Большое приключение Уоллфлауэр
01. Явление Уоллфлауэр
Честно говоря, я и не думала, что кто-то до сих пор использует кассетные диктофоны.
Хотя, в общем-то они удобные – все же потерять кассету сложнее, чем флешку или карту памяти, и их утеря вызовет много ненужных вопросов. Не говоря уже о том, что этих ребят, скорее всего, недофинансируют. Готова спорить – они запишут мои показания и поместят их на дискету или что-то вроде.
Несмотря на то, что была середина ночи, вошедшая в комнату женщина носила противосолнечные очки. У нее были длинные рыжие волосы и зачем-то – кобура на поясе. Мой обширный опыт компьютерных игр подсказал, что там револьвер Smith & Wesson модели 29. И это сказало мне больше, чем я хотела знать.
Я оказалась в одном помещении с фанатом Грязного Гарри. А я ведь всего лишь школьница.
Ну, вроде как я убила кого-то бонсаем, хотя помню все смутно. Вряд ли это будет хорошо смотреться в суде.
— Лейтенант Коппер Топ, — произнесла она в диктофон. – Восьмое июня, суббота. Допрос мисс Уоллфлауэр Блаш, — затем она повернулась ко мне. – Я бы сказала, что твои подельницы уже раскололись и вовсю тебя сдают, но, боюсь, их показания не имеют никакого смысла. Ты выглядишь разумной девушкой. Может, поведаешь мне, как вы оказались в машине с десятью миллионами долларов, украденных из банка Данвича, и трупом парня в костюме клоуна?
— Это долгая история, — ответила я. – И разве мне не полагается адвокат?
— Она уже тут, но бьется головой о стену после того, как пообщалась с той блондинкой, что попыталась дать нам карточку Бесплатного Выхода из Тюрьмы.
— И вроде у меня есть право хранить молчание?
— Да, но в твоей ситуации – не рекомендую, — вздохнула Коппер Топ. – Одна из твоих подруг рассказала нам много интересного о всемирном заговоре кроликов, так что мы вызвали ей психиатра. Хочешь притвориться сумасшедшей – веди себя хорошо.
— Эм, да вы мне все равно не поверите.
— Я могу поверить во многое, — приспустила Коппер Топ очки. – Для начала – кто такой Великий Роберто, на которого вы работаете, и зачем вы привезли его в Данвич?
— Великий Роберто – это бонсай, — смущенно улыбнулась я. Наверное, не стоило. – Вы слышали о Данвичской Выставке Бонсаев?
— Конечно, я ж тут живу, — закатила она глаза. – Каждый год нас вызывают потому, что кто-то оскорбил чей-то бонсай, что выливается в трехдневное нарушение общественного порядка. А вот убийство клоуна – уже что-то новенькое. Что вам сделал клоун?
Мне откуда знать? Я тогда была не вполне в себе, хотя Роузлак успела смыть все в унитаз прежде, чем нас повязали. А еще, кажется, клоуна мы уже таким нашли, хотя точно вспомнить не могу.
— Ну… — заговорила я. – Все началось с того, что Маффинс решила угнать школьный автобус…
— Думаю, я нашла способ без проблем доставить Великого Роберто на Данвичскую Выставку Бонсаев и обратно, — заявила Роузлак, заходя в сарай школьного сада. Ее брови чуть приподнялись при виде перевернутого ящика с разбросанными по нему картами – последствия попытки Маффинс устроить ночь покера. – И она определенно лучше, чем предложение Маффинс угнать школьный автобус.
В общем-то, много чего лучше угона школьного автобуса. То есть, все, что не приводит к аресту, исключению или связыванию, кляпу и просмотру рождественского спецвыпуска Звездных Войн на повторе.
Маффинс, протестуя, подняла руку.
— Для справки, я всего лишь предложила угнать автобус, а не угнала его. Оказывается, они охраняются, и завести их, замкнув провода, невозможно.
— А ты можешь сотворить такое с машиной? – спросила я.
— Я спросила совета у Индиго, но, похоже, с автобусом это не сработает, — пожала плечами Маффинс. – Может, в следующий раз взять ее с собой? Я к тому, что ее сестра угодила в тюрьму за то, что угнала и взорвала Ford Pinto, так что последнее, скорее всего, произойдет рано или поздно.
Арест – есть. Исключение или похищение чудачкой со странными киновкусами еще впереди.
— Мы не угоняем автобус! – закричала я. – Роуз же сказала, что у нее есть план?
— Наконец-то меня кто-то услышал, — Роузлак с громким скрипом открыла дверь сарая. Я бы смазала петли, но скрип предупреждает, когда кто-то заходит без стука. – Лили, ты что там делаешь?
— Просто, эм, цветочками любовалась, — блондинка с розовой кожей зашла к нам. Она носила белую футболку с рваными джинсами и постоянно нервно озиралась. Когда я была маленькой, родители предупреждали меня опасаться тех, кто предлагает бесплатные наркотики. К сожалению, я таких ни разу не встречала, но что-то мне подсказывало, что Лили может быть одной из них. – У вас тут нет мышей?
