Айзенхорн: Том 1
Каменый крест чась 2: Бейл Стоун
Надеюсь вам понравится очепедная глава, будет так же интересно услышать ваше мнение о ней(неважно какое оно будет).
POV Деймон Брайт
Думаю, перед тем, как я начну, для полноты истории мне следует рассказать немного и о себе.
Начну с того, что мою жизнь до поступления в королевскую гвардию нельзя было назвать радостной. С ранних лет я думал, что, когда вырасту, смогу стать настоящим стражником. Это была моя мечта и мечта моего отца. Мы мечтали о том, что однажды я смогу продолжить семейную традицию и буду с гордостью носить звание королевского стражника, защищая трон и саму принцессу.
Друзей у меня не было. Оно и понятно. Кто захочет дружить с таким чудным пони, которого кроме тренировок и учебы ничего особо и не интересует? А потому, когда жеребята моего возраста резвились на улице, играя в игры, я всё своё свободное время посвящал тренировкам, изучая и оттачивая навыки.
Вся моя жизнь была соткана из серых, мрачных ниток. Так все и было, до одного дня…
Много лет назад…
Тренировочный полигон, недалеко от Кантерлотского замка.
«Тогда-то я впервые и встретил его…»
— Итак, салаги, сегодня начнём ваш первый урок!
Жеребец с шёрсткой смоляного цвета, с белоснежно-белой гривой и меткой в виде каменного щита с ухмылкой смотрел на группу юных пони, что сейчас стояли перед ним.
«В тот день его назначили главным в обучении юных рекрутов».
— Прежде всего, я хотел бы представиться: меня зовут Кросс Стоун, но вы можете называть меня сержант Стоун или просто сержант.
«Он любил чересчур пафосные речи, особенно ему нравилось, когда они касались его самого».
— Так, если с представлением мы закончили, перейдём сразу к главному. Сегодня мы будем практиковать с вами технику ближнего боя.
— Вот какой он «грозный сержант», я столько слышал про него, — с восхищением шептал стоящий рядом со мной пони, из-за чего я закатил глаза.
«Тогда в числе тех молодых жеребцов так же был и я, юный пегас, чьей мечтой всей жизни было наступление этого самого момента, прошедший долгие, изнурительные тренировки и кучу различных тестов. Вынужден теперь выслушивать этого самовлюблённого кретина».
«Нет не бывать этому» — подумал тогда я.
— Итак, начнем с…
«Не знаю, как бы все в итоге обернулась, если бы я тогда решил промолчать, но…»
— Извините, сержант, разрешите спросить! — обернувшись, жеребец с удивлением приподнял бровь.
— И о чем же? — спросил жеребец.
— Может, вместо того, чтобы заниматься самовосхвалением, вы бы лучше продемонстрировали нам все то, о чем говорите?
Раздалось громкое оханье, и я увидел, как стоящие рядом со мной пони удивлённо вытаращили глаза. Единорог же на мои слова лишь хитро улыбнулся.
«Я не понял, он смеется надо мной?!» — пронеслось в моей голове; с каждой секундой я все больше начинал ненавидеть этого единорога.
— Что ж, ты прав. Тогда, — единорог, достав меч, бросил его в мою сторону, который я без особого труда поймал ртом, словив на себе удивлённые взгляды всех, кто сейчас присутствовал на стадионе, — не соизволишь ли ты составить мне компанию?
Такое пренебрежительное поведения и то, как этот единорог смотрел на меня свысока, взбеленил. И я, сжав меч в зубах, под радостные возгласы поскакал к единорогу…
«Так мы и познакомились, это был наш первый совместный поединок».
— Ну, тогда начнём! — сам сержант, достав другой меч из-за спины, также сделал резкий рывок в мою сторону.
«Это был очень занятный бой. В нём… я потерпел своё первое поражение, но главным был не поединок, а то, что случилось после него».
«После боя, когда все, кто находился на стадионе разошлись, случилось то, чего я совсем не ожидал — ко мне подошёл Кросс, пока я стоя рядом со скамейкой, вытирая полотенцем пот.
— Эй, ты как? На вот, выпей, — сказал сержант, бросая фляжку с водой, которую я, ловко перехватив, начал пить содержимое.
«Первый… Это был первый раз, когда он принёс мне эту флягу с водой».
— Ты хорошо держался. Признаться честно, давно я так не напрягался во время тренировки. Ты учился раньше где-то?
