Полет Аликорна

06. Облегчение

Кокон скрывающих ее теплых одеял, затемненная спальня и приглушенная фортепианная музыка, доносящаяся через открытую дверь, не служили убедительным аргументом для того, чтобы Рарити встала с постели. Только резкий звон колокольчиков медных часов на ночном столике окончательно убедил ее отказаться от убаюкивающего позыва проспать все утро. Регата скоро начнется, напомнила она себе, и до старта остались считанные часы. Ей придется встать. Усилием воли единорожка заставила свои тяжелые веки открыться и магией откинула одеяла.

Когда она не более пяти часов назад наконец смогла рухнуть в постель, то у нее не хватило сил достаточно внимательно осмотреться. Было темно, и она была морально и физически истощена. Однако теперь у нее, все еще лежащей в постели, возможность имелась. Не шевельнув ни мускулом, белая пони применила в темноте магию, ища рычажок, который, как ей казалось, она заметила у двери, когда ей показали комнату. Легко найдя его, Рарити вскоре услышала шипение газа, и дюжина бра осветила спальню.

Кобыла откинулась на подушки и вгляделась в то, что являл свет. Первое, что она заметила — на ней больше нет вчерашнего платья, так как оно лежало на стуле в дальнем углу у двери, куда она, должно быть, его бросила. Хотя ее средства к существованию как модельера и швеи зависели от привычки высшего общества носить одежду, Рарити не могла не признать, что в данный момент приятно быть без нее. Она могла шевелить конечностями без всякого стеснения и чувствовать мягкую нежность простыни шкуркой. А еще она снова видела свой прекрасный хвост, блестящий и завитой — такой, каким она его помнила.

Сама спальня, единственная комната для гостей в городском доме Фэнси Пэнтса в центре Кантерлота, была роскошной, но не слишком. Вся мебель была сделана из темного дерева, а два кресла с подлокотниками, стоящие в противоположных углах, обтянуты роскошным, искусно расшитым золотом небесно-голубым атласом. Массивный шкаф стоял слева от кровати, а огромный туалетный столик занимал другую сторону комнаты. Кровать была не больше, чем у самой Рарити в Понивилле, но благодаря матрасу единорожка понимала, что чувствуют пегасы, когда спят на облаках. За то краткое время, которое она им наслаждалась, сон у модельерши был комфортнее, чем когда-либо. Встать с постели было сродни ужасной пытке.

Однако теперь, проснувшись, Рарити была вынуждена вспомнить события прошлой ночи. Полковник Темпест прилетел в город, где уведомил полицию и Королевскую Гвардию о трагедии в замке Блублада, и вскоре двор, где погиб вождь грифонов, кишел следователями. Все отвечали на вопросы, но без наличия тела и без каких-либо свидетельств преступления, сверх разрозненных обвинений оставшихся грифонов, допросы были на удивление краткими. Рарити видела, как следователи взяли образцы пищи с кухни и различные бокалы, тарелки и сервировочную посуду с обеденного стола, после чего ушли. Она не могла не думать, что следователи были несколько напуганы числом знаменитостей в замке, и потому, возможно, не решились слишком наседать.

Конечно, не было абсолютно никаких оснований полагать, что случившееся было чем-то большим, чем просто неудачным совпадением. Канцлер был стар, и хотя его внешний вид свидетельствовал, что на его век выпало немало испытаний, никто не мог знать, насколько здоров или не здоров он был внутри. Рарити слышала историю о пони — редкостном долгожителе. Он приписывал это достижение здоровому образу жизни и тяжелой работе. Его пригласили в Кантерлот, чтобы отметить стопятидесятилетие с самой принцессой Селестией, но после того, как он отведал дорогие блюда, которые не были привычными ему яблоками и морковью, то сразу же упал мертвым. Возможно, пир и напряженность в отношениях между пони и грифонами оказались слишком тяжелы для старого вождя. Какой бы ни была причина, Рарити была уверена, что это не имеет никакого отношения ни к одному из гостей.

После того как полиция и Гвардия ушли, команды собрались вместе, чтобы официально решить, проводить ли запланированную на утро гонку. Те, кто предпочел не отказываться, единогласно проголосовали за то, чтобы придерживаться первоначальных планов. В конце концов, Эквестрия ждала, затаив дыхание, и они не могли всех разочаровать. Более того, заметил Фэнси, нет лучшего момента, чем сейчас, чтобы показать миру, что грифоны и пони могут ладить, и продемонстрировать добродетели спортивного мастерства, взаимного доверия и честной игры.

Рарити была одной из желавших отказаться. В тот момент она, большей своей частью, просто хотела домой. Даже если остальная ее часть просто не могла позволить разочаровать Фэнси Пэнтса и прочую элиту, это не означало, что она должна была активно поддерживать участие. Единорожка вздохнула. Учитывая, что гонка должна начаться сегодня и скоро, она решила, что пришло время встать на все четыре копыта и встретить утро. С большим усилием и немалым сожалением она скатилась с кровати и медленно подошла к туалетному столику.

— Ладно, Рарити, давай посмотрим, как ты выглядишь.

