Операция Рассвет

Пролог

Капитан Бравур с хмурым видом осматривала на повреждения ходовой.

— Мон капитан, всё плохо,— констатировала старший механик, суровая единорожка желтого цвета с золотистой гривой средних лет.

— Мы вообще имеем шанс на какой-то ход, Кле?— спросила у неё капитан. Тёмно-синий цвет её шёрстки делал её чем-то единым с её мундиром капитана II ранга ВМФ Гарца. Черная полоса в гриве, обрамлявшая рог, усиливала это ощущение, казалось, капитан всегда в фуражке. Бравур была своеобразным стрежнем корабля, не раз вытаскивая экипаж и сам "Волатил" из переплётов, какие часто бывают с судами в бурных водах Бурного пролива. Команда её просто обожала и звала за глаза не иначе, как "la mémère"¹.

— Только самый малый. И моли Гармонию, чтобы я ничего не пропустила. Это вообще, чёрти что. Откуда у зебр-контрабандистов киринские боевые ракеты?— задала риторический вопрос стармех, глядя на дыру в корпусе. Чудо, что реактивный снаряд вошёл так высоко... и не в камеру с боеприпасами.

— Кто-то дал. То есть, нам нужно добраться до порта? — спросила лейтенант Шерше ла Верите, первый помощник, единорожка снежно-белого цвета, в чья грива цвета спелой пшеницы на двое разделялась такой же белой полосой. На её кьютимарке были изображены скрещенные якорь и меч. В училище её всегда за глаза звали "Красоткой" или "Милашкой" за эффектный внешний вид. Шерше пришлось поэкспериментировать, чтобы её внешние данные не слишком бросались в глаза, единорожка предпочитала, чтобы о ней судили по её делам, а не по красоте.

— До ближайшего порта. Или даже просто до удобной бухты,— уточнила стармех. Кле де Серраж внешне многим казалось похожей на знаменитого капитана Спитфайр из Эквестрии. Это вдвойне было верным, как-то во время показательных выступлений Вондерболтов её действительно перепутали с капитаном. Причём, ни абы кто, а Соарин, заместитель командира группы. Только поняв, что он пытается увести единорога в форме ВМС Гарца, летун начал извиняться, и получил такой нагоняй на всю улицу, что нашедшаяся Спитфайр посоветовала своему помощнику перейти в ВМФГ, аргументируя, что "Ринни большой разницы не заметит". Дополнительную схожесть придавали кьютимарки, если у знаменитой летуньи был огненный феникс, то у Кле огонь, исходящий из стилизованной топки. В общем и целом, знакомство двух огненных характеров было плодотворным. Как знала Шерше, они до сих пор переписываются.

Кле считалась одним из самых квалифицированных механиков на флоте, но её почему-то держали на "Волатиле". Да и сама она за него держалась, зная многих матросов и будучи близкой подругой со старшиной Ву Дир, боцпони. Шерше этому была рада, потому как нет ничего лучше для корабля, чем крутой стармех, способный учуять проблему по появлению обертона в работе движка.

— Да нет, порт то есть, — тем временем продолжила капитан грустным голосом,— но там нам не будут рады. Хотя, по крайней мере, я надеюсь, не выгонят. Порт-Граф, на Затерянных островах.

— Тех, что Селестия передала грифонам в рамках обмена территориями?— уточнила Шерше.

— Да, они самые. Ситуация там... Если вы хотите найти пони, не любящих Селестию, то вам туда. Да и с грифоньим гарнизоном там ситуация не простая. Шерше, как войдём в Порт-Граф, гляди в оба. В Клюгтауне было бы более безопасно.

— Понятно, мон капитан. Но что именно нас ждёт?

— Грифоны, — печально ответила Бравур.

---

Примечания:

Глава 1. История... продолжается.

Лейтенант Шерше ла Верите оказывается втянута в водоворот событий, происходящих в Порт-Графе.

Через несколько дней "Волатил" на самом тихом ходу вошёл в бухту, глубоко вдававшуюся в побережье самого большого из Затерянных островов, Облиттер. В глубине находился Порт-Граф, небольшой городок, местная столица, чьи маленькие домики начинаясь от воды взбегали вверх по живописным холмам, подковой охватывавшим бухту. Нельзя сказать, что они были какими-то совсем бедными, но того духа процветающего городка у моря, характерного для для приморских областей Гарца, здесь не было. В центре городка, далеко не самом высоком, но наиболее широком холме и немного отстоящем от других, находились строения, выделявшиеся специфичным, нехарактерным для остальных стилем. Эти здания были больше и основательнее, и составляли единый комплекс, контрастируя с небольшими домишками вокруг. Отчуждённость усиливала видимая с воды стена, окружавшая городок в городке.

Шерше и второй лейтенант Девума, молодой, но внимательный и начитанный жеребец-пегас c шёрсткой и гривой приятного лазурного цвета, смотрели на это всё с носа корабля.

— В этих маленьких домиках живут пони, — ответил он на невысказанный вопрос Шерше, — а в большие дома в центре для грифонов, служащих в гарнизоне и администрации. Кризис Грифонии не сильно задел острова, но, пишут, что выросли налоги, — пояснил жеребец.

— То есть, грифоны здесь меньшинство? — уточнила Шерше.

— Да, острова принадлежали Эквестрии, пока Селестия не выменяла их на северные острова Хайленды, — пояснил Деву, мило улыбнувшись старпому, — Там располагается важный и, главное, более безопасный по сравнению с Цергассовым морем и Бурлящим проливом торговый морской путь в Киринию и другие земли Востока. Так политика определила положение местных жителей. К удивлению принцессы, они наотрез отказались перебираться на новое место жительства, между прочим, им предлагали острова Спа, ни много ни мало, лучшее место для жизни по климатическим условиям по версии журнала "Жеографи Националь", и твёрдо требовали от неё "не покидать их".

— И чем всё кончилось? Много уехало?

— Никто, ни один пони. Здешние любят свои острова... для принцессы игнорирование их желаний закончилось плохо. До сих пор, уже пару десятков лет, в Эквестрии существуют клубы республиканцев и даже радикальных националистов, требующий отставки принцессы и возвращения островов.

— Серьёзно? А что они планируют делать с аликорнами?

— Ты будешь смеяться. Выдать замуж. И отстранить от реальной политики, только дом и смена суток. Мне попался один такой буклет, их раздавала учащаяся Шарбонны из Эквестрии.

— А пони...

— Поскольку они остались тут, то их передали грифонам вместе с островами, они считаются такими же гражданами Грифонии, как и сами грифоны. Вообще, поначалу всё шло хорошо... До Трагедии Грифонстоуна. После этого королевский Дом погиб, королевство начало скатываться к анархии. И это разморозило все межрасовые конфликты. Грифония в упадке, и правительство Блау Стифт только и может, что пытаться латать рассыпающуюся страну. Мы прибыли сюда в крайне неудачное время, помяни моё слово, Шерше.

Старпому только и оставалось смотреть на приближающийся к "Волатилу" катер с представителями портовых властей.

---

Грифоний губернатор Закатных островов, Хесенфлюгель фон Бирфасс Шерше сразу не понравился. Толстый, лоснящийся, с недоверчивым взглядом и истеричным надтреснутым голосом. Разговор вёлся на грифонском.

— Итак, вы получили повреждение от каких-то контрабандистов?

— Да, Ваше Превосходительство, — спокойно ответила капитан Бравур, — киринской боевой ракетой.

— И вы думаете, я в это поверю?

— Вашему представителю были показаны наши повреждения.

— Я не хочу знать, что вы показали этому оберлейтенанту! Признавайтесь, вы здесь для совершения диверсий по приказу правительства Гарца! — гаркнул губернатор, а солдаты, как по команде, взяли их на мушку.

— Мы здесь для ремонта, — глазом не моргнув ответила капитан, — Чем скорее начнём, тем быстрее закончим. Мы не можем буксировать корабль через океан, даже, если бы было чем.

— А у вас есть чем! Ваши корабли замечены в регионе!

— Уверяю вас, что они занимаются теми же задачами, что и мы. Наше командование уведомлено и уведомило ваше руководство о нашем визите, — спокойно отвечала капитан.

Губернатор посмотрел на капитана с такой злобой, что Шерше захотелось сбежать, но она себя сдержала, а затем он произнёс:

— Увы, в этом вы правы. Мне поручено помочь вам. Но... я вам не доверяю. Один из ваших офицеров будет моим... гостем, — скорее поставил перед фактом, чем предложил губернатор.

— Я готова, — ответила капитан.

— Нет, не вы... нет... она, — он указал на Шерше.

— Я?

— Да... она подойдёт. Её никто не тронет, если вы не сделаете глупостей. Вам всё понятно, капитан?

— Мне нужно поговорить с лейтенантом Ла Верите. Кроме того, она должна свободно передвигаться по городу.

— Вы уверены, что можете диктовать условия, капитан? — зловеще спросил губернатор, но стоявший рядом с ним подтянутый офицер в форме капитана вдруг произнёс:

— Ваше Превосходительство, капитан права. Если мы не будем предоставлять нашей гостье все удобства, то, если её здоровье ухудшится, это станет поводом для международного скандала. Мы не должны допустить такого.

— Румпель, я не спрашивал твоего мнения, — сурово отрезал губернатор, но через миг более спокойным тоном продолжил, — но ты прав. Хорошо. Лейтенант ла как там? Шверине?

— Ла Верите, — поправила его Бравур, — Шерше ла Верите.

— Хорошо, — ещё раз раздражённо произнёс губернатор, — лейтенант Шерше ла Верите, я буду счастлив видеть вас своей гостьей.

Шерше застыла в изумлении и бросила взгляд на капитана. Та кивнула, и лейтенант, стремясь унять дрожь в ногах, направилась грифонам. Румпель ободряюще кивнул ей. Капитан Бравур одними губами прошептала "будь осторожна" и направилась к выходу.

---

После обеда с губернатором Румпель отвёл её в комнату на третьем этаже.

— Здесь вам будет удобно. Я пришлю к вам горничную. Если что, скажите дежурному, он меня найдёт. И не беспокойте губернатора, если не произойдёт что-то действительно чрезвычайное.

— Понятно. Гран мерси, гауптман.

— Шарман, лейтенант, — галантно ответил Румпель и вышел из комнаты. Лейтенант посмотрела в окно.

Мало того, что оно выходит во внутренний двор, так ещё на кусты. И никаких балюстрад. Если что, отсюда можно выйти только через коридор, а там охрана.

Она по-настоящему оказалась в заложниках. Пусть и на словах будучи гостьей.

Шерше вздохнула, положила фуражку на стол и села на кровать.

И тут дверь распахнулась, и вошла очень бледно-жёлтая пони с чуть более насыщенным цветом гривы в форме горничной.

— Гутен таг, фройляйн.

— Вы разговариваете по-грифонски? Вы не с островов? — спросила у неё Шерше по эквестрийски.

— Нет, я местная, — ответила горничная, — но от нас требуют хорошего знания грифонских обычаев. Это... минимум.

— Понятно.

— Меня зовут Фреш Везер, я буду прибираться в вашей комнате и помогать вам.

— Мерси, Фреш.

— Мерси?

— Спасибо, — поправила себя Шерше.

— Вы из Гарца?

— Да.

— А вы... вы не знаете часом настоящую фламину?

Шерше была поражена. Нет... шокирована. Фламины... служительницы старых богинь... когда-то они составляли очень закрытое общество, ныне исчезнувшее. В старых сказках фламины уводили непослушных жеребят, норовивших ускакать от матерей к Жадной Кобыле, после чего их более никто никогда больше не видели.

— Нет, они... стали редкостью, так сказать.

— Жаль... мне... у меня есть вопрос, на который могла бы ответить лишь фламина.

— Почему вы не можете обратиться к последователям Гармонии? Они часто ездят по миру.

— Нет... только не к ним... нет... пожалуйста, не говорите никому... я не хочу неприятностей. Я не буду вас больше тревожить с вопросами, госпожа! — испуганно закончила Фреш Везер.

