Сделка
Глава 06: Мерцание перемен
— И всё же я не считаю, что заключать нашу сделку сейчас будет своевременно.
— Мистер Коуренч, «Лигитер» и «Шиммер» работают бок о бок уже тринадцать лет, в этом регионе нам просто необходимо более тесное взаимодействие, если мы не хотим и дальше терять деньги.
— Пока Ассамблея не разрешит вопрос с пошлинами на логистику, невозможно с достаточной точностью оценить риски. Ради возможной выгоды в три процента мы рискуем потерять единовременно более десяти.
— Мы с вами готовили эту сделку год, нельзя тянуть ещё столько же.
— Мне правда импонирует работа с вами, мисс Риальто, кто бы что ни говорил, но ваш свежий взгляд привнёс в нашу работу много положительных тенденций. Тем не менее, представитель Барухов ясно дал понять, слишком многое зависит от известных нам с вами событий. Ещё раз прошу вас повременить со сделкой – переждём бурю в стакане и пересмотрим условия.
— На это уйдёт слишком много времени. Наш с вами общий конкурент перехватит инициативу, этого нельзя допускать.
— «Атлас» сейчас занят Австралией, у нас достаточно времени.
— А ещё он гораздо менее зависим от решений Барухов. Они могут рискнуть, у них есть для этого все карты на руках.
— Наши оценки их возможностей не представляют такой исход вероятным.
— Очевидно, у нас с вами различные данные, Вильям. Позвольте мне сделать последнюю попытку вас убедить и предоставить вам информацию.
— …Скажу честно, ваш предшественник был куда менее настойчив. Старый интриган мог юлить вечность.
— И теперь его заменили. На меня.
— Мне нравится это решение. Знаете, Эвелин, я тоже теперь подумываю купить себе синтета. Такого же решительного и дерзкого.
— Поговорим об этом после сделки, ладно? Мистер Коуренч, ответьте мне прямо: с новыми данными вы примете иное решение?
— Зависит от обстоятельств. Скажем так, я готов над этим подумать. Перешлите мне всё, что посчитаете нужным, сегодня же.
— Благодарю за понимание, Вильям.
— С вами приятно иметь дело, Эвелин.
Настенный экран мигнул, обрывая связь, и вместо портрета подтянутого шатена с узкой линией стильных бакенбард развернулось окошко с презирающей весь мир худой физиономией директора по стратегии.
Эвелин тяжко вздохнула, стараясь держать спину прямо и скрыть утомление в голосе:
— Вы всё слышали, мистер Говардс?
— Не люблю бессмысленных вопросов.
Как всегда, желчный и вредный старикан даже немного радовал своим постоянством.
— Тогда без прелюдий. Предоставьте мистеру Коуренчу то, что его наконец убедит.
— И как вам только хватает терпения раз за разом слушать его увиливания…
— Не люблю бессмысленных отступлений.
Собеседник хмыкнул.
— Хорошо, мисс Риальто. Сегодня он получит достаточно убедительное враньё.
Этим эвфемизмом директор по стратегии всегда именовал правильно отобранные и скомпанованные факты и расчёты, которые помогали добиваться целей.
— Не сочтите за грубость, мисс, но почему вы так уверены, что Виндзор закроет глаза и, как выразился наш партнёр, не поднимет бурю в стакане?
— Именно вы предусмотрели подобное препятствие год назад и подготовили буфер. Вы сомневаетесь в собственных действиях?
— Я сомневаюсь в излишнем скупердяйстве Росски и итогах аудита. Предусмотреть – не значит предотвратить, девочка моя.
— За итоги аудита не переживайте. Просто сделайте свою работу.
— Я-то сделаю. До свидания, мисс Риальто.
Погасло и второе окно. Только теперь Эвелин смогла погасить ко всем чертям монитор, захлопнуть ноутбук и рухнуть лбом на стол, укрыв руками голову. Конечно же Коуренч хочет оттянуть сделку, через год он сможет выбить вдвое более выгодные для себя условия. Ещё этот Говардс, играющий одновременно против всех и, что характерно, крайне успешно – старик способен довести до белого каления хоть Будду.
