Принцесса Селестия

Тайный домик

Я безмятежно улыбалась глядя на двух жеребят, те отвечали мне немного нервными улыбками. У одной была лавандово-розовая нежных оттенков шёрстка и красивая внешность. У второй шёрстка оттенка зелёно-жёлтый крайола, плотное тело и красивый бант глубокого пурпурно-розового цвета поверх глубокого оттенка розово-жёлтой гривы. Впрочем через миг я забыла названия оттенков их шерсти, которые прочитала с листочка и два жеребёнка у меня стали ассоциироваться, одна с цветом жёлтой груши, а другая с оттенком чертополоха и нежной фиалки. И ничто, абсолютно ничто не заставит меня назвать правильные оттенки цветов, без подсказки в виде специальной таблицы.

Почему все пони не могут быть белыми как я, с разноцветной гривой словно северное сияние? Или как Рейнбоу? Или как моя сестра, являя собой чернильное пятно и ночное небо? Наши цвета намного легче описать, нежели эти оттенки розового, пурпурного, жёлтого и красного.

Вернёмся к двум земнопони. Даймонд Тиара и Эппл Блум сидели передо мной за огромным столом. Это был гигантский белый стол, освещённый светом со всех сторон. Рядом было огромное окно открывающее вид на юго-западную часть Эквестрии, где-то вдалеке виднелся Понивиль, чуть севернее вечнодикий лес.

— Кто-то переместил остров угля на десять километров в сторону севера, — приметила я. — Старлайт, может хватить менять ландшафт?

Молчание продолжалось. Два жеребёнка напряжённо молчали, глядя на меня и держа спину предельно ровно. Они боялись меня.

— Я приветствую вас, Даймонд Тиара, Эппл Блум, — спокойным голосом произнесла я, приподнимая телекинезом чайник. — Мои дорогие гости.

— Э... Привет... — промямлила Блум.

— Добрый день, — нервно помахала мне копытом Даймонд.

— Мир постоянно меняется, и не всегда в лучшую сторону. Однако факт в том, что всё негативное рано или поздно обращается прахом, оставляя лишь благое. Такова суть всего плохого, ведь насколько бы негативными бы не были ужасы жизни, они рушатся под воздействием своей сути разрушения. Вы согласны со мной?

— Да, согласны! — ответила Блум, а Даймонд лишь закивала.

— Или аликорн, шахматная фигура королевы, визиря, ферзя, самая сильная шахматная фигура. И очень часто бывает так, что её жертвуют, чтобы перевернуть ход игры в обмен на инициативу. Я считаю это несколько несправедливым. Ведь аликорн это я. Значит ли это, что некий игрок смахнёт меня с доски в угоду позиционного преимущества? Значит ли это, что несмотря на всю свою силу и мощь, я лишь расходный материал, которым легко можно пожертвовать?

Снова установилась тишина, которую нарушила Даймонд Тиара.

— Нет! Что вы такое говорите! Вы принцесса! Какому пони придёт в голову жертвовать вами? — спросила жеребёнок, не зная куда себя деть и вцепившись копытами в чашку чая.

— Забавная оговорка, — подметила я. — Вы хоть поняли, что сказали?

— Э... Ноупони не пожелает жертвовать вами, — неуверенно ответила Даймонд.

— Почему вы назвали игроком, который должен играть аликорнами, пони? Почему не природа? Не вселенная или не судьба? Почему игроком что-то решающим насчёт аликорнов, должен быть пони? Это довольно забавная оговорка. Первыми в злодеи записали пони. Подданных Эквестрии. Именно эта оговорка показывает истинное положение дел в Эквестрии. Каждый пони считает себя центром вселенной и каждый пони считает, что он важен для принцесс и может на них влиять. И более чем уверена в том, что каждый пони предложит в качестве игрока, который может влиять на принцесс, себя.

Я замолчала, давая жеребятам переварить услышанное.

— Я имела в виду совсем не это, — нервно ответила Даймонд.

— Даймонд, не лгите. Вы боитесь меня. Вы считаете меня сумасшедшей и строите планы, чтобы избавиться от моего интереса. Вы жаждете меня переиграть, — я оставила чашку с чаем на стол. — И я считаю это несправедливым, Даймонд. Мне грустно, когда никто не проявляет ко мне уважение. Когда все желают обвинить меня в чем-нибудь или сделать жертву.

Я подняла взгляд вдаль. На самом деле я смотрела на трещинку в стене, но сама поза выглядела так, словно я гляжу куда-то далеко, находясь глубоко в мыслях.

