Записки об Октавии Мелоди

1. Этюд в пурпурных тонах

Подобно большинству наших приключений, то утро выдалось совершенно обычным, и ничто не предвещало беды. Я встала немногим раньше Октавии, привела себя в порядок и отправилась готовить завтрак (в этом мы были предоставлены сами себе, в то время как обедать привыкли на работе, а ужином нас взял за обыкновение баловать хозяин квартиры). Пока я возилась с яйцами и кофе, Октавия тоже успела проснуться, навела утренний туалет, а затем вышла на улицу за почтой. Не реже, чем раз в неделю, сообщения из «Кантерлот Таймс» радовали мою подругу материалом для какого-нибудь пустякового, но интересного расследования. Однако на сей раз по удивлённому и даже испуганному возгласу я поняла: стряслось нечто серьёзное.

Октавия вернулась, буквально зарывшись носом в газету, чуть не упала, споткнувшись о порог, и с трудом затворила дверь. Полная нехороших предчувствий, я оставила кухонный стол, заглянула ей через плечо и едва не свалилась в обморок при виде заголовка.

— Убийство?! Да ещё столь известного пони?! Что за невообразимый кошмар!

— Действительно, — Октавия, несмотря ни на что, сохранила голову холодной и говорила спокойно. — Я не застала ни одного за всю практику. Последнее, если мне не изменяет память, произошло здесь более десяти лет назад. Однако, моя дорогая Рэрити, ты вроде бы немного знала жертву. Что можешь сказать о нём?

— Верно, я однажды встречала принца Блюблада на балу. Увы, на меня он произвёл самое отталкивающее впечатление. Несдержанный хам, начисто лишённый манер, а также невероятный эгоист! Но вынуждена признать, что позднейшие отзывы знакомых пони улучшили моё представление о нём. Принцессе Кейденс удалось вправить мозги этому жеребцу, а в последние годы он и впрямь демонстрировал значительные успехи на стезе дипломата.

— Вот, стало быть, и возможный мотив… следы могут вести за границу?.. Тело нашли только сегодня утром. Особых подробностей нет. — Октавия подняла переднее копыто и взглянула на часы. — Мой опыт подсказывает, что по поводу этого отвратительного преступления к нам явится пони-будь ещё до обеда. Если же нет, придётся отправиться во дворец самим. А пока уделим время завтраку.

После еды Октавия уселась в своё любимое кресло и принялась играть на виолончели — таков был её способ сосредоточиться перед важным делом. Но не успела она исполнить и нескольких аккордов, как в дверь деликатно постучали. Однако это до невозможности переполошило мою подругу. Она в немом удивлении воззрилась на дверь, а затем спешно пригладила волосы и понеслась открывать.

— Ваше высочество…

Помня о хороших манерах, я, разумеется, тоже склонилась перед принцессой Кейденс.

— Приветствую. Ну, будет вам. Вы же знаете, я этого не люблю.

— Присядете? Вам чего-нибудь принести? — тут же принялась суетиться Октавия.

— Благодарю, но время не ждёт. Вижу, вам известно об убийстве, — Кейденс кивнула в сторону лежащей на столе газеты. — Королевская стража уже занимается им, однако я, разумеется, хочу попросить вашего содействия. Самые интригующие и отталкивающие подробности в статью не попали. Посему, если только это не окажется чересчур тяжким для вас, предлагаю сейчас же отправиться на место преступления.

— Разумеется, ваше высочество. Я готова. Рэрити?

— Конечно же, я с вами. Уж как-нибудь сумею держать себя в копытах.

Мы приблизились к принцессе (мне, увы, телепортация не поддавалась совершенно), и она перенесла нас в просторную, шикарно обставленную комнату.

— Личные покои Блюблада, — пояснила Кейденс.

