Если б желания были понями...

86. Я и сама это сделаю

Казалось, будто специально следующим после Хэллоуина днём была пятница, и первоклашкам предстояло пережить ещё один урок зельеварения — как будто тролль накануне недостаточно нагнал страху и переживаний.

Небольшая проверка, устроенная Гарри, показала: как бы быстро он ни пытался двигаться, случись за столом его друзей взрыв, он не успевал достаточно оперативно наложить чары головного пузыря, а все щитовые заклинания останавливают лишь твёрдую материю, например разлетающиеся осколки металла и камня, но никак не газы. И совершенно определённо у Гарри не хватило бы времени, чтобы успеть применить эти два заклинания одно за другим, а тем более — попытаться наколдовать их одновременно. В результате он решил накладывать заклинание пузыря только ближе к моменту окончания приготовления зелья, полагая, что до той поры будет в безопасности. Другие ученики в классе, даже слизеринцы, пришли к такому же выводу.

Как же они ошибались. И в первую очередь — в сроках.

В отличие от профессора Снейпа, никто из учеников не был достаточно силён в магии, чтобы создать чары головного пузыря, продолжающиеся не то, что весь урок, а хотя бы пять минут — у большинства детей он держался и вовсе минуты три в зависимости от единовременно выдаваемой их магическим источником мощи. Из-за этого им в течение урока приходилось не раз обновлять заклинание, отчего они довольно быстро уставали.

В результате дети стали выжидать приблизительный момент, когда наложение пузыря, по их мнению, станет целесообразным. Конечно, постоянно пребывая в напряжении в ожидании очередного ЧП, а также неоднократно накладывая чары головного пузыря, пусть и не в течение всего урока, ученики под конец оказывались и физически, и магически вымотанными. Ну, по крайней мере, они были в безопасности, уже не боясь последствий катастроф, в очередной раз устраиваемых Свити Белль. А к концу дня усталость проходила.

Правда, детям оставалось надеяться, что Свити не устроит катастрофу в тот короткий промежуток времени между тем как иссякнет предыдущее заклинание и они успеют наложить новое. Все ученики были уверены, что шанс подобного события достаточно низкий, так что, если они будут действовать быстро, то продолжат оставаться защищёнными, а если и пострадают, то не все разом.

Ещё одно ошибочное предположение.

На этот раз Невилл умудрился расплавить свой котёл, когда прошла едва только четверть урока, доказав, что катастрофа может случиться практически в любой момент. Естественно, из-за расплавившегося котла зелье Невилла оказалось испорченным, за что он, соответственно, получил «тролля». В результате, собрав уцелевшее оборудование, пухлый мальчик был вынужден уныло сидеть за своим столом, дожидаясь конца урока.

И, конечно же, слушая, как профессор, только что не плюясь ядом, высказывает своё особое мнение о его умениях, способностях и содержимом головы, заставило беднягу окончательно впасть в уныние, полностью потеряв остатки уверенности в собственных силах.

Большинство учеников после произошедшего легкомысленно посчитали, что обязательная пятничная катастрофа уже произошла… и ослабили бдительность. За что и оказались жестоко наказаны.

Хаос, который в результате устроила Свити Белль — Гарри подозревал, что Дискорд хоть каким-то боком, да был замешан в этом деле — оказался совершенно неожиданным и непредсказуемым. Как говорится, вообще ничто не предвещало беды… ну, в смысле второй беды подряд.

Примерно посередине урока в котле Свити забулькало. В принципе, всё так и должно было быть, об этом даже упоминалось в рецепте, но… В какой-то момент Гарри кинул в сторону превращённой единорожки случайный взгляд, привлечённый её движением — и вдруг понял, что Свити помешивает варево не в том направлении! Тяжёлый зелёный туман, начавший переливаться через края её котла и расплывающимися клочьями опускаться на стол, несомненно, был явным признаком того, что что-то сейчас пойдёт не так. А скорее всего приключится очередной трындец.

