Погасшая свечка
6. Руби Спирит
С этой части я сделаю небольшое нововведение – буду делиться музыкой, под которую редактировал главу. Иногда я нахожу превосходно подходящую под отрывок песню или мелодию, ставлю её на круг и, под наступающим вдохновением, добавляю в фанфик совершенно новые и яркие краски с эмоциями. Кто знает – быть может, когда вы прослушаете ту самую мелодию, вы почувствуете то же, что и я когда-то?
И первый наш экземпляр: Jigsaw – Sky High (https://www.youtube.com/watch?v=QjtD8A-MWBc)
Каких-то сверхглубоких дословных совпадений фанфика и текста песни искать не стоит – их нет; хотя все до единой строчки и общий смысл “Sky High” порой до пугающего сходятся со «Свечкой». А под саму главу “Руби Спирит” отлично подходит тональность песни. Ну, и познакомить читателей с классикой попа лишним точно не будет.
— Вечер наступил! Поднимайся, подруга!
Недовольно открыла глаза и повернулась набок. Полпятого.
— Даймонд, солнце вообще-то только в восемь закатывают?
— Привыкай, мы всегда встаём рано! Работа не ждёт!
— Ну, а я-то чем вам помогу?
— А, работа к слову пришлась. Ты, конечно, нам с камнями ничем не поможешь, но по хозяйству что-нибудь поделаешь. Не сегодня, — быстро добавила она. — После обеда пойдём в город, познакомлю тебя со всеми!
На миг на голове Шайнинг мне представилась розовая кудрявая грива. Я едва не фыркнула.
— Куда идёшь?
— Завтракать, — не оборачиваясь, бросаю ей.
— Можешь подождать остальных, если хочешь?
И повторить вчерашнюю беседу?
— Пожалуй, не стоит. Я хочу поесть одна.
Нужные двери в ванную и кухню я нашла со второй попытки. Взлетев и открыв холодильник, достала себе вчерашний суп. Взгляд наткнулся на одинокий кусочек окуня, но после минутной внутренней борьбы он так и остался сиротливо лежать на полочке. До следующей встречи с Даймонд, пожалуй.
Завтрак должен был пройти в полном одиночестве. И каково же было моё недовольство, когда в комнату проскользнул Руби Спирит.
— Роза? Ты не против, если я поем тоже... с тобой?
— Без разницы.
Прошептав "спасибо", Руби начал готовить свой завтрак, а я смогла за ним понаблюдать.
Во время вчерашнего памятного ужина Спирит почти не говорил. У меня так и не сложилось о нём никакого определённого впечатления. Мой ровесник, но габаритами побольше, тихий и скромный. Пожалуй, даже застенчивый. Пустобокий. Всё. Внешне — обыкновенный (для ночного пони, конечно) единорог с тёмно-оранжевой шерстью и ярко-красной гривой. Зачем он пришёл завтракать так рано — хочет поговорить со мной или также избежать семейного сбора?
В течение пяти минут молчание нарушалось только стуком ложек, пока Руби, наконец, ни с того ни с сего не спросил:
— Ты любишь комиксы?
— Я никогда их не читала.
Тихое "оу", и молчание повисло ещё на полминуты.
— А книги про приключения?
Да вся моя жизнь — та ещё книга приключений.
— Давным-давно я их любила, а сейчас — не знаю.
— А про Дэринг Ду?
— О, спасибо, что напомнил. Самая глупая книга, какую я вообще в своей жизни прочитала.
Руби покраснел и замолчал ещё на одну минуту. Мне нет никакого резона с ним налаживать отношения, просто незачем! Так что пусть быстрее доедает своё рагу и катится на все четыре стороны.
— Даймонд нам рассказала, как ты помогла ей спасти деревню от бандитов. Это, наверное, было круто, да? Как в настоящей приключенческой книге?
— Во-первых, не деревню, а только трактир. Во-вторых, это было не круто, а глупо и опасно. Можешь не мешать мне есть?
Руби, впрочем, сдаваться не собирался. Дождавшись, пока я не расправлюсь с супом, он задал ещё один вопрос:
— Ещё сестра говорила, что ты получила метку за игру в шахматы. Хочешь со мной сыграть? Я бы поучился у тебя.
— В другой раз, как-нибудь.
Ещё не хватало проиграть ему — вопросов тогда точно не оберёшься. Даже не став заваривать чай, я поспешила удалиться, но в дверях встретилась с Эмеральд.
