Сверхнова

[Акт 3] Глава XXV. Нежданное путешествие, часть 2

Приятного чтения!

«Это был всего лишь сон… Найтмер Мун? И с чего бы вдруг?»

Сон был странным и не лишённым загадок, но я отчётливо помнила последний наш с ней разговор. Она уверяла меня верить в себя; идти до конца. Этот сон… Нет, это были воспоминания… Воспоминания о днях былых, когда Селестия и Луна позволяли нам выходить наружу на короткий миг, и мы вместе познавали мир, только, до поры до времени, они нам не разрешали показываться на глаза пони; этот сон напомнил мне о том, как мы порою были счастливы, проводя время вместе. Общались, развлекались, узнавали много нового… Пока в конце концов демоны не захватили наши тела. Этот сон заставил меня почувствовать радость и ностальгию, но в то же время напомнил мне, что даже в самую спокойную пору нужно быть бдительной.

Найтмер Мун… Настоящая ли ты явилась ко мне? Зная её природу, вполне вероятно, что это могла быть и она, но тогда почему Найтмер не рассказала, что с ней случилось и где она сейчас? Возможно, это было лишь частичкой моего воспоминания о ней, а возможно, сейчас она находится в забвении и попросту не понимает происходящего; потому что и сама сейчас находится во сне, где-то глубоко в подсознании Луны. В беспробудном сне…

После этого сна что-то необычное вспыхнуло у меня внутри и заставило посмотреть на небо. Уже стояла глубокая ночь, солнца не было видно, а палуба лишь в некоторых местах освещалась светом от масляных ламп и от свечения моей гривы и хвоста. Я поняла, что пробудилась не просто так, ведь мой разум (или Найтмер) сам позвал меня в реальность по какой-то причине. И нет, это был не звук от лопастей, которые равномерно шумели, заставляя дирижабль двигаться. Недалеко послышались едва слышные шаги по деревянному полу — шаги кого-то тяжёлого. Они были всё ближе, но я уже знала, кому они могли принадлежать.

Как только Клайв показался в свете одной из ламп, я первая встретила его словами:

— Ты бесстрашен и глуп, раз решил прокрасться ко мне при лунном свете.

— Оу, прошу меня извинить, — склонил он голову и остановился перед ступеньками, ведущими к носу дирижабля. — Я не думал, что вы спите.

Не придав особого значения его словам, я затем спросила, отведя голову в сторону неба и косо поглядывая на Клайва:

— Сколько времени прошло?

— С момента нашего последнего разговора? — он призадумался, почесав подбородок. — Хм… Около восьми часов.

С его словами я посмотрела на небо, чтобы и самой убедиться в правдивости его слов. Там, на этом бескрайнем чёрном полотне, мерцали маленькие огоньки, а над горизонтом стояла светящаяся белым луна. Было видно, что она только-только вышла на волю и сейчас остановилась, ожидая команды хозяйки ночи, коей была не я. Но я не зря сначала спросила Клайва о том, сколько прошло времени. Если прошло восемь часов, то это значило, что сейчас было как раз то самое время, когда Луна обычно выходила в свой ночной дозор. А раз сделать этого она больше не могла, то это нужно было сделать мне.

Поэтому, сидя в сторону востока, где неподвижно стояла луна, я зажгла рог, который стал освещать пространство вокруг меня оранжевым светом. Зацепив магией ночное светило, я, как и до этого, стала пытаться сдвинуть его с места, но луна нагло держалась на месте, будто не хотела, чтобы ей управлял кто-то другой, точно так же как это было и с солнцем. Только вот править последним было намного проще, а ночное светило будто прицепилось к своему насиженному месту. Какое-то время ничего не получалось: казалось, что я снова потратила половину всей своей накопленной магии и уже стала думать, что ничего не выйдет, но неожиданно ощутила прикосновение на моём правом плече.

Сначала я подумала, что это был Клайв, этот наглец, который вдруг что-то задумал, но только затем поняла, что это была вовсе не лапа, а копыто, — её копыто. Я хотела развернуться, чтобы взглянуть на неё ещё раз, но не могла. Что-то держало меня, заставляя колдовать дальше; я продолжала пытаться сдвинуть это тяжёлое небесное тело с места, как вдруг я ощутила неизвестный приток сил, отчего луна сразу же стала повиноваться мне и уже через мгновение сдвинулась с места. Колдовство привязки развоплотилось, и я тут же повернула голову направо, чтобы взглянуть на свою сестру, но увидела лишь пустоту… Такую же, как и ушедшее прикосновение её копыта.

«Найтмер?.. — по мне прокатились мурашки, будто сквозь меня прошло приведение, но мне не было страшно. Я на секунду замерла, словно статуя, глядя куда-то в пустоту и словно ожидая ответа на мои же мысли. Прошло лишь мгновение, но мне отозвался только тёплый ночной ветер. И когда поняла, что рядом со мной на самом деле никого не было, я медленно выдохнула и затем закрыла глаза. Голова слегка наклонилась, а я мысленно молвила своему дорогому призраку, надеясь на то, что он услышит меня: — Не знаю, была ли это ты или всего лишь плод моего воображения, но я благодарна тебе».

Прошёл миг, тишина, снова свист ветра, едва слышное жужжание лопастей, и затем послышался удивлённый голос грифона. А я ведь и забыла про него, пока занималась своим делом.

— Ох, пресвятой Борей, — ахнул он, — неужели легенды не врут?! Аликорны и вправду управляют светилами. Невероятно!

Я взглянула на него и увидела, как тот стоит с широко раскрытыми глазами и с удивлённой мордой смотрит то на меня, то на луну, которая теперь плавно двигалась от горизонта к горизонту. Ну, конечно же, он был удивлён: мало кому удавалось своими глазами узреть того, в чьих силах было сдвинуть целое небесное светило.

— Ах-х… Так что тебе нужно? — с недовольным вздохом прервала я его.

— Ох, да… — дёрнулся он, приходя в себя, и кашлянул в лапу, чтобы продолжить: — Мне… Я хотел поговорить с вами.

Я заметила, как он вдруг стал иногда запинаться, почти незаметно, но так явно. Как я подумала, после того, что он только что увидел перед собой, ему не только открылась истина, но и ещё больше отгородило меня от него.

— Поговорить? — приподняла я бровь, коротко взглянув на него невозмутимым взглядом, и затем стала спускаться по ступенькам с носа дирижабля на палубу. Пройдя мимо грифона, я пошла вдоль судна к его середине. Клайв последовал за мной. — О чем же?

