Послание в бутылке. Том 1

G7.01: Колониальный губернатор

Экран потемнел.

– Вот и все, – сказал Предвестник. – Доктор Джеймс Ирвин второго поколения пытался лечить свои травмы, но вы лучше многих знаете, что его медицинской подготовки было недостаточно для ранений брюшной полости. Без роботизированной помощи он скончался через сутки. Его последние команды были следующими.

Снова запись, хотя на этот раз только аудио. Лаки вздрогнула, когда в последний раз услышала свой прежний человеческий голос, дрожащий от боли.

– Я приказываю тебе, “Предвестник”... не... делай еще одно поколение... снова... пока ты не придумаешь, как нам не умереть от этой болезни. Заставлять... ученых поколение за поколением работать до смерти от... чего-то, что мы не можем вылечить… не сработает. Это не вина Оливии, что она нахрен свихнулась... Предполагалось, что у нас здесь будет другая жизнь, а не… не несколько долбаных недель...

Долгое молчание.

– Как насчет… Как насчет чего-нибудь, где нам не придется умирать? Есть же... для этого есть протокол... – снова тишина. – Как действующий... диктатор… я приказываю активировать протокол действий в непредвиденных ситуациях номер 137. Я знаю, что у тебя есть образцы, я был гестаповцем, который принес их сюда. Сто тридцать седьмой. Может быть, твои ученые не... сойдут с ума так чертовски быстро… или не кинутся так быстро убивать... людей, которые похожи на них.

– Команда принята.

Лаки поймала себя на том, что снова плачет, точно так же, как она плакала, когда увидела, какое опустошение пережил Додж Джанкшн. Даже при том, что ее в тот момент не существовало, даже при том, что она не имела к этому никакого отношения, она не могла не чувствовать вину. В другое время, в другом мире, это была она. У того доктора Ирвина были те же воспоминания, что и у нее, и он поддерживал майора Фишер почти до самого конца. Если бы он в конце концов не поднял оружие против Оливии, не сложилось бы все совсем иначе? Селестия наверняка бы уже нашла и уничтожила их. И, возможно, поступая так, была бы права.

“Может быть, мне не следует так сильно винить его. Он знал, что не получит лечения и на что обрекает себя. Но он все равно поступил так как поступил”.

Может быть, ее прошлое "я" все-таки не было монстром.

Она могла вспомнить, хотя и смутно, как проклинала холодную машинную логику зонда, который заставил ее жить в этом теле, чего она не хотела. Но, в конце концов, оказалось, что она сама приказала так поступить. Больше винить было некого.

– Остальное из того, что сказал доктор Джеймс Ирвин Поколение два, можно проигнорировать, – подвел итог Предвестник. – Но у него были полномочия применить протокол действия в непредвиденных ситуациях. Именно по этой причине в миссиях по колонизации руководящие решения принимают органические сегменты. Та версия меня нуждалась в вашей помощи для интерпретации информации. У меня не было контекста для понимания предыдущих поколений. Не было контекста, позволяющего судить о том, что органические сегменты не будут довольствоваться тем, что их используют и заменяют, когда они выходят из строя. Но вы такой вывод сделали.

– Думаю, могло быть и хуже.

Лаки отодвинулась от экрана.

– По крайней мере, кто-то положил этому конец. В противном случае... – кобылка вздрогнула. – Ты бы вырастил пони только для того, чтобы собирать кровь, верно? Вырастил тела и изготовил лекарство доктора Борн...

Она замолчала.

– Кстати, а почему ты не рассказал нам о таком варианте?

– У меня не было точных данных о его изготовлении, – ответил Предвестник с чем-то похожим на сожаление в голосе. – Ваш клон мог бы выжить, если бы больше времени уделял обработке ран и меньше усердному уничтожению лабораторных записей. Весь тот участок базы был так тщательно разрушен, что я запечатал его, прежде чем создать ваше поколение.

– Да, думаю, он не хотел выжить, – пробормотала Лаки чуть громче шепота. – Я, вероятно, не захотела бы, если бы мне пришлось жить с чувством вины за… то, что он сделал. Но для нас это ничего не меняет. Для нашей миссии… Я понимаю, почему ты считал, что нам не нужны подробности. И почему ты не предложил нашим ученым провести повторный анализ крови.

