Аустраеох

39. Кулон — 48. Похищение

39. Кулон

 

— Гх-х… А-а-а! — глаза Рейнбоу Дэш широко распахнулись, но они принадлежали не ей.

Голд Петалс охнула. В тусклом свете свечей она попыталась вновь уложить пегаску на койку. 

— Успокойся! Ты была в отключке… часов десять…

— Ай-й… Жжётся… горит… — скрежетала зубами Рейнбоу Дэш, метаясь в крошечной кровати. — Гр-р-р… Что… Что с моим… — её копыто рванулось к горлу. У неё перехватило дыхание. На шее ничего не было. — Где?! Где он?!

— Ты казалась такой стеснённой во сне. Я взяла на себя смелость снять куло…

— Ты рехнулась?! — Рейнбоу Дэш выпрямилась, рыча, словно зверь. — Где он?! Что ты с ним сделала?!

— Я-я…

— Отвечай!

— Там, на краю сто… — испуганно указала копытцем Голд Петалс.

Рейнбоу Дэш кинулась к нему, попутно опрокинув табурет и стопку бинтов на нём. Тяжело дыша, она схватила и натянула на себя золотое ожерелье, неуклюже нащупывая застёжку.

— Послушай, позволь мне… — начала было Голд.

— Есть! — Рейнбоу наконец нашла её. Вся в нетерпении, она в конце концов сконцентрировалась и надела артефакт. Ощутив его привычную тяжесть, она тут же с облегчением выдохнула и тяжело осела, привалившись к ближайшей стене. Незримо текли вязкие секунды, пока она, вся в поту, пыталась успокоиться.

Голд Петалс беспокойно ёрзала, пытаясь унять озноб. Закусив губу, она храбро прошептала: 

— Твои глаза. Ещё минуту назад они были… иными.

— Понятия не имею, про что ты…

— Они были красными, но другого оттенка красного. А белки стали жёлтыми…

— Ты ничего не видела.

— Но…

— Да ничего ты не видела! — рявкнула Рейнбоу Дэш. — Я знаю, что сама подшучиваю над многим, но не смей шутить про это!

Маленькую комнату на несколько мгновений заполнило эхо от этого вопля, вскоре сменившееся тишиной, которую нарушало лишь тяжёлое дыхание Рейнбоу. Застонав, она села прямо и провела копытом по гладкому лбу, радуясь тому, что сон остался лишь сном.

— Слушай, прости меня. Ты, само собой, многое сделала, присматривая за мной посл-ой-й-й… — она чуть вздрогнула, прикоснувшись к бинтам на спине. — Гхм. Так что спасибо тебе и всё такое. Но есть нечто, что ты должна знать, если я окончательно сойду с ума и буду и дальше тусоваться на вашей вечеринке, — она сглотнула и пристально взглянула в глаза Голд Петалс, нервно теребя за края свой украшенный рубином кулон. — Ты никогда… НИКОГДА не должна снимать его с меня. Поняла? Неважно, сколько этих грёбаных нетопырей из Тартаровой бездны надумают ранить меня, но эта штука всё время остаётся на моей шее. Ты поняла?

Голд Петалс опустила голову.

Рейнбоу Дэш продолжала смотреть на неё. Внезапно ей почудилось, что в уголках своих глаз она увидела вспышку цвета лаванды. И потому она зажмурила их, переполненная чувствами, затем открыла вновь… довольная тем, что всё пришло в унылую, как и сам Виндтроу, норму.

— Правда. Спасибо за всё. Дело в том, что… ну… я могу оказаться и в более худших переделках, чем быть чутка погрызенной летающими чемоданами. И, по правде говоря, я… — она замерла посредь сбивчивой речи, прянув ушами. — Что… Что за переполох?

Голд Петалс выглянула за хлипкую дверь лачужки. Несколько пони спешно промчались мимо, направляясь к шумному столпотворению в центре города.

— Ну? — подняла бровь Рейнбоу Дэш. — Бог-покровитель травести у тебя язык отнял?

— М-м-м-м… — покорно промычала Голд Петалс, перед тем как заговорить: — Это Слейдстид.

— А что с ним?

— Пока ты была в отключке, он созвал срочное собрание.

 

40. Собрание

 

— Такими темпами мы долго не продержимся! — громко провозгласил Слейдстид, обращаясь к жителям Виндтроу.

Сотни горожан собрались на главной площади города, рассевшись на бочонках, ящиках, фургонах, да и вообще всём, на чём можно сидеть. Местами на платформах всё ещё можно было заметить обломки, оставшиеся от ночной битвы. В отдалении сидели несколько апатично выглядящих пони, пострадавшие в сражении, окружённые своими родными и близкими.

— Даже с теми зачарованными кристаллами, что доставляет наш неизменно верный Фуллтрот от минотавров на севере… — Слейдстид жестом указал на упомянутого жеребца, — Виндтроу недостаточно силён, чтобы выстоять под безжалостными атаками этих гадких тварей! Я забочусь о стабильности этого города! Я забочусь о его жителях, чьи жизни вверены мне по праву наследника главы совета! Изо дня в день я бьюсь над тем, чтобы добывать больше природных богатств из шахт! Но моих усилий и изнуряющих трудов моих верных пони просто недостаточно для того, чтобы избежать неминуемого! Туман уже вошёл в наш город! Рано или поздно мы будем вынуждены переселиться — или же станем жертвами крылатых чудовищ!

Несколько пони забормотали с испугом и согласием. По фигурам в кожаной броне пробежала волна ропота — горожане встревоженно переглядывались.

Фуллтрот выпрямился; его старческий голос разнёсся над притихшей толпой:

— Я всё ещё считаю, что эвакуация Виндтроу — это крайняя мера! Мы ещё можем связаться с единорогами, обеспечивающими минотавров кристаллами! Если я смогу наладить взаимодействие и добиться непрерывного снабжения зачарованными камнями, то нам, возможно, удастся навеки избавить себя от этих тварей!

— И какие же гарантии вы можете дать нам, Фуллтрот? — нахмурившись, воскликнул Слейдстид. — Одной только прошлой ночью во время нападения были ранены пятеро достойнейших жителей нашего города. Нам повезло, что в этот раз никто не погиб, но прежде такое уже происходило! И кто сказал, что это не произойдёт вновь… и вновь… и вновь, пока мы ждём какого-то выхода — несомненно благородно, но долго ли ещё?!

Фуллтроту пришлось повысить голос, чтобы перекричать последовавшие за этим заявлением разгневанные выкрики. 

— Твой отец, и отец твоего отца, и твои бесчисленные предки до него — все они рождались и умирали ради деревни! — он нахмурился и указал на молодого жеребца. — Защитить этот город означает не просто уцелеть под атаками роя ужасающих тварей! Это значит сохранить основу промышленных поставок Винтергейта!

— Глубокоуважаемый Фуллтрот, — твёрдо произнёс Слейдстид. — Не будет никакого Виндтроу, если все живущие тут пони падут жертвой рокового бездействия! Наша сила и бесстрашие лежат в наших собственных копытах. Пусть Виндтроу трижды падёт, но я больше тревожусь о душах, его сотворивших!

— И если твоя тревога неподдельна, мой мудрый и прекрасный сын… — издали донёсся голос Хаштейла. Все пони тревожно зашептались и оглянулись на него, идущего при поддержке двух старых кобыл. Он безотрывно смотрел на Слейдстида, раздувая ноздри. — …Тогда ты будешь придерживаться старшинства, что с давних пор определяет порядок в Виндтроу. Тебе следовало спросить моего позволения перед созывом этого весьма одиозного совета.

— И зачем же? — в наступившей звенящей тишине Слейдстид отважно подошёл к отцу под взглядами многочисленных товарищей. — Чтобы ты ещё и дальше откладывал решение бесцельными обычаями и напускным спокойствием? Отец, пони гибнут! Каждый день, что ты медлишь и не решаешься двинуться новым курсом — это ещё один день страданий. Твои верные подчинённые больше не могут терпеть подобное старческое бессилие.

Раздалось несколько потрясённых вздохов.

Хаштейл в ярости посмотрел на сына.

— Ты забыл, с кем говоришь, юнец?

