The Five Second War / Пятисекундная война

Пятинедельные дебаты

Кризалис довольно скалилась, окидывая взглядом проплывающие за стеклом улицы Кантерлота, а также вездесущих фотографов и журналистов, что пытались разглядеть её сквозь окно кареты. Небольшая толпа пони, грифонов и прочих существ непрестанно фотографировали её, выкрикивали вопросы и другими способами бесили бывшую королеву. Дабы не выказать раздражения их действиями, Кризалис приходилось тщательно следить за выражением своего лица.

Напротив неё восседала Селестия, единственный пассажир кареты помимо самой Кризалис, правда, аликорна как всегда была занята, по рог зарывшись в документы. С момента как они тронулись, белая пони так и не отрывала от этих бумажек носа, отчего из-за повисшей в карете тишины Кризалис вскоре одолела скука.

Даже гордо провозглашавшие свою всецелую поддержку новоприбывшим чейнджлингам газеты не могли поднять бывшей королеве настроение. И хоть лёгкое чувство удовлетворения от знания того, что население Эквестрии в целом не опасается её чейнджлингов, было довольно приятным… однако оно нисколько не могло заменить удовольствия от поддразнивания сидящей напротив неё аликорны, а также лёгкого злорадства по поводу своих последних побед при дворе.

— Ну и как продвигается твоя отчаянная попытка найти лазейку, которой не обнаружила я? — поинтересовалась Кризалис с ухмылкой.

— О, я уже давно с этим смирилась, — ответила Селестия, не поднимая взгляда.

Ухмылка королевы чейнджлингов стала лишь ещё шире, как и чувство её превосходства.

— Значит, ты готова признать поражение?

— Знаешь, тебе ещё предстоит убедить Палату лордов, — заметила аликорна. — Сначала они должны подтвердить твоё объявление войны, и только тогда вступит в силу закон, что позволит предоставить тебе возможность получить то самое убежище, которое ты и хотела.

— Эти чванливые, склочные чинуши были только рады подписать что угодно, как только поняли, что в результате получат для себя кучу дешёвой рабочей силы, — хмыкнула бывшая королева.

— Большинство — да, — согласилась её собеседница, делая на висящей перед ней бумаге какие-то пометки, после чего откладывая её в сторону. — Однако далеко не все были в восторге от открывшихся перспектив.

— Да, среди них были несколько… не столь сговорчивых, однако они никак не повлияют на мою окончательную победу, — заявила Кризалис.

— Не будь столь самоуверенной, — парировала Селестия. — Возможно, не все советники, которые сегодня будут присутствовать, блещут интеллектом, однако только полные глупцы недооценивают Фенси Пэнтса.

— Дай угадаю, — фыркнула бывшая королева, — он будет в сверкающих панталонах.

— Нет, в них будет лорд Рисплендед Панталунс¹.

Кризалис с недоумением моргнула.

— Ты шутишь, — это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Возможно, — хмыкнула Селестия, кинув на чейнджлинга взгляд поверх бумаг, которые читала — или делала вид, что читает.

— От вас, пони, у меня порой голова пухнет, — поморщившись, покачала головой Кризалис. — Ваши имена просто… смехотворны. Только сегодня одна кобыла представилась Злой Лавандой², и только спустя двадцати минут я сообразила, что так назывались духи, которые она хотела мне впарить!

— Ха, твои хотя бы не назывались «возможно»³, — ответила аликорна. — Я несколько дней голову ломала.

— Чувствую себя жертвой скетча Грей Абаттора и Браун Констейбла, — пробормотала королева.

— Ты слушала это старое шоу на радио? — подняла бровь Принцесса дня.

— И смотрела их фильмы, — призналась Кризалис. — Сначала я просто пыталась понять жаргон того времени, однако должна признать, что они первые, кто мне действительно понравился.

— Их выступления и правда были неплохими, да? — задумчиво пробормотала Селестия.

— Неважно! — раздражённо фыркнула чейнджлинг. — Ты что, совсем не беспокоишься? Если я выиграю, то тебе до конца жизни придётся предоставлять моим чейнджлингам еду и жильё.

