Fallout: Equestria - Frozen Skies
Пролог: Операция Эверфри
Приказы
Информация о противнике: передовые части разведки Зебр вторглись с севера в район операций звена Фэлкон. Квадраты с 25:80 по 55:80. Цели — неизвестны. Предполагаемая численность неприятеля — рота.
Информация о союзниках: параллельно с вашим звеном будут действовать звенья Скайхок и Ноктюрн, на востоке и западе от вас соответственно. На всё время операции между звеньями объявляется режим радиомолчания.
Задача: не позднее 6:00 сегодняшнего дня звену Фэлкон требуется произвести разведку в квадратах с 40:65 по 40:80 и определить цели и количественный состав сил противника.
Дневник Снап Ролл.
Лишь слабый свет луны падал на мой отряд, пока мы летели над кронами деревьев: трио чёрных крылатых силуэтов на фоне ночного неба. Местность была тропической, деревья стояли плотно, и было маловероятно, что мы будем замечены кем-то с земли. Наша близость к кронам деревьев означала, что и обзор с воздуха, и сенсоры движения будут не столь эффективны в попытках обнаружить нас на фоне листвы. Это была стандартная, классическая тактика против наземных сил.
Было слишком темно, чтобы распознать лица моего отряда, хотя мне не нужно было видеть их, чтобы опознать силуэты, летящие строем позади меня. ПО меркам пегасов Ноуздайв был огромен, и он был нашим специалистом по тяжёлому вооружению. Выступающая плазменная пушка, закреплённая на его седле, позволяла легко идентифицировать его на фоне ночного неба. Грациозный силуэт второй моей подчиненной, скользил рядом с ним, и его было бы тяжело различить, не знай я, что она была там. Её звали Тэйлвинд, и она была техничиским спецом нашего отряда.
На левом глазе ощущался знакомый вес монокуляра ночного видения, окрашивающего мир в мягкие зелёные тона. На правом глазу был образец технологий пегасов — тактический дисплей, или сокращенно — ТД. Он представлял из себя маленький экран и блок управления, закреплённый за правым ухом. Вычислительных мощностей хватало на выполнение множества различных задач: от навигации до передачи информации и указания целей. Сродни Л.У.М., только без системы распознавания свой-чужой. И пусть плотная листва скрывала от меня землю, вид проносящихся верхушек деревьев был пугающе завораживающим.
Карта местности в ТД говорила, что мы приближаемся к месту назначения. Жестом я приказала пегасам позади меня остановиться. Они исполнили приказ тихо и быстро. Ещё несколькими быстрыми сигналами копыт я направила Ноуздайва проверить поверхность под кронами деревьев. Ловкости, с которой он нырнул в толщу листвы, едва ли можно было ожидать от пони его размеров.
Через несколько мгновений мы услышали два щелчка в радиоэфире — наш невербальный сигнал для «чисто» и «принял». Еще пара жестов, Тэйлвинд кивнула, и мы вместе резко пошли на снижение. При посадке я низко припала к земле и вела себя достаточно тихо, чтобы меня могли слышать только соратники. Когда я быстро огляделась, меня охватила зависть к скрытности Тэйлвинд. Я даже не услышала, как она приземлилась, но тем не менее она уже была тут.
Немного поодаль Ноуздайв прислонился к дереву и уставился в сторону предполагаемого расположения основных сил зебр. Подойдя к нему, я прошептала прямо ему на ухо: «Статус?» Затем жестом приказала Тэйлвинд переместиться вперёд.
— В зоне видимости полосатых нет, командир, — прошептал в ответ Ноуздайв и добавил: — До цели три километра.
Тэйлвинд тихо подошла ко мне сбоку. Узнала я об этом, лишь когда кончик её крыла скользнул по моему крупу.
— Тэйлвинд — сзади, Ноуздайв — в авангарде, — прошептала я технику.
— Сегодня сразу к делу, кэп? — усмехнулась та в ответ. — Большинство кобыл просят меня хотя бы сначала угостить их ужином.
На моём лице появилась улыбка. Я уже давно привыкла к эксцентричному поведению подчиненной.
