Venenum Iocus

10. На обозрении

Почти сразу же у Тарнишед Типота возникло ощущение, что он совершил ошибку. Магазин, если его можно было так назвать, по ощущениям и запаху больше походил на огромный чулан. В передней части не было ни одного окна, и он находился за запертой дверью, которая не пропускала посетителей. Когда он попытался сориентироваться, его сразу же оттеснили от двери, повели вдоль длинного прохода, через другую дверь, потом еще через одну, а затем он оказался в странной комнате в форме круга, в которой было слишком много зеркал, отчего у него закружилась голова.

В одном конце комнаты стояла большая мягкая, удобная кушетка с набивным фланелевым рисунком. На одном конце дивана стоял стол с бутылкой вина и несколькими винными бокалами. Тарниш наблюдал, как Мод и Гелиантус усадили на диван, а его оставили стоять перед группой зеркал.

Сразу же Тарниш начал чувствовать себя не в своей тарелке — он был выставлен напоказ.

Круглая комната была хорошо освещена, обшита панелями из дерева бледного цвета, которые блестели натертым воском зеркальным покрытием. Верхний свет придавал комнате теплое золотистое сияние, приятное для глаз. Пока Тарниш стоял и разглядывал окружающую обстановку, Гелиантус открыла бутылку вина. Она налила бокал, передала его Мод, которая приняла его с благодарным кивком, а затем большая кобыла налила себе бокал. Она подняла его в тосте за Мод, а затем улыбнулась, ее губы уже покраснели от вина, которое она пила в карете.

Задыхаясь, Тарниш начал понимать, что попал в беду.

— Хабби Дашер! О Хабби Дашер! Мне нужно, чтобы ты применила свою магию! — воскликнула Гелиантус зычным голосом.

— Да иду я, иду! — В дверь просунула голову несколько более старая выцветшая голубая кобыла-единорожка, увидела Тарниша и замерла. Через мгновение она бросила на Гелиантус кислый взгляд. — А это что еще такое? Он какой-то не такой… он будто весь из одних ног… Я ничего не могу сделать!

— Хабби… — Гелиантус посмотрела на эксцентричную кобылу, оценивающую Тарниша.

— Посмотри на него… он похож на мартышку. Ой-ой! Мартышка и есть!

— Хабби… пожалуйста?

Старшая кобыла подошла к Тарнишу, встала прямо перед его лицом и начала его осматривать. Она потянулась вверх, схватила его за морду своим телекинезом, потянула за щеку и рывком опустила его голову вниз. Она осмотрела длинную шею Тарниша, его стройное тело и изучила его ноги.

— Помесь мартышки и жирафа… как мне с этим работать? Ты привела его мне назло, да?

Гелиантус начала хихикать, а Мод потягивала вино с сонным видом. Тарниш был почти уверен, что Мод получает удовольствие. Он поднял голову и посмотрел вниз на невысокую, несколько неуклюжую кобылу, которая все еще смотрела на него.

— Он сделан из шоколада. Темно-коричневого цвета. Выглядит неказисто, да? — Хабби подошла к Тарнишу и пощупала его ребра. — Он слишком худой. Жена его плохо кормит… плохо, да?

Все еще хихикая, Гелиантус взглянула на Мод, которая сидела с поднятой бровью и держала бокал с вином. Уши Мод были наклонены вперед. Невозможно было понять, что чувствует Мод, но было ясно, что она не сердится. Когда Мод злилась, это было легко определить. Случались катастрофы.

— Или его жена слишком привлекательна, и он не может удержать копытца подальше от нее… да, похоже на то. Ты умрешь молодым, захлебнувшись любовью! — Хабби кивнула, покачивая головой, а Гелиантус смеялась на диване.

— У тебя ноги, как у аликорна… длинное тело… длинная шея… — Глаза Хабби сузились. — Я хочу сказать, что все вы длинные и худые. — Кобыла лукаво подмигнула Гелиантус. — Старая Хабби короткая и квадратная. Она родом из старого горохового поселка. Она завидует высоким обезьяньим жирафьим ногам.

Тарниш посмотрел на себя в зеркало и обрел голос:

— Я не похож на обезьяну…

— Ты и есть обезьяна… А теперь я иду за обезьяньим костюмчиком. — Хабби унеслась прочь, стуча копытами по деревянному полу. — Да, обезьяний костюм… слишком много от обезьяны, недостаточно от пони, я ни за что его не сделаю.

— Я не обезьяна, — сказал Тарниш тихим голосом, когда Хабби исчезла через дверь. Он навострил уши и изо всех сил старался выглядеть достойно. Он взглянул на Мод, которая смотрела на него, а затем на Гелиантус, которая, казалось, очень веселилась. Ее вино было уже почти выпито.

Прежде чем Тарниш успел опомниться и вернуть себе достоинство, в дверь ворвалась Хабби с черным смокингом. Прежде чем он успел запротестовать, прежде чем он успел отреагировать, прежде чем он успел ответить, она уже одевала его. Он застыл на месте и позволил этому произойти.

