Мир Сио: Карамельное Приключение (переписанное)
Глава 14, в которой Бон-Бон оказывается на иной планете
Время подлета к колонии инопланетян Бон-Бон пропустила – проспала. Что, впрочем, было неудивительно: шарахающиеся по кораблю земные поняши и их инопланетная провожатая попались в копыта рогатой мучительнице, которая совершенно неожиданно для всей честной компании подкараулила их у порога каюты. А потому, бежевая разведчица с радужногривой "гвардейцем" получили хорошего нагоняя и такой режим, что, наверное, и в печально знаменитой арктической тюрьме, прозванной земными уголовниками "холодильник", такого не знали. В частности, в него входило точнейшее соблюдение времени отхода ко сну, подкрепленное обязательным приемом снотворного. Последнее вручалось прямо на язык, и должно было быть проглочено в присутствии рогатой садистки. Впрочем, когда пришло время покидать корабль, и вся троица невольных попутчиц собралась вместе, Бон-Бон смогла убедиться, что ей со Спектрой еще повезло: Ирия выглядела абсолютно здоровой и полной энергии, но ее круп лучился красным даже сквозь шерсть. Поняша про себя даже пожалела чужую. Это же сколько иголок в одно мягкое место! Она, вообще, теперь сидеть-то сможет?
В общем, Бон-Бон оказалась на космической станции чужих. Изнутри, кстати, больше похожей на, плюс-минус, привычный пони аэропорт (со скидкой на инопланетность, конечно), чем на то, что показывают по головизору в репортажах о земных орбитальных проектах. Так что, четвероногая путешественница даже не удивилась, когда Ирия подвела своих спутниц к вполне заурядному окошку регистрации прибывших. Правда, похоже, пасажиропоток у инопланетян был так себе – вместо замотанного и озлобленного чиновника в окошке оказался компьютерный терминал, через который изабелловая чужая и зарегистрировала себя и земных пони. После чего велела спутницам устроиться на пуфиках у стены (кресел или скамеек, конечно же, у инопланетян не оказалось) и ждать пока за ними не придут.
Ждать, по счастью, пришлось не очень долго – через четверть часа в поле зрения появилась угрюмая пони в форменной одежде и с бейджем, поясняющим, что перед вами "Шипучая Вишенка. Линейный офицер. Служба Безопасности. Мир Скифия". Кстати, Бон-Бон этот персонаж был очень даже знаком по прошлой жизни. Вот только знала ее бежевая разведчица под именем Темпест Шэдоу, и знакомство это было далеко не приятным. Впрочем, сколько эквестрийских знакомиц Бон-Бон на Земле оказывались совершенно другими пони? Во-на, эта даже рог себе каким-то чудом отрастила. Так что, на этот раз земная поняша решила не судить по старым воспоминаниям, а присмотреться к новой мордочке.
Присмотреться, правда, не получилось. Пришлая единорожка тут же предъявила Ирии какие-то бумаги, и попыталась забрать Спектру Блоссом с собой. На что инопланетянка прореагировала отнюдь не мирно, и, заявив, что "У меня уже в печенках сидят ваши игрища!", отвела "имперского гвардейца" в сторонку. И вот, пока Ирия и Спектра шушукались между собой, Бон-Бон выпал шанс задать пару вопросов бордовому полицаю.
— Добрый день. Как жизнь? – сложив самую располагающее выражение на мордочке, обратилась к единорогу бежевая поняша.
— Еще Бон-Бон мне не хватало, — в ответ угрюмо проворчала рогатая, — Про тебя в бумагах ничего нет. Куда назначение? Надеюсь, не в Безопасность.
— Пока не знаю. Думала, вы мне подскажете. Вы ведь такая осведомленная пони! – ответ обладательницы униформы Бон-Бон вовсе не понравился, но четвероногая лазутчица, все же, решила продолжить расспросы.
— Достаточно осведомленная для того, чтобы знать с кем имею дело, — совершенно неприветливо буркнула бордовая кобыла, — Какую выгоду добываешь, бежевая?
— Как тут живется? – вопросом на вопрос ответила Бон-Бон: похоже, эта "Гроза" с синтетами ее модели уже плотно сталкивалась – строить из себя хорошую пони особого смысла не имело.
— Чего я ожидала? Конфетные только о собственной шкуре думают, — презрительно фыркнула рогатая полицайка, — Нормально живется. Только за пределы поселений не лезь – сожрут или затопчут. У нас тут фронтир: зверье все дикое, неприрученное. И воду пей только очищенную. Инфекций тоже полно. А в остальном, отлично все. Устроишься.
— Гранд мерси. Мне об оружии позаботиться? – забеспокоилась бежевая лазутчица. Впрочем, разговор стоило закруглять – от таким образом настроенной кобылы ничего ценного не узнаешь.
— Ни в коем случае! Конфетная, реально, ты сама подумай: тебе оружие давать можно? Ты же из него застрелишься! Или кого другого от испуга застрелишь, — отрицательно мотнула головой бордовая, — Просто, держись за стенами, не лезь в неприятности. А, если что, то беги к ближайшему офицеру Безопасности или ори что есть мочи. В общем, действуй как обычно: ты трусливая и подленькая – сама знаешь, что делать нужно.
— Угу, — недовольно угукнула Бон-Бон, давя в себе желание высказать обнаглевшей секьюрити все, что она о ней думает.
— Это хорошо, что тебе все ясно. А то у нас и так работы невпроворот, — рогатая удовлетворенно кивнула, — А, вообще, инструктаж полу…
— Спектра согласна, — прервала зашедший в тупик разговор внезапно появившаяся Ирия, — Но вот мое мнение: вы, в Безопасности, последнюю совесть потеряли. Скажите спасибо, что в дальней колонии у меня никакой власти нет.
— Я передам ваши слова начальству, госпожа координатор, — секьюрити уважительно склонила голову перед инопланетянкой, однако, всем своим видом демонстрируя той свою независимость. После чего обратилась к "имперскому гвардейцу", — Гражданка Блоссом, пройдемте за мной. Вам необходимо дооформить некоторые бумаги в офисе Службы Безопасности.
Радужногривая, стоявшая рядом с Ирией, в ответ недовольно кивнула, и, махнув на прощание гривой, двинулась вслед за бордовой охранницей, поцокавшей в сторону одного из выходов из зала ожидания.
