Твайлайт Спаркл — королевский гвардеец: Возвышение
Глава 7: Сердца и Очаг
В этом году зима навалилась на Кантерлот с удвоенной силой. Все крыши и дорожки были покрыты снегом, а ветви каждого дерева прогибались под тяжестью белых шапок. Многочисленные городские пруды, плавательные бассейны и даже фонтаны, если они были достаточно большими, были временно перепрофилированы в ледовые катки. Витрины магазинов были украшены мишурой и венками из остролиста, а огромные вывески на окнах отсчитывали дни, оставшиеся до дня Согревающего Очага, и обещали огромные праздничные скидки.
Жеребят из школы уже отпустили, и те носились по улицам с праздничной безрассудной самоуверенностью, пытаясь втиснуть как можно больше веселья в короткие каникулы. Дома были украшены огнями, а маленькие елки с гордостью выставлялись в окнах как символ жизни, цветущей даже в спокойную, естественную паузу зимних месяцев.
Никто из тех, кто долго жил в Кантерлоте, не мог вспомнить год, когда у них было запланировано столько снега, сколько принесла эта зима. В конце концов, Кантерлот был крупным городом, с кучей бизнеспони и туристическими маршрутами. Расчистка дорожек у домов и специальные уличные бригады для очистки дорог раз в несколько дней в настолько оживленном городе создавали массу хлопот. Но никто из пони всерьез не задавался вопросом, почему принцесса Селестия запросила дополнительные снегопады для своей столицы. Большинство просто полагали, что она была очень старой и чрезвычайно мудрой правительницей, у которой была причина для всего, что она делала.
Однако Твайлайт знала ответ. Это был первый год после возвращения принцессы Луны из изгнания, и Селестия хотела сделать что-нибудь приятное для своей младшей сестры, а Луна всегда любила снег. Однажды, за чашкой кофе на балконе, Принцесса Ночи в поэтической форме сравнила для Твайлайт хруст свежевыпавшего снега под копытом с ощущением от соприкосновения с грубой лунной пылью – хотя, по словам Луны, вероятность аллергической реакции на снег была бесконечно меньше. Твайлайт похихикала над этим. Было что-то забавное в образе Принцессы Луны, стоящей на поверхности луны и чихающей из-за аллергии на сам источник ее силы.
Было раннее утро, когда Твайлайт шла по Санди-стрит. Ее чакрам как всегда был в перевези на боку, а шею украшал выцветший радужный шарф для защиты от холода. Шарф был старым и обтрепанным по краям, но его длины было достаточно, чтобы несколько раз обернуть вокруг горла. За годы носки он растянулся, так что был уже далеко не таким теплым, как когда-то, но шарф был у Твайлайт так долго, что она даже не думала о замене. Единорожка поправила его магией, поплотнее закутавшись в него, позволяя взгляду бесцельно блуждать по окрестностям.
В последний раз, когда Твайлайт была в этом районе, он был больше похож на город-призрак. Во время похищений чуть больше двух месяцев назад квартал Санди-стрит пострадал сильнее всего, но сейчас улицу было не узнать. Куда ни посмотри, везде были улыбающиеся пони и почти музыкальные звуки смеха.
Взгляд Твайлайт метнулся в сторону, реагируя на размытое движение на периферии зрения. Стена магической энергии возникла в мгновение ока, как раз вовремя, чтобы перехватить слабо слепленный снежок, ударившийся в магический щит. Заклинание высокой плотности излучало достаточно магии, чтобы его поверхность была слегка теплой на ощупь, и остатки снежка скатились на землю полужидкой кашицей.
Группа жеребят – кобылок и жеребчиков, некоторые из которых были слишком юны, чтобы обзавестись метками, – стояла на другой стороне улицы, уставившись на единорожку широко раскрытыми, полными паники глазами. Маленькая кобылка-земнопони стояла, застыв, с одним копытом все еще вытянутым в броске в направлении Твайлайт. Маленький жеребчик-пегас, зависший в воздухе чуть выше поверхности земли, очевидно, являлся предполагаемой жертвой.
Жеребята, казалось, не знали, что делать. Они топтались на месте, а их взгляды нервно метались по сторонам. Они, вероятно, гадали, не следует ли сделать перерыв в игре, но, похоже, никто не хотел быть первым, кто крикнет, что пора бежать. Кобылка, бросившая снежок, открыла рот, но прежде чем успела что-нибудь сказать, баланс нарушился и она завалилась вперед, мордочкой в снег.
Твайлайт помахала жеребятам копытом, надеясь, что широкой улыбки будет достаточно и они не решат, что она злится из-за их ошибки. Жеребята разразились нервными смешками, и вскоре кобылка слепила еще один снежок и возобновила атаку на шустрого мелкого жеребчика.
Единорожка продолжила свой путь, кивая улыбающимся пони, мимо которых проходила, и рефлекторно отвечая на их предпраздничные приветствия. Она добралась до места назначения и открыла кованую железную калитку в ограде вокруг маленького дворика единственного оранжевого дома во всем квартале. Ярко-оранжевая краска делала его похожим на огромную матовую тыкву. Твайлайт поднялась на крыльцо и дважды постучала.
Примерно через минуту замок с громким щелчком сработал и дверь медленно приоткрылась. Пони с другой стороны осторожно выглянул в щель.
– Ох! – раздался возглас, и дверь распахнулась до конца. Кобыла-пегас с бирюзовой шерстью и растрепанной ярко-рыжей гривой стояла в проходе, приветливо улыбаясь. – Твайлайт Спаркл! Я так рада тебя видеть! Заходи быстрее, не стой на морозе, глупышка.
– Я тоже рада тебя видеть, Лолипоп, – ответила единорожка с улыбкой. Она в последний раз встряхнулась и вытерла копыта о коврик, прежде чем войти внутрь. Домашнее тепло окутало Твайлайт, как одеяло, а запах пряников был таким густым, что, казалось, от него можно откусить кусочек.
Лолипоп закрыла дверь, как только Твайлайт вошла внутрь, и сразу же заперла замок.
– Позволь мне взять твой шарф, Твайлайт.
– Благодарю, – ответила единорожка, разматывая длинный шарф с шеи.
Пегаска повесила его на пустую вешалку для шляп и поманила Твайлайт в гостиную.
– Прошло много времени с тех пор, как я тебя видела, но ты выглядишь великолепно. Тренируешься? – весело прокомментировала Лолипоп, указывая на диван. – Присаживайся. Давай я принесу тебе немного какао, чтобы согреться. Как раз закончила свежую партию.
– Звучит здорово, и я всегда тренируюсь, ты же знаешь, – ответила Твайлайт со смехом, после чего села на диван, пластиковое покрытие зашелестело и помялось, когда она попробовала устроиться на подушках поудобнее.
– Вам, гвардейцам, точно нравится тренироваться, – заметила Лоллипоп, исчезая на кухне.
Твайлайт неторопливо оглядела комнату, наслаждаясь праздничными украшениями. Ни на одной стене или столе не было ни сантиметра свободного места. Везде были разложены пушистые хлопчатобумажные простыни, имитирующие снег, а маленькие деревянные домики и поезда расставлены в тщательно просчитанные места. Крошечные игрушечные пони прогуливались по "заснеженным" улицам, занимаясь своими игрушечными делами и радостно махая друг другу копытами. Повсюду были развешаны гирлянды мишуры и длинные ветки остролиста, а все семейные портреты и фотографии из отпуска на стенах были заменены более соответствующими празднику фотографиями членов семьи, открывающих подарки на день Согревающего Очага или мчащихся на санках по заснеженным холмам. В одном углу воцарилась пышная елка, украшенная леденцами, пряничными пони, шарами, гирляндами и еще большим количеством мишуры – очень большим количеством мишуры. Под елкой лежала скромная кучка подарков, ожидающих праздника.
И это была только прихожая и гостиная, остальная часть дома, вероятно, была так же богато украшена. Должны были потребоваться часы, если не дни, чтобы так тщательно украсить дом. Хотя, судя по тому, что слышала Твайлайт, у Лолипоп время на все это точно было.
– Где твой брат? – спросила Твайлайт, повысив голос, чтобы ее было слышно сквозь шум, который пегаска подняла на кухне. Она была ужасно громкой для кого-то, кто просто пошел налить пару кружек какао.
– Улаживает какие-то последние дела в офисе, – крикнула в ответ Лолипоп. В шуме на кухне наступила пауза, но длилась она всего мгновение. – В последнее время он много работает сверхурочно...
Твайлайт нахмурилась, услышав нотку смущения – возможно, даже стыда – в голосе пегаски. То, как она оборвала фразу явно намекало на оставшуюся часть: “...потому что нам нужны деньги”.
Лолипоп галопом влетела в гостиную, раскинув крылья, на каждом из которых стояла кружка горячего какао, исходящая паром. В каждой была горка взбитых сливок, посыпка, зефир, вишня и длинная соломинка. Пегаска осторожно поставила кружки на кофейный столик и села на пол, откинувшись на спинку дивана.
Было бы неловко вести разговор, глядя сверху вниз, поэтому Твайлайт соскользнула с дивана, чтобы присоединиться к своей подруге на полу. Единорожка подняла кружку с помощью магии и осмотрела творение профессионала. Выглядело восхитительно. Даже соломинка была сделана из какой-то съедобной вафли, покрытой шоколадом. Это было лишь напоминанием о том, что Лолипоп заняла свое положение на дворцовой кухне не за красивые глаза – у нее был настоящий талант в создании десертов.
– Ну так что там такого с тобой случилось? – весело спросила пегаска. Она отхлебнула какао через соломинку и слизнула сверху часть взбитых сливок.