— Ну я же не «большинство кобыл»? — возразила я, хорошо зная, что Тэйлвинд поняла меня, а это было лишь дружеское подтрунивание. В голос вернулся прежний профессионализм, когда я повернулась к жеребцу и прошептала: — Веди нас, Ноуздайв.
После хриплого «принял», здоровяк направился к пункту назначения. Мы с Тэйлвинд двинулись вслед за ним сквозь густую растительность, держа дистанцию в пять шагов.
Судя по часам в моём ТД, прошло около десяти минут, прежде чем Ноуздайв поднял переднюю ногу. Я поступила так же и оглянулась на Тэйлвинд, чтобы удостовериться, что она заметила сигнал. Она так же подняла ногу и, остановившись, начала осматриваться. Я быстро подошла к жеребцу и не успела даже задать вопроса, как он указал на причину остановки. Растяжка, едва заметная даже с прибором ночного видения, была установлена на уровне колена, между упавшим деревом и кучкой кустов.
— Твой выход, Ноуздайв, — прошептала я, осматривая окрестности. Жеребец кивнул и начал раздвигать кусты в месте, где начиналась леска.
Тут он замер и тихо сказал:
— Связка гранат в боевой готовности. (Связка гранат, прямой контур, чеки нет.)
Не дожидаясь ответа, жеребец приступил к обезвреживанию смертельного подарка.
Пока Ноуздайв занимался делом, я продолжала осматривать окрестности. Снова меня поразила странная чужеродная красота этих мест. Деревья толщиной с пони росли полностью хаотично. Твёрдая земля странно ощущалась копытами, привыкшими к облачному покрову, который я всегда называла домом. Зелёный фильтр ПНВ только усиливал эффект. Свисающие с низких веток деревьев лианы ограничивали дальность обзора всего парой десятков метров. Мои обонятельные рецепторы тоже были под атакой. Запахи перегноя, мха, деревьев, травы и листвы… Всё это разительно отличалось от того, к чему я привыкла. Однако самым чуждым для меня оказалось полное отсутствие каких-либо звуков. Но ведь только что лес буквально гудел от роящихся насекомых и криков различной живности! Пусть и не сразу, но я сделала выводы, вспомнив вспомогательные лекции о ведении операций на поверхности.
Я щёлкнула по рации один раз. Опасность.
Мы с Ноуздайвом медленно припали к земле, тщательно избегая любых резких движений. Тут же мы услышали отдаленный шум крупных колёс, пробивающихся сквозь кусты. Звука двигателя слышно не было, но я знала, что он вполне мог быть заглушен каким-нибудь магическим талисманом зебр. Когда трёхосная боевая машина пехоты проходила в пятидесяти метрах от нас, я смогла рассмотреть её получше. Колёса находились на равном расстоянии друг от друга по бокам вытянутого корпуса. Верхняя часть была под острым углом направлена от носа к башенке на корме. По бокам от лицевой бронеплиты БМП было по пулемётному гнезду и ещё один был спарен с длинноствольным автоматическим башенным орудием. В дополнение к и так существенному вооружению мерзкой машины, прямо за командирской башенкой находилась установка с двумя управляемыми ракетами.
Зловеще тихая машина продолжала своё движение. Единственным звуком, который я слышала, был хруст кустов да тихое жужжание вращающейся туда-сюда башенки, беспрестанно ищущей неприятеля. Когда БМП наконец-то скрылась из виду, я выждала минуту… две… три… и медленно поднялась из травы, чтобы проверить состояние моего отряда.
Ноуздайв был там же, где и находился в момент тревоги. Я знала, что он был в процессе обезвреживания растяжки. Однако я не знала, что в момент появления БМП он только-только отсоединил растяжку от гранат и всё это время держал скобу гранаты одними лишь копытами. Обнаружить Тэйлвинд не удалось даже с ПНВ, но она сама подала знак, начав медленно, но достаточно заметно махать крылом из-за низкой ветви дерева.
Два щелчка. Всё чисто.
