Возрождение

Гладко было на бумаге

12.11.20… от Воцарения Сестёр
Система Эквуса-2, за орбитой Селены
Время 03:21, кантерлотское.
«Константин Рокоссовский» квадрат за квадратом прочёсывал активными локаторами поверхность холодного серого спутника, находясь в полной боевой готовности, как и движущийся в стороне «Сайго».
Едва оказавшись в системе линкоры засекли странное излучение от Селены и сейчас активно искали его источник. То, как радиация смешивалась там с эманацией страданий, было чем-то новеньким для экипажей.
На мостике "Рокоссовского" было тихо, капитан, офицеры и операторы управляли кораблём подключившись к нейроконтакту.
Подняв щиты и выведя на рабочую мощность системы РЭБ, линкор сканировал фонящий участок Селены. "Сайго" же спрятался за спутником, но отслеживал все передачи с "Рокоссовского", готовясь поддержать огнём, если будет нужно.

В одном из горных хребтов на теневой стороне спутника было место, отчаянно фонившее негативной пси-энергией, радиацией и остаточными следами тауматургических эманаций. Заражённая область состояла из крупного центрального очага и ещё трёх поменьше, расположенных вокруг него полукольцом. Причём уровень излучений был настолько высоким, что ничего живого быть там не могло.
Однако, вокруг основного очага виднелись стремительно набирающие силу засветки.
В психолинках вспыхнули стремительные искры переговоров
«Нас засекли. Атакуют.»
«Дизрапторный залп, лобовые щиты 95%. Тахионный залп прошёл мимо."
«Обнаружены вражеские ракеты, 620 секунд до контакта..»
Линкор выпустил тучу ложных целей и генераторов помех, чтобы затруднить прицеливание рою ПКРов, летевших к нему. Одновременно с этим корабль начал манёвр ухода, забивая работой двигателей гравитометры.
В первые же доли секунды боя операторы на мостике и корабельный ИИ просмотрели и проанализировали поведение противника.
"По нам стреляет автоматика. Очень характерное поведение ракет и орудий."
Выставленные линкором помехи давали результат. Рой ПКРов начал расходиться, пытаясь преследовать аберрирующий в стороны фантом корабля. Выстрелы тахионных и дизрапторных орудий с поверхности Селены также уходили в молоко, когда автоматика пыталась достать "Рокоссовского", скрытого постоянно меняющимся облаком своих фантомов.
Операторы иглоколов малого калибра сосредоточили огонь на ПКРах, сбивая и заставляя отклоняться от курса, что делало их уязвимее перед рентгеновскими зенитками, управление которыми взял ИИ.
С Селены взлетали всё новые и новые ракеты и иглокол-орудия вспомогательного калибра начали огонь по засветившимся пусковым позициям. Но в большинстве это были уже опустевшие одноразовые контейнеры, хотя вспышки были достаточно мощными, чтобы задевать соседние укрытия и сбивать взлетающие ракеты.

Находясь вне зоны видимости оборонительной системы на Селене, "Сайго Такамори" стрелял по данным с "Рокоссовского". Не давая рою ракет подобраться слишком близко, линкор выпустил торпеду, разорвавшуюся в их гуще. Давняя-предавняя идея конструкторов из давно уже развалившейся страны была эффективна и в двадцать четвёртом веке.
Десятигигатонная боеголовка ослепила наведение ракет, сбила их с курса, сжигала системы управления пролетавших слишком близко.

Но не пусковые установки были главной проблемой "Рокоссовского". Расположенные вокруг очагов негативного фона, мощные тахионные пушки и дизрапторы стреляли непрерывно, заставляя маневрировать. Да, из-за действия РЭБ в щиты попадал едва каждый пятидесятый выстрел, но орудия ПКО стачивали защитное поле медленно, но верно.
Энергетики "Рокоссовского" сообщали о медленной просадке щитов, несмотря на все усилия РЭБ. Системы наведения базы на Селене быстро приспосабливались и начинали бить точнее, на что пси-операторы и радиотехнические части отвечали совершенно безумной радиоигрой и хаотичной сменой алгоритмов постановки помех.
Спустя три минуты боя, капитаны приняли решение давить ПКО на Селене главным калибром, чтобы не подставлять корабли лишний раз. Спутник не был обитаем, так что можно было не стесняться попутных разрушений. Даже если заденут то, что прикрыто ПКО и так бешено фонит, люди за время Последней научились извлекать информацию из любых обломков, справятся и в этот раз.
Оба линкора начали накачку главных дизрапторов, иглоколов и вихревых орудий, генерировавших мощные искажения реальности в точке попадания. "Константин Рокоссовский" стал подсвечивать цель для "Сайго", уже вышедшему из-за Селены.
Залп иглоколов главного калибра сжёг всё, что не было прикрыто щитом, оставив вокруг базы на Селене оплавленную равнину и облака испарённых пород и пыли. Часть локаторов базы ослепла, и пока автоматика вводила в действие резервные, "Рокоссовский" успел сместиться и дать следующий залп, уже из дизрапторов и вихревых орудий, которые рвали саму реальность.
Едва искажение действительности и пространаства улеглось достаточно, "Сайго" тут же отработал иглоколами, слепя системы наведения и заставляя автоматику базы выпустить дроны наведения, маленькие кораблики, отчаянно маневрировавшие и не подставлявшиеся под зенитки.
Иглоколы малого калибра начали стрелять по наводящим дронам, но сами наводились слишком медленно для того, чтобы попасть по вёртким машинам, прикрывавшимся собственными РЭБ. Космос озаряли сотни вспышек преобразования массы в энергию, но лишь немногие задевали цели и ещё меньше попадало в сами дроны.
Но огонь связывал их, заставлял ломать курс и подставляться под разерные зенитки и выпущенные с линкоров дроны прикрытия.