— Знаешь, однажды я встретила на пути своей жизни злодея. Этим злодеем была я, точнее Солар Флёр. Эта земная пони однажды завалилась в кабак и провозгласила идею высших существ. Она была типичным злодеем с алыми глазами, острыми зубами, тупым хохотом. Я создала злодейку, чтобы поиграться, поугарать, посмеяться. Эта злодейка была бессмысленно жестока к своим подчинённым, её политическая программа состояла из бредней сумасшедшего насчёт высшей расы ящериков, типа есть особые пони и не пони, которые отличаются от других, являя собой высшую расу. Первых пони я набрала из бомжей и пьяниц, нацепив на них маски и пафосно назвав их древней дланью. И знаете, что самое забавное?

К сожалению ни Даймонд, ни Блум не ответили, оцепенев от ужаса.

— Я считала, что злодейке недолго жить. Что она не задержится надолго, что её одолеют. Ну, через три дня, например, или месяц максимум её приспешников задержит полиция и всё, конец карьере. Я не особо грабила или убивала, я просто набирала пони в банду и издевалась над ними. Даже мир не пыталась захватить, не объявляла такого намерения. И знаете что произошло? То, что случилось, с моей точки зрения было тем ещё бредом. Эквестрия знала много злодеев, и среди них было мало адекватных. Солар Флёр практически ничем не отличалась от них за исключением того, что подталкивала ко злу других. Немного умнее, где-то сдержаннее, где-то опытнее. А так никаких отличий. Никогда бы не подумала, что такая психопатка сможет властвовать над половиной мира. И для этого мне понадобилось всего два месяца. Ещё ни один злодей не захватывал мир столь быстро, даже Дискорду пришлось предварительно набирать силу, раскручиваться не один год, прежде чем стать столь могущественным, какой он сейчас есть. К ногам Солар Флёр пало всё высшее общество уже через неделю, представляете? Они были готовы лизать грязные копыта Солар, чтобы выполнить её поручение. Естественно у злодея был враг, герой. Уже через три дня от появления Солар Флёр в дело вступила Королева Луна.

Я замолкла, телепортируя к себе бокал и бутыль с вином. В тишине раздались гулкие стуки крошечных гидроударов, и алое вино переливается в бокал.

— Никогда бы не подумала, что у меня возникнет такое сильное желание убивать пони. Никогда бы не подумала, что все эти лорды, все эти министры различных направлений будут столь неэффективны. Почему? Никогда не задумывались, почему во власти так много пони? Чем они вообще заняты, раз проблемы в стране решаю лично я, или, например, вы, а не специальные пони? Где они? Какого... Какого железную дорогу от Понивиля в Кантерлот ремонтирует свободный союз по созданию оптических стёкол, и их ещё за это штрафуют? Так вот, они все там наверху заняты тем, что грызутся между собой и мешают друг другу работать. Конечно, это красиво называется системой сдержек и противовесов, но проблема в том, что я такую систему даже не пыталась создавать! Она возникла сама! У нас есть дневная и ночная гвардия, у нас тогда был дневной и ночной двор, вот только все они были заняты тем, чтобы не допустить того, чтобы их политический оппонент использовал силу, как итог единственные, кто могли противостоять Солар Флёр, были старая няня, инвалид грифон, который непонятно что делал в замке, вроде охранял винный погреб, но как-то плохо, часто списывал бутылки как сломанные, да я с сестрой. Солар Флёр в одиночку воевала со всей Эквестрией и каждый раз, нападая каждую ночь, умудрялась загадочным образом уйти задолго до того, как на место происшествия прибудут гвардейцы. Я, эм, ужас, не могла надолго оставаться в одном месте, мне жрать хотелось, в туалет, я не могла ждать пять часов, пока на защиту явится подкрепление к гвардии, как и мои подчинённые. Оказывается, гвардию задерживал один мелкий чиновник, который сильно не любил ночных гвардейцев и всячески задерживал сообщения об опасности, чтобы дискредитировать ночную гвардию. Просто прекрасно, у нас тут война, а этот нехороший пони просто берёт и не даёт защищать, как он выразился, жалких деревенских оборванцев, не понимая, что следующим будет он. Солар Флёр приказала убить его, и его голову нашли на следующий день насаженной на пике около фонтана в центральном двору, где мы хранили элементы гармонии. Угадайте, что сделал следующий чиновник, который пришёл на его место? Побежал к Солар Флёр целовать копыта, чтобы та его не убила и обещал ей действовать только так, как она того желает. Я не понимала, что происходит. Я от лица Солар Флёр убивала всех, кто мешал поставить точку в жизни Солар Флёр как злодейки. Их было много. Я от лица Солар Флёр набирала последователей, одаривая их наказанием. Их тоже было много. Перед Солар Флёр преклонялись, её боялись, все её уважали, а также разделяли её политические взгляды на то, как должен быть устроен мир. Но это не было тем, что заставило меня желать убивать пони.

Я отпила из бокала, повращав его телекинезом.

