The Conversion Bureau: Рекомбинант 63
Глава пятнадцатая: Расхождение
Глава пятнадцатая: Расхождение
Шепчущие себе под нос единороги, обходя молчащих пони других видов и немногочисленных людей, прочесали и вычистили магией весь дом. Пони не могли им не помочь. Жители дома откликнулись как один, особенно когда подруги мягко, еле слышно, упомянули ФОЧ. Битая плитка лестничной площадки полыхала снопами искр. Также жучки нашлись на лестничной клетке и в вестибюле.
Убедившись что дом чист, жители собрались вновь и Инквелл объяснила им план. Никто не отказался, даже люди: пони создали в доме крепкое чувство товарищества. План был простой. За пару часов всё было готово, и с закатом — началось.
Первыми сообщили двое штурмовиков ФОЧ, наблюдавшие из верхнего левого окна старого здания Корпорации Таксворн. Группы пони, а также пони смешанных с людьми, покидали здание. Все были замотаны в простыни и пледы, делавшие их неразличимыми. Как убогие костюмы призраков, сделанные на Хэллоуин нерадивыми матерями. Они выходили, всегда по трое, и расходились или разбегались во всех направлениях. Кто-то отклонялся на север, другие на юго-запад. Три группы направились к старой нанофабрике. Три в сторону дальнего Бюро, но это ничего не значило, потому что стали приходить донесения, что группы внезапно и произвольно меняют направление.
ИскИн ФОЧ, “Монитор”, прожевав информацию, выдал закономерность — группы следовали по псевдослучайному маршруту, меняя аттрактор. Говоря проще, они двигались, в общем-то случайно, но слегка предпочитали три локации — в направлении городского Бюро, в направлении складов, тоже в городе, но в другом районе, и к базе Черносеточников, тоже в другом районе.
Ситуация стала накаляться, когда группы начали использовать транспорт чтобы двигаться быстрее.
Одни завёрнутые в простыни тройки брали пегасьи кэбы и летели по небу, другие нанимали земнопонские повозки и доплачивали за скорость. Некоторые внезапно и самым подозрительным образом забегали в здания и переходы. Вскоре агенты ФОЧ заподозрили что группы при всякой возможности менялись простынями, некоторые специально надевали нелепые шляпы или другие предметы поверх простынь, чтобы отличать друг друга.
Ральф Витони, "Клаудипафф Мунипантс" метался по командно-наблюдательному посту в доме напротив, проклинал Господа бога и мать, выкрикивал ругательства и колотил по стенам копытами. Происходившее было невозможно. Виттони за свою карьеру делал чудеса — когда занимался грязной работе, и когда чистой, именно потому что всегда мог просчитать естественную реакцию людей, куда они двинутся, что будут делать, поэтому знал, как управлять событиями.
Его поразило: впервые он понял, что эти пони, эти новопони, больше не были людьми. Они не были, как люди, замкнуты в себе, недоверчивы, они немедленно приходили на помощь, вместо того чтобы “заниматься своими делами”, не отсвечивать, быть на заднем фоне, только бы их не коснулось.
Когда доложили что другие дома тоже извергают массы накрытых пони и людей, что “игра в простыни” распространяется по городу как чума, он уже знал, что ситуация безнадёжна. Все хотели участвовать в игре, как счастливые дети, даже не понимая зачем.
Штурмовики ФОЧ обнаружили в городе группу из трёх закутанных в простыни личностей, которые вообще не знали, что происходит. Они не знали кто такие Пэйдж, Инквелл и Петрикора, и что значит игра. Кто-то пришёл, объяснил правила, сказал, что важно помочь и весь дом поднялся на помощь. Нормальная пони не может упустить такой шанс помочь в важном деле — и кроме того, это же весело! Плюс... было так весело — хихикая, бродить по городу неузнанными. Бал-маскарад размером с город!
Объединились не раздумывая, уродцы, думал Ральф. Нелюди. Чудища, твари. Это больше не люди. Ни достоинства, ни смущения, ни стыда, ни чувства неловкости. Ни одно из этих полезных ему человеческих свойств больше не работало. Как счастливые дети, готовы играть, при этом смеясь над собственной глупостью как буддийские мастера. Безумие. Мир потерял всякую логику и полностью сошёл с ума.
