Сверхнова
[Акт 3] Глава XX. Дуновения холодного ветра
Пепел чёрной пылью оседал на каменных растрескавшихся плитках. Гулко завывал ветер, отражаясь от стен полуразрушенных зданий. Запах серы и дурного зловония демона всё ещё витал в воздухе, предвещая тревогу. В центре огромной площади — бывшей арене двух разрушительных сил — стояла аликорн, окружённая беззащитными пони.
Широко распахнув белоснежные крылья, Дэйбрейкер гордо стояла перед ними, отбрасывая длинную и устрашающую тень, которая касалась своей холодной дланью смертных перед ней. Тусклое солнце ещё больше скрылось за серыми тучами.
Звонкий глас Дэйбрейкер эхом разнёсся вокруг, и пони склонились перед ней, не в силах противостоять её воле.
Единороги в шелковистых плащах с символикой солнца преклонились ей: не в их силах было идти против аликорна со знаком пылающего солнца.
Гвардейцы в потёртых и изношенных позолоченных латах преклонились ей. Их взгляды полнились усталостью от прошедшей битвы, а их души скорбели о потерянных друзьях и товарищах. Они всегда стояли на защите Эквестрии во славу Сияющего солнца. Во время боя каждый из них молился своему дневному божеству. Но теперь перед ними предстал другой, более могущественный аликорн. Они видели её впервые, но тем не менее не могли противиться её воле, после того как узрели, на что она была способна.
Дэйбрейкер смотрела на толпу и любовалась ими. Изучала.
Она чувствовала их страх и трепет. Но даже так Дэйбрейкер знала, что не все они беспрекословно пойдут за ней. Хоть она и была аликорном, формально власть над государством всё ещё была не в её копытах. Пока что…
Пони последуют за ней, только если она ещё сильнее устрашила бы их, но Дэйбрейкер не хотела показать себя той, кто мог бы походить на демона. Она хотела действовать решительно, но в то же время обдуманно.
«Будь это тысячу лет назад, — рассуждала она, — то непременно выбрала бы кнут, но сейчас… Кажется, пряник будет лучшим выбором. И до чего же Селестия довела жителей Эквестрии… Куда делись жаждущие битвы и подвигов пегасы? Храбрые и верные земнопони? Любознательные и умные единороги? Похоже, я не случайно была возвращена обратно спустя столько лет. Мне предстоит всё исправить, чтобы защитить эти земли от возможной угрозы.
Однако ещё не всё потеряно. Найти тех самых пони будет не так сложно. Упорные пегасы? Бравые земнопони? Мудрые единороги?.. Зачем мне знать ответ на этот вопрос, ведь ответ прямо передо мной.
Толпа из сотен пони преклоняются мне, хотя всего некоторое время назад они пытались противостоять армии демонов. Кто, если не они, могут считаться теми самыми героями? А те единороги? Похоже, это именно благодаря им мне удалось вырваться обратно в реальность.
Я чувствую, как над всеми ними преобладает страх, но все те качества сильных и храбрых воинов всё ещё искрятся в их душах. И эту искру можно превратить в пламя, которое своим жаром вдохновит остальных на многие подвиги.
Да, — ухмыльнулась она, — из них могут получиться отличные воины. Но для начала нужно убедить их в этом».
— Поднимите головы, храбрые воины! — обратилась она ко всем своим низким голосом. — Встаньте, ибо я вижу, как внутри вас пылает огонь, который может обуздать тьму.
Не все пони осмелились посмотреть на неё. Кто-то всё также продолжал смотреть в землю. И лишь единицы смогли узреть её величественный взор, отчего души их начинали петь и трепетать ещё сильнее.
А Дэйбрейкер продолжала издавать свой непокорный глас, взирая на каждого:
— Вам не стоит бояться, ибо демон был повержен. Я вижу в вас героев, что смогли преодолеть свой страх и пойти против чистейшего зла. И я ценю такое усердие. Потому я хочу, чтобы вы снова встали на защиту Эквестрии, как сделали это совсем недавно! Я вижу, как пламя обогрело вас и помогло вам отогнать страх. Кто, если не вы, герои Эквестрии, способны встать на её защиту? — Дэйбрейкер посмотрела в сторону гвардейцев, чтобы обратиться теперь к ним: — Бравые гвардейцы, представьте мне храброго полководца, кто командовал вами!
Гвардейцы стали переглядываться, но никто из них не осмеливался издать ни звука. Тем не менее капитан гвардии не заставил себя долго ждать. Армор Брайт, стоявший в передних рядах беспорядочной толпы, сделал пару шагов вперёд и склонился перед аликорном:
— Я командовал гвардией Мейнхэттена, Ваше Величество.
Дэйбрейкер взглянула на него оценивающим взглядом и промолвила:
— Теперь вижу я, насколько могут быть храбрыми земнопони вроде тебя.
— Я… Благодарю вас… — снова склонился капитан.
— И теперь я снова спрошу: готовы ли вы защитить свой дом и помочь мне справиться со злом? — обратилась она капитану гвардии, считая, что тот должен решить судьбу всех гвардейцев, которые стояли за ним.
«В давние времена судьба воинов всегда зависела от решений своих полководцев, — рассуждала она. — Пусть и сейчас за них примет решение тот, кто вёл их на битву. Поглядим, кто из гвардейцев по-настоящему верен своему знамени…»
Услышав её вопрос, Армор повертел головой в разные стороны, смотря на гвардейцев, стоявших позади. Многие из них смотрели на него, ожидая его решения.
«Они следовали за мной, невзирая на то, что могут умереть, — думал Армор. — И сейчас они тоже продолжают стоять и ждать моего решения».
Армор был готов пойти за аликорном, ведь он своими глазами видел, на что способны существа, жаждущие смерти и разрушений. Ему будто хотелось спрятаться за той, кто могла бы укрыть его от кошмаров, но капитан старался отринуть эти мысли. В этот момент он чувствовал себя маленьким жеребёнком, оставшимся без своего родного дома. Ему больше некуда было возвращаться, но капитан и не хотел заканчивать свою службу так, чтобы его запомнили последним трусом.
Капитан однажды дал клятву, что будет до конца защищать Эквестрию от всевозможных угроз. Сейчас он чувствовал себя беспомощно, но надеялся, что хоть в какой-то мере сможет помочь в борьбе против зла. Помочь сделать так, чтобы никто и никогда больше не остался один и без своего родного дома.
Он готов был пойти за владычицей, но не знал, будут ли готовы пойти за ним все остальные, однако он всё же огласил своё решение, надеясь на то, что его товарищи сейчас думают точно так же, как и он:
— От лица всей гвардии Мейнхэттена, — Армор снова обвёл взглядом гвардейцев, которых насчитывалось всего пару сотен, и снова продолжил, когда увидел, как те всё так же ждут его решения, — я, Армор Брайт, склоняюсь перед вами и клянусь, что мы поможем вам, Ваше Величество… Мы поможем вам укрепить страну и противостоять тьме. Мои верные воины пойдут за вами до тех пор, пока угроза не прекратит нависать над Эквестрией. И пусть Сияющее солнце поможет нам в этом!
После своих слов капитан гвардии снова склонился, и на какой-то миг наступила тишина. Гвардейцы вокруг стали переглядываться, но некоторые сразу же последовали примеру своего капитана. Первыми склонились сержанты и те, кто ближе всего стоял к Армору, а следом и все остальные преклонились огненному аликорну.
«Отлично, — ухмыльнулась Дэйбрейкер. — Возможно, не все останутся со мной до конца, но они сделали правильный выбор. Эти воины будут первыми, кто заложит новый фундамент. Но я могла бы сделать ещё кое-что, чтобы ещё сильнее укрепить их веру в меня».
