Трикси Луламун и ужасающая гипотеза
Глава 7
Библиотека замка принцессы Твайлайт Спаркл все еще была большим страшным местом, слишком переполненным пони, но маленький кабинет был гораздо лучше для Сумака. Он ждал, попросив у одного из библиотекарей-добровольцев книги, необходимые ему для изучения своей идеи. Он не знал, с чего начать поиски в этом месте, и не хотел идти в главную секцию, где было слишком много пони и шумно.
В углу Трикси читала большую книгу о практических чарах и ремонтных заклинаниях, то, что она называла "магией-кормилицей". Сумак пробовал читать несколько книг такого рода, но мало что понял.
Единственным звуком в комнате было мягкое постукивание копыт Сумака по полу, дыхание двух пони, слабый шелест переворачиваемых страниц и постоянное тиканье деревянных часов на полке у стены с латунной табличкой, напоминавшей: "Для учебы всегда есть время".
Сделав глубокий вдох, Сумак задержал его и сосчитал до десяти, пытаясь успокоить себя. Его стрелки были потными и холодными. Он чувствовал зуд от нервозности. На него давили, а Сумак не любил давления.
Дверь открылась, и Сумак, ожидая увидеть библиотекаря, повернулся. Он увидел нечто совершенно неожиданное. Пони, вошедшая в дверь, была высокой, величественной и очень, очень фиолетовой. Ее трехцветная грива была убрана назад в свободный, беспорядочный пучок, из которого выбивались отдельные пряди. Очки для чтения в серебряной оправе были надеты на кончик носа и сидели немного криво.
А когда она подошла ближе, оказалось, что ее мордочка была покрыта крошками от печенья. Сумак разглядел на ее подбородке кусочек шоколадной крошки. Он уставился вверх в благоговейном трепете, не зная, что сказать о принцессе Твайлайт Спаркл, когда она вошла.
— Ты… ты, должно быть, Сумак. Меня зовут Твайлайт. Как поживаешь, Сумак?
Посмотрев вверх, Сумак не знал, что ответить. Он сглотнул, и его ноги вспотели. Он сделал глубокий вдох и ответил:
— У тебя все лицо в крошках от печенья.
— Сумак! — взвизгнула Трикси.
Твайлайт моргнула, облизала губы, а затем улыбнулась, в ее глазах появился веселый блеск:
— Так и есть. — Она сделала паузу, ее заразительная улыбка расширилась, и посмотрела вниз на Сумака. — Мои мать и отец пришли помочь мне со всем этим. Мама испекла печенье и настояла, чтобы я попробовала, сказав, что мать знает лучше.
Не зная, что ответить, Сумак кивнул.
Твайлайт, все еще сохраняя виноватое выражение лица, на мгновение посмотрела на Трикси, а затем вернула свое внимание к Сумаку:
— Ты сделал несколько очень необычных запросов, Сумак. Информация о переписи единорогов во времена Стар Свирла — довольно эзотерическая тема. У нас нет книг на эту тему — но пока ты не запаниковал, я могу достать ее для тебя из Кантерлота из Королевского архива. Признаюсь, мне уже очень любопытно, зачем тебе понадобилась эта информация.
— У меня была одна идея, когда я изучал магию единорогов, — сказал Сумак, не вдаваясь в подробности.
— Ну, у нас есть копии современной переписи единорогов здесь, в библиотеке, и тебе нужна копия каждой переписи с интервалом в сто лет. Держу пари, у тебя есть впечатляющая гипотеза. Не хочешь поделиться?
Подняв глаза, Сумак увидел, что у Твайлайт было обнадеживающее выражение лица. Она выглядела любопытной, но не так, как большинство взрослых любопытствуют, что скажет жеребенок. Твайлайт казалась искренней, честной, как будто она действительно хотела знать.
Если бы у Сумака были средства и словарный запас, он мог бы сказать, что большинство взрослых опекают жеребят, притворяясь заинтересованными ради доброты, а настоящий интерес Твайлайт Спаркл был освежающим изменением. Он почувствовал, как в нем поднимается уверенность, и впервые Сумак начал верить, что, может быть, он не испортит все это.
