Химера
Глава 19 – Первая кровь
Мерный треск костра постепенно убаюкивал одинокого часового, и в который раз за час гнедой земнопони в поношенной, местами проржавевшей кольчуге поверх теплого поддоспешника поймал себя за тем, что начал клевать носом. Резко тряхнув головой, он на миг отложил свой арбалет в сторону, зачерпнул немного снега и приложил его к лицу. Резкий холод немного взбодрил и, тихо фыркнув, Грейн Сталк оглядел взглядом небольшой походный лагерь из трех десятков жеребцов, окружающий полянку сосновый бор и, подкинув пару веток в костер, поднял глаза к луне, проблескивавшей сквозь хвою над головой.
Когда-то он был простым фермером из окрестностей Хейкасла. Простой, работящий пони, каких всегда можно было с избытком найти в любом уголке Арвии. Несколько лет назад отыграл свадьбу с Меригольд, златогривой красоткой из соседнего села, к которой сваталась вся округа. Каким Грейн Сталк был счастливым, когда она выбрала именно его, и под сенью священного дуба деревенский староста благословил их союз! Времена были тяжелые, засухи регулярно губили урожай, но сельские пони издревле научились держать небольшой запас «на черный день». И даже несмотря на королевских гвардейцев, взимавших свою долю зерна каждую осень, жизнь все равно понемногу продолжалась. Затем в столице произошел мятеж, и революционеры свергли короля. Поначалу изменилось немногое… но каждое лето становилось холоднее предыдущего, и каждая зима – суровее прежней. Кто-то говорил, что это был гнев богов за убийство короля, и что Пуддингхед, канцлер новопровозглашенной Арвийской Республики, был проклят. Но только не его Меригольд. Нет, златогривая кобылка видела в каждом добро и обладала поистине неистощимым запасом оптимизма. «До тех пор, пока мы есть друг у друга – все будет хорошо» – так она ему говорила, когда они потуже затягивали пояса своей зимней одежды, тщательно отмеряя количество доступной еды. И он ей верил! И он ей верил…
Но год назад Меригольд слегла с какой-то болезнью. «Простая простуда», – говорила она. Не стоит беспокойства. Но обычная простуда проходит всего за несколько дней. Меригольд же с каждым днем становилось лишь хуже, и ни настойки травницы, ни молитвы богам не могли ей помочь. Жар перестал спадать даже по ночам, появился влажный, надрывный кашель, и даже лежа в кровати она дышала так, словно только что пробежала пару лиг… Меригольд сгорела как спичка, всего за две недели. В тот день что-то сломалось внутри Грейн Сталка, и, похоронив ее, он оставил свое прежнее село позади. В конце концов, что толку от земнопони-фермера, когда снег перестал сходить даже летом?
Со временем он приткнулся к отряду Блекхуфа. Три десятка жеребцов, все как один – потерявшие всё в этом мире, кто из-за революции, кто из-за вечной зимы. Этот отряд как раз после продажи товара направлялся обратно на юг, за Черноводную, где находилось множество опустевших поселений, в которых все еще можно было найти ценности, обмениваемые затем на провиант и экипировку в крупных городах на севере. В конце концов, мертвецам они уже явно не потребуются.
Но пару месяцев назад все изменилось. В Колтчестере Грейн Сталк с парой товарищей узнали о слухе, согласно которому на юге все еще был один населенный городок, под названием Пресколт. И, как бы тяжело ни было в это поверить, в нем все еще каким-то образом выращивались свежие овощи, овес и зерно. Загадочное поселение быстро обрело легендарный статус среди беженцев, спасающихся от войны и холода, а значит – к югу от Черноводной появилось множество новых целей для мародеров (или «искателей», как они предпочитали себя называть). Однако Блекхуф хотел большего. Какой смысл им было побираться и довольствоваться этими жалкими подачками судьбы, когда совсем недалеко был непосредственный источник этой «самоцветной лихорадки» – настоящее, нетронутое поселение, полное перепуганных беженцев? Разумеется, о захвате Пресколта речи и не шло – их попросту было слишком мало для этого, но вынести все что не приколочено им это не помешает. А то и развлечься с местными кобылами, если время позволит.