– Ничего особенного, – ответила Твайлайт, забирая вишенку со своей кружки. – Последние пару месяцев я была крайне занята из-за всей этой чехарды, поднятой Дискордом.
Лолипоп обхватила кружку копытами и сделала глоток, пытаясь скрыть нерешительность, которую Твайлайт уловила в ее позе.
– Это эм-м-м... то, что случилось спустя неделю после Гала, верно? Я слышала, что безумие охватило всю Эквестрию. Во всяком случае, так писали в газетах.
Единорожка усмехнулась.
– Да уж, нелегко держать в секрете облака из сахарной ваты и тающие часы. Принцессе Кейденс пришлось мотаться по всей стране, гася множество маленьких политических пожаров, возникших в результате этой неразберихи, а куда она, туда и я, – Твайлайт подняла свою кружку и отхлебнула из нее. Горка взбитых сливок щекотала ее ноздри, и под ароматом шоколада и сливок чувствовались легкие нотки корицы. – Похоже, все, чем мы занимаемся, это разгребаем беспорядок после какой-нибудь магической катастрофы... Конечно, с тех пор, как я на службе, произошло всего две магические катастрофы, но тем не менее!
Лолипоп рассмеялась.
– Звучит как очень тяжелая работа.
– Ну, не совсем, – призналась единорожка, слизывая остатки крема с губы. – Во всяком случае, не для меня, поскольку именно принцесса Кейденс – та, кто делает всю работу. И в основном это были просто кучки политиков и дворян, использующих Дискорда как предлог для того, чтобы вспомнить старые обиды. На самом деле у них даже не было особых оснований для большинства аргументов, особенно после того, как Шайнинг Армор с подругами засунули этого горбатого джинна обратно в бутылку, если так выразиться. Честно говоря, мне бы хотелось быть там и самой приложить к этому копыта, но мы с принцессой были в Сиэдле, чтобы она могла уладить трудовые споры для города.
– Они превратили его в статую, верно? Что с ним потом стало? – спросила Лоллипоп с неподдельным интересом.
– Его заперли. Я не вправе говорить, где именно. И, честно говоря, думаю, они должны были выбросить его в океан или разбить на куски и выкинуть в космос, но принцесса Селестия сказала, что предпочла бы хранить его где-нибудь, где она могла бы за ним присматривать.
– Ну что ж… Полагаю, принцессе Селестии виднее, – прокомментировала пегаска.
Твайлайт кивнула и вздохнула, помешивая какао соломинкой из вафли. Взбитые сливки уже почти растворились в какао, а зефирки распухли от впитавшегося шоколада. Единорожка подхватила одну из них магией, закинула в рот и прожевала.
– А знаешь, я заглядываю на кухню при каждом удобном случае, – сообщила Твайлайт. Лолипоп заметно напряглась, несмотря на попытку единорожки сохранить легкий и непринужденный тон. – Пеппер Милли сказала мне, что ты не появлялась на работе уже несколько недель.
– Я в отпуске, – слишком уж быстро ответила пегаска.
– Судя по тому, что мне сказали, ты уже израсходовала все отпускные, – возразила Твайлайт. – И больничные тоже.
Лолипоп взъерошила крылья, но в остальном не продемонстрировала, что услышала то, о чем упомянула единорожка, или это ее заботит.
– Главный дворецкий хотел тебя уволить, – тихо добавила Твайлайт. Пегаска вздрогнула, но в остальном не отреагировала. – Тем не менее, формально у тебя все еще есть твое рабочее место. Очевидно, принцесса Луна лично попросила его повременить с этим решением. Пеппер Милли сейчас подменяет тебя, пока вместо нее трудится один из поваров.
– Я плохо сплю, – призналась Лолипоп тихим, дрожащим голосом. – Принцесса Луна помогает мне разобраться с некоторыми проблемами... Она сказала, что ты просила ее присматривать за мной. Спасибо тебе за это.
– Не за что, она бы все равно тебе помогла. Принцесса очень серьезно относится к своим обязанностям Повелительницы Ночи, – Твайлайт поставила свою полупустую кружку обратно на блюдце и вздохнула. – Почему ты не хочешь возвращаться на работу, Лолипоп?
– Я просто не хочу там находится, – грустно объяснила пегаска.
– Ты не чувствуешь себя там в безопасности? – терпеливо продолжила единорожка.
– Дело не в безопасности. Я знаю, что все закончилось и никаких чейнджлингов не осталось... – Лолипоп покачала головой, уголки ее глаз блестели от влаги в свете разноцветных мигающих огоньков на елке. – Я знаю, о чем ты, наверное, думаешь, и нет, я не стала затворницей. Я хожу гулять, по магазинам, навещаю друзей и все такое… Я просто не хочу возвращаться во дворец. Дело не в том, что я боюсь или что-то в этом роде, я просто чувствую… неудобство.
Твайлайт придвинулась ближе к своей подруге, пока они не оказались сидящими плечом к плечу.
– Не совсем понимаю.
– Видишь эти кружки? Блюдца? Чехлы на мебели? – Лолипоп указывала копытом на каждый предмет, перечисляя их. – Все новое. Посуда, постельное белье, полотенца, подушки – я выбросила все... То существо, которое притворялось мной, было здесь, использовало все мои вещи, жило в моем доме. Я... я не могу очистить кухню во дворце от присутствия этой твари так, как я могу это сделать в своем собственном доме, поэтому я не чувствую себя в порядке, находясь там.
Пегаска, с прерывистым вздохом, печально покачала головой.
– Я всегда очень своеобразно относилась к своим вещам. Мне не нравится, когда кто-то трогает что-то мое, а вся эта история с чейнджлингами? Из-за нее я чувствую, будто надо мной надругались, и я не могу этого вынести.
– Лолипоп, ты не можешь позволить этому продолжаться, – произнесла Твайлайт, надеясь, что ее тон прозвучал скорее одобрительно, чем поучительно. – В конце концов, ты должна вернуться к своей жизни.
– Я так и сделаю, – ответила пегаска, в ее голосе появилась уверенность. – Мне просто нужно еще немного времени. Как я уже сказала, мы с принцессой работаем над этим. Она просто невероятна.
Твайлайт прислонилась к дивану, откинув голову назад и уставившись в потолок, который был покрыт наклейками на праздничную тематику.
Лолипоп была ее подругой. Хотя, конечно, она не была подругой, с которой Твайлайт проводила много времени за пределами дворца, но она была хорошей кобылой и по доброму относилась ко всем, кого встречала. Видеть, как она страдает, было похоже на огромный груз, давящий на грудь, но единорожка мало что могла сделать. Лолипоп – игривая маленькая пегаска с милым характером и пристрастием к сладкому, с которой случилось что-то ужасное. Ее спасли, но сказать что похищение и удержание в заложниках в течение нескольких недель не оставило следов было нельзя. Все пони справлялись с последствиями как могли, и Лолипоп, вероятно, была не одинока среди двадцати девяти жертв, испытывающих похожие чувства.
– Ты знаешь, я думала о переезде, – добавила пегаска. – Мне хотелось все бросить и, я не знаю, убежать, наверное. Я знаю, что Бит пошел бы со мной, куда бы я ни отправилась. Я знаю, что он всегда поддержит меня... И хотя вроде это желание прошло, но о переезде я еще подумываю. Хочу начать все сначала в каком-нибудь новом месте, но я не стану принимать решение, пока не буду уверена, что разобралась с проблемами. Если я и пойду куда-нибудь еще, то только потому, что я этого хочу, а не потому, что что-то подтолкнуло меня к этому.
Твайлайт села прямо и вытащила соломинку из кружки. Двумя быстрыми укусами соломинка была съедена.
– Если тебе что-нибудь понадобится, – сказала единорожка, пережевывая вкусняшку, – вообще что угодно, просто приходи и скажи мне, хорошо?
Лолипоп улыбнулась, и тяжесть на груди Твайлайт немного ослабла, при виде этого.
– К тебе и Пеппер, клянусь, – ответила пегаска со смехом. – Она говорит то же самое. Пеппер заходит ко мне через день, чтобы принести мне сладости и рассказать последние дворцовые сплетни.
– Она хорошая подруга, ты должна держаться за нее.
– Не просто хорошая, а замечательная, и я так и собираюсь поступать.
Твайлайт вздернула бровь.
– Замечательная, да?
Лолипоп отхлебнула уже практически забытого какао и оценивающе прищурилась.
– И на что это ты намекаешь подобным тоном?
– Я ни на что не намекаю, – ответила Твайлайт, поднимая копыта в защитном жесте. – Просто хочу заметить, что у телохранительницы самой Принцессы Любви есть определенные преференции. Я могла бы забронировать для вас двоих несколько на самом деле хороших мест в отличном заведении по дешевке. И я говорю не только о ресторанах, если ты понимаешь, что я имею в виду.
– Извращенка! – пегаска усмехнулась и отстранилась от Твайлайт, чтобы легонько хлопнуть ее крылом по плечу. – Если будешь меня подкалывать, то в следующий раз, когда я буду делать тебе какао, я могу “случайно” забыть вишню.
Вторая бровь Твайлайт последовала за первой при этих словах.
– Это угроза?
– Угроза? – Лолипоп прижала копыто к груди изображая обиду. – Нет, мисс королевский гвардеец.
Пегаска наклонилась ближе, ее глаза сузились до щелочек, голос понизился на несколько октав, поза изо всех сил старалась придать ей устрашающий вид.
– Это не угроза – это обещание.
Твайлайт фыркнула от смеха. Преувеличенная серьезность на мордочке этой кобылы была просто очаровательна. Это была самая милая, самая безобидная угроза, которую она когда-либо слышала.