— Отнюдь! — Слейдстид присел и вознёс свои передние ноги над толпой. — Вы видите эти копыта?! Эти копыта обагрились кровью ваших братьев и сестёр! Это я, а не старейшина вашей деревни был вынужден в первых рядах справляться с кровавыми захватчиками! Я знаю то, с чем мы столкнулись! Я знаю потери, которые вселяют горе в сердца всех и каждого из вас день за днём, пока вы сражаетесь, чтобы сберечь свои убеждения под гнётом бессмысленных традиций и самоотречения!

Несколько пони вздрогнули и прижались друг к другу, пока Слейдстид держал речь. Старые кобылы рыдали, престарелые жеребцы задумчиво смотрели в пустое пространство между рядами пони.

— Так что прости мне мою грубость, отец! — Слейдстид гневно смотрел на старого седого пони. — Прости, что я так долго держал язык за зубами, отмалчивался о столь многих смертях и нелепостях! Но пришло моё время повзрослеть, и я не позволю больше мраку твоих принципов ослеплять всех нас перед лицом нависшей угрозы! — он указал на вершину над покрытой туманом деревней. — Покуда гнёзда наших новых врагов находятся на вершине горы, мы должны обдумать наше положение и обсудить возможность поиска нового дома!

— На вершине горы нет гнёзд!

Все пони ахнули и обернулись на край площади.

Там, рядом с Голд Петалс, стояла Рейнбоу Дэш. Под многочисленными взглядами она поморщилась и замялась: 

— Эх-хех… то есть… эм… — она провела копытом по перевязанной шее, гулко сглотнула и сказала: — Я не видела гнёзд, когда была наверху. Потому что… ну… я там точно несколько минут осматривалась, до того как напали эти ненормальные нетопыри.

Слейдстид нахмурился. Хаштейл захлопал глазами в замешательстве. А Фуллтрот…

— Быть может… — Фуллтрот неожиданно улыбнулся. Он рассудительно глянул на Слейдстида с Хаштейлом, прежде чем сделать несколько шагов в направлении Рейнбоу. — …Следует дать слово чужеземке.

— А? — сказала Рейнбоу, обдумывая такое заявление.

Фуллтрот с гордостью встал подле неё. 

— Непредвзятое мнение относительно этого труднейшего вопроса может быть именно тем, в чём нуждается деревня. Наш лидер и его наследник, по всей видимости, зашли в тупик. И потому я предлагаю выслушать точку зрения эквестрийки!

После этого на лицах земных пони в толпе начали появляться первые улыбки. Раздались крики энтузиазма и топот копыт.

Голд Петалс закусила губу и укрылась под тенью своего капюшона.

Что же до Рейнбоу Дэш, то она с яростью смотрела на Фуллтрота. 

— Что ты творишь? — зашептала она ему. — Я лишь озвучила пару фактов. Я не просила делать из меня Сьюзен Б. Энпони¹.

— Эквестрийка, ты веришь в судьбу? — прошептал Фуллтрот в ответ.

— Судьба скучная. И ты скучный.

Он улыбнулся.

— Тогда я знаю одну пони, которая оказалась в нужном месте в нужное время и зажгла искру надежды в моём народе, — он жестом указал на море лиц перед ней. — Иди. Говори то, что у тебя на уме.

Рейнбоу Дэш закатила глаза и сделала шаг к толпе.

— Ага, это будет незабываемо, — проворчала она.
_________________
¹ Сьюзен Браунелл Энтони (1820 —1906) — американская активистка и борец за гражданские права женщин, сыгравшая в XIX веке одну из ключевых ролей в суфражистском движении США.

 

41. Энтузиазм

 

— Так, типа, гхм… вам когда-нибудь надо было позарез подровнять копыта? Прям очень надо? Потому что на них образуются такие острые сколы, ну, если много ходить, и когда вы попытаетесь избавиться от зуда, который, ну вы поняли, сам собой не проходит, то совершенно случайно начнёте чесаться со всей силы? И вы такие: «О-ё-ёшеньки, если б я только подровняла пилочкой эти мои бедные копытца, то ни за что б не поранилась». Это почти так же раздражает, как когда наступает зима и ты начинаешь линять. Это ж правда не легко — собирать перья… со всего… пола в спальне?.. — слова Рейнбоу Дэш повисли в воздухе. Она сглотнула.

Абсолютно все пони Виндтроу с непонимающим выражением на лицах уставились на неё.

— Гхм, — она прокашлялась и обеспокоенно передвинулась ближе к Фуллтроту. — Я тут пытаюсь это, антологию придумать.

— Аналогию, — шёпотом поправил Фуллтрот.

— Верно! Примерно так! — застенчиво улыбнулась Рейнбоу Дэш. — Знаете, вашей деревне и правда нужно дать шанс… гм… подровнять копыта! Потому что все так взвинчены и напуганы этими монстрами и прочей фигнёй, что любая мелочь способна выбить вас, ребята, из коромысла! Я про то, что, да, это помогает быть… блюстительными.

— Бдительными.

— Почему не ты выступаешь? — прошипела Рейнбоу Дэш.

Фуллтрот улыбнулся. 

— Ты хорошо справляешься.

— Гр-р-р… — Рейнбоу опять повернулась к толпе. — Это помогает быть блю… бдительными. Но в то же самое время вы не должны забывать, что вы — толпа больших, сильных пони, таких прям ух, что вышвырнуть крылатых гадов не проблема, они ещё даже не подозревают, что их ждёт!

— Ох-х-х-х… — не в силах больше слушать это, Слейдстид закрыл лицо копытом. — Какая пустая трата времени…

— Именно! — улыбнулась Рейнбоу Дэш. Обернувшись, она увидела недовольное лицо Фуллтрота. — Нет. НЕТ! — она посмотрела на Слейдстида и крикнула ему издалека: — Это не пустая трата времени! Выслушайте меня до кон…

— Пони умирают, пытаясь сдержать этих тварей с вершины горы, — сказал Слейдстид, в ярости смотря на неё через толпу. — И я не понимаю, что какой-то пегас из Эквестрии может знать о том, через что мы прошли.

— Да я уже который раз тебе говорю! — голос Рейнбоу Дэш надломился, когда она заговорила громче. — Они НЕ на вершине горы! На вершине этой горы нет ничего, кроме горы! — несколько поселенцев обменялись взглядами и забормотали, пока она продолжала: — Я была там, ясно? Я была там и… ну… всё, что я видела — это лишь кучу трещин, через которые поднимается пар в воздух!

— Трещин?.. — громко переспросил Хаштейл.

— Ага! Это были щели. Слишком узкие, чтобы через них могли пролететь эти ужасающие нетопыри. Если бы я не знала, как обстоят дела, то подумала бы, что эти злые-презлые туманы исходят из недр горы!

— Из недр горы?! — Слейдстид поморщился. — Немыслимо! Это невозможно!

— Ну… — пожала плечами Рейнбоу Дэш. — Это у тебя надо спрашивать! Это ты же у нас постоянно ковыряешься внутри этой громадной глыбы, разве нет?

Слейдстид просто нахмурился в ответ, раздув ноздри, и затем потопал к своим ближайшим товарищам. 

— Идёмте, братья. Мне следовало хорошо подумать, прежде чем созывать собрание. Ничто так и не изменится, так давайте же потратим наше время на что-нибудь полезное. Пошевеливайтесь! Если мы не добудем достаточно полезных ископаемых, наши торговые партнёры на следующий год откажутся от сотрудничества!

Рейнбоу Дэш растерянно моргала, пока Слейдстид вместе с большой группой пони уходил прочь. Толпа начала медленно расходиться.

— Ну, это определённо было грубо, — тихим, низким голосом сказала Голд Петалс.

Рейнбоу Дэш пристально взглянула на неё. 

— Что ты тут ещё делаешь? Пришла сообщить мне, что это была красивая речь?

— Не. По большей части — полный отстой, — ответила та. — Хотя я не могу перестать думать, что Слейдстид этим утром встал не с того копыта.

— Ага, что с ним вообще происходит?

