Заколдованное королевство

— Глава 8 — Грёзы аликорнов

— Расскажи мне о ней ещё, Норт, — попросила единорожка, пока они шли под ночным небом.

— О ней? — уточнил жеребец, прочистив горло. — Ты имеешь в виду мою Фрост Флауэр?

— Да, — ответила Рэрити, и он отметил, что она всегда спрашивала о его жене в те минуты, когда казалось, что она скучает по своей принцессе больше всего. — Ты так мало рассказывал о ваших совместных приключениях.

Норт рассмеялся.

— Наших приключениях! А их было множество, поверь. Я когда-нибудь рассказывал тебе историю о баре на острове Ивентайд, который мы невольно разгромили?

---

— Их здесь так много, — озвучила свои наблюдения принцесса Твайлайт Спаркл, прижавшись мордочкой к окну и не сводя глаз с десятков жеребят в плащах, ожидающих под дверьми "Страны Грёз".

Рэрити, закончившая со своими обязанностями по уборке внизу, подбежала к аликорну и выглянула в окно.

— И это ещё не все, — произнесла она, не обращая внимания на беспокойный вздох принцессы. — Всё ещё не хватает парочки.

Затем единорожка перевела взгляд на Твайлайт и с озорством улыбнулась.

— Уверена, отстающие вот-вот прибудут на королевское мероприятие.

Принцесса оглянулась на жеребят, как раз в том момент, когда Пинки распахнула входные двери и позволила им ворваться внутрь, создав при этом такую суету, что шум было слышно даже в этой комнате.

Рэрити спрыгнула с подушек на пол.

— Ну что ж! Не пора ли нам вниз? Опыт подсказывает, что неразумно заставлять жеребят ждать, — предупредила она и потрусила к двери.

— Постой! — выпалила Твайлайт, следуя за возлюбленной. — Что мне надо делать?!

Единорожка с удивлением на лице обернулась.

— В каком смысле?

— Ну, я не знаю! — воскликнула принцесса, не понимая, почему то, что она имела в виду, не было очевидным. — Мы не разработали протокол для подобных ситуаций!

Последовала недолгая пауза, после которой Рэрити хитро улыбнулась.

— Дорогуша, не всё в этом мире нуждается в протоколе, понимаешь? — ошибочно заявила она, после чего потрусила прочь, пропустив мимо ушей слова о том, что нет, Рэрити, протокол им в действительности нужен!

— В таком случае протокол следующий: будь сама собой, — без раздумий произнесла единорожка, на что у Твайлайт возражений не сыскалось.

Проиграв в этом словесном поединке, аликорн последовала за возлюбленной до самой лестницы, и её растущее волнение лишь усилилось при виде вестибюля, битком набитого жеребятами, держащими приветственные таблички и самодельные короны.

Но.

Но из всех пони, собравшихся внизу, самой нетерпеливой была не какая-нибудь кобылка или жеребчик, а Пинки Пай.

— Ну ДАВАЙТЕ! — одновременно полукриком-полушёпотом возопила розовая земнопони, чуть ли не взлетая по лестнице, остановившись на верхней ступеньке и запрыгав на месте. — Чего вы там копаетесь?

— Moi? Да ничего, — ответила Рэрити и потрусила вниз по лестнице, радостно приветствуя жеребят.

— Ну а ты? — спросила Пинки у Твайлайт, уставившись на неё почти тревожно раскрытыми глазами, настолько широкими, что Твайлайт, испугавшись, последовала за единорожкой. Земнопони пошла следом.

Эффект был незамедлительным.

Как только она оказалась в поле зрения присутствующих в вестибюле, вся толпа резко затихла. Рты широко раскрылись, разговоры прекратились, рисунки мелками на стенах остались незаконченными, а Инкредентия обиженно надулась, потому что её превращение в квинтикорна осталось незамеченным в пользу самого настоящего аликорна, неловко машущего жеребятам.

Пинки, казалось, вот-вот лопнет.

— А ну-ка, пони! Все-все пони! — торжественным голосом объявила она, стоя рядом с Твайлайт, едва сдерживая хихиканье, грозящее прорваться сквозь каждое сказанное ею слово. Земнопони положила копыто на плечо аликорна и воскликнула: — Представляю вам принцессу Твайлайт Спаркл!

Дальше всё было как в тумане. Вот принцесса прочистила горло, собираясь официально поприветствовать жеребяток, вот она в панике пятится, когда толпа из тридцати, а может, и больше юных пони бросилась на неё с неким подобием боевого клича.

Они заполнили лестницу, протиснулись мимо Пинки, прижали Твайлайт к стене и дали ей отведать её собственного лекарства, засыпав её градом вопросов, включающих, но не исключающих: настоящие ли её крылья, больно ли будет, если за них потянуть, вот так, почему она не носит плащ, каково это — быть принцессой, действительно ли она прожила тысячу лет в библиотеке, было ли там скучно, может ли она магичить в полёте, может ли она летать, магича, да, это разные вещи, как она освободилась, билась ли она с кем-нибудь, встретила ли она Духа, билась ли она с Духом...

— Ну-ка, жеребята, выпустить её! — наконец вмешалась Рэрити после пяти безжалостных минут вопросов, почти все повиновались и, к удивлению принцессы, дали единорожке подойти. Рядом, словно привинченные к полу, остались только Даск и Райнстоун.

— Она и правда настолько хорошенькая, прямо как ты и говорила! — взволнованно произнесла кобылка, обращаясь к Рэрити, садясь на пол и любуясь Твайлайт словно прекрасной картиной.

— Ну конечно! Разве я когда-либо лгала тебе, принцесса Пампкин? — спросила она, и стоявший рядом жеребчик хихикнул.

— Во время охоты за большой картой, — произнёс он, и другие жеребята присоединились к его смеху. — Ты сказала, что Драконьей перчатки не было в обсерватории принцессы Луны, а она была там!

Единорожка с усмешкой фыркнула.