— Нет, всё нормально, Фреш. Можно называть тебя так?

— Да... простите, я просто... боюсь...

— Тебе нечего бояться, по крайней мере, от меня. За грифонов не поручусь.

— Нет... Ты не понимаешь. Её Величество, Она не довольна... но... что мы можем сделать? Как понять? Ой, я не должна была этого говорить...

— Её Величество? Принцесса Селестия?

— Нет, не она, она отказалась от нас, а Она не откажется никогда... не спрашивай... всё, я тут, только позвоните... спасибо, — добавила испуганная горничная.

---

Ужин проходил тихо и монотонно. Гауптман Румпель зашёл за Шерше, которой вечером разрешили погулять по саду, и отвёл её в большую столовую. Вместе губернатором ужинал только Румпель, который, как поняла единорожка, исполнял обязанности командира гарнизона (официально и военная, и гражданская власть принадлежала губернатору).

Всё было спокойно, пока в столовую не вбежал ординарец и не прошептал что-то на ухо губернатору.

— ЧТО!!! Румпель, за мной!

Шерше не знала, что делать, но любопытство потянуло её за Румпелем. Впрочем, бежать далеко не потребовалось, прямо на стене Резиденции, как назывался административный грифоний городок, недалеко от ворот нашлась надпись здоровенными золотыми буквами:

"КОРОЛЕВА ПОМНИТ"

И эмблема, золотая зубчатая корона и золотой меч.

— Грр, чёртовы единороги, — вспыхнул Хесенфлюгель, — как они посмели! Да я вам устрою! — прокричал он, обратившись к небольшой толпе пони, с ужасом в глазах смотревших на эту надпись, — кто это сделал?! Пусть выйдет немедленно, или я не отвечаю за последствия!

Шерше было страшно, но поскольку она прибежала вслед за губернатором, её не трогали. Солдаты взяли на изготовку оружие и направили на пони, которые не обращали на них внимание. Глаза всех местных были устремлены на надпись. Тогда Шерше тоже пригляделась к ней поближе... и чуть не упала с копыт. Буквы не были написаны или нацарапаны, они была нарощены каким-то жёлтым металлом прямо на камне. Она не была в этом мастером, но запустила в него диагностическое заклинание... и чуть не свалилась с копыт от удивления, почувствовав результат. Это было твёрдый сплав с огромным сочетанием золота.

— Г... губернатор! — крикнула она, но на неё не обращали внимание, тогда она подбежала к Румпелю и вцепилась в него.

— Стоять! — сказал он солдату, занёсшему приклад, чтобы ударить её, — сейчас не время для глупостей, лейтенант.

— Гауптман, с этой надписью что-то не то! Приглядитесь, это не краска! Кто-то создал эти буквы из металла, сплавив его с камнем! Да единорогов, способных на это, в мире с дюжину, в лучшем случае!

— Что? Вы уверены?

— Насчёт золота, однозначно. Могу ошибаться, кто-то мог и придумать какой-то фокус... но буквы золотые.

Румпель подошёл к стене, потрогал надпись.

— Румпель! — обратил на него внимание губернатор, — что ты творишь?!

— Ваше превосходительство, наша гостья уверяет, что тот, кто это сделал является либо единорогом величайшей силы, либо очень богатым шутником. К нашей стене прикрепили буквы из чистого золота...

— Оно не чистое! — возразила Шерше, — я где-то слышала про подобный сплав... он твёрдый, и может использоваться...

— Для доспехов... — произнесла пожилая кобыла, буквально вплотную подошедшая к солдатам, — наш Рок пришёл за нами! Горе нам!

После чего пони, не сговариваясь, побежали прочь от стены.

---

Над Порт-Графом стояла ночь, но Шерше не спалось. Она сидела и тупо смотрела в окно на внутренний двор, по которому прохаживались туда-сюда патрульные. Из её головы не хотела уходить надпись. Королева помнит. Что за королева.

И тут раздался стук в дверь.

— Войдите! — ответила она, и внутрь вошла Фреш Везер.

— Извините, госпожа, можно я... побуду здесь? Я могу прибраться или...

— Ты мне не мешаешь, Фреш.

— Конечно... вы видели надпись?

— Да, Королева помнит... — едва услышав это, Фреш в панике забилась в угол комнаты. Шерше, встав, на кончиках копыт подошла к ней и, обняв, произнесла:

— Всё-всё, я не хотела...

Через пару минут дрожание горничной прекратилось, и она, сбивающимся голосом произнесла:

— Вы не виноваты... это всё мы... мы... мы предатели...

— Предатели? — переспросила Шерше, — почему? Разве не принцесса Селестия обменяла ваши острова?

— Да нет, причём здесь это! — выпалила Фреш, — мы предали Её. Нашу принцессу... когда она стала Королевой.

— Принцессу? Принцессу Луну?

— Нет, НАШУ Принцессу! Ту, которой служили Легионы!

И тут до Шерше дошло. Каждый в Гарце знал эту легенду. Когда принцессу, превратившуюся в Жадину, изгнали из нашего мира, все легионеры, как рядовые, так и офицеры, отказались выполнять приказы Древней Королевы Эквестрии и покинули страну.

— Так вы потомки одного из легионов? Я этого не знала.

— Да... мы потомки... предателей. Командующая... наши предки не смогли её защитить. Не сделали то, что должно... и теперь. Она идёт. Преторию ждёт фатум...

— Преторию? Погоди, Преторию?! Ту ПРЕТОРИЮ?! — вот теперь Шерше стало не по себе.

Покинув Эквестрию после изгнания принцессы, легионы, оставшиеся без цели, разделились. Интендант Аллюрия вывела своих пони в Зебрику. Там и сейчас существует Золотой берег, нейтральная торговая страна. Старшая разведчица, квестор Эгитапропия увела массу самых отчаянных мимо Хайлендов и всей Грифонии на континент, ныне носящий её имя. Они благополучно разминулись с армиями Грогара, разорившего значительную часть тех мест до того, и заложили основы Ромпонской Империи, на месте которой и ныне стоит Гарц. Примипил Ноктурнус с небольшим отрядом ушёл на дальний запад континента и основал Ванхуфер. Много позже принцесса Луна всё же призвала их потомков на службу. Некоторые другие группы рассеялись по периферии Эквестрии.

Оставался лишь один легион, который просто исчез из истории. Тринадцатый. Последний, и первый, поскольку был сформирован на основе личного, первоначально не имевшего номера, отряда телохранителей принцессы. Преторий. Он и его Командующая были легендой, оставшейся на самом кончике древнейших сказок. Рассказывалось лишь шёпотом, что когда судьба мира висела на волоске, и сама Жадина шла к святилищу Гармонии, чтобы погубить Древо и сразить свою мать, пред ней предстала глава Претория, Командующая, и вызвала Жадную Пони на бой. Никто не знает как, но она удержала её на достаточное время, чтобы Древняя Королева провела ритуал, изгнавший падшую дочь навеки.

Шерше была в ужасе. Легенды о падшей принцессе, ставшей Жадиной, лежали в основе гарцийского эпоса. Многие герои баллад либо противостояли ей силой своего духа, либо одолевали её с помощью хитрости. Это был главный сюжет сказок последнего тысячелетия на её Родине. И, хотя все знали, что она зовёт себя Королевой, никто никогда не хотел даже говорить в слух это слово. Это было негласным табу со времён древнего Договора о Мире с Эквестрией и Рамбетом, старейшего из официальных документов Гарца. Но современные археологические изыскания говорят, что когда-то она была старшей из богинь древнего пантеона, отвечая за богатство и власть.

— Ты думаешь, что Жадина... вот зачем тебе фламина!

— Да, я хотела... у нас тут не первый месяц происходят всякие чудеса... животные напуганы, рыба то уходит от берегов, то сама прыгает в сети... и знаки... Корона и Изящность.

— Изящность?

— Клинок принцессы, — пояснила Фреш, — Она идёт... идёт... извините, — и с этими словами Фреш выскочила из комнаты Шерше, оставив лейтенанта в недоумении.

Глава 2. Оживающая История

События, происходящие в тихом Порт-Графе, окончательно выходят за рамки чего-то обыденного. Шерше ла Верите предстоит убедиться, что за всем стоит большее, чем секта любителей старины.

— Орудие, огонь! — прокричала Шерше, но выстрелы не наносили серьёзного урона монстру. Торпеды так также не смогли его поцарапать. Её. Огромного аликорна в золотых доспехах. Её обжигающие золотые глаза подавляли волю, а огромный клинок раскачивался в ауре. Одинокий "Волатил" ничего не мог ей сделать.

Ещё одни шаг титанической ноги, и она нависла над кораблём. Из переговорного устройства раздался голос Бравур:

— Поворот влево!

А затем Её рог загорелся и отчаянный возглас Кле:

— Нет... двигатель! Капитан, она нас поймала!

— Шерше, огонь по рогу! Или она нас уничтожит!

— Максимальное возвышение, огонь по основанию рога... — скомандовала Шерше, но тут, словно насмехаясь над ней, орудию был нанесён магический удар и оно превратилось в гигантскую макаронину.

— Капитан, орудие поражено! — доложила она, когда крыша над ней слетела и её понесло вверх, к этим ужасающим глазам.

И тут она краем глаза заметила красные глаза, подмигнувшие ей. Потом захват как будто ослаб, страх исчез, а затем её выхватил из захвата Девума, так резко, что гигантский аликорн начала заваливаться, а его захват на "Волатиле" исчез.

— Кажется, я вовремя! — произнёс он.

— Мы должны вернутся! — сказала ему Шерше, — мы должны помочь капитану!

— Нет, — он кивнул на поднимающуюся аликорну, — мы должны отвлечь её. Вперёд! — и он унёс её.

Через некоторое время они приземлились на необитаемом острове.

— Фуф... кажется, она отстала, — произнёс Девума.

— Да, но мы потерялись! Как мы будем искать наш корабль?

— Пока просто подождём... о, постой, — он подошёл к ближайшей пальме быстро разрыл небольшую ямку. Там нашёлся сундук, в котором была куча золота и несколько бутылок Баргонского, — кажется, нам везёт! Не каждый может похвастаться, что он ушёл от Жадной Пони и нашёл сокровища и Баргонское! Выпьем?

— Ну... не думаю, что это хорошая идея...

— По чуть-чуть? — посмотрел он на неё умоляющим взглядом, и она согласилась.

Через пять минут они уже целовались.

— Никогда не думала, что ты такой храбрый! — сказала она ему.

— А ты столь красива! — ответил он.

Они хотели ещё раз поцеловаться, когда над ними нависла гигантская тень и произнесла голосом Фреш Везер:

— Госпожа, проснитесь!

Шерше вскочила на все четыре и приняла боевую стойку.

— Гм... весьма недурно, — произнёс стоящий на пороге Румпель

— Возможно, — ответила Шерше, — мой кошмар перешёл вообще в невесть что, а затем снова в кошмар.

— Вы уверенны, что это был кошмар?

— Ну, а чем же может быть сон, в котором гигантский персонаж жеребячьих сказок пытается сделать из тебя расплющить?

— Гм... ваша болтовня во сне была не про это.

— Вот я и говорю, что сон перешёл в неизвестно что. Кстати, я, по крайней мере, могу попытаться понять, зачем здесь Фреш Везер, но как вы решились ворваться в будуар дамы? Гауптман, вы не боитесь нарушить Кодекс чести Небесного стража?

— Ах... — грустно начала Румпель, его глаза, казалось, смотрят куда-то в даль, — Кодекс... с Гриффонстоуном сгорело слишком многое. Простите меня, мадмуазель, но вас вызывает к себе губернатор... В текущее время это означает, что вы должны явиться немедленно, чем бы вы не занимались. А не ожидал, что начнутся такие проблемы и не предупредил вас, простите.

— Ничего, я только причешусь...

— Немедленно, — спокойно повторил Румпель.

Шерше пришлось приводить гриву в подобие порядка прямо на ходу.