— Похоже, придётся, — Селестия, пожав плечами, отложила свиток и развернула следующий.

Только сильнее нахмурившись, Кризалис решила отвлечься и уставилась в окно, заодно впитав немного витавшего вокруг направленного на неё любопытства. И хоть перекус получился довольно лёгким, Кризалис была заинтригована даруемым им вкусом, так как ранее ни разу с таким не сталкивалась. Не прекращая обдумывать планы на будущее, бывшая королева наблюдала за проплывавшим за окном кареты городом вплоть до момента, пока они не въехали в большие кованые ворота.

Здесь, на территории Палаты лордов, вездесущие репортёры тут же пропали, так что Кризалис получила возможность осмотреться более свободно. Не то чтобы она собиралась вести себя неподобающе, глазея на всё вокруг подобно какому-то туристу, но, по крайней мере, таковая возможность у неё появилась. Зато, как вдруг выяснилось, её чейнджлинги-стражи, сопровождавшие карету, оказались не столь дисциплинированными.

— О-ох, интересно, а они мне разрешат сфоткаться возле часовой башни? — спросил один из них.

Заткнись, болван! — приказала по мыслесвязи Кризалис. — Если уж так хочется показаться безмозглым дитятком, можешь потом прийти сюда снова.

Больше ничем не отвлекаемая, чейнджлинг стала терпеливо ждать, пока они, наконец, не остановились напротив грандиозного здания. Древнее здание было украшено изящной лепниной и вздымавшимися ввысь шпилями башен. Красота и буквально веявшая от здания древность поразили даже саму Кризалис, отметившую про себя, сколь многое они бы могли потерять, послушай она того советника-идиота, настаивавшего на вторжении.

«С другой стороны, его имя Кэннон Фоддер⁴, так что я должна была догадываться о том, что он решит предложить» — подумала она.

— Мэм, ваше высочество, — поприветствовал их стражник, распахнувший дверь кареты, прежде чем отойти в сторону. — Лорды ждут вас.

— Отлично. Кризалис, иди первой, — приказала принцесса Селестия.

— Нашла повод, чтобы полюбоваться моими надкрыльями? — хмыкнула чейнджлинг.

— Ну, они довольно блестящие, — заметила аликорна и ухмыльнулась столь же широко. — Правда, мне интересно, они такие же податливые, как и твои губы?

Внезапно споткнувшись на ровном месте, Кризалис всё же смогла спокойно выйти из кареты к паре её стражей, безуспешно пытавшихся задавить лыбу. Ни слова! — мысленно прошипела бывшая королева чейнджлингов.

Белая аликорна поспешила вслед за чейнджлингом покинуть карету, и в сопровождении своих стражей они вошли в здание. К ним тут же подскочил дожидавшийся их помощник, практически однотонно-коричневый земной пони, и, не сказав ни слова, повёл их группу к месту назначения. Вскоре они прибыли в зал, и собравшиеся лорды тут же встали, как только Селестия вошла в помещение.

Кризалис тут же прошествовала на одно из мест, располагавшихся рядом с местом председателя, с грацией хищника, прохаживающегося среди рядов его будущей добычи. При этом она проигнорировала несколько шепотков, пронёсшихся среди собравшихся. В конце концов, сегодня день её триумфа, так что она решила вести себя соответствующе.

Тем временем Селестия, окончательно закопавшись в бумаги, на ходу пересматривая какие-то заметки, параллельно общаясь со своим помощником, всё также сопровождавшим аликорну, направилась к трону и, подойдя, просто плюхнулась в него — не с изяществом и грацией тысячелетнего монарха, а скорее с неловкостью лишённого последние пару суток сна замученного работой мелкого чиновника. Это зрелище невольно заставило Кризалис занервничать — исключительно из-за непонимания подоплёки происходящего.

— Добрый день, господа лорды, — провозгласил бочкообразный земной пони, сидевший прямо напротив Селестии. — Полагаю, мне нет нужды никому из вас напоминать, по какому поводу мы сегодня собрались.

