Если б желания были понями...

57. Подача информации — это ключ ко всему!

Что ж, если не считать небольшого, вызванного выходкой гриффиндорцев-первоклашек оживления, обед прошёл довольно буднично, мало чем отличаясь в плане количества и разнообразия содержимого тарелок на столах от прошлых обедов, и Гарри был рад видеть, что Миртл радуется жизни — по крайней мере ест столько, что хватило бы накормить и его двоюродного братца и дядю… пару раз как минимум! По крайней мере, она перестала быть депрессивной плаксой, которой была в призрачный период своего существования. Да и жеребёнки постепенно приспосабливались к тяжёлой диете из мяса и сладостей, которую предлагали домашние эльфы. Хотя, как отметил Гарри, что эквестрийки, что большинство остальных младшеклассников в основном предпочитали чудовищно насыщенные сахаром сладости скучному мясу и овощам, которые в общем-то тоже присутствовали на столе. Но с другой стороны, пони и в Эквестрии обожали всё сладкое.

В раннем детстве Гарри редко доставалось что-либо сладкое, и, возможно, из-за этого он вырос куда меньшим сладкоежкой, чем все остальные дети. Куда больше ему нравились фрукты и овощи — хотя традиционный британский пудинг с патокой нашёл особое место в его сердце… э-э, в желудке, то есть. А уж если вспомнить те кексы и маффины, которые стряпала Пинки…

Но что настораживало, слизеринцы вели себя необычайно тихо. А уж взгляды, которые некоторые из учеников постарше бросали на анимагов, были… тревожащими. Гарри мог поклясться, что видел, как один слизеринец, когда Гермиона зачем-то на пару секунд повернулась в сторону их стола, улыбнулся и попытался поймать её взгляд. Не то чтобы она заметила это, увлечённая вместе с Джинни планированием новых экспериментов, желая определить, как они в понячьем обличьи смогут эффективнее использовать магию.

После обеда гриффиндорский табунок первоклашек, превратившись в пони, играл в свежепридуманную ими игру, этакую смесь вышибал и пятнашек — превращённые дети при помощи палочек пулялись друг в друга чарами, оставляющими цветные кляксы. Удивительно (а может, и нет), но Гарри и Свити Белль с трудом приспосабливались к использованию палочек вместо своих рогов, из-за чего их «пятнали» гораздо чаще остальных. Даже не так: их умудрялись вышибить чуть ли не в первые же секунды с начала очередного круга! Мало того, что заклинания, посланные их рогами, объявили «несчитовыми», так парочке единорожков ещё и приходилось сильнее концентрироваться, чтобы направить свою магию именно через палочку, что создавало задержки, которые значительно замедляли их реакцию. У Гермионы данной проблемы не наблюдалось — ей не приходилось бороться с прочно укоренившейся эквестрийской привычкой.

К ужину все они были изрядно вымотаны как от беготни, так и от магического истощения, притом Гарри, Гермиона и Свити Белль выглядели так, будто на них напал сумасшедший маляр… ну или они только что разгромили лакокрасочный магазин.

Зато за время игры дети узнали, что пони, держащие палочку во рту, вполне могут произносить нужные для запуска заклинаний волшебные слова, и, похоже, весьма неплохо. Пегасы и земные пони оказались в этом деле даже более искусными — им с жеребячества приходилось учиться говорить, одновременно таская во рту вещи, которые единороги переносили телекинезом. Также выяснилось, что если превратиться в пони, держа при этом палочку в руке, то даже не-единороги вполне могли использовать заклинания, пребывая в своём облике пони. Просто это было очень утомительно, да ещё постоянно приходилось указывать ногой на цель заклинания. Но опять же, дома, в Эквестрии, некоторые единороги именно так и делали — или, по крайней мере, указывали рогом в ту сторону, куда отправляли свою магию. Даже Твайлайт частенько так поступала, когда телепортировала кого-нибудь или что-нибудь.

За ужином вымотавшийся Гарри тем не менее заметил, что «анимаги» снова оказались основной темой большинства разговоров. Он был уверен, что если бы совятня уже не была пуста, то это бы произошло снова. Тема «Анимаги, умеющие пользоваться палочками», по мнению многих присутствующих, безусловно, заслуживала особого внимания.

