Голос сверху

История у костра

— Твайлайт, ну кому интересны эти скучные истории! — пожаловался Спайк, лёжа на своей циновке возле костра. — Никто не хочет слушать о ядерной термодинамике... снова. — Он плюхнулся на живот и вздохнул. — А потому не нужно нам ещё раз это повторять. Мы и так знаем, что ты у нас умная.

Твайлайт покачала головой, прикусив при этом губу.

— Ну хорошо, если вы действительно хотите услышать страшную историю...

Рэйнбоу Дэш и Эпплджек энергично кивнули, им не терпелось послушать что-нибудь ещё, помимо лекций по естествознанию на ночь. В противном случае настала бы очередь Рэйнбоу Дэш, а Эпплджек не нравилась мысль, что та напугает дракончика перед сном, и она хотела его защитить.

— Ну... — Твайлайт задумчиво потёрла подбородок. Казалось, фиолетовая пони была не против поведать им какую-то жуткую историю, учитывая, что Меткоискатели уже спали. Спайк же всегда жаловался на то, что с ним обращаются как с ребёнком, так что, возможно, не повредит побаловать его на этот раз? Единорожка кивнула и посмотрела на своего верного помощника. — Давным-давно...

Когда я была ещё маленькой кобылкой, а точнее, подростком, я жила в двухэтажном коттедже в Кантерлоте. Это был очень хороший дом: с тремя ванными комнатами, просторной кухней, кучей шкафов и кладовых. Да, в нём было всё, о чём только можно мечтать, живя в своём доме, и я жила там со своей матерью, отцом и старшим братом. Ну, вы знаете моего старшего брата — Шайнинга Армора! Он тогда был жизнерадостным жеребчиком и всегда подбадривал меня. И хотя он был гораздо старше меня, ему всё равно нравилось бегать и играть со мной на улице, словно мы с ним были сверстниками.

По правде говоря, "любителем погулять" был он, в то время как я была хорошо известным вам стереотипным ботаником, целыми днями читающим книги и предпочитающим проводить время в библиотеке. И всё же я любила его, пусть он иной раз и подшучивал надо мной. А ещё он очень любил заниматься спортом, и когда я начала учиться в младшем классе нашей средней школы, он присоединился к школьной команде по теннису.

Я была рада за него, но это также означало, что теперь после школы мне приходилось оставаться дома одной на несколько часов. На самом деле я не очень возражала против такого расклада; я уже тогда понимала, что нашим родителям приходилось работать в поте лица, чтобы содержать нашу семью, а интерес моего брата к спорту мог послужить хорошей основой для его дальнейшего поступления в колледж. Поэтому, приходя домой, я  снимала с двери цепочку, чтобы мой брат мог спокойно зайти, как только вернётся с тренировки, после чего занималась своими повседневными делами. Ну, знаете — выполнением домашних заданий, работой по дому, а затем чтением книг по физике или математике.

Я помню тот день, как будто это случилось вчера. Вот я прихожу домой после школы, почти ни на что не обращая внимания по дороге и просто размышляя о своём. Это было то, что я обычно делала во время долгих тридцатиминутных прогулок домой, поскольку мне было не с кем пройтись. В те дни, когда у моего старшего брата была практика, он шёл из школы другим путём, так как нам обоим нравилось возвращаться домой разными дорогами. И каждый из нас упрямо верил, как это присуще всем детям, что его дорога была самой короткой.

Конечно, это означало, что я заранее не знала, что мой брат уже вернулся домой, пока не переступала через порог, где он обычно ждал меня в гостиной с самодовольной ухмылкой на лице, радуясь как маленький жеребчик, что опередил меня. Однако в очень редких случаях мне всё же удавалось прийти домой раньше моего закалённого тренировками брата. Будь то по чистой случайности или из-за того, что я ушла из школы немного раньше него. Тогда я выкрикивала его имя с порога, а потом садилась на диван, смеясь над своей победой.