Посмотрев в зеркало, он увидел белую рубашку и черный пиджак. Шерстяной, судя по всему. Он был теплым и, похоже, не очень хорошо сидел на нем. Он предположил, что его придется подгонять. Он выглядел как-то… более неуклюже.

— Черный цвет не годится… сужает тело, делает его слишком маленьким. Крошечный изюм с ногами аликорна. Фу, это нехорошо. — Хабби нахмурилась и выглядела разочарованной, изучая Тарниша. — Черный и коричневый, это точно!

— Он действительно выглядит немного не так, — согласилась Гелиантус.

Мод опустила бокал с вином и кивнула.

С рычанием Хабби начала раздевать Тарниша, стягивая с него пиджак и рубашку:

— Он весь из одних ног! Как Хабби с этим работать? Больше никогда так не буду делать, карьера окончена! — Кобыла унеслась прочь, унося с собой белую рубашку и черный смокинг. Она проскользнула в дверь, и та захлопнулась за ней, испугав Тарниша, который подпрыгнул от этого звука.

— Неужели я и правда состою из одних конечностей? — спросил Тарниш.

Мод кивнула, и ее веки медленно, лениво моргнули. Она глотнула вина, и одно ухо дернулось:

— Я безумно люблю все пять. — После потрясающей бесстрастной речи Мод сделала еще один глоток вина из своего бокала.

Гелиантус, которая как раз пила из своего бокала, закашлялась, и вино чуть не потекло у нее из носа. Крупная кобыла на мгновение захрипела, пытаясь отдышаться, а затем взорвалась смехом, и вино чуть не выплеснулось из бокала, который она сжимала в копыте.

Тарниш, не в силах сделать что-либо еще, стоял и краснел, приобретая темный оттенок пурпурно-коричневого цвета. Он приподнял бровь и приготовился к тому, что Хабби сделает с ним дальше.

С грохотом распахнулась дверь, и появилась Хабби Дашер:

— Хабби решила не заканчивать карьеру… Я перерожусь, да! — Кобыла влетела в комнату, ее короткие ноги заскрипели, когда она разбегалась, и она держала несколько предметов в своем телекинезе.

— У вас есть прекрасный шоколад, мы работаем с этим. — Хабби взяла наизготовку потрясающий смокинг цвета слоновой кости. — Это подходит к тебе, да. — Она протянула белую рубашку и белый жилет с бирюзовым рисунком пейсли, который подходил к глазам Мод.

Тарниш не шевелился, пока Хабби одевала его. Он закрыл глаза и старался не думать о вторжении в его личное пространство. Он делал это для Мод, чтобы сделать ее счастливой. Он чувствовал, как на него натягивают вещи. Он услышал звон стекла и плеск жидкости.

Открыв глаза, он увидел Мод. Она откинулась вперед на диване, ее глаза были широко раскрыты, челюсть отвисла, а уши были расставлены в стороны. Казалось, она не дышала, просто смотрела на него с пустым выражением в глазах. Бокал с вином упал на пол, разбился, и на полу образовалась лужица.

Гелиантус с широкой солнечной улыбкой протянула копыто и осторожно закрыла Мод рот, который издал щелкающий звук, когда ее зубы соединились друг с другом. Большая белая земная пони удовлетворенно вздохнула, а затем сказала:

— Вот так пони и глотают жуков.

— Неплохо… нужна примерка, — сказал Хабби. — Ты… обезьяно-жирафо-пони, я думаю, жене нравится, да? Ты идешь домой, и, может быть, жена тебя трогает… ты будешь очень болен, когда жена с тобой закончит. Просто лежи и думай об Эквестрии. Хабби хорошо работает, да? — Кобыла сделала паузу, посмотрела на Тарниша, а затем начала поправлять его длинный тонкий бирюзового цвета галстук-ленту. — Лента, как и твои ноги, длинная… длинная… шикарная… пупырчатая. Не надо носить галстук или галстук-бабочку. Выглядит плохо! Тьфу, обезьяно-жирафо-пони не могут носить нормальные галстуки, выглядят уродливо!

Пока Гелиантус возилась с Мод, пытаясь оживить статную кобылу, которая застыла на месте, Тарниш рассматривал себя в зеркале. Пиджак цвета слоновой кости требовал подгонки, как и все остальное, но выглядел он неплохо. Это было видно даже ему самому. Тарниш выглядел высоким, представительным, даже красивым, хотя стиль его одежды, казалось, устарел лет на двести. Галстук-лента был настоящим антиквариатом, если судить по моде.

— Хабби зачарует галстук, чтобы он сам завязывался, а ты не волновался и не выставлял себя дураком. Пусть все будет хорошо… ты будешь ручным, как помесь обезьяны с жирафом. Ты делаешь красивую жену счастливой, может быть, она родит тебе жеребенка за то, что ты такой симпатичный, да?

Тарниш поперхнулся и не смог ответить. Он стоял и кашлял, его бока вздымались, а рядом с ним стояла Хабби и ухмылялась, глядя вместе с ним в зеркало, ее брови быстро двигались вверх и вниз.

