Сказка о Гармонии

Глава 1

Персонажи:
Селестия — вторая принцесса, будущая принцесса Солнца.
Луна — третья принцесса, будущая принцесса Ночи.
Сильвер Стар — потомок королевы Платинум, король Платинумхофа и окрестных земель.
Голд Стар — жена Сильвер Стара, королева.
Старсет — кронпринц, изначальный наследник и первый сын короля и королевы.
Глоувинг — первая принцесса, родная дочь короля и королевы.
Старсвирл Бородатый — Столп Эквестрии, старейший маг и наставник Селестии и Луны.
Рокхуф — Столп Эквестрии.
Сомнамбула — Столп Эквестрии.
Флэш Магнус — Столп Эквестрии.
Мистмейн — Столп Эквестрии.
Мэдоубрук — Столп Эквестрии.
Мэджик Уирлвинд — единорог, почётный рыцарь-маг, будущий член отряда Селестии и Луны.
Айронклад — земнопони-щитоносец, будущий член отряда Селестии и Луны.
Винд Спирит — пегаска, воительница из Клаудсдейла, будущий член отряда Селестии и Луны.
“Рэппэль” — странствующий пегас и следопыт, будущий член отряда Селестии и Луны.
“Вирд” — единорожка наёмница, будущий член отряда Селестии и Луны.

— Спайк, ты забыл положить одну из книг в коробку! — раздался голос кобылки, которая недавно была коронована принцессой Эквестрии.

Для Твайлайт этот день был самым важным и волнующим. Селестия и Луна передали ей свои полномочия и сделали её полноправной правительницей Эквестрии.

После коронации Твайлайт Спаркл и Спайк переехали в Кантерлотский дворец. Теперь ей предстояло обустроиться в королевских покоях, которые раньше принадлежали принцессе Селестии. Они принесли несколько коробок с личными вещами и постепенно освобождали комнаты от вещей Селестии, складывая их в отдельные коробки, чтобы ничего не перепутать.

— Какую книгу я забыл? — спросил ассистент по имени Спайк, входя в комнату, где его ждала Твайлайт. Он посмотрел на книгу, которую она держала в воздухе. Это был толстый ежедневник, который Твайлайт изучала ранее.

— Да, эту. Положи её к... — она хотела передать книгу Спайку, но заметила обложку. — Ой, это же личный дневник Селестии! Интересно, с какого времени она его вела?

— Ну, судя по его толщине, он вёлся долгое время, — прокомментировал Спайк, даже не рискуя предполагать, сколько в этих страницах содержится лет жизни солнечного аликорна. — Возьми да открой.

— Спайк, — укоризненно посмотрев на своего помощника, промолвила Твайлайт, — это личное. Нельзя вот так просто взять и начать читать личные записи кого-то, тем более Селестии. Нет-нет-нет, это непозволительно. Положи дневник в коробку к остальным книгам.

Спайк подошёл к Твайлайт и взял лапами толстый дневник. Уже намеревался пойти в холл, где лежали коробки с вещами, но его резко остановила Твайлайт.

— Стой! — сказала кобылка резко, и дракон от неожиданности вздрогнул. Он повернулся к ней и посмотрел с недоумением. Он не заметил, что, когда дракон забирал дневник, у Твайлайт появился нерешительный и сомневающийся взгляд. Потом появились и другие признаки: она начала покусывать губу и переминаться с ноги на ногу.

— Что? В чём дело? — спросил дракон.

— Знаешь... С одной стороны, читать чужие личные записи неприлично, но... Можно одним глазком взглянуть. Эти записи, наверное, представляют исторический интерес, — сказала Твайлайт, нервно смеясь и всё ещё борясь с собой. Но, судя по всему, любопытство победило в ней чувство приличия и стыда за то, что она собиралась сделать.

Спайк закатил глаза и вздохнул. Исторический интерес был слабым оправданием, но он всё же вернул кобылке дневник. Она левитировала его к кровати, легла, взяла с собой и открыла первую страницу, удивившись и восторженно охнув.

— Ого, да этим записям больше 1000 лет! Как интересно, это же можно узнать, какой была Эквестрия в те годы чуть ли не из первых копыт.

— Ты же прочитала кучу литературы, от художественной до исторической. Уж тебе ли не знать? — саркастически спросил Спайк, скрестив лапы на груди.

— Спайк, одно дело — художественная литература, основанная на фантазии авторов с вкраплением исторических фактов, другое — исторические записи, оставленные авторами древности. Но тут... Тут записи непосредственного жителя той эпохи.

— Ты вполне могла бы лично всё узнать от Селестии и Луны, — подметил её верный ассистент Спайк.

Твайлайт неловко улыбнулась.

— Не спорю, могла бы. Но читать намного интереснее. Давай, садись сюда. Думаю, это будет интересно.

Спайк послушался кобылку и забрался на кровать, усаживаясь рядом с Твайлайт, облокотившись на её бок и начал слушать, поглядывая на страницы.

В те далёкие времена Эквестрия была совсем не такой, как сейчас. 1133 года назад это было лишь подобие государства. Племена пони уже давно не враждовали, закончилась эпоха тирании Грогара и героев-основателей Эквестрии. Но даже после того, как вражда осталась в прошлом, пони ещё не достигли того подлинного единства, которое существует сейчас.

Между городами и владениями не было войн, но было соперничество в вопросах влияния: торгового или дипломатического. Нечто похожее на единое правительство находилось в Винниаполисе, который на какое-то время стал политическим центром Эквестрии. Однако страна больше напоминала конфедерацию. Многие города имели собственных правителей — королей, баронов, герцогов и так далее. Они проводили независимую политику, содержали собственные дружины и имели свои амбиции.

Но давайте оставим пока политическую обстановку в Эквестрии и обратим внимание на событие, с которого начнутся великие перемены.

Единорог бродил среди флоры лесов западных земель. Это был уже пожилой маг с седой бородой, но он не терял интереса к исследованиям и открытиям.

Старсвирл отправился в далёкое путешествие на запад, куда редко заходили пони. Он уже давно был в пути, но в этот раз ничего конкретного не искал. Он надеялся, что в малоизвестных землях его найдёт то, что он ищет. И в какой-то степени так и произошло.

Великий маг остановился, когда краем уха услышал странный звук, не похожий на то, что издают лесные животные. Ни один зверь не может плакать, как пони.

Старсвирл пошёл на звук. Чем ближе он подходил, тем чётче слышал детский плач.

Отведя в сторону кусты с помощью магии, он увидел источник звуков. В траве лежали две малышки: одна кобылка с белоснежной шёрсткой и нежно-розовым хохолком, который впоследствии мог превратиться в красивую гриву, и вторая, очевидно, младшая, если судить по размерам. У неё была голубоватая шерсть и светло-синий пучок волос на голове.

Как только Старсвирл их обнаружил, младшая кобылка, которая сильнее всего плакала, остановилась и посмотрела на бородатого жеребца вместе с первой. В их фиалковых и бирюзовых глазах он увидел понимание, которое обычно не свойственно детям их возраста. Они плакали, потому что не хотели оставаться одни, но теперь, увидев живое существо и родственника, пусть и чужого, они успокоились. Белоснежная кобылка даже начала тянуть к нему свои копыта.

Тогда он заметил уникальную особенность своей находки: у кобылок были и рога, и крылья, хоть и маленькие. Только слепец не увидел бы этих отличительных черт.

Старсвирл задумчиво хмыкнул, глядя на пару детей, а затем магией снял свой синий плащ и укрыл им малышей вместо одеяла.

— Можно сказать, что я нашёл то, что искал.

Владения Платинумхофа были весьма обширны. Они включали в себя территории, на которых впоследствии возникли Кантерлот, Понивилль и Вечнодикий лес. Сам замок Платинумхоф, название которого на староэквестрийском языке означало “Двор” или “Чертог Платинум”, был родовым замком королевы Платинум — героини и одной из Основателей.

Потомки Платинум унаследовали эти владения, но их дни славы были сочтены. В то время этими землями правили король Сильвер Стар и королева Голд — великодушные и популярные среди народа правители. Немногие города и феоды могли похвастаться таким процветанием, как владения под их управлением.

Именно сюда прибыл Старсвирл после путешествия на запад. Он с уважением относился к правителям этих земель и никому другому не доверил бы информацию о том, что он обнаружил во время своего путешествия.

— Оставить их при дворе? Старсвирл, я уважаю тебя, но всему есть предел. Ты хоть понимаешь, какой переполох это вызовет? — спросил король Сильвер Стар, когда Старсвирл впервые показал ему двух жеребят и указал на их расовые особенности.

Дымчатый жеребец с гривой цвета слоновой кости и серебристыми глазами был явно в замешательстве. Он боялся, какие последствия вызовет появление детей, которые имели черты всех трёх подрас пони.

— Вызовет. И ещё как, — немного насмешливо ответил королю великий маг.

— Не насмехайся надо мной, Старсвирл! — повысил голос король. — Не нужно делать вид, будто это что-то незначительное.

— По сравнению с этими двумя жеребятами? Да, незначительное, — хмыкнул маг.

В тот момент служанка королевской семьи держала детей, укутанных в мягкие одеяла, вместо плаща Старсвирла, в котором он их принёс.

— Эти дети уникальны, Сильвер Стар. Других таких не было и, может быть, не будет. Я уверен, что их потенциал перекроет любые проблемы, которые могут возникнуть от их появления.

— Я понимаю это, но если плотина прорвётся, то смоет всех нас, и уже не будет иметь значения, кто они такие, — фигурально выразился дымчатый единорог. Его опасения были понятны: он справедливо беспокоился о своих владениях, семье и их безопасности.

— Ты вполне можешь не дать этой плотине прорваться, Сильвер. Кроме того, я уверен, что королева в своей мудрости согласится принять этих детей, — сказал Старсвирл.

— Это ещё предстоит узнать, — усмехнулся король, не слишком доверяя словам Старсвирла.

В этот момент в помещение заглянула единорожка с золотистой шерстью и пшеничной гривой. Увидев двух жеребцов, она улыбнулась и зашла в комнату.

— Вот ты где, муж мой, — сказала единорожка, прижимаясь к боку Сильвера Стару и целуя его в щёку. — Что вы тут секретничаете? Старсвирл опять что-то натворил?

— Практически. И в этот раз он превзошёл самого себя.

Королева рассмеялась от слов мужа.

— Ну-ну, это же наш Старсвирл, чего ещё можно было ожидать по его возвращению? — Голд Стар перевела взгляд своих изумрудных глаз на престарелого мага. — Ну рассказывайте, какую в этот раз головную боль вы доставили моему королю?

— Уверяю вас, моя королева, его головная боль окупится в сто раз, — сказал Старсвирл.

— Вы заинтриговали меня, — ответила королева Голд.

Старсвирл отошёл в сторону, чтобы королева увидела служанку, которая в тот момент нянчилась с двумя маленькими кобылками.

Королева Голд поняла, что маг хочет, чтобы она присмотрелась к жеребятам. Она подошла к служанке и внимательно посмотрела на них. На первый взгляд они не были примечательны, но королева быстро поняла, в чём дело, и её весёлое настроение тут же испарилось.

— Дорогой, — сказала она серьёзным тоном, — мы оставляем их.

Сильвер Стар был так удивлён, что даже не смог ничего возразить. А Старсвирл довольно усмехнулся.

— Дорогая, ты, кажется, не понимаешь… — начал было говорить Сильвер Стар.

— Как раз понимаю, — резко повернувшись к мужу, ответила Голд. — И даже могу предположить, что хотел сказать тебе Старсвирл, пока ты упрямился.

Укоризненный взгляд жены положил конец спору. Сильвер Стар вздохнул.

— Полагаю, у меня нет возможности тебя отговорить? — спросил он.

— Верно полагаешь, — улыбнулась единорожка. — Мы оставляем их, Сильвер Стар. Этим жеребятам нужно достойное воспитание и лучшее наставничество.

— За это можете не беспокоиться, ваше величество. Я всерьёз займусь их обучением, — сказал Старсвирл, сразу поняв, что королева имела в виду его в качестве учителя. Лучшего наставника им не найти.

Сильвер Стар смирился с решением и больше не пыхтел от недовольства. Он посмотрел на жеребят.

