Сверхнова
[Том 1] Пролог. Надвигается буря
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Лето — дивная пора, богатая яркими красками и сладким запахом спелых яблок. В этот период вся жизнь встает на ноги и дает движение природе. Теплый ветерок подгоняет пушистые белые облака и колышет верхушки деревьев; пение птиц издается со всех лесных чащ; цветет зеленая трава на поляне. На ней же расцветают красивые и ярко-пахнущие цветы. Красные маки цветут на всем поле, привлекая к себе внимание множества пчел, которые собирают с них пыльцу.
Раньше здесь было целое поле этих дивных цветов. Теперь тут стоял лагерь. Огромный военный лагерь растянулся по всему полю — от красивых красных маков не осталось ни следа. Стояли тысячи палаток, возле которых горели и дымились костры. Десять тысяч воинов маршировали в строю. Полки собирались на большом чистом поле перед небольшим пригорком, на котором стояла довольно крупная палатка, а рядом с ней еще несколько поменьше.
Аликорн с шерсткой чистого белого снега величественной походкой шла по вытоптанной дороге вдоль всего лагеря. Воины, оказавшиеся рядом с ней, с почтением наклоняли головы и расступались в стороны, а кто-то даже начинал ей молиться. Для многих эта аликорн была воплощением бога и внушала им надежду на выживание. Особенно перед предстоящей битвой. Она знала, что одним лишь своим видом может поднять боевой дух всей армии, и поэтому решила вместе со своей огненной сестрой лично повести воинов в битву.
Она распахнула крылья и поднялась в воздух, чтобы посмотреть на воинов, что собирались вокруг. На огромном плацу стояли тысячи бравых солдат: авангард из Эпплузы, щитоносцы из Кристальной Империи, Небесные рыцари из Клаудсдейла, Магический орден Академии и, конечно же, полки личной стражи двух аликорнов — Золотая гвардия Кантерлота и Бронзовая гвардия Великого Солнца. Здесь собрались даже несколько полков Ночной гвардии и наемники из Стального когтя. Все они стояли и ждали своего часа.
Принцесса Селестия спустилась на небольшой выступ, на котором уже стояла ее огненная сестра. Ее грива и хвост пылали, словно пламя, а взгляд, которым она обводила серый туман вдалеке, что огромным облаком лежал вдоль всего поля позади армии, мог внушить трепет даже в самого храброго воина. Белошерстная аликорн приблизилась к своей огненной сестре и, тоже посмотрев вдаль на туман, с мрачным выражением на лице обратилась к ней:
— Ты тоже это чувствуешь, Дэйби?
— Да, — отозвалась Дэйбрейкер, — они пришли в движение. Черно-зеленая волна приближается. К вечеру они уже будут здесь.
— Все верно… Их настолько много, что даже самые нечувствительные единороги ощущают их колебания. Думаешь, они знают о том, сколько нас?
— Несомненно. Иначе они не двигались бы так уверенно, — огненная аликорн оскалилась, — У них везде могут быть глаза и уши, Селли. Они знают, что нас меньше.
Ответом на это Селестия лишь грустно отвела взгляд. Она стала рассматривать многотысячную армию, собравшуюся перед ними. Тысячи жизней собрались здесь, чтобы столько же тут и осталось. Она не хотела в это верить и надеялась, что огненная сестра убедит ее в обратном.
— Столько пони собралось здесь… Каков шанс, что хотя бы половина из них выживет?
— Не знаю, Селли. Знаю лишь то, что мы любой ценой должны остановить этих тварей, иначе они поглотят все наши земли.
На самом деле огненная аликорн знала ответ на вопрос своей сестры — мало кто выживет в этой битве. Будет удачей, если выживет хотя бы четверть от всей армии. Она знала это, так как видела почти каждого воина лично. Она ходила между рядами палаток и оценивала новых бойцов. Да, их было много, но ничто не сравнится с качеством и опытом. А тут каждый второй был всего лишь новобранцем. Многие из этих пони даже не знали, как стоять в строю. Некоторые только недавно укоротили свои хвосты, а кто-то уже хвалился перед своими товарищами, как те станут героями. Но никто из них даже не знал, насколько порой бывает ужасна война и насколько сильно она приукрашена в сказках и легендах. Никто не знал войну также хорошо, как Селестия, Луна, Найтмер или Дэйбрейкер; насколько сильно может измениться жизнь после всего одной небольшой стычки, после которой даже герои не хотели бы становиться героями.
— Неужели всего этого нельзя было избежать… Я чувствую жажду крови вокруг. И страх… Много страха…
— Рано или поздно это бы случилось, Селли. Чейнджлинги не изменились с тех самых пор.
— Даже так, Дейби, должен был быть другой способ, чтобы остановить их и спасти Луну… — с грустью сказала белая аликорн и дальше продолжила говорить больше себе, чем своей сестре: — Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы сберечь как можно больше жизней моих подданных…
— Хватит об этом… — перебила ее огненная сестра и показала копытом перед собой, — Воины уже ждут твоего слова.
Оба аликорна подошли к краю пригорка и приподняли свои крылья. Многотысячная армия не заставила себя долго ждать и громогласным боевым кличем поприветствовала двух владычиц.
Десятки тысяч воинов столкнулись друг с другом и бились насмерть. Звенела сталь, слышались крики, проливалась кровь. Повсюду летели стрелы и магические снаряды. Поле битвы гремело от магических взрывов. Даже в небе все было не спокойно. Сотни воинов-пегасов отчаянно бились с черно-зелеными жуками. Все поле битвы окрашивалось в красный и зеленый цвет. В такой же цвет, каким поле было и раньше. Только теперь вместо травы была кровь чейнджлингов, а вместо красных маков — кровь пони, единорогов и пегасов.
— Держать строй! — кричал генерал, одновременно сдерживая натиск группы чейнджлингов вместе с избранными воинами, — Во имя Селестии! Не дайте им прорваться!
Храбрые воины в золотых доспехах стояли полукругом и сдерживали черно-зеленую волну. Они стояли в авангарде и держали своего врага, лишь бы те не прошли вперед и не ударили остальных с фланга. Чейнджлинги пытались прорваться, но лес копий каждый раз отбрасывал черно-зеленую волну назад. Никто из них не мог пробиться через плотный строй гвардейцев.
— Генерал! — послышался крик одного из гонцов-пегасов, который приземлился рядом, — Правый фланг прорван! Чейнджлинги наступают с правой стороны!
— Проклятье… — выругался тот, — А что на левом фланге?
— Принцесса Селестия вместе со своей гвардией сдерживают натиск… но их тоже оттесняют!
В этот момент рядом упал зеленый снаряд, который пробил строй Золотой гвардии. Взорвавшись, он высвободил из себя зеленое облако дыма и зеленую слизь. Дым, распространяясь вокруг, проникал глубоко в легкие и растворял их изнутри, а слизь, расплескавшись вокруг, попадала на пони и разъедала их доспехи и плоть. Воины, которые вдыхали дым, начинали тяжело кашлять, выплевывая кровь изо рта, а те, в кого попадала едкая слизь, истошно кричали и корчились от боли. Чейнджлинги не стали медлить и начали прорываться сквозь возникшую брешь. Потерь в числе пони становилось все больше, а полчище чейнджлингов и вовсе будто не угасало.
— Газ! Кха-кх… Они используют газ! — прокричал один из сержантов, пытаясь закрыть передним копытом свой нос.
— Всем активировать защитные амулеты! — тут же скомандовал генерал и потом промолвил: — И да благословит нас свет солнца…
Гвардейцы, все еще держащие строй, активировали свои амулеты на шеях. Ограненный кристалл в них засветился фиолетовым светом, который стал отгонять смрадное облако. Но это не спасало воинов от всеразлагающей зеленой слизи.
Генерал стал оглядываться и увидел, как чейнджлинги стали быстро продвигаться вперед. Он видел, как быстро умирали его воины. Десятки, а то и сотни, пони просто погибали за считанные секунды. Избранная гвардия Ее Величества таяла на глазах.
«Они не справились со своей задачей…» — думал генерал про себя, — «Я не справился… Битва проиграна…».
— Чертовы хитиновые твари… — генерал оскалился, выдавив со своих глаз пару капель слез от злости. Затем он прокричал во весь голос: — Всем назад! Отходим! Отступаем к…
Но он не успел договорить. Рядом с ним взорвался еще один такой же снаряд, но который был намного мощнее предыдущего. Пони, которые оказались прямо в эпицентре взрыва, в том числе и генерал, почти моментально испарились в зеленом огне. Снаряд оставил после себя огромную воронку, а облако зеленого газа понеслось дальше, подгоняемый ветром. Весь строй рассыпался и чейнджлинги, прорываясь, добивали оставшихся. Последние солдаты бились до последнего, но всех их ждала лишь одна участь. Смог уцелеть лишь один воин…
Он лежал в возникшей воронке. Из лба текла кровь. В ушах все звенело, а взгляд был затуманен. Вокруг себя он видел тела мертвых товарищей. Видел, как силуэты множества чейнджлингов пробегают мимо него. Шум в ушах почти прекратился и где-то издалека он слышал еще продолжающуюся битву. Воин посмотрел в небо. Вместо чейнджлингов и пегасов он видел лишь чистое небо. Он ничего не чувствовал: ни чувств, ни эмоций, ни боли. Ему лишь хотелось оказаться где-то подальше от всего этого. Забыть обо всем. Хотелось, чтобы все кончилось и чтобы все стало как и раньше. Ему хотелось вернуться домой, к своей семье…
Затем воин заметил две крупных точки, которые кружились вокруг друг друга далеко в голубых небесах. Они то и дело ныряли в облака, скрываясь из виду, и выныривали обратно. Он присмотрелся и увидел одну белую Принцессу и одну черную Королеву. Они сражались друг с другом. Пытались попасть друг в друга магическими лучами. Но они все время были наравне и, казалось, могли сражаться вечно.
«Принцесса Селестия не должна проиграть… Она спасет всех нас», — думал про себя воин.
Затем он заметил, как над ним навис черный хитин. Красные глаза смотрели на него. Острые клешни стали приближаться. В этот момент воин стал молиться:
— Великое солнце, что дарует жизнь, прошу, спаси своего дитя. Прошу, освети мой путь. Молю, даруй шанс на спасение…
Воин прощался с жизнью. Он уже чувствовал как приближаются острые клешни. Как вдруг…
Яркая вспышка. Глаза зажмурились от ослепительного света. Громкий взрыв, обжигающее пламя, неимоверный жар и крики агонии — все это разом заполонило все вокруг. Вокруг был хаос. Воин подумал, что он попал прямо в самый центр Тартара. Миг какофонии звуков и наступила тишина. Полное затишье. Лишь звон в ушах давал понять воину, что он все еще жив. Он медленно открыл глаза и ужаснулся…
Все поле перед ним стало черным от копоти. Весь горизонт дымился, почти не пропуская солнечного света. Но был огонь, который освещал поле битвы и весь ужас вокруг. Воин заметил остатки, которые пожирает пламя, и его снова охватил ужас. Лишь затем он почувствовал запах сожженной плоти. Кислый запах горелого мяса просачивался в его ноздри и проникал глубоко в легкие, заставляя воина прикрыть нос копытом от резкой вони: это горели остатки чейнджлингов. Все поле было завалено черно-зелеными трупами с вытекающими глазами и тлеющими внутренностями. Они, будто красные маки, окрашивали все поле своими телами и вместо пчел привлекали внимание всепожирающего пламени.
Воин скинул с себя бездыханное тело чейнджлинга, который только что хотел его добить, и выбрался из оврага. Он шел вперед, оглядывался. Искал выживших. Искал друзей… Но увидел вдалеке лишь силуэт аликорна.
— Госпожа!
Воин ускорил свой шаг и, подойдя ближе, остолбенел. Вместо белоснежного аликорна он увидел пылающие гриву и хвост, а ее рог, который горел огненным светом, был направлен в сторону недобитого чейнджлинга, который мгновенно истлел в крике агонии, когда его поразил огненный луч. Воин не понимал того, кого увидел перед собой. Сделав шаг назад, его копыто наступило на хруснувший хитин. Воин сглотнул. Пылающий аликорн резко повернула голову в его сторону и показала оскал острых клыков. Воина парализовало от страха. Он смог лишь тихо вымолвить одно слово:
— Ч-чудовище…
Ответом на это он услышал прерывистый и душераздирающий хохот со стороны пылающего демона:
— Хах-ха… Ах-хах-а… А-А-А-ХА-ХА-ХА!!!
[Акт 1] Глава I. Что скрывается за дверью?
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Год назад
*Клац-клац-клац*
— Фух, — смахивая со лба пот копытом, произнес коричневый земной пони, — еще чуть-чуть.
*Клац-клац*
Этот звук удара об камень чем-то металлическим расходился из небольшой пещеры, вокруг которой стоял небольшой палаточный лагерь. Эта пещера была неглубокая и находилась в песчаном овраге. Но там даже не требовалось источников света. У выхода свет отражался от ярко-желтого песчаника, заливая собой половину пещеры, а другую половину освещал свет, проходящий через маленькую дыру на потолке.
Стоял полдень, середина лета. Еще только вчера лил проливной дождь, из-за чего раскопки пришлось отложить, так теперь на улице стояла невыносимая жара от солнца без единого облачка на небе. Вода просочилась в песок и глину, и теперь находки стало намного сложнее откапывать. Но это не помешало излишне любопытным и очень любившим свое дело пони наконец откопать хоть что-то, что они копали на протяжении целого месяца. Они надеялись, что их труды не пропадут зря. Или им снова придется браться за мелкие заказы и прочие малооплачиваемые поручения. Снова придется…
— Снова придется… — тихо и с небольшим оскалом проговорил про себя коричневый земной пони с зелеными глазами и черной гривой и хвостом. Он был немного больше среднего земнопони, а его меткой был маленький молоток. Он продолжал стучать похожим молотком, который был в его копытах, в определенных точках на камне, — На этот раз мы точно найдем что-то ценное. Я уверен в этом! И надеюсь на тебя, Кристи…
*Клац-клац*
Хоть воды от дождя в пещеру попало меньше, это не делало работу в ней легче. Наоборот казалось, что находишься будто в парилке. Вся влага за ночь не успела выйти наружу и теперь она грелась и испарялась в теплый воздух, создавая парниковый эффект. Обильно потея, земной пони все же продолжал работу, но он не был намерен останавливаться. Все таки это было его любимое хобби и дело всей его команды — нахождение древностей и артефактов.
*Клац-клац-клац*
— А теперь… — пони отложил молоток в сторону, взял большую кувалду в копыта и с размаху ударил в центр камня, на котором набивал небольшие углубления молотком.
*БАХ*
Огромный песчаный камень, который занимал почти всю стену пещеры, с грохотом стал разваливаться на мелкие кусочки. Поднялась пыль, от которой земной пони закрыл глаза и начал кашлять. Когда пыль улеглась, глаза пони распахнулись и от увиденного они стали еще больше. Сначала он не поверил своим глазам и снова стал протирать их. Но, когда снова распахнул их, он воскликнул от восторга:
— Да ладно!
Коричневый пони тут же устремился вон из пещеры, оставляя за собой огромную стену в виде арки цвета песчаника с разными узорами и непонятными письменами.
Серая единорожка с оранжевой гривой и хвостом, с синими глазами и очками на них, и в коричневой ковбойской шляпе на голове стояла под крытым навесом возле столика и рассматривала найденные ранее древние скрижали. На них были буквы, явно бывшие в обиходе очень давно. Она знала это и пыталась их расшифровать, используя несколько сохранившихся старых документов, которые она «арендовала» в одном из музеев старинных ценностей.
Она часто так делала. Вернее, ей приходилось так делать. И она понимала, что она делает. Но всем говорила, что «берет в долг» или «по знакомству отдали». Почти безвыходная ситуация из-за худого кошелька и череды постоянных неудач, которые преследовали ее команду на каждой раскопке. Это не давало ей в полной мере снабдить экспедицию всем необходимым. Из-за этого она экономила практически на всем. Тех грошей, которые музеи давали за разные безделушки, хватало лишь на еду. Поэтому им приходилось пользоваться уже старыми и изношенными инструментами и часто просить в долг. «Если все так и продолжится, ” — с грустью думала серая кобылка, когда еще вчера лежала в палатке в дождливый день, — «то через полгода придется все распродать и искать новую работу».
— Так… если в этом слове «ХТЛОЫ» поменять местами первую букву с последней, а потом вторую с первой, то-о-о-о… Вот сено, все равно белиберда получается! Ладно, а если так… — не успев начать новую попытку, кобылка услышала чьи-то крики и повернулась в их сторону. К ней под навес бежал Дирт Хуф, тот самый коричневый пони.
— Кристал! Кристал! — забежав под навес и тяжело дыша, он стал оглядываться, — Клэр, а где Кристал? Я должен сообщить кое-что важное! Это срочно!
— Тише-тише, успокойся. Вот, выпей, — Клэр пролевитировала ему бутылку с водой, которую Дирт почти моментально иссушил. Дождавшись, когда он переведет дыхание, она продолжила: — Ну, вот теперь рассказывай. Что, снова ничего не нашел?
— Да! То есть нет! И Кристал это надо видеть. Нет, всем это надо видеть! Разве не ты сама хотела найти что-нибудь необычное?
— Пх-ха-ха, — засмеялась Клэр от его реакции, — Успокойся, я просто пошутила. Мы уже месяц копаем одни безделушные тарелки, вазы и эти вот, — она махнула в сторону скрижалей, которые горой валялись возле столика, — куски с каракулями. Поэтому даже какая-нибудь кость, да хоть что угодно, покажется лучшим произведением искусства, что мы находили.
— Я уверяю тебя, это действительно что-то невероятное! Я уверен, что это произведет фурор! Нет, это поглотит всю Эквестрию, словно пламя! В хорошем смысле, конечно же… — Дирт слегка улыбнулся и продолжил: — Я не знаю точно, что это, но это похоже на какую-то дверь… или стену. И на ней какие-то письмена и…
— Что?! Дверь? — Кобылка тут же оживилась, не давая тому договорить, хотя до этого слушала своего коллегу вполуха, — Я должна это увидеть! Показывай дорогу.
— Но как же Кристал и остальные?
— Никаких «но». Их потом позовешь. Ты сказал, что на этой стене какие-то письмена? Так вот, пока я буду их изучать, ты позовешь остальных.
— Вообще-то, это не совсем дверь. Она похоже на дверь, но кажется, что это просто стена… — немного замялся земной пони и стал чесать копытом под загривком.
— Неважно! — от ее крика Дирт чуть вздрогнул, — Пошли уже.
Коричневый пони рысцой помчался в сторону пещеры, а следом за ним и серая пони. Через пару минут обходов разных обвалов и камней они добрались до пещеры, а затем и до той самой находки. Перед ними предстала стена по форме, напоминающую арку, которая была как будто высечена в скале. На ней были разного вида узоры и непонятные письмена. Текст шел вдоль края арки слева направо, а в центре этой стены был небольшой текст, который был украшен узорчатой рамкой.
— Вот, — Дирт указал копытом на стену, — Она была сразу за этим обвалившимся камнем. Ну как, справишься? — не получив ответа, он посмотрел на Клэр. Та стояла с глазами, каждый размером с половину ее головы, и с открытым ртом смотрела на находку. Дирт громко окликнул ее, — Клэр!
— А? Что? — теперь уже Клэр дернулась от крика, — Ты что-то сказал?
— Вот вечно ты уходишь в себя… — тихо проворчал Дирт, а затем продолжил: — Я говорю: справишься?
— А, да, конечно, — улыбнулась серая пони, — Не беспокойся. Я и не такое разгадывала.
Оба пони стояли в тишине. Клэр Крис рассматривала письмена, а Дирт Хуф рассматривал Клэр. Иногда земнопони слышал тихий шепот с губ единорожки. После, примерно, пяти минут молчания, Дирту это надоело.
— Так это… Эм… Клэр. Клэр! — звал ее Дирт, но та так и продолжала молча смотреть на стену, — Клэр!!!
Единорожка снова вздрогнула.
— Что? Я и с первого раза услышала! — наконец отозвалась серая единорожка.
— Но я позвал тебя уже в третий раз!.. — вздохнул он, — В общем, так где Кристал, Бурн и Санни?
— А, сразу бы так и спросил. Кристи вместе с Бурном пошли к реке за водой, — послышалось ворчание со стороны Дирта, из-за чего Клэр выгнула бровь, — Я что-то не то сказала?
— Нет-нет, не обращай внимания, — махнул он копытом, — А Санни?
— Она была, вроде как, у палаток с провизией и что-то там искала. И да, можете не торопиться. Думаю, я здесь надолго. Будь так добр, принеси еще бутылку воды, щетку, те бумаги на столике и несколько булочек с яблоком. А, и еще стол с письменными принадлежностями и стул.
— Опять она со своим списком поручений… — чуть с иронией проворчал Дирт.
— Ты чего-то сказал? — не отрывая глаз от стены спросила серая единорожка.
— Хорошо-хорошо, я все принесу, — ответил Дирт, а после добавил с некоторыми нотками сарказма, — Ваше Величество Принцесса Клэр.
Коричневый земнопони, услышав от нее лишь какое-то невнятное бормотание, ухмыльнулся и направился в сторону выхода, тихо проговорив про себя: «Как обычно… Ушла в себя. Что бы ты без меня делала, Клэр?».
…
Руководить целой командой исследователей и искать различные артефакты — это была ее мечта. Мечта, которую она почерпнула из приключенческого романа про Деринг Ду. Но она думала наперед: «Зачем искать магические артефакты одному и рисковать своей жизнью, если этим можно заниматься с целым отрядом умелых пони?». Так вместе с мечтой у нее появилась и цель в жизни. Это подкрепилось еще и тем, что однажды в детстве она нашла на берегу реки под песком жемчуг.
От переливов различных ярких красок на солнце на нем было не оторвать глаз, и он будто шептал ей на ухо: «Возьми то, о чем ты мечтаешь. Сделай это!». Так она получила свою кьютимарку в виде лупы над синим ограненным кристаллом.
В подростковом возрасте вместо «Деринг Ду и *что-то там*» она взахлеб читала справочники и энциклопедии про раскопки и археологию, и отмечала возможные места древних событий. После окончания факультета филологии и геодезии в Академии для одаренных единорогов, она начала делать первые шаги к созданию собственной команды по поиску древностей и артефактов. Сначала все шло отлично, но теперь им приходилось практически сводить концы с концами.
Земнопони по дороге к реке решил сначала зайти за Санни в большую палатку с продовольствием. В палатке хранилась еда, поэтому в ней требовался холод. Обычно команда Клэр не ставила палатку для провизии под землей, так как морозильных кристаллов хватало для поддержания необходимого холода. Но теперь из рабочих осталось только два, и те уже скоро будут истощены.
Зайдя в палатку, Дирт облегченно вздохнул холодный воздух. Он сразу же заприметил пегаску и стал смотреть на нее где-то минуту. Та держала лейку и поливала странного вида цветок в горшке. Зеленая пегаска с желтой гривой и хвостом даже при такой невыносимой жаре нашла место, где можно поставить горшок с цветком. Все таки это было ее увлечением: сажать и ухаживать за цветами, на что указывала ее метка в виде крупного красного цветка. Коричневый земнопони был готов бесконечно любоваться ее милой улыбкой и ее красивыми голубыми глазами, которые смотрели на него с теплотой, когда та разговаривала с ним. Тут до Дирта дошло, что он уже где-то с минуту просто стоит и тупо пялится на нее. Он тряхнул головой и заговорил:
— Привет, Санни! У меня отличные новости!
— О, привет, Дирт! — поприветствовала она его и, отложив лейку в сторону, подошла к коричневому пони.
Они обнялись, но Дирт почти сразу же отстранился. Он готов был придушить себя за то, что не подумал об этом раньше: «Нужно было сначала сходить на речку…».
— Ох, прости. От меня может плохо пахнуть, — потупив взгляд, сказал земнопони. Но, кажется, пегаска этого даже не заметила.
— Ничего. От этой жары и не такое может быть, ничего страшного, — улыбнулась Санни, а затем продолжила, — Так что у тебя там за «отличные новости»? Неужели камни закончились?
— Ах-хах, нет-нет, — засмеялся Дирт, — я наконец-то нашел что-то интересное, а не вот эти все вазы и прочую чепуху.
— Правда? Что ты нашел? — оживилась пегаска.
— Какая-то стена… или дверь. Дискорд его разберешь. На ней еще какие-то письмена непонятные. Клэр сейчас там и пытается разобраться с ними.
— Вау! Где? Я хочу посмотреть! — еще более оживленной стала пегаска и чуть ли не прыгала на месте.
— Конечно! Это там в пещере, где я работал. Помнишь? — пегаска покивала и Дирт продолжил: — Тогда собирайся и пойдем. Сходим сначала за остальными.
Пони вышли из палатки и Дирт вдруг резко остановился, из-за чего в него сзади врезалась Санни. Земнопони вспомнил про поручение и обратился к ней:
— Ах да, чуть не забыл. Клэр попросила меня принести ей пару пирожков и яблоко, — Санни вдруг хихикнула, и Дирт удивленно спросил — Что?
— Клэр что, собралась открыть дверь, измазюкав ее джемом от пирожков? — она рассмеялась и Дирт вместе с ней. Он понимал, насколько это глупо. Но смеяться вместе с ней ему всегда было весело.
— Да она скорее меня измазюкает ими, если я не принесу их ей.
— Точно! — вспомнила Санни, — ее же даже не было на завтраке. С самого утра сидела и разгадывала эти скрижали. Наверное, до сих пор голодная. Нужно ей обязательно чего-нибудь принести поесть.
— Если она еду вообще заметит. Ты же ее знаешь — будет что-то думать про себя, пока не упадет с голоду, — оба пони снова рассмеялись и Дирт продолжил: — Тогда можешь, если тебя не затруднит, взять пару пирожков и яблок с собой?
— А как же ты?
— А я схожу за Кристал и Бурном на речку.
— Может ну их? Они и так неплохо проводят время вместе, — улыбнулась Санни.
— Санни… — чуть прошипел Дирт, — и ты туда же.
— Да ладно тебе, Дирт. Я знаю, что ты беспокоишься за свою сестренку, но не до такой же степени. У нее своя жизнь впереди.
— Я понимаю. Но все равно… этот красный лентяй запудрит ей все мозги и та тоже станет такой же, — начал ворчать земнопони.
— А по-моему ты просто ревнуешь к своей сестренке, — подмигнула пегаска, а затем надула щечки, — лучше бы по мне так ревновал.
— Так, Санни…
— Ладно-ладно, хи-хи-хи. Просто пошутила. Так уж и быть, я пойду в палатку и возьму всем нам чего-нибудь поесть. Все равно обедать скоро. А ты иди — спасай свою Кристал Хуф. Я на это даже глаза закрою, — пегаска развернулась в сторону палатки и демонстративно вильнула хвостом, подняла голову и прошмыгнула внутрь палатки, откуда стал доноситься тихий смех.
Дирт лишь вздохнул и улыбнулся, и направился в сторону реки.
«Здорово, что она с нами», — подумал Дирт, — «Кажется, что даже в самую плохую эта кобылка найдет над чем подшутить».
…
Санни Райз, хоть и была одной из участниц их небольшой команды, тратила на раскопках не так много сил, но за все время, проведенное в команде, ей всегда нравилось находить что-то новое и необычное, чего она никогда не видела. Так было и с цветами.
В один прекрасный момент детства Санни наткнулась на поляне на красивые цветы, которые почти все до единого имели разные цвета, оттенок и запах. Пегаска так увлеклась, что не заметила, как собрала целый букет из этих цветов. Она решила подарить их родителям. Букет так им понравился, что она поняла: дарить цветы другим и радовать их красотой и запахом этих цветов — вот от чего у нее поднимается настроение и хочется жить дальше. В этот же момент у нее на боку появилась кьютимарка в виде большого красного цветка.
В команде, в основном, она следила за провизией и вела ее учет, а также закупала ее при необходимости. В остальном же, когда ей было нечего делать, либо ухаживала за своими цветами (которые всегда непонятно откуда брала), либо помогала с мелкими поручениями на раскопках. Казалось, что в команде она была самая малозначимая, но никто из членов команды так не думал.
Она умела петь и играть на гитаре, из-за чего часто скрашивала вечера перед костром, когда у остальных кончались какие-нибудь байки, страшилки или истории. Но не только из-за этого они ценили ее. Ведь самое главное то, что она была их подругой.
Кристал Хуф и Бурн Лайт сидели у небольшой речки, прижавшись бок о бок друг к другу. Они о чем-то мило перешептывались и иногда посмеивались. Им определенно нравилась кампания друг друга. Это и заметил Дирт, когда он, чуть ли не подкрадываясь, подходил к речке.
Темно-синяя земная пони с фиолетовой и синей гривой и хвостом в полоску, у которой можно было увидеть метку в виде синего ограненного алмаза, и красный жеребец-единорог с желтой гривой и хвостом, и с пером и книгой на боку в виде метки, не обращали никакого внимания на окружение. Они даже не заметили Дирта, который уже подошел почти вплотную. И вот третий лишний видит, как ее родная сестренка и бестолковый недоединорог пристально смотрят друг на друга, их головы медленно становятся все ближе…
— Кхм-кхм, — громко заявил о себе коричневый земной пони.
Кристал и Бурн мигом отстранились и теперь смотрели на нарушителя их спокойствия. Если Кристал смотрела на Дирта с удивлением, то вот Бурн готов был испепелить того своими зелеными глазами.
— Ой, Дирт. И давно ты здесь? — удивленно спросила Кристал.
— Нет. Только пришел, — Дирт постарался показать равнодушие своим голосом, а затем спросил: — А мне казалось, что Клэр послала вас набрать воды, а вы чем занимаетесь?
Дирт стал обходить двух сидящих рядом друг с дружкой пони, чтобы оказаться у них перед глазами, но не заметил стоящие за небольшим камнем ведра с водой. Он увидел их, когда было уже поздно. Его копыто ударилось о камень, а вторым копытом он, стараясь удержаться на ногах, дернул вперед и угодил им прямо в одно из ведер. Ведро соскользнуло и теперь от падения его ничего не могло спасти. Коричневый пони всем своим весом упал на остальные ведра и перевернул их, расплескав всю воду.
— Брат! Ты цел? — забеспокоилась Кристал, подбежав к Дирту и помогая ему встать.
— Вообще-то, мы ее уже набрали, — грубо и немного со злостью отрапортовал Бурн, — пока кое-кто ее не разлил!
— Вообще-то, этого бы не было, если бы кое-кто отнес эту воду сразу в лагерь! — только встав, начал парировать земной пони.
— Вообще-то… — хотел было продолжить Бурн, но Кристал не дала ему договорить.
— Вы оба! Хватит! Почему, когда вы оба оказываетесь рядом, то всегда начинаются перепалки? — Дирт и Бурн переглянулись, но ничего не ответили, виновато отведя головы в стороны, — Так! Теперь вы оба залезаете в реку и снова набираете ведра водой.
— Но… — хотел было возразить Бурн.
— Никаких «но». Дирт, это я попросила Бурна остаться у речки и посидеть тут немного. Бурн, а ты мог бы помочь Дирту подняться, — стала отчитывать их Кристал.
— Ладно-ладно, — сдался Дирт, — все равно хотел освежиться.
Коричневый пони положил себе на спину два ведра и пошел в реку. Бурн лишь вздохнул, взял в телекинез остальные ведра и пошел следом за Диртом.
Отношения между двумя жеребцами были не самыми лучшими. Казалось, что они — две стороны одной медали. Дирт всегда был добропорядочным и трудолюбивым земным пони. А Бурн же…
…
Красный единорог собирался окончить Академию также, как и Клэр, но не смог. В подростковом возрасте он частенько увлекался опасными развлечениям и готов был подвергнуть себя опасности ради лишнего адреналина. И вот однажды он повредил себе рог, когда не вовремя раскрыл парашют и с большой скоростью свалился на дерево, чудом не сломав себе кости. «Лучше бы это были кости, ” — думал тогда про себя Бурн, когда не смог пройти заключительный экзамен по магии.
Его отчислили, когда на экзамене он не смог использовать сложную магию. Из-за повреждения рога некоторые важные магические каналы были нарушены и он больше не мог использовать сложную магию. Врачи сказали, что не могут ничем помочь и он останется таким всю оставшуюся жизнь. Хоть родители и поддерживали его и всячески пытались найти ему новое призвание, Бурн отчаялся. Ведь что это за единорог такой, который не может нормально колдовать? В какой-то момент он просто обленился и зачастую сидел дома и читал разные книги. Так бы и закончилась его история, и началась бы новая о затворнике и книжном черве, если бы в один момент он не получил письмо с предложением от своей давней подруги.
Клэр — его давняя подруга детства — без Бурна вряд ли смогла поступить в Академию. Почти все детство еще до поступления и до опасных развлечений, единорог увлекался историей мира, всяческими рассказами и мифами о древних богах и легендах. Поэтому он помогал Клэр на первых курсах по историческому предмету и подбирал полезные для нее книги.
В то время он был одним из тех, кого называли «пустобоким», из-за чего над ним частенько издевались те, кто уже получил свою метку. Но он не унывал и всячески старался найти себя. Он считал, что получит метку связанную с развлечениями или опасностями, которыми стал все чаще увлекаться, но какого было его удивление, когда он узнал, что его призвание — это писательство.
В Академии проводился конкурс по написанию собственного мини-приключения. Единорог не собирался в нем участвовать, но по просьбе Клэр все же решил попробовать. Когда он писал текст, его охватило озарение и в своем рассказе он решил совместить историю с мифическими созданиями. На его взгляд получилось не очень и он думал, что вряд ли займет хоть какое-то место. Но когда он зачитал свой рассказ публике на конкурсе, все пони были в восторге, а некоторые даже просили написать продолжение. Бурн получил первое место и денежное вознаграждение за свой рассказ. Но самым лучшим призом для него стало появление кьютимарки в виде раскрытой книги с пером над ней. Клэр была очень ему рада, хоть и не заняла призового места. После этого, помимо участия во всяческих опасных, и не очень, развлечениях, он стал заниматься сочинением рассказов, заточенных на мифах и легендах.
Пони, который хорошо разбирается в истории древних мифов и легенд, любитель опасных приключений, безработный, да и еще тот, кто нуждается в поддержке близких и друзей, казалось бы, идеальный кандидат для команды искателей артефактов. Клэр понятия не имела, насколько изменился Бурн после повреждения рога и отчисления из Академии. Вместо энергичного и оптимистичного единорога она увидела ленивого и замкнутого в себе пони. Тогда она поняла, что обязана помочь своему давнему другу, как он когда-то помогал ей с уроками, и приняла его в команду. Но спустя небольшое время она поняла, насколько тяжело ему давалась работа в команде. Он боялся проявить себя из-за своего рога. Думал, что его будут высмеивать, когда узнают, что он не может колдовать. Он часто замыкался в себе и в одиночестве занимался писательством. Думал, что его пропажу все равно никто не заметит. Но, когда команда устроила вечеринку, чтобы поддержать Бурна, он, чуть не расплакавшись, поблагодарил всех пони и стал заметно преображаться. Всего за несколько дней Клэр стала узнавать в Бурне именно того пони, которого помнила еще с начальных классов школы. Но не благодаря ей.
Инициатором вечеринки была Кристал. Она всегда старалась помочь всем пони в команде и просто не могла пройти мимо Бурна. Темно-синяя пони стала часто с ним общаться, особенно после вечеринки. Так и зародились их особые отношения. Ей нравились его рассказы и начитанность, ему — ее нежный голос, фиолетовые глаза, наполненные жизнью, и дружелюбие. Однако не все было так радужно, ведь его лень никуда не делась, отчего он часто отлынивал от работы.
Это заметил Дирт, который стал за ним присматривать из-за своей сестры. Видя, как он валяется на полянке или пишет очередной рассказ в палатке, Дирт гнал его работать и помогать остальным. Из-за этого их отношения становились все хуже и хуже. Как бы это ни было странно, но именно эти пони остались одними из последних участников команды Клэр.
Спустя, примерно, час все пони собрались в пещере. Дирт принес сложенный стол со стулом и сумки с письменными принадлежностями, Бурн левитировал документы для расшифровки, а Кристал принесла небольшой ящик с инструментами для археологии и старенький фотоаппарат, который висел у нее на шее.
В это время Санни уже была занята: она сидела посередине пещеры, что-то писала в маленьком блокноте под диктовку Клэр и аппетитно хрустела яблоком. Дирт заметил это и вспомнил, что Санни хотела устроить обед в пещере. В этот момент живот предательски заурчал.
— А, вот и вы, наконец! — обрадовалась Санни и, отложив в сторону блокнот, пошла в сторону корзин с продуктами, — Располагайтесь, сейчас будем обедать.
— Вау! Надо же. Никогда такого не видел! — Бурн вместе с Кристал стояли и с широко раскрытыми глазами смотрели на странную стену в виде арки.
— Бурн! Наконец-то! — оживилась Клэр, которая так и стояла возле стены и, по всей видимости, даже не отходила от нее, — Ну, на что похоже? Как думаешь, это просто стена с надписями или за ней что-то есть?
— Честно? Без понятия, — ответил Бурн, глазея на стену, — ничего подобного я нигде прежде не видел. Даже в старинных энциклопедиях не было ничего похожего.
После почти минутного молчания Клэр снова спросила:
— И это все? Может хоть какая-нибудь маленькая зацепка?
— Если так подумать… — Бурн подошел ближе и стал рассматривать непонятные надписи и узоры на стене, — то раньше в подобном виде украшали склепы…
— Склепы?! — тут же стушевалась Кристал и поднесла копыто ко рту.
— …Или сокровищницы.
— Сокровищницы?! — оживился Дирт, который в это время уже сидел на скатерти и поедал кусок яблочного пирога.
— Но нельзя исключать и того, что за этой стеной есть проход, — заключил Бурн.
— Значит эта стена все-таки может быть дверью… — задумчиво произнесла Клэр.
— Хей! А я знал, что Кристал не подведет! Столько времени провела в этой пещере и слушала эти песчаники… мне стало казаться, что ты к ним прирастешь, или даже станешь признавать в них родню, — рассмеялся Дирт вместе с остальными.
— И ведь точно! — подтвердила Санни, — Без Кристал мы бы не нашли эту стену!
— Да ладно вам, — смутилась Кристал, — я же все-таки делала свою часть работы и всего лишь указала, где надо копать.
— Успокойтесь, пони, — встряла в разговор Клэр, — нам бы еще разобраться дверь ли это вообще или просто бесполезная стена.
— А может просто попробуем ее сломать? — спросил Дирт.
— Балда! Вдруг это часть какой-то головоломки. Сломав ее, мы можем что-то упустить или и того хуже.
— Ладно-ладно, я просто предложил.
— Так, — продолжила Клэр и села за разложенный стол, на котором уже лежали документы для расшифровки, — а теперь все замолчите. Или просто говорите тише. После того, как поедите: Кристал — сфотографируй каждую часть двери, Бурн и Дирт — очистите ее от лишней пыли и грязи, Санни — поможешь им.
Все пони, которые уже расположились на скатерти и обедали, покивали, и после этого Клэр продолжила:
— Теперь мне надо подумать. Я почти поняла, как расшифровать первое предложение. Санни, будь добра, дай кусочек яблочного пирога…
Прошло уже два дня, а расшифровка символов почти не сдвинулась с места. Дирт, Бурн и Санни отполировали дверь почти до блеска, а Кристал сфотографировала чуть ли не каждый камушек на стене. Время уже давно ушло за полдень. Все пони, кроме Клэр, снова вместе сидели на скатерти и наслаждались поздним обедом.
— Она что, уже второй день сидит за этим столом и почти не выходит из пещеры? — спросил Бурн, закусывая яблоком.
— Так и есть, — ответила и вздохнула Санни, копошась вилкой в салате, — еще утром она сказала мне, что испробовала почти все свои методы: комбинаторику, расшифровку с постановкой, логику Гугля, магические переменные… почти все без толку.
— Эй, Дирт, — позвала своего брата Кристал, — может, ты поговоришь с ней? Это ненормально вот так сидеть и почти ничего не кушать.
— Я не…
— Давай, — перебила его Кристал и, просунув ему в копыта кусок яблочного пирога, стала толкать его в сторону серой единорожки, — Ты же сам прекрасно знаешь, что лучше всех понимаешь эту кобылку.
Дирт молча посмотрел на остальных и те лишь синхронно покивали.
— Ладно-ладно, уговорила, — вздохнул он и пошел в сторону Клэр, прихватив с собой кусок пирога, — но с тебя должок.
— Обязательно, — хихикнула земная пони.
Коричневый земнопони подошел к столу, за которым сидела серая единорожка. Стол был завален разными документами, перьями для письма и кучей скомканной бумаги. Сама Клэр тоже выглядела не очень: ее шерсть будто стала еще темнее, очки были наклонены, а под глазами уже виднелись мешки от недосыпа.
— Здесь что-то есть… Я точно что-то упустила, — слышались тихие шепоты от единорожки, — Где-то явно есть ошибка.
— Эм… Клэр? — пытался достучатся до нее Дирт, — Клэр!
Серая единорожка не обращала на него никакого внимания и все также бубнила себе под нос:
— Еще раз… Если тут поменять местами, а тут попробовать совместить…
— Клэр!!! — почти на всю пещеру крикнул Дирт, отчего серая единорожка вздрогнула.
— Ох, Дирт, ты меня напугал. Я и с первого раза услышала.
— Но я звал тебя уже… — хотел было ответить он с раздражением, но не договорил и лишь вздохнул, а затем поднес ей кусок пирога, — Вот, поешь хоть.
— О, спасибо, Дирт. Я как раз забыла позавтракать, — единорожка взяла кусок пирога с помощью телекинеза и поместила его в рот. Почти не прожевывая, она проглотила его и продолжила расшифровку.
— У тебя уже получилось что-то расшифровать за эти два дня?
— А? Что? А, да. Всего пару слов, но и это уже прогресс! Давай покажу, — Клэр встала со стула и направилась к стене с письменами.
«Есть! Первый этап выполнен. Я заставил ее слезть с этого проклятого стула», — сказал Дирт в своей голове.
— Вот, смотри, — Клэр указала копытом в сторону двух слов в середине арки, которые были немного больше остального текста в центре, — Эти два слова должны быть заголовком всего остального текста в центре. Пока что я смогла перевести их как «Хранитель» и «Пламя». Но остальной текст… Как будто это просто случайный набор букв и символов, потому что я даже приблизительно не могу подобрать что-то внятное. Мне как будто что-то мешает. Как только у меня получается приблизиться к понятному слову, тогда следующее слово становится бессвязным с первым. И я до сих пор не могу понять эту головоломку. Неужели я такая глупая?
Под конец своих слов серая единорожка заметно расстроилась и опустила ушки. Но Дирт сразу же попытался ее успокоить:
— Успокойся, Клэр, — коричневый пони слегка приобнял ее, затем отстранился и продолжил размышления: — Наверняка это не просто обычная дверь, раз у тебя не получается понять эти символы. Все таки мы имеем дело с чем-то древним. Может быть, дело не в самом тексте, а, например… в самой двери?
— Нет, это… — промямлила Клэр и вдруг ее глаза расширились, и она воскликнула: — Ну конечно же! Как я сама до этого не додумалась! Дирт, ты — гений!
— Я обычный земной пони, — смутившись, ответил он, — и просто предположил возможный вариант.
Но Клэр уже не слушала его и зажгла свой рог, вокруг которого образовалась желтая аура, а затем применила несколько заклинаний на двери.
*Визуализация*
*Стабилизация*
*Перестановка*
Я решил попробовать писать, какая магия используется в том или ином случае. Возможно, в каких-то моментах это будет добавлять эпичности.
Остальные пони, заметив какие-то активные движения серой единорожки за долгое время, стали подходить ближе и образовали полукруг у двери. Спустя пару минут рог Клэр погас и она с надеждой в глазах смотрела на дверь. Остальные сделали тоже самое. Так они стояли какое-то время, пока Санни не выдержала и спросила:
— И что теперь?
Только Санни успела задать свой вопрос, как символы и узоры на двери стали светиться. Узоры стали красными, а текст — синим. Затем некоторые буквы стали исчезать, образовывая новые слова. Все пони ахнули и Клэр удивленно воскликнула:
— Невероятно! У нас получилось!
— У тебя получилось, Клэр, — уточнил Дирт и все пони согласились.
— Что ты сделала? — стал расспрашивать Бурн, — Что за магию ты применила?
— А, да так, ничего сложного, — махнула копытом Клэр, — обычная процедура магической переменной. Про нее я узнала на своем факультете на четвертом курсе. Если вкратце, то она помогает представить условное защитное заклинание и наложенные на нем чары шифра, а потом…
— Ладно-ладно, мы поняли, — перебил ее Дирт, — Так что, теперь то получится расшифровать эти надписи?
— Да, теперь точно получится! — воскликнула серая единорожка, — Я уже могу разобрать некоторые слова. Но чтобы перевести целые предложения, нужно еще время. Но с этим я быстро справлюсь!
— Ага, — согласилась Кристал, — Но после того, как ты нормально поешь и поспишь!
Кристал схватила Клэр за хвост одним копытом и потащила ее в сторону пикника. Единорожка стала сопротивляться и всеми копытами копала под собой песок, пытаясь двигаться в противоположную сторону.
— Нет! — вопила она, — Я должна закончить расшифровку!
— После того, как поешь и отоспишься! — уже почти без сопротивления Кристал тащила Клэр по песку, — И так еле на ногах стоишь. Еще и после такого сложного заклинания.
— Оно не сложное! — простонала Клэр и взмолила: — Пожалуйста, отпусти!
— Молчи и ешь! — Кристал усадила Клэр на скатерть и запихнула кусок пирога ей прямо в рот.
Мрак… Одна темнота вокруг…
Я будто плыву по бесконечной тьме…
Как рыба, плывущая против течения…
Я не могу добраться ни до куда…
Ни повернуть, ни ускориться…
Пустота…
Ни света, ни осязания, ни времени…
Одни эмоции…
Почему я чувствую печаль и злость, ярость и гнев?
И… голод?
Я… Не помню кто я…
Помню лишь пламя и разгорающуюся ярость…
Я помню силу огня, внутреннее пламя…
Огонь поглощает все вокруг. Свет поглощает меня…
Мое имя? Я… не помню его…
Селестия… Нет, это точно не я… Она другая… Но похожая…
Как все странно…
Но что страннее, я снова ощущаю себя… Я снова могу мыслить…
Почему? Что со мной случилось?..
Я чувствую огонек внутри себя… Он еще не погас.
Нет, он растет все больше и больше.
Чем больше становится он, тем сильнее становлюсь я.
Я заперта здесь! Я это точно знаю! Но где я? Одна тьма вокруг. Лишь бы свет… Хоть один огонек, что запитает меня. Но сколько времени прошло?
…
Я вижу что-то вдали. Что-то яркое и светится! Искра, что спасет меня! Я это точно знаю! Нужно двигаться к нему! Неважно, сколько это займет сил и времени. Я должна выйти отсюда!
10%
«1004 г. от ОК Основание Кантерлота 14-е число сезона Сбора Яблок.
Наконец получилось! Вторая фаза раскопок и расшифровки двери (или стены) закончилась. Мне уже казалось, что мы зашли в тупик, но с помощью магической переменной мне удалось снять защитные чары с двери, которые затрудняли расшифровку (спасибо Дирту за помощь). Теперь мы переходим к третьей фазе, которая должна быть намного проще всех предыдущих. Без защитных чар символы удалось легко перевести на эквестрийский. Оказалось, что это зашифрованный древнеэквестрийский язык (не путать со староэквестрийским!), который, по моим предположениям, использовали культисты для обрядов и переписок. Основной текст посередине двери таков:
Владычица огня
Веками одаренная, покоится здесь та
Кто издревле хранил земли наши
От злостных сил и демонов проклятых
Кто даровал нам свет, надежду, силу мудрости
Был проводником во тьме
Открыл нам истину и путь наш главный
В Великом Пламени Очищения.
Даже гадать не буду, что все это значит. Мне еле удалось передать главный смысл, так как при прямом переводе все складывалось в нелепицу. Но все равно это так интригующе! Мы все-таки смогли найти не просто артефакт, а целое древнее сооружение! Ладно, мы пока еще не вошли внутрь (и не знаю, сможем ли вообще), и, судя по переведенным надписям, это все-таки склеп или усыпальница. Надеюсь, там не будет скелетов или призраков…».
…
Клэр сидела за столом в пещере и заполняла свой дневник. Продолжить писать ей не дали пони, которые пришли в пещеру рано утром и были явно недовольны столь ранним подъемом.
— Ну, и зачем ты нас позвала так рано? — с недовольством спросила Санни и зевнула, закрывая рот кончиком крыла, — Неужели уже все перевела? Прошел же только один день. И надо ли было так рано вставать…
— Наконец-то мы все собрались! — встала из-за стола Клэр и обратилась к своей команде, — Мне не терпится уже открыть эту дверь! И мне нужна ваша помощь!
— Так это все-таки дверь? — спросил Дирт, — И что мы должны делать?
— Для начала я прочитаю вам перевод всех этих предложений. Пожалуй, начну с центрального, — она пролевитировала дневник перед собой и вслух прочитала им ранее записанный перевод. После этого сказала: — Это, должно быть, просто описание того, что или кто здесь покоится. Так что не думаю, что он сильно важен. Ну, что думаете?
Пони какое-то время стояли и молчали. Спустя время Санни решила первой прервать тишину:
— Владычица огня значит? Кто это может быть?
— Из всего того, что знаю я: лишь демоны обладали силой огня, — стал отвечать на вопрос Бурн, а остальные пони внимательно стали его слушать, — но и то большая часть из них — это всего лишь миф и сказки. Единороги и прочие маги не в счет. Они просто могут манипулировать магией огня, но не владеть ею. Значит это либо тот, о ком история либо еще не знает, либо какой-то единорог, который смог подчинить волю огня и полностью ее контролировать.
— С чего ты решил, что это вообще единорог? — спросил Дирт.
— А с того, что в переводе говориться о том, что этот «кто-то» защищал наши земли — Эквестрию — от демонов и прочей нечисти. Не думаю, что кто-то защищал бы другую расу на их землях от таких могущественных врагов. К тому же, насколько я могу судить из исторических источников, раньше все расы были не так дружелюбны друг к другу. Даже три племени пони воевали между собой.
— Ва-а-а-у! — воскликнула Санни, — Ты так много знаешь!
Бурн выпучил грудь и сделал горделивый вид. Дирт лишь вздохнул и чуть было не пробил себе лоб копытом.
— Даже если и так, — встряла в разговор Кристал, — то это всего лишь догадки. Все равно мы ничего не узнаем, пока не откроем эту дверь. Или хотя бы не поймем, как ее открыть…
— А вот теперь мы переходим к самому главному, — начала говорить Клэр, — к загадкам! Сейчас я вам прочитаю перевод предложения на краю арки: «Узри путь истинный. Всепожирающий. Познай его. Прими в себя. Раскрой путь света, надежды, мудрости. И дверь укажет путь. И ты будешь благословлен!».
Пони стояли и внимательно слушали. После озвучивания перевода они переглянулись и стали думать. Дирт сидел и чесал копытом за загривком, Кристал что-то рисовала на песке, Бурн поднес копыто к подбородку, а Санни стояла и смотрела поочередно на всех пони. Все пони вздрогнули, когда Клэр вдруг воскликнула:
— Ах да, чуть не забыла! Я заметила еще один маленький текст у основания арки: «Молви «друг» и войди». Но как бы я не пыталась сказать это слово на разных языках, ничего не происходило, так что про этот текст можно забыть. Наверное, просто чья-та шутка, хе-хех.
— Так и что нам нужно делать? — спросила Санни.
— Разгадать загадку! — радостно воскликнула Клэр, — Поэтому я и позвала вас сюда, чтобы вы помогли мне понять, что именно нужно делать с этой дверью. Возможно, надо что-то принести, сказать какое-то слово, применить магию или вообще создать ритуал, до чего, я надеюсь, дело не дойдет. Вы же поможете мне? — после этого единорожка щенячьими глазами посмотрела на окруживших ее пони.
— Ну конечно мы тебе поможем! — ответил Дирт, — Мы же одна команда!
Все пони одновременно закивали и Клэр с улыбкой сказала:
— Я знала, что на вас можно рассчитывать! Что бы я без вас делала… — она указала копытом на листки на столе, — Можете взять копии перевода на моем столе и мы приступим к работе!
…
Так прошло еще несколько дней. Затем еще и еще, пока не прошла неделя. Пони превратили почти весь песок в пещере в гладкий песчаник, пока ходили туда-сюда. Они испробовали множество разных способов: приносили различные предметы, кричали, молились, использовали магию, танцевали… дошли даже до того, что использовали простейший ритуал открытия дверей и замков. Все было бестолку.
Санни проснулась ранним утром и поняла, что снова спит в палатке одна. Кристал — ее соседка — снова ушла помогать разгадывать загадку злосчастной двери. Зеленая пегаска уже давно почти не принимала участия в разгадывании. Ей хватило пару дней, чтобы понять, что она вряд ли чем-то поможет.
Из всей команды она была менее «мозговитой», как она сама считала. Поэтому изо дня в день она просто приносила еду в пещеру и подносила какие-нибудь предметы для других пони. Иногда она задумывалась, как она вообще оказалась в их команде. Чем обычная пегаска, которая выросла в деревне, без специального образования может помочь начитанным пони-археологам? К счастью, для нее сомнения дальше этого вопроса больше никуда не шли, так как команда всегда поддерживала ее, как и она их. Они были ее друзьями. Единственными друзьями. И еще был Дирт, который проявлял к ней не мало симпатии и каждый раз помогал ей.
Санни любила помогать им и всегда удивляться новым «прикольным штучкам», сидеть по вечерам с ними за трескающимся костром, петь с ними песни и играть им на гитаре. В такие моменты Санни чувствовала, что она тоже часть этой команды. Но сейчас…
…Почему-то именно сейчас она чувствовала себя одиноко и беспомощно. Все ее друзья приковались к двери, а она лишь сидела в палатке и ждала момента, когда она снова будет удивляться чему-то новому. «Почему в такие моменты я ничем не могу помочь своим друзьям?» — думала она.
— Сегодня я точно им помогу! — пегаска встала с лежанки, сделала утренние процедуры и, набрав корзинки едой, отправилась в пещеру.
Войдя туда, она увидела следующую картину: Клэр, как обычно, сидела за столом и протирала свои очки, а рядом с ней стоял Дирт и что-то записывал под ее диктовку; Бурн сидел перед дверью и читал какие-то книги и иногда что-то записывал в блокноте, пока Кристал, которая тоже сидела рядом с ним, играла с его гривой.
— Всем доброе утро! — поприветствовала Санни всех пони и подошла к столику Клэр.
— Санни, доброе утро! — ответил ей Дирт и обнял ее, — Как спалось? Ты сегодня рано. Что-то случилось?
— Нет, все отлично. Просто проснулась я сегодня опять одна, — Санни покосилась на темно-синюю пони.
— А, прости, Санни, — ответила ей Кристал, — просто ты так мило спала…
— Ты говоришь мне это уже целую неделю! — недовольно, но без злости, ответила пегаска.
— Упс. Прости-прости, — посмеялась земная пони.
— А что это у тебя за корзинки? — спросил Дирт.
— Я решила, что вы голодные и принесла еды.
— Ах, вот оно что… — сказала Кристал, — Извини, Санни, но мы уже позавтракали.
— Вот как… — пегаска чуть приуныла и Дирт, заметив это, решил хоть как-то ее поддержать.
— Не знаю, как вы, ребята, но я бы не отказался от второго завтрака!
— Дирт, ну ты и обжора! — в шутку обозвала его Санни, но затем улыбнулась и передала ему корзинки, земной пони отошел к дальней стене пещеры и стал раскатывать скатерть, — Так, может, тогда я могу чем-нибудь помочь?
Санни посмотрела на всех пони, но никто ей не ответил. Лишь Кристал отрицательно покачала головой, как бы давая понять, что ей с Бурном помощь не требуется. Тогда Санни вздохнула и промолвила:
— Эх… снова я стою в стороне. Я опять бесполезная…
— Эй, — вдруг очухалась Клэр, которая до этого сортировала бумагу, — никогда не говори так, слышишь? — единорожка подошла к ней и положила копыто ей на плечо, — В нашей команде нет бесполезных пони. Каждый играет свою роль. А тебя никто не считает здесь бесполезной, кроме тебя самой. Так что хватит думать о плохом.
— Л-ладно…
Клэр призадумалась и сказала:
— И, между прочим, у меня как раз появилось для тебя задание, — пегаска тут же оживилась и стала чуточку бодрее.
Клэр взяла со стола несколько бумаг и дала их Санни.
— Вот. Тебе нужно сходить в навесную палатку и взять оттуда несколько скрижалей. На бумагах написано, какие именно. Потом вместе попробуем расшифровать их и совместить переводы с надписью на двери.
— Хорошо, я все сделаю! — отрапортовала Санни и улыбнулась единорожке, затем пошла к выходу, по дороге читая список на бумаге.
Уже проходя мимо Кристал и Бурна, Санни остановилась и посмотрела на песчаную дверь с надписями. Она пробежалась глазами по краевому предложению и стала вспоминать перевод:
— Узри путь истинный… Света, надежды, мудрости… Дверь укажет путь… Будешь благословлен…
Затем она посмотрела на центральный текст и, тоже вспомнив его перевод, совместила все вместе:
— Путь истинный… Света, надежды, мудрости… Путь наш главный… В Великом Пламени Очищения.
Пегаска молча стояла и думала, а через пару минут ее глаза расширились от озарения. Она ахнула и обратилась к Клэр:
— Клэр! Как будет на древнеэквестрийском слово «пламя очищения»?
— А? Чего? А, да… Это-о-о… Как там… «Fflam y puro». А что?
Пегаска ничего ей не ответила и стала смотреть на дверь, которая никак не изменилась. Спустя несколько секунд Санни вздохнула и промолвила:
— Ну вот… А я уж думала…
Вдруг дверь на миг ярко моргнула белым светом. Все пони зажмурились, а затем с удивлением посмотрели на дверь. Символы и узоры стали менять свои цвета на ярко красный, а затем они вспыхнули и загорелись. Все надписи стали исчезать, будто медленно сгорая. Как только дверь стала полностью гладкой, пламя исчезло и послышался скрежет камня. Дверь стала симметрично раздвигаться в разные стороны, открывая за собой коридор, в котором стали зажигаться кристаллы на стенах, освещая путь в глубину.
— Ва-а-ау! — воскликнула Санни и стала подходить ближе, — Это просто…
— Невероятно! — продолжила за нее Кристал.
— Как? — все еще удивленно моргала Клэр, поправляя шляпу, — Как это возможно? Мы испробовали столько вариантов слов, а на деле разгадка была у нас перед носом!
— Молодец, Санни! — похвалил пегаску Дирт, — Просто невероятно! Как ты до этого додумалась?
— Вот видишь, — сказала за нее серая единорожка, обращаясь к ней, — каждый играет свою роль в команде и ты сегодня это доказала!
Клэр ткнула копытом в смущенную Санни, а затем обратилась к красному единорогу:
— Бурн, твои записи больше не понадобятся, можешь их выкинуть. Как, впрочем, и мои тоже…
Единорог, который до этого все еще с удивленными глазами наблюдал за дверью, теперь молча упал на спину, растопырил копыта и тяжело вздохнул, понимая, что все его труды были напрасны. Все рассмеялись, а после этого Клэр радостно обратилась к своей команде:
— Ну что, пони, готовы узнать, что за секреты таятся за этой дверью?
— Да! — хором ответили все пони.
Огонь разгорается внутри меня… Я чувствую это! Еще немного…
Тот свет… Он становится ближе. Или больше…
Эти чувства… они начинают очень сильно раздражать меня. Особенно этот голод… Я почти подавила его, но чувствую, что он еще даст о себе знать.
Ничего. Скоро я выберусь отсюда. Осталось совсем чуть-чуть.
20%
— Это не похоже ни на что, что мы видели ранее, — удивленно сказала Клэр, рассматривая стены.
Пони шли по коридору парами, кроме Клэр. Она шла впереди, позади шли Кристал и Бурн, а за ними Дирт и Санни. Их путь представлял из себя коридор, уходящий вниз под небольшим наклоном, на стенах которого в небольших отверстиях стояли ярко светящиеся кристаллы. Сами стены были исписаны различными красивыми узорами, а иногда даже рисунками. Пол был покрыт плиткой из песчаного камня, а потолок был просто гладким песчаником с трещинами в разных местах.
Пони шли несколько минут вдоль всего коридора, пока не наткнулись на еще одну арочную двустворчатую дверь, но уже поменьше и без символов. Команда встала и Бурн с досадой воскликнул:
— Снова дверь?!
— Успокойся, — попыталась успокоить его Клэр, — это всего лишь обычная дверь. Надеюсь…
Серая единорожка поправила очки и приблизилась к двери. Она двумя передними копытами уперлась к ней и надавила со всей силы, но дверь не поддавалась.
— Давай я помогу, — предложил Дирт, подошел к двери и тоже уперся в него передними копытами.
Дверь не стала противиться силе земного пони и разрешила пройти команде Клэр, открывая перед ними круглый зал, который тут же стал освещаться кристаллами света.
— Ва-а-а-у! — воскликнула Санни, — Это просто…
— Невероятно! — продолжила за нее Кристал.
Пони стали заходить в круглый зал, который был довольно большого размера. Диаметр зала был примерно десять метров, а высота до потолка — шесть. Стены, которые уходили в единую точку в потолке, образовывая купол, были расписаны разными красивыми узорами, но теперь рисунков было гораздо больше. Это заметили Клэр и Бурн, которые стали пристально их изучать и рассматривать.
— Смотри, — разговаривала Клэр с Бурном, указывая копытом на рисунки, — эти рисунки, похоже, рассказывают какую-то древнюю историю.
— И, по всей видимости, являются очередной выдумкой, — повел в воздухе копытом красный единорог, — Все, что здесь нарисовано, не похоже ни на одно описываемое событие в истории древней Эквестрии.
Оба пони ходили вдоль стен и рассматривали рисунки, изображающие события давней эпохи. Вот на одном рисунке строй пони в доспехах из трех колонн маршировали сквозь огонь, на другом — толпа молящихся пони золотой статуе аликорна на возвышенности, которая излучала свет. Были и другие рисунки, изображающие разных земнопони, пегасов и единорогов, которые, по всей видимости, являлись важными личностями.
Но все рисунки затмевал один единственный, нарисованный в центре напротив входа в зал, рисунок, на котором были изображены два аликорна, стоящие напротив друг друга. Оба аликорна выглядели величественно, они стояли с раскрытыми крыльями и пускали из своих рогов магические лучи друг в друга. Но в этом рисунке было одно отличие. За спиной аликорна белого цвета левитировали шесть светящихся разными цветами камней, из которых выходили лучи света в огненного аликорна.
— Посмотри на это! — воскликнула Клэр, подбегая ближе к изображениям аликорнов, — Это же Принцесса Селестия! А слева напротив нее… Бурн, кто это?
— Без понятия. В истории известны лишь два аликорна, не считая недавно возвысившихся Принцесс Каденце и Твайлайт. А эта совсем другая и не похожа ни на одну из них: вся пылает огнем, да к тому же еще и, по всей видимости, злая, раз сражается против Селестии.
— Владычица огня значит? По описанию похожа… Странно, что она может быть злой, ведь в надписях сказано, что она защищала Эквестрию и сражалась с демонами… Тогда возможно ли то, что мы находимся в ее усыпальнице и сейчас ходим по ее могиле? — ужаснулась единорожка.
— У каждого может быть своя правда в истории. И у каждого она может быть приукрашена. И мы пока не знаем наверняка действительно ли это чья-то усыпальница.
— А кто тогда эти пони слева? — Клэр указала копытом на левую половину стены зала, на которых были изображены пони в доспехах цвета бронзы, — Может, это те самые культисты, которые построили этот зал?
— Вполне вероятно. Все таки у обеих диархов, хотели они того или нет, появлялись культы, благословляющие их. Скорее всего, и у нее тоже были свои почитатели.
Пока оба пони рассматривали рисунки, Дирт уже вовсю изучал небольшое углубление в стене слева от входа, которое было похоже на спрятанную арочную дверь. Санни и Кристал все это время стояли возле входа и не решались заходить глубже в зал. Они бы так и продолжили стоять там, пока Клэр не позвала Кристал:
— Крис, ну, чего стоишь как вкопанная? Давай фотографируй все это!
— Эм… Ребят? — обратилась к троице нетерпеливых пони Кристал, — Может, не стоит так просто ходить по этому залу? А вдруг тут есть ловушки?
— Да брось ты, Кристи, — стал успокаивать ее Дирт, который так и не смог открыть запечатанную дверь и стал идти в сторону своей сестры через центр зала, — Если бы тут были ловушки, то нас бы уже не стало, пока мы шли по коридору.
— М-да… умеешь ты успокаивать, — встрял в разговор красный единорог.
— Заткнись! — ответил ему Дирт, — Если бы тут были ловушки, я бы точно это почувствовал!
После того, как Дирт закончил говорить, его копыто наступило на выпирающую небольшую круглую плиту в центре зала. Послышался щелчок и скрежет камней где-то за стенами зала. Все пони тут же встрепенулись и стали оглядываться по сторонам.
— Ой-ей… — только смог проговорить коричневый земнопони, прежде чем стал задом отходить к стенке.
Через мгновение круглая нажимная плита отодвинулась в сторону и из отверстия стал выдвигаться наверх круглый пьедестал. По высоте он был небольшой и еле доставал до головы среднего пони. Над пьедесталом засветился большой кристалл света, направляя огненно-желтый луч прямо на предмет, находящийся на пьедестале. На нем в небольшом углублении находилась черная сфера крупного размера. Она была идеально гладкой, а внутри в ее центре виднелся крохотный огонек, который тянул щупальца света к краям сферы. После того, как скрежет камня замолк, все пони стали медленно подходить к пьедесталу.
Свет… Я чувствую, как его сила наполняет меня. Искра стала словно громадной дырой, но я до сих пор не вижу в ней выхода…
30%
Нужно больше… Еще больше света… А лучше… Огня…
Да! Пламя, вот что мне нужно!
И, о небеса, мое желание исполнилось! Теперь я вижу, как белый свет перекрашивается во что-то желтое. Но я чувствую жар, исходящий из него. И что-то еще… Пять пучков света. Они окружили меня. Что-то внутри меня просыпается. Это голод? Значит это чьи-то души? Неважно… Я хочу посмотреть на них поближе. Дотронуться до них. Схватить их. Одна из них слишком светлая и скользкая, но в то же время слабая. Не годится. Еще одна уже получше и имеет магию, но тоже слабая. Не годится. Две других почти похожи друг на друга, но они слишком черствые… не вкусные. Но вот она… самая светлая из них… Самая сильная. Хочу облизнуться, но не могу… Мой голод усиливается… Больше не могу сдерживаться… Я хочу тебя попробовать… Вкусить твою плоть! Ну же, подойди ближе… Еще ближе!
— Это просто…
— Невероятно!
— Значит, нет ловушек, говоришь? — огрызнулся Бурн на коричневого земного пони.
— Что же… Хотя бы ничего такого не произошло, — ответил Дирт.
— Не произошло?! А что, если бы это все-таки была ловушка? Тебе нужно аккуратнее смотреть, куда наступаешь. В прошлый раз это были ведра, а теперь…
— Послушай сюда, остроголовый!..
— Ребята! — пыталась урезонить их Кристал, — Хватит, прошу! Сейчас не время для очередных споров!
Но шум, казалось, только усиливался. Теперь не только Дирт, Бурн и Кристал стали громко спорить, но и Санни вклинилась в спор и тоже пыталась урезонить двух жеребцов. Осталось надеятся только на Клэр, которая могла остановить спор одним только словом, но она стояла как вкопанная и смотрела прямо в центр сферы на танцующий огонек. А огонек смотрел на нее в ответ.
— Это тебя не касается! — прокричал Бурн.
— Бурн! Дирт! Хватит!
— Да кто бы говорил! — ответил тому Дирт.
— Клэр! — позвала ее Кристал, — Ну, скажи им, чтобы они прекратили! Клэр! Клэр?!
Но серая единорожка их не слушала. Ее глаза приковались к черно-огненной сфере, а все вокруг будто стало во мраке и было почти невидимым. Она слышала шепоты, которые с каждым разом все усиливались и звучали у нее в голове:
«Ближе… Подойди ближе…».
— Клэр! Клэр!!! Что с ней такое!? — забеспокоилась Кристал.
«Еще ближе! Возьми то, о чем ты мечтаешь!», — теперь Клэр видела перед собой не сферу, а красивый жемчуг, который она нашла когда-то в детстве, и теперь ее разум полностью затуманился.
— Эй, Клэр, что с тобой? — спросил Бурн.
«Я нужна тебе! Ты нужна мне! Помоги мне!», — единорожка почти дотронулась копытом до сферы. Еще чуть-чуть и…
— Клэр! — дотронулся за ее плечо Дирт, — С тобой все в порядке?
— А… да-да, — она помотала головой, а с ее глаз будто спала черно-серая пелена, — все хорошо, да… Все нормально. Что-то случилось?
Все пони переглянулись и Кристал спросила ее:
— Ты что, ничего не слышала?
— Нет… я, — схватилась за голову Клэр, — Нет. Я, видимо, утомилась за сегодня. Мне нужно отдохнуть. Начинайте пока без меня. Кристал, ты знаешь что делать. Дирт, унеси эту сферу наверх. Санни поможет тебе. Бурн, ты сделай необходимые записи и найди аналогию событий на рисунках с проверенными источниками. Я присоединюсь к вам позже, как только немного отдохну.
После этих слов она не спеша пошла на выход. Пони лишь снова переглянулись и Санни удивленно спросила:
— Она что, сама решила пойти отдохнуть?
— Да… Не похоже на нее, — согласилась с ней Кристал, — Что с ней произошло?
Клэр добралась до своей палатки и улеглась в лежанку. И только одна мысль звучала у нее в голове:
«Что это такое было?».
[Акт 1] Глава II. Спустя тысячу лет
Рисунки пятерых пони:
Клэр Крис: https://ru.pinterest.com/pin/861313497516478048/
Дирт Хуф: https://ru.pinterest.com/pin/861313497516478035/
Кристал Хуф: https://ru.pinterest.com/pin/861313497516478061/
Бурн Лайт: https://ru.pinterest.com/pin/861313497516477997/
Санни Райз: https://ru.pinterest.com/pin/861313497516493108Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
«Дневник Клэр — заметки и записи.
1004 г. от ОК 25-е число сезона Сбора Яблок.
Спустя неделю пути в дороге мы наконец-то добрались до дома. После того случая я еще долго думала, что же со мной произошло и как это связано со сферой. Сомневаться в том, что видения были из-за нее, мне не приходилось, так как раньше со мной такого не происходило. Разве что в детстве, когда я нашла жемчужину. Как будто кто-то рылся в моей памяти и пытался захватить меня воспоминанием из детства; все было как в темном тумане, от голосов своих друзей шел только гул, но я будто была парализована. Я слышала странный шепот и он звал меня. Или это сам разум говорил со мной?
Передо мной сиял желто-оранжевый огонек. Он манил меня. Не знаю, что со мной произошло, если бы я дотронулась до этого огонька. Снова спасибо Дирту, который вытащил меня из этого видения. После того, как видение прошло, мой разум будто расплылся и мне захотелось прилечь. Так я проспала с утра до вечера около шести часов, а потом вернулась в пещеру помогать остальным. А мои коллеги не прохлаждались!
Оказалось, что помимо сферы и рисунков, в зале были спрятаны доспехи и оружие. Доспехи представляли из себя две пары накопытников, нагрудник, и замысловатую шлем-корону. Оружием была длинная алебарда. Все эти предметы были украшены различными узорами и были цвета золота и огня. Снаряжение находилось в спрятанной комнате за арочной стеной. Ее нашли Дирт и Кристал, обнаружив и активировав замаскированный камень-кнопку в стене.
Сейчас мы находимся в Мейнхэттене и изучаем все наши находки. Команда была так рада артефактам, что сразу же позабыла про все наши проблемы. Наконец-то мы нашли что-то действительно стоящее! И не просто ценное, что можно продать музеям задорого, но еще и хранящее в себе важную историю, о которой жители современной Эквестрии, вероятнее всего, еще не знают! Если это действительно так, то мы станем известными археологами и о нас будут писать во всех газетах! Конечно же, лучше никому не говорить, где мы нашли все это. Жду не дождусь, когда мы поймем, для чего нужны все эти предметы, и что рассказывают изображения на тех стенах.
Но больше всего меня беспокоит эта черная сфера. Когда я смотрю на нее, меня словно что-то притягивает к ней, как в тот раз в пещере. По ночам мне стали сниться кошмары. А в одну из них даже пришла принцесса Луна! Сначала я, разумеется, не поверила — подумала, что это просто сон. Но она прогнала шепоты, которыми оказался мелкий кошмар, — как она сама сказала, — и после этого кошмаров больше не было».
Нет! Не уходи! У меня почти получилось… Еще бы немного.
Кто-то помешал мне. Источник стал дальше. Я чувствую, как внутри меня начинает накапливаться злость, а пламя стало распространяться по всему моему телу. Мне нужно больше… больше силы… больше огня.
Мне нужно выбраться! Мне нужно вернуться в свое тело! Для этого мне нужно больше энергии. Снова придется ждать… Снова ждать…
40%
Прошло всего несколько дней, но я все еще ощущаю ту энергетику. Ту силу, от которой я могу запитаться. Мне нужна живая энергия, чтобы сформировать свое тело. Я постоянно влияю на нее. Посылаю сны, видения, шепоты, кошмары… Для контроля разума она слишком далеко. Нужно немного повлиять на нее издалека и лишь потом подманить ее…
Дирт и Санни сидели на балконе на втором этаже. Санни приобнимала крылом Дирта, а ее голова лежала на его плече. Оба пони тихо сидели, смотрели на вечереющий вдали город и наслаждались уединением. Спустя какое-то время Дирт решил прервать молчание:
— Уверена, что не стоило идти за Кристал и Бурном в город?
— Да брось ты их, Дирт, — пробубнила пегаска, — они уже взрослые — сами справятся. Да и, к тому же, что нам делать на этом выступлении? Подумаешь, Принцесса Луна выступает с какой-то там речью. Они же постоянно выступают на публике и вечно говорят одно и то же. Будто здесь будет как-то по-другому.
— Возможно, ты права. Но Бурн сказал, что это очередное выступление, — дальше Дирт попытался искаженно изобразить речь красного единорога, — «может оказаться ключевым событием в истории Эквестрии».
Дирт и Санни рассмеялись, а затем на миг замолчали, продолжая смотреть вдаль на город. Спустя мгновение тишины, Санни продолжила:
— И может хватит уже следить за своей сестрой? Она уже не маленькая кобылка, которой ты ее помнишь.
— Да не за ней я слежу, а за Бурном приглядываю. Как бы он не натворил ничего с ней…
Санни лишь с легким недовольством фыркнула и ничего не ответила. Они продолжали молча сидеть, пока пегаска снова не прервала молчание:
— Кстати говоря, Дирт, когда мы поедем в Клаудсдейл на выступление «Чудо-молний»? Ты обещал, помнишь?
— Я пока еще не знаю, Санни, — замялся Дирт. — Я-я…
— Ты все еще не предупредил Клэр, я права? — спросила Санни, убрав свою голову с плеча Дирта и укоризненно посмотрев на него.
— Да, — вздохнул он, — так и есть.
— И что мешает тебе сделать это прямо сейчас?
— Ну… она сейчас занята, так что…
— Эх… — вздохнула Санни и закатила глаза, — и чего ты ее так боишься? Она же тебе не мать в конце-то-концов. Просто скажи ей все прямо, и она поймет. Тем более сейчас она все равно, как ты говоришь, занята. Так что неделька отгула ничего плохого не сделает. Да она, если бы мы даже сейчас ушли, не заметила бы нашу пропажу еще, наверное, целый месяц!
— Возможно, так и есть, Санни… Просто… — Дирт на миг затих, подбирая подходящие слова. — Когда я вижу ее одну — одну пони, которая не жалеет сил ради всей команды и работает и днем, и ночью… — Дирт вздохнул, — мне просто не хочется оставлять ее одну, зная, что она столько сил тратит ради команды. Ради своих друзей.
— Я тоже это понимаю, Дирт. Я тоже стараюсь ей всячески помогать. Но сейчас она и Бурн прекрасно справляются вместе.
Пони замолчали и продолжили сидеть какое-то время в тишине, который теперь, казалось, стал намного дольше предыдущих — пегаска уже стала думать, что не дождется от него ответа. Но Дирт все же заговорил, после того, когда легкий ветерок на миг прервал тишину и пронесся дальше, оставляя за собой колыхания грив двух пони.
— Ты права, Санни. И Кристал, и я не разбираемся в анализе артефактов и их истории. Я пойду к ней и предупрежу ее. Скажу, что мы ненадолго уедем в… э-э… в отпуск.
— Так-то лучше! А бонусом тебе будет прогулка в центральном парке! — улыбнулась ему Санни.
— Ну что же, раз такое дело, то как тут откажешь. Ведь что может быть лучше, чем прогулка в компании красивой кобылки.
— Ой, да брось, — хихикнула Санни, — иди уже.
Дирт посмеялся и пошел на первый этаж в комнату с артефактами.
Клэр делала записи в своем дневнике, сидя за рабочем столом в комнате с артефактами. Все снаряжение было аккуратно разложено на длинном белом столе, который стоял возле стены, а сфера стояла посередине комнаты, на небольшом круглом столике. Время подходило к вечеру, но Клэр уже хотела направиться спать, так как всю ночь изучала фотографии рисунков, сделанные Кристал. Она поднялась из-за стола, подтянулась передними копытами, словно кошка, и проговорила:
— Фух. Пора перекусить и на боковую. Чем раньше ляжешь, тем раньше начнешь новый день.
Серая единорожка поправила очки и убрала дневник в тумбочку возле стола. Она направилась к выходу и уже хотела выключить свет, но вдруг замерла. Она снова смотрела на черную сферу — та звала ее. Теперь Клэр не могла больше противиться этой воле и стала медленно подходить к древнему артефакту. Она смотрела на него, а зрачки стали расширяться. Единорожка подходила все ближе и ближе, а шепоты становились все громче и громче. Наконец, она подошла к черной сфере и положила на него копыто…
Вот настал тот момент, когда я могу обрести свободу! И никто мне не помешает! Моя цель, наконец, осталась одна. Осталось подманить ее…
Вот она — ее разум ослаблен. Настал этот момент! Ну же, подходи ближе… Еще ближе! А теперь — поделись со мной своей силой!
Коричневый земной пони шел по темному коридору и спустился по лестнице на первый этаж. По дороге он проговаривал про себя то, какие слова он должен сказать серой единорожке. Он знал, что она была на первом этаже — ее выдавал зажженный свет в комнате. Он постучал в дверь и вошел.
— Клэр? Ты здесь, Клэр? А, вот ты где, — Дирт подошел ближе к серой единорожке и продолжил с ней говорить, не замечая ничего странного. — Мы с Санни подумали и решили, что хотим побыть вместе и поэтому… В общем, мы хотим ненадолго уехать в Клаудсдейл и, надеюсь, наше отсутствие никак не скажется на…
Дирт заметил, что его слова словно уходят в пустоту, а Клэр как всегда стоит и даже не слушает его.
— Опять она в своих мыслях зарылась… — проворчал Дирт, а затем повысил голос, чтобы дозваться ее: — Клэр! Прием, Эквестрия вызывает Клэр на землю, — земнопони положил копыта на плечи единорожки и повернул ее к себе. Увидев ее глаза, он тут же отпрянул от нее. — Ох, вот же…
На Дирта смотрели широко раскрытые пепельные глаза, а вместо зрачка будто был огонь. В них читался ужас, но, судя по ее лицу, Клэр было все равно. Она будто смотрела насквозь и что-то тихо бормотала. Ее копыто лежало на черной сфере.
— Клэр? Клэр! Что с тобой?! — Дирт запаниковал. Он не знал, что делать, поэтому просто продолжал звать ее: — Клэр, молю тебя, отзовись. Ох, пресвятая Селестия, что же это…
Вдруг на копыте единорожки, которой та прикасалась к сфере, появилось яркое золотое свечение, которое полилось в сторону сферы. В этот момент Клэр вдруг закричала.
— Клэр! Держись, я помогу тебе!
Дирт схватил Клэр за копыто, которым та касалась сферы, и стал тянуть ее на себя. Но это не помогало. Копыто будто приклеилось к сфере. В этот момент на крики прибежала Санни.
— Что у вас случилось? — пегаска зашла внутрь и ужаснулась, когда увидела кричащую Клэр и перепуганного Дирта. — Ох, сено! Что происходит?!
— Санни! Некогда объяснять! Помоги отдернуть ее копыто от сферы!
Клэр в этот момент перестала кричать и теперь лишь тяжело вздыхала. Пегаска не придумала ничего лучше, чем просто взять и ударить задними копытами по круглому столику, на котором лежала сфера. Столик полетел в сторону, а за ним и сфера, которая ударилась в стенку и, отлетев от нее на пол с тяжелым стуком, покатилась от стены к центру комнаты.
— Клэр! — тряс единорожку за плечи Дирт. — Клэр!!! Очнись!
Клэр пришла в сознание и стала часто моргать. Затем она увидела Дирта, стоящего над ней, и оперлась передними копытами об пол.
— С тобой все в порядке? — встревоженно спросила Санни, подбегая к ней.
— Все… все хорошо… вроде бы…
— Все хорошо?! О чем ты думала, Клэр? — стал осуждать ее Дирт. — Могла бы позвать нас перед тем, как использовать этот артефакт!
— Я-я… Я не хотела… я не знаю, что на меня нашло… Мне просто захотелось прикоснуться к ней…
— Прямо как тогда, да?
— Что?
— Прямо как в той пещере. Думаешь, я не заметил?! С этим артефактом явно что-то не так…
— Ребята-а… — протянула Санни, — а что происходит с ней?
— Что? Ты о ком, Санни? — спросил Дирт, посмотрев на нее.
— Я о сфере. Взгляните! — Санни указала копытом в сторону сферы.
Все пони посмотрели на сферу, которая лежала почти рядом с ними в центре комнаты. Она пульсировала оранжево-огненным светом и становилась все ярче и ярче, пока этот свет не осветил всю комнату.
50%
Да! Наконец-то мне хватает сил, чтобы восстановить свое тело и выбраться из этой тюрьмы! Огонь пульсирует внутри меня и становится все больше и больше. Я начинаю ощущать свое тело; чувствую биение своего сердца, свои копыта. Я чувствую, как растут крылья, а на лбу появляется рог. Но я чувствую что-то еще… Что-то… хочет проникнуть в мои разум? Неужели оно было скрыто от меня? Моя голова начинает болеть и я чувствую, как крохи воспоминаний возвращаются ко мне.
…
«Хей, Селли! — прозвучал бархатистый, но полный величия голос Дэйбрейкер в голове дневной королевы, который шелковисто тянул слова в конце каждого своего слова. — Селли, вставай! Пора поднимать солнце — королевство не будет ждать».
Селестия лишь чуть поерзала в своей королевской кровати, полной различных видов мягкими подушками, натянула на себя съехавшее одеяло и снова засопела.
«Селе-е-естия», — снова прозвучал бархатный голос, но ответа так и не поступило. Тогда, потеряв терпение, Дэйбрейкер будто громом ударила ее по голове своим голосом: — «СЕЛЕСТИЯ!!!».
— А? Что? — рывком поднялась засоня, в недоумении озираясь по королевским покоям своими заспанными глазами. — Дэйби, это ты? Уже утро?
«Так много вопросов — так мало выполненных дел, — ответил голос у нее в голове, — Ты светило поднимать будешь? Или мне опять все за тебя делать?».
— А, да, конечно… я сама справлюсь, — дневная королева вышла на балкон, зажгла рог и, дождавшись, когда небесное ночное светило уйдет за горизонт, стала поднимать солнце. Когда дело было сделано, она спросила у своего внутреннего голоса: — Сколько я спала?
«Непомерно много для королевы… — ворчливо отозвался голос. — Тебе перечислить твои дела на сегодня?».
— Буду очень признательна.
«Тогда запоминай: сегодня утром прибудет семья аристократов Грум. Они по поводу…».
— Да, я помню, — ответила аликорн, направляясь в ванную комнату. — Что потом?
«Перед обедом встреча с твоей сестрой».
— И что ей снова нужно? Я же сказала, что в эти дни я слишком занята, — проворчала аликорн и стала чистить зубы, продолжив говорить в своих мыслях: «И почему именно перед обедом? Хотя можешь не говорить, дай угадаю. На обед запланирована очередная встреча?».
«Вы сама проницательность, Ваше Величество, — стала издеваться над ней Дэйбрейкер. — Да, в обед у тебя встреча с семьей Грин из Яблочной деревни, а после обеда прибудет делегация из Гриффонии».
Селестия закончила чистить зубы и тяжело вздохнула.
— Снова эти напыщенные птицы…
«А я ведь предлагала тебе взять, да испепелить одного, чтобы не лезли со своими требованиями!».
— Ох, Дэйби… — вздохнула аликорн и, приведя в порядок свою шерстку и гриву магией, вышла из своих покоев. — Твои решения иногда бывают уж слишком радикальными. С грифонами я разберусь сама, а встречу с сестрой отменю. У меня пока нет времени снова выслушивать ее жалобы.
«Ну смотри, Селли… Я бы не стала так просто отмахиваться от встречи с ней. В последнее время она ходит, будто сама не своя».
— Ну, все, хватит об этом, — отрезала Селестия. — Мне нужно сконцентрироваться. И да, спасибо тебе, Дэйби. С тобой и секретарь не нужен.
«А то! Я всегда буду с тобой, моя дорогая. Кто же еще будет следить за тобой и за твоим королевством? Но на счет Луны у меня плохое предчувствие…».
…
В небольшой комнате, обставленной изысканной мебелью и красивыми картинами на стенах, посередине за большим круглым столом сидели белая аликорн и трое грифонов. Грифоны, прибывшие из далекой Гриффонии, были богато одеты и всеми своими золотыми украшениями и кольцами с бриллиантами не стеснялись показывать, что они — «выше» всей знати Эквестрии. Возле выхода стояло несколько стражников, чтобы хоть как-то показать, что грифоны здесь всего лишь гости, а не хозяева. Но даже так они смотрели на Королеву Селестию больше с пренебрежением, чем с почтением.
На столе перед Селестией лежала карта с изображением земель между Эквестрией и Гриффонией, которые были разделены морем. Королева заметила, как на карте были обозначены земли двух государств. Один клочок земли, который находился за морем от Гриффонии и граничил с Эквестрией, был обведен в красный кружок.
Королева Селестия знала, что грифоны недолюбливают все другие расы и что те снова прибыли с каким-то злодейским планом, но она пока не понимала, с каким именно. Она не понимала, каким образом покупка земель может повлечь беду на нее со стороны грифонов. Но только ли с их стороны…
Один из богато одетых грифонов, возле которого по бокам сидели еще двое менее статных его подопечных, прокашлялся и стал говорить шепелявым голосом с ярко выраженным акцентом:
— Вхаше Вхысочество Königin, пхозвольте повторить наше пхредложение… Was für eine barbarische Sprache… — сказал он последнее высказывание шепотом, а затем, прокашлявшись, продолжил: — Кхм-кхм… На карте покхазаны земли, кхоторые мы можем вхам пхродать. Вхы можете вхыбрать любые из них, но мы пхредлагаем вам именно эти.
Грифон обвел когтем несколько точек на карте и стал ждать ответа. Селестия пролеветировала карту поближе к себе и увидела на ней обведенные участки земель, которые предлагали выкупить грифоны. Королева призадумалась и какое-то время водила своим копытом по карте. Спустя время она пролевитировала документ, лежащий возле края стола, перед собой. Один из грифонов, который стоял справа от главного посла, слегка ухмыльнулся, когда увидел, как Селестия левитирует перо для того, чтобы подписать документ о покупке земель. Дэйбрейкер, заметив этого, не выдержала.
«Нет! — от внезапного громкого голоса в своей голове дневная королева слегка вздрогнула, выронив перо на стол. — Не смей! Они только и хотят этого!».
«Дэйби, не сейчас! Не мешай мне!» — ответила ей в своих мыслях Селестия.
«Да как тут можно не вмешаться?! Они только и хотят того, чтобы ты выкупила эти бесполезные клочки земель у них за баснословную сумму! Там же даже вырастить ничего нельзя — горы и холмы повсюду!».
Селестия призадумалась и снова посмотрела на карту. Грифоны заметно занервничали и стали перешептываться. Дневная королева еще внимательнее посмотрела на земли, обозначенные на карте, которые грифоны хотели продать. И действительно — теперь она заметила, что предлагаемые ими земли были лишь кусками неплодородной почвы. Они были расположены возле подножия гор на сервере, да еще и в холодном климате. Только теперь Селестия поняла, что продажа земель была лишь их хитрой уловкой.
«И что ты предлагаешь?», — спросила в своих мыслях Селестия свою огненную сестру.
«Забудь про северную часть. Возьми те, которые возле побережья. Так мы хотя бы сможем охватить часть восточного моря».
Дневную королеву будто озарило. Только сейчас она поняла то, что даже не посмотрела на другие части земель. Она ответила ей в своих мыслях:
«Это… весьма разумно. Спасибо, что открыла мне глаза, Дэйби».
«На то я и с тобой! И что бы ты без меня делала…».
Селестия лишь фыркнула в ответ и поднесла свое копыто к части карты с изображением земель, расположенных к востоку от Эквестрии.
— Эквестрия заберет эти земли, — уверенным голосом сказала она грифонам.
Трое грифонов переглянулись между собой и затем главный из них спросил королеву своим шепелявым голосом:
— Вхы… увхерены, Вхаше Величество Königin, что хотите вхзять именно эти хземли?
— Абсолютно, — кратко ответила белая аликорн и тут же поставила свою подпись на документе.
Тот грифон, казалось, уже протягивал свои когтистые лапы за картой, но не успел — роспись уже была поставлена. Он тут же осекся и вздохнул, отвечая:
— Ну, чтохж… Мхы больше не вправе пхеречить вхам. Тогхда ожидаем оплаты в тьечьении ньедели.
Селестия кивнула и грифоны, поклонившись, стали удаляться из переговорного зала.
…
— Ну, что? Как поступим с нашими новыми землями? — радостно спросила Селестия, которая теперь сидела в тронном зале и рассматривала карту восточной части Эквестрии с новоприобритенными землями, — я только сейчас поняла, насколько твое решение было правильным.
«Хах, только сейчас? — фыркнула Дэйбрейкер. — А я знала это с самого первого взгляда на карту!».
— Да ладно тебе, успокойся, Дэйби. Ты же сама знаешь, что я не сильна во внешней политике. Да я и думать не могла, что эти… клюворотые… — произнесла она последнее слово с неким отвращением, — просто захотят избавиться от своих бесполезных земель.
«Во всем всегда ищи выгоду для королевства, Селестия. Или выгоду для себя. Ох… — вздохнул голос. — И когда ты этому научишься…».
— Не всегда следует думать так… приземленно, Дэйби. В последнее время я все больше начинаю понимать, что даже такому большому королевству, как нашему, не обойтись без друзей. А думая постоянно лишь о себе, мы станем не лучше этих снобов из Гриффонии… Давай лучше не будем забивать этим голову. Итак… — она указала копытом на два приобретенных участка карты возле побережья, — здесь можно основать два поселка. Как их назовем?
«Хм… вон тот, — который прямо на востоке от нашего Замка Двух Сестер, — назовем Филлидельфией. Я уже давно верчу это название в голове и все думаю, куда бы его пристроить… А тот второй, который чуть севернее…».
— О, я придумала! — воскликнула дневная аликорн. — Смотри, вот эта часть полуострова очень напоминает гриву, поэтому назовем его Гривландией!
«Пф-ф… — фыркнула Дэйбрейкер, — как оригинально…».
— Кто бы говорил! — ответила ей Селестия, подписывая названия возле двух кружков на карте. — И что это за название такое — Филли… дельфия?
В этот момент в тронный зал вошла ночная аликорн. Нет, она не просто вошла, а прямо-таки ворвалась туда, с грохотом распахнув двери. Мордочка Луны выражало недовольство и она приближалась к трону, на котором сидела ее сестра и которая все также смотрела на карту.
— Селестия, почему ты… — Луна заметила, как та даже не обратила на нее внимания, и крикнула на нее королевским гласом: — СЕЛЕСТИЯ!!!
Дневная королева вздрогнула и только теперь заметила, как у трона кто-то стоит. Она отвела карту в сторону и обратилась к своей ночной сестре:
— Ох, Луна, зачем же так кричать?
— Почему ты отменила нашу встречу?! — тут же недовольно спросила ее Луна.
— Ох… — недовольно вздохнула дневная аликорн, потирая копытом лоб, избавляясь от нахлынувшей мигрени. — Так ты за этим здесь… Луна, сколько раз мне говорить, что у меня слишком много дел, чтобы…
— Чтобы уделять даже капельку времени своей сестре? Между прочим, мы еще уже давно договаривались, что поговорим об одном деле, связанном с Кристальной Империей!
— Не волнуйся, Луна, — она махнула в ее сторону копытом, — этот вопрос уже решен. Можешь не переживать по этому поводу. Одна очень богатая семья аристократов предложила оплатить расходы на содержание гарнизона возле северных границ. Взамен они попросили передать часть северных земель под их вассалитет.
— И почему я узнаю об этом только сейчас?! Ты даже не посоветовалась со мной! Полагаю, я бы не знала об этом ещё очень долго, если бы не пришла к тебе сегодня! А сегодня, я так полагаю, тоже было что-то настолько важное, чтобы отменить со мной встречу?!
— Послушай, — стала объяснять Селестия, не замечая, как карта повернулась лицевой стороной к Луне, — сегодня вправду была очень важная встреча. К нам прибыла делегация из Гриффонии с предложением купить их земли и…
— Ты говоришь так каждый раз при нашей с тобой встречей и сторонишься меня уже целый месяц, Селли! И что это? — она указала копытом на карту, на котором стояли две точки с названиями «Филлидельфия» и «Гривландия». — Ты даже придумала названия новых городов без меня! Я действительно настолько бесполезна?!
— Нет, Лу, послушай. Это лишь временные названия. Если хочешь, мы можем…
— Уже не можем! — стала повышать свой тон Луна, — Ты решаешь все за меня, руководишь за меня и даже иногда говоришь от моего имени!
— Луна, прошу тебя… — пыталась достучаться до нее дневная аликорн, но та не слушала и лишь продолжала повышать свой тон.
— Тогда зачем, скажи мне, я занимаюсь всем этим?! — голос Луны становился все громче, а тон — злее. Она стала ходить взад-вперед перед Селестией, перечисляя, а лицо дневного аликорна становилось все мрачнее. — Становление ночи, защита от кошмаров, возня с бумагами… Все пони — что бы я не делала — неуважительно относятся ко мне! Они думают, что это именно из-за им снятся плохие сны. Они сторонятся меня и думают, что я ничего не решаю! А фестралов так вообще ненавидят! А теперь еще и ты отворачиваешься от меня каждый раз! Всем плевать на мою ночь! Всем плевать на ме…
— ХВАТИТ! — крикнула Селестия королевским гласом, заставив ту вздрогнуть от неожиданности. Через миг она стала говорить обычным, но разозленным голосом: — Как ты себя ведешь, Луна?! Не пристало быть тому, чтобы особа королевских кровей вела себя так неподобающе! Немедленно приведи себя в порядок!
Луна оробела и слегка охнула, услышав повышенный тон ее старшей сестры. На краткий миг в глазах ночного аликорна показался блеск, и она смотрела на свою сестру с мордочкой полным недоумения. Но затем она собралась с мыслями и, гордо подняв голову, чуть тихо сказала:
— Как пожелаете, Ваше Величество.
Ночная аликорн развернулась в сторону выхода и пошла прочь. Лишь когда она вышла из тронного зала и закрыла за собой огромные двери, послышались множественные цокоты копыт, которые становились все тише с каждой секундой.
«И зачем ты с ней так, Селли?», — спросил внутренний голос Селестии, но ответа так и не последовало. Лишь через какой-то миг послышался еле тихий вздох, а затем и строгий голос самой королевы.
— Луна уже достаточно взрослая, чтобы понять, насколько важно и иногда трудно управлять государством. Особенно таким огромным, как наша. Надеюсь, со временем она поймет это. Как поймет и то, что особам королевских кровей стоит держать себя в уме и ясности.
«Не нужно ждать, Селли! Тебе нужно сходить и поговорить с ней. Узнай, что именно с ней случилось. Неужели ты хочешь оставить все, как есть? Мне-то все равно… Она же твоя родная сестра — не моя. Только вот не жалуйся мне потом, что не досчиталась одного аликорна в королевстве».
— Ох-х… — вздохнула дневная королева. — Хорошо… Я зайду к ней сегодня вечером.
Но Луны не оказалось в тот вечер в ее покоях. Даже в замке ее след простыл. Слуги обыскали весь замок, но так и не отыскали ночного аликорна. Лишь пару иссиня-черных перьев остались лежать возле приоткрытого окна в ее покоях, озаренных лунным светом.
…
*Спустя неделю*
В величественном тронном зале Замка Двух Сестер напротив друг друга стояли два аликорна. Одна, что была бела как самый светлый день, стояла в величественной осанке возле каменного королевского трона и со всей присущей ей мудростью смотрела на другую. Вторая — черная, словно затмение ночи, — стояла в не менее гордой позе и смотрела на ту с глазами, полными недоверия и злобы.
Два аликорна, чьи силы были сродни богам, готовы были пойти против друг друга. Но одна из них не желала этого, тогда как другая совсем напротив — хотела избавиться от той. Эти два могущественных существа, которые когда-то правили вместе и считали друг друга неразлучными сестрами, теперь стояли и с воинственностью смотрели друг на друга.
Даже свет и тень боролись между собой. Их ауры, источающие свет точно такой же, как и они сами, словно день и ночь разделяли весь зал напополам, переливаясь на границе светлыми и темными оттенками.
Дневная королева — Королева Селестия — как и всегда, имела вид всемирного спокойствия. Но так казалось лишь изнутри — внутри нее металось беспокойство. Она взирала на свою сестру одновременно и с благородством и с… недоумением? Перед ней стояла не та сестра, которую она привыкла видеть: шерсть темнее ночи; эфирная темно-синяя грива, словно впитавшая в себя мириады звезд; вертикальные черные зрачки с грозными зелеными глазами; оскал острых как клинки зубов. Ее сила — она чувствовала — стала намного больше. Даже свет дневной королевы теперь расступался перед той.
Перед Селестией стояла Найтмер Мун, Истинная Владычица ночи, Бич и Покровитель кошмаров. Черная как ночь — в доспехах цвета лунных звезд, — она стояла перед ней все так же величественно, как и та. От ее присутствия свет дня в тронном зале становился тусклее, а ночь — ярче: чем ближе к дневной королеве приближалась ночная, тем больше тьма поглощала все пространство вокруг.
— Найтмер Мун… — прошипела Селестия, взирая на ту с нарастающим гневом. Она на миг замолкла, чтобы привести свои мысли в порядок, а затем заговорила с таким спокойным голосом, который она смогла себе в этот момент позволить: — После всего, что твои фестралы натворили с замком и с Золотой гвардией, ты удосужилась явиться ко мне. Так ответь же: куда пропала Луна! Что за ужасы ты заставила ее сотворить?!
— Хах, — фыркнула та, — теперь ты вдруг решила побеспокоится за свою младшую сестру, моя дорогая Селестия?! — с издевкой протянула Лунная пони. — Я не обязана отчитываться перед тобой, как делала это Луна!
— Но… почему ты такая? Раньше ты выглядела… совершенно иначе… Я чувствую злобу вокруг тебя. Ты стала… Словно поглощена Тьмой…
— Это не важно, моя милая, — ухмыльнулась Найтмер, медленно приближаясь все ближе к Селестии. — И знаешь, насчет всех тех ужасов… Я все же отвечу: они не менее ужасны, чем то, что сотворила ты с моими фестралами.
— Что? — удивилась Селестия. — О чем ты говоришь?
— А ты не помнишь? — фыркнула та и стала перечислять, не скрывая своей радости. — Их крики боли, когда они горели от твоего огня… Как они звали на помощь. А этот запах сожженной плоти… Все же тебя стоит поблагодарить напоследок — ты оказала мне немалую услугу, уничтожив половину моей армии. Благодаря этому, я смогла поглотить их души и стала еще сильнее!
— Возможно, ты стала сильнее — но какой ценой? Какую цену ты отдала, чтобы получить такое могущество…
— Это не имеет значения, Селестия. Важно лишь то, что передо мной открываются мириады возможностей. Раньше я была слабой. Луна была слабой. Слабой от того, что не могла принять решение. Решение стать сильной! Но я подсказала ей, что нужно делать! Я помогла ей изменить слабость на могущество!
— Нет, Найтмер… — строго отрезала Селестия. — Может, это могущество и делает нас сильнее, но забирает душу взамен. Ты променяла одну слабость на другую.
— Пх-х… Ах-ах-ах-ах-ах-ах! — внезапно от ответа той Найтмер Мун звонко рассмеялась, а затем вдруг злобно оскалилась и прошипела: — Слабость?! Нет, Селестия, это не слабость! Это власть! Истинное могущество! Это ТА сила, против которой ты так сильно боролась! Которую так сильно боялась… — оскал с ее лица пропал, и она, уже стоя посреди тронного зала, гордо подняла голову. — А теперь посмотри на меня, Селестия! Теперь я стала этой истинной силой! И теперь настал МОЙ черед править!!! И я покажу тебе, что такое истинная сила Вечной ночи!!!
Темно-синий свет на миг озарил весь тронный зал — рог Найтмер Мун в один миг породил могущественную магию. Темно-синий луч, светящийся пурпурным светом, в мгновение ока устремился в сторону дневной королевы, со свистом разрезая перед собой воздух.
Неожиданная атака застала Селестию врасплох, но она без промедления зажгла свой рог, который вмиг засветился ярким золотым светом. Из золотой вспышки воплотился такого же цвета магический барьер прямо перед темным лучом смерти.
Темный луч Найтмер с дребезгом вонзился в магический барьер и тут же развоплотился, не сумев пробить его. От соприкосновения двух противоположных магий образовалась яркая сине-золотая вспышка, которая на мгновение закрыла обзор двум аликорнам.
Найтмер понимала, что всего лишь одной магии будет недостаточно — ее рог зажегся темно-синем светом еще ярче; все новые и новые темно-синие лучи устремились прямиком в сторону Селестии.
Раз за разом в магический золотой щит с дребезгом впивалось все больше и больше темно-синих лучей. Казалось, что это могло продолжаться вечно. Однако золотой щит, хоть и был весьма мощной защитной магией, не мог противостоять неудержимому магическому натиску. Еще миг — и золотой барьер стал покрываться трещинами: сначала маленькими, а затем и большими. Щит стал трещать по швам.
Селестия напряглась еще сильнее, стараясь удержать разрушающийся барьер перед собой. Щит впитывал в себя слишком большое количество урона и в любой момент мог разрушиться. Селестия стала отступать назад к трону, готовя новое заклинание и одновременно поддерживая старое. Ее лицо напряженно поморщилось, а ее рог засветился еще ярче, став словно небесным дневным светилом. На миг весь тронный зал озарился яркой белой вспышкой.
Встав на дыбы, Селестия резко взмахнула рогом прямо в тот момент, когда щит уже стал распадаться. Барьер хрустнул, распавшись на многочисленные золотые осколки, и в этот самый момент из рога Селестии появилось новое заклинание.
Весь зал снова озарился ярким золотым светом. Глаза Лунной пони зажмурились. В ее сторону устремился огромный золотой луч, который, словно остроконечное копье, стал безудержно пробивать воздух перед собой. Найтмер Мун напряглась — казалось, она была к этому не готова. Ее глаза теперь закрылись; золотое магическое копье в один миг и без всякого милосердия достигло цели, заставляя звонко трепетать воздух вокруг.
Но золотое копье вдруг остановилось. Рог Найтмер Мун теперь светился еще сильнее и ярче, чем прежде. Перед Лунной пони возник темно-синий барьер, защищающий ее от золотого копья, который уже, казалось, касался самого ее носа. За считанные секунды темно-синий барьер стал хрустеть и трещать; воздух вокруг шипел от столь сильного магического возмущения. Лунная пони оскалилась и проревела:
— ТЕБЕ НЕ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ МЕНЯ ТАК ПРОСТО!!!
Рог Лунной пони засветился светом, будто само ночное светило, озаряя своим темным свечением все вокруг. Найтмер, встав на дыбы, резко махнула рогом в сторону дневной королевы. Неистовое порождение темно-синей магии воплотилось из ее рога и с трепетом воздуха тут же вонзилось в золотое магическое копье.
Мощная темная магия заставила золотое копье быстро отступать назад, и уже через мгновение оба копья — золотой и лунный — боролись между собой прямо посреди двух аликорнов. Острые наконечники магических копий с неистовством сплетались между собой в вихри магических искр, которые своим светом заполоняли половину тронного зала — золотые искры, словно живые светлячки, боролись с темно-синими нитями, похожими на ночных змиев.
Оба аликорна снова стояли друг напротив друга, но только в этот раз каждая из них боролась: они были напряжены; их рога светились ярким светом, озаряя светом дня и ночи весь тронный зал; каждая из них поддерживала могущественную магию, которая в один миг могла испепелить либо одну, либо другую.
Через мгновение оба магических копья стали пульсировать, как и воздух вокруг — вся магическая энергия в центре их соприкосновения, которая не успевала распасться, стала образовывать сферу чистого золотого огня и темного лунного холода. Эта магическая сфера стала быстро расширяться, в любой момент намереваясь взорваться. Весь воздух вокруг стал дрожать от магического возбуждения.
Еще миг — и появилась вспышка яркого света. Переливаясь цветом золота и ночи, магическая волна с грохотом разошлась по всему тронному залу. Поднялась пыль, затрещали стены, окна разлетелись на тысячи осколков, послышался хруст двух магических барьеров. Оба аликорна повалились навзничь, отлетая друг от друга на несколько метров.
Еще мгновение — и наступила тишина, прерываемая звуком падающих камешков с полуразрушенных стен. Буря на на миг утихла. Свет золотого дня и лунной ночи исчезли. Остался лишь полуразрушенный тронный зал.
Глаза дневной принцессы и лунной пони плыли — обе лежали на каменном потрескавшемся полу в двух концах зала, приходя в себя от внезапного разрыва магии. Через миг одна из них уже стояла на ногах, а вторая — все еще лежала на полу возле своего трона.
Селестия, которая все никак не могла прийти в себя, с плывущими глазами посмотрела в сторону Найтмер Мун. Та стала уверенно подходить все ближе к лежащей на полу дневной королеве, хоть и слегка хромая по пути. Лунная пони оскалилась и злобно стала говорить, гордо нависая над ней:
— Сдавайся, Селестия! Сдавайся — и я, так уж быть, пощажу тебя!
— И что тогда, Найтмер? — почти тихо, но все же уверенно ответила ей Селестия, смотря ей прямо в глаза. — Что будет с королевством, если я сдамся?
— Королевство станет величайшей империей, которую еще не видел свет! И эта империя поглотит весь мир! — Найтмер Мун гордо подняла свою голову и расправила крылья в величественной осанке. — Вечная ночь будет править им! Я буду править им! И я стану Императрицей Ночи! И затем ты узришь, насколько сила Его может быть действительно велика. Насколько сильно может возвыситься королевство, используя мы хоть толику Его силы! Моей силы!
— Ты… Эта сила… Она не твоя, Найтмер… — силы Селестии уже были на грани, но она все равно попыталась встать с пола. Она медленно стала подниматься — сначала на колени, а затем и на копыта — пока полностью не встала в свой полный рост. Селестия продолжила говорить, но теперь ее голос не был величественным — в нем появилась толика мрачного беспокойства. — «Его» сила… Ты говоришь о Тантабасе, верно?
— Все верно, Селестия! Именно Он одарил меня этой силой! Он показал мне, насколько могущественными мы можем быть, если не будем сдерживать свою силу! Он показал мне, какой власти можно добиться с помощью этой силы!
— Этот демон Тьмы обманул тебя, Найтмер. Он рано или поздно заберет себе то, что принадлежит ему. Он заберет свою силу, которая сейчас принадлежит тебе! Прошу, одумайся! Вернись к Свету! Не заставляй Луну страдать в этой пучине Тьмы!
— Пфык… — возмущенно фыркнула Найтмер. — Глупая… Этот Свет ничего мне не дал. Он ничего не дал ни мне, ни Луне! Только одни страдания! Так зачем нам снова терпеть это, когда от всего этого можно избавиться?!
Селестия услышала ее слова. Слова, пропитанные скверной. Она поняла, что теперь ее сестра поглощена. Найтмер обезумела. Когда дневная королева поняла это, то сразу же стала мрачнее. С глазами, свет в которых стал еще тусклее, она молвила ей:
— Коль даже вера в свет не смогла помочь тебе, Найтмер, то тогда… — горечь заполнила ее голос. — Мне не остается выбора… Я не могу позволить себе отдать королевство в твои копыта.
— Что ж… Значит, твой ответ — «нет»!
Лунная пони махнула крыльями и вознеслась в воздух. В один миг оказавшись над Селестией, она стала готовить новую магию — ее рог засветился ярким темно-синим светом.
Рог Найтмер, накопивший неимоверную силу, стал воплощать над собой шар неистовой темной магии. Из темной сферы воплотился темный луч огромных размеров и тут же устремился в сторону Селестии. Он был намного больше лунного копья. Он был намного мощнее любой магии дневной королевы. И обе знали это.
В тот момент, когда рог Найтмер зажегся и стал воплощать магию неимоверно огромной мощи, время будто замедлилось — Селестия посмотрела на свою измененную сестру, словно в последний раз. Величественность и гордость пропала с глаз дневной королевы — теперь в ее глазах была только горечь и печаль. Она тихо и с дрожью в голосе прошептала:
— Прости, что не смогла принять другое решение, Луна… — ее рог засветился еле заметным золотым свечением, и в вспышке света прямо над ней появились шесть разноцветных камней.
Огромный луч темной магии стал быстро приближаться, и Селестия больше не стала медлить. Она пролевитировала шесть камней в сторону луча, и в один миг все шесть камней засветились ярким белым светом.
Весь тронный зал окутало белое свечение.
…
После этого все как в тумане. Последнее, что я помню — это яркая вспышка. Затем лишь темнота и отрывки эмоций. Что произошло в тот момент? И связано ли это с тем, что Селли все-таки согласилась проведать Луну? И как это вообще связано со мной? Столько вопросов… И так мало ответов. Но одно я знаю точно. Найтмер была изгнана. Мне жаль, что так вышло. Жаль, что Луну пришлось изгнать. Возможно, я могла ей как-то помочь. Помочь успокоить Найтмер. Или избавиться от нее в конце-концов… Или я пыталась ей помочь?
Не могу вспомнить. Знаю лишь то, что теперь я существую отдельно от Селестии. Не знаю почему, но я чувствую к Селестии гнев. Но… еще я очень сильно скучаю по ней. Это очень странно. Такие противоположные чувства… Мне нужно с ней встретиться. Поговорить с ней. Узнать, что случилось…
Вся комната озарилась ярким белым светом. Пони на миг ослепли, закрыв свои глаза копытами. Постепенно свет стал становиться все тусклее, пока свечение и вовсе не прекратилось. Над сферой показались очертания очень крупного белого пони. Троица пони проморгалась, и они стали разглядывать появившегося незнакомца, пока их глаза не расширились от удивления.
Перед ними стоял аликорн во всей красе: белоснежная шерстка; длинный рог; величественные крылья; выражение ее лица выражало всю ее мудрость и благородство. Ее можно было спутать с Принцессой Селестией, если бы не несколько отличий: грива и хвост были огненно-оранжевого цвета и слегка парили в воздухе, будто подхваченные ветром; оранжевого цвета глаза с вертикальными зрачками цвета беспросветной бездны, казалось, могли насквозь прожечь душу; в ее пасти виднелись острые клыки, от вида которых кровь стыла в жилах — все это делало аликорна устрашающей, но в то же время от ее величия невозможно было оторвать взгляд. Так было и с тремя пони, которые стояли и теперь с ужасом смотрели на белую пепельно-огненную аликорну. В их широко раскрытых глазах читался одновременно и страх, и благоговение — они не могли пошевелиться от столь ужасно-превосходного величия.
«Наконец, я чувствую свободу! , — подумала про себя аликорн и приподняла крылья, затем открыла глаза и огляделась. — Но что случилось? Как я сюда попала? Моя голова просто трещит по швам… не могу вспомнить. А это еще кто? Пони? Неужели Селестия послала их ко мне?».
Аликорн проморгалась и посмотрела на троицу стоящих перед ней пони, которые завороженно глядели на нее. Она обратилась к ним на староэквестрийком:
— Ну надо же, кого я вижу! Мои маленькие пони! Ах-ха-ха-ха! Как же она любила эти слова… — ее голос был властным и в то же время полным благородства. — Ну, что вы стоите? Неужели не рады видеть свою королеву?
— А-аликорн?! — только и смогла с удивлением воскликнуть зеленая пегаска.
Аликорн слегка оскалилась, показав свои клыки. Санни упала в обморок. Дирт и Клэр не были одарены таким благом и теперь только стояли и дрожали от страха. Казалось, что аликорн могла испепелить их своим взглядом, но Клэр через какой-то миг решилась сделать первый шаг и, поклонившись перед ней, промолвила:
— М-мы… Склоняемся п-перед вами… В-ваше В-в-величество.
Дирт поклонился следом за Клэр.
— Назовите имена и чины ваши! — приказала ей огненная аликорн.
— М-м-мое имя Клэр Крис… я ученый-археолог. Слева и справа от меня мои ассистенты — Дирт Хуф и Санни Райз.
— Так-то лучше, — улыбнулась аликорн, спрятав свои клыки, а ее лицо стало чуточку добрее. Как ей показалось. — Ну, что же, хватит этих глупых игр. Я думала, что она встретит меня лично. Наверное, снова красуется перед аристократами… — продиктовала она последнее предложение сама себе, а затем снова обратилась к дрожащим пони: — Тогда отведите меня к ней!
— К к-кому, Ваше В-величество? — с дрожью в голосе спросила серая единорожка, которая уже почти лежала на полу, скорее, не из-за почтения, а из-за страха.
— Как же, — недоуменно посмотрела на нее аликорн, — к моей сестре, конечно же — к Королеве Селестии!
— К К-королеве С-селестии? в-вашей с-с-сестре?!
— Сестра?! — удивленно вскрикнула Санни, которая только что пришла в себя, а затем снова упала в обморок.
— Ну, конечно! — ответила той огненная аликорн. — Или она даже не удосужилась предупредить своих подданных, кого им было велено встретить?
— Н-н-нет, Ваше Величество! Принцесса Селестия тут вообще не причём…
— Вот оно как! Тогда изволь объяснить, как я тут оказалась!
— В-в-вы, В-ваше Величество, появились в этой комнате. Из вон той сферы, — копыто Клэр указало на треснувшую черную сферу, которая больше не подавала никаких признаков жизни.
— Хм… Выглядит очень знакомо. С чего бы это… — Аликорн подошла к сфере и слегка коснулась ее. Затем она почувствовала резкую боль в голове и поднесла к ней копыто. На миг она непроизвольно оскалилась от боли, а ее грива вспыхнуло ярким пламенем, но почти тут же исчезло. — Кажется, теперь я начинаю вспоминать…
«Мой мысли… они словно спутались. Но теперь я начинаю вспоминать. Я была заперта. Была проклята сидеть в этой тюрьме. Но почему? За что? Кто меня заковал в кандалы? Мне точно нужно встретиться со своей сестрой. Увидеть ее ласковую улыбку. Добрые глаза. Услышать ее бархатный голос. Вернуться домой. Понять, что же произошло. Как же я все-таки скучаю по ней…».
— Сколько времени прошло? — уже почти тихо, но все также уверенно спросила аликорн и посмотрела на единорожку.
— Ч-что? — удивилась Клэр, не поняв ее вопроса. — Ч-что вы имеете в виду?
— Который сейчас год, спрашиваю, — аликорн подошла к почти сжатой в блинчик серой единорожке. — И почему вы называете Селестию принцессой, а не королевой? Неужели с ее правлением что-то случилось?
— Н-н-ни-в-в-коем случае, Ваше Величество! О-о-она является п-принцессой уже не меньше как т-тысячу лет.
Аликорн отвела от нее взгляд и стала смотреть по сторонам. Она посмотрела на белые стены с трещинами и на старую мебель. Вместе с этим она почти шепотом проговорила про себя:
— Тысячу лет, значит…
Огненная аликорн задумалась. Она села и еще внимательнее осмотрела окружающую обстановку: все было совсем не так, как в те давние времена — все было по другому. Затем она посмотрела на двух дрожащих пони и поняла, что это совсем не те пони, что были раньше. Те пони, которых она знала, если бы и боялись, то пытались бы этого не показывать. А эти пони похожи чуть ли не на маленьких жеребят, которые увидели перед собой чудовище.
«Одна из них что, померла со страху?», — подумала аликорн про зеленую пегаску, которая распласталась по полу.
Затем она посмотрела на сферу — а точнее на ее отражение — и, увидев в ней себя, чуть оскалилась. Действительно, это было впечатляющее зрелище. Ей так и хотелось цапнуть кого-нибудь этими милыми зубками. А эти глаза… В этих зрачках была словно непроглядная тьма вместе с всепожирающим огнивом вокруг.
«Неужели я действительно настолько страшно выгляжу? А по мне так довольно мило, — подумала про себя аликорн и усмехнулась, из-за чего неосознанно показала клыки. Только что немного успокоившиеся пони снова испуганно посмотрели на нее и снова стали дрожать. Пегаска, к счастью для нее, все еще была в отключке. — Неудивительно, что эти пони так перепугались. Но что странно… Действительно ли я выглядела так раньше? Я совершенно ничего не помню… Чувствую себя беспомощно. Как же это бесит!».
— В-в-вы нас… — решилась подать звук серая единорожка и непроизвольно сглотнула, когда увидела злобный лик огненного аликорна вместе с оскалом острых зубов, — не с-с-съедите?
— Хватит трястись, глупые пони! — умиротворенно, но с повышенным тоном сказала она, обращаясь к двум оставшимся в сознании пони. — Успокойтесь! Я не кусаюсь и тем более не буду вас есть! А теперь встаньте, — аликорн повелительно махнула копытом вверх, — и извольте объяснить, где я нахожусь.
Пони все же смогли преодолеть свой страх и встали на четыре копыта, продолжая слегка дрожать, а аликорн тем временем продолжала осматривать комнату. В ее глаза попался мимолетный блик с длинного стола у стены. Посмотрев в его сторону, она увидела лежащее на столе оранжево-золотое снаряжение и сразу узнала в них свои регалии.
— Хоть что-то хорошее за сегодня! — аликорн встала и направилась к длинному столу, подхватила телекинезом шлем-корону и надела ее на свою голову. — Ну же, мои милые, стоит ли мне просить о такой мелочи? — она кивнула на накопытники, лежащие на столе.
Аликорн хотела как-то растормошить пони, чтобы те не стояли и не тряслись от страха, и, к ее счастью, они сразу же поняли, что надо делать. Дирт и Клэр стали держать накопытники, пока аликорн засовывала в них копыта, и закрепляли их. После накопытников пони взяли нагрудник и помогли закрепить его на груди аликорна.
«Как замечательно! , — подумала Дэйбрейкер и улыбнулась, осматривая отполированные до блеска накопытники. — Теперь не просто величественна, а По-Королевски величественна!».
— Неплохо! Будто вы всю жизнь этим и занимались, — ее голос стал еще мягче и ласковее, но все еще не потерял и толики благородства. — А ведь у меня была целая группа пони, отвечающая за все это, а вы даже вдвоем умудрились сделать все намного быстрее.
Теперь Клэр и Дирт больше не тряслись от страха (по крайней мере, этого не было видно) и стали чуточку спокойнее. Клэр нервно посмеялась и неуверенно заговорила:
— С-спасибо, Ваше Величество. Это, несомненно, было честью притронуться к вашему великолепному снаряжению! Но позвольте мне, низкородной кобылке, задать вам вопрос…
— Когда подданные начинают задавать вопросы — начинай в них сомневаться, — произнесла аликорн, поднимая телекинезом позолоченную алебарду и слегка размахивая ею в воздухе. Серая единорожка стала отходить назад и, казалось, стала еще меньше, а ее глаза с нервным трепетом взирали на оружие, которое было в три раза больше ее. Аликорн немного рассмеялась, а затем снова сказала: — Не стоит меня так бояться, маленькие пони. Я не настолько злая, чтобы наказывать кого-то за простой вопрос. Если он, конечно, не выходит за рамки дозволенного. Спрашивай — я отвечу тебе.
«Даже мое оружие осталось! — осматривала она позолоченную алебарду, пока ждала, когда серая единорожка наконец-то задаст ей свой вопрос. — Даже сейчас я помню, как Селли учила меня обращаться с ней. И как же давно это было…».
Позолоченная алебарда, которая была в два (а то и в три) раза длиннее обычного пони, почти сразу же испарилась в огне, после того, когда огненная аликорн зажгла рог. Клэр отметила этот интересный факт и то, что теперь этот страшный аликорн хотя бы не будет держать свое оружие у них на виду. Поэтому, снова набравшись смелости и подобрав нужные слова, Клэр решила задать свой вопрос:
— Я-я бы хотела узнать… Точнее, мы бы хотели узнать ваше имя, о Ваше Превосходительство!
— И это весь твой вопрос? — огненная аликорн подвела свои глаза прямо к глазам единорожки и посмотрела в них, а затем почти тихо сказала: — Он настолько простой, что я с радостью на него отвечу.
Аликорн подняла голову и заговорила громким и властным голосом:
— Величать меня Сестрой солнца и Владычицей огня! Первое лицо Эквестрийского Королевства после Королевы Селестии! Императрица пламени, что заживо сжигает врагов, посягнувших на Ее земли! Инквизитор, что священным пламенем сжигает любого еретика! Охотник на демонов! Я — Королева Дэйбрейкер!
*Днем ранее. Полдень. Кантерлот. Обеденный зал для королевских особ.*
За роскошным столом, на котором стояли блюда не менее изысканные, сидели два аликорна. За одним столом сидела одна из них, словно день, высокая и прекрасная; ее переливающаяся разными цветами грива колыхалась будто на ветру, а ее лицо выражало всемирное спокойствие. Напротив нее, на другом конце стола, сидела другая, словно ночь, благородная и не менее прекрасная; ее грива также колыхалась будто на ветру, и в ней, словно мириады звезд, блестели маленькие белые огоньки. Принцесса Селестия собралась обсудить со своей сестрой, принцессой Луной, то, к чему вторая так долго готовилась.
— Лу, как проходят твои успехи? — спросила Селестия свою сестру. — Я могу тебе еще чем-то помочь?
— Спасибо, что помогаешь мне, сестра. Дела идут хорошо… — внезапно лицо ночной принцессы стало угрюмее, — но с одним исключением…
— Не беспокойся, Лу. Я всегда готова тебе помочь. Особенно с таким сложным делом. Так что же это за «исключение»?
— Понимаешь, сестра, я не уверена в том, что пони нравится интеграция фестралов в наше общество, — она на миг затихла, а затем из нее словно вырвалось: — Я вообще стала мало в чем уверена! Все эти конференции, собрания, голосования, бюрократия… Словно все идет к тому, чтобы помешать всему этому. Появляется все больше и больше проблем и, чем дольше я над ними думаю, тем больше их становится! И еще эти акции протеста…
Голова Луны опрокинулась на стол, и она тяжело вздохнула. Селестия быстро поднялась со своего места и переместилась к своей сестре, чтобы затем обнять ее своим мягким и теплым крылом.
— Ох, Лулу, моя дорогая сестра, не стоит так нервничать. Ты даже не представляешь, сколько раз мне приходилось сталкиваться с похожими обстоятельствами. Вся эта возня с бумагами скоро закончится, и бюрократия уйдет другим пони. А эти протестующие… Всегда кто-то будет недоволен, Лу. Пока… тебя не было… ты не представляешь, как мне приходилось выкручиваться перед аристократами, которые то и дело пытались помешать моим планам ради собственной выгоды.
Селестия прижалась своей головой к голове Луны, немного подумала, а затем продолжила:
— К примеру, как-то раз я спланировала законопроект, который должен был отменить налог на пахотные земли. Все шло в целом хорошо, но одному пони-аристократу, у которого бизнес был построен на земельном налоге, сильно не хотелось, чтобы этот проект был исполнен. Он агитировал остальных аристократов и собрал вокруг себя большую их часть, из-за чего законопроект был на грани провала.
— Надеюсь, ты приказала посадить его в клетку, — прервала ее Луна, которая теперь вместо печали внимательно слушала рассказ своей сестры.
— Ох, что ты. Нет. Я сделала еще хитрее, — она улыбнулась и ее лицо стало озорнее. — Я пригласила его на личную встречу в саду и призналась ему в любви.
— И он… пф-ф… поверил тебе? — фыркнув, спросила ее ночная принцесса. Подняв голову со стола, она теперь с таким же озорным лицом смотрела на свою старшую сестру.
— Конечно! Не каждый день появится возможность получить признание в любви от аликорна! И потом, чтобы выполнить задуманное, мне пришлось перечитать несколько десятков романтических книг, чтобы подобрать необходимые комплименты. Он был так зачарован, что на следующий день уже забыл о своей кампании, и вместо этого уже планировал провести свадьбу со мной в Кантерлоте.
— А что же его семья?
— У него никого не было — он всю свою жизнь посвятил политике. Из-за этого, вероятно, и был очарован до такой степени, что согласился исполнить что угодно ради меня. Просить его согласиться на принятие моего законопроекта я не стала, так как он бы сразу обо всем догадался. Поэтому я выслала его… по особому. Я попросила его «пойти туда — не знаю куда, принести то — не знаю что». Сказать, что он был в недоумении — ничего не сказать. Но потом я добавила, что это такой специальный обряд, который должны пройти все суженные, собирающиеся жениться на правительнице Эквестрии.
Луна и Селестия рассмеялась, прикрыв свои рты копытами. Ночная принцесса вытерла выступившие слезы от смеха и затем спросила:
— И что потом? Что с ним случилось?
— Его родители хотели собрать с ним экспедицию, но он отказался, сказав, что должен справиться сам, и ушел. Вместо него продолжать агитировать отмену законопроекта никто больше не нашелся, и новый закон вступил в силу. Так прошло уже несколько лет, и даже я забыла о нем. Я точно не знаю, что с ним произошло, но, по слухам, он нашел себе кого-то другого, бросил политику, завел семью и остепенился где-то вдали от столицы.
— Он, видимо, понял, что ты его просто отшила.
— Не сомневаюсь в этом.
Сестры снова рассмеялись. Затем Луна снова спросила:
— Неужели ты хочешь, чтобы я тоже кого-то охмурила ради своего законопроекта?
— Конечно же нет, Лу. Я вовсе не это имела в виду. Просто я хотела сказать…
— Я знаю, Тия, — улыбнулась ночная принцесса. — Знаю, что нужно лишь немного потерпеть и все сделать как надо, чтобы потом ни у кого не возникло никаких проблем. Спасибо тебе, сестренка, что поддерживаешь меня.
— Я всегда готова тебя поддержать, Лулу.
Сестры обнялись, улыбаясь. Но прошел всего миг, как в дверь постучались. В обеденный зал вошел стражник-пегас, и отрапортовал:
— Ваше величество, Принцесса Селестия, — стражник поклонился ей и, заметив вторую принцессу, проявил свое почтение и ей, — Принцесса Луна. У меня срочное донесение с южных земель.
Стражник достал из-под крыла свиток, а тем временем Луна сказала:
— Похоже, работа не ждет, сестра.
— Похоже, что так, — слегка вздохнула дневная принцесса.
— Тогда я тоже пойду — отправлюсь в Мейнхэттен. Нужно успеть до вечера, чтобы проверить подготовку к выступлению.
— Удачи тебе, Луна.
Сестры снова обнялись, и ночная принцесса отправилась прочь из обеденного зала. Селестия вернулась на свое место и пролевитировала к себе свиток с копыта стражника. Она развернула его и начала читать содержимое.
«Ваше Величество, Повелительница дня и солнца, Принцесса Селестия.
Важные донесения с южных земель от дозорного отряда. Три дня назад были замечены следы неправомерного использования земель для археологических изысканий в запретной зоне №5. По обнаруженным следам удалось выяснить, что там находилось, как минимум, пять пони, была выкопана большая часть территории возле небольшого оврага, в котором находится пещера с запретным объектом. По предположительным данным, дверь была вскрыта и хранящиеся в нем артефакты были позаимствованы нарушителями. Последних пока не удалось обнаружить, но мы принимаем все усилия по их поиску.
Искренне ваш верноподданный,
Капитан дозорной южной гвардии,
Стронг Харт».
— Зона номер пять… — задумчиво протянула дневная принцесса.
Принцесса Селестия не знала точно, что там находится. Когда-то давно, по ее воспоминаниям, были найдены несколько сооружений неизвестного происхождения, во многие из которых не удавалось попасть. Несколько лет ученые и археологи со всей Эквестрии пытались проникнуть в запертые сооружения, но все было тщетно. Тогда Селестия объявила эти зоны закрытыми и приказала сформировать специальную стражу, которая бы следила за этими зонами и не давала бы проникнуть посторонним в эти сооружения.
Проходили годы, столетия, но сооружения так и стояли нетронутыми. Потребность в страже отпадала все больше и больше, пока от стражи не осталось лишь несколько десятков пони, которые хотя бы раз в полгода проверяли эти сооружения на их сохранность. Дневная принцесса и подумать не могла, что кто-то из пони в современной Эквестрии осмелится пойти в запретную зону, наказанием за обнаружение в которой грозила тюремная камера или даже изгнание.
— Гвардеец! — обратилась Селестия к стражнику, который тут же стал по стойке смирно. — Немедленно сообщи о сборе группы для исследования открытого древнего сооружения. Также прикажи подключить дополнительные силы на поиск расхитителей. Ступай!
— Сделаю сейчас же, Ваше Величество! — отдал честь стражник и удалился прочь.
После того, как стражник ушел, Селестия почти шепотом проговорила:
— У меня плохое предчувствие по этому поводу…
[Акт 1] Глава III. Огонь и пламя
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Пони и Дэйбрейкер сидели за столом на кухне. Клэр и Санни смотрели, как огненная владычица пожирает последние запасы их продовольствия. Сейчас она поглощала последние два яблока, которые до этого лежали на столе. Клэр тихо застонала и молила, чтобы Дирт додумался спрятать остатки их запасов и больше ничего не вытаскивать из подвала.
В это время со стороны подвала послышался грохот. Клэр решила воспользоваться возможностью, чтобы уйти и случайно не вызвать гнев владычицы. Встав из-за стола, она обратилась к Дэйбрейкер:
— Я мигом, Ваше Высочество!
Не дождавшись от нее ответа, она устремилась в сторону подвала, который был почти в другой части дома, и увидела Дирта, который тащил на своей спине мешок с яблоками.
— Дирт! Заклинаю тебя, тащи этот мешок обратно и спрячь все остальное! — почти шепотом обратилась она к коричневому земнопони и стала перечислять: — Она съела уже четыре яблочных пирога, почти все овощи на кухне, два мешка яблок и даже мешок картошки!
— Картошки?! — удивился Дирт, затем его лицо стало слегка грустным. — Мы с Санни хотели посадить ее на заднем дворе… Но а вдруг она захочет съесть нас, — он ужаснулся и почти шепотом молвил ей прямо на ухо. — Ты же видела, какие у нее клыки…
— Не съесть она нас! — все также полушепотом говорила Клэр. — Она не ест пони! Я надеюсь… По крайней мере, она сама так сказала. Поэтому хватит ей нести все подряд! У нас и так мало еды. Не хватало еще продавать наши инструменты и оборудование, чтобы не остаться голодными.
Дирт кивнул и развернулся с мешком яблок на спине в сторону подвала. Клэр поспешила вернуться на кухню.
— Как долго мне еще ждать? — спросила Дэйбрейкер спокойным, но высокомерным тоном, держа перед собой копыто и рассматривая свое отражение на накопытнике. — Я все еще не насытилась. Неужели в вашем доме нет достойных блюд, чтобы утолить голод и жажду всего одной королевской особы?
— Извините, Ваше Превосходительство, — сделала поклон Клэр, тут же очутившись подле нее. — мы не столь богаты, чтобы позволить себе многое, а наши запасы уже на исходе…
— Значит, не так-то много изменилось с тех пор… — задумчиво протянула аликорн, а затем с улыбкой, в которой показался оскал с острыми клыками, посмотрела прямо в глаза Клэр, спросив ее: — Тогда, может, мне стоит утолить свои голод кое-чем другим?
Серая единорожка вздрогнула, но тут же услышала смех аликорна:
— Ах-ха-ха-ха, это так забавно! Неужели все пони настолько пугливы? — задала она риторический вопрос и продолжила улыбаться, но теперь без клыков на виду. — Например, утолить мой голод информацией. Подробностями о современном мире: как вы меня нашли и как освободили.
Клэр тут же оживилась, когда услышала о той теме, в которой аликорн не будет завывать о своем страшном голоде.
— Да, конечно, Ваше Величество, я вам сейчас же все расскажу. Для начала…
— Для начала хватит меня постоянно называть «Ваше Величество», «Ваше Превосходительство» и тому подобное, — перебила ее аликорн, закатывая глаза, и покрутила копытом в воздухе, — уши вянут. Мы не на официальном приеме и при первом знакомстве этого было достаточно. Но сейчас это уже можно прекратить.
— К-как прикажете, В-ваше… Э-э, то есть… А как тогда к вам обращаться?
— Дэйбрейкер. Просто и без официоза! Мы не при высшем обществе, все-таки. И хватит ко мне этих подлизываний. Общайтесь со мной так, как бы вы общались с обычными пони. В разумной мере, конечно же. Вам все понятно? — обратилась она ко всем пони, в том числе и к коричневому земнопони, который уже успел прийти на кухню и все услышать.
Клэр перевела Дирту и Санни ее слова, и те покивали, затем серая единорожка спросила:
— С чего вы хотите начать, Ваше… то есть, Дэйбрейкер?
— Для начала скажи мне: кто из вас освободил меня.
— Освободил? Вас никто не освобождал, Ваше… то есть… Дэйбрейкер.
— Вот как? Тогда кто прикоснулся к сфере? — она оглядела троицу пони, двое из которых посмотрели на серую единорожку.
— Д-д-да… — сглотнула она, — это была я.
— И как ты себя чувствуешь? Что последнее ты чувствовала? — поинтересовалась Дэйбрейкер, слегка смягчив свой тон.
Дэйбрейкер заметила, что Клэр (и не только она одна) хоть и не дрожала на постоянной основе, как новорожденный поросенок, но все же ощущала себя очень беспокойно. Она хотела еще сильнее разрядить обстановку, и чтобы Клэр перестала смотреть на нее, как на какое-то чудовище, намеревающееся их съесть. Она решила, что смена тона и ее грозного лика может помочь ей в этом, что непременно попыталась сделать это в своих предыдущих и следующих словах.
И, вероятнее всего, ей это удалось — Клэр почти сразу же стала чуточку смелее. Серой единорожке теперь стало казаться, что перед ней стоит не страшная огненная аликорн, а добродушная Принцесса Селестия.
Всего-то и нужно было перестать быть такой устрашающей.
— Я, кажется, чувствовала небольшую слабость, — Клэр попыталась вспомнить свое состояние после прерванного контакта со сферой, — но сейчас я чувствую себя хорошо. Надеюсь, у этой сферы нет побочных эффектов…
— Не беспокойся, моя пони, — продолжила она все тем же добродушным тоном, — я взяла небольшую частичку твоей живой энергии. Мне она была нужна, чтобы восстановить свое тело. Со временем твоя энергия восстановится, так что не о чем переживать. Ты лишь иногда будешь чувствовать легкую усталость. А теперь прошу — расскажи мне, как обстоят дела у Эквестрии на данный момент.
— Тогда это хорошо… Наверное… эх-хе-хе… — Клэр чуть нервно посмеялась. — Тогда позвольте я начну. Устраивайтесь поудобнее.
Такая смена обстановки пришлась по душе троице пони. Они стали более расслабленными и теперь почти не боялись делать лишних движений. Клэр прокашлялась и стала рассказывать подробности про Эквестрию, пока Дирт и Санни шептались друг с другом о чем-то своем.
Клэр пересказала ей краткую историю, которая произошла за тысячу лет: как Селестия поменяла титул с королевы на принцессу; как Эквестрийское Королевство стало просто Эквестрией; как абслолютная монархия сменилась на парламентскую; как пони перестали воевать и вместо военных инвестиций всё стали вкладывать в экономику и дружелюбную политику; и как спустя тысячу лет вернулась из изгнания принцесса Луна, которая была очищена Элементами Гармонии. На последнем событии Дэйбрейкер попросила остановиться подробнее. Так она узнала о том, что могущественными элементами, которыми раньше мог воспользоваться лишь аликорн, теперь управляют шесть пони, а ее ночная сестра теперь освобождена от заточения.
«Сильнейшим оружием Эквестрии управляют кучка каких-то пони, одна из которых только недавно стала аликорном, — подумала Дэйбрейкер. — И чтобы их активировать, необходимо присутствие всех разом в одном месте. Не слишком эффективно… Да этих пони должны стеречь также, как Селестию! А они живут в каком-то небольшом городке, да еще и возле опасного для них леса. О чем моя глупая сестрица только думала?».
Дэйбрейкер спросила Клэр о недавних происшествиях, связанных с нападением на страну. Та рассказала ей о совершившемся нападении чейнджлингов на Кантерлот, а также слухи про пробудившегося и перевоспитанного Дискорда — духа Хаоса и ее давнего врага (и всей Эквестрии в целом).
«Как Селестия могла это допустить?! Чейнджлингов следовало давно истребить — я уже говорила ей об этом. Жаль, что она меня не послушала. От них одни проблемы. Но Дискорд… С чего она решила, что он будет слушать ее и этих маленьких пони? Да он одним щелчком пальца может лишить Эквестрию от носителей элементов и снова погрузить страну в Хаос. Мне точно нужно с ней встретиться и вдолбить этой простушке, что так дела не делаются».
— Решено! — решительно отрезала Дэйбрейкер почти сразу же после рассказа. — Мне нужно отправиться в Кантерлот как можно скорее. Но для начала прогуляюсь по этому городу. Он называется Мейнхэттеном, говоришь? Посмотрю, как живут пони в это новое время.
Только Дэйбрейкер встала из-за стола, как перед ней очутилась серая единорожка и стала протестовать:
— Нет! Вам нельзя туда! В смысле… — вдруг оробела единорожка, когда встретилась с серьезным взглядом аликорна. — Вам не стоит идти туда одной.
— Это еще почему?
— Вас же никто не знает! В современной Эквестрии так уж точно… — стала оправдывать свои слова Клэр. — И когда пони начнут задавать вам вопросы, вас же никто не поймет! Вы же говорите со мной на староэквестрийском языке… Если вас увидят, то могут начаться волнения или паника! Поэтому вам не стоит идти в город хотя бы в таком виде…
На самом деле Клэр хотела как можно дольше удержать аликорна, пока она не придумает, что им нужно делать в такой ситуации. Уход из дома и появление нового аликорна на глазах у публики ее почти не волновало. Наоборот, она хотела, чтобы Дэйбрейкер перестала находится у них в доме. Но если ее обнаружат, то с большой вероятностью власти узнают о том, кто ее освободил и откуда, а это может нести плачевные последствия для всей ее команды. Она хотела не допустить этого.
— Не вижу причин с тобой соглашаться, — ответила Дэйбрейкер, и Клэр уже приуныла, услышав ее слова. Но тут же приободрилась, когда услышала следующее от нее: — Но и логика в твоих словах имеется. Не хотелось бы наводить панику в городе — Селестия бы этого не одобрила. И я ее понимаю. К тому же я хотела устроить ей сюрприз и сама заявить о себе. Нужно только сделать кое-что с моей внешностью…
Дэйбрейкер поднесла копыто к подбородку и стала думать, оглядываясь глазами по всей кухне. Так прошло примерно с пару минут, затем она с прищуром посмотрела на единорожку, отчего та заметно занервничала.
— Мне нужен твой рог, — решительно сказала аликорн.
— М-мой рог?! — Клэр в этот момент задрожала, а Дэйбрейкер лишь закатила на это глаза.
— Не беспокойся, мне нужно всего лишь прикоснуться своим рогом к твоему. Обещаю, больно не будет, — Дэйбрейкер улыбнулась, но даже без видимости ее клыков напряжение только наросло.
Клэр сначала посмотрела на своих друзей, которые тут же отрицательно помотали ей головой. Единорожка могла отказаться, но она не знала последствий своего отказа. Поэтому, немного подумав, закрыла глаза и медленно поднесла свой рог аликорну. Дэйбрейкер не стала медлить и поднесла свой кончик рога к ее. Появилась маленькая огненная вспышка и образ аликорна стал меняться.
Ярко светящееся тело стало уменьшаться, пока не достигло размера среднего пони; рог уменьшился, мордочка стала совершенно другой, клыки исчезли, а грива и хвост немного поменяли окрас — теперь они были оранжево-желтого цвета в полоску. Метка тоже поменялась и стала похожа на символ небольшого огонька. Только шерстка осталась такого же цвета, и зрачки не поменяли своей вертикальной формы. Перед троицей пони появилась новый единорог, которая хотя бы выглядела не так устрашающе. Даже наоборот, многие жеребцы бы падали ниц перед ее красотой.
Троица пони потеряла дар речи, с удивлением и восхищением смотря на нее. Так бы продолжалось вечно, пока Дэйбрейкер не заговорила:
— Ну, чего уставились? Как я выгляжу?
— Просто… бесподобно! — только и смог промолвить Дирт, который смотрел на нее с широко раскрытыми глазами, и, казалось, он был самым восхищенным из всех.
— Эй, Дирт, — еле слышно возмутилась Санни и толкнула его копытом в бок, — не увлекайся!
— Это я и так знаю! — ответила ему Дэйбрейкер, — Имею в виду: стала ли я похожа на обычную пони? Зеркало то у вас есть?
— Д-да, сейчас же принесу! — тут же оживилась Клэр, встретившись взглядом с ее устрашающими вертикальными зрачками, а затем умчалась куда-то на второй этаж. Спустя пару минут она вернулась на кухню, левитируя возле себя небольшое зеркало в половину роста пони. — Вот, пожалуйста — взгляните.
Дэйбрейкер посмотрела на свое отражение в зеркале и стала вертеть головой в разные стороны, стараясь рассмотреть свое новое лицо с разных сторон. Затем она развернулась и посмотрела на свой круп, на котором находилась совсем другая метка. Дэйбрейкер одобрительно хмыкнула и затем заговорила:
— Что ж, весьма недурно — очень хорошее тело. Жаль, что зрачки не удалось изменить, но это уже мелочи. — затем она со строгим взором посмотрела на Клэр, отчего та вздрогнула, но затем серая единорожка почти сразу же выдохнула, когда услышала ее умиротворенный голос: — А ты оказалась намного лучше, чем я предполагала, Клэр Крис! Твоя магическая аура очень качественная для обычного единорога. Все получилось с первого раза!
— С-спасибо… наверное… хе-хе… — промямлила Клэр и нервно посмеялась.
— Еще вы стали говорить нормально! — воскликнула Санни.
— Санни, что ты делаешь?! — тихо шикнул на нее Дирт.
— В каком это смысле? — удивилась Дэйбрейкер.
— Санни имела в виду, — стала говорить Клэр, — что вы теперь говорите на полноценном эквестрийском; Дирт и Санни теперь могут вас понимать, как и вы их.
— Ясно. Так вот почему они все время молчали. Я уж думала, что у них язык отсох от страха.
Клэр и остальные пони лишь неловко посмеялись. Затем Дэйбрейкер продолжила:
— Теперь то мы можем отправиться в город? Не будем терять времени!
— Д-да, конечно, госпожа Дэйбрейкер. Мы можем сейчас же отправляться.
Дом, в котором проживала команда Клэр, находился в отдалении от города — чтобы попасть в центр Мейнхэттена, приходилось пользоваться транспортом. Одним из таких и решила воспользоваться Дэйбрейкер и троица пони. Проходя через дворы загородных домов и небольших парков, они дошли до трамвайной остановки и стали дожидаться трамвая. К этому моменту на остановке собралось около десятка пони, которые тоже стали ожидать транспорт. Спустя какое-то время к остановке стал приближаться трамвай темно-красного цвета. Дэйбрейкер на миг показала удивление на мордочке, но потом лишь удивленно приподняла бровь и спросила:
— Так это и есть та самая электрическая колесница, про которую ты мне говорила?
— А… это… Д-да, это она самая, — вздрогнула от неожиданного вопроса Клэр. — Только эта электрическая колесница называется по-простому — трамвай.
Дэйбрейкер одобрительно хмыкнула, получив разъяснения от той. А тем временем трамвай стал подъезжать к остановке и медленно остановился. Две двери трамвая открылись, и из них вышло несколько пони, а после них в транспорт стали заходить те, кто стоял на остановке. За всеми остальными зашли Клэр, Дирт и Санни, и на остановке прямо возле одной из открытых дверей осталась стоять Дэйбрейкер-единорожка. Она пару раз постучала копытом о металлический пол трамвая, все никак не решаясь заходить внутрь. Клэр уставилась на нее и заговорила:
— Ну же, чего вы стоите? Быстрее заходите — трамвай сейчас поедет!
Любознательные пони, сидевшие у окна, обратили внимание на странную белую единорожку и тут же стали о чем-то шептаться. А из водительского окна вылезла голова коричневого пони в синей фуражке, который прокричал ей:
— Вы собираетесь ехать, мэм? Вы нас задерживаете!
«Чтобы Я — Великая владычица огня и Императрица солнца побоялась зайти в какую-то ржавую металлическую бочку, в которой ездят самые пугливые пони на свете?! Да никогда в жизни!».
Дэйбрейкер-единорожка величественно подняла голову и зашла в трамвай. Двери резко захлопнулись, чуть не задев кончик ее хвоста, и та слегка подпрыгнула вперед от неожиданности, врезавшись в Клэр. Трамвай тронулся с места и медленно поплелся вперед по рельсам.
— Дэйбрейкер, что с вами? — удивленно спросила ее Клэр, помогая и себе и ей удержаться на копытах.
— Ничего, — она лишь встала, отмахнувшись от нее. — Все со мной в порядке.
— Мэм, — обратился к ней бирюзовый единорог престарелых лет с заостренными усами, на голове которого была надета светло-коричневая шляпа. Он указал копытом на свободное сиденье, на котором только что сидел, — позвольте уступить вам место.
— Благодарю, — коротко ответила ему Дэйбрейкер-единорожка, медленно подошла к освободившемуся месту и села на сиденье.
— Не переживайте вы так, — продолжил тем временем тот самый единорог, — вскоре это пройдет. Вы не представляете, сколько пони, приезжающие из деревень, проходят через все это. Ох, в последнее время столько новшеств и изобретений… Даже мне, пони, работавшим когда-то над дирижаблями, иногда нелегко видеть, как молодые умы придумывают все новые и новые изобретения, от которых кровь стынет в жилах.
Дэйбрейкер-единорожка лишь фыркнула, но Санни, услышав о чем-то новом и интересном, стала тут же расспрашивать единорога:
— О, а что вы можете рассказать о дирижаблях, э-э… Мистер…
— Брукс Шарль Мёнье, — он кивнула головой в знак приветствия. — Можно просто Брукс. А на счет дирижаблей буду только рад рассказать! Будет весьма здорово хоть немного просветить умы молодых в столь не близкой поездке! Разумеется, если вы тоже следуете до города.
— Да! — тут же ответила ей Санни. — Мы как раз едем в центр!
— Тогда это просто замечательно! Для начала — что именно вас интересует? Как они летают или как собираются?
Вокруг бирюзового единорога уже возникло несколько любопытных пони, которые также не прочь были послушать что-то интересное и заодно скоротать время в поездке. Тем временем Санни воскликнула:
— И то, и другое!
— Тогда слушайте, юная леди! Пожалуй, начну с того, что конструкция дирижабля, какая бы она не была легкой, не взлетит в воздух без специального газа…
Так всю дорогу до города удалось скоротать за прослушиванием историй про конструкцию дирижаблей и технологию их полетов. Но Дэйбрейкер почти не слушала престарелого единорога. Она и так знала основную теорию, которую еще тысячу лет назад предложил один из пони-ученых, спроектировавший первые небесные колесницы.
Однако эти рассказы помогли ей в самом начале преодолеть еле заметное дрожание тела, которое появилось даже непонятно отчего. Она понимала, что не нужно бояться такого пустяка, как какую-то ржавую металлическую бочку на колесах, но от каждого вздрагивания колес, который заставлял трамвай немного трястись, ее тело начинало непроизвольно трястись. К ее счастью, это продлилось недолго и уже в середине пути дрожание прекратилось.
Дэйбрейкер смотрела в окно. И тот пейзаж, который она увидела через него, оправдал все ее преодоленные страхи. Справа от трамвая, который ехал на возвышенности, располагалось бескрайнее море: ее гладь переливалась яркими синими красками неба и постепенно окрашивалась в оранжевый цвет от солнца, который уже почти заходил за горизонт. А возле берега можно было заметить множество пони, которые отдыхали и наслаждались последними лучами уходящего солнца, и жеребят, которые бегали друг за другом или игрались в песке.
Между трамвайными путями и берегом было довольно большое пространство, в котором смогли уместиться сразу по несколько загородных домов с разноцветными крышами. В их садах росли садовые деревья и грядки с различными культурами. Иногда там ходили пони, которые ухаживали за своими растениями или занимались какими-то другими делами.
Через какое-то время спереди от трамвая уже виднелся Мейнхэттен. Этот город славился своими небоскребами, высота которых поражало воображение. Вот и сейчас Дэйбрейкер, будто заколдованная, смотрела на город небоскребов. И каждый из них не был похож друг на друга: вот один был похож на огромный каменный обелиск, второй — будто был сделан весь из стекла, а на верхушке другого была высечена голова какого-то известного пони. Казалось, что все эти высоченные здания могли быть выше даже самой высокой башни Кантерлота. Дэйбрейкер все больше чувствовала себя маленькой, пока трамвай все ближе приближался к городу.
Трамвай вошел в город. Теперь вокруг него был не красивый пейзаж с загородными разноцветными домами и золотым берегом, а целые каменно-стеклянные джунгли. Помимо небоскребов, Дэйбрейкер теперь видела и обычные здания, которые затесались в самые укромные места между домов-до-небес. Но и они могли произвести на нее впечатление: узорчатые окна; яркие вывески; цветные крыши; пони, что ходят вдоль тротуара огромными толпами — все это делало город вблизи не менее завораживающим, чем издали.
«Никогда не видела ничего подобного… — думала про себя огненная аликорн, с удивлением разглядывая плотную городскую застройку. — Каждая из этих башен выше самой высокой башни Замка Двух Сестёр. А количество пони на каждом шагу просто поражает… Никогда не думала, что увижу что-то подобное».
Трамвай, доехав до центральной остановки, остановился и группа пони вышли из него. Теперь Дэйбрейкер вместе с троицей пони шли по тротуару вдоль улиц огромного города в сторону площади. Огненная аликорн то и дело оглядывалась вокруг. Небоскребы, окружающие ее повсюду, вблизи казались еще больше, из-за чего та ощущала себя подобно муравью.
Вдоль тротуара, по которому шла Дэйбрейкер со своими спутниками, шли толпы пони, словно бурный поток реки. А слева от тротуара вдоль дороги проносился различный транспорт: тележки с грузом, повозки и колесницы, запряженные земнопони-извозчиками. Последний тип транспорта был покрашен желтыми и черными квадратами, которые располагались в шахматном порядке и шли вдоль всего корпуса по середине. Дэйбрейкер заметила, что именно этого транспорта было здесь больше всего и что они явно играют немаловажную роль в жизни города. Но больше всего ее поразило другое — помимо колесниц и прочих повозок, по дороге иногда передвигались механические конструкции, напоминающие трамвай. Только те не были поставлены на рельсы и были почти втрое меньше, а сверху, вместо двух черных палок, соединенных с электрическими проводами, можно было заметить странного вида небольшую трубу с идущим из него вверх облаком белого пара. Этот транспорт не был запряжен какими-либо пони, и огненная аликорн сперва подумала, что те передвигаются с помощью какой-то магии. Но Клэр объяснила ей, что эти прототипы нового транспорта, которые только недавно стали выпускать в массы, называются автомобилями.
Пройдя пешеходный переход, Дэйбрейкер и троица пони теперь шли по широкой аллее вдоль большого зеленого парка. Теперь огненная аликорн то тут, то там видела группы пони, которые стояли по краям аллеи и активно что-то предлагали или рекламировали. Вон там, возле тележки с надписью «Газеты», стоял молодой пони, который кричал: «Покупайте газеты «Кантерлотская правда»! Узнайте, действительно ли Принцесса Селестия — подмененный чейнджлинг». А вон там, пройдя еще чуть дальше, Дэйбрейкер заметила небольшую толпу возле трех пони. Двое из них раздавали листовки, пока третий агитировал: «Голосуйте за отмену закона о внедрении четвертого племени! Чужакам нет места среди нас! Эквестрия — страна пони!».
Город жил своей жизнью. Если бы Дэйбрейкер не знала, что она находится в Эквестрии, то подумала бы, что Мейнхэттен — полноценная столица этой страны.
«Тысячу лет, значит… Клэр сказала мне, что раньше этот город назывался не Мейнхэттеном, а Гривландией. Спустя столько лет маленький форпост у берега моря превратился в огромный мегаполис… До чего же дошел прогресс. А я все это время была отделена от реальности… А ты, Селли, все так и осталась править на троне. Что же случилось такого, что я исчезла из твоей жизни? Я непременно должна узнать ответ на свой вопрос!».
Троица пони и замаскированная Дэйбрейкер добрались до площади. Аликорну было интересно узнать, что там происходило и почему такая толпа собралась возле небольшой сцены в центре, поэтому она спросила:
— Почему здесь так много пони? Сегодня какой-то праздник?
— Вовсе нет, госпожа Дэйбрейкер, — ответила ей Клэр. — Сегодня с важным заявлением выступает Принцесса Луна. Затем Клэр кое-что вспомнила и подумала: «И где-то здесь находятся Бурн с Кристи… Нужно их срочно найти».
— Вот оно как. Хочу ее увидеть.
— Тогда Дирт и Санни вас отведут поближе к сцене. Правда, ребят? — земнопони и пегаска лишь переглянулись, и Клэр быстро переместилась к ним, стянула в охапку и стала шептать им на ухо: — Пожалуйста, приглядите за ней! Пока она будет глазеть на выступление, я найду Бурна и Кристи.
— Ладно-хорошо, только отпусти! — попросил Дирт.
— Задушишь! — завопила Санни.
Клэр отпустила их, и те сели на землю, став тереть свои шеи. Она подошла к замаскированному аликорну и сказала ей:
— Извините меня, госпожа Дэйбрейкер, но у меня появились срочные дела. Вверяю вам Дирта и Санни. Они проведут вас к сцене.
— Хорошо, Клэр. Можешь идти, — единорожка тут же умчалась и затерялась в толпе, а аликорн обратилась к оставшимся двум пони: — А вы — вперед! Ведите меня.
— Тогда прошу, следуйте за нами, — сказал ей земной пони.
Дирт и Санни пошли в сторону сцены, пробираясь сквозь толпу, а аликорн пошла следом за ними.
— Не так я представляла нашу прогулку по парку… — грустно сказала Санни.
— Я тоже, Санни. Я тоже… — ответил ей Дирт.
— Принцесса Луна! У нас все готово! Мы можем начинать, — предупредил ночную принцессу вошедший в гримерку бежевый единорог с черной гривой и меткой карманных часов на боку.
Луна сидела перед зеркалом и смотрела на свое отражение. Казалось, что все выученные слова для выступления испарились из ее головы, а к ней подступает тошнота с головной болью.
— Спокойно, Луна… — успокаивала сама себя ночная принцесса. — У тебя все получится. Ты делаешь это ради своих подданных.
— Принцесса Луна? С вами все хорошо? — обратился к ней бежевый единорог.
— Не обращай внимания, — ответила ему Луна. — Я готова!
Она подошла ближе к выходу из гримерки, а затем еле слышно сказала:
— Наверное…
Головная боль стала усиливаться, когда она услышала голоса сотни пони перед сценой. Вдобавок к этому началось головокружение, и ночная принцесса почувствовала, как она начинает слегка дрожать.
«Снова… Но почему? Я же так долго готовилась к этому. Почему я не могу просто выйти и рассказать всем пони, что теперь в обществе будет еще одно племя? Может в этом и есть вся проблема?».
К горлу подступил ком, и Луна стала медленно отступать назад. Она хотела убежать — забыть про все это. Добраться до своей старшей сестры, прижаться к ее теплому телу и услышать ее успокаивающий голос. Она не хотела встретиться с сотнями глаз недовольных пони, которые бы кричали на нее и гнали ее из города.
«Только не снова…».
В глазах Луны уже выступили бы слезы от наступившего стресса, если бы в гримерке вдруг не показалась белая единорожка с заплетенной пурпурной гривой. С ночной принцессы будто камень упал с плеч. Поддержка друзей — вот что ей нужно было на данный момент!
— Вот вы где, принцесса Луна! — улыбнулась Рарити ночной принцессе, а затем обратилась к единорогу, стоявшему рядом с ней. — Прошу, оставьте нас наедине.
Бежевый единорог кивнул и удалился из гримерки. Рарити подошла ближе к аликорну и была тут же схвачена в объятия.
— Рарити! — радостно прошептала Луна. — Как я рада тебя видеть!
— Ох, ну что вы, принцесса, — чуть смущенно ответила ей светло-серая единорожка, — я тоже рада вас видеть.
Аликорн отстранилась и спросила:
— Но что ты тут делаешь? Разве ты не должна быть возле сцены?
— Я пришла сюда как раз, чтобы проведать вас, принцесса. У вас все хорошо?
— Да… я в порядке. Вроде бы…
— Вроде бы? Ох, принцесса, прошу не говорите так. Мы все распланировали! Все должно пройти просто замечательно!
— Мне бы твоя уверенность, Рарити… — почти шепотом сказала принцесса. — Вдруг пони не понравится мое решение? Вдруг они еще больше станут ненавидеть фестралов?
— Около восьмидесяти процентов пони Мейнхэттена готовы поддержать ваш проект, принцесса!
— А остальные двадцать?
— А остальных тут попросту нет, — хихикнула Рарити. — Не беспокойтесь, все пройдет отлично! Все пони только и ждут, чтобы увидеть свою ночную принцессу, которая отдает все свои силы на то, чтобы сделать всем пони только лучше!
— Да, наверное, ты права, Рарити… — ответила ей ночная принцесса и прикрыла глаза, задумавшись о чем-то.
Луна еще раз предприняла попытку успокоиться — она сосредоточилась и отстранила лишние эмоции и переживания. Вдох, выдох. Сердце стало биться чуть медленнее. За кулисами слышались звуки толпы, а под сценой послышался громкий скрип. Еще один вдох и выдох, и ночная принцесса теперь стала чувствовать себя чуточку получше. Она открыла глаза, когда услышала голос своей подруги:
— Ох, и сколько же этой сцене лет… здесь все трещит прямо на глазах, — Рарити закатила глаза, а затем обратила внимание на часы на стене и воскликнула: — Ой, кажется, мы уже опаздываем!
— Хорошо! Тогда покончим с этим. Я готова! — Луна еще раз глубоко вздохнула, а затем, гордо подняв голову и встав в благородную осанку, пошла в сторону выхода на сцену.
— Я верю в вас, Принцесса Луна! — крикнула напоследок Рарити.
Уверенность и оптимизм светло-серой единорожки придали сил ночной принцессе. Страх полностью не исчез, но и той силы хватило, чтобы подтолкнуть ее выйти на сцену. И этой силой оказалась поддержка и дружба хорошо знакомой ей пони.
Дэйбрейкер стояла возле сцены, а возле нее Дирт и Санни. Благодаря этим двоим у нее получилось добраться до самых первых рядов, чтобы почти вплотную лицезреть одну из своих сестер — Принцессу Луну. Дэйбрейкер слышала множество разговоров вокруг, а сбоку от сцены она заметила уходящий в гримерку пурпурный хвост. Она хотела было пойти за ней, чтобы лично встретиться с Луной, но толпа будто стала плотнее. Дэйбрейкер поняла, что она уже не успеет протиснуться между толпами пони до того момента, когда Луна выйдет на сцену, а потому — стала просто ждать, смотря на сцену. Спустя какое-то время она уловила ухом разговор двух пони неподалеку:
— Что-то она опаздывает. Все идет по плану?
— Не волнуйся. Нам нужно только ждать ее появления.
Двое пони в сером и коричневом плаще и в таких же цветов шляпах стояли и перешептывались друг с другом. Из-за их одежды нельзя было понять земной пони ли это, пегас или единорог. Они говорили так тихо, что обычный пони бы их ни за что не услышал. Особенно при всем шуме вокруг. Но благодаря своему прирожденному острому слуху аликорна, Дэйбрейкер без проблем могла подслушать их. Те незнакомые пони все также продолжили:
— Ну, что там? Долго еще? Она сильно опаздывает.
— Хватит так волноваться, Стикс! Мы просто стоим и ждем. Потом просто нажмем эту кнопку и сразу сваливаем.
— Эй, не называй меня по имени. Нас же могут услышать!
— Да кто нас услышит-то? Вокруг один гул да гам. Даже я тебя еле слышу.
«Что-то у меня плохое предчувствие… С этими пони определенно что-то не так… — подумала Дэйбрейкер в своих мыслях. — Что они собираются сделать?».
— О, смотри, занавес открывается. Сейчас выйдет.
— Готовься бежать.
Огненная аликорн услышала фанфары, посмотрела на сцену и увидела ее, свою младшую сестру и давнюю подругу — Принцессу Луну. Та медленно вышла на сцену и встала за трибуну. Пони стали ликовать и приветствовать ночную принцессу. «Мы любим тебя, Принцесса Луна!», «Я хочу от тебя детей!», «Четыре племени пони вместе навсегда!» — слышались подобные и другие крики вокруг. Луна подняла свое копыто и все пони замолкли — наступила гробовая тишина. После чего принцесса громко заговорила:
— Пони Мейнхэттена! Я, Принцесса Луна, одна из диархов Эквестрии, приветствую вас и благодарю, что вы пришли на мое выступление!
Дэйбрейкер смотрела на нее с изумлением. Она уже позабыла о тех двух загадочных пони и лишь радовалась за Луну внутри себя:
«Луна, моя дорогая сестра… Ты почти не изменилась внешне, но как же ты выросла внутри! Интересно, Найтмер тоже с ней сейчас?».
Тем временем ночная принцесса продолжила:
— Сегодня я бы хотела затронуть одну очень важную вещь, которая терзает меня в последнее время! И я хочу решить ее! Затем я позвала вас здесь, чтобы…
Вдруг позади Дэйбрейкер послышался голос одного из тех загадочных пони:
— Давай! Сейчас! Взрывай бомбу!
— Уже!
«Что? Бомба? Они хотят взорвать ее! Не позволю!».
Пони в коричневом плаще вытащил из спрятанной сумки черную коробочку с маленьким рычажком. Дэйбрейкер мигом устремилась в этого пони с зажженным рогом, но ее сбил с ног второй пони в черном плаще.
Пони потянул за рычажок. Послышался еле слышный скрип.
Дэйбрейкер ужаснулась. На краткий миг наступила тишина — слышалось только биение ее сердца. Она тут же посмотрела на сцену и в одно мгновение ослепла.
Яркая вспышка осветила на миг всю сцену и область вокруг. Голос Луны прервал оглушительный взрыв. Грохот распространился на весь город. В одно мгновение всех пони откинуло взрывной волной от сцены на несколько метров, а обжигающее пламя тут же воспламенило сухую древесину.
Сразу же началась паника и крики. Пони стали разбегаться кто куда. Некоторые попросту не разбирали дороги и сбивали друг друга с ног. Упавших тут же топтали. Вокруг сцены лежало множество пони. Кто-то был ранен, кто-то оглушен, а кто-то уже почти не дышал… Возле сцены воцарился настоящий хаос. В небе показались фестралы-стражники и пегасы-гвардейцы, которые стали быстро облетать сцену вокруг, пытаясь понять, что произошло.
Дэйбрейкер всего через мгновение пришла в себя от оглушения и увидела, как сцена, на которой только что выступала Луна, горела огромным ярким пламенем. Она осмотрелась по сторонам и увидела лежащих возле нее раненых и оглушенных пони, но не тех, кто был в плащах. Преступники успели скрыться.
Дирт, который уже пришел в себя, пытался помочь Санни, которая лежала рядом и тяжело дышала. Тем временем сверху послышались крики:
— Быстрее! Туши пламя!
— Там Принцесса Луна! Нам нужно спасти ее!
— Никак! Пламя охватило всю сцену! Нам не пробраться внутрь!
Дэйбрейкер заскрипела зубами, а ее грива слегка воспламенилось от злости, зрачки стали похожи на танцующие вихри огня.
60%
— Я не позволю тебе умереть! Только не сейчас, когда я вернулась! — аликорн в форме белой единорожки помчалась к сцене.
— Дэйбрейкер! Куда вы? — пытался остановить ее Дирт, но та уже прыгнула прямо в огонь.
…
Пони, закутанный в оранжевый плащ, уже пришел в себя и теперь помогал подняться двум другим своим товарищам. Звон в ушах до сих пор не проходил, а все, что он мог слышать — были крики. Но даже среди криков он сумел различить кое-что, что привлекло его внимание:
— Дэйбрейкер! Куда вы? — послышался крик со стороны.
«Дэйбрейкер? Какое… знакомое имя…».
…
Огненная аликорн в форме белой единорожки шла сквозь пламя и поглощала его своим телом. Так, перепрыгивая через упавшие доски и проходя сквозь жаркое пламя, она нашла Луну, которая лежала без сознания посреди сцены. Вокруг нее виднелся черный обугленный круг — следы использования магического щита. Пламя уже почти дошло до тела ночной принцессы.
— Не позволю! — закричала Дэйбрейкер и подбежала к ней.
Огненная аликорн сбросила с себя маскировку и встала возле тела Луны. Она зажгла рог, кончик которого засветился ярким белым светом. Весь огонь в этот момент стал вихрем притягиваться прямо в кончик рога — Дэйбрейкер стала поглощать окружающее ее пламя, а грива и хвост преобразились в языки пламени, танцующие в воздухе.
80%
Спустя пару мгновений все пламя, пожирающее сцену, было поглощено, а вместо него вокруг теперь был непроглядный темно-серый дым от обугленных досок и прочих несгоревших до конца материалов.
Огненная аликорн прокашлялась, избавляя свои легкие от дыма, и посмотрела вниз. Каково было ее удивление, когда Луны там не оказалось. Она стала быстро оглядываться, пока, наконец, не заметила в паре метров от себя силуэт аликорна.
Дым немного развеялся, и Дэйбрейкер увидела ночную принцессу. Но не ту, которую видела до этого. Все ее тело было в ссадинах и ранах, но они медленно затягивались прямо на глазах, а само ее тело стало преображаться. Ее шерсть стала преобразовываться из темно-синего в черный, в ее глазах появились вертикальные зрачки, а из ее рта показались клыки.
Теперь перед Дэйбрейкер стояла темная, словно ночь, аликорн. Найтмер Мун стояла к ней боком и взирала куда-то в небо. Через миг из ее уст послышался властный и полный злобы голос:
— Глупцы! Предатели! После всего, что мы для них сделали… Они решили убить меня! Убить НАС!!! — ее зеленые глаза стали наливаться кровью, клыки словно стали еще острее, а гримаса стала источать безумие. Она злобно прошипела, словно самой себе: — Эти мерзавцы все еще не простили нас, Луна! Они до сих пор хотят избавиться от нас! Раз так, ТО НЕ БУДЕТ ИМ ПРОЩЕНИЯ!!!
Найтмер Мун распахнула свои черные крылья и уже вот-вот хотела взлететь в воздух, но так и не сделала этого — она услышала знакомый ей голос:
— Найтмер Мун! Тебя ли я вижу пред собой? — обратилась к ней Дэйбрейкер.
— Какой глупец посмел потревожить меня?! — Лунная пони обернулась и обратила свой взор на пылающего аликорна. На миг в ее взгляде показалось удивление, но затем она тут же оскалилась и злобно прошипела: — ТЫ! Кто ты такая?!
— Неужели сестра моя лишилась разума, коль не помнит она сестру свою? — произнесла Дэйбрейкер слегка сердитым тоном, гордо подняв голову и взирая на нее надменным взором.
Найтмер Мун пристально стала оглядывать Дэйбрейкер. На миг с ее глаз пропал красный цвет безумия, а оскал стал меньше. Но она встряхнула головой и, оскалившись, снова со злостью прошипела:
— НЕТ! Ты не можешь быть ею! Тебя не должно быть здесь! Это все обман этих глупых пони! Чтобы снова заманить нас в ловушку! Аргх…
Ее рог зажегся темно-синим светом. На миг появилась яркая вспышка. Найтмер Мун махнула своим рогом вперед, и из него в тот же миг появился темный магический луч, который со свистом устремился прямиком в сторону Дэйбрейкер.
Огненная аликорн не ожидала такого, но инстинктивно зажгла свой рог. Появилась короткая яркая вспышка, и перед Дэйбрейкер в одно мгновение воплотился оранжевый магический щит пламени.
Столкнулись две магии, образовывая искры огня и тьмы. Темный магический луч со звоном проткнулся прямо в оранжевый магический барьер и затем тут же распался.
Дэйбрейкер оскалилась, со злостью посмотрев на обезумевшую сестру.
— Что ты себе позволяешь, Найтмер?! Прекрати это безумие!
Но Лунную пони было уже не остановить. Она колдовала все новые и новые лучи, направляя их в Дэйбрейкер. Но все лучи лишь с дребезгом вонзались в пламенный магический барьер, не имея возможности пробить его. Их мощи было недостаточно, чтобы сделать хоть маленькую царапину в ее барьере. Найтмер стала это понимать, и одновременно с магическими лучами стала готовить новое заклинание — более мощное.
Дэйбрейкер стояла на месте, поддерживая свой щит, который отбивал все больше и больше магических лучей. Она не планировала сражаться с ней, и уж тем более не думала, что до такого дойдет. Она могла всего одним заклинанием покончить со всем этим, но ей не хотелось причинять вреда своей сестре. Дэйбрейкер в одночасье перечисляла варианты, как это можно закончить мирным путем. Но чем дольше все шло, и чем больше лучей вонзалось в ее щит, тем больше у нее кончалось терпение решить это дело мирно.
Тем временем Найтмер, послав последний дождь из магических лучей, в тот же миг исчезла в вспышке темно-синего света. Дэйбрейкер оскалилась и стала смотреть по сторонам, ища Лунную пони. Найтмер Мун в тот же миг появилась в воздухе почти над Дэйбрейкер. Ее рог снова вспыхнул темно-синим светом, и из него стала воплощаться сфера темно-синей пульсирующей магии. Из сферы тут же появился большой темно-синий магический луч, который устремился прямо в огненного аликорна.
Дэйбрейкер краем глаза заметила, как к ней приближается темно-синий магический луч, и она быстро повернула свою голову в его сторону, в тот же миг зажигая свой рог. Появилась вспышка яркого оранжевого света, и вокруг огненного аликорна в одно мгновение образовался пламенный магический купол.
Пульсирующий темный луч с неистовым звоном вонзился в магический купол, образуя вспышку огненно-синего света вокруг. От удара возникла волна, которая с грохотом разнеслась по округе, на миг отгоняя дым и поднимая облака пепла.
Найтмер все еще парила в воздухе и продолжала пускать магический луч в купол огненного аликорна. Через пару мгновений ее рог засветился еще ярче, а луч стал еще больше. Еще мощнее. Луч с новой силой стал давить на оранжевый купол.
Дэйбрейкер напряглась еще сильнее, направляя свой светящийся рог в сторону неистового магического луча. Магический купол становилось поддерживать все сложнее — он уже не мог выдержать столь большой силы. Через миг он стал трещать.
Трещин на куполе становилось все больше и больше. Послышался громкий треск — купол стал распадаться на осколки. Магический луч тут же устремился вперед и попал прямо в нагрудник Дэйбрейкер.
Ее откинуло на несколько метров назад. Огненная аликорн упала прямо на обломки обгоревших досок, проломив их своим весом. Поднялась пыль и сажа. Битва на какое-то время затихла.
Дэйбрейкер, откашливаясь от пыли и сажи, выбралась из обломков. За облаком пепла она увидела приближающийся к ней силуэт Найтмер. Огненная аликорн почувствовала нарастающую ярость — ее грива и хвост с новой силой вспыхнули ярким пламенем, образовав волну, которая разогнала непроглядное облако пепла между ними.
Зрачки Дэйбрейкер стали пылать огнем — в ее глазах теперь читалась непроглядная ярость. Ее рог засветился оранжево-огненным светом, который она в тот же миг направила в сторону Найтмер. Дэйбрейкер оскалилась в гримасе ярости и прокричала ей:
— ХВАТИТ!!!
85%
Огромный луч яркого пламени породился из рога Дэйбрейкер. Магический луч всепожирающего пламени, что плавил воздух на своем пути, с яростным шипением устремился в сторону Лунной пони.
Та, заметив надвигающуюся угрозу, тут же зажгла свой рог, и перед ней образовался магический щит. Но он не выдержал столь неистовой огненной мощи и тут же разбился вдребезги. Огненный луч в одно мгновение проломил темно-синий щит, а затем попал точно в цель. Найтмер откинуло далеко назад, и она с дребезгом врезалась в одну из несущих балок, проломив ее. Поломанные доски повалились сверху на упавшую Лунную пони. Снова поднялось облако пыли и сажи, закрывая обзор вокруг.
Дэйбрейкер подлетела в то место, куда упала Найтмер. Теперь та лишь неподвижно лежала под грудами досок и балок и тяжело дышала. В том месте, куда попал луч, виднелась обгоревшая черная шерсть. Больше она не проявляла свою агрессию. По крайней мере, на данный момент.
Огненная аликорн стала убирать груды досок телекинезом. После того, как Найтмер была освобождена из-под завала, Дэйбрейкер приблизилась и села рядом с ней. Она приподняла копытами ее голову. Через миг Найтмер стала медленно поднимать свои веки, и ее глаза встретились с глазами огненной сестры. Теперь они были зелеными как и всегда — не наполненными кровью.
— Дэй… брейкер, — тихо промолвила Лунная пони, — Это… действительно ты?
— А кто же еще, моя милая, — так же тихо, как и та, ответила ей Дэйбрейкер и слегка приподняла уголки своих губ. — Надеюсь, нам больше не придется продолжать наш бой. Иначе это зашло бы слишком далеко.
— Прости меня… Я… не узнала тебя… Все было будто в темном тумане — черным сном спал мой разум. В порыве злости я напала на тебя и… кх… кхах… — она вдруг закашлялась и выплюнула на пол сгусток черно-красной крови. — Кх… Кажется… меня снова чуть не настигла Тьма, — ее зрачки вдруг расширились, и она с ужасом посмотрела в глаза Дэйбрейкер. — Я видела его, Дэйбрейкер… Видела Его Тьму… Тот же мрак, что и тогда… Я видела…
— Все-все, хватит. Теперь все хорошо. Я тут — рядом. Тьма больше не тронет тебя, — Дэйбрейкер зажгла свой рог и направила его к рогу Найтмер. Через миг свечение прекратилось, и огненная аликорн отстранила свой рог.
— С-спасибо… так намного лучше.
— Скажи мне, сестра, что случилось? Почему тебя хотели убить?
— Убить? Я… я не знаю. Я была словно в долгом сне. Затем помню яркую вспышку и я почувствовала, как плоть начинает разрывать на части. Мой сон прервался, и я ощутила резкую боль. Я успела использовать барьер. Видимо, только благодаря ему я все еще осталась цела… Мне было так плохо… Так одиноко… Потом вся эта боль… Меня снова настигло отчаяние, полное злобы, — Найтмер еле заметно оскалилась, чувствуя, как к ней снова подступает боль и ярость. Но на краях ее глаз показался еле заметный блеск. — А Луна… Я не знаю, что с ней… Я ее не чувствую… Она же не могла…
— Все-все, успокойся, моя дорогая, — успокаивающим тоном стала говорить ей Дэйбрейкер. — Раз жива ты, то жива и Луна.
— Да… надеюсь на это.
Дым уже почти рассеялся. Вдруг откуда-то со стороны послышался чей-то голос:
— Скорее, найдите Принцессу! Обыщите все, что можно! Да хоть все тут разберите — но найдите Принцессу Луну!
— Ты должна уходить, Дэйбрейкер, — из последних сил стала говорить ей Найтмер. — Они… не должны… тебя видеть…
— Что? Почему?
— Это… Долго объяс… Кха-кха-кх… Луна говорила… Уходи… Спрячься…
Найтмер больше не выдержала и закрыла глаза, продолжая тяжело дышать. Ее тело стало медленно меняться: кожа стала светлее, а клыки пропали. Дэйбрейкер медленно положила ее голову на пол и уже собралась уходить, но не успела.
— Эй, сюда! Тут что-то есть!
Пегас-страж перепрыгнул через обломки и обомлел, увидев огненную аликорна, которая стояла возле тела Луны. Через пару секунд подошли еще несколько стражников. Затем один из них спросил:
— Ну, что тут? Ты нашел Принцессу?
Все пони наконец увидели огненную аликорна и уставились на нее с широко раскрытыми глазами. Их всех будто парализовало, но один из них спустя миг затишья все же осмелился заговорить:
— К-кто… это?
— Д-демон! — тут же воскликнул один из стражников. — Это демон! Она хочет убить Принцессу! Хватайте ее! Защищайте Принцессу Луну!
Пегасы-стражники ринулись спасать принцессу от мнимой угрозы. Трое стражников тараном полетели в сторону огненного аликорна, поставив перед собой копыта.
Дэйбрейкер тут же зажгла свой рог и воплотила перед собой оранжевый магический щит. Пегасы-стражники ударились прямо в него и отлетели обратно в своих товарищей. Пока другие не предприняли ничего подобного, огненная аликорн вмиг вспорхнула в воздух, поднимая под собой облака сажи и пепла, и устремилась прочь от сцены.
На улице к тому времени уже должен был наступить вечер. Солнце клонилось к закату и почти ушло за горизонт, но ночного светила так и не было видно. Но даже так светящегося ярким пламенем аликорна можно было легко увидеть в небе.
«Всего одним заклинанием я могла успокоить этих пони и приказать им привести меня к Селестии. Но не ясно как все может получится на самом деле. Особенно учитывая то, как они отреагировали на меня. Лучше мне самой добраться до сестры. Пожалуй, пора пока снова применить маскировку. Только вместо рога придется сделать крылья. Хорошо, что шаблон заклинания уже готов — не придется его сильно менять и тратить слишком много сил».
Ее рог вспыхнул, и тело в ярком свете начало меняться. Вместо величественного аликорна теперь летела белая пегаска.
«Кто бы это не был, я найду вас, мерзавцы! — подумала Дэйбрейкер и оскалилась. — Распотрошу, а затем испепелю ваши поганые тела за то, что вы покусились на жизнь моей дорогой сестры! Но для начала нужно попасть в Кантерлот и наконец во всем разобраться».
Дэйбрейкер в своей новой форме немного снизилась к земле и полетела в сторону дома знакомых ей археологов.
90%
[Акт 1] Глава IV. То, что важно
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Клэр протискивалась между толпой пони, которых ближе к сцене становилось все больше. Она озиралась по сторонам, стараясь углядеть знакомых ей единорога и земнопони.
«Нет, так не пойдет.», — подумала про себя Клэр, — «Так я их точно не увижу».
Серая единорожка снова стала оглядываться по сторонам, но теперь ее целью было то, что поможет ей разглядеть толпу с высоты. И она нашла ее. Клэр стала пробираться сквозь толпу в противоположном направлении от первоначального пути и добралась до деревянной скамейки, стоящей рядом с фонарным столбом.
— Эй, ты что творишь!?
— Прошу меня извинить… — сказала единорожка поням, которые сидели на скамейке, и, забравшись на спинку скамейки, оперлась передними копытами на фонарный столб. Пони лишь что-то проворчали, но больше ничего не сказали. Она снова стала оглядываться вокруг и, наконец, смогла увидеть красного единорога и темно-синюю земнопони где-то на краю площади.
— Ага! Вот вы где!
Клэр спрыгнула со спинки скамейки и снова стала протискиваться сквозь толпу пони, пока не добралась до того места, где должны были быть Бурн и Кристал. Слегка запыхаясь, она проворчала:
— Ну и где они? Только что были здесь…
Недалеко сбоку от нее послышался знакомый голос — это был Бурн:
— Принцесса Луна что-то опаздывает. Может, что случилось?
— Ребята! Наконец-то я вас нашла! — радостно позвала их Клэр и подошла к ним.
— О, Клэр, — удивилась ей Кристал, но все же подошла к ней и приобняла ее, — что ты тут делаешь?
— Что, тоже стало интересно посмотреть на историческое выступление Принцессы Луны? — поинтересовался Бурн.
— Долго объяснять. Пожалуйста, ребята, вам нужно срочно пойти со мной и…
Не успела Клэр закончить свое предложение, как ее перебили звуки фанфар, а кулисы сцены открылись.
— О, вот оно! Начинается! — восторженно воскликнул Бурн.
После радостных криков и возгласов в честь Луны, послышался голос ночной принцессы:
«Пони Мейнхэттена!..»
— Пожалуйста, Бурн! — вполголоса упрашивала Клэр красного единорога и тянула его за одно копыто, — По дороге ее послушаешь! Это пока только вступление.
— Аргх… чтоб тебя, Клэр! — раздосадованно проворчал Бурн, — Ладно, пошли. Только быстрее.
Троица пони медленно стала пробираться сквозь толпу, а между тем голос Луны все еще доносился со сцены:
«Сегодня я бы хотела затронуть одну очень важную вещь…».
— Куда мы идем, Клэр? Начинается самое интересное! — спросил Бурн серую единорожку, но та только озиралась по сторонам и ничего ему не ответила.
— Ну-у… где же они… Нашла! Бурн, Кристал, быстрее за мной!
«Затем я позвала вас здесь, чтобы…».
Вдруг появилась яркая вспышка.
Внезапный взрыв откинул Клэр и всех остальных пони, стоявших рядом со сценой. Единорожка упала на бок и проскользила так еще пару метров. Звон в ушах вместе с криками и воплями других пони заполонили ее разум. Взгляд мутило, она не понимала что произошло. Оглядываясь по сторонам, она видела проплывающие мимо нее мутные силуэты. Все пони куда-то бежали и толкали друг друга. Какое-то время она пыталась прийти в себя, пока к ней не подбежал Бурн.
— Клэр! Клэр, ты в порядке?
— Ох… с-сено… Моя голова…
— Вот так… осторожнее, — Бурн помог ей подняться на копыта и взволнованно стал спрашивать ее: — Ты как? Стоять можешь? Ран нет? Нигде не ушиблась?
Клэр все еще опиралась одним копытом о Бурна, а другим держала голову. Ее голова все еще гудела, но она все же нашла силы заговорить:
— Я-я… Да, вроде бы. Но голова… Она вся гудит.
— Тогда, пожалуйста, присядь, — он помог ей сесть и продолжил, — Во-о-от так… Скоро все должно пройти.
— Спасибо тебе. Бурн, что произошло? И где Кристал?
— Я сам точно не уверен, но, похоже, что-то взорвалось.
— Ох, Пресвятая Селестия… — стала паниковать Клэр и затем заметила огромный пожар, пожирающий сцену, — А что с Принцессой Луной?! Она же была на сцене! Там сейчас все сгорит, ей должен кто-то помочь!
— Успокойся, Клэр! Стражники уже начали тушить пожар. Надеюсь, они что-то придумают. Я сам не знаю, что произошло. Я сам только пришел в себя и помог Кристал. Вон она сидит, сейчас я приведу ее.
Бурн подошел к трясущейся темно-синей земнопони, которая сидела всего в паре метров от них и держала копыта у рта, со страхом наблюдая за огромным пламенем. Красный единорог приобнял ее и успокоил, затем они вместе подошли к Клэр. Кристал сразу же заговорила с ними:
— Нам нужно срочно уходить отсюда!
— Согласен. Пойдем отсюда быстрее, Клэр!
— Не так быстро, ребят, — запротестовала единорожка, — нам нужно найти Дирта и Санни!
— Они тоже с тобой?! — забеспокоилась Кристал.
— Да! Они были со мной, пока я не пошла искать вас, чтобы…
— Зачем вы вообще пришли сюда? — перебил ее Бурн.
— Об этом я и хочу рассказать! — взвилась Клэр, набрала побольше воздуха в легкие и продолжила говорить скороговоркой, — Короче говоря, яслучайноактивировалачернуюсферу, затемизнеепоявилсястранныйаликорн, онасъелапочтивсюедувнашемдоме, и потомзахотелапойтивгородпосмотретьнаПринцессуЛуну и воттакмыоказалисьтут.
— Помедленней, Клэр, я почти ничего не понял. Что со сферой? И причем здесь аликорн?
— Нет времени объяснять, быстрее идите за мной! Нужно найти Дирта и Санни, — она тут же развернулась в ту сторону, где должны быть земнопони с пегаской, и рванула с места. Бурн и Кристал решили не отставать и побежали следом за ней.
На площади осталось около полсотни пони, которые просто лежали на земле. Остальные уже либо сбежали, либо пытались помочь своим родным. У всех на лице читался страх и недоумение, а в глазах можно было различить ужас и слезы. Все стражники пытались потушить огромное пламя, которое, казалось, становилось только больше. Троица пони обходили лежащих пони на их пути и бежали к другой стороне площади. Наконец, они заметили коричневого земнопони, который придерживает за голову лежащую зеленую пегаску.
— Дирт! Санни! Вот вы где! — позвала их Клэр, — О, Селестия, что с ней случилось?!
Клэр увидела Санни, которая тяжело дышала и была без сознания. Но что хуже: у нее на плече виднелась кровоточащая рана, а половина правого крыла была опалена.
— Клэр! Пожалуйста, сделай что-нибудь! — взволнованно обратился Дирт к серой единорожке.
— Я сейчас! — Клэр подставила свой рог к ране на плече у пегаски и зажгла его. Крови становилось меньше, а рана затянулась до тонкого пореза. Затем единорожка погасила свой рог, устало вздохнула и села на землю, — Ух… Вот так. К сожалению, с крылом я не смогу ничего поделать.
— Нет проблем. Главное кровь удалось остановить.
— Это просто чудо, что вам удалось остаться почти невредимыми! — удивился Бурн, — Вы были почти в притык к сцене! Так, а теперь идем отсюда и вы расскажете, что вы тут делали.
— Пожалуйста, Бурн, подожди, — остановила его Клэр, — Дирт, куда делась Дэйбрейкер?
— Она побежала к сцене и прыгнула в огонь… кажется.
— Что? — удивилась Клэр.
— Я пытался ее остановить, но она так быстро рванула с места, что я даже не успел ее схватить.
— Ох, сено! И что нам теперь делать?
Тут к ним подошла светло-синяя единорожка. Она была в доспехах и явно была одной из стражниц. Стражница заговорила с ними:
— Гражданские! Если с вами все в порядке и вам не нужна помощь, то прошу уйти с площади! У нас чрезвычайная ситуация!
— Фрости! — послышался крик со стороны другого единорога-стражника, — Помогай тушить!
— Бегу! — ответила та своему коллеге и затем снова обратилась к Клэр и остальным, — Пожалуйста, если вам еще что-то нужно в творящемся здесь хаосе, то не мешайте!
Единорожка-стражница помчалась к сцене и зажгла рог, который она направила в сторону пылающей сцены. Из рога вылетел магический луч светло-голубого цвета. Луч, касаясь пламени, с шипением тушил его. Так продолжалось некоторое время, пока все пламя вдруг не погасло, оставив вместо себя огромную тучу дыма.
— У тебя получилось, Фрости! Как ты это сделала? — прозвучали удивленные возгласы от стоявшего рядом с ней единорога-стражника.
— Э-это была не я… Мое заклинание так не работает.
— Что только что произошло? — спросила подбежавшая к ним Клэр.
— М-мы не знаем… Пламя просто погасло, — ответила Фрости.
— Тогда нам нужно пойти на сцену и найти Дэйб… — Клэр на миг запнулась, — спасти Принцессу Луну!
Только единорожка хотела рвануть с места, но Бурн удержал ее за плечи.
— Стой, Клэр! Это может быть опасно.
— Ваш друг прав, мэм, — согласилась с единорогом стражница, — предоставьте это стражникам.
Вдруг в глубине обрушенной сцены стали слышаться хлопки и грохоты, а вместе с ними в дыму иногда проглядывались оранжевые и темно-синее свечения. Затем в воздухе послышался крик одного из стражников: «Чего встали?! Огня больше нет — вперед на поиски принцессы!». Все пони-стражники, находившиеся в воздухе, устремились к разрушенной сцене сквозь дым.
— Пойдем, Клэр, — Дирт положил свое копыто на плечо серой единорожки, — Это уже не наше дело. Она спасла свою сестру и теперь вернется в Кантерлот.
— Не об этом я беспокоюсь, Дирт… — грустно посмотрела на него Клэр, — а о нашей команде. Но ты прав, мы тут ничего не сделаем. Идем домой.
Только Клэр хотела развернуться спиной к обрушенной сцене, как она заметила яркую оранжевую точку, которая вылетела из дыма и устремилась вверх. Затем, сделав дугу на большой высоте, яркая точка полетела куда-то в сторону и исчезла.
— Это… она? — спросил Дирт, — И куда она полетела?
— Похоже на то. И летит она… — вдруг глаза единорожки широко распахнулись, — к нашему дому! Быстрее, ребят, нам нужно срочно вернуться домой!
— Попридержи копыта, Клэр! — остановил ее Дирт, — Санни еще не пришла в себя, а от бега рана может открыться. Да и потом мы никак не успеем добраться до дома раньше ее. Если только…
— Если только не использовать телепортацию! — воскликнула Клэр, — Дирт — ты гений! Бурн! Помоги мне с заклинанием телепортации.
— Но как? Я же не умею колдовать, забыла? И как ты собираешься переместить всех нас обратно домой?
— Просто соединись со мной магической связью и примени стабилизацию. Так мне потребуется меньше сил на заклинание. Надеюсь, ты все еще помнишь, как это делается?
— За кого ты меня принимаешь? Конечно, помню! — Бурн встал напротив Клэр, закрыл глаза и зажег свой рог, — Действуй! Мой рог… жжется!
Клэр зажгла свой рог и зажмурила глаза.
*Магическая мыслесвязь*
*Магическая стабилизация*
Какое-то время ничего не происходило, но потом свечение на роге Клэр стало усиливаться и вся пятерка пони с небольшим хлопком исчезла с площади.
*Групповая телепортация*
…
Пятерка пони появилась на кухне своего дома, но оказались не на полу, а немного в воздухе. Из-за этого пони всей гурьбой упали на пол и повалились друг на друга. Охая и вздыхая, они стали подниматься и тереть ушибленные места.
— Ох… Кажется, я… немного не рассчитала точку прибытия, — неуверенно сказала Клэр и стала поправлять очки вместе со шляпой.
— Как там Санни? — забеспокоилась за пегаску Кристал, — С ней все в порядке?
— Да… — очнувшись, ответила Санни, — Как хорошо, что это был всего лишь сон.
Санни хотела встать на ноги, но затем почувствовала резкую боль в боку и зашипела:
— Ауч! Или… не сон…
— Санни, только без резких движений! — забеспокоился за пегаску Дирт и, подойдя к ней, стал помогать сесть на диван, — Давай помогу тебе.
— А теперь, Клэр, — очухался Бурн, — расскажи нам, наконец, что происходит!
В этот момент пятерка пони услышала порыв ветра за окном. Послышались шаги на улице и входная дверь распахнулась. В дом, как к себе домой, вошла белая пегаска и, заметив всех пони на кухне, тут же подошла к ним и заговорила:
— Вы уже здесь, мои пони! Как замечательно! Не придется терять время.
— А это еще кто? Кажется, мы не ждали гостей, — удивился красный единорог и уставился на серую единорожку, — Клэ-эр?
— Вот теперь сейчас ты все узнаешь… надеюсь, — Клэр подошла к Дэйбрейкер-пегаске и стала представлять ее и остальных пони, — Бурн Лайт, Кристал Хуф, позвольте представить вам Королеву Дэйбрейкер, Владычицу огня и сестру нашей достопочтенной Принцессы Селестии!
Дэйбрейкер ничего не ответила и лишь гордо подняла свою голову, хоть и выглядело это не так грандиозно, как если бы она была в своей истинной форме.
— Сестра?! — воскликнула Кристал и уставилась с широко раскрытыми глазами на белую пегаску.
— Погоди-ка, — стал говорить Бурн, — ты сказала Дэйбрейкер? Не может быть…
— Ты что-то о ней знаешь? — спросила Клэр.
— Да… я находил старые легенды, в которых говорилось о неком аликорне, что повелевает огнем и является родственницей Принцессы Селестии, и там часто упоминалось это имя, — Бурн на секунду задумался, а затем снова продолжил: — Погодите-ка… неужели то сооружение было усыпальницей той самой? Но ее описание в легенде и в усыпальнице было совершенно другое, нежели я вижу сейчас…
Бурн не успел договорить, как перед ним возникло белое свечение, исходившее от белой пегаски. Ее тело стало меняться и приняло истинную форму. Теперь перед ним стояла не простая пони, а величественная аликорн с слегка пылающей огнем гривой, которая колыхалась будто на ветру. Бурн, как и Кристал, обомлел и тупо уставился на нее, не веря в происходящее, но затем услышал ее властный голос, когда та уже подошла к нему почти вплотную:
— Довольно интересно было это услышать. Но как же жаль, что обо мне только слагают легенды, а не пишут исторические книги… — она повела копытом и выстроила такое выражение лица, будто сейчас же готова была заплакать. Но это продлилось недолго и она все тем же голосом продолжила: — А теперь, когда вы все в сборе, не будем больше терять времени! Мне сейчас же нужно попасть в Кантерлот! И вы должны немедля сопроводить меня!
— Н-н-но, госпожа Дэйбрейкер, — запротестовала Клэр, — уже почти наступила ночь…
— Вот оно как! — аликорн оскалилась, отчего Клэр тут же в страхе стала пятиться назад, — Мои милые пони перечат своей правительнице и отказываются выполнять ее веление. До чего довела нашу страну Селли…
Оскал с лица аликорна пропал и вместо него появилась легкая улыбка. Дэйбрейкер со спокойным тоном продолжила говорить:
— Я понимаю, что прошло уже слишком много времени, чтобы пони тоже считали меня как свою законную правительницу. Поэтому пусть мое веление останется обычной просьбой, которое, на что я рассчитываю, не станет приказом. Не беспокойтесь, пони, я замолвлю за вас словечко перед своей дорогой сестрой и вас присудят к награде за то, что вы освободили меня. Даю на размышление шестьсот ударов сердца!
После этих слов Дэйбрейкер вышла на задний двор дома, куда можно было попасть прямо из кухни, села посередине небольшого сада и стала смотреть в вечереющее небо. Пони остались на кухне и стали молча переглядываться, не зная даже что сказать друг другу. Они долго молчали, пока тишину не нарушил красный единорог:
— К-как… это вообще возможно? Каким образом древний аликорн из легенд появился у нас дома? Неужели это… — Зрачки Бурна расширились, но Клэр не дала ему договорить и сама ответила на предстоящий ее вопрос.
— Да, это все из-за сферы.
— Вот же… Стоило мне уйти из дома в свой единственный выходной, так сразу же в доме происходит что-то интересное!
— Это не развлечение, Бурн! По крайней мере, не теперь… — упрекнула его единорожка, а затем обратилась к остальным своим друзьям, с каждым словом повышая свой голос, — Вы же понимаете, что нас может ждать, если кто-то из диархов узнает, что мы были в запретной зоне и что именно мы воскресили никому неизвестного аликорна, которого запечатали в каком-то артефакте еще тысячу лет назад непонятно зачем и непонятно почему? Да даже изгнанием мы просто так не отделаемся!
Клэр тяжело вздохнула и села на деревянный стул возле кухонного стола, чтобы снова тихо продолжить:
— Я пыталась все исправить. Решить все проблемы всего одним делом. И куда теперь все идет… я даже не представляю, что нас может ждать.
Снова наступила тишина. Со стороны серой единорожки, которая теперь сидела и прикрыла свое лицо и голову двумя копытами, послышались тихие всхлипы. Пони переглянулись. Снова наступил тот самый момент, когда их друг и лидер команды снова стал отчаиваться, и ей непременно нужна была поддержка друзей. Но они не знали, как поступить. Что им следует делать в такой ситуации? Казалось, оставалось только ждать, когда их найдут и над ними начнется суд, либо же они сами отправятся в изгнание. Но коричневый земной пони не хотел ждать — он сам решил сделать первый шаг на пути к решению проблемы, одной из которых была отчаявшаяся единорожка.
— Успокойся, Клэр, — тихо сказал Дирт на ухо серой единорожки, подойдя к ней и приобняв ее, — Мы обязательно что-нибудь придумаем, слышишь? Мы делали так много раз и в этот раз непременно найдем выход!
— Вот именно, Клэр! — поддержала своего брата темно-синяя земнопони и тоже подошла к единорожке, — Все вместе мы обязательно найдем решение!
— Я-я… — шмыгнула Клэр и уставилась покрасневшими глазами на Дирта и Кристал, — Я снова… подвела свою команду. Надеялась найти древние артефакты… прославиться, прям как Деринг Ду… Снова слепо шла вперед за своей дурацкой детской мечтой и вела за собой команду, которая теперь оказалась в еще худшей ситуации, чем была раньше…
— Не ты вела нас, Клэр, — присоединился к Хуфам красный единорог, — а мы сами шли за тобой. Мы же одна команда, ты не забыла? И какое решение ты не примешь сейчас, мы снова поддержим тебя!
— Все верно! — подтвердила Санни, которая сидела на диване позади троицы пони, которые стояли возле Клэр, и решила немного подшутить, — Только не забудь сперва посоветоваться с нами, хи-хи.
Клэр посмотрела на четверку пони, которые стояли перед ней. Все смотрели на нее и на их лицах сияли улыбки, а их оптимистичный вид не давал ей усомниться в их уверенности и преданности. В этот момент серая единорожка почувствовала, как в ней снова появилась трещина, которая могла бы превратиться в огромную черную дыру и поглотить ее в глубину отчаяния. Но ее команда — ее верные друзья — снова стояли прямо перед ней и закрывали эту трещину. Не давали ей снова открыться. Она поняла, что снова стала забывать о своих друзьях. Поняла, что в любой ситуации она могла попросить их помочь. Попросить о помощи своих друзей. Клэр приободрилась и слабо улыбнулась. Она мигом встала из-за стола и налетела на своих товарищей, хватая их в твердые объятия. Затем отстранилась и обратилась к ним, уже не скрывая слез. Только те были слезы не горести, а радости.
— С-спасибо вам, ребята. Как я снова могла забыть о такой простой вещи…
Клэр вытерла слезы копытом и, посмотрев на своих друзей, громко обратилась к ним:
— Ну, чего стоите, пони! Пора пришла решить, что мы будем делать с поездкой в Кантерлот!
— Вот теперь я узнаю своего лидера — сразу к делу! — отшутился Дирт и посмеялся, а остальные поддержали его.
— Для начала надо решить, кто отправится в Кантерлот, — сказала Кристал, — Учитывая состояние Санни, поехать смогут не все.
— Я останусь, ребята, не переживайте за меня! Езжайте.
— Я останусь с тобой! — сказал Дирт, — Думаю, Бурн, Клэр и Кристал прекрасно справятся вместе, а я… пригляжу за тобой здесь. Вдруг тебе нужна будет… медицинская помощь.
— Хм… подловил момент, братец, — съехидничала Кристал, на что тот лишь фыркнул.
— Тогда решено! Я, Бурн и Кристал отправимся вместе с Дэйбрейкер и покажем ей дорогу до Кантерлота. Там же и решим нашу проблему! Все согласны?
— Да! — хором ответили все пони.
…
Дэйбрейкер сидела посередине небольшого садика на заднем дворе дома и смотрела на уходящее в закат солнце. Обнесенный вокруг забор не позволял никому заметить странного огненного аликорна, но даже без него ее бы это не волновало. Вокруг было умиротворительно тихо, шелестела трава, где-то на деревьях изредка пели птицы, ветер приятно обволакивал шерстку. Аликорн впала в транс тишины и спокойствия.
«Тишина и спокойствие. Вместе с одиночеством. Я сполна насладилась этим, находясь в той тьме. Казалось, прошел всего миг, но на деле тысячу лет. Вспоминала ли ты меня, моя дорогая сестра? Искала ли меня? Вспоминала обо мне? Скоро я приду к тебе и мы снова будем вместе. И почему я до сих пор сижу тут? Я бы могла просто заставить этих пони отвести меня в Кантерлот к моей сестре. Но когда я смотрю в их глаза… они начинают мне что-то напоминать. В груди начинает что-то меняться. «Да-а-а… размягчилась что-то ты, Дэйби…» — Так бы ты сказала, Селли?».
На кухне в доме вдруг послышался громкий голос единорожки. Аликорн навострила уши и направила их в сторону голосов. Затем голос утих и снова стало тихо. Спустя время послышались голоса других пони. Но Дэйбрейкер уже почти их не слушала, но все же уловила несколько фраз из их диалога:
«Мы же одна команда…».
»…мы снова поддержим тебя!».
»…сперва посоветоваться с нами».
»…забыть о такой простой вещи…».
Пятерка пони продолжали о чем-то разговаривать, но Дэйбрейкер больше их не слушала. Она погрузилась в свои мысли.
«Хоть одно я знаю точно, Селли. Тебе действительно удалось сплотить три племени пони, которые веками враждовали друг с другом. Если раньше они лишь терпели друг друга, то сейчас каждый пони может стать другом для любого другого. И каждый из них поддержит друг друга. Прямо как эта команда. Прямо как настоящие друзья…».
Дэйбрейкер вспомнила давние времена, когда она и Селестия развлекались, как могли. Как однажды Селестия и Луна уступили свои тела Дэйбрейкер и Найтмер, и как те познакомились. Как они души не чаяли в друг друге и зачастую были как не разлей вода. Как Дэйбрейкер, Селестия, Луна и Найтмер весело проводили время. Как отмечали праздники, проводили церемонии, иногда сменяя друг друга, подшучивали каждая друг над другом, смеялись, сплетничали, иногда злились и подолгу не разговаривали. Но все время поддерживали друг друга. Как настоящие друзья…
— Нет… прямо как настоящая семья. Ведь ею мы и были, — тихо промолвила аликорн, смотря вдаль на бесконечное оранжевое небо.