— Он упрямый жеребец, — заметил Фуллтрот, задумчиво глядя на рабочих, устало тащащихся к шахтам в склоне горы. — Он знает, равно как и некоторые жители Виндтроу, что дни Хаштейла сочтены. Не то чтобы юный пони жаждал власти. Он просто принимает свою ответственность за город слишком близко к сердцу.

— И сердце это с годами ожесточилось, — добавил Хаштейл, подходя к Рейнбоу. — Мне очень жаль, эквестрийка, за неловкость этой сцены. Нет нужды говорить о том, что мой сын и я уже очень давно расходимся во взглядах.

— Ну, у него есть множество веских причин беспокоиться, — сказала Рейнбоу Дэш. — Кажись, дела в этой деревне идут довольно мрачно. Интересно, сколько ещё пони подумывают о переселении?

Вместо ответа Хаштейл подался вперёд и спросил:

— Это правда? На вершине горы нет гнёзд?

— Насколько я смогла рассмотреть, ни одного, сэр, — ответила Рейнбоу. — Хотя я не очень тщательно там осматривалась. Может, мне ещё раз слетать туда?

— Неважно, найдёшь ты там что-то или нет, я сомневаюсь, что это будет сутью проблемы, — сказал Фуллтрот. — Даже с учётом того, что за ночь численность существ уменьшилась, если наше поселение не будет сплочённым при обороне, то уже можно начинать оплакивать судьбу Виндтроу.

— Я не совсем понимаю…

— Мой сын лишь сеет сомнения и страх, — тяжело обронил Хаштейл. — Я приветствую его озабоченность этой нелёгкой ситуацией, но, боюсь я, тревога затмила его разум. Он может не понимать силу своего красноречия, но его слова угнетают дух горожан.

— Ну извините, что мой… м… «чужеземный энтузиазм» недостаточен для раскачки лодки, — сказала Рейнбоу Дэш, бросая сердитый взгляд на Фуллтрота.

— Если бы я просто мог как-то достучаться до него, — пробормотал Хаштейл. — Увы, жизнь моя подходит к концу, и я не ведаю, сколько возможностей было упущено.

Рейнбоу Дэш глянула на Голд Петалс. Та странно прищурилась под своим капюшоном. Сделав решительный вдох, Рейнбоу Дэш широко улыбнулась двум старцам. 

— Тогда, может быть, это возможность, которой следует воспользоваться мне, — и она бодро потрусила к шахте.

 

42. Шахты

 

Первым в глаза Рейнбоу Дэш бросились низкие потолки в туннелях. Несколько раз ей приходилось пригибаться, даже складывать крылья, чтобы не задевать перьями каменные стены. Но даже плотно прижав крылья к спине и не отличаясь размерами от земного пони, она всё ещё испытывала сложности с передвижением в штольнях. Каждый из коридоров, по которым она проходила, был забит потными, облачёнными в кожаную одежду рабочими, деловито бурящими или долбящими каменную твердь горы.

Хоть туннели и были запутанными, как лабиринт, Рейнбоу Дэш не терялась. Жители Винтергейта установили хорошо заметные и понятные указатели. А если она всё же немного путалась и не знала, в какой коридор пойти, то пони быстро подсказывали ей дорогу.

Рейнбоу не могла нарадоваться манерам у жителей Виндтроу. Учитывая, сколько на них обрушивалось бед, она поражалась их неунывающему духу. Конечно, Слейдстид был совершенно не такой — его-то она и искала.

— Кто? Мастер Слейдстид? — очередной пони откликнулся на расспросы Рейнбоу и ткнул киркой в крутой, слабоосвещённый коридор. — Вон тама ты его можешь найти, на втором складе руды.

— Премного благодарствую! — закричала Рейнбоу Дэш, перекрикивая гул от механизмов на паровой тяге. Пригнувшись, она пошла по нужному проходу. Чем глубже она проникала в сердце горы, тем теплее становился воздух. Одинокий фонарь освещал ей дорогу, затем свет тускнел, а после коридор вновь озарялся сиянием нового светильника, не успевая полностью погрузиться во мрак. Этот монотонный цикл продолжался удивительно долго, пока она, наконец, не вышла к огромной, геометрически правильной пещере, вырытой в чреве земли.

Рейнбоу огляделась; её замечательные чувства, свойственные лишь пегасам, спасовали перед грозным скалистым потолком, словно бы со всех сторон нависающим над нею. Она с трудом сглотнула, набираясь храбрости, и поправила кулон на шее, делая шаг вперёд.

Внезапно нечто тёмное метнулось по земле впереди.

Она посмотрела вниз, моргнула — и улыбнулась: 

— Ха… Ты только посмотри!..

Это был крот, притом очень крупный. Рейнбоу Дэш прежде не встречалась с такими, как этот. Он совершенно мирно полз по грязному полу, слепо вынюхивая пищу.

— Кто это у нас тут такой любопытный? — прошептала она.

Крот замер на месте. Он поднял безглазую головку и потянулся к ней несколькими бледными колыхающимися усиками. В этот миг его проткнул блестящий металлический кол; пол пещеры обагрился кровью.

— А-а-а-а-а! — Рейнбоу Дэш испуганно отскочила назад.

На другом конце кола был земной пони в защитных очках. Подняв извивающееся тело млекопитающего, Слейдстид надвинул каску на глаза, внимательно наблюдая за его предсмертными конвульсиями. Он помедлил и перевёл взгляд на Рейнбоу Дэш.

— Гм-м-м. Прошу прощения за то, что испугал тебя, эквестрийка.

— О… Ух. Да ни-ничего! — Рейнбоу Дэш нервно улыбнулась и сглотнула. — Я в полном порядке!

— Угу, — Слейдстид передал пронзённого крота другому рабочему, который бросил труп в суму из мешковины, где уже лежало несколько тел. — В этих тоннелях мы добываем не только полезные ископаемые. Зачастую они ещё и источник еды. Я убеждён, что ты можешь понять…

— О, конечно. Крот под сырным соусом. Звучит аппетитно.

— Не стоит притворяться ради одного меня.

— Лады, — Рейнбоу Дэш тяжко вздохнула. — Потому что я считаю это долбаной мерзостью.

— Не знаю, как живёте вы, жители запада, — сказал Слейдстид, направляясь к деревянному столу, заваленному планами раскопок и грубыми подземными картами. — Здесь, в землях Винтергейта, пони умеют извлекать пользу из всего, чем одаривает нас природа. У нас свой собственный взгляд на гармонию, и мы выживаем, как можем.

Рейнбоу Дэш рассеянно погладила золотистую оправу кулона. 

— Я… гм… знаю кое-что о выживании.

— Не сомневаюсь, — не глядя на неё, пробормотал Слейдстид. Развернув ещё одну карту, он спросил: — А о дипломатии?

Рейнбоу Дэш случайно сделала отрыжку. 

— Извини, что?

— Уже ничего, — Слейдстид бросил взгляд в её сторону. — Так что ты тут делаешь? Потому что если тебя послал мой отец, то тебе лучше повернуться ко мне своим разноцветным хвостом и подниматься обратно на поверхность.

— Я пришла сюда сама по себе.

— В самом деле?

— Угу.

— И что у тебя на уме?

— Туман у меня на уме, — сказала Рейнбоу Дэш, проходя мимо нескольких штабелей с оборудованием и снующих рабочих. — Или, если точнее, то место, откуда он исходит.

— Мы установили несколько паровых машин в шахте, но, если ты обратила внимание, пока спускалась сюда, мы проделали великолепную работу по отводу выхлопов из помещений.

— Ага. Я видела трубы и прочее. Но я не хочу сказать, что одни лишь вы, ребята, ответственны за этот сверхъестественный смог, — Рейнбоу Дэш встала рядом с ним. — Вы прокопали эти туннели на достаточно большую глубину. Не видели ли вы что-то — что угодно — что может подсказать, откуда берётся эта хрень?

— Я не видел ничего существенного. Мы не нашли свидетельств о том, где гнездятся эти существа. Если бы нашли, то, уверяю тебя, давным-давно и очень быстро покончили бы с ними.

Рейнбоу Дэш перевела взгляд на мешок, полный мёртвых кротов. 

— Ага. Я догадываюсь, как бы обстояло дело. Эм… Но всё равно, — она посмотрела на него. — Хотя у тебя копыта всё время заняты сверлением скал, как у безумного дантиста, тебе никак не доводилось выкроить время и обойти остальную часть подземелий? Вдруг твари прячутся там?