— Раз они остаются, нужно дать им имена.

Голд снова обернулась к малышкам, чтобы рассмотреть их.

Обе кобылки с любопытством смотрели на неё в ответ. Но белоснежная малышка выглядела более приветливой, а голубоватая — осторожной.

У королевы уже появились некоторые ассоциации.

— Их будут звать Селестия и Луна.

Особенности кобылок стали проявляться уже на стадии их взросления. Селестия и Луна росли быстрее, чем другие. К пяти-шести годам они выглядели как пони, которым около десяти-одиннадцати лет.

Их разум тоже развивался быстро. Они быстро осваивали начальные заклинания и стремились изучить более сложные. У них был хороший наставник — Старсвирл. Он поощрял желания юных кобылок изучать заклинания, но не давал им нового материала, пока они не закрепят старый.

Что же касается их отношений с придворными детьми...

— Чего вам опять надо? — хмуро спросила Луна, когда её окружили дети во главе со Старсетом, наследным принцем Платинумхофа и сводным братом двух сестёр.

— Мы просто хотели предложить тебе с нами поиграть. Мама всегда говорит, что “сёстрам” нужно уделять время, — сказал Старсет с сарказмом, явно давая этому негативный подтекст.

Старсет унаследовал от своего отца дымчатую шерсть, а от матери — пшеничную гриву и изумрудные глаза. Луне они никогда не нравились, особенно в моменты, когда он мог позволять себе всё что вздумается в отсутствие взрослых. Эти глаза не предвещали ничего хорошего.

— Впрочем, я сомневаюсь, что такая неумеха, как ты, может с нами играть.

— Зачем тогда было ко мне подходить? – этот вопрос, конечно, был риторическим. Луна прекрасно знала, чем обычно заканчиваются подобные разговоры.

— Не умничай, – сказал один из жеребчиков из окружения Старсета.

— Хочешь, чтобы мы отстали? Покажи, на что ты способна, – с самодовольной ухмылкой предложил кобылке принц.

— Магия не для того, чтобы демонстрировать её на публике, словно фокусник, – ответила Луна, но её слова только рассмешили всех. Кобылка начала терять самообладание, её охватило волнение.

— Опять отговорки, Луна? У тебя на всё найдётся ответ. Чему тебя только этот старик учит? Наверное, ничему, – Старсет был выше и старше Луны на пять лет. Ему было четырнадцать, и он наклонился к ней, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Ему следовало бы заняться кем-то более перспективным, чем неумеха и плакса.

Его слова вызвали новый взрыв смеха. Дети становились всё жёстче, когда понимали, что кобылка вот-вот расплачется, а вместе с этим, как им казалось, проявит свою слабость.

— Ну давай полегче с ней, а то сейчас снова заплачет.

— И что с того? Не в первый раз.

Пока дети придворных переговаривались между собой, в одного из них попала небольшая шаровая молния. Он подпрыгнул, резко вскрикнул и схватился копытами за то место, куда его ударило. Затем он попытался осмотреть его. У него немного подпалилась шерсть.

— Оставьте её в покое! — все посмотрели на владелицу громкого и энергичного голоса.

В дальнем конце коридора стояла белоснежная кобылка с розовой гривой. Она очень злобно смотрела своими фиалковыми глазами на тех, кто обидел её родную сестру. Её рог начал сиять магией, а на его кончике стали собираться электрические заряды для повторного удара.

Дважды повторять не пришлось. Большинство хулиганов поспешило убраться подальше от гневной Селестии. Остались только Старсет и трое его близких друзей. Остальные были либо подхалимами, либо теми, кто просто его боялся.

— Попробуй ударить меня этим, и тебе не поздоровится, — предупреждает её Старсет.

— Уж как-нибудь переживу, — хмыкает кобылка и прячет за собой и своим крылом подбежавшую к ней младшую сестру.

Кронпринц ещё некоторое время смотрел на Селестию изучающим взглядом, словно пытаясь понять, решится она или нет. Но вскоре ему это наскучило. Хотя было весело «играть» с чувствами Луны, Селестия была слишком сильной личностью, чтобы пытаться её сломить.

Он позвал друзей за собой и они ушли в противоположном направлении, вскоре скрывшись за поворотом. Селестия успокоилась, но продолжала хмуриться, глядя им вслед, а её рог погас.

— Придурок, — выругалась кобылка себе под нос и тут же повернулась к младшей сестре, чтобы успокоить её. — Лулу, ты как?

— Всё нормально... они не успели сильно мне досадить, — ответила Луна тихим и расстроенным голосом. На глазах у неё уже начали выступать слёзы, но она быстро их вытерла. Обида, конечно, уже нанесена, но бывало и хуже.

— Мы опоздали на урок Старсвирла. Если всё хорошо, давай поспешим, пока он...

— Пока он не хватился вас? — послышался над ними насмешливый голос. Кобылки вздрогнули, прежде чем поднять взгляд и увидеть Старсвирла, нависшего над ними. — Объяснения можете оставить себе. Время, которое было потрачено, не вернёшь, поэтому не будем тратить ещё лишние минуты на это.

Класс Старсвирла был рассчитан на десятки учеников, но в тот день он был занят только двумя. Этими двумя были необычные ученицы.

Селестия часто отвлекалась во время лекций и слушала Старсвирла вполуха. В отличие от неё, Луна всегда была внимательной и старательной. Её усидчивость помогала ей быстро усваивать материал, в то время как Селестия обычно понимала всё ещё до того, как Старсвирл заканчивал объяснение, и ей становилось скучно. Иногда она даже подшучивала над Старсвирлом: могла намазать его стул клеем, чтобы его плащ приклеился, или заменить мел на тот, который не писал на доске.

В качестве наказания Старсвирл давал ей дополнительное домашнее задание. Это было не изучение нового материала, а повторение уже пройденного, и обязательно в виде конспекта, а не наглядной демонстрации.

Это не всегда помогало, но на какое-то время отбивало у Селестии желание шутить над Старсвирлом, потому что заниматься этим ей не хотелось.

Луна сидела за своей партой, сосредоточенно записывая каждое слово Старсвирла. Селестия же, казалось, снова была на грани скуки, вертя мел в копытах и украдкой поглядывая на доску и Старсвирла..

Старсвирл, внимательно наблюдая за своими ученицами, уловил этот момент. Он сделал небольшую паузу.

— Знаете, маленькие проказницы, наша магия — это не только сила, но и искусство. Искусство, требующее и внимательности, и терпения.

Селестия поглядела на него с лёгкой ухмылкой, заметив его благодушие.

— Да, наставник, но вы не думаете, что иногда можно чуть-чуть ослабить хватку? Ну просто немного веселья.

Старсвирл усмехнулся и положил мел на стол, усаживаясь в кресло преподавателя.

— Веселье, говоришь? Ну, давай тогда поговорим о другом виде «веселья», — его лицо стало более серьёзным, и от весёлости старого мага не осталось и следа. — Многие из нас забывают, что настоящая магия — не только в заклинаниях и чудесах. Искусные маги и мудрецы знали, что с великими силами приходят великие обязательства.

Луна положила перо и с интересом посмотрела на наставника.

— Что вы имеете в виду, учитель?

— Я имею в виду, что каждый из нас встречает на своём пути трудности и препятствия. В том числе и тех, кто не понимает или завидует нам.

Селестия вздохнула, явно понимая, о чём идёт речь. Луна, чувствуя сочувствие и наставления своего учителя, кивнула.

— Луна, знаю, что в последние несколько лет некоторые придворные дети доставляют тебе неудобства, — престарелый маг смягчил выражение лица, чтобы Селестия и Луна могли чувствовать себя комфортнее. — Но помни, великие сердца находят силу не в ответных нападках и злобе, а в прощении и мудрости.

Селестия слегка нахмурилась, ей было что сказать своему наставнику.

— Не сочтите за неуважение, наставник, но когда слова бесполезны, мы не можем просто стоять и молча терпеть унизительное отношение. Разве вы не согласны, что взаимопомощь в трудной ситуации — такая же добродетель?

— Согласен. Помощь друг другу и вера в себя — это и есть один из путей магии и согласия. И помните, что ваша сила не только в заклинаниях, но и в ваших сердцах. Я всегда учу своих учеников именно этому. И, судя по всему, Луна придерживалась этого принципа до самого конца, пока ты не пришла ей на помощь, — ему пришлось прерваться, так как он заметил скептические взгляды своих учениц. Поэтому настало время говорить прямо. Сложив копыта вместе и облокотившись на стол, Старсвирл продолжил: — Ладно, будем откровенны. Старсет — горделивый дурак. Его гордость уязвлена появлением так называемых двух «выскочек», которые практически во всём лучше его самого.

Селестия и Луна вытаращили глаза в тот момент, когда их наставник начал без задней мысли оскорблять наследника престола. Увидев их лица, старый маг засмеялся.

— Ну а что? Вы ещё скажите, что не согласны со мной. В общем, вот что я хотел сказать. Он выбрал из вас двоих наиболее уязвимую для себя жертву. И хотя пока вы есть друг у друга, вы можете рассчитывать, что отгоните его, а он, поджав хвост, скроется до следующего раза. Но так может происходить не всегда. Селестия не сможет защищать тебя постоянно, Луна. И хотя ты ничуть не слабее в магическом искусстве, ты для Старсета очевидная цель, так как тебя легко подавить словами. Мой тебе совет, дитя, — научись пропускать его слова мимо своих ушей и быть равнодушной к нападкам этих сорванцов. Если покажешь им свою невосприимчивость, они потеряют интерес.

Луна призадумалась над словами наставника. Пока она размышляла, Селестия решила вставить свой вопрос.

— Но устроить им взбучку всё равно нельзя?

— Не глупи, Селестия, — резко и строго ответил Старсвирл. — Мудрый волшебник не станет устраивать драку ради краткого восторжествования справедливости. Ибо вместо этого вы получите ещё большие проблемы, так как они пожалуются своим родителям, и дело дойдёт до короля и королевы.

— Виноваты мы будем или нет, а всё равно достанется, — глядя на старшую сестру, сказала Луна.

— Верно, — удовлетворённо кивнул наставник. — Так что не доставляйте своим приёмным родителям лишних хлопот. Вы добьётесь гораздо значимой победы, если отвадите банду Старсета без применения силы или магии.

Сёстры переглянулись между собой, пытаясь безмолвно узнать мнение друг друга. Потом, взглянув на наставника, обе согласно кивнули. А Старсвирл, довольный результатом, вернулся к теме занятий.

Близился вечер. За полтора часа до этого Старсвирл отпустил своих подопечных, чтобы те могли заняться своими делами. Единорогу нужно было подготовиться к смене небесных светил.

Старсвирл был одним из немногих единорогов, которые не выгорали после этого ритуала. Он был ключевой фигурой, на которую возлагалась значительная часть работы. Даже ему было бы сложно без последствий сменить Солнце и Луну на небе. Поэтому с ним всегда работала группа других специально подготовленных для этой задачи единорогов.

Если бы вся группа выгорела, случилась бы большая беда. Но такого не происходило уже давно. Обычно выгорал лишь один или двое, которых можно было заменить.

Селестия и Луна решили провести это время с пользой. Сначала они заглянули на ристалище для тренировок королевских гвардейцев и солдат. Как и ожидалось, они застали там Рокхуфа и Флэша Магнуса, которые устроили между собой спарринг. Обеим кобылкам это было интересно. Луна даже как-то раз просила Флэша научить её обращению с мечом. Ей потребовалась вся её харизма, чтобы уговорить его согласиться, и в конце концов он сдался.

Селестию интересовало это не потому, что ей так хотелось, а потому, что она считала, что такие уроки будут полезны, как и любые другие.

Некоторые члены королевского двора желали, чтобы Селестия и Луна поскорее были помолвлены и отправились к своим женихам, лишь бы не находились в Платинумхофе.

Появление Селестии и Луны и их последующее вступление в семью Платинум вызвало раскол среди знати. Все видели в них большой потенциал, и их мнение только укреплялось с годами. Некоторые аристократы видели в них возможность для себя или для страны; они сходились во мнении, что Селестия и Луна больше подходят на роль правителей, чем Старсет.

