Из Глубин

Шаг Вперёд, Два Назад

(Действие происходит перед четвёртым сезоном)

–  Клубники! Клубники! Хорошо, теперь немного киви. Я сказал киви, а не брокколи! Ты вообще слушаешь?

Дискорд, хотя, вернее, один из многих Дискордов, носящих жёлтые каски, показал язык истинному повелителю хаоса, который был одет в белую каску. В главном зале замка Кантерлот царила суета, справа и слева появлялись украшения устрашающего вида. Фонари из тыкв с движущимися лицами, паутина размером с простыню и многочисленные мешки с костями были разбросаны тут и там в хаотичном порядке. Это был целый оркестр случайностей и счастливых совпадений, где любая ошибка в конечном итоге помогала комнате принять свой окончательный вид.

Вид, подходящий для проведения ежегодного празднования Ночи Кошмаров в замке.

– Итак, куда же мне поставить эту четырёхмерную лестницу?

– Мне казалось, мы договорились не использовать украшения, нарушающие фундаментальные законы Вселенной.

Дискорд повернулся, чтобы посмотреть на Селестию, когда та вошла в комнату, оставив позади ассистентку и нескольких пони, с которыми она разговаривала. Он сдвинул назад свою белую строительную каску, улыбнулся и протянул планшет, в котором были бумаги, заполненные чем-то чуть большим, чем каракули. – Но разве это нарушение законов, если один из твоих же подданных пони сумел представить столь красивое сооружение на простом рисунке? – Дискорд начал подниматься по невидимым ступенькам в воздух, но в какой-то момент его голова начала материализоваться из пола.

– Лестница, поднимающаяся сквозь вечность, и водопад, текущий вверх только для того, чтобы снова упасть вниз. Честно говоря, жаль, что мне так и не довелось познакомиться с этим пони. Его художественный стиль мне по душе.

Селестия лишь закатила глаза, оглядывая комнату и оценивая убранство. Люстры из чёрной лакрицы свисали с потолка, переливаясь пламенем цвета сахарной кукурузы. Один из клонов Дискорда подготавливал больших чёрных пауков, наряжая их в белые галстуки – они должны были стать официантами. Центральным элементом комнаты была статуя Найтмер Мун, сделанная из катушек шёлка, которая двигалась, поворачивалась и даже иногда принимала кокетливую позу.

– Просто помни, что Ночь Кошмаров – это праздник Луны, Дискорд.

– Sí, sí, sí, – сказал Дискорд, размахивая когтем. Один из рабочих клонов принёс поднос с кубиками льда в форме летучих мышей, некоторые из которых дёргались от желания взлететь. Дискорд одобрительно кивнул, даже пощекотал одну из ледяных летучих мышей, прежде чем оглянуться на Селестию. – Хотя на самом деле это не праздник Луны, будем честны. Эта ночь принадлежит Найтмер Мун.

Дискорд усмехнулся про себя, схватив лист плотной бумаги у проходящего мимо клона. Несколько быстрых сгибов, и получилась фигурка оригами, похожая на Луну. – Мне всегда было интересно, как ей это удалось: превратиться из такой маленькой штучки в ужасную королеву вечной ночи. В этом явно замешаны какие-то демонические силы. – Он снова сложил бумагу, даже изменив её цвета, чтобы она выглядела как неровная монохроматическая радуга.

– Хотя, с той роковой ночи, она не единственная, кто использовал некоторые тёмные силы, не так ли, Селестия?

– Я не хочу обсуждать то, что произошло той ночью, Дискорд. Ты знаешь это, – сказала Селестия, в её голосе слышалось скрытое раздражение от того, что она повторяла эти слова снова и снова.

– Но как же я усну без сказки на ночь? – Дискорд в мгновение ока стал одет в ярко-розовую пижаму и уложен в огромную кровать. Он выпучил глазки, надул губы и поскуливал, как собачка, у которой отняли любимую игрушку.

– Дискорд, разве я не говорил тебе, что твоё желание противостоять Селестии – не больше, чем требование внимания и что для тебя есть гораздо более конструктивные способы выражать себя?

Пара бессмертных обернулась, увидев жеребца, направляющегося к ним от входа в главный зал. От него исходила аура комфорта, единорог с едва заметной улыбкой на лице, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно в своём безкопытном свитере с тыквенной тематикой. Его возраст выдавали несколько морщин, а голос его был ровным и нежным – таким голосом большинство пони говорили бы только с испуганными зверьками.

– Доктор Уэлл Виш, приношу свои извинения. Я и не знала, что уже пришло время для нашей встречи, – сказала Селестия, улыбаясь доброму доктору, в то время как лицо Дискорда нахмурилось.

– Мы с Луной закончили немного раньше. Она хотела навестить несколько пони в Понивилле, прежде чем вернуться в замок на это празднование, – сказал янтарно-оранжевый единорог, глядя на армию клонов Дискорда, расхаживающих по комнате. – Я вижу, с декорированием всё в порядке, хотя тебе бы следовало обратиться за помощью к другим пони, Дискорд. Организовать команду и принять участие в такого рода социальном взаимодействии было бы полезно для тебя.

Дискорд щёлкнул когтем, отчего кровать, пижама и нарисованная им мордочка щенка исчезли, прежде чем сердито уставиться на доктора. – Не давите на мой мозг своим лепетом, док. Вы меня плохо знаете.

– Нет, но я бы хотел. Моё приглашение присоединиться к сеансам терапии принцесс всё ещё в силе. Я думаю, что вы трое, вместе на сеансе групповой терапии, могли бы добиться большого прогресса.

– Извините, не слышу вас из-за всех этих строительных шумов, – крикнул Дискорд, жестом приказывая своим клонам начать создавать какофонию звуков, пока он уходил.

Селестия хихикнула и посмотрела на доктора с зубастой улыбкой. – Доводилось ли мне говорить, как сильно мне нравится эффект, который вы оказываете на Дискорда?

– Да, несколько раз, – сказал доктор, возвращая улыбку, когда они с Селестией оставили позади шум клонов Дискорда. – И всё же, как я уже говорил на наших сеансах, возможно, рассказать Дискорду о событиях той ночи было бы не так уж плохо. Это удовлетворило бы его любопытство и помогло бы вам лучше смириться с тем, что произошло.

– Я не готова разговаривать с ним об этом, доктор.

– Тем не менее, вы готовы праздновать Ночь Кошмаров со своей сестрой?

Селестия кивнула, и пара продолжила путь по коридорам замка. Несмотря на происхождение этого праздника, Луна заново открыла для себя дружбу из-за Ночи Кошмаров. Этот день стал её, день, когда все смеются над тем, чего боятся. День, когда понимаешь, что боятся, в общем-то, и не стоит.

– Судя по всему, вы ждёте его с нетерпением, – заметил Уэлл Виш, когда пара завернула за угол.

– Я не прочь посмеяться над кошмарами ночи.

– Вы снова видите плохие сны? Я думал, мы покончили с этими ночным кошмарами ещё месяц назад.

– С ними покончено. Это был всего лишь маленький дурной сон прошлой ночью. Беспокоиться не о чем.

Селестия и Уэлл Виш добрались до её кабинета, пара заняла свои обычные места. Селестия подошла к дивану, в то время как доктор сел в огромное кресло неподалеку. – Давайте всё же оценим сон, просто чтобы убедиться, что беспокоиться не о чем. С чего он начался?

Селестия устроилась поудобнее, ложась так, как она ложилась на каждом сеансе с доктором со времён путешествия в катакомбы старого замка. – Он начался, как и все предыдущие, с того, что рука потянулась, чтобы коснуться моего лба.

~~~

– Вам не кажется, что у нас уже достаточно конфет?

Пинки Пай крутанулась на своих копытах, длинный хвост её костюма морской пони мягко шлёпал по мордочкам кобылок и жеребят, которые следовали за ней по пятам. – Ты шутишь!? Мы ещё не добрались даже до половины мисок! – Затем Пинки быстро развернулась обратно, жеребята успели пригнуться, прежде чем она бы снова ударила их морским хвостом. – А теперь вперёд марш!

Бросив несколько тревожных взглядов, жеребята последовали за Пинки. Все они были в Уги-Буги кварталах Понивилля. Небольшая часть города была оцеплена и превращена в целый район кошмаров. Миски с конфетами были расставлены в стратегически важных местах. Те, кто был достаточно храбр, чтобы попытаться выкрасть несколько конфеток из любой миски, быстро сталкивались с сопутствующей страшилкой.

И чем больше конфетная награда, тем больше опасность.

– Тогда, может, мы хотя бы сделаем перерыв и вернёмся к миске с яблоками? – спросила кобылка в костюме феи.

Молодой жеребёнок, одетый как королевский стражник, кивнул. – Ага, да единственное, что там было страшным – это несколько простыней в виде призраков.

Пинки Пай решительно покачала головой, ведя свою группу вперёд. – Не-а. Фортуна благоволит смелым, мои маленькие пони, и я хочу побить рекорд по сбору конфет в этом году. Итак, куда мы двинем дальше? Я вижу табличку возле «Перьев и диванов». Можно пойти туда. Или…

Остановившись как вкопанная, Пинки Пай широко раскрыла глаза. Они вышли на перекресток. Прямо перед ними был магазин «Перья и Диваны», но взгляд Пинки был устремлен не на него. Вместо этого она смотрела налево. В полуквартале от них, на площади, прямо на краю фонтана, стояла миска с конфетами, выставленная на всеобщее обозрение.

Миска, наполненная шоколадными батончиками просто-таки королевского размера.

– Отряд! Новая цель на горизонте! Королевский шоколад на девять часов! Нале-во, шагом марш!

– Мы правда туда пойдём, Пинки? – спросила кобылка, одетая феей, пока группа жеребят прижималась друг к другу. На улице было тихо, не было видно никаких признаков опасности. Прохладный ветер дунул им в шею. Звуки их копыт эхом отражались от зданий, создавая впечатление, что кто-то преследует их, скрываясь в тени. – Там может быть что-то действительно страшное.

– Да, возможно, нам просто стоит сходить к «Перьям и диванам», – предложила другая кобылка, одетая цветком.

– Нет! – Пинки Пай указала копытами на миску с конфетами. – Это же шоколадные батончики королевского размера. Таких почти не дают на Ночь Кошмаров. Если мы их добудем, то станем легендами Ночи Кошмаров. Это будет Ночь Кошмаров, которую стоит запомнить. Да одна вон та конфета стоит пяти… нет, шести мисок.

– А теперь идём же! Сегодня! Мы будем есть, как короли!

Настроение жеребят сменилось, вдохновлённое словами Пинки Пай и её необузданной энергией. Они подбадривали друг друга, топали копытцами, а те, у кого оно было, размахивали игрушечным оружием. Затем отряд двинулся, направляясь к неподозрительной миске с конфетами. Но тишина сохранялась, и энергия детей угасала, пока их глаза всматривались в каждую тень. Они должны были что-то увидеть. Должны были услышать стук ржавой подковы или стон какого-нибудь омерзительно разодетого пони. Но… ничего. Ничего, кроме миски с конфетами.

– Почти пришли, – прошептала Пинки Пай, начав подкрадываться к миске с конфетами, как хищник, несмотря на свой костюм морской пони. Сейчас они были всего в нескольких метрах. Ещё пара шагов, и шоколадное лакомство будет в их копытах. И до сих пор на них ничего не выпрыгнуло. Все прошлые разы их пугали до того как они подойдут к миске. Так это работало. Костюмированные пони всех пугали, а потом они же либо давали конфеты с тёплыми улыбками, либо позволяли схватить свою сладкую награду, пока приходилось с криками убегать.

Тем не менее, у этой конкретной миски с самым большим призом, казалось, не было ни охранников, ни гулей, ни призраков.

– Может быть, нам повезло, – сказал жеребчик, одетый как королевский стражник, пытаясь разрядить обстановку. – Может быть, у пони, охраняющих эту миску, перерыв.

Остальные жеребята кивнули, начиная терять бдительность. Они добрались до миски без происшествий, и после того, как Пинки Пай с жадностью схватила для себя королевский батончик, она позволила жеребятам столпиться вокруг. Каждый взял по шоколадному батончику, поражаясь его размеру. Некоторые начали говорить о том, как они будут хвастаться перед всеми своей королевской конфетой. Другие держали огромный прямоугольник шоколадного лакомства, борясь с искушением разорвать обёртку прямо здесь и сейчас.

Но когда последняя кобылка взяла свою конфету, миска перевернулась. Она упала с бортика фонтана, разбившись о землю. Оставшиеся батончики рассыпались, и на мгновение всё затихло. Несколько приглушенных голосов, а затем шёпот распространились среди жеребят.

– Ты разбила её!

– Ничего я не разбила! Это она уронила!

– Я не роняла!

Пока одни жеребята спорили, другие наблюдали, как осколки миски растворяются в земле, превращаясь в чёрные пятна. Затем эти пятна зажили своей собственной жизнью, мечась повсюду. Движения, похожие на насекомого, заставили некоторых кобылок закричать и трястись.

Пятна разлетелись по улице, отвлекая внимание жеребят от фонтана. Ветер принёс чьё-то ржание, за которым последовало ужасное рычание. Ветер стал сильнее, трепля их костюмы, в то время как густые клубы пара поднимались из каждого укромного уголка и трещины в земле. Вскоре жеребят окружил густой туман. Окружающие здания исчезли в белом тумане, и несколько зажжённых уличных фонарей превратились в не более чем янтарное свечение где-то вдалеке.

Затем послышался топот. Что-то пробежалось мимо них за пределами видимости.

– Что это было!? – Закричала фея-кобылка, натыкаясь на других кобылок и жеребчиков. Они прижались спинами к фонтану.

Очередное ужасающее ржание прорезало воздух и принесло с собой ещё один порыв ветра. Туман, окружавший их, рассеялся в считанные секунды. Жеребята на мгновение поверили, что они в безопасности. На улицах не было ничего и никого, кто мог бы появиться в уходящем тумане. Но был звук: медленное капание воды. Он доносился из-за их спин – плеск воды становился громче, пока над ними нависала тёмная массивная тень.

Несколько секунд ни у кого из жеребят не хватало смелости оглянуться. Они просто стояли совершенно неподвижно, прислушиваясь к звукам капания воды и тяжёлому, прерывистому дыханию. Затем, медленно, несколько обернулись и увидели, что же отбрасывало на них зловещую тень. Массивное, покрытое болезненно-зелёной рыбьей чешуей, тело с мокрой, долговязой, чёрной гривой, которая свисала на морду зверя. Зазубренные, острые клыки торчали изо рта, как хребты гор. Запах гниющей рыбы обдал жеребят, когда хвост с плавниками плеснул в мелководье фонтана.

Существо смотрело на них несколько коротких мгновений, затем запрокинуло голову вперёд и издало ужасное ржание, в котором слышались нотки рёва. Существо словно издало клич начала своей охоты. Жеребята взвизгнули и помчались по улице так быстро, как только позволяли их копыта. Только одна кобылка осталась позади, настолько очарованная своим королевски-огромным шоколадным батончиком, что даже не замечала театра ужаса, который происходил возле неё.

Чудище приблизилось к Пинки Пай, вытянуло копыто и один раз ткнуло её в плечо. Это, наконец, вернуло пони-вечеринку в реальность, и она оглянулась через плечо. Затем её глаза сузились до точек, и мгновение она смотрела на покрытое шерстью лицо всего в нескольких сантиметрах от своего собственного.

Затем зверь коротко и пронзительно фыркнул, оскалив зубы.

– ААА! КЕЛПИ! БЕЖИМ!

Пинки Пай исчезла мгновение спустя, хвост её костюма развевался за ней, а келпи завыла в ночи. Однако, как только Пинки исчезла, губы рыбообразной фигуры изогнулись в улыбке, и с них сорвался женский смешок. Магическое сияние окутало зверя, его очертания менялись, становясь более знакомыми. В то же время чёрные пятна, которые скрывались вокруг площади, устремились обратно. Они собрались обратно в миску, в то время как коробка конфет левитировала вниз из безопасности крыши неподалеку, чтобы пополнить запас конфет в миске.

– Неплохо вышло, принцесса Луна

Келпи – хотя, вернее, принцесса Луна – закончила рассеивать свои чары иллюзии и вышла из фонтана, когда Твайлайт подошла к ней. – Спасибо, Твайлайт, твой костюм тоже выглядит чудесно.

Недавно коронованная Твайлайт улыбнулась, крутанувшись на копытах, демонстрируя свой костюм. Четыре принцессы Эквестрии, вдохновленные идеей Твайлайт, решили нарядиться друг в друга для вечеринки в Кантерлоте, запланированной в честь Ночи Кошмаров. Твайлайт выглядела как Селестия, сумев очень точно имитировать её естественные магические хвост и гриву. Правда, не хватало лишь того, чтобы волосы постоянно развевались на несуществующем ветру.

Последними штрихами костюма стали несколько поддельных королевских регалий, хотя Твайлайт использовала свою настоящую корону. Кроме того, Твайлайт, как и все принцессы, сохранила свою кьютимарку и цвет шерсти прежними. И всё же, несмотря на визуальную простоту костюма, Твайлайт не смогла удержаться от улыбки в ответ на комплимент Луны.

– Спасибо, – сказала Твайлайт – И всё же, если мы хотим успеть в Кантерлот, то нам уже стоит идти. Даже с телепортацией, нам нужно выдвинуться на пару минут раньше.

– Да, конечно, – сказала Луна, снова призывая свою магию. В небольшой вспышке света она приняла цвета Каденс. Оттенки розового, фиолетового и жёлтого наполнили её гриву, а королевские регалии преобразились, чтобы более точно соответствовать тем, которые обычно носила Каденс. – Есть ли у тебя замена на моё место? Мне бы не хотелось, чтобы жеребята получали столь великое конфетное сокровище без должной дозы страха.

Твайлайт ободряюще махнула копытом, прежде чем пара начала уходить. – Не волнуйтесь, Зекора заменит вас. Её волшебный порошок может испугать до жути. Хотя с вашим кельпи ей тягаться будет сложно.

– Ты мне льстишь, Твайлайт. – Луна повернулась, чтобы направиться в переулок, один из многих, которые соединяли кварталы Уги-Буги с более традиционными празднествами Понивилля. Но, когда она начала идти по переулку, то почувствовала, что идёт совсем одна – Твайлайт остановилась на краю узкого прохода. – Что-то не так?

Выдавив улыбку, Твайлайт покачала головой. – Ох, нет-нет… Всё в порядке. Просто показалось, что я кое-что забыла. – Твайлайт подняла копыто, пытаясь сделать первый шаг в переулок. И всё же она колебалась, будто пытаясь убедить себя окунуть копыто в горячую лаву.

Луна поняла этот взгляд и вернулась к Твайлайт, прежде чем ободряюще улыбнуться. – Мы можем пойти длинным путём, если хочешь.

– О… да. Мы не так уж и опаздываем. Давайте насладимся прогулкой. Да, приятной прогулкой… длинным путём, – сказала Твайлайт, нервно смеясь.

– Тебе не нужно скрывать свои чувства, Твайлайт, – успокоила её Луна. – Ты всё ещё боишься маленьких пространств, не так ли?

Твайлайт вздохнула, кивая, когда пара вышла на широкую улицу, покинув кварталы Уги-Буги. – Я не в обиде, за то, что вы засунули меня в гроб. Возможно, это спасло мою жизнь. Просто… я до сих пор не могу забыть это. – Она повернулась и посмотрела на Луну, пока они продолжали идти. – А что насчёт вас? Вы всё ещё посещаете психолога?

– Да, – сказала Луна с уверенной улыбкой. – Пару недель назад у меня был прорыв с доктором Уэлл Вишем. Отчасти поэтому я чувствовала, что смогу насладится Ночью Кошмаров в этом году. – Её улыбка стала довольной, пока глаза блуждали по жутким декорациям, мимо которых они с Твайлайт проходили. – Интересная это штука – психология. Я задаюсь вопросом: могло ли всё пойти иначе, если бы тысячу лет назад мне довелось поговорить с пони, сведущим в таких вопросах разума.

Пара вышла из кварталов Уги-Буги и направилась в ту часть Понивилля, которая праздновала Ночь Кошмаров в более традиционном ключе – с танцами, фестивальными играми и перебрасыванием тыкв. Несколько пони улыбнулись и помахали двум принцессам, а те с радостью помахали в ответ, продолжая разговор. – Трудно сказать, – прокомментировала Твайлайт.

– Да, действительно, но мы не можем позволять подобным вещам тяготить нас, как выразился бы доктор Уэлл Виш. В конце концов, о чём нам беспокоиться этим вечером? – спросила Луна.

– Ох, я могла бы предложить пару вещей, – ответила Твайлайт. – Это первый раз, когда я буду присутствовать на вечеринке Ночи Кошмаров в Кантерлоте в качестве принцессы. Уже есть о чём беспокоиться. Но мы также не должны забывать, что в этом году декорациями занимался Дискорд. Он может устроить какой-нибудь изощрённый розыгрыш, который испортит вашу репутацию и репутацию принцессы Селестии в высшем обществе Кантерлота. И давайте не будем забывать, что принцессе Селестии предстоит увидеть мой костюм и что я, возможно, сделала копию её гривы слишком пышной.

– Она ведь не слишком пышная, так ведь?

Принцесса Луна рассмеялась, успокаивающе положив крыло на спину Твайлайт, когда они прибыли к библиотеке Понивилля. – Грива получилась просто безупречно, Твайлайт. И сама подумай, если больше всего нас беспокоит возможный розыгрыш Дискорда, то, думается мне, мы можем сказать, что сегодняшний вечер проходит очень хорошо.

Твайлайт рассмеялась, кивая головой, и направилась к двери библиотеки. – Да, думаю, всё действительно вернулось на круги своя, если больше всего я беспокоюсь о том, как выглядит моя грива. А сейчас, дайте мне прихватить кое-что, и после можем телепортироваться в Кантерлот.