— Думаю, это для всех очевидно, господин спикер, — гаркнул крикливый пожилой единорог в дорогом костюме, сидящий правее от первого жеребца.

— Именно поэтому предлагаю сразу перейти к сути дела, — продолжил земной пони. — Если её высочество позволит.

Селестия позволительно махнула копытом, не поднимая глаз со свитка, на котором что-то торопливо царапала.

— Мда, вот и весь ответ, — пробормотал спикер. — Хорошо, тогда перейдём к обсуждению. Лидер оппозиции Гэрри Мендер, вам слово.

Со своего места с трудом поднялся на трясущихся ногах довольно мохнатый пожилой единорог.

— Что ж. Полагаю, я выражу мнение всех здесь присутствующих, когда скажу, что сомневаюсь в уместности и легитимности использования закона о предоставлении убежища побеждённым народам.

По залу тут же побежали перешёптывания, из-за чего Кризалис с усилием сдерживала маску внешнего спокойствия и каменной непоколебимости, мысленно отмечая неожиданные молчание и кажущееся полное бездействие со стороны оппонентов оппозиции. Разве что сидевший во главе оппонентов Фенси Пэнтс, выказывающий внешне совершенно нейтральное отношение к происходящему, порой бросал короткие взгляды в сторону Селестии, словно дожидаясь её знака. Также Кризалис чувствовала идущие с его стороны лёгкое нетерпение пополам с че-то, похожим на гордость, однако бывшая королева не могла сказать точно, принадлежали ли эти эмоции самому Фенси или кому-то из сидящих рядом с ним.

— Они вторглись в нашу страну, наш общий дом, чтобы воспользоваться нашей природной щедростью и добротой и, словно стая голодных лис, хитростью и изворотливостью заставили Селестию согласиться кормить их и заботиться, тратя на них своё богатство, — продолжил вещать единорог. — Они всего лишь кучка пиявок, желающих присосаться к вымени нашей экономики подобно голодным нелегалам, которыми фактически и являются!

— Ближе к делу, Гэрри, — прервал его словесные излияния спикер-земнопони. — Селестия объявила время обсуждений, а не время игры на публику.

Пожилой жеребец несколько раз недоумевающе моргнул, похоже, пытаясь собраться с мыслями.

— Я… э-э… на чём там я?..

Его помощник тут же зашептал ему в ухо.

— А, точно, немытые дикари, которые таким образом начнут скапливаться на наших берегах! — воодушевлённо сказал Гэрри Мендер. — Поэтому мы должны их выгнать, и в доказательство этого я заявляю, — он сделал паузу для большего драматизма — что, правда, не произвело практически никакого эффекта, лишь испытывая нервы присутствующих. — Они никогда не объявляли нам войну, следовательно, не могут нам сдаться! — провозгласил единорог, вскинув копыто вверх.

— И как вы ответите, бывшая королева Кризалис? — подал голос спикер.

Подобное обращение вызвало у Кризалис раздражение, однако она загнала это чувство поглубже, туда, где покоились все остальные её тайные желания и потребности, в том числе и самые ужасающие — например, желание сорвать с Гэрри Мендера его смехотворный парик и заставить жеребца его съесть.

— Всё просто, — заявила чейнджлинг, поднявшись со своего слишком уж маленького для неё стула. — Покушение на монарха Эквестрии является актом военной агрессии и само по себе приравнивается к объявлению войны.

— Где такое сказано? — грубо потребовал Мендер.

— Поправка в разделе 23Г к закону «О защите Эквестрии и её суверенитета», принятая в тысяча триста шестьдесят пятом году, — ответила бывшая королева.

— Это правда? — спросил седой единорог, обернувшись к своему помощнику, на что тот лишь пожал плечами. — Что значит ты не знаешь? Живо это выясни!

— К нашему сожалению, это правда, — взял слово Фенси Пэнтс. — Более того, в тысяча четыреста семьдесят девятом году этот закон спровоцировал кризис из-за пролитого жасминового чая.

— Мило, — шепнул кто-то из присутствовавших.

Пожилой единорог нахмурился и, похоже, уже был готов препираться по поводу этого факта, когда вернулся его помощник.

