Анон — обнимашка-потаскушка

Жизнь в Понивилле никогда не была спокойной. То нападение жукомедведя, то магические дуэли между возомнивших себя всемогущими единорогами, то пришествие Бога Хаоса, то битва между существами со сверхъестественными силами — в Понивилле всегда что-то да происходило. Особенно по субботам. А недавно в Вечнодиком лесу было обнаружено двуногое обезьяноподобное разумное существо, причём не кем-нибудь, а самим помощником библиотекарши, дракончиком Спайком. Теперь это существо жило в странном и привлекательном своей необычностью городке.

Человек, Анон — как он предпочитал называть себя — заработал весьма своеобразную репутацию. После его участия в обороне Понивилля от враждебных сил Короля Шторма, когда Анон лично возглавил сопротивление, его безусловно причислили к силам добра. Однако, его грубый нрав, вульгарность и неприветливость заставляли пони держаться от него подальше. Со временем он несколько изменился в лучшую сторону, но даже жеребёнок, несколько минут пообщавшись с человеком, мог уверенно заявить, что Анон предпочитал находиться не в компании пони, сколько бы малой ни была эта компания, а подальше от неё. Анон был прирождённым одиночкой.

Ночная жизнь в Понивилле практически отсутствовала. Стрекотание кузнечиков и других насекомых наполняло пустой городок под темнеющим небом. Рыночная площадь, которая днём была полна шума и смеха, теперь стремительно пустела, лишь усталые продавцы собирали свои палатки. В окнах домов один за другим зажигались огни, чтобы противостоять надвигающиеся тьме.

Твайлайт Спаркл совершала вечернюю прогулку по Понивиллю. У неё с детства была необычная привычка: гулять, наслаждаясь последним теплом лучей заходящего солнца и приходящей вечерней прохладой и тишиной. Она бродила без цели, приветствуя последних продавцов на рынке, прислушиваясь к шуму живой природы и наблюдая, как зажигают уличные фонари. Рассматривая пустеющий город, аликорна заметила необычное зрелище: Анона, стоящего привалившись к стенке «Сахарного уголка».

— Доброго вечера, Анон! — поприветствовала Твайлайт рослого человека. Она подбежала к нему ближе, хотя могла поклясться, что тот недовольно закатил глаза, когда понял, что внезапно обрёл собеседницу. — Неплохая погода для вечерней прогулки. Не думала, что увижу тебя вне дома, так ещё и в центре города.

— Мне казалось, у меня есть право хотя бы изредка гулять по улицам, или я ошибался? — ответил Анон обвиняющим тоном, давая понять, что не собирается продолжать разговор, и скрещивая руки на груди.

Твайлайт рефлекторно сглотнула, она не подозревала, что её слова могут показаться кому-то грубыми.

— Нет! То есть, да! Конечно, ты в праве посещать Понивилль в любое удобное для тебя время…

Твайлайт запнулась. Она провела достаточно много времени с Аноном, чтобы сейчас распознать его манипуляции. Опять он заставил чувствовать себя виноватой только из-за вопроса, заданному ему. Один из его способов прервать разговор и вынудить собеседника оставить асоциального человека в одиночестве. Теперь, когда Твайлайт знала о его уловках, она попадала в них реже, но каждый раз всё равно чувствовала себя неприятно.

— Мне просто стало интересно, что привело тебя на улицу в такое позднее время. У меня никогда не получалось уговорить тебя выйти из дома.

— Захотелось, — ответил Анон. Коротко и исчерпывающе.

И всё же Твайлайт чувствовала, что от неё что-то ускользает. Это был ответ без ответа. Вокруг Анона всегда царила атмосфера загадочности, что соответствовало его имени. Однако, аликорне не хотелось оставлять Анона одного, поэтому она принялась оглядываться в поисках темы, на которую они могли бы поговорить. Она заметила, что Анон был облачён в костюм с галстуком, это не было совсем уж необычным для него, он периодически и раньше так одевался без особой на то причины. Но существовало не так много причин носить праздничную одежду поздним вечером.

— Ты собрался на свидание? — спросила Твайлайт, внутренне готовая к очередному ответу без ответа.

И была потрясена, увидев панику в глазах Анона, зрачки расширились, как у оленя, замершего на железнодорожных путях перед несущимся навстречу поездом. Поза человека из расслабленной сразу стала напряжённой, он глубоко вдохнул, успокаивая нервы, похоже, попытавшись сделать это незаметно.

— Нет, — коротко ответил он.

