Сказка о Последнем Походе

Лед тронулся.

Истинные ценности возврату и обмену не подлежат.
www.youtube.com/watch?v=zPI7rm5yJlE

-…всё это – лишь иллюзия, — раз за разом тихо повторял Верховный Главнокомандующий, смотря в никуда. – Больная фантазия монстра, не более опасная, чем враждебные взгляды или злобные мысли. Ничто здесь не способно навредить тебе, пока ты сама не дашь ему такую возможность...

Скуталу только едва слышно всхлипывала, сжимая ей копыто.

Даш не винила ее — ни одного стона и ни одной мольбы не сорвалось с уст рыжей пегаски за все время производимых копытами лучшей подруги пыток, но сейчас, когда вокруг них вновь лишь непроглядная чернота, бесстрашный адъютант наконец не смогла сдержаться, пытаясь в слезах найти утешение и успокоение от боли.

А Рейнбоу не способна даже обнять свою заместительницу – проклятый изверг высосал из нее все до последней капли, наполнив взамен болезненной ломотой. Она может только лежать здесь, в пустой и бездонной тьме, чувствовать прикосновение надеющейся на командира души и уговаривать ее не верить стонущим фальшивкам, данным им вместо тел. Помнить…

О чем?

Что у изверга всё равно ничего не выйдет?

Проклятое чудовище обхитрило всех, своей выдуманной смертью подарив народу Эквестрии ложную надежду на окончание их страданий и сейчас плетет интриги, затягивая на шее Ордена удавку в виде потерявших последние крохи чести и патриотизма предателей. И сам Маршал стоит во главе его планов.

Конечно, Эпплджек и Рэрити не составит труда разглядеть подлог – но когда они еще смогут и, главное, захотят вернуться к «наблюдающей за порядком в Кантерлоте» подруге?

— Нас ведь спасут, правда? – раздался тихий, наполненный отчаянным желанием услышать подтверждение, вопрос. – Вот-вот, может уже завтра…

Рейнбоу едва сдержала горький смешок. Судя по речам монстра, да и не только им, никто так до сих пор и не понял, что Верховный Главнокомандующий с адъютантом пропали – небось до сих пор празднуют «победу». А когда хватятся – кто укажет орденцам, где их искать? Даже произойди чудо и схвати Магистрессы выдающего себя за нее чейнджлинга вместе с остальными заполнившими страну шпионами – чудище уже будет далеко.

— Да, конечно, — кобылка напряглась и, повернувшись на бок, коснулась плеча собеседницы. Та вздрогнула от холодного прикосновения доставившего ей столько боли протеза. – Обязательно. Надо только немного подождать. Вытерпеть. Преодолеть.

Пусть они и не видели друг друга, однако Даш готова поклясться, что рыжая пегаска улыбнулась. Вымученно, ненатурально, слабо, но с благодарностью.

Так она сможет сопротивляться чуть дольше.

Изверг ничего не получит ни от них самих, ни от их смертей — пока существует Дружба, Эквестрия не проиграет.

А грусть внутри и жажда жить – да кому они интересны? Лучшая летунья всех времен и народов круче этого.

— Помни: ему никогда не выиграть, пусть хоть затопит своими тварями весь мир, — серебряное копыто прошло предположительно по щеке переставшей всхлипывать заместительницы. – Потому, что мы сильнее. Лучше.

— Опасное воззрение, — ответила тьма вокруг них. – Оно ослепляет....

Рухнувшее в район желудка сердце неуверенно выглянуло наружу – голос хоть и очень похож на принадлежащий проклинаемому всеми фибрами души монстру, однако в нем присутствует некая одновременно очевидная и труднообъяснимая деталь, категорично утверждающая, что обращающийся к ним жеребец определенно не является их мучителем. И дело не в тембре или печальных нотках – мало ли, какую игру решило на сей раз устроить чудовище – нечто более странное и важное жило в этих словах.

Над лежащими кобылками зажегся голубоватый огонек, постепенно разгоревшийся до размеров небольшого фонарика и осветивший стоявшую перед ними фигуру. Вновь почти идентичная Создателю, но только на первый взгляд. Чешуя не топорщится острыми кромками, а лежит ровно и говорит скорее о попытке защититься, нежели о жажде нести боль и смерть. Копыта, пусть и очень похожи на когти, всё же остаются конечностями пони, а не лезвиями твари. Сложенные крылья кожисты и точно идентифицируют драконьи корни, однако не имеют и намека на покрывавшие врага сверху донизу шипы …

Рейнбоу чуть не ахнула, когда незнакомец склонил над ними свое лицо – ей вдруг с чего-то показалось, будто на нее смотрит Селестия. Однако наваждение спустя миг прошло, оставив вместо себя типичные дракоаликорньи черты, разве что немного менее угрожающие и более гладкие.

-...и превращает попытки понять в бессмыслицу, никому не нужное напряжение сил, — исходящее от рога сияние начало моргать. Кобылка ощутила, как ее измученное тело захлестнула смывающая боль и усталость теплая волна, будто она принимает пузырчатую ванну после наполненного полетами дня. – Делает поиски компромиссов глупостью...

— Сперва Скуталу, — прервала странное создание Даш, усилием воли подавляя попытавшуюся возразить плоть. – Меня лечить будешь второй.

Он послушался и через полминуты до Маршала донесся блаженных вздох подчиненной, сделавший собственную ломоту в костях вдвое горше и болезненней.

Но она терпела – и разглядывала явившееся им существо.

Ничего принципиально нового обнаружить не удалось: перед ними всё так же по-братски похожий на изверга жеребец, лишенный однако его знаков принадлежности к тварям – ни щупалец, ни антенн, ни наростов, ни зеленоватости с плесневелыми пятнами. Будто какая-та некачественная копия.

Впрочем, не стоит надеяться особо на его дружелюбие – здесь, в этой проклятой фантазии, у них нет и не может быть союзников.

Кобылка вздохнула и, решив не торопить судьбу, отвернулась…

— Что за? – она снова вперила взгляд в стоящую рядом фигуру. Это определенно не Селестия, так по…хватит, — кто ты такой!?

Ответа, несмотря на ее признанный почти всеармейским эталоном приказной тон, пришлось ожидать довольно долго. Незнакомец сперва закончил исцелять Скуталу, затем с едва слышным хрустом выпрямился, посмотрел Рейнбоу в глаза и только тогда заговорил:

— Моя имя Силин. Эквестрийцы обычно используют титул «Создатель Чудовищ», — слегка извиняющаяся улыбка, будто от нечаянного повтора случайно услышанной сплетни. – На самом деле я лишь нашел одного из них и предложил ему свою дружбу в обмен на помощь в восстановлении Справедливости, а никак не участвовал в сотворении сих великолепных существ.

— Ясненько, — с безнадежными нотками в голосе протянула Маршал, торжественно ударяя лопатой по голове только что откопанной безумной надежды. – Эй, ты чего это делаешь?

— Пытаюсь исцелить ваш дух и утихомирить боль, — невозмутимо отозвался монстр, продолжая водить над ней рогом.