Поскольку до дня Согревающего Очага оставалась всего неделя, большая часть дворцового персонала была в отпусках. Дворец был огромен и в нем трудилось множество пони, но принцесса Селестия всегда заботилась о том, чтобы ее подданные, включая Гвардию, проводили большую часть своих каникул с семьей и друзьями. Подавляющее большинство старших гвардейцев, у которых были семьи, отправились отдыхать, оставив более юных – менее обремененных семейными обязанностями и с куда большим желанием отличиться – отстаивать дополнительные смены и оборонять принцесс.
Одним из плюсов резко уменьшившегося количества легионеров стали пустующие тренировочные площадки, обычно забитые под завязку. Количество тренировок резко сократилось, так что Твайлайт могла пользоваться ими всеми единолично. Если не считать нескольких свободных от дежурства жеребцов, которые пользовались расчищенными открытыми площадками, чтобы поиграть в хуффбол или просто подурачится.
После утра, проведенного у Лолипоп, единорожка сильно нуждалась в физической разрядке, которая следовала за напряженной тренировкой.
В данный момент она стояла на стрельбище, длинном прямоугольном поле, где гвардейцы могли практиковать в тактических приемах дальнего боя. Для единорогов это означало магию, а для всех остальных – стрельбу из арбалета или метание копья. Твайлайт проигнорировала мишени – “манекены”, сделанные из деревянных столбов толщиной примерно с торс жеребца, – она стояла на одной из боковых линий и смотрела на противоположную сторону. Ширина поля была ровно двадцать метров, как раз в размер провала, через который она телепортировалась несколько месяцев назад, во время инцидента в ночь Гранд Галопинг Гала.
Единорожка проверила свой чакрам и убедилась, что он плотно сидит в перевязи. Твайлайт сделала глубокий вдох, позволяя потоку морозного воздуха проникнуть в легкие. Пот на ее шерстке после разминочной пробежки заставлял каждое дуновение зимнего ветра освежающе покалывать кожу, а легкий туман от дыхания клубился вокруг уголков рта, как дым от храпящего дракона.
Твайлайт послала магию в рог и телепортировалась через поле во вспышке света и с шумом схлопнувшегося воздуха. Она появилась по другую сторону поля, глядя на то место, где только что стояла. Месяцы тренировки увеличили максимальную дальность телепортации, и теперь у единорожки было достаточно мастерства, чтобы менять положение во время переноса, на самом деле не двигаясь. Если бы она захотела, то могла бы телепортироваться и дальше, но сейчас цель упражнений была не в этом.
Кобыла удовлетворенно хмыкнула и повторила заклинание снова, а потом еще и еще.
Воздух наполнился резкими, отрывистыми хлопками скоростных телепортов. Рог Твайлайт начало жечь от количества магии, которую она гнала через него, а с шерсти капал пот от физических усилий, связанных с тренировкой магической выносливости. Единорожка остановилась на двадцати повторениях, горло болезненно пересохло, когда она втянула холодный воздух.
Твайлайт сделала несколько шагов назад от линии, давая себе немного места для следующей части упражнения. Она выгнула шею и схватила зубами чакрам, тщательно следя за языком. Порезаться она не боялась – лезвие было не таким уж острым, если не напитывать его магией, – но оно было сделано из стали, а на улице стоял морозец. Любой жеребенок, у которого любопытства больше, чем здравого смысла, может вам рассказать, что произойдет, если лизнуть влажным языком холодную сталь на морозе.
Единорожка напрягла мышцы шеи, наклонила голову и изо всех сил метнула кольцо прямо вверх. Она наблюдала, как оно поднимается, достигает вершины траектории и начинает падать обратно на землю. Как раз перед падением Твайлайт подхватила чакрам магией, перенаправила импульс широким махом вокруг себя и швырнула оружие через поле. Новый поток магии через рог и телепортация на противоположную сторону. Чакрам летел ей прямо в мордочку. Единорожка снова поймала его в магический захват, развернула и повторила все заново.
На двадцатом повторении Твайлайт направила чакрам в полет, под углом к земле, подбросив кольцо высоко в воздух. Она проследила за траекторией и телепортировалась, материализовавшись на высоте пяти метров. Единорожка снова поймала чакрам и, в падении, прицелилась в один из деревянных манекенов. Оружие было напитано ровно тем количеством магии, чтобы лезвие стало острым. Чакрам вонзился в цель с громким стуком, как топор, попавший в полено.
Твайлайт приземлилась на копыта с усталым вздохом, почти потеряв равновесие, когда ноги попытались подогнуться под ней от усталости и скорости, с которой она только что упала. Кобыла опустила голову, тяжело дыша, отчаянно втягивая воздух, который так требовался ее мышцам. Пегасы и земные пони думали, что творить магию легко и не требует усилий. Они не понимали, что передача серьезных объемов маны так же утомительна, как и любая физическая активность. Такие мелочи, как левитация небольших предметов или использование заклинания, к которому есть талант, были не сложнее, чем ходьба, но такие высокоуровневые чары, как телепортация, скорее походили на пробежку десяти кругов вокруг дворца с битком набитыми седельными сумками.
Твайлайт успокоилась с последним глубоким вздохом, достала чакрам из манекена-мишени с помощью магии, улыбнулась и убрала кольцо в перевязь. В последний раз, когда она выполняла это упражнение, последний бросок провалился, чакрам не попал в цель, влетев в земляную насыпь в задней части тренировочной площадки, предназначенную ловить все промахнувшиеся снаряды.
Кто-то позади нее прочистил горло, и единорожка развернулась, чтобы обнаружить Кейденс, стоящую в нескольких шагах от нее с широкой улыбкой на мордочке.
– Прекрасно выглядишь, декурион, – заметила принцесса. Она говорила своим официальным голосом, тщательно выговаривая каждое слово и держась с царственной осанкой, которую ей, юной принцессе, привили учителя этикета. – Очень приятно знать, что мой отважный рыцарь делает все возможное, чтобы оставаться в форме и быть готовым к действию.
Твайлайт улыбнулась и склонилась в поклоне.
– Я всегда готова служить своей принцессе, – ответила она.
Царственное выражение на мордочке Кейденс дрогнуло, а в глазах блеснуло что-то похотливое.
– Возможно, позже, декурион, – произнесла она полушепотом, после чего кивнула в сторону, указывая на что-то позади единорожки. – Боюсь, что твой фан-клуб подсматривает.
Твайлайт моргнула. Она посмотрела туда, куда кивнула принцесса, и внезапно вспомнила о группе легионеров, у которых смен сейчас не было и они бездельничали поблизости. Сейчас все они столпились вокруг единственного единорога в их компании, который что-то объяснял остальным, и все они оживленно перешептывались.
Один из жеребцов оглянулся и заметил, что за ними наблюдают. Глаза его распахнулись, и он ткнул единорога в бок. Это привлекло внимание всех остальных, и головы резко повернулись, глянуть куда он уставился.
– Эй, парни, почему бы нам не взять клюшки с коньками и не поиграть в хоккей? – спросил один из гвардейцев достаточно громко, чтобы его голос было хорошо слышно на тренировочной площадке. После хорового выражения согласия жеребцы поклонились свой принцессе и поспешила прочь.
– Ну-ну, наконец-то мы одни, – весело пропела Кейденс.
– Мне кажется, ты их спугнула, – усмехнулась Твайлайт.
– И вовсе не я, – поддразнила в ответ принцесса. – Они наблюдали за твоей тренировкой. И, думаю, ты их впечатлила.
Твайлайт нахмурилась, глядя вслед легионерам.
– Я делаю это не для того, чтобы произвести впечатление на кого-то, – буркнула она.
– Но это не значит, что твои тренировки не впечатляющи, – Кейденс прищелкнула языком. – Ты видела, как поражен был этот единорог? Он только что наблюдал, как ты опозорила всех инструкторов по магии, которые у него когда-либо были, голой техникой.
– Шайнинг тоже мог бы выполнить подобное упражнение, – заметила Твайлайт. После пары секунд раздумий она добавила: – То есть за вычетом ловли чакрама. Я не думаю, что у него хватит координации для подобного.
– Ага, личный ученик принцессы Селестии, воплощение Элемента Магии, около шести лет углубленно изучающий магические дисциплины, мог бы выполнить то же самое упражнение, – принцесса закатила глаза. – Просто признай, что ты поразительна.
Твайлайт сурово нахмурилась, и у нее вырвался низкий гнусавый стон раздражения.
Улыбка Кейденс стала еще шире.
– Тот самый звук, что ты издаешь, когда я права, и сказать тебе нечего, – поддразнила принцесса.
Она быстро осмотрела все вокруг, включая небо, в поисках кого-нибудь, кто мог бы подсматривать. Они были одни, поэтому аликорн игриво прыгнула вперед и запечатлела поцелуй на губах Твайлайт. Отстранившись, Кейденс высунула язык и чувственно лизнула губы своей подруги.
Мордочка принцессы исказилась в явном отвращении, после чего она почмокала губами.
– Фу, у тебя во рту остался вкус масла – и не вкусный маслянистый, как у винегрета, а отвратительно маслянистый, как у гаечного ключа.
– Ой, прости, хех, – Твайлайт смущенно хихикнула. – Это от полировки стали чакрама и немного от смазки, которую я добавляю на перевязь, чтобы кольцо было легче вытаскивать. Честно говоря, я этот вкус вообще не замечаю.
– А еще ты вся потная, – добавила Кейденс. – И хотя мне нравится запах суровой кобылы, другие пони могут обидеться. Давай приведем тебя в порядок. Хочу сегодня сводить тебя куда-нибудь повеселиться.
– Я еще не закончила тренироваться, – заявила Твайлайт, нахмурившись. Она мысленно пробежалась по своему контрольному списку и обнаружила, что даже половины запланированного еще не выполнено.