Испуганный судорожный вздох Гарри предупредил остальных, что сейчас вот-вот произойдёт то, о чём они потом ещё долго будут жалеть. К несчастью, в этот момент почти все занимались интенсивным перемешиванием собственных зелий, что не дало им мгновенно схватиться за палочки. Спустя всего несколько секунд раздалась неописуемая какофония выкрикиваемых заклинаний, и вокруг голов студентов начали возникать пузыри. Увы, эти секунды стали фатальными, однако никто об этом пока и не догадывался.

Профессор Снейп был один на весь класс. Он был подлым злыднем, но отнюдь не дураком. Правда, почему он с упорством достойным маньяка продолжал сажать за одну парту Невилла и Свити, оставалось загадкой. Он что, надеялся, что они аннигилируют от контакта или хотя бы растворят друг друга неудачным зельем? Или что, как в «маггловской лженауке» (как однажды выразился один из чистокровных слизеринцев постарше) математике, минус на минус даст плюс?

Те, у кого были наручные чехлы для палочек — Гарри, жеребёнки, Рон, Джинни и Гермиона — имели в этой ситуации неоспоримое преимущество — их палочки почти сразу оказались у них в руках. К несчастью, они также находились и намного ближе к источнику бедствия, что сводило на нет эту фору. Впрочем, особой разницы уже и не было — к тому времени последствия ошибки жеребёнки распространились на всех гриффиндорцев. Газ по своему действию оказался очень коварен: практически невидимый, лишь едва-едва зеленоватый, без запаха и очень текучий, он с угрожающей скоростью распространялся по комнате. Слизеринцам повезло: они находились достаточно далеко от Свити Белль, чтобы всем удалось избежать проблем, хотя никто из них и не двинулся с места — два предыдущих случая научили их, что ломиться к двери — не лучшая идея, и что попытка покинуть класс с такой же вероятностью может навредить, как и спасти. Лучше просто подождать и посмотреть, что из этого выйдет и чем всё закончится. Конечно же, предварительно наложив на себя чары головного пузыря. Ну, и чары щита, у кого они получились.

К сожалению, гриффиндорцам времени на наложение чар не хватило. Сидели бы они подальше от стола Свити, то может быть, а так — просто не успели. Дело в том, что поначалу никто и не заметил, что зелье уже успело их поразить. Все они подумали, что успели отреагировать вовремя и не пострадали. Только когда и гриффиндорцы, и слизеринцы начали уже расслабляться, думая, что это была ложная тревога и они в безопасности, зелье проявило свою коварную сущность.

— Чего? — воскликнула Свити Белль, заметив их реакцию, притом продолжая мешать своё варево не в ту сторону.

— Ты мешаешь не в том направлении, а этого зелёного дыма там и вовсе не должно быть, — сказал Гарри, всё ещё думая, что ему удалось избежать воздействия Великого Супа, который она наварила на этот раз.

Секунду спустя Гарри нахмурился — он был уверен, что, когда впервые посмотрел, туман над котлом был синим. Свити же замерла, наблюдая за тем, как профессор Снейп медленно и вальяжно подходит к её столу с издевательской ухмылкой.

— Что на этот раз ты сотворила, безмозглая тупица?! — произнёс он низким и тягучим голосом так, что это скорее выглядело пародией на его обычную манеру говорить.

Мантия профессора, когда он остановился и повернулся к превращённой единорожке, медленно и плавно колыхалась вокруг его долговязой фигуры. Для мантии это был какой-то новый и довольно странный эффект. Наблюдая за происходящим, Гарри хмурился всё сильнее. Тем временем мастер-зельевар почему-то очень долго рассматривал котёл Свити и лишь потом неторопливо наложил на него чары стазиса.

Вот теперь Гарри и правда понял, что дело плохо. Когда что-то шло не так, профессор Снейп всегда нёсся к столу Свити Белль и Невилла как метеор, и его мантия при этом угрожающе развевалась, словно крылья чудовищного нетопыря. Он никогда не двигался прогулочным шагом. Его движения палочкой при наложении заклинаний всегда были быстрыми и точными, а не как сейчас — медленными, словно профессор махал руками под водой. Даже в обычное время его патрулирование меж рядами столов всегда было быстрым, пусть со стороны казалось, что профессор никуда не торопится. Однако сейчас Снейп двигался словно замороженный.