— Я мог бы написать книгу о том, сколько раз я пытался исследовать недра этой горы.

— Ё-ёлки. Ну, поскольку я ненавижу читать, не мог ли бы ты сделать краткий пересказ?

— У меня есть идея получше, — Слейдстид подобрал перемётные сумки с инструментом, накинул её на плечи и направился к тёмному коридору в дальнем конце пещеры. — Сюда. Иди за мной.

— Зачем?

— Ты хочешь увидеть или нет?

— Увидеть что?

— То, ради чего тебе следует пойти за мной.

Рейнбоу Дэш вздохнула. 

— Ладно. Как хочешь. Только пообещай мне, что хотя бы некоторое время не будешь обижать кротов.

— Начнём с главного, — сказал он.

Она недоумённо моргнула: 

— А? — и вздрогнула, когда на её голову нахлобучили тяжёлую жёлтую каску. Её глаза поскучнели. — Конечно. Лады.

 

43. Пространство

 

— Пони копали гору с первых дней основания Виндтроу, — рассказывал Слейдстид, ведя Рейнбоу Дэш вглубь по слабоосвещённым туннелям. — Я поставил целью своей жизни найти каждую потаённую жилу, что тут есть. Благодаря этому мы увеличили объём раскопок почти на двадцать процентов. Невиданное достижение по сравнению с трудами всех моих предков.

— Держу пари, что ты гордишься этим, — сказала Рейнбоу Дэш. Она неловко наступила на груду камней, запнулась, но вовремя сориентировалась в пространстве и сделала крутую позу. — Гхм. Если не секрет, то для чего столько возни?

— Виндтроу стоит на плечах пони, что были до меня. Я прекрасно осознаю, что однажды меня не станет и что мои потомки будут зависеть от проделанных мною на благо поселения трудов. Исходя из этой простой мысли, я рою туннели как можно глубже и чаще.

— Почему ты так безрадостно говоришь об этом? — спросила Рейнбоу Дэш.

— Потому что работа под землёй оставляет мне немало времени на раздумья, гораздо больше, чем пони, жившим десятилетия и столетия назад, — сказал Слейдстид, направляясь в большую, обширную пещеру. — И я знаю, что не имеет значения, сколь много усилий я приложу для защиты интересов этой деревни, ибо я лишь обреку её на участь куда как более печальную, чем та, что была уготована моим предшественникам.

— Да?

— Даже не беря в расчёт монстров, обитающих в ночи, — продолжил Слейдстид, — в последние тридцать лет численность населения Виндтроу постепенно сократилась. Больше пони умирает, чем рождается. Более того, все имеющиеся у нас возможности изменить это — увеличить доход и полезность поселения — выброшены в бездну во имя дурацких традиций.

— Подозреваю, ты винишь в этом отца.

— Эквестрийка, ты была рядом с ним достаточно долго, — произнёс Слейдстид. — Мне нет необходимости объяснять тебе, насколько устарели его взгляды.

— Ну да, но…

— В теории, намерения у него благие. Но попытками сохранить Виндтроу в чистоте и непорочности по своим лекалам он непреднамеренно подписал ему смертный приговор. Вдобавок ко всему, он слишком многое взвалил на мои плечи и ждёт, что я совершу чудо. Мне бы хотелось, чтобы город процветал, но я не могу закрывать глаза на нужды его жителей.

— И что же им надо?

— Они хотят чего-то большего уже как три десятка лет. Хотят перемен. Хотят культурного обмена с остальным Винтергейтом. Хотят…

— Повзрослеть?

— В точку.

— Я верю, что у твоего отца есть свои мотивы. Я про то, что он не похож на стариков, которым полностью плевать на интересы подрастающего поколения.

— Ты молодая, полная сил пегаска. Я не могу винить тебя за то, что ты не замечаешь очевидной истины. Иногда, чужеземка, достигнув определённого возраста, мы становимся годны только на одно: умереть.

Рейнбоу Дэш поморщилась. 

— Это прозвучало как миниму…

— Пришли, — оборвал Слейдстид.

— А? — недоумённо откликнулась Рейнбоу Дэш, но внезапно перед ней открылось огромное открытое пространство. — Ого…

Слейдстид провёл Рейнбоу Дэш через проход высотой в рост двух земных пони. С другой стороны располагалась гигантская вертикальная зала, уходящая далеко за пределы света от ближайших фонарей. Посмотрев вверх, Рейнбоу Дэш увидела исполинский карстовый свод, погружённый во мрак. Вдали, на не постижимом взгляду расстоянии, свисали сталактиты. Каждый вздох и шаг вызывал гулкое эхо, как будто находя отклик в пустом сердце горы.

— Мои масштабные изыскания открыли для нас эту полость, — сказал Слейдстид. — Она гораздо больше, чем ты думаешь. В один год я провёл добрые три месяца, исследуя, далеко ли она простирается. Прими это во внимание перед тем, как отправиться в полёт на самостоятельный осмотр. Также прими во внимание и то, насколько опасен и нестабилен здесь потолок. Я знаю: ты пытаешься получить ответы в интересах моего отца, чужеземка. Но я не хочу, чтобы ты навредила себе в своей одержимости раскрыть правду о мгле и этих монстрах.

— Ага, но я хочу тольк…

— Я посчитал, что монстры каким-то образом могут появляться из этих глубин, и потому три года назад велел Фуллтроту доставить большие запасы яда от минотавров. Затем, эвакуировав всех пони из шахт, я разместил здесь всю партию смертельного газа и пустил его по пещере. Две недели спустя я вернулся с командой исследователей и обнаружил тут несколько мёртвых млекопитающих, насекомых и земноводных. Но ни одного мёртвого монстра. Из какого бы места они ни вторгались, это не недра горы и вообще не подгорное пространство. На самом деле, никто в Виндтроу не знает, откуда они приходят, и я сомневаюсь, что когда-нибудь узнают.

— Лады. Считай, что я купилась на это, — кивнула Рейнбоу Дэш, поправляя тяжёлую каску. — Но всё равно. Это не означает, что мы можем остановить…

— Поиски? — Слейдстид неотрывно смотрел на неё. — Эквестрийка, мой отец и все остальные пони искали, гадали и размышляли. А другие всё это время продолжали умирать. Не в наших силах понять этих монстров. В лучшем случае это помогло бы только уничтожить их. К сожалению, после нескольких лет проб и ошибок мы к этому не приблизились. Это приводит меня к одному и только одному выходу: мы должны переселиться. Виндтроу должен прекратить добычу и продолжить своё дело где-то в другом месте. У нас десять, в лучшем случае двадцать лет, прежде чем мы растворимся в шахтах, станем окаменелым прахом отчих надежд. Если у тебя есть на этот счёт какие-то сомнения, то не говори с моим отцом, не говори со мной. Поговори с самими жителями Виндтроу и пойми общую картину. Дни этой деревни сочтены. Проклятый туман накинул погребальный саван на эту гору, и нам самое время открыть глаза.

Рейнбоу Дэш ничего не сказала. Она неловко переступала с ноги на ногу и рассматривала окружающие скалы, а Слейдстид неспеша зашагал к выходу. Задержавшись, он обернулся:

— Если не веришь, я не запрещаю тебе самой осмотреться. Уверяю, ты не найдёшь здесь никаких тварей. Ты знаешь путь назад, по которому мы пришли. Если тебя не будет в течение часа, я пришлю кого-нибудь за тобой или спущусь сам.

С этими словами он покинул её.

Рейнбоу Дэш тяжело вздохнула. Она подумала над его речью, над ледяным тоном, с которым он её произнёс, и только закатила глаза. В этот же самый момент она краем глаза заметила нечто белёсое. Присмотревшись, она пошла к необычному туннелю на другой стороне просторной пещеры.

 

44. Рейнбоу

 

В туннеле было темнее, чем в остальной пещере. Когда стены сомкнулись вокруг неё, цепочка подвешенных фонарей осталась позади и Рейнбоу Дэш поняла, что идёт в абсолютной тьме. Уже на расстоянии нескольких футов невозможно было ничего разглядеть, но всё же какое-то необъяснимое чувство тянуло Рейнбоу Дэш вперёд. Копыта покалывало под шаркающими шагами. Уши подрагивали, словно слыша приглушённый, неземной гул, раздававшийся вдалеке.

