Пророчество

Стевриан. Глава 13: Параспрайты

*Простогрифоны — это грифоны не имеющих каких-либо титулов и не имеющих в родственниках дворян, т.е. никак не связанных со знатью. Таковыми является большая часть военных, все бедняки, купцы, ремесленники, фермеры, почти все охотники и многие другие из тех, кто относится к грифоньей расе.

Новый день я начал с книги о грифоньей религии и пантеоне богов, что была написана целиком и полностью на языке грифонов. Эту книгу мне принесли накануне двое лунных гвардейцев прямо посреди ночи. Похоже, Луна решила немного освежить мои знания о стране грифонов.

Я не любил религию: можно даже сказать, что люто ненавидел её ещё с прошлой жизни, но в данной ситуации знать о ней — жизненная необходимость, и поэтому я принялся внимательно изучать книгу. Уроки Луны зря не прошли, и я вполне сносно мог читать то, что написано в данной книге, даже несмотря на церковный возвышенный стиль речи. Он напоминал нечто среднее между католическим и православным чтением библии. Но на этом схожести с земной литературой заканчивались, и начинались существенные различия.

Например, в библии было написано, что жадность является грехом, но у грифонов она считается как благо, если не переходит некоторые границы. Война и воинская каста поставлены сразу же после царей и священников в иерархии, что напомнило мне современную Россию. Воинская доблесть, честь и рыцарство, в целом, являлись краеугольным камнем всей военной структуры Империи грифонов и ее гордостью. Как выяснилось, институт рыцарства не изжил себя даже в текущее время, и этот факт меня заинтересовал. Надо будет про них позже узнать больше.

Богов у грифонов было четыре, но я нашел большую часть информации только о первых трех, а о последнем лишь одну строчку, написанную с явной отстраненностью, которая сильно выбивается из общего текста.

Первым и главнейшим божеством у грифонов являлся Борей — бог господства, неба и богатства. Именно его подарок своим «детям» — идол Борея, грифоны умудрились потерять, насколько я помнил из канона. Борея почитали особенно сильно и часто устраивали аналоги «Крестовых ходов» в Его честь. Его церкви самые большие и богато украшены, да и сами священники одеты так, что даже бы патриарх Кирилл из русской православной обзавидуется, если судить по той информации, что я вычитал.

Вторым богом в пантеоне был Арктурий — бог войны, металлургии и жертвоприношений. Своим «детям» он подарков не давал, но вместо этого обучал их охоте и по местной легенде сделал их сильнейшими хищниками на континенте. Церкви Арктурия не столь богаты, но они воплощают в себе всю мощь Империи, ибо строятся при воинских частях и академиях, а также являются по сути небольшими крепостями. Около них часто можно заметить отряды рыцарей и тяжеловооруженной охраны. Служители данного божества одеты строго по-военному. Их форма выделяется только специальными знаками отличия, как, например, обитые серебром погоны, служащие ярким опознавательным знаком статуса. Служителей Арктурия часто можно наблюдать при парадах, учениях и порой даже в боях. А жертвоприношение этому божеству в древности было широко распространено. Тогда во имя Арктурия на алтаре убивали разных существ, в том числе и разумные виды, но сейчас жертвами могли стать лишь курицы или свиньи. Жрецы бога Арктурия работали часто и в кузницах, делая ордену доспехи и оружие, а также не считали зазорным марать лапы для производства снаряжения и на заказ простогрифонам*.

Третьим же богом был Эйр — бог плодородия, семьи и земледелия. Он единственный из богов, церкви которого могли посетить простогрифоны в любое время, а не только по особым случаям и праздникам. Вместе с этим церкви данного бога среди всех трех были самыми бедными и простенькими. Строили их обычно в сельской местности или же небольших городах, где основным населением являлись земледельцы. Помимо всего прочего, служители Эйра выступали в роли учителей в местных школах, преподавая географию, логистику, биологию, химию и многие иные науки, связанные со стихией земли. Служители Эйра также не стеснялись работать и как обычные работяги, но это было редкостью. В книге описывался и еще один интересный факт: в семьях, где проживало более двух служителей Эйра, активнее появлялись птенцы, и они были куда здоровее. Данную особенность я тоже взял на заметку.

