Если б желания были понями...

101. Концы и начала

— Согласитесь, идея вышла просто шикарно хаотичной! — хвастливо заявил Дискорд, пристально разглядывая четырёх загнанных в ловушку пони. — Что же будет дальше? Двое теперь могут легко сбежать, просто спланировав в безопасное место под скалой. Или же они останутся и продолжат безуспешно бороться с судьбой, которая выпала их семейству? Какое напряжение, какая драма! — комментировал крошечный Дискорд, наблюдая за действом с нескрываемым восторгом и нетерпением.

Волки поначалу пришли в замешательство из-за неожиданной смены внешности у двоих их жертв. Увы, от удивления они оправились довольно быстро и тут же снова стали приближаться, и настойчивее всего вели себя те, кто были с боков. Они явно хотели, чтобы четвёрка отошла подальше от края, с которого они вполне могли сигануть. Вот если их оттуда отогнать, то ни волки, ни их жертвы случайно не сорвутся со скалы и не погибнут — вряд ли оставшиеся волки успеют добежать вниз до разбившейся добычи прежде, чем подарком небес воспользуются другие. Гораздо лучше будет заставить добычу бежать подальше от обрыва.

Пони тоже потрясла произошедшая перемена. Жеребец пару раз взмахнул крыльями, отчего его передние ноги оторвались от земли, что явно встревожило волков, затем что-то крикнул подростку. Подросток, в шоке уставившийся на свои крылья, двигавшиеся то вверх, то вниз, вздрогнул от окрика, споткнулся и наконец ухватил маленького жеребёнка передними ногами.

Волки, больше не медля ни секунды, кинулись в атаку сбоку на кобылу, пытаясь заставить ту запаниковать, чтобы отогнать её от края утёса в сторону большей части стаи, притаившейся в засаде. Однако жеребец развернулся и, обхватив кобылу передними ногами, столкнул всё семейство через край. Несколько секунд царил полный хаос. Но быстро стало понятно, что жеребец вполне уверенно летит на своих новых крыльях, держась в нескольких ярдах от стены обрыва и прижимая к себе отчаянно вцепившуюся в него кобылу. Подросток же скорее падал, чем летел, отчаянно хлопая своими крылышками, и пару раз чуть не упустил младшего жеребёнка. Казалось, малыш вот-вот выскользнет и разобьётся насмерть. И тем не менее обе пары приближались к земле намного медленнее, чем камни, сорвавшиеся с края утёса вслед за ними.

Они приземлились не слишком далеко от основания скалы, но всё же за краем осыпи, пусть приземление и вышло довольно жёстким. Но что самое главное — они все остались живы. Волки только и могли, что злобно рычать им вслед с края обрыва.

Собравшаяся в бальном зале публика в один голос выдохнула с облегчением. На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только музыкой оркестра и цокотом копыт по танцполу. Возникшие из дыма образы вновь дымом же и обратились, снова явив Дискорда, сидящего в розовом курительном кресле. Стоящие вокруг пони начали активно перешёптываться, и в их разговорах сквозила одна и та же мысль: неужели именно благодаря Дискорду возникли пегасы? Все четыре принцессы пристально наблюдали за происходящим.

— Всё действительно так и было? — с нескрываемым подозрением в голосе спросила принцесса Луна и, прищурившись, просверлила взглядом невозмутимого драконэквуса.

— Ты ранишь меня своим недоверием прямо в сердце! — воскликнул Дискорд, хлопнув лапой по груди, в которую только что из ниоткуда вонзилось вращающееся сверло, заставляя его истекать кровью… почему-то зелёной и разъедающей пол. — Это абсолютная правда! — Мгновение — и сверло, кровь и даже проеденная ею в полу дыра испарились, и Дух Хаоса обвёл их лукавым взглядом, тем временем одной лапой невозмутимо штопая дыру на груди вытащенной из хвоста иголкой с волосом, выдернутым уже из хвоста принцессы ночи вместо нитки (и возмущённым вскриком «Дискорд!» от бывшей владелицы волоса). — Или вы предпочитаете считать, что это отчаянное желание жеребца спасти свою семью заставило его врождённую магию самостоятельно найти решение? И что это не я… кхм… направил эту… кхм… магию в нужное русло, дал ей жизнеспособное направление выхода… и, возможно, заодно привил птичий инстинкт полёта? — он обиженно посмотрел на неё. — Да как я вообще мог такое сотворить с живыми пони?!

