Семья Никс
Глава 18
Весь замок стоял на ушах. Когда пришло известие о покушении, Шайнинг Армор был готов оторвать кому-нибудь голову. Он поносил двух присутствовавших стражников на чем свет стоит из-за того, что те оказались настолько небрежны, что ослабили бдительность, и сразу же потребовал удвоить количество стражников для каждого члена своей семьи. Новые капитаны Королевской, Городской и Имперской гвардии немедленно удовлетворили его просьбу, слишком напуганные, чтобы поступить иначе. Он провел остаток дня, бессильно злясь на свои обстоятельства.
Принцесса Кейденс чуть с ума не сошла. Она позаботилась о теще и свекре, послала своих врачей, чтобы убедиться, что Твайлайт не пострадала после обморока, и что остальные, включая Роллера и Брайт Айз, невредимы. Она даже приняла их в качестве гостей, пока обстоятельства убийцы не выяснят.
Стражники были максимально осторожны, но они перевернули с ног на голову и вывернули наизнанку жизнь потенциального убийцы в поисках улик или связей с более крупным заговором. К своему огорчению и растущему чувству иронии они обнаружили, что их некомпетентный убийца был сторонником теории заговора. Его звали Глоувинг Эмбер, он жил один, работал дворником в городе, у него не было семьи, друзей или знакомых, и у него была история психологических проблем, начиная с падения Сомбры, толщиной с телефонный справочник Мейнхэттена. Его квартира представляла собой беспорядок из заброшенных коробок из-под еды на вынос, обоев, обклеенными газетными статьями и натянутой цветной веревкой, тянущейся от гвоздика к гвоздику на стене в массивной паутине, показывающей бессмысленные связи между всем, от принцесс Эквестрии до цен на капусту в королевстве грифонов. Впоследствии Глоувинг Эмбера вытащили из камеры, дали лекарство от живых маргариток, которые он отрастил за ночь, и поместили в психиатрический центр "Поки-Оукс". (1)
В результате Шайнинг Армор осознал возросшую опасность для его семьи, причем в то самое время, когда он был вынужден бездействовать по закону Кристальной Империи.
Уже на следующий день Твайлайт, несмотря на его жалобы, вернулась к работе. Она настаивала на продолжении работы, и если Кейденс и Шайнинг не хотят изолировать всю проектную команду, то нет смысла прятать только одного члена.
По какой-то причине Найт Лайт и Вельвет тоже решили сопровождать ее: они что-то упомянули о делах, которые нужно обсудить с Кое-какими Пони, и больше ничего. Кейденс была вынуждена вернуться ко двору, чтобы поддерживать имидж — и отвечать на панические вопросы ее инфантильного двора и разведывательные вопросы прессы.
— Оставив мужа-домоседа одного, — сварливо подумал Шайнинг. Он был исключен из цепочки командования, он не мог ни отдавать приказы, ни следовать им. И обстоятельства складывались так, что он не мог помочь никому.
— Не никому, — виновато подумал он в конце концов. В его семье была еще одна пони.
Маленького друга Никс отправили домой под крики облегчения его родителей. Спайк, хотя его и грызло чувство вины, в конце концов ушел с Твайлайт (от чего Шайнингу стало немного лучше — только дурак откажется от дракончика-защитника, и особенно обозленного). Никс же все еще была здесь, в замке.
Она была вроде второй или третьей по значимости на карте заговора сумасшедшего пони.
Шайнинг поморщился. Он чувствовал себя дураком: он слонялся по королевской берлоге, дуясь, потому что не оказался в центре событий, в то время как маленькая кобылка оправлялась от травмы того, что… ну, чуть не оказалась похоронена в пенке для бритья, но все же.
Когда она вернулась во дворец, у нее ножки дрожали...
— Ну-ка живо поднял круп! — мысленно рыкнул на себя Шайнинг.
Он встал и пошел искать кобылку. Ее не было в комнате Твайлайт — в последний раз, когда он смотрел, она дремала там.