Тэйлвинд взлетела из-за дерева и ненадолго зависла в воздухе, прежде чем приземлиться передо мной с ухмылкой на лице. Я обернулась к Ноуздайву, который уже успел закрепить спусковую скобу клейкой лентой. Он лишь довольно фыркнул и убрал связку гранат к себе в седельную сумку. Однако я приметила легкую дрожь в его копытах и прошептала:
— Ноуздайв, дальше поведу я. Становись в строй.
— Понял, Снап, — пророкотал он.
Будучи во главе отряда, я повела нас к цели, высматривая любые потенциально опасные вещи: отблеск металла в лунном свете, необычные движения в тихих джунглях или намёки на ловушки, вроде той, что мы встретили ранее. Всё это могло выдать наличие часового или патруля. Враг был где-то рядом, и мы должны были найти его раньше, чем он обнаружит нас. К несчастью, за всем этим я совсем забыла смотреть себе под ноги.
Я не привыкла следить за копытами, вот и потеряла баланс, ступив на скользкий склон, притаившийся за кустами. Ухватиться было не за что, и я заскользила вниз. Быстрый взгляд обнаружил фигуру в боевом снаряжении с отчетливо видимыми чёрно-белыми полосками. Зебра. У него во рту были удила спускового механизма автомата, в глазах — удивление от того, что вражеский пегас появился со стороны, считающейся безопасной. Не в силах замедлить спуск, я наоборот ускорилась, махнув крыльями, и врезалась в бок зебры. От удара мы оба рухнули в грязь.
Прошло мгновение, один лишь краткий миг, за который мы оба поняли, что лишь один из нас уйдёт отсюда живым.
К несчастью для зебры, я среагировала первой. Зубами я выхватила пистолет из ножной кобуры, одновременно прижимая винтовку противника к земле. Уж не знаю, был ли это инстинкт, тренировка или паника, но жеребец вцепился в спусковой рычаг и отправил очередь пуль мне за спину. Тем временем я прижала пистолет к его шее и нажала на спуск. Разряд магической энергии запустил цепную реакцию и быстро превратил тело зебры в кучку светящегося розового пепла.
Сморгнув зайчики, вызванные вспышками выстрелов и ослепительной дезинтеграцией жеребца, я услышала далеко впереди выкрики на незнакомом языке, в ответ которым сплошным потоком полились красные лучи. Выпустив несколько залпов в том направлении, я взмыла в воздух и полетела к своему отряду.
Ноуздайва было несложно найти по громким бахам его тяжёлой плазменной пушки. Он заметил меня, взмыл в небо и полетел рядом. Наконец я услышала и лазерную винтовку Тэйлвинд. После нескольких выстрелов пегаска заняла своё место в хвосте отряда. В нас проснулись инстинкты, вбитые годами тренировок.
Контакт. Численность неизвестна. Выходим из боя. Заход с фланга. . Атака.
Я собрала отряд и быстро раздала приказы:
— Тэйлвинд, по большому кругу заходишь к ним с правого фланга. Доложишь двойным щелчком о готовности. Я сделаю то же самое с левого фланга, — пегаска кивнула. Былая добродушность исчезла без следа.
— Ноуздайв, ожидай нашей атаки с флангов, только потом атакуй по фронту. Хочу, чтобы они отвлеклись на нас, прежде чем ты ударишь по ним снова.
— Принял.
В зелёном свете ПНВ тени на его лице слегка изменились. Я знала, что он улыбается. Ему всегда не терпелось решить проблему своей пушкой. Таким уж он был. Всегда рвался в бой.
На моём лице тоже, должно быть, была кривая ухмылка. Ничто не сравнится с битвой. Кровь начинает пульсировать в венах. Чувство, словно летишь на большой скорости по чистому небу. Знаю, что многие пони были бы счастливы прожить жизнь в мире, в блаженной безопасности. Никогда не понимала притягательность такой жизни… Ну, тогда не понимала. В любом случае я была как никогда рада, что меня поддерживает мой отряд.
— Сквозь бурю… — начала я произносить наш маленький девиз.
— И дым к чистым ясному небу! — в унисон пылко поддержали меня мои товарищи.