~~~

Телепортация прошла, как и многие другие до этого. Твайлайт почувствовала, как её уносит прочь, словно она была пёрышком в торнадо. Ощущение краткое, и закончилось оно так же быстро, как и началось. Она снова чувствовала твёрдую почву под копытами и, открыв глаза, посмотрела на тёплые огни замка Кантерлот.

Дискорд действительно превзошёл самого себя. Большой бальный зал был похож на страну чудес Ночи Кошмаров, где страшные вещи превратились в абсолютно нелепые – всё для развлечения гостей. По потолку ползали грозные пауки размером с баскетбольные мячи. Но они не представляли угрозы, а были лишь официантами, обслуживающими толпу. Одетые в миниатюрные смокинги они спускались по своим шёлковым ниткам, предлагая гостям еду и прохладительные напитки.

Хотя их вежливое поведение не спасло вечеринку от нескольких сбежавших гостей с арахнофобией.

Музыкальная группа скелетов играла, используя собственные кости в качестве инструментов. Были также каменные бюсты, которые в некоторых песнях гармонично пели, создавая прекрасный аккомпанемент. Вокруг летали призраки, сделанные из серпантина. Лакричные летучие мыши распространяли вокруг аромат конфет. Пожалуй, единственной нормальной вещью была еда, которую готовили на замковых кухнях как единственную частичку нормальности среди праздничного хаоса Дискорда.

– А вот и вы! – Сказала Селестия, подходя к Твайлайт и Луне. Её грива и хвост были покрашены так, как обычно у Твайлайт, и Селестия даже убрала магию из гривы, чтобы волосы свисали чуть естественнее. Хотя, для удобства, ей пришлось собрать немного в пучок. – Я уже забеспокоилась, что вы проведёте всю ночь в Понивилле.

– Честно, очень хотелось, сестра, – призналась Луна. – Но я рада, что мы с Твайлайт прибыли сюда, как и обещали. Декорации великолепны.

– Ох, спасибо тебе, Луна. Так приятно, что мою работу ценят.

Три кобылы повернулись, чтобы посмотреть на Дискорда. Он спускался по паутине с потолка, шёлковый след струился от его носа до тех пор, пока когти и копыта не коснулись пола. Затем он дернул за нитку, заставив ту открепится от потолка, и втянул её носом, с крайне неприятным звуком.

Зрелище заставило всех трёх принцесс поморщиться.

– Хотелось бы мне сказать то же самое и о ваших костюмах. Если уж хотели поменяться – могли бы и шерсть покрасить. – Дискорд хихикнул. – Я бы бросил хаос на день, только чтобы поглядеть, как Селестия и Луна разгуливали бы фиолетовой и розовой, ожидая пока шерсть отрастёт. О, вы можете представить себе лица дипломатов? Такое зрелище стоит того, чтобы купить себе билет с попкорном, хотя и без колы.

– Трудно воспринимать критику, когда у самого нет костюма, – отметила Луна.

– В чём смысл наряжаться, если можно стать кем угодно одним щелчком лапы, или когтя, или даже хвоста. – Чтобы это доказать, Дискорд щёлкнул лапой и в мгновение ока стал почти точным двойником Селестии, за исключением глаз, которые остались маниакального красно-жёлтого цвета. – Да ведь даже у королевы чейнджлингов ничего нет против меня.

На этот раз он щёлкнул когтем, превратившись в королеву жуков и заговорив странным, насекомоподобным голосом королевы. – Хотя, возможно, это был бы самый великолепный из костюмов. Королева чейнджлингов, замаскированная под кого-то другого. Или, возможно, Луна в образе Найтмер Мун ставшая короной королевы чейнджлингов, пока та замаскирована под Каденс. Или, может…

– Мы поняли, Дискорд, – сказала Селестия, прерывая его, хотя улыбка задержалась на её губах. – Приятно знать, что тебе нравится праздник.

– Он нравился бы мне больше, если бы мы использовали мой изначальный дизайн. Что-нибудь пятимерное точно бы вскружило кому-нибудь голову. Ну ладно, было бы приятно и дальше общаться, но мне нужно позаботиться о гостях, а вам троим следует поискать четвёртую из вашего маскарадного квартета. Я думаю, она во внешнем холле, бормочет что-то о… пауках.

~~~

– Но они ведь просто созданы Дискордом.

– Ты вообще их видела, Твайлайт? Они огромные, и весь потолок – паутина.

– Мне они кажутся довольно милыми.

– Ты бы так не сказала, если бы они были змеями.

Селестия тихо хихикнула про себя, отходя с Луной в сторону. Твайлайт и Каденс ходили кругами последние несколько минут. По правде сказать, Селестия не могла предвидеть, что арахнофобия Каденс станет проблемой, когда она увидела украшения Дискорда.

Доверить Духу Хаоса ровно столько ответственности, чтобы, когда будут проблемы, он мог всё отрицать.

– Ваше высочество, настало время для вашей речи.

Селестия кивнула стражнику, который высунул голову из бального зала. – Спасибо, мы подойдём через пару минут.

– Конечно, Ваше высочество. И ещё, посыльный только что принёс вот это. К ней был приложен приказ доставить строго вам.

Селестия выгнула бровь и повернулась лицом к стражнику. Тот протягивал маленькую деревянную коробочку. Она была прекрасно отполирована и выглядела почти как шкатулка для драгоценностей или что-то, во что можно положить очень дорогое перо. – По чьему приказу она должна быть доставлена непосредственно мне?

– Если верить словам посыльного, это был ваш приказ, Ваше высочество.

Селестия тихонько хмыкнула, переворачивая коробку и пытаясь вспомнить, что бы в ней могло быть. Возможно… была ли это новая палочка для насеста Феломины? Нет, она должна прибыть обычной почтой через несколько дней. А может…

– Сестра?

Селестия быстро повернула голову, чтобы посмотреть на Луну. – Прости, что ты сказала?

– Похоже, Твайлайт успокоила Каденс, по крайней мере, настолько, чтобы та постояла с нами на сцене во время нашего выступления. Может, мы уже пойдём, пока она не передумала?

– Да, конечно, – сказала Селестия, всё ещё левитируя шкатулку с помощью магии, когда повернулась к дверям бального зала. – Давай закончим с этой скучной маленькой речью поскорее, чтобы как следует насладиться ночью, а вы с Твайлайт могли вернуться в Понивилль, если ты того пожелаешь.

Луна кивнула, и ещё через несколько мгновений четыре принцессы вышли в бальный зал. Скелеты отступили назад, уступая маленькую сцену четырём кобылам, пока все гости обратили своё внимание на принцесс. Возможно, это было немного старомодно, но представители высшего класса Кантерлота привыкли, что любая вечеринка с принцессой должна сопровождаться хотя бы небольшой речью.

На сцене Твайлайт стояла рядом с Каденс, несколько шагов позади Селестии и Луны, поскольку от них речь не ожидалась. Твайлайт держала Каденс за копыто, не давая принцессе Кристальной Империи поднять глаза на многочисленных пауков-официантов, наблюдающих за вечеринкой со своей паутины.

Луна стояла спереди, так как Ночь Кошмаров была её ночью. Она предпочла счесть праздник своим, нежели отменять его, и поэтому правильнее был бы, чтобы именно она произнесла речь на этом празднике. Селестия стояла чуть в стороне, всё еще удерживая коробочку своей магией.

– Прежде всего, я хотел бы выразить свою искреннюю благодарность Дискорду за любезно сделанные декорации для вечеринки в этом году. Я думаю, мы все можем с уверенностью согласиться, что нам никогда не приходилось видеть столь замечательные, креативные и живые декорации.

Толпа немного посмеялась и поаплодировала. Дискорд позволил себе немного приподняться над остальными пони, отвесив несколько поклонов. Самые громкие аплодисменты раздались от пауков, хотя можно было усомниться в их непредвзятости. Селестия тоже вежливо поаплодировала, хотя не смогла удержаться и бросила взгляд на коробочку в своей магии. На мгновение ей показалось, что она вот-вот выскользнет из-под её магии, но, взглянув, она убедилась, что ту крепко держит её заклинание левитации.

– А также я хотела бы поблагодарить тех, кто был достаточно любезен, чтобы провести с нами вечер. Ночь Кошмаров – это праздник страха, но я чувствую, что это также праздник, на котором учишься смотреть своим страхам в лицо. Ночь, когда то, что нас пугает, не так опасно. Ночь, когда паук, змея или призрак перед тобой на самом деле просто друг в костюме. Ночь, когда ты можешь смеяться и смотреть на вещи, которые тебя пугают, в новом свете.

Толпа снова зааплодировала, Селестия тоже присоединилась. Но… она не могла отвести глаз от таинственной деревянной коробочки. Что-то просто… заставляло смотреть на неё, поднести к груди… даже открыть. Всё, что потребовалось – небольшое усилие, и коробочка со щелчком открылась, обнажив богатое красное бархатное нутро, в котором с большой осторожностью хранилось содержимое коробочки.

– Однажды, – продолжила Луна, – я была той, кого стоило бояться. Ведь этот праздник был придуман пони, которые боялись моего возвращения и той ужасной катастрофы, что оно принесет. Правда, легенды со временем менялись. Лично я не припоминаю времени, когда ела жеребят, да и я была бы сейчас несколько тяжелее, если бы приходилось есть таких набитых сахаром жеребчиков и кобылок.

Зрители засмеялись, но Селестия уже почти не слышала этого. Её глаза были прикованы к содержимому коробочки. Это была корона для рога – разновидность украшений, надеваемого прямо на рог единорога. Корона была из полированного серебра, которое вилось спиралью, как цепляющиеся виноградные лозы. Выглядело почти как какое-то произведение абстрактного искусства, а на серебре были выгравированы маленькие слова.

– Но теперь же я хочу, чтобы дети смеялись над Найтмер Мун. Я хочу, чтобы они смеялись над мыслью о том, что я, их Принцесса Ночи, когда-либо хотела причинить им боль. Я хочу, чтобы они смеялись, чтобы те мрачные годы могли медленно уйти в историю. Я хочу, чтобы они смеялись, чтобы со временем смех простил ошибки, которые я когда-то совершила. Итак, ещё раз спасибо вам всем за внимание, а теперь несколько заключительных слов от моей сестры.

Все пони посмотрели на Селестию, ожидая, что она сделает шаг вперёд, но та оставалась совершенно неподвижной. Она даже не заметила, что все глаза в комнате направлены на неё. Она просто сосредоточилась на короне. Та была такой… красивой. Возможно, она видела её на витрине магазина. Да… да, или, может быть… она её сделала? Она не могла припомнить, её мысли были подобны уходящим снам, которые растворялись в лучах утреннего солнца.

– Сестра?

Произнесённое с нажимом слово Луны заставило Селестию поднять глаза, и она быстро улыбнулась, прежде чем шагнуть вперёд. Она всё ещё держала коробочку в своей магии, но на мгновение полностью отвела взгляд от неё, заняв место Луны в центре сцены. Она посмотрела на пони и начала говорить, в то время как магия левитировала корону из коробочки. Точно… теперь она вспомнила. Она была для сегодняшнего вечера. Для чего-то особенного, только сегодняшним вечером. Может, подарок для её сестры?

– Я хотела бы присоединиться к словам моей сестры. Сегодняшний вечер не о том, чтобы бояться Найтмер Мун, призраков, оборотней, зомби или чего-то столь глупого. Нет, сегодня вечером… – Голос Селестии затих, когда она посмотрела на корону. Она начала поднимать её выше, поднося открытое, окольцованное дно к кончику своего рога. Нет… она была не для Луны. Она была для неё самой. Она была только для неё. Она сделала её для себя, потому что он сказал ей так сделать. Это то, чего он хотел.

– Сегодня вечером вы все познаете истинный страх.

По толпе пронеслось пара смешков – странное поведение Селестии было принято за своего рода шутку. Среди тех, кто не смеялся, был Дискорд, который уставился на Селестию так, словно она только что наставила на него меч. Луна была обеспокоена, подходя к Селестии, её взгляд метался между сестрой и короной в магии Селестии. – Что ты делаешь?

– Я просто делаю… то, что он хочет, – ответила Селестия, её лицо растянулось в улыбке, слишком широкой для мрачного тона её слов. Она начала опускать кусочек серебра на свой рог, при этом воздух наполнился холодом.

– Сестра, что ты имеешь в виду? Кто…

– Луна! Останови её! – Крикнул Дискорд. Дух Хаоса на мгновение исчез только для того, чтобы снова появиться рядом с Селестией. Он потянулся лапой к серебру, но, коснувшись его, взвыл от боли и быстро отшатнулся. Его лапа дымилась, словно обожжённая, а на серебре сияли красные руны.

Прежде чем мысль успела прийти кому-либо в голову, прежде чем Луна смогла попытаться остановить Селестию, и даже прежде чем в комнате успело стукнуть чьё-либо сердце, Селестия выпустила серебряную корону. Та упала на её рог, встав на место, и Селестия закричала. Она кричала громко и протяжно, заставляя каждое существо в комнате закрыть глаза только лишь от болезненной громкости крика. Это был крик боли и чистого, необузданного ужаса. Крик, который пробирал до костей всех, кто его слышал.

Только когда крик начал затихать, присутствующие на вечеринке открыли глаза.

Только тогда они осознали, в какую чистую, бесконечную тьму они все погрузились.

Тарелка, Ложка и Зубы

Твайлайт открыла глаза и зажгла свой рог, пытаясь пронзить тьму вокруг себя. Её разум всё ещё был в смятении. Слишком много произошло слишком быстро. Дискорд крикнул, Селестия закричала, а затем тьма, которую даже её магия не способна была пробить.

Тем не менее, медленно, но верно, свет её рога начал освещать окружение. Она больше не была в бальном зале. Кажется, она даже не была в замке. Камень под её копытами сменился мягкой землёй, а украшенные стены стали деревьями. Лес, Вечнодикий лес, если она не ошибалась. Была всё ещё ночь, хотя она не могла видеть ни луны, ни звёзд сквозь кроны деревьев.

А ещё, она была одна.

– Селестия? – Крикнула Твайлайт, её голос пронёсся сквозь деревья и отозвался эхом, как какой-то насмешливый хор. – Луна? Каданс? Дискорд? Где вы?

Лес никак не отреагировал, даже щебетом птиц, разбуженных её криками. Она бы никогда не подумала, что Вечнодикий лес может быть таким тихим, как сейчас. Всегда были шум ветра в листьях, стрекотание кузнечиков. Но сейчас самым громким звуком в округе был звук её собственного дыхания.

– Держу пари, это одна из проделок Дискорда. Лучше всего просто вернуться в замок и помочь всем разобраться в том, что произошло, – пробормотала Твайлайт себе под нос, направляясь вперёд. Она может найти просвет в кроне леса, найти место, откуда сможет подняться в небо и сориентироваться. Всё, что требуется – это взглянуть на звёзды, и она сможет улететь обратно в Кантерлот.

Но никакого просвета в кроне не появилось. В ветвях и листьях не было ни одного отверстия, даже такого маленького, чтобы Твайлайт могла разглядеть хоть одну звезду. Ни одна часть Вечнодикого леса не была такой густой, по крайней мере, насколько она знала. Возможно, почва в этой части леса была чрезвычайно плодородной. Твайлайт не знала наверняка. Всё, что она могла делать, это продолжать двигаться вперед.

Несколько минут Твайлайт просто шла, пытаясь сориентироваться и найти дорогу к небу, но безуспешно. Именно тогда она, наконец, увидела открытую местность за деревьями. Земля там была бесплодной, возможно, из-за огня или зверя. Впервые, Твайлайт даже не волновало, почему земля такая, какая она есть. Она лишь ускорила шаг, проворно лавируя между деревьями, по мере приближения к поляне.

Чем ближе она подходила, тем больше видела. Она начала различать здание и несколько огней. Улыбнувшись, она уже надеялась на то, что была недалеко от Понивилля. Это, безусловно, облегчило бы задачу. Она могла бы вернуться в библиотеку, попросить Спайка отправить письмо Селестии и выяснить, что именно произошло. Она ускорила шаг, преодолевая последние пару метров, отделявшие её от опушки леса.

Наконец, копыта Твайлайт остановились на голой земле, и она подняла глаза на здание. Это был не Понивилль и не Кантерлот. Это был замок, большой и величественный, со шпилями, уходящими в чёрное, беззвёздное ночное небо. Замок был… знаком, хотя Твайлайт никак не могла взять в толк, почему ей казалось, что она была в нём раньше. Может быть, она читала о нём в книге?

Идя дальше от опушки леса и приблизившись к воротам замка, Твайлайт заметила, что он выглядит одинаково заброшенным и обитаемым. Территория и сады были мертвы, заросли ломкой травой и растениями, которые рассыпались бы в пыль даже от малейшего прикосновения. Каменная кладка была грязной, а через окна ничего не было видно. В то же время внутри горел свет. Несколько окон светились жизнью, и Твайлайт могла видеть тени чего-то, загораживающего источники света.

– Эй? Здесь есть кто-нибудь, кто может сказать, что это за место? – окликнула Твайлайт, надеясь, что её услышит сторож, слуга или, может, садовник, которого стоило бы уволить. И на этот раз она даже услышала ответ, хотя и на каком-то не понятном языке. Это были пищание с лязгом, и, оглядевшись, Твайлайт обнаружила их источник, висящий в центре неухоженного сада.

Летучая мышь хлопала крыльями и визжала внутри тяжёлой железной птичьей клетки. Сама же клетка свисала с копыта статуи гарцующей пони. Возможно, это даже была часть фонтана, поскольку статуя стояла в центре высохшего бассейна копытной работы. Стоит отметить, летучая мышь, казалось, совсем не радовалась своему заточению. Если она продолжит трясти клетку, то Твайлайт не удивится, что клетка упадёт с копыта статуи.

– Эй! Здесь летучая мышь. Она кому-нибудь принадлежит?! – Крикнула Твайлайт, подходя ближе к высохшему фонтану. Конечно, она и раньше слышала о пони, с летучими мышами в качестве питомцев. Как-никак, одна  претендовала на роль верного компаньона Рейнбоу Дэш. Довольно интересное домашнее животное, хотя Твайлайт признавала, что не поставила бы такого на первое место в своём личном списке возможных питомцев.

Твайлайт поставила копыта на край фонтана, приглядываясь к летучей мыши повнимательнее. – Вау, да ты не из маленьких. У тебя крылья больше моих. Никогда бы не подумала, что летучие мыши могут быть такими большими, и я точно уверена, что в Вечнодиком Лесу не водится таких огромных, как ты. Значит, ты не отсюда, а значит чей-то. От того и в клетке. Итак, где же твой хозяин, здоровячок?

Летучая мышь не дала никакого внятного ответа и просто продолжала яростно метаться в своей клетке. – Прекрати сейчас же, ты поранишься, – сказала Твайлайт. Она потянулась своей магией, намереваясь левитировать клетку вниз, чтобы успокоить летучую мышь заклинанием. Но в этот момент она услышала резкий звук в ушах и почувствовала укус.

Хотя это не был физический укус. Что-то укусило её за магию, как удар током, который заставил её быстро отдёрнуть заклинание левитации. И даже такое её лёгкое прикосновение, было всем, что понадобилось летучей мыши. С последним писком и взмахом крыльев ей удалось скинуть клетку с копыта статуи. Та упала на дно высохшего фонтана и громко загремела.

Твайлайт вздрогнула, прижав уши из-за резкого удара металла о камень, отразившегося от стен замка. Затем она почувствовала порыв ветра и, открыв глаза, увидела, что летучая мышь улетела. Дверца клетки распахнулась от падения, и летучая мышь теперь рвала к зáмку, пища так, словно за ней гналась сама смерть.

– Окей, шаг первый, найти владельца этого зáмка. Шаг второй, извиниться за то, что выпустила его летучую мышь. Шаг третий, предложить найти для питомца место получше. Шаг четвёртый, найти кратчайший путь обратно в замок Кантерлот.

Твайлайт кивнула сама себе, отворачиваясь от фонтана и направляясь к большой паре дверей, которые можно было увидеть сразу за садом. Она шла быстрым шагом, чувствуя странный холодок на спине после этой встречи с летучей мышью. Кто станет оставлять летучую мышь на улице вот так вот, без еды и воды? Может быть, оно и к лучшему, что она выпустила бедняжку.

Холодок, гуляющий по спине, Твайлайт приняла за чувство вины, и обернулась, чтобы посмотреть на высохший фонтан. Клетка всё ещё лежала там, где упала, а дверца была приоткрыта. Но не это привлекло внимание Твайлайт. Нет, вместо этого её взгляд сместился на статую гарцующей пони, которая теперь стояла лицом к ней.

Но это было невозможно. Твайлайт помнила, что статуя смотрела в сторону леса, когда она из него вышла. И клетка с летучей мышью не могла упасть туда, где лежала, если статуя всё время смотрела на замок. Очередной холодок пробежал по спине Твайлайт. Она продолжила свой путь к дверям замка, но каждые несколько шагов оглядывалась на статую.

Оглянувшись первые несколько раз, статуя была обращена к ней. Когда Твайлайт дошла до подножия ступеней и оглянулась, статуя всё ещё просто смотрела на неё. И когда она постучала в дверь, статуя всё так же оставалась такой же неподвижной и смотрящий в её сторону. Твайлайт уже начала думать, что просто сама себя накручивает. Она постучала снова, когда никто не ответил, и оглянулась, в очередной раз обнаружив, что статуя не сдвинулась с места.

Но постучав в третий раз и оглянувшись, Твайлайт увидела, что статуя сдвинулась. Не была это больше пони, радостно гарцующая на верхушке фонтана. Теперь статуя сделала шаг вниз, поставив одно копыто на край фонтана, как будто направилась в её сторону.

Страх вернулся к Твайлайт, и она не стала больше ждать, пока кто-нибудь откроет дверь. Она протиснулась внутрь и захлопнула за собой дверь. Затем быстро подбежала к окну, выглянув наружу.

Статуя вернулась на своё место, а упавшая клетка снова свисала с её копыта.

