Кантерлотская Ведьма
Глава 13
− О, Сансет, − начал Бальтазар. − Не уверен, что вы знакомы. Это моя подруга...
− Спасибо, мы уже встречались. Думаю, она дружит тут почти со всеми в городе, верно Арч?
− Арч? – переспросил жеребец, слегка смущенно. − Но...
− Да, это не ее настоящее имя, я знаю. Прямо сейчас мне все равно, как ее зовут на самом деле. Дай угадаю − она рассказала тебе, как сюда добраться? Наша “подруга” должна была знать дорогу, раз уж тайно заполучила желания.
− В твоих устах это звучит как простейшая задача, − ответила Арч, защищаясь. − Все, что мне удалось, это поскрести по сусекам. Видишь ли, когда они заперли здесь эту плохую кобылку, то позаботились, чтобы никто, представляющий опасность, не смог к ней приблизиться. Это место показывает тебе прошлое, все плохие решения, которые ты когда-либо принимала, и пытается убить тебя вместе с ними. Даже пони, которые должны были охранять шахту, в итоге пали ее жертвами.
− Орден Аретиков, − догадалась я. − Вот почему Сирокко не смогла пойти со мной.
− Типа того, − согласилась кобыла. − Как уже говорила, Сансет, я и правда горжусь тобой! То, что ты здесь, означает, что ты, ну, как мне кажется, типа, постигла дзен? Ничего не хочешь и понимаешь свои потребности. Или что-то в этом роде, я ведь не философ. Дело в том, что мои желания были слишком велики и сильны, чтобы я сумела пройти. Мне едва удалось сбежать с теми несколькими, что я украла, и даже хранить их было искушением, с которым я с трудом справилась.
− Почему? Чего бы ты ни хотела, одного желания должно было быть достаточно.
− Это ты так думаешь, − улыбнулась Арч. − Хочешь, я тебя обниму? Мне тоже этого хочется.
Она подошла ближе, я в ответ засветила рог.
− Ведьмы не любят обнимашки, − вздохнула кобыла.
− Ты... этого хотела? − спросил Бальтазар. − Я не понимаю. Ты работаешь с Шахерезадой?
− А? Эта кобылка? Нет. По правде говоря, она просто ужасна. Только представьте, что столь жаждущая власти пони окажется здесь. Да это место сожрет ее заживо! − Арч усмехнулась. – А вот мои мотивы практически бескорыстны!
− Так расскажи нам, в чем они состоят, − попросила я. − Расскажи нам о своем грандиозном плане, Арч. Что это, какое-то расплывчатые обещания улучшить жизнь всех местных пони? Улицы, вымощенные золотом? Пир каждый вечер?
− Звучит заманчиво, − признала кобыла. − Но... нет. Не совсем так.
Она потерла подбородок и начала расхаживать взад-вперед, лишь раз взглянув на джинна, прежде чем целенаправленно отвести взгляд.
− Видишь ли, возможно, ты этого не поняла, но на самом деле я не из этих краев.
− Ты эквестрийка, − догадалась я. Хотя это было обоснованное предположение. Ее акцент, некоторые вещи, которые она упоминала.
− В точку! − Арч ухмыльнулась. − Думаю, я купилась на всю эту эквестрийскую мечту о том, что пони вольны делать все, что захотят. Прошла тысяча лет, а это все еще самое спокойное и процветающее государство в мире. Из-за таких пони, как я, все так и остается.
− Так кто же ты такая? Эквестрийская разведка? Какая-то малоизвестная часть королевской гвардии?
− Это звучит ужасно официально. Я просто пони, которая делает все, что в ее силах, для своей страны. Заводит друзей и оказывает влияние на нужных пони.
− И тайно исполняет желания.
− Ну, у всех есть хобби. Видишь ли, проблема принцессы Селестии − и я говорю это с любовью, потому что я на самом деле люблю принцессу − в том, что она не позволяет пони страдать, даже если это было бы хорошо для Эквестрии. Если зебры захотят своротить клюв грифонам, она вмешается и навяжет мир. Что-то типа такого. − Арч потерла переносицу. – Седельная Аравия − это крепкий орешек, понимаешь? Много секретов. Большие тайны заставляют пони волноваться, а тут они буквально основа государства. Итак, я отправилась сюда, увидела все эти руины и знаешь, что решила?
− Что они не представляют угрозы. Это не то, что ты собираешься сказать, но это то, что ты должна была понять сама. Эти пони не представляют какой-то опасности для Эквестрии.
− Можно и так на это посмотреть, − кивнула кобыла, не совсем соглашаясь. − На мой взгляд, они едва держатся на плаву. Если что-то произойдет, даст им толчок, все может пойти наперекосяк. Ты видела, какими опасными могут быть эти желания, Сансет! Да провалиться мне в Тартар, ты единственная пони, которую я встречала, кто, открыв шкатулку, смогла отказаться от нее. И все, что должно произойти − это чтобы кто-нибудь взошел на трон и решил, что пришло время изменить правила, и тогда все полетит в бездну.
− Если Эквестрия окажет им помощь...
Арч перебила меня, качая головой:
− Ты слишком похожа на Селестию. Это логично, учитывая, что она тебя вырастила. Ты, наверное, постоянно слышала подобные споры, но сама была на ее стороне. На мой взгляд, эти пони обладают чем-то очень опасным, и в какой-то момент оно, − она указала на джинна, − перестанет быть способом прокормить бедных и станет оружием. И Эквестрия рано или поздно пострадает
− Да ты сумасшедшая, − пробормотала я.
− У меня просто более широкий взгляд, − кобыла пожала плечами. − В конце концов, я чуточку старше тебя. Мне лишь нужно убедиться, что у них нет ножа, который они смогут воткнуть нам в спину. А ещё местные получат большую помощь от Эквестрии. Да лягать-колотить, если ты все-таки приберешь принцесску к копытам, возможно, даже сможешь устроить все так, чтобы они стали просто еще одной частью Эквестрии. Так ведь будет лучше для всех.
− Я не позволю тебе этого сделать, − произнес Бальтазар. – Седельная Аравия − это тебе не животное, которое Эквестрия может приручить!
− Как насчет этого, Сансет? − спросила Арч. − Тебе придется выбрать сторону. Эквестрия или Седельная Аравия.