— Было бы несправедливо, если бы я сказал тебе об этом сейчас, — сказал Сумак, переминаясь с правых копыт на левые, а потом обратно. — Сейчас не моя очередь, и это было бы все равно, что прорваться вперед в очереди. Трикси говорит мне, что это неправильно, и что тех, кто лезет вперед, нужно пороть.
Подняв голову, Твайлайт подняла бровь и посмотрела на Трикси, которая отложила книгу и теперь выглядела очень обеспокоенной.
— Это просто выражение, чтобы донести до пони мысль о том, как нехорошо лезть без очереди. — Колеблющиеся, обеспокоенные слова Трикси выплеснулись из ее рта. — Я не трогаю ни одного пони, клянусь.
Опустив бровь, Твайлайт снова посмотрела на Сумака:
— Хорошо, я буду терпелива ради справедливости. Пройдет несколько часов, прежде чем твои книги будут доставлены сюда из Королевского архива. Могу ли я сделать предложение?
— Ты принцесса… почему ты спрашиваешь меня? — спросил Сумак.
Подняв голову, Твайлайт с преувеличенным вниманием оглядела комнату, поглядывая то туда, то сюда, ее глаза метались по всем возможным углам, а затем она снова сосредоточилась на Сумаке:
— Принцесса? Здесь? Я не вижу ни одной. Только один библиотекарь, один маленький любопытный жеребенок и старый друг.
Сумак, стоящий перед Твайлайт Спаркл, не заметил выражения, появившегося на лице Трикси. Он смотрел на Твайлайт с восторженным вниманием, его рот был слегка приоткрыт, глаза расширены, а грива откинута с лица и спускалась на шею.
— Следующие несколько дней будут напряженными и, вероятно, очень стрессовыми. Вместо того чтобы оставаться здесь и сидеть в этом кабинете, почему бы тебе не пойти в Яблочные акры и не навестить Эпплджек? Она будет рада тебя видеть… она мне так сказала. Просто проведи там немного времени, повеселись, выпусти пар, может быть, поплавай или еще что-нибудь. Возвращайся после обеда, и твои книги будут ждать тебя, я обещаю.
Покрутив головой по сторонам, Сумак посмотрел на Трикси и бросил на нее полный надежды взгляд. К своему облегчению, он увидел, что она кивнула. Он снова повернул голову и посмотрел на Твайлайт, на лице которой все еще были крошки от печенья.
— Прошу меня извинить, у меня много дел, и мне пора идти. Было приятно познакомиться с тобой, Сумак. — Твайлайт Спаркл сделала шаг назад, качнула ушами и улыбнулась Сумаку. — Я с нетерпением жду нашей следующей встречи. Не учись слишком усердно.
Идя молча, Сумак не отставал от Трикси, которая тянула за собой повозку. На дороге был небольшой уклон, Сумак чувствовал это, он неплохо чувствовал холмы, но он не был земным пони. Солнце было теплым, немного теплее, чем хотелось бы Сумаку, и ему было немного жарко. Он подумал об ужасных летних днях, когда сон внутри повозки напоминал сон в духовке. Горячий запах дерева заполнял его нос и заставлял чихать, когда он пытался заснуть.
Зимой было не лучше, так как в повозке не было никаких средств для обогрева. В повозке была крошечная угольная печка, но на ней трудно было вскипятить даже полный чайник воды, и она ничего не делала для обогрева повозки. Забираться в постель было и прекрасно, и ужасно; ужасно, потому что постель была холодной, даже ледяной, а прекрасно, потому что, как только постель согревалась, было приятно лежать под множеством одеял. Еще приятнее было, когда Трикси затаскивала его к себе в постель, несмотря на то, что большую часть прошлой зимы он жаловался, что он большой жеребенок и может спать в своей кровати.
Когда они обогнули пологий поворот, Сумак увидел впереди большой красный амбар.
— У тебя получилось, — сказала Эпплджек, когда Трикси отцепилась от повозки. — Биг Мак, она привела повозку, чтобы ты мог ее осмотреть. Займись, Мак.