Дискорд перевёл взгляд на Селестию.

— Ладно-ладно, серьёзно, это моя работа, — хмыкнула химера и пожала плечами. — Если хочешь, могу поклясться, что именно так всё это и произошло, — добавил он с ухмылкой. — А тот хаос, вызванный на равнинах летающими пони… О, он был просто восхитителен… Один-единственный момент вдохновения, а хаос продолжается до сих пор, — с ностальгией вздохнул Дискорд.

Внезапно и кресло, и драконэквус исчезли. Немного оглядевшись, Альбус обнаружил, что Флаттершай и Дискорд теперь танцевали медленный танец на потолке. Их сопровождал небольшой оркестр из пяти Дискордов, явно исполнявших какую-то музыку, которую, увы, больше никто не слышал.

Принцессы обменялись задумчивыми взглядами. Толпа знати и придворных прихлебателей вокруг них незаметно рассосалась — все явно поспешили рассказать тем, кто ещё не в курсе, всё то, чему только что стали свидетелями. У Альбуса почему-то возникло стойкое ощущение, что споры о точности и достоверности продемонстрированной сцены, вероятно, будут вестись веками, особенно учитывая привычку и любимое развлечение Дискорда — всячески разыгрывать пони.

Возникает закономерный вопрос: насколько в принципе можно доверять словам Дискорда?

В этот момент на голове Шайнинг Армора возник крошечный Дискорд и показал язык принцессе Кейденс. Та прищурилась и требовательно уставилась на Шайнинга, отчего жеребец немедленно всполошился и, быстро оглядевшись, снова взглянул на свою жену, вопросительно подняв брови. Он явно боялся, что сделал что-то не так, раз она так сердито на него смотрела.

Что ж, теперь предельно ясно, кто у них в доме хозяин.

Альбус заметил недалеко от себя Кастора с семьёй, и ему стало интересно, что сквиб думает о Дискорде. Понимал ли он, насколько на самом деле это существо могущественно? Или считал всё это иллюзиями, преувеличениями и прочими уловками? Директор несколько секунд наблюдал за задумчивым выражением морды превращённого в пони мужчины, пока тот случайно не взглянул на него. Пожилой маг улыбнулся и приподнял бровь, а затем мотнул головой в сторону. Кастор прищурился, затем неторопливо кивнул, что-то сказал жене, и та вместе с дочерью направилась к столам с закусками. Жеребцы же незаметно отошли в сторону от шепчущихся королевских особ и окружавшей их свиты.

Добравшись до уединённого алькова, словно специально предусмотренного для подобных приватных бесед, два превращённых в пони мужчины замерли, и на мгновение воцарилось молчание, пока они рассматривали друг друга. Конечно, из-за того, что сейчас они были пони, было очень трудно делать какие-либо умозаключения, основанные на позе и выражении лица, но Альбус заметил, что человек в теле пегаса избегал смотреть ему в глаза.

— Как вы познакомились с эквестрийцами? — наконец спросил Альбус.

— А вы мне мозги не поджарите, если я скажу что-то не то?

–=W=–

При виде того, как Талия, возвращаясь с танцпола, внезапно сменила направление от столика с закусками к группке учеников Хогвартса, у Гарри стали закрадываться подозрения. Принцессы что, рассказали Сирлам, что её ровесники, опоздавшие к началу бала, тоже пришли через портал, как и она сама?

— А вы правда с Земли? — полюбопытствовала Талия, подходя к ним.

Похоже, в кои-то веки подозрения его не обманули.

— Именно так, уважаемая, — заулыбались близнецы, обнимая копытами всех, до кого смогли дотянуться, особенно — друг друга.

— В основном, — чопорно заявил нахмурившийся Перси. И почему-то Гарри был уверен: будь тот сейчас в мантии — однозначно разглаживал бы отвороты манишки. — Эти три жеребёнки — эквестрийки, — уточнил Перси, указывая на Меткоискательниц. — Их сестры — Хранительницы Элементов. Но мы все ходим в одну школу… одарённых учеников Хогвартс, находящуюся в Шотландии, — самодовольно добавил он. — Ну, понимаешь, это закрытое учебное заведение, поступить туда можно только по приглашениям.