Я покачала головой.
− У нас больше двух вариантов. И это все равно не имеет значения. Ты в меньшинстве, три к одному, − я указала за спину кобылы. − Похоже, у моего проводника наконец-то перестали трястись копыта.
Сирокко Мандала шагнула в тусклый свет. Она взглянула на джинна, и я увидела, как на ее лице отразилось отвращение.
− Три к одному − не очень хорошие шансы, − предупредила я.
− Глава ордена, арестуйте эту кобылу, − произнес Бальтазар, указывая на Арч. − Она совершила тяжкие преступления против Седельной Аравии.
− Я скована своими клятвами, − ответила Сирокко. Она сунула копыто в карман униформы и, достав стеклянный шар размером с копыто, швырнула его в Бальтазара, прежде чем жеребец успел среагировать. Черный, похожий на стекло, камень разбежался по его телу, превратив в статую с застывшим выражением шока на лице и с копытом, все еще указывающим на Арч. − В противном случае я бы убила каждого члена королевской семьи за заключение договора с этим существом.
− Ну как-то так, − ответила Арч. − На самом деле, это больше похоже на два к одному, и преимущество на моей стороне.
− Какого сена? − прошептала я.
− Джинна нужно уничтожить, − заявила Сирокко. − Великая охота так и не была завершена, потому что королевская семья заставила нас запечатать последнего джинна здесь, внизу. Мои товарищи отдали свои жизни, связав это существо серебряными цепями, заклинаниями и даже его собственными желаниями. Я поклялась их памятью, что доведу начатое до конца.
− Видишь? – снова заговорила Арч. − Заводила друзей. Как еще, по-твоему, она могла узнать, куда идти, чтобы навести порядок во всем этом бардаке? До того, как ты появилась, я пыталась исполнять желание по одному за раз, пока джинн не сможет сбросить некоторые из этих цепей.
Кобыла пнула валявшийся на полу обрывок цепи.
− На это ушли бы десятилетия. Мы разработали план, который должен был уберечь пони от страданий, потому что, положа копыто на сердце, я ненавижу причинять боль пони. Никогда не была поклонницей насилия. Мне даже не нравится причинять страдания грифонам, и я все еще чувствую себя виноватой из-за того, как все обернулось с Идолом Борея.
− Что? − я чувствовала себя совершенно сбитой с толку.
− Долгая история. Просто еще одна маленькая угроза Эквестрии, которую удалось пресечь в зародыше. Так что, может, ты отойдешь в сторону и позволишь нам разобраться с ним? − Арч кивнула в сторону джинна, по-прежнему не глядя на него. − Ты очень нравишься Тии, и мне бы не хотелось отправлять тебя домой с дополнительными синяками, дитя.
− Я...
Я начала колебаться и оглянулась на джинна. Там была Руби Дроп. В смысле, на самом деле ее там не было. Оно просто было похоже на нее, потому что знало, что именно ее я и хотела увидеть. Из-за этого джин выглядел беспомощным. Во многих отношениях он и был беспомощным.
− Если ты не отойдешь в сторону, я убью тебя, − пригрозила Сирокко. − Это не угроза и не блеф. Это просто констатация факта.
− Она сделает это, Сансет, и ты это знаешь. Не делай глупостей, слышишь? Я считаю тебя одной из своих лучших подруг, без шуток. Ты хорошая пони, и я не хочу, чтобы ты пострадала.
− Никаких сделок.
− Почему? Зачем ты это делаешь? Принцесса Шахерезада? Эта пони сумасшедшая! Она приказала тем убийцам напасть на нее. Они из ее личной охраны, слишком глупые или погрязшие в долгах, чтобы сказать «нет». Если здесь и есть пони, представляющая угрозу для Эквестрии, то это она. Не сражайся за нее, Сансет, она того не стоит.
− Что ты... Я прекрасно знаю, что она опасна! − огрызнулась я. − Она настраивала нас с Бальтазаром друг против друга, так как хотела, чтобы в итоге я убила его! Ты думаешь, я идиотка, которая этого не заметила?!
− Ну, есть немного, − призналась Арч. − Я тебя немного недооценила.
− Я не подпущу ни одну из вас к джинну.
− Я собираюсь уничтожить его, а не заключать с ним сделку, − заявила Сирокко. − Тебе не о чем беспокоиться. Мы должны действовать быстро. Посмотри сама.
Она потянулась к пыли и песку на полу и вытащила обрывок цепи.
− Узы джинна ослабевают с каждым желанием, не ограниченным чарами дворца. Он не останется здесь навсегда. Возможно, он уже способен вырваться на свободу, даже если мы ничего не предпримем, и когда это произойдет, он устроит невообразимый хаос.
− Отчасти это моя вина, − призналась Арч. − Это был своего рода мой план А. Подкармливать его, пока он не сможет справиться сам.
− Я в курсе, − отозвалась Сирокко. − Тем не менее, дело должно быть доведено до конца, и теперь мы можем сделать это чисто.
− Ты живешь во дворце. Сколько пони получают жизненно необходимую медицинскую помощь, или еду, или воду, или что-то еще, благодаря желаниям, которые король выполняет при помощи этой штуки?
Сирокко нахмурилась, не отвечая.
− Десятки ежедневно? Сотни? Даже если королевская семья поступится своей гордостью и попросит о помощи прямо сегодня, этого недостаточно, чтобы всем помочь. Королевская семья использует желания, чтобы дать пони ровно столько, сколько нужно, чтобы пережить сегодняшний день. И именно поэтому ты не избавилась от них раньше, верно?
− Уйди с дороги, − предупредила Сирокко.
− Заставь меня.
Неверный ход, потому что эта кобыла была более чем готова сделать именно это. Она атаковала почти так быстро, как я могла мыслить, то ли потому, что она была очень быстрой, а я была не в лучшей форме, то ли потому, что она была очень-очень быстрой, и у меня было еще больше проблем, чем обычно. Я выставила щит между нами, а она прыгнула и врезалась в него плечом.
Большинство пони, атакующих магический щит, просто отскакивают от него, но Сирокко пробила его насквозь, словно он был сделан из пробки. Если бы я не успела сотворить щит, она бы точно так же раздробила мне кости, но вместо этого просто врезалась с достаточной силой, что нанести ушибы, и отбросить меня через всю комнату.
