Химера
Глава 18 – Город Тысячи Башен
Геликон всегда потрясал воображение паломников и странствующих пони, увидевших его впервые. Раскинувшись на одной из немногих равнин в гористой стране, между устьев Айрис и Диерны – двух могучих рек, несущих свои воды от Скалистого хребта к самому океану, столица Юникорнии издревле была крупнейшим портовым городом на восточном побережье континента. Однако ее величайшей особенностью были не дары морей, не престол единорогов и даже не знаменитая Академия магических искусств, история которой уходила к временам первых переселенцев с выжженного юга и, как утверждали некоторые – к апостолам самого Аликорна. Нет, в первую очередь пришедший в этот город путешественник обращал внимание на его невероятную архитектуру. Сотни башен белоснежными шпилями устремлялись к небесам, соединенные между собой на высоте грандиозными арками мостов и давая городу его второе, неофициальное название. Именно здесь находилось истинное сердце Геликона, пульсирующий центр его культурной и магической жизни. И самой высокой башней среди всех остальных был Облачный Шпиль – теряющийся в иные дни среди низких туч древний дворец наместников Юникорнии. Не королей, ибо у Юникорнии не было королей, но наместников – принцев и принцесс, руководящих страной и направляющих ее до тех пор, пока Великий Аликорн не вернется вновь к своим верноподданным.
Однако ослепленный великолепием Города Тысячи Башен путник редко обратит свой взор к его подножью. Здесь, в Нижнем Городе, среди стекающих с высоты нечистот, оседающего от бесчисленных арканокузен дыма и далеких от взора гвардейцев темных переулков реальность всегда была куда как прозаичней. И с наступлением холодных времен доля его обитателей не претерпела изменений к лучшему. Разумеется, были и те, кто не соглашался мириться с таким положением вещей… но они уже давно были вздернуты на виселицах как предатели страны и пособники арвийцев. По крайней мере, порт еще функционировал, а значит хоть какая-то жизнь в этих забытых Аликорном районах Геликона все еще продолжалась.
Сплюнув на пол, стоявший за барной стойкой единорог грязно-зеленого оттенка продолжил неспешно протирать замызганной тряпкой стаканы, тихо хмыкнув себе под нос. Еще б порт не функционировал – это теперь был самый важный объект во всей столице. Без порта прекратятся поставки рыбы и съедобных водорослей, которые после начала войны с Арвией стали основой диеты большинства обитателей страны. И без порта не будет поставок угля, благодаря которому арканокузнецы продолжали выпускать свою зачарованную сталь, а дома богачей оставались даже сейчас в тепле и сухости. Нет, порт будет принимать корабли до последнего единорога, способного сплести огненные чары в фокусирующих башнях на побережье, что держали полоску моря свободной ото льда. Пони в Облачном Шпиле в этом удостоверятся.
Поток холодного воздуха заставил жеребца вздрогнуть, и шепот редких разговоров в зале внезапно стих. Подняв глаза, он увидел вошедшего в скудно освещенное парой магических светильников помещение единорога, практически полностью скрытого толстым бирюзовым плащом с подбивкой из меха. Но даже этот плащ говорил о своем владельце немало. Дорогая ткань, добротная кройка… в «Приют моряка» пожаловал обитатель Верхнего Города. Неспешно пройдя к барной стойке и миновав пару недобро покосившихся на него завсегдатаев, сидевших за покосившимися столами, незнакомец уселся на стул прямо перед владельцем заведения.
– Чего желаете? – буркнул незнакомцу Грин Гласс, поставив стакан на полку, и затем его рот искривился в ухмылке: – Если вы ищите виски из старых запасов или яблочного сидра, то боюсь вы ошиблись высотой над уровнем моря, – несколько посетителей хохотнули над немудреной шуткой – таких же единорогов как и он, с покрытыми застарелой грязью шкурами и в старых, дырявых одеяниях, что давали хоть какую-то защиту от холода.
– Меня не интересует продаваемая тобой сивуха, – невозмутимо произнес незнакомец, и на стояку со лязгом опустился увесистый кошель. – Мне нужна информация.