Я тотчас же ощутила слабый, но отчётливый запах крови, который многих пони заставлял волноваться и чуть ли не сходить с ума. Потому я сотворила для себя и Октавии небольшое, но полезное заклинание, которое, признаюсь честно, исполняла практически всякий раз, когда моя подруга занималась своими опытами.

Тела почти не было видно из-за троицы стражников во главе с Флэшем Сентри. Пересиливая себя, мы с Октавией приблизились и взглянули на труп. К своему стыду, я почти сразу же отпрянула.

— Удар в висок, — бесстрастно заключила моя подруга, — нанесён с невероятной силой. Складывается впечатление, будто преступник надел металлические накопытники… причём только на передние копыта. Скажем спасибо слугам, которые забыли вытереть пыль на подоконнике. А вот крови почти нет… откуда же запах… ага. О Селестия, какой кошмар!

Я достаточно осмелела, чтобы обернуться и посмотреть, что же столь ужаснуло Октавию. На месте кьютимарки Блюблада зияла жуткая рана в форме шестиконечной звезды! Меня слегка затошнило. Что за чудовище осмелилось так изуродовать другого пони?! Октавия же пристальнее вгляделась в рану, едва не тыча туда носом.

— Кровь зачем-то подкрасили для придания фиолетового оттенка. Полагаю, фуксином. Разрезы очень гладкие, сделаны хорошим инструментом, — заключила она. — Но движения убийцы были резкими и неровными — думаю, он к подобной работёнке не привык. Можем ли мы тогда ожидать… о, да. Что ж, круг подозреваемых несколько сократился. Кстати, я попадаю в их число.

Я в немом изумлении воззрилась на Октавию.

— Убийца был достаточно неаккуратен, чтобы пару раз задеть себя, и оставил нам на память несколько шерстинок. Как видите, серых — разумеется, там, где на них не попала кровь. Ну, Рэрити, не хочешь ли попробовать восстановить картину преступления?

Я отчаянно не желала подходить к трупу, поэтому кинула на него лишь ещё один взгляд, а затем прошла до подоконника и обратно.

— Что ж, убийца, очевидно, проник сюда через окно, а затем покинул комнату тем же путём. Следов борьбы не видно — значит, звезду он вырезал уже… после. Удар нанесён с такой силой, что это могла сделать только земная пони либо единорог, использующий особое заклинание. Думаю, всё. Хотя… погоди-ка. На полу кровь! Откуда? Это убийца измазался?

Октавия присмотрелась и покачала головой.

— Пятна в форме полумесяца. Скорее, кровь его собственная — она текла вниз по копыту из пореза. Я могла бы вычислить длину шага и оценить размер нашей пони, но она наверняка прихрамывала. Иначе преступник — карлик или жеребёнок. Но если так, то… ваше высочество, на каком мы сейчас этаже?

— На третьем.

— Отлично! Я думаю, порез был достаточно болезненным, чтобы убийца допустил при спуске или подъёме оплошность. Например, что-нибудь потерял. С земли сюда, конечно, добраться проще, нежели с крыши?

— Отнюдь. Под фундаментом ещё много ярдов отвесной скалы.

— Вот как! Тогда, пожалуй, поищем наверху.

Однако крыша, выдержанная в типичном для Кантерлота стиле, грозила падением всякому неосторожному пони, поэтому я наложила приклеивающее заклинание на наши с Октавией копыта.

— Вот и след от крюка, — доложила она. — Конечно, при таком уклоне здесь ничто бы не удержалось. Но ведь ночь выдалась прохладной, и солнце пока ещё не добралось сюда. Ну, вот. Так и знала!

И впрямь, обращённая к северу часть крыши ещё не высохла от росы. Воодушевлённая Октавия победно размахивала небольшим листком бумаги.

