Талон для принцессы

Кто последний в очереди?

В славном городе Сталионграде, на самой окраине Эквестрии, есть такое учреждение, у дверей которого «яблоку негде было упасть» от наседающих на двери пони. Чтобы заполучить заветный талон многие приходили ещё засветло и занимали очередь в регистратуру. Не останавливала даже прохлада ранней весны. В поистине магическом явлении — очереди все были равны и кухарка и даже...

— Имя, род занятий? – не выспавшимся голосом спросила пони за стойкой.

— Селестия, правительница Эквестрии. — ответила кобылка-аликорн, нагибая голову к окошку.

Под белым крылом принцесса прижимала к телу папку с бумагами.

— Вы натощак?

— Конечно.

— Баночку берем и дальше по коридору сдаем общий анализ, — проговорила пони, выставив из окошка небольшую пластиковую баночку, — справку о доходах принесли?

— Да, вот она, — Селестия повернула шею и, схватив зубами из папки белый листок бумаги, сунула документ в окошко.

Пони внимательно изучила бумагу и, клацнув степлером, прикрепила документ к остальной папке.

— Вам ещё сегодня нужно посетить гинеколога и хирурга. — Заключила пони в белом халате протягивая два листа с направлением. — Рентген принесли?

— Да, — белый аликорн показала прямоугольную пленку.

— Мне её не надо показывать, вы её врачу показывайте.

— Хорошо.

— Флюорографию забрали?

— Мне сказали, её врачу передадут.

— Вам то зачем потом ещё к врачу идти? Вы должны были её сами забрать.

— Ой.

— Значит так, сейчас идете, сдаёте общий анализ, потом идете на второй этаж к гинекологу, а после на четвертый к хирургу. Когда всех пройдете, возвращаетесь сюда с результатами.

— А талон?

— Талон по результатам.

Селестия магией подхватила баночку и пошла по коридору в сторону лаборатории. Там правительнице Эквестрии пришлось отстоять сперва очередь в туалет, а затем в лабораторию. Запах стоял в помещении непередаваемый. Словно мокрые половые тряпки развесили по всем стенам. Помогая себе магией кобылка-аликорн поставила баночку к другим таким же и направилась к врачу. На прием к гинекологу так же была очередь, такая, что  все места на процелофаненых подушках, разложенных вдоль стены, оказались заняты. Но через минуту над дверью загорелась зеленая надпись «Входите», а красная надпись «Не входить» потухла. Только к двери шагнула желто-шерстая пегасочка с пунцовыми щеками, как с той стороны вылетела пегаска шерсть которой цвета синевы и радужная грива заставила Селестию удивиться, а желтенькую пегаску застесняться ещё больше.

— Кто последний к гинекологу? — громко спросила Селестия и дождалась когда одна из кобыл поднимет копыто.

Селестия присела на освободившееся место и стала ждать. От скуки принцесса принялась крутить головой в разные стороны как внезапно её взгляд приковала к себе сидящая рядом пони в плаще и шляпе, закрывшая себе морду газетой. Вероятно, эта пони очень хотела остаться неопознанной, но наметанный глаз правительницы считал белый цвет шерсти и витую в локоны гриву с хвостом.

— Здравствуй Рарити, — поздоровалась Селестия.

Но пони словно попыталась вжаться в газету ещё сильнее.

— Я говорю, здравствуй Рарити.

Газета нервно смялась и сползла вниз, открывая белую морду и широкие темные очки.

— Ой, здравствуйте ваше величество, — покраснев как томат и забегав глазами единорожка словно стала искать, куда ей деться, но в то же время проявить вежливость, — как ваши дела?

— Спасибо хорошо.

На минуту в помещении установилась тишина. Каждая из собеседниц не знала что говорить.

— Не ожидала встретить тебя так далеко от дома.

— Да, в это время в Сталлионграде проходит модный показ, организованный Министерством легкой промышленности, вот я и приехала, чтобы быть в курсе альтернативной моды. — Как могла Рарити улыбалась и поглядывала на табличку. — А вы какими судьбами?

— Я... по... приглашению Министерства пищевой промышленности, на открытие новой кондитерской фабрики № 12.

Немой вопрос: «Что ты здесь делаешь?» повис в воздухе. Обе пони ощущали дискомфорт. С одной стороны такой ход беседы был очевиден, но с другой могло создаться ощущение, будто ты лезешь не в своё дело. Было в этом что-то интимное и не требующее огласки.