— Даже так? – не стала сопротивляться Даш. – А зачем?

— Чтобы облегчить вашу участь.

— Понятно, — пегаска подождала, пока чудовище не привело ее в удовлетворительное состояние, после чего решила продолжить общение. – А почему бы просто не выпустить нас отсюда, раз ты вдруг стал таким добрым?

— Подобное не в моих силах, — печальное покачивание головой. – При…Страшила не позволит.

Краткая пауза.

— Ты в течении нескольких лет скрывался под этим именем в Понивилле, так? — подала голос Скуталу.

— Стоящий перед вами дух лишь меньше года назад освободился из своего заточения в Городе, — короткий смешок. – Ну, точнее не освободился, а сменил тюрьму из жертвенной крови на клетку разума одного очень-очень невезучего жеребца…

— Решил разнообразить наши пытки рассказами — говори толком, — бросила Рейнбоу. – Ты Создатель Чудовищ или нет? Чего тебе от нас надо?

— Ниче…- он запнулся. – Хотя, нет — кое-что мне действительно нужно. Чтобы вы попытались понять. Увы, у меня не так много времени, поэтому большую часть деталей придется опустить.

Глубокий вдох:

— Я – создание, порожденное пятнадцать лет назад из смертей Принца земли, разрушавшей его Город драконицы Нагзаанрев и отказавшей им в милосердии Принцессы Селестии. Молот, сокрушивший препятствовавшую Семье плотину в надежде построить новый мир…- пространство заплясало ворохом ярких и разнообразных образов, многие из которых показались Рейнбоу, мягко говоря, знакомыми, пусть она и наблюдала их с несколько другого ракурса.

Мозг автоматически отметил ответ на давно интересовавшую ее загадку – на глаза попалась картинка с видом вылезающих из-под земли тварей. Всё бы ничего, да только выбирались они не где-нибудь, а у верхних ворот Кантерлота, без особых усилий перебив оставленную там чисто на всякий случай стражу в золотых доспехах. Значит вот каким образом им удалось организовать тот котел.

А ведь кое-кто утверждал, будто Принцесса сама завела отступавшую армию в ловушку.

— Впрочем, мы все знаем, чем закончилась история о возвышении Коллектива, — внезапно прервал вечер воспоминаний монстр, гася летающий вокруг них изображения, — моя мечта. Божество. Решение всех проблем мира — потерпело фиаско, в громе и грохоте обрушившись под ударами одной маленькой единорожки, связавшейся не с той силой. По сути вся та сказка стала лишь прологом. Вступлением к тому противостоянию, что мы лицезрим ныне. Возведением декораций, составлением сценария и формированием ролей для каждого из действующих лиц. И постановка прошла бы безукоризненно, если бы два года назад на доску не выставили бы новую фигуру, против ее воли принужденную разбить весь сюжет…

-
-…теперь же он сломан. Надежда и упование, уверенность в лучшем и понимание правильного, его стержень – то, что держало несчастного «Создателя Чудовищ» надо всем и раз за разом вынуждало тянуться к небесам – разбит в щепки, каждая из которых ныне подобна глубоко вошедшей занозе, — рассказчик тяжело вздохнул. – Гниение вокруг них уже началось. Мой друг умирает, пусть не телом, но душой.

— Не понимаю: в чем сложности-то с именем? – не дала Скуталу произнести символичное «скатертью дорога».- Ты же ведь назвал себя Силином?

— Его мне дал мой «отец» — Принц земли, – покачал головой дракоаликорн, — в последние мгновения собственного существования прокричав сие слово во тьму вместе с мольбой о Справедливости и лучшем мире. У Страшилы же нет родителей, как не существует ни рода, ни клана, ни общества, ни даже Города, которому бы он принадлежал. Над ним только мир и Создатель, но часто ли их глас раздается под облаками?

— А до этого у вас ни разу не происходило такого, чтобы кому-то отказывали в имени? – снова задала чрезмерно вежливый и тематический вопрос адъютант.

— Совершить подобное для того, кто в них верит – значит бросить вызов самому порядку вещей, — кривая ухмылка. – Однако, судя по древним сказкам и страшилкам для непослушных детей, порой ненависть или, возможно, Правосудие заставляла пойти и на такое. И тогда лишенному остается лишь два пути – вымолить прощение и получить -таки вожделенный дар свыше или же восстать против самих законы нашего бытия и, сокрушив на пути все преграды, вырвать у потрясенных Небес свое Просвещение, — грустный смешок. — В общем-то, так давший мне жизнь и получил свое право – победив собственную Родину и поставив ее перед собой на колени, пусть никогда того и не желая...

— Хватит! – рявкнула Рейнбоу, вскакивая на ноги. – «Бедный-несчастный Принц, все вокруг плохие и сами на копье его натыкались» — поняли. А теперь, раз уж Создатель Чудовищ на самом деле такой хороший – может поможешь паре злобных эквестрийцев выбраться? И не надо мне ля-ля про «Страшила не позволит» — ты ведь как-то смог пролезть сюда незамеченным, вот и…

— Не смог, — Маршал осеклась. Монстр опустил глаза. – Он знает, более того – сам допустил меня сюда, дабы тем самым даровать вам передышку и надежду, что вновь «придало бы нашему общению утраченную свежесть и остроту».

Даш закрыла рот, который тут же сам собой сложился в ухмылку презрения к одной развесившей уши дуре.

— Но…зачем тогда? – пардон, к двум.

— А вы бы на моем месте предпочли просто стоять и смотреть на чужие страдания? – через какое-то время отозвался дракоаликорн, не отрывая взгляда от собственных копыт. – Я должен был что-то сделать.

— Ой, да к чему такие хлопоты, право слово? – весело поинтересовалась радужногривая пегаска. – Ты ведь итак уже столько всего насовершал – убил Селестию, напал на Эквестрию, породил Безумца вместе с целым морем пожирающих нас тварей – короче имеешь полное право уйти на покой, будучи уверенным, что изгадил наш мир сильнее, чем все остальные отморозки и негодяи вместе взятые.

Урод молча кивнул.

– Ну вот и молодец, – похвалила его Маршал. — Знай: я горжусь своим присутствием в команде, разнесшей тебя на куски и жалею только о скоротечности и недостаточной болезненности сего процесса. Твоих же детишек в любом случае истребят и без меня. А теперь вали отсюда.

Монстр глянул на нее чуть ли не умоляюще, но через какое-то время вздохнул и вновь опустил взгляд.

— Если такова ваша воля, — жеребец начал стремительно терять краски, в прямом смысле истаивая в чистом воздухе.

— Подожди! – между ними появилась Скуталу. Еще различимая голова чудища подняла глаза. – Не знаю, что передо мной такое, почему и как, но если ты и правда хотел только помочь нам, то я хочу сказать тебе спасибо, — она закрыла глаза, подняла ногу и произнесла по-городски с воистину отвратительным акцентом, — да будет милосерден к тебе Творец всего сущего и да прольется на тебя Истина Его.

Немая пауза.