— Не совсем. Отец раньше был стражником, поэтому он часто показывал мне некоторые приёмы по обращению с холодным оружием, также он частенько брался за мою физическую подготовку.
— Это видно. Твои скорость и реакция во время боя были на высочайшем уровне, я был бы не против в будущем повторить наш бой, если ты не против, конечно, — сказал жеребец, улыбнувшись.
— Да. Можно, — почему-то вся та неприязнь, что я еще недавно испытывал к этому единорогу, после нашего боя куда-то резко улетучилась. И я с нескрываемой радостью, согласился в будущем еще раз схлестнуть мечи с ним.
— Кстати, тут недалеко открылся один бар, говорят, там продают занятный сидр, не хочешь попробовать?
«Проматывая этот случай в голове, я каждый раз задавался вопросом: что было бы, ответь я тогда иначе?»
— Почему бы и нет, — сказал я, делая еще один глоток из фляжки.
Конец POV Деймон Брайт
— Вот так мы с ним и познакомились, — подытожил белый пегас, едва заметно улыбнувшись. — Кто знает, как бы все в тогда сложилось. Не знаю, были бы мы с ним напарниками, если бы я не решил высказать своё мнение или же не согласился бы отправиться с ним выпить сидра в баре одного старого единорога.
— Да… Но, лейтенант Брайт, вы так и не ответили на мой вопрос. Почему сержант так жаждет найти этого пони? Что между ними произошло? За что так его ненавидит? И кто эта кобылка, про которую вы говорили в замке? — начал задавать вопросы фиалковый единорог, пристально смотря на пегаса.
Тот длительное время продолжал хранить молчание. Дрожа от холода, Бейл бросил в тлеющий костёр пару сухих веток, из-за чего тот вновь разгорелся, став ещё больше, чем раньше. Сидя напротив двух жеребят, смотрел на языки пламени, бурлящие в костре, и лишь изредка поглядывал на выход из пещеры, где в данный момент шёл сильный ливень. Пегас, тяжело вздохнув, смотрел на падучие со столовников прозрачные капли, после чего произнёс:
— А это… уже совсем другая история.
— Вы про что? Какая история? — будучи сбитым с толку, спросил Айзен у пегаса.
— Она… про маленькую кобылку и о мечте всей ее жизни…
POV Деймон Брайт
«Вряд ли, я когда-нибудь смог забыть тот день…»
Тогда был поздний вечер, рабочий день давно закончился, так что я спешил побыстрее покинуть замок и отправиться домой.
— Хей, привет, — тут я услышал позади себя знакомый голос. Обернувшись, я увидел стоящего позади Кросса: скрестив копыта и уперевшись об дверной проход, улыбался
— Привет, — ответил я ему, отворачиваясь и продолжая собирать вещи. Мне не сильно хотелось болтать с ним, я безумно устал, потому все, что я желал, — поскорее добраться до своего скромного жилья и спокойно провести этот вечер. Как я понял вскоре, этому желанию не суждено было сбыться.
— Что это с тобой? Тебе будто медвежук в одно неприличное место ужалил, — сказал Кросс в своей шутливой манере. Я на его слова лишь презрительно фыркнул. — Да ладно, чего сразу дуешься, пошутить уже нельзя, — какое-то время стояла полная тишина, пока Кросс, наконец, не решил нарушить тишину.
— Слушай, хотел спросить, какие планы на вечер?
— Никаких, а что? — повернув голову, я вопросительно посмотрел на него. Тогда случилось то, чего я не как не мог ожидать, Кросс неожиданно пригласил меня погостить у него.
— Ты это серьезно?
— Ну да, а что тут такого? — Кросс пожал плечами. — Мы с тобой уже несколько лет работаем вместе, неужели я не могу пригласить своего напарника себе в гости выпить по кружочке сидра?
— Нет, но вроде мы обычно выбираем для этого в бар.
— Да, я просто подумал неплохо будет немного изменить обстановку, ну так как?
Я, сощурив глаза, начал пристально вглядываться на стоящего передо мной улыбающегося единорога. Тогда я и не замечал, но в тот вечер Кросс вёл себя достаточно спокойно и… обычно, что совсем не вязалось с его вечно весёлым и буйным характером. Но хоть я и сомневался в правильности своего решения, всё же решил принять предложение Кросса.
— Ну?
— Ах… ладно, — тяжело вздыхая произнес я. — Только на час.
— Отлично, тогда пошли!
— Ладно, иду, иду, — застегнув молнию, я забросил сумку на спину и направился вслед за этим невыносимым единорогом к выходу.