Другие же видели в них угрозу устоявшимся порядкам и своему положению. Им не был важен сам Старсет, им было важно, чтобы престолонаследие оставалось неизменным. Корона должна была перейти законному наследнику, первому сыну короля и королевы. А знать уже нашла бы, как воспользоваться расположением нового короля себе во благо.

Сёстры наблюдали за спаррингом двух Столпов, пока те не закончили. Встретившись с ними взглядами, кобылки помахали им копытами, а затем побежали дальше, чтобы найти себе занятие.

По пути они пересеклись с принцессой Глоувинг, родной дочерью Сильвера Стара и Голд Стар, а также младшей сестрой Старсета.

— Сели, Луна! — радостно окликнула кобылка и подбежала к ним. Дочь короля и королевы внешне была похожа на обоих родителей. Её шёрстка была не совсем дымчатой, а более светлой, как её грива, которая имела пшеничный цвет, но также была более светлой. Цвет глаз достался от отца — серебристые глаза.

— Привет, Глоу! Чем сегодня занималась? — с добродушной улыбкой спросила Селестия, радостно увидев её.

Глоувинг, в отличие от своего старшего брата, очень тепло приняла двух сестёр в семью и легко считала их родными. У них были хорошие отношения, часто играли, сплетничали и остерегались Старсета.

— Сегодня были уроки этикета и правильных манер, — скривилась Глоувинг, давая понять, что это ей не особо нравится. Затем она решила передразнить своих учителей: «Миледи, сие поведение не соответствует вашему статусу. Ваша речь должна быть чиста от слов-паразитов, недостойных ваших голубых кровей».

Её передразнивание специально вышло гнусавым и смешным, и все трое рассмеялись над её словами. Но тут же перестали смеяться, заметив, что за ними наблюдает Старсет.

— Пфф, лёгок на помине, — фыркнула Селестия, не спуская с него глаз.

На этот раз он был один и недолго удостаивал их вниманием. Буквально через минуту он предпочёл уйти по своим делам. Что бы он там ни делал. Его уход только облегчал состояние трёх принцесс, и они вздохнули.

— В этот раз пронесло, — промолвила Луна.

— Сегодня он снова к тебе приставал? — сочувственно спросила Глоувинг. Получив утвердительный кивок, она слегка прорычала от злобы на брата. — Да когда ж ему надоест? Неугомонный.

— Селестия помогла, но не волнуйся за меня, Глоу. Я последую совету наставника и попробую быть равнодушной к их нападкам и выиграю в долгосрочной перспективе.

— Надеюсь, это поможет. Ладно, девочки, давайте поиграем вместе, пока есть время? — почти умоляющим взглядом предложила Глоувинг. Видимо, ей так надоели скучные и занудные уроки с такими же учителями, что она буквально жаждала отвлечься на что-то более весёлое.

Они не стали ей отказывать и вскоре втроём отправились в игровую комнату, где провели почти полтора часа, прежде чем разойтись.

За окном Солнце уже село за горизонт, и на небе воцарилась Луна, освещающая своим холодным светом землю.

Селестия и Луна возвращались в свои комнаты, которые находились на четвёртом этаже и были самыми дальними. Четвёртый этаж в целом был оборудован для семейства Платинум. Там находились покои каждого из членов семьи, плюс зал, где они собирались на завтрак, обед или ужин.

Кобылки проходили мимо покоев своих приёмных родителей, и Селестия, так как находилась ближе к дверям, уловила изнутри интересный разговор. Она не могла пропустить его, поэтому остановилась и приложила ухо к дверям.

Луна хотела спросить, в чём дело, но Селестия дала ей знак не шуметь.

— Сегодня снова приходили некоторые семьи, предлагали своих сыновей в качестве женихов для Селестии и Луны, — расслышала она слова отца за дверью. Вскоре к его голосу присоединился голос матери.

— И ты им отказал? Отказал ведь?

— Я дал им неоднозначный ответ. Достаточный, чтобы их не оскорбить, но и не дать согласия. Рано или поздно мы не сможем вечно увиливать от этого, Голд.

— Дорогой, — терпеливо и размеренно произнесла королева, — они больше, чем просто очередные дамы, выданные замуж. Я не дам использовать их в качестве политической разменной монеты.

— Это не в твоих силах.

— Да что ты? Если они продолжат расти в таком же темпе, как и до этого, то их истинный потенциал раскроется раньше, и уже тогда другим семьям будет сложно избавиться от них. Они не смогут вечно делать вид, что не замечают их особенность и важность для всей Эквестрии.

— С каких пор ты стала такой интриганткой? — усмехнулся Сильвер Стар.

— С тех пор как осознала, что моя семья — это осиное гнездо. Какой-никакой покой я получила, когда удачно вышла замуж за тебя. Но сейчас мои навыки важны, чтобы как можно дольше держать этих коршунов от Селестии и Луны.

Селестия была заинтригована и удивлена. Она никогда раньше не слышала таких разговоров о них. Что они особенные и важные чуть ли не для всей страны.

Кобылка отпрянула от двери и пошла в свою комнату. А на вопросы сестры о том, что она там услышала, лишь уклончиво ответила:

— Ничего серьёзного, Лулу.

— Да, это намного интереснее, чем исторические работы, которые ты читала, — сказал Спайк, когда они прервались от чтения, чтобы осмыслить полученную информацию.

— Не могу понять только одного: было же известно, что Селестия и Луна в детстве были единорогами и лишь позже получили аликорнизацию. А тут они сразу аликорны, да ещё и найденные где-то в неизвестных ранее землях.

— Я тоже не знаю, Спайк, — ответила Твайлайт. — Я раньше думала так же. Но это дневник Селестии, и если она пишет именно так, значит, версия с единорогами появилась позже. И, вероятно, не по инициативе принцесс.

А ещё получается, что их происхождение добавило им в детстве немало проблем со сверстниками.

— Бедная Луна, она и сейчас может быть довольно ранимой, — сочувственно произнёс Спайк.

— Да, чего стоит только её первое появление на Ночи кошмаров. Она не понимала изначальной сути праздника, а Пинки ещё и раззадоривала детей, чтобы те её боялись, как Найтмер Мун. Это была та ещё ночка.

— Но в итоге всё закончилось хорошо.

— Который сейчас час, кстати говоря? — вдруг вспомнила о времени лавандовая кобылка и озабоченно посмотрела на своего ассистента номер один.

Спайк осмотрелся по комнате в поисках часов. И, обнаружив их на стене, пригляделся к расположению стрелок на них.

— Уже почти шесть вечера. — отвечает Спайк.

— Ого, как время пролетело. Но у нас есть ещё час от силы, прежде чем нам стоит закончить работу. Как насчёт ещё нескольких страниц? — с улыбкой спросила Твайлайт. Она бы хоть на всю ночь засела с этим дневником, но теперь, будучи принцессой, ей приходилось знать цену времени. Но удержаться порой было сложно. В этом случае особенно.

— Ладно, я не против. Всяко лучше, чем таскать тяжёлые коробки. — Спайку от этого было даже лучше, что Твайлайт решила оттянуть работу.

— Хех, я знала, что ты меня поддержишь. — усмехнувшись, промолвила кобылка. — И так, на чём мы там остановились?

Луна целый день тренировалась с Флэшем Магнусом. Она уверенно держала в своей магии учебный меч, но ей не хватало ловкости. Она делала ошибки в выпадах и оставляла бреши в своей защите, которыми мог бы воспользоваться враг.

Флэш ударил деревянным мечом по правому копыту Луны, а затем смог пошатнуть её и опрокинуть на землю, приставив учебный меч к её шее.

— Твоей стойке не хватает устойчивости. Ты слишком широко расставляешь копыта, — сказал ей Магнус, помогая подняться и объясняя, в чём её ошибка.

— Ещё один раунд! — решительно заявила кобылка, взглянув на Флэша.

— Хех, мы уже довольно долго спаррингуемся, и отсутствие отдыха точно не способствует улучшению твоих результатов, — усмехнулся Магнус, давая понять, что он не намерен продолжать прямо сейчас.

Луна удручённо вздохнула и неохотно отложила учебное оружие.

— Ну не расстраивайся так, — хихикнув, ободряюще сказал ей пегас. — У тебя уже лучше получается. Ещё несколько уроков практики, и, вероятно, ты даже сможешь задеть меня. Но ты слишком нетерпелива.

— Я расту быстрее других жеребят, — сказала Луна, посмотрев на Флэша.

— Это правда, — согласился с ней пегас. — Но ведь ты в конце концов перестанешь расти, а пони учатся чему-то новому всю жизнь. По возможности.

Луна задумалась над словами Флэша Магнуса и согласилась с ним. Она требовала слишком многого от этих тренировок, а результаты не проявятся быстрее, чем положено.

Флэш улыбнулся и ободряюще потрепал Луну по голове. Это вызвало у неё возмущение и хихиканье из-за того, что он взъерошил ей гриву. В этот момент к ним подошёл Рокхуф.

— Флэш, Старсвирл просит всех Столпов собраться в его кабинете. Говорит, это срочно, — обратился к своему другу массивный жеребец, который нёс на спине свою боевую лопату.

Заметив заинтересованный взгляд Луны, он поспешно добавил с усмешкой:

— Это не касается юных принцесс.

Кобылка лишь обиженно надулась и отвернулась в сторону.

— Не больно-то и хотелось.

— Ладно, мелкая, продолжим в другой раз, — сказал Флэш, подлетая к стойке с тренировочными мечами. Он убрал двое из них на место, а за его спиной снова прозвучало возмущение: «Я не мелкая!»

Жеребцы посмеялись, но это был не издевательский смех — Луна могла различать такие вещи.

— Ладно-ладно, увидимся, — помахав ей на прощание, двое жеребцов отправились во дворец, где их в своём кабинете ждал Старсвирл.

Луна вернулась во дворец несколько позже. По пути она чуть было не столкнулась с группой своих обидчиков, но смогла избежать встречи с ними, выбрав другой коридор. Она не была готова к прямому столкновению.

Луна пыталась следовать совету Старсвирла и научиться скрывать свои эмоции за маской равнодушия. Она вставала перед зеркалом в своей комнате и репетировала, как могла бы пройти следующая её стычка с приспешниками Старсета.

Она думала попросить помощи у своей сестры, но потом передумала, решив, что слушать гадости о себе от родной сестры будет ещё обиднее, и это не поможет ей с репетицией.

К слову о сестре.

Когда Луна свернула за угол в очередной коридор, краем глаза она заметила, как из двери выглянула Селестия. Увидев Луну, она магией притянула сестру к себе и затащила в помещение.

Попытки возмущения были прерваны серьёзным взглядом Селестии. Она показала копытом, чтобы Луна не шумела. Затем она указала на стену, за которой были слышны разговоры.

Теперь Луна поняла, где находится. Она была в личной библиотеке Старсвирла. За стеной, на которую указала белоснежная кобылка, находился кабинет великого мага, где проходило совещание Столпов Эквестрии.

Старшая сестра поманила Луну за собой, и они обе приложили уши к стене, чтобы лучше слышать разговор.

— Но откуда взялся этот Пони Теней? — сёстры поняли, что вопрос задала Сомнамбула. Пегаска из южного региона Эквестрии отличалась экзотической внешностью и своеобразным диалектом эквестрийского языка.

— Неизвестно. Но кое-что узнать мне всё же удалось, — Старсвирл заговорщически положил что-то на стол. Судя по звуку, это была книга, содержащая записи о древних легендах. — Есть несколько свидетельств и отличительных черт, которые указывают на то, что это существо связано с Первородной тьмой. Очень и очень древней. Если я прав, то этот противник чрезвычайно могущественный.

— Насколько могущественный? — спросил Рокхуф у Старсвирла.

— Достаточно, чтобы поставить нас с вами на грань поражения. Есть вероятность, что мы вообще победить его не сможем, — старый маг говорил весьма серьёзно, чем вызвал удивление у своих соратников.

— Да брось, старина! — попытался Флэш Магнус перевести разговор в более позитивное русло. — Мы и раньше сталкивались с трудностями, но всегда находили выход.