— А сама-то хоть в курсе, что это значит? – справившись с удивлением, спросила Рейбоу. – И где, позволь поинтересоваться, ты этого набралась? Впрочем ладно, на второй вопрос не отвечай, — копыто вошло в соприкосновение с лицом, — я ведь лично приказала тебе считай всю дорогу канителится с этим полуногим.

Ответить обернувшаяся к ней с неуверенным видом рыжая кобылка не успела.

— Слушайте! – схватил ее за крыло Силин. – Страшила собирается ис…

Дракоаликорна внезапно отбросили куда-то вдаль, а над вздрогнувшими эквестрийками торжествующе загремел знакомый голос:

— Чего и следовало ожидать.

Вспышка – и перед ними обвешанный клыками и щупальцами изверг:

— Ты вновь дал своим эмоциям взять верх над разумом и чуть не нарушил наш договор. Хорошо, что я успел спасти тебя от сего опрометчивого шага, — на морде предыдущего Создателя Чудовищ материализовалась маска с кляпом, а по телу зазмеились цепи. – Чтобы уберечь от искушения.

Чудище повернулось к ним:

— А вот вы меня удивили – столько времени слушать бесполезные сказки и ни разу не ударить того, кто обеспечил скорое падение вашего любимого Ордена наравне с собственными предателями, — насмешливый взгляд уперся в Скуталу. – Впрочем, эта юная леди вовсе привела меня чуть ли не в ступор своей неожиданно разумной, хоть от того и не менее бесполезной попыткой подлизаться к моему добровольному рабу. Мне на миг даже показалось, будто бы я чую в вас симпатию….

Скованный Силин рухнул справа от них.

-…Думаю, вы бы приберегли ее для кого-нибудь другого упомяни мой «милый» субординат хоть словом о том, чем на самом деле он является. В конце-концов вряд ли кто-то в здравом уме будет сочувствовать ходячей тюрьме, — монстр широко улыбнулся и нанес быстрый удар в грудь обездвиженному жеребцу. Раздался хруст. В костяной пластине образовалась небольшая выемка с бьющим из нее золотистым светом. – В чем сила, брат?

Все так же заткнутый дракоаликорн что-то промычал.

— Правильно: в чужих страданиях, — коготь-копыто повернулось и резким движением распороло пленнику грудь.

— А вы в курсе, как это выглядит со стороны? – с легкой усмешкой поинтересовался Лентус, откладывая прошение в сторону.

— Разве есть что-то предосудительное в нашей просьбе оказать милосердие рискнувшему ради нас всем? – поднял бровь инвалид.

— Разберем по пунктам, — откинулся шпион на спинку кресла. — Я обвинила ваш народ в предательстве собственной природы, без предупреждения напала на вас, разграбила и сожгла Город, а жителей захватила в плен «для дальнейшего разбирательства», в ожидании которого они уже вторую неделю находитесь вместе с детьми и стариками в прямо скажем отвратных условиях орденской темницы, забив ее чуть ли не под завязку. Но при всем этом первое, чего вы потребовали, достигнув таки вожделенной аудиенции с Магистрессой – это амнистия какой-то совершенно левой и даже незнакомой вам предательнице?

— Не совсем, — покачал головой однокрыл. – Мы «просим» вас проявить снисхождение к той храброй и самоотверженной душе, чье желание помочь чуждому ей и отчасти справедливо обвиненному в потворстве тварям народу сподвигло ее поднять рог аж на самого Маршала. Независимо от того, как бы всё закончилось для нас, сим актом неповиновения она в любом случае подписывала себе смертный приговор…

— Рада вашему осознанию сего очевидного факта — прервал его бывший единорог. – Обсуждаемая персона у всех на глазах осуществила попытку убийства Верховного Главнокомандующего эквестрийской армии, причем непосредственно во время военных действий. Разве могут существовать какие-либо разночтения касательно ее дальнейшей судьбы?

— Но ведь волшебница еще жива, — улыбнулся проситель. – Более того: рассмотрение данного вопроса неоднократно откладывалось на более поздние сроки — явное свидетельство наличия у вашего высокопревосходительства сомнений. Позвольте также напомнить, что в итоге вы сами отказались от нашего истребления, тем самым согласившись с точкой зрения обвиняемой.

— Сей факт нисколько ее не оправдывает, — удар копытом в стол. – И кстати: откуда вам известно про перенос слушаний? Уже заслали в наши ряды шпионов?

— Может закончишь клоунаду? – с явным неодобрением поинтересовалась Кризалис. – Ты ведь явно симпатизируешь этому обрубку.

— Но Маршал-то нет, — быстро возразил полковник. – К тому же мне хочется посмотреть, что из себя представляет нынешний глава Города.

Королева возвела очи к потолку и развела копытами, впрочем не поленившись в качестве намека «подсветить» отсутствующие у их собеседника конечности.

— Уверяю вас: даже несмотря на великодушно преподанные нам во время перехода уроки эквестрийского, никто из горожан в принципе не способен прикинуться жителем вашей прекрасной страны. Новости же до нас доходят точно так же, как и до любого другого обитателя сего замка – через сплетни, слухи и официальные объявления, — полуног немного поерзал, дабы компенсировать появившийся в ходе беседы крен и продолжил. – Кстати, позвольте поздравить Орден с воистину значимым достижением – уничтожением Кровавого Принца…

— Это сделали не мы, а драконы, — перебил его слегка задетый неожиданным проявлением лояльности к фиолетовым полковник.

— В любом случае сие радостное событие является отличным поводом для такого проявления государственной милосердия, как амнистия, — с той же улыбкой завершил мысль инвалид.

Унлехрер не удержался от улыбки – неплохо вывел, хоть и несколько топорно. Однако постановка еще далека от завершения:

— Неужели вы правда думаете, будто я просто возьму и прощу покушавшуюся на мою жизнь изменницу? – с суровой иронией спросил Верховный Главнокомандующий.

— Да, — кротко отозвался глава Города. – Ведь вы же и сами считаете, что наказывать кого-либо за продиктованный лишь доброй совестью поступок неправильно, а в создавшейся ситуации делу Ордена ее освобождение никак не повредит, а скорее продемонстрирует…

— По-моему, кое-кто считает себя слишком умным, – с отлично вымеренной скрытой угрозой заявил аликорн, в чьей голове как раз созрел план. – А почему бы нам не сыграть в игру?

Собеседник недоуменно моргнул.

— Всё очень просто, — из кармана мундира появилась мелкая монетка, — бросаем и смотрим. Выпадет звезда – она амнистирована, в смысле изгнана с позором без права когда-либо занимать орденский пост. Ну а если нет, — интернациональное проведение копытом по горлу. – Причем бросать будете вы.

От однокрыла пахнуло смешанным с удивлением ужасом. Протянутый кругляшек остался нетронутым.

— Ну так что же? – еще шире усмехнулась кобылка. – Разве не хочется побыть вершителем понических судеб?

Инвалид замотал головой, постепенно меняя эмоции на недоверие и откровенное неодобрение.