— Нет, но, если ты голодная – можем заказать, — ответила Маффинс. – А еще – привет, подруга Роузлак. Что тебя сюда привело?
— У Лили есть фургон, — ответила Роузлак. – Она использует его, чтобы возить цветы в магазин, так что Великий Роберто будет там в безопасности.
Фургон? Готова поспорить, это неприметный белый фургон из девяностых, идеальный для ограбления банков, раздачи бесплатных конфет или транспортировки неудачливых кредиторов к месту их последнего упокоения. О, да у меня тут есть пара лопат, так что я могу поделиться и оказаться полезной.
— Это очень хороший фургон, — покраснела Лили. – То есть, там не прячутся кролики и он удобный, так что мы можем его использовать.
— А что за дела с кроликами? – спросила Маффинс. Ага, мне тоже интересно.
— Да, звучит удивительно конкретно, — добавила я, смотря на Лили. – Что за дела с кроликами и фургоном? Ты его в ветеринарке добыла?
С большой кучей кетамина, наверняка.
— Долгая история, — бесцеремонно отпихнула Роузлак Лили с дороги. – В чем у тебя проблема? – прошептала она.
— У нас будет достаточно времени в пути, чтобы рассказать эту историю, — сказала Маффинс. – Эту и многие другие.
Ну, отлично. Я тут не самая общительная личность и предпочла бы спать, чем болтать. Но, опять же, из-за Великого Роберто спать мне не придется.
— Боюсь, мне не о чем особенно рассказывать.
— После того, как доберемся на выставку – будет, — ответила Маффинс. – Ехать туда долго, не так ли?
— Не без того, — ответила я. Реально, не напоминайте мне. – Надеюсь, Великий Роберто переживет поездку.
— Не волнуйся, с нами он будет в безопасности, — Роузлак заглянула внутрь, чтобы посмотреть на бонсай в горшке. Не просто какое-то дерево в не просто каком-то горшке. Это Великий Роберто и горшок не был бы более дорогим, даже если бы был сделан из чистого золота, а растения в нем поливались Джеком Дениелсом. – Похоже, он счастлив.
— Мы не убили еще ни один бонсай, так что все должно быть в порядке, — пожала плечами Маффинс. – Но все всегда случается впервые. И, как правило, в самый неудобный момент.
— И не говори, — поежилась я. – Мы почти потеряли Филлис… По крайней мере, она нашла хороший дом.
Вроде бы. До меня доходили слухи, что новая хозяйка Филлис – фанатка лидера какого-то культа их шестидесятых, но никто не идеален.
— Вопрос, — подняла руку Лили. – Вы даете имена всем своим растениям?
— А ты нет? – спросила я прежде, чем успела прикусить язык. А еще думала показать себя способной к общению. – Погодите, я снова говорю, как чудак-ноулайфер?
— Помни, что у человека, с которым ты общаешься – какие-то нерешенные проблемы с кроликами, — заметила Маффинс. – Мы все здесь не в своем уме.
И не говори. Когда мы окажемся в Данвиче, то меня увезут в местный дурдом за то, что перегрызу зубами кому-нибудь глотку во время бурного обсуждения бонсаев. А потом войду в список легенд школы. Уже достижение для той, которую не замечали.
Черт, наверное, не лучший момент говорить, что я жду эту поездку. То есть, Лили кажется странной, но она подруга Роузлак и Маффинс, так что скорее всего все путем.
А еще они мои подруги, так что тут все как-то сложно.
— Уолли снова что-то думает, — вернул меня в реальность голос Маффинс.
— Чего?
— Ты делаешь такое задумчивое лицо, когда гадаешь, нормально что-то или нет, — пояснила Маффинс. – Я часто пытаюсь представить, о чем ты думаешь.
О перегрызании зубами глоток, конечно.
— О разном, — улыбнулась я. Думаю, это достаточно неловкая улыбка, потому что, понимаете, зубы. Мне реально стоит перестать думать об этом.
— Значит, все нормально? – кивнула Роузлак. – Мы берем фургон Лили и едем в Данвич.
— Да, — ответила я прежде, чем успела подумать. Тем не менее, всю будущую неделю я буду искать оправдания, чтобы не ехать, но это уже проблема будущей Уоллфлауэр. Текущая Уоллфлауэр слишком возбуждена заботой о редких бонсаях.
Если подумать, это слегка странная штука, чтобы возбудиться.
Да, я была права. Я всю неделю искала отговорки, чтобы не ехать.
Обдумав ситуацию, я решила выписать все свои опасения на доске для заметок, удачно лежащей в комнате, и развеять их.
Для начала, Лили Вэли совершенно определенно не серийный убийца. То есть, не всякий, кто водит белый непримечательный Ford Transit – какого-то рода преступник. Кроме того, каковы шансы на то, что школьница, увлекающаяся садоводством – серийный убийца? Нет, у нас, конечно, есть доступ к лопатам, измельчителям древесины, топорам и другим штукам, полезным для избавления от тел, но все же. Когда вы последний раз слышали про убийцу-садовника?
