Venenum Iocus

71. Трам-тара-рам, здрасьте вам

— Винил, не дергайся и не веди себя как жеребенок! — Октавия прижалась к хныкающему единорогу и посмотрела на Тарниша, который, как она видела, кивнул. — Теперь, Винил, маленький укольчик, и будет немного больно, когда Тарниш воткнет его, но боль будет недолгой, а потом все закончится.

Серая кобыла ругнулась, когда Винил попыталась оттолкнуться задними ногами от Тарниша:

— Винил! Перестань глупить и просто прими это как кобыла! Пусть Тарниш потыкает тебя и вытащит его, и тогда все закончится! А теперь прекрати, а то я очень рассержусь!

Издав горловое хныканье, для которого не нужны были голосовые связки, Винил закрыла глаза и попыталась перестать извиваться. Октавия погладила ее по ушам, снова посмотрела на Тарниша и увидела, что выражение его лица совершенно спокойно. Потянувшись, Мод крепко стиснула шетку Винил.

— Теперь, Винил, когда Тарниш вставит его, не брыкайся. Ты можешь заставить его засунуть ее слишком далеко, и тогда будет еще больнее. Это всего лишь маленький тычок, достаточно, чтобы ты открылась. А что такое маленький тычок между друзьями? — Октавия улыбнулась своей половинке, а затем еще крепче прижала единорога к себе. — Давай, Тарниш!

Взяв в волшебные объятия заднее копыто Винил, Тарниш кивнул и воткнул в стрелку копыта Винил большую иглу, отчего Винил издала немой крик боли. Октавия пересилила сопротивление Винил, и Тарниш стал копаться иглой в нежной мякоти стрелки. Через мгновение он нашел то, что искал, и с некоторым усилием извлек V-образный шип козьей головы, который застрял в копыте Винил. Он отбросил его, а затем налил немного дезинфицирующего средства в отверстие, из которого вытащил колючку.

Винил чуть не ударила его по морде, издав болезненный хрип, и он отпрянул в сторону, так как ее копыто едва не его задело. Она с легкостью выскользнула из его магической хватки. Снова схватив ее, он подул на то место, куда капнул йодом, и увидел, как в отверстие появилось немного крови.

— Она ничего не может с этим поделать, Тарниш, она чувствует боль сильнее, чем обычные пони, это часть ее особого типа альбинизма. Пожалуйста, не сердись на нее. — Закончив говорить, Октавия прикусила губу и посмотрела Тарнишу в глаза, умоляя его о понимании.

— Все в порядке. Даже если бы она меня лягнула, все было бы нормально. — Даже не задумываясь о том, что делает, он легонько похлопал Винил по животу. — Ты в порядке, Винил?

Винил кивнула с блестящими от слез глазами.

— Что же нам теперь делать? — спросила Мод, еще раз сжав щетку Винил. — Если нужно, мы можем завязать с этим делом и отвести Винил обратно в лагерь. Или Винил может вернуться в лагерь с Октавией и Тарнишем, а я могу продолжить путь.

— Я твоя канарейка, я нужна. — Октавия склонила голову и поцеловала Винил, когда бедная единорожка слегка вздрогнула, травмированная своим испытанием. — Винил, ты можешь продолжать, или нам придется пристрелить тебя из-за хромой ноги?

При этих словах Октавии глаза Винил расширились, и она сделала очень паническую театральную реакцию. Не умея говорить, Винил была мастером пантомимы, и она ясно дала понять, как она относится к плану Октавии пристрелить ее. Пинаясь и брыкаясь, Винил поднялась на копыта с небольшой помощью Тарниша. Хромая, она сделала несколько шагов, опираясь на свою нежную стрелку, и показала остальным, что нет никакой необходимости пристреливать покалеченную пони.

Постояв так несколько секунд, Винил, вздымая бока, вернулась к сидящему Тарнишу, поцеловала его в щеку и ушла, прежде чем он успел ответить ей тем же. Когда она снова надела солнцезащитные очки, глаза у нее были красные и опухшие, и она подняла зонтик, чтобы защититься от солнца.

— Я понесу снаряжение Винил, — предложила Октавия. Наклонившись вперед, Октавия протянула ногу и похлопала Тарниша по носу. — Спасибо, Тарниш.

Покраснев, Тарниш отвернулся:

— Не стоит об этом.

— Ну, пойдем посмотрим, сможем ли мы сегодня напугать Октавию до смерти. — Мод повернулась и посмотрела на свою подругу. — Знаешь, если двое могут выжить в пустыне, то четверо могут процветать. Спасибо, что приехала и была с нами. Для меня это очень много значит.