Впрочем, губернатор выглядел не сильно лучше, и лишь капитан Бравур, внезапно оказавшаяся в его кабинете, выглядела безупречно. Встретив её неодобрительный взгляд, Шерше просто отдала салют.

— Наконец, все в сборе, — начал губернатор, — капитан, я не знаю, что происходит, но это как-то связано с вашим появлением. Сначала надписи на стенах Резиденции, а теперь и это, — он достал кипу фотографий и положил их на стол, — это появилось за одну ночь. И все пони клянутся, что не делали этого.

Сбитая с толку Шерше вслед за капитаном подошла к столу и вздрогнула. На фотографиях были двери. Разные двери с разных домов. На каждой из них был красиво нарисован золотой краской внешне одинаковый символ.

— Корона и меч... — протянула Бравур, — запретный символ...

— Вы его знаете, — протянул губернатор.

— Конечно, знаю, — ответила капитан, — его знают все в Гарце, он остался на старинных зданиях и
в старых книгах. Знак Старшей, Падшей принцессы, Жадной Пони. Никто в Гарце не назовёт даже её краткое имя или титул в слух. А настоящее потерялось в глубине веков.

— Никто? — переспросил губернатор, — тогда кто это нарисовал?

Капитан глубоко вздохнула, а затем ответила:

— Ну, иногда появляются подражатели древних культов. Хотя удивительна точность, с которой символ сделан. Вам надо поискать сделанные промышленным способом лекала, насколько я знаю, сейчас регулярное сообщение Порт-Граф имеет лишь с Грифонией, так что, ищите.

— И вы будете утверждать, что какие-то мифические жрицы какой-то мифической богини раскрашивают мой город на моём острове своими символами! — истерично взревел губернатор, — не смейте мне вешать лапшу на уши! Это вы, гарцийцы, устраиваете мне тут волнения! Вы, единороги, вполне можете нарисовать это всё магией! И не смейте отпираться! И я этого не потерплю, капитан! — мрачно закончил губернатор.

— Вы думаете, что мои матросы по ночам ходят с баллончиками и изрисовывают чужие двери?

— Во городе был комендантский час, капитан, — вдруг сказал Румпель, — кроме того, мои патрульные видели, как рисунок возник сам по себе. А перед этим на дверь попала золотая искра.

— Вот именно, Румпель! — зло бросил Хесенфлюгель, но затем, выждав паузу, во время которой он внимательно смотрел на капитана, продолжил, — Итак, капитан, кто это, по-вашему, мог сделать?

— Понятия не имею. Сил на единовременное создание таких штук хватило бы у принцесс Эквестрии и феноменально мощных единорогов. Или тут есть местный, или мы имеем дело с чем-то необычным... и пытающимся спрятаться за древний культ, характерный исключительно для Эгитопропии. Гм... если бы мы были эквестрийским военным кораблём, я бы бросила попытки вас переубедить. Но Гарц просто не располагает волшебниками такого уровня в товарных количествах! Если они появились за одну ночь, и никто никого не видел... я скажу вам так, сделать три-четыре, может пять десятков таких отметин зараз я бы и смогла, но затем свалилась бы... единорогов у нас на корабле пятеро, я, Шерше, Кле, и двое матросов. Только Кле имеет цвет ауры близкий к золотому, он у неё лимонно-жёлтый. Нет, я скажу прямо, это слишком сложно и дорого там, где нет аликорна. Или, на худой конец, единорога уровня легендарной Твайлайт Спаркл, личной протеже принцессы Селестии. Возможно, в Академии Гарца найдётся парочка пони, способных с ней потягаться, но посылать их сюда разрисовывать двери... думаю вы поняли меня. Тащить сюда через океан магические матрицы... губернатор, вы не находите, что это слишком сложный план? Причём вряд ли местные жители понимают, что этот символ значит.

— Нет, — прервала капитана Шерше, — здешние жители, похоже, что-то знают об этом. И, похоже, это их пугает. Вчера они разбежались в ужасе, увидев надпись... — и лейтенант помедлила, не зная, как сообщить информацию капитану, не выдав Фреш, — и вроде кто-то из них даже сказал... фламина.

Бравур развернулась к ней:

— Ты уверенна?

— Да. Абсолютно.

— Что это значит?! — спросил Хесенфлюгель.

Бравур бросила на него суровый взгляд, а затем ответила:

— Похоже, у вас завелась секта. Думаю, вам нужно провести расследование, а нам... нужно меньше появляться в городе.

— Секта, способная владеть магической мошью, которая, по вашим словам, могут иметь лишь сильнейшие единороги? — спросил гауптман Румпель.

— Навроде террористов, взорвавших железнодорожный мост в Эквестрии восемь лет назад.

— Мы возвращаемся к тому же, капитан Бравур! — вскричал губернатор, — вы должны прекратить свою деятельность, иначе...

— Иначе наш корабль останется тут навсегда?! — ответила Бравур, — да останется. Мы просто не можем отойти от стенки. Если хотите, мы можем провести совместное расследование. Я могу опросить свой экипаж, а вы местных.

— Местные не очень хотят сотрудничать с нами, — сказал гаутман Румпель, — они изначально... не совсем лояльны Грифонии, что создаёт сложности. Возможно, с пони они были бы более откровенны, губернатор.

— Но где мы возьмём пони?

— Губернатор, при всём уважении, капитан Бравур права, мы слишком концентрируемся на одной версии. Мои грифоны не видели ни одного пони с корабля ещё с шести часов, хотя комендантский час начинается с девяти. Не значителен также их контакт с местными. По сути, всё, что мы имеем, это лишь сходство символики, распространяемой нарушителями спокойствия с древней геральдикой Гарца. Это несерьёзно. Возможно, мы должны принять сотрудничество капитана. Её пони, возможно, даже наша гостья лейтенант ла Верите, могла бы погулять по городу и расспросить горожан, что они видели и что знают.

Хесенфлюгель некоторое время молчал, глядя на гауптмана, а затем ответил:

— Возможно, Румпель, ты и прав... лейтенанту стоит прогуляться, поговорить с местными. А мы с капитаном можем обсудить вопросы взаимодействия культур Гарца и Грифонии, а потом совместно пообедать. Вы согласны, капитан Бравур?

— Конечно. Думаю, Шерше потом присоединится к нашему ужину и побалует нас историей.

— Хорошо, так и сделаем, — ответил губернатор.

---

Поговорить... гм, это сложнее сказать, чем сделать. Даже для гарцийки, хорошо знающей эквестрийский и грифиш. Ведь сначала нужно найти повод завести хороший разговор. Пони сегодня, похоже не особо горели желанием общаться даже друг с другом, улицы были почти пусты. Шерше хотела зайти на рынок, но затем увидела вывеску, заставившую её передумать. Она достала свой кошелёк, посчитала количество ливров, битов (самой универсальной международной валюты) и идолов, после чего вздохнула и вошла кантину.

Народу тут тоже было немного, и все сразу обратили на неё внимание. Она подошла к стойке бара, заказала сидра и внимательно присмотрелась к окружающим. Они присматривались к ней. Тут произошел Случай. В кантину вошла та самая пожилая кобыла, тёмно-оранжевого, почти коричневого цвета, и хотела что-то сказать хозяйке, но её взгляд упал на Шерше, она, как завороженная, подошла к ней и спросила на эквестрийском:

— Ты её посланница?

— Кого? — ответила сбитая с толку Шерше.

— Королевы?

Лейтенант вздрогнула.

— Нет. Мы зашли в ваш порт для ремонта.

— Она привела вас. Нас ждёт суд. Мы отказались от неё, вы отказались от неё... она идёт.

— Вы действительно думаете... что она стоит за надписями.

Старушка посмотрела на Шерше как на ненормальную.

— Конечно. Это сделала Королева Королев.

— Сама?

— Через свою фламину. Она одна из вас... приплыла, дабы принести Последнее Слово своей Госпожи. Нашей Госпожи.

— То есть, она прибыла...

— На вашем корабле. Она послана донести до нас суждение Королевы...

— Тётя Фэйри Тэйл, не пугай мою посетительницу, — наконец, вступила в разговор хозяйка таверны, — ступай, вот тебе твой сидр, — она поставила на стойку небольшой бочонок, и пояснила, причём внезапно на чистом гарцском, — у тёти скоро женится племянник, он мой троюродный брат, и она зашла за напитками.

— Вы разговариваете по-гарцски? — спросила удивлённая Шерше.

— Scimus lingua principem¹. Ancien et nouveau². Кстати меня зовут Кантина Мистресс, — ответила хозяйка.

— Шерше ла Верите, лейтенант ВМС Гарца к вашим услугам. Вашей тёте помощь не нужна? — спросила Шерше, глядя, как пожилая кобыла стоит возле довольно приличного бочонка сидра.

— Нет, тётя Фэйри справится, — ответила хозяйка, бросив взгляд на пожилую кобылу. Та, фыркнув, спокойно поставила бочонок на спину и понесла. Когда она вышла, хозяйка продолжила:

— С тётей сейчас всё сложно. Она всегда была себе на уме, а когда начались странности, то и вовсе стала главной каркушей.

— Странности?

— Ну... да, странности, — как-то натянуто промямлила хозяйка, а затем её глаза блеснули и она продолжила уже более решительным тоном, — а, да ладно. У нас тут вечно что-то не так, а где-то с той ночи, которая заняла весь День Солнца, всё стало совсем... необычно. Для начала, прямо над ратушей откуда-то взялись флюоресцирующие облака. И не просто флюоресцирующие, а собирающиеся в надпись "ВЫ НЕ ЗАБЫТЫ". И Солнце не взошло. Ну, ты понимаешь, как было весело. А затем ещё веселее, когда появились рисунки из камней. Корона и меч, в разных местах, по всей береговой линии острова. Была ещё странная фокусница, которая клялась, что она сегодня была под Кантерлотом, заснула в лесу и проснулась здесь. И голоса... многие пони, гуляя по острову, слышали голоса. Все говорят разное, но самое частый повторяющийся вариант "Она идёт, Королева идёт." Вот, как-то так.

— Гм, тревожно. А как вообще идут дела в кантине?

— Помаленьку.

— Лейтенант Ля Верите! Вот вы где! — раздалось от двери по-гарцийски. Там, в проёме, стояла стармех Кле де Серраж, старшина Ву Дир, суровая фестралка цвета штормового моря с ультрафиолетовой гривой и тяжёлым копытом, и пара матросов-жеребцов, — Где капитан? Что вообще происходит?

— Что происходит Кле... нужно поговорить наедине, — ответила стармеху Шерше, а затем спросила у хозяйки, — У вас нет уголка, где мы с друзьями могли бы поговорить и пообедать без лишних глаз и ушей?

— Есть... конечно.

— Сколько?

Мистресс назвала цену и Шерше согласилась.

---

В небольшом зале Мистресс накрыла стол на троих, а сама она, налив всем сидра, вышла. Матросов также отправили на корабль.

— Так, что происходит, Шерше? — спросила Кле повторно.

— Ну, если кратко... на островах практически одновременно с нами появился некто, владеющий очень сильной магией, который выращивает на стенах золотые буквы и рисует на дверях массово символ золотой короны и меча...

Кле в этот момент аж подпрыгнула, и не она одна, Дир с силой ударила копытом по столу и прошипела:

— Фламина.

— Да, — сурово произнесла Кле, — это она.

— Разве они не миф? — спросила Шерше.

— Шерше, поставь заклинание защиты от прослушивания, живо! — скомандовала Кле и лейтенант подчинилась, не задавая вопросов.

— Послушай, Шерш... — чуть более расслаблено ответила стармех, — они существуют, но это скрывается от общественности. Они не миф, также, как и Жадная пони, падшая принцесса и её шестеро сестёр, воплощающие Семь Смертных Грехов. Их последовательницы сотни лет пытаются вернуть Гарц к служению своим Хозяйкам.

— То есть... они существуют?

— И они среди нас! — сурово заявила Дир, — они свели с ума принцессу Луну ради жажды власти!

