Наблюдатель за звёздами
Сложные взаимоотношения
Крайне рекомендую включить это на фон.
Знаете, я никогда не пытался быть самым активным где-либо, но когда я хотел это делать, то меня чаще всего меня даже всерьёз не воспринимали. Как и сейчас. Все воюют, стреляют, взрывают гранаты, занимаются боевой подготовкой, а я тут сижу и прикрываю «важные» припасы. Ящики с ИРП и всяким строительным барахлом для инженерного батальона. Сказали, мол, ты будешь тут более полезен, чем там. А то ручку сломаешь, патрон потеряешь, голову прострелишь, далее по списку. Не хотят меня видеть на чём-то серьёзном, короче говоря. Так было в школе, так было в кадетском классе, так и здесь, в роте. И ведь как только речь идёт про что-то, что требует мозгов или знаний, то все бегут ко мне. А как дать мне побегать вместе с пацанами в баскетбол или отправить меня, как и всех других, на учения, то это уже никак нельзя! Сломаешься там!
Да уж. Даже помню, как сказал ребятам, чтобы они позвонили мне, дабы вместе погулять, мячи попинать, вы поняли, да? Так этот урод, которого я попросил, так и не сообщил мне ни хрена. Зато как у меня на уроках списывать, так он всегда мастером был. Ну и дерьмо.
И казалось бы, иди к семье, там уж точно поддержат! А к какой семье идти?
Мать постоянно на работе, отец ушел и… как бы сказать… У вас есть такой родственник, с которым у вас натянуты отношения, ибо вы вроде и не знакомы, а вроде и должны? Тоже самое. Братишка мой старший? Я его всем сердцем ненавижу, особенно когда он набрал себе трёх детей, даже не подумав о нас с мамой.
И ведь вся эта орава на меня надежды возлагает. В институт поступишь, денег нам заработаешь, всем нам будущее обеспечишь. Ещё и тёрки матери с отцом, тёрки с её братом, с моим братом… И посередине всего этого пиздеца сижу я, который тихонько сидит и желает, чтобы всё это прекратилось, но хрен там мне с маслом. А ведь мне и самому хочется жить! Я рождался, думая, что жизнь будет не такая! Но иногда жизнь умеет подбрасывать мёртвых лошадей тебе под ноги…
Я услышал выстрел артиллерии где-то вдалеке. Веселятся там, гады, а мне даже всего комплекта снаряжения не выдали! Сиди в бронежилете да шлеме с автоматом – вот и жди! Даже разгрузки нет. Ну хоть касочка новая, 6Б47. Хоть за это спасибо.
Ещё ведь так подшутили надо мной, что можешь одно-два ИРП себе взять, ибо до-олго ты тут будешь сидеть, что примерно значило, что они будут стрелять и участвовать в манёврах, а я поедать горький шоколад в теплоте. Или нет?
Я посмотрел вверх и увидел, что бьёт ужасный ливень. Видимо, я настолько замечтался, что и не заметил его. Я невольно улыбнулся. Дождь! Как же давно я его не видел… Я всегда люблю плохую погоду, если это, конечно, не бураны или торнадо, которых у нас, слава КПСС, нету.
Капелька дождя упала мне на щеку. А потом ещё три. Возможно, что не всё так хреново в моей жизни, а эти идиоты на учениях теперь будут в грязи ползти! Хах, не всё так плохо, Лёха, не всё так плохо!
Я проснулся, ощущая чей-то вес на своём теле. Если честно, то иметь что-то ещё и поверх бронежилета – такое себе удовольствие, так ещё это и моя подруга! Она дрыхнет на мне! Причём щёку подставила прямо к моей, а ноги распластала так, что она будто пытается меня обнять.
– Эй, просыпайся! – я не подписывался на половые отношения с пони, хоть она и неплохо выглядит с этой… так, твою мать, вставай!
– Эй, лошадь с маленькой буквы, вставай! – я начал её трясти своим телом, но она всё так же лежала и не двигалась. Да что же с тобой не так-то, а? Солдат сейчас умрёт из-за того, что его придавило животное! Ну же!
Она как-то сонно захлопала ресницами и резко обнаружила, что наши лица буквально в сантиметрах друг от друга.
– С новым годом! – сказал я ей, видя её дикий румянец на лице. Даже в темноте видно. Кстати, а сколько времени-то я пролежал без сознания? Два часа, три, десять?
Она еле-еле встала, виновато улыбаясь. Спасибо хоть, что не раздавила. Она как-то меньше по весу чувствовалась, когда я её нёс. Видимо, адреналин делает своё дело.
Я вдохнул полной грудью, чувствуя облегчение. Мне показалось или у меня рёбра захрустели?
– Спасибо за спасение, что ли… – сказал я ей, смотря ей в глаза. Она как-то отмахнулась, мол, не стоит. Ладно, гадина, дам я тебе поесть, а то хрен пойми сколько уже наверно без еды сидишь.
– На, держи хоть клубники да три яблока, – начал я рыться в вещмешке. Клубники я собрал много, ещё надолго хватит, а вот яблок у меня больше нет. Большинство упали и были червивые, какие-то вообще со странно-коричневым налётом или чем-то в этом роде.
Она устало начала жевать клубнику. Её звёзды в гриве и хвосте как-то поблекли, будто им сделали более слабый источник питания. Ей, наверное, сейчас хреново. Надо хоть воды найти…
– Слушай, сколько я часов пролежал? – она пожала плечами, жуя клубнику. Она же сама спала, хрен его знает.
