Подсолнух

Глава 7

После всех откровений под покровом ночи Сансет никак не могла уснуть, раздумывая, как ей теперь поступить. Почти сразу, как она оказалась в своей комнате, ей пришло сообщение от Снейлса:

“Я буду рад любому твоему решению. Спокойной ночи)”

Теперь уже не получится всё пустить на самотёк и сделать вид, что ничего не произошло. Паренёк однозначно понял, что она к нему неровно дышит, и теперь нужно было что-то предпринять. Если, конечно, она снова не струсит и не станет избегать его.

И у Сансет была вполне веская причина бояться этой совсем новой для неё близости. Снейлс никогда не был в отношениях и наверняка понятия не имел ни о том, какие сложности их ждут, ни о том, насколько больно бывает расставаться. Вряд ли у наивного юноши  было хоть какое-то представление о том, что их ждёт, если Сансет вступит в отношения, сомневаясь в своих чувствах к нему. Даже если он считает , что примет любой исход, сама Сансет не была в этом так уверена. Поддаться эмоциям, а затем пожалеть — в этом вся она, и за всю жизнь это не раз доставляло ей множество неприятностей.

К тому же существовал ещё один вопрос, который так сильно беспокоил. Как далеко Снейлс готов зайти, потакая её желаниям? Если даже обычные просьбы он выполнял с особым рвением, то что уж говорить о чём-то более личном.

В конечном итоге Сансет уснула, снова так и не определившись ни с чем. И из-за того, что её мысли полностью занимал зеленоволосый паренёк, не было ничего удивительного в том, что она увидела его во сне.

Её до сих пор не отпускала жажда его прикосновений, и она раз за разом вспоминала их объятия. Они настолько отпечатались в мозгу девушки, что осуществились в её сне вплоть до мельчайших ощущений, будь то тепло тела или запах одеколона. Снейлс что-то говорил ей, но смысл его слов совершенно ускользал от неё, да это и не было важно. Сансет наслаждалась мягким тембром его голоса, что звучал у самого уха, и она чувствовала, как от его дыхания подрагивают волосы, отчего по спине пробежала волна мурашек. Не успев опомниться, девушка обнаружила, что губы паренька уже вовсю блуждают по её шее, мягко лаская кожу. О подобных прикосновениях она могла лишь мечтать, ведь реальный Снейлс слишком труслив и нерешителен, чтобы отважиться на такое.

И было вдвойне обидно просыпаться посреди такого приятного и чувственного сна. Образ милого паренька растворился в пелене грёз, и осталось лишь сладкое тягучее ощущение внизу живота от нереализованного желания.

Сонно прихорашиваясь, Сансет в который раз пообещала себе выспаться позже, прекрасно понимая, что с большей вероятностью соврала сама себе.

Перед тем как пойти на уроки, она пролистала вчерашние диалоги в мессенджере и наткнулась на сообщение от Эпплджек с контактами Рэрити. Вспомнив, что обещала ей написать, Сансет неохотно добавила себе контакт и в нерешительности замерла на окошке с набором сообщения.

Она понятия не имела, с чего начать своё извинение. Рэрити всегда казалась ей гордой и обидчивой особой, в общении с которой стоило бы тщательнее подбирать слова, так как она могла воспринять сказанное близко к сердцу.

Несколько раз девушка набирала огромные тексты, но так и не смогла ни один из них отправить, так как каждый он казался ей либо чересчур грубым, либо снисходительным. Так и не придумав ничего дельного, Сансет написала ей обычное “Привет”. Ответ от Рэрити пришёл довольно быстро:

“Привет, это ты, Сансет? Как насчёт того, чтобы встретиться после уроков? Надо поговорить”.

“Да, конечно. Куда подойти?”

“Приходи в драмкружок, я буду там”.

До конца дня Сансет могла вздохнуть свободно. По крайней мере, до того, как она отправится на встречу с модельершей. После уроков девушка, как обычно, хотела подождать назначенного времени в музыкальном классе, но до поворота туда так и не дошла.

Когда Сансет проходила мимо распахнутой двери одного из классов, ей показалось, что промелькнул знакомый силуэт. Затормозив, она сделала пару шагов назад, заглянула внутрь и остановилась как вкопанная — там стояли Флаттершай и Дискорд и, казалось, не замечали ничего вокруг, полностью поглощённые страстным поцелуем. Сансет была настолько поражена, что не сразу смогла оторвать взгляд от этого зрелища. Она никак не могла поверить тому, что видит.

Флаттершай и… Дискорд? Этот старый хамоватый учитель? Да что здесь вообще происходит? И самое главное, нормально ли это для Флаттершай? Судя по тому, что она никуда не убегает, ей очень даже нравится.

Услышав чьи-то шаги в коридоре, девушка испуганно обернулась — из-за угла вышла директриса, направляясь прямо к ней. В голове Сансет промелькнуло сразу несколько вариантов развития событий. Можно было не вмешиваться, тогда Селестия застукает парочку, и явно не будет этому рада. Но тогда Флаттершай заметит её здесь и подумает, что это именно она натравила на них директрису. Можно, конечно, вмешаться и попробовать отвлечь её, и тогда Флаттершай поймёт, что она оказалась здесь случайно, но как её отвлечь?

— Давно не виделись, Сансет Шиммер, — сказала Селестия, подходя к Сансет. — Всё в порядке?

— Да, всё путём, — нервно ответила она, стараясь успокоиться, но её голос предательски дрогнул.

Директриса остановилась и обеспокоенно посмотрела на Сансет. В такие моменты той особенно сильно казалось, что Селестия видит её насквозь. К счастью, директриса остановилась спиной к дверному проёму, так что не могла заметить сладкую парочку, зато сама Сансет всё ещё их видела.

“Да отлипните вы уже друг от друга!” — с отчаянием подумала она.

— Правда? — переспросила Селестия, слегка наклонившись к девушке. — Выглядишь взволнованной. Что-то случилось?

Сансет напрягла всю свою фантазию, чтобы выдумать наиболее подходящую причину своего волнения. Флаттершай обожает животных и не раз приносила их в школу. И чаще всего она приносила…

— Птица! — воскликнула она достаточно громко, чтобы Дискорд и Флаттершай обратили на неё внимание. — Птица в коридоре!

Сладкая парочка отскочила друг от друга, заметив наконец Селестию. Раскрасневшаяся Флаттершай осторожно прокралась к двери, бесшумно выходя из класса так, чтобы не попасть директрисе на глаза.

— Это была уличная птица, или её принёс кто-то из учеников? — строго спросила Селестия.