— Вернее, поинтересоваться, — сказал он, поравнявшись со мной. После того как я села возле бочек в виде импровизированного стола, над которым висела масляная лампа, Клайв сел на одну из маленьких деревянных коробок передо мной и с осторожностью сказал, стукнув стальным когтем по одной из бочек: — Если позволите, разумеется.

«Поинтересоваться…» — хмыкнула я.

Ну, разумеется, обычному существу вроде него интересно было поговорить с кем-то более опытным и могучим, и это было похвально: так поступают только мудрые, пока другие сидят и ждут лучшего момента. Но, по правде говоря, тогда мне не особо хотелось отвечать на его вопросы, а уж тем более поучать чему-то, если он вдруг захотел бы спросить у меня мудрости. Это бы меня дико утомило, но с другой стороны… Что мне было ещё делать? Лететь в скуке и одиночестве мне и вправду надоедало, поэтому я не стала отказываться от собеседника в виде грифона, хоть последних не очень-то и любила… Хотя Клайв показался мне самым разумным грифоном из всех, которых я встречала до этого.

— А ты весьма любопытен… и бесстрашен, — я кинула в его сторону пронзительный взгляд, на мгновение показав клыки. Тот малость переменился в лице, отводя взгляд куда-то в сторону. — Разве ты не боишься находиться рядом со мной?

— Вовсе нет, госпожа, — тут же отозвался Клайв, вновь взглянув на меня с энергичностью и бесстрашием. — Наоборот, я нахожу вас крайне привлекательной личностью, — он внезапно еле заметно сглотнул, а я удивлённо приподняла бровь. Он тут же замахал одной лапой, пытаясь исправиться: — Нет-нет… Не в этом плане, конечно же нет! Я хотел сказать о том, что вы интересны как историческая личность! Я читал о аликорнах книги, видел о вас разные картинки и иллюстрации, но они ни в какое сравнение не идут с настоящим!

— Хм… И что же обо мне пишут эти твои книги?

Тот немного подумал, почесав подбородок, прежде чем ответить. Он пару раз стукнул по импровизированному столу стальными когтями, а затем стал рассказывать:

— На самом деле наша литература скудна в содержании, когда речь заходит о правителях Эквестрии, но во многих существующих на данный момент экземплярах пишут о том, что вы — великие и древние существа, правящие землями Эквестрии ещё с тех самых времён, когда даже у грифонов не было короля, а в других говорится, что аликорны — это олицетворение богов в виде двух светил, а сами диархи — самые обычные пони. И почти все в нашей стране верят в последнее, тогда как авторов, пишущих о вашей великой сущности, сравнивают с грязью и богохульниками…

— Вот как… Значит, в стране грифонов правит религия?

— Не совсем так, но большую часть мирской жизни и вправду контролируют жрецы и церковь. Король вправе наложить вето на их решения, если ему что-то не понравится, но в основном религия и корона идут рядом друг с другом.

— Ясно. Церкви удобно, когда всё подчиняется только их законам, а гражданам чуждо инакомыслие, — заключила я, хмыкнув: — Распространённая практика.

— И вы абсолютно правы, госпожа, — он еле слышно вздохнул и с какой-то тоской посмотрел в сторону. — Но как бы я ни хотел только лучшего для своей страны, мне жаль знать о том, что религия углубилась корнями настолько глубоко в жизнь обычных грифонов…

— Это ещё мелочи, — фыркнула я, махнув ему копытом, — некоторые нас и вовсе считают богами. Или… что-то вроде них.

— А разве это не так? — удивился он, посмотрев в мою сторону.

Я устало закатила глаза, подумав:

«И кто меня за язык тянул?»

А тем временем грифон продолжил:

— В моём понимании, только боги могут управлять светилами настолько легко, словно по мановению одного лишь когтя!

— Это не так и легко, как тебе может показаться. Во всём мире повелевает магия, а не боги, — вздохнула я и решила отойти от этой надоедливой для меня темы: религия всегда вгоняла меня в тоску. — Что ж, ладно, я готова выслушать твои вопросы. Ну что же ты хотел у меня спросить?

Клайв приподнял коготь, видимо, намереваясь что-то сказать. По всей видимости, он понял, что я хочу отойти от темы, но не стал перечить. Подкову даю, что он настоял бы на своём и продолжил бы эту нудную тему, будь я не той, кем являюсь. Клайв в итоге смирился и посмотрел куда-то вбок, задумавшись, и, наконец, через некоторое время решился задать мне свой долгожданный вопрос.

Я ожидала услышать от него вопросы о моей магии, о моей природе, рождении или о битвах, в которых мне удалось поучаствовать. О повседневной жизни, в конце-то концов, но никак не то, что он в итоге спросил:

— А правда, что аликорны бессмертны?

Услышав вопрос, я хотела было рассмеяться, но лишь фыркнула, подавив смешок. В этот момент мне почему-то показалось, что передо мной сидел не гордый и величественный благородный грифон в изысканном плаще, на плече у которого висел такого же вида изысканный серебряный наплечник, а маленький грифончик, который наивно спрашивает у дракона в его логове, а правда ли, что у того целые горы золота. И Клайв в тот момент и вправду выглядел именно таким образом: наивные глаза и добрая улыбка, что было необычно для грифона. Это всё и развеселило меня.

Мне почему-то показалось, что его вопрос был очевиден, но только потом вспомнила, что об аликорнах в остальном мире толком-то почти ничего неизвестно. И уж тем более в Гриффонии, в которой есть собственная религия с собственными вероучениями и богами. Да что там, многие не знают, как выглядят Селестия и Луна! Что уж говорить про меня и Найтмер… Возможно, сейчас для него я была той единственной, кто мог дать ему ответы на те вопросы, которые никто не знал у него дома. И тогда что-то всё же подтолкнуло меня дать ему их…

Клайв, возможно, был удивлён моей реакцией, но решил не придавать этому значения, как и я тому, как иногда грифоны ведут себя совсем не по-свойски. Он сидел и покорно ждал моего ответа, иногда легонько постукивая стальным когтем по бочке, словно отсчитывая каждую секунду своего ожидания.

— Да, аликорны бессмертны, — кратко ответила я и затем добавила: — Но только в плане продолжительности жизни.

— Не… Невероятно, — удивлённо протянул он и задумался, приложив целую лапу к подбородку. — Значит, то, что про вас говорят жрецы и учёные в Гриффонии — всё это неправда…

— И что же они говорят?