– И… почему же ты уверен, что я ей обладаю? – вновь усмехнулся стоявший за стойкой единорог, бросив из-под неровных, бледно-зеленых прядей косой взгляд на мешочек с золотом.
– Потому что иначе я бы с тобой не говорил, не так ли, Грин Гласс? – в голосе скрытого плащом пони прозвучала толика юмора. – Все знают, что любые стоящие слухи так или иначе проходят через твой бар. И меня интересует один из слухов, что совсем недавно стал одним из самых обсуждаемых в Нижнем Городе, – перегнувшись через стойку, незнакомец уже гораздо серьезнее произнес: – Я ищу Пророка. И по имеющимся у меня сведениям, ты знаешь, где его найти.
Потянувшееся было к кошелю грязно-зеленое копыто резко остановилось, и миг спустя мешочек с золотом внезапно полетел обратно к единорогу в плаще.
– Забери свои монеты и забудь об этом имени, – прошипел хозяин заведения, и в помещении вновь на миг повеяло холодом, словно кто-то спешно вышел на улицу.
– Это была не просьба, Грин Гласс, – прозвучал растерявший весь свой прошлый юмор голос, и аура на кончике рога его обладателя бросила оранжевые тени на столешницу. Тем не менее, лицо незнакомца все еще оставалось в тени, скрытое то ли успешным покроем плаща, то ли зачарованием.
– Только глупец угрожает бармену в его же баре, – вновь исказила губы грязно-зеленого пони кривая ухмылка, и сзади раздался скрип отодвинувшихся от столов стульев. Когда спустя несколько напряженных секунд пара завсегдатаев начала подниматься на ноги, скрытый плащом пони примирительно вскинул копыта перед собой.
– Пусть будет так, – кошель на миг раскрылся, и из него вылетела окруженная облачком оранжевой магии монета, с глухим стуком ударившись о столешницу, – За твое время. Хорошего дня, – и, развернувшись, незнакомец быстрым шагом направился к выходу, сопровождаемый недобрыми взглядами в спину.
«Они действительно знают о нем, – пронеслась у него в голове быстрая мысль, когда он вышел на занесенную снегом каменную улицу и направился в сторону ближайшего шпиля, возносившегося к небесам. – Или, как минимум, о нем знает Грин Гласс. Но при этом он отчаянно боится даже заикнуться о Пророке, несмотря на весомую оплату. Крайне нехарактерно для пони, являющегося крупнейшим информационным посредником во всем Геликоне».
Впереди возникли белые стены шпиля и закрытая решеткой магическая платформа, которая вскоре унесет его обратно в цивилизованную часть города, когда острое чувство неправильности внезапно кольнуло подсознание.
«Где стражи?»
В следующий миг лишь наложенные на плащ чары спасли его от трех магических зарядов со спины, рассеяв их в шаге от тела мага, но и при этом также распавшись от перегрузки. Резко метнувшись вбок, под укрытие выемки в стене, заставленной какими-то ящиками, единорог на ходу окружил себя бледно-оранжевым щитом, призванным отразить дальнейшие атаки. Миг спустя две искусственные молнии с треском осветили окружающее пространство, устремившись к нему, но затем безвредно срикошетили от магического щита в сторону, выбив каменную крошку из стен, прежде чем чародей все же скрылся в щели между каменными блоками.
– Кто вы? Что вам нужно? – разнесся в проулке его голос, в котором внимательный заклинатель заметил бы толику странных чар. К счастью, напавшие на него таковыми не являлись, и миг спустя раздался насмешливый голос молодой кобылы:
– Пророк не любит тех, кто лезет в его дела, особенно если это паразиты с Верхнего Города! – рог чародея вновь окружила аура магии, и над его копытами возникла огненная искра, начавшая быстро увеличиваться. Перед внутренним взором возник образ лежавшего вокруг переулка, срисованный эхолокационным заклинанием, вплетенным до этого в слова мага. – Но ты этого уже никому не расскажешь! – продолжила та, и в воздухе раздалось тихое шипение подожженного фитиля. Однако в следующий миг чародей резко высунулся из-за укрытия, сфера пламени сорвалась с его копыт, и противоположный конец проулка утонул в огне, вслед за которым прозвучало несколько взрывов повторных детонаций. Крики и стоны умирающих заполонили воздух, а в лицо ударил смрад паленой плоти, однако маг и не думал останавливаться, развернувшись в противоположную сторону и отправив вперед, к закрытой решеткой платформе три рыжих магических луча. Точнее, к находившемуся в ее центре кристаллу, наполненному энергией. Обычно такие узилища были специально защищены от внешнего воздействия, но если они получали магические потоки в очень, очень точном диапазоне интенсивности и определенной частоте, это могло спровоцировать мгновенное высвобождение всех вложенных в них зачарований. Уязвимость, о которой знало лишь несколько пони во всей Юникорнии, и которая обратила в прах всех четверых незадачливых убийц, ожидавших, как они предполагали, паникующего единорога в засаде у металлических врат. Земля под копытами ощутимо вздрогнула.