Ну и где мы теперь? Похоже на какие-то заросли кустарников, а таких миллионы по этому лесу. Так уж и заблудимся до конца, а потом и всё. Ладно, не время пораженчества, надо воду искать.
– Я отойду, воду поищу, – сказал я, нащупывая в темноте свой автомат. Уже вечер, долго же лежали…
Она начала очень быстро мотать головой. Опять в беду попаду, опять бред случиться с ней, опять что-нибудь ещё. Да не пропаду я! Наверное…
– Не волнуйся, я ненадолго, только ручеёк найду – всё. Со мной всё будет в порядке.
Она подбежала ко мне и схватила меня зубами за рукав куртки. Ну боже мой, будто ребёнок.
– Обещаю, что всё будет в порядке, – она взглянула мне в глаза, пытаясь всё-таки добиться своего, но отпустила меня.
Ничего, автомат со мной, а гранаты ещё никто не отменял. Правда это уже будет полная жопа, если мне придётся чеки выбрасывать на землю…
И первое же препятствие – кочка, на которой я чуть не споткнулся. Удача сопутствует мне!
Хоть начало и было хреновое, но спустя минут двадцать я всё-таки нашел что-то похожее на ручеёк. Какая же чистая вода, прям кристальная, и это посередине болота! Не зря я настолько сильный параноик, что даже в это не поверю. Я зачерпнул во фляжку и кинул туда таблетку для обеззараживания. Так, должно какое-то время пройти, так что можно пока осмотреться. Хотя… смысл всего этого? Да и шанс заблудиться или напороться на какого-нибудь черта уж слишком велик, а я обещал вернуться.
И когда это слова для какой-то лошади что-то значили для меня… Жил ведь и беды не знал, а тут её повстречал… Ладно, не время думать об этом…
Я вернулся той же дорогой. Если честно, то её лицо, полное радости, я никогда ещё не встречал. Меня будто из армии встречают, серьёзно.
– Ну всё, всё! Устроила тут не пойми что… – сказал я, пытаясь отогнать её от попыток пронзить меня своим носом в грудь. А то ещё сломает о пластину, а мне лечить…
Мы быстренько поужинали, подогрев воду. Я отдал всё содержимое фляжки ей, ибо она заработала своим тасканием моего тела. Она доела всей той клубники, которую насобирал, а так же пачку галетов. Ну и лицо у неё было, ха-ха! А что ты хотела? Армейские галеты – это тебе не печенье с начинкой. Я же съел кашу с говядиной, и она, вроде как, не была особо против этого. Уже доверяет, видимо.
А теперь встал вопрос о сне. Если честно, то даже после сна я чувствовал себя очень уставшим, а что уж говорить о лошади. Хотя… нас вроде никто уже не преследует, а запах той твари, что меня усыпила, вряд ли выводиться обычным хозяйским мылом. Хотя против этой дряни вряд ли что-то выстоит…
– А я где спать буду? – спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.
Опять это смущение… Господи, однажды я убью её! Это просто выглядит так тупо и… мило? Наверное?
– А ты не можешь своей магией там всякие кровати наколдовывать? – она отрицательно покивала головой и подогнула ноги, будто сейчас упадёт от бессилия. Ну да, она же меня таскала несколько километров, тут уже даже у меня силы кончатся.
– Да твою мать…
Я начал высовывать пластины. Почему моя жизнь настолько плоха?
Хотя… Она тёплая, сойдёт как подушка, нет?
Я разложил бронежилет на земле, и лошадь немедленно улеглась на него, смотря на меня через плечо. И ведь как-то странно смотрит, гадина!
Костёр трещал, огоньки играли на ближайшей растительности. Это… это напрягает меня. Нужно хоть потушить его. Только я сделал шаг – костёр потух в каком-то синем сиянии.
Вот ведь…
Я вздохнул от безысходности. Спать-то охота, но на земле сырой – нет. Ладно, лошадь поганая.
– Дарёному коню в зубы не смотрят, – сказал я, просто тупо ложась около неё. Когда встречается что-то… неудобное, то я предпочитаю просто прыгнуть, а не думать, а то страх с каждой секундой увеличивается.
Кошачьи зрачки наблюдали за мной через плечо ещё пару секунд, но потом она повернулась ко мне лицом. Я же лежал на спине и тупо пялился на крону деревьев. Но резко я ощутил на себе крыло и её морду на груди, её объятия, а звёздная грива забила мне в лицо. Я стал убирать пряди, чтобы хотя бы видеть, что происходит впереди.
А впереди на меня смотрела лошадь с озорной улыбкой. Да уж… Я понимаю, когда собаки выказывают свою любовь через облизывания, коты мурлыкают или трутся о твои ноги. Но вот такое… Такое я не видел никогда.
С другой стороны… Тепло. Очень. Она будто повысила температуру свое тела. Плюс её крыло действует как одеяло. Тёмное, с кучей перьев, принадлежащее тёмной лошади, которую я знаю лишь несколько дней, а уже чувствую привязанность. Вот что делают экстремальные ситуации – они объединяют кого угодно. Да уж.