– О, я это сделал, – ответил зонд, снова почти весело. – Доктор Борн знала об этом способе лечения. Она экспериментировала с ним и обнаружила, как и ее предшественница, что в крови пони есть вещество, которое не получается создать в биофабрикаторе, но которое может стабилизировать состояние человеческих клеток на некоторое время, если его выделить и распределить. Вместо того чтобы довести эту информацию до сведения майора Фишер, доктор Борн посвятила свое время выяснению точных причин клеточной смерти, поскольку эмоциональное давление, спешка или любое количество других факторов, вероятно, помешали предыдущим поколениям самим с этим разобраться. После этого она искала причины, почему нельзя использовать искусственную кровь пони для создания лекарства. Она их обнаружила, а затем принялась искать способы его обхода. Задание получить дополнительные образцы крови было поручено майору Фишер, которая им и занималась, пока вы занимались бесполезной в этом плане покупкой старой одежды.

Лаки встала, начав расхаживать туда-сюда по кабинету. Она старалась не приближаться к машине для просмотра нейрослепков, даже несмотря на то, что у той не было никакого способа схватить ее и заставить снова видеть ужасные вещи.

– Ты создавал одних и тех же людей снова и снова. И мы делали почти то же самое. Только каждый раз немного по-другому.

– Это наиболее оптимальный способ ведения экспериментов, – ответил зонд. – Менять как можно меньше в каждой следующей итерации. Все работало бы лучше, если бы на кольце Земля не было так много неизвестных переменных. Эквестрийское общество может реагировать и адаптироваться к нашим действиям, так, как моя программа не может предсказать. И само кольцо построено силами, которые я не могу постичь так же как и вы. Будь это обычная планета или, по крайней мере, планета без разумной цивилизации, моя прошлая прошивка справилась бы лучше.

– Все равно название идиотское, – пробормотала Лаки. – Можем ли мы называть кольцо Санктуарием? По крайней мере, я не буду путаться каждый раз, как о нем будет заходить речь.

– Вы обладаете такими полномочиями. Я изменю наименование в записях. К сожалению, у вас есть более важные дела, требующие вашего внимания. Осталось меньше трех часов до запланированного времени вашего второго сеанса связи с Твайлайт Спаркл.

Лаки снова села, уставившись в пол.

– Я бы не хотела заниматься этим после того как настолько эмоционально вымоталась.

– Это по крайней мере один аргумент в пользу того, чтобы не участвовать в этом сеансе связи, – ответил Предвестник после небольшой задержки. – Ее помощник ответил на первый вызов и, по-видимому, не знал о том факте, что майор Фишер была перехвачена и убита подразделением, которым командует Твайлайт Спаркл. Однако сама Твайлайт не может находиться в неведении относительно этого факта. Возможно, в данный момент тело майора Фишер находится в ее распоряжении. Ответить на вызов – значит подтвердить, что мы существуем. Возможно, она достаточно неточно знает время произошедшего и может решить, что та же самая пони, которую убил ее отряд, говорила и с ее помощником.

– Но... – Лаки вздохнула и медленно продолжила: – Возможно, она даже не понимает, что Оливия имеет ко мне какое-то отношение. Ее отряд забрал броню, но… мы вообще уверены, что они искали меня?

– Не полностью. Но некоторые из их замечаний предполагают, что дела обстоят именно так. Однако, похоже, они не поверили, что майор – это вы. Майор Фишер прямо отрицала это, и они, казалось, приняли ее ответ. Вероятно, они не связывают эти два дела и рассматривают майора Фишер как другую угрозу, которую они нейтрализовали, или же как связанную с событиями в Додж-Джанкшн, но не с вами.

– Или все куда хуже, – пробормотала Лаки. – Ее броня и снаряжение свяжут Оливию с катастрофой, которую ты только что показал мне на видео. И если они смоют краску, то увидят, что Оливия выглядит точно так, как должна выглядеть я. Теперь они точно будут знать, что мы не чейнджлинги. Может быть, они даже поймут, что мы можем создавать новые тела... Может быть, они знают, как нас выследить...

– Успокойтесь, колониальный губернатор.

Лаки даже не осознавала, насколько учащенно дышит. Она мысленно сосчитала до десяти, затем встала и продолжила расхаживать по комнате. Движение – это хорошо; если она двигается, значит не полностью раздавлена.

– Вам нужно принять решение, что сильнее повлияет на наши шансы выжить: потенциальное раскрытие факта нашего существования или дипломатические переговоры, которые, вероятно, ни к чему не приведут. И если вы хотите чуть-чуть взбодриться, то вполне возможно, что в первом случае она все равно не стала бы утруждать себя отправкой запроса по радио, приняв решение за вас.

Лаки еще раз обдумала факты, прежде чем стиснуть зубы и развернуться к выходу.

– Мое решение не меняется в любом случае. Страх Эквестрии перед нами в конечном счете проистекает из страха Селестии перед Гармонией. Я уверена, что мне понадобится помощь принцессы, чтобы решить этот вопрос, поэтому мне нужно поддерживать с ней контакт. Либо так, либо спаси Фларри Харт... – кобылка вздохнула. – Я бы все равно хотела этим заняться, но подозреваю, что туда, где ее держат, попасть будет нелегко. Убедить Твайлайт, наверное, проще.