Быстрый взгляд в зеркало подтвердил то, чего она опасалась. Грива единорожки была взлохмачена и слежалась из-за носимой весь день шляпки, под глазами повисли мешки, а макияж, который она не успела смыть накануне, высох и потрескался.

— О Селестия, я больше похожа на Скэрити, чем на Рарити, — пробормотала она. Обычными способами гриву и лицо уже было не спасти. Нужно почиститься. А часы показали, что у нее осталось как раз достаточно времени, чтобы помыться.

Дверь в комнате для гостей вела в отдельную ванную комнату, и как только Рарити вошла внутрь — впала в благоговение. Если Фэнси Пэнтс спальню обставил довольно сдержанно, то в ванной позволил себе разгуляться. Это была симфония стекла, мрамора и полированной латуни, и хотя Рарити не была уверена, что это сочетание полностью гармонично, оно определенно было грандиозным по размаху и масштабу. Ванная была огромной — по крайней мере такой же большой как спальня. Одна стена была от пола до потолка зеркальной, а около нее стояли резные раковины на пьедесталах в форме полурыб-полупони, каждый из которых держал чашу на вытянутых копытах. Рядом с каждой раковиной располагались зеркальные шкафы, а над ними висело еще больше зеркал. Если бы Рарити пожелала полюбоваться собой, чего в этот момент она совершенно точно не хотела, момент был бы идеальным.

Дверь в середине комнаты предположительно вела в уборную, а все остальное пространство отведено под купание. Халаты на латунных крючках и плюшевые полотенца с монограммой «Ф» были аккуратно сложены. Ванна, достаточно большая, чтобы Рарити могла там плавать, стояла на прочных чугунных копытах. Но еще более впечатляющим оказался открытый душ рядом с ней. Блестящие латунные трубы вились, выходя из мрамора и скрываясь в нем, образуя большую клетку, окружающую душевую зону с трех сторон. Трубы были усажены десятками форсунок, гораздо более сложными, чем все, что она видела даже в спа-салоне. Она должна была попробовать. Несмотря на внешнюю сложность сантехники, там имелась только одна напольная педаль с выгравированным словом «ВКЛ», так что Рарити вошла в душ и нажала на нее.

Мгновенно единорожка оказалась в самом сердце Кантерлотского водопада, если бы он был нагрет до идеальной температуры. Вода лилась, кружилась, струилась вниз, вокруг и поперек ее тела, массируя и смывая любой намек на нечистоту. Она чувствовала себя очищенной, как будто вода давала ей новое рождение и новое начало, смывая вчерашнюю грязь. Рарити закрыла глаза и позволила потоку унести неприятные воспоминания о прошедшем вечере — смущение из-за того, что ее выделили в толпе, и ее ужас от смерти канцлера. В конце концов, она была единорогом Рарити, и здесь было ее место. Она была очень важной пони. Она была красивой, созидательной и умной. У нее были лучшие грива и хвост в Понивилле. Она представляла дух одного из Элементов Гармонии! Она могла показать Фэнси, другим гонщикам и всей Эквестрии, кто она такая.

Рарити, вышедшая из душа с блестящей шерсткой и с обычно завитыми, но теперь мокрыми и мягкими, но не спутанными волосами, была не той пони, которая вошла туда. Эта новая Рарити готова встретить день и всю Эквестрию. Она вытерлась и принесла из спальни сумочку с туалетными принадлежностями и косметикой. С помощью магии и разумного количества лака для волос ее грива и хвост вскоре вернулись к своим обычным, бросающим вызов гравитации завиткам, а тщательное нанесение макияжа сделало ее облик безупречным.

— Теперь ты выглядишь как Рарити, — сказала она своему отражению в зеркальной стене.

Вернувшись в спальню, она проверила гардероб и с удовлетворением увидела, что один из слуг Фэнси достал платья из ее сумки с одеждой и повесил на вешалку. У нее было много замечательных вариантов для появления на регате, но сейчас модельерша решила еще немного насладиться свободой собственной шкурки и шерсти. Она выбежала из комнаты и спустилась по лестнице вниз.

— Доброе утро, дорогая, и могу я сказать, что вы свежи, как роза, — сказал белый единорог со своего места. — Сегодня тот день, которого мы все ждали.

Рарити увидела, что перед ним на столе разложено несколько газет. Фонограф на подставке тихо играл фортепианный концерт. Еще она заметила кофейник и пустую чашку, которые, как поняла кобыла, предназначались ей.

— Я готова, — ответила Рарити, садясь за стол. — И могу искренне поблагодарить вас за то, что позволили мне остаться здесь прошлой ночью. Я так устала, что почти не помню, как вышла из замка, не говоря уже о том, как оказалась в той сказочной постели.

— Ах, да, не думайте об этом, — отмахнулся магнат. — Думаю, мы все были измотаны событиями вчерашнего вечера, и могу представить, почему для вас это оказалось особенно тяжело. Кольтсворту пришлось практически нести вас наверх.

— Тогда я должна поблагодарить его. Надеюсь, я была не слишком тяжела для бедняги. И могу я спросить, что вы читаете?