Но всё это сейчас не важно! Хватит на сегодня работы! Девушка вывалилась из кабинета и, стягивая на ходу пиджак, решительно прошествовала в спальню. Ей нужен заряд покоя и бодрости, и это прекрасное создание с каштановой бархатной шёрсткой, поджидающее среди чёрно-золотого шёлка, было идеальным источником эмоциональной энергии.
— Оу, тебе чертовски идёт деловой стиль.
Сердце пропустило удар из-за этого мучительно-ласкового и тёплого голоса.
— Ненавижу этот костюм.
— Тогда позволь мне тебя от него освободить!
Попытка Джанет раздеть подругу встретила уйму препятствий – лимонно-кремовая с чёрными пятнами кобылица постоянно норовила обняться, втянуть спасительницу во французский поцелуй или прижать её к постели, но чем больше сопротивления, тем больше задора медленно разгоралось в рубиновых глазах, и тем более счастливая улыбка играла на губах.
И вот долгожданный отдых прерван звуковым сигналом и миганием индикатора на комме. Девушки выругались синхронно, попав слово в слово.
Карен жаловалась на повреждения.
— Кабэдж! — впереди Эвелин, ворвался в гостиную на третьем этаже её яростный крик с обещающей реконструировать сцены из самых кровавых ужастиков хрипотцой.
— Прости-прости-прости! Оно само! Я даже не трогал!
Кофемашина гневно мигала красным индикатором, сзади торчал перекошенный контейнер для кофе, а по бело-золотому ворсистому ковру медленно расползалось от опрокинутой кружки отвратительно-бурое пятно свежезаваренного кофе.
Спасая жеребёнка от немедленной расправы, Джанет вышла вперёд и от души отвесила ему подзатыльник. Кулаки Эвелин нехотя разжались.
— Что за хрень, Каб? — в строгом сопрано вновь мелькнула тень стервы в красном платье.
— Да я просто… там мигало заменить контейнер… я почти поменял, а она как польёт… Простите!
Эвелин очень хотела прибить несносного мальчишку, но мыслями она всё ещё была в спальне, возле подруги, и тонула в её объятиях, поэтому мотор машины праведного гнева кряхтел, фыркал, но заводиться никак не желал.
— Мелкий вредитель, иногда я хочу приковать тебя к батарее, посадить на цепь и не выпускать из подвала. На твоё счастье, у меня нет подвала. Марш в свою комнату, и с этого дня кофе тебе пить запрещено! Иди… в фойе кофемашины ломай, если так охота.
Вслед спешно ускакавшему от чудом не сработавшей гильотины Кабэджу донеслась ещё одна угроза:
— Смотри телек не разбей мне! Я из тебя самого ковёр тогда сделаю!
Пока Эвелин вызвала горничную для замены ковра, Джанет уже успела утихомирить кофемашину – та довольно мигнула интерфейсом и заурчала кофемолкой, дробя свежие зёрна.
Вернувшись в объятия любимой, каштановая пони промурлыкала:
— Вернёмся и продолжим?
— Мнэх… лучше ночью. Сейчас посмотрим кино? — тихонько проговорила Эвелин, уютно уткнувшись носом в ключицу и проведя ладонями по спине подруги. — Всё равно сейчас придут менять коврик…
— Я не против. Что тебе приготовить?
— Чай. Выбери что-нибудь поинтересней… и сахара ложек десять. И захвати мороженое.
Закуски заняли место на журнальном столике в кинотеатре второго этажа, где Эвелин задумчиво переводила курсор с «Ночи перед рассветом» на «Перо феникса 3» – сегодня её одолевало лирическое настроение.
— Давай «Феникса», — выбрала за неё Джанет, плюхнувшись на диван и захрустев попкорном.
