Вечное пламя
Глава 10. Спасибо, мам, за всё
С точки зрения Луны
Мы очутились в незнакомом месте, повсюду были серые кратеры и камни. А сверху вообще были звезды.
«Что это там?» — спросила я, разглядывая родную планету среди звезд.
— Найтмер, где это мы? — задала я вопрос своей сожительнице.
— Я проиграла… — сказала Найти с широко открытыми глазами.
Она схватилась копытами за голову, пребывая в состоянии высочайшего потрясения. Глядя на это, у меня ушло сердце в ноги. На меня медленно подступала тревога.
— Ч-что значит «я п-проиграла»? — заговариваясь, спросила я.
— Не предусмотрела такого очевидного исхода… — продолжила свои панические рассуждения Найтмер, как будто меня и вовсе не существовало.
— А ну, отвечай! Что ты натворила? — схватила я её копытами.
Найтмер же посмотрела на меня ошарашенными глазами, словно только сейчас меня заметила. Её лицо источало ужас и страх. Отчего я стала переживать ещё сильнее. Не в силах прятаться от меня, она решила рассказать мне всё без утайки. В конце её рассказа мне стало настолько плохо, что я свалилась с обмороком.
Со временем на Луне начинаешь привыкать к гробовой тишине и спокойствию. Этот неизменный пейзаж серых кратеров и равнин поначалу был очень даже приятен глазу. Некая безмятежность как способ отдохнуть от королевской жизни. Если бы только этот отдых не длился тысячу лет. Всю свою жизнь я совершала как хорошие поступки, так и плохие, но то, что я совершила недавно, перешло все границы.
Я дала добро на план Найтмер, чтобы наконец вразумить свою сестру и вернуть Дейби. Тогда я и подумать не могла, что Найтмер собирается со всей армией фестралов совершить вооруженный переворот. Она сказала лишь то, что поможет мне разрешить конфликт с Тией. Как же так вышло? Не нужно было отдавать контроль над телом, а тихо и мирно поговорить с сестрой. Она же постоянно просила об аудиенции после того разговора. Что же мне делать дальше? Неужели придется провести тысячу лет на Луне?
По моим подсчетам, прошло несколько лет с моего заключения в эту тюрьму. Найтмер постоянно твердила о мести и расправе над Селестией. Я её всячески отговаривала, иногда у меня это получалось. Иногда не очень, и мы ссорились. Но быстро мирились, так как на Луне, кроме нас, не было ни души. Нам нельзя постоянно ссориться, иначе мы сойдем с ума. Как там Дейби без меня? А как Тия? Хорошо ли у них всё? Надеюсь, они не сильно наказали фестралов. Ведь единственная, кого нужно наказать, — это я…
Чтобы не обезуметь от скуки, мы стали углубленно изучать магию методом проб и ошибок. Конечно, она была боевой, — Найтмер потребовала, и я согласилась. Это хоть как-то её увлечет и поднимет ей настроение. Она и так ходит постоянно поникшая. Видимо, переживает из-за того, что она проиграла Тие. Думает, что подвела меня, не предусмотрев всё. Я ей говорила, что всё не предусмотришь, и такое тоже бывает, но она не слушает. Найтмер как маленький жеребёнок. Я должна её воспитать как следует, чтобы она поняла, что иногда в жизни всё идет не так, как запланировано.
Я стала рассказывать Найти интересные подвиги, о которых я прочитала в государственных книжках. Например, о самопожертвовании, о героизме ради спасения беззащитных пони. Сначала Найтмер фыркала и по-всякому перебивала меня. Но со временем она стала заядлой слушательницей моих рассказов. Ой, а с каким замиранием она слушает меня теперь. Хе-хе, верно говорят: «К каждому жеребенку нужен свой подход». Днем мы практиковались в атакующей и защитной магии, а ночью я рассказывала ей истории о древней Эквестрии перед сном.
«А уместно ли говорить «день» и «ночь», пребывая на Луне?» — задалась я вопросом.
А какая разница? Всё равно мы тут одни.
Мы выяснили один занимательный факт: на Луне можно спать. Для нас это своего рода способ скоротать время в заключении. Также через сон можно восстановить ману.