— Мод, дорогая, скажи что-нибудь, — сказала Гелиантус, похлопывая Мод по холке.

Земная пони, все еще смотревшая на своего мужа, моргнув, вышла из паралича. После долгих секунд ухо дернулось. Прошло еще больше времени, и то же самое ухо дернулось снова. И тогда, не в силах сделать что-либо еще, Мод издала злобный скулеж, сопровождаемый фырканьем.

— Я видела такое раньше, — сказала Гелиантус знающим голосом. — Так прочно связана. Так много контроля. Она наконец-то столкнулась с чем-то, что не может переварить, бедняжка. Если бы она выпила еще немного вина, она могла бы расслабиться настолько, чтобы немного прийти в себя. — Большая белая земная кобыла покачала головой, и ее яркие глаза сверкнули озорством. — Мистер Чайничек, вы выглядите очень красиво, и я думаю, мы сделали вашу прекрасную невесту очень, очень счастливой.

— Мы еще не закончили, — сказала Хабби, топнув одним копытом по полу. — Теперь отправим его на диван, а жене подберем платье. Она такая серая и обычная! Это мой пустой холст! Я занимаюсь великим искусством! Сегодня я шью платье!

— Хабби, дорогая, это не было запланировано на сегодня, — сказала Гелиантус нежным голосом.

— ЭТО ЗАПЛАНИРОВАНО НА СЕЙЧАС! — Хабби Дашер начала стягивать с Тарниша одежду, делая это, казалось, с безрассудством, но ничего не пострадало, так как кобыла делала то, что умела лучше всего. — Я использую старую магию… я сошью платье… оно будет готово, ты не волнуйся.

— Хм… — Тарниш стоял там, снова обнаженный, за исключением амулета на шее, который светился приятным оттенком голубого. — Как это будет работать? Я имею в виду, тебе ведь придется создавать платье с нуля, верно?

— Нет… не так… Я создаю основу платья, нахожу красоту, нахожу вдохновение… затем строю на основе… создаю образ красоты. — Хабби разложила всю одежду Тарниша на столе, прислоненном к стене. — Мы выбираем бирюзовый… Я иду!

Притопывая ногами, Хабби Дашер побежала к двери и исчезла, захлопнув ее за собой, отчего одно из ушей Мод дернулось. Каменная земная кобыла все еще приходила в себя на кушетке, и Гелиантус похлопывала ее по спине одной ногой, а в другой держала вино.

— Мод? — Тарниш сделал шаг ближе к пони, которую он любил больше самой жизни. Он наблюдал, как ее рот открылся, затем закрылся. Она моргнула, и он увидел, что она смотрит на него.

— Если отбросить все шутки и веселье, она немного ошеломлена… немного перевозбуждена. — Гелиантус одарила Мод терпеливой, любящей улыбкой. — Некоторые земные пони — сплошная сила и мощь. Большая часть их внимания направлена на то, чтобы сдерживать все, чтобы не сокрушить мир вокруг себя. Мод Пай здесь — титан силы, точно так же, как Стар Свирл бородатый или Твайлайт Спаркл — титаны магии. Увы, магия земных пони все еще загадочна и изучена недостаточно.

— Красавчик, — сумела сказать Мод дрогнувшим голосом.

— Да, он был очень красив, — ответила Гелиантус, соглашаясь с Мод. — Тебе понравилось видеть его таким?

Мод кивнула, ее глаза моргали:

— Да.

Сузив глаза, Тарниш принялся убирать разбитый бокал и вино. Он не смог ничего сделать с вином, но смог использовать свой телекинез, чтобы собрать осколки стекла и бросить их в маленькую, богато украшенную мусорную корзину.

— Чем сильнее они становятся, тем больше отрываются от жизни. — Гелиантус придвинулась немного ближе к Мод на диване, и выражение ее лица стало почти материнским. — Многие не плачут, будучи жеребятами. Они не выражают эмоций, или им трудно их выразить. Они редко смеются. Многие из них оказываются очень одинокими. Мне от этого грустно.

— Я так ее люблю… — Тарниш подошел к дивану и встал рядом с Мод, глядя на нее сверху вниз. — Она так много значит для меня. У нее есть чувства… Пинки Пай точно знает, что чувствует Мод… большую часть времени.

— К сожалению, многие пони не готовы к этому. — Гелиантус на мгновение посмотрела на Тарниша, изучая его, и если бы Тарниш был внимателен, он бы увидел, как в ее глазах промелькнула мудрость веков. — Даже если бы у тебя не было ни других талантов, ни других навыков, ни других необычных даров, ты все равно был бы исключительным пони только за то, что любишь ее. Я не думаю, что ты понимаешь, насколько…

Не успела Гелиантус договорить, как Мод Пай схватила Тарниша копытами за морду и притянула к себе для поцелуя. Гелиантус замолчала и наблюдала за поцелуем, ее глаза затуманились, и большая белая кобыла улыбнулась, когда поцелуй продолжился.

Подняв бокал с вином, Гелиантус сделала глоток и стала ждать возвращения Хабби.

Примечание автора:

В голове у меня возникло нечто подобное для Мод.