«Платина меня убьет», – подумал чародей, когда пыль осела, глядя на искореженные остатки платформы и покрытые трещинами стены массивного шпиля, уходившего к небесам, однако затем он тряхнул головой, и заклинание поиска жизни на миг осветило рыжей вспышкой проулок. Миг спустя закутанный в плащ жеребец энергичным шагом вышел из укрытия и направился к расположенным у самого выхода с переулка обломкам ящиков. Пара бедолаг все еще тихо стонали, но их участь уже была предрешена. Короткий импульс телекинетической энергии положил конец их мучениям, прежде чем единорог достиг своей цели.
– Проклятье… проклятье… – тихий голос выдал бы положение его обладательницы даже не одаренному магией пони, однако чародей и без того уже знал ее точное местоположение. Оранжевая аура на миг окружила деревянные обломки, прежде чем отбросить их в сторону, явив взору белую единорожку с зеленой гривой, закутанную с простые, но добротные одеяния.
«Совсем молодая, едва свою кьютимарку получить успела», – пронеслось у него в голове, однако затем чародей обратил внимание, как та отчаянно пыталась вытащить из-под еще одной груды обломков нижнюю половину своего тела.
– Я… я их не чувствую! – в голосе кобылки сквозила неподдельная паника. Сердце заклинателя кольнуло сожаление, однако затем единорожка, наконец заметила склонившуюся над ней закрытую плащом фигуру. – Ты! Все из-за тебя! Он обещал мне лучший мир, возможность вырваться из этого… этого…
– Кто обещал? Пуддингхед? – настойчиво спросил чародей, однако та лишь прикрыла глаза и зашлась истеричным смехом:
– Пуддингхед? ПУДДИНГХЕД?! Он лишь пешка в великом плане, которая не видит дальше своего места! Нет, это нечто гораздо большее, сила, которая затопит этот мир и возродит его изо льда и снега! По его воле всходит солнце и заходит луна, и наступившая стужа – лишь испытание для праведников! Мы видели его очертания во снах, и Пророк был избран как первый среди нас! – кобыла вновь расхохоталась, однако прежде чем чародей успел бы переварить услышанное, она вновь открыла глаза, и в их уголках плескалось фиолетовое пламя. – Даже сейчас я слышу голос этой силы. Я слышу ее волю, и эта воля будет исполнена. Новый мир грядет, но ты его уже не увидишь, подонок! – ее рог окутался таким же фиолетовым огнем, и лишь в последнюю секунду заклинатель успел активировать заранее сплетенные чары, закрыв себя торопливо поднятыми магическими щитами и влив в них всю энергию, какую только смог. Но даже этого оказалось едва достаточно; ослепительно-яркая вспышка на миг лишила его зрения, и словно невидимый великан отбросил жеребца к противоположной стене, выбив из легких весь воздух. Плащ в последний раз сумел защитить своего владельца, смягчив удар, но его полы охватило такое же странное пламя и отчаянно пытающийся сделать вдох чародей с трудом отстегнул застежку, отбросив толстую бирюзовую ткань вбок. Решение, которое оказалось очень своевременным, ибо спустя всего несколько ударов сердца несчастный предмет гардероба превратился лишь в кучку пепла. Тяжело поднявшись на ноги, бледно-желтый единорог с густой рыжей гривой до плеч и кьютимаркой в виде четырехлистного клевера оглядел опаленные стены, дымящиеся обломки и полусожженые трупы десятка пони. Короткое диагностическое заклинание подтвердило, что ему удалось отделаться лишь парой ушибов, и, задумчиво проведя копытом по короткой, но аккуратной бородке, Кловер из Таиргнея, также известный в некоторых кругах как Кловер Умный, сплел согревающие чары вокруг себя и направился к ближайшей работоспособной платформе. Появление королевского архимага на улицах Нижнего Города, несомненно, не останется незамеченным, но на этом этапе о какой-либо осторожности говорить уже не приходилось.