А ещё, разговаривая с учениками, он никогда не растягивал слова и не делал между ними длинных многозначительных пауз, даже когда со свойственным ему сарказмом кого-то в фигуральном смысле размазывал по полу.

Гарри хмуро огляделся. Остальные гриффиндорцы внимательно следили за своими зельями, тщательно мешая их, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимание этой подземной летучей мыши. Многие из них тоже хмурились. А вот слизеринцы, казалось, почти не двигались, внимательно за ними наблюдая. Правда, некоторые из них всё же зашевелились в тщетной надежде, что короткая пауза не успела окончательно испортить их попытку приготовить сегодняшнее зелье, но все они двигались медленно, словно неуверенные, что же им теперь предпринять. Судя по тому, как неторопливо слизеринцы помешивали варево в своих котлах, Гарри уверился в том, что зелья, сваренные ими сегодня, можно будет смело выливать в унитаз… или как там от них избавлялся профессор Снейп.

Переведя взгляд на собственный котёл, мальчик заметил, что, пока правой рукой он орудовал палочкой, левая продолжала помешивать жидкость… которая, закрутившись тугой воронкой, уже была готова выплеснуться через край. Гарри мгновенно прекратил мешать — и теперь ошарашено наблюдал, как стремительный водоворот начал очень неспешно опадать, быстро меняя цвет с красного, каким оно и должно было быть согласно рецепту, на нечто розовое.

— Вот чёрт! — услышал он восклицание Гермионы.

Взглянув, Гарри обнаружил, что её зелье тоже стало розовым. Гермиона же растеряно хлопнула себя по бёдрам — палочка для перемешивания так и осталась в котле.

— Я уверена, что мешала не слишком быстро! — воскликнула девочка.

Буквально через мгновение уже все уставились на свои зелья цвета боков Пинки Пай («Это фуксия!!!»). По крайней мере, гриффиндорцы. Большинство же слизеринцев так и продолжали таращиться на профессора, отходящего от котла Свити Белль и продолжавшего на чём свет стоит чихвостить её за криворукость. Очень неторопливо.

Вот тогда гриффиндорцы-первоклашки и поняли, что странный зелёный туман, распространившийся по кабинету, оказался своеобразным летучим зельем ускорения, действуя на тех, кто его вдохнул. И это не слизеринцы с профессором слишком медленно двигались — это Гарри и остальные грифы стали намного быстрее.

После нескольких секунд замешательства и попыток не смеяться над комично медленными движениями профессора — увы, безуспешных — гриффиндорцы дружно вышли за дверь и направились на встречу с мадам Помфри. Слизеринцы медленно потянулись за ними, всё больше отставая с каждым шагом.

Когда дети достигли больничного крыла, Гермиона, поняв, что им, по всей видимости, потребуется целая вечность, чтобы объяснить медиведьме причину произошедшего, быстро вытащила бумагу и, стремительно водя пером по листу, описала что с ними приключилось. Перехватив хозяйку на полпути между дверями и её кабинетом, она сунула записку той в руку. Юная ведьма не желала ждать, пока пожилая целительница медленно подойдёт к ним.

Гриффиндорцы собрались вокруг медиведьмы, ожидая, пока она закончит читать и неторопливо скомандует им, что, по её мнению, детям следует делать дальше. Собственно, это она и сделала, направив их всех в один из углов больничного помещения.

Гарри уселся на край кровати — остальные гриффиндорцы сидели или стояли рядом — и уныло вздохнул. Мало того, что они снова потеряли баллы, так ещё и мадам Помфри тратит целую вечность на сканирование каждого гриффиндорца. Конечно, это была не её вина, а их ускоренное восприятие времени. Обычно быстрая и ловкая медиведьма двигалась, по мнению гриффиндорцев, со скоростью улитки.

Тут, наконец, начали прибывать слизеринцы.

Гермиона, которая за предыдущие посещения этого места уже и так наполовину разобралась, как накладываются диагностические чары, теперь уже в пятый раз наблюдала в замедленном режиме за тем, как Помфри это делает.

— Круто, — сказал Гарри, наблюдая за тем, как в замедленном темпе струится магия.

— Можно посмотреть? — заинтересовалась Гермиона.

Что ж, он дал ей свои очки.