~~~

Улыбаясь и вытирая пот со лба, Твайлайт закончила левитировать последний предмет мебели к входной двери замка и осмотрела свою работу. Она собрала два декоративных стола и четыре больших стула со всего фойе и закидала ими двери. Статуя не сдвинулась с места с тех пор, как Твайлайт смотрела на ту через окно, но она не собиралась рисковать.

Подняв такую суматоху, она ожидала, что кто-нибудь придёт узнать, что происходит. Прислуга замка или, может даже, владелец должны были прийти, чтобы остановить её и заверить, что не существует статуй, которые могут двигаться.

Но ни один пони так и не появился. Казалось, что никто даже внимания не обратил.

Тем не менее, с забаррикадированной дверью Твайлайт чувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы остановиться и получше рассмотреть большое фойе. Центральным элементом комнаты была большая лестница, ведущая на второй этаж. На нижнем этаже также было полдюжины дверей, по три с каждой стороны от лестницы. Кроме того, замок отличался классическим декором: различной лепниной, картинами маслом и большой люстрой, которая висела над полом фойе.

Твайлайт добралась до люстры, зажигая свечи и принося больше света в помещение. – Эй? Здесь есть кто-нибудь? – Её зов остался без ответа, тишина снова расползлась по замку. Тем не менее, Твайлайт встряхнулась и взяла себя в копыта.

– Ладно, мне просто надо подойти к этому систематически. Я видела свет в окнах и какое-то движение в тех же окнах. Кто-то здесь должен быть. Так что я просто буду осматривать комнату за комнатой, пока не найду кого-нибудь.

Кивнув самой себе, Твайлайт потрусила к двери, расположенной по её левое копыто. Она открыла дверь, осветив комнату своим рогом. Это была столовая, элегантно оформленная и сервированная так, словно вот-вот будет подан обед. Столовое серебро отблёскивало в Твайлайт, будучи равномерно расставлено вокруг тарелок, бокалов и салфеток, сложенных пирамидкой. Всё было в порядке, аккуратно расставлено. Всё было почти идеально.

За исключением одинокой пони, сидевшей на дальнем конце стола, чья ложка звонко стучала о тарелку, пока она что-то ела в темноте.

– Привет? – Снова позвала Твайлайт, проходя дальше в комнату. – Я не хотела мешать. Я принцесса Твайлайт Спаркл. Я заблудилась в лесу и подумала, что вы сможете подсказать мне самый быстрый способ вернуться в Кантерлот. И я прошу прощения за беспорядок, который устроила в фойе. Кое-что напугало меня и…

Пони продолжала есть в том же размеренном темпе: опускать ложку в тарелку, звякать ею, а затем медленно подносилась её ко рту.

– Эй? Вы меня слышите? – Спросила Твайлайт, подбегая к пони.  – Почему вы сидите в т… – Её слова замерли на языке, когда заклинание света осветило пони. Кобыла выглядела так, словно не спала несколько дней. Её шёрстка и костюм истрепались, а макияж стекал по лицу. Похоже, что она плакала.

– Что вы делаете? – Спросила Твайлайт, подходя к кобыле.

Кобыла ничего не ответила, продолжая есть из своей тарелки, но это только больше озадачило Твайлайт. Тарелка, из которой ела кобыла, была пуста, и не потому, что та съела всё. Нет, тарелка выглядела свежевымытой, безупречной почти во всех отношениях. Тем не менее, кобыла продолжала опускать ложку в пустую тарелку, подносить её к губам и класть в рот. Все движения выполнялись так, будто она играла тихую мелодию, в устойчивом, безошибочном ритме.

Положив копыто на плечо кобылы, Твайлайт легонько встряхнула её. – С вами всё в порядке? Вы знаете, что произошло? Вы видели принцессу Селестию, принцессу Луну или принцессу Каденс? Может, Дискорда? Вы меня слушаете?

Твайлайт попыталась заглянуть кобыле в лицо, попыталась привлечь её внимание, но кобыла по-прежнему была сосредоточена на тарелке. – Пожалуйста, скажите что-нибудь! Что происходит!? – Взмолилась Твайлайт, прежде чем опустить взгляд на тарелку. Она потянулась к ней, намереваясь забрать. Может быть, это пробудит кобылу.

Её копыта коснулись тарелки, но даже такой кратковременный контакт возымел эффект. Кобыла остановилась, и её глаза начали метаться по сторонам. Казалось, она начинала осознавать, где находится. Дрожь прокатилась по её телу, становясь всё более сильной по мере того, как в глазах кобылы рос страх. Она начала биться в сильных конвульсиях, уронив на пол несколько столовых приборов. Твайлайт испугалась, что у кобылы эпилептический припадок.

Но затем, без малейшего намёка, кобыла резко остановилась, а тело застыло, как статуя. Изменения начались вскоре после этого. Для Твайлайт это выглядело так, будто масляная краска течёт и размазывается по холсту, обнажая что-то, что за ней. Плоские зубы кобылы стали острыми, а испуганные глаза сузились и стали бешеными. Кобыла снова начала двигаться, выгибая спину, когда болезненный треск эхом отразился от стен.

Она ударила копытом по столу, внезапный громкий звук напугал Твайлайт. Она отстранилась назад, отпустив тарелку, которой только что коснулась. И так трансформация прекратилась. Ужасные изменения, произошедшие с кобылой, исчезли, как пыль, и через несколько секунд она уже снова исполняла свой ритуал. Опускала ложку в пустую тарелку, подносила её к губам и втягивала воздух.