— Ох, кто про что, а Дир про Луну, — прорычала Кле, — Шерше, Семеро существуют, как и их служительницы-фламины. Что именно она делала?

— Она? — переспросила Шерше.

— Да, она, — подтвердила Дир, — Служительницы Холо, Жадной кобылы, как и остальных, всегда кобылы, без вариантов. Никто не знает, толком, почему. Единственным известным фламином был Эмеральд Флэр, приспешник Завистливой Кобылы. Его история связана с падением принцессы Луны.

— Борьбу с ними ведут Стражи Гармонии, орден, основанный самой принцессой Селестией более тысячи лет назад, когда Гарц освободился от тирании приспешников Жадной Кобылы, — пояснила Кле, — мы с Дир собственно, и представляем Стражей на нашем "Волатиле". Так что делала фламина?

— Ну, она... она написала выращенными на стене Резиденции, квартала грифонов в Порт-Графе, надпись "КОРОЛЕВА ПОМНИТ" и расписывание домов знаками короны и меча. Также над Порт-Графом появлялись облака с надписью "ВЫ НЕ ЗАБЫТЫ" в Невечную Ночь, и происходили другие мелкие инциденты, вроде неизвестных голосов. Да... ещё должна упомянуть... жители островов считают себя потомками легионеров... Претории.

Кле вдруг побелела и спросила:

— Это точно?!

— Откуда я знаю? — ответила Шерше, — я не успела выяснить... но может знать Мистресс.

— КТО?! — хором вскричали Дир и Кле.

— Кантина Мистресс, так зовут хозяйку кантины. Вы же слышали её имя.

— Не нравится мне это... — сказала Дир, — мистрессами и мистерами в легионах называли интендантов. Такое имя, да и у хозяйки кантины... мне это не нравится.

— Шерше, позови её сюда, — мёртвым голосом сказала Кле.

Шерше вышла из залы, спустилась вниз и подошла к скучающей за стойкой хозяйке.

— Нужно что-то ещё? — спросила она у Шерше.

— Да, моя подруга хочет задать тебе несколько вопросов, — после чего добавила ливр и несколько идолов, — мы заплатим.

— Ну, я не настолько жадная, убери деньги, — ответила Мистресс, — пошли.

Наверху Кле была мрачнее тучи. Под её взглядом Мистресс села напротив, после чего стармех высыпала перед ней кучу идолов.

— Госпожа, зачем столько? Я готова ответить на ваши вопросы и так.

— Гм... ладно, — внешне Кле не смягчилась, но Шерше заметила, что её взгляд немного потеплел, — расскажи, дорогая, про свой народ. Как пони появились на этих островах.

— Ну, мы потомки латпони³, легионеров XIII Legio Praetoria Princessa... госпожа, что с вами? — все посмотрели на Кле. Та застыла, её глаза были расфокусированы.

— Кле. Кле! Кле де Серраж! Быстро, холодной воды! — скомандовала Дир, после короткого колебания плеснув на стармеха из кувшина с холодным сидром. Глаза той сфокусировались, а затем она посмотрела на Дир и произнесла:

— О, Создатель! Дир, это... где я?

— Ты в Порт-Графе, на Затерянных островах, успокойся, мы все здесь, — произнесла Дир, хватая ослабевшую кобылу, не давая ей упасть. Кле тихо сказала:

— Это ловушка. Холо заманила нас в неё. Что-то грядёт...

— Что не так, Кле? Опять?

— Да... это место. Легионеры... штандарт... за мной! — и она вскочила и побежала, как ненормальная.

Дир и Шерше, переглянувшись, бросились за ней, а за ними и Мистресс.

Она выскочила на улицу и поскакала к Резиденции, впрочем, у блок-поста свернув влево, а затем вправо. Она летела так, будто знала дорогу. И, в конце концов, Кле, а за ней и остальные, оказалась за городом, на самом высоком холме. Тут рос старый дуб, и она начала копать голыми копытами. Впрочем, выкопав небольшую ямку, она выдохнула, хотела что-то сказать, но затем начала мерить шагами холм.

— Что ты делаешь, Кле? — спросила у неё Дир.

— Сейчас, Дир, вот здесь, — она начала раскапывать землю. Дир вздохнула и скомандовала:

— Шерше, помоги ей, — сказала Дир, закатив глаза.

Единорожка вздохнула и, сформировав небольшой псевдощит, использовала его как лопату. И вскоре во что-то уткнулась.

— Нет... — прошептала Кле, и начала копать быстрее. Вскоре они достали продолговатый короб из морёного дерева, явно зачарованного в добавок. Замок не был виден, но Кле куда-то нажала, и он открылся.

Внутри всё выглядело так, будто всё было уложено вчера. Длинное древнее древко, как из исторических фильмов про Древнюю Империю, с золотым драконом на вершине и надписью Legio XIII. Рядом лежал свёрток. Шерше взяла его в свою ауру, развернула и вздрогнула. На красном был символ: золотая корона и золотой меч и надпись золотым по красному:

"LEGIO XIII PRAETORIA PRINCESSA"

— Потерянный легион, — прошептала Дир, и вдруг все услышали хохот. Адский хохот, явно принадлежавший кобыле. Фестралка вскинулась и прокричала в никуда, — демон, мы ещё доберёмся до тебя, слышишь!

Хохот оборвался, и все почувствовали на себе пристальный, пытливый взгляд. Потом ощущение исчезло, а Кле вообще свалилась с копыт.

Шерше, боровшейся со своим страхом, могла лишь молиться про себя.

---

Они уже возвращались в кантину, когда прямо перед ними пробежала тень в плаще. А за нею отделение грифонов.

— Лови её! — причём один из них сделал выстрел. А затем другой. После этого послышался вскрик, Шерше, бросившаяся вслед за солдатами в переулок увидела молодую кобылку-подростка, единорожку, которой пуля перебила ногу, пройдя на вылет. Она, отдав футляр со штандартом в копыта Мистресс, немедля вытащила из притулившегося на бедре подсумка медпакет, разорвала его и начала обрабатывать рану, а Дир и Кле бросились в погоню за пони в плаще.

Шерше, убедившись, что артерия не перебита, выдохнула, плотно забинтовала ногу пострадавшей и сказала подоспевшим к ней местным (в числе которых была всё та же Мистресс).

— Быстро, доставьте её в больницу.

— Больница сейчас работает только на гарнизон по приказу губернатора, — выдала Мистресс.

Шерше моргнула, и приказала:

— Тогда беги в порт, найди мой корабль и скажи дежурному, что лейтенант Шерше ла Верите приказала положить её в корабельный лазарет. Галопом, а я за Дир и Кле! — отдала она распоряжения, и бросилась по переулку.

Может, она бы и не нашла их, и не догнала, но таинственная пони похоже, водила грифонов кругами. Это дало им шанс схватить её, как раз, когда Шерше вылетела с другой стороны... если бы золотой расширяющийся щит не припечатал всю дюжину грифонов к стенам. Шерше не смогла рассмотреть лицо под капюшоном, оно было как во тьме, но она была уверена, что кобыла улыбается.

— Не уйдёшь! — крикнула Дир, налетая на неё, но была схвачена аурой и с неимоверной силой была брошена в стену.

— Стой, или я буду стрелять! — Кле достала пистолет, но странный, знакомый и не знакомый одновременно голос, вдруг произнёс:

— Ты не смеши меня, Клео. Ты знаешь, на чьей ты стороне... — после чего стармех вдруг застыла, а таинственная пони телепортировалась в неизвестном направлении в золотой вспышке.

Шерше оставалось только наблюдать, как Кле, отложив оружие, садиться на круп и обхватывает копытами голову.

---

Они пришли в Резиденцию ни с чем, и увидели, что собственно произошло. Прямо на дверях усадьбы губернатора было здоровенными буквами написано:

"Хесенфлюгель, вон с МОИХ Островов!", и знаки короны и меча возле дверей, под окнами... везде.

У входа на это грустно смотрел гауптман.

— Я так понимаю, что вы тоже не преуспели, — произнёс Румпель, увидев троицу гарцийских морячек. Шерше и Дир шли по бокам Кле, которую шатало так, будто она выпила бочку креплёного сидра в один присест.

— Да, собственно, мы лопухнулись сразу же за вашими ребятами, — ответила решительная Дир, — Откуда она взялась и что именно делала? подробностях.

— Я предполагаю, что вы всё же кое-что узнали.

— Да... и дело дрянь, — честно призналась Шерше.

— Селестия наслала на нас свою ученицу? — серьёзно спросил Румпель.

— Не смеши меня, — сказала Дир, — этот вопрос решить, что раз плюнуть. Нет, тут проблема посерьёзней.

— Насколько? — снова спросил он.

— Уровня Найтмер Мун и хуже, — сказала Шерше, — пустите нас внутрь, или мы пойдём на корабль. Моя сослуживица была травмирована, и ей нужно лечь. Срочно. Поговорить мы можем и внутри. И проводите нас к капитану. Она должна узнать это чуть раньше, чем губернатор, иначе... — попыталась она сблефовать. Она не понимала, что будет, если произойдёт это самое иначе.

Румпель на миг застыл, а затем кивнул и они вошли.

Внутри было полно солдат. Похоже, губернатор поднял на уши весь гарнизон. Румпель провёл их сначала наверх, в библиотеку. Там у входа стояло двое солдат, отдавших честь Румпелю, когда он проходил мимо.

В этот момент в библиотеке что-то стукнуло, а когда они вошли, то увидели капитана Бравур, к которой подлетела книга в ауре.

— Что-то я устала, — тихо произнесла она, зевнув.

— Капитан, разрешите доложить! — произнесла Шерше.

— Разрешаю... — осеклась Бравур на полуслове, — что случилось с Кле?

Дир вздохнула и ответила:

— Несчастный случай. Мы должны доложить вам ситуацию. Для начала наедине.

— Гм, должен возразить, что я отвечаю здесь за безопасность, — произнёс Румпель, — и мне хотелось бы знать, что происходит. Губернатор будет очень недоволен даже тем фактом, что я провёл вас сначала к вашему капитану.

Пони переглянулись между собой, а затем посуровевшая Бравур спросила:

— Вы наткнулись на следы культа?

— Да, — ответила Дир.

Шерше удивлённо посмотрела на капитана, а затем на старшину.

— Гауптман, подобные операции в Гарце переводятся в режим особой секретности. Кто у вас представляет БМГ?

— Я. Я отвечаю и за особую, и за общую безопасность.

— Как всё плохо, — выдала капитан, а затем начала, — гауптман, я должна признаться, что не была окончательно честна с вами и губернатором. Для начала, я должна коротко напомнить вам историю Гарца и нашу основополагающую легенду. Легенду о Жадной Кобыле.

— О принцессе, которая превратилась в Королеву Жадности, я её хорошо знаю. Между прочим, она очень хорошо коррелируется с местной легендой о Падшей принцессе...

— Кхе-кхм, — прочистила горло Шерше, прервав гауптмана,а затем посмотрела на Дир. Та сказала:

— Мы нашли аутентичный штандарт тринадцатого легиона. Он отправлен на "Волатил".

Капитан Бравур широко раскрыла глаза, а затем выдала:

— Мать моя кобыла! Вот куда делся преторианский легион, — после небольшой паузы добавив, — вот теперь я знаю, что мы в полной... в полной беде.

— Что я не понимаю? — спросил у неё Румпель.

— Тринадцатый "Счастливый" легион был личной стражей Жадной Кобылы. Да, и, капитан, если хотите выжить, не произносите узурпированный Жадиной титул. Гарцийцы это не любят, у нас свято верят, что это её усиливает и притягивает её внимание. И сейчас... это очень нервирует Дир, которая свято верит, что после возвращения Луны настанет эпоха мира, процветания, а Жадине надерут всё, что можно надрать.

— Я учту это. Итак, вы хотите сказать, что эта легенда...

— В целом правдива. И, кстати, легенда о Равенне из Гарца тоже. Вам лучше не знать всего... раз уж вы не знаете, то, значит, вам по должности не положено. Итак, девочки, что у нас?

