Погасшая Трикси

Глава 13 Мысли

Сидя под картиной, Трикси, что бы разогнать скуку, вспышкой телекинетического поля взяв кусочек угля из потухшей ещё до дождя, но ещё не полностью намокшей от него, жаровни, начала на полу перед ней схематично пытаться структурировать всю полученную от Юры, в его немногочисленные периоды многословности в общей его немногословности, Кале с его рассказами (вероятно, приукрашенными) и Мелины.

В первом начертанном, импровизированным пишущим средством, кружке, Трикси записала имя Кольцо Элден.

Ему приписываются практически абсолютные возможности в управлении реальностью, к чему Трикси испытывала здравый скептицизм, но то, что его самые крупные осколки забрали себе дети Марики, а более мелкие руны рассеяны по всему Междуземью, а так же то, что Трикси уже не единожды умерла но не погибла окончательно, указывало на то, что, как минимум, частично, это является правдой.
Хотя бы в части управления смертью.

Линия идущая от кружка, схематично заполненного закорючками и небольшого списка фактов о нём, перешла в следующий кружок — Марика Вечная.

Судя по всему, всё что в этом странном месте происходит, произошло с её чёткого направления…

…А точнее, точно не известное время назад Марика разрушила Кольцо, когда Годвин Золотой, её сын, погиб в Ночь чёрных ножей, которая и стала первой песчинкой, преломившей чашу весов.

Когда именно произошла эта самая ночь, как и другие события, что стали известны единорожке, было совершенным образом не понятно, ведь временные промежутки называемые всеми тремя странным образом различаются, что несколько смущало Трикси.

Мелина говорила про то, что Раскол произошёл около пяти тысяч лет назад, при том, что Кале и Юра были уверены в том, что раскол произошёл сравнительно недавно, хоть и не могли назвать точное количество лет, но по их мнению, окружающая их разруха является как следствием, шедших и до сих пор идущих по всему Междуземью боёв, так и несколько сломанного времени, которое исказило местность ещё больше.

Приостановившись и потерев изгвазданным в угольной пыли копытцем лоб, Трикси чертыхнувшись и начав отряхиваться, ненадолго задумавшись, начала чертить дальше.

Годвин Золотой.
Первый ребёнок Марики.

Тот, чья смерть и начала Раскол.

По словам Юры, когда Годфри изгнали из Междуземья, когда наступил Раскол на столицу напали драконы, и он являлся победителем этих драконов, хоть и позже стал вести с ними дружбу и основал один из драконьих культов, который, вдохновляясь драконами научился использовать присущие некоторым здешним драконам молнии как новую школу магии, основанной на молитвах в честь драконов и желания людей получить их мощь.

А ещё был культ, толи еретический, толи просто как ответвление от него... и этот культ был крайне странным и мерзким, по мнению Трикси, ведь, в храмах этого культа можно было, как-то используя драконьи сердца, усиливать себя. Но ритуал Драконьего причастия, по словам Юры был губителен и обращался лишь в безумную жажду ещё большей силы, что Трикси откровенно не прельщало.

Линия вставшая рядом с Марикой и перешедшая в кружок с именем её первого мужа, начала слагаться в ещё одну табличку фактов.

Годфри, Первый повелитель Элдена и Первый же погасший.

Когда Марика только начинала строить своё государство он был её первым мужем и он вёл все те завоевательные походы.

Вопреки первоначальной мысли Трикси, которая у неё мелькала когда говорили про Погасших, что желают стать Повелителями Элдена, Повелитель не являлся собственно Повелителем, то есть правила Марика, а что Годфри, что Радагон, её следующий муж, были скорее…

Исполнителями её воли. Защитниками.

Сам Годфри был легендарным военачальником, который после окончания завоевания земель Великанов, победы в войне против Небесного Города, ныне именуемого не иначе как Могилой Зверя или же Фарум-Азулой и убийства Повелителя Бури, был лишён благодати, которая, судя по всему, и давала ему большую часть сил, и стал Первым Погасшим, который повёл всех остальных Погасших в Великий Поход на множестве кораблей неопределённое время назад.

Хоть, про этот Великий Поход Юра не желал говорить ничего кроме краткого «сумрачное время», Трикси всё равно это дало почву для мыслей, учитывая ещё несколько стран, которые ей стали известны за время разговоров. Ведь, ни одна страна, будь то Земли Тростника, похожие на Няпонию во времена её изоляции, но не являющиеся ей, земли Нуменов или другие, более мелкие государства — все они не говорили ей ровным счётом ничего.