− Ох, − пробормотала я, поднимаясь с пола.
− Не лезь, и будешь жить, − произнесла она тем же тоном, который моя ма… тем же тоном, который использовала Селестия, когда знала, что я не собираюсь прислушиваться к советам. − Я более чем на сотню лет старше тебя, и все это время сражалась.
Я встала и пристально посмотрела на нее.
− Выглядишь довольно хорошо для своего возраста. В чем твой секрет? Посещаешь спа-салон?
− Для начала, я была достаточно умна, чтобы избегать драк, в которых не могла победить.
− До сих пор, − парировала я, прежде чем бросить оглушающее заклинание ей в лицо. Оно было достаточно сильным, чтобы свалить с ног буйвола, и это был эмпирический факт, подтвержденный в ходе неприятного инцидента, связанного со священными захоронениями, археологическими раскопками и культурными различиями, связанными с разницей между разграблением могил и исследованиями.
Сирокко заполучила заклинание прямо в подбородок, споткнулась и продолжила идти, несмотря на то, что заклинание должно было усыпить ее на несколько часов.
Я бросила в нее еще одно, но теперь она просто увернулась, нырнув в сторону и двигаясь быстрее, чем у меня получалось уследить взглядом. Она оказалась у меня перед носом через полсекунды, и случилась неприятная ситуация, какая случается, когда пытаешься застать врасплох пони, которая очень хороша в огненных заклинаниях и не настолько хороша в самоконтроле.
Огненный шар выстрелил в упор и отбросил нас друг от друга. Это была скорее ударная волна, чем настоящий жар, но воздух все равно наполнился запахом горящей шерсти.
Я приземлилась и перекатилась на копыта, относительно невредимая. Сирокко пребывала в более или менее таком же состоянии, разве что чуть опаленная.
− Ладно. Пора кончать с не летальными заклинаниями, − пробормотала я. По крайней мере, огонь, казалось, хоть что-то сделал, так что я бросила в нее еще один огненный шар.
Сирокко схватила с пола одну из разорванных цепей и сбила заклинание на лету. Серебро прошло сквозь него и разрушило магию, затем глава ордена развернулась на копытах и обрушила цепь на меня. Я попыталась перехватить ее магией, но цепи для нее будто и не существовало.
Она ударила меня в бок, и я почувствовала, как хрустнули ребра. Не будь на мне седельных сумок, я была бы мертва. Я приземлилась на пол, плащ был разорван в клочья, как и седельные сумки. Мне казалось, что я марионетка, у которой перерезали ниточки, как будто я вообще не была связана со своим телом.
Сирокко уронила цепь и шагнула ближе. Я не могла ее остановить. Не могла сосредоточиться настолько, чтобы хоть что-то сколдовать.
Арч встала между нами.
− Хватит, Сирокко, − тихо сказала она. − Тебе не обязательно убивать это дитя. Она идиотка, но не злодейка.
Я попыталась встать, но не смогла. Каждый вдох отдавался болью в боку.
Сирокко покачала головой.
− У нее был шанс. Слишком много шансов.
− Ты злишься только из-за того, что она тебя пару раз достала? Это на тебя не похоже. Как насчет того, чтобы просто достойно принять свою победу и позволить мне забрать ее отсюда и подлатать?
Глава ордена вздернула бровь.
− Она моя подруга, − пожала плечами Арч. − Я не шутила, когда говорила это. Кроме того, она дочурка Селли. Я и так задолжала Солнцезадой, но даже без этого не могу просто взять и убить ее ребенка без уважительной причины.
− Причина уважительная, − ответила Сирокко. − Если ты не отойдешь в сторону, мне придется убить и тебя тоже.
Арч вздохнула.
− Будь по-твоему, − она отступила в сторону и жестом пригласила ее проходить.
Сирокко медленно подошла, а я как раз задумалась, что бы такое по-настоящему крутое и драматичное сказать напоследок.
Стеклянная сфера разбилась о бок кобылы, и она превратилась в камень, не успев среагировать. Я вздохнула с облегчением, потому что не успела придумать ничего крутого, а также потому, что не собиралась сегодня умирать.
− Ненавижу заниматься подобным, − пробормотала Арч.
− Спасибо, − простонала я.
− Пожалуйста, − вздохнула кобыла. − Знаешь, это отбросит меня на годы назад. Возможно, я не смогу так близко подобраться к исправлению этой небольшой ситуации в течение десятилетий, и если принцесса Шахерезада снова совершит какую-нибудь глупость, а она ее совершит, у нее может оказаться отличное оружие, и куда его вонзить она точно найдет.
− Знаю, − я встала, что было скорее результатом использования телекинеза, чем подгибающихся ног. − Но мы должны дать им шанс сделать все самим. Я устала от пони, которые водят меня за нос, и не позволю, чтобы это случилось с целой страной. Они будут совершать ошибки, но если мы будем с ними дружить, то сможем помочь, когда они оступятся.
− Да, ты определенно дочь Селестии, − вздохнула Арч. − Именно это она и сказала бы. Но потом она все равно стала бы вмешиваться, потому что у нее есть дурная привычка говорить одно, а делать совсем другое.
− Что есть, то есть, − согласилась я. − И что теперь будет?
Арч глубоко вздохнула.
− Мы вытащим эти две статуи отсюда, чтобы они не застряли тут на тысячу лет. Потом… ну, это место стало доступным только потому, что не смогло тебя подловить. Ты уйдешь, и оно снова запечатается.
− Но что ты собираешься делать? Загадывать еще желания?
− Нет, у тебя осталось последнее. Дам тебе шанс доказать, что я не права. Это меньшее, что я могу сделать для друга, верно? − она улыбнулась.
− Спасибо. Знаешь, мне кажется тут тебя не оценят по настоящему. Почему бы не вернуться со мной в Кантерлот? Тебе ведь не обязательно здесь околачиваться, правда?
Арч рассмеялась и похлопала меня по спине. Аккуратно.
− Сестренка, даже ты сбежала оттуда так быстро, как только смогла! Даже не пытайся меня уговорить. Но вот что хочу сказать: я навещу тебя, когда все уляжется. Только не забудь сначала пойти и извиниться перед своими друзьями. С тобой гораздо веселее, когда ты не тонешь в депрессии.