— Ого! Вот это да! — воскликнула девочка и задумчиво посмотрела на Гарри. Затем повернулась, чтобы снова посмотреть на движения медсестры. — Посмотрим, — сказала Гермиона с улыбкой и, подняв палочку, стала подражать движениям Поппи Помфри, повторяя увиденное заклинание.

За то время, которое потребовалось мадам Помфри, чтобы обследовать одного ученика, Гермионе удалось обследовать аж троих.

Перейдя к следующему пострадавшему, мадам Помфри удивлённо замерла, когда тот вручил ей заполненную карточку осмотра. Наложив чары ещё раз и убедившись, что информация верна, она повернулась к юному гению из стана ведьм.

— Пять баллов Гриффиндору, — протянула медиведьма, собирая бумаги.

Детям пришлось подождать ещё не меньше получаса субъективного времени, дожидаясь, пока мадам Помфри, быстро просмотрев бумаги, вынесет свой вердикт.

— Ничего страшного с вами не случилось. Вы все в полном порядке, просто двигаетесь немного быстрее. Микл! Если эти студенты через пару часов пожалуются на голод, а действие зелья всё ещё не прекратится, принеси им перекусить и по стакану тыквенного сока.

Гарри подумал, что наблюдать за тем, как домовой эльф нетерпеливо кивает, отчего его огромные уши хлопают в замедленном темпе, оказалось довольно забавно. А вот что было совсем не забавно, так это прийти в Большой зал на обед и обнаружить, что столы пусты. Обычно нужно было немного подождать, ну пять или десять минут, максимум пятнадцать, прежде чем подойдут отставшие ученики и столы начнут заполняться. На этот раз им пришлось ждать почти двадцать мучительных минут, которые, по ощущениям, длились не меньше часа.

Этот случай стал одним из тех, когда секундная стрелка на часах прямо-таки ползёт по циферблату! За каждую секунду, отсчитанную ленивой стрелкой, Гарри мог трижды сказать «тысяча чертей»!

К счастью, гриффиндорцы-первоклашки потратили это время с пользой, обсуждая, чем стоит заняться до конца дня. Судя по всему, действие зелья продлится ещё не менее часа — до сих пор все последствия происшествий с зельями, случайно сваренными Свити Белль, длились, по крайней мере, до ужина — то есть не меньше пяти часов. А в текущем состоянии для гриффиндорцев по ощущениям пройдёт целый день, а то и больше. А это значит, что у них будет предостаточно времени и для выполнения своих домашних заданий, и для всего остального.

Скуталу предложила Свити составить новый список занятий для поиска кьютимарок и широко улыбнулась остальным троим. Когда Гарри поведал гриффиндорцам, чего, собственно, эти «меткоискатели» хотят, те разделились на два лагеря: тех, кто ни за какие коврижки не хотел становиться охотником на пауков — Рон и несколько девчонок, — и тех, кто тут же захотел увидеть, в какой хаос это выльется.

В результате одного только последовавшего за этим лесного пожара было более чем достаточно, чтобы заслужить долгую головомойку от профессора Макгонагалл. Более того, пожар сопровождался ещё и шлейфом разрушений, протянувшимся через лес, частичным уничтожением кладовой в замке и «маленьким» акромантулом в метр ростом, в панике пытающимся зарыться сквозь каменный пол подземелья — притом, что в нормальных условиях акромантулы себе нор не рыли — и вторым таким же «малышом», отчаянно пытавшимся спрятаться от детей в теплице, за спиной профессора Спраут. В происшествие оказались вовлечены не только Хагрид, но и все четверо глав факультетов. И каждый в свою очередь от души отчитал сорванцов — хоть и по абсолютно разным поводам.

В результате затея «Меткоискатели — охотники на пауков» привела к тому, что вся гриффиндорская рать оказалась заперта в общежитии на все выходные и отделалась неделей отработок. Даже еду им приносили домовые эльфы. Жеребёнки, правда, ничуть не приунывшие, исходя из нанесённого на этот раз ущерба и богатого опыта наказаний за подобные выходки дома, заверили всех, что они ещё легко отделались — «Всего-то выходные посидим дома и неделя отработок у Филча», как заявила Скуталу. И хотя мистер Филч и являлся крайне неприятным типом, но все его наказания свелись к обычной уборке замка, что Гарри и эквестрийки считали вполне нормальным. Они показали друзьям несколько трюков, которым успели научиться у себя дома — пусть уборка и не стала от этого веселее или интереснее, но теперь хотя бы продвигалась куда быстрее.