— Что ж, тогда… кхм… в таком случае у меня есть возражение.

— Продолжайте, лидер меньшинства Мендер, — произнёс спикер.

— Это так называемое нападение произошло тогда, когда с Селестией в комнате были только эта жучиха и её жучата, а также помощница принцессы, — провозгласил Гэрри. — И если Селестия не согласится с трактовкой оных событий, то чему вы больше поверите — словам нашей принцессы либо словам широко известной террористки?

— И таким образом… — подсказал спикер, не выказывая ни малейших признаков того, что пытается пошутить или посмеяться над заговаривающимся оппозиционером.

— И таким образом, существует возможность, что никакого нападения не было в принципе. Следовательно, никакой военной агрессии также не было, — продолжил Гэрри, выжидающе уставившись на принцессу. — Конечно же, при условии, что принцесса не согласна со словами этой жучихи и желает нам рассказать собственную…

— Во-первых, называть нас жуками это оскорбление, а во-вторых, попытка выдать желаемое вами за действительное будет ложью, — заявила Кризалис, внутренне холодея от осознания того, на сколь тонкой грани она оказалась.

— Думаю, нам стоит послушать, что скажет Селестия, — возразил Гэрри.

Однако аликорна продолжала шептаться со своим помощником, и только вежливое покашливание спикера оторвало принцессу от её разговора.

— Что там? — пробормотала Селестия.

Помощник быстро ей что-то прошептал на ухо.

— О… а, нет. Это действительно произошло, — заметила Селестия, пренебрежительно махнув копытом в сторону собравшихся лордов. — Продолжайте.

Кризалис с большим трудом удалось удержать челюсть от встречи с полом, однако удержаться от пытливого взгляда в сторону белой аликорны она не смогла. Которая, кстати, даже сейчас, казалось, не обращала внимания на десятки приглушенных разговоров, раздававшихся вокруг.

— Это ваше единственное возражение, господин Мендер? — задал вопрос спикер.

Пожилой единорог нахмурился, сузив глаза.

— Нет, господин спикер, — едва не выплюнул он. — У меня есть ещё один дискордов вопрос, только не к жуколингу, а к присутствующим сегодня здесь, в этом зале.

— Это весьма необычно, но, полагаю, это не нарушает регламентов и правил, так что продолжайте, — дал добро земной пони.

— Мой вопрос к вам, кобылы и джентльпони, которых я искренне глубоко уважаю, таков. Почему мы вообще должны принимать их капитуляцию? — вопросил Гэрри, драматично подняв бровь.

— Потому что идти войной против тех, кто уже сдался, является нарушением Женейгхской конвенции, — отметила чейнджлинг, внезапно почувствовав, как червячок сомнения стал подтачивать её решимость.

— Это скорее пожелания, а не законы, — отмахнулся лидер оппозиции.

Тем временем Кризалис с любопытством наблюдала за тем, как помощник Селестии вдруг поспешно подскочил к помощнику Фенси Пэнтса и что-то ему шепнул, после чего последний поспешил вернуться к своему начальнику и прошептал переданное ему послание.

— На самом деле у меня есть ответ на этот вопрос, — подал голос Фенси Пэнтс, поднимаясь со своего места. — То, что вы предлагаете, нарушает не только эту конвенцию — наши собственные законы не позволяют нам без крайне веских на то оснований отвергнуть предложение сдаться нам в плен.

— Прекращайте эти крючкотворства, — скривился Гэрри Мендер. — Или вы собираетесь позволить решать столь важные для страны задачи этому закону через наши головы?

— Это не единственное, что решалось через твою голову, — шепнул кто-то из присутствующих.

— Кто это сказал? — тут же взвился пожилой единорог.

— В частности, об этом сказано в шестнадцатой поправке к закону о вооруженных силах, — продолжил Фенси. — Эта поправка гласит: — жеребец прочистил горло, — «Если глава иного государства предложит безусловную сдачу в плен выбранному представителю главы государства Эквестрия или главе государства лично, таковое предложение о сдаче должно быть принято».