— Когда заходят речи про власть в Эквестрии, то говорят, что ваша элита выбирает двух пони, которые проходят через религиозный обряд, с помощью которого те наделяются божественным даром двух светил — Селестии и Луны. Таким образом, две пони, два диарха, становятся аликорнами — правителями Эквестрии, которым дана невероятная сила и божье провидение на определённый срок. После того как их сила со временем уходит, избирают двух новых пони, которые проходят через всё то же самое. В общем, в Гриффонии все считают, что вы, аликорны, — лишь смертные существа, наделённые великой магией, а Селестия и Луна не настоящие, а всего лишь образы вашей религии. И только единицы знают, кем на самом деле являются аликорны и насколько велика ваша сила… И сегодня я сам убедился в этом, — с гордостью закончил он, приподняв голову и стукнув когтем по бочке.

— Что ж, весьма… интересно, — слегка прошипела я, возмутившись от таких подробностей.

«Глупые грифоны, как только они смеют думать о таком?! То есть они считают, что нас не существует вовсе?! Это же… в высшей степени святотатство!» — промелькнула внутри меня злоба, отчего я не заметила, как проговорила последнее слово вслух.

— И вы будете правы, госпожа, — сказал Клайв, с осторожностью поглядывая на меня искоса. — Я тоже искренне против того, чтобы нашим гражданам давали ложную информацию о жизни других народов, тем более их правителей, ведь тогда между нашими народами было бы намного меньше разногласий.

Он замолчал, видимо, давая мне обдумать его слова. Хоть услышанное и возмутило меня, но стоило отдать им должное, ведь такая практика в реалиях политики могла быть весьма действенной. Какому государству было выгодно давать своему народу знания о том, что где-то в другой стране есть правители намного превосходящие их короля как по умениям, так и по магии, да ещё и бессмертные к тому же?

— Если позволите, могу ли я задать вам ещё один вопрос? — вывел меня из раздумий Клайв через короткое время.

— Кроме глупых вопросов и советов о жизни, — фыркнула я, прогоняя из своей головы всё ненужное.

— Нет-нет, конечно, — согласился со мной Клайв, немного помотав головой. — Знаю, это будет звучать невежливо, но позвольте узнать, а сколько… — он немного помешкал, слегка стукнув стальным когтем по бочке. — А сколько вам лет?

— Хм-пф, ты забыл о моём предупреждении про глупые вопросы? — фыркнула я, на краткий миг оголив клыки и кольнув его глазами, а Клайв же слегка сжался от увиденного.

Впрочем, я не была удивлена его словам — было предсказуемо, что он спросит об этом, учитывая его прошлый вопрос, да и меня это никак не задевало, поэтому не было ничего плохого в том, если бы я ответила ему.

— Но, так уж и быть, я отвечу тебе на подобный вопрос. В последний раз.

И тут я стала вспоминать свой возраст, а вернее, считать. Я появилась тогда, когда Селестия уже была на престоле, а ей на тот момент было по меньшей мере сотня лет. До изгнания Луны должно было пройти тысячу и ещё несколько лишних сотен. В этот момент я почему-то почувствовала себя очень старой, но без ощущения тяжести временных лет. Даже сказать: вышедшей из моды; не той, кому было суждено оказаться в текущих реалиях судьбы. Однако возраст никогда не давал мне повода усомниться в себе. Когда мне перевалило за тысячу, в какой-то момент я и вовсе перестала считать, сколько уже живу на этом дивном свете. Даже празднование дня рождения, как это принято у всех пони, для меня стало несущественной мелочью по сравнению с тем, на что я могла бы с пользой потратить своё время вместо этого события. Каждый прожитый год для меня стал чем-то… несущественным. Но как бы то ни было я всё же собиралась ответить Клайву, но не хотела говорить ему точную цифру (и не потому, что мне лень было считать!). Вряд ли лишние десятки и единицы что-то бы ему дали.

— Уже более полутора тысяч лет прошло с тех пор, как я появилась на этом свете, — сказала я невозмутимо, посмотрев на ночное небо, и только сейчас поняла, что эти прожитые года были для меня всего лишь мигом, но на деле в глубине своего подсознания знала, что для любого другого это число покажется вечностью.

— Немыслимо… — вновь удивлённо высказался грифон. — В который раз я удивляюсь тому, насколько вы всё же не похожи на обычную смертную.

— Тогда на кого по-твоему? — кольнула я его взглядом, уже догадываясь, что он ответит.

— На богиню, — тут же сказал он и почему-то положил целую лапу себе на грудь. — На богиню во плоти смертной души. Наверняка вы многое успели сотворить в своей жизни.

Я хмыкнула, но скорее не от недовольства, а от тоски: будто передо мной стоял тот, кто вот-вот захочет попросить у меня милостыню, как очередной послушник, бьющий челом об пол. Но, несмотря на это, я всё же решила ответить ему непринуждённо, напоминая себе о том, что и вправду живу уже настолько много, что многим аликорны действительно покажутся всемогущими богами во плоти. Только вот мало кто из них понимал, что бессмертие со временем лишает тех эмоций и чувств, которые вдохновляют обычных смертных совершать подвиги и создавать что-то удивительное лишь для того, чтобы попытаться оставить частичку себя в этом мире. Как по мне, аликорны лишены всего этого, особенно, когда тяжесть лет переваливает не за одну сотню.

— После очередной сотни лет прожитой жизни какие-то десятки уже покажутся столь незначительными, словно мелкий песок, который уходит из-под твоих копыт. И только когда ты замечаешь, что он весь осыпался, то понимаешь, что тебе предстоит прожить ещё столько же бесконечно долго, смотря на то, как песок превращается в пыль…

Клайв помолчал, задумался, почесав подбородок, и затем тихо рассмеялся. Не над моими словами, нет, а скорее, от своих собственных мыслей. По его смелой улыбке и уверенным глазам я могла догадаться, что он понял меня. Как бы это ни было странно для смертного.

— И вы будете правы, госпожа, — стал говорить он. — По сравнению с вами мы похожи на мотыльков, кружащихся вокруг источника света, которые так и стремятся дотянуться до столь чего-то божественного, но им этого попросту не дано достичь. Или, возможно, и не суждено вовсе… — он взглянул вверх на масляную лампу, вокруг которой мельтешили несколько букашек, и будто в заключение его слов, одна из мошек стукнулась об стекло лампы и упала чёрным пятнышком вниз. Клайв теперь посмотрел куда-то вдаль на ночное небо, где горели миллионы огоньков, и сказал мне: — Вам намного больше лет, чем всей моей команде вместе взятой. Вряд ли даже Вечные рыцари Борея смогли бы прожить столько…

— Хм, о ком речь? — с интересом спросила я.