— Неужели? – вскинула она бровь. – В таком случае ради подогрева вашей решимости заявляю, что в случае отказа я немедленно попрошу вас покинуть мой кабинет, после чего несчастному калеке придется объяснять своим согражданам почему Магистресса не стала даже рассматривать их прошение об улучшении условий существования. Ловите!

Золотой кружочек эффектно сверкнул в лучах полуденного солнца и упал точно в подставленное крыло. Вот только подбрасывать его жеребец все еще почему-то не спешил, удерживая объект на весу и над чем-то крепко задумавшись.

— В таком случае – благодарю за уделенное мне время, — монетка со стуком легла на край стола, сам же излучающий решимость представитель горожан начал осуществлять явно весьма трудоемкий для него процесс подъема с кресла.

— И всё? – не менее разочарованно уточнил Лентус и, убедившись в серьезности обрубка, продолжил с открытым негодованием. – Так-то вы выполняете свои обязанности по руководству Городом!

— Принц четко показал нам, что жертвовать кем-то ради Высшего Блага – слишком дорогой путь к процветанию, — усмехнулся жеребец, с тихим стуком становясь на три конечности. – Мы и прежде оказались недостаточно для него богаты, теперь же нет смысла и пытаться.

— Ну-ну, — не смог сдержать искренних презрительных ноток кадровый офицер. – Пожертвовать возможностью облегчить участь доверившихся вам поней из-за страха рискнуть в игре пятьдесят на пятьдесят. И после этого вы считаете себя верующим?

— «Не искушай Единого, Создателя твоего», – улыбнулся инвалид. – Тем более, когда на кону чья-то жизнь. Вновь благодарю за ваше время.

Лентус только дернул в ответ подбородком, однако когда посетитель уже взялся зубами за ручку двери не сдержался и заметил:

— Надеюсь следующий глава Города будет более внимателен к его нуждам, чем нынешний.

— Хотелось бы, — отозвался сей странный индивид. – Впрочем, я практически не сомневаюсь, что сограждане одобрят принятое мной решение – в конце концов, если бы они действительно хотели жить не по Слову, то не остались бы в качестве жертвы Эквестрии, — он привалился к косяку плечом и, просунув крыло в открывшуюся щель, успешно откинул дверь в сторону. – Благослови вас Спаситель.

-
— Не волнуйся: подобное часто случается с неопытными перевертышами, — заметила Кризалис едва инвалид скрылся с глаз, — вместо того, чтобы играть бессовестных сволочей, они начинают быть ими.

— Спасибо, утешила, — кратко кивнул и правда внезапно почувствовавший себя последним отморозком шпион. – Но разве тебя не возмутило…

— Нисколько, – тут же ответила Королева. – Скорее порадовало, что когда-то практически уничтожившие мой Народ демоны Кладбища наконец-то вымрут окончательно. Хотя конкретно к этой кочерыжке кое-кому стоило бы относится и получше — как минимум из благодарности.

Лентус молча повторил предыдущий жест, тем самым демонстрирую свое нежелание продолжать диалог, и задумался.

Результатом его раздумий стал подписанный приказ об амнистии.

Разумно «забытые» представителем горожан листы с прочими просьбами пришлось пока сгрузить в дальний ящик – Маршал всё-таки довольно жесткая личность. Ничего – через пару дней можно будет подобреть.

А пока займемся «основной» работой.

— Адъютант! – в кабинет просунулась рогатая голова. – Кто еще назначен на сегодня?

— Армейские депутаты с просьбой о демобилизации, — глянув в список, начал докладывать маг, — руководители нескольких наших южных подразделений с докладами о современной ситуации в курируемых их отделениями территориях…

И так далее. Всего встречи с единственной ныне имеющейся в распоряжении Эквестрии Магистрессой искал десяток делегаций и восемь индивидов, причем всем понятно, что за оставшееся время «Маршал» в своей традиционной манере вряд ли примет и пятерых посетителей – к великой удаче ныне маскирующегося под нее аликорна.

— Хватит, — ударил он копытом. – Солдатам скажи, что я в любом случае не могу принять решение о роспуске одна, поэтому им так и так придется дождаться моих коллег — кстати, следующим «депутатам» впаяю двое суток гауптвахты — гости с побережья пусть заходят по одному, а остальных гони в шею.

— Так точно! – отсалютовал единорог и тут же добавил. — Разрешите обратиться?

— Валяй.

— Принцесса Луна вновь попросила встречи, — с явными проблесками страха доложил бедолага. – Она изволила напомнить…

— Передайте, что Магистресса Рейнбоу Даш как и прежде не намерена давать указанному лицу аудиенции, — жестко отрезал Лентус, стремясь подавить не столько невезучего волшебника, сколько всколыхнувшиеся внутри переживания. – Мои подруги прибудут через несколько дней и возможно кто-то из них обратит свое внимание ее просьбу. Точка.

— Но она утверждает, будто это действительно…- рогоносец сглотнул и ретировался, не выдержав неожиданно легко и искренне изображенного бешеного взгляда.

— Тихо, — дохнуло на него ласковой прохладой. – Совсем скоро всё кончится.

Аликорн не отозвался, занятый очередным раундом борьбы со своим безумным, но оттого не менее жгучим желанием увидеть былую возлюбленную. Ничего хорошего из их подобной встречи не выйдет по определению.

— Успокоился? – спустя минут пять позвала его сожительница. – Помни: в существовании перевертыша нет места главенству чувств над разумом, тем более во время инфильтрации. Из тебя получится очень слабый правитель, если ты будешь терять голову от одного упоминания о твоих врагах.

Лентус молча кивнул и сделал глубокий вдох, с досадой подмечая так и не отданный приказ о помиловании. Действительно – его эмоциональности просто отвратительна.

— Овца в клетке, — указала Королева на входящего в кабинет фиолетового, — принимайся за работу.

-
— Сожалею, но мы не можем позволить себе задержку в Понивилле, — вздернула носик Рэрити. – Ты ведь сама прекрасно понимаешь, сколь…неразумно с нашей стороны продлевать период единовластного правления Рейнбоу над Эквестрией?

— Но как-то же она всё это время справлялась? – без особой надежды на победу сопротивлялась оранжевая кобылка. – Не думает же моя рогатая подруга, что за какие-то жалкие сутки — ну или даже хотя бы полдня — наша победившая тварей Родина возьмет и рассыплется из-за какого-то плохого руководства?

— Прости, Эпплджек, однако торг здесь неуместен, — непоколебимо отозвалась восседающая на подушках единорожка. – Пока наш слабо воспринимающий реальность Маршал у власти каждая минута способна стать роковой. Например, ей в голову может внезапно прийти гениальная мысль нанести превентивный удар по еще не восставшим – во всяком случае, не выступившим против нас в поход – мятежникам. Или вовсе решить проблему будущих гражданских волнений радикально – путем оккупации всех поселений потенциальных революционеров. Причем это только во внутренней политике, а представь себе, сколько вреда…

— Да поняла я, поняла, — отмахнулась земная пони. – Хотя по-моему кое-кто опять делает из мухи слона – Даш может и не самый блестящий управленец в истории современности, но не такая уж она и…

— Рейнбоу в последнее время слишком часто стала нас подводить, — вновь перебила ее волшебница. – Начиная от ее «дипломатии» и кончая нарушением нашей военной доктрины касательно уличенных в сотрудничестве с тварями поселениях. Я, разумеется, не хочу сказать о ней ничего плохого, — тут же добавила единорожка, заметив выражение собеседницы, — однако вынуждена заметить, что просто не имею права заставлять свою явно нуждающуюся в отдыхе подругу нести на себе бремя власти хотя бы лишний час.

