Где не ступала нога человека

Глава 2-7: Песнь заката

В потницу Эпплджек проснулась, как это обычно бывало, с первыми лучами солнца. Как следует размявшись и ополоснув мордочку в умывальнике, пони направилась вниз, совершать вылазку в обитель бабули Смит — на кухню, откуда в пору уборки урожая доносились самые изысканные и многообразные яблочные запахи. Обычно бабушка была не прочь посплетничать за завтраком (и потискать щеки любимых внуков), но этим утром личное внимание с ее стороны отсутствовало. Глава семьи Эппл целиком погрузилась в приготовления к грядущему празднику и заготовке снеди из собранного урожая, так что бедолага Мак, попытавшись урвать себе немного вкусного самого по себе яблочного теста, нарвался на угрожающие жесты поварешкой. Бабуля Смит, не разжимая зубов, несколько шепеляво, но ясно дала понять, что в данный момент любой посетитель с титулом ниже диарха крайне ей мешает. Решив не искушать судьбу, Эпплджек подкрепилась теплой овсянкой с тостами, что предусмотрительно оставила им бабуля Смит, и ретировалась — вместе с Маки при посильной помощи Блум сортировать яблоки. Этим нехитрым, как наверняка показалось бы городским жителям, делом Эпплджек была занята вплоть до обеда, после него – собирала свежие яблоки, дабы отвезти их в Понивилль и продать тем соседям, которые заскакивали после работы на рынок, прикупить на выходные фруктов.

И вот теперь Эпплджек направлялась домой, сопровождаемая своей радостно гавкающей спутницей и сладкой истомой в мускулах, напоминающей кобылке, что очередной день был прожит не зазря. «Хорошо поработали», — подумала Эпплджек, довольно кивая. Идеально подобранная комбинация сортов яблок, придающая сидру Эпплов его неповторимый вкус и аромат, начала заполнять погреба фермы. Процесс этот обыкновенно растягивался на пару недель, причем уже в грядущий пыледельник отбором станет заниматься лишь бабуля Смит с Эпплблум, а ее старшая сестрица с братом встанут на беговую дорожку, ибо каждая партия яблок должна будет провести в темноте трое суток и три часа, не больше! Потому как шкурка "дозревших" плодов оказывалась покрыта особым родом диких дрожжей, который Твайлайт отчего-то обзывала «грибами» — что странно, так как у них не было ни шляпок, ни вообще какой-либо видимости, — и запускала процесс естественного брожения, которое продлится еще месяц. Самый лакомый и скорый на порчу сидр из первой партии, по заведенной бабулей Смит традиции, достанется добрым соседям Эпплов, жителям Понивилля и прилегающих к нему земель… Остальной пойдет в погреба и на прилавки магазинов, по большей части тех, что принадлежали Филси Ричу.

Но до отгрузки ему готовой продукции было еще порядочно времени, и так как никакой лихорадочной спешки в делах не намечалось, члены семьи Эппл могли посвятить вечера отдыху, развлечениям и своим личным делам. Маки, кажется, хотел довести до ума платформу, которую они собирали для участия в параде Урожая. Брат все порывался наравне с Метконосцами внести в обговоренный с мэрией образ изменения – несомненно, он, как и Эпплджек, предпочел бы создать что-то более смахивающее на яблоко, но в этот раз жребий определил им початок кукурузы, что тоже занимала немалую территорию посевов "Сладкого яблочка". «Ну, раз уж дом для этой троицы не пришлось заново возводить, пускай развлекается», — со смешком подумала Эпплджек. Что касалось ее младшей сестрички с подругами, то их времяпровождение казалось вполне привычным; репья в хвостах у жеребят с появлением Меток ничуть не убавилось, и девочки чуть ли не каждый день выдумывали для себя очередные затеи, от забавных до попросту абсурдных… Разве что направлены были эти затеи теперь не только на шустрых кобылок, но и на остальных жеребят без метки, что не могло не взволновать воображение соловой пони. Да и на взрослых пони, если учитывать случай с Балком, тоже! Но пока забавы Метконосцев не слишком выбивались из череды злоключений, предшествовавших осознанию их таланта, так что Эпплджек могла вздохнуть с облегчением. «Да-а, — улыбнулась пони, завозя на территорию фермы пустую тележку из-под яблок. — Пока все в порядке. Доброе лето выдалось…»

По правде говоря, Эпплджек не могла припомнить, что какое-то лето в Понивилле выдалось худым. Нет, конечно, случались всякие неприятности, но теплый сезон в Эквестрии неизменно оставался хорошим — а текущий, пожалуй, особенно хорошим с учетом того, что ее младшая сестренка наконец-то обзавелась долгожданной Меткой. «А лето-то все, кончается уже», — неожиданно вспомнила Эпплджек. Пегасы должны были еще не скоро пригнать холодный фронт, а с учетом воцарившейся по соседству с городом погодной катавасией и вовсе непонятно когда и в каком виде, но теплых дней в распоряжении пони оставалось не так что бы много. А потому Эпплджек, решив очистить после трудового дня свою шкурку не под душем, а в пруду, спросила:

— Эгей, Вай, купаться пойдешь?

— Тяф! — довольно подтвердила колли, замахав хвостом.

Эпплджек завела телегу в амбар и, стараясь не потревожить бабулю Смит, что дремала в кресле-качалке на крыльце, зашла в дом за полотенцем. «Мда, и правда, зря на девчонок наговариваю», — усмехнувшись, признала она. Жеребята не оказались на прошлой паре недель причастны к высвобождению могущественного духа Хаоса или кого-то подобного – уже событие, достойное вознесения хвалы Богине… Хотя принцесса потом и заверяла рассерженную на сестру Эпплджек, что Дискорд освободился бы в любом случае, так как этот паршивец за минувшие полтора или около того тысячелетия успел скопить достаточно сил, чтобы вырваться из каменной темницы самостоятельно, так что девчонки просто стали последней каплей. Хорошо еще, что Эпплблум со своими единомышленницами не умудрилась очутиться в Кристальной империи… Эпплджек, конечно, никуда бы ее не пустила, но ей и впрямь становилось не по себе от мысли, что маленькая Блум, желая «помочь сестрен в ее приключениях», могла, скажем, забиться куда-нибудь под сидение или в грузовой вагон, незамеченной доехать прямиком до края вечного снега! Что, если бы она была вынуждена скрываться в поезде, голодая и замерзая, пока ничего не подозревающая Эпплджек ехала в комфортном купе все эти три дня?!

А на севере, между прочим, не просто можно было затеряться в снежном буране, оголодав и замерзнув – еще и король Сомбра лично выкарабкался из-подо льдов, дабы "поприветствовать" эквестрийцев прямо на входе в его владения! Причем кристальные пони утверждали, что Сомбра в свое время такие бесчинства чинил, что по сравнению с его "развлечениями" тайком надкусить торт, везомый на кантерлотскую выставку десертов, и не преступлением вовсе было, а баловством, недостойным никакого внимания. Ну, в такое оказалось легко поверить – особенно взглянув в налитые злобой зеленые глаза, сочащиеся фиолетовой аурой… Эпплджек ну очень сомневалась, что с подобным существом будет возможен разговор. Да даже Флаттершай, ратующая исключительно за мирный подход и способная договориться с драконом раз в пятьсот больше нее самой, была в ужасе от появления бывшего правителя этих земель! О каких переговорах может идти речь, если Сомбра немедленно атаковал неизвестных ему пони, вытягивая в их сторону теневые щупальца, или чем он там намеревался обволакивать кобылок?

«Ну, то есть собирался атаковать…» — поморщилась Эпплджек, направляясь по тропинке меж опустевших ныне грядок к пруду. Пинки Пай, как это с ней временами случалось, посетило озарение, и она сделала то, что казалось непосильным даже Флаттершай: убедила Сомбру отступить, всего лишь сказав ему пару слов! Еще и затмение приключилось, лишь усиливая недоумение всех пони — как оказалось, произошедшее в силу определенных событий на просторах "Сладкого яблочка"… Как бы то ни было, после угрозы Пинки тьма с горящими глазами не удостоила бегство пони даже каплей своего темного внимания, и уже сама сбежала в сторону ледяной пустоши. В силу этого розовая непоседа почти что успела обзавестись персональным витражом в Кантерлоте… И Эпплджек не могла не задуматься: может, какие-то из связанных с этим событий так повлияли на Пинки, что она озаботилась "серьёзнейшей проблемой", неожиданно проявившей себя вчера?

Ну нет ведь, Пинки не задрала нос — наоборот, от восхваления себя в привычной веселой манере отказалась… Последний раз эту неистовую настойчивость в организации праздника кобылка проявляла разве что на свой прошлый день Рождения. Что же могло произойти, чтобы Пинки обратилась к такому настрою? Эпплджек вчерашним вечером удалось-таки изловить подругу, которая с насупленным и крайне подозрительным видом шныряла меж понивилльских домов, вертя некогда кудрявой головой на все четыре оборота. Пинки Пай в ее текущем состоянии отлично вписывалась в тот образ: обиженная на лучших подруг пони, убедившая себя в том, что они ей больше не нужны, и пытающаяся как-то с этим жить. Эпплджек тихо и спокойно завела разговор с Пинки, при виде фермерши попытавшейся нырнуть в ближайшие кусты. Все-таки вняв словам земной пони, Пинки Пай хлюпнула носом и кинулась ей на шею, заливая соловую шерстку слезами. Ничего вразумительного из сбивчивого рассказа подруги про ее "прямую обязанность" и "дань традициям" Эпплджек не поняла – разве что по несколько приподнявшимся кудряшкам пони и тени улыбки, возникшей во время объятий с фермершей, сообразила, что в этот раз Пинки уж точно не считает ЭйДжей за причину расстройства, да и остальных подруг, кажется, тоже.

В конце концов, стоило Эпплджек заикнуться, что на свете точно существуют дела, в которых Пинки Пай тот еще мастак, и если какой-то очень специфический вид вечеринки у нее провести не выходит, то в этом нет ничего страшного, как Пинки отпрянула от подруги. Серьезно взглянув на нее, розовая поняша сказала: «Я абсолютно-точно-прочно со всем этим справлюсь, ЭйДжей! Мне просто нужно еще самую малость времени на подготовку!» После чего исчезла во всех тех же кустах столь стремительно, будто вечериночную пони распылило по ветру. Эпплджек лишь покачала головой. Пытаясь понять Пинки Пай, вопросов обыкновенно возникало куда больше, чем ответов.

Да, конкретно в этом случае она кондитершу, кажется, понимала: та сейчас мыслила в схожей с Эпплджек манере «хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам». Плюс, что-то там по части профессиональной гордости Пинки… Но если дело идет столь тяжело, не лучше ли положиться на друзей? Уж этот-то урок владелица "Сладкого яблочка" выучила, пусть и с неохотой. Эпплджек, может, выбившейся из сил розовой пони совет какой дала, если та подробно рассказала бы, в чем заключалась загвоздка! Хотя, если здесь был случай как у Твайлайт… В смысле, в ходы-то Сомбры ученица Селестии направилась в сопровождении лишь пары-тройки стражников, решительно отказавшись брать с собой подруг, что наперебой предлагали свою помощь. Мол, там может прийтись тяжко, но только Твайлайт будет способна распутать магические козни Сомбры. Оглядываясь назад, Эпплджек признавала, что решение это и впрямь было мудрым. Остальные пони лишь путались бы под ногами у волшебницы — особенно вечно неспокойная Рейнбоу Дэш. Хотя Рэрити, быть может, и не мешала бы вовсе, так как чуть ли не все проведенное в Империи время потратила на любование тамошней архитектурой и прочими блестяшками, стоило с них сползти снегу, растопленному погодными кристаллами...

Посмеиваясь про себя над манерами аристократки сельского пошиба, Эпплджек вошла под сень ежедневно холимых ею деревьев. Неторопливо приближался вечер, в яблоневом саду постепенно затихали птицы – сперва те, что помельче, самые суетливые и звонкие. Ветер прекращал шуметь в перелеске, стеной окружавшем кукурузное поле, на котором еще лежала ботва… Скоро в вечерние сумерки вылетят светлячки, и можно будет устроить посиделки на крыльце, с чаем и фруктовым пирогом. Все-таки Эпплы чаще занимали вечера у себя на ферме, дабы отдохнуть в кругу семьи, пока остальные жители Понивилля по завершению рабочего дня бегали по городским кафе, ресторанчикам и просто наведывались друг другу в гости. Никого вокруг, лишь благословенная эквестрийская природа с ее дарами да самые близкие друг другу пони… ну, и еще собака. Эпплджек свистнула, подзывая Вайнону, убежавшую куда-то за холм с одинокой яблоней — на него частенько поднимался Большой Маки, дабы развалиться под деревом и поглазеть на закат. Эпплджек иногда составляла ему компанию, и знала, что с тамошней высоты за деревьями можно было разглядеть реку, над крутыми берегами которой вздымались не только часовая башню и ратуша, но и крыши домов Понивилля, угнездившегося посреди бескрайних зеленых просторов... Одним словом, с этого холма открывался особо картинный вид на долину, некогда избранную семейством Эппл своим новым домом.

Правда, здоровенный котлован и многочисленные рытвины в сотне-другой скачков от фермы, как вчера успела решить Эпплджек, положат конец наблюдению за умиротворяющим окрестным пейзажем. Утренним так уж точно, ибо располагалось это нагромождение земли, темнеющее, будто язва или еще какая пакость, на другой стороне реки, прямиком со стороны поднимаемого Селестией солнца. Когда новый сосед Эпплов, вылезший три дня назад буквально из-под земли, этим утром вновь наведался в гости, Эпплджек поинтересовался-таки, что он на том берегу устроил – на что человек отвечал, что за ночь успел привести Гряду в приличный вид. И правда: взойдя на холм, Эпплджек увидела, что "раны" в земле и впрямь затянулись, и испещренный скалами холм почти вернулся к своему прежнему виду. Разве что по округе его теперь возникли какие-то темные продолговатые пятна.

— А там что? — окликнула Эпплджек человека, уже намеревавшегося уходить. – Ну, там, ближе к реке? Огибает Гряду, будто забор какой.

Двуногий обернулся и поднял голову, недоуменно глядя на земную пони на холме.

— А, — человек вдруг осознал, о чем кобылка вела речь, и неопределенно хмыкнул:

— Так это и есть забор. Частокол.

— Частокол? — переспросила Эпплджек, затрудняясь предположить, какой эмоциональный оттенок несло слово с подобным старым произношением.

Пришелец махнул длинной передней лапой, повысив голос, чтобы ей было лучше слышно:

— Изгородь, если хочешь. Живая… Мне было необходимо сделать ограду, которая сможет противостоять натиску понячьей толпы и проникающему воздействию.

— Э-э… Какому-какому воздействию? — удивилась Эпплджек. — А насчет толпы – ты это серьезно, что ли?

Она внимательно вгляделась в куда менее рельефную морду человека, которая не отличалась особой выразительностью – а потому было непросто сообразить, шутит двуногий или пытается скрыть правду. А если принять во внимание совершенно неподвижные уши, незнакомый с человеком пони вполне мог решить, что пришелец вечно бесстрастен и флегматичен... Но, так как гость из другого мира не проявил уже виданных Эпплджек ранее ужимок и гримас, ограничившись коротким кивком, пони сделала вывод, что он был вполне серьезен.

— Именно так, — отвечал двуногий.

— Долго же тебе ждать такого случая придется, — фыркнула Эпплджек, понятия не имея, что должно произойти, чтобы сразу многие пони решили нагрянуть к человеку в гости, да еще и против его воли. – У нас разве что коровы так могут понестись, да и они-то к Вечнодикому не приближаются.

— Значит, Рейнбоу Дэш будет просто счастлива найти очередной источник насмешек, — подняв брови, ответил пришелец. — Дескать, этот двуногий недоумок опять какой-то странной и скучной дурью мается. Но лучше уж предстать дураком в глазах пары разумных, чем допускать местных жителей… да и много кого еще до моих технологий. Очень уж вы, пони, любите в чужое личностное пространство залезать без спросу.