— Ага, но эта безоговорочная капитуляция может содержать требование отменить исполнение закона о предоставлении убежища, — ответил Гэрри, как только его помощник сообщил ему о такой возможности.

— Вообще-то это особое событие, которое крайне сложно предугадать и, тем более, ответить на него. Как правило, если подобное событие и случается, то закон сразу вступает в силу прежде, чем мы можем что-либо сделать, — возразил Фенси Пэнтс и, коротко улыбнувшись, сел обратно на своё место.

Кризалис только недоумённо моргала, немного удивлённая тем, что она не успела ещё и слова сказать, однако настрой присутствовавших в комнате вновь стал для неё благожелательным.

— Я… так, подождите, — Гэрри Мендер фыркнул, напыщенно выпятив грудь, однако спустя десяток секунд сел, так ничего и не ответив. — Надо было всё же закончить начальную школу, — буркнул он уже сидя.

— Кто-то ещё хочет объявить причину, по которой мы не должны задействовать закон о предоставлении убежища? — с нажимом поинтересовался спикер.

Кризалис только хмыкнула, не заметив у присутствующих ни желания высказаться, ни направленного на неё недовольства.

— Вообще-то, я бы хотел задать Кризалис несколько вопросов, — начал Фенси Пэнтс.

— Прошу, сэр Пэнтс.

Кризалис перевела взгляд с единорога на Селестию, отмечая взгляд, которым эти двое обменялись. Аликорна исподволь дважды стукнула по своему столу и кивнула жеребцу, на что тот едва заметно улыбнулся. Их действия были столь естественными и незаметными, что одна лишь Кризалис среди всех присутствующих смогла заметить этот обмен сообщениями — благодаря столетиям шпионской практики.

— Если наша родина будет вынуждена подчиниться действию закона о предоставлении убежища, в результате чего ваши чейнджлинги будут сыты и окружены заботой, то что вы будете делать дальше?

— Что-то не пойму, к чему вообще этот вопрос? — проворчала Кризалис.

— Считайте, что это профессиональное любопытство, — предложил единорог.

Нахмурившись, королева перевела взгляд с жеребца на аликорну.

— Я всего лишь хочу, чтобы мои чейнджлинги могли жить, не боясь голода, который нас всех гложет, — ответила она.

— Таким образом, можно заявлять, что вы просто хотите дать им надежду на благополучное будущее? — предположил Фенси Пэнтс.

— Именно, — ответила Кризалис почти правдиво. «Пусть это не вся правда, однако её должно быть достаточно» — добавила она мысленно.

Фенси снова кинул взгляд на принцессу, которая в ответ лишь едва заметно кивнула.

— Значит, вы можете твёрдо и уверенно сказать, что не планируете каким-либо образом подрывать устои нашего общества и не собираетесь пытаться захватить Эквестрию изнутри? — продолжил он.

Кризалис ахнула.

— Всё, чего я желаю — дать моим детям возможность жить лучше, чем жили, нет, существовали их предки, — заявила чейнджлинг, прижав копыто к сердцу. — Всё остальное вторично.

— Какое благородство, — пробормотал один из присутствовавших пони.

— Она напоминает мне маму, — произнёс другой.

Кризалис снова заметила, как Фенси и Селестия в очередной раз обменялись взглядами, в этот раз аликорна кивнула и поднялась, а затем, не промолвив ни слова, покинула помещение через незаметную ранее боковую дверь.

— У лидеров партий ещё есть вопросы? — вопросил спикер.

— Нет, — твёрдо заявил Фенси Пэнтс.

— Полагаю, что нет, — проворчал Гэрри Мендер.

— Тогда согласно распоряжению, выданному Селестией лично, объявляется время вопросов от зрителей, — провозгласил спикер.

— Стоп, что? — удивлённо моргнула бывшая королева чейнджлингов.

— У меня вопрос к этой пони с дырками, — подал голос тёмно-серый земнопони из зрительских рядов. — Ты чувак, цыпочка или и то, и другое?

— Э-э-э… да? — неуверенно ответила Кризалис.

— Очуметь! — воскликнул тот с широкой улыбкой.

— А ты больше насекомое или пони? — задала вопрос пегаска в очках.