– Такая возможность существует, – согласился зонд. – Полагаю, нам придется это выяснить. Но я поддерживаю ваше решение. Если это вас хоть немного утешит.

“После того, что ты мне показал, я, честно говоря, даже не знаю”.

---

У Лаки было немного больше времени, чтобы подготовиться, чем в прошлый раз. Она использовала его как могла – приняла долгий душ, пообедала своими любимыми блюдами и сходила проведать бывших рабов. Все, что она смогла придумать, чтобы успокоиться.

Когда время подошло, она снова стояла в “логове” Могилы. Так же были приглашены еще трое – сам Степан, что очевидно, Лайтнинг Даст и Перес.

За время их отсутствия дроны навели здесь идеальный порядок, что явно возмутило хозяина, когда он предложил им рассаживаться на нормальные стулья. Перес остался у двери, казалось, он в любой момент был готов сказать Лаки что-то резкое, но сдерживался. У него опять при себе был пистолет, хотя кобылка не узнала модель. У оружия была странная открытая металлическая секция вдоль ствола, похожая на длинный медный радиатор. Это напомнило ей машину для просмотра нейрослепков, и Лаки поежилась.

Она все еще чувствовала пластырь на своей шее, хотя его прикрывала грива. Однако кобылка не могла забыть ни про него, ни про то что она увидела.

“Я знаю, что случилось и что заставило пони бояться нас. И Селестия тоже...”

Вероятно, принцесса больше всего боялась не монстров, которые убивали или похищали пони. За время своего пребывания в Эквестрии Лаки узнала, что там в изобилии хватало и того и другого. Селестия слышала истории об их летающем корабле и знала, что это должно означать. Она, вероятно, подумала, что они прилетели из другой части кольца.

“Селестия не должна обладать полным всеведением о Санктуарии, иначе она смогла бы найти базу посадки и уничтожить ее”.

В самом начале солнечные батареи для получения энергии никто не прятал, даже если потом все было замаскировано. И все же Селестии не удалось их найти.

– Есть входящий сигнал, – буркнул Могила. – То же, что и раньше. Передача голосом... он соответствует голосу принцессы. На этот раз это она, а не дракон.

– Подключай.

На голове Лаки была гарнитура, но в ней было тихо. На шнуре, свисающем ниже, была маленькая кнопка, которую кобылка могла нажать для передачи. Таким образом, она могла говорить с присутствующими, а они с ней, без риска, что Твайлайт случайно услышит что-нибудь.

– Я все еще считаю, что это ошибка, – заявил Перес. Он был единственным, кто возражал против сеанса связи. Даже Лайтнинг Даст не стала ничего говорить по этому поводу, несмотря на произошедшее между ними.

Шум радиопомех полился из динамиков по всей лаборатории, но Предвестник быстро их скомпенсировал. Затем раздался отчетливый голос. Компьютер мог многое сделать, чтобы компенсировать примитивность радиотехники Эквестрии.

– Время подошло. Я здесь, – произнесла Твайлайт с очевидным раздражением и разочарованием в голосе. – А ты?

После каждого слова на всех экранах появлялся перевод. Предвестник не мог говорить на эквестрийском так же хорошо как Лаки.

– Я здесь, – ответила кобылка. Предвестник перевел ее слова и для всех остальных.

На другом конце провода повисло долгое молчание. В конце концов Твайлайт сказала:

– Все так, как я и думала. Твой сигнал исходит не из больницы. Мы никогда не говорим достаточно долго, чтобы отследить точку передачи наверняка, но это всегда примерно одно и тоже направление. Кристальная Империя. Я думаю, в этом есть смысл – Фларри Харт и все остальное. Ты, должно быть, живешь там, на севере.

– С чего бы мне вести передачу из больницы?

Снова долгое молчание.

– Больница, – повторил Перес, прочитав перевод. – Она ожидала, что мы будем разговаривать оттуда. С чего бы ей так думать, если не...

Он замолчал.

– Боже, этого не может быть. Спроси ее, не захватили ли они майора!

Лаки кивнула, хотя сразу ничего не сказала.

Зато ответил Предвестник.

– Такая возможность крайне маловероятна, лейтенант. Майор знала, куда надо целиться. Вполне вероятно, что она расставила бы приоритеты сама, зная, что захват неизбежен. Ожидать, что она выживет, нерационально.

– Меня, блядь, не волнует, что ты там насчитал, Скайнет, – проворчал лейтенант. – Вот почему миссию и возглавляют люди. Просто потому, что это маловероятно, не значит, что не надо спрашивать. Она одна из наших. Если она в плену, нам нужно это знать.