Дэйбрейкер, Клэр, Кристал и Бурн, собрав все самое необходимое, отправились на вокзал на трамвае в тот же день. К счастью для них, билеты были еще не раскуплены, но были дорогие. Клэр, со скрежетом на сердце, отдала часть своих сбережений на билеты. У них осталось не так много битсов, чтобы надолго остаться в Кантерлоте, учитывая еще то, что большую часть пришлось оставить дома для Дирта, который остался приглядывать за Санни. Но серая единорожка рассчитала все так, что они останутся там максимум на два-три дня. По крайней мере, она надеялась на это.
С собой Клэр взяла, помимо мешочка битсов, свою любимую коричневую сумку, в которой лежали те самые битсы и ее дневник с письменными принадлежностями. Бурн взял с собой пару книг, блокнот, и сумку с едой, которую с радостью согласился понести за Кристал. Ведь что это такой за жеребец, который даже сумку за даму понести не может? В итоге, сев в поезд, группа пони тронулась в путь.
Дэйбрейкер, кстати говоря, перед выходом из дома снова перевоплотилась. Теперь она снова стала единорожкой. Правда, цвет шерстки теперь по какой-то причине поменялся: вместо белой она теперь была светло-желтой. Огненная аликорн посчитала, что смена цвета произошла из-за ее внутреннего состояния, но то лишь было в теории.
Она уже привыкла к трамваю, так что, когда пони ехали на нем, аликорн спокойно перенесла поездку. Но, когда вновь увидела новое чудо инженерной мысли, снова сильно удивилась. Она стояла на перроне и рассматривала длинную железную колесницу, похожую на трамвай. Клэр сказала ей, что он называется поездом. Правда, он не внушал такого уж сильного впечатления, как в тот момент, когда она впервые увидела трамвай — дизайн поезда был довольно странным. Скорее, аликорн даже была не удивлена, а шокирована. Поезд был разукрашен в яркие разноцветные цвета, а вагоны напоминали то сердечки, то кексики, то еще какую-нибудь чепуху наподобие этого. Аликорн посчитала эту безвкусицу лишь причудами миролюбивых пони и уже в своей голове стала разукрашивать поезд в другой, более величественный, как и она сама, дизайн.
Витая в облаках, она не заметила, как уже стояла возле края перрона прямо перед входом в поезд. Дэйбрейкер хотела было поставить свою ногу на металлический пол поезда и зайти внутрь, но ее тело словно приковало. Земнопони-проводница, стоящая рядом, укоризненно посмотрела на нее и строго сказала: «Проходите быстрее, молодая леди! Вы мешаете пройти другим!». Обернувшись, аликорн заметила, как за ней уже стоит толпа пони, которые с недовольством смотрели на нее, и затем, высокомерно посмотрев на проводницу, взяла копыта в… копыта и зашла внутрь.
Дэйбрейкер-единорожка прошла внутрь плацкартного вагона и, заметив знакомых ей пони-проводников-археологов, быстро добралась до них и села рядом на свое место возле окна. Огненная аликорн не понимала, почему ее тело вызывает дрожь такие пустяки, ведь она сама не чувствует никакую угрозу. И это даже не было похоже на страх. Скорее, было похоже на волнение, беспокойство или, даже, на некое возбуждение. Но аликорн не стала зацикливать на этом внимание и, чтобы отогнать эти мысли, стала смотреть в окно. В этот момент проводница крикнула, что поезд готов к отправке, послышался громкий гудок и поезд тронулся с места.
Медленно набирая скорость, поезд стал отдалятся от вокзала, который был довольно большого размера. Вокзал Мэйнхеттена имел длинные перроны с крышами, гараж для ремонта, стоянки и обслуживания поездов, и мог вмещать в себя сразу двенадцать поездов. На фоне вокзала виднелись небоскребы Города-который-не-спит. Некоторые из этих зданий, которые были сделаны почти полностью из стекла, отражали оранжевое зарево солнца по всей округе. Город постепенно стал отдаляться и Дэйбрейкер, которая все еще сидела и молча смотрела в окно, стала видеть, как высокие постройки заменяются небольшими загородными зданиями. Но и их становилось все меньше. Чем дольше они ехали, тем больше растительности становилось. Огненная аликорн не заметила, как под успокаивающие звуки движения поезда и его легкое покачивание она быстро уснула.
…
Я… чувствую легкость… Чувствую, как плыву куда-то в воде. Но вокруг лишь тьма и я ничего не вижу…
И вот я чувствую, как всплываю… поднимаюсь ввысь. Чувствую, как водная гладь пропускает меня на поверхность. А вокруг…
Серая дымка вокруг… И светит яркое солнце. Оно так ослепительно!
Я иду вперед. Я чувствую, что мне нужно туда идти. Но зачем?
Я замечаю впереди что-то круглое. Какая-то сфера? Она выглядит также, как и та черная сфера, из которой я выбралась…
Но что внутри нее? В ней… кто-то есть… Я присмотрелась… Ужас охватил меня.
Я видела саму себя. Я видела свое тело, которое будто слегка парило внутри этой черной сферы. Я стала отходить назад и мой взгляд упал на землю.
Только сейчас я заметила, что все это время ходила по водной глади. Я увидела свое отражение. Но увидела не себя, а нечто… кого-то другого.
Почти такой же аликорн, как и я, пристально смотрел на меня. Грива пылала огнем, но только ее шерсть была оранжевого цвета. Все такие же вертикальные зрачки, но горящие ярко-красным цветом, пристально глядели прямо в мои глаза. Внезапно я услышала, как мое отражение открывает рот и что-то говорит:
«Еще рано… слишком рано, Дэйбрейкер… Ты не должна быть здесь…».
…
Дэйбрейкер резко проснулась от того, что поезд вдруг резко остановился. Она, чуть не свалившись со своего места, сразу же стала оглядываться, а ее тело снова охватила дрожь.
«Что… это сейчас было?.. Кого… я увидела? Это не могла быть я…».
Перед ней сидела Клэр и Дэйбрейкер, заметив ее, немного успокоилась, но не перестала слегка дрожать. В этот момент земнопони-проводница зашла в вагон и сообщила, что поезд остановился на вокзале Понивилля на тридцать минут, а затем ушла в следующий вагон.
Несмотря на наступившее утро, Клэр не спала. В вагоне, в котором они сидели, как ни странно, больше никого не было. Как оказалось, Бурн и Кристал заранее подготовились к остановке и ушли в город за едой. Серая единорожка сидела и считала битсы, вытаскивая каждую из них из одного мешка и перекладывая в другой. Затем она вдруг вздохнула и краем глаза заметила, как Дэйбрейкер пристально смотрит в окно, а ее тело дрожит. Сначала она подумала, что ей показалось. Ведь не может же быть, чтобы тысячелетний аликорн боялась ездить на поездах? Но она, заметив, что ее дрожь никак не прекращается, решилась поговорить с ней:
— Эм… Госпожа Дэйбрейкер? С вами все в порядке? Почему вы дрожите?
— Что? — резко обернулась на нее Дэйбрейкер-единорожка, — А, нет… все в порядке. Не стоит за меня беспокоится.
Клэр заметила, что ее дрожь ненадолго прекратилась, когда она с ней заговорила, и решила, что аликорна надо было как-то отвлечь, иначе весь ее накопленный стресс, как она посчитала, мог вылиться во что-то плохое. Когда та снова стала слегка дрожать, Клэр отложила мешок с битсами в сторону и снова решила спросить ее:
— Извините… а вы разве никогда не ездили в чем-то подобном?
— Спрашиваешь… Раньше у нас только повозки и были. А другого было и не надо! Положил припасы и снаряжение в повозку и ведешь колонну закаленных воинов дальше защищать Эквестрию. Даже после изобретения небесной колесницы мы мало ей пользовались. Только, разве что, для быстрой доставки чего-либо, но не более того, — снова наступило молчание. Клэр не знала, как можно было дальше развить этот диалог. Про военную организацию она мало что понимала. Да и вообще не хотела поднимать тему войн.
«Был бы здесь Бурн… он бы знал, в какую сторону говорить…», — думала серая единорожка. Но затем снова услышала голос Дэйбрейкер-единорожки:
— А скажи мне, когда были придуманы эти… поезда?
— О, это я с радостью вам отвечу, — оживилась Клэр и, прокашлявшись, продолжила, — Самый первый рабочий поезд появился в Эквестрии еще двести лет назад. Но тогда, чтобы сдвинуть его с места, приходилось использовать рычажную силу, а передвинуть он мог лишь один груженый вагон, и то с большим трудом. Да и на небольшую горку подняться бы не смог. В таком случае этот поезд был полезен не более, чем повозка с двумя колесами. Но уже тогда многие пони-изобретатели поняли перспективу подобного транспорта. Только представьте, какое большое количество груза можно было доставить за раз на большое расстояние! И, спустя несколько десятилетий новых прототипов и испытаний, появился первый поезд на паровой тяге. Хоть тот поезд и был не такой мощный, как этот, но это уже был великий прогресс для всей нашей страны!
Клэр, как истинный патриот, с возгласом сказала свое последнее предложение и взмахнула копытами в сторону. Одно ее копыто с размахом влетело в мешок с битсами, который лежал сбоку от нее, и тот с грохотом упал на пол поезда, рассыпав множество монеток.
— Ой… — только смогла сказать Клэр и, спрыгнув со своего места, мигом принялась подбирать битсы телекинезом и складывать их обратно в мешок.
— Было ли это желанием Селестии или пони сами взяли все в свои копыта? — между тем спросила Дэйбрейкер.
— Вы бы спросили это поточнее у Бурна, госпожа. Но, насколько я знаю, те пони сами занимались исследованиями. Лишь после готового прототипа им удалось получить финансирование из государственной казны.
Дэйбрейкер призадумалась:
«В свое время, когда я была с Селли, я все время твердила ей поддерживать новые идеи и искать свежие умы. Похоже, она так и не запомнила мой наказ… Пони решили сами все взять в свои копыта. Даже боюсь представить, насколько сильно нация пони могла отстать от других цивилизаций».
Краем глаза огненная аликорн заметила лежащую рядом золотую монету. Она подняла ее своим телекинезом и стала разглядывать. Монета ничем не отличалась от тех, которые видела она еще тысячу лет назад.
«Все та же монета, как и была раньше. Даже название похоже — битс. Раньше мы называли их бицисами. Раз денежный эквивалент остался все такой же, то значит и экономика у Эквестрии все такая же стабильная. Хоть что-то меня радует. Но такая ли стабильная и жизнь всех пони?».
Она прищурилась и увидела свое отражение на плоской стороне монеты. Затем фокус ее глаз сместился на задний план, на котором стояла серая единорожка и как-то жалобно и с опущенными ушками смотрела то на нее, то на монету. Затем та чуть грустно спросила:
— Вы же… не будете забирать ее?
Дэйбрейкер-единорожка улыбнулась и пролеветировала ей монету, отчего та сразу перехватила ее и положила в мешок к остальным монетам, и затем вздохнула. Она села обратно на свое место и снова стала пересчитывать битсы, надеясь на то, что ни одна монетка не потерялась.
— Клэр, моя милая, скажи, неужели многие пони не богаты также, как вы?
От такого вопроса серая единорожка малость опешила, но все же ответила:
— Нет, что вы, госпожа. Конечно, не все пони в Эквестрии могут позволить себе роскошный дом и такую же роскошную пищу, но живут безбедно.
— Тогда скажи, может у вас кто-то их отбирает?
— Нет, конечно же, нет. Ни один пони не подумает о таком! В большинстве случаев…
— Тогда почему ты пересчитываешь эти монеты, как будто они у тебя последние? И, дай угадаю, это как-то связано с той причиной, по которой ты и твои друзья отправились со мной в Кантерлот?
Наступило недолгое молчание.
— Вы… весьма проницательны, госпожа… — Клэр снова стала грустной и снова опустила ушки, — Да, вы правы. От этого зависит не только мое… нет, наше благосостояние, но и то, какая судьба нас может ждать.
Дэйбрейкер приподняла бровь и вопросительно посмотрела на серую единорожку. Та, не выдержав зрительного напора, стала рассказывать:
— Если говорить в общих чертах, то мы уже давно живем в таком русле. Сначала все шло отлично…
…
…Сначала все шло отлично. Благодаря помощи некоторых друзей, которые были из знатного рода или родители которых были богатыми бизнеспони, Клэр приобрела необходимые инструменты и собрала пони-добровольцев. И вот начались их первые раскопки. Команда из полсотни пони добралась до места, по слухам, на котором давным-давно происходило крупное сражение. Так и оказалось. Их первыми находками были ржавые шлемы, подковы, оружие и другие части древнего обмундирования. Их было столько, что можно было снарядить еще одну такую же армию.
Все было передано в Мейнхэттенский музей, команда Клэр получила крупное вознаграждение, а газеты только и писали о Клэр и ее команде. Многие пони стали говорить о новоявленных археологах, которые нашли целое поле битвы в первые несколько дней своего существования, а другие археологи лишь молвили: «Новичкам всегда везет!».
Клэр и ее команда была на пике своего счастья, и те сразу же отправились в следующую экспедицию. Так, раз за разом, они находили много мест с разными артефактами и древними реликвиями. Их популярность становилась все больше и Клэр вскружило это голову: ей казалось, что ее команде все по плечу. И вот теперь она глядела вперед на свою мечту. Мечту стать настоящей и легендарной Деринг Ду. «Клэр — расхитительница гробниц», «Клэр — Великая искательница сокровищ» — так представляла она себя на заголовках газет. С этого момента у команды Клэр началась череда неудач.
Клэр стала отправлять команду на ещё более дальние и опасные экспедиции. Всё ещё неопытные участники команды не были к этому готовы, но не стали возражать. Все они хотели приобрести себе богатство, почет и славу. Но все же были и те, кто говорил про опасность новых мест и предлагали своему лидеру лучше подготовить команду к новому походу. Но самоуверенная единорожка не стала их слушать, считая, что такой большой команде все будет по плечу. Так начались их первые проблемы.
При первом крупном походе через пустыню их преследовала невыносимая жара, постоянная сухость во рту, песчаные бури. Затем начались джунгли с ее влажностью, ядовитыми растениями и дикими животными. Добравшись до точки интереса, ко всему остальному добавились еще и опасные ловушки. Затем начались болезни, поглотившие половину группы из-за частой смены климата. Команда Клэр становилась все меньше и меньше: кто-то был ранен или болен и их оставляли в ближайших городах, а кто-то просто уходил. Находок было совсем мало, и то те были совсем незначительные. Про нее и ее команду стали забывать, а команда стала не такой активной, как раньше. Но Клэр уже было не остановить, у нее начался азарт.
Она вела команду все дальше и дальше в самые далекие и дикие места. Некоторые пони, которых осталось всего десять, стали говорить о том, что один из артефактов проклял ее и наслал на Клэр безумие. Половина команды ушла и осталось еще пятеро — самых уверенных — пони. Но затем случилась трагедия. Одного из участников команды пришлось хоронить: его завалило камнями, когда Клэр повела команду через опасные горы. Осознав, что по ее вине погиб один из участников, единорожка пришла в себя. Она поняла, что зашла слишком далеко и совсем забыла про свою команду, смертей в которой могло быть еще больше. Клэр быстро отчаялась. Вдобавок к этому почти все деньги были исчерпаны, а она и ее команда так ничего ценного и не нашли.
Отчаявшись, Клэр хотела распродать все оборудование и найти другое призвание. Так бы и произошло, если бы не оставшиеся участники команды. Четверка пони решили ее поддержать. Они уговорили ее продолжать поиски и твердили, что команда все еще не распущена и готова продолжать следовать за ней, но с двумя условиями — тщательно проверять маршрут и советоваться с остальными участниками команды. Она с радостью согласилась и со слезами на глазах извинилась перед оставшейся с ней командой.
С тех пор Клэр сильно изменилась. Теперь она не шла вперед, сломя голову, а помогала своей команде и всегда спрашивала совета у остальных. Она, наконец, поняла, что ее команда не просто ее коллеги, а еще и друзья, которые всегда готовы были помочь в самую трудную минуту. Но, даже не смотря на учтенные ошибки, неудачи с поиском артефактов продолжали преследовать ее и ее команду.
…
— …Вот таким образом мы и решили отправиться в запретную зону, так как знали, что там охраняются какие-то древние сооружения и посчитали, что за раз могли найти что-то очень ценное или исторически важное. За сооружениями уже давно не следили, так как пони и сами не желали туда идти. Все говорили, что на них лежит проклятие, которое погубит жизнь пони до самой его смерти и перейдет еще на его детей и внуков. Похоже, так и случилось в нашем случае…
Дэйбрейкер-единорожка все это время сидела и внимательно слушала рассказ Клэр. После ее рассказа, она какое-то время просто сидела и размышляла о сложившейся с ними ситуации. Затем, заметив, как серая единорожка с опущенными ушами стала еще серее, Дэйбрейкер почувствовала, как внутри нее что-то сжалось. В любом другом случае аликорн бы и глазом не моргнула и оставила бы их проблемы их самим. Но эти пони согласились помочь ей, хоть и по своей причине. да и она сама втянула их в новую передрягу. Поэтому, как она сама считала, была им хоть немного обязана. Огненная аликорн с гордостью сказала ей:
— Хах! Если ты считаешь, что за тобой и твоей командой следует проклятие, то в вашем случае я самое удачное проклятие, которое вы могли получить! Хватит унывать, маленькая пони! Вы не пожалеете, что согласились помочь мне — одной из владычиц Эквестрии! Вы будете купаться в золоте, когда мы доберемся до моей сестры! Даю вам мое слово!
Клэр стала бодрее и, подняв ушки, стала слегка улыбаться. Не понятно, правда, от того, что с ними все будет хорошо, или от того, что услышала, как они станут богатыми. Скорее, и от того, и от другого.
— Спасибо вам… госпожа. Мы будем очень признательны.
— Это всего лишь мелочи, моя дорогая пони. Это я должна быть признательна вам за то, что вы согласились сопроводить меня. Иначе сама я бы долго искала дорогу до Кантерлота.
В этот момент послышалось, как кто-то открыл дверь в вагон и вошел внутрь. Это были Бурн и Кристал. Каждый нес по небольшому пакету, из которого торчали овощи и фрукты.
— А я говорил тебе, что цену надо было сбивать еще больше, — чуть раздраженно говорил красный единорог в сторону Кристал.
— Да ладно тебе, Бурн. Не так уж дорого и вышло. Вон, даже еще немного битсов осталось, — Кристал и Бурн подошли к своим местам и она, заметив счастливое выражение лица Клэр, обратилась теперь к ней: — Ой, Клэр, ты как будто вся светишься! Неужели тут что-то произошло, пока нас не было.
— Я опять пропустил что-то интересное… — проворчал Бурн.
— Нет, Кристал, не обращай внимания! — ответила Клэр, не переставая улыбаться, — Просто мы очень мило поговорили с нашей дорогой Дэйбрейкер. Чего встали? Давайте показывайте, что вы накупили!
В вагон стали заходить другие пони и после того, как все, кто хотел, сели по своим местам, послышался голос земнопони-проводницы: «Поезд отправляется! Следите за вашими вещами и близкими пони! Следующая остановка — Кантерлот!». Прогудел громкий гудок. Поезд отправился в путь.
[Акт 1] Глава V. Долгожданная встреча — не радужное приветствие
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Спустя долгих шесть часов, в течение которых поезд медленно поднимался в гору, пони, наконец, прибыли на место — к подножию горы Кантерхорн. Уже подходил вечер. Поезд медленно ехал вдоль темного туннеля.
На выезде из одного из многочисленных туннелей, которые пронизывали, казалось, почти всё подножие горы, прибывающий поезд встречала величественная и огромная белая арка, которая возвышалась сразу над всеми линиями железнодорожных путей. Арка была украшена золотистыми узорами, а по ее центру было написано такое же красивое и покрытое золотом слово: «Добро пожаловать в Кантерлот!».
Почти сразу за аркой можно было увидеть место, куда прибыл поезд. Вокзал Кантерлота был расположен возле подножия горы и, хоть и был меньше вокзала в Мейнхэттене, он всем своим видом говорил, что гости прибыли в столицу славной Эквестрии. Весь вокзал был сделан из белого камня, все перроны украшены в таком же стиле, как и арка, а центральное здание вокзала было построено в виде огромного купола со стеклянной крышей и пристройками по бокам. От солнечного света все здание будто блестело и, казалось, даже ночью могло быть очень ярким.
Некоторые пони в вагоне с восторгом смотрели на вокзал: было видно, что они видят его в первый раз. Как и Дэйбрейкер. Но она, хоть и была тронута, не показывала такого восторга, как это было при первой встрече с трамваем или поездом.
Когда поезд остановился, бурый единорог-проводник крикнул с перрона: «Поезд прибыл! Все на выход! Добро пожаловать в Кантерлот!». Все пони стали выходить. Поезд, избавившись от пассажиров, стал уезжать прочь. Последний вагон поезда, словно страница книги, открыл за собой вид на небольшой городок, который стоял чуть в отдалении от вокзала на небольшой возвышенности.
Город принимал всех прибывающих гостей. На вид он был небольшой: всего около полсотни зданий. От Клэр Дэйбрейкер узнала, что в этом городе почти нет жилых домов, кроме жилья для обслуживающего персонала, и в нем можно найти лишь гостиницы, дающие ночлег прибывающим гостям, магазины, кафе, рестораны и, конечно же, сувенирные лавки. Вдалеке город заканчивался мощенной мостовой, который плавно шел далеко-далеко вверх вдоль уступа и заканчивался в Кантерлоте.
С вокзала также был виден и сам Кантерлот. Весь белый с золотом и пурпуром, с замысловатыми узорами на стенах, с высокими шпилями и огромным размером. Этот город всем своим видом показывал, что он — самый величественный город в Эквестрии. Даже сама природа будто хотела показать всю его красоту, убрав над городом облака, закрывающие солнце, которое яркими лучами освещало высокие башни бело-золотого города. Прямо над шпилями башен пролетали стаи птиц, а рядом парили несколько огромных дирижаблей. Этот вид захватывал дух и заставлял сердце биться еще чаще.
— Просто невероятно красиво! — восторженно сказала Кристал, смотрев на башни Кантерлота. — Каждый раз прибываешь сюда будто в первый!
— Ты права, Кристал, — ответила ей Дэйбрейкер, которая тоже смотрела на бело-золотой город. — Понимаю, почему Селли решила перенести столицу сюда.
В это время Клэр помогала Бурну с вещами, которые они хотели как следует отсортировать. Закончив с этим делом, серая и красный единороги подошли к любующимся видами пони, и Клэр обратилась к Дэйбрейкер:
— Позвольте отвлечь вас, госпожа Дэйбрейкер. Нам нужно до заката солнца успеть забронировать номера в гостинице.
— Хорошо. Тогда разрешаю вам идти! — огненная аликорн все также продолжила стоять и мечтательно смотреть на Кантерлот. Пони даже не сдвинулись с места и стали переглядываться. Дэйбрейкер заметила это и обратилась к ним: — И чего вы стоите? Я сразу же отправлюсь в Кантерлот.
— Н-но… эм… — начала неуверенно говорить Клэр, — вы же можете не дойти…
Дэйбрейкер, услышав это, повернулась к ней и вопросительно приподняла бровь.
— Ну-у… то есть… потеряться, да! — воскликнула серая единорожка, подобрав подходящее слово. — Вы можете заблудиться и… э-э… не найти вашу сестру…
Огненная аликорн понимала ее истинные мотивы и не хотела заставлять чувствовать ее брошенной, поэтому лишь вздохнула и ответила:
— Так уж и быть. Но после этого сразу отправляемся в замок!
— Как вам угодно, госпожа Дэйбрейкер! — приободрилась Клэр и сразу стала подгонять других пони за собой в город.
Хоть город был небольшим, там было достаточно много пони. Но иногда, помимо земнопони, единорогов и пегасов, можно было встретить и других представителей рас: яков, бизонов, оленей и даже грифонов. И все они были не только приезжими, но еще и работниками местных торговых лавочек и заведений, которые предлагали различные диковинки из своей родины.
Четверка пони шла вдоль центральной улицы. По краям дороги то и дело стояли разные лавки и магазины с сувенирами и разнообразной едой. Отовсюду доносился запах вкусной и горячей еды, и было довольно шумно: повсюду громкие разговоры, цокот копыт, дребезжание посудой и прочие бытовые звуки. Над головами висело множество вывесок с названиями магазинов, кафешек, ресторанов и гостиниц. В этом городе кипела полноценная туристическая жизнь.
Группа «Дэйбрейкер и археологи» вошли в гостиную, которая находилась на краю города. По сравнению с другими гостиницами она была небольшая и украшена не так богато, а также имела довольно забавное название: «Гарцующий пони». Серая единорожка выбрала это место не случайно. Она и ее команда часто останавливались здесь, когда проезжали мимо Кантерлота и были тут чуть ли не постоянными гостями. Из-за этого Клэр часто делали скидку на номера, что, собственно, и произошло сегодня. Она забронировала два номера и заплатила за них на три дня вперед. Серая единорожка вздохнула, подбросив в воздух довольно сильно исхудавший мешок с битсами, и отправилась со всеми в номера на втором этаже.
Собравшись со всеми в одном из номеров, Клэр решила, что она отправится одна вместе с Дэйбрейкер. Бурн и Кристал уговаривали ее взять их с собой, но та наотрез отказалась. Клэр считала, что случившееся — полностью ее вина, и в этот раз она хотела исправить ее сама. Или, в крайнем случае, первой принять на себя удар. Но и от помощи совсем не отказывалась. Клэр лишь попросила их двоих подождать ее в гостиной, пока она не вернется. Оставив все лишнее, Клэр и Дэйбрейкер вышли из гостиной. Теперь их целью было добраться до Кантерлота.
…
Аликорн и Клэр шли вдоль главной улицы до конца города, где начиналась мостовая до замка. Однако, дойдя до нее, серая единорожка вдруг остановилась. Она с напряжением посмотрела на весь путь в гору, которую им предстояло пройти и невольно сглотнула.
— Ну, чего стоишь, моя дорогая? — с небольшой долей иронии начала говорить Дэйбрейкер. — Неужели передумала?
— Я-я… — замялась та, — ну… это…
Возник легкий порыв ветра и Клэр почувствовала, как в ее лицо что-то прилетело. Это была какая-то листовка. Клэр убрала ее с лица и, держа листовку в копытах, стала оглядываться, пытаясь определить определить, кто это сделал. И хулиган нашелся быстро. Точнее, это были хулиганы — трое жеребят, которые несли на своих спинах небольшие стопки бумаг. Они втроем стояли рядом и смотрели на серую единорожку, а затем тихо посмеялись и убежали прочь. Клэр фыркнула и грозно помахала им копытом, потом обратила внимание на содержание листовки. Она стала читать ее вслух:
— «Окунитесь в незабываемое мини-приключение на дирижабле прямиком до Кантерлота! Почувствуйте то же, что чувствуют пегасы — легкость, свободу, свежий ветерок! Только сегодня до заката солнца действует акция — полети с другом бесплатно!», — глаза серой единорожки расширились и она взволнованно прокричала: — Госпожа Дэйбрейкер! Нам срочно нужно бежать!
— Тише, Клэр, я и так все прекрасно слышала. Но мы можем просто… в-о-о-у-эх, — огненная аликорн не успела договорить. Ее резко потянула за собой Клэр.
Клэр быстро бежала вдоль улиц до того самого дирижабля, который должен был спасти ее от необходимости идти по неподъемной дороге, и, сама того не осознавая, тащила за собой Дэйбрейкер-единорожку за копыто. Добравшись, наконец, до стоянки с дирижаблем, Клэр остановилась и стала переводить дыхание, а где-то рядом послышалось будто упал какой-то тяжелый мешок.
— Уф… — отдышалась Клэр. — Вот мы и здесь. Теперь надо занять свободное место!
Со стороны дирижабля кто-то прокричал: «Мест больше нет! Это последний рейс до Кантерлота на сегодня! Приходите завтра!». Пони, которые целой толпой стояли возле дирижабля, стали недовольно ворчать и медленно расходиться по другим делам. Двери дирижабля закрылись и тот стал неторопливо набирать высоту.
— Н-нет… — грустно промолвила серая единорожка и, опустив ушки, смотрела на уплывающий вдаль дирижабль. — Мы не успели…
— Если ты не против, моя милая пони, — недовольно и с толикой злобы сказала Дэйбрейкер, отряхиваясь от пыли, — в следующий раз я побегу сама.
— Ой… — посмотрела на нее Клэр и ужаснулась, — извините меня, госпожа. Ну вот, я опять все испортила…
— Хватит плакаться! А то тут оставлю! — Возмутилась огненная аликорн и Клэр, вздрогнув, невольно сглотнула. — И, между прочим, я хотела сказать, что можно не идти пешком. Это было бы неблагоразумно.
— Но как мы туда попадем, кроме как по тропе? У меня же нет крыльев!
— Зато у меня они есть! Я создам их на время и мы просто долетим до замка.
— Прямо здесь? У всех на виду? — ужаснулась серая единорожка. — И вы хотите, чтобы я полетела… на вас?
— А в чем проблема? Это вопрос на два твоих вопроса. И оба риторические! Если сделаем все быстро, то никто и не заметит. — Дэйбрейкер-единорожка закрыла глаза и зажгла рог. Она сконцентрировалась и ее рог засветился. Ее бока слегка засветились и из света выросли крылья, которые перекрасились в такой же светло-желтый цвет шерстки. Затем Дэйбрейкер обратилась к Клэр:
— Залезай на спину, пока я не передумала!
— Х-хорошо… — Клэр снова невольно сглотнула и, только сев на спину Дэйбрейкер-единорожки-пегаски, сильно вцепилась в нее, чувствуя, как они быстро набирают высоту.
Порыв ветра стал обволакивать шерстку двух пони. Клэр невольно оглянулась и заметила удивленные взгляды некоторых пони, которые становились все мельче и мельче. От ветра с головы Клэр слетела ее шляпа, но из-за наплывшего на нее страха она не обратила на это внимание. Закрыв глаза, она стала чувствовать, как ее сердце сжалось, и еще сильнее вцепилась в тело Дэйбрейкер.
— Хватит так сильно давить меня! Задушишь! — прокричала Дэйбрейкер сквозь порыв ветра.
Но Клэр не услышала. А если и услышала, то все равно бы этого не сделала. Ее парализовал страх и она боялась пошевелиться. Все это время они летели под большим углом ввысь. Когда Дэйбрейкер набрала высоту самой высокой башни Кантерлота, огненная аликорн выровняла полет и теперь стала лететь медленнее.
— Ну все, — злобно оскалилась Дэйбрейкер, — хватит меня душить! А то укушу и сброшу!
— Д-д-да… к-к-как скажете, г-г-госпожа… — Клэр чуть ослабила хватку, но так и продолжила лететь с закрытыми глазами. Лишь спустя какое-то время она, почувствовав, что сидит устойчиво и ей ничего не угрожает (кроме аликорна), стала медленно открывать глаза. Серая единорожка стала оглядываться и заметила, как рядом с ними проплывают облака и как небольшая стая птиц летит клином. Она всеми силами старалась не смотреть вниз, но любопытство взяло вверх. И оно вознаградило ее.
— В-вау! — воскликнула Клэр. — Просто не верится!
Ей открылся завораживающий вид с высоты птичьего полета. Она видела все: весь город, бело-золотой вокзал, зеленые поля, все тропы, речки и даже дирижабль, который им удалось обогнать. Бреющий ветерок, который колыхал ее гриву, заставил почувствовать Клэр легкой и свободной, а чувство восторга от увиденного отогнал все ее страхи. Клэр почувствовала себя легкой и свободной, отчего даже стала завидовать пегасам. Не то чтобы она теперь хотела получить крылья вместо рога. Нет. Она стала завидовать лишь тому, что те с такой легкостью могут подняться ввысь на головокружительную высоту, любоваться видами и чувствовать себя свободно и непринужденно. Клэр невольно улыбнулась. Дэйбрейкер краем глаза заметила ее улыбку и непроизвольно ухмыльнулась.
Тот самый дирижабль, который медленно приближался к ним, теперь поравнялся с двумя пони. Он приблизился настолько близко, что через окна дирижабля Клэр могла видеть, что происходит внутри него. К счастью, никто из пони не смотрел в их сторону.
Но через мгновение Клэр почувствовала чей-то пристальный взгляд. Она стала искать любопытствующего и быстро его нашла. Им оказался розовый жеребенок с небольшой игрушечной короной на голове, который стоял и смотрел в окно на двух пролетающих мимо пони. Он смотрел на них глазами полными удивления и с распахнутым ртом размером с его же голову. Серая единорожка смущенно ему улыбнулась и помахала копытом, но затем резко вцепилась в тело Дэйбрейкер, которая внезапно ускорила свой полет. Они оторвались от дирижабля, и, залетев за одно облако, Дэйбрейкер снова сбавила скорость и сказала:
— Не будем привлекать лишнее внимание.
Под легкими порывами ветра Дэйбрейкер парила в воздухе и медленно приближалась к замку. С высоты Кантерлот выглядел еще красивее: белые стены зданий с разноцветными крышами разных ярких цветов. Где-то были дома с розовой крышей, где-то с пурпурной, а где-то даже с золотой. Отсюда можно было увидеть все районы города. Как заметила Дэйбрейкер, город был построен в форме окружности. На самом краю пропасти стоял замок с стенами, а дальше от него расходились остальные постройки, которые заканчивались внешней огромной стеной. Судя по роскошности построек, которые были ближе всего к замку, в них проживали самые богатые жители.
«Даже спустя столько лет аристократия никуда не делась, — стала рассуждать Дэйбрейкер. — И, похоже, даже сейчас жить в Кантерлоте могут только самые богатые пони Эквестрии».
Огненная аликорн увидела перед замковыми воротами большую площадь и уже устремилась к ней, как вдруг резко стала терять высоту. Она почувствовала, как ее пассажир снова сжался в нее, но теперь к тому же стал еще и кричать:
— А-а-а-а-а-а!!!
Дэйбрейкер сконцентрировалась и зажгла рог, применив на себя заклинание. Аликорн стабилизировала падение и теперь парила в воздухе в сторону небольшого участка возле края обрыва.
— Чтоб тебя, Клэр, успокойся! — озлобилась Дэйбрейкер. — Я не собираюсь вот так просто умирать!
— Ч-что… случилось, госпожа? — сквозь дрожь спросила серая единорожка. — П-почему… мы вдруг резко стали снижаться?
— Немного не рассчитала время действия моих крыльев. Похоже, нам придется снижаться намного раньше запланированного…
«Да уж… поддерживать сразу оба заклинания на себе оказалось не так-то просто, как я думала. Да еще и этот груз… И зачем я согласилась взять ее с собой?».
— Х-х-хорошо… госпожа, — промямлила Клэр. — Мы бы все равно не смогли приблизиться к замку.
— Это еще почему?
— По закону обычные пегасы не имеют право летать над замком. И нас бы попытались перехватить.
— Что же… так было бы намного проще попасть прямиком к моей сестре. Но теперь придется идти к замку на своих копытах.
Долетев до края небольшой площадки с каменными перилами, аликорн опустилась на каменную плитку. К ее счастью, в этом месте никого не оказалось. Она развоплотила свои крылья и скинула с себя надоедливый груз. Клэр, поправляя очки и вставая на копыта, все еще какое-то время приходила в себя, пока аликорн медленно шла дальше и осматривала окружающие ее здания. Вблизи они были почти такими же, как и с видом сверху, но, тем не менее, еще больше внушали трепета своей красотой и величием.
Заметив, что Клэр все еще сидит на одном месте и мечтательно смотрит на небо, Дэйбрейкер окликнула ее:
— Ну, чего сидишь? Показывать дорогу будешь?
— Конечно, госпожа, — встрепенулась Клэр и рысцой сблизилась с Дэйбрейкер, — нам в эту сторону. Прошу, идите за мной.
Клэр ускорила шаг и повела аликорна за собой. Еще какое-то время они поднимались все выше и выше, проходя между разными переулками и зданиями. Пока они шли дальше, Дэйбрейкер попутно рассматривала окружение. Практически весь город был построен из белого камня и довольно часто можно было увидеть большие и маленькие парки и садики с зелеными деревьями и цветами разных цветов. Даже на некоторых зданиях можно было заметить свисающие небольшие растения и лишайники с красочными цветками. Несмотря на то, что сейчас они были в богатом районе, встречались как обычные пони, гуляющие по городу, так и местные жители, одетые в роскошные наряды.
Добравшись на самую вершину горы на площадь, перед которым располагался Кантерлотский замок, Клэр и Дэйбрейкер-единорожка шли вдоль каменных узорчатых перил, за которыми была пропасть в самый низ горы. Дэйбрейкер вдруг замедлилась и, повернув голову в сторону пропасти, стала смотреть куда-то вдаль на горизонт. Это заметила Клэр и, подойдя к ней, спросила:
— Госпожа, с вами все в порядке?
Дэйбрейкер облокотилась на перила и стала смотреть вдаль, а затем ответила:
— Какой все же прекрасный вид открывается отсюда…
Клэр была немного удивлена от такого ответа. Серая единорожка подошла к Дэйбрейкер поближе и на мгновение увидела в ее лице не злобную и властолюбивую аликорна, которую видела ранее, а самую обычную пони. Но было и что-то еще, что серая единорожка не сразу заметила. Взгляд полный тоски и грусти.
«Неужели ей было одиноко?», — стала рассуждать Клэр. — «А ведь и вправду… Она провела в той сфере целое тысячелетие сама с собой. Да после такого даже Тартар покажется курортом…».
Клэр пристроилась рядом и, тоже облокотившись на перила, посмотрела вдаль.
Огненная аликорн была права — вид с самой высокой горы на округу открывался просто невероятный и захватывающий. Солнце уже окрашивалось в оранжевый цвет, а вокруг было умиротворительно тихо и спокойно. Лишь где-то вдалеке слышались тихие цокоты копыт и еле слышные разговоры. Клэр глубоко вдохнула, набрав в легкие свежий и прохладный воздух. Одновременно с этим ее поприветствовал теплый ветерок, который стал приятно обволакивать шерстку и слегка колыхать гриву. В этот момент хотелось просто забыть обо всем и лишь мечтательно смотреть вдаль и забыть обо всех заботах.
«Столько лет прошло… — стала рассуждать Дэйбрейкер. — Селестия, рада ли ты будешь меня видеть? Мне нужно так много узнать от тебя…».
Дэйбрейкер тяжело вздохнула и посмотрела на небо. Белые и пушистые облака проплывали куда-то вдаль, а вон там можно заметить стаю птиц, которая летела в огненный закат. Прямо под горизонтом ложились бесконечные зеленые луга с извилистыми тропинками. Даже отсюда можно заметить идущих по ним пони. Они были настолько крошечными, что, казалось, были меньше даже самого маленького волоска гривы. Вон там, в левой стороне, раскинулся огромный, почти от горизонта до горизонта, темно-зеленый лес. Всем своим видом он показывает свое дикое великолепие. А вон там слева-направо идет блестящая на солнце река с изящными изгибами. Будто мастер-каллиграф украсил голубым цветом зеленое поле одним лишь росчерком пера. Такой вид завораживал, на него можно было смотреть вечно и мечтать о чем-то глупом или несущественном.
Клэр и Дэйбрейкер простояли так какое-то время, пока на горизонте не стали появляться черные облака. Прекрасный вид загородила огромная тень от зловещих темных туч. Дэйбрейкер отстранилась от перил и, окликнув серую единорожку, продолжила путь вместе с ней до замка.
Многие пони в это время уже уходили по домам, закрывали окна и двери, ужинали с семьей… Дэйбрейкер снова вздохнула. Чем ближе они подходили к замку, тем сильнее было чувство тоски и… тревоги. И вот теперь Клэр и Дэйбрейкер, пройдя всю площадь, наконец, стояли возле входа в замок.
«Наконец-то я добралась до назначенного места. Я стояла перед входом в замок, который охраняли двое стражников, облаченных в броню цвета золота. Снаряжение у королевской гвардии почти не изменилось. Любишь же ты стабильность, Селестия. Вдруг я почувствовала нарастающее волнение. Тело начало слегка дрожать, и не понятно то ли от радости, то ли от страха. Я чувствовала и то, и другое разом. Но почему во мне присутствует страх и, к тому же, еще и гнев? Чем ближе я становлюсь к заветной цели, тем больше нарастает и то, и другое. Меня все еще терзает множество вопросов. Что же случилось? И почему я оказалась заперта на тысячу с лишним лет в странной сфере? Я поняла, что ждать больше не могу. Селли, мы снова будем вместе, как одна семья, и ты мне все расскажешь».
— Госпожа Дэйбрейкер, — обратилась к аликорну Клэр и указала на закрытые входные ворота, — похоже, сегодня у Принцессы Селестии назначен прием особых гостей и просто так туда попасть не получится. Нам придется… Дэйбрейкер, подождите!
— Ждите в гостинице! — крикнула ей Дэйбрейкер, побежав в сторону открывающихся ворот, из которых в этот момент кто-то стал выходить.
Дэйбрейкер-единорожка зажгла свой рог, почти добежав до ворот. Стражники увидели ее и приказали ей остановиться, но та лишь исчезла в небольшой вспышке.
Стражники, хлопая глазами, не понимали, что произошло и только по звуку цокающих копыт в коридоре заметили светло-желтую единорожку.
— Проклятье! — выругался первый стражник. — Что на нее нашло?!
— Я за ней! — ответил второй. — А ты разбивай сигнальный кристалл!
Один из стражников, который был пегасом, помчался следом за нарушительницей, а второй, обычный пони, тем временем вытащил синий кристалл и разбил его об землю.
Дэйбрейкер-единорожка уже пробежала большую часть коридора, под удивленными взглядами пони-персонала, свернула за угол и заметила, как четверо стражников стоят у закрытой двери. У всех них на шее висели ожерелья с небольшим синим кристаллом, которые поменяли свой цвет на красный.
«Похоже, вот он — тронный зал!» — подумала Дэйбрейкер и продолжила бежать вдоль длинного коридора с витражами.
Один из гвардейцев заметил красное свечение на ожерельях своих товарищей и, обратив внимание на бегущую к ним единорожку, крикнул:
— Это нарушитель! Хватайте ее!
Четверка гвардейцев встала стеной, загородив проход в тронный зал, но Дэйбрейкер это не остановило. Она снова зажгла рог и применила заклинание. Ее копыта слегка засветились синим светом и она, прыгнув, стала левитировать в воздухе вперед, пока с дребезгом не влетела в большие закрытые двери. Когда двери с грохотом распахнулись, все взгляды тут же устремились на светло-желтую единорожку, которая левитировала в воздухе и приземлилась в центре зала. В тот момент в тронном зале находилось около двадцати пони-стражников и примерно столько же пони-аристократов, а на троне перед ними восседала белоснежный аликорн, рядом с которой сидел еще кое-кто.
«Еще один аликорн? Кажется, у меня появилось еще больше вопросов».
Все были ошарашены, аристократы стали волнительно перешептываться и отходить подальше от единорожки. Стражники, стоявшие возле трона, тут же преградили путь к принцессам, а с входа в тронный зал бежали еще четверо пони-стражников. Несмотря на внезапное появление незваного гостя, лицо Диарха Всей Эквестрии лишь на миг изменилось на удивление, затем снова приобрело вид всемирного спокойствия.
Стражники возле принцессы уже направили копья в сторону нарушителя и шли в ее сторону, но остановились, когда услышали благородный и спокойный голос своей правительницы:
— Успокойтесь, пони! Мне пока ничего не угрожает, хватит пугать всех наших гостей! Возможно, всему этому есть разумное объяснение. Не так ли, моя маленькая пони? — Селестия с укоризной посмотрела на светло-желтую единорожку.
— Селли! Как… как я рада тебя видеть, — на глазах светло-желтой единорожки появились небольшие слезинки и, от нахлынувших на нее эмоций, та уже забыла, что находится не в своей настоящей форме. — Вспоминала ли ты обо мне, моя дорогая сестра?
Услышав это, аристократы тут же стали громко перешептываться. Было слышно, как кто-то говорит: «Сестра принцессы?», «Да быть того не может!», «Чтобы эта? Да еще и сестра? Невозможно!», «Что за цирк тут происходит?!». Стражники лишь стали переглядываться и один из них, который, очевидно, был капитаном стражи, громко обратился к нарушительнице своим басовитым голосом:
— Как ты обращаешься к правительнице Эквестрии?! Немедленно склонись перед Ее Величеством!
Белоснежная аликорн и Диарх Всея Эквестрии ожидала услышать что угодно от странной единорожки: извинений, признания, прошения, требований в конце концов… Но то, что сделала та, повергло ее в ступор и заставило изменить всемирное спокойствие на своем лице на беспокойное удивление. Она копытом остановила капитана стражи, косо посмотрела на единорожку и спросила:
— Что… что ты имеешь в виду?
— Я добиралась до тебя… так долго, — почти тихо говорила Дэйбрейкер, — будто прошло еще тысячу лет…
Селестия краем глаза заметила какой-то странный блик в глазах светло-желтой единорожки, который был похож на небольшую искру огня. Она тут же приказала выйти всем пони-аристократам и, когда в тронном зале остались только стражники и одна розовая принцесса, снова обратилась к нарушительнице спокойствия:
— Отвечай, что тебе нужно, маленькая пони! — уже с повышенным и немного злым тоном стала говорить белоснежная аликорн. — Зачем ты ворвалась без спросу в тронный зал?
— Разве ты не узнаешь меня? — удивилась Дэйбрейкер. — Ах… ну конечно же…
Рог единорожки загорелся, и ее тело засветилось ярким белым светом и стало менять форму, пока вместо нее не появился силуэт аликорна. Яркий свет исчез и теперь перед Селестией стояла Дэйбрейкер в своей истинной форме во всей красе: величественная осанка, приподнятые крылья, пылающая грива, небольшой оскал на лице и сверкающая броня.
Все пони-стражники шокировано уставились на огненного аликорна, а те, кто стоял от нее неподалеку, стали быстро пятиться назад. Непробиваемый эмоциональный щит на лице Селестии разбился и теперь та с приоткрытым ртом и с большим удивлением уставилась на огненного аликорна.
— Ах-ха-ха-ха, — рассмеялась Дэйбрейкер, — ты так забавно выглядишь, Селли. Именно такую реакцию я и ожидала увидеть. И уж извини, что перепугала твоих маленьких пони…
— Дэй… Дэйбрейкер?! — только и смогла вымолвить дневная принцесса.
— А кто же еще? И когда же моя младшенькая сестра перестанет задавать такие глупые вопросы? — затем она снова рассмеялась, — Ой, не могу… У тебя такое лицо, будто ты призрака увидела.
— Тебя… тебя не должно быть здесь! — с повышенным тоном сказала Селестия.
— Вот поэтому я и пришла сюда, Селли. Мне нужно многое узнать.
— Тетушка, кто это? — послышался еле слышный голос розового аликорна.
Селестия лишь повернула к ней голову, повертела головой, как бы подавая знак: «не сейчас!», и снова, но теперь громко, обратилась к Дэйбрейкер:
— Но как? Как ты появилась здесь? Как… — затем еле тихо проговорила: — …Зона номер пять…
— Что? Селли, о чем ты говоришь? Прошу, давай поговорим наедине!
— Каденс, — с напряженным тоном обратилась к ней Селестия, — прошу, покинь тронный зал.
— Но… — стала пререкаться та.
— Каденс!
— Как скажете, тетушка… — промолвила розовая аликорн. Наступило молчание, которое прерывалось звуками цокающих копыт. Розовый аликорн спустилась с трона и лишь сделала вид, что уходит из тронного зала, но сама незаметно спряталась за одной из колонн позади трона.
Селестия снова посмотрела на свою огненную сестру. Лицо дневной принцессы вмиг будто помрачнело. Она резко встала со своего места, зажгла рог и направила его в сторону Дэйбрейкер.
— Нам не о чем с тобой разговаривать, монстр! — рог Селестии озарился ярко-золотым светом, и она направила его под ноги огненного аликорна.
В полу прямо под огненным аликорном появился ярко светящийся белый круг с руническими надписями, который тут же заключил ее в непроницаемый прозрачный купол. Дэйбрейкер отшатнулась назад от неожиданности и уперлась своим крупом в непроницаемый барьер. Она оглянулась назад и поняла, что снова оказалась заперта. Дэйбрейкер, у которой до этого была только радость на лице, теперь смотрела на свою сестру с непониманием.
— С-Селли? Что ты делаешь? — удивленно спросила огненная аликорн. — Если это такая шутка, то пора ее заканчивать! Это уже не смешно!
Селестия спустилась с возвышенности трона и стала приближаться к заключенной Дэйбрейкер. Дневная принцесса теперь со злым голосом стала перечислять, заканчивая каждое предложение цокотом копыта:
— А разве ты не помнишь, какой ты была? *Цок*. Какие зверства ты совершала? *Цок*. Как ты испепеляла существ? *Цок*. И как смотрела на их агонию? *Цок*. И как смешно тебе было?
Селестия почти вплотную подошла к защитному куполу. Оба аликорна теперь смотрели друг другу в глаза на одном уровне. Обе стояли величественно: Дэйбрейкер, как и Селестия, старалась держать свои белоснежные крылья наравне со своей сестрой, но купол не позволял ей расправить их полностью. Одна из них чувствовала страх и злость, другая — непонимание и нарастающий гнев.
93%
— Это не… Это не правда! — недоумевала Дэйбрейкер. — Я защищала наши земли! Защищала наше королевство! Эквестрию! Если бы не моя помощь, то она бы превратилась в хаос!
— Она стала хаосом, если бы ты осталась, — уже чуть тише говорила Селестия, но злость так никуда и не делась. — Я никогда не забуду того, что ты сотворила. Все те зверства и жестокость… они преследуют меня даже сейчас во сне.
— А я не пыталась ничего забыть, Селестия. Все, что произошло, я верю, было сделано мной во благо Эквестрии и всех ее пони. А теперь я хочу вспомнить все, что между нами было! И разобраться во всем!
— Нет! Я не буду тревожить прошлое! Эквестрия и так стоит на горе костей! Я стерла все, связанное с тобой, но, видимо, этого оказалось недостаточно.
— Селли, прошу, давай все обсудим!
— Ты опасна, Дэйбрейкер! Пора положить этому конец раз и навсегда…
Дневная принцесса больше не слушала ее. Дэйбрейкер перестала узнавать свою сестру. Та сестра, которую она знала как милую и добродушную, теперь стоит перед ней с лицом полным равнодушия и… страха?
Температура в тронном зале стала заметно повышаться.
95%
— Капитан! — приказным тоном обратилась к нему Селестия. — Бумагу и перо мне!
Единорог-страж мигом пролеветировал дневной принцессе требуемое. Селестия тут же стала что-то писать на бумаге. А тем временем Дэйбрейкер все еще пыталась достучаться до своей сестры:
— Селли, я… не понимаю… Я не узнаю тебя… Куда делся твой бархатный голос?..
Непонимание превращалось в злость…
96%
— Твоя добродушная улыбка…
…злость превращалась в ярость…
97%
— Твой милый смех…
…ярость — в огонь…
98%
Огненная аликорн смотрела на свою сестру и продолжала видеть на ее лице лишь каменный взгляд. Глаза Дэйбрейкер стали намокать и в них появилась маленькая слезинка, которая медленно стала стекать вниз по щеке. Сорвавшись с волоска, слезинка устремилась вниз и упала прямо на твердый и холодный пол. Такой же твердый, как и непроницаемая стена между двумя сестрами. Такой же холодный, как и эмоции на лице дневной принцессы.
Дневная принцесса все также равнодушно посмотрела на свою огненную сестру.
— С-Селли?..
— Надеюсь, Гармония исправит тебя или, хотя бы, попытается…
— Почему? Почему… Селли?.. Почему ты меня не слышишь?..
Селестия закончила писать письмо и сожгла его в зеленом огне своей магией.
Ярость и гнев стало жечь все тело огненного аликорна. Внутри нее стало разгораться пламя. Дэйбрейкер зло оскалилась. Ее клыки, казалось, стали еще больше, а ее глаза стали гореть огнем. Ее броня накалилась и стала светиться ярко-красным цветом. Пылающие грива и хвост стали еще жарче и уже плавили под собой каменный пол. Ее рог зажегся ярким оранжевым светом.
— Принцесса Селестия, что происходит?! — взволнованно спросил капитан.
Зрачки дневной принцессы расширились и она успела лишь крикнуть:
— Всем назад!!!
— ХВАТИТ ЭТИХ ИГР!!! — прозвучал королевский глас из уст Дэйбрейкер.
99%
…огонь — в ПЛАМЯ!
100%
Пламя вырвалось наружу. Все пространство вокруг Дэйбрейкер закрутилось в вихре огненного смерча. Яркая огненная вспышка осветила весь тронный зал. Громкий гул заставил весь замок трястись. Барьер, держащий Дэйбрейкер, тут же разбился и исчез. Витражи и окна разбились. Осколки полетели во все стороны и стали сразу же плавиться. Входные двери полностью выбило. От ударной волны все пони-стражники полетели в стены и попадали навзничь. Дневная принцесса успела поставить перед собой магический щит, но он почти мигом стал разрушаться, пока вовсе не разбился. Селестия отлетела на несколько метров назад прямо к основанию трона, который в этот момент разбился в дребезги. Пламя танцевало в своем всепожирающем вихре, пока наконец вспышка огня не прекратилась.
Область вокруг эпицентра взрыва стала черной от пепла, а каменный пол вокруг расплавился и теперь был весь изуродован. От красного ковра, который шел по центру от входа до трона, осталось лишь его напоминание в виде черной сажи. Дэйбрейкер вся пылала огнем. Ее грива и хвост казались веером из лавы. Ее глаза были черными, словно бесконечная бездна. Зрачки полыхали огнем. Огненная аликорн стала приближаться к раненой Селестии, которая смогла найти силы и подняла голову в сторону своей огненной сестры. Дэйбрейкер громогласно заговорила с ней:
— ЭТО ТЫ ИЗБАВИЛАСЬ ОТ МЕНЯ! ЗАТОЧИЛА ВО ТЬМУ НА ТЫСЯЧУ ЛЕТ! Я ДОВЕРЯЛА ТЕБЕ, СЕЛЕСТИЯ! А ТЫ ПРЕДАЛА МЕНЯ!
Рог огненного аликорна загорелся и она уже направила его в сторону Селестии, но услышала ее тихий голос:
— Тебя… нужно было… изолировать, Дэйби… Ты слишком… опасна… для всех пони.
— ЭТО НЕ ОПРАВДАНИЕ!!!
Рог Дэйбрейкер снова зажегся и она направила его в свою сестру, как вдруг перед ней и Селестией возник розовый аликорн. Она жалобно обратилась к Дэйбрейкер:
— П-прошу вас… Не надо! Прекратите это насилие!
— С ДОРОГИ, ПОЛУКРОВКА!
Каденс от громкого голоса заметно стала трястись, но все же продолжила просить пощады:
— Н-н-неужели вы хотите убить… свою родную сестру?
— ДА, Я УНИЧТОЖУ ЕЕ. ИСПЕПЕЛЮ И ЗАЙМУ ЕЕ МЕСТО НА ТРОНЕ. И Я… Я… Нет! Проклятье! Что я творю?! — голос Дэйбрейкер стал смягчаться, ее глаза перестали гореть огнем, пылающая грива и хвост заметно стали меньше, а оскал исчез с ее лица и заменился замешательством, — Нет… Я… Я не должна этого делать!
Дэйбрейкер стала отходить назад все дальше от Селестии и Каденс, пока снова не встала в центре тронного зала. Теперь ее взгляд стал четче фокусироваться на определенных вещах. Она, наконец, увидела все, что натворила своей разрушительной силой. Она увидела множество лежащих и обгоревших пони-стражников возле стен, наполовину разрушенный тронный зал с разрушенным троном и, что ее больше всего отрезвило, розового аликорна. Ее вид был жалок: она еле стояла, тело было наполовину обожжено, в нескольких местах виднелись кровоточащие раны, а на лице был написан сильный страх. Но, даже несмотря на это, Каденс все еще стояла над Селестией и пыталась ее защитить.
«Она только что рисковала своей жизнью и пыталась спасти жизнь Селестии, не смотря ни на что, от… родной сестры. Как… до такого дошло? Я… чуть не убила свою сестру! Возможно, Селестия все же права. Я опасна. Слишком опасна!».
Со стороны выхода послышались крики: «Быстрее, в тронный зал!». Дэйбрейкер развернулась и увидела две дюжины пони в золоченых доспехах, которые бежали в ее сторону. Она развернулась к ним и грозно распахнула крылья.
— НАЗАД! — рявкнула Дэйбрейкер.
Пони-стражники тут же остановились и с удивлением и страхом смотрели на огненного аликорна. Она, не теряя времени, взлетела и вылетела в одно из разбитых окон.
…
Огненная аликорн взлетала ввысь и летела все дальше от города. Ее зрачки метались из стороны в сторону, а ее голова забилась думами:
«Я чуть не убила свою сестру… Как до такого дошло? Что со мной происходит? Я была будто сама не своя… Мне нужно уйти! Как можно дальше!».
Возле головы Дэйбрейкер со свистом пролетело что-то светящееся. Она обернулась и заметила, как за ней летит около десятка пегасов в золотых доспехах, которые тащили за собой небесные колесницы, а к ним сзади на подмогу приближалась еще дюжина таких же. В колесницах сидели по двое единорогов в золотых доспехах, которые колдовали заклинания со своих рогов.
«Этого еще не хватало…»
Магические лучи разных цветов стали лететь в сторону огненного аликорна. Та стала уклоняться, делая вираж то вправо, то влево. Разноцветные лучи градом заполонили небо, а пару из них даже попало в Дэйбрейкер. Она, шипя от боли, зажгла свой рог и применила защитное заклинание.
Сзади от нее возник большой магический оранжевый купол, который защитил Дэйбрейкер от нескольких лучей. Затем она резко развернулась в сторону преследователей и использовала еще одну магию.
Спереди от нее появилась почти невидимая воронка, в которую Дэйбрейкер громко рявкнула. И без того громкий рык усилился магической воронкой, и весь громогласный звук устремился в сторону пони и небесных повозок. От такого пегасы быстро замедлились и, как и единороги, прижали копыта к своим ушам. Дэйбрейкер видела, как некоторые корчатся от агонии и как несколько небесных колесниц вместе с пегасами и единорогами начинают падать. Этого было достаточно. Огненная аликорн быстро помчалась в противоположную сторону от города в сторону Вечнозеленого леса.
Был уже вечер, солнце клонилось к закату, но никто не спешил его менять местами с луной. Над Кантерлотом уже сгустились тучи и быстро полил дождь. Весь Кантерлот был в панике. Никто не понимал, что произошло и почему почти весь тронный зал был разрушен, а две принцессы были сильно ранены. Вдалеке, под тяжелым ливнем, виднелась едва яркая огненная точка, которая отдалялась все дальше и дальше от города.
[Акт 1] Глава VI. Побег
Не забывайте писать ваши отзывы о главе, а также аргументированную критику. Хорошие отзывы будут мотивировать меня писать дальше, а критика понять, где я мог допустить ошибку. Буду стараться ответить на все комментарии.
Приятного чтения!
Темные облака сгустились в одну огромную тучу, образовав почти непроглядный темный слой над землей. Из черных туч бесконечным потоком лил дождь и били яркие молнии. Казалось, что даже сами небеса плачут над содеянным Дэйбрейкер. Огненная аликорн, сбросив с себя преследователей, мчалась вперед сквозь грозовой ливень. В ней уже не было того гнева, что она испытала тогда — в тронном зале. Она высвободила всю ярость, а дождь погасил остатки. Капельки дождя попадали на огненную гриву и моментально испарялись, образуя за аликорном струю пара. Из-за этого она не намокала. Почти… Лишь на ее лице виднелась влага, которую Дэйбрейкер не могла никак остановить. «Лучше бы это был дождь…» — думала она.
«Не могу поверить, что я могла совершить что-то подобное…», — все еще недоумевала огненная аликорн, — «Поэтому Селестия решила избавиться от меня? Она просто так решила… стереть меня из своей жизни? И сделала это еще раз… Нет! Она не могла это сделать! Она не за что бы не стала отказываться от меня… Аргх! Тупица! Она же и пыталась сделать это только что с тобой, Дэйбрейкер! О чем ты только думаешь? Она предала меня тогда, предала меня и сегодня! Она предала меня дважды!».
Эмоции снова стали овладевать ею. Огонь внутри нее снова стал расти. Ярость снова становилось все труднее сдержать внутри себя. Пламя в ее глазах снова стало вспыхивать. Влага на ее лице стала быстро испаряться.
«Как же так, Селли? Много лет мы были неразлучны. Но в один момент ты просто взяла и отказалась от меня! После всего того, что я для тебя сделала! После всего, что между нами было! Не прощу!».
5%
— А-а-а-а-р-р-р-г-г-г-х!!! — ее крик был подобен грому и разнесся на огромное расстояние. Если бы не дождь, то он дошел бы до Кантерлота.
«Не забуду! Никогда не прощу!».
7%
Пламя ярости становилось все сильнее. Теперь она не могла его сдерживать. Ей нужно было избавиться от этого гнева. Но каким образом?
Краем глаза Дэйбрейкер заметила, как к ней что-то приближается. Из тучи прямо на нее вылетел пегас с желто-оранжевой гривой, от которого аликорн с легкостью увернулась. За пегасом вылетело еще несколько. Теперь пегасов стало четырнадцать. Группа перестроилась и стала лететь клином. Пегасы выглядели иначе, чем обыкновенные стражники. Все они были одеты в синюю форму с желтыми полосами в виде молний, а у всех на глазах были одеты авиаторские очки.
«Никак они не уймутся. До сих пор преследуют. И как только они смогли найти меня в таких густых облаках? Неужели мой крик? И до чего же странно они одеты… Но кто это такие? Они что, прямиком из цирка? И почему, укуси их за круп, они такие быстрые?».
Аликорн летела со скоростью, намного превышающую ту, которую мог набрать обычный пегас. Можно сказать, она летела почти со скоростью звука, но те летели с ней наравне. Их клин выстроился прямо позади Дэйбрейкер и уже, казалось, ведущий группу пегасов мог укусить ее за хвост. Но клин стал перестраиваться и самые крайние пегасы стали обгонять аликорна и, таким образом, окружать ее.
«Не знаю, что они хотят сделать, но это необычные пегасы. Нет… раньше пегасы точно так не летали… Не знаю, что за новых пегасов ты вывела, Селестия, но даже им не сравниться с моей мощью!».
10%
Дэйбрейкер зажгла рог, резко развернулась и выстрелила магией в одного из пегасов.
*Малый луч пламени*
Тонкий луч пламени возник из рога аликорна и устремился вперед. Он попал прямо в цель и один из пегасов тут же стал терять высоту. Двое других штопором полетели вниз спасать своего товарища. Пегасы не ожидали такого поворота событий и вся группа мигом стала рассыпаться и отдалятся от аликорна. Но они все еще продолжали преследовать ее.
— Хватит лететь за мной, недомерки! Мало вам? Так получите еще!
*Малый луч пламени*
Дэйбрейкер снова резко развернулась и выстрелила магией из рога в одного из пегасов. Но группа уже была готова к этому и те стали уворачиваться. Аликорн это предвидела и подготовила сразу несколько магических лучей. Выстрел, выстрел, и еще один. И вот, один из пегасов, завершая вираж, не заметил летящий в него луч. Теперь он, как и первый, мигом стал терять высоту. Как и прежде, двое отделились из группы и также полетели вниз за падающим пегасом. Теперь в группе осталось всего восемь пегасов. Они все также продолжали преследовать аликорна, но уже на еще большей дистанции.
«Похоже, они не собираются отставать… Придется показать им, что бывает, когда перечишь Владычице огня!».
Дэйбрейкер полетела прямиком сквозь одну из туч прямо вверх. Пролетев грозовое облако, она оказалась в верхнем слое неба, где облака внизу ложились пушистым белым слоем и больше не поднимались. Вверху не шел дождь, а где-то позади аликорна было видно солнце, которое уже уходило в закат и своими оранжевыми лучами освещало всю вышину неба.
Сделав вираж, аликорн замедлилась и стала парить на одном месте, ожидая группу преследовавших ее пони. Они не заставили ее долго ждать и та, тоже не теряя ни секунды, нацелила в них свой рог. На ее лице появился оскал, грива стала пылать еще ярче и ее рог зажегся, готовый отправить смертоносное заклинание в беззащитных пони, а ее голос был подобен грому.
— Прощайтесь с жизнью, глупцы!
В этот момент в голове Дэйбрейкер что-то щелкнуло. В ее разуме на миг появилась картина: ее сестра, Селестия, лежала в крови возле своего трона. Она смотрела прямо в глаза Дэйбрейкер и просила ее о пощаде. Ее глаза в этот момент были такими, какие Дэйбрейкер хотела увидеть еще в Кантерлоте: красивыми и милостливыми. А ее голос заставил огненного аликорна вспомнить те прекрасные и такие далекие дни, когда они были вместе.
«Нет… Что я творю?!», — стала недоумевать Дэйбрейкер.
Заклинание, которое могло сжечь всю группу пегасов разом, уже было применено. Дэйбрейкер не успела отменить его.
*Испепеляющее копье*
Огромный луч пламени, который выжигал воздух вокруг себя, устремился в группу пегасов. Кто-то из них удивленно смотрел на невероятную магию, а кто-то закрыл свое лицо копытами от страха. Но было у них всех одно общее — они все прощались с жизнью.
Один из пегасов зажмурил глаза, когда увидел перед собой огромный поток пламени. Его парализовало от страха и он уже готовился почувствовать на себе неимоверную агонию от сгорающей плоти. Он уже чувствовал жар, слышал, как сгорает воздух. Секунда, две, три… Но ничего не произошло. Он лишь почувствовал жар где-то сбоку от себя, который прекратился почти сразу же. Пегас открыл глаза и заметил, что он остался жив, а вниз — в слои облаков — летит тот самый вихрь смерти, который лишь чудом не убил его и его товарищей.
«Если бы я не отвела свой рог в сторону в последний момент, то сегодня жертв было бы намного больше… Но даже так… я покалечила целую гвардию пони в Кантерлоте и тех двоих пегасов, которые летели за мной. Я хотела убить пони, которых поклялась защищать… Селестия была права. Я — Монстр!»
…
«Как… как я еще не умер?!» — думал про себя небесно-голубой пегас, перед которым только что пронесся луч пламени.
— Чего замерли?! Это наш шанс! — послышался женский голос капитана-пегаса. — Она в замешательстве! Действуйте!
Пегас посмотрел наверх и увидел огненного аликорна, которая парила на одном месте и тупо смотрела на свои копыта.
Четверо пони тут же устремились вверх. Они мигом сравнялись с Дэйбрейкер и швырнули в нее небольшие темно-фиолетовые камни.
…
«Возможно, мне не стоило убегать… Может, мне стоило остаться и извиниться перед Селли… Но простила бы она меня? И снова я задаю эти вопросы… эти глупые вопросы… Дэйби, ты действительно стала мягче…».
Краем глаза Дэйбрейкер заметила, как в нее летит какой-то странный камень. Она тут же дернулась вбок, уворачиваясь от него. Еще два таких камня полетели в нее откуда-то сбоку и снизу, отчего аликорн устремилась вверх. Последний камень она не заметила, и он, свалившись на нее сверху, ударился о ее крыло и разбился. Разбившись, камень распространил вокруг себя фиолетовый туман, от которого Дэйбрейкер стала тяжело кашлять, а ее глаза стали слезиться. Она устремилась вперед, отлетая на довольно большое расстояние от пегасов и от зловещего фиолетового дыма, а затем остановилась и развернулась обратно в их сторону.
— Что… за дрянь… Кхакх-кха, — продолжала кашлять огненная аликорн. — Как вы посмели! Я этого… Кха-кх… так просто не оставлю!
12%
Внутри Дэйбрейкер снова разгорелось пламя. Огненная аликорн снова почувствовала злость. Она в ярости зажгла свой рог и направила его в сторону приближающихся пегасов.
*Малый луч пламени*
…
— Она улетела!
— Куда она делась?!
— Вон она! Быстрее, за ней! — ответила двум пегасам капитан, указывая копытом в сторону огненного аликорна.
Группа из восьми пегасов помчалась в сторону Дэйбрейкер. Они увидели, как та снова зажгла рог и направила его в их сторону.
— Она снова колдует! Но как?!
— Разве камни не должны были подействовать, капитан?
— Она же аликорн! — ответила она. — Нужно только время…
В этот момент зажженный рог аликорна стал мерцать, пока полностью не погас.
…
— А-а-а-р-р-рг-г-х-х!!! — закричала от боли Дэйбрейкер и прижала копыто ко лбу.
Ее рог стал пульсировать болью. По нему будто били каменным молотом. Она почувствовала неимоверную боль.
«Дискордовы камни! Как же больно!!!».
С острой болью в голове и в роге, пришла еще одна: один из пегасов со всей скоростью влетел прямо в бок аликорна, отчего ей прервало дыхание. Дэйбрейкер, задыхаясь, устремилась камнем вниз. Крылья ее не слушались и та уже стала падать сквозь облака. Пегасы полетели за ней. Огненная аликорн вертелась в воздухе и корчилась от боли. Ее падение стало слишком быстрым и она, пролетев черные облака, уже могла видеть приближающуюся землю. Наконец, боль немного утихла, и Дэйбрейкер, распахнув крылья, смогла стабилизировать свое падение. Тяжело дыша, она оглянулась и заметила, как сверху за ней летят пегасы, но они были еще далеко от нее.
«Мой последний шанс оторваться от них!».
Дэйбрейкер зажгла рог, но боль снова ударила по ней, отчего она зашипела:
«А-а-р-р-гх! Нет! Я так просто не проиграю!».
Она снова зажгла рог. Новая пульсация боли ударила по ней. От боли потекли слезы из глаз. Превозмогая боль, она стала готовить заклинание. Внутри ее груди становилось все жарче, пока грива и хвост не запылали с новой силой.
«НЕТ, СЕЛЕСТИЯ! ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ЗАСТАВИШЬ МЕНЯ ТЕРПЕТЬ БОЛЬ И СТРАДАНИЯ!!!».
15%
*Ускорение*
Крылья аликорна загорелись огнем и она, резко махнув ими, стремительно рванула с места. Ее тело мгновенно преодолело звуковой барьер, создав воздушный поток воздуха позади себя. Пегасов, которые уже почти догнали ее, откинуло назад. Теперь перед ними вдаль на огромной скорости летела огненная аликорн, которая быстро превращалась в маленькую огненную точку.
…
— Какого… — только и смог сказать небесно-голубой пегас, который уже почти касался хвоста огненного аликорна, как его резко откинуло назад в воздухе. Пегас восстановил равновесие и остановился. Заметив возле себя остальных пегасов, он сказал: — Капитан, как такое возможно? Антимагический камень должен был подействовать. Как она смогла так быстро ускориться?
— Похоже, лишь одного камня было недостаточно, — ответила ему капитан, а затем развернулась ко всем пегасам и стала раздавать им приказы: — Группа! Наша миссия еще не окончена! Мы обязаны поймать преступницу, покусившуюся на наших дорогих Принцесс! Сильвер Зум, Файр Стрик! Вы, двое, мигом отправляйтесь в Клаудсдейл за подмогой и доложите, что наша цель полетела в сторону Вечнозеленого леса. Остальные делимся на группы и начинаем поисковую миссию. Блейз и Флитфут — за мной! Соарин, ты берешь остальных. В бой не вступать. Заметив цель, отправляй одного пегаса за мной. Через два часа — точка сбора Понивилль. Задание ясно?
— Да, капитан! — хором ответили пегасы.
— Тогда вперед — выполнять!
*В-ш-ш-ш-ш*
Звук свистящего ветра бил в уши аликорна, но та не обращала на это внимание. Она полностью сконцентрировалась на поддержке заклинания, которое удавалось держать с большим трудом.
«Еще… немного».
*В-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш*.
*Треск*.
Рог аликорна вдруг резко потух. Боль с еще большей силой ударила по ней. Дэйбрейкер дугой полетела куда-то вниз на деревья и корчилась от боли. Послышались тресканья веток и шум от шелеста травы. Огненная аликорн, разломав несколько десятков веток, упала на землю и кубарем покатилась по инерции дальше, пока ее бок со смачным ударом не столкнулся со стволом дерева.
«А-а-а-г-г-х… Как… больно!».
17%
Дэйбрейкер зашипела от боли, а ее тело обмякло. Она потеряла почти все свои силы на поддержание заклинания с помощью рога, который почти не работал из-за фиолетового дыма. Ее грива и хвост теперь не были похожи на струи пламени. Они стали напоминать лишь обычные оранжевые волосы, которые стали растрепанными и грязными от мокрой земли. От природного огненного цвета почти не осталось и следа. Вдобавок к этому, дождь, который и не планировал прекращаться, то и дело поливал тело Дэйбрейкер, отчего оно становилось все чернее и чернее от налипающей на нее грязи. Аликорн лежала и тяжело дышала, изредка делая попытки подняться на копыта.
В этот момент почти прямо над Дэйбрейкер высоко в воздухе остановилось трое пегасов в синей форме. Один из них указывал копытом на два разных направления, по которым другие пегасы затем полетели. В воздухе остался лишь один пегас небесно-голубого цвета. Он осмотрелся по сторонам, а затем посмотрел вниз. Пегас прищурился, увидев внизу что-то белое, смешанное с грязью. Он хотел было уже спустится и проверить находку, но вдруг позади него появилась яркая вспышка молнии, которая сопровождалась устрашающим громом. Пони-пегас дернулся и чуть взлетел вверх, потряс головой, а потом что-то пробубнил себе под нос. После этого он резко взмахнул крыльями и полетел куда-то вперед.
«Меня… до сих пор ищут. Селестия явно не хочет отпускать меня. Мне нужно… спрятаться. Словно крыса… я буду прятаться, словно крыса…».
Превозмогая боль и собрав все свои последние силы, Дэйбрейкер стала очень медленно подниматься: сначала одно копыто, затем другое; заднее копыто резко соскользнуло по мокрой грязи и огненная аликорн чуть не упала — крылья помогли удержать равновесие. Наконец, почувствовав твердость в ногах, потрепанная и грязная аликорн поплелась… куда глаза глядят. Она не знала, где ей прятаться. Да и она сама была легкой добычей для любого хищника в лесу. К счастью, спустя какое-то время, не встретив ни одну живность (возможно, по причине дождя), аликорн шла мимо огромного поваленного дерева. Под ним она заметила небольшое пространство, куда она могла залезть. Это оказалась небольшая пещерка, которая уходила неглубоко в землю, а вход был чуть скрыт корнями поваленного дерева. «Лучше, чем ничего», — подумала про себя Дэйбрейкер и стала пролезать в пещерку. Пытаясь это сделать, она зацепила корень дерева и, тем самым, повредила крыло. На корне осталось парочка перьев. Но, даже не смотря на это, аликорн смогла протиснуться в эту маленькую пещеру и умудрилась сесть, сжав все конечности настолько сильно к себе, насколько это позволяла ее анатомия.
«Отлично, Дэйбрейкер. Ты смогла залезть сюда, молодец. Что дальше? Будешь рыть нору, словно крот?» — она тяжело вздохнула. — «Пожалуй, нужно замаскироваться. Так я буду уверена в том, что меня не найдут хотя бы до следующего утра. Но снова терпеть боль… Возьми себя в копыта, Дэйбрейкер. Последний рывок».
Аликорн зажгла рог и сморщилась. Рог пульсировал болью, которая становилась все сильнее и сильнее. Но, к ее счастью, это продлилось недолго. Шаблон магии трансформации тела прошел быстрее, чем она рассчитывала. Ее тело засветилось ярким белым светом, которое постепенно начало менять форму. Тело стало уменьшаться, рог исчез, крылья остались. Все было тоже самое как и в первую трансформацию, за исключением того, что у нее теперь были крылья, а не рог, а также многочисленные порезы, ушибы, ссадины и грязь почти на всем теле.
«Проклятье! Даже раны перенеслись. Но так все же лучше, чем пытаться бегать по всей Эквестрии от армии гвардейцев. Нужно отдохнуть и улететь из этого леса. Спрячусь в каком-нибудь городе, а потом…», — Дэйбрейкер тяжело вздохнула. — «Я совершенно не знаю, что мне делать потом. В свое время я мечтала о своем собственном теле, отдельном от сестры, но никогда не задумывалась, что я буду делать с предоставленной мне свободой. И уж тем более в одиночестве. Нет никакого смысла возвращаться к Селестии. Вряд ли она простит меня. Даже если я сама приду к ней. Все кончено, Дэйбрейкер. Семьи больше нет…».
Дэйбрейкер-пегаска медленно закрыла глаза от усталости и свалилась в сон.
«Что? Где я?» — Дэйбрейкер стояла посреди водной глади, которая отражала красный свет солнца. Весь горизонт был окрашен в темно-красный цвет, а водная поверхность уходила бесконечно вдаль. Дэйбрейкер стала оглядываться и идти вперед. — «Я… кажется, помню это место. Это же мой сон… Но почему я осознаю его?».
Дэйбрейкер шла вперед. Она сделала всего несколько шагов, как перед ней из темного дыма образовалась черная сфера. Та самая, которую она уже видела в предыдущий раз, но только теперь внутри нее никого не было. Дэйбрейкер не понимала, почему ей дано было помнить предыдущий сон, и тем более осознавать, что происходит в этом. Огненная аликорн стала медленно подходить к черной сфере. Шаг за шагом она приближалась к ней, пока не приблизилась вплотную, а затем посмотрела на свое отражение в сфере. Отражение посмотрело на нее в ответ, но совершенно другими глазами. Оно пристально посмотрело на Дэйбрейкер своими красными глазами и шепотом молвило: «Я нужна тебе, Дэйби… Ты нужна мне! Дотянись до меня!».
Дэйбрейкер завороженно смотрела на отражение в сфере, а тело больше не слушалось ее. Ее будто загипнотизировало. Она непроизвольно протянула копыто вперед и дотронулась до своего отражения…
От прикосновения на сфере появилась трещина, которая с каждой секундой становилась все больше, пока она не разделила отражение на две части. Треск становился все громче, пока вся сфера не покрылась трещинами. Дэйбрейкер пришла в себя и теперь пыталась отдернуть свое копыто от сферы, но не могла этого сделать. Черная сфера будто вытягивала жизненные силы из огненного аликорна, из-за чего та стала чувствовать себя вдвое меньше.
«Аргх!» — оскалилась Дэйбрейкер, все еще пытаясь оттянуть свое копыто назад. — «Что за, Дискорд его подери, такое?! Я… не могу ничего сделать… Мои силы… Эта дрянь высасывает мои силы!».
Дэйбрейкер чувствовала, как ее тело становилось все меньше, а сфера все больше. Через мгновение, когда та была уже в четыре раза больше огненного аликорна, черная сфера раскололась на сотни мелких осколков. Из нее показался аликорн: кроваво-красная пылающая грива, алая шерсть, угловатый рог и перепончатые светло-красные крылья. Она открыла свои черные, словно бездна, глаза и пристально посмотрела на Дэйбрейкер.
Огненная аликорн отшатнулась и поплелась назад. Ее глаза расширились от увиденного. Она удивленно промолвила:
— К-кто… ты такая?
Загадочное существо открыла свой рот, чтобы заговорить. Ее дрожащий голос был подобен грому, а ее голос был будто и мужским, и женским одновременно:
— Я — это то, чем ты желаешь быть, Дэйбрейкер! Но сейчас ты никто по сравнению со мной!
— Не знаю кто ты… — стала приходить в себя огненная аликорн и попыталась встать в полный рост, — но я никогда не стану такой, как ты! Я не стану чудовищем, подобным тебе… Я лучше тебя… Я сильнее тебя!
— Посмотри на себя, глупая. Ты — лишь жалкое ничтожество! — существо кивнуло куда-то под ноги огненного аликорна.
— Что?.. О чем ты… — Дэйбрейкер непроизвольно посмотрела вниз и увидела свое отражение. Там она увидела не себя. Под ней, в водной глади, на нее смотрели фиолетовые глаза. Розовая шерсть была наполовину опалена. Ее лицо было полно ужаса. Дэйбрейкер отшатнулась от своего отражения, медленно отступая назад. Она смогла лишь промолвить: — П-почему… она здесь?
— Потому что она — это ты, Дэйбрейкер! — отозвалась неведомая сущность в виде аликорна. Оно дико рассмеялось и затем продолжила говорить своим мерзким голосом: — Вы ведь так похожи… А она словно копия твоей маленькой дорогой белой сестрички…
Ало-красный аликорн поделилась на четыре копии и те стали кружиться вокруг Дэйбрейкер. Своим дрожащим и зловещим голосом они стали повторять одно и то же слово в унисон, с каждым разом повышая свой тон:
— Ты не должна быть здесь… Монстр… ТЫ не ДоЛжНа бЫтЬ ЗдЕсЬ… МоНсТр…
Дэйбрейкер сжалась. Ее хвост притянулся к животу, а крылья стали подобны сжимающимся прутьям. Она жалобно стала молвить:
— Н-нет… прошу… Хватит… насилия…
Но копии даже не слушали ее. Их тела стали исчезать, а вместо глаз остались лишь ярко красные огоньки. Их голос стал еще громче:
— ТЫ НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ ЗДЕСЬ! МОНСТР!
Наступил следующий день, но солнце так и стояло на своем месте, как и было вчера. Новое утро всех встретило закатом. Все пони в Эквестрии были обеспокоены тем, что светила перестали двигаться. Лишь спустя несколько часов солнце пришло в движение и встало на свое законное место. Как оказалось, был уже полдень. Дождь давно прошел, но земля все еще была сырой. Солнечные лучи стали пробиваться сквозь листья деревьев Вечнозеленого леса и устремились прямиком в небольшую пещеру, в которой лежала без сознания белая пегаска. Дэйбрейкер истратила почти весь свой магический запас на преодоление звукового барьера и смену внешности. Ее тело так и пролежало бы в пещерке еще несколько дней без сознания. Но солнечные лучи лишили ее этого и заставили открыть веки.
Дэйбрейкер резко открыла глаза и сразу же поморщилась от ослепительных солнечных лучей и головной боли. Она проснулась в холодном поту, а ее тело снова начало дрожать. Медленно двигая копытцами и еле вставая на ноги, она вышла из пещерки, в которой пряталась.
«С-снова… этот кошмар. В моей голове словно поселился хаос… Он будто преследует меня каждый раз… Это… начинает раздражать. Я ничего не помню, но эти красные глаза… Как будто я уже где-то их видела…» — Дэйбрейкер стала оглядываться. — «Сил почти… не осталось. Меня мучает жажда… Хочу пить…».
Ей повезло. Краем уха она услышала звук, похожий на течение небольшого ручья. Она повернулась в его сторону и только затем поняла, что ее голова идет кругом. Еле передвигая копытцами, Дэйбрейкер-пегаска изо всех сил старалась держаться на ногах и пыталась дойти до спасительного ручья. Ей казалось, что ее ноги тянет куда-то вниз, а на ее плечах лежат тяжелые камни. До ручья было совсем небольшое расстояние, но она преодолела его с большим трудом. Наконец, белая пегаска добралась до реки.
«Да, вот оно… наконец-то».
Дэйбрейкер, не останавливаясь, стала опускать голову к воде и не заметила, как перед ней стали появляться камни. Итак еле держа равновесие, она споткнулась о выступающий камень и полетела вперед. Не успев вытянуть передние ноги перед собой, она в последний момент увидела, как к ее глазам приближается земля (к счастью, не камень), а, точнее, она к ней. Темнота в глазах и Дэйбрейкер снова отключилась. Ее тело медленно сползло в реку, которая подхватила ее и стала медленно уносить за собой вглубь Вечнозеленого леса.
*Спустя час после ухода Дэйбрейкер и Клэр. Гостиница «Гарцующий пони»*.
*Цок-цок-цок*
— Ну, где же она… — думала вслух темно-синяя земнопони.
*Цок-цок, цок-цок*
Кристал ходила взад-вперед посреди гостиничного номера, иногда смотря на замок Кантерлота, который был виден сквозь единственное окно в их номере. Она вместе с Бурном, как и попросила их Клэр, осталась в гостинице.
Бурн в это время лежал на кровати и делал заметки в своем дневнике. Вернее, пытался делать. Каждый раз, когда он концентрировался на тексте и уже вот-вот придумывал, как написать предложение, его то и дело сбивал с мысли цокающий звук копыт, который будто молотком бил по и так напряженным нервам.
*Цок-цок, цок-цок-цок*
«Хр-м-м-м…» — стал возмущаться единорог в своих мыслях. — «Так, Бурн, соберись… Это всего-то лишний потусторонний звук — тебе не стоит обращать на него внимания. На чем я там остановился? Ах да…».
Он снова попытался сконцентрироваться, но цокоты будто становились все громче и громче…
*Цок-цок*
*Цок-цок-цок*
*ЦОК-ЦОК-ЦОК*
— Аргх! — не выдержал Бурн. — Кристи! Прошу, может хватит это делать?
— Что? — обернулась к нему та. — О чем ты?
— Да о том, что ты уже почти целый час ходишь по комнате! А твои громкие копыта начинают действовать на нервы…
— Но я все никак не могу успокоиться. Клэр нет уже так долго… А вдруг с ней что-то случилось? — Кристал, которая все это время так и ходила туда-сюда, вдруг остановилась и пристально посмотрела на красного единорога. — Или ты намекаешь на то, что я…
— Ох… да я не о том, — Бурн поднялся с кровати и подошел к Кристал. — Послушай, Клэр ушла в Кантерлот всего час назад. Да они, наверное, только до замка дошли, учитывая сколько идти по той дороге.
— Эх… — вздохнула она, — возможно, ты прав Бурн… Может, зря я так нервничаю?
— Не беспокойся, Кристи, — Бурн приобнял ее и они вместе подошли к окну, — с ней ничего не случится. Кантерлот — самый охраняемый город в Эквестрии…
Бурн не успел договорить, как вдруг вся гостиница стала дрожать.
— ВОА-ОА-ОА-А-А, — задрожала Кристал синхронно с колебаниями, — Ч-Чт-то… Пр-Р-о-О-и-И-сХодит?!
— З-з-Е-е-м-М-лЕ-т-Ре-СеНиЕ?! — удивился Бурн. Оба пони прижались друг к другу.
Всего через миг тряска закончилась. Но сразу после этого Бурн и Кристал, а также и все пони и другие существа в городе, заметили огромную вспышку света, которая ярким огнем показалась из замка. Все они удивленно и с трепетом смотрели на рождение второго солнца. Всего на мгновение эта вспышка осветила всю округу своим светом, а затем исчезла также быстро, как и появилась. Сразу за вспышкой послышался приглушенный взрыв, который пронесся по всей округе.
Даже тогда, когда уже все закончилось, некоторые пони все также продолжали шокировано смотреть на замок; некоторые прижали ушки, а некоторые и вовсе дрожали от страха. Послышались шепоты, которые постепенно перерастали в волнительные разговоры, а затем и вовсе в панику. Никто не понимал, что происходит.
— Э-это ч-что… был взрыв?! — с дрожью в голосе промолвила Кристал.
— Похоже… на то… — Бурн все также шокировано, как и Кристал, продолжал смотреть в сторону замка.
— Н-неужели Клэр… — она непроизвольно сглотнула, — взорвали?!
— Ч-что?! — удивился Бурн и посмотрел на темно-синюю земнопони. — Как ты о таком могла подумать?! Селестия же не могла так запросто сделать это!
— А вдруг это была не она, Бурн? Вдруг… этот демон обманул ее? — чуть ли не рыдая, произнесла Кристал.
— Демоны бывают только в легендах, Кристи! Да и если так оно и есть, то не думаю, что ей бы это позволили… Наверняка этому есть какое-то объяснение!
— Тогда нам нужно быстрее пойти за ней! Вдруг ей нужна помощь!
— Ты уверена, Кристал? Я, конечно, согласен, но как мы быстро попадем в Кантерлот?
— По дороге, конечно же! Пока мы тут спорим, мы прошли бы уже половину пути! За мной, Бурн! — Кристал вихрем вылетела из номера и уже стала быстро спускаться вниз по лестнице.
— Ох, Кристи… Чувствую, я уже умру на половине пути… — проворчал Бурн и побежал следом за темно-синей земнопони.
Бурн и Кристал выбежали из гостиницы, даже не закрыв номера на замок. Они стали бежать вдоль улиц в сторону мостовой до Кантерлота. По пути им то и дело встречались толпы пони и другие существа, которые так и не отошли от шока. Казалось, почти весь город вышел на улицы. Все они стояли и о чем-то волнительно разговаривали между собой, каждый раз указывая копытом в сторону замка. Но ни Бурн, ни Кристал не пытались слушать их разговоры: им было не до этого. Все их мысли были прикованы только к одному: «Что же стало с Клэр?».
…
Серая единорожка медленно шла вдоль главной улицы прочь от замка. Вокруг она видела группы пони, которые шокировано смотрели в ту сторону, откуда произошел взрыв. Их было не так много — почти все жители города попрятались в своих домах. В их окнах даже свет не горел. Было видно, как все пони были напуганы. Никто не понимал, что происходит. Лишь Клэр догадывалась, что произошедшее явно не сулит ничего хорошего. Особенно для нее и ее команды.
Она шла вперед и шмыгала носом, думая про себя: «Вот и все, Клэр… Судьба снова поиздевалась над тобой… И о чем я только думала… Надо же было догадаться, что рисунки в том зале были нарисованы не для красоты ради… Они показывали историю, которую, по всей видимости, знали только диархи. Но теперь ее знаем еще и мы… Да после такого мы одним изгнанием точно не отделаемся! Что же теперь делать…».
Внезапно ее думы прервали знакомые ей крики, которые доносились откуда-то сбоку от нее. Серая единорожка обернулась на звуки и увидела знакомую темно-синюю земнопони.
— Клэр! Клэр!!! — кричала ей Кристал, которая подбежала прямо к ней и стала переводить дух. — Вот… ты где… уф… Клэр. Мы так боялись за тебя! Думали, что с тобой случилось что-то страшное!
— Кристи?! — удивилась серая единорожка. — Ч-что… ты тут делаешь? И раз ты здесь, то и Бурн тоже?
— Да, он тоже со мной, — она обернулась назад, но не увидела красного единорога. — Что? А где он?
— Кристи! — послышался крик Бурна где-то вдалеке. Затем показался и сам красный единорог, который еле волочил копыта по дороге и тяжело дышал. — Крис… ти… Уф… Эх… Подожди… меня… Больше не могу… бежать…
*Бумс*
Красный единорог, не дойдя всего пару десятков метров до них, свалился с ног. Клэр и Кристал тут же помчались к нему.
— Бурн! — забеспокоилась Кристал и приподняла его голову копытами. Тот тяжело дышал и устало посмотрел на нее. — Ох, Бурн… Вот же я глупенькая… Зря я помчалась так далеко вперед. Я же забыла, что единороги не такие выносливые… Прости меня…
— Не… беспокойся, Кристал, — ответил ей Бурн, продолжая тяжело дышать. — Я сам… виноват, что довел себя… до такого… состояния… А где Клэр? Ты нашла ее?
— Да, Бурн, — отозвалась серая единорожка, — я здесь! Сейчас я тебе помогу.
Клэр зажгла рог и направила его к груди красного единорога.
*Стабилизация*
Его тело слегка засветилось светло-голубым светом и Бурн, который теперь стал дышать нормально, промолвил:
— Спасибо, Клэр. Стало намного легче.
— Так! — Кристал пристально посмотрела на Клэр и, не желая больше ждать, спросила: — А теперь расскажи, что случилось? Мы так волновались за тебя!
Серая единорожка слегка опустила ушки, посмотрела вниз и стала царапать копытом мощеную дорогу, будто не желая ничего говорить.
— Клэр? — окликнула ее Кристал, помогая вставать Бурну на копыта.
— Ничего… — шмыгнула она носом. — Ничего не случилось…
— Как это: ничего? — спросил ее теперь Бурн. — А как же тот взрыв? И что случилось с госпожой Дэйбрейкер?
— Вот именно, что ничего! — Клэр сама не заметила, как повысила свой голос, отчего Бурн и Кристал чуть вздрогнули. Но затем, потупив взгляд куда-то в сторону, она села на землю и попыталась объяснить ситуацию глазеющим на нее пони: — Я… сама не знаю, что произошло… Мы добрались до ворот замка, но оказалось, что гостей туда уже не пускали — наверное, был какой-то важный прием. Поэтому я хотела предложить ей подождать, но она рванула с места, когда из ворот стал кто-то выходить. Когда она проскользнула внутрь, один из стражников ринулся за ней, а другой разбил сигнальный камень. Перед этим она крикнула мне, чтобы я… то есть мы подождали ее в гостинной, но я… решила остаться на месте. А после этого…
Клэр замолчала и опустила ушки, направив взгляд куда-то вниз. Кристал и Бурн переглянулись, а затем темно-синяя земнопони решила прервать молчание, спросив ее:
— И… что случилось потом?
— А потом… — шмыгнула она, — спустя, наверное, десять минут, когда я уже собиралась уходить, я почувствовала сильную тряску и услышала громкий взрыв. А после этого до меня дошел сильный жар… Я была так напугана, что не сразу заметила, как из окна кто-то вылетел… А за ней полетели дюжина пегасов с небесными колесницами…
— Так это была все-таки она… — чуть шипя проговорил Бурн.
— Это была Дэйбрейкер? — решила уточнить у нее Кристал.
— К сожалению… — снова шмыгнула она носом, а на ее глазах показались капельки слез. — Теперь не видать нам ни битсов, ни тем более прощения…
— Но подожди, Клэр, — попытался остановить ее Брун. — Разве мы не можем пойти в замок и попытаться все объяснить? Мы можем сказать, что…
— Не можем, Бурн, — полушепотом перебила его Клэр, которая медленно стала идти вниз по дороге. — Теперь уже точно не можем… Раз Принцесса не приняла ее, то это значит, что она нежеланный гость… А мы освободили ее… Теперь нас точно будут искать. Пойдемте, пони… нам здесь больше делать нечего…
— И… куда мы теперь пойдем? — неуверенно спросила Кристал.
— Обратно в Мейнхэттен, куда же еще… — грустно ответила ей Клэр. — Если нам хватит денег на дорогу…
Бурн и Кристал посмотрели друг на друга, но ничего не ответили. Оба лишь вздохнули и также медленно поплелись следом за Клэр.
Серая единорожка с опущенной головой медленно поплелась вниз по дороге. Она будто стала серее, а ее глаза словно утратили краски. Она больше не знала, что ей следует делать. Судьба будто насмехалась над ней: что бы она не делала, все сводилось к одному и тому же. Она снова отчаялась. И теперь даже ее друзья не знали, как можно все исправить.
Если бы какому-нибудь пони в Эквестрии кто-то сказал, что есть тот, кто живет в Вечнозеленом лесу, то он бы не поверил и сказал: «Тебе точно померещилось!». Но только не в Понивилле. Все в этом небольшом городке знали пони в черно-белую полоску. А точнее, зебру. Она была доброй, отзывчивой, но очень загадочной, и часто приходила в Понивилль, чтобы продать редкие травы и зелья собственного приготовления. Вот и сейчас она готовилась продать свои товары, подготавливая их в своей хижине в Вечнозеленом лесу. Вот только ей не хватало несколько ингредиентов для одного зелья, поэтому зебра вышла из хижины и отправилась за необходимым.
«Почему ты живешь в таком опасном месте?», «тебе не страшно жить там одной?», «почему не переедешь в город ближе к цивилизации?» — ей часто задавали эти вопросы. Но зебра лишь говорила, что цивилизация и многопонность — не ее стихия. Вся эта дикость, тишина, гармония с природой, одиночество, свобода… Все это было для нее, как родное. Зебра уже сама не помнила, сколько лет живет здесь, но это ее особо не волновало. Для нее это дом. А где дом, там и жизнь.
Мало какой пони без причины отправился бы в Вечнозелёный лес. Он опасен и в нем легко заблудиться. Но для зебры этот лес за несколько лет проживания в нем стал для нее домом. Он кормит и оберегает ее, если знать, как с ним обращаться. Она знала почти каждое дерево, которое было ее ориентиром, каждую тропинку, которая позволяла сократить путь, каждый куст, который спрятал бы ее от хищника. И вот сейчас она уже была у реки, и зебра никак не ожидала увидеть там не ингредиенты, а проплывающую мимо нее белую пегаску без сознания.
Я открыла глаза и сразу же почувствовала сильную боль в голове.
— Ох, моя голова… — жалобно простонала я, инстинктивно прижимая копыто к голове.
Вместо шерстки мое копыто почувствовало странную ткань. Повязка? Погодите-ка, а что произошло? Последнее, что я помню — это жажда и удар головой о что-то твердое. Я попыталась встать, но вдруг услышала странный, но в то же время спокойный голос:
— Советую не вставать, тебе нужен покой. Раны после такого ноют порой, — странная пони в черно-белую полоску сидела за столом возле окна и перебирала какие-то травы.
Как странно она говорит. Будто стихами поёт. И что-то не похожа она на пони. Зебра? Куда я, Дискорд побери, попала?! В любом случае, я не стала отнекиваться и легла обратно на койку, которая, впрочем, была довольно мягкой. Осмотревшись вокруг, я увидела деревянные стены, с висящими на них травами и полочками с какими-то зельями. За чуть приоткрытой дверью была другая комната, посреди которой стоял чугунный котел на костре. За окном стоял день и были видны деревья и кустарники. Я что, все еще в лесу? И кто эта зебра? Алхимик? От размышлений у меня разболелась голова. Чуть шипя и перетерпев боль, я решила задать зебре несколько вопросов:
— Так значит это ты спасла меня?
— Так и есть. По реке ты плыла. Без сознания была. Спасло тебя лишь чудо. Этого я отвергать не буду.
— Тогда… где именно я нахожусь?
Зебра встала из-за стола и, придвинув стул поближе ко мне, села передо мной.
— Ты в доме моем — в лесу Вечнозеленом. Я тут живу — травы собираю. Зелья готовлю — от недугов избавляю.
— Так значит ты лекарь, — подытожила я и затем добавила: — Прости… у меня нет ничего с собой, чтобы отблагодарить тебя…
— Не стоит переживать по такому. Спасла я тебя по простому.
— Тогда… спасибо… за спасение — неуверенно ответила я, сама не знаю отчего.
— Любой пони обязан помочь в беде другому. Не могла же я оставить тебя потоку дурному.
— Обязан помочь любой пони… но ты не пони. Ты ведь зебра, так?
— Все верно — не пони я. Увидев полоски на коже, зеброй называют меня, — она слегка улыбнулась и через мгновение добавила: — Зекорой меня звать. Могу ли твое имя узнать?
— Я Дэй… нет…
Нет. Нельзя называть свое настоящее имя. Меня все еще могут искать. Нужно придумать псевдоним. Но какой? Свити? Нет, какое глупое имя. Глори… Миднайт… Вот же… сколько я уже молчу?
— Страшна твоя рана, коль вспомнить не можешь. Отдохни — так ты ране своей поможешь.
— Нет-нет, я, кажется, вспомнила…
Я вспомнила одну единорожку-алхимика, которая была придворным магом Селестии тысячу лет назад. Помимо магии она увлекалась алхимией и часто экспериментировала с опасными жидкостями и взрывчатыми веществами. Благодаря ей было придумано много новых технологий, в том числе вода, которая хорошо горела и взрыв-камень, ломающий другие камни. Однако больше она не продвинулась, так как моя глупая сестра посчитала эти изобретения опасными и запретила их. Но не удивлюсь, если и в это время благодаря ее теориям и задумкам были придуманы другие технологии.
В моем же случае, я не могла не восхищаться такими новыми и интересными знаниями, поэтому часто навещала ее, когда была такая возможность. Впервые, когда она меня увидела, была несговорчивой, тогда мне пришлось показать ей толику своей силы. Она была восхищена мной не меньше, чем я ей, поэтому поведала мне много интересных вещей про магию и то, как много всего можно сделать с помощью огня. Такой маг в то время был на вес золота. Жаль, что Селестия этого не понимала. Я не знаю, что с ней произошло, но хорошо запомнила, как ее зовут…
— Нова Стар — вот мое имя.
[Акт 1] Глава VII. Необычный план
Дэйбрейкер в форме пони:
Приятного чтения!
Прошло уже три дня с тех пор, как я лежу в койке у зебры в хижине. Как оказалось, из-за слабого тела пегаса и нахождении несколько часов сначала на холодной земле, а затем в такой же холодной воде — я заболела. И довольно серьезно. Начался жар, потом лихорадка. Зекора говорила, что я бредила во сне. Что я говорила что-то про свою сестру… Проклятье! Как бы не проговориться в таком темпе… Хорошо, что помимо магической энергии от Клэр мне передался и язык, на котором говорили современные пони. Благодаря ему я уверила Зекору в том, что у меня была сестра, которую я потеряла… Не говорить же ей, что я древний аликорн, который чуть не убил Селестию и теперь ее стража охотится за мной… Ха-ха, да она даже не поверит мне.
Кстати об языках. Современный язык называется эквестрийским. Мне повезло сразу еще в первый раз, когда Клэр разговаривала со мной на староэквестрийском, который раньше назывался эквийским. Иначе получилось бы так, что ни они, ни я ничего толком не поняли. Из-за этого я могла бы просто спалить их от злости… В переносном смысле, разумеется. Но если учесть то, что происходит со мной в последнее время, я уже сама до конца не уверена, насколько это «в переносном» могло бы стать «в буквальном».
Быть в гостях у Зекоры было… довольно приятно. Она хорошо кормила меня, и хоть еда не была столь вкусной и изысканной, я не привередничала, так как зебра хотя бы не задавала лишних вопросов, не считая вопрос о сестре и о том, как я оказалась в реке. Я, использовав свое положение, ответила, что не помню. К счастью, вопросов о том, кто я и откуда, у нее не возникло. Видимо, ей просто не было на это дела. Что же, для меня это было к лучшему.
Жила зебра не сказать что богато. Скорее, скромно и уютно; в гармонии с природой — жила она в большом и старом пне дерева как-никак. У нее не было роскошной мебели, украшений или одежды. Да даже посуда была только самая необходимая: пару тарелок, кружек, две вилки и ложки с одним ножом; чаша для измельчения трав и пару серпов разных размеров. Даже склянок для зелий было намного больше, чем посуды. А повсюду висели различные травы и благовония. От последних, кстати говоря, я чуть было не задохнулась, пока лежала в кровати в небольшой комнате. На мою просьбу о том, чтобы убрать их, Зекора ответила, что они нужны для моего скорого выздоровления, и на третий день навесила их еще больше. К этому моменту я хотя бы уже привыкла к их запаху, но дышать было все равно довольно-таки тяжко. Да еще и ее зелья…
Каждый день по три раза она давала мне выпить какое-то зелье. От одного вида его цвета меня начинало выворачивать наизнанку. Оно было болотно-зеленого цвета, а на вкус было еще противнее: горькое, холодное и склизкое… Неужели в него нельзя было добавить хоть немножко сахара? Спасибо, что хоть запаха от него не было. Или он был, но нюх испортился из-за запаха благовоний? Происходило бы это в тот момент, когда я бы правила королевством, то посчитала, что меня пытаются отравить. Как бы то ни было, я рада, что это все закончилось.
Но Зекора все же оказалась довольно умелой травницей и алхимиком. Не смотря на мое тяжелое состояние, ей удалось излечить меня всего за три дня. Да и благовония и эти зелья неплохо мне помогли уже с первого дня. Когда я уже могла нормально мыслить и передвигаться, Зекора сказала, что отведет меня в Понивилль — небольшой городок, что находится рядом с Вечнозеленым лесом. По рассказам Клэр я помню, что там живут носители Элементов. Кажется, мне снова повезло… только в обратную сторону. Нужно будет как можно быстрее убраться отсюда. Мне не хотелось тут же оказаться под их надзором.
Но тревожило меня еще кое-что и, наверное, даже больше, чем всё остальное — кошмары. Они так и не собирались от меня уходить… По всей видимости, они преследовали меня каждый раз, пока я спала: я все время просыпалась из-за тряски черно-белыми копытами, а после этого я видела перед собой обеспокоенную морду зебры.
Перед выходом Зекора сказала мне, что кошмары — это дурной знак, и дала мне небольшой медальон, в сердцевине которого был металлический шарик с множеством маленьких дырочек. Я принюхалась к нему и мои ноздри тут же прошиб резкий запах каких-то трав, а глаза сразу же прослезились. Оказалось, что в этом шарике находятся какие-то благовония, которые, как объяснила Зекора, помогут мне спокойно спать. Коль так оно и есть, то от такого я точно не откажусь. Я поблагодарила ее и закрепила медальон у основания крыла подальше от своего носа. Когда соберусь спать, нужно будет попробовать. Надеюсь, эта ее игрушка сработает.
Наконец, выбравшись из хижины, я вдохнула свежий лесной воздух и избавилась от благовонного зловония из своих легких. Пахло дубом, еловыми шишками и древесной смолой. Было уже утро, и редкие лучи солнца, которые сумели пробиться сквозь листья деревьев, стали ослеплять мои глаза. Проморгавшись, я подумала: «Как хорошо снова оказаться на свободе, а не в затхлом помещении». Не сказала бы, что жить с зеброй в хижине где-то в глубине леса было неприятно. Скорее, даже наоборот довольно неплохо. Меня вряд ли нашли бы здесь. Но я не выдержала бы есть одну лишь овощную похлебку и странные лесные орехи на постоянной основе. Да я уже чувствую, как мой живот начинает ныть, когда я думаю о новой порции подобной пищи. И как она еще с ума не сошла с такого разнообразия?
Зекора пошла вперед, а я следом за ней. Пока мы шли по лесу, я решила проверить свой магический потенциал с какой скоростью тело восстанавливает магический резерв. Как я и ожидала, магия почти не восстанавливалась. Сейчас я была на уровне ниже среднего пони-единорога, что меня очень сильно удручало. Да что там! Даже до среднего пони-пегаса я еле дотягиваю! Ну, хоть смогу использовать внутреннюю магию ускоренного полета, если нужно будет быстро удирать…
Это тело не было приспособлено к тому, чтобы использовать остальную магию. Конечно, я могу колдовать и без рога, но тогда мне придется тратить намного больше магического резерва. Да, с телом единорога использование магии становилось бы куда проще, да и резерв бы восстанавливался быстрее. Но мне все-таки пришлось променять рог на крылья. Если Селестия догадается, что я могу маскироваться, то, скорее всего, она скажет всем искать пони-единорога. Это должно выиграть мне не мало времени, прежде чем я пойму, что меня ищут. Да и с крыльями я чувствую себя не так замкнуто. Почему-то мне кажется, что у меня уже появилась клаустрофобия… Но у тела пони все-таки была положительная черта: по сравнению с аликорнами, магический резерв любого пони, не важно, земнопони или единорога, ничтожно мал, поэтому мне не хватит сил, почувствовав ярость, тут же воспламениться и потерять над собой контроль, как это было раньше. Похоже, с моей яростью тоже нужно что-то придумать. Как странно… раньше я не замечала у себя подобного…
Спустя достаточно большое количество времени похождения между зарослями, оврагами и упавшими старыми деревьями, Зекора вывела меня из леса в небольшой городок. Первое, что я приметила, это крайне неплотная застройка. А дома были такие, словно я вернулась в прошлое: деревянные стены, крыша из соломы. Лишь некоторые дома были построены из камня или кирпича. Да тут любая искра сожжет весь город! Спасибо, что хоть додумались сделать каменную мостовую — не придется пачкать копытца. И, кстати, об этом. Нужно срочно принять водную процедуру, чтобы, наконец-таки, отмыть всю въевшуюся грязь. Хоть Зекора и помогла отмыть мое тело, но запаса воды у нее было мало, так что принять полноценную ванну она не предлагала. Ну, а в реку идти мыться: что, я дикарь какой? Эх… только я подумала о ванне, так сразу захотела почувствовать это наслаждение: тело опускается в горячую, но не обжигающую, воду, а ты закрываешь глаза, чувствуешь теплоту вокруг и умиротворение от тишины… Расслабляешься… От таких размышлений я не заметила, как мы прошли уже почти весь город.
Пройдя вглубь города, нам стали попадаться пони. Так как было только раннее утро, многие пони только просыпались и их было не так много. Но и те, что нам встретились, приветствовали Зекору, а на меня лишь косо смотрели. И с чего бы вдруг? У них что, пегасы — редкое явление? Я решила спросить зебру об этом:
— Дорогая моя пони в черно-белую полоску, скажи, почему все пони на меня так странно пялятся?
— Это маленький город и ты в нем недавно. Все пони не знают тебя уж подавно. Да и зрачки у тебя… необычные, — покосилась на меня зебра.
И ведь точно! Как я могла забыть об этом? Когда я смотрела на свое новое тело через зеркало еще тогда, в Мейхэттене, единственное, что осталось неизменным — глаза. Правду говорят, что глаза — зеркало души. Проклятье!
— Но не тревожься, моя дорогая, — продолжила между тем Зекора. — Пони полюбят тебя, уверяю. Добро им своё покажи, и все примут тебя от души.
— Не уверена, что я вообще останусь здесь… — чуть тихо сказала я, но затем снова спросила: — Но, скажи, куда мы направляемся?
— Вон к дубу тому, — она указала на большое дерево, стоящее где-то на окраине города, с дверью, окнами и небольшим балкончиком наверху. — Библиотека уму твоему. Там Твайлайт живет. Она ответы для тебя найдет.
— Твайлайт, значит…
Не думала, что я так скоро встречусь с одним из носителей Элементов Гармонии, да и еще с аликорном. Нужно постараться не вызвать к себе подозрения. Кто знает, насколько быстро она может доставить сообщение Селестии… И не может же быть такого, что она совсем без охраны? Я решила также спросить об этом Зекору:
— Скажи, Зекора, разве Понивилль не должны охранять гвардейцы, словно это второй Кантерлот? Здесь же находятся носители Элементов.
— А зачем такая морока? — зебра удивленно посмотрела на меня. — Не будет в этом никакого прока. Они и сами как стража. Соберуться они и не будет мандража.
От услышанного мне хотелось пробить дыру в своей голове. Благо я вовремя остановилась, вспомнив, что головная боль только недавно прошла. Но не удивиться подобному я просто не могла. Да они же здесь как на ладони. Приходи и забирай по одному! Да даже одного достаточно. И все — главное оружие Эквестрии становится бесполезным. Но да ладно, это уже не моя забота. Пусть Селестия сама ломает голову над проблемой, когда ее единственное оружие, которое сильнее всех аликорнов вместе взятых, так просто обезвредят.
Мы подошли к двери дуба-библиотеки. Зекора постучала в дверь, а я немного напряглась. Дверь открылась. И какого было мое удивление, когда я увидела… это недоразумение!
— Доброе утро, чем могу пом… — отчеканила лавандовая аликорн привычную фразу, но запнулась, увидев Зекору, и затем улыбнулась ей. — О, привет, Зекора! Как я рада тебя видеть! Пожалуйста, заходи. Не часто тебя видишь в городе, да еще и в гости. Погоди… ты никогда не заходила ко мне в гости! Что-то случилось?
— Спасибо, Твайлайт, но гость тут не я, а она, — Зекора отодвинулась в сторону, показывая на меня копытом. — В речке в Вечнозеленом лесу нашла — не помнит где дом, где родные. Помощь ей нужна.
Твайлайт посмотрела на меня и теперь обратилась ко мне:
— Ой, извините меня. Я вас не заметила. Если вам нужна помощь, то, пожалуйста, заходите, и расскажите мне все, что с вами случилось. И, пожалуйста, не надо на меня так смотреть…
Тут я поняла, что глазею на нее с открытым ртом от удивления. Я тут же закрыла свой рот, продолжая осматривать ее тело. Передо мной стояла… какой-то недо-аликорн. Шерстка у нее цвета лаванды, крылья и рог присутствуют. Но почему она такая мелкая? Она даже меньше Луны будет! Да даже некоторые пони будут побольше ее! Но краем глаза я все же заметила то, что действительно делало ее аликорном — магический резерв и магический потенциал. Нити магии так и струились вокруг ее тела, а внутренняя магия была намного больше даже самого тренированного единорога. Хоть все ещё не полноценный аликорн, но перспективы есть. Возможно, Селестия не так уж и глупа. Если, конечно, это она выбирала, кого возвышать. Пока я все быстро это просматривала, лавандовая единорожка, кашлянув в копыто, продолжила:
— …Позвольте для начала представиться. Меня зовут Твайлайт Спаркл, я живу в этой библиотеке и в ней же работаю библиотекарем, а также являюсь принцессой Дружбы. Можно, пожалуйста, узнать ваше имя?
Принцесса Дружбы… Да, Селестия явно не глупа. Она просто идиотка! Может, мне вообще не стоило выбираться из той сферы? Каким образом, скажите мне на милость, Эквестрия будет защищаться от врагов, помимо Элементов Гармонии? Силой Дружбы?! От таких мыслей я очень сильно закашлялась.
— Ой, вам плохо? Позвольте помогу… — забеспокоилась Твайлайт и стала подходить ко мне.
— Не стоит, — отмахнулась я, приходя в себя. — Мое имя… Меня зовут Нова Стар.
— Приятно познакомиться, Нова Стар. Какое интересное у вас имя. А еще ваши зрачки… Никогда не видела ничего подобного. Пожалуй, нужно это записать… — сказала она последнее предложение чуть шепотом, но затем обратилась к нам: — Прошу, пока заходите внутрь. Зекора?
— Не нужно, спасибо. Я только проводила ее до тебя, а теперь мне обратно пора. До встречи, Твайлайт, — зебра посмотрела на меня и сказала: — Будь здорова, Нова. И про медальон не забудь. Мигом кошмары прочь отойдут, — Зекора развернулась и пошла прочь от библиотеки в сторону леса.
Я проводила Зекору взглядом и, когда та ушла вдаль, повернула голову обратно в сторону входа в библиотеку. Вместо Твайлайт я увидела перед собой какого-то маленького чешуйчатого существа, который стоял на проходе в дом-дерево. Детеныш дракона? Сначала я подумала, что это ее питомец, но оно вдруг заговорило, отчего я невольно вздрогнула.
— Вы заходить-то будете или мне закрывать дверь? — дракончик присмотрелся к моему лицу и его глаза расширились. Ну, начинается… — А вы… тоже дракон?
— Нет, — равнодушно ответила я, — я не дракон. Кажется, мы не знакомы.
— Ох, да, точно. Меня зовут Спайк, — дракончик чуть подпрыгнул, закрыл глаза и, выпучив грудь, положил кулак к сердцу, а затем гордо произнес: — Первый помощник и самый верный ассистент Твайлайт Спаркл!
Да это не питомец… это ее прислуга. Спайк так и стоял в горделивой позе и с закрытыми глазами. Я лишь закатила глаза и молча протиснулась внутрь.
— Эй, — очнулся Спайк, — а как тебя зовут?
Благо отвечать мне не пришлось. В гостиной стояла Твайлайт и что-то записывала в блокнотик. Она, отложив блокнот в сторону, ответила вместо меня:
— Спайк, познакомься, это Нова Стар. Она какое-то время побудет у нас, пока мы не решим, как сможем ей помочь. Нова Стар…
— Можно просто Нова. И да, мы уже знакомы, спасибо, — с таким же равнодушным голосом перебила я ее.
Твайлайт прокашлялась и затем обратилась к дракончику:
— Что же, тогда отлично! Спайк, принеси нам, пожалуйста, чай.
Точно прислуга.
Спайк, закрыв за мной дверь, ответил: «Сейчас принесу!» и отправился в другую комнату. Твайлайт подошла к небольшому круглому столику и села на стоящий рядом диван, предложив также и мне присесть за столик. Я не отказалась и села на соседний диванчик. Между тем Твайлайт обратилась ко мне:
— Теперь по поводу твоей проблемы. Зекора сказала, что она нашла тебя в реке в Вечнозеленом лесу. Ты не помнишь, что с тобой случилось?
Я немного помолчала и подумала, что же мне ей ответить. Учитывая то, что мне все равно придется врать, я решила ей рассказать все вкратце. Так хоть ко мне придраться будет сложно. Надеюсь…
— Если короче, то помню лишь то, что упала на землю и потом оказалась в реке. Потом меня спасла Зекора. Больше я ничего не помню… — сказала я полуправду, состроив грустную морду.
— Вот оно как… — Твайлайт поднесла копыто ко рту и задумалась. Спустя время она спросила: — Возможно ли, что ты одна из эскадрильи «Чудо-молний»?
— «Чудо-молнии»? — удивилась я.
— Как? Неужели ты не знаешь о них? Это же самые известные летуны во всей Эквестрии! — воскликнула Твайлайт. Я лишь молча приподняла бровь, на что лавандовая аликорн продолжила: — В общем, недавно они ловили преступника, который теперь прячется где-то в Вечнозеленом лесу. Во время погони двое пегасов были ранены. Я не знаю, что с ними произошло, но второго так и не нашли. Вот я и подумала, что ты одна из них. Да еще и Флаттершай показывала мне клочок порванной одежды, которая, вероятно, как раз и принадлежит тому пони. Но раз ты даже не знаешь, кто они такие, значит ты не тот второй…
Так вот кто это был — лучшие летуны в Эквестрии. Вот почему они так быстро догоняли меня. Прям настоящая элита. Пожалуй, нужно запомнить. Правда, название у них какое-то… дурацкое.
— А что с первым пегасом? — спросила я Твайлайт. Хоть я итак знала, что это я подстрелила его своим лучом, мне почему-то стало грустно это осознавать. Все таки пони мне не враги, а те пегасы не имели понятия, кого они пытались поймать.
— Его жизни сейчас ничего не угрожает. Насколько хорошо это можно сказать… — тут лавандовая аликорн чуть погрустнела. — Знаешь, было неожиданно, когда меня позвали в больницу Понивилля. Ведь с обычными просьбами меня бы туда не позвали. И когда я увидела, кому мне нужно было помочь… ожог на всю грудь, сгоревшее крыло… Тот, кто это сделал — просто монстр!
Меня будто прошибло насквозь. Я не рассчитала силу. Ударила малым заклинанием. Думала, что это замедлит их… А на деле я чуть не убила пегаса. И тех других пони в Кантерлоте. Пони, которых я однажды поклялась защищать… Да, я и вправду монстр.
— …Монстр… — тихо прошептала я, не замечая, что сказала это вслух.
— Нова? Ты что-то сказала?
— Н-нет… нет… Говорю, мне жаль… и…
Дальше я не знала, что ответить. На миг наступила неловкая тишина. И в этот раз меня спас Спайк, который пришел с кухни. Он принес чай и три кружки для него и поставил эту посуду на небольшой столик. Затем он запрыгнул на другой диван, между тем говоря:
— А вот и чай! О чем разговариваете?
Я подхватила момент и решила сменить тему:
— Мы остановились на том, что я ничего не помню и не знаю, что мне делать и куда идти…
— Да, точно, — взбодрилась Твайлайт, — на счет места жительства не переживай. Можешь пока остаться у меня в библиотеке. Ты могла бы поселиться в гостинице, но вряд ли у тебя есть с собой деньги, чтобы остаться там надолго.
— Тогда что насчет…
— Насчет пропитания не переживай. Еды тут хватит на всех, так что от меня не убудет. Останешься, пока не вспомнишь, где твой дом. Ну, или хотя бы место, откуда ты пришла. Тогда мы поможем его найти.
Я не собиралась оставаться тут надолго. Рядом было место, в котором меня до сих пор могут искать. Да и находиться возле одного из Элементов Гармонии мне не хотелось, учитывая еще то, что я даже защититься не смогу. А она ведь аликорном стала не просто так, наверняка знает много заклинаний. Так что мне нужно уходить отсюда как можно скорее, поэтому, снова соврав, я сказала:
— На самом деле я, кажется, помню, где примерно находится мой дом. Так что уже завтра я уйду из города.
— Вот как. Это замечательно! — воскликнула Твайлайт, но затем быстро замялась. — Не в том смысле, что тебе не придется жить у меня, конечно же… Но ты, если что, можешь всегда обратиться ко мне за помощью. Я с радостью помогу!
— Спасибо. Это обнадеживает…
— Тогда, как закончим с чаем, я покажу тебе твою комнату.
В этот момент мой живот предательски заурчал. Я аж чуть скукожилась от такого громкого звука. А ведь и вправду, я даже не завтракала. Забыла. Будь я в форме аликорна, то о еде можно было бы не думать несколько дней. Какие же все-таки тела пони требовательные и нежные…
— Ой, точно, — встрепенулась Твайлайт, — ты, должно быть, голодна. И как я сразу не подумала об этом?! Скоро будет обед, так что присоединяйся!
— Буду… признательна.
— Тогда допивай чай, и пошли за мной. Я покажу твою комнату, а после этого мы все вместе пообедаем.
После чая Твайлайт отвела меня в мою временную комнату на втором этаже. Не сказать, что это была полноценная комната: просто кровать и небольшая тумбочка рядом, а сбоку окно с видом на заднюю часть улицы. Даже двери не было. Но жаловаться не приходилось. Конечно, не королевские хоромы, но лучше уж так, чем спать в пещере или под открытым небом. Затем Твайлайт принесла постельное белье и хотела его расстелить для меня, но я решила сделать все сама и отобрала у нее белье. Хоть у меня и была прислуга раньше, но я не настолько беспомощна. Все равно до обеда больше делать нечего. Лавандовая аликорн лишь слегка улыбнулась и вышла из комнаты, предупредив, что через час можно спускаться на кухню.
Я положила медальон, который дала мне Зекора, на тумбочку и принялась обустраивать кровать. Закончив с постельным бельем, я со вздохом рухнула на мягкую постель. Меня снова поглотили думы: «И что я буду делать, когда уйду отсюда? Куда мне идти? К тем археологам? Не думаю, что теперь они мне будут рады… Остаться здесь и попытаться прижиться с местными? И сколько это продлиться до того, пока они не поймут, кто я на самом деле?».
Перевернувшись на бок, я стала смотреть в окно. Я слышала, как где-то там тихо щебетали птицы; видела, как белые и пушистые облака медленно плыли по небу; как ветки шелестели на ветру. На одно из них села какая-то птица. Она пристально посмотрела на меня и я услышала от нее: «Вух-Ух». Сова? И что она тут забыла? Я стала махать ей копытом, якобы говоря: «Прочь! Прочь отсюда! Не надо глядеть на то, как я страдаю!». Она, видимо, поняла, что я хотела сказать, и просто улетела. За той веткой, на котором сидела эта сова, я увидела, как вдалеке проходят пони: кто-то прогуливался в одиночку, но большинство из них ходили с кем-то в паре, а кто-то со своей семьей… Я тяжело вздохнула.
«Мне остается только одно… Скитаться по Эквестрии, прячась от преследования — вот что мне остается…». Думая обо всем этом, я не заметила, как вдруг заснула…
Я шла вдоль коридора Замка Двух Сестер. Вокруг было тихо, и только цокот моих копыт прерывал эту тишину. Моей целью были покои моей дорогой сестры.
Дойдя до двери, я остановилась прямо перед ней. Я не решилась сразу же войти в комнату, а вместо этого лишь стояла какое-то время. Затем, глубоко вдохнув и набравшись смелости, постучала в дверь и вошла внутрь.
Я вошла в роскошную комнату, украшенную картинами, обоями и пестрой мебелью. На изысканной кровати лежала она, моя прекрасная сестра. Заметив меня, она встала с кровати, подошла ко мне и приобняла меня. Затем я услышала ее мягкий голос:
— Моя дорогая сестра, как я рада тебя видеть.
Этот голос… Ее бархатный и шелковистый голос… Наконец, я смогла услышать его. У меня полились слезы от радости и я ответила, вжавшись в ее мягкую шерстку:
— Я тоже… рада тебя видеть, сестренка.
— Ну что ты, моя дорогая, не плачь, — она стала гладить меня по голове, отчего мне сразу полегчало.
— Да, я сейчас успокоюсь…
— Ну-ну, тише, моя дорогая, — она отстранилась и прикрыла мой рот копытом, — теперь я рядом и тебе ничего не угрожает. Ну же, пойдем во двор. Я кое-что тебе покажу.
От ее бархатного голоса я тут же забыла обо всем. Меня будто загипнотизировало и я молча последовала за ней.
Как только мы вышли из комнаты, мы почти сразу очутились в саду. Я даже не помню, как мы спускались по лестнице. Но это было не важно. Главное, что теперь я была рядом с ней.
Мы вышли в центр сада, где стоял столик со стульями. На столике стояли чашки с чаем, чайник и тарелки с десертами.
— Ух ты! — удивилась я непонятно почему. — Это то, что ты хотела показать?
— Да, моя дорогая. А теперь садись и давай начнем наше чаепитие.
Мы вместе сели за стол и принялись пить чай и уплетать вкусные десерты. Чего там только не было: кексы, конфеты, пирожные, фрукты в карамели и даже торт! И все было настолько вкусным, что я не могла наесться! Но ничего так не красило это чаепитие, как моя дорогая сестра, которая сидела напротив меня и просто пила чай. В этот момент я поняла, что мы совершенно одни. Даже пения птиц не было слышно. Я тут же подумала о Луне и Найти. Селестия заметила мое оцепенение и тут же спросила меня:
— Тебя что-то беспокоит, моя дорогая сестра?
— Да, — тут же ответила я. — Разве мы не позовем на наше чаепитие Луну и Найти?
Лицо Селестии вдруг приобрело удивительное выражение. Но спустя мгновение она снова стала спокойной и таким же бархатным голосом снова спросила меня:
— С тобой точно все в порядке, Луна?
— Да… но, — я запнулась и вдруг поняла, что говорю совсем не своим голосом, — но я же… не Луна. Я Дэйбрейкер!
— Что ты такое говоришь, Лу? Это такая шутка? — удивленно спросила она. — Прошу, давай не будем превращать наше прекрасное чаепитие в спектакль.
— Х-хорошо… — опешила я от такого. Отпив чай, я спросила: — Тогда скажи мне, а где Дэйбрейкер?
Но Селли будто не слышала меня. Она молча закрыла глаза и отвела голову вбок. Ее кружка приблизилась к ее рту в желтом свечении и она стала пить с нее чай.
— С-Селли? — пыталась я дозваться ее. — Ты слышишь меня, Селли?
Сестра все также молча сидела и продолжала пить чай. Зелень в саду в один миг стала темнее, а вокруг нас стала появляться серая дымка.
— Селли! Что происходит? — я стала паниковать и повысила свой голос. — Где Дэйбрейкер?! Отвечай мне!
Но сестра продолжала молча сидеть и все также пила чай. Я заподозрила, что тут что-то не так, и потянула к ней свое копыто.
— Селли?
Я хотела слегка толкнуть ее. Но вдруг заметила, как чай стал выливаться из кружки и из ее рта. Я увидела, что с чаем было что-то не так.
«И почему он такого странного темно-красного цвета? Неужели это… кровь?».
Я тут же вздрогнула и отшатнулась назад. Селестия внезапно повернула свою голову ко мне, а кружка с чаем просто исчезла. Область возле рта была окрашена красным цветом крови. Зрачки ее были словно точки. Она с оскалом посмотрела на меня и зловещим голосом спросила:
— Что, тебе не нравится мое чаепитие?! — она закрыла глаза, положила свое копыто на грудь и все также продолжила: — Что ты там спрашивала у меня, моя дорогая? Куда делась Дэйбрейкер?
В этот момент все листья в саду перекрасились в серый цвет, а серая дымка стала еще гуще и была уже почти черной. Глаза сестры стали еще больше и злее, а ее голос будто громом ударил по моим ушам:
— ТАК ВОТ ЖЕ ОНА!!!
В этот миг ее глаза стали гореть, грива запылала, а шерсть стала чуть серой. Я увидела перед собой… саму себя. Я тут же почувствовала, как уменьшаюсь в размере, а она сама становится еще больше. Я почувствовала себя маленькой кобылкой.
— НУ ЧТО, МОЯ ДОРОГАЯ СЕСТРА, НЕ УЗНАЕШЬ МЕНЯ?! — ее голова быстро приблизилась ко мне и ее зубы клацнули прямо перед моими глазами.
От страха я закрыла глаза и задрожала. Больше ничего я не могла сделать. Меня будто приковали к стулу. Наступила тишина. Какое-то время я просто сидела с закрытыми глазами и тряслась от страха. Но почувствовав вокруг одну лишь тишину, я стала медленно открывать веки. Все вокруг было темно, от сада не осталось и следа. Остался только столик, посуда и десерты с чаем. Передо мной теперь сидела не Селли… а Найтмер. Только я хотела обрадоваться и прыгнуть к ней в объятья, как увидела, что она держит что-то в своих копытах. Какие-то десерты? Они были темно-коричнево-красного цвета, а их начинка стекала вниз прямо по ее копытам. Кексы? Шоколад? Что это? И до меня дошло. Это была чья-то плоть… Найтмер ела куски плоти, держа их в своих копытах.
— Н-найти?.. Что… — я еле нашла силы, чтобы спросить ее, — что ты делаешь?
— Как что, моя дорогая Дэйби? То же, что и ты! — черно-синяя аликорн кивнула головой в сторону моих копыт. Я посмотрела на свои копыта и увидела на них те же самые красно-коричневые куски.
Я вздрогнула и тут же посмотрела в сторону Найти, но вместо нее я увидела зеркало и в ней свое отражение. Я была вся заляпана кровью, а под моим ртом виднелись кусочки той же самой субстанции, что были в моих копытах. От неожиданности я отшатнулась от столика, кинула в сторону плоть с моих копыт и стала пытаться оттереть саму себя от мерзкой и склизкой крови.
— Нет… Нет! Это не правда! Это все не взаправду! — я посмотрела на свои копыта. Они были все в крови и в кусочках плоти. Я чувствовала страх, ужас и отчаяние. Мне захотелось только закричать… — А-а-а-а-а-а-гх!!!
У меня резко зазвенело в голове. От боли я зажмурила глаза и схватила голову передними копытами. Через миг звон в голове прошел и я снова услышала бархатный голос:
— Так ли это, моя дорогая Дэйби? Ты действительно не веришь в происходящее?
Я мигом открыла глаза, чтобы снова увидеть свою дорогую сестру. Но мне суждено было увидеть нечто ужасное: передо мной снова стоял тот разрушенный трон, а подле него лежала в луже крови Селестия. Теперь ее шерсть не была белоснежной и была пропитана кровью. Она смотрела на меня усталыми глазами, в которых читался ужас и страх. Я снова услышала ее голос, но теперь они произносились с отчаянием и страхом:
— П-почему, Дэйби? З-зачем… ты сделала это?
Ее глаза медленно закрылись и ее голова мертвым грузом упала в лужу крови. Мои зрачки сузились и я мигом очутилась возле тела Селестии. Я приподняла ее голову и дрожащим голосом пыталась разбудить ее:
— С-с-с… С-Селли? Селли, прошу, очнись. Ты мне нужна, слышишь? — слезы полились из моих глаз и я изо всех усилий стала молвить бездыханному телу: — Прости… Прости меня, моя дорогая сестра…
Ее тело все также лежало неподвижно. Вдруг ее шерсть и плоть стала быстро воспламеняться и постепенно оголять белые кости. Ее фиолетовые глаза без глазниц посмотрели на меня и я снова услышала ее зловещий голос, который, казалось, стал доноситься отовсюду:
— Это ты убила меня, Дэйбрейкер! ТЫ — МОНСТР!
— Нет! НЕТ! Я не могла так поступить! — я отшатнулась назад подальше от тела. На глазах снова появились слезы. — Я… Я не хотела этого! Это была не я! А-А-А-А-ГХ-Х!!!
Я не верила в происходящее. Не хотела верить. Но все было настолько правдоподобным. Но я… Как я могла так поступить? Я не могла убить ее. Не могла… убить свою сестру…
Все стало плыть, в глазах стало темнеть. Еще немного и тьма окутает меня…
— ХВАТИТ!!! — послышался громкий голос откуда-то со стороны.
В одно мгновение разрушенный трон и тело Селестии испарились. На месте, где лежала Селестия, появилась фиолетовая дымка, которая стала сгорать в фиолетовом пламени.
Вместо всего этого появилась водная гладь. Она отражала ночной свет луны, которая висела сверху на полотне из звезд. Передо мной, будто из дыма, образовалась темно-синяя аликорн. Моя дорогая ночная сестра.
— Л-Луна? Это действительно ты? — сквозь дрожь спросила я, а мои глаза стали заполнять слезы.
— Да. Это я, Дэйби, — Луна подошла ко мне и обняла меня. Я ответила на ее объятия и прижалась к ее шерстке.
— Как же я рада, Луна… Как же я рада, что ты цела! — В этот момент я испытала облегчение. Мы стояли в обнимку несколько минут в тишине. Я чувствовала ее мягкую шерстку. Ее теплое тело. Наконец, я смогла по настоящему прикоснуться к кому-то родному, а не к своим страхам и кошмарам. Я поняла, что все это время я была во сне. В своём кошмаре… Но даже так я решила спросить свою дорогую младшую сестру: — Так значит, это все сон… Этого всего не было, так ведь?
— Да, это так. Это был всего лишь кошмар, Дэйби, — спокойным голосом ответила Луна. — И, похоже, он уже довольно давно сидит у тебя в голове. Судя по увиденному, он готовился очень долго. Я попыталась прогнать его, но… я не уверена, что у меня получилось полностью избавиться от него…
— Я и забыла, что ты умеешь ходить по снам, Лу. Спасибо, что помогла мне. Не знаю, что произошло в реальности, если бы все это продолжилось. Но скажи, как тебе удалось найти мой сон?
— Было довольно тяжело найти его, если бы не один случай. Как известно, чем больше магический резерв у существа, тем сложнее пробиться в его разум, поэтому я не видела твоего сна, до одного момента: после тяжелой ночи и смены светила я решила вздремнуть и ощутила мощные колебания в Мире Грез. Найдя его источник, я нашла твой сон. Я итак попыталась бы сделать это рано или поздно. Но знала бы я, что все настолько плохо, сделала бы это раньше.
Я вспомнила моменты из своего сна и молча с грустью посмотрела вниз. В прозрачной глади я увидела свое отражение. Усталое лицо, полное боли и страдания. Как же на него было жалко смотреть. Сколько страданий мне пришлось пережить? Сколько всего мне пришлось пройти? И все ради чего?
— Это все после того случая в Кантерлоте, я права? — спросила меня Луна.
— Так значит ты знаешь, что случилось… — грустно сказала я.
— Уже мало кто не знает об этом, Дэйби. Правда никто не знает, что произошло на самом деле. Все пони в Эквестрии говорят, что в тронном зале появился загадочный демон, который хотел забрать силу у двух принцесс разом. Но у него не получилось, и он попытался их убить, а потом сбежал. От этого также вытекает множество других слухов и выдумок, но суть одна и та же. Кажется, скоро это станет еще одной страшилкой, которой будут пугать жеребят.
Я лишь фыркнула и затем тихо спросила ее:
— Значит ты пришла, чтобы найти меня и забрать в Кантерлот на потеху моей сестре?
Ее глаза на мгновение расширились от удивления, но затем ее лицо снова приобрело спокойный вид, и она ответила:
— Нет. Вовсе нет. После того, как ты спасла Найти, в том числе и меня, в Мейнхэттене, я не могу так поступить.
— Найти?! — забеспокоилась я за нее. — Что с ней? Она с тобой?
— И да, и нет… — грустно ответила Луна. — В последнее время я ощущаю ее с колебаниями. Но иногда мне удается выйти с ней на связь. Мне кажется, у нее не хватает сил, чтобы постоянно быть в сознании, и поэтому дремлет где-то глубоко в моем разуме. К сожалению, сама я не могу найти ее.
Луна вдруг замолчала и стала смотреть куда-то вдаль. Спустя мгновение тишины я позвала ее:
— Луна?
— Да, извини, — тут же отозвалась та и продолжила: — Когда я очнулась в больнице, Найти связалась со мной и рассказала все, что произошло в тот момент на выступлении, и как ты спасла меня. По крайней мере, что она сама помнила… И тот взрыв… он все никак не дает мне покоя.
— Кстати об этом, — вдруг вспомнила я. — Когда я была возле сцены, краем уха я слышала двоих неизвестных, которые и активировали бомбу. Они были замаскированы, так что я не знаю их расу… но один из них назвал другого по имени Стикс. Это почти ничего не дает, но, возможно, это тебе как-то поможет.
— Хорошо, спасибо за информацию, Дэйби. Это уже хоть что-то…
Снова наступило молчание. Моя ночная сестра иногда глядела на меня. Она будто хотела что-то сказать, но никак не решалась этого сделать. Я приподняла бровь и сама решила спросить Луну:
— Ну, так что? Ты выпустишь меня из моего сна?
— Дэйби. Я хотела поговорить с тобой. О Селестии.
— Ох, только не говори, что мне следует вернуться к ней, — закатив глаза, ответила я.
— Вовсе нет, Дэйби. Хоть я и не знаю, что произошло между вами, но точно знаю, что это может закончиться не очень хорошо. И, насколько я ее знаю, она не простит тебя. По крайней мере, на данный момент… Даже если бы хотела, то сейчас все равно не смогла бы. Но это только пока. У меня есть план и я хочу помочь тебе…
— Постой, — перебила я ее, — что с Селестией?
Я не знаю, почему я решила задать ей этот вопрос. С одной стороны мне было уже глубоко на нее наплевать, но с другой… Совесть грызла меня. Она теребила мой разум, из-за чего я никак не могла забыть о Селестии и тем более о том, что с ней произошло…
— А ты не знаешь? — спросила меня Луна, а затем сразу же продолжила: — Ах, да. Ты же просто в спешке улетела из города… Сейчас она лежит в больнице и восстанавливается. Судя по словам врачей, Селестия восстановится только через три месяца, если не больше… Каденс тоже не слабо досталось… Но ей повезло куда больше, чем Селли. И это она рассказала мне о том, что произошло на самом деле.
— Так вот как зовут этого розового аликорна… Только благодаря ей я смогла остановиться и не убить свою сестру…
— Каким образом? — удивленно спросила Луна.
— Она… встала прямо над Селестией и закрыла собой ее тело. Тогда я была сама не своя и могла запросто испепелить ее. Но она стояла. Дрожала, но продолжала стоять передо мной. Перед своей возможной смертью. Она была готова умереть, но лишь бы спасти ее… Ее храбрости позавидовал бы любой из могучих воинов.
— Вот как… Мне жаль, что вы познакомились при таких обстоятельствах… — Луна грустно посмотрела вниз и опустила ушки, затем вполголоса продолжила: — И то, что ты сделала с Селли… от нее живого места почти не осталось: все крылья обгорели, почти вся шерсть тоже. Хорошо, что рог не повредился. Даже не знаю, смогла бы я простить тебя за это…
— Тогда зачем ты пытаешься мне помочь?
— Понимаешь… — Луна развернулась и мечтательно посмотрела куда-то вдаль, — то, что пыталась сделать Селли… Я тоже этого не одобряю. Так запросто отбросить свою сестру… Я только недавно восстановилась от взрыва и почти сразу же узнала об еще одной катастрофе. Она же хотела применить на тебе Элементы Гармонии! А они непредсказуемы! Даже не представляю, что бы с тобой произошло. В лучшем случае, тебя бы заперли куда-нибудь на тысячелетие, а в худшем… посчитали бы злом и уничтожили. Поэтому я хочу помочь тебе, Дэйби! Хочу помочь помириться с ней и чтобы она не желала избавиться от тебя. Чтобы она захотела принять тебя такой, какая ты есть, как я когда-то приняла Найтмер.
— Тогда скажи мне, Лу, почему… — я ненадолго отвела взгляд, чтобы попытаться сдержать выступающие слезы, и потом, снова посмотрев на Луну, спросила ее: — Почему она хотела от меня избавиться? Тогда, в Мейнхэттене, Найтмер сказала мне, что ты что-то знаешь об этом.
Луна повернула голову обратно в мою сторону и, немного подумав, ответила:
— Я сама точно не знаю, Дэйби… Я спрашивала Селли о тебе, и мне прямо-таки приходилось выжимать из нее ответ. Она лишь сказала, что ни я, ни Эквестрия больше тебя не увидит и добавила… что если увидит тебя еще раз, то применит на тебе Элементы…
Снова наступило молчание. Луна пристально посмотрела на меня, а я отвела взгляд куда-то вдаль, не зная даже что и сказать. Затем я все же спросила:
— И что ты предлагаешь делать? Да после того, что я с ней сделала…
— Не беспокойся, я поговорю с ней. Но перед этим мне нужна твоя помощь, Дэйби. Ты должна показать ей, что можешь не только воевать и создавать разрушения, но и делать что-то полезное для общества.
— Разве защита граждан не является чем-то полезным? — сухо спросила я.
— В этом и проблема, Дэйби…
— Тогда объясни мне!
— Послушай, Эквестрия уже давно не ведет войны и не пытается ни с кем конфликтовать. Все сводится к дипломатии, договорам и иногда к уступкам. Все ради того, чтобы пони жили в мире и спокойствии. И все это Селестия строила на протяжении тысячи лет. Даже я после возвращения еще долго перестраивала свой уклад жизни. Поэтому она посчитала тебя угрозой. Что ты можешь уничтожить все то, что она так долго строила. Но я все равно не понимаю, почему она поступила так радикально. Почему она сразу захотела применить на тебе Элементы и почему просто не поговорила с тобой? Она никогда не поступала так необдуманно.
Луна вопросительно посмотрела на меня и теперь, в свою очередь, стала ждать ответа от меня. Я не заставила ее долго ждать:
— Я и сама не знаю, Лу… Я все еще пытаюсь вспомнить, что было перед моим исчезновением между нами. Воспоминания будто стерли из моей головы. Но, когда я встретилась с ней в тронном зале, в ее глазах я видела… страх.
— Это… неожиданно и довольно странно, — она задумалась. — Селли, которая боится собственной сестры. Что же между вами произошло… Вам точно нужно помириться и все обсудить. И я помогу тебе, Дэйби. Обещаю.
— Спасибо, Луна. Я ценю это. Тогда что мне нужно делать?
— Прежде всего я хотела бы узнать, где ты сейчас находишься, — Луна заметила мой косой взгляд и тут же попыталась меня успокоить: — Не беспокойся, я не буду ничего говорить Селестии. Наш разговор тоже останется в тайне.
— Что же… Хорошо… Я верю тебе, Лу. Как верю и Найти. Сейчас я нахожусь в Понивилле. Не поверишь, меня приютила Твайлайт Спаркл.
— Так это замечательно, — улыбнулась Луна. — Все становится еще проще. Теперь тебе не нужно искать их и объяснять причину своего появления.
— Так в этом и есть твой замысел? Хах… — фыркнула я. — Да если Твайлайт узнает, кто я на самом деле, то я буду в еще большей опасности, чем если бы просто вернулась в Кантерлот.
— К сожалению, без этого никак. Селестия сильно им доверяет, поэтому, заручившись их поддержкой, ты можешь склонить их на свою сторону.
— И каким это образом? — удивилась я.
— Ты должна остаться в Понивилле. Сблизиться с ними. Помогай им во всем, Дэйби. Советуй им что и как правильно делать. Я уверена, что с твоей большой мудростью и силой ты быстро подружишься с ними. Тогда они поймут, что ты не такая плохая пони, как о тебе говорят, и помогут мне уговорить Селли простить тебя.
— Отличный план, Луна. Надежный, как кристальные часы… — отрезала я и, повернувшись к Луне боком, тяжело вздохнула. — Извини, Лу. Но это исключено. Я не думаю, что даже так Селестия послушает их и разрешит мне свободно разгуливать по Эквестрии…
— Тогда что предлагаешь ты, Дэйби? — Луна встала прямо передо мной. — Так и будешь бегать от каждой тени и прятаться? И как долго это продлится? В итоге тебя все равно найдут. И, возможно, все будет намного хуже… может погибнуть много пони. Ты этого хочешь, Дэйби?
Я снова тяжело вздохнула и стала ходить туда-сюда. С одной стороны, Луна права. Но с другой… Если носители Элементов каким-то образом узнают, кто я на самом деле и что сделала с их дорогой принцессой, то все будет бесполезно. Но у меня даже особо нет выбора. Что я буду делать, если просто уйду из города. Прятаться? Луна права, долго я так не протяну. Придется соглашаться и идти на поводу у этих пони. Не думаю, что Селестия так просто простит меня, да и у меня нет особых желаний снова встречаться с ней. Но сделать так, чтобы на меня перестали охотиться — стоит попытаться. Время шло, а я все ходила и перечисляла все возможные варианты развития событий. Затем мои размышления прервал голос Луны:
— Так что, Дэйби? Мне скоро нужно возвращаться к своим обязанностям и, кажется, тебя тоже уже заждались в реальном мире.
— Хорошо, Луна… Я… я согласна. Возвращай меня обратно, я попытаюсь завоевать доверие этих пони… — после этих слов я медленно пошла в противоположную сторону от ночной сестры и, кое-что вспомнив, остановилась, повернула к ней голову и сказала: — И кстати, передавай привет Найти от меня!
— Обязательно! — улыбнулась она. — У меня еще осталось немало вопросов к тебе, так что мы скоро еще встретимся. Если представится возможность, ты сможешь лично поговорить с ней.
Луна зажгла свой рог и мир вокруг стал плыть и сужаться. Я все также продолжила медленно идти куда-то вперед.
— И да, Дэйби? — я оглянулась назад на Луну и та с улыбкой сказала: — Спасибо, что спасла меня.
Я улыбнулась ей в ответ, и в этот миг сон стал расплываться.
[Акт 2] Глава VIII. С чистого листа
Изначально думал, что глава получится небольшой, где-то на страниц 15. Но меня занесло и я написал аж 40 страниц. Самой большой была первая глава (24 страницы). Подумал поделить на две части, но решил уже оставить в таком виде.
Эта глава несет, в основном, повседневный характер действий и, надеюсь, у меня получилось написать не "абы-что", а действительно интересное продолжение и взаимодействие между персонажами.
А пока располагайтесь поудобнее и...
Приятного чтения!
*Спустя день после инцидента в Кантерлоте, раннее утро, зал собраний, Кантерлотский временный совет*
День и ночь должны уже были сменить друг друга, но этого не происходило. Прошло уже шесть часов с полуночи, а солнце до сих пор стояло у горизонта и окрашивало небо в оранжевый цвет. Все стали недоумевать, но пони Эквестрии не паниковали. По крайней мере, не так сильно, как в Кантерлоте. Все жители города, услышав громкий грохот со стороны дворца и увидев ужасный взрыв, стали запирать окна и двери. На улицах города стали появляться пони-часовые, которые обыскивали каждый угол. Затем пошли слухи о том, что в столице появился демон, который напал на принцесс. Кантерлот, будто разворошенный осиный улей, не спал в тот день.
И вот сейчас, когда солнце должно было только подняться, пони из высшего общества, чиновники и даже пару пони из следственного комитета по чрезвычайным ситуациям собрались в замке — в зале собраний. В довольно обширном круглом зале, обставленном деревянными столами и стульями полукругом перед большой кафедрой, которая стояла на небольшом возвышении, стоял шум. Все галдели, кричали, спорили и недоумевали — всем было важно узнать, что же на самом деле произошло. Оказавшись там, можно было подумать, что находишься на дешевом базаре, в котором каждый торговец хочет продать свой товар по самым выгодным ценам.
Из всей толпы кричащих друг на друга пони можно было заметить одного земнопони крупного телосложения и другого пони-единорога, что был заметно меньше по сравнению с первым. Оба сидели рядом друг с другом возле стены в самом дальнем углу и усталыми глазами смотрели на всю возню вокруг.
— Как думаешь, Ланс, зачем нас позвали сюда? — спросил грубым и низким тоном своего товарища серый земнопони-здоровяк с темно-синей гривой, который был одет в черный пиджак и с таким же цветом шляпой на голове.
— А ты как думаешь? Очевидно, по поводу недавнего взрыва в тронном зале, — ответил тому темно-синий единорог с гривой такого же цвета, но светлее, и тоже одетый в пиджак, но только коричневого цвета. Он с помощью телекинеза взял свою коричневую шляпу и стал ее отряхивать.
— Это и мне понятно. Но скажи мне лучше, зачем они позвали только двух следователей прямиком из Мейнхэттена? Чем мы-то здесь поможем?
— Очевидно, — вздохнул Ланс, — что этот инцидент каким-то образом напрямую связан со взрывом в Мейнхэттене… и с тем, что кто-то недавно побывал в запретной зоне. Видимо, нас вызовут, когда все эти напыщенные пони захотят узнать о том, что мы сумели накопать за столь короткое время… — снова вздохнул он и закатил глаза.
Когда все важные пони собрались в одном месте, в зал вошла еще одна группа. Ими были чиновники первого ранга, в числе которых был и небезызвестный принц Блюблад. Все они, несмотря на печальные обстоятельства, были роскошно одеты, а на их лицах не было и толики смятения. Они заняли свои места за длинным столом позади кафедры.
Один из них, пони-единорог в черном фраке и с серебристой гривой, подошел к кафедре и обратился к собравшимся. Но посреди всей какофонии его голос был сродни мышиному писку — его никто не услышал. Тогда единорог стал сильно стучать копытом по кафедре.
*ТУК-ТУК-ТУК*
— Дамы и джентлькольты! Попрошу минуточку внимания!
Галдеж не прекратился. Лишь несколько пони из первых рядов посмотрели на него. Этого было явно недостаточно.
*ТУК-ТУК* *ТУК-ТУК-ТУК*
— Прошу всех успокоиться! Нам нужно еще многое обсудить за сегодняшнее утро!
Наконец, собравшиеся услышали голос, который доносился со стороны кафедры, и, прекратив галдеть, обратили свои взгляды на него.
— Итак, — единорог во фраке прокашлялся и затем продолжил: — на повестке дня стоит вопрос о принятии мер временного правительства. Я и пони позади меня, которых вы и так хорошо знаете, примут эти полномочия на себя на то время, пока не выздоровеет одна из диархов. Возражения?
Кто-то стал перешептываться, но многие просто молчали и продолжали смотреть на трибуну. Единорог за кафедрой слегка улыбнулся и продолжил:
— Раз возражений нет, то переходим ко второму вопросу: о деле с поимкой и нахождением демона! — единорог сделал акцент на последнем слове. Все пони в зале тут же прекратили издавать любые звуки. Всем было важно узнать, что стало с нападающим и смогли ли его поймать. Тем временем, единорог продолжил говорить, указывая своим копытом на двух сидящих возле стены пони-следователей. — Для выяснения этого вопроса вызываются главные следователи, которые были назначены на это дело.
Все взгляды устремились на двух пони возле стены. Тот, который был в коричневом пиджаке, вздохнул.
— Ну, начинается… — оба пони встали и затем Ланс обратился к своему товарищу: — Жаж, прошу, просто стой рядом. Говорить буду я.
— Угу, — тихо отозвался здоровяк. — Все как обычно.
Следователи поднялись к кафедре. Жаж встал рядом, пока Ланс быстро приводил себя в порядок. Затем единорог в коричневом пиджаке заговорил:
— Приветствую вас, господа, в это прекрасное утро… — пони стали возмущаться и тихо ворчать, и только после этого Ланс понял, что начал диалог не с того копыта. — Кхм… Я, Ланс Эйс и мой помощник Жаж… просто Жаж, руководим делом о взрыве в Мейнхэттене. На данный момент нам известно, что за взрывом стоит некая группа пони — по всей вероятности, фестралов — которая…
— Почему вы до сих пор занимаетесь только этим городом?! — перебил его возмущенный голос пожилого пони-единорога из толпы. Им оказался министр внутренних дел, который был одет в зеленый фрак. — Разве вас не волнует, что в столице произошло покушение сразу на двух принцесс?!
В толпе перед кафедрой тут же пошло волнение. Все соглашались с вопросом, который задал министр, и теперь пристально смотрели на следователя за кафедрой и стали с нетерпением ждать его ответа. В этот момент Лансу показалось, что все эти пони перед ним ожидают услышать от него ответы на все свои вопросы. Но ему самому не меньше их хотелось узнать ответы на многие из этих вопросов.
— Прошу, позвольте объяснить, — начал отвечать Ланс, который напрягся от заявления пони-аристократа. — Дело в том, что, по указу самой Принцессы Селестии, нам разрешено проводить следствие только в Мейнхэттене и в его окрестностях. Но даже если бы нам разрешили проводить его и здесь, то нам просто не хватит свободных пони.
— Все права на расследование будут предоставлены, — тут же ответил ему министр, — и дополнительные копыта тоже. Главное найдите этого демона и тех, кто стоит за его вызовом!
Все пони перед кафедрой тут же начали галдеть, но то был звук не недовольства, а согласия с решением министра. Какофония не прекращалась до того момента, пока тот самый единорог с серебристой гривой не стал громко стучать по деревянному полу зала своим копытом. Когда все пони, наконец, замолчали, Ланс продолжил:
— Спасибо, министр. Этим мы и занимаемся. Мы сделаем все возможное, чтобы в кратчайшие сроки найти преступников, — Ланс слегка вздохнул и, оглядев толпу пони, спустя короткое время своего молчания, спросил: — Итак, достопочтенные господа… у кого-то еще есть какие-то вопросы?
*Настоящее время*
— Но… ва… Нова! Эй, очнись. Ну же! — Голос будто издавался эхом и становился то тише, то громче, а мой взгляд медленно совмещал плавающего двойника передо мной в единый и цельный образ. Этот образ стоял надо мной и тряс меня за плечи. — Ох, Нова, наконец-то ты очнулась! С тобой все хорошо?
Постепенно приходя в себя после ужасного сна и вполне приятного разговора с Луной, я стала медленно подниматься на копыта. Мой взгляд мутило, но даже так я увидела нависшую надо мной угрозу лавандового цвета. Похоже, мои ужасы дали о себе знать и в реальности. Учитывая то, что до этого я лежала не на полу, а на кровати, они точно не остались незамеченными. Но не только это, как я подозреваю, привлекло внимание лавандового аликорна.
— Что произошло? — стала спрашивать я, когда еле поднялась на копыта. — Почему я… лежала на полу?
— Я была на кухне, когда услышала твой крик. Я подумала, что с тобой что-то случилось и, когда я пришла к тебе, ты уже лежала на полу. Ты тяжело дышала и звала кого-то. Я пыталась тебя разбудить, но ты не просыпалась.
— И как долго это продлилось?
— Недолго — около пяти минут, — тут же ответила Твайлайт, а через пару секунд неуверенно спросила: — Скажи, Нова, а кто это?..
— Что ты имеешь в виду? — спросила я и села на кровать.
— Ну… кого ты звала во сне. Селли, кажется? — затем она сделала задумчивое выражение лица и, сев на пол, чуть тихо сказала: — Какое знакомое имя…
Только этого не хватало… Сначала у Зекоры в хижине, теперь и в доме у Твайлайт. Такими темпами мне и скрываться не надо будет. С этим надо что-то делать. Но сначала надо что-то ей ответить, иначе точно не отстанет.
— Селли… Селлианора, — мигом придумала я новое имя для сестры. И откуда из меня лезут такие странные имена? — Это моя сестра.
— Вот как, у тебя есть сестра! — радостно сказала она. — Это значит мы можем найти ее и привести тебя к ней!
— Нет, к сожалению, не можем… — с толикой грусти ответила я.
— Но почему? — удивилась Твайлайт. — Если она твоя сестра, то обязательно должна помочь тебе!
В ответ я лишь отвела от нее взгляд. Наступило краткое молчание, после чего лавандовая аликорн чуть неуверенно спросила:
— С ней… что-то случилось, так? — Она подошла ближе, посмотрела прямо мне в глаза и сказала: — Это из-за нее… тебя мучали кошмары.
Ее слова будто пронзили меня. Мои зрачки на миг расширились, и я вспомнила недавний кошмар. Мои глаза снова начали плыть и чуть не выронили слезинку. Я смогла сдержать ее и вместо нее почему-то решила рассказать причину:
— Она… бросила меня.
— Бросила тебя?! — удивленно воскликнула Твайлайт. — Но так же нельзя! Что… что произошло?
— Извини, Твайлайт. Это уже личное. Слишком личное…
— Ох, и вправду, чего это я… Это не мое дело, конечно же. Извини, Нова… — она отвела голову в сторону.
Было видно, что она хотела помочь. И точно ведь принцесса Дружбы… Наступило неловкое молчание. Мы обе просто грустно смотрели в пол. Не знаю, сколько бы это продлилась, если бы не вошедший в комнату мелкий дракончик, который снова спас ситуацию своим появлением.
— Твайлайт! Нова! Обед уже готов! — прокричал он, но, заметив наши грустные выражения лиц, спросил: — У вас что-то случилось? Только не говорите, что я зря готовил обед!
— Нет, Спайк, — пришла в себя Твайлайт и спокойным голосом ответила ему, — все хорошо, мы уже идем. Нова, ждем тебя внизу.
Твайлайт и Спайк вышли из комнаты, и я услышала, как они спускаются по лестнице, попутно о чем-то общаясь. Я все так же осталась сидеть на кровати и почему-то все никак не могла прийти в себя. Лишь одна мысль была в моей голове:
«И как до такого дошло? Уму непостижимо…».
…
Через несколько минут я вышла из своей комнаты. Я только начала спускаться по лестнице, как до меня уже стали доноситься вкусные запахи горячей еды, и вот теперь я видела ее перед собой, когда вошла на кухню, а все мысли о кошмаре тут же улетучились. На столе стояли три чаши с каким-то зеленым супом, нарезанный хлеб и сыр, масло на небольшом блюдечке, овощной салат в трех мисках и овощи с фруктами на овальной тарелке посередине стола. Весьма неплохо, особенно если сравнивать с моим самым первым обедом в Мейнхэттене. Было странно, если бы Твайлайт была совсем не обеспеченной. Но и ожидала я увидеть большего.
Если не обращать внимание на еду, мебель в дубе-библиотеке была не столь изысканной: самые обычные столы и стулья из дерева; такие же шкафы и тумбочки; кресла в гостинной без лишних излишеств; даже картин почти не было. Разве что стены были украшены красивыми узорами. Видимо, скромность — ее второе имя.
— Нова, — сразу же обратилась ко мне Твайлайт, которая уже сидела вместе с Спайком за столом, и указала копытом на свободный стул, — присаживайся, мы уже как раз накрыли на стол.
Я отодвинула стул и села на него. Твайлайт пожелала мне приятного аппетита, а я пододвинула к себе чашку с супом. В зеленом супе плавала какая-то зелень с белыми лепестками и кусочками орехов. На вид было не очень аппетитно, но сладкий и вкусный запах, доносившийся от супа, так и просил, чтобы я попробовала его. Взяв ложку в копыта с помощью копытокинеза (хорошо, что я додумалась не использовать телекинез по привычке), я зачерпнула полную ложку супа и поместила ее в рот. На удивление, оказалось довольно вкусно: этот чуть солоноватый вкус с небольшой кислинкой от орехов пестрил запахами свежей зелени, а напоследок он оставлял незабываемое сладостное послевкусие, как от нектара сладко пахнущих цветов. Раньше кулинария была развита не настолько хорошо и супы были практически безвкусными, поэтому я не ожидала чего-то особенного. Этот суп мне понравился. Удивительно, как такое простое блюдо можно сделать таким вкусным. Я не заметила, как уже опустошила всю чашку и, отодвинув ее в сторону, принялась за второе.
А вот салат оказался… самым обычным. А ведь на него я почему-то надеялась больше всего. Что-то раскатала я губу… Надо собраться — я все-таки не в дворце и кормят меня, учитывая мое положение, за просто так. Выделываться точно не стоит.
Не знаю почему, но даже во время еды я часто оглядывалась по сторонам, что происходило и на данный момент. Кухней и элементами интерьера я уже насмотрелась, поэтому стала искоса наблюдать за поведением молодой принцессы и ее подчиненного. Спайк почти сразу же стал мне не особо интересен. Он просто сидел и ел — ничего необычного. Больше всего меня интересовала Твайлайт и ее манеры поведения за столом.
Я заметила, что Твайлайт хоть и является принцессой, она практически не обучена этикету. По крайней мере, она не показывала это привычным образом. Неровная осанка, передние копыта на столе, редкие удары столовыми приборами о дно посуды, ломтики хлеба не отламывает, а берет их целиком и ест… Не знаю как сейчас, но раньше это считалось очень грубой манерой поведения за столом. Мне же пришлось, наоборот, «забыть» об этих правилах, чтобы ко мне не возникали лишние вопросы.
Возле меня, помимо обычной суповой ложки, лежали также вилка и нож. В целом, ничего необычного, кроме ножа. Его лезвие было удлиненным и чуть уже, по сравнению с ножом для того же хлеба. Для проверки грамотности Твайлайт столовому этикету… ну, и для выделения своего образа, как самой обычной пони, я решила задать ей глупый вопрос:
— Скажи, Твайлайт, для чего нужен этот нож? — я указала копытом на столовый прибор и сделала задумчивое выражение. На самом деле я знала, что этот нож нужен для…
— Он нужен для масла, — тут же ответила та.
…для резки сыра…
От ее откровения я поперхнулась и стала кашлять.
— Нова! Все в порядке?! — забеспокоилась лавандовая аликорн и уже хотела встать, но я махнула ей копытом, давая понять, что все в порядке.
— Все… все в порядке, — пришла я в себя и, улыбнувшись ей, продолжила молча есть, незаметно недоумевая внутри себя.
Не ожидала я, что она не знает даже таких простых вещей. Да ее же не обучали даже основам этикета! Да аристократы ее с потрохами сожрут, если она переедет жить в столицу! Не могло же произойти такого, что за тысячу лет теперь ножом для сыра еще и масло мажут… Или могло? А мне еще казалось, что традиции аристократов самые консервативные… В общем, это уже неважно. У меня возник другой вопрос.
— Твайлайт, — обратилась я к лавандовому аликорну, — как давно ты живешь в Понивилле?
— На самом деле не так долго… — она призадумалась, а потом ответила: — Думаю, даже двух лет не наберется.
— Так значит ты живешь тут с остальными носителями Элементов Гармонии? — решила я подробней разузнать про них.
— Да, так и есть. Они мои друзья и я не могу просто так взять и уехать обратно в Кантерлот, бросив их.
— А что случится, если кто-то захочет напасть на вас? Или, например, избавиться от вас поодиночке?
— Зачем на нас кому-то нападать? — удивилась лавандовая аликорн. — Эквестрия уже давно ни с кем не воюет. Да и я, и мои подруги, в случае чего, сможем дать отпор. Мы живем рядом, так что в любой момент сможем собраться и встать на защиту Эквестрии.
Похоже, она не совсем правильно поняла мой вопрос… И, похоже, до них не достучишься, пока Селестия сама не скажет им жить в замке под стражей. Но даже так я не думаю, что им понравится эта затея. Что же, ладно… это не мое дело. Нужно перестать думать об этом. У меня и своих проблем хватает.
Мы втроем продолжили молча обедать. Только и было слышно, как иногда стучат ложки и вилки по посуде. Затем я заметила, как лавандовый аликорн изредка глазеет прямо на меня, а когда я замечаю это, то та сразу отводит взгляд куда-то в сторону. Я не выдержала столь пристального внимания, и решила спросить ее:
— Твайлайт, — та, услышав свое имя, вздрогнула и чуть не выронила ложку из телекинеза, — что-то не так? Почему ты как-то странно смотришь на меня?
— Ах, нет, извини. Просто… я хотела спросить… Как так получилось, что у пегаса вертикальные зрачки?
Так вот оно что. Я снова забыла, что мои зрачки не поменяли свою форму. Похоже, они мне еще создадут много проблем, а пробовать менять форму без заполненного магического резерва довольно опасная затея. Но над ее вопросом я очень сильно задумалась. Я же даже не придумала, как мне отвечать на подобный вопрос. Чтобы не сидеть молча, я ответила первое, что мне пришло в голову:
— Это… дело в том, что одним из моих родителей был фестрал… — протянула я. И как только мне такое пришло в голову? Но, похоже, Твайлайт поверила и тут же перебила меня.
— Фестрал?! Удивительно! Никогда не видела чего-то подобного… это срочно нужно записать, — удивленно сказала она и убежала в гостинную, а через пару секунд вернулась с небольшим блокнотом и стала пером что-то в нем записывать. Затем она подошла ко мне и посмотрела прямо в глаза. Ее глаза будто блестели. Твайлайт спросила: — Нова, а ты не будешь против, если я проведу небольшой магический эксперимент? Не беспокойся, ничего страшного не будет. Ты даже ничего не почувствуешь.
— Пожалуй, не стоит этого делать, Твайлайт, — оторопела я от такого запроса. — Давай пока обойдемся без этого.
Еще чего! Эксперименты ей… Не хватало еще, чтобы мой облик тут же сломался после какого-нибудь заклинания.
— Но… — хотела возразить лавандовая аликорн, но все же отступила, — да, ладно, извини. Мы только познакомились, а я уже лезу к тебе со своими экспериментами… — она пролевитировала блокнотик обратно куда-то в гостинную и снова села за стол.
Снова наступило молчание. Я и Твайлайт принялись доедать свои порции салата, пока Спайк, уже закончив обедать, отнес все грязные тарелки в раковину и принялся мыть их. В этот момент Твайлайт посмотрела на меня и снова обратилась ко мне:
— Нова? Можно задать тебе еще один вопрос? — спросила она и я посмотрела на нее. — Ты… как бы это спросить… уверена, что сможешь сама добраться до дома? Мы с моими подругами могли бы помочь тебе вернуться.
— Кстати говоря об этом… — тут же вспомнила я о плане Луны. Ох, как же не нравится мне это… — Я… решила не уходить из города. Я вспомнила, что не смогу вернуться домой. Надеюсь, где-нибудь найдется место, где я смогу на время поселиться?
— Ну, конечно! Тут тебе все будут рады, а мы найдем место, где ты сможешь жить, — тут же радостно ответила Твайлайт и затем, поубавив пыл, неуверенно спросила: — Это… из-за твоей сестры?
Я лишь молча кивнула в ответ.
— Ох, прости меня… — продолжила Твайлайт, — даже не представляю, что ты чувствуешь, когда знаешь, что от тебя отвернулся твой родной пони. Не переживай, Нова. Что бы ни случилось, мы обязательно поможем тебе помириться с ней.
— Надеюсь, что так оно и будет… — тихо сказала я.
— Тогда раз ты остаешься, — продолжила лавандовая аликорн, — я могу временно разместить тебя у себя, пока не найдем тебе новый дом. И еще после обеда я покажу тебе город. Завтра мне нужно будет отправиться в Кантерлот на целый день, поэтому я познакомлю тебя со своими друзьями, чтобы в случае чего они смогли тебе помочь. А ты заодно сможешь завести себе новых друзей!
Друзей… ну, что же, это и было моей целью. Хорошо, что пока все идет гладко и мне самой не надо упрашивать ее познакомить меня с остальными носителями Элементов.
— Хорошо, — ответила я и слегка улыбнулась. — Думаю, это будет замечательно.
— Вот и отлично! — улыбнулась та в ответ и обратилась к зеленому дракончику. — Спайк, если ты закончил мыть посуду, то, будь добр, приготовь корзину и найди книгу с названием «Как приготовить животных…»… о чем она там просила… Ах да, «Как подготовить животных к спячке».
— Будет сделано! — ответил ей дракончик, который только что закончил мыть грязную посуду, и спросил: — Куда собираетесь пойти?
— Так… сначала нам нужно будет сходить на ферму к Эпплджек, — стала перечислять Твайлайт, крутя копытом перед собой, — Затем зайдем к Флаттершай — я отдам ей книгу. Потом нужно зайти к Пинки за выпечкой. По дороге зайдем на рынок, заодно покажу Нове, где он находится. А там, думаю, где-нибудь встретим Рейнбоу… Спайк, ты с нами?
— А я точно вам нужен? — чуть тихо спросил он.
— Ах да, чуть не забыла! — тут же воскликнула лавандовая аликорн. — Раз уж я все равно хотела познакомить Нову со всеми моими друзьями, то заодно зайдем в бутик к Рарити.
— Я с вами! — тут же отозвался Спайк и, чуть смутившись, добавил: — Чтобы понести корзину, конечно же!
— Вот и отлично! Я знала, что на тебя можно положиться, Спайк!
— А то! Я ведь твой самый лучший в мире помощник!
Все это время я просто молча сидела и смотрела на них. Эта сцена заставила меня слегка улыбнуться. А ведь они неплохо ладят между собой. Я еле заметно вздохнула и принялась доедать свой салат.
В итоге, когда мы уже собрались выходить на улицу, Твайлайт сказала Спайку, чтобы он пошел на рынок за покупками и чтобы потом ждал нас в пекарне Пинки, и дала ему список покупок. Дракончик отсалютовал, схватил корзинку и побежал в сторону центра города. А я с Твайлайт отправились в противоположную сторону.
Пройдя вдоль города и обойдя несколько его зданий, мы вышли из города в его окраину. Издалека нам уже показались яблочные деревья. Они устилали почти весь горизонт и, казалось, даже с такого расстояния можно почувствовать запах спелых и сочных яблок. Этот яблоневый сад больше походил на лес. Не удивлюсь, если они снабжают яблоками не только этот город, но и остальные вокруг. Но что-то тут было еще. Как будто некая сила исходит из этого места. Словно какие-то тоненькие нити идут откуда-то… снизу?
Мы вошли в сад и пока стали идти вдоль аллеи, краем глаза я заметила кое-что необычное: воздух вокруг будто искажался, а магические нити внутри этих искажений, судя по их голубоватому цвету, имели довольно редкую природу. От них я чувствовала еще и неприятные колебания, которые заставляли ощущать себя так, будто тебя постоянно бьет крохотная молния. Это было довольно странно…
Я даже не представляла, что смогу увидеть подобные завихрения в этом месте. Даже тысячу лет назад Селестия сталкивалась с такой магией только раз. Да и то, чтобы поддерживать подобные завихрения, нужно иметь либо неимоверно огромную магическую силу, либо такой же источник. Первый вариант отпадает по очевидным причинам. Это значит, что где-то тут существует место, которое своей силой питает и поддерживает эти завихрения. Но почему именно тут? С этим местом явно что-то не так.
Из-за своих размышлений я не заметила, как мы прошли уже большую часть сада, а перед нами возникла пони оранжевого цвета с меткой трех красных яблок на боку. Она приветственно помахала копытом и подошла к нам.
— Привет, Твайлайт, какими судь… — сказала та и вдруг ахнула, когда увидела меня и встретилась своими глазами с моими. — Ох, сено… сахарок, что у тебя такое с глазами?
— Не пугайся, Эпплджек, — стала успокаивать ее Твайлайт и показала копытом на меня. — Познакомься, это Нова Стар. Нова, это…
— Да-да, я уже поняла, — перебила я ее и подошла поближе к оранжевой пони, приветственно ей кивнув. — Здравствуй, Эпплджек.
— Д-да… да, привет, — собиралась с мыслями та. — И добро пожаловать на Яблочную Аллею. Это ферма семьи Эппл и на ней, как ты могла заметить, мы выращиваем яблоки. А вон там мы живем, — она развернулась ко мне боком и указала на большой красный амбар вдалеке спереди от нас.
А неплохо они устроились — вон какой дом отстроили. Явно живут безбедно. Но как они живут в таком месте при таких магических колебаниях? Ах, да… они же не единороги. Была бы я тут в своей истинной форме, то, наверное, уже через день мой рог зудел бы от перенапряжения.
— Эй, Нова, ты идешь? — позвала меня Твайлайт, которая уже отдалилась от меня вместе с Эпплджек в сторону амбара, пока я стояла и с прищуренными глазами смотрела куда-то вдаль, пытаясь найти источник странных магических нитей. — Еще успеешь насмотреться на яблони, а нам надо успеть все сделать до вечера.
— Уже иду, — отозвалась я и стала их догонять.
По пути Твайлайт и Эпплджек о чем-то общались. Я не хотела слушать их пустяковые разговоры и просто плелась позади них. Несмотря на довольно большое расстояние до амбара, до него мы добрались быстро, и только сейчас я заметила в нем кое-что странное: крыша была дырявая.
— Так что, зачем вы в итоге пришли сюда, Твайлайт? — обратилась к ней Эпплджек.
— Вообще, я привела сюда Нову, чтобы познакомить тебя с ней. Зекора нашла ее в лесу. Она не помнит, что с ней случилось, и пока не может вернуться домой. Я согласилась ей помочь и поселила у себя на время. — ответила ей Твайлайт, а затем добавила: — Ну, и еще… помнишь, ты обещала дать мне банку яблочного джема?
— Вот оно как… Тогда, что бы у тебя там не случилось, Нова, соболезную тебе. Если что, ты всегда можешь к нам обращаться. Двери в нашем доме для тебя всегда будут открыты. — любезно сказала она мне, на что я коротко кивнула, а потом она ответила Твайлайт: — А на счет джема — сейчас я его принесу.
Оранжевая пони ушла внутрь амбара и через пару минут вернулась с небольшой закупоренной банкой с оранжевым джемом внутри.
— Вот, держи. Если захочешь еще, то можешь попросить.
— Спасибо, Эпплджек! — поблагодарила ее Твайлайт и пролевитировала банку с ее копыта в корзинку к себе на спину, а затем снова обратилась к ней: — Кстати говоря, Эпплджек, есть ли у вас место, куда можно поселить Нову? Хотя бы на время?
— Прости, сахарок, я бы с радостью помогла, но сейчас даже у нас есть некоторые проблемы с этим вопросом, — ответила оранжевая земнопони и показала копытом на ту самую дырявую крышу, которую я заметила раннее.
— Ох, — ахнула Твайлайт, — что тут произошло?
— Помнишь того пегаса, который попал к нам в больницу?
— Да, я приходила туда, чтобы помочь ему. Стоп, неужели это… — глаза лавандового аликорна расширились и она взволнованно спросила: — Неужели это был он?!
— Так и есть. Прямо посреди ночи, если так можно сказать про тот день, он проломил крышу и свалился прямо в кровать к бабушке Смит. К счастью, бабушка не пострадала и, похоже, мягкое падение спасло этому пегасу жизнь. Но бабушка так перепугалась, отчего подумала, что за ней пришли ангелы. Вдобавок к этому прямо в проломленную крышу залетели еще двое пегасов…
— Я и не думала, что все настолько плохо…
— Это хорошо, что он жив остался, — продолжила Эпплджек, — А вот нам до сих пор не могут прислать материалы для починки крыши. Уже почти неделю живем в сарае… Так что извини еще раз, Твайлайт, но помочь мы никак не можем.
— Нет, Эпплджек. Все в порядке. Я не думала, что вы остались… без крыши над головой. Почему ты раньше ничего не сказала?
— А чего тут говорить? — встрепенулась оранжевая пони, — материалов для починки все равно нет. Ты бы ничем не смогла нам помочь. А их привезут только завтра.
— А завтра я уеду в Кантерлот…
— Вот именно! Так что не переживай, сахарок, мы и сами сможем справиться.
Услышав, что оранжевой земнопони требуется помощь, я навострила уши. Ну что, Дэйбрейкер, похоже, настал твой выход. Надо же с чего-то начинать исполнять задуманное Луной. Ох, и как же невмоготу все это…
— Я бы… могла помочь вам с починкой.
— Спасибо, Нова, — ответила мне оранжевая пони, — от помощи не откажусь. Ты тогда приходи завтра. Как раз все необходимые материалы должны будут доставить.
— Тогда я приду, — коротко ответила я.
— Что же, Нова, — начала говорить Твайлайт и улыбнулась мне, — вижу, что ты уже нашла себе работу. Такими темпами ты быстро здесь приживешься.
— Спасибо, наверное… — косо посмотрела я на нее.
— Тогда мы пойдем, Эпплджек, — сказала Твайлайт, — Нам еще нужно сходить к Флаттершай…
— Ох, сахарок, — перебила она ее, — лучше бы вам не идти к ней… по крайней мере, не сегодня.
— Это еще почему? — удивилась лавандовая аликорн, — С ней что-то случилось?
— Нет, не в этом дело. Когда я была у нее вчера, ее звери, ну… как будто озверели.
— Как это?
— Флатти сказала, что у них начался брачный период… или что-то вроде того. В общем, сейчас звери не очень любят лишних гостей.
— Ох, тогда нам точно нужно сходить к ней и проверить, все ли с ней в порядке.
— Дело твое, Твайлайт. Но я тебя предупредила! — укоризненно посмотрела на нее оранжевая земнопони.
— Да, Эпплджек, я тебя услышала, — она мигом посмотрела в мою сторону, а затем снова на оранжевую земнопони, — и Нова тоже. Мы будем осторожны.
Твайлайт развернулась и пошла прочь от амбара, а я, кивнув на прощание Эпплджек, пошла следом за ней. Твайлайт, шагая вперед, оглянулась назад и громко сказала:
— И да, еще раз спасибо за яблочный джем!
— Всегда пожалуйста, сахарок, — отозвалась ей Эпплджек, — И удачи вам там!
Мы стали отдаляться от амбара и так же быстро, как и пришли к нему, прошли половину Яблочной Аллеи. Твайлайт шла спереди и о чем-то задумалась, иногда бубня себе что-то под нос. Я не стала ее тревожить и тоже сконцентрировалась на своих мыслях. А точнее снова попыталась почувствовать ту магию, которую я ощутила, когда мы пошли в сторону амбара. И у меня получилось.
Я снова ощутила ту еле заметную нить магии, которая струилась откуда-то из глубины сада. Кажется, идти до его источника будет далеко и прямо так сходу я не смогу его найти, да и странно это будет выглядеть. Так что нужно запомнить это место и снова вернуться сюда, когда я буду одна или с тем, кто не задает слишком много лишних вопросов. Но свой лишний вопрос, как раз по поводу этих тонких нитей магии, я решила задать.
— Эй, Твайлайт, — обратилась я к лавандовому аликорну, на что та сразу же повернула ко мне голову, — а ты не ощущаешь… ну, скажем, какие-нибудь странные колебания в этом месте?
— Колебания? — чуть удивилась она, — Хм… какой странный вопрос. Но да, иногда я чувствую колебания, связанные с магическим вихрем и в особенности и чаще всего на ферме у Эпплджек… но это все касается тебя, если у тебя есть рог, а у тебя его нет. Возможно, это как-то связано с… А вообще, почему ты задала этот вопрос?
Моя теория на счет этой магии оказалась верна: дело в том, что подобные завихрения распознать очень сложно и для обычного единорога они будут практически невидимы, но вот их колебания могут причинить некоторые неудобства, по типу раздражения или нервозности, и при этом единороги сами не будут понимать, из-за чего всё это происходит. Это значит, что в этом месте есть некий древний магический колодец, которому не меньше пятиста лет. А что-то настолько древнее обычно издает слишком тонкие колебания магических вихрей. Чтобы увидеть их, нужно иметь магический потенциал как минимум в половину от силы аликорна. А так как Твайлайт является аликорном, то она может их чувствовать, почти также, как и я. И, насколько я могу судить по цвету этих нитей, колодец хранит в себе энергию такой мощи, что может стереть с лица земли весь Понивилль и его окрестности. Не удивительно, что из-за его тонкой нити его до сих пор не обнаружили. Но удивительно то, откуда образовалась такая огромная энергия. Это точно нужно будет узнать.
Но, возвращаясь к диалогу с Твайлайт, я решила слегка изменить тему и, чтобы на меня не падали лишние подозрения из-за моего вопроса, я вспомнила про свой недавний случай с «колебаниями». Я не смыслю в подобных вещах и, возможно, та-кто-живет-в-библиотеке, знает об этом больше.
— Да, ты права, — стала говорить я. — У меня нет рога. Это совсем другое. Просто иногда бывает, что меня будто начинает трясти, но сама не чувствую ни страха, ни волнения…
— Хм… тряска без причины… похоже на гормональное расстройство, из-за чего может быть вызван тремор.
— Тре… мор? — не поняла я. Раньше таких слов я никогда не слышала.
— Тремор — непроизвольная тряска тела, — стала объяснять библиотекарша, — обычно он может быть вызван либо из-за нехватки витаминов в организме, либо из-за какой-то болезни.
— Нет, вряд ли это болезнь, — ответила я. — И с моим телом все в порядке.
— Значит это как-то связано с твоей психикой, — подытожила Твайлайт и чуть неуверенно продолжила: — и… возможно, с твоей сестрой.
— Вот оно как…
А ведь и вправду, часто все так и происходило. Когда я начинала думать о своей сестре, то меня начинала охватывать дрожь. В теле аликорна этого не происходило, но в теле пони все стало совсем иначе. По всей видимости, даже психология между телом аликорна и пони имеет сильные различия. А что насчет сестры… Как оказалось, мое тело давно знало, что между нами возникнет конфликт. И я до последнего этого не замечала. Но я до сих пор не знаю, почему мы поссорились…
Дальше мы шли молча. После ее ответа я погрузилась в свои мысли и попыталась вспомнить все, что происходило между нами в момент после изгнания Найти. Почему-то я была уверена, что мое исчезновение как-то связанно с этим событием. Но, сколько бы я не рылась в своей памяти, все время всплывало только одно — белая вспышка света и исчезновение Луны.
Тем временем мы уже вышли из Яблочной Аллеи и направились в сторону домика, где живет Флаттершай.
Чтобы дойти до одинокого домика у опушки леса, нам даже не пришлось заходить в город. Что, впрочем, неудивительно. Как сказала мне Твайлайт, Флаттершай специально выбрала место для дома в удалении от города, так как та почти все время живет с животными, да еще и с медведем. И как он ее еще не съел? Об этом я не стала спрашивать Твайлайт — не стоит ее пугать такими вопросами. Да и потом, какое мне дело, с кем она там живет? Но то, что Флаттершай умеет разговаривать с животными (по словам Твайлайт), пожалуй, тоже нужно запомнить. Вдруг пригодится. Да и мне, впрочем, самой было интересно это увидеть.
Еще издали я заметила одиноко стоящий домик у опушки леса. Выглядело довольно уютно: двухэтажный деревянный дом, весь второй этаж и крыша которого была покрыта густой травой, а повсюду стоят скворечники для птиц и вырыты норы для грызунов. Возле него также протекает небольшой ручеек, через который можно пройти по маленькому каменному мостику, а почти рядом растет Вечнозеленый лес.
— Так, значит, здесь и живет Флаттершай. — утвердительно сказала я, скорее, самой себе, чем лавандовому аликорну.
— Так и есть. — ответила та. — Иногда я прихожу к ней в гости на чай, когда мне начинает надоедать городская суета. Тут довольно мило и спокойно, ты так не думаешь?
Я лишь молча кивнула ей в ответ. Да, спокойно и… уединенно. Да если с тобой тут что-то случится, то в городе об этом узнают, дай случай, только через месяц! Ох, и опять ко мне лезут эти мысли… Так, надо собраться. Кажется, Эпплджек предупреждала, что у этой отшельницы какие-то проблемы с животными.
Кстати говоря об этом, как только мы перешли небольшой каменный мостик и подошли к двери, я не почувствовала ничего странного: ни злости, ни буйства, ни даже малейшего шороха. Хм… может, оранжевая фермерша перегнула палку? Но кое-что одно я почувствовала точно — запах (или, даже, вонь) от нескольких видов животных.
Между тем Твайлайт постучала в дверь, затем еще и еще. Мы простояли так, наверное, около минуты, пока лавандовая аликорн не заговорила:
— Странно, не открывает… Может, ее нет дома?
Только она сказала об этом, как дверь тут же открылась. Перед нами стояла желтая пегаска, и, вроде, ничего необычного, да вот только ее уставшее лицо будто говорило, что она пахала три дня и три ночи без сна. Похоже, не только меня это озадачило…
— Привет, Флатти… — поприветствовала Твайлайт свою желтую подругу, а затем удивленно спросила ее: — Флаттершай? с тобой все в порядке?
— Привет, Твайлайт. — чуть тихо ответила ей та. — Не переживай, со мной все…
Желтая пегаска вдруг запнулась, когда заметила меня, стоящую немного позади от Твайлайт. Ее глаза вмиг расширились, она ойкнула и тут же захлопнула перед нами дверь.
— Что это с ней сегодня? — удивилась Твайлайт и посмотрела на меня, а я только приподняла бровь ей в ответ. Затем она почесала свой подбородок копытом и попыталась дозваться до своей подруги: — Эй, Флаттершай, что случилось? Почему ты вдруг закрыла дверь?
— …я…пл…о…о…вы…л…жу… — послышался очень тихий голос желтой пегаски за дверью.
— Что? Флаттершай, я тебя не слышу за дверью, — сказала ей Твайлайт.
— …м-м… — снова ответила та, только теперь еще тише. Даже я со своим слухом не могу распознать, что она там бормочет.
— Что она говорит? — спросила я у Твайлайт.
— Я… и сама понять не могу. Сегодня она ведет себя довольно странно, — ответила она мне, а затем вдруг вздохнула, когда посмотрела на меня. — Ох, ну конечно же… Она же всегда ведет себя так при посторонних… Флаттершай, не бойся! Эту пегаску зовут Нова Стар. Она новенькая в городе и ей нужна помощь. Я привела ее сюда, чтобы познакомить тебя с ней.
Что же, похоже, с этого и надо было сразу начинать, так как желтая пегаска уже через пару секунд медленно открыла дверь наполовину и высунула наружу свою голову.
— Простите, девочки… — тихо сказала Флаттершай, — я не ожидала увидеть сегодня гостей…
— Ничего страшного, — ответила ей Твайлайт. — Если ты сейчас занята, то мы не будем тебе мешать и сейчас же уйдем.
— Нет-нет, — тут же встрепенулась она и, полностью открыв перед нами дверь, улыбнулась. — Прошу вас, заходите, я всегда рада гостям.
— Спасибо, Флаттершай. Не беспокойся, мы ненадолго.
Желтая пегаска отошла чуть в сторону, давая нам пройти внутрь. Твайлайт прошла первой, а я следом за ней. Проходя мимо Флаттершай, я непроизвольно посмотрела на нее прищуренным косым взглядом, даже не поворачивая к ней свою голову. Та сразу же в ужасе сжалась в пол и спрятала глаза за своей длинной розовой гривой.
Вот же… В какие-то моменты я начинаю забывать, что я в теле пони, а не аликорна. Этот момент мне напомнил нашу первую встречу с Клэр и ее командой. Пожалуй, нужно отучиться смотреть на всех сверху-вниз. Хотя бы на время.
— Флаттершай, — позвала ее Твайлайт, оглядывая гостинную и кухню, — Эпплджек сказала, что у тебя какие-то проблемы с животными, но что-то я их тут не вижу…
— …м…м-м… — послышались тихие звуки со стороны двери, возле которых стояла Флаттершай, все еще пряча свою голову за розовой гривой и наполовину сжавшись в пол.
— Флаттершай? — Посмотрела на нее Твайлайт и слегка удивилась. Затем она глянула на меня и спросила: — Что это с ней?
— Без понятия, — тут же ответила я и отвела взгляд в сторону. Ну, не виновата же я, что она настолько пугливая.
— Эй, Флатти? — она подошла к своей желтой подруге и положила свое копыто ей на плечо. — Что это с тобой сегодня такое… Может, выпьем чаю и ты нам все расскажешь? Мы бы могли помочь.
— Д-да… — наконец, чуть расслабившись, отозвалась та и поплелась на кухню, все еще пряча свои глаза за розовой гривой. — Сейчас я приготовлю чай. Пока располагайтесь на кухне.
— Хорошо. — ответила ей лавандовая аликорн и затем обратилась ко мне: — Нова?
— Не нужно, спасибо. Я подожду тебя в гостинной. — ответила ей я и расположилась на небольшом зеленом диванчике возле окна.
— Ты уверена?
— Абсолютно. Можете не торопиться.
— Ну, хорошо… Тогда ты зови, если что-то понадобится. — сказала мне Твайлайт и, когда я кивнула ей в ответ, ушла на кухню.
Учитывая то, насколько боязно Флаттершай относится к незнакомцам, я не стала навязываться к ним и садиться за один стол. Иначе эта тихунья-отшельник так и будет сидеть без единого писка, пока я буду рядом. Лучше уж пусть эти двое спокойно поговорят между собой, а я послушаю их издалека. Может, чего дельного узнаю.
Тем не менее, Флаттершай подготовила три чашки чая и поставила их на стол, а затем присоединилась к Твайлайт. Похоже, она даже не заметила, что меня там не оказалось. Думаю, так даже будет лучше. Пусть лучше думает, что они остались тут вдвоем, а я пока раскинусь на диване и буду подслушивать, о чем они болтают. Странно, и почему этот диван такой маленький?
— Так вот, — начала Твайлайт, — по поводу того вопроса. Эпплджек сказала, что у тебя какие-то проблемы с животными.
— Да, но теперь все в порядке. Я смогла успокоить их и отправила нескольких животных в лес, а некоторых разместила у себя на втором этаже.
— Поэтому ты выглядишь такой… измотанной?
— Да… я все никак не могла успокоиться и уснуть, зная, что животным требуется моя помощь.
— Ох, Флаттершай, тебе следует следить и за своим здоровьем тоже. Вдруг с тобой бы что-нибудь случилось?
— Наверное, ты права… Но не могла же я не обращать внимание на их тревогу.
— Получается, Нову временно поселить у себя ты не сможешь… — задумчиво протянула Твайлайт.
— К сожалению, да, не смогу. Весь второй этаж занят животными.
— Так что же с ними в итоге случилось? — продолжила задавать вопросы лавандовая аликорн.
— Ну, они вдруг стали буйствовать и гоняться друг за другом. Мне пришлось их разделять, и пока я это делала…
Дальше я больше не стала их слушать. Мне быстро это надоело. Пусть они сами обсуждают своих животных, да и я не особо с ними лажу. Вернее сказать, и не приходилось никогда. Даже если ей потребуется чья-то помощь, то я вряд ли чем-то смогу помочь. Что же, пока просто посижу в гостинной. Надеюсь, их болтовня продлится недолго.
Пока они разговаривали, я стала осматривать домик Флаттершай. Впрочем, у нее тут тоже нет ничего необычного — все как и в дубе-библиотеке у Твайлайт. Разве что по углам стоят различные лежанки и миски для разной живности, а на стенах висят кормушки для птиц и подвешены небольшие мостики для грызунов. Также стоит отметить и то, что вся вонь от живности, которую я почувствовала на входе, внутри будто куда-то испарилась. Это что, магия какая-то? Или я уже привыкла? Надеюсь, моя шерстка хотя бы не провоняется.
Пока я думала обо всем этом, передо мной на небольшом столике я заметила какое-то белое пятно с двумя черными точками вместо глаз. Кролик? Какого Тартара… Ах, точно. По всей видимости, один из ее питомцев. И что он на меня так странно пялиться?
Белый кролик стоял на небольшом круглом столике и смотрел на меня своими черными и злыми глазами. Он вдруг начал что-то жестикулировать, а когда закончил, я лишь вопросительно выгнула бровь и уставилась на него. Видимо, ему это не понравилось, и он еще активнее стал что-то жестикулировать и даже издавать какие-то пищащие звуки, а после этого снова пристально посмотрел на меня.
— Ну, и что тебе от меня надо? — спросила я у него.
На мой ответ кролик стал яростно бить своей задней лапой по столу, видимо, ожидая, чтобы я выполнила неизвестное мне требование.
*топ-топ-топ-топ*
«Ладно… Не буду обращать на него внимание, и он сам отстанет от меня», — подумала я и легла на диванчик, развернувшись в другую от него сторону. Кролику это тоже не понравилось и через пару секунд я уже почувствовала, как он начал прыгать прямо по мне. Вот же наглая зверюга! Я тут же попыталась схватить его, но он оказался слишком быстрый. Он одним рывком отпрыгнул от меня и снова встал на тот столик, а затем опять принялся бить своей задней лапой по нему.
*топ-топ-топ-топ*
Меня это начинало раздражать. Я думала, что, если я не буду обращать на него внимание, этот кролик просто отстанет от меня. Но нет! Он все еще продолжал бить своей задней лапой по столу, отчего его звуки, казалось, становились все громче и громче и капали мне на нервы.
*топ-топ-топ*
*топ-топ-топ-топ*
*ТОП-ТОП-ТОП*
— Аргх! — не выдержала я и чуть тихо прошипела: — Ну и какого Тартара тебе от меня нужно, длинноухий?!
Мне очень сильно захотелось избавиться от этого кролика и, желательно, самым мягким путем из возможных. Мне в голову пришла только одна мысль. Я мигом посмотрела в сторону кухни и убедилась, что Твайлайт и Флаттершай все еще продолжали общаться между собой, не обращая внимания в мою сторону. Мне это было как раз на копыто, поэтому я набрала всю свою накопившуюся за этот момент злость и выплеснула ее на кролика: я хищно оскалила свои зубы, злобно посмотрела на него и зашипела, словно дикий зверь.
Кролик, по всей видимости, не ожидал такого поворота событий, и, увидев мой хищный оскал с таким же не менее хищным взглядом, задрожал, а затем и вовсе замертво упал на пол, под конец пару раз дернув задней лапкой. Что же, похоже, задание было перевыполнено… Я думала, что он просто убежит, но не думала, что в итоге убежит его душа… Надеюсь, с ним все в порядке. Насколько это можно сказать…
Я встала с диванчика и решила убедиться, что случайно не угробила местного питомца. Я сконцентрировалась и стала смотреть его жизненную ауру. К счастью, все было в порядке: жизненные нити все еще колеблются — жить будет. Да и он сам, если приглядеться, дышит. Зря я так разволновалась.
В этот момент я увидела, как ко мне подбегает Флаттершай, подбирает кролика и восклицает:
— Энджел! Что с тобой?!
— Нова, что произошло? — спросила меня подошедшая к нам Твайлайт.
— Ну… он вдруг начал ко мне приставать… — ответила я.
— Приставать? Хм… кажется, я знаю из-за чего, — задумалась Твайлайт и спросила: — Не на этом ли зеленом диванчике ты сидела?
— Да, на нем, — подтвердила я.
— Понятно. Дело в том, что это его диванчик, — улыбнулась мне Твайлайт, а я лишь фыркнула. — Не волнуйся, я тоже попалась на это, когда в первый раз села на этот диванчик. Тогда Энджел тоже был сам не свой. Однако это не объясняет того, что именно с ним случилось…
— Нова, как у тебя получилось успокоить его? — перебила ее Флаттершай. — Ты не представляешь, сколько раз я пыталась сделать это. Он уже перепугал всех здешних грызунов…
Я удивилась от такого поворота событий. Я уже стала думать, что меня начнут обвинять во всех моих грехах, и уже прокручивала у себя в голове сотни вариантов оговорок, а оно вот как получилось.
— У меня… есть свои методы, — ответила я и слегка улыбнулась.
— Это здорово! Спасибо тебе, Нова! — поблагодарила меня Флаттершай, уложив кролика себе на спину.
— Пожалуй… не за что. Рада была помочь. — ответила я, мигом посмотрев на лежащего без сознания кролика.
— Ладно, Флатти, — обратилась к ней Твайлайт, — раз с животными все хорошо и наша помощь не требуется, то мы, пожалуй, пойдем. Но ты обязательно обращайся, если нужна будет наша помощь!
— Х-хорошо, — промямлила та, — спасибо… Тогда я провожу вас до выхода.
…
Мы с Твайлайт попрощались с Флаттершай и вышли из ее домика, и только сейчас я заметила, что лавандовая аликорн так и не отдала книгу, которая до сих пор лежала у нее на спине в корзине. А ведь из-за нее мы сюда и пришли.
— Эй, Твайлайт, ты, кажется, забыла отдать книгу. — решила я напомнить ей об этом. И почему я вообще должна напоминать, какие дела ей нужно было сделать?
— Ой, точно! — вспомнила та. — Спасибо, что напомнила. Пожалуйста, постой тут, я сейчас вернусь.
Лавандовая аликорн ушла обратно внутрь, а я села на землю спиной к двери и принялась ее ждать. Так прошла уже минута, две, три… Но Твайлайт так и не выходила. «Почему так долго?» — стали возникать вопросы у меня в голове. — «Чем они там вообще занимаются? Она что, решила и про меня забыть?». Я вздохнула и стала разглядывать окрестности.
Вдруг краем глаза я заметила кое-что странное: разноцветные нити магии стали плестись друг за другом и искривлять собой пространство. Мне показалось это очень знакомым…
Я убедилась, что входная дверь плотно закрыта, и снова стала оглядываться. «Странно… только что в этом месте я видела магические нити, но теперь их тут нет», — только я подумала об этом, как услышала очень знакомый мне голос:
— Так-так-так, кого я вижу… — голос исходил со стороны двери. Я мигом развернулась в ее сторону, но ничего, кроме обычной двери, не увидела. Только после того, как неизвестный снова заговорил, я заметила, что с дверной ручкой было что-то не так… — Неужели это моя старая знакомая?!
Вместо дверной ручки я заметила вытянутую маленькую с козлиной бородкой голову, которая говорила со мной. Я тут же встала в боевую стойку и зашипела:
— Дис-скорд…
Маленькая голова стала вытягиваться из дверной ручки, пока из нее не вылез драконикус во весь свой рост. Олений и козлиный рог; лапы льва и орла; ноги лошади и ящерицы; крылья пегаса и летучей мыши; драконий хвост… Сомнений нет — это демон Хаоса и Раздора. Он встал прямо передо мной.
— Уа-а-а-рг-х… — вытянулся он, а после этого достал из-за спины лупу и стал рассматривать через него мое злое лицо. — Что-то не вижу радости на твоем лице, моя дорогая. Не уж то не рада меня видеть? Спустя столько лет…
— А я уж думаю, откуда вокруг настолько смрадный запах, — перебила я его своим шипением.
Дискорд тут же убрал лупу себе в рот и с одним укусом проглотил ее, а затем положил свои лапы на грудь, добавив:
— Как грубо… Между прочим, я только вчера принимал ванную, — покрутил он в воздухе одной лапой, а затем, вытащив откуда-то из воздуха ватные пробки, которыми он заткнул себе ноздри, продолжил: — А вхот кхое-кхому тоже не помьешало бы пинять водые пхоцедуы.
— Ар-р-р-гх, — оскалилась я. — Дискорд… какого, Тартар тебя дери, ты тут делаешь?!
— Ох… как гх-хрубо… — он напряг ноздри и втянул внутрь себя ватные пробки. — Между прочим, я тут живу.
Дискорд поднялся чуть в воздух и стал левитировать вокруг меня на спине, запрокинув лапы за голову.
— Конечно, — стал размышлять он, — если это можно считать моим домом… Скорее, это мой второй дом, если считать то, что в последнее время я просто захожу сюда в гости на чай…
— Не пудри мне мозги, Дискорд! — я снова злобно перебила его. — Такие демоны, как ты, только и могут, что сеять хаос и раздор! И я уверена, что ты снова вынашиваешь свои злые планы!
— Злые планы?! — удивился тот и снова встал передо мной, скрестив руки на груди. — Да как ты могла о таком подумать?! Между прочим, я уже давно таким не занимался! Конечно, я все еще иногда вспоминаю свои прошлые веселые деньки…
У него в лапах вдруг появился носовой платок, в который он тут же высморкался. Затем, когда Дискорд отпустил его, платок вспорхнул, словно птица, и улетел куда-то вдаль. Между тем, драконикус продолжил:
— …но это все в прошлом! Я напрочь изменился, моя дорогая, не без помощи Флаттершай, конечно же. Теперь мне это совершенно не интересно!
— Не верю я, чтобы демон Хаоса так просто взял и отбросил свою хаотичную природу!
— Обидно, знаешь ли… — драконикус смахнул пальцем образовавшуюся слезинку у него в глазу и вздохнул. — Обидно даже вдвойне! Сколько раз я говорил, что я не демон, а всего лишь дух? И почему ты думаешь, что даже такой всемогущий «демон» как я не может измениться?
— Потому что это прописано в твоей природе, Дискорд! — тут же стала отвечать я. — Для тебя разрушения и хаос то же, что и пища для утоления ненасытного голода! Такие, как ты, не могут измениться!
— А вот ты! — он указал на меня пальцем, а его правый глаз вытянулся прямо к моему лицу и пристально стал смотреть на меня. — Насколько ТЫ смогла измениться, Дэйбрейкер? Не считая твой странный новый облик, конечно же…
Его глаз втянулся обратно в нормальное положение, а он щелкнул пальцами той лапой, которой до этого указывал на меня. Между нами возник круглый столик с чайником и чашечками на нем, а Дискорд и я тут же оказались рассаженными на стулья перед этим самым столиком. Драконикус взял чашку и с помощью телекинеза налил в него чай из чайничка. Сделав глоток, он продолжил:
— Забавно… Мне казалось, что ты делила одно тело вместе с Селестией… А теперь ты вдруг тут, да еще и в таком странном виде… Знаешь, мне очень интересно было узнать, что же произошло между тобой и Селестией там, в Кантерлоте. Давай поговорим об этом, Дэйби…
— Не называй меня так! — огрызнулась я, скинув со стола не настоящие чайник и чашку на землю. — И это не твое дело, козлобородый!
— Ох, если бы, Дэйби… Если бы… — он щелкнул пальцами и в его лапах вместо чашки с чаем возникла раскрытая газета, которую он тут же принялся читать: — «Сенсация! Взрыв в Кантерлоте! Огненный демон напал на Принцессу Селестию и Принцессу Ми Аморе Каденце!».
Драконикус, закончив читать перевернутую газету, тут же свернул ее в комок и выбросил куда-то себе за спину.
— Огненный демон… — он чуть потеребил свою белую бородку, будучи в размышлении. — Знаешь, даже меня так никогда не называли… Значит это правда, что ты пыталась свергнуть свою сестру и занять ее трон? Должно быть, не так сильно ты и отличаешься от меня, Дэйбрейкер.
— Не сравнивай меня с тем, кто тысячу лет игрался Эквестрией, словно игрушкой!
— Не игрался, а наводил в нем порядок! А вам, смертным, казалось, что я творю хаос! И знаешь что было самое странное? — он пристально посмотрел на меня и выгнул одну бровь, ожидая моего ответа.
— То, что ты до сих пор стоишь на этой земле, тварь! — резко ответила я.
— Как грубо… — вздохнул он и затем продолжил свои рассуждения, рассматривая когти на своей лапе. — Самое странное было то, что мне даже и не нужно было ничего делать. Жаль, что я понял это только сейчас, а не до того, как меня запечатали в камень…
Дискорд вдруг со злостью ударил по столу, отчего я напряглась, опасаясь худшего. Но затем он лишь спокойно продолжил:
— Только сейчас я понял, что на самом деле я все делал неправильно… Мне не нужно было сеять хаос и раздор, ведь даже и без меня в мире достаточно хаоса… Всего-то нужно было подождать и чуть-чуть повлиять на исход… Взять, к примеру, твое появление, — Дискорд указал на меня пальцем и стал смотреть на меня прищуренными глазами. — Я даже ничего не делал, но вся Эквестрия вдруг стала превращаться в хаос. Может быть, здесь демон все же не я, а ты?
