Ведьма Вечнодикого леса
Глава 5: Ведьма и алмаз
Удивительно, чего можно добиться при помощи пары простых зачарований. Все, что нужно – одно заклинание для автоматической записи всего, что ты говоришь, и другое для чтения нового текста по мере его появления, а также мощная магическая книга-артефакт, которая мгновенно доставляет сообщения на другой конец мира.
Ну, не на другой конец мира. Кантерлот не так уж далеко – если бы не деревья и горы… ну, на самом деле деревья и горы были довольно таки крупными. Короче, в теории можно было бы рассмотреть самые высокие шпили дворца, если бы я поднялась выше крон деревьев. В ясный день.
– Я попробовала ту технику, о которой ты мне рассказывала, – произнесла Твайлайт. Или, правильнее сказать, написала. Но ощущалось все как разговор. Уверена, что мы могли бы наладить голосовую связь, если бы захотели, но для этого требовалась более продвинутые знания магии иллюзий, чем я располагала. Прямо сейчас, поскольку я понятия не имела, как на самом деле звучит голос Твайлайт, дневник говорил моим голосом.
– Оно взорвалось тебе в лицо?
Я показала ей, как вложить немного дополнительной маны в базовые заклинания. Мне удалось разработать этот способ, основываясь на некоторых гипотезах и заметках из «Манускриптов Кловера». Знаменитый единорог был хорошо известен исключительным мастерством во владении базовыми заклинаниями и филигранным их применением вместо того, чтобы полагаться на более сложные заклинания. Проблема состояла в том, что чем больше маны ты в них вкладываешь, тем больше вероятность, что заклинание превратится в самопальный огненный шар.
– Нет. По моим оценкам, я добилась примерно на пять процентов большего эффекта и сохранила стабильность заклинания.
Я нахмурилась и бросила на дневник взгляд через всю комнату.
– Пять процентов?
Я прокрутила в голове пару цифр. Признаю, в теории магии я далеко не лучшая. За те два года, что мы переписываемся, Твайлайт показала, что у нее с математикой лучше, чем у меня. Меня больше интересовала практика. Применение заклинаний было самым быстрым способом обучения, насколько я могла судить.
– Это означает, что ты вообще почти не добавила маны! Я же говорила тебе, что силу можно увеличить до пятидесяти, а то и шестидесяти процентов!
– Я опасаюсь заходить так далеко. Это небезопасно.
Безопасность. Я закатила глаза и закрыла книгу, которую читала. Кого волнует безопасность?
– Твайлайт, я не устану говорить тебе, если не дойдешь до предела, то никогда не узнаешь, где находится граница, – я вздохнула. – Когда я была в твоем возрасте, принцесса взяла меня с собой в горы и заставила научиться безопасно использовать силу.
«Когда я была в твоем возрасте». Начинаю говорить как старая кобыла. Я подхватила магией стопку книг, которые давно стоило убрать. Периодически мне становилось лень расставлять их по местам. Когда живешь одна – появляются странные привычки.
– Кстати о ней. Принцесса собирается посетить Седельную Аравию для еще одной встречи с их лидерами, – нейтральный тон заклинания конечно ожидался, но полное отсутствие интонаций начинало меня раздражать. Нужно внести немного разнообразия в голос заклинания. – Она предлагает мне устроить каникулы, пока её не будет. Я хочу навестить тебя.
Я уронила стопку книг, которые удерживала, и закричала, оказавшись погребенной под лавиной ветхой бумаги и переплетов.
– Что?!
– И ты сказала «да»? – Эпплджек фыркнула. Я застонала и прислонилась к яблоне. Вероятно, дерево звали Руперт, или Джексон, или что-то в этом роде. Я не давала деревьям имен. Не хочу слишком привязываться к чему-то столь не огнестойкому, как дерево.
– Я не могла сказать «нет»! – запротестовала я, складывая корзины с яблоками в тележку земнопони. Ей не нравилось, когда я собирала яблоки с деревьев телекинезом, но, казалось, у Эпплджек никогда не возникало проблем, когда дело доходило до того, чтобы избежать самой тяжелой работы. – У нее уже все было спланировано. Она даже прислала мне копию своего контрольного списка.
– Для жуткой лесной ведьмы ты ведешь себя как тряпка, когда дело касается жеребят, – это была лишь полуправда. Обычно мне удавалось сказать «нет», когда Эппл Блум просила, чтобы я использовала телекинез, чтобы она летала по комнате, или чтобы яблоко было на вкус как шоколадный торт. – Полагаю, ты не планируешь закинуть ее в печь, когда она появится?
Настала моя очередь закатывать глаза.
– Зачем? Если бы я захотела съесть кобылку, то Эппл Блум как раз подходящего размера для моего котла.