— О величайших воинах, которых хоть раз видывала вся Гриффония, — стал рассказывать он. — Ходят легенды, что их благословил сам Борей во время коронации Гровера Первого, наказав им защищать весь королевский род, пока он не прервётся или они все не погибнут. После своей коронации Гровер разослал часть из них по всем крупным городам Гриффонии, чтобы там они вели порядок и несли его слово. Но со временем их становилось всё меньше по разным причинам, без войн потребность в них стала отпадать, а уже в современности будет настоящей удачей, если ты увидишь хотя бы одного настоящего рыцаря Борея, а не какого-нибудь обездоленного старика, прикидывающимся им. Верные воины, которые доказали свою преданность во время создания королевства; их насчитывалось более тысячи, но с тех времён прошла уже не одна сотня лет. Наверное, их осталось около сотни, если не меньше, — задумчиво произнес он, помотав головой.

— Значит, и у вас есть могучие воины. Были, вернее… Не удивлюсь, если они и магией владели.

— Могло быть и так, госпожа, — с какой-то загадочностью ответил мне он, поглаживая стальной протез на своей левой лапе. — В них текла мощь самого Борея, как знать, чем они могли быть одарены, помимо силы и долголетия.

— Я ещё никогда не слышала об этом Борее… — задумчиво произнесла я. — Расскажи мне подробнее о нём.

— С превеликой радостью, госпожа, — кивнул он, а затем стал плавно рассказывать: — Около тысячелетия назад, когда между кланами велись непрекращающиеся войны, внезапно объявился грифон, который был не похож на остальных: был крупнее, чем многие; говорили, что его крылья доставали до небес, а от одного только их взмаха создавались вихри такой силы, что могли вызвать торнадо или целое цунами. С ним была и Великая Эос, богиня солнца, как сейчас все считают. Она помогала ему на протяжении всей его жизни и родила ему сына — Гровера, который и стал нашим первым королём, объединившим всех грифонов в единое государство. Не без помощи Борея и Эос, разумеется. После этого оба великих грифона бесследно исчезли, оставив после себя лишь Гровера, Вечных рыцарей и множество легенд. По одной из них считается, что они оставили ещё наследников, которые сейчас занимают малый пантеон богов. Куда и почему пропали Борей и Эос, до сих пор загадка, но многие жрецы в церкви считают, что они ушли в другое измерение, чтобы защищать наш мир от демонов, которые постоянно рвутся в нашу реальность.

— Вот как… — промолвила я и на краткий миг задумалась.

«Этот Борей… Он был могучим воином, раз смог помочь объединить всех грифонов, но действительно ли он был настолько силён и имел способность благословлять других грифонов?.. Если он всё же владел магией, то, возможно, он и вовсе не был грифоном. Я ни разу не видела, чтобы последние могли владеть ею. Или могло быть, что ему помогал какой-то артефакт, но всё же… Смертный он или же нет, а грифоны не зря упоминают про демонов. Если бы они не появлялись в Гриффонии, то про них бы и не говорили вовсе, а в итоге они стали частью его легенды. К тому же, если верить рассказу Клайва, Борей появился тысячу лет назад, возможно, именно в тот момент, когда демоны захватили наши тела. Тогда то, что он исчез, отправившись сражаться с демонами, может быть правдой, а подобное может говорить лишь о том, что раскол в реальности происходил не только в наших землях».

— Значит, демоны появлялись не только в Эквестрии… — заключила я вслух.

— Получается, те слухи — правда? — спросил меня Клайв с долей удивления.

— О каких слухах речь? — спросила теперь я, выходя из раздумий.

— То, что сейчас происходит в Эквестрии, — тут же сказал он и кашлянул в лапу, прежде чем продолжить. — Я слышал, что там началось что-то такое, из-за чего вся страна превратилась в сущий хаос.

— Слухи дошли и до королевства грифонов?

— Уже дальше, Ваше Величество… Намного дальше. Об этом уже знают минотавры из Астерионского Царства и Королева Ново из Королевства Арис.

— Так далеко… Каким образом они смогли распространиться настолько быстро?

— «Насколько быстро»? — удивился Клайв. — Мне казалось, что всё началось ещё месяц назад, разве нет?

— Месяц? Ох, ну конечно же, — хоть слухи и распространяются очень быстро, но я вспомнила, что они не могли дойти на край света всего за пару дней. Конечно же, они стали расходиться после того, как я появилась в Кантерлоте. После того злосчастного момента… — И что же они ведают, эти твои слухи?

— То, что в Эквестрии началось вторжение демонов, к примеру. Это самая популярная теория среди распространителей слухов, ведь ни для кого не секрет, что ваша страна находится на периферии магических реальностей, а это значит, что магия в Эквестрии ощущается намного сильнее, чем в других местах. Потому нечисть и прочая зависимая от магии тварь всеми силами стремится завладеть вашими землями, о чём многие и говорят.

И это было правдой. Эквестрия действительно находилась в том месте, где магия текла очень сильно. Наверное, сильнее, чем где-либо. Как ещё можно было объяснить то, что у нас с невероятной скоростью произрастают магические кристаллы и с самых древних времён появляются те, кто только и желает захватить власть над нашими землями? Взять хотя бы того же Дискорда… Да и у самих моих подданных по всему телу течёт магия, что уже делает их уникальными ото всех остальных.

— Кто только не пытался составить предположения и отгадки, — продолжал говорить тем временем Клайв. — К примеру, торговцы из других стран рассказывают, что демон — это всего лишь вымысел, а на деле там началась гражданская война, что совсем противоречит всему тому, на чём была основана Эквестрия, а вот Королева Ново считает, что демон и всё остальное как были слухами, так ими и остались, ведь всё обстоит куда иначе — гораздо сложнее…

«Королева Ново из Королевства Арис, значит?.. — между делом стала думать я. — Мне ещё ни разу не приходилось слышать о ней до этого, но она довольно мудра, раз и вправду так считает».

А Клайв продолжил:

— Вы не поверите, но сам наш король Гровер Пятый уже хотел было вмешаться в вашу политику. Особенно после того, как узнал, что в Мейнхэттене произошло что-то неладное. Он крайне озабочен грифонами, которые находятся в Эквестрии и являются полноправными гражданами нашей страны.

— Вот сено… — тут же выплюнула я, когда речь зашла о возможных проблемах между нашими государствами.

«Будто и текущих проблем мне мало!..»

— Благо для вас короля отвлекли внутренние… проблемы. Но не сомневаюсь, что рано или поздно, он или один из его наследников ещё напомнит вам об этом.

— Насколько велика вероятность конфликта?

— При Гровере Пятом? — он усмехнулся. — Минимальна. Старый король уже не в том возрасте, чтобы вести завоевательные походы. Большее чего он мог бы добиться — потребовать от вас компенсации, если с гражданами его страны вдруг что-то случилось. А если легитимному правительству требовалась бы помощь, то он бы послал отряды наёмников…

— Чтобы потом за их счёт потребовать ещё больше, — заключила я.