— Надеюсь, она не пошла на кухню. — подумал Шайнинг с легким весельем. — Или в прачечную. Еще одно подобное событие, и ей понадобится терапия...
Он начал искать Уолдорф Сэлада или кого-нибудь из сотрудников, чтобы спросить, но остановился. Он что-то услышал. Некоторое время Шайнинг прислушивался к тишине. Он услышал глухой удар, будто книга упала на пол, за которым последовал приглушенный возглас разочарования.
— Ну конечно, библиотека. Дочь Твайлайт — надо было первым делом идти туда.
Дверь библиотеки была приоткрыта. Шайнинг подкрался и заглянул внутрь. Никс сидела посреди пола, лицом к лицу с большой книгой, лежащей на ковре. Она смотрела на неё так, как будто это был ее злейший враг. Ее рог озарился аурой цвета индиго. Такая же аура окружила лежащую на полу книгу. Медленно-премедленно книга поднялась сбоку. Никс напряглась, ее лицо сморщилось. Книга перевернулась, поднялась одним концом, поднялась другим...
Кобылка держала её, напрягаясь изо всех сил, зажмурив от усилия глаза. Книга не поднялась ни на дюйм. Она все балансировала на своем углу, как будто к полу приклеенная. Пять секунд, десять секунд, и Никс наконец сдалась. Аура исчезла, и она тяжело выдохнула. Книга упала, и снова стала неподвижна.
Никс села и с секунду на нее смотрела. Затем ее лицо потемнело, как грозовая туча. Никс встала на копыта.
— Дурацкая вонючая КНИГА! — выкрикнула она. Потом стиснула зубы и злобно пнула книгу прямо в корешок. Та проскользнула футов пять и осталась лежать на полу, как всегда неумолимая.
И вот, после грома пошел дождь. Лицо Никс снова сморщилось, глаза наполнились слезами. Она начала рыдать, опустив голову. Потом затопала по полу передними копытами в эпическом проявлении разочарования.
— Дурацкая книга, — всхлипнула она, вытирая нос. — Дурацкая магия.
Шайнинг тихо постучался.
— Привет, — сказал он.
Никс вздрогнула.
— Дядя Шайнинг! — она поспешно попыталась привести себя в порядок, виновато глядя от на лежащую на полу книгу. Шайнинг решил не упоминать книгу. Он вошел в комнату и вытащил платок из кармана и вытер кобылке слезы и лицо.
Он нежно зажал ее нос платком.
— Давай, сморкайся, — та печально высморкнулась. Шайнинг вытер ей нос и убрал платок. — Лучше?
Никс хмуро посмотрела на карман, в котором лежал исчезнувший носовой платок.
— Я даже этого не могу сделать, — пробормотала она.
Шайнинг лег на пол рядом с ней.
— Проблемы, Никси Стикс? — спросил он.
— Ты же видел, — обвиняюще сказала Никс. — Моя магия… какашка. — Она махнула копытом на книгу. — Я не могу даже левитировать эту маленькую книжечку. Я бесполезна.
Шайнинг посмотрел на книгу. Жизнь с Твайли определенно дала ей другой взгляд на то, что такое "маленькая" книга — Никс пыталась левитировать "Полный словарь Хуфстера".
— Ну, ты же еще маленькая, — утешительно сказал он. — Твоя магия только развивается...
— Но я не была такой раньше! — взорвалась Никс. И встала. — Еще до того, как меня превратили в Найтмер Мун, я была... сильной! Я победила целую команду жеребчиков в перетягивании каната! Я превратила пони в дерево и обратно! Я хоть ЧТО-ТО умела! — ее подбородок начал дрожать. — И когда я была Найтмер Мун — и я знаю, что плохо хотеть этого снова, но я была такой сильной — я одолела мантикору, гигантского скорпиона, стаю гигантских волков и даже гидру! Я спасала пони, я их защищала! А теперь я настолько слабая, что даже не могу защитить себя! А теперь какой-то ужасный пони пытается нас подорвать, а я ничего не могу сделать, кроме как укусить его за ногу...