Но Твайлайт всё ещё дрожала – копыта тряслись так сильно, что она даже не могла оторвать их от пола.

~~~

Твайлайт потребовалось несколько минут, чтобы убедить себя, что она в безопасности. Это было трудно. Звон ложки о тарелку был звоном тревожного колокола в её голове. Но она, наконец, взяла себя в копыта и, неуверенно перебирая копытами, продолжила поиски. Должен же был быть кто-то, кто не погрузился в гипнотический транс. Она знала, что сможет найти того, кто расскажет ей, что происходит.

И до сих пор, всех, кого она нашла – это пони с тем же недугом.

На кухне она прошла мимо поваров и официантов, которые вовсю работали, но абсолютно впустую: орудовали ножами, нарезая несуществующие овощи, и помешивали в кастрюлях воздух. Твайлайт узнала в некоторых официантов с вечеринки. Она даже подумывала разбудить некоторых из них, но воспоминания о трансформации кобылы были слишком свежи. Она не хотела рисковать, особенно когда в комнате было столько пони с острыми ножами. Что ещё хуже, ей начало казаться, что она слышит отклонения в ритме ножей – задержки между ударами.

Твайлайт также не могла отделаться от ощущения на затылке, ползающего, как жук. Ей казалось, что вся прислуга следит за ней, но когда она оборачивалась, чтобы посмотреть, их глаза были сфокусированы на том, что они делали.

Твайлайт обыскала все комнаты, соединённые с фойе, не находя ничего, кроме загипнотизированных пони, прежде чем подняться по главной лестнице на второй этаж. По пути она зажигала свечи и факелы в коридорах, медленно освещая замок. И пока шла, она отыскала ещё парочку пони – знакомых прислуг из замка Кантерлот – которые так же были зациклены каждый на своём. Один бесконечно мыл окно, описывая копытом круг за кругом. Другой продолжал поднимать и опускать вазу с цветами. Стражник возле перекрестка коридоров стоял лицом к зеркалу. Он салютовал своему отражению, вставал по стойке смирно, а затем повторял сначала.

Поэтому она просто обыскала комнаты в поисках хоть каких-нибудь признаков сознательных пони – хотя бы той, что она видела проходящей мимо освещённого окна снаружи. Она проверила гостевые комнаты, кладовки и ряд других всевозможных комнат на втором этаже. Она шла по коридорам, начиная запоминать планировку замка, проходя через перекрёстки, которые уже успела посетить ранее.

И тем не менее, вся ситуация впивалась в нервы Твайлайт, словно гвозди вбивались в позвоночник. Каждое мгновение, проведённое в тишине, выводило её из себя ещё больше. А каждый новый зацикленный пони всё больше вызывал у неё паранойю. Что произошло? Проделки ли это Дискорда? Не похоже на его стиль, но и нельзя утверждать, что Дух Хаоса был постоянным в этом плане.

В конце концов, Твайлайт пришлось сделать перерыв, чтобы дать отдых копытам, а также собраться с мыслями. Она села у стены, сползая вниз и чувствуя спиной холодный камень. – Ладно, Твайлайт, держи себя в копытах, – сказала она себе, уставившись в окно в коридоре, откуда открывался вид на огромный лес, окружавший замок.

– Это наверняка какое-то заклинание, действующее на всех этих пони, – сказала Твайлайт. Ей нужно было услышать чей-то голос, даже если он был её собственный. – Может быть, я смогла бы снять его, если попытаюсь, но что, если пони начнут превращаться, как та кобыла? Она выглядела… я даже не знаю, но те зубы выглядели действительно острыми.

– Может… может, если найти место поудобнее, можно попытаться снять заклинание. В гостевой ванной был один жеребец. Если я забаррикадирую его, тогда, может быть…

Твайлайт замолчала, навострив уши и быстро оглядевшись влево и вправо. Сначала она не была уверена, что что-то услышала. Вполне возможно, у неё разыгралось воображение, или это был просто странный звук, вызванный эхом её собственного голоса. Но затем звук стал громче, отчётливее и постояннее.

Это был цокот копыт, шагающих копыт.

Твайлайт вскочила со своего места и подбежала к ближайшему перекрёстку в коридорах. Затем она резко остановилась и застыла на месте. Её глаза и уши напряглись, пытаясь пронзить тьму и тишину. Затем она снова услышала звук шагов. Эхо затрудняло поиск, но, в конце концов, она определила источник. Он был в коридоре справа от неё, и она помчалась по нему со всей скоростью, на которую была способна.

Она гналась за звуком три коридора. Казалось, он пропадал и появлялся снова, но она его догоняла. Затем что-то мелькнуло из-за угла. Что-то фиолетовое с розовым – хвост, который был ей знаком. Это был её хвост, и в мгновение ока в Твайлайт вспыхнула надежда. Это была принцесса Селестия, которая, как и Твайлайт, всё ещё была в своём костюме на Ночь Кошмаров

– Принцесса! – Окликнула Твайлайт с улыбкой облегчения на губах. Из всех пони, которых она могла найти, принцесса Селестия была лучшей, на кого она могла надеяться. Конечно, принцесса знала, что происходит, знала, где они находятся, и знала, как всё исправить. Принцесса Селестия спасёт её, точно так же, как спасла её из катакомб.

Твайлайт завернула за угол, её улыбка стала шире при виде белой шёрстки Селестии. Принцесса стояла в дальнем конце коридора, словно решая, в какую сторону повернуть на развилке. – Я так рада, что нашла вас. Происходит что-то очень плохое, но вы, вероятно… заметили… эт… эт… эт… т…

Слова Твайлайт застряли в горле, когда Селестия обернулась. Принцесса выглядела почти так же, как и на вечеринке. Её королевская белая шёрстка сияла, как звезда в тёмном замке, странным образом дополненная стилем гривы и хвоста Твайлайт. Но от лица Селестии по спине Твайлайт пробежала леденящая дрожь.

Слюна капнула изо рта Селестии, который, похоже, стал больше, чем было естественно для её лица. Сверкнули жемчужно-белые и острые, как кинжалы, зубы, и когда Селестия приоткрыла рот, длинный извивающийся язык начал высовываться между щелями. Её глаза были маниакальны и устремлены на Твайлайт с убийственным намерением.

– П… П… П… При… Принцесса…? – пискнула Твайлайт. Она сделала несколько неуверенных шагов назад, мышцы её ног дрожали от желания ускакать прочь.

Селестия шагнула назад, затем запрокинула голову вперёд и широко открыла рот, а её челюсть широко раскрылась, как у змеи. Глаза Твайлайт не могли оторваться от бесконечной бездны, которой было горло Селестии, и её уши прижались от леденящего кости рёва, вырвавшегося из этой тьмы. Затем Селестия рванулась вперёд, как скакун со стартовых ворот.

А Твайлайт развернулась, убегая от своей наставницы со всей скоростью, на которые были способны её копыта.

И так, погоня началась. Твайлайт слышала топот Селестии, не отстававшей от неё. Она неслась по коридорам, огибая углы и переворачивая мебель, но Селестия не отставала. Твайлайт никогда бы не подумала, что Селестия может так быстро бегать.

Лёгкие Твайлайт начали гореть от такого галопа. Она задыхалась, а её разум лихорадочно пытался придумать что-нибудь, что могло бы ей помочь, но ничего не приходило на ум. Она не знала, как остановить принцессу. Зачем бы ей вообще понадобилось это делать? Селестия не стала бы вредить ей. Селестия никогда бы не стала вредить ей.

И всё же, эта же самая Селестия становилась всё ближе, с каждой секундой сокращая дистанцию до Твайлайт большими шагами.

– Помогите! – Твайлайт начала кричать в отчаянии. – Кто-нибудь! Помогите мне! – Она оглянулась через плечо, увидев истекающую слюной пасть Селестии всего в нескольких сантиметрах от себя. – Пожалуйста! Селестия! Остановитесь!

Скрип петель вернул внимание Твайлайт вперёд. Прямо перед ней, в дальнем конце коридора, открылась дверь. Это было её спасение, и она бросилась к нему со всеми оставшимися у неё силами. Она бы ворвалась внутрь и захлопнула бы за собой дверь. Так она бы выиграла себе время, по крайней мере, несколько драгоценных мгновений.

– Твайлайт! Сюда!

Голос. Голос, который доносился с другой стороны, откуда-то справа. Твайлайт пришлось сильно затормозить, чтобы повернуть на перекрестке, который она собиралась пробежать, но оно того стоило. Там она увидела ещё один дверной проём, из которого в коридор лился свет, а на пороге стояла знакомая фигура. Дружеская фигура, которая была похожа на ангела в искажённой реальности замка.

Это была принцесса Луна.

Твайлайт прыгнула в открытый дверной проём, мимо Луны, и приземлилась с глухим стуком на пол. В тот же момент Луна выпустила мощный заряд магии, который ударил Селестию в грудь. Атака заставила последнюю споткнуться, что дало Луне то мгновение, в котором она нуждалась, чтобы захлопнуть дверь, отделяя себя от Селестии парой сантиметров тяжёлого дерева.

Твайлайт обернулась, чтобы посмотреть на дверь, как раз в тот момент, когда из неё донесся оглушительный грохот. Селестия пыталась выбить дверь, всё ещё преследуя добычу, которую упустила. Твайлайт даже начала бояться, что Селестия сможет выломать дверь, но Луна действовала первой. Заклинание из рога Лунной Принцессы сформировалось на двери, укрепив дерево и закрепив петли.

Селестия ещё несколько раз бросилась на дверь, но та не поддалась. Затем Селестия в последний раз взревела от ярости, прежде чем за дверью затихло. Осталось слышно только одно – шаги Селестии, но и те вскоре тоже стихли.

Твайлайт посмотрела на Луну, которая была похожа на чернокрылого ангела, а затем отключилась, громко упав на пол – тело не выдержало изнеможения, вызванного её панической беготнёй.

~~~

Селестия рычала и рыскала снаружи двери. Расхаживая взад-вперёд, она наблюдала за дверью с желанием убить, в то время как её слюни разбрызгивались по полу возле копыт. Она бы ушла, но пока что ждала – может, её жертва случайно сама решит выйти из комнаты. Она была так сосредоточена на этой двери, что не заметила скрипа, который начал наполнять коридор.

Звук доносился из другой двери, той, что открылась чуть ранее, предлагая своё спасение Твайлайт. Дверь, которую Твайлайт отвергла, вместо этого ища спасения у принцессы Луны в момент паники.

Дверь раскачивалась на петлях, которые стонали при каждом движении так, будто на них никогда не падало ни капли масла. Не было ни сквозняка, ни дуновения ветра, которые могли бы объяснить движение дверей, но те продолжали наполнять коридор своими стонами.

Затем она начала закрываться, петли были недовольны на протяжении всего процесса. Это был вой, который начал приобретать интонацию, паузы и ударения, пока, наконец, не зазвучал, как одно-единственное слово, произнесённое петлями.

– Твайлайт.

Слово было подчёркнуто щелчком дверной задвижки, когда сама дверь стала вровень со своей рамой.

Каденс

– Смотрите и рыдайте.

Шайнинг Армор улыбнулся, сдвинув шляпу своего костюма шерифа на затылок. Он выложил на стол пять карт – впечатляющий фулл-хаус, состоящий из трёх королей и двух девяток. Двое других стражников за столом застонали от поражения, в то время как оставшиеся трое улыбнулись собственной мудрости, решив сбросить карты пораньше.

В то время как ежегодное празднование Ночи Кошмаров в замке было освящённой веками традицией, другой традицией была вечеринка, проводимая в казармах Стражи. Декорации были попроще, еда лежала на шведском столе, а музыка звучала с виниловой пластинки. Пусть и не столь культурно, но это была традиция, которую многие стражники не променяли бы даже на самые модные вечеринки в замке.

Хотя теперь он и был принцем Кристальной Империи, Шайнингу по-прежнему были рады среди тех, кто когда-то был его товарищем по оружию, даже если он и выигрывал в покер.

– Принцу, живущему в замке, не должно́ забирать деньги у таких работящих стражников, как мы, – пошутила одна из пони за столом, взяв карты и начав тасовать их.

– Ничего не поделать, если я продолжаю получать хорошие карты на копыта, а вы не достаточно умны, чтобы сбросить, – рассмеялся он, прежде чем звук колокола на часовой башне перекрыл шум вечеринки. – И, похоже, сегодня я уйду ещё и с прибылью.

Стражники в комнате убрали ненужные части своих костюмов, от различных предметов до огромных шляп, и начали собирать своё снаряжение. Стражники за покерным столом тоже встали, разменивая фишки, которые у них остались, на битсы. Та, что сдавала, оставила колоду карт в центре стола и усмехнулась. – Зачем останавливаться сейчас? Можно ведь забрать битсы и дневной смены тоже.

Шайнинг покачал головой, направляясь к выходу. – Нет, я пообещал Каденс, что присоединюсь к вечеринке в замке, когда будет смена постов. И, тем не менее, спасибо за игру. Это был обогащающий опыт.

– Эта шутка не стала смешнее с прошлого года, – крикнул один из стражников Шайнингу, когда тот выходил из казармы. Ночь была бодрящей, и Шайнинг вдыхал свежий воздух с улыбкой. Затем он направился по тропинке, ведущей от казарм, к главному входу в замок.

Трудно было пожелать лучшей ночи для такого жуткого празднества. Светила полная луна. На небе не было ни облачка, которое могло бы испортить красоту звёзд. Всё это делалось намного приятнее благодаря звону битс  в его кармане. Да, возможно, сам выигрыш был для него бесполезен. Ведь денежная ценность не могла сравниться с простым удовлетворением от победы над болтунами-солдатами в карты.

Он достаточно часто проигрывал за этим же самым покерным столом, чтобы ценить победу по сентиментальным причинам.

Шайнинг добрался до главных ворот замка, ступив в тёплый свет, льющийся изнутри. Он расскажет Каденс о своей игре в покер позже. Прямо сейчас, дойдя до верхних ступеней, он повернул голову направо, намереваясь улыбнуться и кивнуть стражнику, стоящему здесь на посту.

Но, стражника не было, и, повернувшись налево, Шайнинг увидел, что и второй стражник, обязанный здесь стоять, отсутствовал.

Знания и опыт, которыми он обладал как бывший Капитан Стражи, забили тревогу в сознании Шайнинга. Его глаза блуждали по комнате. Он осмотрел каждый пост в фойе, где должно стоять по стражнику, и каждый был пустым. В комнате вообще никого не было, ни единой души.

Ускоряя шаг, Шайнинг побежал по замку, направляясь в бальный зал, где проходила вечеринка. С каждым шагом его беспокойство только росло. Он не видел ни стражи, ни гостей, ни прислугу. Весь замок, будто, вышел за мороженым. Казалось бы, нелепость, но с Дискордом такое не было невозможно.

Также не было невозможным и то, что Дискорд сделал что-то, что могло начать новое царствие хаоса в Эквестрии.

Переходя на галоп, Шайнинг Армор промчался через последние несколько коридоров. Он подготовил заряд магии, удерживая энергию в роге, пока не достиг дверей в бальный зал. Затем он высвободил его, отчего двери с грохотом распахнулись, прежде чем он вбежал в комнату.

Бальный зал был украшен самым изысканным образом. Он увидел паутину на потолке для арахноидных официантов и музыкальные инструменты, лежавшие в ожидании новой композиции. Зал был готов к самому разгару вечеринки, но не хватало чего-то живого, чтобы наслаждаться празднеством.

Ведь здесь не было никаких признаков присутствия пони.

~~~

Твайлайт не знала, как долго была без сознания. Могли пройти как минуты, так и часы. Когда она вернулась в реальный мир, ей казалось, что в голове одни пузыри. Её мысли были лёгкими, плавающими и сталкивающимися друг с другом без особых причин и порядка.

И всё же, медленно, её мысли начали упорядочиваться, пока она поднимала голову с пола. Твайлайт вспомнила вечеринку, лес, замок, а затем…

– Селестия!

Еле встав на копыта, Твайлайт, шатаясь, ходила кругами, как собака, гоняющаяся за своим хвостом. Она ожидала увидеть ужасный укус или то, что у неё не хватало конечности. Она мысленно проходила по чек-листу, определяя уровень телесных повреждений, и даже сделала это ещё раз, чтобы убедиться. Но с каждой мысленной галочкой небольшая часть её паники утихала, пока она не вздохнула с облегчением.

За исключением грязи кое-где на её шёрстке, физически она была невредима.

Но эта уверенность заставила разум Твайлайт вернуться к прежнему ходу мыслей. Луна спасла её, но где же Принцесса Ночи?

Чтобы ответить на свой собственный вопрос, Твайлайт начала осматривать окружающую её обстановку. Это была гостевая спальня в замке, вероятно, в том же замке, в котором она и была, когда потеряла сознание. Сама комната была прекрасно обставлена. Предметом мебели, стоявшим непосредственно перед Твайлайт, был туалетный столик, вырезанный из ценных пород дерева и украшенный золотыми вставками. Это было прекрасное произведение искусства копытной работы, если бы не один недостаток.

Зеркала туалетного столика были разбиты. На троице деревянных рам перед Твайлайт держалось несколько оставшихся осколков стекла, а верхняя часть была усеяна более мелкими осколками и пылью. Куда делись остальные осколки зеркал, Твайлайт не знала. Она начала вытягивать шею, думая, что, возможно, что-то упало за туалетный столик, но именно тогда она кое-что заметила. Это было небольшое движение, отразившееся в одном из осколков.

Обернувшись, она ожидала увидеть Селестию или какого-нибудь монстра, стоящего позади неё, готового к нападению. Но вместо этого то, что она увидела, лишь вызвало волну облегчения, окатившую её, как прохладная вода в жаркий день. На кровати – с закрытыми глазами и спокойным дыханием – лежала Луна.

– Принцесса Луна! – Сказала Твайлайт, подбегая к краю кровати. – Я так рада вас видеть. Что происходит? Что случилось с принцессой Селестией? Что это… – Твайлайт притихла, склонив голову набок и в замешательстве выгнув бровь. – Вы спите?

Луна не произнесла ни слова в ответ, а её дыхание оставалось ровным. Она мирно спала, как будто опасности и хаос, которые жили прямо за пределами комнаты, были такими же далекими, как ночной кошмар.

Твайлайт беспокойно переступала с ноги на ногу, не зная, как поступить дальше. Она хотела разбудить принцессу Луну, но что, если у принцессы была веская причина для сна? Что это могла быть за причина, в данный момент ускользнуло от Твайлайт, но у неё не было причин сомневаться в принцессе. Тем не менее, она также беспокоилась и о Селестии. Несомненно, Луна знала, что случилось с её собственной сестрой.

Её разум метался взад-вперёд. Она протягивала и убирала копыто, пока размышляла, разумно ли будить принцессу. Каждый раз, протягивая копыто, оно становилось всё ближе к плечу Луны, и каждый раз, когда она отдёргивала копыто, она делала это быстрее, чем до этого.

Абсолютная случайность, в конце концов, приняла решение за Твайлайт. Когда она снова отдёрнула копыто, оно задело переднюю ногу Луны. Это заставило принцессу шевельнуться, и та медленно открыла глаза. – Твайлайт Спаркл, это ты? – прошептала она.

– Простите, я не знала, стоит ли вас будить.

– Всё в порядке. Просто мне нельзя надолго отлучаться ото сна.

– Почему? Что происходит? – Спрашивала Твайлайт. – Что случилось с принцессой Селестией?

Луна села, указывая копытом. – Посмотри в верхнем ящике туалетного столика. Я сделала несколько быстрых заметок. – Принцесса поморщилась, как будто она испытывала сильнейшую головную боль, и быстро легла обратно. – Их немного, но я знаю, что ты сможешь положить конец игре Дискорда. Просто не ставь под сомнения то, что я написала и соблюдай правила. Это твоя единственная надежда.

– Что, Дискорд?! Но… Но что происходит? Почему вы не можете просто…? – Вопросы Твайлайт прозвучали слишком поздно. Луна уже снова спала, боль исчезла с её лица, когда мир грёз снова окутал её.

Твайлайт несколько мгновений наблюдала за спящей принцессой, пытаясь понять, что происходит. Затем она повернула голову и посмотрела на туалетный столик. Под зеркалами было два выдвижных ящика слева, два справа и один длинный ящик в центре. Твайлайт использовала свою магию, чтобы открыть все три верхних ящика. Они были пусты, за исключением единственного листка бумаги в центральном.

Твайлайт узнала почерк Луны и начала поспешно читать, впитывая каждую крупицу информации.

~~~

Скрип петель в очередной раз нарушил тишину коридора. Тьма за дверью отступила от света из рога, который просачивался сквозь растущую щель в дверном проёме. Твайлайт выглянула наружу, напрягая слух и зрение. Только когда она убедилась, что коридор за ней пуст, она осмелилась открыть дверь дальше. Это был десятиэтапный процесс, который она разработала для себя. Шаг первый: приоткрыть дверь и проверить, нет ли опасности в коридоре. Шаг второй, высунуть нос и проверить, нет ли опасности. Шаг третий, высунуть половину головы и проверить, нет ли опасности.

