Venenum Iocus

73. Галерея ужасов

— Давай, Тарниш… сделай первые шаги к чему-то большему, — сказала Октавия теплым, нежным голосом своему другу. — Все мы с тобой, и нет ничего, что мы не смогли бы сделать вместе.

— Тарнишед Типот, все то драгоценное время, что у меня было с тобой, я провела, наблюдая за твоим ростом. Ты очень вырос. Теперь пришло время вырасти еще чуть-чуть, время цветения. Давай, ты можешь это сделать. — Мод подтолкнула мужа.

Винил, молча, снимала это событие.

— Хорошо. — Щеки Тарниша надулись, а уши зашевелились в его шлеме. — Но прежде чем я пойду, я хотел бы кое-что узнать… Маледико, как тебе удается самостоятельно выбираться наружу?

Проекция кентавра указала вниз, на кристаллические каналы на улице:

— Это искусственные лей-линии. Они берут окружающую магию и значительно усиливают ее. Синтетическое колдовство. Оно раз за разом оборачивалось против нас. Мы не смогли довести его до совершенства. Большая часть наших технологий синтетической магии была либо неудачной, либо катастрофической. — Маледико покачал головой. — Весь город питается ими. Земные пони становятся сильнее. Пегасы летают быстрее. Единороги становятся похожими на аликорнов…

— А аликорны становятся похожими на кентавров? — закончил Тарниш.

— Правильно. — Маледико кивнул.

— Аликорны были просто пони, как и мы. — Тарниш посмотрел на кентавра, которого он называл своим наставником. — Они были немного более волшебными, чем единороги, но не намного. У них были крылья. Что-то мне подсказывает, что они были совсем не похожи на королевских сестер-пони.

Кентавр вздохнул:

— Ты многому научился, медитируя в сфере. Были аликорны, а потом стали Аликорны. Точно так же, как были кентавры, а потом были Кентавры. Как и во многих других вещах, были большие и меньшие разновидности.

— Значит… большие аликорны… — Тарниш посмотрел на арку.

— Это часть селекционной программы, которую разработали мы, кентавры. Мы видели, что приближается конец. Конвергенция. Место, где две линии встречаются за горизонтом. Мы увидели день, когда солнце не взойдет. — Внутри каждого тела находится маленький, крошечный свиток информации, который определяет, кем и чем вы будете…

— Генетика, — вмешалась Мод. — ДНК и РНК.

— Так это теперь называется? — спросил Маледико. Он моргнул и пренебрежительно махнул рукой. — Неважно. Мы создали существо, призванное сохранять и создавать жизнь. Мы разгадали те крошечные свитки и научились их переписывать. Мы сделали лучшего аликорна. Более выносливого. Крепкого. Более волшебного. Старение значительно замедлилось. Мы взяли слова из других свитков, таких, как у фениксов и драконов, и, используя нашу самую мощную магию, переписали жизнь.

Четверо собравшихся пони молча стояли и смотрели.

— Мы сделали аликорнов фабриками жизни. Они уже обладали всеми характеристиками всех трех племен. В случае большой катастрофы они могли бы с фантастической скоростью производить на свет жеребят… рабочих… необходимых рабочих для заселения мира и восстановления гармонии. Мы сделали их сосудами, предназначенными для создания, заселения и защиты. Жизнь должна была продолжаться.

Уши Мод прижались к черепу, и она выглядела немного потрясенной:

— Жизнь, какой мы ее знаем, была почти уничтожена Дискордом. Принцесса Селестия и принцесса Луна заселили большую часть ранней Эквестрии первыми племенами, а затем пришли племена из других стран и обеспечили столь необходимый приток новой крови. Так что, похоже, ваш план сработал.

— Главная цель друида — обеспечить продолжение жизни. — Маледико повернулся и посмотрел на Тарниша. — Пройди через арку, Тарниш. Начни свой путь, который приведет тебя к акту великого разрушения…

— И прекрасного созидания? — спросил Тарниш.

— Да, Тарниш. Эта конвергенция привела тебя сюда, в это место. Я не знаю, что будет дальше, но я знаю, чем это закончится. Я почти вижу, где сойдутся линии.

— И чем же это закончится? — Глаза Тарниша расширились от страха.

— Сохранением жизни в том виде, в каком мы ее знаем, ценой всего лишь одной жизни.

Тарниш кивнул, его ноги подкосились:

— Я понимаю. Никакого давления. Сохраним все живое. Понял. Никакого давления… никакого. Я могу это сделать. — Он глубоко вздохнул, взмахнул хвостом и постарался не упасть в обморок от ощущения, что его мозг взорвался.