— Что?! Не глупи! Ты прекрасно знаешь, что это не считается! — запротестовала она, направляясь к Твайлайт. — Если бы я сказала вам, что она там, вы бы нашли её, и тогда вечер игр закончился бы в первые же десять минут!

Затем Рэрити прочистила горло и указала на аликорна.

— Принцесса Твайлайт прибыла в наш маленький магазинчик после долгого путешествия, поэтому сегодня она ответит лишь на несколько вопросов, хорошо?

Незамедлительно в воздух взметнулись более тридцати копыт, включая копыта Пинки и Инкредентии.

— Несколько вопросов, — повторила она, приподняв бровь. После чего посмотрела на чейнджлинга и розовую земнопони. — От жеребят.

Инкредентия опустила копыто, затем превратилась в кобылку и снова подняла.

Рэрити испустила довольно страдальческий вздох.

— Всё хорошо, — вмешалась Твайлайт. Теперь, когда жеребята успокоились, её тревога почти исчезла, и ей не терпелось узнать, чем именно одновременный полёт с использованием магии отличается от использования магии во время полёта. Она нервно облизнулась, осматривая толпу, и подняла копыто. — Почему бы нам не начать с... эм-м...

Её прервал скрипучий голос.

— Могу ли я удостоиться чести задать первый вопрос?

Обладательницей голоса оказалась пожилая пегаска, стоящая у входа в "Страну Грёз", опирающаяся на трость и пристально глядящая на аликорна и Рэрити. Как и жеребята, она тоже была в плаще, и было видно, что все её уважают, судя по тому, как жеребята тут же её поприветствовали.

— Старейшина Муншайн! — воскликнула Пинки, и на миг показалось, что её жизнерадостность поутихла. — Добро пожаловать!

— Старейшина, — заговорила единорожка следом, вежливо улыбаясь пегаске. — Рада вас здесь видеть! Мы не успели попрощаться перед отъездом, возникла неотложная ситуация.

— Не успели, дитя. Но теперь вы вернулись! — произнесла старейшина, проходя мимо жеребят и поднимаясь по лестнице, не отводя своих любопытных глаз от принцессы. — Причём с очень интересным гостем.

— Это принцесса Твайлайт, старейшина! — воскликнула Райнстоун, дёргая кобылу за заднюю ногу. — Она освободилась!

— По всей видимости, так и есть! — ответила пегаска, и принцесса была рада видеть, что хоть кто-то из взрослых пони в неё поверил. Муншайн слегка склонила голову. — Принцесса Твайлайт, для меня честь с вами познакомиться.

Аликорн выпрямилась, улыбаясь в ответ.

— Взаимно, старейшина. Вы — лидер Холлоу Шейдс?

Кобыла рассмеялась.

— Можно и так сказать, — подмигнув, ответила она. Никогда не избиралась в городской совет, но единственная пони, по мнению местных жителей, обладающая тут большей властью, это коронованная принцесса лично.

— Ну что ж! — воскликнула Пинки, обхватывая копытом Твайлайт. — Теперь у нас есть ещё одна принцесса!

Какой-то жеребёнок бешено замахал копытом.

— Принцесса Твайлайт, а вы поможете нам освободить принцессу Луну?

— Мы будем сражаться с Духом?! — спросил Даск, дёргая аликорна за переднюю ногу. После чего повернулся к пожилой кобыле и расправил крылья. — Ведь можно, старейшина Муншайн?

Та задумчиво хмыкнула, постукивая тростью по полу.

— Только после того, как я переговорю с принцессой Твайлайт, — ответила она, после чего повернулась к жеребятам. — Наедине.

— Оу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у, — раздался в ответ хор разочарованных жеребят, чьи маленькие ушки поникли, а глаза наполнились слезами, все они явно обучились у Рэрити парочке приёмов.

— Пинки, дорогая, — произнесла белая единорожка, взглянув на подругу, — я, быть может, немного подзабыла, у нас разве не на сегодня назначена ежемесячная бесплатная дегустация кексов?

Земнопони нахмурилась.

— Разве? — спросила она, и только после того, как Рэрити указала на старейшину, Пинки подхватила. — Конечно сегодня! Супер-дупер была и остаётся!

Услышав одновременный вдох жеребят, она повернулась к кобылке, стоящей позади неё.

— Инки! Ты знаешь, что надо делать!

— Без вопросов, шеф, — ответила чейнджлинг, не утруждаясь превращениями, и по-прежнему в форме кобылки потрусила к "Пекарне принцессы Селестии", распахнула двери и едва успела отпрыгнуть в сторону от крошечной галдящей толпы, которая промчалась мимо неё.

Муншайн усмехнулась, качая головой и опираясь на трость.

— Единственное, пред чем не может устоять ни одна пони, так это твои ке... — она замолкла, когда её взгляд остановился на Даске и Райнстоун, близнецы и не сдвинулись с места возле Твайлайт. — Разве вы двое не хотите кексов?

Брат и сестра переглянулись, посмотрели в сторону двери, и сердце принцессы забилось чаще, когда они прижались к её ногам, мотая головами.

— Ой-ой, вы только посмотрите! — воскликнула Рэрити, улыбаясь аликорну. — У них на сердце то же, что и у меня.

— Дети, — произнесла Старейшина как можно более суровым тоном, указывая на пекарню. — Прошу вас.

— Оу-у... — опустила голову Рай.

— Скоро мы сможем побыть вместе, — наконец заговорила Твайлайт, очарованная близнецами. Они очень напомнили ей о Меткоискателях, и она ощутила, что ей не хватает этих трёх кобылок.

— Принцесса, а вы останетесь на мой день рождения?! — спросил Даск. — Мне вот-вот десять исполнится!

Пинки ахнула.

— Конечно останется! — она повернулась к аликорну. — Останешься же?!

Твайлайт повернулась к Рэрити в поисках ответа.

— Эм-м... останемся?