Спокойная убежденность Алекса в том, что его интересы важнее пересудов Рейнбоу и городских сплетниц, позабавила Эпплджек и даже заставила ее проигнорировать то, что пришелец упрекал пони во вторжении в какое-то там "окружение личности". Хотя говорил он об этом, опять же, довольно-таки спокойно, без укоризненных или хотя бы насмешливых ноток в голосе, а потому вряд ли Мерсер имел в виду что-то плохое. Алекс развернулся и бодрой рысью ускакал по своим делам, а Эпплджек только вновь посмеялась про себя: прическа у гостя из другого мира на ее взгляд, конечно, была чудно́й, что сверху и сзади было особенно заметно. Совсем короткая темная грива, не спадающая на шею, контрастирующая с непременным белым воротником, опять напомнила Эпплджек и не гриву вовсе, а головешку! Опять – в смысле, и вчера тоже, поскольку когда Алекс объявился на ферме в первый раз, это не было заметно из-за его копания в землице… А в самый первый раз, во время его покушения на собственность семьи Эппл, Мерсер вообще на себя-сегодняшнего походил ну очень отдаленно, прямо как в начале нашествия клонов Пинки.

Зная об этих особенностях пришельца, сперва Эпплджек отнеслась к рассказу брата, кто и зачем пришел к ним на ферму, несколько скептически. Мало того, что чужак оказался на манер Гильды воришкой, что само по себе понивилльцам было в диковинку, так он еще и знатно поцапался с гвардией! Такой погром устроил, что хоть Маки и успел до возвращения сестры малость прибраться на уничтоженных насаждениях, но там разве что затухающих костерков магического пламени не хватало. Как тут было не вспомнить атаковавших Кантерлот чейнджлингов, сходство с которыми у иномирянина отмечал братец Твайлайт… Если учитывать слова Ее Светлости, здесь тоже гвардейцы понятия не имели, с чем им предстояло столкнуться. И при таком раскладе "человек" вполне мог оказаться беспардонным задавакой, пускай ему и удалось договориться с принцессами о мире! «Коли так, интересно, зачем он на самом деле притопал к жеребятам в гости?» — подумала Эпплджек. Не мог же заносчивый двуногий, по словам Блум считающий себя учёным, в самом деле тратить свое "чрезвычайно ценное" время на постройку клубного дома взамен разрушенного? Как следует покумекав, Эпплджек и решила на всякий случай проверить "человека" на предмет его истинных намерений.

Однако оказалось, что Мерсера совершенно не взволновал довольно холодный прием со стороны владелицы фермы. Ни лихорадочно юлить, ни просто впадать в замешательство, вызванное встречей с Эпплджек, он не торопился. Конечно, выдал длинное и мудреное рассуждение — без этого, видать, грамотеи на манер Твайлайт и в другом мире не могли обойтись, — но притом вполне искренне извинился. И хоть Алекс предпочитал щеголять в своем двуногом подобии костюма, с Эпплджек он после удара по стрелкам разговаривал, считай, как с равной, на манер Филси Рича. А с жеребятами так вообще возился безо всяких церемоний, пускай и в более сдержанной манере, чем привыкли пони! Девочки, опять же, от здоровенного пришельца были в полном восторге и искренне считали его своим другом…

Так что, поведя ушами, Эпплджек решила и далее не препятствовать их общению, не найдя для того никаких особых причин. Безусловно, земная пони успела удариться в панику по поводу участия Блум во всем этом деле, возблагодарив небеса, что среди переполоха, воцарившегося из-за совместных усилий Мерсера с чейнджлингом, жеребята остались целы и невредимы. Но принцесса Селестия еще на прошлой неделе заверила ее, что с Алексом они все обговорили, и по своей воле вредить пони он абсолютно точно не станет. «Ну, с Сомброй договориться вряд ли вышло бы, но с еще одним жутковатым капризом природы вполне получилось, — заключила Эпплджек, как следует рассмотрев замершего на дереве ручного паука, которого Алекс оставил охранять свои вещи перед тем, как сбежать со Скуталу. — Не у нас, так у сестры с подружками. Все нормально должно быть. Вон, на болотах по соседству с его прибамбасами из другого мира целая делегация роголобых встала лагерем и не жалуются».

"Сэнди" спустя три дня как раз и зашел что-то поправить из числа его тамошних "изделий", которые он запихнул в новое воплощение штаба Меткоискателей. Человек, поздоровавшись с Эпплами и потрепав радостно подскочившую к нему Блум по плечу, вполне благосклонно позволил ей ткнуться мордочкой в ладонь, а затем обговорил с младшим членом семейства знакомые только им одним детали. После чего выудил из-за спины хитрую комбинацию пластин, каких-то линз и маленьких округлых зеркал, будто выкрученных из телескопа или вроде того... или какого другого научного аппарата.

Эпплджек, отвлекшись от сортировки яблок, едва не расхохоталась, представив, как единороги в лагере Фрогги Боттом гонятся за шустрым человеком, ругаясь, упрашивая отдать прибор и швыряясь ему вдогонку колбами и прочими стекляшками, которые можно было заметить дома у Твайлайт. Соловая пони решила, что по виду всех этих блестящих штуковин Мерсер с домом-погребом провозится немало времени – но все же позволила себе ненадолго отвлечься и пойти посмотреть, не собирается ли пришелец устроить в яблоневом саду чего-то эдакого. Однако Алекс лишь проделал в травяной крыше клуба отверстие, срезав небольшой клочок дерна. После чего он воткнул туда эту самую конструкцию, установив ее наподобие биноклей, что были в распоряжении туристов на набережной Мэйнхеттена – а штаб вдруг вытянул наружу пару тонких жгутов и в мгновение ока затянул "бинокль" под землю, разве что сыто не рыгнув! Мерсеру всего и оставалось, что закрыть проплешину в травяном покрове, вернув дерн на место.

Да уж... Несмотря на восторг Эпплблум, определенные черты пришельца из другого мира все еще казались ее старшей сестре если не жуткими, то странноватыми. "Магия" человека была какой-то... именно живой, что ли? В смысле, более "живой", чем тот смысл, который вкладывали в нее земные пони. Плюс, стоило Эпплджек завести речь об этих летающих обжорах, как Алекс весь встрепенулся – да так и сбежал со Скуталу на загривке! Тот же дрон, которого Эпплджек углядела в кроне дерева, не слишком казался чудищем, да и Свити Белль на пару с Эпплблум ей все разъяснили, но все же Алекс…

Раздумья Эпплджек о человеке прервались, когда из-за деревьев послышался чей-то все нарастающий визг. Кобылка подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть нечто рыже-лиловое и радостно верещащее, что на дикой скорости промчалось в направлении пруда.

«Низко летит, дождь гонит», — машинально подумала земная пони, признав в размытом силуэте какого-то лихого пегаса. В следующее мгновение Эпплджек сообразила, что сегодняшним вечером никаких дождей не предвиделось, сам пегас казался слишком мал, чтобы таскать тяжелые дождевые тучи… Да еще и шерсть у него была подозрительно знакомых расцветок! В эту секунду Эпплджек настигло озарение, и она скорее убежавшей куда-то в сторону Вайноны рванулась вперед – туда, где раздался поистине грандиозный всплеск. Пребывая в ужасе от того, что могло произойти со Скуталу при столь стремительном приземлении, пускай и в воду, кобылка яростно ударяла задними копытцами о землю, заставляя ноги нести ее еще быстрее. Совершив длинный прыжок через пригорок, она устремилась дальше, в низину на задворках яблоневого сада. Совсем скоро Эпплджек догнала ее любимица, загнанно пыхтящая и совершенно не понимающая, отчего хозяйка взяла такой разгон с места. Фермерша тоже на бегу терялась в лихорадочных догадках: как, где, почему жеребята устроили себе такое развлечение? Они и раньше строили трамплины самых разных материалов, конструкций и степени надежности, но сколь высок должен быть трамплин, чтобы Скуталу взяла на нем такой разгон?! А если это не затея жеребят… Ну нет, даже Рейнбоу, вроде как пообещавшая пегасочке помочь с развитием ее способности к полету, не была бы столь беспечна, чтобы бросать Скуталу в пруд! По крайней мере, не на излете…

Эпплджек, наплевав на слетевшую в кустах сначала шляпу ее любимого фасона, а затем и полотенце (отлично знала, что их подберет Вайнона), выскочила на берег пруда, из которого семейство Эппл брало воду, если поставок пегасов вдруг недоставало. В мордочку ей ударил прохладный легкий ветерок, который шелестел листвой в окрестностях водоема. Но вода остыла бы только к ночи, а потому вечером здесь вполне можно было застать кого-то из обитателей фермы – и веселый смех маленькой пони, плещущейся в воде, вроде как должен был заставить Эпплджек догадаться, что приводнение Скуталу вышло благополучным. Но все же кобылка панически крикнула, затормозив у самой кромки воды и готовясь в любой момент броситься в воду, на помощь жеребушке:

— Скуталу?! Скуталу, ты как там, цела?!

— Э? – пегаска развернула голову в сторону источника звуков, стрекоча крыльями в воде. Кое-как приструнив непослушную гриву, так и норовящую мокрой челкой закрыть ей глаза, Скуталу признала в кобылке сестру подруги и недоуменно ответила:

— Да цела я, цела конечно! Чего нет-то?

— Ох, — с облегчением выдохнула соловая пони, едва поборов искушение брякнуться на круп, дав волю подгибающимся лапкам. Подозрительно взглянула на Скуталу:

— Точно все в порядке? Крылья хоть себе не помяла?

— Да нет же, в порядке я, говорю! – фыркнула пегаска, теперь уже настороженно поглядывая на Эпплджек и отплывая ближе к середине пруда. Большой Макинтош, все этой время пытавшийся прикинуться корягой, еще первее Скуталу догадался, что после испуга сестра вполне может начать ругаться, а потому старался как можно тише скрыться под водой, выкрутив шею из плавательного круга. Но для уже становившегося бдительным взгляда Эпплджек его потуги, конечно же, не остались незамеченными. Кобылка сурово сдвинула брови и вопросила, шныряя глазами с одного берега пруда на другой:

— Так, что здесь происходит?

— Мы, э-э… купаемся просто. А что, не видно что ли? – сделала попытку изобразить невинность Скуталу, но на элементе Честности такой дешевый фокус если и сработал бы, то только если ей составили компанию подружки. Перед тройным воздействием мордочек Метконосцев даже Эпплджек устоять было крайне тяжело…

— Ну-у… Я летать теперь могу… Немножко, — сделала еще одну попытку Скуталу, с надеждой глядя на Макинтоша – но тот перед грозным ликом сестры безмолвно продолжал строить из себя корягу, так что Скуталу оказалась предоставлена самой себе.

— Да неужели? – пуще прежнего нахмурилась земная пони. – Немножко – это с такой скоростью лететь, будто ты с кантерлотского плато навернулась? Давай-ка без всей этой полуправды, Скутс. Ты меня знаешь!

— Нам Сэнди помогает! С полетом, – тут же прекратив сопротивление, с головой сдала виновника Скуталу. – Мне, то есть, — быстро уточнила она, пугливо взглянув на Эпплджек.

— Алекс?! – сердито уточнила она. «Так и думала, что он что-нибудь да устроит! – уже про себя подумала фермерша. — Ну, не слишком об этом думала, он все-таки приличным пони, в смысле человеком, казался... Да и с двойниками Пинки все мирно разрешил... но это уже другое дело!»

— Где он? Уж я ему уши пооткручиваю! – решительно мотнула гривой Эпплджек. — Это у людей что, забава такая – детей своих за тридевять земель бросать?!

— Да ты успокойся, Эпплджек! – кажется, всерьез перепугалась за своего иномирового друга Скуталу. Еще сильнее застрекотав крылышками, она невысоко выпрыгнула из воды, как бы желая продемонстрировать, что уши-ноги у жеребенка на месте, и вообще она находится в полном порядке. Эпплджек недоуменно моргнула – на груди у Скуталу мелькнули какие-то темные полосы, зарывшиеся в мокрую шерстку.

— Во, гляди! – горделиво пискнула Скуталу, соскользнув обратно в воду и подняв тучу брызг. — Алекс меня сейчас раз десять так бросал, и ничего не случилось! Говорил, что статистика – вещь первостепная… перво… Важная, короче! А потому ему надо больше одного измерения. И я почти что сама летала!

— Час от часу не легче! – обреченно вздохнула Эпплджек. — И долго вы этим занимаетесь?

— Да уж час.... э-э, я хотела сказать, полчаса как!

— Замечательно! – пони исподлобья взглянула на своего братца, отчего обыкновенно невозмутимый Макинтош нервно сглотнул. – Мак, ты чего Алекса не остановил?

Увидев, как земной пони, чуть ли не по глаза скрывшийся под водой, начинает стричь ушами, нерешительно бормотать себе под нос и вообще явно пытаться найти оправдание своему бездействию, Эпплджек поторопила брата:

— Ну, чего молчишь, словно ботвы в рот набрал? – тут фермерша замерла, озаренная мимолетной догадкой, и недоверчиво взглянула на Макинтоша. — О-о-о… Так он и тебя в пруд через половину сада бросал, что ли?

Брат виновато улыбнулся, признавая-таки свою оплошность:

— Агась…

— Биг Мака – да, через треть только, а меня почти что через весь, — не замедлила похвастаться Скуталу. — И на Мака оба узла потребовалось! Алекс все продумал, — Скуталу вновь выскочила из воды, на этот раз стараясь зависнуть в воздухе подольше, и тыкнула в непонятную крестообразную перевязь, что обхватывала ее тельце под грудиной. — Вот, смотри! Мы в порядке были бы, даже если Алекс чу-у-уточку промахнулся. И Алекс сказал, что он вообще никогда не промахивается, если цель неподвижна!

— Жеребцы… — фыркнула Эпплджек, неодобрительно поглядывая в сторону Биг Мака. Ох уж эта извечная самцовая солидарность в поисках приключений на свой хвост! Кто ж мог подумать, что она и на представителей других миров распространяется? Не иначе, Алекс, не особо задумываясь о последствиях, предложил Скуталу имеющую только для него одного смысл мудреную затею, если уж он прилепил на жеребенка очередное устройство, как на клонов Пинки… А Мак заместо того, чтобы отговорить, только поддержал — с условием, что его возьмут в компанию, не иначе! Решив, что с обоими великовозрастными балбесами она разберется чуть позже, Эпплджек поманила пегаску к себе:

— Ну-ка, Скут, плыви сюда. Что это на тебя налеплено? – добавила пони, мысленно прикинув расстояние, которое преодолела по воздуху жеребушка, если она умудрилась перелететь с одного края фермы на другой. Увидев, как Скуталу медлит, направляясь к берегу, закатила глаза:

— Давай плыви, тебе-то я не буду уши крутить! Как вы вообще до такой опасной забавы додумались?

— Не надо Алексу уши крутить! Он все правильно сделал, все рассчитал! – почти что с вызовом взглянула на старшую пони Скуталу, выбравшись на берег. – Ну, он так сказал, когда ставил… А это – какой-то там узел! Как дрон у Алекса, но не дрон! – охотно принялась объяснять пегаска, горделиво выпятив пушистую, но сейчас слежавшуюся от воды грудку. — Тяжело самую малость, но я все равно держусь на поверхности. Я сильная! И выносливая буду, так Дэш говорит!

Пока Скуталу вдохновенно описывала свои "подвиги", не иначе как позаимствовав стиль изложения у одной лазурной пони (тоже временами еще той балбесины), Эпплджек на всякий случай внимательно осмотрела жеребячье тельце на предмет переломов или хотя бы ушибов – после чего обратила внимание на странный темный нарост, приклеившийся меж передних лапок Скуталу. Подумала, что предположила верно: образование с посверкивающей посередине красной точкой-рубином и вправду было похоже на то, чем Алекс нагрузил двойников Пинки. Только гнездился темный то ли живой, то ли не живой вовсе "жилет" не на спине пегаски, а прямиком в нижней части грудной клетки, обхватывая Скуталу над плечами и с боков.

— А додумались – это потому что Рейнбоу Дэш со мной сегодня утром летала, и на выходные обещала, но потом сказала, что не сможет часто! – наконец дошла до сути Скуталу, разом погрустнев. – Сказала, что у нее дел много, и вообще скоро зачисление в кадеты Вондерболтов состоится, и ей нужно еще усерднее тренироваться. Хотя она сказала, что ей тренировки эти и не нужны вовсе…

Из кустов наконец-таки выскочила Вайнона, держа в зубах шляпу и порядком запылившееся полотенце, почтительно предложила их хозяйке, но та любимицу проигнорировала. Эпплджек переживала все нарастающее чувство тревоги — уверенности в том, что она забыла нечто очень-очень важное. Ее замешательство продолжалось до тех пор, пока встревоженный взгляд кобылки опять не наткнулся на старшего брата – и сердце Эпплджек пропустило еще один удар.

