Другой королевский культ →

Королевский культ

Селестия улыбнулась. Это была неловкая улыбка. Такую улыбку любой пони с каплей мозгов счел бы натянутой и неискренней.

Это, наверное, кое-что говорило о небольшом табунке перед ней.

— Славься, о великая Повелительница Солнца, Хозяйка Света, Предвестница Дня, Покорительница Хаоса… — начал возглавляющий его пони.

Селестия еще только начинала разбираться во всех этих принцесских делах, так как ее короновали всего несколько дней назад, но была совершенно уверена, что толпа пони, быстро кланяющихся ей, и распевающая многочисленные титулы во время дворцового приема — не самый подходящий способ выразить почтение своему правителю. По крайней мере, такого она одобрить не могла.

— ...дабы мы могли выразить наше преклонение пред вами, о великая Госпожа Солнца, Хозяйка Света, Предвестница Дня… — продолжил главный пони.

Селестия посмотрела на ряд других просителей за кланяющимися пони. Многие казались раздраженными тем, что эти пони уже заняли ее на полчаса. И Селестия до сих пор понятия не имела, кто они такие. Похоже, они собирались просто часами петь ей дифирамбы.

Она была совершенно уверена, что половина титулов, которые они использовали, вымышлены.

— ...Властительница Восточного Неба, Правительница Плана Магии, Создательница Жара Страсти…

— ПРИДЕРЖИ ЯЗЫК! — воскликнула Селестия Королевским Кантерлотским Гласом.

Кланяющиеся пони остановились, чтобы посмотреть на нее.

— Мы по достоинству оценили твое преклонение, но должны настоять, чтобы ты прекратил приписывать нашему имени подвиги и деяния, к коим мы не имеем отношения и на кои не имеем прав, — сказала Селестия.

Главного пони это, казалось, несколько смутило.

— Но разве вы не Повелительница Солнца? Дочь Матери всех нас? — спросил он.

— Это правда. Но хотя наши титулы и подвиги многочисленны, они не безграничны. Мы не божественны и не хотим, чтобы нас прославляли подобным образом. Мы просим тебя хвалить нас лишь за должное, — указала Селестия.

Тартар меня побери, если меня признают создательницей брачного периода. Как бы смешно это ни звучало, понибудь в конце концов поверит, — подумала Селестия.

Вместо того, чтобы смутиться, глаза главного пони наполнились еще большим благоговением, как бы невероятно это ни звучало.

— Смиренны вы на своем престоле! Воистину, вы богиня, что поведет наш народ к вечной радости! Славься, Повелительница Солнца! — воскликнул он.

Остальная часть табунка снова начала кланяться и распевать ее многочисленные титулы. Она даже слышала, как на ходу придумывались новые.

— Славься, богиня Жизни! Славься, Госпожа Счастья! Славься, законная правительница мира! — распевали они.

Селестия просто исполнила то, что станет первым из многих королевских фейсхуфов. Наставник предупредил ее, что некоторые пони, наверное, будут слишком охочи возносить ей хвалу, но это уже было нелепо.

— Дорогая сестра, дабы достоинство наше выдержало сей натиск, мы должны смиренно предложить нам обеим отлучиться в место поспокойнее в дворцовых садах, пока не явилась еще одна толпа и осквернила наш прием, — пробормотала она сквозь копыта.

Она не заметила зависти во взгляде, которым наградила ее Луна.

— Действительно. Будет крайне неприятно, если следующая банда поклонников явится ночью, — проворчала она.

Когда график позволял, Селестия любила прогуляться по своему королевству. Это был шанс отвлечься от повседневной рутины двора и посмотреть, как ее правление влияет на пони под ее опекой.

Большую часть времени.

— О великая богиня Жизни! — воскликнула светлая кобыла в белых одеждах, кланяясь, когда Селестия прошла мимо.

Селестия едва сдержала стон. Она узнала мантию и, что более важно, поведение. Пони, подобные находящейся перед ней, стали несколько месяцев назад называть себя Свидетелями Солнца, и Селестию, откровенно говоря, нисколько не радовало их чрезмерное благоговение.

Ей просто хотелось, чтобы они не были такими многочисленными и влиятельными. Даже если остальная часть Эквестрии находила их раздражающими, они, казалось, всегда могли до некоторой степени внедрить свои измышления в умы простых граждан.

И в случае этой конкретной пони ее глаза были неестественно белыми — явный признак слепоты. Скорее всего из-за того, что она часами смотрела на солнце, чтобы «познать истинную красоту богини», как это обычно объясняли члены культа.

— Мы не богиня, — ответила Селестия.

Если Свидетельница Солнца и услышала свою принцессу, то не подала виду.

— Слава Госпоже Солнца! Слава… — продолжила она.

Селестия просто вздохнула и пошла дальше. Ее Гвардейцы сделали то же самое.

— Нет, — произнесла Селестия.

Свидетели Солнца перед троном посмотрели на нее с недоверием.

— Но, о великая Госпожа Солнца, мы просто хотим… — начал лидер.

— Мы повторяем — нет. Мы не даем согласия возвести огромную золотую статую по образу нашему. Ваше золото и время должно употребить на более полезные дела. Если ты не забыл, мы воюем с грифонами, — указала Селестия.