— Я думаю, что да, — произнесла она, достаточно неспешно, чтобы принцесса могла сказать наверняка, что единорожка думала о чём-то другом. — Твой день рождения же через несколько дней после Ночи Поисков, так?

Когда жеребчик кивнул, Твайлайт заметила, как Пинки и Рэрити быстро обменялись взглядами.

— Мы определённо всё ещё будем здесь, ваше величество.

Даск заулыбался, поворачиваясь к принцессе.

— Ха-ха! Сильвер Ноут обзавидуется! Пойду расскажу ему! — жеребчик помчался прочь, жестом призывая сестру следовать за ним. — Пойдём, Рай!

— Это не очень-то вежливо! — протестовала та на бегу. — Принцесса Твайлайт для всех пони!

— М-м-м, мне кажется, что некоторые заслуживают особого отношения, — достаточно тихо пробормотала единорожка, так, что её смогла услышать только принцесса, и провела хвостом по боку аликорна.

Как только близнецы ушли, Муншайн повернулась к Твайлайт.

— Итак, — произнесла она голосом с ноткой хитринки, переводя взгляд между Рэрити и Пинки, — и кто же их этих двоих подписал тебя на такую авантюру?

Принцесса ничего не поняла.

— Авантюру? — переспросила она, но ответила за неё Пинки... точнее прокричала.

— Нет! — воскликнула она с гораздо большим отчаянием, чем по мнению Твайлайт требовалось, хотя не то, чтобы она вообще понимала, что происходит. Розовая земнопони топнула копытом, прижав ушки к голове. — Старейшина Муншайн! Она настоящая! Никто никого ни на какие авантюры не подписывал!

Ох.

— Старейшина Муншайн, — спокойно и собранно вмешалась единорожка. — Я могу заверить вас, что это самая настоящая принцесса Твайлайт Спаркл.

— Дитя, эти искусственные крылья хороши, но не настолько, — со смехом и подмигиванием ответила она, на что принцесса не могла не ответить.

— Они не искусственные, — произнесла она, для пущей убедительности взмахнув ими пару раз. Да, долгое время она ненавидела их, но это не значит, что она не стала бы их защищать.

— Да! — воскликнула Пинки, решив помочь Твайлайт подтвердить правоту, схватившись за ближайшее крыло и сильно потянув, вызвав у аликорна болезненный писк. — Видели? Она бы не ойкнула, будь они ненастоящими!

— Пинки, это в действительности очень бо-АЙ! Пинки!

— Видите?

Рэрити прочистила горло.

— Старейшина, мы уже много раз говорили вам, что...

Кобыла отмахнулась.

— Что я под влиянием какой-то глупой магии, да-да.

Твайлайт уставилась на неё.

— Глупой магии?

Единорожка сохраняла вежливую улыбку.

— Магии хаоса, старейшина. И да, это так.

Муншайн вздохнула и, по-прежнему опираясь на трость, пристально посмотрела на швею.

— Рэрити, — недолго помолчав, произнесла она. — Мы уже говорили об этом.

Принцесса заметила, что улыбка возлюбленной стала немного натянутой.

— Старейшина, это не...

— Да, ты стала очень важной частью города, — перебила кобыла, — но наши традиции важнее всего на свете.

— Старейшина, я понимаю, и я не пытаюсь повлиять на ваше мнение, — ответила Рэрити, — но принцесса Твайлайт теперь свободна, и со всем уважением, которое, как вы знаете, я к вам испытываю, она здесь, вне зависимости от того, верите ли вы в неё или нет, и вне зависимости от того, дозволено ли нам будет взять на себя организацию Ночи Поисков.

Взять на себя организацию Ночи Поисков?

— Я всегда уважала ваши решения, старейшина, — продолжала единорожка, слегка опустив ушки. — И я никогда не пыталась вам навязать свои убеждения.

Муншайн смягчилась.

— Я бы никогда такого о тебе и не подумала, Рэрити. Если уж кто и... — её взгляд остановился на Пинки Пай, чей подбородок она приподняла кончиком трости. — Мне стоит поблагодарить тебя хотя бы за то, что эта малышка перестала постоянно убегать из города.

Земнопони лучезарно улыбнулась, после чего Муншайн повернулась к Твайлайт.

— Я не знаю, действительно ли ты та, за кого они тебя выдают, — строго произнесла старейшина, после чего тепло улыбнулась, — но Холлоу Шейдс всегда открыт для любых пони, вне зависимости от того, кем они являются на самом деле.

— Если, конечно, ты не Дух, — добавила Пинки. — Тогда тебе здесь супер не рады!

Муншайн улыбнулась.

— Да, только если ты не Дух.

— Спасибо, старейшина, — произнесла принцесса, склонив голову.

— Здесь рады всем друзьям этой малышки, — ответила пегаска, поправляя плащ, и в свою очередь так же склонив голову. — Полагаю, мне следует отпустить вас обратно к детям до того, как у них начнётся переполох.

— Старейшина, вы что, не перекусите кексиком? — спросила Пинки, прыгая на месте. — У нас есть ваш лю-ю-ю-юбимый.

Муншайн, поджав губы, фыркнула.

— Хм-м, действительно, не вижу причин не остаться на один небольшой кекс...

— Хи-хи! Никто не может отказаться от моих кексиков! — воскликнула земнопони, спрыгнув с лестницы, чтобы сопроводить старейшину.

Как только они ушли, Твайлайт повернулась к Рэрити.

— Что она имела в виду под организацией Ночи Поисков?

Единорожка вздохнула.

— Это... идея возникла у меня, когда мы думали, что ты... ну, не скоро освободишься. Я подумала, что если бы мне разрешили заняться организацией Ночи Поисков, то я могла бы, скажем так, "повлиять" на детей более позитивным образом, но старейшина Муншайн по понятным причинам не особо в восторге от того, что посторонняя пони возьмёт на себя организацию важнейшего праздника в деревне.

— Ага.

Рэрити пожала плечами.