– Нет закончила, – твердо ответила принцесса. – Да ладно тебе, я изменила свое расписание, чтобы мы могли провести неделю вместе, а вовсе не для того, чтобы ты могла просто наматывать круги вокруг замка аж до самого дня Согревающего Очага.
– Я не просто бегаю кругами, – возразила единорожка, – еще я собиралась отжиматься! И почитать книгу... и...
Желание спорить по этому вопросу рассеялось под тяжестью взгляда Кейденс. Принцесса редко бывала такой настойчивой – даже когда расстраивалась, она предпочитала мягко уговаривать, пока не добьется своего, – но то, насколько редко прекрасные черты сменялись неодобрительным хмурым взглядом, делало этот взгляд еще более суровым.
– ...и просто сходить в душ, чтобы мы могли заняться чем-нибудь веселым...
Мрачное выражение исчезло в мгновение ока, как будто его никогда и не было, и Твайлайт поняла, что на ней играли как на скрипке.
– Отлично! – радостно воскликнула Кейденс. – Наперегонки до спальни!
Крылья принцессы величественно распахнулись, вздымая ее в воздух, и аликорн помчалась к замку.
Твайлайт устало, но задорно вздохнула, и помотала головой, направляя магию. Два быстрых телепорта доставили ее к стене дворца прямо под их балконом. Покои были слишком высоко, чтобы добраться до них за один раз, поэтому единорожка разбежалась и подпрыгнула в воздух. Она возникла в воздухе, чуть больше чем на полпути к балкону. Копыта ударились в стену, и импульс прыжка, сохраненный телепортом, позволил удержаться на стене долю секунды – как раз достаточно долго, чтобы сотворить заклинание еще раз. Она материализовалась на балконе как раз в тот момент, когда Кейденс приземлилась.
Принцесса-аликорн очаровательно надулась.
– Жульничество, – кисло фыркнула она.
– Говорит кобыла с крыльями, устраивая гонки с теми кто без них, – ответила Твайлайт с усмешкой. – И ты тоже могла телепортироваться.
– Так тоже было бы нечестно, разве нет? Я могу телепортироваться примерно в три раза дальше, чем ты, – Кейденс расправила крылья и постучала кончиком одного из них по своему рогу.
– Да, у тебя есть преимущество силы аликорна, но ты не можешь колдовать так же быстро, как я, – единорожка открыла балконные двери с помощью магии и направилась в ванную комнату. – Я могу сотворить заклинание телепорта три раза, пока ты будешь воплощать одно, так что, как по мне, гонка была бы довольно честной.
Принцесса фыркнула, проворчав что-то неразборчивое и, скорее всего, непечатное себе под нос. Она закрыла двери и задернула шторы, давая им немного уединения и временно погружая покои в полумрак.
Твайлайт телекинезом щелкнула выключателем и вошла в ванную. Облицовка тут была из настоящего золота и ярко блестела в искусственном свете. Единорожка расстегнула перевязь для своего оружия, сняла и положила на мраморную стойку между раковинами. Кейденс попросила установить в их покоях двойную, которую она называла “ее и ее раковиной”, вскоре после того, как они поняли, что спать вместе они будут постоянно в обозримом будущем. Горничные сегодня уже были и провели уборку, если судить по отсутствию следов зубной пасты на стороне принцессы. Кейденс была очень чистоплотной кобылой, но жаворонком она точно не являлась, поэтому, еще не окончательно проснувшись с утра, вечно заляпывала всю раковину зубной пастой, когда чистила зубы.
Уши Твайлайт дернулись, когда она услышала, как Кейденс хлопочет в спальне, открывая ящики и хлопая крышками различных шкатулок с драгоценностями.
– Куда ты меня ведешь? – крикнула единорожка через открытую дверь, направляясь к огромной душевой кабинке и включая воду. Здесь была и прекрасная большая ванна с массажем и всем прочим, но, как бы это ни было заманчиво, Твайлайт больше хотелось принять душ.
– Это сюрприз! – крикнула в ответ принцесса. – Увидишь!
Единорожка пожала плечами и подставила копыто под воду, ожидая, пока температура выровняется. В душевой кабинке было целых три насадки, по одной на каждой стене. Это было хорошо, учитывая размер кабинки, которая была сделана для аликорнов и, вероятно, могла бы вместить всех трех принцесс за раз. Вода быстро нагрелась, и Твайлайт вошла в кабинку, задернув за собой занавеску.
Напор воды во дворце был хорошим, и единорожка просто некоторое время стояла под душем с закрытыми от удовольствия глазами, а горячая вода медленно согревала ее. Физические нагрузки в какой-то мере защищали от худших из воздействий холодного воздуха, но постоять под горячим душем было именно тем, что ей было нужно.
Занавеска с шелестом раздвинулась, и Кейденс тоже вошла в душ. Твайлайт улыбнулась, когда принцесса встала рядом с ней, мурлыча от восторга, пока вода пропитывала ее шерстку.
– Ты уже принимала ванну этим утром, – произнесла единорожка. – Тебе придется снова укладывать гриву.
– Искупаться в ванне в одиночестве приятно, но принимать душ с тобой лучше, – ответила аликорн. – Переделать прическу – невысокая цена за подобное.
Рог принцессы мигнул магией, когда она начала регулировать воду. Температура сразу же упала на несколько градусов, став чуть горячее чем теплая, и Твайлайт знала, что если бы Кейденс выставляла ее для себя, то вода была бы еще холоднее. Она только ради единорожки оставила ее такой, и любые попытки сделать погорячее неизменно встречались протестами: “Мне жарко!”
Кейленс была аликорном – хотя изначально родилась пегасом, – и кое-что унаследовала от первоначальной формы в отношении температуры душа. Пегасы от природы обладали высокой сопротивляемостью к экстремальному холоду, что было полезно для полетов на большой высоте, но это также означало, что они не сильно любили чрезмерную жару. Перья, как объяснила принцесса, очень плохо отводили тепло.
Правда она, вроде как, никогда не жаловалась, когда они обнимались, хотя у Кейденс и была склонность сбрасывать одеяло посреди ночи. Что иногда не оставляло Твайлайт выбора относительно того, хотела ли она обниматься или нет – хотя, с другой стороны, это могло быть сознательным решением со стороны принцессы, чтобы заработать больше обнимашек.
Обнимашки были чрезвычайно серьезным вопросом в их спальне.
Твайлайт села на круп и сняла темно-фиолетовую мочалку с крючка на стене. Она протерла мордочку, поплескав воду на шерсть, чтобы смыть хоть немного пота и грязи, прежде чем приступить к мылу. Рядом с ней Кейденс тихо напевала, закрыв глаза и позволяя воде струиться по ее гриве. Поток теплой воды расправил пряди, облепив мордочку, спускаясь по длинной элегантной шее. Одного этого вида было достаточно, чтобы на несколько секунд единорожка прервала помывку, и, судя по довольной улыбке принцессы, та знала, что за ней наблюдают.
Твайлайт закончила ополаскиваться – и глазеть – и повернулась, чтобы осмотреть кучу шампуней, кондиционеров и увлажняющих кремов, которые, по мнению Кейденс, ей были нужны. Единорожка нахмурилась, глядя на открывшийся выбор и пытаясь вспомнить, какие из десятка или около того бутылочек принадлежат ей. Выбор был намного проще до того, как они начали встречаться. Та марка, которой Твайлайт пользовалась всегда, улетела в мусорное ведро и была заменена принцессой на какой-то модный постоянно меняющийся бренд – в этом месяце это было нечто, пахнущее жасмином и сливами.
Бутылочка, стоявшая сзади, взлетела в сиянии магии Кейденс.
– Позволь мне, – предложила принцесса, встряхивая сосуд и заставляя содержимое плеснуть внутри.
Твайлайт села и сразу же почувствовала, как тело аликорна прижалось к ее спине, когда более высокая кобыла обняла ее. Кейденс уткнулась мордочкой в шею Твайлайт, оставляя маленькие поцелуи вдоль щеки, медленно отстраняясь. Единорожка откинула голову назад, наслаждаясь ощущением тела принцессы, прижатого к ней, и была вознаграждена, когда ее подруга покрыла обнаженное горло мягкими поцелуями.
– Люблю тебя, – сладко прошептала Кейденс. Она отстранилась, слегка прикусив зубами кончик уха Твайлайт.
Принцесса принадлежала к пони, очень любящим прикосновения, и была склонна к моментам спонтанной чувственности, когда они оставались наедине. Как бы сексуально это ни было, Твайлайт знала, что подобное не было явным приглашением к чему-либо. Это был всего лишь момент успокаивающей близости, которым Кейденс хотела поделиться со своей любимой. Хотя, конечно, если бы единорожке действительно захотелось продолжить, принцесса, конечно же, не сказала бы “нет”.
– Ты очень напряжена, – заметила аликорн, нежно намыливая шерстку Твайлайт, – особенно в плечах.
– Это от тренировки, – единорожка повела плечами, когда Кейденс сосредоточилась на узле мышц чуть ниже шеи.
– Нет, дело тут не только в этом, – принцесса перешла к гриве Твайлайт. – Ты вся в напряжении... Ты же собиралась навестить свою подругу, верно? Как она себя чувствует?
Твайлайт начала намыливать грудь и живот остатками шампуня, стекающего с головы, обдумывая результаты визита к Лолипоп. Направляясь туда, единорожка знала, что разговор может быть не слишком простым, и не ошиблась. Но, несмотря на все трудности, с которыми сталкивалась пегаска, она, казалось, делала успехи, и в остальном их встреча прошла приятно.
– Не очень хорошо, но, надеюсь, ей становится лучше, – ответила Твайлайт.
– Не хорошо в каком смысле? – переспросила Кейденс, собирая пряди хвоста единорожки, чтобы их промыть.