Я кивнула.
− Так и сделаю.
− Хорошо! А теперь давайт отволочем их обратно во дворец, пока я не передумала. Вот почему я не могла управиться с приятелями моего старого учителя. Они всегда втягивали меня во всякие странные дела. Герои, понимаешь? − она рассмеялась.
− Я так рада, что ты вернулась целой и невредимым, моя любимая, − произнесла Шахерезада, наклоняясь и целуя меня в щеку.
− У меня сломано три ребра, − ответила я. Врачи меня немного подлатали. Кости все еще болели, но просто удивительно, на что способно большое количество действительно крепкого чая из ивовой коры, а то, что они на меня нацепили, было чем-то средним между бинтами и корсетом и чудесно влияло на фигуру, а также предохраняло мои внутренние органы от травм моими собственными ребрами.
Шахерезада сделала паузу.
− Относительно невредима? Жива? Прошу прощения. Я все еще пытаюсь все осознать. На самом деле даже не уверена, что мне до конца ясно, что же произошло. Ты вернулась во дворец с моим дядей и главой ордена Аретиков, превращенными в камень.
− Кстати, о твоем дяде, нам нужно поговорить.
Принцесса вздохнула и кивнула.
− Ты была вынуждена сражаться с ним, потому что он пытался захватить контроль над страной.
− Что ж, кое-что из этих слов правда, − согласилась я. − Мне почти пришлось с ним сражаться. Можем мы не переходить к той части, где ты врешь или говоришь полуправду, а я волнуясь из-за того, насколько ты привлекательная, и не задаю важных вопросов, которые должна задавать?
− Надеюсь, ты не просишь меня перестать быть привлекательной.
− И еще, давай не будем отвлекаться. Я знаю, что ты пыталась провернуть, Шахерезада. Ты хотела, чтобы я избавилась от него.
− Что ты и сделала. Ты спасла Седельную Аравию!
− Я не убивала его. Это была своего рода сложная паутина предательства и противоречивых планов. У меня был план попытаться хорошо выполнить свою работу, чтобы вернуться героем, а не жалкой неудачницей. У Арч был план по освобождению джинна − кстати, там, внизу, был джинн, если ты не в курсе, − а у Сирокко был план по его уничтожению, и они вроде как начали работать вместе. Потом был твой план.
− Мой план? − спросила принцесса.
− Тот, в котором ты пыталась использовать меня, чтобы избавиться от своего дяди. Этот план.
− Ох да, − вздохнула она. − Позволь мне рассказать тебе историю.
− Шахерезада...
− Поверь мне, любовь моя, это очень важная история. В конце концов, она о самой важной пони в мире! Я, конечно, говорю о себе, − принцесса улыбнулась. − Это звучит так, как будто ты полагаешь, что раскусила меня. Ты дашь мне возможность высказаться?
− Я... ладно, − со вздохом согласилась я. Наверное, это было глупо, но у меня был трудный день, и она не пыталась меня убить, так что можно было и послушать.
Принцесса прочистила горло.
− Бесчисленное количество лет назад, когда мир был юн и более необуздан, чем сейчас, а великая древняя магия, создавшая небо и море, еще не иссякла, Седельная Аравия уже была древней. Это было сосредоточение знаний и открытий, бастион цивилизации.
Шахерезада устроилась рядом со мной, прижавшись боком.
− До рождения вашей принцессы, до великой зимы, которая изгнала пони из земель Гипербореи и Древней Юникорнии, королевская семья была самостоятельной нацией. Мы жили в мире, отделенном от наших пони, в обнесенных стенами садах и дворцах, куда не ступала нога простого подданного. Принцы и принцессы росли, ни разу не видя пони, который не был бы слугой или членом их семьи.
Можно было бы сказать, что они заключены в золотую клетку, но у них не было представления о свободе. Ты когда-нибудь видела животное, родившееся и выросшее в зоопарке? Даже самые дикие из них становятся ручными, робкими и не могут выжить в дикой природе, и именно такой была королевская семья. Каждое мгновение их жизни подчинялось торжественным церемониям. Редко, возможно, раз или два в поколение, кому-то из посторонних, какому-нибудь герою или дипломату, разрешалось увидеть их издалека, понаблюдать за пышным танцем традиций, и это был единственный контакт королевской семьи с миром за пределами стен.
Мой прапрадед, хотя, на самом деле, там есть еще очень много “пра”, которые я опускаю, был принцем в те дни. Каждый день слуги сопровождали его, и он жил, не желая ничего. Он подписывал бумаги и ставил на них печати, не зная, отправит ли это тысячи пони на войну, где они погибнут, или что он награждает лекаря за остановленную чуму, или что он просто соглашается установить цену на зебриканский чай.
Подарки также были частью повседневной жизни. Их выставляли на всеобщее обозрение, слуга сообщал ему, насколько хорош подарок, и принц подписывал все бумаги, которые его сопровождали. Это был своего рода неприкрытый подкуп. Можно было поспорить, действительно ли это был подкуп, когда он беспрекословно подписал бы все, что легло бы на стол, и не придал значения подаркам.
Однажды подарок пришел без письма или просьбы об одолжении. Не было ни отправителя, ни накладной, просто анонимный подарок. Никто не знал, как он попал к остальным, но все казалось безобидным, и от принца ничего не требовалось, поэтому подарок был передан ему. Это была простая стеклянная бутылка, старая, обветренная и плотно закупоренная. Что-то в ней пробудило уже позабытое любопытство и коснулось чего-то внутри принца, словно разбудив от долгого сна. Он решил сохранить бутылку при себе, пока тайна не будет раскрыта.
В ту ночь, когда принц наконец остался один, ему не спалось. В комнате стояла странная бутылка, и он знал, что именно из-за нарушения распорядка дня он и не мог уснуть. Принц взял бутылку в копыта, попытался разглядеть что-нибудь сквозь матовое стекло и в конце концов в отчаянии потряс. К его удивлению, бутылка запротестовала.
− Не тряси меня так сильно! – возопила она.
Принц был потрясен! Он уронил бутылку, и она разбилась вдребезги, выпустив облако дыма. Оно извивалась и пыталась превратиться во что-то, наполовину принимая форму, а затем снова растворяясь.
