Лаванда
Месть
— Дальше ты искал Гольриза, не так ли? — предположила Твайлайт, когда Мунлайт взял паузу.
— Да. Это заняло много времени, — кивнул он. — Около трёх лет, если правильно помню. Я прочёсывал города, ночами выискивая всяких разбойников и неблагополучных пони, если можно так сказать. Когда моё тело совсем сгнило, пришлось придумать облик, что ты сейчас видишь, и заново учиться выражать эмоции. Зато пони охотно делились всем, что знали, едва видели мой реальный вид. Кто приехал, кто уехал, какие слухи ходили. Конечно, большая часть их рассказов была бесполезна, но всё же, это было хоть что-то.
— А когда ты нашёл его, то убил, да?
— Не совсем. Сначала я отнял у него семью, как он отнял у меня Лаванду. Пока его не было дома, я убил его жену и двух жеребят. А затем из их костей создал вот это.
С неяркой вспышкой в воздухе появилась белая костяная коса. Он поймал её в магическое поле и аккуратно и медленно покрутил в воздухе, словно красуясь.
Твайлайт приложилась к новому бокалу вина.
— Зачем? — слегка охрипшим голосом спросила она чуть позже, когда магией поставила опустевший бокал на стол. — Во имя Сестёр, зачем?!
— Я жаждал мести, — невозмутимо и спокойно сказал Мунлайт. — Конечно, принцесса, для тебя это звучит дико, но…
— А коса?!
— Нилайна предложила создать мне это оружие. Благодаря множеству чар оно верно служило мне не одну сотню лет.
— Ты убил абсолютно невиновных пони! — возмущённо воскликнула Твайлайт. — Они же не были виноваты в твоей смерти!
— Не были, — подтвердил Мунлайт.
— Тогда зачем? Это неправильно, это ужасно! Это…
— А ещё неправильно и ужасно вести своих знакомых в смертельную западню, — перебил он. — Неправильно убивать своих друзей ради наживы. Лишать их будущего, лишь бы своё сделать лучше. Я дорожил Лавандой и грезил жизнью с ней в тихих и спокойных местах Кристальной Империи. У меня и в мыслях не было даже просто навредить кому-то ради этой мечты. Гольриз отнял у меня всё, и я лишь отомстил ему. Впрочем, ничто не может оправдать мой поступок, это я прекрасно понимаю.
Твайлайт хотела что-то сказать в ответ, но обессиленно откинулась обратно на спинку кресла. Спокойствие, с которым он говорил об этом, лишь подчёркивало его слова. Глаз за глаз, простая древняя месть, которой в современной Эквестрии места нет.
«Впрочем, это всё ещё отвратительно, — подумала она. — Это дикость, создать из костей пони оружие!»
— Убери её, прошу. — Принцесса замахала копытом на косу. Со второй неяркой вспышкой она исчезла. — И без неё мне уже плохо стало.
— Тогда, может быть, остановимся? — предложил Мунлайт. — Это действительно неприятная история, и я не сочту это за слабость.
Но Твайлайт помотала головой, взяла бутылку вина в магическое поле и снова наполнила бокал.
— Продолжай, — попросила она, поднося бокал поближе к себе.
Я заприметил идущего ко мне по полю жеребца. Гольриз правильно понял оставленное мною сообщение из знаков, используемых на военных картах. Встреча, которой я жаждал, свершилась.
— Ты! — с яростью рявкнул он, когда подошёл поближе. — Покажи себя, ублюдок!
Я снял капюшон, представ перед ним в образе чёрного жеребца с грязно-зелёной гривой.
— Кто ты, сука?! — ещё громче спросил Гольриз.
Вместо ответа я поднял с земли свою косу. Мой бывший друг легко догадался, из чего она сделана.
— Ах ты ублюдок! — Он магией выдернул из ножен на боку меч. Лезвие клинка засветилось белым светом.
— Я думал, что ты его продашь, — негромко сказал я, лёгким кивком указав на меч аликорна.
— Что? — Гольриз на мгновение опешил. — Что ты сейчас сказал?
Я угрожающе наставил на него косу. Тот принял жест и напрягся, готовясь к бою.
И первым атаковал. Его удар я с лёгкостью блокировал лезвием косы, но свет от меча обжёг меня, разрушая облик и оголяя кости.
— Нежить?! — Гольриз отпрыгнул назад. До него наконец-то стало доходить, с кем он вступил в бой. Я видел, как он испугался, но затем жеребец собрался и воскликнул: — Как хорошо, что мой меч зачарован как раз против тебя, мразь!