— Дис-скорд… — снова прошипела я, — была бы моя воля, я тут же испепелила бы тебя!
— Ох, ну конечно же… Даже спустя столько лет твой нравы остались прежними… А вот Селестия… — он снова задумался. — Дай угадаю, из-за нее ты сейчас здесь и поэтому пляшешь под дудку этих пони, а твой новый… вид — это не популярная мода, а маскировочное заклятие? Пф… тоже мне — защитница Эквестрии…
— Кто бы говорил! Великий демон Хаоса и Раздора, который наводил беспорядок во всей Эквестрии вдруг опустился до того, что теперь прислуживает пони, которых мог бы уничтожить одним щелчком пальца! Ты стал жалок, Дискорд!
После моих слов драконикус не стал ничего говорить. Он лишь закатил глаза и вздохнул. Затем вдруг посмотрел куда-то вдаль в сторону леса и повертел указательным пальцем свою бородку — задумался. Через несколько секунд он снова вздохнул, посмотрел на меня и сказал:
— Да… наверное, ты все-таки права. Я стал жалок и лишился того могущества, которое было у меня раньше. Мне жаль… Но жаль не себя, Дэйбрейкер, а тебя… — его лицо вмиг стало наигранно грустным, и он стал продолжать говорить, активно жестикулируя своими лапами, а я стала слегка недоумевать от услышанного. — Мне так жаль тебя… Жаль, что никто не видит в тебе ничего полезного… Твою силу, твой потенциал! Как много всего замечательного можно сделать с помощью твоей силы для всей Эквестрии! А этого никто не замечает! Твои советы никто не ценит… А ведь они действительно хороши! Вот, к примеру, ты хотела уничтожить меня… избавить этот мир от моего существования… Какой прекрасный план… Прошу заметить, говорю я это без сарказма! Я бы и сам так сделал на твоем месте, будь уверена. Но, в моем случае, это было бы не в моем вкусе… Но глупая Селестия не дала тебе этого сделать! Посчитала твой план излишне жестоким! А ведь таким образом можно было избавиться от угрозы всей Эквестрии прямо в тот момент, пока я был ослаблен! Эх… надо будет подарить ей букет цветов… красивый такой… — он шмыгнул носом и воплотил у себя в лапе ромашку, которую стал вертеть перед собой и с задумчивым видом рассматривать.
Я не хотела слушать его, но его слова все же достигли моих ушей. Они стали проникать в мою голову, а суть этих слов, словно скользкие черви, стали просачиваться в мой разум. Эти слова заставили меня глубоко задуматься, отчего я впала в транс:
«Его слова… Этот Дискорд… Он… прав… Ведь действительно, сколько всего я не пыталась делать благ для Эквестрии, моя сестра всегда ставила мне палки в колеса… Мешала мне… Проклятье, о чем я только думаю?!» — наконец, я смогла прийти в себя в тот момент, когда обратила внимание на то, как мой взгляд стал плыть. Я встряхнула голову и тут же оскалилась. — «Этот демон! Он снова пудрит тебе мозги, Дэйбрейкер! Очнись! Такие, как он только и могут водить через лабиринт бесконечной лжи вокруг маленькой правды! Нужно взять себя в копыта!».
20%
В этот момент я снова почувствовала пылающую ярость внутри себя. Даже не смотря на ничтожное количество моего внутреннего магического резерва, мое тело каким-то образом снова стало полыхать: грива и хвост стали искриться, будто их пытаются зажечь с помощью спичек, а во рту, казалось, снова появились клыки. Но это продлилось недолго. Все это пропало, как только со стороны входной двери послышались цокоты копыт. Мы оба развернулись на звуки, и Дискорд, щелкнув пальцами, чтобы развоплотить столик, сказал:
— Ох, кажется, мне уже пора… Всего доброго, Дэйбрейкер! Возможно, мы еще свидимся… — он вмиг нацепил мне на голову цветок ромашки и разрезал перед собой пространство, в которое он стал входить. Почти полностью растворившись в нем, он добавил: — Запомни, ты сама вольна выбирать, кем тебе быть. Но много ли у тебя выбора…
Драконикус полностью растворился в пространственном разломе, а я, проводив его злым взглядом, смахнула копытом со своей головы цветок ромашки, который тут же стал прокручиваться в воздухе, сбрасывая с себя белые лепестки. Он, упав на землю, остался лежать на земле с одним единственным белым лепестком на желтой сердцевине.
В этот момент входные двери распахнулись и из домика вышли Твайлайт и Флаттершай.
— Ох, прости, Нова. — сразу же стала извиняться передо мной лавандовая аликорн. — Животные снова проснулись и стали буйствовать, поэтому мне пришлось успокаивать их своей магией. И мне кажется, я видела, как за окном что-то горело… Ты ничего такого не видела?
— Тебе показалось, — резко ответила я, еще не отойдя от злости. — Пошли уже дальше.
Я поплелась прочь от домика. Твайлайт и Флаттершай стояли и смотрели мне вслед. Лавандовая аликорн растерялась от моего ответа и поэтому решила спросить свою подругу об этом. Я краем уха услышала их небольшой диалог:
— Что это с ней? — спросила Твайлайт желтую пегаску.
— Похоже, она познакомилась с Дискордом… — предположила Флаттершай.
— Что же… тогда неудивительно, что ее настроение испортилось. — подытожила Твайлайт. — Ладно, нам нужно еще зайти в пекарню к Пинки. До свидания, Флаттершай!
— Пока, Твайлайт! — ответила ей та и затем чуть тихо сказала: — И спасибо, что занесла мне книгу и помогла с животными.
Лавандовая аликорн догнала меня и мы вместе отправились обратно в город.
— Нова? — позвала меня Твайлайт, когда догнала меня. — Что случилось? Почему ты вдруг стала такой… расстроенной?
— Не бери в голову, Твайлайт, — равнодушно ответила я. — Это не важно…
— Это все из-за Дискорда, так ведь?
— С чего ты взяла? — грубо спросила я.
— Ну… — чуть замялась она. — просто ты не первая, кому он так портит настроение. Вот, к примеру, недавно на одной из вечеринок, который устроила Пинки, вместо пунша он воплотил яблочный сидр со слабительным… После этого полгорода неделю лежало в больнице, а во всем винили бедную Пинки… К счастью, нам удалось вывести его на чистую воду и все обошлось.
Я лишь фыркнула на ее ответ, а после этого наступило неловкое молчание. Спустя, наверное, минуту, я решила задать ей вопрос, который беспокоил меня довольно долгое время.
— И зачем? — спросила я.
— Что «зачем»?
— Зачем вы возитесь с ним? Вы не боитесь, что он рано или поздно отвернется от вас и одним щелчком пальца тоже превратит в камень?
— Нет! — тут же возразила лавандовая аликорн. — Он так точно не поступит! Возможно, он поступил бы так раньше, но сейчас он полностью изменился! Наверное… Но Флаттершай говорила…
— Да что бы она там тебе не говорила, — резко перебила я ее, — это не гарантирует того, что он не воспользуется случаем и не ударит вас в спину! Глядя на него спустя столько времени его манеры остались прежними…
Услышав мои последние слова, глаза Твайлайт вдруг расширились и она удивленно спросила:
— Что ты сказала? Спустя столько времени? Ты о чем?
«Вот проклятье! И кто меня за язык тянул?! Вот надо было мне беспокоиться за чужие проблемы…».
— Это не… Я имела в виду, что… — Пыталась я придумать отговорку. Но не успела я договорить, как где-то сбоку вдруг послышался чей-то крик: «Побереги-и-и-ись!».
Я развернулась на крик и только смогла увидеть, как в меня летит что-то голубое…
*Вжу-у-ух*
Твайлайт мигом зажгла рог и исчезла во вспышке.
*Бабах*
В меня со всей скоростью влетело что-то неведомое радужно-голубого цвета. Я вместе с этим неведомым существом, как единое целое, комком полетела в сторону небольшого оврага возле дороги. Перевернувшись так несколько раз в воздухе, а потом кубарем прокатившись по земле, мы обе распластались на дне оврага.
— Ох… сено… — простонала пони-смертник и стала тереть голову. — Моя голова…
— Какого Тартара… — прошипела я, только придя в себя и поднимаясь на ноги. — Что, Дискорд тебя дери, ты творишь?!
— Рэйнбоу! Нова! — взволнованно позвала нас Твайлайт, подбежав к краю оврага. — С вами все в порядке?
— Оу… привет, Твайлайт. — отозвалась радужногривая, вставая на ноги, а затем обратилась ко мне. — Прости… я немного не рассчитала скорость…
— И что ты вообще пыталась сделать? — возмущенно спросила Твайлайт.
— Я тренировалась одному трюку, который я готовлю к соревнованиям на Радужных Водопадах! — тут же воскликнула та.
— И ты не придумала ничего лучше, чем тренироваться возле дороги, а не где-то в другом месте? — продолжила лавандовая аликорн.
— Я не ожидала, что встречу тут кого-то…
— Ох… — вздохнула ей в ответ Твайлайт, а затем чуть неуверенно обратилась ко мне: — Прости, Нова… Я не успела использовать заклинание телепортации на тебя тоже… Но зато ты помогла Рэйнбоу совершить мягкую посадку! — радостно заключила она в конце.
— Чуть не угробив себя при этом… — фыркнула я.
— В общем, раз все целы… — между тем продолжила Твайлайт, когда мы обе выбрались из оврага. — Рэйнбоу, познакомься, это Нова Стар. Она…
— Вау! Твой глаза просто потрясные! — воскликнула радужногривая, не дав договорить Твайлайт, а я закатила глаза. — Как ты это сделала? Я тоже так хочу!
— Это… природное. — сказала за меня Твайлайт.
— Как это? — спросила та.
— Рэйнбоу Дэш, я так полагаю? — решила тут же сменить я тему.
— Верно! Самый быстрый пегас во всей Эквестрии! — воскликнула она, гордо подняв голову. Затем сразу же обратилась ко мне: — Постой, ты же пегас, верно?! Можно кое-о-чем тебя попросить?
— После того, как ты меня чуть не покалечила?
— Да ладно тебе, Нова. — попыталась та меня успокоить. — Я же не специально!
— Пожалуй, я пока откажусь… — ответила я, вспомнив, что итак уже обещала помочь Эпплджек с починкой амбара. Потом я обнаружила, что не ощущаю медальон, который я повесила себе на крыло. Я сразу же стала искать его глазами в овраге.
— Ты не это ищешь? — Рэйнбоу показала мне медальон, который каким-то образом оказался у нее в копыте.
— Да, это мой медальон. Позволь… — я подошла к ней и протянула копыто, чтобы взять медальон, но радужногривая тут же отпрянула свое копыто к себе. Я стала смотреть на нее с недоумением и чуть возмущенно сказала ей: — Изволь вернуть мне мой медальон.
— После того, как выполнишь мою просьбу! — ответила та и стала быстро отходить назад.
— Эй, а ну верни! А то все крылья перегрызу!
— Нова! — воскликнула Твайлайт.
— А ты попробуй сначала догони! — она подкинула медальон в воздух и поймала его своей головой, отчего он проскользнул ей прямо на шею. После этого она мигом рванула ввысь, подняв под собой облако пыли.
— Рэйнбоу! Так нельзя! Верни ей медальон! — крикнула ей вслед Твайлайт, но та уже не слушала ее и стремительно набирала высоту.
— Мерзавка… — прошипела я, распахнула крылья и, резко махнув ими, устремилась ввысь за радужногривой пегаской. — Догоню и испепелю тебя!
После своих слов я, уже набрав высоту, стала быстро набирать скорость и краем уха услышала голос Твайлайт, доносящийся с земли, который воскликнул: «Что?!».
Меня снова стала охватывать злость. Этот радужногривый вор украл то, что принадлежит мне! То, что должно спасти меня от кошмаров! Точно загрызу ее, когда поймаю!
23%
Я быстро стала догонять радужногривую и уже почти цапнула ее за хвост, но та мигом рванула вбок. Голубая пегаска, видимо, не ожидала, что я так быстро сокращу до нее расстояние, отчего та даже потеряла равновесие, когда увидела меня. Но даже несмотря на это, она быстро стабилизировала свой полет и, резко махнув крыльями, снова устремилась вперед.
«Не дождешься, мерзавка! Я так просто не сдамся!».
Тоже резко махнув крыльями, я снова стала набирать скорость и догонять радужногривую. Казалось, что вот-вот я уже схвачу ее, но чем дольше я летела за ней, тем больше чувствовала, как та постепенно набирает скорость. Я почувствовала, как мы уже набрали половину скорости звука, но та даже и не собиралась останавливаться. Она все еще продолжала набирать скорость.
«Какого Тартара она настолько быстрая?!» — удивилась я. — «Пегасы так не летают… Обычные — так уж точно!».
Мы вдвоем поднялись высоко над землей, и я уже могла видеть под собой весь Понивилль. Затем я заметила, как Рэйнбоу вдруг сбавила скорость, резко свернула вбок и стала снижаться. «И что на тебя нашло?!» — только прозвучало в моей голове. Я штопором понеслась за ней.
Рэйнбоу неслась вниз до того момента, пока под нами не показалось большое ущелье, внутри которого отовсюду торчали обсидиановые шипы. Она распахнула крылья и теперь устремилась прямиком внутрь ущелья.
«Вот же… И чего она добивается?! На слабо взять меня вздумала? Не дождешься, что я так просто сдамся!».
Я, не останавливаясь, понеслась вслед за ней в это опасное ущелье. Коль хочет меня проверить, то так тому и быть — пусть только сама не расшибется в лепешку!
Мы обе залетели в узкую щель между каменной скалой, за которой сразу же показались острые обсидиановые лезвия шипов. Они, словно иголки ежей, пронзали почти всю поверхность ущелья. Один неверный поворот и в считанные секунды ты окажешься насаженным на острые обсидиановые колья. Но меня это не пугало, а наоборот — ярость и злость начали сменяться азартом и адреналином от возможной опасности.
25%
Радужногривая пегаска, не сбавляя скорости, продолжала лететь вперед, поворачивая из стороны в сторону и иногда делая виражи. Я, в свою очередь, пыталась не отставать от нее. Глядя на то, как она обходит шипы и уверенно облетает препятствия, стало очевидно, что она летает тут не в первый раз и, наверное, даже не в сотый. В таком случае, мне явно не следует отставать от нее. Но даже следуя за ней по пятам, мне то и дело приходилось сбавлять скорость на поворотах.
Каждый раз я то приближалась к ней, то отдалялась. Вдруг я на миг заметила, как та на миг посмотрела на меня с какой-то ехидной улыбкой. «И что, круп твой надери, происходит?! Она что, играет со мной?! И что это за ущелье такое? Оно когда-нибудь кончится?». Я заметила, как ущелье впереди, словно услышав мои мысли, стало сужаться. В конце ущелья виднелась маленькая щель, вокруг которого находились обсидиановые шипы. Радужногривая явно стремилась проскользнуть через эту щель. Она сжалась и, словно стрела, мигом проскочила через небольшую дыру, даже краем пера не задев обсидиановый шип.
«Да она издевается… Одно неверное движение и превратишься в лепешку…» — я посмотрела наверх, чтобы найти путь обхода сверху, но там, словно образуя крышу, тоже находились обсидиановые шипы. — «…А чтобы облететь сверху, придется делать крюк… Так точно не пойдет. У меня есть только один выход!».
Я набрала самую большую скорость, которую я могла развить в этом теле, и сжала крылья. И вот этот узкий проход становился все ближе и ближе. Вблизи стало казаться, что он был намного меньше, чем тело пегаса. Я зажмурила глаза…
*Шурк*
В этот миг я почувствовала, как мое сердце сжалось, когда острые края обсидиановых лезвий срезали с кончиков моих крыльев перья. Но дальше пошло лишь облегчение.
«Что же, оказалось не так уж и сложно». — подумала я и открыла глаза, когда убедилась, что все еще осталась цела. Я распахнула крылья и, обнаружив перед собой голубую воровку, снова устремилась за ней.
После ущелья снизу стали проноситься пустыри, а затем и зеленые равнины. Стало лететь проще, но не намного. Чем дольше я летела за радужногривой, тем больше понимала, что мне точно не хватает практики в полетах. Однако не только мастерство играет ключевую роль в полетах, но еще и внутренняя магия: чем ее больше, тем больше можно развить скорость полета. Этим я и воспользовалась.
Я сконцентрировалась, не упуская перед собой из виду радужногривую, и направила часть своей внутренней магии в крылья. И вот я чувствую, как легкое тепло течет из моей груди к крыльям, и ощущаю легкость, а сзади ветер будто подталкивает меня. Моя скорость вмиг увеличилась и я стала быстро догонять воровку.
В этот момент мы уже летели настолько быстро, что любая птица могла позавидовать нашей скорости. Казалось, мы уже достигли барьера скорости звука, а воздух стал настолько сильно бить по моим глазам, отчего из них стали наворачиваться слезы. Но это было не важно как-то, что я уже почти схватила голубую пегаску за хвост. Вот он становится еще ближе, а я уже тянусь к нему своими передними копытами. Еще чуть-чуть и…
*Хвать*
— Ох, сено! — послышался ее голос, прежде чем мы обе не столкнулись с незамеченным перед нами препятствием. Только сейчас я заметила, что перед нами уже был лес…
*Вшух*
Мы обе влетели прямиком в одно из деревьев, ломая его ветки, а после него по инерции полетели и в другие деревья за ним. Из стороны в сторону от нас полетели ветки, листья с деревьев и перья от крыльев. Одинокие птицы в страхе взлетали ввысь с веток деревьев, боясь быть разбитыми в лепешку двумя пегасами-смертниками.
*Треск-хрусть*
— Ох… Ай! Ой… — постанывала Рэйнбоу с каждым разом, когда она проламывала своей головой очередную ветку.
*Хрусть-треск*
Пронзя, наверное, около десятка деревьев, мы снова, как в первый раз, комком переворачивались в воздухе, а я уже видела, как земля приближается к нам…
*БА-БАХ*
Я вместе с треклятой пегаской прокатилась вперед еще пару метров по земле, прежде чем остановиться. Мои глаза стали плыть от удара о землю, а я прошипела от боли. Я схватилась копытом за голову и стала ее тереть. Мое копыто почувствовало что-то мокрое на голове. Неужели кровь? Я тут же встряхнула голову, чтобы хотя бы немного избавиться от плывущих передо мной образов и посмотрела на копыто.
— Фух… — выдохнула я, — не кровь. Но тоже такой себе расклад…
К счастью, на моих копытах оказалась не кровь, а всего лишь грязь от земли. Но и то, что оно было на моей голове, меня это особо не радовало. Я стала осматривать свое тело в попытках обнаружить какую-нибудь серьезную травму, но все обошлось лишь небольшими порезами и ссадинами. В целом, не страшно — от такого не умирают. Но вместе с ними на всем теле теперь были видны пятна грязи. Вот это действительно было досадно…
— Ох… моя голова… — послышались постанывания со стороны голубой пегаски, которая только поднялась на ноги и стала тереть ушибленную голову. Кажется, только со мной она уже умудрилась удариться головой два раза. А сколько таких случаев было в другие дни? Не удивлюсь, если из всех шестерых она самая безбашенная…
Бегло осмотрев ее, я пришла к выводу, что нам только каким-то чудом удалось не получить серьезных травм после того, как мы со всей скоростью пролетели сквозь несколько деревьев. По крайней мере, внешних крупных ран точно не было. Но сейчас это было для меня не главное. Моей первоочередной целью было возвращение украденного.
Я снова посмотрела на радужногривую, которая все еще сидела на земле и терла ушибленные места, и заметила, что медальона у нее на шее уже не оказалось. Я стала быстро оглядываться по сторонам в надежде, что медальон не слетел с ее шеи где-то по пути подсчитывания нами еловых веток.
— Проклятье! Где же оно?! — прошипела я чуть тихо, осматривая землю вокруг.
— Нова! Рэйнбоу! — послышался взволнованный голос Твайлайт, которая подбежала к нам. Я и радужногривая обратили свое внимание на нее. — С вами все в порядке?
— Твайлайт? — удивилась голубая пегаска. — Как ты здесь оказалась? Да еще так быстро…
— Ох… да у вас же раны! — забеспокоилась та и уже зажгла свой рог. — Сейчас я вам помогу!
Она направила свой рог в нашу сторону и применила заклинание.
*Малое исцеление*
Наши тела еле засветились светло-зеленым светом, и раны стали постепенно затягиваться. Спустя мгновение от ссадин и ран не осталось и следа.
— Спасибо, Твайлайт! — поблагодарила ее радужногривая, а я в этот момент снова стала искать свой медальон. — Так стало намного лучше!
— Не за что. И что касается твоего вопроса: я сразу догадалась, что ты полетишь сюда, поэтому я просто полетела напрямик и стала вас ждать, — ответила ей Твайлайт и затем обратилась ко мне, когда увидела, как я что-то ищу: — Нова, ты не это ищешь? — она указала копытом под мои ноги.
— Да… Спасибо, — ответила я, поднимая копытом искомый предмет, который, оказывается, все это время был прямо у меня перед глазами.
— И на счет этого… Мне стоит извиниться перед тобой за свою подругу… — чуть смущенно сказала Твайлайт, а затем с укоризной посмотрела на радужногривую. — Рэйнбоу! Так ведь нельзя! Ты же понимаешь, что в этом ущелье опасно летать?! Вы же могли разбиться!
— Да ладно тебе, Твайлайт, я летала там уже тысячу раз и всего лишь хотела… — протянула та, но тут же запнулась, когда увидела, что я и Твайлайт стоим перед ней и смотрим на нее с недовольными лицами. — Да… ладно… Признаю вину. Я поступила опрометчиво…
— И? — спросила Твайлайт, явно давая ей намек.
— И прости меня, Нова… Мне не стоило брать у тебя этот медальон… — стала водить она копытом землю, но затем вдруг воскликнула: — Но эту гонку я никогда не забуду! Это было просто потрясно! Еще никто из пегасов ни разу не мог поймать меня!
Твайлайт закатила на это глаза, а я слегка фыркнула, ответив ей:
— Что же… Надо сказать я тоже была впечатлена, увидев, как ты летаешь. Обычные пегасы так не летают.
— А то! — она гордо подняла голову. — Я необычный пегас!
— Но брать мой медальон точно было опрометчиво! — строго сказала я ей, отчего та виновато посмотрела на землю и слегка опустила ушки.
— Ладно, девочки, — вмешалась в наш разговор Твайлайт, — раз мы, я надеюсь, все уладили, то давайте обсудим все позже. У нас еще остались дела в городе.
— Отлично! Тогда как на счет перегонки обратно до города? — воскликнула радужногривая, обращаясь ко мне.
— Нет, Рэйнбоу! — тут же ответила ей лавандовая аликорн. — Мы и так потратили довольно много времени и еще я не хочу, чтобы с Новой что-то случилось.
— Эх, ну вот… — протянула Рэйнбоу. — А я уж надеялась… Тогда как мы поступим?
— Я телепортирую нас прямиком в город. Девочки, прошу, встаньте за мной!
— Эх-х… — вздохнула та и протянула: — ску-у-ука…
Я и Рэйнбоу выполнили просьбу Твайлайт. Она зажгла рог и телепортировала нас на окраину города.
*Групповая телепортация*
После телепортации, Рэйнбоу Дэш попрощалась с нами и тут же улетела куда-то в небо. Я, как ни странно, не особо чувствовала к ней злости — она пропала почти сразу же, как только я вернула свой медальон и когда та извинилась. Но не думаю, что она так просто отделается в следующий раз. Ей тогда повезло, что мой магический резерв был заполнен лишь на четверть. Проводив ее взглядом, я с Твайлайт отправились в город в сторону рынка.
Добравшись до места, где правят битсы и торговля, Твайлайт стала водить меня вдоль прилавков. Не сказать, что мне было это интересно, но, вероятно, мне часто придется заходить сюда, поэтому не помешает хотя бы знать, что я смогу приобрести на рынке. Даже не представляю, сколько времени я проведу в Понивилле…
Прогуливаясь посреди прилавков, я не могла не заметить того, что пони даже в таком небольшом городе живут безбедно: то тут, то там стоят прилавки с овощами и фруктами, а вон в том углу можно увидеть небольшую лавку с красивыми цветами; вот неподалеку стоит лавка со сладостями, возле которого бегают жеребята и всё упрашивают своих родителей купить им побольше вкусностей; все прилавки забиты всевозможными товарами первой необходимости, а рыночная площадь была, наверное, самым переполненным местом в этом городе. Повсюду то и дело ходили пони с корзинками полными продуктов — отрадно видеть, как они могут жить и наслаждаться повседневной жизнью, не опасаясь быть голодными.
С рынка мы пошли в сторону здания, который похож на пряничный домик. Как сказала мне Твайлайт, в нем проживает семья Кейков и одна из носителей Элементов — Пинки, а само здание является еще и кондитерской. Еще даже не дойдя до его входа, до меня уже стали доноситься вкусные запахи свежей выпечки. Аж слюни потекли. Кажется, снова есть захотелось… Вот бы вернуться в свое тело и перестать думать о еде хотя бы на время.
И почему в этот момент я снова вспомнила о Селестии? У меня в голове пробежали воспоминания о давнем времени. Селестия в какой-то момент подсела на сладкое и всегда любила побаловать себя лишним кусочком пирога или тортика. Я тогда еще подшучивала над ней, что она растолстеет от поедания такого большого количества чревоугодной пищи, и смеялась, когда та надувалась от такого упрека и продолжала доедать шоколадный торт (или какую-нибудь другую слишком сладкую чепуху).
От моих упреков Селестия часто злилась на меня. В один момент она даже согласилась заключить пари со мной: она сможет продержаться неделю без сладкого, иначе она отдаст мне свое тело на то же время без всяких ограничений, а если откажется, то будет постоянно слышать от меня упреки. Она согласилась, видимо, из-за того, что подумала, что упреки для нее будут страшнее, чем передача контроля над телом.
Мне было весело смотреть на то, как она с трепещущим взглядом смотрела на очередное пирожное, которое проносили мимо нее на пиршественный стол для гостей (видела это, к сожалению, только я, так как она мастерски скрывала свои эмоции от других). Но стоило отдать ей должное — она смогла продержаться. Ровно неделю. Но не все было так просто. В тот момент она немного схитрила, решив подсесть вместо сладостей на фрукты. Ее выбор почему-то пал на бананы.
В ту неделю в Эквестрию прибыла делегация из Абиссинии, и из всех своих даров, которые они привезли с собой, помимо бархатных шелков и расписных ковров, были еще и диковинные сладости вместе с необычными фруктами. Она с таким грустным выражением лица смотрела на те сладости и в тот момент мне уже показалось, что она проиграет спор. Но она сдержалась и переключила свое внимание на фрукты: апельсины, манго, киви и те самые бананы. Вкус последних был весьма необычен и почему-то показался Селестии сродни карамели, из-за чего она забрала сразу весь ящик этих плодов к себе в покои.
Всю неделю она только и ела их, с ехидным лицом говоря, что теперь она с легкостью победит в споре. Ага, конечно… не все было так просто. Спустя неделю, как раз после того, как она победила в споре, у нее началась сыпь, а почти вся ее морда покраснела. Селестия постоянно чесалась и никак не могла проводить важные встречи. Как оказалось, по словам врача, она переела сладкого. А после того, как я еще и узнала, что теперь ей нельзя есть сладкое целый месяц, хохотала, как ненормальная.
Я хоть и проиграла спор, но мне все же повезло — Селестии пришлось уступить мне место для проведения некоторых важных встреч, так как сама боялась показаться на публике в своем необычном виде. Хоть и с ограничениями, я была очень этому рада, так как не неделю, а целый месяц (хоть и не каждый день) я могла наслаждаться свободой. По прошествии месяца, когда от сыпи не осталось и следа, Селестия учла свою ошибку и стала есть намного меньше сладкого. Но теперь она почему-то часто стала тащить бананы в свои покои. Да уж… были времена.
Между тем, когда я закончила погружаться в свои воспоминания, мы уже дошли до пряничной пекарни и без промедления вошли внутрь. Там нас уже встретила розовая пони, которая стояла за прилавком, и Спайк, который сидел за одним столиком и поедал кексы с… кристаллами? Он что, ест камни?
— Привет, Твайлайт! — воскликнула розовая пони за прилавком.
— Привет, Пинки! — поприветствовала ее Твайлайт.
— О, а кто это с тобой? Я ее никогда не видела в нашем городе! Постой-постой, не говори, дай угадаю! — скороговоркой проговорила та и стала прыгать на одном месте, продолжая говорить все таким же темпом: — Ты пони-фестрал! О, нет-нет! Ты пони-динозавр! Нет, у тебя же есть крылья… Точно-точно, ты пони-дракон!
Я слегка оторопела от такого потока сознания, отчего ненадолго впала в ступор. Что еще за динозавр? И какой еще дракон?
— Успокойся, Пинки, — попыталась вразумить ее Твайлайт. — Познакомься, это Нова Стар. Она у нас недавно и я временно поселила ее у себя. Нова, это Пинки Пай — она работает в этой кондитерской и иногда устраивает в городе вечеринки.
— Не иногда, а всегда! — тут же воскликнула розовая земнопони и, словно фейерверк, выпустила откуда ни возьмись конфетти над собой, а затем она истерично быстро помахала мне копытом и протараторила, продолжая при этом часто прыгать на месте: — Привет-привет, Нова. Ты же новенькая?! И почему я узнаю об этом только сейчас?! Хотя я и так это поняла, когда только увидела тебя… Но почему только сейчас?! Мне нужно срочно провести вечеринку в честь твоего прибытия! Нова, а что ты предпочитаешь есть? А что любишь пить? А что… мгн-мн-мн…
— Пинки… — заткнула ее рот копытом Твайлайт, отчего та даже перестала прыгать. — Прошу, давай все по порядку. Вообще, мы пришли сюда, чтобы купить у тебя несколько кексов. Ну, и познакомить с тобой Нову.
— Ах, вот оно что… — протянула та, когда ее рот освободился из заключения копыта, и стала говорить мне: — Тогда приятно было с тобой познакомиться, Нова! Но про вечеринку я не забыла! Так и сколько кексов тебе принести? — спросила она Твайлайт в конце.
— Столько же, сколько и в прошлый раз.
— Оки-доки-локи! Сейчас все будет! — протараторила та и умчалась в соседнюю комнату.
Похоже, это мой шанс избавить себя от этого розового недоразумения. Я решила подождать Твайлайт снаружи и сказала ей об этом:
— Твайлайт, я, пожалуй, подожду тебя на улице.
— Хорошо, Нова. Я и Спайк скоро выйдем.
— Подожди, Нова! — вдруг позвал меня Спайк. — А ты не хочешь попробовать бесплатные десерты? Они очень вкусные!
— Пожалуй, в другой раз. — тут же ответила я и вышла из пекарни до того момента, пока розовая пони не вернулась.
«Да уж… ну и денек». — стала думать я и села на землю спиной к двери. — «Такое ощущение, что этот день вымотал меня еще сильнее, чем побег из Кантерлота. Да еще и эти пони… Ладно еще Эпплджек, но остальные… Одна тихунья-отшельница, которая при любой возможности готова спрятаться под подушку, другая — безбашенная летунья, не разбирающая перед собой опасности, а другая так вообще болтает без умолку и ведет себя как дитя малое… Удивительно, как они вообще стали носителями? Уже даже становится интересно посмотреть, что из себя представляет последний носитель элемента. Рарити, кажется?».
Краем уха я услышала, как открылись двери пекарни. Из нее вышли Твайлайт и Спайк. Дракончик нес две корзинки, в которых лежали продукты с рынка и кексы из пекари, а Твайлайт левитировала подле себя какой-то сверток. Я встала с земли и мы вместе отправились в бутик к Рарити.
Спустя пару минут мы добрались до бутика. Дом Рарити выглядел по-своему необычно и походил больше на цирк, нежели на дом. Весь красочный и узорчатый, с яркими украшениями, да еще и название было у него забавное: «Карусель».
Интересно, у всех носителей Элементов такие уникальные дома? Твайлайт живет дубе, Эпплджек живет в амбаре, Флаттершай — в доме-наполовину-землянке, Пинки — в пряничном домике, Рарити — в цирке. Не удивлюсь, если радужногривая где-нибудь в облаках обитает. Или вообще на радуге…
К этому времени день уже клонился к закату, и только сейчас я почувствовала, как меня охватывает усталость. Н-да… похоже, погоня за радужногривой и использование магии неплохо так измотали меня. В следующий раз нужно быть более осторожной, иначе не хватало еще получить магическое истощение.
Мы подошли к двери и Твайлайт постучала в дверь. Через пару секунд послышались тихие и частые цокоты и дверь открылась…
— Рарити? — удивилась я, увидев в проходе не взрослую кобылку, а маленького белого жеребенка с сиренево-розовой гривой.
— Нет-нет, — хихикнула Твайлайт, — это ее младшая сестра.
— Привет, Твайлайт! Привет, Спайк! — воскликнула жеребенок и чуть стушевалась, когда увидела меня, стоящую позади них. — Ой, а вас я не знаю…
— Привет, Свити, — ответила ей Твайлайт и принялась нас друг с другом знакомить: — не бойся, ее зовут Нова Стар. Нова, познакомься, это Свити Белль — младшая сестра Рарити.
— Какие у вас глаза странные… — с интересом посмотрела на меня та, — Вы их сами сделали?
— Нет… — закатила я глаза, мигом посмотрела на Твайлайт и повела копытом в воздухе, — это… природное.
Твайлайт хихикнула и затем обратилась к жеребенку:
— Свити, а Рарити дома?
— Да! — тут же отозвалась та. — Она на втором этаже, сейчас я ее позову. Кажется, она куда-то уходить собиралась. А вы пока проходите.
После своих слов белый жеребенок развернулся и умчался на второй этаж, а мы втроем зашли в гостинную и расположились на небольшом диванчике в ожидании Рарити.
Пока мы ее ждали, я снова стала рассматривать интерьер и окружение. Как мне говорила Твайлайт, этот бутик является одновременно и ее домом, и ее мастерской для изготовления одежды на заказ, но на второй вариант он точно не похож. Скорее всего, всю работу она делает на втором этаже. По сравнению с внешним видом, внутри все оказалось… более изящным: яркие пурпурно-розовые обои на стенах с изящными узорами; различные декорации и картины; на вид весьма дорогая люстра; почти вся мебель так и пестрит красочными бриллиантами и позолотой. Сразу видно, что кое-кто здесь хочет казаться «выше» всех остальных. А здесь точно принцесса Твайлайт, а не Рарити?
Между тем к нам со второго этажа уже вышла белая единорожка.
— Привет, Твайлайт! — сразу же поприветствовала ее Рарити. — Добро пожаловать в мой бутик! Чем могу тебе помочь?
— Привет! — поздоровалась с ней Твайлайт.
— Привет, Рарити! — воскликнул Спайк, который до этого стоял позади Твайлайт.
— Ой, мой дорогой Спайки-Вайки, и ты тоже тут! — ответила она ему, на что тот немного порозовел. — Я тоже рада тебя видеть!
«Спайки-Вайки?» — удивилась я в своих мыслях. — «Забавно… а я уж думала, что только у меня одной странные имена из головы лезут…».
— А мы, кажется, с вами не знакомы… — обратилась теперь ко мне белая единорожка.
— Познакомься, Рарити, это Нова Стар. — стала знакомить нас Твайлайт. — Она у нас недавно и пока временно проживает у меня. Нова, познакомься, это Рарити — самый известный модельер во всей Эквестрии!
— Ой, да что ты… Я пока еще не настолько популярна, — смутилась Рарити и, когда встретилась с моими глазами, чуть неуверенно сказала: — Ой, а что у тебя…
— Это природное. — тут же ответила я.
— Правда у нее глаза крутые?! — воскликнул Спайк.
— Да… очень… необычные… — неуверенно ответила Рарити и чуть покосилась на меня, а затем еле слышно добавила: — Мне кажется, или мы уже где-то встречались…
— Рарити? — позвала ее Твайлайт. — Твоя сестра сказала, что ты собиралась куда-то уходить.
— Да, точно! — встрепенулась та. — я собиралась пойти в спа-салон.
— Что за «спа-салон»? — поинтересовалась я.
— Ох, дорогуша, ты не знаешь, что такое спа?! — удивилась белая единорожка. — Тогда ты многое пропустила в своей жизни… Там делают прекрасный массаж, копытокюр, увлажняющую маску для лица. А еще есть освежающие ванны!
— Ванные?! — воскликнула я неожиданно даже для самой себя.
— Хи-хи, — хихикнула Рарити и с улыбкой добавила: — я вижу, кое-кому тоже захотелось принять участие в спа-процедурах.
— Было бы прекрасно, но… у меня даже нет битсов.
— Не переживай, моя дорогая, я все оплачу. Считай это моим подарком за наше знакомство, — сказала она и тут же воскликнула, когда увидела время на часах: — Ох! Только нам нужно поторопиться, если мы хотим успеть принять все процедуры! Ну что, Нова, составишь мне компанию?
— Раз так, то буду только рада! — почти сразу же ответила я.
«Наконец-то смогу принять ванную! Давно пора избавиться от грязи. И расслабиться тоже не помешает… да еще и бесплатно! Не жизнь, а сказка!».
— Что же… — вмешалась Твайлайт и с улыбкой сказала: — раз такое дело, то мы со Спайком не будем вас отвлекать. Нова, мы вернемся в библиотеку. Рарити, ты же сможешь ее проводить до моего дома?
— Ох, конечно, дорогуша! — ответила ей белая единорожка. — Не оставлю же я ее посреди улицы.
— Тогда отлично. Вверяю Нову тебе, Рарити, — улыбнулась ей лавандовая аликорн.
Мы вчетвером вышли из бутика на улицу. Только мы хотели попрощаться, как Твайлайт зачем-то позвала Рарити о чем-то поговорить наедине, и те отошли чуть в сторону. Секретничают… Я не стала их подслушивать, а вместо этого обратила свое внимание на Спайка. И, как оказалось, не зря. Тот как-то пристально смотрел на тех двоих. А, если точнее, на белую единорожку. Дракончик, заметив мое внимание, тут же отвел взгляд в сторону и чуть порозовел. И с чего это вдруг? Неужели он…
— Спайк? — позвала я его. — Тебе что… нравится Рарити?
— Нет! — тут же ответил он, порозовев еще сильнее, на что я стала пристально смотреть на него, приподняв одну бровь. — Ах… ладно, чего уж скрывать… Что, неужели так заметно?
— Еще как! Ты же смотришь на нее так, словно съесть хочешь.
— Съесть?! — вздрогнул он, но затем снова расслабился, уловив мою мысль. — Ах, ты об этом… Только, прошу, не говори об этом Рарити!..
— Делать мне больше нечего, — ответила я и закатила глаза. — Скажи лучше, чем она тебя так привлекла?
— Ну… — задумался он, — она красивая и… умная… любит красиво одеться… А еще она красивая!
— Хм-м… — фыркнула я, — то есть, в основном, она понравилась тебе только за внешние качества?
— Ну… э-э… да, наверное… Постой! Что ты имеешь в виду?
С одной стороны мне было все равно, что за тараканы были у него в голове. Да и подобные чувства между разными расами никто не отменял. Если за тысячу лет ничего не изменилось, конечно же. Но раз уж я решила остаться здесь из-за плана Луны, то почему бы не попробовать вразумить его? Я сама хоть и не являюсь экспертом в подобных вопросах, но очевидную вещь, думаю, стоит ему донести.
— Сам подумай, Спайк, — начала объяснять я ему. — Если ты полюбишь кого-то только из-за внешности, то потом сам начнешь задавать себе вопрос, почему этот кто-то тебе понравился. Ты начнешь думать: «что же такого уникального в той пони, которая мне понравилась?». И, возможно, когда ты осознаешь это, она перестанет быть тебе интересна… Лучше пойми это как можно раньше, чтобы потом случайно не испортить жизнь ни себе, ни этому пони.
— Да… — задумался Спайк и стал чесать голову, — кажется, я понял, о чем ты…
— О чем сплетничаете? — спросила Твайлайт, когда подошла к нам вместе с Рарити. — Спайк, пойдем домой, нам нужно еще успеть подготовиться к… рассортировать все наши покупки, вот! Что же, приятно вам отдохнуть!
Я и Рарити попрощались с Твайлайт и Спайком, и разошлись в разные стороны. Теперь нашей с Рарити целью было как следует отдохнуть…
…
Когда мы добрались до спа-салона, внутри нас встретили две пони. Их звали Лотус Блоссом и Алоэ. Они, завидев меня, стали нервничать. Наверное, снова из-за моих глаз. Но затем, услышав, что нам требуется все услуги спа-процедур, и получив плату за все это, они сразу же оживились и проводили нас в первую комнату.
Первым делом нас отвели в ванную комнату и дали нам полотенца с какими-то бутыльками. Как сказала Рарити, это были шампуни, которые могут вывести любую грязь, да еще и придать свежести шерстке. Звучит очень здорово! Я сразу же без промедления залезла в теплую воду, налила в него шампунь, вспенила воду и расслабилась. Я прямо-таки чувствую, как теплая вода просачивается в мою шерстку и очищает ее от всего лишнего. Как же долго я этого ждала! Эх… вот бы это длилось вечно…
Но, как оказалось, Рарити была не большой любительницей ванн, поэтому мы просидели так где-то с получаса. Благо вода успела вывести всю грязь с моего тела. Как же было приятно! Так чисто я еще себя никогда не ощущала! После ванной комнаты нас отвели в массажную комнату, где пони-персонал сделали нам приятный массаж, а после него нас отвели в комнату для копытокюра и нанесения увлажняющих масок. Я не особо любила подобные «украшательства», поэтому обошлась только маской для лица, которая, надо отметить, оказала весьма неплохой омолаживающий эффект. Да у меня лицо будто стало другое!
Дальше осталась последняя на сегодняшний день процедура — банная комната. Изначально я совершенно не поняла смысла в том, чтобы находиться в закрытой комнате, где тебя душат горячим паром. Но Рарити уверила меня, что после нее ощущаешь себя легкой и свободной, а из тебя будто выходит все самое негативное. Что же, проведя в ней с десятка минут, этот эффект уже стал проявляться. Да и чувствовала я себя словно рыба в воде. Всегда любила что погорячее.
За все время нашего провождения в спа-салоне Рарити постоянно мне что-то рассказывала. Сначала она поведала мне короткую историю из своего детства, потом как поселилась в Понивилле, а затем как познакомилась с еще не бывшей аликорном Твайлайт и как стала носителем одного из Элементов. Как оказалось, Гармония выбрала ее носителем Элемента Щедрости. Вот это уже было интересно, так как Клэр не удосужилась мне рассказать, кто из них за какой Элемент отвечает. Только по своим предположениям я догадывалась, что Твайлайт — Элемент Магии, что, в принципе, очевидно. Но вот на счет остальных…
Я спросила об остальных ее подругах. Она поведала мне, что Эпплджек является Элементом Честности, Флаттершай — Доброты, Пинки Пай — Смеха, Рэйнбоу Дэш — Верности, и Твайлайт, разумеется, Элементом Магии. Раньше каждый из Элементов назывался по-другому, но их суть, в целом, осталась такой же. Интересно, по какой схеме Гармония выбрала их подобным образом и откуда появились такие названия? Ладно Флаттершай и Пинки — по их поведению еще можно понять, почему они Доброта и Смех. Но вот Эпплджек и Рэйнбоу? Допустим, с первой я еще мало общалась, но никак не пойму, каким образом радужногривой достался Элемент Верности…
Пока я соображала все это, я не заметила, как Рарити уже переключилась на другую тему. Она стала рассказывать, как она побывала в Мейнхэттене в тот момент, когда выступала Луна. Хм… ее хвост… Я посмотрела на ее хвост и увидела точно такой же хвост, какой я видела тогда у сцены в Мейнхэттене. Значит это она была там за сценой. Интересно…
— Ох, ты не представляешь, дорогуша, что я пережила в тот момент… — стала волнительно рассказывать Рарити. — Вокруг меня был огонь! Я думала, что вот-вот умру! Но внезапно весь огонь вдруг погас — только это меня и спасло! Потом меня нашли стражники. Ох, ты не представляешь, какой жеребец меня спас… Он мигом взял меня, словно я принцесса из сказки, и понес прочь, а его манеры…
— Так значит, ты помогала Принцессе Луне с организацией выступления? — перебила я ее, осознавая, что разговор начал идти совершенно в другом направлении.
— Что? Ах, да… — пришла в себя белая единорожка. — Она сама меня попросила об этом. Не могла же я ей отказать… Да и потом сама ее цель — помочь бедным пони, которых все отвергают — сама по себе благородна! Если бы я была жеребцом, то почувствовала себя благородным рыцарем, что помогает нуждающимся… Ах-х-х… Но вот то, что с ней произошло… И подумать страшно, что за пони мог совершить подобное…
— И как думаешь, кто это мог быть?
— Ну… — протянула она, — я все же не думаю, что это могли совершить пони…
— А кто тогда, если не они?
— Ой, да брось, дорогуша, — фыркнула та. — Ты будто только недавно живешь в Эквестрии. Да никто из пони не посмеет выйти против наших дорогих Принцесс. Да, есть те, кто недоволен их правлением, но чтобы попытаться избавиться от них… Нет, такого они точно делать не станут!
— Значит, это был кто-то из другой расы… — сразу же подытожила я. — Или даже из другого племени…
— О чем ты говоришь, Нова?
— Да так, не бери в голову… — решила я закончить эту тему.
То, что она поведала мне, было довольно логичным. Вряд ли кто-то из современных пони стал бы совершать покушение на одного из диархов. Да многие из них с большой вероятностью все еще чтят их как богов. Не удивлюсь, если так оно и есть. Даже в те жестокие времена, тысячу лет назад, никто из пони не смел перечить ни Селестии, ни Луне. А сейчас тем более. Да эти миролюбивые пони даже с ножом побоятся выйти на улицу, а не то чтобы принести целую бомбу для убийства одного из диархов. Это значит, что это были не обычные пони. Фестралы? Возможно… Но зачем им это? Да Луна же их покровительница! Или, возможно, тут дело не в ней, а в Найтмер?..
— Нова? Эй, Нова, очнись! — выбила меня из размышлений Рарити. — Ты вообще слышала, что я тебе говорила?
— А, прости… я задумалась…
— О том случае? — она закатила глаза. — Ох, дорогуша, ты сама мне сказала: «не бери в голову». Вот и ты забудь об этом! Это уже не наша проблема, пусть этим занимаются другие пони. А мы давай просто отдохнем…
Да, это не наша проблема, Рарити. Это моя проблема! И я должна ее решить. Этот или эти «кто-то» должен поплатиться за то, что посмел напасть на мою ночную сестру! Но Рарити права, сейчас я все равно ничего не смогу сделать. А в спа я пришла не для того, чтобы решать проблемы, а для того, чтобы как следует отмыться, расслабиться и отдохнуть.
— Да, ты права, Рарити. Давай просто отдохнем и не будем ни о чем таком думать…
…
Ах! Так хорошо я себя не чувствовала… Да никогда я так хорошо себя не чувствовала! Этот спа был просто восхитительным. Нет! По-Королевски восхитительным! Я даже не припомню, чтобы тысячу лет назад делали подобное. Сначала теплая ванная с шампунями с запахами роз, которые вывели из меня всю въевшуюся грязь и наделили потрясающей свежестью, потом великолепный массаж и увлажняющие маски, которые уничтожили всю накопленную во мне усталость и нытье мышц, а под конец банная комната, которая умножила все предыдущие прелести до невероятных высот, как только я расслабилась в ней.
Несмотря на тяжелый день, этот поход в спа исправил все сегодняшние недостатки, а я стала чувствовать себя только что родившейся. Надо запомнить это место. Думаю, буду часто сюда заглядывать. Да еще и Рарити оказалась довольно приятной собеседницей, хоть она и пытается показать себя пони из высшего общества. Надо бы как-нибудь объяснить ей, чтобы она не пыталась корчить из себя сноба. Ей же от этого только хуже будет.
Из спа я с Рарити вышли уже поздно вечером — даже заката уже не было видно. Белая единорожка с радостью согласилась довести меня до дуба-библиотеки, так как я все еще не знала дороги. И почему в такие моменты я ощущаю себя беспомощно? Вот с-сено… надо бы поскорее выучить город, чтобы в случае чего полагаться только на себя.
Добравшись до дуба-библиотеки, я только и думала о том, чтобы завалиться в кровать и уснуть. Еще нужно опробовать медальон не забыть. Если он действительно подействует, то это будет замечательно — одной проблемой меньше.
Я попрощалась с Рарити, и та, вместо того, чтобы уйти, просто стояла и как-то ехидно на меня смотрела. «Она что, не собирается уходить домой?» — подумала я про себя. — «Ладно, это неважно. Может быть, она хочет удостовериться, что я действительно попаду домой. Но как-то подозрительно она выглядит…».
И вот я уже подхожу к двери, открываю ее и захожу внутрь. Странно, свет не горит. И куда Твайлайт ушла так поздно? «Спайк?» — позвала я. И он не отзывается. Вместе ушли что ли? Кажется, Твайлайт говорила, что они будут дома. Что же… ладно. Так даже лучше, не будут мучать лишними разговорами. И как тут свет включается?. Я стала рыскать вдоль стены, как вдруг меня ослепил включившийся свет. В уши ударил звук хлопушек и свистелок.
*Хлоп, хлоп*
*Свю-ю-ю-ю-фт*
— СЮРПРИЗ!!! — Крикнули все пони, появившись передо мной посреди гостинной, во главе которых стояла Пинки.
— Ох, только не это… — только и простонала я.
[Акт 2] Глава IX. Местные странности
Приятного чтения!
*Спустя четыре дня после инцидента в Кантерлоте. Утро. Кантерлотские больничные палаты*
В чистом и белом зале с различным медицинским оборудованием, шкафчиками с зельями и небольшим количеством расписных картин на стенах, на больничной койке лежала ночная принцесса. Ее глаза зажмурились — луч солнца, пробивающийся сквозь окно, стал щекотать ее лицо. Но Принцесса Луна через пару мгновений медленно открыла свои глаза.
— Ч-что… Г-где я… — прошептала ночная аликорн, оглядывая белый зал больничной палаты. — Я что… в больнице?
Кроме нее в больничной палате больше никого не было — одна тишина. Лишь иногда до ее ушей доходили редкие завывания легкого летнего ветерка, который шелестел ветками и листьями деревьев за окном.
— «Лу-у…на… Луна? Ты очнулась?».
Ночная принцесса вдруг вздрогнула, услышав неожиданный голос у себя в голове. Но спустя миг она все же додумалась, кто это может быть, и шепотом ответила:
— Н-найтмер?.. Найти, это ты?
— «Ох, Луна!» — отозвался внутренний голос. — «Как я рада, что ты цела и невредима! Сколько же нервов и сил мне понадобилось, чтобы восстановить твои магические каналы…».
— Найти! Я тоже рада тебя слышать! — радостно, но негромко, отозвалась ночная аликорн, а в ее глазах на секунду показался еле заметный блеск. Она продолжила говорить шепотом своим чуть дрожащим голосом: — Как я… давно не слышала тебя… твой голос… Но что… что случилось с тобой? Куда ты исчезла?
— «Я… не помню…», — отозвался голос в голове после небольшой тишины. — «После того, как нас во второй раз ударили Элементами Гармонии — все стало для меня будто в тумане… Последнее, что я помню — боль и огонь вокруг…».
— Огонь?! — удивилась Луна, а затем ее глаза вдруг расширились. — Подожди… Я же должна была быть на сцене! Что случилось?! Почему я оказалась в больнице?
— «Хм-м…», — задумчиво промычал голос Найтмер. — «Что последнее ты помнишь, Лу?».
Луна поморщилась и призадумалась. Она попыталась вспомнить свое выступление и что было после него, но в ее памяти будто соорудили непроницаемую стену между тем и другим — ее разум больше не хотел ей ничего раскрывать. Спустя минуту раздумий Луна вздохнула и затем ответила:
— Помню, что я была на сцене и начала говорить речь, а потом… А что было потом?
— «Кто-то пытался убить тебя — вот что было потом!» — гневно отозвался голос Найтмер. — «И если бы не Дэйбрейкер, то у них бы это получилось, а вместо тебя…».
Наступило молчание, когда голос в голове вдруг затих. Спустя пару мгновений, не услышав продолжение, Луна спросила:
— Вместо меня бы что, Найти? И причем здесь Дэйбрейкер? Она же не может быть здесь…
— «Вот именно, что странно все это», — тут же отозвался голос. — «Но я видела ее своими глазами! Именно благодаря ей ты сейчас жива. В том числе — как и я…».
— Я… не понимаю, Найти… Что с тобой произошло? — взволнованно спросила Луна, но ответом было лишь молчание. Ночная принцесса стала думать, что та больше ничего ей не скажет или она снова вовсе исчезла, поэтому снова окликнула ее: — Найти, прошу, отзовись! Прошу, скажи мне, что произошло… Я не стану тебя осуждать.
— «Я-я… вышла из себя, Луна… — неуверенно и почти дрожащим голосом отозвалась Найтмер после недолгого молчания. — Прямо как тогда — тысячу лет назад… И если бы не Дэйби — кто знает, сколько пони пострадали бы из-за меня…».
Снова наступила неловкая тишина. Луна мрачно посмотрела в сторону открытого окна, с которого в этот момент подул легкий летний ветерок, тут же подхваченный вздохом ночной принцессы. Луна закрыла глаза и собиралась с мыслями. Через пару мгновений она, наконец, нашла что сказать своей внутренней сестре, и тихим и размеренным тоном стала говорить:
— Не вини себя, Найти… В этом виновата не ты, а тот, кто пытался использовать нас в своих злых целях. Я обещаю — мы найдем тех, кто это сделал!
— «С-спасибо… Лу, — неуверенно отозвался голос Найтмер, а затем решительно воскликнул: — Да, мы отыщем этих мерзавцев! И я обязательно помогу тебе в этом — можешь положиться на меня!
— И тебе спасибо, — улыбнулась ночная принцесса. — Спасибо, что помогаешь мне, Найти. Во всем.
И снова воцарилась тишина, которая, казалось, теперь будет длиться вечно. Но ночную принцессу это вовсе не смущало, а наоборот — своим внутренним чувством она почувствовала, как Найтмер улыбнулась ей в ответ. Однако это продлилось недолго — связь с ней вдруг стала угасать. Луна забеспокоилась и попыталась вновь дозваться до своей внутренней сестры:
— Найти? Ты еще тут?
Но вместо ответа Принцесса Луна услышала тихий скрип открывающейся двери. В этот момент в палату зашел молодой пони-единорог в белом халате, что-то напевая себе под нос. Он пошел вглубь палаты и даже не заметил очнувшуюся принцессу. Лишь дойдя до середины, он посмотрел вперед и вздрогнул.
— Ох, Принцесса Луна! — взволнованно воскликнул медпони, — Вы уже очнулись! Я сейчас же приведу Принцессу Каденс!
— Я… — Луна не успела сказать и слова, как медпони тут же вылетел из палаты. Долго ждать не пришлось — через пару минут он вместе с розовой принцессой вошли в палату и подошли к койке Луны.
— Тетушка Луна! — радостно воскликнула розовая аликорн, подойдя к Луне и приобняв ее. — Как я рада, что вы целы!
— Я тоже рада тебя видеть, Каденс, — ночная аликорн улыбнулась ей и ответила на ее объятия. Через какое-то время они отстранились друг от друга, и Луна заметила у той небольшие подпаленные и еще не обросшие шерстью участки кожи на теле. Ночная принцесса удивилась и встревоженно спросила: — Каденс, что с тобой произошло?!
Розовая аликорн шагнула чуть назад и смущенно стала прикрывать крылом некоторые подпаленные участки своего тела, а затем чуть тихо сказала:
— Не беспокойтесь, Луна, со мной все в порядке, — она отвела взгляд в сторону и с грустью в голосе продолжила: — По крайней мере лучше, чем вашей сестре…
— Селли? — тут же забеспокоилась Луна и хотела уже вскочить с койки. — Что с ней? Она в порядке?
— Прошу вас, принцесса, успокойтесь! — послышался голос медпони-единорога, который все это время стоял позади Каденс. — Вам сейчас не стоит делать никаких резких движений! Вы еще не полностью восстановились.
Ночная принцесса слегка кивнула и снова улеглась на койку, но ее беспокойство никуда не делось. Видя, какие ужасные раны получила Каденс, и, судя по ее словам, Луна просто не могла представить, насколько хуже было состояние Селестии. Луна предположила, что ее сестра сейчас тоже лежит в одной из палат.
— Доктор, — обратилась ночная принцесса к медпони, — мне нужно увидеть Селестию!
— Прошу вас, принцесса, держите себя в копытах, — спокойным голосом стал отвечать тот и подошел поближе к койке. — Вам не следует так волноваться, с Принцессой Селестией сейчас все в порядке. Ее состояние стабильно и на данный момент я бы не рекомендовал ее беспокоить.
— Доктор прав, Луна, — согласилась с медпони Каденс, — Тетушка Селестия сейчас без сознания, но с ней все хорошо — я посещала ее недавно. Сейчас более важно другое — насколько хорошо себя чувствуете вы… — она снова отвела взгляд и неуверенно добавила: — После случая в Мейнхэттене вам повезло, наверное, даже больше, чем вашей сестре…
— Что ты имеешь в виду? — с недоумением спросила ночная принцесса.
Розовая аликорн повернула голову в сторону медпони и обратилась к нему:
— Доктор, прошу, можно оставить нас наедине?
— Да, сию секунду… Ваше Высочество, позвольте только провести краткий медосмотр… — медпони достал из кармана черно-розовый кристалл и пролеветировал его к рогу Луны, — Принцесса Луна, извольте, пожалуйста, слегка коснуться вашим рогом этого кристалла.
— А зачем это? — поинтересовалась ночная принцесса и косо посмотрела сначала на кристалл, а затем на пони-единорога. — Насколько я знаю, эти кристаллы нужны для хранения магии…
— О, нет-нет, — тут же отрицательно замахал копытом медпони, — ни в коем случае! Это специальные медицинские кристаллы — они сделаны таким образом, чтобы проверить ваш магический резерв, только и всего! Не беспокойтесь — это самая обычная процедура!
Ночная принцесса хмыкнула, но больше не стала пререкаться, чтобы попросту не терять время. Она коснулась своим рогом кристалла. Он слегка засветился и в нем будто стали танцевать маленькие фиолетовые огоньки, которые становились все больше и больше. Через несколько секунд медпони пролеветировал кристалл обратно к себе и стал его рассматривать. Кристалл теперь был не полностью черно-розовым — в его сердцевине виднелся ярко-розовый огонек, который пульсировал фиолетовым светом. Медпони слегка кивнул и с улыбкой проинформировал двух принцесс:
— Могу сказать, Ваше Высочества, что выздоровление идет отлично. Даже лучше, чем предполагалось! Ваш резерв, судя по показателям кристалла, восполнился уже наполовину. Это просто чудо! Вот бы всем пони так быстро выздоравливать! — медпони неловко посмеялся и, увидев лишь пристальный взгляд двух принцесс, тут же поклонился и стал удаляться. — Что же… на этом разрешите откланяться.
Медпони развернулся и, не дожидаясь ответа, мигом выскочил из палаты, оставив двух принцесс наедине.
— Что это с ним? — спросила Луна, проводя взглядом медпони. — Он… немного странный. И не припоминаю я эту процедуру с кристаллом…
— Насколько я помню, — стала отвечать ей Каденс, — это новенький. Он впервые… работает с аликорнами. А на счет кристалла не беспокойтесь — меня тоже подвергли подобной процедуре. Кажется, тетушка Селестия говорила, что-то об этом — о каких-то изменениях в медицине… если я правильно помню…
— Понятно… — протянула ночная принцесса и, переведя взгляд на Каденс, затем спросила: — Так… что же случилось в Мэйнхеттене?
Каденс отвела взгляд от ночной принцессы и тяжело вздохнула, собираясь с мыслями. Через несколько секунд она снова посмотрела на Луну, а в ее глазах показалась тень страха.
— Вас пытались… взорвать… — чуть с дрожью в голосе ответила Каденс.
— Взорвать?! — удивилась ночная принцесса.
— А вы не помните? Удивительно, что вы вообще остались целы и невредимы после такого!
— Так вот что произошло… — Луна отвела свой тяжелеющий взгляд, который стал заполняться печалью, затем она почти шепотом заговорила: — А что с пострадавшими? Их было много возле сцены…
— Насколько я знаю, всех раненых удалось спасти и никто не погиб. Есть только тяжело раненые. Всем пострадавшим сейчас оказывают помощь в больницах Мэйнхеттена.
Луна слушала розового аликорна с задержанным дыханием и, услышав ее обнадеживающие слова, облегченно выдохнула, словно сбросив с себя тяжелые камни, а затем снова заговорила:
— Надеюсь, с ними все будет в порядке. А что с преступниками? Их удалось найти?
— Судя по описанию стражи — возле твоего тела они видели… огненного демона… — Каденс, вздрогнув, посмотрела вниз на свои копыта и тихо проговорила, опустив ушки: — …демона, который появился в Кантерлоте в тот день…
— Дэйби… — тихо промолвила Луна.
Каденс посмотрела на ночную принцессу и взволнованно спросила ее:
— Вы… вы знаете, кто это?
— Подозреваю, что так оно и есть… — полушепотом ответила та. — А что произошло в Кантерлоте? Подозреваю, что это тоже как-то связано с тем огненным демоном… и с тем, что ты и Селестия ранены.
— Все верно, Луна, — Каденс села на пол перед койкой Луны, а затем вздохнула, набрав в свои легкие побольше воздуха перед последующим за этим рассказом, и стала говорить: — Это произошло три дня назад…
Каденс пересказала все, что произошло в тот роковой день: как в тронном зале появилась загадочная единорожка; как та превратилась в огненного аликорна; как Селестия пыталась заточить ее и как этот огненный демон всего одним мощным заклинанием уничтожил почти весь тронный зал, чуть не убив ее и Селестию со всей стражей, что были тогда в тронном зале.
Затем она пересказала, что было после этого: огненный демон попытался сбежать, но за ним погнались; своей мощной магией он уничтожил почти весь отряд небесных колесниц, а затем проредил ряды эскадрильи «Чудо-молний». Она поведала, что огненного демона не удалось поймать, а сразу после его побега и в последующие дни в Кантерлоте началась паника, особенно после того, как стали разноситься слухи о демоне, который чуть не убил двух принцесс.
— …Когда вы, Луна, и тетушка Селестия оказались не в состоянии продолжить управлением страной, — продолжала говорить розовый аликорн уже более ровным голосом, который до этого дрожал, — Эквестрией стал управлять временный совет. Вот это все… что я видела своими глазами. И что смогла узнать.
Принцесса Луна слушала все это, затаив дыхание. Ее зрачки, казалось, становились все больше, а сердце начинало биться быстрее от того, чем больше она узнавала подробностей. После услышанного, Луну поглотили думы — она не понимала, что могло случиться такого, чтобы заставить Дэйбрейкер совершить подобное. И Луна даже не знала — была ли это она. Ночная принцесса просто не хотела верить в то, что этот «огненный демон» просто так хотел убить ее, Селестию и Каденс. Для нее произошедшее в Кантерлоте казалось обычным недоразумением. Но так ли это было на самом деле?
— Каденс, — обратилась к ней ночная принцесса, — как именно выглядел этот огненный демон?
— Как выглядел… — задумалась та, а затем воскликнула: — Как аликорн! Она была похожа на Селестию по размеру и цвету шерсти, но только ее грива и хвост словно пылали… а еще были вертикальные зрачки и клыки… — Каденс слегка вздрогнула от своих последних слов.
— И ты уверена, что все произошедшее действительно ее копыт дело?
— Конечно! — тут же воскликнула Каденс и встала с пола на четыре копыта. — Я лично все видела, пока пряталась за колонной! После взрыва она подошла к раненой Селестии и уже хотела… убить ее! А я… не позволила этого сделать… — взгляд Каденс будто потяжелел, и она снова наклонила голову вниз, смотря себе в копыта.
— Каким образом? Из-за этого у тебя подпалены на коже? — взволнованно спросила Луна.
— Нет… После вспышки колонна стала разрушаться, и я отпрыгнула от нее, чтобы не быть раздавленной, но меня тут же встретил поток огня. Я попыталась поставить щит, но он тут же разрушился, а меня охватило пламенем. К счастью, щит все же немного спас меня — мне только подпалило шерсть и кожу под ним…
Каденс тяжело вздохнула и, подойдя к окну, посмотрела куда-то в небо. Через пару мгновений Каденс развернулась от окна и теперь смотрела на Луну, сев на пол. По ее встревоженным глазам было видно, что этот рассказ давался ей тяжело.
— После вспышки огня я увидела, что вся стража была раскидана по всему тронному залу, а тетушка Селестия… Она лежала возле трона, а к ней уже подошел тот демон. Я вскочила на копыта, не взирая на боль, и встала над Селестией прямо перед ней… — ее голос стал дрожать, а ее розовые ушки снова прижались к голове. Она посмотрела на Луну с толикой страха во взгляде. — Этот ее вид… хищный взгляд, оскал острых клыков, полыхающая грива — точно огненный демон… А когда она говорила, то все вокруг будто дрожало… В тот момент я уже думала, что мне придется пожертвовать собой…
— Но… в итоге она тебя не тронула… — подытожила Луна.
— Так и есть. Она вдруг стала отступать от меня, а потом улетела через одно из разбитых окон, когда в тронный зал прибежали стражники. И еще, кажется, в тот момент она стала… потерянной?
— Вот значит как…
Услышав слова Каденс, Луна задумалась:
«Если это действительно была ты, Дэйбрейкер, то зачем же тебе это нужно было делать? Что тебя заставило чуть не убить свою сестру? И почему Селли не говорила мне ничего о ней раньше?».
— Но к чему все эти вопросы, тетушка Луна? — прервала ее раздумья розовый аликорн. — Неужели вы подозреваете, кто это мог быть? И почему этот демон выглядел как аликорн? Неужели в мире есть еще аликорны?
— Нет… не бери в голову, Каденс. Пока рано об этом говорить — я сама мало что понимаю, поэтому не хочу вводить тебя в заблуждение. Надеюсь, ты не будешь против…
— Конечно нет, тетушка Луна! Я прекрасно все понимаю. Просто… сейчас все пони в Совете обеспокоены этими вопросами…
— Тогда лучше ты ответь мне, Каденс… — Луна слегка призадумалась. Она хотела отвести тему про огненного демона в сторону, так как видела, что для Каденс разговор о подобном был для нее тяжел, да и она сама мало что знала о сложившейся ситуации, поэтому она воспользовалась моментом и задала другой вопрос: — Почему тебя не выбрали на роль временного правителя?
— Официально я теперь являюсь правителем другого государства. Не все бы восприняли мое правление в Эквестрии законным.
— Да, звучит логично… — задумчиво протянула Луна, — Аристократы вряд ли приняли бы тебя так просто… Особенно без моего указа или указа моей сестры… А что на счет Твайлайт? Она знает о произошедшем?
— Сейчас с ней все в порядке. Она была в Понивилле на тот момент, но сразу же прибыла в Кантерлот со своими друзьями. Твайлайт сказала мне, что они получили письмо от тетушки и прибыли сразу же, как только смогли. Они были очень сильно встревожены, узнав, что произошло. Твайлайт так вообще отказывалась отходить от меня, пока я не вышла бы из больницы, ну, а к Селестии ее не пускали. Думаю, она с силой прорвалась бы к ней через какое-то время. Благо я смогла успокоить ее и отправила их обратно в Понивилль. А что насчет ее замены… мне кажется, ее роль даже и не рассматривали…
— Что ж, неудивительно. Аристократы точно не приняли бы ее без официального распоряжения… Да и ей самой пока рано об этом думать. А что на счет светил? Кто ими управлял все это время?
— Так как из вас больше никто не мог управлять светилами — Академия одаренных единорогов взяла на себя ответственность по использованию ритуала передвижения светил. Но не обошлось и без моей помощи. И знаете, тетушка Луна, — розовая аликорн посмотрела куда-то в сторону от ночной принцессы — ее взгляд снова стал источать грусть, а ее голос полушепотом молвил: — передвигать светила невероятно непосильная задача для обычных единорогов… Чтобы передвинуть оба светила, ритуалом занимались сразу пятьдесят единорогов, не считая меня, и его нужно было проводить по два раза в день. Пришлось даже использовать самых способных учеников из Академии, чтобы ритуал прошел как надо. Но даже этого оказалось почти недостаточно… Каждый день от магического истощения в больницу попадало по десять единорогов… А то и больше…
— Значит мне точно не стоит больше отсиживаться здесь! — уверенно сказала Луна и убрала с себя одеяло. — Нужно созвать министров, Каденс. Объявить, что одна из диархов Эквестрии готова снова исполнять свой долг.
— Но, тетушка, — запротестовала Каденс, — ваша магия… Вы уверены?
— Я не чувствую слабости — этого достаточно, — Луна стала подниматься с койки и зашагала в сторону выхода из палаты. Розовая аликорн пошла следом, — Не нужно меня переубеждать, Каденс. Я сделаю все возможное, чтобы наши подданные прекратили страдать. И я надеюсь — ты мне в этом поможешь.
— Конечно, Луна. Я сделаю все, что в моих силах!
*Настоящее время. Следующим днем после вечеринки*
Следующий день выдался для меня тяжело. Нет, не потому, что лучи солнца били по моим глазам, заставляя меня тяжело приоткрыть глаза — треклятые пони всю ночь веселились! Пожелала бы я им гореть в Тартаре, если бы это были не пони! Эта Пинки… она привела целую толпу пони для того, чтобы всю ночь развлекаться и праздновать, а я не могла уснуть из-за этого, даже не смотря на то, что была очень усталой.
Сначала я дождалась, когда меня все поздравят с новосельем (не забывая иногда косо смотреть на меня, и я, кажется, подозреваю из-за чего), и потом, когда все ушли играть в какие-то глупые игры, я смогла улизнуть на второй этаж. Но даже спрятавшись на втором этаже, я не смогла спокойно заснуть — шум с первого этажа отгонял мой сон. Поэтому мне пришлось просто лежать, укутавшись в одеяло, в надежде на то, что сон все же заморит меня.
В какой-то момент ко мне в комнату зашла Твайлайт — по всей видимости, хотела узнать, почему звезда вечеринки прячется наверху и не веселиться с остальными. Заметив лавандового аликорна, я тут же притворилась спящей и смотрела на нее через маленькую щель между простыней и одеялом. «Лишь бы не заметила, что я не сплю» — думала я тогда, когда Твайлайт подошла к моей кровати и как-то с прищуром посмотрела в мою сторону. «Ну, все… Похоже, вечеринки не избежать», — проворчала я в тот момент, подумав, что она заметила, как я притворяюсь. Но затем услышала ее тихий голос: «Как я тебя понимаю, Нова… Моя первая вечеринка тоже не особо меня порадовала…». Она произнесла свои последние слова с толикой грусти и, как мне тогда показалось, хотела сказать что-то еще, но лишь слегка улыбнулась и вернулась к гостям. Иногда она бывает очень странной…
Через пару часов уже наступал тот момент, когда ночь прошла середину своего пути, и, казалось, те пони должны уже были уйти. Но нет! Они вдруг стали танцевать и петь. Ох… как я хотела в тот момент поджарить эту библиотеку! Не знаю, как я сдержалась… Видимо, меня все же преодолела усталость.
И вот теперь я лежу и чувствую, как сон сменяется головной болью. Мои глаза тяжело открываются и я вижу перед собой окно, которое беспощадно слепит меня лучами солнца. Вот же… и почему у нее в этой комнате даже занавесок нет? Мне пришлось встать. Подтянувшись, словно кошка, я подошла к окну и, открыв его, выглянула наружу.
Легкий теплый ветерок радостно встретил меня и стал растекаться вдоль моей белоснежной шёрстки, забирая с собой всю тяжесть Мира Грёз. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула. Мои легкие наполнил свежий запах утренней росы и свежести, а уши стали улавливать природную мелодию звуков: шелест листвы, колыхание веток, шуршание ветерка, пение птиц… От наступившего блаженства из меня тут же ушли все тревоги, а жить стало куда проще.
Иногда задумываешься, как такие простые вещи могут побудить тебя жить дальше, почувствовать себя живой. Теплые лучи солнца, которые поднимают весь мир на ноги; легкий ветерок, который приносит жизнь в самые дальние уголки мира — они словно говорят тебе о том, что, даже не смотря на все тревоги, которые следуют за тобой и разрывают тебя на части, мир на самом деле не так уж и плох. Только обстоятельства заставляют тебя идти на риски; заставляют быть брошенной на произвол своим тревожным мыслям. А мир и его природа — они просто живут своей жизнью. Смотря на него, понимаешь — он всегда встретит тебя своими объятиями, какой бы ты не была. Я невольно улыбнулась и открыла глаза. Меня охватила легкость и я почувствовала, что готова двигаться дальше и ни за что не сдаваться от намеченного пути!
Я откинулась назад от подоконника и пошла на выход из комнаты, но вдруг краем глаза заметила на прикроватной тумбочке свой медальон. Только сейчас я поняла, что так и не опробовала его — забыла во всей вчерашней суматохе. Но он даже и не пригодился — ни сна, ни кошмара я так и не видела. То ли Луна постаралась в том кошмаре, то ли из-за шума, я не видела их. Во всяком случае, так даже лучше — я откажусь от сновидений, чем снова буду видеть те кошмары.
Я решила оставить медальон все также лежать на тумбочке, чтобы опробовать его как-нибудь в другой раз, и отправилась на кухню. После пробуждения есть захотелось просто неистово. Казалось, я могла съесть целого чейнджлинга. Оно и понятно — я ничего не ела со вчерашнего обеда. К моему счастью, на кухне оказался Спайк, который стоял на табуретке перед плитой и уже что-то готовил.
— С добрым утром! — поздоровался он со мной, помешивая поварешкой суп в большой кастрюле, который стоял на горящей плите. — Точнее сказать… с добрым днем!
«Уже день? А ведь точно! Я даже не знаю, сколько я спала. А я ведь обещала сегодня прийти к Эпплджек и помочь ей с ремонтом. Вот же…» — пронеслась мысль в моей голове.
— С добрым, — коротко ответила я, присаживаясь за стол на кухне. — Сколько я спала?
— Ну-у-у… я не знаю, — задумался он, продолжая помешивать суп. — Но сейчас уже полдень. И ты как раз вовремя! Скоро будет обед.
«Здорово я поспала…» — подумала я и только сейчас заметила, что лавандового аликорна не было на кухне. — «Значит, Твайлайт уже нет… Кажется, она собиралась сегодня отправиться в Кантерлот…».
— Твайлайт отправилась в Кантерлот? — решила уточнить я у дракончика и, дожидаясь от него ответа, взяла кусок нарезанного хлеба со стола и стала его есть.
— Да, — стал отвечать он, не оборачиваясь на меня, — она улетела еще сегодня утром и оставила мне записку, которую попросила передать тебе.
Спайк, закончив размешивать суп, спрыгнул с табуретки и побежал куда-то в гостинную со словами: «Сейчас принесу!». Через минуту он вернулся с небольшим свертком в лапе.
— Вот! — сказал он, отдавая мне сверток, и вернулся продолжать размешивать суп.
— Благодарю, — ответила я.
Держа в зубах наполовину съеденный кусок хлеба, я стала разворачивать свернутую бумагу. На ней я прочитала следующее:
«Дорогая Нова Стар,
Пишу это письмо, чтобы предупредить тебя — я улетела в Кантерлот на одно очень важное дело и планирую вернуться завтра утром, поэтому пока ты предоставлена сама себе. Разумеется, ты вольна делать что хочешь, но я бы порекомендовала тебе прогуляться по городу и изучить его окрестности. Таким образом ты лучше запомнишь наш небольшой город и, следовательно, еще быстрее приживешься в нем. А, может, даже найдешь себе новых друзей!
Но помимо этого, я хотела бы попросить у тебя выполнить одну небольшую просьбу. После вчерашней вечеринки, все десерты в нашем доме были съедены. Поэтому, прошу, сходи к Пинки Пай в ее пекарню и забери кексы, которые я уже заказала у нее. Тебе просто нужно забрать их. А еще у нее для тебя есть сюрприз! Спайк поможет тебе — я специально оставила его дома.
Да, я помню, что ты хотела помочь Эпплджек починить амбар, но все же надеюсь, что моя просьба не останется незамеченной. Хотя бы ради нашей дружбы.
С уважением,
Твайлайт Спаркл».
Ничего себе записка… Да это же целое официальное письмо с небольшим намеком на то, чтобы я не сидела без дела. Думаю, отказываться от ее просьбы было бы не самой лучшей идеей, если я действительно хочу следовать плану Луны, но все же… Снова идти к этой розовой…
Я свернула лист бумаги обратно в сверток и стала доедать кусок хлеба. Одного куска мне явно было недостаточно. Я только потянулась за вторым куском, как вдруг Спайк поставил возле меня чашку с супом. До меня сразу же донеслись сладостные запахи того самого супа, который я ела вчера, а живот тут же закрутило от голода.
— Вот! — между тем сказал дракончик. — Угощайся! Приятного аппетита!
— Да… спасибо, — поблагодарила я его, подвинув чашку супа к себе поближе.
Спайк тем временем тоже взял себе чашку с супом и сел напротив меня, и теперь мы молча стали есть. Только звук ложек прерывал тишину — мы оба наслаждались обедом.
Зачерпывая очередную порцию супа ложкой, я снова задумалась: «Может, попросить Спайка самому сходить к Пинки? Ну, а что? Все равно ему придется все тащить на себе. Твайлайт же не просто так оставила его со мной».
— Скажи, Спайк… — обратилась я к нему, уже наполовину опустошив свою порцию супа, — Почему бы тебе самому не сходить к Пинки?
— Не-а, — он отрицательно повертел головой, — Твайлайт хотела, чтобы ты сама сходила к ней. У Пинки, кажется, есть какой-то сюрприз для тебя.
«Ах да… сюрприз…» — вздохнула я. — «Да, Твайлайт упоминала об этом в своем письме».
— Что еще за сюрприз? — спросила я Спайка.
— Не скажу, — ехидно улыбнулся он. — На то ведь он и сюрприз!
— Ох… — снова вздохнула я и закатила глаза, — ладно… неважно. Тогда после фермы зайдем еще и к Пинки.
Я решила, что после обеда лучше сперва закончить дела, с которыми я обещала помочь, а уже после — разобраться с остальными. Спайк вызвался пойти на ферму со мной. Сначала я хотела отказаться, но в итоге не стала — пока я буду искать дорогу до фермы, потрачу слишком много времени, а так Спайк хоть проводит меня.
Пообедав, мы стали собираться выходить на улицу. Перед выходом Спайк вдруг остановился прямо возле прохода и обратился ко мне:
— Ой, точно! Чуть не забыл… Твайлайт просила передать тебе небольшой мешочек с битсами. Сейчас принесу! — он тут же убежал куда-то на второй этаж. Долго ждать его не пришлось и уже через пару секунд он стал спускаться ко мне с небольшим мешочком в двух лапах.
— Хм-м… — я выгнула бровь и вопросительно посмотрела на зеленого дракончика, который протянул мне мешочек. — Как благородно с ее стороны…
— Не переживай, — протянул он, — у нас битсов в достатке. Твайлайт даже сказала, что можешь не возвращать. Но еще просила передать, что если ты останешься тут надолго, то тебе стоит подумать о том, чем ты сможешь здесь заниматься.
Ну, было очевидно, что рано или поздно мне дадут намек на то, чтобы я нашла себе какую-нибудь работу. Эх… даже жаль как-то, что мне придется идти зарабатывать деньги, как обычная пони. Но иначе это смотрелось бы подозрительно: меня за просто так содержит принцесса, а я сижу у нее дома и ничего не делаю. Не все так просто, Дэйбрейкер…
Попытавшись забрать с лап Спайка мешочек, я по привычке применила магию телекинеза, отчего тот немного поднялся в воздух. Благо я быстро осознала свою ошибку и сразу же отменила телекинез, а мешочек, соскользнув с лап дракончика, упал на пол. К счастью, Спайк оказался не совсем проницательным и не стал подозревать ничего странного. Он, похоже, подумал, что это он уронил мешочек — Спайк просто задумчиво стал тереть свою голову со словами: «Ой!». Между тем я быстро схватила мешочек копытокинезом и, выйдя из дуба-библиотеки, вздохнула. От привычек оказалось сложнее избавиться, чем я думала. Хорошо, что Спайк ничего не заподозрил.
Я подкинула мешочек в воздух — он оказался довольно увесистым. Мне стало интересно, сколько там было монет. Я открыла мешочек и заглянула внутрь. Что ж… мне это особо ничего не дало — там лежали обычные золотые монеты, ценность которых я до сих пор не знаю. Надо было догадаться спросить Клэр (или хотя бы Твайлайт) про нынешний курс. Но с другой стороны, почему бы не спросить Спайка об этом?
Когда зеленый дракончик вышел из дома и закрыл за нами дверь, я спросила его о том, что можно купить на эти деньги. К моему счастью, Спайк не стал интересоваться, с чего я задаю такие странные вопросы, и поведал мне — на эти деньги можно прожить неделю, если покупать только одну еду.
Вот значит как — у меня есть как минимум семь дней на то, чтобы найти способ зарабатывать деньги. Какая морока… Может, попросить Луну прислать мне битсов? Нет, так тоже вряд ли получится — мне тогда придется придумывать причину, откуда я беру битсы, а Луне оправдываться перед Селестией, куда она их тратит. Ей, конечно, еще нужно будет обнаружить пропажу средств из казны, но тут уже дело времени. Да и, к тому же, каким образом она их мне передаст без лишних на то подозрений в мою сторону? Короче говоря, тоже выходит та еще головная боль… Похоже, пока придется смириться и найти какую-нибудь работу. Хотя бы на время. Но с Луной нужно будет об этом обмолвиться при нашей следующей встречей.
Я поблагодарила Спайка за пояснения, и, положив мешочек к себе под крыло, мы стали отдаляться от дуба-библиотеки в сторону яблоневой фермы.
До Яблочной Аллеи мы добрались быстро — мне пришлось тем быстрее ковылять копытами, чем больше Спайк со мной говорил. Никогда не любила пустую болтовню ни о чем. Но изначально я все же слушала, о чем он говорил.
Сначала он решил рассказать мне немного о себе — как он вообще появился на свет. Оказалось, что он вылупился из яйца, которое использовали на экзамене для проверки магических способностей у экзаменуемых и которое изначально вообще не планировали вылуплять. Довольно жутко… И отчасти я его понимаю. Но одно дело не знать о том, что ты живой, и совсем другое — знать, что ты взаперти. Поэтому, можно сказать, ему повезло. К тому же, он оказался не в каком-нибудь диком племени драконов, а в цивилизованном обществе. Да еще и у будущей принцессы, к тому же.
На мой вопрос о том, для чего именно его использовали пока тот был в яйце, он пояснил — все пони, проходящие экзамен, должны были попытаться пробудить яйцо. Из всех сдающих экзамен только у Твайлайт получилось сделать это. Никто на тот момент представить не мог, как у нее получилось сделать что-то подобное, но Селестия сразу же увидела в ней потенциал и прибрала к себе под надзор. Что ж, теперь понятно, как моя сестра нашла ее. И учитывая то, что Твайлайт на вид всего около двадцати лет, а уже стала аликорном — она действительно очень способная ученица.
Затем Спайк стал говорить о всякой чепухе — я больше не стала его слушать. Лишь делала вид, что слушаю его, иногда кивая головой. Вот на кой круп мне было знать, кто кому что подарил на прошлой неделе? Хотя было забавным узнать, что Спайк смог вырасти в огромного дракона из-за драконьей лихорадки, которая заставляла его видеть все вокруг как свою собственность. И каким образом у него получилось вырасти до таких размеров? Скрытая внутренняя магия? На вид он совсем не похож на того, кто может вместить в себя огромное количество магической энергии.
И, кстати говоря, о ней. Все то время пока мы шли вдоль яблонь, я чувствовала те магические колебания, которые были здесь еще вчера. Казалось, на протяжении всего нашего пути они были одинаковыми, но в один момент я ощутила, как колебания стали учащаться — источник стал ближе. Но затем колебания стали угасать и снова становились такими же, как и раньше. Я запомнила то место, откуда усиливались колебания — потом нужно начать оттуда поиски. А между тем нас уже стал встречать большой красный амбар.
Когда мы дошли до него, возле его входа я заметила знакомую оранжевую земнопони. Эпплджек что-то перетаскивала с места на место и даже не заметила нас. Мы подошли к ней, и я поздоровалась с ней:
— Добрый день!
— Привет, Эпплджек! — поздоровался с ней Спайк.
— Оу… — чуть вздрогнула она, видимо, не ожидая увидеть гостей. — А, Нова! Добрый день! Все же решила прийти и помочь? И тебе привет, Спайк!
— Конечно, — ответила я. — Я же сказала, что помогу!
— Вот это дело! — отозвалась та и восторженно махнула копытом. — Ты это как раз вовремя! Нам только пару часов назад привезли все материалы. Только вот проблемка тут образовалась… — она стала чесать гриву под шляпой копытом.
— И что это за проблема? — тут же спросила я ее, вопросительно выгнув бровь.
— Дело в том, что нам прислали связку досок и блок с черепицей — их нужно поднять на крышу. И, кажется, у нас возникли с этим проблемы…
— Почему бы тогда не поднимать материалы по отдельности? — поинтересовалась я.
— Понимаешь, Нова… — стала объяснять та, водя копытом в воздухе, — у нас нет магии единорогов и разом все поднять не выйдет, а тащить вверх все по одной штуке — слишком долго и тяжело. У нас есть небольшой кран, который мы хотели использовать, но он весь проржавел за годы бездействия. Мы уже думали дождаться Твайлайт, чтобы попросить ее о помощи, но раз ты здесь… — она с прищуром посмотрела на меня и поднесла копыто к подбородку, задумавшись, а затем, поправив шляпу на голове, воскликнула: — Но раз ты здесь, то я, кажется, знаю, как ты можешь нам помочь! Следуй за мной, я покажу тебе, что нужно сделать.
Эпплджек повела меня и Спайка на задний двор амбара, где лежали два блока с материалами. Возле них уже стоял какой-то красный земнопони, который тут же повернулся в нашу сторону, только заметив нас. Ну и здоровый же он. Наверное, будет больше Эпплджек раза в полтора.
— Нова, это Биг Мак — мой старший брат, — коротко сказала Эпплджек и указала копытом на красного земнопони, а затем указала в мою сторону, обратившись к красному здоровяку: — Маки, это Нова Стар. Она поможет нам с починкой амбара.
— Агась! — бодро отозвался красный здоровяк и в знак знакомства кивнул головой.
Я молча кивнула ему в ответ, а затем повернулась к Эпплджек и спросила:
— Так… и что у тебя за идея?
— Ты будешь помогать нам поднимать материалы по частям! Сначала доски, — она подошла к блокам с материалами и копытом указала сначала на один, а затем на другой блок, — а потом части самой крыши.
— Собственно, как я и предлагала сделать это вам… — протянула я.
— Да, но в твоем случае ты же можешь летать! Так получится намного быстрее, чем если бы мы сами все поднимали по лестнице. Но если тебе сложно…
«Нет… пожалуй, так не пойдет. Возиться со всем этим я точно не хочу. У меня есть другой план!».
— Хорошо… — тут же отозвалась я, — я подниму их на крышу…
— Отлично! Тогда можем приступать прямо…
— Но у меня есть другая идея! — перебила я ее. — Я сразу подниму эти блоки на крышу!
— Что? Но как? — удивилась Эпплджек и с прищуром посмотрела на меня, оглядывая с ног до головы. — А ты точно справишься? Я не уверена, что у тебя в одиночку получится поднять их наверх. Они довольно тяжелые…
— Не волнуйся об этом, моя дорогая. Это уже мои проблемы. — я подмигнула ей и пошла в сторону блоков с материалами.
Эпплджек и Биг Мак переглянулись, немного помолчали, а затем оранжевая пони, хмыкнув, сказала мне вслед:
— Ладно. Но учти, что я тебя предупреждала. До больницы тащить не буду!
— Этого не потребуется, — махнула я ей копытом.
Красный здоровяк хмыкнул и с прищуром посмотрел на меня. Точно ее брат, даже смотрит также, как она. Только странно, что он даже не говорит ничего.
Я подошла к двум блокам с материалами — они были связаны веревкой и, хоть выглядели не так громоздко, даже на вид было видно, что они явно тяжелее корзин с яблоками. Похоже, без магии тут все же не обойтись. Но сначала…
Я сконцентрировалась и пощупала свою ауру. Магия все еще восстанавливалась медленно, но резерва маны все же было достаточно, чтобы использовать несложную магию. Столько дней прошло, а мой резерв восстанавливается как у обычной пони… и с чего бы это? Но тут до меня дошли воспоминания погони над облаками и тех фиолетовых камней.
И что это за странные камни были такие? Кажется, я до сих пор ощущаю частички этого дурного фиолетового тумана у себя в лёгких. Видимо, именно из-за него мой резерв так долго восполняется. Не припомню я, чтобы раньше были такие камни… Новые разработки? Хорошо, что одного такого камня оказалось на меня недостаточно, иначе слегла бы прямо там — в облаках. Как бы то ни было, надеюсь, этот эффект не будет вечным.
Ладно, сейчас нужно думать не об этом… Главное, что магия все же медленно, но восстанавливается. Да и, к тому же, этот момент — неплохой шанс проверить, насколько эффективно я все еще могу использовать внешнюю магию.
Я подошла к блоку с досками и поднесла к нему свое копыто. Сначала я хотела использовать на себя заклинание усиления, но оно имеет довольно яркие побочные эффекты (да и магический резерв сократит довольно изрядно), а мне не хотелось привлекать настолько много внимания к себе. Поэтому я решила применить магию левитации. Почти то же самое, что и телекинез — требует не так много энергии, действует определенное время на цель, в зависимости от заложенной энергии, и почти не имеет светящихся эффектов.
Сконцентрировавшись, я направила частичку своей энергии в блок с досками и почувствовала, как он слегка приподнялся. Теперь мне нужно было взлететь в воздух и поднять этот блок на крышу, а затем повторить процедуру со вторым блоком. Да… выглядеть будет очень подозрительно, но другого выхода закончить это дело быстро просто нет, а потеть и расшибаться в лепешку, перетаскивая все по частям — особого желания нет. Надеюсь, эти деревенщины не почувствуют ничего странного.
Распахнув крылья и взлетев в воздух, я схватила двумя передними копытами небольшой узел на блоке досок. На удивление, они стали намного легче, чем я рассчитывала — я чуть не улетела вверх со всей скоростью. Это было бы уже чересчур. Надо же сделать вид, что они имеют хоть какой-то вес.
И что за чепухой я вообще тут занимаюсь… А они еще стоят и смотрят, будто в цирк пришли — Спайк, Эпплджек и красный здоровяк до сих пор стоят на своих местах и с нескрываемым интересом смотрят на меня. Похоже, им стало очень интересно посмотреть, как я, тужась, пытаюсь поднять тяжелые блоки, а затем с тяжелой одышкой сваливаюсь на землю. Ну уж нет — такого вы от меня точно не дождетесь!
Я стала бодро махать крыльями, изображая великую тяжбу груза, и, медленно поднявшись вверх, положила блок досок на крышу. То же самое произошло и с блоком с черепицей. Оставаясь в воздухе, я посмотрела на троицу, находившуюся на земле — теперь они стояли с широко раскрытыми ртами, а на их лицах было выражено непередаваемое удивление. И, наверное, из всех троих только Спайк был восторжен моим действом, тогда как те оба находились в недоумении. Видимо, они ожидали увидеть совсем другое — как я превращаюсь в лепешку.
— Вау! — воскликнул Спайк, — Это было круто!
— Как… — удивилась Эпплджек, а ее глаза теперь часто заморгали. — Как ты это сделала?!
— Это было… — стала отвечать я, приземляясь на землю, — …не так уж и просто. Но главное — иметь желание, и тогда все получится, — подмигнула я.
— Что ж… ладно… Это и вправду… было здорово! — ответила Эпплджек, все еще пребывая в недоумении и потирая голову копытом. — Думаю, дальше мы справимся сами. Спасибо тебе!
— Без проблем — всегда рада помочь.
«Но если снова придется применять магию, то нужно будет оказаться как можно дальше…», — пронеслась мысль в моей голове. — «Тратить магию на подобные мелочи…».
Я пошла в сторону Спайка мимо красного здоровяка, который все еще стоял с распахнутым ртом. Пройдя прямо перед ним, я махнула возле его морды хвостом, заставив его очнуться, и тот теперь просто смотрел мне вслед.
«Что ж… ладно…», — снова подумала я, — «…похоже, я все же немного перестаралась. Чувствую, мне об этом еще не раз будут припоминать и просить поднять вообще все подряд. Теперь я уже не совсем уверена, действительно ли разумно поступила. Надеюсь, они не будут рассказывать об этом всем подряд, а то, глядишь, и всему городу так помогать придется…».
— Ну что, Спайк, — обратилась я к нему, — похоже, теперь можно отправляться в пекарню.
…
Эпплджек проводила нас до тропинки, которая вела в город, а затем снова поблагодарила меня и, попрощавшись с нами, оставила нас. Я и Спайк отправились обратно в город. Следующей нашей целью была пекарня, в которой нужно было забрать заказ Твайлайт.
Мы стали отдаляться от амбара и теперь шли по тропинке вдоль яблочных деревьев. И только сейчас я поняла, как этот дракон-недоросток начинает меня бесить. И как только Твайлайт уживается с ним? Болтает без умолку… и о чем! Он стал рассказывать о каких-то супергероях, у которых есть невероятные суперспособности и которые сражаются против злодеев, защищая от них невинных пони. Можно подумать, что для того, чтобы сражаться со злодеями, нужно стать супергероем, а остальным — прятаться в домах, закрыв окна и двери. Нет, ну и сказки! И за что мне все это?
К счастью, я смогла найти, чем отвлечь себя от подобных мыслей — проходя мимо того самого места, откуда я почувствовала изменение магических колебаний, мне вдруг показалось, что я заметила вдалеке небольшой голубой огонек. Я сразу же зацепилась за него взглядом. Он будто стал привлекать меня, словно свет привлекает мотылька, но не по его воле — я сама с нетерпением хотела узнать: «что за магия такая таиться в этом месте?». Больше я не могла терпеть, и это чувство усилилось — свет стал исчезать.
Я, не обращая внимание на оклики Спайка, быстро пошла в ту сторону, где я секунду назад видела голубой огонек. Я стала простираться вглубь чащи яблонь — меня интересовала только та странная магия. Пройдя некоторое расстояние, я почувствовала, как нити идут куда-то… под землю?
Уже перейдя на бег, я чувствовала, как источник становился все ближе — вот он теперь прямо под моими копытами. Я сконцентрировалась и напрягла свои глаза, пытаясь найти необходимую точку. И вот оно! Прямо подо мной струился огромный поток голубой магии, который паутиной шел в разных направлениях прямо по всей яблочной ферме. Вот почему эта ферма показалась для меня странной. Возможно, именно из-за нее яблони на этой ферме хорошо плодоносят? Но самый главный вопрос заключался не в этом…
Обычно цвет магии соответствует тому, к какому источнику он принадлежит. К примеру, этот голубоватый цвет означает то, что он исходит из чего-то паранормального и олицетворяет душу и чистоту разума. Это значит, что либо здесь когда-то проводили какие-то обряды, что маловероятно, либо же здесь находится место… упокоения?
— Нова! — послышался голос дракончика, который догнал меня и теперь переводил дух, — Нова… уф… Куда ты так убежала? Я… ух… еле угнался за тобой.
— Спайк, — обратилась я к нему, — скажи мне: знаешь ли ты, что здесь было до этой фермы? Или, может, Эпплджек и ее семья когда-нибудь находили здесь… что-нибудь необычное?
— Хм-м… какой… странный вопрос, — удивился Спайк, но все же озадачился и, водя лапой по подбородку, стал рассказывать: — Я не знаю, что здесь было до фермы, но как-то раз Эпплджек приносила в библиотеку необычные железки. Она говорила, что нашла их, когда они с Биг Маком рыли новый колодец.
— Дай угадаю — своей формой они напоминали старые чашки и ведра?
— Откуда ты знаешь? Неужели уже где-то видела такие?
— Да… приходилось видеть кое-что похожее… Но не важно…
Похоже, я оказалась права… но не совсем — это не место упокоения. Это поле битвы. Очень древней и очень большой битвы. Возможно, ей даже не меньше двух тысяч лет. Все таки удивительно, как за такой большой промежуток времени это место до сих пор не обнаружили. За это время тут зародился такой огромный источник энергии и смог превратиться в нечто… могущественное. Но у меня возник другой вопрос: почему этот источник имел именно такой цвет и от чего он питается?
Обычно подобные места несут в себе более… «темную» версию. Голубой же оттенок магии указывает на его «спокойную» природу. Видимо, тут было не все так просто… Может этот источник зародился здесь вовсе не из-за битвы и его питает что-то другое? Пожалуй, нужно запомнить это место и вернуться к нему позже.
— А почему ты вообще побежала сюда? — между тем спросил меня Спайк.
— Мне показалось, что я увидела здесь кое-что… знакомое, — расплывчато ответила я. — Не обращай внимания, Спайк — мне просто понравилась эта ферма! Давай лучше продолжим наш путь.
— Ладно… — он как-то косо посмотрел на меня. Видимо, стал что-то подозревать, — …как скажешь. Но в следующий раз лучше предупреждай. Я чуть не потерял тебя!
Выйдя из «Яблочной Аллеи» мы отправились в пряничный домик, который, как оказалось, назывался «Сахарный дворец». Довольно забавное название, учитывая то, что даже на дворец он не был похож. Но это название заставило меня слегка улыбнуться — я на миг представила лицо Селестии, если бы та увидела перед собой настоящий сахарный дворец. Да у нее бы сердце остановилось от радости! А после — от переедания сладкого… Жаль, что сейчас попробовать это выяснить уже не получится.
Вот же проклятье, и почему я снова думаю о ней?! Я всей душой не хочу с ней встречаться — меня то и дело начинает колоть изнутри, словно внутри меня начинают произрастать кактусы, но почему-то в меня постоянно лезут мысли о ней. Так почему? Неужели я настолько к ней привыкла?
Можно подумать, что я следую плану Луны для того, чтобы помириться со своей сестрой, но это совершенно не так! Я делаю это лишь затем, чтобы за мной не охотились! А что о прощении… О нем не может быть и речи. Я знаю Селестию, как свои четыре копыта — она не простит меня. Вряд ли простит… А я ведь так и не узнала, что я такого натворила, чтобы быть отвергнутой…
Я встряхнула головой, чтобы избавиться от дурных мыслей — сейчас думать об этом совершенно ни к чему, мне это никак не поможет. Только терзаю себя понапрасну.
К этому моменту мы уже подошли к пекарне и стали заходить внутрь. За прилавком стояло то самое розовое лохмато-пучеглазое недоразумение — она сразу же помахала нам копытом, только увидев нас, и радостно заговорила:
— Привет, Нова! Привет, Спайк! Вы пришли за пирожными? О! Нет! Я знаю! Вы хотите повторить вчерашнюю отпадную вечеринку?! — ее лицо растянулось в улыбке.
— Привет, Пинки! — отозвался дракончик и помахал ей своей лапой.
— Да, я тоже тебя рада видеть… — сухо протянула я, закатив глаза, и стала подходить к прилавку. Облокотившись передними копытами о прилавок, я все также равнодушно продолжила: — И нет, мы просто пришли забрать кексы.
— А, точно-точно! — тут же быстро закивала головой та. — Твайлайт говорила, что вы придете! Сейчас принесу ее заказ! И про сюрприз я тоже не забыла! Ждите здесь!
Розовая пони махнула мне копытом, подмигнув при этом, и умчалась в соседнюю комнату, что ее след простыл. Через пару мгновений она вернулась с двумя маленькими коробками на спине и одним ловким движением поставила их на прилавок.
— Вот! Это кексы, — она указала копытом на маленькие коробки на прилавке, — а теперь я принесу твой сюрприз!
Пинки снова умчалась в ту же комнату, а я, вздохнув, принялась ее ждать, посмотрев на дракончика, который тоже подошел к прилавку. Спайк взял коробки с кексами и со словами: «Я подожду тебя возле столиков», сел за один из столов, положив на них перед собой коробки. Он достал из них пару кексов и принялся их уплетать.
«Любит же он поесть». — пронеслась мысль в моей голове, и после чего я вернула свой взгляд обратно на прилавок, дожидаясь Пинки. Вдруг краем глаза я заметила кое-что странное — за окном на улице струились странные завихрения. Такие же, какие я видела на яблоневой ферме, только эти были другие — с фиолетовым оттенком. — «А они то здесь откуда?».
Я тут же перевела свой взгляд на окно и стала всматриваться, пытаясь увидеть магические нити, создающие эти завихрения. Но все было тщетно — их словно и не было вовсе, как и самих вихрей. Я стала оглядываться, пытаясь обнаружить хоть что-то подозрительное. Обведя взглядом все помещение несколько раз и трижды пристально посмотрев на Спайка, подумав, что тот снова начинает превращаться в гиганта, но, так ничего и не обнаружив, я немного успокоилась. Однако я почувствовала, как еле заметная дрожь стала охватывать все мое тело.
«Неужели… мне это привиделось?» — забеспокоилась я. Со стороны прилавка в это время послышались цоканья копыт, предвещающие скорое возвращение розовой пони. Я тут же перевела свой взгляд ту сторону, откуда слышались ее шаги.
— Вот твой сюрприз! — послышался звонкий голос Пинки и звук крупного предмета, поставленного на прилавок. — Жду не дождусь, когда ты его откроешь! Мне уже не терпиться узнать, что внутри! Хотя я и так знаю, что там… хи-хи. — хихикнула она и начала прыгать на одном месте.
Я медленно поднесла голову к краю коробки и понюхала его, пытаясь с помощью запаха выяснить его содержимое. Но все, что я смогла учуять — что-то сладкое и… шоколад? После попытки вынюхивания содержимого я все же не стала больше оттягивать неизбежное и положила одно копыто на верхнюю часть коробки. Но перед тем, как открыть ее… Я закрыла глаза и сконцентрировалась — внутри этой коробки не было ничего, что могло бы нести опасность или какую-то злую магию. По крайней мере, если меня не обманывают мои же чувства…
«Не уж то и вправду привиделось?», — подумала я. — «А если нет? Предчувствие так и говорит мне, что тут что-то не так… Но не буду же я бояться открыть всего лишь какую-то коробку… Ладно… была не была», — я распахнула глаза и быстро подняла верхнюю часть коробки, открывая перед собой ее содержимое.
Надо сказать, то, что было внутри этой коробки — меня малость удивило. После того, что со мной происходило до этого, я ожидала увидеть что угодно: злую шутку, внутренности из кошмаров, чью-то голову, просто пустую коробку, да хоть Дискорда, в конце концов… Но я не ожидала увидеть огромный шоколадный торт, верхушку которого украшала надпись: «Добро пожаловать в Понивилль!».
— Оу… — только и смогла произнести я, открыв коробку и поставив ее верхнюю часть на прилавок, — торт… надо же.
— Та-да! — воскликнула Пинки и просалютовала конфетти над собой. — Это тебе! Я хотела подарить его тебе еще на вечеринке, но тебя будто след простыл. Поэтому теперь я дарю его тебе сейчас! Ну как, нравится?
«Ну конечно же это торт! Что же еще мне стоило ожидать от пони, работающей в кондитерской? Ох, Дэйбрейкер… так ты точно скоро параноиком станешь…».
Но все же, несмотря на мое беспокойство, это событие… оказалось довольно милым — никто никогда не дарил мне торты. Да если бы и дарил хоть кто-то — их всегда бы съедала Селестия… Все же стоит отдать розовой пони должное — она немного подняла мое настроение, а плохие мысли тут же улетучились, забрав с собой и беспокойство. Да чего там… стоит только посмотреть на лицо Пинки. Да она вся будто светится! Сразу видно — она любит приносить всем добро и радость, и сама становится при этом счастливой. Смотря на нее, я почувствовала, как моя дрожь стала отступать, а на лице непроизвольно стали образовываться морщинки. Шоколадный торт, улыбка на лице и искренняя доброта того, кто дарит подарки — никогда не думала, что смогу радоваться таким пустякам.
Возможно, этого мне и не хватало в последнее время — обычной доброты и того чувства, что ты хоть кому-то неравнодушна; самой обычной радости от того, что тебе делают подарки и пытаются сделать тебя счастливой; самого обычного общения, будто ты обыкновенная пони; самого обычного общения, будто ты обычная знакомая ей пони. Или даже… друг?
Но то, что происходит прямо сейчас вокруг меня… Для меня это лишь игра, в которой я могу только прятаться и скрываться за маской обычной пони. Но все же… так мне казалось раньше. Так ли я считаю теперь?
— Спасибо, Пинки, — сказала я ей с нескрываемой улыбкой. — Это… очень приятно.
— Ну конечно! — воскликнула та. — Мои сюрпризы никогда не бывают неприятными! Я знала, что тебе понравится!
— Вау! — удивился подошедший к прилавку Спайк. Его глаза прямо-таки светились от изумления и страстно смотрели на торт. — Какой крутой подарок!
— Хочешь? — спросила я его, догадавшись о его прихоти.
— А… можно? — посмотрел он на меня умоляющими глазами.
— Не стесняйся — угощаю, — улыбнулась я ему.
— Ура! Спасибо!
— А можно мне тоже попробовать? — обратилась ко мне Пинки с такими же умоляющими глазами, какие были у Спайка.
— Раз ты так просишь… — фыркнула я, — Угощайся с радостью!
— Ура! Тогда сейчас я его разрежу! Пока располагайтесь за столики! — воскликнула Пинки и умчалась в другую комнату. Спайк, тем временем, сел за тот же столик, где лежали коробки с кексами и принялся ждать.
Я думала, что она примчится также быстро, как и в прошлые разы, поэтому просто стояла возле прилавка. Но ее не было уже минуту, затем две, три…
«И чего это она там так долго?», — я развернулась и хотела уже присоединиться к Спайку за стол, но отчего-то вдруг перевела взгляд на окно.
Не знаю, что я собралась увидеть там — на улице — но там было явно что-то, что привлекло мое внимание. Простояв так где-то с минуту, глазея на улицу, я услышала, как Спайк позвал меня. Только я хотела повернуть голову в его сторону, как краем глаза все же заметила кое-что странное.
«Хм-м… Птица, как птица», — стала рассуждать я, когда обратила внимание на пролетающего ворона возле окна. — «И что в ней такого? Погоди-ка, а почему она…».
Этот ворон, как казалось, просто летел вперед, но мое внимание привлекло другое — он просто парил в воздухе без какого-либо движения и даже не двигал крыльями. Он будто просто замер в воздухе.
«Что это с ним? Может игрушка? Но никаких веревок не видно…», — я присмотрелась и теперь обратила внимание на другие детали на улице — все пони просто замерли. — «И какого Тартара тут происходит?».
Меня тут же охватило беспокойство, а нутро почувствовало что-то неладное. Я тут же позвала Спайка:
— Эй, Спайк, ты тоже это…
Я обернулась в его сторону. Его не было.
— Спайк? — позвала я его, обводя взглядом все помещение. Так и не получив от него ответа, я тихо прошипела: — Какого Дискорда…
Я стала обводить взглядом все помещение, но ни Спайка, ни Пинки, которая вот-вот должна была подойти к прилавку, не было. Одни лишь цокоты моих копыт прерывали тишину вокруг. Когда я повернулась спиной к прилавку и захотела выйти наружу, я почувствовала чей-то пристальный взгляд, исходящий со стороны прилавка. Я тут же обернулась и увидела, как передо мной парят два глаза — черных и безжизненных. Они словно источали безжизненную пустоту; они смотрели на меня и словно пожирали своей беспросветной бездной.
Я хотела отвести от них свой взгляд, но не смогла. Они будто приковали меня, а их чернота стала словно поглощать мое тело. Мой взор перестал видеть все, кроме темноты. Из нее стали выходить тонкие нити, что стали окутывать мой разум и плотно его сжимать, словно клешни. Мрак стал окутывать меня в свою всепожирающую тьму. Моя воля… она стала слабеть…
Я тут же начала сопротивляться — попыталась отогнать тлетворное влияние из своего разума. Но все было бестолку — чем упорнее я пыталась высвободиться от пагубной силы, тем больше чувствовала, как темные клещи сводятся все сильнее. Я стала ощущать, как становлюсь все слабее. Эта Тьма… она будто вытягивала из меня все соки. Затем я услышала шипящий голос в своей голове:
«Дэйбрейкер… Открой свой разум! Ты можешь стать сильнее! Мы даруем тебе силу! Тебе больше не нужно прятаться! Дэйбрейкер…».
Я чувствовала, как Тьма с каждым произнесенным им словом, словно яд, сочилась в мою душу — она стала вселяться в нее. Я пыталась убежать, отвести голову, закричать… Но тело не слушалось. Казалось, что мне уже не спастись… Я была не готова к этому. А голос… Голос, пропитанный ядом, все так же звал меня — подчинял своей воле:
«Дэйбрейкер… Хватит прятаться! Ничто не спасет тебя! Твой огонь скоро погаснет! Ты будешь принадлежать нам!».
Голос зазывал меня — отрезал мой разум от моей души. Он зазывал меня принять Тьму. Я с новой силой стала противиться ему, но мои силы уходили прочь. Из меня выжимали все соки. Я пыталась выбраться, но сил больше не оставалось. Меня стали охватывать паника и отчаяние, и лишь затем я поняла, что бездна сама дала мне шанс на спасение. Только одно могло меня спасти!
Взяв всю свою оставшуюся волю в копыто, я попыталась разжечь искру внутри себя. Но, пытаясь разжечься, искра то вспыхивала, то угасала — Тьма явно не хотела быть съеденной пламенем. Между мной и Тьмой началась борьба. Казалось, что мрака было намного больше — он окружал меня и продолжать давить, сжимая мое тело, словно в тисках. Но огонь, как бы он ни был мал и слаб, всегда сможет отогнать тьму. Особенно мой огонь. Мое пламя! Я не собираюсь сдаваться какому-то жалкому демону!
28%
Через несколько мгновений, я, накопив ярость, выложила свои последние оставшиеся силы на поддержание искры. Теперь та стала разгораться с новой силой и становилась с каждым разом все больше и больше, а мрак стал отходить прочь. Я снова услышала голос, но тот был теперь не зазывающий, а умоляющий:
«Нет! Прекрати! Поддайся своей воле! Ты станешь сильнее! Пламя скоро погаснет! Тьма будет вечной!».
Я сконцентрировалась и еще сильнее стала разжигать искру внутри себя. Маленькая искра стала превращаться в огонь, а огонь — в пламя. Ярость стала окутывать меня, а пламя все сильнее разгоралось внутри, прогоняя из меня тьму. Я чувствовала, как мрак стал отступать, а мои силы возвращались обратно. Пламя разгоралось до тех пор, пока оно полностью не вытолкнула из меня тлетворное влияние Тьмы, и лишь затем мой очи очистились от мрака. Наконец, я смогла избавить себя от тьмы, освободившись от контроля разума, и теперь увидела образ, нависающий передо мной.
Передо мной стояла Пинки. Но не та Пинки, которую я видела несколько минут назад — ее глаза… они были полностью черными; они были словно бездной во тьме… А ее лицо… оно стало будто плоским — от носа не было и следа. Она просто стояла и улыбалась мне. Пинки была похожа на куклу. Куклу, в которую ее превратили живьем…
— Пинки? — чуть неуверенно спросила я, недоумевая от происходящего. И только сейчас по всему моему телу начал проходить холодок. — Ч-что… с тобой?
Ее рот стал медленно становиться все больше, а улыбка стала расширяться и теперь растянулась до самых ушей. Та стала напоминать ужасную тряпичную куклу, сотканную из разных частей. Ее голова вдруг резко наклонилась вбок и стала проворачиваться по часовой стрелке лицом ко мне — противные хрустящие звуки заполонили все пространство вокруг. Ее глаза все еще пристально смотрели на меня, а ее лицо так и не изменило своей жуткой гротескной улыбки. Она сделала полный оборот и после этого послышался голос. Но не ее. Это был совершенно другой — шипящий и дрожащий голос:
— Х~в~а~т~и~т п~р~я~т~а~т~ь~с~я, Д~э~й~б~р~е~й~к~е~р!!!
— Какого Тартара… — я несколько раз встряхнула головой и стала отходить назад. Меня стала охватывать дрожь — пламени, что разгорелось внутри меня, стало тесно внутри, а наполняющая меня ярость так и просила высвободить эту пылающую силу наружу. Почувствовав, как моя грива стала искриться, я смогла лишь промолвить: — Изыди, демон…
30%
— С~к~о~р~о… с~о~в~с~е~м с~к~о~р~о… п~р~и~д~е~т н~а~ш ч~а~с!
Я ощутила, как мои глаза начинали гореть, отчего я непроизвольно закрыла их, а грива уже почти запылала. Внутреннее пламя стало высвобождаться, планируя сжечь демона передо мной. Так бы все и случилось, если бы я снова не услышала голос.
— Что, Нова? — послышался жизнерадостный голос Пинки. — Ты что-то сказала?
С меня словно спала пелена — я тут же встряхнула головой, отгоняя назад высвобождающееся пламя, и посмотрела перед собой. Передо мной за прилавком стояла Пинки. Нормальная Пинки. Я мигом обернулась в сторону Спайка — он сидел все на том же месте за столиком, дожидаясь, когда разрежут торт. Я облегченно вздохнула. Но не от того, что все закончилось, а от того, что смогла вовремя остановиться. Но мое пламя… его становилось сдерживать все сложнее!
Пинки в это время стояла и ела кусок разрезанного торта как ни в чем не бывало. Я медленно подошла к прилавку и неуверенно спросила ее:
— Скажи, Пинки… сейчас… что-нибудь происходило?
— Конечно происходило! — тут же воскликнула она и улыбнулась мне. — Всегда что-то происходит, глупышка!
— Нова? — обратился ко мне Спайк, который подошел к прилавку и взял кусок разрезанного торта. — А ты не будешь пробовать?
— Н-нет… То есть, да… Я не… — я все никак не могла связать ни слова. Мое тело начинало трясти. Все то пламя, которое я разожгла в себе, хотело выплеснуться наружу — ему стало тесно внутри этой оболочки. Мои глаза забегали, и я стала медленно отходить назад. Я чувствовала, как температура в пекарне стала повышаться. Шоколадный торт передо мной стал медленно растекаться в краях. В этот момент, по всей видимости, заметив мое обеспокоенное состояние, Пинки тут же обратилась ко мне:
— Эй, Нова… Что с тобой? Ты стала… какой-то другой!
— Что? Нет… со мной все в порядке, не нужно… — попытавшись найти выход из пекарни, я обернулась и обратила внимание на свою гриву, которая немного изменила расцветку. Да она почти парила на ветру и словно искрилась маленькими огоньками! Я сразу же быстрыми шагами стала отходить назад от прилавка к выходу. Всеми силами сдерживая пламя, я передала свои последние слова перед уходом: — Прости… Пинки. Я тут вспомнила… мне нужно срочно кое-что сделать! Спайк, прошу, возвращайся домой без меня.
После этих слов я тут же развернулась и побежала прочь из пекарни, оставив в недоумении Пинки и Спайка. Те двое проводили меня взглядом, а розовая пони только и смогла чуть грустно промолвить:
— Ей что… не понравился мой подарок?
…
Выйдя из пекарни, я сразу же взмыла в воздух и понеслась в сторону Вечнозеленого леса. Мне нужно было срочно найти уединенное место.
«Проклятье! Из-за этого облика мою силу сложнее контролировать — чем больше она становится, тем сильнее просится выйти наружу… И почему я узнала об этом только сейчас?! Мне нужно срочно сбросить с себя лишнее пламя, иначе мой облик тут же спадет!».
Сделав небольшой крюк вокруг Понивилля, я устремилась в сторону большого леса. Пламя внутри меня разрослось до такой степени, что моя грива и хвост уже словно пылали, а из крыльев стали расходиться искры. Я чувствовала, как облик стал трещать по швам — мне пришлось контролировать не только свое внутреннее пламя, но еще и маскировочный образ.
Пролетев достаточное расстояние на огромной скорости, я заметила под собой небольшую поляну посреди леса, в середине которого рос старый дуб, лишенный листьев. Я стала снижать скорость и стремительно понеслась вниз прямиком к старому дереву.
Оказавшись возле него, я быстро оглянулась, чтобы убедиться, что возле меня больше никого не было и что за мной не следили. Убедившись в этом, я подошла к дереву.
— Прости меня… но без этого не обойтись. — сказала я дереву на прощание и положила копыто на его старую кору.
Я закрыла глаза и сконцентрировалась — все ненужное пламя, что хотело высвободиться, стремительно потекло по всему моему телу, устремляясь к копыту. Словно проводник, мое копыто стало перенаправлять накопленную во мне силу пламени, а из-под шерстки показалось еле заметное оранжевое свечение. Вся энергия, которая шла вдоль моего копыта, стала переходить в уже давно засохшую кору, которая стала постепенно тлеть. Через пару мгновений кора заискрилась, и по всему стволу коричнево-серого дуба, словно кровяные сосуды, стали расходиться огненно-оранжевые трещины — всё высвобожденное мной пламя перешло во внутрь старого дуба и теперь пожирало его изнутри, словно он был тем самым демоном.
Перенаправив всю лишнюю энергию, я стала отходить от дуба. Отойдя на приличное расстояние от него, только сейчас я заметила, насколько завороженный вид открылся передо мной — дуб стал похож на серую статую с маленькими трещинами, которые переливались красно-оранжевыми красками огня. Ветви дуба, которые так и стремились прикоснуться к небу, обгорели и стали полностью черными. Они тлели, испуская из своих концов дым. Теперь эти ветви стали похожи на корону с черными зубьями, которая по-королевски украшала эту пламенную процессию. Весь дуб горел изнутри, источая приятное тепло и звонко потрескивая.
В этот момент меня словно пронесло — я тут же сделала глубокий вдох и выдох. Я подняла копыто, чтобы протереть лоб и попытаться избавиться от наступившей мигрени, но заметила, насколько сильно внутренняя тревога дала о себе знать — мое копыто заметно трясло, будто его бьют молнией. Я села на землю и попыталась успокоиться, снова сделав глубокий вдох и выдох. Закрыв глаза, я запрокинула голову к небу.
«Спокойно… все обошлось».
*Вдох*
*Выдох*
«Уже все закончилось — я успела побороть пламя».
*Вдох*
*Выдох*
Сердце, которое до этого бешено колотилось, стало успокаиваться и теперь билось в гармонии с моим дыханием. Дрожь прекратилась, а энергия пламени внутри — пришла в норму. Я смогла успокоить себя — свое тело. Но мои мысли… они стали сочиться в мою голову:
«Вот же… проклятье! Галлюцинации, да? И с чего бы это вдруг? С чего вдруг демон Тьмы вылез наружу?! Не уж то вместо кошмаров во сне меня ждут кошмары наяву? Или я просто… обезумела?» — я фыркнула и встряхнула головой. — «Нет… я еще не настолько выжила из ума. Может, это все шутки Дискорда? Нет… тоже вряд ли — я бы увидела его магические завихрения. Проклятье! А ведь эти демоны всегда обитали только в Мире Грез — в образе кошмаров! Происходит что-то очень странное… Нужно как можно скорее найти способ связаться с Луной и рассказать ей об этом!».
Я кинула последний взгляд на почти полностью обгоревший и почерневший дуб и, распахнув крылья, взмыла в воздух. Беспокойство словно преследовало меня — только я забывала о своих тревогах, как на меня, словно камень на голову, падали новые проблемы.
Но теперь я точно знаю одно — я не должна больше расслабляться. Я должна сохранить все то, что дорого другим: сохранить все те улыбки, которые приносят радость; весь тот смех, оживляющий города; все те мелочи в жизни, которые так необходимы для самой обычной жизни. Ведь этим я и занималась почти всю свою жизнь. А теперь то, чем я занимаюсь сейчас… это только замедляет меня. Мешает мне!
Прости, Луна, но следовать только по твоему плану я не смогу. Не уверена, что смогу… мне нужно придумать запасной план. Такой вариант, который поможет мне избавиться от всех проблем, что преследуют меня, и который поможет мне вдолбить в голову своей глупой сестре то, что я не опасна. Я нужна ей. Нужна всей Эквестрии!
Раз демон Тьмы вылез наружу, то это значит, что в мире явно происходит что-то необычное. Что-то очень странное. Не удивляюсь, если все это началось после моего пробуждения. Видимо, снова настает тот момент, когда нужно готовиться. Готовиться защищать Эквестрию и всех живущих в ней пони. Не из-за этого ли мне позволили вернуться обратно? Но почему тогда меня изгнали? Это все никак не дает мне покоя! Аргх! Вот проклятье… бесполезные вопросы и мысли так и лезут в мою голову. Нужно… нужно решать все постепенно. Пожалуй, пока нужно возвратиться в Понивилль, а затем найти способ связаться с Луной.
[Акт 2] Глава X. Высший пилотаж, часть 1
Приветствую всех своей первой главой в этом новом году!) Знаю, поздравлять всех уже немного поздновато, но все же — поздравляю всех с наступившим Новым годом!
Следующая глава получилась слишком уж большой, и поэтому я решил поделить ее на две части. Вторую часть нужно еще немного дополнить и отполировать, но выйдет она уже через день-два.
Приятного чтения!
Прошла неделя с того момента, когда на меня напал демон Тьмы — темная тварь, что питается слабостями и страданиями других в их кошмарах, создавая их. Они каким-то образом смогли выбраться из Мира Грез. По крайней мере, один из них.
Ни разу не видела их наяву. А вот во снах — да. Помню, как однажды помогла Луне изгнать их из кошмара Селестии, когда та тяжело заболела, — демон Тьмы в тот момент изрядно напитался ее страданиями и слабостями, а потому победить его было очень сложно. Сложно — но возможно. И благодаря некоторым методикам, которые мне подсказала однажды Найтмер, я могла бы и сейчас попытаться одолеть демона Тьмы в Мире Грез. Но теперь…
Я даже представить не могу, как одолеть демона Тьмы, который выбрался из Мира Грез. С того момента я обдумывала различные варианты, как можно противостоять этому демону: попытаться испепелить его своим огнем; приманить его на палящие лучи солнца; использовать на него магию света; встретиться с ним во сне (что было моим самым последним вариантом, так как этот план был очень рискованным). Но планировать это в теории — довольно сложно. Ведь чтобы убедиться, что теория работает, нужно применить ее на практике. Но как мне это сделать, когда мой враг… будто прячется от меня?!
Я до сих пор нахожусь в недоумении и постоянно оглядываюсь в сторону темных углов — все время чувствую, будто за мной кто-то наблюдает, но никак не пойму — то ли это пони следят за мной, то ли тот самый кошмар, напавший на меня. После того нападения он словно понял, что меня не так-то просто одолеть и теперь, затаившись в самых темных углах, ждет нового момента для нападения. Тогда возникает вопрос: с чего он вообще напал на меня? Подумал, что стал достаточно силен, чтобы одолеть меня, или посчитал, что я настолько сильно ослабла? Или и то и другое разом? Кто поймет этих мерзких тварей, обитающих в кошмарах… И, кстати говоря, о них — о кошмарах и о моих снах. Да и в целом что произошло за эти семь дней.
В тот день, когда я вернулась в дуб-библиотеку, меня встретил Спайк. Увидя меня, он тут же бросился на меня своими расспросами: «Где ты была?», «Куда уходила?». А под конец своих расспросов он и вовсе пристально на меня посмотрел и добавил: «Ты выглядишь… очень потрепанной! Что с тобой случилось?». Тогда я еще даже не представляла, насколько измученной я выглядела — меня это не особо волновало. Не обращая внимания на Спайка, я просто поплелась мимо него на второй этаж — в свою комнату. После «перетягивания каната» с местным демоном, накопления и выплескивания части моих сил, и после перелета из Понивилля в Вечнозеленый лес и обратно — меня охватила тяжесть. Я хотела лишь одного — уткнуться в подушку, поддавшись усталости.
Перед этим я все же вспомнила про медальон, который дала мне Зекора. Как раз представилась возможность опробовать его. В тот момент я была точно уверена, что демон Тьмы не побрезговал бы возможностью испить моих сил во сне, пока я была бы ослаблена, поэтому я очень надеялась на то, что медальон мне поможет. И — о чудо — он действительно сработал! Правда, с некоторыми неприятными побочными эффектами…
На следующее утро я попыталась вспомнить свой сон или хотя бы то, как я уснула. Но ни то, ни другое не вылезало из моих воспоминаний. Тогда я решила, что все же медальон избавляет меня не только от кошмаров, но и от моих обычных снов, что подтвердилось и после следующих ночей.
Что ж, это лишь малая жертва ради предотвращения появления кошмаров. Но это был не тот побочный эффект, который мне был противен — каждый раз после сна моя голова становилась… словно набитая пухом! Голова пульсировала неприятной болью, мысли путались, а взгляд мутило. Благо это продолжалось недолго, но все же ощущать подобное каждое утро — весьма неприятно. Видимо, это все было из-за запаха благовоний, которые тоже изначально раздражали мой нос, но затем я все же привыкла и перестала обращать на это внимание.
Поздним утром после завтрака вернулась Твайлайт. Видимо, Спайк рассказал ей о моей странной выходке, потому та сразу же начала за меня беспокоится, засыпав меня расспросами. После долгих нескольких минут ее «вопросительных пыток» я все же смогла отбиться от нее, убедив ее в том, что мне стало плохо (но не от торта!), и я всего лишь вышла подышать свежим воздухом. А на ее вопрос о моем внешнем виде я ответила: «Когда летела… случайно наткнулась на дерево». Что ж, ее звонкий смех было не передать словами, а я же просто улыбнулась в ответ. Все таки мне повезло, что она так просто поверила мне. Похоже, та погоня за радужногривой, которая окончилась катастрофой в еловом лесу, также положительно наложилось на мое оправдание. Это было мне только на копыто! После этого Твайлайт наконец оставила меня в покое, и почти весь день я то гуляла по городу, изучая окрестности, то сидела дома, переваривая последние события.
А еще, помню, — в тот день, когда я вернулась в библиотеку, — перед тем, как зайти в свою комнату, я услышала слова Спайка: «Пинки сказала, что испечет тебе новый торт, который будет еще лучше!». Ох, эта Пинки… Тогда, в пекарне, я только и думала о том, чтобы предотвратить воплощение пламени наружу. Я и не думала, что эта розовая пони окажется… насколько чувствительной…
На следующий день, после приезда Твайлайт, к нам в дом пришла Пинки. И она была не одна — а с целым тортом! И это был не просто шоколадный торт, который она подарила мне в пекарне. Нет! Это был целый тройной клубнично-шоколадно-банановый торт, украшенный сиропом и свечками, который, казалось, мог достать до самого потолка дуба-библиотеки! Это насколько сильно она расстроилась из-за того, что та подумала, что мне не понравился ее тогдашний торт?
Однако, как бы ни радостным показалось это событие в виде торта, лицо Пинки в тот момент выражало крайнюю обеспокоенность; ее волосы на гриве были настолько прямые, что я сначала не узнала ее. Поставив торт прямо посреди гостинной (уж не знаю, какой силой она обладает, раз смогла дотащить его с пекарни до библиотеки), она, опустив ушки, как-то жалобно обратилась ко мне: «Прости меня, Нова… я приготовила ужасный торт! Наверное, ты обиделась на меня из-за такого плохого сюрприза…». «Пф-ф…», — закатила я тогда глаза. Уж кому обижаться, так это ей надо было на меня, а не наоборот. Мне нужно было как-то приободрить ее, поэтому я ответила: «Пинки, у меня и в мыслях ничего подобного не было! Мне очень понравился твой торт! И этот я тоже приму с радостью!» — я слегка улыбнулась ей, а Пинки тут же приобрела тот же оттенок радости и заговорила уже более бодро: «Значит ты не обижаешься на меня?! Ура! Надо срочно устроить вечеринку!», — она стала подпрыгивать на одном месте, а ее прямые волосы вдруг словно надулись и снова стали лохматыми. «Послушай… — попыталась урезонить я ее, — давай обойдемся пока без…» — но не успев даже дослушать, Пинки перебила меня: «Ох, только не это! Как я могла забыть?! Сегодня же вечеринка у Дерпи! Но не переживай, Нова, я запомнила о нашей вечеринке в честь Великого-повторного-подарочного-торта-Пинки-в-знак-нашего-великого-премирения! Не скучай и поделись тортом с остальными!», — после этих слов Пинки тут же умчалась из дуба-библиотеки, оставив после себя огроменный торт посреди гостинной. «Фух, вечеринки удалось избежать… Но надолго ли… — я вздохнула и затем покосилась на торт. — И что мне делать с этим тортом…».
Не знаю почему, но тогда мне было не по себе от того, что эта веселящая-всех-пони стала грустной. И все из-за меня! Уже в который раз из-за меня страдают пони… Я вспомнила случай с Клэр и ее командой — тогда я считала, что обязана им оплатить за их помощь, потому и взяла их с собой. Да и сейчас я… ощущаю себя тошно. Особенно, когда вспоминаю о них. Я обещала им целые горы золота, а теперь… Теперь я сама вынуждена искать помощи у других, не имея за собой ничего стоящего. И иногда меня начинает жутко бесить моя безвыходная ситуация!
После Пинки и ее торта больше ничего примечательного не произошло — следующие дни до конца недели так и остались повседневными днями самого обычного города. Пару дней я часто выходила на улицу, чтобы изучить городские окрестности, а под конец недели так вообще просто сидела дома. К счастью, вечеринки от вечериночной пони я так и не дождалась. Наверное, та проводила их с другими счастливчиками. Ну и пусть: мне и без ее развеселых плясок было более чем спокойно и хорошо.
Будучи в библиотеке я часто оглядывалась на книжные полки. Иногда мой разум тянуло прочитать какую-нибудь книгу, но вот только какую — мне на ум не приходило. Я уже решила попросить Твайлайт, чтобы она порекомендовала мне какую-нибудь книгу о теории современной магии или истории современной Эквестрии, но именно в те моменты, когда я была дома — как назло — ее не оказывалось дома, а когда она возвращалась — мне уже было не до этого. Тогда я решила сама покопаться в книжных полках, но затем — так и не найдя ничего интересного кроме художественной литературы — я решила плюнуть на это дело. Все же без Твайлайт разобраться в ее книжном каталоге было той еще проблемой: библиотечные полки заполоняли почти все стены и того не маленькой гостинной, а потому — чтобы найти определенную книгу — потребовалось бы очень много времени.
Да еще она сама и Спайк вместе с ней почти каждый день заново отсортировывали все книги, отчего запоминать расположение книг было просто бессмысленно — глядишь, через пару дней та часть книг уже будет лежать совершенно в другом месте. И как Твайлайт умудряется не запутаться во всем этом, да еще и запоминать их расположение? Или она и вовсе не задумывается об этом?
После неудачной попытки прочитать какую-нибудь книгу, я уже вспомнила о том, что мне нужно каким-то образом связаться с Луной, а потому — решила написать ей письмо, а затем отправить это письмо в Кантерлот через Твайлайт. Однако я сразу же отмела эту идею по очевидным причинам. Потом мне пришла в голову мысль самой отправиться в Кантерлот, будь оно неладно. Но, выяснив у Твайлайт, что столицу Эквестрии закрыли для посещения и теперь туда никого не пускают, кроме местных жителей города, эта мысль тут же улетучилась. Как, собственно, и самый действенный способ связаться с Луной.
Прошло уже больше недели с нашего последнего с ней разговора, а она так и не связалась со мной. Эта проблема все чаще лезла в мои мысли, и я все думала: «Может, все из-за того, что я перестала видеть сны? Но если попробовать спать без медальона, то я рискую быть поглощенной Тьмой… А она ведь говорила мне, что еще попытается встретиться со мной. Вот же… и я тоже не имею понятия, как с ней встретиться. Рискнуть и попробовать заснуть без использования медальона? Нет… лучше не стоит — в Мире Грез кошмары имеют почти безграничную власть, а я так до сих пор до конца не восстановилась. Нужно придумать что-то другое…».
В конце концов, я бросила эту затею — связаться с Луной. Может оказаться так, что мы будем ходить кругами, пытаясь найти друг друга. Уж лучше пока отсидеться в Понивилле, а там, глядишь, — если и через месяц ничего не произойдет, — придется выкручиваться мне самой.
Казалось бы, и этот день не будет чем-то примечателен. На улице стояла безоблачная теплая погода, а свет лучей от солнца снова прорывался в мое окно. Но я проснулась не от солнечных лучей — за мной снова кто-то пристально следил. Я чувствовала это своей природной интуицией аликорна, но никак не могла понять, откуда исходит этот взгляд. Лишь после того, как я выглянула из окна на улицу — «взгляд» словно исчез, а затем и мое беспокойство вместе с ним. Я стала оглядываться, пытаясь уловить хоть что-то, что выглядит странным. Но… все было бестолку.
«Этот демон… Он меня начинает очень сильно раздражать! Как бы не дошло до того, что я захочу испепелить тут все, чтобы просто избавиться от этого единственного демона в городе. Если это вообще этот проклятый демон… Но не могут же это быть пони?!».
Я поглядела в небо и легкими зачерпнула свежий воздух. Избавившись от дурных мыслей и от ненужного беспокойства, я стала рассматривать небо. Как оказалось — не зря. На небе я увидела кое-кого летающего лавандового цвета.
Твайлайт парила в воздухе и как-то… странно колыхалась, словно не могла удержать равновесие. Отчего-то мне стало интересно понаблюдать за ней, и какое-то время я просто смотрела, как та какими-то прерывистыми движениями парит то в одну сторону, то в другую.
Но тут вдруг она стала резко снижаться. Я заметила, как она запаниковала и стала беспорядочно махать крыльями, стараясь выровнять свое падение, но у нее ничего не получалось. Твайлайт стремительно набирала скорость и приближалась к тому, чтобы превратиться в лепешку.
Я тут же выпрыгнула из окна и распахнула крылья. Со всей скоростью я устремилась к падающему аликорну и схватила ее в воздухе. Пролетев вместе с ней небольшое расстояние, я медленно опустилась на землю и освободила Твайлайт из своей хватки.
— Фух… Спасибо тебе, Нова, — сказала Твайлайт чуть дрожащим голосом, протирая голову одним копытом. — Еще бы чуть-чуть и…
— Да-да, знаю… — перебила я ее. — И тебя пришлось бы соскребать прямо с землицы.
— Да… может было бы и так. Но не стоило так сильно переживать за меня, Нова. В последний момент я бы использовала магию телепортации! — из ее уст прозвучал неловкий смешок и ее взгляд покосился куда-то в сторону. — Но все равно еще раз спасибо…
— Благодарности принимаются, Твайлайт, — помахала я копытом в воздухе. — Но… что это вообще было?
— Что… ты о чем?
— О твоем невероятном маневре! Убиться вздумала?
— А, нет, что ты! Я просто… — та вдруг замялась и стала водить глазами в разные стороны. Спустя миг молчания, она вздохнула и стала объяснять: — Эх… просто… Я просто не умею летать… Точнее, я умею летать! Но не так хорошо, как хотелось бы… Не думала я, что какой-то маленький ветерок выбьет меня из равновесия…
— Вот значит как — тебе просто не хватает практики в полетах, — подытожила я.
— Да, в этом и дело… Поэтому я и решила потренироваться сегодня, пока погода безоблачная.
— А почему одна? Почему не попросишь, например, Рэйнбоу?
— Рэйнбоу сейчас тренируется с другими пегасами для выступления на отборочном туре, поэтому я не стала ее отвлекать.
— И что… у нее не нашлось даже малость времени полетать с тобой? — недоумевала я.
— Ну-у… просто я не хотела отвлекать ее. Да и к тому же — для нее это очень важно. Потому я и…
— А для тебя важно научиться нормально летать! — строго сказала я, перебив ее, а потом шепотом добавила: — Тоже мне… Элемент верности называется, — я вздохнула и продолжила расспрашивать ее: — А что другие пегасы?
— А другие… — протянула та, — все пегасы, которых я знаю, тренируются вместе с Рэйнбоу.
— Ох… все ясно, — вздохнула я, — Никому нет дела до какого-то там аликорна… Ладно, лети за мной, Твайлайт!
Даже не смотря на план Луны, помочь Твайлайт в освоении чего-либо было бы перспективным решением на будущее — ведь аликорнов по моим четырем копытам пересчитать. А она как никак еще и носитель самого сильного оружия в Эквестрии, если не во всем мире. Терять такой ценный экземпляр равносильно выброшенному неограненному алмазу в бездну моря. Вполне вероятно, что она может стать моим врагом в будущем, если план Луны каким-то образом провалиться. Но кто сказал, что она не сможет стать для меня союзницей? Хотя бы на ближайшее время.
Я развернулась и побрела вдаль от Твайлайт, постепенно набирая скорость для взлета. Мне конечно и самой не хватает практики в полетах, в чем я убедилась, гоняясь за радужногривой, но вот основу стоит ей показать. Странно, что ее друзья пегасы так и не научили ее правильно летать.
— Что? Куда мы? — Твайлайт быстрыми шагами стала догонять меня.
— Следуй за мной! Я помогу тебе с полетами, Твайлайт!
— Ох, Нова… Я не уверена, что хочу утруждать тебя…
— Меньше слов — больше дела! — я распахнула крылья и устремилась ввысь. — Давай быстрее за мной, пока я не передумала!
Твайлайт была озадачена, но все же, больше не теряя времени, распахнула свои лавандовые крылья и устремилась прямиком за мной.
Мы стали быстро отдаляться от земли и после того, как мы достигли высоты птичьего полета, я посмотрела на Твайлайт. И я уже заметила, как та неправильно двигает крыльями: она словно пытается разрезать ими воздух, отчего от ее крыльев после каждого взмаха слышались свистящие звуки воздуха. Я тут же спросила ее:
— Твайлайт? Что ты делаешь?
— Я… *взмах* пытаюсь… *взмах* удержаться… *взмах* в воздухе… — ответила она мне как-то прерывисто.
— Я тебе больше скажу — ты только зря тратишь свои силы!
— Н-но… разве не так обычно летают пегасы?
— Совершенно нет! Особенно пегасы. Дай угадаю, чтобы удержать равновесие ты постоянно думаешь о том, как двигать крыльями?
— Ну… не совсем. Когда я только начинала учиться полетам, Рэйнбоу сразу посоветовала мне перестать думать о крыльях.
— Что ж, хоть что-то полезное от нее… Тогда скажи мне: о чем ты думаешь, когда пытаешься удержаться в воздухе?
— Я… думаю о том, как не упасть на землю…
— Неправильный ответ, Твайлайт! Думай не о том, что ты сейчас упадешь, а о том, что ты словно плывешь. Вот так — смотри внимательнее, — я ушла немного вбок, чтобы дать Твайлайт более лучший обзор, и теперь стала просто лететь вперед, плавно маша крыльями. — Смотри на мои крылья, Твайлайт!
Твайлайт, качаясь из стороны в сторону, прищурилась и внимательно посмотрела на мои крылья. Затем через пару секунд она воскликнула:
— Да! Кажется, я начинаю понимать…
Лавандовая аликорн немного подравнялась в воздухе и стала теперь более плавно махать своими крыльями. Теперь ее полет стал казаться более органичным и не имел резких движений, а порывы воздуха больше не колыхали ее тело.
— Кажется, у меня получается, Нова! — воскликнула та. — Я начинаю понимать! И почему я не додумалась до такой гениальной и простой вещи раньше…
— Все гениальное — просто, Твайлайт. А теперь приступим к следующему шагу. Лети за мной! — Я сделала крен влево и, держа крылья в горизонтальном положении и чуть отклоненными в сторону, стала лететь в бок, наматывая огромный круг. Лавандовая аликорн тут же последовала за мной.
Теперь я решила проверить, насколько хорошо она может балансировать при поворотах — ведь это тоже не менее важная техника при полетах в воздухе. Я повернула голову в ее сторону и сразу же заметила ее ошибку — ее крылья стали словно каменные, из-за чего ветер сильно штормил ее саму. Я выровнялась и сбавила скорость, поравнявшись с Твайлайт. Продолжая лететь вместе с ней вперед, я спросила:
— Твайлайт, что ты сделала со своими крыльями?
— Эм… Ну… Ничего? Я летела так же, как обычно и летаю.
— Ты слишком сильно напрягаешь свои крылья, Твайлайт! Из-за этого потоки ветра колышут не крылья, а всю тебя.
— Да… это звучит логично, — задумчиво протянула та. — Ладно, давай я попробую!
Мы снова сделали крен влево, только теперь я дала Твайлайт пространство для маневра, а сама стала лететь немного позади от нее и стала наблюдать. Видимо, внемлив моим словам, она перестала напрягать крылья, отчего те теперь казались немного приспущенными, но зато сама аликорн перестала дрожать в воздухе и теперь летела плавнее.
«Что ж, а она неплохо учиться», — пронеслась мысль в моей голове, и я невольно слегка улыбнулась, — «Всем бы иметь такое умение — схватывать все налету».
— Так держать, Твайлайт! — похвалила я ее, сблизившись с ней. — Такими темпами ты быстро освоишься с полетами!
— Никогда не думала, что смогу просто наслаждаться полетом, а не зацикливать внимание на своих крыльях и пытаться сохранить баланс, хе-хе… Оказывается это было так просто! Спасибо тебе, — она улыбнулась мне, но затем вдруг перевела свой взгляд куда-то за меня и тут же воскликнула: — Нова! Осторожно!
Я быстро обернулась в ту сторону, куда смотрела Твайлайт, и увидела, как из облаков к нам быстро приближается голубая пегаска. Еще мгновение — и та протаранит меня! Но, к счастью, в этот раз она оказалась на достаточно большом расстоянии, чтобы я успела увернуться. Что я и сделала. Голубой образ стремительно промчался перед нами, оставляя за собой радужный след, а затем, сделав большой крюк вокруг нас, поравнялся прямо перед нами.
— Твайлайт! Нова! Вот вы где! Я вас повсюду ищу! — сразу же обратилась она к нам.
— Рэйнбоу! — с недовольством в голосе стала говорить ей лавандовая аликорн. — Ты чуть не врезалась в нас!
— Ну, я не думала, что встречу вас прямо в воздухе.
— А что, если бы кто-нибудь пострадал?! Ты же не одна в воздухе летаешь!
— Да ладно тебе, Твайлайт, ничего же в итоге… — она вдруг умолкла, когда увидела наши с Твайлайт недовольные взгляды, устремленные в ее сторону. — Ох, ладно… Да, я была не права и все такое… В следующий раз буду осторожнее.
— Вот — другое дело! — тут же подобрела Твайлайт. — Но, надеюсь, подобного следующего раза не будет. Так что тебе было нужно от нас?
— Ну… по правде сказать, я искала не вас обеих, а только Нову, — она посмотрела в мою сторону и теперь стала говорить уже мне: — Нова, у тебя найдется минутка?
— Что ж, тогда ладно, девочки, — обратилась к нам Твайлайт, — раз я пока больше никому не нужна, то я полечу обратно в библиотеку. И да, еще раз спасибо тебе, Нова!
— Всегда пожалуйста, Твайлайт, — ответила я.
После моих слов лавандовая аликорн развернулась и полетела вниз в сторону города. Проводив ее взглядом, я тоже решила спуститься на землю — висеть в воздухе уже становилось немного напряженно для моих крыльев. Перед тем, как начать снижаться, я кивнула Рэйнбоу, дав ей понять, чтобы она летела за мной. Спустившись вместе с ней на поляну, я посмотрела на радужногривую и спросила ее:
— Так и что тебе от меня нужно?
— Послушай, — обратилась ко мне радужногривая, — нашей команде скоро нужно будет выступать на соревнованиях пегасов в Радужных Водопадах, но нам не хватает одного участника. А ведь ты довольно неплохо летаешь, вот я и подумала… — она чуть помедлила, почесав голову за затылком, а я тут же все поняла. — Не хочешь к нам присоединиться?
— Прости, радужная моя, но я, пожалуй, откажусь.
— Эх, жаль… — она чуть раздосадованно кинула перед собой копытом. — А ты ведь могла неплохо усилить нашу команду!
— Я бы с радостью… — соврала я, — но у меня есть другие дела.
«Уж что, а участвовать в соревнованиях — я так думаю, особенно в гонке, — мне не особо располагало желание».
— Ладно-ладно, что уж поделать — не буду упрашивать. Но если все же надумаешь, то до конца сегодняшнего дня предложение еще в силе!
— Спасибо за предложение, но ничего не обещаю.
— Ладно, мне пора возвращаться ко сн… то есть, к тренировкам! До встречи, Нова! — Рэйнбоу, не дожидаясь моего ответа, тут же взмыла в воздух.
— Да… до встречи, — тихо протянула я, провожая взглядом уменьшающуюся радожногривую пегаску в небе.
«До чего же они тут все странные…», — пронеслась мысль в моей голове.
Я развернулась и зашагала прочь от поляны. После полета мне хотелось немного отдохнуть и поразмыслить над тем, что мне следует делать дальше, поэтому я тут же отправилась к дубу-библиотеке.
По дороге ко мне забралась одна мысль: если Рэйнбоу отправится на следующий день в Радужные Водопады, то и ее подруги тоже отправятся с ней. Разумеется, они захотят поддержать ее и ее команду, а это значит, что на какое-то время я смогу остаться одна в Понивилле и, не обращая на себя лишнее внимание, попытаться найти источник той странной магии, которая расползается по всей ферме. Значит, решено — нужно дождаться следующего утра и сразу же отправиться на ферму. Надеюсь, в этот раз мне теперь уже никто не помешает!
К этому моменту я уже дошла до библиотеки. Подойдя к двери, я поддалась немного вперед и уже потянулась копытом, чтобы открыть дверь, но та вдруг резко распахнулась в сторону от меня, и я тут же повалилась вперед — прямо на лавандового аликорна. Мы обе столкнулись лбами и затем тут же отпрянули, став тереть свои ушибленные головы. Повезло же мне, что она не проткнула своим рогом мой глаз!
— Ох… Нова! Зачем так пугать?
— Твайлайт… — тихо прошипела я, отгоняя одновременно боль и злобу. Быстро придя в себя, я посмотрела вперед на лавандового аликорна и позволила говорить себе с таким спокойствием, с которым я смогла себе позволить: — Твайлайт, ты что, специально ждала меня за дверью?
— Ну, вообще-то да! — воскликнула она, но почти сразу же опешила. — Но только не ради этого… Прости меня.
— Ох… ладно, забудь. Так что ты хотела?
— В общем, — начала рассказывать та, — несколько минут назад к нам в дом приходил какой-то странный пони… он был весь в черно-синем одеянии и в какой-то странной маске, и передал мне записку. Он сказал, что ее нужно передать тебе. Вот! — ее рог в этот миг загорелся и из-за ее спины показалась подвязанная посередине темной лентой свернутая бумага, которая стала приближаться ко мне.
— Хм-м… я не ждала никакого письма… — тихо промолвила я, подхватывая письмо копытом.
«Неизвестный пони в темно-синем одеянии… Кажется, я начинаю подозревать, от кого оно может быть».
— Ты ведь не читала ее? — настороженно спросила я Твайлайт, пристально посмотрев на нее.
— Нет! Конечно, нет! Что ты! — возмутились та. — Я бы никогда не стала читать чужое письмо!
«Что ж, благородно с ее стороны. Что хорошо и для меня».
— Хорошо. Тогда я буду в своей комнате, — сказала я и направилась в сторону ступенек, ведущих на второй этаж.
— А ты не будешь читать ее? — спросила Твайлайт и как-то вызывающе посмотрела на меня. Похоже, даже не смотря на свои хорошие манеры, ей тоже было интересно узнать содержимое письма.
— Почитаю его в своей комнате. Ты не против, я надеюсь… — ответила я, поднимаясь по ступенькам. Твайлайт все еще стояла и продолжала смотреть на меня, а я заметила это и, остановившись на миг, добавила: — Спасибо, Твайлайт, что передала мне письмо.
Какой реакцией ответила мне Твайлайт я уже не видела, так как я уже вышла из ее поля зрения и зашла в свою комнату. Мой интерес полностью приковало письмо. Я легла на кровать и укрылась одеялом, спрятавшись от лишних глаз.
«Ну, что ж, сейчас узнаем, что это за письмо такое…», — прозвучали мои мысли и я стала разворачивать письмо. Однако, пройдясь глазами по содержимому, я не смогла прочесть ни слова — буквы в них были расположены вперемешку и составляли полную нелепицу. Прочел бы это письмо кто другой, то подумал бы, что это чья-то шутка, но я сразу догадалась в чем дело. — «Магия шифрования… довольно предусмотрительно. Но не думаю, что для Твайлайт это было бы непосильной преградой, если бы она захотела прочитать это письмо. Насколько я хорошо ее узнала за столь малое время нашего знакомства, она слишком любопытна… Думаю, она бы вообще забыла о том, что его надо отдать кому-то, и принялась бы расшифровывать его. Но хватит об этом».
Я сконцентрировалась и стала вглядываться в письмена на бумаге. Ощутив взглядом тонкие нити магии, струящиеся вдоль букв и предложений, я мысленно схватила одну нить и стала тянуть ее на себя. Всего одним легким мысленным движением я заставила распутаться ее, а буквы начали расплываться и теперь становились на свои места, в которые хозяин письма уложил их изначально. «Легче легкого» — похвалила я сама себя и в письме прочитала следующее:
«Дорогая Д.
Я надеюсь, что житие твое славно и угрозы тебя не страшат. Желание мое совершить связь с тобой так и не увидело удачи, и потому беспокойство мое только растет.
Нам надобно в времени скором встречу провести. Обсудить между нами много есть дел. Скоро будет вестись борьба спортивная, на которую, узнала я, отправятся Твайлайт и ее друзья. Радужные водопады — там мы встретимся. Прошу, после чтения сего письма — избавься от него.
От всего сердца,
Л.».
«Л.» значит… Не трудно догадаться, что это письмо отправила мне Луна. Видимо, так и не сумев связаться со мной во сне, она решила отправить мне письмо. Что ж, было ожидаемо, что рано или поздно она все же попытается связаться со мной иным способом. Но чтобы отправить письмо именно таким странным образом через странного пони — это еще постараться надо.
«А вот на счет уничтожения письма можно было и не писать… сама бы догадалась», — я выбралась из одеяла и подошла к окну. Я протянула копыто с письмом к нему и небольшой искрой вмиг сожгла пропитанную чернилами бумагу. Черные пепельные крупицы сразу же подхватились ветерком и умчались вдаль — далеко от дуба-библиотеки.
«Ну что, похоже, мои планы снова отменяются… Теперь вместо фермы меня ждет долгая поездка до другого города… Жаль, придется ехать вместе с Твайлайт и ее друзьями. Хм… а я ведь даже не знаю где находятся эти Радужные Водопады. Да и Луна не удосужилась написать или хотя бы намекнуть на то, где именно нам нужно будет встретиться…».
Я вышла из своей комнаты и стала спускаться по ступенькам вниз на первый этаж гостинной. Там на диванчике сидела Твайлайт и читала какую-то книгу, левитируя ее перед собой. «Ладно, уже хорошо, что хоть ее мне искать не придется». — подумала я и подошла к ней, позвав ее:
— Твайлайт?
— Да, Нова? — отозвалась та и обратила на меня свой взгляд, убирая в сторону книгу.
— Вы, кажется, эм-м… Рэйнбоу сказала мне, что у нее скоро будут соревнования… Ты отправишься вместе с ней?
— Да, завтра я со своими подругами отправимся на поезде на Радужные Водопады, чтобы поддержать Рэйнбоу и ее команду на соревнованиях. Ой, Нова, я кажется забыла тебе об этом сказать… тебе придется провести время в Понивилле одной какое-то время. Надеюсь, ты не будешь против? Я могу попросить Спайка остаться вместе с тобой…
— Нет, этого не потребуется. На самом деле я бы хотела поехать вместе с вами.
— Вот как! Тогда это будет замечательно! Тебе не придется оставаться тут одной.
— Да… спасибо за беспокойство, Твайлайт… — немного неуверенно ответила я ей. Мне все время казалось, что она иногда слишком остро реагирует на мои решения, будто не хочет оставлять меня одну. Действительно — переживает за меня.
— Но можно спросить тебя? Ты хочешь поехать с нами… из-за того письма?
— Да… наверное, можно и так сказать. Один знакомый пони… хочет встретиться со мной.
— Тогда это еще лучше! Может, он тоже сможет помочь тебе с твоей проблемой!
— Да, я тоже… надеюсь на это, — тихо проговорила я, скорее, самой себе.
— В таком случае нам следует купить еще один билет на поезд. Нова, составишь мне компанию до вокзала?
На следующий день мы сели на поезд в Радужные Водопады. Как оказалось, желающих попасть туда было очень много, и потому мы только чудом успели купить последние билеты на поезд. Но, мне кажется, не мало также сыграло и то, что со мной была Твайлайт — Принцесса Дружбы и местная знаменитость — кассирша была очень любезна с ней, а в мою сторону даже и не взглянула. Ладно, что уж… хотя бы в мои глаза не смотрела. Но, мне кажется, без Твайлайт билеты я бы так и не увидела.
Поезд был набит битком, — все места были заняты, — кроме пару вагонов, которые предназначались специально для пассажиров из Понивилля. Вместе с нами на поезд из вокзала Понивилля взошла довольно большая группа пони, — где-то около тридцати голов, — которые заняли все места, оставив пустыми только те, которые предназначались нам с Твайлайт и ее друзьями. Как сказала мне лавандовая аликорн, все эти пони были группой поддержки команды из Понивилля. Потому-то они все были так странно разодеты — все, как один, в темно-карамельной одежде со значком города. Мы все сели и поезд отправился в путь.
Путь же до Радужных Водопадов предстоял не близкий. Нам предстояло ехать около трех дней, а потому — все сиденья в вагонах этого поезда были спроектированы таким образом, что были похоже больше на кровати, нежели на сиденья. Впрочем, так было даже лучше.
Почти всю дорогу я смотрела в окно поезда и предавалась размышлениям. Мы ехали довольно быстро, а потому к концу дня я уже могла видеть за окном медленно приближающиеся северные горы. Как оказалось, этот поезд был экспрессом как раз для поездки в одну точку из ключевых городов Эквестрии — он не делал никаких остановок.
В какой-то момент мне наскучило смотреть в окно и я решила оглянуться и посмотреть, чем занимаются другие. Пинки и Эпплджек играли в какую-то игру с прямоугольными карточками, на которых были нарисованы различные символы. Если бы я не увидела, как они играют, то, если бы увидела эти карточки однажды, подумала бы, что они нужны для гадания, а не для игр.
Флаттершай и Рарити просто о чем-то беседовали. Желтая пегаска, кажется, рассказывала ей о том, каких красивых и чудных животных можно встретить в тех горах, куда мы напрявлялись. А вот белая единорожка… что ж, я даже не стала пытаться разбираться, о чем она ей рассказывала. Вот что это за слова такие: «кэжуал» и «гранж»? Не удивлюсь, если это что-то из мира моды — наверное… одежды? Флаттершай — пока Рарити рассказывала ей обо всем этом, — в какой-то момент стала зевать, но все равно каждый раз продолжала поддакивать на ее непонятные (видимо, не только мне) слова.
Затем я посмотрела на Спайка — тот просто спал. А вот Твайлайт — я заметила — всю дорогу что и делала, так это читала какую-то книгу, на обложке которой красовалась узорчатая голова единорога, и что-то иногда писала в ней пером.
«И почему я не подумала тоже взять с собой книгу? Ох, Дэйбрейкер, перед тобой открываются двери нового времени, и ты живешь в библиотеке с книгами, взятыми прямиком из библиотеки Кантерлота, а ты так и не удосужилась пролистать хотя бы одну страницу новых знаний… Вот же… сено. Вот теперь и торчи в этом поезде и прозябай в тоске. Хорошо, что хоть свой медальон не забыла, иначе пришлось бы еще и с демонами Тьмы в этом поезде бороться».
Я встряхнула головой, чтобы откинуть безнадежные мысли, и снова взглянула в окно — на зеленые поля и горы с белоснежными пиками вдалеке, которые уже стали окрашиваться в оранжевый закат солнца. В этот момент я подумала, что так ничего и не знаю о том месте, куда мы направляемся. Знаю лишь от Рэйнбоу — там будут проводиться соревнования по отборочному туру. Но что это за место и город ли это вообще, а также где это место находится — я так до сих пор и не узнала. Я посмотрела на Твайлайт — похоже, было то самое время, чтобы задать ей несколько вопросов.
— Твайлайт, моя дорогая, — обратилась я к ней своим ровным голосом, — пожалуйста, расскажи мне о Радужных Водопадах. Например, где они находятся?
— Радужные Водопады? Хм… — она чуть помедлила и призадумалась, продолжив левитировать книгу перед собой. — Они находятся в Кристальной Империи немного восточнее от ее столицы.
— Кристальной Империи? — удивилась я и подумала: «Насколько я помню, она исчезла тысячу лет назад».
— А ты не знаешь? — удивилась теперь та и положила книгу возле себя на кровать-сиденье. — Если верить древней истории, Кристальная Империя исчезла с северных земель около тысячу лет назад, а совсем недавно вернулась. И вот теперь она является частью Эквестрии.
«Раз она вернулась, то и Сомбра тоже… — стала размышлять я. — Я помню, как Селестия и Луна сражались против него. Помню, насколько он был силен. В тот момент я еще не полностью владела своей силой, поэтому даже не смогла бы ничем помочь, но даже сейчас… если бы мы встретились один на один, мы сражались бы наравне — такова сила темной магии: хоть она и не сравнима с силой огня в разрушении, но в контроле разума так уж точно будет сильнее. Однако если все хорошо, то это значит, что они смогли одолеть Сомбру. С помощью Элементов Гармонии? Мне очень интересно это узнать!».
— И неужели все было… так просто? — подтолкнула я ее на нужную мне тему. — Она просто вернулась и… затем там продолжилась спокойная и мирная жизнь?
— К сожалению, не совсем. Вместе с Кристальной Империей вернулся Сомбра — прошлый владыка тех земель и тиран всех кристальных пони. Если бы не Кристальное Сердце, то кто знает, скольким пони пришлось бы пострадать от его гнусных поступков.
«Кристальное Сердце… кажется, я помню о таком. Еще до появления Сомбры этот артефакт оберегал столицу Кристальной Империи от магического холодного климата и темных сил, но затем появился Сомбра и завладел этим артефактом, а затем поработил и всех кристальных пони. После этого Селестия и Луна вдвоем отправились отвоевывать Кристальную Империю. Не помню, что именно случилось после боя… но после него страна просто исчезла с лица земли. Неужели с исчезновением связан этот артефакт?».
— А что с ним сделало Кристальное Сердце? — снова спросила я ее.
— Этот артефакт изгнал его, когда он наполнился положительной энергией кристальных пони. С тех пор Сомбра больше не появлялся. И я надеюсь больше не появится… — вкратце рассказала она мне и посмотрела на зевающего Спайка, который уже проснулся и подслушивал наш разговор.
«Да уж… Краткость — сестра таланта. Мне что, каждое слово из нее выпытывать? Мне казалось, что она любит рассказывать обо всем как можно подробнее. Или может… она не особо хочет говорить об этом? Как бы ее разговорить…».
— Значит вы не пользовались Элементами Гармонии… — подытожила я. — А я думала, что именно вам дана задача уничтожать зло и защищать мирных пони.
— Конечно это так, но… — она помедлила и на миг посмотрела в окно на те самые горы на горизонте. Какое-то короткое время между нами воцарилось молчание, которое прерывалось ритмичным стуком колес поезда. Но затем она снова посмотрела на меня и стала рассказывать: — В тот момент, когда мы пришли на помощь, было уже поздно возвращаться за Элементами. Принцесса Каденс вместе со своим мужем прибыла туда раньше нас — она накрыла своей магией весь город, который не давал проникнуть темной магии. Поэтому медлить было нельзя, и мы сразу же принялись ей помогать всем, чем могли на тот момент.
«Каденс… снова это имя. Не такую уж и малую роль однако она играет в Эквестрии».
— Но без нас тоже не обошлось, — между тем продолжала Твайлайт. — Когда мы прибыли в Кристальную Империю, нашей первой задачей было найти Кристальное Сердце. Принцесса Каденс была уже очень истощена, поэтому нам нужно было поторопиться. К счастью, в последний момент, когда темный туман уже стал прорываться в город через барьер, мы смогли найти его. Только вот… в тот момент я была слишком опрометчива… И если бы не Спайк, то у нас ничего бы не вышло. Ему удалось доставить его до центра города и благодаря этому его удалось активировать. И теперь все пони в Кристальной Империи знают и превозносят Спайка, как героя и спасителя! — радостно закончила она и с улыбкой посмотрела на Спайка.
— Ну, не то чтобы я говорил об этом каждому… — заскромничал Спайк, но затем встал в стойку и гордо сказал: — но многие в Кристальной Империи и впрямь считают меня героем!
— Ясно… — еле заметно закатила я глаза, но — хоть и не знала всех подробностей — все же решила похвалить его. Не думала я, что этот маленький дракончик сможет сделать что-то героическое. И правильно ведь говорят: не важно, насколько ты огромен — важно, насколько велико твое сердце совершать добрые и героические поступки. — Но… ты молодец, Спайк! Помог спасти целую страну от очень страшного врага! Для такого нужно не только мужество, но и отвага!
— Хи-хи, спасибо! — отозвался Спайк, продолжая стоять в гордой осанке.
«Сердце то у него, возможно, и «большое», но не настолько оно меньше, чем резко возрастающая гордость…», — подумала я про него и еле слышно вздохнула.
— Значит сейчас Кристальной Империей управляет Каде… Принцесса Каденс? — спросила я Твайлайт.
— Да, все верно. Принцесса Каденс и ее муж — Шайнинг Армор — с тех пор являются законными правителями этой страны.
— А насколько… эта страна союзная с Эквестрией?
— Ох… я не особо сильна в политике… но насколько я знаю, Кристальная Империя является протекторатом Эквестрии. В теории она является другой страной, но по факту все пони считают ее той же Эквестрией, только… с другим «климатом», но еще туда ездят много пони на отдых из Эквестрии. Как представится возможность, Нова, советую тебе хоть раз в жизни съездить туда — там словно целый другой мир! Но, возможно, как будет время, то я обещаю, мы обязательно покажем тебе столицу Кристальной Империи.
— Ох, дорогуша, тебе также стоит увидеть и само Кристальное Сердце! — вмешалась вдруг Рарити и как-то мечтательно посмотрела в сторону. — А этот эффект, который он оставляет после себя, когда его наполняет добрая энергия всех кристальных пони… Ты становишься такой яркой! Такой блестящей! Такой красивой! Такой… такой…
— Кристальной? — чуть тихо закончила за нее Флаттершай своим миловидным голоском.
— Именно, Флатти, — согласилась с ней Эпплджек. — Просто кристальной на вид — ничего особенного. Но помимо этого там просто очень красивые виды на природу.
— Ох… — вздохнула Рарити, — ничего вы не смыслите в прекрасном…
— А еще там есть крутые пирожные похожие на кристальные! — отозвалась теперь Пинки. — Когда их ешь кажется, что ешь настоящие кристальные кексы!
— Это точно! — подтвердил Спайк. — А еще кристаллы оттуда самые вкусные!
— Эх, Спайк… тебе лишь бы что-нибудь съесть! — подшутила над ним Твайлайт.
— Эй! Это неправда! — возмутился Спайк и смешно подпрыгнул в воздухе.
Все пони звонко рассмеялись над маленьким дракончиком. Но, похоже, это совсем не огорчило его, и тот через миг сам стал смеяться то ли над самим собой, то ли просто за компанию. А я же еле заметно фыркнула и слегка улыбнулась. Какие же глупости…
А между тем, наш поезд продолжал ехать по намеченному пути в ритмичном звоне железа между рельсами и колесами. День медленно клонился к ночи, и под конец этого дня все пони заснули. Только поезд продолжал двигаться дальше — горы становились все ближе, а вагоны постепенно поднимались на возвышенность.
[Акт 2] Глава XI. Высший пилотаж, часть 2
Приятного чтения!
Спустя три дня наш поезд уже приближался к намеченной цели. Последние несколько дней поезд только и делал, что постепенно поднимался в гору. И вот теперь мы уже ехали на одной из гор прямо посреди других высоких шпилей, об которые терлись белоснежные облака.
Утро только наступило, а солнечные лучи так и окрашивали всю округу своим светом, не замечая даже облака перед собой. Конечно, они были — и было их не мало — но на верхотуре казалось, что солнце слепило еще ярче. Все таки чем выше поднимаешься, тем больше кажется, что солнце становится ближе.
В этот момент в вагоне почти не было слышно никаких разговоров — все любовались восходом солнца и пейзажем, на котором красовались величественные горы. Но этот пейзаж был лишь блеклой картиной перед тем, что я и остальные пони увидели дальше.
Наш поезд окутало облако, которое расстилалось спереди от движения поезда. Все окна тут же окутал бело-серый мрак, который изредка прорывался яркими лучами солнца. Наш поезд теперь шел в тумане. Но это продлилось недолго — спустя несколько минут поезд стал выходить из облака, а сразу за ним…
Сразу за облаком, который до этого покрывал весь поезд и закрывал весь пейзаж за окном, передо мной открылся завораживающий вид: чуть серые шпили гор, на которых раскинулись зеленые полянки, словно колонны, шли то друг за другом, то где-то рядом с другими такими же горными шпилями. А из них то и дело падали полотна радуги, образуя вокруг себя такие же радужные кольца света, которые отражались от переливчатых и ярких цветов водопадов. Эти радужные водопады лились словно из бочек меда на пиру, со вкусом таким же сладким, каким эти радужные потоки казались для моего взора — этот вид так и манил меня своим великолепным видом, как и сладкий мед приманивает сладострастный язык на пиру.
Вокруг всего этого великолепия летали такие же радужные птицы, а облака, плывущие вдоль зеленых шпилей, испытывали на себе все отраженные радужные лучи, из-за чего казалось, что даже из облаков падают радужные водопады.
Этот вид приковал мой взор, а внутри все стало трепетать. Не думала я, что море пестрых красок настолько сильно заворожат меня. Похоже, на мне все-таки стало сказываться то, что когда-то давно Селестия и я, которая была тогда еще в глубинах ее разума, почти безвылазно сидели в замке. Лишь иногда ей приходилось отправляться в другие места, но только ради того, чтобы снова засесть в очередном пышном доме или дворце на очередной политической или государственной встрече. А сейчас…
Такое чувство, что сейчас я словно наслаждаюсь своей свободой. Хоть в какие-то моменты я могу почувствовать себя так непринужденно. Может, потому я все чаще замечаю насколько на самом деле ярки природные краски?
Наш поезд, тем временем, уже спускался с возвышенности, замедляясь, и приближался к вокзалу. С видом сверху я стала видеть вокзал и то, что было вокруг него. Сам вокзал был ничем не примечателен: перрон из светлого дерева, — да и само здание вокзала из такого же материала, — было самой обычной на вид постройкой. Только одно удивляло меня: количество пони, которые стояли на перроне, ожидая поезда, и которые гуляли возле вокзала, невозможно было сосчитать — их было даже больше, чем на вокзале Кантерлота! Не думала я, что отборочный тур будет насколько популярен…
Приближаясь все ближе к вокзалу, мой взгляд зацепился за небольшой городок, стоящий в отдалении от места прибытия. Он был относительно небольшой, — я бы даже сказала, чуть меньше Понивилля, — а все здания были покрашены в разноцветные цвета радуги, что, в целом, неудивительно, учитывая название города и то, где он находится.
После того, как поезд остановился на вокзале, все пони вышли из поезда, а я пошла следом за Твайлайт и ее подругами. И я только сейчас заметила, что Рэйнбоу с нами в поезде не оказалось. Однако только я вспомнила про нее, как она тут же очутилась перед нами, приземляясь на землю с воздуха и разгоняя под собой облако пыли.
Она сразу же позвала нас за собой и повела не в город, как я сначала подумала, а куда-то в другое место. Через несколько минут нашего пути мы оказались на большой поляне, которая была похожа на тренировочную площадку для пегасов. На ней повсюду стояли препятствия и тренировочные кольца разных размеров, а всюду то и дело летали и тренировались пегасы, проходя полосу препятствий и упражняясь с гантелями.
Но еще я заметила, что на тренировочной площадке были не только пегасы — грифоны тоже оказались здесь и они даже, как мне показалось, не уступали пегасам ни в скорости, ни в маневренности.
То, что грифонам тоже позволили участвовать на соревнованиях, меня малость удивило — раньше им бы ни за что не позволили даже отдаленно прикоснуться к Эквестрийской культуре. А теперь что? Скажите мне, что они еще и драконов к нам позовут? А потом еще и чейнджлингов. Ух… эти жуки… Увидела бы я сейчас хоть одного, то не задумываясь, сразу испепелила бы!
Между тем, Рэйнбоу проводила нам экскурсию по тренировочному полю. Она делала это с таким трепетом и гордостью, будто она сама соорудила все это. Но ее можно было понять: у нее был шанс пройти отборочный тур и попасть на главные соревнования, потому то она так гордилась собой.
«Однако гордости ей, конечно же, не занимать… А я ведь так до сих пор и ничего не знаю, почему этот отборочный тур настолько важен. Нужно будет узнать у Твайлайт: что это еще за Эквестрийские игры такие».
После демонстрации тренировочной площадки наша компания поделилась на пары, которые стали расходиться кто куда: Флаттершай и Рарити вместе с Спайком отправились на местный рынок — осматривать здешние товары; Эпплджек и Пинки — выбирать номер в гостинице. В поле осталась только Твайлайт — она спросила меня, пойду ли я искать того пони из своего письма. Я кивнула ей, и затем Твайлайт предупредила меня, что если я захочу их найти, то мне нужно будет вернуться на тренировочную площадку и затем найти либо ее, либо кого-то из ее подруг.
После этого я оставила Твайлайт на площадке (та осталась понаблюдать за тренировками) и отправилась в город. С этого момента я осталась предоставлена самой себе, чему и была рада. Теперь мне предстояло каким-то чудом найти Луну или хотя бы примерное ее местоположение. Я даже представить не могла, где мне стоит ее искать.
…
Весь дискордов день у меня ушел на то, чтобы попытаться найти хоть что-то, что могло быть связано с Луной. Я, наверное, обыскала каждый уголок этого города! Я была и в местной таверне, и на рынке, где встретилась с Флаттершай, Рарити и Спайком, и даже в ратушу заглянула. Но, как я и ожидала, меня просто выгнали оттуда.
Немного злая и уставшая, под конец дня я вернулась на тренировочную площадку. Солнце уже клонилось к закату, но на поле пони будто стало еще больше. Похоже, это место стало местной достопримечательностью.
Все пегасы-участники до сих пор упорно тренировались — видимо, очень им хотелось пройти отборочный этап. Больше всего меня удивило то, что земнопони и единорогов было даже больше, чем тренирующихся пегасов (да и в целом даже больше обычных пегасов); все пони, которые не участвовали в соревнованиях, либо просто наблюдали за тренирующимися, либо поддерживали их. Особенно мне приглянулось, что у каждой команды была своя группа поддержки. Как и пони из команды Понивилля, все они были разодеты в одинаковые одежды, обозначающие их принадлежность к тому или иному городу.
«Словно на поле боя попала… — подумала я, рассматривая тренировочное поле. — Только вместо оружия — пегасы, а вместо боевых кличей — крики болельщиков».
До самого захода солнца за горизонт, я продолжила наблюдать за тренировками, расхаживая по полю. Все равно Твайлайт или одну из ее подруг нужно было еще найти. Да и мне эти тренировки напомнили о старых временах — о бравых воинах, что также упорно и усердно тренировались в поединках между собой, — а потому мне было просто интересно понаблюдать за процессом.
Я заметила, что всё тренировочное поле было неформально поделено на три части, отчего я подытожила — всего должно быть три вида спортивных состязаний: полеты на мастерство, полеты на время и гонка. В последнем состязании как раз и должна была участвовать команда радужногривой — так я посчитала, так как заметила ее и всех остальных носителей Элементов как раз на последней выделенной площадке.
Когда я подошла к ним, Твайлайт поприветствовала меня и затем стала рассказывать обо всех участниках команды Рэйнбоу. Не считая радужногривой, в ее команде было еще пятеро: Флаттершай, Балк Бицепс, Стар Хантер и Дерпи. Кроме первого имени, остальные для меня ничего не значили — я даже толком увидеть их не могла: все тренирующиеся пегасы, которых было немало, постоянно передвигались и смешивались друг с другом, отчего увидеть тех, кого назвала Твайлайт, было очень сложно.
Но я не переживала по этому поводу — откровенно говоря, мне было все равно. Я просто присоединилась к Твайлайт и ее подругам на небольшой пикник и стала теперь с остальными наблюдать за тренировками. Спустя какое-то время солнце стало заходить за горизонт и вокруг постепенно темнело, — только фонари горели. Все пони стали расходится, как и мы в том числе.
Как оказалось, для участников соревнований выделили палаточный лагерь прямо возле тренировочной площадки, поэтому Рэйнбоу со своей командой отправились туда, чтобы на следующий день сразу же продолжить тренировки. А я и Твайлайт вместе с ее остальными подругами отправились в город — в гостиницу.
На следующее утро я встала пораньше и снова решила отправиться в город на поиски. Перед уходом Твайлайт сказала мне, что после обеда уже начнутся соревнования, поэтому — если я захочу посмотреть на них, — мне следует успеть вернуться до обеда на стадион. Я кивнула ей и вышла и гостиницы.
На самом деле мне было все равно на соревнования, как и на то, кто в итоге пройдет их. Моей главной задачей было найти Луну, потому во время поисков я даже и не задумывалась о времени.
Я снова в который раз обошла весь город, а затем, не найдя для себя ничего полезного, решила побродить по окрестностям. Помимо красивых цветов, радужных прудов, таких же радужных рек и красивых пейзажей гор, — Луну или то, что могло вести к ней, я так и не нашла. Поэтому, тяжело вздохнув, я снова вернулась в город.
В этот момент я все же додумалась попробовать поискать магическую ауру Луны. Я снова стала рыскать в центре города, ища глазами хоть что-нибудь отдаленно напоминающее ее магическую ауру. Но ни ее ауры, ни чего-то другого, что хоть отдаленно напоминало бы ее присутствие — там не оказалось.
Казалось, все было безрезультатно. Да еще и эти толпы пони в городе… Я своими глазами то и дело видела разноцветные огни от аур всех этих пони, которые мешали мне должным образом сконцентрироваться, поэтому обнаружить что-либо дельное не представлялось возможным и продолжать искать таким образом оказалось бессмысленно.
Я вышла на небольшую площадь. Найдя свободную лавочку, я села на нее, чтобы избавиться от усталости из-за бесконечной ходьбы. Я посмотрела на небо и заметила, как солнце было уже прямо над головой.
«Уже полдень, значит… А я все так и прозябаю в этом городе в своем бесполезном существовании. Может, то письмо было чьей-то шуткой… — я фыркнула и встряхнула головой. — Нет, это точно была Луна. Возможно, она сама меня ищет… Может, стоило уснуть вчера без помощи медальона? Интересно, какой был бы шанс вернуться оттуда в своем уме и не притащить за собой еще и демонов? Вот же… А я ведь уже и забывать стала, что я не в своей истинной форме. Луна даже не знает ведь, как я выгляжу. И что мне в таком случае делать?».
Я вздохнула и снова посмотрела на безоблачное голубое небо, упорядочивая свои мысли. Я словно стала входить в транс, пока вдруг не услышала голос сбоку от себя.
— Гос-спожа «Ди», полагаю?
Я тут же обратила свой взгляд на источник голоса и увидела перед собой загадочную личность в темно-синем плаще и в какой-то нелепой маске.
«Занятно… а я ведь даже не услышала, как он ко мне подошел. И его манера речи… словно передо мной змея разговаривает, а не пони».
— Допустим… — ответила я и прищуренными глазами покосилась на него.
— Прош-шу, пос-следуйте за мной, — все также говорил он с неким шипением в голосе, отчего казалось, что говорит он шепотом. Однако я слышала его отчетливо. — Гос-спожа «Л» готова вс-стретить вас-с.
Неизвестный тут же развернулся и пошел прочь куда-то в сторону от площади. Я без лишних вопросов последовала за ним, изредка стреляя глазами по сторонам, чтобы убедиться, что за нами никто не следит.
«Госпожа «Л» значит… — хмыкнула я своим мыслям, следуя за неизвестным. — Забавно, Луна — мы словно играем в соглядатаев. Однако весьма предусмотрительно с ее стороны использовать имена в сокращенном виде. Интересно, она делает это просто для вида, чтобы мне было спокойнее, или же и здесь меня могут искать?».
Неизвестный вывел меня сначала к самым дальним домам города, возле которых лишь изредка можно было встретить пони, а затем повел меня за задний двор одного из домов. Он свернул за угол и вошел внутрь этого здания, оставив за собой чуть приоткрытой дверь. Подойдя ко входу, я снова оглянулась по сторонам и, когда убедилась, что рядом больше никого нет, тоже вошла внутрь.
Я закрыла за собой дверь и, пройдя немного вперед вдоль узкого коридора, обратила внимание на то, что внутри этого здания было очень тихо и мрачно. Не было ни единого источника света, отчего я даже не заметила, как передо мной стали появляться ступеньки, ведущие вниз. Я чуть не оступилась, но, к счастью, быстро успела выставить перед собой копыто, удержав свое тело от падения вниз со ступеней куда-то в пустоту.
Даже с моим зрением все казалось очень мрачным — я видела все в черно-белых оттенках. Но даже так это было весьма неплохо — если бы не мое врожденное зрение аликорна, то я бы уже и шею свернула в этой темноте, пытаясь спуститься по ступеням вниз; глаза аликорна хоть и могут видеть в темноте, но все же не слишком к ней приспособлены. А вот что касается кое-кого другого…
Тот неизвестный, похоже, ушел уже очень далеко вперед и даже не стал меня ждать. И шагов его не было слышно. А ведь из-за маски и плаща я даже не видела, кто был этот пони: земнопони, пегас или единорог. Но я все же стала догадываться, кто это мог быть. Кто, как не фестрал — истинный ее ночной слуга — мог передать мне письмо и пробраться через непроглядную тьму настолько быстро?
Наконец, через какое-то время ступеньки кончились и передо мной снова начался коридор. Но он был не такой длинный, как предыдущий, так как уже через пару шагов передо мной стала проглядываться дверь. Я открыла ее… и снова увидела темноту. Но в этот раз был уже не коридор, а комната, в которой уже были хоть какие-то источники света — горящие свечи стояли по всему периметру довольно большой по меркам пони комнаты. Я не стала сразу заходить внутрь, а оглянула своим взглядом всю комнату, пытаясь понять, что она из себя представляет.
А представляла она из себя… самую пустую комнату из всех когда-либо встреченных мной — не было ни мебели, ни каких-либо элементов декора, а лишь горячие свечи по периметру и одиноко стоящая дверь напротив той двери, в которую вошла я. А тот неизвестный просто куда-то пропал. «Может, ушел вон в ту дверь? Ну и зачем он меня сюда привел?» — спрашивала я сама себя и, не сдержав свое любопытство, стала медленно заходить глубже внутрь комнаты.
— Эй, Луна, ты здесь? — позвала я ее, но в ответ получила только тишину. — И что это за фокусы такие…
Не почувствовав ничего опасного, я встала по центру комнаты. И только сейчас я заметила, что на полу были нарисованы темно-фиолетовые магические символы, расположенные кругом следом друг за другом.
В этот момент моя шерсть встала дыбом, а я тут же отпрыгнула назад, надеясь на то, что этот магический круг не активируется. Отпрыгнув на достаточно большое расстояние, я уже сощурила глаза и приготовилась к худшему. Прошла секунда, две, пять секунд… но, к счастью, ничего так и не произошло.
«М-да… было бы просто отлично, если бы это было ловушкой. В следующий раз нужно быть более внимательной!», — я медленно подошла поближе к кругу и стала его рассматривать. Я приметила, что магические руны были начертаны очень аккуратно. По всей видимости, их нарисовали либо по схеме, либо их нарисовал какой-то умелый в этом деле пони. По символам, которые я смогла различить, я поняла — это был односторонний круг телепортации в эту точку.
«Хм… Если бы он и активировался, то со мной ничего бы не произошло. Но даже так при всем желании этот круг не будет работать… Тут явно не хватает одного элемента. Раз чтобы встретиться с Луной, мне нужно доделать этот круг, то придется сделать это. Неужто для этого тот загадочный незнакомец и привел меня сюда?»
Я снова, но уже без опаски, вошла в незавершенный магический круг и стала читать руны. После прочтения я заметила, что этот круг был довольно необычный: эти руны даже тысячу лет назад считались очень древними, а что о них подумали бы современные пони — даже страшно представить. Думаю, ни один из них не смог прочитать хотя бы одну эту руну без помощи специальной древней книги о еще более древней магии…
К счастью, — как-то давно, помню, — Селестия часто читала различные книги о ритуальной магии, в число которых также входили и магические ритуальные круги. Из-за того, что я все время была в голове у своей сестры, мне постоянно приходилось бороться с ее мыслями о содержимом очередной прочитанной книги о магии. По ее просьбе мне даже приходилось готовить для нее вопросы, как для экзамена, которые я потом у нее и спрашивала. В некоторые моменты мне казалось, что моя голова расколется на части от некоторых сложных теорий и формул; я не понимала, каким образом Селестия умудряется запомнить такое огромное количество знаний за сравнительно небольшой промежуток времени. Но благодаря тому, что я сама часто помогала ей переваривать очень много всего, я тоже смогла запомнить немалое из того, что она прочитала. Наконец, спустя тысячу лет эти знания мне пригодились!
Посчитав количество рун и их переменных, я смогла определить, что не хватает символа в виде формулы, который связал бы эти руны между собой. Из того, что прочитала Селестия, я точно помню — тот символ, который мне нужно добавить, обозначает что-то вроде «плюса» в теории количественной рунной арифметике, или если проще, — как сейчас называют эту теорию современные пони, — в математике. По этому принципу мне нужно нарисовать этот символ прямо в центре круга, чтобы дать понять магии, что все эти руны нужно сложить вместе. Что я и сделала, взяв в копыта темно-фиолетовый мел, который лежал возле круга и как будто был мне любезно предоставлен прямо для этой цели.
После того, как я начертила символ я стала отходить назад от круга, ожидая результата. И он не заставил меня долго ждать — спустя миг руны слегка засветились фиолетовым светом, но затем тут же погасли. «Отлично, — стала рассуждать я, — все работает, вот только… теперь нужен источник магии… Луна что, хочет чтобы я активировала этот круг своим резервом, который до сих пор так до конца и не восстановился?».
Тут вдруг я почувствовала, как кто-то бесшумно приближается ко мне сзади. Я тут же развернулась и оскалилась, встав в боевую стойку. В этот момент могло показаться, что моя грива слегка осветила темноту вокруг, а из копыт на миг проявились искры.
30%
Но мое беспокойство все же оказалось лишним — я увидела перед собой того самого неизвестного, который привел меня сюда, только тот теперь был без маски. По его лицу я сразу поняла, что имею дело не с пони, а с фестралом. Впрочем, как я и предполагала. Но полностью увидеть его внешность я не могла из-за мрака вокруг. Однако что-то было странное в его виде… Будто он был… немного изуродован?
— Прош-ш-шу прос-с-стить меня за мою бес-с-стактность, гос-с-спожа, — стал говорить он своим шипящим, но ровным голосом, встав передо мной. — Мне нужно было убедиться, что я вс-с-стретил именно того, кого мне приказали найти.
— Аргх! — оскалилась я на него. — Еще бы миг, чернь, и от тебя остались бы одни ошметки! Стоит предупреждать, когда подкрадываешься ко мне сзади!
— Прошу… прос-стить, — снова отозвался он своим шипящим голосом и стал чуть отходить назад, видимо, не ожидая от меня такой реакции. — Ес-сли позволите, мы можем прис-с-ступать, — фестрал стал аккуратно обходить меня по большой дуге и побрел к центру комнаты — к ритуальному кругу. На секунду мне показалось, что я услышала тихий и короткий рык из его уст.
— Приступать к чему?
— К ритуалу. Прош-ш-шу, с-стойте там, где с-стоите.
«Хмык… — я недовольно фыркнула и вздохнула, — приказывает он мне еще тут! Если он действительно слуга Луны, то ей не помешало бы его немного приструнить…».
Фестрал вошел в ритуальный круг и положил на него ограненный фиолетовый кристалл, который тут же засветился таким же светом. Фестрал, как по команде, стал отходить назад, а ритуальный круг из магических символов засветился таким же, как и кристалл, фиолетовым светом. В этот момент воздух будто стал сужаться, а я увидела, как из магических символов струятся невидимые магические вихри, которые стали создавать в центре круга пространственное возмущение.
Еще миг — и хлопок! Магические вихри тут же исчезли, а фиолетовый свет пропал. Теперь вместо них в середине круга передо мной стояла Луна. Она огляделась вокруг, а затем ее рог зажегся, заставляя загореться магические камни света, которые незаметно стояли в углах комнаты и которые осветили все пространство вокруг.
Теперь-то я смогла более отчетливее увидеть своего проводника — это действительно был фестрал, но он будто только вышел из какой-то очередной бойни: один длинный шрам сверху вниз покрывал почти все его лицо, а половины его левого уха так вообще не было, словно его кто-то откусил; его серьезное выражение лица так и показывало, что повидал он немало тяжестей жизни. Потому-то он изначально показался мне необычным.
Затем я обратила внимание на Луну. Я заметила, что моя дорогая ночная сестра была… немного другой, чем прежде — ее глаза будто потеряли часть красок, а шерстка стала чуть менее светлой. Может, это все из-за того, что я ее долго не видела — поэтому забыла ее внешний вид? Или с ней все же что-то произошло?
— Дэй… Дэйбрейкер? — позвала меня Луна и с каким-то недоверием посмотрела на меня.
— Ну, а кто же еще, моя дорогая, — надменно ответила я.
— Прости, я не сразу узнала тебя, — ответила она, а ее глаза вмиг подобрели. — Не совсем привычно видеть тебя… немного в другом виде.
— Не то слово, Луна. Ты даже не представляешь, сколько магического резерва уходит на то, чтобы поддерживать эту маскировку.
— Но почему… именно такая внешность? Почему именно пегас, а не единорог?
— Я сделала это специально на тот случай, если меня будут искать, если те будут полагаться на мою маскировку. Предполагаю, что искать в первую очередь будут именно единорога, а не пегаса. Только вот твоему фестралу это все равно не помешало найти меня, — я взглядом указала на фестрала, который стоял сбоку от Луны. Он все это время постоянно пристально пялился в мою сторону, чем все больше нервировал меня. — Может, все же поговорим наедине, а не при посторонних?
— Ты про моего слугу? Не беспокойся, можешь не переживать по его поводу. Познакомься, — она указала копытом на фестрала, — это Эклипс — мой самый доверенный слуга, который управляет моей ночной гвардией и отрядом соглядатаев. Еще до отправки тебе письма я приказала ему проследить за пони, которая живет у Твайлайт. Вот так он и нашел тебя, передал тебе письмо, а затем нашел тебя в этом городе и привел сюда.
Я посмотрела на фестрала и тот слегка кивнул головой в знак приветствия, качнув при этом своим единственным целым ухом, а затем снова как-то надменно уставился на меня. Его вертикальные темно-зеленые зрачки настолько остро глядели в мою сторону, что мне показалось — они скоро пронзят меня насквозь. Я покосилась на него в ответ и, не выдержав его высокомерного взора, прошипела:
— Будучи я в своей истинной форме, чернь вроде тебя даже и не посмела бы смотреть на меня такими жалкими глазами!
— Ш-ш-ш… — тихо прошипел он в ответ и слегка показал свои острые клыки, видимо, с трудом сдерживая в себе гнев. — Прош-ш-шу не выражатьс-с-ся при Великой!
— Эклипс! — слегка прикрикнула на него Луна. — Изволь избавить меня от твоих необдуманных поступков! Дэйби, как и ты, прошу… не будем все усложнять. Однако… я понимаю твое беспокойство, поэтому… Эклипс, пойди и посторожи вход снаружи! Никого не пускай!
— Как прикажите, Великая! — ответил он чуть шипящим но ровным голосом, который, тем не менее, своим тоном выражал глубочайшее почтение к Луне. Он поклонился ей и стал уходить в сторону выхода, в последний миг кинув в меня свои укоризненные глаза.
— Прости меня за него, Дэй… Он хороший слуга, но совершенно не обучен этикету. Но ты, думаю, и так заметила это.
— Верно — заметила. Тебе нужно тщательней выбирать прислугу, Луна!
— Спасибо за предложение, Дэйби, но позволь мне самой распоряжаться своими слугами.
— Как скажешь, Луна. Сейчас меня все равно волнует это меньше всего. Скажи мне лучше, почему ты выбрала такое странное место для встречи? Неужели магия телепортации спустя тысячу лет стала работать по другому, из-за чего пришлось прибегнуть к столь… древней и сложной магии?
— Нет, Дэйби… — вздохнула она. — Дело в том, что я еще ни разу не была в этом городе, потому я не смогла бы сама телепортироваться сюда. Я попросила Эклипса подготовить ритуал телепортации.
— Ладно ритуал… но почему мы сейчас находимся в каком-то подвале, а не хотя бы в каком-нибудь… более приличном месте?
— Тут все не так просто, Дэй… Дело в том, что в Кристальной Империи местные жители принимают ритуалы за темную магию. А это беспокойство, в свою очередь, произошло из-за тирании Сомбры… Я бы даже сказала, что это у них теперь… врожденное. И мне не хотелось бы, чтобы кто-то застал меня возле подобного ритуального круга, иначе не избежать мне нелепых и ложных слухов…
— Вот как — Сомбра значит… Твайлайт и ее друзья сказали мне, что они смогли изгнать его с помощью Кристального сердца.
— Так и есть. Но мы до сих пор не знаем, что именно с ним произошло, и насколько долго артефакт смог изгнать его. Все пони до сих пор боятся и его, и то, что может быть с ним связано. Даже косвенно.
— Ясно… Но это все равно не объясняет того, почему мы находимся в подвале.
— А это уже вторая причина, почему я выбрала это место — я нахожусь здесь в тайне ото всех. Дело в том, что если кто-то из аристократов Кантерлота вдруг узнает, что вместо того, чтобы решать государственные вопросы, я отправилась — как они бы подумали, — отдыхать на Радужные Водопады, то стали бы разноситься слухи о том, что я пренебрегаю своей работой правителя. Это подлило бы масло в огонь в возникающие волнения и усилило бы влияние аристократов, которое и так набирает обороты. Особенно в это не совсем спокойное время. Особенно, когда Селестия так до сих пор и не поправилась.
— Ох, Селестия… Была бы я сейчас у руля власти, то тут же приструнила бы этих наживающихся на всем и вся аристократов! Теперь мне все понятно, хоть и без всех подробностей. Значит, раз Селестия все еще находится в больнице, то сейчас во главе государства стоишь ты?
— Да, так и есть.
— Потому ты так странно выглядишь?
— Как… «так странно»? — стала недоумевать Луна.
— Усталые глаза, неухоженная шерсть, твоя эфирная грива потеряла тот самый яркий ночной свет звезд… Мне продолжать?
— Вот ты о чем… — она на пару секунд покосила свой взгляд куда-то в сторону. — Да, ты права... возможно, все, что со мной произошло, отразилось и на мне самой. Пока Селестия не пришла в себя, мне приходится управлять всей страной практически в одиночку, которая, к тому же, стала словно разворошенный улей — все так и ждут новостей о демоне и каждый раз на каждой встрече упоминают об этом. То есть о тебе, Дэйби… Но не это самое главное! — в этот момент она как-то пристально посмотрела в мои глаза, в которых стало различаться беспокойство. — Скажи мне, Дэй, что с тобой происходило в последнее время?
— Смотря что именно ты хочешь узнать… — стала отвечать я, водя копытом в воздухе. — Ты действительно хочешь услышать обо всех моих скучных повседневных делах, произошедших за всю ту неделю?
— Нет, Дэйби… мне нужно узнать, происходило ли с тобой что-то странное. И, кстати говоря, почему я не могла найти тебя в Мире Грез? Не могло же быть такого, что ты вовсе не спала?
— Мой ответ прост, Луна. И он плавно перетекает в ответ на твой первый вопрос, — я вытащила из-под крыльев медальон и показала его Луне. — Вот — с его помощью я могла нормально спать. «Нормально» спать, а не так, чтобы ко мне каждый раз приходили кошмары. Вот только из-за него я перестала видеть не только кошмары, но и сны. Видимо, поэтому ты не могла связаться со мной.
— Понятно. — задумчиво протянула та и стала рассматривать медальон, пролеветировав его перед собой. — Тогда это все осложняет. И значит тот кошмар в твоем сне был не единственным…
— Все верно, Луна. И если отвечать на твой первый вопрос — кошмары стали появляться не только в моих снах. Объясни мне, Луна, каким образом кошмар смог выбраться наружу?
— На… наружу? — удивилась она.
— Да! Он появился в Понивилле и напал на меня. И у него почти получилось захватить меня! — я невольно оскалилась, вспоминая тот день, и с толикой злобы проворчала, скорее, самой себе, чем Луне: — Если бы я была хоть чуточку слабее, то у него это бы запросто вышло…
— Ох… — встревожилась та и пролевитировала мне мой медальон обратно в копыто. Она села на пол и обеспокоенно продолжила: — Этого… Этого я и боялась…
— Так и что все это значит, Луна? — спросила я ее, убирая медальон обратно под крыло, — Я надеялась, что ты сможешь мне все прояснить.
— В последнее время в Мире Грез происходит что-то очень странное: кошмаров во снах пони будто стало появляться все больше, и в каждом сне я стала встречать сразу по несколько этих демонов… Однако совсем недавно произошло кое-что еще — намного тревожнее, чем то, о чем я только что рассказывала: в Мире Грез стали появляться еле заметные разломы, похожие на небольшую царапину. Я успела закрыть все, которые смогла найти, но, по всей видимости, через некоторые из них все же смогли выползти эти демоны… с одним из которых ты и столкнулась.
— Проклятье… Я так и думала, что все это как-то связано с Миром Грез… У тебя получится как-то это исправить?
— Я точно не уверена в этом… Я даже не знаю, по какой причине стали появляться разломы. Каждый день я только и делаю, что пытаюсь найти их, и на их поиски уходит все больше и больше времени, а разломы будто становятся все шире и шире с каждым разом. Из-за всего этого у меня остается все меньше времени управлять государством. А я уже чувствую, как многие влиятельные аристократы начинают медленно, но верно, готовить для себя почву… — Луна отвела взгляд, а мне показалось, как у той вспыхнула вспышка злости в ее глазах. Она стала ходить по комнате, а ее голос стал напряжен. — Они словно хотят воспользоваться возможностью отжать себе кусочек побольше, пока законная власть ослабла. И все они делают вид, что всё так и должно быть! Но я то знаю, Дэйби… Я знаю, что они расширяют свое влияние! Если бы не помощь Каденс и моей ночной гвардии, то, возможно, власть уже перешла бы в копыта Временного совета… — она села на пол и опустила свои ушки. В этот миг в ее глазах показался еле заметный блеск, а между нами на мгновение воцарилась тишина. — Ох, прости, Дэйбрейкер, мне просто… Все это скопилось во мне… И все становится будто только хуже!
«Не одна я сражаюсь здесь… — мои мысли снова стали взбираться мне в голову, а я с тоской поглядела на ночную сестру. — Не одной мне приходится пробираться через тернии. Но всего этого бы… всего этого бы не было, если бы не я. Все происходящее вокруг происходит только из-за меня… Я хочу исправить это. Нет! Я должна исправить это! А поэтому…».
— Хватит унывать, Луна, — ровный и уверенный голос полился из моих уст, а я медленно стала подходить ближе к ней, смотря прямо в ее наполняющиеся печалью глаза. — Посмотри на меня! Я, бывшая Королева Эквестрии, теперь прибедняюсь перед простыми пони. Думаешь, мне проще? Каждый из нас сейчас борется, Луна. И ты не должна сдаваться! Главное — помни о том, ради чего ты борешься. Ради чего ты живешь. Оглянись вокруг, Луна — попроси о помощи своих верных подданных, своих друзей; покажи своим врагам все, на что ты способна, и — я уверена, моя дорогая, — тебя начнут уважать также, как и Селестию!
Луна повернула свою голову ко мне и стала взаимно смотреть мне в глаза, внимая моим словам. А я продолжила подбадривать ее:
— Не показывай им спину, Луна! Они только и ждут, когда ты сделаешь это. Когда все это закончится, то я обещаю… — в этот миг я на секунду запнулась, вспоминая свое невыполненное обещание, но затем быстро осеклась и продолжила: — …Я сделаю все возможное, чтобы все они сполна отплатили за свое предательство!
Между нами снова воцарилось молчание, которое одной лишь тишиной укрепляло уверенностью мои слова. Мы стали смотреть друг другу в глаза — она улыбнулась, печаль с ее взгляда стала отходить прочь, а ее осанка, казалось, стала чуточку ровнее.
— Ты снова в своем репертуаре, Дэйби. Но, надеюсь, все кончится хорошо и не нужно будет никого наказывать. Спасибо…
— В этом и заключается роль правителя! — с гордостью стала говорить я. — Нужно уметь не только править, но и направлять. А те, кто не хочет следовать нашей мудрости, не достоин стоять на нашей земле!
— Да, возможно, ты права… — ответила мне Луна после небольшого молчания. — Не уверена, что это будет работать до сих пор, но… я обдумаю твои слова, Дэйбрейкер.
— И я надеюсь, внемлешь им. Даже не представляю, сколько Селестия сделала дозволений этим дискордовым аристократам. Уже давно следовало это изменить. Но хватит об этом — у меня есть еще пару вопросов к тебе, Луна.
— Я знаю, Дэй, — вздохнула она, и с тяжелеющими глазами стала смотреть в сторону. — И я отвечу на них, обещаю. Но сейчас… мне уже нужно возвращаться к своим обязанностям. Я и так еле нашла свободное время, чтобы телепортироваться сюда. И да — чуть не забыла! — она зажгла рог и прямо передо мной из синей вспышки света появился небольшой, но довольно увесистый на вид мешок, который со звоном упал на пол.
— Что это? — спросила я и стала тыкать копытом мешочек. — Неужто…
— Это битсы. В этом мешочке около пятидесяти тысяч. Тебе хватит этого примерно на полгода безбедной жизни, но, думаю, большую часть ты потратишь уже на приобретение собственного жилья.
— Ты весьма проницательна, Луна, — улыбнулась я ей в ответ. — А я ведь сама хотела попросить тебя об этом.
— Было очевидно, что тебе понадобятся деньги. Поэтому я сразу подумала о том, чтобы передать их тебе при нашей следующей личной встречей в реальном мире, — она увидела мое задумчивое выражение лица и спросила: — Что-то не так?
— Да… мне некуда их положить, Луна, — я ткнула копытом мешок, отчего он издал еле слышный металлический хруст. — А мешок, я так полагаю, весьма не легок. Ты же не забыла, что сейчас я пегас, а не единорог? Я же не смогу его так просто унести за собой.
— Да, тоже верно… — задумалась теперь Луна. — Тогда… оставь его здесь — я прикажу Эклипсу, чтобы он доставил этот мешок тебе в Понивилль — в библиотеку.
— Только предупреди этого своего фестрала, чтобы он больше не появлялся перед кем-то еще кроме меня в таком странном виде. Этим он привлекает еще больше внимания.
— Не беспокойся — я предупрежу его об этом.
— Хорошо. Так что теперь, Луна? Я так полагаю, твой план все еще остается в силе?
— Все верно. Тебе пока следует продолжать налаживать отношения с Твайлайт и ее подругами. По крайней мере, до тех пор, пока не Селестия не придет в себя. Затем следовать плану буду и я — я буду пытаться сподвигнуть ее на примирение с тобой. Надеюсь, отношения с Твайлайт и ее друзьями идут хорошо? Они стали что-то подозревать?
— Нет, они ничего не подозревают. Надеюсь, что нет… По крайней мере, они не задают лишних вопросов о моей личной жизни. Однако сдается мне, что рано или поздно они все-таки захотят узнать обо мне побольше. А пока между нами складываются… вполне хорошие отношения. Но некоторые из них… ведут себя очень странно.
— Они тоже показались мне довольно странными. Селестия — говоря по секрету — тоже часто забавлялась от них. Но стоит тебе узнать их еще чуточку побольше, и они тоже станут тебе друзьями, как и нам когда-то.
— Что ж, надеюсь, я делаю все это не зря, Луна…
— Я тоже надеюсь на это. И, кстати говоря, Дэйбрейкер, ночная гвардия передала мне, что весь Вечнозеленый лес обыскивает Золотая Гвардия. Думается мне, что совсем скоро они начнут обыскивать города и деревни, расположенные рядом с лесом. Понивилль — в том числе. Будь осторожна.
— Хорошо, спасибо за предостережение. Так… когда мы встретимся с тобой в следующий раз?
— Честно говоря, пока я точно тебе этого не скажу. Но, обещаю, я в скором времени снова пришлю тебе письмо.
— Что ж, надеюсь, это случиться не через месяцы моего прозябания в Понивилле… — проворчала я самой себе, нежели Луне. Затем я ехидно улыбнулась и спросила ее: — И наверняка это письмо будет таким же странным, как и то, которое ты мне прислала?..
— Каким… «таким же странным»? — она сделала вид, что удивилась, и на миг отвела взгляд в сторону, но на деле же я заметила, как у той на лице проявились нотки смущения. — Если ты о магии шифрования, то я могу и…
— Да я не об этом…. Ты хоть видела, как ты его написала? Ладно было бы это тысячу лет назад, но, мне кажется, современные пони больше не пишут в таком стиле, в котором ты мне его написала.
— Пф-ф… — недовольно фыркнула она. — Ну знаешь… Не так уж и просто было переучиваться. Скажи еще спасибо, что тебе не пришлось искать древние справочники по стилевому оформлению тысячелетней давности…
Я фыркнула и улыбнулась, подавив смешок, а та улыбнулась мне в ответ. После этого она повернулась ко мне боком; ее рог зажегся, но затем вдруг погас. Она снова посмотрела на меня и сказала:
— И да… спасибо тебе, Дэйби. За твою поддержку.
— Без проблем, Луна. Я рада, что смогла помочь тебе, — ответила я. Ее рог снова зажегся, и вокруг нее стали виднеться пространственные возмущения, а затем она исчезла в мгновенной вспышке синего света. А я теперь тихо ответила тому месту, на котором только что стояла моя ночная сестра: — Я уверена, что когда-нибудь это закончится.