Кобылки обменялись воинственными взглядами.

И как обычно, первой отвела взгляд Эпплджек, вопреки сложившимся традициям и собственной природе при этом мстительно пробормотав:

— Если бы ты действительно хотела поскорее добраться до Кантерлота, то оставила бы всё это, -взмах в сторону роскошного шатра и небольшой офицерской кухни, — с армией.

— Граждане порой должны идти на жертвы ради своей страны, — степенно отозвалась Магистресса. – Однако даже Родине стоит лишний раз подумать, прежде чем требовать от них невыполнимого. К тому же благодаря усилиям моего магического корпуса, наша скорость передвижения в любом случае превосходит…

— Ну так может ты поедешь дальше, а я потом тебя догоню? – вырвалось у оранжевой кобылки. –Никто ж не знает, когда еще смогу с семьей встретится, да и удастся ли вообще – на нас ведь теперь охоту объявят, сама понимаешь.

— Не драматизируй, — серьезно ответила красавица, принимая с копыт официанта аперитив. – Конечно теперь, когда объединяющего Эквестрию врага уничтожили, наша позиция сильно ослабла, но нельзя не признать, что в итоге всё получилось на удивление удачно. Врага и основную его армию разбили без участия собственно орденских сил, тем самым сэкономив целые горы обмундирования и экипировки, не говоря уже о морях нашей крови, чернил и слез. Трофеи, пусть в большинстве своем и сильно пострадавшие, столь обильны…- неудачно наклонившийся бокал пролил несколько алых капель на ее белоснежный воротничок, тем самым на ненадолго прервав повествование, чем и воспользовалась «Магистресса от сельского хозяйства»:

— Не надо мне всё это заново перечислять — итак помню. И про завершение основной части Похода до зимы также не забыла, как и о столь часто упоминаемой некоторыми нашими «союзниками» освободившейся и обильно удобренной пеплом земле за горами, хотя меня всегда умиляло, что эти индюки дружно забывают об отравленных нами водоемах и прямо скажем очевидном для любого фермера факте невозможности взрастить чего-либо на горелой земле, — кобылка сняла шляпу и стерла пот со лба. А осеннее-то солнышко нынче припекает не по сезону шибко. – Однако ничего из перечисленного сути дела не меняет – мы сидим на бочке со взрывчаткой, которая ждет только сигнала в виде особо рьяного в дележе нашей страны индивида. И все понимают, кто самые крупные рыбы в пруде, а значит и против кого дружить. Я не боюсь войны, пусть даже и гражданской, но вот перспектива как-нибудь вечером обнаружить в своей постели змею меня совершенно не прельщает. Поэтому прошу тебя: дай хоть с братом повидаться прежде, чем нырять в этот омут.

— То есть ты по уже сложившейся традиции предлагаешь мне сделать сей шаг первой и в одиночку, — тяжело, как часто в последнее время бывало, вздохнула единорожка, после чего подняла на собеседницу неожиданно грустные глаза.- Эпплджек, дорогая: я – не Принцесса и потому не имею никаких полномочий над знаменитой «Магистрессой-Мамочкой». Перед тобой всего-навсего твоя заслуженная подруга, которой бы очень хотелось, чтобы хоть раз за последние годы тяжесть Главного Решения легла не только на ее плечи. Не подумай, будто я тебя шантажирую, — земная пони замотала головой, — но мне действительно…

Волшебница задумалась:

– Страшно? – спустя несколько секунд произнесла удивленным тоном вероятно самое неожиданное слово из возможных знаменитая красавица. – А ведь и правда, замечательно подходит, — она вдруг улыбнулась. – Да, я беспокоилась, когда услышала весть о возвращении Создателя, но нечто внутри меня напротив искренне обрадовалось данному нам простому, ясному и очевидному ответу на все вопросы и решению всех проблем. Он как меч разрубил весь тот ужасающий своими размерами узелок противоречий, что успели накрутиться за прошедшие с Нашествия годы и дал внятную, благородную, всеми поддерживаемую цель. Могшую не только оправдать, но и примирить, — единорожка вздохнула и глянула на подругу с печальной иронией. – Одна из основательниц Ордена Сумерек грустит о гибели Создателя Чудовищ – забавно, не правда ли? Слава Селестии только о досрочной, а не вообще.

— Агась, — поддакнула оранжевая кобылка просто чтобы как-то обозначить свое присутствие в разговоре.

— Действительно, пора вернуться к теме, — Рэрити набрала полную грудь воздуха. – Конечно же ты можешь остаться в Понивилле хоть на веки вечные, но твоей коллеге и стране будет лучше, если Магистресса Эпплджек сразу отправится в Кантерлот – спасать Эквестрию, — ехидный смешок. — Опять.

Как ни странно, но и после сей внушительной речи, содержащей в себе помимо воззвания к патриотизму еще и плохо завуалированную просьбу о помощи, у земной пони всё равно оставались сомнения касательно выбора – как-никак семья большую часть жизни стояла у нее на первом месте. Даже могучее чувство стыда за безобразность собственного потребительского отношения к подруге на какое-то время отступило перед рвущей ей душу тоской по дому.

Но Родина-Мать зовет, а значит:

— Разумеется я поступлю так, как лучше для страны, — глубокий вздох, долженствующий смять колючие ростки разочарования и суровый взгляд на подносимые к ним тарелки. – Вот только…

— Откровенно говоря, я ожидала вас как минимум завтра, — изо всех сил стараясь поднять тон на нужный уровень веселости, заметил Лентус.

— То есть, как обычно недооценила скорость нелетающих пони, — с легкой усмешкой заметила по-хозяйски улегшаяся на кушетку единорожка. – И когда только моя крылатая коллега сможет избавиться от предубеждений?

— Просто мы приняли волевое решение и бросили-таки обоз в Понивилле, — также оскалилась закрывшая дверь земная кобылка. – Иными словами, кое-кто совершил настоящий подвиг ради возможности поскорее увидеть нашу перьемозгую подругу и наконец освободить ее от столь презираемых Маршалом «гражданских дел».

— Прошу прощения, однако второе – только с утра, — отозвалась первая, устраиваясь поудобнее. – Сегодня у меня по плану прохождение всех тех совершенно необходимых любой уважающей себя леди процедур, коими пришлось пожертвовать на время Похода.

— Значит, ждать тебя стоит только к концу недели, — хмыкнула безрогая, без спросу начавшая рыться в мини-буфете. – Особенно если снова пойдешь по «пути тысячи и одного расчеса». Глянь лучше на Рейнбоу – вот какая прическа должна быть у каждого настоящего военного.