— Извините, директор Селестия, — вмешалась Флаттершай. Она выглядела крайне смущённой и боялась взглянуть на учителя. — Это моя птица.

Сансет перевела на неё крайне удивлённый взгляд. Она совершенно не ожидала, что тихоня подыграет её маленькой лжи да ещё и возьмёт на себя всю вину.

— В нашу школу запрещено приносить животных. — Директриса выпрямилась во весь рост и упёрла руки в бока. К счастью, она не сильно злилась, но и не была в восторге от того, что услышала. — Постарайтесь её поймать как можно быстрее, иначе мне придётся вызвать службу отлова.

— Да, конечно, — заверила её Флаттершай, виновато опустив голову. — Пожалуйста, извините.

Удовлетворённо кивнув, Селестия развернулась и вошла в класс, из которого так виртуозно просочилась в коридор тихоня.

— Дискорд, ты ещё не ушёл? Надо поговорить, — сказала она и закрыла за собой дверь.

Несколько секунд Сансет и Флаттершай стояли перед закрытыми дверями класса в полной тишине. Шок от произошедшего всё ещё не желал отступать. В голове не укладывался тот факт, что кто-то мог питать искреннюю симпатию к такому человеку, как Дискорд, а то, каким образом они вообще сумели найти общий язык в прямом и переносном смысле — вообще было за гранью её понимания.

— Что это было? — произнесла она наконец, пытаясь отойти от потрясения.

Флаттершай робко взглянула на неё из-под розовой чёлки.

— Ты всё видела, да? — тихо спросила она.

— Знаешь, я бы предпочла это развидеть, — честно призналась Сансет.

Дискорд и Флаттершай… Пожалуй, по странности эта пара переплюнула даже их неоднозначный союз со Снейлсом.

Решив более не задерживаться, они направились вглубь коридора, подальше от класса, в котором остались учителя.

— Спасибо, что не выдала меня, — шепнула Флаттершай.

— Вам бы следовало уединиться где-нибудь подальше от школы. Вы же едва не попались, — прошипела она в ответ.

— Знаю. — Скромница тяжело вздохнула, и Сансет с опаской покосилась в её сторону. Девушке показалось, что она что-то недоговаривает. Почти всегда отношения при такой огромной разнице в возрасте вызывают беспокойство, и очень часто не на пустом месте.

— Флаттершай. — Она остановилась, заставив спутницу затормозить рядом с ней. — Он же не заставляет тебя.. насильно? — спросила Сансет как можно мягче.

Та испуганно всплеснула руками.

— Нет! Что ты, Сансет! Нет, конечно. У нас прекрасные отношения.

Её щёки вновь заалели, и Сансет заметила, что уголки её губ дрогнули в едва заметной улыбке.

— Тогда… всё в порядке? — уточнила она на всякий случай.

— Да, — кивнула Флаттершай. — Но спасибо, что спросила.

Сансет ещё раз окинула её оценивающим взглядом. Флаттершай была определённо не из тех, кто умел за себя постоять. Но, как показала практика, она с готовностью кидалась на помощь близким, если того требовала ситуация. Обманывала ли она себя или действительно состояла в близких отношениях с Дискордом?

— Но… — Сансет сжала кулаки. Флаттершай не была её подругой, но мысль о том, что ей кто-то мог причинять боль, подобно тому, как сама Сансет не так давно поступала со Снейлсом, обжигала душу. — Если он заставляет тебя, скажи — и он вылетит в два счёта, как бы сильно за него ни держалась Селестия, — произнесла она с угрожающей серьёзностью в голосе.

В глазах тихони промелькнул ужас. Она кинулась на грудь Сансет, цепляясь за ворот её куртки.

— Правда, всё нормально, не стоит его выгонять, пожалуйста, — взмолилась Флаттершай. — Мы очень любим друг друга, просто иногда нам так трудно удержаться. — Она с отчаянием заглянула в лицо девушки.

— Всё хорошо, Флаттершай, — поспешила её успокоить Сансет, осторожно, но настойчиво высвобождая свою куртку из её рук. — Я ничего не сделаю, пока ты сама не попросишь меня об этом.

Услышав это, Флаттершай с облегчением выдохнула.

— Божечки, спасибо. — Она смущённо отступила от Сансет,  понимая, что слишком бурно отреагировала. — Не пугай меня так больше… Кстати, ты же сейчас будешь ждать Рэрити?

— Да, у неё ещё пара уроков, — кивнула Сансет и оглянулась на двери музыкального класса, где изначально планировала встретить Снейлса.

— Можешь подождать её в драмкружке, обычно после занятий мы собираемся там, — предложила Флаттершай, указывая взглядом на лестницу, ведущую на верхний этаж, где располагался театральный класс.

Сансет задумчиво потёрла подбородок. Рэрити ничего не говорила насчёт того, с чем она помогает на данный момент, а список, составленный Эпплджек, оказался малоинформативен

— Вы ставите пьесу? — неуверенно произнесла она.

— Да, “Ромео и Джульетту”, — подтвердила Флаттершай. — Но играют только младшие классы, а нам достались костюмы и декорации для их выступления.

Пьеса “Ромео и Джульетта” казалась достаточно банальной вещью для дня Святого Валентина, но Сансет не помнила, чтобы её хоть раз разыгрывали за последние три года. Она не имела ничего против самого произведения, но и особой любви к нему никогда не питала. Оно лишний раз напоминало ей, к каким катастрофическим последствиям может привести любовь.

— Вам нужна какая-нибудь помощь? — спросила Сансет, снова чувствуя себя не в своей тарелке, нагло навязываясь в уже состоявшийся коллектив.

Флаттершай улыбнулась.

— О, нам всегда нужна помощь, — с готовностью ответила она. — У нас работы непочатый край, а выступление уже послезавтра.

Выходит, всё идёт не настолько гладко? Почему же тогда об этом становится известно почти в самый последний момент?

— А почему не позовёте остальных девчонок?

— У Рэйнбоу тренировки, а у Эпплджек и так много работы на ферме. — Флаттершай тяжело вздохнула. — Пинки впопыхах доделывает печенье и готовит всё остальное к празднику. Вот и выходит, что пьесу помогаем ставить только мы с Рэрити. Ребята из кружка подбирали актёров на роли и писали сценарий, а сейчас заняты на репетициях.

— Значит, все уже и так при деле? — Ледяная волна осознания накрыла её, отчего плечи девушки бессильно опустились. — А… как же я? — растерянно спросила Сансет.

Флаттершай подняла на неё удивлённый взгляд.

— А ты правда хочешь помочь?

