Fallout: Equestria - Роквилль

Пролог

Данный рассказ повествует о событиях в городе Роквилль, расположенном на западе Эквестрийской Пустоши посреди каменистой равнины в окруже­нии бывших каменных ферм. Как во время войны, так и сейчас – это самый развитый в промышленной сфере город, даже мощнее Филлидельфии. Основан был за пару-тройку столетий до Великой войны, как посёлок-острог для эквестрийских переселенцев, покоряющих ещё тогда не изведанные южные просторы. Впоследствии это привело к концентрации производства в городе, и он стал магнитом для рабочих и ремесленников. Основной отраслью были изделия из кристаллов, что выращивались на близлежащих каменных фермах, вследствие чего, крайне депрессивные пейзажи, а с момента развёртывания массового производства – убитая экология. Город стал похож на Тартарскую фабрику, разве что огненных вихрей для полноты картины не хватало, до определенного момента. В Великой войне город производил энергомагическое оружие, а также выполнял заказы для Министерства Военных Технологий, в частности – производил компоненты доспехов Стальных Рейнджеров. Когда обрушились мегазаклинания, город выстоял, так как жар-бомба, размещённая в нём была заранее обнаружена и захоронена. Незадолго до этого в город заявились представители от компании Стойл-Тек и предложили возможность постройки Стойл в этом секторе. Жители без особых раздумий согласились. Всё-таки, несмотря на общую обстановку, на лучшее надеяться все же надо, а то жить не захочешь. А тогда их лучшим выбором были именно Стойл-Тек, приступившие к постройке сразу после согласования. Два Стойла, построенные около Роквилля получили номера 85 и 87. Одно из Стойл было открыто спустя 20 лет, после падения мегазаклинаний, а второе оказалось мёртвым и было замуровано. В одном из них в момент Армагеддона и оказались предки Вашего уважаемого рассказчика…

Глава 1: Одинокий кладоискатель.

Инфо:

Время: около 205 лет с момента падения мегазаклинаний.

Местное время: 10 часов 36 минут после полудня

Статистика:

Имя: Базз “Шура” Мелоди.

Возраст: 23 года, 5 месяцев, 13 дней.

Статус: В норме.

Я выключил свой Пип-Бак, и, после ряда усилий над собой и своей ленью, встал. В комнате царил полумрак – следствие прошедшего недавно заката.

Для честных работяг уже время сна, а для таких, как я – считайте день только начинается.

Продрав глаза я направился в ванную. Хоть работа мусорщика – кладоискателя и интересна во всех смыслах этого слова, она имеет неприятную тенденцию превращать тебя во что-то неординарное, судя по запаху после походов. А запускать себя в таком возрасте вообще не охота, гулей по всей Пустоши и без меня пруд пруди.

Окончив с водными процедурами (надеюсь, никому не интересно слушать подробности) я невольно задержался на своём отражении.

На меня из зазеркального мира глазел светло-пепельного цвета пегас с угольно-черной гривой, в которой за каким-то Дискордом затесалась белая (как я порой говорил интересующимся) седая прядь. Хвост был аналогичен, А во взгляде зеленых глаз читалась усталость и серьёзность – поразительно стандартный вид, не находите? Оно и понятно, семейство Мелоди, несмотря на свой бывшую аристократическую напыщенность, никогда не славилось ярким окрасом – все строго, но стильно, и ведь не поспоришь -хорошего музыканта красит не шерсть и грива, а его инструмент. Со мной все было почти аналогично. Я умел играть и играл на гитаре, подаренной отцом незадолго до его смерти, но в музыку идти никогда особо не планировал, а став старше, уехав от мамы и сестры, до музыки все не доходили копыта. По итогу я забил на эту мечту – все равно гитарист из меня не особо талантливый, а на другом инструменте учиться играть нет ни времени, ни желания.

Выйдя из ванной уже изрядно посвежевшим, я начал собираться в дорогу. Лун буквально только что поймал сигнал бедствия близ одной из каменных ферм и предложил мне туда прошвырнуться. В принципе, я был не против – найти что-нибудь ценное там можно и сейчас. Правда, последнее время с вылазками было туго и я оказался на мели. Уже всерьёз думал уходить из города, а то так и спиться недолго, особенно в сей мрачной атмосфере.

Я окинул взглядом две небольшие седельные сумки, проверяя, не забыл ли чего. Фонарик, свечка, патроны, еда, вода, марля, вата, спички, нож, заколки, отвертка, антисептик (простой сваренный нами с Луном самогон) и боевое седло и двумя ружьями. Стрелять то я умею, и даже довольно метко, но до Дэдшота Каламити мне как до луны на своих двоих.

Вроде ничего не забыл. А если и забыл, буду выкручиваться на месте. Нацепив на себя видавшее виды бронепальто (ценная вещь между прочим) и водрузив на голову найденную на просторах Пустоши ковбойскую шляпу, я вышел из квартиры, которую снимал вот уже полгода как, повернул ключ и направился в Южный Кордон к своему приятелю и, по совместительству, работодателю.

Заметка:

Ваши параметры S.P.E.C.I.A.L: (С учетом базовой способности)

S: 6

P: 5

E: 5

C: 7

I: 8

A: 3

L: 4

Базовая способность – род Мелоди. Вы являетесь потомственным аристократом, и были воспитаны с такими же обычаями. Ваш показатель Харизмы и Интеллекта увеличены на 2.

Глава 2: Вылазка.

Идя по коридору я вспомнил, что оставил дома респиратор – самую, Дискорд побери, важную вещь. “Так держать, Шуран! Однажды твоя раздолбайская голова-таки забудет что-нибудь и кабзда придет что тебе, что твоим идеям!” – Мысленно корил я себя. Вообще, если бы была вакансия амбассадора самобичевания, я, пожалуй, был бы первым, кто предложил свои услуги.

Вернувшись в квартиру и взяв респиратор, я поставил себе еще один пункт в своем мысленном списке дел: Купить новые фильтры. Старые тоже прекрасно справлялись, но их запас у меня иссяк, а жить с чахоткой, тем более пегасу – себя не уважать.

Когда я вышел на улицу, предварительно надев респиратор, моему взору предстала картина, которую можно охарактеризовать одним словом – безысходность. Смог витал в воздухе над нижними этажами. Серо-черные здания как следствие сажи и копоти – таким был Роквилль большую часть своей истории. Преодолев пару улиц я вышел на Южный тракт – дорогу ведущую в Старую Эпплузу.

По краям тракта были расположены ремесленные лавки и ремонтные мастерские – надо сказать весьма удачно, я как раз хотел залатать свое бронепальто. Но сейчас наведываться было лень, да и шел я не за этим, а к Кордону.

Дойдя до ворот меня встретили двое солдат Роквилля. Этот город уже который год сохранял независимость от НКР, хотя, как по мне, уж лучше бы они подчинились – меньше мозготраха (простите за мой герцландский) с границами, пошлинами, и деньгооборотом.

— Документы. – хрипло потребовал от меня солдат справа. На нём был значок дежурного.

— Пожалуйста – ответил я ему и протянул карточку жителя – у всех в городе были такие. Без них, считай ты едва ли не преступник.

— Куда идёте? – все тем же баритоном спросил дежурный.

— Да вот, выходной, в гости иду. – соврал я. Не гоже постороннему знать о вылазке, все же я не совсем легальный мусорщик, ибо не плачу налог на сбыт.

Дежурный посмотрел на меня через шлем с респиратором и согласно кивнул.

— Открывай! – крикнул он сидящему на вышке. Тот дернул за рычаг и ворота медленно раздвинулись, пропуская меня вперед.

Поражаюсь им. Либо я настолько умелый лгун и манипулятор, либо им начисто плевать, кто проходит в пограничные Кордоны из Города.

Дорога к Луну заняла добрых 2 часа. Если Город строили симметрично, то Кордоны был идеалом хаоса и беспорядка. Извилистые улицы и переулки, подземные коллекторы с не менее извилистыми мостовыми и, наконец – Дом Луна. Порой я хочу его прибить за выбор места жительства. Ну нихера же неудобно. Товар нормально не доставить, а охрану преодолевать так и так приходиться.

Я постучал в дверь и стал напротив дверного глазка.

— Кто там? – послышалось из-за двери.

— Твой работник и собутыльник Шура, отворяй – ответил я ему. В городе и при знакомствах я всегда представлялся так. Палить родное имя, мне, как весьма мерзостной личности не хотелось. Наверное из-за этого у меня почти нет друзей. Лун, конечно был моим другом, но лишь во вторую очередь. В первую очередь он мой работодатель.

Дверь отворилась и в проходе показался бэтпони со шерсткой светло-ежевичного цвета и черной гривой. Разбавляла эту черноту пара ярко-желтых глаз с вертикальными узкими зрачками.

— Рад тебя видеть, проходи. – сказал он после приветствия и отступил в сторону, давая возможность мне зайти, после чего закрыл дверь.

— Итак, куда идти и что делать?

— Сразу к делу, Шуран? Никаких “зачем” и “почему”? На тебя не похоже – сощурил глаза Лун.

— Давно не вылезал из города, хочу проветриться поскорее. – честно ответил я ему.

— Если вкратце, то на ферме семьи Романс Рок произошел непонятный инцидент. Потом я уловил сигнал бедствия, меньше 4 часов назад. Если повезло, ни НКР, ни местные еще там не околачивались, а значит это нетронутый участок. Смекаешь?

— Смекаю, смекаю. А что по дороге?

— Чисто, патруль выйдет навстречу лишь в 5 утра, так что у тебя есть время.

— Что там экстраординарного не знаешь, часом?

— Кто-то, кажется, не хотел слушать подробности. – На лице Луна заиграла улыбка, обнажая острые клыки.

— Давай уж, гуру Пустоши, трави… — протянул я в ответ.

— Как пожелаешь. На ферме этой семьи, а точнее в их доме находилась база рейдеров. На город не нападают, а посему и местные в их зачистке смысла не видят. – бэтпони сделал фейсхуф. — Я пару раз ночью совершал вылазки и поразился – они там держат рабов.

— И что в этом поразительного? Рейдеры всех мастей уводят в полон тонны народу.

— А то, что они с ними делают. У них там что-то типа прикладного биореактора.

— Биореактора?

— Ну, Шуран, не включай идиота!

— Нет, я о другом.

— И о чем же?

— Ты что, буквально видел, что это биореактор, или я сейчас слышу лишь голое предположение.

— Видел буквально, такой ответ устроит?

— Устроит.

— Ну хвала Богиням. – язвительно бросил Лун. — Я хотел бы получить его и раньше, да времени не находилось, а теперь, когда там случился некий казус, самое время его стащить.

— И я, как твое рабочее подмастерье идеально подхожу на такую вылазку?

— Зришь в корень.

— Что же, берусь.

— Как будто у тебя есть выбор. – Лун скептически закатил ярко-желтые глаза.

— Добро приносить к бункеру?

— Надеюсь, это был риторический вопрос.

— Значит, да.

Выйдя от Луна я направился к ферме, что располагалась восточнее Кордона.

Довольно близко, учитывая расположение города. Обычно темно-серое ночное небо, сейчас было куда ярче, видимо, смог успел осесть. Вблизи города всегда приходилось пользоваться респираторами, иначе подхватить чахотку или смежную с ней напасть можно в считанные минуты. Более того – морги города были забиты чахоточными больными и запущенной формой туберкулёза. Не самая приятная смерть на мой взгляд.

Глядя на ночное небо я всегда поражался его объемом. Родители даже боялись, что моей кьютимаркой будет телескоп или звёзды и на карьере музыканта придётся поставить крест, но все “обошлось” и я даже стал местным гитаристом в школе при Стойле, но после переезда окончательно ударился в работу кладоискателя.

Хотел бы также рассказать, как я познакомился с Луном. Это произошло буквально спустя пару недель, как я покинул Стойло. Мой прошлый наниматель хотел выкрасть из дома Луна данные по дешифровке радиосигнала из Форта Сауф на Юге Пустоши. Я напряг все свои извилины чтобы взломать его заумный терминал, но моё упорство оказалось не напрасным и он-таки подчинился. Проникнув в дом, и найдя код дешифрования в терминале я уже успел порадоваться, как вдруг всюду включился свет и в комнате оказался Лун с пистолетом и наведенным на меня З.П.С.

Далее у нас состоялся занимательный разговор под дулом на тему моей работы и, после этого, я переметнулся у Луну и стал выполнять для него заказы. А чтобы не было проблем с бывшим заказчиком, я устранил его. Кажется уже говорил, что я мразь, но скажу еще раз.

Эх…Аж на ностальгию пробило. Благодаря связям Луна и моей сноровке, я сколотил себе неплохое состояние, которое успешно пропил, а сколько денег у него, вообще не берусь считать, но допускаю, что достаточно, чтобы откупиться ото всех на три раза.

За такими мыслями я оказался на ферме. Мда…вид удручающий. Впечатление было такое, что тут кто-то бахнул шахтерский тротил. Дом был раскурочен, металлические осколки разлетелись по округе, усыпав собой землю. От биореактора мало что осталось, куски металла, пара обгорелых проводов, и неиспарившееся биологические жидкости замученных – не самая приятная картина. Я начал осматривать тела, надеясь, что хоть кто-то выжил. Осматривать в доме было бесполезно, ибо нельзя ничего найти в месте, которого считай не существует. Тогда я вышел из остатков дома на улицу и побрёл к клеткам. Первая была пуста, видимо её обитателя накануне взрыва загрузили в реактор. Во второй лежал земной пони угольно черного цвета с соломенной гривой. Осколок в голове и отсутствие пульса оповестили о кончине несчастного. В третьей клетке лежала единорожка. У неё была белая шерстка и грива глубокого синего цвета. Лежала неподвижно, но пульс я нащупал. Живая, только без сознания. Проверив и осознав, что терминал с данными в доме бессовестно взлетел на воздух вместе в реактором и горе рейдерами, я вернулся к клеткам. Отворив решетку, я аккуратно извлек оттуда выжившую и, рассудив, что больше ловить тут нечего, полетел к Луну.

Глава 3: Сиа.

По дороге к бункеру я успел обдумать около сотни вариантов оправдания перед Луном. Так стыдно мне еще никогда не было. Я ни разу не подводил его, считая, что должен безукоризненно отрабатывать свою жизнь и работу, а тут такой облом. И параллельно думал, что же делать с “находкой”. Допустим, я её сдам Луну, что он с ней сделает? Выпотрошить и продать – вариант хороший, денег мы получим много но с другой стороны, появись у нас в команде по гроб нам обязанный единорог, который сможет нас и лечить и помогать и даже самостоятельно сражаться – тоже вариант не из худших. Пребывая в таких думах я и не заметил, как чуть не напоролся на патруль, шедший из Роквилля навстречу каравану. Мысленно чертыхнувшись, я рванул к бункеру, и едва не врезался в его стальную дверь. Пройдя через неё и введя шифр, я оказался в парадной, где наспех раздевшись (седло и бронепальто неплохо натирали спину) понес находку в главный зал.

Там сидел Лун (как неожиданно) и с маниакальной страстью пил яблочный сидр. Маркировка Эпплов на бутылке говорила сама за себя. Он знал, кто и откуда к нему пришел, посему даже не повернулся, едва я его потревожил.

— Что притащил? – немного сиплым голосом спросил меня бэтпони.

— Тело.

— Реактор?

— Взлетел на воздух вместе с домом, рейдерами и терминалом.

— Ты же знаешь уговор.

— Знаю, но я ничего не успел бы сделать.

— Я не про это. Дискорд с ним, с реактором, коли все пошло по одному месту.

— А про что тогда?

— Про тело, я же тебе говорил, что хирургию больше не практикую. За кой хрен ты его притащил?

— Так ведь она живая.

— Живая!? – Лун вскочил из-за стола и ускакал в дальний конец зала. Взяв оттуда фонарик, стетоскоп и указав мне копытом на часть стола он подошел к все еще спящей единорожке.

— Клади сюда. – скомандовал он.

В такие моменты в нем просыпалась холодная решимость. Признаюсь, во мне тоже.

Проверив пульс и дыхание, Лун открыл один из глаз кобылки и посветил в него фонариком. Радужка была синего цвета под стать гриве. Убрав фонарик, бэтпони начал прослушивать остальные органы. Наконец, убрав стетоскоп он сел обратно. Но его лице читалась озадаченность.

— Ну, что? – спросил я. В отличи от него, меня не покидала тревога.

— Будет жить. – констатировал Лун. – Я не заметил ничего необычного, разве что дышит глубоко, но это не беда.

— Что планируешь с ней делать?

— Не знаю, резать не охота. Я завязал с этим. А деньги-то позарез нужны. Да я знаю, что это звучит двусмысленно. – закатил глаза Лун, видя поднятую мной скептичную бровь.

— Может выходим да и оставим? – предложил я. Трудно было не заметить витавшую в воздухе надежду, с которой была произнесена эта фраза.

— Нет. – ответил Лун.

— Но сам подумай – не отступал я. – единорог нам в команду будет нужен, мне на вылазки, тебе для помощи по дому…

— Я и так прекрасно управляюсь, мне помощь не требуется. – прервал меня Лун. – Да и по тебе не скажу, что ты плохо справляешься с вылазками. Я прав, что у тебя что-то личное на этот счет? – он показал на спящую единорожку.

— …Да. – после недолгого молчания согласился я. – Порой я в шоке от твоей проницательности.

— Эх, Шура, Шура, в таких вещах все легко палятся. – С усмешкой ответил мне Лун. – Иначе ты бы не стал мне тут с пеной у рта доказывать её пользу в команде. Это слишком очевидно.

Я не обиделся на него. Что сказать, он зрел в корень, чего тут обижаться?

— Так все же… — продолжил после паузы я. – Можем её оставить?

— Можешь, но жить она будет у тебя, и ответственность за все, что может учудить тоже на тебе, лады? – сказал Лун.

— Лады.

Мы пожали друг другу копыта, после чего бэтпони предложил мне сидра. Выпивка не то чтобы была моей слабостью, но изрядно манила, тем более такая.

После трапезы мы перенесли спящую в оборудованную палату, а Лун направился в спальню.

— Я спать, а то и так сбил себе режим, доброго дня. – пожелал он и закрыл дверь.

Я же остался сидеть в зале, попутно размышляя над тем, во что моя больная голова себя втянула. Что говорить, если она проснётся?! Как объяснить, зачем она здесь?! Что делать, если она окажется ненормальной?! Паника захлёстывала меня. Я правда согласился на авантюру, в которой шанс на благополучный исход был нихера не в мою пользу.

“Так, не хватало еще самобичевание подключить в такой-то момент, уймись Базз, уймись!” – приказывал я сам себе. Это немного меня отрезвило и я успокоился. После решил наведаться в палату, скорее от балды чем за реальной надобностью.

Зайдя внутрь я бросил взгляд на кобылку и сел около постели. Голова кипела от противоречивых мыслей. Решив оставить их на потом я прислонился к стене и на удивление быстро провалился в сон.

Очнулся я от шороха. Работая на вылазках невольно начинаешь опасаться всего и вся. Резко вскочив я уже готовился было защищаться, но никакой опасности не обнаружил. Шорох исходил от постели в палате. Наша гостья просыпалась. Решив не будить Луна я начал слегка тормошить её. В какой-то момент она перестала ворочаться. Веки разлепились и синие глаза уставились на меня в непонимании и страхе. Я отстранился, а гостья привстала.

— Где я?

— Около Роквилля.

— Нет, это я помню, а конкретно где.

Зная, что пока не нужно вскрывать все карты я уклончиво ответил.

— В одном из бункеров близ города.

— Как я тут очутилась?

— По моей вине.

— А где рейдеры?

— Взлетели на воздух вместе с реактором и терминалом. – грустно улыбнулся я. Реактор, может, был не так важен, но терминал мог содержать нечто занятное. Нечто, что мне хотелось узнать. – Хорошо, теперь мой вопрос.

— Задавай. – ответила единорожка.

— Как тебя зовут? – Да, банальный вопрос, но не лишенный смысла.

— Сиа. Сиа Фаум.

— Хорошо. Меня зовут Шура.

— Что же, приятно познакомиться, Шура. – ответила Сиа.

— Взаимно. – кивнул я ей.

— А что произошло на ферме? – спросила кобылка.

— Если верить глазам – Шахтерских размеров взрыв. Дом разнесло почти до основания, а я нашел тебя во время вылазки и принес сюда. – пересказал я ей историю вчерашней ночи. Естественно, я не стал рассказывать, как мы с Луном думали её выпотрошить и продать – не для первой встречи такие подробности.

— Зачем?  - в глазах Сии читалось искреннее непонимание. – Я никому ничего не задолжала, ни с кем важным не знакома, да и ты меня не знаешь, зачем?

Это был удар под дых. Я право не знал, что ответить. Сказать, что принес её, потому что с пустыми копытами приходить к Луну не гоже – обидится, а то и хуже. Вариант с потрошением даже рассматривать неприятно, не то что говорить о нём. Сказать, что нам нужен кто-то в команду – не поймёт, да к тому же будет думать, что мы её тут держим насильно. Прикинуться паладином – не выгорит, едва она узнает, чем мы промышляли и промышляем. Правду сказать – не годиться, но выбора нет.

— Признаюсь честно, ты мне приглянулась. Настолько, что я решил тебя не бросать. – Правда-матка, какую я даже перед Луном бы вовек не сказал.

На мордочке кобылки был шок в купе со страхом. Я её прекрасно понимал. Это подло и мерзко, но, по крайней мере, честно. Никогда же не поздно стать честным, верно?

— Вот как… — все еще с полными ужаса глазами произнесла она скорее для себя. – Вот так просто встретить смерть.

— О чем ты?

— Ты же меня заставишь….

— Нет, нет, и еще раз, нет! – прервал я её. Хочешь верь, хочешь – нет, но у меня крайне пуританские взгляды на этот счет.

Тяжело выдохнув, я рассказал ей подробности (умолчав про свежевание).

Под конец она села на постели и уставилась в стену напротив, пытаясь осмыслить услышанное. Я же встал к стене и уставился уже на нее, ожидая реакции.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что принес меня сюда, сомневаюсь, что добралась бы до Города так быстро.

— Ну что ты, тут до Кордона километров 7 не больше.

— Вот именно. У меня очень слабые легкие. Досталось от мамы.

В голове невольно промелькнула мысль, что зря я её сюда притащил. Хотя, пока у Луна работает вентиляция все путём, но на улице…

От мыслей меня отвлек звук шагов. В палату вошел Лун. На его лице читалась усталость и нотки напыщенного злорадства.

— Вижу, наша гостья проснулась. – заговорчески проговорил бэтпони, сверкнув взглядом на единорожку, от чего та несколько поёжилась. – Помнишь уговор, Шуран?

— Помню, помню. – Заверил я его. – У тебя, часом, респиратора лишнего не найдется?

— Тебе зачем?

— Не мне. – ответил я и показал взглядом на Сию.

Повисла небольшая пауза.

— Заставляешь же ты меня быть щедрым. – с улыбкой сказал Лун, после чего ушел в одну из кладовых.

— Кто это? – спросила единорожка.

— Мой работодатель, друг и иногда собутыльник, Лунар Скай. Пусть и на первый взгляд страшный, но добрый, если сдружиться с ним.

— И как ты с ним подружился?

— Ну как тебе сказать… Залез к нему в дом посреди ночи, попался, стал работать на него и делал это безукоризненно. Со временем заимели общие темы для разговоров. Ходили вместе на вылазки, когда удавалось. Так и сдружились.

В тот момент в палату вновь вошел ранее упомянутый мной бэтпони, уже приведший себя в порядок после сна.

— Респиратор у тебя в сумке, собирайся. – сказал он мне. – Я пока настрою твои ружья, а ты подбери одежду. Для всех. – он сделал акцент на последнем слове, после чего ушел.

— Ты как, идти можешь? – спросил я, на что Сиа соскользнула с постели и встала напротив меня.

— Да.

— Класс, а что ты еще умеешь?

— С телекинезом неплохо управляюсь, могу левитировать себя, но не очень долго. Знаю пару практичных заклинаний. Обращаться с оружием научена, пусть и только с огнестрельным. Правда, с Пип-Баком было бы несравнимо проще.

— Рад слышать, но Пип-Бак сейчас я тебе достать не смогу.

— Понимаю, но все равно спасибо.

— Насчет Пип-Бака хотел задать вопрос, ты из Стойла, верно?

— Да, но не из местного. Больше сказать не могу.

— Что ж, мне и этого хватит, пока. А теперь нужно подобрать тебе снаряжение. Кажись, Лун решил организовать тебе крещение в команду.

Заметка: Новый уровень.

Новая способность: Юный манипулятор. Ваше умение подбирать грамотные слова и их сочетания позволяет на некоторое время увеличить лояльность к себе.

Глава 4: Поход к Эпплузе.

Старая Эпплуза была очищена Дарительницей Света от рейдеров и работорговцев около 5 лет назад. С тех пор, город развивался относительно спокойно, но еще сохранял независимость от НКР. Вообще, несмотря на то, что НКР – оплот цивилизации на Пустоши, далеко не все присоединились к ней.

Поход к городу занимал порядка пяти дней к ряду, если идти караванной скоростью, но путники обычно добирались несколько быстрее.

Отворив дверь бункера на солнечный свет вышли трое. Один в светлом плаще, под которым скрывался бронежилет и солнцезащитной маске с респиратором (глаза бэтпони плохо переносили солнечный свет). На плаще было боевое седло на котором были закреплены двое BARов. Ума не приложу, где Лун достал эти рабочие реликты, но смотрелись они статно.

Второй путешественник был одет в коричневого цвета бронепальто с высоким воротником, на нём был респиратор и залатанная ковбойская шляпа. На спине висели седельные сумки, а поверх них – боевое седло с двумя Мосиными – Чудом Сталлионградских оружейников.

Третья же была одета в подобие покрытой пластинами брони туники. На ней был респиратор и светлых тонов шляпка. С собой она несла кобуру, в которой лежал Браунинг М1911 и седельную сумку с медикаментами.

Что тут скажешь – команда мечты, не иначе. Лун с BARами, я с Мосиными и Сиа с нестареющей классикой и самым сокровенным – медикаментами. Они вряд ли нам пригодятся в дороге, зато их можно обменять на хорошие деньги в Эпплузе. А выручка пойдет на покупку документов в НКР, все равно в Роквилле оставаться надолго смысла нет. Мы обсуждали это решение несколько дней всей троицей, в итоге сошлись на мнении, что нужно спрятать все наши заначки, а после выдачи гражданства НКР вернуться и забрать их с собой. Конечно, валюта на Пустоши все еще была одна – крышечки от Спаркл-Колы, но ходили слухи, что НКР планирует денежные реформы. Добром для нас это окончиться не могло. Еще не хватало по абсолютно конченному курсу менять наше сокровенное бабло на бумагу.

Выйдя из бункера, наша бравая троица взяла курс на Юг по соответствующему тракту. Впереди предстояло не самое веселое, но все же необходимое путешествие. Все-таки, давно я не выбирался из серой атмосферы Роквилля. Эта прогулка была для меня панацеей. И, смею предположить, что для идущего впереди меня бэтпони — тоже.

А вот Сии было не очень хорошо. Первые часа 2 нашего похода все шло нормально. Последний час вообще все, кроме Луна шли без респираторов, ввиду удаленности от вредного воздуха Роквилля. Вдыхая пусть и горячий, но все же свежий пустынный воздух у меня едва не началась эйфория. Но она сошла на нет, едва сквозь слабый ветерок я услышал тяжелый вдох.

— Слушай, Лун, нам надо остановиться. – сказал я бэтпони.

— У нас был уговор, Шура. – ответил мне тот. – или бросай, или придумывай решение.

Сердиться на него было бесполезно, да и глупо. Подойдя к единорожке, которая сейчас тяжело дышала я решил заговорить.

— Слишком тяжело?

— Честно, да. А что, Лун не будет останавливаться?

Я отрицательно покачал головой.

— Беда со мной, да и только.

— Все нормально. Если не возражаешь, я могу тебя понести, чтобы ты отдохнула. – предложил я. В данной ситуации это было одним из немногих выходов.

— Давай.

Я обхватил единорожку копытами. Она же ухватилась за мою шею. Убедившись, что она крепко держится, я взлетел.

Честно признаюсь, летать я любил всегда. Порой прогуливая уроки музыки в Стойле. Так как в Роквилле жили пони всех мастей, в Стойлах были оборудованы места для тренировок полета. Хоть пегасы оттуда и отличались от выросших над облаками в плане полетов в худшую сторону, разница была не критична.

Луна мы догнали буквально за минуту. Бэтпони редко использовал свои крылья и предпочитал пешие прогулки. Еще одна странность Луна, которую я никогда не понимал.

— Вижу, ты уже успел сблизиться со своей находкой. – не удержался от подколки Лун. У Сии выступил румянец, а я закатил глаза. Хорошо, господин собутыльник, травите, сколько хотите…

— Завидуешь? – скептически поинтересовался я.

Настала очередь Луна закатывать глаза сквозь черную линзу маски.

— Туше. – сказал он и продолжил любоваться видами пустыни. Сейчас даже они были в сотню раз интереснее, чем серые виды Роквилльского Кордона.

Всю дорогу Лун сверялся с картой караванов. Порой мне кажется, что у него какой-то необычный Пип-Бак, способный узнать местоположение патрулей, караванов и рейдеров за сотни километров. Л.У.М и у меня был, но ловил он всего на каких-то 100 метров. Признаюсь, я завидовал.

Так мы шли до обеда. Периодически, я опускался на землю и шел вместе с Сией, расспрашивая её о жизни в Стойле и о том, как она попала в Роквилль.

В ответ на меня сыпалась гора вопросов о моём детстве, о том, как я ушел из Стойла и кем работал. Если уж вклинил в команду нового члена, будь добр разузнать о нем поподробнее. Так я и поступил.

— Перерыв. – оповестил нас Лун.

Мы остановились в небольшом заброшенном доме. Идти по обеденной жаре дело гиблое, только сил и воды потратим. Зайдя в здание мы разгрузили свои небольшие вещи и расположились на полу 1 этажа – 2 этаж был разрушен обвалившейся крышей. Пока Лун занимался пересортировкой а Сиа отдыхала после перехода (сказались её слабые легкие) я копался в своем Пип-Баке, пытаясь настроить выход сообщений. Получалось, скажу честно, так себе. Удалось вывести и разметить уведомления о состоянии здоровья, выделив особо важные более кричащим красным цветом, но это удалось провернуть лишь с физическими повреждениями. А вот показания обезвоживания, переутомления и голода упорно отказывались менять цвет. Матеря в мыслях на чем свет стоит тех, кто придумал столь сложную систему, я после пятой попытки смены интерфейса забил и выключил Пип-Бак. От него у меня начало немного шуметь в голове. Вернее от него и от всюду проникающей жары. Благо, Сиа знала заклинание обдува – этакий заменитель крыльев. Беда была в том, что действовало оно непостоянно, от силы пару минут, но уже тогда я готов был благодарить её на чем свет стоит. В такой спокойной обстановке я не заметил, как задремал…

Разбудила меня Сиа.

— Шура, Шура, проснись.

— Мгмгм. – только и мог сказать я.

— Кажись мы тут не одни. – Голос Луна заставил меня едва ли не вскочить. Я посмотрел на свой Пип-Бак и увидел точки. Красного цвета, пятеро.

Сложив все свои манатки мы спрятались в доме. Сиа зарядила Браунинг, достав его и патроны телекинезом. Лун же высматривал через бинокль непрошенных гостей.

— Рейдеры. Пятеро. У троих ПП, двое с сёдлами. На сёдлах Геверы. – монотонным голосом объявил бэтпони, словно это был список покупок. – Ну, Шуран, тебе слово. Обождём, али на пролом пойдём?

— Рифма уровня Зекоры, приятель. – ответил я, на что Сиа прыснула в копыто. – Обождём, если они сами не заявятся…

— А ежели заявятся – пристрелим. – закончила за меня единорожка.

Рейдеры же приблизились к дому. Из-за заколоченных окон они не могли нас видеть. Но вот засыпать песком следы на веранде и дорожке к дому мы не удосужились.

— Чего встал?

— Иди, позырь.

— Ну, и что тут интересного.

— Следы свежие, сверхразум.

— Мальчики, ну чего вы ссоритесь. – от этой фразы меня передёрнуло. Более едкий и высокий голос придумать сложно. А я думал, что на моём вокале природа отдохнула.

— Может просто зайдём и проверим. Судя по следам, их всего трое.

— Ага, да они нас уже сотню раз как ждут. Тут нужна хитрость.

И с этими словами обладательница голоса, похожего на демонический, выпустила небольшую очередь прямо в заколоченное фанерой окно, аккурат под тем местом, где пару секунд назад прятался Лун. Из недр дома послышался крик, и рейдеры хлынули внутрь. Первый из них, огромный громила-жеребец с тяжелым седлом на спине попытался зайти в дом аки рэмбо… и получил две пули в висок щедро от меня. Второй рейдер-кобыла со страшным голосом выбила пробитую пулями фанеру, пытаясь довершить начатое, но получила очередь из BARов еще живого, но легко раненого Луна.

Осознав, что авантюра не удалась, остальные трое оцепили дом. Второй жеребец-единорог бросил в пробитое окно гранату, но с удивлением обнаружил, что его же посылка с выдернутой чекой оказалась прямо у него под ногами. Последовавший взрыв и предсмертный вопль оповестили о скорой кончине горе-авантюриста. Оставшееся две кобылы не рискнули искушать судьбу и поскакали прочь от дома.

Я поднял упавший бинокль и посмотрел вдаль. Никакого движения впереди не было. Осталось залатать Луна и можно выдвигаться дальше.

К раненому бэтпони подошла Сиа. Присев рядом с ним и наложив на него анестезирующее заклинание, она принялась обрабатывать рану. На удивление уверенно.

— И все же, умело ты его проучила. – похвалил её Лун.

— Спасибо, хоть где-то пригодился точный телекинез. – зардевшись ответила единорожка. У нее плохо получалось скрывать радость от похвалы.

— Впереди чисто. – вклинился в беседу я. – У меня назрел вопрос.

— Трави. – ответил бэтпони.

— Оружие забирать будем?

— Если унесешь его с собой и сбагришь в Эпплузе. – ехидно подмигнул мне Лун. – Я его не потащу. Да и даму не гоже обязывать. – скосил он глаза на Сию, которая опять покрылась румянцем.

— Ясно, понятно. Но в выручке мы потеряем. Бинты то не казённые.

— Понимаю, посему и не запрещаю. Экспроприируй на здоровье. – В голосе Луна читался смех.

Подобрав патроны с убитой кобылы-демона и найдя связку гранат у громилы я сложил их в седельные сумки и отпил немного воды. Солнце уже прошло пик у сейчас катилось на Запад. Мой Пип-Бак отбил 4 часа после полудня.

Наконец, заклинание-анестетик рассеялось и Лун смог встать. Пуля попала ему в жилет, но не прошла дальше, хотя и оставила внушительных размеров синяк, невидимый за ежевичной шерсткой, но отдающий болью в грудь.

Вторая пуля черканула по ноге, к счастью, без серьёзных последствий, а последняя попала в Пип-Бак, выбив из него радиоприёмник и З.П.С.

Мы же с Сией отделались легким испугом, и парой капель чужой крови на одежде. Она как раз убирала медикаменты в сумку и последний раз проверяла бинты.

— Ну что, идём? — поинтересовался я

— Идем. —  нестройным хором ответили Лун и Сиа.

— Беру свои слова обратно. – сказал мне на ухо Лун когда мы оставили позади наше убежище. – Порой ты бываешь действительно прагматичным.

Разбитый Пип-Бак волновал Луна больше, чем то, что он едва остался жив. Попади пуля чуть выше, и Лун бы сломал ребро, но ему было все равно. Он все осматривал свой Пип-Бак мысленно проклиная ту кобылу-демона и, в частности, её пистолет-пулемет. Лун, конечно умел стрелять и без З.П.С, но делал это гораздо хуже. Что поделать, навык чистой стрельбы у него изрядно подзатупился.

Мы шли и оживлённо переговаривались. Делились впечатлениями и возмущениями от этой небольшой схватки. Конечно, любой бравый путник обозвал бы нас новобранцами, что пороху не нюхали, но давайте будем объективными – для троицы, лишь один из которых практикует стрельбу это было неплохим результатом.

— А где ты так ловко научилась пользоваться телекинезом? – я все еще пытался отойти по от удивления, как же быстро несчастная граната, адресованная нам, вернулась обратно к своему владельцу.

— В стойле я работала помощником мастера по водным талисманам, там же и получила свою кьютимарку. – Сиа показала на бедро, на котором красовался водный талисман в окружении нескольких звёзд. – А при их починке и настройке требуются точные манипуляции, вот и пришлось параллельно практиковаться.

— У Шуры аналогичная ситуация. – усмехнулся Лун. — Он же гитарист, посему орудует во взломе идеально.

— Во-первых бывший гитарист, а во-вторых, да. – поправил я его.

— Поразительно, ты ничего не рассказывал об этом.

— Это для меня не самая весёлая тема. Она связана с мечтой, которую невозможно осуществить, посему я стараюсь об этом не вспоминать.

— Даже так. Прости, но ты никогда не думал вернуться к гитаре? – спросила Сиа.

— Нет. После переезда появились куда более насущные проблемы, и потом, жизнь музыканта, при всём желании не моё. Во всяком случае сейчас. Мне хочется больше свободы, простора, а с музыкой это связать сложно.

— А что обычно ты играл? – я уже начинал проклинать Луна за вброс этой идеи, но сдержался.

— У нас в Стойле было что-то наподобие молодежного оркестра. 10, иногда меньше жеребят играли сборную композицию. Мне это было небезразлично, я даже сдружился с некоторыми из них. А потом умер мой отец и я переехал от матери с сестрой.

— Оу. Извини пожалуйста.

— Да ладно уж, порой всем надо остановиться и осмыслить прошлое. Оно хорошо отрезвляет от насущных проблем, позволяет здраво оценить свою жизнь.

— Пожалуй, ты прав.

И вдруг, осознав, что Лун давно не подавал голос, мы синхронно обернулись, но бэтпони шел за нами как ни в чем не бывало. Увидев, что мы пялимся на него, он разразился хохотом, после чего ускорил шаг и поравнявшись с нами еле слышно сказал. – Голубки, ох голубки…

Заметка: Новый Уровень.

Новая способность: Стрелок-новичок. Ваша точность прогрессирует, вы получаете 15 дополнительных очков при активации З.П.С. а также наносите на 10% больше урона при стрельбе из З.П.С.

Глава 5: Эпплуза.

Три дня. Три дня прошло с тех пор, как мы покинули Роквилль и отправились на Юг – в Эпплузу, некогда, самый укрепленный город на всей Пустоши, в прошлом — славящийся своей дурной репутацией и торговлей с Красным Глазом.

Ныне, весьма занимательное место, в котором можно за один день легко подняться на вершину и столь же легко и больно упасть. Конечно, рабовладельческие гильдии поумерили свой пыл после нападения Дарительницы света и Дэдшота Каламити и не могли вести столь безболезненную торговлю, но внутри города чувствовалось рабское нутро, плотно пустившее здесь свои корни. Хоть Старая Эпплуза сейчас – это главный поставщик сельхоз продукции на нейтральной территории, Роквилль – главный торговый партнер города выступает за отмену работорговли, что мягко говоря, не устраивает местные элиты, состоящие в основном из бывших рейдеров. К городу мы подошли после обеда. Мой Пип-Бак как раз показывал 6 часов после полудня. Я в очередной раз мысленно проклял тех, кто придумал 12 – часовое разделение суток.

На подходе к городу у нас спросили документы. Нейтральная территория, и даже та не удержалась от бюрократии, надо же! Повезло, что Лун сумел выбить для Сии документы, иначе в город нас бы не пустили, а мы планировали в нём заночевать и только наутро возвращаться в Роквилль.

Отворив тяжелые деревянные ворота мы вошли в город. Он разительно отличался от всех тех, в которых мы бывали, а бывали мы лишь в одном.

Здесь не было высоток, дымящих и вызывающих смог, не было узеньких улочек, в которые стекались нечистоты по всему городу, не было всюду снующей охранки, окучивающей дубинами и газами протестующих. Но, что самое главное – здесь светило солнце. Яркое и полное жизнью, а не тусклое и едва заметное сквозь слои выбросов, как в Роквилле.

Выйдя на рыночную площадь мы приступили к торгу медикаментами. Вообще, продажа в городе разрешалась только с позволения шерифа и облагалась налогом в 8% от стоимости, но давайте будем честны, разве запрет остановит бывшего агентурного разведчика и отличного мусорщика с аристократично поставленной речью?

— Я могу Вас заверить, данные товары из самых недр Роквилльской фармацевтической индустрии – самые качественные лекарства на всей нейтральной Пустоши. – наседала моя харизма на продавца – земного пони песочного цвета в белой шляпе, рассматривающего маркировку Роквилля на одной из сторон флакона.

— И почём же она у вас, сударь? – поинтересовался он, возвращая флакон мне.

— Всего 80 крышечек за флакон. Должен сказать, это очень хорошая цена. В Роквилле за такими стоят в очереди не один месяц, сам успел взять едва не с боем. – продолжил свою тираду я.

— Что же, беру 2 флакона за 150, идёт?

— Может возьмёте большего объема, они с последней партии и стоят почти столько же. Они по 100, но это буквально самый концентрат.

— Лады, давай по две по 100.

— Как пожелаете.

Мы обменялись богатствами и я вернулся к Сие. Та старалась выторговать у ремесленника крышки в обмен на баночки ПрМ которые я нашел на ферме камней семьи Пай. Наркотой никогда не интересовался и не баловался, посему решил продать. Наблюдая за ней все день ото дня, мой внутренний голос постоянно мне скандировал: “Ой, кажется кто-то влюбился, кто-то влюбился! Не будем показывать, но кое-кто влюбился”. И я никак не мог его заткнуть. Признаться хотя бы перед самим собой – страшно и даже в мыслях позорно, а уж перед ней – вообще душа в хвост уходит. Забавен здесь парадокс – мне не страшны выстрелы, взрывы, мутанты, смерть и боль, но от одной мысли признания меня бросает в дрожь. Буквально.

— Хэй, Шура, с тобой все в порядке? – Сиа помахала перед моими глазами копытом.

— Да, все в порядке. – попытался ответить я на пределе своего спокойствия.

— Волнуешься, что будет дальше?

— Есть такое.

— А что тебя беспокоит больше всего?

— Если честно… — не успел договорить я, как меня сзади огрели копытом по спине. Я уже было хотел ударить с разворота, но увидел знакомого мне ежевичного бэтпони.

— Лун, блять!

— Чего?

— Захрен бить?

— Я что, виноват, что ты не слышишь? – в его глазах, пусть и скрытых черной линзой читалась обида.

— Сиа, я правда его не слышал? – спросил я единорожку. У той в глазах читалась неопределенность.

— Да, он тебя звал.

-  О как, что же, пойми, прости и отпусти меня, Лун. – обратился я к бэтпони.

— Понимаю, прощаю и отпущаю. – ответил мне он. – Все продал?

— Почти, остались Менталки и пара бутылок АнтисептикРока.

— На Рок забей, я уже пытался его выменять, еле 50 крышек за банку выбил.

— Ну не выкидывать же его.

— Я бы предложила оставить у нас. – подключилась к беседе Сиа. – Он нам пригодиться для обработки ран и обеззараживания. Он же на спирте?

— Да, наша самогонная бурда. – ответил я ей.

— Поэтому и оставим. Но учтите, не колдырить. – добавила она уже строгим тоном и нахмурилась. Признаюсь честно, выглядело весьма трогательно, но я подавил смешок внутри себя и заверил нашу уполномоченную по правам трезвенников, что и капли в рот из этой бутыли не возьму. Лун вторил моим словам.

Разобравшись с торгом, мы решили пополнить припасы. Благо, ярых веганов среди нас не было. Сиа, конечно, поразилась нашей диете, но особо возражать не стала, к тому же и мы не обязывали её есть мясо. Быть вегетарианцем в Пустоши очень сложно. Проблема в ограниченности еды. Подножный корм в основном в пищу не годиться, а сельскохозяйственный сектор на Пустоши распространен лишь в НКР и некоторых городах нейтральной территории. В следствии этого, за такую еду требуют солидную гору крышек. Во всяком случае, больше, чем за мясо.

Разобравшись с припасами, на что ушло добрых два часа, пришло время подумать о ночлеге. Спустя 5 лет после очищения города, в нём появилась пара ночлежек, что было весьма кстати. Идти ночью по трассе до Роквилля с полными сумками крышек нам не хотелось даже несмотря на то, что ночью Лун был нашими глазами и ушами.

Спустя пару часов и попыток торга, нам выделили трёхместный номер. Во всяком случае, тут было три кровати, окно, и дверь с затвором. Не знаю, как вам, а мне большего для счастья и не нужно.

Мы решили лечь спать пораньше, чтобы столь же рано утром покинуть Эпплузу и направиться обратно – в серый мрачный Роквилль, чтобы запрятать свои запасы крышек, а также своё оборудование и инструменты.

После получения гражданства НКР, нам потребуется не одна неделя, чтобы перевезти через границу свои пожитки. Вы наверняка спросите, зачем проталкивать в НКР на полулегальной основе свою собственность. Всё дело в налоге на имущество. Грубо говоря, чем больше ты имеешь, тем больший налог платишь. Сказать, что это абсолютно идиотский закон – ничего не сказать. Какой смысл добиваться благ и богатеть, если с тебя всё равно сдерут это самое богатство? Это не говоря о прямом и подоходном налоге, съедающим около 25% всей заработной платы в стране. Такие мысли посещали меня часто. Вы спросите, зачем мы тогда бежим в НКР? Во-первых, безопасность. У них куда больше охраны и патрулей, сопровождающих караваны. Во-вторых, НКР выступает не за сохранения статус-кво на Пустоши, а целенаправленно стремиться подмять под себя другие города. Не лучше ли сделать это самим? И наконец – в НКР нет таких депрессивных пейзажей, а связь держать даже проще, главное договориться, а уж это мы умеем.

По поводу безопасности это касается и имущества граждан. Вот почему мы бежим туда.

От размышлений в постели меня отвлёк звук выстрела, раскатившийся вдалеке. Я привстал и увидел Луна, смотрящего в окно. На нём было боевое седло и жилет, но от маски с затемняющей поверхностью он уже избавился – солнце село пару часов назад.

— Анклав. Точнее то, что от него осталось. – ответил бэтпони на мой немой вопрос.

— Они решили напасть на город? М-да, пегасова тупость не знает границ… – протянул я на что Лун только скептически поднял бровь в духе: “Ты сам понимаешь, что ты сказал?”

Тем временем, судя по звукам, битва приближалась. Стали заметны разноцветные лучи, свидетельствующие о том, что кто-то стрелял из энергомагического оружия. Дело дрянь.

— Что случилось? – с зевком спросила Сиа, уже натянув на себя собственно сделанное подобия туники с бронепластинами.

— Битва случилась. – ответил ей Лун, всё ещё вглядываясь в ночную темноту. Хоть здесь луну и звезды было отлично видно, нам было не до их лицезрения. Анклав приближался. Со стороны восточных ворот послышались выстрелы и крики.

— Пошли. – сказал я Луну.

— Не успеем уйти. Они нас догонят и прикончат. – кажись, Лун умел не только шутить с каменным лицом.

— Я не про это. Нам надо помочь городу.

— Зачем?

— Чтобы утром мы могли спокойно уйти отсюда. – меня уже начинала раздражать эта непоколебимость бэтпони.

— Ответ принят, пошли. – Хвала Богиням, Лун родил, чтобы сдвинуться с места.

Порой мне хочется его прибить.

Нацепив на себя бронепальто, а поверх него боевое седло, я вместе со своими товарищами по Пустоши выбежал из ночлежки. На улицах кипели бои. Конечно, Эпплуза была одним из самых укрепленных городов на Пустоши, но таковой она была лишь против наземных налётчиков. А вот с воздуха город был как на ладони.

Пробежав пару домов мы очутились на главной площади. В нас полетели лучи магического оружия. Один из них пронесся над моей макушкой, чудом не задев шляпу. Я же, благодаря своим крыльям сменил позицию, залетев в полуразрушенное окно второго этажа. Смертоносный луч вновь прошел мимо меня, пробив в стене небольшую дыру. Осознав, что ублюдок еще на зарядке, а выскочил из оконного проема и скользнул в З.П.С. Двойной выстрел из винтовок сделал свою работу. Первая пуля попала анклавовцу в грудь, а вторая пришлась как раз в голову, но лишь в укрепленный шлем. Пегас вскрикнул от пронзившей его боли, а я уже готовился довершить начатое и без З.П.С. Спаренный выстрел добил ублюдка, превратив его в кровоточащий труп. Убедившись, что никто меня не пасёт, я переместился ближе к Луну. Бэтпони стрелял из своих BARов без помощи З.П.С. Получалось довольно косо. Ему удалось уложить двоих, но остальные отделались легким испугом. Один из анклавовских ублюдков попытался выстрелить из своего магического оружия… и получил две пули аккурат в забрало щедро от меня.

Второй же полетел между домов, стремясь зайти к нам с Луном в спины. Последовавший за этим одиночный выстрел и вспышка зеленого света известила о том, что обладатель магической пушки подорвался на ней самой. Из-за угла показалась Сиа. Вся взъерошенная и багряная от крови. Грива выглядела так, словно по ней высоковольтный ток провели. Последний анклавовец приземлился межу нами двумя, прицелившись в Сию за что получил очередь из BARов и две пули в затылок. Признаюсь, на секунду мне стало его жалко. К этому времени к нам подоспели жители Эпплузы. Кто с пистолетами, кто с винтовками. У пары даже были боевые сёдла. Впереди шагал земной пони с золотым а теперь уже заляпанным кровью значком шерифа.

— Благодарю вас за помощь в защите города. – проговорил он. Мы, конечно, были рады, но интенция наша была отнюдь не благородной.

— Для нас это обыденность. – соврал шерифу я. Нет, ну а что я еще мог ответить? Не говорить же, что мы защитили город, чтобы безопасно смыться поутру. Остаток ночи мы посвятили уборке трупов. Одного из них я узнал. Песочного цвета шерстка, белая шляпа. Это был тот самый торговец, которому я продал Роквилльские микстуры. Рядом с ним лежала седельная сумка в которой были еще не открытые девственно целые бутыльки. А подобрал сумку и во мне началось противостояние. Отдать кому-то, ведь это правильно с точки зрения морали, или забрать себе и обменять еще на крышки. Так продолжалось от силы пару секунд, но в конце я выдохнул и принял решение. Взяв сумку я поспешил к Луну и Сие, которые сейчас разговаривали со шерифом.

— Нам сейчас нужно будет отправляться в Роквилль, домой. – бэтпони выражал искреннее сопереживание. – Мы не сможем остаться еще на день.

— Ясно. Все равно спасибо. – с грустью в голосе проговорил шериф.

— Сэр. – Земной пони обернулся и посмотрел на меня. – Я нашел это у одного из торговцев, убитых сегодня ночью, вы не знаете, у него была семья или друзья?

— А…Сэнд. – с этими словами шериф снял шляпу. – Он был хорошим пони. Ни разу никого не надул.

Меня немного кольнула почти изведенная совесть. Сам-то я таким отродясь не славился.

— Я отведу тебя к его семье. – сказал шериф и водрузил шляпу обратно.

У Луна во взгляде читалось удивление вместе с презрением. Удивление от того, что я творю и презрение от того, зачем я это творю.

До дома несчастного мы шли молча. Шериф был явно не духе, а меня била паника от мысли, что мне придётся сообщать подробности семье Сэнда.

Мы постучались в дверь и нам отворила земная пони малинового окраса и чуть бледной гривой.

— Здравствуйте сэр, а вы… — она замялась, увидев сумку своего мужа у мена на шее.

— Здравствуйте. Я нашел эту сумку, когда мы убирали погибших.

— Богини, неужто он… — она не смогла продолжить, глаза её покрылись влагой. Она лишь молча взяла сумку и, поблагодарив закрыла зверь.

Едва мы вышли на улицу, я чуть не выпал в осадок. У меня подкосились ноги.

— Эй, парень, ты чего? – шериф поддержал меня, благодаря чему я не поцеловал землю.

— Становиться дурно от такого. – честно ответил я.

К нам подошли мои товарищи по несчастью. Сиа уже убрала кровь с одежды и вернула гриве прежний облик. Лун уже собрал наши вещи и протянул мне мои седельные сумки.

— Ну-с, удачи вам. – просто сказал Лун и поманил меня за собой.

— До встречи, и спасибо. – сказал я шерифу и мы пошли к воротам.

Каждый думал о своём. Лун думал о том, как бы нам побыстрее оказаться в Роквилле. Сиа, наверняка, рассуждала о том, где бы раздобыть Пип-Бак, а я всерьёз задумался о том, что со мной происходит, и, в частности, с моей совестью.

Заметка: Новый Уровень.

Добавлена новая способность: Сострадание. Вы можете, пусть и не очень умело, но импонировать чужим проблемам.

Глава 6: Погоня.

Небольшое изменение в структуре фика. Главы, начиная с данной прибавят в размере, чтобы не растягивать повествование. И, конечно, будут размышления ГГ — ура! (без сарказма)

Мы уже подходили к воротам, как заприметили земного пони, который что-то яро доказывал шерифу.

— Поймите, сейчас не лучшее время идти на север, рейдеры орудуют по дороге. – не унимался он.

— Мы прошли по ней сутки назад, никаких рейдеров не обнаружили. – сказал Лун. Тот случай в доме, видать, успел вылететь у него из головы.

— Странно, что же я с вами тогда не встретился? Вы же из Роквилля, верно? – торговец переключился со стражников на нашего приятеля.

— Именно так. – встрял я в разговор

— Я вышел из Кордона неделю назад и натолкнулся на местную шайку. Они хоть и были побитые, но плату потребовали.

— Вы про тех местных, что околачивались на ферме Романсов до недавнего времени?

— А то как же. Туда наведались легавые и оцепили все кругом.

— А что рейдеры?

— Слиняли, но выглядели взбешенно. Я их как встретил, думал пристрелят, но, видать, ограничились бранью о том, что какой-то подонок спиздил их добычу, но они успели его засечь.

— Воу…эээ…и что еще они сказали?

— Последнее, что я услышал, как один из них сказал: “Хочу выпотрошить эту пернатую суку.”

Я наклонился к Луну и на грани слышимости спросил.

— “Пернатая сука” – это я?

— “Пернатая сука” – это ты. – смиренно ответил тот.

— Короче, я к чему все это – не советую ходить через Южный тракт, себе дороже. – подытожил торгаш.

— Поняли приняли, осознали – ответил ему Лун, и распрощавшись, повел нас за собой.

Мы шли молча, обдумывая услышанное. Если рейдеры, что ищут Сию уже на дороге, то уходить из города нужно буквально сейчас, задержимся – и нас если не пристрелят ночью, то выкупят у местных. Нужен срочный план отхода.

— Ну, давай, виновник сей торжества, есть идеи? – бэтпони сел на один из камней и уставился ярко-желтыми глазами на меня. – Уговор еще в силе.

— Да помню я, помню. – меня уже начинало раздражать акцентирование на этом.

— Что за уговор? – не выдержала Сиа. – Вы уже неделю как треплетесь насчет этого уговора, а мне об этом ни слуху ни духу. Травите.

— Ну, рассказывай. – обратился Лун ко мне.

— Ладно, но знай, я тебе еще припомню за это. – сверкнул я недобрым взглядом на Луна. – Если на сей раз всех пойдет по одному месту, виноват буде…

— Щелкнулись оба!

Мы недоуменно посмотрели на Сию. Единорожка источала собой чистую ярость в купе с любопытством. Ну, так во всяком случае мне показалось.

Выдохнув, она продолжила, уже куда более привычным и приятным голосом

— Рассказывайте. Всё.

— Что ж. – начал свою тираду виновник нашей ситуации, то бишь я. – Когда я принес тебя в бункер, мы с Луном не знали, что с тобой делать. Тогда мною было предложено оставить тебя. Нам банально нужен был кто-то в команду, так как идти вдвоем и устраивать такую авантюру с проникновением в НКР не самый благоразумный вариант. Набирать кого-то местного не хотелось, а ты бы нам была по гроб обязана за спасение. Правда, кое-кто не хотел принимать тебя в команду. – Тут я неприятно скосил глаза на бэтпони, что сейчас таким же неприятным взглядом взирал на меня сквозь уже надетую маску с затемняющими линзами – Солнце поднималось из-за горизонта. – И он предложил мне уговор. Мы оставляем тебя, в обмен на мне полная ответственность за возможные последствия этого решения. И одно из этих последствий – перекрытый Южный тракт.

— И вы за всё это время не удосужились мне ничего рассказать!? – В её глазах читалась злая обида, вновь перерастающая в гнев. – Всю эту неделю, вы жили и путешествовали со мной просто потому, что я тебе приглянулась и ты, руководствуясь отнюдь не мозгами, решил сознательно пойти на такой шаг!?

Я впал в ступор, и сквозь тираду единорожки услышал тяжелый вздох. Это был Лун. На его мордочке буквально читалась фраза: “Я же говорил.”

Посмотрев на всю эту картину, я не знал, что и ответить. Сказать, чтоб уходила, коли не нравиться – плохая идея. Лун меня сгрызёт за, фактически, пропавшее снаряжение – не раздевать же её, в самом деле. Признать и извиниться – не искренне и самое главное, бесполезно. Она если и останется, всегда будет чувствовать долг перед нами. М-да, дружбой тут и не пахло. А чтоб хотя бы запахло, придется вновь призвать свою полуистлевшую совесть.

Я не слушал, что она нам высказывала. Не хотел слушать, особенно сейчас, в попытке обдумать идеальный ответ. Сейчас на кону едва ли не вся наша авантюра – рейдеры сами по себе не отвяжутся.

— Довольно. – сказал я с холодом в голосе, чем заставил Сию умолкнуть. – Раз уж дружба строится на доверии, давайте будем до конца откровенны. Я, неся тебя к нему домой, — тут я показал копытом на Луна. — Думал, что он тебя выпотрошит и продаст по частям, а мы получим хорошую сумму денег, благодаря чему нам бы не пришлось переться сюда, продавать лекарства, стреляться с рейдерами и Анклавом и искать обходную дорогу в Роквилль. И, знаешь, что, уважаемая. – я оскалился, а на мордочке Сии заиграл страх. – Несмотря на уговор, дорогу сюда, и даже, твою пламенную тираду, я ни разу не думал поменять своего мнения. Я ни разу не подвергал критике свое решение, во всяком случае это – точно. И ни разу не пожалел об этом. Если хочешь уйти – пожалуйста. Мы друзей насильно подле себя никогда не держали и не собираемся. Не в том мы положении, чтобы тебя останавливать.

Сделав мысленную передышку и как следует выдохнув я продолжил.

— Да, у меня уговор перед Луном, и я буду отдавать ему внимание. Но ответственность за кого-то это не право на владение. Надеюсь, ты это понимаешь. – закончил уже свою тираду я.

Н-да, по итогу сказал всё, о чем твердо хотел умолчать.

Повисла неловкая тишина. От некогда праведного гнева на мордочке Сии не осталось и следа. Сейчас на нём читалось понимание и…печаль, что ли. Она молча подошла ко мне и обняла. Я почувствовал, как левая часть моей шеи уверенно становится влажной. “Молодец, довел кобылку за белого каления” – мысленно корил я себя.

Видя такую картину я перевел взгляд на Луна. Бэтпони уверенно давал понять, что не замечает нас, копошась в уже и так исследованном вдоль и поперек Пип-Баке.

Надо было видеть эту сцену со стороны. Стоящий в неловком молчании пегас, рыдающая ему в плечо единорожка и смиренно чинящий свой Пип-Бак бэтпони, которому, кажется, всё равно. Что я говорил про идеальную команду?

Когда оросительный процесс моего плеча закончился и я, нехотя, но отпустил Сию от себя, Лун-таки решился поднять взгляд. Посмотрев на Пип-Бак, я проверил карту местности. М-да, не густо. Республики уже нет, Понивилль хоть и зачищен, но еще опасен из-за Вечнодикого леса. А идти дальше на Юг вообще смысла нет – ни поселений, ни воды, ни припасов. Да и заблудиться легко, если сигнал пропадёт.

— Что ж, вариантов у нас немного. – пробубнил я себе под нос. – Лучший из них – идти через Понивилль, а потом свернуть на Юго-Запад.

— Не выйдет, Шуран. – горько улыбнулся Лун. – НКРовцы на днях ввели в город отряды.

— А что нам будет, если попадёмся – поинтересовалась Сиа.

— Будет больно, но не нам, а нашим полным крышками сумкам. – просто ответил бэтпони и похлопал себя по седельной сумке, набитой жестяным богатством. – Спросят документы, будь они не ладны, увидят Роквилльские штампы и если не конфискуют всё, так заставят уплатить за таможенный проход. А нам такие пляски не к чему.

— Тогда выход один – Республика. – подытожил я.

— Свихнулся?! Идти через Вечнодикий это себя не уважать! – в глазах Луна сверкнула нотка паники.

— Если у вас, господин собутыльник, есть лучшие варианты, я с радостью их выслушаю. – я всё ещё был зол на Луна за то, что он поднял эту тираду с уговором.

— Через Юг, выйдем к окраинам каменных ферм, а потом —  через угодья на Северо-Запад, как тебе?

— Мм…Ну давай, попробуй пройти с Юга, да так, чтобы не пришлось поисковую команду отряжать. – саркастически ответил я нахмурившись.

— Так все-таки, как пойдём? Мы не можем напороться на НКР и, скорее всего не дойдём до Роквилля окольными путями. – Сиа вступилась в диалог.

— Значит поступим так. Лун, карта Стойл у тебя еще жива? – спросил я бэтпони.

— Ты чего, блять, задумал?! – Теперь нотки паники слились в единый порыв.

— Задумал привести нас к Роквиллю.

— Кончай с такими приколами, Шуран. В Стойла он собрался, ага, конечно. – Лун фыркнул, а я продолжил наседать.

— Так карта и тебя или нет? – я уже начинал терять контроль над собой.

— У меня.

— Скинь мне на Бак.

— Нет.

— В смысле, блять, нет?!

— В прямом, мы не пойдем через Стойла. Не хватало быть расстрелянными тамошними системами защиты.

— Выцеливай турели и никто не будет расстрелян. – мягко добавил я.

— Ага, такой, сука, умный. У меня З.П.С выбит, забыл?!

— Друзья, во имя Селестии, хватит! – вмешалась Сиа. – Рассудим так. Мы либо идём через Республику, либо через тоннели под Стойлами, кто за первый вариант?

Тишина.

— Хорошо, кто за второй вариант?

Я поднял копыто на что Лун фыркнул. Рядом показалось еще одно, уже белое.

— Ну, видимо решено. – грустно подытожил бэтпони. – О, Богини, мы же там сдохнем…

— Давай сюда карту и пошли.

Получив заветное, я прошелся глазами по туннелям. Толку от того, что их много, если большая часть либо завалена, либо кишит такой дичью, что лучше туда не лезть.

— Смотрите. – Я показал Сие и Луну отмеченный маршрут. – Мы зайдём в 72 Стойло, оно недалеко отсюда. Затем спустимся в коллекторы под ним, там должно быть чисто. По ним пройдем прямиком на Северо-Запад и выйдем под 85 Стойлом. А это, считайте, уже Роквилль.

— Ага, а ты в курсе про то, почему 72 Стойло покинуто и заброшено? – С сарказмом спросил Лун.

— Нет, но ведь это был риторический вопрос, верно? – Поднял я бровь.

— Именно. Там есть риск напороться на кокатриксов. Причём немалый. Я не думаю, что ты умеешь заставлять кокатриксов снимать свои чары. – продолжил бэтпони все с тем же сарказмом в голосе.

— Дерьмо. Хорошо, тогда есть иной вариант. 56 Стойло. О нём ни слуху ни духу, но оно расположено восточнее, а это день пути. И ведёт из него тоннель в 87 Стойло, которое тоже заброшено.

— А ты уверен, что мы сможем его открыть изнутри? – Лун не терял попыток разрушить мой план.

— Уверен. – коротко бросил я.

— Так, благо завещание я написал. – ясно, в бэтпони проснулся убийственный юмор.

— А ты что скажешь? – Я обратился к Сие.

— Спорно. С кокатриксами мы вряд ли справимся, я не знаю никаких защитных заклинаний под стать им. С другой стороны, лезть в неизвестность ничем не лучше.

— Ну, видимо решать придется мне. А мое мнение – идем в 56 Стойло. Если поторопимся, дойдем к следующему утру.

— Веди. – Со вздохом окончил беседу Лун.

Мы уже были на полпути к Стойлу, как Сиа спросила меня.

— Скажи, а почему Лун так боится Стойл?