— Агась.
Сумак, как зачарованный, стоял и смотрел на яблони, которых было много. В животе у него слегка урчало, и он почувствовал, что у него пересохло во рту. Теплый ветерок взъерошил его гриву, сдвинул ее с головы и заставил волосы рассыпаться по лицу, упав между глаз. Внутри Сумака зародилось странное чувство, которое он не знал, как описать. Ему казалось, что он дома. Но это было невозможно. Он не помнил, что когда-либо был здесь, и это был не его дом, а дом Эпплджек.
Толчок копытом в ребра вывел Сумака из задумчивости, и он услышал голос Эпплджек у себя над ухом:
— Добро пожаловать домой, маленький кузен. Располагайся и хорошо проведи время, слышишь? Если тебе что-нибудь понадобится, хоть что-нибудь, просто свистни.
За этим последовал влажный, ласковый поцелуй в щеку, и Сумак, не в силах справиться со всем, отключился. Он стоял, скорчившись, подергивая ушами, пытаясь справиться с ошеломлением, и дрожь пробегала вверх и вниз по его позвоночнику.
— Он такой сладкий, что если оставить его под дождем, он растает, — сказала Эпплджек, глядя на Сумака.
Пока Сумак стоял и чувствовал себя неловко, к нему подбежала молодая кобыла, ее копыта стучали по земле, а вишнево-красная грива и хвост струились за ней. В гриве у нее была завязана ярко-розовая лента, а вокруг пояса с инструментами звенели молотки и гаечные ключи.
— Эпплджек, близнецы опять что-то затеяли. Одна из них засорила ванну, и теперь вода льется прямо из ванной и вниз по лестнице.
— Да чтоб, Эпплблум, я же говорила тебе не спускать с них глаз и не отворачиваться ни на секунду. — Эпплджек покачала головой, топнула копытом, фыркнула от досады, а потом сорвалась с места и побежала к дому.
Трикси, которая на мгновение посмотрела на Биг Мака, потом на Сумака, вильнула хвостом и выглядела задумчивой. Через мгновение она сказала:
— Подождите, я пойду и помогу!. — Затем, ничего больше не сказав, она тоже убежала, погнавшись за Эпплджек и Эпплблум.
Чувствуя себя более чем напуганным, Сумак наблюдал, как Биг Мак осматривает повозку. Сумак стоял, прижав все четыре копыта к одному месту, и даже когда он держал копыта таким образом, только один отпечаток копыта Биг Мака был больше. Биг Мак был большим. Гигантским. И Сумак чувствовал себя очень, очень маленьким и незначительным по сравнению с большим красным жеребцом, который осматривал повозку настороженным, внимательным взглядом.
— Неа.
Присев, Сумак задумался, в чем дело. Он посмотрел на повозку и на Биг Мака, который нахмурился. Он не был уверен в том, что происходит, но догадывался, что ничего хорошего быть не может.
— Что-то… что-то не так? — спросил Сумак, заикаясь от нервозности и страха.
— Агась, — ответил Биг Мак, тоже усаживаясь в траву.
— Ч-что? — Сумак посмотрел на повозку и почувствовал, что его беспокойство усиливается.
— Мне нужно построить Трикси новую повозку. — Биг Мак посмотрел на повозку и вздохнул.
— Новую повозку? — Сумак моргнул, чувствуя себя очень смущенным.
— Единственное, что скрепляет эту повозку, это магические ремонтные заклинания. Она вот-вот развалится. Все нужно заменить. Это не то, что я могу починить, — сказал Биг Мак мягким, приглушенным голосом. — Если ветер будет дуть не в ту сторону, она может просто развалиться.
— Так ты собираешься сделать новую повозку? — спросил Сумак.
— Агась.
— Почему? — Сумак увидел, как Биг Мак повернул голову, и увидел, как сверкнули его зеленые глаза. Сумак почувствовал, что у него пересохло в горле. Он испугался еще больше, но не из-за Биг Мака, а потому что не хотел показаться глупым. Ему не очень хотелось чувствовать себя глупым.