Шайнинг заключил ее в объятия. Никс уткнулась лицом ему в шею. Это было еще одно болезненное прозрение: она и он проходили через одно и то же. Чувство беспомощности. Быть таким сильным, а затем проснуться на следующее утро таким слабым, как раз тогда, когда пони в тебе больше всего нуждаются — это должно быть чертовски больно.
Он вспомнил, как впервые почувствовал себя таким беспомощным: когда он был немного старше Никс, хулиганы казались высокими, как горы, и его собственная магия никак не прорезалась. Может, он не мог помочь себе сейчас, но, по крайней мере, он мог помочь ей.
— Эй, — тихо сказал он.
— Что? — всхлипнула Никс.
— Прекрати вытирать о мою чистую рубашку сопли, — Никс невольно хихикнула. Платок появился снова и вытер ее лицо. — Лучше?
— Думаю, да, — слабо сказала Никс.
— Пойдем на кухню, — сказал Шайнинг, вставая. — Я хочу тебе кое-что показать.
— Когда я был твоего возраста, — начал Шайнинг, ходя по кухне, вытаскивая с полок странную коллекцию вещей, — моя магия была просто... фу. Ничего не получалось. У меня возникали всевозможные проблемы, когда я выполнял заклинания, которые мне задавали учителя, я ничего не мог левитировать, не мог трансфигурировать, делать щиты или... ну, вообще ничего. — Он начал расставлять вещи на столешнице. — Ну, а в нашем районе жил один эксцентричный старикашка-единорог, его звали Красти. Он пироги раньше продавал. Седой такой старик со сморщенным лицом и щетиной на всем подбородке, всегда носил раздавленную на вид шляпу и свитер с горлом. Однажды он увидел, как я хандрю над магическими упражнениями, которые должен был выполнить. Что-то там с галькой, кажется. И вот он спрашивает меня, в чем проблема, а я говорю ему, что моя магия настолько паршивая, что я даже уроки не могу выполнять. И знаешь, что он мне ответил?
Заинтригованная Никс села на свой стул.
— Что же?
— Он ответил: "Глупыш ты. Магия есть не для того, шоб делать уроки. Она есть для того, шо тебе нужно делать."
Брови Никс нахмурились.
— А разве тебе не нужно было делать уроки?
Шайнинг Армор усмехнулся.
— Ну да, но он говорил не об этом. Его точка зрения заключалась не в уроках или упражнениях, а том, что нужно делать то, что полезно.
— Но что, если твоя магия недостаточно сильна, чтобы делать полезные вещи? — Никс надула губы.
— Об этом я тоже спросил. Дальше он вот что ответил: "Важно не то, шо у тебя есть, а то, шо ты с этим делаешь". — сказав это, Шайнинг прищурился и надул щеку. Имитация заставила Никс хихикнуть. — Видишь ли, дело не в том, что нужно быть сильным, а в том, что нужно уметь делать МНОГО, ИМЕЯ МАЛО. И ты можешь сделать много полезных вещей с помощью всего лишь небольшого количества магии, если правильно разыграешь карты. — Он поставил кувшин с водой на прилавок, а рядом поставил пустую чашку. — А теперь предположим, что я хочу наполнить эту чашку водой. Как мне это сделать?
— Поднять кувшин магией и налить, — сухо ответила Никс.
— А если я не могу поднять кувшин? — поинтересовался он. Озадаченная Никс нахмурилась. Шайнинг усмехнулся. — Ну, для начала, я мог бы сделать так… — он взял чашку и окунул ее в открытый кувшин, наполняя его.
Никс хлопнула себя по лицу.
— Точно.
Шайнинг Армор засмеялся. Он опустошил чашку и поставил ее обратно.
— Ладно, а что, если ты не можешь поднять кувшин И чашку?
Никс обдумала это. Затем ее лицо озарилось идеей. Ее рог засветился. Над верхней частью кувшина медленно образовалась здоровая капля воды, вырвалась и поплыла в чашку. Раздался тихий "хлюп", и чашка оказалась почти наполовину полной.