В конце концов, после завершения десятого шага Твайлайт оказалась по другую сторону двери и её поиски в замке были готовы к продолжению. Записка Луны объясняла некоторые местные причуды и правила. Очевидно, она была написано быстро, как будто трата хотя бы одного лишнего мгновения на написание большего была огромным риском.

Некоторые из правил, безусловно, создавали такое впечатление. Правило второе: не приводить в чувство пони, разбросанных по замку. Правило пятое: не будить принцессу Луну без крайней необходимости.

Разум Твайлайт по какой-то причине цеплялся за эти правила, помимо самых очевидных, которые она уже испытала на себе. Привести кого-то из пони в чувство означало начать некую форму трансформации, но что было причиной трансформации? Записка Луны винила во всём Дискорда, утверждая, что нынешняя ситуация была одной из его игр. Луна даже написала загадку, прилагающуюся к игре, но Твайлайт всё ещё нужно было время, чтобы осмыслить запутанные рифмы.

И, тем не менее,  у неё были подсказки Луны и одна единственная цель, которые обеспечивали ей психологическую защиту от тёмной неизвестности замка. Правила давали ей возможность оставаться в безопасности. Цель давала ей возможность что-то делать, что-то пробовать и завершить, так что она не просто сидела в позе ожидания сопровождения на вечеринку, которое могло и не прийти.

Цель была проста. Найти три «огонька», расположенных где-то в замке, и погасить их. Это положит конец игре Дискорда.

Однако до сих пор Твайлайт не нашла ничего, что она могла бы описать как «огонёк», или, по крайней мере, огонёк, достаточно уникальный, чтобы быть в наборе из трёх. Но ещё более тревожным было отсутствие в замке хотя бы какого-нибудь света. Она вернулась по своему предыдущему пути, чтобы возобновить системный поиск, и должна была встретить тёплый свет  факелов, фонарей и свечей, которые зажгла до этого. Но ничего тёплого не было вовсе. Даже вернувшись в фойе, она обнаружила, что там было так же темно, как и когда она только вошла внутрь.

Как будто она вообще никогда тут не была.

Тем не менее, Твайлайт попыталась сосредоточиться. Поддержание хорошего освещения в замке не входило в правила выживания, написанные Луной. Пребывание в темноте даже давало ей больше шансов увидеть огоньки. Известно, что в полной темноте пони может увидеть зажжённую свечу на расстоянии более пяти километров.

И после того, что казалось ей целым часом поисков, Твайлайт увидела мерцание вдалеке.

Она находилась на одном из верхних этажей замка, где гостевые спальни нижних помещений превратились в офисы, кабинеты и другие, более личные комнаты. Это напомнило ей замок Кантерлот и его крылья, в которых находились личные покои принцессы Луны и принцессы Селестии.

Твайлайт пришлось остановиться. Коридор, который предстал перед ней, отделявший её от света в дальнем конце, казался гораздо более угрожающим, чем любой коридор, который она когда-либо видела в замке Кантерлот. Он также был длиннее, чем должен был быть по сравнению с другими коридорами. Всё это было абсолютно нелогично, и лишний раз доказывало, что она была игроком в, вероятно, самой мрачной «игре» Дискорда.

Расхаживая перед коридором, Твайлайт пришлось собираться с духом. Она повторила правила, которые дала ей Луна, как будто они были защитной мантрой, отгоняющей зло. Только пройдя по списку правил дважды, она сделала свой первый шаг.

Твайлайт тут же почувствовала холод в воздухе коридора, заставивший её вздрогнуть и взъерошить крылья. Словно она вышла из своей тёплой, уютной библиотеки в пронизывающую холодом зимнюю пургу. Маленькие облачка горячего пара срывались с её губ при каждом выдохе. Единственным её спасением был ковёр, тянувшийся по всей длине коридора. Он служил барьером между ней и каменным полом, который, вероятно, был настолько холодным, что смог бы отморозить ей копыта.

Чем дальше она продвигалась, тем холоднее становилось. Она начала замечать, как иней расползается по стенам, а холод начал всё глубже проникать в её тело. Разум Твайлайт начал переключаться от мантры с правилами на то, что она бы отдала сейчас за шарф и тёплые наушники. Она отдала бы всю свою коллекцию книг про Деринг Ду. Она отдала бы своё дорогостоящее научное оборудование, которое хранилось в подвале библиотеки. Она даже отдала бы свою корону, с условием, что достанет Элемент Гармонии перед этим.

В середине коридора иней на стенах превращался в выступающие ледяные шипы. Из-за этого коридор выглядел так, словно был усеян зубами, а Твайлайт была желанным кусочком пищи, направляющимся в желудок. Её уши и копыта начинали неметь, иначе она, возможно, заметила бы липкое ощущение на ковре.

Затем тишина нарушилась. Практически без предупреждения лёд вокруг неё начал потрескивать. Скрип и треск заполнили коридор, когда ледяные шипы сталкивались друг с другом в борьбе за господство. Твайлайт также услышала кое-что ещё, что заставило её оглянуться через плечо. Это было какое-то одиночное звяканье, появившееся и исчезнувшее так же быстро, как и когда кубик льда падает в пустой стакан. Это был звук где-то позади неё, шедший то от пола, то от стен, то от потолка, то в обратном порядке.

Она была почти уверена, что это были шаги какого-то существа.

Позыв обернуться был подобен ниточкам марионетки, привязанным к её телу и голове. Страх тянул её назад, пытаясь заставить вернуться, но желание пришло слишком поздно. Она дошла до конца коридора, который превратился в ледяной туннель от потолка до пола, а сразу за ним находилась пещера. Пещера, отмеченная замёрзшей мебелью королевской ванны.

Всё тепло, что могло быть в комнате, было украдено холодом и льдом. Твайлайт увидела ванну, достаточно большую для нескольких пони и замёрзшую, как природный пруд. Переполненную раковину, образовывающую ледяной водопад, который растекался по полу. Комната также выглядела намного больше, чем следовало бы – мебель не соответствовала объёму помещения.

Но там, где мебели не хватало, зазоры заполняли ледяные шипы. На стенах, потолке и полу – они были повсюду. Твайлайт казалось, что каждый из них наблюдает за ней, как молчаливый страж. Их форма была необычной. Лёд, как правило, застывал уникальным образом, но все шипы, которые она видела, были слишком угловатыми. Они выглядели как кристаллы.

Твайлайт взмахнула крыльями в попытке согреться, пока неуверенными шагами входила в ванную комнату. Сначала она с тревогой огляделась – дурное предчувствие подсказывало ей, что она обнаружит что-то неправильное или опасное. Но по мере того, как она осматривалась, напряжённое дыхание успокаивалось, пока она прониклась красотой комнаты. Та была столь же красива, как и бодрый зимний день после свежевыпавшего снега. Чистая и нетронутая.

И, сильно дрожа в попытках стряхнуть с себя холод, Твайлайт начала искать огонёк, мерцание которого видела до этого. Вернувшись назад к дверному проёму и заглянув внутрь, она снова увидела оранжевый свет, но теперь поняла, что это было лишь отражение. Ледяной шип с его плоской кристаллической поверхностью действовал как зеркало.

Твайлайт приблизилась к этому шипу, поставив копыто на поверхность. Она начала медленно осматривать его с разных сторон, пытаясь определить угол, под которым отражается огонёк. Она шагнула вправо, заставляя огонёк исчезнуть с зеркальной поверхности. Теперь в нем отражались переполненные раковины.

Ещё шаг, и Твайлайт уже смотрела сама на себя, ясно видя своё отражение. Она выглядела так, словно вот-вот замёрзнет, но её собственный облик был совсем не тем, что она искала в ледяном зеркале. Ещё два шага, и, наконец, она стала видеть в отражении выход.

А если она могла видеть выход в отражении, то, значит, что она смотрела на зеркальную поверхность под тем же углом, под которым на неё падал свет. Итак, она развернулась и теперь смотрела на дальнюю стену комнаты. Там, изнутри глубокого квадратного отверстия в стене, исходил оранжевый свет. Твайлайт смотрела на него с улыбкой, счастливая от осознания того, что скоро сможет покинуть холодные ванны. Она рванула вперёд, её магия уже потянулась, чтобы схватить огонёк и вытащить тот из углубления.

Однако её концентрация сбилась, когда она во что-то вбежала. Оно было ледяное и тягучее, и оно прилипло к ней. Она вскинула голову, закашлялась, закричала и отшатнулась назад, поскользнувшись на льду возле раковин. Ей едва удалось удержаться, прежде чем она упала на пол. Затем Твайлайт попыталась левитацией отцепить то, что прилипло к её лицу, и поднять перед собой так, чтобы разглядеть.

Это была паутина, холодная и бликующая, словно сделанная изо льда.

Твайлайт изо всех сил пыталась успокоить дыхание, дрожа как от холода, так и от страха. Она снова начала слышать звуки – звук льда, ударяющегося о стекло. Он проник через дверной проём, а затем оказался над ней. Она не могла осмелиться взглянуть. Просто не могла заставить себя посмотреть наверх, хоть звуки и продолжались.

Затем, так же внезапно, как и начался, звук прекратился, замерев прямо над головой Твайлайт. Дыхание Твайлайт стало прерывистым, а крылья затрепетали от непреодолимого желания вынести Твайлайт за дверь и прочь. Она не должна смотреть. Она должна просто бежать. Это было первое правило Луны. Если она столкнётся с чем-то опасным, она должна была просто бежать.

Но огонёк был так близко. Она могла левитировать его оттуда. Она не могла решить, идти ли вперёд или вернуться назад. Она слишком мало знала о том, что происходит. Ей нужно было знать больше, чтобы принять решение, а чтобы знать больше, она должна была знать, что находится над ней. Она должна была посмотреть. Ей просто нужно было немного откинуть голову назад и посмотреть.

Так она и сделала, и её сердце пропустило удар, когда она увидела, что нависло над ней.

Размером, по меньшей мере, с буйвола, оно выглядело как существо, сделанное изо льда. Толстое, тяжёлое тело с восемью тонкими, крошечными ножками, которые удерживали его на потолке. Три части тела, одно большое брюшко из полупрозрачного льда, соединенное со столь же полупрозрачной головогрудью. В общем, это был… паук пугающих размеров. Но было кое-что еще.

Внутри головогруди была большая розовая масса. А из передней части паука, там, где должны были быть его глаза и клыки, торчала голова. У настоящих пауков не было головы, как у пони, но нельзя было отрицать того, что видела Твайлайт. У паука была голова, покрытая розовой шёрсткой, с длинной гривой, состоящей из трех цветов: розового, фиолетового и жёлтого.

– К… К-К-К-К-К-К-К-К-К-…. К-К-Ка… Кад… Каденс?

Это тихо произнесённое слово, сорвавшееся с губ Твайлайт, заставило паука пошевелиться. Он поднял и опустил несколько лапок, в то время как его голова медленно повернулась, открывая Твайлайт тот факт, которого она ужасно боялась. Розовая масса, застывшая внутри паука, была Каденс. Это была её голова, высунувшаяся спереди, но не потому, что её съел паук.

Восемь глаз теперь усеивали лоб Каденс, и каждый смотрел на Твайлайт с первобытным голодом. Рот был полон длинных, острых как бритва зубов, а сопровождала их вечная, пугающая улыбка, во всех отношениях похожая на ту, что была на лице Селестии. Каденс не была жертвой паука.

Она была пауком.

Низкое шипение было единственным предупреждением Твайлайт, прежде чем Каденс спрыгнула с потолка – оглушительный рёв сопровождал её падение. Твайлайт закричала, магия сорвалась, когда она телепортировалась прочь. Но недалеко. Она появилась на поверхности замёрзшей ванны в той же комнате. Её копыта заскользили, но Твайлайт изо всех сил старалась удержаться прямо и как можно тише.

Каденс смотрела в другую сторону, её ноги стучали по полу, а шипение вырывалось из деформированного рта, пока она искала Твайлайт под собой. У последней были секунды до того, как её заметят, а проход, ведущий из комнаты, оставался свободным. Она могла выпрыгнуть в него и убежать. Он был слишком узким, чтобы Каденс могла быстро через него пролезть.

Но краем глаза Твайлайт также увидела огонёк. Это была её цель – та, что положит конец игре Дискорда. Если она уйдет, не погасив его, тогда ей придётся вернуться и снова встретиться с Каденс. Сбежать для мгновения передышки или действовать, чтобы положить конец игре Дискорда. Каждый из двух вариантов привлекал Твайлайт, а их плюсы и минусы вели войну в её сознании.

Она подняла копыто, чтобы сделать шаг, всё ещё не уверенная в правильности своего решения, но, тем не менее, зная, что должна начать двигаться. Она поставила копыто на край ванны, но то соскользнуло. Она упала, вскрикнула, и всё было кончено.

В тот же миг Каденс атаковала, приподняв живот и выпустив свои ледяные шёлковые нити. Твайлайт вскоре была опутана паутиной, из её горла вырывались панические вопли, пока она пыталась освободиться. Она сумела разорвать несколько нитей, но, на каждую оборванную, Каденс выпускала ещё с десяток. Твайлайт переставала видеть ванную комнату, будучи полностью оборачиваемой в паутину.

Тьма начала сгущаться – знакомая тьма. Она была так близко. Стенки… она не могла дышать. Словно в могиле, в гробу. Нити становились всё туже. Они вытягивали из неё жизнь. Она боролась, но не могла освободиться. Стенки смыкались. Она должна была выбраться. Её больше никогда не похоронят и не забудут. Её больше никогда не оставят умирать в одиночестве!

– НЕТ!

В последней отчаянной вспышке магии Твайлайт применила заклинание жара. Она почувствовала, как её рог опалил края собственной гривы. Но этот жар был её спасением. Паутина начала таять, в то время как Каденс зашипела и отшатнулась. Задыхаясь и вырываясь из кокона, Твайлайт вскочила на ноги. Она не прерывала заклинание, распространяя тепло дальше по комнате. Каденс продолжала шипеть и размахивать ногами, некоторые из которых начали таять.

– Убирайся! – Закричала Твайлайт, увидев не свою невестку и няню, а лишь ледяного паука, который пытался обернуть её в кокон заживо. Она вылезла из ванны, а Каденс вскарабкалась на стену, шипя и ревя из угла. Она бросила в Твайлайт ещё паутины, но та растаяла в волнах жара, исходящих от заклинания Твайлайт.

Но тепло начало брать вверх и над Твайлайт. Она чувствовала головокружение, а её тело боролось с внезапной сменой температуры. Она должна была действовать, пока не потеряла сознание, и смогла придумать лишь одно. Повернув голову, она посмотрела на оранжевый огонёк. Ей нужно было погасить его, и это она и сделала.

Подняв левитацией немного растаявшего снега и льда с пола, Твайлайт бросила их в углубление, где был спрятан огонёк. Тот погас, а затем раздался крик. Это был крик не Каденс и не Твайлайт. Кричал, словно, сам зáмок. Каждая стена, каждый кирпич, каждая пылинка вопили ужасающим хором боли и агонии.