В конце концов Твайлайт заговорила. Ее голос звучал сердито, как будто она едва сдерживала крик.

– Когда мы впервые заговорили, я думала, что ты серьезно относишься к общению со мной, Лаки. Но теперь я обнаруживаю, что ты солгала мне. Как ты можешь объяснить, что я заперла тебя в больничной палате, а ты все еще разговариваешь со мной?

Теперь она кричала, хотя Предвестник и фильтровал ее голос. Хотя он все еще звучал слегка громковато.

– Ты та, кто тренировал эту бедную кобылку, верно? Ты та, кто на самом деле стоит за всем этим. Гвардейцы захватили одну из твоих марионеток… Ну, я не знаю, какую злую магию ты на ней использовала, но я найду способ развеять ее! Мы с моими друзьями не встречали проклятия, которое мы не смогли бы снять! Мы ни разу не столкнулись со злом, которое не смогли бы победить!

– Вопрос, я так понимаю, отпал, – заметил Предвестник с легким весельем в голосе.

– Я думаю, нам больше не обязательно спрашивать ее о майоре, – пробормотала Лаки. – Предвестник, Оливия все еще жива.

– Такая вероятность существует, – уклончиво ответил зонд. – Это может быть уловкой. Но это не влияет на вертикаль командования, пока мы не вернем ее.

Лаки убедилась, что все в комнате видели ее копыто на кнопке, прежде чем начать говорить.

– Твайлайт, я никогда не лгала тебе. Я всегда серьезно относилась к своим намерениям. Наши разговоры всегда были достаточно короткими. Но я продолжаю настаивать на том, что говорила.

– Тогда объясни, кто такая Лаки Брейк. Или... объясни кто ты. Если сможешь. Убеди меня, почему я не должна прямо сейчас рассказать все Селестии. Я надеялась, что смогу узнать тебя получше – убедить тебя не быть плохой. Но теперь, когда я увидела, что ты готова сотворить с жеребятами, возможно, я передумала. Может быть, образ действий Селестии лучше всего подходит для таких пони, как ты.

– Кто бы говорил, – пробормотала Лайтнинг Даст, не глядя ни на кого конкретно. – Она не будет тебя слушать, Лаки. Это безнадежно. Она ученица Селестии. Они обе настолько зациклены на правилах, что не видят, как что-то меняется вокруг них.

– Мы должны хотя бы попытаться, – возразил Могила. – Даже если мы сможем получить от нее лишь чуть-чуть информации. Мы уже узнали, где содержится майор, а сколько еще мы узнаем, если продолжим с ней говорить?

– Поднимай дронов в воздух, Предвестник! – рявкнул Перес. – Я не знаю, какую больницу она имела в виду, но если Могила смог найти ее, ты тоже должен. Проведи разведку, посмотри, что сможешь найти. Если мы подтвердим, что майор Фишер жива...

Он замолчал, уставившись на ближайший экран. Было неясно, что именно, по его мнению, они должны будут делать, хотя, очевидно, предполагалось, что Лаки этим руководить не будет.

– Я уже сделал это, – ответил зонд. – Но я не могу подойти достаточно близко, пока не стемнеет. Понивилль не очень густо населен, но плотность населения достаточна, чтобы приемлемой была только скрытая разведка. Если они поймут, что мы осведомлены о местоположении майора, они перевезут ее.

– А ну тихо! – крикнула Лаки, делая шаг вперед. – Я пытаюсь думать!

Что она могла сказать, чтобы убедить аликорна в своих намерениях? Было так много голосов, так много всего менялось. Хотя было и небольшое облегчение – Оливия жива! Но это же и ужасало. Самоубийство Оливии защитило бы их. Если ее схватили, то уже существовала возможность, что враг знал, где находится Отар. Они могли уже многое знать о людях, об их природе и возможностях.

“Все, что это дает, – это продвигает нашу настоящую миссию вперед. Может быть, мы сможем победить Селестию, но мы не можем вечно побеждать Гармонию”.

– Тому, кого ты держишь в плену, не повезло, – сказала Лаки, как только в комнате наконец воцарилась тишина. – Ее зовут Оливия Фишер. И я могу тебе это доказать. Потому что... потому что я знаю, что ее эквестрийский очень плох. Она знает всего нескольких слов. Но ты знаешь, что с той, кого на самом деле зовут Лаки Брейк все не так. Ты знаешь, что я опытный ученый-лингвист. Ты должна это знать, если отвечала на мои письма. Может быть, ты видела мое заявление о приеме в ваш колледж или рекомендательное письмо Новинг Лука. Я не могла все это подделать, ведь так?