Дэйбрейкер зажгла рог и стала колдовать. Все снова с трепетом посмотрели на неё, ожидая нового чуда. В небольшой вспышке яркого оранжево-золотого света магические нити стали тянуться из её рога и устремились к толпе пони перед ней. Пони круглыми глазами стали смотреть на золотые вихри света, которые стали обвивать их тела. Но не все они спокойно стояли и смотрели на вихри магии: некоторые стали паниковать, отходить назад или даже пытаться убежать, но их страх закончился так же быстро, как и начался. Всего через мгновение все пони почувствовали, как их тела стали наполняться теплом и магией жизни.
Раны и ссадины затянулись прямо на глазах, а усталость в мгновение ока унесло прочь, и теперь пони, а особенно гвардейцы, чувствовали себя намного лучше — они будто и не участвовали в битве. Толпа стала переглядываться, с удивлением рассматривая свои зажившие тела, а через какое-то мгновение можно было ощутить, как воздух и атмосфера вокруг наполняется облегчением и радостью.
— Я… должен поблагодарить вас, Ваше Величество! — мигом кивнул в уважении заметно побелевший Армор. Он был удивлён не меньше всех остальных и уже почти поверил в то, что перед ним стоит принцесса Селестия.
— Считай это вашей наградой, — улыбнулась Дэйбрейкер и решила сразу перейти к делу: — К тому же теперь у нас есть чем заняться. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?
— Да, Ваше благородие! — тут же встал в стойку Армор. — Мы готовы исполнить вашу волю!
— Замечательно! Это я и хотела услышать от того, кто поведёт героев Эквестрии в светлое будущее! — снова улыбнулась она, показывая клыки.
Армор от её слов поднял голову ещё выше.
— А теперь слушай меня: пусть твоя гвардия соберёт всех пострадавших и раненых. Павших соберите в ряд в центре площади. Мы почтим их жертву во имя всеобщего блага, а затем отправимся в Кантерлот.
— Будет исполнено! — мигом кивнул капитан, а затем обратился к гвардейцам: — Гвардия, за мной!
Он зашагал прочь, в ту сторону, где раньше гремела битва, и две сотни гвардейцев, громыхая доспехами, пошли следом за ним. А Дэйбрейкер тем временем повернулась к единорогам и обратилась к той, что стояла в первом ряду:
— А теперь ты.
— Я?! — встрепенулась та. Миррор стала оглядываться на других единорогов, а те медленно отступили назад, склонив головы и прижав ушки. Единорожка невольно сглотнула, когда вновь услышала звонкий голос аликорна.
— Кто создал тот ритуальный круг? — она кивнула в сторону магических надписей. — Ваших копыт дело?
Хоть Дэйбрейкер и предполагала ответ на свой вопрос, но всё же захотела убедиться в этом.
— Д-да, — тут же склонилась Миррор, — э-это б-были мы, Ваше Величество.
— Хм… Вот как…
Дэйбрейкер подошла к оврагу и остановилась возле ритуального круга. Ей хватило одного взгляда на рунические надписи, чтобы сразу распознать, для чего этот круг был предназначен. Ещё в древности подобные ритуалы проводились для передачи магической энергии из одного источника в другой, однако такая магия была довольно сложна в освоении даже для аликорна. Дэйбрейкер в какой-то мере даже удивилась тому, что группа всего лишь из нескольких единорогов смогла обуздать эту сложную магию.
Внутри и возле круга без сознания лежали десятки единорогов в тёмно-оранжевых плащах, а прямо возле центра — бордовая единорожка. Дэйбрейкер зацепилась взглядом за один очень знакомый предмет. Почти полностью чёрная сфера мирно покоилась возле бордовой единорожки. Аликорн без промедления схватила артефакт телекинезом и стала его рассматривать.
Сфера была точно такая же, как и та, из которой Дэйбрейкер вернулась в Эквестрию месяц назад.
«Довольно интересно… — стала рассуждать она, вертя перед собой артефакт. — Но в нём я больше не ощущаю магии. Не думаю, что сейчас он будет полезен. Пожалуй, изучу его позднее».
Миррор в это время переминалась с ноги на ногу, глядя то на сферу, то на аликорна, которая без спросу приватизировала их артефакт. Единорожка догадывалась, что Матриарх явно будет недовольна тем, что такой могущественный предмет теперь будет не у них, но ничего не могла с этим поделать.
В один момент она уже хотела было сделать шаг в сторону аликорна, чтобы хотя бы попробовать попросить её отдать артефакт, но тут же передумала, когда увидела в отражении сферы её острые клыки. Единорожка тихо застонала, когда сфера исчезла во вспышке оранжевого света.
Затем Дэйбрейкер осмотрела единорогов и поняла, что они были поражены магическим истощением — тяжёлым недугом, из-за которого разрушались внутренние магические каналы, а также сильно истощался организм. Не только пони, но и аликорну не так-то просто было избавиться от подобного, и эти единороги вряд ли были бы ей полезны в таком виде, потому она решила им помочь. Ей нужны были союзники среди таких талантливых пони.
— Значит, все эти единороги поддерживали магический ритуал, — задумчиво произнесла аликорн, а затем уверенно молвила, зажигая свой рог: — Так уж и быть…
— Г-госпожа, — встревожилась Миррор, широко раскрыв глаза, — ч-что в-вы… задумали?
— Молчи, — равнодушно ответила ей Дэйбрейкер и стала применять магию. — Просто наблюдай.
Из пульсирующего светом рога аликорна стала воплощаться магия, которая медленно полилась в сторону единорогов. Магические нити стали просачиваться сквозь их шёрстку, наполняя единорогов магической эссенцией.
Через пару мгновений свечение прекратилось, а магия рассеялась в пространстве. Миррор всё это время стояла рядом и круглыми глазами смотрела на это чудо. Своим магическим глазом она видела, как магия залечила тела единорогов и немного заполнила их магический резерв. Миррор никогда не видела подобной магии, а потому сильно удивилась и не устрашилась спросить:
— В-вы… Ч-что вы сделали?
Дэйбрейкер обратила на неё взгляд, который, как той показалось, был укоризненным. Миррор подумала, что владычица стала гневаться на неё из-за вопроса, а потому сжалась от страха, но в ответ лишь услышала звонкий смешок:
— Пустяки. Всего лишь отдала им частичку своего магического резерва. Для меня это мелочи, а для них — шанс на скорое выздоровление, — Дэйбрейкер посмотрела на Миррор и снова хихикнула, увидев, как та большими глазами размером с королевские блюдца смотрит на единорогов. — Что, удивлена?
— Ам-н… Ну да… — замялась Миррор и вдруг слегка покраснела, отводя взгляд куда-то в сторону. — Я-я… ещё никогда не видела подобной магии…
Дэйбрейкер хмыкнула:
«Раньше этой магией могли пользоваться не только аликорны. Похоже, сейчас всё иначе…»
— Интересно, насколько ещё сильнее ты будешь удивлена, если увидишь в действии магию, которая позволяет оживлять мёртвых?..
— Оживлять мёртвых?! — снова удивилась та и взглянула в сторону площади, где лежали тела павших. — В-вы не шутите?!
— Ох, успокойся, — фыркнула Дэйбрейкер. — Подобной тёмной магией я не владею. Она уже давно была уничтожена из всех умов и архивов. Подобное заклинание считается запретным для всех смертных. Тем более для пони, если, конечно, с тех пор ничего не поменялось… Ну, хватит разговоров. Я помогла твоим единорогам, и теперь они должны будут восстановиться от магического истощения намного быстрее.
— Насколько… намного?..
— Не больше недели.