Мы изучили и создали множество заклинаний атаки и защиты, чтобы попробовать выбраться из этого места. Найтмер становится умнее и умнее. У неё возникают интересные мысли по поводу сказанных мною историй. Она говорит о жизненных уроках, которые она почерпнула из легенд. Даже о тех уроках, о которых я даже и не догадывалась. У меня уже скоро закончатся истории для моего жеребёнка. Как же тогда быть, если они закончатся?
«Может, завлечь её чем-то другим?»
«Искусством, например? Там, живописью, или, может, научить применять магию, чтобы что-то строить?»
Есть же путь созидания. Мне он импонирует намного больше, чем путь разрушения.
«Нужно обязательно попробовать научить мою Найти искусству!» — загорелась идеей я.
Я стала учить её живописи. Мы построили небольшую студию, пергаментом же выступала ровная небольшая стена размером метр на метр. Благодаря атакующей магии мы сжигали камни и грунт, так у нас получилось создать своего рода чернила. Я показала ей пару примеров и дала кисточку, которую мы сделали из нашей гривы, чтобы она тоже позанималась. Найти начала рисовать. Как я рада! Правда, пока получается не очень. Но это дело практики. Вообще, искусство — вещь очень многогранная. Порой творец вкладывает столько чувств и эмоций в свое искусство, которое кажется, на первый взгляд, таким простым и незатейливым. Такое сразу чувствуется.
«Ах, когда же моя Найти станет мастером?» — с предвкушением подумала я.
Времени хоть отбавляй. И я считаю, что со временем мой жеребеночек станет куда искуснее меня. Всегда так и бывает, что ученик превосходит учителя. Это повод для гордости последнего. Искусство хорошо тем, что его можно передать, будто бы оставляя след после себя в истории.
Прошло уже больше двухсот лет с тех пор, как нас поместили в эту темницу. Я обучила Найти искусству разных направлений, даже архитектуре. Правда, сама я мало что в ней понимаю, пришлось обращаться к воспоминаниям, чтобы сделать копию Замка двух сестер на Луне. Спустя несколько месяцев кропотливой работы у нас получилось. Однако то, что случилось дальше, оставило глубокий след в наших отношениях.
— Найтмер, что ты делаешь? — удивленно спросила я, наблюдая за действиями моей сожительницы.
— А на что это похоже? — ответила вопросом на мой вопрос Найти.
Найтмер собирала вокруг себя камни разных размеров. Затем отправляла их телекинезом в сторону нашего творения с огромной силой.
БАБАХ!
— ЗАЧЕМ?! МЫ ЖЕ ТАК СТАРАЛИСЬ! — вопила я в голове, пока она сокрушала замок.
— А зачем же мы тогда его строили? Разве не для того, чтобы разрушить?
Зачем же сразу рушить… Можно же восхититься проделанной работой!
— Найтмер, послушай! Не нужно всё крушить и ломать, это же искусство! — протестовала я в нашей голове.
— Зачем нам это «искусство» здесь, в этой гребанной тюрьме? — начало злиться моё дитя.
Найтмер начала подрагивать, спина выгнулась, глазик стал дергаться. Ой, сейчас что-то будет…
— ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ЧУВСТВУЮ, ГЛЯДЯ НА ЭТО УБОЖЕСТВО?! — крикнула на меня Найти, отчего я непроизвольно закрыла уши копытами.
«Почему она так злиться? Неужели всё из-за того дня?»
— Для меня этот замок является напоминанием того ужасного поступка, который я сотворила и который привел нас сюда! — сказала Найтмер, пнув камень в сторону развалин.
Мордочка Найти совсем опустилась. Она уже не могла смотреть на звезды, как раньше. Крылья опустились, а сама она прилегла, взирая на руины былого замка.
— Луна… Я самое настоящее зло, способное только крушить и ломать… Даже искусство, которому ты меня научила, мне не нравится… — сказала она, начиная всхлипывать.
На глазах проступили слёзы, она прикрыла взор копытами и стала тихо плакать, свернувшись калачиком.
— Послушай, Найти, ты не виновата. Я та, кто ответственен за это деяние. Я абсолютное зло, на самом деле…
— Нет, Луна, т-ты самая чудесная пони, к-которую я знаю, — перебила меня Найтмер, всхлипывая.
— Ты столько всему меня научила, столько рассказала, показала, что добро, а что зло, а я даже помочь тебе не с-смогла в т-трудную минуту… — сказала она, заливаясь слезами пуще прежнего.