На экране вспыхнула первая заставка кинокомпании – придётся переждать эту браваду издателей, прежде чем начнётся сам фильм.
— Может, однажды возьмём Каба смотреть с нами кино?
Эвелин покосилась на подругу как на сильно ударившуюся головой.
— Ты хочешь привить мне отвращение к кино?
— Вам ведь как-то надо начинать уживаться…
— Дом большой, хватит места, чтобы «ужиться» и видеть друг друга как можно реже.
— Брось, он ведь старается. И сейчас он становится лучше – уже учится понемногу самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность.
— Он туп как пробка, и мы не лучше, раз ему помогаем. Что это вчера было? Вломился на грязную попойку, пообещал всем стать супер-сутенёром и вылетел за дверь, когда эта твоя извращенка начала оргию? Как она, кстати, вообще это делает?
— Не знаю, но она может возбудить даже мебель…
— Ладно, не хочу знать! Теперь Кабэдж думает, что сможет просто так прийти на встречу с бандитами, навешать им лапши на уши и ничего ему за это не будет. И ведь он всерьёз!
— Бакс и Нокто сказали, что присмотрят за ним. Ну правда, не будут же его похищать прямо посреди улицы?
— А почему нет? Как будто кто-то помешает.
— Ну… это было бы не очень хорошо. Тогда Дерек будет недоволен…
— Именно поэтому я против.
Наконец-то на экране замелькали первые кадры фильма. Девушки уже смотрели его и решили закончить разговор – только придвинулись ближе друг к другу.
— Похоже, этот Терри был последним звеном. Завтра Каб узнает, где держат Мисти, и мы сможем немного проспонсировать «Изгоев Тайкуса», чтобы они примерили роль копов и сделали за них их работу…
— У тебя нет столько денег.
— Но у тебя-то есть.
— Ты слишком расточительная. Когда ты успела такой стать?
— Когда увидела, что мы теперь достаточно сильные, чтобы спасать чужое счастье.
Эвелин могла только слабо усмехнуться. Вечное лето в голосе, взгляде и сердце – как можно было не влюбиться в этот оплот ласки и заботы?
— Знаешь… когда всё это закончится… я думала – но это только мысль! – Так вот, может, я возьму к нам жить эту Мисти. Буду через неё загонять мальчишку в его комнату.
Джанет мягко улыбнулась, не отводя взгляда от панорамы огромного величественного храма, вокруг которого летела камера. Эвелин нужен кто-то рядом, хоть она никогда не признает, что это может быть кто-то кроме самой Джанет. Может быть, Мисти окажется чудесной милой девочкой, безгранично верной своей спасительнице, а может будет сломлена и искалечена… но стоит хотя бы попытаться снова научить потерявшую веру в окружающих девушку доверию. Джанет совершенствовала себя в общении с клиентами и коллегами по студии, но Эвелин оставалась одинокой и по-прежнему мучилась кошмарами, когда засыпала без объятий. Это её шанс сохранить себя и окончательно вырваться из трясины прошлого…
Тем временем этажом выше, в запертой комнате с, на всякий случай, выключенным светом, жеребёнок устроился перед планшетом. Его подписка на канал Сигни продержится ещё месяц. Одно дело смотреть на актрис и актёров в случайном ролике, и совсем другое – смотреть как те же самые действия делает знакомая девочка. Очень симпатичная и грациозная, между прочим – более популярные модели пони сделаны скорее «милыми» для людей, чем «сексуальными», но эротика с ними казалась жеребёнку больше смешной, чем будоражащей, а эти длинные ноги, гибкое тело, острая мордочка, вечно полуприкрытые глаза и разжигающая воображение маска… они брали за живое. Разумеется, он смотрел старые видео, даже и не думая открывать вчерашнюю запись. Это казалось слишком неловким.