…
Выйдя из темного подвала, меня сразу же ослепил яркий свет от солнца. Хоть в подвале и был свет от кристаллов света, которые зажгла Луна, но они явно были тусклее, чем дневные лучи. Я проморгалась, избавляясь от боли в глазах, и стала оглядываться.
Я попыталась обнаружить того фестрала, который должен был сторожить вход снаружи, но его нигде не оказалось. Впрочем, это было неудивительно — наверняка сидит в каком-нибудь темном месте и наблюдает оттуда.
Тут мне стало интересно: не он ли случайно следил за мной в Понивилле? Или это все-таки был демон? Однако одно я знала точно — от лишних взглядов я теперь точно не избавлюсь. Придется смириться, пока я не найду способ избавиться хотя бы от демона.
Как бы то ни было, я тут же выкинула фестрала из своей головы и отправилась обратно в город. Теперь меня больше ничего не держало в этом городе и у меня многое было, о чем подумать. Однако кроме думов мне здесь больше совершенно нечего было делать.
Затем я вспомнила про соревнования. Я посмотрела на небо — солнце уже давно ушло с его зеницы. На глаз я прикинула, что сейчас уже около двух-трех часов дня. А это значит, что соревнования уже давно как начались.
«Что ж, мне все равно больше нечего делать, — подумала я. — Пойду хоть на спортивные состязания посмотрю…».
Следуя по звукам громких криков, — которые, очевидно, доносились со стороны места состязаний, — я через несколько минут добралась до места, где уже вовсю проходили соревнования. Место, на котором они проводились, было похоже на импровизированный стадион: вытянутый овальный и большой участок, на котором и над которым располагались различные препятствия, а вокруг — несколько зрительских трибун довольно большого размера. А то количество пони, которое я увидела… Уж не думала я, что снова удивлюсь такому — зрительские трибуны прямо ломились от их количества.
«У этих Эквестрийских игр, по всей видимости, огромный ажиотаж, — стала рассуждать я, располагаясь между двух зрительских трибун. — Наверное, его масштабы будут намного больше, если даже на таких небольших по размаху соревнованиях такое огромное количество пони».
Я стала осматриваться, пытаясь разглядеть Твайлайт или ее подруг, но все было тщетно. Стадион был довольно большой и рассмотреть каждого пони на зрительских трибунах просто не представлялось возможным. Впрочем, этого мне особо и не было нужно — я просто могла остаться тут, на земле между трибунами, и смотреть на состязания. Что я и планировала сделать, пока мое присутствие не осталось незамеченным. Рядом со мной вдруг приземлилась Твайлайт вместе с Рэйнбоу, а их вид был весьма обеспокоенным.
— Нова! Вот ты где! — окликнула меня Твайлайт. — Мы тебя повсюду искали! Где ты пропадала?!
— Я встречалась… с тем самым знакомым. Но… неужели вы настолько за меня беспокоились? — я приподняла одну бровь и пристально посмотрела на них.
— Что? — не поняла моего вопроса лавандовая аликорн, но тут же спохватилась и помахала копытом. — А, нет, не в этом дело.
— Тогда зачем меня искать?
— В общем… — начала Твайлайт.
— Нам срочно нужна замена! — перебила ее Рэйнбоу. — Можешь заменить Дерпи из моей… в смысле, из нашей команды?
— Дерпи? А что с ней? — спросила я.
— Дерпи… Она… На тренировках она случайно влетела в фонарный столб, — стала объяснять мне Твайлайт. — У нее сотрясение головы и теперь она не сможет участвовать в сегодняшних испытаниях.
— И нам срочно нужна замена! — тут же воскликнула радужногривая. — Прошу, Нова, можешь заменить ее?
— Почему именно я? Уверена — есть пегасы куда лучше меня.
— Да, но… все они участвуют в других видах.
— Вот как… — с небольшим раздражением ответила я.
— Ну так что? Ты поможешь нам? — все продолжала донимать меня радужногривая.
«Вот что — а участвовать на соревнованиях и светиться перед всеми мне не особо хотелось. Поэтому я сразу же решила, что не хочу участвовать во всем этом, и решила отказаться. По крайней мере, попробовала отказаться…».
— Извините меня, дорогие мои, но я отказываюсь.
— Эх… а я говорила ведь, что она не захочет… — пробормотала себе под нос Рэйнбоу.
— Но… почему? — тем временем спросила меня Твайлайт.
— Я… эм… не настолько быстро летаю… Из-за меня вы можете проиграть, — попробовала придумать я оправдание и развернулась от них в противоположную сторону. — Я уверена, что вы можете найти кого-то… более достойного, чем я.
— Н-но… нам больше некого просить! Прошу, помоги им. Только на тебя осталась вся надежда!
— Я же сказала, что я не… — я обернулась на них, чувствуя, как во мне начинает расти злость, но она тут же улетучилась, когда я увидела перед собой довольно забавную картину: Твайлайт стояла и смотрела на меня щенячьими глазами, слегка толкнув при этом Рэйнбоу. Радужногривая сначала с недоумением посмотрела на свою лавандовую подругу, но затем резко спохватилась и тоже посмотрела на меня такими же блеснючими глазами. Увидя перед собой эту… странную — и одновременно забавную, — картину, я закатила глаза и вздохнула. Я поняла, что теперь мне так просто не отвертеться.
«Насколько сильно мой отказ может быть выгоден, по сравнению с моим согласием? Я бы могла проявить упрямство и все же отказать им. Но вот если я откажусь от их просьбы, то ведь потом они косо смотреть на меня будут… Но если соглашусь, то потом смогу им припомнить об этом и получить от них что-то взамен. И почему мне приходится все чаще и чаще искать в своих отношениях достоинства и недостатки, которые я получу при том или ином выборе? Ох, Дэйбрейкер, снова тебя ставят в такое положение, при котором ты не можешь отказаться…».
— Тартар… — тихо проворчала я себе под нос, а затем с едва различимым раздражением обратилась к этим двоим. — Ладно… так уж и быть. Я буду участвовать в соревнованиях вместо Дерпи.
— Есть! Я знала, что ты согласишься! — радостно воскликнула Рэйнбоу.
Я покосилась на нее, давая понять, что делаю это совсем не по собственной прихоти. Твайлайт, кажется, сделала тоже самое к своей радужной подруге.
— Ладно-ладно, уже молчу. — тут же спохватилась она.
— Ох… — снова вздохнула я. — Ладно… и что мне нужно делать?
— Лети в вон ту сторону. Видишь? — Рэйнбоу указала копытом в сторону группы пони-пегасов на чистом поле где-то позади стадиона. — Там собираются участники команд. Моя… то есть, наша команда должна быть там. Думаю, ты их сразу найдешь.
— А как же ты? — спросила я радужногривую, понимая, что та не полетит вместе со мной.
— Я скоро присоединюсь к вам! Ну все, у нас мало времени, Нова! Лети к нашей команде — они тебе все расскажут! — после этих слов радужногривая тут же поднялась в воздух и умчалась в неизвестном направлении.
— Спасибо тебе, Нова, — поблагодарила меня Твайлайт, проводив радужногривую взглядом. — Ты не представляешь, насколько эти соревнования важны для Рэйнбоу.
— Да… действительно не представляю, Твайлайт. — равнодушно ответила я ей, поднимаясь в воздух.
— Удачи тебе! — крикнула мне вслед Твайлайт.
Облетев стадион, я подлетела к полю, на котором собирались команды пегасов. Зная, что в команде Рэйнбоу участвует Флаттершай, я сразу же приметила ее и приземлилась возле понивилльской команды, начав рассматривать участников.
Передо мной стояло трое пегасов, которые даже не заметили меня, когда я к ним подошла поближе — они о чем-то переговаривались между собой. Этими тремя были Флаттершай, темно-синий пегас и… какой-то белошерстный амбал. Не знаю, что можно было сказать про Флаттершай (я даже не разу не видела, как она летает. Да и летает ли она вообще?) и про второго пегаса, но вот крылья у последнего были настолько малы по сравнению с его телом, что даже невообразимо было — как он летает.
«И как его вообще взяли в команду? Да у него же все мясо из крыльев в мышцы ушло! Или тут помимо того, что нужно летать, надо еще и морды начищать друг другу?».
— Кхм-кхм! — обратила я на себя внимание троицы. — Что ж, кажется, теперь я в вашей команде. Ну, и куда делась Рэйнбоу?
— Ой, привет, Нова… — ответила мне Флаттершай так, что я ее еле услышала. — Она как раз искала кого-нибудь на замену. Но раз ты уже здесь вместо Дерпи… — она указала копытом за мою спину. — Кажется, вот она уже летит.
Я развернулась и увидела, как радужногривая стремительно приблизилась к нам и затем встала на землю прямо перед нами.
— Отлично, теперь все в сборе! — тут же стала говорить Рэйнбоу. — Я успела предупредить судей, что мы нашли замену. Так, пока у нас еще есть время, я представлю тебя команде, Нова. — она обошла меня, встав между мной и тех троих пегасов, и стала знакомить нас, — Ну, с Флаттершай ты уже знакома… А это рядом с ней — Стар Хантер и Балк Бицепс.
— Привет, Нова! — поприветствовал меня темно-синий пегас.
— ПРИВЕТ, НОВЕНЬКАЯ!!! — громко крикнул белый амбал, да так, что у меня грива дыбом встала.
— Ох, сено… — я прижала копытом голову в области уха, — зачем так кричать?!
— Не переживай, Нова. Ты привыкнешь — он всегда такой, — ответила мне Рэйнбоу, а я заметила, как та с трудом сдерживает свой смех. — В общем… ты уже знаешь, что нужно будет делать?
— Не имею ни малейшего понятия, — равнодушно ответила я, проведя копытом в воздухе.
Рэйнбоу повернула голову в сторону трех пегасов. Белый амбал покосил взгляд куда-то в сторону в знаке: «Я тут ни при чем», Стар Хантер стал что-то насвистывать, а Флаттершай лишь виновато опустила ушки. Радужногривая тяжело вздохнула и слегка ударила себя копытом по лбу.
— Ла-а-а-адно… — протянула она. — У нас мало времени, поэтому расскажу вкратце: сначала летит Бицепс, а затем он передает эстафету Стар Хантеру; Стар Хантер передает эстафету Флаттершай; Флаттершай передает эстафету тебе, а ты затем — мне. Все понятно?
— Лучше некуда. Так… лететь-то каким путем надо?
— Ты и этого не знаешь?! — удивилась она и вновь посмотрела на тех троих. Балк Бицепс, Стар Хантер и Флаттершай сделали точно такие же выражения лиц, и Рэйнбоу, вздохнув и закатив глаза, снова обернулась обратно на меня. — Ох, сено… Ладно, тогда сейчас я тебе покажу, как надо лететь. Ничего сложного там нет — тебе просто нужно будет пролететь по заданному маршруту, облетая препятствия. И как можно быстрее! Ничего сложного! Тем более ты уже летала со мной в том ущелье, так что для тебя это будет раз плюнуть! В общем, пошли за мной, я покажу тебе более…
«Уважаемые участники отборочного тура! — раздался вдруг усиленный голос с трибуны судей. — Соревнование по гонкам начнется через десять минут! Попрошу капитанов команд подойти к стойке регистрации и отметить их присутствие!».
— Ох, вот же… — радужногривая раздосадованно кинула перед собой копытом, — Скоро начнется! Мне нужно идти к стойке для регистрации! Флаттершай, покажи ей маршрут! — после этих слов Рэйнбоу тут же взлетела в воздух и устремилась куда-то в сторону трибун.
— Что ж… — я проводила взглядом улетающую Рэйнбоу и затем посмотрела на Флаттершай, сказав ей: — рассчитываю на тебя.
— Д-да… т-т-тогда следуй, пожалуйста, за мной… — Флаттершай в этот момент, как мне показалось, стала словно бледной.
«Только недавно она разговаривала со мной нормально. А теперь что? Не уж то она все еще боится меня из-за того случая в ее домике? Нет… прошло уже довольно много времени — тут явно что-то другое».
Флаттершай рысцой поскакала в сторону места проведения соревнований, а я следом за ней. Пока мы шли, она все время прятала глаза под своей гривой и даже ни разу не посмотрела в мою сторону. Затем я заметила, как она немного трясется. «Боится участвовать в отборочном туре? — предположила я. — Зачем тогда вообще согласилась?».
Она привела меня к краю стадиона между зрительских трибун и стала почти тихо рассказывать мне, указывая копытом на полосу препятствий:
— Во-он там ты будешь ждать меня. А потом полетишь в вон ту сторону, облетишь вон те столбы, и затем пролетишь через те кольца и отдашь Рэйнбоу эстафету. Пожалуй, это все…
— Постой… — сразу же перебила я ее. Даже отсюда я со своим зрением аликорна не могла точно понять, через какие именно препятствия нужно проходить — они были довольно далеко и частично скрывались за другими препятствиями. Поэтому я обратилась к ней: — Я не совсем поняла… отсюда почти ничего не видно. Послушай, может мы долетим до них поближе и ты покажешь мне четче?
— Д-да… к-конечно… н-наверное… — Флаттершай стала оглядывать зрительские трибуны и затем вдруг сжалась, начав трястись еще сильнее, а ее крылья будто срослись с ее телом. Ее голос теперь стал трястись также, как и она сама. — Н-н… м-может, давай я тебе просто п-покажу еще раз?..
— Ты что, не хочешь лететь? — спросила я ее после недолгого промедления.
— Я-я… коплю силы… — тихо ответила она мне. — Да и там… с-слишком много пони…
— Много… пони?
«Что ж, кажется, я начинаю понимать… — стала рассуждать я, вздохнув при этом. — У нее боязнь сцены. Или и того хуже — боязнь толпы».
— Флаттершай? Если ты не хотела выступать, тогда зачем вообще согласилась присоединиться в команду?
Флаттершай сжалась еще сильнее, будто ее поймали на чем-то постыдном. Но тем не менее, она все же смогла найти решимость ответить мне. Хоть и весьма тихо.
— Я-я… Рэйнбоу п-попросила м-меня помочь ей… А я-я… п-просто не хотела отказывать ей и огорчать… П-поэтому… я и согласилась помочь.
«Вот оно как — всегда думает о других, значит. Хочет помочь всем вокруг и при этом не силится отказать другим в их просьбах… А теперь что? Теперь у нас есть один недееспособный боец, который должен идти в бой уже менее чем через пять минут! Может, оставить все как есть? Мне все равно не важно, выиграет в итоге их команда или нет. Какое мне до этого дело? Но с другой стороны… Проклятье… И почему я не могу перестать думать о проблемах других? Возможно, мы не так и сильно отличаемся друг от друга в этом плане, Флаттершай…».
— Флатти? Послушай… — мой спокойный и шелковистый голос стал словно нежным ветерком доноситься до ее ушей, отчего та даже невольно дернула ушком. Я подошла к ней поближе — почти вплотную — и легким движением копыта приподняла ее голову за подбородок, направив ее зеленые глаза прямо в мои. Когда наши взгляды встретились, я все тем же шелковистым голосом продолжила: — Благое дело — помогать в беде другим. Однако ты вольна сама выбирать, что ты хочешь делать, а что — нет. Быть полностью свободным — разве не этим и отличаются пегасы от остальных?
— Н-но другие пони… ч-что… они подумают обо мне? Когда я буду лететь, они будут смотреть на меня… А что, если я…
— На кой тебе знать, что подумают о тебе другие? Они не должны помешать тебе следовать своей цели! И не помешают, если ты не потеряешь уверенность в себе и не усомнишься в преданности своих друзей.
— Н-но… откуда ты… это знаешь? — она скромным движением головы отвела свой взгляд в сторону, но так и не отступила от меня ни на шаг. — Что подумают обо мне мои друзья, когда из-за меня м-мы… п-проиграем?.. Вдруг… они будут смеяться надо мной?
— Нет, такого точно не будет, Флатти, — все также уверенно ответила я и убрала свое копыто с ее подбородка. — Ведь если ты захотела бескорыстно помочь своим друзьям, то только потому, что в душе ты очень добрая пони. Разве не этим ты отличаешься от остальных? Только одно это уже отделяет тебя от косых взглядов каких-то пони, и поэтому среди своих друзей ты не будешь посмешищем. Вот и следуй этой цели — никогда не отступать! Особенно ради своих друзей. А они — я уверяю — не будут осуждать тебя и обязательно поддержат! Разве не так должны поступать истинные друзья, Флаттершай?
Желтая пегаска посмотрела в сторону и глубоко задумалась, снова укрывая зеленые глаза своей розовой гривой. Наше молчание прерывал только редкий горный ветерок, который как-то случайно дошел до нас, и шум голосов и копыт со стороны зрительских трибун. Так прошло, наверное, с минуту, пока я снова не услышала ее тихий, но теперь более уверенный, голос:
— Ты… верно говоришь, Нова… Я не должна сомневаться в своих друзьях, и они не должны усомниться во мне. Я… я покажу все, что могу на этих соревнованиях! Я не подведу своих друзей!
— Другое дело, Флатти! — похвалила я ее решимость и улыбнулась ей. — Покажи всем им, на что ты способна!
— Да, я смогу. Я уверена, что смогу! Ведь я…
«Внимание! Дорогие зрители и участники! — стал раздаваться громкий голос из динамиков по всей округе. — Прямо сейчас начинается следующее испытание отборочного этапа на Эквестрийские игры! Всем командам — приготовиться и занять свои места!».
— Ох, нет… — забеспокоилась Флаттершай, — Прости, Нова… Я ведь так и не успела показать тебе твой маршрут…
— Ладно, чего уж… — отмахнулась я и решила соврать ей: — Я итак все поняла.
— Тогда… хорошо, — улыбнулась она мне. — Думаю, нам уже нужно идти и занимать свои места, иначе Рэйнбоу будет очень сильно переживать…
Только она упомянула ее, как возле нас уже послышался ее голос. Как там Найтмер однажды мне говорила: «Вспомни лучик — появится солнце»? Только в данном случае — радуга…
— Девочки! Вот вы где! — обратилась она к нам, продолжая висеть возле нас в воздухе. — Вы что, не слышали объявление?! Нам срочно нужно идти занимать наши места! Балк Бицепс и Стар Хантер уже заняли свою позицию. Флатти, ты показала Нове ее маршрут?
— Ну… эм… Как бы… — замялась та.
— Да, — закончила я за нее. — Да, Рэйнбоу, она все мне показала.
— Отлично! Тогда вперед по местам — готовьтесь! Скоро уже все начнется! — сказала она и взмыла в воздух в сторону поля с полосой препятствий, на которой уже собрались все остальные участники.
— Ну, что, — слегка вздохнула я, — пойдем, Флатти?
— Да! — ответила мне Флаттершай.
Мы взмыли в воздух и стали занимать свои места на полосе препятствий.
Импровизированный стадион шумел. Дэйбрейкер в этот момент казалось, что она попала прямиком в центр громыхающей бури, что своим безжалостным ветром мог разорвать ушные перепонки. Со всех зрительских трибун все пони что-то неистово кричали, поддерживая свои команды. Кричали как обычные пони, так и те самые разодетые «фанатики», которых Дэйбрейкер увидела еще на тренировочном поле. Было слышно, как от каждой команды «фанатиков» доносятся крики поддержки их родного города — будь то Лас-Пегас, Мэйнхэттен, Эпплуза, Филлидельфия или Понивилль.
Но больше всего было слышно, как кричали пони, одетые в светло-серые рубашки, на которых был знак крыла, торчащий из облака: «Клаудсдейл — вперед! «Чудо-молнии» — лучшие! Клаудсдейл — вперед!». Могло показаться, что у «Чудо-молний» была самая большая армия болельщиков, а летные навыки соревнующихся «Чудо-молний» не дадут соперникам и шанса сделать лучший результат, поэтому остальные даже и не надеялись на то, что они смогут обогнать кого-то из них.
Команда поддержки Понивилля была, наверное, самой малочисленной. Но ничего не укрепляет боевой дух команды так, как эффективность самих болельщиков. Во главе команды поддержки Понивилля стояла розовая пони, которая одним только своим видом могла затмить всех остальных пони-болельщиков. Она то и дело стреляла конфетти и мини-салютами на фоне большого плаката с надписью: «Вперед Понивилль! Вперед Рэйнбоу!», и при этом каждый раз выкрикивала слова для поднятия духа. От этого казалось, что даже сама команда поддержки Понивилля поднимала свой настрой и начинала поддерживать свой город и свою команду еще усерднее и громче.
Нова вместе с Флаттершай пролетели мимо Балк Бицепса и Стар Хантера, которые уже заняли свои позиции на отмеченных местах. Желтая пегаска, пролетая мимо своего обозначенного места, посмотрела в сторону Новы, будто ожидая от нее одобрения (или поддержки?). Нова с легкой улыбкой кивнула ей, и та, улыбнувшись ей в ответ, накренилась вбок и полетела на свое место. Теперь Нове предстояло найти свою стартовую позицию.
Пролетев дальше вдоль полосы препятствий, которая постепенно уходила все выше в небо, Нова увидела вдали Рэйнбоу, и та помахала ей копытом. Нова, заметив сбоку от себя колонну троих участников, сразу же остановилась и поравнялась с ними, образуя колонну теперь из четырех участников. Судя по расположению тех пони, Дэйбрейкер предположила, что именно в этом месте находится ее стартовая позиция.
И вот через мгновение прозвучал громкий гудок — гонка началась. Все первые участники тут же помчались со своих мест вперед. Кроме участника из команды Понивилля. Балк Бицепс — словно черепаха (по меркам пегасов) — медленно поплелся по воздуху вперед на своих маленьких крыльях. Остальные пролетели уже половину своего маршрута, пока он только облетал небольшие столбы в начале своего пути, с усилием превозмогая свой недостаток в виде маленьких крыльев. К счастью для него, в начале маршрута почти не было каких-либо сложных препятствий, поэтому хоть медленно, но все же уверенно — он летел вперед, старательно облетая столбы. Когда остальные уже передали эстафету следующим, и те уже умчалась дальше, белый здоровяк, почти надрываясь, наконец только долетел до Стар Хантера.
Темно-синий пегас перехватил эстафету и тут же полетел по своему маршруту. Летел он довольно быстро, но не быстрее, чем остальные участники — команда Понивилля так и не разорвала дистанцию между другими соревнующимися. Когда другие долетели уже до третьих участников, он только долетел до второго участника эстафеты, — до Флаттершай, — и передал теперь эстафету ей.
Желтая пегаска перехватила эстафету в виде подковы, чуть не уронив ее при этом, и сразу же полетела вдоль полосы препятствий. Она летела не так быстро, как прошлый темно-синий пегас, но, по всей видимости, приподнятая уверенность дала о себе знать — она быстро махала крыльями, очень старательно облетая столбы и кольца, левитирующие в воздухе.
Четвертые участники уже пролетели половину пути до последних, пятых, участников. Шансов на успешное прохождение отборочного этапа у команды Понивилля становилось все меньше — это стала понимать Рэйнбоу. Смотря то на Флаттершай, которая медленно, по сравнению с другими пегасами, приближалась к Нове, то на остальных пегасов — радужная пони все быстрее точила копыта своими зубами, а ее сердце все чаще трепетало.
Дэйбрейкер заметила это и лишь вздохнула. Ей было все равно — пройдут они соревнования или нет. До этого момента. Смотря на то, как радужная пони беспокоится, Дэйбрейкер просто не смогла остаться равнодушной. Весь план Луны, как и усилия Дэйбрейкер, мог пошатнуться — так думала огненная аликорн. Ведь что могло стать с Рэйнбоу после проигрыша? Насколько сильно она могла бы впасть в отчаяние? Да и стоит ли проигрыш того, чтобы все пустить на самотек? В очередной раз ей приходится переступать через свое упрямство и идти на поводу у этих пони — так она продолжала думать.
Нова оглянулась назад в сторону Флаттершай, которая уже была всего в паре метров от нее. Еще один миг — и «горячая» подкова уже оказалась у нее в копытах. Нова развернулась вполоборота, резко махнула крыльями и тут же устремилась вперед вдоль своей полосы препятствий.
Четвертые участники начинали эстафету уже довольно высоко в воздухе, а потому лететь было немного проще из-за меньшего сопротивления воздуха. Но по сравнению с той скоростью, которую развила Нова…
Белая пегаска с оранжево-желтой гривой устремилась вперед, пролетая через кольца и обручи. Когда перед ней уже показался образ Рэйнбоу, ее скорость уже была настолько быстрой, что воздух вокруг нее стал нагреваться. Вот еще миг, и она уже касается своими копытами барьера, за которым даже звук становится медленнее. Но даже этого было недостаточно.
Нова посмотрела вбок в сторону других пегасов. Ее соперники были далеко впереди и уже почти долетели до последних пятых участников. «Такими темпами шансов на победу точно не будет… — рассуждала Дэйбрейкер. — Придется… еще немного постараться».
Все еще рассекая перед собой воздух, Дэйбрейкер сконцентрировалась — ее шерстка еле заметно засветилась желтым свечением. Свет затем плавно перетек в крылья, и на вид те стали немного больше. Дэйбрейкер с еще большей скоростью устремилась вперед — она резко взмахнула новыми крыльями и с рывком понеслась вперед, разрушая перед собой звуковой барьер. Теперь казалось, что летит не пегас, а словно стрела, окутанная еле заметным воздушным куполом.
Эта стрела стала догонять остальных и вот теперь поравнялась с ними. Когда до Рэйнбоу оставалось всего мгновение пути, Нова стала снижать скорость и остановилась как раз в тот момент, когда она очутилась возле радужной пегаски. Та тут же перехватила эстафету и устремилась дальше, оставляя за собой след из радужного полотна. В этот момент команда Понивилля поравнялась с остальными участниками — только пегас из команды «Чудо-молний» летел самым первым до финиша. Но это оставалось недолго.
Рэйнбоу без каких-либо проблем стала очень быстро пролетать через левитирующие в воздухе кольца и уже спустя миг поравнялась с пегасом из «Чудо-молний». Теперь они оба летели параллельно друг другу, не обращая внимания на отстающих сзади, а воздух стал заметно сжиматься от их скорости.
Еще мгновение; последний рывок — и оба пегаса пролетают через финишную черту под громкие возгласы болельщиков. Их радостные крики были настолько громким, что заглушали даже голос, исходивший из динамиков — словно сейчас решилась судьба всей Эквестрии.
Все пегасы-участники стали собираться в одном месте, где собирались все команды, а голос из динамиков стал объявлять: «Дорогие зрители и болельщики! Буквально через пару минут будут объявлены города, прошедшие отборочный этап! Просим всех набраться терпения!». За это время всех пегасов собрали по группам своих городов и построили в ряд. Через несколько минут объявляющий голос снова обратился ко всем, все возгласы тут же прекратились, а вместо этого, казалось, земля будто задрожала от волнения всех нетерпеливых пони. «Итак… — стал объявлять голос из динамиков, — …и отборочный этап проходят… Клаудсдейл, Лас-Пегас, Филлидельфия, Понивилль и Гриффонстоун!».
Возгласы снова заполонили всю округу, а все пегасы и грифоны, которые прошли отборочный тур, стали собираться возле подиумов; остальные, хоть и не так радостно, стали поздравлять победителей.
Наконец, гонка закончилась. Пока все были заняты получением наград, я быстро, пока никто не заметил, спряталась за армией болельщиков, которые мигом заполонили все пространство вокруг. Перед этим я заметила серую пегаску с повязкой на голове, которая стояла возле команды поддержки Понивилля. Я тут же подумала, что это и есть та самая Дерпи, — любительница столбов, чтоб ее… Поэтому я подошла к ней сзади и подтолкнула ее в сторону подиумов. Та оглянуться не успела, как ее тут же подхватила команда болельщиков и понесла в сторону места награждения.
«Что ж… — я протерла копытом свой лоб, прячась в толпе пони, — это было легче, чем я думала. Всего-то и нужно было долететь из одной точки в другую. Всего-то и нужно было потратить чуточку своей магии. Той магии, которой мне и так не хватает! Ох… чтоб меня кто-нибудь укусил, когда мне снова предложат участвовать в подобном».
Я затем заметила, как судьи стали раздавать всем победителям награды в виде радужных медалей. Рэйнбоу выглядела на тот момент такой счастливой, что, казалось, она сама начнет излучать радугу. После этого церемония награждения закончилась, а мы вместе со всеми стали собираться в одном месте.
— Ура! Мы сделали это! — радостно воскликнула радужногривая, подбегая ко мне. — Мы прошли отборочный этап! Без тебя бы ничего не вышло!
— Рэйнбоу права, сахарок, — согласилась с ней Эпплджек, обратившись ко мне: — ты действительно спасла нашу команду. Благодаря тебе понивилльская команда не ударила в грязь лицом на соревнованиях по гонкам.
— Да ладно вам, чего уж, — с немного равнодушным тоном ответила я, — пустяки. Мне всего лишь нужно было быстро пролететь вперед до Рэйнбоу — ничего особенного.
— Конечно это так, Нова, — стала отвечать мне Твайлайт, которая тоже подошла к нам вместе с остальными. — Но все же, ты не отказалась от нашей просьбы и согласилась помочь нам — вот что действительно особенное!
— А особенно для друзей! — радостно добавила Рарити.
— И это было очень круто! — вновь отозвалась Рэйнбоу. — Не зря ты поехала с нами! Ты оказалась на двадцать процентов круче, чем тогда, когда мы в последний раз летали с тобой в том ущелье!
Все в этот момент посмотрели на радужногривую и, кажется, ждали чего-то от нее, а Рэйнбоу стала с недоумением оглядываться на них, не понимая, чего они хотят от нее.
— Ну, чего опять? — возмущенно обратилась к ним Рэйнбоу.
— Ты ничего не забыла? — дала ей намек Твайлайт.
— Ух, да, точно… — протянула та и теперь снова обратилась ко мне: — Нова, спасибо тебе! Без тебя ничего бы не вышло.
Вдруг из-за спины радужногривой показалась Пинки, которая была разодета в странный пестрый наряд и с заплетенными разноцветными косичками на гриве, а на ее копытах виднелись синие помпоны. Она тут же радостно воскликнула:
— Ура-ура-ура! Нужно будет устроить вечеринку в честь победы, когда мы вернемся в Понивилль!
— Это точно, сахарок, — согласилась с ней Эпплджек. — это событие нужно как следует отпраздновать!
— Поздравляю, Рэйнбоу Дэш! — поздравила ее лимонно-желтая пегаска в униформе «Чудо-молний», подошедшая к ней сбоку вместе с двумя другими пегасами в такой же униформе. — Вот, держи еще один небольшой подарок от меня, — она сняла со своей груди маленький знак в виде золотой молнии с крыльями и повесила ее на радужную медаль радужногривой.
Рэйнбоу улыбнулась и посмотрела на эту пегаску с блестящими глазами, которые, как мне показалось, вот-вот могли начать бурлить слезами радости.
— Ты уже в который раз впечатлила меня, — продолжила между тем пегаска из «Чудо-молний», и затем вдруг обратилась ко мне. — А вот что насчет тебя… Ты тоже неплохо летаешь. Странно, я не разу не видела тебя ни на одном летном событии… — она посмотрела на меня, и даже через ее авиаторские очки было видно, как она пристально смотрит своими глазами, дожидаясь ответа.
— Я… просто не увлекаюсь подобным, — ответила я и стала чуть медленно отходить назад, когда та подошла уже слишком близко ко мне.
— А это ты зря. В тебе есть потенциал. И такой потенциал очень нужен в команде «Чудо-молний». В общем, если захочешь присоединиться к нам, мы будем только рады.
— Да, конечно… я подумаю над этим, — соврала я и слегка улыбнулась ей.
Пегаска в униформе кивнула и мне, и Рэйнбоу, и стала удаляться вместе с остальными двумя своими напарниками, но один из них — пегас с темно-синей гривой, — вдруг остановился, повернулся ко мне, поднял авиаторские очки с глаз на лоб и сказал:
— Знаешь, а ты неплохо летаешь — очень быстро, я даже скажу! Меня, кстати, зовут Соарин. А ты…
— Я… эм, — помедлила я секунду от неожиданности. — Нова Стар.
«И с чего это он вдруг? — подумала я.
— А мы… случайно больше нигде не встречались? — спросил он и стал очень тщательно пожирать меня своими глазами.
В этот момент позади меня послышался какой-то странный звук, отдаленно напоминающий рвотные позывы. Кажется, они были от Рэйнбоу.
— Нет… пожалуй, мы не знакомы.
«Погодите-ка, — стала вспоминать я и покосилась на него. — Где-то я его уже видела…».
— Эй, Соарин! — послышались звуки позади этого пегаса от пегаски с оранжево-желтой гривой. — Ты чего там застрял?!
— Да-да, уже иду! — крикнул он ей и пошел от меня прочь, как-то странно посмотрев на меня перед этим.
«Точно! — тем временем вспомнила я, посмотрев вслед за удаляющимся пегасом. — Это же тот самый пегас, который гнался за мной, когда я улетала из Кантерлота. Да и те пегасы тоже. Какого Тартара они делают на этих соревнованиях?! Неужели меня искали? Нет… не может такого быть. Они не могли видеть мою новую форму. Но вдруг тот пегас…».
— Эй, ну чего застыла? — выбила меня из раздумий Эпплджек. — Нам тоже идти пора. Не отставай, а то затеряешься во всей этой толпе.
— Да… — задумчиво протянула я, все никак не выкидывая этих пони из головы. — Я сразу за вами.
— Ладно, девочки, давайте возвращаться в гостиницу, — сказала тем временем Твайлайт. — И нам лучше сделать это поскорее, иначе мы потом не пройдем сквозь всю толпу этих пони до своих номеров.
Все пони согласились с ней, и мы все вместе направились в сторону гостиницы. Я тем временем поплелась позади и стала надеятся, что никто из них не станет доставать меня своими глупостями. Но только я подумала об этом, как ко мне вдруг стала приближаться Рарити.
— Кстати говоря, Нова, — обратилась ко мне Рарити, поравнявшись со мной, и с какими-то ехидными глазами посмотрела на меня. — Ты заметила с какими обожающими глазами смотрел на тебя тот пегас? Похоже, он запал на тебя, хи-хи, — она невинно хихикнула, прикрыв свой рот копытом.
— Что… ты о чем? — удивилась я и с недоумением уставилась на нее. — Что еще за пегас?
— Ну как же? Тот, что из команды «Чудо-молний»! Он вроде Соарином представился… Ох, Нова, тебе обязательно нужно встретиться с ним! Я то в таких делах разбираюсь — он точно запал на тебя! Такие жеребцы мне не по вкусу, но… если хочешь, я могу все устроить!
— А зачем… мне это?
— Как это, зачем? — удивилась она и охнула, а затем стала рассказывать, мечтательно смотря куда-то вдаль: — Ты только представь… Все эти чувства, эмоции, трепет сердца, романтика… Вот он приглашает тебя на танец, и вы вместе, словно вихрь бурных чувств, кружитесь в объятье… А потом вы останавливаетесь и смотрите друг другу в глаза… Вы становитесь еще ближе, и ты уже чувствуешь его теплое дыхание… Больше не в силах сдержаться, ваши лица становятся еще ближе и затем…
— Бу-у-э… — раздался странный звук со стороны радужногривой, которая все это время летела чуть в воздухе позади нас, а ее вид в этот момент был похож на то, будто она сейчас исторгнет из себя все содержимое желудка. — Ох, ну и что за глупости ты говоришь ей, Рарити? Да она даже не подумает о таком! Конечно, он из «Чудо-молний» и все такое… но даже я не стала бы таким заниматься. Тебе ведь тоже не интересно это, верно, Нова?
— Ну, я… — не успела договорить я, как меня тут же перебила Рарити.
— Ох, Рэйнбоу, моя дорогая, и почему я не удивлена? Ах, ну конечно, ты же только и можешь, что читать книжки про Дэринг Ду… Ты даже не представляешь, Нова, какая это скукотень!
— Эй, — недовольно воскликнула Рэйнбоу, — что ты там сказала про Дэринг?! Да она…
— Так, девочки, — встряла в разговор Твайлайт, — хватит ссориться из-за пустяков! Давайте лучше спокойно вернемся в наши номера в гостинице.
Рэйнбоу и Рарити прекратили спорить и, недовольно хмыкнув, отвернулись друг от друга. Но, как мне показалось, это у них происходит часто и делают они это словно играючи — через пару минут нашего пути они снова стали общаться между собой как ни в чем ни бывало. Я, как и всегда, продолжила следовать позади них, стараясь не привлекать на себя внимания. Уж что, а лишних разговоров мне уже точно было не нужно. Особенно таких странных, как этот! Да чтобы я, Дэйбрейкер, Владычица Пламени, да с каким-то простым пони?! Вот же… что за глупости она навеяла в мой разум?!
Наша компания вернулась в гостиницу. Оставшийся день не выдался чем-то примечательным, разве что я изредка поглядывала в сторону окна, так как мне казалось, что за мной кто-то наблюдал. Не удивлюсь, если это был тот фестрал. Видимо, за мной будут наблюдать не только демоны Тьмы, но и этот поганец…
На следующий день почти ранним утром мы снова сели на поезд. Я кинула последний взгляд на удаляющиеся пейзажи радужных водопадов, которые скрылись за огромным облаком, и затем развалилась на кровать-сиденье, ожидая, когда наш поезд через долгих три дня прибудет обратно в Понивилль.
*Настоящее время. Спустя две недели после инцидента в Кантерлоте. Вечнозеленый лес*
Пока Дэйбрейкер была занята встречей с Луной и соревнованиями, в Вечнозеленом лесу без устали проводились поиски — пони-гвардейцы и следопыты, которым была дана задача непременно найти огненного демона, обыскивали каждый закуток, в котором можно было спрятаться. Все они искали огненного демона, который, вполне вероятно, — по многим предположениям, — мог скрываться где-то по всему лесу.
Поиски велись скрытно ото всех пони, не причастных к этой миссии, а потому Дэйбрейкер, еще находясь в Понивилле, даже не подозревала о том, что в Вечнозеленом лесу находится целый полк Золотой Гвардии и несколько отрядов следопытов, которые уже почти целую неделю пытаются найти зацепки о ее местонахождении. Но все было тщетно.
Казалось бы, что может быть сложного обыскать всего лишь какой-то лес с помощью целой сотни голов? Однако Вечнозеленый лес был не обычным лесом. Он был словно живой и жил своей жизнью. Каждый раз знакомые тропинки менялись местами: там, где вчера была дорога, уже сегодня — корни деревьев. А страшные образы, показывающиеся из темных кустов, и жуткие тени, отбрасываемые по ночам старыми и высохшими деревьями, каждый раз отбивали желание идти дальше. Но не это было самое страшное. Жители этого леса тоже не терпели незваных гостей, и они, словно по его зову, каждый раз преграждали путь пони-искателям.
Среди них были древоволки — древесные элементали, которые, как считается, оберегают Вечнозеленый лес, — собирались в стаи и нападали из засад, не давая пройти дальше. Даже магия единорогов была практически бессильна против них, так как те были почти невосприимчивы к ней.
Химеры — жуткие крылатые твари с головой льва и хвостом скорпиона, которые встречаются столь редко, что многие даже не знают о них, — заставляли всех пони убегать в страхе, только услышав его рычание. Хоть они встречаются довольно редко, а встретить их можно лишь глубоко в чаще леса, пони были почти беззащитны против них.
А еще были кокатриксы, — существа, похожие на курицу, которые одним своим взглядом могли обратить любого в камень, — превратившие в каменные статуи не менее с десяток пони-искателей. Одни из самых редких, но одновременно самые опасные создания в лесу. Против их магии окаменения практически нет никакой защиты.
Все как один, — и звери, и местные магические твари, — то и дело замедляли поиски, а многие места леса стали недоступными. Многие пони были покалечены от травм, полученных от падения в овраги, скрытыми за очередным ничем не примечательным корнем или кустарником, или же были ранены из-за нападений зверей и магических тварей.
Словно этого было мало — прямо под конец недели начался ливень, который вывел реки из своих границ и смыл всё то, что могло остаться от огненного демона в лесу. Природа будто благоволила Дэйбрейкер, стараясь как можно дольше задержать поисковую миссию. Так могло показаться. Но на деле же — Вечнозеленый лес хотел всего лишь избавиться от незваных гостей.
Однако пони не хотели сдаваться. Многие были ранены, напряжены, усталы и напуганы. Но все они хотели только одного — найти хоть что-то, что помогло бы им выйти на след огненного демона. Так было и с двумя пони-следователями, которых Высший совет Кантерлота назначил командовать поисками в Вечнозеленом лесу.
Пока Дэйбрейкер была уже наполовину пути к Радужным Водопадам, в Вечнозеленом лесу дождь только закончился. Уже было ранее утро, солнечные лучи пробивались сквозь мокрые от дождя листья деревьев, а трава и кустарники так и пахли влажной свежестью.
В который раз прибыв в импровизированный палаточный лагерь, который был сооружен на краю леса на одной из полян, Ланс и Жаж — пони-следователи, которых отправили сюда командовать поисками, — стали идти вдоль лагеря, озираясь по сторонам и рассматривая пони, которые готовились к новому тяжелому дню.
Один из следователей — серый земнопони, что был крупнее другого, и которого звали Жаж, — как и всегда, имел невозмутимый вид и шел сбоку от своего темно-синего напарника-единорога. А тот шел вместе с ним в сторону большой палатки, которая располагалась в центре лагеря. Ланс, как и всегда, нес на себе утомленный всемирным бременем взгляд и ворчал при любом удобном случае. Он всегда так делал. Особенно, когда рядом был его напарник.
— Просто чудесно! — ворчал Ланс, хлюпая копытами по грязи. — Не хватало нам ливня, который смыл все следы, так еще нам отказали прислать новых пони на замену раненым.
— Все верно, Ланс, — своим невозмутимым и спокойным низким тоном ответил ему Жаж. — Так и есть…
Со стороны могло показаться, что Жаж терпеть не может ворчание Ланса и что он каждый раз просто поддакивал ему. Однако это было совершенно не так — Жаж каждый раз пытался поддержать и выслушать своего напарника-единорога, а тот, хоть и никогда не говорил этого, был этому только рад.
— Так еще и сам лес словно живой! — продолжал ворчать Ланс, пнув перед собой бедный камушек. — Еще только вчера тропинки в глубь леса были свободными, но теперь вместо них появились непроходимые овраги!
— Да, так и есть… — продолжал соглашаться с ним Жаж.
— Да еще и эти мерзкие твари в лесу… Из-за них теперь нам не хватает копыт охватить весь периметр! — Ланс вдруг остановился и посмотрел в сторону леса с глазами, наполняющимися злобой. — Что б его побрало… Этот проклятый лес…
— Ланс, может тебе стоит немного успокоится? Привести себя в порядок, например? Тебе еще отчет выслушивать…
— Я спокоен, Жаж! — огрызнулся он, резко повернув голову в сторону своего напарника. Но затем вдруг осекся, и стал смягчать свой тон. — Настолько, насколько это возможно… Ох… — тяжело вздохнул он.
— Хорошо-хорошо. Я верю тебе, Ланс — только соберись. Иначе отчет буду принимать я, а не ты.
— Ну уж нет. — махнул тот копытом в сторону, продолжая идти вперед. — Лучше уж я съем свою шляпу, чем поручу тебе дело с уликами.
— Как скажешь, — все так же спокойно ответил ему здоровяк. — Но, знаешь, в последнее время ты выглядишь… совсем другим?
— Что ты имеешь в виду? — задал он ему риторический вопрос, а затем стал говорить, водя перед собой копытом в воздухе: — Очевидно, что со мной все в порядке, Жаж — не переживай. Я в полном расцвете сил, ха-ха…
— Да ты только погляди на себя, Ланс! — Жаж остановился и схватил копытами своего напарника за плечи. — Когда ты в последний раз спал? Да у тебя мешки под глазами похожи на спелые яблоки!
— Разве? — удивился тот и стал щупать нижние веки копытом. — Ох… да если и так, то времени на отдых все равно совсем нет!
— Это только ты так думаешь. Я же вижу, что ты сидишь целыми днями и ночами за столом, перебирая какие-то папки. Да я бы уже давно свихнулся от такого… — между напарниками наступило молчание и те просто продолжили идти вперед к центру лагеря. Лишь через какое-то мгновение Жаж все же продолжил уговаривать своего напарника: — Тебе бы следовало отдохнуть. Хоть один денек.
— Да как тут можно отдыхать?! — тут же недовольно воскликнул Ланс. — Да нас даже послали в этот проклятый лес только из-за того, что эти бездельники, присланные из Кантерлота, ничего не могут найти! Ох… — тяжело вздохнул он, а после недолгого промедления сказал: — Да… Возможно, ты прав, Жаж… в последнее время я сам не свой. Клянусь, когда-нибудь я покончу с этой работой…
Дальше они шли молча. Только ветер, шелестящий ветками и листьями деревьев, изредка прерывал их тишину. Спустя пару минут молчаливой ходьбы, Ланс и Жаж стали приближаться к большой палатке посреди лагеря.
Они вошли внутрь. Палатка внутри была почти ничем непримечательная: мебель в виде картотек, тумбочек и пары стульев; большой стол с картой Вечнозеленого леса посередине. Большая палатка могла похвастаться довольно большим пространством внутри, — особенно по сравнению с другими палатками, — но из-за сужающегося верха казалось, что пространства внутри было меньше, чем казалось снаружи.
За большим столом с картой стоял пегас-гвардеец малинового цвета с красно-синей гривой. Он рассматривал карту до того, пока в палатку не вошли следователи. Когда он заметил их, он тут же обошел стол и, отдав им честь, стал говорить:
— Сэр Ланс! Сэр Жаж! Прошу выслушать отчет!
— Ну, что на этот раз? — спросил его Ланс и вздохнул. — Только не говори мне, что на группу пони снова напали древоволки…
— Нет, сэр! Это по поводу зебры, живущей в лесу.
— Зебры? Ах, да… та самая зебра, что почти всю жизнь живет в этом ужасном лесу… Зекора, кажется? — задал он риторический вопрос, скорее, себе, чем пони напротив, а затем покосился на своего напарника и промолвил: — До сих пор не верится, что она живет здесь… — Он снова обратился к пегасу-гвардейцу: — Ну, и что там с ней?
— Мы опросили ее; она дала показания: две недели назад, — как раз почти после того, как в лесу скрылся демон, — она обнаружила в реке пони с белой шерсткой. Она выходила ее, а затем вывела ее из леса. Из всего прочего она больше не видела ничего странного.
— Хм-м… И это все? — возмутился Ланс и на миг посмотрел в сторону своего напарника. — Больше ничего полезного? Ни того, кем была эта пони, ни куда она отправилась?
— К сожалению, это все, что она нам сказала. Дальнейшие подробности она… по всей видимости, решила нам не говорить. Либо передала их немного иначе…
— Как «иначе»? — еще пуще прежнего возмутился Ланс и стал подходить почти вплотную к пегасу-гвардейцу. — Ну же, хватит испытывать мое терпение — не томи!
— Ну, в общем, она сказала, цитирую: «Только судьба укажет, что вы ищете. Если лес захочет — что вам нужно, вы отыщите. Коль знать вам это не будет воля, то не нужна вам эта доля». Фух, смог запомнить…
— Снова загадки? — задал вопрос Жаж.
— Нет… скорее, просто такой стиль общения. Ох… — вздохнул Ланс. — Либо она действительно ничего не знает, либо что-то скрывает… Вы следили за ней?
— Да, но… Тут возникли сложности, — замялся тот.
— «Сложности»?! — стал негодовать Ланс. — Какие тут могут быть сложности?! Вы не можете проследить за одной единственной зеброй в этом проклятом лесу?!
— Н-нет, сэр… — пегас-гвардеец стал отступать назад, когда Ланс уже практически навис над ним, а выражение лица этого пегаса показывало легкий испуг. — М-мы… следили за ней… Но она скрылась где-то в лесу и мы ее потеряли.
— То есть, вы хотите сказать, что она уже целую неделю не возвращается к себе домой?!
— Н-ну… мы поставили слежку вокруг ее хижины. Она так до сих пор и не вернулась…
— Ох… — тяжело вздохнул Ланс и стал наконец отступать назад от несчастного пегаса-гвардейца. — Эта зебра наверняка что-то знает и скрывает это. Возможно, она заодно с этим демоном… Но не можем же мы ее допрашивать, как преступницу — доказательств ее причастности все равно нет. Как думаешь, Жаж, что это за пони, которого она нашла?
— Без понятия, Ланс, — ответил ему Жаж.
— Хрмп… — он недовольно фыркнул и снова обратился к пегасу-гвардейцу перед тем, как начать уходить прочь из палатки вместе со своим напарником: — Что ж… Если это все, то мы пойдем.
— Сэр Ланс, есть еще кое-что! — окликнул его пегас-гвардеец прямо в тот момент, когда пони-следователи уже были возле выхода. Ланс остановился и, не поворачиваясь, стал слушать. — Сержант Фрости просила передать, что ждет вас возле реки. Она сказала, что у нее есть что-то, что может пролить свет на расследование!
— Хм-м… — хмыкнул Ланс. — Хорошо. Продолжайте службу!
— Есть! — отдал честь тот удаляющимся пони-следователям.
Ланс и Жаж вышли из палатки и побрели в сторону реки. Теперь когда перед темно-синим единорогом возникли новые зацепки, вместо ворчливости Ланса поглотили раздумья. И, как всегда, он стал озвучивать их вслух:
— Странно все это, Жаж… Прямо после того, как «Чудо-молнии» потеряли след огненного демона, оказывается, что затем в лесу некая зебра обнаружила некую пони. Возможно, это как-то связано… Что думаешь, Жаж? Может, этот пони — пегас из «Чудо-молний», которого так и не смогли найти?
— Хм… Нет, я так не думаю, — ответил ему Жаж. — Отчетов о нахождении второго пегаса так и не поступало.
— Тогда становится еще интереснее… — Ланс снова стал рассуждать вслух, задумчиво протягивая каждое слово в конце каждой фразы: — Он сказал, что Зекора нашла белого пони? А мы ищем как раз демона белого цвета… Значит ли это, что демон может перевоплощаться? Прямо как… — он фыркнул и затем встряхнул головой. — Хм… да быть такого не может. Не может же быть, чтобы этот демон еще и чейнджлингом оказался?
Затем наступило молчание — пони-следователи шли в тишине, которая изредка прерывалась тихим бормотанием Ланса. Когда они дошли до реки, темно-синий единорог снова стал озвучивать свое мнение вслух:
— Что ж… Как бы то ни было, разберемся с этим позже. Мы все равно не знаем ни то, где этот пони, ни то, куда пропала Зекора. Возможно, показания другого сержанта нам что-то дадут.
Ланс оглянулся и, не увидя сержанта, промолвил: «Ну, и где эта сержант? Фрости, кажется…». Простояв так несколько минут, темно-синий единорог вздохнул, а затем снова промолвил: «Никакой субординации…». Затем его глаза зацепились за речку, которая отдавала блеском солнечных лучей. Он быстрыми шагами приблизился к воде и, закрыв глаза, двумя быстрыми движениями копыта ополоснул себе лицо водой, чтобы хоть как-то убрать тяжесть со своего лица, которую он уже и сам не в силах был терпеть.
— Фух… — вздрогнул он от нахлынувшего на него холода от прохладной водицы, продолжая держать глаза закрытыми. — Вроде, помогло…
Он постоял так несколько секунд с полностью умиротворенном лицом, но затем, спустя еще несколько секунд, его гримаса стала меняться из спокойного и молодого лица в сморщенное нечто, похожее на скукоженное яблоко. Его правый глаз стал непроизвольно дергаться, а сам он стал будто на несколько лет старше.
— Нет! — встряхнул он головой, возвращая свой прежний вид. — Не помогает! Ургх… Даже вода в этом лесу будто проклятая! Клянусь, еще день в этом проклятом лесу и я съем свою шляпу!
В этот момент со стороны послышался приближающийся женский голос:
— …эр Ла…нс! — приглушенный голос постепенно становился все ближе и отчетливее. — Сэр Ланс!
К двум пони-следователям подбежала светло-синяя единорожка, облаченная в доспехи Золотой Гвардии. Ланс и Жаж тут же повернулись к ней, и та, переводя дух, стала им говорить:
— Сэр Ланс… уф… эх… Я как раз ждала, когда вы придете.
— Фрости, насколько я помню? — обратился к ней Ланс. — Ну, что там у тебя?
— Прошу, последуйте за мной! Один из пони-помощников кое-что нашел! Он сказал, что это может быть что-то важное!
— Ох, ну неужели они смогли сделать хоть что-то… — проворчал Ланс на ухо своему напарнику. — Тогда пошли, не будем терять время!
Ланс и Жаж последовали за светло-серой единорожкой вдоль реки вверх по течению. Спустя пару минут они повернули в сторону от реки и стали приближаться к большому упавшему дереву, возле которых стояло несколько пони-гвардейцев и других сыщиков. Среди них был темно-синий земнопони, к которому Фрости привела следователей. Тот сидел к ним спиной и рассматривал какой-то белый предмет у себя на копытах. Когда группа подошла к нему, Фрости тут же обратилась к этому земнопони:
— Стикс! Давай, показывай что ты нашел.
— Ух! — тот вздрогнул от неожиданного оклика и чуть не выронил предмет, пытаясь схватить его копытами. Поймав предмет в воздухе, он облегченно вздохнул и затем повернулся в их сторону, кивнув им головой в знак приветствия. — Мисс Фрости. Сэр Ланс, сэр Жаж.
— Ну, что там у тебя? — сгорал от нетерпения Ланс и быстро приблизился к этому земнопони. — Показывай уже!
— Да-да, сейчас! — опешил от неожиданности тот и протянул вперед копыто, которым он держал белое перо довольно большого размера. — Вот!
— Хм-м… — Ланс с прищуром посмотрел на перо. — И ради этого пера нам пришлось идти сюда?! Что в нем такого особенного?
— Н-ну… я… — попытался оправдаться Стикс, но тут же был перебит басовитым голосом второго следователя.
— Ланс, не горячись, — обратился Жаж к своему напарнику и подошел к нему сбоку. — Ты уверен, что это действительно самое обычное перо?
— Хм-м… Дай взглянуть, — Ланс схватил белое перо с копыта земнопони и снова пристально посмотрел на него. Поводив по перу взглядом, он через пару секунд вздохнул и ответил: — Да… Жаж, думаю, ты прав. Перо необычное… Оно явно не птичье, да и для пегаса было бы слишком большое. Но его форма кое-что мне напоминает…
— Перо аликорна? — предположил Жаж после недолгого промедления.
— Ну конечно! — воскликнул Ланс. — По рассказам очевидцев, демон был похож на аликорна белого цвета, а значит это перо перо точно от него! Очевидно, что этот демон был здесь! Но затем… куда же он мог пойти?
Ланс стал оглядываться, примеряя взглядом каждый куст и каждую тропинку вокруг. Но так и не найдя ничего примечательного, он посмотрел на темно-синего земнопони и обратился теперь к нему:
— Стикс, верно? Скажи, где ты его нашел?
— Вон в том поваленном дереве, сэр! — он повернулся в сторону большого поваленного старого дерева и указал на него копытом. — Прошу, следуйте за мной — я покажу!
Ланс, Жаж и Фрости подошли к поваленному дереву, следуя за Стиксом. Темно-синий земнопони приблизился к ничем не примечательной но большой трещине на дереве и указал копытом на небольшой лаз под ним, который был частично прикрыт мхом и лианами.
— Вот, — сказал Стикс, — возле этой пещеры я и нашел это перо, которое свисало вот с этой ветки.
— Надо же, — удивилась Фрости, почти вплотную подойдя к небольшому лазу. — Этой пещеры даже вблизи почти не видно.
— Хм… — хмыкнул Ланс, примерив взглядом общую картину того, каким образом демон мог там спрятаться. — Неудивительно, что мы так ничего и не нашли. Это же сколько еще таких мест, настолько сильно спрятанных…
— А что насчет следов? — спросила единорожка-сержант, оглядывая окрестности. — Если этот демон был тут, то и какие-то следы помимо пера должны были остаться…
— Не утруждайся, Фрости… — тут же стал отвечать ей Ланс, приподнимая копытом влажные лианы и заглядывая внутрь лаза. — Этот вариант мы сразу отмели после того как узнали, что дожди в этом лесу смывают все начисто.
— Ох… и вправду, — отступила Фрости. — Но все же… должно же быть хоть какое-то место, где он мог еще спрятаться?
— Сейчас эта самая большая загадка для нас… Ух… чтоб эти… лианы… — огрызнулся Ланс и стал распутывать свой рог от лиан, которые зацепились за него, когда он стал отходить от лаза назад. Выпутавшись из них с помощью телекинеза, он отступил назад к своему напарнику и стал отряхиваться. — Хм-м… Жаж, как думаешь, мог ли демон спрятаться среди других пони, не выдавая себя?
— И каким это образом? — удивился Жаж и затем предположил: — Магия?
— Возможно… — Ланс снова задумался и принялся снова рассуждать вслух: — Существует ли такая магия, позволяющая, скажем… каким-то образом маскироваться или менять личность?
— Позвольте вмешаюсь… — подала свой голос Фрости, — вообще, на самом деле существует подобная магия, позволяющая менять облик. В какой-то степени она похоже на ту, которую вы описали.
— Откуда знаешь? — скептически посмотрел на нее Ланс.
— Мне об этом рассказывали в Академии, когда я там училась еще до службы.
— Что ж, тогда это все меняет… — вздохнул он. — Если все же существует такая магия, то… Значит делаем следующими образом… Фрости!
— Да, сэр! — отозвалась та и тут же поравнялась.
— Какие населенные пункты находятся возле Вечнозеленого леса?
— Насколько мне известно, вокруг расположены две маленьких деревни и небольшой город.
— Думаю, деревни сразу можно отметать в сторону. Шансы спрятаться среди тех, кто хорошо знает друг друга почти равны нулю, а вот что насчет более густонаселенного города… Что это за город?
— Понивилль, сэр!
— Понивилль? Это не тот город, в котором живут носители Элементов?
— Так и есть, сэр!
— Вот значит как… — Ланс снова задумался, и принялся размышлять вслух, бормоча себе под нос и медленно шагая из стороны в сторону. — Если этот демон решил спрятаться там, то для него это было бы довольно странным решением… Неужели здесь есть что-то еще? Но, с другой стороны, что может быть лучше, чем укрыться среди своих врагов? Как бы то ни было, больше вариантов у нас не остается… Все же стоит проверить.
Стикс, Фрости и Жаж в это время просто стояли в стороне и смотрели на Ланса, ожидая, пока тот закончит свои размышления. Наконец, он вдруг остановился и, развернувшись к ним, стал раздавать указания:
— Фрости, немедленно собери поисковую группу для обыска всего Понивилля. И Стикса прихвати с собой тоже. Разрешение на обыск я предоставлю! Затем жду от тебя отчет о магии перевоплощения.
— Есть, сэр! — тут же отозвалась Фрости и зашагала прочь. — Стикс, за мной!
— Да, мэм. — ответил тот и выдвинулся следом за единорожкой-сержантом.
— Понивилль значит… — между тем снова вслух стал рассуждать Ланс, провожая взглядом Фрости и Стикса. — Если между мной и поимкой демона стоит этот город, то я переверну его с копыт до гривы! Жаж, пошли отсюда. Чувствую, это только начало…
[Акт 2] Глава XII. Охотник — жертва
Хочу поделиться с вами довольно комичной, но, тем не менее, интересной картинкой к фанфику за авторством 34Se (https://ficbook.net/authors/4905222):
https://drive.google.com/file/d/1moqXtdW2j7PN0YX4q76__bsGlZE5CXx7/view?usp=sharingУ нас небольшое пополнение: Эклипс: https://drive.google.com/file/d/1excsjTopWZuP_7igsthl-Mza1UB1Tgr5/view?usp=sharing
Также хотелось бы сказать вам о том, что Главы II и III были отредактированы и переделаны в некоторых местах (переписаны экшн-сцены: в главе 2 — воспоминания Дэйбрейкер (битва Селестии и Найтмер Мун); в главе 3 — небольшая стычка Дэйбрейкер и Найтмер на сцене). Те, кто еще не читал, можете посмотреть изменения.
Приятного чтения!
Спустя три дня наш поезд добрался до Понивилля. Как мне показалось, обратно он приехал даже быстрее. То ли оттого, что обратно дорога показалась мне короче, то ли оттого, что почти всю дорогу я спала. Но так или иначе, я была очень рада тому, что эта тоска закончилась.
Была бы моя воля, я бы просто взяла и телепортировалась обратно. Но нет — мне нужно играть роль обычной пони! Если бы не план Луны, я бы даже думать о таком не стала. В эти моменты, — когда я думаю обо всем этом, — меня начинает раздражать, что я делаю все это не по своей воле.
Как-то раз в поезде, пока мы ехали обратно, я стала задумываться: «А, может, ну его — все это? Дождаться, когда Луна пришлет мне мешок с битсами, а потом уйти куда подальше? Ощутить свободу, зажить собственной жизнью; забыть о прошлом и начать жить по новому. Просто… сбежать?». Но я сразу встряхнула головой, отметая подобные мысли. Вот что со мной делает лень… Если просто так отступлю, то я покажу себя с слабой стороны. Этот вариант точно не по мне. Если бороться — нужно бороться до конца, иначе все мои старания (и страдания) будут напрасны.
Когда мы приехали, день уже клонился к закату. Поезд остановился, и все пони из Понивилля тут же стали выходить, а мы — стали выходить следом, оставляя вагоны полупустыми.
Судя по тому, что мне рассказала Луна про поисковую миссию, я ожидала встретить в Понивилле толпы пони-гвардейцев. Поэтому, выйдя на перрон, я сразу же напряглась и стала водить взглядом по сторонам. Но мои опасения оказались напрасны — на вокзале я не увидела ни армию Золотой гвардии, ни любую другую поджидающую меня опасность. Но так было только на вокзале.
Первой из вагона вышла Твайлайт, затем Рарити, Флаттершай и Рэйнбоу, которая тут же взлетала в воздух, а я следом за ними. Затем вышел бедный Спайк, который как обычно, тужась, но не сдаваясь, нес на себе все бремя грузов подруг принцессы (да и ее вещи тоже). За ним вышли Пинки и Эпплджек.
Обычно розовая пони всегда излучает потоки позитивной энергии, поэтому неудивительно видеть ее такой. Но почему-то именно сейчас она была еще более радостной, что привлекло мое внимание. А вот оранжевая пони была — до чего странно — наоборот: словно гнилое яблоко.
— Юху! Я снова победила! — радостно говорила Пинки, выходя из поезда за оранжевой земнопони и подпрыгивая по пути.
— Ага… — раздосадованно ответила ей Эпплджек. — Уже в восьмой раз! Слушай, а ты точно не жульничала?! — с подозрением посмотрела она на нее.
— Ой, да что ты, Эй Джей, я никогда не жульничаю в подобных играх! — хихикнула Пинки и подмигнула ей. — Мне просто очень повезло!
— Пф-ф… — возмущенно фыркнула Эпплджек. — Ни разу не видела ни одного пони, которому так сильно везло в картах…
— Эпплджек, ты что, — удивилась Твайлайт, — снова играла с ней в эту дурацкую игру?
— Да… — ответила ей оранжевая пони, закатив глаза. — И снова пожалела об этом.
— И на что вы играли на этот раз? — прозвучал голос Спайка из-за живой горы чемоданов и и сумок на маленьких ножках.
— Ну, теперь я ей должна…
— Теперь она мне должна целых восемь бутылок самого лучшего яблочного сока! — тут же перебила ее Пинки, радостно подпрыгнув в воздух.
— Ох, ну да… — вздохнула Эпплджек, — теперь я по уши у нее в долгах. Снова…
— Хи-хи, — хихикнула Твайлайт в копыто. — Не переживай. Зато в следующий раз будешь знать, что в подобных играх не следует ни на что спорить. Особенно с Пинки. Ой…
Твайлайт все это время пока говорила смотрела на Эпплджек и не заметила, как перед ней вдруг очутился пони в золотых доспехах. Она врезалась в него, стукнувшись головой о его нагрудник.
— О-ух… Извините… — обратилась Твайлайт к пони-стражнику, который перегородил ей дорогу, и стала потирать свою ушибленную голову копытом. — А не могли бы вы не стоять на дороге?
— Прошу меня извинить, Принцесса Твайлайт, — сухо ответил ей единорог-гвардеец, слегка кивнув ей головой. — Нам необходимо проверить всех пони, въезжающих в город.
— Даже нас?
— Да, даже вас. Извините, но таков приказ. Разрешите подтвердить личности своих подруг?
— Эм… да, но… — неуверенно стала отвечать ему Твайлайт, на миг посмотрев назад на своих подруг. — Но по какому поводу?
— Мы здесь ищем… эм… кое-кого. Обычным гражданам это знать не положено.
— Даже мне?
— Даже вам. — тут же кратко ответил он. — Извините, но таков приказ. Больше я не могу вам ничего сказать.
— Ох… ладно. Так и что нам нужно делать?
— Для начала я бы хотел свериться со своим списком и подтвердить личности ваших подруг. Потом мне нужно просканировать вас с помощью специального кристалла, а затем вам нужно заполнить эти документы, — он указал на единорога-напарника, который стоял позади с левитировал возле себя стопку бумаг. — Потом вам нужно…
— Ох, вы серьезно?! — возмутилась Рэйнбоу, приземляясь рядом с пони-гвардейцем с воздуха. — Зачем такие сложности?! Я — это я, — Рэйнбоу Дэш! Меня тут все знают! И всех остальных тоже. Мы же носители Элементов! А Твайлайт так вообще Принцесса в конце концов! Может, пропустите нас без всей этой вот возни?
— Кхм… Извините, мисс Рэйнбоу, но мне было приказано проверить каж… — пони-гвардеец вдруг запнулся, когда встретился с недовольными взглядами всей шестерки, и непроизвольно сглотнул. — Ну, что ж… Думаю… раз вы Принцесса, то можно обойтись и обычным подтверждением на словах. Позволите?..
— Хорошо. Тогда вот, — Твайлайт набрала побольше воздуха и затем стала перечислять, а гвардеец тем временем стал сверяться со списком, — это Спайк, мой ассистент, а за ним Рарити, потом идут Флаттершай, Эпплджек, Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш. Теперь мы можем пройти?
— Так-с… Все носители Элементов в сборе… — подытожил он самому себе, просматривая список. — А… кто за вами? — спросил он, указывая взглядом на меня. Я тут же повернула голову в сторону, чтобы не привлекать его внимание своими глазами.
— Ах, это наша подруга — Нова Стар, — тут же ответила ему Твайлайт без всяких сомнений. — Она тоже с нами. В ней вы можете не сомневаться, сейчас она живет со мной в библиотеке.
— Что ж… тогда позвольте… — единорог-гвардеец пролевитировал перед собой список и стал его листать, бубня про себя. — Нова Стар… Нова Стар… Хм… Ее нет в списке… Неужели она… не зарегистрирована в этом городе?
— Ой, да, точно! — охнула Твайлайт. — Я совсем забыла об этом… Она у нас только недавно в городе, поэтому она еще не зарегистрирована.
— Хм… Недавно говорите?.. — он на миг пристально посмотрел в мою сторону. Наступило долгое молчание, в течение которого он рассматривал меня с копыт до головы, но после этого (видимо, не замечая ничего необычного) снова обратился к Твайлайт: — Тогда будьте добры — пусть она зарегистрируется в Понивилле, как житель этого города. И не важно, гость она или нет. Сейчас как раз идет перепись населения, так что без этого не обойтись. Да и вы избавитесь от лишних проблем.
— Хорошо, мы обязательно сделаем это на этих выходных. Теперь-то мы можем идти?
— Да, конечно, прошу, — единорог-гвардеец и его напарник стали отходить в сторону, давая нам пройти, но затем он вдруг снова обратился к нам: — И, кстати, мне стоит вас предупредить, Принцесса Твайлайт — в городе пока запрещены любые собрания, а каждый вечер будет проводиться комендантский час, поэтому вам и вашим подругам лучше быть в это время дома, чтобы вас ни в чем не подозревали! Больше не смею вас задерживать.
Единорог-гвардеец вместе со своим напарником развернулись к толпе пони на вокзале, которые уже образовали немаленькую очередь, и продолжили выполнять свою работу — проверять остальных пони.
— Они запретили все собрания?! — возмутилась Рэйнбоу. — Это что значит, наша вечеринка в честь победы отменяется?!
— Похоже, что так, Рэйнбоу, — ответила ей Твайлайт. — Возможно, нам придется отложить вечеринку на потом, пока это все не закончится.
— Ох… вот с-сено… — кинула копытом Рэйнбоу. — И почему этим наряженным захотелось прийти в Понивилль именно сейчас?!
— Не знаю, Рэйнбоу… — с толикой грусти ответила ей Твайлайт. — Не знаю…
…
Когда мы отошли от вокзала, я облегченно выдохнула. Все таки не все настолько плохо, как я думала — ищейки даже не подозревают о том, как я выгляжу. Если бы они знали, кого искать, то не думаю, что они так просто пропустили бы меня. Но расслабляться все же не стоит — нужно меньше попадаться им на глаза.
Однако новость о комендантском часе меня малость возмутила — это неслабо повышает сложность моего нахождения в этом городе. С одной стороны мне нужно как можно больше отсиживаться в библиотеке, но с другой… Я даже не знаю, сколько времени все это продлится. План Луны начинает нравиться мне все меньше. И не оттого, что он плохой — все становится еще сложнее.
Тем временем дневное светило уже заходило за горизонт, а значит скоро должен был начаться и комендантский час. Дойдя до центральной улицы, Твайлайт стала прощаться со своими подругами, пока Спайк отдавал каждой из них их вещи. Затем мы отправились в библиотеку.
Пройдя только половину города, я сразу заметила, что пони-гвардейцев стало заметно больше. Если до отъезда в Радужные Водопады в городе было от силы только пару гвардейцев, лениво бродящих возле ратуши, то сейчас их можно было увидеть почти на каждом углу по всему городу. Патрули гвардейцев по двое (а то и по трое) пони ходили вдоль улиц и уже подгоняли обычных жителей поскорее добраться до своих домов.
Твайлайт смотрела на них с неким беспокойством. На мой взгляд, ей тоже не особо нравилось, что сейчас происходит в городе, но поделать она с этим ничего не могла. В этот момент мне стало интересно, насколько сильны привилегии Принцессы Дружбы. Не может же быть, что этот титул дан ей просто так — для вида. Все таки надеюсь, что я смогу найти от нее хоть какую-то защиту. Может, она их и не прогонит из города, но сможет не впустить в библиотеку.
…
Оставшийся вечер и следующий день я сидела в библиотеке. Вылезать из дома Твайлайт совсем не хотелось по очевидным на то причинам, но и без дела я тоже не сидела. Каждый день я смотрела в окна и изучала поведение гвардейцев. И это было мудрым решением, поскольку уже в первые часы своего наблюдения я заметила полезные для себя вещи.
Во-первых, патрулей больше всего было вечером. В те моменты, когда начинался комендантский час. Конечно, и в дневное время суток их было предостаточно, но вечером мне казалось, что патрулей становилось втрое больше.
Во-вторых, в воздухе я больше не видела пегасов, кроме пегасов-гвардейцев. По всей видимости, в город ввели запрет на полеты, что было для меня не очень приятной новостью — теперь помимо того, что я не могу использовать магию у всех на виду, так теперь я не смогу нормально пользоваться крыльями. Но все же хорошо, что я заранее смогла узнать об этом. Думаю, другие пегасы тоже не очень рады подобным новостям. Все же полеты для них — как смысл жизни.
Ну, и в-третьих, — что меня смутило больше всего, — у патрульных были с собой какие-то кристаллы, которыми они проверяли почти каждого пони на улице. Особенно вечером. Не знаю, что это за кристаллы, но вполне вероятно, что они имеют определенное антимагическое свойство, которое будет иметь для меня очень плохие последствия. В этот момент я поняла, что попадаться на глаза патрульных точно не стоит.
Под конец второго дня, лежа в кровати, я сделала вывод: утро — самое безопасное время для выхода из дома, а ближе к вечеру нужно возвращаться в библиотеку. И раз уж выходить из библиотеки для меня будет довольно рискованно, то я решила, что воспользуюсь ей по назначению.
Следующий день я решила потратить на то, чтобы напитать свой ум новыми знаниями. В особенности, я хотела узнать что-нибудь о магических кристаллах, которые носят гвардейцы, и еще что-нибудь о том источнике магии, который я обнаружила на ферме Эпплджек.
Сама я знала об этом не так много. Тысячу лет назад мало кто интересовался изучением магии, а уж тем более написанием книг о ней, и поэтому все знания о магии нам приходилось запоминать самим или узнавать из собственного опыта. Из всех самых известных магов-ученых того времени я могу припомнить только Стар Свирла Бородатого. Кажется, у этого старца даже учеников не было, что было весьма недальновидно с его стороны. Однако он оставил после себя довольно неплохое наследство в виде множества изобретенных им заклинаний, которыми, как я заметила, пользуются до сих пор. Не помню точно, что с ним случилось, но, кажется, Селестия как-то раз рассказывала, что он и еще несколько сильных пони, которые именовали себя Столпами Эквестрии, пожертвовали собой, чтобы заточить могущественного демона Теней. С тех пор о них ничего неизвестно — они просто исчезли вместе с демоном.
А если говорить о кристаллах, то все, что я знаю о них — они используются для хранения и передачи магической энергии. В зависимости от качества материала, из которого изготовлен кристалл, в нем может храниться разный объем магической энергии. Раньше эти кристаллы и были предназначены для этого, но также использовались как источники света. Но затем появилась Нова Стар, чьей именем я сейчас пользуюсь. Она изобрела теорию о том, как заставить кристаллы высвобождать из себя магическую энергию без помощи единорогов. Но Селестия решила запретить продолжать исследования в этом направлении после того, как Нова изобрела взрывающиеся кристаллы. Думаю, что она даже не подозревала о том, что эти взрыв-камни, как она их назвала, будут использоваться не только в горном деле… Кажется, именно по этой причине Селестия запретила ее дальнейшие исследования.
Но, похоже, наработки Новы все же смогли добраться до современных пони, и те смогли реализовать некоторые из них. Например, как те кристаллы, которые я видела у пегасов «Чудомолний», когда те гнались за мной и пытались обезвредить меня ими. И все-таки стоит признать их эффективность — им почти это удалось — этот антимагический дым от кристаллов еле выветрился из моего тела, хотя, кажется, его остатки все еще зудят мою магическую ауру. Но, видимо, маги-ученые решили не останавливаться только на этом и изобрели кристаллы, позволяющие сканировать ауру.
Про источники магии я знаю не больше, чем о кристаллах. Тем более что в природе встречаются они очень редко, оттого их изучение было довольно сложным делом. Надо сказать: мне повезло, что мне попался такой источник. Жаль, что исследовать его как следует я пока не могу. Но, возможно, хоть из книг что-нибудь узнаю. Должны же были пони-ученые за тысячу лет накопить достаточно знаний, или я не права?
Конечно, и в те далекие времена — тысячу лет назад, — знали о них, но всё сводилось только к тому, что эти источники порождают одну магию из другой, только и всего. А так как эти источники являются слишком нечувствительными для обычных единорогов, то и магов-ученых, которые бы изучали это дело, было крайне мало. Всё что я смогла узнать на тот момент о ней вместе с Селестией — эти источники порождают «активную» магию, которую можно использовать, из сырой магии, которую даже мы, аликорны, можем увидеть лишь с огромным трудом. Думаю, остальные так вообще и не подозревали про существование сырой магии. Поэтому мне было интересно узнать, что пони смогли узнать о них за тысячу лет.
Тем временем, уже наступил третий день моих наблюдений за гвардейцами. Когда наступил полдень я, кинув в последний раз взгляд на патруль гвардейцев, которые скрылись за углом одного из домов, вышла из своей комнаты и стала спускаться вниз в гостинную. Там я увидела Твайлайт. Она, как и всегда, читала какую-то книгу. Только вот вид у нее был такой, как будто она видела в ней что-то совершенно неприличное, а эту книгу она держала так близко к себе, как будто боялась ее потерять.
Как только она услышала скрип ступенек, Твайлайт вздрогнула и тут же спрятала книгу себе под бок. Я зацепилась взглядом за розовый переплет книги и, кажется, успела прочитать его название: «Как не скопытиться от передозировки внимания. Пособие для чайников»?
«Какая… странная книга, — подумала я. — Интересно, о чем она? И почему там написано что-то про… чайники? Это что, название какой-то новой профессии?».
Твайлайт посмотрела на меня, а на щеках у нее на миг показался румянец. Она улыбнулась мне и сказала:
— С добрым утром, Нова! Как спалось?
— Лучше, чем в поезде, — ответила я и села напротив нее на диванчик. — Но, знаешь, иногда все же не хватает той самой убаюкивающей тряски, помогающей тебе уснуть.
— Да, мне тоже, хе-хе, — она неловко посмеялась и после короткого затишья спросила меня: — Ну и как… эм… твоя миссия по наблюдению?
Я вздрогнула от такого неожиданного вопроса. Неужто заметила?
— Что? Ты о чем?
— Да ладно тебе, Нова. Я и Спайк еще вчера заметили, как ты пристально смотришь в окно. Неужели тебе кто-то приглянулся? — она ехидно улыбнулась.
— Что?! Твайлайт, да я никогда не стала заниматься подобными глупостями…
— Хи-хи-хи, — посмеялась она в копыто, — не переживай, это просто шутка. На самом деле мне тоже не по себе от того, что в Понивилле стало слишком много стражников. Вчера я сходила в ратушу и спросила, что они тут делают, но никто из тамошних работников не смог мне сказать ни слова об этом. Думается мне, что придется обо всем спрашивать Каденс… — она призадумалась, переведя взгляд куда-то в пол. Затем она заметила мой пристальный взгляд, который был направлен на ее книгу. Она быстро дернула копытом, прикрывая им розовый переплет книги, и взволнованно спросила: — Эм… Нова, что-то не так?
— Скажи мне, Твайлайт… что ты читаешь? — спросила я ее с нескрываемым любопытством и указала на книгу, которую она очень старательно прятала от моего взгляда.
— Эм… ты об этой книге?.. — поняв, что ей теперь не удастся так просто отвести мой любопытствующий взгляд от ее книги, она чуть отодвинулась от нее в сторону и слегка подтолкнула эту книгу от себя подальше. — Да так, ничего особенного. Это просто самый обычный справочник о роман… то есть, роман о магии, вот!
— Роман о магии?
— Ага! — она пару раз быстро закивала мне головой.
— В розовом переплете, — покосилась я на нее.
— Да, точно! В розовом переплете! — она широко улыбнулась.
— Просто… у нее довольно странное название, — продолжила я давить на нее. Уж что, но эта книга меня почему-то очень сильно заинтриговала. — Кажется, там было написано что-то про внимание… И о чайниках. Не понимаю, как можно умудриться написать в целой книге что-то о «внимании», да еще и про чайники. Да еще и в романе про магию…
— Ну, эм… Ох… Ладно, чего уж таить… — она вздохнула и пролевитировала к себе розовую книгу. Она открыла пару страниц и быстро пробежалась по ним своими глазами, а затем захлопнула ее, положив перед собой на стол. Вместе со всем этим она говорила мне: — Эта книга — справочник о романтических отношениях пони. Вернее сказать: справочник любовных намеков и правила поведения двух пони при слишком близком отношении друг к другу.
— Вот как. Не думала, что ты увлекаешься подобным.
— Не то, чтобы… — фыркнула она, махнув при этом копытом, и затем ее лицо стало немного беспокойным. — Просто в последнее время я стала замечать, как в мою сторону постоянно кто-то смотрит…
— И что в этом такого? Просто не обращай на них внимания, Твайлайт.
— Не все так просто, Нова… Мне кажется, что на меня не просто смотрят, а как будто… пялятся. Особенно в последнее время, когда стражников в городе стало еще больше…
— Хм… — хмыкнула я. — Это же не удивительно — ты ведь аликорн, как никак. Вполне естественно, что на тебя будут… засматриваться.
— Ну… — протянула та и на секунду задумалась, — звучит вполне логично… Но все равно это как-то… непривычно. Я постоянно ощущаю себя… словно не в своей тарелке. А еще внутри ощущаю… какое-то странное напряжение. Я пролистала почти все книги, чтобы найти хоть что-то по этому, но… так ничего и не нашла. А спросить даже почти и некого.
«Хм… — хмыкнула я у себя в мыслях. — Похоже, она уже начинает чувствовать преображения своего внутреннего тела аликорна. Что ж, ничего серьезного — привыкнет через какое-то время. Только вот… как бы ее успокоить?».
— Просто запомни, что ты аликорн, Твайлайт, — стала отвечать я ей. — А аликорнов так просто на улице не встретишь. Вот все и смотрят на тебя. Особенно те, кто аликорнов-то ни разу в жизни не видел. Насколько я знаю, Твайлайт, ты стала аликорном только недавно, верно?
— Да, это было всего около полугода назад. До сих пор непривычно ощущать крылья у себя на спине, хе-хе… — она хихикнула себе в копыто и затем наступило молчание. Твайлайт встала с диванчика и зашагала в сторону книжных полок, левитируя над собой розовую книгу. — Но да… думаю, ты все же права. Мне просто нужно привыкнуть к своему новому телу и к своей новой обязанности быть Принцессой Дружбы, и книги мне в этом вряд ли помогут.
— И не забудь, что у тебя есть не только обязанности, Твайлайт. У Принцессы Дружбы наверняка есть немало привилегий. Например, чтобы не пускать гвардейцев в твой дом, — дала я ей намек.
— Я тоже надеюсь, что они не станут заходить сюда и обыскивать всю библиотеку, — она подошла к одной из книжных полок и поставила туда книгу. Затем она повернулась ко мне и улыбнулась. — Но не впустить их на чай будет как минимум невежливо, — ее взгляд затем перевелся куда-то на стену. Ее глаза на миг расширились и она вдруг воскликнула: — Ой, уже полдень! Я обещала Рарити помочь ей с новыми нарядами! Спайк, наверное, уже там, так что я побежала. Не скучай, Нова!
— Постой! — крикнула я ей вслед, когда она уже дошла до выхода. — А ты можешь мне тоже помочь напоследок?
— Конечно, Нова! Что тебе нужно?
— Я хотела бы почитать какую-нибудь книгу, но не знаю какую… о магии, например?
— Хм… в моей библиотеке есть много книг, за которыми ты можешь скоротать время. Художественная литература, рассказы, сказки, повести… но чтобы читать о магии? У тебя довольно странные предпочтения к литературе. Да и к тому же, ты ведь пегас… Зачем тебе читать о магии?
— Мне просто… интересно узнать что-нибудь о магии, Твайлайт, — я махнула ей копытом и невинно улыбнулась, — только и всего. Любопытство так и прет из меня, что я даже уснуть не могу.
— Ну-у-у, хорошо, тогда… — задумчиво протянула она. — Все равно это не мое дело. Но все-таки приятно осознавать, что ни одна я бываю странной. Так… — она подошла к одной из книжных полок и стала рассматривать ряд книг на них. Затем она стала показывать на них копытом, перечисляя. — Вот — все эти книги написаны известными учеными и исследователями магии, поэтому я более чем уверена, что эти книги тебе подойдут! Вот здесь — в левой части — лежат книги о истории магии, а справа — о самой магии и о различных видах ее применения. Если хочешь узнать что-нибудь о магии и если до этого ты этим не увлекалась, то советую начать с каких-нибудь книг на левой стороне — о истории магии. Но, думаю, самые интересные книги будут не о истории, а о способах их применения в наше время… Вообще, многие из этих книг могут быть для тебя довольно сложными, поэтому я бы порекомендовала тебе начать с чего-нибудь простого. Например, вот эта вот книга за авторством…
— Все-все, я поняла, Твайлайт — сама разберусь. Ты, кажется, куда-то опаздывала.
— Да, конечно! И я сейчас же побегу туда! Приятного чтения, Нова. Не скучай! — Твайлайт вышла из библиотеки и захлопнула за собой дверь телекинезом.
— Ох… — вздохнула я. — Она иногда бывает как Пинки — любит поболтать, пока не заткнешь… Так, ладно, что там у нас? — я встала с дивана и подошла к книжной полке.
…
Я надеялись, что смогу отыскать подходящую мне книгу о теории магии, а также узнать, насколько далеко пони смогли развить эту сферу за тысячу лет. Но конечно же самыми важными для меня были книги о кристаллах и о источниках магии.
Однако мои ожидания были слишком велики. Я потратила полдня на то, чтобы найти нормальную книгу. И под нормальной книгу я имею в виду не просто переписанные образцы из более древних экземпляров, а новые теории о магии с авторами, не пытающихся доказать остальным, что именно он самый умный и знающий маг на свете. Было бы все так просто…
Вот что за чепуху я нашла: некий пони утверждает, что магия рождается из энергии солнца (видимо, очередной солярист…), а Стар Свирла Бородатого — величайшего мага на свете и первооткрывателя многих заклинаний — он называет шарлатаном. И эта нелепица написана в самом начале книги! Однако пролистав содержание, я поняла, что на самом деле этот автор сам тот еще шарлатан — вся его книга собрана из домыслов других авторов, а некоторые теории так вообще отредактированы и переписаны из древних свитков Стар Свирла. Странно, что эту книгу вообще пустили в массы. Больше на художественную литературу смахивает, чем на полноценный справочник о магии.
Остальные книги тоже не особо блистали своим содержанием. Многие из них были либо частичной копией тех книг, что когда-то читала Селестия, либо были лишь домыслами и предположениями, не подкрепленные никакими фактами. Я уже стала думать, что пони вообще не развивали науку. И как они вообще умудрились дожить до такого?
Однако спустя какое-то время я все же смогла отыскать нужную мне книгу: «Магический мир». И уже с первых страниц я могла точно сказать, что это книга даст мне нужные ответы. Как я это поняла? Просто в вводной части книги не было слов автора, в которых он рассказывал бы о себе, какой он великий ученый…
Сев на диван, я стала читать ее. Читала я быстро, поэтому всего за пару часов я прочитала весь справочник (спасибо Клэр за способность не только говорить на современном эквестрийском, но и читать на нем). Ну, как прочитала… в основном пролистала. Никогда не любила читать книги, в которых мыслей автора больше, чем мыслей о теме самой книги.
Из всего прочитанного я смогла узнать: источники магии находятся повсюду, — как малые, так и большие, — но они почти невидимы для глаза единорога (и любого другого существа, который может использовать магию так открыто), не говоря уже про других пони; большинство источников находятся под землей, а некоторые — рождаются прямо в воздухе, и все они, кроме больших, имеют свойство постоянно перемещаться.
Все малые источники имеют короткий промежуток жизни, и поэтому, переделав какую-то часть сырой магии в активную, они исчезают, порождая другие такие же источники со временем. Большие источники очень редкие, и обычно они рождаются на протяжении столетий, а иногда и тысячелетий, но и порождают намного больше магии, а также еще и могут хранить в себе излишки, питая самого себя и, тем самым, продолжая расширяться. Когда какое-либо существо использует магию, то активная магия становится сырой магией, которая затем опять идет через магический источник. Таким образом получается некий круговорот магии в природе. Помимо всего этого любой источник может передать магию в магический кристалл. Поэтому кристаллы и напитываются только в определенных местах, а пони даже иногда и не подозревают о том, что они питаются из местного магического источника.
Информация про то, что источники могут запитывать кристалл, не удивила меня, но и попробовать своими копытами напитать кристалл я тоже хотела попробовать. К тому же запас магической энергии мне точно бы не помешал. Источник есть, остается только найти магический кристалл. И, кажется, я видела лавку с ними на рынке Понивилля. Когда представится возможность, нужно будет сходить туда.
Прочитав эту книгу, я закрыла ее и убрала обратно на полку. Затем я нашла еще одну книгу, которая рассказывала про магические кристаллы и их виды. Это тоже было мне нужно. Я тут же принялась читать ее, располагаясь на диванчике.
Но как только я начала ее читать, я почти сразу пожалела об этом. Это был такой нечитаемый бумажный кирпич, что после каждого предложения в сон клонило. Вот что за гений додумался написать целую книгу о магии в стихах?! Однако знания, которые давала книга, были довольно полезными, хоть и приходилось каждый раз заново вчитываться в предыдущее предложение. В какой-то момент я даже заметила, что плыву по облакам! Неужели я настолько преисполнилась, читая эту книгу?..
…
— Нова! Нова, вставай! — откуда-то совсем недалеко от меня доносился знакомый мне голос.
Вместе с голосом я чувствовала, как меня кто-то неистово трясет. Я очнулась и подняла голову, уткнувшись своим носом в нос Твайлайт. Та, покрывшись румянцем, мигом отступила назад.
— Я что… уснула? — спросила я ее.
— Да, — она кивнула мне. — Ты, кажется, уснула прямо на этой книге, — она указала копытом на открытую книгу передо мной. — Впрочем, неудивительно. Автор этой книги хоть и пишет грамотно и по делу, но он зачем-то решил написать весь текст с помощью стихов. Довольно странное решение. Даже я не смогла дочитать эту книгу до конца… Но ты молодец, Нова — ты смогла дочитать аж до середины!
— Ох… да, то еще достижение… Как долго я проспала?
— Ну, я только вернулась. Сейчас уже время для ужина. Спайк вот-вот приготовит его, так что можешь скоро присоединиться к нам.
Твайлайт ушла на кухню помогать Спайку, оставив меня одну с этой дурацкой книгой, которую я так и не осилила. Я лишь вздохнула и, в последний раз бросив взгляд на содержание этой книги, убрала ее на полку. Я попыталась вспомнить, что я смогла узнать из этой книги, но знания словно ветром смело — я будто совсем не читала ее. В голове была одна каша. Затем я поклялась сама себе, что больше никогда в жизни не буду читать книги от этого автора. Да и вообще любые стихи в целом. Я пошла на кухню и присоединилась к ужину.
…
Вскоре наступила ночь. После ужина, водных процедур и «особенно важных пожеланий» приятного сна Твайлайт и ее ассистенту, я поднялась в свою комнату. Снова надев медальон, я легла на кровать и попыталась уснуть.
Спустя какое-то время меня уже стал нагонять сон, но мне не суждено было уснуть. Я все время ворочалась под одеялом, чувствуя, как за мной кто-то пристально наблюдает. Затем вдруг послышался шорох. Я дернулась и подняла голову с подушки. Звук шел со стороны окна, с которого падал тусклый лунный свет. Но свет вдруг стал еще темнее — с окна на полу показалась чья-то тень. Я тут же рванула с кровати и встала в боевую стойку. Но, как обычно, мои опасения были напрасны. В окне я увидела силуэт. Это был фестрал — Эклипс. Он и еще двое за ним фестралов висели в воздухе, качаясь под взмахами своих перепончатых крыльев. И они, кажется, что-то на себе тащили.
Эклипс, чуть оскалившись, постучал по окну, издавая им еле слышный стук стекла.
«И зачем, спрашивается? — возмутилась я в своих мыслях. — Он же видит, что я в комнате! Неужто позлить меня хочет…».
Я спрыгнула с кровати и подошла к окну. Этот нетерпеливый фестрал еще раз постучал в окно, смотря на меня своими пристальным зелеными вертикальными зрачками. Я вздохнула и открыла окно. Как только я сделала это, теперь я заметила, что трое фестралов несли на себе мешки, которые были так похожи на тот, который дала мне Луна, но только поменьше. Я посмотрела на Эклипса и коротко спросила:
— Битсы?
— Так точно, — прошипел он в ответ.
— И почему вы решили принести их ночью?! Это выглядит еще более подозрительнее, чем если бы вы просто пришли ко мне днем!
— Приказс-с Великой, — ответил он также, шипя, и замолчал. Только шелест крыльев трех фестралов прерывал эту тишину.
Смотря в тишине на то, как трое фестралов пристально смотрят на меня своими зелено-оранжево-красными глазами, я вздохнула. Эти взгляды в тишине вместе с шелестом их крыльев начинал меня раздражать все больше. Особенно их пристальные взгляды. Похоже, это у них врождённое… Эти трое словно ждали моей команды.
— Ох, ладно… Заносите внутрь. Только тихо, будь вы неладны!
Я отошла в сторону, давая место фестралам проползти через окно внутрь комнаты. Эклипс отодвинулся в воздухе вбок, пропуская двух фестралов за своей спиной. Те по очереди протиснулись внутрь моей комнаты, а затем они оба синхронно положили мешки с битсами на пол.
— Чтоб вас… Просила же быть потише! — я оскалилась, слыша, как мешки с монетами с грохотом валятся на пол, а звон от монет, кажется, раздавался по всей библиотеке. Однако мое ворчание для них было в полной мере бессмысленным.
Те даже глазом не моргнули. Им, по всей видимости, было все равно. Фестралы мигом выпрыгнули в окно и растворились в лунном свете. За окном остался только Эклипс, который проводил своих товарищей взглядом. Потом он обернулся ко мне и тоже залетел внутрь.
На себе он нес мешок, который на вид был увесистее тех двух. Он опустился на пол, цокнув копытами, и скинул с себя увесистый мешок с битсами. Тот упал на пол с таким громким звоном, будто в мою комнату свалилось громадное дерево. Я поморщилась и прикрыла глаза крылом. Казалось, что звон от этого мешка эхом пронесся по всей библиотеке и даже не думал затихать. Спустя миг звон, наконец, прекратился.
— Что ты творишь?! — тихо прошипела я на фестрала, злобно глядя на него. — Сам будешь выкручиваться, когда Твайлайт увидит тебя в своем доме!
В этот момент со стороны коридора послышались шкрябающие шаги. Кто-то шел прямо в мою комнату.
— Проклятье… Прячься! — я тут же пролевитировала мешки с битсами за кровать. Затем я зубами схватила фестрала за хвост и потянула его на себя, пряча его за кроватью так, чтобы его не было видно со стороны входа.
— Ш-ш-ш!!! — только и успел прошипеть он, когда начал скользить по полу.
— Лежи и не шуми! — тихо прошипела я ему и мигом легла под одеяло.
Как раз в тот момент, когда я укрыла себя одеялом, в комнате послышался голос Спайка:
— Эй, Нова? Что у тебя тут происходит? Кажется, я слышал какой-то шум…
Зеленый дракончик в пижамной шапочке и с плюшевой игрушкой в лапах на один шаг зашел внутрь моей комнаты. Он стал оглядываться и вдруг пристально посмотрел в сторону кровати.
«Прошу, Спайк, уйди, — ворчала я про себя, — не усугубляй ситуацию!».
Мне показалось, что он хочет подойти поближе… Вот он уже ведет свою ногу вперед, намереваясь сделать шаг в мою сторону, но затем вдруг разворачивается на пол оборота, и, зевнув, уходит прочь.
— А-а-ар-р-гх… Наверное, показалось.
За стенкой послышались частые шкрябающие шаги, которые постепенно отдалялись, а потом затихли. Я подождала еще мгновение, пока не наступило полное затишье, и только затем вылезла из кровати.
«Что ж, хорошо, что этот фестрал хоть спорить не стал. Вон — лежит как миленький. А глазища-то какие — смотрит на меня своими прищуренными зелеными глазами, словно убить хочет».
— Вставай, чёрное недоразумение, — повела я ему копытом. — Еще придумывать новое оправдание из-за тебя не хватало!
— Аргх… — он встал и отряхнулся. Затем снова посмотрел на меня. — До с-с-сих пор не понимаю, зачем вы прячетес-сь у этих пони… Я бы предпочел найти более укромное мес-сто.
— Мне не интересно твое мнение, — отмахнулась я от него. — Лучше поскорее избавь меня от своего присутствия раз у тебя больше ничего для меня нет.
— Хрг-м… — возмущенно хмыкнул он и подошел к окну, расправив крылья. Он затем снова посмотрел на меня и сказал напоследок: — Ее Величество Луна прос-сила также передать вам: дос-стопочтенная Селестия… — он на миг помедлил, чуть оскалившись, когда назвал ее имя, — …пришла в себя. Великая хотела предупредить вас-с, госпожа, что вам с-следует впредь быть осторожнее.
— Вот как… Я и так опасаюсь всего вокруг. Насколько еще мне нужно быть осторожнее… — проворчала я сама себе. — Что ж… у тебя на этом все?
— Хр-м-г-х… — хмыкнул он и улетел, как только выбрался через окно.
«Сложность моего пребывания в Понивилле возрастает с каждой секундой. Если даже обычные пони решили затопить Понивилль гвардейцами, то становится интересно: на какую же хитрость пойдет Селестия, чтобы найти меня?».
Я глянула на три мешка с битсами, которые в беспорядке лежали возле моей кровати, и затем подняла их телекинезом, пряча под кровать. Хорошо, что у нее были прикреплены подпорки снизу — так хоть мешки не сильно должны быть заметны.
«Что ж, хотя бы свои личные битсы теперь у меня есть. Думаю, лучше пока не показывать Твайлайт, что у меня появились деньги. Но зато теперь я, кажется, знаю чем займусь завтрашним днем…».
Я легла в кровать и заснула.
Наступило следующее утро. Солнечные лучи, как и всегда, заставили открыть мои очи. Я, приходя в себя, встала на копыта и заглянула под кровать.
«Все таки это был не сон… — подумала я и подошла к выходу из комнаты. — Да и откуда они будут, если я их даже не вижу…».
Убедившись, что мешков со стороны входа в комнату не видно, я стала спускаться в гостинную, зайдя по пути в ванную и приняв все необходимые водные процедуры.
В гостинной меня уже встретила Твайлайт и Спайк. Они собирали вещи в дорогу: Спайк держал небольшой рюкзак, пока Твайлайт складывала туда свои вещи — в основном какие-то книги. Как только лавандовая аликорн заметила меня, то сразу же поприветствовала:
— С добрым утром, Нова!
— Привет! — тоже поприветствовал меня дракончик. И затем мне показалось, что он как-то странно посмотрел в мою сторону.
— Да… И вам доброе, — махнула я им копытом. — Куда отправляетесь?
— Об этом я и хотела тебе сказать, — тут же стала отвечать мне Твайлайт и радостно воскликнула: — Принцесса Селестия наконец-то выздоровела! И она вызвала меня с моими подругами в Кантерлот. Не знаю зачем, но, наверное, это что-то важное, раз она вызвала всех нас. Поэтому, будь добра, последи за библиотекой, пока я и Спайк будем отсутствовать. Ключи лежат вон там — на полке.
— Вот оно что, — я кинула мимолетный взгляд на полку, где лежали ключи. — Не переживай, Твайлайт. Твоя библиотека будет в целости и сохранности, — уверенно отчеканила я, чтобы у той не возникло никаких беспокойств по поводу ее дома.
— Тогда рассчитываю на тебя! Так… Спайк, принеси мне, пожалуйста, тот список с моего рабочего стола.
— Будет сделано! — подпрыгнул он на месте и бодро побежал наверх.
— И сколько вас не будет? — спросила я Твайлайт, пропуская мимо возле себя дракончика.
— Не переживай, мы ненадолго, — стала отвечать она, оглядывая взглядом полки с книгами. — Думаю, мы задержимся там на пару-тройку дней… И да, кстати, вот — держи! — она пролевитировала мне книгу в фиолетовом переплете.
— Что это? — спросила я и тут же стала читать название книги: — «Все о магических кристаллах. Пособие для чайников».
«Она что, читает только книги, где есть приписка «пособие для чайников»? И почему именно для чайников? Я же не чайник… Или это такое образное выражение? Ох, Дискорд… И о чем я только думаю…».
— Именно! — между тем воскликнула Твайлайт после того, как я прочитала название книги. — Я нашла ее сегодня утром, когда перебирала книжные полки, и, учитывая то, что вчера ты заснула за одной из подобных книг, я подумала, что ты захочешь почитать эту книгу. Никогда бы не подумала, что ты заинтересуешься магическими кристаллами… Но да что там, Рэйнбоу вон — вообще ничего не читала, пока ей не попалась книжка про Дэринг Ду. Правда, она теперь только ее и читает…
— Ясно… Тогда спасибо, почитаю на досуге.
— И да, пока не забыла! — снова воскликнула она. — Тебе нужно будет сходить в ратушу и зарегистрировать себя, как жителя Понивилля. Желательно, если ты сделаешь это сегодня. А то тогда гвардейцы от нас точно не отстанут. Я хотела сходить вместе с тобой, чтобы помочь тебе с заполнением документов, но из-за нашего вызова сама понимаешь…
— Да, Твайлайт, нет проблем. Постараюсь сама разобраться. Так… когда вы отправляетесь?
Между тем к нам уже подбежал Спайк и обратился к Твайлайт, поднося ей в лапе лист с каким-то текстом:
— Вот, Твайлайт, держи!
— Прямо сейчас! — ответила мне Твайлайт и затем обратилась к дракончику, забрав у него с лапы лист телекинезом. — Спасибо, Спайк. Итак, у нас все готово?
— Все готово и собрано в лучшем виде! — ответил ей Спайк.
— Отлично! Что и требовалось ожидать от лучшего в мире ассистента! — она улыбнулась ему, а тот в ответ встал в гордую стойку и отдал ей честь. Затем она обратилась ко мне, левитируя в мою сторону тот самый лист бумаги: — И вот еще — у меня к тебе небольшая просьба. Надеюсь, тебя не затруднит сделать пару покупок на рынке. На счет битсов не переживай — они лежат прямо под полкой в небольшом мешочке. Только не потрать все понапрасну!
— Хорошо-хорошо… — закатила я глаза и с сарказмом спросила ее: — Что-нибудь еще, ваша светлость?
— Хи-хи, не переживай, больше ничего не нужно. В общем, если у тебя нет никаких вопросов, то мы тогда пойдем. Думаю, девочки уже ждут нас. И, кстати, на кухне лежит твоя порция завтрака. Извини, что не смогли дождаться тебя, — она и Спайк стали идти на выход, и уже когда они закрывали за собой дверь, Твайлайт крикнула мне напоследок: — И приглядывай за библиотекой!
— Да-да, Твайлайт — я все помню.
Дверь захлопнулась. Я осталась в библиотеке одна. Наконец-то! Теперь у меня есть как минимум пару дней на то, чтобы сделать свои дела. Но для начала придется разобраться с просьбой Твайлайт. И решить проблему с бюрократией…
«Ох, ладно… что там у нас? — я взглянула на лист и стала читать его. — Яблоки, помидоры, мешок сена, зерно, сладости… Ничего особенного, самый обычный список покупок. С ним проблем возникнуть не должно. А вот с документами… Надеюсь, тоже быстро управлюсь».
Я хотела сделать все сразу в один день, а потому решила отправиться сразу же после завтрака. Да и до вечера нужно было успеть вернуться в библиотеку. Позавтракав, я посмотрела, сколько денег оставила мне Твайлайт — в мешочке было около пятисот битсов. Не много, но на покупки хватит. Однако я решила взять с собой еще и немного своих битсов, которые дала мне Луна.
Я отсыпала в мешок с битсами Твайлайт еще четыре тысячи своих битсов. Крупным номиналом, конечно же. Иначе я спину точно сломаю, пока буду тащить этот металлолом по всему городу. Таким образом теперь в мешочке было около пяти тысяч. С собой я также решила взять корзинку для покупок, которую положила себе на спину, а в корзинку положила мешочек с битсами. Прихватив с собой ключ, я вышла из библиотеки и закрыла дверь.
Первым делом я отправилась в центр города — в ратушу.
В этот день в городе было много народу даже непонятно из-за чего. Кое-как пройдя мимо патрулей стражи, не привлекая к себе слишком много внимания из-за своих глаз, я добралась до ратуши и вошла внутрь.
Внутри у некоторых стен стояли столы, за некоторыми из которых сидели пони и что-то писали на бумаге. По центру стояло несколько стоек регистрации. Из-за того, что на улице было много пони, я уже боялась, что мне придется стоять в очереди, но мне повезло — в ратуше было не так много народу. Всего пару пони у одной стойки, трое у другой, а вот у третьей никого не было. Я рысцой пошла к свободной стойке.
За стойкой регистрации сидела молодая пони малинового цвета. Только заметив меня, она сразу же улыбнулась мне, но затем вдруг удивленно посмотрела на меня, приподняв свои веки. И, кажется, я знаю из-за чего…
— Здравствуйте… А вы случаем не… фестрал? — спросила меня работница за стойкой.
Я закатила глаза и коротко ей ответила:
— Как тебе угодно.
— Эх-хе… Извините… Просто я еще не разу не видела фестралов. Тогда, в общем… кхм-кхм… Чем могу вам помочь?
— Мне нужно зарегистрироваться в Понивилле, — коротко ответила я.
— Оу, так вы новый житель этого славного городка! Как чудесно! Не думала, что теперь у нас будут жить фестралы… Тогда могу ли я вам рассказать побольше о нашем прекрасном городе?
— Нет, спасибо! — тут же ответила я. — Пожалуй, обойдусь и без этого.
— Хорошо… тогда вам нужно заполнить несколько документов. Для начала вот, — она достала из-под стола лист с каким-то текстом и положила его передо мной. — Для начала заполните вот эту вот форму, а затем поставьте вот в этом месте подпись.
Я молча взяла перо в копыто и стала просматривать документ. В нем нужно было указать только свое имя и место моего проживания, а снизу сделать подпись. «Что ж, легче легкого!», — я быстро заполнила все пункты и поставила какую-то только что придуманную закорючку вместо подписи. Тоже самое я сделала и с остальными документами, которые предоставила мне эта пони.
— Вот! — я отдала последний лист и сразу же отпрянула от стойки, чтобы уже направиться к выходу. — Раз на этом все, то я пойду — у меня не так много времени…
— Ой, нет, погодите! Мисс… э-э… — она взглянула на листок, а через секунду обратилась ко мне по имени: — Мисс Нова Стар! Прошу, не уходите — это еще не все!
— Как это? — остановилась я вполоборота к ней и с недоумением покосилась на работницу. — Нужно что-то еще?
— Конечно! Вам нужно заполнить еще кое-что! Вот, — она вытащила из-под стойки еще несколько листов и протянула их мне, — вам нужно заполнить эти бланки с согласием на подтверждение вашей личности, а также заполнить список заверителей и поручителей.
— Ладно… допустим я заполню всё это… Это будут все документы?
— Конечно-конечно, мисс Нова… э-э… почти все… — она попыталась мне улыбнуться, но вышло у нее это не очень. Она снова протянула копыто под стойку и вытащила оттуда стопку листов. Я тяжело вздохнула. А она, тем временем, стала вытаскивать из стопки по одному листу бумаги и класть их передо мной, каждый раз перечисляя: — Теперь вам нужно заполнить: согласие о том, что это действительно ваше настоящее имя; согласие на согласие; бланк на согласие; заявление А-4; лист 314.4; бланк 85; форму 104; форму 105 и форму…
— Это что, шутка какая-то?! — перебила я ее, не выдержав напора из названий бумажной волокиты.
— Конечно же нет! Это самые необходимые документы, которые вам понадобятся для дальнейшего жительства в нашем городе! После заполнения документов вам нужно будет отнести их во все местные инстанции, чтобы там вам поставили печати, и тогда, когда вы принесете все заверенные документы, вам выдадут расписку, которая будет означать, что вы полноправный житель этого города! И лучше вам начать прямо сейчас, потому как после того, как на них поставят печати, вам нужно будет заполнить их копии…
— У меня слишком мало времени, чтобы заниматься всем этим… Можно ли сделать это как-то побыстрее?
— Извините, но, к сожалению, нет. Все пони должны пройти процедуру регистрации таким образом.
— Ох… — я тяжело вздохнула. — Ладно… Сколько?
— Эм… что «сколько», мисс?
— Сколько ты хочешь получить за то, чтобы заполнением этих документов занялась не я, а, например, ты?
— Что?! — удивилась она и затем наклонилась ко мне, перед этим быстро посмотрев по сторонам, и стала говорить теперь шепотом: — Вы же понимаете, мисс, что это неправильно?! Это же в полной мере коррупция!
— Да… я в курсе, — равнодушно ответила я. — Так сколько?
— Нет, мисс, вы не понимаете, я…
— Даю тысячу, — перебила я ее.
— Тысячу? — ее глаза на миг расширились, и она снова взглянула по сторонам, а затем снова спросила меня шепотом: — Тысячу чего?..
— Битс, конечно. Чего же еще…
— Эм… я… Это целая месячная зарплата… — она вдруг осеклась, когда заметила, как в ратушу вошел патруль гвардейцев, которые пришли сюда не пойми для чего. Она напряглась. И я вместе с ней. Затем она обратилась ко мне снова шепотом, но теперь более уверенно: — Кхм… Нет, мисс. Это совершенно неприемлемо! И я закрою на это глаза и не буду рассказывать о том, что вы мне сейчас предлагали!
— Ладно… две тысячи.
Она на миг замолкла и стала глядеть то на меня, то на гвардейцев, которые в этот момент стали расспрашивать какого-то пони где-то вдалеке позади меня. Ее взгляд бегал, а копыта стали заметно трястись. Кажется, она была на грани выбора между становлением быть преступницей или покорной рабыни системы. Ну, а мне уже отступать было некуда — ставки только повышались. Либо она сдаст меня с потрохами, либо примет мое предложение. Но больше всего я, конечно же, не хотела торчать весь день в ратуше, заполняя документы, а потом бегая с ними, ставя печати…
— Ну, эм… я… — она прокашлялась и встряхнула головой, приводя мысли в порядок. Затем выдохнула и стала говорить теперь с официальным, но с заметно напряженным тоном: — Я — работник, занимающий ответственную должность, и я не позволю корысти завладеть мною! Особенно… такими большими… суммами… Кхм… Прошу, мисс, покиньте ратушу!
«Хм… похвальная выдержка, — подовольствовалась я у себя в голове. — Была бы я лишь правителем под прикрытием, то обязательно бы наградила ее за это. Но сейчас все совсем по-другому…».
— Пять тысяч, — твердо сказала я и стала пристально смотреть нее, давая понять, что это мое окончательное, но самое выгодное предложение.
— П-пя-ть?! — она непроизвольно сглотнула и заметно напряглась, не зная, куда деть свои бегающие глаза. Все ее тело затряслось — ее выдержка стала трещать по швам. — Э-эм… Вы уверены, мисс? Это же средняя зарплата за месяц чиновника Кантерлота…
— Абсолютно! Если, конечно, у тебя есть решение обойти всю эту нелепицу с документами… то я дам их тебе, как только получу расписку.
— Тогда… эм… — она закрыла глаза и напряглась еще сильнее. Мне показалось, что она стала краснее помидора. Что было странно, смотря на ее малиновый цвет шерстки. Но теперь я была точно уверена, что стрелочка повернулась в нужную мне сторону. Осталось только дождаться… Через пару секунд она выдохнула и стала говорить мне: — Ладно… хорошо! Это слишком щедрое предложение… На самом деле у меня есть все необходимые документы, которые я приготовила для своего мужа… Нужно будет только заменить несколько строчек… Надеюсь, он не рассердится…
— Ну, вот — другое дело, — улыбнулась я ей. — Когда ждать столь желанную мне вещь?
— Ну… приходите завтра… Да, завтра! Я вам все сделаю!
— Отлично. Тогда до завтрашний встречи, — я стала разворачиваться в сторону выхода, но та вдруг окликнула меня.
— Эм… мисс, Нова! А как же…
— Как только получу необходимое — получишь обещанное. Не переживай — я приду завтра. Главное, сделай это побыстрее.
Я стала удаляться прочь от стойки регистрации вдоль стены, подальше от глаз гвардейцев, и вышла из ратуши под пристальным взглядом пони-регистраторши.
…
«Фух, все уладилось — и мне не пришлось торчать тут весь день… Надеюсь, она сдержит свое слово, — я зашагала прочь от ратуши и между тем вытащила лист, который дала мне Твайлайт. — Так… нужно теперь поскорее разобраться с этим…».
Моей целью на сегодняшний день было зайти на ферму — зарядить магические кристаллы от источника. Возможно, они пригодятся мне в будущем. Но для начала их нужно было купить. Вместе с их покупкой я решила выполнить еще и поручение Твайлайт. Поэтому я направилась на рынок.
Темно-синий земнопони шел вдоль рынка Понивилля, иногда оглядываясь на других пони. Стикс улыбался, но внутри он был возмущен, — или даже обеспокоен, — почти целый месяц ему приходилось прислуживать пони в одном деле, выдавая себя за другого, и он совершенно не хотел во всем этом участвовать. Лишь из-за одной ошибки, из-за которой он и был здесь и которую так сильно хотел исправить, ему приходилось находиться здесь, в Понивилле. Как же он хотел вернуться домой — обратно в свое гнездо…
«Ургх… — вздохнул Стикс и перестал улыбаться. — Еще немного, и я больше не выдержу… И почему Главный решил, что нужно искать этого демона именно в этом городе? Да это же полная глупость! Кто в полном уме решит скрываться в таком оживленном городе?!».
Стикс посмотрел по сторонам. Он цеплялся взглядом за каждого пони по пути, надеясь на то, что найдет кого-то примечательного. Но все было совсем наоборот: вокруг него ходили обычные семьи, любовные парочки, да и просто самые обычные пони; иногда мимо него пробегали жеребята — все пони вокруг него наслаждались самой обыденной жизнью.
«Ох… — вздохнул он. — Это просто невозможно. Мы будем искать этого демона целую вечность! Ох, зеленые камни… как я хочу поскорее покончить со всем этим…».
Он закрыл глаза и встряхнул головой, продолжая идти вслепую.
«Не может же она перевоплощаться так же, как… А что, если… может? Но, в любом случае, как нам найти его среди всех этих пони?..».
*Бум*
— Оу-гх… — Он в кого-то врезался. Стикс тут же открыл глаза и стал извиняться: — Ой, прошу прощения, я вас не заме…
— Хрм… — возмущенно хмыкнула белая пегаска, которая стояла перед ним. — Извинения приняты. А теперь — с дороги!
Она продолжила идти вперед, чуть толкнув его своим боком со своего пути.
«Ух… — возмутился Стикс и, бросив недовольный взгляд на пегаску, побрел дальше, — даже в этом городе пони бывают злыми… Клянусь, ещё чуть-чуть и… — он вдруг замолк. Затем принюхался и, ощутив знакомый запах, тут же вдохнул его. В этот момент его будто ударило молнией. Стикс оглянулся и посмотрел на белую пегаску, которая уже стояла возле лавки и что-то там покупала. — Погодите-ка… Нет! Не может быть… Этот запах! Такая же аура, которую я видел в Мэйнхэттене! Невозможно! Что она тут делает?!».
Стикс приглянулся и стал подходить к ней ближе, стараясь не привлекать к себе слишком много внимания. Но Стикс оказался не таким уж мастером скрытности. Его быстро заметили. Белая пегаска тут же обратила взгляд в его сторону. Но, к его счастью, ему повезло — сразу в этот момент ее взгляд перегородила парочка пони, которая прошла мимо прямо перед Стиксом. Темно-синий земнопони тут же спрятался за несколькими бочками и облегченно выдохнул.
«Фух… повезло. И все таки… Я ее узнал! Это та пони, которая была на выступлении Принцессы Луны. Она хотела напасть на меня! А затем я помню, как она прыгнула прямиком в сцену, полыхающую пламенем! Я думал — она мертва! Так как же она… — он вдруг замолк и глубоко задумался. Он стал более отчетливее вспоминать тот момент, когда на него напала та пони. Спустя какое-то время раздумий, его мысли снова стали проноситься в его голове: — Погодите… Ее глаза… В тот момент они были точно такие же, как и… сейчас! — он, прячась за одной из бочек, на миг выглянул из-за нее и снова поглядел в сторону белой пегаски. Та тут же обернулась на него, но снова не успела зацепиться за него своим взглядом — Стикс успел прошмыгнуть обратно за бочку.
— Что с этим пони, мама? — спросил свою мать маленький жеребенок и указал копытом на темно-синего пони, который сидел возле бочки и как-то странно покусывал свои копыта.
— Не знаю, сына… — мать тут же схватила своего жеребенка за копыто. — Пойдем-ка лучше от него подальше. Странный он какой-то.
«Но… нет, — все еще продолжал думать Стикс, не обращая внимания на окружающих. — Там же была единорожка, а не пегас… Но ее запах… Точно такой же! Может, близнец? Нет — даже их ауры отличаются, а она… — он снова на миг вынырнул из-за бочки и поглядел в сторону белой пегаски. Та уже отошла от лавки и побрела в сторону магазинчика с надписью: «Всякая магическая всячина». — …а она — ее аура даже не изменилась! Она все такая же: оранжевая и… пылающая. Вокруг ее гривы трепещет воздух, будто нагреваясь — я видел! Он был как… как огонь…. Как пламя огненного демона! — Стикс стал трепетать, а его прожилки стали заметно трястись.
— Мам, что это с ним? — окликнул свою мать все тот же жеребенок, который подбежал к темно-синему земнопони. — Ему, наверное, плохо…
— Грэй! Зачем ты к нему подошел?! — забеспокоилась за него мать, подбежав к нему, и затем обратилась к Стиксу: — Извините, мистер, э-э… с вами все в порядке?
Стикс, сидя на одном месте, заметно дрожал. Он все это время смотрел куда-то вдаль с пустыми глазами и был будто в трансе, но затем, когда понял, что его зовут, тут же пришел в себя. Он мигом ответил им: «Да… да! Все в порядке! Спасибо за беспокойство!». Затем он встал и направился в сторону того магазинчика, куда направилась пегаска.
«Нужно обо всем рассказать Главному. Но для начала… Для начала прослежу за ней. Нужно убедиться, что это действительно она, а не игры моего разума».
Был уже полдень, и до обеда оставался всего час. Когда я добралась до рынка, пони в нем было не счесть. В какой-то момент мне даже показалось, что сегодня какой-то праздник. Но потом я вспомнила, что всех пони вечером загоняют по домам. Потому-то утром, когда я отправлялась в ратушу, на улице тоже было много пони…
«Надо же… — подумала я. — Не думала, что я увижу так много пони разом в этом городе. Надеюсь, в лавках хоть что-нибудь осталось…».
Пока я шла вперед и осматривала лавки, в меня умудрился врезаться какой-то темно-синий пони недотепа. Он тут же оробел и стал извиняться.
— Ой, прошу прощения, я вас не заме…
— Хрм… — возмущенно хмыкнула я и надменно ответила ему: — Извинения приняты. А теперь — с дороги!
Я, не дожидаясь, пока он отойдет, последовала дальше. И случайно задела его бок, толкнув его. А тот в ответ, кажется, как-то странно на меня посмотрел и недовольно хмыкнул.
«Что ж, случайно вышло… Но пусть теперь знает, что смотреть нужно, куда идешь».
Я подошла к лавке и стала рассматривать лист с покупками, который вручила мне Твайлайт. Мне нужно было прикупить несколько овощей, сено, пару мешков зерен… еще и сладости, конечно же. И только сейчас я подумала о том, что еду теперь мне самой готовить нужно. От этих мыслей я тяжело вздохнула и подумала: «Смогу ли я продержаться на яблоках эти два дня? Время на готовку совсем жалко тратить. Да и что толку — если я не умею готовить».
Только я хотела сделать заказ у пони-продавщицы, как почувствовала, как кто-то на меня пристально смотрит.
«Интересно, почему именно сейчас? Вокруг слишком много пони — кто угодно может смотреть на меня. Но моя интуиция вдруг решила забить тревогу…», — мой затылок стал неприятно щекотать и я тут же повернула голову в ту сторону, откуда шел «взгляд». Я лишь мигом успела зацепиться за какой-то силуэт, который скрылся в толпе, но и этого мне хватило, чтобы распознать в нем темно-синий цвет.
— Тот пони, который врезался в меня… Он что, следит за мной? — Я снова стала оглядываться, но от силуэта и след простыл. Я даже не смогла почувствовать его ауру — слишком уж много пони было вокруг. — Он что, отомстить мне решил за то, что я его толкнула? Что ж, а это даже забавно. Посмотрим, что он будет делать… Может, мне просто показалось».
Закончив с покупками, недалеко от себя я заметила магазинчик, название которого гласило, что в нем продаются всякие магические штучки. Снова кинув последний взгляд в сторону чужого «взгляда», но так никого и не примитив, я подошла к магазинчику и вошла внутрь.
Когда я очутилась внутри, то «взгляд», щекочущий мой затылок, тут же исчез. Я выдохнула — все-таки довольно неприятно ощущать, что тебя будто сверлят взглядом. Я решила, что если тот пони продолжит наблюдать за мной даже после того, когда я выйду из этого магазина, то тогда я попытаюсь обхитрить его и выяснить — тот ли это пони, который постоянно следит за мной.
Между тем я стала оглядывать помещение. Небольшой магазинчик всем своим внутренним видом соответствовал своему названию: магазин всякой всячины. Повсюду то и дело висели какие-то странного вида побрякушки, игрушки и игрушечные куклы пони. Над собой я заметила висящую деревянную конструкцию, напоминающую миниатюрный макет дирижабля, модель которого я видела в Кантерлоте. Возле одного из углов лежали метлы, а рядом с ними друг на друге в беспорядке стояли чугунные котлы. За прилавком никого не было — лишь шуршащий звук доносился за ним.
Я подошла к прилавку и протянула голову чуть вверх, чтобы попытаться заглянуть за прилавок. Там я заметила лишь малый силуэт какого-то пони, который шебуршался в каких-то коробках. Он даже не заметил, как я вошла.
— Кхм-кхм… — кашлянула я, подавая знак своего присутствия. Тот так и продолжил копаться в коробках, только теперь он еще и стал что-то бубнить себе под нос. Я снова попыталась окликнуть его, только теперь громче: — КХМ-КХМ! Извините, уважаемый…
—Во-ах! Кто здесь?! — воскликнул он и дернул головой вверх.
*Бабах! *
— Аргх… Вот же… — продолжая ругаться про себя, передо мной за прилавком возник престарелых лет бирюзовый пони-единорог с усами. Он протер свою ушибленную об прилавок голову, чуть шипя от боли, и лишь затем взглянул на меня. Под его глазами хоть и проглядывались мешки, но его взгляд был полон сил, а его голос — мудрости. Тон его голоса напомнил мне старца, обремененным мудростью век. — Ох, покупатель! Добро пожаловать в мою обитель чертогов всякой всячины! Здесь вы найдете все, что ваша душенька пожелает! Я даже готов предоставить вам специальный амулет для обворожения жеребцов, хэ-хэх… — он ехидно подмигнул мне, оглядывая меня с копыт до головы.
Несмотря на его «эффектное» появление и такое же приветствие, я сразу же узнала его. Это был тот пони, которого я видела в трамвае в Мейнхэттене. Он рассказывал Санни об устройствах дирижаблей. Забавно, что мы снова встретились с ним… в таком странном месте.
— Брукс Шарль Мёнье, если не ошибаюсь? — назвала я его по имени.
— Хр-м-м… Все верно. А мы… знакомы? — он взглянул на меня одним глазом, внимательно оглядывая с копыт до головы. — Мне кажется, или я тоже…
Я готова была убить себя за эту невнимательность — он же видел меня тогда в виде единорога!
— Ах, нет-нет, — махнула я ему копытом. — Я… читала о вас! Мне казалось, что вы проектируете дирижабли, а не занимаетесь, э-э… — я мигом оглянула магазин, повсюду обставленный безделушками, которые больше походили на сувениры, чем на магические предметы. В этот момент, как по сценарию, с потолка вниз устремилось облачко пыли, дополняя окружение не только странностью, но и старостью. Я неловко улыбнулась и перевела взгляд на единорога. — …Магическим искусством…
— Ах, да… Этот магазин, моя детская мечта! Рад, что хоть кто-то в этом городе смог узнать меня! Должно быть, вы хотите узнать, как достопочтенный инженер-конструктор оказался в таком захудалом городишке в ничем не примечательном ветхом домишке, эх-хех?..
— Нет… вообще-то я здесь за…
— О-о, а я вам с радостью расскажу! — не обращая на меня внимания, начал рассказывать он: — Еще давным-давно, когда я был еще жеребенком, я мечтал стать великим магом…
— Ох, Тартар… — тихо промолвила я и закатила глаза. — За что…
— Но меня не приняли на курс магических искусств, и вместо этого я попал на курс точных наук, — он с горечью посмотрел куда-то наверх и наигранно вздохнул. — Но с тех пор я учился, не покладая копыт. Учился старательно, записывал каждую мелочь… Каждую деталь! И затем прозрел — мне было дано увидеть то, что не суждено было увидеть другим! Я видел мелочи в тех вещах, которые можно было улучшить. И я сделал это! Сначала тренировался на игрушках — и сделал из них заводные, — а затем принялся и к более грандиозным вещам! Я стал конструировать устройства, позволяющие увеличить взгляд на сотни даль. А затем, когда я посмотрел через это устройство на небо… Я понял, что хочу прикоснуться к небесам!
Он вдруг замолк. Я все это время вертела перед собой копыто, со скучающим видом прожигая его взглядом. Я даже не сразу поняла, что Брукс затих. Взглянув на него, я заметила, что он смотрел на макет дирижабля надо мной. Спустя миг он вздохнул и снова продолжил свой рассказ, посмотрев на меня:
— Вот — это проект всей моей жизни, — он указал на макет дирижабля надо мной. — Первый и, наверное, единственный в мире вариант воздухоплавателя без применения магии! Я потратил на его проектировку почти пять лет своей жизни! И еще столько же на его оптимизацию! Но зато теперь все пони, не имеющие за собой крылья, могут прикоснуться к небу! — он снова посмотрел на макет дирижабля мечтательным взглядом.
— А-а-р-р-г-х… — зевнула я, прикрыв рот копытом. Тоскливо бросив копыто со стуком на прилавок, я сухо ответила: — Да ты прям мечтатель, старик… Только ты так и не рассказал, почему ты живешь в этом захудалом домишке…
— Ох, да… К сожалению, в то место, где производились дирижабли, поставили паровые машины, — паровые големы, как их называют некоторые, — которые собирают мои чудо-изобретения без посторонней помощи. Потребность в живой силе почти отпала, а меня решили отправить в отставку, забрав все чертежи… — он отпрянул от прилавка и стал обходить его, вставая прямо передо мной. — А магазинчик этот достался мне от моего отца. Теперь это место — мой пенсионный отпуск, — он копытом окинул пространство вокруг, а затем схватил механическую заводную куклу, лежащую на прилавке. — Теперь я здесь, а здесь — мой тихий уголок, помогающий мне не сгинуть в пучине тоски и печали…
Он крутанул небольшой рычажок на заводной игрушке в виде деревянного единорога, и тот запел — из куклы полилась успокаивающая и одновременно чарующая мелодия, которая своим шелковым касанием словно дополняла красок тоски в рассказ старого Брукса.
Я закатила глаза. Однако через мгновение мелодия стала меня очаровывать. Я зацепилась взглядом за куклу и вдруг стала видеть краски: сначала тусклые, а затем — яркие. Они стали плыть и плясать, словно под ритм мелодичного звона. Из красок стали смешиваться образы — образы пони, — которые стали танцевать в воздухе. Затем вокруг них образовалась небольшая, но яркая радуга, которая стала играть своим сиянием вокруг куклы. Вместе со всем этим появились искры, украшающие и без того красивый грациозный вальс радужных силуэтов пони.
Мой взгляд стало притягивать — все больше и больше меня тянуло подойти поближе. Радужные силуэты вдруг стали темнее, мрачнее, а затем на миг появилась яркая белая вспышка, которая украла все радужные цвета. Затем я заметила, как голова куклы вдруг стала двигаться. Она посмотрела в мою сторону — Селестия смотрела на меня… Ее пустые глаза смотрели на меня с бездонной тоской и безымянной тьмой. И вдруг ее глаза наполнились слезами… Кровавыми слезами! Кровь из глаз куклы… — из глаз Селестии — …стала стекать вниз, образуя небольшую лужу на копыте старого пони. Я вздрогнула и почувствовала, как начинаю дрожать. Еще чуть-чуть, и пламя снова начнет выходить наружу…
35%
— Ну, не будем о грустном, — Брукс одним ловким движением выключил деревянную куклу и положил ее на прилавок. — Так что вам было нужно, мисс…
Морок тут же спал, как только кукла вышла из моего поля зрения. Я мигом встряхнула головой, прогоняя нечестивые образы и странные краски вокруг.
— С-селли… — тихо промолвила я.
— Простите? — удивился тот и почесал за ухом. — Кажется, я вас не расслышал. Вы сказали: «Селли»?
— Нет… не обращай внимание, — я отступила на шаг назад; я понимала, что Селестия — лишь игра моего воображения. Но что это были за краски? Или их создала та кукла? Я перевела взгляд на Брукса и стала говорить, придя наконец в себя: — Нова Стар — мое имя. И что это… вообще было?
— Отлично, Нова Стар! Приятно познакомиться! Я Брукс Шарль… Эм… Ну, вы уже и так знаете… — он протянул мне копыто для копытопожатия и широко улыбнулся. Я лишь приподняла бровь и уставилась на него. Простояв так несколько секунд и так и не дождавшись от меня ответа, он сделал неловкий смешок и продолжил говорить, убрав копыто обратно на пол: — Эм… вы про те яркие краски спрашиваете? Значит, вы их смогли увидеть… Эта кукла — одно из моих изобретений. Внутри находится небольшой магический кристалл с музыкальной шкатулкой и… в общем, я сделал это не специально, но иногда получается так, что музыка и магия каким-то образом резонирует между собой, определенным образом влияя на каждого пони, кто видит работающую куклу. Кто-то видит яркие краски из своей жизни, а кто-то такие же яркие, но только мрачные краски… Из-за этого эти куклы… перестали выпускать в массы… Их стали считать воплощением Тартара даже несмотря на то, что многие пони не видели этой странной магии… Я, в свою очередь, тоже видел их, — как хорошие, так и мрачные, — но со временем они перестали появляться. Даже жаль как-то… иногда мне не хватает этих ярких цветов… Может, все потому, что я остался лишь в гордом одиночестве?.. — он на миг замолк, с печалью в глазах посмотрев куда-то вдаль. Но затем он снова приобрел тот мудрый и полный сил вид лица и продолжил: — Но вот мне интересно: какие же краски смогли увидеть вы?
— Это… неважно, Брукс. Тебе лучше не знать.
— Что ж… В общем… тогда я повторю свой вопрос: зачем пожаловали в мою скромную обитель, мисс Нова?
«Ну, наконец-то можно заняться делом», — проворчала я в своих мыслях.
— Скажи, старик, ты продаешь кристаллы?
— Ну, разумеется! — воскликнул он и вытащил из-под прилавка небольшую коробку, которая чем-то звенела. — Какие вам нужны? У меня тут есть кристаллы на любой вкус! Хотите светящиеся? Пожалуйста! Может, для праздника? Нет проблем! А, может, хотите сделать предложение своему любимому пони, ух-ху-ху… То вот! — он загреб свое копыто в коробку и вытащил оттуда светящийся красный кристалл в форме сердца. — На мой взгляд, самый красивый подарок, который можно предложить своей второй половинке.
— Ох… — закатила я глаза уже в который раз. — Мне нужны не эти безделушки, — я кинула копытом по кристаллу в виде сердца, отчего тот вылетел из копыт Брукса и вернулся обратно в коробку, из которой его вытащили. — Мне нужны МАГИЧЕСКИЕ кристаллы!
— Ах, вот оно что… — протянул он, убирая коробку обратно под прилавок. Затем задумался и какое-то время молчал, шагая по магазинчику. Я уже начала думать, что он забыл про меня, как вдруг он сказал: — Знаете, юная мисс… С этим есть некоторые сложности…
— И какие же? Неужели их не продают?
— В общем, да — так и есть, — сухо ответил он. — Этот закон вступил в силу недавно.
— Пфырк… — возмущенно фыркнула я. — И почему это?
— Я не знаю точных подробностей, но, кажется, это случилось после случая в Мейнхэттене и Кантерлоте.
— Хрм… ясно, — я вздохнула и подумала: «Похоже, не видать мне магических кристаллов. Снова просить Луну о помощи?».
— Эм, мисс Нова?.. — Брукс посмотрел на меня прибедняющимися глазами: — Хотите ли приобрести еще что-нибудь?
— Нет, не нужно. Благодарствую старец, но я пойду, — я развернулась в сторону выхода и стала уходить.
— Эм… а-а-а, постойте! Кажется, у меня есть идея!
— Хм? — покосилась я на него, остановившись возле выхода.
— У меня… — он вдруг осекся и стал оглядываться по сторонам, будто боясь, что его обнаружат в его собственном магазине. Затем Брукс подошел ко мне и стал заговорчески шептать: — В общем, есть у меня тут пару запрятанных кристаллов… Хранил я их для себя, но они мне так и не пригодились. Возможно, вам они пригодятся больше…
— Что ж ты сразу не сказал?! Давай — показывай!
— Сию секунду! Подождите здесь.
Брукс рысцой ушел в другую комнату. Спустя миг оттуда стали доносится какие-то шорохи, затем послышались скрипы и под конец громыхающий звук чего-то упавшего на пол. Кажется, он залез в такое забытое место своего магазина, что облако пыли оттуда дошло даже до меня. Я не выдержала этого напора мелких частиц и чихнула. В этот момент из той комнаты вышел Брукс, левитируя возле себя черную металлическую коробку, которую он положил на прилавок.
— Вот! — сказал он и стал вытирать копытом от пыли верхнюю часть коробки. — Это небольшая коллекция моих магических кристаллов. Они еще от моего деда достались!
— Давай уже — не томи! Покажи их хоть.
— Да, сию секунду, — он дунул на коробку, освобождая ее поверхность от пыли, и стал открывать ее. — Пожалуйста! Мои самые лучшие кристаллы!
Я подошла поближе и заглянула внутрь коробки. Каково же было мое удивление… что мои ожидания не оправдались…
«Какие-то они все… низкородные. Хоть и есть парочку, которые смогли меня заинтересовать, но почти все слишком маленьких размеров и почти все не благородных оттенков, которые присущи более высококачественным кристаллам. Да мне тогда проще будет самой их найти! Этот старик что, надуть меня решил?».
— Что… это такое? — с недоумением в голосе спросила я Брукса.
— Кристаллы, конечно же! Мои самые лучшие! Возможно, я хранил их специально, чтобы отдать вам!
— Я не об этом… Все эти кристаллы весьма посредственные…
— Ох, ну знаете… — возмутился он и закрыл коробку. — Я все-таки не принцесса-аликорн, чтобы располагать самыми лучшими кристаллами на свете! Да вы хоть знаете, сколько стоит хотя бы один фиолетовый кристалл? В общем, если не хотите брать, то и пожалуйста — полежат у меня и дальше!
Брукс стал отходить от прилавка и уходить в ту самую комнату, забирая с собой черную коробку.
— Ладно, старик… Куплю я эти кристаллы, — я махнула копытом и, вздохнув, тихо промолвила сама себе: — Выбора все равно особо-то и нет…
— Ну вот — другое дело! — улыбнулся он и снова открыл моему взору распакованную коробку. — Выбирайте, юная мисс. Вам сколько нужно-то?
Я стала еще более внимательнее разглядывать содержимое коробки. Мой взгляд зацепился за два кристалла — темно-синий и оранжевый. По своему опыту я смогла определить, что именно эти оттенки (учитывая «разнообразие» его коллекции) самые качественные здесь. Мое решение не пришлось долго ждать.
— Я беру эти два, — я взяла в копыта те два кристалла и положила их на прилавок. — Сколько?
— О-о, отличный выбор, мисс. Видимо, вы хорошо разбираетесь в подобных вещах. Что странно для вашего… эм-м… вида, — он на миг покосился на мои крылья и затем закрыл коробку, убирая ее под прилавок. Вместо коробки из-под прилавка он достал лупу и стал рассматривать через нее кристаллы. — Так-с… посмотрим… Темно-синий… да, хороший кристалл — быстро копит магию и хранит много. А оранжевый… С весьма буйным характером… Медленно копит, но хранит очень много магической энергии, а выплескивает, словно лучи солнце! Эх… жаль расставаться с вами, но… что поделать.
— Может, хватит разговаривать с кристаллами?
— Да, конечно. Сейчас назову вам цену. Итак, за темно-синий я возьму тысячу битсов, а за оранжевый, скажем… полторы. И, пожалуйста, без векселей! А то в последний раз мне пришлось так долго ждать получения своих денег, что половина суммы просто сгорела, ух… Так, надеюсь, у вас хватит, чтобы расплатиться?
— Разумеется, старик, — ответила я ему, доставая мешочек из-за спины. Развязав узел, я стала доставать крупные монеты с большими номиналами и ставить каждую на прилавок. — Однако довольно грабительскую сумму ты выбрал…
— Ну, что ж поделать, юная леди… Магические кристаллы очень редки на рынке — их все сложнее найти. Да еще и после запрета они и вовсе стали почти что артефактами. Теперь только аристократы Кантерлота могут себе их позволить. Да и тем они скоро будут неинтересны — таковы уж реалии современной Эквестрии. Магия отходит на второй план, а вместо нее в дело встают технологии роботов и машин — големов, в общем-то… Эх, не думал, что доживу до такого.
Я задумалась, пока вытаскивала битсы из мешочка: «Учитывая, что на рынке Понивилля одно яблоко стоит один битс, а средняя зарплата обычных пони — две тысячи… Удивительная сумма выходит! До чего же они дорогие — эти кристаллы… И выбрала я еще не самые лучшие. Неудивительно, что они редкие среди обычных пони».
Через, наверное, минут пять, я отсчитала всю сумму. Мой мешочек заметно полегчал — у меня осталось около трех тысяч битс. Брукс пересчитал все деньги и вальяжно скинул их куда-то за прилавок. Затем он улыбнулся мне и сказал:
— Отличная вышла сделка, юная леди — побольше бы таких! Но, не подскажете, если не секрет, зачем вам эти кристаллы? Может, для любовных утех? — он ехидно глянул на меня.
— Секрет! — тут же прошипела я в ответ и вздохнула.
— Ох, а жаль. Ну да и вправду — не мое это дело. В общем, заходите еще, у меня есть много полезных вещей! — он махнул мне копытом на прощание. Когда я уже почти вышла из магазинчика, который стал для меня уже тесен, он вдруг окликнул меня: — И, кстати, мисс, насчет ваших, эм… братьев.
От услышанного, я встала на выходе в половину своего тела. Я сделала пару шагов назад, зайдя снова внутрь, и с недоумением покосилась на Брукса.
— Каких еще… братьев?
— Ну, как «каких»? Те, которые с перепончатыми крыльями — летают тут по ночам. Не знаю как другим, но мне спать мешают! А вот недавно, например, один из них украл у меня старинный бинокль! И не смотри на меня так — я потом улики у себя дома нашел: черные перья на полу и еще запах этот… какой-то пещерный… Мне вообще-то не особо-то жалко — он все равно старый был, но… могли и попросить хотя бы.
— С чего ты вообще решил, что они — мои братья?
— Смотря на ваши глаза, я подумал, что вы… эм… родственники? Кхем-кхем, в общем, кто знает эту вашу фестральную родословную. Я в жизни-то почти фестралов и не видел никогда. А они вон как оказывается — по всему городу ошиваются!
— Что ж, ясно… И нет — мы не родственники. Будь здоров, старец.
Не дожидаясь от него ответа, я тут же поспешила выйти из магазинчика. Уж что, а он своими разговорами меня не меньше Твайлайт раздражать начал.
«Странный он. Неужели и я буду выглядеть так в одинокой старости? Последние его слова так вообще удивили — меня еще никто ни разу не сравнивал с фестралами в родственных связях. И если то, что он сказал про бинокль, действительно правда… Оторву Эклипсу крылья при нашей следующей встречей!».
Стикс подбежал к магазинчику и заглянул в окно.
— Вот жешь… Ничего не видно! — земнопони вертел головой то вверх, то вниз, пытаясь заглянуть внутрь через предметы, в беспорядке загородившие почти все окно. Через миг он прекратил эти бесполезные попытки и сел на землю, продолжая бубнить себе под нос: — Так, ладно… она пока там. Тогда у меня есть время взять все необходимое на случай, если она все-таки окажется моей целью. Нужно поспешить…
Стикс рванул с места и побежал в сторону своего убежища. Прошло где-то с десяток минут, и он вернулся обратно к магазинчику с небольшой сумкой на спине. Стикс снова взглянул в окно. Он вздрогнул — в помещении не было никого, кроме бирюзового единорога.
— Дурак… Дурак! Какой же я дурак! Надо же было мне так глупо упустить ее. Гнилые копыта… и где мне теперь ее искать?!
Стикс стал оглядываться по сторонам, но в округе были лишь самые обычные пони. И тех уже было не так много. Он раздосадовано прорычал и затем тяжело вздохнул.
— Ладно… может тот старик мне что-то расскажет…
Земнопони постучал в дверь магазинчика и вошел внутрь. Его сразу же поприветствовал бирюзовый единорог.
— Ох, новый покупатель! — воскликнул тот и отложил на прилавок заводную куклу, которую до этого левитировал возле себя. — Добро пожаловать в мою обитель чертогов всякой всячины! Здесь вы найдете все…
— Старик, нет времени! — перебил его Стикс и стал умоляюще просить его, подойдя к нему почти вплотную. — Прошу, скажи, куда делась та пегаска, которая только что была здесь! Это очень важно!
— Оу… А вы, я смотрю, куда-то торопитесь… Хм, и с чего бы мне раскрывать вам информацию о своих покупателях?
— Просто скажи мне: она была здесь? Куда она пошла? Это очень важно!
— Да! Она была здесь и… — он вдруг осекся и затем прокашлялся. — Кхм… В общем, гляжу я, что понадобились они ей все-таки для любовных утех, раз вы так ее ищете, эх-хех…
— Что? Для каких таких… любовных?.. — Стикс встряхнул головой, отводя бредовые мысли. — Бр-р-р-р-р… Так куда она пошла?
— Хрм-гх… — возмутился единорог. — Эх… вечно вы, молодые, куда-то торопитесь. Даже шуток не понимаете. Так я все-таки повторю свой вопрос: с чего бы мне раскрывать информацию о своих покупателях, хм?
— Плачу десять битсов! — сразу же воскликнул Стикс. — Нет — двадцать! Только прошу — избавь меня от лишней болтовни! — он тут же достал из своей сумки названную сумму и с грохотом положил битсы на прилавок.
— Хрм-м… — бирюзовый единорог поглядел на битсы и пролевитировал их к себе, принимаясь считать каждую монетку. — Что ж… Отличная вышла сделка! Ладно, так уж и быть — скажу. В общем, она ушла…
На миг наступило молчание. Бирюзовый единорог повернулся в сторону прилавка и стал отсчитывать битсы. Стикс дернул ушами, думая, что его слух в этот момент пропал. Но когда услышал, как старик со звоном кладет каждую монетку на прилавок, он тут же всколыхнулся.
— И-и?.. Так куда она ушла?
— Ну, просто ушла. — старик продолжал отсчитывать каждую монету, даже не обращая своего взгляда на земнопони. — Она вышла из магазина где-то… минут пять назад. Нет, даже, наверное, уже минут как десять назад.
— Что?! И почему ты не сказал мне об этом сразу, старик?! — прикрикнул на него Стикс. — Это было так сложно?! Отдавай деньги назад!
— Ишь чего удумал! — единорог пролевитировал битсы куда-то за прилавок и с грозным видом уставился на Стикса. — Сделка — есть сделка. Да и потом — ты сам хотел узнать, куда она ушла. Ну, а я чего — сквозь стены вижу что ли? Ушла она из моего магазина, да и все на этом! Не буду же я следить за ней, — бирюзовый единорог обошел прилавок и снова стал возиться с заводной куклой.
— Ох… — вздохнул Стикс и направился к выходу, бубня себе под нос. — Чтоб с тобой…
— О, да! Мне тоже было приятно иметь с вами дело! — отчеканил старик, даже не обращая на него внимание. — Заходите еще!
Стикс вышел и захлопнул за собой дверь. Он снова тяжело вздохнул и стал глядеть по сторонам, продолжая ворчать:
— Что б этого старика… Только время зря потратил… Вот надо было мне уйти в тот самый момент, когда та пони решила уйти из магазина. Ну, и где мне теперь ее искать?
…
*Спустя полчаса. На центральной площади Понивилля*
— Проклятье… Я уже весь город обошел, но так и не нашел ни ее запаха, ни следов ауры… — Стикс сидел на одной из лавочек в центре города и раздосадованно бубнил себе под нос, глядя куда-то на землю. — Вот дурак же я… Надо было мне потерять ее на таком ровном месте. Вот же… И почему мне никогда не везет?!
Стикс пнул копытом лежащий неподалеку маленький камушек, который со всей скоростью полетел куда-то в сторону. Затем подул ветерок, который затрепетал шерстку темно-синего пони, и принес за собой неожиданную для него вещь. В лицо Стикса со шлепком врезался вырванный лист газеты. Земнопони схватил газетный лист, за которым открылось его разгневанное выражение лица. Он что-то проворчал себе под нос и уже хотел за всей злостью швырнуть лист газеты в сторону, но вдруг зацепился взглядом за надпись.
— «Раскрой глаза! Правда прямо перед тобой!», — он сначала не понял. Перечитал еще раз. Разгневанно проворчал себе под нос, а затем, вздохнув, стал выговариваться: — Хр-мг-г-х… Даже судьба издевается надо мной! Хоть бы раз в жизни мне повезло!
Он кинул копытом вперед, выпуская из него скомканный газетный лист. Тот подхватился ветром и улетел куда-то в сторону. Стикс проводил взглядом улетающую бумагу. Затем вдруг фокус его зрения переместился на толпу пони, гуляющих по центру города. Его глаза прищурились, и спустя несколько секунд он воскликнул: «Не может быть!».
После магазинчика старика Брукса я вернулась в библиотеку, чтобы выложить ненужные вещи. Теперь когда все поручения были сделаны, я, наконец, могла заняться своим делом — пойти на ферму и попробовать зарядить кристаллы.
Конечно, я и не сомневалась в том, что эти кристаллы смогут запитаться от того источника. Цель была в другом — сделать для себя запасы, если мне будет необходимо заполнить магический резерв в случае непредвиденных обстоятельств. Поэтому добыча этих магических кристаллов тоже было немаловажной задачей. Неизвестно, какие еще опасности мне могут повстречаться в этом современном мире.
Я оставила в библиотеке корзинку с товарами и мешочек с битсами и, взяв с собой только небольшую поясную сумочку, в которую я положила те два кристалла, вышла из библиотеки, не забыв закрыть за собой дверь на ключ. Я потратила почти половину дня на рынке и в ратуше — день уже приближался к вечеру. Поэтому мне следовало поторопиться. Я хотела было взлететь в воздух, но сразу вспомнила о том, что полеты запретили. Выругавшись в очередной раз, я рысцой пошла на ферму.
Спустя несколько минут я добралась до Яблочной Аллеи. Войдя вглубь фермы примерно на то место, где я видела струящиеся магические вихри, я сконцентрировалась, чтобы снова найти тот источник. После еще нескольких минут я приблизилась к тому самому месту.
«Вот оно, — я с полуприкрытыми глазами подошла к тому месту, откуда больше всего струились магические вихри. — А теперь — попробуем».
Я положила на землю перед собой сначала один кристалл, а затем второй, поочередно вытащив их из сумки. Сконцентрировав свой взгляд на магических вихрях, я переместила эти кристаллы в то место, где эти вихри образовывали больше всего колебаний. Кристаллы в этих местах почти сразу же стали светится.
«Отлично! Кристаллы заряжаются», — я стала медленно отходить назад, смотря на световое представление.
Как и сказал старик, темно-синий кристалл, по всей видимости, запитывался быстрее оранжевого — он с каждым разом становился все ярче и ярче, пока второй за то же время почти так и не поменял своего тусклого свечения. Но было ясно одно — кристаллы заряжаются. Отрадно было осознавать, что теперь у меня появились хоть какие-то предметы, которые смогут помочь мне в будущем. Однако я не знала, сколько времени эти кристаллы будут заряжаться. Я принялась ждать.
Не знаю, сколько времени я так просидела, смотря то на кристаллы, то на птиц, чирикающих на яблонях, то просто по сторонам. С десяток минут прошло, а кристаллы так и не изменили своего цвета. Мой разум стал скучать. С каждой долгой минутой мне все больше и больше хотелось уйти с фермы.
И вот, когда я прогоняла очередной зевок, моему взору на миг предстало яркое синее свечение. Я подошла посмотреть и увидела, что кристалл, который раньше был темно-синим, теперь пульсировал синим, почти белым, светом. Я взглянула на второй — тот так и остался в том же самом тусклом оранжевом цвете. Он будто и вовсе не зарядился. Либо того времени было слишком мало.
Тем временем уже начинало смеркаться. На горизонте показалось огненное зарево, которое постепенно окрашивало всю рощу в оранжевый цвет. «Что ж… Придется обойтись пока только одним кристаллом, — слегка огорчилась я, так и не дождавшись полной зарядки второго кристалла. Взяв теперь уже ярко-синий кристалл и положив его в свою маленькую сумочку, я решила закопать оранжевый кристалл под землю. — Надеюсь, за одну ночь он успеет зарядиться».
Сделав небольшую кочку, которая позволит мне потом найти этот кристалл, и убедившись, что она не привлекает лишнего внимания, я стала уходить прочь из фермы.
…
Дойдя до площади, я стала идти в сторону библиотеки. Не знаю почему, но искать дорогу к тем или иным частям именно этого города мне было проще с его центра. И вот только я прошла несколько метров в сторону дома, как снова ощутила тот взгляд, который терзал меня еще тогда — на рынке. А я ведь уже и забыла, что за мной кто-то следил — настолько угроза показалась мне незначительной.
Пони на улице уже заметно стало меньше, а потому — распознать пони-преследователя было намного проще. Я, не подавая вида, что заметила слежку, стала заходить за углы некоторых зданий, чтобы затем определить: кто чаще всего идет по моему следу. И план довольно быстро сработал.
Уже за третьим домом я заметила, как по моему следу идет темно-синий земнопони — тот самый, который следил за мной на рынке. Странно, что он перестал следить за мной после того, как я вышла из того магазина. И следил он за мной наверняка неспроста, раз был настолько самоотверженный.
Однако этот пони был явно не новичком — он держался от меня на довольно большом расстоянии и все время шел среди толпы, а когда этой толпы не было — держался либо в тени, либо притворялся, что занимается своими делами. Если бы я была обычной пони, то даже бы и стала подозревать о том, что за мной кто-то наблюдает. Раз уж так, то я решила действовать по своему следующему плану.
Я снова зашла за угол одного из домов, который был в отдалении от остальных и вокруг которого было меньше всего прохожих. Выйдя из поля зрения своего преследователя, я тут же распахнула крылья и поднялась на крышу этого дома, а затем притаилась, принявшись ждать. Спустя пару минут, показался тот земнопони. Он шел медленно, будто гуляя, иногда озираясь по сторонам.
На половине пути он вдруг остановился, стал быстро оглядываться. Кажется, вздрогнул. Я довольно хмыкнула, глядя на то, как пони-преследователь мечется из стороны в сторону, пытаясь найти меня. Он подбежал сначала к одному углу дома, посмотрел влево-вправо, вернулся обратно к тому углу, из которого вышел — сделал то же самое. А теперь, кажется, он стал паниковать — его голова часто вертелась из стороны в сторону. Постороннему пони показалось бы, что он потерял какую-то важную для себя вещь, и теперь очень сильно хочет ее найти. Впрочем, так и было — только потерял он не какую-то вещь, а пони, за которой так долго следовал. Представляю его негодование.
Спустя какое-то время этот пони вроде бы успокоился. Он тяжело вздохнул, что-то раздосадованно пробубнил себе под нос, и стал удаляться прочь. А вот теперь настало время моего следующего шага.
Как только земнопони ушел достаточно далеко от дома, я спланировала с крыши и последовала за ним, оставаясь на довольно почтительном расстоянии. Через несколько минут моего преследования я заметила, как тот идет в сторону Вечнозеленого леса…
Я шла следом за темно-синим пони, скрываясь за деревьями и кустарниками. День уже становился вечером — верхушки деревьев уже освещало оранжевое зарево. Однако внизу, под кронами и листьями деревьев, казалось, что уже наступала ночь. В некоторых местах была почти непроглядная тьма, а повсюду — почти невидимые овраги, но тот пони уверенно шел вперед, перешагивая каждую кочку и корень перед собой, будто он хорошо знал, куда ступает.
«Идет к Зекоре? — подумала я, но затем тут же отмела эту мысль. — Нет… Зекора живет в другой стороне леса. Хоть я и пробыла в этом лесу не так много времени, но смогла запомнить дорогу до ее хижины. Тогда куда же он направляется?.. Погодите-ка…».
Мы уже прошли настолько глубоко в чащу леса, что даже самый отважный пони не осмелился пройти бы так далеко. Не думаю, что хоть какой-то пони узнал бы ту тропинку, по которой мы шли. Но только не в моём случае. Я сразу же стала узнавать окружение. Оно было для меня таким знакомым, но одновременно и таким… чуждым.
«Да… Я узнаю эти места. Теперь я знаю, куда он направляется. Где-то здесь должен находиться Замок Двух Сестер — бывшая столица древней Эквестрии. Но почему именно туда? Что мог пони забыть в таком далеком и диком месте?».
Я следовала за ним на довольно большом расстоянии, чтобы быть уверенной, что он меня точно не заметит. Зачастую его силуэт скрывался за высокими деревьями, но я шла за ним не по своим глазам, а по его магической ауре.
С каждой секундой мы пробирались все дальше, а места и окружение становились для меня все более знакомыми. И вот спустя несколько минут вдали над верхушками деревьев мне показался знакомый мне замок. Он стоял все там же, и вид имел все тот же — мрачный и величественный. Он был возведен из серого камня, из-за чего могло показаться, что даже днем этот замок мог навеять мрачный трепет всем своим видом. По крайней мере, я помнила его таким: грозным и неповторимым — истинной твердыней Королевского величия.
Но как только я вышла из зарослей и кустарников, а мой взор более не загораживали листья деревьев, я узрела… тоску и отчаяние. Вместо величественного каменного замка передо мной предстало лишь его напоминание в виде руин. По какой-то непонятной мне причине, замок почти полностью был разрушен. Остались только стены в некоторых местах и две самые высокие башни. В остальном же половина замка отсутствовала: там, где раньше были громадные стены, теперь лежали каменные обломки; по всем уцелевшим стенам проглядывались трещины, а из них выходили лишайники и лозы; теперь, казалось, даже животные брезговали тут жить — настолько было здесь тихо. Из величественного и грозного изваяния замок превратился в его тоскливое и дикое напоминание…
«Что же с ним стало… — на миг я даже забыла о том, зачем вообще пришла сюда. Я то и дело оглядывалась, когда подошла к руинам замка еще ближе. Стены были испещрены трещинами, иногда то и дело с еще целых каменных блоков сыпалась каменная пыль, а в каких-то местах были заметны обугленные участки… — …Некогда великая столица Королевства превратилась в руины. Что же здесь произошло?..».
Я зашла внутрь через огромные деревянные полусгнившие ворота и попала в коридор с выбитыми витражами по бокам и полуразрушенными колоннами. Внутри все было не лучше, чем снаружи, но я заметила, что хотя бы некоторые элементы декора смогли здесь остаться: проржавевшие напольные канделябры стояли почти вдоль всего коридора, а большая люстра, много веков назад украшающая своим светом все пространство вокруг, теперь висел лишь наполовину, намереваясь упасть в любой момент. Через коридор мне открылся вид на просторный зал, в середине которого были ступеньки, ведущие на второй этаж; по бокам были двери, ведущие в другие части замка, а по двум сторонам от центральных ступеней, ведущих наверх, шли такие же, но только вниз. Этот зал мог быть, наверное, самым целым из всего, что тут осталось, если бы не разруха вокруг: колонны теперь больше напоминали гротескные статуи, а в потолке зияла огромная дыра, которая пропускала в себя оранжевый свет, который уже постепенно сменялся лунным.
Смотря на все это, я стала вспоминать о тех временах, когда замок все еще кипел жизнью. По всему замку и коридорам ходили аристократы, и шныряли придворные, а возле проходов стояли стражники — Золотые гвардейцы, которых ночью сменяли ночные фестралы. Затем я сразу вспомнила о том, какой прекрасный вид открывался с покоев Селестии — с самой высокой башни. Весь лес открывался оттуда и казалось, что даже горы были маленькими. Наверное, я могла еще долго ходить по замку и предаваться воспоминаниям. Воспоминаниям о, вероятнее всего, самых лучших днях моей жизни. Самой беспокойной жизни. Так бы и было, если бы не внезапный громкий звук, который разнесся по всему залу.
Только благодаря треску и скрежету где-то в глубине замка, я пришла в себя. Мои мысли тут же пришли в порядок и я отбросила лишние мысли, ставя вместо них цель, из-за которой я сюда и пришла. Я сконцентрировалась, ища своим взглядом магическую ауру того пони, и она не заставила меня долго ее искать.
Магическая аура Стикса проглядывалась где-то в отдалении на втором этаже. И я, кажется, начинала догадываться, где он мог быть. Я вспомнила, что на втором этаже был выделен довольно большой открытый участок, где был посажен сад. Именно в том месте, где по моим воспоминаниям находился сад, была магическая аура того пони. И, кажется, он больше никуда не шел, а встал на месте.
Я беззвучной рысцой поднялась по ступенькам на второй этаж и пошла в его сторону. Двери в сад не было — она была в виде арки — поэтому я без лишних звуков пробралась в сад и скрылась за одним из кустарников, из которого можно было отчетливо видеть Стикса.
Темно-синий земнопони стоял посреди сада. Оранжевый вечер уже почти сменился ночным лунным светом. Я заметила, как он стал оглядываться, и тут же спрятала голову под куст. Но тот искал лишь какое-то определенное место. Через какое-то время он подошел к небольшой клумбе и, вытащив оттуда куст-сорняк, принялся одним копытом рыть землю.
Сначала я подумала, что он хотел что-то откопать, но на самом деле он просто выкопал небольшую ямку. Он снова оглянулся, чтобы убедиться, что он здесь действительно один, а затем, когда не углядел вокруг себя никого подозрительного, вытащил из небольшой поясной сумки кристалл темно-зеленого цвета и положил его в эту только что вырытую ямку.
Цвет этого кристалла тут же привлек мое внимание. Я знала, что такого цвета кристаллы никогда не использовались в Эквестрии, а уж тем более пони. Даже тогда, тысячу лет назад, по определенным на то причинам был введен запрет на использование кристаллов определенного цвета. Так, например, под запрет попали кристаллы черного, красного, бело-ледяного, прозрачно-золотого, а после тирании Сомбры, еще и ярко-фиолетового цвета. Темно-зеленые кристаллы были в том же списке.
«Если законы так и не поменялись, в чем я очень сильно сомневаюсь, то этот пони либо очень отчаянный, либо… не пони вовсе. Становится довольно интересно…».
Темно-синий земнопони вытащил из сумки маленький флакон, вылил из него жидкость на кристалл, а затем убрал обратно в сумку. Темно-зеленый кристалл через некоторое время тускло засветился, стал пульсировать, а затем задребезжал. Через мгновение он воспарил в воздух и загорелся ярким зеленым светом. Кристалл вспыхнул, на миг озаряя весь сад своим ярким светом, и затем распался на миллионы мелких осколков, высвобождая из себя дым смрадно-зеленого цвета.
Дым стал кружиться, образуя небольшой вихрь. Через пару мгновений облако стало приобретать все более отчетливый силуэт: сначала показались глаза, словно сделанные из голубого стекла; потом пасть с острыми белыми клыками; а затем — черная голова с темно-зеленым шлемом и черным заостренным рогом.
Как только я увидела этот образ головы, образовавшийся из дыма, я тут же оскалилась и прошипела, еле сдерживая гнев внутри себя: «Чейнджлинг…».
Между тем темно-синий земнопони вытащил из своей сумки амулет и надел его. Затем образ головы чейнджлинга и темно-синий земнопони стали общаться между собой на незнакомом мне языке.
— Newyddion? (Новости?) — этот голос, исходящий из образа головы чейнджлинга, прозвучал звонко и басовито, но с дрожью, словно был искажен из-за магии.
— Rwy'n… dod o hyd… iddo, (Я… нашел… его) — темно-синий земнопони приосанился. Было заметно, что он уважал того, с кем общался. Или просто боялся. Его голос иногда дрожал.
— Ble? (Где?)
— Yn Ponyville… (В Поннивиле)
— Х-ш-ш-ш… — образ чейнджлинга вдруг зашипел, отчего земнопони приосанился еще сильнее. — Fe ddylech chi fod wedi dod ag ef!!! (Ты должен был привести его!) — образ стал расплываться, словно чейнджлинг по ту сторону стал ходить из стороны в сторону, но через миг образ снова стал четким. — Dim ond un dasg oedd gennych chi! Ni allwch ei drin! Mae'r Frenhines wedi rhoi ail gyfle i chi! Ydych chi am ei gadael hi i lawr eto?! (У тебя было только одно задание! И ты не справился с ним! Королева дала тебе второй шанс! И ты снова хочешь ее подвести?!)
— Ond… rydym yn cytuno… (Но… мы договаривались…) — земнопони в этот момент замолк. Его глаза стали бегать. Он хотел что-то сказать, но никак не мог решиться. Но спустя миг все же нашел мужество договорить. — Nid dyna beth rydyn ni'n cytuno arno! (Мы договаривались совсем о другом!)
— Ар-р-гх ш-ш-ш!!! — образ снова зашипел, обнажая свои клыки. Он словно хотел загрызть того пони, но не мог из-за своего иллюзорного образа. — Rydyn ni wedi rhoi popeth sydd ei angen arnoch chi i'w ddenu i mewn! Os felly, yna nid ydych am iddynt yn ôl… (Мы дали тебе все необходимое, чтобы ты заманил его! Раз так, значит ты не хочешь вернуть их…) — образ стал медленно рассеиваться, словно его уносило ветром.
— Na! Arhoswch funud! (Нет! Погодите!) — земнопони рванул с места, и хотел было схватить копытом расплывающийся перед ним силуэт. — Byddaf yn ei wneud! Peidiwch â'u brifo nhw! (Я сделаю это! Только, прошу, не причиняйте им вреда!)
— Хр-м-м… — образ чейнджлинга снова обернулся, взирая на него надменным взглядом. — Iawn! Mae'r amser yn un wythnos! (То-то же! Время — неделя!) — образ чейнджлинга закончил говорить и тут же стал рассеиваться.
Как только облако развеялось и иллюзия распалась, земнопони тяжело вздохнул и сел на землю. С печалью в глазах, он медленно снял амулет и стал убирать его в сумку.
«Не поняла ни слова из того, что они говорили, но… Этот пони явно заодно с чейнджлингами! И самое время разузнать подробности!».
Я скинула с себя поясную сумку и в одно мгновение выскочила из куста, громко шурша им. Земнопони тут же оглянулся на звук и расширил свои глаза. Он бросился наутек, роняя на землю амулет.
Пытаясь ускориться, он пахал под собой землю копытами и уже через миг смог бы убежать от меня. Но он не успел набрать скорость. Я со всей прыти прыгнула в его сторону, распахнув крылья на половине пути к нему. В этот момент время словно замедлилось.
Я летела в его сторону, вытянув перед собой копыта. В следующее мгновение я уже вижу перед собой его удивленное лицо. И в последний миг я со всей скоростью влетаю прямо на него, сбивая его с ног. Мне казалось, что это шло целую минуту — даже две. Но все произошло за какие-то считанные секунды.
Мы кувырком прокатились пару метров, а затем я оказалась прямо над ним, прижимая его к земле. Оскалившись, я прошипела, глядя прямо в его сощуренные от страха глаза:
— ТЫ!!! ПОЧЕМУ ТЫ РАЗГОВАРИВАЛ С ЧЕЙНДЖЛИНГОМ?!
— Я-я-я… Н-н-нет, п-прошу! — его голос дрожал, но даже так он пытался оправдаться. — Э-э-это… К-к-какая-то ош-ш-шибка!
— НАЗОВИ СВОЕ ИМЯ, ЧЕРНЬ!!!
— Я-я… н-н-не… м-м-могу… — земнопони заметно затрясся, но никак не мог отвести своего взгляда.
Мои глаза запылали. Я чувствовала, как в них наполняется жар. В моих глазах, казалось, разрастался огонь. Я видела это через отражение, которое проглядывалось в шокированных глазах земнопони подо мной.
— ИМЯ!!! И МИЛОСТЬЮ СВОЕЙ Я ОБОЖГУ ТЕБЯ ЛИШЬ НАПОЛОВИНУ!!!
— Уи-и-и-у-у-ух! — завопил он в страхе и тут же прикрыл свою голову передними копытами, видя мой пламенный взор. — Х-х-хорошо! Я скажу вам, с-с-скажу!!! Т-только, п-прошу, не надо сжигать! М-мое имя… Стикс! Стикс Снэйк!
— СТИКС?! Стикс… — я на миг задумалась, убрав свой оскал. Но через миг снова злобно нависла над ним. — ЭТО ТЫ БЫЛ В МЕЙНХЭТТЕНЕ! ОТВЕЧАЙ!!!
— Я-я-я… к-к-как бы… о ч-чем вы г-говорите?.. — он в этот момент сглотнул и стал оглядываться по сторонам.
Земнопони медленно потянул своим копытом куда-то в сторону, но я не обратила на это внимание. Злоба охватила меня.
— Отвечай, падаль! Я чую твой страх! Твою ауру! Такую же, как и была в тот момент перед взрывом! Это ты был в Мейнхэттене! Это ты пытался убить ее! Убить Лун…
*Бам! *
Я почувствовала резкую боль. Что-то ударило меня по голове. От удара я отошла на пару шагов назад. Взор стал расплываться, но я тут же встряхнула головой, приводя мысли в порядок. Как только глаза стали отчетливо различать образы вокруг, я заметила, как земнопони снова убегает от меня. Он пробежал в этот момент половину сада и был уже почти возле его выхода.
Я в тот же миг взмахнула крыльями и взлетела в воздух. Оскалившись, я рявкнула:
— НЕ УЙДЕШЬ, ПРЕДАТЕЛЬ!!!
37%
Внутри меня стало разгораться пламя, ярость стала жечь мое тело изнутри. Мои глаза вспыхнули огнем, и я направила свой пылающий взор в сторону бегущего от меня пони. В огненно-золотой вспышке неистовая магия огня воплотились из моих глаз и в тот же миг устремилась вперед, прожигая воздух вокруг.
Два небольших луча с неимоверной скоростью стали догонять убегающего земнопони. Еще миг — и те достигли цели, прожигая шерсть в его боку. Темно-синего пони с огромной силой откинуло в бок, и тот полетел в сторону одной из каменных стен.
Он с глухим ударом впечатался в стену. Из него выбило весь воздух из легких и он, тяжело выдохнув, рухнул на каменную плитку.
Как только он упал, я махнула крыльями и стала подлетать к поверженному. Мои очи все еще пылали, а ярость внутри так и не намеревалась затихать.
Спустившись на землю, я подошла к нему, надменно взирая на него. Тот тяжело дышал и смотрел на меня с тяжело поднятой головой. Я на миг распахнула очи и снова впечатала его в стену, применяя на нем телекинез, а затем подошла к нему еще ближе, смотря ему прямо в глаза.
Стикс, прижатый к стене из-за магии левитации, скорчился от боли. Из его боку, в который попали два тонких луча пламени, шел небольшой дымок — половина шерсти полностью истлела, оголяя покрасневшую от крови кожу.
Я с оскалом и глазами полными злости подошла вплотную к нему, смотря в его прослезившиеся от боли глаза. Телекинезом я прижала его к стене еще плотнее, отчего он застонал, а затем стала его допрашивать.
— Это ты пытался убить Луну, не так ли?! Отвечай!!!
— Н-нет… Ах-ш-ш… Н-не я…
— Ты бы не стал убегать от меня! И я узнаю, что ты скрываешь! Ты заодно с чейнджлингами!!! Зачем ты хотел убить ее?!
— Н-н-нет… Уг-гн… Я-я не…
— Раз так… То не вижу смысла оставлять тебя в живых! Не знаю как сейчас но раньше предательство каралось смертью!
— Прошу… Мне… нельзя умирать! На то… Б-была причина… М-меня… Агх… Заставили!
— Где тот чейнджлинг, с которым ты разговаривал?!
— Я-я… не могу… сказать…
— Говори… — злобно прошипела я и надавила на его горло.
— Я-я… кх-кх… Не могу… кх-кх… Я пожале… кх… …ю об этом…
Я резко ударила копытом в его поврежденный огнем бок, продолжая давить. Стикс сначала зашипел, а затем скорчился, расширяя глаза от боли.
— Говори! — продолжала злобно шипеть я на него. — И, возможно, я дарую милость оставить твою никчемную жизнь в покое, лишив тебя только шерсти!
— Кх-кх… Н-н… Нет! Кх… кх… Не скажу!
— Аргх!!! — я снова оскалилась. — Раз не хочешь по хорошему, то будет тебе по плохому! Очень по плохому!
Я стала давить в его бок еще сильнее. Лицо Стикса стало уродоваться в гримасе боли. Он терпел. Но затем не выдержал… Он стал кричать — сначала прерывисто, а затем истошно.
А я… Я в этот момент продолжала давить… и смотреть… и радоваться. Мне становилось тепло на душе… Злость превращалась в жар. Чем больше он кричал и корчился от боли, тем радостнее внутри мне становилось. Мое лицо расплылось в улыбке, а глаза — стали безумными.
Он кричал. Весь шум из его горла, казалось, мог дойти до Понивилля. Мое копыто впивалось в его рану все сильнее, пока из его бока не пошла кровь, которая стала растекаться по моему копыту. Так могло бы продолжаться вечно. Я бы вечно могла наблюдать за этим процессом. За этой трапезой. За этими криками боли… Вкушать запах крови!
Но затем… Я заметила, как его крики становились все тише, а он стал терять сознание. В этот момент я хотела убрать копыто, но вдруг заметила, что он стал… меняться?
Его шерсть стала пульсировать тусклым свечением. Еще через миг — он будто стал расплываться, а еще через секунду — ложь передо мной распалась. Передо мной открылась явь — иллюзия земнопони разрушилась, и передо мной прижатый к стене теперь был черно-хитиновый жук. Чейнджлинг!
Кровь в его боку стала склизко-зеленой, но продолжала течь на землю, однако сам он теперь был без сознания. Я убрала копыто с его раны, которое теперь было вымазано в красной и зеленой крови, и отступила на пару шагов назад, убирая телекинез с тела чейнджлинга. Освободившись от моей магии, Стикс с грохотом упал на пол и распластался на земле.
«Он все это время был чейнджлингом… — мое лицо на миг показало недоумение, но затем снова расплылось в гримасе злобы. — Еще одна причина, по которой его нельзя оставлять в живых… Радостная причина, по которой он будет пылать в огне!».
Сад уже освещался лунным и еле оранжевом светом, но на миг все вокруг осветилось в ярком свете моего вспыхнувшего тела. Я воплотила в своем копыте небольшой огонек пламени, который в одно мгновение мог сжечь этого чейнджлинга.
Я направила свое копыто в сторону лежащего жука и уже вот-вот хотела выпустить в него шар огня, но вдруг краем глаза заметила, как сбоку в меня кто-то летит.
Я тут же обернулась, перевоплощая шар огня в огненный барьер перед собой. Как только щит воплотился, в него тут же врезалось что-то черное. Ударившись об барьер, неведомое существо откинулось назад, но затем сразу же встало на копыта. Это был фестрал, облаченный в темно-синие доспехи.
Сразу после этого позади себя я услышала несколько хлопающих звуков. Я тут же обернулась и оскалилась на незваных гостей. Я увидела тех, кто приближался ко мне, а точнее — подлетал. Это тоже были фестралы — хорошо знакомый мне Эклипс и двое его помощников. Они были были облачены в темно-синюю броню, но только немного другую — отличающуюся от остальных фестралов, и на них, кроме Эклипса, были надеты темно-синие маски.
Я убрала оскал со своего лица, но напряжение к ним так никуда и не делось. Та троица приземлилась в нескольких метрах передо мной, и Эклипс тут же обратился ко мне своим шипящим голосом:
— Прош-шу, гос-с-спожа, не убивайте его!
— Аргх! С чего бы это фестралу защищать эту хитиновую тварь?! — со злобой в голосе стала говорить я. — И какого Тартара вы вообще здесь забыли?!
— Мы с-следили за ним. Очень долго с-следили. Мы хотели поймать его. Но вы… ш-ш… нам помеш-шали…
— Только не говори мне, что это приказ Луны! Она бы поведала мне о нем!
Фестралы передо мной переглянулись, а Эклипс, еле заметно вздохнув, ответил:
— Нет — это не приказ Великой. Больш-шего с-сказать я не могу… Прош-шу вас, отдайте его нам.
Краем глаза я заметила, как слева и справа ко мне стали подходить еще по двое фестралов. Теперь всего их было семеро. В этот момент я поняла, что без живого чейнджлинга они не уйдут, но просто так отдавать его им я не хотела.
— Это моя добыча! — рявкнула я на него. — И я не собираюсь так просто отпускать его!
— Тогда… — Эклипс замолк, словно набираясь смелости спросить. — Тогда ответьте мне… Что вы с-собираетес-сь с ним делать?
— Глупый вопрос! Я собираюсь его сжечь! Чейнджлингам не место в этом мире… Особенно — в Эквестрии!
— Жаль… Но я не могу вам этого позволить — он нужен нам живым.
Я прищурилась и напряглась. Он кивнул. Его кивок явно не предвещал ничего хорошего. В тот же миг после его кивка фестралы по бокам от меня синхронно кинулись на меня.
В ту же секунду я воплотила магический барьер по бокам. Фестралы врезались в щит и отлетели назад. Сразу после них на меня накинулись передние фестралы в масках. Я в тот же миг же воплотила барьер перед собой, ожидая, что и те будут откинуты назад. Но каково было мое удивление, когда один из них разрушил мой барьер.
Один из фестралов, летевших прямо на меня, одним лишь рывком копыта, на котором показались лезвия, насквозь прорубил мой барьер. Тот сразу же разбился на тысячи осколков и развоплотился. Я в тот же миг отпрыгнула назад от того места, куда только что приземлился один из фестралов, намеревающийся меня повалить. Второй же, с распахнутыми крыльями, в одно мгновение долетел до меня и повалил на землю. Он навис надо мной, прижимая мое тело к земле своим весом, и затем подставил к моему горлу три светящихся темно-синим цветом лезвия, торчащие из его накопытника. Стычка на миг затихла.
Я оскалилась и зарычала на фестрала, нависающего надо мной, но сразу же услышала голос Эклипса, который стал подходить ко мне:
— Вам лучш-ше не с-сопротивлятьс-ся, гос-спожа. Эти клинки спос-собны разруш-шить любую магию. — он подошел ко мне сбоку и посмотрел в мои глаза, продолжая надменно говорить мне: — Довольно интерес-сно… Никогда не видел пегас-са, обладающ-щего магией. Да еще и с глазами… как у нас-с. Кто же вы такаяс-с-с, гос-спожа?
— Разве Луна тебе ничего не сказала? — я грозно посмотрела на него, но тот сразу же отвел глаза и стал ходить вокруг.
— Нетс-с… Великая не предоставила мне больше информации, кроме того, что вы… очень важная перс-сона.
— Пх-ах, — фыркнула я и с иронией сказала: — А она еще говорила мне, что ты самый доверенный ее слуга. Не такой уж и доверенный, как я погляжу, раз она не удосужилась сказать тебе, с кем ты действительно имеешь дело!
— Хрм-мх… — недовольно прошипел он, остановившись сбоку от меня и снова посмотрев в мои глаза. — Ес-сли бы не приказ Ее Величества, то я бы не побрезговал избавитьс-ся от вас-с. Но теперь я думаю… может, стоит проверить те слухи, которые гласят, что демоны — бессмертны? Ес-сли, конечно, вы и впрямь демон… — его лицо разошлось в легкой улыбке. — Пожалуй, пару штрихов не повредят вашему милому личику. Действуй! — он кивнул фестралу, нависающему надо мной.
Со всей силой прижимая меня к земле одним копытом, фестрал, прижимающий меня к земле, вынес для замаха второе копыто, из которого торчали лезвия. Любой пони вместо меня сжался бы от страха. Но в моем случае… Отчего-то мне стало весело! Во мне снова проснулся азарт.
40%
Мое тело внутри стало кипеть. В отражении, которое отсвечивалось в лунном свете от лезвий его клинков, виднелись огни, пылающие в моих глазах. В этот миг мое лицо растянулось в улыбке, а безумный взгляд стал прожигать глаза фестрала надо мной. Он сощурился и, кажется, стал недоумевать от моего поведения. Я с иронией в голосе спросила его, перед тем, как начать высвобождение пламени:
— Милый мой, скажи: твои клинки и вправду способны разрушить любую магию? ТАК ДАВАЙ ПРОВЕРИМ ЭТО!!!
Глаза фестрала расширились. Сначала в недоумении, а затем — в страхе. В его глазах показалось отражение моих — они запылали и с каждым мигом становились все ярче и ярче, пока не вспыхнули в ярком белом света огня.
Весь сад озарила вспышка света. Послышался грохот, который распространился по всей округе. От волны магии все деревья в саду всколыхнулись, а мелкие кустарники вырвало с корнем. Всех фестралов вокруг меня тут же откинуло на несколько метров, а того, кто нависал надо мной, отбросило высоко в небо. Поднялось облако пыли, заполонившее весь сад.
Я тут же встала на копыта и стала оглядываться. Все живые фестралы замолкли и теперь без движения лежали на земле. Наступила тишина. До того момента, пока я не услышала кашель недалеко от себя. Я обернулась на звук.
Облако стало рассеиваться, и передо мной открылся силуэт фестрала. Эклипс стоял и кашлял в копыто, сощурив глаза и смотря в мою сторону. На его шее виднелся амулет с фиолетовым кристаллом, который тускло светился. Эклипса окружал магический барьер фиолетового цвета, который через пару секунд стал мерцать и рассеиваться, — как и кристалл на амулете.
Затем я краем уха услышала, как свистит воздух. Кажется, Эклипс тоже это услышал, и мы оба повернули уши в сторону звука. Однако этим звуком оказался всего лишь падающий фестрал, который плюхнулся с воздуха в небольшой пруд в саду.
После этого Эклипс через кашель обратился ко мне:
— Да… кха-кх кха… Да кто же ты… Такая?!
— Это не важно, мой маленький мышонок, — мое лицо снова расплылось в улыбке, а я стала медленно подходить к Эклипсу и теперь с надменным тоном обратилась к нему: — Лучше ответь мне: ты предпочтешь быть зажаренным внутри или снаружи?
— Хр-рм… Ты и вправду демон… Раз мне не уйти отс-сюда живым, то… Я так прос-сто не с-сдамся! Хш-ш!
Эклипс резким движением вынул из-под своего крыла небольшой белый шарик и кинул его под себя. Шарик лопнул от удара о землю и выпустил дым вокруг.
Мои глаза заслезились, а я закашлялась. Глаза перестали видеть все вокруг, кроме белого дыма. В этот момент я стала отходить назад, но тут же почувствовала, как в меня кто-то налетел. Эклипс повалил меня на землю и уже занес копыто с лезвиями для удара. Мои слезящиеся глаза почти не видели ничего перед собой, но я резко ударила его задними копытами об живот, отбрасывая его от себя, а затем быстрым движением встала на копыта. Я сконцентрировалась и одной мощной магической волной отогнала смрадное белое облако вокруг.
Эклипс ударился о землю, шипя от боли, но сразу же вернулся в боевую стойку. Он злобно взглянул на меня и без лишних слов снова бросился в мою сторону, раскрывая крылья и выводя копыта с лезвиями перед собой. Всего за один миг он был уже прямо передо мной, а его лезвия уже срезали кожу с моего лица. Так бы и было…
Я резким движением дернула головой, уворачиваясь от первого замаха. За ним последовал второй — и вот его лезвия уже сверкают возле моих глаз. Но они вдруг остановились. Эклипс под действием моей силы — моего телекинеза — замер в воздухе в грозном оскале, жаждущем убийства. Я дернула головой в сторону, давая команду телекинезу кинуть фестрала в сторону каменной стены. Фестрал с грохотом врезался в стену и прошипел от боли.
Несмотря на увечья, Эклипс не собирался так просто сдаваться — он снова тут же встал в боевую стойку. Вернее, хотел это сделать. Мне надоело играться с ним. Я снова применила на него телекинез и прижала его к стене. Тот с грохотом прижался к стене и прошипел от боли.
Я рывком подлетела к нему и поставила передние копыта возле его головы, нависая над ним. Я с оскалом на лице стала злобно говорить ему:
— Твоей дерзости можно только позавидовать! Скажи, почему я не должна испепелить тебя прямо здесь и сейчас?!
— Мы… с-служим Великой! Мое убийс-ство будет огромной ошибкой… И причинит с-страдания Ее Величеству!
— Ар-р-р-гх!!! Не думаю, что ей убудет от одного маленького мышонка!
— Вы… не понимаете… гос-спожа. Я поддерживаю хрупкий баланс лояльнос-сти, который возник между кланами фес-стралов! Моя с-смерть только ус-сугубит с-ситуацию! Не думаю, что Великой это понравитс-ся…
— Что ты такое несешь?! Какие еще кланы фестралов?! Все фестралы почитают Луну, разве не так?!
— Не с-совс-сем, гос-спожа… — он на миг замолк, словно не хотел продолжать говорить на эту тему. — Ес-сть кланы, которые не почитают Великую. Не с-считают ее ис-стинной Владычицей ночи, хш-ш, — он шикнул, то ли от злости, то ли оттого, что был еще сильнее придавлен к стене. — Они с-считают, что Великая… с-самозванка, незаконно сидящая на троне.
— Значит и взрыв в Мейнхэттене подстроил кто-то из вас!..
— Никогда в жизни! Даже самый недалекий фестрал не задумалс-ся бы о таком. Однако в Мейнхэттене мы нашли следы клана, что готовил вос-сстание. Хш-ш… Одного из нашего клана… Он, — Эклипс взглядом указал на чейнджлинга, — по вс-сей видимос-сти, был одним из них. Но он оказался чейнджлингом… Мы с-сами хотели все это разузнать, допрос-сив его…
— Тогда почему вы не схватили его еще тогда, когда он был в Мейнхэттене?! — я сжала его телекинезом еще сильнее, а сама стала еще ближе нависать над ним. — Почему не сказали Луне об этом?! Уж она то рассказала бы мне о нем!
— Мы… кх… не хотели тревожш-шить ее. У нее забот и так хватает… Но и с-скрывать от нее ничего не хотели… Мы не знали точно, что это именно тот, кого мы ис-сщем… Мы с-следили за ним с с-самого Мейнхэттена. Мы… кх… думали, что он приведет нас-с к кому-то из них… пока не дошли до этого мес-ста. И не увидели вас-с, гос-спожа…
— Хр-р-гх… Чем больше ты говоришь, тем больше мне хочется ощутить твой пепел на своих копытах! Ар-р-гх… — Я оскалилась. В последний раз. Затем на несколько мгновений закрыла глаза, отгоняя злость. Пламя стало утихать внутри меня. Мне пришлось подавить свою ярость, чтобы не наделать глупостей… — Поблагодари свою Великую! Благодаря Луне ты еще останешься жить. До того момента, пока ты приносишь пользу. Но не думай, что я так просто забуду про твою наглость!
— Тогда… — он на миг замолк, продолжая пристально взирать на меня. — Раз вы не будете убивать меня… может вс-се же отпус-стите?
Эклипс вдруг отвел свой взгляд в сторону, а на его щеках на миг показался румянец. На мгновение между нами наступило затишье. Только сейчас я заметила, что почти всем своим телом прижалась к нему, а наши глаза были всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Я закатила глаза и оттолкнулась от стены, вставая на четыре копыта и развоплощая телекинез вокруг тела фестрала. Тот с грохотом упал на земь.
Между тем я взглянула в сторону чейнджлинга, который до сих пор лежал без сознания возле другой стены, а затем обратилась к Эклипсу:
— Раз он вам так важен живым… Что ж, забирайте! Надеюсь, живым он будет полезнее, чем мертвым. Все же он теперь должен Луне за покушение на ее жизнь. Допросите его как следует! Однако пусть затем Луна расскажет мне, что вы смогли узнать у него. Уяснил?
— Да, гос-спожа, — ответил тот и стал идти в сторону чейнджлинга, слегка прихрамывая. — Непременно…
— Отлично. И не дай Селестия узнать мне о том, что он сбежал от вас — лично истреблю всю твою родословную!
Ответом тот лишь слегка кивнул, с косым взглядом смотря в мою сторону. Затем он стал поднимать чейнджлинга себе на спину, чтобы забрать его с собой неведомо куда.
А я тем временем вернулась к тому кусту, возле которого выбросила свои пожитки, и надела на себя поясную сумку. Мои взгляд затем зацепился за амулет, который выронил чейнджлинг. Я подошла к нему и взяла в копыта.
Амулет тускло светился темно-зеленым светом, а он сам напоминал изумруд, инкрустированный обсидианом. Я сразу заметила, что вокруг этого амулета струилась магия. Только вот какая — мне было не ясно. Одевать амулет прямо сейчас и проверять его магию я не стала — мне было не до этого. Вместо этого я убрала его в свою поясную сумку, и затем огляделась.
Вокруг была тишина, и я наконец могла оглянуться вокруг и узреть, что снова натворила. Моя вспышка огня снова породилась из моего внутреннего хаоса. Но хотя бы в этот раз обошлось без серьезных разрушений. В том месте, где фестрал хотел меня изуродовать, виднелся пепельный след от огня — трава вокруг того места полностью сгорела. У фестралов, которые до сих пор лежали на земле, виднелись подпалины на их шерсти. Эклипс все это время закреплял у себя на спине чейнджлинга, а после этого стал приводить в чувство нескольких из своих подопечных. Я больше не стала зацикливать на них свое внимание, и, в последний раз бросив взгляд на разрушенный замок, распахнула крылья и взлетела в воздух.
На улице уже была почти ночь. Солнце скрылось за горизонтом — лишь его маленькая оранжевая гладь виднелась вдалеке. Набрав в легкие свежий вечерний воздух, я устремилась в Понивилль. Там уже давно должен был начаться комендантский час, а потому — мне нужно было каким-то образом незаметно проникнуть домой.
Но это была не такая уж и большая проблема. Теперь меня преследовало беспокойство. Я стала вспоминать тот момент, когда я начала пытать того чейнджлинга. В тот момент я была будто сама не своя. Я словно… радовалась представлением.
Из-за этого меня поглотили думы: «Сначала тюрьма… Затем предательство… Потом встреча с демоном Тьмы… а теперь еще и чейнджлинг попался мне на глаза… Интересно, что дальше? Не хватает еще только демона Хаоса в придачу… А то, что происходит со мной… Я хотела всего лишь разговорить того пони… Того чейнджлинга! Но чем больше я его пытала, тем больше ощущала теплоту внутри себя… ощущала радость? Я почувствовала, что это действие… эта трапеза… была для меня будто… родным?.. Таким приятным…».
С распахнутыми крыльями, я летела высоко над Вечнозеленым лесом в сторону Понивилля. На небе больше не было видно оранжевое сияние, лишь лунный свет озарял весь небосвод. Вместе с ним дул свежий прохладный ветерок, свистящий под шелестом моих белоснежных крыльев. А вместе с ним была прохладная тишина, остужающая мою внутреннюю силу. И вместе с ней наступало успокоение. Могло бы наступить. Но вместо спокойствия во мне нарастало только беспокойство. И, казалось, пламя снова начало разрастаться.
[Акт 2] Глава XIII. Откровения
Приятного чтения!
*Кантерлот. Спустя два дня после выезда Твайлайт и ее подруг из Понивилля*
Принцесса Луна стояла на балконе своих покоев. Её рог светился синим цветом: могущественная магия аликорна исполняла свой долг перед всеми жителями Эквестрии. Ночное светило опустилось за горизонт, а вместо него поднималось дневное. Для ночной принцессы не было ничего проще, чем управлять луной. Она могла делать это хоть всю свою жизнь, в чём и была цель её существования согласно мирозданию. Но вот управлять ночным светилом вместе с дневным, да ещё два раза в день… С каждым днём это становилось всё сложнее и сложнее. Всё-таки привилегия — управлять солнцем была у её сестры, Принцессы Селестии, а ей самой ещё недоставало практики в этом. Но Луна не отчаивалась и не подавала виду, что ей тяжело. Даже Принцесса Каденс, оставшаяся в Кантерлоте, чтобы помочь ей, ничего не подозревала. Ночная принцесса не хотела показать себя слабой и тем более распространять ложные слухи об этом…
Когда Луна узнала, что Селестия пришла в себя, она обрадовалась. Но ей было неясно: она рада, оттого что с её родной сестрой всё в порядке, или оттого, что теперь не придётся управлять сразу двумя небесными светилами. Конечно, она старалась думать больше о первом варианте, но мысли о втором постоянно беспокоили её из подсознания. Даже несмотря на забытые между ними, сёстрами, разногласия и предотвращённые ссоры, Принцесса Луна всегда, даже сейчас, чувствовала себя в тени своей дорогой старшей сестры, как бы иронично это не звучало. Или так думала не Луна, а кто-то другой? Кто-то… кто делит место в её подсознании?..
Однако, даже несмотря на то, что Селестия уже очнулась, Луна знала, что её сестра всё еще была слаба и не хотела обременять её всеми государственными делами разом. Хотя бы в первое время. Но те мысли, что я могу сделать всё сама и без помощи своей сестры, всё время лезли ей в голову. Эти и другие похожие слова звучали у неё в голове каждый раз, когда Луна занималась делами, которые до неё решала Селестия.
После перемещения светил Принцесса Луна вышла из своих покоев и направилась к своей сестре. Хоть Луна и Селестия были сёстрами, но их покои располагались в двух разных башнях: в одной, построенной со стороны заходящего солнца, жила ночная принцесса, а в другой, расположенной в той стороне, где начинался восход солнца, жила дневная принцесса. Эти башни стояли друг напротив друга и соединялись между собой и с основным замком каменными мостами, нависающими над пропастью.
Луна вышла из башни и под надзором двух фестралов стала идти вдоль каменного моста к башне Селестии. Когда она стала идти по нему, краем глаза Луна заметила группу разноцветных пони, которые шли в отдалении по другому каменному мосту из башни её сестры в сторону основного замка. Луна знала, что Селестия после своего пробуждения захочет увидеть носителей Элементов Гармонии, но не ожидала, что они прибудут настолько быстро и настолько же быстро уедут обратно.
«По всей видимости, Селестия на данный момент больше хочет найти Дэйбрейкер, нежели церемониться с гостеприимством, — подумала Луна, шагая вдоль каменного моста. — Кажется, они остались здесь только на день?.. Я не успела встретиться ни с Твайлайт, ни с Рарити…».
Зайдя в башню, Луну сразу же встретила пара золотых гвардейцев, с почтением поклонившихся ей, а затем, заметив фестралов за её спиной, они недовольно покосились на них. Луна старалась не обращать внимания на их поведение и уже хотела пройти внутрь, но сделать ей этого не дал один из стражников. Ещё раз поклонившись ей, он со всей возможной скромностью сказал Луне, что в башню дневной принцессы не положено заходить никому, кроме золотой гвардии, прислуги и принцесс, разумеется, а потому попросил её оставить фестралов возле входа. Фестралы тут же зашипели, услышав, что их хотят отделить от Великой. В ответ на это стражники грозно уставились на них. Между гвардейцами вот-вот мог начаться конфликт. Луна тяжело вздохнула: она знала, что в башни принцесс могли зайти не только золотые гвардейцы, но и ночные, и была почти точно уверена, что Селестия не изменила это правило.
«С какой стати этот гвардеец придумывает новые правила?» — хотела было возмутиться Луна, но и так понимала причину. С каждым днём отношения между ними только ухудшались, и соляристы попросту не хотели видеть фестралов в башне Селестии. Луна могла заставить гвардейца пропустить её вместе с фестралами, но не стала усугублять ситуацию и тратить время попусту. Она велела им остаться снаружи, а тем двоим разрешила сопроводить её до покоев сестры, решив, что разберётся с этой ситуацией позже.
«Даже в это время многие пони до сих пор не уважают фестралов, — с горечью подумала Луна. — А после распространения слухов о том, что взрыв в Мейнхэттене устроили фестралы, теперь их вовсе стали бояться».
Каждый раз, сталкиваясь с неуважением в сторону фестралов, её верных подданных, ночная принцесса предавалась горечи и сожалению к ним. Она хотела исправить это и доказать, что фестралы не воины-убийцы и не ночные охотники, которыми были однажды, а такие же, как и все остальные пони, но с другими обычаями. После случая в Мейнхэттене Луна ещё долгое время приходила в себя: она потратила столько времени и сил, но всё стало только хуже. Однако, когда перед ней возникли новые трудности в виде государственных дел всей Эквестрии, Луна приподнялась духом. Она думала, что теперь, благодаря тому, что вся власть лежит на её крыльях, она сможет решить эту проблему. Проблему, возникшую когда-то давным-давно из-за неё. Она до сих пор сожалела об этом и со всей решимостью ухватилась за второй шанс. Но реальность решила сделать всё иначе, а вернее те, кто составлял элиту Кантерлота. Многим пони-аристократам было не выгодно иметь дела с фестралами, и в особенности, если они станут полноправными гражданами Эквестрии. И даже Луна не могла понять, почему. Почему эти глупые пони не хотят, чтобы в Эквестрии теперь было четыре племени, а не три? Она лишь догадывалась, что здесь работала политика пропаганды, которая была угодна элите. Всё, что удалось сделать ночной принцессе — лишь немного расширить ночную гвардию.
Думая обо всём этом, Луна уже подошла к дверям покоев. Она постучала копытом по двери. Затем ещё и ещё… Ей так никто и не ответил. Луна стала беспокоиться и думать, не случилось ли чего дурного, но затем услышала приглушённые звуки: голос её сестры и женский голос какой-то пони, а через миг — звук, похожий на плеск воды. Ночная принцесса не стала гадать, что там происходит, и решила сама всё увидеть, зайдя внутрь. Золотые гвардейцы не стали заходить следом за ней, а встали по бокам от входа.
Луна зашла в гостиную комнату. И только сейчас она поняла, что с момента своего возвращения из заточения она ещё ни разу не заходила в покои своей сестры. Чаще всего они виделись в столовой или в тронном зале, иногда в саду, ещё реже — в библиотеке или в других частях замка, но ещё ни разу не виделись друг с другом у неё в покоях. Поэтому она с любопытством стала оглядывать всё вокруг.
Покои Селестии почти не отличались роскошью от покоев Луны: узорчатые обои, красочные картины, дорогая мебель. Только оттенки были совершенно разные: тут было в основном белое с золотом, а в покоях Луны — синее с фиолетовым. В гостиной лежал огромный, почти на всю комнату, круглый расписной ковёр, а напротив большого мраморного камина стояли два диванчика. Луна вдруг почувствовала, как её обволакивает лёгкий ветерок, доносившийся со стороны балкона, за окнами которого открывался вид на весь Кантерлот и долину под ним. Ветерок затем пронёсся по всей комнате мимо камина, заставляя светиться красным тлеющие угли, полетев к дверям, которые находились по двум сторонам от камина, от чего они слегка приоткрылись. За одной из дверей показался стол с письменными принадлежностями, а за другой — пышная кровать с узорчатым одеялом и убаюкивающими взгляд подушками. Затем ночная принцесса услышала голоса и звуки, которые стали доноситься до неё от двери слева. Луна подошла к ней и открыла эту дверь, войдя внутрь.
Помещением за этой дверью оказалась ванная комната довольно больших размеров. Почти по всему центру комнаты находился большой бассейн, наполненный водой. Рядом с ним стояла голубая пони-единорог, которая выливала ведром из бочки воду в бассейн. Заметив Луну, она тут же поклонилась ей, а затем продолжила выливать воду. Неподалеку Луна заметила Селестию, сидевшую на небольшом диванчике. Та выглядела теперь совершенно иначе, чем когда Луна видела её ещё здоровой: лохматая и неухоженная шерсть, усталый взгляд, приспущенные крылья, эфирная грива перестала иметь магический эффект и теперь выглядела как самая обычная грива. По её виду можно было подумать, что именно Селестия занималась всеми государственными делами вместо Луны, но ночная принцесса знала, что внешний вид её сестры — лишь малая часть побочных эффектов от магического истощения. Но даже несмотря на свой нездоровый внешний вид, Селестия старалась держаться всё так же величественно и грациозно, как и раньше. Заметив ночную принцессу, она радостно поприветствовала её:
— Лу, моя дорогая! Как я рада видеть тебя!
— С добрым утром, Тия! — Луна подошла к своей сестре и приобняла её, также радостно говоря при этом. — Как я рада, что с тобой всё в порядке!
— Прости, Лу, что не могу обнять тебя как следует. Мне всё ещё довольно трудно передвигаться и…
— Ничего, всё хорошо, я всё понимаю, — тут же отозвалась Луна, не дав ей договорить, а через пару мгновений отстранилась от объятий и спросила её: — Я смотрю, ты готовишься к водным процедурам? — Луна показала копытом на бассейн. Она взглянула на воду и, заметив, что вода почему-то постепенно становится зелёной, удивилась.
— Так и есть: тёплая вода хорошо помогает от усталости, — Селестия улыбнулась сестре, но затем заметила её странный взгляд, направленный на воду, а потому спросила её: — Что-то не так, Луна?
— Скажи, Тия, а почему вода в бассейне… такая зелёная?
Только сейчас ночная принцесса заметила, что вода в бочке, из которой пони-единорожка вычерпывала ведром воду и выливала её в бассейн, была такого же едко-зелёного цвета.
— Ах, вот что тебя удивило. У меня была точно такая же реакция на эту воду, — Селестия хихикнула в копыто, видя удивлённую мордочку Луны, а затем обратилась к голубой единорожке: — Рейни, оставишь нас?
— Да, конечно, Ваше Величество, — тут же отозвалась единорожка, левитируя ведро в сторону и делая реверанс обеим принцессам. — Принцесса Селестия, вода уже готова! Можете приступать к водным процедурам! Всё как обычно: вам следует побыть в воде хотя бы один час.
— Спасибо, Рейни. Тогда вернёшься сюда через это же время.
Голубая единорожка снова сделала реверанс и затем удалилась из покоев.
— А что касается твоего вопроса, Луна, — начала объяснять ей Селестия, провожая взглядом единорожку, — это вода специально разработана для профилактики магического истощения.
— Но почему она такого… странного зелёного цвета? Она становится похожа на какую-то слизь, — Луна поморщилась, мысленно ставя себя на место Селестии, которой вскоре придется отпускаться в эту странную воду.
— Как сказали мне медпони: это из-за магических кристаллов, порошок которых растворяют в воде. Только вот почему она именно зелёного цвета, я без понятия. Но думаю, вода была бы всё равно странной, если бы она была любого другого цвета.
— И сколько ты уже принимала ванну с этой странной водой?
— Вчера был первый. Как только я пришла в себя, медпони сразу же подготовили для меня всё необходимое. И знаешь, эта вода действительно мне помогла! После прошлого раза мне стало намного лучше. Но было бы неплохо, если бы эта вода поправила и мой внешний вид…
— Как и твой лишний вес, — еле слышно добавила Луна.
— Пф-ф… — недовольно фыркнула Селестия, бросив на сестру осуждающий взгляд. — Луна, я всё слышала!
Обе сестры обменялись пристальными взглядами, а затем комната на миг наполнилась озорным смешком двух сестёр. Наверное, даже при конце света они не переставали бы подшучивать друг над другом. Как и ссориться…
— Пожалуй, пересяду в воду, — дневная принцесса не без усилий встала с диванчика и направилась к бассейну. Селестия хотела было сделать шаг вперёд, но чуть вдруг не упала.
Луна понимала, что её сестра всё ещё была слаба, но заметила, что дневная принцесса старалась этого не показывать. Даже при ней. Луна не знала, было ли это её желанием не показывать слабость или всего лишь привычка быть величественной в любом месте и в любое время. Луна помогла ей добраться до бассейна и спуститься в воду, придерживая её своим крылом. Когда Селестия устроилась поудобнее, она снова обратилась к своей ночной сестре:
— Спасибо, Лу. Если бы не твоя помощь со стороны, я бы, наверное, выглядела как неуклюжая черепаха.
— Что ты, Селли, не переживай, ведь ты и была похожа на очень большую черепаху, — усмехнулась Луна. — А мне было просто жалко на это смотреть, вот я и помогла!
Сначала Селестия даже не поняла, что Луна продолжала издеваться над ней и какое-то время просто смотрела на свою сестру с улыбкой. Лишь спустя пару секунд её улыбка переменилась на недовольство, и она возмутилась:
— Хрм… — фыркнула Селестия и брызнула в неё водой. — Вот же нахалка!
— Эй! — возмутилась теперь Луна, морщась и уворачиваясь от водных брызг. — Водой — нечестно!
На миг помещение снова озарилось смехом двух аликорнов, в звуке которого дневная принцесса пыталась прямо-таки затопить свою сестру брызгами. Лишь после того, как Луна закрылась магическим барьером, защищаясь от водных капель, Селестия фыркнув и закатив глаза, стала перемещаться в воде вдоль края бассейна, при этом снова обращаясь к своей сестре:
— Кстати об этом: не хочешь присоединиться ко мне? — Селестия с ехидным взглядом посмотрела на сестру.
Если бы не её усталый внешний вид, то Луна сразу бы поняла, что она хочет превратить всё в шутку.
— Я была бы не против натереть тебе спинку!
— Что? Селли, мы же уже не маленькие жеребята…
— А жаль… — разочарованно махнула она копытом. — Было бы здорово снова вспомнить детство… Вот, к примеру, хотя бы тот момент, когда ты впервые училась плавать!
— Тия! Прошу тебя, давай не будем…
— И как только Стар Свирл не пытался тебя успокоить… Ты всеми копытами дёргалась у него в телекинезе, не переставая кричать: «Тия! Тия, спаси меня! Он хочет меня утопить!».
— Селестия…
— А потом, когда он подвёл тебя к воде, ты передними копытами уцепилась за его бороду. Он пытался отдёрнуть тебя от себя, но вместо этого ты оторвала часть его бороды. Пх-хи-хи, бедный старик…
— Может хва…
— Стар Свирл от неожиданности аж забыл, что держал тебя в телекинезе и уронил, когда ты была прямо над водой! Но ты не сдавалась, взлетела в воздух, но затем тут же запуталась в его оторванной бороде и упала в воду! Самое забавное, что вода даже до крыльев тебе не доходила — вот была потеха!
— Хрм-м… ты закончила? — возмущённо промолвила Луна.
— Ох, хи-хи, у тебя сейчас точно такое же лицо, как и тогда! Я его хорошо запомнила!
Луна от нетерпения насолить в ответ своей сестре, взяла в телекинез ведро и, зачерпнув в него воду, вылила его содержимое прямо на голову Селестии.
*Плеск!*
— Оу… могла бы сказать, чтобы я ничего не говорила… — возмутилась Селестия, убирая со своих глаз налипшую мокрую гриву.