— Да, — ответила девушка. Она решила не ходить вокруг да около и сразу извиниться перед тихоней, до которой, по словам Снейлса, довольно тяжело достучаться с первого раза. — После ухода Твайлайт я довольно грубо обошлась с вами. — Сансет непроизвольно покраснела, вспомнив какую сцену устроила в кафетерии. — Со Снейлсом я обошлась ещё хуже, но мы уже решили эту проблему, — торопливо добавила она, заметив странный блеск в глазах Флаттершай. — Я хочу сказать, я была неправа. Прости меня за это.

Последние слова так и повисли в тишине коридора. Казалось, тихоня немигающим взглядом смотрела ей прямо в душу, отчего у Сансет пробежал мороз по коже.

— Да, — наконец произнесла Флаттершай, всё ещё пристально глядя на девушку. — Да, всё в порядке, — повторила она, и хотя уголки её губ дрогнули в едва заметной улыбке, было совершенно непонятно, она это всерьёз или сейчас снова попытается ударить Сансет.

— В порядке? — тихо переспросила та,  готовая в любой момент среагировать на малейшее движение в её сторону. Ещё никогда её так не пугала обманчивая безобидность тихони, как сейчас.

— Я совершенно не злопамятный человек и готова простить тебя, — произнесла Флаттершай каким-то странным надломленным тоном. — Но если я ещё раз увижу, как ты задираешь Снейлса…

Сансет побледнела от ужаса, даже не дослушав её слова.

— Ладно-ладно, я поняла, — прервала она её наводящую жуть тираду. — Снейлс неприкосновенен. Снейлса обижать нельзя. — Сансет подняла руки, показывая свою полную обезоруженность. — Не хочу знать, что мне будет, если я рискну нарушить это правило.

Удовлетворённая её реакцией, Флаттершай тепло улыбнулась, как ни в чём не бывало.

— Вот и отличненько, — промурлыкала она и пошла дальше по коридору.

Сансет так и осталась стоять на месте с бешено колотящимся от подскочившего адреналина сердцем, пытаясь прийти в себя. Она привыкла, что Флаттершай никогда не даёт ей отпор и не ожидала от неё никакой угрозы. Все её прежние представления о ней рухнули в одно мгновение. В одно очень страшное мгновение, когда девушка покусилась на её дорогого подопечного.

— Сансет, — вновь подала голос тихоня, и девушка непроизвольно вздрогнула, услышав своё имя. — Раз уж мы об этом заговорили… Как ты на самом деле относишься к Снейлсу?

Что-то подсказывало ей, что в разговоре с Флаттершай тема о Снейлсе рано или поздно неизбежно всплыла бы в том или ином виде. И ей не особо хотелось обсуждать его, а тем более, свои чувства к нему.

— Мы друзья, — просто ответила Сансет и почти не соврала. Их отношения действительно были дружескими, и это подтверждал сам Снейлс.

Флаттершай вопросительно склонила голову.

— Ничего не изменилось?

— Изменилось, — нехотя признала она. Поймав подозрительный взгляд Флаттершай, она тут же добавила: — В лучшую сторону, если ты об этом.

Нагнав её, Сансет пошла рядом с ней, стараясь не отставать. Было грубо сейчас просто уйти, заявив, что у неё нет никакого желания отвечать на глупые вопросы, и тем самым упасть в глазах Флаттершай ещё ниже.

— А ты знаешь, почему он так к тебе относится? — тихо спросила она.

Девушка сделала вид, что не понимает, о чём идёт речь.

— Относится как?

Тихоня нахмурилась.

— Верит, что ты хороший человек, — с видимым усилием произнесла она, наверняка не согласная с этой характеристикой.

— Разве у этого есть причина? — удивилась Сансет. За всё то время, что знала Снейлса, она пыталась выяснить истинную природу его чувств к ней, но ни к чему в итоге так и не пришла.

— У любой привязанности есть причина, что к этому подтолкнула, — объяснила Флаттершай так, будто разжёвывала очевидную вещь.

Что же это за причина такая, которую Сансет так и не сумела разгадать? И главное, почему она вообще завела об этом разговор?

— Я всё ещё не понимаю, к чему ты клонишь, — сдалась Сансет.

Они снова остановились посреди коридора.

— Помнишь мальчика с аллергией? — вдруг спросила Флаттершай.

Что-то тяжёлым эхом отдалось в душе Сансет.

Да, она прекрасно его помнила. Она очень не любила вспоминать этот случай и каждый раз задвигала это воспоминание в дальние закоулки памяти, чтобы лишний раз не расстраиваться.

Девушка встретила его три года назад у футбольного поля. Мальчишку укусила пчела, и он был до ужаса отёкшим, когда она на него наткнулась. Сансет попыталась отвести его в медпункт, но по пути он потерял сознание и почти не дышал. Она тогда сильно пожалела, что не имела в человеческой форме такой широкой понячьей спины, и тащила его на себе остаток пути как могла. Так и не увидев его больше в школе после этого случая, она решила, что мальчик погиб, несмотря на все её усилия.

— Помню, — с горечью произнесла Сансет. — Я не видела его с тех пор.

Флаттершай вдруг улыбнулась, обойдя её вокруг.

— Напротив, ты видишь его каждый день.

Сансет со скептическим видом подняла бровь.

— Ты хочешь сказать, этот мальчик и есть Снейлс? Но я бы его сразу узнала, если бы это был он.

— У него ведь было распухшее лицо, когда ты его нашла? — уточнила Флаттершай.

— Да, потому что пчела ужалила его прямо в лицо, — ответила Сансет, и вдруг на неё нахлынуло осознание.

За давностью она уже не помнила, как выглядел мальчик, но именно тогда через какое-то время за ней хвостиком стали ходить Снипс и Снейлс, восхищаясь ею без всякой причины.

— Тогда неудивительно, что ты его не узнала, — задумчиво произнесла Флаттершай.

Если всерьёз над этим задуматься, то многое встаёт на свои места. Этот случай не мог попасть в школьный архив, так как в нём не хранятся медицинские карты учеников, а значит, Сансет искала совершенно не в том месте. Ну или ей действительно следовало нормально поговорить с парнем, не пытаясь на него давить.

— Это действительно был Снейлс? — всё ещё до конца не веря в сказанное, пробормотала она.

— Я лично навещала его в больнице и могу подтвердить, что это был он, — сказала тихоня. — А ещё он очень много расспрашивал о том, кто ему помог, так что Снейлс быстро выяснил, что спасла его именно ты.

Как же так получается, что уже дважды Сансет оказалась в нужное время в нужном месте, чтобы уберечь его? От таких совпадений голова шла кругом.