Как и в другие вечера, большинство парней с Гриффиндора соревновались в армрестлинге, рубились в шахматы и занимались прочими делами, которые многие ведьмы со старших курсов, хихикая, называли «мужественными». Это был их способ бороться со «…смертоносной, лишающей воли привлекательностью маленьких пони», как заявил один ученик с седьмого курса. Эти большие выразительные глаза, дрожащие нижние губы, ушки, которые просто обязательно нужно было почесать, и очень мягкие животики, которые так и просили погладить и потрепать их… они были слишком милыми. Сопротивление было бесполезным, но, по крайней мере, парни могли вернуть себе часть самоуважения с помощью определённых «мужских» дел.

Прочие гриффиндорцы всё так же продолжали начатый ими ранее марафонский турнир в «Монополию», однако теперь к правилам игры добавилось одно обязательное условие: во время игры поблизости обязательно должен находиться хотя бы один пони, чтобы его можно было гладить, когда игра становилась уж слишком напряжённой.

Новым и удивительно популярным «мужским» занятием стал обмен проклятьями, сила которых постепенно возрастала, пока один из участников не признавал, что сдаётся. Близнецы соорудили таблицу для турнира проклятий, где отмечали победителей очередных схваток — в конце должен был остаться только один. Там же было прописано множество дополнительных ставок на исходы поединков.

Поначалу Гарри и Рон активно сопротивлялись мольбам ведьм, но в итоге сдались — и, к немалому своему удивлению, осознали, что такое времяпрепровождение прекрасно расслабляет. Каким бы тяжёлым ни был день, хорошие почесушки и ласки возвращали душевное равновесие. И в придачу они на самом деле были приятными. Похоже, они даже смогли помочь Рону смириться и преодолеть его разочарование и гнев из-за того, что младшая сестра портила ему всё удовольствие от пребывания в Хогвартсе. Гарри ожидал, что Рон будет громче всех возмущаться и активнее всех сопротивляться просьбам ведьм, но уже вскоре он почему-то оказывался одним из первых, кто подчинялся. Кажется, его единственным условием при этом было желание оказаться как можно дальше от сестры.

Пегасы неожиданно для себя обнаружили, что человеческими пальцами чистить перья на крыльях намного удобнее и быстрее — да и приятнее, чего уж там скрывать. И это, если забыть о том, что уход за оперением и без того сам по себе был для пегасов весьма успокаивающим занятием сродни некой форме медитации.

А ещё, как заметил Гарри, похоже, в их общей гостиной обнаружилось несколько ведьм с других факультетов, которые с удовольствием тискали поняшек. Впрочем, как он с облегчением отметил, никто из них не был со Слизерина.

Да, хорошо быть пони с таким количеством склонных к подчинению рабов… слуг… то есть друзей, они были его ДРУЗЬЯМИ, чёрт возьми!

–=W=–

Всего лишь сутки назад Дамблдор думал, что тягучее, утомительное, выматывающее и в целом неприятное воскресенье было отвратительным днём. Так вот, понедельник оказался хуже. Гораздо хуже.

Воскресенье было в основном однообразно-скучным и, можно сказать, прошло относительно спокойно, поскольку директор, в основном, раз за разом успокаивал истерзанные нервы расстроенных родителей. Самым неприятным эпизодом был разговор с репортёром «Ежедневного пророка» — Ритой Скитер. Большую часть времени, выделенного им на интервью, женщина пыталась убедить его дать обещание устроить ей встречу с Гарри Поттером. Для общего блага — и не в последнюю очередь, чтобы заткнуть ей рот — Дамблдор в итоге всё же согласился на короткое интервью в следующие выходные. Он надеялся, что взамен эта пронырливая репортёрша напишет более-менее правдивый отчёт о том, как Миртл вернулась к жизни, при этом, конечно же, не пытаясь каждым своим предложением делать намёки, а то и прямо утверждать, что все участвовавшие в ритуале — это будущие Тёмные Лорды и Леди, пусть и пока только изучающие основы.

Директор даже дал ей то, что, по его мнению, могло стать замечательной цитатой, заявив: «Это не некромантия в том смысле, в котором мы обычно понимаем этот термин. Фактически, речь идёт о возвращении подлинной жизни тому, кто её потерял, полная противоположность тому, к чему стремится большинство некромантических ритуалов. Это чрезвычайно мощное исцеляющее заклинание, которое, к сожалению, имеет крайне ограниченное применение. Однако, воспроизведя этот древний ритуал, дети показали нам, что при определённых обстоятельствах смерть, наступившая от ран или иных повреждений, не является необратимой».