– Есть ее будет слишком много мороки. И, скорее всего, от нее живот разболится.
Я рассмеялась.
– Да уж. Слушай, Эпплджек, ты хороша во всем этом… гостеприимстве, – я неопределенно махнула копытом. – Мне нужна пара советов о том, как быть вежливой с гостем. Например... полезные советы по организации вечеринки в развалинах древнего замка.
– Если ты так беспокоишься о первом впечатлении, то стоит начать с того, чтобы не выглядеть так, будто ты постоянно валяешься в грязи, – заметила Эпплджек. – Я слыхала, какая-то кобыла только-только открыла в городе чудной магазин одежды. Ты могла бы купить новый плащ, а не сшитый из старья со дна Бабулиного сундука.
Я взглянула на себя. Плащ был в плохом состоянии, до такой степени, что выцвел из чёрного до грязно-коричневого с серым и пестрел щедрыми заплатками в горошек и с полосками – случайными лоскутками, которые попались Бабуле под копыто. Он был удобен, как и вся поношенная одежда, и в любом случае большого выбора нарядов у меня нет.
– Думаю, пара бит у меня найдется… – не бывая в городе и живя охотой и собирательством, было довольно легко не тратить деньги. У меня все еще оставались почти все биты, которые я получила в качестве прощального подарка от Селестии, хотя от всех следящих заклинаний на них я тщательно избавилась. – Хорошо, где это?
Я бы никогда не нашла магазин сама. Здание выглядело не как магазин, а скорее как карнавальный аттракцион. Оно было высоким и украшено почти с избытком, хотя все изображения на нем заставили задуматься, на чем же они специализируются. Мне хотелось произвести впечатление на Твайлайт или, по крайней мере, не выглядеть как бродяжка. Да и я же не собираюсь ее соблазнять.
Я глубоко вздохнула и постучала в дверь. Та, объятая сиянием магии, распахнулась, и я обнаружила, что та же магия втягивает меня внутрь.
Молодая белая единорожка прогарцевала с того места, где сидела в засаде. Меня это позабавило. Она явно тренировала это торжественное появление не первый раз.
– Добро пожаловать в «Карусель» бутик, где все шарм, блеск и шик! – у пони был сильный кантерлотский акцент. Оставалось лишь надеяться, что она не узнает меня, если действительно из Кантерлота. С другой стороны, в акценте было что-то наигранное и фальшивое.
– Ага… – пробормотала я. – Послушай, мне нужен...
Единорожка ахнула, когда наконец по-настоящему посмотрела на меня.
– Дорогуша! Твой плащ! – она схватила его прежде, чем я успела что-либо сказать, застежка сломалась, когда пони грубо сдернула плащ магией. – Что с ним случилось?
Пони подняла его, свет из окон просвечивал сквозь поношенную ткань.
– Шесть лет жизни в лесу, – ответила я, начиная раздражаться. – Послушай, эта глупая вещь, может, и уродлива, но она вроде как много значит для меня и...
Глаза единорожки распахнулись.
– Я не… Мне так жаль, дорогая, – она опустила плащ. – Я мало что могу с ним сделать. Полагаю, я могла бы подправить подол и перекрасить его, но плащ – это всего лишь кусок ткани, и столь сильный износ…
Она посмотрела на меня.
– Я так и поняла. В целом я не возражаю против ремонта плаща, но на данный момент мне нужно что-то новое.
Кобыла изучала мою гриву, и я перехватила ее взгляд на мои шрамы.
– Тебе действительно следует лучше заботиться о себе, дорогуша. Ты еще грязнее, чем фермерская пони, с которой я ходила в школу.
– Эпплджек? – догадалась я. – Ты выглядишь примерно ее ровесницей.
– Ты ее знаешь? – кобыла выглядела удивленной. – Без сомнения, она очень подробно рассказывала обо мне. В конце концов, все помнят Рэрити, самую прекрасную и стильную пони в школе!
– Типа того. Она предложила мне зайти сюда.
Казалось, это обрадовало Рэрити. Она сильно напоминала мне пони из школы Селестии, со своим фальшивым акцентом и тем, как она жаждала похвалы, внимания и восхищения… Меня от этого даже замутило. Может быть, потому, что я была такой же в ее возрасте.
– Тогда она дала тебе отличный совет! – Рэрити загарцевала вокруг меня. – Итак, ищешь что-то конкретное? Что-нибудь практичное, я полагаю?
– Ну... – я прикусила губу. Подобное было неловко, но Эпплджек внушила мне важность того, что надо просто говорить, чего хочешь, вместо того, чтобы ходить вокруг да около. Если ты не будешь честна в том, чего хочешь, ты этого не получишь. – Я впервые лично встречаюсь с другом по переписке. Хочу произвести хорошее впечатление.