ФОЧ делали что могли — послали отряды сдирать простыни с групп, прибывавших в Бюро Конверсии, стараясь перехватить всех, кто к нему приближался. Но их число продолжало расти, штурмовики не могли справится со всеми. Штурмовиков было слишком мало. Был отдан приказ стрелять, лишь бы не дать группам приблизиться. Опасный, отчаянный шаг. Реакция Черносеточников была немедленной, и обошлась ФОЧ дорого.
Ральф принял решение. Группы, шедшие в сторону складов явно были для отвлечения. Инквелл-Гвен, взяла тетрадь с собой во время её первого побега — зачем ей возвращать рукопись туда, где она её нашла? Сейчас тетради там точно не было, склад обыскали снизу доверху. Именно такой вот жалкой попытки отвлечь его он от них и ждал. На кого бы они не работали, они не были профессионалами, Ральф в этом убедился.
Рассуждая логически, было только два места, куда Пейдж, Инквелл и Пет могли направиться. Либо туда, где была спрятана рукопись, либо в Эквестрию, к спасению. Поскольку масса одетых в простыни групп направлялась к старой нанофабрике, казалось разумным что там была спрятана тетрадь. Даже был некий смысл: зелье — наножидкость, спрятать тетрадь, описывающую его создание на нанофабрике очевидное и простое решение — нано к нано.
Ральф послал всех оставшихся штурмовиков на нанофабрику, глупо расходовать ресурсы на отвлекающий маневр, который в любом случае приведёт в ловушку. Если три кобылки — или будущих кобылки в случае Пэйдж — направятся на склад, они будут отрезаны, изолированы и пойманы. Когда ФОЧ вернётся в командный центр, все выходы из складов будут блокированы. Склады — смертельная ловушка. Эти трое непрофессиональны, но не глупы.
Штурмовики работали всю ночь, перехватив столько групп в простынях, сколько смогли. Ничтожно мало, потому что игра ширилась экспотенциально. К полуночи “Монитор” заключил, что в “Игру с простынями” вовлечена половина города. Ральф выплёвывал матюги. Пони. Проклятые пони.
Он горестно простонал, что умей люди вот так же мгновенно кооперироваться, угроза Эквестрии была бы устранена в первый год. Отвратительно, ужас, кошмар. Пони помогали друг другу, не раздумывая. “Важно” для кого-то, значит больше ничего не нужно чтобы стать одной командой. Нужно помочь и будет весело — вот ключ, которым можно манипулировать пони. Ими не управляли деньги, или власть, или страх и угрозы. Ими управляли полезность и веселье.
Если на что-то и был неспособен Ральф Витони — уложить в голове, как кто-то может мотивироваться исключительно полезностью и весельем. Такая мысль была ему чужда, уродлива, ужасающа. Там, внизу был уже не его мир, и не его вид. Он не мог их понять, он не мог их предсказать, они его пугали.
— Ральф! Чёрт побери, ты собираешься что-то делать? — вызывал Лео — Леонард Райх, глава ФОЧ, и он был не в духе. Его голос звенел чистым гневом через понячьего размера гарнитуру, которую Ральф носил для управления командами.
— Лео! Ты мне скажи, что делать! Весь чертов город скачет вокруг в простынях как пони-снеговики. Прямо шествие понячьего Ку-Клукс-Клана. Движутся во все направления сразу, невозможно определить кто идёт куда и кто есть кто. У этих пони, что рация в голове? Они телепаты? Где тогда, чёрт побери, моя рация?
Ральф чувствовал как всё летит в тартарары, и так и было, с самого первого своего задания он первый раз провалился настолько феерично, но даже тогда всё не было настолько плохо.
— Послушай, Ральф. “Кибитка” не сдвинется с места, пока мы не узнаем местоположение объекта. Мы понятия не имеем, где он, но в тетради, по-видимому, есть карта. Ты знаешь, как нам нужна карта, Ральф. Если мы получим карту, мы сможем достать объект, если мы достанем объект, мы сможем пройти сквозь Барьер, и тогда мы победим. Просто победим, и всё. Бум, Ральф, всё кончено, Эквестрии конец. Кошмару конец, всему конец. Ты должен достать тетрадь, Ральф. Мне плевать, что тебе придётся сделать. Убей каждую чертову тварь в городе, если придётся. Я санкционирую окончательное решение. Слышишь, Ральф? Окончательное. Решение. Если не можешь закончить работу, скажи. Тогда ты отводишь команды в безопасное место, мы выпускаем NV-US1 и потом обыщем город. Ты можешь сделать работу?