— Это сложно объяснить тому, кто вырос в Стойле. – ответил за меня бэтпони, отчего единорожка вздрогнула. Он появился буквально из ниоткуда.

— А ты нет?

— Нет.

— А Пип-Бак?

— Нашел, когда ходил на вылазку. Тогда Шуран предложил прошвырнуться в Стойло 53, что на западе. Оно было заброшено по меньшей мере полсотни лет, чего не скажешь о 85. Там я и нашел запасной Пип-Бак в кабинке техника. А чуть позже нашел, как мне кажется, его хозяина – жеребёнка. – Лун грустно улыбнулся. Получилось даже немного зловеще.

Рассказ бэтпони напомнил мне о двух вещах. Первое – найти Пип-Бак для Сии. И второе – зайти в 85 Стойло к Роналду, починить Пип-Бак Луна.

К концу дня Сиа выдохлась и я понёс её, чтобы дать единорожке передохнуть. Лун упорно отказывался останавливаться, деликатно напомнив мне про уговор. Нет, я серьёзно хочу его пристрелить!

Вообще мой друг бэтпони был крайне странным по своему характеру. Он редко летал, в основном когда нужно было преодолеть какое-то препятствие или быстро ретироваться. Но путешествовал всегда пешком, почему – непонятно. Как он сам мне говорил: “Полеты не приносят мне удовольствие, если не спасают жизнь, а для меньшего хватит копыт и смекалки.” Причем я не знаю, все ли бэтпони такие, или только мне такой реликт достался – других знакомых бэтпони у меня не было, а спрашивать об этом у Луна я находил неудобным. Более того, у него в глазах всегда отражалась тяжесть, не буквально, конечно, но ощущалось, словно ему не двадцать седьмой год от роду, а так, будто он уже разменял седьмой десяток. Отчасти я понимал причину такого отношения к миру – Пустошь. Когда она тебя бьёт с самого детства, то всё, что ты видишь – убийства, рабство, кровожадные эксперименты над пони, каннибализм и прочее дерьмо столь долго и столь же часто, невольно начинаешь привыкать, если не ломаешься. Лун именно что принадлежал к первой категории.

Ближе к вечеру, мы решили сделать привал. Ночевать на голой земле конечно можно, но был весьма большой риск не проснуться, так что нам пришлось искать место для отдыха. И как назло ни одного мало-мальски укрепленного здания. Лишь небольшая закусочная стоящая прямо около тракта.

Спустя несколько пролётов над Пустошью в попытке найти более подходящее жильё, заночевать решили всё же в ней. Покинутой и разграбленной не один раз. Мы разместились в подвале и подготовились ко сну. Благо с нами была Сиа, сумевшая побороть тьму с помощью рога, и подвальный этаж, также начисто вынесенный, озарился глубинно-синим светом, теперь заключенным в магической лампе, которую мы прихватили в дорогу. Выглядело…необычно.

— Не забывай, сегодня твой черёд стоять на шухере. – Лун потрепал меня по гриве и улыбнулся. – Не засни только часом.

— Обижаешь. – заверил я его и пошел наверх – оборудовать себе смотровую.

Спустя добрых полчаса на крыше закусочной я соорудил себе нечто вроде пулеметного гнезда, только без пулемёта. Оно состояло из куска листового металла, вырванного из рекламного постера, стоявшего неподалёку и нагромождённой рухляди по типу плитки, кусков бетона и прочего мусора, способного остановить хоть какие-то пули.

Я уже приготовил бинокль и скромные запасы еды (нарушать режим приёма пищи не хотелось, потом не отучусь) когда ко мне подошла Сиа с села подле меня. Занятно, я думал она все еще на меня злится за то, что я в ссоре с головою.

В такой обстановке идеальным будет начать диалог о чём-нибудь высоком. Ну, чем я хуже? Посему, нагло воспользуюсь этим.

— Занимательная вещь – ночное небо. – начал я, как бы говоря для себя. Словарь юного манипулятора, помоги мне. – Ты часто на него смотришь? – я повернулся к единорожке.

— Достаточно часто. Это кладезь для стремлений. Источник для мечты, если можно так выразиться. – отлично, она вторит мне, поддерживает диалог. Продолжаем напор.

— А о чем обычно ты мечтаешь? – Вопрос не самый тактичный, но, может всё обойдется, посмотрим.

— Если честно, о свободе. – Сиа перевела взгляд со звёздного неба на мои глаза. Разрывать контакт было нельзя, да, по секрету, но особо-то и хотелось. – Вся моя жизнь до недавнего времени не была свободной. Свободной в плане выбора и свободы перед собой. Сначала жизнь в Стойле. Свободой её назовет разве что совсем глупый пони. Потом выход в Пустошь, а вместе с этим – выход на волю. Я получила свободу… и быстро её потеряла, оказавшись схваченной. – Я приобнял её копытом, и с удивлением не почувствовал сопротивления. А потом понял, что все идёт не по моему плану.

— Потом в моей жизни появились вы и я вновь чувствовала себя свободной… — Чёрт, чёрт, чёрт! Это был плохой план с моей стороны! – Но после твоего признания вновь, как будто, оказалась на обочине.

Молодец, Базз. Умеешь же ты уводить других от неприятных мыслей. Респект и уважуха тебе. В моих глазах на секунду отразилась паника. Я чувствовал это, пока в голове происходила битва, похлеще той, что разыгралась 200 лет назад у Разбитого Копыта. Но взгляд я так и не отвёл. Отступать поздно.

— Но мы и не думали забирать у тебя свободу. Я, конечно, порой принимаю спонтанные решение, но у меня есть обоснование. Целых два, если быть точным. И первое из них, это то что я прагматичен. Не всегда, но достаточно. И ты тому пример. Я ни разу не пожалел о своём решении. – на этих словах у Сии показалась улыбка. Вот, не я один не умею принимать комплименты. – А во-вторых, я идейный, по большей части. И даже если бы мои прогнозы не окупились, я вряд ли оставил тебя. Друзья так не поступают. – В этот момент меня будто кольнули в мозг. А ведь правда, Сиа не просто наш с Луном компаньон, она именно, что наш друг, причем самый близкий и преданный.  Озарение наступило в самый неожиданный момент. Впрочем, как и всегда.

— Вот как. Впервые слышу, что меня кто-то посчитал другом и заявил об этом при мне. Это, признаюсь, столь же неожиданно, сколько приятно. – Сиа улыбнулась мне и вновь перевела взгляд на ночную бездну, щедро усеянную мерцающими точками. Будучи маленьким, я думал, что это частички сахара, и когда смогу покинуть Стойло, полечу и съем столько сахара, сколько захочу. Как мало нужно жеребятам для счастья…

— Да поцелуйтесь вы уже! – прозвучало со стороны люка. Мы синхронно повернулись и увидели мордашку Луна, изображающую обиду.

— Мгха! Лун! Весь кайф обломал! – Я уже говорил, кажется, что хотел его пристрелить? – Какого лешего ты тут делаешь?

— Да вот сижу, голубками любуюсь – ответил бэтпони настолько приторным голосом, что я еле сдержал рвотный позыв.

— Налюбовался, надеюсь. – добавила Сиа. – Рада, что получил то, что желал.

— Нет, не получил. – Лун опустил уши и состроил жалостливую мордашку, но спустя секунду вновь вернул обиженное выражение.

— А чего так? – не унимался я.

— А же сказал, почему. – Лун поиграл бровями. – Может, в качестве компенсации, еще заночуете вместе, а?

— Если ты перестанешь над этим подтрунивать, я согласен. – это не было шуткой. Последнее, что я хотел в своей жизни, так это терпеть подколы Луна.

Видать, такой ответ его озадачил. Бэтпони лишь кивнул, и скрылся внизу.

— Порой я его не узнаю. – Сиа явно была малость шокирована, причем не столько вбросу Луна, сколько моим ответом. Я же понял, что только что поступил как последний мудак, пытающийся заиметь подружку. Ну кто в здравом рассудке говорит буквально: “Я сделаю это только чтобы ты отстал” про ночь с девушкой, да причем в её присутствии?! Я успел мысленно отбить себе лоб, если не проломить его.

— Да, я тоже. – сказал я понурым голосом, но в душе был рад, что не пришлось переводить тему. – Он обычно спокойный и статный, подстать своему положению. А тут едва на себя похож. Жеребенок как будто проснулся.

Диалог умер, едва мы вернули взгляд на небо. Для меня оно не меняло своей притягательности из года в год. Когда я жил в Стойле, обсерватории или купола у нас не было, и небо я видел лишь на картинках учебников. А когда перебрался в город, небо всё так же было для меня закрыто благодаря господину смогу. И лишь отправившись на свою первую загородную вылазку и подняв взгляд наверх я ощутил целый букет эмоций. Страх, любопытство, изумление и чувство свободы – всё смешалось тогда. Тогда я понял, что эти огоньки во тьме не просто сахарные песчинки, которые только для еды и годятся, но нечто куда, куда большее. Это необъятность, это величие, и, в то же время, свобода и простор. То, что я всегда ценил больше всего. Кроме семьи, пожалуй. Даже любовь к музыке, при всём к ней уважении, не могла затмить моё стремление к свободе и простору мысли и действий. Я сидел и наблюдал за звездным небо, отдаленно слыша размеренное глубокое дыхание справа – Сиа заснула. Я аккуратно поднял её и уложил на собранную мной вечером лежанку, сам лег рядом, на бетон (благо было тепло) и смотрел на звёзды. На эти маленькие огоньки, витавшие во тьме и их незамысловатый, но крайне завораживающий танец.

Сон почти меня настиг, как вдалеке послышался выстрел. Я встал, взял бинокль и присмотрелся. По дороге шло не меньше дюжины рейдеров. Вид у них был, ну, мягко говоря, устрашающий. Особенно выделялся вышагивающий в центре огромных размеров земной пони с тяжелым боевым седлом, на котором была закреплена то ли ядровая пушка, то ли тяжелый обрез. Впечатляет.

Я быстро растолкал Сию и помчался в подвал. На моё удивление, Лун уже проснулся и сейчас спешно укладывал наши пожитки.

— Видел? – спросил я его.

Тот лишь хмуро кивнул.

— Что приключилось? – Спросила сквозь зевок Сиа.

— Беда приключится, если не свалим. – видя застывший в моих глазах ужас, больше разъяснений ей не потребовалось. Мы покинули закусочную и, впервые за всё путешествие взлетели. Вдвоём. Лун и я с Сией на себе.

Глава 7: Засада.

Деру дали мы нехилого. Во-первых, у нас куча бабла. Во-вторых, мы чисто теоретически не смогли бы одолеть дюжину рейдеров, особенно сейчас. У меня возник заманчивый план, который, несмотря на свою заумность мог вообще не сработать и только всё испортить. Но всё же я поделился им с Луном.

— А ты коварный ублюдок. – заметил Лун со смехом в голосе.

— Да, я такой. – подыграл я ему.

До Стойла мы домчались за считанные часы. Висящие на хвосте рейдеры служат отличным упражнением для крыльев, знаете ли. Мы приземлились перед небольшим высохшим и покинутым колодцем из которого выходила лестница и, недолго думая, начали спуск.

Спустившись на метров двадцать, если не больше, мы достигли бетонного дна. Видать, колодец был не более чем бутафорией. Пройдя чуть дальше мы с Луном включили фонарики на своих Пип-Баках и пошли вперёд по массивному и уже изрядно поросшему тоннелю.

— Напомни с тебя потом шкуру содрать. – Как бы невзначай сказал бэтпони, когда мы увидели скелет пони в рейдерской броне. А потом еще один. И еще. Становилось жутковато. Стойла всегда таили в себе много опасностей, да и выглядели буквально негостеприимно. Но сейчас накал было таким, что наше напряжение можно было резать ножом.

Приблизившись к двери Стойла мы обнаружили, что она открыта. Не обнадеживает, скажу я вам. Стойла становятся покинутыми не просто так. Вот, допустим, моё Стойло, 85. Оно хоть и открыто, но там до сих пор живут и работают пони. Тут же веяло заброшенностью. Мы шли через входную комнату настороженно переглядываясь. Я переключил карту местности на подземный режим и, на всякий случай, проверил Л.У.М.

Никакой опасности. Чисто, но почему тогда моя чуйка ноет? Что-то тут не так. И что вы думаете? Стоило мне лишь предположить неладное, как на Л.У.М.е показались две красные точки.

— В укрытие! – скомандовал я и бросился к первому попавшемуся столбу. Едва все успели спрятаться, как проход огрело очередью пуль. Высунувшись из-за столба я скользнул в З.П.С. и прицелился в одну из турелей.

Спаренный рев винтовок разорвал тишину в комнате. На моём Л.У.М.е стало одной красной точкой меньше.

Справа я увидел, как Сиа, прицелившись из своего пистолета пыталась попасть во всё еще молчащую от перезарядки турель. Пули отлетели рикошетом от бронированной маски. Н-да, надо бы найти ей пушку посерьёзней. Внезапно турель разразилась канонадой выстрелов. Я успел увернуться и проскользил под терминал, увы, разбитый в хлам злосчастной машиной. А вот Сие повезло меньше. Проклятая турель, потеряв меня из виду, мигом повернулась к единорожке и выпустила в неё очередь. Та поставила щит и попыталась укрыться на одним из столбов, но не успела. Высокий крик разразился в зале и отскочил от стен. Турель же вновь умолкла и тут же поплатилась за это. Очередь из реликтовых BARов превратила эту сволочь от мира инженерии в хлам.

Галопом мы ринулись к единорожке. В мыслях была бессвязная белиберда.

— Толькобыонавижила, тоькобыонавыжила! – орал мой мозг. Признаюсь, я был с ним солидарен.

Подбежав к Сие мы принялись вытаскивать её с того света. В неё попало две пули. Одна в грудь, как раз под сердцем, но бронетуника спасла положение. Пуля осталась в пластине, передав всю кинетическую энергию телу единорожки. Нам несказанно повезло: она не сломала рёбра. Вторая пуля была столь же удачливой, полоснув по боку и оставив рану на кьютимарке. Водный талисман в окружении пяти звёзд был разрезан на две части алой линией с сочащейся из неё кровью. Очевидно, единорожке было адски больно. Она попыталась наложить анестезирующее заклинание на себя, но не успела, потеряв сознание.

Мы же принялись каждый за своё. Я занялся раной на боку, а Лун тем временем старался привести единорожку в чувства. Получалось не очень.

— Ущипни её. – скомандовал Лун.

Я повиновался. Холодная решимость и страх потерять друга порой работают в идеальном балансе, а Лун знает в медицине лучше меня. Синие глаза распахнулись и я едва успел поставить блок, чтобы не получить копытом в глаз.

— У вас что, совсем манер нет! – возмутилась Сиа, но увидев облегчение на наших лицах, растеряла гнев и покраснела.

— Ох… “откачали” — тяжело дыша произнес я, не убирая блок и продолжая обрабатывать рану на кьютимарке. Кровотечение прекратилось, но был риск занести инфекцию в рану, а это последнее, чего мне вообще хотелось.

— Позволь мне. – сказала Сиа и взяла телекинезом из моих копыт пропитанный антисептиком кусок ваты, покрытый кровью в нескольких местах. – Как долго я была в отключке?

— Пару минут от силы. – сказал Лун, после чего осветил фонариком коридор.

Комната обрывалась открытыми настежь дверьми, за которыми находился Атриум. По моему плану, нам нужно было попасть в комнату Смотрительницы, чтобы переключить турели в дружественный режим. Видимо, за 200 лет не одним пони снесло прошивку.

— Ты как, идти можешь? – спросил я единорожку.

— Вроде, да. – она привстала и я поддержал её.          

— План таков. Сейчас мы врываемся в Атриум. Мигом прыгаем в укрытие и после этого я пробираюсь к комнате Смотрительницы. Я, плюс-минус, но помню, где это. Ты же останься с Сией и не высовывайся, лады? – указал я на Луна. Бэтпони лишь кивнул и взял Сию и обнимку на что та покраснела.

— Готов?

— Готов.

— Тогда, начали.

И мы влетели в Атриум. Уже приготовившись нырнуть за укрытия мы не обнаружили ничего. Л.У.М был девственно чист. Чуйка тоже молчала. Странно, обычно в Атриуме располагают самые главные защитные подсистемы, а тут всё чисто. Не похоже на моё Стойло. Я взлетел на второй уровень и направился по коридору направо, к кабинету Смотрительницы, ну или так мне казалось. Дойдя до развилки я еще раз сверился с Л.У.М.ом и картой, и понял, что пришел не к Смотровой, а в Мед. Отдел. Подавив желание обшарить его сейчас, я вернулся обратно в Атриум и направился в противоположную сторону, на сей раз угадав. Кабинет Смотрительницы был заперт терминалом, но меня на такие штуки не проймешь. Паролем, как выяснилось спустя от силы пару минут было слово Маффины.

Отворив дверь я ужаснулся. От запаха и от увиденного. За столом Смотрительницы сидел полуразложившийся скелет, а недалеко от него лежал другой, более старый и меньший. Видать, он принадлежал кобылке. Что же здесь произошло? Подойдя к терминалу Смотрительницы и сбросив останки жеребца, я включил его и прошерстил на предмет питания или сведений о произошедшем. На моё счастье, система освещения не вышла из строя полностью, хотя нижние ярусы оказались обесточены. А вот сведений было не много. 2 голосовых и 4 текстовых сообщения пронумерованных по дате, причем голосовые были сделаны уже после дня Солнца и Радуг. Немыслимо.

Решив прочитать сообщения потом я восстановил подачу питания и весь Атриум озарился бледным холодным цветом. Спустившись, я направился к Луну и Сие. Они уже ждали меня в центре главного здания, на мордочке единорожки играла улыбка. Лун же предусмотрительно надел маску с затемняющим стеклом.

— Молодец, Шуран. Чётко и по сценарию. – похвалил меня бэтпони.

— Спасибо, но, кажется, мой сценарий несколько обломался. – я не нашел в терминале Смотрительницы ничего про систему защиты. Вернее нашел, но не обнаружил ни одной рабочей турели.

— О чем это ты? – спросил Лун.

— Тут нет турелей. В системе нет ни одного рабочего оборонного модуля. Те две были…единственными. – убитым голосом сказал я. Мой план был растоптан законом подлости.

— Ладно, на нашей стороне еще элемент неожиданности… — заверял меня он, как вдруг мы оба впали в ступор.

— Тут всё так изменилось… — как бы невзначай сказала Сиа и, заметив ступор в наших глазах, поспешно объяснила.

— Я жила здесь раньше. Когда началось восстание, мы с родителями бежали в Пустошь. – объяснила она и быстро добавила. – Потом расскажу.

— Где здесь оружейная. – после секундного молчания я подал голос.

— Тебе зачем? – поразилась Сиа.

— Раздобыть патроны и подобрать тебе оружие получше.

— По моему, второй ярус, правое крыло. Ищи там.

— Спасибо. – я сорвался с места и понесся вправо, желая поскорей закончить со сборами.

— А мне нужен кабинет Пип-Бак техника. – Лун явно был в предвкушении починки своего металлического достояния древней инженерной мысли.

— Первый ярус, дальнее левое крыло. – Видимо, Сиа помнила всё слишком хорошо.

— А ты куда? – спросил бэтпони.

— С тобой, мне тоже не помешал бы Пип-Бак.

Сборы патронов и оружия заняли добрых полчаса. Зато теперь у меня было 30 патронов для моих винтовок, 57 патронов для М1911 и даже парочка осколочных гранат. Не дурно. Также я нашел карабин Гевера – реликт, пусть и не в самом лучшем состоянии и патроны к нему. Со всем этим добром я вернулся в Атриум и застал своих спутников за починкой Пип-Баков. У Сии на ноге уже был рабочий аппарат, а Лун пытался с её помощью зарядить в свой Бак заклинание прицеливания. Радио уже функционировало и сейчас из недр Бака струился голос Диджея Пон-3 из самой башни Тенпони в Мэйнхэттене. Признаюсь честно, меня редко увлекало радио, чего не скажешь про Луна, с упоеньем сейчас внимающего каждому слову, что исходило от его Пип-Бака. Прослушав утренний эфир, бэтпони выключил радио. Сиа как раз сумела восстановить работу З.П.С.

— Как же я в тебе ошибался. – горячо сказал Лун единорожке. – И в твоём кольтфренде, конечно же. — Добавил он с ехидством, заставив Сию зардеться, а меня в очередной раз закатить глаза.

— Так, план сорвался, посему будем выкручиваться своими силами.  – нет, ну серьёзно, что это за Стойло, в котором вся система защиты – это две входные турели?

— Сиа. – я обратился к единорожке и снял с себя свисавший карабин и патроны. – Я отрыл тебе настоящий реликт. Бери.

Единорожка лишь молча кивнула и взяла у меня карабин телекинезом, как и патроны, впрочем. Порою мне кажется, что я никогда не привыкну к тому, как она ухитряется это делать. Нет, я знаю, что телекинезом не владеет только ленивый среди единорогов, но мне все равно было непривычно. А я жил с единорогом, причем с двумя. И ради обеих был готов на всё.

Закончив с раздачей оружия и указаний, мы направились в реакторную. Сам реактор был цел, что меня не удивило, иначе как бы мы включили свет по всему Стойлу, а водный талисман был лишь немного поврежден – что меня, мягко говоря, поразило. Обычно Стойла оказываются кладбищами именно по причине водного талисмана, а тут всё на более-менее приличном уровне.

— Заберём? – спросил я.

— А мое мнение тут причём? – Лун уставился на меня сквозь свою маску.

— Ну, ты же мой работодатель всё-таки.

— Эх, Шуран, Шуран. – Лун сделал фейсхуф. —  Ответь сам себе, ты сейчас на вылазке или в бегах? Ну честно? – с горькой ухмылкой сказал бэтпони.

— Думаю, что в бегах. – ответил я на полуриторический вопрос.

— Вот именно. Какой я, к Дискорду, работодатель сейчас? – ирония буквально струилась из него. – Я твой компаньон на Пустоши, а не какой-то там “работодатель”, которому надо в ноги падать.

— Вот сейчас ты не прав. Причем весьма солидно неправ. – сказал я самым уверенным голосом, какой смог состряпать. – Ты в первую очередь мой друг, а уж потом собутыльник и компаньон на Пустоши.

— Льстишь, приятель, ой как же ты мне льстишь… — Лун поднял брови в изумлении.

— Доказывать не стану. Просто прими это как факт. – и с этими словами я направился в медицинский отдел – запастись лекарствами.

В мед крыле было откровенно пусто. Нашлась баночка Минталок. Парочка бинтов, кусок ваты и…тут мой взгляд задержался на картине без рамки. Хм, поразительно, что её не унесли до сих пор. А ну-ка….

И с этими словами я сорвал полотно со стены. Послышался звук рвущейся бумаги и моему взору предстал среднего размера сейф с нетронутым замком.

— Либо прошлые обыватели не шибко умные по своей натуре, либо этот сейф сложнее чем кажется. – проговорил я сам себе и достал из сумки заколки, щедро мною украденные у сестры, а после перекупленные у сторонних кобылок и свою старую отвёртку. Вот поразительно, что такая простая и, казалось бы, бесполезная для жеребцов вещь как заколка будет одной из самых востребованных на Пустоши. Пожалуй, сестра меня до сих пор не простила, особенно с её-то длинной гривой.

Потратив пару минут и одну заколку, сейф предательски для его прошлого хозяина открылся. Моему взору предстала баночка чистых ПрМ и два пистолета аналогичного моему калибра с глушителями.

— Так, ничего себе. Кажись твой прошлый хозяин любил все делать тихо. –сказал я сейфу и, не получив от железяки ни слова и захватив пистолеты отправился в Атриум.

— Глядите. – я показал пистолеты Луну и Сие. – Кажись плану-таки быть.

— Снимешь глушители и поставишь на седло. – Лун скептически выгнул бровь.

— Спасибо, кэп. – горько усмехнулся я и принялся за отвинчивание глушителей. Благо, дело было нехитрое.

Мы уже закончили со сборами как услышали со стороны Двери голоса.

Это явно были рейдеры, что шли по дороге за нами. Вернее, шли они за Сией и по мою душу.

— По местам! – скомандовал я и рванул в кабинет Смотрительницы – вырубить свет. Лун встал около одного из столбов, рядом с входом в бар, а Сиа получила от меня парочку гранат, найденных в оружейной и заняла позицию в левом крыле.

Настало время поведать вам о моём плане. Я надеялся, что мы заманим рейдеров в Стойло и при помощи тамошних турелей, прикончим их. Поэтому и всерьёз обеспокоился, узнав, что турелей-то в Стойле нет. Но лихо придуманный план Б должен будет исправить положение. Теперь у нас есть Пип-Баки с рабочими Л.У.М.ами и рабочим З.П.С. плюс оружие.

— Они тут явно были. – прокричал один из рейдеров. – следы ведут в Стойло.

— За ними! – прокричал хриплым баритоном один из рейдеров – видать, их главарь.

— Уверены? В Стойлах полно опасностей.

— Я сказал за ними, мать их за ногу! Я получу свою собственность обратно! Ты понял?

— Понял, понял.

В тоннель хлынули рейдеры. Мы еще не засекли их, но их голоса были слышны даже отсюда, как и их слабоумие.

Когда группа из пяти рейдеров прошла входную Дверь Стойла мой Л.У.М. засек их. Пять красных точек. Аналогично он сработал и у моих друзей.

Едва пятёрка вошла в Атриум, как мы скользнули в З.П.С. Канонада выстрелов разорвала Атриум своей мощью. В комнате эхом разносились и сливались звуки винтовок. Лун уложил двоих, Сиа убила одного и попала во второго, правда тот был еще живым, а я убрал двух оставшихся, пусть и со второй попытки. Первая пуля попала чётко в голову, а вторая угодила в плечо, сильно не задев охотника за нашей подружкой. Но следующий залп из приглушенных ружей положил конец и оставшимся двоим “несчастным”.

Перезарядившись, мы сменили позицию. Лун переместился чуть поодаль – в бар, а Сиа встала около одной из колонн Атриума на первом этаже. Я же прошел чуть дальше вправо, где моему взору открывался удивительно хороший вид на весь Атриум.

— Сколько их там. – опять этот баритон.

— Двое, во всяком случая я услышал два выстрела.

— Видать, эта пернатая сука прикрывает мою добычу, умно.

Затем послышалось перешёптывание, и в следующую секунду в атриум ворвалась вторая группа рейдеров. Одного я успел прикончить без вреда для себя и галопом помчался в кабинет Смотрительницы где запер дверь. Слева внизу я услышал взрыв и предсмертный крик – очередной исход от встречи с нашей подружкой.

Об дверь начали колотить в попытке пробить её. Наивные.

Отбежав в темноту я перегруппировался и навелся З.П.С на одного из рейдеров внизу. Заклинание не подкачало и пони, пару секунд назад пытавшийся скрутить Сию сзади получил сквозное в грудь. Единорожка же в это время выскочила из укрытия и при помощи З.П.С. уложила еще одного рейдера.

В это время сбоку от меня послышался скрежет и я с ужасом обнаружил, что дверь-то ломается. Видать наивность они компенсировали силой. Ворвавшийся первым в кабинет Смотрительницы рейдер получил две пули в грудь и свалился на пол. А огромный земнопони-жеребец с тяжелым боевым седлом вошел следом. При виде его душа ушла под хвост. Видать это и был обладатель того хриплого баритона, назвавший меня “пернатой сукой”. Я, конечно, знал, что после Анклава и его деяний на пегасов едва охоту не объявили, но это было 5 лет назад…

Он, видя мою нерасторопность, без зазрения воспользовался ей. Даже моей реакции не хватило, чтобы отскочить и я получил совершенно убийственный удар по рёбрам. Конечно же, он сломал их и я отлетел дальше по коридору. Мой Пип-Бак треснул и разрывался красными сообщениями. Друзья меня если и увидели бы, то точно не успели прийти на помощь. Я понял, что, кажись, этот земнопони и есть моя смерть. Вот он идёт на меня и на его лице нет ни единой эмоции. Такие вещи, наверно, для него обыденность…

“Так, стоп, Базз. Ты что, реально хочешь так подохнуть? Ума лишился!” Мой внутренний я забил копытами по стенкам черепа, вынуждая меня встать. С поломанными рёбрами это было, мягко говоря, очень больно. Но я встал.

И тут мой внутренний я выдал фразу, от которой я чуть не оцепенел.

“Тебе еще Сии признаваться! Дурень! Беги, мать твою!”

Стоит ли говорить, что я послушался? Конечно, иначе бы вы не читали мои записки сейчас.

Я рванул в обход, к Луну. Бэтпони уже сменил позицию и сейчас, находясь на втором ярусе, отправлял очередной подарок рейдеру. Сочащаяся из отверстия в правой передней ноге кровь отрезвила меня окончательно и я, поймав его взгляд, указал за поворот.

— Куда ты ускакал, укорыш?! – послышалось из-за угла. Вышедший следом громила получил залп от нас двоих и, превратившись в нечто с решетчатой головой, упал, испустив предсмертный рык. Последний рейдер получил пулю от Сии и плюхнулся замертво на пол Атриума. Вслед за ним, на пол рухнул и я. Видать, мои несчастные рёбра проткнули лёгкое так как я начал задыхаться а после окончательно, несмотря на крики внутреннего голоса: “Держись, чтоб тебя!” провалился в забвение.

Заметка: Новый уровень.

Добавлена способность: Из последних сил. Ваше стремление к жизни приобрело рефлекторный характер. Когда ваше здоровье меньше 10%, вы получаете 10% шанс увернуться от удара/выстрела.

Глава 8: Тоннель.

Хух...это стоило мне сна, но я справился. Размер заданного моей шизой мной формата идеален, как по мне. Ну, и всем тегам нашлось место в главе, чему до сих пор не могу нарадоваться.

Очнулся я лежа на койке в медицинском отделе Стойла. Я это понял по некогда висящей здесь картине и черному, открытому нараспашку сейфу.

В комнате было светло, видимо Сиа и Лун восстановили подачу электричества. Осмотрев глазами себя я понял, что вид у меня, скажем прямо, неважный. Я был полностью забинтован от передних ног до живота. Внутри всё болело, но не так сильно, как в прошлое моё бодрствование. По крайней мере я мог нормально дышать.

За стеной слышались голоса. Видимо, Лун что-то обсуждал с Сией по поводу нашего похода в тоннелях. Наверное, опять пытается её переубедить. Я попробовал улыбнуться, но боль в рёбрах быстро спустила меня с небес на землю. Не скажу, чтобы я был сильно против.

Зато у меня было время вдоволь подумать о вчерашнем. Хвост с себя мы конечно сбросили, да только поплатились сломанными ребрами в лице меня и парочкой ранений в лице Луна. И та фраза. Обычно я доверял своему внутреннему голосу и своей чуйке, но сейчас во мне внезапно проснулся скептик. Не уж то он тогда глаголил истину? Сначала я подумал, что это чистой воды бред, но этот бред заставил меня превозмочь и встать. Этот бред спас мне жизнь. Тогда с какой стати я все еще, после всего того, что произошло вчера (или, может, раньше) отнекиваюсь от него. Не проще ли принять это как факт, признаться хоть самому себе в этом?

“Что же, Базз, можешь себя поздравить, ты влюбился.” – сказал я самому себе в мыслях. Для меня это было обычным делом – разговаривать с самим собой в голове. И признание не исключение. Мне, на удивление, стало легче. Неразбериха в голове начала постепенно устаканиваться. Даже боль в рёбрах кажется, что отступила. Поразительно, что творит честность в купе с эффектом Плацебо. Может, быть честным не так уж и плохо?

Из размышлений меня вывели Лун и Сиа, вошедшие в палату. Видя облегчение на их лицах, я улыбнулся. Вообще, я начал замечать подобное с некоторого времени. Видя их мне почему-то становится спокойнее на душе и я начинаю давить лыбу. Не знаю, странно это, или, наоборот, нормально, но мне нравится.

— Рады что ты очухался. – сказал бэтпони. Трудно было не заметить ликование на его мордашке. – Тебе неплохо досталось.

— Точнее, ужасно досталось. – Сиа, несмотря на улыбку, выглядела обеспокоенной. – Ребра пробили плевру правого легкого. Залатать получилось, но придется тебе еще полежать, чтобы всё затянулось.

— И сколько же? Ну, ориентировочно? – я хотел побыстрее закончить сей кошмар.

— Если я буду исправно тебя лечить, то сутки минимум, а так, пару суток точно. Мы отыскали на нижних этажах складское помещение, нашли там инструменты и пару консервов. Думаю, нам их хватит.

— А вода.

— Водный талисман повреждён, но, кажется, я сумею залатать. Мы его заберём с собой.

— Рад слышать. – и с этими словами я обнял единорожку. Она сперва опешила, но ответила на объятия. На удивление, Лун не стал подтрунивать. Видимо, шутить над больными всё же было ниже его достоинства. Не скажу, что мне это не нравилось.

Объятия нехотя пришлось разорвать. Я остался лежать в медицинском, а Сиа с Луном отправились на нижний этаж – собрать провиант и починить водный талисман.

По крайней мере я выспался. Последние дни такую роскошь мы себе не позволяли. Сперва бойня в Эпплузе, потом погоня а затем битва в Стойле, и лишь сейчас я смог выспаться, чего явно нельзя было сказать о моих друзьях. Вот уж действительно, друзья познаются в беде, а в нашем случае бед было по меньшей мере три за эти 5 дней, если не больше. Не знаю сколько я проспал.

Остановившись на этой мысли я вновь задремал. Видать, мой организм решил, что не гоже мне быть в сознании, пока он латает сам себя и я отключился за ненадобностью. Действительно, последнее дело больному – напрягать мозг, когда напряжено всё тело.

Дрёму прервал звук шагов. Открыв глаза я понял, что переспал. Стоило пошевелить головой, как она мигом взорвалась острой болью в лоб. От такого я даже зажмурился на пару секунд.

— Ответственно заявляю, что мы вернулись. – Лун явно был доволен походом на нижние этажи.

— И починили водный талисман. – подхватила с улыбкой Сиа. – Должен быть как новый.

— Судя по вам и вашему ликованию, вход в тоннели вы тоже нашли? – проговорил я сквозь истязающую меня головную боль.

— С тобой всё в порядке? – Сиа нахмурилась.

— Перебрал со сном немного. – ответил я и в следующую секунду почувствовал, как голову заполняет приятный холодок, а боль отступает.

— Спасибо. – только и сказал я.

— Обращайся. – ответила единорожка. – А я пока займусь твоими рёбрами.

— Кажись, кое-кто недооценил нашу подружку. – я с ехидством посмотрел на Луна.

— Да-да, продолжай, мистер Прагматичность. – тот закатил глаза. – Я же уже признался, что был неправ.

— Может, пора бы и уговор отменить? – я поиграл бровями.  Скажу по секрету, ещё ни разу не видел Луна настолько озадаченным.

В комнате повисла тишина. Поводя глазами по потолку, бэтпони выдохнул.

— Хорошо.

Закричать от радости я не мог, да и мешать Сии меня лечить не хотелось, но в душе у меня была эйфория. Наконец-то! Конец этим псевдоиспытаниям в дороге, подколам и прочему шлаку. Но самое главное – Лун наконец-то признал Сию нашим другом, чего еще для счастья надо?

Так прошло минут десять, может больше. Сиа не отрывала взгляда от моей грудной клетки, а Лун, казалось, что уснул стоя. Не мудрено, он-то, в отличие от меня, не спал минимум двое суток. Наконец свечение рога погасло и Сиа, качаясь, отошла от постели, едва не упав от изнеможения. Признаюсь, во мне проснулась вина. Вина за то, что по моей халатности друзья были похожи на зомби. Они не спали двое суток, наблюдая и оберегая меня, который по своей нерасторопности оказался на грани.

— Тебе на за что себя винить, Шуран. – с зевком сказал Лун. Порой его проницательность меня пугает не на шутку. – Случись такое со мной или с Сией, ты поступил бы точно так же.

Что ж, это было честно. Во всяком случае, я так считал и в это верил, а большего сейчас и не надо. Надо дать им отдохнуть, а после отправиться в путешествие по заброшенным тоннелям в 87 Стойло.

Лежа в постели я невольно начал вспоминать своё прошлое. В детстве я услышал про такую вещь как шары памяти, позволяющие пони хранить какие-то важные воспоминания из своего прошлого и переживать их заново, будто они и вправду там присутствовали. Помню, очень расстроился, узнав, что проникнуть в эту память могут лишь единороги. Сестра еще несколько недель надо мной подтрунивала. Вообще, несмотря на то, что жизнь в Стойле я воспринимал, как ожидание выхода в большой мир, у меня о ней остались не самые худшие впечатления. Даже, иллюзия безопасности что ли. Порою, вспоминая о тогдашней жизни, понимаешь, что там было все полюс-минус, но тихо, размеренно, там были родственники и некоторые хорошие знакомые. Скажем, басист, которого все звали “У́лаб”. Очень душевный и постоянно травящий анекдоты, от которых если не было до боли смешно, то точно становилось теплее на душе. Интересно, где он сейчас? Может, всё ещё играет в Стойле да так и живёт? Или уже уехал оттуда, перебрался, может, в НКР?

А моя семья? Моя мама и сестра? Как они там живут? Сестра, стопудово уехала. Она эти серые стены презирала, пожалуй, еще хлеще, чем я.

Вообще отношения с ней у нас не всегда легко складывались. Когда ты старший, пусть и всего на два года, в семье родители часто на тебя если и не забивают, то уделяют меньше внимания. И лет так до десяти я презирал ещё тогда совсем маленькую Эмили. Потом ко мне слишком рано начало приходить понимание, и я попытался сдружиться с сестрёнкой, и, на удивление, понимание пришло в двустороннем порядке. Но толика недосказанности всегда оставалась. Посмотри кто-нибудь на нас лет эдак пять назад и не знай он, что мы брат с сестрой, нас наверняка рассудили бы, как молодую парочку. Которые ссорятся по пустякам, дуются пару дней, а потом чувства снова берут верх над разумом. Святая Селестия, упаси меня от шуток про инцест в моей шальной голове…

И все же голова вспыхнула, но не образом чего-то непристойного, а образом моей семьи. Вернее образом фотографии, стоявшей у меня в комнате в Стойле, потом переехавшей со мною в квартиру, а сейчас лежащей где-то на дне седельной сумки под кладезью патронов, антисептика-самогона и парочки сухпайков, купленных в Роквилле у барыг, или найденных по дороге.

Улыбающаяся четвёрка. Папа, еще живой и всегда искренний. Мама, любящая и поддерживающая нас после любой нашей неудачной авантюры. И мы с Эмиленой. Счастливые и довольные жизнью, но выглядящие как диаметральные противоположности. У меня светло-пепельная шерстка с угольно-черной гривой, а у неё темно-серая, почти черная, с белокурой гривой. Но было одно сходство – полосы в гриве. Правда и они отличались противоположностью цветов, но все же.  Даже эмоции не натянутые, а самые что ни на есть реальные. Невольно я задержался на образе, прежде чем продолжить нить воспоминаний. Повезло, что фотографию успели сделать. Спустя два года папа скончался от сепсиса из-за травмы на предприятии, и такой искренней и счастливой улыбки на моём лице не было с того дня. До недавнего времени. Сейчас я искренне улыбался, но одновременно меня застолбила печаль. Печаль от того, что я, вероятно, больше не увижу ни свою маму, ни свою любимую сестру.

Как удивительно работает мозг. Занимаясь любимым делом не замечаешь ту предательски огромную скорость, с которой летит время. Сейчас также. Ощущение было такое, будто прошло от силы папа-тройка минут. А сейчас меня уже тормошила четвёрка копыт, при том, что я был в сознании и видел перед собой потолок.

— Подъём, Шуран! – Вскрик около левого уха вывел меня из нити воспоминаний. Вот видите – для того, чтобы провалиться в самодельный шар памяти никакой рог не нужен. Я повернулся к источнику шума. Сиа и Лун стояли около меня и на мордочке единорожки читалась тревога.

— Ты будто в транс попал. – сказала она. – Мы думали, что-то серьёзное.

— Нет-нет, всё в порядке. –заверил я их. – Просто семью свою вспомнил.

— Давай я тебя проверю. – Сиа зажгла рог и принялась водить около опоясывающих мою грудь бинтов. Ощущения были, скажу прямо, специфическими. Будто меня вскрыли, пока я в сознании и сейчас копошатся внутри. Я передёрнулся в мыслях.

— Здоров. – констатировала единорожка и принялась снимать бинты с меня. – Проверься на походку и можем идти.

— Да, мне не помешает. – ответил я, после чего сполз с койки и встал на свои четыре. Боль полностью ушла, только небольшая чесотка около рёбер доставляла дискомфорт, о чём я поделился с Сией.

— Так будет пару часов. Потом отпустит, не переживай. – заверила она.

— Ну-с, тогда выдвигаемся. – и с этими словами мы направились на нижние этажи к проходу.

Тоннели между Стойлами служили как транспортная система для тех из них, что не строились с целью эксперимента. Моё Стойло было самым обычным. 87 Стойло и Стойло Сии также. В некоторых тоннелях была даже железная дорога, для более успешной транспортировки. Тут уж не поспоришь, что Стойла – буквально подземные города.

Мы прошли через Атриум, уже очищенный от тел горе рейдеров и спустились по лестнице в подвальный этаж. Если бы мой Пип-Бак умел говорить, он бы сказал, что-то типа: “Данное место совпадает с 6 из 9 пунктов, характеризующих его, как объективно жуткое.”

Внутри даже мне было некомфортно. Благо у нас была лампа с огоньком Сии и фонарики на Баках, так что тьма, пусть и немного, но все же расступилась, но ощущение было то еще.

Мы прошли через очень узкий по ощущениям коридор, заглянув лишь в еще не осмотренную Луном и Сией морозильную. Судя по тому, что Стойло не простояло заброшенным и десятка лет, в ней могли еще оставаться хотя бы какие-то продукты. А идти без провианта по тоннелю мы не могли ну никак.

В холодильниках нашлось немного еще не испорченной зелени, неплохой такой мешок консервированных овощей и, что самое главное – сушенные фрукты с местной фермы. Видать, последние жители забыли взять всё это с собой когда покидали Стойло. Ну и шут с ними, главное, что нам сейчас больше достанется.

Захватив с собой всё съестное мы спустились еще ниже, на…как это будет правильнее назвать…минус второй этаж, как-то так? Будем считать, что так.

Спустившись ниже, я сверился с Л.У.Мом и картой тоннелей. И если первый был чист, что меня несказанно обрадовало, то второй показывал, насколько долго нам придется идти по темному и покинутому тоннелю. Отогнав от себя страшные и попросту паникёрские мысли, я выдохнул и пошел вперед. Сиа и Лун последовали за мной.

На нижнем этаже не было ничего сверхинтересного. Пара будок и огромный круглый темный проход, ведущий, как может показаться на первый взгляд, в никуда. Лун остановился чуть впереди и осмотрел тоннель своим зрением.

— М-да, ну и путь ты взял, Шуран.

— Что не так? – мне было искренне интересно.

— Что-то больно трупное место ты выбрал. – Лун показал взглядом вниз. Я поднёс фонарик и увидел, если это можно так назвать, кладбище. Натуральное кладбище. Братская могила даже. По дну тоннеля были разбросаны скелеты пони, причем весьма свежие. Некоторым не было и 10 лет от момента смерти, если оценивать на глаз и запах, сейчас перебивающийся сыростью и спиртом от меня и Луна – последствия нашего антисептика. Он тоже порой вонял похлеще изопропила.

— Всё равно идём, отступать поздно. – сказал я. – Если мы выйдем к 87 Стойлу, то сможем выбраться не только через дверь. А возвращаться назад в Эпплузу и топать до Роквилля мне не охота, да и вам тоже.

Молчание – знак согласия? Рассудив, что так оно и есть, я спустился вниз. Рядом приземлился Лун, Сиа же спустилась последней.

С толикой страха и вагоном решимости мы пошли в проход.

Тоннель был удивительным местом. Местом, где переплетаются смерть и жизнь, тьма и свет, безысходность и стремление. По стенам некогда девственно чистого желоба росли, пробиваясь сквозь кладку мелкие заросли. Я даже поразился – разве растениям не нужен солнечный свет, чтобы расти и развиваться. В тоннеле витала атмосфера абсолютной тишины. Я бы даже сказал, что ощущение было из разряда такого, какое испытывают застрявшие во времени. Только сейчас в их шкуре оказались мы. Всё было слишком одинаковым. Один раз мы наткнулись на пролом сбоку, но не решились туда наведаться. Дискорд знает, что там может прятаться, а у нас сейчас не вылазка, чтобы шкурой рисковать лишний раз. Мы старались идти по мере своих сил, изредка переходя на крылья. Лун, казалось не испытывал особого страха. Оно и понятно. Когда ты во тьме видишь почти как обычные пони днём, не мудрено не шарахаться от каждого шага. Мы же с Сией пытались не отстать, прижавшись друг к другу.

Мой Пип-Бак вдруг загорелся. Проверив я узнал две вещи: Первое – Местное время. Ровно полночь. Символичненько. А вторая новость – Л.У.М. На нём явно показывалась одна красная точка. Я оповестил об этом Луна, но бэтпони никого не видел, хотя его Л.У.М. тоже светился красным огоньком.

Мы замедлили шаг, пытаясь идти как можно тише, пока не остановились вовсе. Л.У.М. ясно давал мне понять, что цель в 20 метрах от нас, но там никого не было. Я даже специально посветил в то место фонариком на Пип-Баке. Стрелять по Зебрилийски, наугад – плохая идея. Но и пройти дальше мы не могли. Пат, не иначе.

Постояв пару секунд мы заметили, что точка начала приближаться. Дрянь! Убежать мы уже не успели бы. Я выстрелил. Благодаря глушителям, выстрел был относительно тихим и точка на Л.У.Ме пропала. Я даже успел порадоваться своей удаче. Как вдруг заметил нечто странное. Лун стянул с себя седельные сумки и просто сел на желоб.

— Лун, ты в порядке? – спросил я его нахмурившись. Бэтпони был куда выносливее нас с Сией.

— Да, всё в порядке. – ответил он, не поднимая взгляд и прокашлявшись. – Немного устал просто.

— Ладно, воды хочешь? – я открыл свою сумку и достал оттуда бутыль, наполненную водой из водного талисмана.

— Не откажусь. – ответил тот.

Я кинул ему бутылку и заметил, что он поймал её правой ногой, которую ему еще пару суток назад прострелили насквозь. Я лично видел это. Не подав виду я прицелился в Луна.

— Что с тобой, Шур? – спросил он, и тут вся моя мозаика сложилась. Это не Лун! Вернее не он в своём теле. Я понял это, едва он назвал меня “Шуром”, причем несколько отличным по тембру голосом.

— Где Лун? – прямо я спросил сидящего передо мной.

— Это же я, Шур. Сижу перед тобой. – если управляющий Луном и испугался, то не подал виду.

— Ты не Лун. – я чувствовал, что в моих глазах сверкнула холодная ярость.

— В смысле?

— Ты поймал бутылку правой ногой. Судя по тому, что произошло двое суток назад, ты на неё хромать до сих пор должен.

— Оно уже затянулось, Шур. – на мордочке “Луна” показался страх.

— Да, а что насчет голоса? Нигде не слышала, чтобы тембр менялся с простудой. – теперь уже Сиа бомбардировала существо доводами.

— И наконец, — не дал оправдаться твари я. – Лун никогда не звал меня “Шуром”!

В следующую секунду произошло слишком много движений. Существо, управляющее телом Луна рванулось ко мне и занесло удар когтем на крыле, целясь в шею, но на полпути было схвачено телекинезом и отброшено в сторону. Тело Луна поднялось и он уставился на нас уже никак не желтыми, присущими ему, но бездонно черными глазами. Существо вновь рванулось но на полпути упало на землю, скованное анестезирующим заклятием.

Мы не знали, что делать. Как вернуть Луна? Мысль, что мы его потеряли упорно отказывалась подыхать в моей голове. Я даже не знал, что схватило его.

— Давай я попробую. – Сиа села около скованного бэтпони и зажгла рог. В следующую секунду мордочка Луна исказилась в болевой гримасе. Видимо, боль была такая, что ощущалась даже сквозь анестетик. Глаза вновь восстановили свой естественный жёлтый цвет. Наконец, Лун выдохнул и потерял сознание а Сиа застыла, держа над собой облачко, окруженное телекинезом. Я мог поклясться, что внутри ничего не было.

— Можешь его прикончить. – спросил я уже обливающуюся потом единорожку.

— …Да… — слабо проговорила она и начала сжимать облако, видимо в попытке задушить существо. Я беспокоился и одновременно бил себя, за беспомощность. Все что я мог делать – смотреть, и молиться Богиням, чтобы все прокатило. Облачко сжалось еще сильнее, после чего растворилось и Сиа, выдохнув, упала на меня. В какой-то момент я испугался, как бы у неё не случилось выгорание. Сестра с ним однажды столкнулась. По её рассказам, было очень неприятно.

Я проверил Л.У.М. Чисто. Хотя, судя по тому, что произошло сейчас, даже Л.У.М. может не ощущать подвоха.

Решив дать единорожке время отдохнуть, я вернулся к Луну. Видимо, ему пришлось, мягко говоря, несладко. На мордочке были видны ссадины, кожистые крылья в нескольких местах порвались. На теле остались раны. Видать, эта дрянь неплохо так въелась в Луна, раз он с такой болью реагировал на её удаление. Любопытно было даже не это, а выражение, с которым бэтпони сейчас лежал. Он улыбался. Видимо, улыбался тому, что выжил и не стал кормом для той бестелесной швали. Я бы на его месте тоже ликовал. Но сейчас надо было сделать перевязку и обработать раны. Кто знает, что за хрень тут ползает. Открыв антисептик, а смочил им вату и принялся прохаживаться по ранам. Обработав, я замотал их марлей, которая пусть и была не резиновой, но сейчас это было не важно.

От Луна я перешел к Сие

Проверив её на предмет дыхания, я успокоился. Она просто в отключке, но должна проснуться. Хотя сюжет с выгоранием всё ещё в силе.

Я уложил её на бок, подстелив под голову одну из своих сумок. В ней лежали патроны для винтовок и сухпайки – не самая мягкая набивка, но единорожке, как я понял, было всё равно.

Я прилег рядом и уставился на неё. В голове всё большее место отвоёвывали мысли о ней, заменяя собой шок, случившийся буквально пару минут назад. Пуританские мысли хлынули с новой силой и я начал ломаться, в мыслях, но уже начал. Так продолжалось от силы минут пять и меня это порядком утомило. Такие же испепеляющие мысли посещали меня перед выходом на сцену в отрочестве. Когда ты движение боялся сделать, скованный по крыльям и ногам страхом.

— Пошло оно к Дискорду на луну! – подумал я и поцеловал единорожку. Скажу честно, было приятно. Очень. У неё был крайне необычный, но приятный аромат моря. Поразительно, как я это понял, если море видел только на иллюстрациях учебников, но интуиция подсказала. А интуиция у меня редко врёт.

Так прошло секунд тридцать и я все же решил отстраниться. В голове был пожар. Да и не только в голове, признаюсь без подробностей. Я понял, что улыбаюсь самым безобразным образом, как умственно-отсталый. На мордочке Сии тоже играла улыбка, но я списал это на облегчение от того, что произошло накануне. Пребывая в эйфории, мой организм выпнул из сознания мысли о сне и решил, что думать сейчас – для слабых. Так я и лежал с глупой улыбкой уставившись глазами в потолок.

— Кха-кха… — Я вскочил и увидел Луна, кашляющего кровью. Вид у него был болезненный, прежняя улыбка пропала и заменилась болью от кашля.

— Извини, Сиа всё ещё в отключке. – я подошел к бэтпони и помог тому подняться. – Так что, надо жить.

— Уже нет. – послышалось сзади. Я повернулся. Единорожка подошла к нам и зажгла рог. Судя по мордашке Луна, он испытал непередаваемое облегчение.

— Что бы мы без тебя делали?.. – Я в очередной раз похвалил свою интуицию в купе с прагматичностью.

— Не берусь судить. – ответила Сиа и зажгла лампу. Я достал из сумки пайки и раздал каждому. Несмотря на то, что нашими сбережениями заведовал Лун, еда всегда была на мне. Можете считать это из разряда принципа разделения труда или что-то типа того.

— Может, заночуем здесь? – не самое худшее предложение. Вряд ли кто-то набредёт на нас за ночь, а если и забредёт – не сможет застать врасплох.

— А у нас есть выбор? – проговорил Лун сквозь еду. – Нам что здесь, что дальше, один хрен.

— Согласна. Вряд ли мы отыщем тут – Сиа обвела копытом тоннель. – что-то большее для ночлега.

— И почему, никто не строит ночлежки в тоннелях. – пошутил про себя Лун.

— Тогда решено. Вы спите, а я посторожу, на всякий случай. -  сейчас обоим моим друзьям нужен был отдых, а я могу и потерпеть, тем более, что поспал куда больше их.

— В таком случае, доброй ночи. – Лун ополоснул консервную банку водой (благо она у нас была и избытке) и лёг около края тоннеля, прислонившись к стене.

— Спокойной ночи, Шура. – Сиа посмотрела на меня зардевшись и легла около лампы, также быстро провалившись в сон. Смотреть на неё без умиления было нельзя. Но у меня в голове крутилась иная мысль.

Надо написать сестре. Как выберемся, я передам если не ей, то хотя бы маме сообщение.

Я отошел чуть поодаль друзей – не хотел разбудить их своим бормотанием и включил Пип-Бак.

Тусклый зеленый свет ударил в мои глаза. Пролистав опции до записи, я мысленно потоптался в нерешительности и все же включил диктофон.

Привет мама, привет Эмили. Это сообщение я записываю специально для вас…я сейчас около Эпплузы…если точнее, то в тоннеле под Стойлом около Эпплузы. В такой экстраординарной обстановке невероятно хорошо думается и…я подумал, что есть смысл вам написать. Мы идём обратно, в 87 Стойло и я надеюсь, вы…вас…повидать. Знаю, прошло уже пять лет, как я покинул вас, но…я хочу…хотел бы…чтобы вы знали, что я очень по вам соскучился…и что…мне вас ужасно не хватает…

Не хватает тебя, мама. Твоей заботы, твоей поддержки. Помниться, когда я жил в Стойле, именно ты сподвигла меня на полёты, на игру на гитаре, на то, чтобы не сдаваться и не отступать от своей мечты…увы, но мечте не суждено сбыться…извини меня, пожалуйста…

И, конечно же, мне не хватает тебя, Эмили. Твоего озорства и остроумия…Твоей искры в глазах, порой серьёзно недостаёт. Да, твой старший брат тоже может в слёзы…ха. Но если серьёзно, то это правда. Я ужасно по вам скучаю и, думаю, вы по мне так же. Как буду дома, обязательно заскочу к вам. А до тех пор буду крепиться и не забывать вас…

Я выключил диктофон. Никогда не думал, что я настолько сентиментален, обычно это был удел сестры. Собственно, из-за этого я сначала её и презирал – ей достаточно лишь заплакать и пожалуйста, все что хочешь – к твоим ногам. Со мной же такая штука не то что не прокатывала, но делала только хуже, подрывая авторитет.

— Я тоже порой скучаю по своей семье. – от этого, пусть и приятного, но неожиданного голоса я чуть не схватил инфаркт. Обернувшись, я увидел Сию.

Единорожка села рядом и обняла меня.

— И ведь, я даже не знаю, где они, живы ли они. Это гложет меня каждый день. – Она склонила голову мне на плечо. Я приобнял её в ответ.

Сейчас худшее, что можно было сделать – попытаться использовать мысленный словарь юного манипулятора. Решив хотя бы в кои-то веки говорить искренне, я продолжил.

— Признаться честно, я тоже. Последний раз, когда я с ними встречался был больше года назад. До этого всё было иначе, как то ближе и теплее, а сейчас я отстранился, и очень серьёзно. Я не знаю, где они сейчас, как сейчас мама, где живет Эмили, мне ничего об этом не известно. И виноват в этом в первую и последнюю очередь я сам. – Я попытался сдержаться, но у слёзных каналов было иное мнение.

— Ну что ты, Шура. Я уверена, что они не держат на тебя зла. – Сиа погладила меня по гриве. – Это же твоя семья, как они могут так плохо о тебе подумать?

— Я бы подумал. – признался я вслух. – Я бы всерьёз рассудил, что раз меня забыли, то я не очень-то и нужен, а значит и мне до них нет дела. За это страшно. За себя и за то, кем я стал.

— Но ты же понимаешь, что это не так?

— Понимаю, но ничего не могу с собою поделать. – я шмыгнул носом. – радует, что я не одинок на чувства.

— Можешь порадоваться. – Сиа улыбнулась. – мы дойдём и ты увидишься с семьей, обещаю.

— Даже так? – впервые вижу, как кто-то дает так смело обещание. Хотя это не просто кто-то, а один из моих самых близких друзей.

— Даже так. – твердо заявила она. – к слову. – тут судя по голосу, покраснела. – Я же не спала тогда, лишь дремала. И все ощущала.

Внутри у меня будто рухнул лифт. Причем солидных таких размеров. Я морально приготовился ко всем возможным вариантам развития диалога. Ну, во всяком случае, мой внутренний манипулятор точно был наизготовку.

— Ты правда меня любишь?

Так, самый важный вопрос за последний месяц точно, если не за всё время. Отставить голову и выбирать подсознанием, как если бы полагался на интуицию. А интуиция ясно трубила одно слово: Да.

— Да. – сказал я наконец. Во мне уже начал зарождаться вопрос, а признался бы я самостоятельно, и без наводящего вопроса, но он так и не оформился в полноценную мысль, когда Сиа поцеловала меня. Я притянул её к себе и обхватил за талию. Было неописуемо приятно. Мой внутренний голос вопил от эйфории, всякие мыслимые и немыслимые границы наслаждение были смыты напропалую из памяти и заменены один – сей сладостным моментом.

Я слился с ней и не понимал сколько времени проходит: минута, час – не важно. Сейчас это не имеет особого значения. Моя рациональная и сейчас едва не отключённая часть мозга навела на мысль, что тут есть пара мутных, желтых глаз, что пристально глядят на нас. Я разорвал поцелуй и повернул голову к лампе. Что вы думаете? Там, в идеально бодром состоянии лежал Лун с полной, едва ли не до ушей улыбкой. Но мне было в целом, плевать. Я вернул поцелуй и застыл в немом удовольствии. А Лун всё глазел и улыбался.

Окончательно закончив с поцелуем, мы вернулись к лампе. И к Луну. Бэтпони лежал и копошился в своём Пип-Баке. Он делал это всякий раз, когда не хотел кого-то смущать своим взглядом. Правда делал он так лишь после того, как кого-то за чем-то спалил.

— 2 минуты 12 секунд, надо же! – он посмотрел на нас. – Шуран, кажись ты мне чего-то недоговорил про свою жизнь.

— Ты еще и секундомер подрубил. Какой расторопный! – воскликнула Сиа, на сей раз не покраснев.

— Есть такое. – ответил я на вопрос Луна. – Порой и у друзей бывают секреты.

— Да, я такой. – Лун сощурился на Сию и вернулся к своему Пип-Баку. – Спать-то будем?

— Будем. Надо попытаться забыть то, что произошло с тобой сегодня. – сказал я и улёгся около лампы рядом с Сией. Единорожка не была против и потушила светильник.

Проснулся я от сигнала на Пип-Баке. Как выяснилось, я положил левую ногу, а точнее место с экраном прямо на глаза и мне пришло сообщение. Экран вспыхнул, стреляя зеленым светом прямо в глазницы. Я поморщился и встал. В тоннеле царил абсолютный мрак. Я не видел ничего дальше своего носа. Конечно, тут были лампы, но спустя 200 лет наивно полагать, что хотя бы одна из них в рабочем состоянии. Хотя, если Стойл-Тек что-то делали, то делали это на века, так что…

Я повернулся налево, к Луну. Рядом с ним лежала сумка с водой, а сам бэтпони нещадно ворочался. Сотрясал ногами воздух и даже чуть не вломил мне в челюсть. Я не стал на него сердиться. Он пережил такое, что врагу не пожелаешь. Я невольно задался вопросом, а как выглядел мир глазами Луна в тот момент? Его сознание спало, или боролось на грани с той дрянью, подчинившей тело.

Добравшись до воды и смочив горло, а также умывшись, я взглянул на время.

Пип-Бак показывал 11 часов 24 минуты до полудня. Я уже говорил, что презираю тех, кто придумал 12-часовую разбивку времени?

Внезапно, Лун открыл глаза и начал озираться по сторонам. Я включил фонарик на Пип-Баке и направил его вверх, чтобы не травмировать глаза бэтпони.

— Как спалось? – спросил я Луна.

— Отвратно. – ответил тот, и тоже потянулся к фляжке. – Ты пил отсюда?

— Да, обработай только перед трапезой. – ответил я ему, глядя сквозь зеленый свет на спящую единорожку. На душе стало немного теплее от вчерашних воспоминаний.

Отпив воды и проверив время, Лун встал и начал надевать на себя плащ и проверять BARы. Это, конечно бессмертный реликт, но порой и реликту нужен уход. Трудно не согласиться, что Лун души в этой паре не чаял.

Звуки щелчков затворов и наши не самые тихие шаги в купе со светом фонарика разбудили Сию. Она встала и, обработав горлышко бутылки и отпив воды, принялась укладывать медикаменты, что у нас остались, а так же собрав своё подобие туники с листами брони на ней не забыв, впрочем, про карабин – можно сказать, мой подарок ей, не раз спасавший жизнь.

Окончив сборы, мы зажгли лампу и отправились дальше, постоянно сверяясь с Л.У.М.ом. Повторение прошлого сценария никому не хотелось.

Второй день прошел на удивление спокойно. Нам не попалось ни единой живой души, чему мы были только рады. Но была другая беда. – у нас заканчивались лекарства, а именно – антисептик. Учитывая наше отношение к гигиене и к дезинфекции воды – в частности, он бы подошел к концу уже на следующий день. Тогда было принято решение пить воду по графику, не взирая на жажду, или её отсутствие. Так мы растянули наш горе-самогон еще на два дня.

К концу четвёртого дня пути, на нас было страшно смотреть. Мы провели почти неделю в кромешной тьме и ужасно устали, несмотря на сон.

— Первое что мне потребуется – душ. Много душа. – сказала монотонным голосом Сиа. Я был с ней солидарен. Предполагаю, что Лун – тоже. После четырех дней в абсолютно голом тоннеле, не мудрено, что начинаешь забивать на интонацию. Все будто становится таким одинаковым.

— Осталось полдня пути от силы и Роквилль – наш. – я часто приободрял друзей когда они унывали, и это давало свои, пусть и не очень существенные, но результаты – мы шли вперёд. Делать так приходилось часто. Но я не унывал, по крайней мере в этом и продолжал их бодрить. Надо же во что-то верить, а то жить не хочется.

— Давай остановимся. – Лун остановился и сел на желоб.

— Давай. – как будто у меня был выбор.

— Где мы сейчас? – спросила Сиа.

— В 36 километрах от Стойла 87. Примерно 6 часов пути из почти 50. – сообщил я ей. Серьёзно, мы потратили гребанные пятеро суток, дабы добраться сюда и едва не потеряли Луна. Я мысленно присвистнул. С другой стороны, пойди мы в обход через Вечнодикий, возможной смертью всё бы вряд ли ограничилось.

— Отдохнули? – спросил я друзей.

— Даже если и отдохнули, это не особо заметно, ибо кругом не видно ни зги. – ответил мне бэтпони.

— Не вешаться. Руки в ноги и вперед. – сказал я им.

— Где ты таких фраз нахватался? – спросил меня Лун.

— Вычитал в одной из копий “Антропологии” – ответил я ему. – автор утверждала, что на Эквусе живут некие “человеки”, что располагают руками. Отсюда и это выражение.

— Всё-то ты знаешь! – горько усмехнулся Лун и, встав пошел вперёд.

— Чувствую, если задержимся здесь еще на пару дней, нас доконает. – Сиа выглядела встревоженной даже сквозь свою недавно собранную монотонную маску.

— Значит, выберемся сегодня. – просто ответил я и зашагал вместе с ней вслед за Луном.

Последние 36 километров прошли так, словно на их месте были все 500.

Шесть часов пути мы прошли несколько быстрее – 5 часов и 17 минут, как оповестил меня Пип-Бак, но это стоило нам последних моральных сил. Последние 10 километров даже меня постигали мысли всё бросить, но их даже мой потрепанный разум сразу расценивал, как бредовые.
Наконец, желоб закончился ступеньками и мы вошли в Стойло 87, более сотни лет простоявшее в забвении.

Заметка. Новый уровень.