— Да, конечно. Можете не удивляться — до прессы дошло известие о несчастном случае в замке герцога, и теперь это во всех утренних газетах. И поскольку сенсацию сделать не из чего, спекуляции на смерти Найнтэлонса цветут пышным цветом. Единственная правда, на которую я постоянно натыкаюсь в этих историях, заключается в том, что территориальные разногласия с кланами грифонов теперь только усугубятся. Канцлер держал свою сторону под контролем.

— Что тогда будет?

— Боюсь, никто не может сказать. Но могу сообщить, что уже произошло. Темпест заглянул за секунду до того, как вы спустились, и сказал, что дирижабль Клаудсдейла официально снялся с участия. Наверное, они почувствовали, что нужно быть ближе к дому на случай, если политическая обстановка в ближайшие несколько дней ухудшится. Не могу сказать, что виню их.

— Прошлой ночью я сказала одной из них, что самым мудрым решением на данном этапе может быть просьба о вмешательстве принцессы Селестии, но они это делать не намерены, — заметила Рарити. — Они боятся, что грифоны могут принять любое вмешательство принцессы за угрозу. А я думаю, если кто и может исправить этот беспорядок, так только принцесса.

Фэнси оторвался от своих газет.

— Я склонен согласиться с пегаской, моя дорогая, но по своим причинам, — глубоко вздохнул жеребец. — Я так же верю и доверяю принцессам, как и любой другой пони, но вы должны понимать, что пока мы полагаемся на них, чтобы вытащить нашу страну из любой неудобной ситуации, то не сможем развиваться. Я не хочу, чтобы пони всегда были словно жеребята. Должен быть честен с вами, мисс Рарити — я лично ходатайствовал перед принцессой Селестией о том, чтобы ее подданные разрешили проблему с грифонами без вмешательства ее или принцессы Луны. Мы уже стали настолько зависимы от принцесс, что давно забыли, как самостоятельно управлять днем и ночью, и я не хочу, чтобы Эквестрия повесила на них еще и всю дипломатию.

— Что ответила принцесса? — удивилась Рарити.

— Она поддержала меня, — тут же ответил единорог. — Она согласилась пока наблюдать и искренне поддержала мой план использовать Кубок Аликорна в качестве жеста доброй воли. Мы можем показать всем, что способны честно и мирно конкурировать и сосуществовать с грифонами и кем угодно еще. После регаты можно будет собрать дипломатическую миссию, чтобы вылечить любые оставшиеся травмы, нанесенные любой из сторон. Несмотря на то, что пишут в газетах, уверяю, сейчас все не настолько плохо.

— Надеюсь, вы правы.

— Я тоже, — мрачно произнес Фэнси. Затем его лицо осветилось улыбкой. — В любом случае, нам еще предстоит выиграть гонку. На самом деле, нужно уже выходить, если собираемся попасть на церемонию открытия.

— О нет, я не упаковалась! — воскликнула Рарити, вскакивая со своего места. — Я даже не выбрала ансамбль на сегодня!

— Ансамбль? В этом нет необходимости!

Рарити повернулась на голос и увидела, как в переднюю дверь с Элбоу Гризом по пятам входит Виндласс. Они оба были одеты в нечто вроде белого комбинезона на молнии с ярко-красными полосами вдоль штанин. Огромные нашивки были помещены на места, где обычно находятся метки — с логотипом Кантерлотской Компании Паровых Двигателей. Виндласс использовала свою магию, чтобы положить на стол два свертка, и Рарити быстро сообразила, что это другие ужасающие костюмы.

— О нет-нет, — быстро сказала белая пони. — Мой бизнес зависит от моего хорошего вкуса, и мне просто нельзя предстать перед всем Кантерлотом одетой как какой-то ремонтник. Без обид, — повернулась она к Элбоу.

— Я полностью понимаю ваши опасения, — кивнул Фэнси.

— Значит, мне не нужно носить это?

— Кхм, ну, я счел бы за большую честь и личную услугу, если бы вы согласились. Видите ли, каждая команда будет участвовать в гонках в форме. Мы будем выглядеть намного профессиональнее, если оденемся одинаково.

— Но наверняка не все пони будут одеты так, — пожаловалась Рарити, указывая на Виндласс и Элбоу Гриза. — Вы должны были попросить меня разработать что-то изумительное.

— Почему-то мне не кажется, что широкополые шляпы и пышные платья — самые аэродинамические вещи, которые стоит носить на гонке, — раздраженно вмешалась Виндласс.

— Все, что я могу сделать, это сказать «пожалуйста», — добавил Фэнси.

Как бы неудачно ни выглядели наряды, Рарити вынуждена была признать, что синегривый единорог и остальные превосходят ее численно, и правильный образ действий в такой ситуации обычно состоял в том, чтобы благородно признать поражение.

— Хорошо, я надену его, — раздраженно сказала она. — Я пойду наверх, чтобы упаковать остальные вещи и переодеться, и вернусь через минуту.

— Нет нужды тратить время на сборы, — сказал магнат. — Мы выедем, как только вы переоденетесь, а мои слуги позаботятся о том, чтобы ваши вещи были отправлены вместе с остальными нашими припасами.

— Это очень мило с вашей стороны, — начала Рарити. — Но я очень требовательна к своим вещам и не хочу ничего оставлять.