Мы разделились. Тэйлвинд полетела на восток, я — на запад. Летела я близко к листве, чтобы сохранить элемент неожиданности. Время от времени я замечала ослепительные всполохи выстрелов сквозь зернистую зелень прибора ночного видения. Стреляли зебры в сторону Ноуздайва, но, похоже, они думали, что мы спрятались недалеко от того места, откуда ранее вели огонь своим энергооружием.
Великолепно.
Я установила отметку там, где считала располагается центр вражеской формации, и передала информацию Тэйлвинд и Ноуздайву через ТД.
Шум моих крыльев было не различить на фоне выстрелов, и я с легкостью пробралась во фланг неприятеля. Выглянув из-за достаточно крупного дерева, я разглядела вражеские силы, представлявшие собой ломаную линию из отрядов по две зебры. Все сидели в укрытиях и увлеченно вели огонь на подавление. Только так я могла это описать. Ещё у противника был станковой пулемёт, который отрывисто стрекотал, поливая свинцом места, отмеченные пехотинцами.
Я устроилась поудобнее, совместила перекрестье с одной из зебр на периферии и стала ожидать сигнала от Тэйлвинд. Но ждать почти не пришлось.
Двойной щелчок.
Я взорвалась движением, нажимая спусковой крючок пистолета с максимальной скоростью. Раз. Два. Три. Четыре нажатия. Всё ушло в невезучего ублюдка, которого я держала на мушке. Он не «вспыхнул» (такой термин мы использовали для случаев, сродни тому, что произошёл с тем часовым), но осел, словно мешок облачных яблок. Вероятно, ослепительные лазерные лучи нанесли ужасный урон его внутренностям, но мне некогда было проверять. Я уже летела к другому дереву, когда второй солдат наконец отреагировал. Пули впились в ствол, за которым я укрылась доли секунды назад. Облетая противника по широкой дуге, я почти наугад посылала лазерные лучи по дезориентированным зебрам.
С другой стороны линии противника доносились отзвуки лучевой винтовки — резкий треск был едва слышен сквозь грохот зебринских выстрелов. Быстрый взгляд в ту сторону явил световое шоу, которое там устраивала Тэйлвинд. Яркие оранжевые лучи не только били по уязвимым тылам неприятеля, но, что важнее, вызывали все больше паники в рядах неприятеля. Ответный огонь в её сторону был редким и не слаженным. Частенько солдаты даже стреляли в сторону теней, вызванных всполохами их собственного оружия.
В общем, ответная реакция была беспорядочна, если не сказать большего. Пока большинство зебр продолжали вести огонь в сторону Ноуздайва, остальные перевели внимание на нас. И одним из первых среагировал пулемётный расчет. Они успели сменить позицию и даже подготовиться к стрельбе по воздушным целям. Стрелок лёг на спину, зафиксировав сошки задними ногами. Ждал, когда я или Тэйлвинд выстрелим ещё раз. Они были хороши.
Но у нас была плазменная пушка.
Очевидно, Ноуздайв уже давно приметил пулемётчиков и просто ждал, когда они закончат стрелять. Точный выстрел испарил пару незадачливых зебр (вместе с пулемётом) в беспощадном взрыве магической энергии.
Это окончательно деморализовало ряды зебр. Пусть я и не понимала их речь, но панические крики — почти интернациональный язык. Мы уже уложили не меньше четверти их сил, а остальные находились в полном смятении. И останавливаться мы не собирались. В какой-то момент боя мы с Тэйлвинд встретились и продолжили сражаться, прикрывая друг другу спины. Считанные минуты спустя всё было кончено. Наступила тишина… ну или почти наступила.
Мои уши дернулись. Кто-то… какая-то зебра что-то говорила поблизости. Я полетела на звук и нашла последнего выжившего. Он отошёл в тыл на несколько десятков шагов и что-то быстро тараторил в рацию.
Да проклянут тебя небеса.
Луч моего пистолета насквозь прожёг рацию. Зебра бросил её и в ужасе прижался к корням дерева. Он потерял (или выронил) свою винтовку. Я была взбешена и не собиралась позволить ему сделать ещё какую-нибудь пакость. Ночь пронзил последний луч, и воздух начали наполнять обычные лесные звуки.