— Погодь… Маку оба этих узла потребовались? Еще один есть? – отчаянно пытаясь выдумать невинное разъяснение своим мыслям, пробормотала фермерша. — А где… где Эпплблум?

— Ну, готовится к полету, — моргнув, недоуменно ответила Скуталу, глядя на земную пони так, будто ответ на этот вопрос был сам собой разумеющимся. – Она все эти разы прям за мной и летала…

— У нее же нет крыльев! – ужаснулась Эпплджек. — Она не пролетит такое расстояние!!!

— Обижаешь, Эпплджек! Сэнди умный, он с Блум на новое место убежал, поближе, откуда Мака запускал, — беспечно помотала головой Скуталу. — Меня он, считай, через весь сад бросал почти что, я ведь говорила! А с ней не было такого.

— Вайнона, искать!!!

Колли, бросив шляпу и полотенце, гавкнула два раза, устремляясь вперед – это был сигнал, что она сходу вышла на след маленькой хозяйки. Эпплджек поскакала за собакой на восток, твердо пообещав себе не сбавлять цены на то, что Мерсер до сей поры обращался с жеребятами вполне подобающим образом. Это ж надо что удумал! Выскочив из яблоневой рощи, Вайнона с Эпплджек очутились на дороге, что проходила мимо фермы к городу. На другой ее стороне, вверх по пологому склону, где начинались обычные деревья, в лучах вечернего солнца отбрасывала длинную тень не менее долговязая фигура – и с ее стороны доносилось бормотание, смысл которого отнюдь не обнадежил Эпплджек:

— Поправка на ветер… Вес объекта двадцать семь фюу-нтофф с пятнадцатой долей… Дистанция… Сопротивление профиля. Погрешность потери стабильности центровой массы. Плотность местного воздуха…

— Ну, Алекс, давай уже! – послышался звонкий голосок младшей сестры Эпплджек, в котором явно прослеживалось нетерпение.

— Не торопи, Блум. В твоих же интересах все хорошенько проверить…

— А ну стоять! – гаркнула земная пони, выдохнув про себя с облегчением. Успела-таки! Человек замер, так не успев ничего предпринять, с вытянутой вперед и вверх левой рукой и заведенной себе за голову правой. Последняя оказалась изменена: ладонь раскрылась, и удлиненные пальцы обхватывали тельце Эпплблум под мышками, торча на манер рогов гигантского жука. Похоже, Алекс и впрямь не чувствовал боли – даже вчера, когда его тело вдруг оказалось вообще не похоже на себя-прежнего, лишившись сразу многих частей, на поведении человека это никак не сказалось… Разве что на манере передвижения. Не иначе, этот пришелец, не обращающий никакого внимания на возможность покалечиться и способный легко и просто избавиться от "ран", которые он сам же себе и наносил, эту свою беспечность и на жеребят переложил! Блум, завидев Эпплджек, выпучила глаза, но потом наклонила голову вниз, к уху тоже замершего от неожиданности человека:

- Хьйю-ззтон, - оглушительным шепотом произнесла она какое-то непонятное свистяще-ворчащее слово, — у нас проблема…

— О, еще какая! – многообещающе-сердито взглянула на пойманных с поличным балбесов Эпплджек. — Алекс, ты что здесь такое с девчонками учудил? – пони двинулась вперед, но все же менее решительно, чем могла бы; опасалась, что Мерсер немедленно запустит Блум в полет, или же эта его угрожающая клешня сожмется на боках сестры сильнее положенного… Алекс скосил глаза влево-вправо, словно проверяя, не бежит ли на шум еще кто из семьи Эппл, затем вновь уставился на земную пони:

— Эм… — человек казался несколько смущенным ее появлением. — Ничего выдающегося, на самом деле. Мы тут, знаешь, все прикладной баллистикой балуемся... Начальный угол всего лишь сорок два и пять четверти, — непонятно зачем добавил он, будто пытаясь оправдаться перед Эпплджек, хотя ей эти цифры ни о чем не говорили. Пони непреклонно топнула перед собой копытцем:

— Ничего не знаю, быстро положил мою сестренку на землю!

— ЭйДжей, так ты ведь меня все время так в пруд бросаешь! – попробовала было вставить слово Эпплблум. Некогда пышный бант ее совершенно растрепался и повис мокрой тряпочкой, шерстка жеребенка тоже была порядком вымочена в воде, что говорило о прочих успешных падениях в пруд... По счастью, дутые наплечники не полопались и все так же были надеты на лапки Блум, но Эпплджек уж точно не собиралась разрешать сестре и дальше так рисковать собой:

— Я это делаю, находясь в воде, а не где-то у реки, за кучей деревьев, в которые врезаться можно! – возмутилась соловая пони.

— Да ладно, сестрен! – закатила глаза жеребушка. — Это не опаснее, чем прокатиться на Диком Синем Спидстере или облачной ракете.

— Вообще ни разу не успокоила!

— Она была в безопасности, как и Скуталу. Ну, и Макинтош пару раз для проверки, — поддержал маленькую спорщицу Алекс, поднимая ладонь левой руки в жесте, похожем на примирительный. — Я довольно хорош в бросании всякого, и последствий…

— Мы не всякое! – одернула его земнопонька, хихикнув и ударив Алекса лапкой по темной шевелюре.

— Нет, естественно, — хмыкнул человек, опустив руку-клешню и потрепав "обычной" ладонью довольно зажмурившуюся Эпплблум за ухом. – Вы — милые пушистые зе-но, а этого уже достаточно, чтобы определить ваше существование как что-то небывалое по стандартам моей планеты, — тут он развернул жеребенка пузом к Эпплджек и указал на темный нарост, в точности повторяющий тот, что оказался на груди у Скуталу. — Расслабься, Эпплджек, у нас все точно. Нет, правда, у меня все под контролем, — поспешил заверить ее человек, увидев явный скепсис на мордочке пони. — Во-первых, я бросал пони по такой траектории, чтобы они угодили ровно в пруд. Скуталу, конечно, не считается, но она самостоятельно прилагала усилия, чтобы продлить полет в горизонтальной плоскости… И даже если на пути объекта возникло какое-то непредусмотренное препятствие, включая поверхность земли, то сработало бы мое устройство, — Мерсер тыкнул пальцем в красноватую отметину, выглядывающую из пластины, будто тайком подсматривающий глаз. — Оно же давало торможение при заходе в воду. Полет и планирование в этом мире выходят так себе, но при вашей плотности газов разовая вспышка-рывок обеспечит гашение скорости до приемлемой величины... Большинство моих устройств я использую сам, так что тебе не стоит переживать, что я нацепил на твою сестру что-то непроверенное.

Всю эту короткую лекцию Алекс выдал тоном разумного, абсолютного уверенного в правдивости собственных слов, так что Эпплджек даже немного поколебалась. Однако пони быстро решила, что с сестренки на сегодня было довольно рисков, пускай ее предыдущие "полеты" и были удачными.

— Ты мне зубы-то не заговаривай, — отрезала Эпплджек. — Сказала ведь, положь ее – значит отпускай!

Земная пони двинулась вперед, принявшись взбираться на вершину пригорка, но замерла, как только увидела, каким взглядом Эпплблум смотрит на Мерсера. Тем самым, когда она понимала, что возмездие за шалость будет неотвратимо, но была не в силах удержаться от того, чтобы совершить ее! Усмешка, которую человек вернул Блум, тоже не предвещала ничего хорошего.

— Отпустить, говоришь?

— Алекс… — Эпплджек вперилась в него своим самым суровым взглядом, немного сгибая задние ноги и готовясь сбить человека с ног. — Алекс, даже не думай!

В следующее мгновение двуногий завел руку обратно себе за голову и резким движением послал Эпплблум в полет, прямиком за кроны яблонь, так что жеребушка только и успела, что весело завизжать напоследок. Вайнона с радостным лаем ускакала вслед за маленькой хозяйкой, в то время как ее старшая сестра, взвизгнув уже от испуга, еще считанные доли секунды разрывалась между двумя действиями: броситься вслед за сестрой обратно к пруду, или накинуться уже на Мерсера, дабы наградить его профилактическим подзатыльником прежде, чем быстроногий человек сбежит. Хотя, учитывая его рост, бить Эпплджек смогла бы разве что в прыжке… Либо бить в пах или открытый живот человека, что даже в таком случае было как-то чересчур. В итоге, решив, что Блум улетела далеко, и ее падение все-таки могло быть остановлено "узлом", Эпплджек развернулась обратно к Мерсеру, негодующе раздувая ноздри – виновник-то был с ней буквально по соседству, только копытце протяни! Человек с непроницаемым выражением его плоской физиономии сделал было шаг назад, но вдруг, хитро изогнувшись, обманным маневром скакнул вперед и вбок, резко изменив направление, а затем припустил за Вайноной и Эпплблум.

— Врешь, не уйдешь! – крикнула земная пони, кидаясь следом. Мерсер, обернувшись на бегу, выпалил:

— Да ладно тебе, Эпплджек! Как будто не знаешь, что младшие братья и сестры затем и существуют — чтобы у тебя были маленькие копии себя, которые можно искажать и третировать как тебе вздумается… — добавил человек тоном, нисколько не походившим на запыхавшийся, но, заслышав донесшийся сзади яростный рык, побежал еще быстрее. Все еще недостаточно, чтобы выносливая земная пони от него отстала – и у Эпплджек под конец этой небольшой гонки затеплилась было надежда, что она настигнет человека, но тот вдруг рявкнул:

- Эй там, в воде! Спасайтесь, она идет!

После чего Алекс каким-то невероятным образом умудрился прыгнуть, одновременно поджав под себя свои длинные ноги и сложившись в довольно компактный клубок. Бешено крутясь, будто опрокинутая набок юла, он устремился ввысь и пропал – а спустя считанные мгновения со стороны пруда раздался бултых раз эдак в пятьдесят превышающий тот, что был вызван Скуталу.

— Ты все-таки бросил мою кроху-сестренку! — с бессильной обидой на то, что человек все-таки ускользнул, прокричала Эпплджек, подбегая к водоему. – Ну все, теперь пощады не жди!

Представшая перед нею картина весьма напоминала погром, которым Мерсер уже отличился на территории "Сладкого яблочка". Поваленных деревьев на этот раз не было – зато приземление Алекса вызвало столь чудовищный всплеск, что обыкновенно чистый пруд теперь являл собой почти что болотце, мутное и илистое, на поверхности которого плавали ошметки водорослей! Всех, кто находился на тот момент в воде, разбросало в стороны и прибило к берегу, включая Вайнону. Большой Маки неплохо плавал даже без круга, но бороться с неистовой волной, вызванной падением Алекса, наверняка было бессмысленно. Скуталу так и вовсе с совершенно обалдевшим видом лежала на берегу, порядком испачкавшись в иле и распластав лапки с крыльями… Пегаска выплюнула изо рта воду, фыркнула, чихнула и, вдруг разом вскочив на все четыре, радостно взвизгнула:

— Это было просто потрясно!!!

Эпплджек не видела в случившемся ничего потрясного – в отличие от Блум, которая вторила подружке, радостно хихикая. Выбравшись на берег, она принялась очищать от водорослей свою гриву. Биг Мак тоже довольно хохотнул, но под пристальным взглядом сестры умолк и погреб к ней, наверняка собираясь вылезти. Кроме этого движения все еще неспокойную воду ничего не взрезало, что привело земную пони в недоумение: куда запропастился человек, если он до сих пор не вынырнул? Вряд ли пришелец успел так быстро доплыть до берега и ретироваться еще до того, как к пруду вернулась Эпплджек…

— Где Алекс? Куда он подевался? — сердито поинтересовалась фермерша. Тут она вспомнила о том, что младший член семьи Эппл недавно в возмутительно небезопасной манере летал по воздуху, а потому пони озаботилась немедленной проверкой:

— Эппблум, ты не ушиблась хоть? Только честно!

— Сестрен, мне уже целых десять! — надула губки младшая пони. — Не надо за мной так сильно приглядывать! У меня Метка даже появиться успела, а ты опять за свое!

— Надо, раз ты позволяешь Алексу такое с собой делать! – Эпплджек направилась к Блум с твердым намерением убедиться, что ее любимая сестричка нисколько, даже самую малость не пострадала. — У тебя, между прочим…

Большой Маки, к тому времени подплывший совсем близко, с подозрительно хитрым выражением его обыкновенно спокойной мордочки встал на дно пруда, а затем вдруг вскинул копыта, хорошенько окатив Эпплджек мутной водицей. Та, едва успев отвернуть голову, аж слов не могла найти от возмущения:

— Ах ты… — кобылка, в свою очередь, шагнула на мелководье и ударила по воде копытцами, в отместку посылая тучу брызг на Макинтоша. Земной пони, хмыкнув, не остался в долгу, так что теперь уже грива Эпплджек потемнела, изрядно вымокнув, а челка почти что сползла ей на нос. Весело залаяла Вайнона, считая все это безобразие началом какой-то новой игры, одобрительными возгласами ей вторила Эпплблум, явно решившая поставить в этом противостоянии на брата, но вдруг что-то темное пробилось сквозь воду – не слишком быстро, но близко к берегу и весьма внушительно из-за своих размеров. Разогнувшись, Алекс встал в воде по пояс, с усмешкой глядя на пони, от неожиданности прекративших возню, но судорожно вдыхать не торопился. Человек оказался не меньше них испачкан в иле и свисающих с его плечистой фигуры водорослях, а то и грязнее. «Та образина, которая к нему вчера в город притопала, тоже что ли на дне реки хоронилась?» — успела недоуменно подумать Эпплджек. Мерсер, утерев лицо ладонью, что уже приняла "обыкновенный" вид, подал голос:

— Гравитационный удар и с жидкостями работает, а? Неплохо, — тут Алекс наклонился вперед, погружая руки в воду. — Но оцените-ка этот трюк, маленькие пони.

Сложив ладони обеих рук, человек переплел тонкие пальцы меж собой и сделал какое-то резкое движение, отчего из его сцепленных конечностей вырвался тонкий, но очень шустрый поток воды, окативший Скуталу. Та взвизгнула от неожиданности и с прямо-таки написанным на мордочке огромным воодушевлением кинулась обратно в пруд, мстить.

— Как ты так сделал?! — мигом оживилась Эпплблум.

— Магия человеческих рук, — с улыбкой отвечал Алекс, пытаясь закрыться от Скуталу, что обходила его по широкой дуге, изо всех сил брызгаясь водой при помощи своих крылышек.

— Я тоже так хочу! — пискнула сестра Эпплджек, с надеждой глядя на человека. Но она тут же уточнила:

— В смысле, не изо рта, но чтобы плеваться!

— Это ты себе что, рот в руке устроил? — вытаращилась на гостя из другого мира Эпплджек. Тот отрицательно помотал головой:

— Зачем же? Просто относительно герметичное обжатие двумя плоскостями и резкое сокращение объема. И если вы подобное можете сделать при помощи гравикинеза, Блум, то мне способ неизвестен, — пожал плечами Алекс, после чего выстрелил водяной струей уже в сторону младшей пони. Эпплблум, рассмеявшись, принялась уворачиваться, но свалилась обратно в пруд. Макинтош подгреб к ней, цапнул сестричку зубами за хвост и, пятясь, поволок ее по мутной воде — а Блум, хохоча и изо всех сил молотя лапками, старалась уплыть в другую сторону. Что до Эпплджек, то она с совсем уж беспомощным видом уставилась на беззаботную (и по уши извозюканную в иле) компанию.

— Вы вот веселитесь, негодники, а у меня чуть сердце в стрелки от испуга не ушло! — Эпплджек сделала еще одну попытку пробудить в них муки совести, но ответом ей послужил лишь новый взрыв смеха. Фермерша насупилась.

— Ну вас всех, — уже из последних сил сдерживая растущую на мордочке улыбку, пробормотала она.

Спасая положение, Эпплджек отошла в сторону и, подняв изрядно загрязнившуюся шляпу, нахлобучила ее по самый нос, чтобы баловники не решили, что и в следующий раз так легко отделаются. Подчеркнуто мрачным тоном земная пони скомандовала:

— Так, а ну вылазьте и бегом мыться! Весь пруд перебаламутили, — после этих слов Эпплджек наградила Алекса еще одним неодобрительным взглядом и добавила:

— Опять грязь развел, как со Скуталу, а мне убираться...