Глаза единорожки заблестели. Мне вдруг стало страшно. У нее был взгляд хищника, заметившего легкую добычу.
– Похоже, тебе нужно преобразиться…
Я жила в замке Кантерлот. И общалась со знатью почти каждый день. Они изобрели десятки средств для ухода за гривой и шерстью. Полироль для копыт и рогов. Косметика для любой возможной ситуации. Я жила под личной опекой той, кого многие считали самой красивой пони в мире.
И все же даже у Селестии не было такого разнообразия косметики и средств ухода за собой, которыми располагала Рэрити.
– Вот это поможет вернуть пышность твоей гриве! – взволнованно бормотала она. Единорожка затащила меня в ванную и втирала что-то в гриву. В основном без моего разрешения. Я уже перестала сопротивляться. Она явно знала, что делает, и, надо заметить, было действительно приятно снова побаловать себя.
– Это первая ванна, для которой мне не пришлось самой греть воду, за многие годы, – произнесла я, пока Рэрити работала. Пришлось крепко зажмуриться, пока пена стекала по лицу. На самом деле, было очень, очень приятно, даже если нам уже один раз пришлось сливать воду из ванны после того, как она превратилась в жидкую грязь. Возможно, за прошедшие годы я постепенно позволила уходу за собой уйти сначала на второй план, потом и на третий….
– Оно и видно, – отметила Рэрити. – Я бы хотела, чтобы ты позволила мне поработать над твоей гривой или, по меньшей мере, сделать что-нибудь с щетками над копытами. Ты обросла уже как жеребец.
– С ними я выгляжу дикой и необузданной. Кроме того, они вряд ли первое, на что кто-то обратит внимание.
– Верно. У тебя поразительные глаза, и грива просто невероятна! Или, по крайней мере, могла бы быть, не представляй она собой птичье гнездо.
Единорожка зарылась копытцами в кожу моей головы, массируя ее.
– Мы с тобой обе знаем, что я имела в виду шрамы.
За шесть лет после травмы они так и не исчезли. Ковырять их тогда было довольно глупо с моей стороны.
– Дорогая, есть два вида проблем. Те, с которыми ты можешь что-то сделать, например, с гривой, и те, с которыми ты ничего не можешь поделать, например, с твоими шрамами. Ключевой момент быть счастливой – уметь их различать, чтобы изменить первые и смириться со вторыми.
– Я смирилась с ними, – ответила я, стараясь не двигаться, пока Рэрити использовала магию, чтобы промыть мою гриву.
– Ты прячешь их под этим плащом. Поверь мне, когда я говорю, что ты красивая кобыла. На какого бы жеребца ты ни пыталась произвести впечатление, ему понравится, как ты выглядишь, и скрывать такую красоту под плащом это просто преступление.
– Это кобыла, – поправила я. – И мы просто подруги.
– Конечно-конечно. Просто подруги. И именно поэтому ты впервые за много лет решила привести себя в порядок, – Рэрити хихикнула. – Все хорошо, дорогуша. Ты не обязана мне ничего рассказывать, если не хочешь.
Я почувствовала, как щеки заливает румянец.
– Я серьезно. Просто подруги. Мы даже никогда не встречались лично. Она просто... – пришлось поискать подходящее слово. – Моя ученица. Я ее обучаю.
– Ах! – восхитилась Рэрити. – Запретная любовь! Запретный плод так сладок!
Она упала в обморок. Было слышно, как она упала в обморок. Даже Блюблад был менее драматичен, и ведь я однажды видела, как он потерял сознание, когда пчела залетела в его карету.
– Ты, похоже, не собираешься все это просто так оставить... – я вздохнула. – Сколько времени потребуется, чтобы закончить?
– Всего несколько минут, дорогуша. Укладка займет немного больше времени.
– Я не про гриву. Я про плащ, – пришлось напрячься, пытаясь вспомнить, какой сегодня день недели, и в этом я потерпела полную неудачу. – Она сказала, что приедет в город в… пятницу. Значит, всего через два дня? Мне так кажется.
Возможно.
Рэрити замерла.
– Сегодня четверг, дорогуша. Если твоя подруга приедет в пятницу, значит, тебе все нужно закончить сегодня вечером!
– Ох, – я немного побледнела. Рэрити помогла мне выбраться из ванны и начала вытирать шерстку и гриву. – Я доплачу за срочность или, по крайней мере, сколько смогу. Оказалось, ведьминский труд оплачивается не лучшим образом.