— Так быстро?!
Дэйбрейкер покосилась на единорожку недобрым взглядом, потому как ей стали надоедать её удивлённые вскрики, и Миррор тут же вновь превратилась в маленького и совсем не любознательного жеребёнка. Тем не менее в ответ аликорн лишь посмеялась, сетуя на то, как легко можно было запугать этих пони, а затем снова спросила её:
— Итак, скажи мне: ты ли главенствуешь над теми единорогами в плащах?
— Н-ну, как бы… Не совсем!.. Сейчас я являюсь лишь заместителем…
— Что ж, я так и поняла… — сказала Дэйбрейкер.
Её слова словно кольнули единорожку прямо в грудь, отчего та прижала ушки то ли от обиды, то ли от страха. Тем временем аликорн вновь спросила:
— Тогда кто?
— М-матриарх. То есть госпожа Люминари Райс, В-ваше Величество! Единорог бежевого цвета. О-она сейчас лежит без сознания вон в том круге. И с вашего позволения хочу сказать, что это именно благодаря ей нам удалось удержать магию в ритуальном круге.
— Что ж, ясно. Неспроста мне показалась её внутренняя магия… не такой, как у всех остальных единорогов, — Дэйбрейкер вспомнила, как во время своего колдовства для помощи единорогам, она заметила странную магическую ауру, исходящую от одной-единственной единорожки, лежащей почти у самого центра круга. Эта аура была очень плотной и полной энергии. Это явление показалось Дэйбрейкер очень знакомым, но она пока решила не заострять на нём внимание и вновь обратилась к Миррор: — Хорошо, раз теперь ты у них за главного, то прикажи своим подданным позаботиться о раненых. Затем, пусть единороги, которые могут колдовать, приготовят ритуальный круг, чтобы телепортировать всех пони отсюда в Кантерлот. Надеюсь, вы справитесь с этой задачей.
— Д-да, конечно, В-ваше Величество! Мы сейчас же всё сделаем! — поклонилась Миррор и тут же ушла прочь раздавать указания культистам.
Дэйбрейкер довольно хмыкнула и развернулась, чтобы пройтись и подумать.
«Забавная пони, — подумала она про Миррор. — Странная, но довольно старательная. И слишком любознательная… А её оранжевый глаз так и сверкает в магических вихрях. Интересно… никогда не видела, чтобы магию можно было вживить в какой-либо орган… Нужно будет узнать об этом у неё поподробнее».
А затем она вдруг вспомнила про ауру, которую видела у той бежевой единорожки, и задумалась, где же она уже видела нечто подобное. Яркие магические цвета, плотные разноцветные вихри, магический потенциал намного больший, чем у обычных единорогов… Всё это навевало только на одну мысль:
«Зачаточная магия аликорнов?.. Довольно похоже. Может, по этому принципу Селестия и выбирала, кого следует возвышать?..»
Её мысли вдруг улетучились, когда она краем глаза зацепилась за сверкнувший в тусклом луче солнца металл. Дэйбрейкер остановилась и взглянула на бронзового голема, и в её глазах мелькнуло удивление.
Это огромное изваяние даже в своём не лучшем виде выглядело величественно. Его сверкающее бронзовое обличье сильно выделялось среди всего, что было на площади, а в его сетчатых глазах, казалось, всё ещё искрилась жизнь. Могло показаться, что этот бронзовый великан из сказок всего лишь прилёг отдохнуть, чтобы затем снова возвыситься в громыхающем звоне.
— Хм… Какой… Интересный экземпляр.
Дэйбрейкер подошла к бронзовой голове гигантского пони и звонко постучала по металлу копытом. Даже несмотря на грязь и пепел на поверхности металлической оболочки, она смогла лицезреть саму себя в отполированном металле. Когда отражение посмотрело на неё в ответ, Дэйбрейкер увидела не саму себя, а совсем другого аликорна: слегка уставшую и потрёпанную, но всё ещё уверенную и готовую идти до конца.
«Это будет сделать непросто, но ты справишься, Дэйбрейкер, — говорила сама себе аликорн. — Невзирая на все трудности, с которыми мне предстоит столкнуться, я не отступлю ни на шаг. Мне придётся перестроить многое, чтобы доказать всем существам в мире, что Эквестрия — самая величественная страна, с которой стоит считаться. И тогда пони не станут быть всего лишь жалкими тараканами, которых пожирают кошмары».
Огненная аликорн улыбнулась уголками губ, показывая самой себе клыки, а затем тихо посмеялась, узрев в своём обличье совсем другую личность. Совсем не такую, какой она была ни всего месяц, ни целую тысячу лет назад.
В этот момент к Дэйбрейкер подошла Миррор и хотела было обратиться к владычице, но вдруг увидела на поверхности металла ужасное отражение с не менее ужасными клыками. Этого мимолётного и устрашающего вида хватило, чтобы дрожь снова восторжествовала над ней, а слова сами собой забылись.
Когда Дэйбрейкер закончила смотреть на своё отражение, она стала медленно идти вперёд вдоль бронзового голема, рассматривая его с разных сторон и рассуждая вслух:
— Весьма… интересно! Какая же магия тут использовалась?.. Неужели он и впрямь ходил? Для этого необходим довольно большой магический потенциал…
«Передавать магию неодушевлённым предметам научились очень давно, — стала рассуждать Дэйбрейкер, — но тысячу лет назад никто и подумать не мог, чтобы заставить ходить статую размером с дом. Для этого нужно было иметь весьма нестандартный склад ума, — а его имел, по моей памяти, Старсвирл, если не только он, — и неимоверное количество денег на магические артефакты… Кажется, здесь всё же не обошлось без них. Однако для такого огромного тела ещё необходимо и невероятное количество магической энергии! Где же эти пони его взяли? И кто вообще распоряжался этим големом?..»
— П-позвольте… Позвольте, я вам всё расскажу, — вдруг послышался голос со стороны пепельной единорожки, которая всё же осмелилась подойти к ней ближе, но едва заметно дрожала.
— Хм… Как занятно… — Дейбрейкер приподняла бровь и с задумчивым видом посмотрела на Миррор, а та вновь напряглась и чуть было не прикусила губу.
«Робкая пони оказалась не только любознательной, но и начитанной, — ухмыльнулась она и нависла над Миррор, накрывая её тяжёлой тенью. — Если так оно и есть, то она мне может пригодиться!»
— Что ж, рассказывай, — махнула она повелительно ей копытом, — я внимательно тебя слушаю.
— Этот пони… *кхм-кхм* Вернее, эта статуя по-научному именуется големом. Он управляется магией, а также…
— Это я и так знаю, — вздохнула Дэйбрейкер, а Миррор от неожиданности вздрогнула. Затем аликорн стала говорить, рассматривая силуэт бронзового пони: — Не смотри на меня, как на деревенщину: големы были и тысячу лет назад, правда, не в таком… большом масштабе. А что касается магии — я её и за версту чую: от голема несёт так, что может показаться, будто в нём находится целый источник.
Миррор было опустила ушки, ведь подумала, что владычица упрекает её за недальновидность. С одной стороны, это так и было, но всё же Дэйбрейкер по большой сути было всё равно — она всего лишь размышляла вслух. После своих рассуждений аликорн снова посмотрела на единорожку и стала говорить ей:
— И теперь вот что я думаю: откуда же у вас взялась магия в таком большом количестве? Магических кристаллов я не чувствую, а тут их нужно довольно много. Также мне интересно, каким образом он был собран — для этого нужно иметь довольно большие средства, много квалифицированных пони, а также специально оборудованное место. И раз ты решилась заговорить со мной про этого голема, то значит: это был ваш голем. Я ведь права, не так ли?