— Я всё это время была уверена, что не спасла его, — призналась девушка. — И сам Снейлс никогда не говорил со мной об этом.

Она озадаченно взглянула на Флаттершай, но та лишь развела руками.

— Возможно, он считал, что в этом нет нужды, — предположила та. — Или очень боится навязываться.

— И при этом постоянно ходит за мной повсюду, — возразила ей девушка.

— Тебя это напрягает? — спросила тихоня.

Раньше, наверное, Сансет ответила бы ей утвердительно, но за последние несколько дней её чувства, можно сказать, перевернулись с ног на голову. Теперь ей хотелось поскорее увидеться с юношей, услышать его голос, что заставлял её сердце биться чаще. Поскорее снова ощутить эти тёплые объятия, которых могло бы никогда не случиться, если бы она в нужный момент не оказалась рядом.

— Нет, — уверенно произнесла Сансет, чувствуя, как её глаза заметно увлажнились. — Больше нет.

— Сансет, всё нормально? — участливо спросила Флаттершай, положив руку на её плечо.

— Да, — ответила та и моргнула несколько раз, чтобы отогнать непрошенные слёзы. — Просто я очень рада, что он выжил.

Непрошенное признание непроизвольно вылетело из её уст, прежде чем она успела об этом подумать. На какой-то миг ей показалось, что Флаттершай скажет что-то едкое и колкое на правах вечнооберегающей “старшей сестрёнки”, но вместо этого она получила невнятный задумчивый ответ.

— Выходит, он всё-таки был прав…

— Что? — переспросила Сансет, мгновенно придя в себя.

Не то чтобы её сильно волновало мнение тихони. По большей части она была раздражающе правильной, и её внезапное вмешательство обычно ломало все планы. Но по какой-то причине так сложилось, что именно Флаттершай была тем единственным человеком, который по-настоящему заботился о Снейлсе. В её же интересах помириться с ней, если она хочет быть по-настоящему ближе к Снейлсу.

— Что ты хороший человек, — сказала Флаттершай.

В её голосе уже не было прежнего напряжения, но Сансет чувствовала, что она всё равно не до конца открыта к примирению.

— А ты как считаешь? — осторожно спросила девушка и тут же заметила, что та вновь спряталась за чёлку.

— Я не знаю, — тихо ответила она, убирая руку.

Она произнесла это с некоторой отстранённостью, отчего  Сансет вновь ощутила подступающий холод. Что же, другого ответа она и не ожидала. Вряд ли Флаттершай напрямую признала бы неприязнь к ней, а врать она не любила.

— Я понимаю, — устало сказала Сансет. За последнее время слишком уж часто ей приходилось извиняться, и это порядком надоело. — Сделанного не воротишь, но я стараюсь быть лучше.

— Я верю, что ты идёшь в правильном направлении, — неожиданно мягко произнесла Флаттершай. Но девушка не успела этому удивиться, как скромница вдруг развернулась и засеменила обратно. — Иди пока без меня, а я чуть позже к вам присоединюсь.

Сансет растерянно посмотрела ей вслед. Неужели она решила вернуться обратно в класс к Дискорду?

Следовало бы всё-таки дойти до музыкального класса и подождать там Снейлса, но  Сансет захотела найти его сама. Она в любом случае должна была наткнуться на него в коридоре, но по какой-то причине его до сих пор не было. Интересно, что же его так задержало?

Обойдя весь этаж и нигде его не обнаружив, она вспомнила, что он может быть на футбольном поле, и поспешила туда.

Их вчерашний разговор всё никак не шёл у неё из головы.

“Я по-прежнему готов сделать для тебя всё что угодно”, — сказал он ей. Соблазн воспользоваться такой возможностью был слишком велик, но она боялась снова ранить его.

Думая об этом, Сансет вдруг осознала, что впервые ей настолько сильно хочется о ком-то заботиться. Это было так глупо, влюбиться в человека, которого никогда не подумала бы рассматривать как своего парня. Наверное, она даже немного стыдилась собственного нежного отношения к нему, вопреки здравому смыслу,оттого было крайне сложно признаться, даже себе самой, что одно его существование теперь заставляет её чувствовать себя уязвимой.

Да, именно уязвимой. Эту тонкую нить доверия, что они выстроили за сравнительно недавний срок, было крайне легко оборвать, как ей казалось. Он следовал за ней по пятам и выполнял любые её прихоти; поддерживал, даже когда, казалось бы, все от неё отвернулись; в конце концов, стал демоном вместе с ней, когда Сансет, поддавшись эмоциям, едва всё не разрушила. Верный друг и союзник. Теперь он самая большая её слабость. Но почему было так непросто довериться ему окончательно?

Едва заметив издалека зелёную шевелюру, Сансет почувствовала, как её сердце в трепетном волнении забилось в груди.

Снейлс стоял на трибуне рядом со Снипсом, и они о чём-то ожесточённо спорили. К счастью, никого больше рядом не было, и Сансет порадовалась, что никто не видит, как эти двое в очередной раз ссорятся из-за неё.

— Ты вообще понимаешь, что ты несёшь? — услышала она голос Снипса.

— Что мне ещё сделать, чтобы ты мне поверил? — устало спросил Снейлс.

— Разуть глаза и понять, что тебя надурили! — потерял терпение рыжий парень.

— Никто меня не надурил!

— Правильно, потому что ты сам себя надурил и не хочешь этого замечать!

Снипс демонстративно накинул сумку на плечо, собираясь уходить, как вдруг заметил поднимающуюся на трибуну Сансет.

— Мы же уже обсуждали это… — прошипел Снейлс, оборачиваясь вслед за ним, и замолчал на полуслове.

— Я больше не хочу участвовать в ваших игрищах, — сердито произнёс Снипс.

Девушка взглянула на него сверху вниз. Отчасти она всегда нейтрально относилась к Снипсу и, по-большому счёту, ей было всё равно, есть он или нет. С другой стороны, было искренне жаль, что всё так обернулось и её Подсолнух потерял доверие верного друга.

— Неужели ты настолько сильно меня презираешь? — спросила она без особой надежды на то, что ей удастся хоть чем-то помочь в этой ситуации.

В её голосе не было ни намёка на злобу или раздражение, но отчего-то Снипс вновь нахмурил брови.

— Снова пытаешься запудрить мне мозги?

— Вовсе нет, — спокойно пожала плечами Сансет, понимая, что в любом случае он будет так себя вести, что бы она ему ни сказала. — Есть ли вообще хоть какая-то альтернатива тому, что ты предлагаешь?

— Какая тут может быть альтернатива, — огрызнулся рыжий паренёк.