— Далеко еще идти? — решил поинтересоваться я у идущего впереди Кросса. Уже около часа мы бездонно бродим по темным улицам Кантерлота. Стояла глубокая ночь, так что все пони давно разошлись по своим домам. Единственное, что хоть как-то освещало дорогу, — это небольшие фонари, светящиеся жёлтым светом.
— Нет, недолго.
— Ты случаем не забыл дорогу к собственному дому? — спросил я. На мои слова Кросс громко рассмеялся.
— Ха-ха, нет, ты же знаешь, со мной такое бывает только когда я пьян.
— Да, знаю, — в моей голове начали всплывать воспоминания, когда мне буквально приходилось тащить тушу этого единорога почти через весь город.
— Не волнуйся, уверен, ты не будешь разочарован.
— В каком смысле?
— Увидишь, — вновь загадочным голосом произнес Кросс. Слегка повернув голову, он мягко улыбнулся, после чего вернулся в первоначальное состояние, продолжая идти вперед. Я, раздражённо фыркнув, поплелся вслед за ним.
Должен признать, я сильно удивился, когда после нескольких минут пути на дорогах начали показываться украшенные разноцветными фонариками небольшие ларьки, домики на колёсах и жеребята, играющие вокруг костра.
Гнилая роща — именно так прозвали это место жители Кантерлота, где, по их мнению, жила та часть города, что не относилась к их высшему обществу. Также место было известно благодаря одному из кварталов, местные называют его Кварталом Радужных фонарей, кажется.
— Ты никогда не рассказывал, что твой дом находится в Гнилой роще.
Мимо нас с Кроссом прошла пара кобылок, весело болтая между собой. На мгновение мне показалась, что одна из них игриво подмигнула мне, из-за чего я почувствовал жар на щеках.
— Да? Наверное, из головы вылетело, — по интонации, с которой он произнес это, я понял, что старикан специально скрывал и не говорил о том, где живет. Но зачем?
— Вот, мы на месте, — я поднял голову. Дом Кросса представлял собой небольшую двухэтажную кирпичную постройку с коричневой треугольной крышей и небольшим садом.
— Ну как? — спросил Кросс, видя, как мои глаза с интересом рассматривают постройку.
— И ты живешь здесь? — тогда это не вязалось у меня в голове: многоуважаемый королевский страж живёт в самой бедной части города. В добавок еще и в таком маленьком, на вид, доме.
— А что тут такого? — пожал плечами Кросс. — Место хорошее, да и до работы не так далеко, — я удивился ещё больше, когда, подойдя к двери дома, Стоун пару раз постучал по ней.
— Ты живёшь не один?
— Ну, нет, — снова странно улыбнувшись, проговорил Кросс.
«Именно тогда я в первые встретил ее…»
— Папа! — как только дверь дома открылась, из нее с радостными криками вылетел небольшой светло-зеленый комочек. — Я так скучала по тебе! — подбежав к нам, комок шерсти крепко обнял Кросса за копыто.
Лишь через какое-то время я смог разглядеть в этом комке небольших размеров единорожку бирюзового цвета с белоснежной гривой, которую прикрывал картонный шлем, а со спины свисал самодельный деревянный меч.
— Я тебя уже заждалась, почему ты так долго, где ты пропадал? — быстро затараторила кобылка, тут я заметил рисунок каменного щита с цветком на ее боку.
«Щит, значит… Похоже, это семейное».
Я продолжал стоять как вкопанный, не издавая ни звука какое-то время, пока в мою голову, наконец, не ударила очевидная мысль.
«Погодите… она только что назвала его папой! »
— Папа, я так скучала по тебе! — радостно улыбалась кобылка, продолжая зарываться своей бирюзовой мордочкой в тёмную шёрстку Стоуна. Не нужно быть единорогом, чтобы почувствовать всю тёплую и приятную ауру, что окружала эту малышку.
— И я скучал по тебе, Бейл, — улыбнулся Кросс. Никогда прежде не видел его таким… таким спокойным.
Кобылка, наконец, заметив меня и широко открыв глаза, уставилась в мою сторону, так, что я слегка смутился. Тут она, охнув, вмиг оказалась около моих копыт.
— Привет, вы друг папы? Меня зовут Бейл! Рада познакомится. О, это ваш меч, вы тоже стражник! Я тоже хочу стать стражником! — вновь быстро затараторила кобылка так, что я едва смог понять, о чем она болтает.