Автоматика базы, вынужденная вести помимо "Сайго" и "Рокоссовского" ещё и десятки малоразмерных целей, замедлялась, пытаясь достать противокорабельными орудиями рой злобных композитных москитов. Ведь беспорядочная свалка малых машин проходила слишком далеко от Селены, чтобы могли работать скорострельные зенитки.
Пользуясь уничтожением ближайшего к спутнику дрона-наблюдателя, оператор с линкора "Такамори" отправил поредевшее звено своих ударных машин к Селене. Автоматы петляли, не давая навестись крупным орудиям, оттягивая на себя часть их огня и шли в самоубийственную атаку. Цель была заставить базу демаскировать свои лёгкие зенитки и подавить их орудиями линкора а затем выпустить пилотируемые истребители и добить остатки дронов наведения.
Будь там живые операторы это могло бы и не сработать, но обороной неизвестного комплекса рулила автоматика, действовавшая по алгоритмам. По мере приближения ударных дронов, база активировала скорострельные зенитки. Беспилотники петляли, уклоняясь от потоков рентгена, картечных снарядов и плазмы, не делая попыток атаковать а лишь как можно сильнее раздраконить оборонную автоматику и заставить показать как можно больше огневых точек.
Скорострельные орудия сбивали дроны один за другим, но демаскировали себя и сами сгорали под залпами линкоров. Едва корабли сократили их количество до приемлемого, из распахнувшихся отсеков стартовали "Вороны".
Двадцать четыре пилота, двенадцать слётанных пар, некоторые из которых действовали ещё со времён Последней, подключились к охоте. Очень скоро то, что не получалось у операторов дронов и ИИ было закончено. Одновременно четыре последних наводящих беспилотника обратились в раскалённый газ и "Вороны" рванули прочь с орбиты, возвращаясь к кораблям.
База осталась на несколько секунд слепа и глуха, пока расконсервировала последние резервы.
Накачав орудия главного калибра, "Сайго" и "Рокоссовский" дали одновременный залп. Под ударом тёмной энергии и искажений реальности щит, прикрывавший сектор базы, пал. Бешеный ураган, не успевший успокоиться, проник внутрь, стирая и отправляя в небытие всё до чего дотягивался, прогрызая путь сквозь толщу лунной породы и метры брони. И добрался до того, что было скрыто под ними.
В глубине кратера, оставленного залпом линкоров, вспыхнула искра невозможного в этой реальности цвета и на щиты кораблей обрушился чудовищной силы пси-импульс.
Негативная энергия, ударила в силовые поля линкоров, заставив их дрожать и терять стабильность. Проекторы щитов буквально выли, высасывая накопители со страшной скоростью.
Но даже так, коридоры линкоров затопили бесчисленные шёпоты, надсадные крики на самой грани восприятия и отчаянные мольбы. Отчаяние, жажда, страх, похоть, боль, отвращение, горечь эквестрийцев тонкой пеленой повисли на краю ощущений, пытаясь подточить волю экипажа.
А потом всё кончилось. Пси-волна прошла дальше, унося в открытый космос неготь, что откачивали из Эквестрии долгие шесть лет неизвестные. База на Селене больше не стреляла, все её системы обороны, что не успели раскурочить линкоры, сжёг импульс взорванного хранилища.
"Рокоссовский", стоявшего ближе к Селене, чем "Сайго", полностью лишился своих внешних щитов и половины сенсоров, половины зениток, трёх четвертей разеров главного калибра, попавших под импульс. Броня линкора там, где её коснулась пси-волна, потекла и покрылась глубокими щербинами. Но основные системы не были повреждены а экипаж остался жив. Внутренняя экранировка, отдельные защитные поля в отсеках и скафандры космонавтов позволили сгладить воздействие на них концентрированного негатива. Лишь пси-операторов, стоявших тот момент на вахте, пришлось спешно менять. Те заехали в лазарет из-за перенапряжения и получения дозы негативного пси. Дежурные смены тут же начали бороться за живучесть корабля, восстанавливая функционал насколько это было возможно.
"Такамори" относительно повезло. Линкор почти лишился щитов и сейчас спешно их восстанавливал, обрабатывая базу на Селене только дизрапторами вспомогательного калибра, вычищая всё подозрительное, что могло выстрелить или плюнуть ракетой.
В распахнутые ангары "Сайго" на автопилоте возвращались истребители с обоих линкоров, так как капитан "Рокоссовского" решил не подвергать попавших под пси-волну пилотов даже минимальному переоблучению неготью. Да, скоро коридоры и отсеки линкора будут очищены от остатков враждебного психофона, но это занимает драгоценное время, которого у лётчиков не было. Медики вытаскивали из кабин где бесчувственных а где просто ватных пилотов, на месте начиная восстановительные процедуры.
В трюмах "Сайго" и "Рокоссовского" готовились к высадке на спутник Эквуса космодесантники, ожидая, пока фон после взрыва спадёт до приемлемого. Им предстояло провести осмотр остатков базы, вытащить всё ценное, что попадётся под руку и передать информацию дальше, в штаб флота.
И уже там аналитики и адмиралы будут думать, как отыскать засранцев, решивших поиграться с асурскими технологиями и распылить тех на фотоны. Ведь после тестов на отражении Эквестрии группировка вполне может заявиться в пространство Альянса, а это никому не надо.

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Линдисбарн
Время 07:14
Городок буквально кипел. Последние два дня с ног на голову перевернули порядок вещей второй раз за шесть лет.
Никто не ждал, что очередные оленьи драккары привезут представителей клана Боевых Уз. Единственный клан, который был не в ладах с Даинном и не придерживался обычной идеологии оголтелого шовинизма. Единственный клан, достаточно сильный, чтобы являться оппозицией даже объединённым племенам.
И вчера ладьи этого клана прибыли к эквестрийским берегам, ровно туда же, откуда начал своё захватническое шествие Даинн.
Ставленник Каменного Копыта в Линдисбарне не обрадовался визиту Боевых Уз. Но вождь Ульфрик Штормовой Глас и его дружина очень доходчиво объяснили, что теперь старый король не в чести.
Немалую роль в подавлении портового гарнизона и городской охраны сыграли важенки-"валькирии", сражавшиеся наравне со своими братьями и мужьями. У карибу из союза Каменного Копыта от такого "святотатства" шаблоны рвались в клочья.
После подавления гарнизона, дружина созвала-согнала на главную площадь горожан, охреневших от второго за шесть лет захвата. И вождь на пару со своей сестрой толкнули пламенную речь. Ульфрик пообещал, что вышвырнет из страны захватчиков, позоривших род северных воинов и поможет восстановить ими порушенное. Обещал, что заставит пожалеть ублюдка, порушившего мир и покой.
В финале Ульфрик услал горожан в глубокий аут, ненадолго встав на колени и извинившись за то, что не сумел сдержать Даинна. За то, что не смог удержать бешеного зверя от бесчинств.
После этого вождь поднялся и отдал дружине приказ сбить все оковы и ошейники с экв. И объявил, что любого, кто захочет вернуть старый порядок, ждёт быстрая и безболезненная смерть.
Эквы, ожидаемо, шарахались от дружинников, но тянулись к «валькириям». И очень быстро получилось так, что сниманием ошейников с кобылок занялись важенки, а олени потихоньку устранились.
Зато дружинники стали собирать эквинов покрепче из тех, кто по словам шаманов до того пал под оскверняющие чары. Многие из таких жеребцов согласились взять в руки оружие. Многим хотелось отомстить за то, что их заставляли делать с любимыми и родными. Ну а клановые бойцы были только рады начать тренировать таких.
Под это дело Боевые Узы захапали городскую кузницу, где в ударном темпе делали новое оружие, ведь эквины-новобранцы не могли пользоваться тяжёлыми оленьими топорами и мечами. И, пока кузнецы махали молотами, дружинники взялись за обучение жеребцов обращению с железом.