Твайлайт молча глядела на Анона, ожидая более подробного ответа, которого так и не последовало. Но едва она открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, рядом раздалось настойчивое «Пс-с-с-с!» Твайлайт обернулась, обнаружив выглядывающую из-за угла Пинки Пай.

— Пс-с-с-с-с! Твайлайт! Сюда.

Анон ткнул указательным пальцем в сторону Пинки.

— Не хочешь пойти и узнать, что ей от тебя надо?

Твайлайт устало вздохнула, и направилась к Пинки Пай, пытаясь (абсолютно, впрочем, безуспешно) выглядеть незаметной. Стоило Твайлайт завернуть за угол, как её схватили и прижали спиной к стене.

— Что ты дела… — рот Твайлайт внезапно оказался зажат розовым копытом земнопоньки.

— Тшш… он может нас подслушивать!

Пинки Пай выглянула из-за угла, тут же наткнувшись на сердитый взгляд Анона. Ахнув, она шарахнулась обратно. При помощи короткой пантомимы показав Твайлайт «следуй за мной», вечериночная пони кинулась ко входу в «Сахарный уголок». Вздохнув, аликорна телепортировалась в комнату над магазином, где обитала Пинки.

Несмотря на мгновенность телепортации, земнопони каким-то образом смогла опередить её и уже сидела у окна, держа в копытах бинокль и глядя точно в макушку стоящего внизу человека.

— Пинки! Что ты делаешь? — Твайлайт пришлось чуть ли не кричать, чтобы привлечь внимание подруги.

Пинки на секунду отвлеклась от бинокля, чтобы ответить:

— Шпионю.

И прилежно продолжила странное занятие. Только через пару секунд ошарашенная Твайлайт сумела вымолвить:

— Зачем?

— Потому что Анон ведёт себя странно последние несколько дней, — снова на несколько секунд отвлеклась наблюдательница.

— Даже если кто-то всего лишь ведёт себя странно, не означает, что ты можешь за ним шпионить, — Твайлайт, подойдя поближе, магией отобрала бинокль у напряжённо замершей под окном подруги.

— Но ты шпионила за мной, когда узнала о моём Пинки-чувстве! — земнопони вцепилась зубами в улетающий бинокль, оказавшись в воздухе вслед за ним. Твайлайт встряхнула спорный оптический прибор, пытаясь вытащить из зубов розовой пони, но ничего не добилась.

— И я извлекла уроки из этого опыта! Анон в праве бродить по Понивиллю где угодно и когда угодно, и никто не вправе ему мешать! — ответила она, сопроводив свои слова сердитым взглядом на болтающуюся в воздухе подругу.

Пинки Пай сдалась, разжав зубы и с жалобным стоном шлёпнувшись на пол.

— Ты права. Я не должна шпионить за другими, — Пинки, раздавленная тяжестью аргументов, сгорбилась на полу под окном. Почувствовав, что перестаралась, аликорна подошла и прикоснулась копытом к её спине.

— Я понимаю, что вы оба — и ты, и Анон — эм… радикально самобытны и не имеете себе равных, но иногда стоит просто оставить его в покое.

— Даже когда он флиртует с мисс Чирли?

— Да, даже когда он флиртует… с КЕМ?!

Твайлайт осторожно выглянула из окна. Прямо под ними действительно разговаривали Анон и мисс Чирли. Две пони навострили ушки и затихли, чтобы расслышать каждое слово разговора.

— Прекрати, Анонимус! — даже выглядящая тёмной в неярком вечернем свете малиновая шёрстка Чирли не смогла скрыть, как покраснели её щёчки. — Неприлично говорить такое на публике.

— Здесь нет никого кроме меня и одной училки, — он взял её переднее копыто, полностью накрывая двумя ладонями. — Кроме того, тебе ли не знать, насколько я хорош в скрытности.

Он лукаво подмигнул, из-за чего школьная учительница издала нервный смешок.

— И я за это благодарна, — пони замялась, словно боясь, что следующие слова отпугнут Анона, а то и заставят уйти. — Я бы хотела сперва обсудить нашу обычную… оплату.

— Опять едва сводишь концы с концами?

Чирли виновато улыбнулась.

— Сложно жить одной, когда некому даже оплатить счета и приготовить ужин. А Мадам Мэр словно избегает меня последнее время, так что… — она явно хотела сказать что-то ещё, но к её губам прижался палец, останавливая поток оправданий и (или) просто жалоб на собственную жизнь.