Я уже начала беспокоиться, что мне придется искать настоящую работу. К сожалению, широким перечнем навыков я похвастаться не могла. Вместо обслуживания столиков в кафе, я предпочту сражение с древесными волками. Время от времени я получала сколько-то бит от Эпплов, но мне не нравилось брать у них деньги. Им нужна была помощь, поскольку Бабуля уже слишком слаба, а Биг Мак был единственным достаточно взрослым, чтобы работать на ферме целый день. Эпплджек из всех сил помогала, но она продолжала доводить себя до изнеможения, и я волновалась, что она травмируется.
Хотя кто бы конечно говорил.
– Хм... – казалось, Рэрити задумалась. – Я тут подумала, не та ли ты Пони Теней, о которой твердит Пинки Пай. Мне казалось, она просто выдумывает всякое, как, например, о своей каменной ферме.
Единорожка фыркнула.
– Может, я и не очень хорошо разбираюсь в сельском хозяйстве, но уверена, что камни на фермах не выращивают!
– Да, это я, – ответила я ей, высоко подняв голову. – Опаснее меня в Вечнодиком никого нет.
– Отлично. Тогда я знаю, как ты сможешь заплатить мне за работу!
– Рада, что мы решили заняться этим после того, как ты потратила час на приведение в порядок моей гривы, – пожаловалась я, пока Рэрити вела меня через кустарник. Вокруг были овраги и провалы. Мои копыта снова испачкались от ходьбы по пыли и грязи.
– Дорогуша, в противном случае я бы не смогла показаться с тобой на публике, – ответила Рэрити со всей надменностью кантерлотской аристократки.
Я огляделась вокруг.
– Рэрити, мы буквально единственные пони в радиусе нескольких километров. Так далеко за город никто не ходит, если им не нужны камни, и... – тут я заколебалась. – И я понятия не имею, зачем ты меня сюда привела.
– Как раз за камнями. Ой, не смотри на меня так. Не за простыми камнями, за драгоценными, дорогуша. Мой особый талант позволяет находить их, хотя, признаться честно, копаться в грязи – большая морока. Ты кажешься достаточно сильной, так что должна быть в состоянии справиться с физическим трудом, верно?
– Если ты не возражаешь, что я буду копать с помощью магии, – пожала я плечами.
– Отлично. Из нас получится великолепная команда.
Рог единорожки засветился, и она изменила направление. Я последовала за ней. Часть меня чувствовала себя довольно глупо. Меня вела пони, которая была вдвое младше меня. С другой стороны, я жила в лесу, и, очевидно, моя грива была набита веточками, которых я даже не замечала, так что, возможно, я была не такой независимой и потрясающей, как мне казалось.
– Конечно, – вздохнула я. – Прямо исключительная.
Мы шли еще некоторое время, пока Рэрити не остановилась, и направила рог вниз.
– Прямо тут, – сказала она, рисуя копытом крест на земле.
Я жестом велела ей отойти. Затем махнула копытом еще раз, показывая отойти еще дальше, когда мне показалось, что она все еще может находиться в радиусе поражения. Сорок шагов по идее хватит. Мой рог засиял, и я увидела, как глаза Рэрити расширились от тревоги, как раз перед тем, как с рога сорвался огненный шар для уничтожения подземных укреплений. Яркая пылинка зарылась в землю и взорвалась, подняв столб грязи и огня выше бутика единорожки.
– Готово, – гордо сказала я, махнув в сторону кратера своей хромой ногой. – Глубина воронки должна быть не менее двадцати шагов. Теперь достать драгоценные камни будет легче легкого.
Рэрити сердито посмотрела на меня. Она была покрыта тонким слоем грязи.
– Нет там никаких драгоценных камней.
– Ты же сказала... – начала я, но она не дала мне закончить.
– Там нет никаких драгоценных камней, потому что ты их взорвала! – если присмотреться, в слое грязи на единорожке было несколько ярких блесток. – Леди должна проявлять сдержанность и изящество, а не грубую силу!
– Эй, ты хотела яму, я ее сделала! – нахмурилась я в ответ.
– Я имела в виду аккуратно разрыть и извлечь драгоценные камни! – Рэрити в отчаянии топнула ногой и ахнула, поцарапав копыто.
Я вздохнула и потерла виски, когда она выудила что-то из седельной сумки и начала полировать пострадавшее место.
– Рэрити, я не какая-то утонченная леди. Я такой не была, даже когда жила в Кантерлоте. Я ведьма, и я все взрываю, – жест в сторону кратера. – Я взорвала древесных волков для Эпплджек. Я взорвала старую бобровую плотину в качестве одолжения одной из подруг Эпплджек. Я даже взорвала сама себя, эксперимента ради.
– А как насчет сухопутных акул? – спросила Рэрити.