Ральф уставился в окно. "Господи Иисусе!" Внизу, смеясь и танцуя, на удицах гулял карнавал одетых в простыни пони и людей. Похоже, участвовал весь город, вероятно так и было. ФОЧ разместили NV по всему городу — в водостоках, на крышах, в зданиях, киосках, в местах концентрации населения. Самое смертельное нервно-паралитическое ОВ из когда-либо созданных. NV создали до Коллапса и с тех пор не создали ничего лучше. Единственная молекула убивала, вызывая каскадную реакцию апоптоза практически всех нервных клеток человеческого тела. Он действовал и на пони, но как-то иначе. Он просто убивал их, страшно, хотя никто не мог понять, как. Их тела превращались в слякоть, стекающую с идеально очищенного скелета. ФОЧ достали почти каждую когда-либо произведённую унцию NV-US1.
Если Лео его выпустит, каждый человек и каждый пони в городе погибнут в течении нескольких минут. Через двадцать восемь часов вещество разложится. Тогда они смогут распечатать двери, и выйти с подземной базы. Каждое живое существо. Каждый пони и человек в городе.
Ральф Витони был жестоким. Он делал грязные дела и делал их хорошо. Но это — было слишком даже для него, было чересчур. Окончательное решение для ситуации, когда в город входят войска, когда штурмуют штаб-квартиру, для последнего боя, не для того чтобы отискать дурацкую тетрадку. Лео, видимо, правда верил, что какая-то карта а какой-то тетрадке спасет человечество. Деревянная повозка, две КХД-бомбы и тетрадка. Кибитка. Ральф был не фанат омпони, а большая часть города уже была ими, но это реально стоило того чтобы убить каждое живое существо в городе?
Стоило признать: его перехитрили. Невозможно найти двух пони и человека, или трёх пони, когда весь город беспорядочно бегает в простынях и покрывалах, скрывающих приметы. Всё их сканирующее оборудование, система распознавания лиц, штурмовики на улицах — не могли справиться с одной простой задачей. Масштаб слишком велик, чтобы справиться. Масштаб слишком велиечтобы сделать хоть что-то.
Решение было тут, перед ним. Если сказать Лео, что он не сможет сделать работу, все люди и все пони внизу умрут. Судьба города зависела от трёх слов: "Я не смогу."
Если сказать Лео, что сможет найти тетрадь, тогда город не умрёт. Но дело в том, что он не сможет найти тетрадь. Никто не сможет. Только если зачистить город, тогда они, проверив каждый труп, методом исключения найдут искомое.
Если конечно предположить, что цели несут тетрадь с собой. Лео слишком многое ставил на предположение. Что если тетрадь спрятана? ФОЧ не смогут обыскать вообще весь город. Лео паниковал. Он был засранцем, и он обделался. Ральф пнул пол копытом. Копытом. На всю оставшуюся жизнь он — копытное. Нахер Лео. Лео — засранец.
Но Лео пустит его кишки на подтяжки, если сказать ему, что он неправ. А правда состоит в том, что проклятую тетрадку не найти.
— Ральф! Мне нужен ответ, сейчас же. Я серьёзно, б***ь. Ты закончишь работу, или нет?
Ральф шлёпнул по боку хвостом. Больно, но почему-то помогло. — Дай мне минуту, Лео. Я проверяю один след. Если там что-то есть, не будем доводить до крайностей, О’кей? — Вот оно. То что ему нужно. Время подумать, время перевести дух.
— Пять минут, Ральф. Пять. — и Лео отключился.
Ральф стоял в пустой тёмной комнате, глядя на смеющихся, мечущихся пони и людей в простынях. Город справлял импровизированную вечеринку. Город иногда так делал, потому что пони... так делали. Сегодня темой вечеринки были простыни. Ральф начал думать что возможно, недооценил противника. Не учёл психологию пони в в своих расчетах.
Один из "тех" моментов. Пять минут, за которые придётся решить всё. Живи или умри, да или нет. Решение изменит мир. Ральф оглядел пустую комнату, заваленную хламом и коробками, тёмную, освещённую только свечами и спиртовыми лампами снаружи, тусклым жёлтым свечением густеющего смога — проклятые ленивые пегасьи ублюдки — и далёкими огнями холознаков из района двухпроцентников.
Внезапно в углу что-то издало электронный писк. Что?
