Venenum Iocus

20. Прыг!

Стоя в дверях, Тарниш посмотрел на доктора Хеджа. Добрый доктор смотрел на него извиняющимся взглядом, стоя всего в нескольких футах от него. Тарниш кивнул доктору и стал ждать объяснений, зачем он здесь.

— Мне очень жаль тебя беспокоить, — начал доктор Хедж, — но у нас возникла небольшая проблема. Жители города напуганы… есть некая… э-э, ну, в общем, в городе кто-то новый. Она утверждает, что знает тебя. Ее зовут Баттонс. — Доктор закончил говорить со вздохом.

— Баттонс? — Тарниш подался вперед, не совсем веря в то, что слышит.

— Как я уже сказал, мне очень жаль. Я понимаю, что в семье небольшой кризис, но мне нужно было узнать о ней больше. Она пришла сюда, потому что слышала о тебе, ведь ты знаменитость и все такое.

— Баттонс — хорошая собака, — сказал Тарниш доктору негромким голосом. — Она безобидная… она не причинит вреда ни одному пони. Вы можете отвести меня к ней? Вы собираетесь заставить ее уйти? Вы не должны заставлять ее уходить, она одинока и ей нужны друзья… она могла бы стать членом этого сообщества. Она никому не причинит вреда…

— Я не собирался ничего делать, пока не пришел и не поговорил с тобой, — сказал доктор Хедж Тарнишу. — Ты готов поручиться за нее?

— Конечно готов, — ответил Тарниш. Он вышел и захлопнул за собой дверь. — Что это вообще за вопрос?

— Сынок, большинство алмазных собак не дружелюбны. — Кустистые брови доктора Хеджа нахмурились, и он покачал головой. — Они опасны. Я должен думать о нуждах всех пони. Сейчас она кажется достаточно милой, но я должен был быть осторожным, ты понимаешь?

Чувствуя некоторое раздражение, Тарниш кивнул, понимая все слишком хорошо. Мир не всегда был добрым местом, большинство алмазных псов, вероятно, были ужасны, и Тарниш не мог винить доктора Хеджа за то, что он оберегает всех пони в городе. Тем не менее, ему казалось несправедливым и беспокоило, что Баттонс подвергалась дискриминации.

— Она надеялась увидеть тебя, когда ты вернешься, где бы ты ни был. — Нахмуренные брови доктора Хеджа немного разгладились, а его старое обветренное лицо осунулось. — Я позволил ей остаться в старом каменном карьере, в том, который затопило. У нее много воды для питья, рыбы и лягушек для еды. До сих пор она держалась сама по себе.

Повернув голову, Тарниш посмотрел на дверь, чувствуя себя растерянным. Он был нужен Пинки, но и Баттонс тоже. У Пинки была Мод и вся ее семья. У Баттонс… ну, у Баттонс никого не было. Тарниш поднял взгляд на доктора Хеджа.

— Я готов идти, — сказал Тарниш, жалея, что у него нет старых использованных зубных щеток, чтобы принести их Баттонс, зная, что они сделают ее счастливой. Он издал тоскливый вздох, покачал головой и посмотрел, как доктор Хедж собирается уходить.

Тарниш двигался с уверенностью опытного путешественника по пересеченной местности. Он двигался бодрым шагом, оставив немного позади доброго доктора, и рысил по коварной земле, его копыта никогда не скользили. Он перескакивал с камня на камень, скакал по гравию и шагал по шаткой тропе с практичной легкостью, останавливаясь лишь для того, чтобы оглянуться и проверить доктора.

Двигаясь по открытой местности, Тарниш был в своей стихии, и он даже не подозревал, насколько сильно изменился по сравнению с жеребенком, которым он был в начале своего путешествия. Время, проведенное с Мод, изменило его, а время, проведенное среди земных пони, изменило даже его манеры. Он двигался по предательской земле так же, как и они, никогда не поскальзываясь, не промахиваясь и даже с легкостью скача на землю, никогда не промахиваясь мимо намеченного места приземления.

Жеребенок вступал в пору своего расцвета как молодой взрослый.

— Немного помедленнее, — крикнул доктор Хедж, все больше отставая.

Тарниш остановился. Тропа становилась крутой, под углом вниз, полки скал были усыпаны гравием. Он посмотрел на доктора, посмотрел на тропу, а потом забеспокоился, что старый жеребец сломает ногу. Тарниш понял, что доктор уже позаботился о благополучии Баттонс, он должен был это сделать, это было единственное объяснение, почему он рискнул проделать этот путь.