Где-то неподалеку ухнул филин, и ухо Грейн Сталка инстинктивно дернулось. Но, обведя взглядом окружающий лес и не заметив никакого движения, гнедой жеребец вновь посмотрел на положение луны в небесах, прикидывая оставшееся до конца своей смены время. Обычно Блекхуф выставлял хотя бы нескольких часовых, но в эту ночь предводитель отряда решил ограничиться всего одним за раз, чтобы как можно большее число пони успело набраться сил перед завтрашним днем. В конце концов, предстоящий рейд был крупнее всех предыдущих вместе взятых. Взгляд жеребца вернулся к медленному танцу языков огня, и он вновь начал погружаться в свои мысли, когда странное, приглушенное свечение озарило верхние ветки сосен, и выхвативший арбалет Грейн Сталк едва успел заметить луч темно-синей энергии, прежде чем тот ударил ему точно в круп, и, словно пропустив пинок невидимого великана, он отлетел к стволу находившейся в паре десятков шагов сосны. Кольчуга с поддоспешником ослабили удар, но в воздухе все равно раздался влажный хруст, а грудь ошпарило волной боли.
– Тре… тревога… – попытался он прокричать, отчаянно стараясь сделать вдох, но с его губ сорвался лишь едва слышимый хрип. Но к счастью, его предупреждение и не потребовалось: хотя нападавшие в застилавшей зрение кровавой пелене выглядели как призраки мести из древних легенд, профессиональными гвардейцами они не являлись. Издав воинственный клич, они обрушились на некогда тихий лагерь, и те из мародеров, что успели вскочить на ноги и выхватить оружие, встретили их напор своей сталью. Но силы были неравны, многие жеребцы в первые же секунды погибли на земле, так и не достав своего оружия, еще больше – спали лишь в поддоспешниках, сняв неудобные кольчуги, и сейчас оказались практически без защиты, в отличие от противника. И хотя несколько нападавших пони – такой же разношерстной группы, как и отряд Блекхуфа – все же рухнули на землю, пропустив удар или два, вскоре все было кончено. Сам же Блекхуф, иссиня-черный, вороной жеребец, еще несколько секунд отбивался, в ярости размахивая своим здоровенным топором, но затем какая-то кобыла (а это была именно кобыла, судя по хрупкой фигуре), поднырнула прямо под его лезвием и пронзила череп жеребца выверенным ударом снизу, прежде чем перекатом выйти из-под падающего тела. Сверху раздался хлопок крыльев, и на полянку приземлилась молодая пегаска – Грейн Сталк бы даже сказал, почти жеребенок. Но затем над ней возникла сфера магического огня, и лихорадочно блестевшие в лунном свете глаза жеребца расширились в удивлении. В конце концов, у пегасов обычно не бывало рогов. В голове всплыли туманные воспоминания, казавшиеся теперь частью какой-то иной жизни, о том как в его старое село пришел странствующий проповедник из Юникорнии. Древний как мир единорог много вещал о Великом Аликорне, о том как тот объединял в себе черты всех трех рас пони и как он неминуемо вернется вновь в этот мир. Как истинно верующие будут спасены, а неверных поглотит холодное небытие. Тогда Грейн Сталк не придал его словам большого значения, считая их лишь причудливыми сказками… но сейчас, видя перед собой это существо, в его сознании словно наяву возник образ того проповедника. Крылья пегаса, рог единорога… эта кобылка воистину воплощала в себе черты по меньшей мере двух рас. А значит, и вторая часть тех вероучений могла быть правдивой. Что неверных поглотит холодное небытие.
Грейн Сталк никогда не считал себя набожным земнопони, а уж после смерти Меригольд – и подавно. Но в этот миг, вспоминая слова старого проповедника, он невольно задумался – что, если его возлюбленная погибла именно по этой причине? Из-за того, что они вместе посмеивались над единорогом-миссионером, не придавая его словам особого смысла? И что Великий Аликорн отнял ее у него в качестве наказания? Тот же самый Великий Аликорн, воплощение которого он видел сейчас всего в паре десятков шагов от себя.