Не утратив мужества перед лицом теней, Рейнбоу Дэш поднесла копыто к кулону и прошептала несколько слов. Тусклое свечение зародилось в глубинах рубиновой молнии, заливая малиновой аурой каменные стены, до ужаса близко обступившие её. Поверхность их была бледной, напоминая полированный гранит, чьи узоры закручивались и вились, словно навеки застывшие волны моря или внутренняя поверхность раковины наутилуса.

Рейнбоу Дэш поняла, что отклоняется сначала влево, а затем вправо, идя по причудливому коридору. Нечто необычайно-притягательное, хоть и неизбывно жуткое, было в этом движении. Рейнбоу Дэш не могла отделаться от чувства, что идёт совершенно естественно, почти так же как она летит на восток.

Наконец, она на что-то наткнулась. От увиденного пегаска застыла на месте, так и не поставив ногу на землю. Извивающийся коридор оканчивался совершенно плоским тупиком. Пред ней предстала безупречно-белая стена; стена эта резко контрастировала с темными, грязными, покрытыми копотью штольнями, оставшимися за спиной.

Воздух здесь был ужасно разрежен. По спине Рейнбоу Дэш внезапно пробежал озноб, когда она услышала, как её одинокое дыхание отражается от гладкого камня. Если бы кто-нибудь сказал ей, что она находится в глубочайшем, самом тайном сердце мира, она бы ни на секунду не усомнилась в этом.

Рейнбоу Дэш медленно прошла мимо перевёрнутых устройств и деревянных тележек, приближаясь к гладкой стене. Багровый свет кулона лёг на поверхность безупречно гладкой преграды. Пегаска пробежалась по ней взглядом. Поначалу Рейнбоу не поняла, в чём тут подвох — на каменном монолите не было заметно никаких изъянов. Но на третий раз она что-то увидела — это было изображение, выдолбленное в белом граните. Она готова была поклясться, что уже осматривала камень в этом месте, но теперь ясно словно день перед ней предстал рисунок. Изображение было незамысловатым и состояло, по-видимому, из двух частей.

С левой стороны располагался символ «омега», а на правой части находилась сфера, частично наложенная на левое изображение. При этом на окружности правее того места, где она пересекалась с левым символом, расходились волнистые линии.

Рейнбоу Дэш не ведала значения сдвоенного символа, но часть её содрогнулась от сокрытого смысла правой части эмблемы.

— Это… солнечные лучи? — прошептала она.

Никогда прежде Рейнбоу Дэш не представляла, что будет настолько заворожена случайными на первый взгляд линиями. Возможно, она и не была заворожена — просто некая часть её души чувствовала необходимость пристально вглядываться в эти очертания.

К тому же чем дольше она смотрела на левый символ, тем меньше он походил на «омегу», а всё больше напоминал отпечаток копыта. Сама того не осознавая, она поднесла левую ногу к следу на гладком камне.

Едва она поднесла копыто ближе к символу, яркая вспышка рубинового света вырвалась из кулона и на самом краю зрения будто мелькнул… лавандовый свет?

Ахнув, Рейнбоу Дэш отпрянула. Её сердце билось так сильно, как в те самые моменты, когда она мчалась к земле для выполнения радужного удара. В жизни Рейнбоу случалось очень мало мгновений, когда ей было страшно. С самого начала путешествия на восток она относилась к этому чувству как к самой излишней эмоции из всех.

И всё же в этот самый момент она не могла унять громоподобного биения сердца. Дрожь пробежала по её телу, пока она столь пристально вглядывалась в бледную стену, что даже не заметила приближающийся сзади ореол света от фонаря.

— Очаровывает, не правда ли? — произнёс старческий голос.

Рейнбоу Дэш обернулась…

 

45. Стена

 

Перед Рейнбоу Дэш стоял Фуллтрот. На его спине было что-то вроде седла, к которому были приторочены тускло светящие фонари, заливающие янтарным светом оконечность тоннеля. Жеребец прошёл мимо с умиротворённой улыбкой и приблизился к стене из блестящего, гладкого, словно озёрный лёд, гранита.

— В горе нет ничего подобного этому, — произнёс он, нежно проведя копытом по камню. — Она состоит из абсолютно безупречного материала. Если ты сильно ударишь по ней киркой, то кирка может сломаться, но на этой поверхности не останется ни единой царапины. Заставляет задуматься: неужто только сама Богиня Солнца способна оставить на ней отметину?

— Каким сеном ты сюда попал? — только и смогла выдавить из себя Рейнбоу.

— Полноте, эквестрийка, — весело отмахнулся Фуллтрот. — Сын Хаштейла может болтать громко и хвастливо, но едва ли он единственный достаточно терпелив… или стар, чтобы помнить эти глубинные проходы, — он повернулся и внимательно посмотрел на неё. — Я предполагаю, что он не удосужился проводить тебя в этот особенный коридор.

Рейнбоу Дэш замялась. 

— Да нет. Я… э-э… сама сюда пришла, — она прочистила горло. — Это… эм… это не навлечёт на мою голову кучу проблем, нет?

— Вряд ли. Дух исследования и бесстрашия в пегасах всегда меня восхищал. Я не могу упрекнуть тебя за решение побывать здесь.

— Ну ладно, — кивнула Рейнбоу. Она вновь повернулась и посмотрела на белую стену. — Так всё-таки, что же это за штука?

 — Если бы у меня был для тебя ответ, я бы поведал его тебе сразу после нашей встречи, — сказал Фуллтрот. — Это самое удивительное в округе, не находишь?

— Не знаю… — Рейнбоу Дэш почесала затылок через гриву. — Она очень, очень странная… но больше сказать-то особо и нечего. Может ли… может ли она быть источником дыма и прочей фигни, накрывшей поселение?

Фуллтрот тяжко вздохнул. 

— Если и да, то я не понимаю, каким образом. Ничего на стенах этого места не наводит на мысли о трещинках, через которые бы просачивались газ или пар. Больше похоже на то, что это образование является частью чего-то большего, располагающегося в сердце горы. Как бы глубоко ни уходили штольни, эквестрийка, на самом-то деле мы не очень глубоко проникли под землю.

— Сюда бы, ну не знаю, башковитого единорога, чтобы он осмотрел эту штуку?

— Увы, я сделал всё возможное, чтобы это осуществить, — сказал Фуллтрот. — Я говорил со многими странниками, которых встречал во время регулярных поездок на север к лагерю минотавров, включая самих минотавров. Мне не дали никаких внятных объяснений. Думается мне, что единственный способ выяснить истину — обратиться к хранителям исторических архивов Винтергейта.

— Почему тогда вы этого не сделали?

Фуллтрот вздохнул. 

— Потому что если я позволю себе отвлечься от непрерывной поставки зачарованных кристаллов, то нападающие твари удвоятся в числе и погибнет ещё больше жителей Виндтроу. Я — за неимением лучшего выражения — сижу тут на коротком поводке.

 — А ты не мог бы, ну, обратиться с просьбой к Хаштейлу или Слейдстиду?

— К настоящему моменту, возможно, у тебя сложилось представление о моём затруднительном положении, эквестрийка, — сказал Фуллтрот, вышагивая вдоль стены. — Всю свою жизнь я посвятил защите этой деревни. Ныне, в эти мрачные годы, я чувствую, будто всё равно что бессилен. Старейшина отметает любые изменения и нескончаемо перечит честолюбивому сыну. Если бы один из них прекратил пререкания и обрёл бы благоразумие, то, я не сомневаюсь, мы бы достигли некоторых успехов.

— По ходу, вы все в крайне паршивой ситуации, — хмыкнула Рейнбоу Дэш. — Не в обиду будет сказано.