— О, для чего нужны друзья? — Протянув ногу, Октавия положила ее на шею Мод, и две кобылы обнялись. Октавия немного замялась, улыбнулась, а затем сморгнула влагу с глаз. — Давайте отправимся навстречу приключениям.

Стоя у входа в пещеру, Тарниш услышал звуки текущей воды. Часть озера стекала сюда. Пахло сыростью, затхлостью, грибами. Стены были скользкими и пушистыми от лишайников и слизистой плесени. С опаской он поднял голову, проверяя, нет ли летучих мышей или мерзких тварей, которые могут упасть и съесть их, например, пауков. Тарниш ничего не обнаружил, вообще ничего.

Сделав несколько осторожных шагов, он вошел внутрь. Темнота не поглотила его сразу. Было прохладно, но это не был магический холод. Пещера была хорошо освещена, и Тарнишу не пришлось зажигать рог. Костей было немного, и они не были зловещими. Как бы приятно это ни казалось, он не расслаблялся. Он оглядывался по сторонам, выискивая опасность, и мышцы на его спине вздрагивали.

Позади него хромала Винил, подволакивая ногу, но в остальном выглядела бодро. Она аккуратно сложила зонтик и просунула его через ремешок на снаряжении, которое теперь носила Октавия. Она достала фотоаппарат и начала снимать все, что выглядело хоть сколько-нибудь интересным.

— В этой пещере есть что-то странное, — заметила Мод, — не жуткое, но тем не менее странное. Я пока не могу поставить на это копыто, но мои чувства земной пони подсказывают мне, что здесь что-то не так.

— Все сталагмиты и сталактиты не висят прямо вверх и вниз… они… под углом. — Тарниш указал копытом. — Как будто эту пещеру недавно повернули или что-то в этом роде.

— Я пользуюсь своими чувствами земной пони, а Тарниш — своими причудливыми глазами единорога. — Мод вздохнула. — Это очень странно. Смотри, вон там вода капает вниз под углом, который соответствует сталагмитам и сталактитам.

— Так и есть. — Октавия подтолкнула Винил и ее камеру, чтобы посмотреть на нее. — Очень странно. Гравитация здесь несколько смещена. А вон там — она указала носом — вода капает с пола. Винил, ты это видишь?

Ничего не сказав, Винил достала другую камеру и начала снимать явление. Она сделала несколько шагов назад, чтобы Октавия попала в кадр, и сравнила угол наклона капающей жидкости с Октавией, которая стояла прямо. Сделав жест правым передним копытом, она подтолкнула остальных вперед.

— Я чувствую, что наклоняюсь, — сказала Мод, продвигаясь вперед. — Мои копыта хотят стоять ровно на земле, но тело хочет встать прямо. Гравитация смещена. Такое ощущение, что наклон составляет пятьдесят один градус.

— Мод, откуда ты это знаешь? — Тарниш повернулся, чтобы посмотреть на свою спутницу.

— Ну, у тебя шикарные глаза единорога, а у меня — чувства земной пони, — ответила Мод.

Кивнув, Тарниш зацокал копытами по скользким камням:

— Я доверяю твоим чувствам земной пони, я просто хотел узнать, откуда ты это знаешь, вот и все. — Чуть не поскользнувшись от того, что его центр тяжести сбился, он сосредоточился на том, чтобы удержать себя в вертикальном положении в зоне, где гравитация была неправильной.

С хлопком возникла грифельная доска Винил и несколько желтых мелков. Несколько секунд она писала, не прекращая снимать, а затем показала свои слова всем присутствующим:

— Я обладаю магическими способностями единорога-альбиноса.

— Винил… — Октавия покачала головой и продолжила движение вперед. — Я совсем не чувствую страха.

— Что ж, давайте продолжим и проверим нашу теорию. — Мод остановилась, чтобы получше рассмотреть наклонный сталактит. — Это восхитительно. Если уж на то пошло, то наше путешествие стоило того, чтобы увидеть это. Перекос гравитации здесь — удивительное локальное явление, и оно придает этой пещере уникальное качество, которое стоит увидеть.

Идти дальше было трудно, но не невозможно. Камни были скользкими, а гравитация немного сбивала. Тарниш обнаружил, что наклоняется в одну сторону, в том же направлении, что и сталактиты и сталагмиты. Вода, стекавшая в пещеру из озера, текла по земле, но часть ее капала на потолок. В одном месте вода, казалось, текла вверх по склону.

Наступив на скользкий участок, Тарниш поскользнулся, а поскольку гравитация была смещена, он переборщил, пытаясь удержаться в вертикальном положении. С плеском он упал в воду, и тут же был унесен стремительным течением. Не успел он перевести дух, как его затянуло вниз мощным течением.