Решение было быстрым, и подстегнутый адреналином и приступом черной ярости разум не обращал внимания ни на боль, ни на сломанные ребра, ни на металлический привкус во рту. Напавшие на лагерь пони стояли к нему спиной, включая Аликорна, что дало Грейн Сталку возможность вытащить из-под себя неведомо как уцелевший арбалет, который все еще был взведен. Пусть он всю жизнь был фермером, но за последние месяцы его меткость стала выше, чем у любого другого стрелка в отряде, и видят боги, в этот раз он точно не промахнется. Расположив болт в деревянной ложбинке, он с тихим стоном прижал оружие к плечу, удерживая его передними ногами, и прищурился, прежде чем нажать на спуск… и в этот момент кобылка обернулась.
Время, казалось, загустело как кисель. Медленно, мучительно медленно болт покинул свою ложбинку и начал рассекать воздух. Адреналин обострил все чувства до предела, и даже с такого расстояния Грейн Сталк, казалось, мог видеть, как зрачки существа в панике расширились, крылья резко распахнулись, а на краешке рога появилась аура инстинктивной магии. Но – поздно, уже было слишком поздно. Менее чем через один удар сердца арбалетный болт пронзит его голову, и Великий Аликорн – виновник столь многих бед в этом мире и капризный бог, погубивший Меригольд – будет мертв. Болт продолжал мерно рассекать воздух…
В следующий миг волна раскаленной магии испарила и его, и Грейв Сталка, и лес на сотню шагов в глубину, мгновенно обратив деревья, снег и даже камень мелким прахом, закружившимся на поднятом ветру.
«– Нет.
– Что значит «нет»?! – голос темно-синей кобылки был практически пропитан негодованием. Ударив обоими копытами по столу, она вытянулась вверх и широко раскрыла крылья для убедительности.
– Луна… – отодвинув свиток в сторону, Селестия устало помассировала виски копытами. – Я понимаю и ценю твое рвение, но эти пони опасны. Если с тобой что-то случится…
– Именно поэтому я и должна пойти сегодня с отрядом Блейза! Как же ты не можешь этого понять?! – всплеснув ногами, она вновь встала на все четыре копыта и раздраженно фыркнула: – Я не маленькая кобылка. Я видела раненых и слышала о тех, кто не вернулся с прошлых засад. Но когда пони Пресколта избрали тебя своей предводительницей, я не для того первой встала рядом с тобой, чтобы сейчас отсиживаться за их спинами!
На лице огненногривой пони отчетливо была заметна внутренняя борьба. Наконец, она тихо произнесла:
– Прошу, одумайся. Ты – все что у меня осталось в этом мире. И я не могу потерять еще и тебя.
– Я не твоя, чтобы меня терять! – резкие слова вырвались у Луны прежде, чем она успела себя остановить. Селестия же выглядела так, словно ее окатили ушатом ледяной воды: замерев на месте, она заметно сникла и крепко зажмурилась. Присмотревшись, юная кобылка заметила две крохотные слезинки, появившиеся в уголках ее глаз. Обойдя стол, она села на соседний стул с подругой и неловко приобняла ее крылом. И хотя обычно Луна была ее ниже на добрую голову, сейчас поникшая собеседница выглядела гораздо ее меньше. Одна секунда медленно утекала вслед за другой, пока, наконец, не раздался едва заметный, на грани шепота голос Селестии:
– В моей «прошлой» жизни… у меня была сестра, которая всю жизнь мечтала стать врачом. Ее звали Лана, помнишь? – темно-синяя кобылка кивнула, но подруга так и не раскрывая глаз продолжила, поглощенная воспоминаниями: – Когда враги разорили наш мир… когда погибли наши родители, она решила забросить учебу и пойти в корпус Космопехоты. Я пыталась ее отговорить как могла, но… «Я не твоя, чтобы меня терять!» – были ее последние слова. Мы обменивались… письмами после этого, но это был последний раз, когда я видела ее вживую.