— Я не против твоих слов или действий, путешественница, — сказал Фуллтрот. — Как бы то ни было, твоё присутствие хорошо сказывается на Виндтроу. В нём так много нелепостей, неразберихи и обречённости, что, пожалуй, моим собратьям пойдёт на пользу сильная духом пегаска извне. Я уже подмечаю, как твоё пребывание на них сказывается. Хаштейл в здравом уме и бодр как никогда. Что же до Слейдстида… Он, возможно, начинает осознавать степень своей неуступчивости. Всё это, разумеется, даже не принимая во внимание твою невероятную решимость, отвагу и стремление спасти моих товарищей от гибели.

— Послушай… эм-м, послушайте, сэр… — со вздохом сказала Рейнбоу Дэш, опустив глаза. — Я тут не для великих свершений. Я всего лишь пролетала мимо…

Фуллтрот рассмеялся. 

— И с каких пор в «просто пролетать мимо» входит путешествие в недра горы, причём аж до самого её сердца, когда ты с лёгкостью можешь её облететь стороной?

— Вот и я про то же! — насупилась Рейнбоу Дэш. — Мне даже не следовало останавливаться здесь! Проблемы Виндтроу, типа, не мои!

— Ты хочешь сказать, что вообще не беспокоишься ни за одного из нас?

— А с чего бы? — Рейнбоу Дэш двинулась к выходу из пещеры. — Я знаю, кому я верна…

— Это из-за неё, верно?

Рейнбоу Дэш резко остановилась, шаркнув копытами по камню. Она обернулась и, прищурившись, уставилась на жеребца. 

— О чём это ты? — нервно хмыкнула она. — Я не знакомилась с вашими кобылками!

Старый пони лишь пристально смотрел на неё.

Рейнбоу Дэш на миг закрыла глаза. Затем она вздрогнула и её ушки поникли. 

— И давно… ты знаешь?..

— С тех самых пор, как беру её в походы. Молодые жеребцы у меня в подчинении слишком поглощены друг другом, чтобы обращать внимание, но я всегда вижу её сквозь маскировку. Я не вполне понимаю, чего она пытается добиться своим притворством, но я взял на себя ответственность приглядывать за ней.

— Ого. Это… это весьма круто с твоей стороны.

— Я не понимаю, с чего мне поступать иначе, — сказал Фуллтрот. — Мы работаем вместе уже три года. Она для меня как дочь, — он ухмыльнулся, а затем рассмеялся. — Или сын, если позволишь. Сдаётся мне, что такой пегас, как ты, находит её дух столь же неукротимым и пламенным, как и свой собственный.

— Ну, да… она замечательно убеждает окружающих, что она «Голд Плэйт», — сказала Рейнбоу Дэш. — Я просто… хочу видеть, что она получает желаемое от жизни. И если для этого нужно выяснить, что не так с этими монстрами, нападающими на близких ей пони, тогда, надо полагать, я в некотором смысле заинтересована, — она сглотнула и задумчиво посмотрела на Фуллтрота. — Это объясняет, почему я здесь?

Фуллтрот твёрдо посмотрел на неё. 

— Объясняет, — сказал он. — Если ты хочешь, чтобы я принял именно это объяснение.

Рейнбоу Дэш моргнула.

— И всё же я волнуюсь за неё больше… равно как и за остальных юных пони деревни, — безрадостно бормотал Фуллтрот, расхаживая от одного угла до другого. — Пока мы не получим ответы — внизу ли, или наверху — то будет лишь вопросом времени, когда чудовища разобьют их жизни на мелкие кусочки. Я не особо распространялся об этом раньше, но такой расклад делает измышления Слейдстида невероятно привлекательными. Я тоже хотел бы, чтобы жители зажили новыми, лучшими жизнями… даже если придётся прожить эти жизни где-нибудь в другом месте.

Рейнбоу Дэш медленно выдохнула, уставившись в пол. 

— Ну, я не знаю, чем могу ещё помочь сверх того, чем уже помогла. Я всего лишь одинокая пегаска, а над вами вагон и маленькая тележка этого тумана. Может, я могу долететь до какого-нибудь поселения единорогов и спросить, знают ли они чего-нибудь об этих тварях или этой стене. Проклятье, может, они что-то знают об двух этих символах.

— Символы? — удивился Фуллтрот. — Что, дозволь спросить, ты имеешь в виду?

— Эти знаки! — Рейнбоу Дэш указала на белый камень. — Изображение прямо возле прав… — она осеклась, хлопая в недоумении глазами.

Оба знака исчезли. Поверхность белого камня была пуста.

 

46. Теоретически

 

— Тебе нравится моя новая бирка? — спросил Рэд Турнип.

Айронхуф оторвался от заточки подков и поднял усталые глаза.

— Что?

— Моя бирка, — откликнулся Рэд Турнип с широкой улыбкой. Он сидел возле деревянного ограждения у края платформы. Протерев до блеска латунную пластину с именем на груди своего кожаного панциря, он с гордостью произнёс: — Это заместо той, что я носил в нашем последнем путешествии. Я думаю, она принесёт нам удачу.

Айронхуф фыркнул:

— А я думаю, что это фигня.

— Да у тебя всё фигня. Вот почему ты получаешь меньше Фуллтрота.

— Рэд, ты ТОЖЕ получаешь меньше Фуллтрота!

— Да, но у меня хотя бы нет жены, которая меня на дух не переносит!

— У тебя вообще нет жены!

— Ага… ну… эм… — Рэд Турнип замялся, насупился и пинком отправил со склона горы в туманный воздух несколько щепок. — Хороша же работёнка была этой ночью — становиться кормом для нетопырей.

— Эй, я справился. Кроме того, я был полусонным.

— Ха, скорее полумёртвым. Я слышал, что пегаске опять пришлось спасать твою жалкую задницу.

— И что с того? — буркнул Айронхуф, спокойно смотря на металлические подковы, которым он затачивал края. — По крайней мере, она знала, что делает. Мы что-то слишком быстро сели ей на загривок. Блин, если б она почаще заскакивала в город, может быть, эти твари в конце концов оставили бы нас в покое.

— Ты пришёл к этим выводам до или после того, как она вытащила тебя из глотки гидры?

— Чувак, закругляйся, — простонал Айронхуф. — Не я один с недавних пор не в лучшей форме. На мой взгляд, всем нам помощь не помешает. Отстойно это признавать, но как есть.

— Одного пегаса не хватит, чтобы прогнать этих жутких монстров. Будь оно так, нам бы хватило парочки фейерверков.

— Всё дело в том, что они прут и прут! — хмуро воскликнул Айронхуф. Он с Рэд Турнипом сидел в отдалении от шума и суеты улиц Виндтроу, и порывы ветра трепали его гриву. — Из какой трещины бы они ни выползли, гнусное, должно быть, местечко! И не говори мне, что для природы они норма, не так это! — он задумчиво посмотрел вверх, на туманы, висящие на расстоянии плевка от светящихся кристаллов. — Не думаю, что всех камней единорогов в мире хватит, чтобы очистить воздух до прежнего состояния.

— Скажи-ка, Айронхуф… — Рэд Турнип подвинулся ближе к нему и еле слышно зашептал: — Ты помнишь ту деревню на северо-западе, в которой мы останавливаемся?

— Поконкретнее, Рэд.

— Ты знаешь, про что я! Мельница, небольшая река, пшеничные пол…

— О, да, «местечко Спаркилл» или как там его…

— К западу от него в холмах есть значительные залежи полезных ископаемых, припоминаешь?

— Возможно… — пробормотал Айронхуф. Он задумался и в наступившей тишине с любопытством покосился на своего компаньона. — Погодь, ты сейчас подумал о том, что я подумал, что ты подумал?..

— Нам только нужно совершить одну экспедицию, копнуть там, определить процент содержания руды в породе, а потом проверить, не принадлежит ли кому-нибудь эта земля, — продолжил Рэд Турнип. — Ты же не думаешь, что я был бы отвратительным соседом, нет?

— Честно говоря, зависит от того, как часто ты будешь открывать свой рот, — вздохнув, Айронхуф откинулся назад. — Рэд… Мне это совсем не нравится…

— Только не говори мне, что не думал об этом…

— Мой пра-пра-пра-прадед однажды пытался покинуть эту деревню. Он чуть не помер от малярии на южных топях, где построил новый дом. Я всегда размышлял об этой истории, и она меня угнетает. Уход из Виндтроу слишком затруднителен, Рэд. У меня есть домашнее хозяйство — семья, о которой я забочусь. Мне не только о себе надо думать, сам знаешь!