— Я дал слово, что приведу повозку в порядок. Я сказал, что сделаю это. Но я не могу. Чтобы сдержать слово, мне нужно сделать новую повозку. Вот что делают жеребцы, они держат свое слово. Они остаются честными. — Глаза Биг Мака сузились, и он уставился на повозку. — Я даже не знаю, на чем держится эта повозка.
— Но зачем тебе помогать Трикси? Ты ведь не знаешь ее. — Сумак покачал головой, пытаясь понять, какой урок здесь преподается.
— Потому что мое слово что-то значит. — Биг Мак повернулся, чтобы посмотреть на Сумака. — И потому что кто-то должен помочь Трикси. Она одна. Она одна против всего мира.
— У нее есть я, — сказал Сумак писклявым шепотом. — Я пытаюсь помочь ей… правда пытаюсь… но я такой маленький. Я не могу многого сделать. Я хочу сделать больше, но я не знаю, как ей помочь, и это пугает меня, потому что Трикси стареет, и мне иногда так страшно, и я…
— Сумак… — Слова Биг Мака заставили жеребенка замолчать. Большой красный жеребец похлопал копытом по земле рядом с собой, жестом приглашая Сумака подойти ближе. Терпеливый, Биг Мак подождал, и был вознагражден, когда Сумак перебрался и сел рядом с ним.
— Трикси не такая уж старая. Она примерно того же возраста, что и Твайлайт. — Биг Мак нахмурил брови. — — Теперь мне нужно, чтобы ты выслушал меня, и мне нужно, чтобы ты был по-настоящему взрослым и зрелым, потому что то, что я собираюсь сказать, может быть воспринято неправильно. Ты слушаешь?
Посмотрев на Биг Мака, Сумак фыркнул и кивнул. Снова подул ветерок, и высокая трава вокруг Сумака защекотала его, но он не засмеялся. Он был на грани слез, и все это казалось слишком серьезным.
— Итак, многие пони говорят о равенстве… пони есть пони. И это правда. — Биг Мак сделал небольшую паузу, моргнул и глубоко вздохнул, прежде чем продолжить: — Но когда дело доходит до определенных задач, не все пони равны. Как бы я ни хотел, я не могу управлять погодой. Это может быть несправедливо, но такова жизнь. Некоторые пони будут лучше справляться с этой работой, чем другие. То же самое верно и для таскания повозок. Земные пони сильнее, и мы просто от природы лучше тянем повозки. — Трикси тянула эту повозку долго, очень долго, а она единорог. Это измотало ее. Я бы предположил, что это испортило ее колени и спину, и ей нужен отдых… постоянный.
Сумак почувствовал, как его тело сжимается, и ему стало трудно дышать. Он смахнул несколько слезинок. Сейчас было не время для слез, сейчас было время стать настолько взрослым, насколько это возможно, хотя он и не знал, как это сделать.
— Как мне стать жеребцом? — промолвил Сумак, чувствуя стыд за то, что ему вообще нужно было спрашивать. В его жизни не было жеребцов, только Трикси. Больше ему не у кого было спросить совета. Он почувствовал, что его уши горят от стыда, и отвернулся от Биг Мака, уставившись на яблони.
— Кхм… — Биг Мак прочистил горло. — Жеребец заботится о кобылах в своей жизни. Обо всех. Он ставит их потребности выше своих собственных. Он держит свое слово перед ними. Он терпелив, нежен и добр. Он делает то, что должно быть сделано.
Глаза щипало, Сумак моргнул, соображая, что он может сделать. Он хотел что-то сделать, Трикси так много для него сделала. Дрожа, Сумак боролся со слезами, решив не плакать, но очень хотел стать взрослым.
— Моя сестра Эпплджек вышла замуж, — начал Биг Мак своим низким баритоном. — Пони, за которого она вышла, начинал очень хорошо. Но он был не очень-то жеребцом. Он чувствовал себя неуверенно, потому что Эпплджек приходилось отправляться на поиски приключений. Она — Элемент Честности, и когда что-то случается, Эпплджек склонна идти навстречу неприятностям, а не убегать от них. Она герой, это так. А ее муж, он хотел, чтобы Эпплджек остепенилась. Была домоседкой.