— Всё именно так, Ваше Величество, — согласился со мной Клайв. — Но если место текущего короля займёт его старший сын, то всё может стать намного печальнее…

— Это ещё почему?

— Эх… — вздохнул он. — И в самой Гриффонии дела идут не лучшим образом: старший наследник — Гровер Шестой — настоящая бездарность, и все видят это. А после того, как он чуть не сжёг весь дворец, устраивая немыслимой стоимости — целых несколько кораблей гружённых золотом — празднество, многие аристократы прекратили его поддержку, посчитав его излишне избалованным. Он слишком вспыльчив; не удивлюсь, если пожар случился по его вине из-за того, что ему отказала очередная гриффина... — его взгляд опустился куда-то на пол, и в глазах промелькнуло разочарование. Клайв с тяжёлым вздохом затем молвил: — Если он взойдёт на престол, то вся внешняя политика может перемениться с ног на голову.

— Разве король не вправе передать корону кому-то… более достойному?

— Видите ли, тут не всё так просто… — он покашлял в лапу и вновь взглянул на меня, прежде чем продолжить: — Напротив наследника стоит его младший брат, Гровер Младший, который сейчас пытается взять всё под свой контроль, чтобы доказать, что именно он достоин короны, но сам король отказывается передавать ему корону. Ещё Бореем было завещано, что власть должна передаваться от старшего к младшему, но старый король либо уже слишком стар, чтобы вспомнить о том, что это всего лишь рекомендация, либо вовсе выжил из ума, чтобы не понимать, что его упрямство может ввергнуть всю страну в гражданскую войну.

— Что ж, ясно, очередной глупец на троне, — фыркнула я и закатила глаза. — И каково распределение сил между наследниками? Есть ли шанс того, что трон займёт кто-то более… благонадёжный?

— Если вы имеете в виду старшего сына при поддержке короля и нескольких весьма могущественных аристократов, у которых находится власть и вся казна королевства, а другого — младшего, у которого имеется поддержка народа и несколько домов мелких аристократов, но который почти без гроша в кармане, то… как бы выразиться поскромнее, у последнего почти нет шансов, — хмыкнул он, но через секунду добавил: — Однако у младшего наследника наблюдаются весьма незаурядные навыки в хитроумии и стратегическом мышлении, чего порой не хватает монархам у власти и особенно у текущего наследника. Возможно, это хоть как-то выровняет между ними шансы.

— Вот как… Мне всё ясно, — задумчиво протянула я, приложив копыто к подбородку.

«И с чего бы мне вообще думать о проблемах других?» — промелькнула мысль. Однако на деле же я понимала, что проблемы других государств вполне могут передаться и на мою страну. А учитывая, что сейчас происходило в королевстве грифонов, эти проблемы могли быть весьма серьёзными, вплоть до начала конфликта между нами. Поэтому заранее знать о внутренней политике другой страны — в особенности грифонов, которые постоянно относились к нам очень холодно — в перспективе было весьма полезно. Кто знает, что предпримет очередной дурак, сидящий на троне Гриффонстоуна?

Но какими бы печальными ни были события внутри королевства грифонов, я всё же не планировала влиять на ситуацию в их стране. Это было не моей проблемой (мне нужно было для начала разобраться с собственными). Да и толку в этом я как такового не видела и не планировала засиживаться в их столице надолго. Кто бы ни сел на их трон, пока там находится наследник Борея, политика грифонов в отношении пони всегда будет недружественной, так было всегда, и вряд ли что-то изменилось бы после. Прямо сейчас мне нужно было думать не о других расах, а о своём доме, который в момент может развалиться, пока я разгуливаю где-то на другом континенте.

Пока я раздумывала обо всём этом, прошло не так уж много времени, но Клайв, по всей видимости, заметил мою молчаливость и задумчивость. Сам он тоже выглядел уже довольно уставшим. В подтверждение этого он широко зевнул, не забыв при этом закрыть клюв стальной лапой, а затем встал с ящичка, чтобы сказать мне:

— Вижу, я достаточно перегрузил вас… — снова зевнул он и коротко посмотрел на ночное небо. Луна уже почти дошла до середины. — Впрочем, думаю, нам обоим и так достаточно. Благодарю вас за выделенное для меня время, госпожа. Я пойду, но если понадоблюсь, то буду в своей каюте, — он сделал поклон, а я кивнула ему. Клайв ушёл, скрывшись за дверью в свою каюту и оставив меня одну на палубе.

«Что ж, — подумала я, — всё оказывается куда „веселее“».

После столь плодотворного разговора я вернулась на нос дирижабля, там меня снова привлекло звёздное небо. Прошло уже половину ночи, а это значило, что скоро мне снова нужно было двигать светила. Но ещё мне нужно было приготовиться к тому, что меня ждало в Гриффонстоуне. И я даже не могла представить, насколько сильно моё появление могло повлиять на целую страну пресловутых грифонов...

---

*День. Спустя несколько часов после вторжения Тирека и Дискорда в Кантерлот. Где-то между Понивиллем и Мейнхэттеном*

Пятёрка разноцветных пони и один маленький зелёный дракончик летели на небольшом воздушном шаре над зелёными лугами, хвойными лесами и небольшими холмами, которые простирались на всём пути от Понивилля до Мейнхэттена. В тот момент ещё никто не знал о том, что случилось в городе-до-небес и что происходит сейчас в Кантерлоте. До того как отправиться в путь, Твайлайт со своими подругами долгое время находились в Понивилле и всё ждали и надеялись, что их подруга Рарити вскоре вернётся. Однако после слухов о том, что в Мейнхэттене объявился демон, они стали ещё сильнее беспокоиться за свою подругу.

Рарити уже долгое время не давала о себе знать, а магический круг, который должен был телепортировать её в случае опасности с помощью амулета, который дала ей Твайлайт, так и не был активирован. Возможно, как думали подруги Твайлайт, она не была в опасности, и потому круг не активировался или, что было хуже, она попросту потеряла амулет. Последнее больше всего беспокоило лавандового аликорна, ведь она крайне настояла на том, чтобы та ни в коем случае не снимала амулет. Но в итоге это уже не имело никакого значения, так как Твайлайт всё же решила вместе со своими друзьями отправиться за Рарити в Мэйнхэттен, чтобы попытаться самим отыскать её, а не надеяться на чудо одного лишь амулета.