Сансет перевела взгляд на своего Подсолнуха. Он выглядел довольно подавленным и старательно отводил от неё потухший взгляд. Их затянувшаяся ссора вызывала всё больше беспокойства, и ей хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось и не тянуло из него силы.

— Так может, проблема и не в Снейлсе? — осторожно предположила она.

— Конечно, ведь ты его огромная проблема, — пренебрежительно фыркнул Снипс.

— Нет, не проблема! — тут же отозвался Снейлс, с укором уставившись на бывшего друга.

Понимая, что разговор в очередной раз зашёл в тупик, она потёрла переносицу, лихорадочно соображая, что ещё можно предпринять.

— В таком случае я не перестану быть его проблемой, даже если мы прекратим общаться, — терпеливо произнесла Сансет. — Да, я натворила дел, много раз эксплуатировала вас обоих, но я всё ещё ищу решение, как можно всё исправить. В конце-концов, я могу извиниться, если это для тебя важно.

Он покосился на Снейлса, всё ещё выжидательно наблюдающего за их диалогом.

— Извинения тут не помогут.

— Тогда что тебе ещё нужно? — не выдержала Сансет.

— Просто исчезни! — отмахнулся от неё Снипс. Он проскользнул мимо девушки и соскочил с трибуны через несколько ступеней, окончательно уходя с футбольного поля.

— Легко сказать, — буркнула ему вслед Сансет.

Даже с девочками было гораздо проще договориться, а с каким-то Снипсом, который все эти три года болтался рядом с ней, простые переговоры вообще ни к чему не привели.

Повернувшись к Снейлсу, она тяжело вздохнула.

— Прости, что вмешалась. Мне кажется, это длится слишком долго.

Он всё с тем же мрачным видом понимающе кивнул.

— И у меня совершенно нет идей, как с ним можно договориться. Такое ощущение, что мы топчемся на месте.

— Я могу чем-то помочь? — участливо спросила Сансет.

На мгновение ей показалось, что она сказала что-то не то, потому как его лиц немедленно вспыхнуло ярким румянцем так, что покраснели даже мочки ушей.

— Да. Нет, — Он выглядел крайне удивлённым, но быстро взял себя в руки. — Я хотел сказать, если бы знал, то давно попросил бы помощи. Но вряд ли ты сможешь сейчас на что-то повлиять.

— Да, я заметила, — растерянно произнесла Сансет, теряясь в догадках, что это только что было. Однако надолго на этом зацикливаться не стала. Была ещё куча дел, и она хотела приступить к ним как можно раньше, особенно если предполагалась работа вместе со Снейлсом. Как ни крути, ей нравилось проводить с ним время, даже таким своеобразным способом, как искупление своих грехов. — Мы с Рэрити встречаемся сегодня в драмкружке. Хочешь подождать её со мной?

— Драмкружок? — улыбнулся Снейлс. Он удивительно быстро вернулся к хорошему настроению, и это не могло не радовать. — Это где пьесу на день Святого Валентина сейчас будут репетировать?

— Да, — кивнула Сансет, спускаясь вместе с ним с трибуны. — Так ты в курсе, что это за пьеса?

— Я очень хотел попробоваться на какую-нибудь роль, но не успел, — развёл руками Снейлс. — Всегда мечтал хоть раз выступить на сцене, но эти роли так быстро разобрали.

Если вспомнить, чем они занимались последние несколько дней, то не удивительно, что он ничего не успел. Почти всё своё свободное время её Подсолнух провёл рядом с ней.  Это безумно расстраивало её, но вместе с тем восхищало, что он пожертвовал чем-то ради того, чтобы просто поддержать её.

Вернувшись обратно в школу, они направились на верхний этаж, где Сансет условилась встретиться с Флаттершай и Рэрити.

— Для роли в пьесе мало иметь смазливую внешность, нужно ещё заучивать тонну текста и убедительно играть. Наверное, это даже хорошо, что ты не попал туда, — попыталась утешить его Сансет.

Скорее всего, для отличника, вроде Снейлса, совсем не проблема выучить рифмованный текст, и её слова прозвучали не совсем убедительно, но ей хотелось, чтобы ему не было так обидно за упущенный шанс. Однако в ответ она получила совсем не ту реакцию, что ожидала.

— Смазливую? — смущённо переспросил Снейлс, остановившись посреди лестницы.

— Хм? — Девушка обернулась и снова встретилась с изумлённым взглядом паренька.

— Ты считаешь меня красивым? — робко спросил он, и только тогда до Сансет дошло, что из всего, что она сказала, он услышал лишь то, что она мимоходом хорошо отозвалась о его внешности.

Нельзя было сказать, что его любопытство поставило её в тупик. В любой момент можно сделать вид, что вопрос её разозлил или вообще отшутиться, так что это не особо волновало её. Что действительно беспокоило, так это то, с какой лёгкостью из её уст вылетают подобные откровения, а она этого совершенно не замечает.

— Я бы соврала, если бы сказала, что это не так, — честно ответила Сансет, чувствуя как загораются её щёки, отчего она поспешила отвернуться, продолжая подниматься по лестнице.

— Правда? — пытливо переспросил он, следуя за ней.

— К чему этот вопрос? — произнесла Сансет будничным тоном, стараясь не пересекаться с ним взглядами на поворотах. — Неужели тебе не нравится твоя новая причёска?

— Нет, очень нравится, — поспешил заверить её Снейлс.

— Вот и замечательно. Не зря же я так старалась, — самодовольно заметила она, радуясь, что так легко перевела тему.

— Сансет, подожди, — услышала она вдруг знакомый голос. — Надо поговорить.

На очередном повороте она увидела перед собой Флэша. Волна тепла резко спала, когда в её памяти промелькнули события позавчерашнего дня. Нечто острое сжало её сердце при взгляде в его молящие глаза — очередной обман, очередная ловушка, которую он расставил для неё.

Раньше его виноватый вид заставил бы её моментально растаять и простить что угодно, но сейчас она не почувствовала ничего, кроме желания поскорее уйти. Три года отношений казались теперь глупым наваждением, нафантазированным от страха одиночества. Или Сансет действительно придумала себе, что любит его? Как можно было терпеть его выходки столько времени?

— Нам не о чем говорить, Сентри, — холодно ответила девушка. — Оставь меня в покое.

Она метнулась было мимо него, но он перегородил ей дорогу.

— Выслушай меня, хотя бы немного, пожалуйста, — настойчиво произнёс Флэш.

Сансет нервно остановилась на месте. Возможно, она похвалила бы его за настойчивость, если бы не была на взводе от воспоминаний о Луна-парке.