— Не глупи, Флэш! — ответил Старсвирл. — Если бы дело было простым, как обычно, я не стал бы собирать вас здесь. Мы должны признать: не всегда мы можем победить врагов, которые встают на нашем пути. Однажды род пони уже сталкивался с подобной угрозой в лице Грогара. Но многие предпочитают считать его легендой. Однако в мире всё ещё есть те, кто мог бы сравниться с ним по силе.

Наступила мрачная тишина. Никто больше не пытался возражать Старсвирлу. Через минуту единорог продолжил:

— Мы должны быть готовы к крайним мерам. Подготовьте свои артефакты, и мы выступаем.

После этих слов Селестия поняла, что с них достаточно, и вместе с Луной телепортировалась в свою комнату. Минутная вспышка света — и они уже на месте. Старшая сестра заметно нервничала, а младшая была в замешательстве от услышанного.

— Разве может существовать враг, которого не способны победить Столпы Эквестрии? — спросила Луна вслух.

— Очевидно, может. Луна, я солгала тебе вчера, когда сказала, что не услышала ничего важного из разговора родителей. — Белоснежная кобылка повернулась к младшей сестре и серьёзно призналась Луне, что утаила от неё информацию. — Вчера я услышала от родителей, что они считают нас очень важными не только для семьи, но и для всей страны. Я... до сих пор не до конца понимаю смысл, но я чувствую этот момент. Момент, когда мы можем быть важны.

— Сестра, если бы мы были важны, разве мы сейчас были бы здесь, вместе со всеми остальными?

— Конечно. Но ты же знаешь взрослых? «Нет, ты не можешь пойти, это слишком опасно. Нет, ты не можешь, потому что тебе слишком рано», — передразнила кого-то саркастическим тоном Селестия. — Очевидно, нас не поставили в известность, потому что считают это опасным для нас. Однако если мы отправимся за ними и окажем помощь, нас признают, и мы оправдаем ожидания родителей и наставника.

Уговоры продолжались ещё полчаса, пока сомнения Луны банально не закончились, а аргументы Селестии продолжались. По итогу та нехотя согласилась.

Кобылки собрались в путь, нацепив на себя накидки с капюшонами, те дождались, пока Столпы Эквестрии не двинутся в путь, и последовали тайком за ними.

Пришлось обмануть стражу, чтобы без лишних глаз пройти через ворота. Сначала они отвлекли их с помощью инсценированного спора недалеко от площади, что привлекло внимание стражу, так как дело чуть ли не дошло до драки. После чего сёстры пробежали в ворота, а после с помощью магии телепортировались дальше в лес, чтобы их не смогли увидеть часовые на башнях замка.

И вот две кобылки-аликорна поспешили по следам своих наставников навстречу неизведанной опасности и к своему судьбоносному моменту.

Пони Теней сеял хаос в окрестных землях, разорив уже несколько сёл. Его разрушения не имели никакой цели, кроме как привлечь внимание тех, на кого был направлен его гнев.

Когда он занимался уничтожением очередного села, в дело вмешались Столпы Эквестрии. Семье пони едва не досталось от Пони Теней, но Старсвирл успел отвлечь его, прежде чем случилось непоправимое. Его магический луч поразил теневое тело существа и отвлёк его от семейства. В этот момент Флэш Магнус и Сомнамбула быстро подхватили семью и увели на край деревни, чтобы они могли безопасно скрыться.

— А вот и вы, — произнёс Пони Теней, наконец появившимся Столпам Эквестрии. — Долго же вы собирались, я успел уничтожить пять поселений, это было бы шестым.

Но никаких разговоров не последовало. Старсвирл приказал немедленно действовать по плану и атаковать существо.

Рокхуф достал свою боевую лопату и с громким кличем ринулся на Пони Теней. Существо атаковало его своим тёмным, как ночь, магическим лучом. Однако от удара магии Рокхуфа спас Флэш Магнус. Он быстро оказался на линии атаки и выставил свой щит в качестве защиты. Магия ударилась об щит-артефакт Столпа Храбрости, который не только выдержал удар, но и отразил его, направив в небо.

В это же время Мистмейн и Мэдоубрук обошли Пони Теней с левого фланга. Пока единорожка использовала магию, чтобы поразить существо, Мэдоубрук активировала свой артефакт и чары. Обе атаки поразили Пони Теней. Он громко рыкнул, но не успел обратить внимание на двух кобылок. С другого фланга его атаковала Сомнамбула. Она резко протаранила Пони Теней и заставила его пошатнуться.

В этот момент к существу подбежал Рокхуф и начал лупить его своей лопатой.

В то же время Старсвирл с помощью своей магии материализовал эфирный меч, после чего попытался атаковать Пони Теней, пока его занимали атаками другие Столпы. Однако существо поняло, что тот вознамерился делать. Из тела Пони Теней отрасли щупальца и ударили каждого из Столпов с достаточной силой, чтобы те отлетели на несколько метров от него.

— Я знаю вас слишком хорошо, чтобы поддаться на эту стратегию, — рассмеялся Пони Теней, когда уловка Столпов не сработала и те начали постепенно подниматься на копыта.

— Знаешь? Откуда бы тебе нас хорошо знать? — спросил Флэш Магнус, вновь поднявшись в воздух после того, как одно из щупалец его свалило на землю.

— Старсвирл, должно быть, слишком горд и самонадеян, чтобы заметить разлад среди своих друзей. Впрочем, можно ли их считать друзьями? После того, что произошло со Стиксом, я даже не уверен в этом, — говорит существо, изображая неуверенность. Но потом он ухмыляется, заметив ошеломлённые лица Столпов.

— Стикс?! Что ты с ним сделал? — Сомнамбула редко бывает в гневе, но сейчас её вывели из себя, надавив на её слабость или то, что ей дорого.

— Ничего особенного, Стикс просто любезно предоставил себя, чтобы доказать вам, что вы ошибались. Видите ли, ваше поражение в наших общих интересах. И теперь мы, Пони Теней, уничтожим вас, защитников Эквестрии, и единственных существ здесь, кто может нам помешать! — Пони Теней собирался снова атаковать, но заметил две пары глаз, выглядывающих из-за руин дома. По знаниям Стикса, он сразу узнал сестёр-аликорнов.

Пони Теней почувствовал торжество момента и магией схватил обеих и поднял их к себе, несмотря на их возмущение и попытки сопротивляться.

— Разве это не удачное стечение обстоятельств? Ваши артефакты в обмен на жизнь этих кобылок, — сказал Пони Теней, держа магией за шеи двух юных кобылок, и поставил Столпам Эквестрии ультиматум.

Столпы переглянулись и положили перед собой свои артефакты — катализаторы силы Гармонии, которой они наделены. Селестия попыталась возразить:

— Нет! Он убьёт вас! — Но тут же пискнула и зажмурилась, когда Пони Теней усилил хватку.

— Молчите, иначе будет хуже.

Пони Теней был занят тем, как следил за тем, чтобы Столпы избавились от своих артефактов, и слишком поздно заметил, как рог Селестии собирал в себе сгустки светлой магии, и, резко собравшись на кончике рога, засиял ярким светом, что негативно сказалось как на зрении Пони Теней, так и на его теле, которое будто получило сильные повреждения, потеряло устойчивую форму. А само существо, которое являлось Стиксом, отшатнулось и зажмурилось, бросив тем самым двух кобылок, и в этот момент их подхватывают Флэш Магнус и Сомнамбула.

Пегасы принесли их за спину Старсвирла, а Сомнамбула обнадёживающе им улыбнулась и погладила своими крыльями.

— Всё хорошо, девочки. Дальше мы разберёмся.

Все Столпы собрались вместе и встали в один ряд, взяв свои артефакты. Старсвирл начал в своём роге собирать магию для заклинания, и вместе с ним начали сиять и все артефакты Столпов Эквестрии.

— Это действительно удачное стечение обстоятельств. Ибо есть возможность дать вам на прощание напутствие. — обращается к сёстрам Старсвирл, не оборачиваясь.

— Что?! В каком смысле на прощание?! — ужаснулась Селестия вместе с Луной.

— Нам не хватит сил победить Пони Теней. В своей форме он стал намного сильнее, чем мы можем осилить. Единственный способ не дать ему навредить Эквестрии — это запереть его вместе с нами в Лимбо. Слушайте же, Селестия и Луна. Вы — будущее нашей страны, хоть пока вы этого и не осознаёте, но с самой первой встречи в западных лесах, взглянув на вас и на ваши отличительные черты, я понял, что вы рождены для великих свершений. Гораздо более великих, чем даже наши. Вырастите, разумейте же свои возможности и поведите Эквестрию за собой. — хоть Старсвирл и говорил эти слова твёрдым тоном, но были различимы нотки горечи. Он сожалел, что не сможет лично наблюдать за их успехами. Как его строптивые, но не глупые ученицы вырастают и становятся теми, кем он мог бы гордиться.

— Будьте храбрыми, — говорит Флэш Магнус, решив дать им и своё напутствие.

— Будьте сильными, — молвил Рокхуф, Столп Силы.

— Несите добро и исцеление всем страждущим, — говорит Мэдоубрук, Столп Исцеления.

— Станьте надеждой для всех пони, — ласково говорит им Сомнамбула, Столп Надежды.

— В Эквестрии и во всём мире столько красоты, ради которой стоит сражаться, — Мистмейн в силу своей старости, которую она обрела взамен на красоту, была немногословной, но сейчас у неё было достаточно сил, чтобы сказать то, что считала нужным для юных аликорнов.

В этот момент сила артефактов соединилась, и под Пони Теней появилась шестигранная пентаграмма. Чем больше Столпы вкладывали своей силы, тем ярче становилась пентаграмма, которая обхватывала Пони Теней цепями, не давая ему сбежать.

— Вы сумасшедшие! Пожертвовать собой ради победы над нами! — кричал Пони Теней, но ему никто не ответил. Вскоре заклинание набрало достаточно силы и озарило местность яркой вспышкой. Эта вспышка ослепила бы тех, кто не успел бы отвернуться. К счастью, Селестия и Луна вовремя закрыли глаза и прикрылись крыльями от этой вспышки.

Когда они открыли глаза, свет угас. Но их наставники и Пони Теней исчезли. Всё, что осталось, — это личные вещи Столпов и их артефакты. Кобылки смотрели на это в оцепенении и не могли поверить. Селестия взяла в копыто личную вещь Старсвирла и, глядя на неё, не заметила, как по её щеке потекли слёзы. Луна же разразилась громкими и жалобными рыданиями и вскоре оказалась в объятиях родной сестры. Они дали волю своим чувствам на руинах деревни, окружённые личными вещами тех, кто был им дорог.

На небе сгустились тучи. Пегасы, стремясь потушить пожары, вызванные разрушением поселений, начали дождь.

Сёстры укрылись от непогоды в уцелевшем сарае, взяв с собой артефакты Столпов. Они провели полчаса в тишине, сидя под крышей сарая. Обе кобылки уже выплакали все слёзы.

В своих мыслях они вспоминали своих наставников. Старсвирл был их главным учителем, но и другие давали им ценные уроки.

Рокхуф и Флэш Магнус учили их фехтованию и мотивировали становиться сильнее и смелее. Сомнамбула относилась к ним с материнской заботой и всегда давала им надежду, когда что-то не получалось. Мистмейн и Мэдоубрук учили их быть жертвенными и сострадательными.

Эти уроки формировали характеры и мировоззрение сестёр-аликорнов. Именно поэтому в них не развились отрицательные черты, присущие членам знатных или королевских семей. Конечно, были исключения, такие как Глоувинг. Но даже её доброта и забота о двух сводных сёстрах не могли помочь в условиях негативного отношения Старсета и его нападок.

Тишину нарушила старшая сестра.

— Не глупи, Селестия. — процитировала постоянную фразу Старсвирла в её адрес и горько рассмеялась. Луна подняла на неё свои покрасневшие от слёз глаза, она едва источала жизнь. — А я в очередной раз сглупила. Неправильная интерпретация слов родителей, наивная убеждённость, что здесь мы можем быть полезны. Даже если бы мы сюда не пришли, они бы всё равно пожертвовали собой. Старсвирл с самого начала был готов к такому концу.