— Отлично! — Шайнинг был в восторге. — А теперь попробуй образовать поток...
Никс снова сосредоточилась. На этот раз вода образовала тонкую струйку, которая выходила из кувшина в чашку. Это было даже легче, чем капля воды. К ее удивлению, когда вода спустилась вниз, стало еще проще, как будто вода делала большую часть работы сама.
— О, я поняла — сифон! — внезапно воскликнула она.
— Совершенно верно, — сказал Шайнинг. (2) — Часто, когда что-то несешь, ты можешь поддерживать это, просто слегка подталкивая тут и там. — Он подошел к бумажным салфеткам. — Это только первый трюк, который он мне показал. Я покажу тебе все маленькие трюки, которым он меня научил. Итак, предположим, тебе нужно что-то сжечь? Уметь стрелять огнем из рога — это круто. Но иногда тебе нужно всего лишь чуточку пламени, чтобы разжечь огонь...
И он продолжил показывать ей десятки маленьких уловок, крошечных заклинаний, с которыми ее малое волшебство могло легко справиться. Уловка со спичкой, уловка, которая заставит таз с ложкой проржаветь, уловка для складывания бумаги, уловка для завязывания и развязывания нити и (если приложить усилия) веревки, уловка для разрезания предметов, уловка для того, чтобы заставить вещи слипаться, как вызвать искру, которая вызовет легкий шок — например, пошаркать копытами по ковру, только чуть сильнее, заклинание, заставляющее воду замерзнуть, или лед растаять, или (что более полезно) разогреть суп или охладить его, если он слишком горячий, уловка, которая встряхивает замки, пока они не открываются, не разблокируются или не включаются, заклинание, которое придавало вещам привкус мыла (она СТОПРОЦ использует это на Даймонд Тиаре, когда вернется домой), заклинание, делающее пятно на полу скользким... все они делали совсем чуть-чуть, или работали медленно, но все они были умелыми.
— И чем сильнее ты становишься, тем быстрее они начнут работать и тем больше ты сможешь с ними сделать, — сказал он ей.
Больше всего ее, конечно же, интересовали те, которые были полезны в бою. Она была жеребенком, но не невинной: она ни на минуту не верила, что любой конфликт можно разрешить дружбой. Только не после того, как её чуть не съела гидра.
— Хороший выстрел магией, особенно в нужное место, может спасти твой круп в драке, — сказал он. Он ткнул рогом в подушку, которую бросил на пол, и та вздрогнула. — Фактически, даже слабый удар — или кинетический пинок — в нужном месте может сбить пони с ног. Например, здесь... — он постучал Никс по внутренней стороне колена: к ее удивлению, ее нога, казалось, сложилась сама по себе. — Ударишь так кого-нибудь, даже небольшим магическим толчком, и он упадет на землю.
— Странно, — сказала Никс, сгибая ногу.
— Хорошо, а теперь давай попробуем что-нибудь покруче, — сказал Шайнинг. Он обошел кухню, наполнил раковины, а затем несколько кувшинов и ведер. — Подними из раковины шар с водой. Максимально большого размера.
Никс подчинилась: после нескольких неловкостей и разливаний воды из раковин, которые Шайнинг Армор заткнул и наполнил, поднялся волнистый шар воды размером с апельсин.
— Это упражнение, которое ты можешь выполнить, — замечает Шайнинг Армор. — снова и снова создавая шары из воды. Помогает нарастить "волшебные мускулы". А теперь брось в меня.
Никс неуверенно посмотрела на него.
— А можно?
Шайнинг кивнул.
— Мы ведь поэтому на кухне. Отделка кафелем и стоки на полу. Давай. Стреляй.
Никс подчинилась. Но шар так и не достиг намеченной цели, разбрызгавшись и рассыпавшись об мерцающее круговое силовое поле.
— Вот как нужно тренировать щиты, — сказал он. — Обливать силовые поля друг друга водой безопасно, легко очистить, и повышает твои навыки защиты и стрельбы. А теперь попробуй ты.