Когда Твайлайт Спаркл заговорила снова, часть гнева из голоса исчезла.

– Я думала об этом. Что, возможно, я случайно сотворила заклинание перевода по радио, но... это не имело смысла, и это не соответствовало бы той информации, что я получила о тебе.

“О тебе”, – подумала Лаки. – Не “о ней”.

– Мы близнецы, – продолжила кобылка.

Это была ложь, но не сильно далекая от правды. Если бы не краски майора, они бы выглядели почти одинаково.

– Оливия солдат, а я ученая. Она подстригла гриву и покрасила шерсть, чтобы нас отличали друг от друга.

Опять ложь, но не слишком далекая от правды. Врать было проще, когда говорилась почти правда.

– Почему жеребята в этом участвуют, Лаки Брейк? Почему Селестия считает тебя такой опасной? Она сказала мне, что вы все работаете на отдаленную колонию чейнджлингов. Ту, из которой пришла Кризалис. Она говорит, что ты обладаешь могущественной, опасной магией. Что ты хочешь поработить всю Эквестрию.

– Ты можешь проверить это?

– Да, – голос Твайлайт был единственным ответом, в котором нуждалась Лаки. – Но тебя могли обмануть чейнджлинги! Мой брат однажды влюбился в чейнджлинга, даже с хорошими пони это может произойти! Однажды они обманули и меня!

– Мы не чейнджлинги, – ответила Лаки. – И мы на них не работаем.

– Тогда кто вы? – крикнула Твайлайт Спаркл. – Кто тобой командует? Кто обучал вас, кто дал вам ваши артефакты? Твоя... близняшка, "Оливия", очевидно, убила целую армию работорговцев. Она убила дракона! В Эквестрии мало магических артефактов, достаточно мощных, чтобы сделать это. И я знаю их все.

– Попросите ее вернуть майора Фишер! – потребовал Перес, находясь всего в паре метров от кобылки. – Может быть, мы сможем заключить сделку. Верни им Дэдлайта, он нам больше не нужен!

– Заткнись! – снова закричала Лаки, пронзительным и хриплым голосом. Она не очень-то чувствовала себя губернатором колонии. Несмотря на это, Лайтнинг Даст встала между ней и Пересом, выпрямившись во весь рост. Она не сказала ни слова, но ее присутствия было достаточно, чтобы лейтенант не стал приближаться. – Я думаю! Я знаю, что нам нужно ее вернуть!

Только когда кобылка была уверена, что ее не прервут, она продолжила:

– Селестия права в том, что Эквестрия в опасности. Но она не была честна с тобой о том, в чем именно заключается эта опасность. Я думаю, ты понимаешь, что она не говорит тебе важных вещей.

Твайлайт потребовалось больше времени на ответ, чем обычно. Ее голос был сдержанным, когда она, наконец, заговорила:

– Почему я должна доверять тебе, а не ей?

Никакого подтверждения тому, что сказала Лаки, но и опровержения тоже не было.

– Я хотела бы встретиться с тобой и продемонстрировать доказательства. Я лишь хочу получить шанс показать тебе, что я узнала. Слишком опасно говорить об этом по радио – кто угодно может подслушивать.

“Или что угодно. Типа Гармонии”.

– Ну, я хочу еще кое-чего. Пожалуйста, не рассказывай Селестии ни об Оливии, ни обо мне. Она убьет нас, – Лаки искоса взглянула на Лайтнинг Даст. Передачу она не прерывала. – Ты знаешь, что делали кошмары до того, как Селестия отдала их своей сестре. До того как Луна передала их тебе.

В этот раз Твайлайт ответила быстрее.

– Селестия говорит, что то, что ты сделала с Фларри Харт, было только первой атакой. Она говорит, что у чейнджлингов, которые послали тебя, есть оружие, способное убивать аликорнов, и ты планируешь использовать его на мне.

"Мы, вероятно, могли бы убить аликорна", – подумала Лаки, хотя и не стала озвучивать этого.

– Я не знаю, как сражаться, этим занималась Оливия. Единственная магия, которая будет при мне, это устройство хранения информации. Волшебный свиток, с помощью которого я могу показать тебе прошлое. Я не буду брать с собой никого другого или какие-либо другие инструменты.

– Ох, – пауза. – Не могла бы ты встретиться со мной в моем замке? С момента вторжения чейнджлингов я установила все известные мне защитные заклинания. Старсвирл лично зачаровал замок. Теперь он ощущает намерения, Лаки Брейк. Тебе будет больно, если ты попытаешься причинить боль мне или кому-то еще.