— Я собираюсь стать лучшей стражницей. Не веришь? Смотри! — после этих слов кобылка, достав из-за спины деревянный меч, начала хаотично размахивать им в разные стороны.
— Таааак, юная леди, а ну хватит. — кое-как сумев утихомирить кобылку, Кросс, взяв ее в магический захват, усадил себе на спину.
— Не создавай проблем нашему гостю, — попросил Стоун у кобылки, та, широко улыбнувшись, быстро закивала.
— Папа, не поверишь, я сегодня поймала огроменного жука! — восторженно произнесла кобылка, расставляя копыта в стороны.
— Неужели? Какая ты умница! — улыбнулся Кросс. Я же в свою очередь продолжал стоять на одном месте, наблюдая за всей этой сценой и глупо выпучив глаза. Почему это все мне вдруг напомнило детство и моего отца: у нас с ним никогда не было таких отношений. Его интересовали лишь мои успехи в тренировках, на остальное, как и на меня, ему было плевать.
— Эй! — помотав головой и подняв взгляд, я увидел Кросса, стоящего на крыльце дома.
— Ты идешь или так и будешь стоять посреди улицы всю ночь? — спросил Кросс, в ожидании посмотрев на меня. Я лишь коротко кивнул, выходя из своих раздумий, и направился вслед за ним внутрь.
Я шел по коридору дома, сам дом оказался в довольно уютным. Коричневые стены со светлым потолком, несколько комнат, лестница, ведущая на второй этаж, и тихо висящие на стене фотографии. Впереди меня, не торопясь, брел Кросс вместе с сидящей на его спине светло-зеленой кобылкой, которая продолжала осыпать меня различными вопросами, касающиеся службы.
— Расскажи, а каково это быть стражником, это классно, невероятно?! Сколько у вас подразделений?! А правда, что когда-то была и ночная стража? Твой меч, он выглядит необычно, из какого метала он сделан, а броня?!
— Ээээ, да… — только и мог ответить я.
— Бейл, дорогая, я же просил не докучать нашему гостю, — сказал Кросс, слегка повернув голову.
— Извини, папочка — смущённо проговорила кобылка, отворачиваясь от меня.
Как только мы зашли в гостиную, мне в нос резко ударил слабый, но приятный персиковый аромат, витавший в воздухе. Бейл, спрыгнув со спины Кросса, умчалась в неизвестном направлении, скрывшись в коридоре.
— Она весьма активная, — решил подчеркнуть я, наблюдая за удаляющейся кобылкой.
— Да, это у нее от матери. Они очень… похожи, — я заметил грустный взгляд на мордочке единорога после этих слов, но решил не подавать виду. Наверняка это что-то личное, нечего мне влезать в это.
Стоун же предложил мне сесть на диван, стоявший посреди комнаты, а сам, подойдя к стеклянному шкафу и открыв его, достал оттуда бутылку с яблочным виски и пару бокалов, а затем поставил их на столик возле дивана.
— Ну вот, чтобы зря не сидеть, — сказал Кросс, открывая бутылку и разливая содержимое по стаканам.
Я продолжал сидеть с задумчивым лицом. Лишь за один вечер я узнал, что пони, с которым я знаком почти три года, живёт в самой бедной части города и, оказывается, у этого старика есть дочь, про которую он за всё время нашей дружбы даже не удосужился упомянуть. И сейчас он привёл меня к себе домой, но зачем? С помощью магии взяв стакан, я отпил от него немного, после все же решил спросить.
— Ладно, что происходит?
— Ты это о чем? — непонимающе посмотрел на меня Стоун, поставив бутылку на стол. К сожалению для него, за те годы нашего сотрудничества я в точности научился различать, когда тот притворяется, и сейчас был как раз тот случай.
— Хватит дурачиться. Думаешь, я не понимаю, что творится? Ты впервые за столько лет, что мы знакомы, решил пригласить меня в свой дом, так вдобавок я узнаю, что у тебя все это время тут была маленькая дочь, о которой ты даже словом не обмолвил. Скажи, зачем весь этот цирк?
— Хм-м… — Кросс начал задумчиво вертеть бокал с сидром, так что его содержимое переливалось с одной стороны бока на другую. — А сам как думаешь? — спросил он, улыбнувшись. Я терпеть не мог, когда он так делал. Это всегда означало, что ему известно то, чего не знал я.
Я, недовольно фыркнув и выражая свое недовольство, отвернулся в сторону. Послышался стук копыт. Вдруг в комнату вернулась Бейл, держа в магическом захвате лист, на котором был какой-то рисунок.