— Не бойтесь, даю слово джентльпони, что ничего важного не будет забыто.

— Тогда я с радостью принимаю ваше предложение, — сказала Рарити. Она взяла комбинезон меньшего размера с помощью магии и поднялась в гостевую спальню. За исключением самых близких друзей, дама никогда не переодевается на глазах у других; это было по меньшей мере неэлегантно. Стоя перед зеркальной стеной ванной, единорожка развернула комбинезон, неловко втиснулась в него, а затем застегнула от живота до шеи. Как и ожидалось, он сделал ее пухлой и бесформенной, а ярко-белый цвет заставил ее красивую шерстку казаться тусклой и грязной.

— Настоящим я объявляю себя виновной в предательстве моды, — сказала она своему отражению в зеркале. — Приговариваюсь к публичному унижению, которое должно быть приведено в исполнение немедленно.

Она пошла обратно к команде, и стоило ей сделать шаг, как сразу стало ясно, что жесткая, неведомая ей ткань издавала отвратительно громкие звуки, когда терлась о себя.

— Ужасно.

— Великолепно! — воскликнул Фэнси, когда Рарити спустилась. Он уже был в собственном комбинезоне. Вид был настолько абсурдным, что увидь она этот наряд при первой с ним встрече, Рарити не была уверена, что узнала бы знаменитого магната. — Теперь мы выглядим как команда.

— Команда слепых, — проворчала Рарити, надеясь, что никто ее не услышит.

— Полковник Темпест уже переводит корабль в зону ожидания недалеко от старта, так что пришло время нам выходить, — объявил единорог. — Приключения ждут, вперед!

Их было всего четверо, поэтому они с некоторым неудобством, но все же вместились в одну из паровых карет Фэнси. Несколько мгновений спустя Рарити обнаружила, что едет к Кантерлотскому замку, одетая в нелепый комбинезон, подчеркивающий все неподходящие места, и находится неудобно близко к Элбоу Гризу, от которого сильно пахло маринованными огурцами, луком и потом. По крайней мере, день был прекрасен. Об этом позаботились пегасы.

— Я должен признаться, — внезапно заговорил Фэнси. — Когда я сказал, что ничего важного из ваших вещей не будет оставлено, то должен был упомянуть, что мы можем взять только жизненно необходимое. Соответственно, на дирижабле находится лишь самое важное — а именно еда и базовые туалетные принадлежности.

Рарити поняла, что ее обманули. Ее уговорили надеть эту мерзость, а затем обманом заставили оставить вещи в доме. Фэнси Пэнтс, единственный пони в Кантерлоте, которому она могла доверять, не считая, конечно, принцесс, предал ее. Она была в ярости.

— Нет! Кольтсворт, немедленно разверни эту штуку! — закричала она во все горло, заставив других пассажиров заткнуть уши. Рарити могла быть убедительной, когда это необходимо, и сейчас был один из таких случаев.

— Отставить! — воскликнул Фэнси. — Мисс Рарити, пожалуйста, я должен был вытащить вас из дома, чтобы мы могли вовремя попасть на церемонию открытия. Мне ужасно жаль, что пришлось прибегнуть к обману, и я понимаю, что это крайне мне не подобает. Я не ожидал, что вы привезете в Кантерлот весь свой гардероб, но раз уж вы это сделали, мне пришлось найти способ убедить вас оставить его. Я решил, что просто невозможно заставить вас добровольно расстаться со своими вещами, даже временно.

— Конечно нет! — горячо ответила Рарити. — Я леди и остаюсь ею во все времена. Я не могу просто позволить себе превратиться в какого-то потного рабочего из-за этой гонки! А теперь, пожалуйста, развернитесь, чтобы я могла забрать свои вещи.

— Мы не можем нести лишний вес и оставаться конкурентоспособными, — категорично заявил единорог. Виндласс и Элбоу Гриз молчали, избегая ссоры любой ценой.

— Тогда вы не будете нести мой лишний вес, — сказала Рарити. — Насколько бы мал он ни был. Я ухожу.

— Пожалуйста, Рарити, мы абсолютно, определенно нуждаемся в вас. Сделайте это не для меня, а для Эквестрии, — взмолился Фэнси. — Вспомните, что я сказал о том, насколько важен Кубок для будущего и для мира.

Рарити не была совсем уж наивной. После того, как на вчерашнем ужине ее объявили «героиней Эквестрии», белая пони поймала себя на мысли, что Фэнси Пэнтсу она важнее больше ради формирования хорошего образа перед общественностью и маркетинга, чем для удовольствия от ее компании. Его настойчивое требование, чтобы она носила его фирменный комбинезон, не могло убедить ее в обратном. С другой стороны, если был шанс, что ее участие в регате поможет предотвратить конфликт между пони и грифонами, то это достойная причина продолжать. Может, присутствие пони, олицетворяющей дух Элемента Щедрости, сможет что-то изменить? Логика Рарити еще гадала, может ли так быть на самом деле, но тщеславие уже кричало «Да!». Не менее важно было и то, что ее имя будет на устах всех пони Эквестрии, следящих за гонкой. Многие из них могут захотеть познакомиться с ее товарами, и большинство из них никогда не увидит вблизи ее злосчастного комбинезона.