«Иногда я хочу приковать тебя к батарее, посадить на цепь и не выпускать из подвала» – если бы вместо Эвелин была Сигни…
Кабэдж ещё не знал, как вредно смотреть экзотику, не проникнувшись классикой – в незакалённой подростковой фантазии обязательно закрепятся искажённые предпочтения, которые не вникающие в суть дела пони и люди называют «фетишами».
День выдался приятным на фоне сумбура, начавшегося с тех пор, как девушки решили заняться подружкой своего нового знакомого. Никто не бегал по улицам и не разыгрывал цирк. Эвелин заполнила нижние два этажа музыкой, обозначая свою территорию, закрытую для четвероногих мальчишек, хотя никуда кроме ванной, спальни и кабинета заходить не планировала, а Джанет устроилась смотреть записи шоу Эрпа Боумана, чтобы как-то скоротать время – может быть этот сатирик временами был суров к гостям, но чувством юмора обладал всё же превосходным. К вечеру присоединилась и Эвелин – подруги давно не проводили время просто так, ухахатываясь до слёз и не думая ни о чём лишнем. И это неплохо отводило накопившийся стресс. Правда, вряд ли кто-то кроме Джанет посчитал бы милым смех Эвелин, напоминающий визг выходящей на ультразвук разъярённой баньши… но иногда любовь бывает глуха.
И только к ночи комм главного исполнительного директора опять воззвал к долгу.
— Что там? — недовольно фыркнула Джанет, только-только вернувшаяся от комода с выбранным комплектом кружевного белья.
Эвелин ответила не сразу, какое-то время задумчиво просидев без движения. Наконец, бросив тоскливый взгляд на подругу, она заговорила, и в её хрипотцу вернулась утренняя усталость, всегда накатывавшая после конференций.
— Похоже, мы ляжем только через час…
— Ничего, я буду ждать тебя хоть всю ночь. Что там?
— Хакстуон пишет. Наверху небольшой скандальчик, это косвенно может на нас сказаться.
— Насколько плохо?
— Ну… Коуренч может добиться своего и перенести сделку.
— А это сильно тебе навредит?
— Да. В апреле следующего года, когда даже талантов Говардса не хватит, чтобы объяснить снижение дивидендов от «Лигитера».
Короткая пауза.
— Чёрт, это так возбуждает, когда ты говоришь все эти корпоративные штуки!
Эвелин хихикнула и в рубинах её глаз снова зажёгся огонёк жажды жизни.
— Слушай… а хочешь посмотреть на меня «за работой»? — многозначительное трепетание ресниц, подкреплённое игривой улыбкой. — Я надену тот официальный костюм, а ты устроишься там, где тебя не увидит камера…
Расшифровать ответ в виде жаркого поцелуя с языком было совсем не сложно.
Уже в кабинете Эвелин усомнилась в своём решении, обнаружив, что приходится прилагать немалые волевые усилия, чтобы смотреть на экран, а не на устроившуюся в стороне Джанет в кружевах и пеньюаре, и сосредотачиваться на работе, а не влажных фантазиях. Но теперь стало хотя бы интересно!
— Доброй ночи, мисс Риальто.
— Ночи, мисс.
Вечно превосходные укладка и макияж Хакстуон контрастировали с растрёпанной ветровкой Илесио – гепард, похоже, подключился прямо из своего спортзала.
— Ночи. Доброй назвать её не могу. Вы в курсе последних новостей?
Пришлось потратить несколько минут на пересказ сообщения мистеру Илесио – его сфера работы всегда была направлена вниз корпоративной иерархии, а не вверх, и за такими глобальными новостями он специально не следил.
— Завтра всё это станет известно в офисе, — пятнистая физиономия враз помрачнела. — Это ваша первая крупная сделка, мисс, её срыв в такой момент станет большим ударом.
— Спасибо за поддержку, мистер Илесио, — лицо главного исполнительного директора не дрогнуло, за последний год Эвелин очень неплохо подтянула свою выдержку. — Что-то более существенное?
— Простите мисс, но единственное, что нам сейчас может помочь – это чудо.