Я тихо наговорила сообщение в микрофон ТД, он сразу конвертировал его в текст и отправил моим товарищам. Удобная функция, которая позволяла общаться, даже будучи фактически в режиме радиомолчания.
— Отходим к позиции Ноуздайва. Держимся у крон. Выполнять.
Ответом мне стала пара двойных щелчков.
Взлетев над деревьями, я быстро проверила небо на наличие воздушных целей. Хвала небесам, их не оказалось. Вернув пистолет обратно в кобуру на правой ноге, я повернулась к ждущим меня Ноуздайву и Тэйлвинд.
— Нас раскрыли. Нужно отступать к основным силам с той информацией, что у нас уже есть, — без лишних слов сказала я.
Ноуздайв отреагировал первым.
— Снап, но как же миссия? Ты же не собираешься просто...
— Именно! — гаркнула я. — Безопасность отряда превыше всего. Им известно, что мы здесь, так что мы уходим. Сейчас же!
В зелёном свете ПНВ я видела, как Тэйлвинд открыла рот, чтобы высказать своё мнение, когда с места нашего боя послышался хлопок. Моё лицо вмиг стало мокрым, а грива пегаски-техника разлетелась в стороны от появившейся у кобылы во лбу дыры. На лице у неё застыло смятение, а спустя мгновение она просто перестала махать крыльями и камнем рухнула вниз.
Тэйлвинд!
Я нырнула вниз, за ней. Смутно я услышала выкрик Ноуздайва о снайпере, хотя вся была целиком сконцентрирована на падающей кобыле передо мной.
Нет, нет-нет-нет-нет НЕТ!
Я почти её поймала. А ещё я так и не заметила ракеты, которая врезалась в дерево рядом с нами. Ослепительная вспышка и волна боли накрыли меня, отбрасывая в сторону. Монокуляр ПНВ сорвало с головы, а экран ТД разбило вдребезги. Листва и древесина загорелись, выбрасывая в небо неуклонно растущий столб дыма. Собственное тело предало меня, когда я попыталась встать.
Вероятно, поврежден позвоночник. Скорее всего, переломы костей и внутреннее кровотечение… И это лишь на основании того, что я ощущала. Дерьмо…
Тело Тэйлвинд упало в нескольких метрах от меня, перед горящим деревом. Я отчаянно хотела, чтобы пегаска ответила мне или подала ещё какой-нибудь признак жизни, но её мертвые глаза неподвижно смотрели на меня. Освещаемое огнем изуродованное лицо осуждало меня.
Этого ты хотела? Ради этого записалась добровольцем? Это всё ты виновата!
Тут я услышала хруст кустов под колесами, но я и так знала, что меня подбило. В поле зрения появился зебринский БМП. Одна из пусковых труб тихонько дымилась. Башенка с поднятым на максимальный угол орудием вращалась из стороны в сторону. Выстрелы автоматической пушки пробивали дыры в плотной листве. Спаренный пулемёт так же не замолкал. Периодические вспышки света освещали лес, заставляя тени плясать среди деревьев.
Ответ БМП не заставил себя ждать.. Первый заряд плазмы прилетел прямо в лицевую часть башни, уничтожив орудия в разрушительном зелёном взрыве. Бронемашина тут же дала полный назад, вгрызаясь колесами в мягкую почву дождевого леса.
Но не достаточно быстро.
Следующий шар плазмы попал в тонкое сочленение между корпусом и башней. Вспышка была не яркой, потому что основная часть энергии ушла внутрь машины, прокатившись смертельной волной по её внутренностям. Из каждой смотровой щели, вентиляционного отверстия и люка вырвались зелёные всполохи. БМП остановилась и загорелась.
Страшный способ умереть... Даже для зебры.
Люк мехвода открылся, и из машины с криком выполз горящий жеребец. Упав на землю, он начал кататься, пытаясь сбить пламя со своей шкуры. Из листвы молнией вылетела чёрный силуэт и копытами вперед приземлилась прямо на зебру. Раздался тошнотворный хруст, и крики прекратились.
Ноуздайв сел в укрытие рядом с горящим БМП. В свете пламени его тёмно-оливковая грива казалась жёлтой. Осмотревшись, пегас безумно закричал:
— Командир! Снап, где ты?