Плывя вперед, Тарниш барахтался на дне бешено несущейся реки, и тут земля под ним расступилась. Его потянуло вниз мощным всасывающим потоком, и легкие закричали, требуя столь необходимого воздуха. Это было похоже на то, как если бы он оказался в сливе ванны. Вода ударила его о камень, и он увидел звезды. Снова и снова его впечатывало в камень, вода закручивалась.

Когда все вокруг стало тускнеть, Тарниш почувствовал, как его обхватила сильная передняя нога, а затем раздался взрывной толчок. Раздался грохот, похожий на треск камня, и он почувствовал, как его засасывает в еще более глубокую воду. Не в силах остановиться, он открыл рот и непроизвольно, рефлекторно вдохнул, но воздуха не было, только вода, которая заполнила легкие.

Увидев миллионы звезд, Тарниш унесся в космос.

Мод Пай, охваченная паникой, попыталась оценить обстановку. Было темно, очень темно, но они находились на твердой земле. Тарниш совсем не дышал. Отчаявшись найти свет, Мод Пай огляделась в поисках Фламинго и с облегчением обнаружила ее. Она выдернула меч, и пещера наполнилась светом. Она колотила по камню до тех пор, пока отверстие для стока воды не стало достаточно большим, чтобы их засосало вниз, и ее предчувствие оправдалось. Внизу была еще одна пещера, где она сейчас и находилась, рядом с протекающей подземной рекой глубиной в несколько дюймов.

— Здесь темно! — крикнула Фламинго.

Не обращая на нее внимания, Мод перевернула Тарниша и начала сердечно-легочную реанимацию. Она приложила ухо к его груди, но ничего не услышала из-за стука собственного сердца и шума стремительной воды. Она опустила копыто и начала откачивать воду, пытаясь вспомнить, что нужно делать, — она давно училась этому, и в панике ее память была не слишком хорошей.

— Дыши, черт тебя побери, дыши. — Мод прижалась губами к морде Тарниша и попыталась наполнить его легкие воздухом, но рот был полон воды. Она закашлялась, зашипела, и ее оттолкнули в сторону. Ошеломленная, она увидела Октавию и Винил.

Застыв от ужаса, Мод позволила Октавии взять инициативу в свои копыта. Хрюкнув, Октавия встала на две ноги, подтянула к себе Тарниша и ухватила его за передние ноги с откинутой набок головой. Мод увидела, как Винил встала в двуногую стойку, и, прежде чем Мод успела среагировать, Винил нанесла мощный удар в живот Тарниша, в нескольких дюймах от его ножен и яиц.

Оказавшись в объятиях Октавии, Тарниш изверг из себя воду и выкашлял содержимое своего обеда на Винил Скрэтч. Пещера наполнилась рваным, хрипящим звуком, как будто он пытался втянуть ветер. Задыхаясь, Тарниш снова начал блевать, и на этот раз Винил отступила в сторону, а затем опустилась на четвереньки.

Ворча, Октавия опустила Тарниша на землю, похлопав его по спине. Она посмотрела на Мод, затем сжала Тарниша:

— Дыши, глубоко дыши, давай, ты сможешь. — Она сильно шлепнула его по позвоночнику и получила в награду еще больше воды и рвоты. — Постарайся не кашлять, не обращай внимания на першение в горле и сосредоточься на дыхании! Вдыхай носом и выдыхай ртом!

— Ржавый! — Фламинго летала по кругу, охваченная паникой.

— С ним все будет в порядке? — спросила Мод, ее голос то повышался, то затихал.

— С ним все будет в порядке, — ответила Октавия. Она дала Тарнишу несколько легких пощечин, чтобы привести его в чувство. — Свадебная снасть может побаливать, Винил здорово ударила. Жеребец извергнет свои кишки, если ударить его прямо в это место, и, похоже, это также воскрешает их из мертвых.

Вдохнув воздух, Тарниш издал болезненный, пронзительный вой:

— Мои яйца болят…

— Прости, милый, — сказала Октавия на ухо Тарнишу. — Винил пришлось ударить тебя по паховой мышце. Это было для твоего же блага.

— Я всего лишь ткнул ее иголкой. — Тарниш прохрипел несколько раз, а затем выкашлял еще больше воды. Он перевернулся на спину и издал болезненный крик, а затем зарыдал.

Опираясь на землю, Мод подошла к лежащим вповалку Октавии и своему мужу. Она схватила Тарниша, но не стала его целовать, так как знала, что ему нужен воздух. Каждый его вздох был то хныканьем, то всхлипом. Она прижалась к мужу, потом, подняв голову, посмотрела Октавии в глаза.

— Спасибо, что спасла моего единорога. Без него я бы пропала.