Учитывая общую структуру ситуации, и то, насколько всё здесь происходило масштабно, Трикси была совершенно уверена, что слышала бы хотя бы краем уха про эти места и их жителей, тем более живущих на нескольких континентах, а уж то, что время здесь действительно немного сломалось после Раскола Кольца Элден звучит уже довольно поразительно, при всех тех качествах, что ему приписывали все трое…

Отсутствие любой информации о Эквестрии у всех троих, вкупе с тем, что Трикси не являлась Погасшей совершенно точно, так как ни в каких завоевательных походах не участвовала и ни за кем не уплывала, вводило кобылку в такое состояние жесточайшего непонимания, что хоть стой, хоть падай.

Встряхнувшись и заметив что уже по инерции начертила следующий круг, исходящий из кружков Марики и Годфри, Трикси вписала следующее имя — Годрик Сторукий.
По словам Варрэ — Годрик является немощным полубогом, что живёт в замке Грозовой Завесы, то бишь является правителем этих земель.
Известно Трикси про него было до прискорбия мало, учитывая что его солдаты очень не против увидеть её внутренний мир.

Но, по словам Кале, Годфри раньше звался Золотым, как и его брат, но после того как он в жажде силы начал приживлять к себе конечности пойманных его солдатами людей, он стал называться Сторуким… Отвратительно.
И, судя по всему именно его Отпрыска, одного из тех, кому он отдавал непригодные для себя части тел, Трикси и встретила в самом начале своего пути, ещё у церкви.

Поэтому, к словам Варре Трикси относилась с явным скептицизмом, ведь отрывание у своих врагов частей тел сотнями и пришивание к себе не очень то похоже на немощность, раз у Годрика есть план и он ему придерживается, значит методика то рабочая выходит!..
Пусть и отвратная.

Мерзкая.

Варварская.

И в целом безумная!..

….Сморщившись в очередной раз обдумывая искусство приращения Годрика, Трикси, прочертив следующую линию, намереваясь продолжить схему, выведя кружок второго мужа Марики — Радагона, поняла, что знает про него ещё меньше, чем про Годрика. И написав у него лишь «Второй муж Марики» продолжила, более интересующее её в данный момент времени, описание детей Вечной уже от Радагона.

Прочертив три линии с тремя оканчивающими их именами, Трикси, постучав по полу копытцем, задумалась, вспоминая всё что узнала про последнюю троицу.

Радан, Бич Звёзд — сын Радагона, что объявил войну звёздам и как-то их остановил, что Трикси ещё не проверяла, за всё время нахождения здесь только сейчас подумав о том, что ни разу не видела ночное небо этого места…

Вспоминая про заражённую Красной гнилью крупную область, находящуюся с обратной от замка Завесы стороны, Трикси перевела взгляд на два стоящих по соседству кружка, которые объединила знаком вопроса.

Маления и Микела, близнецы. Брат и сестра, являются некими Неземными, как и их мать.

Но самое интересующее для Трикси было в самой Малении, ведь Красная гниль в своей основе исходит из её болезни, которую она получила с рождения, и именно её гниль заполонила и исказила всю соседнюю область, в которой, кстати, находился некий город магии, который очень заинтересовал Трикси, когда про него ей рассказывал Кале.

И, так же как заинтересовал, так и расстроил, ведь он находится едва ли не в самом центре всей области, и доберётся до него она лишь четырежды заразившись и так же четырежды умерев от этой заразы…

И лекарство от этой чумы не придумано, или, троице её собеседников было про них неизвестно, на что она внутри надеялась, зная свою удачу и понимая, что с этой Гнилью рано или поздно встретится…

Смотря на угольные записи и грустно вздыхая, раздумывая, как же ей попасть, в ныне закрытую, Академию Райи Лукарии, Трикси, зевнув и переведя взгляд на продолжающийся дождь, воплотив спальник и устроившись через некоторое время в нём, стала, взяв телекинезом уголёк и продолжая чертить, записывая свои немного сумбурные, от всех впечатлений, мысли, медленно засыпать, проваливаясь в сон.