Добавлена способность: Неунывающий. Вас очень сложно вогнать в депрессию и вы не даёте другим в неё впасть. Вы получаете +1 к Харизме и можете успокоить/утешить некоторых своими речами.

Глава 9: Дом, милый дом.

После достижения Стойла 87 мы были бы на седьмом небе от счастья…если бы у нас остались эмоции радоваться. Тот злополучный тоннель, хоть и был лучшим способом вернуться, как мне кажется, вытянул из нас все соки. А сейчас мы еще вернулись в самый мрачный город на Эквусе.

Приветствую Вас, уважаемые слушатели и слушательницы! Да кого я обманываю, вообще все, кто оказался перед радио в столь дивный час. С вами сегодня Ваш покорный слуга, Диджей Пон-3 – вестник правды на Пустоши! Ко мне поступили сведения и том, что 56 Стойло, недавно пребывавшее в неведении вновь открыто. Сейчас там обустроились некоторые из сбежавших рабов, а также простые путники. Так что знайте: Если окажетесь в тяжелом положении, проходя по Южному тракту, вы знаете, куда направляться. Также пришли вести с Северо-Востока. Санкт-Петерсхуф вошел в состав НКР, однако в городе разгорелось сопротивление, подогреваемое прошлой независимостью этого региона от Эквестрии прошлого. Остается гадать, чем всё это обернётся. А сейчас вашему вниманию предстанет невообразимая и бесподобная Вельвет Ремеди…

Дискорд забери, ну как у него это выходит?! Казалось бы, простое объявление утренних новостей, но какой энергией нас зарядило, это надо видеть. Нам как будто разом заменили батарейки в мозгах. Знаете, я раньше угорал над Луном и тем, что тот, у кого есть связи едва ли не везде слушает с упоеньем Диджея. Но сейчас я готов был, вопреки своей идейности, взять эти слова обратно и запихнуть их максимально глубоко в память. Этот эфир вывел нас из выгорания, но не физического, а морального. Видать, какой-то умник и в купе с этим, весьма смелый пони, решил пробраться на радиовышку Роквилля и нахимичить с сигналами. Если он еще жив, я готов лично его поблагодарить. Он спас нас от самих себя.

— Решено, как буду дома, сделаю себе наушник к Баку. – сказал я сам себе.

— Ну что ж, а теперь, когда риск помереть от нелюбви к жизни минимален, давайте подумаем, что нам делать. – Лун перешагнул через видавший виды скелет.

— Сначала надо пробраться в Атриум, а оттуда – в кабинет Смотрительницы. – добавила Сиа.

— Раз уж таков план, сначала надо подняться. – я взлетел и, включив фонарик на Пип-Баке, осмотрел комнату. Невольно возникла мысль, что мы замурованы, ведь я не находил никакого средства подъёма. Но удача оказалась на моей стороне, едва я заметил пусть и обесточенную, но всё же лифтовую шахту с рухнувшим вниз лифтом. Увидев в бывшей кабине лифта среди остатков потолка двое скелетов я поёжился – смерть от падения была для меня не то, чтобы страшной, но непонятной, как для пегаса.

Вернувшись обратно, я указал Луну в сторону шахты и понёс Сию следом.

Подниматься строго вверх в узком пространстве было жутко неудобно и навевало панику на меня. Лун же, если и испытывал какой-то дискомфорт, то не подавал виду.

Мы пролетели долгих три этажа, прежде чем упереться в потолок и спустились чуть ниже, оказавшись в вестибюле – что-то из разряда мини Атриума в поздних Стойлах.

Пройдя чуть дальше, мы заглянули в кабинку охраны. Она оказалась на удивление, почти не тронутой, только сильно побитой. На полу лежали скелеты пони а подсобное помещение оказалось забаррикадировано и заперто за металлической дверью. Я готов был поставить сотку крышек, что там кто-то отсиживался. Не понятно, правда, что здесь произошло. Может терминал даст ответ.

Я вернулся к столу, на котором всё еще стоял работающий терминал. Ну, во взломе терминалов со мной не мог поспорить даже Лун, чей терминал, собственно я и взломал однажды. Покопавшись с минуты три и пару раз едва не заблочив его, я всё же угадал пароль. Серьёзно, какой поехавший поставил пароль Счастье в Стойле, да еще и расположенном близ города, где счастьем и не пахнет? Либо это был очень тонкий юморист, и тогда уже я – банально глупый пони, не осознающий всю комичность сего пароля.

А, впрочем, какая разница? В терминале я нашел пару отчётов о пропаже оружия, а последний текстовый лист повествовал о возможном заговоре на фоне ухудшения положения ряда пони. И почему я ни разу не удивлён?

Почти все попытки Стойл-Тек уберечь расу пони от гибели провалились по одному и тому же сценарию – пони банально перестали верить в идеалы дружбы и кооперации, что и привело их к уничтожению. Об этом даже древние мифы слагали, что, мол, были некие духи ветра, что нагнетали зиму и мороз на расу пони, и те, скооперировавшись, победили их. Вроде что-то похожее было и тут. Все элементарно предали эти идеалы, и поплатились за это своей и чужой жизнью.

Голосовых сообщений в терминале не было, а если и были, их удалили новые хозяева кабинки. Окончив с терминалом я перешел к двери. Что ж, не густо. Замок оказался изрядно поломан, но с помощью еще сестринской заколки я сумел его открыть – поражаюсь своим не самым честным способностям. То одно взломан без спросу, то другое. Эх, Базз, не вяжешься ты со своим аристократическим происхождением.

Открыв дверь я ожидаемо нашел скелет, на котором красовался Пип-Бак, а также арматуру и парочку Стелс-Баков. Уж ума не приложу, на кой хрен они были нужны конкретно ему, но я рад – меньше будем светить мордами в ненужный час.

Осмотрев кабинку охраны (Лун нашел еще патронов для карабина Сии, а я ещё один Пип-Бак, который, на удивление, выжил, только разрядился) мы прошли дальше по коридорам, ведомые огоньком Сии и нашими фонариками на Пип-Баках. На наших Л.У.М.ах вспыхнула одна красная точка. И сразу же я услышал какой-то шорох справа.

— Ццц… — протянул я и заглянул за поворот. В следующую секунду ужас сковал моё горло и мышцы. За поворотом обгладывала чей-то скелет адская гончая собственной персоной. Она меня не видела, ибо стояла ко мне спиной, но и прибить её одним залпом я не мог. Подавив нахлынувшую на меня панику, я повернулся к Сие и показал взглядом за поворот. Она попыталась пройти как можно тише по покрытому пылью полу и нацелила рог на гончую. Та, увидев свечение сзади моментально развернулась и метнулась к единорожке, занося удар в попытке сорвать её голову, но получила сперва спаренный выстрел, а затем упала на пол, скованная анестезирующим заклинанием. Очередь из BARов в голову довершила её незавидную судьбу.

— Что гончая делает в Роквилле? – спросила Сиа, надевая респиратор – в Стойло уже успел проникнуть грязный городской воздух. Мы последовали её примеру.

— Они же бывшие алмазные псы. Охотятся, а вернее, охотились за драгоценностями всю свою историю, а после воздействия на них Порчи, превратились в этот ужас. – объяснил я. Вообще, у меня довольно внушительный объём энциклопедических знаний в разных областях. Другое дело, что все эти знания не пригождаются мне в жизни, но место в голове занимают. Знакомо, не так ли?

Спустившись вниз мы наконец-то вошли в Атриум. Нда…Атриум это мягко сказано. От него осталась пара колонн и несколько шпангоутов, рухнувших с потолка, обнажив голую породу. Кажись, играться с шахтёрским тротилом любили не только рейдеры. От атриума в сторону вели защищенные кодом ворота. Закрыты. Дело дрянь – придётся всё-таки лезть в кабинет Смотрительницы и налаживать подачу питания. Остаётся надеяться, что терминал не будет сломан, иначе мы конкретно влипнем.

Пробираясь через полуразрушенный атриум я невольно поглядывал на Л.У.М. Меня сложно назвать трусом, но после встречи с адской гончей во мне проснулся параноик. Причем, в своей острой форме. Я уже не один раз пока шел и летел по Атриуму успокаивал свои ноги, которые то дрожали, то дергались на лету. Было неприятно. Взлетев на второй этаж и отстрелив парочку радтараканов (мелочь а неприятно) я оказался перед завалом, да не абы каким а в полтора моих роста, что выглядело весьма внушительно, ибо маломерком я не был. Пожав плечами, я принялся за расчистку и так бы и проторчал тут с добрый час, но вдруг один из валунов окутало синее сияние и он упал вниз – в полуразрушенный временем Атриум.

— Я думаю, подсобить тебе не помешает. – с улыбкой произнесла Сиа и отправила еще один массивный булыжник вниз.

— Что бы мы без тебя делали, не устану повторять. – я всё чаще ловил себя на мысли, что искренне кого-то хвалить не так плохо. Напротив, вон как Сиа улыбается похвале. Может, провернуть похожее и с Луном?

Расчистив проход мы отворили дверь, которая, издав предсмертный скрип, упала от нас в кабинет. Пройдя внутрь нас настигло самое большое разочарование за эту неделю – терминал, а точнее его отсутствие в рабочем состоянии. Без кода открытия двери, мы не смогли бы выйти из Стойла, так что мой страх оказался правдивым – мы били, считайте, что замурованными в Стойле, почти без еды и в окружении Дискордовой горы неизвестных опасностей, что нам любезно уготовили с того света корпоранты Стойл-Тек. Не одного Луна порой у меня чешутся копыта пристрелить. Директора этой шайтан-компании стояли в расстрельном списке на первых местах, даже опережая моего друга.

Вернувшись в Атриум и дождавшись Луна, мы известили его о проблеме.

— Ну, что поделаешь, придётся сварганить обходной план. – да, Лун сказал самую банальную вещь на свете, но в ней было куда больше здравого смысла, чем тошнотворности, поэтому я, а вернее, моя голова (не хочу отождествлять себя с этой полоумной частью моего тела) принялась думать над нашим спасением. Вроде как, негласным лидером в сей троице стал я, а значит и мне всё это расхлёбывать. По крайней мере это было честно – я ведь сам завёл нас в это болото, значит буду добр из него же и вывести.

— Сначала попробуем сломать ворота. Если они такого же качества, что и дверь в кабинете, то у нас все совсем не плохо. – и с этими словами мы принялись своими тремя физическими и одной магической силой выбить стальные двери в Атриум.

Спустя добрых двадцать минут, наш прогресс был чуть больше, чем ничего – двери не сдвинулись ни на сантиметр. Тогда я попытался взломать их с помощью заколок и отвёртки, в очередной раз мысленно передав привет сестре. Но дело и так не выгорело. Попытались свернуть дверь ломом – бесполезно, арматура скорее гнулась сама, чем могла сорвать эти ворота. Вот уж действительно, когда Стойл-Тек что-то строили, они строили это на века. Но была другая беда – своей идейностью они серьёзно оторвались от Луна в моём расстрельном списке. Чем больше я пытался вынести или открыть эти злополучные двери, тех больше я начинал ненавидеть их создателей и глав компании.

Наконец после третьей попытки снести дверь, я сел и попытался отдышаться. Рядом, Лун и Сиа пытались найти еще что-нибудь чем можно было попытаться открыть двери. Честно признаюсь я и сам уже слабо верил в успех этой авантюры. Моя голова уже приготовилась разразится самобичевальными мыслями и укорами, но я отогнал их – не хватало еще нюни распустить в такой-то момент.

И тут мне на ум пришла фраза Эмили, которую она говорила, когда у неё не получалось какое-то заклинание. “Если не можешь что-то решить в лоб, шли к Дискорду все устои и пытайся действовать в обход. Умный в гору не пойдёт, умный гору подорвёт.” Ну конечно! Подрывать мы, естественно ничего и никого не станем, но вот попытаться смонтировать путь в обход возможно. Для начала я проверил потолок. Не шатается, удары без эха – копать наверх бесполезно. Может есть какие-то выпирающие элементы? Я принялся обстукивать все углы и стены, какие еще были в живых в Атриуме и смежных с ним комнатах. Может, за 200 лет что-нибудь да оголилось…

Увы, нет. Всё глухо. Что же ещё можно придумать? Давай, Базз, думай, думай…О, Эврика, или как там говорилось в книжке по материальной физике?

 Я вернулся к Сие и спросил у неё водный талисман, предварительно рассказав про свой план. Она сперва не поверила, но вслушавшись, согласилась. Лун же просто кивнул и с искренне похвалил меня. Преисполненный мыслями об этом плане и поддержкой друзей и вернулся в их сопровождении в кабинет Смотрительницы и приступил к своему любимому делу – работой с терминалом.

А план был таков. Как вы знаете наверняка, терминалы можно строить из облаков и пользоваться ими могут лишь пегасы и бэтпони. Мы берём водный талисман, испаряем при помощи магии из него воду, формируя облако и делаем из него терминал. Провода, благо, не сгорели полностью, так что мы банально стыкуем их к терминалу и открываем двери. Профит! А уж сборка терминала для меня – плевое дело. Ну-с, приступим.

С огнём в глазах я начал лепить из облака заветную машину, пока Лун собирал из остатков провода. Дело это пусть и нехитрое, но кропотливое, с нас, не побоюсь сказать, семеро потов сошло, пока мы пытались прикрутить провода из металла и облачным аналогам, но всё же они нам поддались. С маниакальным желанием и должной педантичностью подойдя к сборке нашему вниманию предстал почти идеально ровный терминал. Не Анклавовский уровень, но сойдет. Мы вытерли пот с мордочек и я взялся за взлом. Коды активации дверей были утеряны безвозвратно, но если подобрать…хотя бы попытаться.

— Так, код открытия дверей обычно семизначный. 6 букв и 1 цифра в любой из колонок. Перебирать все варианты бессмысленно – терминал хоть и был нашим творением, всё равно блочился после четырех провальных попыток. А у нас был разброс около миллиона вариантов.

— Лун, у тебя загружены коды активации Стойл по секторам в Пип-Бак?

— Обижаешь. – ответил бэтпони и начал пролистывать в своём устройстве список загруженных текстовиков.

— Вот, разброс по Секторам прилагается.

— Ага, спасибо. – я включил уже свой Бак и проверил наличие текстовика. Держите меня семеро, сколько кодов. Глаза разбегаются.

— Можешь не пылать энтузиазмом. – с усмешкой заверил меня ночной пони. – Все коды получены экспериментально и все Стойла с ними давно обшарены минимум на два раза, так что подбери перья.

Это погасило улыбку на моей физиономии, пусть и не полностью. Главное – у нас есть код для открытия дверей Стойла. Наконец-то!

А может и нет…

Я прошерстил весь список на два раза глазами, и не нашел ни единого упоминания про Стойло 87. Вообще ни-че-го! У меня внутри как будто что-то ухнуло.

— Что не так? – Сиа все это время смотрела, как я лихорадочно перематываю список в попытке найти нужный номер.

— Всё не так. – сказал я голосом, которым можно кого-то прибить от тяжести. – Стойла 87 нет в списке, и кода активации к нему – соответственно, тоже.

Повисла тишина, после чего я немного встрепенулся и уже куда более бодрым, но смиренным голосом ответил. – Значит будем пробовать все варианты. Авось сработает…

Мы проверили около тридцати вариантов пароля но, всё было без толку.

— Проверь код Дарительницы. – Лун открыл одну из страниц книги Литлпип, которую сумел загрузить во время пребывания в НКР.

— CMC3BFF. – отрапортовал он, после чего я ввёл его в терминал.

— Пароль принят. – отразилось на экране.

— Лун, где ты раньше был?! – я был доволен и поражен, что не додумался до этого раньше.

— Вынашивал идею, как бы поуместнее тебе предложить. – ответил бэтпони сквозь маску.

— Что ж, рада что всё хорошо закончилось. – Сиа разделяла наш восторг, несмотря на мой испепеляющий Луна взгляд.

— Да хорош, что, уже и поиздеваться нельзя? – сквозь смех проговорил Лун.

— Можно, но не после недельного испытания по тоннелю и риском твоей гибели. – у меня как будто выветрилась мысль о расправе. А, впрочем, и хорошо, что выветрилась, одной дурной мыслью меньше.

Выбравшись из кабинета Смотрительницы, мы направились к уже открытым дверям. Пройдя их нас встретила отворённая главная дверь Стойла 87 с соответствующим числом в центре. Правда, восьмёрка почти стёрлась, так что понять номер мы смогли лишь интуитивно, но это не отменяло того факта, что, Дискорд побери, дома.

“Помнишь список дел?” – мой внутренний голос постучал по стенке, словно она была батареей.

— Так, кто куда сейчас пойдёт? – поинтересовался я у друзей. – Мне сейчас надо зайти в восемьдесят пятое, спросить про семью. Лун? – я уставился на бэтпони пока тот что-то обдумывал.

— Я в Кордон, к себе домой. Нужно собрать и запрятать все мои инструменты и данные, пока их не вскрыли, а после буду ждать вас в бункере. Ильм уже достал нам документы НКР, будет со дня на день.

— А я тогда пойду с Луном. – ответила Сиа. – заодно помогу ему с “зачисткой”.

— Хорошо, тогда до встречи в бункере?

— Ага. – ответил Лун и мы разошлись. Я направился чуть на Север – в Стойло, а Сиа и Лун в противоположную сторону на Юг – к Южному Кордону, где жил бэтпони.

Шагая по довольно широкой тропе я и не знал, что думать. Во мне боролись два чувства. Чувство эйфории, от того, что я увижу свою семью, и чувство стыда, за то, что я на более чем год без видной причины оборвал с ними связь. На душе начали скрести кошки. Стыд постепенно нарастал, начиная душить эйфорию. Я попытался выкинуть из головы эти мысли, но у меня не получилось. Я лишь сильнее загнулся с проблеме.

“Вспомни, Базз, ты ведь даже не удосужился поздравить родную и любимую сестру с Днём рождения! А мама? Сколько раз ты её навещал за год? Ах да, извини, забыл – НИ ОДНОГО!” – кричал мне мой внутренний голос.

— Заткнись, чтоб тебя, уймись, Дискорда на тебя нет! – не отступал я.

“Как же, а что ты им скажешь? А если они уже давно покинули Стойло, что ты сделаешь. Точно, локти кусать будешь!”

Я остановился, схватившись за голову копытами. Слёзы предательски начали орошать мою мордочку. Чего я сопротивляюсь, он был прав. Вернее, я был прав. Мой внутренний голос…что это? Я сам? Но нет, сам бы я ни за что не заставил бы самого себя рыдать.

И тут меня осенило. Прямо сквозь слёзы. Мой внутренний голос…это…моя...совесть?..

Ну конечно! Она меня постоянно порицала, она же меня спасла, тогда, в Стойле 56, она же призвала меня поступить правильно, пусть и нелегко с моей позиции в Эпплузе. Она же скандировала мне правду, какую я даже в мыслях не принимал и вот сейчас опять взялась за старое.

Эх, совесть. Спроси меня пару месяцев назад – я сразу отвечу, что у меня её и в помине нет. Или есть, но она задавлена всем, чем угодно во имя холодного расчёта. Сейчас же, я всерьёз ломался между отторжением совести и принятием её.

— Отторгнув, я, конечно, получу меньше головной боли – размышлял я вслух, всё ещё сидя на тропе, ведущей к Стойлу. – Но ведь благодаря совести и её советам я жив, у меня появились друзья, что прошли со мной этот путь. Я даже сумел признаться во всём Сии именно благодаря совести и тому, что она со мой вытворяла в прошлом. Может, пора перестать рыть самому себе могилу, во всяком случае в своей голове?

Вытерев слёзы и обдумав решение я возобновил свой путь к Стойлу. Решено. Совесть останется со мной, пусть это и будет стоить мне лишних крышек.

Подойдя ближе к Стойлу я заметил, как оно разрослось. Стойло было построено в скале. Сейчас же около бывшего утёса возвышался целый наскальный город со своими домами, улицами и даже верандами. Признаюсь, я был поражен. Ничего подобного мои глаза ещё не видели. Внезапно я поймал себя на мысли, что стою с отвисшей челюстью. Спешно взяв себя в копыта я направился к двери, обычно всегда открытой. Около неё меня снова встретили двое охранников.

— Документы. – довольно высоким голосом сказала земная пони в кожаной броне.

— Пожалуйста. – я предъявил им всю необходимую макулатуру.

— Куда идёте?

— Эх…К семье, повидаться. – тяжело ответил я.

— Фамилия? – она заглянула в свой Пип-Бак.

— Мелоди. – с той же тяжестью ответил я.

— Эмилена сейчас в Стойле, можете проходить. – ответила надсмотрщица, пропустив меня вперед.

— Спасибо. – поблагодарил её я и направился в Атриум, сейчас превратившийся во что-то вроде городской площади.

Атриум выглядел…необычно. Из того, что осталось неизменным я заметил лишь оборонные турели, сейчас пребывавшие в режиме ожидания и кабинет Смотрительницы, оставшийся неизменным. Всё остальное пространство было отведено под торговые лавки, а некогда бывший бар превратился в настоящую камерную комнату со сценой к креслами. В целом я был доволен перестановкой. Спросив у местных дорогу до комнаты Мелоди я направился прямиком туда. Уже успел забыть даже, где живу, надо же!

Идя по коридорам я заметил, что они все отремонтированы и покрашены. Нет больше этого полубарачного вида, когда ты, прогуливаясь, думал, что живешь не в Стойле, а в концентрационном лагере. Сейчас же трубы, где возможно были закрыты, а стены отшпаклёваны и покрашены в достаточно яркие узорчатые цвета. Видимо, жизнь в Стойле кипит, раз есть и время и ресурсы и силы заниматься разрисовкой. Обычно всем выделяется более прикладная и полезная роль. Видимо, здесь начался процесс творческого восстановления, чему я был очень рад. Было даже любопытно рассматривать узоры и образы, что появлялись благодаря этим узорам и моему воображению. Я даже поймал себя на мысли, что засматриваюсь и увлекаюсь всё больше и больше, как вдруг…

— Базз?! – я повернулся на голос и обомлел. В шагах пяти от меня, около двери стояла единорожка. Тёмно-серая шёрстка, белокурая грива с контрастной черной полоской, свисающая до плеч. Длинные ресницы и такие же как у меня изумрудно-зелёные глаза.

— Эмили?! – спросил я.

И в следующую секунду растянулся на полу, сбитый с ног сестринским приёмом. Раньше я ей поддавался, давая себя уронить, но сейчас она меня подловила.

— Ты живой! – восклицала она, бросаясь мне на шею.

— Живой как видишь, пусть и бывший в полуживом состоянии. – ответил я, улыбаясь. Оно и понятно – встретился с сестрой, которую больше года не видел. Не мудрено.

— Ты какими судьбами? – спросила она, разорвав объятия.

— Страшно соскучился по вам с мамой. Буквально неделю назад вспоминал вас. – и тут я заметил, что на мордочке Эмили проступила тень. Она немного помолчала, а затем всхлипнула.

— Не уж то… — я не договорил и, рассудив в кои-то веки всё быстро, обнял сестру еще раз. Да что со мной не так! Сперва Сиа рыдает мне в плечо, теперь Эмили. Прав был Лун – пора кончать с такими приколами, хоть и сейчас приколы стояли на последнем месте в списке.

Из меня редко когда получалось выбить сострадание, но сейчас был другой случай. Сейчас речь шла о моей семье. Я не заплакал вместе с сестрой только потому, что уже израсходовал весь свой запас слёз по дороге к Стойлу, от чего становилось еще более дурно.

— Когда это случилось? – нотки стали послышались в моей речи. Я даже испугался, что у меня идёт кровь, ибо даже смог почувствовать стойкий железный привкус на языке.

— Позавчера. В 15 часов 35 минут, так сказал мне врач. – всхлипывая произнесла Эмили. – Только не кори себя!

Но было поздно. Моя разыгравшаяся совесть прямо сейчас поливала меня со всех направлений снарядами, бомбами, травила и калечила как только могла. И скрыться от неё было невозможно. Она проникала во все потайные уголки моего сознания, разнося вести и перемывая мне каждую косточку. Я даже закрыл глаза в напряжении, чтобы ненароком не разорваться изнутри от распирающей ярости на себя. Моя совесть нещадно колотила тело, разрывала его, насылала все виданые и невиданные проклятия и злорадствовала надо мной и моей ошибкой. Но я стойко продолжал терпеть. Я не пытался заглушить её, как делал это всегда, совершая что-то негуманное. Я смирился и принял всё то, что мне адресовывала совесть. Да, я ужасный пони, настолько беспринципный и эгоистичный, что не пришел увидеться с собственной мамой, а она поддерживала и помогала мне всю мою сознательную и бессознательную жизнь, а я так ей отплатил за заботу и любовь. Да, я ужасен и противен и…

— Базз! – крик Эмили вывел меня из цепочки самобичевания и смирения. – Базз!

— Да… — спросил я хриплым голосом, будто успел простыть за пару секунд.

— Не смей себя травить! – она нахмурилась. Капли слёз ещё блестели на её длинных ресницах. – Ты не виноват, что не успел. И я очень сомневаюсь, что мама одобрила бы твои загоны на самого себя.

Чёрт, не уж то меня так просто читать по эмоциям? Перспектива вообще не радужная, скажу я вам, если тебя может прочесть и предугадать любой.

— Эх…я знаю, а что могу с собой поделать? – я поднял взгляд на сестру.

— Как минимум, для начала успокойся. – ответила она помогая мне подняться. – Самокритичность всегда была твоим коньком, но не до такой же степени!

— Последствия вновь проявившейся совести. Всё пытаюсь привыкнуть.

— Если уж решил привыкать, то давай сперва сходим ко мне, а то не гоже гостей в проходе встречать.

— Да какой я гость. – рассеяно бросил мой мозг.

— Такой, которого целый год не появлялось, проходи. – печаль уже окончательно спала с мордочки Эмили и она ускакала на кухню.

Признаюсь честно, я ожидал совсем не такой реакции. Мне виделось, что меня примут холодно и вопросительно, как это было принято у Мелоди. Ибо, того, кто оборвал все связи с семьёй на целый год никогда в почёт не ставят, тем более члены его же семьи. Но тут была иная ситуация. Скорбь и радость в одном, и непонятно, чего больше. Радость от того, что я встретился с сестрой, по факту – единственным и самым близким родственником сейчас. И скорбь. Скорбь от смерти самой родной для меня пони – моей мамы. Той, что никогда от меня не отворачивалась и всегда поддерживала. Да, можете называть меня маменькиным сынком, но этот сынок всё равно не стал пай-жеребёнком, боящимся сделать лишний шаг. То же самое можно было сказать и про Эмили. Сколь её знаю, она никогда не боялась последствий своего решения, и также была идейной личностью. Но с тем, чего у меня никогда не было — огнём в глазах. Зеленым пламенем, которое сделает всё, что прикажет ему хозяйка, но вместе с тем, если его спустить с привязи – оно поглотит не только её саму, но и её окружение. Н-да, такой себе из меня толкователь зебринских предсказаний…

С кухни вернулась Эмили, держа телекинезом чашки и блюдца. Сколь её помню, она всегда хвалилась своим умением колдовать, порой дразня меня этим. Вот только и я был не промах, лихо покрывая отсутствие магии полётом.

— Ну-с, рассказывай братец, где бывал и что копал? – сестра села напротив меня и устремила изумрудный взор прямо мне в очи, попивая чай.

— Что ж, начать хочу с того, что после того, как я перестал держать связь, я побывал на нескольких каменных фермах, успешно пропил сколоченное состояние и уже думал уходить из города куда глаза глядят. – Я сделал глоток горячего чая.

— И судя по твоей улыбке, произошел форс-мажор, и ты не уезжаешь. – ехидно продолжила демонстрировать проницательность Эмили. Порою мне кажется, что она телепат, прям как аликорны на Пустоши.

— Ты почти угадала. Форс-мажор действительно произошел. Более того он стоил мне двух недель жизни, поломанных рёбер и едва не закончился потерей друга. – очередной глоток приятного чая.

— О как, и что за форс-мажор? – Эмили смотрела на меня источая любопытство.

— Нашел во время вылазки на ферме живую единорожку, списанную местными рейдерами на биотопливо. Принёс к работодателю, думал, что продаст, но решил – чем Дискорд не шутит, и уговорил оставить. И, ни разу не прогадал.

— Нашёл себе подружку? – поиграла бровями сестра.

— Всё-то ты знаешь. – ответил, закатив глаза я.

— Да, я такая. Как говорил папа про меня: “Она, чудачка, коварная!” – мы вместе рассмеялись.

— Так вот. Из-за того, что находку я оставил, пришлось идти в Старую Эпплузу и обменивать лекарства, щедро мною стащенные с комбината. – Эмили пожурила меня взглядом. В купе с её ресницами выглядело очень необычно. – А после выяснилось, что рейдеры прочуяли, кто стащил их собственность и решили устроить засаду на Южном тракте.

— Продолжай. – Эмили даже поставила чашку на стол, увлечённая моим повествованием.

— Засаду-то они воткнули, да только не учли, что я хитрее их. – настала моя очередь играть бровями. – они по умственной неполноценности вздумали погнаться за нами, а мы заманили их в ловушку в Стойле 56. Там пришлось распрощаться с девственностью моих ребер, ибо мне их сломали и они неудачно проткнули легкое. Но, благо моя прагматичность в лице Сии не подкачала.

— Это её так зовут? – Эмилена похоже интересовалась больше моей личной жизнью, нежели приключениями.

— Да, я вас познакомлю перед нашим уходом.

— Кстати об этом, куда ты уходишь? – Она немого помрачнела.

— Во восток, в НКР. – просто ответил я.

— Когда? – спросила она.

— Через пару дней. Документы включая гражданство уже с у нас. Осталось запрятать все заначки и можно отправляться, а потом уже перевезти оставшееся оборудование.

— Значит, вот как. – её мордочка стала совсем хмурой. – Опять разбежимся кто-куда.

— Нет, на этот раз я не забуду тебя.

— Возьми меня с собой. Всем буду помогать, только не оставляй меня здесь одну! – она почти сорвалась на крик.

Я выдохнул. Должен сказать, моя прагматичность меня подвела, а совесть вспыхнула с новой силой. Почему же я раньше об этом не позаботился? С другой стороны, Лун бы вряд ли потратит ещё времени на выбивание документов на ещё одного пони, которого даже не знает. Кумовством уже попахивать начало́. Но, в самом деле, не оставлять же её здесь, наедине с мёртвыми родителями, а самому, после всей той крепкой дружбы, улететь в закат как последний мудак? Нет, так дело не пойдет.

— Я постараюсь сделать, что смогу, но шансов будет немного. – попытался скрасить ситуацию я. – Но знай. Я никогда тебя не брошу. В этот раз уж точно.

— Обещаешь? – Эмили нахмурилась, буравя меня взглядом, в котором буквально чувствовался огонь.

— Обещаю. – твёрдо ответил я, прислоняя копыто к груди.

Мы посидели ещё немного, как в комнату вошел жеребец в медицинском халате.

— Мисс Мелоди. Мы закончили с осмотром. – объявил он.

— Спасибо. Мы скоро зайдём. – ответила единорожка и, встав, унесла чашки телекинезом на кухню.

— А вы кто? – спросил медпони меня.

— А я её братец. Базз Мелоди, переехал около пяти лет назад отсюда в Роквилль, вот, как видите, решил встретиться. – ответил я с улыбкой, пусть и весьма натянутой. Медпони это заметил.

— Вам уже сообщили, надо полагать?

— Да, сообщили. Бесконечно проклинаю себя за это. – признался я ему.

— Вашей вины здесь нет.

— Но я поступил безрассудно, оборвав связь.

Медпони лишь пожал плечами и ушел.

— Пошли? – Эмили уже вернулась с кухни.

— Пошли. – с тяжелым вздохом ответил я. Надо сказать, у меня впервые за долгие годы от переизбытка эмоций появился ком в горле. Поразительно хреновое ощущение, если честно. А ведь кто-то живёт так годами…

Пройдя второй ярус мы спустились на лифте в самый низ. Конструкция Стойла была идентична восемьдесят седьмому, но без разрушенного Атриума и общей заброшенности. На самом нижнем этаже был крематорий и что-то вроде кладбища, состоящего из огромных размеров полок, выдолбленных прямо в породе и сейчас заставленных урнами едва ли на половину. Но, примерно прикинув, я понял, что их тут около трёхсот.

— Этот отсек построили совсем недавно. Раньше пеплом удобряли почву на ферме, а сейчас, благодаря поставкам сельхозпродукции из Эпплузы и смежных с ней городов, у нас есть еда и те, кто не хочет удобрять прахом могут оставить его себе, на память. – объяснила мне сестра.

— И как мы поступим?

— Мама желала, чтобы прах развеяли или удобрили им почву. – Эмили помрачнела. – Но я не знаю, как это принять.

— Помнишь нашу семейную фотографию? – у меня на мгновение всплыл в памяти тот самый заветный образ.

— Помню…и от этого еще больнее. – призналась Эмили.

— В чём смысл фотографии, как ты думаешь? – я остановился и посмотрел на сестру.

— Наверно, в запечатлении какого-либо момента…в том, что глядя на фотографию, мы, невольно, возвращаемся как будто в прошлое, в те счастливые мгновения нашей жизни?

— Именно, но не только это. Эмили, фотография, можно сказать, отражение сущности в этом мире. Наша мама, наш папа, вообще все наши знакомые, что сейчас не с нами, но есть на фотографиях – это всё живая память. И не только о событиях и моментах из нашей жизни, но и о них самих. Когда я услышал про смерть папы, я безусловно расстроился, как и ты, как и мама. Но одновременно с этим обрадовался, что у нас есть его фотографии, что мы не забудем нашего папу. Не утратим воспоминаний, какой он, что он любил и чем занимался при жизни. Всё это есть в фотографии. Понимаешь? – для меня сейчас это было сродно отдушине, ибо при Луне такие тирады толкать я бы не решился – в это нужно вникать, а ситуация сейчас ни разу не весёлая.

— Понимаю. – Эмили вздохнула и продолжила путь к крематорию. Я последовал за ней.

— Вот и вы. Готовы? – медпони замер в ожидании.

— Да. – ответила Эмили.

Наша мама уже лежала в камере, бездыханно ожидая сего момента. Во мне проснулось волнение и совесть, пусть и не очень больно, но кольнула меня. Я попытался вновь вспомнить слова Эмили про самобичевание и это на удивление помогло – я-таки унялся.

Вспышка огненно-рыжего пламени заставила меня невольно прикрыть глаза, но сквозь сощуренные очи я видел, как от нашей мамы остался лишь пепел, сейчас оседающий в камере. Честно признаюсь, было больно. Очень больно. Я, кажется, говорил, что в вопросах боли и её ощущения я парадоксален. Я не страшусь боли. Если речь идёт про телесные повреждения. Мне, конечно, было больно когда я сломал рёбра в Стойле, но эта боль была несоизмерима с той, что я испытал сейчас, стоя и наблюдая, как самая близкая для меня пони превратилась в горстку пепла за какую-то пару секунд. Это было тяжело даже для меня, хотя я не раз наблюдал смерть, причем мучительную и долгую.

Прах достали из камеры и телекинезом аккуратно переместили в урну. Взяв её в свой телекинетический захват и поблагодарив медпони, Эмили повела меня наверх, к балконам, которые я наблюдал с внешней стороны Стойла.

Путь до них прошел в молчании. Во-первых, нам было неприятно разрывать тишину, тем более в такой-то момент, а во-вторых, у меня банально не было никакого плана в голове, никакой мысли на которую можно было хотя бы поверхностно отвлечься. Я впервые был наедине со своими, пусть и хаотичными, но все же мыслями. Ощущение было неприятное. Будто меня кинули в магически зачарованную тихую комнату, где буквально слышно работу твоего организма пока тишина нагнетает атмосферу, а ты не можешь ни на чём сосредоточиться. Примерно понимаете, о чём я?

Когда мы оказались на балконе, у меня немного закружилась голова. Ума не приложу, от чего, кстати. Как вообще у пегаса может кружиться голова от высоты. Это всё равно, что будучи пловцом бояться воды, не иначе. Но отдышавшись я вернул поток мыслей.

— Хочешь что-нибудь сказать? – спросила меня Эмили. Её некогда бархатистый голос сейчас звучал сипло и тихо. Надо полагать, такая же проблема настигла и меня.

— Давай ты первая. – я потупил взгляд в пол и отошел от края к порогу, чтобы не мешать сестре сосредоточится. В голове царило беспокойство. Я не знал, как провернуть дело с документами. Если удастся уговорить Луна выбить их и для Эмили, это будет самая большая моя дипломатическая победа, но если не получиться?..

 Нет! Оставлять и разлучаться ещё раз с ней я себе не позволю и не прощу. Никогда больше! Я и так пожинаю плоды того, что разделился с семьёй сейчас, второй раз такого не случиться, головой клянусь. Я слишком хорошо учусь на ошибках, чтобы допустить еще одну сейчас…

— Базз! – опять я зашел слишком глубоко в мысли.

— Да, я тут. – с небольшой запинкой ответил мой мозг.

— Ты хочешь что-нибудь сказать? – Эмили на меня не обиделась. Конечно, она едва не первая, кто узнал о моих философских мыслях а также пристрастию к ним.

— Конечно. – ответил я и, взяв урну в копыта, подошел к перилам. Помни, Базз, помни. Отключить голову, говорить лишь то, что думаешь и считаешь нужным…

— Мама, я хотел бы попросить у тебя прощения. Прощения за то, что отвернулся от тебя, когда моя помощь была так нужна. Прощения за то, что не исполнил свою мечту, и…вряд ли вообще исполню. Да, такой момент, а я опять тебя о чём-то прошу, что со мной не так?..

 Но всё же, я искренен сейчас перед тобой, как никогда. Я правда, наравне с прощением, хочу выразить тебе искреннюю и сердечную благодарность. Благодарность за то, что вырастила и воспитала нас таковыми. Благодарность, что верила в нас несмотря на неудачи и разочарования. За то, что привила нам стремление мечтать и показала, как это прекрасно – иметь мечту и добываться её, параллельно становясь лучше день ото дня. Всё это – твои заслуги и твои принципы, которые ты в нас заложила, и за это мы тебе бесконечно благодарны. У тебя, действительно, получилось воспитать хороших пони, трудно это отрицать…

“Хороших пони? Ты себя вообще видел?” – скандировала моя совесть.

“Видел. Я и есть этот хороший пони!” – меня откровенно достала вновь разыгравшаяся в такой-то момент совесть и я решил её нет-нет, да приструнить. Это возымело действие. Поток самобичевания и ненависти к себе отступил, пусть и недалеко.

— Да, порой я бываю не самым честным или не самым правильным, но ты что тогда, в моём детстве, что сейчас, заставляешь меня стать лучше. Это поразительно и приятно одновременно. Может, конечно, мне и не осуществить свою мечту, но твою – мечту становиться лучше каждый день я не забуду и исполню. Обещаю тебе и… прощай, мама. Мы помним…и…любим тебя. – последнюю фразу я сказал с мокрыми от слёз глазами. Я не стыдился слёз, во всяком случае, не перед сестрой. Тем более, что сейчас отнюдь не время для подтруниваний.

И с этими словами урна поднялась телекинезом и прах из неё высыпался на серый воздух пригорода. Его подхватил ветерок, шедший со стороны Западного побережья и понес на Восток, к горным грядам и пустыням, к лесам и джунглям Восточных поселений аж до самого Бэлтимэйра. А там, около самого Селестийского побережья он осядет в погрузится окончательно в свой последний сон. Зарывшись в песок побережья и навсегда остыв в нём, или упадет в морскую бездну, встретив последний дом там – в темной и переменчивой водной толще. А мы будем стоять и провожать его даже когда последние частички его окончательно покинут эти бренные и негостеприимные края, этот серый, наполненный смогом от фабрик и ощущением безнадежности мир, что выбрасывает с каждым ядовитым облаком в небо мечты его обитателей…

Глава 10: Общий сбор.

Спустившись с балкона, мы разделились. Эмили посвятила день уборке квартиры (по случаю траура ей выделили выходной) а я решил наведаться к Роналду – местному Пип-Бак технику, залатать свой разбитый гравитацией и саморемонтом Пип-Бак. Признаюсь честно, меня в детстве очень сильно интересовали Пип-Баки. Эти маленькие и всезнающие шайтан-машины, способные выдать о тебе больше информации, чем ты сам о себе знаешь. Не удивительно, что с Роналдом, получившим кьютимарку техника и устроившимся помощником к тогдашнему мастеру я сдружился быстро. Более того, он был моим едва ли не единственным другом в Стойле вместе с Улабом и сестрой. Да, сестра тоже мой друг, не удивляйтесь. Порой, и родственники оказываются не самыми благочестивыми пони, но Эмили была не из таких.

Направляясь в дальний конец левого крыла я не мог не заметить, что выглядит он…стильно. Даже очень. Конечно, всё Стойло было не похоже на своих заброшенных собратьев, но конкретно этот сегмент выделялся особенно. На отштукатуренных стенах помимо абстракций, не теряющих для меня своей красоты, были начертаны формулы, потоки цифр и прочие сложнозаумные элементы. Никогда в школе не любил математику, хотя импонировал химии. Правда и с этим хобби почти порвал. Мои знания сейчас ограничивались лишь способностью перегнать что-то высокоградусное в лаборатории у Луна и не более. А вот всякие академические данные за пять лет успешно покинули мою голову и упорно отказывались возвращаться. Но сам коридор выглядел очень эффектно, не поспоришь.

Дойдя до двери с табличкой “Пип-Бак мастерская” и открыв её, я обомлел. Комната преобразилась до неузнаваемости. Она была гораздо просторнее той, что я запомнил. У стены стояла пара комодов и шкаф с компонентами Пип-Бака. Посредине комнаты был стол с лампой и лупой, а справа от двери была витрина с двумя новенькими Пип-Баками. Видимо, еще пара жеребят получила свои кьютимарки.

— Опа! Кого я вижу! – раздался голос сзади. Я рефлекторно обернулся и увидел стоящего в проёме единорога цвета охры с салатовой гривой и такими же глазами. – Сам Базз Мелоди, собственной персоной!

— Привет, Роналд-Макдоналд! – мы стукнулись копытами в знак приветствия.

— Никак с тура по Пустоши приехал? Каков гонорар, если не секрет? – Роналд сел за стол и включил лампу.

— Да если бы с тура. С вылазки недавней. Гитару уже где-то месяц не держал. – признался я ему. – ситуация не лучшая для музыки.

— О как. Ну, иди сюда, видел, у тебя с Баком проблемы. – Роналд указал на стул около его стола. Я сел и положил Пип-Бак под лупу.

— Кто ж его так пронёс? – как бы про себя спросил единорог.

— Гравитация и самопочинка. – просто ответил я.

— Напомни забраковать твою вакансию техника. – со смехом заметил Роналд.

— Жить будет? – сейчас этот вопрос волновал меня больше всего. Расставаться со своим первым и единственным Пип-Баком ой как не хотелось.

— Должен. – просто ответил единорог, доставая телекинезом инструменты и клей. – Придётся лезть под крышку.

— Не буду мешать работать мастеру. Делай, что считаешь нужным.

— Ага, спасибо за согласование. – ответил с ухмылкой техник.

Убрав треснувшее стекло и вскрыв переднюю панель его взору предстал запутанный пучок разноцветных проводков.

— Точно забракую. – уже без смеха ответил он и начал распутывать это нечто. Н-да, порой мне казалось, что я неплохо разбираюсь в Пип-Баках, но сейчас осознаю, что это не более чем самообман. Конечно, я знал благодаря Роналду, где какие провода, что Пип-Бак умеет и из каких компонентов состоит, но именно чинить их правильно я не умел ну никак. Сколько не старался – всё было хоть и складно, но уж больно коряво. Спутавшиеся провода тому пример.

— Ты хоть маму застал? – спросил меня единорог, не отрываясь от работы.

— Нет. – выдохнул я. – Не успел. Но на проводах был.

— Всё в порядке, можешь себя не корить. – спешно ответил техник. – Рад, что ты хоть с ней увиделся перед кремацией, а то было бы совсем плохо.

— Кстати, ты не знаешь, Улаб в Стойле?

— Уехал пару месяцев назад в НКР, сейчас, как помню, играет в одном из заведений в Тенпони, пишет музыку для группы.

— Рад за него. Хоть кто-то из нашей тусовки не бросил инструменты.

— Это да. Шкип бросил, ты, говоришь, бросил, я бросил, хоть толком и не умел.

— Вот что с пони делает идейность. В купе с настойчивостью.

— А ты сейчас кем приходишься? Легальный кладоискатель? – Роналд оторвал взгляд от клея и посмотрел на меня.

— Вроде того. – сказал я уже шепотом. – Я полулегальный кладоискатель.

— О как… — протянул техник и вернулся к моему Пип-Баку. – насколько полулегальный, если не секрет?

— Не плачу налог на сбыт, всё равно с него ничего не перепадает. – ответил я ему.

— Понимаю и разделяю твои мысли. – грустно заметил Роналд, приклеивая новое стекло к экрану. – Сам тоже плачу́ и пла́чу каждый раз. У меня-то налог на самозанятость.

— Точно. Соболезную… — в Роквилле быть самозанятым сложно если вообще возможно. Высокие налоги если у тебя нет связей в Управлении городом.

— Думаешь уходить? – спросил я его.

— Именно, да вот кого оставить за себя?

— А ты тут что ли один заведуешь Баками?

— Как ты угадал?!

— Не уж то нет тебе замены во всём Стойле?

— Есть парочка смышленых жеребят. Думаю, их можно обучить при должной педантичности.

— Ну так займись этим. Стойло получит техников, а ты сможешь уйти отсюда, если конечно хочешь.

— Легко сказать – займись. Это нужно набраться терпения и усидчивости. А без этого и учить бесполезно.

— Что мешает?

— Лень.

— Наш товарищ. – я добродушно улыбнулся. – но всё же, попытайся как-нибудь с ней побеседовать, обсудить этот вопрос.

— Умеешь же ты завуалировать неприятное.

— Это мой козырь, извини.

— Ну-с, готово. – Роналд отстранился от моего Пип-Бака и выключил лампу. – Постарайся впредь не чинить его так.

— Постараюсь, но обещать не могу. – ответил я ему. – И как разберешься, переезжай поскорее. Учитывая характер моей работы, мы еще не раз пересечёмся.

— Хотелось бы верить. – Роналд несколько приуныл. – Но вериться с трудом. Бывай.

— И тебе того же. – я вышел из кабинета и направился к выходу из Стойла, мысленно поставив задачу набрать припасов в Атриуме.

Как я уже заметил ранее, Атриум здорово изменился за время моего отсутствия. Из некогда просторного, но пустого помещения он превратился в нечто вроде барахолки-рынка со своими стойками, тарифами и торговцами. Кто-то продавал товары, которые нашел в городе, но были и путники из дальних земель. Даже была парочка земных пони, прибывших из самого Сталлионграда, а это две с половиной недели пути, если не больше. Подытожив, интересных личностей здесь хватало, равно как и интересных товаров на продажу. Проведя в Атриуме от силы минут десять, и потратив часть своих кровных я получил несколько патронов для моих винтовок и одну седельную сумку, в которую решил сложить свои свинцовые богатства. А правая сумка, освободившись от патронов наполнилась фильтрами, которые я забыл купить в прошлый раз на тракте.

Закончив с торгом, я вышел на воздух, не забыв про респиратор. Местность вокруг города всё также не подавала признаков жизни и хотя бы какой-то радости. Неудивительно, учитывая расположение Стойла. Пройдя через пропускной контроль и распрощавшись с охранниками, я отправился в Кордон, к Луну. На душе было тяжко. Предстояло обдумать все варианты убеждения для такого случая. Я не понаслышке знаю, чего стоит напечатать нелегально документы, а уж сколько Лун выложил за эти три пропуска – не берусь даже судить. Понятно, что убедить его на еще один – та еще работа, но попробовать хотя бы стоит. Мало ли.

Идя по проселочной дороге и пребывая в таких сложных думах, я не заметил, как оказался около Северных ворот. У меня опять безэмоционально спросили документы и, получив желанное, пропустили в Город. Радует, что не придётся плутать по двум Кордонам – на севере пригородные районы не строили по причине наличия там Стойла. В кордонах обычно размещались торговцы, которым не хватает денег или связей на то, чтобы перебраться в центр, всякие мелкие ремесленники – всё еще очень важная профессия на Пустоши и различный сброд, начиная от беглых рабов и заканчивая рейдерами.

Сейчас же я шел по пустынной, но светлой мостовой, освещаемой линией магических фонарей. На удивление город ночью смотрелся аутентично. Темный, мрачный и тихий, словно аналог Ярнама в одной из книг, что я прочел пару месяцев назад, но по-своему красивый и занимательный. Еще бы не было ядовитого воздуха и можно спокойно открывать городские экскурсии. Уж поверьте, здесь есть, на что посмотреть.

Районы города, несмотря на двухсотлетнюю проверку временем хоть и обветшали, но были в довольно целом состоянии – следствие отсутствия взрыва жар-бомбы. Конечно, коррозия от токсичного воздуха разъела фасады и памятники, но в них еще проглядывалось былое величие. Вот умели же раньше строить, не подкопаешься! Особенно в сравнении с другими городами, этот мог бы претендовать на амбассадора культурного возрождения, ибо жилые кварталы с их светской и грациозной архитектурой сохранились хотя бы в общем виде, чего не скажешь о Мэйнхэттэне, или Филлидельфии. Вроде как, Санкт-Петерсхуф – второй город земных пони-сталлионградцев также располагает нечто похожим, но именно такой композиции стилей всех трёх народов пони, как в Роквилле, там нет.

Здесь же чувствовалась атмосфера бывшего единства. Каменные, прочные и практичные дома – удел земных пони с атрибутикой элегантных статуй, выдолбленных прямо в фасадах и мансардах, присущих единорогам. И довершалось всё это висевшими над несколькими домами облачными не то крышами, не то ободами. Конечно, их можно было, как говорилось в "Антропологии", пересчитать по пальцам – после того, как пегасы отделились от остальной Пустоши, их культурное наследие если не уничтожили, то пустили на самотёк. Не скажу, что мне было обидно. Более того, я всей душой ненавидел и презирал тех, кто отвернулся от остальной Эквестрии, от своих соотечественников и от её проблем. Решил банально предать семью, с которой прожил душа в душу несколько веков минимум. Я сам, конечно, не раз предавал кого-то, но то были отношения ни разу не дружеские. Мой прошлый работодатель и близко не стоял с Луном и с его характером. Он был в большей степени надменным, нежели бэтпони. У него было элементарно тошно, зато платил он уж больно хорошо. Сейчас же, разобравшись со своей головой меня невольно посетил вопрос: “А могу ли я предать Луна?” И сначала я подумал, что это полная глупость, а вот когда начал копать…

Нет, конечно, на деле никогда, но в теории? Что мне мешает? Найти себе другого работодателя я смогу легко, а устранив Луна, я мог бы получить контроль над его сетью и его средствами…

И тут мне в голову будто вбили кол. А потом еще один. И ещё.

“Совсем из ума выжил?! Другом кликал, а сейчас о таком подумываешь!”

О да, и я по тебе скучал, моя вновь восставшая из пепла совесть. Что ж, она права, как никогда. Я же сказал тогда Луну, что он мой друг. Разве друзья так поступают? Что за вопрос! Конечно нет! А Лун мой друг, тогда какой смысл вообще в этом мыслительном процессе?

Отогнав набежавший оксюморон, я сфокусировался на созерцании улиц. Казалось бы, я каждый день ходил по ночному Роквиллю, но именно сейчас впервые решил обратить на него внимание и вернулся в вопрос архитектуры. Те дома, располагавшие облачными крышами и ободами принадлежали, видимо, пегасам, переселившимся в город после поражения Анклава. Конечно, некоторые поплатились за это, ибо предрассудки о пегасах, причем весьма заслуженные, всё ещё не очень стыковались со взаимопониманием, но те, кто жил в тех домах заслужили признание. Вообще, завести друзей в Роквилле сложно, ибо местные не сильно коммуникабельны. На улыбки, как в Городе дружбы можно и близко не рассчитывать, но даже разговор завести порой сложно. Но всё это компенсируется лютой преданностью. Если ты подружился с роквилльцем – это на века. Видимо, те пегасы-таки сумели сдружиться с парой местных жителей, потому и остались в городе.

Но вот показались стены Южного Кордона. Их образ снял с меня синдром внезапного архитектора и вернул в привычную колею мыслей.    

Предъявив документы и получив согласный кивок я прошел дальше – в лабиринт улочек и переулков. Несмотря на то, что на улице было ни разу не светлое время суток, многие заведения были открыты. Сквозь где-то заколоченные, а где-то реликтовые, стеклянные окна бил тусклый свет. Скорее всего, это барные заведения и иже с ними, где честные и трудолюбивые жители раскрепощаются после тяжелой рабочей недели. Всё же, несмотря на условия, даже простые рабочие могли себе позволить жить более чем состоятельно.

Прогуливаясь по этим улочкам, я невольно начал замечать нечто новое, то, что ранее вечно упускал из виду, случайно или намеренно. Город жил. Он не становился мёртвым на ночь, как я считал прежде, проходя эти районы и переулки. Он кипел жизнью, но эта жизнь была другой. Она кипела не на предприятиях или под землёй. Она кипела в домах и подвалах. В барах и ночлежках. Она была тайной, неуловимой для такого простого на такие вещи пони, как я. Этому есть и объяснение. При моей мании к выпивке, я, всё же, никогда не пил в публичных заведениях. Возможно, сказалось воспитание, возможно – тот факт, что у меня уже был неудачный опыт в таких делах, не знаю. Знаю только то, что выработал правило: Всегда пить либо в одиночестве, либо с очень близкими мне пони. И никак иначе. В противном случае меня ждут непредсказуемые последствия, которые мне вряд ли понравятся.

Но сейчас, уже подходя к дому Луна, мою голову заполонили мысли о предстоящем разговоре. Я замедлил шаг, а после и вовсе остановился около крыльца, решив тщательно всё обдумать перед беседой. Сейчас нельзя всё пустить на авось. На кону судьба моей сестры и, возможно, меня самого. Невольно в мысли закралась паника от того, что случится, если бэтпони мне откажет. Бросить сестру я себе ни за какие взятки не позволю. Ни за что и точка! Но тогда это значит пробираться вдвоём в НКР без Луна, а значит, надеяться на свой страх и риск. Бэтпони не просто связист и хороший попутчик, хотя и не без странностей, но в первую очередь – он мой друг, а разделяться с друзьями – не хорошо. Книга Литлпип это наглядно показала.

И всё же я успокоил себя. Во всяком случае попытался.

— Ну, ни пуха ни пера. К Дискорду! – сказал я вслух сам себе и, взойдя на крыльцо, постучал в дверь.

— Кто там? – услышал я сто раз знакомый голос.

— Шура, твой друг и товарищ по Пустоши. – ответил я и, дождавшись, когда дверь откроется, вошел.

Дом был на удивление стерилен. Даже картины и мебель отсутствовали. Я знал, что Лун и Сиа перенесут в бункер все наши вещи, но чтобы прямо под чистую – это вызывало восторг и удивление. Пройдя в гостиную я повернулся к Луну и, выдохнув, начал.

— Лун, нам надо поговорить.

— Валяй. – бэтпони был спокоен.

— У нас произошло изменение в команде.

— И?

— Сестра пойдёт с нами. – на этой фразе с поднял взгляд.

— Нет. – Лун чуть сощурил глаза.

— Она пойдёт с нами. – из моего голоса можно было плавить сталь.

— И почему же? Чем она нам пригодиться? – Лун задал вопрос о практичности. Понимание, что это моя самая близкая пони сейчас, видно, у него отсутствовало.

— Во-первых это моя сестра. Во-вторых, она хорошо управляется с боевыми заклинаниями, и наконец, идеально дополнит наш отряд. – сталь в голосе, Базз, помни, сталь в голосе…

— И ты считаешь, что ради неё я должен сейчас подорваться и послать в Филлидельфию ещё одного авантюриста, чтобы сделать документы на ту, кого я даже не знаю? – Лун скептически поднял бровь.

— Ты мне доверяешь? – да, вопрос банальный, но я был обязан спросить.

— Предают тех, кто доверяет, Шура. Я никому не верю. – ответил Лун.

— Даже мне?

— …Даже тебе. – ответил бэтпони со вздохом. – Я же тебя не обманывал, сказав тогда, что ты мне льстишь, называя другом. У меня нет друзей, и никогда не было. Как видишь, я живу сейчас более чем хорошо. Мне не нужны друзья, чтобы чего-то добиться.

— Да... – протянул я. Придётся включать всю свою харизму. – Но то путешествие к Эпплузе и обратно. Когда Сиа залатала тебя после перестрелки, когда мы защитили город от Анклава, когда спасли Сию от рейдеров ценой моих рёбер и – я указал на еще видный шрам на передней ноге бэтпони. — тебе тогда тоже досталось. Или когда вы помогали мне несмотря на то, что сами валились с ног. Когда мы спасли тебя в тоннеле – разве всё это не была дружба? Что-то я очень сомневаюсь.

— Не хочу тебя расстраивать, но нет, это была…не дружба. – хоть Лун и старался не показывать это, но я видел, как он ломается. Отлично, продолжаем напор.

— А что тогда это было? Почему ты позволил оставить Сию в живых, а не продать её по частям? Зачем ты помог отбиться от рейдеров в Стойле, мог же просто сдать им её и дело с концом. Зачем?

Это был удар под дых для Луна. Он ещё пытался изобразить уверенность, но выходило несуразно. Осталось лишь добить его.

— Знаешь, какую-нибудь неделю назад, я с лихвой мог сказать, что мне к Дискорду не сдались друзья. Что мне было бы лучше одному. Что дружба – это оковы, что держат тебя на месте. Но сейчас я готов наплевать на свою идейность в угоду здравому смыслу. Ты друг для меня и для Сии. Ты показал и доказал это. Поэтому я тебя тогда так и окрестил в Стойле и поэтому я считаю, что ни капли лести там не было. Просто попробуй это понять и признать. – я сделал несколько печальное, но понимающее выражение и уставился на Луна. На бэтпони было жалко смотреть. Он упорно гнул из себя уверенность и инертность, но во взгляде его читалась борьба. Борьба между законами Пустоши, воспитавшими его и призывающими никому не доверять, и моими словами и доводами. Должен признаться, я тоже начал волноваться. Волноваться от того, что моя тирада не сработает и не подействует на Луна. Я даже поймал себя на мысли, что старался не столько выбить документы для сестры, сколько убедить Луна в ценности дружбы, и что он нам с Сией всё же друг, а не просто компаньон на Пустоши.

Так прошло несколько секунд, сравнимых по ощущениям с годами. Наконец, бэтпони поднял взгляд и, посмотрев на меня, выдохнул. – Что ж…может ты и прав… — у меня на морде заиграла улыбка. – но мне еще нужно время, чтобы всё обдумать. А пока я думаю, приводи свою сестру к бункеру, что б хотя бы не кота в мешке брать.

— Замётано. И, спасибо, Лун. Ты действительно самый настоящий друг. – я обнял бэтпони и потрепал его по гриве. Он несколько опешил, но лишь на миг, после чего проделал тоже самое. Моя чуйка знала, что он сейчас улыбается не хуже меня.

— Рад слышать. И спасибо тебе, Шуран.

Выйдя от Луна я беззвучно вскрикнул от радости и гордости за себя и за него. За себя, что смог его уговорить и, возможно, переубедить. И за него, а вернее за то, что он смог отрефлексировать и критично посмотреть на свои догмы. Я был готов едва ли не гарцевать на месте, но сейчас надо было успокоиться и унять разыгравшуюся эйфорию. Успею порадоваться в бункере, когда приведу Эмили. Но сейчас в Стойло идти нет смысла – она наверняка спит, а мне ещё нужно сложить оставшиеся в квартире вещи и сдать ключи – всё равно больше я не вернусь туда, а плату отдать надо. Сражаясь с чувствами и пытаясь не завопить я взял курс в город, к себе домой.

Вставив в скважину ключ и провернув его на два оборота я открыл дверь в ставшую мне домом на долгие полгода квартиру. Она никак не поменялась, разве что выделялась пыль, сейчас лежавшая двумя слоями везде, куда была способна осесть. Я проверил время: 23:48. Неплохо. 24-часовая разбивка времени ещё никогда так не радовала мой глаз. Сняв своё бронепальто, успевшее буквально срастись с моей шерстью, я решил посвятить этот вечер уборке и сбору вещей. Нужно было выдраить всю квартиру перед сдачей, постирать пальто, проверить фильтры и все заначки с крышками. Я хоть и был на мели до недавнего времени, но часть сбережений всегда держал при себе, банально на всякий случай. Н-да, работы предстояло много, а сон неустанно трезвонил в голову, как бы намекая, что уборка может и подождать до утра.

— Ну уж нет. Поддамся – забью. – сказал я сам себе и принялся за тряпку и швабру.

Бой с пылью затянулся на добрый час. Обычно у меня нет проблем с влажной уборкой, но когда ты не спал почти двое суток и столько же был на ногах, концентрация невольно начинает утекать из твоей головы. Сейчас, по всей видимости, происходило именно это. Я даже умудрился едва не разлить воду по полу. Умывшись и даже немного взбодрившись, я вернулся к баталии и теперь квартира была идеально чистой. Вернее, почти идеально чистой, так как еще не мешало бы выбить пыль из постели, но для меня, как для пегаса это было плевым делом, так что не прошло и пяти минут, как постель также отличилась отсутствием пыли в себе.

Выдохнув, я приступил к бронепальто. Вообще, это была весьма занятная одёжа. Простое пальто из нескольких слоёв льняной ткани, сшитой вместе и специальными карманами, куда вставлялись пластины. Керамику позволить себе я не мог, потому приходилось пользоваться сталью. Впрочем, как говорят в Мэйнхэттэне “Old but gold” так что мне было грех жаловаться. Спасает от пуль и на том спасибо.

Убрав пластины и проверив их на целостность, я понял, что в общем, всё неплохо. Ни одна не сломана, нигде сквозного пробития нету, можно не списывать. А вот само пальто было в неважном состоянии. Обшарпанное, пропитанное потом и где-то даже дырявое – пожалуй, лучшего примера для понимания моего отношения к вещам не нужно.

— Не уж то и шить мне еще придётся. – простонал я про себя и начал стирку.

Спустя полчаса, пальто уже было пригодно для жизни. Нет, дыр на нем если и не прибавилось, то осталось столько же, но зато оно было чистым и свежим. Очень кстати, учитывая, что дорога до границы НКР займёт где-то неделю, а то и больше. Осталось лишь зайти на тракт утром и дать подшить его местным швеям. А там уже и за сестрой пойду.

Закончив с пальто, я приступил к своим седельным сумкам. Благодаря Пип-Бак, я смог рассортировать всё своё барахло меньше, чем за минуту, а после занялся настройкой самого Бака. Нужно было вывести индикаторы и выделить красным цветом состояния голода, изнеможения и обезвоженности. Вещи неприятные, а почувствовать их на крайних стадиях не так просто, так что информирование было мне ой как полезно. Теперь, когда абракадабра с проводами исчезла, уведомления спокойно и быстро настроились на нужный цвет и на нужное расположение. Спасибо Роналду и его мастерству!

— Ну-с, теперь квартира чище меня. – с ухмылкой сказал я в воздух и пошел в душевую. Опустив неэтичные детали и выйдя из душа меня посетило ложное ощущения прозрения. Наверняка знакомое всем чувство, когда ты выходишь после душа будто бы познавшим дзен. Вот и у меня сейчас было такое ощущение.

— Святая Селестия, наконец-то нормальный сон! – простонал я, упав на кровать и провалившись в заветный мир абстракций.

Бип-бип-бип-бип…

Будильник. Для всех – ненавистная машина, а для меня незаменимая вещь. Проснувшись, выключив своего главного помощника и приведя себя в порядок, я проверил последним взглядом квартиру, и, убедившись, что ничего не забыл, вышел на площадку, предварительно закрыв дверь на ключ.

Спустившись на первый этаж и переговорив с собственником, я оставил у него ключи и выложил 100 крышек – плата за месяц проживания, хотя я не прожил и двух недель из этого месяца, но сейчас мне было всё равно. Мой путь лежал в Стойло 85 – к Эмили.

Шагая по дороге я пребывал в самом что ни на есть приподнятом расположении духа. А уж поверьте, было чему радоваться. Я жив, выспался, убедил Луна и даже навел на верные мысли и смог сохранить связь с сестрой, да еще к тому же, смогу видеться с ней каждый день. Чего же нужно больше для счастья?

Пройдя пропускной контроль и зайдя в Атриум, я направился в левое крыло на второй ярус – в жилую комнату семьи Мелоди.

Эмили я нашел на кухне. Она сидела, копошась в Пип-Баке. На Столе лежала пара яблок и баночка кукурузы – Эмили ещё с детства постулировала принцип вегетарианства и считала, пусть и шуточно, нас убийцами несчастных животных.