Старый маг даже подумывал сказать ей, что этот ритуал как бы копирует тело человека за мгновение до его смерти и переносит его из прошлого в настоящее, чтобы дать ему возможность слиться с призраком. Но если такая информация всплывёт, министерство вполне может настоять на том, чтобы Невыразимцы выполнили все пункты закона о путешествиях во времени — и Дамблдор содрогнулся при мысли о том, что в результате они вполне могут потерять всех первокурсников одного из Домов. Не говоря уже о том, что с ними со всеми сделали бы атланты, если бы министерство, не приведи Мерлин, причинило малейший вред их детям. Да, это был бы тот ещё клубок проблем, который лично он распутывать не хотел.

Из-за всех этих причин директор в разговоре со Скитер всячески подчёркивал исцеляющий аспект ритуала, надеясь, что она сделает эту тему центральной линией своей статьи.

Как же он был наивен….

Ну, по крайней мере, имея перед носом пряник — эксклюзивное интервью с Гарри Поттером, она не станет совсем уж откровенно освещать произошедшее с Тёмной стороны. Может, ему стоило предложить ей ещё и печеньки?

Он вздохнул. Да уж, воскресенье выдалось просто ужасным. С другой стороны, если Рита в своей статье не слишком зверствовала, сегодняшний день может выдаться тихим и спокойным, и он сможет, наконец, сделать работу, которую нужно было сделать ещё вчера. А заодно притвориться, что вчера ничего не произошло.

Камин внезапно осветился зелёным пламенем.

— Директор Дамблдор, вы здесь? — раздался вежливый голос Стивена Макмиллиана. — Можете пояснить мне статью в сегодняшней газете об иностранцах, обучающих наших детей несанкционированным ритуалам тёмной магии?

Альбус на мгновение обессиленно обмяк в своём кресле, после чего снова выпрямился.

— Почему бы тебе не пройти сюда, Стивен? Боюсь, статья Риты немного… одиозна, но ты же её знаешь.

— Пожалуй, я воспользуюсь вашим приглашением. — Голова исчезла, и мгновение спустя вышедший из камина маг уже смахивал пепел с одежды. — Доброе утро, директор, — сказал он, внимательно глядя на пожилого мага и приветствуя его кивком головы.

Дамблдор подавил желание тяжело вздохнуть и вместо этого поприветствовал своего гостя улыбкой.

— Доброе утро, Стивен, — радушно сказал он, махнув рукой на кресло, стоявшее возле угла стола. — Присаживайся. Чаю?

М-да, похоже, остаток дня будет таким же ужасным, как вчерашний день. Придётся отложить разговор с мадам Боунс об установлении надзора за Дурслями, чтобы те в припадке злобы не упомянули магию и волшебный мир. Сейчас не самое подходящее время для того, чтобы люди начали сомневаться в его оценках и суждениях — только не тогда, когда Волдеморт пытается вернуться. Дамблдору придётся сочинить какую-то правдоподобную историю, почему Дурсли вообще знали о магии и магах. Такую, которая не выведет авроров к Гарри и не раскроет допущенные им ошибки. А ещё как-то объяснить, почему Дурсли ожидают, что он вытащит их из этого положения в обмен на их молчание.

Дамблдор не мог позволить сейчас хоть как-то запятнать свою репутацию, только не в этот момент. Не тогда, когда Гарри наконец прибыл в Хогвартс и нуждается в его политической поддержке, чтобы отбиваться от магов и ведьм, вознамерившихся поэксплуатировать мальчика, воспользовавшись его молодостью, неопытностью и незнанием реалий Магического мира, или создать для него такие обстоятельства, чтобы у них появилась возможность безнаказанно причинить ему физический или политический вред.

Возможно, Альбусу удастся потихоньку слить информацию, что с Гарри связался феникс в точности так же, как много лет назад с ним самим связался Фоукс. Он мог бы даже намекнуть, что птица была не просто знакома Гарри, а была его фамилиаром — так же, как все думали о них с Фоуксом. В сочетании с анимагической формой единорога у мальчика этот факт дал бы Дамблдору в Визенгамоте более чем вескую причину стать наставником Гарри. И надо будет развеять любые слухи о том, что иностранные ведьмы якобы испортили мальчишку.