Рарити вздохнула.

— Ради Эквестрии я соглашусь, — Эквестрия, мир и бесплатная реклама, подумала она. Если у Фэнси был свой негласный план, то он мог быть и у нее. Возможно, она могла бы запустить в следующем сезоне линию, вдохновленную аэронавтикой, основываясь на своем опыте.

— Вон трибуна! — взволнованно воскликнула Виндласс, указывая копытом.

Рарити посмотрела и увидела, что карета вот-вот свернет на широкий подъезд, ведущий прямо к главному входу во дворец. Справа от него виднелись зеленые холмы и лужайки дворцовой территории. Слева был крутой склон обрыва в долину далеко внизу. Она вспомнила, как прошла всю эту дорожку, полная радостного предвкушения, в ночь прошлогоднего Гранд Галлопинг Гала. С той ночи там все изменилось.

Огромная трибуна в тридцать рядов или больше была возведена с правой стороны, идя по всей длине подъезда от дворцовых ворот до конца дороги, и они уже были заполнены пони. На полпути слева Рарити увидела деревянную конструкцию из лесов, платформ и лестниц, в которой она опознала посадочную платформу — с нее команды должны будут подняться на свои воздушные корабли. Сами дирижабли пока отсутствовали. На подъездной дороге было припарковано несколько экипажей, и Рарити поняла, что они принадлежат другим гонщикам. Напротив посадочной площадки, прямо перед трибуной собрался большой духовой оркестр. В толпе раздались аплодисменты, когда паровая карета Фэнси свернула на подъезд, проехав контрольно-пропускной пункт единорогов Королевской Гвардии.

К тому времени, когда карета остановилась, и Рарити вышла из нее, аплодисменты стихли. Однако внезапно они раздались с еще большим энтузиазмом, чем прежде. Когда она огляделась, пытаясь найти причину воодушевления толпы, над ее головой пронеслись тени. Единорожка посмотрела вверх и не смогла удержаться от крика и аплодисментов.

Принцесса Селестия и принцесса Луна промчались мимо, летя наравне с эскадрильей Вандерболтов — шесть талантливых летунов в блестящих сине-золотых мундирах окружили принцесс с каждой стороны. Рарити никогда не видела сразу двенадцать Вандерболтов и уж точно никогда не видела, чтобы принцесса Селестия и ее сестра летели вместе на собственных крыльях. Принцессы покинули строй и грациозно сели в большую ложу на самом верху трибуны, где уже находились четыре пегаса из Королевской Гвардии.

— Все уже команды здесь, как и принцессы, — указал на очевидное Фэнси. — Церемония открытия скоро начнется.

Его предсказание почти мгновенно подтвердилось.

— Кобыледи и джентльпони, — раздался сквозь гомон толпы звонкий жеребцовый голос. Рарити знала, что это должен быть либо единорог, говорящий с помощью магического усиления голоса, либо какой-то другой пони, использующий один из новых зачарованных «мегафонов». — Меня зовут Голден Пайпс, и от имени Королевского яхт-клуба Кантерлота, газет Canterlot Times, Equestria Today и, конечно же, наших любимых принцесс Селестии и Луны, я рад приветствовать каждого пони и каждого гостя в нашей прекрасной столице для участия в пятой в истории регате Кубка Аликорна.

Когда толпа снова взорвалась аплодисментами, Рарити впервые увидела, что небольшой участок трибуны был занят грифонами, а повсюду попадались другие существа. Далеко слева от нее стоял осел или мул, а на вершине трибуны сидела небольшая группа зебр. Трех громадных буйволов впереди было невозможно не заметить, и, вероятно, присутствовали и другие не-пони, которых она просто не могла разглядеть.

— А теперь давайте все поаплодируем Вандерболтам Эквестрии! — когда диктор закончил говорить, двенадцать синих и золотых полос перекрестились над гостями, сплетая за собой гобелен цветного дыма. Толпа аплодировала, а духовой оркестр играл воинственную мелодию, когда Вандерболты сливались и распадались во всевозможных кажущихся невозможными узорах, рисуя на безоблачном небе звезды, ромбы и даже геральдические лилии.

— Согласно инструкциям, которые я получил от организаторов, нам нужно подняться на свое место на платформе, пока идет воздушное шоу, — сообщил магнат сквозь рев толпы. — Пошли.

Когда Рарити и остальные подошли к крутой лестнице, ведущей к вершине посадочной платформы, она заметила другие команды. Грифоны, все еще в кольчугах и шлемах, во главе с толстым курфюрстом Грейвингсом взлетели на платформу с земли. Рарити с облегчением увидела, что другие команды пони и команда принца Хуфу одеты в комбинезоны, мало отличающиеся от ее собственного. Как и в случае с ее группой, по одному члену каждой из других команд отсутствовали, предположительно, чтобы привести свой воздушный корабль к посадочной платформе в нужное время. Грифоны Домашнего Пика отсутствовали, как и снявшиеся с участия пегасы Клаудсдейла. Также не было никаких признаков Блублада. Рарити задалась вопросом, удалось ли ему устранить неполадки с кораблем за те несколько часов, что были ему доступны этим утром.