– К примеру, ночные кошмары, – вздохнула Твайлайт. – Лолипоп говорит, что Луна помогает ей, так что работа в этом направлении ведется.
– Ей снятся кошмары о том, что ее похитили?
Твайлайт почувствовала, как принцесса осторожно сдвинула ее голову прямо под один из потоков воды, и закрыла глаза, пока шампунь смывался с гривы.
– Она говорит, что это больше связано с тем фактом, что кто-то выдавал себя за нее и трогал ее вещи, – нахмурившись, ответила единорожка. – Это странно.
– Не так уж и странно, – ответила Кейденс, пожимая плечами. – Ты говорила мне, что у нее есть брат-близнец, верно? Это не то же самое, что быть двойняшками, но очень похоже. Если бы мне пришлось строить предположения, она, вероятно, провела всю свою жизнь, пытаясь отделить свою личность от личности своего брата, и то, что ее отняли, даже на короткое время, вероятно, было довольно сильным психологическим ударом.
Твайлайт почесала в затылке, пытаясь осознать услышанное.
– Думаешь?
Принцесса снова пожала плечами.
– Я никогда не говорила с ней, так что прошу на меня не ссылаться, но это было бы мое профессиональное мнение на первый взгляд.
Будучи Принцессой Любви, Кейденс долгое время изучала множество форм любви. В большинстве случаев это означало разговоры с пони об их проблемах и поиск возможности их решения. Результатом этих личных исследований и профильного обучения стало несколько сертификатов и степеней в области социальных наук.
– Думаю, в этом есть смысл, – признала Твайлайт, поразмыслив некоторое время.
Кейденс поставила обратно бутылку шампуня Твайлайт и подхватила еще четыре, взятых, казалось бы, наугад, и поставила их рядом с Твайлайт.
– Грива, тело, хвост, промыть, затем снова грива и хвост с помощью вот этого, – проинструктировала принцесса, указывая на каждую из бутылочек, прежде чем повернуться спиной к Твайлайт.
Та взяла первую указанную и понюхала ее для пробы. Единорожке, возможно, не нравилось тратить много времени на намыливание, споласкивание и повторное намыливание, но Кейденс настаивала на “правильной” процедуре мытья – и Твайлайт не собиралась рисковать результатом.
– От Басенджи все еще нет вестей? – спросила принцесса.
– Нет, – тяжело вздохнула Твайлайт. – Я решила, что первое письмо, возможно, затерялось на почте, поэтому я отправила еще одно, но по-прежнему нет ответа.
Единорожка снова вздохнула и сосредоточилась на текущей задаче, мягко разминая кожу головы Кейденс, пока та не скрылась в огромной сфере пены. Модные шампуни принцессы всегда производили впечатляющее количество пены. Твайлайт взяла следующую бутылочку и начала намыливать плечи аликорна.
– У него важная работа, и уверена, что он просто занят, как и мы. Он, вероятно, по уши погрузился в исследования и ждет, пока у него не появятся результаты, прежде чем ехать с ними сюда. Если Басенджи что-нибудь найдет, он даст нам знать… Уверена, что с ним все в порядке.
Твайлайт начала намыливать ноги Кейденс, но остановилась, когда принцесса положила свое копыто поверх ее. Аликорн повернула голову и встретилась с единорожкой взглядом, очень мягким и заботливым. Уголки рта приподнялись в улыбке нежного понимания.
– Ты уверена, что с ним все в порядке, но ты все еще беспокоишься, – заметила принцесса, подняла копыто Твайлайт и нежно потерлась о него носом. – Я бы тоже хотела, чтобы он был здесь.
Единорожка наклонилась вперед и чмокнула Кейденс в губы. Было неудобно, сидя так, как они сидели, вытягивать шею, чтобы поцеловать гораздо более высокую кобылу, но они много практиковались. Твайлайт высвободила копыто и вернулась к мытью.
– Он даст нам знать, если что-нибудь найдет, – повторила она во второй раз. Отбившийся от приятелей мыльный пузырь поднялся из массы пены на спине Кейденс и заплыл в ноздрю единорожки, заставив ее чихнуть. – И я куда больше беспокоюсь об этом вселяющемся в трупы, пожирающем сердца, супер-быстром монстре, нависшим над нами как дамоклов меч. Клянусь, если бы у меня не было тебя и Луны, с которыми я могу поговорить, я бы уже спятила.
– А как насчет Спитфайр? – спросила принцесса. – Или Глоустоуна?
– Глоустоун ничего не знает о происходящем, – ответила Твайлайт, покачав головой. – Он умелый легионер и хороший друг, но я не хочу втягивать его во что-то настолько потенциально ужасное. А Спитфайр... я думаю, она избегает меня.
Хвост Кейденс выскользнул из-под копыт Твайлайт, когда принцесса развернулась к ней.
– Чего? Ты никогда не говорил мне об этом.
Единорожка смущенно почесала затылок.
– Не считаю это сильно важным. Я пыталась связаться с ней через ее офис в академии “Вандерболтов”, но каждый раз, когда я отправляла нарочного, он просто возвращался с запиской от ее секретаря, в которой говорилось, что Спитфайр в данный момент находится в туре.
– Сейчас зима, – нахмурилась Кейденс, споласкивая свою гриву. – “Вандерболты” не устраивают шоу зимой, это их межсезонье.
– Да, я тоже подумала, что это подозрительно, – невозмутимо ответила Твайлайт. – Она, наверное, опять из-за меня расстроена, но я бы никогда не подумала, что она из тех, кто избегает проблем. Почти жалею, что Спитфайр не попыталась затеять со мной еще одну драку в баре. Тогда, по крайней мере, я бы знала, что ей взбрело в голову в этот раз.
Принцесса подхватила магией последнюю бутылочку и сама закончила с гривой и хвостом, справившись с помощью магии в два раза быстрее – и лишив половины удовольствия их обеих – по сравнению с тем, чтобы позволить единорожке закончить самой.
– Я уверена, что она разберется с этим, что бы это ни было, – заверила ее Кейденс. – Я не могу представить, чтобы кто-нибудь продолжал злиться на такую милую пони, как ты.
Твайлайт вопросительно приподняла бровь.
– Принцесса Кейденс, вы пытаетесь меня умаслить?
Аликорн выключила воду и отдернула занавеску. В душ вплыла стопка полотенец, и принцесса начала вытираться.
– Ох, дорогая. Ты уже должна знать, что если бы я хотела тебя умаслить, я бы просто воспользовался массажным маслом в тумбочке.
– Но тогда нам придется еще раз принимать душ, – отметила Твайлайт, подхватила свое полотенце и с помощью магии обернула его вокруг гривы, чтобы потом высушить. Единорожка вскрикнула от удивления, когда внезапно почувствовала боль в боку, сопровождаемую громким влажным шлепком.
Принцесса стряхнула с крыла остатки воды.
– Не искушай меня. А то мы опоздаем на назначенный ужин.
– Так это ужин? – спросила Твайлайт, осторожно массируя место на боку, куда пришелся удар. – И в какое веселое место мы направляемся? Это ресторан?
– Будет ужин, – загадочно произнесла Кейденс. – И это будет весело. Это все, что я могу сказать в данный момент.
Твайлайт взяла еще одно полотенце и обернула вокруг себя, выходя из душа.
– Не могу дождаться, – весело сказала она.
Ее поимели.
Твайлайт сидела на диване в гостиной своих родителей, облокотившись на подлокотник и глядя на языки пламени, танцующие в камине. Ее мать сидела на противоположной стороне дивана, а Кейденс втиснулась между ними. Обе кобылы склонились над фотоальбомом и сюсюкали над каждой фотографией. Отец сидел в глубоком кресле чуть в стороне, его обычная чашка кофе перед ужином и вечерний выпуск газеты плавали в телекенетическом захвате.
– Ты сказала, что мы собираемся куда-нибудь повеселиться, – вздохнула единорожка.
– Это весело! – радостно заявила Кейденс. – Тебе не нравится навещать своих родителей?
– Конечно нравится, – буркнула Твайлайт. – Мама, папа, без обид, но мне обещали что-нибудь веселое, а мы все время ходим в гости.
Найт Лайт громко отхлебнул кофе.
– Без проблем, Спарки, – ответил он. – Твоя мать такая же.
– Ой, тебе нравятся мои сюрпризы, не начинай, – предупредила его Твайлайт Вельвет.
Жеребец промолчал, решив вместо этого пошуршать страницами своей газеты и продолжить чтение, как будто он и не участвовал в разговоре.
Твайлайт не винила его. Ее отец был умным единорогом и быстро понял, что неразумно обращать на себя внимание, когда Твайлайт Вельвет и принцесса Ми Аморе Каденза собрались вместе. Как бы единорожка ни была счастлива, что ее возлюбленная и ее мать поладили, она вроде как хотела, чтобы они не были такими... лучшими подругами. Было немного тревожно от того, насколько быстро они спелись.
– Я думала, вы собираетесь в круиз, – заметила Твайлайт. – И что с этим случилось?
Твайлайт Вельвет пожала плечами.
– Мы решили его отменить. Твои братья и их друзья приедут в город через несколько дней, чтобы принять участие в официальном представлении на день Согревающего Очага. Кроме того, это первый год, когда у кого-то из наших детей появился особенный пони, которого можно привести домой на праздник. Ни то, ни другое мы не хотели бы пропустить. Вы все так быстро растете, и мы с твоим папой просто хотим быть здесь, чтобы увидеть как можно больше “первых раз” из тех что еще остались.