— Глупая ЭйДжей портит все веселье, — насупившись, пробормотала Эпплблум, на пару с отряхивающейся Вайноной взбираясь на берег.

— Твоя сестра нисколь не глупа, Эпплблум, — человек, медленно переставляя свои длинные ноги и загребая ими водоросли, тоже вышел из пруда. — Она лишь старается о тебе заботиться, а потому переживает по поводу, когда другие бы не стали.

— А у тебя ведь тоже сестра есть, правда? — внезапно вспомнила Скуталу, подбегая к своему иномировому другу и горделиво выпячивая грудку уже в его сторону. От Эпплджек не укрылось, как лицо человека дернулось после вопроса жеребушки, но отвечал он весьма теплым тоном, сказав:

— Младшая. Я тоже заботился о ней... как мог.

— Так ты от нас к ней потом уедешь? — погрустнела сестра Эпплджек.

— Вот в этом плане я точно не буду загадывать, Блум, — человек привстал на одно колено перед Скуталу и вытянул руку — после чего ремни-отростки на теле жеребушки разжались, и нарост соскользнул с ее груди в ладонь Мерсеру, немного сочась водой. Алекс довольно кивнул:

— Но могу сказать, что еще пару месяцев я абсолютно точно стану находиться в Эквестрии. А дальше… далее тоже не возникнет установленного факта моего отправления домой, лишь увеличится вероятность на благополучный исход этого события. Да и то, я подозреваю, не так что бы значительно. Такие вещи не терпят спешки, как и наука в целом. У меня дома то, что рядовому гражданину кажется чудесным, необыкновенным открытием, чаще всего вызревает годы, а то и на протяжении долгих десятилетий...

— О, ну если ты останешься на пару месяцев, то, может, и на три, а то и на пять! — энергично предположила Скуталу. — Тогда ты и на день Согревающего очага бы попал! Это наш самый чудесный праздник, мы в этот день дарим друг другу подарки, украшаем дома и все такое! На него-то ты останешься ведь, правда?!

— Мы расстроимся, если ты не останешься! — состроила жалостливую мордашку Эпплблум, когда человек поднялся и направился уже к ней. Мерсер, сняв с жеребенка "оковы" устройства, ободряюще похлопал ее по плечу:

— Не думай об этом, Блум. Ты ведь пока не думаешь о том, что с тобой будет, когда ты станешь как твоя бабушка?

— Я стану как бабуля Смит?! — ужаснулась земнопонька, но потом весело тряхнула головой:

— Ну, у меня в ее возрасте Метка теперь хотя бы будет! А то мы уж боялись, что и к старости пустобокими останемся...

Эпплджек даже хихикнула, но вновь обрела серьезный вид, когда человек в сопровождении жеребят подошел к ней.

— Мою сестру больше в такое не втягивай, Алекс, — потребовала она, грозно (насколько это позволял ей почти что вполовину меньший рост) уставясь на двуногого. — Скуталу, знаешь ли, сейчас сама планировать может, а у Эпплблум и такого нет!

— Эй, ты ведь так не сердилась, узнав, что они первыми со мной повстречались, верно? — развел руками человек.

— Потому что там чейнджлинг отличился, а здесь ты сам все устроил!

— Но мои системы исключительно надежны... в конкретных условиях.

— Значит, девчонки простудятся на таком ветру! — не сдавалась Эпплджек. — Вон с какой скоростью летали — аж у меня в ушах до сих пор свищет!

— Да брось ты, — хмыкнул Алекс, с ворчанием запихивая пару "узлов" куда-то себе за спину. После чего показательно смиренным тоном обратился к хозяйке фермы:

— Я обещал Скуталу, что отнесу ее на станцию. Надеюсь, не стесню вас, если подожду ее.

Эпплджек смерила чудака-пришельца испытующим взглядом. Длиннющие брюки его сочились жидкой грязью и превратились чуть ли не в лохмотья, от вида которых Рэрити, наверняка этот фасон и посоветовавшая, наверняка уже валялась бы в глубоком обмороке. Да и верхняя половина человека выглядела не лучшим образом, если учитывать его желание зайти в город. Почти как в пыледельник, только одежды на нем теперь было вроде как поменьше, а плечи Алекса опутывала вязь водорослей, которые он неторопливо счищал, когтя своими слишком уж утонченными для быка-минотавра "руками"... Земная пони вздохнула, усмехнувшись про себя.

— Ты хоть тоже вымойся у нас, чего опять тащиться в Понивилль в таком виде, — фыркнула Эпплджек, скосив глаза на брата, который выбирался из воды последним. Мерсер, подняв брови, хотел было сказать что-то в ответ, но пони и слушать не собиралась еще больше его оправданий, а потому развернулась в сторону фермы, копытцем подталкивая хихикающих жеребят. Проворчала себе под нос:

— И что у тебя за "гениальная" такая идея была, что опять девчонки понадобились?

— А... У меня ресурсы на двойников Пинки оказались потрачены, — Алекс помедлил, но затем все-таки двинулся вслед за Эпплджек и его маленькими единомышленницами, судя по тому, как размеренно зашумели сзади его лапы. — Пока в течение этих суток копятся новые, решил немного отвлечься и устроить исследование в рамках парочки сторонних проектов. Вчера довелось разговаривать с Твайлайт, вот и вспомнил...

— Алекс, еще когда мы впервые повстречались, думал над тем, как помочь мне с полетом! — радостно перебила его Скуталу. — Хотя мне теперь помощь и не нужна особо, просто тренироваться надо... А Рейнбоу Дэш сказала, что надо сосредоточиться на движущей вперед силе, как я на скутере катаюсь! Мол, подъем со временем придет, этому даже Флаттершай сама научилась! Дэш меня сегодня держала, но пока она занята, мне и слабенькое бросание Алекса сгодится.

— Ну, спасибо... — донесся сзади голос человека, разобиженный не иначе как притворно.

— Ты тоже крут, Сэнди, — хихикнула пегасочка, — но с Рейнбоу тебе уж никак не сравниться! Извини.

— На правду не обижаются, — неожиданно ввернул дельную мысль Алекс. — В общем и целом все верно — я, после того как мы с Твайлайт вечером болтали, хотел набрать данных о базовой методике полета в вашей атмосфере. Попросил Скуталу мне помочь... Естественно, Эпплблум тоже захотела — разве мог я ее обделить?

Старшая пони состроила непреклонную гримасу, поджав губы.

— Если снова пытаешься убедить меня в своей правоте, то зря. Сколько бы раз ты ни пробовал, скажу одно: больше я Эпплблум так рисковать собой не дам!

— Эпплджек, ну я ведь уже не... — потешно-сердито взглянула на сестру Блум, обернув к ней мордочку — но, увидев что-то у Эпплджек за спиной, хихикнула и умолкла. Старшая пони, принявшись подозревать нехорошее, сама обернулась на ходу — но натолкнулась лишь на невозмутимые физиономии ее брата и человека, следующих за кобылками.

— Я не собираюсь ничего пытаться или пробовать. Если вы не в состоянии довериться мне, мисс Эплджек, значит, не заслуживаете, чтобы чудеса прогресса добрались до вашего народа, — заявил Алекс голосом, который так и сочился иронией. — Придется мне свернуть мои исследования...

— Да не, ты-то иди, получай удовольствие, — буркнула Эпплджек. После чего, отвернувшись, зацокала дальше, пробормотав:

— Быть может, поломаешь во время своих забав пару раз ноги, и это излечит тебя от пустоголовости, когда представишь, что это могло с Блум произойти.

Какое-то время пони и человек шли по тропинке молча. Вдруг, когда насаждения яблоней вокруг расступились, открывая вид на дом и прочие сооружения фермы, Алекс мрачным тоном посетовал:

— Видимо, из меня и впрямь неважный ученый получается.

— Почему? — отважившись вновь посмотреть назад, удивленно спросила Эпплблум. — Ты говоришь прям как Твайлайт — так, что понятно хорошо если половину!

— В том-то и дело. Мой наставник, желая заставить меня объединиться с младшими работниками, говорил, что если ученый не способен обосновать свою теорию простыми словами и убедить в собственной правоте личность, которая особо не смыслит в предмете его работы, значит, он и не ученый вовсе, а профан… Принцип Ока-мма и все такое, — тут Мерсер весьма красноречиво пожал своими широкими плечами, будто и не особо ожидал, что его иномировые словечки поймут. — Ну, выходит, он был прав. С советом дирекции я еще научился справляться, но они имели хоть какое-то представление о предмете, который привыкли измерять в денежных единицах...

— Ты это что, хочешь сказать, я глупей этой вашей дирекции? – притормозив, развернулась Эпплджек, уже откровенно недружелюбно зыркнув на человека. Алекс, удивленно посмотрев на нее, мотнул головой:

— Как можно? Я ведь признавал, что ты отнюдь не глупа, Эпплджек. Просто каждый хорош в своей области знания. Мне очень жаль, я был не в праве судить насчет рамок дозволенного для твоей сестры, — повинился человек. — Если у вас в семье заведено, что нужно каждый день подстилать матрац у подножия лестницы на случай, если Эпплблум, будучи здоровой и крепкой земной жеребушкой, споткнется и улетит вниз уже без моего участия, не вижу причин оспаривать ваши порядки.

— Нет! Не надо! — в ужасе пискнула младшая пони. — Алекс, не давай моей сестре идеи!!!

Пегаска расхохоталась, вообразив такую картину, и чуть сама не упала на землю, дрыгая от смеха лапками. Ей вторил своим басом Большой Маки, в то время как Блум, едва не плача, умоляюще глядела на сестру — Алекс же смотрел на Эпплджек со столь честным выражением морды, будто и впрямь говорил эту чушь на полном серьезе. Земная пони хотела было возмутиться, но не могла не представить вид жилища семьи Эппл, где все острые углы были обложены мягкими подушками, а пол устлан матрацами — притом сама Блум чудилась ее старшей сестре привязанной к кровати, чтобы ненароком не свалиться с нее во сне. Уж это было бы чересчур... Верно? Не выдержав, Эпплджек рассмеялась и, про себя все-таки признав, что ее маленькая сестренка уж точно не настолько маленькая, а с учетом обретения Метки и подавно, поторопила жеребят:

— Давайте топайте, сорванцы! А вы, балбесы, лишнего не думайте — я все еще на вас сердита! — обратилась она уже к жеребцам, обыкновенному и иномировому. Те, ожидаемо, среагировали в своей привычной манере, то бишь с молчаливым ехидством...

Эпплджек загнала девочек в душевую кабину на заднем дворе, сняла шляпу и открыла воду. Распутав бант сестры и повесив его на крючок, чтобы как следует промыть ее гриву, следующие несколько минут Эпплджек приводила нежную жеребячью шерстку в подобающий вид, поливая, растирая и, как могла, удерживая сразу обеих непосед на месте. Потом выпроводила их наружу — девчонки, даже не отряхнувшись, мигом прыснули в дом, оставляя за собой мокрые следы и не обращая ни малейшего внимания на требования земной пони для начала обсохнуть, — и затащила под душ Вайнону, которая приняла головомойку от хозяйки с куда большим достоинством.

Выпустив питомицу, Эпплджек отдала деревянную кабинку уже в свое распоряжение. Фермерша распустила оба хвоста, присела на задние копытца и передними стала возвращать своей соломенной гриве былую чистоту. Прохлада влаги обтекала ее мускулистое тело, смывая накопившийся за день пот, ил из пруда и налипшие мелкие травинки. Эпплджек довольно фыркнула и, задержав дыхание, подняла голову, подставляя мордочку потоку воды. Как следует прочистив глаза и ноздри, пони цапнула зубами щетку с длинной ручкой и принялась растирать свою спину. Вода уже не лилась ей в уши, и Эпплджек сумела расслышать, как Маки с Алексом обменивались короткими фразами — а потом и увидеть, когда она повернула голову и взглянула на парней. Человек стоял, сложив руки на груди, оглядывая окрестности и что-то спрашивая у Макинтоша. Сквозь шум воды доносились лишь обрывки его речи, и они, к удивлению земной пони, касались урожайности эквестрийской почвы! Мак некоторое время размышлял, потом кивнул и, неожиданно развернувшись, ушел восвояси. Эпплджек, подавив желание озадаченно почесать в загривке, перекрыла воду, забрала все оставшиеся после нее и Эпплблум аксессуары и вышла наружу. Когда Алекс вопросительно взглянул на нее, мотнула головой в сторону кабинки, достаточно просторной, чтобы вместить в себя человека — по горизонтали уж точно.

— Залезай давай, чудик.

— Спасибо, Эпплджек, — кивнул тот, после чего коротко поинтересовался:

— Без обид?

— Без обид, — вздохнула соловая пони, кажется, окончательно смирившись с фактом дружбы Эпплблум со здоровенным пришельцем, который так запросто пренебрег ее безопасностью... в понимании старшей сестры уж точно. Подумав, хозяйка фермы уточнила:

— Но только если пообещаешь Эпплблум так больше не бросать. Это, знаешь, все-таки чересчур.

— Не бросать? Запросто, ЭйДжей, — с непробиваемым выражением морды кивнул человек — что не могло не взволновать фантазию земной пони, у которой уши встали торчком от мысли, что Алекс мог сделать с Эппблум помимо бросания ее через треть или около того яблоневого сада. Но прежде, чем кобылка решила вытребовать себе еще какие-то конкретные условия, Мерсер шагнул в кабину, склонив голову под душевой насадкой, и Эпплджек в молчаливом удивлении вытаращилась на него.

Алекс стоял под потоком воды, деловито ероша пальцами свою гриву; глаза его были закрыты, широкая спина немного горбилась, с небрежно расставленных ног сочился смываемый ил и прочий мусор. Теперь, не тревожась за угнездившуюся в клешне человека Эпплблум, пони сумела заметить, что если в пыледельник одежда Алекса была явно массивнее и чуднее — хоть под коркой из налипшей земли разглядеть было довольно проблематично, — то сегодня она вновь соответствовала поведению человека, облаченного просто и со вкусом. На Мерсере были знакомые по вчерашнему дню брюки и весьма простая рубашка с закатанными рукавами, безо всяких расфуфыренных узоров и рюшей, что можно было ожидать от пони, что недавно побывал клиентом Рэрити. И Эпплджек определенно могла сказать, что то, как вода обтекала все эти ткани, омывая безволосое тело и убирая грязь... скажем так, приковывало внимание деревенской пони. Да любой пони на такое обратил бы внимание, если на то пошло! Мерсер, заметив ее вытаращенные глаза, в течение последней пары минут недоуменно держал одну бровь приподнятой и, когда Эпплджек прыснула в копытце, наконец не утерпел:

— Что?

— Звиняй, Алекс... — фермерша уже едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться в полный голос. — Ты уж больно смешно смотришься. Ладно, одежду перепачкал, но прямиком в костюмчике под душ вставать — это ж надо до такого додуматься! Никогда еще о таком не слыхала... Кантерлотцы, застукай они тебя в этом виде, стали бы городскому собранию строчить кляузы, дабы запретить тебе въезд на плато, не иначе!

— Удачи им с этим, — фыркнул Мерсер, наклоняясь и начав обеими ладонями оттирать брюки. — Моя одежда — это, считай, ваша шерсть. Ты бы не стала ее сбривать перед тем, как принимать душ, не так ли?

— Ну уж нет! — подивилась очередной выдумке человека Эпплджек. — На кой мне это?

— Вот и я о том же, — Алекс закрутил кран и, привстав на одну ногу, как следует потряс второй, смахивая излишек воды. Добавил, осторожно выбираясь из деревянной кабинки, не собираясь пачкать обувь в мокрой земле с травой:

— И мой гардероб особо не постираешь, просто очистить его куда проще.

Стараясь не ступать в натекшие лужи, человек взмахнул руками, отряхивая их — после чего по его телу будто пробежала волна, поднимая одежду и вновь собирая ее аккуратными складками. Алексу оставалось только поправить воротник рубашки, который от такой "магии" на потеху Эпплджек встал торчком. Земная пони, подавив смешок, отошла чуть в сторону, тоже принявшись отряхиваться. Мерсер, окончив приводить себя в порядок, посмотрел за холмы — туда, куда клонилось вечернее солнце, окрашивая небо в розовые и оранжевые тона. Взглянув уже на дом, в котором скрылись девочки, Алекс неторопливо поинтересовался:

— Так, и где эта юная любительница полетать?