Сумак, навострив уши, повернулся и посмотрел на Биг Мака. Он увидел, что жеребец качает головой, и его глаза сузились. Уши Биг Мака были раздвинуты, а мышцы челюсти дрожали.
— Эпплджек, верная себе, не изменилась. Она оставалась героем и покидала дом в любой момент, когда в ней нуждались друзья или когда она была нужна миру. И вот однажды, после того, как Эпплджек позвали разобраться с каким-то кризисом у ее друзей, ее муж, он просто ушел, оставив близнецов. Его собственных жеребят. Он просто ушел, и с тех пор мы его не видели.
— Так… он просто ушел? — Сумак, пораженный, не знал, что еще сказать.
— Агась. — Биг Мак посмотрел вниз на Сумака. — Настоящий жеребец делает то, что должно быть сделано, несмотря ни на что. Неважно, воспитывает ли он свою семью или строит повозку, лишь бы сдержать свое слово. Он делает то, что нужно, а все остальное — наплевать.
— Это ужасно. — Сумак, которому больше не хотелось плакать, сидел, пытаясь все воспринять. Он смотрел вниз на траву, которая шелестела под дуновением ветерка, и думал обо всем, что сказал Биг Мак. — Итак… как мне поступить правильно? Когда я вырасту, что мне делать, чтобы стать жеребцом? С чего мне начать? Как мне начать?
— Начни прямо сейчас, — ответил Биг Мак. — Ты делаешь все возможное, чтобы помочь Трикси. Ты делаешь все возможное, чтобы не нахамить ей. Ты стараешься сделать ее жизнь легче. А когда вырастешь, будешь за ней ухаживать. Она отдала свои колени и спину, чтобы позаботиться о тебе. Ей понадобится кто-то, кто будет заботиться о ней. — Биг Мак на мгновение замолчал, и его губы сжались вместе. Он испустил долгий, тоскливый вздох.
— Наша Грэнни Смит… она присматривала за нами после смерти наших родителей. Она была совсем одна. Нас было трое маленьких и этот яблоневый сад. Каким-то образом она заботилась о нас и обо всем фруктовом саде. — Биг Мак сделал еще один глубокий вдох. — Она была полна решимости сохранить нас вместе. И ей это удалось. Это испортило ее бедра, но она справилась. Когда я стал больше, когда я стал старше, я делал все, что мог, чтобы помочь ей, а когда она стала постарше, я заботился о ней. Это было правильно. Так поступает жеребец, Сумак… так правильно. Он возвращает свои долги.
Подняв голову, Сумак навострил уши, и растерянность жеребенка начала рассеиваться. Он не мог сделать многого сейчас, но он мог сделать больше позже. Он почувствовал, как заколотилось его сердце. Он мог начать прямо сейчас. В его жизни была одна кобыла, и это была Трикси. Она значила для него весь мир. Она была… его другом.
— У меня не так много времени, мне нужно вернуться в библиотеку и позаниматься сегодня днем, но не мог бы я помочь тебе построить повозку? — спросил Сумак.
— О, не знаю, — ответил Биг Мак. — Постройка повозки — это взрослая работа. Для нас, земных пони, это тяжелая, потная работа.
Уши дернулись, брови Сумака нахмурились:
— У меня не очень много магии, но я могу помочь… Я уже пользовался пилой и молотком.
— Хм, не знаю. — Биг Мак уставился на повозку.
— Я могу помочь, — настаивал Сумак, — мне просто нужно, чтобы кто-то показал мне, что делать. Я быстро учусь. Пожалуйста, позволь мне помочь?
— Хм… хорошо. — Биг Мак усмехнулся и посмотрел вниз на Сумака. — Сегодня ты станешь жеребцом. Ты присматриваешь за кобылой в своей жизни. Молодец, Сумак Эппл.
Чувствуя гордость, Сумак с нетерпением ждал начала работы.