− Почему я не могу понять, чего ты хочешь? − спросило оно. − Скажи мне, чего ты хочешь.
− Ох, понимаю, − произнес принц. − Ты слуга.
И в это мгновение облако приняло облик дворцового слуги, потому что именно так их себе принц и представлял. В этом не было ничего необычного для джиннов, так как многие пони считали их друзьями, рабами или просто могущественными пони, хотя на самом деле они совсем ими не являлись.
− Я могу исполнить любое твое желание, − начал джинн.
− Мило, − ответил принц. Он вернулся в постель и снова начал засыпать. Джинн был озадачен. Он никогда не видел подобной реакции.
− Что ты делаешь? − спросил он.
− Я не мог уснуть, потому что не знал, что это за бутылка. Теперь я знаю.
− Ты не можешь спать, когда я предлагаю тебе все, что ты захочешь! − разозлился джинн.
Его подготовили для того, чтобы стать подарком принцу, и считали, что это позволит развлечься, но, похоже, ничего подобного не случится.
− Один мудрый пони однажды сказал, что хотеть − значит страдать, − процитировал принц один из многочисленных уроков, которые ему дали, когда он спросил, почему ему не разрешают покинуть дворец.
− Три желания, − не унимался джинн. − Я исполню твои три желания, а потом дам тебе поспать. Должно же быть что-то, что может соблазнить тебя. Прекрасные кобылы? Армия, которая будет выполнять твои приказы? Невероятные богатства?
− Думаю, у меня все это и так есть, − ответил принц. − Я никогда особо не пользовался ничем из перечисленного. Другие пользуются ими от моего имени.
− Ну же, ты мудр, разве не так? − улыбнулся джинн. − Должно же быть что-то особенное.
Принц сел и задумался на некоторое время. На самом деле он был не более чем не самым главным героем в сложном спектакле, но, как и любой другой актер, который бывал на сцене, он постепенно выучил другие роли. Он знал, что сейчас все обстоит не так, как должно было быть, и мог бы изменить это, если бы попытался.
− Тогда я желаю, чтобы ты слушал то, что я хочу сказать, потому что на свете не так много пони, которые действительно слушают, и я желаю, чтобы ты понимал меня, даже когда я неясно выражаюсь, потому что знаю, что недостаточно мудр, чтобы всегда говорить то, что имею в виду, и я желаю, чтобы ты давал мне то, что мне нужно, а не то, о чем я прошу, потому что, прося, я ограничен тем, что, по моему мнению, произойдет, а не тем, что произойдет на самом деле.
И в тот же момент джинн был скован, и его облик слуги стал истиной, потому что до тех пор, пока принц тщательно подбирал свои слова, он должен был следовать стоящим за ними намерениям, и не мог пытаться извратить сказанное. Поскольку джинн был обязан слушать, он также не мог просто уйти и в конце концов исполнил множество желаний принца за последующие годы, хотя и стал слабым и голодным, поскольку ему не давали творить хаос. Позже принц стал королем не только потому, что мог спокойно загадывать желания, но и потому, что был достаточно мудр, чтобы желать того, что ему было нужно, а не то, чего он хотел.
− Значит, только члены королевской семьи могут загадывать желания без опаски, − произнесла я, когда принцесса закончила. − Любой другой, кто сидит на троне, ничего не сможет получить.
− Даже ты не смогла бы заставить все работать, − подтвердила Шахерезада. Она начала растирать мои плечи. − Но я могу загадывать желания. Те, которые не стал бы загадывать отец. Я смогу загадать их от твоего имени, любимая, как только стану королевой.
Она надавила сильнее.
− У тебя всю спину свело.
Это потому, что я сильно напряглась.
− Мой дядя − статуя, и пока мы сидели здесь и наслаждались жизнью, похоже, его убийцы добились ужасающего успеха, − продолжила принцесса.
− Он... ты послала убийц за своим собственным отцом, − произнесла я и попыталась встать, но Шахерезада толкнула меня обратно. Нежно. Учитывая, как я устала, много усилий это не потребовало.
− Не беспокойся, − сказала она, все еще улыбаясь, хотя в голосе было больше твердости, чем раньше. − Я отправила их еще до того, как пришла к тебе. Сейчас все уже закончилось, и мы просто ждем трагических вестей.
Раздался стук в дверь.
− А вот и они. Не откроешь дверь?
Я распахнула ее магией. Вошел Флэш Сентри. Шахерезада выглядела удивленной.
− Привет, Флэш, − произнесла я. − Итак, полагаю, все прошло так, как ты и предсказывал.
Пегас кивнул.
− Да. Та же банда убийц, что и на параде. Мы застали их со спущенными штанами. В буквальном смысле. Они меняли форму королевской гвардии на костюмы наемных убийц и сдались без боя.
Принцесса ахнула.
− Ты... ты...
− Да, перед тем как отправиться за Сирокко, я рассказала Флэшу все. Он заверил меня, что ты определенно злая и собираешься расправиться со всеми пони одним махом. Я надеялась, что он ошибается, но он может сказать: «А я же говорил».
− А я же говорил, − улыбнулся Флэш.
− Как ты могла? − Шахерезада закричала, вскакивая и пятясь от меня. − Я могла бы дать тебе все, что ты когда-либо желала! У меня была бы абсолютная власть!
Гримаса исказила ее мордочку до неузнаваемости. Хотя я уже видела подобное раньше. Удивление быстро сменилось шоком, когда королевские стражники, которых она не подкупала и которым не давала обещаний, вошли и окружили ее.
− Должно быть, именно такой меня видела Селестия, когда я была кобылкой. Неудивительно, что она считала, что я не готова.
− О чем ты вообще? – потребовала ответа принцесса.
− Прости. Я действительно такая же, как ты. Ты умная и амбициозная. Тебе просто нужно немного повзрослеть. У меня получилось. Хотя было нелегко.
Шахерезада сердито посмотрела на меня.
− Тебя даже не должно было быть здесь. Я должна была заманить в ловушку принцессу Кейденс.
Я пожала плечами.
− Думаю, она бы не оправдала твоих ожиданий. Кроме того у нее уже роман с одним пони, а ты не в ее вкусе.
Принцесса усмехнулась, закатила глаза и вышла из комнаты с таким самообладанием и грацией, что пони могли бы подумать, что она делает это по собственной воле, а не следует под арестом.