Я пыталась ответить, но единственное, что мог издать мой рот — это невнятное бульканье. Он не услышал меня.
Ноуздайв развернулся и выстрелил ещё одним шаром плотно сжатой магической энергии в кого-то, находящегося вне поля моего зрения. Ответный шквал пуль заставил пегаса спрятаться за бронемашиной. Ноуздайв вытащил из седельных сумок связку гранат, бывших частью ловушки. Стрельба усилилась. Жеребец впопыхах размотал клейкую ленту. Я услышала негромкий щелчок, и пегас со всей силы кинул смертельный подарок в сторону атакующих.
Взрыв был настолько силён, что своей ударной волной заметно покачнул БМП. И пусть я не видела, в кого полетели гранаты, мне явно не хотелось бы оказаться на его месте. Когда Ноуздайв выглянул из-за корпуса бронемашины и в его сторону не полетели пули, он продолжил поиски меня:
— Снап Ролл! Ответь!
Я снова попыталась это сделать, но лишь зашлась кашлем. Во рту был привкус меди, а на листьях передо мной появилась блестящая жидкость.
Определённо внутреннее кровотечение.
Ноуздайв услышал кашель, и на его лице появилось облегчение. Но, когда он подбежал ко мне и увидел моё состояние и тело Тэйлвинд, оно мгновенно исчезло.
— Всё будет хорошо, Снап. Просто не теряй сознаниe, хорошо? Не теряй сознание!
А ведь это я была медиком в нашем отряде…
Когда он начал меня осматривать, я поняла, что мне стало сложно концентрироваться. Мне было ясно, что я погружаюсь в состояние шока. Пока Ноуздайв четкими, но аккуратными движениями искал травмы, я начала осматривать деревья наверху. Даже не их, а по листву, что отделяла меня от ночного неба. Освещённая языками пламени, она продолжала легко шевелиться под теми остатками ветра, которым удалось пробиться в гущу леса. Вдруг часть листвы отделилась от остальной, как если бы…
О нет!
Я пыталась предупредить Ноуздайва, но смогла выдавить из себя лишь ещё больше кашля. Он прильнул ко мне и спросил:
— Снап, что такое?
Едва заметная в свете огня леска туго затянулась у него на шее. Жеребец выпучил глаза и начал, махая крыльями, пятиться вместе с нападающим к горящей БМП.
Вдруг я поняла, как зебре удалось так незаметно приблизиться к нам. На нём был переливающийся, почти бесцветный плащ, который вместо того, чтобы поглощать свет, похоже, как-то его преломлял. Если бы зебра не двигался, он был бы почти невидимым. Также на спине у него была длинная снайперская винтовка. Не думаю, что она как-то смягчила удар о корпус бронемашины.
Борьба продолжалась. На снайпера удар, похоже, вообще никак не повлиял, потому что хватку на удавке он не ослабил. Ноуздайв сопротивлялся и продолжал бить зебру о БМП, но было видно, что он теряет силы. Постепенно сопротивление больше стало похоже на неуклюжие конвульсии. И вот, после очередного удара о корпус, пегас рухнул на землю. Зебра бросил удавку и, забравшись на Ноуздайва, обхватил его шею копытами. Я услышала резкий хруст, и мой друг перестал двигаться.
Поднявшись, снайпер медленно пошёл ко мне. Я просто смотрела на него. Когда ему оставалась лишь пара шагов, он достал из-за спины винтовку и поднялся на задние ноги — классическая зебринская стойка для стрельбы. Он нацелил оружие мне прямо в лицо. В дрожащем свете огня мне показалось, что я разглядела едва различимую улыбку на его инородной морде.
Он ничего не сказал. Слова были не нужны. Смотря в дуло винтовки, я плюнула ему кровью на копыта с максимальным пренебрежением, которое только могла изобразить. Он нажал спусковой крючок. Была слабая вспышка и звук «фут». Лоб охватила неописуемая боль, и мир перед глазами тут же перестал существовать.
Заметка:
Загрузка, пожалуйста, подождите...