Больше всего жеребёнки расстроились из-за того, что даже после этого полуденного акта меткоискательства они так и не получили никаких кьютимарок. С другой стороны, директор дал членам гриффиндорской команды по квиддичу отдельное разрешение тренироваться вместе с остальной командой в субботу — если, конечно, к тому моменту действие зелья закончится.

Тем временем акромантулы внезапно обнаружили у себя способность очень быстро убегать при виде крошечных лошадей странного цвета, сопровождаемых ведьмами и магами. А позже, после некоторого размышления, они решили, что так стоит поступать, даже если эти лошадки окажутся одни. Особенно, если те будут одни. Бедные членистоногие с трудом могли поверить в то, что такие маленькие существа оказались способны непреднамеренно причинить столько разрушений, что даже маги и ведьмы, как заметили пауки, пришли в ужас.

Решение перенести своё гнездо подальше — как минимум на несколько миль — вглубь леса, чтобы избежать подобных инцидентов в будущем, было единодушным. Великое переселение народа свершилось в тот же день, ещё до наступления темноты. Ходили даже разговоры о том, чтобы замаскировать гнездо цветной паутиной в тон окружающей местности вместо обычной белой, чтобы его нельзя было заметить сверху — откуда они могли знать, что лошади, оказывается, умеют летать?! Или могут быть настолько быстрыми, что даже паукам будет сложно уследить за этими маленькими монстрами? Да, они решили, что уйти подальше от такого кошмара — это более чем разумный шаг.

Кентавры, привлечённые взрывами, криками и громким шумом, подслушали паучьи разговоры и передали услышанное директору. Да, эти новые говорящие пони были интересны, но кентавры не любили магов и хотели, чтобы их оставили в покое. К сожалению, они знали, что, если не проинформируют директора о том, что происходит, то он сам отправит магов в лес, чтобы разобраться с происходящими там событиями. Поэтому, дабы предотвратить нежелательный визит, кентавры решили действовать превентивно.

Много, много позже магглорожденные, находившиеся в тот момент в замке, вспомнят этот день и поймут, что пони, несмотря на то что выглядят скорее как добыча, являются доминирующим видом в своём родном мире далеко не за большие и красивые глазки… ну, по крайней мере, не только за них.

К облегчению всех первоклашек, ускоряющее зелье начало выдыхаться прямо посреди долгой и нудной нотации, которую профессор Макгонагалл читала им вечером того же дня. Это произошло незадолго до ужина — видимо, уже третьего «капитального» приёма пищи за день — перекусы и сон между ними дети уже не считали. Когда вас песочат словно в замедленной съёмке, и вам приходится делать вид, что вам та-ак жаль и очень-очень стыдно, слушать эту тягомотину становится сущим мучением. Тем более, что мимика и жесты преподавателя в замедленном темпе выглядели настолько смешными и забавными. При этом они отлично понимали, что с ними со всеми случится, если кто-то не выдержит и засмеётся.

А воспитательная работа всё продолжалась и продолжалась. Гарри решил, что только настоящий «cruciatus» может оказаться болезненнее, чем эта многочасовая (по субъективной оценке) обличительная речь, сопровождаемая взглядом, полным печалью сожаления и ожидания извинений. Даже просто подавить в себе желание поёрзать на месте оказалось той ещё внутренней борьбой. Ещё до того, как действие зелья закончилось, Гарри начал всерьёз переживать, что выражение вины и раскаяния отпечатается на его лице до конца жизни. Но как только действие неведомого снадобья иссякло, так и нравоучительная лекция, к огромному облегчению, как-то незаметно закончилась. Мальчику оставалось лишь надеяться, что он достаточно умело скрыл своё облегчение.

Ну, как закончилось — среди них всё ещё оставались те, кого приходилось просить не торопиться, хоть они на самом деле никуда и не спешили.