Пони преодолели лестницу и достигли вершины платформы. Деревянная конструкция была угрожающе высоко над землей и пугающе узкой, и падение с любой стороны наверняка обернулось бы катастрофой для бескрылых участников. Рарити сделала себе мысленную пометку не бить и не пинать Вандерболтов, которые попытаются спасти ее, если она упадет. После почти смертельного опыта в Клаудсдейле, когда заклинание, которое временно дало ей крылья, рассеялось, она уговорила Твайлайт Спаркл научить ее заклинанию, позволяющему облакам становиться плотными под ее копытами. Однако сегодня не было даже облаков, которые могли бы смягчить ее падение. Держась подальше от края, она встала в ряд с Фэнси Пэнтсом, Виндласс и Элбоу Гризом и повернулась к публике.

По платформе прокатилась серия глухих ударов, и Рарити осторожно огляделась. Вандерболты закончили свое выступление и приземлились с равными интервалами по всей длине посадочной платформы. Рарити достаточно часто встречала этих пегасов, чтобы узнать некоторых из них с первого взгляда. Красивый жеребец с встрепанной темно-синей гривой и миниатюрная кобыла Флитфут заняли места ближе всех к ее команде.

— А теперь, — прогремел голос Голден Пайпса. — Пришло время представить шесть воздушных кораблей, которые будут соревноваться в этой знаменитой гонке, и их храбрые экипажи. Во-первых, спонсируемый Кантерлотской Компанией Паровых Двигателей — дирижабль Вольная Душа!

Оркестр протрубил фанфары, чтобы акцентировать внимание на словах диктора, но Рарити так и не увидела ни одного воздушного корабля. Только когда аплодисменты и топот копыт достигли нового крещендо, она догадалась оглянуться.

Вольная Душа медленно поднималась из-за посадочной платформы, взлетая вертикально из того места, где она держалась внизу. Воздушный шар в форме громадного океанского левиафана при подъеме выглядел несколько угрожающе. Наконец, в поле зрения показалась гондола, блестящая на солнце снежно-белой краской с красными полосами. Четыре пропеллера на коротких крыльях, добавленных по бортам, были повернуты в вертикальное положение, что давало дирижаблю гораздо большие возможности вертикального полета, чем подвижные стабилизаторы, которые они заменили. Полковник Темпест, одетый в такой же комбинезон, что и остальные члены команды, занял место у руля. Рарити смотрела, как он поворачивает пропеллеры и осторожно разворачивает корабль так, чтобы он оказался на траверзе платформы. В этот момент два Вандерболта, стоящие позади, спрыгнули с платформы, чтобы помочь дотянуть воздушный корабль и закрепили его швартовами. С платформы на борт дирижабля подняли и закрепили трап.

Это было оно — время попрощаться с твердой землей на несколько дней и подготовиться к путешествию по Эквестрии и не только. Рарити знала, что у нее были все шансы отказаться, развернуться и пойти домой, но она этого не сделала. Будь то ее любовь находится в центре внимания, потребность произвести впечатление на Фэнси и элиты или желание быть частью чего-то, что потенциально произойдет только раз в ее жизни, но она решила идти вперед. Остальные уже поднимались на воздушный корабль, так что она в последний раз радостно помахала и послала воздушный поцелуй толпе, прежде чем повернуться и последовать за ними.

— Капитан Вольной Души — никто иной, как Фэнси Пэнтс из Кантерлота! — объявил усиленный голос Голден Пайпса. — С ним полковник Королевской Гвардии в отставке Темпест, авиационный инженер Виндласс, техник Элбоу Гриз и Рарити, хозяйка бутика Карусель в Понивилле, личный друг принцессы Селестии и одна из храбрых кобыл, победивших Найтмер Мун и Дискорда!

По крайней мере на этот раз они озвучили роль модельера первой, подумала Рарити. Вчера она, возможно, была смущена таким публичным объявлением. Однако сегодня, смыв свои сомнения в удивительном душе Фэнси, она оказалась готова принять эту часть своей личности. Единорожка с энтузиазмом помахала аплодирующей толпе.

— А вот и я, Эквестрия, единорог Рарити! — пробормотала она, неслышно на фоне шума моторов, винтов, топота копыт и громких голосов.

Диктор называл по очереди все остальные воздушные корабли, и они один за другим поднимались снизу и прикреплялись к платформе парой Вандерболтов.

Воздушный корабль цитрусового консорциума Свежесть представлял собой неуклюжую коробку с вращающимися лопастями пропеллеров, привязанную к большому яйцевидному воздушному шару, по форме напоминавшему толстую золотую рыбку, которому придали облик огромного апельсина. Каждая часть воздушного корабля, которая могла быть покрыта изображениями цитрусовых, была ими покрыта.

Корабль Филлидельфии под названием Летун оказался настолько традиционным, насколько это возможно. Воздушный шар был серебристым цилиндром с четырьмя плавниками-стабилизаторами, а висящая под ним гондола напоминала старинный деревянный парусник. Только большие пропеллеры с обоих бортов и паровые трубы свидетельствовали о том, что он современный.