− С вами все будет в порядке? − спросил Флэш.
− Врачи сказали, что пройдет несколько недель, прежде чем я полностью поправлюсь, но...
− Я не это имел в виду, и вы это знаете, − страж подошел к тому месту, где я сидела, и опустился на круп, чтобы быть на уровне моих глаз. − Для вас это было не так-то просто.
− Шутишь? – я улыбнулась. − Чувствую себя великолепно! Лягать, Флэш, все это время меня дрючили, и наконец-то − наконец-то − я стала тем, кто сам этим занимается. Знаешь, когда я это сказала, оно прозвучало как-то извращенно, и я уже жалею, что не сформулировала фразу по другому.
− Нет, все идеально, − очень серьезно ответил пегас. − Я отмечу в своем официальном отчете, что вы всех вздрючили.
Я хихикнула.
− Хватит смешить меня! У меня ребра сломаны, дурень!
Прошел почти час, прежде чем снова разразилась катастрофа, застав меня посередине написания письма моим подругам и попытками объяснить все, что произошло. Когда я говорю «посредине», я имею в виду середину третьей попытки, первые две валялись скомканные и разбросанные по комнате, чтобы глупости не влияли на мою третью попытку.
Испуганный Флэш ворвался в комнату.
− Ужасный магический инцидент или тупость пони? − спросила я, прежде чем страж успел что-либо сказать.
− Сирокко Мандала сбежала из дворцовой больницы, − ответил он, помогая мне подняться на ноги и выйти в коридор.
Там были стражи с оружием, и все они смотрели в одном направлении, в том же направлении, в котором мы шли, так что, по крайней мере, Флэш был достаточно умен, чтобы вести меня к опасности, а не пытаться заставить бежать от нее.
− Она напала на врачей после того, как была... разкаменена? Как это правильно называется? − спросил пегас.
− Оживлена, − подсказала я.
− Она все еще слаба, но выхватила оружие у стража, прежде чем кто-нибудь смог ее остановить. Большинство пони во дворце до сих пор не знают, что сегодня произошло. Сирокко поднялась в комнату принцесс до того, как об этом стало известно. Стражи просто позволили ей войти.
− Конечно позволили, − я застонала. − В этом-то и проблема с этими заговорами. Вокруг столько проблем, что никто не может за всем уследить!
− Хорошо, что она никого серьезно не ранила, − сообщил Флэш. − Я имею в виду, кроме вас. Врачи обнаружили ее стоящей над Бальтазаром, но она не напала на него.
− Не напала? − я нахмурилась.
− Может быть, они нашли ее прежде, чем она смогла что-нибудь сделать? − предположил Флэш. – Принц был без сознания, так что не похоже, чтобы они разговаривали.
− Возможно. Она все еще в покоях?
− На балконе, − подтвердил пегас. − Угрожает убить Шахерезаду.
− Оставайся здесь, — прошептала я. − Попробую ее уговорить.
− Вы что-нибудь знаете про то, как работать в ситуации с захватом заложников?
Я помолчала.
− Да, кое-что. Всяко справлюсь с этим лучше, чем стражи, и если пойду одна, возможно, она не начнет паниковать.
− Можно попробовать, − признался Флэш. − Удачи.
Дверь открылась.
− Я безоружна, − громко сказала я, выходя на балкон.
Сирокко держала в копытах нож. Это показалось мне перебором, поскольку она, скорее всего, могла оторвать голову принцессе Шахерезаде голыми копытами.
− Сансет, − произнесла глава ордена. − Ты продолжаешь появляться, когда тебя меньше всего хотят видеть.
− Это дурная привычка, − согласилась я. – И я не позволю тебе убить ее.
Сирокко посмотрела на принцессу, потом снова на меня.
− Почему?
− Мы ведь уже говорили о морали, верно? Той, которой ты одержима… Думаю, это месть за твоих погибших товарищей? Честно говоря, больше похоже, что ты просто хочешь сжечь весь мир, потому что несчастна.
Кобыла сердито посмотрела на меня.
− Эй, я понимаю, − пожала я плечами. − Тоже так думала! Я знаю, что это не то, чего ты на самом деле хочешь. Ты просто злишься и принимаешь плохие решения.
− Зарезать меня было бы очень плохим решением, − прошипела Шахерезада. − Если королевской семье придет конец...
− Джинн, которого вы держите под дворцом, освободится. Или, по крайней мере, будет запечатан навечно, − Сирокко прижала лезвие к ее шее.
Принцесса попыталась отодвинуться от ножа, который начал впиваться в шею. С краю выступила капля крови.
− Это вызвало бы неописуемый хаос!
− Шахерезада, − медленно произнесла я. – Именно этого она и хочет. Пожалуйста, прекрати подсказывать, как этого достичь, − я посмотрела Сирокко в глаза. − На самом деле она не хочет тебя убивать. Я вижу.
− И как же ты это определила? − спросила Сирокко.
− Потому что ты колеблешься. Никогда не видела, чтобы ты колебалась. Ты не прибегаешь к насилию сразу, но и не боишься его применить. Следовательно, часть тебя думает, что есть выход из нашего положения, где никому не придётся умирать.
− Это невозможно, − прошептала кобыла.
Меня осенила идея. Действительно хреновая идея. Тут или все сработает идеально, либо приведет к поганым последствиям. Хорошо, что я вроде как рассчитывала, что последствия вообще будут.
− Если бы ты хотела покончить с королевской семьей, то могла бы убить Бальтазара прямо на больничной койке. Ты этого не сделала. Ты отправилась сюда, поскольку полагаешь, что если и сможешь морально оправдать убийство кого-либо из них, то это ее.
− Если она умрет, род прервется, − парировала Сирокко. − Если наследника не будет, моя работа будет выполнена.
Я подняла копыто.
− Ты же не хочешь этого делать. Я даже могу это доказать.
Я полезла в седельную сумку. Сирокко внимательно наблюдала за мной.
− Что это? − спросила она.
Достав маленькую серебряную коробочку и подняв ее так, чтобы глава ордена могла заглянуть в нее, я ее открыла. Из нее полился яркий свет, и Сирокко ахнула от удивления. Коробочка взлетела в воздух, кобыла следила за ней, не отрывая взгляда. Я использовала заклинание перемещения, чтобы поменяться местами с Шахерезадой и убрать принцессу подальше от Сирокко.