Она заинтересованно посмотрела на меня. Так, я не могу попасть под ещё один из её расспросов! Решение, как и всегда, пришло очень быстро. Я обернулась и с улыбкой произнесла:
— Знаешь, а почему бы нам не сыграть сейчас? Я давно не практиковалась, да и важных дел нет.
— Да, давай! — Руби пулей метнулся из-за стола, оставив на нём тарелку из-под давно доеденного второго, и потащил меня мимо удивлённой и немного поникшей Тендер в коридор. — Пошли в мою комнату!
Комната Руби оказалась прямо напротив двери Даймонд. Совершенно изменившийся единорог на полном ходу впрыгнул внутрь, отворив дверь магией. Я, бешено махая крыльями, едва поспевала за ним.
Брат и сестра довольно непохожи друг на друга, и это я могу сказать, всего лишь сравнив их комнаты. Даймонд извинялась за небольшой беспорядок? О, здесь же творился полный бардак! Та же мебель, что и у Шайнинг едва узнавалась из-за заполнявшего всё свободное пространство хлама. Рисунки, игрушки, недоклееная модель корабля рядом с разбросанным набором для рисунков из песка, всё те же драгоценные камни — и это только стол! Осторожно переступив через корзину с конструктором и стопку коробок, я села к ждущему Руби на кровать.
— Нравится? – Спирит обвёл комнату копытом, а затем нетерпеливо уставился на меня, ожидая ответа.
Я что, должна от всего этого прийти в восторг? Ну, может, обычный жеребёнок и нашёл бы здесь какие-нибудь сокровища, вроде лежащей на тумбочке коллекции карточек ПаверПони или последних номеров "Плавания на край света", но я — это я. Мне это всё перестало быть интересным очень давно.
— Тебе стоит прибраться. Разве мама тебе об этом не говорит?
— Оно само всё разбрасывается, — вздохнул Руби. — Давай лучше играть!
Фестрал откуда-то из-под завала достал доску. Так, а с какого дебюта мне начать? Ладно, разберёмся. Я магию из Эквестрии выкачивала, не смогу обыграть жеребёнка в шахматы, что ли?
— Хм. Может, ты собираешь карточки?
— Нет, — ответила я, защитив висящую пешку слоном.
— Ну, тогда играла в "Огров и подземелий"?
— Нет.
— Может, ты вышиваешь или вяжешь что-нибудь?
— Нет.
Честное слово, в последний раз я себя такой же дурочкой ощущала, только когда притворялась в школе Дружбы! А этот великолепный диалог продолжается с начала прошлой партии. Подозреваю, что именно из-за него я паршиво разыграла Эпплузский гамбит, и теперь остаётся лишь пожинать плоды запоздалого развития.
— Мхм. Странно. А тебе вообще хоть что-нибудь нравится?
— Я не уверена, что у меня есть любимые занятия. Я и без них хорошо живу.
— Что ты такое говоришь? Совсем — нет!?
— Шахматы, — быстро нашлась, взглянув на шокированное лицо единорога. — В них я люблю играть.
— Это-то понятно, — вздохнул Руби, вскрывая линию для атаки. — У тебя всё-таки метка с ладьёй. Кстати! Ты ведь говорила, что прожила некоторое время без дома, да? Уже после того, как сама сбежала? И у тебя совсем не было денег? — дождавшись моего кивка, Спирит продолжил. — Ты же могла давать шахматные уроки? Даже не просто могла, твоя метка тебя к этому просто обязывала! Нет, я понимаю, что ночных пони недолюбливают, но, насколько я знаю, спортсмены ради победы готовы идти на что угодно. Такие пони будут учиться даже у дракона! Почему ты так не сделала?
Я взялась за ладью и сделала вид, будто думаю над следующим ходом. Мне нужно разъяснить этот вопрос с меткой раз и навсегда, чтобы больше никто из Хэйзов не донимал меня глупыми расспросами о ней.
— Думаешь, что я превосходно играю в шахматы?
— Но метка?..
— Это ещё ничего не значит. Во-первых, я никогда серьёзно над своими навыками не работала. Это как в притче про лопаты, знаешь? Нет? Ну, слушай. Однажды пони купил две одинаковых лопаты, но одной он всё время работал в поле, а другая стояла в сарае. В итоге, та, которая ничего не делала, проржавела насквозь, а та, которой работали, блистала пуще прежнего. Так и со способностями! Лучший талант без упорного труда ничего не стоит, и в шахматах я многого не добилась. Вот, сейчас даже тебе проигрываю. А, во-вторых, метка вовсе не означает, что ты должен работать в соответствии с ней. Я была знакома с одной пони, у неё была кьютимарка по составлению хокку...