— Ты сдавала общий анализ? — как бы «между делом» спросила Селестия.

— Ну разумеется.

— А как ты оказалась первее меня в очереди?

— Я сперва сбегала, заняла очередь тут, а потом пошла сдавать анализы.

— А что так можно было? — удивилась столь очевидному ходу принцесса.

Тут зажглась заветная табличка и Рарити шмыгнула за дверь, а желтая пегасочка поджимая крылом папку попыталась пройти мимо словно тень.

Селестия не стала больше ни к кому приставать, она спокойно сидела и ждала, пока табличка вновь загорится зеленым, но на этот раз для неё. И вот наконец-то позвали и Селестию.

Внутри кабинета сидели двое. Первая дородная пони в белом халате и массивных очках. Рядом, что-то записывая, находилась худенькая медицинская сестра. Врач подняла глаза на вошедшую и указала той путь за ширму. Селестия положила папку на край стола и шагнула, куда было сказано.

После осмотра Селестия присела у стола врача, а та ей начала зачитывать свой вердикт: «Здоровье у вас голубушка хорошее, противопоказаний нет!»

У принцессы словно «камень с души свалился» радостная она подхватила свою папку и поскакала к выходу, как её окликнул голос врача.

— Постой, — пони протянула аликорну бумагу, — выписку взять забыли.

— Спасибо! — ответила Селестия и молнией выскочила из кабинета.

— Эх, молодежь! — проговорила в след пони-врач.

Не помня себя от радости, белоснежная кобылка-аликорн нашла кабинет хирурга и, заняв очередь, по старой схеме стала ждать. Вскоре Селестию пригласили войти. Врач минотавр в очках и затылком «поглаживающий» потолок вышел из-за стола и встал напротив посетительницы.

— Расставьте задние копыта пошире, — Селестия подчинилась, но врач не успокоился, — а теперь наклонитесь в мою сторону. Хорошо, а теперь назад. Замечательно. Травмы были?

— Н-нет.

— Встаньте на весы.

Селестия сделала шаг влево и всеми четырьмя копытами грациозно разместилась на площадке, по верхнему краю которой был циферблат. Стрелка резко метнулась вправо и, затормозив у картинки с лошадью, перепрыгнула на картинку с коровой. Селестия закипела от негодования и готова была взорваться. Глаза белой кобылицы налились кровью от ненависти к весам. «Да как они посмели? Я самая стройная и подтянутая пони в Эквестрии! — Думала Селестия. — Вы хотите сказать, что у меня толстый круп? Сами бы попробовали сидеть на всех этих совещаниях!»

В гневе белая кобыла-аликорн несколько раз ударила копытами в табло и, деформировав весы магией в комок, лягнула тот в стену. Когда дыханье успокоилось Селестия вновь посмотрела на врача. Взгляд минотавра был спокоен, хоть и раздосадован.

— Вот, сходите ещё к психиатру, — протянул доктор направление кобыле.

— Простите меня, — извинилась Селестия, обернувшись, и увидела, как доктор достает из коробки новые весы, и ставит их на место старых.

После изучения доски с информацией аликорн направилась на встречу с мозгоправом. Там правительницу Эквестрии ждало то на что она — сильнейшее существо этого мира не могла повлиять. Очередь! Эта очередь была неимоверно долгой и почти «мертвой».

После часа, а возможно и дольше, пробыв в ожидании Селестия всё таки попала на прием к доктору. Психиатр представлял собой весьма странного пони с бежевого цвета шерстью, взлохмаченной темной гривой и какими-то веселыми глазами. Селестия обескуражено прошла в центр кабинета и, сев у стола, положила папку на край. Сам же доктор внимательно осмотрел посетительницу и заговорил вкрадчиво.

— Начнем с фокуса, — врач достал цилиндр из-под стола, показал посетительнице, что головной убор пуст, а потом, вынув из кармана белого кролика засунул того в шляпу и достал, — Опа, карандашик!

— Б...браво.

— Спасибо, я ещё подрабатываю фокусникам в педиатрическом отделении, — похвалился пони и убрав цилиндр сел за стол.

— Может быть надо наоборот. — тактично заметила Селестия.

— Как? Засунуть шляпу в кролика!

— Да, нет. Может перейдем к моему вопросу?

— Хорошо, — медленно начал психиатр. — Скажите, Селестия, был ли у вас кровавый понос?