Это было уже слишком.

~~~

Твайлайт вздрогнула и проснулась, не зная, сколько прошло времени. Она поднялась на ноги и огляделась в поисках Каденс, но обнаружила, что вокруг всё изменилось. Лёд исчез, и был зажжён свет. Ванная комната вновь обрела, как Твайлайт могла только догадываться, своё первоначальное великолепие. Что более важно, здесь было тепло. Ванна была наполнена водой, от которой в воздух поднимались струйки пара. Краны на раковине тоже работали, изливая горячую воду и пар. Вся комната была окутана нежной, тёплой дымкой, и Твайлайт не смогла удержаться, чтобы не расправить крылья и не улыбнуться.

После такого холода теплота казалось приятной.

Единственной неуместной вещью была одинокая свеча, которая лежала на полу у дальней стены. Твайлайт подняла её левитацией и покрутила. Просто свечка? Была ли она источником оранжевого света? Трудно было подумать, что одна свечка может быть такой особенной, но потушить её, похоже, было правильно. Лёд исчез, как и Каденс.

Растаяло ли паучье тело Каденс или она сбежала? Твайлайт не знала, но ей оставалось надеяться, что всё вернётся на круги своя, как только она победит Дискорда, вернётся к своим друзьям, и они вместе используют Элементы Гармонии. Да, она могла победить Дискорда. Она была уже на шаг ближе. Один огонёк погас, осталось два.

Поставив свечу на край раковины, Твайлайт немного постояла перед ней, чтобы вдохнуть тёплый пар в лёгкие. Должно быть, она спала недолго, раз тепло до сих пор никуда не делось. Она позволила своим глазам закрыться. Тепло – словно тебя завернули в приятное, безопасное одеяло. Здесь она была в безопасности. Она разрушила власть Дискорда над этой частью замка.

Она была в безопасности.

По крайней мере, так она думала.

Открыв глаза, Твайлайт почувствовала, как по её телу пробежала волна паники. Она отступила назад, не сводя глаз с зеркала над раковиной. В плотном слое конденсата были написаны слова.

Не гаси огоньки, Твайлайт!

Твайлайт уставилась на слова, затем нахмурила брови. Она сняла зеркало со стены, а затем уронила его на землю, отчего то разлетелось на тысячу кусочков. Она мгновение смотрела на осколки, затем развернулась и выбежала из комнаты. Уходя, она заговорила вслух, словно адресуя слова духу хаоса, который мог подслушивать.

– Правило третье: разбивай все зеркала, которые найдёшь.

Феломина

– Отряд три, докладываю. По-прежнему ничего. Переходим к следующей области.

– Отряд четыре, западные гостевые покои пусты. Никаких признаков присутствия кого-либо.

Шайнинг Армор стоял на сцене бального зала, управляя командным центром, который был собран посреди декораций вечеринки. Заклинания сообщений влетали в комнату и вылетали из неё, направляясь к поисковым отрядам, прочёсывающим замок. Перед ним некоторые единороги из Стражи исполняли роль диспетчеров.

Другие же использовали магию, чтобы создать трёхмерную проекцию зáмка, позволяющую им отслеживать местоположение всех поисково-спасательных отрядов. Через окна можно было видеть пегасов, патрулирующих периметр и пролетающих через равные промежутки времени. Весь замок был отцеплен, и так оно и будет до тех пор, пока они не найдут хотя бы одного пони или хоть какую-нибудь подсказку о том, что произошло.

А прямо сейчас стражники снова смотрели на Шайнинг Армора как на лидера. Ведь тот, кто заменил его в качестве Капитана Стражи, тоже пропал без вести.

Шайнинг сбросил свой ковпоньский костюм, оставив тот валяться кучей на полу рядом с ним. Большинство стражников сделали то же самое, хотя некоторые части костюмов остались. Не было времени смывать грим или снимать сложные костюмы – поиски были важнее. Поиски гостей, их принцесс, сестры Шайнинга и его жены.

Он просматривал краткие отчёты от диспетчеров, написанные на чистых карточках для рецептов, взятых на кухне. Пока что в замке никого не нашли. Ни задержавшихся на своих постах стражников из предыдущей смены. Никого из персонала или прислуги. И что ещё хуже, они не обнаружили никаких следов сопротивления. Так, будто бы все просто взяли и исчезли.

Вероятность такого ужасала, но в мире полном магии, где существует Дискорд, её отбрасывать нельзя

– Принц Армор.

Оторвавшись от стопки заметок и отчётов, Шайнинг смотрел, как знакомый единорог из Солнечной Стражи поднимался на сцену. – Пас Файндер, у тебя есть что-то?

– Да, сэр, я дважды перепроверил то, о чём вы хотели знать – сказал Пас Файндер ровным и серьёзным тоном. Отчасти, это было не то, что надеялся услышать Шайнинг Армор. Он надеялся на, возможно, неуместную, но поднимающую настроение шутку. Но Пас Файндер поскупился на юмор, оставаясь стоиком, когда закончил предложение.

– И? – Спросил Шайнинг, почти умоляя о хоть каких-то хороших новостях.

Пас Файндер вздохнул, снимая шлем и обнажая часть своего грима, который он так и не убрал. В этом году он оделся как монстр Франкенпони, дополняя свой костюм поддельными хирургическими шрамами и несколькими торчащими поддельными органами. На вечеринке он улыбался. Для Шайнинга это было приятно, словно тёплое солнце, пробивающееся сквозь облака в прохладный день – видеть, как Пас Файндер снова становится самим собой, снова улыбается.

Улыбок больше не было – только пронизывающий холод неопределенного будущего, если они не смогут найти принцесс.

– Мне жаль, сэр, но на этой вечеринке было большинство наследников. Из первой двадцатки списка наследников остался только один пони. Он бойкотировал вечеринку из-за розыгрыша Дискорда в начале осени.

Шайнинг застонал, потирая лицо. – Сколько у нас времени до того, как нам придется сказать принцу Блюбладу, что он правитель Эквестрии?

– У принцессы Луны было назначено несколько встреч этим вечером, которые мы смогли отложить под предлогом срочных ночных дел у принцессы. Но как только наступит утро, и зáмок откроется для посетителей, боюсь, мы больше не сможем держать это в секрете, сэр. И…

– И пони Эквестрии нужно будет знать, что кто-то правит, – перебил Шайнинг, его лицо скривилось, как будто слова оставили неприятный привкус у него во рту. – Давай не будем думать об этом прямо сейчас. Спасибо тебе, Пас Файндер, за то, что изучил вопрос. Можешь присоединиться к диспетчерам, если хочешь.

– Конечно, но… сэр? – Пас Файндер на мгновение заколебался. – Есть ли информация по Твин Блейдс?

Шайнинг покачал головой. – Мы не нашли никого из пропавшей смены, но не волнуйся, Пас Файндер. Мы найдём её. И ты, и она выбрались из тех катакомб живыми. Я уверен, что с ней всё в порядке.

– Мы выбрались из тех катакомб, потому что другие пони отдали свои жизни, а не потому, что мы знали, что делаем, – мрачно сказал Пас Файндер, прежде чем развернутся и спуститься со сцены. Шайнинг наблюдал, как Пас Файндер присоединился к диспетчерам, облегчив тем работу по организации поисков. Шайнинг поднял копыто и открыл рот, как будто хотел сказать что-то утешительное, но его намерения были прерваны очередным криком.

Из входа в бальный зал вернулся один из поисковых отрядов. – Принц Армор, мы кое-что нашли.

Шайнинг спустился со сцены и бросился к вернувшимся пони. Диспетчеры тоже оторвались от своей работы, оглядываясь, чтобы увидеть и услышать то, что может быть хорошими новостями. – Что вы нашли?

Командир отряда поставил предмет со своей спины на пол перед Шайнинг Армором. – Это птичья клетка Феломины, сэр. Она была перевернута в спальне Её Королевского Высочества, и на полу вокруг неё было несколько перьев.

– Но… Принцесса Селестия никогда не держит Феломину в клетке, пока сама в зáмке. – Шайнинг поднял клетку с помощью своей магии, медленно вращая её. – Честно говоря, я не могу вспомнить последний раз, когда принцесса сажала Феломину в клетку. По идее, клетка нужна для путешествий, но даже тогда Феломина обычно просто сидит на спине принцессы Селестии.

– Мы вспомнили ещё кое-что, когда увидели клетку, принц Шайнинг, – сказал один из стражников. – Когда мы шли в казармы, мы проходили мимо вечеринки. Мы тогда остановились, чтобы поглядеть на украшения, но, сейчас не можем припомнить, чтобы где-нибудь видели Феломину.

– Её не было на вечеринке? Но принцесса Селестия всегда разрешает Феломине присутствовать на Ночи Кошмаров, – сказал Шайнинг, почёсывая подбородок. – Это единственная большая вечеринка в году, на которой гости обычно не жалуются на мелкие проказы Феломины.

Шайнинг Армор продолжал пристально осматривать клетку, вертя ей, пока шестерёнки в его голове начали вращаться. С клеткой, казалось, всё было в порядке. Дверь цела, но замóк открыт. Если Феломина была внутри, то почему она не смогла открыть дверцу сама? Шайнинг знал, что феникс достаточно умна для этого. И зачем принцессе Селестии вообще сажать Феломину в клетку, особенно в Ночь Кошмаров?

Наклонив клетку вперёд, Шайнинг попыталась поближе рассмотреть сам замóк. Несколько газет на дне клетки соскользнули. Именно тогда Шайнинг заметил что-то – край чего-то – что было спрятано под газетой.

В мгновение ока он поставил клетку на стол, потянулся магией внутрь и тут же сдёрнул газету. Затем он посмотрел на основание клетки, прищурившись на то, что было выгравировано на металле.

~~~

Когда Твайлайт, оставляя за собой облако пара, вышла в коридор, который вёл в королевские ванны, она заметила, что тот стал намного короче, чем был до этого. Тёплый воздух успокоил её после стычки с Каденс. Хотя, как только облегчение от того, что она выжила, прошло, Твайлайт обыскала комнату. Она заглянула в маленький шкафчик для полотенец и в ещё пару мест, о которых смогла подумать, но так и не нашла Каденс.

Куда делась её невестка? С ней всё в порядке? Эти и многие другие вопросы гудели в голове Твайлайт, пока она возвращалась в тёмные коридоры замка. И снова, несмотря на то, что она зажигала свечи и фонари на своём пути сюда, уже возвращаясь назад, в коридоре было темно. Как будто что-то шло за ней по пятам и, по какой-то причине, заметало следы её присутствия.

Мысль о том, что в темноте кто-то скрывается, оставаясь вне поля её зрения, вернула Твайлайт чувство беспокойства, от которого она только что смогла избавиться.

– Просто не останавливайся, Твайлайт, – успокаивала она себя. – Просто найди следующий огонёк. Осталось всего два. Всего два.

Она повернулась, используя свой рог, чтобы снова зажечь свет в коридоре, возобновляя поиски. Эти старания позже окажутся бесполезными – она знала это – но это отвлекало её разум. Было о чём подумать, попутно забывая серьёзность всего, что происходило вокруг.

Это была, без сомнения, самая мрачная игра Дискорда, с такой же нервирующей загадкой.

Хаоса ночь, ужас какой, скоро страхи придут за тобой.
Перемены грядут, не убежишь, облик ты свой вот-вот обновишь.
Страх овладеет, холод придёт, ужасу будет предан народ.
Погаси три звезды, оковы сломай или в ночи причудливой вечно страдай.

Читая эти строки из записки Луны, Твайлайт не могла не вспомнить жеребячью поговорку на Ночь Кошмаров. Но если та была придумана лишь для выпрашивания конфет, то в игре Дискорда она рассказывала об ужасах, происходящих в замке. Пони, превращающиеся в нечто ужасное… в то, чего они боятся. Чего ещё Каденс боялась в этом мире больше, чем пауков? Твайлайт не могла ничего вспомнить, но, подумав о произошедшем, она осознала.

Ванны, покрытые льдом, напоминали кристальные пещеры под Кантерлотом.

– Нельзя сейчас об этом думать, – сказала Твайлайт, копаясь в своих блуждающих мыслях. – Я должна сделать то, что написала Луна. Я должна найти огоньки и погасить их. Тогда игра Дискорда закончится. Дискорд может сделать игру сложной, но в его игре всегда можно выиграть. В игре Дискорда всегда можно выиграть.

Дойдя до конца коридора, Твайлайт оказалась в боковой части замка. Большие, хотя и грязные, окна выходили на территорию поместья. Твайлайт увидела передний двор, где статуя гарцующей пони всё ещё держала погнутую и сломанную клетку для летучей мыши. Она некоторое время наблюдала за статуей, просто чтобы проверить, двинется ли та снова.

К большому облегчению Твайлайт, статуя осталась неподвижна. Но, оглядев окружающий пейзаж, она заметила вдалеке что-то мерцающее.

В тёмном углу поместья она увидела проблеск розового света. Следующий огонёк, который нужно погасить – Твайлайт могла только догадываться – и тот был спрятан глубоко в коридорах длинного лабиринта из мёртвых и засохших кустарников.

– Вечно эти лабиринты.

~~~

Твайлайт подняла фонарь, который принесла из замка, и использовала его вкупе с заклинанием света, освещая округу. Лабиринт был мертв – только так можно было описать то, что видела Твайлайт. Живые изгороди, которые должны были быть зелёными и лиственными, представляли собой лишь сухие, голые и колючие ветки. Но даже так они были настолько густы и сплетены, что сквозь них ничего нельзя было разглядеть. Совершенно мёртвые, они казались такими же неприступными, какими были при жизни.

Сухие листья на земле зашуршали, когда Твайлайт шагнула вперёд, входя в лабиринт. Здесь наихудшим образом пахло осенью. Запах опавших листьев был, словно дым. А холодок, который должен был предвещать счастливую зиму, ощущался лишь как хватка смерти, сжимающая лёгкие.

Твайлайт испытывала искушение просто пролететь над лабиринтом, чтобы добраться до огонька в центре, но это… казалось опасным. Даже сейчас, пока она шла и пыталась сориентироваться в изгибах и поворотах, её крылья оставались плотно прижатыми к бокам.

Всё потому, что расправить их сейчас казалось ей равносильным предложению отрезать их.

Она продвигалась всё глубже, мысленно составляя карту лабиринта, хотя и знала, что Дискорд может легко его изменить. Но здесь были ориентиры – она видела их с холма – по всему лабиринту были расставлены статуи. Каждая из них обозначала перекрёсток и, для Твайлайт, должна была стать отметкой продвижения по лабиринту.

Она даже нашла первую.

Пройдя несколько поворотов по ветвящимся коридорам, Твайлайт вышла на перекресток. Стены расступились, образовав круглое пространство, где пересекались четыре пути. В центре, на небольшом квадратном постаменте, стояла статуя ухмыляющегося зверя. Твайлайт не узнала это существо. Оно было похоже на грифона: с головой, передними лапами, грудью и крыльями, походящими на орлиные. Но задняя половина была лошадиной, а не львиной, и оно был выше большинства грифонов, которых ей доводилось видеть.

Загадочность существа, однако, сохранилась лишь до момента, пока Твайлайт не приблизились к пьедесталу. Буквы были выгравированы на гладкой поверхности камня, почти как на могиле.

– «Гиппогриф», – прочитала Твайлайт вслух, снова пробежав глазами по буквам, прежде чем взглянуть на статую. Была ли это давно забытая раса существ? Были ли они разумными, как пони и грифоны, или это скорее дикие лесные создания, как мантикоры?

И… эта статуя только что двинулась?

Твайлайт нервно шагнула назад: воспоминания о гарцующей пони нахлынули на неё. Она смотрела на статую, напрягая зрение и пытаясь подавить желание моргнуть. Статуя двинулась? Она что-то такое заметила, но всё, что видела сейчас – это несколько теней. Тени, которые можно было объяснить. Некоторые из них появились из-за фонаря. Другие – движениями её собственного рога.

Секунды складывались в минуты, а статуя так и оставалась неподвижным камнем. Паника Твайлайт начала утихать, но беспокойство осталось. Она не повернулась к статуе спиной, вместо этого решив пройти боком и задом к одному из путей перекрёстка. Её взгляды поменялись. Теперь ей хотелось, чтобы в лабиринте не было никаких ориентиров. Чтобы она могла просто бродить по тёмным, ветвящимся и извилистым коридорам.

Даже это казалось предпочтительнее, чем иметь дело со статуями и возможной угрозой, которую они представляли.

Углубляясь в лабиринт, Твайлайт размышляла о том, что сделать со статуями. Она подумала о том, чтобы выбросить их из лабиринта с помощью своей магии. Может, разбить или, по крайней мере, столкнуть с пьедесталов. Но каждая идея казалась ей проступком, за который лабиринт или что-то ещё будет мстить. Она освободила летучую мышь, и это заставило статую гарцующей пони начать двигаться.

Возможно, самое безопасное, что можно было сделать – это просто оставить статуи в покое.

Пока углублялась в лабиринт, подбираясь всё ближе и ближе к его концу и огоньку, который искала, Твайлайт натыкалась и на другие статуи. Одна из них изображала рычащую химеру с головами льва и козла спереди, а хвост был вырезан в виде ужасающе шипящей змеи. При виде кобры с раскрытым капюшоном, выглядывающей из-за львиной части, по спине Твайлайт пробежали мурашки. Казалось, змея вот-вот выпустит свой смертельный яд и вонзит клыки поглубже.

Твайлайт почти чувствовала, как яд от укуса растекается по её венам, как будто статуя уже спрыгнула с пьедестала и напала на неё. По её коже поползли мурашки, как будто та вот-вот растает. Рог начал зудеть, словно превращался в пыль. Её воображение придумывало тысячи способов, которыми яд мог повлиять на неё в запутанной игре Дискорда. Одни только мысли об этом были подобны яду, от которого у неё скручивало желудок и подкашивались ноги. Она развернулась и побежала от статуи – ей нужно было убежать, пока её собственное сознание окончательно не взяло верх над ней.

Следующая статуя, после того как она миновала несколько похожих на те, что она видела в саду Кантерлота, была изображением дракона, но не дракона Эквестрии. Нет, это было существо, которое она в своё время изучала – её интерес к драконам пробудился, когда ей сказали, что Спайк станет её помощником и другом. Свернувшийся кольцом, с когтями и клыками, рогами и длинными усами, был дракон восточных народов, живших за океаном. Дракон, который использовал своё змееподобное тело, чтобы добираться до богатых драгоценными камнями песков на дне океана.

Твайлайт обошла вокруг восточного дракона несколько раз, вглядываясь в детали и величие зверя, которого она никогда не видела. И всё же, когда она снова встала прямо перед ним, по коже у неё побежали мурашки. Глаза статуи. Когда она впервые вышла на перекресток, статуя смотрела прямо перед собой. Теперь ей казалось, что она смотрит на неё, возможно, даже сквозь неё. Глаза по-прежнему были устремлены вперёд, но статуя смотрела на неё. Она знала, что это так. Она не знала, откуда она это знает, но она знала.

Она не стала задерживаться, чтобы проверить, исчезнет ли ощущение. Она пошла дальше по лабиринту, теперь уже с дополнительной целью – убраться подальше от статуи дракона.

~~~

Еще один поворот, и Твайлайт увидела проблеск света, пробивающийся сквозь тёмные иссохшие стены лабиринта. Она добралась до дальней части лабиринта, той его части, которая скрывалась глубоко в тени окружающего леса. Розовый свет, который она видела всего лишь как проблеск из окон замка, теперь был прямо перед ней. Одинокая свеча с нежным розовым пламенем стояла, защищённая от ветра и дождя, в фонаре из стекла и металла. Сам фонарь висел на крюке, который торчал из стены лабиринта и поддерживался столбом, спрятанным среди мёртвой изгороди.

Твайлайт осторожно ступила через последний проём лабиринта, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь. Каденс, извращённая магией и своими страхами, стала хранительницей огонька в королевских ваннах. Наверняка здесь был ещё один хранитель, что-то, что сторожило этот огонёк. Возможно, это что-то уже наблюдало из тени или из-за стен. Возможно, оно сидело на ветвях лесных деревьев, которые образовывали сень над концом лабиринта.

Она несколько раз останавливалась как вкопанная, замирая и прислушиваясь к малейшим звукам, которые достигали её ушей. Что-то должно было быть, но ничего не происходило. Ни пауков на деревьях, ни глаз в мёртвых ветвях, ни шипения, ни рычания, ни шороха ветра. Было тихо, как в гробу, и холодно, как в гробу.