Та потянулась к коробочке, когда она пролетала над моей головой, и я толкнула кобылу, заставив выронить нож и потерять равновесие. Она, запнувшись, дернулась к серебряной шкатулке, не сводя с нее глаз, что стало роковой ошибкой.
Не знаю, что она в ней увидела, но подхватить Сирокко магией у меня не вышло − что бы ни защищало ее от моих заклинаний в шахте, сейчас оно помешало это сделать и оттащить ее в безопасное место от края. Глава ордена рухнула с балкона, а под ней была сотня этажей пустого воздуха.
− Не знаю, что ты там увидела, но тебе, наверное, следовало пожелать крылья, − произнесла я, заглядывая за край. В воздухе стояло достаточно пыли и тумана, чтобы я не смогла разглядеть, где она приземлилась. Наверное, и к лучшему для моих будущих снов. − Я бы на твоем месте сделала именно так.
− Ты… ты спасла меня, − прошептала принцесса Шахерезада.
− Снова, − заметила я.
− Да, но на этот раз все было по-настоящему! − принцесса дотронулась до шеи. − Она меня порезала!
− С тобой все будет в порядке, − заверила я. − Хотя, может, шрам и останется с тобой надолго, и ты вспомнишь, что все эти интриги ничего не значат, если не заводить друзей. Ты превратила во врагов всю свою семью.
− Я не... − принцесса замолчала.
− Да. Ты можешь только надеяться, что они лучшие пони, чем ты. Если твой дядя или отец разделяют твои взгляды, то у тебя большие неприятности.
Я вышла за дверь и увидела там Флэша.
− Когда следующий корабль в Эквестрию? − спросила у него я. − Думаю, мне пора домой.
− ...а потом я потратила на обратном пути несколько дней, чтобы прийти в себя, − подвела итог я. − Ребра все еще немного болят, но...
Селестия заключила меня в объятия, и я застонала.
− Вот именно этого я и не хотела, − пробормотала я, чувствуя боль в боку. − Ой.
− Я так волновалась за тебя, − прошептала Селестия. − Каждый раз, когда ты уходишь, то возвращаешься с новыми травмами.
− Ты бы посмотрела на другую кобылу, − пошутила я. − Все в порядке, мам. Точно говорю. Просто немного больно.
Принцесса отпустила меня и строго посмотрела.
− Ты могла умереть!
− Да, и вела себя как дура, − сложно было отрицать очевидное. − Прости, что заставила тебя волноваться.
− Если бы Луна не держала меня в курсе происходящего, я бы сама прилетела, чтобы вернуть тебя.
− Если это поможет, мне кажется, я спасла Седельную Аравию. Хотя, похоже, они не слишком жалели, когда я уплыла. Несмотря на то, что мне удалось им помочь, я доставила им слишком много проблем и узнала достаточно секретов, которые они не хотели разглашать.
− Это грустная часть помощи некоторым пони, − заверила меня Селестия. − Иногда им приходится причинить небольшую боль, чтобы потом все стало лучше.
− Да, − вздохнула я. — И до сих пор не понимаю, что за дела вела Арч. Хотя это не ее настоящее имя. Некоторые вещи, которые она говорила, наводят на мысль, что она знакома с тобой лично.
Я посмотрела на Селестию.
− Будь откровенна. У тебя есть что-то вроде тайной полиции?
Принцесса рассмеялась.
− Сансет, если бы у меня была тайная полиция, я бы послала их вернуть тебя.
− Это... не ответ.
Селестия глубоко вздохнула.
− Нет, Сансет. Раньше у меня была секретная группа, которая занималась борьбой с монстрами и угрозами по всей Эквестрии, но я расформировала ее после возвращения Луны. Теперь Ночная Стража защищает Эквестрию вместо них. И прежде чем ты спросишь, нет, никого из них в Седельной Аравии не было.
− Странно, − пробормотала я. − Может, она была твоей бывшей ученицей?
− До тебя и Твайлайт у меня несколько столетий не было учеников. Последний раз, когда я обучала хоть кого-то с хорошим потенциалом, был сразу после исчезновения Старсвирла.
− Так давно?
− Да. Я сделала это в основном в память о нем. Ему нравилось... ну, он называл нас учениками, но мы были скорее помощниками. Старсвирл почти не уделял нам своего времени. Он отправлял всех нас на задания, просто чтобы у него был повод не заниматься этим самому.
− Прекрасно помню, как ты отправляла меня во всякую глушь. И, если не ошибаюсь, Твайлайт жаловалась на то же самое.
− Я делала это ради того, чтобы помочь вам учиться! − усмехнулась Селестия. − Кроме того, ты всегда радовалась возможности отправиться в поход.
− Просто хваталась за возможность заставить тебя гордиться мной.
Принцесса вежливо кашлянула.
− Даже если так. Кловер Мудрая была... другой. Она была...
− Кловер был жеребцом, − отрезала я.
− Даже не начинай, − вздохнула Селестия. − Опять как с коммандером Харрикейном.
− Все знают, что Кловер был настоящим жеребцом. Могу прямо сейчас сходить за учебником и доказать это.
− У меня есть кое-что получше, − похвасталась Селестия.
Во вспышке золотого света перед нами появился альбом для вырезок. Он был древним, и когда принцесса пролистала первые несколько страниц, я увидела вещи, на которых кто-нибудь из историков мог построить карьеру. Обрывки ткани, сохранившиеся до начала письменной истории. Рисунки и схемы предметов, которые считались мифическими. И, наконец,…
− Фотография? − спросила я.
− Тогда это не называлось фотографией, − ответила принцесса. − Это гелиография, потому что для получения яркого света, необходимого для экспозиции, требовалось солнце, и следовательно, я лично участвовала в создании почти каждой. И занимало это около часа.
− Понимаю, почему подобная технология была слабо распространенной.
− Пони потребовалось еще несколько сотен лет, чтобы изобрести что-нибудь, позволяющее запечатлеть что-то более активное, чем статуя. Изображение тут немного размытое, потому что задержать дыхание на час оказалось слишком сложно.