— Ни слова больше, чувиха. Я сам одинок, так что полностью понимаю тебя. Давай так: скажем, что ты сегодня обналичила бонусные купоны на бесплатный вечер со мной, ладно? — ещё одно подмигивание от Анона, и кобыла покраснела ещё сильнее. — Пойдём, а то чем дальше, тем становится темнее.

Твайлайт и Пинки наблюдали, как парочка направилась прямиком в сторону дома Анона, который располагался на окраине Понивилля. Твайлайт стояла у окна, широко разявив рот от шока. Пинки небрежно подняла нижнюю челюсть у аликорна, и челюсти вновь сомкнулись в запроектированное природой положение. Твайлайт вздрогнула, выходя из оцепенения.

— Ты это видела?! — в замешательстве практически возопила она.

— Ну, типа, я смотрела вместе с тобой.

— Ага, точно, — сиреневая пони отошла от окна и начала накручивать круги по комнате. — Я бы хотела порадоваться за Анона, но что-то… мне не нравится в их разговоре.

Пинки Пай пристроилась к ней вслед.

— А что тут такого? Как по мне, всё предельно очевидно: Анон и Чирли тайно договорились о встрече в более личной обстановке для получения неназванной услуги, за которую обычно принято платить. Что в этом плохого?

Твайлайт бросила невесёлый взгляд на Пинки, разворачиваясь лицом к ней.

— Всё! И чем может заниматься Анон, что может потребовать соблюдения тайны?

— Зна-а-а-ачит, — протянула Пинки, ехидно ухмыльнувшись, — я была права, когда начала шпионить за Аноном?

— Что? Нет! — резко перешла в защиту Твайлайт. — Анону разрешено иметь тайны, и мы не должны вмешиваться в его дела. Даже если он «добивается» романтических отношений, кто имеет право ему помешать?

— Ну, например, Мадам Мэр, Роуз Лак, Лира Хартсрингс, Бон Бон… — Пинки перечислила имена ещё нескольких кобыл, от каждого нового имени на лице Твайлайт отображалось всё углубляющееся замешательство.

— Постой! Какое отношение они имеют к Анону и Чирли?

— Анон разговаривал со всеми ними абсолютно так же!

— Так же?

— Ага! Последние несколько дней Нонни приходит к «Сахарному уголку» и ждёт, пока не подойдёт одна из кобыл. Затем они уходят к нему домой. А потом Анон возвращается и уходит уже с другой кобылой!

Они сидели молча, обдумывая прозвучавший рассказ. После молчаливого размышления Твайлайт решительно встала.

— Думаю, нам стоит навестить Анона, — жёстко произнесла она.

— И будем шпионить за ним?

— Нет! Мы будем разговаривать с ним на тему особенных пони и как он должен обращаться с ними. Мы не можем позволить ему разбивать сердца несчастным кобылам, — Твайлайт направилась к двери. — Ты идёшь, Пинки?

Твайлайт развернулась, чтобы обнаружить подругу крупом вверх и торопливо роющуюся в сундуке в углу комнаты.

— Да, минутку. Только захвачу с собой пару вещей.

---

Ночь уже полностью погрузила городок в темноту. По грунтовке, озарённой красивым серебристым сиянием принадлежащего Луне ночного светила, Твайлайт и Пинки направлялись к дому Анона. Шли бок о бок, Пинки Пай вела себя многообещающе и молчала всю дорогу. А ещё она не несла на себе никаких вещей, Твайлайт пришла в небольшое замешательство, когда обнаружила этот факт, особенно с учётом того, насколько Пинки задержала их обеих, чтобы «захватить с собой пару вещей».

Внезапно на отнюдь не являющейся оживлённой дорогой тропе обнаружилась идущая им навстречу мисс Чирли. Малиновая земнопони не спеша гарцевала навстречу, глаза её были полузакрыты, а на лице царила блаженная улыбка от уха до уха.

— Мисс Чирли? — позвала Твайлайт.

И только тогда учительница заметила их двоих, её улыбка мгновенно превратилась в замёрзшую кривоватую гримасу, глаза вытаращились от испуга и удивления. Не промолвив и слова, кобыла миновала подружек, скованно изобразив приветственный взмах копытом, и устремилась вперёд едва ли не вдвое быстрее. Пинки с подозрением посмотрела вслед более старшей кобыле.

— Подозрительно. Очень подозрительно.

— Держи свои подозрения при себе, — Твайлайт подтолкнула кобылу. — Мы пришли.