— Папа, смотри, вот, я нарисовала это для тебя! — радостно заявила кобылка, вручая рисунок. На нем был изображен жеребец, отдалено напоминающий Кросса с тёмной шёрсткой и светлой гривой, облачённый в броню. Рядом с ним, на зеленой поляне, стояла светло-зеленая единорожка и с улыбкой обнимала жеребца. Почему-то в тот момент, смотря на этот рисунок и видя счастливую улыбку на лице этой кобылки, я вдруг почувствовал резкую теплоту внутри.
— Ого, Бейл, это просто невероятно, ты нарисовала просто чудесный рисунок! — похвалил Кросс свою дочь, поглаживая ее по гриве.
— Тебе правда нравится?
— Очень. — жеребец приобнял кобылку, та в ответ также крепко прижалась к нему.
— Я нарисовала на нем тот момент, когда я вырасту и так же как и ты смогу стать стражницей!
— Стать стражницей — это ее мечта, она целыми днями трындела об этом, — объяснил Кросс. Я несколько минут наблюдал за тем, как двое единорогов нежились в объятиях друг друга. Они выглядели так счастливо, словно и не жили в самом бедном районе Кантерлота. Резко в моей голове словно щёлкнул переключатель, и я под ясный свет лампочки, наконец, понял, зачем этот старикан всё это затеял.
— Ладно, дорогая, иди поиграй немного, — сказал старый единорог. Кобылка, быстро кивнув, убежала в другую часть комнаты. — Извини, она очень упрямая, поэтому ей почти никогда нельзя отказать, чем-то даже напоминает тебя, правда?
— Так вот зачем все это, поэтому ты и привел меня в свой дом, я прав?
— А… так ты все же догадался, — подтвердил мои догадки Кросс, своим видом вновь напомнив мне того самого беззаботного стражника, которого я так хорошо знаю
— Ты привел меня сюда, чтобы познакомить со своей дочерью, ведь это кобылка точная копия меня, но…
— Но, в отличие от тебя, она более жизнерадостная и приветливая и все еще живет своей мечтой. Да, верно, — улыбнулся он.
— Понятно, тогда последний вопрос: зачем?
— Ну, а сам ты как считаешь? — спросил у меня мой напарник. — Ты в последнее время сам не свой, после случая в прошлом месяце, так что я решил, что такая смена обстановки пойдет тебе на пользу.
Я не знал, что ответить. Я просто молчал, наблюдая за Бейл, что размахивала своим деревянным мечом в разные стороны.
— На, вот вам, бесчестные монстры, получите! — я, ухмыльнувшись, прикрыл глаза.
«И правда, очень похожа, глупый старик…»
Весь последующий вечер мы с Кроссом обсуждали разные темы касательно работы и просто весело болтали, вспоминая памятные моменты с той же службы. Бейл же бегала по всей комнате, играясь. Под конец маленький комочек энергии так вымоталась, что свалилась спать прямо на горе игрушек.
— Ах, давай, стражница, пора идти спать, — подхватив свою дочь в магический захват, Кросс усадил ее себе на спину и, извинившись, понес кобылку в детскую комнату. Он попросил меня подождать его немного, пока он не вернется.
Вскоре мне стало скучно сидеть на диване и я решил прогуляться по дому. В коридоре я заметил небольшой капот, на нем в разноцветных рамках стояли занимательные фотографии. На одной из них Кросс стоял со своей дочерью позади небольшого светлого саднея, на верхушке которого красовалась надпись «Школа», на другой они весело проводили время на детской площадке.
Мой взгляд приковала украшенная разноцветными цветами рамка, стоящая в самой середине. На ней был изображен Кросс, обнимающий светло-зеленую единорожку, рядом с ними стояла Бейл и, широко улыбаясь, смотрела в камеру, держа обоих пони за копыта. Я заметил сильную схожесть во внешности этой единорожки и самой Бейл.
«Понятно, должно быть это ее мама, но что с ней…»
Ответ сам пришел мне в голову. Не нужно быть гением, чтобы понимать, что произошло. Случаи, когда жеребенок в раннем возрасте остается сиротой не такая уж и редкость. Потеря близкого пони — невероятный удар, не многие способны выдержать это. Знаю не понаслышке. Когда моя мать умерла, то короткое время, что мой отец уделял мне и нашей семье, вовсе пропало. Он стал закрываться в себе, он запил и почти никогда не выходил из своего кабинета. Он практически позабыл о моем существовании, только когда я добивался каких-нибудь успехов в учебе или тренировках. Но эта кобылка, даже пережив все это, продолжает радоваться жизни…
Не знаю, как долго не было Кросса, но знаю, что я так и продолжал стоять на том самом месте и задумчиво смотреть на фотографию в рамке.