Ральф осторожно приблизился к источнику звука. Им оказался до-коллапсный раскладной компьютер с 2-Д экраном. Э-э... лэптоп. Да, так они назывались. Лэптопы. Чёртова штука выглядела... совсем новой. Откуда она? Штука была раскрыта, экран, какой бы ни был, внезапно засветился, показав изображение тетради, той, что хотел Лео. Это она — заглавие распухшей от вкладок рукописи читалось очень ясно.
Проект Буцефал, Лаборатория 012
ДОСТУП ТОЛЬКО Умбра-Космик-Мэджик
За утерю или разглашение предусмотрена чрезвычайная санкция
Ниже картинки был текст. Ральф уставился на текст, разум отказывался верить, впадал в ступор от невозможности происходящего. Этого не может быть. Не может быть, но оно происходит. Какая-то другая структура, параллельная ФОЧ? Верхушка мироправительства нарушила договорённость, открыто их поддержав? Ральф широко открытыми глазами уставился на текст ниже картинки.
Внимание, Ральф Виттони:
Через три минуты Леонард Райх наберёт тебя и скажет
"Так, ты, овсоядный мешок с говном, что мы решаем? Ты сможешь сделать свою е****ю работу или нет?"
Ответь ему, что ты сможешь.
Тетрадь в шкафчике № 222 на втором этаже
“Эспасиос НаноЭнграней”, в точности как ты и подозревал. Поспеши, за ней охотятся.
— Тёрнер и Фогерти
— Тёрнер и Фогерти? Какого чёрта? — Ральф впился глазами в сообщение, не в силах отвести взгляд. — Я... таких не знаю. Какого хрена они захотят от меня за это? Чёрт, я ни**я не могу сделать с этой хреновиной из-за треклятых копыт!
Ральф тряхнул головой, но древний компьютер не исчез, так и стоял на коробке, показывая картинку с тетрадью, и текст под ней.
— Так, ты, овсоядный мешок с говном, что мы решаем? Ты сможешь сделать свою е****ю работу или нет? — снова Лео, его голос в гарнитуре был злым.
Те самые слова. Ральф прочитал их практически одновременно, как Лео их произнёс. Он почувствовал как холодок пробежал по спине, дыхание задержалось от странного ощущения что грива встаёт дыбом на холке.
— Ну? — Голос в гарнитуре был неприятным.
— Я могу закончить работу, Сэр. Я точно установил, где тетрадь и отправляюсь за ней немедленно. Займёт не более получаса. Дайте отбой, не нужно убивать город. — Ральф третий раз повторил адрес на память. Ящик 222, второй этаж той самой нанофабрики, которую он заподозрил, как только одетые в простыни пони начали отправляться в ту сторону.
— Ты в порядке, Ральф? — теперь Голос Лео звучал почти заботливо, почти обеспокоенно. Опасный знак.
— Д-да. Замечательно. Для е****го ПОНИ! Будь ты проклят, кстати. Будет тебе тетрадка, ублюдок. Витони, конец связи. — Ральф бешено тряхнул головой, сделанная на заказ гарнитура слетела, ударившись о стену. Его новые уши слышали, как Лео спрашивал, здесь ли он, и требовал ответа.
Древнее устройство погасло. Ральф не мог им управлять, клавиатуру сделали для человеческих пальцев, не для копыт земнопони. Что ж... Шерсть на загривке Ральфа улеглась. Шкафчик 222, второй этаж.
Решение принято. Город будет жить. Рукопись достаётся ФОЧ. Ральф Витони ткнул лэптоп копытом, и тот свалился с коробки с неприятным хрустящим звуком. "Б**дь!"
Затем Ральф направился прочь из комнаты и по тёмному холлу прошёл к лестницам. Предстояла длинная пробежка, путь до старой нанофабрики было неблизкий.
Петрикора следовала за Пэйдж и Инквелл. Инквелл шла первой, она знала, куда идти. С тех пор как подруги вошли в район складов, им, кажется, не встретилось ни одного человека и точно ни одного пони.
Внезапно Инквелл остановилась, заставив Пэйдж и Петрикору запнуться, чтобы не врезаться в неё. Ходить в простыне и двух пледах было непросто, а бежать почти невозможно. Петрикора ворчала, насколько было бы легче долететь и что она легко бы донесла Пэйдж и Инкс на паллете, который так и лежал на крыше дома. Но Инквелл отказалась наотрез. Последнее что они собирались сейчас делать — выделяться.
— Вот. Тот склад, где я работала. — Инквелл увидела, что внутри нет света, грузовая дверь широко распахнута. Прошли уже недели, совсем нехорошо. Инквелл надеялась, что сюда вернуться люди, возможно, с усиленной охраной, что склад будет безопасной гаванью. Хотя бы достаточно безопасной для неё, чтобы добраться до цели.