Ульфрик, следивший за ходом тренировок пополнения, пребывал в некоторой задумчивости. Предстояло ввести в свои ряды новеньких, которые-то частью меч держали так, что слёзы на глаза наворачивались. Обучить их, чтобы эквины смогли на равных сражаться с воинами из союза племён, провести слаживание с уже имеющимися отрядами и двинуться дальше на материк.
Отбить страну, захваченную дикарями под предводительством Даинна, предстояло как-то наладить общение с мирным населением и, возможно, объединиться с подпольем.
И понять, что же делать с волной слухов об НЛО и пришельцах, которые докатились даже до Линдисбарна.
Голова у вождя Боевых Уз если не кипела, то приближалась к этому состоянию.
И к своему счастью Ульфрик не знал что инопланетяне были куда ближе, чем он думал. Не видел, как четверо людей-лазутчиков почти пол дня пребывали в городке, скрытые своей маскировкой.
Иначе голова славного вождя бы рисковала взорваться.

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Кантерлот
Время 08:15
В кабинете принцессы разливался мягкий свет утреннего солнца, аромат кофе и свежей сдобы. Сама Селестия сидела совершенно-не по королевски, раскинув крылья и развалившись в кресле, закинула ноги на рабочий стол и полной ложкой вкушала свободу делать то, что хочется хотя бы в мелочах. Да, она вернулась к работе правителя, но это было любимым, хоть и тяжёлым делом. Когда будет прибрана весь тот хаос, что породила оккупация и её снятие, Селестия возьмёт небольшой отпуск, на два-три дня отрешится от управления страной и просто понежится на горячем песке какого-нибудь маленького тропического острова далеко в океане.
А в настоящий момент Солнцеликая прихлёбывала утренний кофе и просматривала сводку новостей на комме.
О прошедшем ночью космическом бое принцесса уже знала. Причём ещё до доклада о том, что линкоры Альянса вошли в систему, обнаружили на Селене враждебную базу и разнесли её ко всем вендиго, попутно устроив чудовищной силы пси-импульс. Этот выброс негативной пси-энергии, хоть и не задел Эквус напрямую, всё же почувствовался. Даже Луна жаловалась, что в эту ночь многие проваливались в кошмары под действием одного лишь эха той волны. Что было бы, если бы она прошла бы напрямую на планету, Селестия думать не хотела. И так один линкор Альянса оказался серьёзно повреждён, хотя был закрыт щитами и находился от Селены на большем расстоянии, нежели разделяло её и Эквус. Пока на обломки чужих построек никто не высаживался и никто не пытался улететь с разбомбленной базы.
Линкоры пришли без спроса потому, что на ранчо Браун Маунтин нашли, ни много ни мало, чью-то посадочную площадку. Построенная с использованием привычных эквестрийцам технологий, она тем не менее была узнаваема опытными пилотами.

Также там нашли простейший локатор, который мог определить только работающий неподалёку гравидвигатель. Инженеры людей уже препарировали находку и отправили Солнцеликой доклад, что конструкция, применённые материалы да и даже сам принцип детектирования не совпадает ни с чем известным. Было лишь несколько общих черт с технологиями асуров, расы, что создала людей и была ими же уничтожена.
Это очень не понравилось Осинину и Луне-пони. Генерал доложил в Альянс и в систему пришли два линкора, «Константин Рокоссовский» и «Сайго Такамори». Тяжёлые суда не стали приближаться вплотную к Эквусу, а занялись сканированием близлежащего космоса. Первой целью их внимания стала Селена, с которой по словам Луны-эквы убежала «тень». И как раз там линкоры обнаружили чью-то покинутую базу, на которой что-то хорошенько рвануло при штурме.
Более того, звездногривая эква сообщила, что и до прибытия первых диверсантов Альянса на Эквус кто-то периодически прилетал, но это были небольшие суда, аналогичные катерам. И люди уже рыли вакуум носом, пытаясь дознаться, кто же это так удружил Эквестрии и заодно подмочил их репутацию.
Отложив коммуникатор, Селестия задумалась. Откинулась на кресле, забросив руки за голову и перемещая взгляд между расписным потолком и окном кабинета, которое выходило в сторону воздушного порта. Как раз в эту минуту там пролетал катер, казавшийся отсюда серой мушкой.
Солнцеликая понимала, что в свете вновь открывшихся фактов помощь со стороны людей смотрится уже не так благопристойно. Проморгали ли они своих ренегатов? Утаивали ли информацию о них изначально? Или же сами и создали ту орбитальную крепость, что пятнадцать лет сидела на Селене?
Над фарфоровой чашкой из любимого, чудом уцелевшего сервиза, вился тонкий парок. Но аромат ассама не развеивал напряжение Солнцеликой.
Что, если люди попросту играют с пони и сейчас пытаются начать ту же игру с эквами? Да, Луна-пони говорила о том, что никто не навязывал создание в Эквестрии экспедиционного корпуса, а те силы, что были подтянуты для защиты от Короля Штормов покинули планету едва убедились, что враг уничтожен а мирные жители в безопасности. Что на орбите преимущество за аликорнами подавляющее и даже она одна может потягаться на равных с целым флотом, а в паре со своей Селестией превратит в металлолом любую группировку кораблей. Осинин же подтверждал, что если Солнцеликая эква не захочет, чтобы люди оставались в освобождённой стране, то они уйдут без споров.
Но зачем тогда они выложили на стол карты о найденной посадочной площадке и лунной базе? Лжи или утайки ни в строках доклада ни в устном отчёте адъютанта Осинина она не почувствовала. Зачем же предлагают помощь безо всякой для себя выгоды? Альянс ведь не получит ни монетки за то, что сделал? Зачем же так активно помогают восстанавливать страну, успели и продолжают вбухивать немалые силы и средства в исцеление экв? Может, и в самом деле всё обстоит именно так, как ей было поведано?
Селестия, выныривая из тяжёлых раздумий и сомнений, вздохнула. Рано пока принимать решение, стоит посмотреть, как себя будут вести пони и люди в некоторой перспективе.