Две мелькнувшие над головой крылатые тени он так и не заметил.
– …и ты в этом уверен? – голос молодой единорожки серебристо-белого цвета был пропитан сомнением. Поежившись, несмотря на жарко горящий в студии камин, она плотнее закуталась в свою мантию, и Кловер против воли отметил, что та очень эффектно подчеркивала роскошный, королевский оттенок ее пурпурных волос. Тем не менее, сейчас у него были более важные заботы, чем любоваться своей собеседницей, и, кивнув, успевший обзавестись новым плащом архимаг продолжил:
– Без сомнения. Какие бы силы не стояли за этими культистами, Пуддингхед одной из них не является. Судя по всему, все семена его заговора были успешно выжжены в первый год войны, – потянувшись вперед, он обхватил своей магией бокал горячего вина – старинные погреба Облачного Шпиля были поистине бездонны – и сделал пару небольших глотков, от которых тепло разлилось жаркой волной по всему телу, прежде чем продолжить: – Но в любом случае эти культисты представляют опасность. Та магия, которую эта кобылка использовала…
– …является лишь очередным проявлением их заблуждения, – перебила его сидевшая напротив принцесса Платина, и, наклонившись перед заваленным пергаментом и древними томами столом, продолжила: – Кловер, нашей главной задачей сейчас является решить проблему с солнцем. Чернь из Нижнего Города всегда была склонна к суевериям, так ли удивительно, что они и сейчас кидаются к первому появившемуся «пророку», обещающему избавление?
– Это серьезней. Мы должны…
– Кловер, – в голосе молодой правительницы Юникорнии появились стальные нотки, – У тебя сейчас должен быть лишь один приоритет: решить проблему с солнцем. Когда я давала тебе добро на это расследование, это должна была быть просто пара визитов в портовые районы. А не уничтоженние магические платформы одного из центральных шпилей, – бледно-желтый чародей в бирюзовом плаще поморщился, в то время как Платина продолжила: – Когда тепло солнца вновь возвратится, у нас будет предостаточно времени на очищение Юникорнии от этой… ереси. Но до тех пор мы должны в первую очередь думать о выживании самой нашей страны.
Прикрыв на миг глаза, архимаг медленно выдохнул, прежде чем произнести:
– Пусть будет так. Я не согласен с этим и уверен, что культисты играют какую-то большую роль, но… пусть будет так.
Улыбнувшись, серебристая кобыла поднялась на ноги, обошла стол и нежно провела копытом по щеке чародея.
– Прошу, не погуби себя в очередной авантюре, – произнесла она и, закрыв его губы быстрым поцелуем, направилась к выходу. Проводив ее задумчивым взглядом, Кловер склонился над развернутыми на столе диаграммами. Логически говоря, Платина была права. Возвращение солнечного тепла действительно обладало наивысшим приоритетом. Все остальные проблемы страны, внешние и внутренние, попросту меркли по сравнению с этим. Но все же… но все же его не покидало ощущение, что он что-то упускал. Что-то важное, что-то напрямую связанное с солнцем… однако искомая связь никак не находилась. В конечном счете архимаг лишь тряхнул головой и сосредоточился на своей работе.