Мистер Филч тем же вечером оказался очень удивлён трудолюбием первоклашек при отработке наказания. Старик определённо не ожидал ни того, что они устроят между собой соревнование, ни того, насколько чистым станет помещение после их работы, ни того, что всё это негодники смогут провернуть за столь короткий срок. Старый сквиб почувствовал укол беспокойства, почему-то вспомнив тех четырёх шалопаев, что были вечными завсегдатаями его отработок лет десять назад. Как же их звали? Вроде «мародёры» или как-то так.

Когда Филч пробормотал это вслух, сказанное тут же привлекло внимание Гарри — он уже слышал это слово, брошенное вскользь близнецами.

И да, профессор Макгонагалл в очередной раз разослала письма принцессе Твайлайт и родителям остальных ввязавшихся в «меткоискательство» учеников.

Гермиона была счастлива использовать время вынужденного заточения в общежитии, чтобы «наверстать упущенное» в чтении. Последние недели, заполненные исследованием замка и поиском кьютимарок, сильно мешали это делать, что очень огорчало юную Грейнджер. К счастью, теперь она умела погружаться в книгу с головой… в прямом смысле этого слова.

Одноклассники девочки воспользовались картинами, чтобы незаметно разбрестись по замку. Некоторые портреты оказались рады помочь им скрыться на своих полотнах и даже согласились составить компанию в этой своеобразной прогулке.

В конечном итоге вечером, уже после ужина, в гостиной Гриффиндора появились три новых правила.

7в) Студентам-анимагам запрещено использовать привлекательность своего анимагического облика в целях убеждения сотрудников школы сделать что-то за них или освободить их от работ, заданий или наказаний.

7г) Анимагам запрещено призывать других анимагов к подрывной деятельности.

8) Ученикам запрещено играть с опасными животными в школьных коридорах.

8а) или на лестницах,

8б) или в классных комнатах, за исключением случаев присутствия и прямого наблюдения со стороны квалифицированного сотрудника школы.

8в) В рамках данного правила Хагрид НЕ является квалифицированным сотрудником.

8г) или в общежитии,

8д) или в чуланах для мётел, даже если они увеличены,

8е) или школьных сундуках, даже если на них наложено заклинание незримого расширения,

8ж) или прилегающих территориях вокруг Хогвартса,

8з) или в озере (за исключением кальмара Геральда).

9. Студентам запрещено охотиться на пауков или пытаться ловить их в Запретном лесу в надежде получить Знак отличия «Охотника на пауков». Или для самостоятельного производства шёлка акромантулов. Или по любой другой причине.

Одним из непредвиденных последствий их сверхдлинной пятницы было то, что все домашние задания были выполнены — ещё тогда первоклассники сделали их просто со скуки.

–=W=–

— Дорогая, я дома! — крикнул Кастор, заходя домой.

Ответом ему стала тишина, если не считать тупых ударов, раздающихся со стороны кухни.

Озадаченный, он пошёл по направлению звука и очень быстро оказался на кухне. При виде живой и здоровой супруги Кастор испытал огромное облегчение. Впрочем, судя по её внешнему виду, она была чем-то явно разозлена, и, похоже, именно он являлся причиной раздражения. Во всяком случае стоящая за кухонной стойкой женщина бросила на мужа всего один мрачный многообещающий взгляд, после чего вновь как ни в чём не бывало продолжила приготовление ужина, не проронив при этом ни звука.

Сирл тихо вздохнул, подошёл к ней сзади и обнял за талию.

— Что случилось, лапушка?

И вновь ответом была лишь тишина, только удары колотушки стали более агрессивными — кажется, сегодняшнее картофельное пюре будет выглядеть особенно подавленным…

Он поцеловал её в шею, и женщина остановилась было на мгновение, но затем продолжила изливать свой гнев на ни в чём не повинное кушанье в миске. Кастор вздохнул и отступил. Жена продолжала игнорировать его, время от времени одаривая мужа обвиняющими взглядами в духе «как ты мог так со мной поступить?!»

Мужчина огляделся в поисках возможного объяснения, и как только его взгляд упал на обеденный стол, тут же стала понятна причина разразившейся бури. Утренняя газета лежала на своём обычном месте. Больше никаких подсказок не требовалось.