— Фламина, высокого ранга, — заявила Дир, — психический удар по Кле... — протянула она, не зная, как это назвать.

— Дир умудрилась обратить на себя её внимание. Не фламины. Её хозяйки, — сообщила Кле.

— Мать моя пони, — снова произнесла капитан, — теперь всё совсем плохо. И что мы скажем Хесенфлюгелю?

---

— Вы хотите сказать, что мои острова оспаривает древняя демоница-пони, потому, что здесь живут потомки её солдат? — спросил губернатор.

— Да, это именно так.

— Гм... — выдал Хесенфлюгель, а затем приказал, — введите их.

В зал ввели под дулами винтовок Мистресс и ещё нескольких пони, в том числе раненную. А также поставили ящик.

— Ну, так что в этом ящике? — спросил Хесенфлюгель, — его несли на ваш корабль.

— Там штандарт тринадцатого легиона, — ответила Бравур, — можете посмотреть.

— Нам не удалось его открыть.

— Сейчас, — сказала Кле. Ей было явно лучше, она сама подошла к ящику и нажала куда-то на ребро, после чего он открылся.

— И это всё? А теперь объясните, зачем вам это? Вы просто занимаетесь контрабандой, да?

— Мы занимаемся делом, губернатор, — ответила капитан, — эта штука... будьте с ней аккуратны.

— Аккурат-ен, — протянул губернатор, — кто-то устраивает мне акты неповиновения, кто-то подсовывает разные знамёна... кстати, я правильно помню, что Гарц был основан легионерами-латпони?

— Не Гарц, а Ромпонию, это не одно и то же, — поправила его Бравур.

— Мне всё равно! И ваши идиотские знамена и ценность мне плевать! — он схватил древко, сломал его, а затем хотел схватить полотно знамени, но внезапно свет погас, после чего Хесенфлюгель вскрикнул, а за ним и капитан "Волатила".

Когда освещение снова заработало, в центре зала парила пони в капюшоне, губернатор закрывал лапой и крылом окровавленную щёку. Бравур просто лежала на земле, потирая рог. Фигура заговорила искажённым голосом.

— Итак, ты не понимаешь, ты не исполняешь волю Королевы Королев! Значит, тебя ждёт кара, Хесенфлюгель! Если ты не покинешь Затерянные острова до дня Летнего Солнца, пожалеешь о своей глупости! — после чего фигура буквально растворилась в воздухе.

— Шерше, куда она направилась? — спросила Бравур.

— Я не почувствовала телепортации, капитан. Я не знаю.

— Всё! Хватит! — вскричал Хесенфлюгель, а затем посмотрел на пол. Штандарт, который он только что сломал, был цел. Губернатор вздрогнул, но продолжил ещё более противным тоном, — хватайте свой антиквариат и убирайтесь на свой корабль! И не смейте с него сходить!

Даже Бравур не решилась сейчас с ним спорить.

---

Примечания:

Глава 3. Четверговая История

Наступает четверг, который сторонники Жадной пони считают её днём. Что-то произойдёт... Поможет ли это остановить фламину?

Прошёл день. Вице-адмирал Войле Бланше сообщила, что плавучая рембаза "Рекуперасьон" с эскортом прибудет в субботу. День Летнего Солнца в этом году попадал на эту пятницу. Сегодня был четверг. Шерше встала пораньше, ей не спалось, и что-то давило. В кают-компании она нашла Девума, капитана и Кле, которая до конца не восстановилась. Капитан намазывала плавленный сыр на хлеб. Чайник уже стоял на столе.

— Шерше, не спится? — произнесла Бравур, — позавтракай, сегодня и завтра будут тяжёлые дни. Что-то грядёт.

— Мы должны найти её сегодня, — сурово сказала стармех, откусив кусочек от своего бутерброда, — сегодня у нас есть шанс.

— Если она на корабле. Она может быть где угодно, — ответила капитан.

— Так здесь где-то есть настоящая фламина? — спросил Девума.

— Да, и не трепи языком, Деву, — пропыхтела Кле, — всё плохо. Мы должны её поймать.

— А как мы собираемся её ловить? — тихо спросила Шерше.

— Сегодня четверг, — ответила Кле с усталой, но вполне кровожадной ухмылкой, — сегодня мы ловим рыбку.

— Рыбку? — не поняли Девума и Шерше.

— Последователи Холо по четвергам едят рыбу, — пояснила капитан, — так довольно многих поймали в Гарце... хотя, конечно, фламины не тупы. Попробуем вычислить, кто у нас ещё питается морепродуктами.

---

Шерше перед началом вахты зашла на раздачу и получила от кока суп-пюре из брокколи, салат и морковный сок. Старательно их уничтожая, она, пытаясь не забыть смотреть по сторонам, вспоминала свой сегодняшний сон.

Не сказать, что там был какой-то особенный сюжёт. Она спала, спала во сне, но ей казалось, что за ей наблюдают. Чьи-то алые, как лепестки роз, глаза смотрели на неё, как будто из-за угла...

Она сосредоточилась на своих сослуживцах, матросах, старшинах и офицерах. Никто не вызывал никаких подозрений. Всё шло чинно и спокойно, даже лениво. Матросы переговаривались, шутили и рассказывали друг другу истории. А затем Кататрис, как обычно, взяла гитару и запела. Сегодня она начала с "Весёлой матроски".

Моментально был освобождён центр помещения, и жеребцы из штурмовой группы стали танцевать, а многочисленные кобылы-матросы подпевать Кататрис и подтоптывать ребятам. Шерше благосклонно смотрела на корабельную традицию, и чем дальше, тем больше её разум занимал стройный топот суровых десантников, но в этот момент вошли капитан и Кле. Капитан, посмотрела на танец, а затем, улыбнувшись, зажгла рог, и у копыт танцоров появились иллюзорные язычки пламени. Тем временем ритм становился всё быстрее, аплодисменты всё громче, и под конец, два самых дюжих десантника аккуратно подхватили певицу, и подняли её над залом под последние такты и последний общий громкий топ и самые большие языки иллюзорного огня.

Раскрасневшаяся Ката помахала всем, сказала "мерси" и начала новую, более спокойную мелодию, под которую ребята и девчата доедали свой завтрак.

Вскоре и Шерше поняла, что до начала вахты осталось всего-ничего, быстро всё доела и побежала на мостик, принимать от Девума пост.

---

Уже вечерело, всё было спокойно, вахта заканчивалась, и Шерше откровенно старалась не зевать, когда на мостик зашла капитан.

— Всё тихо? — спросила она.

— Так точно.

— Хорошо... пойду проведаю Кле, потом будешь свободна.

Бравур явно пришла раньше, и Шерше лишь улыбнулась в ответ. А затем в переговорнике раздался голос Кле:

— Тревога! Эта тварь здесь, она вырубила Бравур и пыталась пробраться в ходовую. Я оставила капитана и преследую её!

— Принято! — отрапортовала Шерше, а затем включила сигнализацию и сообщила по общей связи:

— Внимание, внимание! Тревога! На корабле нарушитель, предположительно кобыла, одета в тёмный плащ и капюшон! Задержать и обезвредить!

А затем прямо перед мостиком пролетела магическая стрела. Шерше зарядила рог, установила личный щит и передала "Опасность возле мостика" всем постам. И тут же переговорный аппарат ожил, все наперебой начали докладывать.

Что происходило на палубах было для Шерше непонятно, информация смешалась, ей пришлось пару раз прикрикнуть в переговорник, а затем давешняя фигура в капюшоне левитировала в золотой ауре прямо перед смотровым окном, повисела пару секунд, улыбаясь, как показалось лейтенанту, а затем быстро левитировала ещё выше, оказавшись на его крыше и, похоже, стала отстреливаться магическими стрелами вниз прямо оттуда.

— Блаз, ле Бланк, на крышу, хватайте её, — скомандовала она двум дежурным, которые быстро вылетели в из рубки и тут же получили парализующими заклинаниями. Шерше не знала, что делать, оставлять рубку она не должна была, поэтому, вздохнув, левитировала бесчувственные тела обоих внутрь и наклонив рог, приготовилась стрелять в первого, кто появится в дверях. Третья дежурная, старшина Матрикер заняла позицию у переговорника и вызвала подкрепление на мостик. Но никто так и не входил в течение некоторого времени.

Лишь через десять минут на мостик вошла хромающая Бравур с фингалом под глазом и злая Кле.

— Эта тварь ушла! — прошипела стармех.

— Немедленно, перекличку! Я хочу знать, кто где сейчас! — скомандовала капитан, Шерше отдала честь и связалась с постами.

Вскоре потеря обнаружилась и изменила всем настроение:

— Что значит Дир исчезла? — выпалила Кле.

— Гм... самая лучшая личина для того, чтобы спрятаться, правда ведь? — спросила Бравур.

— Только не Дир. Её похитили. Кроме того, она не единорог!

— Да, это так, ты права, — задумчиво ответила капитан, придерживая копытом мокрую тряпку, — Но кто же тогда?

— Ребята слышали всплеск, похоже, она скрылась, прыгнув за борт. Может, это всё-таки кто-то из местных? — спросила Кле.

— Капитан, наблюдательный сообщает о катере с грифонами на борту, — доложила Шерше, глядя вдоль носа. Хотя "Волатил" стоял у дальнего причала, катер был виден с мостика и явно спешил.

Через пять минут Румпель стоял на мостике. Он сразу задал вопрос:

— Кто-то из вашего экипажа покидал корабль?

Капитан и стармех переглянулись, после чего командир корабля ответила:

— На нас было совершено нападение, пропала старшина. Она фестрал, а нападавшая была единорогом. Скорее всего, она была похищена.

— Губернатор будет очень недоволен. Сегодня... сегодня кто-то напал на охрану и превратил наряд патрульных в... камень. Я просил его связаться с командованием, но он отказался. Мне кажется... будьте осторожны, — оборвал себя гауптман и покинул мостик. Капитан посмотрела на дверь и приказала:

— Корабль перевести в режим повышенной готовности. Вахтенным выдать оружие. Десантный отряд поднять по тревоге. Я должна срочно связаться с адмиралом... да, Шерше и вся отработавшая вахта, на боковую! Боюсь, вы скоро понадобитесь.

Лейтенант отдала честь и вышла. Она чувствовала, что-то грядёт.

Глава 4. Кульминация Истории

Напряжение достигает пика, и Шерше должна внести свой вклад в происходящие события.

Она лежала на белой постели, под крылом Девума, вокруг всё было в лепестках роз. Всё было прекрасно. В её голове уже рождались грёзы про неугомонную троицу их будущих жеребят...

А затем вдруг поднялась.

— Мон Амур, что не так? — спросил Деву. Шерше чувствовала, что-то не так. Что-то здесь не реально.

— Это... это сон. Я сплю... — поняла она, — это иллюзия.

— Любой сон лишь отражение того, каким ты хочешь видеть мир, — услышала она вдруг, и развернувшись, встретилась взглядом с красноглазой пегаской. Та улыбнулась ей, встряхнув длинной, красивой гривой, цвет которой, если Шерше правильно помнила, назывался "Гарцийский розовый", и продолжила, — все сны являются воплощениями того, каким мы видим, или хотим увидеть, мир вокруг нас. Здесь мы общаемся сами с собой... и со всей Вселенной одновременно.

— Я читала "Основы онейрологии", — сказала Шерше, — хотя, конечно, мне далеко до специалистов.

— Ты скромна, и в тоже время любопытна. Это очень хорошо для молодой пони.

— Кто ты?

— Я? Я помогаю Луне по мелочам. Зови меня Лиса.

— Лиса? Погоди, ты помогаешь принцессе Луне? Ты можешь привести её?

— Нет. К сожалению, она сейчас занята. Что ей передать?

— Жадная Кобыла! Она послала свою фламину сюда, в Порт-Граф, и та готовит здесь что-то. И местный грифонский губернатор ведёт себя неадекватно.