— Кстати... о полетах. Я слышала, ты успел заключить с Рейнбоу какое-то пари? – вспомнила Эпплджек слова Дэш, которая не замедлила похвастать, застав подругу на рынке, что намеревается устроить в выходные налет на место, обустраиваемое двуногим в качестве жилища. — Тогда я на твоем месте была б поосторожней...

— Хм-м, не сказал бы, что это пари, — неопределенно повел головой Алекс. — Скорее, разовое сотрудничество на основе взаимной выгоды.

— Еще того хуже! — вздрогнула Эпплджек, представив, какие плоды могли бы дать совместные усилия не только Мерсера и гвардейцев, но и Рейнбоу в придачу, не уедь она вместе с подругами.

— Да ничего страшного, — махнул рукой человек, сохраняя на лице подозрительно равнодушное выражение. — Первый шаг моей программы — окопаться в местном обществе, в прямом и переносном смысле, чтобы всякие вредители вроде чейнджлингов не могли сковырнуть. А Рейнбоу уж очень хотела узнать, на что я способен... — после недолгого размышления Алекс добавил:

— Все одно лучше, чем бежать с ней наперегонки через какое-то ущелье, отлично зная, что она в любую секунду может разогнаться до первой звуковой и мгновенно оставить меня позади. Мы оба выиграем от моего варианта.

— Кто что выиграл? – заинтересовалась Эпплблум, отворяя окно кухни и высовывая из него свою любопытную мордочку. Затем она, состроив печальное выражение ушей и всячески выражая досаду, сообщила человеку:

— Алекс, прости, но Скуталу останется ужинать! Бабуля ее усадила... Мы отпирались как могли!

— Э? — удивилась Эпплджек, так как не могла припомнить, чтобы Скуталу сегодня давали разрешение остаться на ночевку. — А она разве не опоздает на поезд?

— Не опоздаю, — вкрадчиво сказала пегаска, высовываясь по соседству с Эпплблум и с надеждой глядя на Мерсера, — если ты со мной не пойдешь, а побежишь. Тебе ведь это не сложно будет, правда, Алекс?

— Ну да, ну да, отпирались они... Как же, — пробормотал человек, пристально уставясь на жеребят, что с самым невинным выражением мордочек глядели на иномирового друга. — Маленькие хитрые пони. Ладно уж, подожду... Время еще есть, — тут Алекс похлопал по деревянной стене дома ладонью и, сложив руки на груди, прислонился к ней. Эпплджек строго взглянула на мигом спрятавшихся обратно (и радостно перемигнувшихся) жеребят, а потом, недоуменно, и на человека — тот замер, уставившись в сторону западного хребта долины, что проступал из вечернего тумана, поднимавшегося с лугов и полей.

— Так... А ты заходить будешь или как? — помедлив, спросила земная пони. — Чего на улице-то торчать? Ужинать, конечно, не выйдет, но Твай вроде как говорила, что ты воду нашу пьешь...

Мерсер скосил глаза на фермершу:

— Дозволяете, мисс Эпплджек?

— Спрашиваешь, — фыркнула кобылка. — Мы, Эпплы, в гости зазря не приглашаем, а я тебя уже, если помнишь, приглашала.

Алекс, что-то прикинув в своей больно уж мудреной голове, кивнул:

— Ладно. Кипятком, так и быть, себя побалую, — с этими словами человек отодвинулся от стены. Заметив недоуменный взгляд своей собеседницы, он усмехнулся:

— Все никак не могу собраться с силами и обзавестись кипятильником.

— Чего ж ты так?

— Денег, не считая тех, что остались для девчонок, не будет до раскресенья. А лагерных обитателей, — человек указал самым коротким и массивным своим пальцем за спину, на юго-запад, — я уже в других областях порядочно обнес. Плюс, еще по гостям последние три дня ходил, там заправлялся.

— Так ты б заработал! — резонно предположила Эпплджек, подняв брови.

— Я и работаю. Но сейчас — исключительно над своими проектами.

— Все вы, городские бездельники, так говорите, — ехидно улыбнулась Эпплджек. Кобылка перехватила свою гриву и хвост все еще немного мокрыми лентами и, обходя угол дома, копытцем поманила Мерсера за собой — заводить только недавнего знакомого через кухонную дверь было бы как минимум негостеприимно. Пони бросила бант сестры и одну из своих многочисленных шляп под навес, в корзину для стирки. Затем Эпплджек процокала по каменной дорожке к крыльцу родового дома Эпплов — архаичному, но добротному особняку с покатой крышей, что был виден каждому, кто заходил в ворота "Сладкого яблочка". Она распахнула обе створки двери, приласкала тут же сунувшуюся хозяйке под ноги Вайнону и, убедившись, что широкоплечая фигура благополучно проникла через малость низкий для нее проем, зашагала на кухню. Эпплджек с удовольствием вдохнула запах морковного рагу, доносившийся еще в прихожей. Войдя, пони обнаружила, что жеребята уже заняли свои табуреты и, весело болтая, с аппетитом уплетали плоды кулинарного таланта бабули Смит.

— Эпплджек! Может, хоть ты расскажешь мне, как прошла встреча с этой вашей ужасно мокрой и глубокой водой? — обернулась к ней глава семейства, озадаченно (и немножко подслеповато) хлопая глазами. — Клянусь моими отложенными подковами, я вообще не понимаю, о чем эти две пигалицы стрекочут!

Не желая ни сочинять небылицы, ни тревожить пожилую кобылу понапрасну, Эпплджек замялась:

— Ну, понимаешь ли, Ба...

— А это еще кто с тобой? — пуще прежнего удивилась бабуля Смит, завидев в проеме двуногую фигуру, что неторопливо исследовала глазами кухню.

«Хорошо еще, что Алекс не предупредил о своем появлении, а то Ба непременно кинулась бы накрывать почетное убранство для нового друга семьи», — подумала земная пони. Она даже приготовилась перехватить бабушку, если та вздумает с порога потчевать гостя своим фирменным пирогом; кобылка помнила, что Пинки еще перед поездкой в Империю обмолвилась, что пришельцу лучше не предлагать выпечку, тем более с яблочным джемом — мол, не оценит. Бабуля Смит тем временем, выйдя из-за стола, пристально оглядела ноги человека и радостно всплеснула ушами:

— Бернт Оак! Экий ты пройдоха! — тут старенькая пони весьма бодрой походкой прогарцевала к человеку, лицом впавшему в абсолютное недоумение, и стукнула его в колено копытцем, будто закадычного приятеля. — Как ты вырос! Чего ж в гости-то не заходишь?

— Э-э... — человек продолжал разглядывать бабушку Эпплджек, словно диковинный артефакт из другого мира. — Мэм, боюсь, вы обознались.

— Хм-м… — задумалась бабуля Смит, подняв-таки голову и прищуренным взглядом уставившись в лицо Мерсера. — И правда! Этот молодчик на задние копыта вставал лишь когда дерево валил, да и помельче был. Я ж его помнила, ещё когда… О! — тут салатовая кобыла, шагнув вперед, прикусила зубами ткань на колене вздрогнувшего человека и, сплюнув, разочарованно объявила:

— Так это у тебя и не шерсть даже, а штанцы! Ох уж эта мне современная мода… А ты-то тогда кто такой будешь, милок?

— Он — гость, — Эпплджек мягко, но настойчиво сдвинула бабулю Смит от Мерсера, прихватив ее за подгрудок. — И Алекс не станет долго рассиживаться, Ба, просто чаю выпьет. В смысле, воды горячей! Заварки ему не надо.

— А, ну ладно, — на удивление легко согласилась глава семьи Эппл, позволив сопроводить себя обратно к столу. — Ее Сиятельство что-то такое говорила. Какие-то там Алеки-калеки мимо нашей фермы должны были пробегать…

Мерсер, отодвинув в сторону один из табуретов, уселся прямо на пол, диковинным образом сложив ноги и настороженно поглядывая на бабулю Смит, но девочкам по другую сторону стола кивнул с улыбкой. Эпплджек расположилась по соседству, облизнулась и потянула к себе кастрюлю с морковным варевом, после усердной работенки в течение дня намереваясь наложить себе порцию побольше. Эпплблум же, быстро взглянув на бабушку, которая сунулась в буфет за особо большой кружкой для Мерсера, вдруг соскочила с табурета и, обогнув стол, передвинула свою тарелку прямиком на место перед Алексом.

— Эпплблум, хорошие пони не встают из-за стола прежде старших, — заслышав-таки ее топоток, укоризненно сообщила бабуля Смит, направляясь уже к плите. — иль без их разрешения!

— Я и не вставала, Ба, — хихикнула земнопонька, огибая Вайнону, что недоуменно склонила голову набок. — Я просто пересаживалась!

С этими словами она запрыгнула Алексу на колени и, устроившись поудобнее меж его ног, как ни в чем не бывало принялась доедать рагу. Пока Эпплджек пыталась призвать сестру к ответу за совсем уж откровенную бесцеремонность — кто лезет обниматься, допустим, не в ходе дружеских посиделок в кафе, а во время самого будничного приема пищи?! — и грозно таращила на жеребушку глаза, пожилая кобыла наполнила кружку кипятком, взяла ее обратно в зубы, направляясь к гостю. Опустив ее перед Мерсером (а также по невнимательности потеряв на черенке вставную челюсть), бабуля Смит погладила по уши счастливую младшую Эппл по голове и, довольная видимым "порядком", отбыла на свой край стола. Мерсер же таращился на выданный ему столь оригинальным способом напиток не менее пристально, чем Эпплджек на сестру. Смутившись, соловая кобылка собралась было предложить человеку махнуться кружками — хотя она-то ещё не собиралась приступать к десерту, — но Мерсер вдруг двумя пальцами снял вставную челюсть и отложил ее на край стола. Затем, коротко подняв-опустив брови, взял в ладонь саму кружку, так что Эпплджек, хмыкнув, сочла необходимым вновь уставиться на младшую пони.

— Что? — Эпплблум невинно посмотрела на сестру. — Колени Алекса, между прочим, не менее удобны, чем лучший образец из витрины "Диванов и перьев"!

— А покуда у него руки свободны — даже более… — недовольно пробормотала Скуталу. — Я тоже, между прочим, хотела!

— Тебя и так Алекс сегодня повезет!

— У, вредина!

— А ты — жадина!

— Ну-с, пошла тепленькая… — совершенно не обращая внимания на это безобразие, с удовольствием в голосе произнес Алекс, отпивая горячей воды. Эпплджек тяжело вздохнула, но, улыбнувшись про себя, решила ничего не говорить — в том числе то, что Мерсер своим отношением совершенно разбалует ее сестру. Некоторое время кухня была наполнена только звуками трапезничающих пони и не-пони: бабуля Смит, шамкая, прихлебывала свой чай, Мерсер почти бесшумно "заправлялся" порцией кипятка, жеребята заканчивали греметь ложками, Эпплджек только начинала.

— Ну так что, чем занят был, как с Пинки разобрались? — с удовольствием прожевав очередную порцию моркови, негромко поинтересовалась Эпплджек. — Помимо этих твоих забав с девчонками, я имела в виду.

Некоторое время Алекс молчал. Коротко выдохнув, будто бы неохотно ответил:

— Ничем выдающимся… С утра в лагерь ненадолго заходил. А вчера еще — в вашу больницу, — поморщился Алекс. В ответ на недоуменные и даже обеспокоенные взгляды Эпплджек и жеребят, включая Блум, что задрала голову, прижавшись спинкой к животу человека, Мерсер пояснил:

— Знакомился в том числе с вашим персоналом. Хотел узнать, что нужно для разрешения применять мои знания об устройстве живых организмов на пони. Литература там… Теперь, когда Ее Светлость пожаловала мне временные документы, с начальным уровнем не будет проблем, — не слишком понятно выразился человек.

— Ох, наша больница… — вновь очнулась бабуля Смит. — Какие там очереди — не протолкнуться, скажу я вам! Ну, то есть были весной двадцать шестого года от основания Понивилля, когда к нам торговцы с восточного побережья занесли галоп… Ноги больных так уменьшились, что целых две недели никто почти не был в состоянии засеивать поля, а наша семья чуть было не упустила сезон яблоневой завязи! А эти клаудсдейльские балбесы ещё претензию выкатили, что у них из-за Понивилля весь график поливов в тартар улетел…

— Какое ещё разрешение-то? — тихо поинтересовалась Эпплблум, пока Скуталу была вынуждена слушать очередную историю главы фермерского семейства. — Ты ж, вроде, только этим и занят?

Эпплджек захотела уточнить в основном потому, что ей довелось увидеться на рынке и с Флаттершай, и та между делом упомянула, что напугавший ее вчера пришелец был вроде как сведущ в медицине. Притом Шая сегодня показалась соловой кобылке какой-то особенно задумчивой; она, глядя куда-то вдаль, тихонько хихикнула и сказала, что Алекс ее очень смущался, а под конец так вообще убежал… Опомнившись, Флаттершай жутко покраснела и пропищала, будто понятия не имеет, что на нее нашло, и что она никогда-никогда не стала бы так бесстыдно обсуждать поведение пони и не-пони – а Эпплджек не знала, что и думать по этому поводу. Фермерша просто не могла представить себе ситуацию, чтобы Мерсер всерьез смутился. Он, наоборот, создавал о себе впечатление пони, который сполна защищен как от робости, так и всяких надуманных обид!

А если Алекс разбирался в медицине, то тем более, ибо те же доктора понивилльской больницы служили хорошим примером. Сама Эпплджек ну очень уж редко являлась их пациентом, но, случалось, водила к ним упирающуюся младшую сестричку — а бабуля Смит так и вовсе знала всех врачей наперечет. И потому Эпплджек ведала, что трудящихся этого толка, немалую часть времени интересующихся своим окружением только с точки зрения того, как у него внутри что устроено, было ну очень сложно забодать... Если, конечно, дело не касалось главы семейства Эппл – тут даже Мерсера, кажись, малость ошарашило ее приветствие. Эпплджек тепло улыбнулась любимой бабушке, продолжавшей вдохновенно излагать свою историю пегаске, обхватившей лапками голову и с самым несчастным видом уткнувшейся подбородком в стол. Но если учесть, что речь шла о Флаттершай, самой готовой стать ниже травы, чтобы ненароком не привлечь к себе чуточку больше внимания, дело выходило странным. «Сами с этим разберутся, пока спрашивать не буду, — решила честная пони. – Вот Алекс поинтересуется – тогда и скажу…»

— Так то́ я на себе и причитающихся устройствах свою "магию" применяю, — отвечал ей Мерсер. – И как раз поэтому… Словом, не факт, что поблизости от меня никто никогда не пострадает, пускай и случайно. Слишком уж я притягиваю всякого рода неприятности, — хмыкнул человек, поведя свободной рукой в воздухе. — Думал, было бы полезно иметь при себе набор ваших лекарств, чтобы в случае необходимости оказать помощь и без лишнего риска передать раненого уже более… квалифицированному объекту.

Помолчав, он добавил:

— Конечно, для допуска потребуется и умение применять их. Кое-какие медикаменты и оборудование у вас тоже содержатся в запирающихся шкафах и учитываются строже, так что… — человек, умолкнув, пошевелил губами и склонил голову к заскучавшей было у него в ногах Эпплблум. Взъерошив захихикавшей поньке гриву, как следует растрепав ее, с улыбкой докончил:

— Ну, неважно.

— Ха, ну ясно. Дело полезное, — кивнула Эпплджек, вновь берясь за ложку. — А теперь куда пойдешь?

— Сейчас — в город. Провожу Скуталу и ещё в пару мест заскочу, — ответил человек, задумчиво покачивая воду в кружке. — А ближе к ночи… думал, откровенно говоря, забраться подальше в лес, в эту вашу местную достопримечательность, развалины крепости. Ещё одна ночь уж точно уйдёт на выращивание нужных структур…

— В замок Сестер?! — воскликнула Эпплблум, едва не выплюнув остаток моркови на стол. — Там же Тень обитает!

— Кто? — не понял Алекс.

— Пони Теней, — усмехнулась Эпплджек. – Про замок Их Высочеств всякое болтают — мол, видели еще со времен основания Понивилля, как в развалинах духи мечутся, да музыка страшная доносится. А Ба мне рассказывала, что если принцесса Селестия на луне Найтмер Мун заточила, то не вся ее магия из Эквестрии могла испариться. Вот она в месте своего исчезновения и бродит теперь.