Да, это отлично сработает. Если сложить вместе силу, которую Гарри продемонстрировал, став анимагом уже в таком юном возрасте, его анимагический облик единорога, вдобавок владеющего магией, и феникса в качестве фамильяра… Что ж, даже по отдельности эти факты значили бы немало для приверженцев Света, а уж все вместе и вовсе поставят Гарри очень высоко, делая его чуть ли не мессией Света. В таком случае, если он получит поддержку Гарри Поттера, многие из политически не определившихся магов и ведьм в Визенгамоте устремятся под знамёна Света и поддержат добросовестные намерения Дамблдора принять законы, что он выдвигал ранее, но потерпел неудачу. Безусловно, пройдут далеко не все из них, но при тщательном планировании действительно важные изменения обретут жизнь. И это подтолкнёт некоторые из менее преданных Тьме семей к «нейтралам». Положение дел в Визенгамоте по-прежнему будет уравновешенным, только общее направление движения изменится чуть больше туда, куда, по его мнению, Магическая Британия и должна двигаться.

И на этих мыслях Дамблдор удовлетворённо кивнул самому себе.

Макмиллиан, правда, воспринял его кивок на свой счёт как разрешение высказаться и начал тираду, подогреваемую статьёй Риты. Когда он остановился, чтобы перевести дух, Дамблдор прервал его.

— У тебя случайно нет с собой экземпляра «Ежедневного пророка»? У меня ещё не было возможности самому ознакомиться с её статьёй.

Ворча, посетитель полез в карман своей мантии и вытащил газету, затем протянул её директору и откинулся назад, чтобы дать ему время внимательно изучить её содержимое.

В какой-то момент камин снова полыхнул зелёным.

— Директор Дамблдор? Вы свободны? — раздался отличающийся изысканно-благородным тоном голос Джорджа Терпина.

Альбус с трудом подавил раздражённый вздох. День обещал быть очень долгим. А ещё он вспомнил, что письма, принесённые совами, вернувшимися после субботнего массового исхода, так и лежат на его столе.

–=W=–

Приход — хотя скорее уж налёт — совиной почты в утро понедельника произвёл, мягко говоря, неизгладимее впечатление — письма получили практически все ведьмы, да и большинство магов тоже. Что ни говори, а первоклассники этим утром были особенно благодарны тому, что заранее начали практиковать защитные чары.

Уроки истории магии по-прежнему было некому вести, поэтому дети потратили время урока, перепроверяя своё домашнее задание по чарам и заранее «читая» материал, погружаясь в книги, что в итоге едва не превратило занятие в классе чар в нудную тягомотину. Профессор Флитвик, похоже, не понимал, что все они уже достаточно тщательно изучили тот материал, который он им объяснял, и хотят сразу же перейти к практическому исполнению заклинаний. Тем не менее тот факт, что половина гриффиндорцев с первой же попытки на отлично справилась с заклинанием «Finite incantatem», вызвал у профессора неподдельный восторг.

— Никогда! Никогда ещё у меня не было такого количества учеников, которые бы правильно произносили заклинание с первой попытки, — радостно заявил он. — Всем по два балла!

Гарри тут же схватил Гермиону за руку и сжал её, чтобы та не выпалила, что они использовали это заклинание почти ежедневно в усадьбе Уизли весь последний месяц. Девочка тут же бросила на него обиженно-расстроенный взгляд, на что он прошептал:

— Не надо, или профессор заберёт баллы обратно. Никто не знает, что у нас было специальное разрешение директора, и остальные будут завидовать!

Немного успокоившись после слов Гарри, Гермиона откинулась на спинку скамьи, потирая руку и всё ещё зыркая на него, но затем слегка улыбнулась. Ещё никто и никогда до этого не завидовал её способностям по-настоящему, ну, пока она не пошла в Хогвартс со своими новыми друзьями. Что ж, пусть лучше завидуют, а не обидно дразнятся и критикуют.