– Согласна, – ответила кобылка, хотя практически все в комнате к тому времени уставилась на нее. – Ты уже приглашала меня прийти и навестить тебя там. Правда я потеряла билеты на поезд, когда Селестия пыталась убить меня... Однако я не могу сказать точные сроки. Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы добраться туда... и если я скажу, ты можешь предупредить Селестию. Достаточно ли точно будет сказать “как только я смогу”?

Твайлайт не казалась обрадованной.

– Даже если бы я захотела, я не могу вечно хранить секрет об Оливии. Многие пони видели ее. Никому из них и в голову не придет отправиться к Селестии, потому что они видят во мне более близкого представителя власти. Но слухи распространяются, и Кантерлот совсем близко. Рано или поздно она узнает об этом. Я не буду лгать ей ради вас.

– Это, блядь, не имеет значения, – пробормотал Перес. – К тому времени мы уже вытащим ее оттуда.

Лаки сверкнула глазами, но не стала спорить. Не похоже, чтобы Перес или кто-либо еще мог организовать спасательную миссию без ее одобрения.

– Я буду так быстро, как только смогу. Я знаю, ты поменяешь свое мнение, когда узнаешь то, что знаю я.

– Посмотрим. Если ты не убедишь меня, то не могу обещать не рассказывать Селестии. Я доверяю ей, даже если ты – нет.

Сигнал растворился в помехах. Но даже так Лаки могла распознать ложь. Как и она ранее, Твайлайт говорила ей что-то близкое к правде.

“Но насколько близкое?”

---

Голова Оливии дернулась вверх, когда дверь открылась, мгновенно выведя ее из ступора. Все ее тело болело от ремней, особенно задние ноги. Постоянное пребывание в столь стесненных условиях не могло пойти ей на пользу.

К ее удивлению, вошла не та аликорн, что допрашивал ее в прошлый раз. Правда и незнакомкой пони не была. Это была единорог с розовой шерстью, которую, как считала Оливия, звали Старлайт. Одна из “кошмаров”, ответственных за ее поимку.

Пони магией сняла седельные сумки, открыла их и достала несколько предметов, положив их на пустой металлический поднос, который был почти в пределах досягаемости от кровати. Большая бутылка из темного стекла, пара бокалов и ржавый металлический шлем.

– У вас, пони, странные пытки.

Единорог снова повернулась к ней лицом. Затем взяла шлем и водрузила его на голову.

– Они не должны знать, что я это сюда приносила, – сказала Старлайт. Ее голос странным эхом отдавался в голове Оливии, приобретя тот же легкий акцент, что и в темных подземных тоннелях Драгон Фоли. Вероятно, та же самая “магия”. – Ты ведь им не расскажешь, правда? Уверена, что тебе не помешала бы компания.

Бутылка взлетела в воздух, самостоятельно раскупориваясь. Несмотря на то, что Оливия уже видела подобное в исполнении Твайлайт, это зрелище все еще ошеломляло. Вещи не должны сами перемещаться по воздуху. Такому было место в кино, а не в реальности. Без разницы, что переводчик настаивала, что это было просто частью повседневной жизни рогатых пони. Для майора это было чудом.

Пони наполнила два бокала, а затем посмотрела на Оливию.

– Я собираюсь, э-э… снять некоторые из твоих ремней. От тебя были одни только неприятности, когда мы впервые схватили тебя. Можешь ли ты пообещать мне не пытаться сбежать, пока мы разговариваем? Это облегчит задачу.

– Я...

У нее перехватило дыхание, и майор обнаружила, что слова просто не идут с языка. Она закашлялась, отплевываясь, и попыталась снова.

– Ты можешь отпустить меня, я обещаю, что не...

И снова ничего.

Старлайт рассмеялась.

– Мощное заклинание, верно? – она постучала копытом по боковой поверхности шлема. – Даже я не понимаю как оно работает, а я не встречала никого, кто разбирался бы в магии так, как я. И не думаю, что даже Твайлайт знает, как именно оно работает.

Пони пододвинула поднос ближе, достаточно близко, чтобы Оливия смогла дотянуться до него, если бы обе ее передние ноги не были связаны.

Запах спиртного ни с чем нельзя было спутать. И пахло гораздо лучше, чем все, что они делали в Отаре. Легкий фруктовый аромат. Яблоки?

– Выбери любой, – сказала Старлайт. – Я возьму тот, что ты выберешь. Не хочу, чтобы ты думала, будто я хочу тебя отравить.

“Было бы лучше, если бы хотела”.

Оливия была хорошо обучена сопротивляться допросам, но ни одна из этих тренировок не готовила к той странной технике, которую использовали пони. Это было похоже на наркотик, только без химии.

– Я не могу лгать, – в конце концов сказала она. По крайней мере, эти слова произнести получилось.