Последним же богом являлся зловещий Маар — бог смерти, безумия и жестокости. Про него я нашел только одну строку: «Существо сие пятно на творении Борея, и знать о нем не стоит». Отсутствие каких-либо данных про данного бога возбудил во мне неподдельный интерес, и я сделал на листке небольшую заметку про Маара, чтобы не забыть вернуться к этой теме. Но одно название того, за что он отвечает, говорило о многом, а чутье мне подсказывало, что с безумными служителями Маара я еще встречусь. Всех четверых объединял факт того, что вышестоящих необходимо слушаться, особенно знать, которая правит чернью по праву рождения. Ну, а пока я решил закончить с изучением книги и отложить её на стол.

«Забавно, что, несмотря на различия письменного языка, грифоний является по факту полным аналогом немецкого… Я его изучал в школе и немного в медицинском университете. Интересное же было время…», — с ностальгией вспоминал я, чуть улыбаясь. Да, я буду скучать по тому времени, как и по родным, которые остались там. Надеюсь, что когда-нибудь я их увижу, хоть в это и не верилось.

Я взглянул в окно и отметил, что солнце уже давно встало, а значит мне пора на утреннюю тренировку. Я уже установил четкий распорядок дня и теперь следовал ему. И первым делом я практиковался с телекинезом и отрабатывал выпады оружием. Я уже настроился было на тренировку, как в дверь тихо, но настойчиво постучали. Осторожно выглянув в окно, я увидел прогуливающегося около двери Спайка. Что ж, раз он появился вновь, значит — есть что сказать.

Хмыкнув, я подошел к двери и открыл ее, и прямо с порога дракончик мне заявил:

— Стевриан! У тебя есть какой-нибудь спрей или еще хотя бы что-нибудь от насекомых?

Я удивленно хлопнул глазами, не совсем понимая, что случилось. Неужели в городе нет никого, кто мог бы с ними справиться?

— Насекомых? — поразился я.

— Да, насекомых! — Спайк вбежал в дом и стал судорожно осматривать его, — В городе творится откровенный бардак!

А вот это уже встревожило меня. Я судорожно пытался припомнить серии, где на Понивилль нападали различные насекомые, но ничего в голову так и не приходило.

— Да что случилось-то? — решил уточнить я, наблюдая за паникой Спайка.

— Радужные мухи оккупировали все вокруг! — чуть ли не срываясь на крик, ответил дракончик.

В голове у меня что-то внезапно щелкнуло, и я вспомнил, что это были за насекомые, а заодно припомнил и серию, в которой они появляются.

«Ну офигеть! Параспрайты блин! В каноне Шестерка и сама со всем справлялась… Точнее Пинки справлялась. У меня прямо-таки появился соблазн глянуть на все это».

Вздохнув, я немного успокоился и подошёл к гостю, немного обвив его своим гибким хвостом.

— Спайк, — обратился я к дракончику, — У меня и вправду нет ничего от насекомых, но если я увижу их в живую, постараюсь придумать что-нибудь.

— А как же твоя маскировка?

— Не боись, — хмыкнул я и улыбнулся уголками губ, — У меня есть камень невидимости.

Я поднял ногу, вытащил телекинезом с верхней полки кристалл фиолетового цвета и положил его на копыто. Этот предмет мне принёс один из лунных гвардейцев. Он же передал послание от Луны, что этот камень сделает меня невидимым, стоит мне его немного сжать телекинезом. Зная мою привычку нарушать правила и чрезмерное любопытство, она мудро поступила, что решила выделить мне такой артефакт.

И сейчас я сжал телекинезом похожий на аметист камень и мгновенно исчез с поля зрения фиолетового дракончика.

— Ого, — удивленно взглянул на меня Спайк, щупая меня за бок. Он словно проверял, не телепортировался ли я куда-то, и лишь убедившись, что я всё ещё находился в комнате, продолжил, — Но легкое свечение от глаз все равно видно!

— Иначе не получится, пока что, — вздохнул я, и на этом я надел специальное крепление на шею, где закрепил кристалл, и мы оба вышли из дома, дверь которого я запер на подкову. Теперь, наконец, я увижу город, в котором жила Шестерка.

Когда мы подошли к Понивиллю, я первым делом поискал глазами жилища основной Шестерки: дерево-библиотеку, ферму, бутики «Карусель» и «Сахарный уголок». По ним будет проще сориентироваться. Домик Флаттершай находился за городской чертой, и рассмотреть его было невозможно. Но остальные ориентиры никто не отменял, и я принял решение держаться именно них.