Остальные гриффиндорцы и хаффлпаффцы восхитились тем, насколько легко награждённые выполнили заклинание, и вскоре уже весь класс стал его правильно использовать. И профессор Флитвик вознаградил их упорный труд отсутствием домашнего задания! Свободный вечер, который, как заявила Гермиона по дороге на обед, они потратят на самостоятельное изучение следующей темы, чтобы повторить этот трюк ещё раз!

Большинство так и не определилось, что было бы утомительнее — дополнительная учёба или выполнение домашних заданий.

За обедом обнаружилось, что количество доступных старшекурсников-холостяков внезапно кардинальным образом сократилось. Почти все ведьмы со всех факультетов видели задумчивые взгляды Миртл, бросаемые на молодых магов вокруг, и потому решили нанести удар первыми, в результате каждая сделала предложение тому магу, который ей нравился. Лёгкая и оттого ещё более жуткая улыбка, что гуляла на губах Миртл, почти что плотоядно посматривавшей на парней во время еды, определённо помогла в принятии такого решения. Даже на Слизерине стало значительно меньше свободных магов, чем накануне. Другое дело, как долго эти новообразованные пары продержатся вместе. Меж тем среди студентов от третьего курса и выше отмечалось ужасно много поцелуев.

Однако Миртл, похоже, произошедшие изменения ничуть не волновали: она весело скакала по коридорам с одного занятия на другое, приветствуя всех встречных своей широченной, почти что от уха до уха, улыбкой. Она буквально освещала все свои дела энтузиазмом и радостью от повседневной жизни. И да, она флиртовала со всеми магами в поле зрения. И даже с некоторыми ведьмами, вызывая этим у них немалый ужас.

Учитывая количество остававшихся после каждого прохода Миртл число пунцовых лиц, некоторые ученики поумнее и повнимательнее обратили внимание на происходящее и явно сделали из этого выводы, что в конечном итоге заставило близнецов снова изменить свою систему ставок, включив в неё несколько новых вариантов. Теперь уже появились ставки на то, что уже к выходным Миртл не будет такой «невинной», как до своего становления призраком… И далеко не в одном смысле этого слова.

–=W=–

Трансфигурация стала ещё одним утомительным уроком, на котором пришлось записывать целую кучу важных заметок и предупреждений. В итоге даже самое интересное довольно быстро стало скучным. Теперь, когда они все научились превращать спичку в иголку, гриффиндорцы работали над тем, чтобы ускорить процесс, и чтобы иглы выглядели более похожими на настоящие. По какой-то причине профессор Макгонагалл явственно напрягалась всякий раз, когда смотрела на Гарри и жеребёнок, будто ожидая, что в любой момент может произойти взрыв.

Гарри невольно задался вопросом, а не рассказал ли ей директор о репутации, закрепившейся за Меткоискателями в Понивилле, которую Рэрити озвучила ещё в тот первый день на ферме Уизли. А может, даже показал ей письмо от принцесс.

Тем не менее всё было спокойно. Они тут, в её классе. Под её присмотром. В конце концов, это же не зельеварение. Что Меткоискатели могли сделать в её классе такого, чтобы вызвать переполох? Гарри пару секунд задумчиво смотрел на Скуталу, которая в свою очередь пристально разглядывала получившуюся у неё иглу. Свити Белль, когда мальчик перевёл взгляд уже на неё, казалось, просто смотрела в окно. Но затем Гарри заметил слабые проблески отражённого света. Присмотревшись, он обнаружил, что на занавесках постепенно образуется вышитый контур магазина и дома её сестры — бутика «Карусель». Эппл Блум просто смотрела в потолок, явно о чём-то задумавшись. Однако, пронаблюдав чуть дольше, Гарри увидел, что она откуда-то добыла целую коробку спичек и запускает готовые иглы в деревянную балку над головой. Присмотревшись, он и вовсе обнаружил, что превращённая земнопонька уже выстроила там крошечную стенку из игл, образовывавших её инициалы.

Гарри мысленно вздохнул. И на что он только надеялся? Это же Меткоискательницы. У них же в крупах не то что шило — целая фабрика по их производству. У этой троицы даже самые обыденные и простые занятия могут обернуться катастрофой, если взрослые упустят их из вида хотя бы на несколько минут. Гарри внимательно оглядел комнату, проверяя, не припрятаны ли где банки со смолой или что-то ещё, способное привлечь внимание его подруг по табуну и стать наглядным примером того, как абсолютно безобидные на первый, второй и даже десятый взгляд предметы становятся предвестниками жуткой катастрофы. Его действия не прошли бесследно: заметив, насколько тщательно Гарри осматривает комнату, профессор Макгонагалл занервничала ещё больше и тоже сразу же начала нервно оглядываться по сторонам.