Луна ничего не могла сказать ей в ответ. Тем не менее, она внимательно слушала сестру, что она скажет дальше.

— Но мы должны сделать так, чтобы их жертва не стала напрасной. Ты слышала слова наставника. Они на нас надеются. Никаких поспешных выводов в этот раз. Когда настанет нужный момент, мы сами всё поймём.

— А до тех пор? — подала наконец свой тихий, но чёткий голос младшая сестра.

— До тех пор, Лулу, мы будем продолжать обучение и готовиться.

Глава 2

Чтение дневника было увлекательным занятием, но Твайлайт и Спайку пришлось отложить его на потом. У них оставалось не так много времени, чтобы закончить свои дела. В частности, им нужно было закончить перетаскивать вещи из королевских покоев.

Смена дня и ночи пока следовала установленному Селестией и Луной порядку. Поэтому Твайлайт не беспокоилась о том, что пропустит время смены светил, и смогла вместе со Спайком распаковать коробки со своими вещами.

Она уже хотела продолжить чтение дневника, ведь они остановились на самом интересном месте. Но Спайк заметил, что если лавандовая кобылка будет слишком увлекаться чтением, то просидит ночь напролёт и утром будет невыспавшейся. А будучи принцессой, она должна быть бодрой.

С этим было трудно поспорить. Дни, когда она могла спокойно сидеть за книгой всю ночь, прошли. Теперь её ждали обязанности монарха, и личным желаниям и прихотям пришлось уступить. Но даже лёжа в постели, Твайлайт продолжала размышлять над вопросами, которые возникли у неё после прочтения дневника. Это вызывало у неё некоторое беспокойство, ведь раньше она думала, что Селестия и Луна не знали о том, что случилось со Старсвирлом и другими Столпами. Но если они были там, то почему артефакты оказались разбросаны по разным уголкам Эквестрии?

Твайлайт ненавидела вопросы, оставшиеся без ответа. Тем не менее вполне может оставить их таковыми до завтрашнего дня, по крайней мере.

Следующий день был её первым днём в статусе принцессы Эквестрии. Вместе с этим пришли и первые дела, которые необходимо было решить за целый день. И хотя государственный аппарат мог решать значительную часть вопросов без участия монарха, была некоторая часть дел, которая требовала непосредственного участия Твайлайт.

К вечеру у неё появились свободные часы, поэтому кобылка удалилась в королевские покои, чтобы отдохнуть.

— Первый день… Ну, вроде неплохо справилась, как думаешь, Спайк? — устало обратилась к дракончику принцесса Дружбы, пока её друг также устало валялся у неё на спине.

— Если не считать того, как ты разнервничалась на приёме из-за того, что двое просителей начали при тебе спорить, а ты не могла решить, кто из них прав? Ну, в целом неплохо, я считаю. — Зевнув, проговорил Спайк и, спрыгивая со спины пони, поплёлся к своему спальному месту. — Ты, конечно, как хочешь, а я лично спать.

— Ложись, я, пожалуй, немного почитаю, а потом тоже лягу.

На том и решили. Спайк улёгся в своей объёмной корзине, которая служила ему кроватью. А Твайлайт, взяв с собой в просторную кровать дневник Селестии, открыла страницу, на которой остановилась, и вновь принялась за чтение.

Жертва Столпов Эквестрии повлекла за собой значительные изменения. В первую очередь, это касалось соблюдения смен времени суток. Как уже упоминалось ранее, Старсвирл был единственным единорогом, способным оставаться на ногах после этого процесса, независимо от уровня подготовки остальных единорогов в группе.

Теперь только старшие ученики Старсвирла могли осуществлять этот процесс. Однако с каждым разом число единорогов, которые выгорали во время ритуала, превышало количество тех, кто успевал восстановиться. Это ставило под сомнение будущее ритуала, особенно учитывая, что скоро в строю почти не останется единорогов, способных двигать светила.

Так прошло три года. За это время Селестия и Луна выросли ещё больше и стали похожи на взрослых пони. Селестия отрастила длинную розовую гриву, а у Луны причёска стала более короткой, с одной длинной стороной и одной короткой. Сами кобылки стали более зрелыми в плане характера и ума. Это ещё проявится и станет более очевидным в будущем.

Но самым ярким изменением стало поведение Луны. Раньше она была скромной и ранимой, но теперь смогла противостоять своим обидчикам.

Как обычно, её перехватили подхалимы Старсета, чтобы ради своей радости довести её до слёз. Однако вместо ожидаемого результата они столкнулись с холодным равнодушием Луны. Ничто не указывало на то, что её задели их слова.

Своим холодным взглядом она буквально вынудила обидчиков посторониться. Луна спокойно прошла мимо них, будто ничего не произошло. Задиры были озадачены и удивлены, но могли лишь молча проводить её взглядами. Больше они к ней не подходили.

Сегодня вопрос о смене дня и ночи стал особенно актуальным. Сильвер Стар и Голд Стар решительно заявили, что будут участвовать в этом ритуале с оставшимися единорогами, пока им не найдут замену. Но, к сожалению, их хватило только на один раз. Стоило группе опустить солнце и возвести луну на небо, как вся группа рухнула на пол обессилевшей.

Короля и королеву перенесли в их королевские покои и обеспечили необходимый уход, чтобы помочь им восстановиться после истощения. В покоях собрались их дети: Старсет и Глоувинг, а также Селестия и Луна. Все они были обеспокоены состоянием родителей и на время забыли о разногласиях в семье.

— Зачем вам было участвовать в этом? Этим могли бы заняться другие единороги, — сетовал Старсет, стоя рядом с кроватью родителей. Его родная сестра Глоувинг, следуя рекомендациям придворного врача, делала всё возможное для своих родителей, постоянно перемещаясь от одного края кровати к другому.

— Сын, если бы мы не сделали это сейчас, нам пришлось бы сделать это позже. Это не то, чего можно было избежать, это то, что можно было только отсрочить. Поэтому жаловаться здесь бессмысленно. Единорогов, которые могли бы сменять друг друга днём и ночью, больше не осталось. Все мы проходим через процесс восстановления, и один или два целых единорога или слабые существа не смогли бы справиться с этой задачей.

Несмотря на свою слабость, король смог ясно объяснить своему недальновидному сыну эту очевидную вещь.

— Получается, что эта ночь может длиться несколько дней, прежде чем восстановится достаточное количество единорогов для продолжения цикла, — сказал кронпринц, нервно расхаживая взад и вперёд.

— Даже если восстановится нужное количество единорогов, они смогут помочь только один раз. А потом у нас снова будет либо долгий день, либо долгая ночь, — напомнила брату Глоувинг, в очередной раз меняя компресс на лбах родителей, чтобы сбить жар.

Селестия положила крыло на спину Луне, привлекая её внимание, и жестом головы указала на выход. Она хотела поговорить с сестрой наедине, без посторонних ушей.

Их уход был тихим, так как Старсет продолжал расхаживать взад и вперёд, а Глоувинг не отходила от родителей.

Оказавшись за дверью, аликорны прошли несколько метров по коридору, прежде чем Селестия заговорила с младшей сестрой.

— Цикл смены дня и ночи должен продолжаться. Это не может ждать столько времени, прежде чем единороги смогут стабилизировать весь процесс. Неизвестно, как длинные дни и ночи скажутся на общем климате и природе.

— Дай угадаю. Ты предлагаешь нам самим попробовать? — заданный вопрос Луны был отвечен с помощью улыбки старшей сестры, и голубоватая кобылка вздохнула. — Серьёзно? Почему я не удивлена, что такие безумные идеи поступают именно от тебя?

— Потому что мы друг друга слишком хорошо знаем, Лулу. — хихикнув, ответила ей Селестия, но вскоре её веселье поубавилось, поскольку это дело было довольно серьёзным и легкомыслия не терпело. — Идея очень рискованная, Луна. Но есть несколько факторов, которые окажутся на нашей стороне и могут склонить чашу весов к успеху.

— В худшем случае мы просто станем такими же выгоревшими, — хмыкнула младшая сестра. — Но это не самая большая потеря.

— Так ты со мной, сестра? — спросила Селестия, наклонив голову и глядя на Луну. Она знала, что сестра согласится с её идеей.

И Луна действительно кивнула, улыбнувшись уголком губ. Они собирались сделать нечто более масштабное, чем их тайный побег из замка три года назад.

Две сестры ждали нужного момента. Селестия всё рассчитала до мельчайших деталей. Теперь им нужно было попасть в часть замка, которая вела на широкий балкон, откуда единороги всегда совершали ритуал смены дня и ночи. Большинство обитателей замка ещё спали, не надеясь увидеть рассвет. Коридоры патрулировали лишь несколько гвардейцев, которые не представляли проблемы для аликорнов. Они хорошо знали замок и легко обходили патрули.

Миновав очередного зевающего гвардейца, Селестия и Луна быстро добрались до нужного крыла замка. Оно было ещё более пустым, чем остальные части замка. Большинство старших учеников Старсвирла лежали в своих кроватях. Другие же были за пределами Платинумхофа, пытаясь найти молодых единорогов с сильным магическим потенциалом.

Кобылки тихо прошли по коридору и вышли на балкон. В центре балкона был круг, где должны были стоять единороги, образуя окружность. В центре должен был находиться самый могущественный единорог, на котором лежала основная тяжесть ритуала. Если он не выдержит и выгорит раньше времени, остальные единороги смогут его заменить, но тогда они разделят между собой ответственность за ритуал.

Селестия и Луна подошли к этому кругу и посмотрели на светило на небе. Они начали немного нервничать, оказавшись здесь.

— Ну, давай, ты первая, — сказала Селестия своей младшей сестре.

— Почему я должна быть первой? — удивилась кобылка, взглянув на Селестию. Селестия иронично улыбнулась ей.

— Ну… Луна опускает луну, и здесь это вполне логично, — усмехнулась белоснежная кобылка.

— Ха! Смешно-то как. Ладно, так и быть, я буду первой, — саркастически усмехается Луна, после чего встаёт в центр круга и внимательно смотрит на небесное светило. Сосредоточившись на образе, кобылка взывает к своей магии, и её рог засветился цветом индиго, и она представила, будто накидывает на светило верёвку. В этот момент она ощутила, как «зацепила» магией луну́ и начала пытаться тянуть её вниз.

В этот момент она выпучила глаза от неожиданной тяжести. У неё сформировалась аналогия, будто та пытается сдвинуть с места Рокхуфа, будучи маленькой. Так просто ей это не удастся, поэтому аликорн начала прикладывать больше усилий. Больше магии. На лице стали появляться испарения пота, но она продолжала тянуть светило вниз, и что удивительно, у неё это получалось. Луна́ начала снижаться.

Селестия была рядом на случай, если придёт подстраховать сестру. Сама же она больше была её поддержкой. Периодически говоря ей: «Ты сможешь, Лулу, ты сможешь».

Постепенное снижение луны́ и уход её свечения стал привлекать сначала гвардейцев, что патрулировали замок, а затем и тех пони, которые по привычке встали рано поутру. Теперь им становилось интересно, кто взялся за смену светил. Поэтому гвардейцы побежали в крыло ритуала единорогов, а местные жители стекались к площади, с которой был виден балкон и процесс ритуала.

— Эй, что вы здесь делаете?! — один из гвардейцев застал сестёр на балконе, пытающимися провести в одиночку весь ритуал, но в ответ получил лишь укоризненный взгляд Селестии.

— Не мешайте.

Луна, напряжённо стиснув зубы и прищурив глаза, продолжала снижать светило, обливаясь потом. Светило почти достигло горизонта, оставалось совсем немного. И вот луна уже скрылась за горизонтом. Кобылка ещё немного снижала её, пока не почувствовала, что этого достаточно. Она отпустила магию, плюхнулась на пол и начала жадно хватать ртом воздух.

Это не было перегоранием, она просто устала. Гвардейцы и зеваки, которых на площади стало гораздо больше, были удивлены этому. Селестия, ткнув Луну нежно своим носом в щёку, похвалила её за старание:

— Ты молодец, сестра. Отдыхай, теперь моя очередь.

Старшей сестре предстояла более тяжёлая работа. За горизонтом скрылось солнце, которое нужно было поймать магией, а затем поднять на небосвод. Это должно было быть труднее, чем опустить его.