Один час проходил за другим. Дважды он подкидывал уголь в горящий очаг, и солнце уже давно скрылось за горизонтом. Он был близок к решению, Кловер это чувствовал, но… чертежи магических потоков и фокусирующих рун никак не сходились. Он уже давно отчаялся искать ответы в древних талмудах и даже среди записей своего старого учителя, бесследно пропавшего более пяти лет назад где-то на юге Арвии. А значит архимагу приходилось самостоятельно протаптывать тропинку среди поистине неизвестных до этого направлений магии. Солнце удалялось от Эквуса – это было фактом, а значит единственным решением проблемы было вернуть его на свое прежнее местоположение. Контроль над солнцем – ха! – любой уважающий себя чародей впал бы в истерический хохот от самой идеи. Но тем не менее, именно эту задачу геликонский архимаг ставил перед собой. И – ее решение было близко. Он чувствовал это. Близко – но в то же время оно продолжало его избегать, постоянно находясь где-то на периферии, но никогда – в фокусе его зрения. Казалось, надо было лишь сосредоточить внимание, поработать еще пять минут – и решение будет достигнуто, схемы лейлиний сложатся с рунами в единой гармонии магической…
– …последовательности? – прозвучал над ухом насмешливый голос, и Кловер резко обернулся, однако увидел лишь запертое окно, за которым бушевала метель. – Но где же веселье в последовательностях? Все так затхло, так… закостенело. В них нет места старой доброй импровизации!
Заклинание обнаружения замаскированных пони сорвалось с его рога, однако никакого результата не последовало. Следом за ним последовали чары поиска любых живых существ вокруг – с тем же итогом.
– Кто ты? Покажись! – потребовал архимаг, однако неведомое существо лишь рассмеялось.
– Но ведь ты уже знаешь, кто я такой, Кловер Умный. Ты даже спорил о моей природе с достопочтенным ректором Академии, Лонстаром! Давай, пошевели мозгами!
– Ди… Дискорд?! – на миг дар речи покинул чародея, но затем у него против воли вырвалось: – Но ты лишь концепция, объяснение нового направления магических потоков!
– О, я гораздо больше, чем простая «концепция», – расхохотался обладатель голоса. – Как насчет демонстрации? Ты ищешь решение для сложной задачи. Задачи, от итога которой зависит судьба всего мира! И я готов его предоставить! Прямо здесь, прямо сейчас.
– У всего есть своя цена, – с подозрением прищурился Кловер. – И особенно у знания. Спасибо, но я предпочту найти ответ без тебя.
К его удивлению, обладатель таинственного голоса лишь расхохотался.
– Самостоятельность! Как прелестно! Это такое редкое качество среди вас, пони. Жаль только, что с Платиной у тебя эта черта явно пропадает, не находишь? Она регулярно убеждает тебя идти наперекор своему суждению. Даже твой последний разговор с ней именно к этому и сводился.
– Она – мой правитель, и ее воля – мой закон, – упрямо мотнул головой архимаг. – Кроме того, наши взаимоотношения не твое дело, чем бы ты ни являлся.
– Хо-хо, вот в этом ты заблуждаешься. С некоторых пор взаимоотношения всех пони стали моим делом, – обладатель голоса цокнул языком, прежде чем продолжить: – Рано или поздно она попросит тебя пойти наперекор всем твоим принципам. И мне очень интересно, какой путь ты выберешь? Однако учитывая, что оба варианта будут крайне непростыми… не лучше ли избежать этой ситуации изначально? – голос начал звучать над самым его ухом, и по спине Кловера пробежал озноб. – Я готов дать тебе сил, решимости и воли к лучшему миру. Прими мой дар, и все земли, на какие падает солнце, будут принадлежать тебе. И Платина никогда больше не посмеет навязывать тебе свою волю!
Одновременно с этими словами видения захлестнули сознание архимага. Вид открытий, прогресса и восцарившегося над всем Эквусом мира. Заманчивые образы, пьянящие наваждения… но в то же время он понял, что они лишь этим и были – безликими наваждениями, призванными усыпить его бдительность. И, осознав это, Кловер не смог не расхохотаться:
– Изыди, демон. Я понял, кем ты являешься. Потоки нечасто заносят тебе подобных в наш мир, но трактаты пестрят предупреждениями о возможных сделках с твоим видом. Возвращайся в тот край, откуда явился и перестань мне досаждать.
Несколько долгих секунд лишь тишина была ему ответом. Наконец, он почувствовал горячее дыхание над самым своим ухом:
– Придет час, когда тебе придется выбирать между Платиной и убеждениями. И тогда ты пожалеешь, что отверг мое предложение.