И это слишком сильно напоминало Твайлайт о гробе, в котором она была заперта.

Прошло несколько минут, пока Твайлайт медленно продвигалась вперёд, приближаясь к фонарю на расстояние вытянутой ноги. Она  в мельчайших деталях могла видеть пляшущий огонёк. Казалось, что всё проще простого. Всё, что нужно сделать – это открыть дверцу фонаря и погасить огонёк, и всё будет кончено.

Она поставила свой фонарь на землю, позволив заклинанию погаснуть, и сосредоточилась на том, чтобы открыть дверцу с помощью своей магии. Но её заклинание соскользнуло с неё. Как за скользкий лёд, её магия не могла зацепиться. После третьей безуспешной попытки она позволила энергии, исходящей от её рога, развеяться и подняла переднюю ногу. Она смогла ухватиться за защёлку копытом, но тут же кое-что заметила.

Её копыто было покрыто чёрным.

Быстро осмотрев остальные ноги, Твайлайт обнаружила, что все её копыта покрыты чёрными хлопьями, и теперь она заметила, что те же чёрные хлопья покрывали землю вокруг неё. Она быстро обернулась и, наконец, почувствовала этот запах. Она уловила запах хлопьев, которые только что подняла. Запах был резким, едковато пахнущим, и, будь он ещё сильнее, у неё, вероятно, заслезились бы глаза.

Это был запах пепла.

До ушей Твайлайт донёсся слабый кашель. Она возобновила заклинание света и направила его на землю позади себя. Из толстого слоя пепла что-то начало подниматься. Существо кашлянуло ещё раз, подняв в воздух немного хлопьев. Оно медленно обретало форму, которую Твайлайт видела лишь однажды: в хижине Флаттершай, в день, который, если посмотреть назад, был гораздо менее серьёзным, чем она думала.

– Феломина, это ты?

Маленькая фигура пепла закашлялась снова. Затем изнутри вспыхнул красный свет. Пепел начал смещаться под копытами Твайлайт. Он кружился и клубился, превращаясь в массивное облако. Было похоже на яростную грозу: грохот, раскаты грома и красные вспышки, исходящие изнутри. Затем масса сдвинулась с места, расправила огромные крылья и открыла пару огненных глаз. Твайлайт отшатнулась, откашливаясь от пепла в воздухе, когда её глаза начали гореть. Слёзы застилали ей обзор, но она не сводила взгляда с того, что обретало очертания перед ней.

Пепел образовал лишённую перьев кожу, потрескавшуюся, как дно высохшего речного русла. Сквозь трещины, подобно разъярённой лаве, пробивался свет последних кусочков жизни феникса. Глаза светились, как горящие угли, а когти были похожи на острые лезвия, раскалённые докрасна.

Это было существо, исполненное мстительной ярости, о котором Твайлайт только лишь читала. Существо, появляющееся на свет, когда кто-то вмешивался в реинкарнацию феникса, осквернив прах и прерывая почти вечный цикл перерождений. Это возрождение становилось последним в жизни феникса, последний шаг перед тем, как мифическая птица покидала этот мир. Это была, пожалуй, единственная смерть, которую могло вынести такое существо, как Феломина.

Феломина стала пепельным фениксом.

– О нет, – только и смогла сказать Твайлайт, прежде чем Феломина взмахнула крыльями, оставляя за собой удушливый дымный след. Твайлайт потеряла из виду розовый огонёк и с трудом могла дышать. Она почувствовала во рту привкус серы и закашлялась в попытках очистить лёгкие от неё. Она пустилась галопом, не зная и не заботясь о том, куда направляется.

Она выбежала из дыма, снова оказавшись в лабиринте. На краткий миг она оглянулась, понимая, что её истинной целью был розовый огонёк. Тем не менее, погасить его стало наименьшей из забот Твайлайт, когда воздух над ней прорезал оглушительный визг.

Подняв глаза, Твайлайт увидела Феломину. Та летела и закрывала звёзды^[1] своим телом и оставляемым следом, словно чёрной тканью, которую тянули по небу. Феломина вела охоту, и её месть по какой-то причине была сосредоточена исключительно на Твайлайт. Каждый взмах её пепельных крыльев поднимал в воздух всё больше пепла, а затем Феломина спикировала. Сложив крылья, она устремилась к земле, словно яростная молния, вырвавшаяся из грозовой тучи.

Твайлайт припала к земле, прижимаясь к ней как можно плотнее. Она почувствовала пронёсшийся ветер на шее и услышала треск веток, когда Феломина задела верхушки изгороди. Затем появилось облако дыма – густая, удушающая пелена пепла. Глаза Твайлайт снова горели. Она сильно закашлялась, поднимаясь с земли.

Облако пылало красным. Когти Феломины подожгли сухие изгороди лабиринта. Лабиринт превращался в смертельную ловушку. Из глаз Твайлайт лились слёзы, отчасти от страха, но больше всего от дыма, который сжигал ей глаза. Она побежала дальше, спотыкаясь и кашляя. Облако, которое Феломина оставляла позади, рассеивалось, но недостаточно быстро, чтобы Твайлайт могла просто переждать.

Наконец, она вышла на более свежий воздух и начала потирать глаза, пытаясь прояснить затуманенное зрение. Перед ней было что-то большое и серое, но только когда она подошла достаточно близко, чтобы приложить к этому копыто, она поняла, что же это. Это был каменный пьедестал, принадлежавший одной из статуй, мимо которых она проходила по пути сюда.

Твайлайт снова закашлялась, выплевывая изо рта слизь, потемневшую от пепла. Камень был прохладным, что было долгожданным облегчением после того, как её окружал жар огня. Она прижалась к камню щекой, и её дыхание, наконец, начало успокаиваться. Ей просто нужно было несколько мгновений, чтобы восстановиться.

Однако, она не получит этих нескольких мгновений.

До ушей Твайлайт донёсся звук, от которого волосы у неё на загривке встали дыбом. Это был не крик хищника в небе, но рычание чего-то ещё неподалеку. Оно шло из облака, из которого она только что выбралась, рассеивающаяся по мере того, как сажа оседала на землю.

Твайлайт начинала различать источник рычания. Перед ней стояло каменное существо, на котором виднелись трещины, где движущиеся части пришли в жизнь. У существа были горящие красные глаза, похожие на глаза Феломины. Существо преградило путь обратно к огоньку, зарычав с кровожадным взглядом.

Это был восточный дракон, и он попятился назад, когда огонь лизнул его губы.

Твайлайт пришлось отскочить от пьедестала, чтобы избежать сожжения. Огнедышащая статуя? Неужели ей так мало огня, с которым нужно разобраться?! Однако она не могла оспорить честность игры ни перед Феломиной, ни перед статуями. Нет, ей нужно было бежать. Лабиринт всё больше и больше охватывал огонь – пламя жадно пожирало сухие изгороди.

Лабиринт начал оживать вместе с огнём, как дракон, которого разбудили из спячки. Ночная прохлада рассеялась от жара пламени, и тьма отступила, когда свет огня стал ярче. Тени мерцали и танцевали, словно празднуя приход огненного повелителя. Даже тень Твайлайт, казалось, предала её, присоединившись к танцу, пока сама Твайлайт бежала, борясь со жжением в лёгких. К восточному дракону присоединилась химера, изрыгавшая огонь из всех своих голов, а также гиппогриф, который подключился к Феломине в качестве ещё одной воздушной угрозы. Лабиринт превратился в пылающую смертельную ловушку.

Что ещё хуже, Твайлайт чувствовала, к чему всё идёт, но продолжала спасаться бегством. Каждый раз, когда она пыталась развернуться назад или, возможно, сделать петлю, чтобы попытаться погасить огонёк, её путь отрезали либо огонь, либо Феломина, либо ожившая статуя. Она могла только отдаляться от огонька. Её гнали, и она не хотела думать о том, что произойдёт, если за ней будут гнаться до самого входа в лабиринт.

Ведь Феломина просто схватит её прямо с земли, как только она выйдет из укрытия.

Ей нужно было вернуться, вернуться к огоньку. Это прекратило бы всё, заставило бы всё исчезнуть, так же как было с Каденс. Но она не могла вернуться или телепортироваться… нет, она не очень хорошо запомнила, как выглядела та часть лабиринта. В этом и заключается нюанс магии телепортации: нужно точно знать куда отправляешься. Малейшая неточность и можно влететь в землю или даже похоронить себя заживо.

Это значит, что у неё ограничены возможности. Она могла попытаться пробиться назад, используя магию, чтобы тушить огонь, но при этом был шанс зажариться, прежде чем доберется до конца лабиринта. Был и другой вариант, такой из-за которого она окажется там, где Феломина и статуя гиппогрифа смогут напасть на неё. Также, это, технически, нарушит правила лабиринта.

Но когда её жизнь уже была в смертельной опасности, Твайлайт боялась последствий нарушения правил гораздо меньше, чем раньше.

Твайлайт продолжила бежать, ожидая, пока Феломина не спикирует на неё снова. Она в последний раз упала на землю, прижимаясь и ожидая, пока Феломина не пролетит мимо. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза, прежде чем её захлестнёт пепел оставляемый Феломиной. Считая секунды, она готовилась, как скакун на старте.

3… 2… 1… Вперёд!

Словно услышав стартовый свисток, Твайлайт вскочила на копыта, расправила крылья и вылетела из облака. Её крылья подхватили потоки тёплого воздуха от пожара и быстро понесли её вверх. Она закрыла глаза и продолжала взлетать, пока снова не почувствовала прохладу ночного воздуха. Это означало, что она, скорее всего, выбралась из дыма, и наконец-то могла глубоко вдохнуть чистый, свежий воздух, открыв глаза.

На краткий миг она порадовалась этому ощущению. Ночной воздух, овевавший её лицо и лёгкие, был столь приятным облегчением после пепельного ада, которым стал лабиринт. Однако пронзительный крик Феломины вернул Твайлайт к ужасной реальности.

Гонка ещё не закончилась.

Махая крыльями, Твайлайт полетела вперёд, лишь на мгновение оглянувшись, чтобы увидеть, как Феломина гонится за ней. Словно крошечная птичка, спасающаяся от орла, Твайлайт петляла в воздухе, избегая клюва и когтей Феломины. Пепельный феникс казался ещё более чудовищным в пожаре лабиринта, который заливал всё вокруг своим резким красным светом.

Языки пламени вырвались из лабиринта, когда статуи восточного дракона и химеры пытались сбить Твайлайт. Статуя гиппогрифа помогала в воздушном преследовании, пикируя и изводя Твайлайт, чтобы Феломина, наконец, смогла положить конец игре в кошки-мышки.

Но Твайлайт оставалась впереди благодаря удаче, а иногда и собственной неопытности в полётах. И всё, что ей нужно было делать в течение нескольких минут – это просто оставаться впереди. Она выжидала, не спуская глаз с дальней части лабиринта. Наконец, она увидела то, что хотела увидеть: изгородь в дальней части лабиринта догорала, дым начал рассеиваться.

Она могла видеть мерцание розового огонька.

Сделав несколько глубоких вдохов, подготавливаясь, Твайлайт резко накренилась и спикировала. Она прищурилась из-за дыма, беззвучно молясь, чтобы зрение не затуманилось до того, как её план сработает. Пока что он работал. Феломина следовала за Твайлайт, пикируя прямо за юной принцессой.

Оказавшись в паре метрах над лабиринтом, Твайлайт расправила крылья, завершив пикирование, и устремилась вперёд, к розовому огоньку. Феломина сделала то же самое – её превосходные лётные навыки позволили ей сократить отставание. Твайлайт чувствовала жар на своём животе и шее, от пожара и когтей Феломины соответственно. Даже взмахи крыльев пепельного феникса были зловещими, как рокот вулкана, готового к извержению.

Все инстинкты кричали Твайлайт отступить, уйти в другом направлении, но она не сбивалась с курса. Она влетела под сень деревьев, которые накрывали дальнюю часть лабиринта. У Твайлайт была маленькая надежда, что Феломина не станет преследовать её ниже крон деревьев, но феникса ничто не могло остановить. Феломина пронеслась сквозь ветви деревьев, расчищая путь крыльями, а её когти становились всё ближе к захвату Твайлайт.

Розовое мерцание было всего в нескольких метрах от них. Оно было так близко, что Твайлайт могла даже разглядеть фонарь и маленькое розовое пламя. Феломина, однако, была ещё ближе. Всего несколько сантиметров спасали Твайлайт от захвата когтями, от обжигающего жара. Это была гонка, и Твайлайт, казалось, была готова вот-вот проиграть.

Но затем настал черёд Твайлайт.

Перенеся весь свой вес для одного единственного поворота, Твайлайт в последнюю секунду отклонилась в сторону. Затем она опустила копыта, приземлилась и, заскользив, остановилась, сложив крылья. Феломина закричала, но не от ярости, а от паники, и вскоре Твайлайт услышала треск ломающихся веток и почувствовала удар о землю.

Оглянувшись, Твайлайт увидела результаты своего гамбита. Феломина врезалась в конец лабиринта, её тело привалилось к деревьям, росшим на противоположной стороне от того места, где раньше была живая изгородь. Твайлайт также увидела фонарь. Он и его столб были разрезаны пополам жгучими когтями Феломины. Остатки были разбросаны по земле, и среди них была свечка, которая горела маленьким розовым пламенем.

Она упала верхом вниз – её фитиль был воткнут в холодную землю.

Розовый огонек был погашен.

Твайлайт улыбнулась, осмелившись приблизиться к Феломине на несколько шагов. Она это сделала. Несомненно, сейчас лабиринт вернётся в нормальное состояние, как и ванны. Зелёные, лиственные изгороди и весёлые статуи, изображающие танцующих пони, а не опасных существ.

Однако, в отличие от ванн, ничего не изменилось. Живые изгороди оставались мёртвыми. В лабиринт не вдохнулась новая жизнь, и пожары вдалеке всё ещё бушевали. И, к тому же, пылающие красные линии на пепельной коже Феломины начали светиться ярче, как будто огонь внутри разгорался всё сильнее. Твайлайт мысленно вернулась к тому, что читала о пепельных фениксах. Последняя стадия жизни, мстительный дух, созданный путём осквернения пепла, взрывается, когда умирает.

Глаза Твайлайт расширились.

В панике она расправила крылья и взмыла обратно в небо. Она замахала крыльями изо всех сил, пытаясь увеличить расстояние между собой и Феломиной, насколько это было возможно. Однако было уже слишком поздно. Огонь, который был жизнью Феломины, её кровью и самим существованием, вырвался наружу из её тела.

Сила взрыва ударила Твайлайт в спину, словно целая армия брыкающихся мустангов. Её опрокинуло, и она кубарем описала дугу в воздухе, пока её опаленный хвост оставлял дымный след. Она попыталась выровняться, вспоминая уроки Рейнбоу Дэш по восстановлению контроля в воздухе, но это было уже слишком.