Агент тварей машинально повернулся к зеркалу и едва удержался, чтобы не выругаться: радужных волос на голове имелось ровно столько, сколько позволял носить офицерский Устав вооруженных сил Города, причем для мужчин – то есть непростительно мало для любой представительницы прекрасного пола.

Вот ведь…привычка.

— И правда дорогая: как ты могла так поступить со своей прекрасной гривой? – от валяющейся магички повеяло ядреной смесью ужаса, сострадания и негодования, но с добавлением внятно ощущаемой капли интереса. – Неужели за время нашего отсутствия мода могла настолько деградировать?

— А разве она в Эквестрии вообще наличествовала? – с хитринкой поинтересовалась Магистресса Эпплджек, наливая себе вторую кружку чего-то желтого и пенящегося.

— У лучших из нас – определенно…

Началась дружелюбная перепалка, быстро перелившаяся в обсуждение орденской формы и разъяснение таких фундаментальных вопросов, как стоит ли жертвовать красотой в пользу удобства и чем лучше отстирывать лингову желчь с мундиров.

Агент Создателя Чудовищ молча слушал всё это и с трудом верил своим ушам. Если от традиционно считающейся весьма приземленной и близкой к народу оранжевой кобылки еще можно ожидать столь…нецарственного поведения, то вот белоснежная единорожка, выглядящая в глазах жителей страны двух Принцесс чуть ли не аликорном и воплощением слова «изысканность»…

— Что поделать — плебс, — презрительно хмыкнула проснувшаяся Королева. – На него сколько корон не возложи, а представителем высшего класса в лучшем случае внуки станут.

Лентус не сразу обратил внимание на сию ремарку – перешедшая вопреки всем ожиданиям на обсуждение флористики беседа внезапно его заинтересовала.

— Они могут так говорить до бесконечности, – дыхнуло на него зимней свежестью. – Позволю напомнить, что у моего слегка туговатого вместилища вроде бы имелся некий распорядок дня…

Унлехрера будто окатило ледяной водой. Составленный и уже утвержденный план завершения операции стал рушиться как карточный домик у него на глазах.

— Рейнбоу Даш не следует моде – она создает ее!

В кабинете воцарилась звенящая тишина.

— Воистину: точность – вежливость королей, — с мрачной усмешкой прокомментировал внутренний голос. Пауза. – Может всё-таки чего-нибудь добавишь? Хотя бы для закрепления эффекта.

На лбу растерявшего все слова несчастного шпиона выступил пот, еще сильнее вгоняя его в панику и тем самым низводя шансы вычленить таки хоть что-то членораздельное из погруженного в сумятицу мозга почти до нуля.

— Дорогая, ты хорошо себя чувствуешь? – аж встала с кушетки озабоченно смотрящая на него единорожка.

— Действительно, как-то не так ты себя ведешь, — сощурилась отставившая в сторону бутыль земная пони. – Ни предложения выпить за победу, ни хвастовства…из-за стола – и то не поднялась, — жеребец напрягся. – По-моему кое-кто перетрудился…

Шумный выдох.

— Твоя правда, Эпплджек, — радостно воспользовался предоставленной лазейкой Лентус. – Знали бы вы, до чего отвратную работу на меня свалили: то солдаты придут свободы требовать, то южане просят вернуть хотя бы часть продовольствия, то инженеры припираются денег клянчить…

— Нет-нет-нет, — быстро проговорила явно успокоенная нытьем волшебница. – Вы как хотите, а лично я буду стоять в проломе за Эквестрию только и исключительно после косметического минимума, то есть завтра. Поэтому простите, но мне пора идти, — она выставила вперед копыта.

Оранжевая пони тут же вцепилась в ее правую ногу и протянула свободную к лазутчику.

Немая пауза.

— Обними их! – наконец буквально толкнула его в спину Кризалис.

Маршал с размаху попался в тут же сомкнувшиеся вокруг него лапы двух высших чинов объявившей Семье войну на уничтожение страны. Впрочем, спустя несколько мгновений вопрос принадлежности и виновности отошел на второй план — полковника внезапно взволновала половая принадлежность весьма тесно прижимающихся к нему противников, явно не видящих ничего нескромного в подобном обращении с «такой же как и они» кобылкой.

— Хуже стеснительного агента только вражеский, — с явным неодобрением покачала головой наставница. – Знаешь, еще чуть-чуть – и я сдамся, признав что шпион из тебя как меценат из каннибала. Остается лишь искренне радоваться, что рядом с подобным «Королем» всегда будет куда более искусная в наших народных промыслах Королева.

При упоминании о Диане и без того чувствующий себя не в своей тарелке жеребец едва не покраснел – уж очень подходящая для ее глаз сцена.

Наконец единорожка отцепилась от него, пожелала удачи на оставшиеся полдня правления и танцевальным шагом ушла за дверь, излучая предвкушение. Земная пони ненадолго задержалась, со смаком поведав о хитром плане оставления наиболее ненадежных элементов армии в Вечном «для завершения зачистки» под присмотром нескольких опытных и доверенных полков, после чего также удалилась, бурча себе под нас что-то про «клятую спешку».

Таким образом бывший единорог остался в кабинете один на один со своими мыслями стиля «всё пропало!». Поломав голову минут десять над решением и набросав примерный план действий, он рванул на улицу – доложить начальству о необходимости изменения плана. Только бы удалось с ним связаться…

-
-…вы ведь не удивитесь, если, чисто гипотетически говоря, в разгар представления стену проломит гигантский покрытый мехом булькающий шар, который сходу слопает охрану Дворца, пнет Злодея и попытается вас надуть, предлагая купить просроченные спички со скидкой – Страшила чисто в силу привычки выдохнул. По не имеющему легких жидкому телу пошла волна.

На той стороне разговора воцарилась недоуменная тишина.

— Короче, я вас предупредил – а теперь действуйте, — дырчатый еще попытался чего-то вякнуть, но связь уже прервалась.

Водоем всколыхнулся и начал рассылать во все стороны сигналы о подготовке к выступлению. А пока рейдовые партии возвращаются на базу у него как раз хватит времени…

Вспышка.

Проморгавшийся дракоаликорн снова пялится на синеватый горизонт.

Только в этот раз вместо страдальческого вздоха вырывается раздражённый.

— Значит, вновь «Страшила», так? – с нескрываемым разочарованием произнес Хозяин, не утруждая себя приветствиями. – Как обычно — в одном ряду с «Глубинным Ужасом», «Смертью-с-Небес», «Пожирателем» и так далее. И почему ты вечно подбираешь себе такие дурацкие злодейско-пафосные клички? Нет чтобы хоть раз назватся «Пусиком» или хотя бы «Мармеладиком»…

Призванный монстр, несмотря на всю свою ужасность и беспонячность, поперхнулся.

— Ну ладно-ладно, не драматизируй, — появились перед ним пламенные губы. – В конце концов, ныне ты взял не худший идентификатор, во всяком случае не «Лысая Погибель». Впрочем, я бы все равно предпочел, чтобы моя игрушка подписывалась несколько иначе. «Трюфелем», например.