Чувствуя нетерпение и не желая тратить весь день на этот путь, Тарниш принял решение. Он вздохнул, понимая, что обрекает себя на неприятности, а затем ухмыльнулся доктору Хеджу, когда тот приблизился.

Он подхватил старого жеребца своей магией, игнорируя его просьбы опустить его на землю, а затем Тарниш рванул с места. Раздался крик доктора, за которым последовал протест, но Тарниш проигнорировал его и обратил внимание на то, куда ступают его копыта. Он спрыгнул с уступа, упал вниз и приземлился на выступающую скалу. Когда Тарниш снова прыгнул, доктор издал вопль ужаса, а затем замолчал, когда Тарниш остановился после приземления, и его копыта выбили гравий за край скалы, на которую он приземлился.

Широко раскрыв глаза, доктор в ужасе смотрел, как Тарниш продолжает спускаться по самой крутой части тропы, которая приведет их на нижние уровни каменоломни. Тарниш наслаждался, и ему хотелось, чтобы Мод была здесь. Мод умела передвигаться по камню, как никто другой.

Длинноногий и долговязый, Тарниш двигался по тропинке, как горный козел, держа доктора Хеджа над головой. Подниматься обратно будет очень тяжело, и, несомненно, Тарнишу придется нести доктора Хеджа на себе, иначе они с добрым доктором пробудут здесь несколько часов.

— АААААААААААА! — закричал доктор, когда Тарниш совершил ужасающий десятифутовый прыжок с одного отрога скалы на другой, совершенно не обращая внимания на тропинку. — ТЫ ПОТЕРЯЛ СВОИ МОЗГИ?

Прыг!

— О мои звезды!

Прыг!

— Как…

Прыг!

— … ты…

Прыг!

— … это…

Прыг!

— …делаешь!

Прыг!

На полпути вниз Тарниш приостановился, чтобы полюбоваться видом. Он стоял на выпуклом выступе скалы, который был едва достаточно велик, чтобы он мог поставить на него все четыре копыта. Правда, он был достаточно велик только для трех его копыт, но три с половиной копыта Тарнишу вполне хватало. Он был уверен в своих силах.

Прыг!

Его копыта стукнулись о камень, когда он приземлился, и он оказался на длинном узком выступе. Он бросился вперед, его бок наткнулся на камень. Когда он достиг конца узкого каменного уступа, он снова кинулся вперед…

Прыг!

Он перепрыгнул через очень удивленную птицу, сидевшую на выступе шириной в дюйм, и снова приземлился на тропинку, избежав множества поворотов и выбрав прямой путь вниз. Он почувствовал слабую боль в сломанной ноге. Не серьезную боль, но напоминание о давно прошедшей боли.

Прыг!

Тарниш спустился в самую нижнюю часть каменного карьера. Здесь была вода, повсюду валялись старые обломки камня, а на почве, которую принесло сюда дождями и наводнениями, теперь росла трава. Место выглядело достаточно приятным, хотя добраться до него было трудновато.

Он опустил Доктора Хеджа, который, казалось, был благодарен за то, что все четыре копыта снова стоят на твердой земле. Старый единорог издал слабый вздох и чуть не упал. Тарниш слегка хихикнул и продолжил внимательно осматриваться.

— Ну, я хотел в туалет… ключевое слово — хотел… — Доктор еще немного поворчал, покачал головой, отодвинулся от Тарниша. — Заслуженный тупица… жеребенок-дурак!

Ухмыляясь, Тарниш осмотрелся. Вдалеке он увидел зачатки того, что казалось грубым каменным коттеджем, построенным из старых разбитых каменных блоков. Проржавевшая жестяная крыша блестела на солнце. Он поискал глазами Баттонс, надеясь увидеть ее, но алмазной собаки не было видно. Это место было огромным. Он пошел уверенной рысью, двигаясь теперь по ровной земле.

Ему не пришлось далеко уходить, прежде чем он увидел знакомое пятно. Сердце подскочило к горлу, когда он увидел, что к нему мчится Баттонс. Она бежала на четвереньках, высунув язык и виляя хвостом из стороны в сторону.

Алмазная собака остановилась, тявкнула, а затем заключила Тарниша в крепкие объятия.

— Друг!

— Привет, Баттонс! — сказал Тарниш, когда воздух вырвался из его легких. — Баттонс, что ты здесь делаешь?