— Кто?
— Кэттл Корн, но это не важно. Она их на ходу придумывала! Но ведь во всей Эквестрии не сыщешь такой работы! Быть может, ей удастся стать знаменитой, и её сборники будут читать даже в школах; но, скорее всего, об этих стихах будет знать лишь пара десятков преданных поклонников, а сама она станет учительницей грамматики. Вот так вот.
— Ого. Я всего этого не знал, — потянул Руби, покачивая копытом ферзя. — Ты же видишь, у меня даже метки нет. А ты столько всего про них знаешь! Ты такая умная, Роза!
— Спасибо, — лесть, всё же, штука приятная. — На самом деле, не все эти слова – мои собственные. Часть мне рассказала одна подруга...
— Какая?
— Скуталу, но...
— Скуталу? СКУТАЛУ!? — от неожиданности подпрыгнул Руби, перевернув шахматную доску. Как вовремя! Ещё с десяток ходов, и можно было бы смело поднимать белый флаг.
Фигуры полетели на пол, и мы вместе бросились их подбирать. Достав последнего укатившегося под тумбочку коня, я повернулась и столкнулась с подсевшим Руби нос к носу.
— Скуталу? — шёпотом, точно не веря, переспросил он.
— Скуталу, Скуталу, — поспешила заверить его. — Пегаска морковного цвета. Ты что, знаком с ней?
— Не совсем. Но я так много о ней слышал! — восхищённо затараторил жеребёнок. — Она же основала клуб Искателей знаков отличия, она одна из первых его участниц! Она помогает искать жеребятам свои метки, разъясняет их смысл! Ты представляешь, пять лет назад в этом клубе состояло лишь трое пони, а теперь, наверное, в каждом городе Эквестрии есть свои Искатели знаков! Я тоже состою в клубе, мы собираемся в парке каждые понедельник, среду и субботу, а за главную там Бланд Тэйп! Мы выдумываем разные занятия, ищем метки, а на прошлой встрече Вистл Пайнс получил свою метку, он был рад и расстроен одновременно, расстроен, потому что...
О, Луна, это и впрямь семейное.
— Позволь задать один вопрос, — сказала, дождавшись окончания восторженного словесного потока. — Как вы собираетесь вместе, если ты под солнцем едва ли можешь видеть?
— Ну... — замялся Руби. — Приходится идти вот так. Днём всё же выходить на улицу можно, пусть и неудобно. Кэрри Лавендер мне помогает, мы с ней дружим.
— А ты не пробовал их как-то переубедить? Попросить перенести встречи на вечер, или проводить их в помещениях?
— Им неудобно, — пожал плечами Спирит. — А я и так отсиживаюсь, когда наши ищут метки в занятиях на улице. Ну, это не так часто бывает, да и мы потом с Кэрри всё пробуем ещё раз, только ночью.
— А Кэрри остаётся с тобой?
— Да. Но всё равно, ходить в клуб к друзьям — очень круто!
Ясно. Хотелось тут же рассказать Руби, во что его ставят так называемые "друзья", но он, пожалуй, меня не поймёт. Не стану метать бисер перед курами, просто кивну и буду слушать дальше.
— Слушай, Роза. Пусть у тебя и есть метка, но ты была знакома со Скуталу... А с Эпплблум и Свити Бэлль? — снова кивнула. — Значит, со всеми первыми Искателями! И они, наверное, много чего рассказали тебе про кьютимарки. Роза! Ты не могла бы прийти на следующую встречу, рассказать нам о первых Искателях и метках?
Мне едва ли нужна эта встреча. Я с неё не получу ничего, кроме восторженных ахов и вздохов. Хотя... Может, это поможет войти в расположение к Хэйзам. Да и делать мне в ближайшие пару недель особо нечего. А ещё было бы неплохо разобраться, как действительно относятся к Руби, и, в случае чего, прижучить. Просто ради удовольствия, знаете?
Спирит понял, что я сомневаюсь, и начал уговаривать дальше:
— Ты, кажется, говорила, что у тебя нет хобби? Любимых дел?
— Ну…
Я не успела ничего придумать, и моё мимолётное замешательство Руби оценил как "да":
— Это – ужасно! — он сурово вынес вердикт, закидывая коня в коробку. — Всепони имеют хобби! Вот моя семья, например! Мама почти каждый выходной идёт в поход, Даймонд пытается шить себе одежду, а папа в своём саду не просто работает, он его обожает! Ты тоже должна найти какое-нибудь занятие для отдыха! Это почти тоже самое, как искать метку! Ты помнишь ведь, как нашла свою?