Она как-то блаженно вздохнула и опустила взгляд, закрыв глаза и положив мою голову мне на грудь. Нет, это уже ни в какие ворота! Я понимаю, что холодно. Я понимаю, что одиноко. Но нужно же себя вести как-то более цивилизованно! Хотя, она же лошадь, что я имею право с неё требовать? Тем более, когда я ей должен? Или она мне? Или мы оба должны держаться друг друга ещё плотнее? И каковы её чувства ко мне? Хотя, на самом деле, это вопрос нетрудный, учитывая её поведение. И это меня больше всего смущает. Никто не выказывал мне такие знаки внимания в трезвом виде, кроме матери, и то та редко это делала. А тут какая-то лошадь обнимает и согревает меня! Хотя она могла со спокойной душой наплевать на меня и уйти от меня.
Нет, я должен быть с ней. Я хочу быть с ней.
– Ты поймала меня, гадина, – сказал я, усмехнувшись, и почесав её за ухом. Она улыбнулась.
Я проснулся один. Я резко вскочил и начал осматривать окрестности. Чёрт, да где же она?
Кто-то дотронулся до моего плеча. Я обернулся и увидел улыбку своей спутницы. И где она была?
– Прости, если испугала.
Она говорит? Но ведь она говорила, что не может…
– Но ты ведь… – она прикрыла мой рот копытом.
– Мы во сне. В созданном мной сне. У тебя много вопросов, не так ли?
Я ошеломлённо пялился на неё. Сон. Создан.
– Угу.
Мы вновь оказались около того самого костра, который мы зажгли, однако на этот раз лес не был мёртвым. Где-то вдалеке ухала сова. Сверчки пели свои песни в траве. А луна сияла ярко вверху, ибо непробиваемые кроны деревьев разошлись и давали вид на яркое небо.
– Что ж, прошу, – сказала она, смотря на меня.
Я потерял дар речи. Если честно, то вопросы попросту смешались в одну кучу, а распутать её было попросту невозможно. Так, давай-ка начнём сначала.
– Как тебя зовут?
– Меня зовут Найтмер Мун.
Хм, Найтмер Мун значит? Понял.
– Что ты делаешь в лесу?
– Я затерялась в нём во время поиска еды.
Хм. Правда? Я врал много, и что-то мне не нравятся её слова. Но я им верю, ибо смысл ей врать?
– Ты знаешь, где мы?
– Мы находимся в Вечнозелёном лесу, где живут самые разные животные и существа, о которых даже ничего не слышно в Эквестрии. Он очень опасен.
– В Эк… что?
– Эквестрия – страна, населённая пони, грифонами, драконами и многими другими, живущими в согласии.
Твою мать… Можно мне застрелиться?
– Почему ты все ещё со мной? – этот вопрос застал её врасплох, и она увела взгляд, пряча краску на лице.
– Ты… ты помог мне. Единственный, кто помог мне за всё это время. Так что ты мне показался… приятным.
Вот… и что мне говорить ей? Спасибо?
– Понятно… – всё, что я смог сказать, выдыхая от ментальной усталости. У меня скоро мозги вскипят заживо, – давай, я же вижу, что и у тебя вопросов ко мне не меньше, задавай, я открыт.
Она вновь посмотрела мне в глаза.
– Знаешь, у меня практически такие же вопросы.
– Меня зовут Алексей Исаков, я попал сюда сам, не знаю как, а с тобой я потому, что бросать тебя мне не хочется, – сказал я ей в лицо.
– Хм… Странное имя, никогда не встречала.
– Я твоего тоже.
Она хмыкнула.
– А как ты попал сюда, не зная того, как ты это сделал? – спросила она удивлённо.
– Знаешь, когда тебя разрывает на куски снаряд БТРа, то тут уже много о чём можно подискуссировать. Думаю, что тебе нужно объяснить, что же такое…
– После слов «разорвал на куски» я уже поняла, что ты обрёл вторую жизнь здесь, в Эквестрии… – она как-то горестно усмехнулась, – прямо как я.
– А у тебя какая история? – спросил я, пододвинувшись ближе к ней. Она в ответ только увела взгляд.
– Извини, больно вспоминать, – у неё что, слёзы наворачиваются? – слишком…
Да уж. Эта лошадка действительно тёмная и с тёмным прошлым. Даже как-то неудобно, блин.
– Извини… – да уж. Она тут плачет, а мои извинения будто ей весёлую морду сделают. Чёрт тебя дери, а? – Не хотел я этого.
– Понимаю…
И какое-то неловкое молчание. Честно? Захотелось проснуться. Сбежать от проблемы. Да вот хрен тебе, это её сон, и она этого не хочет.
А почему? Она хочет меня ещё о чём-то спросить? Или она хочет о чём-то пока подумать?
– Но спасибо тебе…
– За что ещё? – удивлённо спросил я, смотря в красные от слёз глаза.
– Что ты не бросил меня. Меня ведь даже собственная мать отвергла…
– М-да уж…
– Такова судьба моя – быть отвергнутой всеми.
– Но не мной же? – я попытался улыбнуться. Она усмехнулась, смахивая слёзы.
– Странный ты, Алексей, – говорит она мне с улыбкой. Вот, другое дело!
– Хах, ты будто лучше, – я легонько толкнул её в бок.
– Зато у меня есть крылья! – она властно распахнула их. На них ни единой царапинки, – ай!
Я всунул основание пера в рот и лёг на спину, наблюдая за ночным небом. Ярко светила луна, около неё сияли звёзды.
А потом всё мгновенно было закрыто огромной тушей тёмной лошади, которая была очень недовольна моими действиями.