– Тия, – мягко произнесла Луна, повернув голову подруги к себе кончиками крыла. Когда та все же открыла свои ярко-розовые глаза, она уже тверже продолжила: – Я знаю, что ты обо мне волнуешься, и понимаю твои чувства. Ты стала для меня как сестра за последние годы, и если бы тебе угрожала опасность, я бы первая бросилась на помощь. Но именно поэтому я и должна пойти сегодня вечером с отрядом Блейза! Потому что тебе угрожает опасность, и если эти сволочи дойдут до Пресколта, лишь небеса ведают, что может произойти. Из нас двоих по-настоящему летать умею только я, а наблюдение с высоты может реально спасти множество жизней! – увидев, как подруга все еще колебалась, она добавила: – И я обещаю, что буду только помогать с наблюдением. Эти «мародеры» меня даже никогда не заметят!
Вновь на миг прикрыв глаза, Селестия медленно выдохнула и затем крепко обняла кобылку с кьютимаркой в виде полумесяца.
– Хорошо, Луна… хорошо. Мне это не нравится, но… ты права. И не мне решать подобные вопросы за тебя.
Отстранившись через несколько секунд, синегривая пони благодарно улыбнулась своей старшей подруге и направилась к выходу, однако у самой двери ее внезапно остановил голос Селестии:
– Луна? – обернувшись, юная кобылка увидела странное выражение на лице огненногривой пони. Словно та пыталась заставить себя что-то сказать, но то ли не могла, то ли… боялась?
– Да, Тия? – осторожно произнесла она, однако Селестия лишь тряхнула головой и грустно улыбнулась:
– Я… просто будь осторожна, хорошо?
– Когда я не была осторожна, сестренка? – со смехом произнесла крылатая единорожка и стремительно ретировалась прежде, чем Селестия успела бы ответить на риторический вопрос. Зная ее любовь к организации всего и вся, у нее наверняка был заготовлен целый список».
«Когда я не была осторожна?» – снова и снова разговор с Тией проносился в голове у Луны.
«Я могла погибнуть. Прямо здесь, прямо сейчас. Всего одна секунда, и… – подняв глаза на ровную как стрела просеку в лесу, оставшуюся после ее магии, и вихри пепла на ветру, она с ужасом осознала то, что только что произошло: – Я его убила! Да, он стрелял в меня, но я его убила!»
Сердце набатом билось в ушах. Зрение заволокла темная пелена, сквозь которую юная кобылка лишь с огромным трудом могла различить очертания стометровой полосы из пепла и сажи перед собой, разделившей лес пополам. Воздух стремительно входил и выходил из ее легких, однако все равно ей казалось, что она задыхается.
«Я его убила, – сново и сново продолжала повторять Луна у себя в голове. – Я его убила…» – внезапно она почувствовала копыто на своем плече и вскрикнула, попытавшись отшатнуться. Однако копыто держало ее крепко и, обернувшись, она увидела смутно знакомое лицо палевой кобылы в кожаном доспехе с меховой подбивкой, из-под легкого шлема которой выбивалась коралловая грива.
– Дыши, – без церемоний произнесла та, взяв Луну за подбородок передней ногой и заставив дрожащую кобылку посмотреть в свои изумрудно-зеленые глаза. – Все будет хорошо. Просто дыши.
«Просто дыши… Я и так дышу как не в себя», – пронеслась у нее в голове раздраженная мысль, но, тем не менее, юная кобылка все же сосредоточилась на своем дыхании. Вдох… выдох… вдох… выдох… Секунда за секундой колотящееся сердце начало успокаиваться, и когда крылатая единорожка перестала мелко дрожать, стоявшая перед ней пони, наконец, произнесла:
– Первый раз? – дождавшись робкого кивка, та продолжила: – Я знаю, что это непросто поначалу осознать, но поверь, выбора у тебя не было. Либо ты испепелила бы его, либо уже сама стала бы окровавленным трупом на земле. Твои действия были единственно верными.
«Но я же его убила!» – хотела прокричать в ответ юная кобылка, однако голос сзади ее прервал.
– Луна! Ты в порядке? – только в этот момент она осознала, что вокруг продолжалась активная суета, и Саммер Блейз, глава отряда и земнопони средних лет, в красно-золотой гриве которого проглядывала первая седина, быстрым шагом направлялся к ним.