— Моя мама, братья и сёстры тоже страдают, они устали от того, что каждая вторая ночь превращается в битву! — сипло произнёс Рэд Турнип. Насупившись, он продолжил: — Я бы предпочёл бросить вызов малярии, чем этим клятым тварям. Они не уймутся. Я знаю, что осесть на новом месте будет нелегко, но ты когда-нибудь задумывался — что нас здесь держит? Я имею в виду… вот по-настоящему, что?

— Я стараюсь о таком не думать…

— А зря. Гонит свежую кровь к голове, даже если в черепе совсем пусто.

— Сам себе череп вскрой и посмотрим, что оттуда польётся, — зло огрызнулся Айронхуф. Спустя несколько секунд он глубоко вдохнул и пробормотал: — Но здравомыслия у Хаштейла в последнее время не очень-то много. Если бы он хотя бы… я не знаю… сказал, как всё на самом деле плохо, я б мог выбрать себе занятие получше. Раз уж все экспедиции Фуллтрота не способны положить конец этим тварям, тогда, пожалуй, мне лучше вернуться в шахты. Проклятье, надо увести жену за собой в глубины. Возможно, там безопаснее, чем на поверхности.

— Что-то должно измениться, — сказал Рэд Турнип, скривившись, будто от боли. — Потому что я, правда, не знаю, что буду делать, если мой братишка или сестрёнка склеют ласты. Этот город и без того многое забирает. Я боюсь представить, что он может потребовать от нас в будущем.

— Ну, приятно видеть, что Слейдстид по крайней мере несёт не полную чушь, — раздался голос Рейнбоу Дэш.

Оба жеребца подпрыгнули на месте. Они обернулись и увидели идущую к ним голубую пегаску.

— Привет. Где… эм… Голд Плэйт? — она стянула с головы тяжёлую каску.

— А что, ты проголодалась? — откликнулся Рэд Турнип и захохотал. — О, и то верно! Ты же не ешь мясо. Хе-хе-хе!

— Рэд, сигани с горы, — рявкнул Айронхуф. Он пристально смотрел на Рейнбоу Дэш. — Малявка одной богине ведомо чем занимается на городском рынке. А чего? Что-то случилось?

— Мне начинает казаться, что задавать подобные вопросы в этом городе столь же бессмысленно, как понукать мёртвую ло… ну… вы знаете… — Рейнбоу потрусила мимо них. — Снюхаемся позже, перцы.

— Пф-ф-ф… — Как только она ушла, Рэд Турнип закатил глаза. — Тупые пегасы. Поверь моим словам, у них в башке одни перья.

— Она это слышала, — прошептал Айронхуф.

— Нет, не слышала.

— Я это слышала! — издали отозвалась Рейнбоу Дэш.

— Нет, ты не слышала! — рявкнул Рэд Турнип.

В первый раз за этот день Айронхуф ухмыльнулся.

 

47. Ведро

 

Уже почти наступил день, а обломки всё ещё покрывали место последней заварушки с напавшими тварями. Пока все обитатели Виндтроу были заняты разговорами, препираниями, торговлей и пустяковыми обязанностями, одна пони осталась на уборку.

Голд Петалс вздохнула, собрав несколько кусков дерева и швырнув их в стоящую позади неё повозку. К этому моменту в задней части фургона уже образовалась немалая куча обломков. Она медленно и апатично подкидывала в груду новые куски, будто бы умоляя время замедлиться вблизи неё.

Вдруг кобылка наткнулась на большое перевёрнутое ведро. Она потянулась к нему, но остановилась. Голд Петалс подняла голову и внимательно осмотрела центральный двор Виндтроу. На другой стороне бок о бок трусили старые кобыла и жеребец с перемётными сумками, набитыми шахтёрским инструментом. По дороге они беседовали с кузнецом, их лица были мрачны и серьёзны.

Тяжкий вздох вырвался из груди Голд Петалс. Она села на задние ноги, скинула капюшон и провела копытом по своим коротким светлым прядям. На краткий момент она словно постарела раза в три и настолько же посмурнела.

— Они твои родители или что-то вроде того?

Голд Петалс, ойкнув, вскочила на копыта. Она сделала недовольное лицо, закатила глаза и сердито бросила через плечо: 

— Хватит подкрадываться.

— Ничего не могу с этим поделать, — опустилась пегаска на землю позади неё. — Я мыслю в трёх измерениях.

— Угу…

— Ничего не имею против земных пони. Если бы в небе росла репа, то, уверена, вы бы с таким же успехом мыслили за пределами двумерного простра…

— Ты что-нибудь выяснила во время похода в шахту?

— Только то, что это шахта, и она глубока, и там странн… — Рейнбоу Дэш прервала себя, гулко сглотнула и сказала. — Я там встретила Фуллтрота.

— Забавно, — Голд Плэйт повернулась к ведру бочком. — Я думала, ты спускалась туда, чтобы поговорить со Слейдстидом.

— Ну, д-да. Я, типа, и это сделала…

— И как всё прошло?

— Он важничал и бросал слова на ветер. Думается мне, зря он в шахте работает — там и ветра толком не бывает, хех, — Рейнбоу Дэш устало усмехнулась, встав в тени соседнего переулка. — Ну так вот. Без дураков, это твои родители?

— Эм-м-м-м… — Голд Петалс подобрала несколько обрывков верёвки и бросила их в повозку.

Рейнбоу Дэш подняла бровь. 

— Ну?

— Ага… — пробормотала Голд Петалс. — Уж какие достались.

Рейнбоу Дэш с любопытством наклонила голову в сторону. 

— Странно слышать такое. Я думала, что земные пони до умопомрачения помешаны на своей родне.

— Разве не все пони?

— Я не знала своих родителей, — сказала Рейнбоу Дэш. — Но это типично для пегасов. Трудно создать дом с садиком в облаках. И… хех… — она игриво подмигнула Голд Петалс. — Когда ты можешь летать, то тебе куда как проще улизнуть, позависав с кем-то одну ночь.

— Полагаю, это многое в тебе объясняет.

Рейнбоу Дэш моргнула. 

— Что ты имеешь в виду?

В ответ Голд Петалс просто обошла вокруг повозки. 

— Я считаю, что мне не нужна семья. Я сама могу о себе позаботиться. К тому же кому нужна куча старых кляч, которые только и будут, что отравлять твою жизнь?

Рейнбоу Дэш задумчиво посмотрела на неё. 

— У вас разлад в отношениях?

— Это подразумевает, что когда-то мы ладили, — пробурчала Голд Петалс. Она хмуро посмотрела в сторону Рейнбоу Дэш. — Зачем души в этом мире постоянно докучают другим душам и осуждают их?

— Потому что если мы будем постоянно донимать и судить самих себя, то мы очень быстро заскучаем?

— Ты только об этом и думаешь? Скучное против захватывающего?

— Если постоянные мысли об этом помогают мне, тогда конечно! — ответила Рейнбоу. — Что заставляет тебя столь долго идти своим путём, пусть даже это твой собственный, только твой путь?

— Я не такая, как ты.

— Это одна из причин, почему я задала этот вопрос, не находишь?

Голд Петалс поникла. Она с печалью посмотрела на двух пони на другой стороне площади. 

— Не похоже, что они не знают, что я здесь, продолжаю работать на Фуллтрота. Думаю, часть меня надеется, что однажды они одумаются, что примут меня такой, какая я есть… какая бы я ни была…

Рейнбоу Дэш уже было открыла рот, но передумала. Она прикусила губу, ощущая вес своих сумок и, несомненно, вкуснейшего наливного фрукта, который оставила внутри них дни тому назад. Прокашлявшись, она решила сказать: 

— Ну, Слейдстид ничего не знает о том, откуда берутся твари, но точно не из пещер. Не похоже, что Хаштейлу это интересно. И бедный Фуллтрот попал меж двух огней, слишком слабый и слишком старый, чтобы должным образом сделать то, что велит ему мудрость.

— Ага?.. — Голд Петалс искоса на неё посмотрела. — Не хочешь мне рассказать что-то, чего я не знаю?