– Никогда не взрывала сухопутную акулу, – ответила я в легком замешательстве. Единорожка выронила свою баночку с кремом для копыт и смотрела мне за спину. – Там сухопутная акула, прямо за моей спиной, верно?
Рэрити кивнула. Я медленно повернулась и увидела пасть, достаточно большую, чтобы проглотить меня целиком, с зубами, похожими на сталагмиты. Или сталактиты. Полагаю, это зависит от того, в какой челюсти они располагались.
Мои праздные размышления о спелеологии закончились, когда монстр взревел, обдав меня волной прогорклого воздуха, словно из дешевого грифонского бара.
Я отреагировала со своей обычной уверенностью и запустила огненный шар ему в глотку. Но все же внезапное появление монстра меня удивило, поэтому сосредоточиться не получилось и вместо полноценного шара вышла слабая вспышка жидковатого пламени. Сухопутная акула попятилась, и я увидела тело, похожее на наконечник стрелы, поддерживаемое шестью короткими ногами и защищенное броней, о которой королевская гвардия могла только мечтать. Монстр был силен, как сотня пони, и мог так быстро копать почву и мягкий камень, что почти плавал в земле, как акула.
И я только что очень-очень его разозлила.
Научившись выживанию у зебринской шаманки, я уже знала идеальную стратегию – древнее искусство ставить одно копыто впереди другого и как можно быстрее удаляться от опасности, издавая при этом громкий шум, чтобы предупредить диких животных и пони неподалеку о том, что вы в опасности. Возможно, для кого-то это выглядело так, будто я начала убегать с криком, но это лишь оттого, что им было не понять тонких различий. (И если даже я и убегала с криком, то это было от разъяренной сухопутной акулы, и подобное было полностью оправдано.)
– Взорви ее! – взвыла Рэрити, убегая вместе со мной и, как я заметила, легко меня опережая. Будь проклята моя хромая нога! Я даже не могла обогнать ее, чтобы отвлечь внимание монстра!
– Что случилось с требованием быть деликатной, как и подобает леди? – я задыхалась, изо всех сил стараясь не отставать.
– Становиться закуской леди не подобает! – огрызнулась единорожка. – Используй свои ведьмовские силы!
Тут было сложно спорить, тем более что меня собирались съесть первой. Сухопутная акула гналась за нами, нырнув в землю и плывя за нами. Я попыталась вспомнить, что про них говорили в школе, но либо забыла, либо, что более вероятно, вообще не слушала, предположив, что никогда с ними не столкнусь.
Я прокрутила в голове варианты. Еще один огненный шар для уничтожения укреплений? Вероятно, это сработало бы, но модифицированное заклинание предназначалось скорее для раскалывания камней, чем для уничтожения монстров, и к тому времени, как я его заряжу и сотворю, мы будем в радиусе поражения.
Что ж, все равно это был вариант лучше, чем телепортироваться и наблюдать как монстр пожирает другую пони. Рог засветился, когда я собирала магию, изо всех сил пытаясь сосредоточиться, пока сердце бешено колотилось в груди и каждый шаг отдавался болью в травмированной ноге. Я повернула голову и выстрелила назад, огненный шар вонзился в песчаную почву на полпути между мной и сухопутной акулой.
Я попыталась схватить Рэрити магией и швырнуть ее до того, как заклинание сработало, но она все еще была в воздухе, когда позади раздался взрыв, и я почувствовала, как ударная волна подбросила меня в небо. Камешки отскакивали от моей шерстки, а камень побольше болезненно ударил по ноге прямо возле моей метки. Я тяжело упала на землю, перекатилась и остановилась, застонав от боли.
– Да уж, хороша заноза в крупе, – проворчала я, пытаясь вытереть грязь с глаз. В почве было достаточно соли, чтобы она щипала сильнее, чем следовало. Я мельком глянула туда, где была сухопутная акула. На том месте остался кратер, на дне которого образовалась тревожно-красная лужица. Больше за пони монстр точно гоняться не станет.
– Дорогуша, с тобой все в порядке? – я чувствовала, как Рэрити осматривает меня, трогая гриву. – У тебя кровь!
Я проверила больное место копытом. За левым ухом было влажно. Замечательно.
– Я в порядке. Бывало и похуже.
– То, что ты была ранена раньше, не значит, что сейчас с тобой все в порядке, – возразила Рэрити. – Пойдем, мы должны привести тебя в порядок. Травмы головы это не шутки. Больница не очень далеко, и они будут...
– Никаких больниц, – рявкнула я, вложив в возражение больше силы, чем намеревалась. Глубокий вздох. – Прости. Я не на тебя сержусь. Я злюсь на себя за то, что мне причинили боль. Просто не могу пойти в больницу. Если обо мне появятся следы в бумагах, то меня наверняка найдут.