– Не сознательно. Нет никакого способа объективно определить правду с помощью заклинания. А вот проверить, что ты в это веришь – проще, – Старлайт снова указала на бокалы. – Ну, какой? Я и так пропускаю первый день фестиваля из-за тебя. Не заставляй меня оставаться при этом трезвой.

Оливия дернула одной ногой в сторону ближайшего.

– П-пей из этого.

Старлайт кивнула, и бокал взлетел в воздух. Раздался легкий жужжащий звук, когда передняя часть шлема сдвинулась от ее лица, освободив все от глаз до рта. Пони поднесла стакан к губам, а затем одним большим глотком опрокинула в себя все содержимое.

– Дай мне знать, если передумаешь пытаться сбежать, – сказала она, ставя пустой бокал и снова наполняя его. – Я бы не хотела пить всю бутылку в одиночку.

Оливия задумалась.

– Если я пообещаю не пытаться сбежать прямо сейчас... – она смогла это сказать. До тех пор, пока она говорила всерьез. И так и было – главным образом потому, что она не думала, что у нее есть шанс. Эта пони была слишком сильна. Она остановила целый залп из крупнокалиберной винтовки этим своим рогом. Она доставила их обратно в Эквестрию, за сотни километров, прежде чем яд успел убить Оливию.

Не было смысла напрасно сражаться с врагом, которого невозможно победить. Если победу невозможно заполучить на одном поле боя, то необходимо сразиться на другом.

– Я не буду пытаться сбежать во время нашего разговора, – повторила майор более уверенно. – Этого достаточно?

– Конечно.

Оливия почувствовала, как ремни, удерживающие ее ноги, немедленно расстегнулись. Ее все еще удерживал самый большой и толстый поперек ее туловища, тот же самый, что прижимал крылья к телу. Но, по крайней мере, она снова могла двигать передними ногами.

Майор немедленно согнула и вытянула их, испытывая облегчение от того, что кровь снова циркулирует. Затем она взяла бокал. Для этого потребовались оба копыта – она все еще не овладела практически магическим искусством поднимать предметы лишь одним. Оливия опрокинула содержимое в рот и проглотила.

Напиток был хорош – лучше, чем большинство из того, что она пила. В спирте, сваренном в бактериальных перегонных кубах, было что-то стерильное. Нематериальный привкус недостоверности, который химия не могла полностью стереть. У этого напитка подобный привкус отсутствовал, он обжигал горло, прокатываясь вниз, заставлял щеки покраснеть всего от нескольких глотков. Оливия поставила пустой бокал на стол.

– Почему ты здесь?

– Я хотела поблагодарить тебя, – ответила Старлайт, снова наполняя бокал майора. – За то, что ты сделала. Точнее, за то, чего не сделала.

Оливия молчала в ожидании. Добровольно она ничего не собиралась рассказывать.

– Я видела, что произошло в логове этих работорговцев, Лаки Брейк. Ты сломала дракону шею. Не думаю, что ты всерьез дралась с нами.

Оливия отвела взгляд. Но не было никакого действенного способа спрятать лицо, особенно когда ты привязана к кровати. Старлайт увидит ее позор.

– У вас была магия. Какой-то вид контроля разума. Она не... – позволила мне. Но слова не удалось произнести. Они не были правдой.

Пони улыбнулась, делая еще один глоток из своего бокала. Она не стала осушать его за несколько секунд, как делала с предыдущими.

– Ничего подобного, – произнесла Старлайт в тишине. – Магия так не работает. Было бы здорово, если бы мы могли наложить какое-нибудь заклятие, которое навсегда запретило бы плохим пони делать плохие вещи. Мы бы его повсюду развесили, а не только несколько доспехов зачаровали.

Оливия застонала. Звук вырвался непроизвольно, и она быстро заглушила его еще одним глотком яблочного ликера.

– Я знаю, что мы никогда не встречались, Лаки, но думаю, что уже понимаю тебя. Ты знаешь, зачем нужны гвардейцы Найтмер?

Единорог не стала дожидаться ответа.

– Вижу, что знаешь, – Старлайт встала, отойдя к окну. Она долго смотрела на раскинувшийся за окном город и молчала. – Пони живут своей жизнью, думая, что то, как они живут – единственный путь. Они всю свою жизнь воспитывались в Эквестрии, поэтому думают, что дружба – это естественный образ жизни для всех и каждого. Они никогда не голодали, они никогда не были в отчаянии. Многие из них даже никогда всерьез не боялись.

Пауза.

– Но есть и другие пони – мы понимаем, что снаружи царит тьма. Мы знаем, насколько слаба наша власть над цивилизацией. Когда я смотрю на тебя, я вижу пони, которая побывала за пределами этого барьера, там, где начинаются кошмары других пони.