— Баттонс услышала историю о тебе в газете. Какая-то милая пони читала Баттонс газету, когда увидела твою фотографию! Баттонс увидела, что ты нашел себе маленькую жену-лошадку, чтобы завести с ней маленьких лошадок! Баттонс счастлива! Баттонс пришлав это место, чтобы найти тебя. Баттонс было одиноко там, где Баттонс жила раньше.

— Да, Баттонс, я женился, — успел прохрипеть Тарниш, когда Баттонс еще раз сильно сжала его, а потом начала раскачивать. После нескольких радостных подбрасываний Тарниша опустили на землю.

Он повернулся и посмотрел на доктора Хеджа, который настороженно наблюдал за всем происходящим, а затем снова обратил свое внимание на Баттонс:

— Рад тебя видеть. Думаю, тебе здесь понравится. Только будь осторожна, подбегая и обнимая маленьких лошадок. Некоторые из них легко пугаются.

— Баттонс не обижает маленьких пони. Баттонс хорошая собака. — Баттонс села на каменистую землю, протянула лапу и погладила Тарниша по голове одной огромной лапой со страшными изогнутыми когтями. — Баттонс может помочь маленьким лошадкам. Баттонс может резать камень, может копать, может что-то мастерить. Баттонс не хочет быть одинокой.

— Я так и думал, Баттонс. — Тарниш снова взглянул на доктора Хеджа, затем продолжил, когда тот снова посмотрел на Баттонс. — Просто будь терпелива и не торопись. Пусть здешние пони узнают тебя получше. Может быть, ты сможешь помочь доктору Хеджу. Он стар, и у него, наверное, много дел, которые ты могла бы выполнять за него. Если бы ты это сделала, здешние пони могли бы узнать тебя получше.

— Хорошая идея! — Баттонс ухмыльнулась, обнажив острые зубы. — При наличии нужных материалов Баттонс может сделать блестящий металл. Может делать из него всякие штуки.

— Ты можешь делать сталь? — спросил доктор Хедж, теперь заинтересовавшись.

— Да, блестящий металл, который легко ржавеет. Держит заточку. Твердый. — Баттонс кивнула и начала пыхтеть от возбуждения.

— Мы производим много сырья в этих краях, но мы его отправляем. Никто из местных не плавит его и не работает с ним. Здесь довольно много шахт… хм. — Старый единорог сел на землю и стал изучать Баттонс.

— Конечно, теперь ты выглядишь заинтересованным, но только после того, как узнаешь, что у нее есть ценный навык, — сказал Тарниш доктору Хеджу.

— Тарниш, мой пони, мне очень жаль, но таков мир. У меня нет проблем с ней. Я думаю, что она хорошая. Я привел ее сюда, чтобы ей было удобно и безопасно. — Доктор прочистил горло и покачал головой. — Другие жители города были напуганы ею до смерти. Некоторые хотели вызвать гвардию и разобраться с ней. Я так понимаю, что ты никогда не сталкивался с плохими алмазными собаками. Если бы столкнулся, ты бы понял, почему многие пони так пугливы.

— Может быть, и так, — сказал Тарниш, пожимая плечами. — Другие алмазные собаки могут быть ужасными, но Баттонс хорошая, и она заслуживает шанса.

— И если я смогу убедить других горожан, что она полезна для нас, она, скорее всего, получит честный шанс. — Глаза доктора Хеджа сузились. — Она кажется достаточно милой.

— Баттонс хороша. Ее били дубинкой по голове за то, что она не такая, как другие. — Алмазная собака подняла голову и почесала за ухом. — После удара дубинкой Баттонс не такая, как все. Баттонс поглупела и с трудом соображает.

— Это… это просто неправильно. — Тарниш покачал головой, придвинулся ближе к Баттонс и снова позволил себя обнять. От нее пахло мокрой псиной, и местами она была еще влажной. Тарниш догадался, что она, возможно, недавно купалась.

— Тарниш, я подумаю, что можно сделать, чтобы убедить остальных дать ей шанс, но ничего не могу обещать. Мне бы не помешала помощь, я старею, и, возможно, если остальные увидят ее со мной, это развеет их опасения.

— Спасибо, доктор, — ответил Тарниш, когда Баттонс сжала его и погладила по шее. Он поднял глаза на обнимавшую его алмазную собаку. — Итак, Баттонс… расскажи мне о своем путешествии… каково было пересекать Эквестрию, чтобы попасть сюда?