Ещё бы такое забыть.
Я в который раз качнула головой, не желая вдаваться в подробности, но не тут-то было:
— А как именно ты нашла? Что ты при этом чувствовала?
— Это было довольно давно. Я плохо помню детали, — начала тянуть время, судорожно пытаясь выдумать-вспомнить наиболее правдоподобный вариант истории. – Знаешь, это довольно необычное ощущение. Просто, занимаясь очередным делом, ты начинаешь понимать, что оно значит для тебя нечто большее, что ты не представляешь себя без него… И это не обязательно какое-то новое занятие. Ты мог бы его делать каждый день, но не понимать, что это – твоя судьба, твой талант. И когда это понимание приходит, ты получаешь метку. Или что-то в этом духе. Это случилось со мной, это же рассказывали мне первые искатели.
— А…
— Просто после одной из партий в шахматы я решила, что не могу жить без этой игры. У меня внутри словно новая дверь открылась, а потом всё засветилось, хоп – и у меня уже картинка на боку.
— Ух, это, наверное, было очень круто! Мне так не терпится самому почувствовать всё это, найти свой талант!
— Спасибо... – благосклонно кивнула я, но Руби не собирался останавливаться:
— Посмотри, сколько всего интересного ты нам сможешь рассказать: и эту историю, и про Скуталу, и про её друзей, и про кьютимарки! А мы тебе за это поможем найти любимое дело, обещаю! Что скажешь? Пойдём, пожалуйста, пожалуйста! — Руби жалобно посмотрел на меня.
Что, невозможно отказаться, а, Коузи? Не, такие штучки со мной не прокатывают. Я, конечно, пойду к ним, но вовсе не из-за того, что один единорог построил глазки.
— Идёт! Когда встреча?
— Ну, в эту субботу в школе объявляется уборка, на которую придут всепони; так что мы соберёмся лишь в понедельник, в три часа дня.
— Так рано? — ужаснулась я.
— Поверь, оно того стоит, — махнул копытом Руби. — Если встречу Кэрри или кого-нибудь из наших, расскажу им про тебя обязательно! Что, ещё партию?
Я с сомнением взглянула на доску.
— Ладно. Но, чур, на этот раз я за белых.
Посмотрим, как ты справишься с Мэйнхеттенской структурой, умник.
Обратиться к надёжным пешечным построениям оказалось лучшей идеей. Четыре раза попытавшись пробиться сквозь них и потерпев одно поражение за другим, Руби устал от безуспешных попыток, и мне удалось уйти, дав обещание поиграть ещё.
— Не забудь про понедельник!
— Не забуду, не бойся.
И не успела захлопнуться дверь, как с лестницы меня окликнула Даймонд:
— Роза! Освободилась, наконец-то. Пошли, хочу кое о чём поговорить.
Делать нечего, пришлось следовать за единорожкой в её комнату.
За утро хозяйка успела прибраться, все поверхности, до которых можно дотянуться, сияют. На часах — семь. Время за игрой пролетело незаметно.
— Так, сначала насчёт обеда. Обычно в нашей семье обедают в одиннадцать часов, но мы ведь хотели пойти гулять в город с закатом солнца. Поэтому мы с Эмеральд посоветовались и решили покушать в восемь, перед выходом. Расценивай это, как второй завтрак или ранний обед. А пока время есть, можешь книжку почитать, бери любую с моей полки.
— Спасибо, — отвечаю ей. — Но покушаю я немного раньше.
— Да. Теперь об этом, — помрачнела Шайнинг.
Я недоумлённо взглянула на неё.
— Ты избегаешь семейной трапезы, ведь так?
— Вовсе нет! Я просто очень голодна.
Даймонд на этот дешёвый трюк не купилась.
— Я понимаю, что первый совместный ужин закончился, ну… не совсем удачно.
— Это мягко сказано, — буркнула в ответ.
— Однако Эмеральд вовсе не хотела тебя обидеть, и никто не хотел! Дай ежедневному сбору второй шанс! Ты же хочешь жить у нас в семье, так? Тогда совместный обед — отличный способ почувствовать себя её частью! Тендер очень беспокоилась, когда не увидела тебя за завтраком, она хотела перед тобой извиниться за вчерашнее! Подумай хотя бы о ней!
В любом случае, если я не явлюсь и на эту трапезу, возникнет слишком много вопросов.
— Я приду, — чуть кисло кивнула я.
— Ну, отлично, — на лице единорожки нарисовалось явственное облегчение. — Может, посоветую с выбором книги? Романы, детективы? У меня есть избранное Спэйда, все четыре части Райса...