− А еще оно такое блеклое, что я почти ничего не вижу, − пробормотала я, щурясь и пытаясь что-нибудь разглядеть. Там были светлые и темные пятна, но это было больше похоже на потускневшее серебро, и сейчас я пыталась что-то разобрать в этих пятнах.
− Солнечный свет и магия создали это изображение, и время от времени его нужно подпитывать.
Рог Селестии засветился, и постепенно изображение стало четким. Это было похоже на то, как магнит притягивает железные опилки, выравнивая их, темное и светлое смещаются, приобретая контраст и детали.
Потом я рассмотрела это лицо, эту ухмылку и громко выругалась.
− Эта ляганая... − тут я произнесла еще несколько слов, которые не буду повторять, потому что, хотя язык грифонов хорош для ведения бухгалтерии и заключения контрактов, но он еще лучше подходит для ругани. − Конечно, она использовала ляганое вымышленное имя! Все равно ей никто бы не поверил!
Селестия несколько мгновений выглядела растерянной, затем на ее лице отразились удивление и понимание.
− Она жива?
− Не на долго, если я до нее доберусь, − ответила я. − Она не Кловер Мудрая, а Кловер, едрить ее, Доставучая. Почему она жива? Ей, должно быть, уже около тысячи лет!
− Плюс столетие или два, − согласилась Селестия. − Всегда ходили слухи...
− Ты серьезно пытаешься меня убедить, что она была твоей ученицей, и ты просто потеряла ее из виду?
− Она отдалилась от меня после того, как… Луна...
− И ты не стала ее искать.
− Весь мир вокруг меня разваливался на части. Прошли годы, прежде чем пони перестали беспокоиться о том, что солнце утром не взойдет. Десятилетия, прежде чем они осмелились покидать дома по ночам. Почти столетие, прежде чем я смогла нормально выспаться.
− Так кто же она? Нежить?
− Меня беспокоит, что в качестве варианта решения ты сразу переходишь к запретным искусствам.
− Ну, я никогда не видела источника молодости, и почти уверена, что если бы она попросила джинна о вечной молодости, он бы точно все извратил, например... превратил бы ее в жеребенка, или статую, или что-то типа того. Так что, если только...
− Прежде чем ты спросишь, она не аликорн. Я бы знала. − Селестия говорила уверенно, достаточно уверенно, чтобы я поняла, что это правда.
− Еще одна загадка в копилку, − вздохнула я.
Селестия со вспышкой света убрала книгу обратно в хранилище.
− Загадки есть всегда. Жизнь была бы скучной, если бы мы знали ответы на все вопросы заранее, разве нет?
Я это обдумала.
− Мне все же хотелось бы иногда получать ответы на некоторые вопросы.
− Давай посмотрим на это с другой стороны, − оживилась Селестия. − Ты вернулась как раз вовремя, чтобы помочь со свадьбой!
− Свадьба? − я даже запнулась, и принцесса мягко подхватила меня копытом. И тут меня осенило. − Ох! Неужели Шайнинг Армор наконец-то задал этот вопрос... Нет, подожди, дай угадаю, Кейденс просто надоело ждать, и она спросила его сама? Я предупреждала, что в конечном итоге она так и поступит.
− К сожалению, капитан Армор все еще собирается с духом, хотя, как мне говорили, его не раз ловили на тренировке перед зеркалом.
− Тогда кто? − я нахмурилась.
− Ох, Сансет, уж ты то должна знать! − Селестия улыбнулась одной из тех злобных ухмылок, которые просто кричат, что она что-то замышляет. − Ты приплыла на первом корабле, но почта работает еще быстрее. Ты знаешь, кто был на втором корабле, отплывавшем из Седельной Аравии?
Я сглотнула.
− Посол Вувузела?
− Не совсем. По-видимому, принцесса Шахразада собирается погостить у нас. Ходят слухи, что она впала в немилость у своего отца, и, выслушав твою историю, я понимаю, почему она решила прихватить с собой все, что у нее было.
− Ты шутишь, − простонала я. − Ты же не серьезно!
− Ох, я совершенно серьезна. И с тех пор, как новость попала в газеты, я уже получила несколько писем от твоих подруг.
Я вздрогнула.
− Некоторые из них пишут каждый день, − продолжила Селестия. − Если бы не тот факт, что все отправляется с помощью драконьего огня, думаю, почтовые расходы были бы довольно высоки.
− Так что, наверное, мне следует… написать им ответ, да?
− Да. И они хотят получить твое мнение об их идеях.
Рог принцессы вспыхнул, и над моей головой открылся портал, из которого на меня посыпались десятки свитков, пока вокруг меня не образовалась куча высотой по колено. Последний крошечный свиток отскочил от моего лба и приземлился поверх остальных.
− Да ты издеваешься...
Селестия улыбнулась.
− Самые тяжелые − от Рэрити. В основном там проекты платьев и образцы тканей. У Твайлайт − самые длинные, со списком пронумерованных вопросов. Тебе лучше их отсортировать, чтобы найти самые свежие. У Флаттершай на удивление красивый почерк. Есть одно или два от Эпплджек, хотя она достаточно терпелива, чтобы дождаться тебя и оставить все как есть. Будьте осторожна со всем, что выглядит подозрительно розовым или разноцветным, потому что оно может взорваться блестками.
Я вздохнула.
− А Рэйнбоу Дэш?
− Почти в каждом письме присутствует в качестве постскриптума, потому что, как мне кажется, она слишком крута, чтобы писать свое, − пояснила принцесса. Она подняла самый маленький свиток. − Это от Руби.
− Я сама с ней поговорю. Она заслуживает большего, чем просто письмо.
− Рада, что мы пришли к согласию. Но перед этим, могу я тебе предложить… принять ванну?
Я посмотрела на нее снизу вверх и нахмурилась.
− Это в каком смысле?
Мои копыта оторвались от пола, когда меня окутала золотистая аура. Я даже не пыталась сопротивляться.
− Сансет, по запаху я могу сказать, что ты не только провела последнюю неделю на борту корабля без водопровода, но и предположить, какие именно заклинания ты используешь, чтобы скрыть, сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз видела кусок мыла.
Я вздохнула и позволила принцессе нести меня, продолжая рассказывать о том, как она волновалась.
Было приятно, что кто-то беспокоится обо мне. Приятно быть любимой.
Ничего другого я и пожелать не могла.