Сам же город оказался куда больше, чем я предполагал. Если в мультсериале он представлял собой просто нагромождение нескольких десятков домов, главную площадь, на которой все торговали, а также ярко-выраженные жилища главных героев, то в реальности всё оказалось куда больше и крупнее. Тут тебе и целая сеть улиц, и несколько дорог, которые вели из города в пригородную черту. За ней уже начинался огромный яблочный сад, который принадлежал семье Эпплов, а где-то в центре города стояло огромное дерево с телескопом на верхнем этаже. Бутики «Карусель» и «Сахарный уголок» мало чем отличались от остальных домов, так что различить, где и что, можно было разве что по вывескам.

В обычное время город наверняка был тихим и спокойным, но сейчас даже слепому было очевидно, что все пони суетятся, бегут куда-то, кричат и просто паникуют. А вокруг них сновали те самые параспрайты. Их внешний вид меня неприятно поразил, ибо выглядели они явно не так, какими их показали в сериале.

«И это параспрайты?! Да какие-то навозные мухи! Как они могут быть такими милыми с точки зрения пони?».

Параспрайты внешне и вправду напоминали обычную муху, но размером с человеческий кулак, полноценной пастью вместо хоботка, сегментированными огромными глазами и шестью волосатыми лапками. Само тело было покрыто тонкой, редкой шерсткой. Мерзость, одним словом.

— Спайк? — позвал я дракончика, что был рядом, — Ты тоже видишь этих существ, как мух?

— Ага, — кивнул Спайк и тут же изобразил отвращение, — Даже понять не могу, почему все пони считают этих страшилищ милыми. Они их всячески лелеяли, пока те не начали пожирать всё вокруг!

— Значит и ты тоже видишь, — констатировал я и внезапно принюхался. Мой нос сразу уловил какой-то странный запах. Дракончик рядом со мной настороженно на меня глянул.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросил я его, чуть нахмурившись.

— Запах? — Спайк задумался и тоже шумно втянул воздух, тут же закашлявшись, — Фу!

Он начал отмахиваться от дурного запаха лапой, но это не помогло, и он закашлялся снова, выдав хриплым голосом:

— Теперь и я почувствовал.

— А как называются эти существа? — решил уточнить я для верности.

— Твайлайт кажется говорила, что они зовутся параспрайтами, — ответил мне дракончик.

— Понятно, в чем дело, — сразу определил я, отступив на шаг в сторону и пропуская мимо себя бегущего от очередного параспрайта единорога.

— И в чем же? — выжидающе посмотрел на меня Спайк.

— Это феромоны, — я с умным видом поднял копыто вверх, — А легкое давление на голову не ощущаешь?

— С самого утра, — кивнул фиолетовый дракончик, — Еще параспрайты на веки сели, пока я спал.

— И как же ты этого не заметил?

— Не знаю, — пожал плечами Спайк, — Они легкие, даже легче пера.

В этот миг я услышал тихое жужжание прямо у себя под ухом. Отскочив в сторону, я заметил рядом с собой ещё одну из этих «мух», но она была с таким растрёпанным видом, словно вот-вот сдохнет. Однако в следующий момент параспрайт широко раскрыл свой рот и буквально исторг из себя комок рвоты, который прямо в полёте превратился в ещё одного параспрайта. Меня аж передёрнуло всего от отвращения к увиденному.

«Не это я ожидал увидеть… С другой стороны, это многое объясняет… очень многое».

— Я полагаю, что эти насекомые также воздействуют на разум окружающих, — сказал я, глядя на беспорядок, что причиняли эти твари.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Спайк, ошарашенный моим выводом.

— Это лишь предположение, — я скривил морду м с недовольством отвернулся от Понивилля и бессильных пони, — Как еще такое объяснить? Вот я думаю, что никак.

— Тогда почему на нас это не действует?

— Может быть потому, что их воздействие настроено только на травоядных или вообще только на пони? — предположил я.

— Ну дела… — подвел итог Спайк, оглядывая пространство вокруг, — Я пока побегу и помогу остальным.

— Иди, а я попробую придумать, как быстро от них избавиться.

Я под невидимостью начал быстро бежать по быстро пустеющим городским улицам. Жители города пытались прятаться внутри домов, но это им не помогало, ибо насекомые умудрялись пробираться даже через самые маленькие щели и выносить все съедобное на улицу. А здесь они продолжали пожирать всё съедобное и размножаться. Проходя мимо дома мэра, я заметил, как параспрайты пожирают кучу яблок, что лежали на земле, а буквально через полминуты возле них появилось еще около двадцати новых «мух». Их процесс размножения напоминал мне цепную реакцию в ядерной боеголовке.

«Противное зрелище, но в моей жизни бывало и хуже. Нужно найти инструменты Пинки, если она сама не найдет их раньше…».