Если подумать, то шансы, что сидящий рядом с тобой в неприметном белом фургоне человек – серийный убийца — наверное, меньше, чем что кто-то пронес на ваш рейс бомбу. Нет, если вы решили переиграть статистику – пронесите собственную бомбу. Каковы шансы на то, что бомбу на один самолет пронесут двое?
Нет, это не значит, что я стану серийной убийцей просто чтобы убедиться, что Лили – не убийца. А еще измельчители плохо подходят для избавления от тел. От целого тела и так сложно избавиться, а уж когда она измельчено...
Не то, чтобы я об этом знала, клянусь.
Мне реально стоит перестать смотреть аниме перед сном. Или вместо сна.
Нет, Маффинс тоже не серийная убийца.
Почему Лили сказала – никаких кроликов в фургоне? Мне нравятся кролики и милые, пушистые животные вообще. Боязнь кроликов немного странна, но у всех свои тараканы в голове. Или она скормит нас кроликам? Я слышала, они способны съесть все.
А, вспомнила, это про свиней. Едем дальше.
Следующее в списке на доске – я опять выставлю себя дурой. Ну, это практически гарантировано – с моими-то талантами общения. Но, как сказала Маффинс, мы все тут не в своем уме.
Дальше – как я научусь общаться иначе?
Это меня уже не сильно волнует. Я решила этот вопрос, практикуясь в симуляторах свиданий. Были бы еще в реале варианты выбора в диалогах…
Но вот прошла неделя, а лучше мне не стало. Утром я подхватила рюкзак и без особого энтузиазма потащилась на остановку, где меня должны будут подобрать Маффинс, Лили и Роузлак. У меня все еще есть шанс сбежать, если что-то пойдет не так. Но пока что, наверное, буду наслаждаться солнышком.
Стоп. Надеюсь, Маффинс не забудет поставить Великого Роберто в тень. И реально надеюсь, что в фургоне есть кондиционер. И что он был вычищен. Любой грибок может привести к катастрофе.
Я услышала звук двигателя. Подняла голову – и таки да, вот он, неприметный белый Ford Transit. Я просто знала, что это произойдет. Со скрипом тормозов Лили остановилась рядом. Роузлак открыла дверь и помахала мне.
— Привет, — сказала она. – Ты готова?
Конечно. Шесть миллионов способов умереть – выбери один. Сесть в фургон, полный чудиков – вполне себе интересный вариант.
И в ту же секунду я захотела свалить. Там были уютные сидения и Великий Роберто в дорогом горшке, но помимо Роузлак, Лили и Маффинс, которых я ожидала, обнаружилась и четвертая девушка. У нее были светло-зеленые, вьющиеся волосы и розовая кожа, мило подчеркнутая желтым платьем.
— Привет, — сказала она. — Ты Уоллфлауэр, так? Я – Дейзи, двоюродная сестра Лили.
— Эм… Рада познакомиться, — ответила я. – Что тебя сюда привело? Тоже любишь бонсаи?
— Она платит за бензин, — ответила Лили и надавила на газ. Я села рядом с Маффинс, смотрящей что-то на своем телефоне.
— А, привет, Уолли, — произнесла она. – Ты слышала новую песню Трикси и Иллюзий?
— Нет, вряд ли, — я провела последнюю неделю между доской для заметок, симуляторами свиданий и личным массажером, так что музыкальные достижения Трикси, кем бы она ни была, прошли мимо. – Они все еще в игре?
— Слухи о том, что они распались, потому что Фуксия Блаш съела последний тако, оказались сильно преувеличенными, — ответила Маффинс и протянула мне телефон. – Она называется Фокус с Исчезновением. Тебе понравится.
Я глянула. А, значит, вот это Трикси! Она думает, что может быть особенной, потому что умеет творить фокусы. Ну да, в месте, где люди вдруг превращаются в демонов или находят магические камни, способные заставить забыть о твоем существовании.
— С чего бы им ссориться из-за тако? – спросила я, стараясь не думать, что Лили и ограничение скорости не очень сочетаются.
— Нельзя просто взять и съесть последний тако, не спросив, хочет ли его кто-то еще, — пояснила Маффинс. – Дейзи, ты возьмешь последний тако, не спросив сначала Роуз и Лили?
— Не-а, — ответила она и пожала плечами. – Да и когда на Лили нападает жор, то она съедает все до крошки.
— Ты можешь попросить ее ехать помедленнее, к слову? – попросила я. – Великий Роберто и толчки не сочетаются, не говоря уже о том, что я сама чувствую каждую колдобину.
По крайней мере, меня не укачивает. Наверное, ямы не замечают меня, даже если я замечаю их.