Дом Анона не был чем-то примечательным, особенно на фоне ночного неба и возвышающимися деревьями — дом стоял на самой границе Вечнодикого, примыкая к нему вплотную. Всего лишь совершенно обычный одноэтажный домик с необычным обитателем внутри. Совершенно ничего похожего на Цитадель Зла.

Подруги замерли у заросшего кустами, покосившегося заборчика, окружавшего дом со всех сторон.

— Итак, — спросила Пинки, — какой план? Ты зайдёшь спереди, а я с заднего входа? Или наоборот? Или я делаю бросок на харизму и соблазню Анона, а ты в это время атакуешь его со спины? Или…

— Или мы просто зайдём и прямо спросим его, что происходит? — перебила Твайлайт, подозревая, что Пинки могла бы предлагать варианты до самого поднятия солнца. — Сейчас мы не на секретном задании.

— Ты права, — уступила Пинки, к большому удивлению Твайлайт. Удивление сменилось ещё большим, когда земнопони, без малейших пояснений, пихнула аликорну в самую гущу кустов. А следующая фраза вернула всё на свои места. — Сейчас я на секретном задании! Я сыграю роль невинной жертвы и выведу Анона на чистую воду, а ты будешь прикрывать мои тылы!

— Пинки… — пыталась возразить Твайлайт, но в её сторону полетела куча разнообразных предметов, таких как бинокль, обтягивающий комбинезон ниндзя, крюк-кошка и две пустые консервные банки, с пропущенной через донышки верёвкой.

— Тебе это понадобится, потому что я — приманка. люблютебяпока! — Пинки стремительной розовой полосой пронеслась через двор к входной двери дома Анона.

— Пинки! — лишь успела крикнуть вслед Твайлайт, отказываясь от попыток преследования подруги: если та что и задумала, то ничто не могло встать у той на пути. Поэтому Твайлайт заняла более удобную наблюдательную позицию внутри куста, запустила копыта в кучу оставленного ей снаряжения и только тогда заметила, что оба конца импровизированного переговорного устройства находятся у неё. Тяжко вздохнула.

Пинки вприпрыжку приближалась к двери. Весело, но решительно. Она была твёрдо намерена раскрыть тёмные тайны Анонимуса, как бы тщательно он их не скрывал. Страшно даже представить, какому невообразимому ужасу он подвергал несчастных понивилльских кобыл. Пинки вздрогнула, когда воображение принесло ей несколько предполагаемых вариантов. Выбросив неуместные фантазии, она вернула себе решительность и принялась долбиться в дверь. Спустя более десяти секунд непрерывного стука, дверь распахнулась.

— Это всего лишь ты, — с облегчением выдохнул обнаружившийся в дверном проёме Анон.

— Всего лишь я! Одна-одинёшенька и совершенно никого, кроме меня! — прямо на глазах Анонимуса Пинки обернулась и заговорчески подмигнула кусту, в котором пряталась Твайлайт. Анон сморгнул замешательство — он давно научился, как и многие жители городка, не пытаться понять действия Пинки Пай.

— И… что же привело тебя ко мне в такое позднее время? — Анон прислонился к дверному проёму, не давая войти внутрь. Только теперь вечериночная пони заметила, что на человеке был не костюм, а шёлковый халат вроде тех, которые часто носила Рэрити дома в более приватной обстановке, но этот был явно предназначен не для того, чтобы завернуться после принятия ванны. Пинки, впрочем, не позволила какой-то сексапильной пижамке отвлечь её от секретного задания.

— Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, — заговорщически заявила Пинки одновременно с этим подозрительно щурясь с намерением подловить его на… чем-нибудь. Услышав эти слова, Анон напрягся, выглянул за дверь, торопливо бросив взгляд налево и направо, а потом внезапно присел на корточки, чтобы глаза его и пони оказались на одном уровне.

— Ты видела объявление? — тихо спросил он. Внезапная перемена поведения напугала Пинки.

— А, ты про объявление?.. — Пони надеялась, что это прозвучало не как вопрос.

— Объявление в женском туалете городской ратуши, — теперь уже в голосе Анона зазвучали нотки подозрительности. Под его пристальным взглядом по лицу Пинки заструились капли пота. — Мы говорим про одно и то же, да?

— Пфф, конечно да, глупышка! О чём ещё я могла говорить, если не про это объявление? — нервы Пинки натянулись до предела.

Анон выпрямился в полный рост и скрестил руки.

— Ага, и что же было написано в объявлении?