— Нечто ужасное поселилось в соседней пещере. Оно стало сильным. Оно питается страхом. Это существо, состоящее из тумана и тени, бесплотное, из кошмаров. Вы видели туман, когда он выходит и пирует. Он разлагает жизнь в пещере, искажает ее и создает армию мерзостей. То, что мы делаем здесь, может ослабить его. Я не знаю. Но наши ответы лежат за аркой.

Закрыв глаза, Тарниш сглотнул болезненный комок в горле.

— Продолжай, — сказала Мод, стараясь ободрить его. — Всего один шаг, Тарниш, и ты сможешь стать Архидруидом.

Не в силах сдержаться, Тарниш начал хихикать. Он почувствовал себя лучше, смелее, почувствовал, что его дух воспаряет. Он сделал шаг, потом еще один, и вот, улыбаясь и высоко подняв голову, Тарниш прошел через арку, готовый встретить все, что будет дальше.

За аркой были еще здания, но не жилые. Взяв шар в магическую хватку, он погрузился в воспоминания о давних временах, и шар выплеснул на него свое содержимое, ничего не утаив. Он шел по пустым улицам, его копыта стучали по хрустальным каналам, принося звук в давно умерший город, у которого больше не было названия.

Он не знал, чем все это закончится, но в глубине сознания у него возник образ семени, посаженного в землю. Возможно, это было его воображение, а может быть, пророчество. Он не мог знать.

— Там! — Маледико указал пальцем, и спроецированное им изображение замерцало.

Тарниш немного повернулся и направился к массивному прямоугольному зданию с двойными дверями из кентаврской стали. В здании не было окон, и оно выглядело очень просто. Это было здание, предназначенное для того, чтобы выстоять и сохраниться в течение многих поколений, и он знал, почему. Оно должно было рассказывать историю. Когда он приблизился, двери распахнулись перед ним. Конечно, они откроются перед ним. Он знал. Он был друидом, пришедшим сюда по делам друидов, и город отвечал на его запросы.

Настало время читать.

Зал Воспоминаний раскрылся перед ним, как живое существо, как цветок, распустившийся под лучами солнца. Двери открывались. Загорались огни. Кентавры и друиды древности оставляли после себя информацию в надежде, что кто-то придет и все исправит. Такой, как Маледико, который надеялся прыгнуть в будущее и приземлиться в тело аликорна, чтобы иметь возможность исправить то, что пошло не так.

Но что-то случилось. Что-то пошло не так. Маледико был не аликорном, а голубой сферой. Избранный природой агент в данном случае — Тарнишед Типот, единорог, благословленный, а может, и проклятый, самой сутью ядовитой шутки, растения, которое желало лишь сохранить жизнь и равновесие.

Прохладный ветерок обдувал Тарниша свежим воздухом, когда он стоял у центрального входа.

Маленький автомат из кентаврской стали, из которого вырывались струи пара, пробирался по плиткам, толкая перед собой крошечное торнадо, всасывающее грязь и пыль с пола. Город просыпался и приводил себя в порядок.

Каким-то образом Тарниш знал, что именно он сейчас ищет. В его голове звучали голоса, тысячи голосов, все они просили, чтобы их услышали, все они плакали, страдали, каждый из них хотел получить утешение от живых. Шар, висевший рядом с его головой, теперь был живым существом, и в его глубинах двигались видимые фигуры, пока Тарниш пробирался через очередную дверь.

Собеседники молчали. Винил, включив камеру, снимала все происходящее. Тарниш стоял перед картиной на стене, глядя на то, что, возможно, было самым ужасным существом, которое когда-либо жило, затем умерло, а потом продолжило жить в небытии. Грогар Некромант.

Некромантия, бич друидов. Не продолжение жизни, а ее извращение.

Уставившись на колдовского козла, Тарниш некоторое время не двигался, впитывая каждую деталь. На голове лича-козла сидела зазубренная корона, а сам он восседал на троне из костей. Грогар был гнилым, мерзким, а его трупные глаза пылали, как два красных уголька. К удивлению Тарниша, он не испытывал ни малейшего страха перед ним, только злость. В сердце Тарниша тлела обида.

Продвигаясь дальше, он взглянул на другую панель. На ней был изображен маленький Грогар и ночное небо. Из Грогара в звезды выстрелил луч магии, и на следующей панели пылающая звезда упала на землю. На следующей панели была изображена мертвая земля с ободранными, сломанными деревьями и бесплодной землей. В центре разрушений расположилась черная звезда. И это все, что можно было изобразить на этой стене.

Повернувшись, он подошел к следующему ряду панелей. Он увидел счастливых пони, которые работали в поле, возвращая жизнь на бесплодную землю. Он узнал их по предыдущей панели, но черная звезда исчезла. За работой пони наблюдали кентавры и большие странные механические автоматы. Вдохнув образ, Тарниш запомнил его, затем взглянул на следующую панель.