«Именно так я познакомился с Бейл Стоун — кобылкой, что воплощала в себе все самое хорошее и светлое в этом мире. Для сержанта она была не просто дочерью. Она была той, что помогала ему каждый раз улыбаться, она была его светом…»
Следующие пару лет я стал постоянным гостем семейства Стоунов в их доме. Больше всех этому была рада одна светло-зеленая кобылка…
— Вот увидишь, Деймон, однажды я стану настоящей стражницей, вот увидишь, я буду даже круче, чем ты и папа! — продолжала твердить кобылка каждый раз, когда я приходил к ним в дом, параллельно осыпая меня различными вопросами по поводу службы во дворце.
Странно, но чем чаще я находился в компании этой единорожки, тем чаще начал замечать изменения в самом себе. Я начал походить на Кросса, стал более открытым и радостным. Самое главное то, что всю эту радость мне дарило время, что я проводил с Бейл…
Прошло почти пять лет. За это время кобылка изменилась до неузнаваемости: её шёрстка стала ещё шелковистее, а белоснежная грива длиннее и почти что сверкала. Она буквально расцвела и стала ещё краше, чем обычно. Правда, её характер, который она унаследовала от своего непутевого отца, так и остался при ней.
После окончания школы кобылка начала упорную тренировку под нашим с Кроссом началом.
Сначала у Бейл мало что получалось, она часто падала и набивала шишки, но, как бы больно ей ни было, она продолжала каждый раз вставать. Наконец, у неё начало получаться. Не знаю, что со мной тогда происходило, но я всё чаще начал замечать, что не могу отвести от неё глаз.
— Эй, о чём задумался, великий стражник?! — хитро улыбаясь, говорила она, когда я порой слишком долго засматривался в ее сторону.
И я, взрослый жеребец, словно 15-летный школьник вовремя медленного танца на выпускном, весь краснел от стыда. Не знаю почему, наверное на это повлиял тот факт, что почти все свое свободное время я проводил в компании Бейл, но я начал испытывать необъяснимое влечение к этой кобылке. А хочешь, не хочешь — такие чувства, рано или поздно, дают о себе знать.
В тот вечер в «Трущобах» должна была состояться ярмарка, посвящённая годовщине города. Я уже около получаса стоял в прихожей дома Стоунов и от скуки постукивал копытом по полу.
«Ах, похоже вечно опаздывать у этих пони семейное…»
Сегодня я должен был сопровождать Бейл в Квартале Радужных фонарей, где и проходила ярмарка. Сам я не сильно любил появляться в таких местах, чересчур много пони и шумно, но эта неугомонная кобылка в очередной раз сумела каким-то образом уговорить меня пойти туда вместе с ней, да и один старый единорог попросил приглядеть за ней, боясь, что с его маленькой девочкой может случиться, что-то плохое. Пускай я частично и разделял опасения Кросса, порой мне казалось…
— Я готова! — мои мысли прервал женский голос, доносящийся со сторонне лестницы. Повернув голову, я увидел, как по ней, быстро перебирая копытами, спустилась зеленоватая кобылка. Сегодня она выглядела гораздо краше и ярче, чем обычно.
— Извини, долго ждал? — спросила Бейл, подходя ко мне.
— Да нет, знаешь, было очень интересно рассматривать стрелки часов и летающих возле люстры мух все это время, — специально язвительным голосом произнес я.
Кобылка, нахмурившись, обижено надула щеки.
— Ох да не начинай ты, ну опоздала немного!
— Что ты вообще делала все это время? — не столько из любопытства, сколько из желания подержать разговор спросил я.
— Я была занята, думала, что мне лучше надеть, — я удивлено приподнял бровь, осмотрев кобылку с ног до головы. Из одежды на ней было лишь небольшое ожерелье голубого цвета.
— Серьезно?
— Да, я так и не смогла выбрать подходящий наряд, потому решила надеть лишь это ожерелье. Красивое, правда?
— Да, очень… — сказал я, с интересом рассматривая голубое ожерелье форме полумесяца, держащийся на тонкой позолочённой цепочке.
— Ну, пойдем!
Открыв дверь, я, как положено джентельпони, пропустил даму вперед. Та, хихикнув, выскочила за дверь, утягивая меня за собой.