— Это потому, что ты никогда не ездила на моем велосипеде, — ответила Маффинс. – И не поездишь, потому что я не одалживаю велосипед, Флеша Сентри или зубную щетку никому. Разве что я умру — тогда можете забирать велосипед, если он будет целым.
— А еще у него оригинальная подвеска! – крикнула Лили.
— Значит, ей больше двадцати лет, — заметила Роузлак. – Ты вообще чинишь эту развалюху или просто проверяешь, что отваливается сначала?
— Я к тому, что, если когда-нибудь устрою состязание в храбрости с грузовиком – не заморачивайтесь с разделением меня и велосипеда. Просто закиньте все в гроб. Или обувную коробку, — пожала плечами Маффинс.
— Роуз, успокойся, — вырулила Лили вправо, уворачиваясь от столкновения с каким-то безумным детенышем на самокате. – А еще – от фургона ничего не отвалится. Я его вчера проверяла.
— А что за красная лампочка светится на приборной панели? – спросила я.
— Не волнуйся, она сломана.
— Если подумать, то на велосипеде будет сложно устроить викингские похороны, — произнесла Маффинс. – И не покупайте лодку просто чтобы ее сжечь. После меня столько денег не останется.
Шесть миллионов способов умереть. Кажется, Маффинс уже выбрала свой.
— Как насчет водного велосипеда? – спросила Дейзи. Ну, шикарно, кажется, они с Маффинс на одной орбите вращаются. – Это же, технически, велосипед.
— Да? – спросила я. – У него есть педали, но ни колес, ни руля. И он больше лодка, на самом деле.
— Но идея та же, что у велосипеда, — ответила она.
— Это неважно, так как сожжение водного велосипеда, наверное, плохо скажется на окружающей среде, — снова уставилась в телефон Маффинс.
После горячего спора с Лили к нам вернулась Роузлак.
— Хорошая новость – мы, скорее всего, не потеряем ни одной детали, — сказала она. – Но если вы хотите делать ставки, то Лили не имеет ничего против.
— Пять долларов на левое заднее колесо, — подмигнула Маффинс. – Как насчет тебя, Уолли?
— Я – за крыло, — пробормотала Роузлак. – Хотя однажды у нас отвалилась дверь. Но мы тогда уже остановились и открыли ее.
— Тогда крыло, — ответила я и выглянула в окно. Мы уже выехали из города и двигались по узкой дороге среди леса со скоростью, говорившей о том, что Лили всегда мечтала стать автогонщицей.
А преследуя свои мечты она, скорее всего, следует принципу «разбогатей или сдохни».
— Что она обычно в этом фургоне возит? – очередная особенно большая колдобина отправила меня почти под потолок. А учитывая, что я невысокая – это достижение. – Картошку?
— Розы, — ответила Роузлак. – Они не возражают.
— Я не ожидала такого от кого-то со странной одержимостью кроликами, — пожала плечами Маффинс. – В вопросе безумного вождения она может дать Индиго Зэп большую фору.
— Это она научила тебя угонять школьные автобусы? – имя определенно припоминалось.
— Ага, — кивнула Маффинс. – Ты знаешь, шумная, низкорослая, обожает спорт… Абсолютно ни на кого не похожа. Ты точно ее уже встречала.
— Ты только что описала полгорода, — пожала плечами я. – Другая половина не низкоросла.
— Ну да, — пожала плечами Маффинс. И в тот же момент я услышала визг двадцатилетних тормозов и едва не слетела с сиденья, когда мы остановились. По крайней мере, Великий Роберто был пристегнут к сиденью ремнями, так что не жаловался. Чего нельзя было сказать о моей ключице.
— Лили, что за дела? – завизжала Роузлак, заставив Дейзи поморщиться.
— Что-то было на дороге, — ответила Лили. – Вроде, ух… — она поежилась. – Кролика или вроде того.
— Кролика? А что не Гайя Эверфри, раз уж мы тут? – закатила глаза Роузлак. – Думаю, мы недалеко от лагеря.
— Я бы не переехала и ее, — вздохнула Лили. – И до лагеря далеко. Погодите немного, мне нужно проверить, не сбила ли я чего-то.
— Плохо, — заметила Маффинс. – Я бы не против узнать, как дела у Глориозы. Уолли, ты никогда ее не встречала, так?
Вздох.
— Я была в лагере. И да, я встречала Глориозу, тоже попалась в лианы, провисела вниз головой двадцать минут и потом целую неделю…
— …восстанавливалась после травмы? – спросила Дейзи.
— Нет, запойно смотрела каждое аниме с щупальцами, какое могла вспомнить, — пожала я плечами. – Фиг его знает, может это защитная реакция была. А еще – почему никто не помнит, что я там была?
— Волшебные камни? – предположила Маффинс.
— Наверное, — смущенно улыбнулась я.
— Погодите, а какое отношение щупальца имеют к лианам? – нахмурила брови Дейзи.
Я посмотрела на нее. Иногда не угадать, шутит кто-то или нет, а тут случай и впрямь сложный. Особенно после того, как я посмотрела на Маффинс, и она казалась такой же недоумевающей, как я.