— Окей, говори, — процедила она сквозь зубы, едва сдерживая желание разбить ему лицо.

Флэш растерянно моргнул.

— Что, прямо здесь?

— Прямо здесь, прямо сейчас, — прорычала она. Его нерешительный тон всё больше начинал злить её. — Я тебя слушаю.

— Ну… При нём, что ли? — стушевался парень, покосившись на Снейлса, который с откровенно неприязненным видом посмотрел на него в ответ, и на этот раз Сансет вполне разделяла его настрой.

— Ты собираешься говорить или нет?! — с яростью вспыхнула она, потеряв всякое терпение.

— Сансет… — начал было Флэш, но снова запнулся.

— Как же ты бесишь, — прошипела Сансет. Она с силой оттолкнула его с пути и продолжила подниматься по лестнице, оставив его растерянно стоять между этажами. Однако этого ей показалось мало и напоследок она обернулась, показав ему свысока неприличный жест. — Не пиши мне больше!

Внутри бушевала целая буря из противоречивых эмоций, и Сансет старательно пыталась держать себя в руках, чтобы не натворить чего-то ещё. Нервно дыша, она вдруг поняла, что вот-вот заплачет, отчего замедлила шаг и попыталась успокоиться. С недавних пор она стала слишком чувствительной, и это невероятно раздражало.

Остановившись у двери драмкружка, Сансет едва заметно шмыгнула носом, чтобы окончательно не расклеиться, и после этого вошла. Только сейчас она заметила, что Снейлс не последовал за ней, но проверять, куда он делся, у неё уже не было никакого желания — больше всего ей сейчас хотелось побыть одной. Внутри, к счастью, никого пока не было, и Сансет забилась в дальний угол зала, сев прямо на пол рядом с какими-то коробками.

Ненужные эмоции постепенно отступали, и девушка вдруг почувствовала себя очень уставшей. Эта короткая встреча с бывшим отняла у неё непомерно много сил.

Вскоре в драмкружке собралась компания из Скуталу, Эпплблум и Свити Белль, а вслед за ними ещё несколько человек, но Флаттершай и Рэрити среди них не было.

Сансет сидела в своём углу мрачнее тучи, отчего к ней так никто и не рискнул подойти. Отчасти она была этому даже рада — не придётся никому объяснять, что с ней произошло. Но, с другой стороны, без Снейлса ей стало вдруг очень одиноко. Именно поэтому девушка заметно оживилась с его появлением. Он протянул ей её любимый сок, и она с благодарностью приняла его.

Прошло очень много времени с тех пор, как Сансет попросила его приносить ей апельсиновый сок, и Снейлс не раз приносил его, иногда даже без всякого напоминания. Разумеется, не за её счёт, и она без зазрения совести пользовалась его добротой, но именно сейчас почувствовала, что больше не может так поступать с ним.

— Больше не бери мне сок, — произнесла Сансет с некоторой меланхолией в голосе. — Я в состоянии сама дойти до автомата.

— Хорошо, больше не буду, — услышала она его послушный ответ.

Девушка старательно отводила взгляд, стараясь не показывать, насколько ранила её эта глупая встреча с Флэшем, но даже так она чувствовала, что Снейлс всё и так понимает, иначе не притащил бы любимый напиток. Она лишний раз порадовалась тому, что он не стал ни о чём расспрашивать и просто молча уселся рядом, попивая газировку.

Неразлучная троица тем временем расположились на сцене и повторяла свои реплики. Довольно быстро стало понятно, что Джульетту, к глубокому удивлению Сансет, играла Скуталу. Меньше всего она ожидала, что эта роль достанется девчонке максимально далёкой от понятия женственности.

Вскоре к ним присоединился Пипсквик, играющий Ромео, и они стали репетировать уже вчетвером. Глядя на то, как мелкий мальчишка декларировал пламенные речи девчонке на голову его выше, Сансет невольно подумала, что театралы наверняка сильно поторопились с выбором актёра. Пипсквик выглядел совсем ребёнком на фоне Скуталу.

Засмотревшись на эту абсурдную парочку, девушка не сразу заметила, что Снейлс куда-то в очередной раз испарился. Но едва ей стоило подумать об этом, как он вдруг появился перед ней в огромном полосатом костюме с пластиковыми крыльями и поролоновым жалом.

— Сансет, смотри — я пчёлка! — объявил он и стал размахивать жалом в разные стороны.

Это было настолько забавно, что девушка не смогла удержаться от смеха.

— Ты не пчёлка, ты придурок в поролоновом костюме, — сказала Сансет, пытаясь перестать смеяться, а Снейлс вдруг побежал “жалить” актёров на сцене, и она снова разразилась хохотом.

Девчонки, смеясь и визжа, разбежались в разные стороны, и тычок поролоновой задницей получил Пипсквик, кубарем покатившись по полу. В конечном итоге за Снейлсом погнались работники сцены, призывая его снять костюм, отчего он отчаянно запротестовал.

— Помогите! Хулиганы жала лишают!

Но театралы вскоре поймали его, отчитали и отобрали костюм, настрого запретив приближаться к костюмерной. Однако, несмотря на это, он остался доволен проделкой и со счастливым видом вернулся в угол, где сидела Сансет.

— Ну и стоило ли оно того? — ехидно спросила девушка.

— Твоей улыбки? Конечно стоило, — радостно ответил Снейлс.

Услышав это, Сансет хихикнула.

— Ты что, флиртуешь со мной? — игриво спросила она.

— Возможно, — уклончиво ответил он,  отведя взгляд.

Она не видела его лица, но почти наверняка была уверена, что он снова смутился. Ей доставлял огромное удовольствие то, что его так легко засмущать, поэтому было сложно удержаться, чтобы этого избежать.

И всё же Сансет хотелось сделать для него нечто более весомое и полезное. Но она не знала, как к этому подступиться и не натворить лишнего, ведь можно было запросто перестараться и получилось бы только хуже.

Самой очевидной вещью в этом плане было примирение со Снипсом, но, как она уже успела убедиться, это не так-то просто будет сделать. О лучшем друге Снейлса она знала также не  много, поэтому нельзя было угадать, с какой лучше стороны подойти к этому делу.

Крепко задумавшись, Сансет всё же решила немного расспросить Снейлса.

— Слушай… Давно ли ты знаешь Снипса? — поинтересовалась она как бы между прочим.

Подсчитав что-то на пальцах, Снейлс ответил:

— Примерно три года. Мы познакомились в больнице, когда он попал туда со сломанной рукой. А потом оказалось, что мы учимся в одной старшей школе.