Миррор слегка оторопела от такого потока информации и от вопросов, которые задала ей владычица. По правде говоря, пепельная единорожка думала, что ей придётся разжёвывать всё по кусочкам, — и её это не расстраивало, а наоборот, подбадривало, — но в этот момент Миррор хотела ударить саму себя за подобные мысли. Ведь всё же перед ней стоял аликорн, а не какой-то там бестолковый пони-аристократ или кто-то ему подобный, и та наверняка знала намного больше и могла сопоставить множество фактов, прежде чем сделать выводы. Вздохнув и вновь упрекнув саму себя, Миррор снова взяла себя в копыта:
— Н-ну, д-да, всё верно! Этот голем принадлежит нам, то есть Церкви Пылающего солнца. Мы нашли его на территории Кристальной Империи, а затем перевезли в Мейнхэттен, где реконструировали. И вы совершенно правы, Ваше Величество, — энергии для его оживления нужно очень много, поэтому мы, не найдя других способов, решили использовать магическую сферу, которую нашли в той же Империи. Как оказалось, в ней можно было хранить очень большое количество магического потенциала, а потому она подошла для того, чтобы привести в запуск механизмы бронзового голема.
— Что ж, мне всё ясно, — сказала Дэйбрейкер и вскинула голову, в треске воздуха развевая пылающую гриву. Её заинтересовали эти подробности, а в особенности то, откуда взялся этот голем. Вполне могло быть, что в Кристальной Империи находятся и другие артефакты, которые могли бы помочь в её цели, и она уже знала, к кому можно было обратиться за помощью.
Но больше всего владычицу пламени стали интересовать технологии. Ещё тысячу лет назад она интересовалась теми вещами, которые не только упрощали жизнь пони, но и помогали в каком-либо деле. Особенно в военном. После того как Селестия запретила все вещи, которые могли быть связаны с войной, жажда Дэйбрейкер к новым открытиям частично угасла. Последней закрытой дверью с тяжёлым замком на пути к чему-то новому стало то, как Селестия запретила технологию взрыв-камней. Тех самых, которые когда-то разработала пони по имени Нова Стар.
После этого Дэйбрейкер поняла, что с подобным придётся смириться, хотя и не раз упрекала Селестию в том, что та — «белая консерва». То есть консерватор, страшащаяся использовать и развивать что-то новое, кроме классической магии.
И вот, спустя много лет, Дэйбрейкер в Мейнхэттене предстало паровое чудо. Поезда предстали ей огромными железными телегами, с помощью которых можно было тянуть за собой огромные грузы или везти множество живых существ. Благодаря им организовать снабжение войск было бы намного проще, а чтобы перевести целую армию из одной точки в другую, не пришлось бы рисковать целыми группами единорогов для магии телепортации или использовать сотни небесных колесниц.
Трамвай казался ей идеальным транспортным средством для обычных граждан. Дэйбрейкер знала, что в будущем города будут только шириться, и обычные повозки для передвижения уже не могли полностью покрыть потребность в транспорте. К тому же повозки часто ломались, со временем ржавели и приходили в негодность, а также не могли перевезти много пони за раз, но, что самое главное, сильно шумели и создавали заторы на дорогах. Потому новый вид транспорта казался для владычицы идеальным средством передвижения по городу в эпоху нового времени.
Паровые машины, которые владычица видела только издали, тоже произвели на неё немалое впечатление. Помимо тех же трамваев или поездов, которым необходимо было построить железную дорогу, стальные колесницы были хорошим решением для перевозки пони или транспортировки грузов, и они не зависели от усталости пони-извозчика. Но использовать их в массовом плане всё же претило владычице, так как проблема деревянных повозок со временем перешла бы и на них, открыв ещё при этом новые проблемы. Однако кто знает, каким ещё образом можно было использовать паровые двигатели? В голове у Дэйбрейкер вертелись мысли о невероятной железной машине, которая копала бы перед собой землю, передвигаясь по полю битвы, и громовыми залпами извергала бы из себя пламя, в громком звуке моторов устрашая целые полки врагов. Да, мечты никогда не были лишними…
Затем и огромные дирижабли предстали перед ней в Кантерлоте. Хоть она и знала о них раньше, но наконец смогла узреть воочию и восхититься их неповторимым величием. Владычица знала, что в скором времени войны будет выигрывать те, кто владеет небесами, а потому эти невероятные летательные аппараты были чудом, которое могло переломить ход всей истории. Они могли перевозить не только груз и пони одновременно, но и везти на себе целые орудия, одним только выстрелом сметающие огромных монстров под собой.
А теперь и голем размером с огромный дом лежал перед ней. Сказки древности ожили. И в Дэйбрейкер вновь разгорелся интерес к технологическому прогрессу. Теперь она только и могла представить, как целая армия подобных ему големов маршируют ровным строем и страшит своим невозмутимым взглядом врагов. Да, создать целую армию из неживых существ было бы просто прекрасно! Зачем рисковать жизнями пони, если можно рисковать обычным металлом? К тому же големы не требовали ни пищи, ни снабжения и не чувствовали страха перед смертью. Они были верными и непоколебимыми. Это была бы идеальная армия!
— Довольно… интересно, — улыбнулась Дэйбрейкер, размышляя над тем, как она постепенно превращается в технократку. — Так много всего приходит мне в голову. Но сколько же ещё предстоит узнать?..
— Е-если вам нужно ответить на какие-либо вопросы, — прибедняясь, говорила Миррор, — то я… с-с радостью могу ответить!
— Нет, хватит на сегодня, — уверенно ответила ей аликорн, отгоняя, наконец, мысли о технологическом превосходстве. — На это ещё будет время. Сейчас нам нужно заняться другими делами и решить более важные проблемы. Но кое-что одно я всё же спрошу у тебя: много ли ты знаешь об этих артефактах-сферах?
— Н-ну, я… не то чтобы много, но мне пришлось изучить достаточно литературы, а также произвести его анализ в тот момент, когда мы изучали его, и поэтому…
— Ох… — закатила Дэйбрейкер глаза. — Простой вопрос — простой ответ! Да или нет?
— Ик… — пискнула Миррор и втянулась в землю, встретившись с очень злобными (как показалось единорожке) вертикальными зрачками владычицы. — Н-ну… Да!
— Вот и хорошо, — улыбнулась аликорн.
Этого Миррор не ожидала и потому всё ещё продолжила почти что обнимать землю, а Дэйбрейкер тем временем продолжила говорить:
— Тогда ты мне крайне нужна, моя дорогая маленькая пони. Отправишься со мной в Кантерлот, когда придёт время, тогда и поговорим подробнее обо всём этом. И да, хватить землю расшатывать, тут и без этого трещин хватает. Лучше займись делом: прикажи своим единорогам, чтобы голема забрали с собой тоже.
— Х-хорошо! Будет исполнено! Сейчас же займусь этим! — отчеканила Миррор и убежала выполнять приказ.
— Ох, — вздохнула Дэйбрейкер. — Как иногда бывает сложно общаться с подобными ей пони… Надеюсь, хоть эта Люминари не будет такой… мягкой. Но теперь займёмся более важными вещами.
Дэйбрейкер пролевитировала перед собой сферу и посмотрела на своё отражение. Пылающие глаза посмотрели на неё в ответ. Аликорн мысленно попыталась углубиться внутрь артефакта, чтобы понять, осталась ли в ней ещё магическая энергия, или же сфера стала обычной безделушкой наподобие пустого магического кристалла.