— Доброе утро. – мой голос вывел её из транса.

— Доброе. – ответила она с улыбкой и выключила Пип-Бак. – Как всё прошло вчера.

— Могу тебя обрадовать. Скорее всего, ты пойдешь с нами в НКР. – я сел напротив сестры и уставился на неё. Но спокойствию пришёл конец, когда я едва не свалился со стула, придушенный в объятиях.

— Спасибоспасибоспасибо! – скандировала она. На ресницах у неё показались блестящие капельки слёз.

— Вот такую Эмили я помню. Не за что. – просто ответил я, хотя тот диалог с Луном будет мне в кошмарах, судя по всему, сниться. – Ты как, быстро соберёшься? А то нам надо уже выходить, если хотим к обеду прийти к бункеру.

— Да я уже, считай, что готова. – Эмили притянула из гостиной телекинезом седельные сумки и сняла с крючка свой комбинезон Стойла.

— Хорошо, в бункере, если захочешь, подберём тебе что-нибудь более прочное, а пока, можем выдвигаться. – я встал со стула и направился к проёму. Дыхание всё ещё было прерывистым от недавних объятий.

Выйдя из комнаты и оставив ключи в замке, мы направились на выход.

— Забыл спросить, ты стрелять умеешь? – я покосился на сестру.

— Нет, но знаю много боевых заклинаний. Читала о них в курсе самообороны.

— Придётся мне или Луну тебя обучать. – подытожил я вернул своей мордочке спокойное выражение.

— Тебе часто приходилось стрелять? – теперь уже Эмили косилась на меня.

— К сожалению, да. Но Пустошь есть такое место, что на ней либо ты его, либо он тебя. Поэтому мы и идём в НКР.

— Сколько пони ты убил. – теперь я почувствовал жар сбоку. Посмотрев на сестру, я понял, что зашел слишком далеко. В глазах у неё читался, не то гнев, не то разочарование во мне, ведь я являюсь, по факту, массовым убийцей. Нет, мой счёт не идёт на сотни, но сам факт того, что я могу, в случае чего, убить неугодного мне заставлял меня едва ли не зарыться головой в песок и рыдать в злобе на себя. Но сейчас это было последнее, что я хотел бы сделать, так что просто ответил.

— Не много. Если быть точным, не меньше тридцати за эти пять лет.

— Тридцать пони?! – У Эмили был шок.

— В основном это были рейдеры. А вернее, в подавляющем большинстве. – я зашагал чуть быстрее, не желая развивать такую беседу. Эмили было, видимо, тоже не до слов. В ней читался крайнее удивление от того, что её родной братец – убийца, пусть и убийца рейдеров.

До Кордона мы шли молча. Я всё разглядывал фасады серых от копоти зданий, поражаясь таланту прошлых Эквестрийских архитекторов. Во мне даже загорелась мечта жить в нечто схожим с этими домами. Строгие, элегантные и идеально вписывающиеся в ансамбль всего района – не побоюсь назвать их идеальными.

— Базз, мы пришли, выключай уже архитектора. – Эмили помахала передо мной Пип-Баком.

— Оу…да. – мы показали документы и прошли сквозь открытые ворота.

— Надеюсь, ты помнишь дорогу. – Эмили явно было не по себе, глядя на эти извилистые и лишенные всякой системы улочки.

— Помню. Я тут много раз бывал. – заверил я её и мы пошли, виляя между зданий.

Путь до Внешних ворот мы прошли за каких-то два часа. Недурно, весьма и весьма недурно. Взглянув на Пип-Бак я сверился со временем. Часы показывали 12:41. Успеваем.

Выйдя за ворота, не забыв вновь предъявить документы (меня уже начинает раздражать эта бюрократическая волокита) мы повернули на Запад и направились вдоль стены к пригорку близ одной из заброшенных каменных ферм к бункеру. Это помещение Лун реквизировал около трех лет назад для хирургических экспериментов над пони и для безопасной доставки товара. Ирония в том, что большая часть богатств у него находилась дома, а отнюдь не в бункере. И доставку он порой требовал к дому, от чего мне приходилось едва ли не плясать перед охраной в стремлении протащить нечто нелегальное.

Подойдя к двери и введя код, я зашел в темную переднюю и включил свет. Эмили последовала за мной. Сняв пальто и сбросив седельные сумки я прошел в холл, где сейчас сидели Сиа и Лун. Оба синхронно обернулись на звук двери и поспешили к нам.

— Ну как, добрались без потерь? – Лун прикрыл глаза затемняющими линзами и мы стукнулись копытами.

— Без потерь. Живы и здоровы. – ответил я ему.

— Рада, что всё обошлось. – Сиа поцеловала меня в щеку и помогла Эмили снять сумку, запутавшуюся в гриве.

— Ну-с, проходите за стол, я как раз поставил чайник. – Лун улыбнулся, что в купе с его клыками выглядело скорее пугающе и ускакал в холл. Спустя от силы полминуты к нему присоединились и мы.

— Начать хочу с того, что у нас-таки пополнение в отряде. – я прервал недолгое молчание. – прошу любить и жаловать, Эмили, моя родная сестра. – я указал на черного цвета единорожку.

— Рада встрече. – Сиа решила проявить инициативу и улыбнулась Эмили. Та ответила синхронно.

— Эмили. – я продолжил. – Это наша компания. Лунар Скай и Сиа Фаум. – я указал сперва на бэтпони, потом на белую единорожку. – Они – мои друзья, не побоюсь этого слова.

— Благодарю за приветствие. – с полуусмешкой отозвался Лун и отпил немного сидра Эпплов. Откуда у него этот реликт, я вообще не берусь и думать. – А теперь позвольте немного развеять туман напыщенности. – он перевел взгляд с меня на Эмили. – Меня можешь звать просто Лун.

— Меня Сиа. Без второго имени. – подключилась моя подруга.

— Ну а Шуру ты и так знаешь. Надеюсь. – Лун сощурил глаза и поглядел сквозь линзы на меня.

— Да знает она меня. Все тут чисто. – я закатил глаза. – Так каков план?

— Либо мы выдвигаемся сейчас и пойдём навстречу курьеру. – Лун открыл карту Эквуса на Пип-Баке. – либо дождёмся его здесь, но это ещё два дня к ряду.

— Выдвинемся сейчас. Шут знает, что с ним может приключиться по дороге к нам. – я первый подал голос.

— Солидарен с тобой, Шуран. – Лун поднял на меня взгляд.

— А вот я нет. – Сиа покачала головой в знак протеста. – Нам нужно ещё решить, что с собой взять и к тому же, вам не помешало подготовить Эмили к Пустоши хотя бы более культурно.

— Глаголишь истину. – признал я и посмотрел на Луна. – я займусь сортировкой, а ты тогда обучи её стрельбе. Хотя бы через З.П.С.

— …Ладно. – выдохнул бэтпони и встал из-за стола.

— А я тогда займусь одеждой. – Сиа последовала за Луном. – Лун, у тебя остались материалы или что-то готовое.

— Остались, и много. – бэтпони выкатил глаза, как бы показывая объем.

— Рада слышать.

— Не ты меня будешь учить? – Эмили была порядком удивлена такой расфасовке сил.

— Нет, но Лун хороший стрелок, да и с З.П.С. знаком лучше меня.

— Ладно…

— Главное не бойся его. Иди. – я добродушно улыбнулся.

— Хорошо. – Эмили последовала за Луном. Я же покинул стол последним и направился к седельным сумкам, дабы сложить всё самое необходимое, а остальное запрятать куда подальше. Есть у нас на примете несколько нычек, которые неплохо подходят для таких вещей. Конечно, лабораторные инструменты и тяжелую аппаратуру мы сложить не сможем, но вот всякие патроны, оружие, чертежи и карты – вполне.

С сортировкой инвентаря я справился быстро и легко. Отрядив всем по разному набору я пошел в тир. Да, у Луна в бункере было даже такое. Я, кажется, уже говорил, что он может откупиться от кого угодно?

Зайдя, я услышал звуки выстрелов и треск пробитой пулями древесины.

— Конечно, я тут не мастак на советы, ибо рога у меня нет, но попробую обучить общим вещам. Для начала, стреляй сосредоточенно. Не думай о том, что вокруг, но смотри на то, куда целишься.

— Поняла.

Последовал щелчок, а за ним звук выстрела охватил комнату. Благо спроектирована она была так, что эхо от выстрела не оглушало до потери сознания, но звон стоял не слабый.

— Неплохо, но ещё пока косо. Давай по новой.

Я наблюдал за Эмили и Луном. За тем, как бэтпони пытался объяснить единорожке, как целиться и как не бояться стрельбы. Я даже невольно поймал себя на мысли, что выглядели они при этом весьма органично.

— Скажи, что я не одна умиляюсь глядя на них. – голос слева вывел меня из дум. Я перевел взгляд и увидел Сию.

— Нет, уж в этом ты не одинока. – я поцеловал единорожку.

— Я ещё никогда не видела Луна таким. Он обычно либо дурачится по любому поводу, либо изображает саму инертность. – Сиа выгнула бровь.

— Просто один пегас решил немного с ним переговорить по поводу документов… — продолжил я как бы невзначай.

— Это ты так на него повлиял?! – Сиа уставилась пораженным взглядом на меня.

— Именно. И, судя по тому, как он себя ведёт с Эмили, мои советы не прошли мимо.

— Рада слышать. И видеть.

А кто это там нас взглядом пожирает? – специально громко спросил Лун и уставился на нас. Его примеру последовала Эмили. Я хоть и не знал, но точно предполагал, что она зарделась.

— Да вот, голубками любуемся. – отправил я Луну его же слова. Сиа, услышав это прыснула.

— Ладно, один – один. – Лун и Эмили подошли к нам, сняв наушники. Бэтпони теперь недобро смотрел на меня. – План придумал?

— Нет. А должен был? – я выгнул бровь.

— В идеале – да, но коль нет, придётся думать всем вместе. – с этими словами Лун вышел в холл. Мы последовали за ним.

Заметка: Новый Уровень.

Получена способность: Изобретательность. Вы можете лихо придумать остроумное решение любой проблемы. Вы получаете +1 к параметру Интеллект и получаете новые фразы в диалогах с другими персонажами.

Глава 11: Выход.

Глава получилась несколько меньшего объёма, чем хотелось. Меня настиг небольшой творческий кризис, прошу извинить.
Текст песен, представленных в главе слизан с песен "Забытые ботинки" и "Кукла колдуна" группы Король и Шут. Кстати, рекомендую к прослушиванию)

Наш сбор, по итогу заседания, затянулся на двое суток. Мы решили дождаться курьера, а после вручения документов – взять путь сначала до Понивилля, а там – до узловой станции Р-7. Сам маршрут должен был занять от силы семеро дней, может больше, если с дорогами всё будет не шито-крыто. Мы с Сией занимались в основном нычками, а вернее их наполнением крышками, патронами и материалами для сборок. Лун же в это время натаскивал Эмили по стрельбе и, заодно, приучал её не бояться звуков. Поверьте, мало просто уметь стрелять, надо еще и привычку ушам набить, а иначе будешь шарахаться от каждого залпа.

— Чем займёшься, как будем в НКР? – я отбросил лопату, едва показалась крышка деревянного ящика.

— Вообще, слышала, у них есть фракция, что зовет себя “Последователи Апокалипсиса”. Думаю вступить.

— А чем они промышляют? – мне на удивление стало интересно. Я никогда не вступал во фракции и предпочитал идейности свободу выбора.

— Разным. – Сиа, едва я открыл ящик, начала укладывать в него наши вещи. – Караваны стерегут, в другие города с помощью ходят, в Стойлах даже порой объявляются.

— Стеречь караваны – вещь не самая скучная… — мысли вслух были для меня обыденностью.

— Заинтересовало? – со смехом спросила единорожка.

— Как слышишь и видишь. – столь же юмористически ответил я.

— Ты, кстати, так и не рассказал про свою мечту. – Сиа уставилась на меня в вопросительном выражении.

— Ну, мечта не желание, она так и так вряд ли сбудется, так что – хорошо. Моей мечтой является гитара. Да, самая простая гитара. – я закончил засыпать ящик землёй и посмотрел на подругу. Та, казалось, пожирала меня взглядом. – Я родился в семье музыкантов. У меня все в роду так или иначе, но на чём-то играли.

— И ты играл на гитаре?

— Неожиданно, правда? – с сарказмом заметил я.

— Это точно. – повторила мой акцент Сиа, закатив глаза.

— Вот. Это и есть моя мечта – заниматься любимым делом.

— Я думала тебе нравиться работа искателя.

— А кто сказал, что не нравится? Работа искателя для меня пусть и приятная, но всё же работа. Работа, которая мне не в полной мере соответствует. Да, она прибыльная и востребованная, да вот только, не моя.

— А ты часто играешь для себя?

— Нет. Последний раз был месяц назад, на годовщину смерти папы. Я играл в одиночестве дома, но не для себя. Я играл для него.

— А почему тебе бы не попробовать сыграть что-нибудь самому. Для души, так сказать? – Сиа подошла ко мне и обняла. – Что тебе мешает?

— Ох…Это целый список. Во-первых, я часто не могу выделить для этого время. Во-вторых, частенько забываю, что у меня вообще есть гитара. И наконец, считаю, что это в пустую потраченное время. Я могу вместо игры сделать что-нибудь полезное для себя, там, заработать лишние крышки, починить что-либо, да Святая Селестия, переделать уйму домашних дел!

— Но ведь это же твоя мечта. Как можно так забивать на неё?! – На удивление в этом возгласе не было презрения. Скорее, искреннее непонимание.

— Довольно легко. Так же, как на неё забивает большинство пони. У многих кьютимарка не совпадает с их работой. Вот взять Луна, например. Его призвание, если судить по кьютимарке – полёты, но он летает на пару порядков реже и хуже меня.

— А твоя?

— А моя посвящена ранее упомянутому инструменту. – горько улыбнулся я. – Даже ты, дорогая. – я показал на её бок. – Ты часто чинишь водные талисманы после выхода из Стойла?

— Ну, тогда в Стойле…

— А ещё?

— Не могу вспомнить.

— Вот видишь. Мы все отказались от своей мечты, от своего призвания в угоду обстоятельствам. Такая практика – обыденность.

— Да, но тот факт, что это всеобщая тенденция не делает её нормой. – Сиа даже немого нахмурилась.

— А что для тебя норма в таком случае? – горькие нотки не покидали мой голос.

— То, что является неким…эталоном, которому нужно следовать. Примерно так.

— Но это не норма. Это правило. Правило неизменно и эталонно. Норма же может меняться, и делает это порой слишком быстро. В довоенной Эквестрии не были нормой зависть, злоба и предательство. Здесь же они – в порядке вещей. Двести лет назад убийство другого пони – верх жестокости и противозаконности, а здесь сотни умирают насильственно каждый день. А факты, как говорил товарищ Сталлион, упрямая вещь. – закончил я свою тираду.

— Но ведь это по определению ужасно, когда ты не занимаешься любимым делом, своим призванием. Как можно хорошо выполнять ту работу, которую ты презираешь? – Сиа ещё пыталась сопротивляться, но я по глазам видел, что она ломается. Я уже было открыл рот, чтобы добить несчастную окончательно, но потом задумался. А какой смысл? Ну сломаю я её, её, пусть и наивные, но всё же светлые идеалы. Какой от этого смысл? Она будет подавлена, а я ничего не получу взамен. Может есть смысл не рушить, а попытаться поддержать? Это, конечно, весьма иллюзорно, но попытка – не пытка.

— Согласен. И множество пони живёт так каждый день. – давай, горечь, выметайся из голоса, не до тебя сейчас!

— И ты в их числе?

— И я в их числе. И Лун. И ты. И даже Эмили – все мы. Для этой цели мы и хотим уйти отсюда – уйти в НКР и таки заниматься нашими призваниями.

— Узнаю своего любимого. – Сиа улыбнулась и поцеловала меня в щеку.

Закончив с тайниками, мы вернулись в бункер, где нас уже ждали Лун и Эмили. Оба были уставшими, бэтпони едва заметно качался из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие.

— Кто же это тебя так, братец? – я помахал перед Луном копытом с Пип-Баком и тот немого встрепенулся, но ничего не ответил.

— Эмм…наверное я. – несколько неуверенно подала голос сестра. – Он пытался меня научить стрельбе через З.П.С.

— Да, и, видимо, немного переусердствовал. – закончил слегка сиплым голосом бэтпони, заставив меня мысленно вздрогнуть. – С тайниками порядок?

— Всё в норме, В Бак могу тебе хоть сейчас загрузить.

— Давай.

— А мы пока займёмся одеждой для тебя. – Сиа направилась к одному из платяных шкафов и поманила за собой Эмили. Темно-серая единорожка последовала за ней.

Получив заветные координаты и пожелав всем нам спокойного дня, Лун направился в одну из спален. Я же пошел к Сие и сестре – разузнать, как продвигаются дела с броней для последней. Да и самой Сие не помешало бы нечто более крепкое.

— Рады, что ты пришёл. Будет кому оценивать. – Сиа повернулась ко мне и показала эскиз. Выглядело – поразительно, не побоюсь этого слова. Было похоже на какую-то смесь платья с бронежилетом. Но смотрелось весьма гармонично.

— Лун нас прибьёт за перевод материалов. – присвистнул я.

— Мы не в Сталлионграде, чтобы забивать на эстетику. Ты как музыкант это знаешь. – сестра лукаво взглянула на меня сквозь белокурые пряди.

— Знаю, потому не останавливаю. Делайте на здоровье.

— Рады слышать. – И две единорожки приступили к тому действу, которое я иначе как магия описать не могу – к шитью. Нет, я и сам умел сшить или зашить что-либо, но судя по ловкости наших спутниц, опыта у них было на два порядка больше, нежели у меня. Я смотрел на это так, словно они сломали четвёртую стену. Вот уж действительно, можно бесконечно любоваться на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работает мастер, хотя ни у Сии, ни у Эмили талант – ни разу не шитьё. Одна – техник водных талисманов, а вторая – скрипачка до мозга-костей. Видимо, Дэдшот Каламити прав – кьютимарка действительно ни на что не влияет.

По прошествии пяти часов моему взору предстала точная копия эскиза, только теперь уже надетая на Эмили. Общие ярко-мятные тона идеально подходили под глаза, а белая ткань, что легла на рукава была прямо подстать гриве. Даже место пластинам нашлось – их скрывали такого же мятного с белым цвета кармашки. Пластины закрывали грудную клетку, бока и плечи. Довершалось всё высоким воротником, который держался на вшитой в него металлической проволоке, чтобы не падать вниз и защитить шею от осколков и прочих мелких повреждений. Ни разу не уровень самой Рарити, но всё равно шикарно – я бы не смог сделать и пятой части от этого.

— Думаю, Лун останется доволен, для него же сшили. – с сарказмом вбросил я, на что обе единорожки прыснули в копыта. – А теперь надо сделать такое же для тебя. – я обратился к любимой.

— Солидарна. – Эмили сняла заветное бронеплатье (по другому этот коллаб не могу назвать) и направилась к ящикам с тканью.

— Сил нет. – Сиа попыталась возразить, но я легко различил сквозь усталость неприкрытое желание.

— Я могу тебя заменить. – я подошёл к сестре в знак готовности.

— Спасибо, думаю мы сами управимся. – поспешно добавила Сиа, моментально растеряв все намёки на усталость.

Спустя ещё долгую тройку часов, моему взору предстало второе бронеплатье, бывшее некогда туникой. Морские тона на пару с контрастными на фоне белой шёрстки чёрными вставками, скрывавшими пластины. Довершалось парой клепанных колец, к которым можно было крепить сумки и оружие.

— Напомните никогда вам не показывать своё пальто. – я всё ещё не мог оторвать взгляд от Сии. Этот костюм очень ей шёл.

— Ну-с, если на этом всё…я спать. Доброй ночи. – Эмили направилась к своему спальному мешку. Сиа же сняла и аккуратно повесила платье рядом с мятным аналогом, после чего ушла в правую спальну, которую Лун выделил нам накануне.

— Ты идешь? – я услышал голос сзади.

— Как иначе? – обернувшись, я последовал за Сией.

---

— Подъём, пернатый! – я вскочил и едва не врезал копытом по стоящему около кровати Луну. Бэтпони увернулся, не прекращая давиться смехом.

— Напомни тебя пристрелить по дороге. – ответил я и слез с постели.

— Что тут случилось? – Сиа от возгласа Луна тоже проснулась и сейчас глазела на нас сквозь растрёпанную морского цвета гриву.

— Острая форма фестральего слабоумия, как видишь. – я всё еще буравил Луна взглядом.

— О, вы посмотрите, кто-то обиделся. – бэтпони состроил приторно грустную мордашку. – Уже и разыграть нельзя.

— Нет, нельзя. Особенно со спящими и конкретно сейчас. – я выгнул бровь.

— Ох, да что с тобой не так, Шуран?

— Отвечу, когда застану тебя спящим и решу прикольнуться.

— Ну, желаю удачи. Не уж то ты думаешь, что застанешь меня в одиночестве? – смех в голосе Луна как бы показывал, что он не всерьёз. Обо мне такого сказать было нельзя.

— Оставь себе. Ещё пригодиться. – и с этими словами я ушел в ванную – привести себя в порядок. Сквозь дверь я слышал разговор Луна с Сией. Видно ни один я не оценил утреннее приветствие бэтпони. Мне даже стало приятно, что сейчас Луну прилетит ещё и от единорожки, но спустя пару секунд я услышал хохот. Мысленно чертыхнувшись, я поспешно расчесался и вышел обратно в спальню.

Как ни странно, Луна уже там не было. Зато была Сиа, уже проснувшаяся и уложившая гриву на место.

— По моему, утренний розыгрыш я не заказывал.

— Я тоже. Хотя в этом весь Лун.

— По поводу его отстрела, я не шучу. – мой взгляд сверкнул по бронепальто, что сейчас лежало на полу перед кроватью.

На пару минут в комнате повисла тишина. Мы в основном приводили помещение в порядок после вчерашнего. В подробности вдаваться не буду, больно уж личные это воспоминания.

Выйдя из спальни, мы направились в холл, где нас уже ждали Лун и Эмили. Единорожка отдавалась трапезе, а бэтпони безэмоционально пил сидр.

— Ну как тебе платье, примерить успел? – я подмигнул Луну.

— Ха ха, очень смешно. – бэтпони закатил глаза.

— Ну, раз смешно, то и обижаться не на что. – я предпочел намеренно пропустить сарказм мимо ушей. Вместо этого мы сели и также принялись за завтрак. Учитывая специфику одной темно-серой единорожки, мясо нам пришлось деликатно припрятать. Что уж говорить, даже я не спешил озвучивать наши с Луном предпочтения. Сиа же, кажется, вообще не испытывала проблем с диетой.

— Документы когда придут? – я оторвался на время от еды и вопросительно взглянул на бэтпони.

— Не придут, а уже пришли. – просто ответил тот, не отрывая взгляда от бутылки заветного пойла.

— Значит, можем выдвигаться?

— Да, если, конечно, с маршрутом все согласны.

— А кто-то не согласен? – я обозрел взглядом наших спутниц. Те молчали пару секунд, после чего мотнули головами в знак отрицания.

— Ну, в таком случае, решено. – подытожил я и отправил последнюю порцию кукурузы себе в рот. Вообще, правила поведения за столом в семье у меня возводились едва ли не в абсолют. Сидеть необходимо ровно, без кривляний, пользоваться сугубо салфетками и никогда не разговаривать за столом. В детстве я презирал эти правила, а сейчас они вообще меня не смущали, более того, я их искренне разделял.

Окончив трапезу и проверив на последний раз наши вещи, мы надели свои костюмы. На головы легли респираторы, а Лун надел затемняющие линзы. Поверх нашей с бэтпони одеждой легли боевые сёдла с оружием. Сиа поместила свой “Гевер” на крепёж около одной из седельных сумок, чтобы его можно было легко достать телекинезом. Эмили же достался всем уже известный М1911, который мы вручали некогда Сии. Пройдя через укрепленную дверь и выйдя на свет, мы вдохнули сухой и немного горький воздух Роквилля и направились на Северо-Восток – к Понивиллю, сейчас занятому войсками НКР.

Наш путь состоял из трёх частей. Первая часть – выйти на Ж/Д пути, некогда соединявшие Эпплузу с остальной Эквестрией. После этого пройти по ним до Понивилля, где нас встретит наряд НКР и связной, переговорив с которым и уладив все возможные бюрократические проблемы, мы направимся прямиком на узловую станцию P-7. Там нам нужно будет провести пару дней. За это время надо найти работу и обзавестись жильём. Дело нехитрое, учитывая, что на станции уже начали возводить первые жилые постройки из камня. Да-да, не удивляйтесь. За то время, что прошло после Дня Солнца и Радуг, многие города подняли из руин. Даже Филлидельфию сумели привести в более-менее, но приличное состояние. Правда фонящий кратер так и не убрали, но спасибо, что теперь там никто не помирает 24/7. Мы тоже рассматривали иные варианты для жилья, нежели Р-7 и пришли к выводу, что ну нахрен селиться где-то ещё. Мэйнхэттэн далеко, и таскать в него наши тайники – дело если и не трудное, то нудное – сто пудов. Филлидельфия вариант вообще стрёмный. Радиация, наличие гигантского количества воров в законе и как вишенка на торте – руины, пусть и сейчас восстанавливающиеся. Тенпони – нет и точка. Дорого, запрет на ношение оружия и постоянный контроль того, что ты проносишь в город. Даже денег Луна не хватит, чтобы подкупить всю охрану. А ежели и хватит, то на жизнь ничего не останется.

Но сейчас до этих мест далеко, да и наведываться туда – дело не первой важности. Сейчас главное – выйти без происшествий на дорогу, а там пара дней, и мы в Понивилле.

Вышагивать по серым и мрачным равнинам бывших ферм – досуг на любителя. Тем более в тишине. И если с первым мы справиться никак не могли, то вот побороть гробовую тишину – запросто, особенно благодаря Эмили и Луну, сейчас бодро беседующим между собой. Я вновь поймал себя на неудобной мысли, и, судя по тому, куда смотрела Сиа, не я один.

В дороге порой идеальные условия для раздумий. Вот и сейчас меня заполонили мысли о том, что Сиа говорила вчера. Действительно, большинство пони не занимаются любимым делом, и это хоть и привычно, но не скажу, что правильно. Выражаясь точнее, при таком раскладе, КПД рабочего ниже возможного максимума, а это плохо для работодателя. Но есть иная проблема – нехватка рабочих копыт. Наверное поэтому на Пустоши распространено рабство? Банально дешёвая рабочая сила. Другое дело, что неэффективная, но Красноглазого же это не остановило. Но я отвлёкся. Меня больше интересовало другое: А чем я займусь, как осяду в НКР? Да, пару месяцев я буду работать либо в охране караванов, либо перепродавать то барахло, что набрал в руинах, но рано или поздно, деньги скопятся, а пожить для себя большая охота. Может, внять совету Сии и всё-таки попробовать? Страшно, знаете ли, браться за то, что в копытах месяц не держал. Меня даже захлестнула паника, но я смог себя отрезвить. Гитара всё равно сейчас со мной, может правда, как сделаем привал, взять да и сыграть что-нибудь?..

Так я шел и метался в мыслях.

— Давай, Шура. У тебя получится. – я не заметил, что начал рассуждать вслух. Я перевёл взгляд на Сию. Единорожка добродушно улыбнулась и кивнула мне. – Это же замечательно – взяться за любимое дело.

— Ага… — я не стал расспрашивать про то, какую часть моих рассуждений она услышала. – Но меня гложет страх. Буквально.

— Это нормально. Я никому не говорила, но когда чинила талисман в Стойле, мне было ужасно неловко. Ощущение, словно перед сценой.

— Ты выступала на сцене? – вот сейчас последовала минутка откровения.

— Да. Один раз, когда заменяла вокалистку.

— Кстати, я кажется не упоминал, но у тебя очень красивый голос. Во всяком случае, куда лучше моего.

— Спасибо, но всё же, пение – не моё. Мне элементарно некомфортно осознавать, что кто-то меня слушает в такие моменты.

— Как знаешь. Хотя я бы с удовольствием послушал.

— Ты же понимаешь, что это звучит странно? – Сиа выгнула бровь.

— Это да. Когда на вокале пони отдохнула природа, любая его реплика звучит странно. – сказал я с каменным лицом и пожал плечами. Сиа же рассмеялась.

— Кстати об этом. Расскажи про свою группу. Ты же, вероятно не один играл в Стойле?

— Что верно, то верно. Играли впятером. Кальт на вокале. Сейчас пропал и без вестей. Шкип на барабанах, ныне работает в городе на одном из предприятий. Мы с Роналдом на гитарах, а Улаб на басу. Насчет последнего кстати. У него всё путём.

— Насколько, если не секрет?

— Живёт в Тенпони, вот насколько.

— А Роналд?

— Пип-Бак техник в моём Стойле. Гитара была его хобби, но сейчас забросил. Впрочем, как и я, так и Шкип.

— А как называлась ваша группа?

— “Талисман”. Да, банально, зато просто и не надо запоминать.

— Ты можешь сыграть что-нибудь из ваших песен? Мне просто интересно, как вы играли. – по глазам Сии было понятно, что говорит это она с чистой серьёзностью.

— Конечно. Если вспомню, как брать аккорды. – добавил я с полусмехом.

— Ну ты уж постарайся. – вторила мне единорожка.

Наш поход пришлось прервать около двух часов дня. Мы прошли порядка 25 километров. Неплохо, но можно было и больше. Скорость сродни караванной. Правда нам пришлось потратить немного времени, чтобы найти тень, дабы солнце не палило головы, а Луну, помимо головы – глаза.

Заветное здание нашлось быстро и даже оказалось пустым. Бинго, не иначе. Расстелив спальники и завалившись, я снял отцову гитару и сделал пару ударов.

— Так, если память ещё не пропита, то играется вроде так.

Эмили и Луну сейчас было не до нас, а вот Сиа напротив, села рядом в ожидании.

Я прокашлялся и, взяв низкий тембр в голосе, заиграл, предворительно выдохнув:

Уставшим путником войду в твою я спальню

Без приглашений, а тайком, без лишних слов.

Возле тебя я сяду тихо на диване

И пожелаю необычных, сладких снов.

Зажгу свечу я, но будить тебя не стану,

Не отрываясь буду пристально смотреть.

И этот миг мне силы даст, залечит мои раны

И он сумеет сердце мне согреть.

Дальний путь зовёт меня,

Но уйти я не могу.

Возвращаюсь снова я.

Твой облик в сердце берегу…

Даже сквозь эйфорию от игры на заветном инструменте я заметил, как Сиа на меня смотрит. На её мордочке играла улыбка вкупе с наслаждением от музыки. Вот же удивительно. Мне всегда казалось, что из меня такой себе музыкант. Но сейчас я вновь отбросил самобичевальные мысли, погрузившись с головою в мелодию и текст:

А в полночь выйду я на лунную дорогу,

Простившись навсегда с любимою своей.

Тоска, оставь меня. Глупа ты и убога.

Ты не подруга светлой памяти о ней.

Когда проснёшься ты, найдешь мои подковы,

Те, что случайно я оставил у тебя.

“А в чем ушел же он?” – себя ты спросишь тихо.

В чем я ушел, и сам того не знаю я.

Дальний путь зовёт меня,

Но уйти я не могу.

Возвращаюсь снова я.

Твой облик в сердце берегу…

Пусть это и не самое чудесное исполнение сей песни, но она была самой подходящей для Сии. Лирику мы играли редко, да и не все лирические песни, что мы с Кальтом написали, получили музыкальное подкрепление. Но эта выжила, и, как видите, не зря.

На третьем куплете я умудрился потерять счет времени. Мои глаза, несмотря на свою зоркость, подвели меня, перестав выдавать должную картинку. Зато их место заменили уши. И фантазия. Та, вещь, что просыпалась, когда я лежал в постели и затихала, едва я продирал глаза. Конечно, иногда она давала о себе знать не только перед сном, но в такие моменты я старался её заглушить, как и некогда совесть. Может, и фантазию лучше оставить в покое?

И примерно к концу песни я принял решение: Да. Пора перестать гложить свои чувства в общем, и фантазию – в частности, ведь фантазия – неотъемлемая часть музыканта, а я же вроде как музыкант.

— Восхитительно! – только и сказала Сиа, всё ещё не теряя пораженного взгляда.

— Спасибо, но на бис не выйду. – сказал я со смешком в голосе.

— Понимаю. Но всё равно, это замечательно! – единорожка подошла ко мне и обняла.

— Рад слышать. Признаться честно, в Стойле думал, что на моём вокале природа отдохнула.

— Шутишь? Ты восхитительно поёшь.

— Спасибо. Годы практики вкупе с генами дают неплохой результат. – я обнял Сию в ответ.

Вдруг со стороны двери раздался топот копыт. Оглянувшись я увидел Луна и Эмили. Оба стояли я глазели на меня с улыбкой на мордашках.

— Не знал, что ты так могёшь!

— Базз, ты просто молодчина! – сказали они нестройным хором.

— Базз? – Сиа недоумённо посмотрела на меня.

Аргх!!! Ну почему на таком моменте нужна было всю малину обломать. Я души не чаял в Эмили, но сейчас был готов лично её убить и закопать за такой вброс. Правда, такое чувство появилось лишь на секунду и быстро сменилось другим, осознанием, что надо как-то выкручиваться из неловкой ситуации.

— Дело в том, что Базз – моё родное имя, а Шура – городское, то, каким я обычно подписываюсь, представляюсь и на которое откликаюсь. – объяснил я полуправдиво. Сразу после, я сверкнул взглядом на Эмили, как бы давая ей понять, чтобы она не проговорила лишнего и не разрушила мою хрупкую схему.

— А что мешает тебе пользоваться настоящим именем? – пусть и мягкий, но всё же голос Сии разорвал тишину в комнате.

— Занимаясь такими делами как я, лучше не палить родное имя. Так меня сложнее вычислить, если пойдёт что-то неладное. Помнишь я тебе говорил, что не плачу налог на сбыт? – я поиграл бровями.

— Говорил.

— А знаешь, почему меня так до сих пор и не схватили за сей действо?

— Почему же?

— Потому что за пять лет так и не поймали жителя Стойла 85 с именем Шура. Фамилию я нигде не указываю, ибо у меня её нет. – я вновь сверкнул взглядом по уже готовой возразить сестре. – А имя в документах поддельное. По ним я не являюсь выходцем из Стойла 85, а являюсь приезжим, переселившимся в город после поражения Анклава. Всё равно один хрен различишь, откуда который пегас.

— Вот же ты скользкий ублюдок! – с ухмылкой заметил Лун.

— А ты как думал? Какой работодатель, такой и работник.

— Ну охренеть, спасибо, папаша… — протянул бэтпони насупившись.

— Да ладно тебе, ты думаешь, я плохой работник? – вскинул брови я.

— Нет конечно.

— Ну значит и ссоре конец. – подытожил я.

— Раз уж ссора окончена, сыграешь “Куклу”? – Эмили прошла к лампе и села рядом с Сией.

— Сейчас надо вспомнить аккорды, а как вспомню – сыграю.

— Ну, вспоминай быстрее.

— Кто-то кажется, в школе топил за нерасторопность. – я скептически выгнул бровь.

— Всё-то ты помнишь. – Эмили закатила изумрудные глаза. Лун сел рядом с ней.

Спустя пру минут, я-таки вспомнил мелодию, и, попрактиковавшись, начал.

Тёмный, мрачный коридор,

Я на цыпочках, как вор,

Пробираюсь, чуть дыша,

Чтобы не спугнуть

Тех, кто спит уже давно,

Тех, кому не всё равно,

В чью я комнату тайком

Желаю заглянуть,

Чтобы увидеть...

Как бессонница в час ночной

Меняет, нелюдимая, облик твой,

Чьих невольница ты идей?

Зачем тебе охотиться на поней?..

И вновь меня захлестнула эйфория. Эйфория от игры, от того, что я делаю. В тот момент я осознал, как приятна жизнь, когда ты занимаешься любимым делом. Вылазки и взлом терминалов и близко не стояли с игрой на заветной отцовой гитаре. Это было сильнее любого наркотика. Сильнее ПрМ и Мед-Х вместе взятых. Это было сердечно приятно. Примерно так же, как тот поцелуй в тоннеле. Только сейчас сопровождающийся усладой для моих ушей и ушей моих друзей. Чего ещё для счастья нужно?

Окончив песню и промочив горло я устремил взгляд на своих друзей. По ним было видно, что выступление зашло. Улыбки на их мордашках были заразительны и скоро я сам заметил, что улыбаюсь. А потом меня утопили в объятьях. Меня обнимала Сиа, за музыку и за то, что я-таки внял её советам. Меня обнимала Эмили, за то, что я не бросил семейное дело. Она даже забыла про тот напряженный разговор пятиминутной давности. Наконец, меня обнимал Лун. За музыку и за то, что я смог пересилить догму, которую сам же себе и поставил. Когда-то я смог убедить бэтпони в необходимости дружбы, теперь же, меня удалось убедить в необходимости мечты и её исполнения. Кто знает, может мечте всё-таки быть…

Глава 12: В диапазоне между Роквиллем и Понивиллем. Часть 1.

Глава меньшего содержания, виноват. Постараюсь набраться вдохновения, дабы вернуться к эталонной норме. Размышлений в этот раз получилось что-то уж слишком много, тем более для 3000 слов, но, думаю, что исправлюсь к следующей части. Она, скорее всего, будет больше разговорной, в противовес этой.
И конечно же, оставляйте комментарии и критикуйте, где есть ошибки. Буду исправлять :D

— Ну-с, концерт окончен. – я зевнул и отложил гитару. Учитывая месячный перерыв, отыграл я неплохо, хотя мой учитель гитары наверняка назначил бы мне наряд вне очереди за такое выступление.

— Кто будет играть в сторожа? – Лун сверкнул глазами.

— А что это за игра? – Эмили, видно из неопытности, задала вопрос, за который и поплатилась мгновеньем позже.

— А я тебя как раз научу. – бэтпони улыбнулся, чем заставил единорожку поёжиться. Всё-таки, клыки добавляли его улыбке какой-то зловещий шарм.

— Ой и попала же ты… — протянул я, сострадальчески глядя на сестру, но быстро встрепенулся, оформив в голове шутку. – Ну, по крайней мере, Лун не будет изнывать от недостатка кобылкиного внимания… — я перевёл взгляд на бэтпони. Тот, казалось, был готов разорвать меня на части.

— Просто убийственный юмор, Базз… — протянул Лун, всё ещё буравя меня недобрым взглядом.

— Это тебе за утреннюю выходку. – я погасил улыбку и заменил её оскалом. На удивление это помогло. Лун, пусть и насупился, но перестал смотреть на меня, как на Красноглазого.

Вообще, Красного Глаза ненавидела чуть ли не вся известная нам Пустошь, но у Луна конкретно эта ненависть перерастала во что-то терминальное. Когда я спросил у него о Красном Глазе впервые, бэтпони ответил, что “Будь моя воля, я бы вспорол его хирургическим скальпелем, запустил в него живого радтаракана, зашил, раскалил бы бутылочную крышечку от Спакл-Колы, вжёг бы ему в здоровый глаз и пульнул бы прямо в логово к параспрайтам, чтобы он не понимал, от чего сдохнет быстрее…” Даже мишени в тире у Луна состояли исключительно из макетов Красного Глаза. И тут уж я даже не знаю, что и думать. Либо Красный Глаз как-то нехорошо насолил Луну в деле связи и прослушивания того, чего слушать запрещалось, либо у Луна более личные счёты с этим поехавшим. Так или иначе, расспрашивать бэтпони об этом я не стал, да и не собирался. Если это окажется второй вариант, я попаду в самую неприятную ситуацию на своём веку.

Моё отношение к Красному Глазу было схожим с мнением Луна, но только без желания четвертовать его. Хотя, если бы была такая возможность, я бы не отказался, так что…

Нет, ладно.

Вообще, исходя из Книги Литлпип (ибо в живую я Красного Глаза не застал, как, впрочем, и его сделок с совестью) данный индивид имел далеко не самые худшие интенции. Школы, просвещение и даже какие-никакие, но социальные гарантии – это то, чего пони не видели уже добрых две сотни лет. Но методы, которыми всё это достигалось перечеркивали все сладостные идеи об идеальной Эквестрии будущего. Как по мне, у него ничего бы не получилось. Хотя бы потому, что невозможно на серьёзных предприятиях использовать рабский труд. Как и невозможно воспитать нормальное поколение пони, видящих все ужасы такого общества. Это сподвигнет их на реформацию, а не на созидание, что для Красноглазого было сродни убийству его идеи. Я кажется уже говорил про КПД рабочих. Такая идея резкого скачка, когда основная масса твоего населения поражена в правах ни к чему хорошему не приведёт. Наивно полагать, что можно изменить всё легко и быстро, если очень приложиться. Простреленную насквозь голову никакая скорость не спасёт, и тут так же.

Эмили с Луном ушли на дозорную, оставив нас с Сией вдвоём. Единорожка сегодня выдохлась, ведь шла вместе с нами не отставая, что не очень шло на пользу её дефектным легким. Даже сейчас, после нашей беседы и моего концерта она тяжело дышала. Мне даже стало не по себе.

— Может снимешь маску? – я подошел к единорожке.

Она только мотнула головой в знак протеста.

Не теряя настойчивости, я заглянул в Пип-Бак. В нём же наверняка должна быть функция оценки опасности среды.

— Радиация…оценка порчи…анализ воды на радиоактивность…тьфу блять! – я наигранно сплюнул. Манеры не позволяли.

— Что такое? – Сиа даже немного встрепенулась моим восклицанием.

— Пип-Бак не может сканировать воздух на предмет загрязнений. – проговорил я убитым голосом.

— А тебе зачем?

— Проверить надобность в респираторах.

— Поток смога двигается на север, созвучно с нами, так что без толку снимать маску.

Я лишь кивнул в ответ, мысленно чертыхнувшись. Остается только надеяться, что одышка уйдёт сама собой. Внезапно я даже заметил, что уж больно сильно пекусь за неё. Последний раз такое у меня было ещё до переезда, когда я помогал маме по дому во время выходных от концертов. Наверное, это естественно, когда ты кого-то любишь. Так было, когда я жил в Стойле и так же беспокоился о маме и, особенно, сестре…нет, юморная моя голова, уйди, не надо мне больше шуток про инцест, я же завязал!..

Я шумно выдохнул. И краем глаза увидел, что Сиа это заметила.

— Что с тобой?

— На мысли себя поймал. – меня распирало от двух чувств. Желания поделиться больной темой, и стремлением сохранить некую сакральность.

— Что за мысли?

— … Долго рассказывать. – отмахнулся я. Всё же стремление к сакральности победило. Сиа лишь посмотрела на свой Пип-Бак и, пожав плечами, легла на свой спальник.

— Палить перестанет не скоро, время есть. – она посмотрела на меня, лёжа на спине. – Расскажи, что тебя беспокоит.

— Хорошо. Тебе по крайней мере я доверяю…

— А Луну нет?

— Не такие вещи. Это всё же, довольно личная тема.

— Поняла. Продолжай.

— Я заметил, что очень сильно за тебя переживаю. Буквально. – я выдержал паузу, подбирая правильные слова.

— А что в этом такого странного? – было видно, что единорожка не совсем разделила мою несобранность в такой теме.

— Как бы сказать…Такого со мной не случалось несколько лет. Это как случай с гитарой, только времени прошло раз так в пятьдесят больше, а навык даже не был доведён до автоматизма. Это как чувство, какое испытываешь первый раз в жизни.

— Что ж, здесь тебе помочь я не смогу, но понять – запросто. Просто держи в голове, что это очень приятное ощущение – осознавать, что есть кто-то, кому на тебя не всё равно.

— Скажи ты мне такое пару месяцев назад, я бы лишь покрутил копытом у виска.

— От чего же?

— От того, что это последнее желание мусорщика – осознавать, что для кого-то ты не безразличен. Страшно жить становится.

— А что с тобой случилось такого, что ты изменил принципам? – Сиа, кажется, вообще выпала из нити моих рассуждений.

— Как бы сказать доходчивей…Ты со мной случилась.

Единорожка, кажется, что впала в ступор, но лишь на пару мгновений.

— Вот как. Что же, если уж я сумела так повлиять на тебя, боюсь представить каким ты был до встречи с Луном.

— Удивишься, но почти таким же. Только без крышек и с гитарой за спиной.

— Не-а. Тогда ты был неопытным. Пребывающим в неведении. Ты не знал, как играют и эту игру под названием мир. Выражаясь короче, ты был мной.

— Я бы поспорил, что ты мало знаешь о мире.

— Неожиданно, но факт. Я ничего не смыслю во взломе. Ни разу в своей жизни не имела дела с готовкой и смежными с ней вещами. Даже лечебные заклинания знаю только потому, что подменяла медпони в Стойле и мне их выдали кратким курсом.

— Ну вот, а говоришь, что ничего не знаешь. Ты была бы незнающей пони, если бы считала себя светилом во всём. Но ты не такая. Ты знаешь, что пропустила очень многие вещи мимо себя, а это уже познания.

— Ой, вот только не надо включать чудеса ментальной гимнастики… — Сиа сощурила глаза.

— Нет, ну без гимнастики. Тот, кто осознает, что он что-то может, а чего-то не может уже считается знающим пони, ведь он знает, что ему по силам, а что – нет. Я прав? – я поиграл бровями на что Сиа рассмеялась.

— Небось философией увлекался?

— Было дело. А ты кого читала?

— Ницшанка я.

— Разделяем и понимаем.

— Кто мы?

— Я и моя шиза конечно же! – на сей раз уже смеялись мы вдвоём.

— Так, кто посмел веселиться без меня?! – Лун вернулся в лагерь.

— Ну как, натянул мою сестру по вопросу дозора? – вновь игра бровями.

— Ты же понимаешь, что звучит это ужасно двусмысленно. – я мог поставить сотку крышек, что Лун несколько покраснел, хоть и не подал виду.

— Но ведь на правду не обижаются, верно? – я выгнул бровь, но плохо скрываемый восторг от предстоящей шутки её же и раскрыл.

— А кто сказал, что я обиделся. – теперь уже Лун поиграл бровями, а я сделал неопределённый жест копытом.

— Так, давайте прекратим эту битву актёров. – Сиа встала между нами, смерив обоих довольным взглядом. – Когда выступаем?

Я посмотрел на свой Пип-Бак. 15:04. Минимум нам придётся здесь задержаться до четырех, когда солнце перестанет жарить в полную силу. Поразительно, как пони прошлого уживались с таким климатом? Здесь нельзя всё списать на жар-бомбы, ибо ближайшая к нам находиться в паре сотен километров – в Балтимэйре. Внезапно меня посетила мысль: А не организовать ли себе тур по НКР? Конечно же, после того, как обустроюсь на новом месте. Взять свою команду и отправиться в небольшое путешествие, всё равно на дорогах внутри НКР большей частью безопасно. С другой стороны, путешествие может и подождать, никто не знает, сколько времени уйдёт на обустройство и поиск работы. Работа, кстати. Чем заниматься, будучи в НКР? Можно устроиться кладоискателем на легальной основе. Да вот только смысла нет. Любое ценное придётся сдать, а ежели не сдашь да упрячешь и найдут – налог на имущество. Вот серьёзно, какому “гениальному” пони пришла идея облагать прогрессивным налогом граждан. Какой смысл тогда вообще хорошо обустраивать свою жизнь, если стоит она пропорционально. По итогу и лодыри, что балду каждодневно пинают, и способные, что кровь за добро проливают, живут считайте, что одинаково, ведь лодыри платят меньший налог. Это что, честно?

Вариант с охраной караванов интересный. Какая-то динамика и даже есть нотка риска, но это никак не сопрягается с моей мечтой – игрой на гитаре. Таким действом крышек не заработать, но если совмещать, скажем, выделять себе пару дней в неделю для гитары, получиться неплохой распорядок. Может и запишусь, посмотрим, как будем на Р-7.

В таких мыслях прошел час. Едва Пип-Бак показал 16:00 мы встали и направились к выходу, а Лун позвал Эмили. Сестрёнке не повезло встать в дозор будучи под солнцем и чувствовала сейчас она себя не очень хорошо, несмотря на то, что соорудила себе нечто для тени.

— Идти можешь? – мне не внушала доверие её не самая прямая походка. Было видно, что Эмили плохо.

— …Да… — проговорила она, но тут же опровергла сказанное, упав на горячую от солнца дорогу.

— А вот я думаю, что нет. – спокойным голосом ответил я, и уже хотел было взять сестру, но Лун опередил меня.

— Я её понесу. Идите, мы догоним. – заверил меня бэтпони.

— Лаадно… — протянул я, но возражать не стал. Чего плохого, что в Луне проснулся альтруист? Нам только в радость такие перемены.

Сейчас нашему взору открывался удивительный пейзаж. Нет, конечно сухие, выжженные стволы деревьев остались, но любопытно было другое. На них, а вернее в теньке, у корней и кое-где повыше прорастали маленькие зелёные точки. Не светящиеся от радиации, не мутировавшие от Порчи, но самые что ни на есть нормальные, зелёные, и от того ещё более прекрасные. Невольно мне вспомнилась книга “Девять”, которую я прочёл ещё живя в Стойле. Как сказал там главный герой: “Теперь этот мир наш и мы должны сделать так, чтобы он снова расцвёл. Зарождается новая жизнь.” Сейчас, судя по увиденному, происходило именно что нечто тождественное. Да, эти ростки были маленькими, слабыми, только начинающими свой путь. Но сейчас был важен сам факт, что жизнь нашла где пробиться и пробилась, а не осталась на отшибе истории. Внезапно меня озадачило, насколько велик кредит природы к пони. Наши предки и мы уничтожили и уничтожаем природу и жизнь каждый день. Войны, жар-бомбы, убийства на Пустоши, каннибализм и прочие атрибуты нынешней эпохи уже давно бы заставили любого махнуть на всё копытом и бросить всю эту негодную расу на произвол того, что они сотворили. Но природа не сдаётся, кажется, что не унывает и продолжает сражаться со всем, что ей уготовили мы. И даже выигрывает, пусть и не везде.

Да, порою даже в мире, буквально уничтоженном войной находится место высоким мыслям. Во всяком случае у меня. Сказалось образование, полученное мною в Стойле, где я сначала обучался дома — родителями, а после получения кьютимарки пошел полноценно в школу, как и большинство моих ровесников. Именно родители побудили во мне интерес к философии, но профессионально сей наукой я никогда не увлекался, хотя читал некоторых апологетов этой отрасли жизни пони. Вообще, такие вещи, как политика и философия довольно тесно сопряжены с артистами и их творениями, ибо творения, как во всяком случае их видел я, всегда должны быть про актуальные, или спорные события. Можно даже выразить это простой фразой: “Чем хуже события, тем лучше для культуры.” Я всегда считал, что любое действие имеет под собой игровой фундамент, и не важно, каков исход – позитивный, либо негативный. И тот, и другой имеют в себе одинаковый компонент – опыт. Любое твоё действие, вне зависимости от его исхода, несёт в себе опыт. Опыт, который в последствии ты отрефлексируешь и сделаешь дальнейшие выводы. Культура – также. На основе событий, и не важно, каких, она прорастает, создавая произведения, которые и представляют собою отрефлексированный опыт, который, в свою очередь, поможет пони становиться более просвещёнными и не повторять впредь неудачные эксперименты. И не подумайте, что так работает лишь в искусстве, это правило справедливо и в других науках. Правда в них меняется форма, но не концепция.

Из этой тяжелой тирады мыслей меня вывела Сиа, окликнувшая меня и показывающая куда-то вперёд. Решив разобраться с своим внутренним философом чуть позже, я поднёс к глазам бинокль и осмотрел заинтересовавшее единорожку место. И знаете, что? Хорошо, что я это сделал.

По дороге, приближаясь к нам, вышагивали аликорны. Крыло, если быть точным. И как на зло, разных цветов. И как на зло уже дважды, мы не знали ни единого способа, как с ними справиться. Я сам ни разу не дрался с аликорном, не то что убивал. Насчёт Луна сказать не могу, но допускаю, что опыт бэтпони ушёл недалеко от моего. А про Сию и Эмили вообще молчу.

Я поделился находкой с Луном и тот, поставив Эмили на твёрдую землю, опустился рядом. Нужен был план.

— Улетим?

— Нет, они нас догонят, или собьют.

— Может они и не нападут на нас. – Эмили подала голос.

— Доказательства?

Единорожка помолчала пару секунд, после чего добавила:

— А где доказательства того, что они опасны?

— Ну, не знаю. – Лун саркастически развёл копытами в стороны. – может быть потому, что они убивают пару десятков пони в неделю?

Эмили, кажется, стало дурно, но всю её болезненность мигом затмила паника. Повезло, что она не завопила, хотя и была буквально на грани.

— Лун, у тебя остались Стелс-Баки? – Вновь опасный для жизни момент, и вновь потайная решимость просыпается как раз вовремя. Порою меня терзает ложное ощущение, что почти всё работает на меня. Вылазка на ферму, перестрелки, в которых я не получил никакого пулевого. Ломанные рёбра, только и всего. Даже Луну повезло меньше. Он минимум дважды получил пулю в себя и едва не погиб в тоннеле от неведомо какой хрени.

— Есть, но их всего две штуки. – бэтпони, кажется, уловил мой ход мыслей.

— Нормально, у меня тоже двое. – я вручил один из заветных Стелс-Баков Сии, а Лун – Эмили. Спустя пару секунд мы скрылись из вида и уже бы потеряли себя, если бы не Л.У.М.

— Все идём за мной, и стараемся лишний раз не говорить. – сказал я напоследок и направился несколько в обход крылу аликорнов. Слышал где-то, что аликорны могут закрадываться в голову к своей жертве и внушать ей свои мысли, но ведь так работает только с тем, кого они видят, правда?

Двигаясь примерно в дюжине метров от дороги, мы почти поравнялись с виновниками нашей паники. Троица. Двое зелёных и один фиолетовый. Выглядели они, честно признаюсь, зловеще. Выше нас ростом, с темной шерстью и недобрым взглядом. Слышал, что в некоторых городах НКР живут аликорны и даже, вроде как, нормально ладят со всеми, но я бы подойти к ним без посредника побоялся. Не самая приятная ассоциация, особенно после прочтения книги Литлпип.

Но этому крылу же до нас не было никакого дела, во всяком случае так казалось. Хотя, может Стелс-Баки сыграли весомую роль, и эта троица нас банально не заметила. И так и так, испугались мы знатно. И в равной степени же порадовались, когда ушли от них на пару сот метров.

— Мне теперь это будет в кошмарах сниться. – присвистнул я.

— Не тебе одному, братец. – Эмили, кажется, всё ещё отходила от вброса Луна со статистикой смертей от встреч с аликорнами. Надо сказать, я не был удивлён – сестрица вышла в Пустошь только пару дней назад, а полноценно вообще лишь с сегодняшнего дня, так что неудивительно, что её в равной степени здесь всё столь интересовало, сколь и пугало.

Но мы же, едва наши Стелс-Баки выветрились, продолжили свой путь, теперь уже без каких-либо происшествий. Солнце клонилось к горизонту, и Пустошь начала погружаться во мрак ночи. Видимо, тирада про искусство отобрала у меня пару часов жизни. Взглянув на время, я поразился – Пип-Бак показывал 19:26. Это же Дискордовых два с половиной часа, когда я аутировал где-то в глубине своего подсознания. Это меня в равной степени поражало и страшило одновременно. Поражало, что я могу выпасть из мира на такой длительный срок. И страшило от того, что я настолько забываюсь и предаюсь своим мыслям, что не обращаю внимание даже на опасности. Повезло, что я путешествовал не один, было кому меня вовремя остановить.

Хотя, может всё несколько глубже, и я стал таким потому, что у меня пропала необходимость быть чересчур осмотрительным, и теперь моя голова пытается заполнить недостаток концентрации мыслями о высоком? Если это правда, то мне можно спокойно давать премию Дарвина (привет цитатам из “Антропологии”).

Из мыслей меня вывел тяжелый вдох. Я инстинктивно обернулся – пять лет выживания на Пустоши и работа мусорщика дали о себе знать. И заметил весьма ожидаемую картину – Сиа задыхалась. Тот факт, что картина была весьма предсказуемой не делала её менее страшной. И опять, повинуясь решимости, я без предупреждений сорвал с неё респиратор, и, взяв в захват, поднял в воздух на пару метров. Мы уже довольно далеко от Роквилля, а на высоте воздух не такой горячий и более свежий. Это возымело эффект – единорожка перестала дышать прерывисто и сейчас просто лицезрела землю с высоты пары десятков метров.

— Быстро же ты. – подивилась она. Я лишь чутка зарделся, но изъяснять причину такой реакции не стал – в ней не было никакого смысла.

Должен сказать, вид заворожил и меня. Пустошь, несмотря на свою мрачность и сумеречный полумрак, выглядела красиво. Кое-где были видны маленькие светлые точки – места розжига костров, где-то ещё были видны зелёные островки – следствие наиболее живых участков этой равнины. Красиво, есть в ней какой-то шарм, присущий только такому миру. Миру, пережившему войну и возрождающемуся из пепла. Не представляете, какого это – стать свидетелем такого. Этот процесс хотя и был медленным, сродним незаметному, но шел, целенаправленно шел к развитию и росту, прямо как мы, пони. Он стремился к жизни, и вместе с этим стремлением наводил красоту и радость на тех, кто его лицезрел сейчас – нас с Сией, сейчас зависших в небе над этим пустынным, но живым местом.

Глава 13: В диапазоне между Роквиллем и Понивиллем. Часть 2.

Полёт, равно как и созерцание красот местных, пришлось прервать. Спустившись буквально “с небес на землю” (обожаю свою находчивость на подобные фразы) мы продолжили наш маршрут по направлению к Понивиллю. До полной темноты остался какой-то час, а мы так и не нашли места для ночлега. Конечно, с Луном и рабочими Пип-Баками мы могли особо не бояться похождений во тьме, но уж лучше было бы найти укрытие – мало ли, кто ночью околачивается на дорогах. Другое дело, что на этом участке, который любезно предоставил себя нам в поход, не было почти никаких зданий. Оно и понятно – этот маршрут проходит по некогда бывшей железной дороге, и строить здания прямо у рельс – идея не из лучших, если, конечно, не хочешь просыпаться от света паровозных фар, или стука колёс.

Едва солнечная корона скрылась за горизонтом окончательно, наши спутницы зажгли свет каждая на своём роге. Лун же предпочитал полагаться на них, а как будет необходимо – на своё зрение. Пусть и с попутчиками не-бэтпони его получалось использовать куда реже.

— Будем идти всю ночь? – Сиа посмотрела на меня с некоторым удивлением.

— А у нас есть выбор? – ответил я вопросом на вопрос. Хоть этого и не могла видеть единорожка, но я выгнул скептически бровь. – Нет, мы, конечно, можем заночевать прямо у дороги, да только велик риск не проснуться. Да и…

— Поняла-поняла. – отмахнулась от меня Сиа.

— А кому тут хочется спать? – Лун подключился к диалогу. – Мы спали недавно.

— Когда это? – Эмили подала голос и взглянула с изумлением на бэтпони.

— Вчера. – Лун сказал это с максимальной серьёзностью в голосе.

— Так это не “недавно”. – Эмили теперь вообще сверлила фестрала непонимающим взглядом.

— В смысле? Это каких-то двенадцать часов назад! – в Луне даже проснулось некоторое возмущение.

— Ты говоришь с тем, кто порою трое суток был на ногах. – шепнул я сестре. – Так что можешь не удивляться, почему он тебя не понимает.

Эмили лишь кивнула и бросила наш диалог, занявшись Пип-Баком. Порою у неё с Луном слишком много общего. Что первый, что вторая, постоянно, когда не хотят в чём-то участвовать, смиренно принимаются за Пип-Бак. Выглядит это, безусловно, забавно, но равно с этим напоминает глупую махинацию, где умный пони понимает, с какой целью они это делают, а глупый – верит, что это всерьёз.

Ночь на Пустоши, после Дня Солнца и Радуг, выглядела, без преувеличения, волшебно. Близ Роквилля, ночное небо тоже усеяно биллионами звёзд, но они были тусклыми, скрытыми смогом, витавшим высоко в небе. Здесь же ситуация была совершенно отличной. Звёзды, светившие непомерно ярко по сравнению с Роквилльскими собратьями, сбивались в целые скопления, сейчас лицезреемые нами. Но самое интересное было не в звёздах.

Луна. Некогда закрытая от взора наземных обитателей, в числе которых, к слову, был и я. Сейчас моему, и не только моему взору предстал огромных размеров полумесяц растущего ночного светила. В сравнении с ней, звёзды смотрелись лишь небольшими точками на небосводе. Образ Луны затмевал их своей красотой, но не уничтожал полностью, так как большая часть черного ночного неба была и будет усеяна россыпью пусть и маленьких, но всё же красивых мерцающих огоньков. Я теперь начинал понимать любовь Луна к ночному небу — такой волшебной, я не боюсь этого слова, красотой невозможно не восхищаться.

— Так, кончаем любоваться видами, у нас беда. Рейдеры. Четверо. – Лун похлопал меня по плечу. Я сначала посмотрел на бэтпони, а потом включил локатор. Чисто, но это лишь потому, что дальность маленькая – 100 метров. Они нас не заметили только потому, что рога наши попутчицы потушили, едва Лун сообщил им о проблеме.

Мы свернули с тракта и затаились по разным сторонам дороги. Я и Сиа ушли влево, а Лун с Эмили – вправо. Заняли позицию и приготовились к обороне – идти первыми на конфронтацию не хотелось.

К нам приблизилась компания. Их было пятеро – видимо, одного Лун не сумел разглядеть. На троих рейдерская броня, даже шлемы из смеси металлолома и костей присутствовали – чем-то напоминает современное искусство.

А вот оставшиеся двое, судя по их виду, были ни разу не рейдерами. На них не было брони, за исключением какого-то тряпья. А наличие кандалов на ногах поставило все точки над “Ё” – это были рабы. Двое жеребцов. Один земной пони, а второй единорог, правда без рога. Его ему либо отпилили по угару, либо сделали, чтобы не сопротивлялся. О его единорожьем нутре говорил небольшой бугорок, расположенный аккурат в нужном месте. Не мог видеть, но точно понимал, что Сиа при виде этого несчастного поёжилась. Я, конечно, к прослойке единорогов не отношусь, но допускаю, что ощущения от такой декапитации не из разряда приятных.

Рейдеры же прошли мимо нас, не сбавляя хода и иногда подгоняя шедших за ними рабов. Во мне потихоньку начинала закипать кровь. Я уже думал включить З.П.С. и пристрелить их – благо заклинания хватало на три залпа, но Сиа вовремя остановила меня, сбив концентрацию ударом в плечо и покачав головой. Не время сейчас подтверждать страхи Эмили о том, что её брат – убийца чистой воды. Пропустив рейдеров вперед и дождавшись, когда между нами будет добрых метров триста, мы вышли на дорогу и направились дальше. Остаток ночи прошел смирно. Мы шли, любуясь небом и луной, но теперь я не уходил в аут, а деликатно поглядывал на Л.У.М. Конечно, со зрением нашего попутчика мы могли особо не бояться напороться на какие-то неприятности в темноте, но излишняя осторожность ещё никому не вредила. А мне так уж подавно.

Едва солнце начало выглядывать из-за горизонта, Лун надел черные линзы, а мы почувствовали исходящее с Востока тепло.

— Меня поражает, как пони жили на Пустоши без Солнца? – я поделился вопросом с Сией.

— Довольно легко, как видишь. – Лун ответил за единорожку, оказавшись слева от меня.

— Солидарна. – просто добавила Сиа.

— Я бы даже сказал, жизнь была похожа на Роквилль, только без респираторов, так как их не было, и без безопасных дорог, так как НКР ещё не придумали.

— Скажи, что ещё Спаркл-Кола была вкуснее, да травка зеленее… — протянул с усмешкой я.

— Вот насчёт Спаркл-Колы да, она была вкуснее! – выдал Лун, заставив меня поднять брови. – Нынешняя, которую варят подпольно, такая бурда, что ты быстрее протянешься, чем получишь удовольствие от выпивки.

— Дай угадаю, ты раньше пил Спаркл-Колу на постоянной основе?

— Как ты угадал?!

— Легко, как видишь.

Лун чутка насупился.

— Где брал?

— Когда у тебя есть связи почти по всей Пустоши, договориться о поставках – дело пары слов.

— Справедливо.

Диалог умер и дальше мы шли молча, изредка оглядываясь по сторонам, действуя скорее на автоматизме, нежели по реальной опасности.