Единорожке вдруг стало очень стыдно за то, как она дулась. Она на самом деле ожидала провести приятный романтический вечер наедине с Кейденс и была разочарована, но это не было поводом срываться на своих бедных родителях. Твайлайт любила их, и ей нравилось, что принцесса изо всех сил старалась сделать так, чтобы они по-прежнему были важной частью ее жизни.
Позже ей придется загладить вину перед ними всеми.
– О-о-о-о, посмотри на это! – Кейденс взволнованно вскрикнула, указывая на одну из фотографий.
Твайлайт повернулась, чтобы посмотреть, что так обрадовало принцессу. Фотографию было легко узнать. Снимок был сделан во время летних каникул, когда она была еще кобылкой. Семья приехала на поезде на побережье и осталась там на выходные. На снимке единорожка стояла на песке в огромной соломенной шляпе и гигантских солнцезащитных очках, которые ее отец купил в сувенирном магазине со взвинченными ценами на набережной. Оба предмета гардероба были ей слишком велики, и Твайлайт неловко позировала, пытаясь улыбнуться в камеру и в то же время стоять в профиль, чтобы продемонстрировать свою метку. Это был тот год, когда она ее получила, и каждая фотография из той поездки абсолютно точно включала такую же неловкую позу, чтобы можно было втиснуть свою новоприобретенную метку в кадр.
Воспоминание об этом вызвало грустную улыбку на мордочке Твайлайт. На той стороне, которую маленькая кобылка на фотографии так гордо демонстрировала перед камерой, теперь красовался длинный уродливый шрам прямо на ее драгоценной метке. Единорожка не могла не задаться вопросом, что эта более молодая версия ее самой подумала бы о том, какой станет ее жизнь всего через несколько лет.
– Моя особенная кобылка была такой милой! – просюсюкала Каденс. – Ой, и посмотри на это!
Твайлайт закатила глаза и откинулась на спинку дивана.
– Как там еще остались мои фотографии, которых ты не видела?
– А их и не осталось, – радостно ответила принцесса. – Я видела их все, но это не значит, что ты не самая драгоценная вещь, которую я когда-либо видела!
Найт Лайт усмехнулся из-за своей газеты. Твайлайт знала, что отец не мог видеть ее через бумагу, но она все равно сурово посмотрела на него.
– Ох, посмотри на себя в ванне! – воскликнула Кейденс, поднимая альбом и указывая на фотографию новорожденной Твайлайт. Она сидела в кухонной раковине в воде, которой едва хватало, чтобы намочить круп, прислонившись головой к краю раковины с закрытыми глазами, и явно спала.
– Почему это в том же альбоме, что и предыдущая фотография? – спросила единорожка. – Это хронологически неверно.
– Зато тематически выдержано, – заметила Твайлайт Вельвет.
Единорожка вздернула бровь.
– И какая тема?
– Ты очаровательна, – ответила ее мать, как будто это была самая очевидная вещь в мире.
– Я просто не могу смириться с тем, какой милой она была, – произнесла Кейденс, кладя альбом обратно на стол. – Она такая маленькая соня-засоня в этой раковине. Хотела бы я сама быть там и увидеть это.
– Ну, ты можешь утешиться тем фактом, что ты можешь наблюдать ее в ванне сейчас, – отметила Твайлайт Вельвет, отправляя в рот шоколадную конфету из открытой и уже наполовину опорожненной банки на кофейном столике.
– Мама! – воскликнула Твайлайт со вспыхнувшими от смущения щеками.
– Ой, успокойся, Спарки, – рассмеялась ее мать.
Твайлайт пристально посмотрела на свою подругу, которая заметила этот взгляд и кокетливо захлопала ресницами.
– Ты плохо влияешь на мою маму.
– Благодарю.
– Я просто хочу заметить, – продолжила Твайлайт, – мне кажется, что это немного неуместно, что моя мать отпускает непристойные шуточки в мой адрес.
– Спарки, дорогая, – начала ее мать с легким смешком. – Я потратила почти двадцать лет, воспитывая тебя как мать. Теперь, когда ты выросла и можешь самостоятельно стоять на четырех копытах, я подумала, может быть, мы могли бы попробовать подружиться.
Раздражение Твайлайт испарилось при этом признании.
– Мама... конечно, ты моя подруга...
Кейденс прервала нежный момент, который переживали обе Твайлайт, вздохом.
– Такая милая… Жаль, что я не встретила тебя кобылкой... Я бы съела тебя живьем.
Единорожка потерла место между глазами с болезненным стоном.
– Солнце в небесах, это было бы странно.
– Это с чего вдруг? – спросила принцесса, с любопытством наклонив голову, жест который жутко точно повторила Твайлайт Вельвет.
– Ты на пять лет старше меня, – ответила единорожка. – Когда мне было восемь, тебе было бы тринадцать. Ты была достаточно взрослой, чтобы быть моей нянькой.
– Ох, я была бы лучшей нянькой, – заметила Кейденс с еще одним мечтательным вздохом. – Я бы тебя купала, укладывала в постель, читала тебе сказки пока ты не уснешь...
Принцесса задумчиво постучала себя по подбородку, изобразив озорную улыбку.
– Вообще-то, это не слишком отличалось бы от наших отношений сейчас.
Твайлайт буквально содрогнулась от образа, который это сравнение вызвало в ее голове.
– Это слишком жутко.
– Любовь должна быть, по крайней мере, чуточку жуткой, – парировала Твайлайт Вельвет. – И ты прекрасно знаешь, что она говорит это только для того, чтобы заставить тебя поежиться.
– Видишь, вот поэтому мы и ладим, – произнесла Кейденс, оживленно показывая то на себя, то на Твайлайт Вельвет сразу двумя копытами. – Она меня понимает. А ты ежишься.
Пронзительный звон наполнил помещение, когда сработал таймер на плите, привлекая все взоры к кухне. Твайлайт Вельвет аккуратно закрыла альбом, положила на стол и закрыла жестянку с шоколадными конфетами, прежде чем встать. Она взяла фартук, который был аккуратно сложен и повешен на спинку дивана, и надела его с помощью магии.
– А это уже мне, – произнесла единорог. Ее рог мигнул, и сердитое дребезжание прекратилось. – Кейденс, ты не хочешь помочь мне с приготовлением ужина?
– Да, мэм! – принцесса быстро сотворила заклинание, которое призвало ее собственный фартук. Он был ярко-розовым, значительно более вычурным и меньше нуждался в стирке, чем простой белый передник более старшей Твайлайт.
Две кобылы исчезли на кухне, чтобы закончить ужин, оставив единорожку и ее отца одних в гостиной.
– Она никогда не просит меня помочь ей на кухне, – буркнула Твайлайт.
– Это потому, что ты склонна все сжигать, Спарки, – быстро ответил Найт Лайт. Он с шелестом сложил газету и положил ее на стол, чтобы использовать в качестве импровизированной подставки для своей теперь уже пустой кофейной чашки.
– Она же не ведет себя так, когда приходит Рэрити, да? – спросила Твайлайт.
Ее отец пожал плечами.
– Рэрити навещает нас не так часто, но когда она все же заходит... – жеребец сделал паузу, как бы обдумывая свой ответ, прежде чем широко улыбнуться. – Нет, в половину не так. Ей нравится Рэрити, но с ней все не так, как с Кейденс.
Единорожка недоверчиво покачала головой.
– Я знала, что принцесса оказывает на нее плохое влияние.
– Это процесс обоюдный, – заметил Найт Лайт. – Кейденс и твоя мама очень похожи. Я полагаю, они как бы подпитывают друг друга.
– Мама и Кейденс похожи? – переспросила Твайлайт, приподняв бровь. – Моя мама, кобыла, которая пыталась заставить меня надеть хуффбольный шлем когда я первый раз пошла в магический детский сад, похожа на мою возлюбленную, кобылу, которая пыталась заставить меня надеть хуффбольный шлем...
Единорожка помотала головой, ее щеки запылали, когда она поняла, в чем чуть не призналась.
– Ну, неважно, где и зачем! Просто… Мама и Кейденс, правда?
Отец лишь снова пожал плечами.
– Она не всегда была твоей мамой, – объяснил он. – Вся эта ответственность, беспокойство и суета... все это появилось после рождения Шайнинга. Когда вы были жеребятами, вам не нужен был друг, вам нужна была мать. Теперь, когда ты стала старше, все так, как она говорит. Она хочет попробовать подружиться.
– Мне больше не нужна мама, – призналась Твайлайт тихим голосом, – но я хочу, чтобы она у меня была.
Найт Лайт улыбнулся ей. Это была та же нежная, любящая улыбка, которую он дарил ей, когда она был кобылкой и требовалось проявить терпение.
– Она все еще твоя мама, Спарки, – тихо сказал он. – Она всегда будет любить тебя и заботиться о тебе, и она всегда будет переживать, но теперь она хочет, чтобы ваши отношения стали чем-то большим. Она хочет стать чем-то большим.
Твайлайт прикусила губу, пытаясь понять, что говорит ее отец.
– Немного странно слышать все это в таком ракурсе, – пробормотала она.
– Для нее это тоже странно. Ты совершенно другая пони, чем была, когда медсестра принесла тебя к ней в роддоме. Она наблюдала, как ты превращаешься в кобылу, какой ты сейчас являешься. Она все еще пытается понять это новое измерение ваших отношений. Просто... будь терпелива с ней.
– Я попытаюсь, – кивнула единорожка, – но она не пытается упростить это.
Найт Лайт запрокинул голову и рассмеялся.
– Что есть то есть! Но мы оба с тобой виноваты в том, что влюбились в кобыл определенного характера, верно?
– Ты знаешь, – начала Твайлайт, – мы с Кейденс уже некоторое время вместе, и часто приходим к вам в гости. Я, вероятно, получила бы немного больше удовольствия от посещений, если бы мне объяснили все это раньше.