— Я говорила!.. — прошипела Луна.
Сёстры обменялись пристально-возмущёнными глазами. Казалось, напряжение между ними только нарастало, но через какой-то миг они снова озарили комнату своим звонким смехом.
— Ладно, думаю, ты пришла ко мне не просто для того, чтобы увидеться со мной? Наверняка у тебя есть что обсудить.
— Ты сама проницательность, Селли. Да, я пришла не только для того, чтобы удостовериться, что с тобой всё в порядке. Думаю, ты уже знаешь, что сейчас творится внутри Эквестрии.
— Да, Лу, я уже всё знаю. До тебя ко мне заходил Блюблад, и он мне всё рассказал. Верные ему пони следят за некоторыми крупными домами, которые больше всего влияют на обстановку в стране. И мне жаль осознавать то, что многие из них решили воспользоваться плачевной ситуацией в свою пользу…
Селестия, как и Луна, знала, что в стране происходят перемены. И больше всего её беспокоило и печалило то, что они стали происходить именно тогда, когда она была недееспособной. Неужели пони только и ждали этого? Неужели те, от кого зависит почти вся страна, готовы пожертвовать благополучием своей родины, чтобы обогатить свои карманы?
С каждым новым днём, пока Селестия была на больничной койке, аристократия и олигархия наглели всё сильнее. Они, словно хитрые лисы и ядовитые змеи, крались в тенях и наносили очень точные удары в спину… Прощупывали и готовили почву для чего-то нового. Находя всё новые и новые для себя лазейки, они прибрали к своим копытам всё больше и больше власти. И делали они это настолько хитро, что ни один пони (и даже сами аликорны) не догадались бы, что внутри происходит что-то настолько неблагородное. Только благодаря фестралам Луна смогла узнать, что во всей этой паутине интриг нарастает коррупция и кумовство.
Многие крупные дома аристократов ещё даже тогда, когда оба диарха лежали в больничных койках, решили использовать это событие в свою пользу — расширить собственное влияние: многие важные должности были заняты угодными им пони, из-за чего бюрократия стала частью их «денежного дерева», разделённого на части. Олигархия, которая только недавно стала наращивать влияние, смогла обойти некоторые законы с помощью подкупов и угроз и практически монополизировала весь рынок. И будто этого не хватало: фракции культистов и фанатиков стали вылазить из своих нор, привлекая к себе всё больше и больше внимания ложными проповедями. Последним десертом ко всему этому и, наверное, самым важным и проблемным, были раздутые и абсурдные слухи, подрывающие общественный порядок. Они гласили, что власть оккупировали чейнджлинги, а некоторые и вовсе говорили о том, что скоро наступит конец света… Оба диарха понимали, что все эти слухи были лишь раздутыми выдумками, угодные только тем, кто добивался власти. Но откуда об этом знать самым обычным пони?
— Скорее, многие из этих тщеславных пони просто не поверили в то, что в Эквестрии объявился демон, — с иронией в голосе промолвила Луна. — Или попросту не захотели верить…
— И меня это печалит, Лу. Меня печалит и беспокоит то, что в момент, когда это действительно случится, они даже и глазом не моргнут. К сожалению, таковые будут всегда и везде, но… Я не думала, что их будет настолько много…
— Итак… я надеюсь, у тебя есть какой-нибудь план?
— На самом деле есть. И он до банального прост: нам не следует что-либо делать.
В этот момент наступила тишина. Луна не сразу поняла, что имела в виду Селестия. Вернее, она не ожидала услышать эти слова от своей сестры. Она надеялась на то, что её мудрость и многолетний опыт правлением Эквестрией поможет им в это непростое время. Неужели у принцессы пропала не только магия, но и рассудок вдобавок? Какое-то время Луна пыталась просто переварить услышанное, и лишь пару минут спустя она смогла прийти в себя настолько, чтобы смочь задать ей вопрос:
— Прости, Тия, я не ослышалась? Ты сказала, что мы оставим всё как есть? Но… почему? Почему ты не хочешь предотвратить их растущее влияние? Если не остановить их сейчас, то они всё больше и больше станут прибирать всё к своим копытам!
— Я понимаю, Лу. Потому нам и не следует ничего делать. Сама подумай: если мы начнем вставлять им палки в колёса, то они всего лишь укроются в тени, но продолжат промышлять свои тёмные дела, но уже не так явно. Учитывая то, что мы и так мало знаем, кто промышляет всем этим и сколько их, то выступать против них сейчас для нас крайне невыгодно. Но больше всего я рассчитываю на то, что они сами начнут ссориться между собой. Ты только представь: сейчас они действуют сообща, но затем, когда все куски будут поделены, они начнут грызню между собой. И вот тогда можно начинать действовать.
— Но пока мы будем ждать, они станут ещё наглее! Половина высших чиновников уже стала коррумпированной! Вдобавок к этому распространяется кумовство, а пони всё чаще жалуются на завышенные цены на рынке! Я даже не представляю, что может случиться дальше!
— Я знаю, Луна. Но всё же я думаю, что это ситуация не самая важная на данный момент, — Селестия с задумчивым видом стала смотреть на маленькие волны на воде, замолкнув на мгновение. — Пока у нас есть другая, не менее важная проблема. А возможно, даже важнее всего остального.
От ответа Селестии Луна впала в ступор. На миг наступило молчание.
— Что… что значит «не важное», Тия? Что значит «не должны вмешиваться»? Как по мне, сейчас самое время разобраться с аристократами!
Луна, конечно же, хотела поскорее избавиться от пагубного влияния аристократов, но и отвлечь сестру от преследования Дэйбрейкер было бы неплохим дополнением. Однако у Селестии были совершенно другие планы на этот счёт.
— Я вижу твоё негодование по их поводу, Луна, но сейчас не время для этого, поверь мне. Мы не можем думать о безопасности страны, пока над Эквестрией нависает другая, более опасная угроза.
— Боюсь даже спросить, о чём может идти речь, — с сарказмом промолвила ночная принцесса. — Что может быть хуже, чем разваливающаяся экономика?
— Ты знаешь ответ на свой вопрос, моя дорогая, — непринуждённо ответила ей Селестия.
«Дэйбрекер, — промолвила в своих мыслях ночная принцесса. — Да, Тия, я знаю ответ на свой вопрос. Но до сих пор не понимаю, что она сделала такого, чтобы быть отвергнутой… Если бы вы поговорили друг с другом, то… всё было бы в порядке. Я уверена в этом! Как я когда-то была уверена в том, что Найтмер сможет исправиться. Мне нужно… мне нужны ответы, Селестия!».
— Селестия, посмотри на себя! Я… начинаю не узнавать тебя! Та Селестия, которую я знаю, не стала бы терпеть разлад среди пони. Где та самая Селестия, которая была и благородна, и строга ко всем пони? Почему ты думаешь совсем не так, как раньше? Куда делось твоё железное копыто, Селли? Или тут дело совершенно в другом… Почему я вижу перед собой пони, только и думающую о том, чтобы поймать демона?!
— Лу, ты не понимаешь: это важно не только для меня, но и для Экве…
— Да, я не понимаю, Тия! — тон Луны стал напитываться негодованием, а её голос с каждым разом становился всё громче. — Я не понимаю, почему ты так одержима этим демоном?! С тех пор как произошёл взрыв в тронном зале, прошло немало времени! За это время этот демон так нигде не объявился, и уж тем более больше ничего не разрушил. Что нельзя сказать про аристократию Кантерлота… — эти слова Луна прошипела с толикой злобы. — По сравнению с тем, что они вытворяют внутри Эквестрии, тот «демон» — лишь мимолётный взмах крыльев бабочки! Неужели тебя стали волновать только твои внутренние проблемы?!
Луна выкрикнула последнее слово, даже сама того не замечая, и оно эхом разнеслось по всем комнатам покоев Селестии. Наступила тишина. Луна со взглядом, полным злости, смотрела на свою сестру, а Селестия продолжала невозмутимо смотреть на неё в ответ. Только спустя какое-то время ночная принцесса поняла, что всё опять сводится к ссоре. Она тяжело вздохнула, отводя взгляд в сторону, и попыталась сгладить обстановку:
— Прости, Тия… Я снова вышла из себя и… Хорошо, так и быть. Я приму любое твоё решение. Но тогда скажи, почему ты так одержима этим «демоном»? Почему ты так одержима поймать Дэйбрейкер? Почему ты считаешь, что она опасна настолько, чтобы забыть про проблемы Эквестрии?
Селестия с мрачным видом опустила глаза, а затем и вовсе отвернулась в сторону. Луна продолжала смотреть на сестру и ждала её ответа. Но ответом была лишь тишина, длившаяся настолько долго, что ей показалось, что Селестия ничего не ответит. Она развернулась и прошептала:
— Полагаю, я не дождусь от тебя ответа, — её голос хоть и прозвучал тихо, но казалось, что он эхом пронёсся по всем комнатам.
Луна стала уходить, но вдруг остановилась, когда услышала голос сестры. Она повела ушами в её сторону, не поворачиваясь, и стала слушать:
— Луна… Думаю, я могу рассказать тебе… Нет, я должна рассказать тебе. Про все те мысли, что снедают меня изнутри… Я долго думала об этом: почему она вернулась? Что случилось такого, что мир снова готов встретить её?..
В этот момент снова наступила тишина, но Луна знала, что она продлится недолго. Это молчание — лишь подготовка к словам, дающимся её сестре тяжелее всего. Ночная принцесса молча развернулась к ней и села на пол, ожидая продолжения. И Селестия не заставила себя долго ждать, начав взволнованно ей рассказывать:
— Ты хочешь знать, почему она исчезла, Лу?.. Хочешь знать, почему я не желала её видеть? Почему я хотела избавиться от неё? — Селестия замолкла, словно ожидая ответа. Но молчание продлилось недолго, и через миг она снова продолжила: — Тогда слушай: в тот самый момент, тысячу лет назад, Найтмер Мун не просто так захватила твоё тело. Её кто-то заставил. Кто-то более могущественный, чем мы с тобой…
— Я знаю, Тия. Это был… — Луна на миг замолчала, не желая произносить это имя. — Это был Тантабас…
— Нет, это был не он, — тут же перебила её сестра и мрачно добавила: — К сожалению…
— Не он?! — удивилась Луна. — Но… я думала, что он смог завладеть телом Найтмер из-за моей слабости…
— Это было лишь ещё одним поводом, но не самым главным. Ты когда-нибудь задумывалась о том, как и каким образом Тьма смогла поглотить тебя в реальном мире?
— Нет… ни разу… И это действительно странно. Я точно помню, что не заходила в Мир Грёз в тот момент. И… погоди, откуда тебе всё это известно?
— Хм, даже так… Когда ты не прикасалась к иной реальности, Тьма всё равно смогла поглотить тебя. Это значит, что в тот момент произошло что-то… Нечто такое, что послужило высвобождению Тьмы наружу… И сейчас происходит то же самое, Луна. А насчёт того, откуда мне это известно: пока не появилась Дэйбрейкер, я только догадывалась об этом и только затем сопоставила факты и догадки.
Луна глубоко задумалась. То, что говорила её сестра, звучало правдоподобно, но она никак не могла представить, что Найтмер стала такой не из-за её слабости, а из-за чего-то другого. Пока она была в заточении на луне, и даже сейчас Луна считала, что изгнание — только её ошибка. Неужели прошлое, о котором она так сожалела, на самом деле была не её вина? Даже если и так… теперь она не могла в это поверить. Луна уже не знала, кому верить: словам своей сестры или своим глазам, запечатлевшим всё, что было тысячу лет назад.
Затишье продолжалось, пока ночная принцесса в какой-то момент не начала трясти головой. Она могла ещё долго думать о своих проблемах. И эти мысли так и могли остаться нерешёнными. Но сейчас для неё не менее важным было узнать и про другие подробности.
— Но… как всё это связано с Дэйбрейкер?
— Когда Элементы изгнали тебя, я только затем поняла, что не ощущаю внутри себя Дэйбрейкер. Она… её будто и не было со мной вовсе. Затем я попыталась вспомнить дни перед её исчезновением. Но не могла этого сделать. Воспоминания о тех днях будто стёрли из моей памяти. После того как ты была изгнана, я предалась отчаянию и почти целыми днями сидела в своих покоях… И только спустя неделю до меня дошли слухи про ещё одного аликорна, безумного и уничтожающего всё своим пламенем.
— Дэйби… — взволнованно промолвила Луна.
— Оказалось, что Дэйбрейкер отделилась от меня. Почти в тот же самый момент, как тёмная Найтмер Мун завладела тобой. Но я не помню, почему и как именно…
— Ты сказала, что она была безумной?.. Почему?
— Дэйбрейкер… Она… — Селестия пыталась произнести слова, но с каждой попыткой у неё вставал ком в горле.
Луне было видно, что её сестре сложно дается этот рассказ. Ночная принцесса уже хотела было попросить её остановиться, когда заметила у той еле заметный блеск в глазах, но Селестия всё же нашла силы продолжить. Но ее голос теперь не был спокойным; неожиданно для Луны голос Селестии стал полон горечи и злобы:
— Этот… демон… уничтожил пол-Эквестрии…
— Дэйби?! Но… как? Почему?
— Не знаю, Луна. Я… Оказывается, всё то время носила внутри себя демона! Её настоящей целью было разрушение Эквестрии, а не её защита! И жаль, что я узнала об этом так поздно…
— Но… Погоди, Тия. Не могла же она так просто взять и… начать разрушать Эквестрию! Вполне вероятно, здесь должно быть хоть какое-то объяснение.
— Какое может быть объяснение для разрушения Эквестрии?!
От её громкого голоса Луна вздрогнула. На мгновение в глазах Селестии показалась искра злости и… безумия? Но она исчезла так же быстро, как и появилась: дневная принцесса быстро взяла себя в копыта.
— Прости, Луна… Мне… действительно сложно об этом говорить.
— Я понимаю, Селли. И если ты не хочешь больше говорить об этом, то…
— Нет, раз я начала, то должна закончить, — дневная принцесса сделала глубокий вдох, чтобы через пару секунд выдохнуть и продолжить: — Я собрала армию из добровольцев, наёмников и ополченцев, чтобы облегчить поиски. За неделю удалось собрать около пяти тысяч воинов, но никто не знал, где искать Дэйбрейкер. Поэтому я решила поделить армию надвое: одна отправилась на юг, а с другой половиной я отправилась на север. Спустя ещё неделю поисков оказалось, что Дэйбрейкер добралась до Замка Двух Сестёр. Мы вернулись к замку и увидели, как он полыхает. Тогда я задумалась над тем, как огонь может пожирать камень — такова была сила её огня. Затем мы стали дожидаться вторую часть армии. Но… но, как оказалось… от неё почти никого не осталось… Дэйбрейкер прибыла к замку с юга…
— Она… неужели она…
Ночная принцесса хотела было задать вопрос, но ответ на него, казалось, был очевиден. Луна была удивлена не меньше, чем в прошлые разы их беседы, но с каждым разом она всё больше не хотела верить в услышанное. Ночная принцесса просто не могла поверить в то, что её давняя огненная сестра могла совершить подобное. Если Дэйбрейкер действительно совершила нечто ужасное, то тогда и Найтмер тоже могла бы быть такой же…
«Нет! — решительно ответила себе Луна. — Найтмер точно не стала бы совершать ничего подобного. У Дэйбрейкер должно быть своё объяснение!».
— Несмотря на то что я приказала воинам не вступать в схватку, от пяти тысяч воинов осталось лишь две… — продолжила свой рассказ Селестия, словно Луна ничего и не говорила. — Я не хотела подвергать ещё большей опасности своих маленьких пони, как и не ожидала того, что Дэйбрейкер унесёт с собой столько жизней… Поэтому, оставив воинов снаружи, я в одиночку отправилась в полыхающий замок, прихватив с собой Элементы. Я встретилась с ней в тронном зале. От одного её вида мне казалось, что у меня всё плавиться внутри, а её глаза горели безумием. Мы долгое время смотрели друг на друга, но она почему-то не атаковала меня, а просто смотрела и будто пыталась что-то сказать… Затем она вдруг двинулась ко мне, а я применила на неё Элементы. В тот же миг от неё ничего не осталось: Гармония посчитала её злом…
Наступило молчание, овеянное мраком. Луна пыталась переварить всю ту кашу, что была у неё голове. Но не успела она начать перебирать свои мысли, как спустя несколько секунд тишины, Луна снова услышала голос старшей сестры:
— Но знаешь, что было странным больше всего, Лу? Не то, что она снова появилась в Эквестрии, и не то, что она хотела на меня напасть… Её вид был… почти такой же как и тогда, почти месяц назад в Кантерлоте, когда она снова предстала передо мной.
Снова наступило молчание. И в этот момент казалось, что теперь оно продлится вечно. Луна продолжила схватку со своими мыслями: она никак не хотела верить в то, что Дэйбрейкер, — та Дэйбрейкер, с которой она виделась совсем недавно, могла забрать тысячи жизней. Разве не она всегда твердила, что больше всего на свете хочет защитить Эквестрию и всех пони, живущих в ней? Луне казалось, что огненная аликорн была самой фанатичной защитницей из всей их четвёрки и не хотела верить словам своей старшей дневной сестры. Ночная принцесса непременно хотела узнать всю правду.
Тишина между сёстрами растянулась на долгие минуты, и лишь тихий плеск воды иногда проносился по помещению. Спустя какое-то время Луна, наконец, пришла в движение: она встала с пола и развернулась к выходу, напоследок обратившись к сестре:
— Значит, ты не будешь прощать её? Ты не будешь пытаться примириться с ней?
— Нет, Луна, — тут же с твёрдой решимостью ответила та. — Она больше не заслуживает моего доверия, — и затем добавила шёпотом: — Даже после всего, что было между нами…
— Ясно, — кратко ответила ей Луна.
Только она собиралась уйти прочь, как её снова окликнул голос сестры:
— И не пытайся больше с ней разговаривать, Луна. Я знаю, что ты встречалась с ней.
— Откуда ты…
— Не обманывайся её видом и не верь её словам. Она не та, кем ты её считаешь.
Луна тяжело вздохнула. В который раз она была удивлена тем, что глаза и уши Селестии распространяются намного дальше, чем она предполагала. Но где она могла ошибиться? В каком месте её обнаружили?
— Хорошо, Тия… Я… больше не буду с ней связываться.
— Надеюсь, что так оно и будет. Я доверяю тебе и предупреждаю, что она опасна, — лицо Селестии было мрачным, как никогда. Спустя миг она закрыла глаза, предаваясь забвению в посверкивающей глади зелёной воды. Этим она дала знак, что их разговор окончен.
Но даже несмотря на её слова, Луна не собиралась отказываться от своих слов перед Дэйбрейкер. И она понимала, что Селестия думает о ней точно так же. Ей нужно было действовать совершенно иначе. Возможно, даже в ночной гвардии есть фестралы, преданные солнцу.
«Я непременно узнаю, почему это произошло с тобой, Дэйби! — думала Луна, выходя из покоев сестры. — Я не брошу тебя в эти смутные дни! Не оставлю тебя так же, как сделала это с тобой моя сестра!».
Вернувшись в Понивилль, я сразу заперла все окна и двери в библиотеке. В ту ночь я пылала, словно факел. Я была похожа на светлячка во тьме! Не знаю, каким образом мне удалось добраться до города незамеченной. Хотя… кажется, что кто-то пытался гнаться за мной, но у него просто не получилось догнать меня.
Хорошо, что в тот момент я догадалась сделать крюк вокруг большого облака. Нырнув в него, я штопором понеслась вниз, а небольшое облачко, прицепившееся к моим крыльям, на какой-то момент скрыло моё яркое свечение. Или я хотела сделать не крюк, а пыталась поскорее избавиться от пылающих крыльев? Не помню… Но точно помню, что это мне не помогло. Но почему я вдруг забыла о том, о чём я думала в тот момент? Ярость поглотила мой разум, а пламя жгло меня изнутри. Иногда мне кажется, что моя собственная магия играется со мной…
Я всё чаще стала думать об этом: раньше со мной такого не происходило, и мне всегда удавалось контролировать свою силу. Почему теперь пламя бесконтрольно пытается вырваться наружу? Я заметила одну довольно интересную для себя особенность: чем сильнее ярость, тем неистовее пламя. Но почему? По какой причине моя магия, моё пламя всё больше становится неконтролируемым? Оно словно… хочет освободиться. Раньше я не пыталась ответить на этот вопрос: всё же я до сих пор нахожусь не в своём теле. Возможно, я зря беспокоюсь об этом? Всё-таки огонь — один из самых буйных элементов магии.
Когда я заперлась в библиотеке, я села в центре гостиной. На улице была глубокая ночь, весь город спал, а потому все лишние городские звуки исчезли. Я смогла сконцентрироваться и обуздать пламя. Мой облик уже начинал трещать по швам, но мне повезло, я успела потушить огонь, до того как облик распался. Я тяжело выдохнула, и это слабое тело пегаса заставило меня лечь на один из диванов. Голова кружилась, а сердце бешено колотилось, но спустя какое-то время всё пришло в норму. Однако после этого я почувствовала слабость, но, как ни странно, спать совсем не хотелось. Вместо этого я заставила себя встать с дивана и поплелась на кухню. Съев пару яблок, я вспомнила об амулете, который забрала у того чейнджлинга.
С помощью своей магии я зажгла небольшой светильник, который я нашла, поставив его на столик в гостиной, и он стал тускло освещать пространство вокруг. Вытащив из своей сумки амулет, я положила его рядом. Внутри ярко-зелёного кристалла, напоминавшего изумруд, играли небольшие искорки света, исходящие от светильника. Судя по красивым и довольно сложным на вид обсидиановый узорам, сплетённым по краям этого кристалла, можно было сказать, что этот амулет делал мастер своего дела. Не долго думая, я стала ощупывать его магическую ауру.
Было бы довольно странно, если бы я почувствовала в этом амулете очень сильную магию. Но больше всего меня озадачило то, что в этом амулете не было вообще никакой магии! Тогда для чего он вообще предназначался? Может, это просто украшение? Но тогда непонятно, зачем тому чейнджлингу было надевать его на себя… Вполне вероятно, что этот амулет был одноразовый и уже исчерпал свою силу и теперь был всего лишь занятной безделушкой. Но просто так сдаваться я была не намерена, поэтому амулет тут же оказался у меня на шее. Если в нём была какая-то скрытая магия, то нужно было это проверить.
Закрыв глаза, я стояла с амулетом на шее посреди комнаты. Прошло, наверное, несколько минут, но так ничего и не происходило. Мои внутренние чувства также не ощущали ничего необычного: это был самый обычный амулет!
Вздохнув от разочарования, я стала его снимать. Но в тот момент, когда моё копыто дотронулось до зелёного кристалла, он вдруг ярко засветился, а передо мной возникли образы пони, сияющие зелёным светом. Они были похожи на тот иллюзорный образ, что я видела тогда в саду. Но присмотревшись, я поняла, что это были не пони. Это были чейнджлинги! Три чейнджлинга стояло передо мной, и они были закованы в латы, и на всех был надет точно такой же шлем, что был и у того образа в саду. Но они не двигались. Они были словно самыми обычными статуями, но только в иллюзорном образе и все как один похожие друг на друга. Прошло всего несколько секунд, пока я рассматривала их, но как только я захотела подойти к ним поближе, образы вдруг стали мерцать, дрожать и расплываться, а затем и вовсе исчезли в небольшой вспышке. Только осознав, что иллюзии исчезли, я почувствовала, как моя грудь начала нагреваться.
«Ну что, Дэйбрейкер, хотела почувствовать магию амулета? Ну вот и она!» — пронеслась у меня в голове мысль, потому как в тот же миг я почувствовала мощную магию, что стала исходить из амулета. Но ещё я почувствовала надвигающуюся опасность! Кристалл в одно мгновение начал краснеть, и я, не раздумывая, рванула амулет со своей шеи.
Кристалл в амулете теперь горел красным светом и нагрелся до такой степени, что плавил вокруг себя воздух. Я бросила его в сторону, и он ударился о стену, а затем со звоном упал на пол. Та магия, которую я почувствовала, была мне очень знакома, потому что именно такую магию Нова Стар и применяла в своих разработках, когда создавала взрыв-камни. Я была точно уверена, что если бы поколебалась хоть на секунду, то от меня остались бы одни лишь ошметки! В этот момент я спряталась за диван и приготовилась к худшему.
Так прошло несколько минут, пока я лежала за диваном, но взрыва так и не произошло. Я выглянула, заметив, что амулет, лежажащий возле стены, снова стал зелёным.
«Какого Тартара…» — прошипела я и подошла к чуть не убившему меня артефакту. Магия вокруг амулета пропала, и он снова выглядел как самое обычное украшение.
«Очень умно! — подумала я. — И довольно интересно…».
По-видимому, этот амулет имел специальное зачарование, предназначавшееся конкретно для одной личности. Почувствовав не ту ауру, магия амулета приобретала свойство самоуничтожения, намереваясь уничтожить и себя, и любопытного вора. Насколько я знала, подобные заклинания довольно сложны в применении, и особенно, если пытаться зачаровывать им предметы. Но ещё, помимо сложности, предмет с такими чарами было очень опасно использовать. У них имелся один большой минус: любое отклонение ауры хозяина, будь то сильное изменение настроения или внутреннего состояния, могло привести к взрыву. Однако это не распространялось на чейнджлингов, потому что их магический облик всегда имел одну и ту же ауру без какого-либо изменения. Неудивительно, что эти жуки догадались использовать подобные зачарования. По всей видимости, тот чейнджлинг был довольно важен для них, раз ему дали настолько бесценную вещь. Либо же был важен не он, а цель, которую он должен был выполнить. Как бы то ни было, оставлять этот амулет без присмотра будет неразумно — мне любым способом нужно узнать, что за информацию он скрывает.
«Но каким образом мне это сделать? — рассуждала я. — Кого можно попросить о помощи? Здесь явно нужен эксперт по артефактам. Просить Твайлайт о помощи будет глупо, не думаю, что она смыслит в подобном. Да и неохота мне придумывать оправдания по поводу того, где я взяла этот амулет. И хотя книг у неё в библиотеке целое море, но не думаю, что я смогу найти какую-нибудь полезную информацию, не перебрав все книги и не потратив уйму времени. Но есть ещё один вариант… — я вспомнила про знакомых мне пони, которые очень любили изучать артефакты. — Клэр и её команда могут мне помочь! Заставлю, если будет необходимо! Но тогда придется снова вернуться в Мейнхэттен. К тому же… я всё ещё осталась им должна».
Каждый раз, когда я вспоминала о них, в мои мысли лезли и воспоминания о моём обещании… Обещание, которое я не смогла выполнить… Как глупо было обещать того, что я в итоге не смогла выполнить! Но кто же знал, что Селестия… Что эта гадина захочет избавиться от меня!
С того момента прошёл день, и на следующий я стала думать, как мне поступить дальше. Чтобы узнать предназначение этого амулета, мне точно нужно было попасть в Мейнхэттен. Да и сама мысль выбраться из Понивилля хотя бы на время была хорошей: в последнее время в городе становилось всё больше и больше патрулей гвардейцев. А утром, когда я отправилась в ратушу за распиской, до меня стали доходить слухи, что город собираются окружить и блокировать почти всю логистику. От подобного, конечно, больше были не рады торговцы. Да и Эпплджек с её семьей, думаю, не будут особо рады. Ну а я так уж и подавно. Ещё одна причина, по которой стоит побыстрее убраться из этого города.
В тот же день я решила забрать расписку из ратуши. К счастью, прошло всё без проблем. Если можно было так сказать… Когда я вошла внутрь и подошла к стойке, к той самой малиновой единорожке и она, заметив меня, пристально посмотрела по сторонам, а затем наклонилась ко мне, прошептав:
— Мисс Нова, вы как раз вовремя! Пожалуйста, поскорее избавьте меня от этой дурацкой бумажки!
Я спросила её, что случилось, и она сразу же попыталась мне объяснить, неумело скрывая смущение:
— Я… Мой муж, кажется, начинает подозревать меня в… кое в чём… Что непременно является ложью!
— Тебя что, выдал твой собственный муж?! — не без удивления спросила я её, приподняв бровь.
— Нет, что вы! Вовсе нет! — запротестовала она, отрицательно махая копытами. — Просто… это… ну, как бы…
Единорожка замялась, пытаясь подобрать подходящее слово. Молчание затянулось на долгие секунды, и я, не выдержав, злобно прошипела на неё:
—Ну же, говори! Хватит томить!
Та вздрогнула, а затем приблизилась ко мне ещё ближе, заливаясь краской:
—Ну-у… как бы сказать… — начала мямлить она и затем замолчала на пару мгновений, но, собравшись с духом, через пару секунд продолжила: — В общем, я забыла, что расписка, которую я делала на мужа, принадлежит к другой категории документов! Но когда я заметила это, было уже поздно: почти вся расписка была переделана! А заполнять всё заново ушло бы ещё уйму времени! И поэтому… Поэтому…
Снова наступило молчание. Я было хотела снова рявкнуть на неё, но та не дала мне этого сделать. С напряженным голосом она продолжила:
— …И поэтому получилось так, что теперь вы — моя жена!..
Из-за смущения от её малиновой шёрстки почти не осталось и следа: вся её мордочка была теперь красной, как у помидора. Она попыталась сделать невозмутимое выражение, но получилось у неё это не очень, а её лицо сменилось сначала напряжением, а затем она вся и вовсе обмякла по всей стойке регистрации.
«Интересно сколько времени я потратила на выслушивание подобной глупости?!» — пронеслась мысль в моей голове, а я тяжело вздохнула.
— И это всё?! Из-за этого ты и волновалась?! — возмущённо спросила я её.
— Н-но… Да! Я совершила ужасную ошибку! Н-нам же теперь… придётся провести свадебную церемонию! Иначе ваша расписка… будет недействительной…
— Ох, Тартар… И кто придумывал всё это?.. Почему ничего не бывает легко… — проворчала я себе под нос, а в моей голове прозвучала мысль: «И зачем я вообще так забочусь об этом идиотском документе?..».
— Прошу, мисс Нова! Помогите мне! Придумайте что-нибудь! Я… если мой муж узнает, что я собираюсь жениться на вас, то он подумает, что я взаправду хожу по кобылкам, и он… уйдёт от меня! Он и так ревнует ко мне всех подряд!..
— Твой промах, вот ты и разбирайся! У меня своих дел хватает!.. Лучше скажи мне: можно ли сделать так, чтобы нам не пришлось делать всю эту чепуху?
Она на миг замолкла, напрягая свою голову мыслями.
— Н-нет, кажется… Если только не отменить действие расписки…
— Ясно… И на что я только трачу свое время…
— Н-но можно отложить свадебную церемонию! — в тот же миг сказала она.
— На сколько?
— На месяц, кажется…
— Что ж, тогда отлично. Мне хватит и этого. Тогда «отложим» нашу свадебную церемонию, а через месяц можно будет отменить этот документ!
«Думаю к тому времени он мне уже не понадобится, — подумала я. — По крайней мере, надеюсь на это».
— В-вы уверены?..
— Абсолютно! Ну и где эта дискордова бумажка?
— Х-хорошо… Тогда вот, — она вытащила из-под стойки небольшую прямоугольную папку и положила её передо мной.
На ней было написано: «Гражданин Понивилля. Подписано Орденом администратума». Не успела я взять расписку, чтобы посмотреть её содержимое, как единорожка вдруг выхватила её из моих копыт и встревоженно прошептала мне:
— О нет, он снова пришёл сюда! Прошу, Нова, не поворачивайтесь, он не должен вас увидеть! И эту расписку тоже!
В этот момент я услышала, как кто-то подошёл позади меня. Его мужской голос был звонким и уверенным, и он явно был возмущён:
— Берри Джой, вот ты где!
— Ох, дорогой, как я рада тебя видеть!.. — единорожка неловко посмеялась. — Кхе-кхе, ну конечно, где же мне ещё нужно быть?
— Эй, а это случаем не та самая кобылка, с которой ты цацки тут строишь?! — продолжил возмущаться он, словно она и не говорила ему ничего. — Ну-ка, дай сюда!
— Нет! Стой! — вскрикнула малиновая единорожка, не в силах удержать расписку в своих копытах
Белый единорог с чёрной гривой, теперь стоявший сбоку от меня, одним резким движением выхватил мою расписку из копыт малиновой единорожки, тут же открыв её, и принялся бегать глазами по её содержимому.
— Так-так… Имя: Нова Стар; возраст: двадцать шесть лет; семейное положение… жената на Берри Джой! Ага! Так вот оно что! Поэтому ты не захотела делать для меня расписку!
— Ох нет, Сноуви, ты всё неправильно понял!
— Конечно, я всё неправильно понял! Мне сразу нужно было догадаться, что ты мной лишь манипулируешь! Вот говорила же мне мать остаться в Кантерлоте…
— Н-но… я…
— А ты… — обратился он теперь ко мне, поворачиваясь в мою сторону. — …Я так просто это не остав…
Не успев договорить, его глаза встретились с моими, когда я повернулась в его сторону. Почему-то он замолчал, а его глаза вдруг стали бегать то вверх, то вниз, облизывая меня своим взглядом. Расписка перестала левитировать в его телекинезе и с грохотом упала на пол.
— Ох, сено… — промямлил он и плюхнулся на свой круп. — Я ещё… никогда не видел ничего подобного…
Какое-то время белый единорог так и продолжил сидеть передо мной с раскрытым ртом и глазами, полными удивления, восхищения и… страха? Я не понимала, с чего это он вдруг себя так повёл. Неужели из-за моих глаз? Впервые вижу такую реакцию. Хоть это и было забавно, но мне это быстро надоело. Я уж точно не намерена была выяснять, что у этого единорога было на уме.
— Ладно… — я взяла копытом свою расписку с пола и положила её в свою сумку, а затем обратилась к малиновой единорожке за стойкой, — …думаю, вы тут и без меня разберётесь. Вот, — я достала из сумки заранее подготовленный мешочек с битсами и положила его на стойку, закрывая его копытами так, чтобы никто не заметил, — моя часть уговора. Надеюсь, ты сама найдёшь достойное применение этой довольно… немалой сумме, — я покосилась на единорога, который теперь был будто в трансе и не отводил от меня глаз. — И, надеюсь, найдёшь себе нормального мужа…
Откинувшись от стойки, я рысцой побрела в сторону выхода, чтобы поскорее забыть обо всём, что в тот момент произошло.
…
— Сноуви? Эй, Сноуви? — Берри Джой обежала стойку регистрации и подошла к своему мужу, приводя его в чувство. — Эй, дорогой, с тобой всё в порядке? Что с тобой?
— Скажи, дорогая, ты хотела жениться на ней? — говорил он теперь без возмущения, а будто очарованный. — Думаю, я даже не против сделать табун с вами двумя.
— Пф-ф… ох… — она закатила глаза и тяжело вздохнула, пытаясь переварить у себя в голове услышанное. — Как тебе вообще пришло такое в голову?!
Выбравшись из ратуши и избавившись от странных пони, прежде чем отправиться домой, я решила заглянуть за оранжевым кристаллом на ферму. Найдя ту самую кочку, я выкопала его, а затем дотронулась. К сожалению, за весь предыдущий день этот кристалл набрал лишь малую часть энергии.
«Как странно, — подумала я, — обычно такие кристаллы заряжаются за день хотя бы на половину. Он ведь был одним из самых дешёвых, что можно было вообще найти здесь. Может, он был наподобие неогранённого алмаза, а старик попросту не заметил его настоящее качество?».
Как бы то ни было, я снова положила кристалл в ямку и закопала его. Было интересно узнать, какую мощь он мог сохранить в себе, а потому я решила проверить его хотя бы через неделю.
Когда я добралась до библиотеки, я заметила, что под дверью лежало какое-то письмо. Я взглянула по сторонам, но так никого и не обнаружила.
«Видимо, почтальон заходил и оставил его под дверью, не встретив никого в библиотеке», — подумала я. Но это было ошибочной догадкой: на нём я заметила печать со знаком «Л». Я сразу же догадалась, от кого оно.
Разместившись в своей комнате на кровати, я открыла письмо. Оно, как и тогда, было зашифровано магией. Для меня эта расшифровка была уже как жучков давить, поэтому через пару секунд я стала читать нормальное письмо. И я ещё никогда в жизни не видела письма более короткие, чем это. В нем было написано следующее:
«Дорогая Д.
Гривландия. «Э» встретит тебя. Прибудь туда в самые кратчайшие сроки. Это очень важно!
С наилучшими пожеланиями,
Л.»
«Отлично Луна! Твои игры про соглядатаев вышли на новый уровень! — с долей иронией сказала я сама себе. — Тогда уж можно было бы и написать эти предложения ещё короче: «Д. Гривландия. Л.», и написать их на листе дерева, чтобы бумагу не изводить!».
Посмеявшись над своей глупой шуткой, я, конечно же, понимала, что имеется в виду в письме: Гривландия — старое название Мейнхэттена (не думаю, что кто-либо из пони вообще знает про это название); «Д» и «Л» очевидно, что это я и Луна. А вот что за «Э» было не совсем понятно.
«Неужели Эклипс, этот дискордов наглец?.. — возмутилась я в своих мыслях. — Что ж, ладно… Не думаю, что подробности про меня знает кто-то ещё из обычных пони. Но как же в тот момент я хотела загрызть его и почувствовать кровь, стекающую по его шее!.. И до чего странные мысли порой ко мне лезут…».
После получения письма от Луны прошло два дня. Не думала, что мне придётся отправиться в Мейнхэттен почти сразу же, после того как я подумала об этом, но послание Луны стало самой важной причиной, из-за которой мне нужно было отправиться туда как можно раньше. Всё-таки было интересно узнать, что такого важного Луна хотела мне рассказать. Надеюсь, это окажется не очередной ловушкой. Может, хотя бы в этот раз будут хорошие новости?..
Я заранее подготовила все вещи, которые мне могут понадобиться в Мейнхэттене, в их число входили амулет, синий магический кристалл и битсы. К сожалению, даже при всём своём желании я не смогла бы взять с собой все деньги, а потому отсчитала сумму в десять тысяч. Хорошо, что Луна прислала мне битсы с самыми крупными номиналами (по крайней мере, я надеюсь, что они были самыми крупными), но даже так моя сумка стала довольно тяжёлой. Остальную сумму я решила спрятать под своей кроватью. Вероятно, мне ещё придётся вернуться в Понивилль, так что запас битсов лишним не будет. Только вот необходимо рассказать Твайлайт о том, что теперь у меня появились деньги. Жаль, что я не могу перенести все вещи в своё карманное измерение, как я сделала это со своей алебардой. И, кстати, говоря о ней: интересно, когда мне представиться шанс ею воспользоваться?.. Как бы не позабыть навыки обращения с ней.
После сбора своих вещей я быстро настрочила письмо: «Дорогая Твайлайт, мне нужно на время срочно уехать в другой город. Надеюсь, ты не будешь сердиться на меня за то, что я оставила библиотеку на какое-то время без присмотра. Ключи я пока оставила у себя. Наверху, в своей комнате, под кроватью я спрятала деньги, которые мне дал пони, с которым я встречалась в Радужных водопадах. Прошу, пригляди за ними. Спасибо, что смогла приютить меня. Надеюсь, мы ещё скоро увидимся».
«А вот насчёт последнего я сильно сомневаюсь, — подумала я, сворачивая письмо и кладя его на столик в гостиной. — Надеюсь этого письма хватит. И надеюсь, тех вежливых слов будет достаточно, чтобы мне не приходили ответные письма с угрозами, в которых говорилось бы, что из-за меня библиотеку разграбили. Только вот кому приспичит ограбить библиотеку, где нет ничего ценного, кроме книг, и в городе, полном гвардейцами? Книжным червям, если только?.. — я тряхнула головой. — Бр-р-р-р, и о каких глупостях я только думаю…».
Отгоняя лишние мысли, я вышла из библиотеки, закрыла её на ключ и отправилась на вокзал. Хорошо, что вокзал пока ещё не закрыли. Учитывая те слухи, услышанные мной в ратуше, не мудрено, если вокзал тоже скоро заблокируют. Мне нужно было поторопиться, иначе придётся лететь на своих крыльях.
*Спустя день после отбытия Дэйбрейкер из Понивилля*
Шестёрка разноцветных пони и зелёный дракончик сидели на узорчатой скатерти, расстеленной на одной из полян под пышным дубом за городом. Солнце стояло в зените, и все пони наслаждались пикником, вдыхая свежий и уже скоро осенний воздух и наблюдая за проплывающими вдалеке облаками. Этот день был одним из немногих, на котором подруги и Спайк могли собраться вместе и поговорить не о делах, как это обычно бывает, а о чём-то… пустяковом. Иногда им очень не хватало общения. Настоящего живого общения. Помимо заданий от Принцессы Селестии, у каждой из них были свои дела, из-за которых они всё реже виделись друг с другом. И поэтому все они в полной мере наслаждались этим свободным временем и, вероятно, самым последним их пикником…
— …Так ты говоришь, что Нова уехала в Мейнхэттен? — поинтересовалась оранжевая земнопони у лавандового аликорна. — Но зачем?
— Без понятия, Эпплджек. Она оставила мне записку, в которой говорилось о том, что ей срочно нужно уехать туда.
— Интересно, для чего? Неужели она смогла помириться со своей семьёй?
— И ещё в тот самый момент, когда нам дали задание поймать демона! — вдруг воскликнула Рэйнбоу. — Выглядит подозрительно! Мне она всегда казалась такой!
— Она что… бросила нас? — играюче-грустно промолвила Пинки.
— Успокойтесь вы обе, — возмущённо обратилась к розовой пони и радужногривой пегаске Твайлайт. — Не выглядит она подозрительной и не бросила она нас! Просто… ей нужно было уехать по делам в Мейнхэттен, вот и всё! Я не вижу ничего подозрительного в том, чтобы уехать в другой город. К тому же она может скоро вернуться, — закончила она свои объяснения и откусила яблоко.
— Эх, — промолвила Пинки, — а я ведь купила ей кексы по пути из Кантерлота…
— Ты купила ей кексы?! — удивилась Рэйнбоу. — И ты думаешь, что они ей понравились бы?
— Ну конечно, глупышка! Кому не нравятся кексы?
— Ох, может уже хватит так громко кричать?! — с недовольным тоном обратилась к ним Рарити, лежащая на шезлонге и наслаждающаяся лучами солнца. — Между прочим, вы нарушаете моё calme et harmonie.
— Калмэ… что? — стала недоумевать Рэйнбоу.
— О, о, я знаю! — воскликнула Пинки, подпрыгивая в воздух. — Это такая игра, в которой нужно отгадать слово задом наперёд! И это…
— Аргх, хватит! — прикрикнула на них Рарити, но затем сразу же понизила свой голос. — Ну пожа-алуйста! И никакая это не игра. Это означает: спокойствие и гармония.
— Фэ-э-э, ну и название, тоже мне… — махнула копытом радужная пони. — И кто вообще таким занимается?
— А по мне звучит очень даже, — прошептала Флаттершай.
— Ох, спасибо, дорогуша. Хоть кто-то здесь меня понимает. А занимаются этим, Рэйнбоу Дэш, почти все аристократы Кантерлота! Между прочим, очень действенная и популярная практика.
— И из-за чего же она так популярна? — недоумевала Эпплджек.
— Её смысл заключается в том, чтобы расслабиться, предаваясь собственным мыслям. В покое и в тишине!..
— Оу, раз так, то я, значит, тоже своего рода аристократ! — стала говорить ей Эпплджек. — Особенно ночью!
Все пони засмеялись, оставляя в недоумении белую единорожку. Она лишь разочарованно махнула им копытом, как бы говоря: «Ничего вы не понимаете!», а затем снова легла на шезлонг. Только спустя миг у неё появилась улыбка на лице.
На какое-то время воцарилось молчание, прерываемое иногда лишь шелестом листьев дуба над головами пони и более редким шелестом страниц, которые переворачивала в своей книге Твайлайт. Одной розовой пони стало скучно: она то игралась со своей гривой, то пыталась посчитать каждую травинку вокруг дерева, но каждый раз сбивалась на счёте «сорок». Затем она не выдержала и спросила всех пони:
— Эй, ребят, может, поиграем во что-нибудь? Например, в «крокодила»!
— Я за! — воскликнула Рэйнбоу.
— Я тоже! — также звонко ответил Спайк.
— А вы, ребята? — обратилась Пинки к остальным.
— Извини, дорогуша, — прозвучал голос белой единорожки с шезлонга, — я, пожалуй, останусь лежать здесь.
Твайлайт, похоже, даже не обратила на Пинки внимания. Шелест книжной страницы — вот был её ответ.
— А я… просто посмотрю, — промолвила жёлтая пегаска.
— Ух, уже трое выбыло! — приуныла Рэйнбоу. — Так уже будет неинтересно!
— Тогда, может, поговорим о нашем задании, которая дала нам Селестия? — внезапно для всех спросила Твайлайт.
— Ох-х… снова о работе… — раздосадовано сказала радужная пони, свесив крылья и скорчив недовольную гримасу.
— Да брось ты, Рэйнбоу. Вам же всё равно делать нечего! А это, между прочим, благое дело для всей Эквестрии! Разве не ты первой рвалась в Кантерлот на подмогу Принцессе?
Услышав её слова, Рэйнбоу вдруг взбодрилась и снова подняла крылья, а затем оживлённо ответила:
— Но… вообще-то, почему бы и не уделить пару минут благородным поступкам!
— Вот это я понимаю настрой! Итак, пони, все помнят о том, что сказала Селестия? — Твайлайт оглядела всех своих подруг, и после того как все покивали в ответ продолжила: — Тогда нам нужно решить, что мы будем делать, как только демон покажется в Понивилле.
— А почему бы нам просто не жахнуть по всему Понивиллю Элементами Гармонии, а не ждать, пока он появится? — звонким голосом вопросила Рэйнбоу, рассекая копытом воздух. Её вид сейчас бы такой самоуверенный, будто ей казалось, что она придумала самый гениальный план на свете. — Всего-то и нужно — направить наши элементы в сторону всего города, и они мигом всё за нас сделают!
— И как ты собираешься это сделать? — спросила её Твайлайт.
— Не беспокойся, Твайлайт! Всё уже продумано!
— Ну-у… — стала отвечать ей Твайлайт. — Я не думаю, что это…
— А это… хорошая идея?.. — самым невинным голоском на свете Флаттершай напомнила всем, что она тоже тут. — А вдруг… с городом случится что-то плохое?..
— Вряд ли с городом что-то случится, Флатти, — ответила ей Твайлайт. — Всё-таки Элементы не действуют на обычных пони. Если они, конечно, все не демоны… Или кто ещё похуже… Но я хотела сказать о другом: я не думаю, что у нас это получится, Рэйнбоу.
— Это еще почему? — возмутилась радужная пегаска, недовольно скривив лицо из-за того, что её «великолепный» план подвергли сомнению.
— Ну, как бы тебе это сказать, Рэйнбоу… — Твайлайт оглянула Рарити, Эпплджек и Пинки. — Не все из нас умеют летать.
— Я уже всё продумала! — тут же воскликнула пегаска. — Мы можем поднять всех в воздух! Тех, у кого есть крылья, как раз трое: я, Флаттершай и ты, Твайлайт. Мы поднимем всех в воздух, а затем используем Элементы!
— А ты уверена, сахарок, что Флаттершай сможет поднять кого-то в воздух? — поинтересовалась Эпплджек, кинув взгляд на жёлтую пегаску, которая в это время уронила яблоко на скатерть. — Допустим, что даже без Флатти Твайлайт сможет поднять нас в воздух своей магией, но только вот не думаю, что она сможет достаточно долго удержать нас в воздухе.
— Ах, сено… И вправду ведь! Как-то я о Флаттершай даже и не подумала…
— Даже если и было бы всё так просто, дорогуша, — стала говорить Рарити, — то я бы все равно не согласилась. Это как минимум неэтично!
— Тогда взберёмся на самую высокую гору в округе и жахнем оттуда! — воскликнула Рэйнбоу после недолгого молчания, но затем почти в тот же момент осеклась, вспомнив, что вокруг Понивилля гор нет. — Ах… ну да… Выше чего-то, кроме старого амбара Эпплджек вокруг города даже и нет!
— Эй, я всё слышала!
Все пони ненадолго рассмеялись, и затем на какое-то время снова наступило молчание. Пока остальные что-то ели, пили или просто сидели, наслаждаясь свежим воздухом. Твайлайт на мгновение задумалась, а затем сказала:
— Пожалуй, я тоже соглашусь с Эпплджек. Я бы и сама не хотела тащить на себе кого-то… И тебя это не касается, Спайк: ты лёгкий, не смотри на меня так. Имею в виду, что я даже сама себя в воздухе удержать не могу… не то чтобы ещё и пытаться удержать кого-то на себе…
— О! О! Я знаю-знаю! — вдруг воскликнула Пинки, радостно прыгнув на четыре копыта со своего насиженного места. — Тогда мы можем полететь на воздушных шариках!.. — Пинки взяла непонятно откуда взявшийся розовый не надутый шарик, за один выдох надула его и оставила парить возле себя, улыбнувшись всем во весь рот. Однако, как только её широкая улыбка встретилась с непонимающими и немного возмущёнными взглядами её подруг, она тут же осеклась, махнув копытом. — Ладно-ладно, молчу!
— Ох, дорогуша, — стала отчитывать её Рарити, но делала она это словно понарошку. — Мы думаем о серьёзных вещах, а ты предлагаешь какие-то глупости…
— А вообще-то нет… Это… могло бы быть неплохой идеей! — воскликнула Твайлайт, привлекая своими странными мыслями всех пони вокруг. — Как ты сказала, Пинки? Полететь на воздушных шариках?
— Ага!
— Постой, — удивилась Эпплджек, приподняв одну бровь. — Ты что, действительно хочешь полететь на воздушных шариках? Так ведь только Пинки умеет!
— Так и есть, — тут же ответила ей Твайлайт. — Только не совсем на шариках, а на нашем воздушном шаре!
— У-у-у! Точно! Воздушный шар! — воскликнула Пинки, подпрыгивая на месте. — Я совсем забыла о нём!
— Отличный план, сахарок… — стала говорить Эпплджек. — Только вот этот воздушный шар уже как месяц не могут починить, после того как мы чуть не разбились, пытаясь навестить Рэйнбоу в Академии Чудо-молний.
— Это точно… — стала отвечать Твайлайт. — Тогда попросим починить наш воздушный шар одного пони, который не так давно поселился у нас в городе! Кажется, его зовут Брукс Шарль… и как-то там дальше…
— И сколько времени пройдет, пока этот шар починят? — встряла в разговор Рэйнбоу. — Да пока его приведут в порядок, демон уже уйдёт из этого города! По-моему, мой план был самый лучший!
— Успокойся, дорогуша, — стала успокаивать её Рарити, — не думаю, что Понивиллю грозит хоть какая-то опасность. К тому же, мы даже точно не знаем, действительно ли демон прячется в нашем городе.
— Думаю, Рарити права, Рэйнбоу, — добавила Твайлайт. — Демон никак не проявлял себя в этом городе, а потому не думаю, что он прячется где-то тут.
— Ух, сено! — Рэйнбоу разочарованно кинула перед собой копытом и села на землю. — Был бы этот демон тут, я бы ему так наваляла!
Между подругами снова наступило затишье. Какое-то время они просто сидели молча, иногда съедая очередной бутерброд или делая глоток яблочного сока. Однако некоторое время спустя Эпплджек решила прервать молчание:
— Ну и что мы будем делать, Твайлайт?
— Думаю… пока ничего, — стала отвечать ей та, отвлекаясь от книги. — Принцесса Селестия пока только предупредила нас о демоне и попросила держаться рядом друг с другом, чтобы быть готовыми применить Элементы Гармонии. Мне кажется, что в случае чего, Принцесса пришлёт мне письмо, если сила наших Элементов понадобится где-то в другом месте.
— И что, мы будем просто сидеть и ждать?! — снова встряла в разговор Рэйнбоу, взлетая.
Твайлайт в ответ закатила глаза. Кажется, не только ей не нравилось, как радужная пегаска всё время рвётся в бой, поскольку в неё сразу же устремились возмущённые взгляды всех её подруг.
— Ладно-ладно… — Рэйнбоу махнула перед собой копытом и снова села на землю, — я всё поняла. Будем просто сидеть и ничего не делать.
— Но… всё же план Рэйнбоу имеет место быть… — проговорила Твайлайт и сделала задумчивый вид. — Не думаю, что Принцесса Селестия будет против, если мы проверим город Элементами. Так мы заодно и убедимся, что в городе нет никакого демона! Я надеюсь…
— Отлично! — воскликнула Рэйнбоу, в который раз поднимаясь в воздух. — Хоть какой-то дельный план! После моего, разумеется…
— Да, вот только воздушный шар, Твайлайт… — предупредила её Эпплджек.
— Конечно, я помню о нём! Прежде всего нам нужно починить шар, чтобы подняться в воздух. Сегодня я схожу к Бруксу и попрошу, чтобы он починил его в кратчайшие сроки.
— ДА!!! — снова торжественно воскликнула радужная пегаска в воздухе. — А затем очистим Понивилль от этого демона! Во имя Эквестрии, разумеется!
[Акт 2] Спэшл: Мы служим во имя ночи!
Приятного чтения!
*За день до отправки письма Луны Дэйбрейкер. Кантерлот*
В центре просторного тренировочного зала стояла толпа, в которой можно было насчитать до пятидесяти голов молодых фестралов. Все они, одетые как один в тренировочную форму ночной гвардии, что-то громко кричали, столпившись вокруг двух других таких же фестралов. Два фестрала под пристальными взглядами толпы о чём-то яростно спорили; между ними нарастало напряжение, и, казалось, скоро могла начаться драка.
— А я тебе говорю, что этот приём лучше! — молодым, но угрюмым голосом говорил первый фестрал.
— Нет, мой лучше! И выглядит намного эффектнее! — возразил второй, скалясь при этом.
— А ты докажи, что он лучше того, что показал нам учитель! — продолжал шипеть на него первый.
— А вот и докажу! Хс-с-с… — ещё наглее оскалился второй, вставая в боевую стойку. — Будем биться нас-смерть! Посмотрим, кто из нас сильнее! Хс-с-с!!!
Фестралы тут же бросились друг на друга. Галдёж вокруг них стал ещё сильнее и громче: кто-то выкрикивал имя одного, а кто-то поддерживал другого. Сражавшиеся в первые же секунды позабыли про все приёмы, которые они учили до этого, и теперь были похожи не на грациозных гвардейцев, а на яростных и диких берсерков. Пока первый пытался зацепиться клыками и оторвать ухо, второй целился прямо в артерию у него на шее.
Какие-то фестралы, выглядевшие немного старше, чем остальные в зале, смотрели на эту потасовку больше с потехой, нежели с попытками впитать хоть что-то полезное из этого боя. Но и боем назвать это было сложно. В одно мгновение он превратился в обычную уличную драку, где оба непременно хотели либо покалечить друг друга, либо вовсе убить…
Спустя несколько минут яростной потасовки оба фестрала замедлились и уже тяжело дышали. В какой-то момент они прекратили драку, встав друг перед другом. Однако их злые глаза и грозный оскал говорили о том, что перемирие продлится недолго. На обоих уже были видны ссадины, а вся одежда покрылась пылью. Один из них в этот момент стал шипеть на другого:
— Ну что, убедился, что я сильнее тебя?!
— Никогда в жизни! Хш-ш, да я тебя… — вдруг он замялся, а его зрачки сжались в страхе. — Ой-ей… — только и смог промолвить он, отступая назад и глядя за спину тому фестралу. Голоса толпы вокруг тут же притихли.
— Ха! То-то же! Всё верно — страшись меня! Я… — стал было бахвалиться первый фестрал, но тут вдруг почувствовал странное давящее чувство, которое появилось у него позади, и тут же замолчал. Он медленно и трепетно стал поворачивать свою голову назад, пока не встретился с грозными тёмно-зелёными глазами высокого фестрала, и после этого сразу же стал попятиться в страхе. — Мой хёвдинг (прим.: вождь; предводитель; глава,) склоняюсь пред вами…
Эклипс навис над двумя фестралами, грозно взирая на них. Затем его взгляд стал более спокойными, однако это не успокоило ни одного фестрала в зале, а наоборот, стало ещё напряжённее. Каждый из них знал, что взрослый фестрал тем яростнее, чем спокойнее он выглядит. Все фестралы вокруг взирали на него с уважением и пристально наблюдали за каждым его движением, даже тогда, когда он просто передвигался из одной точки в другую. Им казалось, что даже его ходьба могла быть частью какого-то очень эффектного и смертельного приёма, и все они уже забыли о том, из-за чего вообще началась та драка. Некоторые и вовсе попрятались за спинами других, опасаясь, что гнев их учителя дотянется и до них.
— И это вы называете сражением?! — его тон прозвучал ровно, но в то же время вводил в трепет каждого фестрала вокруг. — В этом сражении я не увидел ничего, чему я вас-с учил, недомерки, хш-ш-ш…
— Я-я… хс-с-с… мы лишь х-хотели… — со страхом в глазах начал молвить один из фестралов перед ним, опускаясь всё ниже на колени.
— Мне не важно из-за чего вс-сё началос-сь. Мне важно, как это произошло! И вы показали себя с с-самой худшей с-стороны! Вы не годитесь даже в ополчение Её Величества!
Эклипс резким движением копыта ударил обоих фестралов в голову, от чего они тут же повалились на пол и тихо зашипели от боли. Их глаза стали наполняться злостью, но они даже не осмелились смотреть в сторону Эклипса.
— Вы оба будете летать вокруг баш-шни Великой по ночам в течении недели с-с повязками на глазах! А ес-сли пос-смеете с-сбежать… — Эклипс пристально посмотрел на них и злобно продолжил: — …то лично оторву вам уши!.. Вам всё яс-сно?!
— Да, мой хёвдинг! — тут же отозвались фестралы, вставая с пола.
— Vi serverer! — объявил им Эклипс.
— I nattens navn! — ответили ему фестралы и затем выбежали из зала.
Эклипс тем временем обернулся на остальных и с мрачным выражением лица посмотрел на них. Некоторые из фестралов, кто стоял ближе всего к Эклипсу, стали пятиться, а кто-то тут же стал склоняться на одно колено. Эклипс обратился к ним:
— Ос-стальные, занять позиции и начать тренировку!
— Да, мой хёвдинг! — в унисон отозвалась толпа.
В тот же миг толпа исчезла, и вместо неё по всему тренировочному залу возник строй из нескольких колонн молодых фестралов, которые стали выполнять разминочные упражнения.
В это время Эклипс стал ходить между рядами фестралов. Он в этот момент задумался:
«А ведь раньше не было ничего подобного… Ни нормального снаряжения, ни тренировочных залов…» — Эклипс взглянул на молодняк фестралов-новобранцев и стал вспоминать своё детство. А точнее своё выживание в детстве.
…
Эклипс с раннего детства учился не читать и писать, как делают это все миролюбивые пони, а скрываться в тенях и охотиться на чудовищ. Такова была его цель. Такова была цель всего его Клана. Такова была нужда, чтобы выжить.
Пока Луна, Великая матерь всех фестралов, отсутствовала на протяжении тысячелетия, кланы, оставшиеся без её поддержки и брошенные на произвол судьбы, были вынуждены скрываться от преследований соляристов-фанатиков в самых высоких горах и самых густых лесах. Немало кланов сгинуло за столь длительное и нелёгкое время, но часть из них всё же выстояла, несмотря ни на что, и окрепла. Некоторые из кланов порождали крепких и сильных воинов, которые с раннего детства подвергались самым суровым испытаниям. Выживание в жарких пустошах или холодных горах, воровство в городах пони с риском быть пойманным и подвергнутым суду, или же охота на опасных существ ради защиты или пропитания — всё это делало фестралов не только суровее, но ещё и более изолированными от цивилизации всех пони. До того как не вернулась принцесса Луна.
Как только Великая вернулась в Эквестрию, многие кланы сразу же потянулись к своему ожившему богу. И сначала Луна не узнала своих верных подданных: фестралы, не уступавшие ранее своим благородством всем прочим рыцарям Эквестрии, стали яростными и дикими, да к тому же теперь не брезговали есть мясо, хоть и в небольших количествах, — настолько они одичали. Но даже несмотря на это, она надеялась на то, что их всё ещё можно исправить, и внедрила самые преданные ей кланы под своё попечение, самыми крупными из которых был Клан Рыцарей ночной звезды и Клан Танцующих-в-ночи.
По сравнению с Кланом Рыцарей ночной звезды, члены которого в основном составляли ночную гвардию и славились безудержной яростью, Клан Танцующих-в-ночи всегда стремился сначала изучить противника из тени и лишь затем ударить его в самое слабое и незащищённое место. Именно поэтому этот клан славился не только умелыми охотниками на опасных существ, но и ловкими соглядатаями. Эклипс был одним из членов этого клана, а затем и самым молодым хёвдингом в его истории. Он был одним из тех, кто истинно верил, что Луна вернулась для их спасения, и потому, без всяких сомнений, стал добровольцем в её ночную гвардию.
Самым величайшим испытанием в его жизни стал поход в Вечнозелёный лес по приказу принцессы Луны. Великая хотела, чтобы ночная гвардия сократила численность опасных существ, а потому выбрала самых искусных воинов и охотников. Древоволки и прочие «мелкие» звери не страшили Эклипса, казалось, он уже не боялся никого, кто не был больше самого огромного дракона. Он в одиночку полез в самую гущу леса, чтобы найти достойного соперника, которого можно было принести в жертву Великой, как он делал это до её возвращения.
Пробираясь всё дальше и глубже в лес, он не заметил, как наступила ночь. Но это не страшило его, ведь глаза фестралов хорошо видели в ночи, словно это был день. Затем он услышал рык и с глазу на глаз встретился с мантикорой. Огромное существо с головой и телом льва, с величественными перепончатыми крыльями и со смертоносным скорпионьим хвостом стало нависать над ним. Громадное существо в одно мгновение взмахнуло когтистой лапой, пытаясь оборвать жизнь самонадеянного фестрала. Но благодаря своим навыкам и реакции он смог уклониться, чтобы затем быть втянутым в тяжёлое и долгое сражение. Всю ночь он боролся с неистовой яростью мантикоры, и только под утро всё же смог одержать победу. Эклипс выбрался из леса, таща за собой тушу великого зверя, и упал от бессилия наземь. Только после пробуждения на больничной койке он заметил, что мантикора оставила шрам почти на всём его лице.
Несмотря на почёт и славу в окружении других кланов, которыми был одарен Эклипс за счёт убийства столь могучего зверя, ему всё же казалось, что этого было недостаточно. Непоколебимый фестрал снова отправился в гущу леса. И в следующий раз ему предстала химера — наверное, самая опасная тварь в том лесу, с головами льва и козла, а также змеёй в виде хвоста. Ещё ни разу Эклипс не встречался с существом опаснее, чем это, и во второй раз чуть не лишился жизни в одном и том же лесу всего за каких-то два дня. Хоть смерть снова обошла его стороной, но всё же не оставила без очередного подарка: в последний момент перед своим смертельным ударом, поразившим сердце химеры, Эклипс еле успел увернуться от укуса змеи, которая тем не менее чуть не оставила его без левого уха.
Узнав про его самонадеянные выходки, принцесса Луна не питала радости на его счёт, как того хотел Эклипс. Он стал было думать, что Великая изгонит его, когда узнал, что теперь не служит в ночной гвардии. Луне не нравилось, что Эклипс в одиночку отправился в самую опасную часть леса, но всё же увидела в нём потенциал: он смог дважды пробраться в самую гущу леса и дважды выйти оттуда живым. Грех было терять такого славного воина в какой-то нелепой битве, а потому она сделала его главой соглядатаев. И затем, уже после нескольких лет службы, Эклипс стал главой ночной гвардии, продолжая верно служить на благо Великой.
С тех пор Эклипс стал одним из самых приближённых слуг Луны и, наверное, самым фанатичным из всех. Несмотря на то что он был ещё молод, остальные всё же уважали его и считали, что он достоин быть предводителем не только своего клана, но и ночной гвардии. Он беспрекословно следовал за Великой, преданно служа на благо Её Величества.
Вот и сейчас Эклипс продолжал выполнять одну из своих работ: тренировать молодняк в одном из тренировочных залов в замке Кантерлота, часть помещений которого специально выделили для ночной гвардии.
Ночной гвардии и принцессе Луне явно повезло: в замок прибыло намного больше молодняка, чем за предыдущий период. Эти новоприбывшие фестралы хоть и были новичками, но уже обладали необходимыми знаниями для ведения боевых действий. Теперь же они могли стать членами ночной гвардии под знаменем Великой. Для каждого фестрала это было великой честью! Но чтобы стать поистине грозным воином, тех навыков, которые они приобрели, ещё будучи в кланах, явно было недостаточно. Принцессе Луне нужны были самые отважные и закалённые воины, и поэтому Эклипс не намеревался жалеть их только потому, что некоторые из них не достигли даже пятнадцатилетнего возраста.
…
После разминки пришла пора отрабатывать удары оружием. Фестралы взяли с полок накопытники с тупыми лезвиями и снова заняли свои места в зале, а затем начали повторять приёмы вслед за Эклипсом, стараясь выполнить каждое его движение с неимоверной точностью. В какой-то момент Эклипс показал им выпад. Тот самый, которым он пытался поразить Нову Стар, ту огненную пегаску, с которой он сражался несколько дней назад. Пока фестралы продолжили выполнять этот приём самостоятельно, Эклипс снова стал ходить между рядами.
В последнее время он всё чаще задумывался о том дне, о том бое с этой нахальной пони! Он всё никак не мог выкинуть тот день из своей головы и думал, что, возможно, тренировки помогут ему забыть про всё это. Однако всё было совсем наоборот: выполняя очередной удар или приём, Эклипс каждый раз представлял перед собой огненную пегаску. Он представлял, как использует на ней тот или иной приём и как вонзает лезвие ей прямо в грудь или в голову. Но всё всегда заканчивалось тем, что перед ним появлялась яркая вспышка огня. И ему это не нравилось — он хотел забыть про тот день, но никак не мог этого сделать. Казалось, что мысли о ней преследовали его в любом месте и в любое время.
— Нет, Мисти! — Эклипс почти вплотную подошёл к молодой фестралке тёмно-фиолетового цвета, бывшей почти в два раза меньше его. Она старательно выполняла перед собой выпады, но Эклипс заметил, как у той не хватает грации и скорости. — Ещё разс-с! Выпад!
Фестралка снова встала в боевую стойку, а затем резким движением махнула перед собой копытом, из которого выскочили тупые лезвия.
— Стой! — строго сказал ей Эклипс, и фестралка замерла на месте. Он мигом оглядел её с копыт до головы, а затем всё так же строго продолжил: — Медленно! С-слишком медленно!.. И копыта стоят не так, с-слишком близко друг к другу! Их нужно с-ставить шире! Как ты будешь держать равновес-сие?!
Эклипс вдруг подался чуть вперёд и резким взмахом переднего копыта опрокинул Мисти с ног. Та с грохотом упала на бок, зашипев от боли, но постаралась сделать вид, что ей всё равно.
— Вс-ставай и продолжай! Враг не будет ждать, пока ты придёшь в себя! — Эклипс взирал на фестралку сверху вниз, смотря на то, как она встаёт на копыта.
— К-как прикажите, мой хёвдинг… — промолвила фестралка, стараясь не показывать свою боль, а затем снова встала в боевую стойку и продолжила выполнять выпады.
Эклипс двинулся дальше вдоль строя тренирующихся фестралов, оглядывая каждое их движение. Вдруг он услышал за своей спиной еле слышимый скрип. Не успело его единственное целое ухо дёрнуться на звук, как перед собой он увидел тень.
В этот момент стоящая за ним тёмно-серая фестралка прыгнула прямо в его спину, вытянув перед собой копыта с острыми лезвиями. В одно мгновение они уже оказались прямо возле его шеи, намереваясь проткнуть артерии.
Но реакция Эклипса была быстрее — он тут же уклонился в сторону и задними копытами ударил нападающего в бок. Удар откинул фестралку на пару метров назад, и та с грохотом упала на пол. Зашипев от боли, она тут же встала на ноги, принимая боевую стойку. Все фестралы вокруг прекратили тренировки и стали смотреть на это заманчивое зрелище, собираясь вокруг, а потом начали перешёптываться друг с другом. «Снова она…», «Да она никак не уймётся…», «Что ж ей не сидится-то на месте?», «Кажется, только на прошлой неделе хёвдинг сломал ей семь ребер…» — слышались голоса вокруг.
Ещё через миг фестралка распахнула перепончатые крылья и рванула вперёд, размахивая перед собой лезвиями из копыт. С безумной яростью они были нацелены в его голову и шею. Эклипс ловкими движениями уворачивался от её выпадов, с каждым разом отступая на шаг. Он выждал момент, когда та откроется, и затем между её ударами перехватил одно копыто и рывком перебросил фестралку через себя, смачным ударом загоняя своё заднее копыто ей в челюсть. Тёмно-серая фестралка снова упала на пол, но теперь больше не предпринимала попыток встать. Вместо этого она злобно шипела от боли, потирая копытом ушибленное место, на котором показалась кровь.
— Хш… Глори Найт… — равнодушно шикнул в её сторону Эклипс, будто это было очевидно. — Хорош-шая попытка… разве что для жеребёнка. Со мной этот фокус не пройдёт дважды.
— Кх-кх ш-ш-ш!.. В этот раз я хотя бы смогла приблизиться на расстояние удара…
— Ес-сли бы я был хотя бы жалким древоволком, то ты бы уже давно лежала полумертвой или обглоданной! — Эклипс подошел ближе к Глори, сидевшей теперь с покрасневшей от удара челюстью, и продолжил говорить, всё так же высокомерно взирая на неё: — Довольно интерес-сно, что ты реш-шила практиковать навыки на мне. И где ты только с-смогла раздобыть настоящие лезвия?..
— Развеш-шь не вы говорили, что настоящий охотник всегда найдёт, где раздобыть оружие?
— Это вес-сьма экс-страординарно… И я это одобряю. Но знай, что твоя наглость не будет ос-ставлена так прос-сто. За любой ошибкой с-следует наказание. Интерес-сно, как долго ты сможеш-шь продержаться в следующей миссии с одной сломанной ногой?..
Эклипс подошел ещё ближе и теперь с мрачным видом нависал прямо над фестралкой. Глори вжалась в пол и стала заметно трястись. Фестрал занёс над ней копыто, из которого показались острые лезвия, светящиеся безжалостным фиолетовым светом. Глори услышала, как разрезается воздух. Её глаза зажмурились в страхе — она приготовилась почувствовать жгучую и нестерпимую боль. Ещё миг… но ничего не произошло.
В этот момент послышался женский голос со стороны входа. Эклипс недовольно шикнул из-за того, что его прервали на самом интересном моменте, а его лезвия остановились прямо возле ноги Глори.
— Мой хёвдинг, у меня важные новости! — раздался голос фестралки возле входа.
— Хш-ш-ш! Что там у тебя?! — Эклипс с нескрываемой злостью повернулся к гонцу и стал идти в её сторону, оставляя позади себя всё ещё трясущуюся Глори. — Надеюсь, это что-то важное, чтобы…
— Великая хочет видеть тебя у себя в башне. Сейчас.
— Хрм… Предупреди её, что я уже иду к ней!
— Как прикажешь, мой хёвдинг! — отозвалась фестралка-гонец и удалилась из тренировочного зала.
— А вы! — Эклипс развернулся в сторону фестралов, некоторые из которых помогали Глори встать на копыта, и с мрачным выражением лица глянул на них. Те сразу же встали в стойку, а Эклипс приказал: — Продолжайте тренировки!
…
Эклипс сидел в коридоре башни принцессы Луны перед её покоями. Пока он ожидал, когда Великая вызовет его к себе, его снова стали посещать мысли о том дне и о той пегаске — Эклипс снова задумался…
За почти тридцать лет выживания в суровых условиях и охоты за опасными существами и ещё два года службы под знаменем Великой, Эклипс больше не ожидал увидеть никого, кто смог бы ему противостоять. Никто из фестралов, а уж тем более пони, не мог победить его. Он был если не самым сильным фестралом, то уж точно самым умелым. Его боевые навыки и хитрость помогали найти противодействие любому противнику, а против магии спасали кристаллы и оружие, сотворённые и зачарованные под светом лунных звёзд умелыми клановыми кузнецами. Но та пегаска… она стала первой, кто смогла победить его. Даже имея численное преимущество, фестралы не смогли ранить её. И дело было не только в её магии, бывшей намного сильнее любой другой, с которой ему приходилось сталкиваться. Нет! Дело было в чём-то совершенно ином…
Образ белошерстной пегаски всё никак не выходил из его головы. Этот оскал, её голос… Когда он представлял её образ, то начинал нервничать. Когда представлял её высокомерный взгляд — вздрагивал, а ощущая, что её магия начинает сжигать его изнутри, пытался подавить в себе страх. Но почему? Почему какая-то пегаска стала страшить его больше, чем, к примеру, дракон? Неужели всё из-за силы её магии? Нет, это было не то! Магия была и у единорогов, с которыми ему не раз приходилось вступать в схватку. Но тогда почему? Почему фестрал, который сражался с существами, что были намного опаснее, стал бояться какую-то пони, каким-то образом овладевшую парочкой заклинаний?
Поведение этой пони было самым необычным из всех, с которыми он сталкивался за последнее время. Эклипс ненавидел почти любого пони, с которым разговаривал, так как от тех постоянно веяло страхом (а фестралы очень хорошо чувствуют страх). Но та пегаска была совершенно другая. Её манера речи не давала ему сомнения в том, что она очень уверена в себе. Её взгляд всегда смотрел прямо, высокомерно. Но больше всего Эклипс удивился тому, что эта пегаска ещё ни разу не показывала хоть толики страха. И он не ожидал, что при первом их разговоре, ещё тогда, в Радужных водопадах, она, ко всему прочему, ещё и станет ему угрожать. Эклипс считал, что Луна послала его следить за очередной «золотой» пони, выросшей в кругах высшего общества, которая не знала ничего, кроме шелков и празднеств. Он ещё никогда в жизни так не ошибался. Особенно, когда до него дошли слухи о демоне…
— Что, хш… снова нервничаешь из-за той странной пони? — прозвучал вдруг шипящий низкий голос со стороны.
Эклипс повернул голову в сторону голоса и увидел, как к нему подошёл фестрал в тёмно-синем плаще, как и у него. На боку у того висела белая маска, обычно скрывавшая его изуродованное лицо: у фестрала не было половины нижней губы — с одной стороны его лица виднелся нижний ряд зубов, из-за чего казалось, что он постоянно скалится. Эклипс не стал ему ничего отвечать и отвёл от него взгляд.
— По глазам вижу, хш… что так и есть, — снова сказал только что подошедший фестрал и сел рядом.
Мунлайт Даггер был одним из тех фестралов, — форингов (прим.: приближённый вождя,) — который почти на каждой миссии следовал за Эклипсом. Как и в тот раз, в Замке Двух Сестёр. И он, как и Эклипс, всё никак не мог забыть ту злополучную ночь. Однако мысли об этом не мучили его так же сильно, как и Эклипса.
— Что, так и будешь молчать, хш?..
Молчание снова было ему ответом. Эклипс не собирался ему ничего отвечать, не хотел объяснять, что он чувствует по этому поводу. Ведь он и сам не понимал, почему мысли о ней постоянно преследуют его.
— Я же вижу, что ты постоянно думаешь о том дне, — снова послышался голос Мунлайта. — И о том чейнджлинге. И о той пегаске, хш… Знаешь, а она показалась мне очень странной, хш… И очень опасной… Всего за один миг она сразила лучших воинов одним лишь заклинанием, хш… Интересно, как она связана с этим чейнджлингом, хш… И мне показалось, что ты хорошо её знаешь… Эй, ты меня вообще слышишь, Эклипс? — Мунлайт повертел копытом перед ним и, не дождавшись от него ответа, решил сделать иначе: — А может… хш… Неужто она… хш… приглянулась тебе?..
— Ар-ргх! — рявкнул на него Эклипс, словно он задел его за больную точку. — И как тебе это только в голову приш-шло?! Может, отделить тебе и вторую губу?!
— Это шутка, хш… — замялся тот и попытался ему улыбнуться. Однако получилось так, словно он попытался его напугать. — Всего лишь шутка…
— Чего тебе вообще нужно, Мунлайт? Зачем приш-шёл с-сюда? Обычно ты не любиш-шь ни с кем разговаривать прос-сто так.
— Великая тоже призвала меня, хш…
— Кого ещё?
— Кажется, хш… ещё двух фестралов из Клана Рыцарей ночной звезды.
— Хрмг-г-гх… Снова эти… отрод…
— Не забывай, Эклипс, хш… что они тоже наши братья по оружию.
— Да. Знаю. Ес-сли бы они только не ус-страивали конфликты на каждом ш-шагу с, хс-с-с, с-соляристами…
— Такова наша природа. Вернее, их природа, хш… Тысячелетие они загоняли нас всё дальше и дальше, оставляя нам только голые пустыри да заснеженные горы…
— Это не повод портить отнош-шения с «золотарями» при каждой встрече… Даже я знаю это. Мы и так тратим слиш-шком много времени и с-сил на поддержание порядка между нами.
Между фестралами наступило молчание, и в этот момент Эклипс снова погрузился в свои мысли. Он задумался над тем, почему пони до сих пор не хотят признавать фестралов. Они будто… просто боятся их? Но он не знал точно ответа на этот вопрос, но знал, что Великая хочет это исправить. Поэтому Эклипс намеревался идти с ней до конца, как и каждый фестрал, который всё ещё был верен Великой. Но он до сих пор не понимал, зачем Великой понадобилась та пегаска? Какую роль она играет в её планах? Разве Великая попросила его, лучшего воина среди самых лучших, приглядывать за ней не только потому, что она демон? Но тогда зачем вообще следить за ней? Не проще ли вовсе убить?.. Но сможет ли сделать это вообще хоть кто-то, кроме него, если даже он не смог противостоять ей?.. Разве что сама Великая может попытаться встать у неё на пути… Но возможно ли, что Великая просто хочет заарканить демона?..
Эклипс и сам не заметил, как он снова стал думать о ней. Об этой проклятой пегаске! Как не заметил и того, что Мунлайт трясёт перед ним копытом. Интересно, сколько он уже зовёт его?
— Эклипс! Эй, Эклипс, хш… Великая призывает нас, хш… Ты слышишь меня вообще?
Эклипс тут же тряхнул головой и взглянул на своего напарника, а затем встал и тихо промолвил, постепенно приходя в себя:
— Да, идём… Не будем зас-ставлять Великую ждать.
…
— Ваше Величество… — сказал Эклипс, склоняясь перед ночной принцессой. — Мы прибыли по вашему зову.
Оба фестрала стояли в отдалении, напротив небольшого круглого стола, за которым сидела принцесса Луна. Ночная аликорн с величественным видом взирала на них. Она заговорила с ними ровным, звучным и низким голосом:
— Поднимите головы, мои верные подданные, и займите места предо мной.
Эклипс и Мунлайт тут же исполнили её волю и заняли места за столом. Эклипс заметил, что на столе лежало несколько папок с печатью ночной гвардии и карта Эквестрии, занимавшая почти весь стол, а на ней крестиком был отмечен город Мейнхэттен.
Луна обратилась к ним:
— Нам нужно дождаться Ликса и Гросса, а пока… — она кинула взгляд на одну из папок с печатью ночной гвардии перед собой. — Эклипс, что получилось узнать у пойманного тобой чейнджлинга?
— Не много, Великая… — Эклипс склонил голову, словно готовясь к раскаянию. — Тот, хш-ш-ш, чейнджлинг… Он снова потерял сознание и до сих пор не приходит в себя.
— Что он поведал вам?
— Кроме того, что он общался с чейнджлингами в Мейнхэттене, больше ничего не удалось узнать… Простите за наш-шу бес-спомощнос-сть, Великая…
Принцесса Луна на секунду задумалась: тот факт, что помимо текущих проблем назревает конфликт с чейнджлингами, её крайне не радовал. Она считала, что чейнджлинги погрязли в собственных распрях ещё два года назад, как раз в тот момент, когда она вернулась из заточения. По всей видимости, у них что-то изменилось. Или что-то заставило измениться…
— Ясно. Каково его состояние? Он сможет выжить после… полученных ран?
Услышав слова Великой, Эклипс вспомнил внешний вид чейнджлинга. После того как он и его товарищи вернулись в Кантерлот, он заметил, что чейнджлинг, которого он притащил с собой, был наполовину обуглен, часть хитина на одном боку была раздроблена, а на затылке виднелась трещина. Хоть чейнджлинг и был живой, он явно находился на грани смерти, а после того как пришёл в чувства, всё время бормотал что-то невнятное себе под нос. К счастью, медпони персоналу удалось залечить многие его раны, и его состояние улучшилось, но его психику, казалось, уже не спасти. С огромным трудом Эклипсу и его приспешникам удалось выведать у него хоть что-то, прежде чем он снова упал в обморок.
— Его состояние стабильно. Нас-сколько это возможно для тех… кого чуть ли не сожгли заживо…
Луна скорчилась и отвела голову в сторону, представляя обожжённую и окровавленную плоть чейнджлинга, но через миг она снова стала такой же спокойной и величественной. Однако тревожные мысли стали преследовать её:
«Дэйбрейкер… Неужели это действительно было необходимо?.. Я знаю, что ты люто ненавидишь чейнджлингов, но чтобы пытать его… Надеюсь, для этого были веские основания… Ведь я даже думать не хочу о том, что ты действительно демон, как это утверждает Селестия».
В этот момент от входа послышался цокот копыт. Кто-то подошёл к двери, постучался, а затем открыл её. Внутрь вошли двое фестралов и сразу же склонились перед Луной. Она позвала их и приказала им сесть за стол, так же как это сделали Эклипс и Мунлайт. Они беспрекословно подчинились её воле.
Ликс и Гросс сели за стол. Ликс — тёмно-фиолетовый фестрал, который едва ли умещался на стуле, был хёвдингом Клана Рыцарей ночной звезды. Его грозные оранжевые глаза оглядывали всё вокруг, словно он ожидал опасности отовсюду, однако в сторону Великой смотреть всё же не осмеливался. Рядом с ним расположился Гросс, форинг Ликса. Этот тёмно-серый фестрал на фоне Ликса казался жеребёнком и своим внешним видом практически не отличался от всех остальных фестралов в ночной гвардии. Да и сам Гросс не располагал крупной мускулатурой, из-за чего был даже меньше, чем Мунлайт, считавшийся самым мелким из всех форингов. Но его голубые глаза всегда источали холодный ужас, когда он выходил на охоту, из-за чего даже самый недальновидный пони сказал бы, что он гораздо опаснее, чем выглядит на самом деле. Они оба входили в состав ночной гвардии, и поэтому на них была надета тёмно-синяя униформа с латным нагрудником и наплечниками.
— Перед тем как сказать вам о том, зачем я созвала вас здесь… — начала говорить им Луна, а затем обратилась к одному из только что прибывших фестралов: — Ликс, что тебе удалось узнать о соляристах внутри ночной гвардии?
— Лишь слухи, Ваше Величество, — уверенным и низким голосом стал говорить ей Ликс, всё так же не осмеливаясь взглянуть на Великую. — Среди фестралов есть те, кто почитает солнце так же рьяно, как и вашу ночь, Великая, но пока неизвестно ни о ком, кто доносил бы информацию золотой гвардии.
Услышав его слова, Луна задумалась. Она знала, что не все фестралы искренне почитают её, и что некоторые идут к ней в услужение лишь только для того, чтобы не опозорить свой клан. Однако ей было неясно, действительно ли кто-то из фестралов мог стать соляристом. В данных реалиях это просто невозможно! Фестралы и пони до сих пор плохо ладили друг с другом. Вероятнее всего, как подумала Луна, Селестия следит за каждым её шагом не через ночную гвардию, а через кого-то ещё. Но через кого и каким образом? Как именно Селестия смогла узнать, что она встречалась с Дэйбрейкер? Кроме самых приближённых к ней ей фестралов, никто больше не знал о её передвижениях за пределами Кантерлота. Тогда возможно ли, что кто-то из них примкнул к Селестии? Это было маловероятно… Наверняка, её сестра следила за ней не с помощью фестралов и даже не с помощью своих пони, а каким-то другим, более хитрым способом. Однако она пока решила не прекращать поиски среди своих подданных.
— Хорошо, Ликс, — стала говорить ему Луна, — продолжайте следить за фестралами в ночной гвардии. В особенности за новобранцами.
— Как прикажите, Великая! — кивнул ей Ликс.
— А теперь что касается того, зачем вы здесь: я созвала вас сюда ради одной важной цели. В Эквестрии нарастают волнения, и вы это знаете. Больше всего они проявляются в Мейнхэттене. Но нарушители в том городе не обычные пони, как мы думали раньше. Мне стало известно, что фестралы-отступники планируют совершить что-то в Мейнхэттене. Ликс?
— Да, Великая, — он тут же кивнул, словно ждал её слов, и затем стал рассказывать остальным: — Клан Вечной ночи в Мейнхэттене начал действовать. Они набирают в свои ряды всё больше фестралов-отступников. Соглядатаи докладывают, что их силы скапливаются в определённых местах. Они явно намереваются что-то предпринять, но неясно, что именно.
— Что нас-счёт ночной гвардии в Мейнхэттене? — спросил Эклипс.
— Клан Белой луны ждёт приказаний Великой. Они готовы начать действовать в любой момент, и я рассчитываю на то, что они достаточно подготовились.
— Клан Белой луны, хш-ш-ш?.. — подал свой голос Мунлайт, показывая недовольство. — Мне казалось, что ты, Ликс, считаешь, что именно из-за них беспорядки в городе только растут, хш-ш…
— И я до сих пор так считаю! — тут же ответил ему Ликс. — И я хотел бы лично разобраться со всем, что происходит в Мейнхэттене! Поэтому прошу вашего дозволения, Великая: позвольте мне возглавить Клан Белой луны и разобраться с отступниками.
— И с-сколько крови прольётс-ся на этот раз, Ликс? — надменно обратился к нему Эклипс, косясь в его сторону. — В прош-шлый раз тебе не удалос-сь обес-спечить безопасность Великой в Мейнхэттене. И мы вс-се знаем, что затем произошло. И я не уверен, что ты справишься и на этот разс-с…
На лице Ликса показалось недовольство, и он слегка оскалился, но попытался сдержать себя, чтобы не зашипеть и не повысить своего голоса. Всё же Великая всё ещё смотрела на них и наверняка оценивала каждый их поступок.
Мунлайт и Гросс в этот момент начали слушать и теперь молча наблюдали за своими хёвдингами. Они знали, что не смогут остановить их, и с трепетом смотрели на то, как те превращаются в диких зверей, и надеялись, что Великая уж точно сможет прекратить их очередной спор.
— Ты знаешь, что это была не наша вина, Эклипс, — оскалился Ликс. — Как и то, что в наших рядах будут отступники. Никто не ожидал, что кто-то из наших вдруг окажется предателем…
— Ты должен был это предвидеть. В твоих копытах была безопасность Великой, но на них осталас-сь лиш-шь кровь. Мы должны быть благодарны Ночному свету за то, что Великая ос-сталась цела. Поэтому ясно, как светлая ночь, что ты не годишься для этого дела!
— Хш-ш-ш, — не сдержал своего гнева Ликс и зашипел на него: — Молодой, но упрямый! Как только ты стал ярлом, то сделался только ещё наглее!
— Не наглее, чем твой неудержимый клан, который так и норовит ещё больше испортить отнош-шения между фестралами и соляристами! Может, ты на с-самом деле делаешь это с-специально?..
— Да я тебя…
— Прекратите! Оба! — Луна прикрикнула на них, слегка приподняв копыто. Ликс и Эклипс тут же осели, склоняя головы. — Вы здесь не ради того, чтобы ссорится ещё и друг с другом! Особенно в это время…
Луна посмотрела в окно, за которым она увидела ночное небо. Тысячи безмятежных звёзд посмотрели на неё в ответ, и она на какой-то миг замолчала и подумала:
«Сначала демоны, кошмары, а теперь и пони с фестралами начинают проявлять безумие. Потом и чейнджлинги объявились… В Эквестрии происходит что-то очень странное… И с этим нужно разобраться, пока не стало только хуже!».
— Ликс и Гросс, — обратилась она к фестралам, — вы останетесь в Кантерлоте. Продолжайте следить за фестралами в ночной гвардии и ожидайте моего письма. Возможно, нам пригодится помощь из Кантерлота. Эклипс и Мунлайт отправятся со мной в Мейнхэттен. Отбываем из Кантерлота в следующую ночь. А теперь все свободны!
— Vi serverer I nattens navn! — тут же отозвались четверо фестралов, вставая со своих мест и становясь в стойку.
Затем фестралы стали уходить. Прежде чем выйти, Ликс кинул злобный взгляд на Эклипса, на что тот ответил многозначной тишиной. Ликс злобно фыркнул и вышел из комнаты. Когда последним стал выходить Эклипс, он вдруг услышал голос своей Владычицы:
— Эклипс, останься ненадолго.
Ликс и Гросс уже скрылись за дверью, а Мунлайт, стоявший в дверном проёме, переглянулся с Эклипсом, давая знак, что подождёт его снаружи, и тоже вышел. Эклипс поклонился ночной принцессе и подошёл ближе.
— Склоняюсь перед вами, Великая. Чем преданный слуга может послуж…
— Оставь эти формальности, — перебила его Луна, а её голос теперь стал более мягким, чем она говорила до этого. — Эклипс, я вижу беспокойство в твоей душе. О чём думы мучают тебя?
— Я-я… — Эклипс на мгновение осекся, начав бегать глазами.
«О чём мучают думы мои? И о каком беспокойстве Великая говорит? Неужели она…» — он стал думать, что Великая спрашивает его именно о тех мыслях, которые тревожат его каждый дискордов день. Эклипс не ожидал, что Великая узнает, и уж тем более, что она спросит его об этом. Но на то ведь она и Принцесса Ночи: думы, что могут быть не видны на яву, могут быть видны в самых сокровенных снах. Однако Великая не могла спрашивать его просто так. Она наверняка хотела узнать, сможет ли он участвовать в задании в Мейнхэттене, поэтому Эклипс попытался оправдаться:
— Со мной всё в порядке, Великая. Обо мне незачем беспокоиться…
— Не стоит обманываться, Эклипс, — её голос стал теперь умиротворённым, словно водная гладь в ночи. — Я видела твои сны.
Помимо изгнаний кошмаров среди обычных пони, Принцесса Луна не стеснялась заглядывать в сны и к своим подданным. Ей были неинтересны их сокровенные желания и секреты, так как в большинстве своём доверяла им, но их тоже было важно защитить от кошмаров. Но те серые, тёмно-красные и иногда ярко-розовые вихри, что плелись вокруг сна Эклипса, привлекли её внимание, и она решилась в них заглянуть. И она увидела в его сне ту, которой обещала помочь. Ей показалось это очень странным: она никогда не видела, чтобы в таком фестрале, как он, струились подобные краски. Ей стало интересно узнать подробности.
— П-простите меня, Великая, — начал говорить Эклипс, — я скрыл от вас то, что я без вашего ведома следил за пони, оказавшимся чейнджлингом, и я…
— Не нужно, Эклипс. Я все прекрасно понимаю. В конце концов, ты всё равно мне всё рассказал. Но я имела в виду совершенно не это.
Луна медленно обошла стол и встала перед Эклипсом.
— Я видела в твоём сне пони с полыхающей шерстью. Она пожирала тебя изнутри своим пламенем, и ты боялся этого. Тебе было больно. Но внутри тебя… — Луна стала медленно обходить его по кругу, продолжая говорить: — Внутри тебя самого пылала буря. Я видела яркие красные и розовые краски. Но я до сих пор не до конца поняла их сути… Они слишком… противоречивы друг другу.
Сделав круг, принцесса снова встала напротив Эклипса и посмотрела прямо в его глаза.
— Сейчас тебе кажется, что ты боишься её, но на самом деле ты боишься своих мыслей. Тебе нужно разобраться с ними. Понять, какую сторону этих мыслей выбрать, ведь в какой-то момент они… Они могут погубить тебя, Эклипс. Эти мысли могут разорвать тебя на части.
Луна развернулась и зашагала к своему месту за столом. Сев на диванчик, она глянула на Эклипса, который в этот момент задумался.
Эклипс понимал, что ему нужно избавиться от своих мыслей. Решить их. Иначе он станет только безумнее. Но он не понимал, как именно ему сделать это. Внезапно он снова услышал голос Луны:
— Я вынуждена отлучить тебя от выполнения нашей миссии в Мейнхэттене.
Эклипс навострил уши и вздрогнул, потому что он явно не ожидал услышать подобного.
— Н-но… Великая, я готов…
— Однако тебе будет дано другое, не менее важное задание, — продолжила она, словно он ничего и не говорил. — Тебе снова предстоит отыскать Нову в Мейнхэттене, а затем привести её ко мне. Возможно, когда приведешь её, ты сможешь разобраться со своими мыслями. Я пошлю ей письмо в Понивилль — она будет знать о тебе.
— Вы снова отправляете меня к ней?.. Но… почему?.. Зачем вам… — Эклипс вдруг осёкся, когда понял, что начинает задавать, казалось бы, ненужные вопросы. Почему-то именно в этот момент ему стало интересно узнать, какую всё-таки роль играет та пегаска в плане Великой. Но когда он встретился с её властным взглядом, то тут же встал в стойку. — Будет сделано, Великая. Я ис-сполню вашу волю!
Луна улыбнулась ему. Её забавляло, что Эклипс иногда мог начать задавать ей вопросы, которые порой могли быть странными, а порой проясняющими ситуацию. Но ей претило, когда он снова начинал делать шаг назад, словно она без всякого милосердия накажет его за них.
— Не беспокойся, Эклипс, я понимаю твоё волнение по её поводу. Хоть она и не играет роли в нашей миссии, но она все же важна для меня. Мне нужно сказать ей кое-что важное по поводу… — Луна вдруг осеклась на мгновение. Несмотря на то что Луна доверяла ему, она всё же не хотела рассказывать ему абсолютно все подробности. Особенно, которые касались её дневной сестры. — …Мне нужно переговорить с ней кое о чём не менее важном, чем наша миссия в Мейнхэттене. Поэтому… могу ли я положиться на тебя, Эклипс?
— Я выполню любую вашу волю, Великая! — тут же склонился Эклипс.
— Хорошо. Надеюсь, к тому моменту, когда ты приведешь её ко мне, ты сможешь понять, какие мысли тебе стоит выбрать. Какие краски тебе стоит принять: будь то серые краски страха, красные краски гнева или розовые краски чего-то… другого.
После её слов Эклипс отвёл голову в сторону, задумавшись, а затем вдруг слегка залился краской. Но через миг румянец исчез с его лица, когда он снова услышал голос своей Владычицы:
— Раз тебе всё понятно, тогда ступай, — она повелительно взмахнула копытом в сторону двери.
Эклипс встряхнул головой и направился к выходу. Прежде чем выйти, он склонился и произнёс:
— Vi serverer I nattens navn! (Мы служим во имя ночи!)
[Акт 2] Спэшл: Допрос с пристрастием
Это последняя доп. глава, которая заканчивает второй акт.
P.S.: Когда я ее писал, у меня в голове возникла одна идея в виде немножечко кровавой альтернативной сценой... Ее вы сможете найти в конце этой главы.
Приятного чтения!
Ланс, Жаж и еще пара стражников, которые были с пони-следователями больше для грозного вида, чем для защиты, стояли напротив стойки регистрации, за которой стояла малиновая единорожка. Берри Джой заметно нервничала, но старалась не показывать этого. Однако выходило у неё это не очень хорошо. С каждой секундой из-за пристального взора, направленного в её сторону, единорожка начинала нервничать ещё сильнее. Конечно же, для любого следователя такое поведение покажется очень странным.
— Итак, мисс Берри… — Ланс вздохнул, поправил свою шляпу, а затем продолжил: — Вы утверждаете, что не использовали свои полномочия для своих целей и говорите, что никогда в жизни не брали в свои копыта взяток?
— Н-ну конечно, м-мистер… — нервничала Берри. — Я-я бы никогда в жизни…
— Затем вы говорите, что находитесь в семейном положении со Сноуви Вайтом?
— Н-ну, да… Так и есть!
— И, судя по этим архивным записям, оказывается, что вы ещё и женаты на Нове Стар! В тот самый момент, когда она стала жителем Понивилля!
— Н-ну, это… к-как бы… — единорожка стала трястись, но вдобавок к этому покрылась еле заметным красным оттенком.
— Не думайте, что сможете скрыть от меня обман! — рявкнул Ланс. — Я прекрасно по вам вижу, как вы стесняетесь скрывать ложь! Ну же, говорите правду, иначе вам будет только хуже!
— А-а… я-я н-не… Э-это н-не…
— Вы же не знаете эту пони, я ведь прав? И вы никогда с ней не встречались раньше!
— Да… Вернее, нет! Я уже виделась с ней… и мы с ней…
— Тогда расскажите мне, кто она? Кто эта пони, которая только недавно появилась в городе? Или вы на самом деле не знаете друг друга?!
— А-а, н-нет… То есть да! Мы с ней женаты! И мы… уже… долгое время… встречаемся друг с другом…
— Тогда откуда у вас взялся мешок с довольно большой суммой, который мы нашли у вас в доме во время обыска?
— Н-ну, это… приданое?.. Приданое на свадьбу!.. Вот…
— Хрм… вот как… — Ланс возмущённо хмыкнул. Он определённо знал, что эта пони лгала ему, но не мог с этим ничего поделать. Следователям не было разрешено задерживать всех подряд, а потому им только и оставалось, что самим допрашивать подозреваемых, надеясь на то, что хоть так они найдут зацепку. И, кажется, Ланс был к этому близок. — Тогда я хочу услышать подробности про эту пони. Что вы можете про неё рассказать?
— Эм, н-ну… она… эм, очень приветливая, красивая… А ещё она пегас, вот! И ещё… эм…
— Ургх! — Ланс стал закипать от ярости. — Всё, хватит! Этого достаточно! Прошу, предоставьте нам информацию о том, где она живёт! Мы сами её допросим.
…
— Она врёт, — уверенно заключил Жаж.
— Несомненно, Жаж, — так же уверенно согласился с ним Ланс. — Только вот поделать с этим мы ничего не можем… Хорошо, что она оказалась не такой уж бестолковой. Теперь у нас есть ещё один подозреваемый, которого стоит проверить…
Двое пони-следователей, за которыми всё также по пятам шли стражники, шагали в сторону дуба-библиотеки, где, как они узнали, жила Нова Стар. Судя по архивным документам, она была одной из немногих в городе, кто только недавно поселился здесь, а потому не могла не вызывать подозрения.
— Неожиданно, что она живёт в библиотеке у принцессы Твайлайт, — сказал Жаж.
— Да, я тоже малость удивился. Но этот факт только прибавляет уверенности в том, что Нова и есть наша цель!
— Но почему… демон мог выбрать Твайлайт: аликорна и носителя одного из Элементов в качестве своего соседа?
— Очевидно, Жаж, что он мог взять её в заложники, а что ещё хуже — под контроль. Но не думаю, что это возможно…
— Почему? По мне, так вполне в духе демона.
— Очевидно, что мы охотимся не за простым демоном, а за крайне хитрым существом, умеющим хорошо скрываться. Сам подумай, Жаж: если бы это был демон, то он бы давно уничтожил Понивилль, а не стал прятаться в городе. Может, это вообще не демон, а некто… другой?..
— Кто, например?
На какое-то время наступило молчание, прерывавшееся цокотом копыт о каменную мостовую. Ланс задумался, перечисляя варианты и расставляя факты. Спустя пару минут мучительных раздумий, он, наконец, ответил своему напарнику:
— Ургх… Не знаю! Если это не демон, то зачем вообще ему было нападать на принцесс в Кантерлоте? — задал вопрос Ланс, скорее, самому себе, отвечая таким образом на свой предыдущий вопрос. — Не пытайся ответить, Жаж, это был риторический вопрос.
— Тогда что мы будем делать, если Нова действительно окажется той самой? — с искренним любопытством спросил Жаж своего напарника.
— Молиться, чтобы она в тот же миг не захотела сжечь нас… — мрачно ответил ему Ланс.
…
Подойдя к двери дуба-библиотеки, Жаж уже было хотел постучать в дверь, но Ланс остановил его. Единорог вздохнул, готовясь к худшему, приказал стражникам остаться снаружи, а затем сам подошел к двери. Прежде чем постучать в дверь, он сказал своему напарнику:
— Говорить буду я.
—Конечно, всё как обычно, — ответил ему Жаж.
Ланс снова вздохнул, поднял копыто для стука и резко махнул им вперёд, намереваясь ударить по двери. В этот момент дверь вдруг открылась, а вместо двери показалась лавандовая аликорн, которая тут же получила не слабый тычок копытом прямо в нос.
— Ауч! — вскрикнула Твайлайт, приземляясь от неожиданности на круп и хватаясь за нос.
— Оу, принцесса Твайлайт! — Ланс бросился было вперёд, но остановился на полпути, чтобы снова не наделать глупостей. — Прошу меня извинить…
— Ничего *шмыг*, всё в порядке *шмыг*, я не злюсь на вас, — Твайлайт шмыгала носом, прикрывая его копытом.
За спиной Ланса послышались шёпот двух стражников:
— Оу, сено. Он что, только что ударил Принцессу Твайлайт?
— Да… я ему не завидую.
Затем, через секунду, показалось, что на землю, прямо под копыто принцессы, стало капать что-то красное.
— Ох, да у вас кровь! — взволнованно воскликнул Ланс.
— Ничего страшного, мистер, она скоро пройдет.
— Нет, это всё моя вина! Позвольте, я вам помогу! — Ланс сделал пару шагов вперёд и направил свой рог к мордочке Твайлайт. Еле заметная магическая аура полилась из светящегося тускло-синим светом рога к небольшой ране на носу принцессы и своим ласковым касанием прямо на глазах стала заживлять её. Через миг от раны не осталось и следа, а кровотечение прекратилось.
— Ох, ну надо же!.. — она с нескрываемым удивлением ощупала свой нос, а затем с улыбкой обратилась к единорогу перед собой. — Большое спасибо вам, мистер…
— Ланс Айс, к вашим услугам! — он тут же поклонился, телекинезом наклоняя свою шляпу. — Прошу ещё раз простить меня за мою невнимательность, Ваше Высочество принцесса Твайлайт.
— Ой, ну что вы… — засмущалась она. — Можно просто Твайлайт.
Единорог и аликорн встретились друг с другом глазами. Ланс со всей искренностью улыбнулся ей, а та в ответ, смутившись ещё сильнее, попыталась отвести взгляд в сторону. В этот момент казалось, что секунды превратились в минуты. Почему-то именно сейчас единорог не мог думать ни о чем-либо другом, кроме как о том, насколько все же была прекрасна принцесса Дружбы. Он никогда не думал, что хоть раз в жизни в живую станет говорить с одним из аликорнов. Но теперь все его мысли были прикованы к её лавандовой шерстке, к её движениям, к её глазам. Твайлайт, видя его пристальный взгляд, стала покрываться румянцем и одним копытом, незаметно для себя поправила гриву.
Ланс хотел было что-то сказать, но все его мысли словно улетучились. Казалось, что он забыл вообще все слова на свете. Однако всё это продолжалось недолго, и его напарник вывел его из странного состояния своим громким кашлем.
— Кхм-кхм! Эй, Ланс, — Жаж стал теперь шептать ему на ухо, — мы всё ещё на работе.
— Бр-р-р-р, — Ланс тряхнул головой, отгоняя глупые мысли. — Да, конечно. Мисс Твайлайт, мы могли бы с вами поговорить?
— Д-да, к-конечно… — замялась сначала та, но почти сразу же пришла в себя. — Конечно! Прошу, заходите внутрь.
…
— Вот ваш чай, — Спайк выложил чашки с чаем с подноса на небольшой столик, стоящий в гостиной. — Принести ещё что-нибудь?
— Мне нет, — ответила Твайлайт, — спасибо, Спайк. А вам, уважаемые? — она взглянула на следователей, сидевших напротив неё через столик на диванчиках.
Жаж, который разместился сбоку от Ланса, ответил отрицательно покачав головой, взял кружку и одним залпом выпил всё её содержимое. Для Твайлайт и Спайка это было бы не так удивительно, если бы чай не был ещё кипятком. Затем он с грохотом, будто демонстративно, поставил кружку обратно на стол, при этом чуть не разбив и стол, и кружку. Не моргнув и глазом, Ланс с подозрительным видом посмотрел на свою порцию чая.
— Пожалуй… — Ланс слегка отодвинул кружку в сторону. — Я не откажусь и от обычной воды.
Ланс не любил чай. Почти всю свою жизнь он только и делал, что пил его на работе. В этот момент он вдруг подумал:
«Может, принцесса Селестия тоже не любит чай? Не удивлюсь, если так оно и есть. Я бы больше не выдержал пить чай на каждой деловой встрече, да ещё и каждый день».
— Хорошо, тогда… — между тем стала отвечать Твайлайт и обратилась к дракончику. — Спайк, будь добр, принеси кружку воды.
— Сейчас принесу, — возмущённо ответил ей Спайк, не отводя недовольного взгляда от Жажа, а затем ушёл на кухню, унося с собой пустую кружку.
— Так что вас привело ко мне мистер Ланс и мистер…
— О, я забыл представить вам своего напарника. Это Жаж, — Ланс кинул взгляд на земнопони-здоровяка, — мой ассистент. А теперь что касается того, почему мы здесь…
— Вот ваша вода, — Спайк пришёл с кухни, поставил кружку с водой на столик и сел рядом с Твайлайт.
— Спасибо. Нам необходима информация касательно одной пони…
— Если вы хотели узнать о моих подругах, то я с радостью расскажу, где они живут, и вы сами сможете у них всё разузнать!
— Нет-нет, мы бы хотели, чтобы вы рассказали о той, кто живёт у вас в библиотеке.
— О Нове? Но зачем она вам? Она самая обычная пони. Разве что с некоторыми странностями, но, думаю, у всех есть скелеты в шкафу.
— Да, — Нова Стар, — мы как раз её и искали. Мы узнали, что она проживает тут, и сами хотели расспросить её. Не подскажете, где её можно найти?
— К сожалению, она только вчера уехала.
— Куда? И как вы узнали? Мне казалось, что в это время вы должны были быть ещё в Кантерлоте.
— Да, это так. Мы с моими подругами были на приёме у принцессы Селестии. А Нова уехала в Мейнхэттен и оставила мне письмо.
— Вот как… Разрешите взглянуть на него?
— Извините, мистер Ланс, но, думаю, это будет не совсем вежливо с моей стороны, поэтому я откажусь. Но уверяю вас, что это самое обычное письмо из всех возможных.
— Что ж, Мейнхэттен значит… — Ланс на несколько мгновений задумался, решая, какой вопрос задать следующим. Так как он предполагал, что та пегаска, судя по перу, найденному в лесу, была белого цвета шерсти, Ланс решил убедиться в том, что они говорят об одной и той же личности. — А вы можете описать её?
— Хм… — задумалась Твайлайт. — Помимо того что она пегас, грива и хвост у неё оранжево-жёлтого цвета, а ещё у неё белая шерсть.
«Отлично! — порадовался Ланс в своих мыслях. — Ещё одна деталь мозаики складывается в единое целое!»
— А ещё у неё крутые глаза! — внезапно воскликнул Спайк. — Прямо как у дракона!
— Тише, Спайк! — промолвила ему Твайлайт. — Прошу, не мешай.
— Ладно-ладно… — ответил ей Спайк, слегка расстроившись.
Ланс взглянул на дракончика и тут же задался вопросом:
«Что же такого может быть в её глазах?» — но спустя мгновение он перестал зацикливать на этом внимание, решив, что у маленького дракончика всего-навсего разыгралось воображение.
— Хорошо… Тогда у меня есть ещё вопрос: что вы можете сказать про эту вещь? — Ланс протянул копыто в сторону своего напарника, чтобы тот дал ему необходимое. Жаж вытащил из нагрудного кармана то самое больше белое перо, найденное в лесу и положил его на копыто Ланса. Затем Ланс протянул копыто вперед перед собой, показывая перо принцессе. — Вы когда-нибудь видели что-то подобное? Может быть, где-то в Понивилле или… например, у вас дома?
— Позвольте взглянуть, — Твайлайт пролевитировала перо к себе и стала рассматривать его. Белоснежное перо в полтора, если не в два раза крупнее обычного пера пегаса, сильно заинтересовало принцессу. Она принялась изучать его, внимательно рассматривая от основания до кончика. Твайлайт никогда не видела таких крупных перьев, разве что… — Вы что, забрали его у принцессы Селестии?!
— Нет-нет, ни в коем случае! — тут же запротестовал Ланс, забирая перо обратно. — Мы нашли его в лесу возле реки. Значит, вы больше нигде не видели в Понивилле ничего подобного?
— Вроде бы Нова тоже пришла к нам из леса… — прозвучал рассудительный голос Спайка.
Ланс не без удивления взглянул на дракончика. Твайлайт тоже не постеснялась посмотреть на своего ассистента, но с немного возмущённым взглядом. Она снова тихо шикнула на него:
— Спайк, я же тебя попросила…
— Хорошо-хорошо. Мой рот на замке.
— Простите его, иногда он встревает в разговор, не думая, о чём говорит, — Твайлайт осуждающе взглянула на Спайка и слегка вздохнула.
Она понимала, что следователи пришли в её дом не из-за всяких глупостей по типу кражи яблок; эти пони-следователи были одними из тех, кто ищет демона. Однако она не хотела, чтобы в чём-то подобном обвиняли кого-то из её подруг. Хоть Твайлайт и Нова знали друг друга не так давно, принцесса никак не могла принять того факта, что Нову считают демоном! Нова не раз помогала ей и её подругам в различных трудностях, и Твайлайт не думала, что демон на такое способен. Если это и был демон, то он однозначно был добрым.
— Послушайте, — стала говорить Твайлайт немного возмущённым голосом, — я же не глупая и понимаю, к чему всё идет. Нова живёт со мной уже достаточно долгое время, чтобы подозревать её в том, что она преступник или ещё кто-то там… кого вы ищете. Поэтому считаю наш с вами разговор в какой-то степени бессмысленным. Я отвечу на ещё пару ваших вопросов, а после этого попрошу вас уйти: у меня ещё есть дела на сегодня.
— Что ж, хорошо, мисс Твайлайт, — Ланс вздохнул. Кажется, всё шло в тупик, но он не собирался сдаваться. — Вы говорили, что у неё имеются… некоторые странности.
— Ну, под странностями я имела в виду, что у каждого из нас есть хобби, с которым, как могло бы показаться, тот или иной пони вообще никак не может быть связан. Например, как-то раз она попросила порекомендовать ей книгу о магии. Я тогда удивилась, но посчитала, что ей было просто интересно почитать что-нибудь на досуге. Хотя странно, что она решила почитать именно энциклопедию, а не художественную литературу…
«Пегас увлекающийся магией… — стал рассуждать Ланс. — Довольно забавное зрелище. Я ещё ни разу не видел ни одного пегаса, который хотел бы узнать хоть что-то о магии, если он, конечно, не был учёным или исследователем. Но не похоже, чтобы Нова была одной из них. Однако считать её демоном всего лишь из-за одной книги явно будет недостаточно. Нужно что-то ещё, что свяжет цепью ускользающие догадки в единое целое».
— Ясно, — протянул Ланс, — тогда позвольте задать ещё один вопрос: можете ли вы рассказать о том, чем Нова занималась раньше или, к примеру, у вас дома?
— Простите, мистер Ланс, но, думаю, рассказывать такие подробности было бы… не совсем корректно.
— Но… Послушайте, речь ведь идёт о…
— Я всё прекрасно понимаю, мистер Ланс, — Твайлайт стала возмущаться ещё больше, — но я и так достаточно вам рассказала.
Ей не нравилось, что в Понивилле стало гвардейцев больше, чем, наверное, даже в тронном зале Кантерлота, и что всех пони в городе чуть ли не лишают свободы. И, кажется, теперь ей начинали не нравиться не только мысли о ситуации в городе. Её тон стал ещё более недовольным:
— Принцесса Селестия уже предупредила нас, что где-то в округе может быть демон. В случае чего, мы будем готовы дать ему отпор, если он действительно находится в городе. И к тому же, не думаю, что Нова — это демон. Как минимум, она не давала думать о себе в таком роде. Она самая обычная пони, которой всего лишь нужна была помощь! Поэтому прошу, не стоит вешать на неё обвинения только из-за того, что она похожа на ту, кого вы ищите.
— Вот значит, как… — промолвил Ланс. Теперь он знал, что принцесса больше не захочет ничего ему говорить. Он понял это, когда увидел её уверенное, но в то же время недовольное лицо. — Тогда мне всё ясно.
Ланс задумался. Всех улик уже хватало на то, чтобы подозревать Нову демоном. По крайней мере, она была самой подозрительной из всех остальных опрошенных пони. Но чтобы точно убедиться в этом, этих улик всё же было явно недостаточно. Лансу хотелось как-то разговорить принцессу, чтобы получить от неё хотя бы ещё одну деталь мозаики, которой так не хватает во всём этом сложном пазле. Вот только каким образом? Принцесса явно больше не собиралась выдавать ему хоть какую-нибудь информацию о ней. Однако у Ланса был один способ, которым он пользовался только в крайних случаях, и даже не думал о том, что его придётся применять на одной из Принцесс.
— Надеюсь, это всё, уважаемые следователи? — не без возмущения спросила его принцесса. — Если так, то Спайк вас проводит к выходу.
— Но вообще-то… — он вздохнул. Его напарник уже встал со своего места и направился в сторону выхода, но Ланс вдруг схватил его за хвост и дал тому понять, чтобы он сел обратно. Затем Ланс обратился к принцессе: — Да, есть ещё кое-что…
Ланс снова вздохнул. Он не хотел применять этот способ, но ему казалось, что у него больше нет иного выбора. Им непременно нужно заполучить все подробности: такой шанс может больше не представиться. Ланс пододвинулся к своему напарнику и шепнул ему на ухо:
«Жаж, подыграй мне. Кружка с водой».
Земнопони в ответ слегка кивнул, а затем подал свой голос:
— Извините, принцесса Твайлайт, не подскажите, где у вас находится уборная?
— Она тут, за углом, дальше по коридору. Спайк проводит вас. Не так ли, Спайк?
— Да… Конечно… — с недовольным видом пробубнил дракончик. — Пожалуйста, следуйте за мной.
Жаж и Спайк скрылись за коридором. В гостиной остались только Ланс и Твайлайт. Следователь убедился, что те оба скрылись из виду, и затем обратился к принцессе:
— И ещё одна просьба, мисс Твайлайт, позволите ли взглянуть на ту книгу, которую читала Нова?
— Книгу? Вы имеете в виду книгу о магии, про которую я говорила?
— Да. Ну, или то, что она там читала.
— А зачем? Неужели это как-то поможет вам в поисках?
— Конечно! Иногда даже книги помогают в расследовании некоторых дел. Может, и здесь тоже поможет.
— А это звучит довольно интересно… — принцесса с задумчивым видом встала с дивана и направилась к книжным полкам. — Тогда подождите тут, я сейчас её найду. Заодно хотелось бы посмотреть, как это работает на деле.
Твайлайт встала возле книжной полки, бегая по ней глазами, и была теперь повёрнута спиной к следователю. Ланс убедился, что принцесса не смотрит на него, достал из внутреннего кармана один очень маленький белый шарик и быстрым движением бросил его в кружку с водой. Пока шарик стал растворяться в воде, Ланс на миг зажёг свой рог, применяя заклинание. В гостиной тут же стала повышаться температура. Его план был довольно замудрённым, как думал на этот счёт Жаж, но всегда срабатывал как надо.
Как раз в тот момент, когда рог следователя перестал светиться, Твайлайт уже стала возвращаться к дивану, левитируя возле себя книгу. Она села и положила книгу перед Лансом на столик. Следователь поблагодарил её, открыл книгу и только затем понял один маленький недочёт в своём плане: комната нагревалась быстро, а учитывая то, что он сидел в костюме, означало для него, что ему какое-то время придётся терпеть жар и пот под своей одеждой.
«Надеюсь пяти минут хватит, — взмолился Ланс в своих мыслях. — И, надеюсь, Жаж сможет задержать того дракона на это же время».
Ланс принялся делать вид, что читает книгу, бегая по ней глазами, а сам иногда поглядывал на принцессу и ждал, когда на ней отразится эффект от магии. Температура в комнате стала стремительно нарастать, и уже стало заметно, как окна в библиотеке запотевают. Через минуту ему показалось, что Твайлайт стала дышать ещё чаще, а через ещё минуту отчётливо услышал, как та тяжело дышит. Да и он сам уже начинал чуть ли не задыхаться.
«Кажется, всё же переборщил с заклинанием…» — сказал сам себе Ланс, вытирая со лба выступивший пот и ослабляя воротник.
— Мистер Ланс, — вдруг окликнула его принцесса, тяжело дыша при этом, — у вас… получается… что-то узнать?
— Да-да, мисс Твайлайт, я уже почти кое в чём разобрался. Но мне нужно ещё немного времени.
— Тогда я ненадолго покину вас… — принцесса встала с дивана. — Схожу на кухню и выпью воды… Мне что-то нехорошо…
— Тогда можете выпить мою воду.
— Но Спайк же принес её для вас. Я не могу…
— Сейчас начнется самое интересное! Вы же не хотите пропустить, как сама книга укажет мне путь к раскрытию дела?
— Эм… тогда… — Твайлайт на миг замешкалась: она стала бороться с неимоверным любопытством и с головой, которая уже начала плыть от невыносимой жары. Любопытство всё же победило, и она снова села на диван. — Да, думаю, вы правы… Тогда я принесу ещё воды позже, если захотите.
— Не стесняйтесь, пейте. Я всё равно не хочу пить.
Твайлайт пролевитировала к себе стакан с водой и одним залпом осушила её. Ланс с трепетом наблюдал за ней и следил за её состоянием. Какое-то время ничего не происходило, и Твайлайт просто продолжила сидеть и наблюдать за ним. Однако через пару секунд следователь заметил, как её зрачки расширились. Это означало только одно — средство подействовало. Всего на несколько минут, но теперь её мысли были в его власти.
— Мистер Ланс? — принцесса снова обратилась к нему, но её голос теперь был другой, словно слегка замедленный. — Вы уже… закончили?..
Ланс видел, как она уже чуть ли не валится на бок, поэтому понял, что нужно действовать быстро. Средство, которое подействовало на неё, давало эффект на пять минут, но из-за перепада температур многие пони просто не выдерживают и теряют сознание уже через три, а то и две минуты. Лансу же не грозило подобное, потому что он уже давно привык к этому.
Следователь откинул от себя книгу и тут же начал задавать вопросы:
— Твайлайт, как давно Нова появилась в этом городе?
— Две недели назад, — тут же невозмутимо ответила она. С её лица исчезли все эмоции.
— Твайлайт, как она появилась в городе?
— Зекора привела её ко мне. Она нашла её в лесу. В реке.
— Твайлайт, что у неё с глазами?
— У неё оранжевые глаза. Вертикальные зрачки. Спайк говорил, что они светятся в темноте.
Вдруг со стороны коридора послышались шаги, с каждой секундой становящиеся всё ближе, и послышался голос Спайка, который говорил:
— И как ты умудрился застрять в дверном проёме?! Ты же не такой огромный, чтобы там застревать! Ещё и раковину умудрился сломать… И мне теперь её придётся чинить! Эй, почему тут так жарко? Твайлайт что, снова применила какое-то дурацкое заклинание?!
— Проклятье… Твайлайт, что ещё ты знаешь о ней, чего не знаю я?
— Ей нужна была помощь. Я приютила её у себя. Она поссорилась со своей сестрой, из-за чего она ушла из дома. Она не раз помогала моим…
— Ладно, достаточно этого хватит, — Ланс тут же встал с дивана и направился в сторону выхода.
Как раз в этот момент показался Жаж и Спайк, которые вышли из коридора. Следователи тут же обменялись взглядами, и Жаж последовал за ним, полагая, что дело сделано. Ланс затем обратился к дракончику:
— Спайк, спасибо за гостеприимство, но нам уже пора.
Отойдя на достаточно большое расстояние от библиотеки, Ланс спросил своего напарника:
— А надолго же тебе удалось отвлечь её прислугу. Что ты придумал на этот раз?
—Ну… — протянул Жаж и начал рассказывать: — сначала мне пришлось «застрять» на входе. То есть я просто встал, а коротышке сказал, что застрял. И потом он начал меня толкать. Уж что, а сила у него немаленькая, да и я сам того не ожидал. От его толчка я шагнул вперёд и случайно задел раковину… И сломал её…
Ланс рассмеялся и похлопал его по плечу, сказав:
— А ты молодец, Жаж. Всем бы таких дельных напарников.
…
Спайк проводил следователей на улицу и закрыл за ними дверь. Вернее, хотел закрыть, но чтобы избавиться от духоты в гостиной, он решил оставить её открытой. Уходя быстрыми шагами всё дальше от библиотеки, Ланс заметил, как Твайлайт падает на пол и Спайк, хватаясь за голову, бежит к ней на помощь. Кажется, это заметил не только Ланс.
— Ты снова применил этот способ? — послышался голос земнопони-следователя. — В последний раз ты использовал его два года назад.
— Да, к сожалению… — ответил ему Ланс с небольшой горечью в голосе. — Мне пришлось. Твайлайт была нашей единственной надеждой всё прояснить.
— А мне показалось, что ты не захочешь применять его на ней. Перед тем как зайти в библиотеку, ты на неё так смотрел, — неожиданно для Ланса Жаж сделал пару звонких смешков, — что мне показалось: ты признаешься ей в любви.
— Замолчи, Жаж… — злобно прошипел на него Ланс, но затем его голос смягчился, и он грустно ответил ему: — Да, она красивая, но, очевидно, мы никогда не могли бы быть вместе. Она аликорн, а я самый обычный пони-следопыт…
— Как скажешь. Так и что ты в итоге узнал от неё?
«Сразу к делу, Жаж? — Ланс мысленно усмехнулся. — Такое чувство, что ты никогда не думал о романтике. Хотя, что я ожидал от тебя услышать? Понимания? Жалости? Или слов поддержки?.. Так ли нужны мне эти слова?.. Ух, и о чём я только думаю?.. Сперва нужно закончить со всем этим!»
Ланс пересказал своему напарнику, что поведала ему Твайлайт. Жаж хмыкнул, какое-то время помолчал, а затем снова спросил:
— И ты всё-таки уверен в том, что Нова — это и есть тот демон?
— Это очевидно, как никогда, Жаж. Всё указывает на неё. И то, что она так просто и почти без причины появилась в Понивилле почти в тот же период, когда команда Чудо-молний потеряла демона в Вечнозелёном лесу, не может быть обычным совпадением. А её вертикальные зрачки… — Ланс на какое-то время задумался и вспомнил то, что говорила ему Фрости, единорожка-гвардеец, про заклинания трансформации: подобные сложные заклинания никогда не применяются без побочных эффектов. По всей видимости, глаза Новы и были именно этим побочным эффектом. — Без сомнения, Жаж, Нова Стар — это никакая не пони. Это демон, который водил всех за нос всё это время!
— Так, и что теперь? Каков наш следующий шаг?
«Хорошо что принцесса Селестия уже очнулась, — подумал Ланс. — Иначе из-за ограничений Верховного совета помощи из Кантерлота мы бы так и не дождались…».
Ланс каждый раз думал об этом: о нехватке ресурсов для поисков и о бесполезности прошений чиновников Кантерлота о помощи, — и каждый раз приходил в негодование. Но как только дневная принцесса пришла в себя, к нему поступило распоряжение распределить новых пони для поисков, а также подать запросы на дополнительное необходимое снаряжение. Днём ранее Ланс сразу же подал заявку на доставку поисковых кристаллов. Но теперь ему начинало казаться, что одних только этих кристаллов может быть недостаточно.
— Жаж, прикажи подготовить всё необходимое. А также свяжись со следователями в Мейнхэттене — пусть они попытаются проследить за этой пегаской. Я на некоторое время отправлюсь в Кантерлот и доложу о том, что возможное постоянное пребывание демона — Понивилль. И ещё предоставлю принцессе план по захвату этого демона.
— А что, если она вернётся до того, как мы успеем всё подготовить?
— Это вряд ли. Путь до Мейнхэттена и обратно занимает как минимум четыре дня. Это не считая того, для чего она вообще поехала в тот город. За это время мы успеем либо найти её там, либо подготовить всё необходимое здесь. Лучше молись, чтобы этот демон не узнал о нашем плане…
— — – — – *Альтернативная версия* — – — – —
— — – — – *Читать на свой страх и риск* — – — – —
Жаж и Спайк скрылись за коридором. В гостиной комнате остались только Ланс и Твайлайт. Следователь убедился, что те оба скрылись из виду, и затем обратился к принцессе:
— И ещё одна просьба, мисс Твайлайт, позволите ли взглянуть на ту книгу, которую читала Нова?
— Книгу? Вы имеете в виду книгу о магии, про которую я говорила?
— Да. Ну, или то, что она там читала.
— А зачем? Неужели это как-то поможет вам в поисках?
— Конечно! Иногда даже книги помогают в расследовании некоторых дел. Может, и здесь тоже поможет.
— А это звучит довольно интересно… — принцесса с задумчивым видом встала с дивана и направилась к книжным полкам. — Тогда подождите тут, я сейчас её найду. Заодно хотелось бы посмотреть, как это работает на деле.
Твайлайт встала возле книжной полки, бегая по ней глазами, и была теперь повернута спиной к следователю. Ланс убедился, что принцесса не смотрит на него, и бесшумно подошёл к ней поближе.
«Так, спокойно… — стал успокаивать сам себя Ланс, а его сердцебиение участилось. Его улыбка стала становиться шире. — …я делаю это в последний раз… Во благо Эквестрии!»
Ланс выхватил из-под своей одежды стальную дубинку и тут же ударил Твайлайт по голове. Послышался звонкий стук, и принцесса обмякла на полу. Ланс теперь стоял над Твайлайт. Он тяжело и часто дышал, а его зрачки заметно уменьшились. В этот момент в уборной что-то треснуло. Затем послышались шаги из коридора, и через мгновение в гостиной показался Жаж.
— Ну, что там с драконом? — беспокойным голосом спросил его Ланс.
— Кажется, он что-то заподозрил, — ответил ему Жаж самым равнодушным голосом. — Пришлось вырубить его об раковину…
— Что ж, отлично… Тогда свяжи его и тащи сюда. Как удобно, что у Твайлайт есть подвал в доме.
…
Всё ещё не пришедшая в себя Твайлайт сидела на холодном полу, связанная спиной к спине со Спайком. Через миг она стала приходить в себя, и в этот же момент её крылья почувствовали, как они упираются во что-то тёплое и склизкое. Через миг она приоткрыла глаза, но вокруг была лишь тьма. Затем яркий свет ослепил её. Холодная вода освежила её разум.
— Кха-кха… — она стала оглядываться по сторонам, всё ещё не понимая происходящего. — Г-где… я?.. Ох, моя голова…
Она попыталась встать, но не смогла двинуть ни единым копытом. И только после этого она посмотрела вниз и увидела верёвки, туго сжимающие её тело и крылья.
— Ч-что… что происходит?!
Твайлайт стала бегать глазами, но яркий свет словно стал ещё ярче. Она не видела ничего дальше своего рога. Всё её тело начало трястись, но не из-за холодной воды. Страх стал овладевать ею, будто он стал просыпаться вместе с её разумом. Она стала вспоминать, что с ней произошло и как она могла очутиться здесь. Твайлайт попыталась напрячь свою голову, но она отзывалась очередной пульсацией боли. Лишь крупицы воспоминаний доходили до неё, но низкий голос перебил все её мысли:
— Просыпайся, Твайлайт. Ты нужна нам для очень важного дела.
Глаза Твайлайт сжались ещё сильнее — она попыталась разглядеть образы, стоявшие перед ней. Спустя миг её глаза стали привыкать к свету, и Твайлайт наконец смогла углядеть чёткие образы перед собой. Но лучше бы она так и осталась слепа…
— Ч-что… что это?!
Перед собой она увидела двух пони. Один из них улыбался. Его улыбка была настолько кривой, что казалось, перед ней стоит совсем другой пони. Но не это обеспокоило её больше всего. В паре шагов позади них она увидела стол. Окровавленный. На нём лежали предметы: клещи, молотки, ножницы, стальные прутья, палки и пилы… Да, это были инструменты… Инструменты криков и боли!..
Зрачки Твайлайт сжались в неимоверном страхе. Она была не глупа и понимала, что происходит вокруг неё. Но не хотела в это верить.
«Шутка! Да, это всего лишь шутка!.. — успокаивала она сама себя. — Эти пони наверняка мне всё объяснят. Скажут, что это была всего лишь ошибка… И отпустят! Отпустят, так ведь?..».
Её глаза стали бегать. Она смотрела то на одного пони, то на другого. Их глаза… они были пустыми… и словно сочились кровью. А улыбка одного из пони, казалось, стала ещё шире и безумнее. Затем Твайлайт заметила странный зеленоватый блеск со стороны стола. Она посмотрела в сторону инструментов и заметила, что по всей поверхности лежали маленькие зелёные чешуйки… Они были так похожи на чешуйки, которые были у Спайка. Только затем Твайлайт поняла, что за склизкую субстанцию она чувствует позади себя. Твайлайт вздрогнула… Принцесса стала догадываться, что демоны вот они, прямо перед ней! И она впустила их к себе домой…
— Жаль, что Спайк не был разговорчив с нами, — Ланс повертел возле своих глаз одну из зелёных чешуек.
— Что вы с ним сделали?! — крикнула Твайлайт трясущимся голосом.
— Ничего, — пожал он плечами и уронил чешуйку на пол. — Всего лишь вежливо попросили его о помощи, — Ланс скинул копытом со стола стальные клещи, со звоном упавшие на пол. — Но он хорошо держался! Не хотел нам ничего говорить. Пытался даже сжечь нас… Пришлось его утихомирить. А ведь мы остановились только на половине… — Ланс окинул взглядом пол, на котором повсюду лежали зелёные чешуйки.
— Ах вы… ДА Я ВАС!.. — Твайлайт злобно оскалилась. Весь страх в этот момент ушёл на второй план, а вместо него наступала ярость. Она направила в их сторону свой рог и попыталась применить магию. Появились искры, и сила магии уже намеревалась высвободиться наружу, как вдруг эта магия оттолкнулась обратно, ударяя жгучей болью всё её тело. Твайлайт на миг скорчилась от нестерпимой боли. — А-а-а-а-гх!!! Моя… Моя магия!.. Что вы со мной сделали?!
— Всего лишь уберегли вас, дорогая Твайлайт, от необдуманных поступков… — ухмыльнулся Ланс и подошел ближе. — …А теперь давайте приступим к более серьёзным вещам.
— Ч-что… что вы от меня хотите?.. — Твайлайт снова сжалась в страхе, который снова стал преобладать над ней.
— Нам нужна всего лишь информация, Твайлайт. Расскажи нам о ней, о той пегаске.
— Н-но… я и так… всё вам рассказала!.. Что вам ещё нужно?
— А мне кажется, что есть что-то ещё… Например, те вещи, о которых ты не хочешь нам рассказывать.
— Н-нет… это всё, что я знаю!.. Прошу, давайте всё обговорим и обсудим!
— Раз не хочешь по-простому… — Ланс улыбнулся ещё шире и пролевитировал к себе какой-то предмет со стола. — Значит будем использовать другие методы. Для начала посчитаем все твои пёрышки! — Ланс телекинезом развязал один узел, освобождая её левое крыло.
— Ч-что?! Нет! Подождите! Я-я…
В глазах Твайлайт отразился блик от стальных зубьев. Над ней навис инструмент, который до этого резал плоть дерева. Но теперь он готов был резать плоть аликорна.
— Нет… НЕТ! Прошу… Я-я… Н-не… А-А-А-а-а-гх!!! А-А-А-а-а-А-а-А-А-а-гх!!!
Ужасные крики агонии заполонили всё пространство вокруг. В хлюпающих звуках пила с острыми зубьями исполняла кровавый танец в плоти аликорна, с каждой секундой пробираясь все глубже и глубже… Уже через миг её лавандовая шёрстка стала вся красной. Свежая и тёплая кровь стекала на пол, образуя под её телом огромную тёмно-красную лужу. Твайлайт кричала. Она молила о помощи, но затем стала кричать ещё сильнее от новой пульсации нестерпимой боли: хруст за хрустом она слышала, как стальные зубья стали крошить её кости. С каждой секундой лавандовое крыло всё больше и больше отделялось от её тела. Лицо Твайлайт скривилось в гримасе ужаса и боли, её глаза заплыли и начинали наливаться слезами. Она не понимала почему… Почему они так поступают?.. Она же аликорн и принцесса Дружбы… Разве нельзя было решить всё мирным путем?.. Спустя нескольких долгих и мучительных минут, пила всё ещё не прекращала свой танец, а её лавандовое крыло уже свисало с её тела, держась на одних лишь сухожилиях. Казалось, что они специально продлевают её муки. Но она уже не могла кричать. Только слёзы говорили о том, что ей всё ещё мучительно больно. Её глаза стали закрываться. Теперь одна лишь тьма была вокруг…
…
— АХ-Х-Х!!!
Твайлайт очнулась в своей постели, вся в холодном поту. Она тяжело дышала и стала вспоминать всю ту неимоверную боль. Её глаза с ужасом посмотрели в сторону своего левого крыла. Затем она глубоко выдохнула, когда оказалось, что её крыло цело и невредимо.
— Ч-что… Это было?..
— Твайлайт, ты уже очнулась? — послышался голос Спайка, который стоял у дверного проёма.
Твайлайт посмотрела в его сторону и её снова парализовал страх. Часть его спины была окровавлена, а на половине тела недоставало чешуек.
— Что с тобой? — послышался обеспокоенный голос Спайка. — Ты себя плохо чувствуешь?
— Н-нет… — Твайлайт встряхнула головой, надеясь, что ей всего лишь кажется. К её счастью, всё так и было. Спайк был самым обычным из всех остальных дней, на которых она его видела. — С-со мной… всё хорошо… Кажется… Что случилось?
— А ты не помнишь? — удивился Спайк и вздохнул. — Ты снова увлеклась книгой и уснула прямо на полу в гостиной.
— Уснула?.. А-а… Что те пони?.. И тот подвал?! С тобой же точно всё хорошо, Спайк?!
— Эх… вот говорил же я тебе не есть тысячелетнее варенье, которое прислала Селестия… Пойдём, завтрак уже готов.
[Акт 3] Глава XIV. Беспокойный Мейнхэттен, часть 1
Приятного чтения!
— Эй, Дэйби? Ты уже проснулась?
Бархатный и ласковый голос звал меня.
— Вставай, моя дорогая. Нам нужно поговорить.
Я медленно открыла глаза. И увидела перед собой ту, которую ненавидела. Презирала. Боялась… Но в этот миг все чувства будто стали незримыми, а мой разум — прямым, словно струна.
Аликорн с белоснежной шерсткой нависал прямо надо мной; лежал возле меня бок о бок. Я почувствовала мягкость подушек и приятную теплоту. Ее пушистое и нежное крыло лежало на мне, накрывая меня словно одеяло. Оглядываясь, я обнаружила себя в просторных и уютных покоях, в центре которого лежала я и Селестия на бархатной кровати. Напротив — распахнутые двери, ведущие на балкон, из которого били лучи света, не позволяющие углядеть, что находится снаружи. Затем я встретилась с фиолетовыми глазами Селестии и была больше не в силах оторвать от них своего взгляда.
— Селли?.. — тревожно промолвила я. — Тебя ли я вижу пред собой?
— Да, моя дорогая, ты видишь именно того, кого ты хочешь видеть.
— Но… почему?.. Наши души в сотнях далях друг от друга. Как я здесь оказалась?..
— Тш-ш-ш, тише, Дэйбрейкер, — она на миг прижала копыто к моим губам, а от ее прикосновения мне стало только слаще. — Ни к чему лишних слов. Время твое на исходе, а потому не будем тратить его понапрасну.
— Тогда скажи, чего ты хочешь? О чем ты хочешь поговорить со мной?
— О жизни… — ее крыло медленно сползло с меня и вновь укуталось в ее бок. Она приподнялась и теперь сидела передо мной. — О твоей жизни, Дэйбрейкер.
Я поднялась и тоже села напротив нее. Теперь наши глаза были напротив друг друга, а копыта — ощущали мягкость одеяла.
— Ты… Простила меня?..
— Насколько важна для тебя Дружба, Дэйбрейкер? — вопросила она, не замечая моих слов. — На что ты готова ради нее?
— Ради твоего прощения… я готова на все!
— Вот как… — она на миг задумалась, посмотрев в сторону балкона. — Тогда пойдем. Мне нужно кое-что тебе показать.
Она встала с кровати и остановилась возле открытых дверей, ведущих на балкон. Селестия снова позвала меня перед тем, как выйти:
— Погляди сюда.
Я вышла следом за Селестией, и тут же почувствовала свежий воздух, который стал обволакивать всю мою шерстку. Пламя внутри меня затихло ещё сильнее, но мне не было больно. Я почувствовала совершенно иное…
Так легко стало на душе.
Дневной свет стал слепить меня, но через миг мои глаза привыкли к солнечному свету, и я смогла увидеть, что передо мной открылось.
Мой взор раскинулся на сотни даль вокруг. Внизу раскинулся весь бело-золотой Кантерлот, а за ним — зеленая долина. Я обратила свой взгляд на город: вдоль величественных и бело-мраморных улочек и площадей гуляли тысячи пони. Они разговаривали, смеялись, веселились, наслаждаясь жизнью. Они не ведали страха, не ведали одиночества, не ведали боли…
Так спокойно стало на душе.
Затем я посмотрела на долину: зеленое полотнище обволакивало почти весь горизонт, а десятки синих изгибов украшали всю эту низину. Я обратила свой взгляд на величественные и громадные горы с белыми шпилями, на фоне которых летели стаи птиц, плавно летящие вдоль горизонта на безоблачном голубом небе. Вдруг передо мной возникли силуэты пегасов. Они со всей скоростью устремились мимо нас, подгоняя воздух, и стали отдаляться, становясь все меньше и меньше. Чувства снова охватили меня…
Так свободно я не чувствовала себя никогда.
— Что ты видишь? — послышался бархатный голос.
— Я… вижу перед собой город, полный счастливых пони. Вижу перед собой Эквестрию, полный мира и процветания.
— Что ты чувствуешь?
— Я чувствую… радость. И гордость! Именно такой и должна быть Эквестрия — не обремененная горечью и полная счастья всех наших подданных!
— И считаешь ли ты, что Дружба способна на такое?
— Дружба?.. Я всегда считала, что Дружба — это всего лишь миг, готовый разрушится в самый неподходящий момент. Я всегда думала, что Дружба — пустяк, мешающий мыслить правильно, рационально. Но теперь… Действительно ли я продолжаю так думать?..
Я подошла ближе к краю и встала передними копытами на перила, смотря вдаль на неторопливо гуляющих внизу пони и облака, лениво проплывающие по голубому небу. Замечталась. Прошло какое-то время, прежде чем я снова заговорила:
— Я всегда думала, что Дружба — глупость, которая только мешает мне защитить Эквестрию. Но на самом деле… она постоянно была со мной. Я дружила с Луной; с Найтмер Мун. Мы дружили с тобой, Селестия. Так почему? Почему вдруг все это оборвалось? Почему ты стала считать меня врагом?..
Но мои вопросы были словно камнями, брошенными в воду.
— И каково твое решение, Дэйбрейкер? Какое решение ты примешь теперь, когда нашей Дружбе пришел конец?
Я снова задумалась. Снова стала мечтать, смотря вдаль. Молчание затянулось надолго. Спустя какое-то время я посмотрела на Селестию, и солнечные лучи снова ослепили меня — солнце показалось из-за ее силуэта. Отведя взгляд, я решилась ответить своей дневной сестре:
— Если бы не наша Дружба, Селли, то я вряд ли сейчас стояла бы перед тобой. И, вероятнее всего, мы никогда бы не встретились, а я не существовала бы вовсе. Поэтому… я не хочу отвергать дружбу — нашу Дружбу — и хочу снова воссоединиться с тобой.
Селестия глубоко вздохнула, будто ожидая услышать совсем не это. Она на миг посмотрела вдаль, а затем встала поодаль от меня. Ее голос все еще был спокойным, но теперь звучал более жестче, словно она говорила с чужаком, пришедшим без спросу на ее земли:
— Раз ты так мечтаешь о Дружбе…
Она повернулась ко мне и резко распахнула свои крылья, затмевая ими солнце. Ее голос стал громким, полным власти:
— Тогда погляди, каким станет мир, пока ты веришь в нее!
Подул горячий ветер; горизонт в одно мгновение стал кроваво-красным; горы — черные изваяния Тартара, а зелень в долине — пустошь. Крики агонии и запахи сгорающей плоти стали доноситься из города — огонь плясал в нем, пожирая всех живых, а здания и высокие башни стали рушиться и превращаться в обломки. Солнце окрасилось ярко-кровавым цветом и будто стало еще ближе и жарче.
Из долины послышался марш тысяч копыт. Я посмотрела вдаль. В долине — в безжизненной пустоши — сотни тысяч пылающих существ, поднимающие пыль по всей долине. Все они разных форм и оттенков, с острыми шипами, кто-то с пылающими крыльями и кто-то даже с щупальцами, словно муравьи, слепо двигались вдаль, сотрясая землю. Изваяния Тартара отдаленно напоминали пони, отчего выглядели еще ужаснее, а над ними реяли черно-красные знамена. Стаи темно-красных уродливых и злобных существ заполонили небо над ними, кружась и скапливаясь в огромные черные тучи. Их жуткий и скрипящий вой разносился по всей долине, заставляя сердца замирать от страха.
Весь Кантерлот и долина стали похожи на подобие Тартара. Я видела перед собой настоящую армию демонов. Они в одно мгновение превратили весь Кантерлот в пылающие руины, и, казалось, не желали останавливаться только на нем.
— Что все это значит?! Что происходит?!
Я посмотрела на Селестию и только затем увидела, что она стала совершенно другой. Это была теперь не моя дневная сестра. Ее глаза пылали и стали черными; крылья и эфирная грива обуглились и стали танцевать в вихре пламени; шерсть утратила белизну и стала пепельной. Она улыбалась, взирая на меня безумными глазами, но казалось, что ее лицо было лишь маской — когда она заговорила со мной, ни один мускул не дрогнул на ее лице; ее голос был такой же, как и у Селестии:
— А ты не узнаешь, моя дорогая? Это все — твое царство! Это все — твоя армия!
— Нет… Этого не могло произойти… Я не могла превратить Эквестрию в нечто подобное!.. Почему это произошло?
— Ты стала всего лишь той, кем была всегда. Твоя сила может многое, Дэйбрейкер. Ты только представь, каково это: начать все заново и перестроить Эквестрию так, как ты хочешь. Сделать ее такой идеальной! Такой великой! И даже Гармония будет не в силах противостоять тебе! А все пони будут только благодарны! И это все только благодаря твоей силе.
— Но как… Как такое возможно?.. Я не хочу обрекать Эквестрию в то, что я сейчас вижу!..
— Ты сама знаешь, что Селестия не простит тебя! Откажись от этой глупой затеи. Прояви свою силу на полную мощность! Покажи всем пони, что Селестия ведет их не по тому пути! Эквестрия станет такой, какой ты ее видишь сейчас, если примешь Дружбу!
Горячий воздух подул сильнее. Но он не мог заставить меня не задуматься над ее словами.
Всё это разрушение… Вся эта сила… Да, она манила меня; завораживала. В плоских мраморных перилах я увидела свое отражение. Оно улыбалось. Так безумно, что я не узнала саму себя. Но это было и не важно. Теперь я не думала о том, что стало со мной; я думала над тем, как приобрести силу, с помощью которой я смогу уничтожить зло и защитить всю Эквестрию. И предотвратить то, что я увидела перед собой. Даже не взирая на то, простит ли меня моя сестра или нет…
— Если ты примешь Дружбу, то упустишь этот шанс, Дэйбрейкер. Шанс стать свободной. Ты снова станешь марионеткой. Ты снова окажешься взаперти, даже не ведая об этом. И то, что ты видишь сейчас, станет непоправимым.
— Тогда… что мне нужно сделать?
— Откажись от Дружбы, Дэйбрейкер! Она лишь сковывает тебя! И тогда ты сможешь спасти все то, что ты так хочешь защитить! Она — слабость. Сила, что скрывается в тебе способна на большее. Твоя сестра предала тебя, но ты должна показать ей, что способна совершить то, что не могла совершить она! И что ты действительно желаешь только лучшего для Эквестрии. И ты имеешь на это право!
Воздух стал жарким, словно палящее солнце, и сильным, словно непреодолимый вихрь. Кроме его визга не было слышно ничего, но он продлился недолго — сквозь неимоверный шум я промолвила:
— Да… только лучшего. Доказать? Отказаться от Дружбы?.. Но могу ли я… мечтать о чем-то подобном?..
45%
Лучи уходящего за горизонт солнца теплыми оттенками проходили сквозь окна поезда, который, едва шатаясь, равномерно стучал стальными колесами по рельсам. Солнце стало щекотать мои веки, и я, вздрогнув, тут же вскочила и села; стала оглядываться. Вагон внутри был совершенно таким же, как и на протяжении этих трех дней, в течение которых я ехала в этом поезде. Все пони вокруг спокойно занимались своими делами: спали, читали, разговаривали, ели. И лишь открывающийся вид большого города за горизонтом говорил о том, что наша дорога наконец-таки скоро закончится. Это меня радовало, но чувствуя, как внутри меня все будто пылало, я стала вспоминать, что со мной произошло, пока я спала.
— Это был… лишь сон?.. — подумала я вслух. — Как… странно. Я… почти ничего не помню…
В этот момент в наш вагон из соседнего зашел коричневый земнопони в синей униформе, который стал объявлять:
— Всем пассажирам, поезд прибывает в Мейнхэттен через тридцать минут! Повторяю, поезд прибывает в Мейнхэттен через тридцать минут! Просьба всем пони подготовиться к выходу!
Пони, продолжая громко объявлять, прошел мимо меня в другой вагон; все пони стали собираться. Я проверила свою сумку, которую все время держала возле себя, и краем глаза зацепилась за медальон, висящий у меня на шее.
«Я видела сон… — пронеслась мысль. — До чего же странно…»
Принюхавшись к медальону и затем тут же отпрянув от него нос из-за резкого запаха благовоний, я поняла, что травы все еще действовали, но уже не так эффективно, как раньше. По всей видимости, время действия медальона подходило к концу. Но я уже не сильно переживала по этому поводу: от Понивилля я была уже далеко, а это значило, что и демон с его кошмарами тоже — я больше не ощущала ни его присутствия, ни наблюдающих за мной глаз.
Однако это не значило, что я больше не встречусь с демонами Тьмы где-нибудь в другом месте. По словам Луны, в реальности их могло оказаться больше одного, а это значит, что и в Мейнхэттене они тоже могут быть. Впрочем, это будет неудивительно — там живет почти полмиллиона пони. Чем не пиршественный стол для них? Интересно, может именно поэтому Луна позвала меня сюда, чтобы предупредить о демонах?
Но а тот сон… Я попыталась вспомнить, что же в нем было такого, из-за чего жар внутри меня стал разгораться. Но сколько бы не пыталась сделать этого, все было бестолку — воспоминания, словно играясь со мной, тут же уходили прочь, когда я пыталась уцепиться за них. В итоге через какое-то время я все равно забыла про сон, но уже потом мне все больше начинало казаться, что в нем было что-то не то…
Прошло меньше часа, как поезд остановился на вокзале Мейнхэттена. Как и ожидалось, пони было не счесть. Почти каждый из них нес на себе сумку или чемодан, или катил возле себя тележку, наполненную багажом. Все они, как и всегда, спешили по своим делам; о чем-то болтали, возмущались и даже галдели, из-за чего мне пришлось прижать уши, чтобы хоть как-то заглушить нарастающую головную боль от шума. Вот что, а иногда слишком острый слух аликорна дает о себе знать не в самом лучшем виде…
Подойдя ближе к выходу и увидев толпу возле него, я заметила кое-что странное: если раньше пони, которые уезжали в другие города, было столько же, сколько и приезжающих, то сейчас первых было намного больше. К тому же, уезжающих из города стало настолько много, что вся их очередь протянулась от железных путей до самого выхода.
Заняв очередь на выход и присмотревшись в толпу, я тяжело вздохнула, когда увидела там до полусотни пони. Оглянувшись назад, моему взгляду попался жеребенок. Он глянул на меня и сразу же попятился назад, спрятавшись за ногой матери, которая тут же приобняла его и посмотрела на меня с недоверием, а затем и со страхом. Я лишь закатила глаза и обратила внимание на других пони, которых, как мне показалось, стало еще больше. Пути назад больше не было. Мне пришлось отстаивать очередь.
«Ох… — снова вздохнула я, когда спустя около пяти минут шагнула лишь на шаг вперед. — Проклятье… Сколько мне еще торчать в этой очереди?! И какого Тартара здесь вообще такая толпа?!»
Скоро наступит осень, а затем придут холода. В такие времена все пони старались добраться до крупных городов, стараясь найти место потеплее и поуютнее; найти место, в котором не нужно будет думать хотя бы о еде. Помню, как города зимой всегда становились переполненными от голодных ртов, но зато в них всегда становилось теплее и почему-то уютнее. Вот смотришь на сотни пони, собравшихся на торговой площади, и тебя словно наполняет теплотой и спокойствием; чувствуешь, как город живет своей жизнью, согревается… Я думала, что и тут будет точно также. Интересно, из-за чего пони уезжают из города? Или теперь все пони наоборот стараются уехать куда подальше из крупных городов? Для меня это стало не логичным явлением, а внутренняя картина города становилась все страннее и запутаннее… Особенно после того, что я услышала из разговора двух гвардейцев, стоявших неподалеку:
— Сегодня ещё больше пони уезжают из города, — стал рассуждать первый гвардеец. — Вчера все поезда ломились от переполненных вагонов, но теперь стало еще хуже…
— А ты чего думал?.. — стал отвечать ему второй, перечисляя и иногда звонко стукая копытом по полу: — Цена на продукты и другие товары выросли, а из-за этого выросли и цены в магазинах. Пони ничего там больше не покупают, и потому магазины стали нести убытки и закрываться. Работы уже практически нет. Да и тем, кто работает, сейчас нелегко: условия труда такие ставят, что и не продохнешь. А все из-за того, что работников не хватает. Вот все, кто может, и уезжают отсюдова куда подальше. Туда, где могут нормально заработать или хотя бы не помереть от голода. Вон, моего дядю недавно уволили — сказали, что он уже слишком старый. Ну, а он чего: взял и уехал на ферму — яблоки выращивать. Проживать, так сказать, старость.
— Твой дядя… — вздохнул первый. — И ты думаешь, что у всех этих пони тоже есть ферма? Где они, по твоему, найдут себе нормальный заработок, кроме как в самом большом городе Эквестрии? Да сейчас по всей стране происходит что-то странное! Даже моя престарелая матушка, которая живет в Кантерлоте, говорит, что из-за роста цен богачам тоже приходится несладко. Вот вроде бы на слуху — Принцесса Селестия пришла в себя. Только вот будто все еще хуже стало… И вот чем же Принцессы там занимаются?!
— А что они сделают? Ведь это не они устанавливают новые правила. Мейнхэттен так и вообще в последнее время живет словно отдельный от всей страны город. Поговаривают, что во всем этом замешаны чейнджлинги, а самих Принцесс так и вовсе нет на самом деле. Заменили их.
— Пф… Да ну, брехня это все. Ты бы еще поверил тем пони-психопатам, которые целыми днями выступают по всему городу, проповедуя конец света…
— А что там с ними? Я думал их всех переловили уже…
— Да как же!.. Недавно пожар был, от которого половина больницы на фестральных переулках сгорела. Так вот, пока всех больных переводили в другие корпуса, несколько сбежали. И не по два или три пони, а целыми десятками! До сих пор ищут. А они прячутся, гады такие. Поумнели… И как вообще мэр додумался начать перестройку больницы в такое время?..
— Говорят, он пропал на прошлой неделе…
— Да ну?!
— Угум-с. А еще говорят, что это чейнджлинги напали на Принцессу Луну на том месяце, когда она выступала в Мейнхэттене.
— Ох, снова ты про этих чейнджлингов… Забудь ты про этих жуков — брехня все это! Все итак уже знают, что это были фестралы, пропади они пропадом…
Дальше я не стала их слушать. Забавно было наблюдать за тем, как одни слухи порождают другие. Но из всех этих слухов одно я знала точно — чейнджлинги определённо что-то замышляют. Встреча с одним из них в Понивилле тому доказательство. Только вот что именно? Действительно ли это они запланировали взорвать Луну в тот злополучный день?.. Может, и появление демона в Понивилле — их копыт дело? Надеюсь, этот амулет, который я забрала у того чейнджлинга сможет мне хоть что-то прояснить.
Очередь уже почти дошла до меня — сейчас передо мной остались стоять только двое единорогов. Эти аристократы (судя по их вычурному внешнему виду,) везли с собой тележку, доверху наполненную багажом. Яркие сумочки и узорчатые сундучки так и намеревались повалиться на пол, а тележка, казалось, в любой момент могла развалиться из-за тяжести. Однако мне показалось странным, что эти аристократы въезжают в город, а не наоборот, как это делают остальные богачи.
Краем глаза я вдруг заметила, как единорог стал шептаться о чем-то с гвардейцем, и спустя миг протянул ему небольшой мешочек. Гвардеец быстро оглянулся по сторонам, кивнул своему напарнику, и затем пропустил этих двух аристократов наружу. Те незамедлительно похватали свои вещи и стали выходить прочь.
«Аристократия… — недовольно фыркнула я. — Всегда их недолюбливала. Многие из них пользуются властью лишь в свою пользу, пока обычным пони приходится горбатиться на полях».
Тысячу лет назад было тоже самое, только с одним существенным отличием: регулярная армия всегда содержалась за их счет. Но сейчас… Раз вместо нормального войска осталась лишь жалкая золотая гвардия, то я даже не представляю, на что они тратят свои битсы…
Спустя еще какое-то время я поняла, почему у выхода была очередь: гвардейцы проверяли каждого пони с помощью тех самых магических кристаллов, которые я видела еще в Понивилле. Это стало меня не на шутку беспокоить. Назад было уже не протолкнуться — позади меня пони будто стало еще больше; взлететь в воздух и улететь отсюда бы не вышло: вокзал был крытым. Мне стало казаться, что я попалась в очередную ловушку…
Возможно, кто-то на моем месте стал бы трястись от страха, но меня одолевала лишь злость из-за тупика, в который я попала. Из книг и собственного опыта я точно знала, что те кристаллы разрушат мой облик, так как изначально они были созданы для поиска чейнджлингов. Но кто знает, что эти пони смогли еще выдумать…
«Проклятье! — выругалась я в своих мыслях. — Эклипс, почему ты не появляешься в подходящие моменты?! Сейчас самое время, чтобы вытащить меня отсюда!»
Те единороги-аристократы уже скрылись за входной дверью, и гвардеец-единорог, приготовив кристалл, посмотрел в мою сторону:
— Прошу, мисс, подойдите ближе.
«Возможно, его получится околдовать?.. — предположила я, медленно подходя ближе к гвардейцу. — Нет, так не получится: неподалеку от него стоит его напарник — он может почувствовать неладное. В итоге, похоже, придется снова убегать…»
Фиолетовый кристалл стал светиться ярким светом — стражник стал меня проверять. Я напряглась и посмотрела в сторону выхода. Гвардеец стал присматриваться к кристаллу. Я приготовилась рвануть вперед и выпрыгнуть на улицу, как только почувствую разрушение облика. Гвардеец посмотрел на меня, и в этот момент я уже намеревалась толкнуть его, чтобы освободить себе путь, но его голос и то, что услышала, оборвал все мои планы:
— Всё в порядке, мисс. С вашей сумкой тоже. Прошу, проходите.
Я, недоумевая, посмотрела на кристалл, левитирующий возле меня. Гвардеец заметил это и спросил меня:
— Мисс, что-то не так?
— Нет… ничего. — тут же ответила я и вышла на улицу.
…
Сердце бешено колотилось в преддверии погони однако всё прошло совершенно иначе, чем я ожидала.
«Дискорд меня побери… Я была точно уверена, что те кристаллы начнут ломать мой облик. Каким образом этого не произошло?»
В этот момент я почувствовала течение потоков магии. Отойдя за угол одного здания, я заглянула в свою сумку и вытащила оттуда амулет с зеленым кристаллом, который тускло светился зеленым светом. Я увидела, как вокруг этого амулета кружатся магические потоки, которые уже стали медленно угасать.
«Ясно. Вот каким образом тому чейнджлингу удавалось так долго скрываться среди пони, — заключила я. — Удивительно, что этот амулет содержит в себе сразу несколько заклинаний! Он мне очень сильно помог. До чего ценный артефакт я забрала у того чейнджлинга… Еще один повод поскорее узнать, для чего он вообще нужен.»
Раз Эклипс все еще не нашел меня, значит, что у меня еще есть время заняться своими делами. Самое время было отправиться к домику Клэр и ее команды, чтобы попытаться получить от них помощь. К тому же, я не просто так взяла с собой деньги — большую часть из них я хотела отдать им; вернуть обещанное. С каждым разом мысли об этом гложили меня все сильней. Вот что, но обещания я всегда старалась выполнять. Поэтому я отправилась в ту сторону, где, по моим воспоминаниям, находился их дом.
…
Город, как и всегда, встретил меня многоэтажными каменными джунглями и стеклянными столбами до небес. Солнце уже подходило к закату — оно оранжевыми бликами отсвечивалось от плоских отражений неба на небоскребах. Всюду висели рекламные вывески, которые понемногу загорались огоньками от маленьких лампочек; фонари стали освещать улицы города и каменные стены домов.
Но я заметила кое-что странное: на стенах почти каждого здания висели разноцветные плакаты с различными надписями, многие из которых были будто яростно вырваны. Оборванными клочками бумаги они свисали со стен и слегка покачивались от ветра. На все еще целых плакатах, некоторые из которых были вымазаны краской или перечеркнуты красным, я прочитала: «Конец света близок! Спасите свою душу! Станьте частью нашего общества!», «Восславьте солнце! Ибо этот солнечный день может стать последним!», «Будь бдителен, пони! Чейнджлинги среди нас!», «С заявками о пропаже пони просьба обращаться в Орден Префектум в местном отделении гвардии.»
Продвигаясь глубже в город, я все чаще стала замечать беспорядок вокруг. То тут, то там лежали клочки бумаги и какой-то еще мусор; многие магазинчики, над которыми до сих пор горели рекламные вывески, были заколочены досками, а на некоторых висели таблички с надписью «Закрыто на неопределенный срок» или «Продано». Вдоль тротуаров ходило намного меньше пони, чем тогда, когда я была здесь впервые, а транспорта на дорогах было и того меньше. Казалось, что треть всего населения города просто уехало отсюда.
Но даже так, несмотря на вечер, пони на улицах все равно было больше, чем в любом другом городе. Однако их поведение было… каким-то странным. Многие прохожие куда-то торопились, иногда пристально оглядываясь по сторонам, а некоторые вместо того, чтобы спешить, лишь медленно ковыляли своими копытами, изредка глазея на других пони глазами, полными отчаяния и усталости. Меня это сильно озадачило. Что было не так с этими пони? Их поведение можно было бы оправдать, если бы шла война, но, насколько я знаю, никакого конфликта с другими странами нет. Неужели что-то поменялось за столь малое время? Но даже если и так, то вряд ли бы пони толпились на улицах, а вместо этого сидели бы в своих домах.
Что еще показалось мне странным — в воздухе не было не единого пегаса. Вероятнее всего, полеты здесь тоже запретили, как и в Понивилле, но проверять на себе я этого не стала. Я решила для начала выбраться в пригород, чтобы затем полететь в сторону дома знакомых мне пони.
…
Спустя какое-то время добравшись до пригорода, я смогла найти тот самый дом. Спустившись на землю, я рысцой подошла к двери и только хотела было постучаться, но вдруг заметила табличку, прикрепленную на двери, на которой было написано: «Продано».
«Должно быть, какая-то шутка…» — подумала я и затем посмотрела в окно. Дом внутри оказался полупустым. Вся мебель и интерьер почти отсутствовала: остались только какие-то вазы, одиноко стоящие тумбочки, ковры, да и пару картин. В воздухе висела пыль, а в других комнатах была одна лишь темень — ни одного источника света. Я взлетела наверх и посмотрела в окна второго этажа, но за ними я увидела тоже самое. Очевидно, здесь больше никто не жил.
«И куда эти дискордовы пони вообще запропастились?.. — вздохнув, я приземлилась на землю. — Раз дом продан… Значит, Клэр и ее товарищи уехали из города?.. Проклятье… Везет же мне…» — я взлетела ввысь и отправилась обратно в город.
…
Первым делом я решила занять номер в одном из отелей — ведь неизвестно, сколько мне еще предстоит ждать, пока меня найдёт Эклипс. Поэтому по возвращении в город, я сразу же отправилась искать какое-нибудь место для ночлега.
Потратив, наверное, около часа, я обошла уже пятую закрытую гостиницу. Казалось, что мне придется спать на улице, и мысли об этом меня очень не радовали. Природа, словно прочитав мои мысли, стала насылать тучи над городом. «Вот почему ветер стал холоднее… — подумала я, поймав носом капельку, упавшую с неба. — Разве я о многом прошу?..» Затем моему взгляду попала очередная вывеска с названием еще одной гостиницы. Стрелка на ней говорила, что нужно всего лишь завернуть за угол дома. Я решила, что если и этот отель окажется закрытым, то сама начну искать Луну.
Как только я завернула за угол, то тут же в кого-то врезалась. Отойдя на шаг назад и потирая ушибленный нос, я взглянула на того, кто преградил мне дорогу. Ожидала я встретить кого угодно — земнопони, пегаса, единорога, фестала, да хоть чейнджлинга. Но вот увидеть белую единорожку стало для меня большой неожиданностью, отчего боль тут же ушла на второй план.
— Рарити?
— Ой, ну можно ведь аккуратнее… — недовольно проворчала она, тоже потирая нос, но после того, как обратила на меня внимание, удивилась: — Ох, Нова! Я не ожидала тебя здесь встретить!
— Что ж, впрочем, как и я… Но что ты тут делаешь? Мне казалось, что вы должны были быть в Кантерлоте по просьбе Принцессы Селестии.
— Вообще-то да, но… я тут по своим делам, пока подруги…
— Эй, с дороги! — какой-то проходящий мимо пони из толпы слегка толкнул Рарити, которая оказалась на его пути. — Нашли место, где разговаривать!..
— Ох, как грубо… — вздохнула Рарити, провожая недовольным взглядом того пони. — Но он все-таки прав — тут не место для разговоров. Пойдём, Нова, я знаю одно очень неплохое место, где можно утолить голод и жажду, и где заодно поговорить можно.
— Но я хотела…
— Не беспокойся, дорогуша, я угощаю! Все же я сама позвала тебя. Да и у меня есть, о чем с тобой поговорить. То место закрывается уже через несколько часов, так что нам нужно поторопиться!
В этот момент вдалеке позади Рарити моему глазу попалась заколоченная досками дверь с названием той гостиницы, к которой я шла. Меня охватило очередное разочарование и я, опустив голову, снова вздохнула, а затем сказала Рарити:
— Ох, ладно… Показывай дорогу.
…
Рарити привела меня к одному заведению, которое оказалось совсем недалеко — на углу прямо одного из домов напротив перекрестка. Как только мы вошли внутрь через дверь, которая поприветствовала нас тихим колокольным звоном, до нас сразу же стали доходить запахи корицы и теплой выпечки, а где-то из динамиков послышалась мелодия трубы и саксофона, которая изредка перебивалась разговорами и звоном столовых приборов от других пони. После того, как мы заняли столик в углу возле окна, к нам подошел пони-официант. Пока Рарити заказывала еду, я стала осматриваться.
Заметно вечерело, а на улице заморосило; некоторые пони снаружи стали двигаться быстрее или прятаться под крышами домов. Через какое-то время вся улица стала похожа на черно-серую поляну, усеянную разноцветными грибами. Черные облака, собравшиеся в огромную тучу, уже почти не пропускали через себя солнечный свет, отчего город стал похож на серую меланхолию. Если бы не Рарити, то кто знает, сколько бы мне еще пришлось ходить по улицам этого с каждой секундой унывающего города.
Интерьер внутри кафе не мог похвастаться чем-то впечатляющим. По крайней мере, не было того, что могло бы впечатлить мой довольно нескромный взгляд. Деревянный пол и стены могли навеять лишь скуку и уныние, и даже дешевые картины не делали всю эту ситуацию лучше. На диванах местами проглядывались трещины с вылезающим из них пухом. Посередине заведения стояла длинная стойка, в которой красовались различного вида блюда; большая часть промасленных деревянных столов располагалась вдоль окон, за которыми было видно весь перекресток. Наверное, даже хозяин заведения понимал, что каменные джунгли города будут смотреться куда лучше. Было заметно, что это место не славилось своим высоким статусом, да и за столами сидели самые обычные пони без вычурных одежд и украшений. Мне показалось странным, что Рарити выбрала такое место — она всегда казалась мне снобом.
— Какое… интересное место ты выбрала, Рарити, — сыронизировала я.
— Ты о чем?
— Мне казалось, что ты всегда стремишься к чему-то более, эм… эстетичному.
— А-а, вот про что ты, — хихикнула она в копыто. — Все верно — я никогда бы не пришла в столь… — она покрутила копытом в воздухе, подбирая слова, — …не комфортабельное заведение… Но не удивляйся местными видами — на удивление, здесь вкусно готовят. А недавно я познакомилась с хозяином этого заведения. Он даже узнал меня! Представился Джо и сказал, что его жена без ума от моих нарядов. Ох, и ты не представляешь, Нова, как он был мне рад! Он даже сделал мне скидку, когда я…
— Так все же, что ты тут делаешь? — перебила я ее, чувствуя, как ее начинает заносить не в те ворота.
— Ах да, точно! Я же об этом и хотела тебе рассказать!
Рарити рассказала мне про задание, которое дала им Селестия, и про воздушный шар, который они решили починить, чтобы использовать его для бомбардировки всего Понивилля Элементами Гармонии. После этого я поблагодарила Луну в своих мыслях за то, что та подтолкнула меня уехать из Понивилля. Вот что, а ощущать на себе воздействие Элементов я больше не хочу.
— И у вас получилось исполнить задуманное?
— Не совсем. Дело в том, что воздушный шар будут чинить, как оказалось, еще несколько дней.
— Раз Селестия сказала вам держаться вместе, то почему Твайлайт вообще отпустила тебя в Мейнхэттен? Да и вообще, как ты так быстро очутилась здесь?
— Знаешь, дорогуша, я бы и не поехала сюда, если бы у меня не появились проблемы с битсами. Из-за роста цен мои бутики в Кантерлоте и в Мейнхэттене начали нести убытки, которые не покрываются даже заказами, которые я делаю из Понивилля! А в последнее время мне приходится все больше экономить на одежде, материалах… Да почти на всем! Даже на еде! Поэтому я уговорила Твайлайт, и она телепортировала меня сюда. Ну, и потом я все равно не хотела ждать, пока починят этот дурацкий шар для этого нелепого плана…
— А что, если в Понивилле действительно что-то случится и потребуется помощь Элементов?
— Ой, да что там может случиться, дорогуша?.. — махнула она копытом. — Столько времени ничего не происходило, и тут вдруг кто-то внезапно нападет на нас? Я уверена, этого демона в Понивилле даже и нету вовсе. Ну, а в случае, если я действительно для чего-то понадоблюсь, Твайлайт дала мне вот этот амулет, — она при помощи телекинеза вытащила из сумки небольшой амулет с оранжевым кристаллом и показала его мне. — Красивый, правда?
Я присмотрелась к амулету и увидела вокруг него струящиеся магические вихри такого же, как и кристалл, цвета. Через миг Рарити убрала амулет обратно в сумку, но и того времени мне хватило, чтобы понять — в этом кристалле была заточена очень мощная магия.
— Хи-хи, можешь не отвечать. Я и так знаю, что он красивый. И судя по твоему виду, он тебе тоже понравился.
— Никогда бы не подумала, чтобы Твайлайт подарила бы кому-нибудь украшение… Он ведь магический, не так ли?
— А ты довольно проницательна, — улыбнулась она. — Все верно. Потому она и отпустила меня, дав этот амулет. Твайлайт сказала, что если им нужна будет моя помощь или вдруг мне станет угрожать какая-то опасность, то этот кристалл перенесет меня обратно в Понивилль. Она провела мне целую лекцию по тому, как он работает, но, знаешь, я не поняла и половины. Да и в магическом искусстве я почти ничего не знаю, но… Кажется, Твайлайт говорила что-то о…
— Телепортация… — озвучила я свою догадку вслух. — Довольно умно.
— О, так ты разбираешься в магии? — удивилась Рарити. — Никогда бы не подумала, что встречу пегаса, который увлекается подобными вещами. Представляю Рэйнбоу, сидящую за столом в очках и читающую томник о теории магии Старсвирла, хи-хи…
— Значит, ты в любой момент можешь перенестись обратно в Понивилль?
— Да, но Твайлайт предупредила меня, чтобы я использовала его только в крайнем случае.
— Ясно. Интересно, где она достала этот кристалл?
Я знала, что заклинание, наподобие того, которое позволяет телепортировать пони на большое расстояние, создать довольно непросто — как минимум, нужно иметь такой кристалл, который позволяет хранить в себе огромную магическую энергию. В способностях Твайлайт я, впрочем, не сомневалась, но мне стало интересно узнать, откуда она взяла кристалл подобной мощи. Не удивлюсь, если она получила его от Селестии.
«Погодите-ка, — задумалась я, — кристалл на амулете у Рарити — оранжевого цвета?»
— Честно говоря, не знаю, — стала отвечать мне Рарити, — но этот оранжевый кристалл так похож на тот, который совсем недавно Эпплджек принесла в библиотеку. По ее словам, Вайнонадля тех, кто не помнит или не знает, Вайнона — собака Эпплджек нашла его где-то на окраине фермы. Твайлайт тогда удивилась, насколько этот кристалл оказался бесценен, и затем, как обычно, засела с ним в своей библиотеке. Проверять теорию на практике, как она сказала… Ну, наверное, таким образом у нее и получилось сделать этот амулет.
«Вот же гнилое сено… — я разочаровано приложила копыто ко лбу. — Плакал мой кристаллик…»
— Нова? С тобой все в порядке?
— Да… Не бери в голову, — равнодушно ответила ей. — Со мной все в порядке.
— Прошу, вот ваш заказ, — к нам подошел единорог-официант с левитирующим подносом и стал перекладывать с него блюда на стол. — Жареное сено, хуфбургеры, прожаренные кабачки в гривландском соусе и яблочный сок. Приятного аппетита!
— Благодарю! — ответила ему Рарити, а затем обратилась ко мне: — А ты, Нова, почему оказалась здесь?
Я ответила ей, что отправилась сюда тоже по своим делам: встретиться с пони, который обещал мне помочь. Но не стала опускаться в подробности. Та, впрочем, и не настаивала. По всей видимости, ей было больше интересно что-то рассказывать, а не слушать. Что ж, мне было это только на пользу.
Мы принялись есть, попутно разговаривая о всяких пустяках. Рарити стала рассказывать мне о своей жизни, о пони вокруг; не забыла, конечно же, рассказать и о своей работе: одежде, моде и о том, насколько растущие цены подкосили ее бизнес. Я знала, что она любит поговорить, когда представляется такая возможность, поэтому просто слушала и кивала на все ее слова — соглашалась со всем, о чем она говорила.
В этот момент мне снова стало казаться, что я — «пони в голове». А если точнее, я снова стала ощущать себя той, которой я всегда себя ощущала; той, на которую разом сваливаются все думы и мысли. Рарити напомнила мне Селестию, которая тоже вываливала на меня всё подряд; словно все ее мысли, выходящие из ее уст, оказывались сразу и в моей голове тоже.
Но я задумалась, насколько тогдашняя «я» похожа на ту, которая была сегодня. Раньше я бы уже давно заткнула ей рот, либо просто не слушала… Но теперь… Мне почему-то стало это нравиться. Мне стали нравиться ее разговоры про обыденную жизнь; разговоры о всяких мелочах; разговоры о мечтах, о которых думают самые обычные пони. Рарити поведала мне о ней — о своей мечте. Она хотела стать искусной пони-модельершей и прославиться своими нарядами на всю Эквестрию. «Ну и глупости, ” — подумала бы старая я. Но теперь меня снова поглотили думы: «А о чем же мечтаю я? Чего же я хочу добиться от своей жизни, которая подарила мне свободу? Разве мне суждено было родиться лишь ради того, чтобы всю жизнь править и убивать? Словно быть… чьим-то инструментом?» Будучи внутри Селестии, мне бы никогда не пришло это в голову. Но теперь, когда я увидела так много красок вокруг, почему бы мне не попробовать их на вкус? Но будет ли это правильно? Будет ли это значить, что я отреклась от защиты Эквестрии? Мысли обо всем этом манили меня, но всегда заманивали в тупик — я никак не могла понять, правильно ли поступлю, если сойду на другую тропинку…
…
Прошло уже довольно много времени, и до закрытия оставалось всего несколько десятков минут. В заведении помимо нас осталось еще парочку пони. Но я даже не заметила, как быстро пробежало время; мы с Рарити все также продолжали сидеть и разговаривать о всяком разном, попивая ромашковый чай. Наверное, мы бы сидели с ней до самого закрытия, пока кое-что бы не привлекло мое внимание и не вернуло в реальность к тем вещам, из-за которых я вообще оказалась в Мейнхэттене.
Внутрь заведения зашла группа пони. Они заняли столик возле выхода и стали о чем-то бурно беседовать. Казалось бы, ничего необычного, — обычные пони зашли поужинать, — но я сразу же приметила в них хорошо знакомых мне пони. Серая единорожка с обеспокоенным видом что-то рассказывала своим товарищам, пока остальные внимательно ее слушали; коричневый земнопони в это время заказывал еду; темно-синяя земнопони раскладывала какие-то бумаги на столе; зеленая пегаска внимательно, словно жеребенок, слушала ее рассказ; а красный единорог в этот момент что-то записывал в блокноте.
«Видимо, судьба решила подшутить надо мной… — сказала я сама себе. — Все-таки как же тесна порой бывает Эквестрия…»
Я тут же вспомнила про свое обещание, которое дала им, и непременно хотела выполнить его. Иначе мысли об этом не перестали бы тревожить меня. Как минимум, мне хотелось отдать им деньги за причиненный ущерб. Заодно было бы неплохо, если бы они мне и с амулетом помогли.
Я вытащила из сумки мешок с битсами и, положив его себе на спину, пошла в сторону Клэр и ее товарищей под вопросительные взгляды Рарити. Подходя к Клэр, я слышала ее голос:
— …Так вот, поэтому мне пришлось продать дом… — говорила Клэр своим товарищам.
— Ты продала наш дом?! — удивилась Кристал.
— И оборудование… — продолжила Клэр.
— Еще и оборудование?! — недовольно воскликнул Бурн.
— Да… к сожалению… Мне пришлось. Иначе я не смогла бы выкупить вас…
В этот момент я подошла к Клэр, и ее товарищи обратили на меня свое внимание. Видимо, сначала они даже не поверили своим глазам и стали переглядываться, но затем через миг уже удивленно смотрели в мою сторону.
— Что? Почему вы так смотрите? — спросила их Клэр, до сих пор не замечая моего присутствия. — Вы удивлены, что я вас спасла?
— Н-нет… не это… — промямлила Санни.
— Т-ты лучше… Оглянись… назад… — едва протянул Дирт.
Клэр медленно развернулась в мою сторону и, как только встретилась с моими глазами, тут же вскрикнула:
— Г-госпожа Дэйбрейкер?! — она на миг прикрыла рот копытом, а затем снова обратилась ко мне, но теперь намного тише, почти шепотом: — Ч-что… вы тут делаете? М-мы думали, что вы…
— Успокойся, Клэр, — сказала я. — Ничего со мной не случилось. Почти… И да, в этом облике меня зовут Нова, поэтому больше не называй меня моим настоящим именем.
— Х-хорошо, госпожа Дэй… Эм, то есть, Нова. Но как вы… Вы же… Мы думали, вас схватили! И выглядите теперь вы… по-другому.
— Да, много чего произошло за это время… Но сейчас не об этом, Клэр. Прежде всего мне интересно, что стало с вашим домом.
— Ну… Мы… Вернее, я продала его.
— И так знаю! — недовольно фыркнула я. — Я была в вашем доме. И ты, думаю, понимаешь, что я имею в виду.
— Д-да, конечно, госпожа Нова. Мне пришлось… продать его, — приуныла Клэр и затихла. Тишина продлилась несколько секунд, и я уже было подумала, что она мне ничего не ответит.
— Ох, ладно… — вздохнула я. — Если не хочешь говорить…
— Дело в том, что когда мы вернулись в Мейнхэттен, спустя неделю Орден Префектум нашли тех, кто был в закрытой зоне — то есть, нас. В один момент мне нужно было уехать из города, а когда я вернулась, оказалось, что моих товарищей схватили гвардейцы, пока они были в городе… Я узнала о их судьбе только спустя несколько дней от своего старого знакомого в золотой гвардии… Несмотря на тяжкие обвинения, мне разрешили выкупить их из заключения, если я заплачу за них суммой битсов. Слишком огромной суммой… Из-за этого мне пришлось… — Клэр шмыгнула носом и опустила ушки, а в ее глазах показался еле заметный блеск. — Пришлось продать дом… и все оборудование, чтобы… Чтобы…
Было видно, что ей сложно это далось, а воспоминания об этом давались и того сложнее. Она уже чуть ли не плакала, и я не хотела заставлять ее говорить. Все и так было понятно.
— Хватит, Клэр, — мягко сказала я ей. — Я все поняла. Вообще-то, я искала вас, чтобы отдать кое-что.
— Отдать? — Клэр шмыгнула носом. — Но… вы же у нас ничего не брали…
— Верно. Зато я давала вам свое обещание, которое так и не выполнила.
Я взяла мешок с битсами со спины и положила его на пол перед Клэр. Она не без удивления уставилась сначала на мешок, потом на меня, а затем снова на мешок. Клэр сперва растерялась, но постаралась взять себя в копыта, обратившись ко мне:
— Ч-что это?..
— Это — битсы, которые я вам обещала. Забирай.
— Н-но… Это же… Я не могу…
— Еще как можешь. Они твои по праву.
Клэр уставилась на меня, не решаясь сказать и слова. Кажется, она все еще не до конца понимала реальность происходящего, отчего просто мялась на месте. Ее товарищи молча смотрели то на нее, то на меня, и, видимо, ожидали, что предпримет их лидер. Но по ним было видно, что они очень были бы рады такому неожиданному подарку. Однако замешательство единорожки начинало меня раздражать. Я прикрикнула на нее, приводя ее в чувство:
— Забирай быстрее, пока я не передумала!
— Д-да, конечно! — она схватила телекинезом мешок и пролевитировала его к столу, повернувшись ко мне спиной. Ее товарищи стали о чем-то бурно перешептываться, но Клэр одним словом утихомирила их, и те стали быстро собирать все свои вещи и мешок с битсами. Через какое-то небольшое время, ее товарищи собрались и вышли из кафе, оставив Клэр внутри. Она повернулась ко мне и тихо проговорила:
— Спасибо вам, госпожа Нова… Сейчас битсы нам нужны сильно как никогда.
— Не стоит благодарностей, Клэр. Я лишь отдала вам то, что обещала. Но я хотела попросить вас еще кое-о-чем.
— О чем же, госпожа?
— Мне нужно узнать кое-что о своем артефакте…
— Прошу!.. — она вдруг перебила меня, встав вплотную, и стала шептать на ухо: — Прошу, только не здесь. В последнее время слухи о тех, кто пользуется артефактами, ходят дурные. Если нас кто-то услышит, то непременно сдаст Ордену Префектум. И даже ваши битсы не смогут спасти нас!..
— Хорошо, я поняла, Клэр, но не могла бы ты немного отойти от меня? — я слегка оттолкнула ее копытом.
— Ох, да, извините, — она отошла на шаг и на миг залилась румянцем. — Я хочу сказать, если вам нужна помощь с… артефактом… то мы все равно вряд ли сможем помочь — нам для этого нужно оборудование, которое я продала. На его выкуп потребуется время, а зная вашу натуру… В смысле, зная, что вы не любите ждать, я боюсь, мы будем бесполезны…
— Хм, да, ты права, — хмыкнула я, — времени у меня не так много. Но я так понимаю это не все, что ты хочешь мне рассказать?
— Д-да, госпожа, у меня есть один пони на примете, который точно сможет вам помочь! — она одним взмахом своего рога пролевитировала к себе из своей сумки блокнот, из которого вырвала лист бумаги, и затем стала быстро на нем что-то писать карандашом. Через миг она отдала этот листок мне и сказала: — Здесь написан адрес пони — мастера по артефактам. Он — мой старый знакомый. Когда придете к нему, скажите, что вы от меня, и он согласится помочь вам.
Я взглянула на листок и затем, убрав его за крыло, сказала:
— Что ж, хорошо, пусть будет хоть так. И что вы теперь намерены делать?
— Изначально мы думали уехать из города, но теперь… Думаю, мы выкупим дом и, если хватит битсов, то и инструменты тоже, а затем… Пока я не знаю, что мы будем делать потом. В-ваше появление… было крайне неожиданным.
— Не беспокойся, битсов хватит вам и на два дома, еще и останется в достатке. Ну, тогда ступай — не буду тебя больше задерживать, а то твои товарищи тебя уже заждались. Простудятся еще под таким ливнем.
— Х-хорошо! И я… М-мы… С радостью будем вас ждать!.. — Клэр развернулась и умчалась к выходу, но вдруг остановилась возле дверей и снова промолвила: — И еще раз… спасибо вам… за помощь.
После этих слов единорожка вышла на улицу. Клэр и ее команда рысцой ушли куда-то вдаль, а я, проводив их взглядом, вернулась за столик к Рарити. В этот момент она сидела и смотрела на меня с каким-то ехидным лицом.
— Что… почему ты на меня так смотришь? — с недоумением спросила я.
— Оу, я видела, как ты отдала свои битсы тем пони. Это было… так благородно! А та пони даже не удержалась и поцеловала тебя!
Услышав ее, я удивилась и даже встряхнула головой от недоумения.
— Что?! О чем ты говоришь?!
— Ох, да ладно тебе, Нова, я все видела, — она хихикнула в копыто. — Хотя я больше предпочитаю жеребцов, но не осуждаю тебя. Наоборот — это было так мило!
— Ух-х… — вздохнула я и снова села за стол. — Ладно… как знаешь…
— Но позволь поинтересоваться: по какому поводу ты отдала им так много битсов?
— Те пони… Они помогли мне однажды, а я обещала отблагодарить их.
— Вот как! Не знала, что ты из тех, кто держит свое слово до конца! Не пойми неправильно — обычно пегасы слишком… ветрены и стремительны, поэтому редко когда дают свое слово. Если только в крайних случаях… Возможно, это потому, что у них один ветер и небо в голове, хи-хи… Так и что ты собираешься делать теперь?..
…
Я поведала Рарити, что до встречи с ней хотела найти свободный номер в какой-нибудь гостинице, но так и не нашла хотя бы одного не закрытого. Единорожка, услышав это, с радостью согласилась довести меня до одного отеля, в котором она сама и заселилась. На улице уже шел ливень, и мы вместе с ней под одним зонтиком дошли до назначенного места. Попрощавшись со мной и пожелав мне приятных снов, она скрылась на втором этаже, а я осталась выбирать номер.
Те пони-гвардейцы на вокзале были правы — цены заметно выросли даже на номера в отеле. Это еще при том, что это, по словам Рарити, был самый дешевый из всех. По всей видимости, именно поэтому почти все номера были свободны. Тот пони, который стоял за стойкой регистрации, сперва даже не поверил, что кто-то еще пришел взять номер, и потому без лишних слов согласился отдать мне хотя бы самую дешевую комнату. Настолько он уже отчаялся.
Одиночная комната на втором этаже, которую я заняла, совсем не отличалась своей изящностью: оштукатуренные безвкусные стены лениво освещались тусклым светом прикроватного светильника, стоящего на ветхом деревянном комоде. Даже не приглядываясь, на кровати можно было заметить слой пыли и темно-желтые пятна. Я точно решила, что не буду спать в такой «роскоши». У одной из стен стоял старый шкаф, который всем своим видом говорил о том, что ему уже пора на покой. Даже полы противно скрипели от каждого моего шага.
Сбросив с себя тяжелую сумку возле кровати, я села на диванчик, который стоял возле окна. Он, наверное, был единственным, кого не настигла участь ветхости и старости. Я посмотрела на улицу. Смеркалось. Ливень усилился и громко бил по стеклу. Я приоткрыла окно, чтобы впустить внутрь свежий и прохладный воздух вместо затхлого и пыльного, и, вдохнув вечерней свежести, посмотрела на город.
За окном мне открылся вид на небольшой парк с каменными тропинками, кустарниками и высокими деревьями, за которыми открывался вид на небоскребы. Уличные фонари еще ярче стали освещать улицы, деревья и стены домов; со стороны дорог изредка слышались стуки колес по мостовой от тележек. Из-за дождя все пони уже ушли по домам. Некоторые окна домов светились, и в них иногда проглядывались силуэты пони. В одном из окон я заметила, как кто-то тоже смотрел на улицу, в другом — два пони о чем-то беседовали друг с другом, а в третьем — семья из четырех пони сидели за столом и уплетали горячий ужин.
В этот момент я подумала: каково это — быть самой обычной пони? Не думать о благополучии страны, о его защите… а просто жить и наслаждаться свободой. Наслаждаться жизнью. Должно быть, те пони, — как и многие другие тоже, — о таком и не мечтают. Их мечты могут быть о другом: о собственном доме, о семье… Насколько же сильно они отличаются от нас, аликорнов — высших существ? Тем, что они могут наслаждаться самой обычной жизнью? Мечтать о всяких пустяках? Но разве и я не могу мечтать о подобном?.. Просто мечтать…
«Но о чем ты хочешь мечтать, Дэйбрейкер? — задумалась я. — Что ты желаешь от своей жизни? К чему стремишься? Разве не ты всегда говорила, что всю свою жизнь отдашь на защиту Эквестрии от зла? Но могу ли я хотя бы на несколько мгновений подумать о другом? Прожить свою жизнь иначе?..»
«Во всей моей жизни у меня была только одна цель и я думала только о том, как ее выполнить. Решить ее собственными силами; продумать наперед, если надо. Я всегда презирала тех, кто мечтает о неосуществимом будущем. Я всегда считала, что мечтатели — слабаки, не ведающие истинной цели. Однако… чем дольше я находилась сама с собой, тем больше начинала понимать — я тоже мечтатель. Только сейчас до меня стало доходить, что значит мечтать… Что значит верить в то, что может и не сбыться вовсе. Может, это и есть то, что отличает их от нас? Они могут мечтать о том, что может и не сбыться вовсе. Мечтать о том, к чему нужно стремиться всю свою жизнь, чтобы затем достичь ее и понять, что прожил жизнь не зря. Доступно ли нам — бессмертным существам — думать о подобном?»
«Эх, эти глупые мысли так и манят тебя, Дэйбрейкер… Манят стать слабой. Мечты проявляют эмоции, а эмоции — заставляют задуматься. Они делают тебя слабой…»
«Но разве невозможно стать сильной, мечтая и стремясь к этой мечте? Может, вера в неосуществимое — неведомый путь — все же толчок, а не преграда? Иногда я действительно кажусь слабой… Слабой от того, что не могу понять… Не могу решить, хочу ли я продолжать мечтать и верить в то, что я делаю правильно на самом деле.»
«В последнее время я только и делаю, что сомневаюсь в себе. Новый современный мир, встреча с Селестией, предательство, сокрытие личности и встреча с обычными пони — все это будто наложилось на меня и заставило развернуться на пол оборота. В один момент я потеряла свой дом и очаг, а вместе с этим — цель всей моей жизни. Я не смогу защищать всю Эквестрию, пока пони сами не захотят этого. А что сейчас… Может, раз меня изгнали, я оказалась никому не нужна?.. Все те усилия в прошлом, которые я потратила на свою страну, обратились в прах. И все ради чего? Ради того, чтобы все они стали считать меня монстром? Чтобы моя родная сестра отказалась от меня? Она хотела показать всем, что я монстр; избавиться от моей неимоверной силы; потушить мое пламя…»
«Все это поставило меня на распутье — я не могу выбрать: отправиться в изгнание или доказать всем, что им нужна моя защита. Но на второе… что нужно сделать, чтобы пони поверили в меня? Что нужно сделать, чтобы Селестия меня простила? Так мало шансов решить это мирным путем…»
Мысли замолчали, все еще оставляя меня в неведении. Стало заметно темнеть. В комнате стало холодно, а стекло громыхало еще сильнее. Стены все также лениво освещались прикроватным светильником, но в какой-то миг появился яркий свет. Через пару секунд послышался гром.
Я продолжила смотреть в окно, закрыв его и проматывая время. Время, над которым даже гром совладать не в силах. Время, которое пожирает все на своем пути и которое в тот же момент дает толчок всему сущему.
«Время? Возможно, оно и есть мое лучшее решение?..»
«Решено! — твердо сказала я сама себе. — Пусть Селестия сама во всем разбирается! И пусть хоть из ума выживет, но меня она больше не найдет! Вся эта возня: политика, бюрократия, переговоры и встречи с бестолковыми аристократами — мне надоела! Сколько раз я давала советов Селестии, но она почти никогда меня не слушала!»
«Было время, когда пони нуждались в нас — в нашей силе и защите! Им было нужно, чтобы мы вели их! Мы им были нужны, чтобы показать им правильный путь и защищать от зла, но теперь… Времена изменились. Что случится с ними, исчезни хоть один аликорн? Да даже двое? Селестия и сама в одиночку управляла всей страной, но даже так, кажется, пони и сами справились бы…»
«Прости, Луна, но мне надоело прятаться. Мне надоело тратить свою силу на всякую ерунду. Разве не для того я вернулась, чтобы защитить Эквестрию от надвигающегося зла? Или теперь пони и сами способны решать свою судьбу?.. Как бы то ни было, вопреки моему желанию, ни пони, ни Селестии не нужна моя помощь. Сколько бы ты не потратила сил на меня, Луна, я надеюсь на то, что хотя бы ты сможешь простить меня. Когда мы встретимся с тобой, я все тебе расскажу: про все, о чем я думаю. И это будет нашим последним разговором.»
«Мне была дарована настоящая свобода, и в этой новой для меня жизни я хочу пожить для себя — посмотреть на краски вокруг. Но и защищать Эквестрию я не перестану — наступит время и я выйду на свет. Однако перед этим… — я взглянула на амулет, на зеленом кристалле которого пробежали белые блики. — Пожалуй, перед всем этим все же можно довести одно дело до конца.»
*За два дня до прибытия Дэйбрейкер в Мейнхэттен*
Принцесса Луна летела во главе клина ночной гвардии высоко в небе, доставая до облаков лишь краем своих крыльев. Она и около полусотни фестралов вылетели из Кантерлота сразу, как только ночное светило начало свое движение на небосводе. Обычно во главе эскадрильи всегда стоит ярл, хёвдинг или любой другой старший по званию, а Великая, если она была участником эскадрильи, как и сейчас, находилась либо позади всего клина, либо в его центре. Фестралы считали, что таким образом Великая должна быть более защищенной от неожиданных атак, но, как думала Луна, такая осторожность была слишком избыточной — она даже не представляла, кто на них мог напасть. Какой-нибудь дракон разве что, и то было маловероятно. Но из уважения к своим подданным она не меняла это правило. Однако в этот раз ей нужно было как можно быстрее добраться до Мейнхэттена. Без магии сделать это практически невозможно, а телепортировать за раз сразу несколько десятков фестралов — слишком затратное дело. А потому Луна приняла решение встать во главе клина и применить особое заклинание.
Перед всем клином была растянута еле видимая прозрачная воронка, которая уменьшала сопротивление воздуха и перегоняла воздушные потоки таким образом, чтобы они подталкивали всех фестралов эскадрильи позади. С помощью такой магии фестралы летели заметно быстрее и могли без труда лететь со скоростью звука. Всего за полночи Луна и ночные гвардейцы смогли добраться до города.
И вот теперь Луна видела под собой огромный город с десятками небоскребов в его центре. Он встретил ее своими многотысячными огнями от тысячи фонарей, окон квартир все еще не дремлющих пони и рекламных вывесок. С большой высоты эти огни создавали незабываемый образ ночного полотна, напоминая силуэт огромной паутины, в которую попали тысячи маленьких светлячков. Небоскребы были похожи на длинные светящиеся шпили, которые, словно маяки, указывали путь всем заблудшим в округе и своим ярким светом освещали почти весь центр города, отчего он был еще ярче. Но казалось, что даже без их света Мейнхэттен был бы самым ярким городом даже в самой темной ночи.
Город становился все ближе, и принцесса решила больше не держать свое заклинание. Магическое усиление с эскадрильи спало, и Луна стала замедляться. Повиснув в воздухе, она стала оглядываться: ее целью было найти определенное место за городом, в котором ее должны были встретить, но из-за слишком яркого городского света было сложно углядеть хоть какие-то очертания за городом.
Спустя пару минут Луна заметила, как к эскадрильи стал кто-то приближаться. Ими оказались трое фестралов в броне ночной гвардии. Они повисли в воздухе напротив Луны и склонили ей головы. После этого один из них обратился к ночной принцессе:
— Великая! Мы ждали вашего прибытия.
— Вольно, гвардеец, — повелела ему Луна. — Какова обстановка в городе?
— В городе нарастают беспорядки. Все пони уезжают из города, опасаясь культистов и слухов о чейнджлингах. Какие-то идиоты, которые, вероятно, является членами некоторых культов, ходят по всему городу и распространяют эти слухи. Из-за нехватки рабочей силы, многие предприятия закрылись, а некоторые пони, чувствуя опасность со стороны фестралов, громят их дома. Пострадали даже некоторые из наших. Ко всему прочему, были выявлены случаи бесследной пропажи до нескольких сотен жителей. Их до сих пор не могут найти.
— Ясно. Этого я и боялась…
Судя по докладам, которые Луна получила после того, как отправила письмо Дэйбрейкер, она узнала, что Мейнхэттен, — город, в котором проживают сотни тысяч пони, — словно разворошенный улей, в любой момент мог охватиться паникой и беспорядками. И что больше ее стало в этом беспокоить — в этом были причастны не только фестралы-отступники. И даже волнения, которые возникли из-за аристократии, были к этому почти не причастны. В городе происходило что-то еще, что побуждало всех пони выходить на улицу и высвобождать свой гнев и недовольство на всех вокруг. Как подумал один из приближенных Луны, все это могло быть из-за культистов, которые проповедовали о конце света и выдвигали идеи о некоем Возвышении, и из-за чейнджлингов, которых все чаще стали замечать в городе. Но Луна так не думала — ее внутренние инстинкты говорили, что причиной всех беспорядков было другое. Что-то более страшное, чем спятившие пони-культисты и чейнджлинги. Возможно ли, что это как-то связано с демонами Тьмы, которые смогли скрыться в реальности от кары принцессы ночи?
Луна стала вспоминать, в какой момент она могла упустить хотя бы одного из них. В последние дни месяца она только и делала, что охотилась за демонами как во снах пони, так и в реальном мире. Луна выслеживала каждого из них по магическому следу, которые демоны Тьмы оставляли за собой, когда выходили в реальность из Мира Грез. После того, когда она находила и уничтожала одного из них, она запечатывала разрыв за ним. И так с каждым разом, пока не достигла последнего демона, как она подумала. Перед тем, как встретиться с Селестией после ее пробуждения, Луна закрыла все разрывы, которые смогла найти.
Все демоны всегда оставляют за собой следы, поэтому после того, когда Луна закрыла последний разрыв и не обнаружила больше следов демонов в реальности, она посчитала, что в Эквестрии их больше не осталось. Так Луна считала раньше, но теперь она стала в этом сомневаться. Неужели где-то открылись еще разрывы в пространстве? И могли ли демоны быть хоть как-то причастны к исчезновению пони во всем городе?
— Что с Кланом Вечной ночи? — спросила Луна после недолгих раздумий.
— Мы узнали, что они отрезают логистику города, но мы до сих пор не знаем их точных намерений. Предполагаем, что они хотят посеять раздор среди пони. Недавно они хотели подорвать железную дорогу, но Клану Белой луны вместе с золотой гвардией удалось предотвратить это, и сейчас почти каждый второй гвардеец патрулирует ее. Также до нас дошли слухи, что именно Клан Вечной ночи начал промышлять похищениями пони по всему городу. Из-за этого все фестралы начали страдать от гонений.
— Они готовы выйти на переговоры?
— Да, Великая. Клан Вечной ночи согласился на переговоры, и Сайлент Висп, которая на данный момент возглавляет этот клан, ждет вас со своими подданными в назначенном ранее месте. Мы готовы показать вам дорогу.
— Они ответили на наше предложение даже быстрее, чем мы думали, — послышался вдруг голос Эклипса, который все это время был сбоку от Луны. — Вес-сьма подозрительно… Они с-словно этого и ждали. Откуда мы можем знать, что это не ловуш-шка?..
— Это исключено, мой хёвдинг, — тут же ответил ему фестрал-гонец. — Их клан не проявлял никакой агрессии в нашу сторону, а их нынешний хёвдинг является промирным фестралом. По крайней мере, насколько нам это известно…
— И мы до с-сих пор не знаем, так ли это на с-самом деле!..
— Я понимаю твое беспокойство, Эклипс, — обратилась к нему Луна, — и благодарю тебя за это. Но я не думаю, что фестралы, которые согласились на переговоры, пренебрегая честью, нападут на меня и на своих собратьев.
— Но все же позвольте мне отправитьс-ся с вами, Великая! Я должен удос-стовериться, что переговоры пройдут без какой-либо опаснос-сти.
— В этом нет нужды, Эклипс. Со мной будет почти вся ночная гвардия Кантерлота, не считая Клана Белой луны, который, я рассчитываю, тоже присоединится к нам. К тому же, у тебя есть другое задание. Надеюсь, ты не забыл о нем.
— Нет, Великая, но… — Эклипс хотел было возразить и настоять на своем, но не решился, когда встретился с немигающим взглядом Луны. — Я… прекрасно помню, что вы мне приказали сделать, Великая.
— Хорошо. Тогда можешь приступать немедленно. Жду тебя и Нову в назначенном месте.
— Как прикажете, Великая! — тут же отозвался Эклипс и склонил голову со словами: — Vi serverer I nattens navn!
Луна слегка улыбнулась ему, а затем крикнула остальным:
— Гвардия, выдвигаемся!
Эскадрилья ночной гвардии устремилась следом за Принцессой Луной, которая полетела следом за троицей фестралов. В воздухе остался парить Эклипс, который стал провожать взглядом Великую и несколько дюжин ночных гвардейцев. Когда те исчезли где-то далеко за городом во тьме, он стал снижаться. Теперь его заданием было найти ту дискордову пони, и в этот момент он пожалел, что согласился на это задание, а не полетел вместе с Великой.
«Пусть ночное светило дарует вам свою защиту, Великая, — помолился за нее Эклипс, — Надеюсь, я не пожалею о том, что оставил вас…»
В ночной пустоте без единой звезды парил небольшой островок с деревянным домом, покрашенный в белый. На зеленой полянке с края и до самой двери этого дома вела каменная тропинка. Любому пони показался бы странным левитирующий в пустоте остров с домом на нем, но только не проживающему тут.
Внутри дома с левитирующими повсюду мебелью жило странное существо, напоминающее странное изваяние из множества тел разных животных. Драконикус сидел на маленьком пуфике, который парил в воздухе возле такого же парящего от пола стола. Напротив него на точно таком же пуфике сидел точно такой же драконикус. Эти оба играли в шахматы, фигуры в которых напоминали таких же, как и они, драконикусов, одетые в изысканные одежды или доспехи и стоявшие в позах под стать фигурам, роль которых они играли.
Сильно задумчивый Дискорд, держащий голову на лапе, которая облокотилась на стол, смотрел на шахматную доску и думал, какими из черных фигур сходить дальше. Напротив него сидел Дискорд, положив ноги на стол, и с вальяжным видом чистил когти на лапе. Черных фигур было заметно меньше и было видно, что белые побеждают.
Через какое-то время Дискорд, потея, трясущейся лапой стал передвигать одну из фигур. К сожалению, он не заметил, как она открыла короля.
— Шах и мат! — объявил Дискорд, силой мысли передвигая белого слона прямо напротив черного короля.
— А-а-ар!!! — разозлился Дискорд, взмахивая лапами в воздух и вскакивая с пуфика. — Ты жульничал!
— В шахматах — не жульничают!
— А жаль. Так бы было гораздо веселее!..
— Просто признай свое поражение.
— Ладно… Так уж и быть — я снова проиграл… — махнул он лапой, садясь обратно за стол.
— А я снова выиграл, — равнодушно ответил он, будто уже не впервой. — Еще партейку?
— Только в этот раз я — белыми, — утвердил он и стал было уже заново ставить фигуры, но вдруг остановился и взмахнул лапами, откидывая в сторону шахматы. — Хотя знаешь, пожалуй, я откажусь! Мне уже наскучила эта игра, в которой даже нельзя играть не по правилам… Да и, к тому же, ты все равно победишь…
Дискорд фыркнул, положив лапы на грудь:
— Ну, и что ты тогда предлагаешь?
Дискорд стал левитировать на спине вокруг Дискорда и задумался. В последнее время его все больше и больше одолевала скука. Он уже почти целый месяц сидел в своем измерении! Раньше он уже давно бы вышел в реальность, чтобы поразвлечься и натворить какой-нибудь хаос. К примеру, поменять кому-нибудь местами волосы, а может даже и головы… Ну а что? Дискорду всегда было весело смотреть на то, как пони начинают забавно кричать, не понимая, что происходит вокруг, тем самым создавая еще больше хаоса. О да! Это было определенно очень забавно и весело!