На уроке З.О.Т.И. профессор Квиррелл очень заинтересовался ритуалом, который гриффиндорцы-первоклашки использовали для воскрешения Миртл — настолько, что даже его заикание стало почти незаметным. По крайней мере, до тех пор, пока профессор не выяснил, что для ритуала требуется единорог, добровольно пожертвовавший свою кровь. После этого его заикание вернулось с такой силой, что стало почти невозможно разобрать, что он там пытался сказать.

— Он один из худших учителей, которых я когда-либо видела! — заявила Гермиона после этого урока. Остальные гриффиндорцы, по крайней мере, те, кто в своей жизни окончил начальную школу, закивали в знак согласия. — Я с трудом понимаю его речь, а его объяснения абсолютно бессмысленны. Похоже, если мы хотим нормально освоить этот предмет, нам придётся проделать всю работу самим!

В результате вечер до самого ужина у гриффиндорцев был посвящён самостоятельному изучению того, чему странный профессор Защиты от тёмных искусств явно неспособен был их научить. Дети по очереди погружались в разные книги, а потом экзаменовали друг друга.

Правда, то, что они проводили время на лужайке перед замком под тёплым вечерним солнцем, стало колоссальным отвлекающим фактором. То, что должно было занять всего час или около того, отняло почти весь остаток дня. Свити и Гарри, имевшие наибольший опыт колдовства, набравшись оного в Эквестрии, большую часть времени объясняли остальным тонкости прочитанного и обучали их. Ну, а ещё анимаги тратили слишком много времени, гоняясь друг за другом в своих понячьих обликах и швыряясь друг в друга проклятьями из зажатых в зубах палочек.

Впрочем, последнее дало им завидную практику в невербальном наложении чар, потому что, держа во рту палочку, практически невозможно не шепелявить хотя бы немного. Конечно, это не имеет значения, когда несёшь в зубах какую-нибудь сумку или ведро и решаешь поболтать с кем-нибудь на ходу. Однако даже не вздумайте так делать, произнося заклинание! Первая же болезненная отдача палочкой по зубам или яркая вспышка прямо перед глазами, иногда — с побочными эффектами в виде, например, опаляющего жара надёжно избавляет даже от мысли попытаться неправильно произнести заклинание и случайно проглотить слово.

Гарри заметил, что всё время, пока они играли в своём анимагическом облике, за ними из окна замка пристально наблюдал профессор Квиррелл. Правда, на этот раз его, похоже, больше всего заинтересовала пара пегасов, устроивших настоящий воздушный бой, на чём свет лупя друг в друга заклинаниями.

Тем не менее, несмотря на всю ту кучу отвлекающих факторов (и шилокрупость некоторых из их братии среди этих факторов была далеко не последним), детям удалось полностью разобрать урок, который они должны были пройти сегодня в классе. И заодно проработать несколько глав учебника вперёд. А ещё выполнить домашнее задание по трансфигурации.

За ужином Гарри был удивлён, увидев, что директор сегодня вечером выглядел столь же усталым, как и вчера. Нет, Дамблдор не выглядел физически измученным, но на его лице проступили морщины, и он казался более сдержанным, чем обычно. Судя по всему, у директора выдался весьма трудный день. Гарри только и оставалось задаваться вопросом, чем же таким он мог заниматься, чтобы это столь сильно его вымотало. Профессоров Снейпа и Квиррелла, похоже, забавлял вид пожилого мага, тогда как профессор Макгонагалл хотя бы перестала смотреть на него волком, как последние несколько дней. Забавно, но Гарри заметил, что директор испуганно дёрнулся, когда профессор Макгонагалл, держа чашку в левой руке, повернулась и заговорила с профессором Спраут.