Двое суток прошли. Осталось ещё трое, и мы попадём в Понивилль – город легендарной шестёрки кобыл-добродейтельниц.

Вообще, о заветной шестёрке я знаю не очень много. Скорее ничего. Кроме пары фактов, о том, что они жили в Понивилле, были лично знакомы с Богинями, победили Найтмер Мун и большую часть жизни провели довольно спокойно, живя в этом небольшом городке. Но Война всё изменила.

Живя в Стойле, я часто посещал местный архив, где выписывал разного жанра книги. Порою даже такая, казалось, скучная вещь, как книги служит отличным отдыхом после игры на инструменте. В числе многих мне попадались и справочники по истории Эквестрии. Оттуда мною было вычитано про некие Элементы Гармонии, что отражали собою какие-либо положительные качества. Книга Литлпип лишь дополнила мои гипотезы и расставила всё плюс-минус, но по полочкам. Единственное, что оставалось для меня за гранью понимания – почему с помощью элементов заветная шестёрка не остановила две страны от фактического уничтожения? Учитывая, что лишь одна из кобыл-добродейтельниц ещё жива, найти правду, считай, что невозможно. Может, когда-нибудь, группа отъявленных авантюристов с багажом необходимых знаний и задастся сей целью да прольёт свет на неё, но, чую, что случиться это ой как не скоро. Да и не факт, что хотя бы кто-нибудь из нас доживёт до этого момента, так что загадывать нет никакого смысла.

Ну а пока, третий день. Третье утро, что мы встречаем в дороге. И третье утро, что слепит меня с самого восхода. Живя в Роквилле, во-первых, почти не видишь солнца, а во-вторых я зашторивал окна, дабы не палить содержимое квартиры, ибо порою проносил в неё не самые безопасные для чужих глаз вещи. Как правило это было раздобытое нелегально оружие, различные психотропные вещества, запрещённые к хранению в городе или даже некоторые имплантаты, по типу протезов для ног, глаз, даже протез ушей один раз мне попадался. Обычно это были списанные и не одобренные даже Луном детали, и тогда я пытался их починить самостоятельно, руководствуясь справочниками, что покупал в лавках и своим умением работать с терминалом. Но получалось из рук вон плохо. Я худо-бедно, но починил имплантат для левой передней ноги, куда можно было вставить Пип-Бак, но работала эта штуковина так, что проще было ей не пользоваться. С другой стороны, попрактиковаться в подобном было бы интересно и полезно. Может, в НКР имеется нечто схожее?

— Помнишь, как я приносил тебе металлические конечности? – обратился к Луну.

— А как же это забыть? Ты хватался за каждую деталь в надежде на починку…

— И уносил с собой, дабы починить самому, а потом выбрасывал в отчаянии. – закончил я. – А ведь золотое было время.

— Это так всегда. Тебе кажется, что раньше было интереснее лазить по заброшкам. Мне кажется, что раньше было проще мониторить Пустошь, когда ещё не было НКР и я мог лично убить Красноглазого. Это актуально для всех нас. – в голосе Луна отчетливо читалась грустная усмешка.

— Ощущение, будто нам ни разу не двадцатник. – хмыкнул я.

— Есть такое. Я вообще порою думаю, что мне пора на покой. – поделился со мной откровением Лун. – Когда ты с самого рождения живёшь на Пустоши без хотя бы намёка на элементарную, пусть и кратковременную безопасность, начинаешь изнашиваться морально, да так, что готов пойти на самовыпил, лишь бы отвлечься от всего дерьма, что тут происходит.

Меня внезапно осенило. Тот эфир Диджея Пон-3 в тоннеле, что вывел нас из апатии. И сказанное сейчас моим попутчиком бэтпони. Вот почему он регулярно слушает эти эфиры. Это банально, чтобы пережить ещё один день. Он слушает его не для того, чтобы узнать, что творится на Пустоши, ибо зачем – у него самого радиосеть покрывает едва ли не треть всей Эквестрии. Он слушает Диджея, чтобы отвлечься и заглушить то, что давит на него день ото дня. Меня внезапно поразило, насколько Лун стар, по сравнению со мной. Не в плане биологии, ибо там разница в возрасте ограничивается порядка четырех лет, но в плане отношения к жизни и опыта этой жизни. Глядя на него и общаясь с ним неплохо подмечаешь, что бэтпони куда старше, чем выглядит – Пустошь не покалечила его в физическом плане настолько сильно, но чрезмерно отравила его сознание, да причем настолько, что все её терминальные ужасы воспринимаются как данность, как то, чего следовало и следует ожидать.

— Да-да, я знаю о чём ты сейчас думаешь. – сказал с грустной усмешкой фестрал. – Думаешь, что я слишком старый для своего тела. Что, мол, мне на убийства, каннибализм и прочие страсти всё равно.

Я только уставился на него с искренним удивлением.

— У тебя, часом, в предках аликорнов не водилось? – я всё ещё не мог скрыть изумления.

— Нет, это чисто дело опыта, да и у тебя всё на мордашке как ясна ночь написано.

— Н-да, хорошо, что ты напомнил. – я подавил изумление.

— К вопросу про невозмутимость. Я не закрываю глаза на все ужасы этого мира. Мне есть до них дело, пусть и навидался я такого многократно. Тут беда в ином. – Лун на пару секунд закрыл жёлтые глаза и, шумно выдохнув, продолжил. – Я устал. Я просто устал от всего этого. Надоело каждую ночь просыпаться или ложиться спать с осознанием всего того пиздеца, что твориться вокруг. – он выдержал небольшую паузу. – Вот скажи мне, Базз, тебе часто снятся кошмары?

— Пару раз в неделю точно.

— Хорошо, а теперь представь, что ты помнишь все эти кошмары наизусть, да причём настолько хорошо, что они уже тебя больше раздражают, нежели пугают.

— Оу…

— Вот и представь себе это. Для меня кошмары заменили сны. Меня даже тут победила усталость. Усталость смотреть одно и тоже по тому же. Один финал, что мне известен и который я уже не то что не хочу – не вижу смысла менять.

— Это какой-то новый уровень консерватизма, не иначе. – я был малость поражен тирадой, что выдал мне фестрал.

— Ага, личное консервирование ещё скажи. – едко бросил Лун. – Это когда ты настолько задрался, что забил на всё в попытке отдохнуть от жизни. Я даже не помню, когда последний раз говорил, что думал от себя, и вёл себя как хотел бы.

— А разве то, что ты сейчас мне рассказал, не поток именно, что твоих мыслей? – Я поднял брови. – Твоя тирада. Вот то, где я вижу настоящего Лунар Ская, не моего вечно невозмутимого работодателя, не моего притворно весёлого собутыльника, а именно тебя настоящего, твоё отношения ко всему этому. Тебя живого.

— И сейчас должна быть какая-то заумная мораль…

— Именно. А мораль такова. Перестань играть из себя кого-то другого. Во всяком случае перед нами. Вспомни, как ты общался с Эмили. Ты не играл там роль моего работодателя, как делал это перед нами с Сией. Или, аналогично, роль моего собутыльника. Ты был собой, самим собой. Вот и попробуй стать таким и сейчас.

— Легко сказать…

— Да трудно сделать, знаю. Но я тоже был таким. Я тоже, будучи мелким, пытался играть в эти роли и наверное, вжился бы в них. Но мне повезло с таким другом как ты. Тот инцидент у тебя в доме и заставил меня стать собою. И теперь я, как хороший друг, обязан помочь тебе, что, в принципе я и собираюсь с удовольствием сделать. Как тебе идея?

— А у меня есть выбор?

— Есть, либо продолжать играть заведомо раскрытую мною роль, либо попытаться стать самим собой.

— Какой интересный выбор из двух стульев… — Лун чуть не рассмеялся. – Манипулятивненько, Базз, не находишь?

— Нет, ибо выбор-то у тебя есть, во всяком случае, осуждать тебя никто не станет. Я просто скажу, что лично мне, да и не только мне. – я показал взглядом на сейчас увлечённых беседой Эмили и Сию. – было бы интересно и приятно поглядеть на тебя настоящего, искреннего хотя бы с нами. Вспомни, что я тебе говорил тогда, накануне похода?

— Я сказал, что подумаю.

— И как? Пятеро суток уже минуло.

— Ну… — Было видно, что Лун колеблется, будто в нём борются два чувства. Стремление не доверять никому, ибо доверие – верный путь к предательству, и некоторое желание всё же попытаться мне поверить. Никогда не думал, что убеждать кого-то настолько сложно. Ужас, не иначе. Но вскоре, Лун вновь выдохнул. – Хорошо, попробую, во всяком случае, постараюсь, как смогу.

— Красава! – воскликнул я, едва не придушив Луна в объятиях. Диалог, происходивший слева от нас умер моментально.

— Что приключилось? – Обе наших попутчицы буквально сгорали от любопытства.

Поглядев на Луна и поймав его взгляд, как бы намекавший обождать с новостью, я ответил: “А вот это, дамы, тайна, что сокрыта клятвой самой Пинки Пай”. Единорожки, конечно, немного погрустнели, но их грусть затмевалась облегчением, читавшимся на мордочке моего ночного попутчика, а сейчас большего для радости не нужно было.

— Что-то я стал слишком часто к тебе прислушиваться… — заговорчески заметил Лун.

— А это разве плохо? – я навострил взгляд.

— Такими темпами ты меня всех правил лишишь, что я выработал, живя на Пустоши.

— Ну, учитывая, что часть правил уже сменилась, смею заметить, что это не совсем правила.

— А что же?

— Это нормы. Нормы имеют тенденцию меняться, а правила ультимативны.

Посмотрев краем глаза на Пип-Бак я заметил, как часы показали 6:00. Как?! Мы что, эту тираду вели с рассвета?! Либо я нашёл способ легальной перемотке времени, либо часы барахлят.

— Всё у тебя нормально с часами. – Лун расхохотался при виде моего ступора. – Мы и вправду, больно разговорились за это утро.

— Но мораль из беседы вынесли?

— Да, и не скажу, что я очень опечален.

— Рад слышать.

Третий день пути, не считая остановки в обед в одном из заброшенных домиков, прошел весьма стандартно. В это время мы отдыхали, потому как не спали больше суток, так что пусть и избитый, но всё же сон нам не помешал.

Пип-Бак завибрировал у меня на ноге, показывая половину пятого. Я выключил уведомление и, не поднимаясь, оглядел своих друзей. Эмили спала без всяких чувств, Сиа аналогично, а Лун всё время ворочался, но после пары минут и попыток, судя по движению, кого-то придушить, перестал. Подъём был чуть позже, ибо выступать мы планировали лишь в семнадцать часов, а до тех пор можно было спокойно спать. Но мне добрых восьми для сна хватило, а больше спать я не мог, если, конечно, не хотел получить головную боль от того, что перебрал.

Через пару минут проснулся и Лун. Вид у него был не самый бодрый. В принципе, я не был удивлён – он заснул гораздо позже, помножьте это на то, что он лёг, как для ночного пони, очень поздно, при том, что бодрствовал весь прошлый день. Ну, и его выматывающие ссоры с головою в виде кошмаров, конечно же. Чем больше с ним общаюсь, тем больше во мне просыпается сострадание к нему. Я не особо этому удивился, всё же сострадание – смежное с совестью чувство, а уж если совесть дала всходы – за ней вдогонку последует и эмпатия, как же.

— Как спалось? – всё же спросил я. Бэтпони поглядел на меня, как на идиота.

— Не в то время ты риторические вопросы задаёшь. – протянул он с усмешкой в голосе. Ну, хотя бы без этой изматывающей грусти.

— Но я сейчас всерьёз.

— Ежели всерьёз, то хреново. Но познавательно, знаешь ли.

— И в чём же, если не секрет.

— А вот на это тебе не дам ответ. – закончил с рифмой Лун, подавив смешок.

— Ладно уж, храни свои тайны. – протянул я.

— Слава Богиням, спасибо за одолжение! – Лун сделал жест мольбы небу.

— Сейчас день, молитва не дойдёт. – подшутил я над ним. – У ночной почты перерыв на отчёт.

— Нечего, как на смену придут – доставят. – ответил с остроумием бэтпони.

— Чего галдите! – проговорила сквозь сон Сиа. – Время ещё не пришло выходить.

— Ну, вообще то, пришло. Просто одна белая единорожка, кажется, забыла завести часы. – я выгнул бровь.

— Аргх…Ясно-ясно, встаю.

Сиа поднялась со своего спальника и направилась к воде – смочить горло и продрать глаза. Эмили же так и продолжала спать. Видать, сестрёнке всё же не хватило времени для того, чтобы полностью восстановиться. Судя по виду Сии, ей тоже. Получалась забавная дихотомия – из всей четвёрки лишь один я, такой зажравшийся, сумел выспаться. Луна мучили в кои то веки нормальные кошмары (звучит как подводный полёт), а попутчицам так и вовсе не хватило сна. Получалось не очень красиво, но поделать с этим я ничего не мог. Сон нельзя передать из копыт в копыта, увы.

— Эмили… — я начал будить сестру, так как все уже были готовы к походу. Мог бы это сделать и раньше, но хотел дать возможность поспать подольше, ибо неизвестно, где будет следующая остановка.

Окончив приготовления, мы продолжили поход. Впереди ждало ещё минимум полтора дня пути.

— Я, кстати, всё думал над тем, что обитало в том тоннеле. – на мой вброс обернулись все.

— Ты о чём? – не поняла Эмили.

— Я же тебе рассказывал. – подивился я. Обычно у сестры хорошая память на занимательные события.

— Спасибо, что напомнил. – сказал с кислой миной бэтпони.

— Так всё же, о чём? – не унималась единорожка.

— Я о той невидимой и бестелесной хрени, что обитала в тоннеле, по которому мы шли из Эпплузы. – напомнил я. – У кого-нибудь есть предположения, что это за херобора?

— Эх, Базз, где твой литературный… — покачала головою сестра.

— Да-да, я знаю, что деграднул. Как обустроимся, займусь книгами. – заверил я её. – И тем не менее, мой вопрос остаётся в силе, что это, мать его, было?

— Я встречала нечто схожее в справочниках по зоологии на Пустоши. – ответила Сиа. – Но там не упоминалось о бестелесности. Были сведения, что некие существа, обитающие преимущественно в пещерах и иже с ними практикуют невидимость, как способ охоты. Но этот случай не из таких.

— Кстати, я всё хотел спросить у тебя, как ты себя ощущал, когда с тобой приключилось это? – я перевёл взгляд на Луна.

— Как бы выразиться помягче, да подоходчивее… — протянул фестрал. – Представь на секунду, что твоё тело кто-то есть пока ты в сознании…

— Меня сейчас вырвет… — у Эмили был нездоровый вид.

— Да, и это тоже. – заметил Лун. – и параллельно в твоей голове творится такое нечто, какое во снах присниться не может. И всё это одновременно. Ты, вроде видишь картину мира, но она до такого исковеркана чьим-то больным воображением, что никакой “Винт” и рядом не стоял.

— Хорошо, продолжай. – Сиа уже достала карандаш с клочком бумаги и сейчас что-то лихорадочно записывала.

— Я надеюсь, это не компромат на меня? – нервно усмехнулся Лун. Всё же ему было ещё сложно привыкнуть к тому, что мы его друзья.

— Нет-нет, не волнуйся… — заговорчески проговорила Сиа, взглянув на бэтпони исподлобья, но тут же натолкнулась на мой испепеляющий взгляд. Последнее дело сейчас – заставлять Луна сомневаться в нас, как в друзьях

— Ох…эмм…извини. Я не нарочно. – теперь уже настала очередь Сии говорить нервно. – Это банально академические данные. Для того, чтобы бороться с этим в будущем.

— Понял-понял. – заверил её фестрал, но пару раз по пути всё же неровно глядел на единорожку.

Вообще, после той беседы, моё самомнение окончательно пробило небесный свод. Я чувствовал себя, несмотря на наличие крыльев окрылённым своим умением. Я смог даже такого пони, как Лун, заставить пересмотреть свои принципы, прислушаться к моим словам. Что может быть приятнее? На секунду я задумался, что будь злодеем, я, может, уже бы и покорил весь Эквус, но быстро опомнился. Плохо использовать такие аналогии на своих друзьях. Ну а ещё потому, что совесть в очередной раз кольнула меня и принялась скандировать о том, какой я мудак. Что ж, это хотя бы заслуженно.

Третий день подходил к концу. Ввиду отсутствия каких-либо зданий неподалёку мы решили идти всю ночь. Ну, или до тех пор, пока не найдём укрытия – идея ночёвки на улице всё ещё веяла нотками нездорового рассудка. Благо с нами был Лун. Вот серьёзно, что бы мы без него делали с его ночным зрением? Без него нам пришлось бы либо светить фонариками и рогами в темноте, тем самым выдавая себя, либо идти только днём, что растягивало путешествие раза эдак в полтора. Я невольно задумался о том, откуда берутся фестралы. Нет, не буквально – я всё же не настолько плохо знаю биологию пони, но именно как они появились. Видать, книга с их прошлым была либо утеряна, либо осталась без моего внимания. Я метался в мыслях, на сей раз контролируя свои эмоции, пытаясь решиться на заветный вопрос.

— Лун, можно тебя спросить? – я всё-таки решился.

— О чём?

— О бэтпони?

— Сразу говорю, вампиров среди нас нет. И никогда не было.

— Нет, я не об этом.

— Хорошо, о чём? – я не мог видеть точно, но ощущал, что Лун отвечал со спокойствием, будто это абсолютно непринуждённая тема.

— Как появились бэтпони?

— Тебе с какой позиции? С биологической, или с мифологической?

— С мифологической. Биологическую я и так понимаю и знаю.

— Рад слышать. Тогда записывай. – Лун бросил взгляд на шедшую слева от меня единорожку на что та отвернулась, хотя уши навострила. – Наш народ создала Найтмер Мун. Да-да, та самая нелюбящая всех злодейка, что ела пони и запивала их же кровью. – он закатил глаза.

— Не, эту байку я слышал, и знаю, что Богиня была не такой.

— Ну, в общем, нашлись те, кто решил пойти за ней. Последовать в царство ночи. Те, что подписали столь занимательный контракт были превращены в нас – бэтпони. Можно сказать мы – бывшие дневные пони всех мастей. Раньше нас было много. Но до Великой Войны дожили лишь два крупных рода, что согласились служить Богиням, после переворота, правда сейчас на родословную всем плевать. Остальные скрылись в пещерах и их судьба не завидна. – окончил свой рассказ Лун. – Так что мы, в каком-то плане химеры. – добавил он с усмешкой. — Хотя, если быть чуть разумнее, могу предположить, что сюжетец с созданием нас, как чего-то искусственного — просто миф, и ночной народ жил в гармонии с дневным ещё до знаменитых событий. Так и так правду уже вряд ли узнаем.

Мы поглядели налево – Сиа как раз убирала клочок бумаги в седельную сумку. Увидев, что на неё глазеют четверо удивлённых глаз она ответила лишь: “Что? Мне правда было интересно.”

Мы рассмеялись, пусть и каждый по своему и зашагали дальше – До Понивилля оставались какие-то сутки пути.

Глава 14: Понивилль

Наконец-то я вышел из кризиса. Так же хочу сказать, что рыба основного сюжета полностью написана, так что плавания в идеях можно не ждать. Ну и, конечно, глава нужного формата. Шик да блеск!
Ах да, начался учебный процесс, посему выход глав может затянуться, но, думаю, не критично.

Понивилль…

Город, что своей популярностью мог сравниться с теперь уже уничтоженным Анклавом Кантерлотом. И чего, что само по себе селение было небольшим и относительно мирным – оно было родным для двух из шести кобыл-добродейтельниц. Ещё одна была из ныне уничтоженной столицы, две – из Клаудсдейла – города, который, парил некогда над землёй. Увы, войну этот объект всепоньского наследия не пережил, и сейчас его руины до сих пор можно лицезреть, если идти от Понивилля немного на Северо-Запад.

И, наконец, последняя. Считайте, что наша землячка, ибо выросла на одной из окружавших Роквилль каменных ферм. И тем не менее, Понивилль был для них домом. Именно в нём сложились большей частью их жизни. В нём произошла их заветная встреча, переросшая впоследствии в самую крепкую, если исходить их источников, дружбу. Именно опираясь на неё у этой заветной шестёрки получалось, раз за разом, решать насущные и не очень проблемы. Но всё же, заветный вопрос не покидал мою голову: “Почему в тот раз дружба им не помогла?”

— Ветер, зараза! Пыль нагнал. – Чертыхнулся Лун и прикрыл мордочку платком, который, обычно, носил на шее. А вот я такой вещицей не обзавёлся, так что пришлось довольствоваться закрытым ртом, на котором так и норовила осесть тонким слоем поднятая на поток пыль. Благо, пребывая в бункере я оказался куда более прагматичным, нежели в прошлый раз и прихватил с собой очки, сделанные на манер каких-то, словно вышедших из футуристичных романов, гогглов с круглыми линзами. Обзор в них был не ахти, но уж лучше видеть что-то в пяти метрах, чем не видеть ничего. Живя в Стойле, я, конечно, пытался ходить по коридорам с закрытыми глазами – выигрывал время для сна на ходу, но сейчас подобную практику применить бы побоялся – прикрыть меня вовремя сего трюка никто не сможет.

А вот чего моя прагматичность не учла – так это необходимость надеть маску. Да, в ней дышалось хуже, зато она спасала от пыли и защищала от летящих в нас на бешенной скорости частичек песка, земли и прочего шлака.

Что же, нам не очень повезло. Попасть в пылевую бурю – сомнительное удовольствие уже по определению, а уж сделать это с неприкрытой мордочкой, когда ты борешься с желанием сплюнуть пыль с губ, а нельзя, ведь нахватаешься ещё с тележку, так и подавно. Оставалось надеяться, что буря продлится недолго, ибо местная роза ветров сейчас играла нам на копыта. Ну, во всяком случае, должна была.

На горизонте начало маячить нечто, отдалённо напоминающее силуэт какого-то здания. Должен сказать, весьма кстати, ибо эта буря начала меня изрядно нервировать. Мой внутренний я с каждой секундой, всё упорнее призывал меня если не избавиться от надоедливой пыли, то хотя бы ускорить шаг, дабы сделать это без риска для лёгких.

Однако здания не обнаружилось. Я даже проморгал не один раз, силясь увидеть заветную структуру, маячащую впереди своим весьма выразительным силуэтом. Мы с Луном переглянулись, хотя едва видели друг друга среди дорожных пылевых вихрей. Я проклял себя за безалаберность – хотел же сделать себе наушник и подключиться к интеркому бэтпони, дабы переговариваться без помех. Теперь страдаю. Впрочем, и поделом мне за свой характер.

Спустя пару неудачных попыток переброситься хотя бы тройкой фраз, мы лишь побрели навстречу силуэту, не забывая, впрочем, сверяться с картой дорог. Беда была в том, что радиосигнал сквозь бурю ловил мягко говоря хреново, потому нам часто приходилось останавливаться, чтобы не потеряться, ибо мало что хорошего может случиться с тем, кто сойдёт с дороги. Проверять свою смекалку в купе с любопытством ни один из нас не желал, тем более в такой ситуации.

Проведя добрую половину часа в попытке набрести на здание я понял, что таки заблудился. Л.У.М. показывал одну зелёную точку. Дело дрянь. Остаётся надеяться, что это не какая-то неизвестная доселе шайтан-аномалия, заставляющая даже локатор вытворять невесть что.

Двигаясь к точке, я понял, что потерял дорогу. Карта хоть и была загружена в Бак, не могла отразить моё местоположение из-за помех сигнала. Теперь ориентироваться оставалось лишь на уже ставшую спасительной зелёную точку. Локатор показал дистанцию до цели в 20 метров, но видимость была так плоха, что различить что-то дальше своего носа и гогглов я не мог. Продолжая идти к цели, я заметил некоторое движение. А потом различил и полноценный силуэт. Высокие уши, боевое седло на спине и трепыхающийся конец платка около рта. Это был Лун.

Подойдя поближе к фестралу и помня неудачную попытку позвать его в такой пурге, я лишь хлопнул его по плечу. Лун развернулся и едва не всадил мне очередь, ведь подошёл я сзади. Оглянувшись и продолжая недоумевать от того, где сейчас находимся, мы взяли курс на север, исходя из компасов на Пип-Баках. В нынешней ситуации это было лучшим решением на наш взгляд. Двигаясь на Север, мы должны были выйти к передовой между НКР и нейтральной территорией, а там либо дождаться наших спутниц, либо отправиться на их поиски. Меня колотила тревога за Сию и сестру. Ладно мы с Луном – не первый год выживаем на Пустоши и можем хотя бы мало-мальски в ориентирование, но попутчицы наши таким уменьем вряд ли обладали, во всяком случае Эмили – точно. С другой стороны у них есть Пип-Баки, как и присущая им и отсутствующая у нас по понятным причинам кобылья осмотрительность. Они наверняка держались вместе, дабы не растеряться по равнине, как это случилось с нами. Во всяком случае на это я хотел надеяться больше всего.

Внезапно Лун ткнул меня в плечо и показал на Л.У.М. Я перевёл взгляд и увидел точки. Одна зелёная и одна красная. Добром такое кончиться вряд ли могло, а потому мы ускорили шаг, иногда переходя на рысь. Волноваться, что нас засекут не было причин – звук бури глушил наш топот, а значит мы были не только невидимы, но и неслышны.

Добравшись до зелёной точки, мы обомлели. Эмили стояла с зажженным рогом, а напротив неё лежал явно побитый магией пони. Рейдерская броня, сейчас отдававшая гарью и выглядевшая недавно подпалённой как бы намекала на его принадлежность, равно как и наличие пары черепов на шлеме, теперь лежавшим рядом с жеребцом и расколовшимся надвое. Сестра же просто стояла и внимала пыльный воздух через респиратор. На секунду меня поразила неопределённость: “Ну чего ты стоишь?! Добей его и дело с концом!” Вот только потом здравый рассудок и купе с памятью о том, кто такая Эмили затмил это недоразумение. Я буквально понял, если не прочувствовал всю сложность сей дилеммы. Она разрывается между убийством живого пони, своего, считайте, что сородича, и стремлением быть в безопасности и наказать того, кто посмел на неё напасть.

Так продолжалось от силы пару секунд, затем сестринский рог погас и она опустилась на землю рядом с недобитком. Всё равно навредить ей он бы не смог при всём желании. Мы с Луном переглянулись. Понять эмоции фестрала оказалось непросто из-за повязанного и закрывавшего добрую половину мордочки платка, но я мог предположить, что Лун корит Эмили. Корит за слабость, которую пытался в ней искоренить. Однако бэтпони лишь покачал головой и посмотрел на меня с некоторым укором. Во всяком случае, мне так показалось.

Мы подошли ближе и сели рядом с единорожкой. Вид у неё был подавленным, словно она только что совершила самый большой проступок в своей жизни.

Заметив движение она обернулась. Быстро, но будь на нашем месте рейдеры или смежные с ними особы, сестрёнке пришлось бы несладко. Завидев нас, Эмили встала и слегка ватной, но довольно уверенной и грациозной походкой подошла.

— Как ты? – Луну пришлось перекрикивать сквозь платок и шум бури.

— Неважно, если быть честной. – ответила глухо единорожка.

— Это нормальная практика. – попытался вставить свои пять крышек я и тут же поплатился за это. Горсть пыли ворвалась внутрь, заставив меня скривиться в отвращении. На зубах появился хруст. Во рту всё разом пересохло. Благо у нас осталась вода. Промочив рот и убрав из него непрошенных гостей в виде пыли и песка, я вернулся к диалогу, предварительно надев маску и выдохнув с облегчением – никакого дискомфорта и обета молчания.

— Ты видела Сию? – меня всё ещё терзала тревога. Если с маской что-то случится, добраться до нас у неё не выйдет.

— Нет, мы разделились где-то час назад.

— Дело дрянь. Придётся искать самим.

— Нет, Базз. Если пойдём за ней сейчас – рискуем не вернуться. Надо выйти из бури, а потом приняться за поиски.

Во мне закипала ярость на Луна. С другой стороны, холодная прагматичность твердила, что так и надо поступить, если, конечно, не хочешь откинуться от усталости или обезвоживания – воды осталось на пару приёмов. Но ведь там, где-то Сиа. Моя Сиа. Как можно так легко взять, да и отказаться от возможности её разыскать? Это немыслимо, брать и не воспользоваться шансом по поиск. Во мне вновь разыгралась битва. Битва за то, какой путь избрать. Легкий, или правильный. На кону теперь стояла жизнь отнюдь не случайного пони. Это была жизнь той, кто смог меня изменить в лучшую сторону и, несмотря на все мои деяния, полюбить.

— Базз, решайся уже! – выкрик Луна вернул меня в реальный мир. Рассудив ещё пару секунд, я принял решение.

— Идём искать Сию. Вряд ли у неё получиться уйти далеко с её-то особенностями.

— Не включай идиота. – Лун нахмурился. – Где ты её искать-то собрался, нихрена не видно!

— Собрался и найду! – отрезал я. – Если не хотите, можете идти на Север, а мы вас догоним. – мне не хотелось говорить лишь о себе. Неприятная ассоциация начинала сдавливать горло.

— Я с тобой. – Эмили подошла ближе. – Перспектива терять тебя вновь меня вообще не радует. – мы поглядели с выжиданием на фестрала. Тот лишь наиграно сплюнул и, что-то буркнув, подошел к нам.

— Только главное – не разделяться, а то получится как в прошлый раз. – Лун даже не скрывал скептицизма от избранного нами пути. Мы направились на Северо-Восток, в сторону, если судить по карте, Мэйнхэттэна. Порядка двадцати минут поиска не дали результатов, но мы набрели на дорогу, или, во всяком случае то, что от неё осталось.

— Идём по дороге, если повезло, это тот самый путь, по которому мы шли. – старался перекричать бурю я, пока Лун сверялся с локатором. Тот факт, что радиосигнал тоже ловил плохо, наш друг-радист не мог поймать никакой стоящей волны. Такие бури тут редкость, а уж столь продолжительные – редкость в квадрате.

Двигаясь по дороге мы вновь встретились с таинственным силуэтом некого здания, но в этот раз я был готов едва ли не четвертовать то, что сейчас нас манило и, столь же сильно, дразнило, как и нашу беспомощность. Я невольно задумался о покупке тепловизора. За такую приблуду, конечно, пришлось бы выложить добрую половину всех моих заначек, но во время ночных вылазок, охраны караванов или в схожих с нашим случаях такая штуковина была радикально необходима.

От влажных мыслей о заветном гаджете меня отвлёк удар в плечо.

— Гляди. – Лун показал куда-то влево. – Буря стихает.

— Наконец-то треклятая роза ветров соизволила придерживаться графика. – выплюнул желчью в воздух я. – вроде, башни П.О.П. работают, какого эта буря тут делает?

— Может запланировано, откуда мы знаем?

— Я на секунду представил эту картину маслом. Лежит в анабиозе Дарительница Света и думает: “Эх, устрою-ка я конкретно этим выблядкам песчаную бурю, да такую, чтобы они все разбежались и до цели не дошли!” – меня распирало от того, что этот Тартар, наконец, закончился, и чувства ненависти если не к сидящей за пультом управления погодой, то за теми, кто этот треклятый проект разрабатывал.

Наконец пыль осела и мы осмотрелись. Если дорога никак не говорила, где мы, то восстановившийся радиосигнал очень порадовал нашего ночного друга. Лун прошерстил карту и локатор.

— Ну-с, можно порадоваться. – объявил он. – Сиа найдена.

— Где?! – я в один шаг оказался перед ним.

— В порядка трёхстах метрах на юг от нас. Правда стоит на месте.

— Может решила переждать…

— Бури там уже минут как тридцать нет.

— Хорошо, а вот теперь мне реально страшно. – произнес я, и, сверившись с направлением, направился, считайте, что в противоположную сторону. Лун с Эмили последовали за мной.

---

— Ну, долго там ещё?

— Радиус с десятку, наверное.

— У тебя что, локатор точно не видит?

— Видит, да только тогда, когда цель на открытом пространстве.

— Так тут Пустошь, блять!

— И что?

— Тебя, типо, вообще не смущает, что твой локатор не видит её на открытом пространстве?

— А кто сказал, что она стоит на нём?

Мы втроём начали обшаривать периметр, а после переключились в центр. Разгребая песок, я наткнулся на что-то блестящее. Пип-Бак!

— Двигайте ко мне! Я нашел! – окликнул я друзей и мы принялись вытаскивать Сию. Вот уже показалась грива, смешанная с песком, придававшим некогда темно-морскому цвету некоторую…седину, что ли?

Краем глаза я заметил, что Пип-Бак мигает красным. Поднеся его к глазам, я ужаснулся:

Инфо:

Статистика:

Имя: Сиа Романа Фаум.

Возраст: 22 года, 9 месяцев, 25 дней.

Статус: Критический.

Внимание! Повреждение респираторной системы!

Внимание! Нарушение подачи воздуха!

Внимание! Потеря сознания!

ЧСС: 39.

Достав из-под песка единорожку и уложив её на более-менее твёрдую поверхность, мы принялись за спасение. Чудо, что она выжила, и мы успели.

— Что с ней? – Эмили, кажется, волновалась ничуть не меньше меня.

— Беда с воздухом. Можешь проветрить трахею?

— Попробую.

Мы с Луном разложили наши пожитки и принялись доставать все известные медикаменты. Уж поверьте, на Роквилльском фармацевтическом комбинате было много такого, за что можно душу продать. И сверхчистые лечебные зелья, и магически зачарованные бинты, не требующие перевязки, и даже сертифицированный антисептик, без запаха и токсинов. Всё это было дефицитным, но возможным к добыче, ведь, как известно, если ты честный вор – тебе двери всегда открыты. Конечно, пару раз я ловил себя на мысли, что кто-то из-за меня так и не получит заветное и помрёт, но успокаивал себя мыслью о том, что я этого пони не знаю, и никогда не узнаю, а потому и жалеть не обязан. Сейчас же в моей голове раздался щелчок. Да такой, что я чуть не упал от головокружения, будто контузию заработал. Благо, что мысль о том, что Сиа может погибнуть буквально сейчас мигом отрезвила меня и я, прихватив пару суперлечебных зелий а так же воду и некоторые травы, вернулся к сестре, всё ещё борющейся за жизнь белой единорожки.

У самой Эмили врачебной практики почти не было, но в такой критичной ситуации поступила она весьма недурно – решила сначала удалить телекинезом забившийся в лёгкие песок и пыль, чтобы потом можно было привести Сию в чувства. Как итог, из груди последней выбралось несколько крупных комков песка, шлака и прочей херни, а мы принялись за откачку. Оставалось лишь надеяться, что всё обойдется. Наконец, раздался долгожданный вдох и Сиа начала хватать ртом воздух, словно он был чем-то дефицитным.

— ЧСС приходит в норму. – констатировал Лун. – Она в стабильном состоянии.

— Что же, ура нам.

— Рано радоваться, надо залатать её.

Мы осторожно влили суперлечебное зелье и сейчас наблюдали за реакцией. Красные сообщения на Пип-Баке постепенно уходили и сейчас статус показывал значение “Легкие повреждения” что не могло нас не радовать.

Вот, наконец, начали двигаться зрачки и, спустя секунд десять, а может чуть меньше, веки открылись и синего цвета глаза уставились на нас сначала о оцепенением, потом со злостью, и, наконец, приняли свою окончательную счастливую форму. А потом заблестели – слёзы дали о себе знать. Всё это произошло за какую-то пару мгновений, но эмоционально это было сродни взрыву. Она жива! Жива!!!

Мы дружно обняли Сию и пробыли в таком виде с добрую минуту. Первым объятия разорвал Лун, решив сложить наши вещи обратно в сумки. Потом, отстранилась Эмили, занявшись проверкой нашего оружия. Остались лишь мы. Я уже хотел было поцеловать любимую, но на моём пути встало копыто.

— Не-а. – протянула она.

Видя мой недоумевающий взгляд, Сиа рассмеялась а я несколько смутился.

— Прости, но ты сейчас выглядишь очень забавно.

— Н-да уж. – я чуть приуныл.

— Не серчай, просто не гоже тебе целовать меня всю в пыли да ещё под аффектом.

— Рассудительность. Вот то, за что я тебя люблю. – протянул я в ответ и помог единорожке подняться.

— А я думала, за бесплатную подштопку! – Сиа наигранно удивилась.

— Ну, знай, что нет. Вернее, за это тоже, конечно, но не только. – слегка сумбурно выразился я, растеряв обычно выверенный слог.

— Так, вы идёте? – голос Луна ворвался в наш диалог и убил его одним взмахом. Мы синхронно подняли взгляд и, кивнув, принялись за возобновление похода. Нам предстоял ещё день пути, так как из-за пылевой бури пришлось навёрстывать порядка километра, что мы прошли пару часов назад. Благо, что дорога была довольно ровной, и мы легко догнали свой план.

— Кто нас будет там ждать? – Сиа перевела взгляд на Луна, пытаясь параллельно с походом хоть немного привести себя в порядок. Дышалось ей легко, ведь Эмили устроила полную вентиляцию легких, заодно с песком убрав много прочей лабуды, затесавшейся по тем или иным причинам. Но природа решила не давать единорожке вдоволь насладиться даже таким, казалось, простым действием как дыхание, и через пару часов она слегка помрачнела, и стала немного сипеть. Такое случалось и во все предыдущие дни, поэтому мы периодически останавливались для отдыха.

— Связной. Он из Ванхувера, а в НКР приехал спустя пару месяцев после заветного Дня Солнца и Радуг. Состроил благодаря мне военную карьеру. – объяснил Лун. – Он тут не абы кто, на минуточку. Кажется, вы даже знакомы.

Наконец, взобравшись по дороге на небольшой холм, мы оказались перед заветным Понивиллем. Город хотя и был разграблен и покинут, начал постепенно возрождаться. Здание мэрии, как я понял, восстановили полностью, а также некоторые дома в округе. Даже, судя по декору прошлого, местную кондитерскую залатали, правда теперь там располагался отнюдь не магазин сладостей. Как я понял, это был не то трибунал, не то местный бар.

— Так, кончай глазеть в бинокль! – Лун отнял у меня заветное устройство и сам приставил его к глазам. Я невольно задумался: какого это, глядеть через три пары линз? Благо, что сейчас Лун был занят лицезрением красот местных, посему не мог меня прочитать, словно стих.

— Готовы? – бэтпони убрал бинокль и осмотрел нас.

— Готовы. – ответила за всех нас Сиа и наша четвёрка начала спуск.

Пару минут спустя, мы были уже перед воротами в город.

— Ваши документы? – спросил нас земной пони в шляпе с широкими полами и значком дежурного.

— Пожалуйста. – Лун предъявил пропуск. Мы последовали его примеру.

— Итак, Лун, разнорабочий, 27 лет, родом из Ванхувера; Шура Бат, — дежурный окинул меня взглядом, сличая. – разнорабочий, 24 года. Следующая, Касси Лэйк. – взгляд скользнул по Сие. – маг-техник, 22 года. И, наконец, — он начал сверять последний паспорт. – Лами Холл, музыкант, 21 год, верно?

— Они самые. – ответил Лун.

— Подтверждаю. – вторил я ему.

— Да. – нестройным хором ответили Сиа и Эмили.

— В таком случае, отворяй! – крикнул он стрелку на башне и тот послушно опустил рычаг. Металлические ворота раздвинулись, пропуская нас вперёд.

Общий вид города можно было описать поговоркой: “Где густо, где пусто.” Часть зданий была в надлежащем виде, даже некоторая атрибутика Эквестрии прошлого присутствовала. Например, здесь были клумбы с нормально зелёными растениями – большой редкостью в нейтральной зоне. Поверьте, найти не просто зелёное, а нормально зелёное растение на Пустоши, помимо Понивилля – задача не из простых. Здесь были восстановленные домики с покрытыми соломою крышами, протоптанные заново тропинки и даже исправная погода – в городе жила небольшая погодная бригада, переселившаяся сюда после поражения Анклава. Судя по тому, что небо было чистым, проблем с облаками у них не было. Висящая парочка облачных домов только подтверждала это – всё же, не всем пегасам было комфортно селиться на земле.

Но, вместе с тем, некоторые части города выглядели, буквально, жутко. Некогда бывшая библиотека сейчас была покинута и заброшена, здания около Вечнодикого леса вообще такое ощущение, что не трогали, в плохом смысле. От них остались лишь руины и парочка свай, не уничтоженных погодой.

Расположенная вдалеке ферма тоже не отличалась реставрацией. В принципе, я не был удивлён – город лишь недавно заняли войска НКР, а такой успех за какую-то пару недель достоин минимум похвалы.

— Так, помните, общаться только по псевдонимам, подписываться так же, ясно? – Лун собрал нас в кружок. – Тут задерживаться нет никакого смысла. Переночуем, ибо уже поздно, и двинем сразу на Р-7.

— Поняли. – ответил я за всех. – только со связным нас познакомь.

— Идёт. – с этими словами Лун повёл нас к зданию бывшей кондитерской. Выглядело оно весьма занимательно. Витки на фасаде, изображавшие всевозможные сладости прошлого, крыша, по форме которой можно предположить, что само здание не что иное, как пряничный домик.

Оказавшись внутри, мы очутились перед барной стойкой, за которой находилось трое. Кобылка за стойкой подавала заказы, а двое жеребцов в военной форме сидели и выражали абсолютно разные эмоции. И если левый одним своим видом давал понять, что видит уже десятый сон, то правый весело переговаривался с барпони, постоянно шутил и пару раз даже стукнул копытом по стойке в приступе хохмы.

— Вот он, наш связной. – на грани слышимости ответил мне Лун и показал на того, что справа.

— А ты не перестаёшь меня удивлять. – я буквально подивился тому, кого Лун назначил на эту должность. Обычно его приятели на Пустоши – типы весьма стрёмные и тихие, старающиеся, если выражаться бескультурно, не отсвечивать еблом. Этот же был диаметральной противоположностью. Во всяком случае так казалось, был риск того, что всё ещё глубже, и это лишь накладная личина, подобие образа. И тут меня ударило в голову ностальгией.

Приблизившись сзади к сидящему за стойкой и дождавшись, когда барпони уйдёт, Лун подсел как бы невзначай и спросил у сидящего слева сигару какого-то заумного бренда. Тот лишь кивнул и повернулся к нам.

— Итак, а теперь поясняй, какого ты так долго? – ухмылка сменилась выражением крайней серьёзности. Всё-таки, это просто маска.

— Попали в пылевую бурю, разделились и чуть не потеряли одну из наших. – объяснил всё вкратце бэтпони, давая понять, что не хочет развивать тему. – Для начала представься им. – он указал на нас.

— Звать-то меня Аресибо, можно просто Арес. – пегас сделал небольшой не то кивок, не то поклон нам. – И вас как?

— Меня звать Эм… — Лун не дал единорожке договорить, так как барпони успела вернуться. Сейчас не лучшее время для того, чтобы рушить и без того хрупкую легенду.

— Милая, благодарю за вечер. – Арес повернулся к кобылке за стойкой. – Я зайду к тебе сегодня, после двух. Ещё застану?

— Обижаешь. – игриво ответила бврпони и они вместе рассмеялись.

— Ну-с, в таком случае, удачной смены. – едва ли не пропел пегас и, встав, поманил нас к выходу.

Убранство домов вообще не напоминало ничего из прошлого. Не было уюта или хотя бы подобия на него. В качестве света не использовали свечи или магические светильники, зато вовсю присутствовали тусклые элетролампы, которые удалось восстановить. Мебель была скудна и ограничивалась четырьмя кроватями, тумбочками, платяным шкафом и общим умывальником. Я невольно спросил Ареса, зачем тут умывальник, если вода радиоактивна, на что получил ответ, что водопровод здесь построен на двух водных талисманах, припасённых из Филлидельфии. Один стоит в баре и, по совместительству, лазарете, а второй снабжает водой казармы. Так же есть запасы чистой воды в баках и башне, что находится около ворот.

Зайдя в спальню и проверив её на предмет подслушивающих, пегас предложил нам сесть, а сам начал рассказ.

— Итак, для начала назовитесь.

— Тебе не сообщали наши имена по радио? – я выгнул бровь и скептически посмотрел на Луна.

— А что ты думал? Выдай я ему нас заранее, был риск попасться. Такие конфиденциальные вещи по радио не передают.

Я пару раз выдохнул а после многозначительно глянул на Луна, а затем – на сестру. И если бэтпони сразу кивнул, правильно рассудив мой взгляд, то Эмили до его проницательности было далеко, а потому она лишь вскинула брови и похлопала ресницами в недоумении.

— Меня звать Шура. – выдал я своё городское имя и поглядел на сестру. Она сразу поняла, что я пытался донести пару секунд назад, потому лишь кивнула и продолжила марафон деанона.
— А, да я ж тебя помню! — воскликнул Аресибо. — Вы ещё в Луном пару лет назад здесь проходили.
— Взаимно. — ответил я. Арес, может и располагал к себе, не внушал доверия.

— Я Эмилена, можно просто Эмили. – она улыбнулась пегасу на что тот кивнул.

— А вы, уважаемая? – он перевёл взгляд на Сию.

— Сиа Фаум. Можно просто Сиа, без второго имени. – кратко ответила единорожка и теперь выжидающе глядела на нашего связного.

— Ну-с, коли со всеми ты знаком, трави, как нам добраться до Р-7 и без потерь в деньгах?

— Отвечу встречным вопросом. Кто у вас заведует бартером? – Арес уставился в выжидании ответа, но получил вместо слов тишину.

— Шура и Сиа. – Лун просто не выдержал этой атмосферы и предложил нашу кандидатуру, за что я был готов лично его пристрелить, прямо как тогда, в Стойле.

— Что же, если вы можете в рыночек хоть мало-мальски, то шансы есть, ибо пару пунктов мы преодолели. Депеша на Р-7 уже лежит, и там вас будут ждать, ну а после, живите, сколь хотите.

— А вот по поводу депеши поподробнее. – сказал с нажимом Лун. – Что за бумага, и самое главное, какого хрена без моего ведома?

— Во-первых депеша анонимна и доставлена тому, кого ты, уважаемый, наверняка хорошо знаешь. – пегас скосил взор на меня. – А во-вторых, я работаю на разных агентов и некто предложил недурное задание на отправку этой кипы на Р-7…

— И ты, как послушная собачка, решил поддаться на искушение. – закончил убитым голосом Лун.

— Таков бизнес, приятель. Здесь нет места доверию, если, конечно, не хочешь прогореть. Кому как не тебе это знать? Не забудь про выплату за анонимность.

Я заметил, что Лун хочет возразить, хочет затеять полемику, но фестрал отогнал навязчивые мысли и продолжил уже знакомым мне наигранным тоном.

— Разумеется, просто напомни мне потом черкануть небольшое письмецо в Старспайр одной пожилой парочке фестралов….

— Всё-всё-всё, я понял, я могила! – рывками проговорил Арес, хватая ртом воздух, будто пробежал пару километров галопом.

— Вот и славно! – наигранно-весёлым голосом закончил наш диалог Лун, улыбнувшись. Но что я заметил. Бэтпони всегда улыбался с оскалом. Порою это имело эффект, как сейчас, но иногда даже вредило, как в те дни, когда мы совершали похождение в Эпплузу и обратно.

Я научился различать эмоции Луна ещё пару месяцев назад. Так близко к себе бэтпони не подпускал никого, кроме меня. Наверное, сказался факт того, что к фестралам было привязано огромное количество предубеждений. Хоть прошла уже добрая дюжина веков, многие на Пустоши всё равно не доверяют бэтпони и считают их едва ли не порождением Тартара. Другое дело, что из услышанного пару дней назад я понимал, что конкретно этот стереотип недалёк от истины. Беда только в том, что на этом его объективность заканчивается. Хотя, может просто мне попался не самый худший бэтпони, от чего я и делаю вывод на всю расу, что не совсем верно.

И всё же я был рад, что у меня есть такой друг. Не только потому, что у него есть связи буквально везде, но и по причине его опыта и отношения к жизни. Именно Лун приучил меня не бояться ошибок, но делать всё, чтобы их не допустить. Именно благодаря ему я сколотил своё первое состояние и, всё так же благодаря бэтпони, пропил его. У Луна я научился контролировать себя, пусть и не очень умело, ибо фестрал читал мои мысли, словно видел мою голову насквозь. Но рядовые пони на Пустоши такой проницательностью похвастаться не могли. В комплекте с красиво поставленной речью мне удавалось не раз выбивать себе более низкие цены, или продавать барахло подороже. Один раз даже сумел откупиться от банды рейдеров, что объявили на меня охоту.

Я воспринимал Луна как этакого учителя и наставника. Потом добавились уже приятельские отношения, но лишь поверхностно. Ну, а про посиделки со спиртным и говорить нечего. Последние же две недели преобразили в моём друге почти всё. Я уговорил его на два абсолютно иррациональных с точки зрения дохода решения. И тут сложно сказать, то ли ученик превзошёл учителя, то ли учитель сам ждал момента поражения. Оба варианта нравились мне по своему и если первый доказывал не сколько степень идейности Луна, сколько моё умение к разговорам и уговорам, то второй наглядно показывал, что бэтпони намного более умён и опытен, чем можно себе представить.

---

— Так, комнат по четыре нет, значит придётся разделиться. – констатировал Лун, вернувшись к нам на улицу.

— Что же, думаю, что все уже заранее определились? – я выгнул бровь.

— Именно. А теперь, по койкам. Нам выступать через восемь часов.

— А чего так рано? – Сиа непонимающим взглядом уставилась на Луна.

— А того, что у нашего уважаемого связного выход в патруль около города, и ему надобно успеть вкинуть нам новые документы, ибо сами мы их вряд ли найдём.

— Так что ему мешает банально закинуть тебе в Бак координаты тайника? – я вообще выпал из нити рассуждений фестрала.

— То, что без него нас к тайнику не подпустят. – Лун, судя по тону, был изрядно раздражён такими объяснениями. Со стороны походило на то, как я в детстве рассказывал родителям о вещах, что услышал со школьной скамьи, а они лишь снисходительно кивали и хвалили меня. Сейчас бы это рассудил, как двуличие, но тогда искренне радовался, ведь чувствовал себя умным. Знаете, чувствовать себя умным порой очень приятно, но кратковременно.

— Итак, если вопросы исчерпаны, расходимся. – добил диалог бэтпони и мы отправились на боковую.

— Скажи, что не у меня одной Арес вызывает подозрения. – проговорила Сиа, уже когда я потушил свет и лёг рядом.

— Не у тебя одной. Я ему тоже не доверяю. – вторил я ей. – Есть в нём что-то подозрительное. Зачем он сложил наши документы в такой тайник, к которому невозможно подойти без него? Это же ужасно неудобно.

— И его наигранные эмоции. Секунду назад один, а сейчас совсем другой.

— А вот я не удивлён. Он почти такой же, как Лун. Только последний по эту сторону баррикад.

— И как ему удаётся ладить с такими пони как Арес?

— Манипуляция и умение говорить нужные вещи. А иначе в таком деле не провертишься долго.

— Дай угадать: Ты тоже этим занимался? – Сиа даже немного отстранилась.

— Нет. Лишь обучался. До практики дело не доходило, ибо связным никогда не работал.

— Не-а. Тут ты неправ. А как же наш первый разговор, когда ты утаил от меня почти всю вашу подкопытную? Или разговор с Луном? Разве там ты не применял умения заговаривать?

— Применял, но тут нужно понимать интенцию…

— Не матерись! – перебила меня единорожка.

— Намерения важны. – разъяснил я. – И во всех случаях со мной, они были не скажу, что во вред тем, с кем я так играл. Чем повредила Луну тирада про ценность друзей? Или, скажем, наш диалог тогда, в бункере? Я сомневаюсь, что ты бы очень обрадовалась, узнав, что попала к хирургу, проводившему эксперименты над живыми пони и мусорщику, который принёс тебя к этому самому хирургу только по причине того, что с пустыми копытами возвращаться было боязно?

— По моему, ты кое-что забыл…

— Ох, конечно. Запыхался и забыл. Естественно, по причине того, что кое-кто мне приглянулся.

— Вот теперь полный порядок. – Сиа рассмеялась.

— Да, но вопросы ещё в силе.

— Что же, тут ты прав. Но за Аресом нужен глаз да глаз.

— Понимаю, всё же я себе подстелил соломку на случай наё…кхм-кхм.

— Ага, не матерись.

— Мне порой страшно за себя. Такое ощущение, будто я деградировал в словарном запасе.

— Не забивай себе голову этим. А то свинец обидится.

Я рассмеялся.

— Хорошо, подкол оценён.

---

Утро встретило нас бившим прямо в глаза солнечным лучом. Поднявшись и приведя себя в порядок, мы вышли из комнаты, где нас уже ждали Лун, Эмили и Арес. Последний сейчас был не в форме войск НКР, а в нечто, напоминающем пальто, сродни моему, правда выглядело оно куда лучше. Дыр не было, клапаны на карманах не порвались в такой степени, да и цвет был куда чище – видимо, одёже не сильно досталось. Пустошь наградила её лишь небольшим выцветанием, превратив некогда серое пальто в почти белое.

— Ну-с, потопали? – Арес обратился к нам.

— Потопали. – кивнула Сиа, и посмотрела на меня. Я по одному взгляду уловил настороженность и, вспомнив, что с этим связным надо бы держать хвост пистолетом, кивнул в знак согласия. Предъявив документы у восточных ворот, мы покинули некогда родной город кобыл-добродейтельниц и взяли курс на Восток – нам предстояли последние четыре дня пути до узловой станции Р-7. По дороге я заметил, что на мордочке Ареса заиграла улыбка. И я очень сомневаюсь, что она была адресована нам.

Заметка: Новый уровень.

Добавлена новая способность: Из последних сил II. Ваш организм более экономно расходует запасы, а также употреблённые вещества. Действие всех психотропных веществ, включая стимуляторы, увеличено на 25%

Добавлена квестовая способность: Настороже. Вы опасаетесь предательства, и потому не можете нормально сосредоточиться на чём-то другом. Ваш показатель Восприятие увеличен на 2, но вы утомляетесь на 50% быстрее.

Глава 15: Держи хвост пистолетом!

Наш путь от востока Понивилля до узловой станции Р-7 пролегал по несколько иному маршруту. Вместо прямой дороги непосредственно до станции, нам предстояло пройти сначала пару километров на север, до тайника. Получив заветные документы с нормальными именами, которыми, впоследствии, предстояло пользоваться, можно будет подумать и об обустройстве на новой земле. Всю нашу дорогу до Понивилля я размышлял на тему работы. Казалось, зачем? Моих запасов хватит на пару лет минимум, если не на все пять, на что мне работа? В этом-то и дело, что пенсии в НКР, вопреки их социальным мерам, пока нет, а значит спасение пенсионеров от голодной смерти – дело копыт самих пенсионеров. Ну и добавим сюда то, что мне ни разу не через пять лет отходить от дел.

Мы шли сначала по широкой дороге, соединявшей что тогда, что сейчас Понивилль с городами Востока. Перед Великой Войной существовал проект по соединению Востока и Запада Эквестрии между собой железнодорожными путями помимо пеших, но работы остановились с началом боевых действий, а уж после падения мегазаклинаний ни о каком логистическом проекте и речи идти не могло. Кажется, в Филлидельфии открыли предприятие по изготовлению рельс и планируется проект по соединению всех крупных городов НКР в единую систему. Звучит настолько грандиозно, насколько и нереально, особенно с одним предприятием по выпуску всего, считайте, что необходимого для этого.

Пространство вокруг нас не сильно отличалось от того, что находилось за границей. Те же сухие стволы деревьев. Те же пустынные пейзажи, где мало-мальски пробивались ростки жизни. Даже ветер был тот же, гоняющий дорожную пыль туда-сюда. Ощущение было такое, словно мы так и остались на той дороге Эпплуза-Понивилль, ну уж слишком много было схожестей.

Арес большую часть нашего пути болтал с Луном, и лишь изредка косо смотрел в мою сторону. Меня не покидала паника, пусть и тщательно скрытая невозмутимостью. Я не доверял ему. Буквально, с момента, как завидел его в той кондитерской. Эта манера менять эмоции прямо на ходу. Этот косой взгляд серых глаз. Наигранно легкая манера общения, за которой скрывалось нечто пугающее. Но Лун, кажется, был абсолютно спокоен. Он беседовал со связным, шутил, травил истории из своего прошлого. Казалось, что эти двое – самые настоящие друзья, знакомые не один год. Я даже начал завидовать. Во мне просыпалось низменное чувство ревности, ведь доселе ни с кем другим, как со мной, Лун не вел таких лёгких разговоров. С другой стороны, я же сам надоумил Луна стать живым и вести себя, как живой пони, а не биоробот, вот он и живёт, а я, вдруг, чувствую ревность. Двуличием попахивает, знаете ли.

“Успокойся. Лун знает, что делает. Он не дурак, раз доверяет этому типу.” – пытался успокоиться я. Получалось не очень. А вдруг в этот раз Лун ошибся? Поддался на манипуляцию? Как ни крути, никто из нас не идеален, и мой друг-фестрал в том числе. Нет, всё же за этим красношёрстным нужен глаз да глаз…

Я взглянул на Сию. Единорожка пожирала взором нашего временного попутчика не хуже меня, но делала это не так скрытно. И под “не так скрытно” имею в виду, что она буквально пялилась на него, не сводя глаз. Выглядело это если и не очень палевно, то странно уж сто пудов.

— Шура, можно тебя на пару слов? – Арес оторвался от беседы с Луном и поманил меня к себе.

— Да, чего тебе? – ответил я ему.

— Я ценю кобылье внимание, но почему твоя фелледи так на меня смотрит? – Арес явно был в замешательстве. Маска на пару мгновений даже спала, явив мне его искреннее удивление, но быстро вернулась, как и обычно присущее пегасу улыбчивое выражение.

— Понятия не имею. – продолжил легенду я. В самом деле, не говорить же ему, что мы за ним следим. Я мысленно пробил себе лоб от действий Сии. – Я переговорю с ней.

— Да, я тоже не против. – ответил пегас с ухмылкой. Я готов поклясться, что в ней были недобрые нотки.

— Сиа? – я позвал единорожку. Она оторвала взгляд от Ареса и сейчас смотрела на нас, мечась глазами.

— Да?

— Почему ты так на него смотришь? – спросил я и еле-еле подмигнул ей, дабы связной этого не просёк. Не гоже ему знать. Судя по выражению единорожки, она всё моментально поняла, и потому ответила предельно серьёзно:

 - Я всё думаю, как ты вступил в войска НКР? Это же не просто ополчение, а нечто большее?

Я мысленно захлопал от такого ответа. Да, не уровень хорошего манипулятора, но для простого пони – самое то.

— Вообще, это что-то из разряда переходного периода. Сначала – да, тебя зачисляют в ополчение. Многие, кстати, там и остаются, предпочитают путешествовать по НКР или нейтралу с благими побуждениями, аки Дарительница Света со своей командой. – Аресибо чуть закатил глаза. – Но те, кто либо устал от такой жизни, а денег нет, либо просто решил избрать иной путь, идут в регулярные части. Их отправляют на миссии в другие поселения и взятие их под контроль НКР. Иногда наведываемся и в Стойла вместе с “Последователями”, но это редко. Они предпочитают всё делать независимо.

Сиа слушала всё это с максимальным любопытством. Не только потому, что это было необходимо для сокрытия слежки, но по причине того, что она сама хотела вступить в ряды “Последователей”. Её такая перспектива вполне устраивала, ибо походы по Стойлам и починка водных талисманов – её талант. А заимев такого техника, бригада сможет не только доставлять помощь жителям Стойл, но и чинить дефектные реликты прошлой эпохи. А стоят такие талисманы, поверьте на слово, крайне хорошие деньги.

Мысли о деньгах невольно навели меня на один вопрос, который я не постеснялся задать Аресу.

— Арес, я, помниться, слышал, что НКР планирует перейти на бумагу заместо крышек. Ты, часом, не знаешь, это правда?

— Прискорбно, но нет.

— А каком плане?

— В таком, что не понятно ничего. Вроде, планируют сделать валюту на основе чего-то валового, по типу привязки к золоту или той же жести. Но путнего, как я понял, ещё не придумали. Бумагу даже в глаза пока никто не видел. Может вообще всё обойдётся.

— Ну, будем надеяться, а до тех пор придётся жить с паранойей.

— А чего тебе-то бояться? Гражданство есть. Живя здесь, проблем с валютой в любом виде можно не ждать. Внутренний рынок всё равно будет вынужден принять эту бумагу.

— А если я выйду за пределы НКР?

— Ну, тогда-то и будешь волноваться. – со смешком закончил пегас и сверкнул напоследок взглядом.

Я давно научился переносить такие вбросы. Порою, один лишь взор давал понять, кто перед тобой. Будучи мелким, я часто пугался строгого взгляда родителей. Став старше, уже я заставлял пугаться сестру своим взором “хищной мантикоры”, как она это называла. А работая у Луна, периодически ловил на себе его напористый взгляд, не терявший, несмотря на всю строгость, усталости в глазах, заставляя мою кровь стынуть в жилах. Отчасти я рад тому, что у меня есть такой наставник. Именно Лун научил меня мало-мальски, но различать эмоции без слов, ибо, как показывала не раз практика, когда твой противник переходит на слова, дело уже попахивает жареным.

Наконец, вдалеке показалась развилка. Дойдя до заветной, мы несколько остановились. Основная, широкая дорога уходила дальше на Восток, к Р-7, а от неё на Север шла другая, менее протоптанная и сейчас еле различимая – пылевая буря несколько замела следы.

— Ну-с, идём за мной. – Скомандовал Арес и повернул налево. Мы последовали за ним. Краем глаза я заметил, как Сиа прочищает и перезаряжает свой Гевер. После того едва не спалившего всю нашу авантюру разговора, единорожка приняла более прагматичный подход – следить за связным попеременно со мной.

Тропа вела к небольшому холму, где, как я мог предположить и находился заветный тайник с настоящими документами.

Вкратце стоит рассказать про всю эту кашу с макулатурой и почему нам понадобилось двое паспортов на одного. Всё дело в нашей репутации. А точнее в Луне и Сие. Первый, ввиду своей работы, нажил себе много врагов, часть из которых не против отмстить хоть сейчас. А Сиа, по факту, беглая рабыня, ведь до момента, как оказаться в Роквилле, она принадлежала одной из банд рейдеров. Что-то мне подсказывает, что друзья тех идиотов, что полезли за нами в Стойло 56 не оставят её в покое. Да и меня, наверное, тоже, ведь неизвестно, перебили ли мы всех хозяев, или кому-то удалось улизнуть.

Суть в том, что никто из этих уважаемых не должен знать, что Лун или Сиа светились в НКР, иначе выследить их – дело пары недель, ведь НКР – страна весьма урбанизированная, а значит в пригородах особо никто не живёт. Вот и получается, что один паспорт нужен для отвлечения внимания, дескать это не тот, кого вы ищете, а другой, реальный, нужен для взаимодействия в других городах или для проникновения в коммуникации самой НКР. Как-никак, лишнее покрытие для интеркома ещё никому не вредило.

Чем дольше мы поднимались по холму, тем больше я начинал нервничать. Мои глаза начали подмечать занятные вещи: Тут весьма уединенное место. Постов никаких нет, холм закрытый. Если ожидается засада, а она, судя по Аресу, именно что ожидается, то заметить её иначе как прийти прямо в капкан просто невозможно. Кажется, что даже ветер стих, явив нам власть мертвецкой тишины, нарушаемой лишь стуком копыт по каменистой почве.

— Пришли. – Аресибо показал за угол, где расположилась едва заметная насыпь. Видно, эту почву не один раз перекапывали. Подойдя к голой земле, пегас начал выкапывать небольшую область, где находился замок. Должен сказать, делу очень подсобила лопата, что лежала неподалёку, сокрытая от любопытных глаз. Я взвёл винтовки, а Сиа достала телекинезом Гевер. Лун обернулся на нас и посмотрел как на идиотов. Я кивнул ему, чтобы развернулся обратно, на что фестрал лишь закатил жёлтые глаза, и отвернулся, пока мы наблюдали за связным.

Прогремевший выстрел откуда-то справа и последовавший за этим короткий вскрик разрядили и, одновременно, накалили обстановку. Арес повалился набок. Из его ранения на бедре текла струйка крови. Инстинктивно обернувшись, я оказался прямо нос к носу с пони в броне рейдера и выгравированной на груди эмблемой в виде меча и пары рогов. А спустя какой-то миг показались и остальные. У одного в телекинетическом захвате был Мосин, такой же, как у меня, но с увеличительным прицелом. Мы резко обернулись, но оружие было на взводе лишь у меня и Сии. Лун попытался незаметно зарядить своё седло, но нацеленный прямо в голову Мосин заставил фестрала осечься. Эмили же даже не решалась достать пистолет из кобуры, ибо на неё сейчас глазел рейдер с ужасной маской на лице, державший в захвате зазубренный клинок. Между ними было не более пяти метров. Один прыжок – и сестра лишится жизни, если попробует поджарить обидчика.