— Полагаю тогда, мы просто найдём другой способ, — произнесла она, потрусив вниз по ступенькам. — В конце концов, ты теперь здесь, кто знает, сколько новых возможностей открылось перед нами.

Твайлайт последовала за единорожкой в комнату принцессы Селестии и почувствовала себя невероятно неловко, когда в шумной комнате воцарилась мёртвая тишина; стоило её копыту переступить порог, десятки глаз устремились на неё, за исключением старейшины, которая была слишком сильно занята своими шестью кексами. Принцесса, стараясь не паниковать, протиснулась через помещение, улыбаясь встречным жеребятам.

Наконец она получила небольшую передышку, как только добралась до прилавка, на который Пинки поставила огромный поднос с кексами всевозможных цветовых комбинаций. Твайлайт заметила, что на некоторые была нанесена её собственная кьютимарка, а на других были кьютимарки Селестии и Кейденс. Как ни странно, лишь на одном кексе была кьютимарка Луны, и не успела она поднести к нему копыто, как Пинки взвизгнула и быстро его схватила.

— Нет, стой! Только не этот! Я его случайно сюда положила, — объяснилась земнопони, аккуратно укладывая кекс на отдельную тарелку. — Этот для принцессы Луны.

— Для принцессы Луны? — спросила Твайлайт. — Но она же... ну... я имею в виду...

Пинки покраснела.

— Ох, ну да! Так и есть, но так ведь не угадаешь, когда она освободится! Я каждый день готовлю для неё свежий кексик, на случай внезапного высвобождения!

Принцесса хихикнула.

— Это очень мило и заботливо с твой стороны, Пинки. Уверена, когда Луна освободится, она будет невероятно голодна.

Аликорн повернулась обратно к подносу с выпечкой, и в конце концов остановила свой выбор на кексе со своей кьютимаркой, после чего развернулась, чтобы съесть его, и снова столкнулась со взглядом выжидающей толпы.

— Ах. Эм-м. Да. Точно.

Не успела она договорить, как в воздух взметнулись десятки копыт, снова включая в себя копыта Пинки и Инк.

В дальнем конце комнаты Рэрити взмахнула ресницами.

— Я думаю, можем начинать, ваше высочество.

---

Позже в тот же день, когда Твайлайт Спаркл притащилась в мастерскую Рэрити с саднящим от разговоров горлом, она усвоила две вещи.

Первая, это то, что она очень сильно недооценивала, насколько утомительное занятие — развлекать тридцать с лишним легко возбудимых жеребят.

Вторая, это то, что её прежнее восхищение и уважение перед Рэрити утроилось от осознания того, что она, вместе с Пинки и Инкредентией, регулярно проходит через это на добровольной основе.

— Что ж, — произнесла принцесса, падая на груду подушек и одеял, — это было что-то.

— Ты отлично справилась для первого раза, — отметила единорожка, забегая в комнату следом. — Дети были очарованы, и, кажется, даже Муншайн осталась под впечатлением.

— Это хорошо, — пробормотала Твайлайт, — потому что я больше никогда такого не повторю.

— Дорогуша, тебе не кажется, что ты немного драматизируешь? — с дразнящей улыбкой произнесла Рэрити, склонив голову набок и выгнув бровь.

Улыбка принцессы соответствовала улыбке её возлюбленной.

— Уверена, ты всё знаешь о том, как правильно драматизировать.

— Именно так, поэтому я лучше всех умею распознать, когда кое-какая принцесса драматизирует, — ответила единорожка. — М-м?

— А вот мне не кажется, что я драматизирую, — продолжала настаивать Твайлайт, наблюдая, как Рэрити подбежала к столику и начала складывать ткани. — Я чувствую себя так, будто мне сотня лет.

Единорожка рассмеялась.

— Вот только это если позабыть о том факте, что тебе уже больше тысячи лет?

Принцесса закатила глаза.

— Ты знаешь, о чём я, — сквозь зевок произнесла она, хватая подушку и прижимаясь к ней.

— Что ж, по крайней мере хотя бы по одной причине ты должна быть им благодарна, — произнесла Рэрити, надевая очки и вдевая нитку в иголку.

— И за что же?

— Ты выглядишь так, словно вот-вот уснёшь, — подметила единорожка, и Твайлайт уже действительно лежала, закрыв глаза. — Так что совсем скоро ты встретишься с принцессой Луной.

Глаза аликорна резко распахнулись.

— О принцессы, — ахнула она и тут же перекатилась на другой бок, по-прежнему сжимая подушку, потому что она скоро встретится с Луной, впервые за тысячу лет, и она совсем об этом забыла, а теперь вспомнила, а ещё вспомнила, что, быть может, Луна будет очень зла на неё и...

— Дорогуша, не стоит себе накручивать, — заметила реакцию возлюбленной единорожка, и Твайлайт возмущённо обернулась.

— Я не накручиваю! — запротестовала она. — Что бы это ни значило!

— Это значит, что ты позволяешь плохим мыслям цепляться одной за другую, всё больше волнуясь, — объяснила Рэрити. — Разве не этим ты сейчас занималась?

— Нет! — воскликнула принцесса.

— Может быть, — уступила она.

— Да, — призналась Твайлайт, со стоном закапываясь лицом в подушку.

Она услышала, как единорожка откладывает шитьё и идёт к ней, и несмотря на весь стресс, принцесса была более чем счастлива, когда единорожка забралась на кровать и устроилась рядом, чтобы утешительно потереться носом.

Принцессы милосердные, какая же она всё-таки мягкая.

— Ах ты моя бедняжечка, — проворковала Рэрити, поглаживая гриву аликорна и звонко хихикая, когда возлюбленная что-то в ответ пробурчала. — Твайлайт, сердце моё, я знаю, что ты волнуешься, но обещаю, для этого совершенно нет причин.

— Я могу насчитать минимум пятьдесят семь, которые сразу приходят на ум, и если дашь мне ещё минутку, то, думаю, смогу придумать ещё столько же.