Грифоны северных гор управляли дирижаблем Стилет, кинжалообразным, окрашенным в красный цвет и подвешенным к шестнадцати большим белым воздушным шарам, соединенным канатами в два ряда и идущими параллельно длинной оси корабля. Шесть маленьких пропеллеров крепились на длинных подвижных крыльях, которые были размещены в задней части дирижабля, как раз там, где на одноименном кинжале должна находиться крестовина. На неопытный взгляд Рарити воздушный корабль выглядел быстрым и угрожающим, но гораздо менее устойчивым, чем другие модели.

Наконец корабль компании принца Хуфу, обманчиво названной Независимые Поставщики, был поименован, соответственно, Вечно Свободный и окрашен в черно-белые полосы, как у зебр, с акцентами в виде молний. Хотя какие-либо следы морской тематики отсутствовали, он все же внешне был схож с Вольной Душой.

— Мне только что сообщили об уточнении, — заявил Голден Пайпс. — Хм. У нас смена спонсора. Последний корабль спонсируется больше не верфью Полярная Звезда, а в частном порядке его капитаном. Я представляю вам последнего участника, воздушный корабль Аликорн, которым управляет Его Светлость герцог Кантерлотский!

Рарити ждала, но ни один корабль не поднялся, чтобы занять последнее место у платформы. Может быть, Блублад просто решил, что не может соревноваться и сдался? В этот момент она увидела, что некоторые из толпы указывают на небо, и посмотрела в ту сторону. Там, увеличиваясь с каждой секундой, виднелся еще один воздушный корабль, несущийся к дворцу и оставляющий за собой шлейф белого пара. Рарити никогда не видела ничего подобного.

Аликорн своей конструкцией чем-то походил на Вольную Душу и идентичную ему яхту Блублада Чертовка, но совершенно отличался по исполнению. Воздушный шар был не округлым морским гигантом, а заключен в прекрасно исполненную конструкцию, которая придавала ему заостренную аэродинамическую форму стремительного марлина. У остроносого аэростата имелись собственные стабилизирующие плавники и хвост, которые позволяли ему легко рассекать воздух, сохраняя устойчивый курс. Подвешенная под ним гондола была гладкой, меньше во всех измерениях, чем Вольная Душа, и имела более резкие обводы. Ее покрасили в цвет слоновой кости, без каких-либо символов спонсоров, но всю покрыли летящими золотыми узорами и завитушками. Носовая золотая фигура аликорна смело указывала путь вперед. В отличие от Вольной Души, у которой управляющие плавники заменены на гребные винты, Аликорн сохранил два больших ластообразных плавника по обеим сторонам корпуса. Рарити видела, что основным движителем дирижабля оказался один огромный пропеллер, шире самого корпуса, который крепился прямо к корме, чтобы толкать корабль вперед.

Достигнув трибуны, все стабилизаторы Аликорна резко развернулись в противоположных направлениях, и дирижабль накренился в нисходящий вираж, настолько резкий и крутой, что корпус на тросах раскачался, пока почти не лег на бок и полностью показался из-под баллона. Затем Рарити увидела, как корабль с отработанной легкостью замедляется и занимает место рядом с другими соперниками. Она могла видеть Блублада, стоящего на палубе дирижабля, но его лицо было почти полностью закрыто толстыми очками. И он оказался одет не в ужасный комбинезон, а красивую спортивную куртку. Рарити почувствовала приступ ревности.

— Участники прибыли! — объявил диктор. — Но гонка не может начаться, пока не будут объявлены правила. Кубок Аликорна — это гонка по всем известным землям, до самых границ бескрайнего моря и обратно. Гонщики пройдут маршрут, который проведет их через Эквестрию, над джунглями и болотами юга, на запад к берегу океана, а затем на север к ледяным фьордам дикого северо-запада. Затем курс продолжится на восток к горам, где гнездятся грифоны, а затем прямо сюда, в Кантерлот. Большая часть гонки проходит через Эквестрию или дружественные страны, и везде, где это возможно, по пути размещены воздушные шары, чтобы журналисты и наблюдатели за трассой могли отслеживать ход регаты и статус гонщиков. Однако иногда Кубок Аликорна уносит смельчаков так далеко, что им приходится путешествовать по диким землям, где нет контроля над погодой, и где нет городов или убежищ, в которых можно было бы найти пристанище.

Голден Пайпс сделал паузу, чтобы все осознали потенциальные опасности гонки. Рарити знала, как пройдет регата. По крайней мере, этого Фэнси Пэнтс от нее не скрывал. Она была убеждена, что три единорога, пегас и технически подкованный земной пони не смогут попасть в большие неприятности даже вдали от Эквестрии. Она на земле встречала больше опасностей, чем, по ее мнению, им придется столкнуться на безопасном маршруте.

— Нам повезло, что у нас есть Вандерболты в качестве наблюдателей. Они будут лететь впереди и располагаться на аэростатах наблюдения, а также регистрировать время и позиции гонщиков, когда они будут проходить заранее определенные контрольные точки. Эта информация будет доставлена обратно в Кантерлот со скоростью самых быстрых пегасов-гонцов. Вандерболты также будут следить за нарушениями правил, и с ними можно будет связаться, если какая-либо команда пожелает сообщить о нарушении или по какой-либо причине решит выйти из гонки.