Пегаска взлетела и в ужасе затараторила:

— Фламина Холо! В Порт-Графе! Ааа... стой, Порт-Граф это Утерянные острова?

— Затерянные, — поправила её Шерше.

— Понятно. Ох ты... и наступает День Летнего Солнца... моя милая, я всё сделаю, но ты должна быть начеку. Постарайся быть в центре событий, а я найду, как тебе помочь, дорогая моя. И помни, что бы не случилось, всё будет хорошо! — сказала пегаска, а затем добавила, — и досмотри свой сон. Поверь, быть на нервах всегда плохая идея. Расслабься, пока можешь, — после чего исчезла.

А ла Верите услышала:

— Мон Амур, давай ещё немного полежим?

---

Шерше проснулась, привела себя в порядок и вышла в кают-компанию. Там была одна Кле, причём выглядела стармех так, будто на ней возили воду всю ночь.

— Что-то не так, Кле? — спросила лейтенант у сослуживицы.

— Всё не так... я не просто так служила вместе с Дир... она помогала мне в таких ситуациях. Эти сны...

— Сны?

— Да. Мне часто снится... часто снится, что я легионер, легионер ещё тех легионов. Приказы, походы, боевые друзья... и один особый друг, которого я всегда охраняла. Этот момент всегда расплывается, я не помню, как она выглядела, но она... она была мне ближе всех. Мы учились вместе, затем я учила огнегривую земную пони и бирюзовую пегаску копытопашной. И моя форма, мой доспех... я докладываю ей и моим друзьям. И мне кажется что это была...

Тут в кают компанию ворвался Девума.

— Дамы, быстро на мостик! Что-то происходит в городе!

Кле и Шерше поскакали за ним к капитану. Та была чернее тучи. Перед ней стояли двое гражданских. В одной из них лейтенант узнала оборванную Мистресс, а другой была та пони, которая получила пулевое ранение пару дней назад. Она опиралась на плечо хозяйки кантины, поджав раненую ногу. Как оказалось, её звали Аванта.

— То есть, губернатор объявил о "наведении порядка" в Порт-Графе?

— Да, — ответила раненная, — На подготовку праздника Солнца в нашей школе ворвались солдаты. Они отделили жеребят от взрослых, и сообщили, что в связи с волнениями, празднование в этом году под запретом, после чего от взрослых потребовали разойтись на комендантский час. Жеребят оставили в школе, как выразился Хесенфлюгель, "для их же блага".

— Их взяли в заложники, другими словами, — произнесла Мистресс, — а меня и вовсе хотели арестовать, за то, что я с вами общалась. Благо, я услышала перепалку солдат с моим помощником, и дала дёру в окно. По дороге я встретила Аву, и мы вместе кое-как проскочили сюда под покровом ночи. Сама не знаю, как так получилось, губернатор, кажется, поднял весь гарнизон по тревоге.

Шерше вздрогнула. Взять в заложники детей для неё было кощунством.

— Я вас понимаю, — ответила им капитан, — но ничего, кроме убежища вам лично, я предложить не могу. Если я начну что-то делать, это может быть воспринято, как объявление войны.

— Но как же?! — воскликнула раненная, — неужели, вы совсем ничего не можете?

— Я могу попробовать выйти на Хесенфлюгеля, но фактически, ничего, кроме пустой болтовни, я создать не могу. Он губернатор с военной и гражданской властью. По идее, если он превышает свои полномочия, то вы должны жаловаться на это в Новый Грифонстоун.

— Ага, туда пожалуешься, — выпалила Мистресс, — нет, это точно не подойдёт.

— Увы, мои копыта связаны, — грустно сказала Бравур, — мы лишь повреждённый корабль и его команда, на самом деле, если Хесенфлюгель прямо потребует вас выдать, то мне придётся тянуть время и отговариваться. По идее, он уже может объявить вас гарцийскими шпионами... а в этом случае даже вице-адмирал Бланше не сможет защитить вас. Кстати, дайте им бумагу, нужно, чтобы вы на всякий случай написали прощение об убежище. Это будет хоть что-то.

— Капитан, могу я отправится на переговоры? — предложила Шерше, — может, всё же мы сможем что-то сделать?

— Я не знаю, лейтенант. Похоже, губернатор не совсем... в себе. Честно говоря, без вышестоящего грифона, способного его урезонить... я не знаю, что делать... нет, Шерше, если кто-то из нас появится, Хесенфлюгель может решить, что это мы планируем заговор. Боюсь, нам придётся поиграть в трусов и сидеть на "Волатиле" безвылазно. Тогда, возможно, он не сойдёт с ума окончательно и не прикажет стрелять...

И тут из города раздались выстрелы.

— Всё катится в Преисподнюю! — взревела капитан, — наблюдательный, что происходит?

— Не понятно, капитан. Но, похоже, пока стреляют в воздух.

— Не нравится мне это, — сказала Бравур и посмотрела на двух беженок, — ну что вы стоите, кризис уже начался. Если я не увижу письменных прошений об убежище, я лично вытолкаю вас с корабля! Я не имею права вмешиваться во внутреннюю политику Грифонии, а губернатор, похоже, сошёл с ума.

— Капитан! — раздалось из переговорника.

— Что?!

— К нам направляется рота грифонов. Открыто. В боевом порядке.

— Чем дальше, тем веселее. Ах... боевая готовность. Кле, мы можем хоть как-то двигаться.

— По черепашьи... да, но максимально по прямой.

— Ясно. Ждём.

Через несколько минут пришло сообщение.

— У трапа грифонский лейтенант, он требует пропустить его на мостик.

— Одного?

— Да. Говорит, об остальном он должен говорить лично с вами.

Через несколько минут грифон стоял перед капитаном.

— Капитан Бравур, губернатор Хесенфлюгель велел передать мне это вам прямо в лапы... в копыта, — поправил он себя и отдал небольшой свиток. Капитан развернула его и начала читать.

— Гм. Заговор местных националистов... был пресечён... во избежание инцидентов... просьба проследовать вместе с лейтенантом... слушайте, я не могу сейчас покинуть корабль. Ваш губернатор устроил... не буду говорить что. Шерше, если ты всё ещё готова, то можешь отправиться вместо меня. Если нет, я думаю, что Девума справится с этим лучше.

— Нет, я готова. Хорошо. Я посылаю с вами моего старпома. Будьте с ней аккуратны.

— Моя честь тому порукой, — подтвердил лейтенант.

---

Губернатору появление Шерше не понравилось. От слова совсем.

— Кого ты привёл, идиот? Где эта капитан! Тебе было приказано привести Бравур любой ценой! А кого привёл ты?!

— Я привёл первого помощника, герр губернатор! На момент нашего появления все пони находились на борту, не один не сходил на берег в течение последних дней!

— Кроме диверсантов, лейтенант. Если вы не хотите предстать перед трибуналом, как Румпель, то вам следует внимательно относится к моим приказам.

— Губернатор... — начала Шерше, но была прервана.

— Уведите, бросьте её в камеру, и чтобы она не шаталась тут! Я решу все вопросы сепаратизма на этих забытых Бореем островах, или я не барон Хесенфлюгель фон Бирфасс!

— Губернатор... — пытался что-то сказать лейтенант, но его прервал окрик:

— Выполнять!

Шерше обступили и вывели из кабинета. Камеры оказались недалеко, в подвале Резиденции. Тут нашёлся даже подавитель, который и одели на её рог.

Впрочем, не это было самым страшным. Тюрма была переполнена... жеребятами. Хесенфлюгенль приказал перевести сюда всех "малолетних заключенных на случай бунта". Её оставили небольшой камере, с маленьким окошком на уровне земли, которая оставалась пустой, а за стенкой раздавался детский плач. Она лишь могла надеяться, что с рассветом это разрешится.

Время шло, и она, от нечего делать, начала петь старинные песни, которые ей пели мать и бабушка.

Кажется, за стеной перестали плакать. А затем началась какая-то суета.

Отсюда было не очень понятно, что происходит, но в окошке по прежнем было темно.

Вдруг у двери появился давешний лейтенант и спросил:

— Вы точно не знаете, что происходит?

— Сейчас, да. Я же сижу здесь, — ответила Шерше.

— Почему не взошло Солнце?

— Что?! — вскрикнула она.

— Будем считать, что это да. Нет времени. Кажется, герр губернатор сошёл с ума. Честно говоря, я не знаю, что на уме у здешних пони, но я не хочу, чтобы меня запомнили детоубийцей. Если я предстану перед Творцом после расстрела, то я скажу, что до последнего пытался защитить невиновных. Пойдёмте, я попробую организовать эвакуацию вас и этих детей в безопасное место.

— Спасибо.

— Я поклялся своей честью офицера, что буду защищать Грифонию, и её граждан. Хоть местные жители и пони, но они граждане Грифонии. Эх, Гуто был, возможно, не лучшим королём, но и не худшем. Что же он такого сотворил, что из-за этого сгорел Старый Гриффонстоун?

— Вы так об этом жалеете.

— А как не жалеть? Наши законы вообще очень плохо относятся к смене династии. Такого давно не было... фактически, после Гуто нет законного главы государства, а поскольку грифоны... ну скажем так, глава государства, в отличие от главы правительства, не выбирается голосованием. Он или она должны быть вождями армии и народа в трудные времена. После Пожара не осталось никого, кто обладал бы правами или достаточным авторитетом для притязаний на трон. А без этого и наша система законов буксует, вель многие вещи в случае чего должен был контролировать монарх. А в теоретическом случае его отсутствия они могут решаться только консенсусом всех представителей от всех земель грифонов. Хоть один сказал "нет" и решение заморожено! Наша страна в хаосе, хотя и пытается казаться незыблемым бастионом. Были даже идеи передать трон Селестии. Она-то хоть бессмертна.

Шерше ничего не сказала. Лишь когда её грифонский коллега открыл дверь, она спросила:

— Как тебя зовут?

— Лейтенант Триер Штифт к вашим услугам! — ответил он.

— Пойдём. У тебя ключи от всех камер?

— Да. Я отправил охрану на помощь губернатору... что-то произошло. Сначала не взошло Солнце, затем произошла какая-то вспышка... дальше не знаю. Похоже, в городе начались столкновения между гарнизоном и местными жителями. Я боюсь, что губернатор совсем не в себе. И гауптман Румпель исчез после разговора с ним. Ах... Второе подряд Солнцестояние срывается, что происходит с этой вашей Селестией?

Шерше в данный момент о принцессе Солнца волновалась мало. Она переспросила:

— Румпель исчез?

— Да, и даже я не знаю, где он. А я его заместитель. Я опасаюсь худшего.

— Тогда, пойдём. Нам не зачем терять время.

Однако, далеко они не ушли.

— Предатели! — выпалил губернатор и несколько его солдат направили оружие на единорожку и грифона, — но ничего. Я усмирю этот городишко, потоплю вашу посудину, а затем Грифония раздавит, наконец, ваших травоядных покровителей! Я бы расстрелял вас на месте, но мне нужно будет повесить достаточно народу, чтобы показать всем, кто тут хозяин. В камеру их!

Сопротивляться Шерше не решилась, и даже удержала от этой идеи Триера.

Снаружи ситуация явно становилась отчаянной. И тут из-за стены раздалось то, что заставило её вспыхнуть. Детские крики. И окрики солдат.

— Пойдёмте, травоядные, губернатор требует вас наверх.

— Оставьте их! — крикнула Шерше, ударившись о решётку.

— Поговори мне ещё, пони! — крикнул сержант.

— Думаю, пора немного вмешаться... — вдруг услышала единорожка.

Она осмотрела свою камеру, встретившись с обеспокоенным взглядом Триера.

— Что с вам?

— Он меня не слышит, моя дорогая, — раздался голос, который лейтенант теперь смогла распознать. Это был голос Лисы, — я, наконец, нашла, как тебе помочь. Просто останови Хесенфлюгеля. Пока ещё все живы, включая гауптмана Румпеля, он заперт на чердаке. Просто выведи губернатора из строя, и сопротивление прекратится. Поторопись, он действительно приказал потопить "Волатил" и готов открыть огонь по жителям, но далеко не один Триер тут адекватен, однако грифоны напуганы, и могут наделать глупостей. Вперёд, торопись!