– Эй, зато оно красивое! Возьму на память о тебе, – сказал я, забывая о том, что это сон, и, наверное, поэтому, она и засмеялась.
– Знаешь, вырывать перья из крыльев дозволено уж слишком близким для кого-либо пони. Понимаешь, что это значит?
– Угу. Готовим пелёнки, – сказал я с усмешкой. Как-то уже даже плевать, просто хочется хорошо провести время за пределами того, настоящего леса.
Она вновь рассмеялась и легла рядом со мной, бок о бок.
– Ты… наслаждаешься ночным небом? – спросила она удивлённо меня.
– Почему бы и нет? Я вырос там, где лето короткое, а зимы длинные.
– Последняя, кто наблюдала за моими звёздами, была моя мать. Она единственная понимала красоту звёзд, – сказала она, добавив с усмешкой: – она ведь их и создавала.
– Что? У вас звёзды создаются рукотворно? – удивлённо спросил я.
– А как же ещё? – она ответила в таком же тоне, – луна поднимается и опускается по воле правительницы, та же история и с солнцем.
– Ничего себе…
– А у вас разве не так? – спросила она, посмотрев мне в глаза.
– У нас всё контролируется гравитацией, физикой, законами… – сказал я, глядя на неё в ответ. Она прищурилась и смотрела прямо мне в душу, а потом громко рассмеялась.
– Не верю, не верю! – игриво сказала она, тыкнув в меня носом.
– Ну и я тоже! – сказал я, почёсывая её за ухом, – вот выйдем из леса и узнаем результат спора!
– Точно узнаем!
Где-то вдалеке засияла одна звёздочка, которая будто зажглась спустя тысячи лет изгнания и одиночества.
– Найт… Можно так тебя звать? – спросил я, смотря на тёмную кобылу.
– Ну… хорошо, можно, – сказала она, вновь краснея. Ей будто ласка совсем незнакома! – а какое твоё короткое имя?
– Зови меня Лёша…
– Хм… Я запомню! – она подмигнула мне и захихикала.
Подписался на какую-то чертовщину. Зато весело и приятно!
Я вновь проснулся и не видел ничего. Ну как ничего, я видел ночное небо со звёздами, которые то появлялись, то исчезали. А нет, это просто грива Найтмер залезла мне в глаза. Неудобно, блин! Ещё и сушняк опять…
Практически каждое утро я просыпаюсь с ужасно красным и хотящим пить горлом. Одно из них.
Сдвинув пряди волос, я увидел, что она как-то странно лежала, причём лежала она почти полностью на мне, разве что задние ноги валялись на траве. Она лежала, закрыв глаза. Нет, она не спала, это я знаю.
– Ладно, нам надо двигаться. Давай, – сказал я ей, от чего она сонно открыла глаза и начала их протирать, а потом медленно вставать, похрустывая костями. Я сделал то же самое, ибо иметь кобылу на тебе – это не самое лучшее для твоих костей.
– Слушай, давай хоть я твои бинты проверю, а то уже могли и испортиться, – сказал я, смотря на еле ходящую кобылу. Она подошла ко мне и протянула ногу. Убрав бинты, я увидел прекрасную шёрстку. Будто ничего и не было!
– Как новая! – она благодарственно кивнула мне, – давай, поворачивайся бедром.
Она смущённо повернулась ко мне боком, и я стал снимать повязки. Так… Вроде чисто.
– Молодец, жеребят ещё родишь, – сказал я, смеясь, от чего получил удар в живот.
Быстренько собравшись и всунув бронепластины, наш очень весёлый тандем стал двигаться на тот самый ручеёк, который я нашел вчера. Но если я помнил, что на пути была незаметная кочка, то Найт…
– Давай, почищу хоть тебя, – я помог ей встать и отряхнуться от всей грязи, которая была у неё по всему животу и крупу. Пришлось всё это вычищать. Естественно под смущённый взгляд.
Пройдя дальше, я набрал воды во фляжку, а Найтмер не стала даже заморачиваться и стала пить. Я пытался её отодвинуть, но получил только агрессивный взгляд.
– Она ведь может быть отравленной! – сказал я, пытаясь вразумить кобылу. Она только усмехнулась и покачала головой, видимо, доказывая, что она чистая.
К чёрту, если помирать, то вдвоём.
Вдоволь напившись и взяв ещё воды во фляжку, мы двинулись вперёд. Я Найтмер верю, поэтому таблетку пока тратить не буду, а то уже кончается.
– Слушай, а ты хоть какую-то часть леса знаешь? Хоть одну? – спросил я, надеясь получить положительный кивок. Понял. Но какую часть? Мы ведь скорей всего в другом направлении идём, так что её знания нам вряд ли помогут.
– Знаешь, напоминает мне тот момент, когда я зашел с отцом в лес. В тапочках, если ты знаешь, что это такое, – она отрицательно покивала головой, – представь, что без обуви в принципе. Ну и больно же было, ужас! А сейчас у меня всё тело болит. В том числе из-за тебя.
Она фыркнула и показала мне своё копыто.
– Вам повезло, пони. У нас вообще просто нога – защищай её, как сам того захоче… – она вдруг понизила свой силуэт. Я сделал то же самое.
Мы шли по небольшим дорогам между деревьями, по бокам которых было очень много кустов. Для засады место – во! Видимо, кто-то до этого тоже додумался…
Она медленно подошла к кустам, заглянула через них, а потом резко снизилась ещё больше и отвела взгляд в мою сторону.