— Мне не попадались упоминания о таком в литературе, которую я смотрел у Твайлайт, — произнес человек, скосив глаза на фермершу и прихлебывая воду из кружки. Кобылка пожала плечами:

— Так это и не небеса весть какая важная новость. Считай, наша старая местная байка, чтобы держать жеребят подальше от Вечнодикого… Ну, самых бедовых из них, которых опасность повстречаться с обитателями леса не испугает, — фыркнула земная пони, подмечая, с каким интересом насторожились ушки Скуталу и Эпплблум. — Была я там с девчонками, как пошли Элементы доставать. Местечко ночью мрачноватое, но заброшенное… только ветер в руинах гуляет.

— Думай, что мелешь, Эпплджек! Никакие это не байки вовсе, — возмутилась бабуля Смит. — Когда мы были молодыми кобылками и делали наши первые стежки на одеяле, Эппл Роуз пугала меня этой историей! Еще ее пра-пра-пра-прабабка со стороны отца, что торговала с фестралами яблочным повидлом, писала в своем дневнике, что однажды приехала в Холлоу Шейдс – а покупателей-то нет, и дома стоят пустые! Точно говорю, их Пони Теней поглотил! В газетах писали, что эти, с перепонками на крыльях, куда-то всем городом снялись и уехали разом, и даж дело какое-то в Ванхувере открыли, но какой пустоголовый пони станет этим газетчикам верить? А потом там поселилась твоя, Эпплблум, четвероюродная сестра, Эппл Блоссом. И вот она говорит, что по ночам…

Бабуля Смит вновь с ушами погрузилась в свои думы о многочисленных родственниках и подругах детства, а Мерсер с Эпплджек обменялись понимающими взглядами. Впрочем, чутье пони быстро вынудило ее переключить внимание на подозрительно затихших жеребят:

— Так это что… — на мордочке самой младшей из Эпплов расцветала широкая улыбка. — Значит, нам можно в замок Сестер сходить, раз там ничего страшного и нет вовсе?

— Еще чего! Сестрен, тебе что, в лесу опять потеряться захотелось? А если вздумаете пойти, ты, Эпплблум, останешься без сладкого! — отрезала соловая пони. Удовлетворившись разом помрачневшей мордашкой сестры, вновь обратилась к человеку:

— В общем, вряд ли ты найдешь чего интересного, Алекс. Там, считай, одни развалины.

— Это мы еще посмотрим... — странным тоном проговорил человек. – Хорошо, что не сунулся без соразмерной подготовки. Кажется, следует приложить больше усилий, чем я изначально рассчитывал…

В данный момент никто, взглянув на Алекса, не мог бы сказать, что люди безэмоциональны: рот Мерсера был чуть приоткрыт, верхняя губа, приподнявшись и обнажив ровные белые зубы, азартно подрагивала. Если так посмотреть, морда человека не слишком отличалась в плане подвижности от понячьей — у него разве что разрез глаз был у́же… Может, Алекс просто не считал необходимым демонстрировать большую часть своих эмоций? Ну и да, некоторых привычных пони вещичек ему все же не хватало, вроде подвижности ушей… Эпплблум упоминала, что какое-то время Мерсер демонстрировал свое настроение в точности как пони, но как он это делал при помощи небольших округлых ушек, "прилипших" к голове, Эпплджек не понимала. Внезапно лицо человека выдало его прежнее "серьезное" выражение, и Алекс кивнул:

— Ты толковая пони, Эпплджек. Снова выручаешь меня там, где не ждал.

— Да будет тебе, сахарок, — в который раз озадаченная его реакцией, усмехнулась кобылка. Смущенная, она перевела взгляд с Мерсера на окно сбоку от человека – и увидела, как в листве у загороди что-то блестит в лучах заходящего солнца. Солнечный зайчик тут же пропал, а Эпплджек еще некоторое время вглядывалась в кроны яблонь, после чего пробормотала:

— Ты ж сам спросил… Не пойму, как ты умудряешься относиться ко всякой ерунде столь серьезным образом? С параспрайтами какими-то дурацкими понёсся…

— Что поделать, таким уж меня жизнь дома воспитала, — кашлянув, бодро отвечал Алекс. — А у вас – само Мироздание велело. Ваша цивилизация, несмотря на ее молодость по сравнению с моей, технологически крайне стара, так что некоторые знания оказались потеряны… Кто знает, может, и в замке Сестер найдется чего. Не забытый Их Высочествами артефакт, так какая-нибудь загадочная вредоносная сила, способная быть пойманной мною в ловушку познания лишь на самом базовом уровне… пока что, — добавил Алекс, выпивая оставшуюся воду и отставляя кружку в сторону. — Ну да ничего. Предупрежден – значит, к бою готов...

— А может, ты все-таки в замок с нами пойдешь? С тобой-то мы наверняка в безопасности будем, правда ведь? – Эпплблум, доевшая со своей товаркой рагу и ожидающая, когда бабуля Смит начнет подавать пирог к чаю, просяще взглянула на человека. Эпплджек нахмурилась:

— Вот уж нет! Алекс, не вздумай их с собой в лес тащить!

— Не вздумаю. Прости, Блум, — Мерсер аккуратно погладил по голове жеребушку, развернувшуюся мордочкой к нему. — Я знаю, что вы очень храбрые и шустрые кобылки, но даже я не знаю точно, что могу там встретить и куда залезть.

— Ну А-а-алекс, — вкрадчиво протянула Скуталу, соскакивая со своего табурета и подбегая к человеку, кладя передние лапки ему на колени. — Возьми меня хотя бы! Я ж ведь крута, правда? Я буду у тебя прямо как Хамдрэм для Могучих пони! – заслышав хихиканье Эпплблум, пегаска сердито взглянула на нее. — Да не в этом смысле! Я стану не под ногами путаться, а помогать!

— Эх ты, Растрепа… — коротко усмехнулся Мерсер, пальцами другой руки ероша гриву Скуталу. Пегаска надула губы, но отворачиваться и не подумала:

— Я не Растрепа!

— Еще какая, ха.. ха-кха-кха-ха-а… - человек вдруг зашелся в кашле, быстро прикрыв ладонью рот. Мигом ссадив пискнувшую Эпплблум и отодвинув Скуталу, Алекс отполз в угол кухни, зажимая нижнюю половину лица руками. Он сгорбился, скрывая свою физиономию еще и коленями длинных ног, а левую руку сунул куда-то себе за спину.

— Так! Неужто молодежь болеет? – очнулась бабуля Смит, до этого размышлявшая над чашкой чая. — Сейчас мы тебя вылечим! Эпплджек, милая, а куда делись мои зубы?

— Ты чего, и правда заболел? – удивилась пони, вспомнив, что Алекс ходил в больницу якобы за чем-то помимо разрешения на зелья, или вроде того. Только ведь недавно совершенно здоровым казался… Жеребята обеспокоенно уставились на своего иномирового друга, как и Вайнона, оторвавшаяся от своей миски в углу:

— Алекс, ты как?

Мерсер не отвечал. Вместо этого достал из-за спины баллончик с треугольной насадкой, которую он приложил к нижней половине своей морды, быстро оторвав от нее ладонь. Разогнувшись, Алекс медленно и глубоко вдохнул непонятное лекарство – и тут же черты его лица стали менее напряженными, разгладив морщины. Но в целом вид, который принял человек, не радовал – казался Алекс уставшим… и даже более чем уставшим, нездоровым.Но вот человек мотнул головой, пряча ингалятор за спиной, и бледная кожа его щек вновь порозовела, принимая естественный вид… Насколько это было возможно для существа, которое вроде как было способно принимать чуть ли не любой облик на манер чейнджлинга. Алекс поднял ладонь, обращаясь к обеспокоенным пони:

— Все в порядке. Уже был у ваших врачей, выписали средство, чтобы снимать симптомы… нахождения в вашем мире.

— Да? – подозрительно осведомилась Эпплджек, но не нашла, к чему бы придраться в словах Мерсера. — Уж в чем-чем, а в медицине я тебе советом помочь не смогу, сахарок. Тем более в твоей, так что сам смотри.

— А, так вот они где! Сейчас, дружочек, сейчас… Мы тебя быстро на ноги поставим, — бабуля Смит, обрадовавшись находке, ухватила со стола вставную челюсть и, развернувшись, неспешно процокала на выход из кухни. — Где тут был мой саквояж…

— Всенепременно, Эпплджек, — пробормотал Алекс, даже немного с опаской глядя вслед пожилой кобыле и поднимаясь на ноги. — Выйду-ка я… подышать вашим воздухом. Жду тебя, Скутс.

— Алекс, а пирог? – удивилась Эпплблум.

— Да не может он наши пироги есть, балда!

Прежде, чем Алекс успел добраться до прихожей, задняя дверь распахнулась, и на кухню зашел Большой Маки — уже без хомута, с немного лоснящейся от влаги шерсткой. Бывало, Макинтош по вечерам делал обход живности, что обитала на ферме, но что-то подсказывало Эпплджек, что в этот раз он задержался исключительно по какому-то вопросу Алекса… Подозрения кобылки лишь укрепились, когда жеребцы обменялись понимающими кивками. Затем Алекс удалился-таки на крыльцо, а Мак первым делом шагнул к чайнику и вдоволь напился горячей воды прямиком из носика. Бабуля Смит, заплутав среди вещей в своей комнате, выглянула обратно и, обрадовавшись появлению внука, переключила свое внимание на него – заодно подала уже отужинавшим пони яблочный пирог и заварила новую порцию чая. Эпплджек же взяла свой кусок и вышла из дому, дабы составить компанию ретировавшемуся от бабули пришельцу — и при случае узнать, что же они такое с Маком затеяли. Из ее-то старшего брата вытянуть более пары слов частенько являлось довольно сложной затеей…

Алекс стоял у арки декоративной ограды, что окружала южную сторону дома, прислонив к ней руку и барабаня пальцами по металлу. Когда кобылка поравнялась с человеком, тот в ответ на вопросительный взгляд Эпплджек, жующей пирог, усмехнулся:

— Твой брат — неплохой малый, — счел нужным сообщить Мерсер.

— М-м-м, — подтвердила Эпплджек, усердно работая челюстями.

— Но не слишком разговорчивый.

— Раньше Маки был более охоч до разговоров. Но как повзрослел, решил, видать, что и болтовней тоже поле не вспашешь, — прожевав кусок вкуснейшего пирога, хихикнула Эпплджек. После чего она скосила глаза на пришельца:

— Тебе с ним, все же, удалось потолковать.

— Просто перебросились парой слов… Озвучили некоторые проблемы. Ну, я уж точно, — хмыкнул Алекс. — По крайней мере, твой братец меня выслушал. Было видно, что он размышляет, но я до конца не уверен, по моему вопросу или о чем-то другом.

Эпплджек с аппетитом докончила фирменное лакомство бабули Смит и, утерев мордочку сгибом пясти, подняла голову, ухмыляясь.

— И о чем же ты его столь, э-э… безрезультатно опрашивал?

— Всего понемногу касательно моих планов на будущее. Как быстро можно на определенных ваших продуктах раскормить соответствующие виды зверья, или как эти самые продукты выращивать, например…

— Хо! – удивилась Эпплджек. — Так ты, значит, все-таки не только у принцесс сидеть на шеях собираешься.

Мерсер пожал плечами, складывая руки на груди. Слова Эпплджек, совсем недавно адресованные бабуле Смит, он произнес подчеркнуто безмятежным тоном:

— Ну как тебе сказать…

Что правильнее было истолковать как «стану продолжать умничать, но уже над зверьем». Да уж, Алекс своим привычкам изменять явно не собирался… Ученому такие вещи наверняка были бы интересны. Ну, то есть Мерсер явно смотрел на привычные эквестрийцам вещи шире, и много чему собирался найти применение на свой манер, если уж он на полном серьезе заинтересовался земледелием и животноводством… Момент показался Эпплджек вполне подходящим для шуточки, а потому она радостно заявила:

— Что ж, сосед, буду только рада, если ты и впрямь фермером решишь заделаться! Как весна наступит, заходи – семенным фондом поделимся. И вообще паре хитростей научим, как что лучше устроить!

Алекс вздрогнул, причем непонятно было, сделал он это ради наигранного жеста, или предложение кобылки все-таки застало человека врасплох.

— За рекомендацию спасибо, но нет, — пробормотал он. – Не знаю точно, как у вас, а у меня дома есть ровно три вещи, которые фермер может сделать с плодами своего тяжкого труда: расширить собственные владения, прокутить в течение зимы или отложить на случай неудачного года… или чего-то еще. Я никогда не собирался иметь свой надел земли, да и транжира из меня неважный... А уж фермер какой бы из меня получился… тут и говорить нечего, — тут Алекс как-то мрачно насупился, складывая руки на груди. Эпплджек коротко рассмеялась, решив, что ее замечание человек все-таки воспринял всерьез.

— Обижаешь, — улыбаясь, покачала она головой. – Пускай ты и пришелец, уверена, я бы сделала из тебя фермера за месяц! С учетом проблем, которые могут доставить твои возможности — за полтора, — бодро сообщила соловая пони, затем добавила:

— А зимой… Ну да, зимой мы работаем не так что бы много, больше по желанию. Но знаешь, если…

— Все это очень хорошо работает в вашем мире, — несколько упрямым тоном произнес Алекс, давая понять, что шутка исчерпала себя, — но все же — нет. Мое занятие меня вполне устраивает. У вас, Эпплджек, земледелие есть часть естественного устройства общества, так как все три расы не могут прожить без кооперации… Строго говоря, и у нас без труда фермеров и рабочих долго не протянешь, но люди все же более самодостаточны. Отсюда бо́льшие риски, но в моем мире себялюбивая наука двигает общество вперед все же более эффективно, чем дружба. Всегда и вовеки, в дни славных побед и тяжких поражений, презирая отчаяние и сражаясь с бедствием, машина науки неустанно творит и разрушает на благо всех людей, не делая между ними различий, — эту длинную речь Мерсер выдал весьма вдохновенным голосом, отвернувшись, сцепив руки за спиной и глядя куда-то вдаль. — Наука – самая могущественная вещь на свете, для которой по определению не существует непреодолимых препятствий… И я уже слишком ее распробовал, чтобы заниматься чем-то менее амбициозным и… э-э, — человек осекся, оборачиваясь назад к Эпплджек, скептически поднявшей брови. Вздохнув, он в извинительном жесте поднял ладонь:

— Прости. Не хотел принижать твое ремесло, если я это сделал, ЭйДжей.

— Да я и не обижаюсь, — дружески повела ушами кобылка. Она встала на задние копытца и облокотилась на ограду по соседству с человеком, после чего поинтересовалась:

— Что такое вообще происходит в вашем мире, раз у вас.... так? Что ты аж с гвардией решил схлестнуться? Ее Светлость, конечно, упоминала, что у вас там жизнь по сравнению с нашей не сахар… Но открыто Их Высочествам вызов бросать, будто злыдень какой – это, как по мне, перебор! Особенно учитывая, что ты на злодея ну ни разу не похож… эм… — тут настал черед Алекса скептически поднимать брови, и пони, решив быть честной до конца, все же сделала оговорку:

— По характеру я имею в виду, а не тем, как твоя магия смотрится! Ну и то, что ты сходу в окрестностях Понивилля "окопаться" решил, хоть и подружился с пони… Сказывается какой-никакой печальный опыт, а?

К удивлению соловой кобылки, Алекс ответил сразу же, не беря время на раздумья:

— Мой мир отличается прежде всего тем, что там нужно очень постараться, чтобы найти человека подобной твоей удивительной честности, Эпплджек, — сказал Мерсер. — Многие из моего рода предпочли бы на твоем месте смолчать и оставить подозрения при себе, дабы не навлекать себе на голову беды.

Эпплджек не совсем поняла, при чем здесь какие-то абстрактные "беды". Однако первую часть речи человека она сочла подобием комплимента, а потому несколько смущенно провела копытцем по загривку:

— Так было не всегда…

— Эй, — насмешливо взглянул на нее Алекс, — это моя фраза!

Пони хихикнула, пусть и не могла припомнить, когда Мерсер уже говорил что-то подобное. Двуногий же, вздохнув, подытожил:

— Тебе там вряд ли понравилось бы.

— О?

— Более терпимые к неправде пони были бы, наверное, вполне довольны увиденным. Лира так точно… — человек мельком улыбнулся, вспомнив про свою самую большую, если не считать жеребят, поклонницу. — По-разному на Земле обстоят дела — есть места плохие, есть не самые дурные. С нашим обществом… в целом, так же.