…

Просыпаясь от капающей на нос воды, Трикси мысленно предвосхищала великолепный день, полный воды, грязи и всего того, что обычно можно было встретить в отдалённых уголках Эквестрии, куда погодные службы пегасов не залетали, оставляя погоду такой, какая она и должна быть.

И, целую минуту рассматривая округу, после того как выползла из своего импровизированного шалаша, сделанного из картины, единорожка поняла, что её мысли оправдались на все сто шестьдесят процентов, показывая ей превратившуюся в мерзкую слякоть землю, крайне живописные лужи, дымка тумана, не позволяющая увидеть ничего дальше метров пятнадцати и пасмурное небо, угрожающее начать новый дождь в любую минуту.

Сморщившись на этот пейзаж, Трикси, развернувшись, вернулась в хижину, решив заняться облагораживанием домика, а не страдать ползая по грязи.

Какое-то время она даже на это потратила…

Правда, имея из инструментов одну испорченную картину и её подставку, как единственное из того, что не было развалившимся в домике и то, что можно было нормально передвинуть, Трикси не могла сделать ровным счётом ничего, ведь даже та же жаровня стояла на каменной платформе, а сама была дырявой, из-за чего мелкие угольки частенько выпадали с неё на ту самую платформу, показывая Трикси, что перемещать её будет плохой идеей.

И усевшись у спальника, радуясь тому, что хотя бы еда в кармане не остыла, Трикси решила перекусить, раздумывая насчёт своей магии, а точнее того заклинания, которое уже не один раз её подводило — Отвод глаз.

Усевшись затем в медитацию, придумывая модификации сплетения заклинания, Трикси, вися посреди чёрной пустоты, рассматривала хаотический клубок нитей заклинания, которое она создала ещё всё в том же детстве и не находила повода его изменять до сих пор.

Пожалуй, нежелание умирать вновь было достаточным толчком, для того, чтобы Трикси начала разматывать этот клубок, переформировывая в более удобную для использования форму, отбрасывая несовершенные массивы нитей, замену которых она в отличие от себя четырнадцатилетней давно знала, хоть и не хотела изменять свои заклинания после их создания, держась за них как за старую память.

Обнаружив что это дело оказалось гораздо труднее чем она думала, Трикси потратив целый день лишь на сидение на месте, добилась только того, что смогла расплести плетение, превратив его в большой, переусложнённый повторяющими себя плетениями, холст.

И, только спустя ещё целый день кропотливой работы, смотря на едва ли не вдвое сократившееся плетение, ставшее теперь больше похожим на шахматную доску, Трикси, хоть и понимающая, что это заклинание изначально звёзд с неба не хватало, а являлось заклинанием, сделанным за месяц ребёнком-самоучкой, что помогало небольшой кобылке легче воровать мелочи с прилавков, всё равно была удивлена тому, насколько оно, оказывается, было простым и малотребовательным к мане.

Затем, ища как бы его улучшить Трикси, неожиданно для себя, пришла к немного неортодоксальному выводу, что лучше чем уже вышло — в виде увеличившегося времени работы в два раза при тех же затратах и открытию окна для того же заклинания щита — пока и не сделать, ведь единственное приходящее ей в голову улучшение, а точнее замена, основанная на на ходу переработанном одном из сценических заклинаний, заставляющее свет огибать Трикси, отражая то, что находится вокруг неё, но не саму Трикси даже когда враг пробился взглядом сквозь Отвод… но оно же и мешало ей самой видеть, из-за чего было бесполезным до того момента, пока она не придумает решение этой проблемы.

А банальное перенасыщение маной, хоть и, чисто теоретически, увеличивало силу воздействия, но поедало так много энергии во время испытаний, что было даже не смешно, учитывая то, что после этого Трикси, под перенасыщенным заклинанием Отвода, как и до улучшения, не могла использовать ничего сложнее самого основного телекинеза, да и то с трудом, из-за быстро кончающейся маны, которой с трудом хватало лишь для того, чтобы полчаса держать Отвод.
При этом, сама Трикси, по итогу всего эксперимента, намекала собой выжатый лимон и несколько часов только и делала что лежала на животе, чувствуя сосущую внутренности пустоту и усталость…

Выходя уже вечером следующего дня из хижины, радуясь тому, что за день, появившееся солнце подсушило местность, убрав часть луж, Трикси вновь пошла за травами — провиант начал показывать дно, поэтому её кулинарные навыки получат новое испытание!

...