– Что там? – я хотел выглянуть с автоматом, но своим телекинезом она остановила меня. Она приказала следовать за ней. Ладно, потом узнаем.
Мы прошли в таком состоянии километр или два. Руки, если честно, уже устали держать автомат. Заметив это, Найт перешла на более спокойный шаг.
– Я так понимаю, что объяснение будет ночью? – она кивнула в согласии.
Опять вопросы…
– Ты пить хочешь? – спросил я просто из охоты прервать тишину. Она отрицательно кивнула.
Прервать тишину с человеком… пони, которая даже не может разговаривать. Точно.
Лес превратился в болото, причём настолько глубокое, что нам пришлось взять палку и пробивать путь, дабы не увязнуть в этих водах. Ну и дерьмо!
– А крылья у тебя как? Может, ты пролетишь над этой трясиной? – спросил я её, но получил отрицательный ответ и дрожащее выгнутое крыло. Слабая ещё…
Запачкав ноги и штаны, наша скорость снизилась практически до нуля, однако это продолжалось минут десять, пока мы не дошли до небольшого островка после небольшого холмика, который вёл на другую часть болота, причём открытую! Никаких деревьев, только вода и пара островков посередине. Что-то плохое у меня предчувствие…
– Солнце в зените, если у вас это время хоть как-то определяет, – она кивнула, и мы начали думать о том, как пройти его, ибо оно просто огромное, раскинулось на километра два в ширину, не меньше.
– Слушай, может по островкам попрыгать? Они вроде не так уж и сильно далеко разбросаны, – предложил я. Кобыла на секунду задумалась и взглянула на меня, – не волнуйся, снаряжение с каждым днём легче и легче… – усмехнулся я.
Она начала идти первой. Нам предстояло пропрыгать около пятисот метров, что станет неплохой такой физической тренировкой, в снаряжении-то. Первая, вторая, третья… Эй, а она неплохо справляется!
– Молодец, неплохо справляешься! – решил я озвучить ей свои мысли, от чего я заметил на её лице улыбку, однако в следующий же момент она оборвалась.
Гидра. Опять! Это что, то же самое болото?!
Я резко вскинул автомат и пустил очередь. Естественно, что никакого эффекта не произошло, однако это даст время моей подруге свалить оттуда.
– Найтмер, вали отсюда! – заорал я, чувствуя, что потихоньку глохну.
Я успел увидеть, как тёмная кобыла взлетает в воздух и практически сразу же падает, но она успела пролететь до меня.
Когда её лицо встретилось с землёй, то я резко сбросил автомат и помог ей встать. Нужно убираться, быстро!
– За холм, быстро!
Мы оказались там буквально за секунды, чувствуя взгляд хищника. Твою мать, ну почему я ГП не взял? Хоть бы «осколка» дал ей…
– Слушай, у меня есть план, но ты должна меня внимательно слушать, – стал я говорить ей, а она начала быстро и хаотично кивать.
План, конечно, сделанный на три секунды и на успех еле претендует, но что делать? Нам нужно пройти, а нам мешает эта сволочь! И тут у меня есть один подарок ей…
– Пока я отвлекаю её, ты должна закинуть вот эту штуку, – я высунул гранату из подсумка, – ей в глотку. У тебя же есть телекинез ещё? Вот именно! Она откроет пасть на меня, а ты кинешь ей гранату.
Она закивала и стала выбираться на верх холма, но я дёрнул её за хвост.
– Запомни, что перед тем, как выкинуть гранату, нужно выдернуть вот это кольцо, – я разогнул усики гранаты и всунул указательный палец в чеку, – выдёргиваешь чеку и только тогда бросаешь. Поняла? Погнали.
Я сменил магазин и передёрнул затвор. На этот раз пони не стала геройствовать и подождала, пока я не скажу ей двигаться.
– Пошла! – заорал я, видя, что гидра все ещё смотрит на нас. Я начал палить ей в лицо, пока Найтмер была где-то слева от меня на более далёком продолжении берега.
– Давай, сука, давай! – я сменил магазин на другой. И гидра воспользовалась этим, рывком двинув на меня левую голову. Я отпрыгнул, чуть не выронив автомат из рук, но остался жив. Ещё один! Это даже не рикошеты! Это полное впитывание пуль! Говорили мне, что 7Н6 – дерьмо полнейшее! Ну а что, я же не спецназовец, чтобы мне пули с вольфрамом выдавали! Я так, мясо на кормёжку, причём буквально!
– Чё, больно, скотина?! – заорал я, пытаясь её разозлить. Попав одной из пуль в глаз тварь заорала, и центральная голова разинула пасть.
Что-то очень маленькое залетело прямо ей в пасть.
Молодец, Найти!
Граната взорвалась где-то в груди твари, после чего все три головы попытались заорать, но вышло что-то очень нечленораздельное, и она начала заваливаться на бок.
И тут мне пришло в голову резкое осознание.
Мы стоим на глубоком болоте. Эта тварь сейчас в него упадёт с огромной скоростью, а её вес больше трёх танков это точно. И вряд ли эта вода освежает.
– Найт, бежим отсюда! – я резко взял ещё не осознавшую это кобылу и отбежал обратно в лес.
Гидра упала в болото с оглушающим звуком, что даже через мои заложенные уши это было слышно.