И она почувствовала прилив сил. Мощный, глубокий, как будто... как будто с ней поделился аликорн. Она собрала силу в свой рог, а затем вышибла решётку, после чего просто вырубила сержанта, который попытался жестикулировать.

— Бросайте оружие, хватайте сержанта и в камеру, — сказала она солдатам-грифоном, — Детей я забираю. Всё ясно?

— Да фрау, — ответил один из солдат, и первым вошёл внутрь, жеребята, под внимательным взглядом Шерше и Триера собрались в коридоре. Их оказалось около сотни.

— Я иду вперёд, и вывожу всех, кто будет пытаться нас остановить, из строя. Не знаю, насколько хватит этих сил, и что будет, когда они кончатся. Будь готов сразу вывести детей в безопасное место как прорвёмся. Я пойду за Хесенфлюгелем. Если... не спрашивай, откуда я это знаю, но Румпель заперт на чердаке. Постарайся его оттуда достать.

После чего, оставив ошарашенного Триера, она пошла вперёд.

---

Внутри Резиденции солдат-то почти не осталось. Вырубив нескольких, она вышла из дверей в крайне удачный момент. Значительная часть гарнизона стояла у ворот. Во главе толпы стояла раненая единорожка, Аванта, которую всё ещё поддерживала Мистресс. Только теперь ей ещё и щёку оцарапали. Рядом стоял Девума со штурмовой группой.

Её выход прервал речь раненой, все пони замолкли, и посмотрели на неё, грифоны тоже начали оборачиваться.

Последним обернулся Хесенфлюгель, чтобы получить парализующим заклинанием в лицо и свалиться кулем. После чего она прямо сказала, обращаясь к грифонам на их родном языке:

— Солдаты, я понимаю, что вы выполняете свой долг, но, похоже, губернатор не в себе. Он запер гауптмана, арестовал лейтенанта Триера и попытался воспользоваться детьми в качестве заложников. Разве так поступают благородные грифоны? Я прошу вас дать детям уйти, и найти гауптмана. Губернатор явно нарушает присягу и создаёт угрозу гражданам Грифонии, — после чего погасила рог.

Солдаты, не зная, как поступить, замешкались, но вслед за Шерше вышел Триер и приказал:

— Расступитесь! Губернатора запереть в его апартаментах, выставить охрану и возле дверей и под окнами. До выяснения состояния гауптмана Румпеля я беру командование на себя.

Солдаты подчинились, и вскоре плачущие жеребята воссоединились со своими такими же плачущими матерями.

Шерше улыбнулась, а затем мир вокруг неё закружился в танце...

Глава 5. История расставляет всё по местам

Пони и грифоны спасены от безумия губернатора Хесенлюгеля. Но спасены ли они от Семи?

"Спать во сне, это нормально?" — было первой мыслью Шерше. Она встала с белой кровати, потянулась, и случайно скинула несколько холаландских тюльпанов, и тут же столкнулась нос к носу с Лисой.

— Ты справилась! Все целы! Извини, что так долго! — пегаска взлетела, и начала отплясывать в воздухе танец. Шерше улыбнулась, а потом внимательнее разглядела бок Лисы. На нем красовались три алые розы. И тут ей вспомнились слова бабушки:

"Бойся алых роз, они печать Распутницы."

Жадина. Бешенка. Гордячка. Завистница. Ленивица. Обжора. Распутница. Семь падших принцесс упоминалось в древних сказаниях, и сейчас Шерше с ужасом понимала, кого из них она повстречала. Та, впрочем, прекратила свой танец, перевела взгляд на свой бок, на который уставилась Шерше, потом на саму единорожку, и спросила:

— Что не так?

— Т-т-т-ты Р-р-р-распутная п-п-п-пони.

— Ну вот, начинается! — пегаска спустилась на землю, а рот Шерше оказался закрыт красноватой аурой, — ах, какая злобная и распутная Фасилис Грейдас, она сейчас меня распустит... распутит... распутнит... Впрочем, не важно. Нет. Я не буду тебя развращать, ты уже сделала всё, что мне от тебя нужно.

После этого аура вокруг рта Шерше исчезла, но не звука оттуда не вырвалось. Фасилис Грейдас тоже ничего не говорила. А затем лейтенант не нашла ничего лучше, чем с визгом спрятаться за кровать, и дрожать там от страха.

— Я настолько страшная? — раздалось сзади неё. Она медленно обернулась... а затем бросилась бежать от Распутной кобылы... чтобы снова в неё уткнутся. Та со вздохом произнесла, — нет, это не дело.

После чего магия проклятого аликорна подняла Шерше, свела её ноги вместе и связала, а затем, перевернув её на спину, положила её в таком виде на кровать.

— Вот так, моя маленькая пони. Я, может, и не Луна, но некоторой властью в Царстве Снов обладаю.

— Отпустиии меняя... — заскулила Шерше.

— Гм. Ты ни разу не испугалась, находясь посреди кучи вооружённых грифонов во главе с больным на голову губернатором, а теперь убегаешь от меня. Где логика?

Шерше попыталась подёргаться, но это не очень удавалось. Тогда она решила ответить.

— Среди них не было древнего демонического аликорна! — выдала она, и сама удивилась, как она не заикнулась от страха.

— Ну, бывает. Нет, честно, ты мне очень помогла. Холо, конечно, без ума от наших пони, и всегда о них заботится, а вот про остальных забывает. Она хотела, чтобы грифоны открыли стрельбу по "Волатилу", но я напомнила ей о её любви к тонкому искусству. И всё сошлось почти само! Кстати, в Новом Гриффонстоуне переворот, тамошние военные свергли гражданское правительство и не придумали ничего лучше, чем объявить войну Гарцу. Хесенфлюгель, может, и странная личность, но он представитель младшей ветви влиятельного Дома, претендующего на королевский трон. Они уже давно ждали своего часа... вот только, боюсь, войну им не выиграть. А ты, моя прелесть, спасла милых жеребяток, а также нескольких грифончиков, которые могли пострадать, если бы ситуация вышла из-под контроля. Ты молодечечка!

— Так вы всё это затеяли, чтобы вызвать войну?!

— Ну... ты будешь смеяться. Вообще всё это затеяно из-за сентиментальности Холо. Также, ей нужно отвлечь Тию... ну и много чего она ещё напридумывала, — оборвала себя Фасилис, и спросила, — а чего хочешь ты, моя маленькая пони?

— Я... уж точно не быть твоей рабыней!

— Ну... я Королева Страсти, так что предаваясь Страсти, ты в некоем роде становишься моей рабой. Ты же хочешь когда-нибудь обзавестись жеребятами, вскружить голову Девума?

Шерше просто забилась, пытаясь перевернуться.

— Буду считать, что это значит да. Ты мне нравишься, Шерше, если тебе потребуется помощь, я всегда рядом. Только позови.

И путы Шерше исчезли, после чего она плюхнулась набок.

— Мне нечего тебе такого предложить, чтобы ты за это ухватилась. Если ты не хочешь служить мне, ну, я это как-нибудь переживу. Хороших снов! — сказала Распутница и исчезла.

---

Пробуждение было тяжёлым. И, самым несмешным было то, что проснулась Шерше в изоляторе "Волатила". Она хорошо запомнила это место со времён одной мичманской попойки. Она встала, и на негнущихся ногах направилась к двери и постучала в неё. После знакомства с Распутной Пони ей уже особо нечего было бояться.

— Мне плевать, в чём меня обвиняют, но я требую воды! — прокричала она и села на круп.

Через некоторое время дверь открылась, и вошла Кле, держа один стакан на копыте.

Шерше хотела взять его аурой, но у неё не получилось. На роге она нащупала подавитель. Тогда она просто взяла стакан копытами и выпила его залпом, после чего отдала Кле. Та смотрела на неё странно.

— Что не так? А, да, должна признаться. Мне в сон залезла Распутница. Правда, что Грифония объявила нам войну?

— Что... да, — ответила Кле, — Распутница? Что она от тебя хотела? Ты ей что-нибудь обещала?

— Ничего. Она сказала, что сейчас для меня у неё ничего нет. Но сказала, что если она мне потребуется, то её надо просто позвать.

— Гм... ладно, пошли.

Кле провела её мимо встревоженных сослуживцев, которые смотрели на неё со страхом. Она провела её в кают-компанию, где находились капитан Бравур и вице-адмирал Бланше, а также Мистресс и раненая пони.

— Так это из-за неё весь сыр-бор? — спросила командующая.

— Я так не думаю, — ответила стармех, — хотя она и проявила себя не с лучшей стороны, что мы ожидали от ребёнка, оставшегося наедине с тысячелетним демоном? Нет, за этим стоял кто-то ещё.

— И кто же это по-вашему?

— Та, кто с ходу схватил штандарт. Это же была ты, Аванта Нью, правильно? — произнесла Кле, быстро подав той пустой стакан. Та подхватила его... "раненной" ногой, после чего её взгляд стал суровым.

— Королева добилась своего, — сказала она, а адмирал взяла её на мушку. На глазах Мистресс её увели, а снятый с рога Шерше подавитель надели ей на рог.

— Гм... это хорошо. Я жду ваших рапортов, — сказала адмирал, после чего вышла.

После чего Кле как-то странно посмотрела на капитана, вздохнула, и используя магию, создала пузырь тишины во всей комнате.

— Шерше, помнишь, когда Румпель привёл нас в библиотеку резиденции, где нас ждала капитан Бравур?

— Да.

— Тогда она уронила книгу. Которая почему-то была от неё на расстоянии нескольких метров.

— Ты это о чём, Кле? — удивлённо спросила Шерше, но та продолжила, не обращая внимания на эту реплику.

— Затем, Бравур почему-то получает удар от фламины, хотя та напала на Хесенфлюгеля... потом, на корабле в четверг, капитан получает удар в голову, а я преследую вторженку, не проверив Бравур. Она появляется только, когда раздаётся плеск... И что было без тебя, фламину видели в городе как раз, когда грифоны появились перед кораблём и потребовали сложить оружие и допустить на борт солдат. Она врезала по командиру, второму лейтенанту молнией. Бравур в это время исчезала с мостика, оставив пост Девума.

— Кле, что ты имеешь в виду...

И тут в ауре стармеха появился пистолет, направленный прямо в грудь капитана:

— Я думала, что происходит? А затем вспомнила твой небольшую помощь нашим танцорам... это были иллюзии. Умно, все думают, что ты в одном месте, а на самом деле... скажи мне только одно, Бравур, почему? Я верила тебе, капитан. Верила, а ты...

— Я делала то, что велел мне долг, — абсолютно спокойно произнесла Бравур, а затем копытом спокойно нажала на потайную дверцу. Оттуда выскочил... жезл. Золотой жезл фламины, почти такой же, как тот, что Шерше видела в музее Лавр, только то золото было старое, а этот был будто только что сделан. Он парил в ауре Бравур, которая им любовалась. Любовно глядя на свой жезл, капитан продолжила, — Королева Королев хочет вернуть свой народ на путь истинный.

— Ты предала присягу, свою страну, развязала войну!

— Я спасла наших пони от угнетения, грифонов от увядания, а тебя... — в этот момент капитан, наконец, оторвала взгляд от жезла и посмотрела стармех прямо в глаза, — стреляй, Кле. У меня уже есть та, кто заменит меня.

— Ты не получишь Шерше! Не ты, не твоя хозяйка!

— А при чём тут она? Я про тебя, Кле. Её Величество взывает к тебе. Разве ты не слышишь?