— И я уверена, что у самой принцессы Луны не менее пятидесяти семи причин не меньше волноваться перед встречей с тобой. Вообще... — единорожка повернула голову в сторону двери и позвала. — Пинки? Пинки, дорогая, ты не могла бы подойти?

— Ась? — откликнулась запыхавшаяся земнопони, забегая в комнату и пытаясь восстановить дыхание. — У нас что, обнимашечная вечеринка?! А можно с вами?!

И, не утруждаясь ожиданием ответа, она с разбегу бросилась к ним, подпрыгнула и приземлилась аккурат верхом на двух кобыл, после чего протиснулась между ними и заулыбалась.

— Итак, чего звали?

— Кое-кто скоро встретится с принцессой Луной.

Твайлайт фыркнула.

— Нет, я совсем не устала.

— Что? Но засыпать же так просто! — воскликнула Пинки, поворачиваясь к принцессе. — Хочешь покажу?

Аликорн хихикнула.

— Пинки, я думаю, что ещё помню, как спать.

— Правда? Ну так давай! — воскликнула Пинки, после чего закрыла глаза. — Раз, два, тр...

Её счёт оборвался, вместо него зазвучало что-то пугающе похожее на настоящий храп.

Прошли одна, две, три секунды, после чего принцесса аккуратно потыкала земнопони.

— Пинки? — позвала она, но ей снова ответил лишь убедительный храп. Принцесса повернулась к единорожке. — Она что, только что...

— Довольно впечатляюще, не правда ли? — отметила Рэрити, не обращая внимания на очевидную нарколепсию Пинки. — Она может делать так вообще где угодно. Полагаю, это в какой-то степени благословение её любимой принцессы?

Единорожка осторожно отодвинулась от земнопони и встала с дивана, отсутствие Рэрити, к которой можно было бы прижаться, побудило спящую пони вцепиться в аликорна.

— Ты куда? — спросила Твайлайт, тихонько двигая Пинки в более удобное для себя положение.

— Буду помогать тебе уснуть, — ответила единорожка, вспышкой рога включая швейную. машинку. Она подобрала незаконченное платье и улыбнулась аликорну. — Ты же говорила, что это убаюкивает, разве нет?

— Да, — произнесла Твайлайт, закрывая глаза и расслабляясь в объятиях Пинки. Хотя было не совсем верным говорить, что шитьё Рэрити убаюкивает её, скорее, помогает успокоиться, поскольку было очень легко позволить монотонному звуку заполнить разум и заглушить крутящиеся в голове мысли.

Минуту за минутой она сосредоточенно слушала жужжание швейной машинки, слабый запах теста и муки наполнял нос, и чем больше Твайлайт сосредотачивалась на шуме, тем скорее мысли начинали рассеиваться, пока зевок не сорвался наконец с губ и её не нашёл сон.

Она спала, затерявшись в своём собственном мире, в всепоглощающей темноте и тишине, до тех пор, пока не перевернула очередную страницу своей книги.

В глубинах библиотеки Кантерлотского замка Твайлайт Спаркл читала книгу, привычная рутина стольких дней, месяцев, даже лет. Она читала, читала и читала, училась, училась и училась, чтобы как можно лучше помочь своей учительнице, так, как потребуется принцессе Селестии.

Дочитав страницу, она позволила себе сладко зевнуть и встала, чтобы потянуться, не желая, чтобы из-за многочасового чтения её осанка ухудшилась. Вдалеке она заметила зеркало, улыбнулась единорожке, смотрящей из него в ответ, и, помахав своему собственному отражению, хихикнула.

Закончив с глупостями, она снова села и обратилась к книге, намереваясь дочитать её до того, как придёт время очередного урока с принцессой Селестией. Её улыбка постепенно погасла, а разум сосредоточился на словах и значениях в строчках и между ними, ушки едва улавливали отдалённые шаги библиотекаря, расставляющего книги по своим местам.

Однако они тут же дёрнулись, когда раздалось имя их владелицы.

— Тва-а-а-а-а-а-а-а-а-айлайт, — пропел через всю библиотеку чей-то голос, вызвав улыбку на лице единорожки. — Где-е-е-е же-е-е-е ты-ы-ы-ы-ы-ы?

Формально вежливым поступком было бы отозваться и указать своё местоположение, но учитывая, кто именно звал её, она сочла более уместным промолчать и продолжить чтение.

Снова раздался голос, и улыбка Твайлайт стала ещё шире, после чего она вновь вернулась к книге и начала взглядом скользить по словам, замерев только тогда, когда голос заговорил прямо у неё за спиной.

— Привет, Твайлайт.

Она повернулась.

— Приве... ох? — спросила она, обнаружив, что сзади никого нет. — Куда он делся...

— Ого! Читаешь о том, какой я замечательный? — спросил голос, и единорожка повернулась обратно к столу, обнаружив на нём крошечного драконэквуса, стоящего поверх книги со скрещёнными за спиной руками и изучающего страницу.

— Привет, Дискорд, — с игривой ухмылкой поздоровалась Твайлайт. — И нет, я готовлюсь к экзамену по магической термодинамике.

— Да нет же, ты читаешь о том, какой я замечательный. Вот, тут прямо так и написано, — настаивал Дух, указывая лапой на абзац, на котором стоял.

— Нет, неправда, — не уступала единорожка, заглянула в абзац и обнаружила, что её бывшая книга по термодинамике стала научной диссертацией о расчётной чудесности Дискорда. — Эй!

Твайлайт подняла книгу левитацией, чтобы рассмотреть поближе, попутно опрокинув драконэквуса, который покатился по столу, пока не наткнулся на чернильницу.

— Дискорд! Мне нужна моя книга!

Драконэквус встал и отряхнулся, после чего скрестил руки на груди и показал ей язык.

— Но я же гораздо интереснее! — воскликнул он, и ему вторили две копии, которые появились и тут же начали изучать оригинального Дискорда с помощью увеличительных стёкол, постоянно делая заметки. — К тому же, ты всегда просишь поизучать мою магию!