Я резко прижался к толстому дубу, закрыл глаза и прижал со всей силы к себе Найтмер. Вода омыло дерево, которое могло хоть прямо сейчас вылезти из земли с корнями, но оно стояло. Я слышал, как заорали те волки где-то вдали, которые пытались нас догнать. Я слышал, как хрустели ветки и кусты.
Но я не слышал дыхания Найтмер.
Я не знаю, долго ли мы простояли в такой позе или нет, но в итоге я увидел бирюзовые глаза, смотрящие прямо на меня. Её зрачки были полностью раскрыты, а наши лица были в сантиметре друг от друга.
Я прижал её к себе за спину, заставил встать на дыбы, а её передние копыта теперь на моих плечах. Ну и ситуация…
– Прости.
Она убрала взгляд в землю, но она не захотела уходить.
Она резко обняла меня. Я даже не успел почувствовать того, что сжимаю её крепче. Я был слишком ошарашен этим.
Я не знаю, долго ли мы простояли в такой позе или нет, но в итоге я увидел бирюзовые глаза, смотрящие прямо на меня с улыбкой. Не с насмешкой, не с угрозой, а самой простой улыбкой.
Я… У меня даже нет слов описать этого. Я бы стоял и смотрел на неё веками, но усталость взяла своё, и Найтмер встала на четыре ноги, а я начал съезжать по стволу дерева. Надо отдохнуть.
Я посмотрел на кобылу. Она будто бы нервничала, как я отреагирую. Хах, кого-то ещё беспокоит моё мнение о них?
Сука, как же сердце обливается кровью от этого. Меня никто ни о чём не спрашивал, моё мнение выкидывали на помойку, а хоть какая-то ко мне любовь… Была ли она вообще? Был ли я вообще любим, если я хотел уехать далеко и надолго от всего этого?
Теперь я здесь, с ней. И мне… легче. Я не знаю, почему. Я не знаю, правда.
Я просто хочу заснуть.
– Найт… Нам нужно двигаться, – сказал я, смотря ей в глаза.
Я улыбнулся ей и почесал ей за ухом. Она просияла и последовала за мной.
Нам нужно идти.
Я всегда хотел прогуляться под дождём в лесу и при полной луне, но один. Да вот лесов-то у нас мало, все перерезали, а которые есть – за речкой, а мост один на всю, наверное, республику.
Но теперь я ползаю по болоту по лодыжку, под палящим солнцем, в снаряжении, но с Найти.
И знаете, из этих двух вариантов второй кажется приятнее.
– Знаешь, я никогда не думал, что окажусь в болоте с какой-то тёмной кобылой, – сказал я, держа автомат над собой, – тем более с говорящей, хоть и только во снах.
Я не видел её реакции, но подозреваю, что она взаимна. Видимо, у них людей не семь миллиардов.
– Кстати, ты так и не объяснила мне, почему ты не можешь говорить вне снов, так что запиши себе на листочек, – сказал я, помогая ей выбраться на землю. Она кивнула, приводя себя в порядок и отряхиваясь от грязи. Я начал делать то же самое, но она резко взяла мои штаны и очистила их при помощи магии.
Твою мать, я завидую! Нет, я буквально кипячусь от зависти! Представьте себе такое дома, когда вы можете помыть посуду или постирать одежду по щелчку пальца. Это же сколько денег бы сохранить можно было… Как бы у меня слюна не потекла…
– Спасибо, – сказал я, оценивая свой внешний вид.
Она вновь улыбнулась, и мы начали двигаться на вершину какого-то холма. Какой-то уж он чрезмерно высокий.
– Слушай, а зачем тебе клыки? – сказал я, пытаясь балансировать в снаряжении, пока Найтмер шла спокойным шагом, – вы ведь мяса не едите, так зачем они тебе?
Она пожала плечами. Хм, может, она родилась особенной?
– А много таких особенных? Или ты одна? Можешь показать на паль… ой…
Она громко засмеялась и помогла мне залезть на вершину, рисуя на земле копытом цифру три.
– Три пони с клыками? Что ж, ты уникальна, хочу сказать я тебе, – сказал я, ловя непонимающий взгляд.
– Что?
Она закатила глаза.
– Сон?
Быстрый кивок. Понял.
Теперь болото осталось за нашими спинами, и перед нами предстал такой понятный мне лес. Да, чересчур густой, но хотя бы чувствуется, что он… нормальный, а не опасный. Или мне просто так захотелось его чувствовать… Не знаю.
– Слушай, а у вас тут есть животные, которые НЕ хотят тебя убить?
Она усмехнулась.
– Понятно.
Мы проходим через небольшую речушку, поток которой настолько быстр, что если я туда залезу, то мне попросту не выжить. Хорошо, что есть какой-то деревянный мост, спасибо хоть на этом.
– Как-то странно – тут ведь никто не живёт, а мост есть…
Найтмер опасливо кивнула и начала оглядываться по сторонам, будто ища кого-то.
– Ты кого-то услышала? – спросил я шепотом её. Она неуверенно повела головой.
Твою мать.
– Откуда?
Она кивнула на правую сторону от нашей тропинки. Там находилась небольшая гора, которая была окружена кустами, будто лагерь колючей проволокой.
Может, гранату прокинуть?
Ага, а потом осколок в голову получить.
– Тихонечко, тихонечко… – стал проходить внутрь ограды.
И резко выпустил полмагазина в толпу поджидающих меня волков. Сука, да сколько вас здесь?!
– Бежим за речку, быстро!