— План здания. Нарисован от руки и сильно размок. Есть пометки, но они тоже практически нечитабельны. А вот на обороте — печатный текст, сохранился лучше… — моя подруга вдруг помрачнела. — Ваше высочество. За этим убийством, не иначе, стоит гений преступного мира Эквестрии. Мне неизвестно о нём практически ничего, даже имени, однако почти всеми неудачами я обязана именно ему, а пони, действовавшие по его наущению, которых мне удалось поймать, пока сообщили очень мало информации. Если он принялся за убийства… с одной стороны это, конечно, ужасно. Но с другой… много ли пони в Эквестрии способно на такое? Если этот след удастся распутать, то мы можем основательно прищемить негодяю хвост!

Кейденс кивнула.

— Звучит грозно и пугающе, Октавия. Но что же гласит записка?

— «Да. Пришло время для более серьёзных действий, если ты готова. Полагаю, Блюблад и впрямь отлично подходит на роль жертвы. Работай аккуратно. М.», — прочитала Октавия. — Ваше высочество, я не могу обещать скорых результатов, но вы должны знать, что выслеживание и поимка злодея — пока назовём его «М» — дело чести для меня.

— Главное, будьте осторожны, обе. Сама мысль о пони, способном на убийство, в особенности столь хладнокровное, ужасает меня. Помните: для… решительных действий у нас есть королевская стража. Не пренебрегайте её помощью.

— Можно подумать, будто любое расследование в Кантерлоте проходит с помощью этой надоедливой парочки… — донеслось до меня недовольное бурчание Флэша Сентри. — Ещё посмотрим, кто первым схватит негодяя за гриву.

Кейденс притворилась, будто ничего не услышала.

— Можете обращаться по поводу расследованию к кому угодно, включая главу стражи. Думаю, они вам не откажут.

Я ощутила, как сползаю к краю крыши, и предложила:

— Если мы закончили осмотр, то не стоит ли перенести обсуждение в какое-нибудь менее экстремальное место?

Вечером того же дня я дала волю терзавшим меня чувствам и после ужина устроила подруге обстоятельный допрос.

— Гений преступного мира, стало быть? И почему же тогда я слышу о нём впервые?

Октавия виновато вздохнула.

— О некоторых вещах опасно рассказывать кому попало.

— Я не кто попало!

— Чем больше тебе известно, тем серьёзнее опасность, в которой ты рискуешь оказаться. Это не шутки, моя дорогая Рэрити!

Я почувствовала, что выхожу из себя.

— О, может, тебе напомнить, от какой уймы опасностей мы с подругами спасли Эквестрию?

— Не надо, благодарю. Я помню. Это были опасности такого рода, которые буквально кричат о себе на каждом углу и вечно грозятся свергнуть принцесс. А не преступные пони, таящиеся в тенях и гадящие исподтишка.

— Первые намного страшнее!

— Я могла бы поспорить, но… а впрочем… Рэрити! Ты знаешь, что меня больше всего привлекает в расследованиях?

— Выяснение истины на основе немногих доступных ниточек, ведущих к ней?

— Не совсем. Мы живём в счастливой стране, где у обычной пони не так-то много причин совершить преступление. И вот эти причины — и есть самое интересное! Почему пони сходят с правильного пути? Мотивация — вот что действительно важно, моя дорогая Рэрити! Зная её, ты на полпути ближе к ответу. И обычно я добиваюсь своего. Каждое преступление имеет под собой вполне ясную подоплёку. Но я не могу постичь разум того, кто стоит за ними и дёргает за ниточки. И это, должна признать, пугает меня до дрожи. Уверена: даже то, что побудило неизвестную пока нам пони убить Блюблада, имеет под собой куда менее страшные, подвластные познанию основы. «М» — не просто кукловод, которому нравится дёргать за ниточки. Определённо, его цели куда более основательны…. Но какие именно? Он непредсказуем, и чем меньше дорогих мне пони знает о нём, тем мне будет спокойнее.

— Но на сей раз, кажется, он переходит границы, раз решился подстроить убийство. Чего доброго, вскоре он выступит против нашей шестёрки! Разве не стоит тогда подготовиться загодя?