Дискорд улыбнулся, предвкушая новую порцию хаоса, которую он мог бы сотворить. Но теперь, как это обычно бывало, он неосознанно представил перед собой образ желтой пегаски, Флаттершай, которая просила его остановиться и не делать ничего плохого. «Но что же будет, если я просто откажусь?» — спрашивал он самого себя, на что та, слышав его мысли, отвечала ему осуждающе, но в то же время очень спокойно и добро: «Тогда ты покажешь себя с плохой стороны, Дискорд. Нам придется применить на тебе Элементы Гармонии. А я не хочу этого делать… И не хочу, чтобы ты перестал быть моим другом!» Ее самые добродушные глаза на свете, казалось, могли остановить даже дракона или демона. Вот и в такие моменты Дискорд просто не мог совершить, наверное, самую ужасную ошибку в своей жизни. Он не понимал, как она это делает; не понимал, как эта пони заставила его, духа Хаоса и Раздора, не творить хаос. Но он не мог ослушаться ее, ведь она была его другом! Как он может так запросто отвернуться от нее и… предать своего единственного друга?..
— Эх… и как я до такого дошел?.. — с грустным тоном стал рассуждать он вслух. — Вот было время, когда я был свободен и мог делать, что пожелаю! А теперь… — он вздохнул и теперь стал висеть вверх головой прямо над своим двойником. — …теперь я прислуживаю каким-то пони, которые указывают, как мне жить и что мне делать…
— Но они ведь твои друзья, — ответил ему Дискорд. — Разве не поэтому ты согласился сидеть здесь и иногда помогать им бороться со злом?
— Да! Все верно! Они мои друзья и… — он вдруг замолк и помолчал пару мгновений, а затем сел на пуфик и злобно уставился на Дискорда. — Только вот они не считают меня друзьями! Кроме Флаттершай, конечно же! Эх, если бы я мог использовать хотя бы чуточку своей магии в реальном мире, а не здесь, в выдуманном…
— Тогда почему бы тебе не поохотиться на демонов? Кажется, я видел, как в Мире Грез что-то рвется… Может, те «страшные» обитатели выбрались наружу? Мы бы могли схватить парочку и…
— Нет… это не то, Дискорд, — тут же отрезал Дискорд, махнув ему лапой. — Совершенно не то… Какой смысл избавляться от хаоса, если он не создаст другой хаос? Да и потом я пообещал Флаттершай, что больше не буду использовать свою магию для развлечения и без их просьбы.
— Слизняк! В последнее время ты только и кичишься об этой дурацкой Дружбе и уже целый месяц прозябаешь в тоске в этом дурацком месте! Ты стал слишком упрям! И слишком туп! На кой Тартар тебе вообще сдалось все это?!
— Пригляди за языком, паршивец, — рявкнул он и щелкнул пальцами, и в тот же момент рот двойника Дискорда закрылся на замок, отделив язык, который отрастил крылья и улетел. Затем Дискорд вздохнул, и после недолгого молчания снова заговорил: — Но, возможно, ты прав… Я изменился и действительно стал слишком упрям. Но даже так я просто не могу предать своего единственного друга…
— Ар-ргх, тоже мне… — раздался голос изо рта, который появился на месте одного из глаз у двойника. — Эта Дружба сделала тебя только слабее! Дэйбрейкер была права — ты стал жалок!
— Хватит! — рявкнул Дискорд, разозлившись и вскочив в воздух. — Замолчи! Больше не слова о ней! Не смей упоминать этого безумного аликорна у меня в доме!
— Оу… А ты, видимо, очень недолюбливаешь ее. Даже больше, чем Селестию.
— Конечно! В последний раз, когда я видел ее до нашего прошлого разговора, она чуть не оторвала мне голову… По настоящему! С тех пор я поклялся, что больше не стану иметь с ней дел. Или хотя бы не идти против нее на прямую… Но, знаешь, когда я увидел ее тогда, в Понивилле, она показалась мне… не такой.
— Что ты имеешь в виду?
— Дэйбрейкер… Она… Ее словно подменили!.. — Дискорд задумался, замолчав на пару мгновений. — До чего же странно… В тот момент я перестал ощущать от нее ту самую ауру, которую я всегда ощущал, когда она менялась местами с Селестией. Но теперь…
«Что с ней случилось? — думал Дискорд. — Почему она приобрела собственное тело?..»
Дискорд озадачился. Помимо магии Хаоса, он хорошо разбирался почти в любом виде магии и особенно в том, что она из себя представляет. Дэйбрейкер была той, кто в принципе не мог существовать без могущественного сосуда, и по сути, она была истинным элементалем — воплощением огня. Она жила в Селестии и питалась от нее ее силой. Но теперь… Как получилось, что она, — та, кто не может существовать без сосуда, — вдруг приобрела свое собственное тело и выбралась наружу?..
— Это просто невозможно… А может, мне стоит проверить это?.. Выйти наружу и… снова поговорить с ней?..
«Нет, Дискорд, не смей, — сказал он сам себе. — Ты ведь обещал Флаттершай, разве не помнишь? Обещал, что не будешь ничего делать в реальном мире!»
— Но я же хочу только поговорить…
«А что, если что-то пойдёт не по плану? Ты ведь ее знаешь — она безумна! Чуть что и она снова попытается оторвать тебе голову!..»
— Обещал, да… — вздохнул Дискорд, продолжив левитировать в воздухе. — Как же иногда тяжело держать обещание. Даже ради дружбы…
— Раз ты так кичишься этой дружбой… Может, мы сможем развлечься кое-где в другом месте?.. Там, где нас не найдут; не помешают… Не узнают, что мы что-то делали… Например, в другом измерении…
— На что ты намекаешь?
— Кстати говоря, о Тартаре… Как нельзя лучше подходит для развлечений!
— Измерение Хаоса? — удивился Дискорд и, фыркнув, махнул затем лапой. — Пф… там итак слишком много хаоса! От моего хаоса там ничего не изменится! Да и вообще, зачем мне отправляться туда?
— Я слышал, что там есть некто… Он очень могущественный! Очень сильный! И очень властолюбивый! Был когда-то… Но амбиции до сих пор не потерял! Он очень сильно напоминает тебя в молодости!
— Ну и что же он сделал такого, чтобы я тратил на него время?
— Пока ты был статуей, он смог завладеть Эквестрией! По крайней мере, пока солнцекрупое величество не изгнала его в Тартар…
— Раз даже этот, как ты говоришь, всесильный и могущественный не смог противостоять нашей всеми любимой и многоуважаемой пони, то какой мне вообще смысл разговаривать с ним?
— А ты только представь, Дискорд! С помощью него ты сможешь сеять раздор и хаос по всей Эквестрии, но сам при этом будешь ни при чем! Два яблока одним махом: ты сохранишь свою дружбу, и сможешь от души повеселиться. И никто об этом даже не узнает!
Дискорд снова задумался. В последний раз он применял свою магию в реальности почти месяц назад, еще тогда, когда он встретился с Дэйбрейкер. И после разговора с ней он все чаще думал о ее словах: о том, что он стал жалок. И ведь действительно все так и было!
«Я стал действительно жалок! Стоило ли менять свою силу… свою свободу на какую-то дружбу?! Но если бы не она… Если бы не Флаттершай, то я бы так и остался сидеть взаперти в виде статуи… И к тому же, я действительно приобрел хоть какого-то друга. Даже не представляю, как я обходился без наших милых разговоров и еженедельных чаепитиях… Хоть в какой-то век я могу поговорить с кем-то по душам, а не с самим с собой, как сейчас! Но стоило ли это того?..»
Дискорд оглядел свой дом, в котором в беспорядке левитировала мебель и с десяток прочих декоративных вещей, подушек, картин и прочего хлама; дом, который был совершенно пуст. Затем он взглянул на Дискорда, который в этот момент стал держать в трех своих лапах (одна из которых выросла прямо из живота) фотографии в рамках, любуясь ими.
На одной фотографии Дискорд увидел себя, сидящего на красивом золоченом троне, а вокруг него бегали два аликорна на привязи, одна из которых была бела как день, а другая — темна как ночь. Глядя на это, Дискорд почувствовал радость и веселье.
На второй фотографии красовалась каменная статуя его самого, которая стояла в саду Кантерлота. Несмотря на величественную позу, он чувствовал, как эта статуя, — он сам, — страдает и жаждет освободиться. В этот момент он почувствовал страх и злость.
На третьей фотографии Дискорд увидел пару — желтую пони-пегаску и снова себя самого. Дискорд вспомнил, как сделал эту фотографию совсем недавно — в гостях на очередном чаепитии. Если бы не эта пегаска, то кто знает, сколько бы ему еще пришлось быть статуей? У него появился настоящий друг, которая всячески старалась помогать ему, и Дискорд уверенно решил, что не станет предавать своего единственного друга — того, кто искренне поверил в него и не дал снова превратить его в камень. Однако…
Если предстала возможность сохранить и дружбу, и получить возможность немножечко повеселиться, то… Почему бы и нет? В конечном итоге, что бы не произошло, все равно победит Дружба! Вернее, Элементы Гармонии! А там, глядишь, представится возможность показать Селестии, что он действительно исправился!
— А знаешь, думаю, ты прав, Дискорд. Почему бы нам немного не повеселиться? Значит, отправляемся в Тартар! К этому… Как, говоришь, его зовут?
— Лорд Тирек.
Следующее утро встретило меня тусклыми лучами солнца, пробивающиеся сквозь мутное окно моего номера. Так и не намереваясь лечь в эту грязную кровать, я уснула прямо на диване. Надо сказать — бывало и лучше. Конечности затекли, спину ломило… Но мое тело хотя бы не чувствовало усталости. Благодаря нехитрому заклинанию я привела себя в порядок и затем, умывшись в неприятной на вид раковине под едва ли ржавой водой, вышла из номера на улицу.
Как ни странно, есть совсем не хотелось, как это обычно бывало с этим телом. А я ведь даже начала привыкать к обыденным чувствам голода. По всей видимости, вчерашнего сытого ужина хватило, чтобы еще долго не чувствовать голод даже в этом слабом теле. Поэтому, вдохнув прохладный воздух от прошедшего ливня, я направилась к нужной мне цели.
Судя по записке, которую вручила мне Клэр, мастер по артефактам жил где-то недалеко отсюда. Мне всего-то и нужно было пройти перекресток и затем пройти через площадь, а там за углом одного из домов должен находиться нужный мне пони.
Несмотря на раннее утро, пони на улице было довольно много. Но из-за того, что с каждым днем многие пони уезжали из города, теперь их стало заметно меньше. После вчерашнего ливня во многих местах на дороге виднелись прозрачные лужи, вода из которых иногда выплескивалась по сторонам от колес повозок и паровых автомобилей, поэтому я старалась идти вдоль домов подальше от дорог. Уж что, а принимать такие утренние процедуры в мои планы точно не входило!
Спустя какое-то время я уже шагала по каменной мостовой на довольно большой площади. Вокруг стояли многоэтажные здания, а по краям площади были посажены деревья и кустарники, возле которых стояли скамейки и фонари. В центре площади красовалась каменная статуя какого-то пони, а под ним находился фонтан, играющий струйками воды.
Но затем я заметила, что в центре, прямо у фонтана возле небольшого постамента, собралась целая толпа. Не было бы ничего странного, если бы не громкие крики и возгласы, доносящиеся оттуда. Мне нужно было пройти через центр площади, потому по пути я решила посмотреть, из-за чего пони так сильно шумят.
Возле фонтана на небольшом постаменте стоял морщинистый престарелый серый пони. Вид его был мрачный, словно из него высосали всю душу, а ужасные мешки под глазами делали его еще мрачнее. Он говорил громко, а его голос хрипел, но несмотря на это, был уверенным. С каждым своим словом он привлекал все больше пони вокруг себя:
— Внемлите мне, пони Мейнхэттена! Внемлите, ибо наступает конец света! Разве вы не видете?! Откройте свои глаза! Демоны повсюду! Они уже среди нас!
— Ну что там, снова какой-то психопат? — послышался шепот какой-то пони сбоку от меня.
— Да, похоже, — стала тихо отвечать ей вторая пони. — Уже в который раз вижу его здесь.
— Нужно, чтобы кто-то вызвал гвардейцев.
— Внемлите, ибо демоны выходят наружу! — продолжал горланить старик. — Они хотят захватить всю Эквестрию! Захватить ваши души! Пожрать ваших детей!
В толпе стали слышны шепоты. Кто-то выглядел недовольным, кто-то — рассерженным, а кто-то — обеспокоенным. Но несмотря на это, все пони продолжали слушать его.
— Вы спросите: почему все больше пони пропадают без вести?! А я вам отвечу: это демоны крадут их! Они крадут ваших близких! И вы будете продолжать это терпеть?!
Шепоты в толпе усилились, а пони позади меня стало еще больше. Многие все еще были недовольны его странными речами, но все равно продолжали слушать.
— Оглянитесь вокруг! Демоны уже среди нас! Они повсюду! По нашим землям ходят чужаки: бизоны, олени, грифоны… А теперь еще и фестралы — эти ночные твари! Мы дали им дом, освободили для них наши земли… но теперь поглядите: они похищают наших братьев и сестер; рушат нашу экономику; подрывают порядок! Они хотят разрушить нашу страну изнутри!
Какие-то пони все еще не прекращали шептаться, но нашлись уже и те, кто искренне верил его словам, соглашаясь с его глупыми утверждениями. Толпа вокруг стала еще больше и все продолжали его слушать.
Видя, как его речи обретают все больше слушателей, старик слегка ухмыльнулся и продолжил свою безумную речь:
— Почему достопочтенная Принцесса Селестия терпит их пребывание в нашей стране?! Даже после того, когда стало известно, что именно фестралы — эти демоны — хотели убить нашу дорогую и всеми любимую Принцессу Луну?! Разве не ваши предки проливали пот и слёзы, чтобы возделать эти земли?! И теперь вы хотите так просто отдать ее демонам?! Хотите, чтобы они стали устанавливать свои правила?! Нет! Мы должны защищать наши земли и избавиться от фестралов и прочей нечисти, пока они не добрались до каждого из нас! Нужно прогнать фестралов из нашего города!
Толпа загалдела, но недовольных теперь стало намного меньше. Я заметила, — и почувствовала, — как эмоции толпы стали приобретать зловещий оттенок. Их недовольство превращалось в ненависть, а ненависть — в страх.
Я снова поглядела на старика — он улыбался. Не так, чтобы все это видели, но его аура стала и он сам стали похожи на демона, проповедующего раздор и обман. Не знаю, мог ли он действительно быть демоном… или чейнджлингом. Но в этот момент меня саму начало охватывать ненависть.
«Была бы моя воля, я бы подпалила его ветхую шерсть за такие слова, — но сейчас какой-то психопат меня не сильно волновал. По крайней мере, такими мыслями я попыталась привести себя в чувство. — Пусть всем этим занимаются гвардейцы. Принимать участие во всем этом бардаке я не желаю.»
Я развернулась и стала уходить из толпы, протискиваясь между пони, но вдруг услышала голос старика, который явно не предвещал ничего хорошего:
— ТЫ!!! Пони с глазами демона! — старик спрыгнул с постамента и, прихрамывая, стал идти в мою сторону.
Все взгляды приковались ко мне, а те, кто посмотрел в мои глаза, с ужасом стали отходить назад. Все проходы передо мной тут же оказались отрезаны, от чего я встала на месте.
«Этого только не хватало…», — тяжело вздохнув, я развернулась в сторону приближающегося недоумка.
— Ты и есть тот самый демон, который ищет очередную жертву! — крича, он встал передо мной. — Признавайся, и тебя будет ждать честный суд!
— Я самая обычная пони, — равнодушно фыркнула я, отступив от него на шаг назад. — С чего мне вообще искать себе жертву?
— И ты думаешь, мы поверим тебе?! — заскрежетал старик. — Ложь — орудие демонов! Взгляните на нее, пони! Глаза, как у ночной твари, а крылья — обычного пегаса! Ты даже не фестрал! У них перепончатые крылья! Тебе не обмануть нас!..
В ответ я лишь недовольно фыркнула и хотела было просто уйти подальше от этого психа, но оглядевшись, поняла, что меня окружили со всех сторон, и по лицам всех пони вокруг было ясно, что просто так меня отпускать не собираются.
— Так от кого же ты скрываешься, демон?! — злобно спросил старик. — Не уж то от кары солнца?! Не уж то думаешь, что ты так и продолжишь промышлять свои темные дела среди нас?!
Пони снова начали тревожно перешептываться, а кто-то стал злобно смотреть в мою сторону. Нашлись и те, кто поверил этому идиоту — и теперь их было немало, — они стали злобно и громко кричать:
— И вправду — не то пегас, не то фестрал!..
— У меня недавно сын пропал! Может, это она его украла?!
— Гнать ее из города!
— Нет! Посадить за решетку!
— Тебе здесь не место!
— Ты не должна быть здесь!
— Я потеряла свою семью на той неделе… Верни их! Верни моих родных!
— Эти твари украли мою дочурку!.. Теперь я не знаю, что мне делать…
Голоса недовольных подхватили другие. По всей видимости, те, кто еще не был уверен в доводах старика, теперь, видя перед собой образ живого «демона», спохватились и поверили безумцу. В воздухе резко стало нарастать напряжение, а я почувствовала неприятную волну негодования. Недовольство стало волной охватывать всех пони вокруг. Громкие голоса, направленные в мою сторону, становились все громче, превращаясь в галдеж, а через миг в крики. Пони стали медленно идти в мою сторону, намереваясь сделать непоправимое; в их глазах читалось возмущение, негодование, но главное — ими двигал страх. Я чувствовала это и стала медленно отходить назад.
Но мне было совершенно наплевать на их чувства и мнения. Я лишь хотела уйти отсюда. Уйти, не погубив при этом. Но их слова погрузили меня в замешательство — заставили снова поднять гнилые воспоминания. В этот миг все голоса и шумы вокруг превратились в единую кашу; всё вокруг перестало иметь для меня смысл. Кроме моих мыслей…
«Я не должна быть здесь… Потеряла свою семью… Я не знаю, что мне делать… — слова этих пони с каждым разом проматывались в моей голове, но затем и они спутались в единую кашу, а шум вокруг заставил голову пульсировать от боли. — Так ли это действительно важно… чем я занимаюсь?.. Зачем я прячусь?.. Что за глупости я творю?..»
Голова стала кружиться, и мир вокруг меня медленно завертелся. Пони вокруг стали меняться, и через миг они уже хохотали надо мной. Показывали на меня копытом. А я становилась все меньше. И меньше.
Я снова почувствовала себя слабой. Беспомощной. Но почему? Эти пони мне не ровня! Так почему бы мне… просто не избавиться от них?.. Мне же только и нужно… захотеть этого…
Во мне стало нарастать пламя. Огонь становился ярче, чем громче крики были вокруг. Ярость снова стала охватывать меня. И только затем я поняла, что теряю над собой контроль…
50%
Реальность приобрела свои блеклые краски только после того, как я снова услышала хриплый голос старика. Но все тело внутри меня продолжало гореть.
— Ты точно демон!.. — злобно заскрежетал старик, подойдя ко мне уже почти вплотную. Голоса пони из толпы стали затихать. — От таких, как ты, надо избавляться! Эквестрия — страна пони! И демонам и другим тварям здесь не место!..
Крики снова воцарились вокруг. Пони продолжили галдеть оскорбления в мою сторону. «Все верно!», «Избавиться от нее!», «Демонам здесь не место!» — слышались их недовольные голоса.
— Демон, значит?..
Я слегка рассмеялась, чувствуя, как огонь начинает выходить наружу. Пламя полилось в гриву, отчего, — я чувствовала, — она начала искриться. Сквозь оскал я прошипела:
— Возможно, ты прав, старик… Я и вправду демон!..
Я чувствую огонь внутри себя. Чувствую пламя. Чувствую, как все внутри начинает пылать. Я… снова не могу… остановить его…
55%
— Вы слышали, пони?! Она призналась, что она — демон! Схватим ее и представим на суд нашей дорогой Принцессе Селестии!
— Не дождешься… — злобно прошипела я, почувствовав, как грива становится невесомой и жаркой. — ЗНАЙ СВОЁ МЕСТО, ЧЕРВЬ!!!
Сила моего пламени устремилось в копыто, которое покраснело от внутреннего жара и стало плавить каменную кладку. Я тут же направила копыто прямо в сморщенное лицо этого несчастного безумца. В его глазах показалось отражение моего пламени. Он только и смог, что промолвить перед своей неизбежной участью:
— Д-демон…
Крики агонии стали последними его словами.
Пламя в мгновение ока пожрало сначала его лицо, голову, а затем и все тело. Он, как и то старое дерево в Понивилле, обгорел, превратившись в подобие серой статуи, а затем покрылся красными трещинами. Вся сила огня теперь полыхала внутри него, а воздух вокруг наполнился частичками пепла. Его силуэт застыл в позе ужаса и боли.
Снова стало шумно, только в этот раз не от криков недовольства и ругани, а от криков страха и топотов сотен копыт. Пони вокруг завизжали; закричали в страхе, видя это зрелище, и стали разбегаться кто куда. Земля затряслась, заставляя серую статую передо мной сбрасывать с себя пепел. Я смотрела на замерший силуэт старика и любовалась танцами оранжево-желтых огней внутри него. В этот момент я не могла думать ни о чем другом, кроме как о красоте пламени. Я не могла чувствовать ничто другое, кроме жара огня. Но в этот момент я стала ощущать кое-что еще…
Так легко стало на душе.
[Акт 3] Глава XV. Беспокойный Мейнхэттен, часть 2
Приятного чтения!
Серебристый пони-единорог с бирюзовой гривой стоял на крыше одного из небоскребов. Он прислонился локтями на перила и держал в копытах бинокль, смотря вдаль на улицы города. Его целью было нахождение демона, который, как ему доложили, вскоре должен был появиться в Мейнхэттене.
Продолжая смотреть вдаль, он почувствовал, как его шерстку обволакивает легкий ветерок, который с каждой секундой становился всё порывистее, но не из-за плохой погоды: к нему на самый верх небоскреба поднялся пегас светло-серого цвета с темной гривой. Он приземлился возле единорога, цокнув копытами, и подошел к нему ближе, но тот даже не обратил на него внимания. Тогда пегас решил первым заговорить с ним:
— С добрым утром, Крис! Снова следишь за городом?
— А ты не видишь… — фыркнул единорог, все также смотря в бинокль.
— Уже который день ты стоишь здесь. Тебя в штабе даже не видно…
— Естественно, — возмутился Крис и повернул голову к пегасу, убирая бинокль в сторону, — ведь я выполняю долг перед всей Эквестрией! Наверное, единственный во всем этом паршивом городе, уф… — вздохнул он, вспоминая своих коллег, которые целыми днями любили больше сидеть в штабе, чем выполнять свои обязанности. — В общем, если ты поболтать со мной пришел, то только зря теряешь свое время.
— Ну… я хотел предложить тебе кое-что. Например, что ты скажешь на то, чтобы немного отвлечься и сходить в одно очень приличное заведение?
— Ох… — вздохнул Крис, — ты же сам знаешь, Сирин, что нам запрещено ходить в бар. Да и к тому же сейчас всё подорожало, а мне не охота тратить свои последние битсы на сидр, который даже не скрасит этот очередной угрюмый день…
— Скучный ты. Вечно весь в работе. Завязал бы свои наблюдения хотя бы на пару часов. На что городу Золотая гвардия?
— Как же я могу… Приказ Ланса. После того, как его перевели в отдел Кантерлота, теперь он главный. К тому же он прислал весточку в наш отдел о том, что демон может объявиться в Мейнхэттене, и поэтому…
— И поэтому теперь ты целыми днями будешь торчать на этом небоскребе? Серьезно, Крис, по всему городу разбросаны другие агенты. Будь что-то связанное с демоном, они сразу доложат нам!
— Конечно! Если бы пару из них не пропало несколькими днями ранее…
— Пропало?!
— А ты не знаешь? Весь город на ушах стоит. Все только и говорят о том, что пони по всему городу пропадают. До сих пор ни одного не нашли, а пропавших уже доходит по полутысячи… — единорог вздохнул и оттолкнулся от перил, чтобы затем подойти ближе к обеспокоенному напарнику. — Сначала культисты, затем похищения пони, так теперь еще и демон в городе…
— И… что теперь? — с беспокойством спросил его Сирин. — Нужно срочно что-то предпринять!
— Не бери в голову — это не твоя забота. К тому же, нам поручено сперва найти демона, а поиск пропавших — прерогатива других, — Крис подошел к пегасу и стал поправлять его форму. — А ты тем более еще только гонцом работаешь, так что у тебя и своих забот должно хватать.
— Но… а что, если их не найдут? — вновь обеспокоенно спросил Сирин. — Что, если пони начнут пропадать еще больше?!
— Успокойся, Сирин, — стал успокаивать его единорог и, закончив поправлять его форму, встряхнул с его плеч пару налипших волосков, — мы все равно ничем не поможем. Уверен, Золотая гвардия справится с этим делом лучше нас. Я тебе вот что скажу — Мейнхэттен всегда был беспокойным городом. Скоро все наладится. Я надеюсь…
Единорог вздохнул и подошел к перилам, вновь посмотрев в бинокль. Крис снова стал смотреть вдаль, потеряв всякий интерес к своему напарнику. Пегас тоже подошел к краю и еще какое-то время стоял рядом с Крисом, тоже смотря вдаль. Сирин попытался углядеть хоть что-то внизу, но без специального прибора сделать это было крайне сложно. Через пару минут ему это надоело, и он, сев на пол, снова заговорил с Крисом:
— Как думаешь, Крис, демон действительно появится в городе?
— Кто ж его знает… Я даже не уверен, что он вообще существует.
— Хочешь сказать, ты не веришь в него? — удивился Сирин, и стал как-то задумчиво смотреть на единорога. — Но… тогда кто по-твоему напал на Принцесс в Кантерлоте? Мне кажется, никому в голову не придет нападать на них кроме демона!.. — Сирин посмотрел на Криса и стал ждать от него ответа, но тот не обращал на него внимания и смотрел в бинокль, как-то странно перебирая задними копытами. Не дождавшись от него ответа, Сирин вновь продолжил свои размышления: — …А ты не думаешь, Крис, что это могли быть чейнджлинги? Слухи ходят такие, будто они уже весь город заполонили.
Пегас снова уставился на единорога, дожидаясь от него ответа, но тот так и продолжил смотреть в бинокль. Сирин заметил, что Крис стал почему-то слегка дрожать, но не обратил на это особого внимания, и вместо этого уже раздраженный пегас, который так и не получил внимание от своего напарника, вновь обратился к нему:
— Эй, Крис, ты меня слышишь вообще? Вечно ты любишь игнорировать других… ЭЙ, КРИС!!! — крикнул на него Сирин. — Я вообще-то еще тут!
— Погоди! И, прошу, не мешай! — ответил вдруг слегка взволнованным голосом Крис. — Я кое-что вижу. Что-то… очень странное.
Крис смотрел на площадь, которая находилась на одной из улиц на окраине города. Он увидел, как в центре площади что-то пылает. И это показалось ему очень странным. Пламя горело только в одном месте и не распространялась ни на деревья, ни на дома. На площади не было никого, кроме огня и одного силуэта. Единорог приблизил вид в бинокле и присмотрелся к силуэту. Им оказалась пони — белая пегаска, которая выглядела очень странно и довольно пугающе: ее грива искрилась и пылала также, как и огонь перед ней. Крис начинал до кое-чего догадываться, и его сердце начинало биться чаще с каждой секундой. Какое-то время единорог пытался понять, что же там происходит, пока вдруг не увидел ее пристальный взгляд, отчего его шерсть встала дыбом. Белая пегаска смотрела прямо на него глазами, полными огненного безумия.
— Пресвятая Селестия… — в страхе промолвил единорог, отпрянул от себя бинокль и отошел от края, — …быть не может.
Единорог, вдруг словно нагруженный тяжёлыми мешками, с грохотом сел на пол, а его глаза показали страх. Его напарник заметил это и сразу же приблизился к нему, став за него беспокоиться:
— Эй, Крис, с тобой все в порядке? Что ты там такого увидел?
— Она… Эта пегаска… — стал взволнованно отвечать ему Крис, даже не смотря на него, и замолк на несколько мгновений. Затем он обеспокоенно посмотрел на своего напарника и сказал ему всё таким же обеспокоенным голосом: — Она смотрела прямо на меня, Сирин!..
— Она? Кто «она»? О ком ты говоришь?!
— …Смотрела прямо в душу… Будто знала, что я наблюдаю за ней…
— Дискорд тебя подери, о ком ты говоришь? Ты точно уверен в этом?! Это просто невозможно: мы находимся на самом высоком небоскребе! Никто не в силах смотреть так далеко! Разве что…
Сирин вдруг замолк, потирая подбородок, а через миг с беспокойным видом снова посмотрел на своего напарника. Они переглянулись и оба подошли к перилам, смотря вдаль на пламя. В этот момент на площади стали видны другие силуэты, которые собирались вокруг силуэта белой пегаски.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — взволнованно спросил пегас.
— Да, Сирин… Кажется, мы нашли того, кого искали. Или он сам захотел, чтобы мы нашли его…
— Что будем делать?
— Вероятнее всего, гвардия уже отреагировала и теперь пытается остановить этого демона. Но их сил будет недостаточно… — Крис на миг замолк, что-то обдумывая, и затем резко повернулся к напарнику, сказав ему: — Быстрее! Лети как можно быстрее в штаб эскадрильи Чудо-молний! Возможно, они смогут задержать демона до прибытия специального корпуса.
Серое изваяние пони горело изнутри. Сквозь раскаленные трещины на его поджаренной серой коже я видела, как танцует пламя. Я наблюдала за этим зрелищем и наслаждалась им. Чувствовала, как огонь внутри меня снова утихает и становится спокойным. Танцующие оранжевые вихри внутри него были прекрасны, а жар, исходящий из серого силуэта, согревал мою душу. Но чем дольше я смотрела на него, тем больше начинала осознавать, что только что произошло. Разум стал возвращаться ко мне:
«Этот пони… Этот идиот! Как он посмел идти против меня?! Оклеветать и повести против меня толпу! Но он поплатился за свою глупость смертью! — мои мысли спутались, пытаясь оправдать мой поступок, но в подсознании я знала, что совершила непоправимую ошибку: — Но я ведь… убила его. Убила пони. Сожгла его заживо. Если бы это был кто-либо другой, — демон или чейнджлинг, — то мне бы было только в радость наблюдать за тем, как он сгорает. Но почему… я наслаждаюсь тем, как сгорает пони? Кто я после этого, если не… демон?.. И откуда у меня это странное чувство?..»
В этот момент я почувствовала, как кто-то наблюдает за мной. Смотрит на меня издалека. Я мигом развернула голову в сторону наблюдателя и теперь смотрела на крышу высокого небоскреба. С помощью магического зрения я увидела силуэты двух пони, которые стояли там, на краю крыши. Один из них смотрел на меня через какое-то устройство, напоминающее бинокль, но через миг он спрятался за перила. Затем через минуту я увидела, как с крыши взлетает пегас и уносится куда-то прочь.
«Тартар… они видели меня. Скоро сюда прибудет гвардия, а тот пегас явно вылетел за подмогой. Нужно поскорее убираться отсюда!»
Я распахнула крылья и хотела было уже взлететь в воздух, но не смогла: внутри себя я почувствовала жжение. Оно исходило из груди и ударило мне прямо в голову острой болью. Закрыв глаза и сморщившись от боли, я схватилась за голову и стала пятиться назад. Вокруг все закружилось, а разум на миг помутнел. В моей голове стали возникать воспоминания сна, который я видела в поезде. Я вспомнила те образы: природу, искаженную Хаосом; разрушенную Эквестрию; измененную Селестию и то, что она мне говорила… Но ее ли я видела там? Действительно ли это был ее образ?..
Боль была нестерпимой, словно в мою голову забивали раскаленные гвозди. Но всего через миг она прекратилась. Затем я вдруг услышала чей-то голос. Я слышала его в своей голове и этот голос был так похож на мой, но звучал слишком отчужденно. Слишком высокомерно. Слишком вальяжно:
«Дэйбрейкер, услышь меня! Внемли моему слову!»
«Что за… голос?.. Кто ты?! Что ты делаешь в моей голове?!»
«Я — это ты. А ты — это я, — вальяжно пропел голос, а затем продолжил говорить более равномерно: — Я всегда была с тобой. Помогала тебе. Делилась с тобой своей силой.»
«Дискордов демон… Я не верю ни единому твоему слову! Убирайся из моей головы!»
В этот момент я вдруг ощутила странное чувство. Вся реальность вокруг вдруг стала неважной, а все звуки затихли. В моих глазах все будто помутнело и расплылось. Теперь я слышала только свои мысли и тот странный голос, который вновь заговорил со мной:
«А теперь ответь мне, Дэйбрейкер: кого ты ненавидишь больше всего? Чейнджлингов или Селестию? Почему ты так прячешься ото всех?»
«Я… не намерена отвечать тебе!» — передо мной все кружилось, а мысли сплетались в единую кашу. Я чувствовала что-то неладное. Чувствовала, как в мыслях закрадывается что-то нечистое и злое. Но чем больше я обращала на это внимание, тем сильнее это чувство угасало. Будто кто-то не хотел, чтобы я заметила это.»
«Почему ты топчешься на одном месте? — снова вопросил меня голос. — Почему не используешь свою силу? Почему ты не можешь выбирать?»
«Ты… дискордов демон… Я должна избавиться от тебя!»
«И ты так запросто хочешь бросить меня? — голос вдруг стал жалобным. — Оставить наедине? Избавиться от меня также, как и Селестия избавилась от тебя?..»
Эти слова ударили меня прямо в сердце. Я вздрогнула и почувствовала сухость во рту. Во мне снова разгорелся огонь. И внезапно чувство вины…
Мысли в моей голове спутались ещё сильнее, и теперь я не чувствовала ничего, кроме злости и печали. Но что это такое? Что это за голос? Я могла бы одним заклинанием уничтожить его. Но могу ли я так запросто избавиться от него, даже не узнав, что ему от меня нужно? Если бы Селестия поступила со мной также, то и меня бы не существовало вовсе… Тогда имею ли я право изгнать этот голос из себя, даже не узнав, кто он такой?..
«Почему я не использую свою силу?.. Почему я прячусь?.. — прозвучали вопросы сами собой. Я попыталась сконцентрироваться, чтобы собирать разум воедино, но выходило это очень трудно. — Я… сама не ведаю, что ответить на это…»
«А я дам тебе ответ: ты ненавидишь саму себя, Дэйбрейкер. Боишься своей силы. Боишься, что показав её, ты снова сгинешь во тьму. Но тебе не нужно бояться её. Тебе нужно показать всем, на что она способна!»
«Унгх… — на миг вдруг появилась головная боль и мысли снова стали расплываться. — Что… тебе нужно?..»
«Я хочу помочь тебе. Показать, на что ты способна. Дать тебе волю выбирать. Дать ту свободу, о которой ты так мечтаешь!»
«Но откуда мне знать, что я могу довериться тебе?!»
«Я докажу тебе. Прямо сейчас. Статуя пони, что перед тобой. Подойди к ней и дотронься до нее.»
Я взглянула на сожженного пони перед собой. Огонь внутри него уже погас, и он теперь был похож на самую обычную серую статую, на котором лежал слой пепла. Подойдя ближе, я заметила странный блеск в его глазах.
«Тебе нужно дотронуться до него… — вторил мне голос. — Всего лишь дотронуться…»
Я подняла копыто и слегка дотронулась до кончика носа серого изваяния. От моего соприкосновения на серой статуе образовались трещины, и затем послышался звук, похожий на разрушение камня. Вмиг вся статуя покрылась трещинами и стала слегка вибрировать, сваливая с себя пепел. Статуя кусочек за кусочком стала распадаться, раскрывая то, что было спрятано внутри.
Я увидела перед собой образ пони. Нет, это был не пони… Перед собой я увидела обугленный черный хитин, а сетчатые стеклянные глаза на хитиновом силуэте смотрели на меня с невообразимым ужасом. Без поддержки оболочки и плоти хитин и стеклянные глаза упали на каменную плитку, распыляя передо мной огромное облако пепла. Мне оставалось лишь злобно прошипеть:
— Чейнджлинг…
«Всё верно, — снова послышался голос, — всевечный враг Эквестрии! И он не один! Их тысячи, и они уже повсюду в этом городе!»
«Но… откуда тебе это было знать. Даже аликорны не способны увидеть ауру скрытого чейнджлинга!»
«Я вижу их также, как раскрытую книгу. И в этом нет ничего особенного. Всего лишь толика моей силы, и ты тоже сможешь видеть их. Только представь, что мы сможем сделать вместе! Ты истребишь всех чейнджлингов, что расселились по всей стране. Надо сказать, что это я помогла тебе найти и убить этого чейнджлинга!»
«Ты просто воспользовалась мной! Унгх… — мою голову снова пронзила острая боль, которая через миг уже затихла. — …Зачем было нужно устраивать весь этот спектакль?!»
«Но только так я могла показать тебе, что мне можно доверять. Что мне нужно доверять! Поверь мне — чейнджлинги уже повсюду. Я вижу их ауру, ощущаю их движение. Сейчас они все соберутся в одном месте и ты сама все поймёшь.»
«Тогда чего ты хочешь?.. Зачем влезла в мою голову?!»
«Мне нужна была оболочка. Также, как она была нужна тебе когда-то… Ты оказалась ближе всех и твой магический потенциал позволяет впустить в себя силу, сравнимую с силой еще одного аликорна.»
«Сравнимую? Значит, ты не аликорн.»
«Не совсем правильно, но в то же время и верно. Я не похожа на аликорна, но наша сила сравнима с вашей.
«Раз ты не аликорн, тогда что ты за существо? Назови хотя бы своё имя!»
«У меня нет имени. А если бы оно и было, то я всё равно вряд ли сказала его тебе… Ведь имя — самая сильная магическая печать для любого существа!.. Не знаю, как заведено у вас, но нам не принято никому говорить своё имя. Выдуманное — возможно, но не настоящее… Но сейчас не время говорить об этом. Кажется, у тебя появились гости…»
Облако пепла рассеялось и за ним показались силуэты десятков пони вдалеке. Десятки гвардейцев выстроились в длинный ряд, а над ними парили гвардейцы-пегасы. Их первые ряды заняли единороги, которые уже приготовились использовать в меня заклинания. Краем глаза я заметила, как меня стали окружать ещё гвардейцы. Мне уже явно не суждено было уйти отсюда незамеченной.
Перед всеми гвардейцами стоял один пони-пегас в вычурных золотых доспехах и с золотым гребнем на шлеме. Он встретился со мной взглядом, и в этот момент я почувствовала в нём страх. Взглянув на других гвардейцев, я ощутила, что они напуганы не меньше, чем их капитан. Они могли убежать в любую секунду, подгоняемые страхом, но долг чести и клятва перед родиной заставили их встать передо мной. И они явно видели во мне того самого демона из слухов и сказок.
Капитан заговорил со мной слегка дрожащим, но, тем не менее, грубым и низким голосом:
— Ты, д-демон! Белая пони-пегас! Стой на месте, и мы не станем атаковать! Тебе не уйти отсюда — ты в окружении!
Наступила тишина и лишь легкий ветерок, подгоняющий пепел, прерывал ее. Я была не в силах понять, были ли слова пони-капитана провокацией, или он действительно хотел уладить всё без боя — будь тут настоящий демон, от них живого места бы не осталось…
«Я чувствую… Я вижу… — снова послышался голос. — Среди них тоже есть чейнджлинги!»
«И пони тоже,» — тут же ответила я.
«Ты должна сжечь их! Невзирая на жертвы!»
— Аргх!!! Я не собираюсь сжигать пони по твоей указке!
Сама того не замечая, я непроизвольно оскалилась и дернула копытом в сторону, намереваясь ударить своего собеседника, будто он стоит рядом со мной. Моё действие не осталось незамеченным: я почувствовала усиленную ауру страха, а в переднем ряду единорогов один из них с дрожью в голосе закричал:
— О-она что-то к-колдует! З-задержите ее!
Аура страха усилилась еще сильнее и весь передний ряд окрасился в разные цвета.
— Нет, идиоты, отстав… — хотел было приказать капитан, но быстро лег на землю, когда увидел позади себя залп магических огней.
В этот же миг воздух засвистел и затрещал. Запахло озоном и едва сладким привкусом гари. В мою сторону полетели десятки магических лучей.
Не успев воплотить защитную магию, я быстро отпрыгнула назад, выворачивая перед собой крылья, которые засветились ярко-желтым свечением. Магические лучи с грохотом вонзились в них, поднимая пыль и пепел вокруг. Я почувствовала слегка жгучую боль, но моё тело было в безопасности на какое-то время.
Их залпы становились все чаще и мощнее. Я почувствовала, как в меня летело все больше и больше магических снарядов. Я хотела было взлететь в воздух, но увидела, как надо мной собираются десятки пегасов-стражников. Кажется, к ним подошло подкрепление…
«Ты должна убить их или они убьют тебя!» — снова приказал мне голос.
«Я не собираюсь убивать пони. Тех, кого я поклялась защищать.»
«А ты думаешь, что это действительно пони? Посмотри на них. Я дам тебе частичку своей силы. И ты все увидишь своими глазами.»
В этот момент я почувствовала приток магии во всем моем теле. Этот поток стал течь в мою грудь, а затем полился в глаза. Под градом магических вспышек, я взглянула в щель меж перьев крыльев и увидела невообразимое: сотни чейнджлингов стояли передо мной и стреляли в меня залпами разноцветных огней. Над ними и надо мной парили другие хитиновые твари. Все чейнджлинги злобно улыбались и я чувствовала, как все они хотят лишь одного — моей смерти!
«Чейнджлинги… Они повсюду!..»
«О да, они заполонили весь город! Посмотри вокруг: не осталось ни одного пони! И все хотят лишь одного — только твоей смерти! Уничтожь их! Покажи им свою силу! Покажи им своё пламя! Сожги их!»
Магические залпы снова усилились, но я больше не чувствовала боли. Вместо нее я ощущала жар, нарастающую с каждой секундой. В груди чувствовалось пламя, а крылья стали искриться и пылать. Теперь в моих глазах был лишь огонь. Ремень моей сумки, не выдержав жара, порвался, и сумка упала на землю.
Я оскалилась, предвкушая запах поджаренной плоти чейнджлингов:
«Раз здесь нет ни одного пони… То все эти жуки должны сгореть в моем пламени! Никто из вас не уйдет отсюда живым!»
57%
…
Почти по всему городу слышались звуки взрывов и промелькали яркие вспышки. В центре одной из площадей стояла белая пегаска, а вокруг нее, образуя большое кольцо, стояли пони в золотых доспехах. Единороги, стоящие на передних рядах, бесперебойно колдовали магические снаряды в белую огненную пегаску. Та в свою очередь защищалась от них, спрятавшись под своими крыльями, которые она усилила с помощью магии. От залпа снарядов поднялась пыль и видимость стала плохой. Даже десятки пегасов, что летали вокруг, перестали видеть, что случилось с демоном.
Белый единорог, Армор Брайт, был сержантом и командовал одним из своих отрядов. Он был одним из тех, кто по воле случая приказал всем своим подчиненным начать колдовать заклинания даже без приказа капитана. Он знал, что за это его будет ждать суд, но в данный момент он больше всего хотел остаться в живых. Армор Брайт любил свою работу, но всегда презирал ее за то, что ему приходилось рисковать своей жизнью и жизнью своих товарищей неизвестно ради чего. Впрочем, так думали и многие другие. Все они хотели закончить с этой напастью, — демоном, что внезапно объявился в Мейнхэттене, — и уйти поскорее домой.
«Еще немного, Ирис, еще немного… — думал про себя Армор Брайт, наблюдая за тем, как сотни ярких лучей устремляются в центр площади, поднимая еще больше пыли вокруг. — …Клянусь, я уволюсь из гвардии, и вернусь к тебе, моя дорогая Ирис. Вернусь, и мы вместе с нашими детьми поселимся на краю города в каком-нибудь тихом месте. Только, прошу, дай мне закончить это дело.»
Прошло с пару минут, как единороги колдовали магические стрелы в центр площади. Никому из пони не было известно, сколько нужно израсходовать магии, чтобы уничтожить единственного демона. Все гвардейцы были напуганы — никто из них не разу в жизни не видел демона вживую. Но даже несмотря на страх, они все старались действовать решительно. Вокруг парили пегасы, будучи готовы к тому, чтобы погнаться за демоном, если та начнёт улетать. Земнопони, стоящие позади единорогов, держали треугольные щиты со знаком солнца и готовились к возможной атаке. Тем временем каждый единорог вкладывал все свои силы на создание заклинания. Лишь бы затем, чтобы уничтожить демона. Так бы продолжалось еще долгое время, пока капитан не стал кричать во весь голос:
— Прекратить огонь! Хватит стрелять! Ни дискорда не видно… В своих попадёте! Гонец, доложи остальным отрядам!
Через какое-то время до всех сержантов дошел приказ капитана, и танец магических огней постепенно стал затихать. Наступила тишина, но не было ясно, что же произошло с демоном: облако пыли еще долго висело в воздухе.
— Всё ещё ничего не видно… — промолвил капитан и затем снова приказал: — Пегасы, прогоните облако! Единороги, приготовиться колдовать, если увидите, что она все еще жива! Молю, хоть бы это было неправдой…
Единороги снова направили свои рога в центр площади, а пегасы, выстроившись в несколько линий, стали готовиться разогнать пылевое облако. Но этому не суждено было сбыться: облако само пришло в движение.
В этот момент послышалось, как плавится воздух; запахло пеплом и серой. Послышался приглушенный грохот и облако пыли в одночасье разошлось в стороны, проносясь через гвардейцев.
Внезапно появилась яркая вспышка света, осветившая всё вокруг. Она ослепила каждого пони. Гвардейцы сжали свои веки не в силах смотреть на яркое пламя, но всего через миг оно угасло и пони раскрыли глаза. Привыкнув к свету, многие из них ахнули и стали медленно отступать назад, не в силах противостоять собственным страхам, но никто из гвардейцев не стал бежать, не в силах отвести взгляда от неимоверной силы, которую они увидели перед собой.
Перед ними стояла белая пегаска с огненными глазами. Ее грива и хвост искрились, танцуя в оранжево-желтом пламени, а крылья превратились в подобие языков всепожирающего солнца. От одного ее вида кровь в жилах закипала, а жар, исходящий от ее пламенных крыльев, даже с такого расстояния нагревал золотые доспехи гвардейцев.
Не в силах отвести от нее взгляд, гвардейцы стояли и с трепетом смотрели на нее. Все они уже давно позабыли о приказах и больше не слышали указаний своего капитана и сержантов. От них веяло страхом, но в то же время красота огня приковала их. Теперь все они ждали своего часа.
Она оглядела всех пони вокруг своими огненными глазами и на ее лице показалась ярость. Демон вспорхнул ввысь и резко взмахнул пламенными крыльями. Воздух затрещал, жар стал еще сильнее, и в тот же миг перед ней возник огромный столб пламени. За считанные секунды он стал расти и расширяться, превращаясь в одну огромную огненную волну, которая понеслась во все стороны, превращая в пепел всё живое на своём пути.
Армор Брайт стоял с раскрытыми как блюдце глазами, со страхом и отчаянием смотря перед собой. Он видел, как с неба падают обугленные пегасы; видел, как его товарищи, чьи гривы вспыхивали, словно спички, падали замертво, сгорая в волне огня. Он видел чудовище… Демона, что породил эту неведомую силу. Он видел перед собой пламя. Видел перед собой смерть… Он хотел убежать, но тело не слушалось его. Он мог лишь стоять и смотреть смерти в глаза. Смотреть, как волна огненного вихря несется прямо на него. Он уже чувствовал, как вспыхивает его грива, а грудь сжигает от расплавленного металла. Мысли были последними, что он смог сделать в последние мгновения своей жизни: «Мне жаль, Ирис, но я не вернусь сегодня домой…»
…
Огненная волна разнеслась вокруг, поглощая всё. Она была словно морская волна в бушующем море, тянущая на дно корабли. Десятки тел пони вмиг сгорели, и их тела остались лежать на земле, продолжая тлеть. От деревьев не осталось ни следа, а дома, стоящие возле площади, горели. От жара небеса отсюда были видны в оранжевом цвете.
Смотря на сгорающие тела, я чувствовала радость от вида тлеющего и лопающегося хитина. И я ощущала, как во мне будто… что-то начинало меняться…
Меня словно… переполняла сила. Я чувствовала, как моя внутренняя энергия становится всё могущественнее с каждым новым убитым чейнджлингом.
«Но откуда они здесь?.. — стала задавать я себе вопросы, когда ярость немного утихла. — Откуда в городе появилось так много чейнджлингов?.. И как давно они заполонили весь этот город?.. Как бы то ни было, я готова уничтожить каждого из них. Истребить подчистую, очистив весь город от этих тварей!»
Да… Эти вопросы были ни к чему. У меня была только одна цель. И в этот момент я чувствовала только одно…
Так спокойно стало на душе.
60%
…
Прошло пару мгновений, прежде чем в воздухе показались силуэты новых чейнджлингов. Дэйбрейкер посмотрела наверх и увидела группу хитиновых жуков, которые быстро приближались к ней. Она снова оскалилась и, взмахнув крыльями, поднялась в воздух, чтобы устремиться к ним навстречу.
Те чейнджлинги были настолько быстры, что Дэйбрейкер даже не заметила, как те приблизились к ней. Она взмахнула крыльями и снова начала набирать высоту, поднимаясь высоко в облака. Группа быстрых словно вихрь чейнджлингов устремилась за ней.
Сквозь завывающий ветер белая пегаска летела вверх. Она хотела, чтобы преследователи, пытаясь догнать ее, столпились в одну кучу, и затем она разом сожжет их. Так и получилось. Почти…
Чейнджлинги собрались в большой клин, но некоторые стали лететь по бокам и затем скрылись в облаках. Дэйбрейкер сконцентрировала внутри себя магию, ее глаза запылали, и она, остановившись в воздухе, пальнула залп огня из своих глаз прямо в клин чейнджлингов.
Перед глазами несчастных жуков образовались два огромных огненных луча, которые с шипением летели прямо в них. Они не успели уйти вовремя. За считанные секунды их тела сгорели до тлеющих углей, и черные раскаленные хитиновые панцири стали падать вниз на далекие улицы Мейнхэттена.
Дэйбрейкер слегка улыбнулась. Её глаза всё ещё пылали красным, и она с надменной радостью смотрела вниз на падающие тела чейнджлингов. Но вдруг из облаков на огромной скорости вынырнули еще несколько, которые безудержно устремились прямо на нее. Белая пегаска рванула вбок уворачиваясь от столкновения, и затем ускорилась, полетев куда-то вдаль.
Через мгновение её скорость была уже запредельной — она почти достигла скорости звука. Но и чейнджлинги не отставали: они мигом догнали её и поравнялись с ней по бокам. В их дырявых копытах засияли фиолетовые кристаллы.
«Снова они… — оскалилась Дэйбрейкер, заметив магические кристаллы. — Прямо как тогда, когда я улетала из Кантерлота. Этот фокус не сработает на мне дважды, жалкие твари!»
Резко рванув крыльями, белая пегаска устремилась ввысь. Через мгновение она развернулась, воплотив в копытах пламя, и швырнула огненные шары прямо в приближающихся чейнджлингов, которые вот уже хотели использовать кристаллы.
Снова воцарился огонь, который стал пожирать тела хитиновых существ, и те, сгорая, стали падать вниз. Но не вся магия достигла цели. Несколько чейнджлингов, увернувшись от снарядов, приблизились к Дэйбрейкер почти вплотную и швырнули в нее светящиеся магические кристаллы прямо в тот момент, когда она обратила на них свой огненный взгляд.
Раздался треск, и вокруг белой пегаски возникло фиолетовое смрадное облако. Чейнджлинги отлетели в стороны, чтобы не быть задетыми анти-магическим туманом. Дэйбрейкер, закашлявшись, потеряла контроль над своим телом и стала падать штопором вниз.
Её глаза слезились от мелких осколков, которыми был пропитан фиолетовый туман, а её внутренняя магия колебалась, затухая и разгораясь всё вновь и вновь. В ушах послышался свист ветра — тело пегаски все быстрее падало вниз, пока под ней уже не стала различаться земля с тысячами домов. Затем прямо под ней показалась большая каменная церковь со знаками солнца на шпилях.
Еще через мгновение между Дэйбрейкер и церковью оставались лишь пару сотен метров. Она пыталась взмахнуть крыльями, но никак не могла избавиться от частиц пыли из своих легких. И вот уже показалась черепица крыши на каменной церкви — до нее оставалось лишь пару десятков метров. Дэйбрейкер сконцентрировалась и, невзирая на боль во всем теле, воплотила под собой магический щит.
Прозвучал грохот. Крыша каменной церкви проломилась. Дэйбрейкер упала на каменную плитку, образовав огромную воронку и трещины почти на всём полу церкви. От её падения повсюду поднялась пыль, а сверху в огромном проломе в крыше уже послышались шелесты крыльев.
Группа чейнджлингов приземлилась возле возникшего оврага, вокруг которого парило облако пыли. Чейнджлинги переглянулись, доставая фиолетовые кристаллы, и стали окружать овраг, приготовившись к худшему. И их опасения были не напрасны…
Облако пыли почти развеялось и через какое-то время у края оврага показалось сначала одно копыто, а затем другое. Потом показалась голова белой пегаски, которая с трудом стала выбираться из оврага. Чейнджлинги напряглись и взмахнули копытами, намереваясь бросить в нее кристаллы, но сразу перед неизбежным они услышали ее злобный голос:
— Вам так просто не избавиться от меня!!!
65%
Её грива вспыхнула оранжево-желтым пламенем и стала парить в воздухе. Воздух вокруг стал стремительно нагреваться.
Воздух затрещал и зашипел; запахло углём и серой, и больше не было видно ничего вокруг, кроме пламени и белого света…
…
Огромную яркую вспышку было видно со всех уголков города. Солнце стояло в зените, но даже оно затмилось яркостью огня, который на миг возник где-то на краю города. Вспышка была настолько яркая, что могло показаться, словно над городом стало восходить второе солнце.
Через миг снова воцарилась тишина. От крыши церкви не осталось ни следа, а от каменных стен остались одни полуразрушенные и треснутые каменные булыжники. Вся церковь за считанные секунды превратилась в руины, а по всему треснувшему каменному полу лежали осколки стекла, мелкого камня, сажи и пыли.
Дэйбрейкер всё ещё в форме белой пегаски стояла в центре возле оврага и взирала по сторонам. Она смотрела на тела десятков тел чейнджлингов, которых разбросало повсюду. В воздухе витал смрадный запах смерти и пепла, а все звуки вокруг перестали существовать…
Дэйбрейкер посмотрела вперед, и перед собой она увидела огромную икону на единственной целой стене, на которой была изображена величественная Принцесса Селестия на фоне солнца. И как странно, что неимоверная магия огня не спалила ни единую краску на этом прекрасном виде. Могло показаться, что икона сияла, словно была одарена милостью чего-то божественного и незыблемого, но это был всего лишь блик от солнца, который в этот момент показался из-за облаков.
Дэйбрейкер высокомерно подняла голову и мрачно посмотрела на мудрый лик своей сестры. Дэйбрейкер не чувствовала эмоций. По крайней мере, не хотела чувствовать их… Но пару капель сами стали вытекать из ее глаз, и они на миг приглушили в них яростное пламя. Своим низким, но спокойным голосом, она обратилась к своей сестре, которая красовалась на иконе:
— Селестия, моя дорогая сестра… Посмотри на меня!.. Посмотри вокруг на сотни убитых чейнджлингов! Погляди, что я смогла сделать ради Эквестрии! Разве этого не достаточно, чтобы простить меня?.. Внемли же мне, моя дорогая сестра… — Дэйбрейкер закрыла глаза, прогоняя новую порцию слёз, и снова открыла их, в надежде увидеть перед собой добродушный лик дневной сестры, но перед ней был всё тот же холодный и совершенно безэмоциональный образ величественного аликорна, которая глядела вдаль на бесконечно синее небо, — …ведь я снова остаюсь без твоего ответа…
Она опустила голову и закрыла глаза. Её грива, крылья и хвост переставали пылать и с каждой секундой становились самыми обычными на вид. Она чувствовала, как на нее сваливается тяжелый груз, а внутри становится пусто.
«Действительно ли я вольна выбирать? Все те убийства и разрушения… Я всю жизнь жила этим и мне не было покоя. Может, мне было суждено быть такой — быть всего лишь оружием в копытах Эквестрии?..»
Вдруг со стороны послышался хруст от осколков стекла. Дэйбрейкер резко открыла глаза и посмотрела в сторону звука и увидела еще одного чейнджлинга. Тот стоял, прислонившись о полуразрушенную каменную стену и пытался взлететь в воздух.
Пламя вспыхнуло вновь.
Дэйбрейкер одним ловким прыжком оказалась прямо возле выжившего чейнджлинга и с яростью направила на него копыто. Чейнджлинг в страхе затрепетал копытами и попытался убежать, но был тут же схвачен в телекинез. В один миг он с грохотом врезался в стену, на которой висела огромная икона, и захрипел от боли, а затем стал молить о пощаде:
— Н-нет!.. П-прошу! Н-не убивай меня!..
— Не проси о милости, чейнджлинг! — злобно прошипела Дэйбрейкер, встав перед ним.
— П-прошу, смилуйся надо мной! Я-я… не хотел… Я всего лишь… Арк-кх… — он захрипел, когда его горло сжалось в силе телекинеза. Пытаясь найти хоть какое-либо спасение, он быстро повел копытом за пазуху.
— Сдохни, мерзкая тварь!!! Ар-р-ргх!!!
Дэйбрейкер замахнулась на него, намереваясь сжечь лжеца, но в этот миг её вдруг ослепил яркий фиолетовый свет, и она, зажмурившись от боли в глазах, стала отходить назад.
— Агх!..
Чейнджлинг, запыхаясь, вмиг встал на копыто и попытался убежать, но был тут же схвачен в магическую хватку и снова с грохотом прислонен к каменной полуразрушенной стене, отчего с неё посыпалась пыль и сажа. От удара он захрипел и схватился за горло, со страхом глядя на Дэйбрейкер. Она с оскалом подошла к нему почти вплотную. В её глазах все ещё мерцали белые пятна от вспышки света.
— Я… кх-хакх… Про… шу… Не… кх-кх… надо… — чейнджлинг был прижат телекинезом к стене еще сильнее и уже видел перед собой пламя. Хрипя и надеясь только на чудо, он посмотрел вверх и увидел икону. Он стал тихо молиться: — …О Пресвятая Селестия, прошу, спаси мою душу…
— Молчать! Ты — лишь пыль под моими копытами! И тебе не стоило появляться в этом городе… — глаза стали привыкать к свету и белые пятна в глазах стали угасать. Но не только пятна ушли прочь. Вместе с ними распался и морок, который искривлял реальность. В одно мгновение образ чейнджлинга перед Дэйбрейкер рассеялся, и в хватке её телекинеза висел теперь не хитиновый жук, а испуганный пони. Он был весь изранен, а вся его синяя униформа во многих местах была разорвана. Вместо морока на Дэйбрейкер теперь снизошло недоумение, а копыта сами повели её на несколько шагов назад. — Почему… ты пони…
Телекинез развеялся и пони с грохотом свалился на пол. Он застонал и тут же поднялся на копыта, в страхе вжавшись к стене. Пегас, смотря на белую пегаску глазами, полными страха и отчаяния, уже почти потерял надежду на спасение.
«Сменил облик?.. — подумала Дэйбрейкер. — Нет, не было никакого свечения. Но тогда почему я вижу перед собой пони, а не чейнджлинга?..»
Она оглянулась вокруг, и в этот миг её охватили воспоминания. Большая церковь была превращена в руины, прямо как тронный зал в Кантерлоте; вокруг лежали раненые пони, прямо как в тот злополучный день; а чейнджлинг… нет, пони-пегас перед ней напомнил ее сестру… окровавленную Селестию.
Пламя на крыльях и гриве стало постепенно угасать, а огненные искры в глазах все больше уходили прочь. В ней больше не было той ярости, но теперь она знала, что снова сотворила непоправимое.
Пегас с темно-синей гривой, заметив, что белая пегаска замешкалась и больше не собиралась его убивать, с тяжелым усилием вспорхнул в воздух и улетел прочь. Дэйбрейкер проводила его взглядом, но ей уже было не до него. Её взгляд затем приковался к телам пони вокруг. Они лежали без какого-либо движения, а их магическая аура постепенно угасала. Тела пегасов были похожи на разноцветные ростки, которые всё больше начинали тускнеть, а их краски угасали с каждой секундой.
«Нет… я не хотела этого… Почему… это произошло?..»
Её голову на краткий миг снова пронзила острая боль, и она снова услышала злосчастный голос. Он стал говорить с ней теперь словно играючи:
«Пожалуй, я могу объяснить тебе, Дэйбрейкер. Но… думаю, мне все же не стоит тратить свое драгоценное время, моя милая. Однако я должна быть благодарна тебе за то, что ты так помогла мне найти столько много жертв за такое короткое время!»
«Это была ты… Ты воспользовалась мной!!! Искривила мой разум! А я поверила тебе… Как же я была глупа…»
«Так забавно было смотреть на то, как ты сжигала этих пони. Пони, которых ты так хотела защитить! Но теперь они с еще большим страхом разбегаются от тебя! Это так… обворожительно! Их крики, боль, страх и кровь! Но что самое главное — их души! Теперь все они принадлежат только мне! И теперь я наконец смогу получить свободу!»
«Проклятый демон! Я тебя уничтожу!»
Дэйбрейкер сконцентрировала силу и направила его прямо в свой разум. Но её сила отклонилась в сторону, словно откинутая одним лишь мановением копыта. Дэйбрейкер снова пронзила острая головная боль, и она, на миг скорчившись от боли, злобно прошипела:
— Моя магия… Что ты со мной сделала?!
«Как же мне жаль… но ты больше не в силах сопротивляться мне! Возможно, я ещё встречу твою душу в Тартаре, моя дорогая. Через пару тысячелетий, когда я наслажусь всеми душами этого мира, — голос истошно захохотал, а затем играючи прошипел: — Пора меняться местами, моя дорогая Дэйбрейкер!
— Нет! Я не позволю! А-а-ар-рг-х-х!
Боль снова ударила в её голову с новой силой и теперь стала распространяться по всему телу. Дэйбрейкер чувствовала, как её начинает словно разрывать на части. Магическая аура стала меняться. Тело, кости и плоть стали приобретать другую форму.
— А-а-а-г-гх-х! Нет!
Дэйбрейкер всеми силами пыталась остановить магическое изменение. Две магических ауры боролись друг с другом. Теперь ей было не важно на облик и то, что могло произойти с ней. Теперь ей было важно удержать демона внутри. Но еще лучше — вовсе уничтожить его. Но силы, казалось, были совсем не равны.
Магические потоки боролись друг с другом, но с каждой секундой силы аликорна ослабевали, словно из неё высасывали силы. Всего через мгновение магия Дэйбрейкер ослабла настолько, что демоническая энергия стала главенствовать над телом.
Все её попытки противостоять ауре демона были тщетными: демон внутри стал слишком силен. От всех жертв, которые пали от копыта Дэйбрейкер, демон напитался силой и теперь начинал приобретать свою истинную суть. Демон вырывался на свободу, пытаясь отбросить оболочку, словно новорожденный разрывающий скорлупу на части.
Послышался треск костей и разрывающейся плоти. Из разорванной кожи полилась кровь, а тело стало стремительно меняться: конечности с хрустом стали извиваться; все мышцы и внутренности стали подстраиваться под новую форму, а голова превратилось в мерзкое изваяние с десятками зубов, в котором была видна часть лица белой пегаски, которая корчилось от неимоверной боли.
Прошло всего несколько мгновений, прежде чем вместо белой пегаски появилось мерзкое кровавое изваяние. Оно снова стало меняться, приобретая более совершенную форму. Вновь послышался хруст костей и мерзкое переплетение мышц, и через пару мгновений в центре разрушенной церкви стояло совершенно новое существо.
Величественное и грациозное существо пепельного цвета шерсти возвышалось над руинами и телами павших пегасов. Оно так напоминало аликорна… Оранжево-красное пламя, растущее вместо гривы и хвоста, освещало все вокруг своим ярким светом; существо распахнуло свои пепельные перепончатые крылья, воплощая длинные тени по бокам. Пройдя вперед, его витиеватый рог в форме полумесяца загорелся и выпустил из себя мощный красный магический луч, который разрушил перед собой каменную стену с висящей на ней иконой, от которой ни осталось ни следа. Это существо прошло через отверстие в стене сквозь облако пыли и вышло на возвышенность, с которого был виден почти весь Мейнхэттен.
Существо встало на край и улыбнулось. Его улыбка выражала неподдельную радость. Чёрные пропитанные бездной глаза надменно взирали вперед на огромный город. Перед Мейнхэттеном предстал демон Хаоса во всей своей красе.
По округе раздался блаженный хохот, и затем из уст демона полился ровный и бархатный женский голос, который, тем не менее, нёс в себе лишь яд и разложение:
— О, да! Я ощущаю этот мир! Чувствую запах этой огромной реальности! Вижу все эти души вокруг! Вижу всех этих пони! Они, словно беззащитное стадо, так и ждут, когда их принесут в жертву!.. Ах-ха-ха! Да!.. И ЭТО ВСЁ БУДЕТ ТОЛЬКО МОИМ!!!
Снова раздался зловещий хохот пылающего демона, который затем проговорил:
— И я ощущаю это странное, но такое сладкое чувство…
Так свободно я не чувствовала себя никогда.
Тьма сгущается всё сильнее...
[Акт 3] Спэшл: Переговоры
Сайлент Висп: https://drive.google.com/file/d/1ardebpPGKD10nPwCCbIVOwLjoFcBQlML/view?usp=sharing
*За день до появления демона в Мейнхэттене. Где-то на окраине улиц фестральных переулков*
Смеркалось. Последние лучи солнца заливали улицы города, перекрашивая шёрстку ночного аликорна в тёплые багрянные оттенки. Принцесса Луна и несколько дюжин ночных гвардейцев находились на крыше одного из самого высокого здания в этом участке города. Луна стояла возле края и смотрела вдаль на опустевшие улицы Фестральных переулков.
«Гонцы опаздывают, — беспокоилась Луна. — Сильно опаздывают.»
Прошло уже несколько часов с того момента, как Луна отправила троих гонцов к хёвдингу Клана Вечной ночи для обозначения места встречи. Она уже начинала беспокоиться и думать, не случилось ли чего с её подданными. Те должны были лишь договориться о точном месте встречи для переговоров. Теперь же столь долгое отсутствие вызывало у ночной принцессы ещё больше подозрений.
Луна уже хотела отправить за ними поисковой отряд или вовсе самой отправиться на их поиски, однако этого всё же не потребовалось. Спустя какое-то время в оранжево-золотом свете скрывающегося за горизонтом солнца показался силуэт, который летел в их сторону.
— Видим движение, — послышался голос одного из фестралов-наблюдателей. — Кажется, это наш гонец.
— Странно, что он вернулся один, хш… — поостерёгся Миднайт. — Не к добру это, хш…
Тёмно-синий фестрал в броне ночной гвардии приземлился на крышу подле Луны и тут же поклонился ей, слегка запыхаясь. Не успел он начать свой доклад, как его сразу же стал расспрашивать Миднайт:
— Почему так долго, хш?.. И где остальные?
— Возникли некоторые трудности, мой форинг, — склонился ему гонец. — Мы договорились о вс-стрече, но они зас-ставили двух моих товарищей ос-статься с ними…
— Зачем? — с легким недоумением спросил его Миднайт.
— Таким образом мы подтверждаем, что явимся к ним в назначенное место без плохих намерений. Так они с-сказали. Сайлент Висп уверила меня, что они вернутся к нам пос-сле того, как мы прибудем на место.
— Хш… да они просто взяли их в заложники… — недовольно прошипел Миднайт. — Никогда не слышал, чтобы подобное практиковал какой-либо из кланов, хш… — он глубоко вздохнул и повернулся в сторону Луны. Встретившись с ее глазами, он склонился и промолвил ей: — Великая?..
Принцесса Луна посмотрела на него сверху вниз глубокими малахитовыми глазами, но она глядела на него не как на своего слугу, а словно на своего дитя. Её низкий и властный голос звучал спокойно и ровно:
— Миднайт, что ведают тебе Танцующие-в-тени?
— Они беспокойны, моя госпожа, однако в рядах Клана Вечной ночи не было замечено ничего подозрительного, хш… — доложил ей Миднайт, но затем слегка оскалился и добавил: — Если не считать того, что они собрались в большом количестве в одном месте, хш…
— Значит, они уже ждут нас. Хорошо. Раз так, то я надеюсь, что мы сможем уладить весь этот беспорядок мирным путем.
— Но Великая, вы уверены?.. Возможно, было бы правильным решением отправить вперёд сначала несколько гвардейцев…
— Нет, Миднайт. У них, я уверена, тоже есть зоркие глаза и острые уши. Если они заметят наших соглядатаев, то мы можем сорвать переговоры и их доверие ко мне. Мы больше не можем медлить. Отправляемся прямо сейчас!
— К-как прикажите, Великая, — склонился ей Миднайт и затем тут же отдал приказ гонцу: — Её Величество сказала своё слово, показывай путь!
Гонец склонил голову и затем поднялся в воздух. Принцесса Луна распахнула крылья и поднялась следом за ним, а за ней устремилась её гвардия.
…
Под багровеющим небом на крыше одного из домов сидела иссиня-чёрная фестралка. Её тёмно-синяя грива слегка колыхалась на ветру, а она держала перед собой белую железную маску, переливающуюся оранжевыми бликами солнца, и смотрела на своё отражение. Отражение с парой зелёных глаз, один из которых был повреждён и стал блеклым из-за многочисленных шрамов, мрачно смотрело на неё в ответ.
Всё тело фестралки было облачено в тёмно-фиолетовые доспехи. Была бы её воля, она могла бы обойтись и без них, но они делали тоже самое, что и её белая маска — скрывали все её шрамы. Нет, она не боялась того, что её уродство увидят другие, ей было всё равно. Она скрывала свои шрамы не от других, а от самой себя.
Сайлент Висп, Пророк и хёвдинг Клана Вечной ночи, ненавидела смотреть на своё отражение, но её эмоции, сидящие глубоко у неё внутри, при любом удобном случае заставляли её сделать это. И тогда она чувствовала, как её тело начинает трясти, а к горлу подступает тошнота.
Сайлент повела копыто к лицу и, почувствовав холодное прикосновение от железа, стала водить по шрамам. Она видела, как её копыто трясётся, а голову снова охватывают тяжёлые воспоминания…
С раннего детства Сайлент потеряла родителей, а потому она росла на попечении общины клана среди множества таких же сирот. Из всех сверстников Сайлент была самой слабой, из-за чего над ней издевались и насмехались, говоря, что она не принесёт клану никакой пользы. Даже взрослые почти не обращали на неё внимание, считая её обузой, а некоторые и вовсе считали Сайлент прокажённой из-за прошлого её родителей.
Шрамы стали для неё тяжёлым напоминанием о том, что она самая слабая, а серый глаз — знаком блеклой надежды на будущее…
Сайлент стала замкнутой и недоверчивой; ей приходилось воровать и уметь прятаться, чтобы выжить; ей всё приходилось делать самой. Променяв злость на хитрость, а силу на ловкость, в подростковом возрасте она сбежала из клана и стала скитаться по разным местам, ища пропитание.
Добравшись до Кантерлота, она узнала о ночной гвардии и, соврав о своём возрасте, поступила на службу. Чтобы избавиться от мыслей о прошлом, большую часть своего времени она отдавала службе, и всего за полгода и благодаря своим навыкам Сайлент быстро достигла высот, став форингом одного из кланов.
Прослужив уже долгие десять лет, она была одной из самых сильных воинов. Однако Сайлент всё же не понимала принципов, заложенных в кодекс Ночной гвардии. Её разум никак не мог понять, почему она должна поклоняться Принцессе Луне: та оставила их на целое тысячелетие, так почему же теперь, когда Великая вернулась, они снова должны следовать за ней? Почему фестралы должны возносить ей хвальбы? Разве это Луна помогла ей справиться со всеми трудностями? И почему Великая теперь живёт в замке, пока другие фестралы прячутся и опасаются начала новых гонений? Сайлент никак не могла принять Великую такой, какой та была сейчас: слишком мягкой, сдержанной, неуверенной…
Как-то раз при несении службы, она взяла в плен фестрала, который воровал еду. Он оказался культистом и рассказал ей о том, что знает истину о Принцессе Луне и что сможет рассказать об этом подробнее, если она отпустит его. Сайлент согласилась.
Спустя какое-то время культист связался с ней и показал странную чёрную сферу. Дотронувшись до артефакта, она увидела правду: истинная Владычица ночи сидит взаперти в подсознании Принцессы Луны. Но её можно было вытащить из этой тюрьмы, проведя ритуал. С тех пор она осознала, что сама судьба дала ей шанс стать избранной — той, кто освободит истинную Великую и даст начало новому золотому веку всей расе фестралов.
С тех пор она втайне поддерживала культистов, а затем, когда произошло странное событие в Кантерлоте, Сайлент начала действовать. Она собрала всех приближённых к ней фестралов, которых ей удалось убедить в своём плане (и таких было немало), встала во главе культа под эгидой Клана Вечной ночи и начала искать жертвы по всему Мейнхэттену.
Став избранной и Пророком Возвышения, она думала, что сможет избавиться от всех страхов, что отпечатались на её теле. Но с каждым разом, видя своё уродливое отражение, Сайлент снова охватывал страх слабости и одиночества. «Неужели я делаю что-то не то? — думала Сайлент. — Я стала избранной и Пророком Вечной ночи, так почему же страхи до сих пор преследуют меня?..»
В этот момент позади неё послышался шелест крыльев, и Сайлент, дёрнув ухом, тут же перестала дрожать. С помощью своего крайне острого слуха она с лёгкостью могла опознать, кто к ней приближается. Сейчас им оказался фестрал — один из её подданных. Сайлент услышала, как он приземлился рядом, цокнув по крыше железным накопытником, и она, надев на себя маску, повернулась в его сторону.
— Мой хёвдинг, — поклонился ей фестрал, — у меня вести о прибытии Принцессы Луны и её гвардии.
— Ну наконец-то, — прозвучал слегка приглушенный голос Сайлент из-за белой маски. — Долго же пришлось их ждать… Где они?
— Уже возле площади. Нам послать за ними?
— Да. И пусть гонец поторопится, — Сайлент подошла к краю крыши и посмотрела вдаль на большой металлический ангар без крыши. Наблюдая за окрестностями города, которые постепенно покрывались синим лунным светом, она спросила его: — Что с подкреплением?
— Они только что прибыли, мой хёвдинг, но… — фестрал замешкался, и на какое-то мгновение воцарилось молчание.
— Но? — тут же окликнула его Сайлент, поворачиваясь к нему.
— …Но они какие-то странные. Стоят как статуи, а в них словно нет никаких эмоций.
— Это не важно. Главное, чтобы они выполнили свою задачу. А теперь лети уже! Выполняй приказ!
Фестрал слегка замешкался, и через пару мгновений неуверенно спросил:
— …А что нам делать с двумя гонцами из ночной гвардии?
— Хм, гонцы?.. — Сайлент на миг задумалась: — Ах!.. Те самые! Что ж, раз они отказались примкнуть в Возвышению, то и нам они больше ни к чему. Пожалуй, мы можем их «отпустить»… — задумчиво протянула она и издала смешок, а затем приказала: — Ты знаешь, что делать. Доложи остальным!
— Как прикажете, мой хёвдинг! — фестрал поклонился ей и поднялся в воздух, улетая прочь.
Сайлент Висп снова подошла к краю крыши и увидела, как горизонт стал стремительно темнеть, а напротив уходящего солнца показались края ночного светила. Затем она подняла голову вверх и посмотрела на тёмно-синее небо с мириадами бесчисленных звёзд. Среди них она увидела, как стремительно пролетает комета, которая будто предвещала о том, что скоро произойдут изменения. Фестралка распахнула крылья и поднялась в облака, чтобы затем полететь в сторону ангара.
— Ещё немного… — прошептала сама себе Сайлент. — И моё предназначение будет исполнено!
…
Принцесса Луна и фестралы приземлились на одной из улиц города и теперь шли вдоль опустевших улиц Фестральных переулков. Все дома уже окрасились в тусклый жёлто-оранжевый цвет, а вокруг не было ни единого звука, десятков топотов копыт от Луны и ночной гвардции. Всё в этой части города словно замерло.
Пройдя вдоль опустевших зданий, через какое-то время гвардия и Луна вышли на обширную торговую площадь. Вокруг стояли торговые лавки, на которых всё ещё лежали товары и гниющая еда. В воздухе царила вонь от гниющего мяса и рыбы, которые лежали на прилавках. Вокруг не было ни единого фестрала или пони, а дома возле площади также были заброшены и словно покинуты в одночасье. «Надеюсь, что покинуты… — встревоженно подумала Луна, глядя на противно скрипящую от ветра вывеску. — Что же здесь такого случилось, что целая улица опустела?..»
Постепенно приближалась темень — солнце уже почти скрылось за горизонтом. Дневное светило выполнило свою работу на сегодня. Наступал черёд ночи.
Луна окликнула гонца и остановила гвардейцев, затем встала посреди площади и посмотрела вдаль — на золотисто-оранжевый горизонт. Принцесса Ночи развернулась на полоборота и зажгла рог. Он засветился синей магической аурой и направил великую магию ночного аликорна туда, где должно было начать свой путь ночное светило.
Золотисто-оранжевый свет медленно ушел за горизонт, а на смену ему вышло слегка яркое отражение света луны, которое стало освещать всё вокруг своим синевато-голубым оттенком. Когда дело было сделано, Принцесса повернулась в сторону гонца и повелела ему:
— Веди дальше!
— Думаю, этого больше не потребуется, Великая.
Прежде чем Луна успела понять, что означали его слова, в этот момент недалеко от неё и гонца почти бесшумно приземлился другой фестрал, облаченный в темно-фиолетовые одеяния и в таком же цвете маске.
Гвардейцы и Миднайт, стоящие позади Луны, в один миг оскалились и под звоном стали обнажили накопытные лезвия. Не ожидая ни от кого ни слова, неизвестный тут же заговорил с Принцессой:
— Ваше Величество! — склонился прибывший фестрал в знак уважения. Однако Луна заметила, что сделал он это с крайней неохотой. — Прошу, следуйте за мной. Хёвдинг Клана Вечной ночи и Пророк Возвышения госпожа Сайлент Висп ожидает и готова встретить вас.
— Хш… Да кто ты такой, что посмел обратиться к Великой без должного почтения! — грозно прошипел Миднайт и с таким же грозным видом подошел к только что прибывшему гонцу ближе. — И как смеешь ты, недоумок, возвышать обычного фестрала титулом длиннее, чем у Её Величества?!
Тот лишь недовольно фыркнул и прежде чем успел что-то ответить, прозвучал голос Луны:
— Миднайт! Угомонись и не делай глупостей. Не будем всё усложнять. Веди нас, гонец! — Принцесса выдохнула и затем чуть тихо добавила: — И поскорее закончим с этим…
…
Принцесса Луна и ночная гвардия, следуя за культистом, через какое-то время вышли к огромному металлическому ангару, находящийся в промышленной зоне возле Фестральных переулков. Луна знала, что раньше здесь хранились дирижабли, построенные на местном заводе, но теперь, глядя на открытую крышу в которой не было видно воздушного шара, можно было понять, что этот ангар пустовал также, как пустовали дома в округе.
Группа подошла к огромным металлическим воротам ангара, которые были слегка приоткрыты. Гонец фестралов-культистов шёл на несколько шагов впереди от группы, и поэтому зашел внутрь первым. Подойдя ближе, Луна услышала, как изнутри доносятся множество шорохов. И, по всей видимости, это услышала не только она.
— Прячутся, хш… — прошипел Миднайт, ведя ушами в разные стороны. — И почему они решили выбрать именно это место — ангар, хш… а не открытое место. Может, Эклипс был прав и они действительно что-то замышляют…
— Всё возможно, Миднайт, — стала отвечать ему Луна, не отводя взгляда с громадных поскрипывающих ворот. — Но я не чувствую какой-либо опасности или тревоги оттуда. Их там сотни, но души их спокойны; они не источают тёмные краски… Даже если бы нам и грозила опасность, нам уже поздно отступать. Гвардия, будьте начеку!
Рог Принцессы засветился синей аурой, и в этот же миг её магия схватила невидимой силой громадные ворота ангара. Ворота распахнулись, подняв облако пыли, через которое можно было увидеть сотни светящихся глаз. Все они были направлены в сторону Принцессы и её приближенных. Когда пыль улеглась, Луна увидела фестралов, вид которых скрывался под тенями. Эти культисты заполонили почти весь ангар: кто-то стоял на металлических мостиках сверху, но большая часть из них стояла по бокам вдали от входа.
Там, посреди ангара, Луна заметила конструкцию, которая стояла на небольшой возвышенности и была накрыта чёрным одеялом. Рядом со странной конструкцией стояло четверо фестралов. Однако было не понять, действительно ли это фестралы — они были одеты в чёрные плащи, которые скрывали их личности.
Среди них посередине напротив Луны и гвардии стояла одна фестралка в тёмно-фиолетовых латных доспехах. Её лицо было скрыто под белой маской, форма и узоры которой напоминали карнавальную. Но видя на ней форму лезвия, которое было сделано на месте рога, можно было догадаться, что маска использовалась не только для красоты. Вид фестралки был грозный и уверенный, а взгляд смотрел прямо и пронзительно — в ней не было и доли смятения или паники при виде аликорна.
Однако Принцессу Луну не смутило ни её поведение, ни её внешний вид. Всё её внимание приковалось к странной конструкцией за ней. Даже своим магическим зрением она не смогла разглядеть, что же такого там находится. По всей видимости, то чёрное одеяло не пропускало сквозь себя ни толики магической ауры, раз даже аликорн не смог пронзить его своим магическим зрением.
Какое-то время Луна и её приближённые стояли перед распахнутыми воротами под гнетущим взором сотен глаз культистов. В воздухе нарастало напряжение, а Принцесса уже чувствовала, как эмоции ночных гвардейцев позади нее начинают смазываться в чёрно-красную кляксу. Но ей показалось странным, что она не чувствовала почти никакой ауры или колебания эмоциональных красок среди фестралов-культистов. Они были словно похожи на… кукол?..
Сделав шаг внутрь, Луна на миг замерла, когда увидела как культисты вдруг начали двигаться. Они расступились еще шире, давая проход Принцессе и ночным гвардейцам. Группа осторожно прошла внутрь, и, заняв обширное место прямо посреди ангара напротив неизвестной конструкции, Луна оглянула четырех фестралов в плащах, а затем обратилась к фестралке своим спокойным, но властным и низким голосом:
— Сайлент Висп, полагаю? Рада приветствовать тебя.
— К вашим услугам, Ваше Величество, — прозвучал приглушенный голос Сайлент из-за маски, и она сделала реверанс, словно играючи. — Для меня честь стоять перед вами…
— Довольно этого раболепствия. Я бы пожелала поскорее начать то, зачем мы собрались здесь. Но для начала скажи, что стало с двумя моими гонцами?
— Не беспокойтесь, они… отдыхают и скоро присоединятся к нам.
— Хорошо. Тогда поскорее начнём то, за чем мы собрались здесь.
— Сразу к делу — это прекрасно. Раз так, то давайте же начнём наши переговоры, — Сайлент удержала паузу и даже сквозь её маску можно было понять, что она улыбалась. Так зловеще, что даже фестралы вокруг могли почувствовать эту весьма не дружелюбную ауру.
Принцесса Луна сразу же почувствовала что-то неладное, но пока не решалась предпринимать поспешных действий. Спустя мгновение фестралка вновь заговорила, а её голос стал звучать ещё более жёстче:
— И для начала, Ваше Величество, позвольте вернуть вам ваших подданных!
Сайлент Висп дернула небольшой рычаг возле конструкции. Сверху послышался странный скрежет, и оттуда повалились тела. Луна широко раскрыла глаза, когда опознала в них своих гонцов, которые так и не вернулись к ней. Их тела дёрнулись и остановились в воздухе, не долетая до пола, и теперь слегка качались. На их шеях были натянуты верёвки, а на их лицах застыла гримаса ужаса и предсмертной агонии.
Ночные гвардейцы разом оскалились и тут же обнажили лезвия, а Луна ещё пару мгновений смотрела на тела, наполняясь горечи. Затем она вернулась в реальность и злобно рявкнула:
— Что всё это значит?! Ты обещала, что вернешь моих подданных обратно!
— Я и вернула их! — иронично пролепетала та. — Так забирайте же!
— Я думала, у нас будут переговоры! Неужели из-за своей дикости вы позабыли о чести?!
— Чести?! Ах-ха-ха-ха! И это говорит мне та, кто скрывала от нас правду! Кто вёл нас за нос всё это время! Самозванка, которая считает себя владычицей ночи!
В этот же миг огромные металлические ворота с грохотом захлопнулись. Из тёмных углов показались силуэты фестралов. Они вышли на ночной свет, и теперь на них можно было увидеть тёмно-фиолетовые доспехи. Почти такие же, которые носила Сайлент. Фестралы-культисты заполонили почти весь ангар, окружив ночную гвардию.
Принцесса Луна стала оглядываться и отступила на пару шагов назад ближе к своим подданным. Те в свою очередь начали вставать в оборонительный круг, грозно смотря на фестралов-культистов. Между тем Луна с легким недоумением и нарастающей злобой заговорила:
— Немыслимо!.. Я ожидала увидеть здесь разумного пони, но вижу перед собой глупца, который пытается пойти против аликорна! Скажи мне, Сайлент, почему сейчас я должна быть сдержанна, чтобы не наказать тебя и весь твой клан за то, что вы предали меня?
— Мне жаль, что вы действительно не понимаете, что мы служим не вам, а только истинной Владычице ночи! К сожалению, эти переговоры не принесли бы желаемое нам, а потому мы решили поступить немного иначе.
— Значит, эти «переговоры» были всё же ловушкой… — Луна слегка опустила голову, чтобы затем прошептать: — Прости меня, Эклипс, что не прислушалась к твоим словам. — Принцесса с горечью сжала глаза, понимая, что мирного решения она добиться уже не сможет. Подняв свои отяжелевшие веки, Луна снова посмотрела в сторону Сайлент и прошипела ей сердитым и низким тоном: — Насколько же вы глупы, раз считаете, что способны вернуть то, из-за чего всё это произошло… Я не дам этому повториться! И не думайте, что у вас есть силы противостоять мне!
— Да… Иметь силу, с помощью которой можно встать против великой магии аликорна… Ха-ха! Вы даже не представляете, что будет ждать вас дальше, Ваше Величество. А что же насчёт предательства… — её игривый тон сменился злобой, и даже через маску можно было понять, что её лик переменился оскалом: — Вы называете себя нашей госпожой, но на деле обрекли нас на страдания на долгие тысячу лет! А та, кто хотела для нас только лучшего, сейчас сидит взаперти внутри вас! И мы хотим только одного… — Сайлент сделала небольшую паузу, и через мгновение она снова заговорила, но её слова звучали так, словно были предназначены совсем не для Луны: — …освободить вас, Владычица Вечной ночи! За Возвышение! За Найтмер Мун!
Сайлент Висп распахнула перепончатые крылья, и в этот же миг фестралы-культисты обнажили накопытные лезвия, разнося по всему ангару боевой клич:
— Høyden vil synke — Night Moon vil stige! Возвышение нагрянет — Найтмер Мун восстанет!
Культисты с яростью бросились на Луну и ночную гвардию.
Ночная гвардия была застигнута врасплох, но через миг под командованием Миднайта все быстро сплотились. Воины в первых рядах с таким же яростным спокойствием встретили культистов, пока другие гвардейцы позади них перестраивались в оборонительный круг.
Завязалась жестокая бойня. Фестралы бились с фестралами. Проливали кровь своих сородичей. Вокруг воцарились звуки бойни и лязг стали.
На Луну бросилось сразу несколько фестралов, но та, воплотив перед собой барьер, отбила все их атаки, и затем одним взмахом своего рога магической волной откинула культистов назад.
Миднайт со страшным хладнокровием один за другим резал плоть и артерии культистов. Те, кому не посчастливилось встретится с форингом Ночной гвардии, падали наземь, корчась в агонии и заливая пол лужей собственной крови. Отбившись от очередной атаки, Миднайт заметил, как на одного из гвардейцев набросился культист и уже намеревался убить его, но Миднайт одним ловким движением оборвал жизнь культиста, спасая товарища. Помогая встать гвардейцу на копыта, он крикнул:
— Держать оборону! Во имя Великой сдержим их натиск! Уничтожим предателей!
В воздухе запахло кровью. Культисты, почуяв этот сладкий запах, стали впадать в безумие. Они полностью потеряли над собой контроль и теперь без инстинкта самосохранения с ещё большей яростью стали наступать вперёд.
Их лезвия прорубали кожу и плоть даже невзирая на латы ночной гвардии. Гвардейцы продолжали стоять до самого конца, но даже несмотря на их стойкость и решимость, с каждой секундой их становилось все меньше, а культистам, казалось, не было конца.
— Мой форинг, они нас теснят! — послышался крик одного из гвардейцев. — Их слишком много!
— Не отступать! — тут же приказал Миднайт. — Не дадим им окружить Великую!
На Принцессу Луну с каждым разом набрасывались всё новые и новые фестралы-культисты. Она чувствовала, как стремительно угасают жизни её подданных, и как они страдают, пытаясь не подпустить врагов к ней позади, но Луна никак не могла отвлечься хоть на миг, чтобы помочь им. Она старалась держать себя в копытах, чтобы не впасть в безрассудство и не погубить всех разом, но с каждой секундой это становилось делать всё сложнее. Кровь всё больше заменяла собой воздух. Чувства аликорна обострились ещё сильнее, пока время для неё не стало течь медленнее.
Луна своей магией отбросила очередных нападающих, а затем на миг взглянула назад. Она видела, как повсюду лежат тела убитых фестралов и как из их тел на пол из текла тёмная кровь; изувеченные фестралы, корчась от боли, лежали на окровавленном полу. Некоторые, кому не повезло умереть сразу, мучались, держа собственные внутренности в копытах или прикрывая отрубленные конечности, с которых были видны белые кости и разорванные сухожилия.
Луна чувствовала, как отголоски душ её подданных завывают всё сильнее. Всего за каких-то пару минут из полусотни ночных гвардейцев не осталось больше половины. Культистов было в несколько раз больше.
«Им не выиграть эту битву, — пронеслась тревожная мысль в её голове. — Им больше не продержаться ни единой минуты…»
Время снова вернулось вспять, а Луну всё больше начинали одолевать горечь и печаль:
«Я хотела решить всё мирным путём… Я не хотела проливать ничью кровь… Но раз мне придётся пролить её, чтобы защитить своих подданных, то так тому и быть!.. И пусть небеса простят меня за это. И Селестия… прости меня, у меня не было другого выбора…»
Луна сконцентрировалась, и её рог засветился ярким синеватым свечением. Она оскалилась и стала воплощать магию огромной силы. Воздух задрожал, запахло озоном. В одно мгновение вокруг аликорна и её рога закружился магический вихрь такой мощи, что он стал виден даже невооруженному глазу. Воздух громко засвистел и устремился прямиком к кончику её рога. Еще миг — и яркий синий свет разошелся по всему ангару.
Огромная магическая волна вмиг устремилась в стороны, разбрасывая культистов по всему ангару. Его стены стали греметь от ударяющихся в них тел. Вокруг поднялась пыль, и не стало видно ничего, кроме магической тёмно-синей ауры ночного аликорна.
Прошёл ещё миг, и тёмно-синий свет погас, оставляя вокруг лишь облако пыли с привкусом крови и горького магического пепла. Наступило затишье, а облако стало медленно спадать.
Миднайт стоял с окровавленными копытами и, прокашлявшись, стал озираться вокруг. Всюду лежали фестралы и изувеченные трупы вперемешку с внутренностями и отделёнными конечностями. Ночная гвардия, которых осталось лишь с десяток фестралов, стояла посреди всего этого ужаса из крови и грязи. Но даже те, кто выжил, были тяжело ранены. Гвардейцы тяжело дышали и с оскалом смотрели по сторонам, опасаясь нового нападения; те, кто был всё ещё на копытах, поддерживали обессиленных товарищей. Вокруг них светился тёмно-синий магический купол, который через мгновение стал постепенно рассеиваться.
Миднайт посмотрел на свою госпожу и перестал узнавать её. Глаза аликорна светились ярким синим пламенем, а грива и хвост ещё ярче стали освещать пространство вокруг мириадами звёзд. Нет, он видел в ней не ту самую тёмную аликорна, но чувствовал, что всего за краткий миг Великая словно преобразилась. Теперь она была похожа не на величественную Принцессу, а на истинного ночного охотника, который в любой момент мог броситься на любого, кто встанет у него на пути. Миднайт чувствовал её грозную ауру всеми своими обострёнными инстинктами.
Несмотря на затишье, Миднайт заметил, что Великая с напряжением смотрит вперёд в сторону неизвестной конструкции, накрытой чёрным одеялом. Облако пыли уже развеялось, и за ним Миднайт увидел фестралку. Сайлент стояла возле конструкции и откашливалась от пыли.
Видя, что Сайлент до сих пор жива, Луна оскалилась, и злобно заговорила с ней:
— Всё кончено, Сайлент Висп! Ты осталась одна! Сдавайся и ты, возможно, получишь мою милость!
— Кха-кх… Вынуждена… вас огорчить, Ваше Величество, но это только начало.
Фестралка резким движением копыта стянула чёрное одеяло, за которым перед Луной предстало странное обсидиановое строение, напоминающее небольшой алтарь. С вычурными узорами, которые переливались фиолетовым светом, конструкция выглядела совсем чуждо. Вокруг неё струились еле видимые даже для аликорна магические вихри, а в её центре на небольшом пьедестале лежала крупная чёрная сфера, на которой играли блики фиолетовых свечений от светящихся узоров.
— Что… Что это такое?! — вопросила Луна, подготавливая защитное заклинание.
— Это — наше спасение! Наше Возвышение! То, что поможет нам создать Вечную ночь! — фестралка дико рассмеялась. — Позвольте показать вам, как оно работает!
Сайлент Висп наступила на нажимную плиту, и через секунду со стороны устройства раздалось механическое жужжание. Узоры засветились ярким фиолетовым светом. Раздался короткий гул и из светящихся узоров полилась магия, которая тут же стала втягиваться в чёрную сферу. Воздух вокруг засвистел и задрожал, втягиваясь в центр конструкции. Через пару мгновений сфера стала светлеть и внутри неё показался ярко-фиолетовый огонёк, который с каждой секундой становился всё ярче и ярче.
Принцесса Луна с заворожением смотрела на сферу, но внутри неё нарастало беспокойство. Она чувствовала огромную силу, втягивающуюся внутрь сферы. Или исходящую из нее? Луна не знала, откуда и куда исходит магия, но она точно знала одно — эта магия могла соперничать даже с силой аликорна. Однако каково же было предназначение этой сферы? Это оружие или что-то иное? Луна напряглась ещё сильнее, когда почувствовала, как неистовая и огромная магическая энергия нацелилась прямо на неё.
Сайлент положила копыто на небольшой рычажок на конструкции и крикнула перед тем, как дернуть его:
— За Возвышение Вечной ночи!
Рычажок со скрипом двинулся вниз.
Магическая энергия закружилась вокруг сферы в бешеном вихре. Воздух вокруг задрожал и зашипел еще сильнее, а сфера стала светится ярким фиолетовым светом.
Принцесса Луна мигом воплотила перед собой магический щит и крикнула своим подданным:
— Держитесь за мной!
Из сферы воплотился чёрно-фиолетовый луч. Он устремился вперёд, поднимая вокруг себя потоки воздуха, и с грохотом вонзился в щит Луны. Магический барьер Принцессы тут же стал трещать и уже через секунду стал раскалываться на части. Принцесса Луна сморщилась, с трудом удерживая магический щит.
Шерсть Миднайта колыхалась от бешеных потоков воздуха. Он видел, как две огромные силы борются друг с другом. Но несмотря на силу аликорна, он стал понимал, что их силы не равны. Магия, заключённая в сфере, была намного сильнее магии Великой.
В этот момент он почувствовал себя жалким. Словно слабая мышь, он не мог сделать ничего, чтобы хоть как-то помочь своей госпоже, а мог только стоять в стороне и смотреть, как та в любую секунду может отдать свою жизнь. Ради них. Снова. Он не хотел этого допустить, но не знал, каким образом помочь Великой. Что может сделать он, великий воин, который в этот момент стал настолько жалким и был не в силах противостоять огромной магической силе? Казалось, что в такие моменты он только и может, что стоять в стороне и надеяться на лучшее…
Вдруг краем глаза Миднайт заметил едва заметный блеск. Он увидел, как Сайлент подкрадывается сбоку, намереваясь напасть на Луну. И в этот момент Миднайт больше не думал ни о чем, кроме того, чтобы защитить Великую:
— Не позволю! Хш-ш-ш!!!
Миднайт бросился на фестралку и сбил её с ног как раз в тот момент, когда та уже прыгнула в сторону Луны. Миднайт врезался в неё, и они пролетели пару метров в сторону.
Нависая над ней, он занес копыто с лезвием для удара, но Сайлент тут же откинула его задними копытами. Зашипев от боли, Миднайт вмиг встал на ноги, и теперь оба с неистовым и яростным спокойствием смотрели друг на друга.
Сайлент Висп грозно зашипела:
— Не думай, что я так легко дамся!
— Хш-ш!.. Я не позволю тебе прикоснуться к Великой!
Миднайт рванул вперёд, занося копыто с лезвиями для удара. Вместе с громким жужжанием в воздухе снова зазвенела сталь. Его выпады были стремительны и грациозны, но Сайлент с необычайной ловкостью отбивала их.
Оскалившись, Миднайт взлетел в воздух и рванул с выпрямленными копытами прямо на Сайлент. Но та, будто ожидая этого, перекатилась в бок, отбив очередной выпад, и затем, направив копыто в сторону Миднайта, быстрым движением нажала на спусковой механизм на накопытнике. Раздался короткий гром и битва затихла…
— Хш!.. Аргх… — Миднайт почувствовал жгучую боль в своем боку. Оттуда пошла кровь, которая стала впитываться в шёрстку и одежду, и всего через пару секунд он упал на пол, не подавая признаков жизни.
Сайлент бросила взгляд на тело Миднайта и затем подошла ближе к Луне.
Принцесса всё ещё боролась с натиском огромной магии, но краем глаза видела их бой. Её пронзила горечь при виде упавшего на землю Миднайта. Один из её лучших воинов пал в бою прямо на её глазах, и она ничего не могла с этим поделать. Луна хотела помочь, но никак не могла прекратить поддерживать барьер и отвлечься хоть на мгновение. Вместо этого она могла лишь повернуть глаза в сторону Сайлент и сквозь напряжение злобно промолвить ей:
— Ты… поплатишься за это, Сайлент!
— Это будет решать истинная Владычица ночи! — Сайлент вознесла копыто с лезвием прямо над Принцессой. — За Найтмер Мун!
Лезвия устремились вниз, разрезая воздух. Со смачным звуком они впились в плоть, из которой тут же полилась кровь. Послышался короткий вздох.
Миднайт с окровавленным боком стоял прямо перед Сайлент. Её лезвия вонзились ему в живот, и он, держась за её копыто и тяжело вздыхая, с мрачным взглядом смотрел на фестралку. С огромным усилием воли он промолвил:
— За… Принцессу Луну…
Миднайт рванул копытом с лезвиями в её сторону, но та провернула лезвия в его ране, и его копыто обмякло. Сайлент хмыкнула и резким движением вынула лезвия. Миднайт прохрипел от боли и упал на колени. Из его рта полилась кровь, но он с огромным усилием воли промолвил свои последние слова:
— Простите… кха-кх… Великая… Я… не справился…
Его глаза погасли, и тело обмякло, свалившись наземь.
— НЕТ!!!
Разум Луны охватила жгучая печаль. Затем ярость стала заполнять всё её тело. Она дернула головой в сторону Миднайта, чтобы увидеть последние проблески его жизни, но вместе с этим она потеряла контроль над барьером.
Магический щит с дребезгом рухнул, рассыпаясь на миллионы осколков, и в Луну устремился неистовый луч чёрно-фиолетовой магии.
— Аргх-х! Ах-х!!! Нет!!!
Её плоть пронзила острая боль; всё её тело жгло заживо. Оно стало тлеть и испаряться. Всего через миг был виден лишь силуэт в ярком фиолетовом свете, и затем Принцесса Луна испарилась без следа. По ангару пронёсся взрыв вместе со вспышкой света, и оставшаяся ночная гвардия свалилась наземь.
Пожрав плоть аликорна, ярко-фиолетовая сфера прекратила порождать магический луч. Он медленно рассеялся, и всё вокруг утихло, оставляя в ангаре лишь затихающий механический звук от конструкции и одинокую Сайлент Висп среди сотен тел фестралов, которая спряталась от взрыва за конструкцией.
Она сняла потяжелевшую маску, открывая почти полностью изуродованное лицо, и подошла к сфере. Сайлент положила на неё копыто и еле слышно промолвила:
— Это только начало, Владычица Вечной ночи. Подождите еще немного — и мы освободим вас!
[Акт 3] Глава XVI. Отчаянный Мейнхэттен
*Понивилль. Настоящее время*
Вечерело. Приближалась осень, а потому начинало холодать. Вдоль багровеющего неба в сторону юга летели стаи птиц. Деревья понемногу приобретали краски золота, а все пони ещё активнее начинали запасаться припасами на зиму.
В этом году зима обещала быть тяжёлой, но пони не отчаивались. По крайней мере, у них был дом над головой. Тёплая пища. Любящая семья. Такие обыденные вещи, которые нужны для нормальной жизни. Но для кого-то это уже стало роскошью…
Эпплджек и Флаттершай шли к дубу-библиотеке Твайлайт. Воздушный шар уже починили, и подругам оставалось только испробовать его в деле, только вот была одна небольшая проблема — Рарити до сих пор не вернулась.
Подруги беспокоились за неё, потому как с Мейнхэттена ползли разные слухи: о культистах, беспорядках, похищениях, и даже о демоне. Кроме последнего, они не знали, правда ли всё это, но продолжали ждать свою подругу, не предпринимая ничего другого и всё же надеясь на то, что с ней всё в порядке.
Когда Твайлайт пригласила подруг к себе по очень важному делу, они были удивлены, потому как обычно та почти никогда не приглашала их всех к себе в гости. Если, конечно, это не было очередным заданием Селестии или проблемой Дружбы. Потому им непременно было интересно узнать, что же такого хотела показать им лавандовая аликорн.
Обе пони подошли к дубу-библиотеке, и Эпплджек с глухим стуком пару раз постучала по деревянной двери копытом. За дверью послышались шаги и через пару секунд за ней показался зелёный дракончик.
— А, это вы! Прошу, заходите, — Спайк отошёл в сторону, приглашая их внутрь. — Твайлайт уже давно ждёт вас.
— Неужели мы пришли первыми? — тут же спросила Эпплджек, переступая порог вместе с Флаттершай.
— Вообще-то не совсем…
— Ура! — воскликнула вдруг откуда ни возьмись розовая пони. — Наконец-то все в сборе!
Пинки Пай вынула из-за хвоста свою пушечку и нацелила её прямиком на двух пони у входа. Раздался выстрел, и Эпплджек тут же сделала шаг в сторону, уклоняясь от радужного снаряда из конфетти, который со смачным звуком ударился о голову Флаттершай, отчего вся её голова и грива теперь покрылась конфетти и блёстками. Жёлтая пегаска в страхе ахнула и нырнула в свою гриву, но после того, когда поняла, что всё в порядке, прямо-таки пронзила осуждающим взглядом розовую пони. Спайк и Пинки не смогли сдержать смеха от её вида.
— Пх… Ах-ха-ха! — схватился за живот Спайк. — Ты похожа на макаронного монстра!
— Точно-точно! — согласилась с ним Пинки. — Вот умора!
— Это не смешно! — осудила их Флаттершай, сгребая с себя мишуру из конфетти.
— И почему я не удивлена, что ты оказалась здесь первой, Пинки… — со вздохом сказала Эпплджек.
— Хи-хи, ну конечно я пришла сюда первой, глупышка! — игриво воскликнула Пинки. — Как же я могла пропустить вечеринку, на которую нас позвала Твайлайт!
— Ну, и зачем она нас позвала? — спросила Эпплджек. — Мне казалось, что она не любитель организовывать вечеринки.
— Ну конечно же для того, чтобы устроить эту самую вечеринку! — тут же подпрыгнула Пинки. — Она даже раздобыла супердуперскую коробочку, которая может играть музыку! Правда, она вдруг почему-то сломалась, и теперь Твайлайт пытается её починить.
— Это не совсем вечеринка, Пинки, — перебил её Спайк. — Она сказала, что хочет показать вам кое-что важное. Ой, да что я вам объясняю, сейчас вы сами всё увидите. Пошлите на кухню.
Спайк махнул лапой и повёл всех пони на кухню, и, когда Пинки и Флаттершай уже скрылись за углом, Эпплджек вдруг зацепилась взглядом за странный узор, нарисованный в центре гостинной. Ей стало интересно, для чего он был нужен, и она стала его разглядывать.
«Странно, — думала Эпплджек, — раньше тут такого точно не было.»
И действительно, круг со странными символами, будто нарисованный мелом, слишком сильно выделялся среди всех остальных вещей, что были в библиотеке, и явно был сделан не копытами Пинки — слишком уж замудренно он был нарисован.
«Наверное, очередной эксперимент Твайлайт», — заключила Эпплджек и хотела было уже пойти следом за другими на кухню, но любопытство не дало ей сделать этого. Она какое-то время продолжала стоять и смотреть на узоры, которые, как ей показалось, иногда даже двигались и переливались между собой. Этот круг с узорами показался ей странным, но в то же время очень завораживающим. Он притягивал к себе всё её внимание и словно звал подойти поближе.
Спайк заметил, как Эпплджек почему-то просто стоит посреди гостинной и куда-то пялиться, а потому окликнул её:
— Эпплджек, что-то случилось?
— Ах! Нет, ничего, — вздрогнула Эпплджек и встряхнула головой. — Эм… а что это за узор такой? Раньше я его здесь не видела…
— Ах, это… как бы попроще объяснить… — призадумался Спайк. — Скажем так, этот круг предназначен для какого-то магического ритуала. Вроде бы. Помнишь, Рарити уехала в Мейнхэттен по своим неотложным делам?
— Ну да, — протянула Эпплджек. — Но как это с ней связано?
— Кажется, это как-то связано с её амулетом, который Твайлайт дала ей. Когда она чертила этот круг, то постоянно бубнила себе что-то под нос. Я уж было подумал, что она совсем сбрендила, когда вторую ночь подряд увидел её говорящей сама с собой возле этих непонятных символов, хи-хи… Но из её бредней я смог понять, что, если Рарити вдруг будет грозить опасность, она телепортируется в этот круг. Вот как-то так она, вроде бы, и сказала… А вообще лучше не забивай этим голову, пошли, сама обо всём её спросишь.
Эпплджек пожала плечами и, кинув последний взгляд на круг с узорами, последовала на кухню следом за Спайком.
На кухне возле стола, на котором стояла странная металлическая коробочка с какими-то «усиками» сверху, стояли Твайлайт и Рэйнбоу, а вокруг них уже собрались и Флаттершай с Пинки. Пока первая копошилась во внутренностях металлической коробки, вторая же постоянно передвигалась вокруг неё из стороны в сторону, рассматривая странную штуковину с разных сторон.
— Твайлайт, а ты уверена, что эта штука вообще работает? — спросила её Рэйнбоу. — Кроме шипящих и противных звуков она больше ничего не издаёт.
— Да, она точно должна работать! — немного раздражённо ответила ей Твайлайт. — Странно, что он перестал ловить сигналы, я только вчера его проверяла — и всё работало! Прошу, Рэйнбоу, не мешай, мне нужно поскорее починить его, уже скоро начнётся эфир.
— Э-э… эфир?..
— Рэйнбоу… — шикнула Твайлайт. — Прошу, давай не сейчас.
— Ух, ладно-ладно… — разочарованно махнула копытом Рэйнбоу, но тут же приободрилась, когда увидела двух только что пришедших пони: — Эпплджек, Флаттершай, наконец-то вы здесь! Я уже помираю со скуки!
— Привет, Рэйнбоу, — отозвалась Флаттершай, стряхивая мишуру из конфетти со своей гривы.
— Привет, сахарок, — поприветствовала её Эпплджек. — А с чем это Твайлайт там занимается?
— А, это… — фыркнула Рэйнбоу и махнула копытом, — какая-то нерабочая и скучная шипящая коробочка. Рэй-ди-о, кажется.
— Радио, Рэйнбоу, — тут же поправила её Твайлайт и, прекратив копошиться в устройстве, подошла к остальным. — Оно называется радио.
— Радио? — Эпплджек подошла к устройству и стала с интересом оглядывать его. — И для чего оно нужно?
— Это устройство позволяет общаться с другими пони на большом расстоянии, — стала объяснять Твайлайт, — даже если он находится на другом краю Эквестрии.
— Неужели?! — удивилась Эпплджек. — Прямо-таки на сказки какие-то похожи.
— У-у-у-у, — игриво затрепетала розовая пони, — очередная магическая штуковина!
— Вовсе нет, Пинки, оно не использует никакую магию, кроме энергии магических кристаллов. Только пару месяцев назад учёные-пегасы из Клаудсдейла изобрели его для того, чтобы можно было общаться с другими пони без помощи магии единорогов, и теперь решили распространить в массы, чтобы испытать его на деле. Правда, сейчас достать его довольно проблематично…
— Учёные-пегасы?! — удивилась Эпплджек, приподняв одну бровь. — А такие есть вообще? Я думала пегасы — самые неприспособленные к науке пони.
— Ты хотела сказать — «глупые»? — усмехнулся Спайк.
— Эй, я всё слышала! — взвилась Рэйнбоу, поднимаясь в воздух над столом. — Ты кого это назвал глупым?!
Все пони рассмеялись, а радужная пони, надув губки, снова приземлилась на пол.
После этого небольшого веселья Эпплджек обратилась к Твайлайт:
— Так а… откуда у тебя вообще взялось это радио?
— Небось, Принцесса Селестия прислала! — попыталась угадать Рэйнбоу.
— Вовсе нет, оно мне досталось в подарок от Каденс. Она сказала, что так мы сможем ещё чаще общаться!
— И значит будете видеться ещё реже! — вдруг отрезала Эпплджек. — Вот что делают новые технологии: сначала это, а потом придумают такое, отчего вообще в гости приходить не нужно будет. Гвардейцы, вон, итак всех по домам разгоняют.
— Да брось ты, Эпплджек, — стала говорить ей Рэйнбоу, — неужели так и будешь жить в старом деревянном сарае, распахивая землю копытами?
— Хрм… — недовольно фыркнула Эпплджек. — Да ты хоть знаешь, насколько сложно выращивать сельхозкультуры?! Да я всю жизнь…
— Девочки, прошу, не ссорьтесь из-за пустяков, — отчитала их Твайлайт.
— Ладно… неважно. Так и зачем ты позвала нас сюда? Это твоё радио… — Эпплджек пару раз звонко постучала копытом по металлической коробочке, — …оно вообще работает?
— Ух! Осторожнее! — ужаснулась Твайлайт и мигом очутилась возле устройства. — Пожалуйста, лучше больше так не делай, Эпплджек. Если оно сломается, то самим починить его будет крайне проблематично! — Твайлайт вздохнула и вновь принялась копошиться во внутренностях устройства. — Я настроила все вещательные потоки, так почему же оно не работает?! Может, стоит заменить кристалл?.. Но я заменила уже третий! Вот же…
— Что случилось, Твайлайт? — спросила Эпплджек.
— Ох… — вздохнула Твайлайт. — Эта железяка… радио почему-то не хочет работать. Я точно уверена, что всё правильно настроила, но из него всё равно идут одни только помехи.
— А как оно должно работать?
— Ой… лучше бы ты её не спрашивала, — закатила глаза Рэйнбоу.
— Внутри радио находится специальное устройство, называемое колебательным контуром, которое питается от энергии магического кристалла. Он улавливает определённые вибрации в воздухе, состоящие из высокочастотных маленьких молний, которые затем с помощью преобразователя модулируются в специальные сигналы. Изменяя ёмкость магического кристалла, можно улавливать разные виды поступающих сигналов. Они в свою очередь, поступая в динамики, преобразуются в звуковые волны, которые мы можем услышать.
Твайлайт закончила свою небольшую лекцию, отчего пони удивлённо захлопали глазами, не поняв и половины из её слов. Спайк, заметив их удивлённые лица, посмеялся в кулак и затем попробовал объяснить яснее:
— Короче говоря, эта штука передаёт звук из одного места в другое.
— Вот оно как… — протянула Эпплджек. — И ты говоришь, оно может пеедавать любой звук из другого конца Эквестрии без помощи магии?.. А оно точно так и должно работать?
— Конечно! Ну, работало до того, пока вас ещё не было. Но, может, ты всё же права и мне стоит попробовать применить магию?..
— Ну, похоже, это надолго, — вздохнула Рэйнбоу.
Эпплджек в ответ лишь хмыкнула и затем захотела кое-что попробовать:
— Ну-ка, сахарок, дай-ка я посмотрю.
— Эй, Эпплджек, что ты делаешь?! — вскрикнула Твайлайт.
Оранжевая пони махнула копытом и с силой ударила по верхней части радио. Раздался звонкий стук, радио зашипело, а затем и вовсе отключилось, больше не подавая признаков жизни.
— Ну вот, ты его сломала! — огорчилась Твайлайт.
— Эм-м… Ну что ж, зато теперь мы точно знаем, что оно не…
Вдруг из радио раздался треск, и оно громко запшипелио. Через миг неразборчивые шумы стали приобретать более понятные звуки. Помехи ушли и из динамиков послышался низкий и едва «шумный» голос радиоведущего:
«…ожидаются осадки. Со стороны Кристального города идут смуглые облака, а потому всем пони не рекомендуется планировать свой отпуск в северной части Эквестрии в ближайшую неделю…»
— Теперь мы точно знаем, что оно работает! — гордо выпятила грудь Эпплджек. — Нет ничего лучше и провереннее грубой силы!
Твайлайт фыркнула в ответ, а между тем Рэйнбоу, услышав слегка шипящий голос пони из динамиков радио, удивленно воскликнула, вспорхнув в воздух:
— Вау!!! Из этой маленькой коробки доносится голос пони! Это просто очуметь как круто!
— Всё верно, Рэйнбоу, — улыбнулась ей Твайлайт. — Всего за секунду из одного конца Эквестрии мы можем услышать голос любого пони.
— Так быстро?! Просто не верится!
— Эй, девочки, — окликнул их Спайк, который всё это время пытался прислушаться к голосу радиоведущего, — а можно потише? Ничего же не слышно!
Пони внемлили его словам и замолкли, ведя ушами в сторону звуков радио, из которого продолжал доноситься голос:
«…это были сводки о погоде на ближайшую неделю. А теперь мы прерываемся к прямому вещанию прямо из Кантерлота. Как мы с вами прекрасно знаем, наша пресвятая Принцесса Селестия восстанавливалась после нападения демона, но теперь она готова выступить перед вами с речью! Сейчас мы переключимся на другой эфир, а пока ожидайте.»
— О, кажется, начинается! — воскликнул Спайк.
Радио негромко брякнуло, означая переключение канала, и всего через пару секунд из динамиков полился благородный и бархатный голос всеми известного диарха Эквестрии:
«Пони Эквестрии! Мои милые пони! Я знаю, что вы все с беспокойством думали о моём здоровье, но благодаря умелым копытам моих подданных, я снова готова нести бремя нашей родины — Эквестрии! И я знаю, что происходит в нашей стране: какие беспорядки происходят вокруг и как тщеславные пони губят нашу страну! Я приложу все усилия, чтобы избавиться от всех проблем, что накопились за время моего отсутствия. Золотая гвардия по всей стране уже действует и будет готова в любой момент защитить ваши дома и семьи от любых угроз! Не пугайтесь и помните, что в случае непредвиденной опасности к вам на помощь придут Элементы Гармонии. Также помните и о самой Гармонии, благодаря которой живёт наша страна! Помните и поддерживайте Дружбу ради своих родных и близких! Будьте сдержаны, умны, честны между собой, и не давайте злу и другим порокам затмить ваш разум, и тогда Гармония снова восторжествует! И помните: Гармония — это Порядок! А Дружба — процветание Эквестрии! Я надеюсь на вас также, как надеюсь и на то, что Эквестрия снова станет маяком спокойствия и благодетели!»
Речь Принцессы закончилась, и радио снова щёлкнуло. Через пару секунд снова послышался «шумный» голос диктора:
«Пусть Сияющее солнце продолжит светить и дальше внутри вас, Ваше Величество! Мы благодарны нашей достопочтенной Принцессе Селестии за столь вверяющую надежду во всех пони речь и надеемся, что её жизни больше не будет ничего угрожать. А теперь, когда мы услышали Её голос и уверились, что с нашим дорогим диархом всё в порядке, перейдём к другим новостям: пару дней назад единороги из Академии обнаружили странную магическую вспышку, которая, по их словам, появилась где-то в окраинах Мейнхэттена. Учёные Кантерлота до сих пор спорят о природе этого странного явления…»
— И это вся речь?! — разочарованно фыркнула радужная пегаска. — Пф-ф, ну и скукотища… Я то думала там будет что-то дельное. Конечно, не то, что я не уважаю Принцессу Селестию и всё такое…
— А мне понравилось, — тихо проговорила Флаттершай. — Я сильно за неё беспокоилась.
— Рэйнбоу! — слегка прошипела на неё Твайлайт. — Проявила бы хоть чуточку уважения! Между прочим, Принцесса Селестия думает о всех пони и также переживает за каждого из нас. Думаю, ей и самой сейчас приходится нелегко…
— Эй, ребята! Кажется, начинается что-то интересное, — вдруг перебил их Спайк и протащил охапку кристаллов себе в рот.
«…Так, погодите секунду… Кажется… кажется, к нам поступило кое-что важное… Итак, срочные новости! Нам только что сообщили, что в Мейнхэттене обнаружили демона! Да-да, того самого, который напал на нашу достопочтенную Принцессу Селестию несколькими неделями ранее! Сейчас против него выступила Золотая гвардия, расположенная в городе. Как нам докладывают, ситуация находится под контролем, а потому жителям Эквестрии ничего не угрожает…»
— Демон… — тихо ужаснулась Твайлайт, — …значит, он был в Мейнхэттене всё это время?..
— Вот же не повезло то, — махнула копытом Рэйнбоу. — Был бы он тут, мы бы его мигом уничтожили Элементами!
— Но подождите, там же Рарити! — ахнула Флаттершай. —А вдруг с ней что-то случится?!
Пони (в особенности Спайк) подхватили беспокойство жёлтой пегаски, и даже у розовой пони понурили ушки. Все они, как и Твайлайт, не знали, насколько был силён демон. Конечно, он не представлял для них почти никакой угрозы, ведь они могли уничтожить его Элементами, но что же им делать теперь, когда один из носителей Элементов, а тем более и их друг, оказался от них так далеко? Твайлайт помнила про амулет и потому надеялась, что тот сработает как надо, а потому поспешила приободрить своих понуривших подруг:
— Не волнуйтесь, девочки! Помните я говорила вам про амулет, который я дала ей? Если с ней случится что-то плохое, то она тут же вернётся ко мне домой!
— Надеюсь, с Рарити всё будет в порядке… — беспокоилась за неё Флаттершай.
— Не беспокойся, глупышка! — вдруг подпрыгнула к ней Пинки. — Наверняка она уже жуёт огромный-преогромный торт в честь победы над демоном! И мы тоже обязательно это отпразднуем, когда Рарити к нам вернётся!
*Вокзал Мейнхэттена. Настоящее время. Вечер*
— Мама, смотри! Большие домики превратились в свечки! Это там праздник какой-то?
Земнопони жеребёнок смотрел в окно и показывал копытом на горящие небоскрёбы.
— Что ты такое говоришь, Шелби? Что ещё за свеч… — его мать, прекратив разбирать сумки, развернулась к своему ребёнку и лишь затем её глаза расширились в ужасе. Там, вдали, где раньше стояли величественные небоскрёбы, теперь красовались пылающие обелиски. Её голос стал дрожать, но она старалась не подавать этому вида: — …Н-нет, что ты, э-это не… Э-это всего лишь магия. К-красивая такая магия. Быстрее бери свои вещи, мы уже опаздываем на поезд!
В огромном вокзале Мейнхэттена собрались сотни, если не тысячи пони. Вдали слышались приглушённые грохоты, а от яркости огня, в котором пылали небоскрёбы, казалось, что снова наступил день. Вокруг стоял шум от сотен голосов и возгласов: огромные толпы пони собрались на перроне, ожидая нового поезда.
Помимо земнопони, единорогов и пегасов, на вокзале небольшими группами собрались и другие существа: зебры, олени, яки, бизоны, грифоны и даже кирины. Все они были настолько разными, но внутри них было кое-что общее — непонимание и страх. Мало кто из них понимал, что творится в городе. Некоторые говорили о каком-то демоне, но не все верили этим слухам. Либо же попросту не хотели им верить. Однако чем больше пони прибывало на вокзал, тем сильнее неверие превращалось в панику.
Но кое-что ещё странное было здесь: в воздухе витали не только напряжение и страх, но и то, что могли чувствовать только существа чувствительные к магии: единороги, олени и кирины. Странная, зловонная и дурманящая магия распространилась по городу, отчего эти существа словно сходили с ума.
На краткий миг они сжимали свои головы, словно их разум разрывало на части.
С центра города шло странное поветрие.
По цепной реакции, они хватались за головы и корчились от мигрени. Старики и дети валились на пол, а некоторые, чья воля была слишком слаба, тяжко выли или бубнили себе что-то под нос, смотря перед собой пустыми глазами. Эти странности происходили всего на миг, но с каждым разом повторялись всё чаще и чаще.
Видя все эти странности, остальные существа начинали недоумевать и беспокоиться ещё больше. Напряжение в воздухе только нарастало.
Шум толпы всё никак не прекращался. С каждой секундой на вокзал приходило всё больше и больше пони. Но больше всего в них было стариков и детей. И все они хотели убраться из города на поезде.
— Ну же, сколько нам ещё ждать?! — кричал престарелый земнопони. — Когда нас пустят на поезд?!
Перед огромной толпой стоял ряд из гвардейцев, которые не подпускали толпу ближе к перрону и закрытым ангарам, в которых хранились поезда и вагоны.
— Прошу вас, граждане, успокойтесь! — пытался успокоить толпу сержант. — Поезд скоро прибудет! Пожалуйста, наберитесь терпения и постройтесь в очередь!
— Мы стоим здесь уже несколько часов! — всё никак не унимался земнопони. — Сколько можно ждать?! Авось, скоро пламя и до нас доберется!
Его негодование подхватили другие пони, и по всей толпе снова разошлась волна недовольства.
В воздухе разошёлся шёпот, и все рогатые существа разом снова схватились за головы.
…
Пока толпа разрывалась от негодования, между толпами пони протискивалась белая единорожка с сумокой на боку. На ней была одета изысканная шляпа, но единорожка носила её не только для красоты. Шляпа скрывала её лицо от чужих глаз. Единорожка совсем не хотела, чтобы её кто-нибудь узнал.
Рарити была не менее обеспокоена, чем толпа вокруг. Она тоже не знала, что именно произошло в городе и почему весь его центр горел. Конечно, она знала о демоне, но никак не думала, что он объявится в Мейнхттене, и определенно не хотела встретиться с ним с глазу на глаз. Вот если бы здесь были её подруги с Элементами…
Рарити догадывалась, что прибыла на вокзал слишком поздно, но всё равно надеялась, что сможет выбраться из Мейнхэттена на поезде, но чем больше она видела всех существ вокруг, тем сильнее эта надежда уходила из неё прочь. «Наверняка все поезда давно ушли, — думала она. — Зачем я вообще пришла сюда? Нужно было уходить отсюда пешком!.. И почему этот дурацкий амулет не может телепортировать меня в Понивилль прямо сейчас?.. Ох…»
Рарити оглядывалась и видела вокруг себя не вежливых и совсем некультурных пони. Но единорожка понимала, что их вынудили быть такими, и она, как носитель Элемента Щедрости, не могла смотреть на них без сожаления.
Даже самый тихий зверь будет истошно кричать в надежде перекричать свои страхи. Шёпоты становились всё громче.
В воздухе прокатилась магическая волна, и все существа с рогами снова схватились за голову. Их звали, но зов был похож на разрывающие плоть клыки. Он совершенно не был тем, что привыкли слышать обычные смертные.
«Ах… снова эта боль…» — Рарити схватилась за голову и зашипела от боли. Будучи носителем одного из Элементов, она была меньше подвержена воздействию странной магии, но даже так её рог словно ломился от боли. — «Никогда такого не было… Откуда эти странные… вибрации?..»
Когда боль отступила прочь, Рарити стала протискиваться дальше. Она, как и многие другие, хотела узнать, когда прибудет следующий поезд, а потому направлялась в сторону ангаров, где должны были храниться поезда. «Если понадобиться, — думала она, — мне придётся воспользоваться титулом носителя Элемента Щедрости… Я не могу больше оставаться в этом городе!»
Она вышла к стенам и стала идти вдоль них в сторону ангаров, но не увидела, как перед ней кто-то лежал. Рарити споткнулась об неизвестного и чуть было не упала, но успела подставить перед собой копыто. Посмотрев вниз, она увидела серую единорожку, которая лежала на полу и тяжело дышала.
— Извините, мисс, с вами всё в порядке? — стала беспокоиться за неё Рарити.
— Д-да, я просто… немного устала… — подала свой голос серая единорожка, которая попыталась сесть. — Спасибо, вам не стоило. А-а-гх!..
Её голову вдруг пронзила острая боль и серая единорожка зашипела от боли, подкашиваясь к полу.
По всему вокзалу снова прошлась магическая волна, и все рогатые существа снова стали хвататься за головы. Клэр и Рарити вновь схватились за головы, но было видно, что Клэр ощущала зловонную магию намного сильнее.
— Ох, да что ж это такое… — взвыла Рарити. — …Что тут вообще происходит?..
— Это… это всё… из-за магии… Я чувствую её… так сильно, будто её источник совсем рядом… Аргх…
— Откуда вы это знаете?
— Я… не знаю, но… чувствую, что он идёт откуда-то с центра города…
— Демон… — тревожно прошептала Рарити.
— Аргх… И это ощущение… Почти такое же, когда я дотронулась до той злосчастной сферы… Ух…
— Что? О чём вы говорите? Что ещё за сфера?
— Неважно, я… Спасибо, что помогли мне встать, дальше я пойду сама…
Серая единорожка попыталась сделать шаг вперёд, но не удержала равновесие и стала падать. Рарити успела её подхватить, на что та ответила:
— Похоже… ух… похоже, что у каждого единорога своя чувствительность… Сегодня мне, видимо, с этим не повезло, ах-х-х… Оставьте меня, вы только зря… тратите на меня своё время… Лучше уходите отсюда.
— Что за глупости вы говорите?! Как я могу оставить в беде пони, которой требуется помощь? Я сейчас же помогу вам! — Рарити стала помогать единорожке встать на копыта и случайно сдёрнула с себя шляпу от её рога.
Шляпа под потоком воздуха поднялась ввысь и унеслась прочь куда-то в толпу.
— О нет, моя шляпа! — Рарити хотела было кинуться за ней вдогонку, но не могла бросить в беде обессиленную единорожку, — Ох, вот же… Ладно! Извините, мисс, могу ли я узнать ваше имя? И есть ли у вас родные или друзья рядом?
— Ух… да, конечно… Моё… моё имя…
— Клэр! Клэр! — послышался голос коричневого земнопони, который показался из толпы. — Ох, Клэр, вот ты где! Спасибо вам, мисс, за то, что вы помогли ей. Я ваш должник.
— Ну что вы, не стоит, — ответила Рарити, махнув ему копытом и отойдя на шаг назад. — Каждый пони должен помогать в беде другому. А вы её родственник?
— Ну, не совсем… — стал отвечать Дирт, помогая Клэр встать на ноги. — Мы очень близкие друзья.
— Дирт! — послышался голос зелёной пегаски из толпы. Санни мигом подбежала к нему. — Я еле угналась за тобой. Ты нашёл Клэр? С ней всё в порядке?
— Да, с ней всё хорошо, — ответил ей Дирт. — У тебя получилось узнать, когда прибудет следующий поезд?
— Да, узнала… — ответила Санни и сразу же поникла: — Их больше не будет…
— Не будет?! — вдруг воскликнула Рарити и тут же оказалась перед Санни, схватившись за её плечи. — Но… как?.. Почему?! Мне сейчас же нужно вернуться в Понивилль!
— Их больше не осталось в городе, — спокойно, но с опущенными ушками, ответила ей Санни. — Поезд, ушедший пару часов назад, был последним.
Рарити ахнула, прикрыв копытом рот, посмотрела на запустелые глаза Санни, а затем стала рассматривать огромную толпу пони вокруг.
— Но как же так… — стала паниковать Рарити, — …тогда зачем все эти пони собрались здесь? Почему никто не скажет им, что поездов больше не будет?! Они же… не смогут уехать отсюда!
— Как и мы, — тихо промолвила Санни.
— Погодите… — вдруг вклинился в разговор Дирт, посмотрев на белую единорожку. — Вы же Рарити, верно? Носитель Элемента Щедрости!
— Что? Нет, я не…
— И погодите! Кажется, вы были в той забегаловке! Там, где мы встретились с госпожой Дэйбрейкер!
— Дэйбрейкер? — поинтересовалась Рарити.
— Оу, нет-нет, — вздрогнул Дирт, когда понял, что ляпнул лишнего, — не берите в голову, это я так, о своём…
— Ох, это и вправду вы! — приободрилась Санни. — Значит, и другие носители Элементов тоже тут! Они выведут нас отсюда!
— Ох, нет, я не… Вот же… Унгх-х…
В голову Рарити проникла пульсация боли. Волна зловонной магии вновь прокатилась по воздуху, и все рогатые существа снова схватились за головы.
Шёпоты превращались в гул. Каждое слово в нём сочилось ядом.
Рарити чувствовала, как боль с каждым разом становилась всё сильнее. С каждой пульсацией в её голову будто кто-то пытался проникнуть, раскалывая череп железным гвоздём. Рог начинал сильно зудеть, а мысли спутываться. Образы вокруг становились нечёткими, и было сложно удержаться на ногах.
— Что ж это такое… Ух-х-х… — Рарити схватилась копытом за голову. — Снова… эта боль… Она стала ещё сильнее.
Гул превращался в жужжание. Разум превращался в осиный рой.
— Проклятье!.. — выругался Дирт. Даже он теперь чувствовал, как внутри него всё сжимается. — Нам нужно срочно уходить отсюда!
— Нет! Нет… — вдруг послышался голос Клэр. — Уже поздно… Я чувствую её… Аргх-х-х…
Воздух воцарился магическим воем, разрывающий разум на части.
— Клэр? — обеспокоенно уставился на неё Дирт. — О чём ты говоришь?!
Клэр задрожала и прижала уши. Смотря на Дирта глазами, полными страха, она могла лишь тихо промолвить:
— Она уже здесь…
Вой превратился в крик. И больше не было слышно ничего, кроме белого шума.
По всему вокзалу прокатилась магическая волна, и всех рогатых существ вновь пронзила острая головная боль. Клэр взвыла, из её носа пошла кровь, и через мгновение она упала в обморок.
Рарити вновь схватилась за голову. Она видела образы, которые поплыли ещё сильнее. Теперь она не слышала ничего, кроме невнятного белого шума.
— Угх-х-х… Ах-х… — Рарити брела из стороны в сторону, пытаясь удержаться на копытах. — Как же… больно…
Она видела, как вокруг лежали тела изнывающих от боли единорогов, но она не слышала их крики. Образы плыли, и ей уже показалось, как она падает в обморок, но через мгновение всё стало приходить в норму. Мутные образы в её глазах стали сплетаться в единый вид. Волна Хаоса отступила. Но она чувствовала тревогу, которая шла откуда-то извне.
Рарити услышала, как вдалеке зашипел воздух. Он становился всё громче и громче, а температура вокруг становилась всё горячее.
Внезапно её глаза ослепли от яркого красного света.
Вдруг раздался грохот, и вся крыша вокзала раскололась на части. Стены задрожали, окна разбились на миллионы осколков, и обломки крыши с грохотом стали падать на пол, раздавливая толпы существ.
Вокруг начался хаос. Все существа в ужасе стали кричать и спасаться бегством. Яки и бизоны с ужасом стали нестись вперёд, не разбирая дороги и давя всех, кто оказался на их пути. Они проломили стену, но, как только их стадо оказалось снаружи, тут же превратились в пепел от града кроваво-красных лучей.
Сотни пони и других существ давили друг друга у выхода вокзала, но никто и не подозревал, что они идут лишь на собственную гибель…
Воздух снова стал шипеть, почувствовался запах гари и серы, на миг появилась ярко-красная вспышка, и проход вокзала разорвало на части. Сотни камней разлетелись в стороны, а огромная толпа пони в один миг испарилась, превратившись в огромное облако пепла.
В разрушенной крыше вокзала показался силуэт пепельного существа, который стал постепенно снижаться. Видя, как пони разбегаются в страхе, демон захохотал:
— Маленькие пони. Такие беспомощные. Думают, что смогут убежать от меня. Ах-ха-ха-ха! Это так забавно. И так весело!
Голова демона затряслась от безумного счастья, а его улыбка поплыла в гротескном экстазе.
Воздух снова зашипел под градом кроваво-красных лучей, которые без устали воплощались из кривого рога демона. Демон с безумной яростью испепелял всё живое вокруг. Пол разрушенного вокзала наполнился слоем пепла от сотен сгоревших существ.
Между разрушенными обломками показались несколько гвардейцев, которые лишь чудом не были раздавлены обломками. Один из них прокричал:
— Стреляйте! Единороги, стреляйте в него!
Единороги-гвардейцы стали воплощать магические лучи и стрелять ими в небо, пытаясь попасть в демона, но в них в ответ тут же прилетали кроваво-красные лучи, которые вмиг сжигали их тела и плавили золотые доспехи. Через миг от Золотой гвардии не осталось и следа, и теперь ничто не могло остановить демона от его трапезы.
…
Демон летал вокруг разрушенного вокзала, продолжая посылать лучи смерти в убегающих пони, а его безумный хохот разносился по всей округе. Повсюду виднелись вспышки ярко-красного света, а воздух наполнился запахом сожжённого мяса и пепла.
Рарити стояла между грудами обломков, которые лишь чудом не свалились на неё, и она видела, как целая толпа у выхода в одно мгновение превратилась в облако пепла и как остальные пони, которые пытались бежать, тут же сгорали в огне под жужжащими залпами кроваво-красных лучей.
— О нет… — Рарити с ужасом смотрела наверх туда, где когда-то была крыша вокзала. Она не могла сдвинуться с места. Всё её тело словно парализовало. — Д-демон… что же мне… — дрожащими копытами она достала из сумки свой амулет и стала вертеть его перед глазами. — Ну же, давай! И почему же ты не работаешь?! Проклятье!.. Ох…
Она вдруг полетела в сторону. Коричневый земнопони сбил её с ног и вместе с ней спрятался за большим обломком крыши.
В этот момент совсем недалеко над ними пролетел демон, смеясь и превращая в пепел очередного несчастного, а затем снова устремился ввысь, чтобы найти себе новую жертву.
— Он не заметил нас, — полушёпотом сказал Дирт трясущейся Рарити. — Но это ненадолго. Нам нужно уходить отсюда, но как можно тише! Скорее, за мной!
Дирт в полусогнутом виде стал пробираться вперёд между обломками, а Рарити, преодолевая страх, пошла следом за ним. За одним из больших обломков показалась зелёная пегаска, которая дрожала от страха и пряталась под своим хвостом. Рядом с ней без сознания лежала Клэр.
Дирт подошёл к Санни и стал её успокаивать:
— Санни, всё хорошо, это мы. Скорее, нам нужно уходить отсюда!
— М-мы… *хмык*, все умрём…
— Санни, прошу, хватит реветь. Если мы сейчас же не уйдём, то точно погибнем!
— Н-но… *хмык*, куда?..
— Для начала куда подальше. Рарити, вы знаете, где запасной выход?
— Д-думаю, да, — отозвалась трясущимся голосом Рарити.
— Отлично, идём для начала туда. Клэр я понесу на себе.
— А как же Бурн и Кристал?! — взволновалась за них Санни. — Они до сих пор в городе!
— Я не знаю что с ними, но, надеюсь, они смогли выбраться из города. Пока нам нужно уходить отсю…
Внезапный взрыв оглушил всех пони и откинул их на несколько метров в сторону. Там, где когда-то лежали обломки, теперь на груде щебня стоял демон и безумно им улыбался:
— Вот где вы прятались, маленькие пони! Думали, я вас не найду?! Ах-ха-ха-ха! Время пряток прошло. Теперь вам пора играть роль моей жертвы!
Серповидный рог демона засветился в красном свете.
В этот момент из небольшой дыры в полу показался тёмно-голубой престарелый пони, который стал звать:
— Сюда! Прячьтесь ко мне!
— Быстрее туда! — Дирт подтолкнул Санни в сторону дыры и вместе с ней и с Клэр на спине прыгнул в дыру.
Рарити застыла от страха. Она никак не могла сдвинуться с места. Демон, глядя на неё безумными глазами, уже стал воплощать перед собой луч смерти. В расширенных от страха глазах Рарити показался ярко-красный отблеск, который становился всё больше. Она уже чувствовала жар, исходящий от магии демона. Рарити стала прощаться с жизнью…
Но её вдруг кто-то потянул за заднее копыто.
Рарити упала в дыру прямо в тот момент, как над ней прокатился кроваво-красный луч. Появилась яркая вспышка, и от огромного взрыва полетели обломки, которые завалили дыру.
…
— Кха-кха… — Дирт встал на копыта, откашливаясь от пыли. — Все живы?
— Д-да, я в порядке. Кха-кха… — прокашлялась Санни. — И Клэр тоже цела!
— Отлично, — Дирт поднялся на копыта и стал помогать белой единорожке. — Мисс Рарити, вы в порядке?
— Да, кха… спасибо. Со мной всё хорошо.
— Я в самый последний момент успел утянуть вас сюда. Почему вы стояли?
— Я-я не знаю… Я… не могла сдвинуться с места…
— Ладно, неважно. Главное, что вы живы.
Пока все пони приходили в себя, из тьмы к ним вышел тот самый старик. Он выглядел грязно и очень дряхло. В некоторых местах его шерсти виднелась кожа, его лицо выглядело очень уставшим, но глаза показывали уверенность и энергию. Однако они выглядели так, словно были совсем не его.
— Вот и всё. Мы спасены, — заговорил с ними старик хриплым голосом: — Надеюсь, никто не ранен?
— Нет, — стал отвечать ему Дирт. — Все целы.
— Отлично! Тогда идёмте, пони, здесь всё ещё небезопасно. Демон может учуять нас, а нам предстоит ещё немалый путь.
— Спасибо вам, сэр, — поблагодарила его Рарити. — Но куда мы идём? Куда ведёт этот проход?..
— Не беспокойтесь, милочка, я выведу вас на другой конец города. Там, где демон не сможет вас достать, и мы все избежим участи быть спалёнными от его огня.
— Что ж, звучит просто отлично! — воскликнул Дирт.
— Тогда выдвигаемся, больше не будем терять время! Все пони, за мной!
Старик зажёг фонарь прикреплённый на груди и зашагал вглубь тёмного прохода. Дирт положил себе на спину Клэр, а затем он, Санни и Рарити переглянулись между собой, и всё же решили пойти следом за стариком. Впрочем, у них больше не было выбора.
…
Пока они шли по каменному сырому и тёмному коридору, Рарити решила поравняться со стариком, чтобы ещё раз поблагодарить его. Но, конечно, не это было для неё главное — ей было интересно узнать, кто же он такой:
— Извините, сэр, я хотела сказать, что очень благодарна вам за помощь.
— Хрм… Угум.
— Но ещё я хотела бы поинтересоваться у нашего дорогого спасителя, как его зовут?
— Хрм?..
— Ну, знаете, было бы не очень вежливо не знать того, кто спас нас от гибели. Почему вы так смотрите? Я вас имею ввиду.
— Я то? Хрм… могу лишь сказать, что я всего лишь местный житель этих путей, — стал отвечать ей хриплым голосом старик. — Я давно здесь обитаю и знаю каждый уголок всех коридоров под городом.
— Вот как…
— Не беспокойтесь, я выведу вас в безопасное место. Будьте уверены в этом, — старец слабо улыбнулся, но этого никто не заметил. Он явно был себе на уме.
Какое-то время пони шли по тёмным проходам, стены которых едва освещались светом от фонаря. Стены иногда дрожали от грохотов снаружи, отчего пони вздрагивали. Но кроме приглушённых грохотов вокруг больше не было слышно ничего, кроме цокотов копыт о грязную и сырую каменную кладку.
Пробираясь всё глубже, некоторым начинало казаться, что из щелей и тёмных углов на них кто-то смотрит. Рарити то и дело ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Сначала ей казалось, что это Дирт пялится на её круп, но, оборачиваясь, она видела и в нём, и в Санни такое же беспокойство — они тоже часто оглядывались по сторонам, пытаясь найти того, кто на них смотрит.
Прошло уже довольно много времени, но старец всё ещё вёл их куда-то вдаль по тёмным коридорам, которые с каждым разом становились всё шире. Неизвестно, сколько времени они уже шли — время под землёй всегда ощущается по другому. На улице уже могла наступить ночь, а, может, даже и утро.
Всё это время Рарити всё думала, кто же этот старик. Неужели он и вправду жил в этих тёмных коридорах? Может, здесь живёт не только он? Каждый раз она пыталась спросить старика о нём и о его жизни в этом месте, но тот всё время качал головой или начинал бубнить себе что под нос. В такие моменты он казался очень странным и был похож словно на… куклу?..
Время всё тянулось и тянулось, казалось, что пони могли пройти уже весь город под землёй. Однако старик всё никак не останавливался, ведя их всё дальше и дальше. Всё глубже и глубже. Даже грохоты снаружи уже почти не были слышны.
Всё темнее и темнее.
Всё глубже и глубже.
В стенах длинного и широкого коридора появились другие тёмные проходы, ведущие неизвестно куда. Чем дальше они шли, тем больше стены становились влажными. Ещё сильнее чувствовался неприятный запах сырости и затхлости. А через какое-то время на стенах и вовсе появилась зелёная и вязкая слизь.
— Фу… ну и мерзость, — скукожилась Рарити, отходя подальше от стен.
«До чего удивительно, насколько глубоко уходят эти проходы, — думала Рарити. — Дышать уже почти нечем… Сколько же нам ещё идти?! Может, всё же потребовать от него ответов?..»
Только Рарити хотела обратиться к старику, как её обошёл Дирт и сам начал задавать вопросы:
— Эй, старик, сколько нам ещё идти? Мы уже, наверное, целый час идём.
Но старец ничего не ответил, продолжая идти вперёд и не обращая на него внимание.
— Сколько можно, куда ты нас ведёшь?! Эй, старик, ты вообще слышишь меня?!
Старик всё также шёл вперёд, не обращая на него внимания. Скрипящие звуки от фонаря были ему ответом.
— Вот же… — не выдержал Дирт и уже начал злиться. — Да я тебя…
Дирт замахнулся на него копытом, чтобы ударить его и обратить на себя внимание, но старик вдруг остановился и мрачными глазами посмотрел прямо на Дирта.
От такой внезапной реакции Дирт отшатнулся, а старик, наконец, подал свой голос:
— Мы пришли.
— Куда? — спросила Рарити, смотря вперёд в тёмный и широкий проход. — Я ничего не вижу. Там ведь ничего нет!
Старик посмотрел на Рарити, и она увидела, как его глаза стали светиться зелёным. Он улыбнулся и зловеще заговорил:
— Добро пожаловать в улей, маленькие пони.
Из темноты показалось множество светящихся зелёных глаз.
— Что… это такое?.. — с ужасом промолвила Рарити и стала отступать назад. Только она хотела достать свой амулет, как вдруг почувствовала внезапную слабость.
Вокруг появился смрадный темно-зелёный газ, который заполнил всё пространство. Её глаза начали плыть, образы вокруг стали расплываться, ноги сами подкосились, и она упала на сырую и склизкую каменную кладку. Амулет со звоном упал прямо перед её глазами.
Последнее, что она увидела перед забвением, как все пони попадали на пол, а вместо старика появилось нечто, напоминающее хитинового существа, который стал зловеще улыбаться.
Рарити закрыла отяжелевшие глаза и погрузилась в глубокий сон.
[Акт 3] Спэшл: Церковь Пылающего солнца
Люминари Райс:
https://drive.google.com/file/d/1pnnMDhetYbJSASuDAgVrWQPCOJmNxZYP/view?usp=sharing
*Где-то на окраине Мейнхэттена*
— Немыслимо! Это просто кощунство! — топнул копытом Крис.
— Попрошу не повышать голос перед Матриархом! — строгий мужской голос прозвучал ему в ответ.
— Как вы не понимаете?! Весь город на грани уничтожения! А вы просите за свой… дискордов артефакт… ещё в два раза больше?! Разве вы сами не хотите спасти свой родной город от демона?!
— Спасти наш родной город? Хах, он никогда не был нашим. И тем более ни для тех, кто живёт в нём. Этот город тех, в чьих копытах власть и битсы. Только благодаря таким общинам, как наши, город всё ещё остаётся частью Эквестрии, но для нас этот город никогда больше не будет настоящим домом.
В большом овальном зале каменной церкви собралась группа пони: два пегаса-гвардейца и серебристый единорог-следователь стояли перед большой толпой пони в тёмно-оранжевых плащах со знаком солнца. Прямо перед троицей гвардейцев возвышался рослый бледно-оранжевый земнопони с красной гривой. Он был на голову выше всех остальных, а его не колеблющийся взгляд пристально наблюдал за гвардейцами перед ним. Сбоку от него стояла бордовая единорожка с оранжевой гривой. Несмотря на грозный вид земнопони, единорожка выглядела среди всей толпы вокруг более влиятельной. Более значительной. А её оранжевые глаза выражали безэмоциональную мудрость.
Они собрались здесь для переговоров. Крис, главный следователь Мейнхэттена, явился в эту церковь ради важной сделки с культистами Церкви Пылающего солнца — так они себя называли.
Крис, как, впрочем, и вся остальная гвардия и прочая аристократия, недолюбливал этот культ. Но из-за преимуществ, которые они предоставляли, он пытался закрыть глаза на многие вещи, считающиеся в Эквестрии незаконными, как, например, хранение неизвестных артефактов и запретных знаний, и старался переключить внимание гвардии на что-нибудь другое. Но при каждой такой манипуляции Крис всё думал, что делает он это не ради выгоды обеих сторон, а ради той, кто управлял этой Церковью, — ради той, к кому он был неравнодушен и с кем был знаком уже очень давно.
Диархи не одобряли подобные культы, но не планировали избавляться от них — ведь тараканы, подобные им, всегда смогут найти новую лазейку. Вполне возможно, что такие общины смогли бы помочь Эквестрии в будущем.
Такой момент и настал в этот день. Золотая гвардия стремилась заполучить артефакт, который был у Церкви Пылающего солнца. Оружие, которое культисты нашли, раскапывая древние гробницы. Оружие, которое теперь было у поборников ложной веры, но не было у Золотой гвардии.
«Это просто немыслимо… — ворчал в своих мыслях Крис. — …И почему Принцесса Селестия решила спрятать эти артефакты, а не использовать их во благо Эквестрии?..»
— Немыслимо!.. — вслух проворчал Крис так злобно, отчего он услышал, как все культисты вокруг стали перешептываться между собой. — Вы хоть представляете, что произойдёт с городом, если сейчас же не поймать, а ещё лучше — не уничтожить демона?! Разве вам не важно защитить свою страну от того, кто намеревается в прямом смысле сжечь её?!
— Ха! — хмыкнул рослый земнопони. — Какой толк от всего этого, если с ним могут справиться и Элементы Гармонии? Но подожди отвечать. Носители Элементов не придут, я ведь прав? А знаешь почему? Потому что Её Величество принцесса Селестия почти напрямую контролирует их, и вы не можете позвать их на помощь в сию же секунду! А потому вы вынуждены просить помощи у нас, чтобы хоть как-то спасти свои шкуры! У вас просто нет иного выбора, кроме как согласиться с нашими условиями…
— Достаточно, Сентинел, — послышался высокомерный и звонкий голос бордовой единорожки. Он звучал негромко и даже мог бы перебиться шумом толпы, но только услышав её властный голос, все тут же замолкли. — Мы согласны с текущими условиями.
— Но, Матриарх, мы бы могли… — Сентинел вдруг замолчал, когда встретился с её равнодушными, но такими мудрыми глазами. Он тут же отступил и склонился: — Как прикажите, Матриарх.
Переведя взгляд на Криса, Матриарх продолжила:
— Нам ни к чему ссориться: все мы дети одного солнца, хоть и разных её сторон…
— Слава Селестии, — промолвил Крис. — Наконец мы пришли к согласию.
— Однако нам всё же следует кое-что изменить в текущих условиях.
— Изменить?.. Проклятье… Пока город продолжает гореть, вы пытаетесь навязать нам новые условия?!
— Изначальные условия те же: та же сумма битсов и неприкосновенность церкви. Но и ещё кое-что — место в Высшем совете.
— В Высшем совете?! — удивлённо прошипел Крис. — Это… просто кощунство!
Матриарх улыбнулась ему одним уголком рта:
— Коль Золотая гвардия не может дать нам то, что мы просим, то пусть этот город пылает. В конце концов, от демона избавятся Элементы или те же Диархи, а мы найдём новое прибежище в другом городе. Подальше от всего этого застоя и тщеславных аристократов. И тем более от демона.
Матриарх стала разворачиваться, чтобы уйти прочь, но Крис тут же окликнул её:
— Что?! Нет! Проклятье, Люминари Райс, хоть раз послушай меня! Почему ты пытаешься отовсюду найти выгоду?! Я всегда считал тебя самой умной из всех и всегда пытался помочь тебе, закрывая глаза на твой культ. Говорил, что всё под контролем, пока ты плела паутину по всей стране. Даже несмотря на то, что ты стала плохо относиться к диархам Эквестрии. Мы вместе служили в гвардии, так почему ты оказалась на той стороне этого ложного солнца? Благодаря тебе я стал тем, кем я являюсь сейчас, а не тружеником на водорослевом заводе. Неужели то, что было между нами, не вызывает в тебе никаких чувств? Ты помогла мне понять, что даже в самые трудные времена можно найти выход, поэтому я прошу тебя лишь об одном: если не ради других, то помоги хотя бы мне разобраться с этой напастью!..
— Это время уже давно прошло, Крис. Я поняла, что нет хуже той веры, чем верить в ложного бога. Мы помогали друг другу лишь потому, что вам нужна была наша информация о других культах в стране и запретные знания, а нам — ваша защита от преследований. Наши условия — дар, но ты не сможешь этого понять… Ты слепо веруешь в то, что принцесса Селестия — единственный бог, но ты даже не знаешь, насколько она может стать опаснее демона… Но теперь всё меняется. Ты даже не представляешь, сколько времени ушло на то, чтобы накопить энергию Великого пламени в том артефакте. Я не могу просто так отдать его тебе. — Люминари вдруг замолкла и тяжело закрыла глаза.
На миг наступила тишина. Где-то со стороны города прозвучал приглушённый грохот. Стены церкви слегка задрожали, сбрасывая с себя горстку пыли, а все пони вокруг стали переглядываться и думать, не станут ли разрушаться стены церкви прямо на них. Спустя мгновение Люминари, тяжело вздохнув, открыла веки и продолжила:
— …Но ты прав, мой дорогой друг, мы многое прошли вместе, но теперь всё иначе. Церковь Пылающего Солнца — мой новый дом. И мне жаль, что всё так сложилось.
Люминари на миг отвела взгляд и стала поправлять гриву копытом, но Крис заметил, что вместо гривы она скользнула им по своим глазам так быстро, что этого больше никто не заметил. Затем Люминари снова взглянула на Криса:
— У гвардии нет иного выбора: либо Элементы уничтожат демона, но до этого вы потеряете город, либо же мы уничтожим демона, а взамен получим место в Высшем совете.
— Хрм-м-м… Жаль, Люминари. Жаль, что мы так и не нашли общий язык… — Крис тяжело вздохнул, то ли от своих чувств, то ли от текущей ситуации, то ли от всего сразу. — И ведь взаправду — у нас нет иного выбора. Но как ты можешь себе представить, чтобы я заставил аристократов принять твой культ в Высшем совете?.. Это почти невозможно…
— Не имею понятия, Крис. Я уверена, у тебя есть лазейки в Кантерлоте. Но тебе стоит поторопиться с этим решением. Большинство из нас уже готово уйти из города.
— Что ж… Ладно, хорошо! Так и быть, во благо всей Эквестрии, я согласен на эти условия! Когда сфера будет готова?
Люминари улыбнулась и показала свой высокомерный взгляд. Ей определённо нравилось, когда всё шло по её плану.
— Хорошо. Артефакт будет готов сегодня же и прибудет в назначенное место. Главное, задержите его до того момента.
Люминари пару раз махнула копытом, давая понять, что он и гвардейцы могут идти. Крис слегка кивнул, бросая потяжелевший взгляд на бордовую единорожку, которая стояла и смотрела на него всё так же непринуждённо, и вместе с парой гвардейцев стал уходить прочь.
В его голове пронеслись образы сотен гвардейцев и обычных пони, жизнь которых может быть утрачена в этот же вечер, а потому он вдруг остановился возле выхода, чтобы снова сказать ей:
— Прошу тебя, Люминари, не медли с подготовкой. Судьба тысяч жизней в наших копытах…
— Не переживай об этом. Сила пламени поможет спасти этот ваш дискордов город.
— Надеюсь, огонь сможет погасить пламя.
…
Люминари стояла посреди овального зала в подвале церкви. В её оранжевой гриве играли блики от десятков свечей в подсвечниках, расставленных вокруг, которые были так похожи на её метку. Она смотрела перед собой на величественный каменный образ алкорна.
Статуя безликого аликорна с распахнутыми крыльями и в боевых доспехах с символикой солнца, стояла на двух копытах и смотрела вдаль, показывая своё превосходство перед всеми, кто посмел увидеть её великолепный силуэт. Её облик едва ли освещался светом от десятков свеч, но даже так казалось, что изнутри статуя будто бы светится золотым огнём.
Образ той, кого почти никто не знал и кого давно позабыли, оставался незримым для других глаз на протяжении уже многих веков. И только избранные могли войти в этот зал, чтобы лицезреть неповторимый облик истинной богини солнца. Только те, кто нёс знания о её великой, всеразрушающей, но такой же всеспасительной силе, мог войти сюда лишь затем, чтобы вознести ей молитву.
Люминари Райс, Матриарх Пылающего Солнца, стояла прямо перед статуей Солнечной богини. Она взглянула на её безэмоциональный, но мудрый лик, затем сняла со своего бока книгу с красным переплётом и, открыв её, положила перед собой. Закрыв глаза, она опустила голову и начала безмолвную молитву.
Где-то снаружи прозвучал приглушённый грохот — стены зала затрещали, всё вокруг на миг зашаталось, а с потолка посыпались мелкие камни и пыль. От колебаний даже огни на свечках чуть дёрнулись, но Люминари не повела и бровью, продолжая безмолвно молиться.
Времени оставалось всё меньше. День уже подходил к своему концу, а демон всё больше напитывался силой от множеств жертв пони. Люминари знала это, и ей стоило поторопиться, если она хотела, чтобы договор, который она заключила с Крисом, прошёл как надо. Но даже в такие тяжёлые моменты для города она не могла оставить свою веру.
Вера в Великое пламя стало её смыслом жизни, — смыслом, который мог помочь ей забыть о своём прошлом. И чем больше она отдавала всю свою жизнь Великому пламени, тем больше замечала те вещи, которые мешают стране развиваться. Текущая Эквестрия была пережитком прошлого. Наступала эпоха нового времени, и она верила, что сможет помочь своей стране пережить этот трудный период. Особенно, когда её Церковь получит официальное признание диархов. И, возможно, демон окажется как раз кстати.
Вдруг по всему залу раздался скрип от большой входной двери, за которой показалась единорожка пепельного цвета с серой гривой. Она осторожно взглянула по сторонам и, найдя взглядом Матриарха, которая сидела перед статуей, с еле слышимым цокотом копыт зашагала вперёд.
Пепельная единорожка была личным секретарём Матриарха, а потому могла беспрепятственно зайти внутрь этого зала, как, впрочем, и во многие другие запретные залы. Бок её был украшен меткой фиолетовой карнавальной маски, разделённой надвое, но помимо этого, единорожка выделялась ещё одной чертой, которая говорила, что она — избранная Великого пламени: один из её сапфировых глаз был красно-оранжевым.
Те, кто был одарён Её милостью, несли в себе некую силу, которая разнилась от характера пони, так же как и метка на боку. Никто не знал, каким даром была одарена Миррор Дуали, но слухи среди служителей Церкви говорили, что с помощью этого глаза она может видеть душу пони, лишь раз посмотрев на него, а также обладала даром предвидения недалёкого будущего. Так ли это было на самом деле, не знал никто, кроме самой Миррор и Матриарха.
Пепельная единорожка подошла к кругу из свеч, посреди которого сидела бордовая единорожка, и принялась ждать. Всего через пару мгновений она услышала голос Матриарха:
— Миррор, — прозвучал ровный голос Люминари, — что на этот раз?
— Матриарх, — склонилась пепельная единорожка. Её голос звучал звонко, но в то же время не совсем уверенно, будто бы боясь наступить на мнимую ловушку, — у меня есть тревожные вести.
— Снова гвардия? — предположила Люминари и, закончив молитву, развернулась в её сторону.
— Не совсем, моя госпожа. Это касается демона и… — Миррор на миг замолкла, а затем тревожно промолвила: — …и города.
— Полагаю, в них нет ничего хорошего. Что ж, не томи, куда уж хуже, — Люминари зажгла рог и одним его мановением потушила свечки, а затем весь зал заполнился светом магических кристаллов.
— Пока я шла к вам, мне предстало видение. Город… он будет…
— Сожжён, — предположила Люминари и повернулась в сторону статуи.
— Н-нет, не совсем… — неуверенно проговорила Миррор. — Это странно звучит, но он будет поглощён Тьмой.
— Хм… Что значит «поглощён»? И разве тот демон не из преисподней Тартара?
— Я-я и сама не понимаю, моя госпожа, но такова была суть того, что я видела. Весь город будет обращён в бесконечную Тьму, а над ним, словно пылающие облака, будут кружиться вихри кошмаров…
— До чего странное видение, Миррор, — призадумалась Люминари, но не долго думая, зажгла рог и стала что-то колдовать, смотря в сторону статуи. — Но Великое пламя никогда не обманывает. Раз тебе было дано такое видение, то так оно и будет.
— И мы… не будем ничего предпринимать?..
— От судьбы не уйдешь, Миррор. Будь хоть яркий свет солнца, что указывает тебе путь, ты всё равно отыщешь то, что само солнце захочет от тебя. К тому же нам не хватает подробностей. Вероятно, это уже не будет связано с нами. Мы в любом случае уйдём из города, после того как разберёмся с демоном.
— Да, но… — Миррор хотела было возразить, но не стала этого делать, так как увидела, что Матриарх теперь была занята статуей. — …П-простите…
— Ну же, говори быстрее, — вдруг окликнула её Люминари, отчего Миррор вздрогнула. — Ты же шла сюда не только за этим, так ведь? Ты сказала, что увидела это видение именно в тот момент, когда шла ко мне. Значит, у тебя есть для меня что-то ещё.
— Д-да, вы правы, моя госпожа. Я разбирала бумаги в тот момент, когда вы вели переговоры с гвардией, и я снова увидела… картину…
— Хм?..
— Я видела… Кантерлот. Его стены… дымились. А в его тронном зале были два странных существа. Перед ними возле трона лежали принцессы Селестия и Каденс.
— Снова демоны?
— Я-я… не знаю. Видение было мутным, и я смогла различить лишь цвета двух аликорнов.
— Ясно. Значит, путь в Кантерлот нам закрыт. И снова Великое пламя указывает нам дорогу. Только вот куда?.. — Люминари прекратила светить рогом в сторону статуи и снова повернулась к пепельной единорожке. — Как думаешь, Миррор, в Филадельфии будет спокойнее?..
— Не имею понятия, моя госпожа, — промямлила та и, виновато опустив ушки, промолвила: — Извините меня… Но если собрать всю имеющуюся информацию, то я тут же дам отве…
— Хватит, Миррор, вечно ты… — Люминари хмыкнула, на секунду бросив взгляд на свою ассистентку. — …Хватит вести себя так, словно я изгоню тебя из Церкви за любой твой проступок. Ты бесценна, Миррор. Просто знай это.
— Х-хорошо… Я-я вас не подведу…
Люминари тихо вздохнула:
«Конечно не подведёт… Она провела в Церкви намного больше времени, чем я, и, кажется, всегда была такой. Стоило ли мне вообще затрагивать эту тему?»
— Пошли за мной, мне нужна будет твоя помощь.
Люминари подошла к статуе и вознесла к её лику голову, а затем произнесла небольшую молитву:
— Владычица Великого пламени, прошу, укажи мне путь к свету. Молю, даруй милость и силу своему беспомощному дитя, которое ищет избавление от страданий. Ибо вера моя не знает к тебе границ. И душа моя принадлежит только твоему пламени.
Люминари закончила молитву и наступила тишина. Сначала ничего не происходило, но через миг послышался скрежет камня, и статуя зашевелилась. Её образ стал двигаться в сторону, открывая скрытый проход за ним.
— Э-это какое-то заклинание? — удивилась Миррор.
— Всего лишь кодовое слово. Никто в здравом уме, кроме меня, не станет кричать молитву безмолвной статуе, которая даже не улыбнётся от радости. Не стой столбом, пошли внутрь.
…
Две единорожки шли вглубь, и не было слышно ничего, кроме цокота восьми копыт о каменную кладку. Но в воздухе через какое-то время прозвучал едва слышный голос Миррор, которая шла позади Люминари:
— Матриарх, вы уверены, что стоило заключать сделку с гвардейцами? Ту могущественную силу, которая заключена в сфере, мы копили очень долго.
— Как думаешь, Миррор, если бы здесь была истинная Владычица, радовалась бы она, что силу её солнца не используют по назначению? — Люминари вздохнула. — Не отвечай — это был риторический вопрос. А что касается ответа — Крис всё же прав. Нам нельзя больше здесь отсиживаться: от демона предстоит избавиться, и коль это у нас получится, мы наконец сможем показать себя. Иначе даже наши последователи подумают, что нам безразличен город.
— Н-но разве это не так? Я помню, вы говорили, что ненавидите Мейнхэттен.
— Нет, я… — Люминари вдруг сбилась с мысли и снова вздохнула. — Мне не нравится не город, а воспоминания, связанные с ним. Видишь ли, есть вещи, от которых хочешь уйти, но они всё равно держат тебя. Заставляют тебя остаться и исправить ошибку.
— Вы говорите… о своём прошлом? — Миррор услышала, как Матриарх тяжко вздохнула и тут же спохватилась: — Ох, простите, Матриарх, мне не стоило…
Люминари слегка рассмеялась:
— Хах-хах, да, не стоило. Уж извини меня, но даже выговорившись, я вряд ли почувствую себя лучше.
Миррор на миг взглянула в сторону Люминари, и её правый красно-оранжевый глаз непроизвольно засветился. Хоть пепельная единорожка и не хотела этого, она увидела в ней помутневшие тёмно-фиолетовые краски. Миррор поняла, что Матриарх говорит ей неправду, но не решилась продолжить эту тему.
— Но тогда… почему вы решили служить Церкви Пылающего солнца?
— Копыта сами принесли меня в это место. Словно меня кто-то вёл. Тогда я потеряла себя, но здесь приобрела новый смысл жизни. Спустя время Церковь открыла мне глаза на многие вещи, которые были скрыты от обычных пони. Прошло уже довольно много времени, и с тех пор я каким-то образом стала Матриархом, даже сама того не желая. Хех, забавно, правда? Но хватит о прошлом. Мы уже почти пришли.
В конце коридора перед двумя единорожками предстала арочная дверь с множеством различных узоров. Люминари подошла к ней и зажгла рог, заставляя весьма объёмную дверь со скрежетом открыться внутрь. За дверью оказалось круглое помещение, которое тут же осветилось светом магических камней.
Миррор вошла внутрь следом за Матриархом и стала с любопытством, словно впервые, рассматривать узоры и нарисованные образы на стенах. Люминари в этот момент подошла к центру круглого зала и нажала на небольшую выступающую плиту.
Прозвучал каменный скрежет, и в центре из пола выдвинулся пьедестал, который стал освещаться оранжевым светом от большого магического камня прямо над ним. Пьедестал поднялся, и на нём можно было увидеть сферу, настолько чёрную, что она казалась чернильной кляксой на собственном портрете. Но всего через миг внутри сферы показался еле заметный блеск, а ещё через мгновение в нём стали переливаться оранжевые огни.
Люминари всего на миг с восторгом взглянула на эти цвета, наслаждаясь их красотой, но затем снова стала такой же мрачной и уверенной. Она подошла к сфере и дотронулась до неё копытом.
Её рог засветился, и потоки магии тут же стали сцепляться между собой у поверхности копыта и сферы. На миг появилась вспышка, и Люминари почувствовала приток магии, начавший струиться по её телу. Это означало, что сфера была полностью заряжена.
Убрав копыто со сферы, Люминари улыбнулась, подняв её телекинезом, и передала Миррор. Та тут же схватила сферу своим телекинезом, а затем неуверенно спросила:
— Всё готово?
— Да, сфера полностью наполнилась энергией. А теперь нам осталось последнее — быстрее идём в наш ангар.
…
Обе единорожки пришли в другую часть катакомб, где прямо в пещере скалы, на которой стояла церковь, был построен ангар огромных размеров.
Люминари распахнула громадную дверь, открывая ангарное помещение. Всё пространство осветили магические кристаллы, свет которых открыл невообразимое.
В центре стояла огромная фигура бронзового пони, тело которого ниже головы скрывалось под навесными металлическими мостами, прикреплённые к стенам ангара и соединенные с выходом. Его голова была опущена вниз, пустые стеклянные глаза слегка блестели в свете магических кристаллов, а возле суставов между бронзовой оболочкой были видны переплетения искусственных мышц и механических шестерён.
Увидев огромное механическое изваяние в виде пони, Миррор вздрогнула и встала на месте, а её глаза расширились от удивления, и всё тело парализовало. Вид огромной фигуры завораживал, но в то же время вводил в страх любого, кто до этого не видел ничего подобного. Его размеры были поистине невероятны и могли соперничать даже с пятиэтажным зданием.
Люминари зашагала вперёд по навесному мосту и приблизилась прямо к голове бронзовой фигуры. Она зажгла рог, и во лбу огромной фигуры пони с лязгом открылось небольшое круглое отверстие. Люминари перехватила сферу у Миррор и направила её в это отверстие, вставив внутрь.
*Щёлк*
Сфера вошла в углубление и тут же стала светиться. Сначала тускло, а затем ярко-оранжевый свет стал освещать всё вокруг. Через пару мгновений появилась небольшая вспышка — магия в сфере пришла в стабильность и стала переливаться в ней оранжевыми узорами.
*Щёлк*
Сфера углубилась внутрь головы огромного бронзового пони, и отверстие с лязгом закрылось. Изо лба, со стороны, где было отверстие, по всему бронзовому телу стали расти жёлтые узоры. Всего за мгновение всё тело огромной фигуры украсились ими, и затем узоры засветились, заставляя огромную бронзовую статую ожить. Его глаза наполнились оранжевым магическим светом, в которых жёлтые узоры стали переплетаться в завораживающую паутину огней.
Огромная бронзовая статуя с лязгом металла подняла голову, и его светящиеся оранжевым глаза теперь смотрели прямо на Люминари.
— М-моя госпожа, ч-что это такое? — тревожно спросила Миррор.
— Это наше оружие против демона, — трепетно ответила ей Люминари, смотря благоговейным взглядом на огромную бронзовую фигуру. — Бронзовый голем, найденный в окраинах Кристального города и отреставрированный здесь. Никогда не думала, что доживу до момента, чтобы попытаться оживить его.
— И он… сможет победить демона?..
— Должен. Иначе победить демона смогут только Элементы Гармонии.
[Акт 3] Глава XVII. Пылающий Мейнхэттен
Вокзал Мейнхэттена был полностью разрушен: от него не осталось ничего, кроме обломков и облака пыли. Почти всё вокруг накрыло слоем серого пепла, который остался от сожжённых существ.
Демон летал над руинами и преследовал каждого, кто всё ещё оставался в живых. Там, под ним, на земле, пони и другие существа, словно маленькие букашки, разбегались в стороны от разрушенного вокзала, а грифоны и пегасы взлетали и пытались улететь прочь. Демон не видел в них ничего другого, кроме пищи для утоления своего ненасытного голода. Его кроваво-красные лучи не прекращали танец ярких огней до тех пор, пока, в конце концов, весь перекрёсток у вокзала не превратился в серую лагуну из пепла, а воздух не пропитался смрадным запахом гари и серы. Никто не мог спастись в этот злосчастный день… Почти…
Когда вокзал опустел, демон ещё раз оглядел округу и расхохотался, наслаждаясь разрушениями. Но его веселье закончилось быстро: все эти жертвы были для него малы. Слишком малы. И потому он устремился ввысь, летя в ту часть города, где он ещё не был, лишь за тем, чтобы найти себе новую пищу.
…
Сиреневый единорог пробирался вдоль улицы среди полуразрушенных и пылающих зданий, а рядом с ним шёл его маленький и такой же сиреневый сын, который с любопытством смотрел на всё вокруг: на все эти разрушения и пламя, пожирающее крыши домов.
Флаффи был ещё слишком мал, чтобы понять, что происходит, и вся его жизнь прошла в этом городе. Он жил в уютном и просторном доме среди любящих его родителей, пошёл в первый класс в престижной школе, в которой он вместе со сверстниками обсуждал комиксы с красочными страницами, где были изображены храбрые суперпони, готовые противостоять любому злу. Флаффи наслаждался жизнью и даже не представлял, что всё это в один миг может разрушиться.
Идя вместе с сыном вдоль каменной стены, Грей краем глаза заметил пробегающую тень по дороге. Он тут же вжался в стену и прижал к себе Флаффи, закрыв ему глаза. Послышался свист воздуха, и в ту же секунду прямо над ними пролетела крылатая фигура, затем скрывшаяся за горящим небоскрёбом. Как только угроза прошла, Грей тут же огляделся в поисках нового безопасного места.
— Скорее, Флаффи, идём за тот угол!
— Пап, а почему мы прячемся? — спросил маленький сын, как только его глаза больше не были закрыты копытами отца. — С кем мы играем в прятки?
— Э-это секрет. Я-я… пока не могу тебе этого сказать, — голос Грея дрожал. Отец понимал, что его сын ещё слишком мал, чтобы знать подробности, и потому, чтобы не показать ему свой страх, заговорил с ним полушёпотом: — Прошу, я потом всё тебе расскажу, но сейчас нам нужно идти во-о-он туда, видишь? Быстрее за мной.
Под хрустящими звуками мелкого камня и щебня оба единорога перебежали за другой дом. Как только они спрятались возле стены, между сломанными досками и обломками, отец тут же стал оглядываться, не зная, куда деть беспокойные глаза. Он ни в коем случае не мог посмотреть ими на сына.
— Пап, а куда делась мама? — вдруг послышался голос Флаффи. — Ты сказал, что мы скоро снова увидимся с ней.
— Твоя мама?.. О-она… — его глаза расширились, а копыта вдруг задрожали. Он прижал одно копыто к себе, чтобы попытаться унять дрожь, но сдержать эмоции становилось всё сложнее. Грей выглядел жалко, но он просто не мог не сдержаться: сейчас было самое неподходящее время для этого. А потому он попытался ответить сыну так, чтобы ненароком не испугать его — без дрожи в голосе: — Она… мы скоро снова увидимся с ней… Да, совсем скоро…
— Пап, почему ты дрожишь?
Маленький единорог дотронулся небольшим копытом до тела отца, и он, почувствовав теплоту у себя на боку, вздрогнул и затем повернулся к сыну. Едва сдерживая слёзы, Грей сжал глаза, чтобы подавить в них горечь, а затем стал говорить сыну таким спокойным голосом, какой он мог себе позволить:
— Я просто… Мне просто немного холодно, Флаффи. Только и всего — ничего страшного.
Протерев глаза, Грей посмотрел на сына и едва улыбнулся ему. Флаффи выглядел настолько мило и наивно, а черты лица так напоминали его мать, что отец больше не смог смотреть на него без нового чувства горечи в груди, обняв его так крепко, словно это было последний раз.
— Пап, ты чего?.. — прохрипел Флаффи под сильными объятиями.
— Ничего. Просто… я очень люблю тебя. Только и всего.
Прижимая Флаффи к себе, Грей чувствовал такое маленькое тепло у своей груди, которое тем не менее согревало всё его тело. В этот момент он понял, что сделает всё возможное, чтобы спасти своего сына. Сейчас ему как никогда хотелось во что бы то ни стало выбраться из города, или, по крайней мере, чтобы выбрался хотя бы Флаффи. Образ сына никак не выходил из памяти Грея, и это придало ему сил. Потому он взял себя в копыта, и дрожь наконец-то ушла прочь — им нужно было идти дальше.
Грей огляделся в поисках нового места для укрытия. Он увидел вдалеке полуразрушенное здание, в котором можно было спрятаться, но вокруг него всё было открыто. Грей принял решение разведать путь, чтобы найти безопасную дорогу.
«В любом случае, — думал Грей, — если демон найдёт меня, то хотя бы Флаффи останется в живых…»
— Прошу, Флаффи, постой здесь. Я быстро схожу кое-куда, а потом вернусь за тобой. Только обещай, что никуда не уйдёшь.
— Ну хорошо… А куда ты пойдёшь?
— Флаффи, просто побудь здесь. Я мигом.
Отец взглянул на своего сына, как в последний раз, а затем, глянув на чистое вечереющее небо и не заметив там никого, почти ползком побежал между обломков и разрушенных частей зданий.
Флаффи остался стоять возле стены под навесом каких-то досок и смотрел на удаляющегося отца. Когда тот скрылся за углом, Флаффи слегка вздохнул и прислонился к доске, и та, не выдержав его веса, обломилась, и он с грохотом свалился на груду щебня.
Поднялось облако пыли, и Флаффи, выбираясь из-под завала, закашлялся, а затем стал потирать ушибленную голову. В его ушах зазвенело, но он было подумал, что это всё из-за ушибленной головы, но, как оказалось, это было совершенно не так. Флаффи снова услышал, как вдалеке стал свистеть воздух, и дёрнул ушами в сторону звука, а возле него цокнули копыта, и он обернулся.
— Папа? — в отражении его глаз сверкнула безумная улыбка. Его уши тут же прижались, а копыта сами повели его назад. — Ты не мой папа…
Демон нависал над маленьким жеребёнком. Видя это беспомощное создание, ему захотелось поиграться с ним. Почувствовать его отчаяние, насладиться его страхами, услышать плачь — демон медленно подошёл к нему ближе и, жутко улыбаясь, заговорил с ним бархатным, но таким ядовитым голосом:
— Какой милый маленький пони… Небось, потерялся. Так зачем же ты прятался? Думал, я не найду тебя?
Несмотря на нависающую над ним тень, Флаффи вовсе не испугался. Он не понимал, что за существо стоит перед ним. Не знал, что именно это существо уничтожило город и множество пони, живущих в нём. Но Флаффи начал догадываться об этом — он увидел в нём ту угрозу, против которой боролись суперпони из комиксов, и вдруг почувствовал себя одним из них. Он попытался встать в стойку, сделав гордый вид:
— Я-я… Не боюсь тебя, злодей! Я суперпони, с-спасу Мейнхэттен от твоего зла!
Демон истошно захохотал: такой глупой шутки он не слышал никогда в жизни, но Флаффи даже не вздрогнул. Это слегка огорчило демона:
— Хм-м… и ты даже не задрожишь от моего вида? Не станешь плакать и молить о пощаде?.. Ах-х… Тоска — да и только… Но будь по-твоему, маленький пони. Посмотрим, как ты противостоишь моей силе! — демон снова засмеялся, его улыбка превратилась в злобный оскал: — Будь благодарен мне, мелкий червь, ведь твоя жалкая душа превратится в нечто большее!
Серповидный рог демона стал напитываться магией, глаза Флаффи скользнули по демоническому оскалу, отчего он вздрогнул, но затем вдруг ослеп от яркой вспышки. Магия смерти уже стала воплощаться перед ним…
— Флаффи, нет!
— Аргх!..
В голову демона прилетел небольшой камень. Демон зашипел от боли, а его голова отклонилась в сторону. Луч смерти прошёл совсем рядом с Флаффи, едва не задев его, и превратил в щепки стену здания позади.
Отважный Грей столкнул Флаффи в водосток и, быстро закрыв его каменными обломками, во весь рост предстал перед демоном. Тот лишь недовольно фыркнул и, размяв ушибленную камнем челюсть, снова заулыбался, показывая острые, как бритва клыки и предвкушая вкус своей новой, но более спелой жертвы.
— Я-я… я-я… — вся смелость из Грея вдруг куда-то улетучилась, когда он встретился с хищными глазами демона.
Демон, причмокивая губами, облизнулся и стал подходить ближе. Под весом страха ноги единорога стали подкашиваться, но в конце концов, Грей решил, что сделал правильный выбор. В его глазах блеснул свет от магии всеразрушающего рога, и когда Грей понял, что это последнее, что он увидит в своей жизни, прошептал:
— Прости меня, Флаффи: в этот раз я стану суперпони…
Он закрыл глаза.
Блеснула яркая вспышка, и от единорога не осталось ничего, кроме обугленного пепла.
Демон жадно облизнулся, чувствуя, как жизненная сила единорога переливается в его чрево, а затем попытался добраться и до жеребёнка, но канализационные воды уже давно унесли того прочь. Впрочем, та жертва была не так хороша, чтобы тратить на неё силы, а потому демон лишь фыркнул и устремился в небо. Через мгновение он уже скрылся за полуразрушенными небоскрёбами.
…
Окончив своё торжество, демон устремился в сторону огромной центральной площади. Там он нашёл величественную статую той, кто повелевала солнцем.
Белый мраморный силуэт стоял на большом пьедестале прямо в центре площади, и золотая корона венчала его голову. Величественный облик принцессы Селестии сверкал в отблесках оранжевого неба и только поглядев на него, можно было понять: тот, кто сотворил нечто подобное — мастер своего дела.
Но демону было совершенно всё равно на любую красоту этого мира. Ему лишь хотелось заполучить силу, с помощью которой он сможет пожрать ещё больше смертных душ.
Серповидный рог засветился в кроваво-красном свете, и магический луч с грохотом вонзился в силуэт белого мрамора. Статуя с дребезгом распалась на мелкие осколки.
Демон стоял перед разрушенной статуей. К его копыту прикатилась мраморная голова Селестии, которая, стукнувшись о пепельное копыто, холодным и безэмоциональным взглядом посмотрела на демона. Вдоль мраморного лица виднелась огромная трещина, которая словно предвещала злой рок белоснежному аликорну. Демон ухмыльнулся, вообразив в своей голове, как уже совсем скоро попробует на вкус её силу, и затем от удара копытом мраморная голова разлетелась на множество осколков.
…
Небо окрашивалось в бледно-оранжевый цвет — солнце склонялось к закату. Таким же цветом горели почти все дома в городе, а поднявшийся ветер смешивался со зловонием серы и гари, заполонившие город. В небе где-то вдали плыли тучи. Они собирались в огромное тёмное облако и в скором времени намеревались начать оплакивать город — пылающий Мейнхэттен.
Огромные толпы пони уходили прочь из города по грунтовой дороге. Среди земнопони, пегасов и единорогов виднелись и другие существа, но их было намного меньше, чем на вокзале Мейнхэттена. Некоторые беженцы волочили за собой тележки, которые противно скрипели от каждой ямы и кочки; прочие несли на себе пожитки, которые те смогли унести с собой; матери, ставшие вдовами, вели опечаленных детей. Многие плакали и горевали, ведь не все ушли оттуда со своими семьями. Они уже поднимались на возвышенность, с которого был виден весь пылающий Мейнхэттен.
Больше половины города было превращено в руины, а ещё треть — горела. Больше всего пострадал центр города, рядом с которым раньше стояли сверкающие на солнце небоскрёбы. Но теперь все они были либо наполовину разрушены, либо охвачены демоническим пламенем.
Издали город напоминал огромное кострище, в центре которого торжествовало пламя. Но вместо тепла это кострище излучало вокруг себя лишь отчаяние всех погибших душ и тревогу от нескончаемого голода демона Хаоса.
Красный единорог вёл опечаленную тёмно-синюю земнопони, которая всю дорогу только и делала, что смотрела в землю. Совсем недавно Кристал издали видела, как вокзал Мейнхэттена разрушился под натиском взрывов и огня. Она хотела побежать в город спасать своих друзей, но Бурн не позволил ей сделать этого. Та вырывалась, плакала, но всё же успокоилась. В тот момент Бурн мог бы потерять её, если бы позволил ей уйти. Теперь они шли среди таких же беженцев.
Идя бок о бок с Кристал, Бурн ещё никогда не видел её такой понурившей. Хотя он и сам горевал по своим друзьям, но пытался не думать об этом. Вместо этого сейчас он хотел лишь одного — не потерять того единственного, кто всё ещё был с ним так близко.
— Кристал? — тихо позвал её Бурн. — Ты… в порядке?
— Как я могу быть в порядке?! — вдруг накричала на него Кристал. Её глаза стали наливаться слезами, но она попыталась сдержать их и, вытерев копытом вытекающие слезинки, шмыгнула носом и затем сказала: — Прости, Бурн, я просто… Я просто не могу поверить в то, что случилось с городом… Все эти разрушения и смерти… Демон… Это же… просто невообразимо!..
— Успокойся, Кристал, — Бурн прислонился к её боку, как бы приобняв. — Главное, что мы успели спастись.
— …Да, ты всё же прав. Нам повезло больше, нежели тем, кто находился рядом или в центре города. И особенно тем, кто остался на вокзале…
— Прошу, Кристалл… может, не будем об этом?..
— Как думаешь, Бурн, может, Дирт, Санни и Клэр всё же смогли выбраться из вокзала? — голос Кристал слегка запищал, а слёзы стали наворачиваться сами собой. — Вот бы… Вот бы снова увидеть их…
— Я не уверен, что они… — хотел было сказать Бурн своё мнение. Он всегда предпочитал быть рациональным, но в этот момент понял, что сейчас логичные доводы имели намного меньшее значение, нежели слова надежды. Бурн услышал, как Кристал снова шмыгнула носом, и тогда он попытался хоть как-то приободрить её. Как она когда-то его. — Я уверен, Кристал, что они смогли выбраться с вокзала! И надеюсь, что из города они тоже выбрались. Как-никак твой брат никогда не упустит момента, чтобы проследить за красным единорогом-стервятником, который каждый день нависает над её сестрой!
Какое-то время между ними была тишина, и Бурн уже начинал думать, что снова сказал что-то не то, но вдруг услышал, как та слегка посмеялась:
— Хех… Да, Дирт он такой — никогда не любил оставлять меня одну. Помню, как вы постоянно ссорились из-за всяких пустяков, но всегда помогали друг другу… — Кристал шмыгнула носом и улыбнулась Бурну уголком рта. — Спасибо тебе, Бурн. Я тоже надеюсь, что они смогли выжить…
На небольшом пригорке, откуда была видна вся центральная площадь, собралась Золотая гвардия. Их дочиста отполированные доспехи сверкали в последних лучах солнца, и, казалось бы, каждый воин был уверен в себе.
Однако в их глазах читалось беспокойство. Перед огромным строем шёл капитан, и он видел их бегающие глаза, дрожь по всему телу, желание убраться отсюда куда подальше. Самые обыкновенные инстинкты начинали преобладать над ними.
Из всех остальных гвардейцев Армор Брайт, капитан Золотой гвардии Мейнхэттена, выглядел не столько крупнее, сколько опытнее. Даже несмотря на грядущую опасность, в его душе было спокойно. Тело дрожало, но он не боялся — внутри себя он знал, на что идёт. Ради чего он готов пожертвовать собой. Его выдержка была велика, как и его преклонный возраст, а громкий и низкий голос придавал уверенности другим:
— Послушайте меня, гвардейцы! — Армор Брайт обратился к ровным рядам гвардейцев, встав перед ними на небольшом обломке от крыши, и те, услышав его звонкий и непоколебимый голос, стали внимать его слову. — Мы — это последний рубеж Мейнхэттена! Нас осталось не так много, но нас должно хватить, чтобы дать время другим выжившим суметь уйти из города. Да, я знаю, многие из вас хотели бы выжить, но послушайте: вы — это те единственные, на кого могут положиться всё ещё оставшиеся в живых пони. Подумайте о тех, ради кого вы давали клятву! Ради кого вы поклялись служить! Вспомните не только о своей гордыне, но и о своей чести и доблести! Те, кто всё ещё сомневается в себе, имеют последний шанс уйти отсюда.
Капитан принялся ждать, разглядывая строй гвардейцев. Те были напуганы, но старались держаться, как истинные герои. Лишь несколько пони, побросав оружие, тут же устремились прочь. Не все были готовы отдать свои жизни при встрече с отродьем Тартара, и Армор понимал это. Он знал, что многие его воины — не воины вовсе…
Но он не стал их осуждать. Возможно, был бы он молод, то сделал бы также, но сейчас на его плечах — жизни сотен гвардейцев. Армор просто не мог себе позволить убежать от опасности.
Армор хмыкнул, оглядывая строй гвардейцев, ожидая увидеть куда худший результат. Некоторые ушли, но среди огромного строя пони всё ещё насчитывалось достаточно тех, кто мог отдать долг родине.
— Да будет так, — промолвил сам себе Армор. — Вероятно, это наша первая и последняя битва… — а затем крикнул: — Выдвигаемся!
…
Тысяча Золотых гвардейцев собралась на огромной площади. В его центре стоял импровизированный трон из обломков разрушенной статуи Селестии. Демон восседал на нём, вальяжно вертя перед собой копытом и причмокивая губами. Он терпеливо ждал своих гостей.
Армор Брайт крикнул команду, и гвардейцы тут же встали в полукруг, заняв оборону. Спереди встали земнопони, которые держали большие прямоугольные щиты с символикой солнца, а сразу за ними единороги приготовились колдовать свою магию. В воздух взмыли сотни пегасов, каждый из которых держал в копытах по несколько магических копий — новое экспериментальное оружие для поражения целей, восприимчивых к магии. Воины приготовились и принялись ждать. Началось затишье перед самой бурей.
Лучи солнца вдруг скрыло тёмными тучами. Всё вокруг потемнело, а земля стала холодать. В этот момент будто сам свет отвернулся, не в силах противостоять тьме, и все воины тут же понурили головы. Теперь они не знали, дрожат ли от холода или только от страха…
Но гвардейцы продолжали гордо стоять, наблюдая за существом на троне. Все они хотели избавиться от демона, но не у всех хватало воли и духа смотреть смерти в глаза. Особенно после того, как по всей площади внезапно не разошёлся демонический хохот:
— Ах-ха-ха-ха!!! Вы посмотрите, маленькие пони решили снова поиграть со мной! Значит, хотите поиграть в солдатиков? Так давайте же поиграем!
Демон вспорхнул ввысь и распахнул перепончатые крылья. Все пони с ужасом стали смотреть на его представление. Его серповидный рог стал похож на Северную звезду, из которой полился яркий свет. Воздух вокруг задрожали, послышался громкий гул, и всю площадь охватило красное сияние, ослепившее гвардейцев, и всего через миг появился тёмно-красный туман, скрывающий за собой демона. Затем все звуки тут же затихли, а яркие огни погасли.
Пони проморгались и стали смотреть вперёд, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь злобный туман. Но ничего не выходило: туман был слишком мутным — никто не понимал, что происходит.
Через какое-то время туман стал рассеиваться, и за ним показалось невероятное зрелище. Гвардейцы с ужасом стали смотреть на невообразимое.
Огромная толпа уродливых чёрно-красных существ беспорядочными рядами стояла на площади. Они были так похожи на пони… Но их уродство само говорило, что они — нечто не из этого мира: чёрный хитин жёстким панцирем рос на спине, изо рта торчали острые клыки, а там, где должны были быть крылья, росли отростки, напоминающие щупальца. Перед гвардейцами предстала армия демонических тварей.
Демон с распахнутыми крыльями стоял позади всех этих чудищ и высокомерно взирал на гвардейцев. Он расхохотался при виде воинов, которые вот-вот могли броситься бежать:
— Ах-ха-ха! Думали, только у вас есть армия? Теперь будем играть на равных!
Гвардейцы стали отступать назад, не в силах противостоять своим страхам. Совсем скоро им предстояло столкнуться с ужасом, которого они никогда не видели прежде. Ряды стали колебаться, а дисциплина постепенно спадала на нет. Они были готовы встретиться с демоном, но чтобы встретиться с целой армией!.. Никто не был готов к такой участи.
— Стоять! Держать строй!
Вдруг прозвучал хриплый, но уверенный голос Армор Брайта, и все пони тут же обратили на него свой взор. Услышав строгий и, наверное, единственный храбрый голос в этом месте, гвардейцы подняли головы.
— Куда делась ваша храбрость?! Неужели вы сбежите и отдадите свои дома под власть этих демонов?! Вы — воины Эквестрии! Вы несёте Свет Её Величества, так почему же вы боитесь тьмы? Вознесите же молитву Владычице Дня и Солнца, и она придаст нам сил! Воздадим же демонам по заслугам! Освободим Мейнхэттен! За Эквестрию!
— За Сияющее солнце!
По всему строю прокатился боевой клич, и в этот момент, будто само солнце услышало их зов. Тёмные тучи, парящие в небе над головами гвардейцев, разошлись в стороны, и в тот же миг весь строй гвардейцев озарил яркий золотой свет. Гвардейцы блаженными глазами посмотрели на светящееся золотистое небо и стали возносить мольбу Её сияющему лику. Божественный свет своей теплотой окутал их лица и затем снова скрылся за тучами.
Золотая гвардия воспрянула духом. Теперь они знали: принцесса Селестия смотрит на них! Так почему же они должны убежать и опозорить себя перед Её великим взором? Теперь они — стена, что стоит между их семьями и демонами, а пролитая золотая длань — напутствие о том, что свет всё ещё сияет в этом мире. Их души наполнились храбростью, а тела — спокойствием. И словно сам Божественный свет озарил их.
Увидев сие чудо, демон поводил бровями и, больше не чувствуя в гвардейцах ни толики страха, глубоко вздохнул:
— Как же… скучно… Я и забыла про этого… пф… бестолкового аликорна. Поскорее бы добраться до неё и отведать её душу!.. Такую сладкую, такую… божественную!.. Но для начала… для начала я поглощу все души пони, которые остались здесь! Да! Ах-ха-ха-ха! И как следует развлекусь!
Демон повелительно махнул копытом и снова сел на свой импровизированный трон. Армия демонических тварей с истошным воем устремилась вперёд. Вся площадь задрожала от топота сотен чёрных копыт.
— Единороги, воплотить магию!
В ту же секунду ряды гвардейцев засветились разноцветными огнями, и затем в ряды демонов полился град магических огней. Вся округа заполнилась истошным воем от тварей, которые падали наземь, сгорая и превращаясь в пепел от магии единорогов.
Всё больше и больше демонов испарялось в магических лучах, но их численности, казалось, не было конца. Толпа отродий стремительно приближалась к золотым рядам щитоносцев, и в этот момент демон на троне сделал свой ход.
Его лицо было теперь не таким безумным и игривым, как раньше, а источало равнодушную злобу и ненависть. Он оглядел ряды пони, из которых лился залп сотен разноцветных лучей, а затем взглянул на свою армию, таящую прямо на глазах.
Да, те были лишь пушечным мясом, но души поглощённых пони, которые были топливом для их оболочек, ему было жаль терять так просто. К тому же его начинал раздражать свет от рогов и лучей единорогов — демон встал с трона и зажёг серповидный рог, воплощая магию.
Воздух громко зашипел и завертелся. Через миг появилась тёмно-красная вспышка, и затем магическая волна разошлась вокруг. Всех гвардейцев окутала ударная волна, и они чуть не попадали наземь. Магические ливни на какой-то миг прекратились.
— Агх-х… Что… что он сделал?! — недоумевал один из земнопони-сержантов. — Что это за магия?!
— Без понятия, — тут же ответил ему Армор, — но раз больше ничего не произошло, то и ладно! Единороги, продолжайте стрелять!
— Аргх… М-мы… не можем, — прохрипел единорог-сержант, держась за голову. — Этот демон… он что-то сделал с нашей магией! Мы больше не можем её использовать!
Армор быстро оглянул единорогов и увидел, как все они, держась за головы, чуть ли не падали на землю. Он тут же недовольно прохрипел:
— Проклятье… дискордов демон… Единороги, всем отступать назад! Авангард, приготовиться к натиску!
Прозвучал лязг стали от сотен щитов — строй земнопони-щитоносцев сомкнули ряды. От их щитов отразились лучи уходящего солнца, а в глазах земнопони показалась чёрно-красная волна. Орда отродий Тартара с воем и грохотом вклинилась в их строй. Разразилась яростная битва.
Пегасы-гвардейцы тут же стали пикировать и сбрасывать магические копья прямо на головы демонов. Копья с кристальными наконечниками вонзались в тела демонов, и те тут же начинали взрываться на части. Их куски тел в одно мгновение начинали тлеть и испаряться. Но этого было недостаточно: демонов будто не становилось меньше.
Демонические отродья с безумной яростью долбили по щитам острыми щупальцами и клыками. Их было намного больше, и уже через какое-то время в некоторых местах строй стал распадаться. С каждой секундой гвардейцев становилось всё меньше. На земле уже была видна кровь…
— Левый фланг прорывают! — крикнул земнопони-сержант. — Их слишком много!
— Отправь туда резерв! — скомандовал Армор. — Нам нужно дождаться подкрепления! Проклятье… Надеюсь, Крис смог договориться с Церковью Пылающего солнца…
Отродья Тартара прорывались сквозь строй золотых щитов. Их острые клыки с лязгом вонзались в металл, а копьевидные щупальца протискивались в узкие щели и с лёгкостью пробивали позолоченную броню. Воздух уже был пропитан гарью от убитых демонов, но крови на земле становилось всё больше, а силы Золотой гвардии постепенно угасали. Их становилось всё меньше, и казалось, надежды на то, что они смогут выжить, больше нет…
Но в этот момент из облака показалось несколько дюжин пегасов в синих униформах. Они стремительно приближались к полю боя.
…
Высоко в небе летело три крыла эскадрильи Чудо-молний, которые приближались к Мейнхэттену. Одну из них вела Спитфайр, а рядом с ней летели Соарин и Флитфут. Под ними уже стал различаться город, и потому Спитфайр пару раз махнула копытом вниз, и все эскадрильи стали снижаться. В этот момент она приблизилась к Соарину и обратилась к нему:
— Там! Видишь? — крикнула она ему сквозь порыв ветра и указала копытом в сторону площади, на которой уже гремело сражение. — Кажется, мы подоспели как раз вовремя. То существо в центре — это тот демон, который чуть не убил тебя в церкви?
— Да… н-наверное, — неуверенно ответил ей Соарин. — Это однозначно демон, только вот…
— Что?
— Он выглядел совсем по-другому! Он был похож на белую пегаску, которая… — Соарин вдруг замолчал, и на какое-то мгновение были слышны только порывы ветра и шелест крыльев. Его глаза затем расширились, и он, наконец, ответил: — …Белая пегаска… Вот жешь…
— Что случилось?
— Это была та пегаска, которую мы видели на Радужных водопадах!
— Что?! Ты уверен в этом?
— Да, я очень точно запомнил, как она выглядела! Это точно была она!
— Проклятье… Демон был среди нас всё то время, а мы даже про это и не знали! Аргх!.. — Спитфайр оскалилась. Ей явно не нравилось, что её провели подобным образом. — Сначала фестралы, затем чейнджлинги, а теперь и демон… Мы должны покончить с этим прямо сейчас! Соарин!
— Да! Что нам следует делать?
Эскадрильи пролетели сквозь облако, и теперь они видели каждую деталь, которая происходила на площади. Спитфайр быстро оценила обстановку: демонические существа огромной толпой набросились на земнопони-щитоносцев и совсем скоро могли задавить их числом. Нужно было спешить.
— Соарин! — скомандовала она ему: — Ты поведешь одно крыло на помощь гвардии.
— А что насчёт тебя? — забеспокоился за неё Соарин. — Неужели ты…
— А мы с Флитфут и двумя эскадрильями будем отвлекать демона. Если получится, мы обезвредим его.
— Думаешь, у вас получится это сделать? Демон очень силён!
— Не время сомневаться — нужно действовать! А теперь вперёд — выполняй приказ!
— Есть! — подчинился Соарин, но прежде чем улететь, он промолвил ей: — И прошу, береги себя.
Спитфайр молча кивнула, и Соарин устремился в сторону гвардейцев. Он махнул копытом, и следом за ним помчались две дюжины пегасов.
— И ты береги себя, — прошептала Спитфайр, провожая взглядом стремительно уменьшающихся пегасов. Затем стала снова командовать: — Флитфут, веди своё крыло в обход вон того полуразрушенного небоскрёба! Зайдешь к демону в спину, пока мы его отвлекаем!
— Есть! — отдала честь Флитфут и вместе со своей эскадрильей устремилась в сторону, скрываясь за небольшим облаком.
…
— Смотрите! Эскадрилья Чудо-молний! Они летят к нам!
— Отлично, — промолвил Армор. — Наконец-то хоть какая-то помощь!
Послышалось, как разрезается воздух, и всего за пару мгновений клин пегасов оказался уже прямо над золотым строем. Капитан увидел, как на головы тварей падают фиолетовые кристаллы, а через миг вдоль всего ряда показалось множество вспышек.
Раздались грохоты, и перед рядами гвардейцев образовались облака фиолетового тумана. Отродья тут же истошно завизжали и стали падать. Антимагическое облако впитывалось в тела тварей, и те, теряя магическую оболочку, начинали тлеть и превращаться в чёрный пепел.
…
Демон сидел на импровизированном троне и, положив голову на одно копыто, наблюдал за битвой. Он видел и радовался, как демонические твари, созданные из душ, поглощённых пони, теснят и разрывают гвардейцев на части, пропитывая землю их кровью.
Демону понадобилось немало сил на то, чтобы создать себе армию. Ему совсем не хотелось пачкать свои копыта, и он просто наблюдал и ждал, когда души гвардейцев компенсируют его затраты. Но это было, скорее всего, лишь игрой. Демону надоело без конца уничтожать город и поглощать души его жителей. Бойня казалась для него очень весёлой, но постепенно ему снова становилось скучно — ему захотелось чего-то большего… чего-то более зрелищного.
— Какая тоска… — изнывал от скуки демон, наблюдая за битвой. — Эти жалкие отродья… просто бесполезны!
Но вдруг он краем глаза заметил, как к его армии приближается группа пегасов. Те кинули в них какие-то кристаллы, и всего за миг множество тварей тут же истлело. Их души больше нельзя было поглотить заново, так как те превратились в магические вихри. Но демон не особо горевал по этому поводу, так как нашёл для себя новое увлечение.
Вместо тоски на него нахлынула радость, когда он увидел, как к нему стремительно подлетают другие пегасы. Он распахнул крылья и поднялся в воздух, намереваясь встретить своих нежданных гостей, и завопил от счастья:
— Ах-ха-ха! Новые игрушки! Наконец-то хоть что-то интересное!
…
Спитфайр вместе со своей эскадрильей летели к демону, который теперь поднялся в воздух и полетел к ним навстречу.
— Цель летит к нам! — предупредила Спитфайр. — Всем приготовиться уклоняться!
Демон стремительно приближался, и когда уже подлетел слишком близко, пегасы бросились врассыпную, начав облетать его с разных сторон. Пегасы, словно саранча, стали кружиться вокруг демона, и тот, не выдержав подобной наглости, взревел и стал воплощать в них магические лучи. Но и пегасы теперь сделали свой ход: каждый из стал швырять магические камни в его сторону.
Ударяясь о тело демона, они с треском рассыпались на части, выпуская из себя антимагическое облако. Магические лучи тут же прекратились, и уже спустя мгновение показалось, что демон начинает терять высоту.
— Ар-р-р-гх!!! — демон оскалился, терпя жжение от фиолетового облака. — Низшие отродья!.. Ваши уловки вам не помогут!
Демон выровнял полёт и зажёг рог, воплощая новую магию. Воздух зашипел. Запахло гарью и серой. Спитфайр почувствовала опасность и тут же приказала:
— Всем назад! Ведём её в сторону небоскрёба!
Пегасы тут же развернулись и устремились прочь от демона. К их счастью, он клюнул на уловку и погнался прямо за ними.
Спитфайр оглянулась и в этот момент увидела, как демон воплощает в них какую-то магию. Она тут же приказала:
— Всем врассыпную!
Но прежде чем пегасы начали выполнять её приказ, Спитфайр услышала, как демон истошно завопил.
К демону со спины приблизилась эскадрилья Флитфут, которая тут же закидала его магическими кристаллами. Над демоном появилось огромное антимагическое облако, которое скрыло его.
Флитфут приблизилась к эскадрилье Спитфайр, и та тут же заговорила с ней:
— Отлично, Флитфут, ты, как всегда, вовремя!
— Угу! — хмыкнула та и улыбнулась ей.
— Но пока рано радоваться… Похоже, демон всё ещё не дремлет!
Антимагическое облако вдруг развеялось, и они увидели, как он с неимоверными злобой и безумием смотрит на них.
— Аргх!!! Жалкие черви!!! — завопил демон, снова воплощая перед собой магию. — Я вас уничтожу!!!
Рог демона засветился тёмно-красномым светом.
«Какого Дискорда… — выругалась Спитфайр, — кристаллы не подействовали?!»
А затем крикнула:
— Уклоняемся!
Все пегасы тут же разлетелись в стороны, чтобы спастись от возможных магических лучей, но они никак не ожидали, что в них устремится нечто другое. Нечто более опасное.
Показалась вспышка. Воздух стал дрожать и завертелся в сторону демонического рога. Появился огромный тёмно-красный магический вихрь. Пегасы, не в силах удержаться и противостоять воздушным потокам, начинали терять равновесие и стремительно падать вниз. Кто был ближе к вихрю, их кидало либо высоко в небо, либо в стены зданий…
Через несколько мгновений вихрь стал утихать, и затем в его центре показался демон, который стал злобно оглядываться и, не найдя больше ни одного пегаса, захохотал:
— Жалкая саранча!.. Неужели нет никого, кто мог бы поразвлечь меня ещё больше?! — демон вдруг оглянулся, когда услышал свист воздуха неподалёку. — А это что такое?..