Сопоставив в уме события, о которых рассказала Флаттершай, девушка сразу поняла, что они встретились именно после его приступа аллергии. Выходит, какая-то безобидная пчёлка породила череду удачных знакомств для них троих.

— Какой оказывается судьбоносный пчелиный укус, — пробормотала она, поражённая этим осознанием.

— Да уж, — засмеялся он. — Это лучшее, что случалось в моей жизни.

Сансет хотела было поспорить, но так и не смогла подобрать весомого аргумента. Наверняка со Снейлсом случались по-настоящему хорошие вещи, но он либо не помнил о них, либо не считал их важными. Всё упиралось в то, что она по-прежнему была мало осведомлена о его жизни.

— И всё-таки… Почему у вас не выходит договориться? — рискнула спросить девушка. — Я имею в виду, даже у меня что-то начинает клеиться в общении с девочками, а тут твой лучший друг…

— Именно потому, что Снипс мой лучший друг, это намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Хотя… — Он иронично усмехнулся. — Кажется, я понимаю, почему он так сильно возмущён.

— И почему же? — пытливо спросила Сансет.

— Представь, что все твои будни крутятся вокруг одного человека. — Он обернулся к ней и поднял бровь. — Как скоро тебе это надоест?

— Довольно быстро, — призналась она, понимая, что речь идёт о ней.

— Ну вот. А он до последнего терпел, — пожал плечами Снейлс.

Это не было большим открытием для Сансет, но тем не менее прозвучало настолько удручающе, что она печально уронила голову на руки, снова отведя взгляд.

— А ты?

— Что — я?

— Твои будни до сих пор крутятся вокруг меня, — напомнила девушка. — Настолько, что ты даже не попал в пьесу.

— Но это совсем другое, — горячо возразил ей Снейлс.

Сансет понимала, что главным отличием было то, что один из них в неё влюблён, а другой нет. Но насколько прочны должны быть эти чувства, если раз за разом Снейлс оставался рядом с ней, несмотря на упрёки и унижения. Несмотря на боль.

— Не представляю, как ты меня терпишь, — тихо произнесла она тоном, полным горечи.

Он грустно вздохнул.

— Всегда хотел задать тебе тот же вопрос.

От этой меланхолии в его голосе девушка почувствовала, как сжалось её сердце. Невольно вспомнился их разговор у Пинки, когда ей показалось, что Снейлс считает себя недостойным любви. И хотя он не ответил на её вопрос, было и так очевидно, что она попала в точку. Он был крайне неуверен в себе, пусть и не демонстрировал это так явно, но каждый раз, когда это проскакивало в его поведении, хотелось напомнить ему, что он не должен бояться.

Но Сансет не хотела поднимать эту тему снова. Да и что она могла ему предложить? Подснуть ему своё некое подобие любви, которое лишь окончательно всё разрушит, если окажется чем-то единоразовым и несерьёзным?

Со стороны сцены вновь послышалась какая-то возня, и Сансет невольно прислушалась к разговору юных актёров. Работники сцены куда-то ушли, оставив ребят репетировать, но, видимо, они что-то не поделили в их отсутствие. Сделав вид, что всё так же равнодушно смотрит куда-то перед собой, уткнувшись в подбородком в сложенные руки, Сансет всё же навострила уши.

— В каком смысле “целоваться”? — растерянно спросил Пипсквик, невольно отстраняясь от Скуталу.

— Ты же Ромео и, по идее, ты должен поцеловаться с Джульеттой вот в этой сцене, — настойчиво произнесла Свити Белль, показывая ему листочек со сценарием.

Быстро пробежавшись глазами по тексту, мальчишка возмущённо топнул ногой.

— Мне обещали, что можно будет драться на шпагах, но никто не говорил про поцелуй!

— А он там есть, — безразлично развела руками Скуталу.

— Да, тебе придётся поцеловать её, — поддержала Эпплблум.

Пипсквик густо покраснел, после чего швырнул на пол деревянный меч и стал торопливо покидать сцену.

— Я на такое не подписывался! Ищите себе другого Ромео, — обиженно произнёс он и кинулся к выходу.

В дверях он столкнулся с Рэрити, которая как раз заносила костюмы, обёрнутые в тряпичные чехлы.

— Пипсквик, ты куда? — растерянно спросила она, но он даже не обернулся, захлопнув за собой дверь. — Девочки, признавайтесь, что произошло, — строго обратилась она к юным актрисам.

— Кажется, Пипсквик не хочет участвовать в пьесе, — уклончиво ответила Свити Белль.

Лицо Рэрити вытянулось от ужаса. Она медленно осела на ступени, ведущие на сцену.

— Но что тогда делать? Времени совсем мало, а мы остались без Ромео, — взволнованно произнесла она, всё ещё держа в руках несчастные костюмы.

— Может, предложить Снейлсу эту роль? — осторожно спросила Эпплблум.

— Ты что, смерти нашей хочешь? — замахала на неё руками Свити Белль.

— Да, ты покушаешься на собственность Сансет Шиммер, — прошипела Скуталу как можно тише, но из-за отличной акустики Сансет всё равно её услышала.

Мало приятного в том, что Снейлса воспринимают не иначе как её неотъемлемый придаток, но в какой-то мере они правы — ей действительно не хочется, чтобы какая-то девчонка лобызала его на сцене. Ей было чертовски неприятно даже представлять себе нечто подобное.

Но с другой стороны, кто она такая, чтобы решать за него? Он очень хотел участвовать в пьесе, и нет ни единой достаточно веской причины запрещать ему это, кроме её личного каприза.

Нет, это был даже не каприз. Сансет понимала, что в ней снова взыграла ревность оттого, что она опять оказалась не у дел. Но даже так она ничего не могла предъявить. Снейлс отдельный человек со своими чувствами и желаниями, на которые она не в праве претендовать.

Она приподняла голову и взглянула в его сторону. Он сидел рядом с ней, вертя в руках пустую бутылку из-под газировки, и внимательно наблюдал за происходящим на сцене, не пытаясь что-либо предпринять. Наверняка Снейлс прекрасно осознавал, что если попросится на освободившуюся роль, это сильно ранит Сансет, а потому с равнодушным видом ждал, чем всё закончится.

Тем временем кто-то вынес на сцену кушетку, на которую Рэрити упала, картинно закатив глаза, при этом заранее аккуратно положив рядом костюмы. Порой её излишняя демонстративность выбешивала, но на этот раз Сансет была слишком погружена в раздумья, чтобы отвлекаться на это.

В её голове шла ожесточённая война за верное решение, и ревность в ней с глубоким сожалением поднимала белый флаг.