Дэйбрейкер сосредоточенно направила все свои мысли в артефакт. Как только она сделала это, время вокруг замедлило своё движение. Энергия внутри сферы уже почти иссякла — остались лишь жалкие крохи, похожие на последние капли яблочного сидра в бутылке. Но кое-что всё-таки привлекло внимание аликорна. Там, глубоко-глубоко внутри, было что-то другое: чужеродное и загадочное…
Дэйбрейкер попыталась мысленно прикоснуться к странному образу, представшему перед ней, который затем приобрёл краски, став похожим на большое овальное зеркало из водной глади. И отовсюду полился шёпот.
Они звали её. Говорили ей, что их мучает жажда. Они просили её, чтобы она их напоила. Лишь чуть-чуть… И тогда она получит награду. Дэйбрейкер не чувствовала опасности, а потому согласилась, отдав голосам частичку своей силы.
Магия полилась из её рога, и энергия сразу же устремилась к водной глади. Белая нить вонзилась в центр зеркала, образовав десятки волнообразных колец, которые разошлись в стороны и исчезли.
Голоса стали благодарить её, и отдали награду.
Зеркало засветилось, а затем стало показывать образы: Мейнхэттен, погружённый во мрак; Кантерлот, по улицам которого ходили пони без душ, и, наконец, самое контрастное — Эквестрия, пылающая в огне… Последняя картина всё никак не уходила прочь и заставила Дэйбрейкер вспомнить сон — тот самый, в котором она видела похожие образы Кантерлота, вокруг которого распространялась скверна Тартара.
Дэйбрейкер тяжело задышала. Это воспоминание тяготило её. Оно будто говорило ей, что всё случившееся — только её вина. Все эти разрушения и смерти. Демоны и кошмары. Дэйбрейкер снова стала ощущать себя маленькой…
«Нет… Только не снова!» — аликорн в яростном рёве махнула копытом, вдребезги разбивая зеркало перед собой. Миллионы осколков разнеслись в разные стороны, а вместе с ними и хихикающие голоса. Затем все образы вдруг погасли, когда аликорн услышала голос извне:
— …чество… Ваше вел… во! Прошу, внемлите мне, Ваше Величество!
— Что… Что случилось?.. — морок тут же спал с её глаз.
— Ваше Величество! — обращался к ней пегас-гвардеец, который стоял рядом с ней. Он заметил её мрачный взгляд и потому отступил. Однако всё же удосужился спросить: — С вами… всё в порядке?..
— Да… Со мной… всё в порядке, гвардеец, — ответила она, приводя мысли в порядок.
Ей определённо казалось странным произошедшее, но рассуждения об этом она пока решила отложить. В конце концов, ничего плохого всё же не произошло, потому беспокоиться было не о чем, кроме как о том, что в её голову снова влезли воспоминания о кошмарах. Этот артефакт точно был не так-то прост, каким казался на первый взгляд...
Сфера исчезла в оранжевой вспышке света, и аликорн обратилась к гвардейцу:
— Говори, что тебе нужно.
— Я-я… То есть мы хотели бы попросить вас о помощи, Ваше Величество! — преклонился он ей, и почти тихо молвил, опасаясь её гнева: — Если… если, конечно, вы будете не против…
— Хм… будет зависеть от того, что именно вам нужно, — ехидно улыбнулась она ему и поднесла копыто к его подбородку. Дэйбрейкер приподняла его голову, чтобы заставить смотреть его прямо ей в глаза. Когда гвардеец увидел её хитрую улыбку, он заколебался, сжался, прижал ушки и вдруг залился румянцем. Аликорн слегка посмеялась и отпустила бедного пони, сказав ему: — Говори, что случилось.
— Эм… Ну да… Это… — приходил в себя гвардеец, затем отошёл на пару шагов назад, встряхнул головой и, не смотря в сторону владычицы, стал говорить: — Недалеко возле площади, — там, за тем разрушенным домом в переулке, — мы нашли двух пегасов из отряда Чудо-молний. Один цел и невредим, а вот другая пегаска, кажется, без сознания. Или же вовсе… Ну, это… Того… — побледнел он и затем потряс головой, отгоняя ненужные мысли. — В общем, мы пытались оказать им помощь, но пегас категорически отказывается от любой помощи и продолжает упираться, сидя возле пегаски.
— Допустим… — раздражённо промолвила Дэйбрейкер. — И что с того?
— В общем-то, мы… — замялся гвардеец, легонько цокая передними копытами друг об друга и всё ещё не смея смотреть в глаза аликорна. — Мы бы хотели попросить вас, Ваше Величество, как-нибудь… Как-нибудь повлиять на них. Те пегасы были одними из тех, кто помог нам противостоять ордам демонов. Нам показалось, что будет бесчестно с нашей стороны не помочь тем, кто однажды помог нам…
— Хм… Ты просишь меня использовать мою силу ради своих целей? — надменно и злобно сказала она ему, отчего гвардеец пискнул и стал казаться ещё меньше, но вдруг услышал её звонкий смех: — Что ж, так уж и быть. В твоих словах присутствует смысл. Как же не помочь тем, кто однажды помог вам? — задала она риторический вопрос. Дэйбрейкер посчитала, что было бы здорово, если благодаря её помощи она смогла бы привлечь на свою сторону ещё больше талантливых пони. Особенно пегасов Чудо-молний. — Веди, гвардеец!
— Слушаюсь, Ваше Величество! — поклонился он. — Прошу, следуйте за мной!
…
— Прошу вас, сэр Соарин, позвольте осмотреть её, — говорил единорог-гвардеец. Его голос эхом отражался от стен узкого уцелевшего переулка. — Возможно, мы ещё можем ей чем-то помочь!
— Нет! — кричал белый пегас, лёжа возле жёлтой пегаски у стены. — Хватит! Оставьте нас! Я пытался помочь ей! Она… уже не дышит…
Соарин уткнулся носом в тело Спитфайр. Послышались всхлипы.
— Ох, сёстры-аликорны… — вздохнул земнопони-сержант и обратился к трём гвардейцам, что стояли рядом: — Сколько они уже тут лежат?
— Мы не знаем, сэр, — стал говорить единорог-гвардеец. — Но с момента их появления на площади прошло не менее четырёх часов.
— Что ж, ясно… — вздохнул сержант, явно обременённый тем, что не может им помочь.
— Что нам делать, сэр?
— Я уже послал за Её Величеством. Скоро она должна быть здесь. Разумеется, если Владычица согласится. Надеюсь, она сможет уговорить его хотя бы оставить тело…
Со стороны послышалось хлопанье крыльев. Рядом с ними приземлился гвардеец, за которым в мощном порыве воздуха спустилась и огненная аликорн. Гвардейцы тут же сделали ей поклон и расступились.
Соарин ахнул и сначала не поверил своим глазам. Он было подумал, что тоже умер, но в конце концов принял тот образ аликорна, который нависал перед ним. Он уже было хотел поклониться ей, думая, что это принцесса Селестия приземлилась к ним рядом, но вмиг передумал, когда понял, что это была вовсе не она. Непонимание превратилось в неверие, а затем и вовсе в страх. Он, прижавшись к земле, стал наблюдать за неизвестным ему аликорном.
Тем временем сержант воодушевлённо обратился к владычице:
— Ваше Величество, наконец-то вы здесь! Мы очень просим вас…
— Тихо! — заставила она замолчать его и в звонком цокоте копыт по переулку стала подходить ближе к двум пегасам. Гвардейцы сразу же расступились в стороны и стали наблюдать. — И что же тут у нас? Кажется, маленькие пегасы нуждаются в помощи?
— Ах-х! — рассвирепел Соарин. — Н-нет!.. НЕТ!!! Не подходи, чудовище! Ты не настоящий аликорн!!!
— Спокойно, мой маленький пони, — попыталась успокоить его Дэйбрейкер своим спокойным и шелковистым голосом. — Я вовсе не чудовище.