Из облака прямо к демону стремительно летела жёлтая пегаска. Она в одиночку приготовилась противостоять демону.
— Тебе так просто не избавиться от меня, — Спитфайр оскалилась, вытаскивая магический кристалл. — Дискордов демон… А-а-а-гх!!!
Спитфайр взмахнула крыльями и устремилась вперёд, прямо в пасть чудовищу. Демон в этот момент зашипел:
— Хаш-ш-ш… Жалкий червь, ты будешь гореть в огне Тартара!
Демон махнул рогом и стал воплощать магические лучи в сторону пегаски, но та ловкими движениями уклонялась от каждого из них. Спитфайр всё быстрее приближалась к демону до тех пор, пока их глаза не поравнялись, а затем швырнула кристалл в его голову. Магический камень с треском разбился о серповидный рог демона, и тот яростно зашипел:
— Ах-ш-ш-ш!.. Нет!!!
…
Пегасы Чудо-молнии пролетели над последней толпой демонических тварей, сбрасывая на них кристаллы. Раз за разом всё больше отродий падали на землю и тлели, и всего через миг последнее отродье Тартара было повержено.
— Фух, кажется, это был последний, — промолвила пегаска-сержант в синей униформе, разглядывая с воздуха пепел от поверженных существ, а затем посмотрела на капитана эскадрильи: — Сэр Соарин, что прикажете делать дальше?
Соарин протёр лоб и стал осматривать поле боя. Он видел, как уцелевшие гвардейцы, тяжело дыша, помогали товарищам подняться на ноги, а кому-то оказать первую помощь. Но прямо сейчас для него их участь была не так важна — он посмотрел в небо, где всё ещё гремела битва.
В этот же миг он увидел магию тёмно-красного цвета. Прямо в небе вместо демона возник огромный магический вихрь, который раскидал всех пегасов в стороны. Воздух задрожал и огромными потоками поколебал в воздухе Соарина и его эскадрилью.
— Ух-х… — Соарин слегка сжался, удерживая равновесие от бурного воздушного потока.
— А-ай… — вздрогнула сержант-пегас, закрывая лицо от стремительного ветра. — Что это было?!
— Я… не знаю… — недоумевая, ответил ей Соарин.
— А что… что случилось с эскадрильей Флитфут и Спитфайр?
Соарин вздрогнул и стал бегать глазами в поисках Спитфайр, но видел лишь силуэт отродья Хаоса. Но через миг он вдруг увидел, как Спитфайр выскакивает из облаков и устремляется в сторону демона.
Его сердце сжалось. Жёлтая пегаска летала вокруг отродья Хаоса, уклоняясь от его магических лучей, а затем вдруг резко устремилась прямо на него. Возникла вспышка, и Соарин на миг ослеп. Затем он открыл глаза и снова посмотрел в небо, надеясь на лучшее. Однако его надежда оборвалась в ту же секунду.
Демон магической волной откинул от себя пегаску и ударил её лучом. Спитфайр штопором полетела вниз, и было видно, как её крылья дымились. Соарин тут же бросился к ней.
…
«Я… не справилась… Проклятье… как же… больно… — Спитфайр пронзила боль по всему телу. Она падала спиной вниз и видела перед собой крылья. Они трепыхались под потоками ветра, почти все перья истлели и теперь были похожи на угольные отростки, из которых шёл дым. Крылья больше не слушались её. Она закрыла глаза и приготовилась принять участь пегаса, который упал с небес на землю. — Простите, Ваше Величество, я не справилась…»
Вдруг она почувствовала, как что-то ударилось в её бок. Открыв глаза, Спитфайр увидела перед собой Соарина, который в самый последний момент успел подхватить её в воздухе. Он держал её в своих копытах и вместе с ней приземлился на землю, а затем положил спиной к стене одного из разрушенных зданий.
— Соарин… — промолвила она, превозмогая боль. — У тебя… был приказ… Ты должен… Ты должен вернуться!.. И исполнить его…
— Мне плевать на твой приказ!
— Что ты такое говоришь… Это твой долг!
— Я скажу это ещё раз — мне плевать на него! Ты могла погибнуть, слышишь?! Я же… Как же я мог тебя бросить?.. Как я мог потерять тебя?.. Я же… не могу…
Губы Соарина сжались, и он отвёл глаза, больше не в силах смотреть на опалённые тело и крылья Спитфайр. Она смотрела на него и видела на его лице беспокойство и страх, но она знала, что в его эмоциях было нечто большее… Была бы она сейчас на ногах, то в тот же миг ударила бы его за проявление эмоций на службе, ведь на войне всегда была важна дисциплина, но глубоко внутри она поблагодарила его за то, что он спас её. И, возможно, поблагодарила бы его и в живую, но говорить становилось всё сложнее…
— Хах-ха… Кха-кх… Ну и глупости же ты говоришь…
— Лучше помолчи, мы отнесём тебя на базу, где тебя подлатают.
— Знаешь, Соарин… — вдруг промолвила она и посмотрела на пегаса сонными глазами. — Знаешь, о чём я всегда мечтала?..
— Что? О чём ты говоришь?!
— Я всегда хотела… стать самой лучшей из всех пегасов на свете!.. Всегда стремилась только ввысь… Хотела, чтобы на меня смотрели… и ставили в пример другим, но… но какой от всего этого смысл, если ты… в какой-то момент останешься одна?.. И сейчас я поняла, что моя мечта была лишь глупостью по сравнению с тем, что я приобрела в процессе…
— Стой! Не закрывай глаза, слышишь?! Спитфайр, сейчас не время для… — он увидел, как её тело обмякло, — …не время для сна…
Соарин тяжело сел на землю. Его глаза поблекли, и он пустым взглядом смотрел на тело пегаски, которая теперь мирно лежала перед ним на земле.
— Я же… Как же так… — по его щекам потекли слёзы. Несмотря на шум вокруг, он больше не слышал ничего. Эмоции стали преобладать над ним. — Дискордов демон… Почему это случилось?.. — горечь стала перерастать в злобу; он был больше не в силах сдержать эмоции: — А-А-АР-Г-Г-Х!!!
Люминари Райс стояла на крыше одного из уцелевших зданий, и с него было видно всю площадь, на которой проходило сражение. Единорожка видела, как орды демонических тварей пали под градом магических камней, сброшенных Чудо-молниями, и теперь смотрела на то, как крылатый демон, разобравшись с напавшими на него пегасами, готовился расправиться с оставшимися гвардейцами.
Люминари взглянула на вечереющее небо. Ветер усилился, а вместо облаков показались тучи, которые собрались где-то вдалеке за городом. Они были словно преддверием очередной бури, что вскоре нагрянет на город.
— Матриарх, единороги готовы исполнять ритуал, — Миррор Дуали встала недалеко позади от Люминари и тоже взглянула на небо.
Для Миррор оно было самым обычным вечерним небом, но Люминари видела в нём нечто особенное. Миррор, заметив, что Матриарх не отзывается и продолжает смотреть вдаль, снова окликнула её:
— Матриарх? В-вы… чем-то недовольны?..
— Посмотри туда, Миррор. Видишь? Солнце уже давно должно было уйти за горизонт, но этого до сих пор не произошло.
— И что это значит?..
— Либо принцесса Селестия сама не хочет отпускать его, либо принцесса Ночи опаздывает на свой пост… Ты однажды сказала, что узнала о том, что принцесса Луна должна была появиться в Мейнхэттене?
— Д-да, Матриарх, всё именно так! Мне удалось узнать, что она вместе со своей гвардией должна была разобраться с культистами-фестралами. Но после того как она скрылась где-то в Фестральных переулках, про неё больше ничего не было слышно.
— Хм, странно всё это… Почему одна из диархов не выступила против демона, чтобы защитить город?.. Либо она что-то замышляет, либо с ней что-то случилось… Но неважно, главное, что всё идёт по нашему плану! — Люминари повернулась к своей ассистентке и приказала ей: — Скажи единорогам, чтобы они начинали ритуал. Они должны направить голема на площадь прямиком к демону, а затем пусть он уничтожит его!
— Будет исполнено!
Разобравшись со всеми пегасами Чудо-молниями, теперь лишь демон властвовал над небесами Мейнхэттена. Некоторые из оставшихся в живых пегасов стремительно улетали прочь, подальше от площади, но демон не стал догонять убегающих, так как знал, что его ожидает куда большая жатва. Он взглянул в сторону площади, туда, где стояли оставшиеся гвардейцы, и устремился к ним.
…
Армор Брайт помогал раненым. Вокруг него осталось всего пару сотен гвардейцев, многие из которых были недееспособны. Пегасы-гвардейцы уже давно израсходовали магические копья и теперь тоже помогали другим. Армор знал, что битва ещё не окончена, однако уже не надеялся на победу. Впрочем, как и все остальные, те, кто уже смирился со своей участью. Они знали, что никто не сможет уйти отсюда живым.
Вдруг Армор услышал голос одного из гвардейцев:
— Капитан! Демон летит к нам!
— Проклятье… ни минуты покоя… — Армор положил раненого гвардейца на землю, а затем приказал: — Все в круг! Занять оборону!
Гвардейцы, не мешкая, стали перестраиваться. Всех раненых перетащили назад, а впереди снова встали земнопони вместе с единорогами и пегасами. Они знали, что у них нет шанса на победу, но не собирались просто так сдаваться. Даже если демон испепелит их всех разом, они с гордостью встретят свою смерть!
Демон, цокнув копытами, приземлился перед гвардейцами. В самом первом ряду стоял Армор Брайт, даже не вздрогнув от вида демона, однако только от одной смрадной демонической ауры хотелось убежать куда подальше.
Видя перепуганных гвардейцев, демон расхохотался, а затем стал выливать яд из своих уст:
— Вот они, гордая гвардия Эквестрии! И вы называете себя воинами?! Хах-ха-ха! Я вижу лишь мелких дрожащих существ перед собой.
— Рано или поздно твои дни будут сочтены, демон! — хриплым голосом стал отвечать ему Армор. — Принцессы Дня и Ночи изгонят тебя обратно в ту дыру, из которой ты вылез!
— Хах, смотрите-ка, кто заговорил со мной! Таракан пытается убедить дракона, что он смелее всех! — демон цокнул копытом и повёл головой по кругу, развевая пылающую гриву, от который затрещал воздух. Усмехнувшись, демон затем провёл пристальным взглядом израненных гвардейцев и прошипел: — Ваши Селестия и Луна больше не в силах противостоять мне! Никто не в силах теперь сделать это! Моё могущество несравнимо! Неповторимо!
Демон оскалился, поднимая голову.
— Но довольно! Игры на сегодня закончились!
Серповидный рог на его голове засветился, а воздух вокруг зашипел. Демон стал воплощать перед собой магию.
— Вот и настал мой последний день службы… — промолвил Армор, видя, как перед ним воплощается магия огня.
Вдруг здание неподалёку с грохотом раскололось на части, и его каменные осколки полетели в стороны. Из облака поднявшейся пыли показалась огромная бронзовая нога, которая с треском раздавила часть крыши. За ним показалась вторая, а затем из серого облака появилась голова огромного бронзового пони.
Глаза бронзового голема тут же засветились. У него во лбу приоткрылось отверстие, в котором показалась сфера, светящаяся оранжевым светом. Воздух зашипел, и из сферы воплотился огромный жёлто-оранжевый луч, который со свистом устремился в сторону демона и с грохотом вонзился в его тело.
Отродье Тартара тут же отлетело в противоположную сторону и проломило стену одного из зданий. От удара поднялось облако пыли.
В этот момент из спины бронзового голема с шипением стали струиться потоки пара, которые высвободили неимоверный жар из тела голема и прогнали облако пыли. И теперь гвардейцы наконец могли полностью увидеть того, кто стоит рядом с ними.
— Ч-что это за чудовище?! — затрепетал один из гвардейцев, не в силах отвести взгляда от огромной фигуры. — Ещё один демон?!
— Нет… — промолвил Армор. В этот миг он всё понял: — Это не демон. Всем стоять на месте, подкрепление прибыло! Наконец-то…
Оставшиеся в живых гвардейцы смотрели на двух могущественных существ. И в этот момент они поняли, что им только и остаётся, что стоять в стороне и наблюдать за предстоящим сражением.
Бронзовая фигура с лязгом металла и звоном механических шестерён сделала ещё шаг вперёд. От его поступи громыхала земля. Голем медленно пошёл в ту сторону, куда отлетел демон.
Выбравшись из-под завалов и зашипев от боли, демон распахнул крылья, отгоняя от себя пылевое облако. Он зарычал и стал осматривать того, кто осмелился поднять копыто на его величие. Внутри него заиграла буря: интерес, непонимание, ярость и всего на мгновение страх. Но затем он снова стал таким же безумным и высокомерным, каким и был прежде — его голос звучал злобно:
— Посмотрите-ка, новая игрушка пришла ко мне на пиршество! Как… интересно!.. Я чувствую в тебе невероятную силу, но она такая… знакомая. И нераскрытая… — демон жадно облизнулся и прошипел: — Твоя магическая сущность будет моей, и тогда мне только и останется, что забрать душу Селестии и всех остальных аликорнов! Что ж, я готова попробовать тебя на вкус! Аха-ха… Ах-ха-ха-ха!!!
Демон взмыл в воздух и поднялся напротив бронзового голема. Из его рога воплотился луч яростного пламени, который устремился в сторону бронзового пони. Демон затрепетал, предвкушая отведать его силу, но вдруг на миг померк, когда увидел, как смертоносная магия с дребезгом вонзается не в тело голема, а в его магический барьер, который слегка задрожал под ударами магических лучей.
С лязгом металла голова бронзового голема поднялась и стала смотреть в сторону демона. Из его лба снова открылось отверстие, и сфера начала воплощать перед собой магию. Воздух зашипел, и в сторону демона в ярком оранжевом свете устремился мощный магический луч, который снова с грохотом вонзился в тело отродья Тартара, отчего его снова отбросило назад, в сторону другого здания.
Не ожидая такой наглости, демон яростно заревел, прыгая высоко в небо и отбрасывая от себя обломки:
— Ар-р-рг-х!.. Ты поплатишься за это!
Тёмно-красный луч устремился в небо, на котором через миг появился такого же цвета вихрь. Он стал стремительно расширяться и нависать прямо над бронзовым големом. Вокруг запахло серой, воздух задрожал и затрещал, и спустя мгновение из вихря появилось огромное пламя, которое полностью поглотило бронзовую фигуру.
Через несколько мгновений пламя погасло, и вихрь исчез. Демон перестал воплощать магию и посмотрел в сторону голема. На какой-то миг его охватило удивление, а затем разочарование оттого, что бронзовый пони стоял всё ещё невредимым.
Вокруг голема светился полупрозрачный магический барьер, который поглотил силу яростного пламени. Со скрежетом шестерён голем повернул голову в сторону демона и тут же послал в него непрерывный магический луч, который с дребезгом вонзился в щит демона и откинул того на землю.
Демон проскользил копытами по площади на несколько десятков шагов назад, а затем остановился, вцепившись в каменную кладку. От неистовой силы магического луча, который непрерывным потоком шёл изо лба бронзового голема, демон с каждой секундой всё больше впечатывался в землю, ломая под собой камень. Его щит стал трещать, и поддерживать его становилось всё сложнее. Тогда демон оскалился, яростно прошипев:
— Нет! Тебе не получится так просто избавиться от меня!!!
Демон исчез в яркой вспышке тёмно-красного света. Оранжевый луч с жужжанием воздуха устремился дальше, через то место, где когда-то стояло отродье Хаоса, и прорезал полуразрушенный небоскрёб, стоящий возле площади. Огромное здание тут же разрушилось до основания, поднимая большое облако серой пыли, которое заполонило всю площадь. На миг не стало видно ничего.
Воздух снова зашипел, а из спины голема устремились потоки пара, отогнавшие серое облако пыли. И в этот момент из тёмно-красной вспышки света появился демон и стал нависать прямо над головой бронзового голема. Он воплотил из рога огромное красное лезвие и всего одним махом разрубил магический барьер и бронзовую шею голема.
Голова бронзового пони с лязгом металла упала на каменную кладку, а глаза стали постепенно затухать, тело же, лишившись источника энергии от сферы, с грохотом упало на землю, поднимая вокруг себя пыль.
Демон со звоном копыт о металл приземлился на голову голема. Поводив по нему взглядом, он нашёл в его лбу отверстие и вытащил оттуда оранжевую сферу. Та, почувствовав нового владельца, стала искриться, а затем всего за пару мгновений стала перекрашиваться в тёмно-красный цвет. Демон улыбнулся, почувствовав перед собой источник огромной силы, и с нетерпением стал поглощать оттуда всю магию. Прошло всего пару секунд — и огромная энергия сферы была тотчас поглощена.
Демон ахнул и стал причмокивать губами, когда почувствовал прилив огромной силы в своё чрево, а затем рассмеялся. Его глаза погрузились в ещё большее безумие — в них показался красный огонёк. Пылающие грива и хвост завертелись в новом вихре бесконтрольного пламени, отчего стал плавиться даже воздух. Демон приобрёл свою новую сущность…
— НАКОНЕЦ-ТО!
Возвышенный демон Хаоса поднялся ввысь, широко распахнув пылающие крылья. Воздух вокруг него завертелся и задрожал. Его серповидный рог засветился в ярком огне Тартара, и неистовое пламя стало разрастаться вокруг. От его магии даже небо окрасилось в тёмно-красный цвет.
Прямо за ним, в центре площади возник огромных размеров чёрный портал, из которого тут же полилась скверна Тартара — запах смерти и разрушения. Огромные полчища демонических тварей повылезали наружу и заполонили всю площадь. В воздухе показались крылатые отродья, которые своим визгом заставляли замирать сердца в страхе.
Всех гвардейцев словно парализовало. Они не могли двинуться ни на шаг и могли лишь стоять и смотреть, как отродья Тартара заполняют центр города. Пони дрожали, их сердца кричали: «Бежать!», но никто не мог отвести взгляд от ужасающего зрелища. И только Армор Брайт смог промолвить хоть что-то, видя, как к ним, улыбаясь, приближается нечто, что когда-то было всего лишь обычным демоном:
— Быть не может… Это просто… невозможно… Даже это невероятное творение не справилось с ним… Мейнхэттен потерян… О, Пресвятая Селестия, есть ли хоть один способ избавиться от демона? Я взираю твоему лику, о Госпожа Сияющего солнца, прошу, даруй мне ответ… Ибо это всего лишь моя последняя просьба, перед тем как я уйду на покой…
Армор Брайт закрыл глаза, не опуская головы от окрашенных в красное облаков, через которые пробивался единственный лучик золотого и почему-то слегка оранжевого света. В этот момент он понял, что это последнее, что он увидит. Последнее, о чём он подумает. И он не жалел об этом. Ведь всего недавно его взору предстало чудо, которое он не видел никогда в своей жизни. Чудо происходит всего раз, и то лишь только перед избранными смертными. Его сердце билось в бешеном темпе, но внутри Армор не чувствовал ничего, кроме спокойствия. А затем… лишь теплоту вокруг…
— Дэйбрейкер, открой глаза! Эквестрия нуждается в тебе!
[Акт 3] Глава XVIII. Разрушенный Мейнхэттен
Не смей…
…не смей закрывать глаза!..
Странный шёпот доносился до моих ушей.
Ты не должна…
…не должна сдаваться!..
Они словно молили о помощи.
Гармония ослабевает…
…ты нужна нам!
Они звали меня.
Дэйбрейкер…
…помнишь ли ты…
…свою драгоценную жизнь?
Голоса ни мужские, ни женские. Они звучали из пустоты…
Помнишь ли ты…
…свой родной дом?
Они эхом отражались в моём разуме.
Помнишь ли ты…
…ради чего жила?
И до чего странно… Как будто я знала эти голоса. Но никак не могла вспомнить…
Ради чего…
…сражалась?
Я хотела открыть глаза. Ответить этому голосу. Ответить, что у меня не было своей жизни, что я потеряла свой дом и не помню теперь, кем была и ради чего сражалась… Я хотела сказать ему это, но никак не могла пошевелиться. Меня словно парализовало, будто кто-то не хотел, чтобы я говорила это. Но почему? Что со мной стало?
Но важно ли это сейчас? Важно ли это вообще? Всё это существование. Весь этот смысл жизни. Стоит ли мне… вообще отвечать?..
Здесь, в этой пустоте, так приятно, так спокойно и так… одиноко…
Дэйбрейкер…
…очнись!
Настала пора…
…просыпаться!
— Ах!.. — глубоко вздохнув, словно от грома, я тут же встала на копыта. — Что… это было?..
Я оглянулась и увидела поле вокруг.
Огромное бескрайнее поле встретило меня своим бескрайним зелёным полем. Вдоль него прошёлся ветерок, который всколыхнул мириады белых лилий, а затем приласкал и мою шёрстку своей тёплой невидимой дланью. И больше не было слышно ничего, кроме шуршания ветра.
Я вдохнула свежий и такой чистый воздух. Он наполнил мои лёгкие, и от этого мне тут же стало легче. Вся боль и беспокойство ушли прочь, и в этот момент мне не хотелось думать больше ни о чём другом. В этот момент я чувствовала только одно — умиротворение.
Посмотрев вверх, я увидела стаи летящих вдаль птиц. Слегка качаясь под взмахами крыльев, они становились всё меньше и меньше, пока не исчезли за бескрайнем голубым горизонтом, где виднелись белоснежные облака, мирно плывущие вдаль. Солнце стояло в зените, а его лучи слепили меня сквозь полупрозрачные кусочки небесных пушинок.
Почувствовав мягкость травы, я посмотрела вниз и увидела копыта. Свои белые копыта, а не образ, за которым скрывалась. И лишь затем попыталась вспомнить, что произошло со мной:
— Что произошло?.. Как я оказалась здесь?
Я попыталась вспомнить, и в моей памяти стали всплывать воспоминания о событиях, которые произошли со мной в разных местах: Мейнхэттен, Кантерлот, Вечнозелёный лес, Понивилль, Радужные водопады и снова Мейнхэттен…
— Мейнхэттен… — тревожно промолвила я, тут же всё вспомнив.
Вспомнила все те страдания и боль. Всё унижение. Все те смерти от моих копыт… Демон Хаоса обманул меня и захватил моё тело.
— Как же так произошло?.. — с горечью промолвила я вслух. — Почему я… не почувствовала его сразу?.. Он был внутри меня всё это время! С самого моего возвращения!
Грудь сковало болью: эмоции стали сдавливать душу.
Я чувствовала… страх? Печаль? Отчаяние?.. Нет, я не чувствовала ничего. Ничего, кроме пустоты. Она сдавливала меня изнутри. И никогда в жизни эта пустота так сильно не сдавливала моё сердце, как сейчас. Оттого, что я проиграла.
«Быть так легко обманутой такой простой уловкой… Какая же я была глупая!..»
Несколько сотен лет я боролась со злом и видела все уловки демонов. Даже самые замысловатые и хитрые их планы, которые корнями уходили вглубь древней Эквестрии, не оставались незамеченными от моего пристального взора. Благодаря мне Селестия быстро находила трещины в реальности и сразу же их закрывала, а демонов изгоняла обратно в Тартар. Но что же такого произошло, что я сама подверглась скверне Хаоса?..
Вся та сила, все те эмоции… Страхи, сомнения… Действительно ли это была я или это всё его копыт дело?..
Как бы то ни было, похоже, это уже неважно. Из-за меня пони сейчас страдают — я породила демона, и сейчас он уничтожает тот огромный город, в котором живут сотни тысяч… А я теперь нахожусь вдали от всего, что я сотворила. Я не хотела этого… Я снова подвергла пони опасности, и теперь меня ждёт наказание. Это было очевидно. Возможно, эта красивая поляна — последнее, что я увижу, перед тем как попаду в Тартар.
Я села на землю и медленно закрыла глаза, наслаждаясь тишиной и одиночеством, а затем глубоко вдохнула свежего воздуха.
Тёплый летний ветерок снова подул, колыхая мою гриву и тысячи белых цветов вокруг меня. Да, со мной теперь была одна лишь пустота. Но много ли мне было нужно? Мне хватило бы и того, что я осталась бы одна и не причинила бы больше никому страданий. Ведь каким образом мне вернуться? И что я смогу сделать, если у меня получится это сделать?
Без силы.
…
Без магии.
…
Я долгое время продолжала сидеть с закрытыми глазами и слушать шелест ветра.
…
Шуршание травы.
…
Звуки одиночества.
…
Бесконечно долго.
…
Но сбоку от меня вдруг прозвучал чей-то женский голос:
— Красиво, не правда ли?
Моё левое ухо дёрнулось в сторону голоса. Он звучал очень мягко и был так похож на голос Селестии, но я знала: это была не она. Я тут же повернула голову в сторону говорящего и на миг ослепла от его сияния.
Лишь проморгавшись, я смогла увидеть, кто сидел рядом со мной. Лучезарно-белое существо с крыльями, длинным рогом и переливающимися всеми цветами радуги гривой смотрело на меня и оно было так похоже на аликорна.
Глядя на незнакомое мне создание, как ни странно, я даже не вздрогнула, не почувствовав ни страха, ни беспокойства, ни удивления, ни чего-либо ещё. Будто так и должно было быть. Мне было попросту всё равно. Будь то демон, либо кто-нибудь ещё — какая в этом разница? Мне уже не было до этого никакого дела.
— Не думала, что именно так выглядит Тартар… — всё же промолвила я незнакомцу.
— Ты и не в Тартаре, — ответило мне спокойным и ласковым голосом существо. — Это место — Межмирье. Моё карманное измерение. Здесь тебе ничего не угрожает.
— Но… кто ты такая?
Существо слегка мне улыбнулась, а затем посмотрело вдаль. Я снова стала оглядывать его с ног до головы. Белая шёрстка словно сияет, а грива и хвост переливаются радугой. Существо выглядело для меня так знакомо, и это было… так странно.
Оно могло быть обманным образом, который создал демон в моих снах. Однако я не ощущала себя во сне и не чувствовала в существе рядом со мной хоть какой-то угрозы. И как странно… Посмотрев в его глаза и увидев в них странный радужный блеск, ответ на мой вопрос сам собой возник в моей голове. Когда я смотрела на существо, во мне росло лишь спокойствие и умиротворение. Порядок и Хаос внутри меня приходили в единение: в Гармонию.
Существо снова посмотрело на меня и слегка улыбнулось, словно зная о том, о чём я хотела спросить:
— Думается мне, ты уже знаешь ответ.
Я лишь кивнула, не решаясь ответить, и снова взглянула вдаль. И лишь спустя какое-то время снова решилась заговорить с существом:
— Значит, это ты спасла меня?
— Не спасла. Лишь поймала часть твоей чистой души и перековала её. Настолько, насколько это было возможно.
— Я чувствую, как во мне бушует пустота. Я осталась совсем без магии…
— Демон поглотил всю твою силу. Лишь оболочка осталась с тобой. К сожалению, это всё, что мне удалось сделать.
— Ясно. Тогда зачем ты спасла меня?
— Захватив твоё тело, твоя душа могла отправиться в чертоги Тартара. Я не могла допустить подобного. И я думаю, ты знаешь почему.
— Ведь попав в Тартар, мою душу перекуют в нового демона, — высказала я вслух свою догадку, — или во что-то более устрашающее…
— Именно. Поэтому мне пришлось вмешаться, чтобы не допустить твою потерю. Но я спасла тебя не только из-за этого.
— Тогда из-за чего?
— Мне нужна твоя помощь, Дэйбрейкер.
Существо встало на копыта и прошагало несколько шагов вперёд, снова сев передо мной спиной и посмотрев вдаль. И лишь затем оно ответило мне слегка потяжелевшим тоном:
— Гармония ослабевает. Порядок в мире пошатнулся, и теперь тёмная скверна распространяется с новой силой. Моя магия становится слабее, — существо развернулось ко мне, одарив меня пронзительным взором. — И теперь я рассчитываю на твою помощь в борьбе со скверной. Иначе мир снова окажется в хаосе, в каком он был несколько тысячелетий назад.
— Значит, ты хочешь вернуть меня обратно. Только вот… — я на миг замолкла, ведь знала, что, вернувшись, мне придётся столкнуться с демоном. А так как я осталась без своей магии, то даже не представляла, какой от меня был толк. — Мне в любом случае предстоит столкнуться с демоном, однако же мне нечего ему противопоставить. Какой толк от воина без оружия?
— Воин ценен не за оружие, а за свой дух.
Я лишь фыркнула и слегка посмеялась в ответ. А затем посмотрела вдаль, на плывущие безмятежные облака. И в этот момент меня словно кольнуло прямо в сердце горечью и печалью, ведь я знала, что она говорит правду.
— От моих копыт пострадали слишком многие… А ведь я хотела всего лишь их защитить… — почти шёпотом проговорила я. — Достойна ли я того, чтобы получить второй шанс?
— В тебе горит неуверенность. Я чувствую это в тебе. Ты пытаешься найти себя и доказать самой себе, что достойна быть среди других. Но тебе нужно отбросить эти мысли, ведь это мешает тебе делать то, ради чего ты до сих пор существуешь. Ради чего ты была создана.
— Значит, я всего лишь инструмент, какой и была всегда.
— Каждый в этом мире играет свою роль. Ценен даже тот, кому кажется, что он слишком мал. Так и живёт мир. И в нём не нужно искать смысл. Живи для того, ради чего ты сама хотела жить. Разве не это было твоей настоящей мечтой? — существо подошло ко мне ближе и село передо мной, не переставая смотреть мне в глаза. — Отбрось все лишние мысли. Стань той, кем ты и была всегда, кем ты всегда хотела быть.
— Я до сих пор не знаю, достойна ли места в этом мире. Особенно теперь, когда позволила демону так легко себя обмануть…
— Демон уже давно сидел в тебе. Это было неизбежно.
— Даже если так… то какой уже во всём этом смысл? Вероятно, ещё тысячу лет назад я была изгнана не случайно.
— Ты думаешь, что Селестия изгнала тебя специально, потому что боялась тебя и ненавидела. Но сделала она так не поэтому.
— Тогда из-за чего?
— Тебе нужно вспомнить. Тысячу лет назад.
Существо прикоснулось сияющим рогом к моей груди. Я почувствовала лёгкое покалывание вместе с жжением, но затем лишь приятную теплоту, а затем в моей голове завертелись образы.
…
Передо мной промелькнули образы древней Эквестрии: зелёные поля, леса, горы и реки повсюду; тысячи пони, гуляющие по улицам сотен городов. А затем вспыхнул огонь, который поглотил дома и многие жизни. Я увидела знакомый мне силуэт замка. И он тоже пылал в огне, настолько красном, что он был похож на кровавые вихри. Затем я очутилась в тронном зале Замка Двух сестёр, и передо мной предстал демон — тот самый, который завладел моим телом.
По всему залу летели лучи, а воздух дрожал от переизбытка магических сил. Стены трещали, замок всё сильнее вспыхивал в вихре пламени и моего, и демона. Затем два огромных луча встретились друг с другом: один — золотой, другой — красный. И через мгновение первый стал преобладать над вторым. Миг спустя всё окрасилось оранжевым светом и демона больше не стало. Он издал вопль, и его сила была поглощена мной.
Но это был лишь обман. Я вдруг почувствовала жуткую боль в груди, словно в этот момент была там. Меня заносило из стороны в сторону, а моё тело менялось всё сильнее и сильнее. Грива и хвост вспыхивали то ярким огнём, то тёмно-красным пламенем. Лицо искажалось в боли и становилось всё безумнее. Я всеми силами пыталась остановить демона.
Огромные двери тронного зала с грохотом распахнулись. Селестия стояла в проходе и с ужасом смотрела на огненные вихри. И лишь затем, как я смогла найти силы, чтобы посмотреть на свою сестру, она снова приняла тот самый грозный и невозмутимый лик. Я что-то прошептала ей, и она, помрачнев и наполнившись печалью, зажгла рог.
Из-за её спины поднялись шесть камней, которые засветились яркими цветами радуги, и радужный луч ударил по мне. А затем была лишь пустота вокруг…
…
— Аргх!..
Я отшатнулась и приложила копыто ко лбу, превозмогая боль, и затем снова взглянула на существо, которое стояло передо мной и смотрело на меня всё так же невозмутимо.
— Теперь ты знаешь, что произошло с тобой, — сказала она.
— Да… Теперь я вспомнила. Впервые демон вышел в реальность, а я пыталась избавиться от него. Я гналась за ним по всей Эквестрии, пока он сжигал все города на своём пути. Затем мне удалось заманить его в Замок Двух сестёр. И там… он вселился в меня.
— Помнишь ли, что ты сказала Селестии?
— Да… кажется, помню... Чтобы она избавилась от меня. Вместе с демоном, — промолвила я, и на мгновение меня охватил трепет от осознания.
— Теперь ты знаешь, что не по её вине ты оказалась изгнана. И не по своей тоже.
— Демон был ещё тогда… Он пытался захватить моё тело! А я пожертвовала собой…
«Значит, Селестия не изгоняла меня. Я сама захотела, чтобы она ударила в меня Элементами. Она видела, что демон уже стал овладевать мной, и потому согласилась с моим решением… Похоже, в тот момент, когда я вернулась, она посчитала, что я тот демон. Однако же… каким образом…»
— Но… Но каким образом я оказалась раздельно от Селестии? Ещё до изгнания! Я… совсем этого этого помню…
— Взаправду же тебя и Найтмер Мун не существовало. Ваши души попросту не могли родиться из ниоткуда.
— Не существовало?.. Но… как такое возможно? Я же была там — тысячу лет назад! Затем в Кантерлоте — прямо перед Селестией! У меня было не только своё сознание, но и своё тело! Я… не понимаю… Я требую объяснений!
— Образы, порождённые из страхов, проявляются сильнее всего. Дэйбрейкер и Найтмер Мун родились из страхов Селестии и Луны. Дикие и безумные, вы могли стать ещё хуже демонов. Ты, Дэйбрейкер — низменное олицетворение благородства и мудрости — высокомерие и жестокость; Найтмер Мун — олицетворение спокойствия и рассудительности — холодность и хитрость. Селестия и Луна знали о своих пороках, но не хотели принимать их в себе, из-за чего росло их дурное эго. Их тёмная сторона — ваши души — всё сильнее росли и крепли. Не преодолев и не приняв себя, они бы погрязли в гордыне, а Тьма и Хаос захватили и погубили бы их. А затем и тех, кого они защищали. Но даже несмотря на это, демоны смогли найти лазейку через ваши души…
— Что ты имеешь в виду?
Лучезарный аликорн посмотрел куда-то вдаль, размышляя. Лишь через какое-то время он снова продолжил:
— После того как Дэйбрейкер и Найтмер с течением времени приобрели свою сущность, Селестия и Луна всё же смогли принять свои страхи. Так тёмная энергия в них очистилась, а вы приобрели сознание. Однако этого оказалось недостаточно… С каждым годом ваши души становились сильнее, и контролировать их было всё сложнее. Не осознавая этого, вы вырывались наружу. Селестия и Луна знали это, но не придумывали ничего лучше, чем меняться с вами местами. Так они успокаивали вашу сущность, но лишь оттягивали неизбежное.
— Да… Я хорошо помню моменты, когда во мне словно бушевала энергия. Тогда бывало: Селестия менялась со мной местами, и это на какое-то время успокаивало меня, но чаще всего она просто меня усыпляла. Она могла полностью избавиться от меня, усыпив навечно. Почему же она так не поступила? — я отвела голову в сторону и задумалась, обдумывая собственные мысли.
Существо, как я и ожидала, не стало мне ничего отвечать. Видимо, оно и само не знало ответ на мой вопрос, либо же специально не хотело ничего говорить. Тогда через пару мгновений я снова спросила:
— Но как всё это связано с демонами? Каким образом они смогли захватить меня и Найтмер?
— Ваши души не были по-настоящему привязаны к оболочке — вот ответ. Этим и воспользовались демоны Тьмы и Хаоса. В очередной пик вашего безумия — желания выйти на свободу — демоны пробрались в ваши сознания и с их помощью создали новые тела. Выбравшись наружу, вы выглядели так же, но с одним отличием: ваши пороки — вы сами — усилились. Так Найтмер Мун и была изгнана, не сумев противостоять Элементам, а затем и ты.
«Вот значит как… — стала размышлять я. — Теперь мне ясно, почему Селестия всегда отвечала мне молчанием или увиливанием на мои вопросы о том, почему она не может выпустить меня наружу. Она попросту сама не знала, как сделать это. Как и Луна. Но если демон смог создать на основе моей души новое тело, то почему Найтмер была изгнана вместе с Луной?»
— Но я была изгнана отдельно от Селестии. Так почему же Найтмер была изгнана вместе с Луной?
— К сожалению, я не смогу ответить на этот вопрос — это и мне неведомо. Может, демон смог захватить и её тело, а может, она хотела остановить свой страх изнутри. Мне пришлось изгнать их обеих. А что касается тебя… — существо вдруг пришло в движение и стало идти вокруг меня, осматривая со всех сторон. Затем оно снова встало передо мной, продолжив: — Ты вернулась слишком рано. Ты должна была вернуться ещё через тысячу лет. Тогда демон бы ослаб настолько, что он был бы попросту поглощён твоей силой. Скажи, как ты смогла вернуться в реальность?
— Без понятия. Вернувшись, я оказалась в сфере. Это всё, что я знаю. Одна пони, Клэр, смогла вытащить меня оттуда.
— Теперь мне всё ясно, — существо повернуло голову в сторону, а его лицо по какой-то причине вдруг помрачнело.
— Что тебе ясно? — без промедления спросила я. В этот момент мне очень стало интересно узнать про вещь, из которой я вернулась в Эквестрию. — Ты знаешь, что это за сфера?
— На самом же деле этих сфер существует несколько. Их сила не под моим контролем. И владею я лишь малой частью знаний о них. Артефакты, когда-то созданные одним смертным. Тем, кто умел повелевать душами. Тем, кто умел конструировать из них тела. Незаконный скульптор природы и в определенный момент повелитель теней… — голос воплощения становился всё более грозным, будто оно само не хотело говорить об этом смертном, но через миг его голос снова стал таким же приятным, как и прежде: — Сегодняшний мир мало знает об этом смертном, ведь он сгинул слишком давно, ещё до рождения Селестии и Луны. Однако он оставил после себя довольно много наследия в виде тварей и артефактов. Мне лишь известно, что эти сферы могут накапливать в себе энергию…
Существо вдруг остановило свой рассказ, посмотрев вдаль и снова помрачнев.
— Энергию чего? — тут же спросила я, выводя существо из его же дум.
— Энергию душ. Чем больше в мире погибает существ, тем больше энергии накапливается в этих сферах. И чем сильнее сама душа, тем быстрее заряжается сфера. Но каждая из этих сфер забирает только определённые души. И, похоже, твоя душа была… украдена… одной из этих сфер. Потому ты и смогла вернуться раньше определённого срока. Вместе с не до конца ослабленным демоном… — существо снова помрачнело, но теперь не стало отводить от меня своего взгляда. В этот момент я увидела в его глазах странный блеск, и даже мне стало не по себе от его вида. Но через миг существо снова стало таким же, как и прежде, продолжив говорить: — Я вижу, любопытство гложет тебя, но тебе предстоит самой выяснить их суть. Тогда, возможно, они дадут ответы на многие твои вопросы.
Я поглядела вдаль и снова стала размышлять:
«Всего за один день я узнала столько всего… Однако вопросов становится только больше. Стоит ли мне верить всему услышанному? Но… всё это звучит вполне правдоподобно. Как и то, почему я была отделена от Селестии. Интересно, могла бы и Найтмер отделиться так же, как и я? И почему она до сих пор находится внутри Луны? И знала ли Селестия про эти сферы? Столько нового предстоит узнать… Но для начала…»
Да, для начала мне предстояло вернуться в реальность, чтобы взять реванш и затем вернуть утраченное. То, что украл у меня этот проклятый демон! Мне нужно было отбросить все сомнения куда подальше, ведь я ещё не проиграла. Не могла так просто проиграть!
Я не могла допустить того, что по Эквестрии будет разгуливать какая-то тварь, уничтожая моих подданных! Захватывать наши земли! Я должна была вернуться! У меня снова появилась цель. И месть — была не главной моей задачей. Мне нужно было исправить свои ошибки!
— Раз у меня появился второй шанс, то так тому и быть. Я согласна помочь тебе, — решительно сказала я существу передо мной. — Однако если ты вернёшь меня обратно, то мне придётся избавиться от демона, который забрал мою силу. Каким образом я сделаю это без своей магии?
— Я отдам тебе часть своей силы, но только часть. Ведь мне предстоит вернуть тебя через межмировую оболочку. Так ты и одолеешь демона.
— И это всё? Звучит слишком просто, — фыркнула я и посмотрела на существо прямо-таки испепеляющим взглядом. — В чём подвох?
— Моя сила не безгранична и не бесконечна. Той части, которая передастся тебе от меня, хватит для того, чтобы сразить демона. Но затем она будет постепенно уходить из тебя. Тебе нужно будет найти другой источник силы, коим будет являться душа демона. Иначе, когда моя магия иссякнет, ты потеряешь оболочку, а твоя душа снова затеряется в пространстве.
— Ты хочешь, чтобы я поглотила демона. Но не захватит ли он тем самым моё тело снова?
— Нет. Благодаря мне демоническая сила, поглощённая тобой, будет под контролем. Но только на какое-то время. Потому тебе и нужно будет найти новый источник силы, чтобы она поглотила демоническую. Если же у тебя не получится это сделать, то тебе придётся изгнать саму себя.
— Постой, ты хочешь сказать, что…
— Тебе придётся применить на себе Элементы Гармонии.
— Хах… — фыркнула я, а затем рассмеялась. Вот что, а это было самым странным решением, на которое я могла пойти. И, скорее всего, точно не стала бы этого делать.
Но был ли у меня выбор?.. Скорее всего, нет. Откажись я, то Гармония попросту нашла бы другое решение, более нетрадиционное и жестокое. Например, перековала бы мою душу, превратив меня в марионетку. Думаю, ей это было вполне под силу. Но отказываться я и не собиралась! Никто не говорил, что будет легко.
— Похоже, в этот раз судьба улыбается мне и тихо смеётся при этом где-то в уголке. Хах! Однако я не намерена отступать! А теперь давай скорее покончим с этим!
— Я не сомневалась в тебе, — улыбнулось мне существо, а затем его рог зажёгся белым светом. — А теперь стой смирно.
Из её рога стала виться белая нить, которая с каждой секундой становилась всё длиннее и длиннее, пока не дотянулась до моего рога и не стала обвивать его. Затем я почувствовала приятную теплоту во лбу, которая распространялась всё дальше, пока не заполонило всё моё тело. На мгновение мне стало так хорошо и приятно. Я почувствовала, как мои грива и хвост снова начинают парить и наполняться огнём. Я ощущала, как пустота во мне наполняется силой.
Такой тёплой.
Такой чистой.
И такой божественной.
70%
Через несколько мгновений всё закончилось. Нить испарилась, как и чувство теплоты по всему телу, но я ощущала, что магия снова вернулась ко мне. Хоть и не в том самом виде, в котором она была у меня до попадания в это место. Но теперь я точно знала, что пустота во мне исчезла.
«Что ж, вероятно, это лучшее из всех возможных исходов, — подумала я, вертя головой со светящимся рогом. — Я найду способ всё исправить, а затем верну свою настоящую силу. Ту, которую у меня забрали!»
— Теперь ты готова, — промолвило существо. — Теперь я перемещу тебя обратно в реальность.
Она зажгла рог и стала воплощать в мою сторону магию.
— Постой. Где я окажусь?
— В том же месте, где демон захватил твоё тело. А теперь приготовься: совсем скоро ты окажешься там.
В мою сторону из её рога воплотился магический луч, который был похож на поток белого света. Я почувствовала в своей груди лёгкий укол, а затем посмотрела вниз и увидела, как мои копыта начинают тлеть и испаряться. Всего пару мгновений — и даже мир передо мной стал превращаться в пустоту. В самый последний момент, когда тьма уже почти дотянулась и до существа, оно снова сказало мне:
— Помни, Гармония ослабевает. Не трать время понапрасну. В мире грядут перемены. Со временем скверна просочится ещё сильнее. Демон — не единственная проблема, с которой ты можешь столкнуться.
Пустота поглотила всё вокруг, и я больше не видела ничего, кроме одной лишь тьмы.
— Да, теперь я знаю, что мне нужно делать.
…
Несколько мгновений спустя передо мной появился раскол. Через него полился оранжевый свет, а затем он превратился в огромный пузырь, который через мгновение лопнул. Я тут же закрыла глаза, когда в них ударили солнечные лучи, но, проморгавшись, открыла их и стала осматриваться.
Я действительно оказалась в том самом месте, где моё тело поглотил демон — в церкви, которая, видимо, раньше была посвящена Селестии. Или её силе? Неважно. Теперь эта церковь была разрушена, и я хорошо помнила, как она была разрушена. И чьей силой…
Встав у края обрыва, я взглянула на город. И на миг расширила глаза от удивления. Передо мной предстал почти весь разрушенный город, многие здания которого пылали, выпуская на волю гарь и пепел. Прямо над городом собирались огромные чёрные тучи, в которых изредка вспыхивали молнии. А там, вдали, на оранжевом горизонте виднелось дневное светило, которое даже и не намеревалось опускаться дальше.
«Сколько же времени прошло?.. — с тревогой подумала я, оглядывая разрушенный город. — Судя по всему, это уже конец дня. Если, конечно, это всё ещё тот же день…»
Где-то вдали, почти в самом центре города, я заметила несколько вспышек света, а затем почувствовала, как оттуда исходит магия. Огромная и грязная, очень грязная магия.
«Очевидно, демон в той стороне. Интересно, насколько он стал сильнее, пока меня не было? — я невольно улыбнулась краем губ и гордо подняла голову, развевая гриву в треске воздуха. — Что ж, устроим-ка тебе сюрприз. Посмотрим, кто из нас сильнее!»
Взмахнув крыльями, я поднялась в облака и тут же устремилась в центр города.
На большой центральной площади города собралась бесчисленная толпа исчадий Тартара. Их визг, казалось, разносился по всему Мейнхэттену, а ужасающая аура, которая всё ещё витала в воздухе от уже закрывшихся врат Тартара, словно сдавливала души смертных. Перед всем этим полчищем возвышался демон, в полтора раза больше самого крупного из жеребцов, а его пылающая огнём грива будто плавила воздух вокруг.
Возвышенный демон Хаоса давил перед собой каменную кладку, шагая вперёд. Демон гордо воспрянул головой, возвышаясь над гвардейцами, которых в живых осталось всего несколько десятков, и посмотрел на них безумными глазами, прошипев при этом:
— Теперь ваши души только МОИ!
Из рога демона стала воплощаться магия. Армор Брайт поглядел в небо, чтобы в последний миг своей жизни воздать молитву Её Величеству. Но он лишь распахнул глаза, ведь увидел то, чего не ожидал увидеть.
Тучи над площадью, в которых виднелись молнии, вдруг стали расступаться в стороны. Воздух громко загудел и задрожал, а вместо туч вдруг показался вихрь пламени. Тёмные облака завертелись, и на миг появилась яркая вспышка света. Из неба возник столб пламени, который с грохотом ударился о каменную кладку между гвардейцами и демоном.
Запахло гарью и серой, воздух стал трещать и плавиться под вихрем огненного смерча, который восторжествовал вокруг. Армор зажмурил глаза от жара, который он почувствовал перед собой. Через миг вихрь пламени развеялся, испустив вокруг поток горячего воздуха. И на миг наступила тишина, предвещающая бурю.
Гвардейцы с трепетом посмотрели вперёд и увидели, как из яркого пламени между ними и демоном возник белоснежный аликорн. От её величественного вида их охватил одновременно и ужас, и восторг. Они ещё никогда не видели столь захватывающую красоту пламени. Но в этот момент казалось, что пламя огненного аликорна словно сияет в божественном свете. Будто сама Принцесса Селестия оказалась перед ними. Гвардейцы тут же склонились перед её пламенным светом.
Дэйбрейкер резко распахнула крылья, разгоняя от себя облако дыма и пепла. Её рог зажёгся, и во вспышке оранжевого света вокруг гвардейцев воплотился магический купол. Владычица пламени в одиночку предстала перед возвышенным демоном и его армией.
…
Отродье Тартара злобно оскалилось и зашипело в негодовании, увидев меня:
— ТЫ!!! Ха-ш-ш-ш!.. Это снова ты! Но как?! Как ты вернулась?! Это невозможно!
— Теперь я закончу то, что начала ещё тысячу лет назад, отродье!
Я зажгла рог, а демон лишь рассмеялся в ответ и затем снова прошипел:
— Что, моя сладкая, неужели не смогла смириться со своим поражением? Аха-ха-ха, какое жалкое зрелище… Как же ты это сделаешь, глупая?! У тебя нет сил, чтобы одолеть меня! — прошипел демон и стал медленно подходить ближе. Его рог начал светиться кроваво-красным светом. — У меня есть сила! Есть магия! Есть армия! А у тебя — ничего… Ты совершенно одна!
Демонические отродья всё больше собирались вокруг. Крылатые твари парили в воздухе огромным чёрно-красным вихрем, жутко воя, а изуродованные существа яростно клацали зубами и царапали камень, приближаясь ко мне.
— Твои жалкие игрушки тебе не помогут, — гордо подняла я голову, мигом оглядывая тварей вокруг.
— Ох, что ты! — внезапно махнул копытом демон, криво улыбаясь. Его рог стал загораться ещё сильнее. — Мои игрушки?.. Нет! Это твои игрушки! Разве ты забыла, моя дорогая? Разве ты забыла, что ты видела тогда во сне? Это всё — твоя армия! Твои, ха-ха… игрушки! Присоединяйся ко мне, Дэйбрейкер! Ты только представь, что мы сможем сотворить вместе! Весь мир будет лежать у наших копыт! И тогда ты больше не будешь одна! И тогда ты будешь важна для всего мира!
— Хватит этих глупых игр. Я не стану больше тебя слушать!
— Аргх!!! — разочарованно оскалился демон. — Так умри же в гордом одиночестве!
Демон махнул рогом. Воздух вокруг зашипел, и во вспышке красного света показался луч чёрно-красного пламени, который тут же устремился в мою сторону.
Демон улыбнулся, предвкушая собственную победу, но затем тут же разочарованно рявкнул, когда увидел, как его магия, словно одним мановением моего копыта, отклоняется в сторону и с грохотом вонзается в полуразрушенное здание позади меня.
— АРГХ!!! — яростно зашипел демон. — НЕВОЗМОЖНО! Откуда?! Откуда у тебя ещё остались силы?! Я забрала из тебя всё, что только у тебя было! Я… А-а-а-х-х!..
В демона вонзился луч моего пламени, отбрасывая его на несколько десятков шагов назад. Демон с грохотом врезался свой импровизированный трон в центре площади, ломая его при этом, а затем зашипел от боли и стал медленно выбираться из-под завалов. Его демонические твари с неистовым воем и злобным рычанием тут же набросились на меня.
В магической вспышке сотню демонов тут же отбросило в сторону. Я взмахнула перед собой рогом, воплощая громадное лезвие, и с десяток демонических тварей вмиг превратилось в пепел.
Жутко воя, твари плавились от моей магии. Но им, казалось, не было конца: вместо десятка появлялась сотня, а сразу за ними ещё столько же. Мне это стало быстро надоедать.
Высокомерно подняв голову, я надменно промолвила, перед тем как применить магию:
— Жалкие черви!
75%
Яркая вспышка белого света заполонила всю площадь. Все звуки на миг затихли. И всего через миг воздух стал трещать от огромной магической силы, а каменная кладка стала плавиться от неимоверного жара.
Огромный вихрь пламени стал распространяться по всей площади. Он в мгновение ока поглотил всех демонов вокруг, пока те не расплавились и превратились в магический ветер. Огромным пепельным облаком крылатые твари стали падать вниз, сгорая в огненном вихре.
Через миг всё закончилось — пламенный вихрь затих, и вокруг не было видно почти ничего, кроме облаков пепла.
Но я вдруг услышала, как где-то в центре площади дрожит воздух. Пока я разбиралась с мелкотнёй, демон готовил заклинание. Я успела защититься от него в тот самый момент, когда огромный луч чёрно-красного пламени уже почти коснулся меня.
Демоническая магия с грохотом вонзилась в мой щит. Я тут же напряглась, пытаясь удержаться на копытах и поддерживая перед собой барьер. Воздух вокруг меня завертелся, а от соприкосновений двух магий полетели искры. От напора демонического луча меня стало уносить назад, отчего камень подо мной стал трещать от моих попыток уцепиться за него копытами.
— Аргх! — оскалилась я и злобно прошипела: — Это тебе не поможет!
Ярость стала разгораться во мне всё сильнее.
Я резко взмахнула крыльями и в мгновение ока устремилась вперёд, прямо в сторону демона, продолжая поддерживать перед собой барьер. От неожиданности тот прекратил пускать в меня магический луч и отшатнулся, но всё же успел увернуться от моей атаки. Моё магическое лезвие задело лишь часть его копыта. Пролетая немного вперёд, я мигом развернулась и ударила в демона лучом пламени, но он ударился об его барьер.
Цокнув копытами о каменную кладку, мы встали вдали друг напротив друга. На миг бойня затихла.
— Хах… Ха-ха-ха-хах! Не думала, что сражаться будет так весело! — демон в жадном экстазе облизнул кровь со своей раны на копыте. — Как же я давно не чувствовала этот вкус! Интересно, каков же на вкус он будет у тебя?
— А ты попробуй! — оскалилась я.
— Хах!.. Так и сделаю! — рявкнул демон и тут же устремился вперёд.
Рог демона вспыхнул, и над ним воплотилось огромное чёрно-красное магическое копьё. Оно пару раз прокрутилось в воздухе и, как только демон оказался уже возле меня, со свистом устремилось в мою сторону.
Я тут же зажгла рог. Из вспышки оранжевого света показалось бело-золотое лезвие. В этот же миг прозвучала сталь, и остриё тёмно-красного копья со звоном остановилось прямо передо мной, встретившись с моей золотой алебардой.
— Не думай, что только у тебя есть оружие!
Я отбила копьё и взмахнула алебардой, ударив ей по магическому барьеру, который воплотился прямо в тот момент, когда лезвие моего оружия почти коснулось шеи демона. От удара демона откинуло в сторону, и он со скрежетом проскользил по каменной кладке копытами. Шипя от боли, отродье рявкнуло что-то в ответ и вдруг распахнуло крылья, а затем устремилось ввысь. Я тут же погналась за ним.
Тучи над городом стали ещё темнее. Было видно, как внутри них сверкали молнии. Демон на огромной скорости нырнул в одно огромное чёрное облако, а я полетела за ним следом.
Затем мы вынырнули из него и оказались в окружении таких же огромных серых туч, в которых искрились молнии. Звучал гром, а из громадного серого облака сверху поливал дождь и шёрстку колыхал яростный ветер.
Долетев до центра между этих облаков, демон воплотил вокруг себя ещё несколько магических копий и, резко развернувшись в воздухе, направил их в мою сторону.
Снова заиграла сталь. В вихре лезвий разлетались искры. Я в смертельном танце кружилась вокруг демона, рассекая воздух длинной алебардой и отбивая летящие в меня магические копья.
Я старалась приблизиться к демону и разрубить его плоть, но тот ловко уворачивался от каждого моего взмаха и направлял в меня всё больше лезвий. Чем дольше шёл бой, тем сложнее было сдерживать их натиск.
С каждым мгновением мне всё сложнее становилось отбивать атаки демона. Всё новые и новые копья появлялись в воздухе, которые тут же устремлялись в меня. Спустя короткое время вокруг демона уже кружились сотни магических лезвий. Я отбивала их, крутя перед собой алебардой и продолжая отлетать всё дальше от демона, но он не намеревался отступать. Демон стал улыбаться всё шире.
Лезвий стало настолько много, что они летели в меня уже почти со всех сторон, словно стрелы, и теперь кружились вокруг, с каждым разом стараясь пронзить насквозь. Невзирая на огромный расход магии, мне пришлось применить магический щит, но даже так помогло это несильно: чем больше лезвий ударялось в барьер, тем сильнее он начинал трещать, а мне было всё сложнее поддерживать оба заклинания.
Под звонкими ударами барьер стал трещать. Где-то он стал распадаться, и магические лезвия уже стали раздирать мою кожу. Казалось, отступать было больше некуда.
С того момента демон стал слишком силён. Он мог использовать намного больше заклинаний одновременно и то количество, которое использовал демон сейчас, похоже, было для него не порогом. Я уже слышала, как он начал истошно хохотать надо мной. Он уже предвкушал собственную победу:
— Ах-ха-ха-ха! ДА! Отступай! Прячься от меня! Моя сила во много раз больше твоей! В этот раз ты снова проиграешь мне!
«Как бы не так, отродье Тартара!» — оскалилась я и предприняла отчаянный шаг.
Вокруг демона огромным красным вихрем кружилась сотня чёрно-красных лезвий. Большая часть из них летела в мою сторону, и в образовавшихся щелях я смогла увидеть, что у демона не было барьера. Похоже, его магический потенциал всё же был хоть в чём-то ограничен. И это был мой шанс. Пробившись через лезвия, я могла бы ранить его. Однако вряд ли моё оружие могло достаточно сильно повредить его тело, чтобы душа была изгнана из тела.
«Значит, воспользуемся его же оружием против него самого!»
Отбившись от очередной волны лезвий, я собрала огромную часть своей магической энергии воедино и воплотила перед собой магический купол. Резким взмахом крыльев я мигом рванула вперёд в отчаянную атаку, прямиком в вихрь лезвий.
Демон лишь засмеялся на мою попытку, а затем со злобным оскалом направил в меня ещё больше магии.
Десятки лезвий с грохотом ударились в мой барьер, вмиг разрушая его на части. Уворачиваясь и отбиваясь алебардой от атак демона, я всё ближе приближалась к нему. Лезвия, которые не попадали в меня, разворачивались и начинали лететь за мной позади. Но чем ближе я приближалась к демону, тем больше лезвий начинало проходить вдоль моего тела.
Ран становилось всё больше, и я начала истекать кровью. Это было бы пустяком, если бы я не чувствовала, как в меня начинает проникать скверна. Проклятые лезвия были пропитаны грязной магией! Она отравляла меня изнутри! Образы передо мной уже стали мутнеть…
«Похоже, это будет моим последним подвигом. Ради Эквестрии. Селестия… Жаль, что мы так и не поговорили. В последний раз…»
— АРГХ! — рявкнула я. — Ты уйдешь на тот свет со мной, мерзкое отродье!
На огромной скорости я пробилась сквозь вихрь чёрно-красных лезвий и одним взмахом отрубила демону крыло и копыто. Демон завопил от боли, яростно заревел и затем тут же развернулся в мою сторону, воплощая в меня магию. Но в этот момент в его спину вонзились его же лезвия, которые летели за мной следом.
Сотня лезвий пронзили его насквозь. Демон глубоко вздохнул, широко распахнув глаза, а затем лишь тихо промолвил, истекая кровью:
— Кха-кх… Как же… Невозможно!..
Демон замолк, медленно закрыв глаза, и стал падать в серое облако, постепенно тлея в воздухе. Сотня магических лезвий в тот же миг стали распадаться на миллионы осколков.
Видя, как демон превращается в пепел, я глубоко вздохнула и вдруг почувствовала боль по всему телу.
Раны сочились кровью. Слабость всё сильнее начинала охватывать меня… Мне нужно было поглотить силу демона, но… сил уже не оставалось…
— Тебе не место в этом мире… Демон… — промолвила я и не в силах была больше удержаться в воздухе…
В последнем вздохе мои глаза сами собой закрылись, и я под порывами ветра стала падать всё ближе к площади разрушенного Мейнхэттена.
[Акт 3] Глава XIX. Восхождение пламени
Израненные гвардейцы стояли под оранжевым магическим куполом, одновременно и с ужасом, и с интересом наблюдая за битвой. Нет, вернее, не за битвой, а за жесточайшей бойней. Вся площадь гремела под натиском магии, но всё же бой был неравным.
Неизвестный аликорн, который неожиданно появился с небес, всего лишь одним лучом отбросил демона на несколько сотен шагов назад, а всю демоническую армию вмиг обратил в пепел. Да, огненный аликорн побеждал в этом сражении, — Армор Брайт видел это. Однако ни он, ни его гвардейцы до сих пор не имели ни малейшего понятия, насколько благими намерениями обладал их спаситель.
Когда армия тварей исчезла в вихре пламени, Армор увидел, как огненный аликорн вновь сражается с демоном. После того как они обменялись ударами, аликорн и демон вдруг устремились ввысь и скрылись за чёрно-серой тучей, которая своим размером могла бы поглотить весь этот город.
И после этого наступила тишина. Было лишь слышно, как вдали громыхает, а в тучах искрятся молнии. Но через несколько мгновений в серых облаках показались вспышки оранжевого и чёрно-красного света.
Армор понимал, что бойня на площади закончилась, но теперь продолжилась в небе. И в этот момент он стал надеяться на то, что аликорн сможет противостоять демону. Всяко лучше было иметь дело с тем, кто спас их, а не с тем, кто только и хочет, что поглотить души всех смертных вокруг. В любом случае, Армор надеялся, что тот аликорн не захочет их уничтожать так же, как того хотел демон.
Но по сравнению со сражением тут, на земле, битва в воздухе, как показалось старому капитану гвардии, была слишком затянутой. В небе каждую секунду виднелись вспышки магии вперемешку с молниями, и было неясно, что же там происходило.
Но, наконец, он и гвардейцы смогли утолить своё любопытство: из огромной тучи показался серый силуэт, растворявшийся прямо в воздухе. За ним, словно огромный хвост, струился поток магического пепла, а следом падал дождь из миллионов магических осколков. Через некоторое время показался ещё один силуэт, который был так похож на того белого аликорна.
«Она справилась!» — порадовался Армор и почувствовал облегчение. Позади он услышал ликование гвардейцев, однако оно продлилось недолго. Армор вдруг вздрогнул, когда увидел, как следом за демоном стал падать силуэт того самого белого аликорна.
Серый силуэт демона полностью испарился, не долетая до площади, как и мириады магических осколков. Будто снежинки в летнюю жару, демон и его магия полностью растворились, а белый аликорн продолжал стремительно падать вниз, пока с грохотом не ударился о каменную плитку возле павшего бронзового голема, образовав большой овраг.
От удара поднялось облако пыли. Магический купол вокруг гвардейцев стал мерцать и через мгновение распался.
Армор ожидал, что он увидит их спасителя, когда облако пыли спадёт. Но это была лишь ложная надежда: никто не вышел к ним. Все гвардейцы с трепетом стали смотреть вперёд, туда, куда упал аликорн.
— Что… это было? — решился спросить один из гвардейцев. — Это был… аликорн?
— И она победила демона! — воскликнул другой гвардеец.
— Но что с ней случилось?.. Она… она выжила?
— Только герои из комиксов переживают подобное, — ответил им Армор своим низким голосом. — А уж тем более битву со злодеями…
Его, как и всех остальных, одолевало и любопытство, и беспокойство о том, что же стало с тем аликорном. Всё же она спасла их и даже смогла уничтожить демона. Но кто это был и несла ли она добро окружающим, не знал никто.
В тот момент, когда этот аликорн возник между ними и демоном, гвардейцы стали было думать, что это сама принцесса Селестия пришла к ним на помощь. Невольно все они опустились на колени, дабы вознести ей почести, но в разгаре боя им всё же открылась правда — Её Сиятельство здесь совсем ни при чём.
Это был совершенно другой аликорн. Более великий. Более могучий. Это было видно по её позе, осанке и грации. По её могущественной магии и неповторимому виду. По её холодному взгляду и свирепому оскалу. Потому Армор даже не мог представить, насколько этот аликорн отличался от того же демона и, несмотря на собственные слова, никак не мог поверить в то, что такое существо могло так запросто погибнуть.
Армор сначала медленно и не уверенно, а затем чуть быстрее стал идти вперёд, громко цокая копытами по безмолвной площади. Гвардейцы круглыми глазами смотрели на него, но не решились остановить, так как сами боялись сдвинуться с места. И лишь после того, как Армор подошёл к оврагу и с ним ничего не произошло, некоторых тоже одолело любопытство, и те пошли следом за капитаном. У оврага собралась целая толпа.
Армор пригляделся вниз и ужаснулся. Там он увидел того самого аликорна. Из-за крови ему показалось, что её шерсть была красного цвета, а не белого. Недалеко сверкнуло острое лезвие от окровавленной золотой алебарды, которая теперь мирно лежала возле тела.
— К-капитан? — неуверенно позвал его один из сержантов и показал на тело. — Этот аликорн… Он… погиб?..
— Не знаю, — промолвил Армор, а спустя миг молчания продолжил: — Столько крови… Упасть с такой высоты и выжить почти невозможно.
— Я думал, что аликорнов существует всего четверо… — задумчиво промолвил какой-то гвардеец. — Неужели в мире есть ещё аликорны?..
— В конце концов, я рад, что на её месте оказалась не принцесса Селестия, — ответил ему другой.
— Но как же?.. Мне рассказывали, что аликорны бессмертны!
— Не неси чушь! Они смертны, так же как и все пони!
— Эй, не смей очернять наших Диархов!
— Но я говорю тебе правду! Они не стареют и поэтому могут жить вечно, но от ран могут погибнуть даже они!
— Хочешь сказать: Её сиятельство — обычная смертная?! Да ты…
— Хватит! Не время для религиозных споров! — рявкнул на них Армор, а затем вздохнул: — Возможно, будучи аликорном, от такого падения можно спастись, но её раны… — Армор вдруг замолк и отвёл глаза от тела аликорна.
— И… что нам теперь делать? — спросил один из сержантов.
— Мы… мы могли бы помочь ей! — воскликнул гвардеец.
— И как ты предлагаешь это сделать? — уставился на него Армор, отчего тот сжался почти до земли. Затем Армор указал на толпу гвардейцев: — Посмотри на наши ряды: все единороги не могут колдовать магию, а пегасы слишком устали или ранены, чтобы донести её до ближайшего города, где ей смогли бы помочь. Мы здесь ничем не поможем…
— Но… должно же быть хоть что-то…
Армор лишь вздохнул и снова посмотрел на неизвестного аликорна. Он тоже хотел помочь ей, ведь это именно она смогла избавиться от демона и спасла их от ужасной участи. Его глаза стали бегать в разные стороны. Впервые в жизни Армор не знал, что предпринять дальше. И спустя миг он снова тяжело вздохнул: ему только и оставалось, что вспомнить о воинской чести.
Армор повернулся к гвардейцам и заговорил с ними своим басовым голосом:
— Мы не знаем, кем был этот аликорн. И не знаем, какие цели она несла с собой. Но мы видели её силу и видели, как она боролась за нас и за этот город. Она боролась против демона, так же как и принцесса Селестия билась бы с ним. Так воздадим же почести павшему воину!
Развернувшись к аликорну, Армор преклонил колено и опустил голову. И затем ряды гвардейцев, словно лепестки цветов, провожающие последние лучи солнца, волной опустились ниц.
И вновь воцарилась тишина, иногда прерываемая шелестом холодного ветра.
«Что нам, смертным, нужно делать, чтобы противостоять подобному злу? — мысленно спросил Армор, пытаясь прогнать из головы образ хохочущего демона. — Нам лишь только и остаётся, что молиться за свои жизни…»
По его телу пробежал холодок, ведь в этот момент он осознал, насколько он на самом деле был слаб по сравнению с тем злом, которое скрывалось во мраке.
Неизвестно, сколько бы они так простояли, но Армор снова пришёл в движение, когда через некоторое время к нему кто-то подбежал. Им оказался один из сержантов, который, отдав честь, стал говорить:
— Капитан, сюда приближается группа пони.
— Кто они? — спросил его Армор.
— Судя по их внешнему виду, это культисты Пылающего солнца.
— А, те самые… — хмыкнул Армор и взглянул на громадный силуэт бронзового пони. — Пришли, значит, забрать свою игрушку?..
Затем к Армору подбежал ещё один гвардеец, который также обратился к нему, отдав честь:
— Капитан, Матриарх Церкви Пылающего солнца попросила нас освободить место возле голема!
— Командовать вздумала, — фыркнул Армор. — Даже не предложила помощи с ранеными?..
— Никак нет, сэр, — пару раз поводил головой сержант. — Культисты уже начали окружать этого… бронзового монстра. Какие будут приказы?
— Вот же нахалка. Значит, всё-таки хочет забрать эту бронзовую статую, которая оказалась не такой уж полезной… Ладно, чего уж спорить, — вздохнул Армор. — Отдай приказ, чтобы освободили место вокруг голема. И пусть все, кто может держаться на копытах, помогут раненым.
— Сейчас же займусь этим! — отдал честь сержант и ушёл прочь.
…
Несколько десятков единорогов в тёмно-оранжевых плащах с символикой солнца шли по разрушенной центральной площади и направлялись к павшему огромному бронзовому пони. Впереди шли две единорожки, которые говорили между собой.
— Итак, Миррор, ты помнишь, что нужно делать?
— Да, Матриарх, — кивнула пепельная единорожка. — После того как вы заберёте сферу, единороги телепортируют нас в Церковь.
— Хорошо. Тебе нужно будет проследить за подготовкой ритуала.
— И мы… не будем забирать того голема?
— Не будем. Это займёт слишком много времени и магических сил единорогов, которые нам могут ещё пригодиться.
— Н-но, а как же… — набиралась смелости Миррор. — А как же то существо, которое победило демона? Мы не поможем ему? Я видела, как оно упало куда-то на площадь!
— Нет. Главное, что оно смогло разобраться с демоном. Остальное не наша забота. Теперь наша цель — поскорее убраться из города!
— Это всё… из-за моего видения? — побледнела Миррор.
— Да, — вздохнула Люминари. — Отчасти так и есть. Ты говорила мне, что в своём видении видела Мейнхэттен, поглощённый тьмой… Это уже долгое время беспокоит меня. У меня есть ощущение, что с принцессой Луной что-то случилось, и её исчезновение вполне может быть связано с твоим видением.
— Почему вы так считаете?
— А ты как думаешь? — фыркнула бордовая единорожка. — Когда объявился демон, Ночная принцесса и копытом не повела, чтобы противостоять ему. Происходит что-то очень странное, Миррор. Может быть, чейнджлинги и культисты-фестралы ещё сыграют свою роль. Если, конечно, они уже не начали действовать…
Подходя ближе к центру площади, Люминари и Миррор заметили, что возле бронзового пони стоят гвардейцы. Однако Матриарху показалось странным, что они облюбовали место не вокруг этого удивительного изобретения, а возле оврага, который был неподалёку.
Как только культисты Пылающего солнца подошли к толпе гвардейцев, к ним сразу же вышел один из сержантов, который тут же отдал честь, встретив Матриарха и её ассистентку. Люминари сразу же заговорила с ним:
— Мы пришли забрать то, что принадлежит нам. Прошу вас освободить место возле голема.
— Я сейчас же передам вашу просьбу капитану, госпожа! — кивнул сержант и скрылся между рядов гвардейцев.
— Как странно, — задумалась вслух Люминари, — что такого они нашли в том месте?..
— Я не знаю, но… — решила ответить ей Миррор, пытаясь вглядеться меж рядов гвардейцев своими фиолетовым и оранжевым глазами. — Я вижу, как оттуда идёт что-то странное… Будто ветер сливается воедино и уходить в небо.
— В каком это смысле? — удивилась Люминари.
— Оттуда… исходят ветра, словно магические потоки!
— Хм… — повела та по подбородку. — Мне казалось, демон истлел, пока падал.
— Мне кажется, это вовсе не демон. Возможно, именно туда упало то существо, которое сражалось с ним! — воскликнула Миррор, не отводя круглых светящихся глаз от оврага. Глядя на магические вихри, что кружились и соединялись в подобие столба дыма от кострища, ей стало очень интересно посмотреть, что же это было за существо. — Матриарх, позвольте мне посмотреть!
— Нет, Миррор, — тут же отрезала Люминари и подошла к голове бронзового голема, — у нас нет времени! Чем скорее мы уйдём из города, тем быстрее избежим возможных проблем. Выполняй план, а я пока достану сферу, — закончила Матриарх и затем скрылась где-то на вершине головы голема, оставив Миррор внизу.
— Как скажете… — тихо и с толикой грусти промолвила Миррор и стала идти к группе единорогов-культистов.
В это время гвардейцы, стоявшие возле голема, уже стали расходиться подальше. Миррор заметила, как они поделились на группы: кто-то собирался в отдалении и помогал раненым, кто-то стал ходить по округе, ища раненых и погибших, а единицы всё ещё стояли возле оврага, с явным интересом наблюдая за тем, что там находилось. И Миррор тоже очень хотелось пойти туда и посмотреть на существо, спасшее город от полного уничтожения, но она никак не могла позволить себе ослушаться воли Матриарха.
Вздохнув, она развернулась и подошла к группе культистов-единорогов, которые уже приготовились использовать магию.
— Ждём ваших приказов, госпожа, — склонился ей один из них.
— Готовьте ритуал, я помогу, — Миррор вдруг осеклась, вновь посмотрев в сторону оврага, — вам.
Магические вихри со стороны оврага перекрасились в красный и пурпурный цвет, что и привлекло единорожку. В этот момент её будто что-то кольнуло, отчего любопытство в ней разгорелось с новой силой. До этого внутри неё находилось сомнение, но теперь Миррор решила, что просто обязана увидеть, кто спас их.
— Госпожа? — окликнул её единорог.
— Начинайте ритуал без меня, — стала тараторить Миррор. — Руны те же, что были до переноса голема из Церкви. Справитесь?
— Д-думаю, да, — опешил тот. — Но… а как же вы?
— Я… я должна кое-что сделать. Скоро вернусь! — сказала она и вихрем помчалась к оврагу.
…
— А я говорю вам, это необычный аликорн! — убеждал двух товарищей белый единорог-гвардеец.
— Да что ты, — хмыкнул синий земнопони-гвардеец. — Наверняка, очередной демон.
— Тогда зачем ей нужно было сражаться с тем демоном? — спросил единорог.
— Ну, не знаю, может, для делёжки территории?.. Кто знает этих тварей…
— Слушай, Гарм, — стал спрашивать единорога красный пегас-гвардеец, — ты действительно сделал бы всё что угодно ради того, чтобы спасти этого аликорна? Мы даже не знаем, кто она.
— Конечно! — хмыкнул Гарм. — Вы разве не видели, какой силой она обладает?! Да она, я уверен, своей силой могла бы соперничать даже с принцессой Селестией!
— А ну не смей очернять Её Величество!.. — начал злиться на него земнопони и стал подходить к нему почти вплотную. — Иначе я…
— Эй, глядите, — окликнул их пегас, — сюда кто-то приближается!
— Гражданский?
— Нет, кажется, это кто-то из культистов.
— Ах, пф, эти чудики… — фыркнул земнопони, потеряв всякий интерес к религиозному конфликту. — И что это ей нужно?
— Эй, ты что творишь?!
Пепельная единорожка, словно бушующий ветер, подбежала к оврагу, чуть не столкнув в него пегаса, и круглыми глазами посмотрела вниз. Её глаза стали ещё больше от того, что она увидела там.
— Э-это… аликорн?! — воскликнула Миррор. — И она не похожа на принцессу Селестию…
— Всё верно, это аликорн, — подтвердил единорог Гарм. — Тот самый, который спас нас и уничтожил демона.
— Н-но как? — не переставала удивляться Миррор. — Их же всего четверо во всём мире!..
— Вот об этом я и говорю! — вклинился в диалог земнопони. — В мире больше нет аликорнов, кроме принцесс Селестии, Луны, Каденс и Твайлайт! Не дурачь ей голову, Гарм! А вам, гражданка, лучше бы уйти отсюда!
— Оставь её, Файт, — стал успокаивать его пегас, — лучше вообще не стоит связываться с этими… культистами, — сплюнул он. — От них одни беды.
— Точно-точно, Сторм! — согласился с ним Файт и всё никак не унимался, подходя вплотную к Миррор. — Где же вы были, когда демон напал на нас?! Вы обещали нам помощь, но в итоге от города почти ничего не осталось!
— Я-я… — заикнулась Миррор, прижав ушки под гневным взором Файта.
— Ребята, оставьте её. Хватит на сегодня и тех бед, что уже произошли, — стал успокаивать их Гарм, вставая между единорожкой и земнопони, а затем повернулся к Миррор. — Лучше скажите нам, что вы, культисты, забыли здесь.
— М-мы… всего лишь пришли забрать… кое-что. Затем мы тут же уйдём — не переживайте!
— Я так понимаю, это «кое-что» связано вон с тем бронзовым монстром, — указал на голема Сторм. — Вот и иди к нему, а тут тебе делать нечего!
— Что здесь происходит? — послышался вдруг низкий женский голос. Рядом показалась бордовая единорожка, которая в этот момент подошла к ним со стороны голема, левитируя возле себя сферу. — Миррор, что ты тут забыла?!
— Матриарх! Я… — обрадовалась ей Миррор, но вновь прижала ушки, услышав разгневанный голос гвардейца.
— Посмотрите-ка, ещё одна культистка! — снова стал гневаться Файт, указывая на сферу. — Что, мало вам было обещанной горы золота, так теперь пришли забрать всё самое ценное с руин города?!
— Не твоё дело, — равнодушно протянула Люминари, затем посмотрела на краснеющего от злости земнопони-гвардейца и, приподняв одну бровь, фыркнула ему: — Неужели гвардия стала настолько отсталой, что теперь каждый гвардеец готов со злостью наброситься на любого пони, словно одичавший зебриканец?
— Ах ты ж… дрянная культистка! Да я тебя…
— Ребят, прошу, давайте не будем всё усложнять, — пытался утихомирить своих товарищей Гарм. — Кажется, в нашу сторону смотрит капи…
— Не лезь, Гарм! — отрезал Файт и стал с грозным видом подходить ближе к бордовой единорожке. — Сейчас самое время показать этим культистам, что им здесь точно не рады!
— Ну же! — тут же зажгла рог Люминари и направила его в Файта. — И что ты мне сделаешь? Я покалечу тебя раньше, чем ты успеешь дёрнуться!
— М-матриарх, может, не…
— А ты будешь скинута в тот овраг сразу же, как только твой рог засветится ещё ярче! — рявкнул Сторм, поднимаясь в воздух.
— Грх! — оскалилась Люминари. — А ты попробуй!
— Довольно! — послышался вдруг басовитый голос, услышав который, гвардейцы тут же вытянулись во фрунт. — Что здесь происходит?
— Капитан Армор, — отдал честь Файт подошедшему к ним капитану, — эта гражданка, она…
— Вольно, гвардеец, я сам разберусь. Раз вам больше нечем заняться, тогда идите искать выживших среди обломков вместе с поисковой группой. Выполнять!
— Так точно! — хором крикнули трое гвардейцев и удалились прочь.
— Эх… — вздохнул старый гвардеец. — Казалось, мы только пережили конец света, а они уже ищут проблемы себе на хвост… — затем Армор повернулся к бордовой единорожке и обратился к ней: — Госпожа Люминари Райс, верно? Позвольте извиниться за моих подчинённых, сейчас у каждого нервы на пределе. Особенно после всего произошедшего.
— Хм, — вскинула голову Люминари. — Мы знакомы?
— Армор Брайт, на службе Её Величества, — поклонился капитан. — Крис рассказывал мне о вас. В том числе и о вашем… «оружии», — сказал он и кинул взгляд на левитирующую сферу. — Значит, вы пришли сюда за ней.
— Верно, — подтвердила Люминари и стала разворачиваться, чтобы уйти. — Мы забрали её, потому уже уходим. Миррор, за мной!
— М-матриарх!.. Подождите!
— Отчасти говоря, прискорбно это слышать… — промолвил Армор, до того как Люминари сделала хотя бы шаг, и обвёл взглядом группу раненых гвардейцев вдали.
— Хм?.. — встала на месте Люминари и снова посмотрела на Армора. Увидев, куда он смотрит, она лишь покрутила копытом в воздухе. — Не понимаю, о чём вы.
— По глазам вижу, что всё вы понимаете, — вздохнул старый гвардеец. — Жаль, что даже в такое время мы не можем прийти к согласию.
— Согласно договору, мы уже помогли всем, чем смогли. Думаю, Крис вам и про договор всё растрепал. Теперь же нас ждут свои дела.
— Да, но… — хотел было высказаться Армор, но вдруг передумал, понимая, что споры ничем никому не помогут, и снова вздохнул: — Эх… ладно, что уж там. Однако мне стоит сказать, что ваша неприкосновенность всё ещё в силе до тех пор, пока вы находитесь в городе. Имейте это в виду, прежде чем уйти отсюда. Вы же оставаться здесь не собираетесь, я прав? — сказал он и, поклонившись, развернулся, а затем стал уходить прочь от двух единорожек.
— Старый наглец… — прошипела Люминари, когда Армор ушёл достаточно далеко. — Все они думают, что мы им чем-то обязаны… Пошли Миррор, чем скорее всё это закончится, тем…
— Матриарх, прошу, — вдруг перебила её та и схватила за копыто, — вы должны это видеть!
— Миррор, что на тебя нашло?
— Прошу, следуйте за мной! — сказала та и повела Люминари за собой к оврагу.
…
— Не может быть!.. — ахнула Люминари и расширила глаза, увидев белого аликорна. — Принцесса Селестия?.. Но… Нет, хоть они и похожи, но это не она. Те легенды из книг… они оказались правдивы…
— К-какие ещё… легенды?..
— В одной древней книге, которая находилась в том же месте, где была найдена и наша сфера, говорилось, что в мире существует больше аликорнов. Я думала, что это всего лишь выдумки, и обе принцессы были описаны всего лишь с разных взглядов. Но… Похоже, я ошибалась и те легенды оказались правдивы.
— Но тогда кто она?! Вы знаете это?
— У меня есть предположение, но я не уверена… В той же книге говорилось, что Найтмер Мун — аликорн, а не демон Тьмы, которым мы всегда её считали. Всё время я думала, что принцесса Луна попросту перевоплотилась в ту. Значит ли это, что и этот аликорн тоже настоящий?.. Как же… всё запутанно… — Люминари вдруг замолкла и стала думать, сморщившись от тяжёлых мыслей. Прошло некоторое время, прежде чем она снова заговорила: — Ох… Пусть даже если и так, в тех же легендах говорилось, что они погибли. Теперь, возможно, и этот аликорн тоже.
— Нет, не говорите так! — тут же вскрикнула Миррор, будто она хотела перекричать те её слова, которые могли быть правдивыми и звучали так равнодушно, поэтому Миррор на миг осеклась, но всё же не придала этому особого значения. — Она не могла… так просто погибнуть…
Миррор пригляделась. Её оранжевый глаз загорелся еле видимым магическим светом, и она смогла узреть то, что не было дано видеть обычным смертным: магические потоки медленно струились из тела аликорна — жизненная эссенция медленно в ней угасала. Это встревожило пепельную единорожку. Она поняла, что это великое существо было всё ещё живо, но медленно умирало.
Миррор всегда была слишком доброй и часто старалась помочь другим, даже тем, кто, казалось, был неисправимым злодеем. Так было и теперь, когда она смогла увидеть существо, которое спасло их и весь этот город. Пепельная единорожка попросту не могла оставить её так просто лежать и умирать в этом грязном и гиблом месте.
Глаза пепельной единорожки стали бегать в разные стороны в поисках того, как она могла бы ей помочь. Миррор вздрогнула, когда увидела, как аура аликорна прямо на глазах начала бледнеть ещё сильнее, а магические потоки, казалось, ещё быстрее стали возноситься в небо. Тогда она больше не выдержала:
— Матриарх, мы должны помочь ей!
— Успокойся, Миррор, — вздохнула та и, подойдя к пепельной единорожке поближе, положила копыто на её плечо. — Даже если бы мы и могли помочь ей, у нас нет на это времени. Нам нужно уходить.
— Но… она спасла город! И ещё тысячи жизней, которые демон мог погубить! Мы… мы могли бы… Мы могли бы провести ритуал передачи магии и…
— Мы не будем этого делать, — тут же отрезала Люминари. — Я не собираюсь рисковать единорогами! Мы даже не знаем, сработает ли это. Мы обе с тобой знаем, что магический потенциал аликорнов во много раз больше, чем у всех наших единорогов вместе взятых. Пусть гвардейцы и принцесса Селестия сами разбираются с ней. Пойдём, нам больше не стоит терять времени.
Люминари развернулась и стала идти прочь от оврага, левитируя возле себя сферу. Миррор с грустью опустила ушки и снова посмотрела на аликорна. Она хотела помочь ей. Пусть даже если бы вместо неё оказался фестрал или даже чейнджлинг, Миррор бы не прошла мимо.
Несмотря на то что она всегда старалась следовать пути Церкви, пепельная единорожка всегда старалась помочь нуждающимся, ведь именно из-за этого она стала культисткой. Помогая Церкви, она хотела помочь улучшить страну изнутри.
Но что бы не хотела и не думала Миррор, у Люминари были свои планы. В первую очередь Матриарх всегда старалась заботиться о своих приближённых, тех, кто подчинялся ей и служил Церкви. И Миррор знала это, как знала и то, что Матриарх уже давно вынашивала собственные планы по возвышению их культа среди всех остальных.
Люминари никогда не нравилось, что её и последователей Пылающего солнца называют культистами и сравнивают с грязью. Будто они и их идеи — лишь ненужное звено в устоявшихся правилах аристократов, чей истинный замысел зачастую скрывается под маской государственной власти. Потому Матриарх, боясь оступиться, не намеревалась менять планы, если они, конечно же, не были в её пользу…
— Как скажете, Матриарх… — Миррор с опущенной головой стала идти следом за Люминари, но в этот момент она вдруг подняла голову, когда краем своего оранжевого глаза заметила в левитирующей сфере магию, которая вдруг неожиданно стала собираться в розовые и голубые магические вихри. Миррор тут же оживилась и не заставила себя ждать, чтобы окликнуть Люминари: — Матриарх, постойте!
— Ну что ещё? — вздохнула та и остановилась, чтобы затем посмотреть на Миррор.
— В-вы… не видите?
— Не вижу что? Не забывай: я не могу видеть то, что можешь видеть ты.
— Я про сферу! — указала она на артефакт. — О-она… светится!
Люминари взглянула на артефакт и от удивления расширила глаза. Даже невооружённым взглядом было видно, как внутри сферы стала пульсировать искра, которая медленно становилась всё больше. В ней переливалась магическая энергия.
— В сфере снова копится магия!.. — с трепетом промолвила Люминари, непрерывно смотря на магию внутри сферы. — Но… почему? В прошлый раз нам приходилось ждать по несколько месяцев, чтобы магия начинала собираться воедино, но сейчас на это потребовалось всего миг! Так почему же?..
— Кажется, я знаю ответ на этот вопрос! — Миррор круглыми глазами, один из которых светился оранжевым светом, стала смотреть то на сферу, то в сторону оврага.
— Что ты видишь?
— Из сферы идут магические нити! И они… они струятся в сторону аликорна и поглощаются им!
— Ты уверена в этом?
— Д-да, магия сферы реагирует на аликорна!
— Как… любопытно. Сфера ещё никогда не проявляла такую активность, пока её не касались…
Пепельная единорожка пригляделась к артефакту и увидела, как магия вокруг сферы стала кружиться ещё активнее. Магические разноцветные вихри, переплетаясь друг с другом, сливались в единый поток и затем огибали овраг, чтобы окутать всё тело аликорна, которое постепенно поглощало магию вокруг.
— М-матриарх, думаю, вам нужно поднести сферу ещё ближе!
— Ты уверена, что всё будет в порядке?
— Я-я… не уверена, но я вижу: чем ближе находится сфера, тем сильнее проявляет себя магия. Возможно, сфера пытается стабилизировать магический потенциал аликорна! Или… сама аликорн пытается это сделать…
— Что ж, хорошо, Миррор, я доверюсь тебе, — кивнула ей Люминари и стала левитировать сферу ближе к оврагу. — Если ты увидишь, что происходит что-то неладное, то сразу же сообщи!
— Х-хорошо, я всё сделаю! — напряглась Миррор и стала наблюдать.
Сфера медленно продвигалась вперёд. И в тот момент, когда она оказалась прямо над аликорном, артефакт своевольно освободился от левитирующей хватки Люминари. Бордовую единорожку словно ударило чем-то по голове, и та, упав на землю, стала потирать лоб. Миррор тут же бросилась к Матриарху.
Но в тот же миг взгляды двух единорожек снова устремились на артефакт, который теперь самостоятельно левитировал над оврагом. Воздух вдруг засвистел, послышалось звонкое эхо, будто кто-то ударил по пустому стакану, и сфера снова пришла в движение. Она стала кружиться, сначала медленно, но с каждым разом всё быстрее, пока вокруг сферы не стал образовываться воздушный вихрь.
Вихрь становился всё сильнее, громче и шире, пока не вырос почти до небес, обогнав по высоте все небоскрёбы. Ветер стал гудеть, а дышать становилось почти невозможно. Сила вихря стала настолько большой, что, казалось, он мог унести в небо даже пони, если тот встал бы рядом.
Миррор, тяжело дыша, пыталась удержаться на копытах, вцепившись ими в выступавшую каменную кладку, когда почувствовала, как вихрь своей разросшейся силой тянет её к себе. Вместе с этим она взглянула своим магическим зрением на сферу, которая теперь скрылась за воздушным вихрем.
Она увидела, как магия, так же как и ветер, собирается в огромный магический вихрь, который затем устремляется вверх, куда-то в небо, и лишь малая часть магии идёт вниз, пронизывая тело белого аликорна. В этот момент Миррор поняла, что происходит совсем не то, что должно было быть: большая часть магии по какой-то причине уходила прочь, а не в тело аликорна. Пепельная единорожка стала беспокоиться ещё сильнее.
— Миррор, кха-кх… — старалась перекричать ветер Люминари, задыхаясь от бурного ветра. — Что… происходит?
— М-магия! О-она… кх-кха… Нестабильна!
— Проклятье! — выругалась Люминари, пытаясь встать на копыта и зажечь рог. — В таком случае нам нужно срочно уходить отсюда! Может произойти магический всплеск, от которого тут не останется ничего живого!
— Н-нет! М-магия… она… Она ведёт себя совсем по-другому!
— Что… кха… ты имеешь в виду?
— Магия… которая… находится в сфере… Кха… Она пытается… найти новый источник…
— Тогда почему появился этот вихрь?! Она должна… Она должна была… переместиться без каких-либо осложнений!
— Я-я… не знаю… кха-кх… этого. Но, возможно, произошло что-то… что мешает ей освободиться и найти путь к новому источнику.
— Если… кха… Если твоя теория верна, то прямо сейчас весь магический потенциал, который должен был переместиться в аликорна… попросту уходит в никуда!
— Тогда… тогда нам нужно помочь ей!
— Ты издеваешься?! Каким образом мы обуздаем такой магический потенциал?! Из того, что я чувствую, его здесь на трёх аликорнов хватит!
— Мы могли бы… Мы могли бы использовать ритуал стабилизации!
— Но его используют от магического истощения! Каким образом…
— Я… Я смогу поменять руны в ритуальном круге!
— Ты уверена, что ритуал сработает?!
— Н-нет… — честно ответила Миррор, и между ними наступило молчание, прерываемое только сильным шумом вихря.
— Аргх, Миррор… — прошипела на неё Люминари и вздохнула, но не от того, что ей было тяжело дышать, а от ситуации, в которой она снова очутилась.
Ситуации, в которой могло решиться её будущее и будущее Церкви. Она снова взглянула в ту сторону, где лежал аликорн, и в этот момент Люминари вдруг подумала, что это был идеальный момент заиметь у себя в подшёрстке козырь, которым мог стать тот самый белый аликорн.
Матриарх и её приближённые могли спасти этого аликорна, и когда та узнала бы, что это именно они помогли ей встать на копыта, заимели бы её доверие. Люминари подумала, что затем они могли бы пойти к ней в услужение, чтобы таким образом Церковь могла получить не только покровительство могущественного существа, но и серьёзный авторитет на фоне внутренней политической игры государства. Да, это был идеальный план, который тем не менее мог пойти крахом, если всё пошло бы совершенно не так, как было задумано. Но Люминари решила, что риск стоил того. Ведь когда ещё представится возможность заполучить существо, сила которого превосходит демона?
Люминари слегка улыбнулась, а затем взглянула на Миррор:
— Ладно, моя дорогая, была не была. Мы попробуем использовать твой план. Начинай чертить ритуальный круг, а я приведу единорогов.
— Будет сделано, Матриарх! — тут же оживилась Миррор и отбежала чуть поодаль от вихря, а затем стала готовить ритуальный круг.
— Не подведи меня!
Тьма вокруг,
Не видно ничего;
И снова пустота съедает,
Моя душа пуста.
«И снова я плыву во тьме. Так незыблемо и спокойно вокруг. И до чего же… похоже на сон. Но он ли это?..»
Я не видела, но чувствовала, как невидимые потоки несут меня куда-то вдаль, словно по течению.
Медленно и бесчувственно…
Тихо и равномерно…
И лишь затем мне дано было понять: пустота вокруг вовсе не пуста…
Я могла увидеть сотни ярко-белых маленьких огней вокруг. Они были так похожи на мелкие снежинки, переливающиеся в свете солнца, но вместо голубого неба на их фоне была лишь тьма. И ничего больше…
А вон там, где-то вдали, кружился в собственном вихре бело-синий огонёк, на миг то угасая, то снова вспыхивая. В сердечном темпе он тянул своё время, кружась в бесконечном импульсивном танце.
Но затем передо мной предстала другая пустота, совершенно неведомая. Огромная тьма, в которой не было видно ничего, возвышалась надо мной и двигалась всё ближе. Или меня тянуло к ней?..
Неизвестная и очень могущественная сила тянула меня в глубину беспросветной бездны. Своей невидимой дланью она жёсткой хваткой схватила меня и стала тащить туда, где даже время не имело власти.
Всё сильнее и сильнее меня затягивало внутрь бездны. Ещё совсем немного, и она поглотила бы меня!
Я тут же стала сопротивляться. Махала крыльями; применяла магию; пыталась бежать… Но всё было напрасно. Никакая сила не могла справиться с тем, с чем я столкнулась. Была ли это моя судьба?..
Видимо, кто-то решил, что с меня хватит, и хотел избавиться от меня, как от использованной игрушки, но я не могла так просто сдаться. Не теперь, когда я наконец решила, чего я действительно хочу! Я просто не могла покинуть этот мир! Не теперь, когда всё решилось!
Я снова собрала все силы воедино и стала сопротивляться ещё упорнее, пока невидимая хватка не стала слабеть. Но он, словно железный кнут, никак не намеревался меня отпускать, а неведомая сила с новым напором стала тянуть меня в бездну.
В голове вдруг стали звучать голоса. Такие незнакомые… И такие неправильные! Они звали меня, чтобы перестала сопротивляться, ведь мой час уже давно пробил. Шёпот заполонил весь разум, и в этот же миг моя магия стала слабеть…
Я не могла пошевелиться. Тьма жаждала поглотить меня, пытаясь насытиться, чтобы унять неутолимый голод. И больше я не могла сделать ничего…
Мои силы покидали меня… Мне нужна была магия, чтобы противостоять тьме, но… где же мне её взять?.. Той силы, что досталась мне от Гармонии, было мало. Очень мало. Мне нужна была магия демона, но я просто не могла до неё дотянуться. И как жаль, что всё так и закончится….
Но вдруг позади меня появился огромный разлом, из которого полился ярко-белый свет, и из него стали тянуться лепестки оранжевого света, устремившиеся прямо ко мне. Они стали обвивать меня, наполняя такой драгоценной магией, но тьма, казалось, начала из-за этого злиться и с новой яростью потащила меня в бездну.
Возле оврага несколько десятков единорогов собрались в ритуальный круг. Перед ними кружился бурный поток ветра, в глубине которого висела сфера. Она своим ярко-оранжевым светом освещала почти весь вихрь изнутри, из-за чего он был похож на огромный огненный смерч.
— Единороги, — командовала им Люминари, перекрикивая бушующий ветер, — планы изменились! Вместо телепортации мы используем другой ритуал! Всё, что от вас требуется — направить магию в круг, чтобы стабилизировать его. Остальное делаете так же, как и раньше. Если почувствуете слабость, то сразу уходите на замену. Всем всё ясно?
— Да, Матриарх! — хором отозвались единороги.
— Отлично. Миррор, всё готово?
— Да, я переписала руны и перенастроила круг. Теперь всё должно сработать! Я надеюсь…
— Не время сомневаться, Миррор. Уже поздно отступать. Помнишь, что тебе нужно делать?
— Да, Матриарх! Если магический вихрь вдруг будет меняться — я сразу же сообщу вам об этом.
— Хорошо, — кивнула ей Люминари и затем крикнула единорогам: — Начинайте колдовать!
Вдоль всей толпы единорогов стали расходиться разноцветные огни, и единорожья магия стала течь в руны на ритуальном круге. Насытившись от магии, они стали светиться, пока в конце концов весь круг не стал ярким. Руны стали указывать путь магическим потокам, которые через миг уже собирались воедино, приобретая облик нового вихря.
Новый магический вихрь, переливающийся красным и пурпурным, начинал расти, пока не достиг размеров вихря, бушевавшего над аликорном. Через миг даже невооруженным взглядом было видно, как магия, исходящая из сферы, начинает поглощаться вихрем из ритуального круга.
—Хорошо. Кажется, всё идёт как надо, — промолвила сама себе Люминари и затем стала командовать, стараясь перекричать ветер: — Дальше! Колдуйте дальше!
Единороги тут же послушались и совместными усилиями стали перенаправлять потоки магии в центр ритуального круга. Воздух вокруг стал шуметь ещё громче, и теперь услышать что-либо ещё, кроме яростного свиста ветра, почти не представлялось возможным.
Всего через пару мгновений можно было увидеть, как руны стали пульсировать. Магия вновь завихрилась и, огибая овраг, начала перетекать в тело аликорна.
«Отлично! — стала радовать внутри себя Люминари, наблюдая за процессом. — Если всё так и продолжится, то уже через несколько минут ритуал успешно завершится».
Люминари вдруг вздрогнула, когда внезапно до её плеча кто-то дотронулся. Она тут же повернула голову и увидела угрюмое лицо старого капитана гвардии, который стал кричать ей:
— Что здесь происходит?! Что вы снова удумали?!
— Не твоё дело, старик! Займитесь лучше своими делами!
— Что?.. Я же вижу: вы что-то пытаетесь сотворить с тем аликорном! Что вы делаете с ней?! Отвечай! — снова крикнул он ей, но лишь вой ветра был для него ответом. — Вы… вы пытаетесь погубить её. Забрать её силу!
— Что ты такое мелешь? И в мыслях не было! Лучше не мешайся под копытами!
— Хрм… нет… Не в этот раз. Сколько мы закрывали глаза на ваши подпольные дела! Ни к чему хорошему это никогда не приводило… Я не дам вам погубить того, кто спас этот город!
Армор махнул верх копытом, и в этот же миг по его приказу вокруг собрались гвардейцы, которые стали окружать культистов.
— Проклятье… — прошипела Люминари, оглядывая гвардейцев, что собирались вокруг. — Старый дурак, что ты творишь?!
— То, что считаю своим долгом. Я не позволю тебе снова бесчинствовать, Люминари! Сейчас же прекрати ритуал и сдавайся, а не то я… Агх…
В этот момент Армор и Люминари отшатнулись, когда земля вдруг задрожала. Воздух загрохотал, и в тот же миг по всей площади разошлась ударная волна, опрокинувшая всех пони вокруг. Оба вихря стали стекаться воедино, приобретая облик огромного смерча, который с каждой секундой становился всё безумнее и яростнее.
Люминари попыталась встать на копыта, после того как её отбросило на несколько шагов от ритуального круга. От удара о землю голова стала болеть и кружиться. Она попыталась встать, но удавалось это с трудом. Затем она почувствовала, как кто-то помогает ей подняться.
— Матриарх, с вами всё в порядке?!
— Миррор?.. Что… произошло?
— Магический вихрь… Он стал нестабилен.
— Но… почему? Что случилось? Всё шло так, как было нужно! В ритуальном круге не было ошибок — я сама его видела!
— Я не знаю… Но мне кажется, что всё дело не в круге, а в самой магии! Её сила слишком огромна!
— Значит, нужно попытаться стабилизировать её! Что с ритуалом?
— Единорогов разбросало в стороны. Но я видела, как Мисти снова собрала их в круг.
— Тогда, ух… хорошо… Быстрее к ним, нам нужно закончить ритуал!
…
Обе единорожки, прорываясь сквозь бушующий ветер, пробрались к ритуальному кругу, возле которого стояли единороги. Их было уже всего несколько по сравнению с тем, сколько их было в начале ритуала, но каждый из них продолжил своё дело: отдавал свою магию на его поддержание.
Посмотрев ввысь, Люминари увидела, как магический смерч виляет в разные стороны. Магия в нём искрилась и словно пыталась вырваться наружу.
— Мисти, что происходит?! — окликнула Люминари единорожку, которая поддерживала ритуал.
— Магия!.. Она… слишком… нестабильна… Её очень сложно контролировать!
Красно-пурпурный вихрь магической энергии стал вертеться ещё быстрее. Воздушный поток сорвал капюшоны культистов и стал в яростном порыве колыхать гривы пони. Магия вот-вот могла вырваться наружу и создать мощный взрыв по всей площади.
— Проклятье!.. — выругалась Люминари. — Единорогов слишком мало. Что стало с другими?
— Перед тем… как их разбросало… возник мощный импульс… и все упали!.. Некоторые так и остались лежать…
— Ясно… У них магическое истощение. Нам не хватит сил удержать магию… Тогда…
— Матриарх, позвольте я присоединюсь к ритуалу!
— Нет, Миррор! — крикнула ей Люминари сквозь порыв ветра. — Это слишком опасно! Я не могу тебе это позволить!
— Н-но тогда… Что вы задумали?!
— Я сама помогу в ритуале!
— Но вы сами сказали, что это опасно!.. Позвольте лучше мне…
— Хватит, Миррор! — отрезала Люминари. — Ты сама знаешь, что твой магический потенциал слишком слаб! Скорее отойди подальше!
Люминари слегка оттолкнула Миррор в сторону, чтобы та поняла: она больше не собирается с ней спорить. Люминари знала, что Миррор не была слабой, ведь она была одной из тех, кому была дарована сила Великого пламени, а слабым единорогам никогда бы не удалось этого достичь. Потому Матриарх не хотела, чтобы с ней случилось что-то плохое. Миррор была для Церкви бесценным единорогом, а для Люминари — надёжной опорой.
Миррор в этот момент охватила печаль от того, что она не могла ничем помочь, но всё же понимающе склонилась и отступила. Люминари зажгла рог, встала возле ритуального круга и присоединилась к колдовству.
Она и десятки единорогов в едином порыве стали в унисон слегка шататься из стороны в сторону с закрытыми глазами, пытаясь удержать и стабилизировать бурный магический поток. Магический потенциал Люминари в несколько раз превосходил по объему многих единорогов, а потому её сил и сил оставшихся на копытах единорогов оказалось достаточно, чтобы вихрь стал постепенно слабеть.
Но такая буйная и дикая магия не хотела стать обузданной. Словно в неё вселился сам демон! Вихрь стал слабее, но теперь энергия внутри него начала пульсировать ярким светом и вот-вот могла вырваться наружу. В этот момент показалось, будто в центре ритуального круга появились бледные силуэты лиц пони, которые выли и кричали, как будто они не хотели, чтобы их сила была кем-то поглощена.
— Ах-х… Больше… не могу… — промолвил один из единорогов и тут же упал наземь.
Цепь снова разорвалась. Контроль над магическим вихрем ослабился. Через пару мгновений от магического истощения упал ещё один единорог, и вихрь вновь усилился, чуть не столкнув оставшихся единорогов на землю. Магия снова стала нестабильной и почти неконтролируемой. Следом за тем единорогом, кряхтя и закатывая глаза, упал ещё один единорог. А через миг — упало ещё несколько.
Вокруг ритуального круга осталось стоять всего пятеро, но казалось, что всю мощь сдерживает одна лишь Люминари. Она сильно напрягалась, дрожала и уже вся покрылась потом, а в её голову словно вклинивались десятки стальных гвоздей, но единорожка всё же старалась держать концентрацию, чтобы не дать магии уйти прочь. Однако с каждой секундой это становилось делать всё сложнее.
— Аргх!.. Ну же… Сколько… там ещё… — сквозь боль и напряжение промолвила Люминари, стараясь сдержать натиск магии.
— Матриарх, — стала кричать ей Миррор, — осталось совсем немного! Я вижу, как энергия в сфере почти истощилась!
— Унгх… — напряглась она ещё сильнее. — Похоже… магического истощения… не избежать… Ещё… совсем… немного… и…
— Матриарх, скорее уходите оттуда! Магия больше не стабильна! — прокричала ей Миррор, но из-за громкого шума ветра Люминари больше не слышала её.
Пульсация внутри вихря участилась, а сама сфера теперь была похожа на дневное светило. Воздух загудел, а его буйный поток мог снести пони с копыт. Спустя мгновение показалась вспышка, а затем оглушающий грохот разнёсся по всей площади.
Магия стремительно вырвалась наружу, создав вокруг сферы огромную волну, которая откинула всех единорогов на несколько шагов от ритуального круга. Ветер и вихрь утихли; всего миг — и после грохота наступила тишина.
Миррор стала приходить в себя и, открыв глаза, медленно поднялась на копыта.
— Кха-кха… Что… это было?..
После того как головокружение прошло, она огляделась. Пыль и пепел снова заполонил воздух. Все единороги и гвардейцы лежали или медленно вставали на копыта, не понимая, что только что произошло. А Миррор, как только пришла в себя, сразу же бросилась искать бордовую единорожку.
Она нашла её лежащей без сознания возле ритуального круга и тут же побежала к ней.
— Матриарх! — она зажгла рог и направила его в сторону Люминари, перенаправляя собственную магию в её тело.
— Что с Матриархом?! — забеспокоился один из единорогов, который подошёл вместе с другими уцелевшими к ним поближе. — С ней всё в порядке?
— Да, она цела, — ответила ему Миррор, не прекращая подпитывать магией обессилившую Люминари, — но, боюсь, у неё магическое истощение.
— Ох… это плохо.
— Но почему она решила продолжить ритуал? — поинтересовался другой единорог. — Это было… просто безумием!
— Честно говоря, даже я не знаю… — промолвила Миррор. — Но будем надеяться, что всё прошло хорошо, а Матриарх скоро поправится.
— Госпожа Миррор, — окликнула её Мисти, которая подошла к ней, прихрамывая, — вы должны на это взглянуть! Кажется, у нас всё получилось! Только вот…
— Что? — вопросила Миррор.
— То существо… то есть аликорн… Она не приходит в себя.
— Не приходит… Но почему… Что мы сделали не так?..
— Нет, ритуал прошёл как надо, но… В общем, вам стоит самой на это взглянуть.
— Н-но Матриарх… Я не могу…
— Позвольте, госпожа, я заменю вас. Прошу, доделайте то, что начала Матриарх.
Миррор кивнула единорогу, который стал подпитывать тело Люминари вместо неё, и вместе с Мисти пошла в сторону оврага. Но не успели они пройти и половины пути, как их и всех остальных пони ослепило вспышкой яркого света.
Мир вокруг
Кружится в красках;
Водоворот судьбы
Даёт нам, смертным, путь.
Обретая силу, которая давалась мне от магии из разлома, я стала сопротивляться тьме. Шёпот усилился вновь. Он с каждым разом становился всё громче лишь для того, чтобы сломить мою концентрацию.
Но я сопротивлялась. С каждой секундой теперь уже я становилась сильнее. Невидимая хватка ослабла, и в этот момент я почувствовала, как освобождаюсь.
Из моего рога вырвался огромный луч пламени, устремившийся в сторону бездны, и когда он достиг её, появилась яркая вспышка, и оттуда послышался ужасающий вой. Невидимая хватка, обвивавшая меня, превратилась в огромные чёрные щупальца, которые стали тускнеть и сползать. Я почувствовала, как освобождаюсь от тьмы.
Я снова применила магию, воплотив вокруг себя пламя, и последние тёмные отростки, которые всё никак не хотели отпускать меня, обратились в пепел. Я стала отлетать всё дальше от бездны, чтобы затем тут же проскользнуть в разлом, который затем вмиг закрылся.
Яркий свет освещал мой путь, отчего я не видела ничего. Но снова неведомая сила стала тащить меня куда-то вдаль. Спустя мгновения я почувствовала под собой каменный пол. Эхо разнесло цокот от моих копыт, и моему взору предстало новое место.
Я оказалась в помещении, единственным источником света в котором был свет, идущий из потолка в центре. Тот свет озарял пьедестал на небольшой возвышенности, к которому вели ступени.
Снизу я не видела, что находится наверху, потому стала подниматься. Подобравшись поближе к пьедесталу, моему взору, наконец, открылось то, что здесь хранилось: крупная чёрная сфера покоилась в небольшом углублении на подушке, которая лежала на пьедестале. Она была точно такая же, из которой я вернулась в Эквестрию. Но эта сфера — чувства меня не обманывали — была почти полностью пуста.
Посмотрев на сферу, в ней я увидела пони — свой облик, за которым я скрывалась.
«И почему этот облик снова предстаёт передо мной?» — сами собой прозвучали мои слова в голове.
Затем я услышала странный и очень тихий шёпот. Он шёл будто отовсюду и звал меня. Затем я обратила взор на тьму внутри сферы, и мне показалось, что тьма посмотрела на меня в ответ. Шёпот говорил мне дотронуться до сферы, и я, словно не по своей воле, положила на неё копыто.
Сначала ничего не происходило, но через пару мгновений черная сфера засветилась едва видимым золотым светом, который стал медленно течь к копыту. Свет превратился в подобие змеи и начал обвиваться вдоль моего копыта, постепенно следуя все дальше, пока не соприкоснулся с шеей. Затем магический свет завертелся и ударил по вискам, проникая в мой разум.
Я почувствовала невероятную тяжесть и слабость. Глаза непроизвольно закрылись, и мир вокруг стал расплываться. Я была больше не в силах удержать себя на копытах…
И в последний момент, уже теряя сознание, я смогла расслышать тот шёпот, который говорил мне: «Больше тебе не нужно прятаться. Отбрось ненужные мысли и отринь ненастоящее».
Затем промелькнул свет, и я снова открыла глаза.
И в глубине души
Рассвет восходит;
И обжигает свет,
Давая силы вновь.
Яркая вспышка света осветила всё вокруг. На миг воцарилось пламя, такое яркое, что нельзя было без боли в глазах смотреть на него, но его жар не был обжигающим. Силуэт аликорна поднялся в воздух и стал светиться. Вихри магии тут же завертелись вокруг него, соединяясь воедино и образуя облик Истинной Владычицы.
Словно феникс, Дэйбрейкер воплотилась вновь, воссоздав себе новое тело заместо старого. Все раны исчезли; её шёрстка сверкала, словно чистый снег, грива и хвост пылали в эфиром пламени, а её золотая броня, будто отлитая в божественном свете, сверкала под её же огнём из эфирной гривы.
Свет в красном кристалле на её шлеме-короне стал пульсировать, пока не поглотил всю магию, которая всё ещё витала вокруг. И лишь затем, когда трепещущий воздух затих, а яркие огни погасли, Дэйбрейкер плавно опустилась на землю.
Все пони, что стояли вокруг, с таким же трепетом и непониманием смотрели на неё. Но кроме страха их охватило и любопытство. Вокруг пронёсся шёпот: «Это и вправду аликорн!», «Не верю своим глазам!..», «Само солнце спустилось к нам!».
Кто-то стал пятиться назад, некоторые старались выглядеть меньше, и лишь единицы осмелились подойти ближе, чтобы затем, словно не по своей воле, преклонить колено немыслимому чуду, которое предстало перед ними.
И только Миррор не стала делать ничего из того, что сделали другие. Она лишь подошла поближе, чтобы затем своим магическим взором посмотреть на Владычицу.
Дэйбрейкер почувствовала её магический взгляд и тут же посмотрела на неё в ответ. Миррор вздрогнула и сразу же отвела голову, не в силах смотреть в её полные черноты глаза. Но она снова заставила себя посмотреть на неё, когда услышала низкий и спокойный голос:
— Тебе не стоит бояться меня, маленькая пони.
— В-вы… В-вы же не д-демон, так ведь? — кое-как выдавила из себя Миррор. — В-вы же… не будете пытаться сжечь нас?..
Прежде чем ответить, Дэйбрейкер ухмыльнулась, показав свои клыки, от которых у Миррор побежал холодок по шёрстке.
— Ты назвала меня демоном?.. — промолвила она пепельной единорожке и распахнула крылья, от которых выросли тени, затмившие всю толпу. — Разве я похожа на него?
Дэйбрейкер оглядела всех и увидела, как единороги сжались ещё сильнее, не в силах понять её намерений. А затем она вновь поглядела на пепельную единорожку и стала подходить к ней ближе, отчего та, попытавшись сделать несколько шагов назад, оступилась и села на землю, и затем в страхе прижала ушки, не в силах отвести глаз от нависающего над ней огненного существа.
— Ох, успокойся, моя маленькая пони, — сказала Дэйбрейкер, слегка посмеявшись. — Нет, я не собираюсь сжечь вас. Я сжигаю только тех, кого сильно ненавижу.
Дэйбрейкер протянула копыто к голове Миррор, отчего та превратилась в маленький комок, в страхе закрыв глаза, но затем успокоилась, поняв, что аликорн всего лишь потрепала её по гриве.
Единороги и гвардейцы, которые уже почти прижались к земле, немного осмелев, начали медленно подниматься на копыта, осторожно переглядываясь. Казалось, от любого её движения пони вновь могли превратиться в маленьких жеребят. И только Миррор смогла набраться храбрости настолько, чтобы вновь спросить её:
— Я-я бы… П-позволите ли вы мне, рабыне под солнцем, задать вам один… единственный… вопрос?
Дэйбрейкер вновь невольно рассмеялась, видя её жалкий вид. Огненного аликорна не переставало забавлять то, насколько пони пугались её внешнего вида, но от этого ей не становилось слаще, а лишь беспокойнее. Дэйбрейкер не хотела, чтобы пони всегда считали её такой. Возможно, и смех для неё был лишь отзвуком, который отгонял внутреннюю горечь.
В этот миг огненная владычица вспомнила тот самый момент, когда она впервые встретилась с пони спустя тысячу лет. Миррор напомнила ей серую единорожку — Клэр, а испуганная толпа вокруг — Дирта и Санни. И отчего-то её на миг охватила тоска.
Ухмылка ушла с лица Дэйбрейкер сама собой. Демон был повержен, но она знала: это был ещё не конец. Ей разрешили вернуться в этот мир лишь затем, чтобы Гармония снова восторжествовала. И раз она всё ещё была жива, то это значило только одно: зло не дремлет и совсем скоро ударит вновь. Дэйбрейкер должна была быть готова, чтобы снова встать на защиту Эквестрии.
— Что ж, пожалуй, всего один вопрос не повредит. Спрашивай, маленькая пони, я отвечу тебе!
— Я-я бы… Вернее, мы бы все хотели узнать ваше имя, Ваше Сиятельство, — молвила она и тут же склонила голову, не в силах узреть возможный гнев могущественного существа перед ней. Но затем всё же подняла голову, когда вместо ответа услышала смех аликорна.
— Хах! Как там было это слово?.. «Дежавю», не так ли? — Дэйбрейкер пристально взглянула на пепельную единорожку, отчего та внезапно пискнула, а затем стала говорить ей спокойным и ровным голосом: — И это весь твой вопрос? Я с радостью отвечу на него!
Дэйбрейкер гордо подняла голову, в треске воздуха развевая вокруг себя пылающую гриву. Она хотела было сказать: «Я — королева Дэйбрейкер!», но вдруг её снова охватили мысли:
«Королева ли я теперь?.. Достойна ли я такого титула? Нет, теперь я не могу зваться ею. Я должна стать чем-то большим!»
«Времена давно изменились — и мне пора! Теперь я больше не та обычная пони, которой хотела стать совсем недавно. Ну и глупости же это были!.. Мне было предначертано стать защитницей. Мне нужно было ею стать. Ведь иначе зло поглотит Эквестрию! Да, теперь я знаю, что мне нужно делать! Я вижу, как мне нужно поступить: сделать так, чтобы никто из пони больше не страдал. Переделать Эквестрию так, чтобы никто, даже демоны, не стал посягать на её земли. Прости, Селестия, но я знаю, что ты не захочешь этого. И мне придётся заставить тебя пойти по пути огня и меча ради того, чтобы защитить эту страну! Пусть даже если я останусь одна».
Затем властный голос прозвучал по всей округе:
— Величать меня Владычицей солнца! Истребителем демонов и защитницей угнетённых! Преклонитесь мне, ибо перед вами императрица Дэйбрейкер!
…
«В огне сожжённого демона я переродилась вновь. Демон мог ещё вернуться — отродья, подобные ему, не уничтожаются так просто. Часть его сил теперь сидит внутри меня. Возможно, это ещё не конец. Но сейчас…
Демон был уничтожен, но что самое главное — мой внутренний демон был сожжён. Вместе с ним были сожжены и все страхи и лишние эмоции. И сомнения.
Теперь я чувствовала, как душа моя была полна решимости».
[Акт 3] Глава XX. Дуновения холодного ветра
Пепел чёрной пылью оседал на каменных растрескавшихся плитках. Гулко завывал ветер, отражаясь от стен полуразрушенных зданий. Запах серы и дурного зловония демона всё ещё витал в воздухе, предвещая тревогу. В центре огромной площади — бывшей арене двух разрушительных сил — стояла аликорн, окружённая беззащитными пони.
Широко распахнув белоснежные крылья, Дэйбрейкер гордо стояла перед ними, отбрасывая длинную и устрашающую тень, которая касалась своей холодной дланью смертных перед ней. Тусклое солнце ещё больше скрылось за серыми тучами.
Звонкий глас Дэйбрейкер эхом разнёсся вокруг, и пони склонились перед ней, не в силах противостоять её воле.
Единороги в шелковистых плащах с символикой солнца преклонились ей: не в их силах было идти против аликорна со знаком пылающего солнца.
Гвардейцы в потёртых и изношенных позолоченных латах преклонились ей. Их взгляды полнились усталостью от прошедшей битвы, а их души скорбели о потерянных друзьях и товарищах. Они всегда стояли на защите Эквестрии во славу Сияющего солнца. Во время боя каждый из них молился своему дневному божеству. Но теперь перед ними предстал другой, более могущественный аликорн. Они видели её впервые, но тем не менее не могли противиться её воле, после того как узрели, на что она была способна.
Дэйбрейкер смотрела на толпу и любовалась ими. Изучала.
Она чувствовала их страх и трепет. Но даже так Дэйбрейкер знала, что не все они беспрекословно пойдут за ней. Хоть она и была аликорном, формально власть над государством всё ещё была не в её копытах. Пока что…
Пони последуют за ней, только если она ещё сильнее устрашила бы их, но Дэйбрейкер не хотела показать себя той, кто мог бы походить на демона. Она хотела действовать решительно, но в то же время обдуманно.
«Будь это тысячу лет назад, — рассуждала она, — то непременно выбрала бы кнут, но сейчас… Кажется, пряник будет лучшим выбором. И до чего же Селестия довела жителей Эквестрии… Куда делись жаждущие битвы и подвигов пегасы? Храбрые и верные земнопони? Любознательные и умные единороги? Похоже, я не случайно была возвращена обратно спустя столько лет. Мне предстоит всё исправить, чтобы защитить эти земли от возможной угрозы.
Однако ещё не всё потеряно. Найти тех самых пони будет не так сложно. Упорные пегасы? Бравые земнопони? Мудрые единороги?.. Зачем мне знать ответ на этот вопрос, ведь ответ прямо передо мной.
Толпа из сотен пони преклоняются мне, хотя всего некоторое время назад они пытались противостоять армии демонов. Кто, если не они, могут считаться теми самыми героями? А те единороги? Похоже, это именно благодаря им мне удалось вырваться обратно в реальность.
Я чувствую, как над всеми ними преобладает страх, но все те качества сильных и храбрых воинов всё ещё искрятся в их душах. И эту искру можно превратить в пламя, которое своим жаром вдохновит остальных на многие подвиги.
Да, — ухмыльнулась она, — из них могут получиться отличные воины. Но для начала нужно убедить их в этом».
— Поднимите головы, храбрые воины! — обратилась она ко всем своим низким голосом. — Встаньте, ибо я вижу, как внутри вас пылает огонь, который может обуздать тьму.
Не все пони осмелились посмотреть на неё. Кто-то всё также продолжал смотреть в землю. И лишь единицы смогли узреть её величественный взор, отчего души их начинали петь и трепетать ещё сильнее.
А Дэйбрейкер продолжала издавать свой непокорный глас, взирая на каждого:
— Вам не стоит бояться, ибо демон был повержен. Я вижу в вас героев, что смогли преодолеть свой страх и пойти против чистейшего зла. И я ценю такое усердие. Потому я хочу, чтобы вы снова встали на защиту Эквестрии, как сделали это совсем недавно! Я вижу, как пламя обогрело вас и помогло вам отогнать страх. Кто, если не вы, герои Эквестрии, способны встать на её защиту? — Дэйбрейкер посмотрела в сторону гвардейцев, чтобы обратиться теперь к ним: — Бравые гвардейцы, представьте мне храброго полководца, кто командовал вами!
Гвардейцы стали переглядываться, но никто из них не осмеливался издать ни звука. Тем не менее капитан гвардии не заставил себя долго ждать. Армор Брайт, стоявший в передних рядах беспорядочной толпы, сделал пару шагов вперёд и склонился перед аликорном:
— Я командовал гвардией Мейнхэттена, Ваше Величество.
Дэйбрейкер взглянула на него оценивающим взглядом и промолвила:
— Теперь вижу я, насколько могут быть храбрыми земнопони вроде тебя.
— Я… Благодарю вас… — снова склонился капитан.
— И теперь я снова спрошу: готовы ли вы защитить свой дом и помочь мне справиться со злом? — обратилась она капитану гвардии, считая, что тот должен решить судьбу всех гвардейцев, которые стояли за ним.
«В давние времена судьба воинов всегда зависела от решений своих полководцев, — рассуждала она. — Пусть и сейчас за них примет решение тот, кто вёл их на битву. Поглядим, кто из гвардейцев по-настоящему верен своему знамени…»
Услышав её вопрос, Армор повертел головой в разные стороны, смотря на гвардейцев, стоявших позади. Многие из них смотрели на него, ожидая его решения.
«Они следовали за мной, невзирая на то, что могут умереть, — думал Армор. — И сейчас они тоже продолжают стоять и ждать моего решения».
Армор был готов пойти за аликорном, ведь он своими глазами видел, на что способны существа, жаждущие смерти и разрушений. Ему будто хотелось спрятаться за той, кто могла бы укрыть его от кошмаров, но капитан старался отринуть эти мысли. В этот момент он чувствовал себя маленьким жеребёнком, оставшимся без своего родного дома. Ему больше некуда было возвращаться, но капитан и не хотел заканчивать свою службу так, чтобы его запомнили последним трусом.
Капитан однажды дал клятву, что будет до конца защищать Эквестрию от всевозможных угроз. Сейчас он чувствовал себя беспомощно, но надеялся, что хоть в какой-то мере сможет помочь в борьбе против зла. Помочь сделать так, чтобы никто и никогда больше не остался один и без своего родного дома.
Он готов был пойти за владычицей, но не знал, будут ли готовы пойти за ним все остальные, однако он всё же огласил своё решение, надеясь на то, что его товарищи сейчас думают точно так же, как и он:
— От лица всей гвардии Мейнхэттена, — Армор снова обвёл взглядом гвардейцев, которых насчитывалось всего пару сотен, и снова продолжил, когда увидел, как те всё так же ждут его решения, — я, Армор Брайт, склоняюсь перед вами и клянусь, что мы поможем вам, Ваше Величество… Мы поможем вам укрепить страну и противостоять тьме. Мои верные воины пойдут за вами до тех пор, пока угроза не прекратит нависать над Эквестрией. И пусть Сияющее солнце поможет нам в этом!
После своих слов капитан гвардии снова склонился, и на какой-то миг наступила тишина. Гвардейцы вокруг стали переглядываться, но некоторые сразу же последовали примеру своего капитана. Первыми склонились сержанты и те, кто ближе всего стоял к Армору, а следом и все остальные преклонились огненному аликорну.
«Отлично, — ухмыльнулась Дэйбрейкер. — Возможно, не все останутся со мной до конца, но они сделали правильный выбор. Эти воины будут первыми, кто заложит новый фундамент. Но я могла бы сделать ещё кое-что, чтобы ещё сильнее укрепить их веру в меня».
Дэйбрейкер зажгла рог и стала колдовать. Все снова с трепетом посмотрели на неё, ожидая нового чуда. В небольшой вспышке яркого оранжево-золотого света магические нити стали тянуться из её рога и устремились к толпе пони перед ней. Пони круглыми глазами стали смотреть на золотые вихри света, которые стали обвивать их тела. Но не все они спокойно стояли и смотрели на вихри магии: некоторые стали паниковать, отходить назад или даже пытаться убежать, но их страх закончился так же быстро, как и начался. Всего через мгновение все пони почувствовали, как их тела стали наполняться теплом и магией жизни.
Раны и ссадины затянулись прямо на глазах, а усталость в мгновение ока унесло прочь, и теперь пони, а особенно гвардейцы, чувствовали себя намного лучше — они будто и не участвовали в битве. Толпа стала переглядываться, с удивлением рассматривая свои зажившие тела, а через какое-то мгновение можно было ощутить, как воздух и атмосфера вокруг наполняется облегчением и радостью.
— Я… должен поблагодарить вас, Ваше Величество! — мигом кивнул в уважении заметно побелевший Армор. Он был удивлён не меньше всех остальных и уже почти поверил в то, что перед ним стоит принцесса Селестия.
— Считай это вашей наградой, — улыбнулась Дэйбрейкер и решила сразу перейти к делу: — К тому же теперь у нас есть чем заняться. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?
— Да, Ваше благородие! — тут же встал в стойку Армор. — Мы готовы исполнить вашу волю!
— Замечательно! Это я и хотела услышать от того, кто поведёт героев Эквестрии в светлое будущее! — снова улыбнулась она, показывая клыки.
Армор от её слов поднял голову ещё выше.
— А теперь слушай меня: пусть твоя гвардия соберёт всех пострадавших и раненых. Павших соберите в ряд в центре площади. Мы почтим их жертву во имя всеобщего блага, а затем отправимся в Кантерлот.
— Будет исполнено! — мигом кивнул капитан, а затем обратился к гвардейцам: — Гвардия, за мной!
Он зашагал прочь, в ту сторону, где раньше гремела битва, и две сотни гвардейцев, громыхая доспехами, пошли следом за ним. А Дэйбрейкер тем временем повернулась к единорогам и обратилась к той, что стояла в первом ряду:
— А теперь ты.
— Я?! — встрепенулась та. Миррор стала оглядываться на других единорогов, а те медленно отступили назад, склонив головы и прижав ушки. Единорожка невольно сглотнула, когда вновь услышала звонкий голос аликорна.
— Кто создал тот ритуальный круг? — она кивнула в сторону магических надписей. — Ваших копыт дело?
Хоть Дэйбрейкер и предполагала ответ на свой вопрос, но всё же захотела убедиться в этом.
— Д-да, — тут же склонилась Миррор, — э-это б-были мы, Ваше Величество.
— Хм… Вот как…
Дэйбрейкер подошла к оврагу и остановилась возле ритуального круга. Ей хватило одного взгляда на рунические надписи, чтобы сразу распознать, для чего этот круг был предназначен. Ещё в древности подобные ритуалы проводились для передачи магической энергии из одного источника в другой, однако такая магия была довольно сложна в освоении даже для аликорна. Дэйбрейкер в какой-то мере даже удивилась тому, что группа всего лишь из нескольких единорогов смогла обуздать эту сложную магию.
Внутри и возле круга без сознания лежали десятки единорогов в тёмно-оранжевых плащах, а прямо возле центра — бордовая единорожка. Дэйбрейкер зацепилась взглядом за один очень знакомый предмет. Почти полностью чёрная сфера мирно покоилась возле бордовой единорожки. Аликорн без промедления схватила артефакт телекинезом и стала его рассматривать.
Сфера была точно такая же, как и та, из которой Дэйбрейкер вернулась в Эквестрию месяц назад.
«Довольно интересно… — стала рассуждать она, вертя перед собой артефакт. — Но в нём я больше не ощущаю магии. Не думаю, что сейчас он будет полезен. Пожалуй, изучу его позднее».
Миррор в это время переминалась с ноги на ногу, глядя то на сферу, то на аликорна, которая без спросу приватизировала их артефакт. Единорожка догадывалась, что Матриарх явно будет недовольна тем, что такой могущественный предмет теперь будет не у них, но ничего не могла с этим поделать.
В один момент она уже хотела было сделать шаг в сторону аликорна, чтобы хотя бы попробовать попросить её отдать артефакт, но тут же передумала, когда увидела в отражении сферы её острые клыки. Единорожка тихо застонала, когда сфера исчезла во вспышке оранжевого света.
Затем Дэйбрейкер осмотрела единорогов и поняла, что они были поражены магическим истощением — тяжёлым недугом, из-за которого разрушались внутренние магические каналы, а также сильно истощался организм. Не только пони, но и аликорну не так-то просто было избавиться от подобного, и эти единороги вряд ли были бы ей полезны в таком виде, потому она решила им помочь. Ей нужны были союзники среди таких талантливых пони.
— Значит, все эти единороги поддерживали магический ритуал, — задумчиво произнесла аликорн, а затем уверенно молвила, зажигая свой рог: — Так уж и быть…
— Г-госпожа, — встревожилась Миррор, широко раскрыв глаза, — ч-что в-вы… задумали?
— Молчи, — равнодушно ответила ей Дэйбрейкер и стала применять магию. — Просто наблюдай.
Из пульсирующего светом рога аликорна стала воплощаться магия, которая медленно полилась в сторону единорогов. Магические нити стали просачиваться сквозь их шёрстку, наполняя единорогов магической эссенцией.
Через пару мгновений свечение прекратилось, а магия рассеялась в пространстве. Миррор всё это время стояла рядом и круглыми глазами смотрела на это чудо. Своим магическим глазом она видела, как магия залечила тела единорогов и немного заполнила их магический резерв. Миррор никогда не видела подобной магии, а потому сильно удивилась и не устрашилась спросить:
— В-вы… Ч-что вы сделали?
Дэйбрейкер обратила на неё взгляд, который, как той показалось, был укоризненным. Миррор подумала, что владычица стала гневаться на неё из-за вопроса, а потому сжалась от страха, но в ответ лишь услышала звонкий смешок:
— Пустяки. Всего лишь отдала им частичку своего магического резерва. Для меня это мелочи, а для них — шанс на скорое выздоровление, — Дэйбрейкер посмотрела на Миррор и снова хихикнула, увидев, как та большими глазами размером с королевские блюдца смотрит на единорогов. — Что, удивлена?
— Ам-н… Ну да… — замялась Миррор и вдруг слегка покраснела, отводя взгляд куда-то в сторону. — Я-я… ещё никогда не видела подобной магии…
Дэйбрейкер хмыкнула:
«Раньше этой магией могли пользоваться не только аликорны. Похоже, сейчас всё иначе…»
— Интересно, насколько ещё сильнее ты будешь удивлена, если увидишь в действии магию, которая позволяет оживлять мёртвых?..
— Оживлять мёртвых?! — снова удивилась та и взглянула в сторону площади, где лежали тела павших. — В-вы не шутите?!
— Ох, успокойся, — фыркнула Дэйбрейкер. — Подобной тёмной магией я не владею. Она уже давно была уничтожена из всех умов и архивов. Подобное заклинание считается запретным для всех смертных. Тем более для пони, если, конечно, с тех пор ничего не поменялось… Ну, хватит разговоров. Я помогла твоим единорогам, и теперь они должны будут восстановиться от магического истощения намного быстрее.
— Насколько… намного?..
— Не больше недели.
— Так быстро?!
Дэйбрейкер покосилась на единорожку недобрым взглядом, потому как ей стали надоедать её удивлённые вскрики, и Миррор тут же вновь превратилась в маленького и совсем не любознательного жеребёнка. Тем не менее в ответ аликорн лишь посмеялась, сетуя на то, как легко можно было запугать этих пони, а затем снова спросила её:
— Итак, скажи мне: ты ли главенствуешь над теми единорогами в плащах?
— Н-ну, как бы… Не совсем!.. Сейчас я являюсь лишь заместителем…
— Что ж, я так и поняла… — сказала Дэйбрейкер.
Её слова словно кольнули единорожку прямо в грудь, отчего та прижала ушки то ли от обиды, то ли от страха. Тем временем аликорн вновь спросила:
— Тогда кто?
— М-матриарх. То есть госпожа Люминари Райс, В-ваше Величество! Единорог бежевого цвета. О-она сейчас лежит без сознания вон в том круге. И с вашего позволения хочу сказать, что это именно благодаря ей нам удалось удержать магию в ритуальном круге.
— Что ж, ясно. Неспроста мне показалась её внутренняя магия… не такой, как у всех остальных единорогов, — Дэйбрейкер вспомнила, как во время своего колдовства для помощи единорогам, она заметила странную магическую ауру, исходящую от одной-единственной единорожки, лежащей почти у самого центра круга. Эта аура была очень плотной и полной энергии. Это явление показалось Дэйбрейкер очень знакомым, но она пока решила не заострять на нём внимание и вновь обратилась к Миррор: — Хорошо, раз теперь ты у них за главного, то прикажи своим подданным позаботиться о раненых. Затем, пусть единороги, которые могут колдовать, приготовят ритуальный круг, чтобы телепортировать всех пони отсюда в Кантерлот. Надеюсь, вы справитесь с этой задачей.
— Д-да, конечно, В-ваше Величество! Мы сейчас же всё сделаем! — поклонилась Миррор и тут же ушла прочь раздавать указания культистам.
Дэйбрейкер довольно хмыкнула и развернулась, чтобы пройтись и подумать.
«Забавная пони, — подумала она про Миррор. — Странная, но довольно старательная. И слишком любознательная… А её оранжевый глаз так и сверкает в магических вихрях. Интересно… никогда не видела, чтобы магию можно было вживить в какой-либо орган… Нужно будет узнать об этом у неё поподробнее».
А затем она вдруг вспомнила про ауру, которую видела у той бежевой единорожки, и задумалась, где же она уже видела нечто подобное. Яркие магические цвета, плотные разноцветные вихри, магический потенциал намного больший, чем у обычных единорогов… Всё это навевало только на одну мысль:
«Зачаточная магия аликорнов?.. Довольно похоже. Может, по этому принципу Селестия и выбирала, кого следует возвышать?..»
Её мысли вдруг улетучились, когда она краем глаза зацепилась за сверкнувший в тусклом луче солнца металл. Дэйбрейкер остановилась и взглянула на бронзового голема, и в её глазах мелькнуло удивление.
Это огромное изваяние даже в своём не лучшем виде выглядело величественно. Его сверкающее бронзовое обличье сильно выделялось среди всего, что было на площади, а в его сетчатых глазах, казалось, всё ещё искрилась жизнь. Могло показаться, что этот бронзовый великан из сказок всего лишь прилёг отдохнуть, чтобы затем снова возвыситься в громыхающем звоне.
— Хм… Какой… Интересный экземпляр.
Дэйбрейкер подошла к бронзовой голове гигантского пони и звонко постучала по металлу копытом. Даже несмотря на грязь и пепел на поверхности металлической оболочки, она смогла лицезреть саму себя в отполированном металле. Когда отражение посмотрело на неё в ответ, Дэйбрейкер увидела не саму себя, а совсем другого аликорна: слегка уставшую и потрёпанную, но всё ещё уверенную и готовую идти до конца.
«Это будет сделать непросто, но ты справишься, Дэйбрейкер, — говорила сама себе аликорн. — Невзирая на все трудности, с которыми мне предстоит столкнуться, я не отступлю ни на шаг. Мне придётся перестроить многое, чтобы доказать всем существам в мире, что Эквестрия — самая величественная страна, с которой стоит считаться. И тогда пони не станут быть всего лишь жалкими тараканами, которых пожирают кошмары».
Огненная аликорн улыбнулась уголками губ, показывая самой себе клыки, а затем тихо посмеялась, узрев в своём обличье совсем другую личность. Совсем не такую, какой она была ни всего месяц, ни целую тысячу лет назад.
В этот момент к Дэйбрейкер подошла Миррор и хотела было обратиться к владычице, но вдруг увидела на поверхности металла ужасное отражение с не менее ужасными клыками. Этого мимолётного и устрашающего вида хватило, чтобы дрожь снова восторжествовала над ней, а слова сами собой забылись.
Когда Дэйбрейкер закончила смотреть на своё отражение, она стала медленно идти вперёд вдоль бронзового голема, рассматривая его с разных сторон и рассуждая вслух:
— Весьма… интересно! Какая же магия тут использовалась?.. Неужели он и впрямь ходил? Для этого необходим довольно большой магический потенциал…
«Передавать магию неодушевлённым предметам научились очень давно, — стала рассуждать Дэйбрейкер, — но тысячу лет назад никто и подумать не мог, чтобы заставить ходить статую размером с дом. Для этого нужно было иметь весьма нестандартный склад ума, — а его имел, по моей памяти, Старсвирл, если не только он, — и неимоверное количество денег на магические артефакты… Кажется, здесь всё же не обошлось без них. Однако для такого огромного тела ещё необходимо и невероятное количество магической энергии! Где же эти пони его взяли? И кто вообще распоряжался этим големом?..»
— П-позвольте… Позвольте, я вам всё расскажу, — вдруг послышался голос со стороны пепельной единорожки, которая всё же осмелилась подойти к ней ближе, но едва заметно дрожала.
— Хм… Как занятно… — Дейбрейкер приподняла бровь и с задумчивым видом посмотрела на Миррор, а та вновь напряглась и чуть было не прикусила губу.
«Робкая пони оказалась не только любознательной, но и начитанной, — ухмыльнулась она и нависла над Миррор, накрывая её тяжёлой тенью. — Если так оно и есть, то она мне может пригодиться!»
— Что ж, рассказывай, — махнула она повелительно ей копытом, — я внимательно тебя слушаю.
— Этот пони… *кхм-кхм* Вернее, эта статуя по-научному именуется големом. Он управляется магией, а также…
— Это я и так знаю, — вздохнула Дэйбрейкер, а Миррор от неожиданности вздрогнула. Затем аликорн стала говорить, рассматривая силуэт бронзового пони: — Не смотри на меня, как на деревенщину: големы были и тысячу лет назад, правда, не в таком… большом масштабе. А что касается магии — я её и за версту чую: от голема несёт так, что может показаться, будто в нём находится целый источник.
Миррор было опустила ушки, ведь подумала, что владычица упрекает её за недальновидность. С одной стороны, это так и было, но всё же Дэйбрейкер по большой сути было всё равно — она всего лишь размышляла вслух. После своих рассуждений аликорн снова посмотрела на единорожку и стала говорить ей:
— И теперь вот что я думаю: откуда же у вас взялась магия в таком большом количестве? Магических кристаллов я не чувствую, а тут их нужно довольно много. Также мне интересно, каким образом он был собран — для этого нужно иметь довольно большие средства, много квалифицированных пони, а также специально оборудованное место. И раз ты решилась заговорить со мной про этого голема, то значит: это был ваш голем. Я ведь права, не так ли?
Миррор слегка оторопела от такого потока информации и от вопросов, которые задала ей владычица. По правде говоря, пепельная единорожка думала, что ей придётся разжёвывать всё по кусочкам, — и её это не расстраивало, а наоборот, подбадривало, — но в этот момент Миррор хотела ударить саму себя за подобные мысли. Ведь всё же перед ней стоял аликорн, а не какой-то там бестолковый пони-аристократ или кто-то ему подобный, и та наверняка знала намного больше и могла сопоставить множество фактов, прежде чем сделать выводы. Вздохнув и вновь упрекнув саму себя, Миррор снова взяла себя в копыта:
— Н-ну, д-да, всё верно! Этот голем принадлежит нам, то есть Церкви Пылающего солнца. Мы нашли его на территории Кристальной Империи, а затем перевезли в Мейнхэттен, где реконструировали. И вы совершенно правы, Ваше Величество, — энергии для его оживления нужно очень много, поэтому мы, не найдя других способов, решили использовать магическую сферу, которую нашли в той же Империи. Как оказалось, в ней можно было хранить очень большое количество магического потенциала, а потому она подошла для того, чтобы привести в запуск механизмы бронзового голема.
— Что ж, мне всё ясно, — сказала Дэйбрейкер и вскинула голову, в треске воздуха развевая пылающую гриву. Её заинтересовали эти подробности, а в особенности то, откуда взялся этот голем. Вполне могло быть, что в Кристальной Империи находятся и другие артефакты, которые могли бы помочь в её цели, и она уже знала, к кому можно было обратиться за помощью.
Но больше всего владычицу пламени стали интересовать технологии. Ещё тысячу лет назад она интересовалась теми вещами, которые не только упрощали жизнь пони, но и помогали в каком-либо деле. Особенно в военном. После того как Селестия запретила все вещи, которые могли быть связаны с войной, жажда Дэйбрейкер к новым открытиям частично угасла. Последней закрытой дверью с тяжёлым замком на пути к чему-то новому стало то, как Селестия запретила технологию взрыв-камней. Тех самых, которые когда-то разработала пони по имени Нова Стар.
После этого Дэйбрейкер поняла, что с подобным придётся смириться, хотя и не раз упрекала Селестию в том, что та — «белая консерва». То есть консерватор, страшащаяся использовать и развивать что-то новое, кроме классической магии.
И вот, спустя много лет, Дэйбрейкер в Мейнхэттене предстало паровое чудо. Поезда предстали ей огромными железными телегами, с помощью которых можно было тянуть за собой огромные грузы или везти множество живых существ. Благодаря им организовать снабжение войск было бы намного проще, а чтобы перевести целую армию из одной точки в другую, не пришлось бы рисковать целыми группами единорогов для магии телепортации или использовать сотни небесных колесниц.
Трамвай казался ей идеальным транспортным средством для обычных граждан. Дэйбрейкер знала, что в будущем города будут только шириться, и обычные повозки для передвижения уже не могли полностью покрыть потребность в транспорте. К тому же повозки часто ломались, со временем ржавели и приходили в негодность, а также не могли перевезти много пони за раз, но, что самое главное, сильно шумели и создавали заторы на дорогах. Потому новый вид транспорта казался для владычицы идеальным средством передвижения по городу в эпоху нового времени.
Паровые машины, которые владычица видела только издали, тоже произвели на неё немалое впечатление. Помимо тех же трамваев или поездов, которым необходимо было построить железную дорогу, стальные колесницы были хорошим решением для перевозки пони или транспортировки грузов, и они не зависели от усталости пони-извозчика. Но использовать их в массовом плане всё же претило владычице, так как проблема деревянных повозок со временем перешла бы и на них, открыв ещё при этом новые проблемы. Однако кто знает, каким ещё образом можно было использовать паровые двигатели? В голове у Дэйбрейкер вертелись мысли о невероятной железной машине, которая копала бы перед собой землю, передвигаясь по полю битвы, и громовыми залпами извергала бы из себя пламя, в громком звуке моторов устрашая целые полки врагов. Да, мечты никогда не были лишними…
Затем и огромные дирижабли предстали перед ней в Кантерлоте. Хоть она и знала о них раньше, но наконец смогла узреть воочию и восхититься их неповторимым величием. Владычица знала, что в скором времени войны будет выигрывать те, кто владеет небесами, а потому эти невероятные летательные аппараты были чудом, которое могло переломить ход всей истории. Они могли перевозить не только груз и пони одновременно, но и везти на себе целые орудия, одним только выстрелом сметающие огромных монстров под собой.
А теперь и голем размером с огромный дом лежал перед ней. Сказки древности ожили. И в Дэйбрейкер вновь разгорелся интерес к технологическому прогрессу. Теперь она только и могла представить, как целая армия подобных ему големов маршируют ровным строем и страшит своим невозмутимым взглядом врагов. Да, создать целую армию из неживых существ было бы просто прекрасно! Зачем рисковать жизнями пони, если можно рисковать обычным металлом? К тому же големы не требовали ни пищи, ни снабжения и не чувствовали страха перед смертью. Они были верными и непоколебимыми. Это была бы идеальная армия!
— Довольно… интересно, — улыбнулась Дэйбрейкер, размышляя над тем, как она постепенно превращается в технократку. — Так много всего приходит мне в голову. Но сколько же ещё предстоит узнать?..
— Е-если вам нужно ответить на какие-либо вопросы, — прибедняясь, говорила Миррор, — то я… с-с радостью могу ответить!
— Нет, хватит на сегодня, — уверенно ответила ей аликорн, отгоняя, наконец, мысли о технологическом превосходстве. — На это ещё будет время. Сейчас нам нужно заняться другими делами и решить более важные проблемы. Но кое-что одно я всё же спрошу у тебя: много ли ты знаешь об этих артефактах-сферах?
— Н-ну, я… не то чтобы много, но мне пришлось изучить достаточно литературы, а также произвести его анализ в тот момент, когда мы изучали его, и поэтому…
— Ох… — закатила Дэйбрейкер глаза. — Простой вопрос — простой ответ! Да или нет?
— Ик… — пискнула Миррор и втянулась в землю, встретившись с очень злобными (как показалось единорожке) вертикальными зрачками владычицы. — Н-ну… Да!
— Вот и хорошо, — улыбнулась аликорн.
Этого Миррор не ожидала и потому всё ещё продолжила почти что обнимать землю, а Дэйбрейкер тем временем продолжила говорить:
— Тогда ты мне крайне нужна, моя дорогая маленькая пони. Отправишься со мной в Кантерлот, когда придёт время, тогда и поговорим подробнее обо всём этом. И да, хватить землю расшатывать, тут и без этого трещин хватает. Лучше займись делом: прикажи своим единорогам, чтобы голема забрали с собой тоже.
— Х-хорошо! Будет исполнено! Сейчас же займусь этим! — отчеканила Миррор и убежала выполнять приказ.
— Ох, — вздохнула Дэйбрейкер. — Как иногда бывает сложно общаться с подобными ей пони… Надеюсь, хоть эта Люминари не будет такой… мягкой. Но теперь займёмся более важными вещами.
Дэйбрейкер пролевитировала перед собой сферу и посмотрела на своё отражение. Пылающие глаза посмотрели на неё в ответ. Аликорн мысленно попыталась углубиться внутрь артефакта, чтобы понять, осталась ли в ней ещё магическая энергия, или же сфера стала обычной безделушкой наподобие пустого магического кристалла.
Дэйбрейкер сосредоточенно направила все свои мысли в артефакт. Как только она сделала это, время вокруг замедлило своё движение. Энергия внутри сферы уже почти иссякла — остались лишь жалкие крохи, похожие на последние капли яблочного сидра в бутылке. Но кое-что всё-таки привлекло внимание аликорна. Там, глубоко-глубоко внутри, было что-то другое: чужеродное и загадочное…
Дэйбрейкер попыталась мысленно прикоснуться к странному образу, представшему перед ней, который затем приобрёл краски, став похожим на большое овальное зеркало из водной глади. И отовсюду полился шёпот.
Они звали её. Говорили ей, что их мучает жажда. Они просили её, чтобы она их напоила. Лишь чуть-чуть… И тогда она получит награду. Дэйбрейкер не чувствовала опасности, а потому согласилась, отдав голосам частичку своей силы.
Магия полилась из её рога, и энергия сразу же устремилась к водной глади. Белая нить вонзилась в центр зеркала, образовав десятки волнообразных колец, которые разошлись в стороны и исчезли.
Голоса стали благодарить её, и отдали награду.
Зеркало засветилось, а затем стало показывать образы: Мейнхэттен, погружённый во мрак; Кантерлот, по улицам которого ходили пони без душ, и, наконец, самое контрастное — Эквестрия, пылающая в огне… Последняя картина всё никак не уходила прочь и заставила Дэйбрейкер вспомнить сон — тот самый, в котором она видела похожие образы Кантерлота, вокруг которого распространялась скверна Тартара.
Дэйбрейкер тяжело задышала. Это воспоминание тяготило её. Оно будто говорило ей, что всё случившееся — только её вина. Все эти разрушения и смерти. Демоны и кошмары. Дэйбрейкер снова стала ощущать себя маленькой…
«Нет… Только не снова!» — аликорн в яростном рёве махнула копытом, вдребезги разбивая зеркало перед собой. Миллионы осколков разнеслись в разные стороны, а вместе с ними и хихикающие голоса. Затем все образы вдруг погасли, когда аликорн услышала голос извне:
— …чество… Ваше вел… во! Прошу, внемлите мне, Ваше Величество!
— Что… Что случилось?.. — морок тут же спал с её глаз.
— Ваше Величество! — обращался к ней пегас-гвардеец, который стоял рядом с ней. Он заметил её мрачный взгляд и потому отступил. Однако всё же удосужился спросить: — С вами… всё в порядке?..
— Да… Со мной… всё в порядке, гвардеец, — ответила она, приводя мысли в порядок.
Ей определённо казалось странным произошедшее, но рассуждения об этом она пока решила отложить. В конце концов, ничего плохого всё же не произошло, потому беспокоиться было не о чем, кроме как о том, что в её голову снова влезли воспоминания о кошмарах. Этот артефакт точно был не так-то прост, каким казался на первый взгляд...
Сфера исчезла в оранжевой вспышке света, и аликорн обратилась к гвардейцу:
— Говори, что тебе нужно.
— Я-я… То есть мы хотели бы попросить вас о помощи, Ваше Величество! — преклонился он ей, и почти тихо молвил, опасаясь её гнева: — Если… если, конечно, вы будете не против…
— Хм… будет зависеть от того, что именно вам нужно, — ехидно улыбнулась она ему и поднесла копыто к его подбородку. Дэйбрейкер приподняла его голову, чтобы заставить смотреть его прямо ей в глаза. Когда гвардеец увидел её хитрую улыбку, он заколебался, сжался, прижал ушки и вдруг залился румянцем. Аликорн слегка посмеялась и отпустила бедного пони, сказав ему: — Говори, что случилось.
— Эм… Ну да… Это… — приходил в себя гвардеец, затем отошёл на пару шагов назад, встряхнул головой и, не смотря в сторону владычицы, стал говорить: — Недалеко возле площади, — там, за тем разрушенным домом в переулке, — мы нашли двух пегасов из отряда Чудо-молний. Один цел и невредим, а вот другая пегаска, кажется, без сознания. Или же вовсе… Ну, это… Того… — побледнел он и затем потряс головой, отгоняя ненужные мысли. — В общем, мы пытались оказать им помощь, но пегас категорически отказывается от любой помощи и продолжает упираться, сидя возле пегаски.
— Допустим… — раздражённо промолвила Дэйбрейкер. — И что с того?
— В общем-то, мы… — замялся гвардеец, легонько цокая передними копытами друг об друга и всё ещё не смея смотреть в глаза аликорна. — Мы бы хотели попросить вас, Ваше Величество, как-нибудь… Как-нибудь повлиять на них. Те пегасы были одними из тех, кто помог нам противостоять ордам демонов. Нам показалось, что будет бесчестно с нашей стороны не помочь тем, кто однажды помог нам…
— Хм… Ты просишь меня использовать мою силу ради своих целей? — надменно и злобно сказала она ему, отчего гвардеец пискнул и стал казаться ещё меньше, но вдруг услышал её звонкий смех: — Что ж, так уж и быть. В твоих словах присутствует смысл. Как же не помочь тем, кто однажды помог вам? — задала она риторический вопрос. Дэйбрейкер посчитала, что было бы здорово, если благодаря её помощи она смогла бы привлечь на свою сторону ещё больше талантливых пони. Особенно пегасов Чудо-молний. — Веди, гвардеец!
— Слушаюсь, Ваше Величество! — поклонился он. — Прошу, следуйте за мной!
…
— Прошу вас, сэр Соарин, позвольте осмотреть её, — говорил единорог-гвардеец. Его голос эхом отражался от стен узкого уцелевшего переулка. — Возможно, мы ещё можем ей чем-то помочь!
— Нет! — кричал белый пегас, лёжа возле жёлтой пегаски у стены. — Хватит! Оставьте нас! Я пытался помочь ей! Она… уже не дышит…
Соарин уткнулся носом в тело Спитфайр. Послышались всхлипы.
— Ох, сёстры-аликорны… — вздохнул земнопони-сержант и обратился к трём гвардейцам, что стояли рядом: — Сколько они уже тут лежат?
— Мы не знаем, сэр, — стал говорить единорог-гвардеец. — Но с момента их появления на площади прошло не менее четырёх часов.
— Что ж, ясно… — вздохнул сержант, явно обременённый тем, что не может им помочь.
— Что нам делать, сэр?
— Я уже послал за Её Величеством. Скоро она должна быть здесь. Разумеется, если Владычица согласится. Надеюсь, она сможет уговорить его хотя бы оставить тело…
Со стороны послышалось хлопанье крыльев. Рядом с ними приземлился гвардеец, за которым в мощном порыве воздуха спустилась и огненная аликорн. Гвардейцы тут же сделали ей поклон и расступились.
Соарин ахнул и сначала не поверил своим глазам. Он было подумал, что тоже умер, но в конце концов принял тот образ аликорна, который нависал перед ним. Он уже было хотел поклониться ей, думая, что это принцесса Селестия приземлилась к ним рядом, но вмиг передумал, когда понял, что это была вовсе не она. Непонимание превратилось в неверие, а затем и вовсе в страх. Он, прижавшись к земле, стал наблюдать за неизвестным ему аликорном.
Тем временем сержант воодушевлённо обратился к владычице:
— Ваше Величество, наконец-то вы здесь! Мы очень просим вас…
— Тихо! — заставила она замолчать его и в звонком цокоте копыт по переулку стала подходить ближе к двум пегасам. Гвардейцы сразу же расступились в стороны и стали наблюдать. — И что же тут у нас? Кажется, маленькие пегасы нуждаются в помощи?
— Ах-х! — рассвирепел Соарин. — Н-нет!.. НЕТ!!! Не подходи, чудовище! Ты не настоящий аликорн!!!
— Спокойно, мой маленький пони, — попыталась успокоить его Дэйбрейкер своим спокойным и шелковистым голосом. — Я вовсе не чудовище.
— Конечно, нет! — вновь крикнул Соарин, закрывая своим телом жёлтую пегаску. — Ты ещё хуже! Ты демон!
— Ох, ну и наглость… — закатила она глаза.
Когда она увидела этих пегасов, то, конечно, узнала Соарина и Спитфайр и не удивилась их присутствию здесь, но только сейчас аликорн заметила, насколько плохо выглядел белый пегас. Наверное, даже хуже жёлтой пегаски.
Соарин тяжело дышал. Его потрёпанная шерсть, которая местами была видна через дыры в его форме, то вздымалась, то опускалась. Он смотрел на аликорна тяжёлыми и уставшими красными глазами, в которых был виден страх вперемешку со злостью. Грива и хвост были похожи на мешанину из волос. Даже крылья выглядели лучше его самого…
Соарин словно озверел. Страх отходил на второй план. Даже птица с изодранными перьями, которую загнали в угол, будет до конца бороться за свою жизнь. Так, по всей видимости, происходило и с ним. Его психика не смогла выдержать столько тяжб, как рассудила владычица. Наверняка, он видел в ней того самого демона.
Тело Спитфайр мирно лежало на каменной плитке. Перьев на её крыльях почти не осталось; почти все они были опалены. Форма местами была очень сильно изодрана. Дэйбрейкер взглянула на неё, и на миг её охватило удивление: несмотря на свой внешний вид, жёлтая пегаска была всё ещё жива. В её теле очень медленно и еле заметно пульсировала жизненная эссенция, и вот-вот уже могла полностью исчезнуть. Потому, чтобы спасти её, действовать нужно было быстро.
— Я всего лишь хочу помочь и тебе, и твоей подруге, — снова обратилась она к Соарину и сделала пару шагов ещё ближе. Она направила рог в их сторону и приготовилась использовать заклинание. — Просто позволь мне…
— Хватит!.. Хватит! — вновь заревел Соарин. — Я не отдам ни себя, ни её! Только через мой труп!
— Ох… — вздохнула Дэйбрейкер и отошла на пару шагов назад.
«Жаль, что сейчас я не в те древние времена… Я бы уже давно чем-нибудь швырнула бы в него. Например, что-то тяжёлое. Но сейчас я просто не могу так поступить. Что тогда станут думать обо мне эти гвардейцы?.. К тому же мне бы хотелось произвести на пегасов хорошее впечатление. Только вот этот дискордов Соарин…»
— Да… тяжело… Что ж, ладно. Сержант!
— Да, Ваше Величество?
— Скажи-ка своим воинам, чтобы схватили этого наглеца!
— Д-да!.. Будет исполнено! — отдал он честь и обратился к гвардейцам. — Вы, двое, схватите Соарина так, чтобы он не мешал Её Величеству.
Двое гвардейцев тут же стали выполнять приказ. Они подошли к Соарину, который смотрел на них, словно котёнок, а затем схватили и стали тащить в сторону. Он стал кричать и вырываться. Дэйбрейкер тут же подошла ближе к Спитфайр и стала колдовать.
— Нет! — кричал Соарин, пытаясь выбраться из хватки гвардейцев. — Как же вы не понимаете: она обманывает вас! Это не аликорн! Это…
Не успел он договорить, как переулок охватило золотистое сияние. Великая магия аликорна подхватила тело жёлтой пегаски и стала впитываться в неё, собирая жизненную эссенцию воедино. Спустя всего пару мгновений магия стала угасать, и пегаска плавно опустилась на землю. Теперь было видно, как её грудь медленно то поднималась, то опускалась. Спитфайр вновь задышала.
— …демон… — вымолвил Соарин наконец последнее слово и затем затряс головой, не веря тому, что увидел. Спитфайр всё это время была жива.
«Но как?! — удивлялся Соарин. — Каким образом?.. Не верю…»
— Не верю… — промолвил он вслух, всё ещё не веря в происходящее. — Это… это обман! Нельзя просто так взять и…
Он вдруг замолк, когда услышал еле слышный голос своего дорогого товарища:
— Соарин?.. Э-это… ты, Соарин?
— Спитфайр! — пегас попытался подойти к ней, но его всё ещё держали гвардейцы. — Да пустите же!
— Пустите его, — приказал сержант, и те отпустили его.
Соарин мигом подбежал к пегаске.
— Спитфайр! Ты жива! — он приобнял её.
— Тише… Ах… в ушах всё звенит… — хрипло ответила ему пегаска, дотрагиваясь копытом до виска. — Из-за тебя мне начинает казаться, что дождь начинается… К тому же не велено солдату вести себя так… неподобающе.
— Д-да, верно! — шмыгнул носом Соарин и тут же протёр глаза от влаги. — Прости, просто… Я… Я думал, что ты уже…
— Я знаю… Хватит твердить мне об этом. Так… что же произошло? Последнее, что я помню, — как я падала с неба, а потом…
— Потом тебя спасла, — он посмотрел на Дэйбрейкер и отошёл в сторону, — эта аликорн.
От яркого света пылающей гривы аликорна у Спитфайр на мгновение ослепли глаза. Она проморгалась, чтобы затем с удивлением посмотреть на Дэйбрейкер. И теперь она, как и все остальные, сначала не поверила своим глазам. Спитфайр тихо спросила Соарина, даже не догадываясь, что аликорн до сих пор всё слышит:
— Э-это… аликорн?! Я… точно не умерла?..
— Ты жива, как и все остальные вокруг, — прозвучал звонкий голос Дэйбрейкер, которая подошла ближе к двум пегасам. — Я скажу тебе больше: ты была на грани смерти. Потому поблагодари судьбу за то, что ты всё ещё жива… И своего верного друга.
— Я… Раз так, тогда я должна… — она попыталась быстро встать на копыта, но из-за утомления после магического восстановления оступилась и упала на землю. Она снова попыталась встать и затем сделала поклон. — Тогда я должна поблагодарить вас, Ваше Величество, за то, что спасли мне жизнь.
— Разумеется, я спасла тебя не просто так, Спитфайр. Я знаю, что ты владеешь полномочиями и… связями в управлении группой высококлассных пегасов, которые могут летать не хуже самих аликорнов. И я думаю, ты уже начинаешь догадываться, к чему я клоню, не так ли, моя дорогая?
— Да, кажется, догадываюсь… — на миг задумалась она. — Вы хотите, чтобы я и мои подчинённые помогли вам. Только… в чём именно?
— Эту страну уже давно стоило изменить, — стала объяснять Дэйбрейкер. — Эквестрия и её система изжила себя. Должно быть, ты видела, моя милая пони, что, какая бы ни была опасность, все в этой стране рассчитывают на помощь Элементов Гармонии и принцесс. Но как бы ни была велика их сила, они не могут оказаться везде. Я уничтожила демона, но не нужно быть гением, чтобы догадаться, что было бы, если бы демона никто не остановил. Потому я хочу, чтобы ты помогла мне изменить эту страну. Наш родной дом. Но для этого ты должна поклясться мне в верности!
— Поклясться в верности?! — удивился Соарин. — Но мы уже служим Диархам! Нет, мы служим самой Эквестрии! Разве вы, будучи аликорном, не являетесь правителем этой страны?
— Конечно, являюсь, — недовольно фыркнула Дэйбрейкер. — Ты смеешь сомневаться в моей легитимности?
— Н-нет… Конечно же, нет, но… — отступил Соарин. — Но как же Золотая гвардия и мы, пегасы Чудо-молнии? Мы тоже можем за себя постоять! К тому же к нам присоединилась ещё и Ночная гвардия, поэтому…
— Хватит, Соарин, — перебила его Спитфайр, схватив за предплечье. — Я согласна. И тебе тоже следовало бы согласиться.
— Но как же?! Мы не можем просто так взять и поклясться верности кому-то другому!
— Если это аликорн, то можем, Соарин. Если она действительно одолела демона, то я сама согласна последовать за ней. Мы оба видели, на что было способно то чудовище. Честно говоря, я сомневаюсь, что даже принцесса Селестия справилась бы с ним… И я не думаю, что эти гвардейцы стоят рядом с ней только из-за собственной прихоти. К тому же я обязана ей жизнью.
— Ты… уверена? Мы даже не знаем, что это за аликорн.
— Да, Соарин. Я уже давно видела, насколько устарели наши военные традиции. Гвардия превратилась в ряженых пони, а мы, Чудо-молнии, в фестивальных клоунов! Я бы последовала за любым другим, лишь бы у того были силы изменить Эквестрию. И я уверена, что у Её Величества хватит сил сделать не только это.
На миг наступила тишина. Соарин мотал головой из стороны в сторону и обдумывал всё происходящее. Для него было немыслимо поклясться в верности кому-то другому, но слова Спитфайр, как и слова Дэйбрейкер, звучали очень убедительно. В конце концов, он был верен Спитфайр и не чувствовал бы себя тем самым верным летуном Клаудсдейла, которым гордились многое и на которых он сам равнялся, если бы предал её. Потому, собравшись с мыслями, он всё же заговорил:
— Хорошо… Хорошо, Спитфайр. Раз ты так уверена в ней, то тогда и я тоже. Я всегда шёл за тобой и в этот раз не останусь в стороне. Надеюсь, наше решение не заставит Клаудсдейл поплатиться за это.
— Нет, всё будет хорошо, — успокоила его Спитфайр. — Многие пегасы пойдут за нами, я уверена.
— Вы, наконец, закончили? — влезла в разговор Дэйбрейкер, сидя на земле и потирая накопытник от скуки. — Поспорить можно и в любой другой момент.
— Да, Ваша Светлость! — поклонилась Спитфайр. — Я, как капитан нескольких эскадрилий Чудо-молний, ручаюсь: мои пегасы пойдут за вами! Я могла бы уговорить остальных капитанов пойти за вами, но на это потребуется… некоторое время.
— Что ж, хорошо. И так выходит просто замечательно, — улыбнулась Дэйбрейкер, подошла к ней и потрепала Спитфайр по голове, отчего её грива ещё больше стала похожа на мишуру из волос, а сама она выгнула брови от неожиданности, вопросительно посмотрев на аликорна. — Ты сделала правильный выбор. Будь уверена: с этого момента Эквестрия изменится только в лучшую сторону.
— До того момента и после этого я буду продолжать служить Эквестрии только во благо! — отчеканила она.
— Хороший настрой. И да, официально поклясться мне в верности можешь позже, когда мы вернёмся в Кантерлот. А до тех пор тебе следует отдохнуть. Как и твоему верному товарищу. Сержант!
— Да, Ваше Величество?
— Проследите за тем, чтобы эти пегасы восстановили свои силы, а затем возьмите их с собой, когда отправимся в Кантерлот. Выполняй!
— Так точно, Ваше Величество! — отдал честь сержант и приказал гвардейцам, чтобы те увели Соарина и Спитфайр прочь.
…
Дэбрейкер шагала вдоль разрушенной площади. От её шагов разносился громкий цокот, который звонко отражался от стен полуразрушенных зданий. Она смотрела на разрушения вокруг и размышляла, какова же должна была быть сила демона, раз он смог с такой лёгкостью разрушить почти весь город. Дэйбрейкер знала, что её сила была очень огромна, ведь теперь и она сама обладала такой же, если не ещё большей. Это придавало ей ещё больше уверенности, и теперь она чувствовала себя почти так же хорошо, как и много сотен лет назад. Однако что-то было не так. Что-то изменилось в ней…
Дэйбрейкер знала, что сила, которую она заполучила от Гармонии, рано или поздно иссякнет. А демоническая магия, которая передалась ей благодаря ритуалу единорогов, была нестабильна. Она чувствовала, что в какой-то момент отголоски демона дадут о себе знать, причём не в самом лучшем виде. Потому ей каким-то образом нужно подавлять дурные эмоции, которые, вероятно, будут проявляться в будущем.
«Не особо горю желанием использовать на себе Элементы Гармонии лишь для того, чтобы попытаться утихомирить силу демона… — говорила сама себе огненная аликорн. — Если появилась бы возможность стабилизировать магию демона иным образом… Как бы то ни было, сейчас нужно думать не об этом. Для начала надо вернуться в столицу, а затем поговорить с Селестией. Разложить все книги по полочкам. И потушить между нами огонь, если получится».
Дэйбрейкер остановилась посреди площади, по которой бегали пони, занимаясь своими делами, которые им раздала владычица. Единороги-гвардейцы, восстановив свою магию благодаря силе Дэйбрейкер, разбирали завалы с помощью телекинеза. Земнопони и пегасы переносили раненых и помогали им. Культисты же, коих было не очень много, толпились возле оврага и творили какой-то новый ритуал вокруг бронзового голема. Дэйбрейкер довольно хмыкнула — дело шло.
В треске воздуха от пылающей гривы она вскинула голову, чтобы посмотреть на небо. После изгнания демона прошло уже немало времени, но солнце на горизонте так и не сдвинулось с места. Только огромные тёмные тучи стали ещё больше; солнечные лучи уже почти не проходили сквозь них. Похолодало.
— И что же ты медлишь, красное зарево? — тихо сказала она солнцу, но будто на самом деле говорила сама себе. — Что, Её крупнокрылое Величество королева Селестия, не удосужилась убаюкать тебя? Я вижу твой свет уже очень давно, так почему же ты не уходишь за горизонт? — и она вдруг помрачнела, ощущая на себе холод. — Что же происходит в Кантерлоте?..
Смотря в небо, Дэйбрейкер моргнула — об её носик разбилась маленькая прозрачная жемчужина, а затем ещё и ещё. Заморосило. Похолодало ещё сильнее.
«Больше ждать нельзя. Я чувствую, что происходит что-то неладное».
Дэйбрейкер развернулась вполоборота, чтобы затем найти Армора и Миррор, но чуть не уткнулась копытом в гвардейца, который оказался перед ней. И как она его не услышала? Снова размечталась?..
— Убиться вздумал? — сыронизировала она, приподняв бровь.
— Н-никак нет, Ваше Превосходительство! — поклонился гвардеец-пегас, а затем снова посмотрел на неё снизу вверх. — У-у меня к вам послание…
— А, это снова ты, мой милый, — она узнала в нём того самого пони, который оповестил её ранее о пегасах. Дэйбрейкер слегка улыбнулась ему, чтобы хоть немного успокоить, но тот стал ещё меньше.
«Интересно, почему? — на миг задумалась аликорн. — Не из-за того ли, что она случайно показала клыки?»
— Ну и что на этот раз?
— К-кажется, в-вас кое-кто ищет, Ваше Величество!
— И кто же это?
— К-кажется, это фестралы, Ваше Величество! Я сказал им, что приведу вас к ним.
«Фестралы?.. — подумала Дэйбрейкер. — Пришли на готовенькое, значит. Интересно, что им от меня понадобилось?»
— И где же они?
— Группа фестралов остановилась на главном входе в площадь, Ваше Величество!
— Ясно. Что ж, я сама найду их. Займись новым делом, гвардеец!
— Т-так точно! — отдал он честь, а затем сжался под потоком воздуха от крыльев владычицы, которая поднялась в воздух и устремилась к краю площади.
Эклипс стоял на крыше одного из уцелевших зданий и смотрел в небо, на огромную смуглую тучу, что собиралась над городом. Всё то время, пока демон бушевал в городе, Эклипс скрывался, перемещаясь по самым тёмным углам и узким улицам. Несмотря на всё происходящее вокруг, он продолжал выполнять задание, данное ему принцессой Луной. В один момент ему стало казаться, что город уже не спасти, и он уже хотел отправиться не на поиски дискордовой белой пегаски, зовущей себя Нова, а возвратиться к Великой, дабы помочь ей противостоять демону.
Однако вестей ни от неё, ни о нахождении пегаски не было. Словно они никогда и не появлялись в этом городе. Потому вернуться к Великой он не мог, не зная её местоположение. Да и с чем он бы вернулся, если до сих пор не нашёл эту проклятую пони?..
«Возможно, Великая скрывается не просто так… — подумал было Эклипс, надеясь на лучшее. — Возможно, мне не стоит волноваться за неё и продолжать искать ту пегаску?.. Но чтоб меня поглотило затмение, её тоже нигде нет! Может, её уже давно испепелил демон, и я зря её ищу?.. Нет, вряд ли… Чувствуется мне, что она не могла умереть так просто. Возможно… Возможно, мне всё же стоит продолжить выполнять свою миссию и привести Нову в обозначенное место. И может, тогда мне всё станет ясно».
После мига раздумий Эклипс услышал звук хлопающих крыльев, но не стал оборачиваться — лишь по одному звуку он смог понять, кто к нему приближается…
— Дарк?
Прозвучал цокот копыт о каменную крышу здания, а затем и слегка шипящий голос фестрала:
— Мой хёвдинг, — в тихом стуке лат поклонился фестрал.
— Что известно о Великой? Твой отряд смог найти её?
— Н-н… Хш-ш… Никак нет, мой хёвдинг, — снова послышался тихий стук лат. — Приношу свои извинения.
— Хр-р… — вырвался недовольный рык из уст Эклипса, после которого он повернулся к Дарку и стал говорить с ним более напористо: — Тогда что нас-счёт пегаски? Удалось узнать что-нибудь хотя бы о ней?
— Н-н… Хш-ш… Ничего…
— Проклятье, ах… — вздохнул Эклипс и снова уставился на небо.
— Н-но мы смогли найти кое-что, что подходило под описание одной из её вещей. Прошу, взгляните, мой хёвдинг, — Дарк вытянул со своей спины тканевую сумку и протянул её Эклипсу.
— Что ж ты сразу не сказал, — рыкнул Эклипс и тут же выхватил сумку у него с копыт.
Эклипс стал рассматривать сумку со всех сторон, прежде чем посмотреть внутрь. Она выглядела очень грязно. Тут и там ткань уже держалась на одном только честном слове, и, казалось, сумка могла вот-вот разорваться на части при любом резком движении, потому Эклипс не стал больше заострять внимание на её внешнем виде. Ему только показалось странным, почему сумка была почти вся в пепле.
Эклипс осторожно залез копытом внутрь и вытащил оттуда синий магический кристалл. Смотря на цвет этих магических побрякушек, он мог лишь понять, насколько тот или иной кристалл был ценен, а потому, оценив мимолётным взглядом почти что бесхозную побрякушку, убрал его обратно.
Следующей вещью он вытащил то, что привлекло его внимание больше, чем какой-то камень. Теперь в своих копытах он держал амулет, в центре которого находился кристалл, словно инкрустированный обсидианом, и слегка светился под тусклыми лучами солнца тёмно-зелёным светом. Эклипс подвесил амулет копытом за цепочку и стал рассматривать его с разных сторон. Но, разумеется, кроме тонкой работы и внешней красоты этой вещи он больше ничего не заметил, а потому убрал его в свой небольшой подсумок, который был у него меж лат под крыльями. Возможно, ему позже удастся понять, для чего Нове был нужен этот амулет.
Снова поглядев в мешок и больше ничего там не найдя, он подумал: с чего бы это Нова поехала в другой город совсем без денег. Однако всего через миг своих раздумий он догадался, что мешок мог и не дойти до него нетронутым. И он подтвердил свою догадку, после того как взглянул на своего подчинённого, а тот, в свою очередь, вдруг резко отвернул голову в сторону. Эклипс лишь вздохнул.
Хоть фестралы, служившие в армии, и были гвардейцами, но не все смогли отказаться от своих прошлых привычек. И Эклипс это понимал, так как в некотором роде и сам был на них похож, но всё же не хотел, чтобы такие действия повторялись. Если кого-то из них вдруг поймают «золотари», то это может только усугубить ситуацию между Золотой и Ночной гвардией. Эклипс пытался бороться с воровством фестралов, но сейчас… Ему нужно было сосредоточиться на другом:
— Уже хоть что-то. Хотя с-странно видеть, как Танцующие-в-ночи первым делом нашли что-то… неживое.
— Х-ш… — тихо шикнул Дарк, слегка опустив ушки и продолжив смотреть в сторону. — Я приношу свои извинения, мой хёвдинг. От лица всего моего отряда.
— Хватит об этом. С тобой я разберусь позже, — сказал Эклипс и заметил, как глаз Дарка дёрнулся. Затем Эклипс подошёл к краю крыши и подозвал к себе Дарка. — Прямо с-сейчас меня волнует кое-что другое… Смотри вон туда: видишь ту площадь?
— Д-да, мой хёвдинг… Вы беспокоитесь о демоне?..
— Демона больше нет, — кратко ответил ему Эклипс.
— Его больше нет?! — глаза Дарка расширились от удивления. — Но… Каким образом?..
— Мне с-самому интересно узнать это. Пос-следний раз демон приземлялся на той площади, и с тех пор он больше не уходил оттуда.
— Н-но как вы поняли, что демон погиб?
— А ты не чувствуешь изменения? В городе с-стало слишком тихо. Больше не так сильно пахнет пеплом и серой, которой с-смердило то чудовище. Вероятно, его убили всего пару час-сов назад… Но грязная аура, от которой тянет упасть на землю и затряс-стись от страха, всё ещё гуляет по городу.
Дарк поводил ушами и вдруг понял, что в городе действительно стало тихо. Слишком тихо. До чего странно, не было слышно даже ветра. И уж тем более тех ужасных криков.
Немного помолчав, Дарк посмотрел на Эклипса, вернее, на его глаза, и увидел, как они холодным мраком смотрят прямо на площадь.
— М-мой хёвдинг, неужто вы думаете отправиться на площадь?! Прямо в пасть к чудовищу!
— Чудовища больше нет.
— Возможно… Но всё же я не думаю, что это хорошая затея.
— Ты смеешь вставать у меня на пути? — ровно, но в то же время грозно прозвучал ответ из уст Эклипса, отчего Дарк отступил на пару шагов. — Я отправлюсь туда и узнаю, что произошло с демоном и кто его убил. Всё равно никак иначе мы не можем найти ни Великую, ни эту… дискордову пегаску… Аргх, и для чего же она вообще нужна Великой?..
Эклипс тут же распахнул крылья и взмахнул ими, взлетая. Дарк остался стоять на крыше и смотрел, как хёвдинг набирает высоту, а затем слегка выдохнул, так как он сам бы ни за что не отправился смотреть вживую на демона. Да что там, даже на мёртвого.
— Чего стоишь? Ты летишь со мной! — крикнул ему Эклипс, зависая в воздухе. — Подавай сигнал своему отряду!
Дарк снова вздохнул, но теперь от напавшей на него тяжести, и мог только в мыслях «поблагодарить» своего хёвдинга за то, что тот берёт его за собой почти что в самую гущу Тартара…
[Акт 3] Глава XXI. Из огня да в полымя
Подлетев к полуразрушенной площади, Эклипс увидел, как по ней ходят гвардейцы и единороги в плащах. В последних он узнал культистов. Всё это удивило его, так как он ожидал увидеть здесь тело демона или хотя бы его останки, но никак не оживлённую толпу пони.
Эклипс и дюжина Танцующих-в-ночи приземлились недалеко от площади. Он непроизвольно прикрыл нос копытом: серой и пеплом стало смердеть ещё сильнее, а пепел, казалось, заменял собой только-только начавшийся дождь. Вокруг были одни развалины и полуразрушенные небоскрёбы; тут и там виднелись трещины на мостовой, а слой пепла и пыли оседал почти повсюду. Вблизи центр города выглядел ещё ужаснее, чем издали…
Там, где раньше гремела битва, мостовая окрасилась в тёмно-багровый цвет. Эклипс видел, как множество гвардейцев ходили и перетаскивали тела павших товарищей в центр площади. Вокруг стояла одна лишь тишина, изредка прерываемая лёгким холодным ветром и громкими голосами сержантов, которые раздавали приказы.
Пока Эклипс рассматривал всё вокруг, его заметила одна из групп гвардейцев, которая патрулировала вдоль площади. Гвардейцы подошли к фестралам и встали прямо перед ними. Из группы, состоящей из пятерых гвардейцев, вышел гнедой единорог, который, судя по красному гребню, оказался сержантом. Он серьёзным взглядом обвёл фестралов, а затем обратился к Эклипсу своим низким голосом:
— Приветствую вас, фестралы, — кивнул единорог в почтении. — С чем доблестная Ночная гвардия Её Величества принцессы Луны пожаловала к нам?
— Хр-р, золотарь… — послышался уничижительный голос со стороны фестралов. Многие из них ненавидели Золотых гвардейцев.
— Хаш-ш! — шикнул в их сторону Эклипс. Фестралы тут же застыли, замолкнув, а Эклипс тем временем кивнул сержанту и сказал: — Мы прибыли узнать, что случилось с демоном.
— Ах, вот оно что, — покачал головой сержант. — Его больше нет: он был повержен.
— Как я и думал… — промолвил Эклипс и затем снова спросил: — Но кто избавился от него?
— Аликорн, — кратко ответил ему сержант и поглядел на него так, будто это было и так очевидно.
— Вели… Принцесса Луна?
— Нет, — покачал головой единорог и затем гордо объявил: — Её Величество императрица Дэйбрейкер, владычица пламени, расправилась с ним.
— Императрица Дэйбрейкер?.. Хрм-м… — Эклипс сузил глаза и задумался, рассматривая гвардейцев.
Он предполагал, что демона может победить только тот, кто владеет магией, а в худшем случае — силой аликорна, но не ожидал, что здесь действительно появится аликорн. Однако странное было имя… Он слышал его впервые. Эклипс было подумал, что гвардейцы спутали её с принцессой Селестией, но тут же откинул эту мысль: он бы узнал о том, что та прибыла в Мейнхэттен. Потому его снова стали посещать разные мысли, и в основном довольно скверные.
Эклипс бегло изучал гвардейцев. Они выглядели совершенно такими же, какими он их обычно видел в Кантерлоте: всё та же манера речи; тот же твёрдый взгляд; та же гордая осанка и дочиста отполированная броня. Только вот… Почему они были настолько идеальными?.. Словно тут вовсе не было битвы, а они пришли, будто на парад. Это очень озадачило фестрала, и он стал думать, что их подменили…
Для начала Эклипс решил проверить хотя бы этого сержанта:
— Длань солнца всегда найдёт путь… — начал он.
— …Ведь лунный свет покажет дорогу, — не растерялся и закончил сержант.
Эклипс и единорог кивнули друг другу в почтении. Эти слова обычно использовались для формального приветствия на разных официальных встречах между двумя гвардиями, и обычно их заучивали только те, кто имел хоть какое-либо высокое звание. Но, несмотря на то что сержант смог с лёгкостью выговорить эти слова, Эклипс всё ещё продолжал его подозревать. Что если сержант, будучи чейнджлингом, знал слова приветствия? Но если он и вправду не тот, за кого себя выдаёт, тогда почему на него и его подчинённых ещё не напали?..
Эклипс краем глаза рассматривал разрушенные здания по двум сторонам в поисках тех, кто мог там спрятаться; водил ушами-кисточками в разные стороны, пытаясь уловить любые странные звуки. Но, как бы он ни старался, больше ничего странного не обнаружил. Из-за этого паранойя в нём только росла, а время молчания с каждой секундой растягивалось всё сильнее. В какой-то момент, по всей видимости, сержанту это надоело, и тот спросил фестрала:
— К чему было это приветствие?.. Кажется, сейчас не время для официоза…
— Действительно, не время… — фыркнул Эклипс, рассматривая сержанта сверху донизу. — Лучше с-скажи: почему вы выглядите так, будто только вышли из ш-шлифовальной лавки?
— В каком это смысле?.. — не понял его сержант.
— Хватит увиливать! — стал злиться Эклипс. — На вас нет ни ссадин, ни ран… Разве вы не бились с демоном на площади?!
— Ах, вот оно что… — покачал головой сержант и слегка посмеялся, а затем стал рассказывать: — Да, так и было! Мы с отвагой встретили натиск полчищ демонов, но затем, когда надежда уже была потеряна, а нас осталось всего лишь несколько сотен, к нам с небес спустилась она — госпожа Дэйбрейкер! — его голос постепенно становился блаженным: — После боя Её Величество вылечила и очистила нас своей магией — это ли не чудо?..
— Очнись, глупец! — окликнул его Эклипс. — Этот аликорн, о котором ты так говоришь, может быть чейнджлингом! Она манипулирует вами!
— Только глупец так и будет думать! Раз вы настолько умные, то могли бы и помочь нам в битве! — тут же грозно ответил ему сержант.
Фестралы недовольно фыркнули, а кто-то даже зашипел в его сторону. Тем не менее сержант продолжил:
— Вы не видели, на что она способна! Не думаю, что даже королева роя справилась бы с ней. Вам лучше самим узреть её величие…
— Что ж, вот как…
Эклипсу совсем не понравилось то, как с ним стал разговаривать сержант, но старался держать себя в копытах, чтобы сгоряча не разжечь конфликт. Всё же он старался держать мир между двумя гвардиями, а потому решил переместить фокус на что-нибудь другое. Эклипс взглянул на своих подчинённых позади и кивнул им. Одного этого движения хватило, чтобы фестралы поняли приказ хёвдинга. Часть Танцующих-в-ночи тут же взмыла ввысь и разлетелась в разные стороны. Тем временем Эклипс снова обратился к сержанту:
— Тогда я бы хотел встретиться с ней.
«Раз так, — подумал про себя Эклипс, — то посмотрим, что она из себя представляет…»
— Тогда ждите, мы пошлём за ней. Если Её Величество изволит удостоить вас аудиенции, то она прибудет к вам, — сказал сержант, отдав приказ пегасу-гонцу, и затем, когда тот улетел, отошёл вместе с другими гвардейцами в сторону.
— Мой хёвдинг, — обратился к нему Дарк, когда гвардейцы отошли на почтительное расстояние. — Эта аликорн… Вы знаете, кто она? Из всех принцесс только Великая отправилась в БиведкьюстнByvedkysten; город у побережья; Мейнхэттен.
— Не имею ни малейшего понятия, — фыркнул Эклипс, глядя на него и всех остальных фестралов. Спустя несколько мгновений молчания, он сказал ему: — Будьте начеку. Как только почувствуете хоть что-то неладное — отступаем. Вполне возможно, что она и не аликорн вовсе.
— Тогда кто же я, по-твоему? — прозвучал грозный и полный власти женский голос, в унисон звучащий вместе с разрезающими воздух крыльями.
Дэйбрейкер, закрывая тусклые лучи солнца своими белоснежными крыльями, плавно приземлилась на землю перед фестралами, звонко цокая по мостовой, и затем с гордым видом посмотрела на них.
Эклипс замер, когда увидел силуэт перед собой. Он, как и все остальные, просто не мог поверить своим глазам. Перед ним действительно стояла не его Великая или принцесса Селестия, не принцесса Каденс и даже не какая-нибудь принцесса Твайлайт, а самый настоящий аликорн, которого он видел впервые.
Она выглядела настолько ужасно и привлекательно одновременно, что в одно мгновение от неё хотелось и убежать, и наслаждаться её великолепием. Эта осанка, грация, её внешний вид и, наконец, пронзительные глаза на фоне острых клыков делали из неё поистине ужасающее и тем не менее величественное зрелище, которое сложно было бы превзойти любой из принцесс.
Сразу столько переживаний Эклипс не чувствовал почти никогда. На его лице читалось множество эмоций, раз за разом сменяющих друг друга: непонимание, удивление, на мгновение страх и паника, и лишь затем он попытался прийти в себя и начать более чётко воспринимать окружающую ситуацию.
Но даже так, беспокойство и злоба никуда не хотели деваться. Только спустя какое-то время затишья Эклипс смог взять над своими эмоциями верх, в который раз пробегая взлядом вдоль всего тела аликорна. Его сердце всё никак не переставало биться сильнее.
— Хаш-ш-ш… — зашипел он, вставая в стойку, а все фестралы позади тут же напряглись, поднимая одно копыто с выдвижными лезвиями. — Отвечай: кто ты на самом деле!
— Эй, придержи свой язык, фестрал! — стал грозно говорить ему единорг-сержант, который теперь стоял подле владычицы. — Перед тобой стоит аликорн. Самый что ни на есть настоящий! Так что склонись перед Дэйбрейкер, императрицей и владычицей пламени, пока не стало слишком поздно!
— Хш-ш! Я не стану преклонять колено перед кем попало! Особенно перед той, кто обманывает других своим внешним видом!
Послышался звонкий смех, отчего и фестралы, и гвардейцы оторопели. А затем все они услышали властный голос:
— До чего же забавно наблюдать сие действо… — Дэйбрейкер вмиг помрачнела, и её голос наполнился злобой: — …Когда тебя не воспринимают всерьез!
Она с громким шелестом распахнула белоснежные крылья, закрывая огромной тенью всех фестралов перед собой, отчего они стали казаться ещё меньше. Некоторые из них не выдержали и стали паниковать, сделав несколько шагов назад. На мгновение воцарилось молчание, и лишь после этого Дэйбрейкер, вновь почувствовав своё превосходство, заговорила с ним более спокойно:
— Давно не виделись, мой милый фестрал. Разве ты не узнаёшь меня?
— Хр-р-р, мы не можем быть знакомы, — Эклипс стоял почти невозмутимо, однако её грозный вид всё же заставил его напрячься ещё сильнее. — Я не видел тебя никогда в своей жизни, отродье!
Гвардейцы, и даже фестралы, были шокированы его словами, а затем в страхе уставились на владычицу, ожидая её скорого возмездия. Однако вместо этого они услышали лишь задорный и звонкий смех, отражающийся эхом от полуразрушенных стен зданий неподалёку от площади.
— Как грубо… Но меньшего я от тебя и не ждала, Эклипс, — назвала она его по имени, отчего у того вновь стали вспыхивать эмоции на мордочке. — Ты запомнился мне именно таким — диким и совершенно бестактным. Возможно, ты хороший воин и лазутчик, но для дипломатии ты точно не годишься.
— Откуда… откуда ты знаешь моё имя, демон?! — он стал медленно отступать. — Я не мог нигде видеть тебя! Отвечай, кто ты такая!
— Ну что же ты, неужели совсем меня не узнаёшь? Ах, ну да, конечно, как же я могла забыть, — саркастически сказала она и махнула ему копытом, зажигая рог.
Через миг магия пришла в движение, и оранжевый вихрь в своём ярком свечении стал обвивать её тело. Конечности аликорна стали меняться, образуя совершенно новую, но такую знакомую форму. Через пару мгновений вихрь рассеялся, и теперь перед всеми пони и фестралами стояла совсем не аликорн, а белая пегаска. Взглянув на их шокированные и удивлённые лица, она вновь засмеялась, а затем снова обратилась к Эклипсу:
— Вот теперь-то мы должны быть знакомы.
Эклипс встал как вкопанный, так как он во второй раз не мог поверить своим глазам. От растерянности фестрал упал крупом на землю. Даже гвардейцы, которые стояли рядом и, казалось, уже почти привыкли к ней, не могли поверить в случившееся и просто продолжали стоять в стороне, наблюдая за ней круглыми глазами.
Но спустя каких-то несколько мгновений ото всюду стали слышны перешёптывания. Кто-то говорил о невероятной магии, которой обладает владычица, но кто-то, в основном фестралы, не побоялся упомянуть и про магию чейнджлингов.
Эклипс же снова попытался прийти в себя, встряхнув головой, а после чего заговорил с ней:
— Г-госпожа Нова?.. Всё это время… вы были аликорном…
— Теперь крупицы воспоминаний складываются воедино, образуя общую картину, не так ли? — сказала она.
— Теперь… Теперь я начинаю понимать, почему Великая дорожила вами. Но… — Эклипс стал медленно мотать головой в разные стороны, пытаясь построить мысленную цепочку.
«Всё то время я разговаривал с аликорном и даже не догадывался об этом… — промелькнули мысли у него в голове. — Вот почему она показалась мне странной. Конечно же она не будет похожа на обычного пони! И, поглоти меня затмение, я даже не представляю, что было бы со мной, если она всё же захотела бы убить меня тогда, в руинах Замка Двух сестёр…»
— Но я до с-сих пор не понимаю, — вновь стал говорить Эклипс спустя миг молчания, — для чего всё это нужно было делать. Для чего нужно было с-скрываться в Понивилле, ес-сли можно было скрыть личность другим способом?
— Ох… — закатила она глаза. — Иногда ты задаёшь слишком много вопросов, Эклипс. Лучше скажи мне, что ты тут забыл?
— Я…
— Ах да, кажется, я вспомнила, — перебила его Дэйбрейкер. — Луна хотела встретиться со мной — совсем вылетело из головы. Уж слишком много дел с демонами навалилось на меня в последнее время, — усмехнулась она. — Раз так, то моя прекрасная сестра наверняка послала тебя, своего верного слугу, найти меня.
— Да… Всё верно. Я ис-скал вас по всему городу, но никак не мог найти. До этого момента.
— Что ж, неудивительно, ведь я успела целых два раза побывать в иной реальности. Вряд ли ты нашёл бы меня, сколько бы этого ни хотел, — повертела она копытом в воздухе, словно подтверждая свои неочевидные мысли. — Ладно, хватит этих скучных разговоров. Веди к ней, раз пришёл.
— Так и с-сделаю, — кивнул он и мигом посмотрел на подчинённых фестралов. Они тут же взлетели и устремились прочь. — Тогда, прош-шу, с-следуйте за мной.
Дэйбрейкер отдала приказ единорогу-сержанту, чтобы он предупредил Армора отправиться со всеми в Кантерлот на следующий день, если за это время она к ним не вернётся. Затем аликорн отправилась следом за Эклипсом.
Дэйбрейкер и фестралы оказались за городом в парковом заповеднике. Они приземлились на пригорке, с которого было видно весь дымящийся и разрушенный город, почти уже скрытый под огромной чёрно-серой тучей. Дождь постепенно превращался в ливень, всё сильнее заглушая шум ветра, который завывал с побережья бескрайнего океана.
«Хорошее место, — отметила Дэйбрейкер. — Думается мне, в спокойные времена здесь было более уютно…»
Здесь можно было спокойно поговорить, скрывая своё присутствие от лишних глаз за высокими кустарниками и пышными хвойными деревьями, которые едва качались под дуновением холодного ветра.
В самые обычные дни этот заповедник использовался многими пони и другими расами, для того чтобы спокойно провести время подальше от городской суеты. Но, очевидно, сейчас это место уже не могло успокоить их так же хорошо, как это было в мирные дни.
Узкие каменные извилистые дорожки одиноко тянулись меж деревьев куда-то вдаль, а вместо гуляющих пони по ним теперь вяло шаркали упавшие листья. Скучающие скамейки давно покрылись пеплом и прочей грязью, а природа, казалось, стала совсем дикой и неприветливой. Даже здесь, за городом, оседала пыль и пепел…
— Сюда, — позвал её Эклипс. — Мы на месте.
Эклипс сел на краю утёса, с которого открывался вид на весь Мейнхэттен. Дэйбрейкер, которая всё ещё была в облике белой пегаски, встала рядом с ним и тоже посмотрела на город. Остальные фестралы быстро разделились и скрылись где-то в зарослях, оставляя Эклипса и белую пегаску наедине.
— Интересное же место выбрала Луна… — протянула Дэйбрейкер, рассматривая природу, и уселась неподалёку от фестрала. — Словно место для свидания, а не место встречи, не так ли? — она лукаво взглянула на Эклипса, а тот лишь фыркнул и отвёл взгляд от неё в сторону. Дэйбрейкер позабавил его недовольный вид: — Все вы, фестралы, не понимаете шуток?..
Затем Дэйбрейкер посмотрела на небо, и её лицо встретилось с сотней маленьких мокрых крапинок. Она вздохнула. Ей совсем не хотелось промокнуть под дождём, поэтому она решила применить заклинание.
Её глаза ярко засветились, и из них полился оранжевый вихрь магии, который через миг стал приобретать очертания. Вокруг появился полупрозрачный купол, который через пару мгновений полностью закрыл фестрала и пегаску. Мелкие крапинки стали расходиться кольцами по куполу.
Эклипс с почти нескрываемым изумлением покосился на полупрозрачный купол, но тут же вновь стал смотреть куда-то вдаль, когда увидел, как пегаска ехидно ему улыбнулась. В этот момент он сидел как вкопанный и не мог сдвинуться с места. Рядом с ней он почему-то чувствовал себя… не так, как обычно. Все его мысли путались, и он не имел понятия, что ему следует делать. Особенно после того, как он узнал, кем на самом деле является Нова.
Дождь тем временем уже усилился и глухо застучал по магическому куполу. Огни пылающего города постепенно стали затухать, и Мейнхэттен почти полностью скрылся за серой пеленой из проливного дождя, мерный звук которого охлаждал обгоревшую почву.
Прошло ещё какое-то время, в течение которого фестрал и «пегаска» сохраняли молчание. Дэйбрейкер наскучило это ожидание, а потому, чтобы скоротать время, она решила немного подшутить над полумокрым фестралом:
— Что, неужели все фестралы бывают столь холодны, сидя рядом с благородной кобылкой? — спросила она, ехидно улыбаясь.
Эклипс лишь недовольно фыркнул, но вдруг почувствовал на своём плече её копыто. Он мигом посмотрел на него и увидел, как оно еле заметно стало светиться, а затем почувствовал по всему своему телу приятное тепло, которое за пару мгновений высушило всю его шерсть от влаги.
Эклипс от неожиданности отступил и пересел на шаг в сторону от Дэйбрейкер, а та тем временем стряхнула чёрный пепел со своего копыта, которым дотрагивалась до фестрала, и затем с иронией в голосе сказала:
— С тебя пепла сыпется больше, чем можно насобирать во всём городе. Ты что, трубы чистил, пока меня искал?
— Ес-сли бы… — покосился он на неё, совсем не понимая её намерений. В этот момент она стала казаться ему очень странной. — Что это за ш-шутки у вас такие…
— Тебе бы вымыть свою шёрстку, — ровным голосом протянула Дэйбрейкер, а затем замечталась: — Вот и я бы приняла тёплую ванную. Такую — с душистым ароматом!.. — и вдруг снова ехидно взглянула на него: — И, возможно, взяла бы с собой одного очень грязного и стеснительного фестрала.
Эклипс сглотнул, когда уже было представил, как лежит в тёплой ванной в обнимку с аликорном, и от таких подробностей у него перехватило дыхание — он вдруг замер и залился краской: во второй раз в жизни он не знал, что ему делать.
Дэйбрейкер рассмеялась от его вида, а Эклипс в ответ отвернул от неё голову, злобно проворчав что-то себе под нос.
— Как забавно видеть такого храброго воина, который не боится никакого чудовища, но остерегается подобных глупостей, — сказала та.
— Хр-р… Вот именно — глупостей… — проворчал стеснительный фестрал, вскинул голову и закрыл глаза, сделав вид, будто ничего не произошло.
Дэйбрейкер хмыкнула. Для неё этот фестрал выглядел совсем не таким, какими выглядели все современные пони. Да, он был похож на тех самых храбрецов, которые служили Эквестрии тысячу лет назад. Но по сравнению с воинами, в душах которых пел пылающий жар битвы, Эклипс порой источал один лишь холод. И Дэйбрейкер знала, что этот самый холод мог быть только у тех, чья душа была пуста…
Эклипс косо посмотрел на пегаску, а затем снова стал смотреть вдаль, выдыхая белый пар из своих ноздрей. Воины, подобные ему, не знали страха смерти и могли смело броситься в самую гущу битвы. Такая отвага была похвальна, но не годилась для организованной армии. И особенно для тех, кто служил в гвардии. Огненной владычице были по нраву храбрые воины, но даже она понимала, что здравый разум был гораздо важнее пустого безрассудства. И Эклипс мог оказаться на грани тех самых воинов, которые считали, что суть всей их жизни — умереть во славу их покровителя.
Дэйбрейкер взмахнула гривой, когда снова посмотрела в небо. Она выдохнула пар, который полетел вверх и растворится среди сотен капель дождя. Даже в промёрзшей душе этого фестрала огненная аликорн могла заметить искру, которую можно было разжечь. И потому Дэйбрейкер рассуждала, возможно ли было переманить его на свою сторону, даже несмотря на то, что тот верен Луне? Возможно ли было чем-то заманить или подкупить его? Сделать его одним из тех, кто мог бы помочь ей возродить былое величие Эквестрии?
Как бы то ни было, это всё могло пока остаться в её планах. Сейчас у неё была другая цель. Но вот что странно: ночная принцесса до сих пор так и не появилась.
«Довольно странно… — рассуждала Дэйбрейкер. — Луна никогда не заставляла ждать её так долго. В чём же может быть дело?..»
— Что ж… ладно, — посмотрела она на фестрала. — Ну и где же твоя Великая?
— Скоро, — кратко стал отвечать ей Эклипс и отвернул голову так, чтобы не видеть её и краем глаза. — Она скоро прибудет к нам.
— Хм, — хмыкнула она и вскинула бровь — Я чувствую, ты что-то скрываешь от меня.
— Хр-р, — вздохнул он и снова проворчал: — Дурацкая интуиция аликорнов…
— Луна бы не стала так надолго задерживаться. Либо это ты что-то задумал, в чём я очень сильно сомневаюсь, либо с ней что-то случилось. Не так ли, мой маленький фестрал? — сказала она упрекающе, пронзительно посмотрев на Эклипса.
И воцарилось молчание. Эклипс открывал было рот, чтобы всё ей рассказать, но слова так и не выходили. Потому он снова отвёл голову в сторону и стал думать, что же с ним такого происходит, отчего именно в этот момент он чувствует себя совершенно не так, как при других: неуверенно и слишком замкнуто. Не оттого ли, что просто не хочет говорить о том, что его подчиненные потеряли Великую, а он, её никчёмный слуга, так до сих пор ничего не смог сделать? Или всё это было из-за чего-то другого?..
— Ну же, говори! — теряла терпение Дэйбрейкер. — Что ты скрываешь?
— Ох, ладно, чтоб меня поглотило затмение… — вздохнул он и всё же осмелился рассказать: — Этой ночью мы потеряли связь с отрядом Великой. Она должна была отправитьс-ся на переговоры с культис-стами, а я должен был найти вас-с и привести в назначенное место, то есть с-сюда. Она должна была провести переговоры и найти нас здесь, но этого, как вы видите, не произошло.
— Что случилось с Луной?
Молчание было ей ответом. Эклипс лишь переминался с ноги на ногу, будто не зная, что ответить. Дэйбрейкер стало это надоедать:
— Говори, не то я сделаю с тобой то, о чём ты сильно пожалеешь! Почему ты не сказал мне этого раньше?
— Потому что я глупо следовал её приказу! — выкрикнул Эклипс от злости, но, скорее, не к ней, а к самому себе. От его крика Дэйбрейкер непроизвольно втянула уши и слегка зажмурилась, а Эклипс продолжил говорить: — Я не ведал ни о том, что она хочет сделать, ни то, о чём она думает! Мне стоило догадаться, что с ней могло пойти что-то не так, но я просто шёл вперёд по её указке! Только вы, аликорны, имеете достаточно сил, чтобы знать всё и сразу! Смертным, вроде нас, всё время приходится выбирать, чтобы наш следующий выбор не стал для нас роковым…
Дэйбрейкер, выслушав его, лишь посмеялась в ответ.
— Что смешного? — зло покосился на неё фестрал.
— Ты говоришь глупости. Ты прав, что аликорны имеют достаточно сил, только вот от смертных мы отличаемся лишь тем, что знаем намного больше, — она вздохнула и на какое-то время задумалась: — Раньше Селестия говорила мне, что в молодости часто совершала ошибки. Зачастую старые пони были намного опытнее и её, и твоей Великой. К ним не относились как к богам. И лишь поколения спустя, работая над ошибками, они смогли доказать, что достойны божественного титула. Только вот… — Дэйбрейкер на миг замолкла и посмотрела вдаль, вспоминая былые времена и рассматривая плачущий серо-чёрный город. И только некоторое время спустя она продолжила: — …Затем что-то в Селестии изменилось. Она перестала быть похожа на саму себя. Королевские покои перестали сверкать золотом. Принцесса «перестала» быть королевой и стала замкнутой почти ото всех. И даже я не знала почему. Особенно это стало заметно, когда она поссорилась со своей сестрой.
— С… Принцессой Луной?
— Да. Тогда она тоже была королевой. Только вот, несмотря на это, её титул считался среди пони меньшим, чем у Селестии. Она прогоняла кошмары и занималась делами, которые Селестия не могла делать в ночи, но это, кажется, не особо помогало ей быть наравне с дневной королевой. Придворные балы, пышные обеды, разговоры со знатью, собрания Высшего совета… Всё это было для пони тех времён намного важнее тех «страшных» дел, которыми занималась Луна. Это ли привело её к зависти? Или было что-то другое?.. И я до сих пор не знаю, как на это ответить. Иногда даже я, бывает, стою на распутье, — она посмотрела на фестрала. Тот уже не отводил взгляд в сторону, а наоборот, внимательно её слушал. Тогда Дэйбрейкер снова посмотрела вдаль и продолжила: — Знаешь… временами в мою голову приходят раздумья… Почему это случилось?.. Почему Селестия и Луна стали врагами?.. Почему Дэйбрейкер и Найтмер Мун превратились в демонов?..