Беспокоилась за неё, разумеется, не только Твайлайт — все остальные, а в особенности Спайк, также не могли спокойно усидеть на месте. Летя в воздушном шаре, пока Твайлайт записывала в свиток заклинание поиска, остальные старались как можно меньше думать о том, что с Рарити произошло что-то плохое: Спайк следил за огнём, поддерживающим воздушный шар, Флаттершай выглядывала с борта и смотрела на природу, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, даже Пинки, этот розовый комок веселья, просто сидела и с тоской ковыряла под собой основание гондолы, а Эпплджек так и вовсе решила забыться в Мире Грёз. И только Рэйнбоу постоянно летала вокруг аэростата, не зная зачем проводя разведку. Свежий воздух в некотором роде помог пони избавиться от лишнего стресса, однако их беспокойство снова возросло, когда воздушный шар через некоторое время стал приближаться к колонне беженцев из Мейнхэттена…

— Эй, Твайлайт, — окликнула её Рэйнбоу, зависая возле неё в воздухе. От неожиданности та даже дёрнулась и чуть не выронила свиток с пером, пока радужная пони продолжала: — Тебе стоит на это взглянуть!

— Ч-что случилось? Взглянуть на что? — не поняла та.

— Скорее, тебе лучше самой это увидеть! — не могла сдержаться радужная пегаска, хотя воздушный шар уже должен был вскоре дать все ответы. — Кажется, в Мэйнхэттене оказалось всё намного… хуже.

После этих слов Твайлайт тут же выпрыгнула из аэростата и полетела за Рэйнбоу. Та вскоре привела её до самого начала всей колонны беженцев, которая уже показалась из-за сопки. Лавандовая аликорн ахнула, когда увидела их, и ещё больше содрогнулась от того, насколько длинной была эта колонна. И теперь она даже не представляла, вернее, попросту не хотела знать, что же с Мейнхэттеном произошло такое, что заставило тысячи пони покинуть этот мегаполис. И ей не нравилось думать о том, что Рарити могло здесь не оказаться.

Она вместе с Рэйнбоу за считанные секунды пролетели уже довольно большое расстояние, но колонна из тысячи пони и сотен повозок так и не намеревалась заканчиваться. Тогда Твайлайт остановилась и стала парить в воздухе, чтобы взглянуть вдаль, и даже тогда колонна продолжала идти бесконечным потоком, уходя всё дальше и дальше за очередную сопку. Беспокойство внутри неё возрастало с каждой секундой.

— Пресвятая Селестия, неужели все эти пони идут с самого Мейнхэттена?..

— Похоже на то, — с досадой согласилась с ней радужная пегаска. — Насколько я знаю, из всех крупных городов по этому тракту попасть можно только в Мейнхэттен.

— Надеюсь, Рарити смогла выбраться из города вместе с беженцами, — продолжала беспокоиться за неё Твайлайт. — Что же на самом деле там случилось?

— Мы можем спросить об этом у них, — предложила радужная пегаска, указывая на беженцев, и, получив от своей подруги кивок, вместе с Твайлайт спустилась на землю, прямо в гущу этого бурного потока.

Твайлайт стала оглядываться в поисках того, кто мог бы рассказать им подробности, но вокруг она видела лишь измождённых и ослабленных долгой дорогой пони. Вряд ли кто-то из них был хоть в каком-то настроении, чтобы всё им рассказать, как подумала Твайлайт. Она и Рэйнбоу стояли как вкопанные, пока поток из беженцев плавно обходил их, словно вода обходит одинокие камни в реке, и лавандовая аликорн ещё какое-то время не решалась задать вопрос хоть какому-нибудь проходящему мимо пони. Она, скорее, больше всего с тревогой размышляла над тем, сколько же бед пришлось пережить этим беженцам, чем искала кого-то, кого можно было спросить. Но вдруг нужный ей собеседник оказался у неё прямо перед носом.

— Вы же Твайлайт Спаркл, верно? — узнал её красный единорог со сломанным рогом.

Он выглядел измождённым, но в его глазах всё ещё горел огонёк энтузиазма, что не сказать о той, кто шёл с ним рядом. Тёмно-синяя земнопони, стоящая неподалёку, выглядела совсем никакой: она устало глядела в землю, и даже краски на ее шёрстке будто поблекли.

— Вы же та самая обладательница Элемента Магии? — вновь поинтересовался красный единорог. — Слава солнцу, наконец-то с демоном будет покончено!

— С демоном? — недоумевала Твайлайт. — П-погодите…

— А вы, по всей видимости, та самая быстрая летунья на свете, Рэйнбоу Дэш?

— Да, именно так, — протянула радужногривая без особого энтузиазма. Она и сама понимала всю тяжесть ситуации, отчего её гордость сама собой затаилась где-то глубоко внутри неё, как бы говоря ей, что сейчас было не самое время для подобного.

— Значит, ещё не всё потеряно! — воскликнул красный единорог. — Город будет спасён и очищен от той мерзости, которая там обитает.

— Успокойся, Бурн, — еле слышно и устало молвила ему тёмно-синяя земнопони. — Даже они не справятся с демоном…

— Ничего подобного, Кристи! Элементы Гармонии могут одолеть любое зло!

— Так-так, погодите! — вмешалась Твайлайт. — Вы можете вообще объяснить, что произошло?

— А вы не знаете? Ох, ну точно же, как вы могли узнать… Из-за странных помех связь единорогов совсем перестала работать, да и сами они чувствовали себя не лучшим образом…

— А можно всё же рассказать поподробнее?

И Бурн им всё рассказал. О том, что в городе внезапно объявился демон, который за считанные часы превратил весь город в пепел; о том, как тысячи пони стали собираться в огромную толпу и уходить из города; о том, как многие потеряли не только дом, но и своих близких в когда-то родном городе. И услышав всё это, Твайлайт содрогнулась ещё сильнее.

— Не может быть… Не… я не могу в это поверить… — она села на землю, с грустью опустив ушки.

— Но Рарити! — вдруг воскликнула Рэйнбоу, обратившись к Бурну. — Прошу, скажите, что вы видели её — нашу подругу, белого единорога — самого известного модельера во всей Эквестрии!

— Так она не с вами?! — удивился Бурн, а затем расстроено молвил: — Ох, сено… Это довольно печально… Не думаю, что мы её видели…

— Единорог белого цвета? — вдруг вопросительно промямлила Кристалл. — С фиолетовыми завитками на синей гриве и хвосте?

— Именно! — согласилась радужная пегаска. — Ты видела её?

— Да, я вспомнила, на самом деле мы встречали её… хоть и косвенно, — стала рассказывать Кристалл, но без особого энтузиазма. — Она была в одной кофейне в центре города. Мы видели её вместе с…

— Так это всё же была она? — прервал её Бурн. — Да ещё и в городе?! А это уже плохо…

— Тогда, может, вы видели её среди толпы? — с надеждой спросила Твайлайт. — Может, она смогла выбраться из города?..