— Ты оторвал меня от воплощения в жизнь коварного плана только для того, чтобы обсудить принимаемые мною от неблагодарных тварей прозвища? – стараясь сохранять присутствие спокойно-недоброго духа, поинтересовался обсуждаемый.

— Разумеется нет, хотя данный вопрос нам также надо будет когда-нибудь разобрать поподробнее, — улыбнулся рабовладелец. – Ныне, дорогая погремушка, тебе предстоит очередной урок. Короткий, но весьма приятный. Для меня.

Чешуйчато-щупальцато-крылатое тело окружили картины. Опять про него.

— Сегодняшняя тема: причины наших действий и источники решений. Иными словами, мотивация, – перед глазами застыло изображения выкарабкивающегося из ямы копытного комка грязи. – Ты никогда не задумывался, почему после своего перерождения захотел пойти по пути побежденного тобой Силина и начать сбор Семьи? Что сподвигло моего маленького пони выбрать именно эту, практически неизбежно долженствующую привести к противостоянию с Орденом дорогу из всего почти бесконечного множества вариантов? Тебе ведь ничего не мешало просто уйти отсюда, впоследствии захватив какую-нибудь шоколадопроизводящую страну и жить в свое удовольствие до скончания веков.

— Мне нужна была сила, — из рога ввысь ударила зеленоватая молния с красными прожилками. – И я ее нашел. И останавливаться на достигнутом не собираюсь.

— А зачем? – с насмешкой в голосе спросил изверг.

— Чтобы уничтожить тебя, естественно, — предельно искренне ответил Страшила, концентрируясь.

Сейчас его пронзит боль.

— Какой ты все-таки порой забавный, — сбил его с ног поток смеха. – На самом деле, сие верно лишь отчасти – куда больше в тот момент мой раб жаждал освободиться от внезапно обнаруженных на себе оков, которые он бы никогда и не почуял, если бы я прямо о них не рассказал…

Перед глазами вспыхнула картина их первой беседы, выплюнувшая в зрителя настоящее торнадо незамутненных и каплей размышлений эмоций от бессильной ненависти до горчайшей обиды на весь мир. Тогда подобное казалось еще относительно свежими.

— Никогда не задумывался, зачем твой любимый господин вступил в контакт с игрушкой? Ответ тривиален: чтобы направить ее на путь истинный, — голос прямо-таки распирает от самодовольства. — И она, точь-в-точь как и все предыдущие жизни, с радостью заглотила наживку, начав без всяких кнутов и пряников добровольно и с песней следовать моему плану, при этом будучи совершенно уверенна, что действует ему вопреки.

На него навалился целый каскад образов.

— Так происходило каждый раз, когда мы встречались. Я ничего тебе не приказывал, не сажал на цепь и даже не лгал, — напор на сознание усилился. — Однако ты раз за разом отвечал на мою кристально чистую и не содержащую никаких призывов правду именно так, как предполагалось, точно и неукоснительно выполняя одну поставленную перед тобой задачу за другой. Барашек, своей волей идущий на бойню и ведущий за собой других…

Страшила собрался и усилием воли оттолкнул навалившиеся на него образы. А затем нанес давно ждавший своего часа удар.

-…как видишь, маленький Принц не имеет никакого права судить меня за владение им, потому как он сам даровал мне власть над собой, связав себе ошейник злобы и отдав поводок сжирающей его ненависти, — почти ласково завершил мысль монстр, прерывая поток обрушившейся на пленника боли.

Дракоаликорн встал на колени, пытаясь привести в порядок мысли. Все так долго готовившиеся уловки не помогли – проклятый мерзавец их и не заметил. Видно это противостояние не имеет ничего общего со ставшей почти привычной борьбой разумов.

– Итак, мой юный ученик, познал ли ты наконец всю суть порабощающей природы столь любимых тобой чувств? Понял ли, сколь легко и просто управляются водимые ими? Насколько безумно искать в них свой путь?

Сознание расчистилось и вновь стало подобно глади черного озера, в глубине которого скрылась снова покрывшаяся ледяной коркой надежда – до лучших времен. Место тут же заняло вспыхнувшее багровое солнце.

— Да, — пленник встал и вскинул голову. – Только мой мучитель опоздал – рассказанная ныне Истина уже давно открылась мне во всей присущей ей прекрасной полноте.

— И какой же ты сделал вывод? – ему показалось или это правда нотка неуверенности?

— Я не имею более права быть одним из пораженных сим недугом глупцов, разумеется, — из пасти вырвался радостный язычок пламени от воспоминания о свершаемом плане. – А также что самое время познакомить с ней при помощи наглядного примера других.

— Понятно, — разочарованно заметил враг, без малейшего стеснения прочитав его мысли, — ладно, чего уж там: как будто я не знал, что ты нынче недозревшый. Веселись, пока можешь – скоро тебя завалят.

— Это мы еще посмотрим! – оскалился начавший истаивать монстр.

— Что я говорил насчет этой фразы?

Черный пруд заколыхался в корчах от посланной на прощанье от Хозяина боли, тут же начав горстями передавать ее собравшимся вокруг в ожидании приказа драконам.

-
Прошедший вечер пожалуй может претендовать на почетное звание самого тяжелого и суетливого со времен Революции – столько всего надо было успеть запомнить, собрать, написать, приказать и отправить. Корреспонденции оказалось так много, а количество адресатов столь велико, что для ее доставки пришлось мобилизовать всех без исключения орденских почтальонов – тем тяжелее Магистрессам будет справиться с нанесенным «Маршалом» на прощанье ущербом.

Но вот бумажная работа закончена и час настоящего дела пришел. А он по некой странной причине медлит.

Глаза с непонятно откуда взявшейся грустью окидывают ставшее почти родным помещение – всё-таки Лентус Унлехрер всегда являлся скорее кабинетным работником, нежели полевым агентом. Спина сама собой вжалась в мягкую спинку, а ноги легли на подлокотники…

— Соизволю напомнить, что операцию предполагалось начать еще три минуты назад, — заметила Кризалис.

— Вижу вы наконец приняли сердцем дело Семьи, раз так о нем беспокоитесь, — не очень-то вежливо отозвался находящийся в каком-то странном томлении аликорн.

— Чем раньше начнем – тем скорее выберемся из этого замка, — спокойно пожала плечами собеседница и неожиданно заметила. – Что-то ты в последнее время стал рассеянный.

— Да сны какие-то…странные приходить начали, — неуверенно отозвался жеребец. – Скорее даже не нормальные видения, а нечто вроде шебуршения. Ощущение чужого присутствия. В смысле большего, чем обычно, — с усмешкой добавил он, вспомнив с кем разговаривает.

Кризалис кивнула и намекающе подняла бровь.

— Да встаю я, встаю, — безнадежно выдохнул шпион, сползая с кресла.

Сознание предприняло еще одну попытку задержаться под предлогом мелкопакостнической порчи государственных документов, но сожительница властно вытолкнула его за порог едва только аликорн посмел об этом заикнуться.