Вздохнув, Селестия закрыла глаза и дала волю своим чувствам. Она скопила определённое количество магии, после чего, обнаружив Солнце, ощутив его своей магией, и оно передало ей своё тепло. После чего также, как и Луна, ухватилась за него магией и стала поднимать вверх. Теперь и она ощутила всю тяжесть, которая тогда отразилась на лице её сестры. Но это было во много раз тяжелее. Если Луна, по её ощущениям, пыталась просто сдвинуть с места Рокхуфа, то у Селестии было ощущение, что она пытается его высоко поднять.

Селестия тяжело дышала, вливая в заклинание всё больше магии. Её грива начала терять плотность и стала похожа на лёгкое облако, которое словно плыло по воздуху.

Все вокруг, от жителей до гвардейцев, заворожённо наблюдали за процессом. Никто не проронил ни звука. А солнце тем временем поднималось из-за горизонта. Его первые лучи осветили землю вдали и постепенно достигли окрестных земель и самого Платинумхофа.

Всё больше пони выходило из своих домов, чтобы увидеть восход своими глазами. Все они знали, что их ждала долгая ночь, но что изменилось с момента объявления этой новости? Именно с такими вопросами они выходили на площадь и присоединялись к удивлённым сородичам, которые наблюдали за молодой кобылкой. С натугой и упрямством она продолжала поднимать для них солнце, возвращая день.

Селестия решила попробовать взлететь вверх в надежде, что это поможет солнцу подняться быстрее. Она тянулась к небу на фоне солнца, широко расправив крылья, до тех пор, пока солнечный диск не занял место ушедшей луны.

И вот, когда кобылка почувствовала облегчение, она также ощутила слабость. В этот момент она начала терять высоту, и это вызвало испуганные возгласы в толпе. Однако всё обошлось. Гвардейцы подхватили её, не дав упасть на поверхность балкона.

Толпа облегчённо вздохнула и разразилась радостными аплодисментами и криками. Пони громко топали и гарцевали, приветствуя поступок аликорнов. Гвардейцы подняли их обеих, чтобы все могли видеть их из толпы.

«Слава принцессам!»

«Слава Селестии и Луне!»

Кобылки даже смутились столь откровенному восхвалению, но облегчённо улыбнулись друг другу. У них всё получилось. День и ночь будут сменять друг друга, как и положено. Удерживаемые гвардейцами Селестия и Луна помахали толпе своими копытами.

— Что тут за шум такой? — Старсет протиснулся сквозь собравшихся слуг и придворных, которые столпились посмотреть на источник шума снаружи. Он только что заметил, что ночь сменилась днём, как и положено по времени. На площади восторженная толпа, а на балконе для ритуала… — Селестия и Луна?

— Да, братец, похоже, они превзошли самих себя, не правда ли? Ну надо ж было додуматься самолично опустить и поднять светила? — Глоувинг оказалась рядом с родным братом в тот момент, когда он удивлённо уставился на сводных сестёр. И, похоже, в отличие от своего старшего брата, Глоу была рада их успеху.

Но внимание Старсета привлекли не только аликорны. Когда они стояли боком, он заметил на их боках кьютимарки. До этого их бока были пустыми, и это тоже вызывало насмешки. Теперь же на них красовались кьютимарки: у Селестии — солнце, а у Луны — полумесяц в ночном небе. Их таланты оказались напрямую связаны со светилами.

Кронпринц помрачнел, осознав, что эти два приёмных ребёнка стали ещё более опасными, особенно для него.

— Да…превзошли себя.

— Внимайте же! Ибо уста мои несут благие вести! Добропорядочные подданные страны всех пони, возрадуемся же, ибо случилось великое чудо, что ниспослало нам двух великих пони, способных в одиночку управлять небесными светилами и даровать нам смену времени суток. Эти две кобылки нашли приют в достопочтенном и уважаемом доме «Платинум», который взрастил их для этого великого дела, отныне нам больше не грозит никакой кризис, связанный с удлинением дня или ночи, хвала потомкам героини-основательницы! Хвала принцессам Селестии и Луне!

Глашатаи во всех городах пони не унимались ещё пару недель. Во всю разнося весть о Селестии и Луне, что в одиночку сменили день и ночь. О принцессах, владеющих всеми чертами рас пони.

Реакция на это была самой разной. Немало было скептиков на этот счёт, но и немало тех, кто внимал словам и верил в них. Другие же и вовсе хлынули к замку Платинумхоф, чтобы лично узреть новых героинь. От паломников было не продохнуть. Их было банально негде разместить.

Двум сёстрам такая слава была в новинку. Легко было потерять голову от такого восхваления. Однако их больше радовало обретение кьютимарок. Теперь они считали себя полноценными пони, а не то, что раньше. Кроме того, как позже они заметили, с осознанием их таланта двигать светила стало намного проще.

Через несколько недель Сильверу Стару и Голд Стар стало получше. Постельный режим никуда не ушёл, но, по крайней мере, их состояние было не таким удручающим, как до этого. Узнав о том, как прославились их приёмные дочери, сложно передать словами их реакцию. Но, исходя из радостного визга королевы, именно на подобный исход она и рассчитывала.

Сильвер Стар был глубоко потрясён этой новостью. Однако она произвела на него сильное впечатление и окончательно убедила в правоте его жены относительно двух сестёр-аликорнов.

— Селестия, Луна, я очень впечатлён и хочу признаться, что не ожидал, что ваша сила может увеличиться настолько, чтобы буквально заменить единорогов, которые многие века сменяли солнце и луну, — сказал король, сидя на кровати вместе с женой. Он решил похвалить дочерей и пригласил в свои покои остальных детей и некоторых приближённых придворных.

— Мы просто знали, что цикл нельзя прерывать. Поэтому решили действовать, — скромно резюмировала Селестия, невинно улыбаясь.

— Что я от вас и ожидала, — довольно промолвила Голд, ласково улыбнувшись им. — Старсвирл бы гордился вами. А уж мы-то с отцом как вами гордимся.

— Выходит, что теперь на принцессах лежит обязанность по смене дня и ночи? — спросил у короля и королевы один из придворных.

— Абсолютно верно, — подтвердил Сильвер Стар. — Нам хватит времени, чтобы как следует восстановить круг единорогов на случай, если вновь потребуется их помощь в этом деле, но в основном с этим вполне справятся Селестия и Луна.

— Дорогой, мне кажется, сейчас самое время сказать ещё кое-что, — обратилась королева к своему мужу. Хотя она произнесла это негромко, Сильвер понял, что она имеет в виду.

— Сейчас? — переспросил он.

— Да, сейчас, — подтвердила она.

Сильвер вздохнул. Было ясно, что тема, которую хочет обсудить Голд, была непростой.

— Что ж, есть ещё кое-что, что мы с женой хотели бы вам сообщить. Селестия во время своего обучения показывала высокие результаты по всем дисциплинам, не говоря уже о её дальновидной инициативе взять на себя с сестрой движение светил. Это показывает её как идеального кандидата на престол после нашего ухода, — сказал Сильвер.

В зале повисла напряжённая тишина. Все были слишком шокированы этими словами, чтобы что-то сказать. Воспользовавшись этим, Сильвер и Голд заявили:

— Посему, я, король Сильвер Стар, потомок королевы Платинум и основательницы, сим заявляю…

— Я, королева Голд Стар, законная супруга представителя рода Платинум, объявляю… — продолжила она после того, как её муж сделал паузу, а затем они продолжили вместе.

— Мы объявляем принцессу Селестию нашей законной наследницей, — заявили они.

— Что?! — не выдержал Старсет. Шок сменился сначала недоверием, а затем и гневом. — Вы не можете так поступить, ведь есть древние законы престолонаследия…

— Мы знаем, каковы древние законы престолонаследия, Старсет, — прервала его тираду Сильвер Стар. — Согласно им, трон может занять первый сын от законного брака или первая дочь, если в семье нет сына.

— В таком случае, ваше решение недействительно, поскольку оно противоречит законам. Я ваш первенец и единственный сын, а значит, имею право на наследство, — сказал жеребец, топнув копытом в знак протеста.

— Сын мой, ты должен знать ещё один древний закон: воля короля или королевы непререкаема, — ответил Сильвер, эффективно парируя претензии Старсета знанием другого древнего закона, который восходил к эпохе существования Юникорнии, королевства единорогов.

Старсет отпрянул от такого ответа, словно ошпаренный. Он стиснул зубы, не в силах ничего противопоставить отцу. В конце концов, он усмирил свой гнев и молча вышел из королевских покоев.

— Он ведь прав, это его законное право, — подала голос Луна, посмотрев на приёмных родителей, когда дверь за Старсетом захлопнулась.

— И мы это прекрасно знаем, — ответила королева Голд с досадой в голосе.

— Тогда почему вы так с ним поступили? — выступила уже Селестия с очевидно напрашиваемым вопросом.

— Видите ли, девочки, мы с Сильвер Старом делали всё, чтобы создать хотя бы что-то похожее на единую власть в стране. Всё ещё много местечковых королей и прочих, которые продолжают вести свою политическую игру. Мы даже сформировали в Винниаполисе правящий совет, состоящий из представителей разных областей и городов. Но этого всё ещё недостаточно. — покачал головой, удручённо вздыхает Голд Стар.

— Нет объединяющего фактора. Если основатели были друзьями и соратниками, они могли работать вместе и заставить остальных действовать сообща. Но после их смерти всё вернулось к прежним порядкам. Хотя прежней межрасовой вражды больше нет, пони далеки от единства, хотя и называют свою родину Эквестрией, — продолжил объяснять Сильвер Стар после своей жены. — Старсет не глуп, он вполне способен на многое, но в нём есть черты, которые не способствуют реализации нашей мечты. Скорее наоборот, его гордыня может погубить все наши начинания.

— Иными словами, Старсет не тот король, который нужен всем пони. Им нужен монарх, как ты, Селестия: дальновидный и мудрый, способный вдохновлять и находить компромиссы. Поэтому мы пошли вразрез со старыми традициями и назначили наследницей тебя, а не нашего первого сына, — Голд указал копытом на Селестию.

Присутствующие придворные, похоже, были либо в курсе планов короля и королевы, либо просто не возражали против того, чтобы наследницей стала Селестия. Поддержки Старсет здесь бы не нашёл. Он это знал, поэтому покинул покои, тактично не став раздувать спор, который бы он однозначно проиграл.

— Я думаю, вам нужно время, чтобы всё обдумать. Официальный указ от нашего имени будет издан в ближайшее время, а пока можете быть свободны, — говорит Сильвер Стар своим дочерям. Затем она отпускает всех по своим делам. Первыми королевские покои покидают придворные, за ними — Селестия и Луна, а также Глоувинг.

— Всё так быстро изменилось, — говорит Глоу, обращаясь к своим сводным сёстрам. — Сначала светила, теперь — наследство.

— Это лишь малая часть грядущих проблем, — отвечает Луна, и её слова звучат как мрачное предзнаменование.

— Каких проблем? — спрашивает Глоу, вздрогнув.

— Луна права, — отвечает Селестия. — Теперь, когда система престолонаследия нарушена, это вызовет большой шум. Не говоря уже о том, что, возможно, после этого пропасть между нами и Старсетом станет непреодолимой.

Спустя несколько дней после объявления о смене наследника Платинумхофа новость распространилась по всему королевству. Как и в прошлый раз, реакция на эту новость была разной.

Некоторые были рады, что наследницей стала Селестия. Другие же сомневались. Особенно бурно отреагировали аристократы. Они не скрывали своего недовольства и возмущались: «Это нарушение традиций и законов!», «Какая наглость!», «Мы выражаем недовольство королём и королевой Платинумхофа».

Однако активных действий никто не предпринимал. Каждый день ко двору приходили письма с возмущениями, но на этом всё заканчивалось. Иногда приезжали посланники, но это были лишь незначительные проблемы.

Спустя пару месяцев начали сбываться предсказания Луны. Начались большие проблемы.

К замку подошло целое войско, состоящее из воинов, которых собрала возмущённая знать. Около шести тысяч пони разбили лагерь у стен замка и, вероятно, начали готовиться к осаде.