— Э-э-э… — глаза Пинки Пай заметались между миллионами ставших такими интересными разнообразных окружающих предметов. — «Хочешь хорошо провести время? Позвони мне».

Анон удивлённо моргнул.

— Я почти уверен, что ты просто угадала. Получилось настолько близко, что я даже впечатлён, — признался Анон, немного приоткрывая дверь. — Смотри, я только что закончил предыдущий сеанс, и если ты не коп, я могу принять тебя прямо сейчас.

— Да! — Пинки триумфально подпрыгнула и замерла в воздухе лицом к лицу с недовольным человеком. Глуповато улыбаясь, очень плавно опустилась на землю. — То есть, вперёд, мой добрый человек!

Твайлайт наблюдала в бинокль, как в ответ на выходку Анон покачал головой и завёл розовую пони в дом. И это было последнее, что увидела аликорна, перед тем, как дверь закрылась. Отлипнув от бинокля, она неловко пошевелилась и вскрикнула, когда молния облегающего костюма защемила ей шерсть — Твайлайт сама не понимала, почему она послушалась Пинки и надела костюм, но сейчас внезапно ощутила тревогу из-за того, что подходивший по размеру для земнопони костюм оказался ей чересчур тесен… особенно в некоторых местах.

«Может, мне стоит ограничить себя в сенбургерах?» — подумала Твайлайт, незаметной тёмной тенью вылезая из кустов и по-кошачьи подбираясь к окну гостинной. Не поднимаясь в полный рост, она заглянула внутрь и увидела Пинки Пай, сидящую на потёртом красном диване. Анон тем временем на кухне разливал сидр по двум бокалам для шампанского.

— Что ж, Пинки, — произнёс человек, не отвлекаясь от наполнения бокалов. — Перед тобой договор. В нём подробно описываются все этапы, выполняемые на протяжении сеанса, а также содержится отказ от ответственности. Внимательно прочитай и подпиши оба экземпляра, тогда мы сможем начать. Услуга бесплатная, но у входа стоит банка для необязательных чаевых.

Пинки опустила взгляд на лежащие перед ней листочки. Вместо того, чтобы читать, она тут же схватила со стола перо и подписала договор. Анон вернулся с напитками к дивану, где его дожидалась невинно улыбающаяся и виляющая хвостом Пинки.

— Ты ведь не стала его читать, да?

— И испортить себе сюрприз?! — в поддельном ужасе воскликнула она. Анон вздохнул и поспешил спрятать свой экземпляр договора.

— Как знаешь. Но учти: ты подписала договор! — Человек направился к окну, причём, по случайному совпадению, именно к тому, через которое на него смотрела Твайлайт. Она поспешила прижаться к земле, чтобы не быть замеченной. Послышались звуки задвигаемой шторы. И когда аликорна снова заглянула в окно, то не увидела совершенно ничего, кроме бордовой ткани сразу за стеклом.

Анон вернулся к дивану и сел вплотную к Пинки.

— Что ж, раз с обеспечением конфиденциальности мы закончили, можно начинать сеанс.

Пинки охватил резкой приступ нервозности. Задёрнутые шторы не пропускали ни лучика лунного света, в помещении же категорически не доставало освещения, единственный свет исходил из ароматических свечей, придававших комнате домашние теплоту и уют. Пинки осталась одна на вражеской территории, единственный союзник остался снаружи, и не от кого было ожидать помощи. Анон с лёгкостью заметил нервозность поньки, явно пребывающей в состоянии очень далёком от расслабленного.

— Ты могла бы просто спросить, чем я занимаюсь, а не изображать из себя невесть что.

Анон сидел, спокойно сложив у себя на коленях ладони и ожидая пока Пинки успокоится.

— Но я уже знаю!

— И что же ты знаешь? — передразнил Анон, прекрасно видя её блеф. Это заставило Пинки вскочить, уперевшись всеми четырьмя копытами в диван, и устремить ему в лицо гневный взгляд.

— Ты разбиваешь сердца несчастным кобылам, встречаясь с ними всеми сразу! — возмущение Пинки становилось всё сильнее с каждой фразой. — Даже сейчас ты пытаешься околдовать меня хуманской магией, вонючими свечами и шёлковым халатиком. Но ничего из этого не сработает на мне! — Пинки уселась обратно, совсем по-человечески скрестив передние ноги вокруг груди и отворачиваясь. Но даже при слабом освещении опытный глаз Анона заметил, как на розовом мехе земнопони проступил румянец.