И Солнцеликая переключилась на вести из страны, которые были куда как более обнадёживающими.

Всё шире и шире идут работы по реабилитации пострадавших. Госпитали работали безостановочно, восстанавливая рога и крылья покалеченным эквам. Причём три аппарата "Кератин" в Кантерлоте и один "Композит" в Мейнхеттене уже встали на ремонт. Зато каждый день почти тысяча единорожек вновь обретали счастье творить магию и погоревшие резонаторы были небольшой ценой за это.
Аврал в погодных командах из-за недоукомплектованности почти сошёл на нет, ведь всё больше и больше пегасок и фестралок вставали на крыло. Хирурги Альянса и целители-пони оказались прочнее своих агрегатов, выдерживая такие нагрузки, которые заставляли ломаться их аппаратуру. И что-то подсказывало Селестии, что после таких усилий со стороны пришлых число межвидовых пар сильно возрастёт. Но если её маленькие эквы будут счастливы с чужаками, то принцесса тем более не будет вмешиваться. Узы двух рас так станут только крепче.
В Балтимейре снова вывели на полную мощность ГЭС и даже смогли на ходу модернизировать и автоматизировать большую часть систем контроля. Так что целая область вновь была обеспечена электроэнергией в необходимом объёме.
Начали формироваться и приступать к работе трудовые бригады из скомпрометировавших себя бывших стражников. Практически во всех городах, в которых были какие-либо объекты, подвергшиеся удару с орбиты, штрафники начкли разбор завалов и восстановление.

Для ускорения работ Луна и Осинин предлагали вызвать подмогу из Эквестрии и Альянса. Четыре тысячи инженеров и рабочих, пони и людей, сто двадцать универсальных инженерных машин ждут только резолюции Сестёр, чтобы прибыть и навалиться на оставленную военными разруху.
Настораживали отчёты от новой стражи и ополчения о участившихся "несчастных случаях" с бывшими коллаборационистами. Почти пятьдесят таких смертей произошли по всей стране за последние сутки. Не то, что бы Селестии было совсем жалко этих погибших, но оставлять просто так она тоже не собиралась. Быстро набросав короткую неофициальную рекомендацию не зарываться и не забываться, принцесса раскидала его сперва всем эквам из отчётов, у кого были коммуникаторы а после провела массовую рассылку всем восставшим.

Разведка докладывала о появлении адекватных(sic!) карибу на северо-восточном побережье. Их корабли смогли избежать бомбардировки с воздуха и орбиты из-за находящихся на борту важенок, чьё свечение засекали прицелы. А лазутчики из городка даже прилагали несколько коротких видео, в которых были доказательства, что эти олени вменяемые, в отличие от даинновской кодлы. Зрелище вождя Боевых Уз, извиняющегося перед горожанами Линдисбарна встав на колени, сильно проняло не только Селестию но и Луну-пони, притормозившую зачистку этих новеньких.
Также был обнаружен молот Даинна, пропавший во время штурма дворца. Вопреки опасениям принцессы, артефакт всплыл не на чёрном рынке и не у остатков продаинновских сил, а вполне себе у сапёров космодесанта. Сейчас железка реквизирована и на пути в Кантерлот, в весьма плачевном состоянии, судя по приложенным фото. Как можно было меньше чем за три дня так ушатать легендарный артефакт, Солнцеликая не представляла.
Практически в одно время пришли предложения от дворцовых счетоводов, некоторых наиболее экономически сметливых командиров ополченцев и нескольких офицеров людей и пони. Различаясь в деталях, они содержали в себе идею о том, чтобы как-то пристроить доставшиеся от карибу «в наследство» секс-игрушки. И для таких идей были основания- Эквестрия была буквально завалена подобного рода изделиями и их надо было куда-то девать. Да, конечно напалм решал проблему красиво и очень воодушевляюще. Но уж слишком много накопилось, чтобы каждый раз запаливать костёр из резиновых членов зажигательной гранатой. А альянсовцы даже набросали примерный план продаж, даже с учётом межзвёздной логистики, психочистки и дезактивации «товара» и по нему выходило, что Эквестрии может привалить очень круглая сумма. Причём люди были готовы поставить любое оснащение и вооружение прямо сейчас а реализовывать «товар» после. Идея вот так с ходу обзавестись для страны парочкой корветов или комплексами высокотехнологичного промоборудования принцессе нравилась, но нужно было проработать детали.

Селестия со вздохом потянулась за очередным эклерчиком, которых ей так не хватало во время пребывания в плену.

Начинался её обычный рабочий день.

12.11.20… от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер
Время 12:34
— Вот так, сейчас нанесём пару капель и увидишь, как клеймо исчезнет…
Ши пипеткой наносил пахучее регенерирующе зелье на Метку лежащей перед ним светло-зелёной земноэквы с синей гривой. Кобылка тихонько попискивкала, наполовину от смущения наполовину от ощущения холодных капель. По её спине порой пробегала лёгкая дрожь от бушующей мешанины эмоций, когда эква утыкалась лицом в подушку.
Ши же чувственные метания очередной пациентки были почти безразличны. Главное, что его волновало так это то, что силуэт неясной видовой принадлежности члена под действием зелья истончался и таял. Магический конструкт в чернилах клейма разрушался под действием зелья и выпускал на волю прежнюю Метку, половинку лайма в окружении искрящихся кубиков льда.
Глядя, как это происходит кирин довольно улыбнулся. Душу его наполняла гордость за хорошо проделанную работу и помощь ближнему.
Обработав второе бедро пациентки, Ши сказал ей, что можно идти. Лайми Спарклерс, подтягивая на место штаны, скатилась с кушетки и выпорхнула из палатки, чмокнув на прощанье кирина в нос.