Три драконэквуса посмотрела на неё снизу вверх.

— Ты когда-нибудь расскажешь мне, зачем тебе вообще это надо?

Твайлайт ощутила укол вины.

— Мне просто любопытно, — быстро ответила она. — Только и всего.

Определённо она не пыталась выяснить слабости своего друга на всякий случай, вовсе нет.

Это его, казалось, не убедило.

— Всё любопытственнее и любопытственнее.

— А так вообще грамматически верно говорить? — спросил второй Дискорд у третьего, на что тот лишь пожал плечами.

— Дискорд, — произнесла единорожка, откладывая книгу и выгибая бровь. — Зачем ты здесь?

Лишние драконэквусы растворились в облачках магии, а оригинальный подпрыгнул в воздух и его тело начало стремительно расти и увеличиваться, пока над Твайлайт не замер в воздухе полноразмерный Дискорд.

— Ну, во-первых, я принёс тебе чай, — сообщил он, и по щелчку пальцев перед ней на столе появились чашечка чая и печенье. — Твой любимый. Корица с мёдом, и кое-каким полезным сюрпризом.

— Это твой любимый чай, — со смехом подметила единорожка.

— Ну что сказать, у меня хороший вкус, — ответил он, — так что он и твой любимый тоже.

Твайлайт подняла чашку и понюхала. Пахло очень приятно, да, но...

— А что же это за "полезный" сюрприз?

Дискорд улыбнулся.

— Погодная заправка! Если на улице холодно, то чай замерзает, если же жарко, то он обжигающе горяч!

Она нахмурилась.

— Да уж. Действительно "полезный". А если снаружи не холодно и не жарко?

Драконэквус хлопнул в ладоши.

— Тогда, очевидно, к нему идёт печенье с изюмом!

Единорожка хихикнула.

— Очевидно, — произнесла она, отхлебнув чай и обнаружив, что на вкус он был так же приятен, как и на запах. Затем она поставила чашку и пристально посмотрела на друга. — Итак, теперь ты расскажешь мне настоящую причину своего визита?

— Что?! — ахнул Дискорд, прижав лапу к груди. — Нельзя уже без причины насладиться чаем с подругой?

— Дискорд.

— Ну хорошо, хорошо! — произнёс он, скрещивая лапы на груди. — Мне скучно.

Принцесса улыбнулась.

— Правда? И что ты мне предлагаешь делать с этим?

— Не знаю! — воскликнул Дух, появляясь на другом конце стола. — Что-нибудь!

— Дискорд, я тут заниматься пытаюсь, — напомнила Твайлайт, возвращаясь к чтению и радуясь тому, что книга вернулась к своему прежнему содержимому — арканной термодинамике. — Почему бы тебе не пойти домой, ну и, я не знаю, устроить дождь из шоколадного молока?

— Домой? — с презрением воскликнул драконэквус. Он щёлкнул пальцами и проигнорировал стон единорожки, когда её книга исчезла и заменилась большой картой Эквестрии.

— Вот это — Эквестрия, — произнёс Дух, указывая на карту, после чего взял лежащее неподалёку перо и обвёл крошечный клочок земли к северу от Ван Хуфа. — А вот то, что принцессы назначили моим домом.

— Дискорд, твои владения размером с небольшую деревню, тебе должно быть этого достаточно.

— Ну а вот недостаточно! — пожаловался он, скрестив лапы на груди. — Я заслуживаю земель побольше!

— Тогда тебе не следовало способствовать вторжению Кризалис в Эквестрию, — возразила Твайлайт, растеряв всю игривость.

Драконэквус продолжал смотреть в сторону.

— Ну, принцесса, никто не идеален.

— Я не принцесса, — поправила Твайлайт, снова поворачиваясь к зеркалу и вглядываясь в привычное отражение. У неё не было короны, которая бы её тяготила, не было и крыльев, навечно обременяющих бока. Она была ровно такой, какой хотела быть, и никем больше.

— Принцессы победили тебя, Дискорд, — произнесла она, поворачиваясь к драконэквусу.

— Нет, — ответил он, устремляя на единорожку свои жёлтые глаза. — Ты победила меня.

А потом добавил неразборчивым бурчанием:

— Честь по чести.

Твайлайт не ответила, лишь пристальнее уставилась в книгу.

Ей стало дурно.

— Разве ты, Твайлайт, не сказала, что это будет правильным?

— Что?

— Что посеешь, то и пожнёшь, — ответил Дискорд, и когда единорожка наконец подняла к нему взгляд, то её охватил ужас — драконэквус пропал.

И не только он пропал, исчезло вообще всё.

Исчезли надёжные стены Кантерлотского замка, исчезли книги в библиотеке, пропали и пони, которых она знала, с которыми росла, исчез дом, что был у неё когда-то. Все пропало, и вместо этого она оказалась в своей подземной библиотеке.

Твайлайт в шоке отшатнулась, поднялась на копыта и огляделась по сторонам, пытаясь понять скорее не почему, а как.

— Дискорд? — крикнула она в панике, пятясь от бесконечных, пугающих рядов шкафов. — Дискорд?!

Тошнота в животе росла и усиливалась, ужас от возвращения в эту библиотеку изгнал прочь все мысли, но каким бы большим он ни был, он и близко сравниться не мог с тем кошмаром, когда она поняла, что, пятясь, она не врезалась в стол, а прошла прямо сквозь него.

Ужас от того, что к её телу теперь прикреплены крылья.

Ужас от неснимаемой короны на голове.

Нет.

— Нет, — выдохнула Твайлайт, и её глаза всё больше и больше наполнялись слезами, пока она продолжала пятиться. — Нет-нет-нет-нет, пожалуйста, только не это.

Слова сами вырывались из неё, из-за отчаяния и ужаса они были едва различимы и произносились скороговоркой, и когда отступление провело её сквозь ещё один стол, вздох ужаса не наполнил лёгкие воздухом.