— Это "Основные магические циклы и их применение в практической ритуалистике"?
— А... эм... да?
— Третье издание? — спрашиваю, переворачивая обложку.
— Ну... может быть? Это важно?
— Третье. Ещё и с комментариями Витуса. Настоящее сокровище, — произнесла, усаживаясь на кровать. — Спасибо большое, Даймонд.
— Мм, — единорожка на секунду застыла, так и не выпуская из копыт "Пони в коричневом костюме". — Так я, пожалуй, пойду?
Кивок, и Шайнинг, положив книгу на стол, быстро вышла из комнаты. До меня донёсся стук копыт по лестнице. Готова поспорить, что уже через минуту Даймонд будет отчитываться об удачно проделанной воспитательной работе перед Эмеральд.
Увлекательное путешествие в мир магических хитросплетений прервал голос Тендер:
— Кушать готово! Руби, сбегай за Хувзом, позови его тоже, успеет ещё в саду наработаться: луна только встала.
Что ж, моё время засветиться на обеде тоже пришло. Отложив книгу, неторопливо вышла из комнаты и спорхнула с лестницы на первый этаж, чуть не столкнувшись с бегущим без оглядки единорогом. Вымыв копыта, я села за стол, придвинувшись поближе к Даймонд.
— Привет, Роза, — с куда большей, чем вчера, теплотой, начала Эмеральд. — Будешь вчерашний суп или рис с морковью?
— Суп, пожалуйста.
— Я не успела сказать это вечером, но сделаю это сейчас. Роза! Я хочу попросить у тебя прощения за вчерашний допрос. Я не хотела сделать тебе больно; мне лишь нужно было убедиться, что ты говоришь правду. Не могла ведь я приютить простую попрошайку, в конце концов!
— Ничего страшного, я всё понимаю.
— Ты уже успела познакомиться с Руби? — Тендер попыталась сломать лёд, оглядываясь на вернувшегося сына. — Играли в шахматы, да?
— Не только. Ещё он мне рассказал про клуб искателей знаков отличия. Руби пригласил меня на следующую встречу, чтобы я рассказала о метках!
— А ещё она видела Скуталу, — добавил Спирит.
— Это же замечательно! — впервые единорожка озарилась улыбкой. Так она выглядит намного симпатичнее. — Надеюсь, ты сможешь завести там друзей.
Превосходно. Основа для моей дружбы с семьёй Хэйз уже заложена, остаётся только не вытворять глупостей в будущем.
— Доброй ночи, Роза, — поприветствовал меня вошедший Стеади. – А у нас для тебя есть сюрприз!
Удивлённо смотрю на присоединившуюся к мужу Тендер:
— Вчера в нашем доме поселилась ты, Роза. Теперь ты такой же член семьи, как и Даймонд или Руби. А такое дело...
— ...полагается отпраздновать! — радостно закончил Стеади вместе с Эмеральд, доставая из холодильника торт.
— Конечно, твоё прибытие стоило отметить ещё вчера, но ведь никто этого не ожидал. Так что, лучше поздно, чем никогда, не так ли?
— Мы не знали, какой торт ты любишь, но и удивить тебя хотели. Надеюсь, тебе нравится тирамису?
Сделала вид, будто зачесалась нога, чтобы скрыть на секунду проступившее недовольство. Я люблю сладости, любые, кроме именно этой дряни! И ведь придётся съесть кусочек из вежливости, чтоб его!
— Это не мой любимый, — увильнула от ответа я. — Давайте кусочек.
— Сначала второе.
— А зачем сказали сейчас?
Тендер с Хувзом смущённо переглянулись и зашептались. "Зачем сейчас сказал? Мы ещё не пообедали!" — "Я думал, мы её уже поздравляем, раз ты меня позвала".
Это забавное перешёптывание напомнило мне кое-что почти забытое. Я тут же отогнала от себя эти вредные мысли и вернулась к обеду.
— Что с большим заказом на Кантерлот? — спросила Даймонд, забирая один кусочек хлеба. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что речь идёт о семейном ювелирном бизнесе.
— Он накрылся, — вздохнула Тендер. — Ты, должно быть, читала в газете, что Гранд Галлопинг Бала перенесён на месяц вперёд. Почему — неизвестно. Ясно только одно: спрос на украшения повысится только к середине августа, а до той поры нам надрываться незачем. Рефайн молниями договорился с нами, пока ты была в отъезде. Работу сделать нужно на месяц позже. Он доплатит.