— Бардак! – зло фыркнула вслед скрывшейся за дверьми рогатой Ирия. После чего, к удивлению Бон-Бон, пожаловалась земной поняше, — Это самоуправление колонисток – зло! Они сами же воспроизводят на Скифии порядки гигаполисов! Вот, сколько я могу ругать нашу Безопасность, Ирину и Блэка, но у наших вот такой пустой демонстрации власти нет. И вот чего она этим добилась? Испортила отношения со мной? А ее начальство о чем думало, когда такой приказ отдавало? Что Спектра от счастья запрыгает, что ее свидание с возлюбленным еще бес-знает-на-сколько откладывается? Идиоты!
— А куда Спектру повели? – с самым невинным видом поинтересовалась пони.
— В офис Службы Безопасности Скифии. Это такая местная помесь полиции, вооруженных сил и спасателей. В общем-то, Спектра изначально для них и предназначалась – очень подходящая пони. Но вот так вот по-хамски свою власть в первый же день демонстрировать!.. Идиоты, — инопланетянка снова фыркнула, мотнула гривой и двинулась в сторону уже другого выхода из зала ожидания, — Не отставай. В космопорту заблудиться не сложно… А, вообще, нажалуюсь-ка я на этих хамов Солнцежопому или Спору. Вот пусть они им хорошенько хвосты накрутят!.. Хотя, нет. Как вернусь – сразу же свяжусь с Дерпиургом. У этого крылорога и власти, и желания хватит, чтобы тут порядок навести не хуже, чем в монастыре. А то совсем всякий стыд потеряли!
Пони спорить не стала, и потрусила за крылатой пришелицей. Впрочем, кое-что полезное из ее эмоциональной тирады извлечено было. Но и помимо этого предметов для наблюдения хватало. Так, что подметила Бон-Бон, с каждым шагом Ирия становилась все более и более оживленной, а через какое-то время в ее глазах появился какой-то нездоровый блеск, а сама чужая начала чуть ли не пританцовывать на месте, ожидая периодически отстающую земную пони (увы, короткие ножки Бон-Бон не давали ей и шанса против непомерно длинных "ходулей" инопланетянки). "Декорации" так же вызывали немалое любопытство бежевой разведчицы. Космическая станция, по которой она шла, была довольно внушительных, по земным меркам, размеров (как пояснила Ирия, 320 метров в диаметре и 70 метров в высоту), и составлялась из модулей различного происхождения. По крайней мере, как минимум, один раз пони шагала по коридору, созданному кем угодно, но не землянами. И да, тут тоже была вполне привычная сила тяжести. По крайней мере, до тех пор, пока бежевая разведчица вместе с чужой не зашла в одну цилиндрическую комнату
Через минуту после того, как за ними закрылись двери, Бон-Бон почувствовала что-то неладное: пони ощутила, что ее вес изменился. Немного, но… Открывшиеся двери демонстрировали совсем другое помещение. Через затененные окна того помещения была видна улица какого-то городка, а на подоконнике за стеклом сидела небольшая перепончатокрылая зубастая "птица" и одним глазом разглядывала пони.
— Да, мы уже на планете, уже спустились, — рассеянно ответила на незаданный вопрос Ирия, — Нет, не челнок — орбитальный лифт. Потом объясню.
С инопланетянкой, кстати, творилось что-то странное. У Бон-Бон сложилось впечатление, что та, вообще, "выпала" из реальности и теперь больше находилась в каком-то своем внутреннем мирке, чем с ней, Бон-Бон. Зато, энергии у чужой прибавилось и теперь было не меньше, чем у накофеининой Пинки Пай – изабелловая пришелица рванула куда-то по коридору неведомого здания чуть ли не галопом. Земной пони стоило немалых трудов во время этой спонтанной гонки не потерять ее хвост из вида.
Нагнать чужую у запыхавшейся Бон-Бон вышло в небольшом почти пустом холле, где на глаза поняшке попались лишь двое земных синтетов-пони, возящихся с какими-то контейнерами, и чужая-"зебра", весело смеющаяся вместе с преобразившейся Ирией. Правда, почему-то, у "зебры" наличествовали кожистые крылья, мохнатые уши и клыки как у фестрала. Ирия представила полосатую как Страйпси Эхо (странное совпадение, но, все-таки, чем-то неуловимым чужая оказалась похожа на ту земную фестралку из шаттла). А потом изабелловая "пегаска", быстренько сгрузив Бон-Бон на попечение представленной, за пару прыжков оказалась за входными дверьми, и ракетой рванула в небо, радостно визжа что-то нечленораздельное.
— Больше года без Неба… Так и дискорднуться можно, — тут же пояснила недоумевающей Бон-Бон происходящее "зебра". Отчего понятнее не стало.
Пони решила не переспрашивать: судя по тону, для полосатой сказанное было чем-то самим собой разумеющимся. Впрочем, та, похоже, была довольно легкомысленной чужой (чем, в отличие от Ирии, оказалась сходна с пегасами из бежевых воспоминаний), а потому даже допроса Бон-Бон не учинила. Просто, сказала пони следовать за ней, и потопала к выходу.
За недолгое время знакомства разлинованная инопланетянка проявила себя весьма болтливой провожатой. Так что, по пути бежевая разведчица не только насмотрелась на городок (населенный вполне земными синтетами), но и получить исчерпывающие сведения о планете, ее населении и оного населения личной жизни.
Место, где сейчас топтала землю Бон-Бон, называлось Посадочный Поселок, и было сердцем колонии Скифия. Тут находилась колониальная администрация и орбитальный лифт, связывающий поверхность с космическим портом, летавшим где-то на орбите планеты. Орбитальным же лифтом, как с удивлением узнала развесившая уши поняша, являлось невысокое, но широкое здание, сложенное из приятного глазу розового с голубыми вкраплениями природного камня, у выхода из которого бежевую пони покинула Ирия. Выглядел орбитальный лифт так странно для такого сооружения потому, что у инопланетян имелся свой взгляд на старые земные прожекты. Вместо того, чтобы гонять по многокилометровым тросам кабины с грузом, пришельцы поставили два телепорта — один на планете и один на космической станции. Телепортации инопланетян Бон-Бон больше не удивлялась. В общем, эти халявщики теперь преспокойненько шлялись на орбиту и обратно чуть ли не в комнатных тапочках, не утруждая себя взлетом-посадкой летающих тарелок или еще каких пепелацев.