Ши расплылся в клыкастой лыбе лишь тогда, когда за пациенткой закрылся полог. Не каждая пони и эква может адекватно реагировать на такое зубастое проявление благодушия, а кирин не собирался лишний раз давать повод для стресса настрадавшимся кобылкам.
Зевнув, Ши отметил на коммуникаторе окончание приёма и выглянул из палатки, пригласить следующую пациентку.
Она себя долго ждать не заставила. Синяя эква-пегаска с гривой цвета тёмной сирени с готовностью последовала за Ши внутрь. Только вот ему показалось, что готовность её какая-то чрезмерная.
Вызвав с комма её медкарту, кирин-западник устало выругался на своём наречии. Из-за слишком сильных изменений в поведении было решено отправить Дрими Сильверлейк сперва на восстановление Метки.
Подобная процедура повторялась не впервые, ведь целители уже нащупали, что в таком порядке куда проще разбираться с ментальными травмами. Эквам куда как легче приходить в себя, когда ничто не коверкает Метку, так что Ши успел встретиться как минимум с двумя пришугнутыми эквяшами. Кирин был с ними предельно мягок и корректен, стараясь лишний раз даже не касаться, чтобы не напугать.

В этот же раз Ши вспомнил почти все матюки своей родины. Клеймо пегаски упрямо не желало не то, что исчезать, а даже слегка размываться. При том, ему пришлось вколоть Дрими мощное зелье, отключающее болевые ощущения и вызвать команду медиков. Ибо то, что кирин видел выходило за пределы знакомой ему магии, артефакторики и алхимии.
Каждый раз, когда на выжженую поверх Метки Сильверлейк картинку наносили регенерирующее зелье, рисунок цепей будто бы оживал. Контуры его чуть плыли, разбегались по телу эквы тонкие, едва заметные нити рунной вязи. Мерзость не отреагировала так же на применение артефактов-дестабилизаторов Ши.
Когда впопыхах собранный консиллиум решил провести углублённое сканирование клейма, то получили вообще бредовый результат. Перекорёжило всех, кроме хирурга-человека, который служил мостиком между командой целителей и квантовым сервером, облегчавшим расчёты. Сохранил невозмутимость он лишь из-за состояния сознания, в котором все эмоции глохнут, и общих культурных различий.
Выжженные поверх Метки цепи не просто коверкали её, давя волю примитивным прессом. Нет, это клеймо стало её частью. Слилось с душой, встроилось в неё, как психоматрица людей в разум, и прочно приросло.
Как можно такое провернуть не знал никто.
Созванный консиллиум магов-целителей, и пони и экв, прошедших восстановление, тоже мало чего добился. Удалось лишь выяснить, что раньше Сильверлейк держал довольно сильный карибу-шаман, сам же и клеймивший её. Подробностей пегаска сообщить не смогла, лишь только то, что это было очень больно. А потом стало приятно.
После углублённого осмотра и сканирования медики и кирин-алхимик поняли, что своими силами тут не справиться.
Принцесса Луна была занята, поддерживая наступление и сражаясь с кошмарами в коллективном бессознательном. И Луна-эква тоже. Владычицы Грёз пока были заняты в самой гуще восстановления страны, в их неотложной помощи нуждались многие эквы и эквины, пострадавшие во время оккупации. И пока не могли прерваться.
До Сомбры достучаться не удалось. Старый менталист, сейчас работавший где-то в Мейнхеттене,, получив описание проблемы предложил погрузить экву с неснимаемым клеймом в стазис. А когда закончится работа по возвращению из безумия и сборка по осколкам личностей всех ментально искалеченных, то он примется и за этих «тяжёлых». Но не обещает пока ничего конкретного.
Академия Магических Наук в базовом мире и оставшаяся там же принцесса Твайлайт приняли задачу и клятвенно пообещали отыскать решение. В ближайшее время. В архивах мало что было о таких мощных и глубинных воздействиях на душу. И ещё меньше было пони, которые знали о такой магии хотя бы в теории.
Свободные ИИ Альянса, которым сбросили модель, отозвались примерно так же. Помогут. Но не сразу, нужно время на рассчёты. Сто двадцать стандартных суток из-за сложности и природы задачи.
Единорожка-целитель, глядя в планшет на появившиеся отчёты о подобных случаях аномальной устойчивости клейм, вздохнула, озвучила сформировавшийся вывод. Вывод, с которым не мог поспорить никто из здесь присутствующих. И который так же никому из них не нравился.
— Нам нужен шаман-карибу,
Поморщившись, будто бы откусив кусок помазанного горчицей лимона, поняшка продолжила.
— И желательно… Живой,

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Эпплуза
Время 14:21
Завернувшись в одеяло и сжимая чуть трясущимися руками термос с чаем, Деликейт Зест чуть подрагивала на своей койке, слушая гомон полевого госпиталя. В сознании теперь уже снова единорожки до сих пор бушевал настоящий ураган столетия.
После того, как на ранчо вновь сел корабль чужаков, всё пошло совершенно непривычным образом. Вместо привычного давящего страха и парализующего безволия волной окутало спокойствие и ощущение кого-то очень большого и сильного спрятавшего за собой и говорящего «Ничего не бойся. Я с тобой.»