– Твоя мама сама едва справляется с происходящим, – ответил жеребец. – Это не то, что она планировала. Как я уже сказал, принцесса и твоя мама как бы вытаскивают на поверхность это друг в друге.
Единорожка выдохнула через ноздри и перевела взгляд на огонь в камине, позволяя словам отца улечься в ее сознании.
В принципе, было бы неплохо завести более дружеские отношения с матерью. Честно говоря, Твайлайт не могла припомнить ни одного случая, когда видела свою маму более взволнованной приемом гостей, чем когда они с Кейденс пришли, и ей было приятно видеть ее улыбку. Они были двумя самыми важными кобылами в ее жизни, и она бы возненавидела, если бы они не нравились друг другу. Она читала и слышала истории о пони, чья вторая половинка не ладила с одним или даже обоими родителями, и себе подобного она бы не хотела – или для своей мамы и Кейденс, если уж на то пошло.
Семья была важна для Твайлайт, и принцесса с трепетом относилась к своей семье. Если за то, что они с ее матерью продолжат ладить, платой будет небольшой дискомфорт с ее стороны, что ж, эту цену придется заплатить.
Кресло Найт Лайта заскрипело, когда он вытянул шею и попытался заглянуть в кухню, чтобы увидеть, не идет ли кто-нибудь. Он быстро открыл крышку на жестянке с шоколадными конфетами и отправил одну в рот.
– Ну, как дела на службе? – спросил жеребец, продолжая жевать.
Лишь на короткую, соблазнительную секунду Твайлайт подумала о том, чтобы рассказать отцу о том, как все идет. Она подумывала о том, чтобы рассказать о Лолипоп, которая была настолько травмирована своим похищением, что с трудом решилась даже остаться в Кантерлоте. Единорожка подумывала о том, чтобы рассказать ему, что существует монстр, пожирающий сердца, вселяющийся в трупы и двигающийся быстрее, чем может уследить глаз, который не только знает ее имя, но, по-видимому, интересовался ею и утверждал, что, вероятно, они скоро снова встретятся. Твайлайт подумывала объяснить, что ее союзник, который, вероятно, лучше всего подготовлен для борьбы с вышеупомянутым монстром, находится на расстоянии целого континента и не отвечает на любые попытки связаться с ним.
– Есть кое-какие проблемы... – наконец произнесла единорожка после минутного раздумья. Знакомый звук смеха Кейденс донесся с кухни, наполняя грудь теплом. – ...но нет ничего такого, с чем я не справилась бы.
Улицы Кантерлота сияли размытым теплом цветных огоньков, которые должны были больше дарить праздничное настроение, чем освещать, но все же справлялись с этой задачей за счет количества. Был уже совсем поздний вечер, ближе к полуночи, чем к сумеркам, но пони все еще гуляли, наслаждаясь доброжелательностью и праздничным настроением. Продуктовые лотки, стоящие вдоль оживленных улиц, все еще были открыты и продавали горячие напитки и теплые закуски семьям и парочкам, рассматривающим различные освещенные витрины.
Твайлайт шла по улице, постоянно сканируя взглядом все по ходу движения. Кейденс шла рядом с ней, левитируя между ними пакет свежей кукурузы в карамели.
Ночной воздух был почти ледяным, и в отсветах уличных огней снизу можно было разглядеть в небе тени погодных пегасов, маневрирующих среди тяжелых от снега облаках. Твайлайт на ходу поправила узел своего радужного шарфа с помощью магии, затянув плотнее. Принцесса также носила шарф – ярко-красную вязаную штучку с рисунком из копыт и маленьких белых сердечек, скорее похожими на горошек, – и сменила свою корону на пушистые розовые наушники.
– Постарайся расслабиться, Твайлайт, – тихо заметила Кейденс, отправляя в рот несколько зерен попкорна. – Мы обе не на работе. Прямо сейчас мы просто пара пони, любящих прогуляться по городу.
Единорожка искоса взглянула на свою возлюбленную.
– Я всегда на дежурстве, когда нахожусь рядом с тобой, – ответила она.
Юная кобылка-земнопони в шерстяной шапочке и маленьких желтых снежных сапожках заметила их с принцессой. Она встала на задние ноги, махая копытом Кейденс с таким рвением, что это движение привлекло внимание ее родителей и нескольких других пони. Принцесса хихикнула и помахала в ответ со всем энтузиазмом, какой только позволяло королевское достоинство.
– Пожалуйста, Твайлайт, – произнесла Кейденс уголком рта, улыбнувшись и помахав нескольким другим пони, которые воспользовались подсказкой кобылки и тоже решили поприветствовать свою принцессу. – Мы находимся в центре Кантерлота, на хорошо освещенной улице, в окружении наших любимых пони, с дежурным гвардейцем на каждом углу. Расслабься.
Твайлайт нахмурилась, чуть-чуть снизив свою степень готовности.
Принцесса вздохнула и ее добродушное официальное выражение исчезло.
– Твайлайт, я серьезно. Мы не при дворе, не на территории дворца и не на каком-либо официальном мероприятии. Никто не будет возражать, если мы немного отпустим возжи. Послушай, я же даже без короны сейчас.
Кейденс редко появлялась на публике без своих регалий. Формально, ей не нужно было носить символ своей власти, за исключением случаев, когда она официально выступала в качестве принцессы или в чисто церемониальных целях. Тем не менее, корона означала право стоять рядом с двумя другими принцессами, и Кейденс гордилась тем, что всегда играла эту роль. Если уж она решила появиться на публике без регалий, это означало, что она всерьез пыталась расслабиться.
– Ладно... – смущенно пробормотала единорожка. Она посмотрела на пакет с карамелизированным попкорном и взяла несколько штучек себе.
– Ах ты моя хорошая, – заметила принцесса с усмешкой. Она подняла копыто и указала на неосвещенный проход между двумя зданиями. – Теперь следуй за мной в тот темный переулок.
Твайлайт застонала.
– Это не смешно, Кейденс.
Она оглядела толпу, высматривая, чем бы развлечься. Немного дальше по улице она обнаружила жеребца-пегаса с невероятно пышной гривой вьющихся голубых волос, который продавал воздушные шарики. Целая их куча была привязана к большому баллону с воздухом в его тележке, и небольшая толпа пони стояла вокруг, наблюдая как пегас ловко скручивает и связывает длинные воздушные шарики в сложные формы и животных.
– Эй, почему бы нам не пойти и не посмотреть, не сделает ли он нам пару корон? – единорожка хихикнула, указывая на мастера по воздушным шарикам.
Твайлайт моргнула, когда поняла, что принцессы рядом с ней нет. Единорожка отчаянно завертела головой в попытках найти пропажу, только чтобы обнаружить, что та как раз ступила в тень переулка, на который указала ранее.
– Да чтоб тебя, Кейденс, – разочарованно прорычала Твайлайт. Она бросилась в переулок быстрыми шагами, не желая привлекать к себе внимание слишком резким движением.
Твайлайт засветила свой рог и огляделась, пытаясь найти, куда делась принцесса. Кот с недоеденными остатками крысы в пасти испугался внезапного света и бросился дальше в переулок, наткнувшись на громко загремевший мусорный бак. Какие-либо признаки Кейденс отсутствовали, и ей негде было спрятаться, если только она не залезла в один из этих мусорных баков – а это было маловероятно для принцессы, даже ради розыгрыша. Повинуясь интуиции, Твайлайт подняла глаза как раз вовремя, чтобы кусочек попкорна попал ей прямо между глаз.
Принцесса лениво парила в нескольких метрах над головой, держа пакет с попкорном копытами.
– Я знала, что ты догадаешься, – сказала она, подмигнув, после чего взлетела немного выше и приземлилась на крыше одного из зданий. – Давай, телепортируйся сюда ко мне.
Твайлайт фыркнула, выпустив большой клуб пара, и направила магию в рог. Секунду спустя она стояла на крыше рядом с Кейденс, тремя этажами выше улицы.
– Не дуйся, – произнесла принцесса. – Я сказала, что отведу тебя в веселое место, верно?
Твайлайт удивленно моргнула.
– Подожди, разве это было не про посещение моих родителей?
– И да, и нет, – ответила Кейденс с усмешкой. – Мне всегда весело пообщаться с Вельвет, но сообщить тебе, что сходить на ужин к твоим родителям будет веселым сюрпризом, было хитрой уловкой, чтобы отвлечь твое внимание от настоящего сюрприза.
Единорожка огляделась. Черепичная крыша была покрыта тонким слоем снега, а из переулка донеслась пара кошачьих воплей, когда кот, замеченный ранее, столкнулся с кем-то еще, чтобы подраться за остатки своей добычи... или, возможно, чтобы спариться. В любом случае, место было не очень романтичным... для пони.
– Я, э-э-э… Мне тут нравится, но тебе не следовало этого делать, – невозмутимо ответила Твайлайт.
– Это не сюрприз, глупышка, – фыркнула принцесса, очаровательно закатывая глаза. Она мотнула головой вверх вдоль ската крыши и осторожно направилась туда.
Единорожка последовала за ней, ей было любопытно, что же ждет ее по другую сторону. И правда, того, что она обнаружила, было достаточно, чтобы остановиться на полпути.
Верхняя половина огромной ели возвышалась над линией домов в нескольких улицах от того места, где они стояли. Она была похожа на те праздничные деревья, которые пони ставили в своих домах, но в сто раз больше, и украшения на ней тоже увеличили, чтобы их можно было увидеть издалека. Посередине ели была огромная лента, завязанная бантом, достаточно большим, чтобы петли можно было использовать как гамак. На дерево было направлено несколько прожекторов, но с такого расстояния было трудно разглядеть слишком много деталей.
– Ого...