Сам Посадочный Поселок находился в северных субтропиках планеты Скифия, как, в общем-то, и все остальные ныне существующие ее поселения. По словам Страйпси, дела обстояли именно так потому, что колонистов было мало, а, соответственно, селить их инопланетяне могли в самой благоприятной для жизни зоне планеты. И, что забавно, эта благоприятная зона находилась подальше от морского побережья – со слов чужой, фауна скифских морей и их побережий была не только очень богатой, но и крайне неприятной в плане близкого общения. Там хватало не только всякой ядовитой гадости и паразитов, но и полуводных хищников, способных сожрать поняшу, а также настоящих лабиринтов из местного аналога кораллов (которые умудрялись расти еще и над водой), где насмерть заблудиться не стоило совершенно ничего. Так что, хотя инопланетяне вполне были способны освоить побережье, но предпочитали держать колонисток подальше от него – на планете было всего одно прибрежное поселение, Зеленая Лагуна. Которое, со слов все той же полосатой чужой, обеспечивало чуть ли не половину всех ЧП на Скифии.
На этом Бон-Бон попыталась уточнить кое-что о Службе Безопасности, которая эти ЧП и разгребала. О Службе Безопасности перепончатокрылая инопланетянка, как и ранее Ирия, высказалась не в лучшем ключе. Что Бон-Бон опрометчиво и подметила. После чего полосатую чужую уже было невозможно удержать. От нее пони узнала, что Ирия так поспешно сбросила ее на попечение Страйпси потому, что рванула к любовнику. Со слов полосатой, у изабелловой чужой уже многие годы длился тайный роман с одним земным пегасом. Что, по мнению Бон-Бон, как-то не вязалось с предыдущим поведением Ирии. Впрочем, высказывать свое мнение пони не стала. А потому узнала еще то, что любовник Ирии жил в поселке ХоллоуШейдс (где были расположены какие-то шахты). Каковой название вызвало у бежевой шпионки уже раздражение. Надо же, колонистам даже в голову не пришло что-то новенькое выдумать! Назвали поселение на другой планете точно так же, как какую-то задрипанную деревушку фестралов на отшибе Эквестрии! Впрочем, чужие были ничуть не лучше. Со слов, Страйпси, их летающий космопорт носил имя "Звездный Шпиль". То ли инопланетяне хотели подольститься к земным поняшкам, верящим в Эквестрию, то ли фантазия в этот раз им отказала.
Правда, продолжила словесную лавину инопланетная зебра, все, все равно, называют это сооружение просто "Порт" или "Станция". Из-за чего даже один раз расстроилась свадебка каких-то Каденция и Айрон Мэйден из Понивилля (на этом названии вера Бон-Бон в умственные способности большинства пони окончательно испарилась). Впрочем, сама инопланетянка к идее земных свадеб была настроена скептически: у пришельцев, с ее слов, в ходу были полигамные отношения. А потому, ей импонировал некий Траблшуз. По мнению Страйпси, это был образец правильного и успешного жеребца. По мнению же Бон-Бон, сложившемуся из наговоренного полосатой, такие отношения следовало охарактеризовать совсем другими словами: "поматросил и бросил". Если, конечно же, мышекрылая не врала. А у земной пони стали складываться именно такие подозрения.
Еще бежевая разведчица узнала о некоем Брайтлайте и его семейной жизни, о банде радужногривых возмутительницах спокойствия, основавших свой собственный летный клуб, и прочая, и прочая: от мелких интрижек среди колонистов до любовных перипетий инопланетян. И все это за жалкие полчаса! У пони голова опухла от этого негаданного фонтана информации. Позже, уже добравшись до небольшой гостиницы и попрощавшись со словоохотливой инопланетянкой, Бон-Бон окончательно пришла к выводу, что ей с три короба наврали. Особенно очевидно это было на фоне того, что полосато-крылатая чужая налегала на одну и ту же, излюбленную кобылицами любого возраста и вида, любовную тему. Так что, бежевая шпионка смело вычеркнула всю полученную за время этого мимолетного знакомства информацию из списка достоверной, и, плюхнувшись на очередной инопланетянский пуфик, принялась отдыхать в тишине и покое.
Чуть позже Бон-Бон побеспокоила Ирия. Совершенно преобразившаяся чужая (настоящий жизнерадостный фонтан энергии с крыльями!) практически силой выгнала поняшу из ее комнатки, и отвела в небольшую кафешку, расположенную в этом же здании. Перекусив знакомой едой из незнакомых продуктов, пони узнала, что проспала два часа, а у Ирии образовались непредвиденные проблемы с каким-то "Солнцежопым", так что сопровождать земную гостью инопланетянка сегодня не сможет. После чего Бон-Бон оказалась отдана на растерзание еще одной "зебре", а сама Ирия снова упорхнула.
"Зебра" оказалась "зебром": сине-белым полосатым бугаем (по размерам превосходящим даже Хартстоуна) с изображением галактики на крупе. Кстати, вовсе не безмозглым. Представившийся Спором, инопланетянин оказался интересным и умным собеседником, превосходно знающим то, как вести себя с измученными непомерными приключениями кобылками и не раздражать их. Остаток дня Бон-Бон пробродила в сопровождении Спора по Посадочному Поселку, наблюдая вполне обыкновенную, хоть и непривычно размеренную для современной горожанки, жизнь пони и грифонов. Ей даже вспомнилась Эквестрия и полусонный (когда не разносился по камешку принцессой Спаркл и ее бандой) Понивиль, где кобылка прожила такие замечательные деньки с Лирой Хартстринг. И что ее дернуло связаться с этими треклятыми озером и зеркалом? Впрочем, Бон-Бон прекрасно понимала, что все эти прекрасные воспоминания – ложь, заложенная в ее голову лишь для увеличения цены мягкой живой игрушки. Но помечтать-то поняшке можно?!
Тем не менее, наблюдать и расспрашивать пони продолжила. Или зачем она здесь?