Ладно, вариант с гранатой не кажется таким уж и плохим…
– Найт, ложись по моей команде! – она обернулась ко мне, спеша галопом к мосту и кивая мне.
Сука, слава министру обороны, что у меня РГД-5, а не Ф-1. Ёбнула бы так, что мало не показалось бы.
Я бросил гранату на середине моста, молясь всем Богам, что осколки нас не заденут.
– Найтмер, вниз! – крикнул я, падая вместе с ней.
Секунда.
Я слышу, как кровь циркулирует у меня в ушах.
Секунда.
Я слышу, как ко мне несётся как минимум пятнадцать древесных волков.
Секунда.
Я успеваю прижать Найтмер к себе.
Взрыв.
Что-то врезается мне в спину и выбивает воздух, а в ноге… Господи, как же больно!
Я заорал во весь голос, поджимая ногу к себе. Я не вижу ничего, но я чувствую, что её будто оторвало.
– Сука-а! – как же больно…
Найтмер, опомнившись, трясёт головой и прижимает копыто к голове, пытаясь унять шум в ушах. Она встаёт и пытается поднять меня, но я ору ещё громче.
– Нога! Нога! – она резко бросается к моей левой ноге.
А потом боль усилилась до невозможной.
– Твою мать, что ты… – я попытался сжать зубы, но вновь заорал, ибо держать такое…
Я видел выражение её лица. Она не была напугана. Она не была устрашена.
Она была в холодной ярости. Она будто бы уже проходила это. Будто вновь испытывала что-то из прошлого. И это пугало меня ещё сильнее.
Я увидел, как она высунула два осколка из моей ноги, а потом резко зачерпнула воды из реки и плеснула мне на рану, пытаясь её очистить. Но после этого она начала её связывать, чего я выдержать уже не смог.
Я закрыл глаза и провалился в сон, думая, что так легче. Так… безопаснее.
Так лучше.
Пшеничное поле в середине лета. Солнце закатывается где-то за холмом, а я лежу в злаках. Честно – красивое зрелище. Но мне как-то не хватает туч на горизонте, ливня, бьющего по голой земле, звука отдалённого поезда, который проезжает уже который час…
Но мне и так хорошо. Особенно когда я лежу в обнимке с Найтмер.
– Слушай, а ты действительно этого хочешь?
– Ну же, всё бывает в первый раз, Лёша! – ответила мне Найтмер, смотря прямо мне в глаза.
– Ну не знаю… Я таким ещё не занимался.
– Всё бывает в первый раз. Тем более не каждому такое дано, так ещё и опробовать это с самой королевой ночи!
– Хах, ну и титулы у тебя! – говорю я ей смеясь.
– А что? Великим пони великие свершения! – сказала она, вытягивая копыто в небо.
– Великая ты наша… – сказал я, смотря туда же, – ну давай попробуем.
– Сейчас, надо поудобнее лечь…
Она закрыла глаза и зажгла рог. В ту же секунду ясное небо сменилось на чистое ночное полотно с полумесяцем наверху.
– Ну же, попробуй!
– Как?! Ты ведь даже мне не сказала!
– Просто подумай об этом!
Ну… давай вот… так!
– Вот, я вижу! – сказала она, указывая ногой в ночь. И вправду: около луны появились три точки, которые были в разных местах с разным расстоянием от ночного светила. Ну… не совсем так, как я хотел, но выглядит неплохо! – Молодец! Видишь, не так уж и сложно.
Она зажгла рог и на всём ночном небе появились самые разнообразные созвездия с самыми разными рисунками. Вон, даже северная звезда видна…
– Это такой намёк на то, что у тебя больше опыта?
Она самолюбиво выгнула голову. Ну, по крайней мере, настолько, насколько позволяет ей лежачее положение.
– Кобылы должны иметь высокое мнение о себе, дабы они доставались лишь самым достойным.
– Ой, да ну тебя! – сказал я, отмахнувшись от неё, а в следующую же секунду мы оба громко смеялись, – самым достойным!
– Ну а что, не каждому дано так лежать со мной!
– Иди сюда, – я обнял её, а потом взглянул ей в глаза, – неприкосновенная особа ты наша.
– Как-то быстро мы прошли путь от обычных путников до… особых друзей, не думаешь? – спросила Найтмер, широко улыбаясь, – может, сама судьба приказала нам?
– К чёрту всех: и судьбу, и Богов, и кого только угодно. Есть лишь мы и никого не больше.
– Если ты так желаешь… – она резко вцепилась мне в губы и сжала меня настолько крепко, что наши тела едва ли не превратились в одно. Я… я наслаждаюсь моментом. Плевать на всё, на всех. Мы здесь одни, мы здесь едины, и только здесь мы оба любимы. Нигде в мире нас больше не примут. Мы нужны только друг другу и больше никому.
Я подался вперёд. Я хочу чувствовать её тепло ближе.
Я хочу чувствовать её.
Я хочу этого.
Я проснулся, чувствуя, что меня кто-то тащит. Я чувствую, что меня тащат зубами, однако я слышу тяжелое дыхание Найтмер. Она спасла меня.
Опять.
– Здравствуй мама, вот опять пишу письмо, здравствуй, мама, всё как прежде хорошо…
Всё нормально, светит солнце, а в горах стоит туман…
Да уж. Почему я запел? Я сам того не знаю. Я чувствую, что меня будто несут, как мёртвый груз. Может, защитная реакция моей психики. Не знаю.