— Вы знали Найтмер Мун?! — удивился Эклипс. — Демона Вечной ночи?!
— Демон Вечной ночи? — она тихонько посмеялась. — Надо будет как-нибудь ей рассказать и посмотреть на её реакцию!
— Так значит, она не демон?.. — задумался он, почесав подбородок.
— А ты догадлив, — усмехнулась та. — Она тоже моя сестра. Можно сказать, сводная.
— В-ваша сестра?! — вновь удивился Эклипс, а Дэйбрейкер посмеялась. Затем он приложил копыто к своей пульсирующей голове. — Как же… как же много откровений за один день… С-сколько ещё всего заветы нам врали?.. Значит, демона Вечной ночи не с-существует вовсе?..
— Ох… ты снова задаешь слишком много вопросов, — вздохнула Дэйбрейкер и с укоризной посмотрела на Эклипса. Тот снова замялся. — Хватит об этом. Пора уже наконец решить, куда подевалась Луна!
Он уже было хотел озвучить свой ответ, но ответ пришёл сам с собой.
— Мой хёвдинг, — прозвучал голос фестрала-гонца, который приземлился рядом с ними и поклонился Эклипсу, — мы нашли место, где проводились переговоры с культистами!
— Нашли? Где? — тут же развернулся к нему Эклипс.
— На Фестральных переулках. В промышленном квартале.
— Тогда показывай дорогу!
— Прошу, за мной, мой хёвдинг.
Эклипс коротко посмотрел на пегаску и затем поднялся в воздух, полетев вдаль следом за фестралом-гонцом. Дэйбрейкер не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ними.
…
Группа фестралов, за которыми следовали Эклипс и Дэйбрейкер, стала приближаться к старому и местами ржавому большому ангару, который всем своим видом так и говорил о том, что его давно не использовали. Но не только старость красила его — от ангара веяло кровью.
Только подлетая к промышленным кварталам, Дэйбрейкер сразу почувствовала неладное. Она замечала, как вокруг всё больше и больше собираются чёрно-серые вихри магии, которые означали только одно — в одном месте долгое время лежали тела павших. Так часто бывало на месте поля боя. И Дэйбрейкер была удивлена, ведь не видела подобных вихрей уже очень давно. А это значило, что смертей в том месте должно было быть немыслимое количество…
Чем ближе они приближались к ангару, тем сильнее становилось зловоние смерти. Как только группа приземлилась перед закрытыми дверями ангара, Дэйбрейкер пришлось подавлять магическое осязание, чтобы хоть как-то перестать ощущать зловонную тёмную ауру. Даже фестралы чувствовали кровь, исходящую оттуда. И вот настал момент им узреть, что же за ужасы скрывались за огромными скрипучими дверями ангара…
— О, полуночное затмение, что здесь произошло?.. — мрачно промолвил кто-то из фестралов, когда перед ними предстали тела сотен непогребённых и изуродованных тел.
— Бойня, — тут же заключила Дэйбрейкер, окидывая взглядом тела павших и вглядываясь во все тёмные уголки. — Судя по всему, ещё и засада.
Но Дэйбрейкер заметила и кое-что ещё, что она не стала озвучивать вслух. Тела Ночной гвардии лежали по центру — их явно застали врасплох, но, судя по ранам и тому, как они лежали, гвардейцы храбро стояли до конца. Однако было такое чувство, будто культисты ушли почти без потерь: тел последних было крайне мало. Дэйбрейкер было подумала, что выжившие культисты перетащили тела своих товарищей, но стирать кровь с пола было крайне нецелесообразно. В один момент могло показаться, что здесь была вовсе не битва, а обычная казнь.
Пройдя немного вперёд, Дэйбрейкер стала осматривать каждый угол и вдруг задела копытом какую-то чёрно-зелёную маленькую вещь, лежащую на полу. Она покосилась на неизвестный предмет и, чтобы не запачкать копыта, телекинезом подняла его перед собой.
«Хитин?» — подумала Дэйбрейкер, внимательно изучив находку.
— Но… где же сама Великая?.. — снова послышался голос одного из фестралов.
— Блайд, Умбра, возьмите фестралов и прочешите тут всё! — стал приказывать Эклипс. — Найдите хоть что-нибудь, что может быть с-связано с Великой!
— Да, мой хёвдинг! — в унисон отозвались те и вместе с другими фестралами стали заходить внутрь.
— Дарк, возьми отряд Танцующих-в-тени и начните ис-скать любые следы того, кто тут всё ус-строил!
— Слушаюсь, мой хёвдинг, — поклонился тот и устремился в небо.
— Хр-р… — оскалился Эклипс. — Мне нужно было пойти с ней…
— Чтобы погибнуть так же, как вся её свита? — прозвучал голос пегаски. Дэйбрейкер встала сбоку от Эклипса и услышала его тяжёлый вздох. — Мы найдём её. Это не только в твоих интересах.
— Ваша сила… — взглянул он на неё. — Вы могли бы запросто найти её с помощью своей магии.
— Хм, это не так просто, как тебе кажется, — Дэйбрейкер развернулась, чтобы выйти из ангара.
Запах крови вперемешку с тёмными вихрями чёрной и серой магии так и сводили её с ума, заставляя Дэйбрейкер пристальнее смотреть на мёртвых фестралов. Из-за этого она не смогла сконцентрировать внимание на том странном предмете и потому выбросила его, чтобы поскорее уйти из этого проклятого места. Это было для неё очень странно… Такая магия хоть и была довольно противной, но никогда не сводила её с ума.
Тем временем Эклипс последовал за ней, а та, выдохнув, продолжила, когда выбралась на свежий воздух:
— Магия поиска не действует на большие расстояния. Да и к тому же демоническая аура всё ещё витает в воздухе над городом, что явно помешает моим заклинаниям действовать в полной мере. Искать её по всему городу — плохая затея, так как мне придётся затратить слишком много сил и времени, чтобы облететь весь город. С твоими подчинёнными найти Луну будет намного проще. Но одно я могу сказать точно: Луна была здесь, а её магическая аура всё ещё витает в этом месте. Однако это вряд ли будет нам полезно.
— Тогда… Вы должны знать, куда её могли увести, раз чувс-ствуете её ауру.
— Я ощутила её ауру в двух местах: на площади Фестральных переулков и здесь, но затем, — Дэйбрейкер напряглась, пытаясь сконцентрироваться. Скверная аура всё ещё давала о себе знать, — затем она словно испарилась. Использовала магию телепортации?.. Нет, тогда я смогла бы узнать об этом. Что же в самом деле здесь произошло?..
— Мой хёвдинг, — послышался голос фестрала, который подошёл к Эклипсу, — я кое-что нашёл, но… Вам это может не понравиться.
— Великая?
— Нет. К счастью, — с облегчением сказал тот.
— Тогда что?
— Думаю, вам самим стоит на это взглянуть.
Эклипс быстрым шагом последовал за фестралом в ангар. И когда они прошли половину огромного помещения, перешагивая и перепрыгивая через тела, он понял, что имел в виду гонец.
Перед ним лежал хорошо знакомый ему фестрал и напарник. Мунлайт Даггер, форинг Эклипса, принял достойную смерть для воина, но недостойную для Ночного гвардейца. В отличие от всех остальных, его тело лежало на боку, а его передние копыта прижимали к себе шлем. Для Эклипса это показалось странным, ведь его поза говорила о том, что его доблесть в битве кто-то почтил. А это мог знать лишь тот, кто сам был фестралом и знал их культуру. Значило ли это, что тут были выжившие гвардейцы? Или это постарался кто-то из культистов?.. Тем не менее Эклипс подошёл ближе к телу своего товарища, чтобы в почтении положить на него копыто.
Мунлайт был единственным, кто из всех форингов был к нему ближе. Этот отважный фестрал и умелый воин всегда старался держаться подле Эклипса, но в этот раз судьба распорядилась иначе. Эклипс тяжело склонил голову, во второй раз укоряя себя за то, что именно он подвёл и Великую, и своего единственного друга.
«Видимо, судьба играет со мной злую шутку, — думал Эклипс, тихо усмехаясь и подавляя эмоции. — Что в давние времена, что сейчас… Я в который раз остаюсь наедине».
Затем он услышал, как к нему кто-то подходит. По шагам он понял, что эта была Дэйбрейкер, а потому не стал оборачиваться, а лишь промолвил прямо перед тем, как та встала рядом:
— Не стоит меня утешать.
— Я и не собиралась.
Эклипс посмотрел на неё. Его глаза, как и всегда, были спокойны и не источали почти никаких эмоций, но Дэйбрейкер чувствовала, как внутри него пылает горе. Она видела, как в нём мечутся чёрные и фиолетовые краски, которые уже постепенно стали угасать. Его вид так и говорил ей, что он старается держаться, как настоящий воин, но цвета внутри него означали совсем другое: он скорбит о своём друге.
— Ты знал, что это могло случиться, — сказала она, в почтении кивая телу Мунлайта. — Каждый воин так или иначе рискует своей жизнью. Ты верен себе, раз владеешь своими эмоциями.
— Хах… — хмыкнул Эклипс, показывая клыки. — Я считал, что все пони такие — сос-страдательные и с-слишком добрые. Такие, какими их учат быть принцессы Селестия и Луна. Да и сами аликорны с-слишком… мягкие и не любящие никакой жестокости даже к своим врагам. Но вы… — он на миг замолчал, чтобы затем посмотреть на неё. — …Вы с-совершенно не такая как они.
— Верно, я совершенно другая. По крайней мере, теперь совсем не та, какой была раньше.
Воцарилось молчание. Пару десятков фестралов расхаживало вокруг, обыскивая тела и стараясь найти хоть что-нибудь, что могло помочь им найти Великую. Эклипс же перестал нависать над телом своего напарника и на какой-то миг задумался, а затем повернулся к Дэйбрейкер, чтобы снова заговорить с ней:
— Ни принцесса Селестия, ни даже Великая не знают, что жестокость порой бывает лучше милосердия. Они не знают, насколько на самом деле бывают корыстны смертные. Что даже самые, казалось бы, верные товарищи могут предать тебя в любой момент ради… еды или золота. Или из-за собственных выдуманных страхов. Вам, божкам на троне, этого не понять. Вы не жили в тех условиях, в которых поколениями жили фестралы.
— Ты кичишься своими страданиями, Эклипс. А страдаешь от того, что живёшь своим прошлым. И от своего горя ты рвёшь старые раны.
— Хр-р-р… И я не собираюсь забывать своё прошлое! — раздражённо ответил Эклипс. — Не пытайтесь произвести на меня впечатление принцессы Селестии!
— Глупый, — хмыкнула она, — я и не пыталась. Тебе и не нужно забывать своё прошлое. Живя прошлым, мы не учимся, а помня прошлое, мы стараемся не совершать тех же ошибок. Ты считаешь, что все пони вокруг стали слишком мягкими, но на самом деле ты сам жесток к самому себе.
— Хр-р… Откуда бы вам это знать?
— Узнаю симптомы, — кратко ответила Дэйбрейкер.
— Хр-м… Интересно, каково это — принять в себе изменения за тысячелетия своего существования?..
— Думаю, предательство тоже многому меня научило. Научило понимать, что не все вещи долговечны. Даже если они подвергаются разрушению по воле необходимости.
— Предательство?.. — протянул он, косо глядя на неё. — Значит, у нас есть что-то общее…
В этот момент к Эклипсу и Дэйбрейкер подлетел Дарк и, отдав честь, тут же стал докладывать:
— Мой хёвдинг, Танцующие-в-ночи нашли следы, куда могли увести Великую!
— Ну же, тогда веди нас! — тут же сказал Эклипс.
— Есть некоторые сложности, мой хёвдинг…
— Сложности?! Какие могут быть сложности в вызволении Великой?!
— Д-дело в том, мой хёвдинг, что следы ведут в Ясли. Если мы поторопимся, нас могут заметить…
— Ясли?! Проклятье…
— Что такое, Эклипс? — спросила Дэйбрейкер. — Что за «Ясли»?
Эклипс со вздохом повернулся к ней и стал объяснять:
— Яслями обычно называют гнёзда кланов фестралов. В них рождается, растёт и тренируется весь молодняк. Насколько мне известно, в Мейнхэттене есть только одни Ясли. Они расположены за городом и принадлежат клану Вечной ночи, то есть тем самым культистам, против которых пошла Великая…
— Твои соглядатаи знают, где именно находится Луна?
Эклипс кивнул Дарку, и тот тут же стал докладывать:
— Никак нет. Мы лишь предполагаем, что её увели в Ясли.
— Ясно, — промолвила она, а затем решительно сказала: — Тогда я отправлюсь туда одна и найду Луну. Где находятся Ясли?
— Прош-шу вас, гос-спожа, не с-спешить с таким реш-шением, — попытался угомонить её Эклипс.
— И не думай меня останавливать! Луна ценна для меня не меньше, чем для вас.
— Я и не собираюсь. Лиш-шь хочу предостеречь. Ес-сли вас заметят раньше, чем вы ворвётесь в Ясли, то Великую могут увести в другое мес-сто!
— Ах-х!.. — обессилено вздохнула она. — Тогда что ты предлагаешь? Сидеть и ждать лучшего дня я точно не собираюсь!
— У меня есть план, госпожа. Мы войдём к ним, как к друзьям.
[Акт 3] Спэшл: Падение Кантерлота
*Полдень. Во время бойни демона и гвардии в Мейнхэттене. Где-то недалеко от Кантерлота*
Обременённый своей бесполезностью, слабостью и безволием перед так называемой Дружбой, Дискорд отправился искать своего старого знакомого в глубинах темницы Тартара, чтобы вместе с ним напомнить всем, — а в основном самому себе, — что он всё ещё могущественный дух Хаоса и Раздора, а не жалкий слуга на побегушках не менее жалких пони. Спустя несколько дней скитаний по запутанным лабиринтам и тёмным пещерам, он нашёл ту самую клетку, в которой сидел его старый знакомый, и вызволил его оттуда, а затем вместе с ним отправился по городам и сёлам Эквестрии.
Пока в Мейнхэттене свирепствовал демон, все пони на севере и западе оказались лишены своей магии. И никто не мог узнать, что города подверглись нападению двумя древнейшими и могущественными существами, ведь ни земнопони, ни пегасам, ни даже единорогам не удавалось связаться с Кантерлотом из-за её потери. И теперь эти двое отправились прямиком в столицу славной Эквестрии…
— Значит, вот он каков — Кантерлот! — сказал громким басом красный кентавр. Он вместе с Дискордом стоял на небольшой возвышенности, откуда был виден почти весь Кантерхорн. — Страна и земли всё те же, но его жители стали слишком другими… Слишком мягкими. И такими сочными! — он сжал кулак, словно раздавливая в нём спелое яблоко.
— Ты уверен, что теперь нам стоит идти в столицу? — спросил драконикус, лёжа в шезлонге, который парил прямо возле головы кентавра. — Мы прошлись лишь по половине Эквестрии. Ты мог бы поглотить магию других пони, прежде чем отправляться туда.
— Стоит, Дискорд. Я так давно этого ждал, — он вздохнул полной грудью. — Ждал того момента, когда я смогу вкусить силу этих напыщенных аликорнов! — кентавр сжал перед собой другой кулак, напрягая стальные мышцы и пульсирующие вены. — Наконец настал тот момент, когда я отомщу этим гадинам, сидящим на золотых тронах, что заставили меня сотни лет сидеть в клетке в преисподней Тартара!
— Эх, — наиграно взгрустнул драконикус, пропуская мимо ушей последние слова кентавра, — а я так хотел отдохнуть на пляжах Филидельфии и сфотографироваться на фоне статуи Гармонии в Мейнхэттене… Но что поделать… — Дискорд вытащил откуда ни возьмись полный вещей чемоданчик и отпустил его в свободный полёт вниз. — Ты уверен, что твоих сил хватит, чтобы одолеть трёх принцесс?
— Уверен, как никогда, — звонко ответил тот. — Кажется, что с тех времён внутренняя магия пони стала только сильнее и слаще, хотя по их виду и не скажешь. Разумеется, я знаю, что и ты хочешь поразвлечься, но я бы хотел попросить тебя не вмешиваться. Разве что только в крайнем случае.
— Не вмешиваться? — вопросительно выгнул бровь Дискорд. — Ты предлагаешь мне просто стоять в стороне?
— Если хочешь, — хмыкнул тот, пожимая плечами. — Но я прошу не мешать мне. Я хочу самолично разобраться с аликорнами. Конечно же, потом вся Эквестрия будет твоей, как мы и договаривались.
— Да-да, Тирек, — вздохнул Дискорд, — я всё прекрасно помню. Не забывай: это я предложил тебе сделку и вызволил тебя из заточения!
— Конечно, как же я мог забыть… — огромный кентавр зашёлся смехом и с едва заметной ухмылкой стал шагать вперёд, тяжёлой поступью сотрясая под собой землю. Перед ним и Дискордом вдали уже виднелся величественный башенный замок, возвышающийся на горе и прячущийся за редкими облаками.
Кантерлот, столица великой Эквестрии, издревле и до сих пор является домом для сотен тысяч пони. Хоть он и не был таким же густонаселённым, как Лас-Пегасус, Филидельфия и уж тем более Мейнхэттен, но этот город славился своей неописуемой красотой и был домом для семей почти всей знати Эквестрии. Именно в этом городе ежедневно принимались сотни решений и подписывались тысячи листов бумаг ради жизнеспособности экономики и бюрократии всей страны; ради того, чтобы обычные пони могли заниматься своими самыми обыденными делами и не думать ни о чём лишнем.
Этот день был для многих таким же повседневным, как и большинство прочих. Толпы пони ходили по широким мостовым, гуляли по красивым площадям и наслаждались уединением в пышных и благоухающих садах и парках города. Сотни, а то и тысячи существ из разных стран прибывали сюда, чтобы насладиться его великолепием и затем рассказать о нём своим родным и близким на родине. Кантерлот дышал жизнью. И только внутри величественного, грозного и сверкающего на солнце башенного замка, который своей высотой приветствовал стаи птиц и большие дирижабли, было снова неспокойно…
Тронный зал был отстроен и теперь выглядел не хуже предыдущего. Повсюду узорчатые колонны на фоне стен из белого камня отражали золотой свет, который проходил сквозь блестящие и красивые витражи. Кое-где до сих пор ещё виднелись пятна гари и пепла — отголоски прошлого разрушения, которые ещё не успели отмыть и очистить, но даже так сердце замка выглядело не менее грандиозно. И сейчас в этом обширном зале находились сразу несколько десятков пони, в том числе и одна из диархов.
Принцесса Селестия сидела на троне и с протяжными и еле слышными вздохами слушала возню аристократов, которые собрались перед ней. Эти напыщенные пони уже целый час обсуждали, спорили и гремели над тем, как лучше разобраться с демоном, который, судя по докладу Ланса, должен был быть уже в Мейнхэттене. Разумеется, речь шла о белой пегаске.
С момента появления настоящего демона прошло не больше дня, и ещё никто из пони в других городах даже не подозревали о том, что на самом деле произошло с Мейнхэттеном. Магическая связь единорогов была прервана из-за ауры демона и не восстановилась бы ещё очень долгое время из-за открывшихся всего на миг врат Тартара. Настолько была могущественна магия всего лишь отголосков Хаоса… А технологии ещё только-только внедрялись в обиход обычных граждан: радио ещё не распространилось настолько, чтобы стать популярнее классической магии.
— Мы должны схватить эту тварь в Мейнхэттене, а не ждать её появления в Понивилле! — тужился единорог-аристократ. Его глаз осуждающе смотрел на всех вокруг сквозь монокль, а его синий фрак был затянут настолько, что казалось, этот пони всегда держал ровную осанку. Поправив синюю шляпу-цилиндр, он вновь продолжил: — Проведём операцию по захвату и покончим с этим чудовищем!
Селестия снова вздохнула, в который раз пересчитывая гвардейцев, стоящих в один ряд с двух сторон от центрального широкого и нового красного ковра, который теперь был местами потоптан копытами нескольких десятков аристократов.
— Нам не следует действовать так опрометчиво! — перебил его другой единорог-аристократ, блистая золотым знаком с символом Академии, который висел на коричневом фраке на его груди. — Мы до сих пор не знаем ни того, что этот демон может нам противопоставить, ни того, какие у него есть козыри в копыте! Нам следует лучше подготовиться!
Селестия слегка зевнула, прикрывая рот копытом. В который раз она жалела о том, что разрешила Высшему совету найти «самый оптимальный и эффективный» способ решить проблему с «демоном».
— Хватит, хватит! — разнёсся по залу старческий голос земнопони-аристократа. Из всех остальных он не выделялся вычурными украшениями, а на нём был надет самый обычный старый пиджак с пурпурно-жёлтыми полосками, уже давно вышедший из моды. А его манера речи казалась многим кашей слов из современного и старого языка: — Не гложно ли вам, судари, сомненью быть в решеньи Её Величества?! Поступим же сначальному плану!
Его стали перебивать другие, и шум снова усилился, отчего Селестия прижала копыто к голове, надеясь холодным накопытником притупить надвигающуюся мигрень. От шума, который всё больше превращал тронный зал в базар, даже гвардейцы стали переглядываться и напряжённо морщиться, как будто с силой сдерживая себя от того, чтобы заткнуть и вывести эту толпу отсюда.
После того как Ланс прибыл в Кантерлот с докладом, слухи о демоне стали распространяться с новой силой. Почти у каждого дома аристократов имелся свой шпион или соглядатай, прикидывающийся слугой в замке, который передавал главам домов всю информацию о политике и прочем, что было связано с государством. И особенно с тем, на чём можно было сделать деньги и получить авторитет.
После Ланса на прошение к принцессе Селестии, словно по сигналу на званный ужин, приходили сразу по несколько аристократов, которые прямо-таки требовали, чтобы им предоставили полномочия с расправой над демоном, ведь только они, по их словам, могли сделать это. Таким образом, в тронном зале собралась целая толпа пони, которые неожиданно имеют «огромный опыт» по борьбе с демоном… По причине этого созвали собрание, которое длилось несколько часов и так ни к чему и не привело (разве что к тому, что дома, как и обычно, не могли согласовать решение), и главы многих домов снова собрались в тронном зале, споря о том, как же поступить.
«Они будто считают, что я последняя, кто может здесь что-то решать… — недовольно вздыхала Селестия, искоса смотря на толпу ссорящихся аристократов. — В последнее время слои из высшего общества прямо-таки выходят из себя, показывая всю свою желчь. Интересно, к чему бы это?.. Чего им не хватает?»
Конечно же, Селестия могла попросту прогнать этих болванов и обалдуев, всего одним мановением копыта приказав гвардейцам выгнать всю эту гудящую толпу. Но принцесса не могла действовать так прямолинейно, ведь сразу же пойдут слухи о возросшей тирании Её Величества. А это в крайней степени могло повлиять не только на облик Лика Сияющего солнца, — основной государственной религии Эквестрии, — но и на остальных принцесс, которых в перспективе могли бы посчитать такими же «тиранами», принявшими учение от «самого главного тирана всея Эквестрии»!
«Да, в перспективе так и может произойти… — от тяжёлых дум Селестия вновь тяжело вздохнула. — Я уже смирилась с тем, что многие пони считают меня своей богиней. А мириться с тем, чтобы меня считали Богиней-тираном, а других принцесс — аколитами Тартара, будет просто невыносимо!.. — вновь тяжко вздохнула она. — Однако, кажется, придётся разобраться с подобным как-нибудь в другой раз. Дэйбрейкер — сугубо моя проблема, и решить её нужно в кратчайшие сроки!»
Неизвестно, что могло бы произойти, столкнись гвардия с демоном. Наверняка вся ситуация могла пойти не самым лучшим образом…
Селестия могла бы довериться своим подданным, но только в тех вещах, в которых она была бы уверена, что те справятся. Принцесса крайне не хотела отправлять пони на убой. К тому же Дэйбрейкер была в большей степени непредсказуемой. Даже в те времена, когда её ещё не коснулась скверна.
И теперь, когда скрывать информацию о Дэйбрейкер было уже бессмысленно, Селестии нужно было любым способом взять её под контроль, а лучше всего это можно было сделать своими копытами. Но всё же принцесса больше всего хотела не просто избавиться от Дэйбрейкер, а исправить свою давнюю ошибку: изменить своё прошлое.
С тех самых времён Селестия постоянно размышляла над тем, стоило ли ей вовсе избавиться от неё, а не изгонять с помощью Элементов. Любой другой сказал бы, что стоило, но принцесса всё никак не могла принять мысль о том, что ей бы пришлось уничтожить свою вторую душу.
Пока она размышляла, крики и возгласы аристократов утихли лишь до комариного жужжания, но у Селестии снова началась мигрень, после того как она вышла из собственных раздумий — голоса ударили по её ушам с новой силой.
Принцесса Селестия встала с трона и, несмотря на небольшую слабость, которая всё ещё осталась от магического истощения, приподняла свои белоснежные крылья и гордо посмотрела на пони-аристократов перед собой. Гвардейцы сразу же встали ровнее, стукая латами, а аристократы, прекратив гомон, постепенно замолкли и развернулись в сторону дневной принцессы, медленно поклонившись.
— Довольно! — её слова звучали ровно и спокойно, но в то же время грозно и властно. — С демоном я разберусь лично!
Аристократы стали шептаться и ворчать, а часть и вовсе могла снова начать балаган, который невозможно было терпеть. Но через пару мгновений послышался голос единорога-аристократа в синем фраке, вышедшего из толпы на пару шагов ближе к трону:
— Н-но… Принцесса Селестия, это может быть опасно! В-вы же можете… погибнуть…
— В-верно! Н-нельзя так рисковать!.. — согласился с ним единорог-аристократ в коричневом фраке. — Позвольте лучше вашим верным слугам заняться им!
Аристократы вновь загудели, но ненадолго. Они тут же замолкли, услышав голос принцессы:
— Ваши действия могут сделать только хуже… Я больше не собираюсь стоять позади тех, кого должна защищать! И вы, я надеюсь, понимаете это.
— Н-но, Ваше Величество!..
— Это моё окончательное решение! — твёрдо ответила она. — А теперь я прошу вас, чтобы вы…
Не успела она договорить, как в этот момент огромные узорчатые двери тронного зала с грохотом распахнулись. Все пони тут же обратили внимание в сторону выхода, чтобы увидеть, как в центре проёма стояла розовая аликорн. Она пыталась выдавить из себя каждое слово через тяжёлое дыхание:
— Принцесса… Ух… Принцесса Селестия! Т-тётушка! У меня… Ах… У меня срочные новости! — она замолкла, одаривая взглядом всех пони, что собрались в зале.
— Каденс? — удивилась Селестия. — Что случилось?
— Это важно, прошу… — взлетев, Каденс приземлилась подле Селестии и продолжила говорить лично ей: — Прошу, тётушка, выгони всех отсюда!
— Что на тебя нашло, Каденс, моя дорогая? — почти шёпотом обратилась к ней дневная принцесса. — Разве это не может хоть немного подождать? Мне нужно всего немного, чтобы угомонить этих аристократов…
— Тётушка, прошу! Это намного важнее того, что сейчас здесь происходит!
Селестия была слегка взволнована: она ещё никогда не видела такого обеспокоенного лица своей подопечной, а потому решила, что дело серьёзное. Дневная принцесса подняла копыто и пару раз махнула им, давая понять, чтобы все вышли из тронного зала.
Гвардейцы тут же стали перестраиваться и уводить прочь аристократов, которые всё это время стояли и смотрели на двух принцесс, иногда перешёптываясь и пытаясь выяснить, что же произошло такого, отчего даже сама принцесса Каденс была в ужасе.
— П-погодите-ка… — стал пререкаться кто-то из аристократов. — А как же… А как же демон?!
— Принцесса Селестия, нам нужно решить проблему с демоном! Почему вы нас выгоняете?!
— ДОВОЛЬНО!!! — прогремел Королевский Кантерлотский Глас, и все пони присели от испуга. Селестия облегчённо выдохнула, чувствуя, как с неё ушло всё напряжение, накопившееся за сегодня. Она уже довольно давно не использовала его и не думала, что придётся использовать где–либо, помимо выступлений и грандиозных праздников. Она всегда старалась завершить диалог с помощью подходящих слов и навыков дипломатии, но сейчас на это больше не было ни сил, ни времени. — У нас с принцессой Каденс есть важный разговор. Прошу всех покинуть тронный зал. И гвардию в том числе.
После её слов больше ни у кого не возникло ни малейшего желания высказать какое-либо недовольство, и все аристократы и гвардейцы тихо покинули зал. Капитан-пегас королевской стражи, шедший позади всех остальных, остановился у выхода, сделал поклон двум принцессам и закрыл огромные двери, оставив их наедине. После того как тронный зал опустел, Селестия обратилась к розовой принцессе:
— Что же стряслось, Каденс?
— Тётушка, — стала беспокойно говорить та, — пегасы-дозорные с восточных земель докладывают, что оттуда движутся огромные толпы пони! Судя по их рассказам, это беженцы. И они идут из…
— Мейнхэттена… — мрачно продолжила за неё Селестия. — И целого дня не прошло…
— Вы думаете, это она? — со страхом промолвила Каденс, вспоминая тот злополучный день. — Тот самый демон?
— Дэйбрейкер… — прошептала Селестия самой себе, с беспокойством взглянув в сторону. — Мне стоило сразу же отправится в Мейнхэттен и самой отыскать тебя до всего этого…
— Что?.. Тётушка, о ком вы говорите?..
— Не… неважно, Каденс, — промолвила затем она, снова посмотрев в её сторону. — Сейчас куда важнее разобраться с этой напастью.
— И что… Что мы будем делать? — всё с таким же беспокойством вопрошала розовая аликорн.
— Замени меня в Кантерлоте на какое-то время, — ответила Селестия спустя пару мгновений раздумий. — Рэйвен, как и всегда, поможет тебе. Справишься?
— Думаю, да, но… А как же вы? — забеспокоилась Каденс, а затем ахнула: — Неужели…
— Я созову гвардию и телепортируюсь с ними в Мейнхэттен.
— Но… Как же?! — снова ахнула та, прижав ушки от услышанного. — Это может быть опасно! Вы… вы уверены, что хотите отправиться туда?
— Да, Каденс. Я должна решить эту проблему своими силами. Больше медлить нельзя.
— Н-но вы всё ещё не восстановились от магического истощения! Аристократы, должно быть, правы, это может быть очень опасно!
— Каденс, прошу… — попыталась угомонить её Селестия.
Но та будто не слушала и стала ходить взад-вперёд.
— И мы не знаем, насколько на самом деле силён демон! Что станет с Эквестрией, если с вами что-то случится?..
— Каденс…
— И вдруг пони узнают о вашем походе и начнут панику?! Что, если вы не справитесь?!
— Каденс, я должна… — пыталась прервать её она, но та всё продолжала. Селестия стала мрачнеть, а краски её эфирной гривы вдруг стали блекнуть.
— Ох… Я-я… Я не могу позволить вам снова подвергнуть себя опасности! Позвольте мне…
— ХВАТИТ!!! — вдруг прогремел Королевский Кантерлотский Глас по всему тронному залу.
От неожиданности Каденс прижала ушки, отступила на пару шагов назад, оступилась и села на круп, глядя на неё полными страха глазами. Она ещё никогда не видела, чтобы Селестия использовала глас не перед толпой пони, а перед кем-то из принцесс. И уж тем более перед ней. Всего на мгновение Каденс показалось, как эфирная грива Селестии вдруг поблекла, а её зрачки стали… будто звериными… Но этот образ, который, как позже показалось Каденс, был всего лишь плодом её воображения, ушёл так же быстро, как и появился, и она вновь услышала её бархатный голос:
— Моя дорогая, прости меня… — виновато промолвила Селестия и медленно подошла к ней, чтобы приобнять. — Я… не должна была этого делать… Прости меня. Я… не знаю, что на меня нашло…
— Д-да… — стала молвить Каденс через дрожь в голосе. — И ты меня прости, тётушка…
— Ничего, ты не виновата в этом, моя дорогая. Ведь я знаю, что ты хочешь только лучшего для меня. Но это моя и только моя проблема, Каденс. Это… слишком личное, чтобы я могла поступить по-твоему… Я не позволю ни тебе, ни кому-либо ещё встревать в… В мою ошибку…
Спустя какое-то время Селестия отстранилась от Каденс, когда та пришла в себя и успокоилась, а затем снова молвила ей:
— А теперь пора действовать. Я всё свободное время думала, как же можно поступить так, чтобы не потревожить обычных пони, но впредь времени у нас больше нет, — она развернулась и стала идти вдоль тронного зала к выходу, а Каденс последовала сразу за ней, продолжая слушать: — Тебе нужно будет укрепить оборону столицы. А также передай своему мужу, чтобы он тоже поднял гарнизон в Кристальной Империи и убедился, что на севере всё будет в безо…
В этот момент что-то прогремело где-то за городом. Стены тронного зала затряслись, обе принцессы сжались, а на их спины и крылья посыпались щебень и пыль, которые слетели с потолка. Обе аликорны сразу же посмотрели в сторону окон, чтобы через них увидеть столб чёрного дыма, возвышающийся вдали на главных воротах города.
— Тётушка… Что это?! — с ужасом ахнула Каденс.
Селестия с беспокойством смотрела на столб дыма вдали, не понимая, что происходит. Однако им вскоре был дан ответ.
Огромные двери тронного зала с грохотом распахнулись, и на пороге показался пегас-гвардеец, который тут же подлетел к двум принцессам и сквозь тяжёлое дыхание стал докладывать:
— Ваше Величество принцесса Селестия! Ах… На Кантерлот… Ах-х… Напали!
— Напали?! — вздрогнула Каденс.
— Кто напал? — тут же спросила Селестия.
— М-мы не уверены, но их всего двое: один, судя по виду, Дискорд, дух Хаоса, а другой — огромный красный кентавр!
— Лорд Тирек… — мрачно промолвила дневная принцесса.
— Тирек?.. — вопросила Каденс.
— Гвардеец, передай капитану Брейв Харту, — стала командовать Селестия, — пусть он организует эвакуацию всех пони из города в замок! Основная часть гвардии должна собраться на внутренних стенах города! Выполняй!
— Слушаюсь! — отдал честь пегас-гвардеец и тут же удалился прочь.
— Тётушка, — стала сразу же говорить Каденс беспокойным голосом, — не все пони в городе успеют спрятаться в замке! Если враг уже прорвался через первые ворота, то значит, он уже внутри города!
— Знаю, Каденс. Однако наши враги предпочитают не убивать.
— В каком это смысле?..
— Если гонец рассказал всё правильно, то один из них Тирек — кентавр из древнего и могущественного рода. У него есть сила красть магию из живых существ. Он будет вытягивать жизненные силы из пони, вгоняя их в слабость, а сам будет становиться сильнее. Это очень серьёзный враг. Пока он не дошёл до внутренних стен, ты должна активировать своей магией ловушки, расставленные по городу.
— И это поможет?
— Нет. Это лишь задержит его, что нам и нужно, а затем… — Селестия подошла почти вплотную к своей подопечной, посмотрела ей прямо в глаза и стала просить: — Каденс, затем ты должна уйти из города. Если со мной и со столицей произойдёт всё не лучшим образом, то найди Твайлайт и её подруг, а затем разберитесь с Дискордом и Тиреком с помощью Элементов Гармонии.
— Н-но…
— Каденс, пообещай мне!
На миг воцарилось молчание.
Смотря на обеспокоенное выражение лица Селестии, Каденс стала понимать, что если даже её мудрая и обременённая многотысячным опытом тётушка не могла сдержать эмоции, что происходило крайне редко, то это значило только одно: вся ситуация могла обернуться катастрофой. Однако она никак не хотела убегать и бросать её одну. Но разве у неё был ещё выбор?.. Что она сможет сделать, не имея хотя бы малейшего опыта в битвах?..
Каденс, медленно моргнув, с грустью отвела взгляд в сторону, не представляя, как она сможет пережить то, если с Селестией случиться что-то плохое:
— Х-хорошо, тётушка…
Селестия улыбнулась и приобняла её. Чувствуя её теплоту, Каденс закрыла глаза, и тревога стала медленно отступать.
— Я надеюсь на тебя и Твайлайт, — сказала Селестия спустя некоторое время и отстранилась, зажигая рог. — И помни: только Гармония и Порядок могут одолеть зло.
Принцесса Селестия исчезла во вспышке света, оставляя Каденс в тронном зале.
— Я… сделаю всё, что в моих силах, тётушка, — тихо, но решительно молвила Каденс в пустоту, туда, где всего мгновение назад стояла дневная принцесса.
Светло-жёлтый пегас, облачённый в латы Золотой гвардии, стоял на высокой стене, а его красная грива развевалась под холодным дуновением ветра. С высоты этих стен он грозными голубыми глазами смотрел вдаль, в ту часть города, что располагалась между внешней и средней стеной. Видя, как Тирек и Дискорд хозяйничают в городе, он оскалился и крепче сжал шлем с фиолетово-золотым гребнем.
Брейв Харт, капитан Золотой гвардии Кантерлота, уже долгие годы служил в армии Эквестрии. Заслужив доверие от самой принцессы Селестии, этот доблестный пегас получил не только почётное звание, но и место в Высшем совете, и даже среди знати его имя вызывало уважение, хоть и не было лишено завистников. Но для этого благородного пегаса не были важны ни почёт, ни звание; он думал лишь об одном — о защите Эквестрии и её величества. Вот и сейчас он пытался сделать всё возможное, чтобы не дать двум могущественным существам добраться до башенного замка.
После того как Брейв получил донесение о вторжении в город, он тут же среагировал, подготовив эвакуацию всего города в замок. Почти вся гвардия Кантерлота была направлена на сопровождение пони и других существ в сердце города, и лишь несколько дюжин на то, чтобы попытаться хоть как-то замедлить продвижение противника. Ведь даже Брейв Харт знал, что без помощи самой Богини солнца обычным смертным вряд ли удастся хотя бы ранить кого-то из тех двоих.
Рядом с ним собрались сотни гвардейцев, которые ширились слева и справа на широкой и высокой внутренней стене, окружающий башенный замок. Ветер колыхал их гривы и хвосты, а солнечные лучи яркими бликами отражались от дочиста отполированных и украшенных доспехов. Каждый из них смотрел вдаль на город и с трепетом наблюдал за двумя могущественными существами, которые подходили всё ближе ко вторым стенам города.
Вокруг стояла тишина, прерываемая далёким, но таким громким звоном колоколов, приглушёнными криками пони, которые пытались убежать от двух монстров, и грохотом от шагов огромного красного кентавра, достававшего своим размером почти до высоченных укреплений.
В глазах гвардейцев виднелся страх. Многие были лишь новобранцами, которые только недавно поступили на службу, или теми, кого взяли в почётную гвардию благодаря кумовству или богатству своих семей. И потому половина гвардии опытом походила больше на отряд ополчения, чем на доблестную королевскую стражу.
Наверняка, многие из них и не представляли, что на столицу Эквестрии, где располагались троны диархов, нападут таким наглым образом, а потому их желание стоять на этих стенах становилось с каждым грохотом всё меньше и меньше. Но даже несмотря на все нагнетающие их страхи, они продолжали стоять, ведь Эквестрия была их домом, а Кантерлот — сердцем их родины. Каждый из них не намерен был отступать. Да и отступать было некуда…
— Проклятые отродья Тартара… — ругался себе под нос Брейв Харт. В звоне нащёчников он надел на голову шлем и обратился к сержанту-пегасу, что стоял сбоку от него. — Рейз, что с эвакуацией?
— Гражданские из Торгового округа и Квартала ремесленников, куда движутся демоны, уже эвакуированы в замок, сэр! Жители из других округов сейчас проходят через Солнечные врата прямиком на центральную площадь!
— Хорошо. Значит, можно приступать, — кивнул ему Брейв и развернулся вполоборота к сержантам, чтобы раздать им приказы: — Слушай мою команду: земнопони и единороги должны сейчас же начать отходить в замок, а остальные должны подать сигнал принцессе Каденс со вторых стен города, после того как чудовища подойдут к их вратам, и затем немедленно начать отступление! Все меня поняли?
— Так точно, сэр! — хором ответили сержанты.
— Отлично! Тогда выполнять!
Сержанты отдали честь и разбежались, телепортировались и улетели прочь исполнять приказ.
— Надеюсь, план сдерживания Шайнинг Армора сработает… — промолвил капитан сквозь звон колокола вдалеке.
Мостовая Кантерлота громыхала под поступью Лорда Тирека. Он продвигался вдоль главной улицы до следующих стен города, по пути втягивая в себя магическую силу пони, которые не успели спрятаться или убежать. Некоторых же несчастных Дискорд ловил в огромную сеть и преподносил ему.
Кантерлот был окружён тремя стенами из белого камня, каждый из которых был пропитан укрепляющей магией: внешняя и средняя стены возвышались над самыми крупными домами города, но даже они выглядели мелкими по сравнению с внутренней, самой высокой и крепкой из всех остальных стен, окружавшей главную площадь и огромный башенный замок — сердце Кантерлота.
Однако, несмотря на укрепляющую магию и высокие стены, Тиреку без труда удалось проломить первые главные ворота в город. То же ждало и вторые ворота, блеск от солнца которых уже озарял взгляды Тирека и Дискорда…
— Эти жалкие пони вправду думают, что эти дряхлые стены города защитят их? — Тирек расхохотался, размашистым ударом разламывая крышу одного из зданий, а затем проревел, и его голос стал разноситься по всему городу: — ВЫХОДИТЕ, СЁСТРЫ-АЛИКОРНЫ!!! Я ЗДЕСЬ!!! ВЫХОДИТЕ И ОТДАЙТЕ МНЕ ВАШУ СИЛУ!!!
— Ох, Тирек, прошу, зачем так кричать?.. — закатил глаза Дискорд, вынимая вату из ушей. — Наверняка, когда ты проломил ворота своей магией, они уже точно узнали, что ты пришёл к ним в гости.
— Ха-ха, и то верно! Но если они не хотят выходить, то значит, мы сами нагрянем к ним в гости прямо в тронный зал. Идём, Дискорд, не будем больше терять время!
— Ох, и почему мы просто не могли телепортироваться туда? — сгорал от нетерпения Дискорд.
— Хах? Как же тогда мы бы собрали всех пони в одном месте?.. Судя по колокольному звону, все они сейчас будут стремиться укрыться в замке.
— Хм, возможно, ты прав, — задумчиво ответил Дискорд. — Но я и так мог бы собрать всех пони в одном месте.
— Не обольщайся, — хмыкнул Тирек, кратко взглянув на него, — но я тоже хочу повеселиться.
— Что ж, как тебе будет угодно… — пожал плечами драконикус и вновь улёгся на летающий шезлонг.
Спустя некоторое время они приблизились ко вторым стенам города. На удивление Тирека, на них почти никого не было, кроме всего несколько десятков гвардейцев-пегасов, которые иногда с ужасом поглядывали на них сверху вниз. Это могло показаться подозрительным, но кентавр не стал заострять на это внимание.
Он был бы рад, если бы на стенах оказались аликорны, а не обычные пони. Потому Тирек, не обращая внимания на крики и возгласы сверху, а затем и поднявшиеся в небо вспышки света, стал всё ближе подходить к громадным узорчатым деревянным воротам.
Тирек уже приготовил кулак для удара, но вдруг остановился, услышав голос своего напарника:
— Погоди-ка… — протянул Дискорд, щуря глаза и ощущая странное напряжение по всему своему телу. — Кажется, тебе стоит приготовиться.
— О чём это ты? — только и успел спросить Тирек, перед тем как земля вокруг задрожала.
Воздух на мгновение задрожал и наполнился фиолетовыми вихрями магии. Из щелей каменной кладки под копытами кентавра появился яркий фиолетовый свет, который озарил все дома, стоящие неподалёку. Сработали магические печати, которые пони из Кристальной Империи нанесли под камни мостовых улиц. Тирек и Дискорд прикрыли глаза от яркого света и в тот же миг почувствовали, как на них действует магия.
Земля задрожала ещё сильней, и Тирек тут же напряг мышцы, пытаясь удержаться на четырёх копытах. Его тело будто стало в несколько раз тяжелее; невидимая и огромная сила стала тянуть его вниз.
Дискорд под навалившейся на него тяжестью полетел к земле, но тут же щёлкнул пальцами и оказался внутри огромного мыльного пузыря, на который, как ни странно, не действовала магия кристальных пони. Драконикус протёр лоб и стал левитировать в шаре вокруг кентавра, смотря на то, как тот пытается удержаться на ногах, своей тяжестью всё сильнее ломая под собой мостовую.
— Хм… — почесал подбородок Дискорд. — Позволь мне помочь тебе!
— Аргх! — оскалился Тирек. — Нет уж, я и сам справлюсь. Какая-то жалкая магия пони мне нипочём!
Тирек выпрямил спину и приготовил лёгкие: он стал поглощать в себя магию, которая вихрем кружилась вокруг него, и всего за пару мгновений истощил магические печати, из которых шло это отвратительное заклинание.
— Ах! — выдохнул Тирек, словно после плотного обеда. — Какой славный подарок был приготовлен ради меня! И это всё, что они смогли мне противопоставить? Эту жалкую магию? Хах!
— А как по мне выглядит довольно интересно… — задумчиво почесал подбородок Дискорд. — Такой магии раньше я ещё не видел…
— Брось эти бестолковые мысли, — махнул ему рукой Тирек и подошёл почти вплотную к воротам. — Их магия только и годится на то, чтобы гонять облака, да и яблоки выращивать. За несколько сотен лет так ничего и не изменилось,
— Да… не изменилось… — протянул Дискорд, задумчиво почёсывая подбородок. — Но, кажется, начинает меняться.
Драконикус взглянул вдаль в ту сторону, где собирались огромные серые облака, которые летели куда-то на восток, и снова задумался. Смотря на эти тучи, он отчего-то чувствовал, что где-то там что-то меняется. Откуда-то издалека тянулись длинные, но такие тонкие нити магии, которые он не чувствовал уже очень давно… Ещё с тех самых времён, когда была изгнана Найтмер Мун. Дискорд ощущал эти изменения в глубине своей души, но никак не мог до конца понять, что же на самом деле происходит там, вдалеке на востоке.
Его размышления вдруг прервал грохот. Дискорд обернулся и увидел, как некогда большие и узорчатые деревянные ворота превратились в груду щебня всего от одного удара Тирека. На месте них поднялось облако пыли. Затем драконикус услышал звонкий смех красного кентавра:
— Ха-ха-ха! Эти ворота такие же хрупкие, как и предыдущие! — прошагав сквозь облако пыли под хрустом досок, Тирек теперь оказался в тех кварталах города, где здания и улицы выглядели ещё более блестяще, чем он видел до этого.
Лучи яркого солнца отражались от разноцветных крыш и назойливо слепили его. Тирек недовольно сморщился от этого противного света и прикрыл глаза гигантской рукой. Какое-то время он стоял на месте, пытаясь привыкнуть к ярким бликам, но вдруг краем глаза заметил слабое копошение в небе, которое привлекло его внимание. Это были пегасы-гвардейцы, которые улетали со стен. Нескольких из них, что улетели совсем недалеко, Тирек поймал с помощью магии истощения и забрал их силу, и те стали обессиленно падать на землю и крыши зданий. Тирек затем крикнул Дискорду, указывая пальцем на оставшихся в воздухе пегасов:
— Гляди-ка, похоже, эти маленькие пони не ожидали, что мы с такой лёгкостью пройдём через вторые ворота, и теперь убегают к замку. Похоже, настал твой черёд повеселиться.
— Оу, — воспрял духом Дискорд в довольной и злобной ухмылке. — Это я с радостью!
…
— Они уже у стен! — кричал пегас-сержант пегасам-гвардейцам на стене. — Подавайте сигнал принцессе Каденце!
И те, подчинившись, активировали магические амулеты, висящие на их шеях. В небо взмыли десятки магических голубых лучей, которые, не долетая до небес, ярко вспыхивали, подавая тем самым сигнал. Спустя короткое время гвардейцы на стенах увидели, как мостовая под стенами перед ними загорается фиолетовым светом, а Тирек становится обездвиженным. Все пегасы возрадовались при виде сработавших ловушек, но их радость длилась недолго.
Увидев, как Дискорд прячется в мыльном пузыре, с лёгкостью защищаясь от заклинания, а Тирек так и вовсе поглощает всю магию ловушек, гвардейцы встали в ступор и постепенно стали паниковать.
— С-сэр?.. — дрожащим голосом стал молвить один из пегасов, круглыми глазами глядя на двух чудовищ. — С-сэр, ловушки… Они не подействовали! Ч-что нам теперь делать?
— Хр-р… — зло скалился сержант, негодуя над тем, что ловушки оказались бесполезны, повернулся к тому и стал говорить: — Как «что»?! Отступаем, болван! Здесь мы больше ничего не сделаем! — а затем крикнул остальным: — Всем пегасам, отступаем в замок!!!
Пегасы в звонком звуке лат немедленно стали подниматься в воздух и тут же полетели в сторону замка. Когда сержант поднялся достаточно высоко, он вдруг услышал отчаянные крики позади. Обернувшись, он увидел, как несколько десятков пегасов начинают падать, а из них тянется еле видимая жёлто-оранжевая струна прямо в пасть красному чудовищу.
— Вот же дискордово… — выругался пегас-сержант, летя вперёд и глядя на падающих без сил товарищей, но вдруг услышал перед собой голос.
— Оу, ты звал меня? Как мило! — лукаво улыбнулся появившиеся перед ним драконикус, построил ему глазки и затем с размаху ударил его огромным игрушечным молотом.
Под грохотом и писком резиновой игрушки оглушённый сержант полетел вниз. Дискорд ухмыльнулся, щёлкнул пальцами, и под ним, и перед улетающими пегасами появились огромные сети, которые, словно хищники, схватили их и стали преподносить к хихикающему драконикусу. Тот снова щёлкнул пальцами — сети вмиг оказались возле Тирека, который сразу же поглотил магию из пегасов.
…
— Отлично! — радовался Тирек, поглощая магию из пойманных пегасов. От истощения те тут же падали без сил и больше не могли двигаться. — Ещё одними букашками меньше. Хорошо сработано, Дискорд.
— Благодарю, — спокойно вымолвил Дискорд и играючи слегка поклонился. — Но мне кажется, что ту магию, которую ты забираешь у этих ничтожных пони, уже как капля в море по сравнению с тем, за чем мы на самом деле прибыли в Кантерлот. Мы могли бы не тратить на них время.
— Всё верно, — прогремел Тирек. — И раз уж говоря об этом: сколько аликорнов находится в столице?
— Помимо принцесс Селестии и Луны, здесь должна быть ещё и принцесса Каденция… Только вот… — Дискорд на какое-то время задумался, смотря куда-то вдаль, в сторону замка.
— Только вот «что»? — не удержался Тирек.
— Я чувствую, как её аура отдаляется отсюда… Кажется, что это розовое недоразумение пытается сбежать.
— Этого ещё не хватало! — возмутился Тирек. — Дискорд, ты знаешь, что делать.
— Конечно, как же тут устоять, — сыронизировал тот, щёлкнул пальцами и исчез.
— Что ж, а я пока отправлюсь в тронный зал, — промолвил себе Тирек, глядя вдаль на обрамлённые золотые ворота.
Через какое-то время Лорд Тирек уже стоял возле высоких и украшенных золотом ворот, ведущих на центральную площадь и сердце Кантерлота. Белые стены отбрасывали яркие блики под светом солнца, а светящиеся в блеске пурпурные башни вдоль стен своим громадным видом только прибавляли уверенности в непреодолимости этих укреплений. На стенах стояли сотни гвардейцев, которые с грозными, но в то же время трепетными мордами выглядывали вниз, смотря на красное чудовище.
Тирек не стал тянуть время и сразу же приготовился проломить ворота. Он занёс мощный кулак и с размаху ударил по ним, но удар пришёлся совсем не по тому месту, куда он бил… Перед всей стеной оказался магический барьер, который стал зримым лишь после удара по нему. В месте удара по барьеру стали расходиться круги, раскрывая магическое заклинание, которое росло с земли до неба.
От такого Тирек злобно оскалился и отошёл на пару шагов, чтобы приготовиться проломить этот жалкий барьер и никчёмные ворота своим невероятно мощным заклинанием.
Между тем со стены послышался чей-то крик.
— Скорее! — крикнул Брейв Харт и махнул копытом. — Активируйте башни!
Послышался треск, и на верхушках пурпурных башен загорелись яркие белые огни. Вокруг завертелись золотые вихри, а в воздухе запахло озоном. Из верхушек светящихся башен стали воплощаться сотни белых огней, которые тут же с шипением устремились в кентавра и стали прожигать его своим жаром.
Тирек, злобно рыча, поставил перед собой руки, закрывая тело и голову от этих солнечных заклинаний. В это время и единороги на стенах тоже стали воплощать магию, выпуская из своих рогов сотни разноцветных магических огней под стены, прямо в Тирека.
От ярких вспышек всё вокруг стало окрашиваться в разноцветные цвета, а лучи, которые с грохотом вонзались рядом с Тиреком в каменную плитку, высоко поднимали облака пыли. Единороги ни на миг не переставали колдовать свою магию, а солнечные лучи каждый раз с грохотом вонзались в тело и руки Тирека.
Подобный разноцветный магический ливень без труда бы уничтожил целую армию, осаждающую стены, но сейчас подобная магия казалась лишь насмешкой мелких жеребят, бросающих камешки в неразрушимую стену. В открытом поле Тирек уже давно и без труда поглотил бы магию из всех этих пони, но из-за высоких стен сделать это было крайне сложно.
Несмотря на свой огромный размер, Тирек доходил лишь до половины высоты белокаменных стен и потому не мог ни достать оттуда единорогов, ни поглотить их магию, не приблизившись к ним. Перепрыгнуть стену он тоже не мог, а это значило только то, что ему нужно было применить более радикальные методы.
Закрываясь руками от магии, Тирек выдохнул пар из ноздрей и затем вдруг громко проревел. От его рёва затряслись стены и здания. Единороги и другие пони непроизвольно сжались от столь громкого звука, и ливень разноцветных огней от единорогов на какое-то время утих.
В это же время в воздухе вновь закружились оранжево-коричневые вихри магии. Тирек напрягся, применяя заклинание, и между его рогов стала воплощаться сфера, которая всего за пару мгновений достигла невероятных размеров. Из сферы появился огромный тёмно-оранжевый луч огромной силы, который тут же устремился вперёд и с грохотом ударился в барьер, защищающий стены.
Магия Тирека прожигала воздух и с огромной силой давила на защитный барьер, который через какое-то время стал покрываться трещинами. Защитное заклинание стало не выдерживать столь великую силу магии Тирека, и ещё мгновение спустя защитный барьер пал, рассыпаясь на миллионы осколков.
Тирек с рёвом и с горящими от злости красными глазами рванул голову слева направо, огромным лучом разрезая надвое все магические башни, которые, не прекращая, выпускали в него солнечные лучи, и только после этого наступила тишина.
Башни перестали воплощать солнечную магию и теперь дымились, поднимая в небо столбы чёрного дыма. А единороги и пони только сейчас смогли прийти в себя, чтобы узреть, что от последнего рубежа города почти ничего, кроме стен, не осталось.
Тирек снова громко проревел, сверкая красными от ярости глазами, и вновь стал воплощать магию разрушения, намереваясь сжечь всех пони на стенах. Теперь ему было всё равно на силу, которую он мог поглотить из них. Тирек всё сильнее желал заполучить магию аликорнов, которая по своей мощи была несравнима с этими жалкими тараканами.
Вокруг снова закружились оранжево-коричневые вихри магии. Пони на стенах сжались от страха, закрыли глаза, готовясь к своей неминуемой смерти, и взмолились её величеству о спасении. Между рогов Тирека появилась огромная сфера, которая через миг воплотила из себя невероятных размеров всеразрушающий луч, который вмиг устремился вперёд.
И тут в мостовую на его пути с грохотом вонзился магический столб из золота и света, который поглотил всю магическую мощь от всеразрушающей магии Тирека. Яркие светло-золотые вихри магии стали спутываться с оранжево-коричневыми, каждый оттесняя друг друга, словно и они тоже теперь вели яростную борьбу.
Через миг оба заклинания погасли, оставляя после себя лишь запах озона и магические искры, которые бережно стали падать на мостовую.
Все пони с трепетом подняли головы вверх. И их сердца возрадовались. И будто солнце теперь было ближе и ярче. И своим теплом согревало их души. И все стали ликовать и возносить молитву Лику сияющего солнца.
— ЛОРД ТИРЕК!!! — прозвучал Королевский Кантерлотский Глас, не менее громкий, чем рёв кентавра.
Принцесса Селестия в сверкающих позолоченных латах из легендарной солнечной стали спускалась с небес на своих белоснежных и широких крыльях. В великолепной грации она остановилась в воздухе и стала парить на уровне глаз Тирека на таком расстоянии, чтобы тот не смог применить на ней магию истощения, а затем мрачно стала смотреть в сторону своего извечного врага.
— Её Величество королева Селестия… — с усмешкой промолвил Тирек и играючи коротко поклонился, а затем хитро улыбнулся, вновь посмотрев на дневного аликорна. — Или теперь мне называть тебя принцессой Селестией?
— Не смей называть моего имени, отродье Ворака… — злобно прошипела она. — Мало тебе было прошлого поражения и последующего заточения, так теперь ты снова вернулся…
— Никакого поражения бы не было, не будь у вас этих проклятых Элементов! — яростно проревел в ответ могучий кентавр, сжав перед собою кулак, но затем, выдохнув горячий как пламя пар, стал более спокойным. — Ну а теперь, кажется, всё изменилось… Интересно, где же теперь эти твои… камешки?.. Неужто не у тебя?
Селестия не поменяла своего мрачного лика. Она старалась не показывать лишних эмоций, но внутри стала беспокоиться о своей дорогой ученице.
— Ах да, — с хитрой ухмылкой продолжил тот, — Дискорд мне всё рассказал: и про Элементы, и про пони, которые хранят эти камушки, — промолвил он, и один глаз на лице Селестии вдруг слегка дёрнулся. Тирек смог увидеть эту перемену на её мордочке и рассмеялся: — Значит, ты и вправду отдала такие могущественные артефакты простым пони? Ты всё так же глупа, как и сотни лет назад… А теперь знай же, что после того, как я разберусь с тобой и этими… жалкими пони за твоей спиной, я затем отправлюсь за Элементами. И за этими пони, которые их охраняют. В Понивилль, кажется?..
— Ты не посмеешь! — прошипела Селестия сквозь оскал и тут же зажгла рог.
Вихри золотой магии стали кружиться вокруг, и в яркой вспышке воплотился солнечный луч, размером своим превышающий целое здание. Это великое заклинание с неистовым шипением устремилось вперёд и ударило прямо по Лорду Тиреку.
Тот закряхтел, но тут же выставил перед собой руки, закрывая тело от магии. Сила луча была настолько высока, что искажала вокруг себя воздух, и всего через пару мгновений могучий кентавр от его напора стал отступать назад.
Селестия напряглась ещё сильнее, направляя всю свою внутреннюю магию в это заклинание. Её целью было покончить с Тиреком всего одним ударом, сбросив его с высокого обрыва, а не проводить с ним битву, из-за которой было бы ещё больше разрушений.
И вот до пропасти оставалось всего несколько десятков метров. Тирек скалился от боли и злости всё сильнее, закрываясь от неимоверной магии. Он уже приготовился применить и свою магию в ответ, но внезапно случилось неладное…
Рог принцессы вдруг вспыхнул, а затем заискрился. Селестия вскрикнула от боли, непроизвольно опрокидывая голову вверх. Магический солнечный луч дёрнулся следом за рогом и соскользнул вверх куда-то в небо, скрываясь за смуглыми тёмно-серыми тучами где-то далеко-далеко, и затем перестал воплощаться.
Прижимая копыто к пульсирующей от боли голове, Селестия шипела от боли и никак не могла сконцентрироваться. Последствия магического истощения дали о себе знать в самый неподходящий момент. Тирек не стал долго ждать и сразу же приготовился атаковать в ответ.
Вновь вспыхнули оранжево-коричневые вихри магии. Меж двух рогов Тирека образовалась огромная огненная сфера, из которой воплотился оранжево-красный луч, с громовым звоном ударивший прямо по Селестии.
Её тут же отбросило назад. Словно комета, оставляя за собой пепельный след, она полетела к замку и миг спустя проломила одну из его крыш. Она с грохотом ударилась о каменную плитку пола, подняв вокруг облако пыли.
Селестия закашлялась. Когда облако пыли спало, она осмотрела своё тело и выдохнула, не обнаружив серьёзных ранений. Всего за мгновение до попадания в неё магии Тирека она, невзирая на боль в роге, успела применить на себя защитное заклинание, а от падения её защитили прочные латы. Однако теперь её магический потенциал был исчерпан. Раны магического истощения вновь открылись, и Селестия не могла больше использовать магию без последствий для самой себя.
Она осмотрелась и поняла, что оказалась в тронном зале прямо возле своего трона.
— Кха… Надеюсь… Кха-кха, — сквозь кашель говорила себе Селестия. — …Надеюсь, что Каденс смогла… кха… выбраться…
Она попыталась встать, но выходило у неё это с большим трудом. Кроме падающего щебня вокруг больше не было слышно ничего, но уши аликорна улавливали звуки разрушений и криков пони снаружи замка.
Она слышала, как чудовище уже проломило укреплённые магией ворота последних стен города; слышала, как оно своими громогласными шагами идёт по мостовой центральной площади; слышала, как кричат десятки тысяч пони на площади и молят её о спасении… Но она больше не могла ничего сделать… Тирек теперь шёл к ней в тронный зал.
Селестия с шаркающим и цокающим звуком поставила копыто на плитку и, опираясь на него, с трудом стала подниматься.
— Простите… мои маленькие пони… — с грустью промолвила Селестия, держа вес тела на одном копыте. — Я… не смогла уберечь вас…
«Даже если бы я была в полном расцвете сил, — рассуждала она, — то вряд ли смогла. Я могла бы замедлить его, но только и всего. Всё же Тирек прав… — с горечью подумала она, взглянув на большие входные двери в тронный зал, за которыми уже слышался грохот от поступи кентавра. — Если бы не Элементы Гармонии, то и тогда я вместе со своей сестрой проиграла бы».
Громыхающие звуки были всё ближе, и в течение этого короткого времени ожидания Селестия стала размышлять над тем, насколько она была беспечна, но вдруг, неожиданно даже для себя, хмыкнула:
«Интересно, что бы ты подумала об этом, Дэйби? „Да-а-а… размягчилась что-то ты, Селли…“ — так бы ты сказала?..»
— Прости меня, моя дорогая… — с грустью промолвила она, медленно закрывая и открывая глаза. — Возможно, ты уже не была демоном… Возможно, мне всё же стоило выслушать тебя, а не идти на поводу у своих принципов…
Она с огромным трудом встала на все четыре копыта прямо в тот момент, когда большие двери тронного зала с грохотом проломились от магии. Из облака пыли показался кентавр, который, пригибаясь, прошёл через низкий для него проход. И теперь он медленно стал идти к трону.
Нависая над принцессой, Тирек на мгновение удивился. Несмотря на ссадины, потрёпанный внешний вид и то, что она с трудом стояла на копытах, Селестия старалась выглядеть всё так же величественно. Её местами грязные крылья держались ровно, усталый взгляд был полон уверенности, а сама она не проявляла ни доли страха. Тирек хмыкнул. Таким и должен быть истинный правитель. Каким и он сам хотел стать когда-то…
— Страна и земли всё те же, — задумчиво молвил Тирек, смотря на искалеченную Селестию, — а аликорны совсем другие. Мне казалось, что раньше твоя сила была немного… не такой. Где же твоя жажда битвы, принцесса?..
— Довольно этих речей, — фыркнула Селестия. — Я признаю поражение. Делай то, что должен.
— Не так быстро, — ухмыльнулся он. — Мне интересно узнать, почему же твоя дорогая сестрица не помогла тебе. Неужели… Её тут нет?
— Не твоё дело!..
— Что ж, неважно, — слегка вздохнул он. — Вскоре мы найдём и её тоже. А сейчас благо у меня есть замена. Дискорд, всё готово?
— Конечно! — воскликнул Дискорд, который в небольшой вспышке вдруг возник возле него. — Прошу, ваше блюдо!
Дискорд щёлкнул пальцами и стал теперь одет в форму официанта, а в лапе у него очутился большой закрытый поднос. Дискорд сделал реверанс и вместе с этим поднял крышку, за которой, как оказалось, лежала связанная розовая аликорн. Она с грохотом упала на каменную плитку, когда драконикус наклонил поднос.
— Каденс!.. — вскрикнула Селестия, как только увидела свою подопечную. Затем злобно прошипела: — Как вы… посмели!..
— Нужно отдать ей должное, — стал говорить Дискорд, — даже несмотря на то, что её сила несравнима с моей, она пыталась дать мне отпор!
— Дискорд, — злобно молвила Селестия, — я доверилась тебе… Дала тебе свободу и возможность познать Дружбу, но в итоге ты отверг и это!
— Эта Дружба — ничто иное, как просто магия, Тия, — сказал он, воплотив над собой двумя лапами радугу. — Этот обманный образ доверия и взаимопомощи нужен лишь для поощрения собственных амбиций. Ты думаешь, что тебя поддерживают, но на самом деле все эти так называемые «друзья» шепчутся о тебе за твоей спиной и говорят, насколько ты жалок и бесполезен. И вреден для общества…
— Раз ты так говоришь, то значит, ты всё же не смог познать Дружбу как следует… — теперь обречённо молвила она. — Ты до сих пор так и не смог найти того, кому дал бы истинно верить в тебя. И до тех пор ты так и будешь одинок.
Дискорд хотел было парировать её слова своим крайне остроумным ответом, но вдруг запнулся. И ведь действительно, он на то и согласился, чтобы перестать быть одиноким. Но его собственные амбиции и паранойя говорили ему совершенно другое! Словно он был совсем не одинок, а пони лишь притворялись его друзьями и пользовались им как хотели. Не ценили его так же, как настоящего друга. Но а вдруг это были не его мысли, а на самом деле с ним будто кто-то игрался?.. Или это он сам снова пытался оправдать себя?..
И прежде чем ответить самому себе на все эти вопросы, Дискорд услышал звонкий голос своего напарника.
— Довольно этой пустой болтовни! — прервал их Тирек. — Пора исполнить задуманное!
Тирек открыл широченную пасть и стал втягивать в себя магию двух аликорнов. Селестия и Каденс сжались в ужасной гримасе, а их рот и глаза стали светиться и выпускать через себя золотые и голубые вихри магии. Метки на боках Селестии и Каденс исчезли, а их глаза поблекли. Эфирная грива и хвост дневной принцессы стала самой обычной. Понадобилось всего несколько мгновений, чтобы осушить почти бездонный магический потенциал двух аликорнов, и после того, как сила в них почти полностью иссякла, те с грохотом упали на каменную плитку.
Тирек сжал огромные кулаки и заревел от переполняющей его силы. Всё его тело стало светиться голубым и золотым светом, а через миг стало увеличиваться в размерах. Через пару мгновений свет ушёл прочь, а Тирек стал, казалось, в несколько раз больше своего предыдущего размера. Он довольно оскалился, рассматривая свои большие красные руки и чувствуя, как он стал сильнее.
— ДА! НАКОНЕЦ-ТО! — прогремел Тирек.
Всего на миг закружились оранжево-коричневые вихри магии. Между рогов Тирека образовался магический шар и через миг ударил по трону, разбивая его на мелкие осколки. Тирек расхохотался, ощущая невероятный жар и предвкушая то, как он будет использовать свою новоприобретённую могущественную магию в деле.
Селестия и Каденс, что ещё были в сознании, обессиленно сидели рядом друг с другом и с ужасом наблюдали за всем этим. Теперь никто из них не представлял, как можно было победить Тирека и Дискорда без Элементов Гармонии. Если была бы возможность предупредить Твайлайт и её подруг о них… Но что, если он настигнет их раньше, чем они сумеют взять Элементы? Какая тогда сила сможет остановить их?..
Но, кажется, Селестия предполагала ответ на этот вопрос:
— Тебе… — молвила она из последних сил. — Тебе вскоре придёт конец… Даже ты не способен будешь справиться с демоном…
— Ох, вы ещё в сознании?.. — обратил на них внимание Тирек, удивлённо выгнув бровь, а затем расхохотался: — Да пусть хоть армия демонов! Я сотру их в порошок и поглощу их силу, а затем и сам отправлюсь к ним в Тартар! — он вновь зашёлся смехом, а потом задумался, став чесать подбородок: — Кстати, говоря о нём… Пора бы и вам ощутить своё ничтожное пребывание в глубинах Тартара!
Тирек одним мановением руки прорубил межпространственные врата, ведущие прямо в темницы Тартара, и одним махом схватил двух аликорнов.
— Что ты… Нет! — воскликнула Селестия.
— Вас ждёт вечное изгнание, — мрачно промолвил Тирек и бросил их в разлом.
Принцессы Селестия и Каденс исчезли во мраке Тартара…
[Акт 3] Глава XXII. Восхождение Тьмы, часть 1
В мире, наполненном магией, возможности безграничны и практически неисчерпаемы. Чудеса, творимые с помощью заклинаний, могут поразить воображение, а существа, обладающие необычайным магическим потенциалом, порой могут влиять на судьбы многих народов. Так, аликорны — крайне могущественные живые создания, обладают талантом к определённым вещам, которые могут затронуть судьбы многих, и иногда даже они не знают, насколько велик предел их возможностей. Их магия может показаться невиданным чудом даже в мире, в котором она и так льётся отовсюду. Но даже аликорны ничего бы не значили без своего дара.
Судьба, будто издеваясь, перевернула чаши весов, одарив их и подобных им существ таким потенциалом, но в то же время лишала всего, если вдруг их магия пропадёт. И Дискорд, дух Хаоса и Раздора, прекрасно понимал это, ведь сам был рождён в подобных обстоятельствах. Возможно, именно поэтому он решился на такой отчаянный шаг: бросить то, что у него было, в попытках заполучить всё.
Он стоял в тронном зале и с улыбкой наблюдал за тем, как обе принцессы исчезают во мраке Тартара. Дискорд чувствовал, что наконец смог отомстить хотя бы одной из диархов за все те страдания, которые ему пришлось пережить в каменной оболочке. Это чувство облегчения и радости было таким долгожданным, но таким… скоротечным?.. Что он с этого получил? Стоило ли оно того?..
В этот момент он вдруг задумался, действительно ли он поступил правильно. За всё то время, пока Дискорд помогал Тиреку вернуть силу, он и не думал, что желает им мести. Он всего-навсего хотел обрести былое величие. И когда он почти достиг этого, его невольно стали посещать навязчивые мысли о своих поступках. Все те несчастья и опустошения, которые возникли благодаря ему и Лорду Тиреку… Всё это больше походило на обычное разграбление, нежели на истинный хаос, и он стал задумываться, насколько правильным решением было предать принцесс и пони. Но что ему делать теперь?
Что будет потом, когда они с Тиреком завладеют всей Эквестрией? Ему придётся делить власть со своим новым напарником, а хаос превратится лишь в очередной порядок, угодный им обоим, и он снова останется один, как и прежде.
Эти мысли не переставали лезть ему в голову, особенно в тот момент, когда перед ним возник образ того, кого он так хорошо знал. Того, кого он считал когда-то своим единственным и настоящим другом. Туманный образ перед ним обрёл форму пегаски, которая окрасилась в жёлтый. И та взглянула на него не милым и ласковым взглядом, а ликом, полным тоски и печали. И время вокруг него будто замедлилось.
«Флаттершай?.. — мысленно недоумевал Дискорд. Он почему-то знал, что она слышит его. Даже если это был всего лишь её образ. — Это… ты?»
Но она ничего не ответила, а лишь продолжала с грустью смотреть на него.
«Почему ты здесь?.. — вновь промолвил в своих мыслях Дискорд. — Почему я снова вижу тебя?»
И она снова ничего не ответила, ведь знала, что эти вопросы он задаёт самому себе. И Дискорд тоже понимал это. И тогда он вновь спросил:
«Ты появилась здесь, чтобы сказать мне, насколько я плохой? Насколько я погряз в своих амбициях, что перестал думать о других?»
Казалось, ответ был очевиден. Дискорд и так знал, как ответить на свои же вопросы, ведь знал же, какие вопросы стоит задать. Но даже так он всего лишь хотел узнать те же ответы от того, кому он доверял, или просто услышать её милый голос ещё раз. И через мгновение услышал его, но только звучал он совсем не мило, а не менее грустно, чем вид самой пегаски:
«Ты… предал меня… Ты предал нашу дружбу!..»
И эти слова кольнули его прямо в сердце.
«Нет! — воскликнул Дискорд. — Я ни за что бы не предал тебя, Флаттершай! Я всего лишь хотел…»
И он вдруг замолчал, не в силах больше искать себе оправданий. Запутавшись в собственных мыслях, он метался из стороны в сторону и не мог найти ни новых слов, ни дверей, ведущих в правильном направлении.
«Что же ты хотел?» — эхом раздался в его голове грустный голос, отвлекая от размышлений.
«Я хотел… Сделать всё как лучше!..»
«А получилось всё как обычно, Дискорд?»
Драконикус тяжко вздохнул. Почему-то он не мог вымолвить ей ни слова и был теперь похож не на великого духа Хаоса и Раздора, а на нашкодившего жеребёнка, которого ругают родители.
«Погляди, что ты наделал!.. — вновь эхом прозвучал голос пегаски, который теперь был более сердит. — Все эти страдания… Всё это ненужное насилие вокруг!.. Зачем всё это нужно, Дискорд?.. Погляди!.. Погляди на себя!.. И скажи, каким чудовищем ты снова стал! Ты стал тем же, кем и был до этого! Стоило ли оно того?..» — продолжал его упрекать образ Флаттершай, а вернее, Дискорд упрекал сам себя.
И ведь она была права: всё получится точно так же, как и тысячу лет назад. В определённый момент его снова заключат в камень, и в Эквестрию снова вернётся Гармония. Такова была суть переменчивости Хаоса. Тогда почему он продолжает делать то, ради чего, как он думал, и был рождён?
«Кем ты стал, Дискорд?.. Ради чего… Ради чего ты снова добиваешься того, от чего отрёкся ранее? Разве всё это было лучше… Чем наша дружба?..»
«Нет, это не так, я… не предал тебя, Флатти!»
И драконикус вдруг стал ощущать на себе всю ту тяжесть, которую нёс всё то время, когда освободился из камня. Он действительно обещал измениться. Стремился к этому. И обещал сделать это в первую очередь не кому-то, а самому себе. Но был ли ещё шанс всё исправить? Дискорд снова стоял на распутье и никак не мог сделать правильный выбор. Ему всего-то и нужен был толчок в нужном направлении.
«Дискорд! Дискорд! — звала Флаттершай, отрывая его от тяжких раздумий, а его имя будто эхом отражалось отовсюду. — Дискорд! Дискорд!»
И пелена с его глаз спала.
— Дискорд, эй, очнись, я с тобой разговариваю!
Драконикус тряхнул головой, прогоняя с себя помутнение, и обернулся на голос.
— Тирек?
— Да что с тобой?! — недоумевал он, разводя громадными руками. — Ты стоишь, словно статуя, уже несколько минут! Что случилось?
— Нет, н-ничего, — тут же развёл лапами Дискорд, неловко смеясь. — Просто мне… э-э, привиделось кое-что.
Тирек выгнул бровь, но затем лишь развёл руками, понимая, что Дискорд больше ничего ему не ответит.
— Ладно, не важно. Я хотел кое-что сделать для тебя. А вернее, кое-что передать, — Тирек отвязал со своей шеи небольшой треугольный амулет с красивыми узорами и протянул его Дискорду. — Вот, держи.
— Что это? — спросил драконикус, не спеша брать амулет в лапы.
— Подарок. В знак моей преданности! — улыбнулся Тирек. — Ты многое сделал для меня: освободил из Тартара и помог вернуть былую силу. Нет, стать ещё сильнее! Я знаю, мы заключали сделку, но почему бы нам не заключить более близкие отношения?
— Что это значит?
— Союз двух могущественных сущностей, которые будут править всей Эквестрией, конечно же! И никто не сможет противостоять нам! К тому же, почему бы нам просто не стать друзьями?
— Друзьями? — удивился Дискорд и подумал, что наконец сможет обрести друга, с которым он смог бы сделать куда больше, чем просто устраивать чаепития и праздники. Кажется, это и было то, что ему нужно, ведь, обретя нового друга, он больше не будет один. И будто хватаясь за свои единственный шанс, он ответил: — Что ж, думаю, звучит вполне неплохо! Как же я сам до этого не додумался, ха-ха!
— Отлично! — хмыкнул Тирек и надел амулет на шею Дискорда. Пока тот рассматривал подарок у себя на шее, кентавр стал говорить ему: — Но сначала нам нужно найти ещё двух аликорнов, чтобы закончить начатое. Итак, а теперь скажи мне, ты знаешь, где находится принцесса Луна?
— Сомневаюсь, что знаю её точное местоположение, но, как мне известно, до недавнего времени она отправилась в Мейнхэттен. После этого я больше о ней ничего не слышал.
— Вот значит как. До Мейнхэттена путь неблизкий… — Тирек на какое-то время замолчал и стал почёсывать подбородок, обдумывая, как бы схватить двух аликорнов разом. — Тогда сделаем так: найди ночную принцессу в Мейнхэттене и приведи её ко мне, а я тем временем отправлюсь в Понивилль — ищи меня там. Рассчитываю на тебя.
— Не переживай, — воодушевлённо махнул лапой Дискорд, бряцая амулетом, — сделаю всё в лучшем виде!
Дискорд щёлкнул пальцами и тут же исчез в небольшой вспышке, оставляя Тирека одного в тронном зале.
— Конечно, сделаешь, Дискорд, — самодовольно ухмыльнулся Тирек и рассмеялся. — Иначе и быть не может.
*За четыре часа до прибытия Эклипса и Дэйбрейкер в Ясли*
Сайлент Висп стояла посреди небольшого круглого помещения, интерьер которого был сделан из камня. Стены вокруг неё были украшены рунами, эмблемами, росписями и всевозможными святыми табличками, создавая вокруг атмосферу маленького алтаря, внутри которого можно было спокойно помолиться. К тому же внутри было тихо и совсем не слышно, что происходит снаружи.
Сайлент рассматривала сияющую фиолетовым с чёрными оттенками сферу у себя на копыте, отсчитывая каждую секунду до того момента, когда можно будет начать ритуал. Фестралы, в чьи задачи входило приготовление ритуального круга для призыва Найтмер Мун, Госпожи Вечной ночи, уже делали своё дело и с минуты на минуту должны были прийти к ней, чтобы доложить о готовности. Сайлент с нетерпением ждала этого момента.
И вот вдруг в дверь постучали, отчего её ушки с кисточками дёрнулись в сторону двери, и она без промедления заговорила с тем, кто стоял снаружи, не разворачиваясь в его сторону:
— Какие вести? Ритуал готов?
— Извините за беспокойство, мой хёвдинг, — послышался слегка шипящий и весьма осторожный голос фестрала за дверью. По мимолётному молчанию можно было понять, что, даже стоя за дверью, он склонился, прежде чем продолжить: — Ритуал всё ещё готовится.
— Тогда по какому поводу ты беспокоишь меня? — раздражённо произнесла Сайлент. — Разве я не говорила не приходить ко мне по пустякам?
— Конечно, говорили, мой хёвдинг, но, думаю, встреча с хёвдингом Клана Белой луны не будет для вас пустяком.
— Что ж, верно. Тогда впустите его.
Сайлент развернулась к дверям, которые в ту же секунду со скрипом открылись. За ними показались двое фестралов, которые расступились в стороны и дали путь другому фестралу. Тот широкими шагами вошёл внутрь и своей огромной тенью заслонил Сайлент. В этот момент могло показаться, что внутрь вошёл не фестрал, а настоящий як из Як-Якистана: его рост почти в полтора раза превышал обычного фестрала, а белые латы, украшенные мехом и рунами, так и кричали о его дикости и мрачности. Белая почти серебряная маска была сделана в виде морды древоволка и казалась не менее грозной, чем сам внешний вид этого матёрого воина. От одного его вида веяло диким холодом.
На какой-то миг Сайлент показалось, что оба фестрала вздрогнули, когда этот громила прошёл мимо них, но затем они решили незамедлительно удалиться, оставив их наедине. Закрывая за собой дверь, один из фестралов сказал:
— Мы вскоре оповестим вас о ритуале, хёвдинг Сайлент.
И дверь со скрипом захлопнулась.
Громоздкий фестрал смотрелся внутри, словно слон в птичьей клетке, но, несмотря на его грозный вид, Сайлент не подала ни малейшей доли страха или сомнения. Вместо этого она осмотрела его с копыт до головы и стала говорить своим низким и уверенным голосом:
— Твой клан наконец прибыл, Астрал Викс.
— Разумеется, — почти что пропел своим басовитым и грубым голосом Астрал и в почтении поклонился ей, — как мы и обещали.
— Сколько ты привёл с собой воинов?
— Около пяти тысяч фестралов, служивших гарнизоном Мейнхэттена. И ещё тысяча охотников. Это не считая тех, кто скоро должен вернуться с похода.
— Замечательно, — удовлетворительно хмыкнула она. Было заметно, как Сайлент улыбнулась сквозь собственную маску. — Теперь нас стало ещё больше, чем прежде. Но вот что мне интересно: против ли ты того, что теперь я буду ярлом твоего клана?
— Нисколько, — кратко ответил тот. — Я готов был пойти на этот шаг ради возвращения Госпожи Вечной ночи.
— Хватит этих глупостей, Астрал, — фыркнула Сайлент. — Я поверила бы твоим словам, если бы ты говорил про своих подчинённых, но мы оба знаем, что каждый из нас преследует свои цели.
На какое-то мгновение наступило молчание, в котором было слышно, как глубоко дышит этот громадный фестрал. Видимо, он размышлял над тем, что сказать. Затем он усмехнулся, чтобы всё же ответить:
— Честно, говоришь? Хах… Мне не нравится, во что пытаются превратить фестралов. Все эти церемонии и бюрократия. Вся эта политика Дружбы и Гармонии… Она меня жутко бесит. Из нас делают рабов, которые через пару десятков лет только и смогут, что яблоки сажать. А что о самозащите? Диархи специально делают всех пони — и фестралов в том числе — слабыми, чтобы ими было проще управлять и чтобы они не смогли воспротивиться их воле. Вот почему я предал ночную гвардию. Я не хочу становиться рабом!
— Какие громкие слова для такого маленького фестрала, — сыронизировала Сайлент, а Астрал фыркнул в ответ. — Но мне нравятся твои слова. Эквестрию и её систему давно нужно менять, и мы оба знаем, кто на это способен. Однако скажи мне, почему ты присоединился не к независимым кланам Яслей, а ко мне? Мне казалось, твой клан недолюбливает культистов, что и было одной из причин, почему ты и твои подчинённые пошли в услужение гвардии Мейнхэттена.
— Да, так и есть, — согласился тот и по какой-то причине стал рассматривать стены с эмблемами, на которых были изображены фестралы, поклоняющиеся чёрному аликорну, и таблички с молитвами, предназначенные для восхваления Госпожи Вечной ночи. — Мы не особо любим фанатиков, сектантов и прочих культистов, которые готовы на всё ради бесконечной веры. Но независимые кланы слишком консервативны и бездейственны, а потому нам не было смысла отдавать старейшинам свежую рабочую силу. С вами и Госпожой мы сможем добиться большего для фестралов, чем действуя самостоятельно.
— Тогда вы сделали правильный выбор. Добро пожаловать в Клан Вечной ночи. Пусть союз между нами будет поистине вечным.
— Да будет так!
Оба в почтении поклонились друг другу, и затем Астрал молча развернулся и стал уходить прочь. Прежде чем скрыться за дверью, он напоследок сказал:
— Мне неважно, как будет проходить ритуал, главное — передайте Госпоже, когда она вернётся, что наш клан тоже внёс немалый вклад в её дело.
Затем Астрал скрылся в тени, и дверь захлопнулась. Сайлент вновь осталась одна.
«Глупец, — стала рассуждать Сайлент. — Думает, что меня так просто обдурить. Но я знаю, что такие, как он, в удобный момент могут ударить в спину. Какой идиот станет отдавать свой клан под вассалитет другого ярла? Хах! Когда Астрал станет бесполезен, стоит избавиться от него».
Сайлент знала, на что были способны фестралы и на какие иногда подлости они могли пойти ради приобретения богатства, власти или просто славы. Что уж говорить, порой и она сама занималась подобным. Но со временем она стала осознавать, насколько иногда была высока ценность чести, чем обычное грабёж и насилие. Сайлент с каждым разом всё меньше занималась гнусными делами и уделяла больше времени на благие дела собственного клана и, конечно же, стала больше изучать и проповедовать религию. И теперь, когда у неё появился собственный культ, она старалась выявлять из него каждого, кто мог воспользоваться своим положением ради личной выгоды. Таким и казался ей Астрал, которого она видела почти насквозь.
После того как Астрал ушёл, прошло ещё немного времени, прежде чем в дверь снова постучали. За порогом снова показался стражник-фестрал, который осторожно сказал ей:
— Господин Варн вызывает вас к себе, мой хёвдинг. Говорит, что ему снова требуются ваши услуги.
— Хорошо, передай ему: я скоро буду, — она махнула ему копытом, и стражник, поклонившись, стал уходить прочь. Но прежде чем он ушёл, Сайлент успела окликнуть его: — И да, передай послание моим охотникам, чтобы они привели пленников в главный зал.
— Как скажете, мой хёвдинг.
…
Через несколько минут Сайлент была уже в главном зале. Обширное каменное помещение, узорчатые стены которого были украшены всевозможными гербами, эмблемами и трофеями, представляло собой место, где собирались главы кланов, чтобы обсудить планы о будущих походах. Вдоль стен были расположены украшенные колонны, на которых были высечены образы фестралов, героев и великих воинов прошлого, а возле них стояли зажжённые жаровни, которые давали тусклый свет и приятную теплоту по всему залу. В центре, вдоль всего помещения, находился огромный ковёр красного цвета, на котором была изображена хронология расцвета и падения народа фестралов. И среди всего этого, посреди зала, стояли оба фестрала, а за ними другие — их подчинённые.
— Твои охотники привели новых пленников? — послышался грубый голос фестрала, который стоял перед Сайлент. Его голова была укрыта тёмно-фиолетовым капюшоном, а на груди висел узорчатый обсидиановый амулет, в центре которого красовался кристалл, похожий на изумруд.
— Да, — стала отвечать Сайлент слегка приглушённым от маски голосом. — Мы смогли поймать ещё нескольких пони, которые пытались пробраться в Ясли.
— Замечательно, — улыбнулся он. — Веди их ко мне.
Сайлент развернулась и подала знак своим подчинённым, и сержант передал приказ. В зал через главную дверь стали приводить закованных в цепи пони.
Их вели колонной несколько фестралов, облачённых в тёмно-синюю броню Клана Вечной ночи. С пару десятков пони, лязгая железными цепями, медленно ковыляли вперёд, выглядя очень устало и подавленно. Их старались вести специально вдоль стен по холодному каменному полу, где их копыта не марали бы прекрасный расписной ковёр, ибо тогда это считалось бы святотатством. Вся колонна остановилась посреди зала, и заключённых передали в распоряжение другим фестралам, которые были облачены в одежды тёмно-фиолетового цвета, и те увели их через боковые двери.
Сайлент всё это время стояла и смотрела на то, как пленников, которых поймали именно её охотники, уводят неизвестно куда, и вновь стала задумываться, почему Варн, этот странный фестрал перед ней, никогда не рассказывал, для чего ему нужны были пленные.
Изначально Сайлент думала, что они были нужны для проведения ритуала, но узнала, что жертвы для этого были совершенно не нужны. Варн всё время увиливал от ответа. Либо просто не хотел отвечать. Да и вёл он себя зачастую весьма подозрительно. Как считала Сайлент, даже его имя было не настоящим. Она не знала этого точно, но откуда-то чувствовала это. Знала, что его образ был лишь ловким обманом.
И с одной стороны, Сайлент были ясны его намерения, ведь он и его фестралы принадлежали к какому-то другому клану, которого он даже не назвал, и вряд ли Варн стал бы делиться с ней информацией об этом: внутренние дела кланов почти всегда держались в секрете. Но, с другой стороны, Варн почти всегда вёл себя скрытно и подозрительно, будто они были знакомы только недавно. Да и его поведение среди фестралов зачастую вызывали вопросы, словно он вовсе был не знаком с обычаями фестралов.
«Будь такая возможность, я бы давно избавилась от него», — мысленно негодовала Сайлент.
Но, несмотря на его подозрительную и требовательную натуру, Сайлент не могла отказать ему в сотрудничестве, ведь именно благодаря ему ей удалось возродить культ. Благодаря его фестралам она узнала, как можно было выкрасть принцессу Луну и с помощью какого ритуала можно было вернуть Найтмер Мун в реальность. Варн предложил свою помощь взамен на информацию о внутренних делах Эквестрии, передачи разных технологических открытий пони и изредка поимки пленников.
Первые две вещи были самыми обычными из всех требований, ведь многие кланы занимались шпионажем, воровством и продажей разных сведений. И поэтому могло показаться, что это соглашение для неё и её клана будет даром, но Сайлент с самого начала смутило то, что им придётся похищать пони. Для каких целей это нужно было делать? Даже в обществе фестралов уже давно было запрещено рабство, а Варн лишь крутил копытом и говорил, что пленники нужны для совершенно другой цели, но для какой именно, конечно же, не раскрывал.
И хоть риск с похищением пони был велик, Сайлент всё же согласилась, ведь Варн мог дать ей всё необходимое для задуманного. Но в последнее время требований с похищением пони становилось намного больше, чем раньше, отчего Сайлент стала задумываться о неладном, а недоверие в его сторону становилось всё сильнее и крепче. Но так или иначе, если бы не он и не его клан, то она бы не смогла достичь того, что было у неё сейчас. И от таких мыслей Сайлент могла лишь тихо вздохнуть: «Всегда есть кто-то выше тебя».
Пленники тем временем уже скрылись в темноте другого помещения, и дверь за ними с грохотом закрылась. После этого Сайлент обратилась к Варну, который стоял к ней спиной и до этого контролировал передачу и транспортировку пленников:
— Всё так же не расскажешь, зачем тебе нужны пленники?
— Разумеется. Но ты скоро сама всё поймёшь.
— Ты постоянно говоришь об этом, Варн, — сказала Сайлент, недовольно цокнув языком. — Ради разнообразия мог бы придумать что-нибудь другое.
— Тебя что-то смущает? — он развернулся к ней. — В последнее время ты всё чаще спрашиваешь меня о пленниках.
— Конечно! — тут же возразила она. — Ведь именно моим охотникам приходится рисковать собственной шкурой и марать свои копыта, пытаясь похитить хотя бы с десяток пони. К тому же, после катастрофы в Мейнхэттене, похищать пони стало ещё тяжелее. Ещё и просьбы о похищениях стали уж слишком частыми. Не кажется ли тебе, что пора прояснить хоть самую малость того, ради чего мы рискуем?
— Что ж, так уж и быть, — вздохнул он, — я утолю твоё любопытство. Даже не глядя на то, что это было частью нашего уговора, — он развернулся, подошёл к двери и через плечо сказал: — Но сначала тебе всё же стоит подождать. Закончи ритуал, а затем ты узнаешь, зачем нужны были пленники.
После этих слов Варн, не дожидаясь ответа Сайлент, скрылся за дверью. Сайлент молча проводила его взглядом, а затем, недовольно шикнув, со злостью ударила копытом по ковру. Вновь ей приходилось идти на поводу у кого-то, и ей это очень не нравилось.
— Мой хёвдинг, ритуал вот-вот будет готов.
Поклонившись, обратился к ней один из культистов, тихо пискнув, когда Сайлент обернулась в его сторону и заговорила злобным тоном:
— Собирайте всех на площади. Пришло время начинать.
*За два часа до прибытия в Ясли*
— Итак, что же ты задумал? — спросила Дэйбрейкер.
Она, будучи в форме пегаски, вместе с Эклипсом всё так же находилась возле ангара, в котором произошло похищение принцессы Луны. Танцующие-в-тени в это время перетаскивали тела своих павших сородичей из проклятого ангара и ложили их в ряд на улице, чтобы позже почтить и захоронить.
— Раз мы не знаем, где именно они держат Великую, — стал отвечать ей Эклипс, — то нужно как-то пробраться в Ясли. Нам придётся мас-скироваться, чтобы сделать это. Ещё до прибытия в Мейнхэттен я смог кое-что узнать, что, возможно, поможет нам.
— Тогда я внимательно слушаю.
— К вашему сведению, гос-спожа, к Клану Вечной ночи прис-соединился Клан Белой луны, который до этого служил гарнизоном в Мейнхэттене. Оба клана уже должны быть в Яслях. Астрал Викс, хёвдинг Клана Белой луны, располагает довольно значительными силами, в том числе и несколькими отрядами охотников. Как мне стало известно, один из его отрядов ещё до предательства отправился в поход на север и до сих пор, так и не вернулся. Переодевшись в броню их клана, мы можем притвориться тем отрядом, который якобы вернулся с похода. Форинга похода звали Клеймором, я назовусь им, и мы пройдём внутрь Яслей. Затем главное не попас-сться на глаза Астралу, до того как мы сможем найти Великую.
— Значит, ты хочешь применить тактику чейнджлингов? Звучит вполне неплохо. До тех пор, пока они не распознают обман, — хмыкнула она и покрутила копытом. — Ты уверен, что нас вообще впустят внутрь?
— Вряд ли они откажутся от даров, которые мы предложим им. Культисты обделены вещами, которые обычно дос-ступны цивилизованным пони. В крайнем случае, никто не должен пос-сметь напасть на нас, пока нашу принадлежность не опровергнет сам хёвдинг Клана Белой луны. Даже культисты должны ос-сознавать, насколько плохо может сказаться ухудшение отношений с другим кланом, который к тому же уже сидит внутри Яс-слей. Нам только и нужно убедить их в том, что мы те, за кого себя выдаём.
— Что ж, надеюсь, из твоего плана выйдет что-то хорошее, — вздохнула она от мысли, что ей снова придётся скрываться. Ей определённо уже стало надоедать это. Но затем всё же вернулась в свой прежний ясный и благородный вид и снова спросила: — Ладно, что из себя представляют Ясли?
— Ясли — старые дома фестралов, в которых жили наш-ши кланы во время изгнания. Теперь они предс-ставляют из себя лагеря, где готовят молодых воинов. Те Ясли, куда направляемся мы, рас-сположены где-то в горе, в лесу на севере, и как до, так и после изгнания его жители имели весьма скрытный образ жизни. Мне даже не удалось узнать их название… К тому же мало кто знает и о том, как и что расположено внутри, поэтому нам придётся дейс-ствовать осторожно.
— Что ж, ясно. Тогда снова придётся импровизировать… Но знаешь, даже если что-то и пойдёт не так, то так даже будет к лучшему. — усмехнулась она. — Ты же не будешь против, если погибнет не одна сотня твоих сородичей? — спросила она.
И казалось, её вопрос был риторическим, но Эклипс всё же решился ответить:
— Пусть будет так. С тех пор как они стали поклоняться демону Кошмаров, их больше нельзя назвать нашими сородичами… Только прошу, не заденьте нас.
— Ох, конечно, мой милый, — съехидничала она и вдруг посмотрела на него такими глазами, будто из них сейчас выльется огонь, который сжёг бы его, если бы он не отвернулся.
Несколько фестралов, которые стояли рядом, ощутили на себе её неведомый гнев и сразу же отошли подальше.
— Будет намного проще сжечь там всё дотла. Главное — найти, где именно держат Луну.
После этих слов Дэйбрейкер прошла вперёд мимо Эклипса, и когда она прошла рядом, по его коже пробежал холодок, который не стал ему противен, а наоборот, в своих мыслях он поблагодарил судьбу за то, что эта безумная аликорн была на их стороне.
…
*Настоящее время*
Отряд из нескольких десятков воинов танцующих-в-тени во главе с Эклипсом шёл посреди густого и тёмного леса, пробираясь всё глубже и глубже в чащу. Дэйбрейкер шла рядом с ним и теперь имела облик не пегаски, а фестралки, который скопировала с одной из подчинённых Эклипса и была так же одета в броню Клана Белой луны.
— Мрачнолесье, — прошептал кто-то из фестралов, когда отряд только-только заходил в это зловещее место.
Этот тёмный лес находился в нескольких десятках километров к северу от Мейнхэттена и имел дурную репутацию даже среди фестралов. Но вполне было вероятно, что это были всего лишь слухи, навеянные самими фестралами для того, чтобы отпугнуть незваных гостей от здешних Яслей. Но даже так обычному пони могло бы показаться, что этот лес таит в себе что-то потустороннее или дикое, а может, и то и другое сразу.
Мрачнолесье не выглядело страшнее Вечнозелёного леса, но вряд ли кто-то стал бы сравнивать их: оба выглядели страшнее другого. По легендам, здесь жили существа и пострашнее, чем в Вечнозелёном лесу, но только Эклипс и другие фестралы, которые выросли в подобных Яслях, знали, что это было не так. Здесь обитали лишь дикие звери и пару видов магических существ, которые не осмелились бы напасть на столь большую группу. Возможно, именно поэтому их ещё никто не потревожил, а возможно, те шорохи, постоянно преследовавшие отряд из кустов и веток деревьев, издавали не звери, а соглядатаи Клана Вечной ночи?.. Эклипс был больше склонен ко второму варианту.
Вокруг было темно, но фестралам не было до этого дела: они видели в ночи так же хорошо, как и днём, но даже несмотря на это, они не замечали никого, кто мог бы оказаться рядом. Порой начинало казаться, что все звуки вокруг — лишь галлюцинации, а сырой воздух, которым было тем тяжелее дышать, чем дальше они шли, только сильнее наводил на эту тревожную мысль. Но как бы то ни было, отряд старался не сбавлять скорости ни на шаг. Их могла замедлить разве что тележка, которую катили несколько фестралов позади отряда. Словно старая кляча, она слегка скрипела и покачивалась из стороны в сторону, преодолевая препятствия в виде неровностей, мелких камней и корней деревьев. Было видно, что её старые и не смазанные колёса уже не могли выдержать вес, который свалили на неё, однако она всё ещё держалась на последнем издыхании и старалась выполнить свою последнюю цель в жизни: довести снаряжение и припасы до Яслей фестралов-культистов.
Старые дома, как иногда называли Ясли «цивилизованные» фестралы, были двух типов: висячие и подземные. Первые всегда строились либо на высоких деревьях, либо на уступах утёсов и скал где-нибудь на возвышенности, а вторые — в пещерах. И хоть Эклипс знал, что подземные Ясли будет не так-то просто найти, он мог ориентироваться благодаря следам и особым знакам, которые обычно оставляли фестралы, живущие в Яслях, и по которым он с уверенностью и вёл весь свой отряд.
Спустя несколько минут блужданий по тёмному лесу, который постоянно издавал страшные потусторонние звуки, отряд наконец стал идти по возвышенности, пока затем не упёрся в небольшую гору, скрытую зарослями и сотнями тёмных деревьев. Дёрнув ушами в сторону взлетающих с веток птиц, Эклипс стал оглядываться.
Вокруг не было никого, кто напоминал бы культиста или хотя бы обычного пони, но это было и неудивительно. Вряд ли культисты стали бы встречать их в открытую, причём даже не зная точно, зачем отряд из нескольких десятков фестралов пришёл сюда.
Нижняя часть горы местами была покрыта зарослями и густым мхом, и не было ни единого намёка на то, что где-то в этой горе находилась пещера. Но Эклипс был точно уверен в том, что вход в пещерные Ясли должны быть где-то в этом месте.
Эклипс приказал отряду стоять на месте, а сам подошёл вплотную к крутому подножью горы. Вблизи она выглядела ещё больше, чем могло показаться издали, и на миг Эклипс уже задумался, как такое огромное природное явление было скрыто в лесу за такими непримечательными деревьями. Затем он положил копыто на большой камень и среди росших на нём зарослей и густого мха стал что-то нащупывать. Так прошло несколько минут, пока Эклипс ходил и ощупывал разные камни, которые были похожи на нужные ему. И вот спустя какое-то время он всё же нашёл то, что искал.
За висящими лианами и редким мхом Эклипс увидел выгравированные руны на одном из камней. Руны, подобные этим, Эклипс не видел уже очень давно, но знал, что их могли оставить здесь только фестралы, которые жили в Яслях и знали древние обычаи. Уже немногие фестралы могли знать алфавит рун, но Эклипс мог прочитать их, ведь ещё в юные годы изучил их, когда они использовались более повсеместно. Эклипс прочитал руны, которые гласили: «Воздай хвалу Лику Её».
Если кто из пони и смог бы прочесть эти руны, то он не смог бы понять их смысл. Могло показаться, что эти слова имели только ритуальное или иное предназначение, но никак не связанное с тем, чтобы отыскать вход в пещеру. Но Эклипс знал, что они значили и для чего они были нужны. Подобные слова часто использовались ещё в старые времена, когда религия о божественности Луны была более распространённой; в них был заложен смысл о том, что только благодаря почитанию и вере к Великой можно было отблагодарить её за то, что та создала их расу. Говоря проще, нужно было подать определённый жест или знак, чтобы живущие здесь поняли, что пришедший — верующий Великой, и пустили его внутрь.
Эклипс посмотрел на небо — солнце всё так же продолжало стоять на месте возле горизонта, посылая тусклые лучи. Он встал спиной к горе и посмотрел в ту сторону, откуда луна брала своё начало. После этого он поклонился, воздав голову к земле и слегка приподняв круп, а правым копытом повёл слева направо, чтобы начертить на земле перед собой полумесяц — ночное светило. Затем он повёл то же копыто медленно перед собой вверх, так же медленно поднимая голову и тело, таким образом как бы приглашая луну подняться из-за горизонта, а после чего встал в обычную позу.
Танцующие-в-тени смотрели на него, и многие из них не понимали, зачем и для чего он это делает. Не все из них знали, что подобные действия раньше использовались среди фестралов для того, чтобы понять, верующий он или же нет. Теперь же о подобном знали лишь немногие и те, кто хоть малость изучал историю фестралов, и сейчас подобные утерянные знания пришлись Эклипсу весьма кстати. Дэйбрейкер же наблюдала за ним с интересом, рассматривая каждое его движение. Она сразу поняла, что он делает, ведь ещё сама лично застала нечто подобное в очень давние времена. Однако она была удивлена тому, что Эклипс имел знания давно утерянных дней.
Тем временем Эклипс ждал, и долго ждать не пришлось: всего через несколько минут послышался звук хлопающих крыльев, а затем перед ним приземлился фестрал в тёмно-синем плаще. Он был безоружен, но все танцующие-в-тени тут же напряглись, приготовившись в любой момент устранить культиста, если тот сделает хоть что-то подозрительное. Но Эклипс взмахом копыта сразу же дал понять, чтобы они не предпринимали никаких действий: культист не мог прийти сюда один, и если вдруг началась бы битва, то она могла закончиться для танцующих-в-ночи очень плачевно. Даже при том, что Дэйбрейкер вмешалась бы в битву.
Когда все успокоились (до того состояния, при котором можно было провести переговоры), к Эклипсу сразу же обратился прибывший фестрал. Его голос слегка шипел, словно у змеи, но звучал не слишком громко:
— Приветс-ствую вас-с, с-собратья фес-стралы. Зовите меня Войдом. Я презренный слуга Гос-спожи Вечной ночи. Я польщ-щён вашим вниманием к наш-шей религии. Гляжу, вы прибыли с-с даром для нашего Клана. Значит, вы прибыли с-сюда, чтобы тоже узреть возвращение Госпожи, не так ли?
Могло показаться, что вопрос культиста был самым обычным, но Эклипс сразу понял, что его вопрос прозвучал с некими нотками угрозы. Одно неверное слово и на них тут же нападут. Краем глаза он уже стал замечать еле видимые силуэты, которые перемещались в тенях на кронах деревьев где-то глубоко в лесу. Несомненно, они уже были окружены.
— Да, так и есть, — стал отвечать Эклипс, совсем не моргая и не отводя взгляда от культиста.
Эклипс догадывался, что Войд наверняка хотел бы знать, каким образом он и его отряд узнали про то, что Клан Вечной ночи проводит здесь ритуал по возвращению Госпожи. Это было своего рода проверкой, и если культисту бы что-то не понравилось, то их план по внедрению мог бы провалиться. Но благо у Эклипса уже была легенда, которую он без промедления озвучил:
— Мы охотники Клана Белой луны, вернувшиеся из похода. Когда мы узнали, что наш Клан прис-соединился к великой цели, мы сразу решили вос-соединиться с нашим кланом, чтобы помочь в этом благородном деле. Дабы подтвердить наши благие намерения, мы прибыли с частью трофеев, что смогли добыть в походе.
Войд оглянулся, чтобы посмотреть на доверху гружённую тележку, которая была накрыта тканью, а затем снова посмотрел на Эклипса. Вместе с этим он несколько раз махнул хвостом в разные стороны. Эклипс хорошо понимал язык тела, а потому обратил на это внимание. Наверняка это был сигнал остальным культистам, и раз на них до сих пор ещё не напали, то это значило, что он поверил ему. Но только на какое-то время.
— Твоё имя? — вновь спросил культист, тоном наполненным обаятельного яда.
— Клеймор, — без промедления ответил Эклипс.
— Хр-м-м… Имя твоего хёвдинга?
— Астрал Викс.
— Хр-р…
Войд стал пристально оглядывать Эклипса и его замаскированный отряд танцующих-в-тени. Войд стал беспокойным, а это значило, что он стал неуверенным. До Эклипса в Ясли уже пытались проникнуть так называемые верные подданные Госпожи Вечной ночи. Некоторые из них оказались золотыми гвардейцами, которые переоделись в фестралов. Те были хорошо подготовлены, но даже не подозревали, что их выдавал запах. Да, тогда Войд изрядно повеселился, мысленно смеясь над тем, как те изображали из себя фестралов. Впустив переодетых гвардейцев внутрь Яслей, другие уже наверняка избавились от них, принеся в жертву или загнав в кандалы.
Войд уже было думал, что и в этот раз к ним пришли какие-то идиоты, думающие, что способны помешать ритуалу, но в этот раз всё оказалось совсем по-другому. Перед ним стоял по-настоящему грозный воин. Войд не чуял в нём и доли страха, да и сам фестрал, назвавшийся Клеймором, не выглядел как очередной гарнизонный гвардеец. То же самое можно было сказать и про отряд: все как один были одеты в броню со знаком Клана Белой луны на груди, а сами воины были чуть ли не вооружены до зубов и выглядели не менее грозно, чем их лидер. Они действительно походили на передовой отряд охотников клана. Но больше всего из этого отряда его привлекла одна особа. Внешне привлекательна и ничем по форме не отличная от других фестралов, но она одним только своим взглядом заставила его вздрогнуть. Было в ней что-то такое, что говорило ему: она точно чудовище, а не дитя ночи. Глядя на них, Войд понимал: если здесь начнётся битва — у обеих сторон будет немало потерь, даже учитывая то, что на тех нападут из засады.
Похоже, как подумал Войд, в этот раз к ним взаправду прибыли воины союзного клана. Он пару раз покрутил хвостом, давая понять, чтобы на прибывших не нападали, а затем почти лепечуще обратился к Эклипсу, слегка поклонившись:
— Покорнейше благодарю за то, что решили прис-соединиться к нам, охотники. Астрал Викс уже внутри и будет ожидать вас-с. Прошу, с-следуйте за мной.
…
Войд привёл их к подножию на другой части горы и нажал на замаскированную кнопку в виде небольшого камня. Где-то прозвучали механизмы и огромные валуны со скрежетом расступились в разные стороны, раскрывая проход в тёмную пещеру.
— Сюда, следуйте за мной. Телегу оставьте тут, её заберут позже, — промолвил Войд.
Затем он скрылся в темноте, зайдя в пещеру, и все последовали за ним, как только вся группа вошла внутрь, проход снова скрылся за валунами. В пещере ощущалась сырость, а на её сводах и стенах то и дело можно было заметить мох и лишайник. Но чем глубже группа спускалась в пещеру, тем меньше становилось растительности, а ещё не было ни единого источника света. Лишь иногда им на пути встречались одинокие факелы, да и те горели тусклым пламенем, вероятнее всего, играя роль какого-нибудь знака или ориентира.
Пока группа продвигалась дальше, пещера становилась всё выше и шире, и со временем становилось ясно, что тоннель вёл в какое-то помещение: стены стали приобретать очертания чего-то искусственного, а пол под ногами уже не был покрыт неровностями. В итоге так и произошло.
Через какое-то время вся группа вошла в большой каменный зал, который имел форму круга и был первой встреченной искусственной постройкой за всё время их пути. В зале было так же темно, на стенах висели не зажжённые факелы, а вдоль стен стояли колонны с высеченными на них фигурами фестралов, наверное, каких-нибудь великих воинов прошлого, которых запечатлели на камне за их подвиги. Из центра зала вели четыре прохода, каждый из которых шёл под прямым углом друг от друга, ведя куда-то дальше в темноту. По одному из них пришли фестралы и Дэйбрейкер, остальные же три пути вели неизвестно куда. Не будь у них проводника, кто бы знал, сколько времени им пришлось бы потратить на то, чтобы найти необходимую дорогу.
Войд, не останавливаясь, повёл группу дальше по прямой. Своды пещеры уже закончились, и теперь тоннель представлял собой каменные коридоры, будто настоящие потайные ходы в королевском замке. В этот раз на стенах не было ни единого факела, а потому вся группа шла в кромешной темноте. Но так продолжалось недолго, и уже спустя пару минут коридор стал шириться и плавно заворачивать за угол, за которым виднелся яркий оранжевый свет. Как оказалось, этот свет исходил от факелов, висящих друг напротив друга на стенах довольно длинного и широкого коридора, а дальше — снова тьма. Из-за света факелов не было видно, что находилось впереди.
Войд прошёл немного вперёд и остановился прямо перед тем местом, где начиналась тьма. Он поднял копыто, давая знак остановиться всем остальным, и группа встала прямо в центре коридора при свете факелов. После того как все шаги затихли, из тьмы послышался мужской голос:
— Кто это? Хш-ш, неужели ещё?
— Хр-р, нет, — с небольшим раздражением покачал головой Войд.
И тут Эклипсу стало ясно, что именно в этот момент решалась судьба прибывших. Если бы он не смог убедить культиста, что он и его группа принадлежит Клану Белой луны, то от них могли избавиться вполне хитрым способом: завести в тёмные и узкие туннели, где держать оборону было бы крайне сложно.
— Не в этот раз, — тем временем продолжил Войд и указал на прибывших. — Это охотники Клана Белой луны.
— Охотники, значит? Хм-м… — вновь прозвучал голос из темноты и замолчал на какое-то время. По всей видимости, в этот момент он стал размышлять над правдивостью этих слов. Но недолго думая, он всё же решил поверить его словам, так как те фестралы и вправду выглядели очень похожи на охотников, да и его приятель Войд обычно не приводил кого попало. — Раз так, то советую поторопиться. Ритуал вот-вот начнётся.
После его слов факелы тут же погасли, и после того, как глаза фестралов привыкли к темноте, они увидели, что в нескольких шагах перед ними стояло четверо стражников, которые охраняли массивную деревянную дверь. Один из них подошёл к ней и несколько раз постучал в определённом ритме, подавая какой-то знак. Через пару мгновений где-то в глубине стен щёлкнули механизмы, и огромная дверь со скрипом открылась, а за ней показалось невиданное.
Когда Дэйбрейкер прошла через огромные двери вместе с остальными и увидела открывшийся перед ней вид, её на миг охватил трепет. Она успела повидать много разных мест и природных красот, но ещё ни разу не видела подобных творений природы.
Перед ней оказалось невероятных размеров ущелье, каменные стены которого местами лениво освещались тусклым оранжевым солнечным светом, проходившим через разлом вверху, напоминавший по форме высеченную в скале рану от огромной секиры. Дэйбрейкер стояла на небольшой выступающей над пропастью площадке, которая была ограждена забором и находилась на довольно большой высоте. Оттуда она видела всё, что творилось в сердце Яслей.
В ущелье, дно которого больше походило на каменную долину, стояли различные домики и хижины, расположенные вдоль небольшой подземной речушки, вальяжно огибавшей валуны и камни и заканчивавшейся где-то дальше в глубине одной из пещер. Во многих местах горели огни от костров, возле которых копошились очень маленькие фестралы. На сводах и стенах ущелья иногда можно было заметить странные серо-коричневые шары с отверстиями, предназначение которых для Дэйбрейкер было загадкой. Но заметив, как из одного из них вылетают фестралы, она поняла, что эти странные постройки тоже являлись домами.
Жизнь здесь кипела вовсю. Ущелье, несмотря на своё очень скрытное расположение, было густонаселённым. Большая часть фестралов огромными толпами уже собралась в одном месте — на площади, на которой горели сотни огней и по всему ущелью расходились звуки барабанов. Было ясно, что ритуал должен был пройти именно там.
Тем временем Войд стал вести отряд дальше, начав спускаться по каменным ступенькам, высеченным вдоль стен ущелья. Спускаться пришлось довольно долго, так как вход в ущелье находился высоко, да и сам спуск не выглядел безопасным. Ступеньки то тут, то там выглядели заросшими и облезлыми и могли обрушиться вниз в любой момент, а местами они были довольно скользкими из-за произрастающего на них мха. На вопрос, почему они не могли спуститься вниз на крыльях, Войд ответил, что таковы были правила первого прибытия в эти Ясли, который, как оказалось, местные называли Клёклип (Klø Klip, Разрез Когтя).
Спустя некоторое время весьма небезопасного спуска, группа оказалась на дне ущелья. Войд повёл их дальше по каменной мостовой, наверное, единственной в этом месте, которая вела от спуска прямиком к деревне.
Дэйбрейкер никогда не видела быт фестралов и особенно тайные места, в которых они жили целыми поколениями во время изгнания. Она стала оглядываться, изучая всё вокруг, когда отряд через какое-то время дошёл до первых домов, то уже с первых секунд поняла, что местные фестралы располагали довольно скудными благами цивилизации, а дома были пригодны разве что для скота.
Небольшие хижины и хибары выглядели очень тускло и серо и не могли поспорить своим внешним видом даже с самым обветшалым сараем в самой глухой деревне Эквестрии. Почти каждый дом был сооружён из досок, гниющих из-за сырости, а крыши были сделаны из листвы или соломы, которые, как ни странно, не выглядели ни выцветшими, ни отсыревшими. Только затем Дэйбрейкер поняла, что материал крыш постоянно заменялся на более свежий, когда увидела, как некоторые фестралы заменяли старую солому на одной из крыш на новую. И тогда она задавалась вопросом, почему то же самое нельзя было сделать и со старыми досками. Среди всех этих убогих домов лишь иногда можно было заметить в какой-то мере нормальные каменные дома с глиняными крышами, но и у тех на стенах проглядывали дыры, в которых произрастал мох или лианы. Все эти вещи только и говорили о том, что подобные дома стоят тут уже очень давно.
Местные фестралы выглядели чуть получше хижин, в которых жили. Они ходили по улице по своим делам, готовили еду в котелках на кострах, развешивали скромную бесцветную одежду, в которую одевалось не так много фестралов и, по всей видимости, только самые обеспеченные. Иногда можно было заметить бегающих друг за другом жеребят, которые своим беззаботным весельем и криками хоть как-то разбавляли серость вокруг. Были и старики, но тех было крайне мало, и их нахождение здесь было, скорее, исключением из правил.
Но не всё было так спокойно, как могло показаться. На лицах у многих фестралов читалось беспокойство, а некоторые и вовсе осторожно оглядывались по сторонам. Часто можно было встретить культистов в доспехах, патрулирующих город, а жители, в свою очередь, старались их избегать и обходили по большой дуге. А когда местные видели, что по мостовой шли вооружённые до зубов фестралы, то отходили в стороны с их дороги и преклоняли колено. Их бледные лица выражали тревогу, когда те с осторожностью оглядывались на новоприбывших фестралов. Даже жеребята сразу прекращали своё ребячество и пытались спрятаться в тени за домами или за своими родителями.
Среди толп иногда можно было заметить больных фестралов, которые, укутавшись в подобие одежды из листьев, просили помощь или подаяние. Кто-то из них, увидев фестралов в броне, либо тут же пытались уйти прочь, либо скорбно молили о помощи, протягивая им копыто, но их сразу же прогоняли стражники.
Группа вдруг остановилась, когда один из таких бедняков вдруг отчаянно набросился на Войда и стал кричать что-то на непонятном для Дэйбрейкер языке. Он был без одной передней ноги — вместо неё виднелся протез из какой-то коряги. Дэйбрейкер хотела было спросить у Эклипса, что тот кричит, но передумала, когда увидела, как к инвалиду быстро подлетели стражники и оглушили его, а затем увели куда-то прочь в неизвестном направлении. Когда всё успокоилось, Войд что-то крикнул толпе фестралов, собравшейся вокруг, и те стали медленно расходиться, а отряд продолжил путь.
По пути Дэйбрейкер заметила, как Эклипс иногда с некой тяжестью смотрит на окружающих их местных жителей. Было видно, что он хотел им помочь, что было весьма необычно для его характера, но вместо этого лишь иногда ворчал себе что-то под нос и продолжал идти, пытаясь не обращать на них внимания.
То, что творилось вокруг, показалось Дэйбрейкер весьма странным, как и тревога Эклипса. Она считала, что, войдя в Ясли, окажется в поселении, полном ярых фанатиков и культистов, которые отдали бы свою жизнь ради Вечной ночи, но, по всей видимости, местные и сами были не в восторге от последних. К тому же было весьма подозрительно видеть, как по улицам ходят в основном кобылы, дети и инвалиды, а молодых или хотя бы старых фестралов было крайне мало. Вполне было возможно, что культисты приложили ко всему этому копыто: молодых отобрали в новобранцы, а стариков, чтобы не нагнетали общественный порядок, либо перевели в другое место, либо сделали с ними что похуже… Как бы то ни было, сейчас это было не так важно, как то, ради чего Дэйбрейкер и Эклипс с его отрядом пришли сюда.
Чем ближе к площади подходил отряд, тем больше фестралов оказывалось вокруг. Местные всё так же продолжали останавливаться и с каким-то трепетом смотреть на десятки вооруженных до зубов фестралов. Будто они были не спасителями, а захватчиками. И ведь, возможно, так и было. Дэйбрейкер не имела ни малейшего понятия, какими намерениями владели культисты по отношению к местным и на что они могли пойти ради своих целей, только после разговора с Эклипсом ей стало чуть более ясно.
— Теперь вы видите всю суть Яслей, — сказал тот и вздохнул, не обращая на неё взгляда. — Жизнь местных жителей, которая так далека от идеала, стала ещё хуже, чем прежде. Этого я и боялся…
— Мне казалось, что в Клёклипе повсюду будут культисты, а на самом деле культистам самим приходится чуть ли не сдерживать местных в узде.
— Верно подмечено, госпожа, — согласился Эклипс. — Конечно, после возвращения Великой не все Ясли грезили о возвращении Госпожи Вечной ночи. Не все видели в ней спасение. Некоторые и вовсе считали, что именно из-за Найтмер Мун их раса пришла в упадок. В некоторых Яслях совет старейшин даже возлагал наказание за упоминание о ней. В том числе и в тех Яслях, откуда я родом. По-видимому, и жители Клёклипа прекрасно жили без идей о возвращении Госпожи Вечной ночи, из-за чего были наказаны.
— Наживать врагов среди своих сородичей — самое худшее деяние, о котором можно только подумать, — сказала она и подавила смешок. — Весьма иронично, что те, кто больше всех хотел спасти свой народ, в итоге сам оказался хуже врага.
Эклипс коротким кивком согласился с ней, и они молча продолжили идти по мостовой.
Через какое-то время уже показались сотни огней, которые освещали довольно обширную площадь. Мостовая шла по прямой к каменной возвышенности, имевшей образ сцены, на которой стояло несколько фестралов в тёмных плащах, готовивших ритуал. По двум сторонам от дороги распологались огромные толпы, но не все из них были местными: большая часть фестралов была одета в латы или в одеяния одного из двух кланов. Вокруг стоял шум, среди которого в мелодичном ритме гремели барабаны.
Вся атмосфера вокруг была похожа на то, будто скоро начнётся праздник. Вероятно, для культистов так и было, но Эклипсу это крайне не нравилось. Его нервы начинали шалить, и в основном из-за звуков барабанов.
— Хр-р, — злобно фыркнул Эклипс, — эти подонки решили устроить фестиваль на фоне грядущей катастрофы…
Тем временем группа остановилась, когда к Войду подлетел культист-фестрал в тёмно-синей броне, и оба о чём-то стали переговариваться. Спустя некоторое время фестрал улетел, а Войд подошёл к Эклипсу и сказал ему, чтобы они заняли свободное место у края площади. На вопрос о том, нельзя ли встать где-нибудь поближе, Войд только ответил: «Мест больше нет», и улетел прочь. Недовольный Эклипс разместил группу у одной из толп и стал пытаться рассмотреть сцену.
— Проклятье, ничего не видно! — выругался Эклипс и рявкнул. — Хр-р, Великая точно должна быть где-то здесь! Госпожа, вы можете найти её?
— Нет, — ответила Дэйбрейкер после мимолётного молчания. — Здесь слишком много фестралов. Я не могу почувствовать её ауру. Нам нужно подойти поближе.
— Это так просто не выйдет: тут слишком много стражи, — заметил Эклипс. — Они могут что-то заподозрить.
— Тогда разделимся, — предложила она. — Я пойду вперёд и попытаюсь подойти к сцене. А ты останься здесь и, если что-то пойдёт не так, уходи со своими воинами куда подальше.
— Я пойду с ва…
— Одна, — твёрдо перебила его Дэйбрейкер и стрельнула в него глазами.
После этих слов Дэйбрейкер быстрыми шагами пошла по направлению к сцене вдоль мостовой и спустя пару мгновений уже скрылась среди толпы.
Эклипс тем временем недовольно фыркнул, раздосадованный тем, что не в силах был сделать хоть что-то, что могло упростить поиски, но тем не менее он не хотел оставаться в стороне и оставлять Дэйбрейкер, так же как сделал это с Луной. Он больше не простил бы себе своё безволие и слабость, тем более, если бы с ещё одним аликорном случилось что-то плохое, а он даже не попытался спасти её. Эклипс приказал танцующим-в-тени оставаться на месте и в случае опасности уходить из Клёклипа, а сам отправился за Дэйбрейкер.
…
Ближе к сцене шум только усиливался: фестралы, возбуждённые ожиданием, начинали шептаться ещё активнее, барабаны, не переставая, стучали один и тот же ритм, и, казалось, в преддверии начала их звук становился только громче. Вокруг каменной сцены вдруг зажигались костры, а культисты-маги проводили последние приготовления. Ритуал был почти готов к исполнению.
Эклипс через время всё же догнал Дэйбрейкер. Та смогла дойти до передних рядов и пыталась рассмотреть процесс ритуала, выглядывая из-за плеч фестралов, но из-за того, что ритуал был расположен на возвышенности, она никак не могла увидеть все детали: ни то, как выглядит ритуальный круг, ни то, какие символы там были начертаны. Было лишь видно, как по сцене ходят культисты в вычурных плащах и капюшонах, а между ними стоит какая-то фестралка в белой маске. Подойти ещё ближе она не могла: культисты-стражники окружили всю сцену по её периметру.
Эклипс подошёл к Дэйбрейкер и встал сбоку от неё.
— Попасть на сцену незамеченным будет невозможно…
Услышав его слова, Дэйбрейкер проворчала про себя, наверное, что-то гадкое про фестралов и про то, как те иногда бывают наглы и упёрты. И с одной стороны, ей это нравилось, но с другой — она не хотела подвергать опасности одного из подчинённых Луны, а до недавнего времени и своего союзника. Сама того не заметив, в определённый момент она стала думать не только о себе, но и о тех, кто её окружал.
— Ах… — вздохнула она, запрокинув голову, и сама не знала, то ли от злости, то ли от облегчения. Но именно сейчас ей почему-то стало спокойнее. — Мне стоило догадаться, что ты пойдёшь за мной.
— Я не мог оставить вас. Даже несмотря на то, что вы аликорн.
— Хах, да… Луне и вправду повезло иметь тебя в качестве слуги.
Вдруг со стороны сцены прозвучали фанфары, и все фестралы, замолкнув, обратили внимание на сцену. Оттуда вперёд вышла та самая фестралка в латах и белой маске, которую Дэйбрейкер видела ранее на сцене, и подняла копыто, чтобы ещё больше привлечь к себе внимание.
— Хш-ш, — злобно оскалился Эклипс, увидя её. — Сайлент Висп…
— Мои дорогие друзья! — начала свою речь Сайлент. Несмотря на слегка приглушённый голос от маски, её слова эхом отражались от стен ущелья. — Мои братья и сёстры, души которых наполнены светом луны и грёз! Совсем скоро каждый из вас, кто так стремился обрести величие своего народа, узрит, что наши муки были не напрасны! Госпожа Вечной ночи, наша великая Найтмер Мун, уже в этот день обретёт тело и обернёт солнечный свет в сияние под вечной луной! Уже через несколько мгновений наши муки превратятся в возмездие, а души станут едины с истинной Великой! Да здравствует Вечная ночь! Vi serverer i nattens Evig navn! (Мы служим во имя Вечной ночи!)
— Vi serverer i nattens Evig navn! — повторила за ней толпа, и их голос громом разошёлся по ущелью.
Сайлент Висп развернулась и махнула копытом, давая знак культистам в плащах начинать ритуал. Через миг вся сцена окрасилась в светлые фиолетовые тона, а культисты-маги стали читать заклинания.
— Проклятье, они уже начали ритуал! — выругался Эклипс и стал бегать глазами по сцене. — Но где же Великая?! Они до сих пор не показали её!
— Кажется, я уже знаю, — беспокойно промолвила Дэйбрейкер.
Эклипс посмотрел туда же, куда смотрела она. На сцену вынесли сундук, из которого Сайлент вытащила артефакт: сферу, похожую на ту, которую когда-то видела Дэйбрекер. Сайлент поместила её в центр ритуального круга, который затем сразу стал приобретать более яркие цвета, а сфера через пару мгновений засветилась и поднялась в воздух, левитируя над ритуальным кругом.
— Та сфера… Невозможно! — рявкнула Дэйбрейкер.
— Что всё это значит? — удивлённо обратился к ней Эклипс. — Вы знаете, что это за артефакт?!
— Возможно, но… Я никак не могу понять…
Она поморщилась, пытаясь сложить пазл воедино.
Смерть. Реинкарнация. Возвращение. Снова смерть и снова возвращение. И всегда была та сфера… Каждый раз, когда она возвращалась, рядом был этот артефакт. Вспоминая слова воплощения Гармонии, которая поведала ей, что эти сферы обладают свойством хранить огромное количество энергии, она наконец поняла, что они были не просто хранилищами, а инструментом для перековки душ. И Дэйбрейкер в ужасе распахнула глаза, когда догадалась, куда делась Луна и каким образом её пытаются использовать. Вот почему она никак не могла ощутить даже толики её ауры! Эти мерзавцы каким-то образом заполучили в свои копыта артефакт и научились им пользоваться, чтобы заточить в неё Луну. И такую наглость она не собиралась больше терпеть.
80%
— Аргх, Дискордовы отродья! — выругалась Дэйбрейкер и приготовилась побежать к сцене. — Их надо остановить сейчас же!
— Госпожа, что вы… — Эклипс попытался остановить её, но та уже не слушала и ринулась вперёд.
Как только Дэйбрейкер приблизилась к сцене, стражники тут же среагировали и направили в её сторону лезвия.
— Стой, чудачка, — оскалился один из стражников. — Назад! Дальше нельзя, твоё место среди толпы!
Остановившись, Дэйбрейкер покосилась на него уничижительным взглядом, полным злобы. Почувствовав магию, идущую от магических кристаллов, она больше не желала терять времени на всякую мелочь. Теперь ей было важно только одно — спасти Луну.
— Не смей указывать, где мне стоять! — рявкнула она.
Её глаза засветились оранжево-жёлтым светом, и в ту же секунду появилась вспышка. Магическая волна раскидала стражников перед ней, и путь был очищен. Теперь ей ничего не оставалось, кроме как ловко запрыгнуть на сцену.
— Что за…
Сайлент, которая была отвлечена ритуалом и смотрела на сферу, услышала громкий звук и развернулась в сторону неизвестной фестралки. На миг её охватило удивление и непонимание от того, что за глупости вытворяет эта ненормальная, но увидев её злобный лик и настолько открытую жажду крови, Сайлент решила, что она была одной из предателей.
— Стража, остановите её!
Стражники-культисты, стоявшие возле сцены, тут же среагировали и запрыгнули на сцену, а затем набросились на Дэйбрейкер, кто с земли, а кто с воздуха. Та развернулась вполоборота и воплотила перед собой магический купол, защитивший её от многочисленных стальных лезвий, а затем снова рванула к ритуальному кругу.
— Идиоты… — прошипела Сайлент и распахнула крылья. — Всё приходится делать самой.
Одним взмахом крыльев Сайлент устремилась в сторону Дэйбрейкер, приготовив лезвия для удара. Тех пару мгновений ей хватило понять, что эта странная фестралка каким-то образом могла использовать заклинания, а потому сразу же бросила перед собой антимагический кристалл. В это же время Дэйбрейкер применила магию.
Соприкоснувшись с магией, кристалл взорвался, высвободив яркую вспышку. Антимагия подействовала. От яркости вспышки Сайлент зажмурила глаза и рванула перед собой копытом с выдвинутыми лезвиями, которые со смачным звуком вонзились в плоть.
— Гха-р-р… — послышался стон.
Сайлент распахнула глаза и на миг растерялась, а затем рассвирепела: её лезвие воткнулось в грудь стражнику, который до этого бежал за фестралкой позади. Сайлент резко вынула лезвие, и раненый в грудь стражник-культист упал, истекая кровью, но Сайлент было некогда горевать над ним. Она стала оглядываться, пытаясь найти нарушительницу, но её нигде не было. Лишь пару мгновений спустя она поняла, что та уже оказалась за её спиной, и обернулась, но было уже поздно.
Дэйбрейкер была уже возле сферы. Она с помощью телекинеза схватила её, а затем резко поднялась в воздух.
— Нет! Я не дам тебе уйти! — злобно прорычала Сайлент и ринулась к ней. Она подпрыгнула и, на долю секунды зависая в воздухе, выстрелила из спрятанного в её накопытнике огнедела.
Пуля со свистом устремилась прямиком в сердце Дэйбрейкер, но вдруг снова появилась вспышка света, и выпущенная пуля растаяла в вихре пламени. Вокруг фестралки разошёлся огненный вихрь, который стал менять её форму, и всего через мгновение над сценой уже парил белоснежный аликорн, чья грива пылала яростным пламенем.
Все фестралы, стоявшие возле сцены, зашипели от боли в глазах из-за яркости огня, а некоторые и вовсе пытались в панике убежать. Не все фестралы обладали хладнокровием и храбростью, особенно когда перед ними вдруг появилось что-то неведомое.
Огненная аликорн, чья грива волнами колыхалась в воздухе, парила прямо над сценой, держа возле себя сферу в хватке телекинеза. Многотысячная толпа, только отошедшая от яркого света, с трепетом и нарастающим страхом стала смотреть на невероятное существо. Увидев её силу, некоторые сжимались от страха. Почувствовав её жар, некоторые пытались уйти прочь. В толпе началась давка, и лишь Сайлент смогла прийти в себя настолько, чтобы поднять боевой настрой у рядом стоящих фестралов.
— Чего встали?! — крикнула она застывшим от страха стражникам. — Ритуал должен быть продолжен! Остановите её! Немедленно!
Услышав её голос, стражники побороли свой страх и стали набрасываться на Дэйбрейкер. В неё полетели сотни стрел и копий, а некоторые культисты и вовсе пытались ударить её лезвиями исподтишка. Но всё это было напрасно — атаки отражались магическим барьером, который вмиг воплощался перед любой угрозой.
Затем над ней появились другие фестралы в бело-серой броне, которые стали кидать в неё антиманические камни. Те взрывались, выпуская из себя фиолетовый дым, но в итоге не приносили никакой пользы. Барьер, защищавший аликорна, был неподвластен физическим атакам. Когда все это поняли, фестралы перестали атаковать, и на мгновение битва затихла.
— Ваш ход сделан, — надменным тоном промолвила аликорн и снова зажгла рог. — Теперь мой черёд.
Она взмахнула рогом, и из него воплотилась волна неистового пламени, которая с шипящим звуком устремилась вокруг. Через мгновение огненная волна заполонила всю сцену, и фестралы, которые видели перед собой яростный огонь, замирали, не в силах сдвинуться с места. Их тела вмиг превращались в пепел. А с воздуха десятки культистов стали падать на сцену обугленными телами.
И на мгновение снова всё утихло. Больше не было никого, кто хотел бы напасть на неё. Выжившие культисты, так и не добравшиеся до сцены, разворачивались и в страхе улетали прочь. Её заклинание было рассчитано на то, чтобы избавиться только от тех, кто находился рядом с ней, так как Дэйбрейкер не могла действовать слишком опрометчиво: на площади всё ещё находился Эклипс со своим отрядом.
Но кое-что одно она всё же упустила. Дэйбрейкер никак не ожидала, что та фестралка, которая командовала всей этой процессией, выживет. Сайлент успела укрыться под сценой прямо перед тем, как её чуть не задела огненная волна, а теперь пыталась убежать. В любой другой момент Дэйбрейкер бы попробовала поймать её, чтобы затем казнить на глазах у всех её подданных, но сейчас её волновал лишь артефакт, висящий возле неё в телекинезе.
Она подвинула его перед собой и стала рассматривать. Сфера выглядела точно так же, как и те две, виденные ею ранее, но с одним исключением: внутри артефакта виднелись тёмно-синие огни. Дотронувшись до поверхности сферы, Дэйбрейкер почувствовала, что магии в ней было настолько много, что её хватило бы на ещё одного аликорна, и от такого её душа наполнилась злобой. Её теория была верна. Чувствуя заключённую энергию в сфере, Дэйбрейкер поняла, что Луну действительно каким-то образом заточили в этот Дискордов артефакт, так же как и она была заточена когда-то. И теперь, после того как она убедилась в этом, ей нужно было понять, как вытащить Луну оттуда.
Она попыталась применить на сферу хоть какую-то магию, но артефакт, будто понимая, что на него хотят подействовать, специально не реагировал на её потуги. В голове у Дэйбрейкер возникла мимолётная мысль попробовать разбить сферу, но она тут же отказалась от неё, так как не знала точно, что тогда станет с Луной. Ритуал был уже остановлен, и возвращение Найтмер Мун больше не предвиделось, и из всех возможных вариантов разобраться со сферой был лишь один: забрать её в Кантерлот, чтобы найти способ вызволить Луну оттуда в более безопасном месте.
«Ладно, пора уходить отсюда», — подумала она.
Как раз в этот момент вдалеке, у сводов ущелья, показались силуэты сотен фестралов, которые стремительно приближались к сцене. В любой момент времени Дэйбрейкер могла бы телепортироваться прямиком в Кантерлот, но не хотела оставлять здесь Эклипса и его воинов.
Она заметила, что танцующие-в-тени, раскрыв свою маскировку, стояли полукругом и отбивались от культистов, которые шли для подкрепления. Эклипс, по всей видимости, был уже с ними, так как она не заметила его возле сцены.
«Эти отчаянные фестралы… — мимолётно проворчала она про них. — Делают всё возможное, чтобы найти погибель».
Прежде чем уйти из Клёклипа, Дэйбрейкер сначала решила помочь Эклипсу и его отряду справиться с нападающими, а затем телепортироваться вместе с ними в Кантерлот. Она уже хотела рвануть вперёд им на помощь, но в этот момент она вдруг почувствовала позади странную ауру, которая с каждой секундой становилась всё мощнее и мощнее. Дэйбрейкер обернулась и на миг ослепла от яркой вспышки.
Яркий свет за считанные секунды приобрёл оттенки зелёного, и затем вокруг от сцены распространилась мощная магическая волна. Дэйбрейкер с огромной силой откинуло в сторону. От внезапного толчка она потеряла контроль над сферой и упустила её. Артефакт полетел вниз и со звоном упал недалеко от ритуального круга.
Дэйбрейкер ощутила, как по всему её телу прошёлся странный холод, который смешивался с болью, а рог и вовсе перестал действовать. Пару раз перевернувшись в воздухе, она всё же смогла вернуться в равновесие и успела укрыться крыльями перед падением. Пролетев довольно большое расстояние, она с грохотом врезалась в одну из каменных стен здания, полностью его разрушив и подняв облако пыли, и затем с трудом стала выбираться из завалов.
Неизвестная магическая волна подействовала даже на фестралов на площади. Но не так сильно, как на аликорна. Танцующие-в-тени и культисты прекратили сражение, когда невидимая сила чуть не опрокинула их на землю. И в этот миг все они вдруг почувствовали некую слабость: доспехи внезапно стали в разы тяжелее, а взгляд будто помутнел. Однако это продолжалось недолго, и через миг всё снова встало на свои места, но вот битва, казалось, продолжаться уже не могла. Культисты, чьи взгляды были направлены в сторону сцены, выглядели совсем растерянными и не были готовы продолжать сражаться. Вместо этого их сержант по какой-то причине дал приказ к отступлению, и все они взмыли в воздух, устремившись в темноту одной из пещер.
Танцующие-в-тени и Эклипс не понимали, что происходит, а потому они обернулись и увидели, что прямо над сценой левитировал зелёный кристалл довольно больших размеров. Он выглядел очень гладким и иногда пульсировал, колыхая вокруг себя воздух. Весь отряд стал с любопытством наблюдать за неизвестным кристаллом, не понимая его предназначения, но Эклипс краем глаза заметил, как стены одного из зданий вдалеке обваливаются. Он обернулся туда и с ужасом обнаружил Дэйбрейкер, которая выбиралась из-под завалов. Эклипс тут же подлетел к ней.
— Госпожа Дэйбрейкер, вы в порядке?
— Да, кха… Вполне, — откашливаясь от пыли, ответила аликорн.
— Вы выглядите не в лучшей форме… — с беспокойством заметил Эклипс.
Дэйбрейкер выглядела ослабевшей, её белая шёрстка стала грязной и местами виднелись ссадины, а её эфирные грива и хвост теперь не так сильно колыхались в воздухе. Но, несмотря на это, она старалась не подавать вида, и попыталась встать, стряхивая с себя копытом мелкий камень и солому.
— Что произошло? — снова спросил он.
— Я и сама не знаю. Меня откинуло мощной магией, а мои заклинания перестали работать. Из-за этого я не смогла вовремя защититься от падения, — она попыталась зажечь рог, чтобы попробовать применить какое-либо заклинание, но, заискрившись, он отозвался лишь жуткой болью. — Аргх! Проклятье… Похоже, кроме телекинеза ничего не работает…
— Вы потеряли магию?! Но… как?
— Могу лишь предположить… — она взглянула на кристалл, который левитировал над сценой. Тот продолжал испускать зловещую ауру, а его ядовито-зелёный пульсирующий свет лишь ещё больше нагнетал обстановку. — Раньше я не видела ничего, что могло воздействовать на магию вокруг таким образом. Кроме одного: это магия чейнджлингов.
— Чейнджлинги? В Яслях? — с ужасом воскликнул Эклипс и стал ещё более беспокойным. Чейнджлингов он не любил больше, чем культистов, и скорее бросился бы на жука, чем на предателя-родича.
— Если быть точнее, осколок трона королевы чейнджлингов. Я видела такой однажды, когда Селестия изгнала очередное вторжение чейнджлингов обратно в их улей. А вот кто владеет им сейчас — это уже хороший вопрос.
— Что нам теперь делать? Без вашей магии мы вряд ли чего-то добьёмся.
Дэйбрейкер посмотрела на сцену, на которой уже стали собираться фестралы. Там же находилась и сфера, которую нельзя было оставлять. Даже несмотря на то, что магия была заблокирована, Дэйбрейкер не планировала отступать.
— Я заберу сферу, — с уверенностью отозвалась Дэйбрейкер, а затем посмотрела на Эклипса. — А тебе и твоему отряду нужно как можно дольше не подпускать к сцене культистов, которые будут намереваться помешать мне.
— Но что потом? Без магии…
— Ты снова задаёшь слишком много вопросов, — продолжала смотреть на него аликорн. — Просто действуй, как я говорю!
— Хорошо, я…
В этот момент зрачки Дэйбрейкер вдруг уменьшились и сфокусировались на что-то другое. Эклипс заметил это и увидел в отражении её глаз силуэт, стремительно приближавшийся к нему за спиной, и он тут же отреагировал.
Прозвенела сталь. Эклипс одним движением копыта успел защититься от удара лезвия, которое остановилось прямо у его горла, а перед собой он увидел Сайлент. Даже сквозь маску можно было увидеть, как она скалится.
Эклипс оттолкнулся назад и оказался возле Дэйбрейкер, которой он тут же сказал, не оборачиваясь:
— Госпожа, оставьте её мне. Делайте, что должно.
Дэйбрейкер распахнула крылья, и перед тем как взлететь, кинула ему единственное слово:
— Выживи.
Как только аликорн поднялась в воздух, Сайлент протянула копыто в сторону улетающей Дэйбрейкер. Прозвучал выстрел, но Эклипс тут же среагировал и лишь чудом смог отбить пулю своим стальным накопытником, а затем вмиг накинулся на Сайлент с лезвием наперевес. Но та смогла ловким движением отразить удар и отпрыгнуть в сторону.
— Не отвлекайс-ся, твой противник — я.
— Хр-р-р… — зашипела Сайлент. — З-зачем ты прислуживаешь аликорнам? Разве не забыл, что именно из-за них фестралы были изгнаны и несколько веков яро преследовались фанатиками Селестии?
— Не забыл и не забуду, — твёрдо ответил Эклипс, звеня лезвием о каменную кладку. Позади он услышал боевые кличи и звон стали. Краем глаза увидев, как к площади снова прибыли подкрепления культистов, которые были храбро встречены его воинами. И не глядя на то, что танцующих-в-тени было намного меньше, он всё же надеялся, что многие из них смогут выжить. — Именно поэтому я хочу всё ис-справить. А ты лишь всё усугубляешь!
— Ты глупец, хш-ш… Они пользуются тобой! Рано или поздно аликорны вновь изгонят нас всех обратно в леса и пещеры! Вместо этого мы можем встать на вершине цепи и сами править Эквестрией!
— Хр-р… Под эгидой Вечной ночи?.. — усмехнулся Эклипс. — Ты меняешь одно на другое, Сайлент.
— Гхр-р… Тебе не понять. Аргх! — она бросилась вперёд с лезвиями наперевес.
Эклипс и Сайлент сцепились друг с другом в ожесточённой схватке. Их движения были подобны танцу, от которого расходились светлячки, так похожие на искры от лезвий. Оба пытались взять друг над другом верх, но каждый из них был обременён многолетним опытом сражений, и потому неясно было, как быстро и на чьей стороне может закончиться эта битва…
[Акт 3] Глава XXIII. Восхождение Тьмы, часть 2
Взлетев, Дэйбрейкер кинула взгляд в сторону Эклипса, который сражался с Сайлент, и лишь могла пожелать ему удачи. Она совсем не хотела, чтобы он погиб — особенно в этом месте. Незаметно для себя аликорн успела привязаться к нему, даже несмотря на его скверный характер. До этого он всячески помогал ей, а теперь доказал, что был готов пойти на многое ради принцессы Луны и Эквестрии. Такого преданного и хорошего воина отыщешь не везде.
В какой-то момент она хотела вернуться и помочь ему, но всё же решила, что он сделал всё правильно. Сайлент была умелым воином, и если бы Дэйбрейкер ввязалась в битву, то та могла затянуть схватку на довольно долгое время, ведь справиться с ней без помощи магии было бы довольно затруднительно. Сейчас же её целью была сфера, к которой она и направлялась.
Сфера вновь левитировала в центре того же ритуального круга, возле которого уже собрались фестралы со знаком белой луны на груди. Неизвестно было, продолжился ритуал или нет, но магический круг не проявлял какой-либо активности, кроме того, что светился ярким фиолетовым светом, и поэтому Дэйбрейкер только и оставалось, что забрать сферу. Но прежде чем сделать это, ей сначала предстояло разобраться с воинами Клана Белой луны, благо, кроме магии, заблокированной зелёным кристаллом, у неё ещё было оружие.
Дэйбрейкер приземлилась на краю сцены, чем привлекла внимание культистов. Все они не представляли особой опасности, кроме одного. Крупный бледно-серый фестрал, одетый в латные, белые и дочиста отполированные доспехи, на шее которого лоснился мех, сделал пару шагов к Дэйбрейкер, как только заметил её. Его лицо закрывала стальная маска в форме морды древоволка, а на броне красовались различные узоры и руны. В его походке читалась уверенность и сила, а вид говорил о многолетнем боевом опыте, но это мало чем могло помочь ему справиться с аликорном, на счету у которого имелся опыт многовековой.
— С дороги, предатели! — рявкнула Дэйбрейкер, громко цокнув копытом по каменному полу. — Мне некогда тратить на вас время.
— Ни шагу дальше, огненное отродье! — произнёс в ответ грубым и приглушённым из-за маски голосом громила-фестрал, а затем грозно зашипел.
И тут Дэйбрейкер услышала, как позади оказалось ещё несколько фестралов, одетых в такую же серо-белую броню, и она поняла, что, прежде чем забрать сферу, ей придётся повозиться со всеми этими культистами.
— Я, Астрал Викс, хёвдинг Клана Белой луны, поклялся завершить ритуал! И я не сдвинусь с места, пока он не будет завершён!
— Раскрой глаза, идиот, за всем этим стоят чейнджлинги, — попыталась дозваться до него Дэйбрейкер, обратив его внимание на кристалл над сценой, — они манипулируют вами!
Астрал Викс недовольно фыркнул, но всё же на миг оглянулся на висящий над сценой огромный кристалл. Тот так и продолжал гореть зелёным, пульсируя странной энергией. Ни он, ни его соглядатаи не знали о подобном кристалле, и он думал, что появление этого странного артефакта являлось частью плана Сайлент. Но затем он вспомнил странную личность, с которой она постоянно разговаривала. Неизвестный фестрал в плаще и капюшоне часто поставлял ей разные артефакты, в числе которых была и сфера. Вполне было возможно, что этот огромный кристалл тоже был собственностью того неизвестного, но чтобы тот оказался чейнджлингом — в голове у Астрала это никак не укладывалось.
— Пусть даже и так, но я дал клятву, — стал говорить Астрал своим низким голосом, спустя миг молчания. — И пусть хоть чейнджлинги стоят за нашими спинами: пока они помогают вернуть нам Госпожу, то пусть так и будет.
— Ах, глупец… — разочарованно вздохнула Дэйбрейкер, и теперь ей стало ясно, что от них придётся избавиться более жестоким образом. Она встала в боевую стойку.
Астрал одним резким движением копыта выдвинул лезвия с загнутыми концами, и все фестралы вокруг сделали то же самое.
— Ты окружена, мерзость Тартара! Знай же: вокруг тебя не просто воины, но охотники, которые сражались с гидрами и химерами на самом краю земли. Тебе не победить нас без оружия — сдавайся!
Дэйбрейкер насмешливо фыркнула, подумав:
«И почему меня всё чаще окружают одни идиоты?..»
Во вспышке оранжевого света она призвала свою алебарду, упавшую на каменный пол и проделавшую в нём своим огромным лезвием широкую трещину.
Фестралы и Астрал Викс от неожиданности отступили на шаг и круглыми глазами посмотрели на прямо-таки инструмент смерти, который был, наверное, вдвое больше каждого из них. Аликорн, хоть и с трудом, подняла телекинезом своё грозное оружие и пару раз крутанула им в воздухе, показывая, что это вовсе не игрушка. Теперь стало видно, как некоторые фестралы затрепетали, особенно после её мрачных слов:
— С дороги, или мне придётся срубить вам всем головы!
Все фестралы стали медленно отступать, а в воздухе всё больше чувствовалась аура страха, и только Астрал не сделал больше ни шагу, хоть и был слегка растерян. Видя, как дисциплина его воинов стала падать, он попытался вразумить их:
— Стоять, трусы! — крикнул он. — Вы дали клятву — так исполните же её! Vi serverer i nattens Evig navn!(Мы служим во имя Вечной ночи!)
Фестралы, услышав его храбрый и свирепый голос, собрались с духом и с боевым кличем на устах разом набросились на Дэйбрейкер.
Та, оскалившись, взмахнула перед собой алебардой и широким смертоносным ударом сразу же избавилась от нескольких воинов спереди, а двух нападающих позади она откинула мощным ударом задних копыт. Даже те, кто всё же смог увернуться от её выпада и подобрался к ней ближе, были встречены мощными вихрями лезвия её золотого оружия.
В воздухе показалась ещё дюжина фестралов. Те пустили в неё стрелы и мелкие ножи, но Дэйбрейкер с грацией вильнула вбок, увернувшись от большей части летевших в неё снарядов, и раскрутила над собой алебарду, отбив остальные стрелы и лезвия. Тогда те фестралы тут же бросились на неё с воздуха, но и от тех она смогла отбиться. Острое лезвие с лёгкостью пробивало железные латы, а из-за веса самой алебарды было слышно, как дробились кости. Фестралы истекали кровью и падали замертво от одного лишь её удара, и несколько мгновений спустя на сцене в живых не осталось никого, кроме двух существ.
Астрал Викс, выждав подходящего момента, и сам теперь вступил в бой, когда Дэйбрейкер добивала последнего фестрала, он прыгнул на неё со спины, намереваясь опрокинуть на неё смертоносные лезвия. Аликорн среагировала и попыталась увернуться, но не успела вовремя — стальные когти всё же ранили её, оставив небольшую тройную рану на её боку. Зашипев от боли, она стала отбиваться от яростных и неимоверно быстрых ударов грозного воина, медленно отступая к краю сцены.
Астрал пытался ранить её, с каждым разом посылая град выпадов, но реакция аликорна говорила сама за себя. Искры летели отовсюду, а в воздухе звенела сталь. Было похоже, будто на сцене сражаются не двое, а сразу десять воинов, но то были лишь многочисленные удары лезвиями об алебарду, которые ни на миг не останавливались.
Астрал знал, что если он прекратит атаковать, то тогда ему самому придётся перейти в оборону, а это значило для него только поражение. Даже от своих ударов по её огромному оружию он чувствовал, насколько окажется велика тяжесть от её атак, потому он не мог дать ей шанса сделать хотя бы один выпад в его сторону. Однако это случилось, когда Дейбрейкер вдруг отбила его очередную атаку и провернула алебарду так, что он не смог замахнуться для очередного выпада.
Алебарда проскользнула вперёд до его плеча и верхним остриём расколола его маску пополам, а лезвие оказалось прямо у него возле горла.
«Вот она — смерть», — подумал в этот момент Астрал.
Но вдруг услышал её голос:
— Ты станешь отличной фигурой в качестве заложника, — она убрала алебарду с его горла, чтобы перевернуть её в воздухе.
— Я лучше умру, чем ста… — хотел было произнести он, но обмяк, когда в его частично открытую из-за расколотой маски голову прилетел тупой удар от алебарды.
— В конце концов, ты всё же можешь быть мне полезен, — заключила она и, перешагнув через лежащего без сознания Астрала, стала идти к сфере.
Бой продлился всего пару минут и оказался намного легче, чем думала аликорн. Эти фестралы и вправду оказались хорошими воинами, но только и всего; они были ей неинтересны. Астрал же показался ей довольно грозным воином, но хоть его неистовые и быстрые атаки и были сильны, ему не доставало хитрости, как, например, Эклипсу, и она могла спокойно убить его. Но Дэйбрейкер знала, что подобные воины были в почёте у кланов фестралов, а потому он мог сыграть ключевую роль в переговорах с культистами. Если, конечно, до этого дойдёт.
Между тем, Дэйбрейкер уже приблизилась к сфере. Артефакт всё так же левитировал под звучным и еле слышным жужжанием магической энергии, которая плелась вокруг ритуального круга. Последний же, к счастью для неё, всё же был неактивным, находясь в ожидании продолжения ритуала. Конечно же, Дэйбрейкер этого не хотела, а потому потянулась копытом к сфере, чтобы забрать её.
Но её копыто вдруг остановилось, встретившись с чем-то невидимым. В месте соприкосновения образовались небольшие колебания, которые открыли явь: артефакт находился под чьей-то защитой и был укрыт магическим барьером.
— Какого Тартара… — выругалась Дэйбрейкер и с размаху опустила на барьер алебарду, но тот всё так же отозвался лишь расходящимися волнами: удар не возымел никакого эффекта. — Проклятье, что за Дискордово… — не успев договорить, она вдруг почувствовала зловещую ауру.
Огромный зелёный кристалл пришёл в действие и вместо пульсации ярко засветился, а затем выпустил луч, ударивший позади Дэйбрейкер. Обернувшись, она увидела, как в месте удара появился чей-то мутный образ, начавший постепенно приобретать более чёткую форму. Уже через секунду перед ней предстало существо, по форме напоминающее пони; его лицо скрывала ткань, а голова была закрыта тёмным капюшоном. Дэйбрейкер отступила на шаг и приготовила перед собой алебарду на случай опасности, а неизвестный же, подняв голову, посмотрел на неё, и затем послышался его слегка искажённый, грубый голос:
— Приятно встретиться с вами лично. Если можно так выразиться…
— Хр-р, назови себя! — грозно промолвила она и направила в сторону неизвестного остриё алебарды.
— Не думайте, что оружие поможет вам… — он подавил смешок, прежде чем представиться: — Что ж, здесь моё имя известно как Варн. А что же касается вас…
Варн стал идти вперёд, прямо на Дэйбрейкер, она тут же пронзила его алебардой, но оружие не нанесло никакого урона, а лишь прошло насквозь.
«Иллюзия…» — злобно подумала она.
Варн же тем временем прошёл сквозь Дэйбрейкер, чтобы оказаться за ней и подойти к сфере. Дэйбрейкер ощутила на себе холодок, когда образ прошёл сквозь неё, и разрастающуюся злобу от того, что её обманули. Она развернулась к сфере, чтобы увидеть, как неизвестный, назвавшийся Варном, водит копытом по левитирующему артефакту.
— Знаете, — начал говорить он, не оборачиваясь, — вы наделали много шороху — особенно в городе. Yr Hen Dref(Старый Город; Мейнхэттен) был особенно важен для нас, но из-за вас половина города превратилась в пепел. Жаль признавать, но здесь мы потерпели поражение, и я не допущу этого вновь.
В этот момент со стороны Варна полетел магический луч, который соприкоснулся со сферой и привёл ритуал в действие. Через миг огни в ритуальном круге стали ярче, а сфера начала пульсировать тёмно-фиолетовым светом. Дэйбрейкер наполнялась злобой, ведь ничего не могла с этим поделать. Из-за зелёного кристалла над головой она всё ещё была лишена магии, а магический барьер не поддавался на её физические удары.
Тогда она взмыла в воздух и попыталась разбить полупрозрачный зелёный кристалл. Лезвие алебарды со звоном полетело сверху вниз, но было встречено ещё одним барьером, защищавшим артефакт. И тогда Дэйбрейкер злобно прорычала, не в силах сделать ничего больше. Впрочем, она догадывалась, что всё было не так-то просто…
Спустившись обратно на сцену, она услышала, как Варн подавил смешок, продолжая заниматься со сферой. Она в ярости оскалилась, продолжая озираться по сторонам в попытках найти способ добраться до сферы. Но в её голову вдруг прокралась мысль:
«Откуда образовался луч, запустивший ритуал?»
К своему сожалению, из-за того, что Варн стоял к ней спиной, она не видела, откуда именно вылетел магический луч, а потому ей оставалось только догадываться о природе существа перед ней.
«У фестралов нет прямой магии… — продолжила размышлять аликорн. — Кто он, Дискорд его побери… Пони? Единорог? Или же вовсе другое существо?»
Но даже несмотря на эти вопросы, где-то в глубине подсознания она уже догадывалась, кем он мог быть.
— Кто ты такой? — спросила она его прямо.
— Я уже сказал вам своё имя.
— Мне неважно твоё ничтожное имя. Кто ты такой на самом деле?
— Хм… фестрал?..
— Фестралы не умеют пользоваться магией.
— Да… И то верно, — хмыкнул он. — Но стоит ли мне рассказывать, кем я являюсь? Думаю, это уже не имеет смысла.
Будь у Дэйбрейкер магия, она в прямом смысле испепелила бы его своим взглядом. Ну а Варн, пользуясь беспомощностью, продолжал кормить её крохами информации, будто насмехаясь:
— Я сказал вам своё имя, а теперь мне интересно узнать, как зовут вас! Ах да, демоны не раскрывают своё настоящее имя, не так ли? — усмехнулся он. — Нова Стар… Такие знакомые слова… — он вновь подавил смешок. — Но, полагаю, это имя всего лишь подделка.
Дэйбрейкер выгнула бровь, её на миг охватило удивление, откуда это существо могло узнать про её второе имя? Ведь про него знали только Луна и Эклипс.
— Хмпф, понятия не имею, о чём ты говоришь…
— А мне кажется, вы больше всех знаете, что значит это имя. Как бы то ни было, мы следили за вами с самого Понивилля, пока в конце концов не потеряли, когда появился этот проклятый merlod Tartarus(Пони Тартара; демон Хаоса)...
— Проклятье, чтоб тебя… — выругалась она, становясь ещё злее от его речей.
— И да, — продолжил тот между делом, — я должен поблагодарить вас за то, что избавились от merlod Tartarus. Но, пожалуй, это всё, на что вы могли нам пригодиться.
После его слов Дэйбрейкер оскалилась. И ведь действительно, ещё будучи в Понивилле, она чувствовала, как за ней кто-то наблюдает, но никак не могла найти шпиона. Она считала, что за ней следят фестралы из ночной гвардии, но тогда она бы точно почувствовала кого-то из слуг ночи. И в этот момент в её голову стали закрадываться мысли… Очень нехорошие мысли…
«Сначала слежка, затем чейнджлинг в Замке Двух сестёр, а теперь и это: осколок трона королевы чейнджлингов, заключённый в огромный кристалл и нависающий прямо надо мной… Ха-ха, похоже, пазл собирается воедино, — Дэйбрейкер тихо рассмеялась себе под нос. — Пока я пыталась решить свою, казалось бы, огромную проблему, даже не заметила возле себя истинную опасность. Всё это время извечный враг всей Эквестрии и диархов готовил интриги и вынашивал собственные планы».
— И вправду ведь, ты никакой не фестрал. Ты…
— Верно, я Mae'r Shifter(Перевёртыш; чейнджлинг), — закончил за неё Варн. — Или, как принято у вас, чейнджлинг. Раз вы смогли наконец догадаться, то я могу больше не носить эти вонючие обмотки.
Варн сдёрнул с себя ткань, закрывающую его тело и голову, которая растворились где-то в воздухе, когда он бросил её, и перед Дэйбрейкер предстало хитиновое существо. Он был крупнее обычного чейнджлинга, чёрный хитин говорил о его особой принадлежности в улье, да и вёл он себя соответствующе, поэтому Дэйбрейкер сразу поняла, что Варн был не просто сержантом, а кем-то с более высоким чином. Это значило, что похищение ночной принцессы имело очень важный приоритет.
— Значит, за похищением Луны стояли вовсе не фестралы… — с беспокойством промолвила сама себе аликорн.
— Всё верно, — согласился с ней Варн, услышав её. — Мы долгое время планировали это. Фестралы были всего лишь инструментом.
— Но если бы это была только Луна… Зачем вам понадобилась Найтмер Мун?!
— Ох, искренне прошу прощения, y dywysoges dân(Огненная принцесса), но я больше не могу делиться с вами информацией. Да и пора заканчивать с этим представлением. Ритуал должен быть закончен.
Варн направил свой чёрный изогнутый рог в сторону огромного кристалла и выстрелил в него лучом. Артефакт ярко вспыхнул, извергая из себя светящийся искры, и воплотил магическую волну, столкнувшую Дэйбрейкер со сцены. Вокруг неё появился ещё один барьер, который полностью оградил аликорна от сферы и чейнджлинга. Дэйбрейкер злобно оскалилась и зажгла рог, чтобы попытаться снова использовать магию, но её голову всё так же пронзила сильная боль.
— Мерзавец… — прошипела она, превозмогая жжение в роге.
— Рекомендую вам сейчас же уйти отсюда, — продолжил говорить ей чейнджлинг, снова насмехаясь. — То, что вы можете увидеть сейчас, может навредить вашей психике. А хотя нет… Лучше оставайтесь на месте и наблюдайте — так будет гораздо веселее!
— Что? О чём ты говоришь?
И в этот момент откуда-то сверху послышались громкие механические звуки, и с далёкой тьмы из сводов ущелья показались силуэты, похожие на клетки. Их было много. Они медленно спускались на цепях с большими кольцами, приближаясь к ритуальному кругу, и уже через несколько секунд аликорн заметила, что это были вовсе не клетки, а мерзкие полупрозрачные коконы, с которых стекала зелёная слизь. Они прошли сквозь магический барьер и затем со звоном цепей остановились над сценой, всего немного не доходя до пола и образуя круг прямо над ритуалом.
Дэйбрейкер со злобой наблюдала за коконами и мысленно посылала на чейнджлингов различные проклятья за то, что те, помимо похищения Луны, похищали ещё и мирных пони из городов, и даже не могла представить, сколько ещё могло быть таких несчастных.
Мигом рассмотрев почти каждый из коконов, Дэйбрейкер с ужасом обнаружила нескольких знакомых ей пони: Клэр, Дирт и Санни тоже были в них. И от такого она становилась ещё злее, ведь считала, что те успели выбраться из Мейнхэттена. Но затем она обратила внимание на кокон, который отличался от всех остальных: он был больше и висел прямо над центром ритуального круга. И когда она увидела, кто был в нём заперт, её поверг ещё больший ужас…
«Рарити!» — оскалилась Дэйбрейкер и в злобе приготовила алебарду, встав в боевую стойку.
Она прыгнула вперёд и со всей силой ударила по барьеру, но тот лишь отозвался глухим стуком и расходящимися от места удара волнами. Тогда Дэйбрейкер в ярости била ещё и ещё, надеясь пробить магическую защиту, но все удары не приносили никаких плодов. Словно почувствовав нарушителя, огромный зелёный кристалл заискрился и вновь воплотил вокруг магическую волну, оттолкнувшую Дэйбрейкер. Та, перевернувшись на копыта, зашипела от переполняющей её злобы.
Тем временем ритуал продолжался, а сфера кружилась в воздухе, и вокруг стали заметны тёмно-фиолетовые магические вихри. С каждым мигом они становились всё сильнее, а затем стали обретать материальные образы. Вокруг неё начали воплощаться тёмные щупальца, которые медленно тянулись к пони в коконах. Сфера стала поглощать их жизненную силу.
Кроме Рарити.
Носитель элемента Щедрости всё так же спокойно находилась в коконе над сферой и дожидалась своего часа.
Дэйбрейкер, видя всё это перед собой, никак не могла понять, как работает ритуал, чтобы попытаться остановить его, но понимала, что если не поторопиться — всё станет только хуже.
— А теперь смотрите внимательно, y dywysoges dân(Огненная принцесса)! — зловеще обратился к ней Варн. — Узрите, как на свет скоро появится настоящий ночной кошмар!
— Мерзавец! — выкрикнула Дэйбрейкер, начав ощущать, как внутри неё разгорается жар.
85%
— Зачем чейнджлингу понадобилось помогать фестралам? Вы всегда добивались лишь одного — захватить власть над Эквестрией!
— Всё верно, Ваше величество, — хмыкнул он. — И этот шаг — один из многих великих целей, которые хочет достичь моя Королева. Только представьте: две сестры развязали войну, ввергли Эквестрию в хаос, и тут к пони приходит спасение в виде благородной Королевы, которая спасает всех их от опасности. Разве не поэтично? Ха-ха-ха…
— Мерзкая тварь, рано или поздно я найду и превращу тебя в пыль, как и твою Королеву!
— Ха-ха… Всего лишь пустые угрозы. Ваша магическая мощь вам не поможет. Пусть рано, пусть поздно, но вы осознаете, что мир уже давно изменился, а аликорны — пережиток старых времён. Но хватит — время пришло. Ещё мгновение — и энергия элемента Щедрости окончательно напитает артефакт. И тогда alicorn Nos Dragwyddol(Аликорн Вечной ночи; Найтмер Мун) наконец-то обретёт свободу.
— Гхар-р, проклятье!..
Дэйбрейкер стала быстро оглядываться, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь ей сорвать ритуал. И в её голове стали появляться мысли:
«Сфера питается через щупальца силой пони, а коконы — висят на цепях… Если не получается пробить этот Дискордов барьер, то нужно избавиться от источников, которыми он питается. Коконы всё равно останутся внутри барьера, но попытаться всё же стоит…»
Взлетев, Дэйбрейкер стала лететь вокруг барьера, ловкими движениями алебарды срубая цепи. Коконы с грохотом падали наземь, и, казалось, от этого не было никакого толку: сфера всё так же продолжала высасывать силу из пони. Но некоторые коконы, висящие чуть выше, упав, всё же раскалывались на части, распространяя вокруг себя лужу мерзкой полупрозрачной зелёной жидкости и высвобождая из себя пони. Щупальца тьмы тут же переставали поглощать из них жизненную силу и втягивались обратно в сферу. Последней освобождённой оказалась Рарити. Её кокон, отклонившись чуть в сторону, вдребезги разбился о каменный пол рядом с кружащимся в воздухе артефактом, и белая единорожка, наконец, оказалась на воле.
Но щупальца, брезговавшие брать пони, которые находились на земле, почему-то не стали отказываться от Рарити, а наоборот, стали теперь притягиваться к ней и уже через миг схватили её. Обхватив всё тело единорожки, они стали пульсировать, поглощая её жизненную силу.
— Какого Тартара!.. — прорычала Дэйбрейкер.
— Ха-ха, глупая… — глумился над ней Варн. — Тебе уже не остановить ритуал! Сфера нашла источник своей силы и теперь не отпустит её, пока не высушит досуха!
— Проклятье… — выругалась она. — Я этого так не оставлю!
Дэйбрейкер нужно было любой ценой пробиться через барьер и вызволить оттуда Рарити и, если по-хорошему, остальных пони. Но чтобы разрушить защитный купол, ей была необходима магия, заблокированная осколком чейнджлингов, который, как она поняла, был внутри того огромного зелёного кристалла. Дэйбрейкер знала, что барьер подпитывался им, и что нужно было как-то повредить или, в лучшем случае, уничтожить его. Тогда она обратила на него всё своё внимание.
Тот продолжал мерцать и искриться, иногда испуская из себя зловещую ауру. Он также находился под барьером, и поэтому разрушить его без магии не представлялось возможным. Казалось, ситуация была безвыходная…
«Проклятье, чтоб меня поглотил Тартар, должен же быть способ остановить этот Дискордов ритуал!» — ругалась про себя аликорн.
А Варн между тем продолжал радоваться тому, что происходило вокруг:
— Ха-ха, как же жаль, что я не могу телепортироваться сюда, чтобы лично узреть триумф Вечной ночи!
Дэйбрейкер вновь оскалилась — ей надоело слушать этого чейнджлинга, но вдруг она зацепилась за одно единственное слово: «Телепортация». И в этот момент её осенило. Она вспомнила про свойство своего карманного измерения: любой предмет, магически привязанный к ней, мог очутиться возле неё на определённом расстоянии по любой её прихоти. Таким образом её оружие — алебарда из магической стали — телепортировалась прямо рядом с ней. Дэйбрейкер на миг задумалась, почему осколок не блокировал способность призывать к себе оружие, как и то, что магия телекинеза хоть и слабо, но всё равно действовала. Возможно, кристалл действовал только на определенный вид магии, а может, было и что-то другое. Во всяком случае, это было ей только на пользу, и она, откинув лишние мысли, решила попробовать применить свою теорию в действии:
«Раз через барьер пробиться не выйдет, значит, придётся сделать это более хитрым образом».
Вернув алебарду в карманное измерение, она подлетела вплотную к барьеру, прижавшись к нему как можно плотнее. От её соприкосновения по барьеру стали расходиться волны, и тогда Дэйбрейкер исполнила задуманное: она вновь призвала алебарду из своего карманного измерения таким образом, чтобы оружие оказалась за барьером.
«Отлично, сработало! — радовалась она, а затем вновь оскалилась: — Теперь пора разрушить этот Дискордов кристалл!»
Схватив алебарду телекинезом, Дэйбрейкер устремилась вдоль барьера, ведя за собой оружие. На своём пути алебарда задевала лезвием магический купол, оставляя на нём расходившиеся волны, и уже через пару мгновений она оказалась возле кристалла и со всей силы стала бить по нему алебардой.
От каждого звона металла о его полупрозрачную поверхность кристалл дрожал, и уже через несколько мощнейших ударов на нём начали показываться трещины. Это было хорошим знаком, но Дэйбрейкер не знала, что кристалл, помимо барьера, поддерживал и ритуал, и от такого Варн, заметив её попытки разрушить бесценный артефакт, пришёл в ужас:
— Нет! Прекрати, прекрати это! Ритуал должен быть завершён! Y creadur tanllyd(Огненная тварь), из-за тебя ритуал обретёт совершенно другой вид и приведёт к последствиям, о которых даже я не знаю!
Но Дэйбрейкер не слушала его и продолжала своё дело. От её ударов по всему кристаллу проходили вибрации, от которых в воздухе возникали возмущения, влияющие как на барьер, так и на ритуал. Уже через какое-то время, когда на кристалле образовалась трещина огромных размеров, стало видно, что барьер стал понемногу искажаться и через ещё несколько ударов вовсе исчез. Но Дэйбрейкер не стала останавливаться и хотела полностью разрушить кристалл — настолько в ней накопилось ярости и злобы.
С упавшим барьером ей стало проще управлять алебардой, поэтому следующие несколько выпадов были ещё сильнее прежних. Последний посланный ею удар отозвался треском, когда лезвие полностью вошло в трещину. Кристалл с громким хрустом стал разваливаться на части, раскрывая то, что было внутри него.
Когда он с грохотом раскололся на две части, а его осколки окончательно украсили всю сцену, перед Дэйбрейкер предстал ещё один артефакт: осколок трона Королевы чейнджлингов. Он выглядел как отполированный камень, светившийся ярко-зелёным светом и левитировавший в воздухе.
От своей же нестабильной ауры осколок стал разрушаться. В последние мгновения своей жизни он испустил последний вздох в виде мощнейшей магической ауры, которая яркой вспышкой разошлась по всему ущелью, а затем взорвался, разделившись на миллионы осколков.
От взрыва Дэйбрейкер унесло в сторону, а ритуал, питавшийся от энергии осколка, стал нестабилен, и контроль над сферой был утрачен. Варн рассвирепел и своими собственными силами пытался исправить положение, но из-за того, что его настоящее тело было где-то в другом месте, не мог в полной мере повлиять на ситуацию.
— Нет! Ритуал!!! — растерянно закричал Варн, видя, как ритуальный круг начинает тускнеть, а сфера становится ещё более непредсказуемой. Он с ужасом смотрел то на круг, то на артефакт, начав отступать. — Эта y creadur tanllyd(огненная тварь)… Она испортила его… Испортила ритуал! Артефакт больше нестабилен! Mai Tartarus yn fy llyncu (Чтоб меня поглотил Тартар), я не могу исправить это… Я не справился… Brenhines ydw i(Моя Королева, я…)…
И не успел он договорить, как его образ растворился. А магия сферы тем временем уже вышла из равновесия и стала вырываться наружу.
Тёмная магия с гулким звоном устремилась из сферы куда-то вверх, освещая всё ярким тёмно-голубым светом. Эта энергия стала образовываться вихрь, а вокруг него вновь начали воплощаться тёмные щупальца. Они, словно змеи, вертелись из стороны в сторону и будто что-то искали.
Они искали свою жертву.
Из всех пони ближе всего к сфере была только белая единорожка. Рарити всё так же лежала без сознания возле круга вся в слизи и даже не представляла, что всего через несколько мгновений её тело заберёт Тьма, а её принадлежность к носителям Элементов Гармонии лишь больше притягивало зло завладеть ею. Выбор был очевиден.
Щупальца в один миг, словно по чьей-то команде, устремились к лежащей единорожке и снова схватили её. Рарити под действием неведомой силы стала подниматься в воздух, а тёмный магический вихрь над сферой стал угасать, вместо него перевоплощаясь в поток энергии, который готовился устремиться к её телу.
Дэйбрейкер попыталась этому помешать. Оскалившись, она рванула к сфере и одним мощным выпадом ударила по ней алебардой, но оружие лишь звонко скользнуло по её поверхности, не причинив ни малейшего вреда. Почувствовав нарушителя, сфера выплеснула волну энергии, вновь отбросив Дэйбрейкер в сторону.
Упав и прокатившись по земле, аликорн зашипела от боли, но быстро встала на копыта. Она попыталась применить магию, но это казалось почти невозможным. После соприкосновения с могущественной аурой одного из осколков трона Королевы чейнджлингов, нервные окончания в роге ещё какое-то время не могли быть задействованы, но ждать было некогда. Невзирая на невероятную боль в роге, Дэйбрейкер попыталась сконцентрировать магию, чтобы разрушить артефакт. Она направила рог в сферу и с большим трудом и невероятной болью стала пытаться применить магию, но было уже поздно.
Перевоплотившись из вихря, луч тёмной магии вонзился в тело Рарити. Тёмная аура в тот же миг стала поглощать белую единорожку, и после этого её тело стало меняться.
Сначала удлинились конечности, затем и само тело увеличилось до размера аликорна; белая шерсть поблекла и стала полностью чёрной; на шее, голове и копытах появились золотые украшения и накопытники, рог удлинился, а лицо стало искажаться, приобретая совершенно новый облик.
Прошло всего пару мгновений, когда тёмная энергия прекратила свой танец и была полностью поглощена. Вместо белой единорожки оказалось совсем другое существо, и лишь слегка изменённая метка с тремя синими кристаллами на её боку говорила о том, что Рарити была ещё жива.
Похожая на аликорна, но без крыльев, демоническая сущность взмахнула рогом, отбрасывая тёмную оболочку, открыла голубые глаза и с цокотом приземлилась на землю. Она встала на дыбы, сверкая золотыми украшениями, которые своим блеском не могли затмить лишь её прекрасный облик, и звонко рассмеялась. Смех разошёлся по всему ущелью, а затем послышался её громкий голос:
— О да! Наконец-то я обрела свободу!
Её лицо озарилось улыбкой, и, запрокинув голову, она глубоко втянула в себя воздух. Но долго радоваться ей не пришлось: она вдруг оглянулась и заметила, как в её сторону летит сверкающее лезвие.
Она взмахнула рогом, чтобы телекинезом отклонить в сторону летящую в неё алебарду, но оружие не поддалось её магии и продолжило свой смертоносный полёт. Когда лезвие уже очутилось прямо перед её глазами, она успела сделать рывок в сторону, но зашипела от боли: алебарда смогла зацепить её в бок. Она на миг оглянулась на алебарду, пролетевшую мимо и с грохотом вонзившуюся в камень, а затем посмотрела на обидчика и с сердитым тоном заговорила:
— Что за наглец посмел напасть на посланника Кошмаров?! — её зрачки сфокусировались и увидели, что перед ней стоит какой-то пони. Но из-за своей гордыни она не сразу обратила внимание на то, что это был вовсе не обычный пони. — Ах, это была ты, жалкое ничтожество! Вот почему весь воздух смердит запахом смертных…
Для наглядности, усмехнувшись, она выдохнула из ноздрей пар, звонко цокнув при этом копытом. Подняв голову, она вновь заговорила, но теперь более высокомерным тоном, повелев при этом копытом:
— Встань на колени перед моей красотой и могуществом, и так уж и быть, я нашлю на тебя лишь вечные кошмары вместо поглощения твоей никчёмной души.
Услышав её слова, Дэйбрейкер насмешливо фыркнула. Её всегда забавляло, как многие демоны перед всеми пытаются вовсю показать свою гордость. А та особа, которая сейчас стояла перед ней, по всей видимости, обладала не только завышенной самооценкой, но и была слепа, раз до сих пор не поняла, что стоит не перед обычным смертным.
Дэйбрейкер прекрасно понимала, что перед ней стоит очередной демон, который вёл себя слишком нагло, но выглядел столь слабо, что аликорн могла одним лишь заклинанием отправить его обратно в царство Кошмаров. В любом другом случае Дэйбрейкер была бы не прочь немного поиграться с ней, но сейчас у неё были совсем другие проблемы. Сфера была теперь на втором месте, а сейчас ей необходимо было понять, каким образом можно спасти Рарити, носителя Элемента Щедрости и вдобавок к этому подругу Твайлайт.
И сперва она решила вывести этого демона из себя, ведь тогда те становились более открытыми и уязвимыми.
Дэйбрейкер подняла голову и не менее высокомерно окинула взглядом своего нового врага, начав говорить:
— Посмотрите-ка, мерзкая крыса вылезла из своей тёмной норы и теперь думает, что она — самое главное насекомое, — Дэйбрейкер одарила её насмешливой улыбкой. — А о твоей красоте слагают легенды лишь мухи на крупе у паршивого осла.
— Гр-р-р, да как только смеешь ты говорить такое, наглая смертная! — она оскалилась и тут же в ярости приготовила свой рог для колдовства, прошипев при этом: — Знай же, я не буду знать пощады!
Из её рога воплотилось тёмное заклятье, которое всего одним касанием могло свести любого пони с ума, наслав на того кошмары и все его потаённые ужасы. Колдовство разума — им владели лишь самые могущественные магические существа, в том числе и демоны Тьмы. Но такая незначительная для аликорна магия попросту не могла на неё подействовать. Дэйбрейкер продолжила невозмутимо стоять на месте, ощущая на себе лишь лёгкий бриз, словно от ветерка.
Такой поворот событий привёл демона в замешательство. Заклинание разума не действовало лишь на того, кто был либо слишком туп, либо слишком силён магически и имел невосприимчивость почти ко многим заклинаниям разума. Демон тут же отринул первый вариант, так как пони перед ней могла говорить, а это значило, что перед ней стоял серьёзный и, возможно, более могущественный противник. Когда демон наконец понял это, опьянение от собственного величия прошло, и тогда она всё же увидела, кто на самом деле стоит перед ней.
— Аликорн… — зашипела она и стала понимать всю серьёзность вокруг, но никак не хотела принимать тот факт, что противник перед ней может быть намного сильнее её. — Аргх! Ты не похожа ни на одну из принцесс!.. Кто ты такая?!
— Та, кто изгонит тебя обратно во владения Тьмы и Кошмаров, — невозмутимо промолвила Дэйбрейкер и махнула рогом.
И демон увидел это. Посчитав, что аликорн применяет заклинание, демон решил тут же воплотить собственное.
— Гхар!!! — рявкнул демон. — Я уничтожу тебя!
Заключив в своём роге магию, демон воплотил перед собой луч огромной силы, с жужжанием устремившийся прямо в аликорна. Но Дэйбрейкер была всё так же невозмутима — она знала, что демон так поступит. Алебарда, которую она призвала ранее, с грохотом вонзилась в камень между аликорном и демоном, преграждая путь магическому лучу, который ударился об лезвие и вмиг распался, не способный разбить оружие из легендарной магической стали. И затем на какой-то миг наступило затишье.
Внезапно по ущелью прокатился смех, который исходил из уст демонической сущности. Истерический смех. До неё наконец дошло, что та самая «смертная» бьётся с ней на равных, а может и вовсе играет. Рассмеявшись, демон решил утихомирить свой боевой пыл, ведь ему совсем не хотелось сражаться с аликорном один на один. Но и тратить время на слова она была не намерена и тайно готовила новую атаку.
— Так-так, что же забыла аликорн в таком убогом месте?.. — осторожно молвила она и чуть ли не игриво поклонилась, высказывая новую порцию иронии: — Это великая честь для меня, принцесса! Неужели вы решили лично поприветствовать меня в этой реальности, ха-ха-ха!
— Что ты сделала с Рарити? — грозно спросила Дэйбрейкер, хоть и догадывалась, что с ней произошло.
— С Рарити? — вдруг удивилась сущность и стала бегать глазами, будто что-то ища, но через миг на её лице снова появилась самодовольная улыбка. — Ха-ха, так вот как её зовут. Знаешь, я пытаюсь достучаться до неё и сказать ей, что теперь она нечто большее, чем обычная пони. Её коснулось могущество самих Кошмаров, и перед ней открывается целая Вечность! Жаль, что она до сих пор сопротивляется и не может понять… Но знаешь что? Мне нравится её имя! — она облизнулась, будто пробуя это имя на вкус, а затем с гордостью сказала: — Впредь тебе следует знать, что пред тобой стоит не она, а Найтмер Рарити!
С этими словами она вскинула голову, будто представляя себя на подиуме, раскидывая в сторону пышной голубой гривой и вальяжно поднимая одно копыто. Её золотые украшения слегка блеснули в тусклом свете лучей, выходящих из разлома, и так и говорили о том, что демон напрочь исказил всю суть Элемента Щедрости, приобретя сущность высокомерия, гордыни и алчности.
— Как я и думала, ты теперь не она, — мрачно промолвила сама себе аликорн, понимая, что настоящая Рарити находится теперь где-то в глубине её души, и затем с нарастающей злобой сказала: — Стоит тебе показать мне свою шею — и она будет тут же срублена надвое!
— Ха-хах… Гхар! Не дождёшься!
Найтмер Рарити встала на дыбы и со всей силы ударила по земле, используя заклинание, которое она готовила ранее. По её телу из рога тут же полилась магия, которая впиталась в землю и синей паутиной устремилась в сторону аликорна.
Земля вокруг Дэйбрейкер местами раскололась на части, и из расщелин стали вылезать огромные призрачные тёмные когти, которые тут же попытались разорвать аликорна на части.
Дэйбрейкер одним круговым взмахом алебарды разделила их надвое, но призрачные когти собирали свой облик обратно и снова попытались вонзиться в неё.
Дэйбрейкер вновь и вновь рубила их своей алебардой и в нужный момент рванула на крыльях вверх. Когти тут же устремились прямо за ней, выдвинув острые лезвия, чтобы насадить на них аликорна. Дэйбрейкер вновь замахнулась алебардой и круговым движением отправила её вниз. Сверкающее орудие смерти, словно мельница, разрезающая ветер, разрубила на части все когти под ней.
Угроза на миг ушла прочь, но эта зловещая магия была создана лишь для того, чтобы отвлечь Дэйбрейкер от настоящей угрозы. Когда она рассталась со своим оружием, Найтмер Рарити в тот же момент атаковала её сверху, воплотив из своего рога магическое голубое лезвие.
Дэйбрейкер успела среагировать, рванув в сторону, и голубое лезвие лишь сверкнуло по её нагрудной броне. Будучи обделённой крыльями, Найтмер Рарити стала падать вниз, но несколькими взмахами рога послала в аликорна три голубых лезвия, похожих на полумесяцы.
Дэйбрейкер смогла увернуться ото всех, кроме последнего. Третье лезвие задело её крыло, и аликорн, зашипев от боли, стала падать. Падая, она закрыла своё тело целым крылом и с грохотом упала на каменную землю. Крыло спасло её от серьёзных травм, но теперь вместо этого оба крыла были ранены и больше не могли поднять аликорна.
От удара Дэйбрейкер проскользила несколько метров по земле и затем, шипя от боли, попыталась встать на копыта. Найтмер Рарити уже ждала её. Голубой магический луч с жужжанием устремился в неё и, соприкоснувшись с её телом, взорвался, откинув Дэйбрейкер на несколько метров. Аликорн с грохотом ударилась о каменную стену ущелья и обессиленно упала на землю.
— Кха… Кха-кха… — закашлялась она и выплюнула изо рта кровь. Дэйбрейкер пыталась встать, но сил уже было слишком мало, в который раз она проклинала артефакт чейнджлингов за то, что тот лишил её магии: — Проклятье… Дискордов осколок…
Уже через секунду, когда облако пыли рассеялось, перед ней показалась Найтмер Рарити, которая медленным шагом подошла ближе к ней. Она снова стала приобретать вальяжный вид, чувствуя своё превосходство.
— Ох, кажется, бедная аликорн ничего не может поделать без магии, — с иронией усмехнулась она, заметив её слабость, и рассмеялась. И вдруг, выгнув бровь, надменно спросила: — Ты действительно не можешь применять её или ты просто издеваешься надо мной?!
Дэйбрейкер из последних сил сверкнула рогом, призывая алебарду, но Найтмер Рарити всего лишь отошла на шаг в сторону. Оружие пролетело мимо неё и с грохотом воткнулось в стену ущелья.
— Ха-ха-ха-ха, я уже раскусила, как работает твоё странное оружие! Теперь оно мне нипочём, — демон навис над Дэйбрейкер и одним копытом надавил на широкую рану от магического лезвия на крыле. Аликорн зашипела от сильной боли, пока Найтмер шептала ей на ухо: — А теперь поглядим, сколько кошмаров за раз ты сможешь пережить!
Как только Найтмер Рарити приготовилась воплотить заклинание, зажигая рог, она вдруг остановилась, отменяя своё колдовство, и стала мечтательно смотреть куда-то в сторону. Через пару мгновений демон вновь заговорил:
— Хм, похоже, эта пони, Рарити, решила пойти на сотрудничество, ха-хах!.. Жалкая смертная… — недовольно фыркнула Найтмер Рарити. — Она просит меня не делать с тобой ничего плохого, а взамен хочет отдать себя мне. Ха-ха, интересно, кого же выбрать?..
— Рарити… Не делай этого… — промолвила обессиленная Дэйбрейкер, опасаясь, что тогда единорожку уже точно будет не спасти. Она хотела достучаться до Рарити, но из-за слабости голос был тихим, однако не Рарити, но демон услышал их.
— Так значит, эта бедная пони, Рарити, тебе так дорога, что ты готова отдать свою жизнь? — усмехнулась Найтмер Рарити и самодовольно рассмеялась. — Тогда так и поступим, но с одним исключением: вы обе будете страдать в царстве Кошмаров, ах-ха-ха! Сначала Тьма заставит вас пережить все ваши страхи, а затем и Кошмары присоединятся к этому пиршеству! Ах, столько всего можно придумать…
Пока Найтмер Рарити наслаждалась своей победой, она не заметила, как рог Дэйбрейкер стал слабо мерцать.
90%
Снова рассмеявшись, Найтмер Рарити приготовила своё тёмное заклинание.
— Прощайся с жизнью, принцесска!
Она махнула рогом, но вдруг в её лицо что-то прилетело и взорвалось, ослепив её яркой вспышкой.
— А-а-аргх!!! Что это?! — завопила Найтмер Рарити и, закрывая глаза копытом, стала отступать.
Дэйбрейкер тяжёлым взглядом посмотрела вверх и увидела, как на демона с рёвом набросился Эклипс. Он с неведомой для себя ранее яростью и злобой стал кромсать её плоть своими стальными когтями, вцепившись в спину. Найтмер Рарити кричала от боли и металась из стороны в сторону, всё ещё ослеплённая, но в один момент резким движением встала на дыбы, скинув неугомонного фестрала, и затем в прямом смысле растворилась в тени.
Эклипс тяжело дышал и оглядывался, ожидая атаки, но когда опасности не предвиделось, он мигом подбежал к раненой Дэйбрейкер.
— Гос-спожа, вы ранены… — мрачно промолвил он и попытался помочь ей встать.
— Что ты здесь… кха… Что стало с Сайлент?
— Я смог тяжело ранить её, но она сбежала. У меня не получилось догнать её, — он помог ей приподняться, а затем мигом оглянулся на темноту, в которой стали медленно проявляться очертания. — Вы должны уходить. Я отвлеку её.
— Не делай этого, это не твоя битва, — пыталась остановить его Дэйбрейкер, тяжело дыша. — Ты погибнешь, сражаясь с ней… Демона не одолеть без помощи магии.
— Значит, и вы не сможете, — заключил он. — В таком случае жертвуем менее ценным из нас.
— Я не смогу уйти без магии и крыльев… Забирай свой отряд и уходи отсюда!
И в этот миг где-то позади Эклипса показалась расползающаяся тень, из которой медленно вышла Найтмер Рарити. Её раны на спине зажили, но выглядела она очень злой, а лицо украшал оскал. Она медленно шла вперёд, цокая копытами, и уже готовилась применить магию.
— Уходите, в этот раз я не стану сворачивать с пути! — мрачно промолвил Эклипс и, выдвинув лезвия, приготовился наброситься на демона.
— Эклипс! Аргх… Проклятье… — она пыталась встать, но всё тело ломило от боли. — Ты погибнешь и больше не сможешь помочь Луне!
— Зато вы сможете, — кратко ответил он, одарив её быстрым взглядом, словно в последний раз, и рванул в атаку.
Найтмер Рарити с хищным оскалом устремилась в ответ, послав перед собой луч. Эклипс увернулся и кинул под себя белый шарик, который, разбившись, высвободил из себя белый дым, скрыв его из виду. Демон стал озираться по сторонам, стреляя лучами в разные стороны, в надежде вслепую попасть в неугомонного фестрала, а Эклипс, скрываясь в белом дыме, бил по ней лезвиями с разных сторон, оставляя глубокие раны.
Дэйбрейкер пыталась подняться, чтобы помочь Эклипсу, но ей удалось встать лишь на передние копыта, а она сама чувствовала огромную слабость. После удара луча Найтмер Рарити в её тело будто что-то проникло, и теперь она была не только без магии, но и без своего тела. Она могла лишь наблюдать за битвой, пытаясь через боль в роге вернуть свою магию.
Тем временем, ревя от боли, Найтмер Рарити магической вспышкой развеяла белый туман, но Эклипса уже нигде не было. Она стала озираться по сторонам и только в последний момент поняла, что он был уже сверху. Эклипс, спрыгнув на неё, рубанул лезвиями по её лицу, оставляя глубокий кровавый разрез. Та громко завопила и стала пытаться попасть в него лучами, но кровь от длинной и глубокой раны слепила её, а Эклипс быстрыми ударами стал терзать её тело со всех сторон, ловко уворачиваясь от её лучей. Но он не заметил, как в один момент сбоку от него появилось тёмное щупальце.
— Проклятье, Эклипс! — крикнула Дэйбрейкер, попытавшись предупредить его об опасности, но он не услышал.
Щупальце схватило фестрала — Эклипс стал сопротивляться, всеми силами пытаясь разрубить щупальце. Но как бы он не старался, лезвия проходили насквозь, словно через туман.
Щупальце сжало его, обездвижив, и тот, закряхтев, больше не смог сделать ничего, и тогда оно подвинуло его перед Найтмер Рарити.
— Смотри, что ты наделал! — в ярости выкрикнула она, показывая ему глубокую рану на своём лице, а затем воплотила из своего рога магическое голубое лезвие. — Прощайся с жизнью, глупый смертный!
— Нет!.. — с ужасом промолвила Дэйбрейкер, увидев сияние магического лезвия.
И лезвие прорубило полумесяц, которое прошло по груди фестрала.
— Агх… — простонал Эклипс. Из его рта стала вытекать кровь, и он начал быстро терять силы. Взгляд его помутнел, но был всё так же до конца твёрд и уверен. И он промолвил из последних сил: — Кха-кх… Vi serverer… i nattens navn… (Мы служим... во имя ночи...)
Его глаза закрылись. Щупальца медленно раскрылись, выпустив его и упав, он обмяк на каменной земле.
Дэйбрейкер, больше не чувствуя боли, с глазами полными ужаса смотрела только на него, будто надеясь, что это всё неправда. И она не слышала больше ничего, кроме своего сердцебиения. Лишь по ходящему то вверх, то вниз рту Найтмер Рарити она могла понять, что демон смеётся над собственной победой.
— Проклятье… Как же… — только и смогла промолвить Дэйбрейкер. И почему-то именно в этот момент её охватила грусть, сердце наполнилось печалью, а на душе потяжелело.
Она видела множество битв. Множество смертей. Смертей глупых и храбрых. Разных подвигов, о которых можно слагать целые легенды. Пройдя множество испытаний, ей казалось, что подобные чувства были больше нипочём, ведь она видела смерти и более трагичные. Или это ей так казалось?.. Казалось, что она уже переборола эти чувства?.. А действительно ли она чувствовала их? По-настоящему?
Видя последние секунды жизни Эклипса и понимая, что она не может сделать ничего, её охватило горе от осознания того, что в итоге случится. Возможно, именно поэтому ей стало тяжело, ведь в прошлые разы она всегда со смирением смотрела на тех, кто шёл на гибель, но сейчас…
Она снова проиграла. И ей было больше обидно ни за Рарити, ни за Луну и ни за себя, а за то, что она оказалась слаба. Что всего лишь какой-то жалкий фестрал по своей же глупости пожертвовал собой. И ради чего?
Ради неё.
Пожертвовал без промедления.
И от этих мыслей, наверное, у неё впервые за долгое время скатилась слеза по щеке не по своей сестре, а по кому-то другому. И как странно было чувствовать это… Такое тёплое, но в то же время такое горькое чувство.
Чувство того, как внутри всё пылает в горьком огне.
95%
Дэйбрейкер почувствовала, что действие эффекта осколка чейнджлингов почти прекратилось, и к ней, наконец, вернулась магия.
«Почему так поздно?!» — с негодованием подумала она, и от этого ей становилось только жарче. И хоть рог всё ещё отдавался неприятной болью, но она не обращала на это внимания, ведь чувствовала ещё более сильную боль. Душевную боль.
Из последних усилий она зажгла рог, который, заискрившись, ответил ей, осветив всё вокруг ярким пламенным светом. Дэйбрейкер стала приманивать к себе вихри магии, почувствовав, как внутри неё всё снова наполняется жаром.
— ГХА-А-АР!!! — разнёсся безжалостный крик по ущелью от переполняющей её ярости.
Её тело обволокли вихри магии, которые тут же залечили все её раны. Тускнеющие грива и хвост вновь озарились пылающим эфиром. И магия вновь наполнила всё её тело. Она с гордым видом, но в то же время со злобным взглядом на своём высокомерном лике, встала на копыта и приготовила магию. Её глаза наполнились пламенем возмездия.
Найтмер Рарити, которая до этого звонко смеялась, заметила её мощную ауру и стала медленно отступать. Рана на её лице уже зажила, но вместо неё она почувствовала страх и с широко распахнутыми глазами стала смотреть на аликорна. Именно в этот момент Найтмер Рарити узрела её истинную магию, такую чистую и могущественную, которая даже в своём неполном виде показывала невиданную силу. Её поджилки затряслись, как бы инстинктивно говоря ей бежать, но она всё же попыталась противостоять собственным страхам и вдруг вразумила себя встать перед ней в полный рост и заговорить полным высокомерия голосом:
— Какая наглость… И ты… снова смеешь противостоять мне?! Когда только что проиграла?!
И ответом ей был лишь молчаливо пожирающий её огненный взгляд. И тогда Найтмер Рарити в тот же миг направила в сторону Дэйбрейкер зажжённый рог, воплотив мощный магический луч. Тот, наполнившись огромной магией, вихрем устремился вперёд, прожигая воздух и освещая всё на своём пути, и, казалось, своей силой мог разрушить целую крепостную стену, но луч был тут же остановлен, когда вонзился в стену из пламени.
Перед Дэйбрейкер воплотилась стена из огня, которая своим жаром с лёгкостью поглотила жалкий магический луч, и затем аликорн с жадным порывом мести дёрнула рог чуть вниз. Пламенная стена вмиг превратилась в огненный шар и с треском в воздухе устремилась вперёд.
Найтмер Рарити, увидев перед собой неистовое пламя и почувствовав жар огня, попыталась защититься, воплотив перед собой магический барьер. Шар из огня, соприкоснувшись с барьером, взорвался, образовав облако чёрного дыма вокруг.
Даже несмотря на то, что Найтмер Рарити успела защититься, взрыв был настолько велик, что вмиг разнёс на множество осколков её защиту и откинул демона куда-то далеко за сцену. И когда демон пропал из поля зрения, битва на миг затихла.
— Пора заканчивать с этим, — надменным тоном промолвила Дэйбрейкер и хотела было отправиться следом за демоном, чтобы завершить начатое, но вдруг краем глаза заметила жизненную ауру, такую слабую и почти невидимую. Она сразу поняла, кому она принадлежала, и внезапно пелена яростного огня с её глаз стала спадать.
Она быстро очутилась возле тела фестрала и с неожиданностью для себя заметила, что Эклипс был ещё жив. Он еле заметно дышал, но потерял слишком много крови. Ещё бы пару секунд, и жизненная сила ушла бы из него безвозвратно, и Дэйбрейкер понимала это. Она без промедления использовала на нём магию исцеления до такой степени, что ей пришлось отдать значительную долю своих сил лишь для того, чтобы хоть немного повысить шансы на его выживание.
Вихри магии стали собираться воедино, сплетаясь над тяжело раненым фестралом. Тонкие жизненные силы стали наполняться теплом, а его глубокая рана на теле постепенно затягивалась. И уже спустя пару мгновений было видно, что Эклипс стал дышать более равномерно, но в чувства так и не пришёл.
— Прости меня, но я не дам тебе умереть в этой дыре, — тихо промолвила аликорн, скорее, больше себе, нежели ему. Она положила на него копыто и прикрыла глаза, а затем, чуть помедлив, с нарастающей злобой сказала: — Пора положить этому конец.
Поставив над Эклипсом защитный купол, она зашагала в сторону сцены, туда, куда унесло взрывом демона. Как раз в это время вокруг сцены стали сгущаться тени. Послышался дикий и яростный хохот, и Дэйбрейкер оказалась окружена тьмой.
Она приобретала вид различных чудовищ с клыками, когтями и острыми отростками, дико скалясь, они кружились вокруг Дэйбрейкер. Кошмары стали воплощаться в реальность и уже хотели с яростью и неистовым голодом наброситься на неё, как вдруг вокруг появилась яркая вспышка.
Дэйбрейкер воплотила вокруг себя волну огня, которая вмиг разогнала тьму и кошмаров в ней.
— Жалкие твари, — в тихой злобе пробормотала она и в ту же секунду почувствовала оскал.
Найтмер Рарити в яростном порыве устремилась на неё сверху, воплотив перед собой сверкающее голубым магическое лезвие. Она махнула им, разрезая полумесяц, но Дэйбрейкер с лёгкостью увернулась в сторону, парируя её атаку алебардой.
— Гха-а-а-ар!!! Убью! Поглощу! — неистовствовала Найтмер Рарити.
Демон с новой силой и яростью стал атаковать Дэйбрекер, посылая многочисленные атаки перед собой, но та с лёгкостью, будто играясь, всё так же парировала их. Но демон, не желая останавливаться, с каждой секундой бил всё сильнее, несмотря на то что битва уже давно стала не в его пользу.
Дэйбрейкер надоела наглость кошмара, поэтому, парировав очередную атаку, она зажгла рог, и вокруг вспыхнул яркий свет. Но Найтмер Рарити было уже не провести, и она сразу же телепортировалась подальше от аликорна, чтобы не быть ослеплённой, но то была ошибка.
Найтмер Рарити открыла глаза и вдруг заметила перед собой блеск лезвия. Золотая алебарда искала возмездия и с неистовой яростью летела прямиком в её голову. Но та увернулась, рванув вбок, и оружие, со свистом пролетев мимо, с дребезгом вонзилось в камень позади неё.
Этого мимолётного действа хватило, чтобы отвлечь внимание демона. Как только алебарда вонзилась в камень, Дэйбрейкер тут же использовала заклинание телепортации и в мгновенной вспышке оказалась прямо перед ней. Аликорн и демон встретились взглядами, и у последнего вместо ярости вспыхнул огонёк страха.
Дэйбрейкер зажгла рог и слегка опустила его, и на Найтмер Рарити опустилась невидимая сила невероятной мощи. Демон распластался на каменном полу под воздействием хватки телекинеза, образовав под собой трещину, и теперь огненная аликорн возвышалась над ней.
Та, с трясущимися конечностями и телом от напора телекинетической хватки, попыталась встать и с огромной тяжестью посмотрела вверх — на своего огненного мстителя. Голос демона дрожал:
— Я… Этого так просто… Не оставлю!
Найтмер Рарити тут же зажгла рог, но внезапно почувствовала резкую боль. И затем она увидела, как перед ней упала часть её рога. Золотая алебарда со звоном вонзилась в камень где-то рядом, и их глаза снова встретились, но глаза огненные словно пожирали угасающую тьму.
— Аргх!.. Н-нет, я-я… Н-не проиграю! — сквозь тряску молвила Найтмер Рарити. — Я-я… н-не м-могу… Тантабас! М-мой Г-господин!.. — взмолилась она, запрокинув голову.
Дэйбрейкер зажгла рог и подняла алебарду, орудие казни. Лезвие прозвенело в воздухе, приготовившись для удара, и наполнилось огнём, став похожей на вторую гриву.
— Познай же моё пламя, — надменно промолвила Дэйбрейкер и уже повела рог вниз.
Но перед ней вдруг возникла странная вспышка, из которой появилось другое существо. Местами разное, но такое знакомое…
Увидев его, Дэйбрейкер отпрыгнула назад и, оскалившись, злобно прошипела:
— Дис-с-скорд…
— Ох, моя дорогая, вот ты где! — воскликнул драконикус и играючи поклонился ей. — Долго же я тебя искал. Хотя искал кое-кого другого…
— Проклятое отродье… — разверзлась она и приготовилась к атаке. — Ты заодно с демонами! Я избавлюсь и от твоего существования!
— Спокойнее, я всего лишь хотел… — стал махать перед собой лапами драконикус.
Но Дэйбрейкер было уже не остановить, и огненное лезвие стало падать на него.
— Ой-ей… — вздрогнул Дискорд, прикрыв голову лапой, но тут же щёлкнул пальцами на другой.
*Щёлк*
Огненное лезвие прочертило перед собой путь, с грохотом вонзившись в… песок?..
От удара поднялось облако пыли и песка, и на мгновение не стало видно ничего вокруг. Наступила тишина. Было слышно лишь, как яростно бьётся сердце.
Через какое-то время облако осело, и Дэйбрейкер с удивлением узрела перед собой не темноту и своды огромного ущелья, а безграничную золотую пустыню, над которой стояло палящее солнце и властвовал жаркий ветер.
— Что?.. — стала недоумевать Дэйбрейкер.
Она стала оглядываться, но, не увидев вокруг ничего, кроме золотых песчаных дюн и пары кустарников перекати-поле, оскалилась и яростно взревела:
— Аргх!!! Дискорд!