— Конечно, нет! — вновь крикнул Соарин, закрывая своим телом жёлтую пегаску. — Ты ещё хуже! Ты демон!
— Ох, ну и наглость… — закатила она глаза.
Когда она увидела этих пегасов, то, конечно, узнала Соарина и Спитфайр и не удивилась их присутствию здесь, но только сейчас аликорн заметила, насколько плохо выглядел белый пегас. Наверное, даже хуже жёлтой пегаски.
Соарин тяжело дышал. Его потрёпанная шерсть, которая местами была видна через дыры в его форме, то вздымалась, то опускалась. Он смотрел на аликорна тяжёлыми и уставшими красными глазами, в которых был виден страх вперемешку со злостью. Грива и хвост были похожи на мешанину из волос. Даже крылья выглядели лучше его самого…
Соарин словно озверел. Страх отходил на второй план. Даже птица с изодранными перьями, которую загнали в угол, будет до конца бороться за свою жизнь. Так, по всей видимости, происходило и с ним. Его психика не смогла выдержать столько тяжб, как рассудила владычица. Наверняка, он видел в ней того самого демона.
Тело Спитфайр мирно лежало на каменной плитке. Перьев на её крыльях почти не осталось; почти все они были опалены. Форма местами была очень сильно изодрана. Дэйбрейкер взглянула на неё, и на миг её охватило удивление: несмотря на свой внешний вид, жёлтая пегаска была всё ещё жива. В её теле очень медленно и еле заметно пульсировала жизненная эссенция, и вот-вот уже могла полностью исчезнуть. Потому, чтобы спасти её, действовать нужно было быстро.
— Я всего лишь хочу помочь и тебе, и твоей подруге, — снова обратилась она к Соарину и сделала пару шагов ещё ближе. Она направила рог в их сторону и приготовилась использовать заклинание. — Просто позволь мне…
— Хватит!.. Хватит! — вновь заревел Соарин. — Я не отдам ни себя, ни её! Только через мой труп!
— Ох… — вздохнула Дэйбрейкер и отошла на пару шагов назад.
«Жаль, что сейчас я не в те древние времена… Я бы уже давно чем-нибудь швырнула бы в него. Например, что-то тяжёлое. Но сейчас я просто не могу так поступить. Что тогда станут думать обо мне эти гвардейцы?.. К тому же мне бы хотелось произвести на пегасов хорошее впечатление. Только вот этот дискордов Соарин…»
— Да… тяжело… Что ж, ладно. Сержант!
— Да, Ваше Величество?
— Скажи-ка своим воинам, чтобы схватили этого наглеца!
— Д-да!.. Будет исполнено! — отдал он честь и обратился к гвардейцам. — Вы, двое, схватите Соарина так, чтобы он не мешал Её Величеству.
Двое гвардейцев тут же стали выполнять приказ. Они подошли к Соарину, который смотрел на них, словно котёнок, а затем схватили и стали тащить в сторону. Он стал кричать и вырываться. Дэйбрейкер тут же подошла ближе к Спитфайр и стала колдовать.
— Нет! — кричал Соарин, пытаясь выбраться из хватки гвардейцев. — Как же вы не понимаете: она обманывает вас! Это не аликорн! Это…
Не успел он договорить, как переулок охватило золотистое сияние. Великая магия аликорна подхватила тело жёлтой пегаски и стала впитываться в неё, собирая жизненную эссенцию воедино. Спустя всего пару мгновений магия стала угасать, и пегаска плавно опустилась на землю. Теперь было видно, как её грудь медленно то поднималась, то опускалась. Спитфайр вновь задышала.
— …демон… — вымолвил Соарин наконец последнее слово и затем затряс головой, не веря тому, что увидел. Спитфайр всё это время была жива.
«Но как?! — удивлялся Соарин. — Каким образом?.. Не верю…»
— Не верю… — промолвил он вслух, всё ещё не веря в происходящее. — Это… это обман! Нельзя просто так взять и…
Он вдруг замолк, когда услышал еле слышный голос своего дорогого товарища:
— Соарин?.. Э-это… ты, Соарин?
— Спитфайр! — пегас попытался подойти к ней, но его всё ещё держали гвардейцы. — Да пустите же!
— Пустите его, — приказал сержант, и те отпустили его.
Соарин мигом подбежал к пегаске.
— Спитфайр! Ты жива! — он приобнял её.
— Тише… Ах… в ушах всё звенит… — хрипло ответила ему пегаска, дотрагиваясь копытом до виска. — Из-за тебя мне начинает казаться, что дождь начинается… К тому же не велено солдату вести себя так… неподобающе.
— Д-да, верно! — шмыгнул носом Соарин и тут же протёр глаза от влаги. — Прости, просто… Я… Я думал, что ты уже…
— Я знаю… Хватит твердить мне об этом. Так… что же произошло? Последнее, что я помню, — как я падала с неба, а потом…
— Потом тебя спасла, — он посмотрел на Дэйбрейкер и отошёл в сторону, — эта аликорн.
От яркого света пылающей гривы аликорна у Спитфайр на мгновение ослепли глаза. Она проморгалась, чтобы затем с удивлением посмотреть на Дэйбрейкер. И теперь она, как и все остальные, сначала не поверила своим глазам. Спитфайр тихо спросила Соарина, даже не догадываясь, что аликорн до сих пор всё слышит:
— Э-это… аликорн?! Я… точно не умерла?..
— Ты жива, как и все остальные вокруг, — прозвучал звонкий голос Дэйбрейкер, которая подошла ближе к двум пегасам. — Я скажу тебе больше: ты была на грани смерти. Потому поблагодари судьбу за то, что ты всё ещё жива… И своего верного друга.
— Я… Раз так, тогда я должна… — она попыталась быстро встать на копыта, но из-за утомления после магического восстановления оступилась и упала на землю. Она снова попыталась встать и затем сделала поклон. — Тогда я должна поблагодарить вас, Ваше Величество, за то, что спасли мне жизнь.
— Разумеется, я спасла тебя не просто так, Спитфайр. Я знаю, что ты владеешь полномочиями и… связями в управлении группой высококлассных пегасов, которые могут летать не хуже самих аликорнов. И я думаю, ты уже начинаешь догадываться, к чему я клоню, не так ли, моя дорогая?
— Да, кажется, догадываюсь… — на миг задумалась она. — Вы хотите, чтобы я и мои подчинённые помогли вам. Только… в чём именно?
— Эту страну уже давно стоило изменить, — стала объяснять Дэйбрейкер. — Эквестрия и её система изжила себя. Должно быть, ты видела, моя милая пони, что, какая бы ни была опасность, все в этой стране рассчитывают на помощь Элементов Гармонии и принцесс. Но как бы ни была велика их сила, они не могут оказаться везде. Я уничтожила демона, но не нужно быть гением, чтобы догадаться, что было бы, если бы демона никто не остановил. Потому я хочу, чтобы ты помогла мне изменить эту страну. Наш родной дом. Но для этого ты должна поклясться мне в верности!
— Поклясться в верности?! — удивился Соарин. — Но мы уже служим Диархам! Нет, мы служим самой Эквестрии! Разве вы, будучи аликорном, не являетесь правителем этой страны?
— Конечно, являюсь, — недовольно фыркнула Дэйбрейкер. — Ты смеешь сомневаться в моей легитимности?
— Н-нет… Конечно же, нет, но… — отступил Соарин. — Но как же Золотая гвардия и мы, пегасы Чудо-молнии? Мы тоже можем за себя постоять! К тому же к нам присоединилась ещё и Ночная гвардия, поэтому…
— Хватит, Соарин, — перебила его Спитфайр, схватив за предплечье. — Я согласна. И тебе тоже следовало бы согласиться.