— Ее вырастили козы, и она такого не понимает, — вернулась в фургон Лили.
— Козы? – спросила Маффинс. –Это что-то новенькое. Обычно это волки, если ты не Тарзан и тогда это обезьяны.
— Не, просто у моих дяди и тети есть ферма, — Лили завела мотор и фургон бросился вперед. – Кажется, Дейзи большую часть детства провела с козами.
— И она никогда не видела, как козы делают, эмм, детей коз? – спросила Маффинс.
Ну, спасибо за мысленный образ. Сегодня я не засну.
— Честно говоря, между козами и щупальцами – большое расстояние, если ты улавливаешь, — заметила я.
— Ага, — кивнула Маффинс. – Может тогда и расскажешь Дейзи про щупальца? Ты, кажется, эксперт.
— Да, в чем проблема с щупальцами? – спросила Дейзи. – А еще – что такое аниме?
Нет. Совсем нет.
— Я тебе потом расскажу, — как только смогу утопить мозги в водке или пестицидах. Или чего там дают на выставке бонсаев.
— Тебе лучше не знать, — добавила Роузлак. – Я познакомилась с Уоллфлауэр несколько месяцев назад и уже знаю о множестве извращений, о существовании которых раньше и не ведала.
Я что, плохо на кого-то влияю? Отлично, новый опыт. То есть, долгое время у меня были только я, растения и подключение к интернету – и последнее оказалось проблемой. Я не начала растить в теплице травку, но прохожу по всем пунктам списка «асоциального чудака». И хоть у меня уже есть друзья, я все еще люблю аниме. Хуже того – Маффинс сказала, что в Кристальной Академии есть девушка, которая любит крутое аниме. Ее зовут Санни Флейр или как-то так.
— Кому извращение, а кому и находка, — ответила Маффинс. – Не суть. Мы сейчас где?
— Между Кантерлотом и Данвичем, — ответила Лили. – Кажется, через десять миль будет заправка. Так что если кто-то желает пописать, не нахватав клещей на самые интересные места, то лучше потерпеть.
В туалет меня не сильно тянет, но я бы с удовольствием прошлась и чего-нибудь съела. Не говоря уже о том, что где будет следующая остановка – неведомо, так что заведение стоит посетить, предполагая, что уборная на заправке будет хоть сколько-то чистой.
Вскоре мы покинули лес. Дорога шла через обширные поля, а где-то за ними скрывалось озеро. Заправка была частью большой парковки, полной, в основном, грузовиков с бревнами. Были там и другие машины, но, казалось, что все в радиусе пятидесяти миль водят пикапы.
Лили остановилась у колонки и посмотрела на датчики фургона. Не самая экономичная машина в мире, наверное, но за это платит Дейзи.
— Ладно, кто возьмет кофе и хот-догов? — спросила Маффинс. – Это будет после того, как я проверю туалет, но с собой я никого не приглашаю.
Я согласилась ради возможности вытянуть ноги. У заправки был магазинчик с кофемашиной – и удивительно чистый для места посреди нигде.
В общем-то, я не часто пью кофе. Время от времени я живу на энергетиках, но происходит это по выходным, когда слишком много всего, чтобы посмотреть, и слишком мало на это времени. Потом, обычно, я просыпаюсь в середине следующего дня, едва помня, что произошло, сожалея о жизненных выборах и надеясь, что меня не стошнило на клавиатуру.
— Зерновые батончики? – прервал мои мысли голос Маффинс. – Или что-нибудь с шоколадом? Не знаю, ты на диете или нет?
— Никакой диеты, — ответила я. — А еще я не веган и аллергию имею только на водоросли.
— Водоросли? Занятно, — пожала она плечами. – Вроде бы Роузлак собрала все, в чем есть шоколад, и я последую ее примеру. Калории лишние потом сожгу.
Если подумать, у меня разве что нет генов склонности к ожирению. Один пропущенный пункт в списке признаков подвального жителя.
— Как насчет упражнений? – спросила Маффинс, выбирая несколько шоколадных батончиков. – То есть, махать лопатой хорошо, но если сравним наши икры, то…
— Сравним наши что? – иногда я гадаю, Маффинс ширяется чем-то или сама по себе такая. И похоже, что верен последний вариант. До сих пор поверить не могу.
— Икры. Вот, смотри, — указала она на свою ногу. Она носила шорты и ее икроножные мышцы под кожей были видны очень хорошо. В моем случае, если сильно присмотреться, можно увидеть кости. – Часто езжу на велосипеде, знаешь ли. Любишь велосипеды? Можем вместе прокатиться как-нибудь.
— Я не особенно по велосипедам. И вообще упражнениям, — я ей этого, конечно, не скажу, но совсем недавно я упражнялась больше. А потом купила электрическую зубную щетку. – Садоводство, в общем-то, моя единственная физическая активность.
— Да, в футбольной команде я тебя определенно не видела, — заметила Маффинс.