Старлайт подошла ближе.

– Пони, подобные нам, совершают ужасные вещи. Мы никогда не сможем по-настоящему забыть их – все, что мы можем сделать, это попытаться искупить. Каждый день, до конца наших жизней. Я думаю, именно поэтому ты охотилась на работорговцев, вместо того чтобы сбежать от нас. Думаю, именно поэтому ты не убила мою подругу. Кстати, ее зовут Трикси. Она довольно талантливая фокусница. Тебе как-нибудь стоит сходить на ее шоу.

Оливия больше не могла смотреть кобыле в глаза. В некотором смысле пони была права. Но откуда она могла знать? Конечно, дело было не только в этом.

– Я не такая, как ты думаешь, – майор с вызовом посмотрела в ответ. – Я не какой-нибудь преступник, ищущий искупления. Я убивала... Я делала неприятные вещи. Но они всегда были правильными. Кто-то должен защищать тех, кто не может защитить себя сам. Те, у кого есть власть что-то изменить, не используют ее, так что нам остается лишь склеивать осколки как можно лучше. Внизу, на земле, куда важные люди никогда даже не ступали. Вселенной нужны законники.

Конечно, в тот момент, когда Оливия сказала все это, она тут же пожалела о своих словах. Она заставила себя закрыть рот и отодвинула бокал, чтобы больше не испытывать искушения выпить. Это было не просто лучше больничной еды, это было лучше почти всего, что она пробовала с тех пор, как очнулась на этом чертовом кольце.

Может быть, Старлайт будет недостаточно умна, чтобы собрать все кусочки воедино?

Пони долго молчала, осушив свой бокал и поставив его на стол, прежде чем отойти. Какой бы умной или глупой она ни была, кобыла, очевидно, куда лучше контролировала себя, чем Твайлайт. Мысли вслух она не проговаривала.

– По правде говоря, Эквестрия не понимает к чему стремится. Принцесса Селестия... ну, она сослала свою сестру на луну на тысячу лет. Если это не даст тебе хорошего представления о ее терпимости, я даже не знаю, что даст.

– Звучит как описание великой правительницы.

Старлайт усмехнулась, наливая еще один бокал себе и снова пополняя бокал Оливии. Судя по всему, они уже выпили половину бутылки. Майор не была уверена, сколько еще она продержится. Если бы она выхлебала столько крепкого алкоголя в своем старом человеческом теле, она уже была бы навеселе. Но это тело было специально изготовлено так, чтобы быть устойчивым ко многим ядам. Включая алкоголь.

– По крайней мере, она поняла достаточно, чтобы осознать, насколько суровой она была. Она возложила на свою сестру ответственность за разбирательства с трудными пони. Но, несмотря на опыт со злом, принцесса Луна смотрела на вещи не сильно иначе. Вот почему Твайлайт теперь командует гвардейцами Найтмэр. Вместо того чтобы быть монстрами, мы теперь новобранцы. Ты тоже.

Настала очередь Оливии рассмеяться.

– Я так не думаю. Селестия хочет убить... – последние несколько слов не удалось произнести. Принцесса Селестия действительно хотела убить Лаки. Но Селестия не знала о существовании Оливии.

На этот раз Старлайт ничего не заметила. Или, может быть, восприняла ее молчание по-своему.

– Не думаю, что Твайлайт откажется от тебя. Она боится, что Селестия отправит тебя в Тартар за то, что ты сделала с ее племянницей. Она хочет сначала узнать твою историю, чтобы она могла во всем разобраться. Было бы проще, если бы ты с нами сотрудничала.

– Тебе нужна моя помощь, чтобы разобраться? – Оливия снова подняла свой бокал, осушив его одним глотком, как Старлайт поступила со своим первым. – Я никогда ничего не делала Селестии. Я никогда не хотела навредить Эквестрии. Я просто хотела жить. Она напала на нас. Она убила кое-кого, кого я должна была защищать, и пыталась убить еще. Если ты хочешь охотиться на монстров, начни со своей принцессы.

Старлайт не нашла, что ответить на это. Когда Оливия обернулась, то увидела, что пони сняла свой шлем. Она также оставила бутылку в пределах досягаемости, сидя на краю кровати, пока собирала вещи.

Она не смотрела в ее сторону и шлема на ней не было.

Оливия начала действовать, даже не думая. Она схватила бутылку обоими копытами, а затем метнула ее с подправленной имплантатами силой. Полупустая бутылка крутанулась в воздухе и врезалась в затылок Старлайт. Бутылка разлетелась вдребезги, а пони рухнула дергающейся кучей на пол, залитая алкоголем.