— Не будьте столь категоричны, мистер Илесио, — вступила в разговор репутационный директор. — Сделка всё ещё может состояться, если наш партнёр согласится пойти навстречу. Мисс Риальто, это возможно?
Вопрос был одновременно простым и очень сложным: коллега Эвелин по совету директоров «Шиммера» был достаточно заинтересован в содействии, уговорить его всё ещё возможно, но он не был дураком, и сейчас от него стоило ожидать неожиданных ходов. Что он мог бы потребовать взамен на сохранение, казалось бы, принятых условий? Срочное внесение изменений в сделку? Слишком безрассудно, он осторожен. Резкий отказ? Тогда не поздоровится обеим компаниям. Правда, «Лигитер» пострадает больше… но это слишком невыгодно для «Шиммера».
— Мисс Хакстуон, насколько ваши действия способны удержать разрыв соглашения?
— Два-три дня. Я использовала все рычаги, какие были, чтобы СМИ сработали на нас, но выиграть больше времени просто невозможно. Нас могут попытаться заставить самих пересмотреть соглашение, но пока тишина.
— Нет. С нашей стороны сделка пересмотру не подлежит.
— Обеспокоен даже всеми нами любимый хрыч Говардс. Я бы не была столь категорична…
— Даже напротив, — поддержал Романо, — старик представил партнёрам информацию, и теперь по нему может прийтись первый удар. Он терпеть не может подобные расклады.
«И он переведёт удар. На кого?» — подумалось Эвелин. Вслух же она ответила:
— Сделка состоится. Это моя забота. Мисс Хакстуон, выиграйте столько времени, сколько возможно.
— Три дня. Я не всемогуща. Если позволите, я должна отключиться и немедленно продолжить работу.
Одно из двух окон погасло – эта ночь станет бессонной для многих в концерне.
— Да, прежде чем я тоже вас покину, — гепард чуть подался к камере, — когда мисс Прайс наконец объявит о помолвке? В головном офисе вот-вот развернётся борьба за пригретое местечко.
— Сейчас? Серьёзно? Мистер Илесио, у нас, кажется, есть проблемы поважнее.
— Пока офис занят сплетнями и подковёрной вознёй, страдают рабочие процессы – вы ведь понимаете, что сейчас любая, даже микроскопическая оплошность может порушить к Дьяволу вообще всё?
— Вот и займитесь этим. Хелен сделает заявление со дня на день, вы же говорили с ней.
— Она должна сделать его завтра. Один из нас должен позвонить ей прямо сейчас. Или это сделаете вы, или я – выбирайте.
Уши Эвелин недобро свелись назад, а в рубиновых глазах сверкнуло неприкрытое раздражение. Но и гепард не уступал в твёрдости своего решения – время полумер прошло.
Сжав челюсти, девушка с трудом заставила себя отступить:
— Сделайте это, мистер Илесио.
Короткий кивок, и погасло второе окно.
Только теперь Эвелин смогла выразить все накопившиеся эмоции в гневном фырке и откинуться на спинку огромного кресла.
— Чёртов пятнистый диктатор. Готов перегрызть глотку каждому в головном офисе.
Джанет, убедившись, что экран потух, проговорила:
— Хелен ведь уже согласилась на твой план, почему ты так злишься?
— Потому что Романо сейчас поставит ей ультиматум. Я старалась быть мягкой, не давить, и тут поступает прямой приказ… Хелен… не скажет спасибо. Понимаешь?
— Кажется, да… её решение было всего лишь иллюзией выбора, но ты её поддерживала, а Романо развеет.
— И создаст новую – будто я манипулировала ей всё это время. Хотя это не иллюзия…
— Лина…
— Ладно! Не важно! С Хелен я встречусь завтра, а сейчас куда более важный звонок.
Несколько нажатий на клавиши, тянущаяся будто бы вечность мелодия звонка… и в развернувшемся окне знакомое дружелюбное лицо, окружённое тонкой линией переходящих в бородку баков.