Октавия тряхнула гривой и достала из самого нижнего ящика стола небольшую папку.

— Ладно. Пожалуй, я и впрямь таила от тебя «М» чересчур долго. Впрочем, неизвестного окажется не так уж много — мы завершили вместе немало расследований, и теперь ты лишь сможешь взглянуть на них под новым углом.

Следующий час я потратила на изучение материалов, немало меня смутивших. Сколько, однако же, преступлений и иных происшествий, на первый взгляд друг с другом не связанных, ведут к «М»! Но этот негодяй творил злодейства крайне осторожно — даже его имя или прозвище до сих пор было скрыто от моей подруги. Пока же выходило, что «М», скорее всего, живёт в Кантерлоте или окрестностях, вероятно, принадлежит к единорогам или земным пони, возможно, не отличается очень ярким окрасом, наверняка любит одеваться со вкусом (мне сделалось не по себе, когда я представила, что он вполне мог быть клиентом у меня и Сэсси), точно является обладателем голоса, который может принадлежать и кобыле, и жеребцу, и, наконец, демонстрирует временами прискорбное невежество касательно определённых аспектов жизни в Эквестрии.

День выдался насыщенным, потому я сама не заметила, как задремала.

— Мисс Рэрити, совестно вас беспокоить, но тут всё же не самое подходящее место для сна, не находите?

Как всегда учтиво, меня разбудил хозяин нашей квартиры, Миднайт Мист. Однако от его приятного глубокого голоса я едва не подпрыгнула, будучи до сих пор под впечатлением от рассказов Октавии.

«Живёт в Кантерлоте, молочно-белого цвета с тёмно-синей гривой, всегда одет с иголочки, отличается специфическими взглядами на мир, как и почти всякий бэтпони, имя, даже оба, начинаются с М…» — подумала я и сглотнула. Тотчас же раздался звонкий смех моей подруги.

— Вот видишь, Рэрити, прошло едва ли два часа, а ты уже испугалась?

Я покраснела.

— Гм, ничего подобного. И вообще, Мисти — пегас.

— Сейчас твои мысли прочесть легче лёгкого. Не беспокойся, он точно не «М». Но во всяком случае архив ты изучила внимательно.

— Эм, да, конечно. Верно ли тогда, что сегодняшнее преступление не дало нам новых зацепок?

— Возможно, и так, — Октавия склонила голову на бок. — Однако есть в нём кое-что примечательное. И тревожащее.

— Конечно. Блюблада не только убили… но и изуродовали! Кому понадобилось измываться над кьютимаркой? Ужасно!

— Ужасно. Но у тебя разве не возникает иных догадок? Убийце — а значит, наверняка, и самому «М» — отчего-то было важно оставить этот знак. Который ты, к слову, раньше видела по нескольку раз на дню.

— Я? Видела? Когда?

— На крупе своей подруги. Той, которая сейчас правит Эквестрией.

Да, иногда я бываю непроходимо тупа… Я сделала себе фейсхуф, но затем похолодела.

— Думаешь, «М» хочет дискредитировать Твайлайт?

— Ну не просто же так в газетах не стали описывать убийство в подробностях. Не нравится мне это, Рэрити. Думаю, надо быть особенно внимательными к любым упоминаниям таинственных происшествий с подобным знаком в дальнейшем. Не только к убийствам. Кто знает, куда нас выведет эта ниточка?

Следующие несколько дней Октавии пришлось обходится без моей помощи. Дело в том, что Флаттершай довольно-таки сильно заболела, поэтому я отлучилась в Понивилль. Вернувшись, я к своему разочарованию узнала, что дело об убийстве Блюблада никак не продвинулось. Октавия себе места не находила из-за этого и день ото дня становилась всё более раздражительной. Пока к нам не обратилась за помощью относительно совершенно иного происшествия её, в некоторой степени, коллега по ремеслу.