— Э-э-э-э-э, ну... — растеряно промямлила кобылка-аликорн, уводя взгляд в сторону.

— Как часто у вас был кровавый понос?

— Не было такого. — одернуло принцессу.

— Точно?

— Точно!

— Хорошо, тогда скажите, что вы видите? — доктор достал стопку карточек и показал одну Селестии.

— Вроде это вы на фоне мавзолея Сталлиона.

Психолог, сам глянул на карточку и моментом изменился в лице.

— Так вот куда делась моя фотография! Это не та карточка, — доктор спешно убрал свою фотографию и заменил её на чернильное пятно с разводами, — что вы тут видите?

Селестия вытянула шею и сузила глаза, внимательно вглядываясь в картинку. На морде застыл отпечаток полного недоумения.

— Похоже на мою сестру, злящуюся, что я съела её часть торта.

— Хорошо, — подметил доктор и показал следующую картинку, — а вот на этой вы что видите?

— Как будто пудинг взорвался.

— На этой?

— Шоколадный торт упал на листок.

— Не совсем это я кофе пролил, — сказал врач и вынул другую карточку, — а что вы видите тут?

— Раздавленный торт-Напонион.

— Всё ясно, мне всё ясно, мне всё ясно! — Заключил психиатр и отложил карточки с тестами в сторону. — Вы страдаете от того что долгое время себе отказывали в удовлетворении первичных потребностей. Это выразилось в чрезмерном увлечении десертами и гиперопекой по отношению к родственникам или даже знакомым. К тому же вы переживаете, что из-за ваших действий пострадали не только посторонние, но и близкие вам пони. В тоже время ваше стремление к совершенству отталкивало других, что ухудшало ваш социальный опыт. Мне жаль, но допуска на оружие я вам не дам.

— Но мне не нужно оружие.

— А зачем вы тогда сюда пришли? — выпучив глаза, спросил психиатр.

— За талоном на...

— А-А-А, так вы... что-же вы сразу не сказали, сидим тут дурью маемся, — проговорил на одном дыхании пони и что-то написал на направлении дыхнул на печать и с силой ударил ею по листку бумаги.

Селестия не успела опомниться, как оказалась снаружи кабинета, а внутрь прошла другая пони. Из-за двери раздался голос: «Начнем с фокуса». Белая кобылка вновь оказалась в коридоре по которому то в одну, то в другую сторону двигались обследуемые. Со стороны эта беготня по кабинетам стала напоминать завод, где работники в белых халатах «доводят до нормы-стандарта» нуждающихся в этом. Кобылка-аликорн спустилась вновь к регистратуре, где уже не было очереди, и сунула морду в окошко, держа в зубах пухлую папку. Пони в регистратуре приняла ворох документов и стала проверять наличие всех справок и выписок.

— Флюорографию забрали? — раздался вопрос гнусавым голосом.

— Нет, — раздосадовано ответила Селестия, — где я могу её забрать?

— Сколько времени? — внезапно сказала пони из окошка. — Врач уже ушел, сегодня его уже не будет.

Селестия начала закипать и уже вот-вот готова была разрядиться бранью в адрес всех и вся.

— Томачка, флюорографию относят к терапевту?

— Ты что, со вторника все флюорографии направляют главврачу! — ответила Тома.

— Тогда всё нормально, — заключила пони в регистратуре и поставив на бланке печать и прикрепила его к остальным документам степлером, — поднимайтесь на пятый этаж кабинет пятьсот пятьдесят пять.

Селестия выдохнув пошла по ступенькам, потом по коридору и, наконец, увидела заветный кабинет, но при входе была уже привычная очередь. И только правительница Эквестрии подошла ближе, как из-за двери вышла седая грифина в белом халате и громко спросила: «Кто ещё за талоном?»

— Я, — сказала Селестия.

— Карточку давайте, — принцесса вручила карточку медсестре, — вас позовут.

Пристроившись у стены, Селестия стала ждать, когда её наконец-то вызовут. В голове принцесса перебрала все документы, что было необходимо собрать и теперь заслуженно себя ощущала спортсменом на финишной прямой и заветный талон был всё ближе и ближе. С каждой справкой или выпиской из карты, с каждым анализом цель становилась всё осязаемей. Селестия стала заметно нервничать, в животе заурчало, и тут она вспомнила, что пришла натощак и провела в стенах учреждения почти целый день. «Раз я в Сталлионграде, то на обратном пути куплю торт «Мозайка». — Думала принцесса. – Жаль, что я прибыла сюда без кортежа, а то бы послала бы кого-нибудь из стражников».