В тот самый день я помню, что вернулась домой первой из-за "школьного собрания" или чего-то подобного. И хоть я была прилежной ученицей, я никогда по-настоящему не посещала подобные мероприятия; не поймите неправильно, но уже тогда я могла найти своему времени лучшее применение. Отпирая дверь, я обратила внимание, что в доме по-прежнему тихо, а рюкзака моего старшего брата нет на его привычном месте. И всё же это ещё ни о чём не говорило — зная его постоянную занятость, я могла предположить, что он просто отнёс его наверх в свою комнату. Там, работая за компьютером, он печатал доклады и рефераты, так как у него был единственный принтер в доме, и он часто получал задания, которые требовали его использования.

— Эй, Шайни, ты дома? — крикнула я, проверяя свою догадку. Подождав несколько секунд и не получив ответа, я решила пойти на кухню, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть. Но как только я спрыгнула с дивана и пошла в сторону кухни, я ясно услышала слабый голос, зовущий меня сверху, такой тихий, что я едва его услышала.

— Да...

Я сделала шаг назад, глядя на верхний пролёт лестницы, откуда доносился голос. Это было странно, ведь обычно Шайнинг был более красноречив, но, возможно, он просто был голоден или устал после изматывающей тренировки. Я пожала плечами, снова окликая его.

— Эй, с тобой там всё в порядке? Может, тебе что-нибудь приготовить или принести воды?

Я подождала несколько минут, прежде чем начать волноваться. Обычно он был не из тех, кто игнорирует вопросы или отмахивается от них, даже если измотан. Не зная, что и думать, я решила разрешить эту тайну и начала подниматься по лестнице, оглядывая обе стороны холла, чтобы увидеть, где может быть Шайнинг Армор. Удивительно, но все двери в коридоре были открыты, за исключением той, что находилась в самом конце.

Это показалось мне странным, потому что дальняя комната служила нам складом для старых игрушек, из которых мы выросли или которые были сломаны: рыцари-жеребчики, боевые игрушечные механизмы, Покемоны и многие другие игрушки, которые вы только могли себе представить, чтобы подарить жеребёнку в канун Дня Согревающего Очага. Когда-то они были дороги каждому из нас, но время необратимо. И постепенно мы о них забыли, и даже зная, где они находились, мы редко вспоминали про ту комнату, потому что не видели смысла заходить туда и оставляли старые игрушки пылиться. Однако в тот день по какой-то причине мой брат решил поискать убежище именно там.

Я пыталась найти логическую причину, почему он вообще мог оказаться в той комнате. Может быть, Шайнинг Армор просто хотел почувствовать былую беззаботность? Я хорошо знала это по себе; иной раз, когда мне было грустно и одиноко, я приходила туда и просто смотрела на брошенные игрушки. Тогда старые воспоминания могли нахлынуть на меня, и у меня могло внезапно возникнуть желание достать дорогие сердцу куклы с полок, стряхнуть с них пыль и снова немного поиграть с ними. Конечно, это и должно было быть причиной, почему он избрал это забытое место и вёл себя так странно?

Когда я добралась до второго этажа, то позвала его снова:

— Эй, с тобой там всё в порядке? — снова никакого ответа, так как я смотрела прямо на закрытую дверь. — Шайнинг, пожалуйста, поговори со мной; ты меня слышишь? Шайнинг?

Снова раздался тихий голос:

— Да...

На этот раз голос звучал громче, так как я была ближе к источнику звука. И хотя я была дома, я не могла не почувствовать себя… словно не в своей тарелке. В его голосе читалось что-то такое, отчего у меня шерсть на загривке встала дыбом. Его голос... Не был похож на обычный жизнерадостный голос моего старшего брата. Нет, он показался мне вялым, почти безэмоциональным, когда прозвучал в моих ушах. Что-то здесь было явно не так, но как бы сильно ни тревожила меня эта ситуация, я должна была докопаться до сути.

Пока я медленно шла к двери, у меня появилось странное чувство беспокойства внизу живота. То чувство неловкости, которое испытываешь, когда знаешь, что тебя где-то не должно быть, и как будто что-то плохое может случиться. В тот момент я почувствовала сильное желание спуститься вниз, увидеть моего брата и просто не оставаться одной в доме. Когда я, пошатываясь, медленно подошла к двери, я ощутила, как чувство в глубине моего живота продолжает разрастаться.