А ещё каждый раз, смотря в сторону Гарри, сидевшего за гриффиндорским столом, профессор Макгонагалл по совершенно непонятной причине словно бы испытывала немалое облегчение от одного его вида. С другой стороны, если учесть, что первоклашки за сегодня всё ещё ничего не взорвали, не нарушили никаких законов магии и не провели ни единого неизвестного ранее ритуала — в общем, не сделали ничего, чему до́лжно находиться за пределами возможностей и понимания обычных одиннадцатилетних детей-магов, то… да, у неё, пожалуй, была причина вздохнуть с облегчением. Правда, вечер ещё не закончился…

Профессор Снейп во время разговора с профессором Квирреллом привычно хмурился. Гарри испытывал облегчение, видя, что большую часть ужина Квиррелл обращён к гриффиндорцам-первоклашкам затылком, а не по обыкновению пристально наблюдает за ними. Гарри даже удивлялся столь странному интересу этого мага. Почему они, а не, допустим, ученики с Равенкло или Слизерина?

Ужин почти закончился, когда над головой полыхнула вспышка света, и раздражённый голос, который Гарри немедля узнал, проорал на весь зал:

— Филомина! Паршивка такая!

Гарри и все остальные в Большом зале подняли глаза и увидели фиолетового пегаса, кружащегося где-то возле самых стропил, а буквально перед её носом летел красно-золотой феникс. В ответ на ругань феникс пропел какую-то короткую трель, очень уж похожую на смех, и исчез в очередной вспышке пламени.

— Твайлайт! — выкрикнул Гарри, вскочив с места и замахав руками. — Уберите всё со стола, — кинул он жеребёнкам, мельком взглянув вниз.

Девочки тут же принялись хватать тарелки и распихивать их по дальним сторонам стола. Им помогли близнецы, решившие сегодня для разнообразия и пообедать, и поужинать за общим столом, отчего множество людей вокруг них забеспокоились и начали каждые несколько минут накладывать на свою еду чары обнаружения яда. Братья взмахнули палочками и мгновенно убрали со стола всё столовое серебро, кубки и тарелки… заодно вываливая большую часть их содержимого на колени своих товарищей-гриффиндорцев. Конечно, совершенно случайно, как они немедля заверили своих соседей по факультету. Правда, их ухмылки никого не убедили в том, что это было настолько же случайно, как они утверждали.

Заметив Гарри, Твайлайт спланировала к их столу и изящно… врезалась в столешницу, отчего по поверхности стола пошли трещины. Новоприбывшая вздохнула и посмотрела на испорченную мебель.

— Кесадилья его задери! — смущённо пробормотала Твайлайт и, грустно улыбнувшись Гарри и жеребёнкам, потёрла затылок передним правым копытом. — Всё ещё не совсем освоилась с крыльями, — призналась она.

Ученики недоверчиво уставились на невысокую фигуру. Требовалось немало сил, чтобы сломать столешницу толщиной никак не меньше кулака, вырезанную из цельного ствола дерева. По крайней мере, у неё после такого должны болеть все копыта разом, а вместо этого она почти не обратила внимания на произошедшее.

А ещё никто из присутствующих в Большом зале никогда до этого не видел единорога с крыльями.

Тем временем новоприбывшая выпрямилась, сложила крылья и откашлялась.

— Ну, сейчас не об этом. Вы тут что, материализовали призрака? — строго спросила Твайлайт, приморозив Гарри к месту своим пронизывающим взглядом. Благодаря тому, что она стояла на столе, её глаза оказались немного выше его глаз. В ответ на нерешительный кивок Гарри Твайлайт широко улыбнулась и возбуждённо загарцевала на месте, завиляв хвостом не хуже обрадовавшегося щеночка. — Это было тяжело? Заклинание сработало с первого раза или пришлось менять матрицу? Насколько утомительно было его накладывать? Какую часть своего магического резерва ты в него вложил? Ты выполнил его один или тебе помогали Свити Белль и Гермиона Грейнджер? Ты пользовался своей палочкой? Ты был в форме пони или человека? Где ты его провёл, в помещении или на улице? Это повлияло? Она стала призраком недавно? Как она умерла? Были побочные эффекты? Ты уже успел попробовать выполнить его снова? А что она думает о случившемся? Она сама попросила тебя сделать это? Она всё ещё здесь? Могу я встретиться с ней и задать ей несколько вопросов? Я тут составила краткий контрольный список…

В этот момент из одной из её седельных сумок появился свиток, Твайлайт потянула его за конец — и свиток, разворачиваясь, покатился сначала по столу, а затем свалился с его края. Гермиона отпрыгнула в сторону, и свиток, не встретив препятствия, продолжил разматываться, упав сначала на скамейку, потом на пол, после чего покатился дальше, пока не ударился о стену. Глядя на это бумажное полотнище, Гарри прикинул, что тот точно был больше трёх метров в длину.