Талия смерила взглядом сначала Перси, потом обвела глазами остальных и нахмурилась.

— Итак, раз уж вы в телах пони, то значит, у вас есть магия, — сказала она. — Ровно так же, как и у меня. Только у меня её слишком мало, чтобы на Земле я могла ей сделать хоть что-то. Когда мы проходили через портал, отец мне сказал, что люди, вовсе лишённые магии, так и проходят через него людьми. — Перси и близнецы обменялись удивлёнными взглядами, а Рон, Джинни и Миртл нахмурились. — А те, у кого магии достаточно, становятся единорогами. — Талия ещё пару секунд разглядывала близнецов. — Значит, вы можете творить магию на Земле, так? Мой отец говорил, что только один из тысячи человек обладает магией. Но похоже, у вас у всех есть магия, раз уж вы все пони, как и я, и ходите в одну школу, — добавила она после задумчивой паузы и опустила взгляд в пол, затем снова взглянула прямо на Перси. — А ещё я никогда не слышала ни о каком Хогвартсе в Англии, следовательно, это магическая школа, так ведь?

Гарри невольно поразился догадливости сверстницы. Пожалуй, будь он в родном облике, то похлопал бы ей. Хотя после года жизни в Эквестрии в окружении семьи и друзей Гарри мог сказать, что его единорожья ипостась стала для него столь же родной, как и человеческая.

Тем временем самодовольный Перси почувствовал, будто земля у него буквально ушла из-под ног.

— Нет, это просто частная школа, — поспешно взял на себя инициативу Гарри. — Просто они приглашают к себе учеников, у которых в этой школе учились родители. У меня там учились и отец, и мать, поэтому меня тоже пригласили, хоть на тот момент я и был в Эквестрии. Правда, мне до сих пор любопытно, как сова умудрилась отыскать меня здесь, — добавил красно-золотой жеребёнок нахмурившись. — Они явно не должны уметь летать между мирами.

Гарри нахмурился ещё сильнее и воззрился на танцующую на потолке пару, и в первую очередь — на Дискорда.

— Сова?

— Ага, — покивал головой Гарри. — По какой-то странной причине именно сова принесла моё приглашение, а не обычная почта. Моим родственничкам такое точно не понравилось бы, — добавил он, скорчив гримасу отвращения, и покачал головой.

Талия разочарованно вздохнула и тоже покачала головой.

— Вообще-то принцесса Селестия уже сказала мне, что все вы ведьмы и маги, и что все вы ходите в школу под названием Хогвартс, и это школа чародейства и волшебства.

Её собеседники умолкли, не зная, что ответить. Тем временем к ним стали подтягиваться и другие юные пони, которым явно было интересно послушать, о чём тут болтают.

— Извини, но по законам Магической Британии нам запрещено говорить о магии с кем-либо, кроме других магов, — вздохнув, попыталась оправдаться Миртл.

— Но я ведь тоже магическая, иначе я не стала бы пони, не так ли? — в ответ впилась взглядом в ведьму-единорожку Талия.

— Далеко не все сквибы — это такие маги и ведьмы, которые не могут колдовать — вообще осведомлены о магии, — вставил Перси. — Поэтому мы должны действовать так, будто не понимаем, о чём ты говоришь, иначе нас арестуют за нарушение закона. Если только мы не встретили тебя в магическом месте, то мы должны исходить из того, что ты ничего не знаешь о магии.

— Это место недостаточно магическое для вас? — саркастически спросила Талия, демонстративно окидывая бальный зал взглядом.

— То, что ты здесь, не означает, что ты хоть что-то знала о магах и ведьмах по ту сторону, так ведь? — резонно возразил Перси.

Они несколько секунд буравили друг друга взглядами, прежде чем превращённая девочка неохотно кивнула. Да, она ничего не знала о них, пока принцесса ей не сказала.

— Мы так поступаем, потому что боимся, что как только магглы узнают о нас, они возобновят охоту на ведьм, как в прошлом, — объяснила Джинни, поёжившись под конец.

— И это притом, что большинство пострадавших или убитых в этой охоте не были ни магами, ни ведьмами, — настала очередь вздохнуть Гарри.