— Так вот как ты меня видишь: сказочным бытовым злодеем. Пинки, я могу заявить со всей серьёзностью: я ни с кем не встречаюсь. По факту, моя деятельность — это, скажем, помогать тем, кто чувствует себя немного… ну не знаю, недолюбленным?.. — Вечериночная пони удивлённо обернулась, выражая недоверие приподнятой бровью. — Думаю, проще показать.

Анон внезапно протянул руку к уху Пинки Пай и сжал его между большим и указательным пальцами. И начал нежно массировать его круговыми движениями подушечек пальцев. Эффект был почти мгновенным: Пинки удивлённо выпрямилась, не успев отдёрнуть голову и тут же обмякла на диване, сражённая внезапным удовольствием.

— Приятно. Супер-пупер приятно.

— В ушах много нервных окончаний, поэтому они очень чувствительные, — объяснял Анон, добавляя другую руку ко второму уху поньки. — Нежно сожми, и начнут вырабатываться эндорфины.

С тем же результатом Анон мог бы разговаривать со стенкой. Глаза земнопони закрылись от наслаждения, голова шумела роем пчёл в состоянии эйфорической радости. Пинки Пай жила достаточно счастливой жизнью, ни в чём себе не отказывая, особенно во вкусной и сладкой еде, но такой вид наслаждения ей был в новинку. А потом удовольствие внезапно кончилось. Пинки удивлённо распахнула глаза, с расстроенной гримасой поворачиваясь к человеку.

— Уже всё?

— Почесушки ушек — да. А раз ты впервые, я могу ознакомить тебя с пробниками остальных частей, которые отсутствуют в сегодняшнем сеансе.

— Пробниками? — Пинки обдумывала предложение, подперев подбородок копытом. — Обожаю пробники!

— Хорошо. Давай-ка мне твои передние копыта.

— Копыта?

Пинки Пай оказалась захвачена врасплох. Анон подтвердил кивком, терпеливо ожидая пока Пинки не выпрямит передние ноги. Анон обхватил их ладонью одной руки, в другой появилась влажная тряпка, которой он начисто протёр сначала одно копыто, затем второе. Пинки захихикала от давно забытых ощущений — словно маленькой кобылке вытерли копыта.

— Будешь целовать мои копытца? — пошутила пони.

— Вообще-то да.

И прежде чем Пинки успела произнести «Что?!», Анон наклонился и по очереди поцеловал каждую стрелку копыта. Розовая пони стала на несколько оттенков пунцовее.

— Нонни, так нельзя! Это разрешается только особенному пони!

— У тебя есть особенный пони?

Пинки замешкалась с ответом.

— Нет… — в итоге тихо созналась она. Анону было непривычно видеть Пинки Пай такой смущённой, с другой стороны он не первый раз работал со смущающимися кобылами.

— Похоже, ты так и не поняла, в чём именно заключается моя деятельность, — Анон осторожно отпустил копыта и уселся прямо, откидываясь спиной на сидушку дивана. — Забирайся на коленки к Нонни, и я всё расскажу, не таясь.

Пинки не сразу решилась перебраться на коленки человека, будучи всё ещё смущённой от признания отсутствия у неё особенного пони (и личной жизни, что уж скрывать). Однако, она не могла игнорировать наличие приятного на ощупь шёлкового халата, прикрывающего его бёдра, и воспоминания об приятных почесушках ушек. В любом случае Анон пока не сделал ничего такого, о чём она могла в дальнейшем пожалеть. Земнопони медленно переползла, укладываясь животом на колени Анона, и её душа чуть не выпрыгнула из тела, когда она ощутила прикосновение руки на своей холке. Анон молчал, рука двигалась ниже по спине, но не заходя далеко.

Когда Пинки была готова продолжать слушать, Анон продолжил:

— Основная идея моей деятельности состоит в том, что я предоставляю некий… интимный опыт тем, кто никогда его не имел или испытывает острую его нехватку. Да, так будет правильно сказать, интимный опыт, без собственно интима, — одной рукой Анон поглаживал спину пони, второй рукой вернулся к почесушкам ушка. Пинки обмякла на его коленях, от Аноне не скрылось, как пони облегчённо выдохнула от его слов. — Не у всех есть возможности найти своего особенного. Некоторые даже боятся подойти к незнакомым пони, особенно если у них есть причины считать, что они недостойны даже разговора. После случайной встречи с мисс Чирли я осознал, что каким бы дружелюбным ни был этот мир, даже здесь пони продолжают иметь дело с одиночеством. Не хочешь перевернуться на спину?