— Но я же была свободна! — рыдала принцесса, моргая сквозь слёзы и непонимание, всё же было хорошо и правильно, а теперь у неё снова всё отобрали. — Я была свободна! Пожалуйста! Кто-нибудь!

Она снова посмотрела по сторонам, ни на что и на всё сразу, пока её взгляд не остановился на тоннеле вдалеке. Несколько секунд размышлений, и она галопом бросилась к нему, чтобы просто выйти из библиотеки, как уже делала раньше, и знакомая мучительная боль охватила аликорна, когда барьер её отбросил.

Библиотеку заполнила удушающая тишина.

Твайлайт, пошатываясь и пересиливая боль, встала, она снова со всей силы рванулась вперёд лишь для того, чтобы вновь быть отброшенной барьером, но это не остановило её от новой попытки, и ещё одной, и ещё.

— Пожалуйста! — кричала, умоляла, просила она. — Это не моя вина! Я знаю, что это была не моя вина! Пожалуйста, выпустите, прошу!

Слова оказались пусты и тщетны, барьер не поддавался, и отчаяние затопило принцессу, она ведь пыталась. Всеми силами старалась стать лучше. Взять на себя ответственность.

— Убирайся.

Голос.

Незнакомый по тону, странный по произношению, но такой пугающе знакомый в выборе слов.

Со всей болью в мире, собрав всю имеющуюся храбрость, на дрожащих копытах принцесса Твайлайт Спаркл отошла от барьера и повернулась лицом к своему самому главному врагу.

К самой себе.

— Почему? — выдавила она, смотря аликорну вдалеке в глаза. — П-почему ты ещё здесь? Я... я же победила тебя!

Твайлайт ударила копытом по полу.

— Я победила тебя, одолела, ушла из библиотеки! Почему ты ещё здесь?!

Аликорн лишь повторил свою фразу.

— Убирайся.

— Нет! — закричала принцесса, зажигая рог. — Т-ты убирайся! Тебе здесь не место! Мне здесь не место!

И доппельгангер снова заговорил.

— Разве? — слова будто оттолкнули Твайлайт, мысли, что постоянно крутились в подсознании, вышли на передний план.

Она заслужила своё заточение, шептал голос, который было невозможно заставить замолкнуть, и во всём произошедшем именно эта мысль разрывала её разум на части.

Постепенное осознание того, что ментально она ничуть не лучше, чем... чем...

— Я... я стала лучше, — настаивала Твайлайт или даже умоляла, сложно было сказать. Её голос стих до шёпота, и она осела на пол, подняв перед собой свои полупрозрачные копыта. Почему она здесь? Почему её забрали от Рэрити, почему её забрали из её дома и из "Страны Грёз", от всего того, за что она так упорно боролась? — Я же стала лучше, я... я была с-свободно от этого кошмара, я не понима...

Слова застряли у неё в горле.

Кошмар.

Всё это было похоже на ночной кошмар, и чем больше она об этом думала, тем сильнее осознавала... тем сильнее надеялась...

Что это действительно был он.

— Принцесса... — слова сорвались с её губ, каким-то образом удивив её саму. Ужасные мысли в голове продолжали шипеть и клацать зубами, словно это вовсе не было сном, но надежда умирает последней.

— Принцесса Луна! — наконец закричала Твайлайт, громко и отчётливо, пятясь от всё ещё пристально смотрящего на неё аликорна. Она подняла взгляд к потолку и продолжила звать, словно умоляя принцессу ночи спуститься к ней. — Принцесса Луна?! Это же кошмар?! Принцесса Луна!

И голос ей ответил.

Хотя нет, голос запел, запел прекрасную колыбельную, что отзывалась в самом сердце, которая, казалось, одновременно и убаюкивала, и придавала сил Твайлайт, хотя бы из-за невероятного облегчения, которое она испытала, услышав песню.

Позади неё раздалось шипение, быстрый поворот к источнику звука показал, что барьер цепляется за своё существование из всех сил, исторгая из себя искры магии, пока наконец не пошёл трещинами как разбитое зеркало и не развалился.

Первым же побуждением Твайлайт было мчаться прочь, что она и сделала.

Без раздумий она рванулась вперёд и сбивчиво рассмеялась, когда не встретила сопротивления на пути в тоннель, барьера на пути не было. Чувство победы переполняло её, сладкое удовлетворение от победы, и она не смогла удержаться от того, чтобы вызывающе посмотреть назад на своё проклятое "я".

Но она не смогла.

Её доппельгангер теперь стоял в ожидании у барьера, но больше не источал гнев. Никаких признаков поражения на лице, никакой реакции на сбежавшую пленницу, нечитаемое нейтральное выражение, которое не позволило Твайлайт испытать хоть каплю удовлетворения от победы.

Она была там, принцесса знала, всегда сокрыта в разуме, во снах и наяву.

Твайлайт развернулась и поскакала вниз по тоннелю, желая выбраться из него как можно быстрее. Она прыжком вскочила на спиральную лестницу, поднялась по ней, толкнула люк и вздохнула с облегчением, оказавшись в яркой, залитой солнцем долине.

Принцесса повернулась к дереву, быстро при помощи магии закрыла люк и задержала на нём взгляд ещё на мгновение, дабы убедиться, что её искажённая версия не пройдёт сквозь него, осела на землю и глубоко вдохнула.

— Ты справилась!

Твайлайт вскрикнула от удивления, услышав звонкий голос, и чуть было не упала на спину. Она встревоженно обернулась, тут же удивившись, обнаружив позади себя Пинки Пай, топающую копытцами по земле с радостью, соответствующей её улыбке.

— П-Пинки? — спросила сбитая с толку принцесса. — Что ты... Я... Ты что, часть моего сна?

Пинки кивнула.

— Ага-сь! — воскликнула она, после чего замолкла и покачала головой. — Точнее, не-а! Или не-гась?