— Селестия! — раздалось из-за приоткрывшейся двери.

Белая кобылка-аликорн расправив по привычке крылья, поднялась с места и, грациозно вышагивая, прошла в кабинет. Там её ждала самая настоящая комиссия. На невысоком подиуме стоял стол, укрытый красным кумачом, за которым сидели трое: главврач, секретарь партийной комиссии и председательница самкома. Последняя была самая строгая. Селестия почувствовала её тяжелый взгляд на себе, когда принцесса прошла в центр и села на круп. Былая уверенность растворилась как утренний туман.

— Чтож сегодня у нас поистине особенный день, к нам пришла принцесса Селестия. — Взял слово партийный. — Воистину вы имеете в своем роскошном дворце практически все блага цивилизаций, но всё равно приехали в народную республику. Как «прикажете» ваше путешествие расценивать?

— Правильно товарищ, — поддержала председательница, — пусть лицо эксплуатирующее тысячи пони сама расскажет почему прибыла получить, то чем могла вдоволь насладиться и у себя во дворце!

— Я всего лишь хотела получить... — только начала принцесса, как внезапно дверь за её спиной распахнулась и в кабинет бесцеремонно вошел пони в кожаной черной тужурке и бескозырке с красной звездой.

Селестия напряглась, когда комиссар с блестящими накопытниками прошел к столу где сидела комиссия и, протянув им запечатанный конверт, встал напротив и стал ждать. Председатели по очереди прочитали написанное, бубня себе под нос что-то, передавая письмо друг-другу. Когда они закончили чтение то вернули письмо курьеру, который его моментом испепелил.

— После внимательного и вдумчивого изучения вашей ситуации, — взял слово партийный функционер, которому кивали двое других, — мы от лица партии и народа нашей Великой Родины приняли решение удовлетворить ваше ходатайство и в знак глубочайшей дружбы между братским народом Эквестрии и Сталлионграда выдать вам Селестия талон.

— Спасибо большое, сердечно благодарю вас и весь Сталлионградский народ за это, — поддержала белая кобылица откинув с морды локон разноцветной гривы и изображая максимально дружелюбную улыбку.

На белоснежную шерсть в области шеи была повязана красная шелковая лента с картонным ярлыком, на котором были нанесены в странной последовательности прямоугольные отверстия.

— И что мне с этим делать? — спросила принцесса, но её под копыто подхватил комиссар.

— Пройдемте, пожалуйста.

Покинув стены помещения Селестия казалось бы могла выдохнуть спокойно, но сопровождавший её пони не внушал доверия. Комиссар повел белого аликорна прямо к повозке, на которой было написано "ХЛЕБ". Принцесса оглянулась, успев испугаться, что повезут её прямиком туда «куда надо».

— Не карета, просто это единственный транспорт куда может влезть особа вашей ... кондиции, — попытавшись копытами изобразить сначала ширину, но вовремя поправившись комиссар изобразил высоту.

Селестия чуть-чуть пригнулась и залезла в кузов, чуть не продырявив крышу рогом. Однако полет был недолгим, уже через минут двадцать этот экипаж приземлился, и дверь с противным скрежетом отворилась. Расправив затекшие крылья и шею кобылка-аликорн увидела, что оказалась у какого-то завода или фабрики. Сложенные из красного кирпича стены, массивные двери, проходная с охраной из вооруженных ратников, доска почета и клумбы с цветами. Всё выглядело достаточно ухоженно и чисто, хоть и простенько.

— Идите за мной! — сказал комиссар и повел принцессу через проходную, где её попросили вставить свой талон в узкую щелку, словно в отверстие почтового ящика.