Пока четверо пони пасли нас, держа под прицелом, пятый подошёл к стонущему от ранения Аресибо и начал обшаривать его сумку на предмет заветного ключа от сейфа. По выражению мордочки Луна было ясно, что фестрал узнаёт этого рейдера. Его было невозможно спутать по красного цвета хохолку на макушке и пары красных полос на броне. Очевидно, важная шишка в банде. Вот только на фестрала при виде этого рейдера было страшно смотреть. Его морда выражала искреннюю ненависть к этому пони. Ненависть в купе в желанием сотворить с ним нечто смежное, что Лун готовил для Красного Глаза.

Я перевёл взгляд на того, кто пас меня. Он целился мне в голову из пистолета. Конечно, промахнуться тут не представлялось возможным, а потому оставалось лишь ждать. В это время, рейдер с ножом начал сокращать расстояние между ним и Эмили, и, спустя пару шагов, подошёл почти вплотную.

— Какая встреча! – расхохотался владелец хохолка, раздобыв ключи от заветного сейфа. – Так, Трув, залатай его. – он указал на Ареса.

— Есть. – отрапортовал владелец пистолета, что пару секунд назад целил в меня и, убрав оружие, взялся за бинты.

— Я, наконец, поймал самого изощрённого подонка на Пустоши, да причём не одного, а со свитой, надо же! – Хохолок залился смехом. Звучало несколько зловеще, учитывая, что мы были на волосок от смерти.

— И я рад тебя видеть, Синес. – устало проговорил Лун. – Куда хоть путь держите, пони молодые?

— Это ещё кто кого моложе. – продолжил эстафету смеха рейдер. – Что же это выходит? Охотник сам стал добычей?

— Ну, как охотник… — протянул Лун. – Если ты про меня, то не забудь, что не на мне лежит твоя неудача.

— Ага. И эта неудача стоила мне моей семьи, потому что один ёбаный радист сообщил мне ложную инфу! – взревел рейдер. Его способность к самообладанию дала очевидный сбой.

— Ну, так откуда я обязан был знать, что там будет крыло аликорнов? – Лун ещё пытался не расхохотаться. Я же понял, что бэтпони лишь старается выиграть время, дабы подготовиться к побегу. Сиа, судя по её выражению, сразу всё поняла, трижды моргнув мне, на что получила аналогичный жест от моих глаз. Если я сумею уложить того, что с клинком, Эмили сможет сражаться, а Сиа уберёт винтовочника, пока штрафной латает Ареса, а второй винтовочник так вообще убрал ствол. Видно, решил, что пока главарь беседует с нашим другом, беспокоиться не о чем.

— Позволь задать тебе один вопрос. – Лун обратился к главарю.

— Не позволяю. – отрезал тот.

— А я всё равно задам. – парировал бэтпони. – Как ты настолько преисполнился, что нашёл меня.

— Ох… — Синес вновь залился смехом. – Один интересный пони… — он скосил взор на Ареса. – отправил занимательную депешу на Р-7 о том, что некто по имени Лунар Скай направляется к Понивиллю. А вместе с ним идёт беглая рабыня и мусорщик, что забрал её у честных владельцев. Ты же знаешь, как наказывается воровство, не так ли? – единорог оскалился и перевёл взгляд на меня. Мой план несколько залёг на дно. Нужно было выждать момент когда этот красный хохол отвернётся.

— Вот и эта самая пернатая сука, что стащила нашу собственность. – ухмыльнулся рейдер.

— Какой ты позитивный, ёб твою мать… — протянул я на что Синес растерял все остатки самоконтроля и попытался прописать мне удар в челюсть. Беда в том, что из единорогов бойцы копытами, как из земных пони – летуны. Я увернулся от удара, а затем последовал выстрел и обладатель хохолка взвыл от поразившей его боли. Пуля Сии пришлась прямо в бок психа. Я же не стал терять времени и скользнул в З.П.С. прицеливаясь по опустившему винтовку рейдеру.

Спаренный выстрел из седла, и рейдер валяется на земле пораженный пулей в грудь. Броню она может и не пробила, но вывела его из строя на пару минут. Тем временем Лун двинул обладателю ножа в голову, на что тот попытался ударить фестрала зазубренным клинком. Лун перехватил удар, выбив нож из телекинетического поля единорога, и усеянный бороздами клинок отскочил в меня, полоснув по боку. Беда зазубренных ножей – удары ими часто приводят к пробитию сосудов, из-за чего потерпевший умирает от потери крови. Клинок хоть и задел меня лишь поверхностно, оставил весьма обширную рванную рану и застрял в боку. Я покачнулся и едва не упал на повреждённый бок. Случись такое, я только бы вогнал нож ещё глубже. Мне виделось, как Лун ломает шею Синесу, как его сзади скручивает поднявшийся после моего выстрела рейдер, и как уже рейдера накрывает ворох зелёного пламени, сжигая почти дотла – одно из сестринских заклинаний.

Затем последовал одиночный выстрел и последующий удар чего-то об землю. Мои глаза начали закрываться. Очевидно, рана серьёзно кровоточила, и я начал терять сознание от потери крови. Пытался из последних сил не закрывать глаза, но смерть постепенно брала надо мною верх. Затем мой взор окончательно угас, и я погрузился в темноту, сквозь которую высокий голос выкрикивал моё имя. Это ощущение свободы, настигнувшее меня хоть и было ложным, но таким заманчивым. Казалось, будто умерев, я избавлюсь от этой боли. От всех ужасов сего мира. Но совесть, уже изрядно окрепнув в моём подсознании продолжала борьбу. Скандировала не умирать, не бросать друзей на произвол, даже вопреки вечному спокойствию. Скандировала не проваливаться в эту бесконечную мглу забвения, где нет никакого движения. А потом ко мне вернулось осязание. Я почувствовал, как что-то холодное прикасается к губам. Потом ощутил какую-то жидкость, что вливалась через рот. Едва течение прекратилось, как тело накрыла легкость. Достаточная, чтобы жить, но не достаточная, чтобы вновь глядеть на мир. Место ранения заволок холод и боль отступила. Я хоть и не видел, но чувствовал, что улыбаюсь. Подождав ещё с пару секунд, я всё-таки решился открыть глаза. Первым, что я увидел, было несколько облачное небо, часть которого закрывала темно-морского цвета грива и белая мордочка. В синих глазах виднелась влага, вперемешку с улыбкой. Я почувствовал объятия.

— Живой? – раздалось вне моего взора.

— Живой. – облегченно ответила Сиа, не отпуская меня от себя.

— Ну и дела… — Лун пошарил по сумкам. – Тут нужна сижка, не иначе.

— Обойдешься. – ответил я ему со смехом в голосе, на что получил подзатыльник от фестрала.

Наконец, разорвав объятья, Сиа помогла мне встать. Я сразу же оглядел фронт нашего содеянного. Пятеро пони в черной рейдерской броне лежали на земле без намёка на жизнь. Тело одного из них так и вовсе напоминало угли. Арес сидел, прислонившись к своей сумке – видимо, пуля попала в бедро, раздробив кость. Сиа уже было направилась к пегасу, дабы залатать его, но путь ей преградил Лун.

— Позволь, я побеседую с ним. Это лишь на пару минут.

— Не возражаю. – Сиа лишь пожала плечами и отошла к нам, сейчас занимавшимся обшариванием тел на предмет какого-либо добра. Судя по их одёже, ребята не самые бедные. У одного нашлась упаковка ПрМ. Наверное, это тот самый винтовочник, что подстрелил нашего многострадального. У Синеса нашёлся какой-то аналог ножа, который часто можно было встретить у грифонов и прочих природных хищников. Так же, в сумке лежащего рейдера, что перевязывал Ареса нашёлся Мед-Х и парочка стимуляторов. Видать, это был их местный медик. Меня ненадолго кольнула совесть. Этот пони не пытался нас убить. Напротив, он латал Ареса. С другой стороны неизвестно, чем он промышлял до встречи с нами. Я прихватил стимуляторы и отбросил сумку. Эмили же подобрала некогда бывший во мне нож. При ближнем осмотре он был гораздо длиннее.

— Можешь оставить себе. – махнул я на трофей. – пригодится в ближнем бою.

Тем временем Лун присел напротив безэмоционально глядящего вдаль пегаса и устремил взгляд желтых глаз, прикрытых черными линзами на собеседника. Аресибо на удивление легко сменил направление и уставился на фестрала.

— Ну-с, уважаемый, как вы это объясните? – Лун говорил с холодом, но спокойно. Во всяком случае, так казалось.

— Очень элементарно. Депеша, отосланная на Р-7 для одного получателя, что был намерен устроить вас не дошла до адресата. Выражаясь проще, её перехватили.

— И?

— Что “И”? – Арес проговорил это всё с таким же монотонным выражением, словно он сейчас не на Пустоши, а на съезде каких-то местных снобов.

— Ты же понимаешь, что тебя ждёт письмецо…

— За что?! – Арес не подскочил на месте только потому, что раздробленное бедро отозвалось резкой болью, удержав пегаса на земле.

— А за то, что заманил нас в западню и поякшался, несмотря на всученные, с рейдерами.

— Но это же ложь! – пегас недоумевал, с какого на него катят бочку.

— Да, а ты докажи! – Лун повысил голос. – Факты – упрямая вещь. Ты заманил нас сюда, предварительно выслав депешу на Р-7, где её уже ждали эти ненаглядные. На тебе было завести нас сюда, а они должны были разделаться со мною и с ним. – Лун показал в мою сторону. – И вернуть собственность. Всё предельно ясно.

— Но это не так! – пегас едва не сорвал голос. Перспектива получалась далеко не радостной.

— Ещё раз, какие доказательства? Только слова.

— Но это слова правды. Я вообще тут не причём! Я даже не знаю, кто эти выблядки с Пустоши!

— А какого лешего они знают, кто ты?

— А с чего ты вообще взял, что они знали? В меня выстрелили как только я открыл тайник. А уж тебя-то и твоего компаньона они хорошо запомнили, спасибо случаю.

— И всё равно, ты не получишь право на жизнь.

— Нет! Нет-нет-нет, не надо письма! – Арес едва не забился в конвульсии. Благо, резкая боль отрезвила его.

— У нас был уговор. Якшаешься с моими врагами, вопреки получке – я пишу заветное. Что непонятного? – Лун вернул голосу холодные нотки.

— Да ни с кем я не якшался! Почему ты, блять, меня не слышишь?! – уже сквозь слёзы проговорил Аресибо.

Я к этому времени уже закончил со сборами с сейчас глядел на разворачивающуюся передо мной картину. Рыдающий не то от боли, не то от страха пегас и нависший над ним бэтпони, буравящий первого самым холодным взглядом из всех, что мне доводилось видеть. Лун хоть и стал более снисходительным, не терял в идейности. С предателями он расправлялся максимально жестоко.

О письме, которым так запугивал Ареса фестрал я знал немного. Скорее, мои познания ограничивались слухами и иже с ними. Вкратце, это что-то типа докладной на имя одного из влиятельных шишек, который незамедлительно примет в отношении того, кто провинился, высшую меру наказания. И это не расстрел, если вы подумали об этом. Я бы даже сказал, расстрел – это везение всех мастей. Как правило, те, к кому применялась “вышка” служили этаким расходным материалом, который можно посылать на работу в самые опасные места на Пустоши. В логова к параспрайтам, где можно лишь молиться, чтобы не быть сожранным. Или в кратеры Филлидельфии, Балтимэйра и прочих с ними городов, где если ты прожил хоть три месяца – считай, что ты само выживание. Или в Стойла, где каждый механизм горит желанием тебя прикончить, как и самих жителей когда-то. В общем, перспективы для жизни в таком случае весьма посредственные, а вероятность скорой и не самой приятной смерти близится к сотне процентов. А ведь это я ещё не рассказал про подопытных. Пришлось пару раз присутствовать на вивисекции, проводимой Луном. Думаю, что лучше вам не знать о том, что это за процедура, ибо нервы не у всех крепки.

Но сейчас моё внимание привлёк Аресибо. Маска слетела с мордашки этого пегаса, явив мне настоящую сущность. Я, конечно, не мог тягаться с проницательностью моего друга с таких вещах, но смел предположить, что Арес не лжёт. У него виден шок. Шок от того, что здесь произошло. От того, что ему раздробили бедро. Он не ожидал, что сюда кто-то, кроме нас заявится. Не похоже на спланированное убийство. Да и грамотные убийцы так себя не ведут. Они говорят холодно и выдержано, а смерть принимают лишь с напускным страхом, а на деле им всё равно – они не чувствуют ни вины за содеянное, ни страха наказания. Когда ты часто пересекаешься со смертью и столь же часто приносишь её другим не мудрено, что загрубеешь к ней и перестанешь бояться. Но этот пегас был не таким. Он в отчаянии, под аффектом. Пытается всеми фибрами ухватиться за жизнь. Могу ли я ошибиться? Конечно, кто станет спорить. Но проявить хоть толику уважения к жизни надо. Пусть это и возможно выльется нам боком. Всё равно он ещё пару недель не сможет нормально ходить, а мы тогда уже скроемся и затеряемся, так что устроить месть почти не удастся.

— Так, угомонились оба! – Мне уже надоело слушать этот стагнирующий спор. Голова начинала трещать. – Лун, прекрати.

— Ты чего? – фестрал смотрел на меня с некоторым изумлением.

— Он не похож на сообщника.

— Откуда, интересно, ты знаешь?

— Он на тебя едва слюной не брызжет в попытке сохранить жизнь. Думаешь, убийцы и манипуляторы так себя ведут?

— А ты не думал, что всё ещё глубже? – Лун выгнул бровь. – И это тоже маска?

— Да. Маска со слезами навзрыд, животным ужасом в глазах и состоянием полного аффекта, всего-то. – я закатил глаза.

— … — Лун выдохнул и, поколебавшись пару секунд, кивнул. – Ладно, но если ты проколешься, наша смерть будет на твоих копытах.

— Иначе и быть не может. – заверил я его.

— Не хочу вас отвлекать, но, кажется, у нас беда. – Эмили показала в сторону тайника. Открыв внезапно горячую дверцу, мы предстали перед выжженным пространством ящика. Всё сгорело. Запах чем-то напоминавший эфир дал понять, что в заклинании сестра не ошиблась.

— Ну-с, кого пошлём за макулатурой? – обречённым голосом спросил Лун.

— У тебя кончились агенты в типографии НКР? – я не верил своим ушам.

— Остались, да только прибудут они нескоро. Пара недель – минимум.

— Значит придётся жить с таким именем, а потом уже поменяем.

— Тогда нам не на Р-7 надо, а в какое-то захолустье, где на нас ходу не наведут.

— Так мы и не собираемся устраиваться на Р-7. Мы лишь пройдём через неё, переговорим с кем надобно и отправимся не задерживаясь. А как получим заветное, вернёмся уже с нормальными именами. Как идея?

— Нормально, да вот только лучше бы нам тогда поменьше внимания на себя навлекать.

— Ну это-то само собою. Ты лучше скажи, что мы с этим многострадальным делать будем? – я перевёл взгляд на Ареса.

— Я всё ещё настаиваю на варианте с письмом. – Лун фыркнул.

— Нет, вариант такой себе.

— Ну тогда ты решай. Бросать его тут, или тащить до Р-7.

— А нам и не придётся. – я оглянулся на Аресибо. – Он сам долетит. Крылья-то ему на что даны?

— А если не долетит?

— Его проблемы. Не наши.

— А я думал, что в тебе проснулось сострадание. – Лун пожурил меня взглядом.

— Проснуться-то оно проснулось, вот только не ко всем и не в равной степени.

Я помог пегасу встать. К нам уже подошла Сиа и попыталась залечить повреждение. Вот только сделать ничего не удалось. Как срастить раздробленную кость, единорожка не знала, что в общем было не удивительно, ибо медпони она никогда не работала. Во всяком случае на постоянной основе. Удалось достать пулю и залечить саму рану, но до клиники нашему приятелю придётся добираться самостоятельно. Благо это ему по силам, наверное.

— Готово?

— Ага. Ну-с, спасибо вам. – Арес поблагодарил нас с Сией за помощь и, взлетев, взял курс на Понивилль – как раз начиналась его патрульная смена.

— Скользкий же ублюдок. – бросил Лун и мы начали спускаться виз с холма, готовясь продолжить свой путь. Мне почему-то было спокойно. Словно я знал, что Арес не предатель. Чувство спокойствия всегда имеет тенденцию к смерти своего носителя, но чуйка ей вторила, а потому я позволил себе первый раз за эту пару дней расслабиться. В самом деле: мы живы, здоровы, пусть и без настоящих документов, но в НКР. Осталось лишь отослать зарос приятелям фестрала в типографию, и у нас будут паспорта, а там уж заживём на славу.

После пары часов похода по тракту я перешёл на крылья. Нет, я не устал, просто на душе было наконец-то спокойно. Пускай и не все проблемы решены и нам ещё предстоит их решать, но на фоне пройденного они казались такими мелочными, что переживать по их поводу не было никакого смысла и желания. Хотелось лишь кричать, пусть даже в мыслях: Наконец-то! Мы в НКР!

— Поумерь свой пыл. Мы ещё не на Р-7, чтобы радоваться. – с усмешкой опустил меня на землю Лун. – Вот как устроимся, так и будешь на седьмое небо лезть.

— Ага, спасибо. – наигранно осунулся я. – Такой момент обломал.

— Был обязан, извини. – всё с тем же смехом заверил фестрал и отвернулся.

До узловой станции нам предстояло провести ещё не один день в пути. График уже считайте, что пошёл прахом, ибо по нему, мы уже два дня как должны были быть на Р-7 со всей нужной документацией и обдумывать место для жилья.

Р-7. Некогда обыкновенная железнодорожная станция, переросшая впоследствии в настоящий посёлок, а после – городок. Да, она уступала Филлидельфии, Мэйнхэттэну или Бэлтимэйру своим размером, зато была безопасной гаванью для большинства жителей. Правда, оседлых здесь было немного. В основном она служила этаким перевалочным пунктом между городами Северо-Востока и южными регионами, а также расположенной на Западе нейтральной территорией. Нейтральной до определённого момента, поскольку раньше дела обстояли совсем иначе. Сложно себе вообразить, но раньше Филлидельфия, Бэлтимэйр, Понивилль и иже с ними не были в составе НКР. Это были сугубо независимые регионы. С другой стороны, пять с лишним лет назад ещё и НКР-то никакой не придумали, так что удивляться было нечему.

НКР продолжает расширяться. Сперва они заняли Города Востока, потом Понивилль, а там пара дней пути и подомнут под себя Республику, а точнее её остатки. Другое дело, что дальше возникнут сложности. На Юг пробираться опасно – беспросветные джунгли, а на Север ещё даже экспедиции толком не посылали, так что остаётся лишь надеяться, что Бэйлс не был уничтожен. Если же удача изменит, и от города ничего не осталось, это отбросит нас на пару столетий назад, ведь Бэйлс был городом учёных. Там хранилось бесчисленное множество знаний о природе и магии, не меньше, чем в уже-не-существующем Кантерлоте. Надежда только на тамошние книги.

Внезапно меня посетила мысль: А почему бы не снарядиться в экспедицию при помощи НКР. Сомневаюсь, что они откажут, а я получу хороший оклад и смогу многое вынести непосредственно для себя. Красота да и только!

— Лун, у тебя есть связные севернее Кантерлота? – я решил для начала уточнить, может всё уже нашли за меня.

— Есть. В Ванхувере действует сеть связи. – ответил фестрал.

— А в центре?

— Конкретно?

— Винниаполис, Бэйлс и иже с ними.

— Не-а. Там, говорят, сейчас твориться такое, что приближаться страшно. Не то, что лезть туда.

— Так ведь там считай все знания. Вся история Эквуса, все отчёты, все, так сказать, цифры.

— Да, и всё это перед нежеланием умирать яйца выеденного не стоит.

— Нам бы поучиться у этих “человеков”.

— Это с какой стати?

— В “Антропологии” было написано, что у них нет предела амбициозности, как и стремлению к познаниям.

— Напомни, там отчёты о погибших присутствуют?

— Нет. А откуда им там было взяться?

— Любопытно было бы посмотреть, сколько из них погибло. Да и сам факт, что их сейчас нет говорит о многом.

— Я знаю. А ты знаешь, что это не абсолютный аргумент.

— И всё же, факты – упрямая вещь. Как найдутся отъявленные авантюристы, которым плевать на жизнь – сразу выйду с ними на контакт и отправлю туда, пока ещё НКР не пронюхала про подобное.

— Ты, кстати, никогда не думал пускать радиоэфиры?

— Нет. – Лун помотал головой.

— А чего так?

— А о чем эти эфиры будут, как ты думаешь? – Лун состроил грустную усмешку. – О том, что семьдесят пять процентов Эквестрии пребывают в неизведанности? О том, что есть вероятность жизни западнее Марипони? О чём вести эфир, если уже есть Диджей?

— Да ты только что назвал темы для эфиров, гений! – воскликнул я.

— Нет. Это пони неинтересно. Никто не пойдёт невесть куда, чтобы проверить эти догадки. Все скорее сложат красивые притчи, чем подорвутся что-то искать.

Я внезапно прозрел. Вот в чём призвание Луна. ТО, с какой пылкостью он рассказывал о неизвестности. То, как он презирал тех, кто вопреки всему здравому смыслу, предпочитает стагнировать и лишь пересказывать идущие из поколения в поколение байки. Луну хочется это поменять. Он хочет отправиться туда, куда не решались направляться уже добрых две сотни лет. Это же приключение длинною в жизнь, не иначе! Вот почему он предлагал идти не через Стойло, а на Юг, в обход. Он хотел духа первопроходства.

— Я тут подумал, а что если мы возьмём, и отправимся туда всей нашей компанией? – я поиграл бровями и улыбнулся. – Вчетвером. Разумеется после обустройства в НКР.

— Ты это шутканул так? – фестрал аж вскинул брови.

— Не-а. А что нам мешает?

— Что же, давай. Но только учти, на оседлость времени не будет. Это буквально путешествие в один конец.

— А что мешает время от времени возвращаться домой?

— Жажда познания.

— Уж здесь советую чуть притупится. Мы всё равно не обойдём весь Эквус за жизнь.

Мы стукнулись копытами и продолжили путь, параллельно размышляя о маршрутах движения. Этот день мы должны запомнить надолго. Он определил не то что нашу дальнейшую деятельность – он определил саму судьбу.

Рассказав о намерениях попутчицам, мы получили весьма неоднозначную реакцию. Сиа и Эмили разделились во мнениях. Первая была не против, ведь после вступления в “Последователи Апокалипсиса” у неё откроется целое непаханое поле тех, кто будет нуждаться в подобном. Как не крути, Стойла строили и на Западе тоже. А вот Эмили была не очень довольна. Ей хотелось как-то больше оседлости, потому наш общий энтузиазм она не разделяла, но и отговаривать не собиралась.

— Я, пожалуй, пас. – сказала она, потупив взгляд.

— Почему? – Лун немного не понял мотивов. Я не стал объяснять ему, что сестре не совсем по душе подобная жизнь.

— Не моё это. Я как-то больше по музыке специализируюсь. Да и постоянная дорога меня не очень радует. Честно, я жду не дождусь, когда мы окажемся на Р-7.

— Если не хочешь, можешь не идти.

— Ага, и опять случиться как в прошлый раз.

А вот это был мало того, что удар под дых, так ещё этот самый удар был правдой. Сестра, конечно, пойдёт за мною куда угодно. Она даже сможет решиться на расставание на пару дней, даже недель. Но наша авантюра носила характер экспедиции на месяцы, года. Мы думали возвращаться на Р-7 лишь раз в пару лет, когда есть смысл, а остальное время проводить в странствии. Меня начали разрывать двоякие мысли. Как мне и связь с семьёй сохранить и мечту Луна помочь осуществить. Придётся думать. Много и долго думать.

Заметка. Новый уровень.

Добавлена способность: Начинающий авантюрист. Вы заинтересованы в приключениях и стараетесь находить их всюду. До 20 уровня прирост опыта увеличен на 15%.

Глава 16: Р-7 и иже с ней

Первая экспериментальная глава. Получился некий компот, на мой взгляд, всё неплохо. Так же это самая тяжелая глава для написания — здесь есть упоминания героини из оригинала Fo:E. А у меня лютая паранойя, связанная с неправильным написанием характера уже заданного героя.
Короче, на ваше суждение )

Благо, мои раздумьям нашлось достаточно времени. Вообще, учитывая специфику моего характера, подобные выбросы из реальности в пучину мыслей да воспоминаний происходили нередко. Сейчас же не было почти никакой опасности, ведь мы в пределах НКР, но предаваться пускай и необходимому, но забвению я не спешил. Это противное двоякое чувство, когда ты одновременно чего-то хочешь и не хочешь. Ненавижу! Вот почему всё так сложно?

Ладно, уймись. Ещё доведется кому-нибудь выбить мозги. Не срывайся на друзей, не в ту сторону воюешь. Предположим, мы изберём первоначальный вариант и будем навещать НКР и Р-7 – в частности лишь пару раз за несколько лет. Да, мы обойдём огромную территорию, нанесём на карты новые регионы и даже, возможно, сумеем выйти на контакт с западными выжившими – волнительный момент на минуту. Другой вопрос в Эмили. Конечно, она предпочтёт пойти с нами. Терпеть невзгоды и наши идеи, лишь бы не обрывать связь со своим братишкой. Мне, конечно, приятно, да только не очень уж это правильно. Беречь родственников смысл есть, но прямо цепляться за них мертвецкой хваткой – дело ну уж очень на любителя. И если не сестре, так мне точно. Я привык и считаю, что нет лучшего способа, как испортить любые отношения, чем часто видеться с друзьями, или своими партнёрами. Чем чаще вы видитесь, тем больше надоедаете друг другу, порождая недосказанность, выливающуюся впоследствии с ссору или разрыв. Уж кто-кто, а я на этом опыте собаку съел. Порою, выходя от Луна, я был готов лично его прибить. Или наше путешествие в Эпплузу. Сколько раз я выражал схожие мысли? Пара случаев точно наберётся. Это неминуемое явление. Даже пока мы шли до Понивилля, я начал уставать от его кампании, и это нормально, наверное…

Ладно, вернёмся к нашему плану. Возвращайся мы почаще, скажем, пару раз в год, ситуация бы не сильно потеряла в эффективности. Да, мы не обойдём весь Юг Эквуса, но уж на Западе побудем с достаточный срок. И даже Эмили не придётся тащиться с нами, ведь уходить мы будем лишь на сравнительно небольшое расстояние и столь же небольшое время. Надо будет как-нибудь с ней поделиться этой мыслью, правда не сейчас. Она ещё рефлексирует над тем, что мы планируем сделать в обозримом будущем и сейчас докучать ей и так не самыми приятными мыслями – затея не из лучших. Как обустроимся на Р-7 или около неё – расскажу.

---

Вот ж холера! Тащиться в НКР, да ещё выяснить по дороге, что некто из твоих распиздел все данные и о тебе и о твоих компаньонах…вернее друзьях. Да, Лун, помни, они тебе друзья. Я выдохнул. Порою очень сложно бороться с тем, кто тебя вырастил и воспитал. Это всё равно, что драться против твоего же учителя, только здесь не зал единоборств. Здесь всё строже – или ты, или тебя. Судя по тому, что мне сказал Базз пару дней назад, всё же пока что я не промах. Это в некотором роде обнадеживает, да только верится слабо. Этот мир редко даёт не то что заветную победу, но даже шанс на неё. Я даже мысленно могу позавидовать Баззу и Сие. Оба ещё “молодые”, уверенные в заветной мечте о том, что Эквус восстанет из пепла. Оба стараются не вешать нос, да только толку с этого? Что изменилось с той поры, как одного ещё такого же молодого и наивного фестрала кинули в этот мир? Ответ, пусть и очевидный, но от того не менее удручающий. Почти ничего. Появилась НКР, да на одной красноглазой суке не удастся отыграться из учинённое, но это всё дрисня. Суть-то никуда не делась. Всё одна маята. Живешь так, будто этот день – всё твоё богатство, и помираешь, словно нету ничего иного. Отчаянно цепляясь за всё. И пускай это всё причинило тебе море вреда и боли, а смерть нет. Ты продолжаешь бороться за эту треклятую идею – страдать, превозмогать, и во имя чего? Почему мы страшимся смерти? Ответов нету, да и не появится, наверно. Это скорее есть сущность нас. Все этим поражены. А пуще всех мы, пони… Боимся того, что для нас безвредно, и готовы убивать за то, что причиняет нам боль ежедневно. Такой вот занятный парадокс.

Базз пробудил во мне зарытое. То, что я твёрдо намеревался оставить, превозмочь и пересилить. Но нет же. Объявился этот пегас, и кликает, дескать, перестань играть в себя. А что ему ответить – прав же, зараза. Ещё как прав. Базз, на моё удивленье, пони не самый близкий. Видно, что выходец из не самых мелочных. Ни дать ни взять, шишка в Стойле важная. Ординарный бы до такого не дошёл, да не высказал. И чего же так меня перекосило? От чего мне вдруг стало иметь значение его слово? Это же ведь прямо то, чему учили не подчиняться и не прогибаться. Действовать так, как ты знаешь и понимаешь, а тут извольте, является тебе некто, да начинает за тебя решать. И ладно бы это только – сечёт же в самую точку. Страшно всё это, а делу не помогает. Остаётся лишь верить, что сея кривая куда-нибудь да выведет, и желательно, не к параспрайтам или Порче.

---

Так мы и шли, изредка обмениваясь фразами, или проверяя инвентарь, или пару раз прошаривая Баки на предмет того, что в них обязано было появляться, едва мы убирали экран от глаз, и исчезать, стоило нашим очам приблизиться к зелёному табло. Чувствовалась ужасающая апатия. Сродни той, что настигала меня всякий раз, чуть я давал слабину эмоциям. В том смысле, что позволял себе больно много. Держать всё в себе не было чем-то для меня серьёзным. Как-никак, твои мысли – весьма надёжный тайник. Пускай и бесполезный против аликорнов и иже с ними поехавших на Пустоши, но всё же довольно надёжный. Так почему бы им и не воспользоваться?

Наше путешествие до Р-7 длинною в два с лишком дня окончилось около восьми часов после рассвета, когда мы оказались в паре сот метров от заветной узловой. Видок у неё был… занимательным. Некогда бывшее сборище снятых товарных вагонов превратилось в нечто, напоминавшее городничий центр. Вагоны залатали, часть и вовсе разобрали, а вокруг уже начинали прорастать здания – жилые да рабочие, всякие. Даже пара облачных присутствовала – видать, даже для сродних мне место нашлось. Дополняло картину наличие пары серых силуэтов, присущих каменным зданиям. Обычно, дома собирались из частей вагонов, или восстанавливались из руин, но здесь были именно, что построенные с самого начала зданьица. Как мне не изменяет память, доселе здесь никаких зданий не находилось, за исключением какой-нибудь будки работника железной дороги, регулирующего пути.

Внезапно, перед нами едва ли не с неба, что, впрочем, было недалеко от истины упал пегас. По его растрепанной форме и не самому уверенному выражению лица было заметно, что перед нами, пусть и военный, но лишь стажёр, или доброволец.

— Приветствую, предъявите документацию…пожалуйста. – последнее слово он сказал с огромной толикой застенчивости.

— Пожалуйста. – Лун протянул паспорт с поддельным именем. Мы последовали его примеру.

— Принято, проходите.

— Извольте вопрос?

— Да. – пегас несколько занервничал.

— Здешними так принято пришедших встречать, или вы – такой самородок, что нам достались.

— Ох, что вы. Вам, можно сказать, “повезло”. – я мог заметить, что у сторожевого отлегло от сердца. Он попал в родную стихию. Ну, что могу сказать, крепись Лун.

Мы прошли уже добрых полсотни метров, а сторожевой всё не унимался.

— Слушай, приятель. Спасибо за компанию, но мы порядком устали и хотим чуть-чуть передохнуть. Правда. – я попытался максимально мягко выразить мысли о том, что нам порядком утомительно слушать его речи.

— О, конечно, извините но всё равно спасибо. – пегас откланялся нам и быстро ретировался на свой пост.

— И рожают же таких… — протянул Лун.

— Не серчай. Таких как он крайне мало. А ведь живые пони, не познавшие ужасов. – проговорил я с ноткой зависти. Когда-то и я был таким, не испорченным жизнью и Пустошью. А ведь золотое было время, даром что невольное.

Дойдя до заветной станции, мы приступили к осмотру. Сиа сразу заприметила один из вагонов и поманила меня за собой.

— Давай-давай, не задерживай даму! – кинул мне напоследок Лун, и они с Эмили ушли влево – искать нам ночлег.

— Позволь-ка спросить, на что нам туда?

— Если я не прогадала, то это то самое здание.

Мы зашли в бывший вагон. Там было пусть и весьма тесно, но вполне уютно. На стенах висели вырезки из газет прошлого и различные поделки. За стоящим у ближней стены письменным столом сидела угольного цвета единорожка с белокурой гривой, в которой отчетливо прослеживались две полосы – красная и жёлтая. Она сидела и что-то записывала в бланк.

— Здравствуйте. – Сиа подала голос.

— Доброе утро. Вы ко мне? – Единорожка подняла взгляд. У неё был очень приятный, шёлковый голос. Мои шестерёнки начали крутиться, силясь вспомнить её имя. Уж больно она кого-то напоминала, судя по описанию.

— Вроде как. Это ведь штаб “Последователей…”

— Верно.

— Значит к вам. Позвольте, как вас зовут.

— Вельвет Ремеди… — я не заметил, как сказал это вслух. – Точно.

Две пары глаз уставились на меня.

— Извините. – я несколько сконфузился. – Силился вспомнить, как Вас зовут.

— Ты меня знаешь?

— Лично – нет, до сего утра. Читал небезызвестную книгу Литлпип.

— Ах, тогда понятно, откуда. – Вельвет улыбнулась. – Так всё же. Вы хотите вступить к “Последователям Апокалипсиса”

— Именно. – Сиа было видно, что горела желанием.

— Всё верно. – вторил я.

— Хорошо. Тогда нужно будет вас оформить.

---

Покуда Базз с Сией отлучились, нам предстояла работа не простого десятка – поиск жилья. Наверняка, всякий малый укажет да покажет, что найти место для роздыха – дело плевое, а потому легкое, но нет. Задача-то не столь в поиске самого жилья, сколько в торге за уместное. А вот с этим у меня возникает множество вопросов да проблем. Конечно, я совершал бартерный обмен и даже торговался не единожды, но талантом это можно было назвать лишь заверив огромный кредит доверия к моему мнению. Мой предел – 80 крышек за самосваренный самогон-антисептик, выданный нами в Эпплузе за Роквилльский препарат. Помниться, ранее приходилось лично тащить тары с комбината да переливать в них нашу бурду, а сейчас всё шито-крыто – нашёл знакомого, а он уже на проходной, или через черные ходы ночью, покуда не видно, достаёт, а там и до Кордона недалеко.

Мысли о связях всё не дают мне покоя. Этот подонок может и не был предателем, но сценарий с письмом не так уж и плох. Да, тратить его на Ара идея не из лучших – есть и более подходящие кандидаты. Да вот как на них выйти? Даже моей сети не хватает на то, чтобы выследить самых отъявленных из них. А вот отъявленные-то мне и нужны позарез.

— Лун, ты идёшь? —  я встрепенулся. Дурацкая привычка выпадать. Перенял у Базза, теперь пожинаю.

— Да. – ответил я и направился к одному из зданий, напоминавших ночлежки. Здесь, на Р-7 они выглядели куда цивильнее, нежели в Эпплузе, и прочих городах нейтрала.

Мы зашли в ночлежку.

— Так, прежде чем приступить к главному. – я поманил Эмили к себе и заговорил шепотом, так что никто не мог нас слышать. – Ответь пожалуйста, разговаривать умеешь?

— Ну…с тобой же я как-то разговариваю. – Единорожка нервно усмехнулась, а я мысленно пробил себе лоб. Ясно, придется девочку учить не одной лишь стрельбе. И с каких пор я записался в педагоги?

— Разговаривать в том плане, что уметь торговаться. Выбивать меньшие цены, более удобные места и прочее. – я вопреки своему эмпатическому стыду не терял веры в сестру Базза – в противном случае наши вложения в неё банально сгорят сродни моим заветным документам.

— Не знаю. Не пробовала, но в Стойле порою получалось. – Эмили явно начала нервничать.

— Что же, в таком случае, настал твой черёд. У меня к тебе лишь пара рекомендаций.

— Каких же?

— Не стесняйся использовать грязные приёмы. Только помни рамки возраста.

— В каком плане?

— Скажем, постарайся не закатываться слезами – всё же тебе не десяток годов от роду.

— Эх, а ведь так хотелось… — протянула с сарказмом Эмили. – Я уже приготовилась было, а тут…

— Да-да, пришёл плохой дядя Лун и всю малину оборвал. – закончил я. Мы вместе рассмеялись. – А теперь иди и попробуй. Считай это небольшим и особо не обязывающим экзаменом.

Эмили подошла к стойке. В голове крутилась целая гора вопросов. Начиная от ценовой политики здешних помещений и заканчивая подкатами, какие можно было применить. Единорожка ничего не знала про то, какова базовая стоимость. Нет не то, что стержня – даже точки опоры, куда этот стержень должен крепиться. И всё же она продолжила, не отступилась.

— Здравствуйте. – она обратилась к сидящей за стойкой кобыле, сейчас читавшей не то газету, не то журнал – сложно разобрать.

— Добрый день. Желаете остановиться на ночь?

— Именно. Какова цена за два двойных номера на одну ночь?

— За один номер с ваш будет 25 крышек за ночь. Два номера, соответственно, вам обойдутся в 50 крышек.

— Позвольте, а каков вариант с четырёхместным номером?

— Четырёхместный почитается в 45 крышек.

— Как вы смотрите на цену в 40 крышек.

— Милочка, но ведь это чистой воды обдирание шкуры. – кобыла даже подняла взгляд на Эмили. В нём читалось изумление. Что вообще эта юная особа о себе возомнила?

Эмили сковывал страх. Она встретилась с сопротивлением – такое, может и было не в новинку, но пугало почему-то куда сильнее. Я уловил, что дела идут не шибко удачно, и решил несколько подсобить встрявшей подруге, пулей вылетев за дверь, направился к другой ночлежке. Вбежав и резко остановившись перед стойкой – вернее подобием, ибо роль стоки здесь выполнял бывший в употреблении не одним десятком письменный стол, отчего разговаривать было несколько неудобно.

— Почем у вас четырёхместные номера?

— 40. – просто отозвалось из-за стола.

— Благодарствую, спасибо. – я столь же быстро вылетел обратно.

Вернувшись и порадовавшись, что Эмили ещё у стойки, я подошёл к ней и аккуратно обратился к сидящей напротив кобыле.

— А вот у тех, что напротив, цена-то по 40.

— Что же, от чего же вы тогда не идёте к ним? – Дискорд забери, а эта особа не так проста, как кажется на первый взгляд.

— Нет, впрочем, если мы могли бы вам подсобить, скажем, в освещении. – тут я заметил, что в глазах сидящей загорелся слабый интерес. – Думаю, мы могли бы договориться. – благо, на сей раз Эмили схватила налету мой намёк и слабым кивком как бы вторила словам.

— Слышится, что вам давно требуется нечто для освещения комнат, мы можем помочь, да только не за даром.

— Что же, хорошо. Комната ваша, но взамен с вас обещание. – кобыла выдала нам ключ и проводила до второго этажа.

На нем было довольно мрачно. Услада для моих глаз. Я снял линзы и проморгался. Да, без заветных всё и смотрелось несколько светло, будто я не в мрачном коридоре, а в самую что ни на есть лунную ночь, но зато не слепило глаза, за что уже огромное спасибо. В глазах немного щипало, но это скорее всего последствия длительного ношения.

— Хорошо, а теперь позволь присесть и изъяснить, как нам быть. – Эмили закрыла дверь, на что я перепроверил комнату по случаю подслушивания – мало ли. Единорожка же расположилась на одной из постелей, сейчас составленных по две в одну. Я разместился рядом.

— Быть нам весьма просто. Встретим сейчас наших ненаглядных, отлежимся, а ночью, оставив ключи, удерём, как подобает.

— Просто обманем?

— У тебя есть иные варианты?

— Ну…есть один.

— Давай.

— Можно взять и совершить невозможное.

— Не тяни пони за хвост, говори.

— Можно взять, и помочь, как обещали. – Эмили наигранно выпучила ярко зелёные глаза.

— Тьфу, блять! – ругнулся я и несколько насупился. – Я-то думал будет что-то действенное.

— Тебя что-то не устраивает?

— То-то же.

— А ты как думал, обещания нужно выполнять.

— Ага. Ты сейчас делишь комнату с тем, кто пару раз не то, что обещания не выполнял, но других пони предавал.

— Да, но я почему-то хочу верить, что этот пони, сейчас сидящий рядом, в состоянии понять, что всё, что его сейчас окружает, сделано на доверии и исполнении обещаний. Подумай чуть дальше одного дня, как ты умеешь.

— Это одновременно морализаторская беседа и комплимент? – я выгнул бровь.

— Ох…Умеешь же ты лить воду когда не надо. – протянула с обидой Эмили. – для тебя же стараюсь.

— Освежиться пытаюсь, ничего личного.

— Ну тебя…

Так мы и сидели. Эмили выражала скорее напущенную обиду, нежели реальную, а меня захлестнула новая порция рассуждений. Как бы поступил Базз на моём месте? Или Сиа? Пошли бы они на обман, или выполнили просьбу? Сиа бы выполнила однозначно, а вот насчёт пегаса не уверен. Хотя, учитывая, что с ним приключилось за эти две с половиной недели, ожидать можно было всего. И всё же. Базз изменился. Стал каким-то более податливым, и менее беспринципным. Стал будто бы самим собой. Сперва, значит, сам решил завязать, а потом ещё и меня к себе перетянуть. Хитро, но уж больно не продумано для намеренного вывода меня из игры. А что если всё куда проще, и Базз действительно перевоспитался. Звучит словно бред Кантерлотского гуля, но вдруг. Быть может, это всё искренне. Святая Луна, как же сложно кому-то доверять в полной мере! Это будто барьер в подсознании, призывающий всюду искать подвох. Благодаря нему я жив до сих пор, но ещё ни разу не чувствовал себя на месте. А тут, стоило лишь перестать играть, и какой результат. Да, он может завести меня куда не стоит, но тут уж как посмотреть. Пока всё под контролем, в пучину загреметь судьба не светит.

— Ладно. Рассудим так. – я подал голос и перевёл взгляд на Эмили. – Мы дожидаемся Сию и Базза, после этого, так уж и быть, обустраиваем освещение, будь оно не ладно, а затем, отночевав, уходим, пока наши документы видело не так много глаз.

— Звучит, пускай не идеально, но лучше того, что было по задумке. – ответила единорожка.

— Рад слышать. А теперь вставай – надо найти наших ненаглядных.

— Ах…Так неохота… — Эмили потянулась.

— В другой жизни отдохнёшь, давай.

— Ну, будь ты весь…

Меня это начало раззадоривать. Я знал один верный трюк, как всё же заставить любую особу приложить усилия и встать. Я уже было потянулся к единорожке, дабы решить этот недоспор привычными методами, но у телекинеза было иное мнение и меня притянуло к ней едва ли не вплотную…

---

Кто бы мог подумать, что оформление во фракцию будет столь быстрым и простым. Условия предельно честны – иметь чистую историю в пределах НКР, либо документы об исправности. Из требований – выходить в иные города и поселения, причём преимущественно на нейтральной территории и помогать им припасами, защищать от вездесущих опасностей Пустоши и заниматься обменом с НКР. Этакий, официально трудоустроенный авантюрист. А что, звучит неплохо, мне даже нравится. А вот что вызывает подозрения, так это проблема с обустройством. Мы уже вышли от Вельвет Ремеди и сейчас уже полчаса как искали Луна и Эмили. Спросите, почему не воспользовались Л.У.М.ом – отвечу. Тут повсюду зелёные точки. Едва мы вышли из штаба “Последователей”, как локатор поехал крышей, взрываясь ворохом зелёных огоньков, точно салют, правда без оглушительного хлопка.

— Как же я, сука, обожаю такие моменты… — меня уже доводило до терминальной стадии ощущение, что нас либо забыли, либо развели. Второе я постарался отмести сразу же, но первое упорно сверлило своим присутствием голову. Ситуация складывалась не из приятных. Наконец, мы набрели на здание одной из ночлежек. Благо у меня оставались свободные крышки. Чуйка надоумила спросить о наших пропавших компаньонах.

— Извините, а тут, часом, не объявлялись двое. Бэтпони и единорожка? – Я замер в ожидании ответа.

— Да буквально с час назад приходили. Комнату на четверых сняли, а вам что?

— Так ведь, мы их приятели, послали их раздобыть место для отдыха, пока записывались в “Последователи”.

— Проходите. Второй этаж, третья дверь слева.

Я кивнул и мы прошли на второй этаж. Зайдя в коридор мне стало не по себе. Темное, мрачное и не самое прибранное пространство вызывало вид заброшенности и какой-то неведомой опасности. Звуки не то постанывания кого-то, не то хрипа, или, скорее, скрипа дополняли картину ну уж слишком правдоподобно.

— Тебе тоже не послышалось? – я повернулся к Сие.

— Ни капли. Я тоже это слышу.

Мы аккуратно прошлись по коридору, стремясь не издать лишнего шума. Тут кто-то был, а тревожить его своим присутствием мы не хотели. Кликать Луна или Эмили сейчас бесполезно – мы лишь демаскируем себя. Если это существо уже схватило наших друзей и сейчас ими обедает, скрипя челюстями – положение наше можно определить, как крайне неприятное.

— Слышишь? – Я показал взглядом на дверь и прислонил ухо к заветной.

— Ага. Кажется оно там.

— Как думаешь, прибьём за один залп? – Я взвёл Мосины.

— Если быстро скользнуть в З.П.С. то шанс есть. – Сиа сняла в крючка Гевер и взвела его.

— Так, я открываю дверь и мы резко прицеливаемся. На счёт три. Готова?

— Да.

— Раз. Два. Три.

И мы с шумом распахнули дверь, мигом скользнув в З.П.С.

Происходящее перед нами повергло меня с ступор. Самый явный и настоящий. Я не видел, но чувствовал, что моя физиономия принимает с каждым мгновеньем всё новые формы. Шок, сменяющийся гневом. Потом его место занял страх животного характера, призывающий убивать. Затем положение страха потеснила неловкость, да так и застыла на моём лице. Напомню, что я лицезрел всё это сквозь заклинание прицеливания, так что в реальном мире не прошло и секунды, а мой мозг уже готов был взорваться. Ни одной красной точки на локаторе, лишь три зелёные.

Лун и Эмили… вместе…лежащие в постели…занимающиеся….

Я мысленно вышиб себе мозги винтовочным патроном от неловкости. Видеть не мог, но предполагал, что Сиа тоже. Заклинание прицеливания развеялось и я вернулся в реальность с таким же застывшим выражением.

— Сматывайся, дурень! – заорала во всю глотку совесть, или её производная, от чего у меня даже заложило уши и начала болеть голова. Но сейчас было всё равно не прошло и секунды, как я пулей высочил в коридор, приобрётший какие-то слишком резкие тона, и, выхватив Сию, с шумом захлопнул дверь.

Отойдя от злополучной и спустившись на первый этаж, мы начали расхаживать по холлу – благо сидящей за стойкой было всё равно. Лун с Эмили…надо же. Кто бы мог подумать, что двусмысленные шутки перерастут в реальность. Ну дела, ну дела. Ещё и мы со своими страхами про этого псевдо-монстра всю малину обломали. Дрянь да и только.

— Позволь глупый вопрос. – я повернулся на голос. Сиа перестала мерить шагами пол и подошла ко мне.

— Валяй.

— Как думаешь, они нас простят?

А вопрос-то не такой и глупый, надо сказать. Со мною такого не приключалось ещё ни разу. Списать всё на случайность может и правда, да только ситуацию это ни капли не улучшает. Мы ведь могли посмотреть на локатор, понять, что опасности нет. Святая Селестия, какие же мы кретины…

— Не знаю. – честно ответил я. В такой ситуации ничего путнего в голову не шло. – Но если нет – нам кабзда.

— Спасибо, кэп. – нервно усмехнулась единорожка.

Наверху раздались шаги. Дело приняло более скверный оборот, чем я мог предполагать – Лун с Эмили решили переговорить по поводу случившегося.

— Давай выйдем. – я поманил Сию к выходу.

— Зачем?

— Не гоже пачкать пол.

Выгнутая бровь единорожки оповестила меня о том, что смысла она не поняла, но сейчас это было и не важно. Ну а пол марать и правда не хотелось.

Мы вышли на крыльцо. Солнечные лучи уже подносились с западной стороны, стараясь окутать нас своим палящим теплом. Благо, козырёк справлялся на ура, так что в целом было не жарко.

— А вот и наши счастливчики. – голос заставил меня обернуться. Я морально приготовился к худшему.

— Лун. – я решил сам взять нити разговора с свои копыта, дабы сгладить поток, что готовился вырваться из этих двоих на нас. – Эмили. Мы, правда, виноваты перед вами. Мы обыскались вас всюду, и чисто случайно набрели на эту треклятую ночлежку. Это не оправдание, нам правда очень жаль, что так получилось. – последние слова я сказал с заметными паузами, стараясь совладать с эмоциями.

— Ничего, Базз, прощаю. – добродушно усмехнулся Лун, на что я лишь напрягся телом и расслабился лицом – знал, что такому выражению фестрала нельзя доверять.

В следующую секунду всё произошло слишком быстро. Вот мгновенье – я стою. Ещё мгновенье – я лечу вниз. Ешё одно – и я уже делю пространство с дощатым и потрескавшимся полом веранды. Нос саднит, а во рту чувствуется металлический вкус.

— Ты что наделал! – я услышал вопль и лишь недюжинной силой воли встал аккурат вовремя, чтобы Сиа не попыталась раскатать Луна в порошок.

— Успокойся, страдальная. – я обнял единорожку. Капли крови из разбитого носа впитались в белую шерстку на спине. – Я это заслужил.

— По правде, вы оба. – Лун перевёл взгляд на Эмили, потирая саднящее копыто. – Просто дам бить не шибко культурно.

— Что же, спасибо хоть на этом. – я мысленно усмехнулся, но тут же почувствовал, что голова начинает мутнеть. – А ни у кого, часом, нет чего от крови, а то…

---

Очнулся я лежащим в постели. За окном царила ночь, в комнату сквозь открытые ставни пробивался лунный свет. Я попытался приподняться, но голова была иного мнения. Глаза долго отказывались привыкать к темноте, от чего я подумал, что меня похитили, или я лежу в коме. Было слишком тихо. Тишина гудела в ушах, не давая сосредоточится. Ни отвлечься, ни подумать – воистину страшное чувство. Ощупав себя я пришёл к ряду выводов. У меня что-то на носу. В голове и на затылке заняла место чесотка, сродни той, что была, когда мы реабилитировались, пребывая в Стойле 56, а под глазом образовался кровоподтёк. Неплохая цена за ошибку, знаете ли. Признаться, на Луна я обиды не держал. Нет, ну то есть он мразь конечно, но не такая, какую хочешь четвертовать. Пока что в этом расстрельном списке лишь главы компании Стойл-Тек, те, кто вверг Эквус в пламя войны в прошлом и пара индивидуумов с Пустоши, о которых, я надеюсь, услышу лишь одну новость – что они, нет, не мертвы, но умирают медленно прямо сейчас. И да, сейчас Лун был в числе последних. Какой забавный парадокс – я даже посмеялся про себя. Боль немного отступила и я смог привыкнуть к темноте. В комнате было пусто. Надеюсь, у Сии получиться залатать нос в первозданный облик, а то ходить со сломанным большой охоты нет. Кстати о ходьбе – я смог встать. Неожиданно, учитывая, что голова была не в восторге от таких действий, резко призывая вернуться в постель. Но я решил пока приструнить ненаглядную, желая выяснить, куда делись все мои друзья. Сейчас ночь, тогда почему их нигде нет?

Спустившись по лестнице и даже ничего не сломав, я направился к выходу из ночлежки. Кобылы с газетой за стойкой уже не было. Я прошёл ещё пару шагов к дверям и вышел на крыльцо.

Моему удивлению не было предела. Передо мною разыгралась сцена как из каких-то буйных экспериментов Эквестрии прошлого. Я видел себя, лежащего на дощатом полу и истекающего носовой кровью, правда неподвижного. Сию, сейчас сидящую рядом. Эмили, утешающую белую единорожку и стоящего в стороне бэтпони. Лун, несмотря на всю свою невозмутимость, выглядел неважно. Желтые глаза, обычно ярко бьющие светом в ночи потускнели, в них появились черные блестки. Морда опухла, словно это его кто-то хорошенько приложил об стену. Уши поникли, а крылья, обычно сложенные, висели в безрассудстве. Весь его вид говорил о печали. Он не убивался слезами, нет – он грустил куда глубже, и вовсе не потому, что кого-то убил. На его счету были десятки невиновных, которых либо отправили без изъяснений переходить ему дорогу, либо списали на эксперименты. Я же провинился перед ним. Заслужил ли я смерти – наверное нет, да только смысл об этом горевать, будучи мёртвым? Я обошёл ещё раз всю веранду, заглянул в глаза каждому из своих друзей. Сперва Луну, потом Эмили, и, наконец, Сие.

Её синий взгляд выражал собою неприятие и горечь в смешении с яростью. Я даже подивился – как удивительно много можно выбить смертью лишь одного пони. У сестры же всё было чуть более упорядоченно. Её глаза тоже были блестящими и заплаканными, но выражали лишь печаль. Огромную, бесконечную печаль. Горечь расставания – на сей раз уже окончательного и последнего. Разве не в этом радость – осознать, что вы больше никогда не будете порознь, это же повод для счастья! Но почему Эмили не смеётся? Почему она не рада? Ведь я же…ах, да, точно… Я вновь перевёл взгляд на Сию. Красные пятна на белой шерстке уже успели запечься, приобретя стойкий ржавый цвет, но мне было не до них. Я опустился рядом и обнял любимую. Вернее попытался, ибо стоило мне коснуться её, как она начала растворяться. Её черты утекали, словно речная вода. Вот уже нельзя различить её мордочки. Вот уже и не видно её прекрасной темно-морской гривы. Ещё пара секунд – и на её месте лишь горстка пыли. И самое страшное – мне было всё равно. То ли я потерял эмоции, то ли мертвые не могут испытывать чувства – не знаю, но сейчас во мне не было ни толики горечи от потери, словно это обыденность. Я подошёл к Эмили и тоже коснулся. Голова разразилась болью, но образ сестры тоже стал улетучиваться, доставляя мне всё больше неудобств. Эта боль была тупой, не причиняющей много вреда, оно и понятно – чистые воспоминания были лишь в прошлом, а потому их не много. Вот рядом со мною появилась ещё одна горстка пепла. Остался Лун. Я встал напротив него. Бэтпони выражал искреннюю печаль, пусть и по-своему. Я это заметил по его выражению. Не похоже на Луна. Он никогда бы не стал опускаться до сострадания. А ведь ещё учил меня не поддаваться на сопли! Ублюдок и лицемер! Я со всего размаху зарядил в ненавистную морду копытом. Та разлетелась пылью и тело повалилось на землю, медленно рассыпаясь и утекая. И ладно, если бы я не чувствовал ничего, как в случае с Сией, отнюдь. Я чувствовал усладу, наслаждение, сродни самому большому кушу или авантюре. Наконец-то! Нет его…ЕГО БОЛЬШЕ НЕТ!!!

Я начал задыхаться от восторга. Такой выброс удовольствия…так недолго и копыта отбросить...ах, точно, я же уже это сделал. На веранде остался лишь я и моё тело. Я вгляделся в него повнимательней. Пепельная шерсть покрылась трупными пятнами, черная грива свалялась и кое-где торчала. Хвост начал облезать. Морда была залита уже запёкшейся кровью. Тонкий кровяной след проскальзывал и изо рта. Глаза закатились и погасли. Кьютимарка с изображенной на ней гитарой начала угасать, пока полностью не слилась с пепельным фоном.

— Что же, Базз. Вот он, ты. – сказал я самому себе и коснулся лба своей мертвой копии. Ощущение было странным. Будто меня чистят и чем-то облепляют одновременно. Тело начало распадаться, а ночь клониться к завершению. Меня начала одолевать дрёма. Я закачался, но сумел устоять на ногах и на пределе своей скорости понёсся на второй этаж – к постели. Уже взбираясь по лестнице я понял, что не дойду. Встречный поток ударил мне в мордочку и я, не удержавшись на ступенях, покатился вниз, на удивление, без всякой боли, после чего провалился в глубины подсознания.

---

— Эмили, тащи сюда спирт!

— Но ведь…

— ЖИВО, МАТЬ ТВОЮ!

Единорожка унеслась в другую комнату, пока Сиа точным телекинезом пыталась выправить ситуацию с носом. Вроде получалось – спасибо Вельвет Ремеди. Подтёк уже почти сошёл на нет – помогли лечебные зелья. Но вот с сознанием всё было плохо. Базз не просыпался уже второй день подряд. Что-то бормотал, один раз едва не обнял Луна, когда тот сидел с ним рядом, но фестрал увернулся от приёма. В целом, картина выглядела печально – что-то не так с головою. Вроде и всё что могли перепробовали, но ситуация от этого лучше не стала. Были лишь пока не окупающиеся шансы на успех.

Сиа не спала уже вторые сутки. У неё просто не получалось сомкнуть глаз. Лун тоже спал беспокойно, постоянно ворочался и ходил как зомби, повторяя на грани слышимости: “Я его убил…я право его убил…”

Эмили принесла антисептик – страшно пахучая жидкость. Пару раз уже пытались разбудить им, но сейчас шансы лишь возросли. Сиа смочила вату и поднесла её к носу Базза. Лежащий пегас сперва ещё воротился а потом резко открыл глаза, тут же сморщившись от запаха и головной боли, но сколько же эмоций было в этот момент на единорожьей мордашке…

Глава 17: Он видно в ссоре с головою...

Самая монологичная глава из всех, что я писал. Размер чуть меньше, но это по причине того, что начался переход к повествованию главных событий. Дальше больше, как говорится.

Свет.

Это было первое, что я увидел в своей жизни. Когда впервые почувствовал, как он режет чувствительные глаза, не познавшие ещё ужаса, печали, радости. Глаза, полные наивности и непонимания, где я? Как я тут оказался и кто эти существа в халатах, что снуют вокруг? А это кто? Та, что сейчас держит меня и говорит со мною удивительно приятным голосом. От него становится спокойнее и тише. Мне хорошо.

Ныне же, свет вновь вызвал у меня схожее ощущение. То же испытание для моих очей. Те же силуэты, только более знакомые. И тот же успокаивающий, пусть и суетливый голос. Меня вновь держат, но уже в обнимку.

— Очнулся! Он очнулся! – Я ощутил, как меня обхватывает уже вторая пара копыт, темно-серого цвета. Я даже поймал себя на мысли, насколько гармонично и, одновременно с этим, контрастно они смотрятся с теми, что обняли меня спереди, белого цвета. Вот же смех да грех – я был на грани смерти, но первое, о чем решил задуматься – контрастность цветов. И что со мною не так?

Пока я это обдумывал, объятия прошли и моя чуйка ощутила на себе взгляд четырёх глаз. Повисла тишина.

— Базз? Скажи что-нибудь. – Этот голос принадлежал Сие. Я вспомнил, как в бреду видел её, рыдающей около самого себя, и меня пробила дрожь.

— Что с ним? – А вот это уже сестринский голос. Знакомый, но такой далёкий, словно восставший из пучин глубокой памяти.

— В бреду был. – сказал я без всякой эмоции.

— Расскажи. – Сиа села рядом на кровать и обняла меня.

Я шумно выдохнул. Мысли путались, а голова начинала ныть. Всё же, неплохо-таки меня Лун приложил об пол. Ну, будет мне наставлением не лезть куда не требуется.

— С чего бы начать… — я подпёр голову копытом. – Я очутился здесь, только ночью, вроде…да, кажется, была ночь. Я ещё думал, где вы.

— Продолжай.

— Я встал. На мне были не то бинты, не то какая-то застывшая маска. На носу в особенности.

Сиа с Эмили переглянулись. Я мог поклясться, что они понимают, что это было.

— Затем я направился к веранде, хотел вас найти и узнать, от чего вы не спите.

— Так. – Сиа буквально пожирала меня взглядом, но мне на это было всё равно. Меня сражало невообразимое чувство апатии и потерянности.

— Я вышел на веранду и увидал вас. И себя.

— Что ты видел?

— А может лучше не надо? – я наивно надеялся, что единорожки не станут напирать с расспросами, ведь тема не самая приятная. Да и у меня не факт, что моральных ресурсов хватит на такое.

— Нет. Поделись, пожалуйста. Тебе полегчает.

Что же, а это было веским доводом. Поделюсь, а они разделят волнение. А надо ли мне это? Впрочем, я не в том положении, чтобы суметь что-либо скрыть, так что будь что будет, а скажу.

— Я видел себя. Мёртвого и уже облезлого. С кровью на мордашке. Видел вас обеих, сидящих рядом. И Луна, стоящего невдалеке.

Обе в этот момент слегка помрачнели, но виду старались не подавать.

— Потом я решил обойти вас и поглядеть, над чем такой траур. – я заметил боковым зрением, что Сиа выгнула бровь. Ей-то было очевидно, но я, будучи там не понимал, почему все такие подавленные. Не уж-то смерть лишь одного пони из тысячи, не являющегося тебе даже родственником, может быть так важна?

— И что ты увидел?

— У тебя была скорбь в купе с яростью. Я, пожалуй, никогда не забуду, как ты глядела на Луна там. От такого взгляда первая команда – бежать.

— А у меня? – Эмили подошла поближе, внимательно изучая мою почти залатанную мордашку.

— У тебя всё было более органично. Тебе просто было грустно. Правда я так и не понял, от чего.

— От чего?! – сестра вскинула брови. – Ты что, правда не понял?!

— Хочешь верь, хочешь – нет, но не понял. – я пожал плечами, всё ещё не прибавляя своему гласу хотя бы какую-то толику эмоций. – Как бы, мы больше не расстанемся, не разбежимся кто куда. Если одного из нас не станет – связь-то не прервётся, останется навечно.

— Он и правда поехал головою. – прошептала Эмили. Я это услышал в два счета, но виду не подал. И не потому, что не был возмущен, просто не находил сил возмутиться.

— Так, а Лун?

— А у него была лютая скорбь. Максимальная. Нет, слезам он не предавался, но по его виду было всё понятно.

Стоило мне упомянуть фестрала, как тот сразу объявился в комнате. Вид у него был неважным. Я это понял по тому, что он едва переставлял ноги. Грива свалялась, глаза потускнели и были лишь чуть-чуть приоткрыты. Крылья волочились по полу. Казалось, словно передо мною не мой старый друг, а рядовой зомби, только без следов радиации на физиономии.

— Чего такой кислый? – спросил я бэтпони. Тот вскинул взгляд, но лишь на мгновение, после чего вновь провалился в усталость и печаль.

— Очухался. А я уж думал…

— Рано радуешься. С Баззом что-то не так. – Эмили встревожено окинула меня взглядом. – Он говорит, словно из него выкачали все эмоции.

— Ахх… — Лун зевнул. – Это скорее всего последствия бомбардирования его всякими заклятиями и лечебками. Должно пройти со временем.

— Не знаю. – Сиа не теряла настороженности. – Вроде, все лечебные заклинания, что мы наложили с Вельвет не имеют побочек.

— А со мною разве что-то не так? – Я искренне не понимал, почему друзья смотрят на меня, как на одержимого. – Я как-то странно выгляжу?

— Ты посерел. – сказал Лун и едва не повалился на бок, сумев, впрочем, удержаться.

— Да я ведь всегда серым и был, разве нет? – что-то не припомню, чтобы моя шерсть имела какой-то отличный от природного пепельного цвет.

— Не внешне. Ты говоришь без интонации, тебе будто всё равно.

— Разве? – да, апатией отдавало, но настолько ли сильной?

— Да. Тебе надо отдохнуть, да и нам не помешает. – Сиа зевнула, прикрыв рот.

— Погодите. Мне надо лично поговорить с ним. – Лун сделал пару шагов ко мне, едва не упав ничком. Благо, обошлось без казусов.