— Погодь… У вас там что, среди людей одни притворщики да врали на манер чейнджлингов? – начала что-то подозревать соловая пони. Мерсер отвечал довольно легкомысленным тоном:

— Нет, далеко не все являются столь злостными и недружелюбными лгунами. А вот я некоторое время назад как раз имел дело с нашими… гм, "чейнджлингами" — и людьми, способными ударить тебе в спину, и существами наподобие ваших монстров, но много свирепее и опаснее, — недобро усмехнулся Алекс, обнажая зубы. — Скажем так, до встречи со всей этой дружной компанией я не являлся таковым… не считал себя слишком уж плохим человеком, — Алекс склонил голову, словно это заявление нуждалось в подтверждении. — На всем моем жизненном пути я старался игнорировать что-то столь переменчивое, как порывы сердца. Я просто давал объективную оценку и решал, что нужно, что правильнее… справедливее, умнее сделать в данный момент, — вновь как-то по-злому усмехнувшись, Мерсер взглянул на свою собеседницу:

— Угадай, Эпплджек, что я счел за наиболее правильный выход из ситуации, если ваш… то есть, чейнджлинг этой вашей королевы Кризалис, затесавшийся в гвардию, устроил ровно то, что его аналоги пытались сделать со мной в родном мире?

У Эпплджек перехватило дыхание. Какая муха Алекса укусила, что он вдруг решил преподнести дело так, будто произошедшее — лишь жеребячьи игрушки? Кобылка попыталась сформулировать мысли, которые вертелись у нее на языке, и при этом не обидеть человека. Выходило, что когда чейнджлинг подбил Алекса заклинанием, тот предпочел забыть о знакомстве с жеребятами, начав считать пони врагами? Об этом Эпплблум отказывалась говорить старшей сестре? Так ничего и не придумав, соловая кобылка мягче, чем изначально намеревалась спросить, поинтересовалась:

— Но ты ведь дал обещание больше не вредить пони?

Алекс едва заметно кивнул:

— Может, в моем мире не каждый разумный может поручиться словом за свои действия, но я привык быть честным с теми, кто еще не успел мне навредить. Или не слишком угрожающе надо мной нависает всей мощью его организации.

— Э-э… Ну, это, кажись, правильно…

— Но даже если бы не заключал с Ее Светлостью соглашения, согласно которому я могу оставаться другом народу пони, не думаю, что сумел бы повторить то, что произошло в ваших яблочных акрах, — отрицательно покачал своей темной макушкой Алекс — Слишком уж теперь я вас хорошо знаю.

— Кажется, твое появление в Эквестрии дало какие-то плоды на поприще перевоспитания? – со смешком поинтересовалась Эпплджек. — То-то я смотрю, Твай такой довольной была, как вчера с тобой поговорила…

— Ну, если она это воспринимает таким образом, в том числе как свою заслугу – пускай, — махнул рукой в ответ Алекс. — По крайней мере, я теперь не боюсь… не слишком переживаю, как в первые дни, что нечто невообразимое и неконтролируемое упадет с неба и прибьет меня. С вами можно дружить, пусть у пони много чего и кажется мне странным. Например, одомашненные пчелы… в смысле, в большей степени одомашненные, чем мы занимаемся этим на Земле, чуть ли не подчиняющиеся вербальным командам. Подружиться с пчелами для производства вольт-джема... Хм, — тут Мерсер задумался, приложив указующий палец к губам. — Натравливать на моих врагов пчел из рук… Нет, не так, натравливать на врагов электрических пчел из рук!

— О-о-о, опять ты за свое, — закатила глаза кобылка. — Ты явно не собираешься отправляться домой с пустыми руками, а? Ну или с пустой головой, на крайний случай.

— Обдумываю, какие ваши предметы и явления могли бы найти применение дома, не без этого, — легко согласился Алекс. — Но пока что меня в большей мере занимает функционирование здесь. Что до остального, выбор слишком велик, и из-за этого многообразия я временами чувствую себя полным невеждой… Приходится выбирать.

— И что же ты намерен выбрать для начала?

— Ну, я и так уже начал с того основного, в чем я хорош — биологии, алхимии… — пожал плечами Алекс и добавил, хмыкнув:

— Курс практической ботаники и зоологии, если это можно так назвать. Собственно, потому к Макинтошу и обратился.

Слегка склонив голову, Эпплджек некоторое время смотрела на Мерсера. Потом, подперев левой лапкой голову, быстрым движением хвоста очертила плавный изгиб и тут же задумчиво убрала копытце от подбородка. Интересно, чувствовал ли Алекс в Эквестрии то же самое, что и она в детстве, когда намеревалась вернуться в Понивилль из далекого и оказавшегося не таким уж уютным Мэйнхэттена?

— А ты бы вернулся домой прямо сейчас? Если бы мог это сделать буквально в любой момент, я имела в виду.

Взгляд Алекса стал отстраненным.

— Ну… Если бы у меня была возможность не только вернуться на Землю, но и чуть позже снова попасть в Эквестрию, я бы нырнул в портал не раздумывая. А если путешествие было бы в один конец… Полагаю, я сделал бы тот же самый выбор, но чувствовал себя как змея, которая пытается вползти в сброшенную кожу. Сходу бросать весь опыт, что я здесь приобрел, бросать новых друзей, бросать знания, которые я гипотетически мог бы приспособить под себя и захватить в качестве багажа… — Мерсер поглядел на Эпплджек и усмехнулся. — Да, с точки зрения философии это – весьма примечательная дилемма. Но мне, можно считать, повезло, — произнес Алекс весьма довольным тоном. — У меня нет иного выхода, как сначала ждать результатов, а потом кропотливо вникать в них. Так что и другими, сторонними делами могу заниматься весьма неторопливо. Хотя, если мое положение стало действительно плохо, мог бы определенным образом и ускориться... Но сейчас, по-моему, в этом нет необходимости.

В вечерней тишине выдал длинную трель самый первый и самый бойкий сверчок. Алекс размышлял о чем-то своем, а Эпплджек, проследив за ходом его мыслей, подумала, что человек мудреными словами выразил весьма простые и знакомые каждому доброму пони мысли о дружбе. «Моей сестренке что-то такое уж точно знакомо», — улыбнулась соловая кобылка, припоминая, как Эпплблум строчила послание принцессе после того, как ее очередная (и совсем уж заполошная) попытка обрести свою Метку привела к очередному же переполоху в Понивилле. Вторя мыслям Эпплджек, из дома донесся голос земнопоньки, а вслед и ее подруги, которая живо обсуждала с Блум их чрезвычайно важные жеребячьи дела на завтра. Дверь отворилась, за спинами человека и фермерши раздался бодрый перестук маленьких копыт – а Алекс, прикрывшись сгибом локтя, вдруг чудовищно широко зевнул, расставив челюсти под каким-то запредельным углом. На мгновение Эпплджек даже показалось, что часть его зубов, содрогнувшись, полезла вперед из-под губ, что выглядело… внушительно.

— Ладно, спасибо за гостеприимство, ЭйДжей, — кивнул Мерсер, разминая свои длинные ноги, и обернулся. — Время, Скуталу, время!

— До завтра, Скут! Не забудь — встречаемся на платформе, как приедешь! Будем принимать Бэбс, как положено Метконосцам, — радостно помахала копытцем Эпплблум, провожая подружку. Затем она обратилась к человеку:

— Пока, Алекс! У нас, кстати, на следующей неделе с пыледельника школа начнется... Придешь к нам, как урок рассказа-показа будет? Мы на нем обычно делимся, кто как лето провел, вот и...

— О-о-о, точно! — обрадовалась Скуталу, подбегая к Мерсеру. — Придешь ведь? Мы всем про тебя расскажем! Ну, то расскажем, что Ее Светлость разрешила...

— А у вас и такой урок есть? — поднял бровь Алекс. – Вы, так посмотрю, меня намереваетесь эксплуатировать совсем уж безжалостно, маленькие пони…

Он ухватил весело подпрыгнувшую в воздух пегаску и, ловко развернув ее в сторону, куда смотрел сам, опустил себе на загривок. Когда Скуталу сомкнула передние лапки вокруг шеи человека, он улыбнулся краешком рта:

— Посмотрим.

Ответом Алексу служил восторженный писк обеих девчонок, а Эпплджек подумала, что с учетом того, сколь недружелюбен был родной мир человека с его людьми-чейнджлингами и монстрами... Ну, неудивительно, что он так привязался к детям и потакал их шалостям. Кобылка припомнила просьбу Ее Светлости о том, что должна со снисхождением отнестись к иномирцу, который на грани истощения работал несколько дней подряд, боясь сомкнуть глаза. О том, что чужак оказался один в месте, которое должно было казаться ему не менее чужим — потому столько времени и прятался, сражаясь со страхом непривычного и неизвестного... Теперь фермерша понимала, что Алексу пришлось даже более тяжко, чем пони, которые столкнулись с ним в схватке — он-то был совершенно один, без единого товарища, на копыто которого можно положиться. Не считая этих его жутковатых узлов да дронов, которых и питомцами-то назвать было нельзя.

Кобылке впервые пришло в голову, не одиноким ли по-прежнему чувствует себя Алекс в новом для него мире, даже подружившись с пони? Он на Эквусе один такой – а если Эпплджек правильно поняла, еще и в своем человеческом роду один-единственный, – и у него здесь нет ни дома, ни родных... А ведь Эпплджек еще удивлялась, что Алекс так долго не решался пожать ее копытце, когда соловая пони предложила ему стать друзьями! «Не иначе, поверить не мог, что его неизбежное одиночество будет так скоро нарушено, — решила фермерша. — Долго же до меня доходило... Пони, которая привыкла видеть неправду, положено быть более наблюдательной!» Мерсер тем временем выслушивал Скуталу, что-то увлеченно нашептывающую в небольшое ухо человека. Вздохнул:

— Скуталу, это не имеет смысла. Я механизм лишь отчасти, и тем более не интэ-септо. И вообще, разве ты уже сегодня не достаточно налеталась?

— Пожалуйста, Алекс! — скуксила умильную мордашку рыжая пони.

— Ну хорошо, хорошо... — усмехнулся человек, разводя в стороны свои длинные руки. Довольно строгим голосом он произнес:

— Предстартовая подготовка. Кормщик, проверьте закрылки и предкрылки, — затем Алекс как-то странно, дергано повел головой, отчего из загривка его вырвались темные путы, мигом обвившись вокруг тельца пегаски. Та, нисколько не напуганная, столь же строгим взглядом осмотрела ладони человека слева и справа от себя, и сказала лишь одно непонятное слово, растопыривая свои маленькие крылья:

- Чиек. (прим. Check, "проверено", короткое извещение о готовности)

— Накопительный блок? Генератор?

- Чиек-чиек.

— Запуск движителя... Структурная целостность в пределах нормы, запас топлива — половина, но скоро дозаправимся, — Мерсер чуть наклонился вперед, правую ногу, наоборот, выставляя назад и опираясь на нее. — Подтвердите готовность.

— К взлету готова! — с восторгом в блестящих от предвкушения глазах доложила Скуталу.

— Я тоже так хочу!!! — пожаловалась Эпплблум, от избытка чувств едва не подпрыгивая в дверном проеме. — Я в пыледельник в руке ехала, а Скуталу так уже который раз катается!

— В другой раз, Блум. Надо успеть, пока вечерний поезд не отчалил, — махнул ей рукой человек. — Даю давление в катапульту и снимаю с тормоза... Мы готовы к взлету.

— Поехали!!! — взвизгнула Скуталу, еще крепче обнимая Алекса за шею. Не успела Эпплджек как следует испугаться, что пришелец намеревается на полном серьезе полететь — да еще, как он говорил, лишь на основе только что собранных данных, каким-то непроверенным иномировым способом! — как Мерсер совершил рывок с места и побежал прочь, к воротам фермы. Всего и разницы было с ранее виданным Эпплджек, что он теперь зачем-то изображал руками крылья, наклоняя их на поворотах.

- Реэд Крау, ложимся на курс 1-6, условия прием... — что там еще Алекс говорил на ходу для пегаски, расслышать было нельзя, потому как скорость человек развивал порядочную, и за ворота фермы выбежал с изрядной проворностью. Хихикнув и обернувшись, Эпплджек увидела, как на произведенный человеком шум из дома выглянула бабуля Смит. Пожилая кобыла удивленно посмотрела на Эпплблум, все еще немного дувшуюся и скрестившую лапки на груди, затем спросила:

— Эпплджек, а твой друг что же, ушел, так и не опробовав мой сироп от кашля? — сощурившись и приложив копытце ко лбу, глава семьи Эппл вгляделась во вздымающиеся на дороге клубы пыли и заключила:

— О, так он и не ушел, а со Скуталу прям убег... Эх, резвится молодежь, — довольным тоном заключила бабушка Эпплджек. — Где мои шестнадцать лет… Вот во время посевной, устраивали мы, бывало, на этот манер плуговые гонки!

Рассказ бабули, как следует устанавливать плуг, чтобы точно обойти своих соперников в каждый из месяцев весны и на разных почвах, а также особо захватывающий случай с перехлестом двух гонщиков был непривычно кратким, но вполне исчерпывающим, и мигом привел младшую пони в хорошее настроение. Эпплджек, развеселившись еще больше, погладила сестричку по голове и спровадила ее домой, а сама направилась затворять ворота фермы.

Когда соловая пони установила засов на положенное ему место, до нее донесся особо пронзительный и радостный визг Скуталу — оборвавшийся шумом от приземления чего-то массивного, но мигом возобновившийся и постепенно затихающий. Подумав, Эпплджек решила, что Мерсер вместе со своей спутницей проигнорировал мост и особо длинным прыжком перескочил через ручей, что протекал через северные акры и время от времени подвергался нападкам речных бобров, желающих обустроить плотину и там. Фермерша, естественно, выдворяла сердито пищащее зверье прочь — не хватало еще, чтобы ручей широко разлился по окрестностям и превратил верхнюю часть сада в подобие угодий, что возделывают болотные пони! Решительно кивнув и пообещав себе и дальше не давать спуска грызунам, Эпплджек углядела по эту сторону ворот, у себя под ногами, отпечаток в земле — узкий и длинный, но глубоко впечатавшийся в землю, будто обладатель следа весил добрых полторы тысячи подков. Уж чем-чем, а гравикинезом, способным оказывать такое воздействие, Алекс точно не обладал...

Кобылка снисходительно фыркнула, разворачиваясь обратно к дому. «Странный Сэнди малость, спору нет, да и колдует совсем не так, как мы привыкли», — подумала Эпплджек. Но сосед из человека выходил не то что бы дурной — да и пони, если на то пошло, тоже, несмотря на его двуногость, отсутствие хвоста и дикую историю о похождениях в другом мире. Так что Эпплджек теперь не слишком волновалась по поводу того, в какие неприятности Алекс успеет вовлечь ее младшую сестру за то время, что будет оставаться их соседом — на пару месяцев, а то и дольше, как говорил человек. И может, фермерша изначально отнеслась к Мерсеру с предосуждением, решив ему устроить маленький "экзамен на честность", но она все-таки собиралась в дальнейшем строить общение с Алексом исключительно исходя из того, как он себя поведет при встрече. А поведение у человека выходило вполне себе достойным — был он далеко не пустомелей, словами просто так не разбрасывался... Хотя, конечно, Алекса временами заносило, почти как Твайлайт. Притом копытами, руками то есть, Мерсеру было привычно работать если и меньше, чем головой, то запачкаться он не боялся вообще ни разу. Да и в целом, не робкой дюжины он был, если уж дал отпор гвардии и как ни в чем не бывало из этого противостояния вышел! В жеребятах, опять же, Алекс души не чаял...

Эпплджек коротко усмехнулась, оглядываясь через плечо в сторону дороги, где скрылся человек. Ну и да, ляхи у Мерсера, в отличие от других прямоходящих, будь здоров были — на бегу мощно работали, даром что оставались вечно закрыты тканью. И пусть все тем же гравикинезом Алекс не обладал, соловая пони подозревала, что своими ногами он ствол самой крепкой яблони передавить запросто был способен. Так что Эпплджек, может, даже подумала бы о том, чтобы малость приударить за здоровенным пришельцем, раз уж Алекс остался в Эквестрии на весьма продолжительное время...