— Может, нам удастся сыграть в Лас-Пегасусе? Запустим рекламную кампанию, привлечём покупателей. Туда каждое лето приезжают толпы богачей, которые не прочь потратить свои битцы на безделушки на память.
— Это вопрос не ко мне, а к Баттерскотч. Она, впрочем, докладывает, что ситуация не самая удачная. "Голден Скайс" захватил рынок, и даже увеличившийся поток туристов доход нам сильно не поднимет. Нет, Бат, конечно, сделает всё, что может, но, если честно — в июле мы в пролёте.
— Значит, мои аквамарины подождут ещё месяц, — печально сказала Даймонд. — А как же нам покупать партию золота двадцатого августа у Сизлинг? У нас же не будет достаточно количества денег!
— Я не знаю. Год для бизнеса вообще паршивый выдался. Сначала мартовская эпидемия, теперь это... Да ещё и мода изменилась.
— А вот этому я рада. Честно, эти ромбики с треугольниками у меня в печёнке сидят. Теперь все хотят носить животных?
— Бабочки, если быть точной. Нет, смене я тоже рада, и даже чертежи достала, вот только знаешь, кто первый запустил этот тренд?
— Только не они, — Шайнинг чуть не простонала.
— Ага. "Голден Скайс". Я же говорю, совсем паршивый год.
У меня не проходило ощущение, будто бы я подслушивала разговор, не предназначенный для моих ушей. Это была беседа Хэйзов, не Софтов.
Но эти разговоры чем-то были похожи.
Но и Софтов больше нет. Ни одного.
Тут же мне стало неприятно слушать их дальше, и я повернулась к Руби с Хувзом. Пока на одном конце стола обсуждали перипетии бизнеса, на другом вовсю жаловались на школу:
— Я уже не хочу учиться. Поскорее бы август, отдохнуть, — стонал Спирит. — А лучше бы как у грифонов сделали, чтобы каникулы длились всё лето.
Испокон веков повелось, чтобы отдых от школы приходился на август-сентябрь — так ученики могли помогать своим семьям в уборке урожая. Сейчас это уже не настолько важно, но менять сроки никто не собирается — все и так привыкли.
— А тебе что, не нравится учиться? — спорил Стеади.
— Да нет же, устал. С мая без передышки — учишься и учишься, сколько можно уже!
— Ох, Роза, — обратился ко мне отец семейства. – Ты, должно быть, сильно отстала в учёбе, раз…
— Почему это? Я ведь совсем немножко была без крыши над головой, а до этого жила в детских домах. Там и училась. Если не верите, можете спросить у меня что угодно, и я отвечу! Я даже готова поступить в школу Орхида хоть сейчас!
— Вот это рвение! Тебе, Руби, не мешало бы взять с неё пример.
— Я-то с радостью, только тема совсем дурацкая.
— Этого не может быть. Что вы сейчас проходите?
— Устройство погодной фабрики. Ну скажи, папа, зачем мне знать, как производятся облака? Я же не пегас и не буду на ней работать! Пусть делают, как хотят, лучше бы вместо неё ещё один урок истории дали.
— А я считаю, что бесполезных знаний не бывает.
Я поперхнулась супом. Эта фраза была чересчур знакомой.
— Между прочим, именно благодаря фабрике мы никогда не страдаем от засухи. Управление погодой — очень важный элемент нашей жизни! Стыдно про него совсем ничего не знать!
Спирит насупился, но что-либо возразить не осмелился. Хувз обернулся ко мне и пожелал:
— Знаю, что немного поздно, но приятного аппетита тебе, Роза.
— Приятного аппетита, Коузи.
— Спасибо большое, папа!
Беру подушку и взлетаю с ней на стул, потому что иначе до стола не дотягиваюсь.
— Суп из капусты и редиски! — принюхавшись, радостно кричу я.
— Так и есть, тыковка. Всё для тебя.
Жадно поглощаю суп ложку за ложкой. Хотелось взять книжку, но мама не разрешает есть и читать одновременно. Ага, а сама с газетой сидит, и никто ей ничего не говорит. Или это такое право взрослых — делать, что им вздумается, а детям — приказывать?
— Про что сегодня читала книжку?
— Про изучение материалов в различных аспектах магии, папа.
— Да ты у меня совсем умная и большая! — восхитился отец. Всегда приятно, хоть я и осознаю краешком разума, что родители и не могут поступить иначе.
— Уж не говорю, чтобы ты с обычными детьми порезвилась, ну хоть бы что-нибудь дельное почитала, — недовольно пробурчала мама из-за газеты. — Ты же не единорог, чтобы колдовать.