Рэрити вздохнула.
– Дорогуша, от чего бы ты ни убегала, я обещаю, что врачи будут осторожны. Ты слышала о врачебной тайне, верно?
– Просто… Я не могу. Прости.
– Но ты, по крайней мере, позволишь мне самой сделать то, что я могу, верно?
Рэрити смахнула немного грязи с моей шерстки.
– Там всего лишь несколько синяков и порезов, – я пожала плечами. – Кроме того, нам нужно найти несколько драгоценных камней, разве не так?
– Разберусь с драгоценными камнями как-нибудь в другой раз.
Единорожка помогла мне встать. Я чувствовала себя немного неуверенно. Возможно, удар по голове был сильнее, чем казалось. Сначала я его даже не заметила, но усиливающаяся головная боль быстро перетянула внимание на себя.
– Рэрити, на случай, если ты забыла, они нужны мне, чтобы заплатить тебе.
– Тише. Я не собираюсь позволять пони сидеть и истекать кровью только потому, что я хотела бы заполучить несколько лишних сапфиров и рубинов. Ты пострадала, спасая меня от монстра, и это более чем достаточная плата.
Я вздохнула.
– Спасибо.
Однако в словах не чувствовалось особой благодарности. Больше казалось, что единорожка сжалилась надо мной. Но я также чувствовала, что кто-то пытается проломить мне череп молотком, так что была не в том положении, чтобы спорить.
– Если ты так сильно переживаешь по этому поводу, мне все равно понадобится помощь в будущем. Возможно, за часть драгоценных камней, которые мы обнаружим? – Рэрити улыбнулась. – Они практически так же хороши для оплаты, как биты, и это избавит тебя от необходимости искать более… заметную работу? Думаю, против работы официантки ты будешь возражать, если даже не пойдешь в больницу.
– Это… было бы неплохо, – признала я. – Есть несколько вещей, которые неплохо было бы заиметь…
– Конечно. Такая кобыла, как ты, не заслуживает прозябать в нищете, – Рэрити вздернула нос. – Знаешь, тебе не обязательно жить в лесу. У меня есть свободная комната, и уверена, Эпплджек не против была бы тебя приютить, если хочешь жить подальше от города.
– Все в порядке. Мне нравится, когда замок в моем полном распоряжении.
Это заставило единорожку замереть.
– Замок? – Рэрити посмотрела на меня широко раскрытыми удивленными глазами.
– О да, – зевнула я. – Ну знаешь, как это бывает. Древний замок, магически сохраненный от разрушительного воздействия времени. Полный древних фолиантов и артефактов, над которыми какой-нибудь археолог мог бы трудиться всю жизнь, и все это посреди заколдованного леса.
Единорожка, нахмурившись, наблюдала за мной, прежде чем отвернуться и вздохнуть.
– Ну, очевидно, там у тебя нет никакого древнего мыла или шампуня, дорогуша. Но если тебе когда-нибудь понадобится, предположим, дизайнер интерьеров...
– Ты будешь первой в моем списке, если мне понадобится, чтобы кто-нибудь пришел и смахнул пыль с моих древних руин. А теперь давай продолжим путь. Сухопутные акулы почти никогда не путешествуют в одиночку. Здесь могут быть еще, и они прекрасно чуют кровь.
Глаза Рэрити распахнулись, и она почти побежала.
Но не настолько быстро, чтобы я не смогла за ней угнаться.
– Черный, – повторила я. – Мне все равно, насколько синий подходит к цвету моей шерстки.
– Дорогуша, в черном ты будешь выглядеть так, будто идешь на похороны! – ахнула Рэрити. – Десять лет назад, да, черный сочетался со всем и был уместен на все случаи жизни. Но нынешняя мода – это яркие цвета, броские акценты и плавные линии!
– Я живу в лесу, – простонала я. – Яркие цвета выцветут, и их будет невозможно держать в чистоте. На черном грязь незаметна.
Особенно подпалины. Сама я, может, и огнеупорна по большей части, но моей одежде повезло в этом меньше.
– Разумно, – вздохнула Рэрити. – Просто оно кажется таким... скучным. Плащ без ярких цветов, без узоров, просто однотонно-черный? Ты могла бы с таким же успехом купить его в магазине Филси Рича.
Единорожка вздрогнула.
– Ограничения порождают креативность, – возразила я. – Как ты можешь считать себя... как там оно было... fascista, если не умеешь сшить плащ?
– Fashionista, дорогуша. Не модистка. Есть большая разница, – Рэрити сделала паузу. – Ну... возможно, если только в Пранции.
Единорожка постучала себя по подбородку, размышляя.
– Хотя, полагаю, ты права. Даже черный плащ можно сделать красивым при умелом использовании материалов.