— Извини, дорогая, но я честно пытался рассказать тебе, что работаю с инопланетянами. И не виноват, что ты мне не поверила.

От этих слов тишина стала ещё более зловещей. Упс, похоже, он сказал совсем не то, что нужно.

Кастор нахмурился, а затем улыбнулся: у него имелась безупречная индульгенция на все случаи жизни. Вернее даже три индульгенции. Быстро сходив к своему пальто, он вернулся на кухню с несколькими тиснёными золотом бумажками размером с фунтовую банкноту.

— А вот посмотри, что у меня тут? Это VIP-билеты на бал, который состоится на следующей неделе… — сказал мужчина, подойдя сзади и помахав перед носом жены веером бумажек.

Супруга вновь замерла, но теперь все её внимание было приковано к билетам, на которых вполне ясно читалось, что это приглашение на бал, устраиваемый в честь открытия нового здания посольства Эквестрии для всех членов семьи. При виде трёх сияющих золотом надписей женщина поражённо ахнула. Да, временами они выбирались на балы и танцы или даже просто на вечеринки к друзьям.

Но это! Это будет самое важное общественное событие года. Гвоздь сезона! Событие, попасть на которое она могла только во сне. И вот, теперь она там будет!

–=W=–

Тем же вечером Кастор, второпях ополоснувшийся в душе, едва не опоздал на встречу с сэром Уокером и сэром Макколлом в доме номер 10 по Даунинг-стрит. Он прибыл самую малость раньше премьер-министра и министров внутренних и иностранных дел, собравшихся, чтобы ознакомиться с еженедельным отчётом о деятельности эквестрийцев и их ответными реакциями на происходящее.

Несмотря на предупреждение Твайлайт, чейнджлинга так нигде и не засекли. Тщательная проверка видеозаписей наружного наблюдения за «Дырявым котлом» также не дала ничего необычного… если только существо не приняло вид кого-то из магов или ведьм где-то за пределами поля зрения камер. В любом случае существо всё также оставалось на свободе, и всё, что они могли сделать, это ждать.

Принцесса, как и обещала, прислала первую партию рунных пластин с драгоценными камнями, и теперь дом номер десять и наиболее важные правительственные объекты были защищены от проникновения. Министров заверили, что на второстепенных объектах процесс идёт по плану, и если повезёт, то до конца месяца все важные правительственные объекты окажутся прикрыты.

Они надеялись, что так и будет, но всё же решили приберечь остатки металлических пластин с рунами до тех пор, пока существо не будет обнаружено. Таким образом, при первых признаках проблемы они смогут использовать их там, где будет необходимо. В конце концов будет очень глупо, если они натыкают эти пластины по всяким второстепенным объектам, а потом вдруг обнаружат, что существо проникло, например, на верфь военно-морского флота, и у них не останется возможности хоть чем-то защитить этот район.

Наконец, подтянулись опоздавшие участники собрания. После того как с приветствиями было покончено, Кастор встал.

— Дела с эквестрийцами идут неплохо. Твайлайт по-прежнему извиняется за то, что они допустили проникновение чейнджлинга, и говорит мне, что, насколько она может судить, существо пока никак себя не проявило ни в их мире, ни в нашем. Я внимательно слежу за тем, как развиваются события. В тот же день что и нас, принцесса предупредила председателя Визенгамота, но тот не упоминал, что видел или слышал что-то подобное, хоть и обещал сообщить ей, как только они обнаружат существо в любом из своих владений. В общем-то, она дала ему те же руны и технологию обнаружения чейнджлингов, что и нам, и точно знает, что маги установили их в замке. Но насколько далеко они продвинулись в остальных местах — неизвестно, — вздохнув, добавил штаб-сержант.

— Нам удалось установить эти разоблачающие пластины на зданиях по соседству с Дырявым котлом, — прервал доклад Кастора сэр Уокер. — Мы надеемся, что они сработают, если существо подойдёт достаточно близко, — пояснил он премьер-министру. — Также мы планируем послать одного из наших агентов установить их поздно ночью прямо у самых дверей бара. Возможно, нам всё же удастся захватить эту тварь, если она войдёт в здание или станет из него выходить, — добавил он, покачав головой.