Пинки почти инстинктивно выполнила запрашиваемое, но остановилась. С волнением и ещё большим румянцем на щеках повернулась, чтобы посмотреть в глаза Анона.

— Но так ты увидишь мои…

— Сиськи? — закончил Анон.

— Нонни! Это было грубо!

— Ничего страшного, — не смог не улыбнуться Анон на реакцию пони. — Твоё беспокойство вполне естественное, но я успел повидать разное. Биг Мак бывает очень возбуждён на этом этапе сеанса.

— Ты обслуживаешь и жеребцов?!

— Да, по мере своих сил я стараюсь помогать всем пони, и жеребцам, и кобылами, и старым, и младым. За исключением разве что жеребчиков и кобылочек, даже зло имеет стандарты, — Анон посмотрел на Пинки, которая не могла решиться переворачиваться ей или нет. — Если хочешь, я могу принести полотенце и прикрыть их.

— Нет… — едва слышно ответила Пинки. — Мы ведь друзья, я тебе доверяю.

— Всё равно я даже не буду смотреть в их сторону.

Получив обещание, Пинки перевернулась на коленях Анона, обнажив свой беззащитный животик. Живот был пухленьким, как и полагается быть у пони, которая проводит целые дни среди выпечки и сладостей. Подняв голову, она увидела ободряющую улыбку у Анона. В ответ она отзеркалила радостную улыбку и уже полностью вытянула задние ноги. Рука сразу же легла на пушистый животик и принялась поглаживать круговыми движениями. Пинки пришлось задержать дыхание, чтобы не начать издавать неприличные стоны.

— Не сдерживайся, — подначивал Анон. — Тут некому увидеть, здесь только ты и я. Наслаждайся моментом.

Пинки выдохнула и гортанно засмеялась, чувствуя как всё напряжение уходит вместе со смехом. Она никогда не чувствовала себя настолько уязвимой и незащищённой. Анон мог сделать с ней всё что угодно, даже множество нехороших вещей, но ему оказалось достаточно лишь гладить её животик, его движения оказались приятными и успокаивающими. Исчезли последние подозрения о странном поведении человека, шатающемся возле её пекарни. Исчезла и мысль, что Анон разбивает сердца множеству кобыл, встречаясь с ними одновременно. Единственное, что занимало все мысли Пинки Пай — это как долго ей разрешат оставаться здесь, на коленях у Анона и с его восхитительной рукой. Она надеялась, что навсегда.

— Клиенты иногда просят сделать для них всякое. Бигмак просит погладить живот, Бон Бон просит испечь вместе с ней пирог, а один фиолетовый единорог и вовсе просит послушать его бредовые россказни о свержении Селестии. Но самая странная, это, пожалуй, Лира, которая, чёрт её бы побрал, обожает сосать мои пальцы. Видите ли, так она словно возвращается в детство.

Анон не особо беспокоился о конфиденциальности предыдущих клиентов, называя даже их имена, потому что судя по вывалившимуся языку и закатившимися глазами Пинки Пай находилась где-то между шестым и седьмым небом. Что в одно ухо влетело, что в другое вылетело.

— Некоторые даже просят называть их особыми именами. Как они хотели бы, чтобы их называли близкие, но слишком стесняются попросить.

Кажется, это привлекло улетевшее было куда-то в далёкие дали внимание Пинки, она выжидающе глядела на Анона, стыдливо постукивая передние копытца друг об друга. набираясь решимости сказать.

— Нонни?.. — она избегала прямого взгляда. — Ты можешь называть меня особыми именем? Ну, только во время сеансов?

— И каким именем я могу тебя называть?

— Когда… я была маленькой кобылкой, Гренни Пай часто называла меня… Свити Пай

, — голос был настолько тих, словно Пинки Пай надеялась, что Анон не расслышит. — Она дала подобные прозвища всем моим сёстрам. Но я не слышала её голоса очень давно. Ты — не она, но не думаю, что она бы была против, назови ты меня этим именем, — Пинки удивлялась самой себе, насколько открыто и непринуждённо рассказывала о себе нечто столь личное.

— Похоже, твоя Гренни — замечательная леди. Мне кажется, что ты должна быть благодарна, что вырастила из тебя такую беззаботную и весёлую кобылу, как ты… Свити Пай.