«Нет. Я не в порядке», – хотела сказать Луна в ответ, но кому будет от этого легче? Так что она просто ограничилась кивком и, когда Блейз начал отдавать приказы остальным ополченцам о подготовке раненых к транспортировке обратно в Пресколт, расправила крылья и взмыла в воздух. Ей надо было прочистить голову.
Солнце только выглянуло из-за кромки деревьев, однако Селестия лишь заново наложила на себя согревающие чары, вглядываясь с высоты небольшой импровизированной башенки поверх палаточного лагеря в начинающийся через сотню метров от ворот перелесок. Отряд Блейза вместе с Луной должны были вскоре возвратиться, и хотя белоснежная пони понимала, что ее присутствие здесь никак этого не ускорит, это также давало ей ставшую редкой за последние дни возможность побыть наедине со своими мыслями. И мысли эти были далеко не радужными.
«Я прыгнула выше собственной головы! Я же совсем ничего не знаю об управлении поселениями, пусть даже таким маленьким как это! Или о ведении боевых действий с мечами и арбалетами. И тем не менее, эти пони возложили все свои надежды на меня. Меня! Гражданского генетика и дочь инженера. Скажи я им, что не хочу быть никаким лидером – и они просто продолжат паковать вещи и разбредутся кто куда, со временем сгинув если не от мародеров, то от непогоды и голода. Почему они организовывают ополчение, устраивают засады и отстаивают Пресколт ценой своих жизней, пока я могу лишь отсиживаться позади, дожидаясь результата… и вестей о погибших товарищах? Неужели они не видят, что я не генерал и не военный предводитель?»
Где-то рядом защебетала птица, и Селестия раздраженно топнула о доски копытом.
«Значит, не видят. Им нужен хоть кто-то, на кого можно возложить свои надежды. Даже если это «пустобокая» кобылка, которая хорошо умеет выводить новые растения. Но мне-то что с этим делать?»
Осмотрев окресность, она увидела расположенный чуть в стороне лагерь волколаков, выделявшийся на фоне хаотично понатыканных палаток беженцев четкими рядами своих походных шатров и стоявшими на страже часовыми. Разумеется, дозорные были и среди ополченцев, изредка мелькая на таких же дозорных башенках, как и ее собственная, но… пони катастрофически не хватало. Волколаки же явно не испытывали таких проблем, но к сожалению убедить их встать на защиту Пресколта ни Старсвирлу, ни ей самой так и не удалось. Смарт Куки просто уходила от ответа, а прошлым вечером и вовсе куда-то бесследно пропала. Посмотрев же левее, Селестия задержалась взглядом на небольшом открытом пространстве чуть в стороне от палаток, где на скорую руку была организована тренировочная площадка, и, несмотря на ранний час, уже сейчас на ней можно было заметить несколько копытных аборигенов, стрелявших из арбалетов по мишеням под руководством старого Айрона.
«Я не военный офицер и никогда не хотела им стать. Все, на что я могу опираться – это мои прошлые навыки как ведущего исследователя и руководителя научных проектов. Тем не менее, даже они на удивление оказались небесполезны. В каждой лаборатории есть служба безопасности, а ее сотрудники ежедневно оттачивают свои навыки в стрельбе, рукопашном бою и выносливости на стрельбищах и в спортзале. Более того, когда к ним приходил новый человек, его всегда ставили в «напарники» к более опытному товарищу, что позволяло передавать опыт и облегчало вхождение в коллектив. Разумеется, в Пресколте такого количества ветеранов попросту нет… но новобранцев все равно можно было разделить на небольшие отряды, за каждым из которых закреплялся хотя бы один бывший гвардеец, охотник или хотя бы просто опытный пони. Да, реализация была еще далека от совершенства, но даже за пару дней уже был виден заметный результат».
В небе возникла темно-синяя точка, а из-за деревьев на опушке появились группа пони. К своему облегчению, Селестия заметила, что их было почти столько же, сколько и уходило, а все недостающие аборигены были на носилках, перебинтованные, но явно живые. Возможно, Луна была права, что настояла на своем участии? Особенно учитывая, что, слава звездам, она действительно выглядела невредимой.