— Тебе тоже не помешает поспать. – Эмили уже хотела было переубедить фестрала, но тот покачал головой и сквозь усталый взгляд злостно посмотрел на единорожку. Та несколько отпрянула и, поманив Сию, вышла из комнаты.

Бэтпони же сел подле меня у уставил взгляд прямо в душу, не побоюсь этого слова. Но даже с ним я всё ещё чувствовал себя отрешенным. Потусторонним и будто бы мертвым.

— Базз… — начал Лун.

— Да? – всё так же безэмоционально откликнулся я.

— Я…хочу извиниться. За то, что произошло тогда, на веранде.

— Тебе не за что извиняться, Лун. Глядя со стороны, это тебе нужно было сострадание, а не мне.

— Это почему же? – кажется, я поставил бэтпони в тупик. Он не мог понять, лгу я или говорю искренне. Интонации просто не было.

— Я испортил всё и заслужил наказание. Меня жалеть нет никакого смысла. А вот тебя стоит – ты же пострадал.

— Но ведь я же тебя едва не убил! – Лун даже потерял часть усталости – настолько его поразили мои слова.

— И что? Если это справедливое наказание – пусть. Ты-то пострадал, тебе и нужно сострадание. Меня-то за что жалеть?

Бэтпони просто глядел на меня в ступоре. Более сложной ментальной гимнастики, видимо, ему ещё никто не давал. Я стал первым и возможно бы даже порадовался, если бы знал, как это делать.

— Правда, Лун. Всё в порядке. – я попытался улыбнуться, но не смог. Будто забыл, как это делать.

— Нет, не всё. С тобой не всё в порядке.

— Да где. – даже фраза возмущения не прошла сквозь барьер апатии. От такого даже я удивился.

— Прямо здесь и сейчас. Ты даже возмутиться не можешь.

— Неправда. Ещё как могу.

— А вот и нет.

— Могу я.

— Нет, не можешь. – Лун лишь покачал головой, слегка завалившись набок.

Внутри меня кипела ярость. Я хотел взвестись и доказать, что Лун ошибается, но что-то меня гложило. Что-то явно не давало чувствовать себя нормально. Может, это эмоциональное выгорание? Я перенервничал в том сне и теперь не ощущаю ничего? Может быть. А может быть и нет и всё куда сложнее и хуже. Может, из-за того удара у меня случилось что-то с головой и я теперь калека на всю жизнь? В таком случае, нахрен такую жизнь. Если я ещё смогу жить таким миром, то вот Сиа, Лун и Эмили не подписывали документа о принятии в компанию пони-ходячей-депрессии. И вряд ли бы подписали. Мысли о сведении счётов и случае худшего варианта уже не казались такими несерьёзными и весёлыми. Это была моя гарантия. Мой путь, если ничего не обойдётся.

Размышляя над всем этим я не заметил, как Лун заснул. Видимо, так и не дождавшись ответа. Я решил, что есть смысл последовать его совету, и всё-таки лечь. Если его гипотеза верна, то всё пройдёт за пару дней, в худшем случае – неделю. А вот если нет…

Я мысленно прописал себе шлепок по мордашке. Не думай об этом, Базз. Не думай о смерти, особенно в своем нынешнем состоянии. Ни разу не верю в то, что мысли материальны, но лишний раз погружать серость в серость не охота.

Я встал. Сделать нечто схожее было делом не легкого десятка. Голова начала плыть и я чудом не поцеловал пол, благо вовремя ухватившись за спинку постели. Приводя равновесие в порядок, я решил резюмировать своё состояние. Я живой. Здоровый физически. И нездоровый ментально. Надеющийся, что это поправимо. Уже этого факта хватило, чтобы я почувствовал себя оптимистом. Ну душе внезапно стало теплее. Едва теплее. Но сейчас и этого хватало для ободрения.

Голова всё же приняла штиль, благодаря чему я смог сделать пару шагов, пока не очутился у двери. Поднеся копыто к деревянной конструкции я выдохнул и с толикой силы отворил её. Дверь открылась с противным скрипом. Судя по тому, что после этого не последовало звуков сзади, Луну на этот мерзкий звук было всё равно. И ведь не поспоришь – когда ты не спал Дискордову дюжину часов, тебе на все проявления внешнего мира оказывается по боку.

Я вышел в коридор, придерживаясь копытом за стену.

— Базз?! – обе единорожки, доныне ожидавшие, что Лун наконец закончит разговор, в один миг окружили меня.

— Мы переговорили с Луном. Я хотел сказать, что вы можете зайти.

— Давай, мы поможем. – Сиа встала слева.

— Спасибо, я сам. – я попытался улыбнуться, но вновь не знал, как.

— Тебе же плохо. Давай.

— Спасибо, правда, не нужно. – я отнял копыто от стены и прошёл пару шагов до двери. Прошёл, прежде чем покачнуться и осесть у дверного косяка.

— Ох, упрямый пернатый! – сетовала Сиа. – Он всегда был таким?

— Большую часть своей жизни. – Эмили пожала плечами. – В основном он проводил время со мной, от того и выработал.

— Что?

— Идею, что должен быть сильным братом, который всегда поможет и не бросит. Это уже вошло в привычку. Готов ради некоторых разбиться в кровь, но сделать.

— Вот как. Что же, это многое объясняет.

Сиа подхватила меня телекинезом и опустила на кровать. Наши попутчицы заняли оставшиеся постели и очень скоро погрузились в сон. Блаженный сон, который уверенно отказывался брать меня в свои объятия. Меня опять начала бить дрожь. Что если я вновь окажусь там? Или будет что-то ещё худшее. Как быть в таком случае? Такие мысли здорово впрыскивали адреналин в кровь, но совсем не помогали расслабиться для отбытия ко сну.

Успокойся. Успокойся. Ус-по-кой-ся. С каждым словом я растягивал слова, стараясь предаться заветному. Наконец спокойно поспать. Сработало, и моё сердцебиение перестало танцевать, вернувшись в свой размеренный ритм, а дыхание стало более глубоким. Я смог сомкнуть глаза, представляя себе побережье моря, какое видел в книжках детства. Прохладный ветерок, что дует с территории водной глади. Теплый песок, застревающий в шерстке и ласково греющий солнечный диск, кажется, что застывший на голубом небосводе, щедро усеянным мелкими белыми облаками. Картина расслабляла крайне ловко, но всё же чего-то не хватало. Мне было может быть и приятно, но как-то одиноко. Я попытался посмотреть со стороны на себя, глядящего в даль, туда, где море сходится с небом, но это не помогло. Всё ещё было пусто. Что ещё добавить?.. Может, блики? Нет, они уже есть. Или деревья…нет, деревья на песке вряд ли растут. Может, нужно добавить не что-то, а кого-то? Точно, Сиа!

Я силился представить белую единорожку около себя, стоящего на берегу, но почему-то не мог. Голова начинала саднить, а образ всё ещё не появлялся. Ну как так?! Я же видел её, слышал, ощущал в конце концов. И всё же не мог представить. Чувство непонимания сменилось чувством тревоги. Мне хватило пары секунд, дабы увязать происходящее с моим бредом. Я банально забыл её. Полностью. Вот же парадокс: знаю, как она выглядит, как говорит и как ко мне относится, но не могу её вспомнить. Это уже нонсенс всего, что возможно! Но мне нужно заснуть. Как-то, любыми способами. Я не хочу оставаться с такой картиной ещё хотя бы на пару минут. Мне срочно нужно отвлечься. На что угодно! Нужно что-то уютное, но не требующее присутствия друзей. Что же, что же…о, ну конечно!

Я представил себе свою комнату в Стойле. Комнату семьи Мелоди. Часы показывают девять – время отбоя для жеребят. Я уже в постели, лежу, укрывшись одеялом в белом пододеяльнике, который сам же застелил накануне. Как же меня тогда хвалили родители. Мама в особенности. Вот и сейчас она сидит рядом и держит в руках книжку со сказками Эквестрии прошлого. Вид у неё уставший. Но даже так она выглядит счастливой. Я начал вспоминать её черты. Пепельную шерстку, совсем как у меня. И гриву, цвета бирюзы. Чуть светлее, чем у Си…так, нет, Базз, нельзя сейчас об этом думать! Я перевёл взгляд на полки, где лежали разные мелкие вещички, мои поделки, что я собрал из лома, который было лень даже куда-то использовать, фотографий меня и моих родителей, а также их родителей, которых, увы, я почти не застал.

Атмосфера навевала не только сон, что меня очень радовало, но какое-то поразительное чувство ностальгии. Мне было печально, проснулась настоящая Сталлионградская тоска. Это не просто ощущение грусти, а полноценная хандра, от которой кажется, что всё потеряно. Но даже это сейчас было на два порядка лучше той апатии, что сковала меня, едва я проснулся. Да, может, и не самые позитивные чувства, но они были глубокими и искренними, а сейчас это было лучшее оружие против моего нынешнего состояния. Я продолжал всматриваться в образ комнаты, что восстанавливал из своей головы. Раз за разом. Больше деталей, больше мыслей о семье, но без фанатизма. Только раннее детство. Вот в комнату заходит отец и спрашивает, от чего я до сих пор не сплю – отбой прошел аж полчаса назад. Я лишь улыбаюсь и стряпаю нелепый аргумент из разряда “мне страшно”. Папа лишь ухмыляется, и говорит, что такому жеребёнку, как я уже пора бы перестать бояться такой ординарной вещи. Я спрашиваю у него, что значит это слово. Отец подходит, садится рядом с мамой на кровать и принимается объяснять. Я слушаю чутко, внимательно. Запоминаю своей тогда ещё младой головушкой каждое слово. Пытаюсь найти полутона, не замечая, что уже сплю. Чувствую, как мама целует меня в лоб и окончательно проваливаюсь в мир грёз.

Пребывая в таких думах я сам не заметил, как задремал, а после отправился вслед за собою из прошлого – в сон. Мир провалился куда-то в пучину и я уже было надеялся, что всё обойдется, и я проснусь свежим и без этой странной катавасии с воспоминаниями.

Не тут-то было. А я уже подумал, что жизнь мне выдала белую полосу. Поставил на зелёное, да выпало чёрное, как говорится. Я очутился вновь в этой треклятой спальне. Вновь за окном ночь. Вновь никого нет рядом. В этот раз я уже не стал осматриваться и буквально подскочил на постели, лишь осознав, что я вновь в этом Дискордовом сне. Был один приятный факт – я не чувствовал апатии и ощущения отрешённости. Будто бы принял ПрМ, только без последствий в виде зависимости. Нет, можно конечно задвинуть мысль про то, что любые наши эмоции являются своего рода наркотиками, ведь они влияют на нашу психику и социум, но как-нибудь в другой раз. Включать философа в сей момент – вершина глупости. Куда важнее понять сейчас две вещи. Изменилось ли что-нибудь в сравнении с предыдущим сном, и почему это видение преследует меня. Всё слишком походило на прошлый спектакль.

Я прошёл к двери. Коридор был пуст. В принципе, это было скорее мне в плюс – не знаю, как я отреагировал, увидь к коридоре кого-то. Лестница также прошла тест на анормальность. Первый этаж был чистым повтором такового из прошлого визита. Даже кобылы за стойкой не было. Осталось самое занятное – крыльцо. Что же там? Если это банальный повтор, то я предполагаю просто выйти, ничего не меняя, ведь, как я понял, если не дотрагиваться до друзей во сне, воспоминания не исчезнут, или может даже придут в норму. Оставалось надеяться, что догадки верны, и на крыльце меня будет ожидать ровно такая же картина, что и в прошлый визит.

Надежда, увы, не сбылась. На крыльце вновь лежала моя бездыханная копия. Те же атрибуты. Кровь, уже запёкшаяся, трупные пятна и облезлая грива – стандартный букет в общем. Любопытно было другое. Рядом с лежащим мной теперь не было друзей. Не было даже сестры, но, учитывая, что и она тоже является моим другом, её можно занести в этот список. Сейчас около моего тела стояли двое. Двое пегасов. Я сразу узнал их и постарался аккуратно обойти, дабы не задеть.

Мои родители. Последнее время я старался их не вспоминать ни коим разом, ибо не до конца ещё отошёл от новости о смерти мамы. Смерть отца я застал так же, и это событие сильно выбило меня из одной колеи в другую. Я одновременно понимаю и не понимаю тех, кто считает своих родителей абсолютными извергами. Когда ты лишаешься родителей, и независимо, в каком возрасте, тебе очень противно на душе. Какими бы неидеальными эти пони не были, они приложили усилия для твоего воспитания. Безусловно, их есть в чём винить, но злорадствовать над смертью другого в принципе развлечение на любителя, а уж радоваться смерти своих родных – на мой взгляд, извращение высшего порядка, в стиле Красного Глаза.

Я заглянул им в глаза. Мамины глаза. Ощущение, словно я их видел впервые, а ведь виделся с ней относительно недавно – чуть больше года назад. И всё равно, от них отдавало сильным чувством ностальгии. Я мысленно вернулся в своё детство. В свою комнату, со стоящими там игрушками и поделками. В ту жизнь, которая воспитала во мне базис, на который легла уже взрослая, менее приятная надстройка. Вернувшись из воспоминаний, я еле удержал себя, дабы не обнять маму. Одернулся крайне вовремя, ибо до неё оставалось какая-то пара сантиметров. Мысленно чертыхнувшись я отпрянул. Мамины глаза. Они были карие и совершенно не вписывались в её цветовую гамму – цвет пепла с бирюзой, но были столь родными, что я даже не вспомнил про нарушение палитры. Да и не важно это было сейчас. Важно было то, как они смотрели на меня, пускай и не живого. В них была скорбь. Скорбь, которой можно было кого-то прибить, словно это была кувалда. Я невольно пригнулся и отвернулся– настолько тяжелым был взгляд. Он, равно как и цвет глаз не передался ни мне, ни Эмили. Вот же парадокс – мы с сестрой оба были похожи на отца, пусть и с диаметрально противоположной палитрой, но расположение всегда находили у мамы. Никогда не слышали от неё упрёков, что с нами что-то не так. Что мы пошли, как выражалась бабушка, мама нашей мамы – “в отцову породу”. Нет, ничего подобного никогда не касалось наших ушей, хотя я неоднократно слышал, как подобными сравнениями пристыжали моих и сестринских одноклассников. Наверное, это неимоверно обидно – слышать, что ты пошёл в кого-то плохого без права выбора.

Отцовский взгляд выражал толику хладнокровия, но всё равно был мрачнее тучи. Папа всегда приучал меня к тому, что свои проблемы нужно уметь решать своими силами, во всяком случае ментальные. Различные переживания, страхи, печаль и прочие состояния, выбивающие тебя из колеи нужно уметь преодолевать, а иначе не выжить. Отец говорил, что есть разные способы, как это преодолеть. Можно закопать проблемы в землю, или, как он часто выражался – выбросить на ветер. Абстрагироваться от неё и продолжить жить, опираясь на какой-то новый ориентир. Можно отрефлексировать проблему, подумать над ней и попытаться разрешить самостоятельно. Но рассказывать о ней каждому встречному-поперечному не нужно. Вряд ли тебе дадут дельный совет, плюс это банально опасно. Расскажешь, а потом засмеют, что ты плакса и морально слабый пони. А таковых в Пустошь не выпускают.

Я в целом был согласен с отцом, разве что о проблемах предпочитал рассказывать несколько бо́льшему кругу знакомых. Многие помогали, но не обошлось и без подлянок, благо не ведших дальше шуток и насмешливых взглядов. А уж на мнение других я давно научился класть, если эти другие мне ровным счетом никто.

Зелёный взор отца, доставшийся и нам с сестрой выражал не только мрак и нотки хладнокровия. Он тоже был полон печали и… вины? Отец действительно выглядел виноватым, словно не сумел достаточно меня наставить. Не успел рассказать чего-то важного. Будь я чуть помладше, вообще бы внимания не обратил, но нет. Умение читать взгляд помогло на сей раз различить полутона.

Я невольно подумал, что, пожалуй, есть смысл выговориться. Всё равно возвращаться лишь одним путём – через самого себя. Я сел напротив своего трупа, так, чтобы мордочки родителей были передо мною, пускай их глаза были прикованы, и начал.

— Мама…папа. – я шумно выдохнул. – Я…хотел бы вам сказать пару слов, прежде чем…уйти. – н-да, звучало как-то не очень лаконично, но зато искренне. – я думал, что больше никогда не увижу вас. Что всё, что у меня осталось – наши фотографии. Да, это тоже память, но… несколько иная, не такая живая и… потусторонняя, что ли. Я постоянно… — я всхлипнул. – думал, что фотографии вас позволят мне не чувствовать одиночества, не думать о том, что… — ещё всхлип. – что я совсем один. Но это не так. Я забыл твоё наставление пап. – правый глаз заплыл слёзной жидкостью, отчего отец немного поплыл у меня во взоре. Я не рискнул утирать слёзы – не знаю, что произойдёт, коснись я самого себя. – Я забыл, что надо уметь… различать полутона. Не красить всё в два цвета. Я забыл, как ты говорил мне, что у гитары не две струны, и нот не две, а целых семь. И что нельзя мыслить категориями “хороший-плохой”. Я… всё это забыл. Абсолютно. – я уронил мордочку. Пара слезинок скатилась по шерстке вниз и попала на дощатый пол. – я ужасно скучаю по вам и мне очень вас недостаёт. Я такой дурак, что пустил жизнь по этим рельсам…

— Мне не достаёт твоей поддержки, мама. Каждый Дискордов день, как я просыпаюсь, думаю о тебе и не могу не думать, потому что скучаю. Скучаю и корю себя за то, что так и не навестил тебя перед смертью. Даже этого не сделал… что я за сын?!

Моя совесть принялась у унисон скандировать окончание фразы. Она будто бы ждала момента, когда я не смогу держать её в узде и начала бомбардировать меня с новой силой, ломая глубже и дальше.

— Вы приучали меня выкладываться на полную, но не считать неудачи чем-то плохим. Но это другой случай, мама! Это не просто рядовой провал, который поможет в будущем стать лучше! Это финальный провал! Окончательный! Без права не реабилитацию и прощение! Это – конец! – я сорвался на крик. Мой голос уже не то что дрожал – он сорвался в нечто, напоминающее писк. Настолько был высоким. Интересно, как у меня это получилось?

Я рухнул на пол и зарыдал. Такого со мною не случалось по меньшей мере несколько лет. Я даже вспомнить не могу, когда рыдал так же. Может, это вообще первый мой раз? Не помню, да и не хочу вспоминать, не до этого сейчас.

Это ощущение было противным, оно будто бы заставляло меня раз за разом погружать себя в грязь, называя идиотом. И, всё же, в равной степени оно мне было необходимо. Я был счастлив, что сумел увидеть родителей ещё раз, пускай они меня не видят, не слышат, не чувствуют присутствия и лишь горюют над моей неживой копией. Я их увидел. Почувствовал, что они рядом. Это в равной степени успокаивало и вызывало новую порцию влаги в глазах.

Наконец, я выдохся и смог подняться. Родители остались неизменными. Застывшими, будучи не более чем плодом моей богатой фантазии, и всё же такими живыми. Я последний раз окинул взором пару. Мне не хотелось уходить. Хотелось, вопреки здравому смыслу и факту, что это сон, остаться с ними, не выпускать из вида. Приложить все усилия, дабы они не потерялись в моём подсознании. Были всегда рядом. Пустошь и так забрала у меня слишком многое, но уж память о семье – никогда. Ни за что!

Я поднёс копыто к своей мертвой копии, колеблясь в мыслях, не решаясь прервать видение. Эта ужасная заминка длилась порядка минуты, если не больше. Я решил окинуть взглядом округу, но ничего не поменялось. Такое же черное беззвёздное и безлунное небо. Такая же почти нулевая видимость за пределами веранды. Я шумно выдохнул. Нет, всё же надо вернуться. Я не могу и не хочу обрекать друзей на свою потерю. Не позволю им испытывать то, что испытал я. Моё копыто коснулось трупа и я медленно начал проваливаться в неизвестность. Не могу судить точно, но видел, как родительские взгляды устремились прямо на меня и я прочитал в них…улыбку?

---

Я проснулся. В комнату било солнце. Луч огненного светила устремился прямо мне в мордашку, заставив прищуриться. Любопытно было другое. Три пары глаз сейчас пилили меня взглядом. Две пары синих и одна пара зелёных. Учитывая, что у Луна глаза имели ни разом не синий оттенок я понял, что передо мной кто-то из местных. И ведь угадал. Около меня стояли три единорожки. Сиа, Эмили и Вельвет Ремеди. Вид у них был пусть и расслабленный, но те теряющий бдительности.

— Как ты себя чувствуешь? – Вельвет первой разорвала тишину в комнате.

— Абсолютно нормально. – во мне как будто кто-то перезагрузил терминал.

— Апатии нет?

— Нет. – я мотнул головой. На удивление, боли так же не было. – Я смею предположить, что со мною что-то приключилось пока я спал.

— Именно. С её слов. – Вельвет показала взглядом на Сию. – Ты ворочался, рыдал во сне и с кем-то разговаривал.

— Может это просто кошмар? – Эмили всё же надеялась на лучший исход.

— В том-то и дело, что не просто. – я посмотрел на сестру. – Место событий одно и то же.

— Опиши. Всё, что ты видел или слышал. – попросила Вельвет.

— Так… с чего бы начать… — я закатил правый глаз в попытке вспомнить. – Я проснулся здесь же, только ночью. Как и в прошлый раз. Прошел на веранду. Вот здесь и случилось различие. Если в первый раз там стояли С… — я вовремя спохватился, что в документах у нас липовые имена. – Касси, Лун и Лами.

Вельвет посмотрела на меня, как на идиота. Я сразу понял, что мне кое-кто кое-чего не досказал.

— Можешь не пользоваться псевдонимом. – с улыбкой сказала Сиа. – Вельвет знает наши настоящие имена. Знает она так же и кто такой Лун.

Я мысленно отвесил себе удар в лоб. Да, знать-то я этого не мог, но всё равно чувствовал себя, как последний идиот.

— Не осуждай себя. Ты и не мог об этом знать. Лун всё же, некоторые тайны даже тебе не доверяет. – Вельвет, кажется, не обиделась и я почувствовал себя несколько уютнее. – Продолжай.

— В этот раз там были лишь мои родители. Та же сцена. Мой труп и моя семья, смотрящая на него.

— И что ты сделал?

— В прошлый раз я коснулся всех своих друзей, превратив их в пыль. А в этот раз лишь устроил комедию перед родителями, а потом вышел из сна.

— А почему ты поступил так?

— После прошлого опыта я не мог вспомнить ничего ни о Луне, ни о Сие, ни о сестре. Рассудил, что это как-то связано с моими действиями во сне, и решил поступить иначе.

— Что же, в таком случае надо будет вам остаться здесь ещё на сутки. Нужно проверить, как он себя поведёт во сне. – Вельвет обратилась к Сие. – Если никаких происшествий не будет, можно жить спокойно.

— А вот с этим есть накладка. – дверь отворилась и в комнату вошёл Лун. На наше общее удивление он был в респираторе и шляпе, какую купил буквально накануне. В сумке у него лежала бумага.

— Что у тебя приключилось? – Вельвет подошла к фестралу.

— Беда, уважаемая. – Лун достал бумагу из сумки и развернул её.

Немного оборвавшаяся с краёв газета с изображением некоего бэтпони и надписью:

С Р О Ч Н О!

Разыскивается опасный преступник!

Лунар Скай, бывший радист и управляющий одной из агентурных сетей на Восточном побережье Эквуса.

Обвиняется в множественных убийствах и аморальных экспериментах над живыми пони! При наличии любых сведений срочно сообщите в штаб Бэтрик, что в 27 километрах от узловой станции Р-7.

С Р О Ч Н О!

Вельвет просмотрела газету и вскинула брови. Конечно, она знала о том, что Лун практиковал нелегальную и аморальную хирургию в прошлом. Чего только одна вивисекция стоила, которую она до сих пор не простила фестралу. Но это было давно, да и Лун с подобным уже как год дел не имеет. И всё же, проверить стоило.

— Ответь-ка, приятель. Правда ли то, что тут написано? – перспектива вранья в сторону Вельвет была хорошо знакома Луну. С ней он был предельно честен, ведь именно благодаря Вельвет Ремеди он был ещё жив и к нему не наведались всякие заинтересованные группы пони.

— Ни капли. Во-первых, я завязал. Во-вторых, Базз может спокойно подтвердить, а он ошивается у меня дома часто. Слишком часто, чтобы от него что-то скрыть. Полирнём это тем фактом, что мне нет никакой выгоды толкать тебе ложь за правду. Вывод, думаю, ты сделаешь сама.

— Предположим. Когда и где ты это нашёл?

— Сегодня утром. Видел, как парочка пони, видно не местных, расклеивала их на столбах.

— Сколько собрал?

— Как видишь, одну. Мне как-то не до сбора было.

— А я думала, ты победил в себе проявление аффекта.

— Не до конца. Один пегас к этому копыта приложил. – Лун скосил взгляд на меня. – Я даже рад, что документы сгорели к Дискорду.

— Они тебя и без документов найдут. – я решил подать голос. – У тебя слишком много врагов.

— Как и друзей, Базз. – Лун постучал копытом по виску. – Любой мало-мальски известный пони на Пустоши нет-нет, да стоит у кого-то в расстрельном списке. Разница лишь в длине. Так или иначе, оставаться здесь я бы не стал.

— Поддерживаю. – я встал с кровати. – Если тут учудится разборка с огнём и пулями, нам несдобровать. Да и местным вряд ли понравится, что кто-то смуту на улицы наводит.

— Рада, что мы всё уладили. Постараюсь держать тебя в курсе, если ситуация накалится. И докладывай мне по возможности о ситуации с Баззом. – Вельвет вернула бумагу Луну.

— Есть, мадам. – поклонился Лун и вышел за дверь.

— Собирайся. – Сиа повесила Гевер на крючок. – Выступаем через два часа.

Глава 18: Бегство к морю

Столь форсированных сборов я не видел со времён нашей вылазки в Старспайр. Благо, опыт прошлого дал о себе знать и я собрался за каких-то полчаса. Параллельно разузнал про сделку Луна и Эмили с ночлежкой, в которой мы коротали время и решил надавить на фестрала. Тот пусть и поколебался с предложением, но всё же принял его. Может, даже у бэтпони проснулась совесть, или же он видит в этом более глубокую перспективу. Не могу судить, но отрицать, что подобное пойдёт нам на пользу не стану. Во всяком случае, мы теперь не какие-то левые пришедшие, а полноценные знакомые с пока ещё не убитой репутацией. Пока что, если не уберёмся вовремя по добру по здоровому. А ведь всё так хорошо начиналось…

— Готовы? – Лун проверял все закоулки в надежде, видимо, найти там что-то завалявшееся.

— Полностью. – отрапортовал я бодрым тоном. Всё ещё не могу нарадоваться, что перестал вести себя как полуживой экспонат.

— Тогда вперед. – Лун прекратил тщетные попытки осмотра помещения и вышел из номера. Мы с Сией последовали за ним. Сдав ключи и выйдя на крыльцо, нам повстречались Эмили и Вельвет. Сестра тоже была готова к переходу, собравшись во время пребывания меня в бреду.

— Ну-с, двинули. – Лун распрощался с Вельвет и мы взяли курс на Восток – к Селестийскому побережью.

Тут стоит сказать про распределение инфраструктуры по всему Эквусу. Восток, а именно территории, расположенные от Роквилля и Бэйлса до Санкт-Петерсхуфа и Бэлтимэйра являли собою наиболее развитые регионы. Можно сказать, эти земли – колыбель Эквестрии прошлого. Именно их мощности и развитие позволили вести войну достаточно долго. Это же и объясняет, почему зебры выбрали их в качестве главных целей для атаки. Мэйнхэттэн, Филлидельфия, Бэлтимэйр, Кантерлот и города Севера – все они считайте, что канули в лету, ибо селиться в них почти невозможно из-за радиации. А Запад почти неизвестен. Из местных городов стабильная связь держится лишь с Ванхувером и парочкой поселений на дороге до него. Что же расположено дальше – неизвестно. Что приключилось с Толл Тейлом, Широм и Лас-Пегасусом – не ясно. Даже Старспайр нашли относительно недавно, когда ряд закалённых авантюризмов пегасов решил отправиться на Северо-Запад в попытке нанести эти области на карту. Увы, дальше Марипони этим смельчакам пройти не удалось. Их обнаружила одна из разведывательных групп Старспайра и чудом догадалась проследить маршрут.

В остальном же, ситуация выглядела печально. Но нам с Луном предстояло это исправить. Надеюсь.

Сверив документы, мы покинули Р-7. Место, к которому мы стремились Дискордовых три недели теперь отдалялось с каждым шагом. Тем не менее, нам было не до грусти. У всех были свои мысли и эмоции. Лун было видно, что нервничал. Нервничал, предполагаю, за нас, за себя, за Вельвет и то, как ей удастся развести этих неугомонных и шибко идейных. Хотя, за вороную единорожку он беспокоился, пожалуй, меньше всего – она наверняка что-нибудь придумает, а вот как схорониться нам – вопрос куда более насущный. Если им удалось прознать о том, что мы околачиваемся на Р-7, ушей по всей Пустоши не оберёшься. Значит всё куда сложнее. В очередной раз подтверждается, что радиосеть на Пустоши – глаза и уши любого мало-мальски здорового рассудком пони.

— Лун, у меня к тебе назрел вопрос. – я вырвал фестрала из нити рассуждений, в которые он себя вогнал ещё на Р-7. – Это касается Вельвет.

— Сразу оглашу предупреждение для недалёких. – Лун поглядел на меня сквозь затемняющие линзы со всей серьёзностью. – Между нами ничего нет. Это чтобы ты себе ничего с дури не надумал. У неё так-то муж есть. Кстати, отличный пони.

— Да это-то я знаю, не дурак. – я отмахнулся. – Мне о другом.

— И о чём же?

— Почему ты мне ничего не рассказывал о том, что лично знаком с ней? Ты же знаешь, что мне интересна история Дарительницы Света и её команды.

— Не хотел портить сюрприз. А ещё было желание поставить тебя в неловкое положение, тогда, накануне.

— Вот же ты сукин сын! – я мысленно сгорел и покачал головой.

— Да, я такой! – позлорадствовал Лун, после чего отвернулся, предаваясь вновь думам.

Так вот, кто был этим таинственным получателем депеши. Что же, это аргумент в пользу того, что Арес “нипридавал”. Сюжет с перехваченным письмом теперь не кажется даже Луну ложью. Другой вопрос был в том, зачем нужно было высылать письмо лишь после того, как мы едва не подошли к Понивиллю. Похоже скорее на сигнальное послание убийцам, нежели на превентивную депешу и о нашем прибытии. В любом случае, если ещё доведётся увидеться а краснокрылым, для него припасена парочка каверзных вопросов. В любом случае, эти каверзные вопросы сейчас идут в дальний ящик, покуда случай не выдастся. Нам же оставалось лишь держать курс по одной из многих восточных дорог, соединявших некогда столицу и крупные города с маленькими селениями на побережье. Карта просёлочных дорог бывшей Эквестрии очень походила на решётку. Главный тракт, пролегающий от Совёнка до южных фортов разрезался множеством перекрёстков и развилок на маленькие кусочки более меньшими дорогами.

— Мы хоть знаем, в какое поселение идём? – Сиа окликнула фестрала.

— Ага. Идём в бывший рыбацкий посёлок Бэлтик Бич. Вообще таковых по всему побережью пруд пруди, но там нас будут искать с минимальной вероятностью.

— С чего ты взял? – я подключился к беседе.

— С того, что в этом селении дай Богиня дюжина пони проживает. Помножь это на факт того, что наши идейные господа, идущие следом пока не прознали, что мы удрали, а Вельвет сможет их изрядно нае..кхм-кхм пока мы не оторвёмся.

— Ну хорошо, допустим, мы скрылись. Дальше что делать будем?

— А у нас есть выбор? – Лун снял респиратор.

— Ну, мы можем остаться в поселении или вернуться на Р-7 как всё стихнет.

— Не стихнет, уважаемая. – Лун издал нервный смешок. – Они слишком близко подобрались к заветной, чтобы так просто бросать всё на самотёк. Они теперь будут искать покуда от старости не помрут. Тут нужно нападать самим.

— И это твой вариант? Пойти и убить убийц?

— Давай, скажи ещё эту бессмысленную цитату.

— Если убить убийцу, число убийц останется тем же. – Сиа улыбнулась.

— Ага, я даже время тратит не хочу, дабы объяснять всю инфантильность этой фразы.

— Но ты согласишься с мыслью, что она дико забавная. – я прыснул в копыто.

— Соглашусь-соглашусь. И пожурю себя лишний раз.

— От чего же?

— От того, что ржу над таким низким юмором.

---

Путь до селения прошёл на удивление скоро. Мы остановились на ночь, сойдя с дороги и расстелившись. Я, Сиа и Эмили уснули, а Лун вызвался в караульные.

— Всё равно вы ночью ничего не разглядите. А я спал недавно. – просто ответил фестрал, когда я прямо его об этом спросил. Что же, так даже проще. Правда, придётся дать Луну пару часов отдыха перед тем, как мы двинем дальше, но, как говориться, цель оправдывает средства.

Подойдя к селению, нам предстало жалкое зрелище. Покосившиеся дома, полуразрушенный причал, но бывший в употреблении добрых две сотни лет, высохшее русло бывшей речушки, впадавшей некогда в море и несколько занятых своим делом пони. Конечно, здесь есть и плюсы – в таком захолустье нас искать никто и не подумает, а местные, пожалуй, будут более расположены на то, чтобы выгородить нас перед преследователями.

Мы прошли чуть глубже в селение и заприметили никем не тронутое здание. Конечно, здесь на даже подобие ночлежки можно было и не рассчитывать, но нам сейчас подошёл бы любой сколь угодно теплый дом. Таковой нашёлся, хоть и выглядел немного обветшалым. Внутри оказался беспорядок двухсотлетней давности. Валяющаяся и наполовину проржавевшая от морского воздуха утварь. Открытие и вычищенные полностью кроме пыли шкафы. Опрокинутая мебель и даже специально отломанные в нескольких местах куски стен. Видно, что кто-то до нас решил проверит дом на предмет потайных сейфов и ничего не найдя, обшарил всё что мог, оставив нам плоды своего осмотра. Мы не были сильно против. Хотя, с едой начинался напряг. Дошли мы конечно и быстро, но из-за этих неугомонных выблядков, что дышать нам в хвост пришлось ограничиться лишь небольшими запасами. Повезло, что большинство нашей еды – консервы, хоть и половина из них мясные. Конечно, Эмили не понравится от слова совсем, но делать нечего – травку тут никто не выращивает.

Расположиться в здании удалось за считанные минуты. Судя по трём, если не четырём, слоям пыли в комнатах на верхнем этаже, их не посещали добрую пару-тройку лет; спасибо что кровать уцелела, правда с оговоркой, что матрас оказался едва пригодным из-за разъевшей его моли. История знакомства с ней у нас выдалась очень забавной.

— Базз…

— Что?

— Т-т-там-м-м… — Эмили указала в спальню.

— Что там? – я вошёл в комнату и тут же увидел огромного крылатого жука с усами в метр длинной, вылезающего из кровати. Первый миг меня одолела паника, а затем её место заменила холодная голова и столь же холодный расчёт. Спаренный выстрел…и моль обратила на меня внимание. Я стрелял без З.П.С. и понадеялся на то, что прибью ненастную за один залп. Не сработало. Жук направился ко мне, но на этот раз я не позволил своему самодурству взять верх и выстрелил уже с заклинанием моего Пип-Бака. Моль завалилась на бок, из которого сочилась бесцветная и клейкая жидкость. Я же подошёл вплотную и одним ловким ударом добил тварюгу, раскроив ей голову. Насекомое перестало сопротивляться и обмякло на полу.

— Спа́ли его у Дискорду. – сказал я сестре, а сам пошёл умыться.

— Чего гремишь? – Лун застал меня на крыльце. Бэтпони как раз наблюдал за восходом полумесяца растущей луны.

— Да там моль в спальне очутилась. – я прошёл немного дальше и принялся смывать остатки насекомьей головы и крови.

— А зачем стрелять-то было?

— Она была больше нас двоих размером.

— О как. – Лун присвистнул и поёжился. Всё же, он насекомых переносил с трудом, особенно таких огромных. – Надеюсь, Эмили спалит матрас вместе с этой дрянью. Всё равно, думаю, от него одна труха осталась.

— Успел с кем-нибудь познакомиться? – Я отнял копыта от бадьи и присел рядом с фестралом.

— Не-а. Да, честно скажу и не пытался. На нас тут всем по барабану. Тем лучше.

— Не сказал бы. Они нам не доверяют. Сдадут, если приспичит.

— А доверяй они нам, думаешь не сдали бы? Да их тут махом пристрелят так и так. Те, кто меня ищет – пони не робкого да не бедного десятка. Они придут, обшарят да спалят.

— Представляю, что сейчас на Р-7.

— Приёмник Вельвет активен, значит можно не переживать.

— И всё же, может там уже случилась потасовка?

— Вряд ли. Перестрелка с самом сердце НКР – маловероятно. – отмахнулся фестрал.

— Кстати, раз уж ты напомнил про приёмник, передай Вельвет, что всё устаканилось.

— А ты откуда знаешь?

— Хм, может потому, что я спал как убитый, когда мы устраивались на ночлег?

— Хм, а ты не думал, что это от банального переутомления, и эта хрень приключится с тобою вновь?

— Нет, со мною всё в порядке. Отправляй.

— Как пожелаешь.

Лун ушёл к своим вещам и вернулся со своим приёмником и микрофоном. Поймав нужную частоту, фестрал начал запись, предварительно проверив местность на предмет прослушивания.

— Здравствуй, это твой давний товарищ-практикант, с ним всё нормально, спит как убитый, настроение бодрое, тяги к запретному нет. Конец связи.

Лун убрал Пип-Бак и вопросительно уставился на меня.

— Зачем ты так общаешься?

— По-жаргонному?

— Именно.

Лун ещё раз проверил Пип-Бак на предмет записи. Он всегда перепроверял, выключена ли запись.

— Я не назвал ни одного имени собственного. Даже если на Р-7 сейчас всё плохо и сообщение перехватят, они вряд ли поймут, о ком идёт речь. Хоть и смогут отследить, откуда шла трансляция. Но, повторюсь, это лишь в самом крайнем случае, так что можешь расслабиться.

— Да я и был так-то расслаблен. – я пожал плечами.

— Да? Что-то не видно. Иначе ты бы не стал так печься о сообщении.

— Ладно, признаю, урыл. – я закатил глаза.

— Вот с этого и надо было начинать. Ладно, давай наведаемся к местным. Спросим хотя бы, как тут дела с едой обстоят, а то мы обратно до Р-7 вряд ли дотянем.

— Можно же обходиться без пищи пару дней.

— Да, можно. Хочешь попробовать?! – Лун даже чутка вскрикнул. Маска невозмутимости вновь спала, явив мне на секунду выражение искреннего ужаса и изумления. Я понял, что задел за живое моего друга.

— Извини. Просто не самые лучшие воспоминания. – фестрал опустил взгляд. – Пошли.

Я, рассудив, что сейчас развивать эту тему слишком опасно, лишь последовал за Луном в город, а вернее – в городскую черту.

Вид там был, мягко говоря, мрачный. Дома, как и на окраине, обветшали. Дороги покрылись двумя слоями пыли. Освещение, построенное на кристаллах, не работало – видимо, кончился заряд. Самое диковинное было в другом. Полная тишина. Да, мы знали, что тут живёт около десятка пони, но полностью пустые улицы днём – нонсенс даже для таких мест. Словно нас боятся, или просто не хотят видеть.

— Какой теплый приём… — протянул Лун, заглядывая где возможно в полуразбитые окна.

— Демон… — рядом скрипнула дверь. Мой друг машинально повернулся на звук и дощатая конструкция резко захлопнулась. С той стороны послышался плач, а после всё сгинуло.

— Знаешь, кажется я зря на надел респиратор. – Лун всё ещё стоял выгнув бровь. Нет, он не был типичным жителем Пустоши, ибо почти все фестралы жили в Старспайре.

— Тебя бы выдали крылья и уши. – усмехнулся я. – Тут проблема схожая с моей, когда мы впервые встретились.

— А я подумал, ты испугался ствола… а ведь надеялся… — Лун состроил грустную мордашку.

— Да ладно тебе. Прошла уже Дискордова гора лет.

— Всего лишь пять, к слову. — Лун выгнул бровь

— По ощущениям все пятьдесят. – я присвистнул. – Может всё же пойдём, поздороваемся да разузнаем, что к чему?

— Если ты будешь с ними говорить, я не против. Меня, видно, не особо рады тут видеть.

Делать нечего. Я подошёл и аккуратно постучал в дверь. С другой стороны послышался цокот, а после раздался голосок, принадлежащий на слух кобылке лет двенадцати от силы.

— Кто там?

— Здравствуйте. Вы не знаете, есть кто из взрослых дома? – всё же надобно было уточнить.

— Мама, иди сюда! – послушалось из-за двери.

Ещё цоканье и дверь приоткрылась. Из-за щели выглянула земная пони с лимонной шерсткой и темно-коричневой гривой и ещё одна, поменьше. Цвет её шерстки уже больше напоминал белый со слабым желтым оттенком, а грива осталась неизменной.

— Здравствуйте. Вам зачем?

— Мы с другом недавно пришли и хотели узнать, где здесь можно купить еды.

— В-в-ваш д-д-друг – д-д-демон?! – хозяйка затряслась, а её, как я могу предположить, дочка спряталась за маму. Что бы им ответить, да так, чтобы напряжение сбавить?

— Позвольте, а кто такие демоны? – я сделал непонимающее выражение.

— Это охотники в ночи. Они прилетают и похищают жителей, если те не заперлись дома ночью. Буквально забираются в дома и выволакивают. А потом хихикают и что-то пищат.

Я переглянулся с Луном. Фестрал, сейчас стоящий в стороне от двери ответил мне взглядом, схожим с: “я понял о чём она”.

— Что же, в таком случае – нет. Мой друг – не демон.

Моей собеседнице такой ответ придал немного уверенности. Она перестала боязливо осматриваться и открыла дверь уже без боязни.

— Если вы по еде, то тут ею не наберетесь. Надо идти либо на Р-7, либо караулить караваны. У нас не торгуют.

— Почему же.

— Демоны. – кобыла поёжилась. – Они всё забирают. Сначала еду, потом жителей. Нас осталось-то тут лишь четыре семьи, а убраться не можем – вдруг нагонят да убьют.

— Может, мы посодействуем?

— Да куда там. В ночи не видно ничего.

— Мой друг может решить эту проблему.

— Так всё-таки он демон! – вскричала хозяйка и попыталась было захлопнуть дверь, но я успел её придержать.

— Постойте. Помилуйте вас Богини, мой друг не такой!

— Он же демон!

— О Свята Селестия, нет. Он просто фестрал, не демон. И ничего общего с ними не имел и не имеет.

Я взмолился, чтобы мои доводы подействовали. Кобыла, тем не менее, перестала пытаться закрыть дверь.

— Хорошо. Если он действительно не демон…

— Мы можем помочь. Он может помочь. Нам только нужно купить еды.

— Хорошо. Тогда ждите. Они обычно появляются в одиннадцать после полудня.

— Примем к сведению, спасибо.

Дверь захлопнулась и я чуть не столкнулся с Луном. Фестрал глядел на меня возмущенным взглядом.

— Во что ты нас втянул… — протянул Лун и сделал фейсхуф.

— Еды всего лишь раздобыть решил.

— Мог бы и что-то более лёгкое придумать.

— Не забывай про то, что ты сам мне говорил. Идти пару дней без еды – то ещё испытание.

— Ладно-ладно. Но выслеживать этих поехавших будем вместе.

— На другое я и не рассчитывал.

Мы направились обратно к нашей стоянке, где Сиа и Эмили уже развели аналог костра. Дождя не предвещало, а потому мы расположились вокруг удивительно нормального цвета пламени, пока единорожки что-то варили в котелке, который нашли в доме и который не придался ржавчине окончательно. Вернее, Эмили большей частью варила, а Сиа лишь ассистировала, подавая требуемое – всё же готовка не была её сильной стороной.

— Что разузнали? – Эмили, едва завидев нас сквозь дым, исходящий от костра, поспешила разузнать подробности.

— Братец твой нас в авантюру очередную вверг. – тяжелым, но уже примиримым голосом ответил Лун.

— Поподробнее пожалуйста. – Сиа отвлеклась от подачи ингредиентов и села подле костра.

— Что же. Мы разузнали, от чего тут такая атмосфера. – начал объяснять я. – Дело в демонах. Это аки налётчики, что забирают местных из домов по ночам и утаскивают невесть куда.

— Другие фестралы. – горько подметил Лун. – И почему многие удивляются, от чего с нами никто не ведёт дел…

— Но-но, Лун. Ты же тоже фестрал. У тебя знакомых – не початый край.

— Ага, да только я скорее исключение, нежели правило.

— Впрочем, как и большинство пони на Пустоши.

— Туше. Думай лучше, как нам этих страдальных усмирить.

— Выманим одного из них, выведаем всё, что узнаем, а далее выследит остальных и дело с концом.

— Да.

— Ты чего, Лун.

— Трудно убивать себе подобных, Базз. Даже для такого беспринципного пони, как я.

— Да, но помни, что они – не ты. Они тебя убьют и не посмотрят, что одного с тобой народа.

— Да знаю я, знаю. И всё равно сложно.

Спустя час, что мы посвятили ужину и плану, итог представлял собою следующее: Мы берём кого-то приманкой, сами размещаемся неподалёку. Выжидаем. После этого, выводим одного из строя и мило с ним беседуем. После того, как требуемое будет получено, мы избавляемся от них.

— У кого-то есть, что добавить? – Лун обошёл нас взглядом желтых глаз.

— Не-а. – я мотнул головою. Единорожки повторили жест в знак согласия.

— В таком случае, объявляю отбой. Подъём в половину одиннадцатого. Вещи спрятать, либо нести с собой. Ничего ценного в доме не оставлять, ясно?

— Ясно-ясно, проходили.

— Хорошо, тогда гаси свет, Сиа.

Единорожка затушила огонь магией и мы направились в дом, дабы сложить свои пожитки и приготовиться ко сну, пусть и короткому. Какие-то четыре часа, но зато эти четыре часа нам дадут бодрости на добрую половину суток, а то и больше.

— Подъём! – огласил Лун, едва Пип-Бак пробил половину десятого. Мы синхронно поднялись и вышли из здания. Путь наш лежал в городскую черту – сыграть роль приманки и взять хотя бы одного демона живым.

Вышагивая по девственно пустым улочкам, где с двух рядов на тебя нависают пусть и не очень высокие, но обветшалые и будто бы мёртвые дома, я невольно начал проникаться атмосферой. Атмосферой жути, что витала в воздухе. Было в этом месте какое-то странно ощущение беспокойства. Не то, что за нами кто-то следит, нет. Словно, кто-то дышит нам в хвост. Я пару раз инстинктивно оглядывался в надежде поймать с поличным заветного, но каждый раз натыкался на пустоту улочки. Лун же вышагивал впереди с полностью безразличным выражением, если судить по той части мордашки, что не была скрыта тенью. Мы свернули на одну из улиц, где ошивались днём. Вот он – тот самый дом, где живут эти две земных пони. Я было хотел пройти ещё дальше, как вдруг копыто Луна резко притянуло меня к земле и потащило за фасад.

— Ты чего? – я глядел на фестрала полуизумлённым взглядом. Сам понимал, что Лун кого-то увидал в темноте.

Фестрал лишь покачал головой и аккуратно высунулся из-за угла. Я последовал за ним…и натолкнулся на подставленную ногу. Лун выжидал, а я всё портил. Осознав сею ситуацию я мигом ретировался, дабы не мешать нашему ночному другу.

Спустя пару секунд Лун отпрянул и жестом подозвал меня к себе.

— Что ты видел?

— Не “что”, а “кого”.

— Ох… — я закатил глаза. – Хорошо, кого ты видел?

— Четверо. Пока что лишь приземлились. Нас не видят. План помним? – он окинул взглядом наших попутчиц. Те синхронно кивнули.

— Давай, Базз. Твой выход. – Лун потрепал меня по гриве и сбуровил шляпу. – Войди в роль.

Я вышел. Седло перекошено, шляпа едва не спадает. Обязательно заплетающиеся ноги и ходьба в развалку. Полуоткрытые веки. И напускной страх. Запах перегара, правда, не настоящий – я банально прихватил с собою толику нашего антисептика, что одним своим запахом несся на три метра против ветра. Пока я разыгрывал комедию, Лун переместился поближе, а Сиа с Эмили сконцентрировались, чтобы выудить хотя бы одного из демонов.

Четвёрка фестралов в недоумении глядела на меня. Один из них даже отшатнулся, едва запах нашего пойла ударил ему в нос. Двое оскалились и приготовились к атаке. Я сделал вид, что только сейчас их разглядел и остановился. Послышалось шептание а после этого нахохлившаяся пара ринулась на меня. Далее всё происходило словно в другом пространстве. Я быстро встрепенулся и прицелился с помощью З.П.С. Лун последовал моему примеру, а Сиа и Эмили взяли в общий захват того, что стоял ближе всех, предварительно сдавив ему шею, дабы не вырывался слишком сильно. Спаренный выстрел угодил первому ногу и крыло, разорвав перепонку, но второй остался в строю и со всего маху зарядил мне ударом в нос. А я ведь только недавно получал в нос от фестрала! Удар, конечно, был не той крепости, чтобы сломать его, но то, что без крови не обойдётся я почувствовал. Захваченный в телекинез вопил и пытался вдохнуть, но у него не выходило – хватка двух единорожек была слишком сильна. Тем временем Лун уложил с третьей попытки дальнего демона, что пытался сбежать. Очередь пуль превратила фестрала в решето. Я же пытался совладать с оставшимся в чувствах демоном. Тот махался на удивление ловко, правда пропустил удар под рёбра. Однако, он действовал быстрее меня. Даже пару раз черканул клыками мне по шкуре. Я впервые ощутил, насколько это болезненно – когда чужие клыки едва не впиваются в тебя. Придётся обрабатывать раны позже. Внезапный удар отбросил меня назад. Фестрал подошёл вплотную ко мне, сейчас лежащему в пыли и приготовился добить, раскроив череп. Я мог бы заблокировать удар, но почти не видел обидчика из-за ночи и крови, залившей правый глаз. Были видны лишь красные глаза с вертикальными зрачками. Последовавший за этим удар, вскрик и звук выстрела оповестили меня о том, что опасность всё-таки миновала. Вместо красных и озлобленных глаз на меня смотрели жёлтые и облегчённые. Лун помог мне подняться.

— Как ты? – вопрос скорее риторический. Он сам всё видел.

— Необычный опыт. Получить в нос дважды от фестрала.

— На Бис не выйду, извиняй.

— Как будто я имею что-то против.

Лун достал свою склянку у принялся обрабатывать рану на носу и моей шкурке. Конечно, мы знать не хотели, сколько всякой дряни было в пасти того бэтпони, а потому лучше обработать всё заранее.

— Ах да, пока не забыл. – Лун подошёл к застывшему на грани фестралу, которого я подстрелил первым и единственным, и приставил дуло ко лбу. Выстрелил. И вернулся ко мне.

— Зачем?

— Лишние уши нам ни к чему. Да и такая смерть всяко лучше септического шока или болевого шока.

Убрав кровь и чуть меня заштопав, мы вернулись к углу, где наши подруги уже связывали пребывавшего в бессознательном состоянии демона. Я оглядел попавшего нам гения мысли. Серая шёрстка, черная грива, хост и крылья, радужка бирюзового цвета – иными словами, ничего криминального.

— А теперь, оттранспортируем нашего ненаглядного домой. – Лун взвалил на себя тело и мы направились прочь.

— Погоди-ка! – я окликнул уже взлетевшего фестрала.

— Чего ещё?

— Убирать трупы кто будет?

— Как кто? Ты. Что-то имеешь против?

— А как же товарищеская солидарность?

— А она актуальна для товарищей, а мы друзья. – Лун подмигнул мне, но на землю спустился.

Мы вчетвером вынесли тела из города ближе к окраине и морю.

— Просто выбросим?

— А они заслуживают большего?

— У меня есть идея получше. – Эмили вышла вперед и зажгла рог. Ей сейчас было не очень уютно лицезреть изувеченные свинцом тела, но соблюдать хотя бы минимальные почести умершим было заложено в неё с детства, ибо право на смерть – неотъемлемо. Наши ненаглядные поднялись в воздух и в мгновенье вспыхнули, оставив после себя лишь пепел. Сестра поднесла его над морем и развеяла по ветру.

— Ну-с, теперь займёмся этой шаболдой – Лун показал взглядом на лежащего без чувство демона. – Давайте положим в дом, пока не проснётся.

— У нас как будто выбор есть. – я закатил глаза.

— Ну, как сказать…можно оставить под открытым небом, не нужно будет его терпеть.

— Нет, оставим дома.

Спустя десять минут, пленный уже лежал на полу второго этажа, связанный, но живой.

— Ну что, будим?

— А как же?

Сиа понесла смоченную марлю к носу фестрала и тот проснулся. Глаза резко сузились, пони зажмурился и простонал.

— Свет…А! Падла! Глаза! Выключи, выключи! Пожалуйста! – вопил он, пытаясь выпутаться. Мы переглянулись с Луном. Друг кивнул и я выключил лампу.

— А теперь слушай меня, уважаемый. – Лун сел напротив пленника и начал допрос. Дружелюбно, и всё же с ноткой холода в голосе. – Правила просты как крышка от Спаркл-Колы. Ты говоришь, мы слушаем. Мы спрашиваем, ты отвечаешь. Если ты не отвечаешь, или не говоришь – мы бьём. Несильно. Но больно и возможно смертельно. Условия приняты?

Я лишь молча уставился на картину, что развернулась передо мной. Две пары глаз. Жёлтые и бирюзовые. Последние блестели от налившейся на них влаги, тогда как первые источали холодную сдержанность – типичный облик моего друга перед незнакомыми ему пони, или откровенными врагами.

— Да с какой стати я стану вам что-то говорить? Мне с этого что? – Фестрал наконец проморгался и сейчас смерял Луна недобрым взглядом.

— Даже не знаю. Как насчёт жизни? Не интересует? – Лун чутка оскалился.

— Ага, так я и поверю.

— Видишь раскрытое окно? Оно твоё, если ты ответишь честно на интересующие нас темы. Слушай. – Лун обратился к Эмили. – Тот матрас с гигантской молью ты ещё не спалила?

— Что за гигантская моль?! – фестрал явно занервничал.

— О, это такое обходительное животное, ты бы знал. – Лун уже не скрывал улыбки. – Щекочет, побеседовать можно, даже спать уложить лучше родной матери.

— Я всё скажу! Только не бросайте! – пленник уже отчаянно хватал ртом воздух.

— Вот и славно. – Лун подошёл почти вплотную к фестралу и заглянул прямо в душу. – И всё же матрас пригодится, на всякий случай. – Эмили, услышав это вышла из комнаты, сделав вид, что пошла за заветным орудием.

— А пока наша услужливая кобылка в пути, расскажи всё, что ты знаешь о демонах.

— Так нас называют местные. Мы похищали их и продавали, от получек и жили. До сей ночи. – серый фестрал опустил уши на этом моменте.

— Что же, а сколько вас всего в этом петушином когорте?

— Было пятеро. Одного задрала гончая пару месяцев назад. Стало четверо. Опять же, до этой ночи.

— Познавательно. Ещё один вопрос. Что тебе известно о ситуации с поисками некого радиста. – Лун достал из сумки газету.

— Этой мрази! Ох, я был бы рад лично его прикончить! Из-за него я и оказался в этой помойке под названием жизнь!

— Чем же он тебе так насолил? – Лун выгнул бровь.

— Когда он и его дружок прибыли в Старспайр, у меня была идеальная жизнь. Ну, почти идеальная, пусть и не шибко богатая. Но был кров. Была занятость. Обычная жизнь. Но нет же. Эти два уебана пришли и устроили в городе обвал.

— Что-то не припомню, чтобы в Старспайре что-то падало… — протянул мой друг.

— Значит с памятью проблемы. Они выкрали херову гору звёздного металла и смылись незамеченными, вызвав в городе волну возмущения. Жители громили здания в поисках воров. Меня эта участь тоже не обошла. Вытащили из собственного дома и спустили вниз, понадеявшись, что экстремальная погода города переломает меня да прихлопнет об землю. Но нет! Я выжил!

— Понятно. – Лун выдохнул. – Но ты так и не ответил на мой вопрос. – Затем бэтпони повернулся к Сие. – Сходи-ка за ней. Что-то она больно долго.

Сиа кивнула и ушла на второй этаж.

— Продолжай.

— Ах да, этот радист. Парочка заинтересованных лиц захотела проучить его. Хочу поинтересоваться, вам-то он на что сдался?

— Мы переглянулись. Я ответил первым.

— Мы наёмники. Нашли объявление на Р-7 пару дней назад и хотим рассудить вопрос о цене за голову.

— Вот как. Решили своими копытами дела за других пони сделать?! – фестрал был в ярости, но не мог её выплеснуть. Он был слишком крепко связан.

— Так, говори за себя! – Лун наигранно возмутился и посмотрел на меня. – Это у тебя лишь нажива на слуху. А у меня более личные счёты. Этот радист мне кровью отплатит не меньше, чем всем вам. – Он посмотрел на нашего пленного.

— Что, приятель, знакомая история? – грустно усмехнулся связанный. – Вот теперь понимаешь каково мне…

— Н-да, понимаю… — протянул Лун. На удивление, в нём не было ярости на этого бэтпони. Он не рвался втащить ему за сказанное. Лун будто бы относился даже к такому с хладным спокойствием, словно это такая же рутина, как переход на Пустоши или прослушка эфиров. Поразительно спокойствие, даже в угоду общему делу.

— Если надумаете – можете наведаться к заказчикам в форт. Он в паре вёрст от Р-7, если идти от узловой на Северо-Запад. Там уже и обсудите.

— Поняли. Спасибо за инфу. – мы переглянулись и подошли к сейчас лежащему фестралу. Лун начал распутывать верёвки, а я прицелился пленнику в голову. Благо, тот не видел, что творится за его головою.

— Знаешь, а ты ведь хороший пони. – Лун отбросил конец верёвки, но оставшиеся пути всё ещё не позволяли подняться. – Прости, что так поступили с твоими друзьями. Дело не в тебе, просто…игра попалась нечестная. – он подмигнул мне и в следующую секунду я выстрелом вышиб фестралу мозги. Кровь и ошмётки разлетелись по комнате, забрызгав пол, стену и нас с Луном. Пленник не успел даже удивиться.

— Что у вас тут? – послышался сестринский голос из-за двери.

— Эмили, не включай…

Но было уже поздно. Сестра зажгла лампу и озарила комнату ровным бледно-зелёным светом. От увиденного её вырвало прямо на месте.

— …свет. – закончил я уже тяжелым как свинец голосом. Благо, Сиа оказалась чуть благоразумнее и не стала рассматривать детально плод нашей работы. Она достаточно жила на Пустоши, дабы убедиться, что тут возможно всё – даже ложный допрос и жестокое убийство.

— Что выудили? – единорожка обратилась ко мне лишь после того, как мы смыли кровь и остатки фестрала с себя, а то смотреть на нас без определённых позывов было невозможно.

— Мало, да по делу. – просто ответил я. – Этот тип спалил нам место сбора их кодлы.

— Базз! – Эмили смотрела на меня осуждающе. – Давай, ещё ниже опустись в словах!

— Ладно-ладно, извини. – я поспешно стушевался. Спорить с сестрой не хотелось. – Их кружка по интересам. Так что осталось лишь запастись едой и можно выдвигаться на теплый разговор.

Лун же в это время занимался радио. Частота, на которой они с Вельвет переговаривались упорно отказывала ловиться, но всё же нашему другу удалось настроить приёмник.

— “помехи”... Привет. Буду краткой, тут всё стабильно. Газет да листовок стало больше, но мы оперативно всё убираем. Каламити уже проинформирован, но прибудет лишь под “помехи”…ли, так что придётся нам выживать своими силами. Конец связи.

Лун отключил приёмник.

— Ну, до рассвета ещё целых семь часов. Давайте на боковую, может?

— Давай, не забудь только про еду. – Мы расположили свои вещи кто под боком, кто за головой и потушили свет.

Сон. Блаженное же всё-таки состояние. Особенно семичасовой…
Увы, всему хорошему рано или поздно приходит конец. И сон не исключение. Пип-Бак отбил восемь утра и начал скандировать, вынуждая нас подняться. Моё тело протестовало. Хоть я и особо не пострадал, отделавшись рассечённым носом и парой укусов, тело ныло, требовало остаться в постели. Я отогнал позывы лечь обратно и попытался размяться. Помогло лишь частично. Ноги перестали ныть, но укусы саднило — видимо, зубы фестралов куда острее, а укусы — больнее, чем я мог предположить. Но сейчас это было не важно. Нам нужно сходить в город, закупиться едой, а после отправиться назад — на Р-7.

---

— О, вы пришли. — кобыла, что рассказала нам о демонах, сейчас глядела на меня без особого страха, но всё же была осторожна. — Ночью мы слышали стрельбу и голоса.

— Да, это были мы. Можете быть уверены, что проблема демонов решена.

— Вы что, перебили их всех?!

— Да.

Она лишь кивнула и выдала мне банку морского салата и бутылочку пресной воды — немного, но на обратную дорогу хватит.

— Возьмите. Это всё, что я могу предложить.

— Благодарствую. — я поклонился и ушёл с порога.

— Готово? — Лун, что стоял подле входа всё это время подал голос.

— Ага. Можем выдвигаться.

Заметка: Новый уровень.

Добавлена способность: Беглый огонь. Вы стреляете гораздо точнее навскидку. Вы наносите на 10% больше урона при обычном прицеливании.

Добавлена квестовая способность: Азарт. Вы предвкушаете победу. Ваш показатель Ловкость увеличен на 1, и вы не утомляетесь первые сутки после отдыха. Однако дальше – прощай былая ловкость, а эффект утомления увеличен на 25%.

Глава 19: Рубикон. Часть 1.

Мы выступили из посёлка около десяти часов утра. Путь наш вновь пролегал по тому же маршруту, что мы избрали пару суток назад – когда намеревались схорониться. Конечно, и сейчас расклад сил был не на нашей стороне, однако мы располагали парой-тройкой козырей. Во-первых, наши уважаемые не знают, что их план раскрыт. Во-вторых, на нашей стороне Вельвет, что в принципе, было очевидно. И, наконец, в третьих – своими действиями мы не очень мягко дали по затылку этим пони. Убили две банды рейдеров, одна из которых специально затачивалась, дабы разобраться со мной и Луном. Однако, перед исполнениям плана надлежало просветиться в строении их форта, найти потайные пути или уязвимые точки. На их стороне большинство, на нашей – эффект неожиданности и подготовка. Придётся брать знанием местности.

— Лун, ты что-нибудь слышал доселе об этом форте? – я понадеялся, что у моего друга наведутся хотя бы какие-то справки об этом месте.

— Слышал. Этот форт сквозной. Два входа и выхода. Да и от форта там одно название – груда частокола и пара домов от силы.

— И?

— Ну, нужно будет выбрать, какой из двух проходов штурмовать.

— Нет, это-то я понял. Каковы стулья?

— А, ты уже про это…Смотри. – Лун открыл карту форта у себя в Пип-Баке. – Есть вход с северной стороны. Он главный и там максимальная охрана. Но там можно подобраться почти вплотную без всяких ужимок.

— Так. А что со вторым?

— А второй ход диаметрально противоположный. Охраняет стрелок да, может, пара дозорных. Вот только дьявол в мелочах.

— И что за мелочи?

— Там открытая Пустошь. Есть небольшая гряда, но так красиво в форт мы ну никак не попадём. Даже если снимем вчетвером всю охрану – выстрелы-то не бесшумные.

— Ну, тогда выбор очевиден.

— Я бы поспорила. – откликнулась Сиа. – Я могу попытаться усыпить стрелка, а вы быстро снимете охранников. Дело пары секунд. Потом мы пробираемся в форт и устраняем всех поодиночке.

— Ага. А ты уверена, что попадёшь и не раскроешь нас раньше времени?

— Уверена. Всё равно мне вас двоих штопать.

— Понадеемся, что после этой авантюры останется хоть кто-то, кого можно будет заштопать. – я ухмыльнулся. – Перспективы отнюдь не радужные.

— Ой, как будто прошлые три недели чем-то отличались…

---

— Вы что-то быстро. – Вельвет изрядно подивилась, обнаружив нас на Р-7 спустя пару дней после отхода. – Полагаю, возникли непредвиденные обстоятельства?

— Именно. Мы знаем, куда идти, дабы разобраться с убийцами.

— И?