...будь он кобылкой, разумеется. Человек своей взвешенностью действительно временами напоминал главу какого-нибудь почтенного семейства, умудрённую опытом — пускай вроде и был моложе, чем обыкновенно обзаводились семьей пони. Плюс, Эпплджек понятия не имела, как выглядели человеческие кобылки — плечи у человека и так были у̀же минотавровых, морда щеголяла более точеной челюстью... Хотя последняя была оттянута вниз, так что особо и не поймешь. Но сегодняшний случай с Эпплблум и Скуталу лишний раз подтвердил слова Твайлайт о том, что Алекс является жеребчиком — пускай не по крови, но по духу. Так что… «Увы, ничего не выйдет, — вновь усмехнулась фермерша. — Чего нет, того нет». Ну, то есть у Алекса-то как раз было, а Эпплджек предпочла бы, чтобы не было... А если он умел достоверно превращаться и в человеческую кобылку, как продемонстрировал на примере Пинки Пай — ну, это было все ж таки не совсем оно самое!

Игривые мысли разом исчезли из головы соловой пони, стоило легонько покрасневшему кончику ее уха дернуться в сторону яблонь — тех, что произрастали к северу от ворот. Эпплджек замерла, повернув голову, и пристально уставилась на деревья. Звук треснувшей веточки ну никак не мог быть вызван ветром, который если и налетал на ферму своими дикими порывами, то уж точно не летним вечером... Помедлив, Эпплджек двинулась к деревьям. Теперь она была абсолютно уверена, что тот отблеск среди листвы ей не почудился, пусть никаких других звуков оттуда не донеслось, да и рассмотреть что-нибудь постороннее в темно-зеленой мозаике было решительно невозможно. Подойдя к яблоням, пони немного задержалась, выбирая наиболее подозрительную из них, а затем приложила копытце к стволу.

И, естественно, она моментально узнала этот отзвук; такой, будто спелые плоды сгрудились в одном месте вместо того, чтобы быть развешанными по кроне дерева. Даже та земная пони, что вовек не занималась уборкой яблок, мигом бы сообразила, что здесь и сейчас он не должен был раздаваться. А уж та, которая была знакома с единственной и неповторимой Рейнбоу Дэш, обожающей наблюдать за жертвами своих розыгрышей откуда-нибудь неподалеку, и подавно... Не размениваясь на просьбы показаться на глаза по-хорошему, Эпплджек развернулась и коротко брыкнула яблоню левой задней ногой. Зашуршало, затрещало — и вот из кроны прямо перед фермершей свалился пушистый розовый клубок.

— Ай, — коротко пожаловалась Пинки, уткнувшись затылком в траву и задрав все четыре копытца к небу.

От элемента Смеха и по совместительству одного из лучших понивилльских кондитеров можно было ожидать чего-то подобного, но Эпплджек все равно была удивлена:

— Опачки, — фермерша наклонила голову к мордашке нежданной гостьи. — Помяни дискорда… Пинки Пай! Не потрудишься объяснить, что ты у нас на ферме забыла, да еще в такой час, когда ты обычно в городе веселишься?

Розовая пони молчала, лежа на спине и уставясь куда-то сквозь подругу. С шеи ее свисал бинокль — так это его линзы блестели в лучах солнца! — и вконец выпрямившиеся локоны обыкновенно воздушной, кудрявой гривы Пинки. Не меняя своего положения, кобылка безжизненным тоном произнесла:

— У меня ничего не выходит, ЭйДжей. Я не способна выполнить свою прямую обязанность.

Еще когда Эпплджек не была знакома с Пинки столь хорошо, как их сблизил приезд Твайлайт, фермерша имела довольно случаев убедиться в том, что розовая кобылка являлась самой настоящей душой компании и была способна поднять настроение даже самому хмурому пони. Приехав откуда-то из предместий Лас-Пегасуса, кудрявая девчонка мигом влилась в сообщество Понивилля и все эти годы оставалась источником улыбок и энергичного настроения местных жителей — а потому слышать от нее столь категоричное утверждение было ну очень в диковинку. Эпплджек никак не думала, что Пинки так быстро сдастся с этой ее "особой" вечеринкой, когда еще вчера утверждала совсем обратное! Но, дабы предупредить оказию, соловая пони уточнила-таки, приподняв брови:

— Не выходит что?

— Все! — всхлипнула Пинки. Одинокая слеза скатилась по ее лбу и спряталась в челке, лежавшей теперь в траве прямо, будто резиновый шланг. — Я не знаю, какие варианты мне еще придется испробовать. И у меня начинают появляться уж совсем нехорошие мысли, ЭйДжей… Подсунуть ему кекс с кристаллической начинкой, затащить бессознательного в подвал и устроить сюрприз силой... Там и место как раз освободилось после нашествия двойников. Так он ведь к выпечке даже не подумает притронуться!

— Кто?

Пинки обреченно вздохнула, укоризненно смотря на подругу, будто коря ее за недогадливость, притом умудряясь смотреться так, даже будучи перевернутой! Но все же розовая кобылка пробормотала:

— Алекс, кто ж еще?

— Стоп, что? — удивилась Эпплджек — и тут же от досады едва не уткнула свою мордочку в копытце. Озарение настигло ее, будто с гор вдалеке схлынул утренний туман, и пони заметила то, что все это время громадой маячило у нее перед глазами, прямиком на западе. И как она не обратила внимания! «Мда, тертлснэпа-то я и не приметила», — подумала соловая кобылка. Она уж и запамятовала со всеми произошедшими событиями, что Алекс — это, фактически, новый житель Понивилля... пусть он и намеревался жить совсем уж на окраине. Да и вообще, Эпплджек на момент знакомства с ним пони не было в городе! Или была, если уж Алекс только в пыледельник с болот первый раз выбрался? Ох, неважно, Эпплджек в любом случае показалось, что Мерсер в окрестностях давно крутится, недели три как — так что он, считай, обжился уже... в какой-то степени. Надо было ещё тогда заметить, как Пинки вдруг удумала держать всех в подвале, что тут что-то нечисто! Но Эпплджек не придала этому значения, наравне с остальными гостями сочла, что то была очередная фирменная забава Пинки Пай.

— Да-а... — глубокомысленно протянула хозяйка фермы. — Поздновато уже приветственную вечеринку справлять, не думаешь? — вглядевшись в бесстрастную перевернутую физиономию Пинки Пай, Эпплджек нахмурилась:

— Погоди-ка... Пинки, ты ж всегда нас предупреждаешь, как собираемся кому сюрприз устроить!

— Прости, Эпплджек, я не могла, — горше прежнего вздохнула Пинки Пай. — Только Твайлайт предупредила... Я даже принцессе Селестии не сказала, отчего на самом деле пошла к Зеркальному пруду! И это не потому, что вы так ненадежны и непременно проговоритесь... — тут Пинки, мотнув лапками в воздухе, развернула свою голову к воротам, умудряясь при этом сохранять вертикальное положение. В сторону, куда убежал человек со Скуталу, пони взглянула одновременно жалобно и сердито:

— Просто Алекс слишком хорош, из кого-нибудь да вытянул бы информацию, что, почем, когда, где и с каким наполнителем! И даже когда я соблюла все меры предосторожности, ничего не вышло... Я по губам видела, как Алекс говорил — он опять уйдет из города! Опять все мои труды насмарку… — тоскливо прошептала Пинки. — Хорошо, если утром вернется... Да я его и утром сегодня подловить пыталась, а торт и ныне там. В обед нашлось небольшое окно с подходящим временем... Но потом и это время вышло! Возможность иссякла, покинула меня! Он все предусмотрел, предугадал каждый мой ход! Стоит в моей голове возникнуть идее о вечеринке, как Алекс своим умным-преглупым мозгом уже вычисляет, где я собираюсь ее провести, и просто не приходит туда… Как мне справиться со столь могучим неприятелем, если мне даже Пинки-чувство здесь не помощник?

— Э-э... — поколебалась Эпплджек. — А с чего ты решила, что он знает? В смысле, о той же готовящейся у Твайлайт вечеринке? Мы ж ему не говорили, сами не знали... Да и Алекс не шибко много с пони болтал, все по своим делам бегал... кажется.

— Я рада, что ты шутишь шутки даже в такой печальный день, Эпплджек, но сейчас мне кажется, что ты попросту смеешься надо мной, — пробормотала Пинки, шмыгая носом. — Он не зашел в библиотеку, хотя явно собирался! Передумал в самый последний момент просто оттого, что хотел подразнить меня... И вообще, ты не видела в подвале, а я все видела.

— Ну-у-у... Может, я и не была в курсе, если в подвале сидела, но зато прекрасно знаю, что Алекс... Ну, знаешь, такой, - понятия не имея, как точно передать свое впечатление словами, Эпплджек просто махнула копытцем в сторону, куда убежал человек со Скуталу, прямо как после разговора о параспрайтах. — Если Алекс идет в одну сторону, то ему в другую неожиданно сорваться — плевое дело. Если, конечно, решит, что там что-то более важное находится... Ученые, они, э-э... увлекающиеся. Твайлайт, например... сама ведь знаешь!

В потускневших глазах Пинки Пай блеснул огонек надежды — а Эпплджек вдруг сообразила, что как-то не приняла во внимание возможность того, что Мерсер все же догадался о задумке розовой пони — только не сразу, а лишь вчера. Действительно, из разговоров Пинки-клонов (да и самой Пинки) можно было навоображать всякое... Значит, Алекс лишь притворялся удивленным, когда устроительница вечеринок по завершению всей этой истории с двойниками пообещала, что еще возьмет реванш? Ну нет, вряд ли! Уж Алекс-то наверняка заявил бы об этом своем знании, открыто попросив Пинки прекратить... Пинки Пай явно думала что-то противоположное, так как мордочка кобылки вновь помрачнела, и она тихо сказала:

— Не верю. Я скорее поверю в то, что Алекс — специально отправленный из другого мира захватчик-вторженец, созданный для искоренения вечеринок в любой форме и уничтожающий выпечку магическими импульсами из глаз… Он даже с моими двойниками договорился и себе на пользу их обратил, а это о чем-то да говорит.

— Пф, ну тут-то Алекс вообще ни при чем! — фыркнула Эпплджек. — Не он же на тебя двойников науськал, те сами против тебя пошли!

— Я уже не так в этом уверена... — печально произнесла розовая пони. Глаза ее вновь намокли, и вообще было видно, что Пинки, даже стоя на голове, пребывает в самом серьезном расстройстве чувств. Эпплджек вздохнула и, немного помедлив, сказала:

— Послушай, сахарок. Я знаю, Алекс казался недовольным, когда узнал, что ты сделала клонов всего лишь для "какой-то там" вечеринки...

— Вот видишь… Он открыто противится моим усилиям, ЭйДжей! — возмущенно изрекла Пинки, несколько повысив голос. Затем она испуганно округлила глаза:

— А может, он даже не вторженец, а нечто худшее... Вдруг его особый талант — это как раз избегание вечеринок? Может, он генерирует вокруг себя особое антивечериночное поле? Если бы я только могла его отключить... Где только рубильник он прятать может, интересно? — сузившиеся зрачки Пинки забегали из стороны в сторону вровень тому, как лихорадочно принялись скакать ее мысли. — Если бы я могла проникнуть... Может, у него дома? Или на болоте... Может, эта его колонна и есть главный излучатель! Если я выведу ее из строя…

— Пинки Пай! — строго проговорила Эпплджек, привлекая к себе внимание розовой пони. — Алекс, хоть и делает это по-свойски — очень башковитый малый, и он прекрасно об этом знает. И, по-моему, его задевает за живое, когда какие-то серьезные в его понимании вещи не почитают всерьез. Но я буквально сегодня с ним общалась, и вот что тебе скажу: Алекс отнюдь не против повеселиться. Он может и шутить, и улыбаться... Сено, он позволяет детворе называть себя "Сэнди"! — Эпплджек хихикнула, вспоминая, как недовольная мина на лице человека боролась с улыбкой, стоило Скуталу в очередной раз произнести его сокращенное имя. — И ты говоришь, что при всем этом он настолько сильно дает тебе отпор, что бы ты ни пробовала? Ты и так уже много усилий приложила, и все впустую — посмотри на себя! Не пора ли опробовать мой способ?

— Тогда, получается, я в тупике, — невозмутимо заметила Пинки и, разом взбрыкнув всеми четырьмя лапками, перевернулась со спины на ноги. — Я только и делала, что пробовала всевозможные способы. Я и Меткоискателей, Метконосцев в смысле, вперед себя выставляла, но даже это не сработало… Если Алекс способен, как ты говоришь, на Веселье, то почему ни одна форма магии Смеха на него не действует? — тут Пинки Пай развернулась и, вздохнув, понуро зацокала к воротам:

— Я пойду, ЭйДжей... Некоторые тупики бывают весьма интересными, потому что за ними секреты прячут. Но тут, похоже, ничего не получится... Я не хотела, но Алекс меня вынудил. Придется использовать более радикальныеметоды — такие, что мы оба рискуем оказаться сбитыми с ног. Но это мое призвание... — тут Пинки замерла на месте и встала вполоборота к подруге. В помутневших глазах ее читалась такая тоска, что Эпплджек невольно вздрогнула. — Мое призвание и мой город. Я еще выйду победительницей из этого противостояния, вот увидишь... даже если мне не суждено будет увидеть результат моих трудов. Не будь я Пинкаминой Дианой Па...

— Да нет же, Пинки! — помотала головой Эпплджек, мысленно браня подругу за ее упрямство. Решительным шагом земная пони прошла к Пинки Пай и посмотрела ей прямо в глаза:

— Я имела в виду, что ты все его перехитрить стараешься да переиграть с этими твоими сюрпризами! Но ты ведь ни разу не пробовала сказать Алексу прямо, верно? — розовая кобылка недоуменно моргнула, и Эпплджек, посчитав ее реакцию хоть за какой-то успех, продолжила:

— Пинки, уж если остальные твои способы не сработали, то быть честной, как по мне — это лучшее решение. Просто спроси у Алекса, что бы он хотел видеть на празднике в честь своего прибытия в Понивилль, вот и все!

— Глупенькая ЭйДжей, — печально усмехнулась Пинки, закидывая бинокль на ремешке себе обратно за спину. — Какая же это Приветственная Вечеринка-Сюрприз, если виновник торжества о ней будет знать? Весь смысл как раз в том, чтобы это был сюрприз! Такой, чтобы даже Алекса застать врасплох...

— Ну, знаешь... — недоверчиво посмотрела на подругу Эпплджек, недоумевая, куда делась та вечно озорная Пинки, неистощимая на выдумки. — Разве не в твоих, Пинки Пай, силах удивить гостя из другого мира? Устроить ему сюрприз, даже если он будет знать о том, что вечеринке быть? Сено, да ты даже Кренки Дудла смогла развеселить, а это едва ли проще было!

— Ну, то было совсем другое де... — закатила глаза Пинки Пай, но вдруг, замерев, округлила их чуть ли не до состояния чайных блюдец. Кобылка, сделавшись разом совершенно неподвижной, выдавила из себя ровно один звук:

— О.

Розовая пони, подняв лапку к голове, как-то машинально стряхнула с прямой челки крошки земли с травинками. И неожиданно - пуф! - ее грива приняла свой обычный, схожий с роскошнейшей порцией сахарной ваты облик. Хвост Пинки Пай закрутился не хуже пропеллера Вайноны; мордочка кобылки медленно, будто не веря своему счастью, расплылась в широченной улыбке, а затем пони бросилась Эпплджек на шею, крепко-крепко обнимая и оживленно тараторя:

- Ну ка-неч-на!!! Спасибо-спасибо-спасибо! Джеки, ты лучшая, ты знаешь это?! — Пинки Пай звонко хлопнула себя копытцем по лбу, а затем, надежности ради, еще разок. — Как я сама не догадалась? Уж я ему такой сюрприз устрою! — хитро прищурила глаза кобылка, награждая малость опешившую Эпплджек многозначительным взглядом. — А ведь у меня, считай, все готово уже было! Но для прикрытия, конечно же, предложу ему временное перемирие! Алекс ведь в замок собирался после того, как в Понивилль заскочит, правда ведь? — дождавшись осторожного кивка от Эпплджек, Пинки еще раз стиснула подругу в своих пушистых объятьях и отскочила прочь. — Шикарно! Как раз время есть, чтобы подготовиться! Теперь-то все будет так, как нужно-о-о!

С этими словами Пинки Пай ринулась прочь, волоча за собой по воздуху бинокль. Распугав первых светлячков, что брызнули из-под ее копыт прочь из травы, она розовым метеором перескочила через ограду и была такова, оставив Эпплджек недоумевать среди живых огоньков.

— И чего я такого сказала?