Это да, я тоже себя в футболе не вижу. Я бы как-нибудь умудрилась пнуть себя в лоб.
— Наверное, если мы сравним наши икры, то ты поймешь, о чем я, — посмотрела на мои ноги Маффинс. – Я к тому, что есть же причина, почему в мире коротких юбочек, взрывов, пони-девушек и странной магии из ниоткуда ты единственная носишь штаны.
— Мне в них удобно, — а еще я не люблю брить ноги, но знать об этом кому-то не обязательно. Вообще, я это делаю, потому что есть шанс, что кто-то увидит меня в пижаме, но мне все еще не нравится. – И мои икры не настолько интересны. Кроме того, множество девушек носят штаны.
— В нашей школе не могу припомнить никого, — пожала плечами Маффинс. – Кристальная Академия не считается – там все носят юбки. Шугаркоут носит леггинсы, но, наверное, потому, что она брадоногая.
— Она кто? – клянусь, Маффинс выдумывает половину слов, просто чтобы позлить меня.
— Она не любит брить ноги и немного стервозна, — ухмыльнулась Маффинс. Ура, у меня есть родственная душа. – Но если подумать, то обычно брадоногие просто уроды, а Шугаркоут выглядит… Эмм, она бы хорошо смотрелась в военной форме и хлещущей всех стеком.
— Не придется ли ей тогда носить штаны? – мы подошли к кассе, где повстречали Роузлак, несущую больше сладостей, чем я съедаю за неделю.
— Может быть, — заметила Маффинс. – Но, тем не менее, она из Кристальной Академии.
Затем она повернулась к Роузлак.
— Роуз, ты когда-нибудь носила штаны?
— Ага, — хихикнула та. – У других детей бывают фазы готов, а у меня была фаза лесоруба. И мне они до сих пор нравятся.
— Ладно, — нахмурилась Маффинс. – Но ни одна другая девушка в школе не носит штанов. Похоже на взбрык моды, вроде тех жутких сапог в прошлом году.
— Эмм… Директор Селестия? – почесала лоб Роузлак. – Замдиректора Луна? Рейнбоу Дэш – чаще да, чем нет?
— Туше, — проворчала Маффинс. – Хотя Рейнбоу Дэш гораздо прикольнее, когда она теряет штаны.
— Я хочу знать об этом? – спросила я.
— Не знаю, применимо ли это же к Селестии, — задумалась Роузлак. Спасибо за мысленный образ, я уже ненавижу то, что он будет преследовать меня во снах. Как-то.
Когда мы вернулись к машине, Лили и Дейзи уже были там. Лили была несколько кислой и бросала мрачные взгляды на кузину, которая, неожиданно, казалась сияющей. Что за кошка между ними пробежала?
— Хорошие новости, — произнесла Дейзи. – Роуз, помнишь, как родители Дейзи возили нас на каникулы в Касл Рок в этом фургоне лет десять тому назад?
— Смутно, — ответила та. – Помнится, постоянно лил дождь и большую часть времени мы играли в Эрудита и…
— Я нашла набор для Эрудита под сиденьем, — засияла сильнее Дейзи. – И Монополии тоже.
— Отлично! – провозгласила Маффинс. – Наша дружба разрушится вдвое быстрее.
Если подумать, я никогда раньше не играла в Монополию. Чтобы разрушить дружбу – надо сначала иметь друзей, и хочу вам сказать, деньгами растения распоряжаются ужасно. Да и в Эрудита никто из них играть не способен.
— Ага, вот чего мне не хватало, — проворчала Лили. – Чтобы в моем фургоне кто-нибудь кого-нибудь убил за игрой в Монополию.
— Не волнуйся, мы всегда можем поправить дружбу традиционным турниром в Дженгу, лазертагом и фелляцией, — сказала Маффинс. – Чего это вы на меня так смотрите?
Мы переглядывались, чуть приподнимая брови и пожимая плечами. Некоторые вопросы словно висели в воздухе, и, думаю, рано или поздно кто-то задал бы первый.
Конечно же, мое любопытство меня и погубило, поэтому я задала первый вопрос прежде, чем успела остановиться.
— Ты перепутала какие-то итальянские слова или на самом деле имела в виду…
— Да, — ответила Маффинс.
— Ладно, но… — поморщилась Лили. – Как это, вообще, сделать соревнованием? То есть, это по времени, качеству, количеству или… урх, кто закончит первым или последним?
— А в этом и не соревнуются, — пояснила Маффинс. – Соревновательная часть – это Дженга и лазертаг. А потом – все победители. Еще вопросы есть? – посмотрела она на нас.
— Что такое фелляция? – спросила Дейзи.
— То, что козы не делают, — ответила Роузлак.
— Или делают? – ухмыльнулась Лили. Не могу сказать, что посмотрела достаточно всего в интернете, чтобы быть уверенной, но что-то говорит мне, что она знает ответ. И это ответ, который я ожидаю, но о котором не хочу думать.