— Но как же?! Мы не можем просто так взять и поклясться верности кому-то другому!
— Если это аликорн, то можем, Соарин. Если она действительно одолела демона, то я сама согласна последовать за ней. Мы оба видели, на что было способно то чудовище. Честно говоря, я сомневаюсь, что даже принцесса Селестия справилась бы с ним… И я не думаю, что эти гвардейцы стоят рядом с ней только из-за собственной прихоти. К тому же я обязана ей жизнью.
— Ты… уверена? Мы даже не знаем, что это за аликорн.
— Да, Соарин. Я уже давно видела, насколько устарели наши военные традиции. Гвардия превратилась в ряженых пони, а мы, Чудо-молнии, в фестивальных клоунов! Я бы последовала за любым другим, лишь бы у того были силы изменить Эквестрию. И я уверена, что у Её Величества хватит сил сделать не только это.
На миг наступила тишина. Соарин мотал головой из стороны в сторону и обдумывал всё происходящее. Для него было немыслимо поклясться в верности кому-то другому, но слова Спитфайр, как и слова Дэйбрейкер, звучали очень убедительно. В конце концов, он был верен Спитфайр и не чувствовал бы себя тем самым верным летуном Клаудсдейла, которым гордились многое и на которых он сам равнялся, если бы предал её. Потому, собравшись с мыслями, он всё же заговорил:
— Хорошо… Хорошо, Спитфайр. Раз ты так уверена в ней, то тогда и я тоже. Я всегда шёл за тобой и в этот раз не останусь в стороне. Надеюсь, наше решение не заставит Клаудсдейл поплатиться за это.
— Нет, всё будет хорошо, — успокоила его Спитфайр. — Многие пегасы пойдут за нами, я уверена.
— Вы, наконец, закончили? — влезла в разговор Дэйбрейкер, сидя на земле и потирая накопытник от скуки. — Поспорить можно и в любой другой момент.
— Да, Ваша Светлость! — поклонилась Спитфайр. — Я, как капитан нескольких эскадрилий Чудо-молний, ручаюсь: мои пегасы пойдут за вами! Я могла бы уговорить остальных капитанов пойти за вами, но на это потребуется… некоторое время.
— Что ж, хорошо. И так выходит просто замечательно, — улыбнулась Дэйбрейкер, подошла к ней и потрепала Спитфайр по голове, отчего её грива ещё больше стала похожа на мишуру из волос, а сама она выгнула брови от неожиданности, вопросительно посмотрев на аликорна. — Ты сделала правильный выбор. Будь уверена: с этого момента Эквестрия изменится только в лучшую сторону.
— До того момента и после этого я буду продолжать служить Эквестрии только во благо! — отчеканила она.
— Хороший настрой. И да, официально поклясться мне в верности можешь позже, когда мы вернёмся в Кантерлот. А до тех пор тебе следует отдохнуть. Как и твоему верному товарищу. Сержант!
— Да, Ваше Величество?
— Проследите за тем, чтобы эти пегасы восстановили свои силы, а затем возьмите их с собой, когда отправимся в Кантерлот. Выполняй!
— Так точно, Ваше Величество! — отдал честь сержант и приказал гвардейцам, чтобы те увели Соарина и Спитфайр прочь.
…
Дэбрейкер шагала вдоль разрушенной площади. От её шагов разносился громкий цокот, который звонко отражался от стен полуразрушенных зданий. Она смотрела на разрушения вокруг и размышляла, какова же должна была быть сила демона, раз он смог с такой лёгкостью разрушить почти весь город. Дэйбрейкер знала, что её сила была очень огромна, ведь теперь и она сама обладала такой же, если не ещё большей. Это придавало ей ещё больше уверенности, и теперь она чувствовала себя почти так же хорошо, как и много сотен лет назад. Однако что-то было не так. Что-то изменилось в ней…
Дэйбрейкер знала, что сила, которую она заполучила от Гармонии, рано или поздно иссякнет. А демоническая магия, которая передалась ей благодаря ритуалу единорогов, была нестабильна. Она чувствовала, что в какой-то момент отголоски демона дадут о себе знать, причём не в самом лучшем виде. Потому ей каким-то образом нужно подавлять дурные эмоции, которые, вероятно, будут проявляться в будущем.
«Не особо горю желанием использовать на себе Элементы Гармонии лишь для того, чтобы попытаться утихомирить силу демона… — говорила сама себе огненная аликорн. — Если появилась бы возможность стабилизировать магию демона иным образом… Как бы то ни было, сейчас нужно думать не об этом. Для начала надо вернуться в столицу, а затем поговорить с Селестией. Разложить все книги по полочкам. И потушить между нами огонь, если получится».
Дэйбрейкер остановилась посреди площади, по которой бегали пони, занимаясь своими делами, которые им раздала владычица. Единороги-гвардейцы, восстановив свою магию благодаря силе Дэйбрейкер, разбирали завалы с помощью телекинеза. Земнопони и пегасы переносили раненых и помогали им. Культисты же, коих было не очень много, толпились возле оврага и творили какой-то новый ритуал вокруг бронзового голема. Дэйбрейкер довольно хмыкнула — дело шло.
В треске воздуха от пылающей гривы она вскинула голову, чтобы посмотреть на небо. После изгнания демона прошло уже немало времени, но солнце на горизонте так и не сдвинулось с места. Только огромные тёмные тучи стали ещё больше; солнечные лучи уже почти не проходили сквозь них. Похолодало.
— И что же ты медлишь, красное зарево? — тихо сказала она солнцу, но будто на самом деле говорила сама себе. — Что, Её крупнокрылое Величество королева Селестия, не удосужилась убаюкать тебя? Я вижу твой свет уже очень давно, так почему же ты не уходишь за горизонт? — и она вдруг помрачнела, ощущая на себе холод. — Что же происходит в Кантерлоте?..
Смотря в небо, Дэйбрейкер моргнула — об её носик разбилась маленькая прозрачная жемчужина, а затем ещё и ещё. Заморосило. Похолодало ещё сильнее.
«Больше ждать нельзя. Я чувствую, что происходит что-то неладное».
Дэйбрейкер развернулась вполоборота, чтобы затем найти Армора и Миррор, но чуть не уткнулась копытом в гвардейца, который оказался перед ней. И как она его не услышала? Снова размечталась?..
— Убиться вздумал? — сыронизировала она, приподняв бровь.
— Н-никак нет, Ваше Превосходительство! — поклонился гвардеец-пегас, а затем снова посмотрел на неё снизу вверх. — У-у меня к вам послание…
— А, это снова ты, мой милый, — она узнала в нём того самого пони, который оповестил её ранее о пегасах. Дэйбрейкер слегка улыбнулась ему, чтобы хоть немного успокоить, но тот стал ещё меньше.
«Интересно, почему? — на миг задумалась аликорн. — Не из-за того ли, что она случайно показала клыки?»
— Ну и что на этот раз?
— К-кажется, в-вас кое-кто ищет, Ваше Величество!
— И кто же это?
— К-кажется, это фестралы, Ваше Величество! Я сказал им, что приведу вас к ним.
«Фестралы?.. — подумала Дэйбрейкер. — Пришли на готовенькое, значит. Интересно, что им от меня понадобилось?»
— И где же они?
— Группа фестралов остановилась на главном входе в площадь, Ваше Величество!
— Ясно. Что ж, я сама найду их. Займись новым делом, гвардеец!
— Т-так точно! — отдал он честь, а затем сжался под потоком воздуха от крыльев владычицы, которая поднялась в воздух и устремилась к краю площади.