— А я думаю, что бесполезных знаний не бывает, — мой защитник в один присест сжевал яблочко.
— Кстати, пап. Ты же всё время приносишь домой разные детальки с работы? Они ведь из бронзы, да?
— А что такое? Хочешь — я принесу тебе, поиграешься.
— Нет же. Зачем их делать из бронзы? Есть же железные, например — они гораздо крепче. Или закалить серу с железом магией до "стального золота". А ещё можно...
— Попридержи коней, маленькая!
— Я не маленькая, я уже большая!
— Во-первых, тебе только вчера исполнилось восемь лет. Во-вторых, ты когда-нибудь поймёшь, что быть маленькой даёт свои определённые плюсы. Ну, и в-третьих, мы эти детали и не используем в строительстве!
— Зачем же они тебе?
— Бронзу зато проще отлить. Это всё — модельки, образцы по которым в будущем можно будет сделать сотни прочных, железных деталей. Хочешь расскажу про это?
— Конечно же! Давай прямо сейчас!
От нетерпения я затрепыхала крылышками и, поднявшись, чуть не уронила тарелку с недоеденным блюдом. Мама успела подхватить её, цокая и делая замечание:
— Осторожнее, Коузи. И да, Квайт, ты ничего не хочешь ей сказать?
— Ах. Да, — спустя секунду помрачнел отец. — Коузи, нужно поговорить.
— Это насчёт Лилии Вуд? Я не виновата! Она первая начала!
— Всё равно, то, как ты поступила — не лучший выход из ситуации.
Давно заметила, что моему очарованию из взрослых не поддаются только папа с мамой. Это какая-то магия — то, что родители видят своих детей насквозь?
— Она выдумала, будто я влюблена в Нипперса, — пробурчала себе под нос. — И всего-то один раз сказала, что он красиво выглядит. Спасибо, Вуд! Всем классом потом надо мной издевались.
— Ну, Нипперс — жеребец довольно красивый...
— Папа!
— Папа имеет в виду, — вмешалась мама, — что рассказывать личный секрет своей подруги — поступок подлый и коварный, как бы плохо она ни поступила с тобой. Над тем, что ты влюбилась в Нипперса, посмеются и забудут. А вот огласка того, что отец Вуд — не путешественник, исследующий далёкую страну, а заключённый, сидящий за воровство — это серьёзно и надолго.
— Я этого не делала, — попробовала уцепиться за последнюю соломинку.
— А кто ещё мог это сообщить? Секрет Вуд знали очень немногие. А донести его вот так — не просто крикнув на всю округу, а подбросив газетную вырезку — на такое способна лишь одна кобылка, которая сидит прямо передо мной.
Крыть было нечем. Мама, горько усмехнувшись, продолжила разнос:
— Ты понимаешь, насколько ей сейчас плохо? Представь, что все узнают, что именно ты раскрыла секрет Лилии. И тогда ты прославишься как ябеда, и с тобой никто не захочет дружить. Так же, как и с ней. К тому же я уверена, что она не желала серьёзно навредить тебе. Наверняка Вуд показалось, что вы с Нипперсом — пара, и ей стало завидно. Может даже, ей самой нравился Нипперс. Конечно, она решила поддразнить тебя! А ты вместо колкого, но безобидного ответа жестоко лишила Лилию общения со сверстниками. Ты же умная кобылка; неужели ты об этом не подумала?
— Я... Я не сдержалась! – резко завопила я. Родители обеспокоенно переглянулись.
Неужели они думают, что… ч-что у меня опять началось э-это?
От их взглядов у меня защемило сердце. В мгновение исчезли и гнев, и упёртость, не оставив ничего, кроме раскаяния:
— Когда всё это произошло, — начала, стараясь сдерживать слёзы, — я была очень злой на Вуд. Я вообще не соображала, что делаю, хотелось только причинить ей такие же мучения, какие были у меня. Ясно, что я переборщила, — тут у меня вырвался всхлип. Папа приобнял меня, и в его объятиях говорить стало проще. — Я потом сомневалась, сделала ли всё верно, но не могла вам рассказать, потому что было страшно, стыдно и...
— Щщщ, — потрепал меня по плечу отец. Стук копыт, и к нему присоединилась мама.
Вздыхая всё глубже и глубже, я прижалась к папе. Сквозь намокшую шёрстку лица я ощутила тепло его груди, и лишь тогда я расслабилась окончательно и позволила чувствам хлынуть наружу.