Деликейт пребывала в такой прострации, что почти не запомнила, как их вывели из загона на волю. Только звук разрезаемой и падающей на землю фурнитуры засел в памяти очень чётко, добавляя произошедшему нереалистичности. Пришельцы, называвшие себя людьми, вели себя с кобылками на удивление вежливо, будто вернулись старые дооккупационные времена и порядки. Но это мягкое обхождение принесло свои плоды, в сочетании с успокаивающим психофоном позволив быстро оказать первую помощь и убедить освобождённых подняться на катер, который должен был везти их в госпиталь.
А когда, поднявшись на борт, Зест увидела как в конце салона валяются штабелем связанные чем под руку попалось надсмотрщики ранчо, она решила что спит и видит сон. Или уже умерла а всё вокруг это просто посмертные видения.
Но происходящее вокруг не желало рассеиваться, превращаясь в ничто и забвение. Рука соседки, Тайм Шифт, была тёплой и мягкой, голоса пехотных медиков спокойными и доброжелательными, а боль в местах уколов поддерживающих препаратов настоящей, хоть и слабой.
По итогу нелёгкой ночки Зест с товарками оказались в полевом госпитале, где во всю вела приём безумная солянка из созданий трёх разных рас. Новые знакомые люди, эквы-медики и пони-целители, настоящие, четвероногие пони. Но говорящие, разумные и очень искушённые в своём деле.
Получая обратно рога и силу в крыльях многие освобождённые из "тартарского ранчо" засыпали или отключались прям на операционных столах и кушетках роговосстановительных аппаратов. Избыток впечатлений и оглушающий контраст эмоций от страха и тотального отчаяния к радости и яркой надежде подкашивал не хуже успокоительного.
И сейчас Зест была единственной бодрствующей в своей палатке. Даже Тайм Шифт похрапывала на соседней раскладушке. Зест, улыбнулась, глядя на сладко спящую подругу. Рыже-золотая единорожка с синими полосами в гриве одним видом своим согревала душу бывшей шефа.
От тёплых мыслей её оторвал шорох полога и мерный цокот копыт, за которым пришёл аромат сирени и черёмухи и ощущение покоя. В палатку вошла принцесса Луна, но к удивлению Зест не эква а пони.
— Не ожидала увидеть меня, дитя? Нет, не вставай, не надо,
Придержав крылом дёрнувшуюся было вскочить салатовую экву, принцесса запрыгнула рядом с ней на кушетку. И Зест оказалась укутана пологом мягких и благоухающих синих перьев. Луна чуть заметно усмехнулась ей.
— Так лучше, не находишь?
— Да, Ваше Высочество,
Несколько минут и пони и эква молчали. Луна, прикрыв глаза, касалась снов каждой освобождённой в палатке и вычищала всю неготь, что находила, пусть её и было немного. Зест продолжала прихлёбывать чай, уже начиная по старой памяти анализировать вкус. Принцесса нарушила молчание первой.
— Деликейт... Я хочу попросить тебя рассказать кое-что. Я понимаю, тебе было тяжело. Но от того, сколь быстро мы поймём, кто наш противник, зависит сколь быстро мы сможем разбить его раз и навсегда,
Аликорна покрепче прижала напрягшуюся единорожку крылом.
— Пока здесь я, пока здесь люди, пока здесь наши воины- не бойся никого и ничего. Ни один разбойник из бездны не сможет навредить ни одной пони и экве,
Пусть Луна и говорила мягко, в её голосе ощущалась Сила. Принцесса не просто успокаивала пострадавшую, не просто обещала, она констатировала единственный возможный вариант. Сила всколыхнула мир вокруг, разойдясь наэлектризованным дуновением ветра, заставившим затрепетать полог палатки а спящих после восстановительных процедур заворочаться в своих постелях.
Зест сглотнула от ощущения этой мощи, омывающей её электрическими волнами. Собралась с духом и начала рассказ о том, что происходило на ранчо, больше не чувствуя страха.
И осознание того, что эквины не одиноки во вселенной приобрело новую, теперь уже положительную окраску.

12.11.20... от Воцарения Сестёр.
Эквестрия Освобождённая, Ванхуфер
Время 15:00
Около одного из самых понтовых и крупных салонов секс-приблуд собралась небольшая толпа.
Взвод ополчения, в данный момент находящееся в свободной смене, стоял напротив двоих морпехов, мешающих им зайти и вычистить лавку под ноль, спалив игрушки на ближайшем пустыре. Эквы решительно не понимали, почему

Младший сержант Шульман, в данный момент пытавшийся утихомирить был человеком с деловой жилкой. Ещё во время высадки он бегло оценил объёмы скопившегося в Эквестрии всякого-разного секс-барахла. Конечно, многое сжигалось на месте во время освобождения городов и сёл, но оставались склады мелких и крупных магазинов, забитые под завязку. Причём не только конвейерными «резиновыми друзьями», но ещё и штучным и мелкосерийным, а главное, высококачественным товаром. Который можно было бы сбыть за неплохие деньги на галактическом рынке среди чужих вместо того, чтобы просто сжигать.
Счетоводы в Кантерлоте это тоже поняли, одобрили идеи по использованию трофеев и подали доклад принцессе Селестии. Та передала по цепочке своё согласие на операцию «хоть шерсти клок» военным и они приостановили уничтожение залежей секс-игрушек.

Шульман тогда ради любопытства вылез в один сетевой магазин делеев и сравнил стоимость игрушек. Один комплект «красных» наручников соответствовал изделию стоимостью в, мать его, поливизионный прицел! Миша тогда даже черкнул предложение старшине, сделав упор на экономическую выгоду, про себя матеря в край обнаглевших ксеносов, ломящих дикий ценник за простейший функционал.
И сейчас младшой вместе со своими товарищами пытались не допустить уничтожения внезапно оказавшегося нужным имущества. Эквы, ожидаемо, восприняли это в штыки. Нет, до срыва конфликта в мордобой или стрельбу было далеко, но кобылки буквально кипели. И, что хуже того, эта ситуация могла разрастись и попортить отношения восставших и экспедиционных сил в целом.
Шульман изворачивался как мог, убеждая настрадавшихся кобылок не устраивать погром.

Конец разгорающейся пербранке положил свист нарастающий движков и тяжёлый грохот от четверых морпехов, приземлившихся несколько в стороне. Один из них, носивший погоны старшего лейтенанта, открыл шлем и двинулся в сторону Шульмана и Ингенити Брайт. Младшой чуть ли не вздохнул с облегчением.
— Старший лейтенант Зорин. Мне доложили о каком-то конфликте, товарищи военные, объяснитесь. И быстро, только грызни пехоты с ополчением нам тут не хватало,
Брайт окинула старшего лейтенанта злым взглядом и вздохнула.
— Проблема в том, что ваш человек не даёт нам очистить страну от оставшейся мерзости! Ещё с утра никто не возражал против уничтожения… Этого!
Кобылка со злобной гримасой ткнула пальцем в сторону чудом уцелевшей витрины, в которой стояла пара небольших стендов, увешанных всякой мелочовкой бондажного толка.
Старлей хмыкнул, бросил быстрый взгляд внутрь магазина и стекло буквально взорвалось в том направлении. А изнутри в руки человеку порхнуло нечто- состоящее их кучи тонких ремешков, металлической фурнитуры и пряжек и пары продолговатых штуковин из розового пластика, прикреплённых к одному из ремней.