Эклипс стоял на крыше одного из уцелевших зданий и смотрел в небо, на огромную смуглую тучу, что собиралась над городом. Всё то время, пока демон бушевал в городе, Эклипс скрывался, перемещаясь по самым тёмным углам и узким улицам. Несмотря на всё происходящее вокруг, он продолжал выполнять задание, данное ему принцессой Луной. В один момент ему стало казаться, что город уже не спасти, и он уже хотел отправиться не на поиски дискордовой белой пегаски, зовущей себя Нова, а возвратиться к Великой, дабы помочь ей противостоять демону.
Однако вестей ни от неё, ни о нахождении пегаски не было. Словно они никогда и не появлялись в этом городе. Потому вернуться к Великой он не мог, не зная её местоположение. Да и с чем он бы вернулся, если до сих пор не нашёл эту проклятую пони?..
«Возможно, Великая скрывается не просто так… — подумал было Эклипс, надеясь на лучшее. — Возможно, мне не стоит волноваться за неё и продолжать искать ту пегаску?.. Но чтоб меня поглотило затмение, её тоже нигде нет! Может, её уже давно испепелил демон, и я зря её ищу?.. Нет, вряд ли… Чувствуется мне, что она не могла умереть так просто. Возможно… Возможно, мне всё же стоит продолжить выполнять свою миссию и привести Нову в обозначенное место. И может, тогда мне всё станет ясно».
После мига раздумий Эклипс услышал звук хлопающих крыльев, но не стал оборачиваться — лишь по одному звуку он смог понять, кто к нему приближается…
— Дарк?
Прозвучал цокот копыт о каменную крышу здания, а затем и слегка шипящий голос фестрала:
— Мой хёвдинг, — в тихом стуке лат поклонился фестрал.
— Что известно о Великой? Твой отряд смог найти её?
— Н-н… Хш-ш… Никак нет, мой хёвдинг, — снова послышался тихий стук лат. — Приношу свои извинения.
— Хр-р… — вырвался недовольный рык из уст Эклипса, после которого он повернулся к Дарку и стал говорить с ним более напористо: — Тогда что нас-счёт пегаски? Удалось узнать что-нибудь хотя бы о ней?
— Н-н… Хш-ш… Ничего…
— Проклятье, ах… — вздохнул Эклипс и снова уставился на небо.
— Н-но мы смогли найти кое-что, что подходило под описание одной из её вещей. Прошу, взгляните, мой хёвдинг, — Дарк вытянул со своей спины тканевую сумку и протянул её Эклипсу.
— Что ж ты сразу не сказал, — рыкнул Эклипс и тут же выхватил сумку у него с копыт.
Эклипс стал рассматривать сумку со всех сторон, прежде чем посмотреть внутрь. Она выглядела очень грязно. Тут и там ткань уже держалась на одном только честном слове, и, казалось, сумка могла вот-вот разорваться на части при любом резком движении, потому Эклипс не стал больше заострять внимание на её внешнем виде. Ему только показалось странным, почему сумка была почти вся в пепле.
Эклипс осторожно залез копытом внутрь и вытащил оттуда синий магический кристалл. Смотря на цвет этих магических побрякушек, он мог лишь понять, насколько тот или иной кристалл был ценен, а потому, оценив мимолётным взглядом почти что бесхозную побрякушку, убрал его обратно.
Следующей вещью он вытащил то, что привлекло его внимание больше, чем какой-то камень. Теперь в своих копытах он держал амулет, в центре которого находился кристалл, словно инкрустированный обсидианом, и слегка светился под тусклыми лучами солнца тёмно-зелёным светом. Эклипс подвесил амулет копытом за цепочку и стал рассматривать его с разных сторон. Но, разумеется, кроме тонкой работы и внешней красоты этой вещи он больше ничего не заметил, а потому убрал его в свой небольшой подсумок, который был у него меж лат под крыльями. Возможно, ему позже удастся понять, для чего Нове был нужен этот амулет.
Снова поглядев в мешок и больше ничего там не найдя, он подумал: с чего бы это Нова поехала в другой город совсем без денег. Однако всего через миг своих раздумий он догадался, что мешок мог и не дойти до него нетронутым. И он подтвердил свою догадку, после того как взглянул на своего подчинённого, а тот, в свою очередь, вдруг резко отвернул голову в сторону. Эклипс лишь вздохнул.
Хоть фестралы, служившие в армии, и были гвардейцами, но не все смогли отказаться от своих прошлых привычек. И Эклипс это понимал, так как в некотором роде и сам был на них похож, но всё же не хотел, чтобы такие действия повторялись. Если кого-то из них вдруг поймают «золотари», то это может только усугубить ситуацию между Золотой и Ночной гвардией. Эклипс пытался бороться с воровством фестралов, но сейчас… Ему нужно было сосредоточиться на другом:
— Уже хоть что-то. Хотя с-странно видеть, как Танцующие-в-ночи первым делом нашли что-то… неживое.
— Х-ш… — тихо шикнул Дарк, слегка опустив ушки и продолжив смотреть в сторону. — Я приношу свои извинения, мой хёвдинг. От лица всего моего отряда.
— Хватит об этом. С тобой я разберусь позже, — сказал Эклипс и заметил, как глаз Дарка дёрнулся. Затем Эклипс подошёл к краю крыши и подозвал к себе Дарка. — Прямо с-сейчас меня волнует кое-что другое… Смотри вон туда: видишь ту площадь?
— Д-да, мой хёвдинг… Вы беспокоитесь о демоне?..
— Демона больше нет, — кратко ответил ему Эклипс.
— Его больше нет?! — глаза Дарка расширились от удивления. — Но… Каким образом?..
— Мне с-самому интересно узнать это. Пос-следний раз демон приземлялся на той площади, и с тех пор он больше не уходил оттуда.
— Н-но как вы поняли, что демон погиб?
— А ты не чувствуешь изменения? В городе с-стало слишком тихо. Больше не так сильно пахнет пеплом и серой, которой с-смердило то чудовище. Вероятно, его убили всего пару час-сов назад… Но грязная аура, от которой тянет упасть на землю и затряс-стись от страха, всё ещё гуляет по городу.
Дарк поводил ушами и вдруг понял, что в городе действительно стало тихо. Слишком тихо. До чего странно, не было слышно даже ветра. И уж тем более тех ужасных криков.
Немного помолчав, Дарк посмотрел на Эклипса, вернее, на его глаза, и увидел, как они холодным мраком смотрят прямо на площадь.
— М-мой хёвдинг, неужто вы думаете отправиться на площадь?! Прямо в пасть к чудовищу!
— Чудовища больше нет.
— Возможно… Но всё же я не думаю, что это хорошая затея.
— Ты смеешь вставать у меня на пути? — ровно, но в то же время грозно прозвучал ответ из уст Эклипса, отчего Дарк отступил на пару шагов. — Я отправлюсь туда и узнаю, что произошло с демоном и кто его убил. Всё равно никак иначе мы не можем найти ни Великую, ни эту… дискордову пегаску… Аргх, и для чего же она вообще нужна Великой?..
Эклипс тут же распахнул крылья и взмахнул ими, взлетая. Дарк остался стоять на крыше и смотрел, как хёвдинг набирает высоту, а затем слегка выдохнул, так как он сам бы ни за что не отправился смотреть вживую на демона. Да что там, даже на мёртвого.
— Чего стоишь? Ты летишь со мной! — крикнул ему Эклипс, зависая в воздухе. — Подавай сигнал своему отряду!
Дарк снова вздохнул, но теперь от напавшей на него тяжести, и мог только в мыслях «поблагодарить» своего хёвдинга за то, что тот берёт его за собой почти что в самую гущу Тартара…