Тем не менее, когда несколько минут спустя кобылка приземлилась у ворот и пешком направилась в сторону дома Старсвирла, бывший исследователь почувствовала, что что-то было не так. Слишком сосредоточенно ее юная подруга шла по улицам, слишком пустым был ее взгляд.
– Луна? Все в порядке? – спросила она, поровнявшись с синегривой пони, и та вздрогнула, словно только сейчас ее заметив.
– Нет… все не в порядке, – безэмоционально произнесла крылатая единорожка и продолжила свой путь, пройдя мимо. Селестия собралась было вновь ее нагнать, когда копыто на плече ее остановило.
– Дай ей немного времени. У нее была непростая ночь, – услышала она знакомый голос и, обернувшись, увидела невозмутимо стоявшую прямо перед ней Смарт Куки.
– Ч-что ты имеешь в виду? – слова комом встали в горле от недоброго предчувствия, но бывший исследователь все же заставила себя их произнести. Предводительница волколаков лишь тряхнула головой, но несколько секунд спустя все же вздохнула и произнесла:
– Луна приземлилась только после того, как бой закончился, но… один из мародеров оказался все еще живым. И он попытался убить ее. Она запаниковала и убила его первой, одновременно создав новую просеку в лесу.
– Он ЧТО?! – вырвался у Селестии невольный крик, дополнительно усиленный инстинктивной магией, а ее крылья молниеносно раскрылись, придавая и без того высокой пони дополнительный размер. Прохожие начали оборачиваться, и Смарт Куки, поморщившись, помассировала слегка заложившие уши.
– Тише. Он уже мертв, – крылатая единорожка раздраженно копнула землю копытом, но крылья все же сложила, и кобыла в кожаном доспехе продолжила: – Но Луне это далось… непросто. Дай ей пару часов, в идеале – до вечера, чтобы она успела хоть немного поспать и прийти в себя.
Селестия несколько секунд сверлила ее немигающим взглядом, после чего прикрыла глаза, и из нее, казалось, спустили весь воздух.
– Спасибо за совет, – наконец, произнесла она, прежде чем посмотреть на собеседницу с возникшем во взгляде удивлением: – Но я удивлена, что ты об этом знаешь. Волколаки же были против вмешательства в наш конфликт, разве нет?
– Мы не были против вмешательства в конфликт, – туманно произнесла Смарт Куки, усмехнувшись. – Но мы не собираемся вести его за вас. Что же касается Луны – я приглядывала за ней последнюю пару дней. За вами обеими, говоря откровенно.
Брови огненногривой пони взлетели вверх, и она хмыкнула, ожидая объяснения. Палевая кобыла же тем временем повернула голову и, проводив взглядом прошедшего мимо Блейза с его жеребцами, продолжила:
– Неплохая идея, приставить ветеранов к новичкам. Честно говоря, я удивлена, что ты вообще до этого додумалась.
Умом Селестия понимала, что ее собеседница видит в ней совсем молодую кобылку, едва переставшую считаться подростком. Но, тем не менее, раздражение все равно кольнуло ее сердце.
– Я делаю все, что могу! И я никогда не хотела быть военным предводителем!
– Но, нравится тебе это или нет, ты им стала, юная кобылка. Пока тебе сравнительно везло, но к концу этого «лета» твоя неопытность погубит большинство из этих пони. Это лишь вопрос времени.
«И что я могу на это ответить? Она не говорит ничего такого, что я не говорю сама. И если Луна будет одной из этих пони…»
– Воспользуйся своей же собственной идеей, – продолжила Смарт Куки, демонстративно на нее посмотрев.
«Если она скажет мне снять с себя эти обязанности, я это сделаю», – пронеслась в голове у крылатой единорожки мысль. В конце концов, это было бы огромным облегчением: вновь стать простой Селестией, ученицей Старсвирла и бывшим исследователем, оставившим свою прошлую жизнь позади.
– Найди себе ветерана – того, кто разбирается в военном ремесле и кто станет твоим советником. Попроси о помощи!
Селестия посмотрела на сверлившую ее пристальным взглядом кобылу и через несколько долгих секунд произнесла лишь два слова.
– Помоги мне.