— Однажды моя сестра, Луна, заказала доспехи. Новая версия, облегчённая и более прочная. Для этого было нужно разрешение на покупку боевых артефактов. Один пони из комиссии отказал ей, самодовольно улыбаясь ей в лицо. Когда сестра в ярости спросила, понимает ли он, что эти доспехи нужны для его защиты, он лишь улыбнулся ей в ответ и сказал, чтобы она обратилась с этим вопросом к её сестре, к Селестии. А сам, когда сестра обратилась ко мне, нет, перед тем как сестра обратилась ко мне, пожаловался на то, что Луна угрожала ему и даже побила его, отчего он не мог дать ей разрешение, поскольку боялся этой психопатки. Естественно под иллюзией сестры была я. Сестра была в сторонке под невидимостью. И в тот же день, Солар Флёр, то есть я под видом Солар Флёр, похитила этого пони, а потом вскрыла его мозги, пытаясь понять действия этого идиота.

Моя мягкая улыбка поблекла.

— Вы когда-нибудь задумывались над тем, что пони любят критиковать меня, Селестию, но ни разу не делали этого, например, в сторону Кингпина, одного из моих советников? Никто не смеет разевать свою пасть на Кингпина. Почему? Этому была одна причина. Мы животные, и в среде животных есть такое понятие, как доминирование. Страх. Причина, по которой над моей сестрой так издевались, была в отсутствии страха. Пони считали её доброй. В Луне не видели опасности. Никто и никогда не пойдёт в открытую против Кингпина, поскольку знают, что он начнёт мстить и портить жизнь. Пони чувствуют его силу, его власть. В тот же момент никто не чувствовал опасности от меня или Луны, поскольку все знали, что мы добрые всепрощающие аликорны. Пони принимают добро за слабость. Стоит показать хотя бы намёк на доброту, как ты начинаешь быть всем должным. Селестия должна сделать так, Селестия должна сделать то, у, посмотрите какая Селестия ничтожество. Ах, почему Селестия допустила смерть того мерзкого чиновника, который запрещал покупать доспехи. В то же время никто не скажет подобное относительно Солар Флёр, лишь восхитятся её планами внутри планов, её гениальным стратегическим умом, будут спорить насчёт непостижимости её личности, хотя все что она делает это наказывает своих подчинённых словно психопатка, да делает случайные и бессмысленные нападения разрушая жизнь обычных пони.

Моя улыбка стала грустной.

— Луна никогда не хотела быть Найтмер Мун. Она была одинокой, очень одинокой, тихой, доброй кобылкой, которая хотела быть полезна другим. Она не хотела быть Найтмер, такой её сделали пони. Только став Найтмер она смогла победить Солар Флёр. И когда Найтмер Мун возжелала власти, я с радостью уступила трон, ведь именно такого правителя достойны пони. К сожалению, это обернулось трагедией. Но это совсем другая история, сейчас я скажу лишь одно. Пони! Каждый пони считает, что способен решать судьбы других. И лишь страх способен их остановить. Поняв это, я изменилась, и Селестию начали уважать. Я просто стала чаще показывать свою жёсткую сторону, ту которая пугала даже Дискорда. Ведь он не заточал пони в камне на тысячу лет. Но даже так всегда найдётся пони, который увидев меня даже не узнает, что я Селестия, или начнёт пакостить по мелочам. Более чем уверена, что когда Твайлайт станет аликорном, её банально будут не узнавать или делать вид, что не узнают, либо будут над ней издеваться. В то время как про Солар Флёр и Найтмер Мун помнят до сих пор каждый пони, каждый жеребёнок, и не только в Эквестрии, но и за её пределами. Доходит до смешного, сейчас, прямо сейчас, мне приходится иногда отправлять на переговоры свою сестру, чтобы опираться на её репутацию как Найтмер Мун, хотя бы для того, чтобы Эквестрию начали уважать другие страны. Мне приходится делать из моей доброй, одинокой, ищущей друзей, маленькой и миленькой сестрёнки, любящей делать кусь старшей сестре, чудовище!

Я замолкла. Тишина была звенящий, лишь изящное моргание двух жеребят прерывало её. Я вдохнула, выдохнула.

— Хм, наверное я проголодалась, — задумчиво произнесла я, телепортируя к себе торт.

Под ошарашенные взгляды жеребят я забурилась в тортик поглощая тот с огромной скоростью. Потом телепортировала ещё один и пожрала его. Сыто рыгнув, я благодушно улыбнулась настоящей улыбкой и сладко зевнула.

— Привет, Даймонд, Эппл Блум, простите, я вас не заметила. Вы давно тут сидите? Я хотела попросить у вас разрешения посетить ваш тайный домик, чтобы проследить за проектом сети подземных защитных бункеров.

Два жеребёнка смотрели на меня дикими глазами. Что произошло?