Ситуация в городе очень быстро приобретала катастрофический оборот, если судить по крикам пони. Никто из них даже не пытался противостоять нашествию голодных «мух», просто убегая прочь. Кто-то сжимался в клубок, а кто-то молился самой Селестии о спасении.

«Их поведение меня изумляет. Такой контраст между мирными жителями и военными. Не удивительно, что они даже Зекоры перепугались до полусмерти, а тут аж нашествие роя «мух». Пиздец, ничего не скажешь», — глядя на подобную беспомощность, я изобразил фейсхуфф и направился дальше в направлении «Сахарного Уголка». По крайней мере я знал, что поможет несчастным жителям Понивилля.

Когда я почти дошел до бутика, я неожиданно интуитивно ощутил, как мне нужно остановиться. Помня о том, что этому чутью нужно доверять, я затормозил, и в следующую секунду прямо перед носом пронеслась крупная рыжая кобыла-земнопони с кьютимаркой в виде яблок. На её голове была надета ковбойская шляпа, и именно по этому отличительному знаку я узнал в ней Эпплджек — одну из элементов гармонии. Она направлялась в сторону «Карусели». Вслед за земнопони пробежала хорошо ухоженная белая кобыла Рэрити, а за ней уже следовал и Спайк, который на секунду остановился и вопросительно глянул в мою сторону.

— Спайки! — крикнула Рэрити, — Ты что остановился?

— Уже бегу! — крикнул дракончик и без лишних слов двинулся дальше. Я всё это время стоял неподвижно, надеясь, что меня так и не заметил никто.

Я сравнительно быстро добрался до «Сахарного уголка», где было самое большое скопление параспрайтов. Они буквально сновали всюду, выискивая хоть что-то съестное. Аккуратно пробравшись мимо них, я забежал в пустой дом и стал искать кладовую или хоть что-то похожее на неё. Если Пинки Пай и держит свои музыкальные инструменты в доме, то точно где-то там. Другое дело, что она любит бардак, а значит, вероятно, придётся искать их тщательно. Сначала я обыскал первый этаж — благо сейчас в доме никого не было, и никто мне не мог помешать. Потом я забежал на второй и ворвался в комнату самой Пинки Пай, которая тоже пустовала. Там я начал уже обыскивать шкафы и тумбочки, пока, наконец, я не нашёл, что искал.

Тромбоны, флейты, гармошки, барабаны и даже гитара — всё было в большом шкафу. Первое, на что я обратил внимание, так это то, что они немного отличались от человеческих аналогов. На той же гармошке вместо множества мелких кнопок размещалось всего две большие клавиши, но с несколькими мелкими кнопочками, которые, возможно, при нажатии издавали различные звуки. Барабаны ничем от человеческих не отличались, впрочем как и тромбоны, но на них имелись дополнительные заслонки. Флейты тоже выглядели как человеческие, но это лишь на первый взгляд: при внимательном изучении я приметил, что на них имелись дополнительные выемки под язык, которые, судя по всему, позволяли повторять то, что люди делают пальцами. И, наконец, гитара — она была довольно громоздкой, с толстыми прочными струнами. При этом имела более удобную форму для пони— с расширенной основной частью и вырезами по бокам. В остальном — была чистым аналогом человеческой.

Я вытащил все инструменты из шкафа и положил их на самое видное место, чтобы Пинки по возвращении смогла сразу заметить их. Я уже собирался выйти из комнаты, как внезапно в дверях появилась сама владелица данных инструментов. Она появилась столь внезапно и резко, что я еле успел отскочить в сторону, дабы гиперактивная розовая земнопони не задела меня.

— Ах! — воскликнула она, — Вот вы где!

Пока она собирала инструменты и одевала их на себя, я незаметно решил двинуться к двери, как неожиданно для меня Пинки Пай повернула голову ко мне и, улыбнувшись, воскликнула:

— Спасибо вам большое! Я совсем обыскалась в попытках их найти.

Я оторопел от такого и замер на месте, открыв рот. Пинки Пай пулей вылетела из комнаты вместе с музыкальными инструментами, а я, всё ещё ошарашенный подобным поведением, медленно прошмыгнул следом. Уже на улице я внимательно осмотрел себя и, убедившись, что невидимость всё ещё на мне активна, тяжело вздохнул, смахнув заодно и холодный пот со лба.

«Твою мать, да как она?..» — сначала подумал я, но внезапно осёкся, сообразив. Глаза! Как же я мог забыть?! Но почему они тогда светятся днем? Или это просто маскировка их просвечивает? Не думал, что я настолько заметен даже под невидимостью.