— Назад дороги нет, — сурово заявила Королева, закрывая дверь. – Вперед, к свершениям! Причем пошевеливайся – время уходит.

Лентус вздохнул, собрался – и на караул глянул уже полноценный Маршал Эквестрии. И без того стоящие по струнке орденцы вытянулась еще сильнее.

Кобылка вскинула голову и устремилась по коридору к лестнице, откуда начался ее долгий и весьма запутанный путь вниз. И чем глубже она спускалась, тем толще становились открываемые перед ней створки.

И вот перед ней последние ворота, с огромной рельефной звездой на уровне глаз.

Святое святых – даже охранников тут нет, а ключ имеется в наличии только у высших чинов Эквестрии.

Петли не скрипели.

В воздухе нет и следа затхлости.

Зато есть нечто куда более странное…

Постояв пару минут на пороге в безрезультатных попытках осознать вновь навалившееся на него ощущение неправильности, агент Семьи сделал шаг внутрь.

Итак, он опять здесь — в знаменитом зале под Дворцом в Кантерлоте.

Множество магических фонарей, освещающие свисающие со шпалер стяги Ордена и красная ковровая дорожка под ногами, бегущая к расположенному в дальнем конце каменному постаменту, более всего похожему на королевский трон.

Фиолетовая единорожка лежит на нем.

Ее в полном соответствии с легендой покрывает тонкая, едва различимая отсюда золотистая пленка заклятья, погрузившего великую волшебницу в пятнадцатилетний смертный сон и выведшего тело за сами границы времени. Ходят слухи, будто она холодна как лед, но если приглядеться, то можно заметить поднимающуюся в такт дыханию грудь и чуть дрожащие ресницы.

А еще говорят, что Спасительница Твайлайт проснется, когда Орден завершит начатое своей богиней и сотрет тварей с лица земли…

Аликорн снова глубоко вздохнул и сбросил с себя сковавшие его цепи непонятно откуда взявшегося благоговения.

Будь его воля – и проклятая ведьма, некогда своим обманом и безрассудством превратившая жизнь бывшего единорога в одно непрекращающееся страдание и лишившая мир Семьи, уже обратилась бы в пепел. Увы, несмотря на всё желание, воплотить сию мечту в жизнь на данный момент не представляется возможным – даже уничтоживший полгоры взрыв не смог преодолеть ее защиту, а ведь сейчас вокруг нее еще и целый клубок новых орденских заклинаний.

Короче говоря, хорошо, что в этот раз дело к ней.

Маленький столик сбоку, на котором горкой сложены личные вещи «Героини Эквестрии». Тоже чуть ли не светится от магии, но тут по крайней мере большая часть несет лишь бытовую нагрузку…

— Не расслабляйся, — порекомендовала Кризалис, всматриваясь в будущую цель. – Перед нами крепкий орешек, который к тому же еще нужно будет вынести. Поэтому распутывать вязь придется полностью.

Агент облизнул губы и принялся за работу.

Неизвестно, сколько времени ему понадобилось на освобождение пухлого тома от хитросплетений чар – столь кропотливым и поглощающим оказался труд, который к тому же еще и неоднократно мог закончиться трагически из-за одного неверного движения или слишком тугого узелка, однако в итоге профессионализм бывшего единорога и мудрость Королевы чейнджлингов принесли желанные плоды.

Книга заклинаний величайшей волшебницы последнего времени легко и бесшумно скользнула в заранее приготовленную сумку.

— Великолепно, – похвалила сожительница аликорна, в данный момент вытирающего пот со лба дрожащим копытом. — А теперь медленно и величаво выходим – как-никак ты тут занимался воспоминаниями о безвременно ушедшей подруге.

— Если бы безвременно, — он снова накинул на себя облик Маршала и чуть неуверенной походкой направился в обратный путь. Ему требуется отдых. – Хорошо, что обещанного Принцем сюрприза так и не появилось.

— Рано расслабился, — вновь резанула его Кризалис. – Ты еще в замке, более того – на нижних уровнях, откуда даже телепортироваться не получится. Идеальный момент для врага, чтобы поймать тебя с поличным.

— Спасибо, утешила, — выдохнул полковник, запирая за собой двери и заклинивая замок.

— Нечто подсказывает мне, что эта операция еще не завершена, — непреклонно продолжила всматривающаяся в полутьму кобыла. – Будь готов.

Как и следовало ожидать, «чутье» мертвую властительницу не подвело – беда встретила их несколькими уровнями выше, уже в складской части Дворца, приняв точно такую же форму, что и сам Лентус.

Плюс компания.

-
— Ну вот, я отослала несколько сотен пони включая своего лучшего агента в мокрую, грязную и слякотную ночь ради практически безнадежной погони, — прямо с порога заявила Рэрити. – А теперь может всё же изволишь объяснить…

Эпплджек запечатала ей рот копытом и приложила второе к своим губам, после чего недвусмысленно указала глазами на дверь, кою затем и заперла за ними, оставив двух сопящих друг на друге пегасок в покое.

— Мне в любом случае нужна информация и чем полнее, тем лучше, — прошептала единорожка. – Причем уже сейчас, поэтому…

— Рейнбоу рассказала мне достаточно, чтобы дать нам обеим пищу для размышлений как минимум до утра, — твердо ответила оранжевая кобылка. – И ты в любом случае дашь им отдохнуть.

Удивительно, но в этот раз победа в номинации на самый суровый взгляд досталась ей – волшебница отвернулась и молча кивнула.

— Вот и славно, — выдохнула земная пони. – Только не принимай последнее утверждение за ультиматум – ты и сама не станешь их будить после моего рассказа.

— Создатель жив, — начала помрачневшая красавица, кивая стоящим в коридоре единорогам на дверь. — Более того – похитил ее неизвестно сколько недель назад, поставив вместо нашей подруги только что сбежавшего с «чем-то очень ценным» перевертыша-переростка, который всё это время плел интриги пользуясь званием полномочиями Маршала. Больше я ничего из ее белиберды не поняла и в данный момент жду объяснений. Например, как «настоящая» Даш смогла спастись.

— Сбежала во время транспортировки, тут же рванув к Кантерлоту, — с пониманием глянув на выставленных у только что покинутой комнаты часовых, ответила Эпплджек. – Повествование будет длинным, поэтому предлагаю дойти до ближайшей закуски.

— Хорошо, — красавица резко развернулась и направилась в сторону главной лестницы. – Но сначала скажи главное: кого имела в виду Даш под «проклятыми негодяями»? И «сходкой», кою прямо-таки жизненно необходимо «накрыть»?

— Очень, ОЧЕНЬ много работы для Ордена в собственной стране, — без следа веселости хмыкнула оранжевая кобылка. – Целая куча наших дорогих сограждан сговорилась с Создателем.

Волшебница сбилась с шага и задумалась:

— Ясно, — она продолжила путь. – А «Селестия внутри»?

Представительница семьи Эпплов тяжело вздохнула и постаралась подобрать нужные слова…