— Я не уверена, как это можно оценить количественно, — призналась королева. — Нам потребуются иссле…

— ТЫ УРАВНИСТ⁵?!! — закричал вдруг единорог с пивным пузом и немного обломанным рогом.

— Я не разделяю во всей полноте ни одну из концепций понячьих форм правлений, — ответила чейнджлинг.

— Я не знаю и половины из этих слов, — проворчал жеребец. — Как-то это всё подозрительно…

Кризалис со вздохом провела по лицу копытом.

— Нет, я не уравнист.

— Это правда, что ты можешь превращаться в кого угодно? — воскликнула жеребёнка, настолько ещё маленькая, что едва выглядывала из-за ограждения. — А сможешь превратиться в Непоседу, моего плюшевого мишку?

— Уверена, что могу, правда, не пойму, как это связано с…

— А ты с Эквуса? — выпалил нескладный долговязый пегасёнок с толстенными, словно бутылочное донышко, стёклами.

— Естественно! — воскликнула Кризалис. — Откуда ещё я могу быть, с луны, что ли?

— Ага! Значит, ты признаёшь, что явилась к нам с луны! — провозгласил жеребчишка, фонтанируя неуёмной энергией. — Я знал, что тот жуткий парень из понета был прав! Она действительно порождение кошмаров!

— Нет, стой, я не…

— Так ты порождение кошмаров или нет? — тут же закричал Гэрри Мендер.

Снова тяжело вздохнув, Кризалис накрыла лицо копытом.«Ну я тебе ещё это припомню, Селестия. Если только не передушу всех пони в этой комнате и не окажусь в итоге в какой-нибудь тюрьме».

* * *

Пинком распахнув дверь в кабинет Селестии, она ввалилась в него с торжеством на лице и маниакальным блеском в глазах.

— Я победила, слышишь?! — крикнула королева. — Победила!

Моргнув, Селестия оторвалась от стопки документов у неё на столе и перевела взгляд на стоящую в дверях тяжело дышащую Кризалис.

— О? Значит, они всё же использовали закон о предоставлении убежища. Интересно…

Пробормотав последнее слово себе под нос, принцесса вновь вернулась к бумагам.

— Как ты можешь относиться к этому столь легкомысленно? — спросила чейнджлинг, её плечи обмякли. — Наше содержание обойдётся твоей стране в миллионы битсов и на многие поколения в корне поменяет расклад сил!

— Перемены порой бывают пугающими, правда? — безмятежно отозвалась белая аликорна.

— Прекращай ломать комедию, Селестия! — потребовала Кризалис, хлопнув копытом по столу той. — Ты не просто «немножечко облажалась» сегодня — мою победу признали не только твои министры и дворяне — о ней знает уже весь твой народ! — лицо бывшей королевы расплылось в улыбке. — По сути, твои пони уже кормят моих чейнджлингов, благодаря чему они вскоре вновь станут сильны и непобедимы!

— О, это хорошо, — отметила Селестия, ставя штамп на каком-то документе и откладывая его в сторону.

— Только не говори мне, что ты — мазохистка, обожающая проигрывать! — раздражённо прорычала королева чейнджлингов.

На этот раз Селестия наконец-то отреагировала. На секунду замерев, она отложила в сторону свиток, который просматривала, и сложила перед собой передние копыта.

— И кто сказал, что я проиграла? — подняла бровь аликорна.

— А что это, если не проигрыш? — вопросом на вопрос ответила Кризалис. — Твой народ потратит на нас тысячи битсов и тонны любви — в буквальном смысле.

— Какой похвальный поступок! — воскликнула Селестия. — Теперь чейнджлинги не будут голодать!

Чейнджлинг заскрежетала зубами.

— Кончай уже притворяться, будто ничего не случилось! — рявкнула она. — Такое дерзкое притворство ниже твоего достоинства.

— А я не притворяюсь, — просто ответила аликорна, разведя копыта в стороны. — Но одного моего слова тебе, похоже, мало.

— Будь это так, ты бы не пыталась ранее так отчаянно меня переиграть! — заявила бывшая королева чейнджлингов, усевшись напротив Принцессы дня.