— Но есть ли нечто более важное, чем поклонение вам, Ваше Высочество? Дабы запечатлеть ваш идеальный облик и его прославляли до скончания веков? — спросил лидер.

Селестия поморщилась. Из-за Свидетелей Солнца у нее на протяжении десятилетий и дня не проходило без фейсхуфа, что ей уже порядком надоело. Но в этот момент ей в голову пришла отчаянная идея. Может быть, если она их немного побалует, то они успокоятся.

— Если ты настаиваешь, дабы пустить свои деньги по ветру, мы воспользуемся ими как пожертвованием на военные нужды, — заявила она.

Свидетели выглядели на грани обморока от радости. Селестия уже сожалела о своем решении.

Селестия вздохнула, пока они с Луной с позором возвращались домой. Они потерпели неудачу. Кристальную Империю от тирании Сомбры спасти не удалось. И теперь несчастные кристальные пони исчезли, оказавшись в ловушке страшного проклятия, которое не развеется больше тысячелетия.

Тем не менее, хорошее тут тоже имелось. Наверняка эта неудача убедит Свидетелей Солнца перестать называть ее богиней. Им придется признать ее пределы, что она не идеальна. И они, наконец, прекратят…

— Слава Госпоже Солнца! Она предала забвению королевство ужасных големов! — вскричала толпа Свидетелей, ожидавшая их у ворот.

Селестия снова сделала фейсхуф, совершенно не обращая внимания на мрачный взгляд Луны.

Замечательно... Теперь большая часть Эквестрии будет убеждена, что кристальные пони — наши враги. Придется ли мне скрыть все записи о Кристальной Империи лишь для того, чтобы Свидетели Солнца не собрали толпу погромщиков, когда она вернется? — подумала Селестия.

Селестия потерла переносицу в отчаянной попытке облегчить боль. Очередной прием двора был прерван определенной группой верующих, которые, без сомнения, задумали нечто, способное заставить ее пожелать вообще никогда не принимать корону.

— До чего, скажите на милость, вы, идиоты, додумались на сей раз?

Толпа Свидетелей Солнца перед ней не была одета в свои «традиционные» одежды. Вместо этого все они были облачены в то, что можно было бы назвать лишь вызывающими кусками ткани. Также эта толпа целиком состояла из жеребцов.

— Ваше Высочество, мы поняли, что несмотря на многие годы счастливого правления, вы никогда не имели счастья обрести возлюбленного, коего могли бы назвать своим, — произнес возглавляющий их пони.

Селестия вздохнула.

— Да, и сие наш собственный выбор. Наша долгая жизнь гарантирует, что если кто-то украдет наше сердце, оно неизбежно будет разбито, когда дни его жизни подойдут к неизбежному концу, — объяснила она.

— Воистину трагедия, что столь совершенная пони, как вы, лишены сего счастья. И хотя мы, простые смертные, понимаем, что не способны даровать его, мы можем предложить нечто ничуть не худшее.

— И что же это? — с ужасом спросила Селестия.

— Мы, пони, коих вы видите собравшимися перед вами, согласились посвятить свою жизнь удовлетворению вашему как члены королевского гарема, — заявил вождь с гордой улыбкой на лице.

Разум Селестии со скрипом встал. У сидящей рядом Луны разум тоже застыл, но совсем по другим причинам. Селестии потребовалось почти две минуты, чтобы собраться со словами.

— Проваливайте, — произнесла она низким и холодным голосом.

Свидетели Солнца в замешательстве посмотрели друг на друга.

— Но великая Госпожа Солнца… — начал лидер.

— ПРОВАЛИВАЙТЕ! — возопила Селестия во всю мощь легких Королевским Кантерлотским Гласом.

Перепуганные пони быстро выбежали за дверь. Селестия просто закрыла копытами лицо и застонала.

И хватило ж у них наглости! Гарем?! Как они могли поверить, что я когда-нибудь захочу чего-то столь извращенного, эгоистичного, соблазнительного… О нет, теперь я не могу выкинуть этот образ из головы! И несколько поколений придется иметь дело со слухами о существовании такого гарема! Лягать их всех, может ли стать еще хуже? — подумала Селестия.

Селестия плакала, лежа под Луной, несущей теперь тень ее сестры.

Как она могла быть настолько слепа к отчаянию в сердце сестры? Как она могла быть настолько высокомерной, чтобы игнорировать мольбы сестры? Как она могла забыть уделять время только им двоим?

И теперь она осталась одна. И останется одна на долгие столетия. Наконец ее слезы начали замедляться. Не потому, что они кончились, а потому, что у нее больше не оставалось сил. Она даже не подняла головы, когда подданные побежали к ней, чтобы утешить свою скорбящую правительницу в момент...

— Слава Госпоже Солнца! Она изгнала Повелительницу Тьмы из королевства! — воскликнула толпа Свидетелей Солнца.

…

В ночь, когда на Луне появился образ таинственной кобылы, по всему миру разнесся рев ярости. Каждая нация и народ сотворили свои собственные легенды об этом реве. Кто-то скажет, что это гнев пони на Луне, ярящейся в своем заключении. Другие утверждали, что это голос демона, который был близок к тому, чтобы сбежать из зловещих глубин мира.

Но одно оставалось неизменным — никто не хотел оказаться тем, на кого был направлен этот гнев.