Казалось, что пони меняются. Что-то произошло. В правом верхнем углу появился пегас с львиной лапой и драконьими когтями. В левом нижнем углу находился земной пони с панцирем черепахи. Были и другие пони, но их мутации были не так страшны. На следующей панели были изображены ещё более мутировавшие пони — пони с ужасающе длинными телами и непарными ногами. Переступив порог, Тарниш взглянул на последнюю панель, но она была не закончена. Она была закончена примерно наполовину и осталась недоделанной.

Картины так и не были закончены, и большая часть истории осталась неизвестной, но Тарниш знал достаточно. Голоса в его голове кричали ему. Черная звезда стала Короной Порчи Грогара. Отравленная земля мутировала и извратила всех, кто жил на ней впоследствии, пытаясь исцелить землю. Некоторые из извращенных пони были очень похожи на Дискорда, сходство было жутким.

— Винил, — прошептала Октавия, — ты это понимаешь?

Немая единорожка кивнула и направила камеру на панель.

— Я знаю, что хранит этот город, — проговорил Тарниш, едва не напугав своих спутников. — Я знаю, что здесь было похоронено. Мы должны покинуть это место, и я должен связаться с принцессой Селестией. Она должна знать об этом месте и о том, что оно собой представляет. Часть Грогара сбежала, и он прячется в Самой Страшной Пещере Эквестрии. Корона, его корона, Корона Порчи, находится здесь, в этом месте. В ней хранится частичка его души. Он возрождается, и уже давно. Когда у него появятся силы, он создаст себе тело и вернется в это место, чтобы вернуть себе корону. Нам нужно уходить, и я должен связаться с ней.

— Хорошо, Тарниш, — ответила Мод. — Мы можем уйти тем же путем, что и пришли, вылезти и вернуться в лагерь. Я думаю, нам нужен отдых. Мы можем подождать указаний, что делать, а потом вернуться сюда с помощью.

— Подожди, мой ученик. — Маледико замахал руками. — Подожди. Ты видел эти панели только глазами. Они были созданы для того, чтобы видеть их глазами, свободными от плоти.

— Что ты имеешь в виду, Маледико? — спросил Тарниш.

— Открой глаза, Тарниш. Прислушайся к духам. Здесь было оставлено скрытое послание для тех, кто способен его увидеть. Эти изображения были созданы с помощью астральных чернил.

Тарниш кивнул и ответил:

— Я понимаю.

Закрыв глаза, Тарниш начал дышать. Теперь это было легко, так же легко, как дыхание. Ему не нужно было прыгать в реальность и промахиваться, нет, ему просто нужно было видеть обе сферы, когда они накладываются друг на друга. Под воздействием сферы Тарниш смог очистить свое сознание и открыл астральные веки, которые позволили ему видеть.

Окружающий мир был совсем другим. Все вокруг было окутано светом. Цвета были более яркими и перенасыщенными. Все его спутники выглядели так, словно горели. Потянув из стеклянной сферы магию и знания, Тарниш вгляделся в панели с изображениями.

То, что он увидел, его встревожило. Глядя на Грогара, Тарниш все понял. Это было все равно, что смотреть на картинку, а потом в голову загрузить содержание целой книги. Он даже с трудом понимал, что происходит. Картинки хранили в себе знания, знания целой библиотеки. Они рассказывали не рассказ, а историю. Принцесса Селестия должна была это увидеть, она тоже была астральным путешественником. Это был не художественный музей, а библиотека. При взгляде на каждую панель его мозг забурлил. Он видел, он знал, он понимал.

Черная звезда была не просто из космоса, она была вызвана из-за звезд, из какого-то ужасного места, которое невозможно понять. Грогар взывал о помощи, о содействии, и ему ответило нечто, не поддающееся ни воображению, ни пониманию. Колдовской козел проник в ту самую пустоту, где обитали сверхъестественные мерзости, и пожелал стать одним из них.

Черная звезда извращала все, к чему прикасалась. Она исказила землю, испортила воду, исказила деревья, превратила мирных животных в ужасных монстров. Она принесла насилие, похоть и смерть. А найдя в этом мире магию, она вцепилась и в нее и стала растлевать, пуская свои ядовитые корни в самы лей-линии. Существа, использующие магию, существа, чья жизнь зависела от магии, тоже были затронуты этим растлением. В мир пришло зло, настоящее зло, живое зло, которое вцепилось во все хорошее, как раковая опухоль, и стало пожирать его.

Моргнув, Тарниш прервал контакт. Принцесса Селестия должна была знать, и она должна была знать это прямо сейчас.