— О, моя Найти, моё бедное дитя, иди ко мне, — обратилась я к своему жеребёнку в нашем подсознании.
Найтмер медленно подошла ко мне, пошатываясь. Смотрела она вниз, даже не решаясь посмотреть мне в глаза. Я же прыгнула ей на шею и обняла так, что кости затрещали.
— Ты самый милый и добрый ребёнок, который только есть на свете, — сказала я, обнимая её ещё сильнее, уже не только копытами, но и крыльями.
Найти же стала рыдать навзрыд, зарываясь в мою гриву, как в подушку.
— Даже когда меня все обижали, ты открыто выступила против и защищала меня до самого конца! — уверенно проговорила я. — Ты самая настоящая защитница, я горжусь тобой.
Найти широко открыла глаза после моего признания. Казалось, ей сказали то, в чем она нуждалась больше всего на свете. После чего она начала всхлипывать ещё сильнее. Моя Найтмер наконец-то поняла, что я всегда буду любить её, несмотря ни на что.
— Мамочка… мама, мне так жаль, что всё так обернулось… — раскаиваясь, проговорил мой Кошмарик.
— Ничего, ты не виновата, — погладила я Найти по голове.
Найтмер хотела было отгородиться от моих ласк, но не сдвинулась с места, даже наоборот, она активно шла мне навстречу. Казалось, мои поглаживания успокаивали её больше, чем всё остальное, что есть на белом свете.
— Я поистине счастлива, что из всех пони, ты моя мама… И с-спасибо, что ты есть.
Найти прижалась ко мне ещё сильнее и стала тереться об меня своей шерсткой.
«Милашка!» — с умилением подумала я.
— Нет, это я должна благодарить судьбу за то, что у меня есть такая чудесная дочка!
— Найти, м-моя Найти… — приговаривала я, гладя мою кровинушку, отчего у меня полились слёзы.
Так мы и лежали в обнимку много времени, плача уже не от горя, а от радости. Мы и не заметили, как уснули. Казалось, нам всё по плечу, даже ссылка в тысячу лет, мы ведь самая настоящая семья!
Прошло ещё некоторое время. Я уже перестала считать дни. Да и зачем? С моей Найти я готова провести вечность. Мне так нравится с ней жить: узнавать новые стороны её личности, развивать её острый ум. Словно я меняюсь вместе с ней, становясь мудрее день ото дня. Я давно уже простила свою сестру за её поступок и за её отношение ко мне. Да и к тому же иначе мы бы не стали с Найтмер такой дружной семьёй. Всё, чего я хочу, — это уже поскорее познакомить мою Найти с Дейби. Я уверена, они станут прекрасными подругами. Ой, мне так хочется посмотреть, как они поладят. Это будет поистине чудесный день.
Мы с Найтмер перепробовали множество идей и методов, как спастись из этой ссылки. Но ничего у нас так и не получилось. Из-за этого у меня началась бессонница. Я отчаянно искала хоть какую-то зацепку, которая поможет нам в достижении нашей цели. Я так соскучилась по Тии и Дейби и по моим фестралам, что уже готова была на стенку лезть. Найти делала вид, что этого не замечала, однако однажды она не выдержала.
— Мам, давай я тебе помогу уснуть? — спросила меня Найтмер, видя, как я грызу копыта в глубоком размышлении.
— С чем поможешь? — оторвалась я от копыт и рассуждений. Я посмотрела на Найти, она была очень испугана.
«Переживает за свою маму…» — подумала я с сожалением.
Да какая мать способна так изгаляться над своим ребенком? Нужно перестать сходить с ума из-за этой грёбанной Луны. Я должна быть сильной. Иначе Найти так и распереживается. Я не должна ранить своё дитя!
— Я могу помочь тебе со сном, мам, — обратилась ко мне Найтмер, подойдя ближе.
— К-как ты поможешь мне со сном? — сказала я, в потрясении.
— Видишь ли, благодаря нашим воспоминаниям, я могу теперь использовать заклинание сна. Тебя это погрузит в сон на какое-то время. Ты как раз поспишь нормально, — мягко сказала Найти, прижимаясь ко мне.
За время нашего заключения я узнала, что моя дочурка очень любит ложиться мне на грудь и тихонько посапывать, пока я рассказываю что-то интересное.
— Ты уже и такое умеешь? Как я и думала, моя Найти — самая умная пони на свете! — погладила я по голове мою дочурку, отчего она миленько хмыкнула.