Моя голова нежно опустилась на землю, но в ту же секунду Найтмер упала на меня от бессилья, от чего я оказался под её грудью, а её мордочка упёрлась мне в бедро. Эй, я всё понимаю, но не так же быстро!
Я попытался выбраться, но тёмная кобыла будто набрала веса. Нет, серьёзно!
Я собрал все силы, что были у меня, и начал поднимать тело пони над собой… Та-а-ак… Опа! Я свободен!
Я взглянул на пыхтящую Найтмер. Вся в грязи и пыли, на её копытах виднеется кровь… И это ведь не её…
Я взглянул на свою левую ногу. Там было два маленьких отверстия от осколков в штанах, которые указывали на место попадания. Я подвигал конечностью. Хм, неплохо, даже не чувствуется.
Мой автомат и вещмешок были при мне – это хорошо. Ничего не потеряно, мы ещё живы, всё идет по плану!
– Давай, Найт, нам нужно идти… – я взял её под передние ноги и потащил за собой, как будто мы сменились ролями.
Это же сколько она меня волокла до сюда? Не думаю, что это расстояние меньше километра уж точно. Опять же, спасибо ей. Серьёзно, я уже лично на руках её должен носить, а не по земле таскать, как мёртвую тушу!
– Давай, так будет удобней… – я взял её в руки и, можно сказать, положил грудью на своё плечо. Она устало барахталась мне по спине.
Ну и тяжёлая же.… Надо бы её на диету посадить.
Мы прошли в таком положении около двух километров, после чего мои руки окончательно окоченели и отказались нести тяжелое бремя. Я подметил ближайшее дерево и аккуратно положил её на ствол. Ну и лицо у неё…
– Щас, дадим тебе презента…
Я открыл фляжку и поднёс её ко рту Найтмер, давая ей хоть какой-то жидкости.
Она отпила ровно половину и убрала фляжку копытом.
– Тебе ещё ведь надо! – сказал я, пытаясь вновь её напоить. Она вертела головой, пытаясь увернуться от горла, – ну ладно, как хо…
Я попытался повесить её на пояс, но темноватое свечение резко окружило флягу, открыло её и заставило оказаться у меня в зубах.
Ну ни хрена себе!
Я сделал глоток и почувствовал, что у меня-то сушняк…
Я выпил всё до последней капли, и лишь тогда Найтмер вручила мне в руки фляжку обратно.
– Я смотрю, что ты иногда делаешь всё через силу… – она слабо улыбнулась и посмотрела наверх.
Темнеет.
– Ладно, щас быстренько поедим и ляжем спать, – сказал я, роясь в вещмешке. А дела-то наши хреновы. Последнее, что я могу ей отдать из своих найденных фруктов – это три груши. Хотя… Может, в ИРП чего-нибудь для неё найдётся? Точно, там же рагу из овощей есть.
Я быстро разогрел рагу на таганке, подавая Найтмер. Она кивнула и принялась жевать пищу, а я стал думать, что буду есть я… Давай рис, чего уж.
Мы быстро доели свои порции и так же быстро стали ложиться спать. Никаких красок на лицах, никаких возражений, никаких побегов. Найтмер просто обняла меня и заснула мгновенно, устав от сегодняшнего дня.
– Спокойной ночи, – сказал я, закрывая глаза.
В этом мире стало на две улыбки больше.
Я стоял в полнейшей темноте. Я попытался взглянуть на собственные руки, но я даже не вижу их. Где я?
– Найтмер? Ты где? – начал я говорить, пытаясь выяснить её местоположение.
– Прости, но я слишком слаба, чтобы материализоваться перед тобой… – голос шел будто впереди меня, но в тоже время со всех сторон.
– С тобой всё в порядке?
– Знаешь, таскать чьё-то тело – это очень тяжелое задание! – из неё вышел небольшой смешок. Она права, тут уже сложно поспорить, – задавай вопросы, которые ты хотел.
– Кто был за теми кустами?
– Это была стая кокатрисов.
– Кого?
Она… её голос? вздохнула.
– Тебе быстрое или долгое объяснение?
– Эм… промежуточное?
– Это курица, которая умеет превращать в камень, если ты посмотришь на неё.
– Ну ничего себе…
– Тебе это в новинку, а для меня – не особо, – она опять как-то усмехнулась. Хорошо…
– Что ты имела в виду под той цифрой три?
– Есть три основных расы пони: единороги, пегасы и земные пони. Их на этом свете я не знаю сколько, но так же есть и четвёртая, самая малочисленная – аликорны. Они имеют способности всех трёх и причём умноженных в несколько раз, но их всего лишь три.
– Ну ты и везучая! Ты с ними знакома?
– К сожалению… – понятно, лучше тему не развивать.
– А разговаривать в реальном мире ты почему не можешь? – решил я съехать с неудобного разговора.
– Такова моя судьба, – как-то безразлично ответила она, – я родилась такой. Я всегда смогу быть лишь голосом в голове, лишь мыслью.
– И что, ни разу не пыталась это исправить? Нет никаких там заклинаний или подобного, чтобы дать тебе голос вне сна?
– Я пыталась… два раза. Ничего.
Она как-то погрустнела. Даже слишком.
Но у меня остался последний вопрос.
– Найтмер, ты… ты видела мой сон? Он был, пока ты тащила меня.
Ответа не последовало.
– Найтмер? Ты здесь?
Осталась лишь темнота. Её здесь нет…
Её здесь больше нет…