Посадочный Поселок оказался непривычно низеньким городком: здания были одно- и двухэтажными, с большим количеством плоских площадок на крышах, разного рода балкончиками и явно жилыми чердаками. И, если взглянуть трезво, стиль их был вовсе не прянично-конфетный, насаждаемый искусственной памятью об Эквестрии, а куда более практичный и пригодный для повседневной жизни четвероногих. В общем, пони стесняться не стала, и задала вопрос полосатому провожатому. Тот же охотно на него ответил. Да, архитектура, вовсе, не земная – это компиляция из архитектурных стилей разных Эквестрий, знакомых "нерожденным". Так, обычно, строят на юге пони, арабианы и верблюды: именно их манера строительства была взята за основу. Да, чердаки жилые. В них живут пегасы и грифоны. Нет, это не дискриминация. Просто, им так удобнее, а облака "Кривого Зеркала" почти непригодны для строительных нужд. Так что, с традиционной пегасьей архитектурой чужим пришлось попрощаться. Что легло очень важной записью в память Бон-Бон: мир инопланетян и мир Земли имеют небольшие (иначе, как инопланетяне сюда попасть смогли?), но вполне заметные различия.
Что удивило бежевую шпионку, сами пришельцы жили в этом же городке. Правда, в другом квартале, сразу выделявшемся огромным количеством зелени и другой архитектурой. Дома чужих, под стать им самим, были куда крупнее понячьих и отличались странными гигантскими окнами на вторых этажах и чердаках. На вопрос Бон-Бон полосатый провожатый пояснил, что эти стеклянные странности называются "входные окна", и, по факту, являются полноценными дверьми, через которые крылатые инопланетяне покидают или попадают в свои жилища. Еще "зебр" обмолвился о том моменте, что Посадочный Поселок – единственное поселение на планете, где земные синтеты и инопланетяне живут бок о бок.
Это заинтересовало Бон-Бон, и она продолжила расспросы в данном направлении. Что позволило выяснить то, что инопланетяне не горели желанием управлять Скифией. Вместо этого они передали все полномочия (кроме власти над космопортом и своими научными станциями) местным поняшам, а сами предпочитали заниматься какими-то своими научными изысканиями. Так что, выборные от землян занимались делами колонии и не лезли в дела инопланетян, а инопланетяне платили им полной взаимностью. Исключением были поставки нового оборудования и редкие инспекции верховных инопланетных шишек, последняя из которых случилась год назад. Кстати, со слов Спора, пришельцев на планете, в сравнении с земными пони, было смехотворно мало – основная часть инопланетян ошивалась на Земле и около. Так что, видимо, ранее Ирия не врала бежевой поняше.
На этом пони вспомнила не только про изабелловую инопланетянку, но и про ее туманные намеки о некоей "теории демиургов". Полосатый с явной охотой откликнулся на робкий вопрос четвероногой любопытины. Но, увы, образование Бон-Бон и этого разлинованного инопланетянина было несопоставимо – пони мало что вынесла из его разъяснений. Единственное, что конфетная путешественница поняла из потока незнакомых терминов так это то, что существует некий мир, кардинально отличающийся от всех прочих, обитатели которого способны и даже должны, в силу своей природы, творить иные миры. Мир этот чужим известен, имеет прямое отношение к их появлению, но попасть они в него не могут и не хотят. В отличие от обитателей того мира, которые обратное путешествие совершить могут, но, правда, тоже не хотят. Почему так? Бон-Бон не поняла. Но уяснила для себя, что, хотя бы отчасти, бредовая шизотерика Верховена верна: если миры создают некие божественные бракоделы, то и общее в этих мирах просто обязано встречаться на регулярной основе. А, заодно, услышанное придавало большую правдоподобность словам Ирии о некоей "порче три", которая не давала инопланетянам спокойно жить на Земле.
За всеми этими разговорами пони и инопланетянин прошлись по железнодорожному хозяйству городка (Посадочный Поселок, как рассказал Спор, был, в первую очередь, транспортным узлом). Последнее оказалось весьма немаленьких размеров, но довольно старомодным: до маглевов Европейского местным колесным поездам было далеко. Пони даже изрядно устала, обходя все эти бесконечные терминалы и пути (а так же маленький, лишенный всяких удобств, вокзал). Ну, и солнце стало клониться к закату, конечно же. Так что, инопланетянин предложил бежевой спутнице вернуться обратно в гостиницу. На что Бон-Бон с радостью согласилась.
Добравшись до своей комнатки и попрощавшись с инопланетянином, Бон-Бон решила перед ужином дать немножко отдохнуть непривыкшим к таким нагрузкам ножкам. Так что, скинув пропитавшиеся потом тряпки, пони блаженно вытянулась на кровати. И отрубилась.
На следующий день знакомство бежевой разведчицы со Скифией продолжилось. Утром за ней явился уже третий инопланетянин: рослая одноцветная кобылица без крыльев и рогов (видимо, это была инопланетная версия земнопони). Представившись как Марблкенди Хувс, инопланетянка извинилась перед поняшкой за Страйпси Эхо и за то, что сегодня ее не сможет сопровождать доктор Спор Чаоси – он очень занят, ибо, в отличие от болтушки Страйпси, действительно является очень важным и занятым ученым. А дальше все пошло как всегда. Бон-Бон поставили в известность, что маршрут экскурсии по местным достопримечательностям уже распланирован и утвержден самой Хувс, без малейшего спроса Бон-Бон. А потому, немедленно собирайся и выметайся из комнаты – машина ждет.
Поездка состоялась на вездеходе (подозрительно земного вида), и сопровождалась массой впечатлений. Первым из которых стало какое-то невероятное обилие мошкары, которая поняшку ЖРАЛА живьем. Инопланетная химия, которой четвероногая путешественница облилась с ног до головы, увы, отваживала далеко не всех крылатых пониедов. Так что, пришлось, подобно инопланетянке, накинуть на голову капюшон с сеткой-забралом. Отчего лучше не стало: мошкара-то, конечно, больше не могла добраться до поняшкиной шкурки, но… свежий ветерок тоже! А чужие отгрохали свою колонию чуть ли не в тропиках – солнце жарило так, что еще чуть-чуть и будет пони-гриль!