— Форт, что в паре вёрст отсюда на Северо-Запад.

— Что за форт?

— Лун, покажи. – я ткнул фестрала в плечо.

Фестрал подошёл к Вельвет и указал на изображение, что выдавал его Пип-Бак. На нём отчётливо были видны структуры частокола и пара канав. А также две небольшие дороги.

— Странно, я думала, НКР давно подавила все рейдерские банды внутри своей территории.

— Видимо, нет. Пять лет всего лишь минуло. Да и эти пони вряд ли претендуют на звание рейдеров.

— Это почему же. – риторика Луна вызвала у меня приступ изумления.

— А потому что по факту, ничем противозаконным они не занимаются. Не нападают на мирных жителей. Не грабят караваны. А уж моё убийство – дело десятое. По законам НКР, я сам – опасный преступник.

— Но ведь ты промышлял всем этим в нейтрале. НКР-то ты на что сдался?

— На то, что среди тех, кого отсортировали мне на опыты и хирургическую практику были граждане НКР.  С паспортом, с именем и фамилией. У кого-то даже была семья и собственность, понимаешь? С точки зрения НКР, я – самый натуральный массовый убийца, причём убивающий особенно жестоко, это ещё отягчающий подпункт в статье. Помножь это на раскрытие государственной тайны благодаря моей сети и связям и получишь натурального предателя. А это ещё одна статья.

— Хорошо-хорошо, понял. – я прервал перечисление фестралом своих преступлений и ждущих его наказаний. – Они не рейдеры. Но тогда кто?

— Просто заинтересованные в чьей-то смерти пони.

— И это, типа, нормально?

— Нет, но убивать их нельзя. Если, конечно, сам не хочешь сесть.

— А что нам тогда делать?

— Ну, попытайтесь с ними договориться. Вы же можете оба в дипломатию. – Вельвет посмотрела на нас многозначительным взглядом. – Что ты, что Лун можете хотя бы попытаться уговорить их на компромисс.

— Эх, подруга, да мы бы и рады, но ведь дело то это скверное. – грустно улыбнулся фестрал. – Сегодня договоримся, а завтра мне придёт сообщение о том, что есть иная группа, что жаждет данных о них, и всё пойдёт под откос.

— Но ведь нельзя же постоянно убивать.

— Ну, да. Жизнь пони не бесконечна.

— Ха-ха, очень смешно. – Вельвет закатила глаза. – Ты же понимаешь, о чём я.

— Нет, если быть серьёзным, то такой итог возможен, но лишь в одном случае.

— В каком?

— Если я навсегда уйду с поста радиста. Перестану держать со всеми неоднозначными личностями связь и передавать тебе и “Последователям…” координаты Стойл и поселений на нейтрале, в которых возникли проблемы.

— Это я понимаю, но ведь…

— Вельвет. – Лун улыбнулся. – Подумай хорошо, на что ты нас уговариваешь. Я ведь ещё не рассматривал вариант, что они откроют огонь на поражение лишь завидев нас. Мы расправимся с ними, и я смогу дальше помогать тебе и твоим подчинённым спасать жизнь по всей Пустоши. А откажись я от радио – и вам придётся искать другого транслятора, помимо Диджея. Он, всё же, не мониторит всю Пустошь двадцать четыре на семь.

Единорожка призадумалась. Лун вверг её в размышления. Её идеалы о необходимости всё решать мирным путём натыкались на понимание того, что такой исход изрядно аукнется в будущем. Вельвет на секунду представила, как десятки умирают от отсутствия еды или лекарств, потому что о них никто вовремя не сообщил. А те, кто намеревался убить её главного союзника в нейтральной Пустоши, живы-здоровы. Больно уж это несправедливо.

— Хорошо, действуйте, как считаете нужным. Но…

— Что? – мы уже приготовились уйти из штаба “Последователей…”

— Постарайтесь ограничиться в крови. Помните, эти пони – не бандиты. Они так же имеют причины поступать так, как поступают.

Мы лишь кивнули и, попрощавшись, вышли на воздух.

---

— О, вы вновь пришли. – кобыла, сидящая за стойкой отняла газету от глаз и сейчас смотрела на нас с улыбкой. – Вам выдать прошлый номер?

— Да, пожалуйста. – Лун высыпал на сей раз тридцать пять заветных и ему вручили ключ.

— Эх, старая-добрая комната. Столько воспоминаний… — протянул я, распластавшись на одной из кроватей. В кои-то веки постель, а не спальник.

— Ага. Напомни никогда не вспоминать об этом. – Лун чуть помрачнел. – Давайте лучше думать над планом. Какой путь выберем?

— Мы же, кажется, определились. Идём через чёрный вход, по тихому изводим охрану и проникаем внутрь.

— А я всё же склоняюсь к идее Луна. – Эмили расположилась на соседней с моей кровати, потянувшись. – Если мы сумеем пробраться в форт незамеченными, то наведём куда больше грязи.

— Да, но лишь в том случае, если нам повезёт и мы не попадёмся никому на глаза.

— Так провернуть это не сложно. Базз, у тебя остались Стелс-Баки?

Я покачал головой. Последние мы потратили больше недели назад, когда шли в Понивилль.

— А где их можно раздобыть? – Эмили не теряла энтузиазма.

— Приобрести такое можно на некоторых рынках, но здесь ты их вряд ли найдёшь. Да и влетят они тебе в крышечку, на четверых-то.

— А что, если мы попробуем пройти мимо охраны без Стелс-Баков?

— Исход не самый худший. Если будем себя тихо вести – может, дело выгорит.

— Ага, выгорит… — Сиа ухмыльнулась.

— А что не так? – Эмили начала пилить Сию взглядом.

— Как бы тебе сказать…Если нас засекут по дороге –это конец на все сто процентов.

— Альтернатива как будто лучше… — сестра закатила глаза.

— Да, лучше. Там мы сможем по крайней мере удрать, если всё пойдёт прахом.

— А если допускать, что мы не попадёмся?

— Умрешь гораздо раньше. – белая единорожка едва заметно оскалилась. – Все, кто думал точно так же давно мертвы. Если ты решаешься на подобную авантюру без плана “Б” – ты почти гарантировано сгинешь.

— Ну, не мажь всё серой краской. – Эмили немного растеряла былой запал.

— Я просто хочу сказать, что врываться через главный вход без возможности прикрыть круп – глупо.

— Так, дамы, веская просьба – успокойтесь. – я встал между обеими попутчицами и расправил крылья, загораживая им обзор. Напряжение в комнате начало закипать. – Всё решит банальное голосование.

— Не выйдет, Базз. – Лун, всё это время не подававший голоса, горько усмехнулся. – нас четверо.

— И всё же, кто за идею с главным входом?

Лун и Эмили подняли копыта вверх.

— Что же, а кто за вариант с черным входом? – спросил я, догадываясь, каков будет ответ.

Сиа проголосовала, я так же.

— Кажется, у нас дилемма. – констатировал фестрал.

— А почему ты разделяешь такую позицию?

— Очень просто. Перспектива пробраться туда ночью и устроить панику гораздо весомее, нежели возможность отхода. Изберём второй путь – и об эффекте неожиданности придётся забыть.

— Но ведь можно пойти туда так же ночью.

— Да, но есть риск напороться на ночную смену, которой очень приспичит сделать обход.

— А главный вход, думаешь, они не будут проверять? – саркастически заметила Сиа.

— Нет, ибо зачем? Там и без того стоит много глаз, к чему лишняя осторожность? Напомню – они не знают, что их раскрыли.

— Ох… — Сиа простонала в отчаянии. – Отвечу тебе твоей же фразой: О Богини, мы же там сдохнем…

— Ладно, допустим, решили. Идём через главный вход.

— Мы ещё ничего не решили. – заметил Лун.

— Я сказал “допустим”. – я выгнул бровь. – Так вот. Допустим, мы выбрали первый вариант. Куда идти, если мы не хотим попасться, знаешь?

— Нет. Я сам там никогда не бывал.

— А инфа про форт тогда откуда?

— Напомню, что не я один работаю связным. Искателей приключений себе на круп помимо нас огромное множество. Пройдёт ещё пара лет – и они всю НКР облазят вдоль, поперёк, да наискось.

— То есть по итогу: Мы не знаем, какова обстановка с охраной; не знаем, а вернее – не определились, как туда пробраться и у нас нет никаких путей отхода.

— Верно. – закончил Лун.

— Ну, что я могу сказать, друзья…мы в дерьме. – констатировал я, за что получил от сестры подзатыльник. Шляпа съехала мне на глаза.

— А мы можем послать кого-нибудь в разведку? – Лун, только сейчас принявшийся за Пип-Бак поднял взгляд.

— Можем, наверное. – он пару раз моргнул, а затем погрузился в Пип-Бак с ещё большим рвением. Спустя пару секунд, помрачнев, поднял взгляд. – Можем.

— А чего такой кислый?

— Ждать придётся много.

— Сколько?

— Пару недель.

Я мысленно присвистнул. За пару недель, в худшем случае, наши дружки из форта успеют не только место жительства сменить, но и нас раза так два прихлопнуть, если повезёт. Перспектива отнюдь не радужная.

— Тогда выбор у нас один – пойти самим туда.

— Спятил? – Лун выгнул бровь. – Без информации о числе противника, без понимания, как туда добраться незамеченными, без всех возможных уловок?

— А есть альтернативы лучше? Да, это ужасно, но ничего другого предложить не удастся.

— Вот теперь, Сиа, время для моей фразы. – горько усмехнулся фестрал. Сиа кивнула и тоже выдавила грустную усмешку.

— Я предлагаю пойти спать. Время уже позднее. – Эмили, слушавшая наш спор вполуха сняла сумки и устроилась в постели.

— Кстати, Лун, давно хотел спросить. – я окликнул фестрала уже после того, как Сиа потушила свет. – Как ты живешь с таким сбитым режимом? Разве бэтпони не бодрствуют ночью.

— Бодрствуют, ещё как. – отозвалось из темноты. – Но когда ты живёшь в мире, где почти все спят ночью, найти связи, что-то выменять на рынке, или даже банально с кем-то переговорить по душам становится почти невозможно. Считай, это жертва, на которую пришлось пойти, дабы заиметь себе моё положение.

— И как, быстро ты освоился?

— Не очень. Первые пару недель ходил, будто набитый ватой. Потом стало получше, но добавилась головная боль и бессонница. Пришлось пить пилюли, дабы уснуть. Потом уже привык окончательно, но врагу не пожелаю не моём месте находиться.

— Ради Святой Селестии, хватит! Дайте поспать! – раздался сестринский возглас и мы, прыснув, провалились в мир грёз.

Спал я плохо. Мне снилось, как неведомые мне доселе пони в странной броне пытают меня, благо, что без боли. Один из них мне показался жутко знакомым. Красную шерстку я не спутал ни с чем. Аресибо. Тот самый красный пегас, который был мне шкурой обязан, а по итогу оказался зачинщиком всей этой заварушки. И ведь что сказать – я сам был в этом виноват. Повёлся на жалость и поплатился за это жизнью. Вот он подходит, у него странное приспособление на крыльях. Не то лезвие, не то штык – сложно различить лёжа. Затем последовал взмах и я почувствовал, как что-то орошает шерстку, затем ещё один, около правого крыла – и вот я не просто чувствую, а вижу, как эта же субстанция смачивает перья. Аресибо смотрит на меня. В его глазах видно удивление. Я не вопил, не дергался, пытаясь выпутаться; я не бился в предсмертной агонии, хотя должен был. Я…просто смотрел на него взглядом безо всякой эмоции. И не потому, что блефовал в попытке понервировать его сильнее. Я просто не испытывал никакого чувства кроме отрешённости, как в тот день после удара об пол. Аресибо поглазел на меня, да и вышел. По крайней мере мне так показалось. Затем в комнату вошли ещё двое. Один принялся меня штопать – единорог видно, а второй начал отвязывать путы. Я вообще внимания на них не обратил. Казалось, будто меня ничто не держит и я мог хоть полчаса назад уйти, но не сделал этого, просто потому что не хотел. Я невольно задумался о том, что, по всей видимости, нечто схожее испытывает Лун, когда ему сняться кошмары, заученные на сотню раз. Тебе должно быть страшно, ты должен в ужасе проснуться, но ты не то что не можешь – не хочешь этого делать. Ты хочешь просто досмотреть это заученное, скучное кино и проснуться без всякого трепета в сознании.

Меня отвязали. Ощущения, что я истекаю кровью уже не было, но мне было слишком лень проверять. Всё равно картина нереальна, пусть и очень старается катить. Вот меня ведут по какому-то тёмному коридору. Я не упираюсь – зачем? Я мог бы попытаться их одолеть, но сейчас не было никакого желания. Ничто будто бы не смогло заставить меня воззвать к чувству свободы и получить её, пусть и рискнув своей жизнью.

Свет и сухой воздух настигли меня, едва коридор окончился. Я оказался на какой-то площади. В центре находилась не то полоса препятствий, не то холм для излагания мыслей, как в Нимбусских полисах пару сотен лет назад. Пара шалашей и частокол, огораживающий всю эту картину. Что-то щелкнуло у меня в голове. Это же тот самый лагерь! Тот самый форт, куда мы собирались направиться. Я начал живо осматривать окрестности. Пару раз повертел головой. Справа находились ворота. Хм, достаточно широкие. А это что? Рядом был не то открытый дренаж, не то водосток, что уходил куда-то за стену. Я смерил взглядом дыру. Достаточно большая, чтобы пролезть, пусть и не без усилий. Рядом стоит сотканный из остатков вагона не то шалаш, не то дом. Слева от меня второй вход. Маленький. Слишком маленький, чтобы быстро пробраться. Всё же Лун и Эмили были правы. А вот и охранники. Кто во что горазд. На ком броня, на ком лишь тряпьё, а кто-то и вовсе одёжей не обзавёлся. Но взгляд у всех…Ох. Злые, как мантикоры, но довольные, что правосудие свершится.

На холме, куда меня привели стояла виселица. О да, старая-добрая вышка для зависания. Крылья всё равно перетянуты, так что улететь не удастся. Рядом лежала тройка тел. Одно тёмно-серое, одно белое и одно ежевичного цвета. Ясно…Мне выпала доля присутствовать на их смерти. Умирать последним с чувством, что всё пропало, и друзья в том числе. Но даже тут я не проронил ни одной эмоции. Гул чуть стих. Несколько пони, причастных к гибели самых близких мне вопросительно уставились. Всё же, часть рассудка они сохранили, раз удивлены. Удивлены, полагаю, моей реакцией, которой не было. Я не заливался слезами, не вопил в ярости, не бросался в отчаянную атаку, потешая их. Я…просто смотрел без эмоций на трёх своих друзей и, всё так же безмолвно, проследовал в вышке.

Петля на шею. Узел на петле затянут. Копыто на рычаге. Секунда. Две. Три...

Полёт. Полёт вниз. Что-то меня одёрнуло и я прекратил падать. Ни конвульсий, ни страха смерти – просто холодное безразличие. Глаза застилает белая пелена. Очертания размываются и я погружаюсь в бездну.

---

Я проснулся с неохотой. Бак показывал 5:47. До подъёма ещё минимум два часа. Я откинулся на подушку, роль которой заменял спальник и задумался. Сон был не то, чтобы вещим, но каким-то больно реальным. Очертания были слишком схожи с таковыми в жизни. Я силился вспомнить планировку форта. Главный вход. Водосток около него. Башни стрелков. Сколько там всего пони. Образы неохотно начали всплывать из моей головы. Главный вход закрыт воротами. Сломать их не удастся, да и нас тогда заметят сразу же. Второй вход не годится – мало пространства для манёвра, плюс спрятаться негде. Остаётся лишь задумка Луна и Эмили. Всего пони там около дюжины, может немного больше. Если помножить нашу огневую мощь на эффект неожиданности, то шансы на успех уже не кажутся такими уж призрачными.

Примерно в таких думах я провёл оставшееся до подъёма время. Предаваясь мыслям о нашей авантюре и считая, сколько пятен на бывшей отштукатуренной стене. Едва Пип-Бак показал время в восемь часов, Лун, как по команде встал.

— Доброе утро. – я поприветствовал фестрала в этом мире.

— Доб...уахх….рое. – зевнул Лун и принялся за умывку. Я же остался лежать в постели.

— Чего лежим? – Лун отнял от мордочки марлю и посмотрел на меня, глядящего в никуда.

— Странный сон приснился. – ответил я, не отрывая взгляда от куска штукатурки на стене, который упорно отказывался падать.

— Что за сон?

— Агрхх…Просила же! – Эмили показалась из-за спальника. Вид у неё был растрёпанный и злой. – Что же вам неймётся-то?

— Утро прозвенело, вот мы и встали. – я всё-таки перевёл взгляд со столь заманчивого куска штукатурки на сестру. – Нечего спать до обеда – головную боль получишь.

Сестра лишь пожурила меня взглядом в отместку и тоже принялась приводить себя в порядок.

Спустя от силы час, мы уже были готовы выступать. Лун сдал ключи и мы вышли из ночлежки.

— По поводу сна. Меня там вели на казнь. – начал рассказ я, пока мы шли к Вельвет Ремеди. – Собирались вешать.

— И чего странного в этом? – Лун посмотрел на меня сквозь линзы с некоторым недоумением.

— В том, что, по всей видимости, я был в нашем печально известном форте. Частокол, шалаши, два входа – больший и меньший.

— А ты не думал, что что это мог быть какой-то другой форт?

— Думал. Поэтому лишь предполагаю, что видел нужное. Всё равно, чем Дискорд не шутит, а надо попробовать.

— М-да…Теперь у нас дилемма ещё и в планировке…

— Кстати, нет. Больше нет.

— В смысле?

— Я солидарен с твоей позицией по поводу штурма.

— Ты серьёзно? – Сиа, казалось, не поверила своим ушам.

— Ага. Но только если всё это будет происходить ночью и я действительно не прогадал с ориентацией во сне.

— Делать прогнозы по случайным сновидениям… — присвистнул фестрал. – Дожили…

План, что мы поведали Вельвет лично вызвал у неё много вопросов. Первый и самый логичный – послать ли кого-то нам на помощь. Мы отказались, хоть Сиа несколько колебалась. Эта разборка только наша и рисковать жизнями тех, кто не имеет ни ко мне, ни к Луну, ни к Сие никакого отношения банально нечестно. А мы, вроде как, встали на путь исправления. Второй вопрос состоял в самом плане – по мнению лидера “Последователей…” он был уж больно сырым и неотработанным. Вельвет предлагала нам выждать время и послать в разведку хотя бы кого-то, но Лун вновь возразил.

— Послать-то можно. Беда в том, что они вряд ли вернуться. Сомневаюсь, что эти пони разрешают всем околачиваться около их нычки. Проще уж разведать всё на месте…

— И тоже с некоторым шансом не вернуться. – закончила за фестрала Вельвет Ремеди. – Лун, тут дело не в геройстве или локальности. Пойми, что риск смерти на Пустоши всегда высок. Другое дело, что твоя смерть обернётся ещё десятками в будущем, если не сотнями.

— Ай-яй-яй, Вельвет. – Лун покачал головой. – А я думал, что для тебя все жизни одинаково важны.

— Да, важны. – Вельвет выдохнула. – Но о долгосрочной перспективе не забывай. Тебе ли об этом не знать.

— Туше. – пожал плечами фестрал. – Кого хоть пошлёшь на убой в таком случае?

— Начнём с того, что “на убой” ещё под вопросом. А так, найдётся отряд.

— Сомневаюсь, что они будут рады, если узнают о том, куда их посылают.

— Я более чем уверена, что они согласятся выполнить это задание для их лучшего связиста.

— Хорошо. Сколько нам ждать?

— Пару дней минимум. А так с неделю точно.

Мы переглянулись. Что же, неделя. Если мы не привлечём неприятностей к её концу, то вариант Вельвет окажется лучшим из возможных. Надеюсь, она не ошибётся с выбором добровольцев. А нам, в таком случае, нужно пустить это время в размен на информацию о жилье и работе. Мы всё же в НКР не бегать от убийц пришли, а жить.

Глава 20: Рубикон. Часть 2.

Неделя нашего относительно мирного проживания на Р-7 выдалась весьма насыщенной. Мы посвятили её расспросами о жилье да работе – вещах первостепенной необходимости любого здравомыслящего пони. В самом деле, погибнуть от голода, гипотермии или болезней не хотелось. Конечно, такой сюжет маловероятен, ибо здесь нет-нет, а найдутся неравнодушные, готовые поделиться жильём. Но меня такая перспектива не устраивала. Злоупотреблять гостеприимностью плохо, да и мне не слишком охота делить жилплощадь с кем-то помимо друзей. Сошлось по итогу на том, что после того, как устаканим ситуацию с убийцами, я устраиваюсь на стражу караванов. Работа не самая пыльная, да и толика путешествия имеется. Лун же на время обустроил в уже ставшей нам родной комнате что-то типа небольшого радиоприёмника. Конструкция состояла из его переносного радио, микрофона, терминала, слепленного из облака – пришлось выменять его у местных пегасов, и горы проводов двух мастей – обычных и облачных. Конструкция была столь запутанная и неопрятная, что при взгляде на неё у меня начинала невольно кружиться голова. Очень сложно. Терминал – рычаг по сравнению с этим.

— Работает?

— Ага. – отозвался фестрал. – Кривовато, с помехами, но работает.

— Будешь опять прослушку устраивать?

— Нет. То есть да, но не совсем. Буду искать среди знакомых информацию о форте. Мало ли, кто-то может там и ошивался.

— Сомнительная перспектива. Если среди них есть предатели, один хрен они тебе что-нибудь выдадут.

— Выдадут. – отмахнулся Лун. – Правда не мне, а некому заинтересованному пони.

— Будешь опять псевдонимить?

— А как же?

Полчаса переговоров дали неоднозначный результат. Луну раз за разом приходилось проявлять чудеса дипломатии, дабы не раскрыть себя и своё местоположение. Хотя, сигнал так или иначе отследят, вот только будет уже поздно – нас уже завтра вечером здесь и след простынет.

— Ну-с, скольких записал в расстрельный список?

— Шестерых. И Арес в их числе. Говорил же я тебе, что это была подстава.

— Признаю. Прокололся. Найдём – прибьём как муху.

— Не-а. Это слишком гуманно.

— Письмецо что ли потратишь на него?

— Зришь в корень.

— Не лучше ль на кого-то покрупнее приказ тратить?

— Нет. Тех я и сам смогу отыскать. А вот Арес – скользкий ублюдок. Схоронится, да охранку повсюду поставит похлеще Красноглазого в его лучшие лета.

— Так зачем ты его держал подле себя?

— Старым стал. Решил, что хоть часть преданности слову в нём осталась. Как видишь, извиняй за выражение, проебался.

— Не то слово. – я покачал головою. – Да и не старый ты никакой.

— Не-а, старый.

— Ты младше Вельвет!

— И? Что с того? Думаешь, что чем старше пони, тем он опытнее? Думаешь, Вельвет за свою жизнь совершала столько сделок с совестью?

Я мысленно присвистнул. Попал в чувствительную точку. Сейчас будет тирада.

— Насчёт Вельвет Ремеди я могу судить только по своей истории ссор с головою и книге Литлпип, так что не меня тебе спрашивать.

— А я спрошу.

— Ну а я отвечу. Нет. Опыт достигается не возрастом, а действиями.

— Вот именно. А по опыту, как бы это лестно не звучало, я стар.

— Опыт-то штука локальная. Ты будто бы что-то смыслишь в стрельбе так же, как я.

— Что же, минутка лести тебе не помешает.

— Или, скажем, в кулинарии.

— Еду приготовить я всегда сумею.

— Да, а настолько ли хорошо, как Эмили?

— Ну, вот здесь туше.

— Вот видишь. Так что кончай прибедняться, что ты стар. Век живи – век учись.

— Этот век неплохо было бы дожить сперва.

— Будь ты весь…Доживёшь, ещё внуков застанешь; куда ты денешься? – меня потянуло на хладную иронию.

— Ну, спасибо за перспективу. – горько ухмыльнулся фестрал.

— Всегда пожалуйста. Заканчивай давай с радио – пора на боковую.

---

Утро. Самое противное время для всех, кто лёг поздно. Благо, в этот день мы не были в их числе. Встали сравнительно рано и принялись за последние приготовления. Выступаем вечером и направляемся на Северо-Запад, по проселочной тропе. Там будет развилка. От неё идём правее, так и дойдём до главного входа.

День прошёл на удивление спокойно. Лун разобрал свою шайтан-машину и сдал компоненты на хранение Вельвет. Всё же, нет более доверенного пони на Р-7 чем она. Я же разгрузил инвентарь. Оставил лишь самое необходимое. Всё остальное продал, а крышки спрятал в сумках Луна, что сейчас лежали вместе с облачным терминалом и радиоприёмником в кладовой штаба “Последователей…” Я мысленно поблагодарил Сию за то, что рассказала мне об этой группе. Им удалось изрядно нас выручить.

Группа, что была послана к форту вернулась почти успешно. Почему почти? Из четверых пони в живых осталось лишь двое. Благо, они успели всё вовремя разведать. Меня сковало чувство вины. Какой-нибудь месяц назад я бы вообще внимания не обратил, а сейчас мне стало совсем худо. По их мордочкам было видно, что они страдают от потери друзей. Друзей, что остались лежать там. Я мысленно поставил себе заметку – вытащить тела из форта и отдать их друзьям. Это, конечно, будет сложно, но выполнимо, если приложиться как следует. Остаётся надеяться, что эти окаянные пони не сожгли или скормили участников группы кому-нибудь.

— Можете сказать, как выглядят ваши друзья? Мы попробуем их вытащить, как зачистим форт. – Теперь речь уже не шла о возможно договориться. Они применили силу и убили двух невиновных граждан НКР. Они прямо сейчас записали себя в список преступников. С другой стороны и мы не были никакой силовой структурой НКР, дабы производить арест и суд, но Вельвет заверила, что сумеет всё уладить, если возникнут проблемы с законодательством.

Получив сведения о расположении сил и погибших мы, попрощавшись, выступили из Р-7. Дорога наша не занимала и пары часов, но я решил проявить их с пользой.

— Что же, коль идём на смерть, хочу раскрыть фамилию.

— Давай, вскрывай карту.

— Мелоди.

— О как. Да вы у нас, оказывается, потомственные музыканты. – Лун посмотрел сначала на меня, затем на Эмили.

— Ага, правда музыкой занималась усердно лишь она. – я показал взглядом на сестру.

— Просто кое-кто прогуливал уроки гитары, предпочитая им гимнастику с терминалами.

— И с твоими заколками, не забывай. – добавил я ехидно.

— Как закончим со всем этим – заставлю вернуть мне всё!

— Как пожелаешь. – я наигранно стушевался. – А как же сестринская солидарность?

— Ага, вспомни мне тут ещё… – Эмили закатила глаза.

— Хорошо, продолжим марафон откровений перед смертью. – Лун сделал грустную улыбку. – Вы это уже и так знаете. – Он показал на меня и Сию. – Но ты нет. – взгляд упал на сестру. – я практиковал нелегальную, аморальную хирургию, а Базз мне ассистировал.

Эмили выпучила глаза. Новость была слишком шокирующей. Я лишь пожал плечами и кивнул в знак согласия. У сестры начал дергаться глаз. Сиа подошла к обескураженной и привела её в чувства.

— Вы…убивали…пони…так? – только и могла выдавить из себя Эмили.

— Да, именно так. – закончил я голосом, способным прибить к земле пони.

— Давайте теперь я. – Сиа переняла эстафету. – По факту, из-за меня заварилась вся эта каша с ходами-переходами и я же стала главной причиной того, что за нами такой хвост.

— Не согласен. – покачал головою Лун. – Главной причиной стала шальная голова одного пегаса, которому, видно, была животная потребность не оставлять тебя там.

Я закатил глаза. Этот марафон самоуничижения уже казался мне плохой идеей.

— Что же, теперь, наверное, моя очередь? – Эмили уже немного отошла от откровения Луна и сейчас глядела на нас с едва заметным страхом. – Я тоже прогуливала школу музыки. Да, это не что-то ужасное, просто Базз так верил, что лишь он один – раздолбай в обучении. Вот, братец, знай. Ты не одинок.

Новость, конечно, не была сенсационной, но у меня вызвала немалый всплеск эмоций. Каждый раз, когда родители ставили Эмили мне в пример, говоря, что музыку нельзя пропускать. Каждый раз, когда родители хвалили Эмили, говоря, что она – их светоч, продолжение верной традиции идейных музыкантов. Всё это идёт в трубу, ибо Эмили такая же пони, как толпы других. Я, конечно, предполагал, что дело тут тёмное и что сестрица малость кривит душой, но спускал всё это на её лучшую планировку дня, мне совершенно неприсущую. Я как-то больше привык действовать по ситуации.

Так мы и шли, рассказывая истории из детства и отрочества, пока заветный форт неминуемо приближался. Вот и сворот на просёлку. Мы включили локаторы. Солнце село за горизонт, так что Лун, уже снявший затемняющие линзы, был нашими глазами и ушами. Нас немного выдавали светящиеся экраны Пип-Баков, но на дистанции метров в пятьдесят их было, считайте, что не видно. Мы слегка свернули с тропы и шли параллельно ей, дабы не встретиться со случайными дозорными. Было страшно неудобно пробираться через колючие заросли кустарников. Я даже заработал себе пару царапин, сейчас пылающих болью, но не смертельно. Локатор был девственно чист, что меня и порадовало и удивило в равной степени. Радует, что мы не попадёмся раньше времени, но вот мысль, что придётся сражаться с порядка двадцатью разъярёнными пони в открытую была отнюдь не из добрых. Ведь чем меньше охраны по дороге – тем больше в самом гарнизоне.

Наконец, Лун оповестил нас о развилке. Была кромешная тьма, но в метрах десяти я сумел разглядеть нечто вроде протоптанных троп, уходящих в две стороны. Одна была ярко видна, другая же лишь немного пробивалась меж полыни и кустарников.

— Ну-с, идёмте. – Лун вышел из зарослей и проследовал ближе к тропе. Мы прошли за ним. Вроде чисто, хотя ещё как знать. Эти ублюдки могли заминировать тропы. Конечно, они бы отгородили главный вход от поставок, зато сумели бы обезопаситься от внезапного вторжения.

Продвигались мы беспокойно. Мины на дороге никто не отменял. Я невольно подумал, что мы поступили весьма опрометчиво, не захватив с собою миноискатель. Теперь лишний раз рискуем взлететь на воздух. С другой стороны, вряд ли кому-то помимо нас пришло бы на ум минировать главный проход к базе, а судя по уровню обжитости черного прохода и числу заинтересованных, главная тропа всё же была безопасна.

Внезапно Лун остановился и жестом приказал нам схорониться в стороне от тропинки. Мы без раздумий бросились с дороги в дебри кустарника, стараясь, впрочем, сильно не шуршать. Я уже было хотел спросить фестрала, что он увидел, как вдруг услышал цоканье, а после и пару голосов. Голосов, произносящихся на уровне слышимости. Я различил двоих. Шли они настороженно, стараясь лишний раз не шуметь и не говорить громко. Странно, учитывая тот факт, что о нашем присутствии они не знали. Мы же лишь изучали их взглядом насколько хватало взора, стараясь не шелохнуться. Услышь они нечто неладное, или различи нас в кустах – погибель была бы неминуема. Однако всё обошлось, и эти двое прошли даже не взглянув на нас. Что же, тем лучше. Мы отсиделись ещё с пару минут, дождавшись команды Луна. Фестрал вышел первым и поманил нас за собой. Последующую дорогу мы проделали довольно бодро, не забывая, впрочем, нырять в кусты при каждом нарушающем ночной покой звуке. Часто тревога была ложной и мы лишь впустую тратили время, но это не являлось поводом для безрассудства. Всё же мы были не в том положении, чтобы предавать свои и так одной ногой стоящие в могиле жизни большему риску. Впрочем, один раз Лун приказал нам скрыться весьма вовремя – по тропе прошла вторая пара сторожевых. Все они были как под копирку – одинаковый глянцевый и абсолютно ровный доспех без крюков, карманов и прочего. Видно, что делался скорее для пафоса и отличия, нежели для практичности и выживания. Наконец, Лун дал команду остановиться и мы замерли на краю тропы. Фестрал спросил у меня бинокль. Я отдал вещицу и принялся разглядывать окружение на предмет подлянок или засады. Но окружавший массив травы и кустов был девственно чист. Л.У.М. молчал, будто мы вышли в Южные пустыни.

— Дело дрянь. – проговорил на грани слышимости Лун, отняв бинокль от глаз.

— Что случилось? – Сиа сильнее других была обеспокоена таковым положением дел.

— Другой фестрал случился. Пятеро кроют главный вход. Трое снизу, двое сверху. Вот один из тех, что сверху и является этой бедой.

— Как поступим? – я закончил с обзором нашей периферии и сейчас глядел на силуэт своего друга.

— Мы в пате. Тут не до поступков. – спокойно ответил Лун, словно такое с ним случается постоянно. – Развернёмся – не оберёмся проблем впредь. А пойдём – гарантированно погибнем.

— У меня есть вариант получше. – Эмили указала на кустарник у противоположной стороны тропы

— Эм…Схорониться? – я несколько не понял намёка.

— Нет, братец. За кустами погляди. – посоветовала сестра и я аккуратно перешёл дорогу, сверяясь с биноклем и взором ночного сторожа форта. Оказавшись в нужном месте я раздвинул ветки, на что они начали хрустеть словно были мертвыми уже две сотни лет как. Но, так или иначе, хвост я на себя не навлёк. Протиснувшись за живую ограду, моему взору предстало крайне уединенное место. Небольшой ручеёк протекал со стороны форта, и, делая заворот, уходил на Юг. Слева находилась каменная гряда, что преграждала ему путь, уводя водный поток. Справа же была заросль из кустарников и высокой травы, закрывающей обзор. Я подивился сестре – как ей удалось найти это место?

Ответа я не ждал и просто прошёл к ручью, стараясь, впрочем, не задеть самого потока – счетчик неприятно потрескивал около воды. Мои друзья так же перебрались в укрытую ложбину и сейчас шли ожидали команды, оглядываясь.

— Кажись, плану-таки быть. – обратился я к Луну, на что фестрал лишь кивнул и мы взяли путь вверх по течению. Порядка ста метров к ряду не происходило ничего интересного. Мы лишь шли по слегка влажному грунту, иногда обращая внимание на потрескивания счётчиков. Всё равно радиация здесь не самая высокая, хоть и жалко тратить Антирадин.

А вот расположенное далее вызвало у меня смесь страха и удивления. Тоннель. Не такой огромный как в Стойле 56, но всё же тоннель. С вытекающим из него ручейком. Не похоже на сточные воды, иначе бы мы к нему без ароматизаторов не подошли бы ни на шаг. А тут всё весьма цивильно. Правда сам желоб чуть обветшал – вода и бактерии начали разъедать некогда прочную каменную кладку, но тоннель ещё стоял.

— Идём? – я посмотрел на друзей. Из всех троих лишь сестра выражала хладную готовность. Сиа и Лун нервно переводили взгляд с одной стенки на другую.

— Может, лучше вернёмся?.. – как бы невзначай оборонил фестрал, на что я сделал фейсхуф.

— Куда? Другого пути до форта нет.

— А ты точно знаешь?

Я несколько растерялся. А ведь Лун был прав – с чего я взял, что других подходов нету. Я посмотрел на Пип-Бак. Карта местности в этом участке была слабо развита, ввиду того факта, что никто тропы здесь не мониторил – далеко от главных дорог или нычек. Краем глаза заметил время – 1:48. При таком продвижении мы окажемся в форте не раньше трёх. А нам ещё предстояло разведать о гарнизоне и устроить зачистку. И всё это – до утра. Времени оставалось предельно мало.

— Если сейчас уйдём, рискуем не успеть. – я начал апелляцию ко времени.

— Если пойдём тут – рискуем вообще не вернуться.

— С чего ты это взял?

Лун задумался. Я, конечно, разделял его страх подобных мест, особенно после того случая под Стойлом 56, но сейчас включать внутреннего параноика не было ни времени, ни желания.

— Решено. Идём. – и с этими словами я ступил в темноту тоннеля. Друзьям ничего не оставалось, кроме как последовать за мной.

Тоннель оказался удивительным местом. Вопреки страху, завораживал он не в меньшей степени. Здесь были не только отдельные излучающие тусклый голубой свет растеньица, но и целая экосистема, выстроенная после апокалипсиса считайте, что с нуля. Увы, я не биолог по образованию, ибо тут можно провести часы, рассуждая, каким образом, кто и как приспособился к выживанию; проводить исследования по анализу каменной породы и её изменений под действием биотических факторов и так далее и тому подобное. Я же, как пони, весьма далёкий от естественнонаучного профиля лишь мог завороженно глядеть на озаряемые светом фонарика Пип-Бака организмы и стенки жёлоба, регулярно сверяясь с локатором. Ещё одной встречи с той невидимой хренью нам не хватало. Благо, пока что мои страхи не оправдывались – Л.У.М. не видел ничего, так что я немного унялся. А вот Лун, судя по его движениям, нет. Фестралу было некомфортно. Он шёл, постоянно оглядываясь назад, почти ежеминутно проверял Пип-Бак и был мрачнее тучи. Во всяком случае, если судить по его едва резонирующим во тьме глазам.

Тоннель оканчивался решёткой. Проклятье! Всё-таки это тупик. С другой стороны, можно попытаться смонтировать обходной план, но это долго, да и ситуация не отдаёт спокойствием.

Лун вопросительно посмотрел на меня. Что же…

И тут меня поразило. Поразило мыслью, как громом.

— Эмили. – я еле слышно позвал сестру.

Единорожка подошла ко мне. В почти полной темноте сделать это было небольшим достижением, учитывая размеры тоннеля.

— Да?

— Можешь расплавить решётку?

— Ты что, задумал выломать её?

— Ну да. – просто ответил я.

— Нас же увидят.

— Сомневаюсь. Стража лишь по периметру. Внутри форта никто не околачивается… — я поднёс бинокль к глазам и сквозь решётку осмотрел внутренний двор – чисто. – Так что, давай.

— Не знаю. У меня ни разу не получалось.

— Просто держи пламя зажженным достаточно долго…

— Да, Базз, кому как не тебе учить единорога колдовать. – усмехнулась Сиа, заставив меня замолкнуть. Что поделать – она была права.

Эмили зажгла рог. На его кончике возникло едва заметное изумрудное пламя, постепенно набирающее силу. Управляемый огонь давался сестре куда сложнее неуправляемого огненного шторма, поэтому сейчас она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Мы несколько отступили назад, дабы не мешать единорожке творить и сейчас наблюдали, как зелёное пламя ласкало железную решётку у основания. Наконец, металл начал краснеть, затем побелел и стал медленно стекать вниз, словно на его месте была какая-то очень вязкая жидкость. Выглядело не очень эстетично, но необычно. Рог сестры уже перестал различаться за тремя слоями сияния, но она держалась. На мордочке, где видно, выступил пот, глаза были зажмурены, сама мордочка выражала гримасу боли. Но всё же нижняя часть была достаточно отделена от верхней.

Эмили потушила рог и едва не упала в текущий у нас под ногами ручей. Благо, мы с Луном вовремя подхватили её. Сестра тихо простонала от боли, но всё же открыла глаза и встала на свои четыре.

— Как ты? – мне не внушало доверия её состояние.

— Позволь обойтись литературным, — ужасно. – отозвалась Эмили, переведя взгляд на решётку. Теперь она лишь висела в воздухе, поддерживаемая сверху. Понятно, что просить сестру на ещё один подобный акт было как минимум глупо. Я вдруг начал подозревать неладное – а не случилось ли у неё выгорание?

— Колдовать можешь?

— Да, но плохо. Даже телекинез не слушается. – В доказательство своих слов Эмили попыталась достать из кобуры свой пистолет. Обычно зависающий всегда будто в тисках, ныне кольт вращался, словно перебрал с алкоголем. Ни о какой прицельной стрельбе в таком состоянии и речи идти не могло.

— Так… — я задумался. План принял ещё более скверный оборот. Мы проникли в форт, вот только сделали Эмили небоеспособной минимум на пару часов. – Поступим так. Мы сейчас пробираемся в форт втроём, устраиваем зачистку и разыскиваем погибших “Последователей…” После этого возвращаемся к тебе. – я поглядел на сестру. – и уходим через этот тоннель.

— А с чего ты взял, что я вас брошу? – Эмили, кажется, не была довольна таким раскладом.

— С того, что твою смерть лично я не переживу ну никак.

— Как будто я там помру.

— Да, помрёшь, без магии-то. – было ощущение, словно я объясняю истину жеребёнку, который отрицает её просто потому что не хочет признавать ошибки.

— Не помру. Иду с вами. Дискорд знает, кто сбежится сюда, когда начнётся стрельба.

— Вот именно. – я уже начал терять терпение. – Поэтому тебе лучше остаться здесь, пока магия не вернётся.

— Никогда не думал, что скажу это, но я солидарен с Баззом. – Лун поглядел сперва на меня, потом на единорожку. – Тебе, правда, лучше остаться здесь.

— Да чтоб вас! – ругнулась сестра, но мы уже не слушали. Я принялся за откручивание верхней части, дабы сделать нужного размера дыру в решётке, а Лун в это время сверялся с Пип-Баком и картой форта. Бодрствующих, судя по движению точек, лишь восемь – остальные спят и их точки неподвижны. Я закончил с трубой и мы выбрались наружу, сразу спрятавшись за полувагоном-полудомом, что стоял неподалёку. Судя по тому, что Эмили не с нами, она всё же вняла нашим советам, чем ещё раз доказала свою благоразумность. Пойди она с нами – и любая встреча один на один была бы для неё летальной.

— Как поступим? – Лун шепотом окликнул меня.

— Сначала избавимся от тех, кто спит. Делаем это быстро и без шума. Либо убиваем, либо усыпляем.

— Ага. А после этого, добиваем оставшихся.

— Да, и желательно без лишнего шума. – и с этими словами мы выглянули из-за дома.

Поход по спящим занял минут где-то с час, если не больше. Благо, эти крайне дальновидные пони забыли поставить сторожей в спальнях, так что умерщвлять их было крайне просто. На деле же, мы благодаря Сие усыпляли их и связывали, дабы не хватались за оружие. Заклинание-анальгетик также помогало, когда верёвка у нас кончилась. В сумме, на нашем счету оказалось порядка двадцати пони, что оказались не в то время не в том месте. Но среди них не было Ареса. Это меня насторожило – пегас вряд ли вёл ночной образ жизни и сейчас по всем заветам должен был спать, но его нигде не было. Мы обошли всё спальные и ни в одном не промелькнула выделяющаяся красная шёрстка. Становилось всё более некомфортно. Вдруг это засада. Вдруг Аресибо уже знает о нашем нападении и сейчас только спит и видит, как наброситься.

Во всяком случае, сообщников у него стало на два десятка меньше. Убивать всех мы не стали – оставили в живых с десяток и направились к выходу. По дороге я стащил у одного из убитых тетрадку с тумбочки. Никогда не любил читать чужие дневники, но в этот раз что-то меня перекосило, заставив пойти на такое. Может, там найдутся имена других убийц.

Оказавшись на улице, мы выдохнули. Солнце ещё не взошло, а посему у нас есть время, дабы расправиться с остальными…

БИП-БИП-БИП.

ТВОЮ МАТЬ!

Я даже не успел отпрыгнуть в сторону, как Лун утянул нас в укрытие от злосчастной находки. Мы припали к земле. Мина взорвалась с грохотом обдав нас частичками земли и металлическими осколками, к счастью, без особых последствий.

Разумеется, не услышать грохот мог лишь глухой на оба уха. Караульные мигом развернулись к нам, открыв огонь. Я юркнул за вагон, Лун – за стопку дров, что были наколоты неподалёку, Сиа же, прикрывшись щитом, стала за мною.

Выцеливать их можно было лишь через З.П.С. Вот только сперва не мешало пережить стрельбу. Одна пуля попала мне в пластину на пальто, заставив тут сорваться к крепления и упасть. Едва поливание наших позиций свинцом закончилось, мы выглянули для своего ответа. Я вошел в З.П.С. примеряясь.

Наш общий залп дал неоднозначные результаты. Я подстрелил, но не убил одного земного пони, что стоял снизу и стрелял в меня из револьвера. Лун смог ранить стоящего на башне второго стрелка, правда фестрал, следивший за ним всё это время взвёлся и выстрелил. Пуля попала моему другу в бок и осталась внутри. Лун завалился на бок, стараясь спрятаться за горкой колотых дров. Сиа же, в ответ на это уличила момент и выстрелила в ночного пони. Тот завалился у упал наземь, но жив остался. К нам сразу подбежали оставшиеся защитники форта. И тут я медленно присвистнул. Их было больше десяти. Намного больше. Около пятнадцати! А нас всего трое. Ну, теперь, считайте, что двое. Я быстро ретировался, посылая через З.П.С. всё новые залпы. Благо, глушители на винтовках скрывали дульное пламя, иначе отследить меня было бы проще простого. Сиа вывела из строя одного пони, что бежал на неё с зажатым в зубах куском арматуры. Анальгетик не подкачал и жеребец плюхнулся оземь, впрочем, не переставая смерять любимую взглядом, полным ненависти. Единорожка сменила позицию и, укрывшись за той же стопкой дров, принялась за Луна, пока я отвлекал внимание, стараясь их прикрыть.

Внезапный залп откуда-то справа заставил меня пригнуться, и в следующее мгновенье я понял, что ранен. Адреналин просто не давал это понять. Пуля прошла по боку, оставшись где-то в бедре, если судить по тому, что уже так ловко маневрировать я не мог. “А крылья-то тебе на что даны, а?!” Я вновь послушал свой внутренний голос и взмыл в небо, стараясь не зависать в воздухе и постоянно маневрировать. С адской болью в боку и бедре это было достижение будь здоров. Я прицелился с помощью заклинания прицеливания в стрелка на башне у чёрного входа. Спаренный выстрел и погасшая точка на Л.У.М. оповестили об удачном попадании.

Изумрудный свет озарил площадку слева от меня. Боковым зрением я заметил какое-то движение, но не успел даже оглянуться. Выстрел, секунда боли – и вот я же падаю вниз с высоты метров семи. Земля всё ближе, но я об этом не думаю – мне слишком плохо. Видно, кто-то очень удачливый попал мне прямо в грудь. Весела удача, нечего сказать…

Телекинетический хват заставил меня выйти из нирваны и взглянуть на ситуацию трезво. Ситуация выглядела печально. Сиа уже залатала Луна, сейчас отстреливающего как возможно оставшихся в живых противников. Но меня сейчас больше волновало не это. Эмили. Сестра опустила меня на землю и принялась посылать врагам огненные заклинания, поменявшись с Сией. Белая единорожка принялась доставать меня с того света, по ней было видно, что досталось Сие не мало. Но она не обращала на это внимания и исправно достала две пули из моего тела, после влила мне внутрь лечебное зелье. Стало сразу легче. Не настолько, чтобы подняться, но достаточно, дабы отстреливать нерадивых с дистанции.

— Беда народ! – выкрикнул Лун, добив небольшой очередью единорога, что норовил двинуть ему по морде прикладом. – Маслины на нуле!

— Держи! – я бросил фестралу связку патронов.

Перестрелка продолжалась, но силы что нас, что наших противников были на нуле. Едва горизонт на востоке начал светлеть, в живых осталось лишь шестеро сообщников и четверо израненных, но не сломленных пони. Вид был, мягко говоря, не самым приятным. Дюжина бездыханных тел, кто в крови, кто в угли – последствия сестринского заклинания.

Последних недобитков пришлось выкуривать ещё некоторое время. Последние двое сражались уже из последних сил – оба были ранены, но ни один из их не просил пощады. Никто не стал даже пытаться, хотя мы, вероятно, и помогли бы. С другой стороны, у меня бы тоже не было никакого доверия к тем, кто убил всех моих единомышленников. Получив заветную порцию свинца, последние апологеты идеи нашего убийства канули в лету.

Я рухнул. Моему примеру последовал сперва Лун, затем Сиа. Лишь Эмили продолжила стоять, пусть и слегка покачиваясь от усталости и шока.

— Напомни потом обратиться к Вельвет за Антирадином. – на последнем слове я отключился. Слишком много потрясений за такой малый промежуток времени.

---

Я очнулся. Судя по тому, где я лежу, находимся мы ни разу не в том злосчастном форте. Глаза начали фокусироваться на отдельных вещах и вскоре, переводя раз за разом взгляд я понял, что нахожусь в медицинском помещении. Перевязан, судя по ощущениям. Несколько повязок на мордочке, а в грудь и бок чешутся и саднятся одновременно. Неприятное и бессильное состояние – всё как я люблю.

За аркой послышались голоса. Ко мне вошёл доктор – единорог зелёной масти с рыжеватой гривой.

— Как вы себя чувствуете? – он обратился ко мне мягко, но я сразу выкупил некую обеспокоенность в его голосе.

— В целом нормально. Только места ранений саднят.

— Рад слышать.

— Позвольте, а где мои друзья?

— Тоже здесь. Вам серьёзно досталось и пару дней придётся провести тут.

— Ясно… — я присвистнул. – Как они?

— Не хуже вашего. – доктор начал сменят мне бинты, пару раз покачав головой, когда увидел повреждения. В них не было ничего смертельного – до свадьбы заживёт, но вид у них был не самый презентабельный. Шерсть пропиталась кровью, шкурка болела, место, где пуля вошла в тело вообще было похоже на одно черное пятно на шерсти – последствия запёкшейся крови.

Сменив повязки, врач вышел, оставив меня наедине со своими мыслями. Я, может, и был рад подумать, лежа в постели, но сейчас меня накрыло ощущение эйфории. Мы сделали это. Мы избавились от убийц, а уж на Ареса управа найдётся. Лун не просто так о письме говорил. Я откинулся поудобнее и предался наслаждению от осознания спада столь тяжкого груза с плеч. Наконец-то всё закончилось. Привет, простая и относительно мирная жизнь. Привет, жизнь в удовольствие. Привет, свобода от переживаний за свою жизнь каждый час.

---

Алошёрстный пегас летел на Запад. Даже не созерцая его мордочки, можно было предположить, что он взбешён.

— Сука! – только и восклицал он, пролетая над Пустошью и стараясь не зацикливаться взглядом на одном месте. – Теперь уже мне придет полный пиздец! Если, конечно, тот пони, с которым я переговаривался вечером ещё жив, то ещё не всё потеряно. Но, блять! Как можно было настолько проебаться с защитой?! Как же хорошо, что тот мудила, ответственный за оборону форта сгинул! Поделом ему, сучаре! Что же делать с этим треклятым радистом? Ладно, покуда он не знает, чьих это копыт дела, меня подозревать не станет, да и дружок его весьма наивный так что несколько дней выиграть у них я смогу. А вот что делать с девкой? Нет, они мне все перья выщипают, если узнают о провале. Благо, что она жива, шансы ещё есть. Аргх…

Будучи уже у себя дома, в Понивилле, он по классике, прикрыв дверь, принялся за письма и их сортировку. Его отправили в запас после ранения и теперь он работал сортировщиком, распределяя поставки. Работа пусть и скучная, но зато не у всех на глазах.

Внезапно, одно письмо привлекло его внимание. Оно было с характерным штаммом и предназначалось лично ему. Арес спрятал письмо под жилет и продолжил рассортировку.

Разобравшись с ворохом бумаг, пегас развернул письмо и принялся за чтение. С каждой секундой, его мордочка принимала всё более ужасающий облик. Первым было удивление, затем гнев, Тартаров гнев, не иначе; потом шел страх уровня животного и наконец, холодное отчаяние. Пегас оторвал взгляд от письма и взглянул на висящий на стене пистолет – средство самозащиты в случае ЧП. Подойдя к нему, Арес взвёл оружие и приставил к подбородку. Это был конец. Конец его плана мести. Конец его жизни и конец его контракту по возвращению. Всё и так пошло прахом, но это письмо стало последней каплей. Аресибо ещё колебался пару минут, решая сложнейшую в своей жизни дилемму, но всё же принял решение. Звук выстрела отскочил от стен и разнёсся эхом по дому, но услышать его внутри этого дома было некому. Но стене, на столе и на стопках сложенных бумаг остались следы крови и мозга, пока алое тело пегаса заливалось столь же алой кровью.

Заметка: Новый уровень.

Добавлена способность: Стрелок эксперт. Ваша точность прогрессирует. Вы можете сравниться с самим Дэдшотом Каламити…если он закроет глаза. Вы наносите на 20% больше урона стрелковым оружием.

Эпилог.

Продолжаю знакомить вас со своей аудиотекой) В этот раз текст взят с песни группы "Кукрыниксы" под названием "Ад для героев". Как по мне, она идеально вписывается в эту часть рассказа.

Я сжимал в копытах номер газеты НКР. Впрочем, в ней ничего интересного – несколько историй о странных аномалиях, в которых ни один не смыслит, но всем больно интересно. Мне тоже в одно время было интересно. А потом стало больно, во всех смыслах. Моё стальное копыто перелистнуло страницу.

— Что это? – я невольно удивился вслух.

— Чего там? – Брок, несущий моей повозки и просто весьма пунктуальный пони подал голос.

— Да новость изволила явиться. – ответил я, не отрывая взгляда от бумаги и читая вести уже про себя.

— Что за новость?

— Кажись, старые друзья подали весточку. – ответил я, и, дочитав новость, отложил газету – всё равно в ней более ничего интересного не найдётся. – Погнали на Р-7.

— Эт тебе зачем? – Брок порою бывает слишком настойчивым.

— Послушать и разузнать, о тех ли речь.

— А если Мира прознает, что ты околачиваешься где-то без неё?

— Уверяю, я это переживу. Сто раз так делал.

— Да, я вижу. – Брок смерил меня взглядом.

— Это не в счёт. Она не такая.

Земнопони лишь пожал плечами и взял курс на Северо-Запад, к заветной станции.

День пути показался мне вечностью. Оно и понятно – я сгорал от любопытства, завидев новость. Хотелось всё же надеяться на лучший из вариантов.

Приближалась ночь. Брок выдохся и потому остановился. Мы разместились в фургончике на ночь, не забыв, впрочем, о безопасности. Турелька, хорошо спрятанная в крыше, могла очень внезапно и столь же неприятно насолить нерадивым грабителям или ворам. Беспокоиться было не о чем, потому я позволил себе расслабиться.

Однако, у мудака, что посмел меня потревожить ночью было иное мнение. Выстрел откуда-то слева заставил меня вмиг подняться из спячки и взвестись. В телекинетическом захвате уже находилась заветная винтовка и пара гранат. Брок также приготовился к бою. Турель наша прияла ещё несколько выстрелов, прежде чем сдохнуть окончательно. Я проверил механическим глазом окружение – четверо, двое с какой-то дрянью в зубах, а вот у оставшихся натуральные ППшки. Конечно, передо мною они – мусор, но будет больно, если попадут.

Мы вырвались из укрытия. Я скользнул в З.П.С. – всё же Пип-Бак нужно уметь использовать с умом; уложил одного нахала, после чего перекатился, успев поставить щит перед очередью второго и бросил гранату одному из ближних рейдеров. Тот не отличался умом и просто продолжил бег на меня. По итогу, подорвался. Я сместил щит, дабы кровь и ошмётки не попали на меня – не хотелось пачкаться лишний раз. Брок также отрабатывал свою дружбу – уложил насмерть второго нахала с винтовкой, заработав лишь касательную по своему жилету. Я это учел, посему оставил второго стрелка на растерзание приятелю.

А вот чего я не учёл, так это второго уважаемого, который вмиг очутился подле меня и со всей дури двинул мне по рогу копытом. Обжегся сам, дурила, да только концентрацию мне всю сбил. Телекинез рассеялся, и моё оружие упало. Не теряя инициативы и видя растерянность своего противника, я приложил удар механической ногой прямо в морду рейдера. Тот застонал и повалился – его мордочку заливала кровь из рассеченного носа. Я поднял телекинезом винтовку и застрелил горе-рейдера без помощи заклятия прицеливания, ибо смысла не было.

— Где же твоя экономия, приятель? – спросил Брок, обшаривая тела убитых нами рейдеров.

— Вышла погулять, да пока не вернулась. – ответил я, залезая обратно.

Если не считать этого неудачного казуса, то в остальном путь до Р-7 был весьма размеренным. Мы остановились около одной из ночлежек – благо хозяйка была милостива и позволила разместить фургон близ торца здания.  

— Ну-с, когда там хоть выступление?

— Сегодня. – ответил я Броку, складывая пожитки так, чтобы их не крали при первой возможности – Пойдем, что ль, за билетами.

Найти заветные билеты оказось труднее, чем мы предполагали. На самой станции осталось лишь около дюжины свободных мест, так что мы успели как нельзя кстати. Пожалуй, это крупнейший акт моей удачи за последние недели.

Дождавшись вечера, мы заняли места в дальнем ряду и приготовились к прослушиванию. Едва полотна раскрылись, я улыбнулся. Это оно. Тот самый талисман, что распался около 8 лет назад. Вот и мои соратники. И ведь почти в полном составе. Гитаристы на месте. Улаб тоже приехал. Слышал, что он живёт в Тенпони и оттуда выбирается редко, но сейчас его появление не могло не вызвать у меня улыбки. А вот и Базз с Роналдом-Макдоналдом. Друзья, что не разлей вода. Всё же, вырвались оба из этой дыры под названием Роквилль и где сейчас – в НКР, да ещё и на Р-7. А вот Шкипера не было – за барабанами стоял единорог, вместо земного пони. Самого рьяного заводилы, из-за которого, как по мне группа и распалась не было. Видать, всё ещё работает там да травиться ядовитым воздухом. Что же, и поделом ему. Я решил отложить мысли о бывшем барабанщике и переключиться на прослушивание музыки, ставшей уже родной. Оставался вопрос, как они исполнят. Всё же, после распада, лишь Улаб не бросил инструмент.

Базз вышел вперёд. Уж его забыть было сложно. Видимо, роль солиста переложили на него. Посмотрим, как споёт.

Послышалось четыре щелчка и группа начала игру. Должен сказать, в такт они опадали весьма неплохо. Мои, пусть и не соприкасающиеся долгие года, но всё же чувствительные уши не выявили ни одной лажи. Играли они довольно чисто и приятно. Наконец, Базз начал.

Гонит мой бриг

Крутым берегам

Уснуть у спин скал

Где волен крик

Где место ветрам

Я это и искал!

Далее следовала чистая мелодия. Казалось бы, прошло восемь лет, а я всё равно помню, где – что.

Если б туман

Мне не был чужим

И не скрывал суть

Сколь бы раз

Далёких вершин

Коснулся б мой путь

Я заворожился мелодией и текстом. Казалось, всё это происходило лишь вчера. Лишь вчера мы, после ужина, собирались с одной из кладовых и придумывали стихи, руководствуясь лишь книжками, что раздобыли в местной читальной да своими фантазиями. И ведь получилось! Я продолжил смаковать звук, предвкушая лучшую часть песни.

Гаснет вечер, тают свечи

Да записки жгут

Мир таланта так не вечен

Все герои врут

На гитаре ноты ищут

Правильный аккорд

Жизнь артиста превращается

В спорт.

Припев меня всегда завораживал. Надо сказать, в исполнении Базза песня звучала не сильно хуже оригинала. Да и перепеть его сейчас я не смогу – давно вокал не практиковал. Загрубел голос для подобного. Так что мне лишь оставалось наслаждаться исполнением бывшего бэк-вокалиста. Не скажу, что я был прямо-таки против.

Тень на земле

Солнечный свет

Со мною сбежал

Кажется мне

Я несколько лет

За тенью бежал.

И вновь припев…

Гаснет вечер, тают свечи

Да записки жгут

Мир таланта так не вечен

Все герои врут

На гитаре ноты ищут

Правильный аккорд

Жизнь артиста превращается

В спорт.

Затем следовала часть без текста, а после ещё один повтор припева. Должен сказать, что это очень походило на наши выступления в Стойле. Уж очень чувственно умеет Базз петь. Немудрено, что на нём в прошлом был бэк-вокал.

На следующих песнях я уже перестал как-то пытаться анализировать, разбирать изъяны. Захотелось побыть простым зрителем и просто наслаждаться заслуженным выступлением. Как-никак, родимые тексты, родимая мелодия – грех не воспользоваться.

Но увы, всё заслуженное рано или поздно заканчивается. И выступление не исключение. Все участники поклонились и ушли за кулисы. Я не заметил, как прошло добрых полтора часа. Поразительное свойство музыки, не иначе.

Выйдя на свежий воздух, я старался выцепить бывших соратников по группе, но из всё не было. Я направился обратно в зал, где застал их переговаривающимися в зале и убиравшими оборудование.

— О, привет. – Роналд первым заметил меня и помахал в знак приветствия. Я кивнул в знак приветствия.

— Как выступление? Надеемся, что понравилось.

— Не то слово. – ответил я, сняв капюшон – их взору предстала синяя шерстка с гривой чуть более темного оттенка. Особый антураж добавляли глаза – один синий, здоровый, а другой, также отдающий синевой, но уже роботизированный. Подол плаща чуть сполз, явив взору правую переднюю ногу, место которой занял протез. На левой ноге же мирно покоился Пип-Бак, такой же, как и у Роналда и Баззом.

— Кто ты? – Базз первым смерил меня слегка недоверчивым взглядом – видно, силился вспомнить.

— Да вы все меня знаете. – я усмехнулся, но затем показал протезом на барабанщика – лилового цвета единорога с соломенной гривой. – Ну, кроме тебя.

— Постой-постой. – Кажись, Базз первым созрел. Что же, не зря именно ему вручили должность солиста. – Ты…Кальт?

— Собственной персоной. – я улыбнулся. Всё же, это приятно, когда старый друзья тебя помнят. Базз, судя по выражению его мордочки, порядком офигел от жизни.

— Докажи. – только и сказал он. Я пожал плечами и просто показал ему табло своего Пип-Бака

Инфо:

Статистика:

Имя: Кальт “Ремиг” Воолей.

Возраст: 25 лет, 2 месяца, 1 день.

Статус: В норме*.

— Охренеть! – воскликнул Роналд. – Мы думали, ты погиб на Пустоши. А ты живой!

— Ну, как сказать живой… — я окинул взглядом свой протез вместо передней правой ноги. – Условно.

— И какими же ты судьбами? – спросил Улаб, уложив бас-гитары в футляр.

От автора.

Что же, вот и подошёл к концу мой первый и самый объёмный рассказ. Должен сказать, впервые имею дело с подобным написанием и первый раз получаю рецензии. С самого порога хочу поблагодарить тех, кто не прошёл мимо и посвятил своё время этому рассказу. Каждый раз, когда видишь, что кто-то просмотрел твой рассказ, добавил его в избранное, или оценил – становится приятно на душе. Такие вещи мотивируют лучше всего, заставляя изучать литературу, фантазировать на новые темы и получать интересные вселенные и сюжеты к ним. Но, одновременно с этим, меня настигла печаль. Печаль от того, что я прощаюсь с этим рассказом, с его героями. С этой больно везучей и любящей подумать четвёркой. Думаю, сейчас есть смысл рассказать о том, как они придумывались и прописывались.

Базз и Лун являли собою образ самого автора, его отношение к миру. Первый был почти доподлинно списан с натуры, за исключением, что автор менее удачлив и более ленив XD. Но в остальном – почти копия. Лун же являл собой меня внутреннего, того, кто зарывается в себе, кто отрефлексировал жизнь и процессы, что в ней с ним происходили и сделал для себя ультимативные выводы. Фестрал также показывает, что эти выводы могут существенно поменяться под чьим-либо влиянием, что, надо оговориться, ни разу не плохо.

Сиа же была полностью написана с нуля. Постарался не делать Сью, и, думаю, вышло неплохо. Умная, самокритичная, с толикой остроты. И вечно помогающая в сложной ситуации.

Ну а Эмили – чистой воды сестра. Со своими интересами, взглядами и порядками, несколько отличными от Базза. Тут не надо быть Шерлоком, дабы провести параллель и понять, что у автора также есть сестра. Хех.

В остальном же, рассказ получился, как по мне, очень неоднозначным. Дело в том, что ближе к десятой главе я понял, что пишу совсем не про Fallout. Да, антураж может ещё подходит, но события, размышления и в целом то, что происходит на страницах напоминает скорее вальяжную прогулку, нежели какое-то выживание. Короче, слишком много размышлений и мало экшена. Лишь ближе к последним главам я поменял свой стиль, добавил туда больше боёвки, стычек. В любом случае, всё на ваше усмотрение, как всегда.

В заключение хочу сказать, что писать было невероятно интересно. Правда утомительно, шо пипец, но на это всё равно. Думаю, это не единственный крупный рассказ. Надеюсь, я доживу…А впрочем, доживу, куда я денусь)