— Мы добились немалых успехов в поиске людей, обладающих талантами в использовании новой энергии, — улыбнувшись, продолжил сэр Уокер. Присутствующие прекрасно знали, что данным эвфемизмом было решено называть магию. — Нам удалось выявить, как минимум, пять десятков военнослужащих, и все они были переведены в категорию специалистов по особым технологиям. С присвоением офицерских званий, разумеется. Правда, на данный момент проверено не более половины состоящего на службе личного состава, — тут улыбка министра стала кислой. — Буквально все командиры указанных военнослужащих всячески саботировали процесс перевода, не желая расставаться со столь отличными специалистами. В биографиях всех этих счастливчиков имеется одна общая черта — отсутствие свидетельства о среднем образовании, что наводит на определённые мысли. Кстати, большинство обнаруженных с радостью готовы помочь нам в наших начинаниях. Собеседования показали, что все они — выпускники Хогвартса. К сожалению, а в нашем случае — к счастью, все эти бедняги не могли найти работу в магическом мире по причине своего нечистокровного или хотя бы смешанного происхождения, в результате чего вернулись в наш более приземлённый мир, лишь бы не умереть с голоду.

Мы также обнаружили около сотни людей с талантом не столь развитым — примерно, как у нашего Кастора. Они тоже вошли в корпорацию «Особые технологии» на рядовые должности. У них недостаточно таланта, чтобы действительно как-то манипулировать энергией, но они могут без труда обнаруживать передовые технологические объекты и места, закрытые от внимания этими технологиями. Именно они управляют камерами и помогают нам следить за магами.

Совещание отвлеклось от первоначальной повестки, и они потратили почти полчаса на обсуждение того, как интегрировать людей из «Особых технологий» в свои планы.

— Я уже видел новый купол, закрывающий эквестрийскую сторону портала, — продолжил Кастор. — Выглядит внушительно и непроницаемо. Они оснастили его большим вращающимся шлюзом-тамбуром между внешней зоной и непосредственно самим порталом. Стены нового сооружения толщиной более тридцати сантиметров, сложены из прозрачных, словно хрусталь, блоков, — Кастор вынул из папки несколько фотографий и раздал их. — Как видите, сквозь купол можно прекрасно наблюдать за тем, что происходит вокруг дерева. Я не понимаю, как что-то могло проскользнуть незамеченным при такой видимости и освещении как там, — вздохнул сержант. — Более того, за порталом и обстановкой вокруг постоянно следят несколько охранников. Вы уже видели изображения купола, который они построили над деревом с нашей стороны портала, так вот его стены не менее толстые. Хоть я не вполне уверен, правда это или нет, но Твайлайт заявила, что даже дракон не сможет их пробить. Полагаю, что если исходить из наших реалий, это означает, что в них может врезаться реактивный самолёт, при этом стены останутся невредимыми.

Остальные удивлённо подняли брови, но кивнули.

— Учитывая наличие этих двух барьеров, сомневаюсь, что в будущем нам снова придётся беспокоиться о каких-либо существах, способных проникнуть оттуда сюда. — Кастор сделал паузу, затем продолжил: — Я озвучил в беседе с Твайлайт наши опасения по поводу перекрёстного заражения, и через несколько дней после разговора Твайлайт сообщила, что задействовала технологию, которая стерилизует все материалы, доставляемые через портал, — он поднял глаза и улыбнулся. — Короче говоря, никаких проблем со штаммом «Андромеда»¹ нет и не предвидится — ни с той, ни с этой стороны портала.

Кастор многозначительно посмотрел на папку, лежащую перед премьер-министром.

— В ваших папках находится лист с руной. Твайлайт полагает, что мы можем наносить её на стены в наших больницах и машинах скорой помощи для борьбы с инфекциями и тому подобными вещами. Она добавила несколько модификаций для размещения на инструментах и оборудовании, а также такие, которые можно нашивать на больничную одежду. Думаю, — добавил Кастор с улыбкой, — что мы можем, например, сделать эту руну официальной печатью государственной лаборатории, отвечающей за сертификацию одежды на факт огнестойкости и устойчивости к микробам. Ну и чтобы такая нашивка обязательно наносилась на всю больничную одежду и бельё.