— Короче, если ты расскажешь о магии любому, кто не является ведьмой или магом, то придут авроры и арестуют тебя, — подытожила Миртл. — Так что тебе нужно следить за тем, что говоришь, даже в кругу собственной семьи!

— Авроры?

— Магическая полиция, — объяснил Гарри.

Талия уставилась на их группу, как и некоторые из окруживших их пони.

— А вы взаправду пользуетесь волшебными палочками? — спросила она, меняя тему разговора.

Джинни невозмутимо извлекла палочку из чехла и выпустила из той сноп искр, далее взмахом палочки заставила взмыть в воздух кусок торта с ближайшего блюда, а затем, вернув вкусняшку на место, засветила «lumos».

Магия в исполнении маленькой пегаски-подростка явно потрясла окружающих пони, а кого-то даже напугала, и по собравшейся вокруг их группы толпе побежали поражённые шепотки, стремясь донести произошедшее до тех, кто этого не видел своими глазами. Да и стража не оставила случившееся без внимания. Гарри заметил, как в их сторону стали подтягиваться ближайшие пони-стражники, да и пара крылатых гвардейцев, зорко наблюдавших за всем происходящим в зале с воздуха, не остались безучастными. В считанные секунды вокруг их группы возникла четвёрка охранников, остановившись, впрочем, на почтительном расстоянии, чтобы не мешать разговору — «нетрадиционная» магия явно привлекла их настороженное внимание.

— Вот, — сказал Джордж, протягивая ей свою палочку. — Скажи «lumos» и представь, что на кончике палочки загорается светлячок.

Талия попробовала, но ничего из этого не вышло.

— Мне твоя палочка просто кажется тёплой наощупь, — ответила она и, кинув на деревяшку разочарованный взгляд, вернула её владельцу.

— Именно поэтому ты и не получила приглашения в Хогвартс, — объяснил Фред. — У тебя слишком мало магии, чтобы работать палочкой, так что увы… — на последних словах он пожал плечами.

Приунывшая от того, что с самого начала ей соврали, а потом ещё и заявили, что у неё не хватает магии, чтобы стать ведьмой, Талия довольно скоро свернула разговор, правда, перед этим убедив позволить их сфотографировать, пообещав отправить им копии по почте, когда вернётся домой. Гарри посоветовал пегаске просто отправить их Твайлайт в Эквестрийское посольство с пометкой передать фотографии Уизли.

Едва офицерская дочь отвернулась, как Джинни окружил целый табун пони всех трёх рас, требующих, чтобы она показала им ещё больше магии. Всех их просто поразило, как не-единорог с лёгкостью демонстрирует магию. Уже вскоре Рон, Джинни, Скуталу, Эппл Блум и Перси хвастались всем тем, что могли вытворять с палочками. Перси, как самый старший, а потому самый умелый и знающий больше всех чар, вскоре также оказался в центре внимания.

Пока остальные переживали свою минуту славы, Гарри приметил, что близнецы втихаря слиняли. Ну, как говорится, пусть развлекаются, главное, чтобы они не обнаружили, что соль для пони сродни алкоголю, и что мешать их — плохая идея. А тут к тому же есть ещё и магия.

–=W=–

От столь неприкрытой враждебности в голосе пони… то есть маггла — или всё же сквиба? — Альбус невольно сделал шаг назад.

— Уверен, ничего подобного нам не понадобится, — наконец заговорил старый маг после минутной паузы, — если только вы не планируете раскрыть факт существования магического мира перед магглами. Полагаю, вы не больше моего хотите устроить подобный геноцид, — добавил он, мягко улыбнувшись.

Пегас, прищурившись, смерил его настороженным взглядом и неторопливо кивнул.

— Я был сержантом в полиции Суррея, — начал Кастор, — когда заметил, что в зелёной зоне рядом с Литтл Уингингом наблюдается повышенная активность…

Пегас кратко описал, как ситуация, которую организовали эквестрийцы, была доведена до внимания премьер-министра; как предпринимались настойчивые попытки скрыть слово «магия» от внимания общественности, чтобы предотвратить антагонистическую реакцию закоснелых церковников; то, что они даже не подозревали, что маги и ведьмы существуют, пока во время встречи с принцессой Селестией премьер-министр не упомянул, что они вполне могут столкнуться с людьми, способными творить магию.