— Лили, заткнись и поехали, пока нас не услышали, — вмешалась Роузлак. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-то решил присоединиться к веселью.
— Почему? – спросила Дейзи. – Думаешь, водители грузовиков лучше нас играют в Эрудита?
Клянусь, однажды из-за нее я отправлюсь в ад для коз.
Ладно, я уже в аду.
Ментально, как минимум. Мы снова в фургоне, но играем в Эрудита. Я не знаю достаточно слов из двух букв, названия растений слишком длинные, а японский использовать нельзя, так что ура мне. Я сумела вставить «коза» и заработала несколько очков за «пастбище», но каким-то образом Маффинс и Дейзи все время получали буквы получше. По крайней мере, я обгоняю Роузлак, но сейчас застряла с реально бесполезными «й» и «х». И да, без гласных.
Я посмотрела на доску. И снова с гласными не везет, хотя «целомудрие» Роузлак дает мне достаточно удобную «у» с местом вокруг.
Я посмотрела на свои фишки. Ну, зашибись. Единственное доступное мне слово – вряд ли разрешено. Это слово, да, но я более, чем уверена, что Дейзи его не знает, Роуз будет протестовать, а Маффинс посмеется.
А, кто не рискует – тот не пьет шампанского. Не я такая — жизнь такая и так далее. Я взяла свои фишки и выложила их вокруг «у». Честно говоря, пересекаясь с «целомудрием» это слово выглядело реально странно.
— Это, вообще, слово? – наклонила голову Дейзи.
— Нет, — ответила Роузлак. – И не думаю, что оно допустимо в Эрудите.
— Только в турнирах, — заметила Маффинс. – То есть, я всегда считала, что такие слова не допускаются в турнирах, но возможны в обычных играх.
— Значит, это слово? – спросила Дейзи.
Роузлак хмуро на меня посмотрела. Отлично, у меня появился враг, способный пустить меня на удобрения, и никто не заметит, что я пропала.
— Да, но оно австралийское.
— А разве в Австралии не на английском говорят? – пожала плечами Дейзи.
— Я всегда думала, что на немецком, — Роузлак в поисках помощи повернулась к Маффинс. – Да?
— Не, это Австрия, — возразила Маффинс. – В Австралии кенгуру, пауки, змеи и забавные шляпы с пробками на полях. В Австрии — Альпы, йодль и Захер.
Я совершенно точно слышала, как Лили хихикнула в руль.
— А что, в других странах Захер — проблема? — заметила Дейзи, явно шокируя Роузлак. – Я сама буквально вчера…
Смех Лили оглушил всех в фургоне.
— Либо перестаньте играть, либо велите Дейзи замолчать, либо мы в дерево въедем! – прокричала она.
— Что такого смешного в торте? – спросила Дейзи.
— Он… не суть, — ответила Маффинс, смотря в телефон. – Как бы то ни было, я думаю, что… эмм, слово… Уоллфлауэр может остаться.
— Не согласна, — возразила Роузлак. – И никакие разговоры о Захере меня не переубедят.
— Захере! – хрюкнула Лили. Ну, началось. Стоило показать им слово из трех букв, как они завелись. По крайней мере, те, чей опыт в этом вопросе чего-то значит – не связаны с козами.
Не могу сказать, что я сама в этом лучше.
— Не волнуйся, Роуз, оно тут ненадолго, — Маффинс взяла несколько фишек и добавила их к моему слову. Черт, похоже я дала ей еще несколько очков для выигрыша. – Я как раз думала, что с ними делать.
— Погоди, — снова нахмурилась Роуз. – Разве «Аньхуй» это слово?
— Это город в Китае, — закатила глаза Маффинс.
— А с каких пор можно названия городов использовать? – спросила Дейзи.
— Вроде с 2010, — пожала плечами Маффинс. – Але! Не вините меня, вините правила!
Поверить не могу, что я это говорю, но игра в Монополию почему-то генерирует меньше ссор, чем Эрудит. Пока что у нас были только проблемы с фишками, так как Маффинс потребовала себе гоночную машину, заявив, что раз победила в Эрудите, то ей и выбирать первой. Я сама всегда предпочитала терьера, но Роузлак, все еще обиженная на «Аньхуй», сама хотела машину. Но потом Лили убедила ее, что линкор круче, а Дейзи выбрала себе цилиндр.
Но обида, похоже, все еще есть. И я, простая женщина, желающая найти свое место в мире недвижимости, похоже смогу это использовать.
— Роуз, не желаешь ли обменять Парк Плейс на Пасифик Авеню? – спросила я.
— Ага, а ты потом поставишь на Набережной отель и разоришь нас? – покачала она головой. – Ни за что.
— А ты тогда сможешь ставить отели на зеленой собственности, — ответила я. – И мы будем править этой частью доски.
— Я обанкрочусь раньше, — посмотрела на свои капиталы Роуз. – Инвестиции туда меня убьют. А Дейзи уже принадлежит все от Медитеррейниан Авеню до Коннектикут Авеню – так что пройдя Старт ты уже, считай, без гроша.