— Разве что я вдруг осознала, сколь сильно твой народ нуждается в помощи, потому попросила газеты выпустить ряд слезливых историй, выставляющих чейнджлингов в хорошем свете? — предложила Селестия.

— Так вот почему все до одной газеты принялись хвалить моих чейнджлингов! — воскликнула Кризалис. — Это же незаконная монополия!

— Была бы, не разорви я все бизнес-связи со своими предыдущими компаниями около двух столетий назад, — возразила принцесса.

— Я всё равно победила, — нахмурившись, буркнула королева чейнджлингов.

Усмехнувшись, Селестия поднялась из-за стола.

— Да, победила, но на моих условиях и под моим копытоводством.

— Что? — выпалила Кризалис. — Но я же тебя перехитрила!

— Весь твой план строился на одной маленькой формальности, — начала Селестия, подняв копыто. — Факте, который поломал бы тебе все планы, если бы о нём всем стало известно.

— И что же это за факт? — едва не прошипела Кризалис, сузив глаза.

— Что ты правишь страной, — пожала плечами аликорна.

— Конечно же, правлю! — фыркнула чейнджлинг, скрестив на груди копыта. — Я властвую над Пустошами, и у меня тысячи подданных.

— О-о, и какое же ещё государство признаёт твою власть? — полюбопытствовала Селестия, подходя к бывшей королеве чейнджлингов с ухмылкой на лице. — Не подскажешь, какая страна признаёт, что ты владеешь этими землями?

— Мне не нужно признание этих жалких стран! — крикнула Кризалис, попытавшись подняться со стула — чтобы мгновением спустя её толкнула обратно ухмыляющаяся аликорна.

— Тогда ты не владеешь ничем и ни над чем не властвуешь, ты просто королева… ничего. Ты всего лишь главарь банды существ, не являющихся народом и не имеющих страны, которую могут назвать своим домом. Что значит, что ты, по сути, даже не королева и никогда ей не была.

Зародившийся в груди Кризалис рык там же и потух.

— Ты на что это намекаешь, Селестия?!

— Я сказала именно то, что и имела в виду, — ответила она. — Ты не королева и не лидер нации. Что значит, что у тебя прав объявлять войну Эквестрии не больше, чем у древолка, желающего объявить войну луне. И весь этот спектакль я могла остановить одним словом — буквально.

— Значит, я должна избавиться ото всех, знающих об этом, — сузила глаза чейнджлинг. — Вроде того болвана Фенси Пэнтса, с которым ты общалась во время тех позорных дебатов.

— Однако… — быстро вмешалась принцесса, подняв копыто, — тогда ты не узнаешь мои планы.

Рог Кризалис ярко вспыхнул, после чего спустя несколько секунд погас.

— И какие же?

Сделав шаг назад, Селестия аккуратно сдвинула бумаги в сторону, являя лежащую на столе карту.

— Тебе нужен улей, — уверенно сказала аликорна. — И это означает, что тебе нужен кусок эквестрийской земли.

— По-моему, это даже дураку будет очевидно, — фыркнула Кризалис, скрестив копыта на груди.

— Однако практически все земли уже заняты поселениями, пашнями, садами, заповедниками, промышленными объектами или в любом случае кому-то принадлежат — кроме одного просто превосходного места! — вдохновенно возвестила Селестия.

Кризалис опустила взгляд туда, куда указывала аликорна — и тут же раздражённо прорычала:

— Вечнодикий лес очень враждебен и потому бесполезен.

— Враждебен? Возможно. Но бесполезен? Это совсем не так, — ответила принцесса. — По факту, в нём находятся богатые залежи полезных ископаемых, полно отличной древесины и в нём имеются обширные болота, полные уникальных существ.

— Ага, тех самых, которые с радостью схарчат моих чейнджлингов, — возразила Кризалис.

— Не волнуйся, ты с этим справишься, — с улыбкой отметила Селестия. — А так как тебе не нужны пашни и пищевая промышленность, ты сможешь без проблем построить там поселение, не зная забот, с которыми сталкиваются наши современные города.