— Это было очень жёсткое откровение, — холодно пояснил сержант. — Как и сведения о том, как маги и ведьмы имеют обыкновение относиться к магглам и сквибам.

Далее он сообщил чародею, что осведомлён о Гарри Поттере, Волан-де-Морте и Хогвартсе. И что в курсе, почему, собственно, маги и ведьмы хотят скрыть своё существование от обычных людей.

Кастор особо подчеркнул, что если маги смогут держать свои головы в остроконечных «ведьминских» шляпах подальше от маггловских договорённостей с эквестрийцами, то они могут не бояться, что кто-то нарушит их драгоценный Статут о секретности. Правду знали лишь те люди, кому действительно положено её знать. Фактически, присутствие эквестрийцев у всех на виду могло служить прикрытием для магов, пока они сами не почувствуют себя в достаточной безопасности, чтобы выйти из теней — если они, конечно, когда-то на это решатся.

А сквибы, согласные стать пегасами, вполне могут приехать в Эквестрию и работать на британское правительство, как, собственно, и разочаровавшиеся в магическом мире полукровки, которые тут станут единорогами. Исходя из сказанного ему сёстрами-правительницами, Эквестрия будет рада приветствовать всех. А английское посольство по эту сторону портала для удовлетворения своих потребностей легко сможет нанять не одну сотню служащих.

— Но почему ваш премьер-министр ничего не сказал министру магии? — спросил Дамблдор.

— Каким образом? — задал логичный вопрос его собеседник. — У него же нет никакой возможности с ним связаться. Попытка сказать портрету мага, висящему в кабинете премьер-министра, что он хочет поговорить с министром магии оказалась абсолютно бесполезной.

Альбус вздохнул. Разумеется бесполезной. У магглов же нет магии, чтобы активировать ею магию портрета. И, в отличие от большинства портретов, этот не должен постоянно двигаться — следовательно, его можно активировать только со стороны магов. К тому же Корнелиус, как чистокровный маг, несомненно, отмахнулся бы от любой просьбы какого-то там маггловского премьер-министра как от назойливой мухи или чего-то подобного. Он считал всех магглов немытой чернью, крестьянами, копающимися в навозе ради пропитания — совершенно никчёмными существами, недостойными его внимания, разве что в чрезвычайных ситуациях. В смысле, чрезвычайных ситуациях в магическом мире.

— Что ж, — сказал Альбус, — мы знаем об эквестрийцах, а теперь и о том, что они также связались и с магглами.

— И что вы теперь планируете делать? — Глаза Кастора сжались в щелочки, а его поза стала ещё более напряжённой. — Если мы сочтём ваши действия враждебными, то немедленно сделаем ответный шаг. Мы знаем, где обитает большинство магов, и уже обучили сотни сквибов в рядах наших вооружённых сил.

— Да ничего, — пожал плечами Альбус, стараясь не показать своего удивления тем, что магглы знают, кто такие сквибы, да ещё и активно с ними сотрудничают.

А ведь сквибам по всем магическим законам разрешалось работать с магглами. Единственное ограничение, согласно законам Министерства, заключалось в том, что сквибы не могли рассказывать о магии не знающим о ней магглам. Но если магглы уже знали? В этом отношении законы были довольно расплывчатыми.

— Ну, до тех пор, пока вы не угрожаете Статуту секретности, — поправился старый маг и вздохнул. — Департамент магических происшествий и катастроф с недавнего момента принял решение расследовать все случаи спонтанной магии. Их цель — выявлять всех рождённых в маггловских семьях магов и ведьм до того, как странности в их поведении заметят друзья и окружающие. Чем раньше мы подготовим и проинформируем как их, так и их родителей, тем в большей безопасности мы будем, — Дамблдор сделал паузу. — Некоторые даже предлагают, чтобы мы в дальнейшем воспитывали подобных детей в семьях магов.

— Похищение детей или насилие над их родителями — это нарушение королевских законов.

Собеседники молча уставились друг на друга. Альбус вспомнил слова Дискорда о том, что мир может обратиться прахом, если маги осмелятся в открытую напасть на магглов. И в том, что изъятие детей у законных родителей магглы расценят как нападение, сомневаться не приходилось. Тем более, что подобное безусловно потребовало бы обливиации родителей. Возможно, поколение-другое назад это бы и сработало. Ну, или хотя бы до прибытия эквестрийцев. Теперь же слишком многие заметят магию и станут задавать неудобные вопросы.