А возможно, это сработало особое чутьё Пинки? В мультсериале она нечто подобное успешно демонстрировала.

Вдруг на соседней улице я услышал громкий шум. Осторожно выглянув за угол, я увидел, как Рэрити, Твайлайт и Эпплджек собирают параспрайтов в одну кучу. Единороги при помощи магического ветра и особого щита собирали параспрайтов вместе и гнали их в сторону леса, а земнопони руководила всем этим процессом. Попытка не пытка, но я прекрасно помнил, что у них ничего не получится. Сказать бы им об этом, да не хотелось маскировку рушить. Тем более, что я был уже на грани того, чтобы спалиться.

Пока город получал столь желанную, хоть и кратковременную, передышку, а также пытался отойти от паники, я направился в сторону окраины Понивилля, где меня уже поджидал невесть откуда взявшийся Спайк.

— Стевриан! — помахал мне лапой дракончик, — Они убрали этих надоедливых существ из города…

— Боюсь, что нет, — помотал головой, — Они снова вернутся.

— Ты так думаешь?

— Я знаю, — кивнул, — Я бы использовал против них распылитель и зажигалку за неимением иного способа массово их сжечь, но…

Спайк недовольно нахмурился и издал возмущенный рык.

— Это же жестоко!

— А ты бы хотел, чтобы они съели вообще все вокруг и распространились по всей стране? — спросил я, подняв «бровь». Я сурово сжал губы и скрежетнул зубами, думая о более прагматичном способе избавить Понивилль от такой напасти.

Видя меня в таком состоянии, фиолетового-зеленый сородич немного отступил и опустил взгляд.

— Неа, не хотел бы, — растерянно ответил он. А я, вспомнив, как Спайк умеет выпускать пламя, чуть усмехнулся, спросив:

— Тогда скажи вот что: твое дыхание достаточно горячее?

— Я не измерял, — пожал плечами Спайк, который всё ещё выглядел растерянным, — Но мое пламя способно лишь телепортировать предметы туда, куда я подумаю.

«Значит тот свиток не случайный был», — мысленно подметил я, вспоминая, как один раз ко мне попал свиток от Твайлайт Спаркл. Но в то же время кивнул Спайку в ответ:

— Полезное свойство, — задумчиво сказал я, — Но оно абсолютно не подходит, если, конечно, ты их прямо в море или в жерло вулкана не телепортируешь.

Дракончик поморщился, отведя глаза в сторону, явно представляя себе что-то нехорошее, но потом он вновь посмотрел на меня.

— Можно попробовать, но их слишком много.

— Твоя правда, — вздохнул я, — Если можно было бы изобрести что-нибудь такое, что… — меня осенило, — У грифонов же есть такая вещь как огнемет! У вас её нет?

От моих мыслей Спайк и вовсе пришёл в ужас. Он с негодованием покачал головой и строгим голосом произнёс:

— Оружие в Эквестрии имеют право носить только представители элиты, стража и сами принцессы, — сказал Спайк, уперев лапы в бока, — А такое ужасное оружие запрещено особенно сильно! Оно превращает живых существ в обугленные кости или пепел.

«М-да… Дружба-хуюжба, блин! Потом будете жаловаться, что не можете разобраться с какими-то мухами. Позор, а не страна,» — хмуро глянув на беспорядок в городе, подумал я.

— И откуда ты все это знаешь? — поинтересовался я с лукавой улыбкой на морде. Вряд ли обычные пони хотя бы слышали про подобное оружие, но откуда маленькому дракончику о таком известно?

— Может быть мне и почти одиннадцать лет, но мы, драконы, — Спайк поднял указательный палец правой лапы вверх, — учимся и растем ментально куда быстрее. Я много чего знаю.

— Чего например? — спросил я, зная, что сейчас время не то, но уж очень хотелось спросить.

— Например, откуда берутся дети, — заявил фиолетовый дракончик, гордо подняв голову вверх, — Когда жеребец и кобыла очень любят друг-друга, то иногда уединяются и делают друг с другом «шуры-муры» — на этом месте Спайк сделал жест кавычек пальцами поднятых на уровень головы лап, — После чего кобыла беременеет и через некоторое время у них рождается жеребенок.

Я издал непроизвольное хихиканье, переходящее в натуральное конское ржание.

«Никогда бы не подумал, что он знает такое в своём возрасте. Честное слово. Он в реальной жизни и вправду взрослее, чем кажется. Какой же приятный сюрприз. Только вот это выражение «шуры-муры»… Твайлайт небось заменила слово «секс» на это, когда рассказывала ему откуда берутся дети…», — думал я, пытаясь подавить смех. Пока получалось плохо.

— Чего так ржёшь? Я сказал что-то не то? — спросил Спайк, трогая меня за ногу. Я, наконец, закончил смеяться и теперь просто пытался отдышаться.

— Да просто непривычно видеть столь умного дракона, — улыбнулся я как ни в чём не бывало. Спайк в ответ задумчиво почесал голову.

— А ты много их видел? — поинтересовался дракончик.

— Разве что мельком, и то: все они были несколько… безграмотные, — ответил я, вспоминая то, что на данный момент известно о местных драконах из разговоров стражников, с которыми я провёл целых два месяца своей жизни.

— Вот как? — Спайк издал протяжное «ммм», после чего кивнул, — Охотно верю. А не…

Вдруг со стороны города снова раздались крики. Я повернулся на источник звука, но в первую минуту ничего особенного не заметил. Однако вскоре мы обнаружили, как в город вновь целой волной влетели параспрайты, перепугав только-только вышедших на улице жителей Понивилля.

— Я же говорил… — посмотрел я вновь на Спайка, закатывая устало глаза. Тот присвистнул в ответ.

— Да-а-а… А ты неплохо предсказываешь. И что же мы будем делать? — досадно хмыкнув, спросил дракончик.

— Попробуй их отогнать от домов своим огнем, а я помогу.

— Чем? — удивился Спайк.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся я, и мы оба направились обратно в городок.

Пока Спайк, выйдя на центральную площадь, изображал живой огнемет, выдыхая зеленое пламя и телепортируя случайно попавших в него «мух» неизвестно куда, я отошёл немного в сторону и решил воспользоваться новой способностью, которую освоил во время одной из тренировок на площадке…

Я помнил, как однажды сосредоточившись, я попробовал телекинезом воздействовать не на определённый предмет, а на само пространство вокруг меня. Грубо говоря — воздух. И я тогда стал замечать, как он постепенно от моего воздействия сгущается и с легким хлопком вызывает небольшую ударную волну вокруг тела, сопровождаемую легким фиолетовым свечением. Оно длилось всего доли секунд, но зато позволяло от себя резко отталкивать посторонние предметы. Эта псионическая волна оказалась очень полезной способностью, которую я и хотел применить сейчас в деле.

Закрыв глаза и сосредоточившись, я начал концентрировать и испускать волны псионической энергии, которые сразу же отталкивали от меня параспрайтов и сгоняли их в сторону леса. Выглядело это почти как джедайское мастерство владения силой, но только в рамках магии Эквестрии. Конечно, одному мне было тяжело управиться со всем роем этих «мух», но постепенно моё воздействие начало приносить свои плоды. Что самое главное — меня никто до сих пор не увидел, если не считать самого Спайка и, возможно, Пинки Пай. Конечно, вспышки фиолетовой энергии могли меня выдать с потрохами, но в панике на них никто пока не обращал внимания.

Впрочем, Спайк оценил мою новую способность, а потому даже подметил, подбежав ко мне:

— Вот это да! Как у тебя так получается? Выглядит шикарно.

— Это лишь долгие тренировки с телекинезом и упорство, — заметил я в ответ, с чувством гордости улыбнувшись. Почти все параспрайты к тому моменту уже оказались на окраине города и пытались прорваться обратно внутрь, однако огонь Спайка и мои волны энергии не давали им этого сделать.

Мы со Спайком создали небольшую команду и теперь действовали сообща: я волнами псионической энергии оглушал противных параспрайтов и сбивал их в кучи, и маленький дракончик пламенем их телепортировал, не оставляя от них, ровным, счётом, ничего.

— Ты молодец, — улыбнулся я ему натянутой улыбкой из-за головной боли, вызванной перенапряжением, — а куда ты их телепортировал?

Спайк ненадолго опустил взгляд, но затем произнёс, пытаясь отдышаться между выдохами пламени:

— В жерло вулкана… Всё, как ты и посоветовал.

Я удовлетворенно улыбнулся. Он хотя бы понимает, что порой приходится использовать не самые приятные методы для достижения цели. Этим мне Спайк нравился всё больше и больше. Он так-то и в каноне был интересным, а тут вообще просто золото. Твайлайт Спаркл очень повезло найти такого дракона.

Когда с какой-то частью «мух» было покончено, к нам подбежала Шестерка — все, кроме Пинки Пай. Заметив их, я сразу поспешил отойти в сторону, дабы не быть замеченным преждевременно.

— Спайк? — удивилась Рэрити, подходя к дракончику, — Что ты здесь делаешь?

— Я… — все еще не мог отдышаться дракончик после столь напряженного труда, — Вам помогаю…

— Ты? — возмутилась Рэйнбоу Дэш, — Что ты вообще сделал? В библиотеку за скучными книжками сбегал?

— Сахарок, — вмешалась Эпплджек, обращаясь к голубой пегаске с радужными гривой и хвостом, — Ты чего? Все еще злишься из-за того, что он случайно телепортировал книжку про Дэринг Ду не пойми куда?

— Да! — заявила Рэйнбоу, — Злюсь.

В спор вмешалась элемент гармонии — Твайлайт Спаркл, которая встала между ними двумя и возмущенно топнула копытом:

— Может не будем злиться девочки? Тем более на моего брата!

— Извини ее, сахарок, — ответила Эпплджек, отвернувшись, а потом повернулась к Спайку, — Чем ты помог нам?

Фиолетовый дракончик, наконец, вздохнул, и почесал свою макушку.

— Пока вы бегали я своим дыханием отправил параспрайтов куда подальше, — заявил он, — Они точно никого не побеспокоят.

— Вот, — сказала Твайлайт, посмотрев на подруг, — Видите?

— Велико дело, — недовольно фыркнула дерзкая пегаска и отвернулась.

— Рэйнбоу Дэш! — повысила голос лавандовая единорожка, — Если еще раз скажешь про моего младшего братца хотя бы одно плохое слово, и я отберу у тебя все книги и журналы с Дэринг Ду.

Это, кажись, подействовало на неё, и та обеспокоенно завертела головой:

— Нет! Только не журналы! Я клянусь, что плохо о Спайке не скажу, только не трогай журналы!

Всё это время я стоял недалеко от них и наблюдал за развитием разговора, периодически прикладывая ногу ко лбу. Какими же глупостями они порой занимаются. Спорят на пустом месте, не могут организоваться в трудные моменты, не ценят труд их друга… Спайк же смотрел в мою сторону и сокрушенно качал головой, будто молчаливо соглашаясь с моей реакцией.

Через минуту я услышал звонкий голос белоснежной искательницы алмазов, которая, наконец, призвала остальных завершить начатое:

— Осталось меньше половины параспрайтов, — напомнила всем Рэрити, — Надо как-то избавится от них.

— Сахарок, мы это и так делаем, — ответила ей Эпплджек, — Но, кажется, мы забыли кое о ком. Пинки Пай!

Все начали оглядываться вокруг. Только сейчас до Шестерки начало доходить, что они потеряли самую гиперактивную подругу. Но никто даже не смог ничего сказать.

— Да! — опомнился первым Спайк, — А где Пинки?

Ответ пришёл сам: из ближайших кустов появилась вся увешанная музыкальными инструментами розовая пони. Как она умудрялась на себе таскать все сразу — неизвестно, но я заметил, что она была вся обвешана ремнями и различными креплениями, что наводило на некоторые мысли.

Но пока я соображал, Пинки Пай без лишних слов начала исполнять хаотичную какофонию звуков из всех инструментов сразу. От такой жуткой мелодии я прижал уши к голове, впрочем как и все остальные. Розовая пони же, не обращая ни на что внимания, направилась туда, где находились загнанные мной и Спайком «мухи». Вся Шестерка устремилась за ней, но я не стал идти следом, а просто присел на траву, потирая виски и пытаясь унять вновь возникшую головную боль.

«Вот знаю же, что перенапрягаться, особенно с новыми способностями не стоит, но нет — обязательно сделаю ровно наоборот. Идиот я…», — мысленно ругался я. Слишком часто использовал способность псионических волн, вот и чувствую теперь неприятную отдачу. Но к счастью, время на отдых у меня было предостаточно, а никто поблизости меня не мог побеспокоить. Даже Спайк решил последовать за остальными, на время оставив меня одного, за что я был ему благодарен. Отдых для меня сейчас был как лекарство.

Через некоторое время Шестерка вместе со Спайком вернулись обратно, поздравляя Пинки с тем, как она придумала ловкий план, заманив цветных «мух» в глубь болота при помощи хаотичной музыки. Постояв какое-то время на месте и пронаблюдав за тем, как толпа жителей буквально скандировала спасителям Понивилля, я решил вернуться в центр города и убедиться, что теперь там всё в порядке.