Однако, когда я оказалась возле кладовой игрушек, то услышала, как открылась входная дверь. С первого этажа послышался перестук копыт моего брата и его тяжёлое дыхание, затем я услышала, как он сбросил свои перемётные сумки и побежал к холодильнику за водой. Я снова посмотрела на дверь, внезапно почувствовав, что шерсть у меня на спине стоит дыбом, и мне никак не унять дрожи в копытах. Если мой брат только что вернулся домой, то кто тогда был за дверью и отвечал на мои вопросы?

— Эй, Твайли, ты дома? — позвал Шайнинг, вероятно, увидев мои перемётные сумки, лежащие на полу на обычном месте.

Вздрогнув, я отступила от двери и повернулась к лестнице, чтобы Шайнинг лучше меня слышал.

— Да, я здесь, наверху. Здесь вроде сверчок завёлся или что-то в этом роде.

— Ох, ну и нашла ты себе занятие! Спускайся, дела по дому и домашнее задание сами себя не сделают!

Я помню, как снова прошла холл и сделала несколько шагов вниз по лестнице, обдумывая свой ответ.

— Да-да, я знаю. П-просто... дай-ка мне сперва кое-что проверить, а потом я мигом спущусь.

— Тогда сегодня твоя очередь мыть посуду! — крикнул он.

Теперь, когда я была уже не одна дома и немного поговорила с братом, я слегка успокоилась и даже усмехнулась его заявлению. Но стоило мне обернуться в сторону коридора, как мой пыл тут же угас. Я хорошо помнила, что дверь в конце коридора была заперта, но теперь она была слегка приоткрыта, и я чувствовала лёгкий ветерок, проникающий через неё. Я медленно начала паниковать и громко сглотнула, прежде чем начать медленно приближаться к двери. Желая себя хоть как-то защитить, я схватила маленькую сломанную пластиковую трубку из коридора и подошла к двери. Моё дрожащее копыто легло на ручку, когда я держала своё импровизированное оружие, готовая нанести удар по чему бы то ни было.

Когда ручка повернулась, я почувствовала, как моё сердце бешено забилось, а тело напряглось и приготовилось к любому исходу. И резко открыла дверь, только для того, чтобы почувствовать себя донельзя глупой. В комнате никого не было, но я точно знала, что некоторые игрушки были не на своём месте. И они никак не могли упасть сами по себе; нет, кто-то намеренно скинул их и оставил лежать на полу. Я аккуратно подошла к окну, присматриваясь. К моему удивлению, оно было закрыто и его уже давно не открывали, о чём свидетельствовал толстый слой пыли на раме.

Это было странно... Я знала, что никто не мог пробежать мимо меня, когда я была в коридоре рядом с лестницей, и меня это очень смутило. Оглядев каждый угол комнатушки и сразу же выйдя в коридор, я не смогла найти злоумышленника или какого-нибудь шутника, в какую бы комнату ни заглядывала. Когда я снова вошла в комнату игрушек, чтобы ещё раз выглянуть в окно, я всё ещё чувствовала тревожное чувство в животе, но оно было не таким сильным, как раньше. И уже уходя, краем глаза я всё же увидела движение в окне второго этажа соседнего дома.

И, хоть я и была маленькой кобылкой, я точно знала, что это невозможно, так как наших соседей выселили много месяцев назад, а табличка "продаётся" всё ещё стояла у них во дворе. Никто не приходил посмотреть на дом с тех пор, как уехали соседи, поэтому я знала, что это не могут быть покупатели. Протирая глаза, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают, я снова посмотрела на соседний дом, но в этот раз в его окнах никого не увидела. На мгновение я задумалась, не показалось ли мне, но я знала, что дверь в эту комнату была закрыта, когда я впервые поднялась на второй этаж.

— Твай, ну сколько можно копаться в этом забытом месте? — разорвал тишину громкий голос моего брата.

Подпрыгнув, я обернулась, увидев в дверях немного раздражённого брата. Я вздохнула и беззаботно рассмеялась, заметно успокоившись при мысли, что теперь кто-то был рядом.

— Скажи, Шайни, ты не заходил сюда в последнее время? — с любопытством спросила я.

— Нет... — озадаченно ответил он. — Ты же знаешь, мы редко заглядываем в эту комнату, сестрёнка. К тому же папа сказал, что скоро мы проведём здесь генеральную уборку. Хм, а что ты здесь делаешь, Твайли? Что, снова захотелось в куклы поиграться? — усмехнулся он, шутливо ткнув меня копытом в плечо.