С другой стороны, красоты за бортом вездехода открывались потрясающие. Гигантские моря сочной колышущейся зелени с торчащими из них скалами необхватных, напоминающих пузатые бутылки, узловатых исполинов с титаническими перистыми листьями вместо веток, сменяющиеся узкими языками более-менее нормального леса (если нормальным можно считать лес, деревья в котором покрыты чешуей, а из сломанных веток течет смола цвета крови). Не портила впечатление даже дорога, которая была сделана из абы чего, а потому состояла преимущественно из ям (такого безобразия в Европейском Гигаполисе Бон-Бон припомнить не могла). Кстати, насчет ям. Где-то через полчаса поездки Бон-Бон стало очевидно, что появляются они не только из-за дешевеньких материалов. Сначала, мимо вездехода проехал здоровенный грузовик с фурой. Марблкенди прокомментировала его появление тем, что у инопланетян не хватает оборудования для организации железнодорожного сообщения везде, где бы им хотелось. То, что комментарий был намекающим, Бон-Бон прекрасно поняла. Тем более, что и, насколько могла судить пони, инопланетянка вредничала от чистого сердца. Позже через дорогу, весело попукивая, проскакало стадо огромных бронтозябров голов этак в двадцать. Прикинув размер этих зеленых ящеров с роскошными "глазастыми" воротниками к размеру вездехода, пони тихо пискнула, и забилась поглубже в свое сиденье. В общем, бежевая путешественница, хоть и впечатленная путешествием, вздохнула с большим облегчением, когда вездеход въехал в незнакомый поселок, обнесенный невысокими, но толстыми трапециевидными стенами. Тем более, что у Бон-Бон тут же созрел план сбагрить чужую куда-нибудь, а самой лично, без лишних ушей, поговорить с колонистами. Благо, первую часть плана осуществить оказалось несложно: инопланетянка вовсе не горела желанием быть нянькой земной путешественницы. А потому, на предложение Бон-Бон отдохнуть и расслабиться прореагировала очень положительно: сказала, что займется обедом, выдала поняшке коммуникационное устройство в виде браслета на переднюю ногу и отправила гулять туда, где той только вздумается. Чем пони и не преминула воспользоваться.
Основная часть местных жителей занималась выращиванием каких-то скифских деревьев и переработкой их смолы на тут же расположенном химическом предприятии. А так как инопланетянка привезла Бон-Бон как раз в разгар рабочего дня, то бежевой разведчице, нацепив на голову панамку и поминутно отмахиваясь хвостом от инопланетной летуче-кусучей фауны, пришлось топать своими ножками по немалым плантациям и вонючему заводу. Все колонисты впахивали аки ломовые земнопони, трудясь в поте мордочек своих на далеко не самой легкой работе. При этом, в большинстве своем, жизнью были довольны и будущее видели в радужных тонах, что для жителей Европейского Гигаполиса было весьма редким явлением. Секрет такой перемены в отношении к жизни Бон-Бон полностью понять не смогла, но предположила, что его суть – то, что теперь жизнь пони и грифонов зависит от самих себя. Так же, бежевая шпионка, как бы невзначай, выяснила, что чужие в этом селении (как и в соседних) – явление крайне редкое. Как поняла Бон-Бон из разговоров с местными, инопланетяне являлись в Стардью (ага, судя по местному солнышку, скорее уж "Головунапекло" или "Заживозажарило") только тогда, когда в поселок поступало какое-то совершенно новое оборудование. Они помогали его монтировать и обучали поняш пользоваться новой техникой, а потом сваливали обратно в Посадочный Поселок, где занимались какими-то своими делами — от землян им не нужно было ничего. Что колонистам очень нравилось.
Вернее, почти всем колонистам. Один из них, на целый час плотно присевший на уши Бон-Бон, был скифийскими порядками крайне недоволен. Розовый земнопонь с необычным именем Пётр считал, что чужие его притесняют своим невниманием, поселковая администрация не дает жеребцу подняться до тех высот, какие он, несомненно, заслуживает, прочие колонисты это грязные и некультурные свиньи, погода на Скифии слишком жаркая, вокруг полно мерзких насекомых и, вообще, тут всех вскоре заживо съедят стоборы. Жеребец уже даже жалел, что свалил с Земли. Хотя, с его слов, и там тоже все было крайне плохо: вокруг одни хамы, быдло и идиоты, дороги дрянные, воздух пыльный, машины шумные, политики — воры, соседи — сволочи и так далее, и тому подобное. У бежевой поняшки создалось четкое впечатление, что во вселенной не существует такого места, где бы Пётру было хорошо. Впрочем, не смотря на надоедливого нытика, пони смогла подтвердить слова Спора из неинопланетного источника. Что, наверняка, оценят Верховен и Моури.
Позже снова появилась Марблкенди, и, отогнав языкастого Пётра, забрала четвероногую туристку пообедать. Инопланетянка извинилась, но, с ее слов, местное кафе открывалось только к вечеру. Так что, обед состоялся в вездеходе. Пони были выданы термопакет с бутербродами, контейнер с неизвестным салатом и термос с местным напитком под названием "лу’кла" (на вкус Бон-Бон, что-то вроде смеси шоколада, корицы и кофе с небольшой горчинкой). За уплетанием бутербродов и салата бежевая путешественница решила разболтать свою инопланетную попутчицу. Что, хоть и не без труда, ей вполне удалось: чужая откликнулась на вопрос о "лу’кла", и рассказала кое-что об этом напитке. От нее поняшка узнала, что поселок Стардью занимался выращиванием "лунных деревьев" (тех самых необъятных древесных "бутылок", что там и тут торчали по пути в Стардью), из смолы которых изготовлялась половина скифийских полимеров, а из коры – этот самый "лу’кла". Напиток, действительно, содержал в себе кофеин, но также в нем хватало танинов – так что по действию на организм он, скорее, походил на чай. Пили его колонисты со сливками или местной же "лимонной травой", щедро заправляя сахаром. Впрочем, ввиду некоторых особенностей метаболизма инопланетян, сама Марблкенди на сахар особо не налегала, но добавляла в свой "лу’кла" еще и соль. Бон-Бон решила тоже попробовать подсолить свой напиток – вышло вполне вкусно. А, заодно, это расположило к поняше инопланетянку. Что в будущем можно было попытаться как-то использовать.
После обеда Бон-Бон с провожатой покинули Стардью, и двинулись, как сказала чужая, к научной станции "Озеро", расположенной на берегу озера под названием "Мокрое" (нда, инопланетяне с названиями не заморачивались). Как пони поняла со слов чужой, это научное учреждение занималось всем подряд, касающимся Скифии: изучало местную природу, вело оценку природных богатств, разрабатывало для колонисток разные способы получше приспособиться к местным условиям и как из "яблок" и палок собрать что-нибудь для замены привычных благ цивилизации. А еще там ее дожидалась Ирия.