С минуту мы простояли молча – я лишь содрогаясь тихо рыдала в крепких объятиях родителей. Вытерев наконец слёзы, дрожащим голосом прошептала на ушко папе:
— Я извинюсь перед Вуд. Я сделаю это перед всем классом, обещаю.
— Я верю тебе, Коузи. Ты ведь у меня добрая малышка, — ласково ответил он.
— Роза, торт будешь?
— А?
— Спрашиваю, торт будешь? — спросил Хувз, протянувшийся с тарелкой в центр стола.
— Я... Да, один кусочек.
Тихонько поскрёбывая противный крем ложкой я то посматривала на радостно поедающих торт Хэйзов, то вспоминала собственные проведённые в семье дни. До меня дошло, что разница между нашими семьями всё же была не настолько значительной. Отец, мать, дочь — эти понятия одинаковы у всех пони, ничего удивительного, что я смогла увидеть здесь то же, что и у себя! И даже вновь понаблюдать за этим мимолётным семейным счастьем.
Оно никогда не длится долго.
— Роза! — окликнула меня Даймонд, чинно ложкой отломив себе небольшой кусочек. — Мы тут с Тендер думаем, что больше понравится покупателям — дельфины или чайки. Учти, глаза у них синие. Ты бы что выбрала?
— Дельфинов, конечно же.
— Ну вот! А я что тебе говорю?
— Мне напомнить тебе, как мы провалились с партией дельфинов три года назад?
— Это было во время мании по диадемам! Конечно, твои дельфины даром никому не были нужны!
— Это, случайно, не сразу после того, как Элементы в очередной раз спасли Эквестрию? — мысленно усмехаясь, спросила я.
— Да, — ответила Тендер. — Мы, к слову, смогли быстро переключиться и хорошенько подзаработали. Но всё равно! Бат вчера упомянула чаек! Не дельфинов, а именно чаек!
— Я, конечно, мало в вашем деле смыслю, но не лучше бы было сделать что-нибудь своё?..
Хотя я всегда была далека от моды, в разговор всё же включилась. Остаток обеда мы провели за бурным обсуждением последних модных трендов и вкусов среднестатистического Лас-Пегасусского туриста.
Вуд сидела в стороне и хмурилась на весь белый свет. Я заметила портфель Бемоль на парте в другом конце класса. Вуд и Бемоль всегда сидели вместе, и от этого мне стало её ещё жальче.
— Что тебе надо? Пришла поиздеваться надо мной?
Весь класс обратил на нас внимание. Зараза. Теперь говорить будет куда тяжелее. Я ведь никогда не признавалась в своих маленьких фокусах, а сейчас придётся делать это перед всеми.
— Я... Нет.
— А зачем тогда!?
Может, отступить, пока не поздно? А дома соврать что-то убедительное.
Но я ведь делаю это не для родителей, а для себя.
— Я хочу извиниться.
— За что?!
Безжизненная тишина.
— Это я подложила тогда газету в отместку за твои дразнилки. Прости меня, пожалуйста.
Лилия с ненавистью посмотрела на меня сквозь слёзы.
— Ябеда! Думаешь, мне нужны извинения от такой мерзавки, как ты?
У меня всё внутри вскипело.
— О, вот как! Тебе не нужны мои извинения? Может быть, я для тебя недостаточно достойная?
— Да, а ещё ты — подлая и злобная, с этим ужасным бантом на голове.
— Зато мой отец — не преступник, в отличие от твоего! — точно плюнула ей в лицо я.
С сжатыми зубами пинком отодвинула стул и бросила рюкзак под парту. Сзади послышались сдавленные рыдания Вуд. На, секунду мне показалось, что в класс вместо лёгкого летнего ветерка ворвался холодный зимний вихрь, заглушивший всё вокруг. Одноклассники лишь сторонились нас обеих и шёпотом обсуждали произошедшее. Даже Санни Блинк, пусть и не отсела от меня, но всё же съёжилась и отодвинулась на другой конец стола.
И в чём был смысл? "Вуд поймёт", говорили они. "Она простит", утверждали они. И где же это понимание, прощение, а? Может, и на это у вас ответ есть, папа и мама?
Признание вышло настолько же бессмысленным и вредным, как мне и казалось с самого начала. Я была права: говорить ничего не стоило. А родители ошиблись! Все пони ошибаются, даже Селестия, изгнавшая свою сестру.
Вот только свою ошибку мне уже не исправить. И в одночасье я сама себя лишила друзей и осталась такой же одинокой, как Вуд.
— Коузи...
— Отстань, Блинк, — дрожащим голосом произнесла я.
На тетрадку упала первая слеза.