Кризалис нахмурилась, всё ещё объятая сомнениями.

— Даже если я соглашусь поселиться в таком месте, мне понадобится плацдарм для подготовки и временный дом для моих чейнджлингов.

— Ох, как хорошо, что я официально переквалифицировала кристальные пещеры как временное жилище для чейнджлингов! — улыбнулась Принцесса дня немножко излишне невинно.

— Стоп, все, что ли? — удивилась чейнджлинг.

— Практически все, — пояснила Селестия. — Так как шахты истощились уже много поколений назад, это место пустовало и использовалось как склад для правительственных нужд. И здесь же, — вновь улыбнувшись, аликорна уселась обратно на своё место за столом, — ты можешь организовать базу, с которой твои чейнджлинги смогут совершать свои рейды в Вечнодикий лес.

— Довольно… смелый план, — согласилась Кризалис.

— …благодаря которому можно избежать возможного недовольства среди пони, не желающих постройки улья у себя под боком, объявив при этом, что вы действуете на благо Эквестрии, — отметила аликорна.

— …осваивая последний оплот дикой природы и открывая возможности для добычи полезных ископаемых и для лесозаготовок, — продолжила Кризалис, поднимая бровь. — И, полагаю, прямо под поверхностью леса немало естественных пещер, в которых царит непроглядная тьма, так?

— Очень много, — подтвердила принцесса. — Просто идеальных для улья чейнджлингов.

— Значит, если я возведу свой улей там, это сделает меня… как там правильно… баронессой?

— Вообще-то герцогиней, хотя титул тут не так уж важен, можешь потом себе любой по вкусу подобрать, — ответила Селестия.

— Всё это весьма… взаимовыгодно, иначе не скажешь, — задумчиво произнесла Кризалис. — Будет ли у меня право развивать это герцогство так, как я посчитаю нужным?

— Корона владеет всеми землями, следовательно, и всеми находящимися на её поверхности и в её недрах природными ресурсами, — ответила Селестия, и её улыбка стала ещё шире, — однако если твои чейнджлинги станут единственной силой в этом регионе, полагаю, имеет смысл наделить их подобным правом.

На лице королевы чейнджлингов медленно проступила хитрая ухмылка.

— Это дискордовски подлый план. И мне он нравится.

— Прекрасно! — сказала Принцесса дня. — Значит, мы договорились?

— У меня только один вопрос, — начала Кризалис, обводя копытом лежащие на столе документы, свитки и карту. — Зачем тебе это всё? Ты же могла просто поселить нас в каком-нибудь лагере и за удовлетворение даже самых базовых потребностей драться со мной зубами и копытами.

— Всё просто, — пожала плечами Селестия. — Тебе требовалась помощь, и мои пони могли тебе её предоставить.

— Чувствую, здесь скрыто крупное «но»⁶.

Селестия хихикнула и, снова поднявшись со своего стула, обошла стол.

— Всё потому, что ты меня удивила, бросив мне вызов так, как не догадался никто за последние несколько столетий.

Когда копыта Принцессы дня вдруг оказались по обе стороны от головы Кризалис, а её жаркое дыхание обдало шею королевы чейнджлингов, у той вдруг позеленели щёки.

— Ты смогла заставить меня выложиться на полную как никто другой, — прошептала Селестия на ухо Кризалис, подавшись вперёд. Чейнджлинг только открыла рот дабы ответить, однако так и замерла от удивления, когда аликорна оставила у неё на щеке короткий поцелуй. — Продолжай в том же духе, баронесса Кризалис, — добавила шёпотом принцесса, прежде чем отпрянуть.

Когда Кризалис пришла в себя, аликорна уже покинула комнату, оставляя бывшую королеву чейнджлингов наедине с царившим у неё в мыслях смятением. Она осторожно коснулась копытом щеки, дивясь вкусу чувств Селестии, что буквально пропитали воздух в помещении. Мощные пьянящие эмоции окутывали Кризалис, завораживая, как ничто иное до этого.

— Мда, это многое меняет… — пробормотала она.

---

Примечание: