Свити Бот: Сказка Согревающего Очага

Глава 3. «Откровение»

Свити находилась в ледяной пещере. В длинной, но узкой шахте, которую она прокопала собственными копытами. Снова и снова она дробила передней ногой твердый лед. Шаг за шагом продвигалась все дальше. С каждым вздохом пар клубился у ее рта. Но Свити не чувствовала ни холода, ни усталости, ни осколков льда, которые ударялись об ее копыто с каждым новым ударом. Все ее мысли были сосредоточены на разбивании льда.

Свити не знала, как далеко она продвинулась или как долго пробыла здесь. А позади нее простиралась вырытая ей пещера, тянущаяся так далеко, что она даже не видела ее начала. Воздух был сухим и безмолвным. Единственное, что было слышно – ее сердцебиение и ритмичный стук копытом.

Внезапно в пещере раздался грохот, а воздух наэлектризовался. Волна искрящейся синей энергии пронзила лед, и Свити осознала, что перед ней что-то есть. Темная тень появилась на стене перед ней, как чернильное пятно на кристально чистом льду.

Что-то было похоронено прямо перед ней. С неистовым любопытством она продолжила копать, ударяя ледяную стену снова и снова. И спустя еще несколько ударов, когда она ударилась о что-то металлическое, туннель наполнился громким лязгом.

Она смела льдинки и увидела стальную ногу.

Правую переднюю ногу, если быть точным.

Она взглянула на свою. Ту самую, которой копала лед. Искалеченную и сломанную. Копыто сломано до основания, суставы вывернуты, а из колотых ран торчали части костей.

Она превратилась в хлам.

Свити с безразличием сняла ногу и заменила на металлическую. Она несколько раз потянула и повертела замененной конечностью. От плеча до копыта она двигалась плавно и без изъяна, так, будто всегда была там.

Оглянувшись на дыру, в которой была механическая нога, Свити увидела, что лед там начал трескаться сам по себе, облегчая ей работу. Она улыбнулась. Но не успела она вернуться к работе, как ее спину обдало жаром, а туннель заполнило ослепительное сияние. Свет был настолько ярким, что пожрал все, до чего смог прикоснуться.

В мгновение ока он достиг ее, и Свити почувствовала, как ее вытаскивают из туннеля.

---

Свити Белль проснулась на своей кровати. Лучи утреннего солнца светили ей в глаза сквозь окно.

Свити сморгнула сон и попыталась понять, о чем он был. Но, как и все другие, она напрочь забыла его. Что-то про лед и ногу…

Свити заглянула под одеяло. Кровать сухая. Ну, хотя бы у нее не было утечки масла.

Свити сняла носок. Механическая нога все еще была на месте. Повязка уже не выглядела такой испачканной маслом, как вчера. Ведомая любопытством, она развязала повязку, чтобы осмотреть повреждения. Но их там не было! Поврежденная трубка подачи топлива работала в исправном режиме, будто никогда и не рвалась.

Она осознала всю схожесть этой металлической ноги с той, что была во сне. Той, которой она заменила искалеченную. Что это значит? Что это и вправду был протез? Неужели она начала припоминать, откуда он взялся? Свити надеялась на это.

Она встала с кровати и подошла к окну.

На стекле красовался иней, но на улице не было ни снежинки. Зиму все еще задерживали, пока не пройдет последний осенний дождь. Как и следы подготовки к празднику.

Деревья стояли без листьев, а дома — без украшений. Никто не хотел, чтобы их финтифлюшки к кануну Согревающего Очага намочило дождем. Улицам не хватало пони, разошедшихся по своим делам. Даже солнце, казалось, не хотело покидать горизонт. Его ранние лучи окутывали призрачный город тусклым светом, длинными тенями и аляповатыми цветами.

Понивилль редко когда был настолько пустым. Это не улучшило настроение Свити. Это как если бы отложили веселое время. Пока шторм не пройдет — не будет ни боя снежками, ни катания на санках.

Лед… Ее мысли вернулись ко сну. Лед… Все ответы лежали за этим льдом.

По секрету, Свити надеялась на то, что и это время можно отложить. Что сегодня вовсе не учебный день. Что она может спрятаться от всего мира под своим одеялом.

Но она не могла. В любую минуту Рэрити могла постучать в дверь и вытащить Свити из кровати. Ей очень не хотелось, чтобы ее застали врасплох.

Свити проверила все ли носки на ногах и с ужасом поняла: на ней только три носка.

Воспоминания вчерашнего мгновенно нахлынули на нее. Она дралась со Скуталу, а носок был разорван в клочья. Свити пришлось использовать другой носок, чтобы скрыть повязку. Она вспомнила, как собиралась оправдаться перед Рэрити, что потеряла его.

Но Рэрити даже не спросила. Видимо, она даже не заметила. Должно быть, Свити застала ее поглощенной работой, и поэтому у нее не было времени на это. Вот почему не было смысла спрашивать про металлическую ногу. С таким же успехом она могла бы заявить: «Селестия милосердная, я робот! Я подорвалась! А еще гуляла по Вечнозеленому лесу совсем одна, и меня чуть не съел волк», и Рэрити бы никак не отреагировала.

По крайней мере, Свити так подумала про себя.

Но Рэрити сейчас отреагирует.

— Не бойся, — сказала Свити сама себе. Если Рэрити спросит, почему она так рано — спишет на дурной сон. Ее мрачное настроение оправдает кошмар. Хотя его можно списать и на то, что выходные закончились. Полуправда. А если спросит о носке — прошлое оправдание все еще в силе — она скажет, что потеряла его.

---

Рэрити не спросила. Она спала внизу за своим рабочим столом. Она одеялом натянула на себя несколько наполовину законченных платьев, а один из поникенов использовала как подушку. Должно быть, она всю ночь работала.

Что могло довести ее сестру до такого изнеможения, Свити не знала. Но она знала, что это не впервой. Может, во всем виноват пик кануна Согревающего Очага.

Свити воспользовалась шансом и подкралась к своей куртке, дабы вытащить свой испорченный носок из кармана. Затем она взяла иголку и нитки. Воспоминания о произошедшем прошлой ночью всплыли в ее голове, пока она смотрела на груду платьев, которая подымалась и опускалась в такт дыханию Рэрити. Свити до сих пор не знала, о чем думала тогда.

Она пошла на кухню и принялась заштопывать носок. Еще пару швов — и носок как новый (насколько это слово вообще уместно по отношению к шарфу, используемому в качестве носка).

Натянув носки, она села за обеденный столик и сделала себе завтрак: всего-навсего хлопья с молоком.

Жуя, она усиленно думала про вкус.

Если бы она была роботом, могла бы она чувствовать вкус? Роботы не могут чувствовать вкус, верно?

Если только они не были на это запрограммированы. Но как это возможно заложить программой?

Свити взглянула на хлопья. Когда ее запрограммировали любить их? Мысль абсурдная, но она не покидала ее.

Если бы она была запрограммирована, чтобы знать, каковы хлопья на вкус, то… откуда ей знать, что она не запрограммирована?

Так, ей нужен вкусовой тест. Ей нужно съесть что-то, чего она никогда не ела.

Свити вытащила из холодильника салат и принялась жевать один из его влажных листьев, ощутив слегка горьковатый вкус.

Несмотря на то, что Свити была травоядной, ей никогда не приходило в голову есть сырую зелень, но она видела, как это делали взрослые. Сладкое пирожное, мороженое и тортик были нормальной едой жеребят. Это она любила.

Вероятно, это то, что она была запрограммирована любить.

Затем она достала морковку и помидор и тоже съела их. Все они были овощами. Вся зелень, которую она никогда не съела бы в сыром виде. И все они имели свой, отличающийся друг от друга вкус.

Затем она пробралась вглубь холодильника, достав оттуда квашенную капусту. Она соответствовала своему названию — кислятина. У Свити сработал рвотный рефлекс, и ее стошнило в раковину. Это явно было то, что она больше ни в жизни, ни во век не положит в рот. Нечто такое, на что у нее не было запрограммированного вкуса.

Она выпила воды из-под крана, чтобы убрать этот горьковато-кислый привкус с языка. Ей нужно что-то, чтобы приглушить ужасный привкус во рту.

Взгляд Свити приостановился на кладовой.

Пришло время другого вкусового теста.

Она притащила стул в кладовую, чтобы дотянуться до верхней полки. Она снова прислушалась к ритмичному сопению сестры перед тем как забраться и достать свой приз оттуда. Баночка, до краев заполненная маминым особым домашним печеньем. Подарок от их родителей, которые оставили не только Свити (на попечение ее старшей сестре), но и доверху заполненную банку ее любимого шоколадного печенья.

Они вкуснее всего. Даже угощения из Сахарного Уголка не могли сравниться с божественным вкусом маминого печенья. Свити всегда было мало их. Хоть и прошло довольно много времени с тех пор, как она видела своих родителей, когда те отправились в свое кругосветное путешествие, мама постоянно в одно и то же время отправляла домой посылку — банку печенья вместе с письмом, в котором она рассказывала в подробностях об их путешествии. Без него печенья давно бы уже здесь не было.

Сама Рэрити не в том положении, чтобы держать сладости по всему дому. Она говорит, что они портят фигуру и вредны для здоровья. И лишь мамино печенье было исключением. При этом Рэрити всегда держала их повыше, иначе Свити бы съела их в один присест.

Только благодаря ее усилиям потребление печенья удалось свести к минимуму так, чтобы они еще оставались до прихода следующей посылки.

“Что ж… все равно я не собираюсь их все есть”, — подумала Свити про себя, вытаскивая печенье из банки и поднося ко рту. Всего лишь одну.

Она медленно жевала, чувствуя хруст и шоколад, тающий во рту. Вкус был умопомрачительным. Шоколад сменил горький вкус на языке, а шоколадная крошка прочистила горло. Вся эта сахарная прелесть нейтрализовала горечь в ее животе. И…

—:: Вкусовой... анализ... ::—

 

Свити чуть было в шоке не выплюнула все.

Кто это сказал?

Она осмотрелась по сторонам. Никого. Она все еще слышала Рэрити, спящую в бутике.

Странно. Свити точно что-то услышала. Она могла поклясться, что кто-то подошел к ней и прошептал в ухо. А может, это Рэрити разговаривала во сне? Нет. Если бы это она разговаривала, то стояла бы прямо на кухне. Был ли здесь кто-то еще помимо их двоих?

Грабители? Не должны ли они приходить ночью, когда все спят?

Впрочем, сейчас было раннее утро, когда нормальные пони еще спали.

Но никто, каким бы опытным он ни был, не смог бы сбежать из комнаты за долю секунды, когда она повернула голову. Если только этот грабитель не был единорогом, который мог мгновенно телепортироваться. Но зачем грабителю сообщать свое присутствие?

Свити отодвинула табуретку и закрыла дверь кладовой. Все мысли о печении пропали мигом.

Она знала, что что-то слышала. Голос прозвучал совсем рядом с ее головой.

Хотя прозвучал он так, будто был в голове.

Свити приложила копыто к виску.

Должно быть, у нее разыгралось воображение. Она просто анализировала вкусы. Верно. Ей в голову пришло единственное слово.

— Анализирую, — прошептала Свити сама себе и громко захихикала. Она и правда иногда была ходячим словарем. Смешное слово, ха-ха.

Она покачала головой. Ух ты. Она слишком много думает об этом.

Пока Свити стояла там, раздумывая, она вспомнила, что к ее копытам представлен целый фуршет из фруктов и овощей. Все, что она взяла из холодильника и понадкусывала, было разбросано по полу.

Что ей со всем этим делать? Рэрити рассердится и за то, что она замарала пол, и за переведенные продукты.

Вот почему она не могла просто так выбросить эту еду. Рэрити заметит, если выбросить ее в мусорный бак.

Придется ей все это собрать, затолкать в ланч-бокс и съесть в школе. В конце концов, Рэрити не будет возражать, если она сама сделает себе обед. Это будет горько-кислый обед. Но это лучше, чем столкнуться с гневом сестры.

Но тут Свити увидела свой ланч-бокс, уже упакованный и ждущий ее с запиской от Рэрити. Должно быть, она засиделась до утра и, прежде чем уснуть, приготовила Свити обед.

В суете она взяла остатки полусъеденной зелени с пола и впихнула в коробку, чудом закрыв ее. Придется съесть большой обед, ну или по пути выбросить остатки.

Она одолжила ремень из бутика, обвязала им ланч-бокс и убрала его в седельные сумки. Затем захватила пару вчерашних ботинок с таким неподдельным выражением лица, будто снаружи вот-вот хлынет ливень.

Когда Свити собиралась уходить, Рэрити еще спала. Груда платьев то поднималась, то опускалась в такт ее дыханию. Свити не хотела будить свою сестру. Она осторожно открыла дверь, помня о колокольчике над ним. Если она сможет прошмыгнуть через этот проем, то не заденет звоночка.

Свити пропихнула седельные сумки вперед и уж собиралась было сама протиснуться, как вдруг сильный порыв ветра распахнул дверь.

Для Свити этот колокольчик прозвенел громче, чем когда-либо.

Рэрити вскочила из-под кучи платьев.

— Да! Здравствуйте!… Рады видеть вас в Бутике… эм... Прошу прощения, одну минуту… Скоро подойду, — пробормотала она, пытаясь расчесать гриву копытом и магией поднять все платья с полу, перемещая их по очереди как на показе мод.

— Они скоро будут готовы. Вот только…

Лишь сейчас Рэрити осознала, что в дверях стоял не клиент, а ее сестра.

— Оу! Доброе утро, Свити. Ты рано сегодня, — сказала Рэрити с деловой улыбкой во все лицо.

— Ну да! В школу ведь надо, — ответила Свити, заставив себя улыбнуться в ответ. Пока Рэрити еще не отошла от дремы, Свити успела надеть на себя седельные сумки.

— Да… точно, — проговорила Рэрити. К счастью, она не смотрела на часы.

Они стояли, смотря друг на друга. На каждой по бутафорной улыбке. В воздухе повисло неловкое молчание. Тот момент, когда обе знали, что кто-то что-то натворил, но не хотели говорить об этом первыми.

Лишь ветер вывел их из молчания, позвонив колокольчиком.

Они отвели взгляды.

— Ладно, мне пора! — сказали они в унисон. Свити закрыла за собой дверь.

---

Было раннее утро. Настолько раннее, что было даже рано идти в школу. Но Свити ничего не оставалось, кроме этого.

Ветер, кажется, стал еще холоднее, чем вчера, и Свити уже пожалела, что не взяла ту куртку.

Она осмотрелась. Темно-синее небо было ясным над всем Понивиллем, но над горизонтом на востоке виднелась стена черных туч. Предвестник зловещего шторма, который, казалось бы, предвещал недобрые времена.

Идя по городу, Свити удивилась встретить еще кого-то, идущего в столь ранний час в школу. Сперва она подумала на своего воображаемого вора-домушника, однако затем признала в оранжевых и пурпурных тонах свою подругу.

Свити замешкалась. Она пообещала Эпплблум не разговаривать со Скуталу, но она чувствовала, что не в праве игнорировать ее. Они могли по крайней мере вместе молча дойти до школы. Хотя, на самом деле, не разговаривать было лучшей идеей.

“Не буду разговаривать с ней”, подумала она. “Просто скажу "привет".

— Привет, Скуталу! — поздоровалась она.

Скуталу ничего не ответила.

Свити позвала ее снова. На этот раз Скуталу навострила уши. Она обернулась и увидела ее. Но вместо того, чтобы подождать, Скуталу начала ускоряться.

Свити побежала вслед за ней.

— Скуталу! Подожди меня! — выкрикнула она.

Но Скуталу лишь ускорилась, и вскоре обе кобылки галопом понеслись к школе. Это что, какая-то гонка? Она и раньше бегала с друзьями в школу наперегонки. Часть ее хотела верить, что это было как в старые добрые времена. Но неприятный узел начал завязываться в животе Свити; узел, вызванный от столь же неприятной мысли.

Скуталу не бежала с ней. Она убегала от нее.

Скуталу быстра, даже без скутера. Она могла махать своими рудиментарными крыльями, чтобы ускорить себя, даже когда бежит.

Свити не была бегуньей. Но она была Меткоискателем и имела силу десяти кобылок, если была решительна в своих намерениях. И прямо сейчас она хотела догнать Скуталу.

Да это ведь просто смешно. Они могли бы просто договориться друг с другом не разговаривать. Но ведь это не повод избегать друг друга.

Скуталу обернулась и поднажала еще пуще. В ответ Свити пришлось поднапрячься не меньше. Ей не хотелось упустить Скуталу. Мало-помалу она набирала скорость. Они бежали так быстро, что если бы еще не провели осенний забег, то они наверняка сорвали бы сейчас все листья с деревьев. В спину им дул порывистый осенний ветер. Пока Свити бежала, она могла поклясться, что ветер шептал ей сквозь оголенные ветви.

—:: ...Предел скорости… Отмена… Стена… Нарушена… Утечка ::—

Свити не было времени выяснять, кто это шептал. Все ее внимание было сосредоточено на фиолетовом хвосте перед ней.

Свити уже догоняла ее, но тут между деревьев показалась школа. Скуталу рванула к воротам, которые уже много раз бывали для них финишем.

Но Скуталу не желала останавливаться на воротах. Она лихо бежала к дверям школы.

Со всей готовностью Свити заставила ноги двигаться быстрее. И ей это удалось каким-то образом. Она миновала забор и большими скачками преодолела оставшееся расстояние к порогу, где Скуталу уже положила копыто на дверную ручку.

Они обе врезались в дверь и дважды кувыркнулись в коридоре.

Ланч-бокс Свити вылетел из сумки, разбрасывая все содержимое по полу.

Скуталу быстро встала на ноги и тут же рванула к двери класса. Но Свити поймала ее до того, как та схватилась бы за ручку. Она оттащила ее от двери и приставила к стене.

— Ты победила! — задыхалась она. — Браво! Ура! Ты и вправду самая быстрая.

— Отцепись от меня! — прошипела Скуталу. Ее голос был полон ярости, но Свити увидела слезы у нее на глазах.

— Я знаю, что мы не должны друг с другом разговаривать. Но прошу, не плачь… Знаю, тебе жаль меня, но…

Это лишь разозлило Скуталу. Она скривилась, пытаясь вырваться из хватки Свити. Но та не отпускала.

— СВИТИ! — раздался голос в дверях.

Свити обернулась и увидела Эпплблум, стоящую там с ужасом в глазах.

Что она здесь делает так рано?

— Отпусти ее!

— Нет! Пока вы не перестанете смотреть на меня так, как будто я… я…

— Свити… ты меня задушишь… — прошептала Скуталу.

Свити опустила взгляд на копыта, осознав, что не просто прижимает Скуталу к стене. Одно из копыт держало за ногу Скуталу. А другое — ее правое — было прямо у нее на шее.

Она отшатнулась от своей подруги, и Скуталу упала на пол.

— Прости! Прости! Мне так жаль! Очень жаль!

Скуталу хватала воздух. Свити протянула правое копыто помощи. Но Скуталу оттолкнула ее.

Свити не знала, что делать и что говорить. Она взглянула на Эпплблум, ища помощи. Но она выглядела так, будто кто-то сказал ей, что Санты-Хувса не существует.

— Я не Кровавый Бот, — вырвалось из ее губ.

В этот момент дверь класса открылась, и оттуда вышла мисс Черили.

— Оу! — удивилась она. — Мне показалось, что я что-то услышала, но не думала, что это будете вы. Что вы здесь делаете так рано?

Троица обменялась друг с другом взглядами.

— Не могли уснуть, — таков был их ответ.

Черили усмехнулась.

— Ну что ж. Ну раз уж вы здесь, то можете подождать в…

Она ахнула, увидев в коридоре последствия взорванной бомбы из ланч-бокса. Черили хмуро посмотрела на них.

— Что вы здесь делали?..

— Это я виновата! — тут же призналась Свити. — Мы… бежали, и я… уронила ланч-бокс.

— Ладно. Тогда, я думаю, тебе нужно прибраться здесь до того, как начнутся уроки. Остальные могут подождать, пока я готовлюсь к сегодняшним занятиям.

Черили отправилась к шкафчику за инвентарем уборщика. За этот короткий промежуток времени Свити просила прощения у Скуталу, но все что получила — ее суровый взгляд.

— Не разговаривай со мной, ты… ты… — Скуталу прикусила губу. Что бы она не собиралась сказать, она просто замолчала, повернулась и направилась в класс.

— Тебе и вправду следует оставить ее в покое, — сказала Эпплблум.

— Почему? Неужели это из-за вчерашнего?

Эпплблум промолчала. Она явно хотела что-то сказать, но не стала.

Сердце Свити сжалось.

Черили вернулась с ведром и шваброй. Затем закрыла за собой дверь класса, оставив Свити одну.

Пока Свити пыталась очистить пол от своего обеда, она старалась разобраться, что с ней сегодня не так. Она приставила ее лучшую подругу к стене, как хулиган, пытающийся отобрать еду. А взгляд в глазах Скуталу лишь заставил давить на нее сильнее. Она хотела выжечь этот взгляд, хотела вложить в нее хотя бы каплю здравого смысла. О Селестия, и о чем она только думала? Свити никогда с ними так не поступала. Они же ее друзья, верно?

Но зачем они обе пришли в школу пораньше? У них была тайная встреча Меткоискателей? Без нее?

Свити встряхнула головой. Такие мысли о ее друзьях просто не укладывались в голове.

Почему? Почему? Почему она не спросила Рэрити, как снять протез? Ей нужно это знать. Сегодня она должна доказать Скуталу!

Свити схватила себе за ногу. Где-то раздался треск льда.

Она закончила уборку как раз вовремя — раздался звонок, и остальные школьники начали подтягиваться.

Свити сняла ботинки, но подтянула носки, чтобы они не спали. Над ней будут смеяться. Но уж лучше так, чем если бы они узнали, что ее нога — искусственная.

---

— Доброе утро, класс. Сегодня мы поговорим об анатомии.

Черили повесила на классную доску материал урока. На нем были четко изображены внутренности пони, что вызвало дружный “фу-у-у” от класса.

— Да, я знаю. Но все должны знать, как они выглядят внутри, — продолжила Чирила, копытом указывая на доску.

— Внешне мы все разные: по окрасу, прическе, весу и по многому другому, что делает нас уникальными. Но внутри мы немногим отличаемся. И не только пони. Каждое живое существо обладает сходной физиологией. Зебра ли это или грифон. Можно сказать, мы разделяем ее почти с каждым существом на планете.

Она сняла с доски учебный материал, заменив другим. На этом была иллюстрирована пара животных и монстров изнутри.

— От зайцев до волков, мантикор, гидр и даже драконов. Все существа имеют сходное расположение и наличие органов. У всех нас есть сердце, мозг, легкие…

Кто-то поднял желтую ногу.

— Да, Голдвинг?

— Мисс Черили, я думал, мы говорим об анатомии, а не о физиологии.

Черили незло усмехнулась. Она начала объяснять, чем они обе взаимосвязаны.

Свити не слушала. Она была слишком занята тем, что злилась.

Впереди в этом же ряду за столом, рядом с окном, сидела Скуталу и делала тоже самое. Она подперла голову копытом и глядела на приближающийся дождь. Свити видела отражение ее глаз в окне. Не сонные, как это было обычно. Они были тяжелыми и черными, как грозовые тучи в небе. Скуталу даже не отреагировала, когда Даймонд Тиара высказала замечание об их пустых боках. Обычно это ее бесило. Но сейчас она слишком грустила, чтобы ее это заботило.

От этого сердце Свити сжалось так сильно, что та подумала, оно вот-вот вырвется и зароется в пол.

Она опустила взгляд на носки передних ног. Даймонд Тиара пыталась приставать к ней из-за них. И правда, они были нелепы, учитывая, что их никто не надевал. Свити винила во всем холод. Но она все равно чувствовала, что находится в центре ненужного ей внимания — там, где она уж точно не хотела быть. Даже когда учитель объясняла тему, она чувствовала пристальные взгляды каждого, как будто все только того и ждали, когда она снимет носки. Свити пыталась спрятать ноги под стол.

Она то и дело натягивала носки повыше, не способная ничего с этим поделать. Иначе они спадут и раскроют всем тайну.

Свити буквально могла видеть металл сквозь доску, ткань и слой повязки. Она гадала, насколько сильно ее будут дразнить, если узнают про протез.

Свити молча проклинала себя за то, что не спросила Рэрити.

Если бы только она знала, как снять его. Тогда она могла бы показать Скуталу до того, как все бы пришли. И тогда никому бы не пришлось злиться.

Она чувствовала, что готова расплакаться в любую секунду.

—:: …Инициализация плача... ::—

Свити чуть было не выпрыгнула из-за стола. Кто это сказал? Она оглядела класс. Но никто не проронил ни слова. Этот голос. Эти слова. Они возникли в ее голове словно мысли. Только не ее… Ей бы никогда не пришло в голову подумать об этом.

—:: ...Внимание!.. Стена… Сознание… 50%… Утечка данных... ::—

Слова то воспроизводились, то затухали как ненастроенное радио, не способное поймать нужную волну.

В ее голове кто-то или что-то было. А может в ее голове радио? Кто-то пытался связаться с ней при помощи телепатии. Или наоборот: у нее развилась телепатия? А может, в протезе было радио? Прошу, лишь бы это была телепатия. А как третий вариант: ей пора завязывать с сахаром. Свити хотела бы читать мысли. Как бы выглядела ее кьютимарка с таким талантом?

— …именно поэтому я пригласила специалиста. Сестра Бриттлбон, прошу войдите.

Все внимание было приковано к вошедшей кобыле-единорогу. Ее красная грива была собрана в сетку за шеей. Кьютимарка — скрещенные кости, пересеченные лейкопластырем. За рогом была одета шапочка медсестры с красным крестом.

— Благодарю вас, что пришли. Я рада, что вы смогли улучить для нас время.

— Что вы, мисс Черили, — сказала Бриттлбон. — Рассказать молодняку о строении тела — это мое призвание. Как-никак, лучший способ предотвратить травмы — научить относиться к ним серьезно. И да. Пожалуйста, называйте меня Бритти.

Она обратилась ко всему классу:

— Ну, а теперь к теме. В анатомии мы часто заглядываем внутрь, чтобы знать, как все устроено внутри нас. Именно этим мы сегодня и займемся.

Небольшой зеленый жеребенок нервно поднял копыто.

— Мисс Бритти, вы имеете ввиду вскрытие? В смысле, я читал, что некоторые изучают животных… вскрывая их.

— Мы же не собираемся вскрывать настоящих животных, правда ведь? — выкрикнул другой.

— О принцессы, конечно же нет! — воскликнула Бритти. — Не с тех пор, по крайней мере, как Организация по защите животных запретила любые расчленения животных. Это сущая правда, что когда-то единственным способом изучить анатомию животных служило "проникновение в них". Нам приходилось проводить аутопсию даже мертвых пони.

Черили толкнула Бритти плечом.

— Простите. Не туда меня занесло. В общем… — Она продолжила, а в это время жеребенок стал еще зеленее, чем ему было предопределено природой. — …мы будем сейчас использовать заклинание, чтобы увидеть, как мы устроены.

Рог медсестры Бритти загорелся зеленым свечением.

— Ну что, кто-нибудь желает увидеть, как выглядит их скелет? — спросила она с почти зловещей улыбкой.

Весь класс отшатнулся на своих стульях.

— Не переживайте, жеребята. Это совершенно безобидное заклинание рентгена.

— Поддерживаю. И как ваш классный руководитель, я должна быть первой, — предложила Черили.

Сестра Бритти накрыла Черили зеленым заклинанием рентгена. На глазах у всего класса она стала прозрачной. По мере ее исчезновения скелет становился все более и более явным, пока не стал, в конечном итоге,  единственным проявленным объектом. И лишь зеленые неверные контуры подчеркивали видимым тело их учителя.

— Ох ты ж мой, — проговорила Черили, поднимая свою прозрачную ногу. — Вы когда-нибудь это делали в ночь кошмаров?

Бритти хихикнула.

— Это заклинание и не на такое способно. Я могу менять его силу так, что мы сможем увидеть даже внутренние органы, ну или мышечную ткань. Но, думаю, будет лучше, если мы начнем с основ. Обычно большинству это не так отвратительно, как мягкие ткани.

Жеребенок позади стал совсем зеленым. Черили спросила, не хочет ли тот выйти, но он лишь покачал головой. Должно быть, не хотел дать слабину перед всеми.

Черили сказала, что любой может сейчас выйти из класса, если хочет. И никто их за это не осудит. Свити знала — это неправда. Черили может и хвалит всех одинаково, но в классе существовала строгая иерархия. Все разделялись по качествам: кто красивейший, кто сильнейший, кто богатейший, а кто смелейший, ну и так далее. Все хотели, чтобы на них смотрели снизу-вверх, но никак не наоборот. И никто не желал выглядеть слабее, чем другие, из-за страха, что его будут принижать. Независимо от того, как сплоченно Черили не пыталась держать класс в школе, она была не силах остановить издевки вне занятий.

Бритти прекратила заклинание, и на глазах всего класса  Черили вернулась в свой прежний, нормальный облик.

— Ну а теперь, класс, ваша очередь попробовать. И да, если кто-то не хочет — все нормально. Если кому-то плохо, те могут выйти. Помните — это все делается добровольно. Никто вас не принуждает, если вы этого не хотите.

Свити ощутила мурашки по спине. Если она выйдет на это заклинание, то все узнают про ее протез.

И если об этом все узнают, тогда все будет не как прежде. По сути, для нее уже все не было как прежде. Но все станет намного хуже, если они узнают про него.

Поэтому она не захотела идти к магам или докторам, потому что не хотела раскрывать секрет.

Свити предпочла, чтобы об этом знали лишь ее лучшие друзья.

Скуталу подняла голову. Свити всем нутром чувствовала, что та была полна желания, чтобы она пошла и доказала ей свою гипотезу.

Может, она и впрямь научилась читать мысли?

Свити начала взмокать. Она разрывалась между нежеланием раскрыть тайну перед всеми и потерей Скуталу. И это был единственный шанс доказать, что это всего лишь протез. По крайней мере, единственный до тех пор, пока она сама не научится делать это заклинание. Но на это могут уйти годы, а ей было невыносимо видеть, как ее друзья ведут себя уже довольно продолжительное время. Что же ей делать?

Она подняла ногу.

— Да, Свити?

— Мисс Черили, могу ли я с вами поговорить? Наедине.

— Ну конечно.

Когда Свити выходила из класса, она услышала смех Даймонд Тиары.

— Похоже, Свити невтерпеж, — прошептала она Сильвер Спун. Они обе прятали свои улыбки за копытами.

---

Свити вышла в коридор, а за ней и Черили.

— Что случилось, Свити? — спросила она, выглядя немного встревоженной. — Вы с друзьями из-за чего-то расстроены. Но никто из вас не сказал из-за чего. Не хочешь поговорить об этом?

— Нет! Я из-за… Мне нужно вас спросить… насчет рентгена.

— Ты не хочешь в этом участвовать? Все нормально. Ты можешь подождать здесь.

Свити чуть было не сказала “да”, но рот не вымолвил ни слова. Она скользнула взглядом мимо Черили в класс. Такое ощущение, будто все навострили уши, лишь бы услышать их разговор. Нужно быть осторожней.

Свити медленно сняла носок.

Черили ахнула. Немного громковато по ощущениям Свити.

— Ох, Свити. Что случилось?

— Поход Меткоискателей, — пробормотала она. — И там я… сломала ногу.

Ложь выскользнула из ее уст. Но идея, что ее отправят домой, показалась не такой уж и плохой. Возможно, именно тогда она и наберется смелости и спросит Рэрити.

— Что-то случилось?

Мисс Бриттлбон внезапно высунула голову из двери. За ее спиной, Свити увидела, как жеребята с передних парт наклонились вперед, чтобы посмотреть, что происходит (а несколько с задних парт склонились над ними).

— Кто-то ушибся?

— Одна из моих учениц поранилась. Опять, — вздохнула Черили.

— Ну что ж, вам повезло, что рядом медсестра, — ответила Бритти.

Она телекинезом схватила ногу Свити и сняла носок.

— Ну и ну. Весьма неплохо перевязано, — сказала она, осматривая повязку. — Ты сама это сделала? Признаю, довольно неплохо.

Свити не ответила. Она чуяла, что вот-вот вскроется ее колода. И все же, она не осмелилась сказать, ведь это привлечет чужое внимание.

— Должна признать, я серьезно насторожена, что ты можешь вот так спокойно ходить с, как ты сказала, переломом. Это может быть просто растяжение или нечто вроде.

Ее рог засветился.

Свити напряглась, словно ее с секунды на секунду ужалят тысячи ужасных игл. Ладно хоть они делают заклинание рентгена там, где их не увидит класс. Но она не имела понятия, как отреагирует Черили или сестра Бритти, когда они увидят ее механические аугментации.

— Э-эм… Мисс Бритти. Прежде чем вы сделаете этот рентген… вам нужно кое-что знать...

Она увидела Скуталу в первых рядах, смотря в образовавшуюся между взрослыми щель. Ей было интересно не меньше других, но по другой причине. Свити могла буквально слышать ее мольбу.

Она заметила, что мисс Бриттлбон прекратила заклинание.

— А знаете, мне пришла одна мысль, — сказала та и, повернувшись, зашагала в класс. Телекинетическая хватка с ноги Свити не ослабла. — Это отличная возможность показать всем, как правильно выправлять сломанную ногу. Пойдем. Я помогу тебе держать ее так, что тебе не придется напрягаться.

Бритти повела ее назад в класс за перевязанную ногу. Свити не противилась из-за страха, что ее повязка спадет в ее хватке, несмотря на то, что каждая клеточка ее тела кричала, чтобы она не делала шагу дальше.

— Пожалуйста, не надо. Я не хочу, и она не болит. Мне просто нужно пойти домой и отдохнуть немного, — сказала она (в этот раз она точно поговорит с Рэрити). Она умоляюще смотрела на Черили. Но та лишь покачала головой.

— Свити, тебе правда нужно дать медсестре провести осмотр.

— Верно. А теперь подойди сюда, милая, — поддержала Бритти, подталкивая ее поближе к классу. — Небольшая травма — в этом нет ничего постыдного. Но тебе не надо держать ее в секрете, иначе станет только хуже. Так что же ты хотела мне сказать?

Она оглядела весь класс. Их взгляды с невероятной силой давили на нее. Как будто они подталкивали ее уйти со сцены, пока она не выставила себя полной дурой.

Голоса в ее голове кричали ей не делать этого, что пути назад не будет. Все должны знать. Но затем Свити увидела Скуталу. Взгляд, полный обиды, лишь наполнил ее решимостью. Она ни секунды более не могла вынести этот взгляд в ее глазах. Ни секунды более! Свити сглотнула и выбросила прочие варианты из своей головы, сосредоточившись лишь на одной единственной мысли, которая была с ней с самого начала.

— У меня протез!

Весь класс замолк.

Лишь желтый жеребенок поднял ногу.

— Что такое протез?

— Эм… это искусственная нога, — ответила Черили, удивленная откровением Свити.

— Что?

— Это деревянная нога, — крикнул кто-то с другого конца класса. — Как у пиратов… Ар-р-р!

— Этого быть не может, — возразила сестра Бритти. — Я видела на работе много пони, которые ходят с протезом. Ты держишься совсем не так. А теперь стой спокойно…

Ее рог снова засветился.

Сердце Свити билось так сильно, как никогда прежде. Она была поражена, что никто другой не слышал это дикое соло на ударных.

“Не отступать”, подумала она про себя, встретившись глазами со Скуталу. Ее подруга выглядела ошеломленной. Можно сказать, даже испугалась, судя по взгляду.

“Я обещала тебе, что докажу”, изо всех сил подумала Свити. Если она и вправду овладела телепатией, то Скуталу ее услышит. И ее не волновало, будут ли над ней насмехаться всю оставшуюся жизнь.

Она не хочет снова видеть этот взгляд в глазах Скуталу. Никогда.

Она вытянула ногу. Заклинание рентгена прошло по нему, показывая всем металлические копыто и ногу.

— Ох… Принцессы.

Весь класс хранил молчание, пока сияние шло дальше по ноге, раскрывая все больше механизмов и синтетических мышц. По некоторой случайности эти синтетические мышцы были точь-в-точь как из материала по анатомии на классной доске.

”Скоро”, сказала Свити про себя. Скоро все узнают, где механика оканчивается плотью. Ее пульс участился по мере того, как луч поднимался. Пройдя локоть. По плечу.

Нет.

Механизмы не остановились на ее плече — они продолжались! Все плечо металлическое. Механизм, обернутый в металлический шаровой шарнир под цельным куском металла, где должна была быть лопатка.

Свити заглянула через плечо. Она купалась в заклинании рентгена. Механизмы и не думали заканчиваться.

Ее спина.

Ее позвоночник.

Ее ребра.

Ее задние ноги.

Ее бок.

И даже копчик.

Все из металла!

Она едва не свернула шею, пытаясь осмотреть себя. Ее паника росла с каждым увиденным ею винтиком.

— Прошу, мисс Бритти, перестаньте шутить. Это не смешно… Прошу… Прекратите.

Но Бриттлбон не прекращала. Она застыла в шоке, не в силах остановить заклинание. Ее рот был широко раскрыт, а глаза округлились настолько, что еще секунду и они вывалятся из орбит. У Черили были похожие эмоции. Как и у всего класса. Они все замерли. Как будто время остановилось. Все уставились только на нее.

Эти страшные и жуткие взгляды.

— Прошу… остановитесь.

—:: … Инициализация дрожи… Страх увеличивается… ::—

Копыто Свити затряслось, когда она поднесла его к щеке. Оно такое же мягкое, как обычно. Она взглянула на другую ногу.

НЕТ!

Свити упала на корточки, увидев то же самое, что на правой ноге. Она вытянула обе ноги. Те же металлические мускулы, тот же металлический скелет, те же вены проводов в обеих из них.

Без кожи они абсолютно одинаковы.

Свити потерла левую ногу. Она не чувствовала металл, хотя отчетливо видела его.

— Пожалуйста, не смотрите на меня.

—:: ...Симуляция… учащенного сердцебиения… ::—

Она перевела взгляд на живот.

Ребра есть. Металлические сплетение прутьев соединены во что-то, похожее на грудную клетку. Под ним ничего не было, кроме поршневых механизмов и кабелей. Все это мерцало мертвым зеленым светом. Светом, который, в сочетании с зеленым сиянием рентгена, придавал ее телу мерцающий, призрачный и немощный вид.

Скелет без легких. Без печени. Без сердца.

В центре всех этих ребер виднелось маленькое круглое устройство, стучавшее в ритм сердца.

Нет. Не в ритм…

Это и было ее сердце.

И стучало оно чаще, чем когда-либо.

—::...Подгрузка… дополнительных пакетов...::—

Ужасная мысль медленно поразила ее. Все это было внутри нее! Почему? Почему она напичкана этим металлом?

— Вытащите их из меня. Вытащите их!

Свити начала тереть свою кожу сильнее и сильнее, как будто пыталась вытащить эти механические штуки из тела. Но все что вышло — вызвать жгучую боль на коже.

Ее кожа… А вообще, что она из себя представляет? Просто органическую ткань, натянутая на механическую куклу? Была ли ее кожа — единственной живой ее частью? Или она была просто кожей, натянутой на механическое тело?!

— НЕ-Е-Е-ЕТ!

Это нереально. Все это было каким-то ужасным кошмаром. Должно быть, она все еще в кровати и видит самый ужасный кошмар в своей жизни. Пожалуйста, пусть он закончится. Пусть он закончится!

Единственное, что закончилось — это заклинание рентгена. Именно тогда, когда свет рога мисс Бриттлбонс замерцал и погас.

Ее глаза закрылись, и она рухнула на пол.

Затем класс взорвался.

Кобылка упала в обморок. Зеленого жеребенка вырвало. А третий завопил:

— КРОВАВЫЙ БОТ! ЭТО КРОВАВЫЙ БОТ!

Класс уже было не остановить. Шторм хлынул на нее. На двери. И даже на окно. По пути ронялись парты. Фломастеры летали повсюду. Всюду раздавались поочередно оглушительные крики:

— МАМА ДОРОГАЯ, это же ПРИЗРАЧНЫЙ РОБОТ!

— Разве роботы могут быть призраками?

— Это так классно!

— Ужас-ужас-ужас!

Черили пыталась контролировать себя, но была так ошеломлена, что не могла взять себя в копыта. Кто-то из ее класса пробежал мимо нее к двери. Некоторые спрятались под парты или загородились в углу, а некоторые выпрыгивали в окна.

Вокруг Свити образовался круг из жеребят, которые тыкали и дергали ее. Одни пытались снять надетые носки, другие пытались прижать ее к полу.

— Уничтожьте это!

— А ты настоящая?

— Все это время ты была роботом…

— Пожалуйста, не убивай меня.

— Почему ты нам ничего не говорила?

— Они нас всех уничтожит! Уничтожат! Уничтожат! Уничтожат!

Свити была в смятении. Мозг был перегружен происходящим.

Затем она увидела ее. Позади нарастающей волны беспокойных жеребят стояла Скуталу, гарцующая на своей парте, как пропавший моряк на одинокой скале посреди шторма. Она стиснула зубы, пытаясь сдержать поток слез, которые уже ручьем лились из глаз.

Затем она спрыгнула и растворилась в хаосе.

Свити закричала. От крика жеребята отпустили ее. Она встала и помчалась за Скуталу. Полчище побежало вдогонку бешеным галопом, тогда как остальные пытались, наоборот, убежать. Они снесли в битком забитом коридоре шкафчики, в и на которых сидели жеребята. Некоторые даже пытались на стену взобраться, цепляясь за крючки для одежды. Они разбежались от школы кто куда, сразу же как только оказались на улице — как конфетти, выпущенное из пати-пушки. Свити остановилась у порога и оглядела площадку.

Скуталу нигде не было.

Свити спрыгнула с порога и побежала прочь. Она промчалась мимо детской площадки, через ограду и за деревья. Она знала, что Скуталу могла убежать лишь в одно место.

Свити не слышала, как Эпплблум кричала ей остановиться.

---

Свити взяла курс на запад. В сторону фермы "Сладкое яблоко".

Пока она бежала, ужасная погода начала настигать ее. Облака, которые еще ранним утром были за горизонтом, теперь темным покрывалом укутали деревушку. Свити ощутила во время бега мимо голых деревьев, как первые капли попали ей на спину.

Через пару минут она увидела сквозь стволы клубный домик. Так как на деревьях опали листья, его было легко разглядеть на такой дистанции.

Она быстрехонько поднялась по лестнице и почти выбила дверь, прошмыгнув внутрь.

Скуталу сидела на полу посреди хибарки. Она громко ревела, сидя спиной к двери.

Даже не смотря на просьбу Эпплблум не говорить с ней ни о чем, она не могла молчать, особенно после того, что только что случилось. Ей нужно что-то сделать. Что-то, чтобы утешить подругу.

— Скут? — прошептала она. — Прошу, не плачь. Знаю — это жутко, и ты огорчена, но прошу… не плачь из-за меня.

Рыдания начали переходить в фырканье.

— Думаешь, я плачу из-за тебя?

В ее голосе прозвучала грубость, которой Свити никак не ожидала.

А затем фырканье перешло в смех. Это был холодный, пустой и безжизненный смех.

— Думаешь… — пробормотала она. — Думаешь, мне тебя жаль?

Скуталу медленно обернулась. На ее лице застыла нелицеприятная гримаса. Ее глаза покраснели. Щеки были влажные от слез, стекающих по ним. Ее брови были хмуры, как никогда прежде. V-образная форма, которую они формировали, дошла до мордочки. А зубы скрежетали.

Короче говоря, она была в ярости. Яростней, чем когда-либо. И вся эта ярость была направлена на Свити.

— Я плачу не из-за тебя! Почему я должна плакать из-за тебя?! Почему я должна тебя жалеть?!

Она полностью обернулась и медленно встала на копыта, смотря на Свити сверху вниз.

— Ты живешь в прекрасно-милом доме, в своей прекрасно-богатой семье. У тебя есть твоя большая теплая постель, твоя горячая еда и лучшая старшая сестра, которая печется о каждой твоей прихоти! Сестра, настолько прекрасная и красивая, что любой жеребец в городе почитает ее! Да у нее есть собственный идеальный бизнес: продавать дорогие платья кинозвездам и членам королевской семьи. Она даже, Селестии ради, украшает ее платья драгоценными камнями. КАМНЯМИ! Твоя семья почти купается в роскоши. Да ты можешь позволить себе все, на что твой глаз падет!

Она испустила еще один холодный смешок.

— И ты правда думаешь, что я буду из-за этого переживать? Зачем? Зачем мне жалеть кого-то, у кого все есть!

Свити была ошарашена. За все то время, когда они знали друг друга, Скуталу ни разу не выражала такой зависти к ней. Это могло вылиться на способного летать пегаса. Или на жеребенка, недавно получившего кьютимарку. Но даже это было больше безумная страсть, чем зависть. Страсть, которую так хорошо понимала Свити. Но было и то, чего она не понимала. Агрессии.

Это не было похоже на ту Скуталу, которая двумя днями раннее повалила ее на землю и назвала Кровавым ботом. Тогда она растерялась и была напугана. Тогда ей было жаль.

Теперь она сочилась презрением. И сочилась на Свити, которой было страшно и которая была сбита с толку. Ее семья была не такой уж и богатой. А ее лучшая старшая сестра пеклась далеко не обо всех ее прихотях. Она заставляла ее мыть посуду, застилать кровать, прибирать комнату (единственное, что ей запрещали — стирать белье и готовить еду), да и вообще она была ей как служанка, когда та работала с одеждой. Какое бы богатство у них не было — они все тратили на эти дорогущие ткани. И она уж точно не покупала Свити все, на что она положит глаз.

— И хуже всего — все это могло быть МОИМ!

— Что ты несешь? — Свити заикнулась. — Это моя семья… Я в ней родилась.

— НЕТ, НЕ РОДИЛАСЬ! — истерила Скуталу. — ТЫ НИСКОЛЬКО НЕ РОДИЛАСЬ! ТЕБЯ СОЗДАЛИ!

Эти слова ударили по Свити как кувалда по голове. Ее отбросило грубой силой голоса Скуталу. Она бы вылетела за дверь, если бы наскочила на кого-то.

Свити обернулась, перед ее глазами предстала Эпплблум, которая, по выражению лица, поняла, что опоздала.

Она не схватила Свити. Она протиснулась мимо нее так, как будто та была чем-то ядовита. Вместо этого она встала перед Скуталу, словно пытаясь стать стеной перед ней и Свити.

— Скут, прекрати, прошу, — безропотно сказала она.

Скуталу не прекращала. Она в третий раз издала сухой смешок и продолжила свою словесную атаку.

— Да кого я обманываю! Твоя семья меня никогда не удочерила бы. Ты никогда бы никого не удочерила. Подумать только! Твоя богатая-пребогатая семейка никогда бы не взяла мерзкую, грязную пегаску-калеку-сироту. О нет, вы, снобы высшего общества, ни за что не согласитесь на меньшее, чем идеальный жеребенок. Так вместо этого вы вложили все богатство, чтобы создать идеальную, прелестную, искристую, мечтательную единорожку. СВИТИ БОТА!

Свити Белль потеряла дар речи. Лучше бы Скуталу называла ее Кровавым ботом, чем так. Только не так.

—:: Инициализация плача ::—

Слезы текли из глаз с такой силой, что они могли бы в любую секунду прорвать их. Сердце переплелось так сильно, что превратилось в узел.

Скуталу хотела семью. Она желала, чтобы Свити никогда не существовало. Она не верила, что Свити — пони. Поэтому называла ее ботом.

Свити едва могла произнести хоть слово, будто горло забилось сотнями комков.

— Что… что ты несешь?.. — она осеклась. — Я не идеальна! У меня даже кьютимарки нет.

— Я уверена — они тебе ее поставят, которая душу порадует. Это то, что вы, богачи, сочли бы верным! Да вы, наверное, даже купите кьютимарку костюмера из какого-нибудь тайного клуба создателей кьютимарок для богатых пони! — Скуталу плюнула.

— Ты использовала нас, чтобы мы были твоими друзьями, правда?! Ты предпочла быть с пустым боком, чтобы тусоваться с другими пустобокими, которые не смогут разузнать, кто ты такая! Ты — семьекрадущий БОТ!

— Это чудовищно! У меня нет кьютимарки, потому что… потому что…

Ужас осознания обрушился на нее прежде, чем она успела сказать это вслух.

Они думают об одном и том же.

Роботы не получают кьютимарки.

Лед затрещал так, что Свити подумала, у нее раскалывается голова.

—:: Стена проломлена… Утечка данных… 75%… Барьер сознания ослаб… Внимание!.. Уровень отчаяния достиг максимума ::—

 

— Прошу… Прекрати. Я не…

Она не решилась закончить. Она знала — это ложь. Все было ложью. И все вокруг лгали. Каждый видел ее. Эпплблум и Скуталу видели ее.

— Перестаньте глазеть на меня.

У Скуталу и Эпплблум были такие же взгляды. Все стало гораздо яснее. У них был такой же взгляд, как и любого в школе. И скоро у всего города будет такой же взгляд.

Она не могла вынести его.

Рыдая, Свити выбежала из клубного домика под страшный ливень.

---

Все то время, пока ее друзья спорили, Эпплблум стояла в ступоре, не зная, что делать. Она разрывалась между побежать вдогонку за Свити или остаться со Скуталу. Но, когда Свити все дальше и дальше удалялась от них, выбор стал очевиден.

В итоге она повернулась к Скуталу. Ну или к ее проблемам, которые могли ее касаться.

Она знала каково это — жить без родителей.

Но у нее хоть кто-то был. У нее была ее сестра, брат и бабуля Смит. Если бы их не было, тогда бы не было всех яблонь семьи Эппл и некому бы было собирать упавшие с них яблоки.

У Скуталу никого не было. Ни матери, ни отца, ни родных, ни близких, которые бы ее ждали, когда она возвращалась с прогулок с друзьями. Она выросла в приюте Понивилля. Это был хорошо спонсируемый приют, но он не мог содержать единственного жеребенка. Для Скуталу это было все равно, что владеть всем домом. Но то, что могло бы показаться мечтой любого жеребенка, — оказаться дома одному, — быстро превратилось в кошмарное одиночество.

У нее не было никого, кроме старого директора приюта и ее друзей.

А теперь одна из друзей сбежала. Разорванная в клочья жестокими словами Скуталу.

Эпплблум присела рядом со Скуталу и крепко обняла ее, пытаясь придумать утешения для своей подруги. Подруги, которая пообещала никому ничего не рассказывать об истинных чувствах.

Скуталу обняла ее в ответ. Она заплакала и прижалась к ней, уткнувшись Эпплблум в плечо.

Все это время она всхлипывала:

— Это несправедливо… несправедливо… несправедливо…

Эпплблум молча сидела, не зная, что сделать или что сказать. Понятно одно: Скут нужна поддержка. Свити была чем-то, с чем они разберутся позже.

"Кем-то. Не чем-то", напомнила она себе. Но она не знала, как думать о Свити дальше.

В ее голове проигрались воспоминания с того самого дня и до текущего момента.

После их инцидента с нестабильным фейерверком, открывший ужасную ипостась Свити — двое из них провели всю ночь в клубном домике, разбираясь во всем этом. Они вывели лишь четыре логических вывода:

1. Это и вправду подшутил Дискорд.

2. У Свити был протез.

3. Настоящую Свити схватили и подменили роботом для подготовки к вторжению Кровавых Ботов.

4. Свити все это время была роботом.

Последнее было самым худшим, Скуталу едва могла это вынести.

Ей не хотелось ненавидеть Свити. Но она ничего не могла с собой поделать. Если есть место, где пони и впрямь создают жеребят-роботов, а не усыновляют, то у нее были неплохие шансы обзавестись семьей. Она постоянно себе это напоминала, смотря на Свити.

И все же они цеплялись за ниточку. Они до последнего надеялись, что это не так. Но сегодняшнее заклинание разрушило все надежды. После этого Меткоискатели разошлись по ниточкам. Одну из их небольшой группы выгнала за дверь другая, не способная сдерживать эмоции.

Эпплблум осознала, что это и пугает ее больше всего. Даже больше, чем осознание, что их подруга — робот. Меткоискатели были опорой для всех них в равной степени. Без них — она бы была лишь пустобокой, одинокой кобылкой.

А что насчет бедняжки Свити? Останется ли она пустобокой до конца жизни? А этот взгляд в ее глазах, когда она убегала? У Эпплблум после этого будут сниться кошмары. Она была уверена в этом.

Но ведь именно Свити жила во всем этом кошмаре. Свити была той, с кем все это случилось. И вот они тут, жалеют лишь себя. От этой мысли Эпплблум стало тошно.

Вскоре у Скуталу закончились слезы, и она вновь заговорила:

— Я всегда думала, что мы разношерстная команда. Мы были доказательством того, что все могут жить в гармонии, независимо от классовых различий. Все мы трое. Я — сирота. Ты — с семьей среднего класса. И Свити со своей богатой сестрой.

— Разве мы не закончили?! — воскликнула Эпплблум. — Ты сама сказала, что она — нечто, созданное богатой и состоятельной семьей. Но она все равно предпочла быть с нами. Быть нашей подругой. Разве тебе этого недостаточно?

— Но… но… она — робот. Она все время нам врала.

— Правда? А что, если она не знала? Ты же сама видела ее, когда этот тупой фейерверк взорвался прям пред ее лицом. Они просто-напросто могли не сказать ей об этом. Конечно, они и вправду могли отдать предпочтение ее созданию, чем твоему удочерению. Но причем тут сейчас Свити?

Она схватила Скуталу за щеки и заглянула ей прямо в глаза.

— Я не хочу терять подругу. И знаю — ты тоже не хочешь.

— Но она не настоящая. Как может быть дружба настоящая, если она не настоящая. Как ее чувства могут быть настоящими, если она не настоящая? А что если она чейнджлинг? Кто-то, кто хочет быть твоим другом, а потом БАЦ!

Скуталу хлопнула копытами для пущей убедительности.

— Ну не знаю. Вот поэтому мы пойдем туда и узнаем.

Эпплблум встала на копыта и потянула Скуталу за собой. Но прежде чем она подошла к двери, Скуталу схватилась за нее.

— Подожди! А что если их намного больше? Что, если ее сестра — тоже робот?

Она вытерла слезы. Гнев и печаль улетучились и сменились чем-то другим.

— Или вся семья? А если они все — семья тайных-чейнджлингов-роботов-захватчиков из космоса?

Эпплблум заметила — у Скуталу не на шутку разыгралось воображение, что она, кажется, уже и забыла про всю несправедливость.

— Что, если они хотят, чтобы мы помчались за Свити лишь для того, чтобы загнать нас в ловушку? И они будут использовать нашу кожу и кровь как топливо для растущей армии Кровавых Ботов, которая живет здесь и лишь ждет момент, чтобы начать наступление!

— Ты опять за свое? Я думала, мы уже обсуждали третий вариант? — Эпплблум вздохнула. Она менее оптимистично относилась к бредовым вариантам Скуталу.

— Нет! Я почти уверена, что мы сразу к четвертому варианту перешли. А теперь, когда все стало на места, нам придется рассмотреть вариант с тем, что они все роботы, — ответила Скуталу, пытаясь подражать детективу из какого-нибудь дешевого нуарного фильма.

Теперь ее воображение было не остановить. Эпплблум не верила ее вариантам, но и не отвергала их. Но это лучше, чем видеть подавленную и отчаянную Скуталу. И все же, у нее было дурное предчувствие, что все зайдет слишком далеко. Как это всегда было с идеями Скуталу.

— Нам предстоит добиться правды. До всей! — решительно сказала Скуталу. — Но мы должны сделать все умно и быстро. Как Рэмпони Мактейлс! Раскрытие тайны Кровавых Ботов!

Высоко задрав голову и расправив крылья, она вышла под дождь.

— Пошли, Эпплблум. Все понивечество зависит только от нас!

Эпплблум вздохнула и последовала за своей подругой.

— Ты витаешь в облаках, Скут, — пробормотала она. — Иногда мне кажется, что это все ваши пегасьи штучки.