Кстати, крылатой Марблкенди сочувствовала, считая, что та жертвует собой ради интересов проекта "Наблюдатель". Это, опять же, заинтересовало земную поняшку, и она решила проверить еще одно свое предположение. Так, сославшись на Страйпси, Бон-Бон начала издалека, задав пару вопросов про "любовника" Ирии. Что вызвало со стороны инопланетянки искреннее негодование и пару "ласковых" в сторону "совсем завравшейся мыши". Впрочем, иного бежевая шпионка и не ожидала: уж больно та полосатая была похожа на записную врушку. Зато, Хувс довольно подробно расписала чуть ли не наркотическую зависимость чужих-"пегасов" от полетов. Что подтверждало слова Ирии и Стилхорн. А, значит, добавляло в копилку ценных наблюдений еще одно. К которому вскоре прибавилось пояснение инопланетянки об истинном положении изабелловой: Санспирит Раг, о котором ранее упоминал Верховен, оказался координатором космической программы инопланетян, а вот Ирия же была координатором всего проекта и, по совместительству возглавляла, "Космический Век", строящий на земных вервях космические корабля для чужих. Видимо, агенты Моури чего-то намудрили…
Бон-Бон же мудрить не собиралась, а потому, состроив мордочку ласковой коти, поинтересовалась тем, зачем, вообще, инопланетянам космические корабли. Ведь, те могли строить некие порталы. На что чужая, видимо, считая, что земная гостья и так обо всем осведомлена и секреты с ней разводить смысла не имеет, ответила, что соединить порталами Землю и Скифию чужие вот просто так не могут. По каким-то, так и не понятым Бон-Бон, причинам внутри одного мира порталы строились по совершенно другой технологии, и могли быть установлены лишь на ограниченном расстоянии друг от друга. Причем, ограниченным расстояние было отнюдь не в астрономических рамках – максимум, что могли себе позволить инопланетяне, это водрузить портал на орбите небесного тела, как они и поступили со Скифией. Впрочем, такое положение дел пришельцев не устраивало, и вот прямо сейчас они пробивали межмировой портал прямо из своего родного мира на Скифию, в Посадочный Поселок. Другое дело, что этот проект постоянно сталкивался с кучей проблем, так как Скифия не была "естественной точкой совмещения" (ею была Земля), а потому сроки его завершения постоянно отодвигались и, в общем-то, были очень туманны.
За этой болтовней Бон-Бон и инопланетянка добрались до "Озера". Где пони уже ожидала Ирия. Энергичная, веселая, прямо-таки пышущая здоровьем… и явно после хорошей пробежки. Бон-Бон даже потянула ноздрями, ожидая почуять тот еще духан. Но, к ее удивлению, от чужой совершенно не пахло потом, да и шкура инопланетянки не выглядела влажной. Конечно, позже, уже перед возвращением на Землю, поняшка узнала, что крылатые чужие потеют только уж при совсем сверхпонячьих нагрузках – такое вот приспособление к полету на птичьих высотах. Сейчас же бежевую разведчицу это выбило из колеи. Тем более, что теперь Ирия обзавелась шилом в заднице, и сразу же потащила четвероногую гостью смотреть местные достопримечательности. Из достопримечательностей имелись озеро и окрестности, а также немалых размеров научный комплекс с кучей населявших его инопланетян всех цветов и калибров. Понятное дело, что за остаток дня пони ни с кем из них толком поговорить не смогла и подглядеть ничего ценного не сумела – только измучилась. Так что, даже была рада, когда под вечер изабелловая чужая заявила, что обратно в Посадочный Поселок Бон-Бон не поедет – теперь на оставшиеся дни она поселится на "Озере". Благо, нашлась комнатка с мебелью вполне понячьих размеров (хотя, наличие столба-когтеточки и намекало, на то, что тут вовсе не пони должны жить).
В общем, поужинав и приняв душ, бежевая кобылка с огромной охотой запрыгнула на постель, и закопалась в одеяло и подушки.
Последующие дни Бон-Бон провела в поездках по поселениям Скифии. Сопровождала ее теперь только Ирия, не спихивая на других инопланетян. Видимо, изабелловая доделала свои дела и теперь могла посвятить все время гостье. Впрочем, опасения бежевой шпионки о том, что ей шагу нельзя будет ступить без пристального надзора, Ирия не оправдала. В отличие от Земли, на Скифии крылатой чужой, просто, не хватало надолго: хотя, инопланетянка была невероятно активна (в том числе, и в плане полетов) и полна энергии, но через три-четыре часа такой жизни становилась вялой и сонливой. А потому отпускала Бон-Бон самостоятельно бродить по очередному поселку. Сама же пришелица в это время устраивала в вездеходе что-то вроде гнезда, где и дремала минут двадцать-сорок. Несложно понять, что пользовалась такой вольницей бежевая шпионка по полной.
Из этих одиноких походов Бон-Бон вынесла для себя то, что, в общем-то, ни жители Стардью, ни сами инопланетяне на счет скифских дел ей не врали – все встреченные ей в других поселениях колонисты говорили о них одно и то же. А так же провела некоторые самостоятельные наблюдения насчет жизни колонии. Из которых проистекали неутешительные выводы: Скифия, не смотря на свои природные богатства и благоприятный климат, была куда неприветливее к синтетам, чем Земля – без помощи со стороны инопланетян местная биосфера за несколько десятилетий изничтожит все потуги пони и грифонов на цивилизацию. Возможно, и сами четвероногие не уцелеют. Бон-Бон вовсе не была уверена в способности сородичей приспособится к дикой жизни в этом бурлящем котле, что представлял из себя живой мир Скифии.