Раздался гудок и загорелась зеленая лампочка, ратник на входе кивнул, что можно проходить и Селестия прошла через турникет. Далее белая кобылица прошла по коридору следом за комиссаром и оказалась в просторном зале, залитым светом ламп и стенами оббитыми войлоком, как в псих-больницах. Сделав пару шагов, принцесса почувствовала, что и полы также были мягкими словно сплошные спортивные маты. В центре однако стоял невиданный ранее Селестией аппарат. Рядом с агрегатом под названием «Тюльпан-5» находились двое первая фигура в черной кожаной тужурке и форменной бескозырке из-под которой выпадает длинная русая коса, а второй в преклонном возрасте и белом халате. Больше внимание привлекал аппарат, который напоминал железный двухстворчатый шкаф и приделанный к нему почтовый ящик, вроде того, что Селестия видела на проходной. Кобыла в форме жестом показала, что принцесса должна повторить своё действие, и она не заставила себя долго ждать. Как только аппарат загудел и стала мигать лампочка, Селестия внимательно уставилась на шкаф из которого доносились странные звуки. Вот дверцы распахнулись и наружу вышел, покачиваясь, серый в яблоках жеребец-аликорн с короткой белоснежной гривой и какими-то потерянными глазами.

— Привет, — сказала  Селестия и откинула локон волшебной гривы с морды.

— Здрасте,  -  заплетающимся языком ответил жеребец.

Тут подошел ближе пони в халате и приложил стетоскоп к груди жеребца. Затем врач посвятил фонариком в глаз аликорну и, наконец, спросил: «Голова не кружиться? Не тошнит?»

— Вроде нет. Извините, а кто я?

— Ты её кольтфренд, — влезла в разговор служащая, — ты её любишь и сегодня закончилась твоя смена и все выходные ты должен провести со своей любимой.

— Правда? — переспросил жеребец-аликорн.

— Правда, — ответила кобылка и повернулся к Селестии, — а вас попрошу его сильно не грузить разговорами на сложные темы и плотно покормить.

— Хорошо.

— И ещё одно не забудьте вернуть жеребца в понедельник, желательно после обеда.

P.S.

Пришел понедельник, и Селестия вернулась в Сталлионград вместе со своим новым другом, который за выходные стал для неё нечто большим, чем просто друг. Аликорны шли прижавшись друг к другу, почти в ногу, как на параде.

— Селестия, ты удивительная, — говорил жеребец, — у тебя такая богатая на интересные события жизнь. Жаль, что я ничего из своей жизни не помню. Даже имени.

— Это не важно, мне было хорошо с тобой, — ответила Селестия, прислонив голову к шее друга, — у тебя приятный голос.

— А ты очень вкусно готовишь блинчики, — улыбнувшись, ответил её спутник.

Аликорны вновь оказались у стен завода и немного постояв на пороге вошли внутрь. На входе стоял сотрудник предприятия в комбинезоне-спецовке и с улыбкой указал вошедшему на одну из пяти дверей. Тут, как ни странно, очереди не было и аликорны остановились.

— Думаю, стоит сказать прощай.

— Я тебя, никогда не забуду! — выкрикнул серый аликорн, бросив последний взгляд на принцессу.

— Забудешь! — Сказал комиссар и, уводя жеребца в комнату, скомандовал. — Наркоз.

Внезапно по голове аликорна прилетел удар и тот провалился в темноту.

— Ты должен был вколоть ему транквилизатор, — недовольно выругался комиссар.

— Шприцы кончились, — ответил пони, крутя в копыте дубинку

— Блин. Ладно, бери с той стороны и понесли.

Взгромоздив на себя жеребца-аликорна пони в тужурках потащили того до конвейера.

— Не могли превратить его в кого-нибудь полегче, — ворчал один из служащих.

— Это в процессе медосмотра решается в кого обращается попаданец. — ответил старший товарищ. — Ну всё, дотащили клади свой бок на ленту.

Жеребца без сознания закинули на ленту и нажали красную кнопку. Конвейер двинулся и серого аликорна обрызгало из небольшого душа, когда тот приблизился к воротам аппарата.

— А зачем тот душ его поливает? — спросил молодой сотрудник.

— Это очищающий раствор на основе спирта, чтобы ему никто не поверил, — комиссар поднял копыто и помахал в след, — Бывай, талончик для принцессы.

Только прозвучала последняя фраза, как пони в рабочем комбинезоне, что стоял около ворот агрегата, достал из картотеки перфокарту с надписью и сунул её в отверстие. Загорелась зеленая лампочка и портал открылся, куда выбросило уже не серого жеребца-аликорна, а странное двуногое существо в сером спортивном костюме, мокром от спирта. Чуть погодя оператор вытащил перфокарту из отверстия и портал моментально закрылся. Ни секунды не робея пони в спецовке разорвал картонный талон на части и бросил клочки в специальное мусорное ведро.

КОНЕЦ