Он поднял небольшой шар с водой, размером с виноградину. Никс сконцентрировалась, накапливая заклинание, которое показал ей Шайнинг Армор. Между ней и Шайнингом возникла бледная, мерцающая стена цвета индиго размером с каплевидный щит. Он не остановил бы настоящую атаку — даже слегка брошенный бейсбольный мяч смог бы пробить щит. Но он легко остановил бы несколько унций воды.
— Ладно, я... — капля воды размером с виноградину ударила Никс между глаз. Она брызнула слюнями и стряхнула воду с лица. — Что ... — еще одна капля воды попала в нее. — Эй, я была не готова! — она нахмурилась.
— Хорошо-хорошо, извини, — сказал Шайнинг. — Я дам тебе секунду на разогрев.
Никс на секунду сморщила лицо, ее рог засветился.
— Так, думаю, я... — Плюх. С ее гривы закапала вода. — Эй!
— Да ладно тебе, — поддразнил Шайнинг, опуская свой щит. — Думаешь, злодей встанет и позволит тебе размяться? Тебе нужно...
Хлюп. Капля воды попала ему прямо в лицо. Он стряхнул мокрую гриву с лица. Никс стояла с невинным выражением лица, а другая, чуть побольше, капля воды парила наготове.
Он ухмыльнулся.
— Ах, вот значит как… — Плюх. Второй незамеченный водяной шарик ударил его сзади. С него закапало.
Никс стояла, ухмыляясь... ее водный шар все еще был готов и щит поднят.
Картина застыла на мгновение.
— Ну держись... — сказал Шайнинг, хватая еще один водный снаряд.
— Аииии! — взвизгнула Никс, бросая водяной шар и бросаясь наутек.
— Попалась!
Шлеп!
— Ай! Да еще и заморозила, мелкая пакость!
Война водой бушевала по всей кухне. Всплески, крики и смех наполнили воздух, как и все движущееся, и почти все, что не было забрызгано летящей водопроводной водой. И, к несказанному удовлетворению Шайнинга, он заметил, что по мере того, как битва продолжалась, и Никс переставала беспокоиться, она начинала левитировать более крупные водные шары, и еще больше за раз. Через несколько минут вокруг нее вращалось полдюжины водных шариков размером от виноградины до апельсина. Ее щит тоже был довольно хорош, и становился все сильнее, когда она расслаблялась, плыла по течению и ловила большую часть — но не всю — жидкости, брошенной в неё.
Ее прицел тоже мог бы улучшиться, если бы они оба так сильно не смеялись.
Все хорошее когда-нибудь заканчивается или, по крайней мере, достигает переходного периода. Внезапно вошла Кейденс. Но было уже слишком поздно — они оба выпустили залп с противоположных сторон кухни.
— Шайнинг? Никс? Я тут пообедать пришла и...
Плюх. Шлеп. Плюх. Шлеп. Плюх. Шлеп.
Все застыли в различных состояниях шока. Двое неслухов смотрели с отвисшими челюстями на принцессу Кристальной Империи, Аликорна Любви, внучатую племянницу Диархии Луны и Солнца, принцессу Ми Аморе Каденцию, мокрую с головы до копыт и капающую на пол в кухне.
Никаких колебаний не было. Тут же полетели копыта.
— Это все он!
— Она первая начала!
— ШАЙ-НИНГ! — выкрикнула Кейденс сквозь мокрую завесу гривы.
Шайнинг был мудрым жеребецом. (3)
— Отступаем! — и оба побежали.
— А ну вернитесь!
1) У него было мало шансов на побег. Его сокамерник начинал яростно лаять, если он подходил слишком близко к двери.
2) Он блефовал. Ему и в голову не приходило, что вода образует такой сифон, пока она сама не сказала. Однако он с большим удовольствием присвоил эту идею и продолжил ее реализацию.
3) Он хотел было сказать ей, что ему нравится её мокрый вид, но решил приберечь на потом.