— Перестань... Послушай, я здесь не просто так, но ты можешь спуститься вниз, я здесь почти закончила, — сказала я, наблюдая, как мой брат, покачав головой, направился обратно к лестнице.

И правда, как же глупо всё обернулось. Шайнинг теперь мог шутить надо мной ближайший месяц. Но когда я повернула голову, мне показалось, что мой глаз за что-то зацепился. Это длилось всего долю мгновения, но в шкафу в углу комнаты мне показалось, что я увидела чьё-то лицо. Бледное-пребледное личико, выглядывающее из-за груды игрушек, которые мы сложили на краю комнаты. Моё сердце подпрыгнуло, когда я моргнула, только чтобы понять, что там никого не было. И как я ни приглядывалась, там больше не было ничего подозрительного. Я вздохнула с облегчением и спустилась вниз, чтобы присоединиться к своему брату, больше не желая проводить на втором этаже ни секунды.

Я так и не рассказывала своей семье или кому-либо ещё о том, что произошло после этого. И я так и не поняла, что же на самом деле видела в тот день. Много дней и ночей я проводила, размышляя о том, что тогда мелькнуло у меня перед глазами, о любых возможных объяснениях, которые были бы уместны, чтобы описать незнакомца. Но я не смогла, как ни старалась. И я никогда больше не видела и не слышала ничего странного, пока жила в том доме.

И всё же в моей жизни уже не было прежней беззаботности. Я больше не могла оставаться наверху одна, особенно ночью или в ненастный день. Каждый раз, когда дела заставляли меня подняться на второй этаж, я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной, будто незнакомец притаился за углом; оттуда, где я не могла его приметить. Моя шёрстка всегда вставала дыбом, и я больше никогда не заходила в комнату с игрушками. И у меня словно камень с плеч свалился, когда я окончательно переехала из дома в замок для учёбы. Однако я помню, что в день отъезда, когда я подняла глаза, чтобы попрощаться, я на долю секунды краем глаза увидела то самое бледное лицо, наблюдающее за мной из окна второго этажа. Казалось, оно смотрело в самую душу…

Твайлайт закончила свой рассказ со вздохом, вспомнив жуткое ощущение, пробежавшее по её шерсти много лун назад. От костра остались тлеющие угольки, едва освещавшие поляну. Рэйнбоу Дэш и Эпплджек уже уснули, привалившись одна к другой и согревая друг друга. В отличие от Спайка, который в тревоге озирался и грыз свой хвост.

— Спайк, всё хорошо? — спросила она, слезая с бревна, на котором сидела. — Я ведь не сильно напугала тебя своей историей?

Спайк опустил хвост и поднял коготь, куда-то указывая. Его глаза потускнели, и он дрожал, по-видимому, от холода. Твайлайт подошла ближе, удивляясь, почему дракончик ведёт себя так странно. Она посмотрела через плечо, туда, куда указывал его коготь. Там, за кустами, она увидела...

— Нет... НЕТ! — Твайлайт взвизгнула, подпрыгнув в воздух. Этого не могло быть, просто не могло! Она упала на землю и свернулась в дрожащий комок. Спайк же, вместо того, чтобы побеспокоиться о ней, просто рассмеялся.

— Ха, Твайлайт, поверить не могу, что ты купилась на это! — воскликнул он, свалившись с бревна и приземлившись на живот. Перекатываясь, дракончик колотил кулаками по земле. — Ох, ладно, Свити Белль, посмеялись и хватит!

Но в кустах ничего не шелохнулось. Сквозь ветки по-прежнему угадывалось бледно-белое лицо. Спайк встал на ноги и помахал белой пони лапой. Твайлайт сжала зубы, встав на ноги, чувствуя себя словно маленькая кобылка. Покачав головой, она повернулась к кусту, вторя своему помощнику.

— Свити Белль! Это не смешно!

— Что? Я тут пытаюсь уснуть... — сонно пробурчала маленькая единорожка, высунув голову из своей палатки.

Спайк и Твайлайт обменялись шокированными взглядами, глубоко вздохнули и закричали.