Глаза Пинки Пай совершенно внезапно для неё собой наполнились слезами. Услышать эти слова было словно открыть банку любимого печенья и обнаружить что на донышке осталось ещё одно, хотя ты думала, что банка давно пустая. Поддавшись порыву, Пинки Пай прыгнула в объятия человеку, обхватывая его передними ногами и прижимаясь щекою к его щеке.

Впервые после начала текущего сеанса Анон почувствовал себя смущённым. Он был ошеломлён, насколько ценным оказался такой маленький жест.

— Спасибо, Нонни… Спасибо! — благодарила Пинки сквозь текущие слезы и сопение.

— Вот этим я и занимаюсь, — тихо сказал Анон, успокаивающе поглаживая розовую спинку.

Где-то из глубины дымохода донёсся звук рвущейся верёвки, кобылий вскрик и стук вываливающихся из камина поленьев, на которые обрушилось что-то тяжёлое. Анон и Пинки Пай испуганно прижались друг к другу, но в следующую секунду узнали ворочающуюся среди пепла фигуру.

— Твайлайт? — первым нарушил тишину Анон.

Покачиваясь, Твайлайт поднялась на копыта и, разогнав летающих вокруг головы птичек, повернулась в сторону Анона. Придя в себя, она полностью окрасилась в пунцовый оттенок, и было от чего: сексуальный шёлковый халатик на Аноне и сидящая у него на коленях Пинки Пай, уже заведённая и тоже покрасневшая.

— Почему ты в ниндзя-костюме лазаешь по моему дымоходу?

— Да, Твайлайт, почему?! — присоединилась к обвинению Пинки Пай. — Разве ты не знаешь, что не должна шпионить за другими?

Твайлайт застыла, не ожидая такой подставы от друга.

— Да ты… — Твайлайт чуть не ввернула крепкого словца, но решила придерживаться нормативной лексики. — Пинки сама втянула меня в авантюру и заставила шпионить за тобой. Когда она зашла внутрь, я больше не смогла видеть, чем вы вдвоём занимаетесь. Потом я услышала подозрительные звуки, захотела узнать, но ни одно из окон не дало хорошего обзора. Тогда я забралась на крышу с помощью крюка-кошки и решила, что смогу спуститься по дымоходу достаточно, чтобы увидеть всё лично. Но, возможно, я слишком часто наседала на сенбургеры и…

Лицо Твайлайт становилось всё краснее и краснее, а крылья за её спиной медленно раскрывались. Она словно выигрывала время, заговаривая злодею зубы, чтобы броситься бежать отсюда с единственным шансом на успех.

Анон щёлкнул пальцами, прерывая поток бредней.

— Я верю, что ты неплохо провела время, но у меня сейчас игривое настроение, а я как раз собирался ознакомить Пинки Пай с этапом обнимашек. Хочешь присоединиться? — прямо спросил Анон. Твайлайт стояла в центре гостинной, вся перепачканная в саже. Опустила взгляд на скрещённые передние ноги.

— Но я грязная, — тихо попыталась откосить она.

— Иди сюда, яйцеголовая книгочейка.

— Я не яйцеголовая… — надулась аликорна. Но тем не менее рысью подбежала к ним двоим и прижалась к Анону со стороны свободного бока. Мужчина оказался зажат между двумя разумными, совершеннолетними и красивыми кобылами. Видела бы сейчас его мама…

— Итак, — начала говорить Пинки Пай, когда все расселись с комфортом. — Как ты называешь свою деятельность?

— Мне нравится думать о себе как о обнимашке-потаскушке, — ответил Анон, немного гордясь самоназванием.

— Обнимашка-потаскушка? — переспросила Твайлайт. — Ты не выглядишь потасканным.

— В другом значении слова, Твай, — Анон сделал бы фейспалм, не будь его руки заняты двумя кобылами. — Долго объяснять терминологию, просто знай, что я — один из потаскушек.

— Что насчёт оплаты? — Твайлайт чувствовала себя неловко, что заговорила об этом несколько рано, не дождавшись конца сеанса. — Ты выполняешь общественно важную услугу, было бы обидно, останься ты без должной компенсации на всю ту радость, что ты доставляешь пони и не требуя взамен обязательств.

— Вот именно поэтому я — обнимашка-потаскушка, — Анон бупнул носик Твайлайт, та мгновенно покраснела и левитацией убрала палец со своего носа. — Проститутки занимаются этим ради денег, потаскухи — ради собственного удовольствия! — человек выдержал паузу. — Но у входа стоит банка для необязательных чаевых.