На этот раз атаковал я. Но мой враг понял, как противостоять мне, и пытался как можно ближе в бою подносить свой меч, выжигая меня этим светом и заставляя отступать назад.
Но у меня было преимущество: я не выдыхался. А вот Гольриз, ведомый яростью, вкладывал в удары слишком много силы и быстро устал.
— Ублюдок… — тяжело дыша, выругался он, отступив на пару шагов назад. — За что ты так поступил с моей семьёй?!
— Ты предал своих бывших друзей, Гольриз, — ответил я ему, — и привёл жеребцов на смерть. Но лично у меня ты отнял мою жизнь.
Единорог опешил и от удивления раскрыл рот.
— Лардей? — шёпотом произнёс он.
Вместо ответа я атаковал его. Спустя несколько ударов силы окончательно покинули жеребца, и я смог выбить из его магии меч.
Затем ударил древком косы по ногам, чтобы он упал, как когда-то я упал перед ним.
И со всей силы ударил ему в спину, пронзая его насквозь, прижимая и прибивая его к земле. Я оставил Гольриза агонизировать и лишь наблюдал, как конвульсии становились всё реже и реже, пока он не затих.
Вот и всё. Я выдернул косу. В лунном свете белое лезвие блестело от оставшейся на ней крови. Вот и всё. Месть свершилась.
«Слушай, а подними его. — Появившаяся рядом со мной Нилайна подошла к телу и остановилась сбоку от него. — Он был достаточно сильным единорогом, уверена, из него получится хороший слуга».
Но я не послушался её и направился к мечу. Едва разглядев его среди травы, я потянулся к нему магией, и сразу же почувствовал, как оружие стало сопротивляться мне.
«Что ты задумал?»
Я поднял меч в воздух и направил острие на себя. Больше мне нечего делать в этом мире, а значит, пора.
«О нет, нет, не делай этого!»
Почти в начале поисков Гольриза, когда моя кожа начала слезать с меня, я с удивлением заметил, что внутри моей грудной клетки поселился чёрный плотный дым. Нилайна сказала, что эта субстанция некогда была моими внутренними органами, и теперь этот дым будет защищать меня в случае необходимости.
Легко прорезав ткань плаща, я всадил клинок себе в грудную клетку. Обжигающая боль моментально охватила меня, но не более того. Дым всполошился, я чувствовал, как что-то тягучее старается объять лезвие.
«Остановись, идиот!»
Я влил в меч ещё больше магии. Тот завибрировал в ответ, боль усилилась.
Но вдруг клинок звонко треснул. Осколки разлетелись из грудной клетки, но не причинили значимого вреда.
Я сел и удивлённо уставился на рукоять некогда величественного оружия. Голос Нилайны в моей голове залился противным смехом.
«Неужели ты думал, что какой-то зачарованный клинок пони сможет тебе навредить? — насмехаясь надо мной, спросила она. — Ты создан нашей Матерью, в тебе частичка её силы. Не хватит у живых ни воли, ни знаний, ни возможности создать что-то, что будет выше и сильнее этой частички. Смирись, архилич, тебе не умереть дважды».
Я выругался в ночную тишину.
«Какие слова! Может быть, если ты уже смирился, то мы приступим к сбору твоей армии? К примеру, подходящий кандидат всё ещё теплится тут».
— Ладно, — выдохнул я. За эти три года у меня было время обдумать всё происходящее со мной. И, кажется, сейчас я действительно был готов смириться со своей новой ролью. — Но я не знаю, как поднимать мёртвых. В книжках не написано, знаешь ли.
«Иди сюда, я покажу». — Всё это время сидевшая рядом с телом Гольриза Нилайна поманила меня своей лапкой.
Я послушался, подошёл, и дракониха легко и привычно оказалась у меня на шее.
«Показываю один раз. Запоминай». — Уже в который раз она взялась за мой рог и наполнила его магией. Я отозвался ей, добавив свою. Тёмно-фиолетовое пламя перемешалось с зелёным полем.
«Тянись к нему. Нам надо почувствовать его душу».
Двухцветный поток протянулся от рога к павшему единорогу и коснулся его лба. Я закрыл глаза и сосредоточился на обратных ощущениях.
Вскоре я почувствовал её. Нечто неосязаемое, но ощутимое. Что невозможно описать, но оно существует. Душа. Очень плотный сгусток чего-то, отдалённо похожего на магию. Но и совсем не она.