– Вот это настрой!
Рэрити, подталкивая рулонами ткани, загнала меня на подиум, окруженный зеркалами. Мне не понравилось то, что я в них увидела. Конечно, моя грива выглядела лучше, чем когда-либо за последние годы, но мое тело все еще было искалечено. Шрамы от нападения мантикоры так и не исчезли, и сломанная нога была заметно искривлена. По крайней мере, я не была такой тощей, как раньше. Пробежки по лесу помогли мне прийти в форму.
– Может быть, что-нибудь прозрачное... Нет, подобное не выдержит грубого использования. Полагаю, шерсть – лучший материал, хотя она плохо переносит влагу.
Единорожка жонглировала рулонами ткани, оттягивая от них образцы и прикладывая к моей шерстке. Я ждала, избегая смотреть на себя в зеркала.
Рэрити наклонила голову и посмотрела на меня.
– Что случилось, дорогуша?
– Ничего, – солгала я. Меня начинало раздражать, что кобылка разговаривает со мной так, словно она меня старше. Я оказалась совершенно не готова, когда свернутый рулон шлепнул меня по боку.
– Не ври, дорогуша, – вздохнула Рэрити. – Я уже говорила тебе, что ты красивая кобыла. Я бы с удовольствием сшила для тебя несколько платьев. Редко увидишь единорожку, которая не тощая как сухая ветка или не настолько пухлая, что Эпплджек приняла бы ее за свой урожай, покрась ее кто в красный цвет.
Я только фыркнула в ответ. Точно знаю, кого она имела в виду.
– Так что же это делает меня мускулистой и похожей на жеребца?
– Я бы предпочла сказать хорошо сложенной, – поправила Рэрити. Она просмотрела еще несколько образцов. Один коснулся шерстки, и я моргнула от странного ощущения.
– Это была кожа? – спросила я, оглядываясь назад.
– Да. У меня есть небольшой запас довольно экзотических материалов, таких как кожа и синтетика. С кожей сложно работать, и большинству пони она не нравится по той же причине, по которой они не любят есть мясо. Если тебе неприятно, могу заверить, что для плаща она не пойдет. Я просто перебирала все свои варианты.
– Все в порядке, – ответила я. – Просто это было…
Я с трудом подобрала слово.
– Ностальгическим. Посол грифонов однажды подарил мне кожаную жилетку, когда я была кобылкой. Носила ее почти каждый день, пока из нее не выросла.
Я грустно улыбнулась.
– Посол грифонов? – Рэрити казалась заинтригованной, точно так же, как была заинтригована упоминанием замка.
Я бросила на единорожку оценивающий взгляд. Она не походила на пони, способную хранить секреты, а это был маленький городок. Тем не менее, местные жители все равно узнавали меня все лучше, даже если большинство из них не знали моего имени. Глаза Рэрити стали еще больше, когда она поняла, что я раздумываю отвечать ли на ее вопрос, и уставилась на меня тем же грустным, просящим взглядом, каким иногда смотрел щенок Эпплджек.
– Ладно, – вздохнула я. – Не говори никому, но раньше я была личной ученицей принцессы Селестии.
– Ты знаешь принцессу?! – Рэрити ахнула. – Дорогуша, у тебя, должно быть, невероятно хорошие связи! Неудивительно, что ты живешь в замке! Если бы ты могла просто упомянуть меня и, возможно, надеть несколько моих платьев...
– Притормози, – вздохнула я. – Я сказала «раньше». Мы... поссорились, – я посмотрела на свое искривленное копыто. Да уж это было очень долгое, болезненное падение от подножия трона. И в основном по моей собственной вине. – Я живу в Вечнодиком, потому что больше никогда не хочу ее видеть.
– Мне ужасно жаль, – ответила Рэрити. – Наверное, я слишком поторопилась. Должно быть, это было нечто особенное, жить с принцессой.
– В целом… да, – я пожала плечами. – Было неплохо. Лучше, чем в приюте, но у меня всегда было такое чувство, что если я не буду продолжать совершенствоваться, меня сразу отправят обратно. У принцессы никогда не было для меня времени, а когда оно появлялось, она относилась ко мне скорее как к проекту, чем к живой пони.
Заметив выражение лица Рэрити, я попыталась поправится.
– Я не хочу сказать, что она была злой или что-то такое, просто отстраненной, и у нее всегда все было тщательно спланировано. Иногда мне казалось, что у меня нет выбора.
– Ну, учитель обычно не дает своим ученикам выбора, что изучать, – отметила Рэрити.