— Я намерен указать им, что в долгосрочной перспективе подобное решение будет контрпродуктивно.

— Вы обязаны привести свои законы в большее соответствие с законами королевства. Многие из них прямо противоречат законам, которые уже долгие годы работают у нас.

— Это будет очень сложно.

— А если вы используете это как предлог для обеспечения Статута секретности в связи с появлением эквестрийцев?

— Возможно. Но всё равно сложно.

— Это всяко лучше, чем война. Мы знаем, где находятся основные анклавы магов по всему миру. Особенно в Англии. Косой переулок, Хогсмид, само министерство. Многие более мелкие, например, Годрикова лощина. Более того, со сквибами, такими как я, не являющимися частью магического мира, плотно сотрудничает правительство Её Величества, и мы всецело на стороне Королевы. Так что теперь просто спрятаться за магглоотталкивающими чарами не выйдет.

Альбус хмуро уставился на сержанта. Если магглы уже знали, как найти Министерство, Хогсмид и Косой переулок, то они могут нанести магическому миру непоправимый ущерб. А тут ещё и эквестрийцы — карта неизвестной величины и масти. Как они отреагируют, если маги начнут направо и налево обливиатить их союзников?

— Что, если мы вместе создадим новый департамент, который даст возможность магам и ведьмам работать в правительстве Её Величества и с эквестрийцами? — предложил Кастор. — С вашей стороны это позволит сохранить Статут секретности; с нашей — позволит убедить любого человека, случайно увидевшего магию, что это «продвинутая технология» эквестрийцев, а никакое не сказочное волшебство, и никаких магов или ведьм не существует. Всегда ведь лучше работать вместе, чем друг против друга.

Правительство королевы очень жёстко относится к насилию над разумом, — добавил Кастор после паузы. — Это первое, с чем вам необходимо разобраться.

— А эквестрийцы? — спросил Дамблдор, не прекращая сверлить собеседника пристальным взглядом. — Что предпримут они?

— Они хотят торговать, — пожал плечами сержант. — И они уже успели продемонстрировать, что могут довольно ловко манипулировать своими соседями. — Кастор посмотрел на правящих сестёр и мотнул в их сторону головой. — У принцессы Селестии достаточно магии, чтобы двигать местное солнце. Солнце, чёрт побери! — пегас покачал головой, словно с трудом верил в то, что это возможно. — А у принцессы Луны хватает сил двигать луну. Я сам видел, как они делали это вчера и сегодня. Только представьте, что они могут сотворить с магами. Проклятье. Да они их в порошок сотрут. — Кастор мрачно опустил взгляд в пол. — Да и нас заодно.

Совместная работа может стать единственным способом уравнять наши шансы в отношении с эквестрийцами, — добавил Сирл, вновь взглянув на Дамблдора. — Если они останутся нашими друзьями, мы получим гораздо больше, чем если они перейдут в разряд врагов.

Слова маггловского аврора заставили Альбуса вспомнить, насколько могущественной показала себя Луна во время охоты на василиска. Она тогда ведь даже не запыхалась, а в конце и вовсе уменьшила василиска до размеров безобидного садового ужика — действие, которое, учитывая природную магическую сопротивляемость Короля змей, не смог бы повторить никто в магическом мире. Но перемещать луну? Тем более солнце? Дамблдор повернул голову и смерил сестёр-правительниц долгим, задумчивым взглядом. Похоже, сёстры решили магией обмануть бедного Кастора. Нет никаких сомнений, что сёстры задурили голову легковерному магглу — просто потому, что никакого способа двигать солнце или луну — неважно, пони он там или нет — не существует. Будь это так — и астрологи уже бы давно это заметили. А Дамблдор прекрасно знал, что ни солнце, ни луна в последние несколько дней не всходили и не заходили в необычное время. Как и за последние века.

Альбус сделал медленный вдох-выдох и стал внимательно рассматривать четвёрку принцесс. Понемногу он переключился на магическое зрение — и перед «глазами» возникли два ярко светящихся пятна, полностью скрывших своим сиянием два других. Увы, рассмотреть их индивидуальные особенности не удавалось — они были слишком яркими, чтобы за исходящим от них сиянием можно было хоть что-то различить. Да что там особенности — он не мог даже толком рассмотреть их общие формы! Разве что одно пятно было вдвое ярче другого. Мерлин, да насколько же они могущественны?