Земнопони села и задумчиво постучала копытом по подбородку.

— И да и нет?

— «И да и нет?»

— Агагась! Потому что это я! — воскликнула Пинки, подпрыгивая и хватая Твайлайт за лицо своими копытцами. — Видишь?! Я самая-пресамая настоящая! Но я в твоём сне, так что, стро-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ого говоря, я часть твоего сна! Хм, или может...

Земнопони прищурилась и склонилась нос к носу с принцессой.

— А может, ты часть моего сна, м-м-м-м-м-м-м? Думается мне, что об этом ты не подумала, а, Твайлайт?

— Так, э-э, значит, это всё-таки сон? — уточнила принцесса, пытаясь говорить сквозь стиснутые щёки. — Я не вернулась на самом деле в Понивилль и по новой не оказалось в трансгрессионном стазисе, так?

— Агась и агась! — воскликнула Пинки, отпуская аликорна и отпрыгивая. — Всё это сон! И ты справилась! Всё поняла и разгадала! Мы знали, что ты справишься!

— Мы? — спросила Твайлайт, чувствуя, как сердце учащённо забилось в груди. — Ты имеешь в виду себя и... принцессу Луну?

— Агась! Мы увидели, что твоя дверь вся заискрилась, а это означает сильно плохой кошмар, и я хотела пойти туда и помочь тебе побороть твою злючную часть, но потом принцесса Луна вся такая... Ой, подожди! Давай лучше покажу!

Земнопони замолкла, а Твайлайт невольно ойкнула, когда рядом с Пинки появилась почти комично серьёзная принцесса Луна собственной персоной, та пристально смотрела на земнопони сверху вниз.

— Л-Луна? — спросила принцесса, охваченная ужасом и чувствуя, как её беспокойство стремительно нарастает, поскольку она, честно говоря, не ожидала, что её встреча с принцессой пройдёт... ну вот так.

Пинки моргнула.

— Ась? А, да это не она! Это — порождение грёз! Я создала её! Смотри, смотри! — она повернулась к порождению и с непривычно серьёзным выражением лица спросила. — Принцесса Луна, кто твой самый САМЫЙ лучший друг?

— Молвлю, твойскость моейскости самости есмъ НАИЛУЧШАЙШАЯ подругость, Пинки Пай, — прогремела ночная принцесса невозмутимым голосом.

Твайлайт нахмурилась.

— Это... это было не совсем правильно.

Земнопони ахнула.

— Чтойкость?! Коне-е-ешность таковость правильность, глупышкость малышкость! — воскликнула она. — Эм-м, я хотела сказать, что?! Конечно всё было правильно, глупышка!

Пинки глубоко вздохнула и добавила:

— Ладно, о чём это я?

Принцесса напрягла память.

— Эм-м... что-то про искрящуюся дверь...

Земнопони снова ахнула.

— Дверь! — она кивнула и продолжила рассказ. — Видишь ли, твоя дверь искрилась, потому что у тебя был ложечки-кошечки какой плохой кошмар, и я хотела прискакать к тебе на помощь... — она кивнула на порождение, — но принцесса Луна сказала...

— Если Твайлайт Спаркл всё ещё та умная единорожка, которой я её помню, — раздался знакомый голос позади аликорна, и солнечное небо над головой сменилось прекрасной звёздной ночью, — то вскоре она осознает, что сие ужасное видение — ни что иное, как создание её собственного разума.

Сердце Твайлайт замерло.

— Что? — спросила Пинки, смотря куда-то позади ошеломлённой принцессы. — Это СОВСЕМ не то, что ты сказала! Ты сказала, что обеспокоена тем, что она боится с тобой встретиться, а я сказала —  больше похоже на то, что ты боишься встретиться с ней, и ты сказала "нет", а я сказала "да", и потом я сказала тебе просто пойти и помочь ей, а ты сказала, что...

Земнопони вдохнула.

— Что, конечно, она догадается, что это кошмар, и проснётся, и твоё вмешательство не потребуется, и у тебя будет больше времени на подготовиться, затем я сказала, ну хорошо, но тогда я пойду, а ты сказала "не лезь в её сны, глупое дитя!"

Ещё один вдох, и Пинки продолжила:

— Затем ты сказала, что сокрушишь меня, и я такая "ЧТО-О-О-О?!" потому что я не услышала, после чего я уже тут, и нашла принцессу Твайлайт, и теперь вот это вот всё! — она снова глубоко вздохнула, переводя дыхание, и посмотрела на Твайлайт. — Что?

На глаза фиолетового аликорна навернулись слёзы.

Они щипали глаза, и, словно ею завладела чужая сущность, она начала хихикать.

— Твайлайт Спаркл, — прогремела Луна, но в её голосе юная принцесса не уловила гнева, — мы встретились впервые за столетия, а ты смеешь смеяться над своей принцессой?

А та всё продолжала смеяться, обернувшись наконец, чтобы увидеть принцессу ночи, слёзы полились в полную силу, стоило ей увидеть Луну, и Твайлайт сквозь смех выдавила:

— Ты угрожала сокрушить её?

И младшая принцесса засмеялась в полную силу, наполнившись чувствами привязанности, облегчения, радости и многих других чувств, которые она едва могла описать.

Луна хмыкнула.

— В давние времена, Твайлайт Спаркл, пони сочли бы за честь получить сие наказание, — коротко произнесла она, после чего вся серьёзность исчезла, и на её устах заиграла улыбка, а глаза заискрились слезами.

— Я очень рада видеть тебя вновь, Твайлайт, — принцесса ночи вытянула копыто. — Нам тебя очень не хватало.

И юной принцессе не оставалось ничего другого, кроме как броситься вперёд, рухнув в объятия Луны, те, что пока она могла получить только во сне.

— О Луна, — прошептала Твайлайт, и её улыбка стала шире, когда она ощутила, что Пинки присоединилась к ним. — Я тоже по тебе скучала.