Теперь Инквелл не была уверена что её цель вообще здесь. Страх, что она возможно, совершила ужасную ошибку, начал проникать в неё, она почувствовала тяжесть в желудке.
— Тут безопасно? — Они говорили шепотом, вопрос Пэйдж прозвучал почти неслышно для неё самой. Пэйдж знала, что понячьи уши чувствительнее людских, и как бы тихо она ни говорила, пони её услышат.
— Я... теперь не знаю, Пэйдж. — Инквелл оглядела зону вокруг. Тела исчезли, тела Черносеточников, которые пытались её защитить. Склад казался заброшенным. Похоже КООНеЦЦ просто съехали после инцидента. Нехорошо, совсем нехорошо.
Инквелл обернулась к подругам.
— Слушайте... Возможно, я ошиблась. Я ждала, что они будут здесь, только усилят охрану. Здесь оставались тонны книг. Их слишком дорого перевозить, книги много весят. Но… но похоже, что они просто собрались и ушли. Их тут нет. — Её лицо выдавало тревогу, её запах тоже, что Пет сразу почувствовала.
— И... что будешь делать? — Петрикора кивнула в сторону пустого тёмного склада.
— Нас не оставят в покое. Что очевидно. Нам повезло что нам дали столько времени сколько дали, и только потому что Клаудипафф решил что мы агенты чего-то вроде ПВЗ или агентств Мироправительства. — Инквелл наморщила мордочку, раздумывая. — Назад вернуться мы не можем, и они окружат Бюро. Мы ушли только потому, что использовали то, что теперь мы стадный вид. Самый древний фокус в природе, по крайней мере, на Земле — анонимность группы. Но у меня не осталось фокусов. Я смотрю на склад, и я думаю “ловушка”.
— Мы не можем стоять на месте, Инкс. Что бы ни решили делать, надо двигаться. — Пэйдж вытянула руку из-под простыни и похлопала Инквелл. — Надо делать что-то, что угодно. Промедление смерти подобно.
Инквелл выглядела потерянной.
— Я не знаю, что!
— Вариантов только два, Инкс. — Петрикора прислонилась к Инквелл, пдвинувшись ближе. — Или идём внутрь, или идём куда-то ещё. Ты думаешь, оно всё ещё здесь? Всё что нам нужно сделать, ты сказала, дойти до него. И если оно здесь, мы спасены. Стоит рискнуть?
Склад стоял, пустой и тёмный, грузовая дверь открыта, другие двери, несомненно, тоже. Никаких следов электричества в районе.
Инквелл огляделась вокруг, обращая особое внимание на столбы и вышки охраны.
— Электричества нет.
Район был обесточен. Электричество стоило дорого, города строго нормировали потребление. Большинство населения пользовалось электричеством два часа в день и только Двухпроцентники, два процента населения, имеющие работу, наслаждались электричеством большую часть дня. Правительственный проект отсюда ушёл, поэтому весь городской район отключили.
База ФОЧ находилась где-то неподалёку, но вряд ли они пользовались городской сетью, или, если они контролировали городской департамент, то энергия поступала к ним по подземным выделенным линиям. Она не поступала в район складов вообще, а значит, наблюдение отключено. Если ФОЧ следили за складом, то с помощью штурмовиков вокруг и внутри здания.
Инквелл обернулась к Петрикоре.
— Пет, давай проверим, нет ли поблизости людей. Пэйдж — сядь и сиди так тихо как сможешь. С подветренной стороны, вон там. — Инквелл указала копытом на точку за ней. — Пет у нас есть наши новые, удивительные органы чувств. Давай применим их. Здесь вокруг есть люди?
Петрикора и Инквелл встали неподвижно, защелкнув ножные суставы и втянули носами воздух. Прислушались, водя по сторонам высокими ушами. Сконцентрировавшись, сфокусировавшись на ощущениях, сначала Инквелл услышала за звуком своего сердца сердце Пет, затем сердце Пэйдж позади неё. Она вдохнула местные запахи — пластобетон, сталь, старая бетонная пыль времён ещё до Коллапса, сгоревшая, химически разложившаяся нефть и другие химикаты, разлитые ещё до её рождения. Запах бензиновых машин сочился из разбитых стен и дорог призраком века изобилия.