– Возможно. Но принцесса всегда поддерживала впечатление, что я сама решила что-то сделать, даже когда она манипулировала всем, чтобы держать меня в узде. Например, однажды она спросила меня, хочу ли я провести урок во дворце или на улице. Когда я сказала, что предпочла бы ночью находиться внутри, она устроила урок астрономии, потому что мне нужно было научиться больше ценить ночное небо. Но, как я узнала от слуг, урок был тем же, даже если бы мы пошли в сад. Все это было дымом, зеркалами и вынужденным выбором.
Рэрити молчала. Возможно, мне удалось убедить ее, что принцесса не так совершенна, как считали все пони.
– Я хотела, чтобы она относилась ко мне как к личности, но я была для нее всего лишь питомцем. Принцесса ругала меня, когда я делала что-то, что ей не нравилось, хвалила, когда прыгала через ее обручи, и я никогда не была с ней на равных, – я потерла глаза. – А потом она выкинула меня на улицу, когда я отказалась выполнять очередные трюки.
Я даже удивилась, когда Рэрити обняла меня. Это было немного неловко. Было очевидно, что единорожка не привыкла к такому. Я все равно оценила ее жест, прижавшись к ней и пытаясь не хлюпать носом.
– Я клянусь, что никому не скажу. И не скажу, что даже самой Пони Теней иногда нужно плечо, чтобы выплакаться. Я знаю, каково это – держать маску перед пони, дорогуша, и что высшее общество может быть... жестоким, – единорожка вздохнула. – Слишком хорошо знаю.
Я вышла из бутика с новым плащом. Рэрити сшила его практически на месте, накинув на меня ткань и обрезав по форме. Должна признать, что ее магия была более впечатляющей, чем мне казалось. Конечно, ей не хватало силы, как моим заклинаниям – ни один пони не мог со мной в этом сравниться – но у нее был поразительный уровень контроля над телекинезом. Я пробовала шить сама, но у меня не получалось делать аккуратные, повторяющиеся движения, не порвав что-нибудь. Это была одна из причин, по которой я просила Бабулю Смит штопать мой плащ.
Рэрити положила мой старый плащ в коробку после небольшого ремонта, и странно тяжелый сверток оттягивал седельную сумку, когда я наконец вернулась в замок. Я была достаточно умна, чтобы поставить магическую метку для телепорта, но из-за защитных чар мне пришлось поставить ее почти у моста, так что все равно идти было прилично, учитывая, что мои ноги устали после того, как я присоединилась к Рэрити в ее сегодняшнем маленьком приключении.
Я сняла плащ и аккуратно сложила его. Не хотелось, чтобы он помялся перед завтрашним важным днем. После движения рогом старый камин осветился, поленья вспыхнули пламенем. Мне нужно было много где навести порядок, прежде чем Твайлайт прибудет в город. Никогда не была хороша в этом, так как раньше у меня была можно сказать невидимая команда слуг, которые убирали любой беспорядок, который я устраивала. Однако с чего-то надо начинать, и если бы я начала с книг, то точно бы отвлеклась и забыла остальное.
Я схватила седельные сумки и потащила в комнату со спасенной мебелью, которую я считала своей. Комната напротив была в достаточно хорошем состоянии для Твайлайт, хотя крыша немного протекала там, где заклинание защиты от непогоды дало слабину.
Коробка, которую вручила мне Рэрити, все еще была странно тяжелой. Я вытащила ее и открыла. Мой старый плащ выглядел… ну, не совсем новым, но в куда лучшем состоянии, чем раньше. Обтрепанные края были подшиты, а окраска сгладила выношенные цвета до теплого темно-серого.
Сломанная застежка была починена, а на плечах появилась новая подкладка, чтобы было теплее. Я улыбнулась. Рэрити не просто сделала все, что могла, чтобы починить плащ, но и убедилась, что он еще хорошо послужит.
Я вытащила плащ из коробки и поняла, почему она была такой тяжелой. Рэрити положила в нее кое-что еще, не сказав мне. На дне коробки лежала жилетка. Кожаная жилетка. Я отложила плащ в сторону и подхватила жилетку. На пол упал лист бумаги, со вкусом помеченной водяными знаками и изящным рогописным почерком.
“Подарок для новой подруги. Кожа изнашивается не так легко, как ткань, ты оценишь жилетку куда больше, чем любая другая пони в городе, и заслуживаешь ее. Не забудь зайти, чтобы я могла оценить, как она на тебе смотрится. Рэрити”.
Я почувствовала, как слезы катятся из глаз, и прижала жилетку к груди, уткнувшись в нее лицом. Она пахла точно так же, как та, что была у меня в жеребячестве. Как в те хорошие времена, когда я считала себя особенной. Я рухнула на свою лежанку, все еще сжимая жилетку в копытах, и задалась вопросом, с какого момента на самом деле все пошло наперекосяк.