Внезапно Дамблдор ощутил, что за ним кто-то наблюдает. Маг спешно заморгал, отключая магическое зрение, и когда комната наконец-то возникла в обычном зрении, он был ошарашен, обнаружив, что на него, понимающе улыбаясь, смотрит принцесса Селестия. Что?! Она что, почувствовала, как он изучает её ауру? Альбус потряс головой. Да нет, это, должно быть, просто совпадение, что она взглянула на него как раз в этот момент. Да никто в жизни не сможет заметить подобное тонкое воздействие в столь насыщенном магией месте, тем более, когда вокруг и без того полно пони, не сводящих взглядов со своих повелительниц.

Тем временем Кастор, как и Альбус, тоже осматривал бальный зал. Дискорда нигде не было видно.

— А ещё, учитывая то, что мы вот только что видели, сестры вполне могут попросить вмешаться в происходящее Бога Хаоса, — продолжил сержант. — И я очень сомневаюсь, что он станет слушать оправдания кого-то из нас. Вы точно хотите, чтобы из-за ваших действий психанул сам Бог Хаоса? Если хотя бы половина того, что они мне тут рассказали об этом существе, правда, — добавил Кастор, вздохнув, — то он может просто стереть из бытия как магов, так и не-магов… и даже не вспотеет. В конце концов, он на равных сражался с обеими сёстрами разом — им даже потребовалась помощь этих… Элементов Гармонии — какого-то очень мощного магического артефакта, чтобы победить его.

Эти слова заставили Альбуса поёжиться, словно от холода. Если даже им понадобились мощные артефакты в борьбе с ним, то одна только мысль, что он обратится против Магической Британии, вызывала подсознательную дрожь.

Обсуждение сложившейся ситуации продолжалось весь следующий час. Естественно, никаких судьбоносных решений Дамблдор и Кастор не приняли, но под конец встречи договорились, что будут держать связь через принцессу Твайлайт. Кастор ушёл искать жену и дочь, а Альбус на какое-то время так и остался сидеть в одиночестве — ему нужно было всё тщательно обдумать.

Очевидно, что заставить Визенгамот согласиться с теми требованиями магглов, на бескомпромиссной необходимости которых настаивал Кастор, будет архисложно. К счастью, магглы были готовы дать Дамблдору время при условии, что он сможет достаточно оперативно продавить необходимость пересмотреть наиболее вопиющие, нарушающие права магглов законы о магии.

Во время одной из прогулок до стола с закусками директор Хогвартса заметил, что близнецы больше не рыщут по углам бального зала и выглядят, насколько он понимал выражение их понячьих морд, разочарованными. Однако чуть позже Альбус заметил их танцующими, а точнее пытающимися танцевать с другими пони. Судя по тому, что на их партнёрах были платья, логично было предположить, что это были кобылы.

–=W=–

Бал продлился ещё несколько часов.

К тому времени, когда пони начали понемногу расходиться, все дети были уже никакие, и старшим пони (и не только) пришлось их нести — Меткоискательницы ехали на спинах своих сестёр, Перси нёс Джинни, а близнецы по очереди тащили Рона… хотя, зная этих шутников, они могли только делать вид, что меняются, тогда как на деле нести Рона мог и кто-то один из них. Малышня, конечно, пробовала протестовать, но как-то не особо убедительно, без огонька, что явно позабавило взрослых. И уж конечно, принцесса Твайлайт никому не позволила отнести к ней в замок Гарри — она всю дорогу несла его сама. Только уложив красно-золотого единорожка спать, она проводила Альбуса обратно через портал.

Проверки на обратном пути через охрану портала оказались намного строже, чем во время его прибытия. Похоже, атланты и правда не хотели, чтобы кто-то ещё пробрался во внешний мир.

Вернувшись в свой кабинет, Альбус подготовил к работе Омут памяти, выехавший из-за вращающейся ширмы, и пригласил Северуса «пропустить с ним стаканчик на ночь», как он выразился. Он налил им обоим хорошую порцию огневиски и откинулся на спинку стула. Им было о чём поговорить. А ведь ещё надо будет хоть немного поспать, пока не наступило утро.