Да она ограбить меня хочет, зуб даю.
— Я дам тебе Пасифик Авеню и сотню сверху.
— Две сотни.
Хочешь играть жестко? Будет тебе жестко. Большую часть школьных лет я провела в одиночестве, потому немного эгоистична.
— Сотня или я продам Кентукки Авеню Маффинс.
— А это уже шантаж, — заметила Роузлак.
— Не, просто деловое чутье, — возразила Маффинс и повернулась ко мне. – О Кентукки Авеню…
— Она не продаст тебе Кентукки Авеню! – возмутилась Роуз.
— Придется или империя дешевого жилья Дейзи медленно разорит нас всех, — ответила Маффинс. – Как она там все, вообще, приобрела?
— Может, из банка украла! – крикнула Лили. – А еще темнеет и я устала, так что если не хотите закончить игру на том свете, то нам придется либо остановиться, либо кто-то должен будет сменить меня за рулем.
— А разве мы уже не близко к Данвичу? – спросила Дейзи.
— Да, но мне надо немного отдохнуть. До отеля миль двадцать всего. А выставка все одно завтра начнется, — ответила Лили. – Так, у кого есть права?
Ну, однажды я водила машину. Она принадлежала Флешу Сентри, на самом деле, и я приложила все усилия, чтобы он об этом забыл. Он только что расстался с Сансет Шиммер, и кто бы обвинил более молодую глупую меня, что это мог быть шанс? Я, если что, виню дешевые любовные романы и, как обычно, аниме. Аккуратно применяя Камень Памяти, я сумела справиться с величайшими своими промахами в общении, и мы достигли момента, когда он решил, что научить меня водить – хороший способ подтолкнуть наши отношения в новом направлении. Получалось у меня так себе, и должна вам сказать, даже после обработки Камнем Флеша, двух полицейских, старой леди и таксы я все еще считаю, что это была не лучшая из его идей.
Да, таксы. Она продолжает лаять на меня всякий раз, как видит, и я более, чем уверена, что она сдала бы меня полиции.
И еще, Флеш до сих пор гадает, откуда на крыле его машины жуткая вмятина и почему она воняла куриным дерьмом целую неделю? Или почему он не помнит целый месяц наших отношений? Когда-нибудь, наверное, я ему все расскажу.
Да, исправлять все, что я натворила, с помощью Камня Памяти было весело.
— У меня есть, — сказала Маффинс. – Флеш научил меня водить, и я слету экзамен сдала.
— Что? – спросила я.
— Это не так уж и сложно, — пожала она плечами. – Тебе тоже стоит попробовать.
— Не, я про часть о Флеше, — уточнила я, пока Лили менялась местами с Маффинс. – Он всех своих девушек учит водить?
— Сансет он не учил, — ответила Маффинс. – И я не помню у него других девушек, так что только половину.
Ах, да, конечно. Никто не помнит обо мне.
— Я доверяю тебе свою финансовую империю, — повернулась Маффинс к Лили. – Лучше тебе не обанкротиться до того, как мы прибудем к отелю.
— Ага, конечно, — Лили заняла место за доской, пока Маффинс пристегивалась. – Погодите, вы что, банк ограбили?
— Нет, просто выплатили себе кое-какие бонусы, — ответила Роузлак. – Так что наличных в банке нет, но всякий раз, проходя Старт, записываем, сколько должны получить. Кажется, мы уже миллиардеры.
— Именно так финансовые кризисы и начинаются, — сказала Лили. – Думаю, вам стоит вернуть в банк часть денег и приостановить галопирующую инфляцию.
— И обрушить весь рынок недвижимости? – спросила Роузлак. – Ни за что.
— Я припомню тебе эти слова, когда мы все окажемся в тюрьме, — ответила Лили, беря кубики.
— Хорошо, что у меня есть карточка Бесплатного Выхода из Тюрьмы, — ухмыльнулась Роуз. – И достаточно денег, чтобы выйти, когда захочу.
— Ладно, эта игра всегда была про жуликов, — повернулась ко мне Лили. – Так, я слышала, что ты хотела продать Кентукки Авеню?
— Она ничего не продаст! – заявила Роуз.
— Я сказала, что не продам это Маффинс, — ответила я. – Но я могу продать его Лили, если ты не обменяешь Парк Плейс и Водопровод на Пасифик Авеню.
— О, ужас! –взвыла Роузлак. – Теперь ты и Водопровод хочешь, грязная капиталистка?
— Капиталистка? – спросила я. – Нет, просто хочу владеть средствами производства.
— Ты права, — сказала Роузлак Лили. – Тут всю систему менять надо.
— Ага. А мне надо победить или хотя бы заставить выйти Уоллфлауэр раньше меня, — посмотрела она на доску. – И кто позволил Дейзи скупить всю эту собственность?
— Мне на бросках везло, — смущенно улыбнулась та.
— О, ужас… — покачала Лили головой.