— Ночь сегодня очень красивая, ты как думаешь? — спросила у меня Бейл, когда мы шли по улице в сторону Квартала Радужных фонарей. На пути нам то и дело встречались небольших размеров рестораны с магазинами и миниатюрными домами.
— Угу. — коротко ответил я, продолжая наслаждаться царящей вокруг тишиной. Пускай передвигаться только с помощью копыт было непривычно, я понимал, что Бейл будет не слишком удобно следовать за парящим в небе пегасом. К тому же, стояла глубокая ночь, а я не горел желаем летать в это время: мало ли что может произойти.
— Ах, смотри! — Бейл указала копытом на кучу ярких огней, сверкающих вдалеке. — Вот она ярмарка, побежали! — с этими словами кобылка радостно поскакала вперед, полностью игнорируя все мои протесты. Я же, тяжело вздохнув, поплелся вслед за ней.
— Ты только посмотри, сколько тут всего! — восторженно произносила Бейл, перебегая с одного ларька на колесах к другому. — Как тут красиво! — должен согласится с мнением этой кобылки, место и вправду выглядело праздничным. На стенах, на фонарных столбах, даже на тех же ларьках — повсюду были развешаны красочные плакаты и радужных цветов фонарики.
«Теперь я понимаю, почему у этого места такое название».
Пони со своими парами и семьями гуляли по ярмарке. На их мордочках были видны неприглядные радость и веселье. Я вспомнил, как когда-то в прошлом, в те редкие дни, мы с отцом также гуляли по улице и обсуждали то, как я поступлю в королевскую гвардию и осуществлю нашу с ним общую мечту. Тогда мы выгляди как настоящий отец и сын, но все до того, как наша мать…
— Ух ты, какой красивый! — отвлекшись от воспоминаний, я повернул голову и увидел, как Бейл играется с сидящим на ее плече бело-голубым попугаем. Видя счастливую мордочку салатовой кобылки и то, как она улыбается, внутри меня вновь все потеплело. Мне захотелось сделать так, чтобы эта улыбка никуда не пропадала, но как это сделать?..
— Цветы, покупайте цветы! — недалеко от меня проходил бежевый единорог, одетый в клетчатую красно-бурую форму и несущий на шее корзину с белыми орхидеями. Недолго думая, я подошёл к продавцу и купил у него одну орхидею.
— Хи-хи! — подойдя сзади к стоящей с попугаем Бейл, я аккуратно поместил цветок в ее гриву.
— А? — кобылка удивлено посмотрела сначала на цветок в своей гриве, затем на меня. Я при этом слегка подмигнул ей, та, улыбнувшись, схватила меня за копыто и повела в самую глубь праздника.
Весь вечер мы с Бейл весело проводили время. Под конец должен был состояться парад фейерверков, так что мы с ней решили выбраться на пустую поляну и, усевшись на траву, принялись ждать начала парада.
— У меня кое-что есть, вот! — с этими словами Бейл, достав из сумки две палочки бенгальских огней, вручила мне одну.
— Знаешь, Деймон, сегодня был один из лучших вечеров в моей жизни. Я хотела сказать, я благодарна тебе, что согласился пойти на эту ярмарку со мной, — сказала кобылка, слегка наклонив голову, из-за чего прядь ее белых волос упала на один глаз, закрыв его и мило улыбнувшись. От такой улыбки я почувствовал, как что-то внутри меня резко зашевелилось, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.
— Я тоже хочу поблагодарить тебя. Спасибо за этот вечер, — на какое-то время наступила тишина. Наши мордочки начали медленно приближаться друг другу. В тот миг, когда наши губи сплелись в поцелуе, в небе начали лететь огненные стрелы, взрываясь яркими вспышками в небе. Это был самый лучший вечер в моей жизни. Вечер, который я не забуду никогда.
Вскоре после того, как тренировки Бейл подошли к концу, наступил момент, которого мы трое так долго ждали.
— Ура, получилось! — с голосом, полным радости, Бейл, прыгнув, заключила нас с Кроссом в крепкие объятия. Она, наконец, смогла сдать вступительный экзамен в королевскую гвардию и стать полноценной стражницей.
— Ура, я смогла, у меня получилось, я стражница, я стражница! — продолжала радоваться кобылка, еще крепче прижимая нас к себе.
— О, полегче! — сказал я, когда почувствовал хруст в спине.