Другим направлением ее изысканий были попытки разговорить инопланетян из персонала "Озера". Те, что очень удобно, вполне сносного говорили на эквестрийском. Правда, инопланетный диалект, все-таки, ощутимо отличался от привычного бежевой пони выдуманного языка. Да еще и речь ученых и техников была сильно искажена профессиональной лексикой, большая часть которой Бон-Бон даже не была знакома. Тем не менее, пони удалось выяснить то, что "нерожденные", в отличие от прочих иномировых сообществ, действительно, являются неким объединением "синтетов". По крайней мере, подавляющее их большинство имели искусственное происхождение (были "собраны", как говорили сами инопланетяне) и представляло из себя довольно разнородную солянку, в которой сторонней пони разобраться, не смотря на доброжелательность самих чужих, было затруднительно. Впрочем, кое-как классифицировать сородичей Ирии Бон-Бон удалось: всех их можно было разделить на условных "пони" (по габаритам, правда, приближающихся к полноразмерным лошадям, а по разнообразию форм оставлявших далеко позади модельный ряд "Хасбро"), "грифонов" (нескольких Бон-Бон видела лично, и не готова была поручиться, что способна по одному лишь внешнему виду отличить этих инопланетян от земного синтета), роботов и "оленей" (о последних бежевая разведчица лишь слышала от пришельцев, но воочию не наблюдала). Пони возлагала на эти свои наблюдения большие надежды: Разве, Моури, как профессиональный наемник, и Верховен, как записной шизик, не оценят сведения о разновидностях потенциального противника/делового партнера?
В общем, заняться бежевой разведчице было чем.
Во время одной из поездок Бон-Бон пришла в голову необычная мысль. Не то, чтобы она была чем-то из ряда вон выходящим, но пони решила воспользоваться и ею, дабы вытянуть из Ирии еще чего-нибудь интересненького с шпионской точки зрения.
— Вы, ведь, как и мы, искусственные? Синтеты, верно? – начала издалека Бон-Бон, любуясь ало-зеленой растительностью равнины, через которую ехал вездеход с пони и инопланетянкой.
— Верно, — ответила Ирия, переключив управление на автопилот, и повернувшись к бежевой попутчице, — Сейчас большая часть жеребят рождается от матерей, но раньше почти все мы выходили из биокамер. Исключений было очень немного: нулевое поколение, такие как я, и дети тех редких счастливиц, на которых Дерпиург с Ириной умудрялись выкроить спокойный лоскут времени. Крутились тогда, как могли.
— Наверняка, ваш народ отлично разбирается в клонировании, – попробовала подольститься Бон-Бон, — У вас же такой потрясающий опыт: сами себе создатели!
— Не выйдет. Мне лесть не интересна, — враз раскусила поняшу инопланетянка, — Тем более, что я не занимаюсь генной инженерией. Это область Дерпиурга и его коллег. Но, в целом, нареканий на них почти нет – работают прекрасно. В среднем, мы немного умнее, гораздо сильнее и выносливее эквестрийцев, а, также, не подвержены старению. Ну, и среди нас нет уродливых или просто некрасивых – генетики у нас эстеты, и несимпатичных пони не создают. Жаль только, что мы, по-прежнему, бесплодны.
— У нас есть "Ключ Жизни" — мы могли бы вам помочь! – сделала мордочку ласковой котейки Бон-Бон, смекнув, что тут есть о чем поторговаться.
— "Ключ Жизни" был украден давным-давно. Иначе бы Дерпиург снова принялся за самодеятельность. Нам только этих двух рептилоидов, Дерпиурга с Москаленко, по всей вашей планете ловить не хватало, — усмехнулась Ирия, после чего наклонила голову набок, и продолжила, — Вообще, "Ключ Жизни" нам не подходит. У нас проблема другого толка: или вечная молодость, или дети. Правда, Дерпиург утверждает, что теперь и эта проблема решаема. Но таким способом, что мы предпочли оставить все как есть. Да, в общем-то, и проблема невелика: у репродуктологов работа отлажена, так что жеребят мы получаем исправно. Тем более, что теперь, когда у нас есть свой собственный мир и нас самих достаточно, мы, наконец-то, можем вынашивать жеребят как нормальные пони. Последние сорок лет дети от биокамер, вообще, не рождаются. Исключая, конечно, редкие "рискованные линии". Но это уже к Дерпиургу и его генетикам. Впрочем, когда дело касается продолжения нашего рода, к особым рискам они не склонны и без веской причине отказывать жеребенку в матери не будут.
— То есть у вас клонокамеры без дела простаивают? – сделала невинную мордочку Бон-Бон, в уме прикидывая новый план беседы.
— Как же! – в ответ фыркнула инопланетянка, — Население выросло, а процент распетляек остался тот же. Так что, сейчас в биокамерах всякая безголовая пегасня на регенерации булькает: кто ногу по дурости потеряла, кто уши прищемила, кто рог себе выжгла, кто от рождения головы не имела. Собственно, это хозяйство только увеличилось. Просто, теперь оно, преимущественно, привилегия медиков и той части генетиков, что заняты всякими хозяйственными культурами. Дерпиургу с Пазлом спеться – что мне об землю пегаснуться. Ну, и Карпентер со всем своим земным клубом с ними. Как же какие-то крупные проекты да без промпони?
— А само клонирование дорогое? – как бы невзначай поинтересовалась Бон-Бон.
— Уже бездну времени как нет. А зачем тебе? – подозрительно покосилась на бежевую землянку Ирия.
— Ну… — картинно протянула Бон-Бон, после чего выпалила, — Вы могли бы, вместо того, чтобы переманивать синтетов с Земли, наклонировать для Скифии колонистов!
— Нда? А о Хартии ты не забыла? – ехидно ответила чужая, глядя на Бон-Бон как на последнюю дурочку, — Разумных корпорации собирать не могут без особого на то распоряжения Глобального Правительства. А кто это распоряжение даст? Теперь все легальные синтеты должны иметь мозг класса не выше "животный". А на что способны те же имбецилы-ультрадесантники без сержанта мегадесантника или человека? И это еще продукция высшего класса! У флаффи же мозгов, вообще, нет – эти пуховые шарики себя обслуживать не способны, не то, чтобы развивать колонию на чужой планете.
— Вообще-то, я говорила о вас. Почему бы вам не наклонировать новых "нерожденных", и не поселить их на Скифии? Ведь, это куда проще, дешевле и безопаснее, чем вербовать землян, – пони все-таки смогла сдержаться, и не отпустила шпильку в адрес чужой. Хотя, как хотелось!
— Это недопустимо, — покачала головой инопланетянка, — Я понимаю, что для тебя поточное производство сородичей это норма. Но мы так не можем. По этическим соображениям.
— По этическим соображениям? – искренне удивилась Бон-Бон, — Но вы же синтеты! Что может быть естественнее для синтета, чем появиться на свет неестественным путем?