«Коснись», — шёпот Нилайны был сильно приглушён, но всё ещё разбираем. Я постарался потянуться к душе своей магией, но она этого не желала и воспротивилась, став словно биться из стороны в сторону.
«Представь, как ты её огибаешь магическим полем. Но не сжимай её сильно, иначе получится тупой болванчик. Нам нужно нечто иное».
Я послушался Нилайну, и вскоре этот сгусток был окружён нашим пламенем.
«Теперь бери под контроль». — После этих слов в моих мыслях стали вспыхивать образы знаков магической формулы. Я постепенно сплетал их в заклинание, и, когда последний символ был преобразован, с душой что-то произошло. Она успокоилась и замерла, а затем будто бы растеклась и коснулась окружающей её магии. Две субстанции переплелись, превратившись в нечто трудно воспринимаемое.
«Открывай глаза». — Магия Нилайны покинула меня, связь разорвалась.
Когда я посмотрел на тело, то с удивлением заметил, как оно стало шевелиться. Вскоре мертвец «очнулся» и с трудом поднялся на колени.
— Гос-по-дин… — с трудом прохрипел он, смотря на меня.
«Теперь он твой лич. Не такой способный, как ты, но зато весьма полезный».
— И что мне с ним делать? — задал я довольно глупый вопрос, обращаясь к переместившейся мне на спину Нилайне.
«Пока ничего. Потом сделаешь из его души такой же филактерий, как и у тебя, и отдашь ему под руководство обычных воскрешённых мертвецов. Куда легче работать с личами и давать им команды, которые они будут выполнять со своими отрядами, чем управлять целой ордой самостоятельно».
— Ты прямо кладезь знаний, — съязвил я.
«А ты думаешь, ты первый такой архилич? До тебя были и после тебя будут. Ты ещё просто не понимаешь, как много всего скрывается там, за пределами обычного мира живых. К слову, Мать заждалась тебя».
Нилайна спрыгнула с меня и поднялась над землёй. Затем прочертила в воздухе линию, своими когтями словно разрывая пространство и оставляя после него некий проход, портал.
«Мир мёртвых, архилич», — представила она мне то, что виднелось за плоскостью заклинания.
— А с этим что? — Я кивнул на воскресшего Гольриза.
«С собой возьми. Он теперь послушный как пёс, просто прикажи».
— Хорошо. — Я повернулся к нему. Но затем кое-что понял, и снова обратился к драконихе. — А как к личам принято обращаться?
«Как к вещам, — саркастично заявила та. — Но если хочешь, дай ему имя. Ты такое любишь».
Я усмехнулся и немного задумался.
— Асхед, — выдал я вердикт. — «Предатель» с языка кристальных пони. Услышал меня, Асхед?
На последнем предложении я посмотрел на него. Тот сделал поклон.
— Да, мой господин, — прохрипел он в ответ.
«Долго стоять будем?» — поторопила нас Нилайна. Без лишних мыслей я прошёл через портал, а вслед за мной и мой новый слуга. Дракониха влетела последней и разрушила проход, закрывая его за нами.
— Асхед?! — с толикой испуга переспросила Твайлайт. — Ты серьёзно сделал из своего убийцы слугу?
— Это выглядит не так страшно, как звучит, — уверенно заявил Мунлайт. — Его личность умерла, на смену пришла другая.
— Ни капли не успокаивают твои слова! Я же за ним по твоему дому ходила, — высказалась принцесса. Затем немного успокоилась и обратила внимание на обломок от того самого меча, который Мунлайт недавно телепортировал к ним и положил на стол. — Никогда не думал его перековать? В смысле, ты же не зря вернулся за ним.
— Думал. — Мунлайт потянулся к нему магией и поднёс к себе поближе. — Но потом понял, что игра не стоит свеч. Меч был хорош, но только если сравнивать с другим оружием, какое ковали тогда пони. Та же коса потом оказалась куда сильнее и полезнее.
— Да уж… — Твайлайт откинулась в кресло и замолчала, погрузившись в мысли. — И что случилось, когда ты встретился с Нилайной? Ну, с той самой.
— Я получил первое задание, убить принца Клавсдия. Это долгая история, растянувшаяся ещё на пару лет. Честно говоря, про это точно сейчас не хочется вспоминать, — отмахнулся копытом жеребец.
— Да уж и без неё… — Вдруг Твайлайт встрепенулась и приподнялась из кресла. — Подожди, а Лаванда? Ты знаешь, что с ней произошло? Или же?..
Мунлайт напрягся, а затем тяжело выдохнул.
— К сожалению, знаю.