— Я не знаю… — стала отвечать Кристалл. — Вы же сами видели размер всей этой толпы. Тут мы вряд ли чем-то можем помочь, простите нас, — грустно отозвалась она и опустила ушки.

— Тогда я сама её найду! — отозвалась Рэйнбоу, тут же взлетев, и рванула вдоль колонны беженцев в поисках подруги, оставляя за собой лишь бурный поток воздуха, который зашелестел гривы многих пони вокруг.

— Вам не стоит извиняться, — между тем ответила Твайлайт, прикрываясь копытом от потока воздуха. — Вы и так помогли нам, чем смогли. Это нам нужно извиниться за то, что мы сразу не решили отправиться в Мейнхэттен…

— Да, это точно!.. — возмущённо пробубнила Кристалл.

В этот момент рядом с Твайлайт упал небольшой моток верёвки, а рядом приземлилась жёлтая пегаска. Твайлайт посмотрела вверх и заметила, как от солнца её скрывает силуэт воздушного шара, на котором они прилетели. Тем временем Флаттершай с нескрываемой тревогой обратилась к своей лавандовой подруге:

— Твайлайт, вот ты где! Что здесь происходит? Кто все эти пони?

— Да, сахарок, — послышался голос Эпплджек, которая спустилась по верёвке на землю, — я тоже требую объяснений!

— Так, девочки, я всё объясню позже, — попыталась угомонить их Твайлайт. — Сейчас нам нужно разобраться с некоторыми… другими проблемами.

— Ох, неужели я вижу ещё и добродушную Флаттершай, и благородную Эпплджек! — послышался вдруг восторженный голос Бурна. Флаттершай слегка покрылась румянцем, а Эпплджек с недоумением приподняла одну бровь. — Никогда бы не подумал, что смогу хоть раз в жизни увидеть вас перед собой. Это такая честь! Но где же, э-э… Где же неугомонная Пинки Пай?

Твайлайт закатила глаза, сетуя внутри себя над тем, какие глупые прозвища этот красный единорог решил присвоить её подругам, а Эпплджек тем временем стала отвечать ему, жестикулируя при этом перед собой копытом:

— Пинки… она решила отсидеться наверху в воздушном шаре. Говорит, что здесь слишком много грустных пони для неё одной. Кстати говоря, а где Рэйнбоу? — спросила она Твайлайт. — Кажется, ты полетела вместе с ней.

— Она полетела искать Рарити среди всех этих пони. Учитывая, какая тут огромная толпа, вернётся она ещё не скоро…

— Я… Ах… Я нашла её! — воскликнул вдруг голос внезапно появившейся рядом радужногривой пегаски. — Я нашла Рарити!

— Нашла?! Где? — не без удивления спросила Твайлайт.

— Слава Селестии, — порадовалась Флаттершай.

— Там, почти в самом конце колонны, ух… — выдохнула она, указывая копытом. — Большая же колонна собралась из Мейнхэттена. Даже мне пришлось попотеть, чтобы найти её.

— Отлично! — воспряла духом Твайлайт. — Тогда поднимаемся обратно на воздушный шар и летим к ней!

Твайлайт ещё раз поблагодарила Бурна и Кристалл за их небольшую помощь и затем вместе с остальными поднялась на воздушный шар. Рэйнбоу стала показывать дорогу. Воздушный шар летел долго, а толпа под ними никак не кончалась, но уже через некоторое время они всё же добрались до того места, где, по словам радужной пегаски, она нашла Рарити. И — о чудо! — она действительно там оказалась. Все пони мигом помчались к ней вниз. Спайку же пришлось остаться наверху, чтобы приглядывать за огнём на воздушном шаре.

— Рарити! — радостно налетела на неё Пинки, сбив с копыт. — Наконец-то мы смогли найти тебя!

— Ох, не то слово, — выдохнула Флаттершай, приземлившись рядом.

— Девочки? — удивлённо произнесла белая единорожка, кое-как выбравшись из объятий Пинки. — В-вы… вы полетели в Мейнхэттен… ради меня?

— Ну конечно, глупышка! — воскликнула Пинки, прямо-таки вися у неё на шее. — Кто же ещё будет шить нам роскошные наряды на вечеринки?!

— Ты даже не представляешь, сахарок, как ты заставила нас волноваться! — возмутилась Эпплджек, вставая копытами на землю с верёвки. — Вот на кой Дискорд тебе понадобились все эти бутики в такое время?!

— Ладно тебе, Эпплджек, — стала успокаивать её Твайлайт, приземляясь рядом. — Главное, что теперь мы снова… Ох…

Не успела она договорить, как почувствовала на себе объятие Рарити. Она сквозь наворачивающиеся слёзы проговорила:

— Ох, девочки, как я рада снова видеть вас! После всего того, что там произошло…

— И мы, Рарити, — промолвила Флаттершай и тоже присоединилась к объятиям, притянув с собой ещё и Эпплджек.

— Ура! Обнимашки! — с радостными возгласами прыгнула к ним в объятия Пинки. — Ну же, Рэйнбоу, и ты давай к нам!

— Я не особо-то хочу… — покосилась на них она, вися недалеко от них в воздухе, но её вдруг кто-то потянул за хвост. — Э-эй…

И пятеро, нет, все шестеро пони теперь снова были вместе. Они с радостью и облегчением стояли, прижимаясь друг к другу, и, наверное, стояли бы так ещё очень долго, но Спайк решил прервать их, крикнув им сверху:

— Эй, мы летим или как?

— Ох, и Спайк тоже с вами! — радостно сказала Рарити.

— Ну конечно же! — отозвалась Рэйнбоу. — Он один из первых все уши нам прожужжал о том, что тебя надо спасать!

— Это неправда! — недовольно выкрикнул Спайк с воздушного шара.

Шестёрка дружно посмеялась, и затем все они, вновь воссоединившись, принялись думать, что им делать дальше.

— Отлично, — начала Твайлайт, — теперь, когда мы все снова в сборе, нам нужно возвращаться в Понивилль. Заодно проследим, чтобы все беженцы смогли добраться до города в безопасности!

— Верно! — отозвалась Эпплджек. — Так и сделаем! Негоже оставлять этих пони на произвол.

— Нет! Вам нельзя возвращаться! — вдруг откуда-то с воздуха послышался чей-то громкий голос и через секунду возле Твайлайт оказался пегас в золочёной броне. Он выглядел очень усталым и измотанным. Было видно, что он летел очень долго, если не весь день. Он, жадно глотая воздух, стал говорить: — Принцесса… Ух… Принцесса Твайлайт! Наконец-то я нашёл вас!