Голден Пайпс продолжил.

— Правила просты. Каждая команда должна пройти все контрольные точки и собрать доказательства. Требуемые доказательства для каждой точки разные и описаны в инструкциях, предоставленные каждой команде сегодня утром. Столкновения и любой другой физический контакт дирижаблей друг с другом запрещены и влекут за собой немедленную дисквалификацию. Экипаж дирижабля, который первым пересечет финишную черту в Кантерлоте и предоставит необходимые доказательства прохождения каждой контрольной точки, будет объявлен победителем, а их имена навсегда будут вписаны в историю Кубка Аликорна.

Он снова сделал паузу, прежде чем продолжить.

— Участники, отдайте швартовы и разместите дирижабли в стартовой зоне!

Рарити отступила, пока Виндласс и двое сопровождающих Вандерболтов отвязывали Вольную Душу от платформы. Через несколько секунд корабль парил в воздухе, полностью оторвавшись от земли. Палуба завибрировала, когда мощность двигателя увеличилась, и вскоре дирижабль развернулся и начал двигаться. С обеих сторон другие корабли делали то же самое. Вскоре они образовали неровную линию. Каждый корабль смотрел на юг, в сторону от Кантерлота. И в сторону дома, подумала Рарити.

— А теперь, перед началом гонки — завершающая речь. Представляю слово принцессе Селестии! — Толпа зааплодировала, а затем сразу замолчала, когда аликорн встала в своей ложе и начала говорить.

— Здравствуйте, мои маленькие пони, — начала принцесса, окутывая всех собравшихся своим сладким голосом. — Приветствую всех присутствующих гостей. Я хочу сказать несколько заключительных слов перед началом гонки. Кубок Аликорна всегда предвещает важные события. Я хорошо помню каждый. В этом году гонка посвящена распространению нового технологического чуда — поршневой паровой машины. Но мы также должны помнить, что регата не только знаменует то, что уже было достигнуто. Она также указывает путь в будущее. Это возможность продемонстрировать лучшие наши черты — отважные души, неукротимые сердца и дух товарищества всех свободных существ. Недавно в Кантерлоте произошли тяжелые и трагические события, и, несомненно, впереди нас ждут сложные моменты. Однако мы не должны позволять нашим разногласиям управлять нами. Я прошу вас, отважные гонщики, лететь быстро и честно, и подать пример миру. Покажите нам всем, что хоть мир и меняется непредставимым даже мне образом, он может измениться к лучшему. Я ожидаю, что вы побьете все рекорды и благополучно вернетесь домой.

Даже на расстоянии в сотни длин пони Рарити почувствовала, что с последними словами принцесса посмотрела прямо на нее. Ну, конечно, она планировала благополучно вернуться домой. Едва ли имелся повод для беспокойства, учитывая, что она явно была в надежных копытах.

— А теперь, — продолжила принцесса Селестия. — Я хотела бы предоставить моей сестре честь объявить начало регаты. Это первый Кубок Аликорна принцессы Луны, так что пусть он будет хорошим.

— Мисс Рарити, — единорожка повернулась, когда Фэнси Пэнтс коснулся ее плеча копытом. — Полагаю, что мы вот-вот тронемся в путь, и мне интересно, не желаете ли вы дать нам старт.

— Конечно, да — подтвердила модельерша. Она решила извлечь максимум из этого приключения любой ценой, и что может быть лучше, чем начать получать удовольствие в самом начале?

— Отлично! — воскликнул Фэнси. — Когда принцесса Луна призовет к началу гонки, вам нужно передвинуть этот рычаг вперед до положения с надписью «самый полный».

— С удовольствием, капитан! — ответила Рарити, ставя копыто на рычаг, установленный рядом с корабельным штурвалом, который в данный момент находился на положении «холостой ход/полная остановка».

— ЕЩЕ РАЗ, КАК СИЕ УСТРОЕНО, СЕСТРА МОЯ? — Голос принцессы Луны прогрохотал над Кантерлотом и от неожиданности Рарити чуть не упала навзничь.

— Просто скажи: «Вперед», — ответила старшая принцесса. Их обмен репликами был слышен всеми на мили вокруг.

— ИСТИННО! ВЕСЕЛЬЕ ДА НАЧНЕТСЯ НЕМЕДЛЕННО! ВСЕ ВПЕРЕД! — радостно проревела принцесса Луна.

— Вахаха! — взволнованно закричала Рарити, толкая рычаг машинного телеграфа вперед до упора. Впервые за почти тридцать лет регата Кубка Аликорна возобновилась. Пронизывающий, пронзительный ветер охватил ее, когда воздушный корабль понесся прочь от стартовой зоны. И когда Рарити посмотрела вперед по курсу с развевающейся вокруг головы гривой, она подумала, что это может быть даже лучше, чем чудесный душ Фэнси Пэнтса. Это похоже на жизнь Рейнбоу Дэш, на чистую безудержную энергию. Она даже не обернулась, чтобы посмотреть на остающийся позади Кантерлот.