— Ты судишь по себе, — снова покачала головой Ирия, — Мы появились не на пустом месте. Прежде чем мы, нерожденные, пришли в бытие, наши предки, из обоих миров, прошли долгую и непростую историю. И мы – продолжение этой истории, а вовсе не изделия какой-то чуждой нам цивилизации. Как вы. Так что, нет, и речи быть не может. Возможно, это глупо, но это наша глупость, наши традиции.
— А если традиции устарели?.. – попыталась подойти с другой стороны Бон-Бон.
— Эти традиции не устарели, — отрезала Ирия. После чего, взглянув на перепугавшуюся пони, куда мягче добавила, — Они, вместе с экономикой и нашим общим дефектом, держат нас вместе. Поверь мне, все, действительно ненужное, мы уже давным-давно выбросили на свалку истории, оставив лишь полезное. У нас есть куда более глупые и невыгодные, с точки зрения кошелька, традиции, чем эта. Но они позволяют нам уживаться между собой. А, ведь, ты даже не представляешь, насколько мало мы схожи! Поверь мне, я сама никогда до конца не пойму другую нерожденную, но земнопони. Их упрямство, жажда труда и какая-то противоестественная общинность – непостижимые загадки для меня. Как и экстаз, соединяющихся с машиной демикорнов. Как и извечные гордость и бесстрашие грифонов. Как и эксцентризм единорогов, и чувственность перевертышей, и странности ночного племени. И, опять же, поверь мне, ни одна из них никогда до конца не поймет меня, пегаску.
— В Эквестрии, которую я помню, как-то обходились без этих дурацких традиций, — скептически заметила Бон-Бон, — И все прекрасно друг друга понимали.
— В смысле? – сначала удивилась Ирия, а потом насмешливо приподняла бровь, — Не заваливали вход в пещеру Пруда Двойников? Не запрещали единорогам в Понивилле пользоваться магией во время Зимней Уборки? Не устраивали кантерлотское Гала для двух-с-половиной бездельников каждый год?
— Ладно, признаю, у нас тоже глупостей хватало. Но виноваты в этом, в основном, единороги - белорожки, консерваторы и враги прогресса! — сварливо проворчала Бон-Бон, припоминая пару обид из своей "зазеркальной" жизни.
— Прекрасно друг друга понимали? – в ответ насмешливо фыркнула инопланетянка, выпрастывая из-под противомоскитной попоны свои огромные крылья. Бон-Бон уже не раз наблюдала такое, а потому привыкла: так чужая разминала свои пернатые конечности, когда не летала.
- Но, все равно, какая традиция помешала вам самим заселить Скифию? Ведь, это было бы куда дешевле аферы с подставными шахтами на Луне! – решила проигнорировать насмешку бежевая разведчица.
— Мы и не собирались селиться на Скифии. Мы, вообще, предпочитаем избегать вашего мира – он для нас опасен. Впрочем, я уже об этом говорила. Так что, как сама понимаешь, твое предложение совершенно неприемлемо. Принять его означало бы отделить, отрезать часть нас самих от общего нашего тела. Мы на такое пойти не можем, — только сейчас Бон-Бон, с немалым удивлением, заметила то, насколько же изабелловая масть Ирии смотрится неуместно что на фоне дикой зелени Скифии, что на фоне металла земного вездехода. Чужая, действительно, была чужой для обеих планет.
— Нет, не понимаю, — уже на одном упрямстве возразила поняшка, — Кого бы вы "отрезали"? Совершенно новых созданий? Так они бы вам за это только "Спасибо!" сказали! Жизнь и целый мир в подарок! Сколько бы новых жеребят пришли в этот мир, сколько бы новых пони радовалось жизни под небом Скифии!
— Они и так придут. Но не в этот мир. В наш, на Землю Нерожденных. Всему свое время, — покачала головой Ирия так, словно разговаривала с несмышленым ребенком, — Жаль, что ты не понимаешь. Но нет никаких "совершенно новых созданий". Это были бы наши дети, новое поколение нерожденных. Все, кого мы производим на свет, это и есть мы, наше продолжение в будущее. Именно поэтому мы вынуждены искать помощи у земных синтетов. Вы — не мы. Вам мы можем предложить Скифию.
— То есть, земных поняшек не жалко?! – возмущенно подобралась Бон-Бон.
— Дело не в жалости. Мы никого не бросаем в пасть мантикоре – колония получает всю поддержку, какую мы можем предоставить, — совершенно спокойным голосом ответила инопланетянка, — Тебе это сложно понять, но даже с Эдемом мы поступили бы точно так же. Есть "мы", которое мы делить не желаем. Дабы, не потерять самих себя.
— Филозоофия это слишком сложно для земнопони, — изобразила дерпанутую мордочку Бон-Бон, стараясь перевести все в шутку. Разговор нравиться ей перестал: чужая начала нести аллогичную дичь, очевидную для любого члена современного общества.
— Ну, только совсем уж дурочкой считать меня не нужно. Я не настолько не понимаю земное племя, — неожиданно улыбнулась пони Ирия, — Ну, узнала то, что нужно Вильгельму? Довольна?
— Угу, — недовольно угукнула пони, — А можно отключить автопилот? А то моей попе уже каждая кочку на этой дороге как родная.
Чужая весело фыркнула, найдя что-то забавное в недовольстве землянки, и вернулась к управлению вездеходом. Бежевая же путешественница принялась усиленно обдумывать только что случившийся разговор.
— Вилли, им плевать, — устало вымолвил устроившийся в мягком кресле наемник, — Не знаю, что там у нас за движуха на самых верхах… Может, показуха? Но чинуши среднего звена даже ухом не повели.
— Джеймс, ты уверен? – переспросил сухопарый белобрысый человек, сверяющий что-то в старомодной записной книжке.
— Абсолютно! И мне это абсолютно! категорически! не нравится, — не сдержался косолапый гость, — Как тебе и обещал, я попросил надежных ребят из нашего товарищества, у кого есть кое-какие связи в госгадюшнике, осторожно прощупать почву. И никто, Вилли, никто! не смог найти даже тени заинтересованности в нашем проекте. Правительству плевать… Пусть к нам хоть марсиане вторгаются! Главное в жизни это кресло под собственной задницей!
— Ну, что же, я ожидал примерно такую реакцию, — лицо белобрысого осталось совершенно спокойным, а в записной книжке оказалась аккуратно зачеркнута одна из строк, — Обратимся к частной инициативе. Это даже упростит некоторые аспекты нашего предприятия.