— Ну, принцесса, хватит! — пытался успокоить свою дочь бежевый жеребец, тоже ощущая некий дискомфорт от таких крепких объятий. Та совсем не желала нас слушать, громко завизжала, не в силах сдерживать восторг…
У каждой сказки есть момент, когда все подходит к своему логичному концу. Маленькая кобылка, после всех упорств и стараний, в конечном счете сумела осуществить свою мечту и нашла любовь всей своей жизни… Но у этой истории конец, к сожалению, была отнюдь не такой радостной.
Это произошло через два года после того, как Бейл стала стражницей. Мы встречались уже почти 3 года, и я, наконец, решился сделать ей предложение. Как поется в одной песне: тот вечер должен был быть идеальным, я забронировал столик, а так же группу музыкантов в ее любимом ресторане, приоделся, привел себя в порядок и с предвкушением и легким волнением начал ждать ее.
— Слушаю вас, — ко мне подошёл один из официантов и предложил меню.
— Нет, благодарю вас, я жду одну кобылку. Она вот-вот должна прийти, — у этого официанта были густые длинные усу, а сам он был одет в белую рубашку с красной бабочкой.
Я сидел за столом и задумчиво смотрел на бокал с шампанским, на дне которого лежало золотое обручальное кольцо. Годы службы в королевской гвардии научили меня максимально сохранять терпение, но тот факт, что Бейл до сих пор не появилась, начал настораживать меня.
— Все еще не пришла? — спросил вновь подошедший ко мне официант. Я в ответ отрицательно помотал головой.
— Ах, как это все печально… Знаете, я когда-то тоже желал так же признаться своей пони… — дальнейший рассказ этого официанта я уже не слышал; вылез из-за стола и с мордочкой, полной разочарованием в сегодняшнем вечере, я медленно направился к выходу. Только спустя какое-то время мне позвонил Кросс, и я узнал по какой причине Бейл не появилась в ресторане.
Ее тело нашли окровавленным, полностью изуродованным в каком-то заброшенном здании. Убийца был так и не найден, хотя под подозрением был некий Даймон Пейдж — преступник, обвиняемый в нелегальной продаже специальных наркотических зелий и убийстве невинных пони. Однако в связи с недостатком улик, обвинение пришлось снять, а самого Пейджа, по решению присяжных, отпустили…
Дождь… Раньше он казался мне лишь обычным погодным явлением. Но сегодня все было иначе. Казалось, само небо плакало вместе с пони, скорбящих об утрате своих близких.
— Ты как? — спросил я, подойдя к стоящему около мемориала Кроссу.
Старый единорог ничего не ответил, он лишь с пустым взглядом рассматривал надпись на могильном камне.
«Бейл Стоун, 3012-3033, Любимая дочь и самая лучшая стражница»
— Его задержали? — наконец, после долго молчания произнес Кросс так, словно от ответа зависела его жизнь.
— Нет, у них оказалось недостаточно улик для его задержания.
— Недостаточно улик, — язвительно повторил мои слова Кросс. — Он продавал наркотики, убил несколько десятков пони, его копыта по локоть в крови — это называется недостаточно улик, он… он… изуродовал ее.
Со злостью и одновременно с болью в голосе сказал Кросс, зарывая землю копытом, затем он вновь замолчал, явно обдумывая что-то. Повернувшись, посмотрел на меня взглядом, которого я никогда не ожидал увидеть в этих глазах и которые не на шутку напугали меня. Я отшатнулся в сторону. Видя мою реакцию, его взгляд стал чуть мягче.
— Деймон, ты ведь, как и я, прекрасно об этом знаешь. Он — убийца.
— Мы не знаем, был ли это точно он, Кросс…
— Это был он! — криком прервал меня Стоун.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, я тоже любил ее… Не меньше, чем ты. Но мы не должны позволять гневу затуманивать наш разум.
Какое-то время он продолжал сверлить меня взглядом, после чего злым голосом произнес:
— Я клянусь, что пока я не найду этого… Пока это урод не будет гнить в темнице, я ни за что не успокоюсь. Когда он вновь объявится, я позабочусь о том, чтобы мой меч был последними, что он увидит!
После этих слов он, обойдя меня и задев при этом плечом, направился в неизвестном мне направлении. После того дня мы не разговаривали с ним около месяца. Кросс всячески игнорировал и избегал меня, и даже когда все вернулось в норму и мы вновь начали общаться как раньше, он наверняка до сих пор помнит о том дне и о том, кто, по его мнению, виновен в смерти его дочери.
Она была всем для него и… для меня тоже.