Вечером того же дня к воротам прибыл посланник. Он передал требования осаждающих. Они требовали, чтобы король и королева немедленно восстановили справедливость. Они также выдвинули ультиматум: либо король и королева откажутся от своего решения и вернут полномочия наследника трона Первому сыну, Старсету, проведя новые выборы в королевский совет, либо он будут возведен на трон силой. Ожидалось, что ответ будет получен в течение двух дней.

Луна, стоя на стене, наблюдала за лагерем знати. Она проводила взглядом гонца, который возвращался в лагерь, и заметила тех, кому он докладывал о выполнении приказов. Найти пони благородного происхождения было нетрудно, они выделялись среди остальных своими яркими доспехами и их знамёна с фамильными гербами возвышались в центре военного лагеря.

Селестия подошла к своей сестре и, облокотившись передними копытами на край стены, спросила:

— Что ты видишь?

— Я вижу предателей и тех, кто стремится к власти, — ответила младшая сестра, взглянув на Селестию краем глаза. Та улыбнулась с иронией.

— А если не так категорично?

Кобылка фыркнула и снова посмотрела в сторону военного лагеря. Её внимание привлекли развевающиеся на ветру флаги. Всего их было четыре. Первый стяг был украшен нотами и волнами музыки, а также золотой отделкой. Справа от него висел флаг с зелёной тканью, на которой была изображена большая лилия. Далее шёл стягс оранжевой тканью, на которой было вышито рубиновое сердце, оплетённое лавровым венком. Последним был флаг с тёмно-синей тканью и изображением заходящего за горизонт солнца.

— Я вижу фамильные гербы таких влиятельных домов, как Голден Мелоди, Роял Лили, Рубихарт и Даск. Возможно, они пришли сюда вместе со своими вассалами.

— Наши родители сильно разозлили эти дома, — сказала Селестия и вздохнула. Она тоже посмотрела на баннеры. — Есть какие-нибудь мысли?

Луна уже давно стояла здесь и размышляла о возможных исходах. Условия, которые выдвигали эти влиятельные дома, были ясны. Они хотели посадить на трон Старсета и провести перевыборы в королевском совете, чтобы провести туда своих доверенных лиц. Таким образом, они надеялись получить не только влияние при дворе, но и рычаги давления. Бедняга Старсет станет всего лишь марионеткой в их политической игре.

Если бы Сильвер Стар и Голд были свергнуты силой, ситуация стала бы ещё хуже. Мятежные дома полностью контролировали бы королевский двор, и не осталось бы никаких возможностей противостоять им. Семью Платинум, вероятно, отправили бы куда-нибудь далеко. А ей и её сестре навязали бы брак по расчёту, чтобы иметь контроль над ними.

Оба варианта были неприемлемы для них, потому что оба вели к очевидному поражению их семьи в краткосрочной или долгосрочной перспективе.

Луна рассматривала вариант попытки выиграть осаду, но это привело бы к ненужным жертвам среди пони. Они с сестрой не хотели этого. Поэтому кобылка начала искать способы выиграть без участия армии с обеих сторон. И эти мысли привели её к оптимальному решению. Она усмехнулась и привлекла внимание своей старшей сестры, которая озадаченно посмотрела на неё, интересуясь, что вызвало её смех.

— Я вспомнила один из древних дурацких законов. В нашей ситуации он нам подходит как нельзя кстати.

— Я слушаю, Лулу. Что ты придумала?

На лице младшей сестры отразилась хитрая ухмылка, и она рассказала, в чём заключался этот древний закон. И, как только она всё рассказала в подробностях, Селестия также не сдержала широкой ухмылки.

— Они в нашей власти, Луна. Выбора у них не будет.

Сначала сёстры хотели обсудить свой план с родителями, но те были заняты королевским советом и пытались прийти к согласию. Аликорнов вообще не пустили на совет, поэтому сёстрам пришлось реализовывать свою задумку без их помощи.

Ворота гвардейцы, конечно, для них тоже не открыли. Несмотря на все протесты, сёстры просто перелетели через стену и, приземлившись по ту сторону, отправились к военному лагерю осаждающих.

Часовые в лагере их заметили. Один из них полетел сообщить об этом старшим по званию, пока остальные приготовились противостоять возможной угрозе. Но сёстры просто остановились перед часовыми и стали дожидаться развития событий.

Луна заметила, что воины в их присутствии были очень нервными и нерешительными. К тому времени слава о них уже распространилась по всей Эквестрии. Вероятно, почти каждый слышал о кобылках, которые в состоянии двигать светила в одиночку. Никто не знал, чего от них можно ожидать. Сейчас же они были в одном шаге от возможного сражения, и они даже не представляли, как отреагируют Селестия и Луна.

Вскоре появляются важные персоны. Это представители четырёх семей, чьи флаги развевались над военным лагерем. Кобылки узнали каждого из них: кого-то они видели лично, о ком-то слышали во время своего обучения.

Шайнинг Рубихарт — статный жеребец-единорог. Несмотря на свой немолодой возраст, он внушает уважение одним своим видом.

Виолет Даск — кобылка-единорог, от которой исходит аура загадочности. Трудно понять, о чём она думает и что чувствует, потому что она не даёт угадать ни того, ни другого.

Солид Голден Мелоди — крупный и волевой жеребец, но до Рокхуфа, ему далеко.

И последняя — Блуминг Роял Лили, небольшая кобылка, которая, кажется, скучает в компании всех этих пони и будто считает, что зря здесь находится.

Из всех присутствующих только Шайнинг Рубихарт и Виолет Даск были главами своих домов. Остальные двое были всего лишь отпрысками, которых их родители отправили сюда отстаивать свои интересы. Среди них они увидели Старсета, который держался так же гордо, как и подобает сыну великого дома.

Шайнинг бросил укоризненный взгляд на солдат, которые, хотя и не спускали глаз с принцесс, даже не подумали окружить их или подойти ближе. Затем он перевёл взгляд своих рубиновых глаз, отличительной черты его дома, на двух кобылок.

— Вы выбрали не самое подходящее место для визита, юные принцессы, — сказал он.

— Мы пришли вести переговоры с вами, — заявила Селестия. Но в ответ она получила лишь сдержанную усмешку от Шайнинга и откровенное насмешливое отношение от Солида и Старсета.

— Прошу прощения, но в этом вопросе мы не ведём переговоров с детьми. Если бы на вашем месте был король или королева, или кто-то из их представителей, тогда мы бы обсудили это. — с лёгкой улыбкой отвечает глава дома Рубихарт.

Из того, что с ними говорил только глава дома Рубихарт, сёстры сделали вывод, что зачинщиком конфликта был именно он. Или, по крайней мере, он был главным.

— Достопочтенный лорд Рубихарт, конфликт начался из-за нас, — резонно заметила Луна. — Мы здесь, и мы готовы говорить от своего имени, чтобы избежать ненужного кровопролития.

Голос принцессы Луны был уверенным и беспристрастным. Старсет был удивлён тем, как сильно изменилась та, которую он и другие дети постоянно задирали.

Шайнинг отметил про себя, как достойно и царственно держались принцессы и соблюдали манеры поведения, как и любые другие знатные особы.

— Что ж, если вы настаиваете. Я готов вас выслушать.

— Достопочтенный лорд Рубихарт, недавно ваш гонец выдвинул условия нашим родителям, которые они должны принять, чтобы избежать эскалации конфликта, — начала говорить Селестия. — Я думаю, все здесь понимают, что эти условия неприемлемы для нас. Мы с сестрой являемся причиной вашего недовольства, но ответственность вы возлагаете на наших родителей.

— Это так, но… — попытался возразить лорд.

— Прошу прощения, достопочтенный лорд, — перебила его младшая сестра Селестии. — Прежде чем вы продолжите настаивать на своих условиях, мы хотим выдвинуть встречные.

Шайнинг Рубихарт сохранял невозмутимое выражение лица. Виолет также оставалась спокойной. Блуминг заинтригованно посмотрела на Селестию и Луну. Солид же, казалось, был раздражён и считал, что тратить на них время не стоит. Старсет, напротив, был удивлён, но не разозлён.

— Согласно древним законам, которые вы также признаёте, — продолжила голубоватая кобылка, — мы предлагаем решить этот спор в суде поединком. Проигравший должен будет выполнить все условия, которые ему выдвинут, а победитель получит право выдвинуть любые условия, которые сочтет для себя удовлетворительными.

— Старсет или его представитель будет сражаться с одной из нас, — добавила Селестия. — Поскольку это в основном семейное разногласие, которое давно пора было разрешить.

Услышав это, почти все присутствующие были удивлены. Селестия улыбнулась уголками губ, видя их реакцию.

— Предложение довольно необычное, но оно имеет право на существование. Нам нужно посовещаться, — заявил лорд Рубихарт, наконец взяв себя в руки. Похоже, он не ожидал, что принцессы смогут воспользоваться таким неожиданным аргументом.

— Постойте! Этот вызов предназначался мне, потому что… — Старсет наконец-то проявил активность и, взглянув на Шайнинга, попытался оспорить его решение. Он считал, что все здесь собрались, чтобы отстаивать только его права на корону. Но теперь он начал сомневаться в этом. Особенно после того, как лорд Рубихарт одним лишь взглядом заставил его замолчать.

— Конечно, вам, ваше высочество. Но это не значит, что вы не должны посоветоваться со своими вассалами, — тон жеребца не оставил Старсету иного выбора, кроме как согласиться. Он больше не был уверен, что эта игра стоит свеч. Посмотрев на сводных сестёр, он увидел в их лицах неожиданное сочувствие — искреннее сочувствие.

Аристократы удалились, чтобы посовещаться. По крайней мере, их заинтересовали аликорны. Но сёстры не сомневались, что они согласятся. Во-первых, отказ от права суда поединком считался бы самодурством и ударил бы по репутации. Во-вторых, они были бы заинтересованы в проведении поединка, так как не воспринимали их как взрослых. Даже переговоры сначала не желали вести с ними, потому что «дети». Победа в таком поединке показалась бы им лёгкой, а затем можно было бы выставить любые условия.

Так всё и случилось. Вернувшись к Селестии и Луне, они решили провести суд поединком. Они были готовы выставить своего бойца против одной из сестёр. Луна вызвалась представлять кронпринцессу Селестию, и та согласилась.

Вскоре о предстоящем поединке узнал почти весь военный лагерь. Всё больше воинов бросали свои дела, чтобы посмотреть на это зрелище.

Противником Луны был белоснежный единорог в серебристых доспехах с плюмажем на шлеме, который был того же цвета, что и его грива. Он выглядел опытным и, очевидно, был выбран в качестве бойца со стороны знати не просто так. Им были нужны гарантии победы.

Луне предложили доспехи и оружие, но она отказалась, сказав, что всё необходимое у неё уже есть. После этого её рог засиял, и магия окутала кобылку. Через минуту на ней появились доспехи, а затем и меч.

Окружающие были поражены: такому заклинанию могли научиться далеко не все единороги. Заклинание, которое сотворила Луна, было связано напрямую с душой мага. Хотя она могла придать доспехам любую форму, цвет и некоторые атрибуты соответствовали душе аликорна. Доспехи не полностью покрывали тело кобылки, те места что не были защищены сталью, были закрыты надетой под доспехи кольчугой. Сами доспехи имели глубокий фиолетовый оттенок. Прочность доспехов и меча зависела от души и состояния владельца. Если владелец был твёрд и полон сил, доспехи защищали от большинства атак и заклинаний. Если же он падал духом и ослабевал, то разбить их было не труднее, чем хрусталь.

Кольт, который был оппонентом Луны, тоже был удивлён, но не собирался отказываться от дуэли. Он принял к сведению, что бой будет сложнее, чем изначально предполагал его сюзерен. Рог Кольта засиял цветом морской волны, он обхватил рукоять своего клинка, вытащил его из ножен и встал напротив принцессы.

Правила дуэли были обговорены заранее. Проигравшим считался тот, кому была нанесена заметная рана или чей меч был сломан. Все согласились с этими правилами. И теперь, когда оппоненты были готовы, им дали сигнал начинать.