Странная пелена начала заволакивать его зрение… и затем вой сторожевых чар пронзил его сознание, заставив архимага резко оторвать голову от стола, на котором он сам того не заметив заснул. Пытаясь проморгаться и щурясь на свет, Кловер пару секунд лишь продолжал смотреть на догорающие в камине угли, что трепетали на возникшем сквозняке, и на незавершенные схемы магического ритуала перед собой.
«Это был… лишь сон? – пронеслось у него в голове, прежде чем он обернулся к источнику сигнальных чар. Действительно, окно было распахнуто, и небольшая кучка снега уже начала образовываться на каменном подоконнике. – Должно быть, ветер. Третий раз уже за неделю», – раздраженно подумал архимаг и, затворив створки, вновь наложил на них свежий слой чар, прежде чем заметить свиток пергамента, лежаший чуть дальше на подоконнике. Быстро проверив его на предмет возможных ловушек и получив чистый результат, Кловер осторожно поднял этот свиток сиянием своей магии, сломил печать и, раскрыв его, вчитался в исписанное мелким почерком послание. Послание, подписанное лидером Республики Пегасов.
– Может, стоило все же отдать этот свиток самой Платине? – в голосе ультрамариновой пегаски было явно слышно сомнение. Тем не менее, наблюдавший за Облачным Шпилем темно-сизый легат лишь мотнул головой:
– Исключено. Платина оторвана от реальности своих поданных, и необходимость этих переговоров может быть для нее далеко не самоочевидна. Кловер гораздо более приземлен, и при этом он с ней близок. Вероятность, что ему удастся убедить ее принять участие в саммите, существенно выше.
Оторвав взгляд от центральной башни Геликона, Панзи на миг откинулся назад и, оперевшись о свое облако, с хрустом потянулся, разминая затекшие мышцы, прежде чем повернуться к все еще неуверенно смотревшей на него подчиненной.
– В любом случае, результат мы скоро узнаем. Лично меня гораздо больше беспокоят эти культисты. То фиолетовое пламя чуть не спалило нашего архимага до угольков прежде, чем ты или я вообще успели среагировать. И… оно чертовски напоминало бой с Грависом, не находишь?
Его собеседница лишь некомфортно поежилась, отведя взгляд в сторону.
– Возможно… но говоря откровенно, боги его знают. Единороги всегда были повернутыми на религиозной почве, а уж в эти-то времена кто знает, какие безумные верования возникают в геликонском культурном котле.
– Именно, – протянул легат и вновь перевел взгляд на белоснежную башню, возвышающуюся над остальными. – После реформации Окулуса нам так и не удалось восстановить агентурную сеть в Юникорнии. Коль скоро мы все равно здесь, судьба дает нам крайне удобный шанс взять одного из этих культистов и докопаться до истины. Если эти фанатики могут представлять угрозу для Республики или тем более как-то связаны с бывшим консулом – Хуррикейн должен об этом узнать. Благо кольца-подавители у нас имеются, и фокусов в ходе допроса можно будет не ожидать.
Виктрикс все еще не убежденно кивнула, однако затем внимание легата отвлек появившийся в окне покоев Платины белый платок.
– А вот и наш сигнал. По крайней мере единороги согласны на переговоры. Будем надеяться, что Тремблу и Хейфезер удача также будет благоволить, – взмахнув крыльями, он взвился в воздух и начал высматривать подходящего кандидата на допрос среди улиц Нижнего Города. Свист ветра позади подтвердил, что пегаска от него не отставала.
– Я все еще считаю, что мы могли просто войти в приемные часы архимага, – полушутливо буркнула его подчиненная, на что легат лишь расхохотался – звук, который совсем немногим доводилось от него слышать.
– Виктрикс, Виктрикс… конечно могли. Но это было бы гораздо менее интересно, не находишь?
Рассекавшая морозный воздух пегаска с кьютимаркой в виде обрамленного лавровым венцом меча на это лишь промолчала. Мелькнувшую в уголках ее глаз фиолетовую тень летевший впереди легат заметить не мог.