— Не спится в столь поздний час, Эвелин?
— Я смотрю, вы тоже не в постели, мистер Коуренч.
Человек понимающе ухмыльнулся… и промолчал. Оба понимали, кто должен говорить первым. Для кого этот звонок решит судьбу.
— Вы слышали новости.
Утверждение с хрустом смирения в хрипотце.
— Какие новости?
Эвелин не поддержала игру, только мрачно глядя на собеседника из-под угольной чёлки-каре, и тот кивнул, довольный своей победой.
— Да, я слышал новости. И даже с учётом представленных мне новых данных, всё ещё вправе отложить сделку.
— Новые данные этого уже не подразумевают.
— Зато это подразумевают действия мистера Виндзора.
— Ассамблея всё ещё может уладить конфликт.
— А я всё ещё могу сослаться на риски.
Снова долгое противостояние взглядов. По одну сторону баррикад – ставка ва-банк, сильная, но мгновенная, не способная пережить затягивание игры, а по другую – развилка между отступлением к стабильности, пусть и с небольшими потерями, и авантюрой.
— Мисс Риальто, скажите, за счёт чего «Лигитер» так быстро захватил рынок?
Эвелин едва заметно растерялась, но быстро снова взяла себя в руки.
— Концерн ведёт агрессивную политику, и вас прежде никогда это не беспокоило.
— Меня и сейчас это не беспокоит. Как я уже говорил, «Шиммеру» тоже временами не хватает такой решимости.
— Тогда вы можете говорить чуть менее иносказательно?
— Могу. Это ваша сделка, мисс Риальто. Лично ваша.
— Это не так. Она готовилась ещё до моего прихода.
— Сегодня особенная ночь, и я позволю себе сделать вид, что вы сейчас ничего не сказали. Знаете ли, подыгрывать потенциальным конкурентам – дурная идея.
Девушка дрогнула и нервно сглотнула, а представитель «Шиммера» продолжил:
— Знаете, как переводится слово «атом» с мёртвого языка? «Неделимый». Но все знают, что это не так.
Эвелин ждала продолжения мысли, но его не последовало, и уши синтета дрогнули, выдавая смятение – она совершенно потерялась в ситуации.
— Сделка состоится, мисс Риальто.
Только теперь она вспомнила, что всё это время не дышала.
— Рада это слышать, мистер Коуренч.
— Не переживайте так, я не хочу подставлять вас. Давайте просто попрощаемся как друзья и поспим. Завтра будет долгий день… — вдруг словно вспомнив что-то важное, Вильям спохватился: — Кстати, помните, я говорил, что хочу приобрести синтета? Не поможете мне с выбором? Такой огромный модельный ряд…
— Боюсь, что нет, я сегодня правда очень устала.
— Жаль. Надеюсь, мы ещё вернёмся к этому разговору, когда закончим с делами.
Экран пискнул отбоем и потух, а Эвелин тяжело осела в кресле.
— Лина?
Джанет оказалась рядом почти мгновенно, и её нежные ладони опустились на лимонно-кремовую шёрстку щёк, согревая и возвращая к жизни.
— Я это сделала… Я это сделала! — всхлипнув, Эвелин выскочила из-за стола и прижалась к подруге, тяжко сопя ей в плечо.
— Чёрт, однажды такая работа доведёт тебя до сердечного приступа…
— Я просто должна стать сильнее. И прочнее.
— Нет, тебе просто нельзя оставаться одной.
— Да… ты права. Не оставляй меня, Нета…
— Никогда не оставлю.
Сильнее стиснув подругу в объятиях и убедившись, что та снова ровно дышит, Джанет отстранилась и взяла её за руку.
— Идём. Тебе нужна разрядка, и у нас впереди вся ночь.
— Я… да, наверное, мне понадобится мощная встряска, чтобы работа хотя бы до утра вылетела из головы.
— Тогда не будем себя сдерживать!