Толпа студентов, окружающая их, смотрела на аликорну выпученными глазами.

— Ну, ты почему не отвечаешь? — спросила Твайлайт и, прекратив рысить на месте, недовольно топнула копытом. Трещины в столешнице стали ещё шире.

— Э… А где Спайк? — единственное, что смог выдавить Гарри.

Будь он здесь, маленький дракончик хоть как-то попытался бы угомонить её. Спайк был чуть ли не единственным из не входивших в число Элементов Гармонии, принцесс и старших родственников Твайлайт, кто мог с ней справиться.

Аликорна закатила глаза и раздражённо фыркнула.

— Эта паршивка Филомина не дала мне времени! Едва я успела схватить свои седельные сумки, как бац! — и я уже тут! — и она снова подняла копыта, явно намереваясь топнуть, но Гарри успел схватить её за ногу.

— А, — раздался мягкий голос директора, и ученики расступились, пропуская его. — Принцесса Твайлайт Спаркл, я полагаю?

Повернув голову на голос директора, Гарри обнаружил, что все деканы факультетов последовали за ним.

— Директор Альбус Дамблдор! — развернулась к пожилому магу аликорна, и Гарри увидел, как она покраснела. — Простите, — извинилась Твайлайт тоном, полным искреннего раскаяния и смущения. — Я хотела послать вам сообщение, что прибуду завтра, но эта вертихвостка Филомина, — Твайлайт закатила глаза, — неожиданно притащила меня сюда вместо того, чтобы просто передать моё сообщение.

Недовольно прищурившись, Твайлайт уставилась в ту точку, в которой исчезла феникс, и погрозила пустоте удерживаемым в облаке сиреневой магии свитком со списком, уже снова свёрнутым, а затем раздражённо закинула оный в седельную сумку. На мгновение Гарри послышалось, что в воздухе снова разлилась трель, столь похожая на смех.

К этому моменту уже весь зал на них таращился, внимательно вслушиваясь в происходящее. Ученики уже немного пообвыклись с присутствием пони, но эта прибыла с фениксом, которого ещё и во всеуслышание назвала вертихвосткой и паршивкой! А ещё у неё были и крылья, и рог. А судя по последним сплетням, словно пожар распространявшимся по залу, она была самой настоящей, Мерлин её побери, принцессой!!! Большинство равенкловцев позалазили на свои скамейки, а слизеринцы и вовсе забрались на стол.

— О… вот как? — сказал Дамблдор, слегка поглаживая свою бороду. — Осмелюсь сказать, что она всех нас удивила, — добавил он, загадочно блеснув очками. — Я рад, что вы столь быстро приняли свою анимагическую форму и полетели, а не упали на пол. У вас просто превосходные рефлексы! Это случилось так быстро, что я даже не успел заметить, как вы превратились.

Твайлайт непонимающе моргнула.

— Оу, но я не… — Однако Гарри не дал ей продолжить, схватив аликорну за ближайшую ногу и судорожно оную сжав, заставляя её обладательницу обернуться и удивлённо воззриться на него. — … А, точно, — продолжила Твайлайт, — вот вы о чём. Да, я так и сделала.

Гарри отчаянно сдерживался, чтобы не хлопнуть себя по лицу ладонью другой руки.

— Ну, что ж, — продолжил директор, — возможно, если вы сделаете любезность и вернётесь в свой обычный облик, мы сможем продолжить и обсудить всё то, что привело вас сюда.

— Мой обычный облик? — неуверенно переспросила аликорна. — … О, да, конечно. Как глупо с моей стороны. Я так увлеклась разговором с Гарри, что совсем забыла об этом.

У Гарри от ужаса невольно расширились глаза. Судя по тому, что Твайлайт только что сказала, она явно была в Эквестрии, когда Филомина схватила её. Со всей поспешностью мальчик снова дёрнул её за ногу, пытаясь сказать: «Подожди!»

Но было уже слишком поздно. Гарри обнаружил, что держит Твайлайт за лодыжку.