Увиденное и услышанное им за время пребывания в Эквестрии имеет огромное значение для магической Британии. Потребуются поистине ювелирной точности манёвры, чтобы сохранить мир во вновь сложившемся треугольнике власти между магами, эквестрийцами и магглами. Но преимущества подобного взаимодействия намного превышали возникающие на пути трудности. И самой большой трудностью будет заставить древние магические рода начать относиться к магглам со всей серьёзностью.

Если он сумеет заставить принцесс помочь ему, то Волан-де-Морт перестанет быть проблемой. Каким бы сильным и хитрым ни был этот маг, сёстрам с их могуществом, в котором Альбус уже убедился лично, ему противопоставить попросту нечего. И даже если он сможет остаться после такой встречи на этом плане мироздания, а не отправиться самой короткой дорогой на следующий, вряд ли это будет приятным существованием — как-то сложно назвать приятной судьбу заброшенного на луну… или солнце.

Однако в первую очередь следует написать новое правило, которое будет ждать гриффиндорцев, когда они вернутся с зимних каникул.

11) Студентам КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЕТСЯ упоминать имя одного определённого эквестрийца/атланта во время уроков профессора Снейпа. Как и на любом другом занятии. Как и в Хогвартсе вообще. Как и где-либо поблизости от него. И цитировать это правило вслух чаще, чем один раз в сутки. На всю группу, а не на человека. Просто… ЗАПРЕЩЕНО!!! (трижды подчёркнуто) Наказание за неподчинение этому правилу может включать в себя любые меры, в том числе отчисление из Хогвартса и/или реальный срок в Азкабане.

Дамблдор понимал, что остальные три Дома, обнаружив то же самое правило, размещённое у входов в их общие гостиные, наверняка останутся в недоумении: о каком загадочном эквестрийце там говорится?

–=W=–

На следующее утро из комнаты близнецов раздался сначала взрыв смеха, а затем заунывный вой на два голоса. Вслед за быстро собравшимися Уизли подтянулись и прочие обитатели замка и, ворвавшись в комнату, увидели двух очень невзрачных кобыл с тусклой шерстью. Одна была сильно ниже, короче и толще другой, с густыми, жёсткими тёмно-серыми гривой, полностью скрывавшей уши, и хвостом ёжиком. Шерсть была просто серой. Выражение её лица сделало бы честь любому тупице.

Другая была высокой и худой, даже скорее тощей, с торчащими зубами, кривой мордой и коричневой шерстью. Её грива того же цвета, что и шкура, была короткой, почти незаметной, а уши торчали вдвое выше, чем у обычных пони. Теперь их двоих уж точно никто не смог бы спутать. Особенно учитывая пятно белой шерсти в форме буквы «Ф» на морде коричневой кобылы.

К счастью, они оба — или обе? — всё ещё оставались единорогами, хоть их рога и были чуть ли не кренделем закручены.

Гарри не знал, смеяться ему или плакать. К счастью, Джинни спасла его от этой дилеммы, расхохотавшись так, что плюхнулась на круп. Мгновение спустя и Рон последовал за ними. Перси изо всех сил попытался скрыть улыбку, но его ждал критический провал.

Если бы мама не заверила близнецов, что последствия устроенного им ядошуткой розыгрыша можно легко вылечить, теперь-уже-не-близнецы точно свалились бы в обморок от ужаса. Одна только Миртл не растерялась и, схватив фотоаппарат, успела сделать несколько снимков.

В итоге они всей толпой сразу после завтрака отправились в понивилльский спа-салон, где Алоэ приготовила для близнецов специальную ванну. Лотус Блоссом меж тем позаботилась о том, чтобы все остальные должным образом расслабились в соседнем бассейне. Гарри стоило бы возразить против общей ванны — ведь он же мужиГ, негоже это — с девчонками в одной ванной плюхаться, — если бы только он не знал, что жеребёнкам в их табуне это действительно пришлось по вкусу. А ещё это давало ему повод пообниматься с мамой, и в таких обстоятельствах никто не стал бы его дразнить.

Поэтому возможность пересказывать сёстрам Блоссом всё про бал, состоявшийся накануне вечером, в том числе и об откровениях Дискорда о пегасах, он предоставил остальным, наслаждаясь материнскими объятьями.