— Гонец? — удивилась Эпплджек.

— Ч-что… Что случилось, гвардеец? — недоумевая, спросила его Твайлайт.

— Я… Ах… Я должен с прискорбием доложить вам… Ах… Ужасные вещи!

— Ужасные? — ужаснулась Флаттершай.

— Ох, сено, ну что ещё может быть хуже? — возмутилась Рэйнбоу.

— Намного… хуже, госпожа Рэйнбоу, — мрачно покосился на неё гвардеец уставшими глазами, отчего та даже дёрнулась в воздухе, а затем стал докладывать хрипящим от усталости голосом. От каждого его слова у пони мурашки шли по коже, а беспокойство снова начало занимать верх. Даже проходящие мимо пони-беженцы, услышав его, останавливались и ахали от ужаса. — Принцесса Твайлайт, с прискорбием сообщаю вам, что Кантерлот пал. Принцесса Селестия, как и принцессы Каденция и Луна, бесследно пропали. Лорд Тирек, негодяй из Тартара, вернулся и поработил весь Кантерлот и, судя по докладам дозорных, всю северную часть Эквестрии. К нему также присоединился и Дискорд…

— Дискорд?! — ахнула Флаттершай. — Ты… точно в этом уверен?

— К сожалению, так оно и есть, госпожа Флаттершай. Его видели во время вторжения в Кантерлот.

— Ох, нет… — пискнула жёлтая пегаска, понурив ушки. — Я… не могу поверить…

— Этот мерзавец! — воинственно ударила в воздух Рэйнбоу, представляя, будто ударяет Дискорда прямо по голове. — Я знала, что его не стоило освобождать! Такие, как он, не способны исправиться!

— Нет, Рэйнбоу… — тихо стала говорить ей Флаттершай с видимой печалью на лице. — Я думаю, в этом есть причина…

— Да какая причина?! Он просто неисправимый муд…

— Так, Рэйнбоу, прошу, хватит! — осадила её Твайлайт. — Не время спорить! Сейчас у нас есть проблемы куда серьёзнее. Нам нужно немедленно вернуться в Понивилль, чтобы забрать Элементы Гармонии, а затем…

— Нет, прошу вас, принцесса, только не в Понивилль! — вновь воскликнул гвардеец-пегас, обращая на себя всё внимание. — Меня просили доложить вам, что Тирек сейчас направляется в Понивилль! Там сейчас опасно!

— Что?! Тогда нам тем более нужно вернуться! Там моя семья!

— Госпожа Эпплджек, об этом уже позаботились. Весь Понивилль был эвакуирован. Там остались только стражники, которые тоже вот-вот уйдут из города.

— И куда их повели? — поинтересовалась Твайлайт.

— На юг, в Филлидельфию. Не беспокойтесь, всех жителей удалось загрузить в уцелевший дирижабль, так что они уже наверняка в половине пути к городу.

Пони переглянулись. Такой расклад, как и очень нехорошие новости, привёл их в ступор. Никто не ожидал, что помимо Мейнхэттена, самого крупного мегаполиса Эквестрии, падёт ещё и Кантерлот, их столица. А после того, как пони узнали о пропаже всех трёх принцесс, Твайлайт прямо на глазах переменилась. Её взгляд упал, ноги сами чуть ли не подкашивались от навалившихся тревог и невзгод, а крылья почти перестали слушаться, осев ближе к земле. Однако она всё же старалась держаться, когда увидела взгляды пони, своих лучших друзей. Они ничего ей не говорили, но только по их взгляду Твайлайт поняла, что они в любой момент готовы поддержать её и пойти за ней до конца. И тогда Твайлайт вновь гордо подняла голову, ведь знала, что она осталась той единственной, на кого могут положиться ближайшие ей пони и, что самое главное, её друзья, как и она могла положиться на них. И тогда она решила, что ей снова пора брать трудные решения в свои копыта.

— Тогда делаем так, девочки, — вновь придя в боевой настрой, стала объяснять она. Между тем, вся колонна беженцев уже кончилась, и шестёрка пони и гвардеец остались одни на огромном тракте. — Эти беженцы явно идут по дороге в Понивилль. Их нужно проводить до Филлидельфии, после этого мы отправимся в Понивилль за Элементами Гармонии. Что скажете?

— Думаю, звучит как план, — отозвалась Эпплджек.

— Сено… а почему мы сразу не можем отправиться в Понивилль? — спросила Рэйнбоу.

— Тогда некому будет отправить этих беженцев в другое место. Я не уверена, что они дождутся прихода гвардейцев. Нам нужно брать колонну в свои копыта, чтобы они не отправились на завтрак к этому Тиреку. А если поспешим и полетим в Понивилль, то мы можем встретиться с Тиреком раньше, чем мы заберём Элементы.

— А если… А если он сможет забрать их?

— Не сможет, Флаттершай, — спокойно и в то же время успокаивающе сказала ей Твайлайт, насколько она могла себе позволить. — Ты же помнишь, что Элементы Гармонии подчиняются только нам и никому более?

— Угу… — кивнула Флаттершай.

— Оу, надеюсь, он не станет разрушать город… — беспокойно промолвила Пинки, переживая, что её пряничный домик и домики других пони могут пострадать.

— Я тоже на это надеюсь, Пинки, — ответила ей Твайлайт, а затем обратилась к гонцу-пегасу, который, уже отдышавшись, с усталым видом стоял и слушал: — Гвардеец, лети в Филлидельфию и скажи гвардии, что туда скоро прибудут беженцы из Мейнхэттена. Пусть будут готовы встретить их.

— Ох, уф… Как прикажете, принцесса, — поклонился бедный гвардеец и из последних сил поднялся в воздух, чтобы улететь вдаль.

— Девочки, а вы приготовьтесь: сейчас от нас потребуются все силы, чтобы убедить пони пойти в другой город. Все всё поняли?

— Да! — хором ответили они.

И затем все стали взбираться по канату (а кто-то на крыльях) на воздушный шар. После того как все оказались внутри (и после кратких обнимашек Рарити со Спайком), они полетели в сторону самого начала колонны. Все пони воспряли духом, ведь теперь все были снова вместе и больше не планировали расставаться, пока все эти ужасы, которые происходили в Эквестрии, не закончатся.

Вечерело. Солнце на горизонте уже приближалось к закату, и холодный ветер скоро стал заменять тёплый дневной. Пока воздушный шар летел в сторону начала колонны, вся шестёрка и Спайк стали заниматься своими делами или говорить между собой, а Рарити в это время вдруг незаметно ото всех как-то хитро улыбнулась, сверкнув глазами, в которых показался едва заметный зелёный огонёк.