– Ты еще ничего не видела, милая, – Кейденс хихикнула, расчищая крылом место на крыше и наколдовывая одеяло. Со второй вспышкой магии пакет с попкорном исчез, принцесса расстелила одеяло и села, кивая Твайлайт сесть рядом с ней. – Надо подождать пару минут.
– Разве не там находится большой фонтан? – спросила единорожка, занимая свое место на одеяле.
– Да, тот самый, у которого табличка “Мочится запрещено”, – хихикнула аликорн. – Я приказала временно убрать фонтан, чтобы освободить немного пространства. Это было единственное открытое место в центре города, достаточно большое для дерева, которое я выбрала. Департамент парков потратил целый день на его установку.
– Подожди, его установили всего за один день? – переспросила Твайлайт.
– Я сказала им, что хочу сделать это сюрпризом для королевской гвардии, которая спасла всех похищенных садовников. Они были рады поработать сверхурочно.
Твайлайт недоверчиво покачала головой.
– Это уже перебор, – пробормотала она.
Начался снег.
Маленькие снежинки падали с неба, кружась и танцуя в свете уличных фонарей. Почти сразу же, как первые снежные хлопья коснулись земли, прожекторы были погашены, и зажглись тысячи и тысячи огней, украшавших елку. Их сияние было подобно маяку в ночи, и даже с такого расстояния Твайлайт могла слышать коллективный вздох пони, стоявших в его тени, чтобы посмотреть на световую феерию.
Где-то рядом с площадью и елью кто-то играл на чем-то струнном. Вскоре заиграл целый оркестр, наполняя улицы прекрасной музыкой.
Чары рассеялись, когда Твайлайт почувствовала губы Кейденс на своей щеке.
– Я подумала, что это место будет достаточно далеко от толпы, чтобы дать нам немного уединения, – нежно прошептала принцесса, придвинулась ближе, прижимая их тела друг к другу, когда обхватила единорожку крылом. – Счастливого дня Согревающего Очага, Твайлайт Спаркл.
– Это мой подарок на день Согревающего Очага?
– Нет, это не один из твоих подарков, – Кейденс пренебрежительно махнула копытом. – Это просто кое-что приятное, что мне хотелось сделать для тебя. То, что и все остальные в Кантерлоте получат от этого удовольствие, – просто действительно отличный бонус.
Твайлайт сморгнула слезы, выступившие в уголках ее глаз. Эмоции скрутились узлом в ее груди, настолько сильно, что причиняли физическую боль.
– Кейденс... это...
Принцесса успокоила ее поцелуем, долгим и нежным, не похожим ни на один из тех, что у них когда-либо был.
– Тебе не нужно ничего говорить. Я чувствую твое сердце. C другими пони мне надо всматриваться в то, что они чувствуют, но твое сердце просто кричит, – Кейденс наклонилась и с любовью потерлась мордочкой о Твайлайт. – Я могу слышать его откуда угодно. Ты даже не представляешь, насколько большое твое сердце – достаточно большое, чтобы полюбить весь мир, если ты захочешь. Я никогда не встречала такой прекрасной пони, и если это сделает тебя счастливой, я бы сделала тысячу таких деревьев, как это.
Единорожка шмыгнула носом и провела копытом по глазам в тщетной попытке избавиться от слез, струящихся по ее мордочке.
– Весь сегодняшний день, – произнесла Твайлайт, ее голос понизился почти до шепота, – весь сегодняшний день ты пыталась заставить меня снизить темп, да? Душ, ужин с моими родителями, а теперь это...
Последовала долгое молчание, прежде чем принцесса ответила:
– Я знаю... ты беспокоишься, что скоро нас могут ждать какие-то жуткие вещи. Несмотря на все эти ужасные предзнаменования, плохие предчувствия, монстров и... и всё остальное, что еще встретится на нашем пути… Я просто хочу, чтобы ты знала – я всегда рядом с тобой, несмотря ни на что, рядом с тобой, пока ты этого хочешь... Я хочу, чтобы ты знала – я тебя всегда прикрою.
Твайлайт задыхалась от смеха, каждый спазм выжимал из ее глаз все больше слез.
– Ты меня прикроешь? – спросила она между смешками.
– Чего ты ржешь? Я пытаюсь! – сердито надула губы принцесса – Я что, неправильно воспользовалась этим выражением или что-то типа того?
– Нет-нет, все правильно, – призналась единорожка, смахивая слезы. – Это было просто неожиданно. Ты была супер крутой, милая.
– Ладно, теперь ты просто пытаешься грубить, – ответила Кейденс со своим собственным смешком.
Они посидели немного, позволяя снегу падать вокруг них, пока они делились друг с другом теплом. Какой-то пони начал петь гимны, аккомпанируя оркестру в отдалении, и вскоре присоединились остальные, наполнив улицы хоровым пением сотен голосов. На несколько прекрасных, великолепных мгновений показалось, что сам город поет.
Снежинка приземлилась на кончик носа Твайлайт, заставив ее чихнуть.
– Это уже второй раз за сегодня, когда ты чихаешь, – обеспокоенно заметила Кейденс. – Ты заболела?
– Нет, у меня просто что-то защекотало в носу, – ответила единорожка.
Кейденс прищурила глаза, задумчиво хмыкнув. Рог принцессы засветился, и появилась маленькая квадратная коробочка, перевязанная розовым бантом и с именем “Твайлайт” на ней.
– Я хочу, чтобы ты открыла его сейчас, – настойчиво произнесла аликорн, кладя подарок перед Твайлайт.
– Ох, Кейденс, ты не можешь вручать его сейчас, что же я открою в праздник? – запротестовала единорожка.
– Все в порядке, я купила тебе много других подарков, – ухмыльнулась принцесса. – Небольшой совет – и это не намек – если ты обнаружишь под елкой в день Согревающего Очага подарок в форме меня в сексуальном нижнем белье, открывай его первым. Я говорю это только потому, что – и опять же, это не намек – я не знаю, насколько легко дышать внутри упаковки, и я вроде как не собираюсь задохнуться насмерть в день Согревающего Очага.
Твайлайт демонстративно закатила глаза, открывая подарок. То что Кейденс говорила было полнейшей глупостью, но это определенно было в ее стиле.
– Сначала сексуальная праздничная мумия, принято.
Внутри коробочки лежал сложенный кусок ткани. Твайлайт провела по нему копытом. Это был шелк, окрашенный в пурпурный оттенок, на несколько тонов темнее, чем ее собственная шерсть. Она почувствовала, как принцесса магией развязала ее шарф, подставив горло холодному зимнему воздуху. Кейденс сложила старый шарф и накинула новый на плечи единорожки.
– Я сама его зачаровывала, – с гордостью объяснила аликорн, осторожно оборачивая его вокруг шеи Твайлайт. – Он не пачкается и не рвется, потому что я знаю, насколько сурово ты можешь обращаться со своей одеждой, а еще он огнестойкий, потому что я знаю, что тебе нравится поджигать вещи. На него также наложены небольшие чары, которое помогает удерживать тепло тела, потому что я знаю, что ты ненавидишь холод.
Твайлайт взяла свободный конец шарфа и поднесла его к мордочке, потеревшись о него щекой. Это был точно такой же шелк, как и их простыни. Она вдохнула аромат и обнаружила, что шарф слегка пахнет любимыми духами Кейденс.
– Пахнет тобой, – радостно прокомментировала Твайлайт.
Принцесса улыбнулась.
– Я решила, что тебе это понравится.
– Мне это нравится, – ответила единорожка, наклонившись к Кейденс и снова поцеловав ее. – И я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, милая.
Твайлайт закрыла глаза и зарылась мордочкой в шарф. Это было больше, чем просто предмет одежды, это все были те мелочи, которые Кейденс делала и говорила, чтобы показать свое внимание, показать, что она всегда думала о Твайлайт, и все это было вложено в один подарок.
Чувство покоя и понимания нахлынуло на единорожку – момент ясности, который зазвенел набатом в самой ее душе. В этот момент она с большей уверенностью, чем когда-либо, поняла, что жаждет, чтобы Кейденс была с ней всегда.
Твайлайт оторвала мордочку от шарфа и посмотрела на принцессу. Глаза ее подруги были широко раскрыты от явного шока. Мгновение замешательства заставило единорожку молчать, а затем она поняла, что Кейденс, должно быть, почувствовала, что было у нее на сердце.
По крайней мере, это сделает все проще.
Твайлайт облизнула губы, проглотив комок в горле, и повернулась лицом к своей особой пони.
– Кейденс... Я... я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я знаю, что это безумие, у меня нет кольца, плана свадьбы или подходящего предложения, я не делала ничего особенного и не просила принцессу Селестию о твоем копыте или о чем-то подобном, но...
Запинающееся, нервное, едва наполовину законченное предложение Твайлайт оборвалось, когда принцесса толкнула ее на одеяло и крепко поцеловала. Они целовались и ласкали друг друга, изо всех сил пытаясь передать свою любовь через прикосновения – через губы, копыта и крылья, отчаянно нуждаясь в том, чтобы поделиться своим теплом.
Твайлайт помнила только обрывки того, как они добрались до дворца. Она помнила, как гналась за Кейденс, которая взвилась в воздух и объявила о новой гонке. Единорожка помнила, как смеялась, когда бежала по крышам, телепортируясь через головы пони на улицах внизу. Она помнила, как кричала что-то гвардейцам, когда они спросили ее, что происходит и куда она бежит. Твайлайт помнила, как ей было тепло и она чувствовала себя в большей безопасности, чем когда-либо, после того как они с Кейденс подтвердили свою любовь друг к другу в уединении их покоев.
На следующее утро, усталая, потная и все еще разгоряченная от последствий их страсти, Кейденс наконец смогла сказать "да".