Полная решимости, Сансет поднялась на ноги. Она очень боялась передумать, поэтому стремительно направилась к сцене, пока ещё не успела как следует пожалеть о своём выборе.

— Идём, — произнесла она чересчур отстранённо, отчего Снейлс тревожно прильнул к ней, схватив за руку.

— Подожди, что ты хочешь сделать? — спросил он, но она так и не остановилась, притащив его тем самым вслед за собой. Ловко высвободив руку, девушка подтолкнула его вперёд по ступеням на сцену.

— На самом деле, есть кое-кто, кто очень хотел бы сыграть Ромео, — сказала Сансет.

Обхватив Снейлса за плечи, она развернула его к удивлённой Рэрити.

— Правда можно? — не веря своему счастью, переспросил он у девушки. Сансет заметила, какой радостью лучились при этом его глаза, и тут же отметила, что это решение определённо того стоило.

— Если Рэрити одобрит твою кандидатуру, — с улыбкой ответила она и похлопала его по плечу. — Ты уж постарайся не облажаться.

— Да, обязательно, — воодушевлённо заверил её Снейлс.

— Не ожидала, что наша проблема решится так скоро. — Рэрити вскочила с кушетки, пытаясь определиться, за что первым делом взяться. — Где сценарий? Дайте ему, пожалуйста, сценарий. О ужас, у него же совершенно другой размер одежды! — всплеснула она руками, не переставая метаться туда-сюда. — Да уберите вы уже эту кушетку! — обратилась Рэрити к работникам сцены.

Сансет решила не мешать творческому процессу и спустилась, чтобы не путаться под ногами.

— Сансет, — услышала она сквозь возню на сцене. Обернувшись, девушка увидела, что Снейлс, единственный, кто смотрел на неё в этой суматохе, с благодарностью улыбнулся ей. — Спасибо.

Она тепло улыбнулась ему в ответ, несмотря на раздирающую горечь. Слишком давно Сансет не чувствовала себя настолько брошенной и одинокой, как сейчас, и эта невыносимая тяжесть давила на неё как никогда сильно. Снейлс не должен отказываться от мечты лишь потому, что ей так захотелось, а ревность… Пора раздавить в себе это неприятное чувство, тянущее её на дно.

“Я правильно поступила. Но тогда почему мне так больно?”

Новоиспечённого Ромео заботливо взяли на себя вовремя подошедшие театралы, выдав ему копию сценария и вводя в курс дел. Рэрити тем временем давала распоряжения другим работникам сцены, и Сансет подумала, что лучше подойти к ней позже. К тому же она была совершенно не в настроении сейчас с кем-либо разговаривать и решила уйти.

Она собиралась пойти в сторону туалета, но из темноты коридора внезапно возник Снипс. Вероятно, Сансет бы испугалась такого появления, не будь она в подавленном состоянии.

Тяжело вздохнув, она холодно сказала:

— Ты сейчас не вовремя, давай потом поговорим.

— Ну уж нет, я специально ждал, пока Снейлса не будет рядом, — проворчал коротышка, скрестив руки на груди.

— Ты мог просто написать мне, и я бы с радостью тебе не ответила.

Обогнав её, Снипс вновь возник перед ней.

— Вот именно. Ты хоть раз можешь поговорить со мной серьёзно?

— Я тебе ещё раз говорю, давай в другой раз, — настойчиво повторила девушка. Она была совершенно разбита и на грани срыва, но он не был столь проницателен и вряд ли это понимал.

— С тобой всегда так! — Нахмурившись, он раздражённо сжал кулаки. — Тебе всегда было плевать на последствия, ведь тебя это никогда не коснётся, королева школы, которой всё дозволено!

Слушать его у Сансет не было ни малейшего желания. Почти всем, за что он её осуждал, она и так каждый день упрекала себя.

— Замолчи… — прошипела она, но Снипс лишь сильнее повысил голос.

— Ты вообще в курсе, как к нему относятся в его классе? Из-за тебя все считают Снейлса неудачником! — продолжал напирать он , отчего у Сансет окончательно лопнуло терпение.

— Заткнись! — гневно рявкнула она, нависая над ним, и Снипс испуганно сжался под её взглядом.

Совершенно забывшись, он перестал понимать, с кем говорит. Но вовсе не это вывело Сансет из себя. Она давно подозревала, что Снейлс был жертвой травли, но даже подумать не могла, что эта травля происходит прямо сейчас у неё под носом. Но, что самое ужасное, Снипс без зазрения совести просто наблюдает за этим, никак не пытаясь его поддержать.

— Друг, называется, — Она была близка к тому, чтобы разрыдаться, и держалась из последних сил. — Какой же ты друг, если отвернулся от него в такой момент.

— По-другому до него не достучаться, — попытался возразить Снипс, но Сансет его перебила.

— Не думай, что я совсем слепая. Ваши перепалки ранят его гораздо больше, чем ты думаешь.

“Последнее время у меня не так много поводов для радости”, — сказал вчера Снейлс. Случайно обронённая им фраза заиграла совершенно иными красками в свете открывшейся правды. Откуда-то он находил в себе силы на счастье, несмотря на перманентный ужас, творящийся вокруг него: его бросил лучший друг, от него отвернулись одноклассники, да и сама Сансет периодически усложняет ему жизнь своими выходками. И всё же, даже будучи надломленным, Снейлс не позволял себе окончательно впасть в уныние.

Насколько же он силён на самом деле?

Снипс уязвлённо молчал, уронив потускневший взгляд в пол, и Сансет прекрасно понимала его чувства. Он точно также не мог ничего сделать для Снейлса, как и она, и это ощущение было просто отвратительным.

— Ты можешь ненавидеть меня сколько хочешь. Я это заслужила, — мягко произнесла вдруг Сансет. — Но не вздумай его вот так бросать. Это не угроза и не приказ королевы школы, это моя просьба к тебе, как к его лучшему другу.

Снипс с любопытством поднял на неё глаза, оценивая, насколько серьёзно она это сказала.

— Прости, что сорвалась, — добавила она. — Не рассказывай ему об этом разговоре.

— Почему?

— Снейлс просил меня не вмешиваться, а я уже дважды проигнорировала эту просьбу, — с плохо скрываемой горечью объяснила она, не оборачиваясь.

Потоптавшись на месте он всё-таки решился задать ещё один вопрос.

— Ты никогда раньше не беспокоилась о нём. Что происходит?

Сансет тяжело вздохнула, открывая дверь.

— Хотела бы я знать, — тихо ответила она, прежде чем скрыться в женском туалете.