Однако стоило мне появиться на городской площади, находясь всё ещё под заклинанием невидимости, как в небе появилась летающая повозка, окруженная летающими пегасами-телохранителями. Они ярко сверкали в неполных легких бело-золотых кольчугах, и я сразу в них узнал королевских гвардейцев.

«О нет! Селестия! Только не она,» — фыркнул я и поспешил отойти немного в сторону, дабы не мешать остальным, а пронаблюдать за этой сценой с безопасного расстояния. Повозка постепенно приближалась к городу, а горожане, заметив её, расступались в стороны, освобождая место для посадки. Сама она была больше и шире, чем в каноне, но здесь у неё имелось существенное отличие: она не имела колес. Также пегасы ее не тянули за собой, в мультсериале. Когда повозка начала снижаться, я заметил на её нижней стороне нечто, напоминающее соты пчелиного улья, из-за чего предположил, что повозка скорее всего летает либо на магии, либо за счёт какой-то загадочной технологии антигравитации, которую даже на Земле еще даже чисто теоретически не изобрели. Данная картина заметно отличалась от той, что доводилось видеть в мультсериале, поэтому я счел нужным данную деталь запомнить.

Когда повозка и пегасы приземлилась, на главную площадь сошла Селестия, вся такая пышная и обвешанная своими обычными регалиями. Они настолько сильно сверкали на солнце, что едва ли не ослепляли всех, кто осмеливался на неё поднять взгляд. Осмотревшись вокруг, она прошлась по площади Понивилля в своей царской манере, гордо подняв голову и изящно качая крупом, и затем направилась в сторону Шестерки. И стоило ей показаться во всей красе перед ними, как те синхронно склонили головы перед ней. А вслед за ними упали ниц и остальные жители Понивилля. Я, естественно, делать этого не стал.

— Не стоит кланяться мне, мои маленькие пони, — состроив невинное выражение морды, сказала Селестия, — Я пришла сюда лишь на пару минут, дабы удостовериться, что здесь всё хорошо. А моя ученица пребывает в полном здравии.

— Да что вы, принцесса, — сказала мэр, медленно выходя из толпы, — Мы рады вашему обществу.

— Спасибо и вам, — улыбнулась диарх в ответ, — Но я и вправду должна откланяться. В Филлидельфии произошло какое-то чрезвычайное происшествие, и я обязана быть там.

В этот момент элемент магии подняла голову и чуть смущенно улыбнулась Селестии:

— Но могли бы вы остаться хотя бы на чай?

— Боюсь, нет, моя верная ученица, — покачала Селестия головой, — Это куда важнее, но за предложение спасибо.

Сказав это, белая кобыла развернулась и пошла обратно к повозке, состроив выражение омерзения, когда ей казалось, что никто этого не видел.

«Видимо, при ней о чае упоминать не стоит», — думал я, стоя на небольшом холме. Отсюда я и наблюдал за всей этой сценой, думая о том, какая же Селестия всё же лицемерная тварь. Перед всеми сюсюкается, а как никто не видит, то открывает своё истинное лицо. Поди и Шестерка ей нужна чисто как инструмент для урегулирования различные серьезных ситуаций.

Но в голову к ней не залезешь, а потому и не знаешь, что у этой кобылы на уме. Хоть мне и известно о ней куда больше, чем любому другому жителю этого городка.

Как только Селестия вместе с телохранителями скрылись из поля зрения горожан, а повозка вновь взмыла в воздух, жители города начали возвращаться в привычное русло жизни и восстанавливать пострадавший от налёта параспрайтов город. Все чувствовали себя усталыми, но счастливыми от того, что всё закончилось.

Опыт был интересный и для меня, но я уже устал, а потому потерял бдительность. И именно поэтому я не заметил, как ко мне подлетел не пойми откуда возникший параспрайт. Он очень заинтересовался кристаллом невидимости, что находился у меня в креплении, и я слишком поздно заметил его попытку его попробовать артефакт на зуб. Я стал в панике пытаться того смахнуть, но случайно задел копытом крепление, и из-за этого кристалл выпал прямо мне под ноги. А в следующую секунду, поскользнувшись на ровном месте, я кубарем свалился с пригорка и вылетел прямо на площадь, где сейчас находилась основная масса пони.

«Вот же падла эта муха, чуть было…», — подумал я, но когда я поднял взгляд, я смог лишь выдавить одно единственное слово:

— Блядь…

Все взгляды пони, включая Шестерку, обратились на меня. А заклинание невидимости не поддерживалось более.