Луна и рыцарь, словно хищники, не устремились друг на друга с первого мгновения. Напротив, они начали размеренно обходить друг друга, их глаза внимательно следили за каждым движением. Это был момент оценивания, размышлений и расчётов. Каждый из них хотел понять силу и слабость противника, чтобы выработать стратегию на победу.

Прошла минута, и первым атаковавшим оказался рыцарь. Внезапный рывок вперёд, стремительное сокращение дистанции, и колющий удар направляется в Луну. Клинок ударился об магическую броню, и послышался лязг металла, но удар никак не пробил защиты, и поэтому единорог поспешно ретировался назад и встал снова в боевую стойку, ожидая ответного нападения.

Луна ошарашенно взглянула на место, которое приняло на себя удар, и оно вскоре перестало рябить и нормализовалось, будто ничего и не было. Никакой трещины или же отверстия от удара не образовалось. В этот раз ей повезло, но не будь на ней доспеха, она бы уже проиграла.

— "Быстр и ловок. Нужно быть осторожнее," — подумала она, переводя взгляд на рыцаря. Теперь её очередь атаковать. Взмахнув крыльями, она поднялась в воздух и с разворотом нанесла молниеносный удар. Рыцарь блокировал её выпад и парировал следующий, когда Луна снова оказалась на земле.

Они обменивались ударами, ни один не хотел уступать. Луна, понимая, что грубая сила не поможет, использовала ловкость. Она неожиданно сблизилась с рыцарем, скрестила мечи и начала давить на него своим весом. Резко отталкиваясь копытами, она сделала сальто назад, выставив меч вперёд для колющего удара. Рыцарь, растерявшись, едва успел отскочить в сторону. Прыгнув в сторону, кольт развернулся и намеревался поразить открывшийся для удара бок кобылки.

Но Луна мгновенно подалась вперёд, избегая ответного удара рыцаря, используя свои крылья для увеличения скорости. Доспех защитил бы её, но она не хотела испытывать судьбу.

Оппоненты вновь заняли боевые стойки, отдышавшись и обдумывая свои следующие ходы. Теперь они знали: рыцарь уверен в своей стали, Луна верит в магическую броню и силу своей души. Им предстояло выяснить, чей расчёт окажется правильным и что поддастся быстрее.

Они вновь ринулись друг на друга, не тратя время на дальнейшие раздумья. Клинки скрестились, и вновь лязг стали завёлся в воздухе. Рыцарь смог надавить сильнее, высвобождая меч для удара сверху вниз. Луна ловко уклонилась и нанесла ответный удар, но клинок лишь рассёк воздух.

Рыцарь в ответ ударил мощным ударом копыта, от которого Луну отбросило на несколько метров. Она перекатилась по земле и вскочила на ноги, готовясь к новому раунду. Рыцарь к этому моменту уже налетел на нее, словно буря, и начался интенсивный обмен ударами и блоками. Каждый из них выкладывался на полную силу, каждая атака несла в себе стремление победить, но ни один не мог получить решающее превосходство.

Теперь бой больше походил на игру в шахматы, где каждое движение и контрдвижение были частью великой стратегии. Они снова сошлись в центре поля, сражаясь на истощение.

Луна понимала, что бой затягивается, и это отнимает у неё силы, которые она использует для поддержания своих доспехов и оружия. Она решила рискнуть и вложила ещё больше магии в свой клинок.

Когда в очередной раз они с рыцарем обменялись ударами, аликорн нанесла мощный удар по его мечу. На этот раз воздух не сотрясся от лязга стали, а раздался звук расколовшегося металла.

Вокруг раздались удивлённые вздохи, и все начали рассматривать обломки меча. Кто-то был разочарован, а кто-то искренне удивился. На земле лежало сломанное лезвие меча единорога. Клинок не выдержал последнего удара и раскололся.

Единорог посмотрел на свой сломанный меч, словно не веря, что такое возможно. Но он быстро принял ситуацию и, встав спокойно, не намереваясь продолжать бой, поклонился Луне и произнёс:

— Благодарю за поединок, это был ценный опыт.

— Взаимно, — ответила принцесса. Вскоре её меч и броня исчезли, так как она перестала поддерживать заклинание души. — Как твоё имя, рыцарь?

— Мэджик Уирлвинд, принцесса, — почтительно произнёс кольт.

— Я запомню вас, сэр Уирлвинд, — слегка улыбнувшись, говорит Луна и в благодарность за хороший поединок слегка склонила голову.

Селестия облегчённо вздыхает. Всё это время у неё было определённое волнение за младшую сестру. Но опасения не подтвердились, и она была этому рада. Кобылка взглянула на знатных особ, на лицах которых, ну, за исключением Виолет, читалось угрюмое выражение.

Аликорн улыбнулась и тихо хихикнула. Эти выражение ей явно доставили удовольствие. Затем она подходит к сестре, положив крыло ей на спину, встала рядом с ней и посмотрела прямо на Шайнинга Рубихарта.

— Достопочтенные лорды и леди. Суд поединком был проведён согласно древним обычаям и был честным. Поединщики показали, на что они способны, и победа досталась заслуженно. Проигравшая сторона обязана исполнить все условия победителя. — Заявила Селестия, и теперь все взгляды были обращены к знатным особам.

Никто не мог оспорить результаты. Возможно, Солид Голден Мелоди и мог бы сейчас сорваться и бросить вызов сёстрам. Но Шайнинг Рубихарт согласился с результатами ещё до этого.

Условия Селестии и Луны были не такими уж строгими. От аристократов и их войск требовалось покинуть окрестности Платинумхофа, а сами аристократы должны были отказаться от своих претензий к решению Сильвер Стара и Голд Стар по вопросу о престолонаследии. Кроме того, они попросили отпустить их сводного брата Старсета. Им было ясно, что он не был гостем, а скорее заложником ситуации, удобной фигурой, которую они хотели использовать для укрепления своих претензий.

Для Старсета это даже стало неожиданностью. Он не думал, что после всего случившегося сёстры захотят его видеть. Однако они настояли на этом. Поэтому жеребец возвращался в семейный замок уже вместе с Селестией и Луной, а войско начинало сворачивать военный лагерь.

К полудню армии уже не было под стенами замка.

Вернулись сёстры-аликорны, и их брат уже под восторженные крики пони и гвардейцев, которые стучали древками своих копий о щиты и приветствовали принцесс.

После того как тех отказались выпустить наружу, а они просто перелетели через стену, об этом сообщили королю и королеве. Те поспешили к стенам и с одной из башен наблюдали за тем, что будет разворачиваться перед лагерем мятежников. Они видели, как сёстры вели переговоры, видели и поединок Луны с одним из рыцарей.

Голд вообще хотела ринуться туда и остановить это, но Сильвер Стар уговорил её этого не делать.

— Ты же говорила о том, что они созданы для бо́льшего, так что же ты в них не веришь? — задал ей тогда этот вопрос король. Это отрезвило ей голову и заставило поумерить материнский инстинкт и всё же дать шанс решить девочкам всё самим.

Она не пожалела об этом решении.

Как только ворота открылись и героинь дня впустили внутрь, король и королева ожидали приёмных дочерей внутри стен замка. Они позволили Селестии и Луне побыть в лучах славы и обожания толпы, а после, уже когда те почти приблизились, Голд подбежала к ним и обняла обеих, крепко прижав к себе.

— Мама, ты меня задушишь, — хрипло пожаловалась Луна.

Голд Стар усмехнулась и отпустила дочерей. Затем она перевела взгляд на Старсета, который старался не смотреть ей в глаза. Но она всё равно подошла к нему и обняла. Важный разговор мог и подождать. Сейчас материнские чувства были важнее, чем королевское отношение к ситуации.

Отец был более сдержан в своих эмоциях. Он гордился Селестией и Луной, улыбнулся им и кивнул в знак того, что они поступили правильно. А после воссоединения семьи они отправились в чертог, где им предстоял непростой разговор наедине.

Уединившись внутри чертога, Селестия и Луна начали придерживаться мнения, что вины Старсета здесь нет. Подобный мятеж начал не он, а просто стал фигурой в политической игре недовольной знати.

Старсет ещё не раз удивился их словам и тому, что они защищают перед родителями.

— Я склонен поверить этому. Шайнинг Рубихарт и ему подобные давно в этом погрязли и просто искали удобного повода. — говорит спокойно Сильвер Стар. Ему не нужны были доводы дочерей, чтобы и так прийти к этому выводу. Старсет, конечно, не глупый, у него были все мотивы для подобного, но вряд ли бы ему удалось склонить на свою сторону четыре влиятельных дома, если бы они и без этого не замышляли заговора. Не говоря уже о том, что ему для этого понадобилось бы больше времени.

— И мы отпустили его безнаказанным. — чуть ли не рыча, говорит об этом Голд.

— Но униженным. — возразил её муж. — Не каждый день проигрываешь суд поединком тому, кого считал лишь ребёнком.

— Это было рискованно, мы могли проиграть, если бы я замешкалась и потеряла контроль над заклинанием. — добавила от себя Луна, прекрасно помня, как Мэджик смог быстро с ней сблизиться и нанести удар. Поединок мог бы закончиться уже в тот момент.

— Не скромничай, Лулу. Ты отлично справилась. Но не буду лукавить, это было напряжённо. — ободряюще улыбнулась ей Селестия.

Старсет, до этого хранивший покорное молчание, вышел вперёд и наконец взял слово.

— Я хочу принести искренние извинения. Мой гнев и зависть стали причиной, по которой враги подошли к нашему дому и едва его не захватили. Всё могло закончиться гораздо хуже. Принеся извинения в адрес своих родителей, кольт вскоре поворачивается к сводным сёстрам. — А также я хочу лично извиниться перед вами. Особенно перед Луной. По моим прихотям ты постоянно подвергалась травле и испытывала на себе чувство неполноценности. Я ошибался. Ты никакая не неумёха. Твои силы воистину впечатляют, и в этом я убедился лично, своими глазами.

Луна оценивающе и холодно смотрела на Старсета, пока тот приносил ей свои извинения, и когда тот закончил, она не подала признаков того, что довольна. Можно было подумать, будто она не собирается прощать его. Но вскоре на её лице появилась небольшая улыбка, и её взгляд смягчился. Ей незачем было теперь держать свою притворную маску.

— Это были тяжёлые моменты, Старсет, и мне было очень обидно. Но я принимаю твои извинения.

— Мы обе их принимаем, и я надеюсь, что теперь ты сможешь воспринимать нас как своих сестёр, — Селестия светилась от радости. Наконец-то можно было забыть о давней вражде.

Старсет улыбнулся им в ответ.

— Да, пожалуй, я смогу это сделать. Я не буду оспаривать решение родителей и соглашусь с твоим статусом кронпринцессы. Думаю, теперь мне стоит найти себе другое занятие, раз роль короля мне не светит, — шутливо сказал принц.

— Ты волен выбрать то, что тебе нравится. Теперь перед тобой открыты новые дороги. Нам с матерью тоже стоит перед тобой извиниться. Наше решение не связано с тем, что мы разочарованы в тебе, — отец подошёл к сыну и, положив копыто ему на спину, приобнял его.

— Мы никогда не были разочарованы в тебе, Старсет, — королева тоже подошла к нему и с материнской заботой поцеловала сына в лоб.

Молодой принц был тронут словами своих родителей и не смог сдержать эмоций. Он прижался к матери, уткнулся ей в шею и заплакал. Зависть, злость и чувство обделённости преследовали его много лет, заставляя совершать ужасные поступки. Но теперь, с этого дня, он смог освободиться от этого.

Видя, как его приёмные сёстры смело выступили против целой армии и влиятельных аристократов, как Луна сражается в поединке и побеждает, как они с сестрой отстаивают его честь, он понял свои ошибки.

В этот день была испытана такая добродетель, как прощение.

Первый блин комом

Флаттершай против!

Фримен в Эквестрии

Испорченные грёзы

Цена спасения

Радужная бесконечность

Бой-тёлка

Одиночество принцессы

Фарфоровая пони

Кексики с Рассказчиком (перевод Cupcakes AH: Cozmosus’s «Pinkie Pie and Rainbow Dash Bake Cupcakes»)

Сказка о Гармонии

Глава 1

Глава 2