— Товарищи ополченцы, слушаем меня!

Офицер включил динамики скафандра и влил в голос толику психосил, достаточную ровно на то, чтобы обратить на себя внимание, но не более.

— Товарищи ополченцы, я понимаю, что вам больно, противно и мерзко смотреть на всё это дело. Я понимаю, что вам есть дохрена чего неприятного вспомнить из-за этих пидарасов-оленей. Они изувечили морально и физически многих, оставили после себя полный фарш и разруху. Но сейчас их здесь нет, благодаря вам в том числе. Многие из вас уже начали месть карибу. Многие из вас почувствовали сладкий вкус убийства блядских оккупантов и палачей. И это, ёб того, прекрасно!
— Но этого мало. Плюньте в душу шовинистам и говнюкам! Насрите им на могилы, разорвите на куски и надругайтесь над тем, на чём стоял их мир, превратите в ничто их суть!
В глазах офицера горел огонь. Похожий огонь эквы видели у инструкторов, прибывших в лагеря сопротивления и в сжатые сроки учивших кобылок как правильно воевать и убивать. Похожий огонь находил отклик в их душах и помогал зажечь свой собственный.
— Обменяйте же инструменты неволи…
Старлей потряс ременную сбрую, а потом шваркнул её об брусчатку и поднял в воздух разер. Многие эквы сопроводили взглядом поднявшийся автомат. Многие улыбнулись, вспоминая свой недолгий опыт обращения с его братьями-близнецами.

— На оружие свободы! Пусть ублюдки вертятся в гробах, осознавая, что вы перековали цепи на мечи! Пусть они воют и рвут себе лица на том свете, глядя, что не смогли сломать ваш дух и волю!
Старший лейтенант Зорин смог за минуту разрешить и разрядить напряжение, которое оказалось не по зубам Шульману. Младшой же слушал и запоминал, мотая на ус.

— Да, сбагрить весь этот хлам ксеносам в галактике наша идея, но её одобрила принцесса Селестия. Солнцеликая хочет обратить на пользу стране оставленные оленями трофеи. Да, это не нормальная техника и вооружение, но что уж взять с дегенератов. Филледи, вы же не будете мешать принцессе восстанавливать страну?
Индженити на это весело фыркнула и махнула рукой.
— Хах, раз уж о принцессе речь зашла… Но я всё равно хотела бы что-нибудь отсюда аннигилировать к херам. Это… Личное,
Зорин кивнул на шваркнутую об брусчатку сбрую.
— Я понял. Возьмите что-нибудь одно, думаю, от этого Эквестрия не обеднеет. Только не жгите ничего в застройке, доберитесь до пустыря.
Брайт, в сопровождении пары экв-стрелков нырнула в магазин и принялась там чем-то шебуршать. Тёмно-шоколадная эква, на плече которой висел облегчённый плазмомёт, покачала головой.
— Товарищ старший лейтенант? А кому именно вы хотите загонять всё это? Что, и в космосе есть свои олени?
— Не, таких упорков нет. А вменяемые расы просто любят порой разнообразить досуг. Сплавим своим соседям по галактике, делеям и мришиям, у них как раз строение тела сходное и, по словам аналитиков, мода на подобные развлечения имеется,
В этот момент раздался шум и дверь салона выбили изнутри. Показалась Индженити, спиной вперёд вытаскивающая какую-то массивную конструкцию из деревянного кольца, явно предназначенного для фиксации эквы в полный рост, опирающегося на широкий столб с коробом какой-то аппаратуры внизу.
— Сколько, блядь, я на этой херне провела! Ну всё, пришёл час расплаты! Кобылки, у нас есть ещё час до конца свободной смены! Давайте расхерачим эту ебанину!

12.11.20... от Воцарения Сестёр
Эквестрия Освобождённая, Холлоу Шейдс
Время 23:42
Время же было действительно тёмным.
Эква, умиравшая в тёмном сарае, знала это, как никто другой.
Пегаска, бывшая подпольщица, последние два года проведшая в рабстве, не раз видала как олени могут бесноваться. Не раз она хлебнула горя и боли за дерзкое слово или просто за то, что пыталась приободрить подругу рядом.
Но то, что произошло сегодня, перешло все границы. Сломанные рёбра и рассечения от тяжёлого кнута красноречиво об этом говорили.
А что Хейз сделала? Она просто сказала другой рабыне, что в этот раз всё точно кончится хорошо. Жаль, только что уже не для неё.
Хейз умирала, махнув рукой на жизнь, которую она оставляет позади. Пегаска надеялась, что там, за гранью, не будет ни ошейника ни рабства, ни карибу. Ей не нужны были даже Небесные Луга, достаточно просто милосердного забвения. И прекращения боли в измученном теле.

Находясь в полубреду, Серенити вдруг почувствовала, как её укутывают прохладные крылья, пахнущие ментолом и сандалом. Силуэт из чёрной дымки, даже в темноте сарая поглощающей свет, обнял её, прижимая к груди. Острый аквамариновый взгляд, полный собственной боли и какого-то участия, так и манил раствориться в себе
"Не плачь, дитя. Боль сейчас уйдёт, как вода сквозь пальцы. Станет легко и хорошо,"
Серенити улыбнулась, ощущая расползающийся по телу ментоловый холод. В объятиях чёрного дыма и перьев было так легко, так спокойно. Будто пегаска сама стала вековечным льдом, что лежит на склонах гор далёких миров, никогда не знавших солнца. Веки Серенити быстро тяжелели, свежий ментоловый омут, полный ласковых шёпотов затягивал всё глубже и глубже.
"Ха. К кому ангелы спускаются, а ко мне- ты. Но спасибо за последнюю услугу... Найтмер Мун,"
"Окажи и ты мне милость, Серенити Хейз,"
"Что ты хочешь?"
"Твоё тело. Я не могу спасти тебя. Но могу отомстить за тебя,"
Пегаска, плавая на грани смертного забытья, замялась. Остатки разума говорили, что сейчас её просит о дороге в мир живых демоница, чуть не устроившая вечную ночь. Но с другой стороны, в памяти проносились сцены обид и горя, причинённого карибу. А кошмар продолжала шептать, подсвечивая их и делая реальнее, вытаскивая колкую боль наружу.
"За твою сестру. За мать. За твою Сильф. Все, кто их мучил, будут страдать, Серенити. Все, кто пытал и терзал узнают, каково это, оказаться мордой в грязи и зубами на бордюре. Я всем им воздам по заслугам,,"
Искушение было огромным. Серенити ощущала как в ней кипит вихрь ледяного безразличия и кусачей боли, запускающая клыки в сердце. И пегаска сдалась, утопая в ласковых шёпотах непроглядной тьмы. Серенити Хейз всё стало безразлично.
"Забирай. Но если кто-то из моих близких жив, передай им, что я люблю их,"