И тут глаза капитана заволокла золотая дымка, и она заговорила чужим голосом:

— Клео... как же давно мы не виделись. Кто-то из моих легионеров следовал за мной всегда, кто-то отрёкся от своей клятвы... а ты всегда хотела, чтобы я исправилась. Вернулась к тому, какой была в нашу первую встречу. Клео Артифекс, мой первый легат, возглавившая последний легион. Как искусна судьба, свёдшая твою реинкарнацию и меня здесь, где твоё предыдущее воплощение провело последние годы. Я всегда помнила о тебе. И ты тоже...

— Я не подчинюсь тебе, — ответила Кле, но Шерше чувствовала, что она на грани истерики.

— Ты уверенна? — одержимая Бравур подошла к стармеху вплотную, пистолет упёрся в грудь, в область сердца, — ты веришь, что ты покинула меня навсегда?

Кле задрожала... и аура исчезла, пистолет упал, чтобы оказаться в золотой ауре, поставившей его на предохранитель и положивший на стол. В её глазах стармеха блестели слёзы, дыхание было сбивчивым.

— Нет, — тихо произнесла она.

— Хорошо... — произошла вспышка, Кле исчезла, а Мистресс, которая всё это время оставалась в кают-компании, с поклоном прошла мимо Бравур. Тут же дверь открылась, и снова вошла адмирал.

— Бравур, ты закончила... о, Госпожа, — произнесла Бланше и поклонилась, после чего бросила взгляд на Шерше.

— Всё хорошо, моя дорогая, возвращайся к своим задачам. Операция "Рассвет" успешно завершена, а о малютке ла Верите я позабочусь лично.

Мистресс и Бланше, ещё раз поклонившись, вышли, а Шерше осталась под завораживающим взглядом золотых глаз.

— Милашка... ты хорошо поработала на нас сёстрами.

— Я... — слова застряли в горле Шерше, — не служу тебе.

— О, моя маленькая пони, не важно что ты думаешь. Главное, то, что ты делаешь.

С каждым мгновением Шерше всё труднее было держаться. Тяжёлый взгляд Холо давил на неё...

— Прекрати, Старшая, ты запугаешь Милашку до заикания, — разрядил напряжение знакомый голос, от котого, по идее, должно было стать хуже. За спиной лейтенанта возникла призрачная форма Фасилис Грейдас, которая невесомым копытом даже потрепала её по холке, — не обижай её, она такая милая... её можно использовать для обучения Флатти...

Холо, контролирующая Бравур, закатила глаза, и ответила:

— Да не собираюсь я с ней ничего делать... Если она не будет много болтать.

— Она не будет много болтать. Правда ведь, Милашка? Думаю, она пойдёт к Девума, и будет с ним целоваться... — взгляд Фасилис был добрым, и мягким, а голос успокаивающим.

— Я... вы не навредите Кле? — беспомощно, внутренне уже осознавая свою капитуляцию, попросила Шерше.

— К твоему счастью, я никогда не буду вредить Кле де Серраж... у нас с ней своя история... Я даже могу пообещать тебе, что другая твоя знакомая, Ву Дир, будет жива и даже физически здорова... хотя я не гарантирую её душевное здоровье после её наказания.

Шерше вздрогнула, и покорно опустила голову. Шаги Бравур стали удаляться, послышался звук открывающейся и снова закрывающейся двери.

— Тебе надо отдохнуть. Полежи, Милашка. Всё будет хорошо! — пообещал ей голос её новой Госпожи. Шерше искоса посмотрела на на неё и кивнула. Улыбнувшись, Фасилис Грейдас исчезла. Лейтенант некоторое время стояла в прострации, пока дверь снова не открылась.

— Ааа... Шерше, всё в порядке? — раздался голос Девума, — капитан буркнула что-то невразумительное, что на тебя подействовала тёмная магия, и приказала запереть в изоляторе.

— Нет, всё в порядке. Как дела на островах?

— Ну... ты в курсе, что грифоны объявили нам войну?

— Да.

— Мы договорились с Румпелем о почётной капитуляции. Пока всё тихо, но я боюсь, это временно.

— Может быть... — протянула Шерше, а затем, немного покраснев от того, что задумала, спросила у него, — Деву, ты же сейчас свободен? Не хочешь немного отдохнуть?

---

Их никто не тревожил. Лишь проснувшись утром рядом с Деву, Шерше заметила краем глаза красноватый блеск. На её тумбочке лежал жезл из красного золота. Она выдохнула... а затем дотронулась до него, почувствовав приятное тепло.

Её Госпожа доверяет ей.

Эпилог. Продолжение Истории Кле де Серраж

Шерше ла Верите встретила своё предназначение, теперь таже участь ждёт и Кле де Серраж

Она стояла перед своей Госпожой. Той, которой поклялась служить. Разговор с Королевой разбудил все её страхи... она боялась. Нет. Она БОЯЛАСЬ Госпожи. Холо была в бешенстве, её глаза пылали золотом, и она явно была не в себе. Клео не знала, что делать... Но она не должна дать своей Повелительнице совершить ошибку, о которой та будет сожалеть.

— Стой, Холо! — она сделала единственную разумную вещь, которую смогла придумать... бросилась на живот и вцепилась в копыто Хозяйки мёртвой хваткой, — остановись! Успокойся и подумай.

— КЛЕО, ОТЦЕПИСЬ! — прорычала Госпожа, но бывший легат не унималась:

— Госпожа, пожалуйста! Ты обещала! Ты никогда не будешь действовать не подумав!

— Я ВСЁ ПРОДУМАЛА! КЛЕО ОТПУСТИ МЕНЯ, ЖИВО!

— Нет... я не позволю тебе сделать то, о чём ты будешь жалеть вечность... Хочешь кого-нибудь убить, убей меня. Я бесполезна, не смогла ни организовать легионы, ни помочь тебе, ни защитить твоих сестёр... я пустое место. Предательница. Убей меня, успокойся и поговори с матерью. Она нужна тебе, а ты ей! — закончила Клео и осмелилась поднять взгляд на свою Госпожу. Своего Командира и Суверена. Холо с ужасом смотрела на неё, золотой блеск из глаз пропал совершенно.

— Клео, не говори так... ты...

Тут раздался раскат грома, ворота святилища распахнулись, и оттуда вылетела радуга и охватила сначала Холо, а затем и её сестёр, до того безмолвно наблюдавшими за происходящим. Клео даже не поняла, в какой момент копыто Госпожи исчезло из захвата. А затем она закричала в ужасе:

— НЕЕЕЕТ!

---

Кле де Серраж проснулась в поту и огляделась. Она сидела в своём гамаке, который был заботливо подвешен на выраставших из стены креплениях. Её толи темница, толи гробница была пустой камерой, освещённой какой-то магией, исходившей прямо из стен золотистого цвета, покрытых рядами магических иероглифов. Строго говоря, тут больше ничего не было. Даже выхода. Только она и гамак, похищенные с борта "Волатила".

Впрочем, одно изменение было. На её правом передней ноге, выше колена, находился золотой браслет с надписью "VICE". Откуда он взялся, она думать не хотела. Кле хотела снять его, но даже подвинуть его она не смогла.

Предательство Бравур всё ещё заставляло её дрожать. Кто ещё из флотских на самом деле на стороне... на Её стороне? А кто в армии? В правительстве? Среди Стражей Гармонии?

Тем не менее, постепенно её живот начал урчать. И вскоре...

Кле удивила не открывшаяся стена, судя по всему, метровой толщины. И не тележка с двумя огромными, накрытыми столь же здоровенными клошами и огромный кувшин с сидром, и не платье горничной, катившей эту тележку. А сама горничная.

— Т-ты... как ты сбежала? — спросила у неё стармех срывающимся голосом.

"Горничная" вздохнула и ответила:

— Мне помогли несколько милых упрямых жеребят, вулкан и самозванный Синий Маг, который думал, что это меня остановит. Видела бы ты его лицо, когда заявилась на свадьбу, где он устраивал фейерверк... Салют был что надо, кто-то даже подумал, что меня уничтожили тогда. В общем, всё классно. А ты как?

Установилась неловкая тишина, а затем Кле произнесла:

— Я... должна попросить прощения. Она этого хотела... я имею ввиду...

— Клео Артифекс, моя легат и начальник штаба, — прервала её Холо, — Твою предыдущая инкарнация.

— Да... я не она... Она не хотела, чтобы всё произошло вот так, — грустно сказала Кле.

Холо вздохнула и сказала:

— Вот о чём я никогда не жалела, так это о том, что она меня задержала. Она... была права. Это я должна была просить прощения. Клео провела остаток жизни, жалея себя, в то время, как я дулась на неё как мышь на крупу. А когда я хотела до неё дозваться... стало слишком поздно.

Кле исподлобья посмотрела на Холо. В её горле было сухо. Что-то разгоралось в её уме, на самом дне сознания. Слова, эхом отдававшиеся в вечности.

"Моя жизнь твоя... Клянусь бессмертием души своей, я буду защищать тебя, и от врага, и от друга, и от тебя самой. До конца," — услышала Кле, перед глазами свои бронированные копыт церемониальной зале. Она поднимается из положения ниц, за ней те же клятвы в том же положении повторили огненногривая земная пони и бирюзовая пегаска... когда её зрение очистилось, она встретилась с пристальным, изучающим взглядом Холо. Кле почему-то всхохотнула:

— Ты так серьёзна, интересно, ты в первый раз сено увидала?

— Что? — глаза Холо расширились от удивления, Королева Жадности села на круп.

— Сено? Впервые увидала? — теперь едва сдерживая смех повторила шутку Кле.

Глаза Холо на миг стали золотыми, а потом вернули натуральный цвет. После чего она расхохоталась.

— Реинкарнация впрочем, совсем тебя не изменила, Клео.

— Не знаю, тебе виднее, — Кле уже просто не могла не могла воспринимать Холо иначе, как давно потерянную... подругу? Слишком многое связывало их души.

— Поверь, если ты задала мне тот же вопрос, что и Клео в день нашей первой встречи более двух тысяч лет назад, ты мало изменилась.

— Я... я этого не знала... — попыталась оправдаться стармех, но Холо жестом прервала её:

— Так ты готова продолжить? — задала вопрос Королева. Кле вздрогнула... Её сны, преследовавшие её с детских лет, рассказывали ей о жизни Клео Артифекс, личной телохранительницы Холо, первой из Её солдат и начальницы Её штаба. Первый легат, командовавший самым последним легионом. Та, что не дала Холо сразиться с собственной матерью, задержав её перед пещерой Древа. Многие сказки говорили, что она вызвала старую подругу на бой на мечах, другие, что она как-то обманула Холо... На самом деле, сны показали ей правду. После Изгнания Клео увела своих легионеров на Затерянные острова, и прервала любые связи с Родиной пока не почувствовала, что её Госпожа вернулась. Но когда она вернулась... Клео испугалась того, во что превратилась её подруга. Она и не пыталась специально остановить или задержать Холо. Клео Артифекс бросилась на колени и со слезами на глазах умоляла убить её, но не трогать свою мать, Королеву. Холо не смогла ни убить её, ни освободиться от вцепившихся в неё копыт Артифекс, пока магия Гармонии не унесла её вместе с сёстрами в тюрьму Преисподней. И теперь Холо вновь перед ней, уже не во сне, и ждёт, когда она соберётся и сделает то, что должна как верный легат.

"Моя жизнь твоя..." — слышала она.

— Моя жизнь твоя... Клянусь бессмертием души своей, я буду защищать тебя, и от врага, и от друга, и от тебя самой. До конца, — произнесла Кле, а затем распростёрлась ниц пред своей Госпожой.

— Молодец, Кле де Серраж. Вот теперь всё готово, — произнесла Королева, улыбаясь своему вновь обретённому верному правому копыту. Во вспышке возник золотой жезл, сильно отличавшийся от тех, которые она видела до того. Вместо широкого шара на верху, жезл был прямым, со скруглённым концом и чем-то напоминал указку.

Кле не удержалась и взяла его в свою ауру. Эта штука показалась ей такой знакомой...

— Твоя указка, Кле. Принадлежал Клео Артифекс, моей начальнице штаба и... первой фламине. Единственной, оставившей меня... и вновь вернувшейся ко мне.