— Ну н-не смущай меня так… — выпалила Найтмер, отчего у неё загорелись щёчки приятным румянцем.
— Мам, ну всё же… Ты позволишь мне помочь тебе? — спросила с широко открытыми глазами Найти.
«Прям как котёнок!» — озарило меня, отчего я невольно потрепала за щёчку мою малышку.
«Правда, эта малышка больше меня в полтора раза, хи-хи».
— Конечно, Найти! Если ты так сильно хочешь мне помочь, как же я могу тебя остановить? — одобрила я её затею.
Найтмер же кивнула и оторвалась от моих обнимашек. Встала напротив меня и направила рог в мою сторону.
— Хорошо, мама, с твоего позволения я погружаю тебя в сон, — начала готовить заклинание Найти.
Глаза стали закрываться. На меня напала сонливость, и я стала засыпать. Мне снился очень теплый и приятный сон, а на утро я обнаружила себя в обнимку с моей дочуркой. Я нежно поцеловала её в лобик, отчего на её лице красовалась добрая и уютная улыбка.
— М-м, как поспала? — в полудреме спросила меня Найти.
— Хорошо! Спасибо тебе большое, ты у меня лучше всех! — приобняла я Найтмер в благодарность за хороший сон.
После того дня Найти продолжала усыплять меня. Так мы и спали. Я и не заметила, как перестала засыпать без моей дочурки. Чтобы хоть чем-то себя развлечь, мы понапридумывали множество всевозможных игр. Мы вместе играли, веселились, хоть и знали, что выбраться отсюда нельзя. Я заметила, что Найтмер иногда очень сильно задумывается, вглядываясь в звезды, будто ищет ответ среди них. Что-то тревожило мою малышку. Меня это насторожило, но когда я опомнилась, было уже поздно. Ах, если бы я знала, к чему приведет моя неосмотрительность.
Найтмер разбудила меня посреди нашего сна. Я открыла глаза и начала тереть их копытом от недосыпа.
— Найти, что случилось? Почему ты разбудила меня посреди ночи? — сквозь зевок проговорила я.
— Мама, ты знаешь, последнее время я всё думаю о том, что тогда причинила боль многим пони, в том числе твоей сестре и Дейби… и д-даже тебе, — заговаривалась Найтмер.
Внезапно я почувствовала давление огромных масштабов, исходящее от Найти. Я сразу открыла глаза и увидела, как моя Найтмер готовит очень мощное заклинание.
«Нет, не говорите мне, что…»
— Ты не заслуживаешь т-такого наказания, мам, — сказала Найти.
Из её глаз пошли слёзы. Рот дрожал, я прекрасно видела, как больно ей говорить это.
— Я р-решила, что будет лучше, если я одна проведу остаток дней на Луне, — с болью в сердце сказала она.
— Нет, Найти, послушай, ты не должна идти на такую жертву, я всегда рядом и мы пройдем это вместе, ведь…
— Это единственный путь, м-мама, только так я смогу искупить вину за то, что совершила тогда.
Её шерстка вздыбилась, рот дрожал, смотрела она на меня глазами, полными боли и сожаления. Я никогда её такой не видела.
— Н-не надо, тебе не стоит этого делать… — вскочила я напротив неё, откровенно умоляя не идти на такой жестокий шаг.
Однако Найти меня не послушала. Я хотела было приблизиться и обнять мою дочурку. Но она в мгновение ока перестала дрожать и посмотрела на меня взглядом, который я не забуду никогда. От этого взгляда я замерла, не в силах сделать и шагу.
— Я же твоя защитница, — эхом пронеслось в нашем подсознании.
— Надеюсь, ты простишь меня за это, и… спасибо, мам, за всё, что ты для меня сделала, и… прощай… — сказала Найтмер с искренней и такой чистой улыбкой, которую я не видела ни у кого другого.
— НАЙТИ!!! — прокричала я, но было уже поздно.
Белый свет залил всё наше подсознание. Я замерла на мгновение, но сразу упала замертво на пол. Глаза предательски закрылись. Мысли ускользали, голова становилась тяжелой. Думать становилось всё сложнее и сложнее.
«Н-нет… я д-должна… б-быть с ней» — это были мои последние мысли, после чего меня окутала тьма, и я уснула навеки.