"Обязательно. А теперь, спи спокойно, Серенити Хейз. Достаточно тебе выпало боли,"
И вот уже Серенити не погружается, а взлетает сквозь молочно-белый светящийся туман. Восприятие щёлкает урывками и расползается. Когда под копытами оказывается пружинистое облако, пегаска видит, как к ней подходит сестра. И Хейз не смущает то, что сестра погибла в самом начале оккупации. Не смущает то, что она берёт её за руку и ведёт в сторону яркого сияния, откуда пришла сама. Свет пронзает насквозь и расступается, одновременно наполняя душу пегаски. И Серенити Хейз наконец-то оказывается дома, в тишине и покое.
А Найтмер Мун, в чьих объятиях пегаска отошла без боли, мягко опустила тело на землю. Закрыла навсегда остановившиеся зелёные глаза, отдавая последнюю дань уважения.
А затем чёрная дымка, которой кошмар была раньше, окутала и стала впитываться в то, что когда-то было Серенити. И тело пегаски начало меняться.

Фигура, до того сохранявшая остатки былых округлостей, усохла, истончаясь, стала атлетичной и гибкой. Ошейник и наручники разорвались и свалились, перекрученные потоком силы.
Шкурка почернела, стала гладкой и лоснящейся, под ней стали перекатываться тонкие жгуты стальных мышц. На бедре проступила новая Метка, голубой полумесяц в на пурпурном фоне.
Ощипанные крылья разорвали чехлы, увеличиваясь в размахе до четырёх метров и обрастая роскошными чёрными перьями.
Пурпурная грива и хвост, замызганные и засаленные, расплылась голубыми облаками мерцающей дымки и искр,
Через несколько секунд воплощённая Найтмер Мун открыла глаза и потянулась, подняв руки в потолок, просто наслаждаясь тем, что она была. Дышала, чувствовала, жила.
Мир, собираемый теперь не только восприятием эфирной сущности, но ещё и телесным образом, враз прибавил ярких красок и ощущений. И неважно, что Найтмер сейчас лежала голой на полу тёмного сарая. Для соскучившейся по земному существованию Мун это было как изысканные спа-процедуры.
Поднявшись слитным текучим движением, Найтмер вновь поднесла к глазам ладонь. В этот раз, чтобы полюбоваться, как из пальцев вытягиваются длинные, прочные как сталь, и очень острые когти.
— Спасибо тебе, Серенити Хейз. Это действительно прекрасный подарок,
Дверь сарая выхлестнул изнутри порыв ледяного ветра и Найтмер Мун двинулась в сторону палатки шамана, которого она чувствовала, как раздражающе жужжащую муху. Охрана не стала препятствием для воплощённого кошмара. Более того, Найтмер нашла забавными воспоминания одного из них. Представление на Ночь Кошмаров, где её и Луну представили какими-то шлюхами? Ну что ж, теперь будет интересно посмотреть на реакцию оленей, когда они увидят Мун вживую.

Бесшумно войдя внутрь палатки, Найтмер увидела карибу, погрузившегося в транс и не замечавшего ничего вокруг. Шаман пытался дозваться хоть кого-нибудь, когда его грубо прервали. Он почувствовал, как к его спине прижимается раскалённое тело эквы, а неожиданно сильные руки обвивают грудь. Все вспыхнувшие сомнения и гнев потушил Голос, зазвучавший над ухом. Бархатный тон обволок и опутал, будто паутина муху, враз вымел из головы все мысли и сомнения, оставив одно могучее желание.
— Мне так одиноко и холодно сейчас. Скрась мою тоску,
Ничего не соображающий шаман не успел что-то ответить или даже просто вздохнуть, лишь только сформировалось в разуме согласие и желание. И тут же одна рука аликорны стиснула его горло стальным захватом, а вторая с чавканьем и хрустом погрузилась в грудь.
Боль, неожиданно сладкая, затмила всё сущее, смешав все мысли карибу в один тугой клубок. Последнее, что почувствовал Ингвар, погружаясь в чёрную бездну, это горячий язык на шее и тот же шёпот над ухом, что обволок его душу как тугой тёплый кокон
— Какой сладкий... Ты же будешь моим, воин?
Олень, окончательно потерявший себя в ставшей неожиданно приятной боли, ментоловом аромате и сонме шёпотов, мог только подумать,
"Да... Госпожа моя."
Ласковые шёпоты обернулись острыми иглами и зубами, пронзавшими и разрывавшими существо Ингвара на части. Буквально за мгновение он перестал быть, сперва играючи сломленный а потом растерзанный кошмаром.
Найтмер, поглотив душу оленя, с наслаждением запустила зубы в ещё трепыхающееся сердце, как в сочный десерт. Вкус крови и эманации боли того, кто сам привык мучить, ударили в голову кошмара словно вино. Пожирая тёплую плоть аликорна испускала тихие стоны наслаждения. Слизав с пальцев капли крови, Найтмер окинула палатку взглядом в поисках чего-нибудь полезного.
Затем, Мун вышла из-под полога и повернулась к погружённым в болезненный мрак улочкам города. Усмехнувшись, воздела руки к небесам и зажгла рог, сотворяя заклятье. Город окутал тяжёлый и глубокий сон, скашивающий на месте даже тех, кто бодрствовал или стоял на посту.
Шагая по тихим улицам, Найтмер улыбалась во все клыки, перебирая воспоминания сожранного карибу. Они шесть лет глумились над её матерью? Они привыкли, что эквы их игрушки? Значит, Найтмер поиграет с ними, чтобы восстановить справедливость.
Мун открыла дверь ближайшего дома, где чувствовалось присутствие карибу, и пошла в спальню. Пора было начинать игру.