— А есть ли причины это делать? — задалась вопросом Рейнбоу Дэш, взмахнув крыльями. — Этот город просто не знает, как собрать себя в единое целое. Я никогда до этого не была в месте, где у столь многих пони столь различные взгляды на то, что делать или куда податься, что решению проблемы они предпочли тусоваться в зоне комфорта и дать параспрайтам натворить дел. Это безумие. Как будто вы, пони, идёте в никуда. И неважно, что я делаю или пытаюсь сделать, я не думаю, что есть надежда в этом полоумн…

— Уходишь?

Рейнбоу Дэш непонимающе уставилась на Голд Петалс.

Та пристально смотрела в ответ. 

— Ты же уходишь?

— Слушай, я не говорила, чт…

— Но ты думаешь об этом, — заявила Голд Петалс. Она ткнула копытцем в её бок. — С тех пор как ты пришла сюда, ты даже ни разу не сняла свои перемётные сумки. Только не говори мне, что они так же важны, как этот золотой кулон на твоей шее.

— Я просто… Я просто не думала, что… — Рейнбоу Дэш поняла, что не может подобрать слова. Некоторое время она избегала пристального взгляда Голд Петалс, а после решительно выдохнула и тихо произнесла: — Мне здесь не место. Этот город, эти пони… вы все впечатляющие и всё такое, но вы не из тех пони, которым я предана.

— Тогда зачем ты мне это говоришь? — резко спросила Голд Петалс. — Зачем ты пришла ко мне?

— Потому что… — Рейнбоу Дэш поникла. Она услышала, как приближается Голд Петалс, и изо всех сил старалась не смотреть на неё. — Ну… эм… ты з-заботилась обо мне и всё такое, ты понимаешь, после того, как эти монстры хорошенько меня отлупили.

К этому моменту Голд Петалс была уже на расстоянии пары вдохов от неё. 

— Это единственная причина? — спросила она севшим голосом, не рассержено, но и не сердечно.

Рейнбоу Дэш закусила губу. Она слегка наклонила голову к голове Голд Петалс. Если бы она сдвинулась ещё на дюйм, их шеи бы соприкоснулись. 

— Да… — в конце концов сказала она. — Это единственная причина.

На несколько мгновений воздух затих. Туманы расступились и сошлись вновь.

Когда Голд Петалс заговорила, голос её был низок, как и поникшая к земле голова. 

— Вот ты сказала, что тебе тут не место, да?

Рейнбоу, наконец, посмотрела на неё. 

— Угу?

Голд Петалс подняла глаза на неё, её губы дрожали. 

— Есть ли тебе место хоть где-нибудь, Рейнбоу Дэш?

Та замешкалась с ответом. Прежде чем молчание стало слишком неловким, сбоку раздались дребезжащие звуки. Рейнбоу Дэш и Голд Петалс обернулись и с подозрением посмотрели в переулок.

— Что за…

— Откуда исходит этот звук?

— Я… я думаю, что из-под этого ведра.

— Какого вед?..

Раздался пронзительный визг, и деревянная ёмкость лопнула. Одинокая тварь, вся в кровоподтёках, взметнулась в воздух Виндтроу, стрелой летя прямо в лоб Рейнбоу Дэш.

 

48. Похищение

 

— А-а-а-а! — завопила Рейнбоу Дэш, принимая весь удар пикирующей твари на передние конечности.

Извивающийся, колющий её монстр, вцепившись в копыта, отшвырнул её назад на деревянные платформы.

— Дрянной, кровососущий, тупой, слепошарый, паучий выбл…

— Катись! — закричала Голд Петалс.

Рейнбоу Дэш кинула на неё косой взгляд из-под молотящих конечностей монстра. 

— Нафига?!

Голд Петалс с дикими глазами махала на что-то подле пегаски. 

— Катись! Катись!

 Рейнбоу Дэш посмотрела налево. От ведра осталась только куча деревянных щепок. 

— О, точняк! Р-ра-а-а! — она стремительно кувыркнулась влево и принялась перекатываться по настилу вместе с тварью, пока всем весом не впечатала её в острые обломки.

Существо издало омерзительный визг. От боли оно отцепилось от Рейнбоу Дэш и, истекая кровью, дало деру по переулку.

Голд Петалс подскочила к Рейнбоу Дэш. 

— Ты в порядке?!

— Даже лучше чем в порядке, — прорычала Рейнбоу Дэш и, встав, оттолкнула её от себя. — В ярости!

Монстр хлопнул крыльями и взвился в воздух. Это окончательно привлекло внимание всех жителей Виндтроу: и у жеребцов, и у кобылок, и у жеребят при виде окровавленного нечто в пробивающемся через туман солнечном свете от страха перехватило дыхание. Оно металось, шипя на каждое живое существо.

— Эй! — Рейнбоу Дэш зарычала и рванула к вторженцу. — Погоди-ка, милый! Если хочешь потанцевать, то лучше двигай бёд…

Левое крыло твари хлестнуло наотмашь по мордочке Рейнбоу Дэш.

— Уф-ф-ф-ф! — Рейнбоу пролетела сквозь тележку Голд Петалс, рухнув на груду хлама.

— Гр-р-р! — Голд Петалс схватила зубами деревянную дубинку и со всей силы саданула по шкуре твари.

Монстр завертелся, катаясь в пыли, и судорожно забил крыльями посреди улицы. К этому моменту к месту событий прискакало четверо жеребцов в кожаных доспехах. Одним из них был не кто иной, как Слейдстид. Он, с горящими глазами, указал на тварь и крикнул страже:

— Быстро! Убейте тварь! Не дайте сбежать!

— Постойте!

Несколько пони обернулось.

Хаштейл стоял, дрожа, меж двух слуг. Он с трудом выступил вперёд и, запинаясь, выговорил: 

— Возьмите её живьём! Не убивайте!

— Ты сошёл с ума, отец?! — прокричал Слейдстид, заглушив ропот толпы. Его соратники нервно переминались с ноги на ногу подле него. — Эта тварь — исчадие Тартара! — он вновь повернулся к своим компаньонам. — Немедленно приконч…

— Если мы не будем действовать разумно, — сердито начал Хаштейл, — то никогда не остановим кровопролитие!

— Отец, оно и не остановится, без разницы, что мы будем делать!

— Почему ты постоянно оспариваешь мою мудр…

— А-а-а-а-а! — Рейнбоу Дэш с громким воплем вылетела из-под остатков повозки. — Во имя сидра, заткнитесь! Вы двое хуже стаи паукообразных обезьян с крыльями! — она сдёрнула колесо с тележки, раскрутилась и швырнула его, словно метательный диск, в монстра. — Ха-а-а… Мать твою!

Крутящееся колесо пролетело мимо твари, ибо в последний момент та увернулась. Она взмыла вверх и прорезала воздух прямо над головой Рейнбоу Дэш, порывом ветра растрепав ей гриву.

Пегаска выдохнула и обернулась. Глаза её расширились, когда она увидела траекторию полёта бестии.

Та пролетела над толпой, обогнув Слейдстида и его товарищей, и резко вытянула вниз лапки как раз к тому времени, как достигла густого леса из тел пони… и взметнулась ввысь, увлекая за собой пронзительно кричащего жеребёнка.

— И-и-и-и-и… а-а-а-а-а! Мамочка! — голосил тот, пока его уносили в густые туманы прочь от стенающих односельчан.

Одна из кобылок рванулась за ним, истерично рыдая. До того как она успела броситься со склона горы, её удержал Рэд Турнип.

— Кто-нибудь! Хоть кто-нибудь! — кричал Рэд Турнип, на его лице ярость смешалась с полнейшим ужасом. — Помогите! Оно схватило моего брата! Эта безмозглая демоническая мразь схватила моего младшего!

На лице Хаштейла не было ни кровинки. Ропот отчаяния прокатился по толпе, как зыбь на водной глади. Голд Петалс чуть не зарыдала, когда он достиг её ушей. Она осмотрелась по сторонам и дрожащими губами прошептала:

— Рейнбоу?..

Пегаски уже не было. Лазоревые крылья уже рассекали воздух и несли её вслед за летучим похитителем жеребят.