Но в сложной симфонии запахов не было свежего, живого запаха людей. Она чуяла Милнера, владельца склада: он не появлялся здесь больше двух месяцев. Запахи тех, кто пришёл забрать прочь книги и всё остальное. Запах смерти, мочи и фекалий от некоторых мест на пластобетоне, смешанный с горькой химической вонью Черносеточного волокна. Инквелл могла точно показать, где пали их охранники. Но все её чувства говорили, что поблизости нет живых людей, кроме Пэйдж.
Может правда, ФОЧ здесь больше нет? Наверное, сейчас они задействуют все свои ограниченные ресурсы, блокируя им очевидные пути побега, вроде Бюро. ФОЧ сейчас наверно на ушах стоят, разбираясь с целым городом пони и людей в простынях. ФОЧ не знают тайну Подземного Библиобуса. Не могут знать. И команда МироПравительства, которая вычистила склад, тоже! Оно должно быть здесь! Должно!
— Пэйдж! Пет! За мной! — Позволив пледу соскользнуть со спины, Инквелл уверенно продефилировала вперёд, на склад.
На втором этаже нанофабрики Ральф Витони разглядывал содержимое шкафчика № 222. Он не произнёс ни слова, но его всего трясло от ярости. Хотелось бить шкафчик, топать по полу, но Ральф боялся повредить копыта. Кроме того, его люди смотрели.
Он решил, он принял это решение, теперь ему жить с этим. Эти трое, Пэйдж, Петрикора и Инквелл, сейчас могли быть где угодно, и с ними, несомненно, тетрадь. Тетрадь потеряна навсегда, а Лео вероятно казнит его. Наплевав на все ресурсы, потраченные на его превращение. Возвращаться на базу будет глупо. Для него осталось только одно место, которое он ненавидел. Единственное место, где он будет в безопасности от Леонарда Райха. Эквестрия.
Мысль эта жгла Ральфа, обжигала, резала, рвала его изнутри. Пони. Пони виноваты во всём, пони разрушили его жизнь, украли его мир. И теперь его единственное спасение — среди них. Ему придётся отправиться в Эквестрию. Только там он сможет не бояться за свою жизнь, а Ральфу Виттони очень нравилось быть живым. Но что ещё важнее, он не доставит ублюдку Райху радости свалить на него свой провал. Райх был некомпетентен, его нельзя было пускать в руководство ФОЧ. 'Кибитка'... деревянная повозка и две бомбы, которым никогда не пройти сквозь Эквестрийский барьер! Райх — идиот.
— Нас поимели, джентльмены. — констатировал Ральф тихим и ровным голосом. — Операция провалена. Мне нужно связаться с Райхом для новых указаний, но я предполагаю — вернуться на базу.
Ральф приложил копыто к голове.
— Лео? Эй! Лео! Что? Не слышу! Да, слушай... жди. Попробую снаружи, Думаю, здание. Ага! — Ральф оглядел вооруженных штурмовиков, столпившихся в раздевалке. — Пойду попробую снаружи, а вы, на всякий случай, обыщите это здание по первому разряду, О’кей? Я хочу быть на сто процентов уверен, capiche?
Штурмовик кивнул.
— Ясно. — и начал раздавать приказы своим людям.
Ральф спустился по лестнице до первого этажа и вышел в наружную дверь. Обошёл здание вокруг, перешел улицу, свернул в аллею. Завернув за угол, он галопом умчался в ночь.
Один из штурмовиков, обыскивая шкафчики, остановился чтобы проверить и 222 — просто из любопытства. Он направил ручной фонарь внутрь шкафчика. Там, к задней стенке сборки липкой лентой был прикреплен рисунок. Рисунок фломастерами изображал коричневого земнопони-жеребца с растрёпанной бурой гривой и золотоволосую, с серой шерстью пегаску с дико разбегающимися золотыми глазами. Оба пони показывали языки, а серая кобылка махала копытом.
Грубые буквы сверху сообщали "тВоЯ пРинЦЕссА В ДрУгоМ ЗАмКе!!!"
Штурмовик покачал головой, затем пошёл дальше. Шутка ускользнула от него. Она происходила из до-коллапсной видеоигры: штурмовик был слишком молод, чтобы хоть раз видеть её, не то что играть..
Они искали до утра, но тетради на фабрике не было.
На рассвете Леонард Райх вызвал командира штурмовиков чтобы тот доложил ему о местонахождении Ральфа Виттони. У того, к его несчастью, не было ответа.