Она влетела в окно за́мка, пробив стекло и рухнув на пол внутри. Она сильно ударилась головой. Перед глазами у неё всё плыло, тело болело. Она изо всех сил старалась оставаться в сознании, но вскоре тьма поглотила её. Она отключилась прямо на полу, в куче битого стекла, пока из маленьких порезов на её теле начала сочиться кровь.

~~~

За стенами замка, словно звёзды в ночи, мерцали последние огоньки пожара. Взрыв Феломины разрушил, но в то же время сохранил часть лабиринта. Дальняя его часть и лес, окружавший её, превратились в кратер. Но сила взрыва погасила очаги возгорания вокруг лабиринта, не дав пламени перерасти в лесной пожар, который мог бы поглотить замок и окружающий лес.

Среди пепла и обгоревших веток на земле валялись обломки статуй. Жизнь покинула их, а куски были разбросаны повсюду. Головы химер были отделены от туловища и змеевидного хвоста. Гиппогриф, упавший с неба, превратился в пыль, если не считать пары удачливых конечностей. Восточному дракону, по счастливой случайности, повезло больше всех. В то время как его голова превратилась в каменное месиво, большая часть тела и рога были целы.

Поблизости было только одно живое существо, то, что появилось в лабиринте после взрыва, который, кажется, отпугнул всех обитателей этого района. Существо наблюдало за происходящим, свесившись вниз головой с ветки дерева, уцелевшего после пожаров и взрывов. Его кожистые крылья были плотно обёрнуты вокруг маленького тела, а большие уши стояли торчком, подёргиваясь и прислушиваясь к окружающей местности.

Летучая мышь несколько минут наблюдала за происходящим, чтобы убедиться, что хранительница лабиринта, Феломина, не сможет снова восстать из пепла. Только тогда, когда всё казалось безопасным и последние тлеющие пожары начали угасать, летучая мышь расправила крылья. Она сорвалась с ветки и полетела в лабиринт, в конце концов, приземлившись на обломок статуи, прежде чем внимательно его обнюхать.

Это был орлиный коготь со статуи гиппогрифа.

Доктор Уэлл Виш

– Лучший ночекошмарный улов в истории!

Пинки Пай вприпрыжку мчалась на фестивальные игры Ночи Кошмаров, размахивая хвостом морской пони и шлёпая ничего не подозревающих пони. Мешок с конфетами у Пинки раздулся, грозя лопнуть по швам от тяжести сладостей, которые в нём были. Она направлялась к Эпплджек, которая уже собирала принадлежности для «яблок в бочке».

Эпплджек не смогла удержаться от смеха, глядя на позитив Пинки, и поправила шляпу своего костюма машиниста. – Рада, что тебе было весело, и прими поздравления за Уги-Буги кварталы. Только и слышала, что всем пони было жутко весело. – Эпплджек поставила копыта на бочку для вылавливания яблок, перевернула её и вылила воду в ближайшую ливневую канализацию.

– Я знаю! Было так весело! О, ты только посмотри, что я достала! – Пинки Пай запустила копыто в свой мешок с конфетами. Она порылась в нём несколько мгновений, прежде чем вытащить королевских размеров плитку шоколада. – Ну, разве это не самый здоровенный кусок молочного шоколада, который ты когда-либо видела?

– Ну, самый не самый, но он точно большой. – Эпплджек поставила бочку обратно на дно. Затем она улыбнулась и помахала пони, подошедшей сзади Пинки. – Лучше поздно, чем никогда, я полагаю. Верно, Рарити?

Рарити вздохнула, остановившись рядом со своими друзьями, одетая в костюм, который наконец-то привела в соответствие со своими высокими стандартами. Она решила стать сумасшедшим ученым, который принесёт миру истинную моду, но для этого ей пришлось сделать лабораторный халат модным. Задача, которая оказалась непростой, поскольку лабораторный халат, стоит его сделать модным, в конечном итоге становился обычным пальто. Последней каплей вдохновения, которая придала пальто презентабельный вид, стала обрезка понизу и сочетание его с длинными сапогами. На задних ногах у неё были чёрные сапоги, а на передних – фиолетовые, все из которых доходили до колен.

– После того, как я наконец-то закончила его, я не могла просто оставить его висеть в шкафу, как все остальные, – сказала Рарити, крутясь на месте, чтобы хотя бы Эпплджек и Пинки Пай смогли оценить дизайн в целом.

– Я не понимаю, почему ты просто не наденешь один из своих прошлогодних костюмов, – сказала Эпплджек, затаскивая пустую бочку в заднюю часть рядом стоящей тележки. – Их ведь даже никто не видел.

Рарити фыркнула. – Эпплджек, как кобыла моды, я никогда не смогу надеть наряд, который сшила в прошлом году. Это просто…

– Не соответствует моде, – драматично выдохнув, докончила Пинки Пай, на мгновение прижав переднее копыто к голове.

– Нет, это просто… – начала Рарити, но тут же моргнула и в замешательстве посмотрела на Пинки. – Вообще-то, да, всё так.

Пинки Пай улыбнулась, как ученица, которую учитель похвалил за правильный ответ. Затем она сунула нос в свой мешок с конфетами и принялась рыться в нём, пока фантики сыпались на землю.

– Что ж, может быть, в следующем году тебе повезёт больше, – сказала Эпплджек. – И всё же, раз уж ты тут, не могла бы ты помочь мне загрузить всё это в тележку.

– На это нет времени!

Рарити, Пинки Пай и Эпплджек посмотрели в небо и в последний момент отступили в сторону. Рейнбоу Дэш быстро появилась, едва сбавив скорость, и, упёршись копытами в землю, резко останавливаясь. Приземление соответствовало её костюму – комбинезону легендарного каскадёра Сорвиголовы. – Нам нужно срочно попасть в библиотеку!

– Зачем? Что случилось? – Спросила Эпплджек, и на её лбу уже появились озабоченные морщинки.

– Что-то случилось с Твайлайт!

~~~

– Все в замке исчезли?! – пять голосов зазвучали в унисон.

Спайк смог только кивнуть, поспешно взбираясь по лестнице и обшаривая взглядом полки библиотеки. Все пятеро друзей Твайлайт смотрели на него снизу, не в силах поверить в то, что он им только что сказал. – Так сказал Шайнинг Армор в письме.

– Но как такое могло случиться? – Спросила Рарити.

– Я не знаю, – сказал Спайк, беря книгу с полки. Он развернулся на библиотечной лестнице, используя хвост, чтобы удерживать равновесие, и раскрыл книгу. – Он сказал, что объяснит подробнее, когда вы будете там. За вами уже выслана королевская колесница с самыми быстрыми пегасами, каких он только нашёл.

Эпплджек фыркнула, топнув копытом. – Должно быть, это был Дискорд! Он снова взялся за свои старые штучки. Наверняка подстроил какую-то ловушку на вечеринке, когда декорировал её.

– Нет, он бы не сделал ничего подобного, – запротестовала Флаттершай, и в её голосе зазвучала редкая для неё уверенность.

Рарити положила копыто на плечо Флаттершай. – Не хочу ставить твои слова под сомнения, Флаттершай, но кто ещё, из тех, кого мы знаем, мог заставить всех пони в замке просто исчезнуть? Сомневаюсь, что у принцесс вообще есть магия, необходимая для такого подвига.

– Если расчёты Твайлайт относительно уровня магии принцессы Селестии и принцессы Луны верны, то им далеко до чего-то подобного, – сказал Спайк. Он спустился по лестнице с выбранной книгой под мышкой.

– Твайлайт рассчитывала сколько магии есть у принцесс?

Спайк кивнул, достигнув нижней ступеньки лестницы. – Она параноила насчёт того, что принцессы когда-нибудь захотят взять отпуск и попросят её поуправлять солнцем и луной в их отсутствие. Я сказал ей, что, скорее всего, этого не произойдёт, но она всё равно захотела подсчитать. – Он положил книгу на стол, прежде чем снова взобраться на лестницу и начать искать другую.

– И всё же, это лишь подтверждает мою догадку, Флаттершай, – сказала Рарити.  – Кто ещё, кроме Дискорда, может такое сотворить?

– Ну, этого я не говорил. – Спайк схватился за полку и толкнулся от неё, тем самым катясь на колёсиках вдоль стены.

Рейнбоу Дэш подлетела к Спайку и зависла над его плечом, пока он водил когтем по корешкам книг. – Что ты имеешь в виду? Шайнинг Армор подозревает, что это был кто-то другой?

– Он прислал кое-что в письме, кое-что, что они со стражниками увидели на дне клетки Феломины. Это магическая руна.

– Магическая струна! О, а если играть на таких струнах, растения будут петь? – Спросила Пинки Пай. Она подскочила к лестнице Спайка и теперь держала основание передними копытами, а её глаза блестели от предвкушения.

– Не «струна», а «руна», – поправил Спайк. – Это своего рода магическая картинка, что-то вроде рецепта заклинания. – Он взял с полки другую книгу и спустился по лестнице, а затем раскрыл книгу, чтобы все кобылы могли её увидеть. Там была аккуратно нарисованная иллюстрация: круг с волнистыми словами и линиями, пересекающими его центр. – Вот, видите? Это магическая руна, предназначенная для замораживания воды. Если вложить в неё магию, то заклинание сработает.

– Ха, я даже не знала, что такие штуки существуют, – сказала Эпплджек.

– Это очень древняя форма магии, – сказала Рарити. – Она давно не практикуется, из-за сложности рун и опасности, которую они несут. Если руна повреждена или в ней есть малейший изъян, то заклинание может дать обратный эффект и последствия будут непредсказуемы.

Рарити оторвала взгляд от книги, заметив, что все её друзья внезапно уставились на нее. – Что? Может, моя жизнь и посвящена моде, но я ещё и единорог. Я бы пошла против своей натуры, если бы не посетила парочку уроков магии. В конце концов, разве пегасы не учатся пилотажу, а земные пони не изучают… изучают… – Рарити замолчала, кивнув в сторону Эпплджек и Пинки Пай. Затем она кашлянула, вежливо отступая от пропасти, в которую чуть не угодила своими словами. – В общем, они нашли магическую руну на дне клетки Феломины?

Спайк кивнул, закрывая книгу и кладя её поверх первой, которую взял с полки. – Он отправил её в письме. Также он связался с некоторыми профессорами из Школы Селестии для Одарённых Единорогов, чтобы те помогли выяснить предназначение руны, но и мне он выслал копию, чтобы я смог помочь. Он считает, что если они нашли руну в клетке Феломины, то значит, кто-то спланировал всё заранее.

– А ещё он… – Спайк заколебался, на мгновение стиснув зубы и посмотрев на кобыл. – Ещё он боится, что кто-то смог подобраться к клетке Феломины только если это была работа кого-то из своих.

Рейнбоу Дэш замахала передними копытами и решительно покачала головой. – Что!? Ни за что! Ни за что на свете никто из пони не предаст принцесс подобным образом.

– Если только это не был кто-то, кто был не пони, – прямо сказала Эпплджек, нахмурив брови и посмотрев на своих друзей. – Мы все знаем, по крайней мере, одну большую букашку, которая умеет заползать и прятаться там, где её не ждут.

– Пресвятая Селестия, возможно ли, что за всем этим стоит она? – Спросила Рарити, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть чейнжлингов, ползающих по стенам, как насекомые, которыми они, собственно, и являлись. – Поэтому Шайнинг хочет, чтобы мы приехали в Кантерлот?

– Нет, причина, по которой он хочет, чтобы вы прибыли туда, в том, что вы можете помочь найти всех. – Спайк подошёл к письменному столу Твайлайт, порылся в одном из ящиков, прежде чем вытащить ключ и подойти к магически защищённой витрине, в которой хранились Элементы Гармонии. – Когда Твайлайт исчезла, на ней был Элемент Магии, и Шайнинг думает, что вы могли бы использовать свои ожерелья, чтобы найти её.

– А они могут работать без Элемента Магии? – Спросила Флаттершай, когда Спайк вручил каждой кобыле своё ожерелье.

– Я не знаю. В последний раз мы пытались использовать их, когда не хватало носителей – это когда Дискорд выбрался на свободу, и Твайлайт сделала из меня «новую Рейнбоу Дэш». – Спайк приберёг ожерелье Рарити напоследок, помогая ей надеть его, пока она с помощью магии придерживала гриву. – Но сейчас всё по-другому, так что, может быть, нам повезет.

По-моему, имеет смысл, – сказала Эпплджек. – Элементы Гармонии связаны так же, как и мы с Твайлайт. Я думаю, что наши маленькие камушки хотят воссоединиться с тем, что в короне Твайлайт, так же сильно, как и мы хотим найти её. Нам просто нужно позволить им указать путь.

– И даже если они не сработают, мы всё ещё можем помочь Шайнинг Армору с поисками в Кантерлоте. – Рейнбоу подлетела к двери, распахнула её и выжидательно выглянула наружу. – Мы не успокоимся ни на секунду, пока не найдём Твайлайт, принцесс и всех остальных пони. Так, где же эта колесница? Если Шайнинг нашёл самых быстрых пегасов, то они уже должны быть здесь.

~~~

Твайлайт проснулась от звона в ушах. Когда она успела завести будильник? И зачем? Сейчас же день после Ночи Кошмаров. Она хотела проспаться. Застонав, она почувствовала что-то липкое на своей голове. Конфеты. Не стоит ей есть конфеты в кровати. Теперь придётся постирать все простыни, но сначала нужно выключить будильник. Звон был слишком уж громким.

Подняв копыто, Твайлайт начала нащупывать свои часы. Она перевернулась на спину, зная, что обычно ей нравится спать лицом к окну, когда она лежит на боку. Она продолжала искать, пытаясь нащупать будильник. Хотя для её будильника звон был слишком тихим. Может, это был кухонный таймер.

– Спайк, – пробормотала Твайлайт, всё ещё пытаясь ощупать пространство вокруг кровати. Может быть, она спала не в своей кровати? Она казалась твёрдой… Может быть, это была стопка книг. Она не в первый раз спала на кровати из твёрдого переплёта. – Что бы ты ни готовил, оно приготовилось. Выключи таймер.

Наконец, Твайлайт приоткрыла глаза. Инстинктивно она поморщилась, пытаясь защититься от яркого солнечного света, бьющего в окно. Но никакого яркого света не было. Она открыла глаза ещё шире и увидела холодные каменные стены тёмного коридора. Она пошевелилась, пытаясь сесть и чувствуя под собой острые края разбитого стекла. Звон в ушах отдавался в голове, но постепенно мысли пробивались сквозь шум. Она начала вспоминать. Огонь, пожирающий лабиринт. Феломина нападающая с небес. Кусочки начали выстраиваться в последовательность, пока Твайлайт поднималась с пола.

Она обернулась и увидела маленькие лужицы запёкшейся крови – своей крови – среди осколков стекла. Она чувствовала порезы на теле. Причиной слипшихся волос оказались не конфеты, а рана на голове, которая распухла и превратилась в шишку. Твайлайт ощупала её копытом, вздрагивая при малейшем прикосновении. Ей казалось, будто у неё за ухом вырос ещё один рог.

– Где я? – Спросила Твайлайт у тьмы вокруг. Она подошла к окну, через которое пробила себе путь, и выглянула в лабиринт. Она хотела увидеть, что произошло, увидеть, что осталось, но ночь была слишком тёмной. Было темнее, чем она помнила. До этого она могла видеть лабиринт из окон замка, но теперь за ними была лишь чернильная тьма. Может быть, она была на тёмной стороне замка, подальше от луны. Может быть, луна переместилась. Может быть, небо закрыли густые облака.

Каким бы ни было объяснение, тьма казалась Твайлайт неправильной по причине, которую она не могла объяснить. В животе у неё что-то сжалось, будто что-то схватило её, вонзило в неё свои когти. Она начала чувствовать, что у неё кончается время.

Отойдя от разбитого окна, Твайлайт сделала несколько шагов по коридору к соседнему окну. Из её рога полился свет, и она посмотрела на своё отражение в стекле. Твайлайт выглядела так, словно пробиралась через лес полный колючих веток, которые цеплялись и царапали её. Грива всё ещё выглядела, как у Селестии, хотя теперь она была усеяна мелкими камнями и осколками стекла. А её корона…

А где её корона?

Твайлайт оглянулась на груду битого стекла, которая несколько мгновений назад была её кроватью, и паника тут же сошла на нет. Она потянулась левитацией, и мерцающая магия подняла её корону с пола. Твайлайт нашла столько утешения в этой короне. Она поднесла её к лицу, разглядывая Элемент Магии, который идеально вставлялся в металл. Она вытащила несколько осколков стекла из своей гривы, прежде чем снова надеть корону на голову. Было немного больно. Корона тёрлась о шишку за ухом, но сама тяжесть на лбу успокаивала. Это был её Элемент, и он символизировал связь, связь с её друзьями. Связь, которая придавала ей сил, независимо от того, как далеко она от них была.

– Всего один, Твайлайт, – сказала она себе. – Один огонёк, и игра Дискорда закончится. Просто нужно продолжать искать. Она сделала шаг вперёд, зажигая своей магией свет в ближайшем коридоре. – Я смогу это сделать. Я. Смогу. Это. Сделать.

Твайлайт замедлила шаг. Она вздрогнула, прикусила губу и перенесла вес тела с одного копыта на другое. Её магия на мгновение окутала ногу, затем она снова вздрогнула, прежде чем вытащить осколок стекла, застрявший в одном из порезов. – Ай.

~~~

Со скрипом, Твайлайт высунула голову из-за дверного проема, заглядывая в комнату за ним. Коридор, в который она приземлилась, больше походил на закрытый внутренний дворик. Он отделял примыкающие к нему комнаты от внешней стены замка, обеспечивая место для наслаждения солнечным светом и служа связующим звеном между этими самыми комнатами. Коридор, однако, не соединялся с остальными коридорами замка. Единственным способом для Твайлайт вернуться и продолжить поиски, было пройти через одну из комнат.

Так что именно так она и попыталась поступить. Она подошла к ближайшей двери и открыла её, но обнаружила, что дверь упирается в каменную стену. Казалось, что комната за ней была стёрта из существования, или что сами двери были просто украшением. Твайлайт даже попыталась пробиться сквозь стену, но, пробив один слой стены, обнаружила под ними следующий.

Только одна дверь была бóльшим, чем украшением.

Снаружи дверь была непритязательной: простая деревянная, с единственной табличкой, прибитой по центру. На табличке было вырезано слово. Маленькие красные вкрапления в углублениях букв этого слова свидетельствовали о том, что вывеска когда-то была раскрашена, но даже так надпись была хорошо читаема.

При виде слова «Лазарет» на лице Твайлайт появилась улыбка, и в ней вспыхнула искорка надежды. Хотя, скорее всего, у лекарств уже истёк срок годности, у неё был шанс найти чистые бинты, чтобы хотя бы забинтовать порезы, полученные от знакомства с местными окнами.

Но, открыв дверь, Твайлайт обнаружила зрелище, от которого у неё по спине побежали мурашки. Её сердце упало, а желудок попытался вытолкнуть всё свое содержимое в глотку одним махом.

Комната была похожа на дом зеркал, собранный с распродаж, проводившихся в разных дворах столетиями. Зеркала всех форм и размеров украшали стены. Горы зеркал простирались от пола до потолка, оставляя лишь несколько узких проходов, ведущих в глубины комнаты. Было похоже, что кто-то пытался воссоздать какой-то скалистый ландшафт, может даже, горные хребты за границами Эквестрии, используя исключительно зеркала.

На мгновение в голове Твайлайт затрубили правила Луны. Правило третье: разбивай все зеркала, которые найдёшь. Но Луна же не ждала, что Твайлайт разобьёт все эти? На это бы ушло слишком много времени, да и кто знает, что может её услышать. Как минимум, она знала, что Селестия всё ещё бродит по коридорам, и кто знает, что ещё поджидает Твайлайт в темноте.

Эта мысль привела к другой, которая вытеснила из головы Твайлайт все остальные. Все зеркала были каким-то знаком. Она надеялась, что этому есть другое объяснение. Может быть, эти зеркала собрала Луна и поместила их в одной комнате. Или, может, это был Дискорд, державший наготове запас зеркал, чтобы заменить те, что были разбиты.

Однако самым простым ответом был тот, которого Твайлайт боялась больше всего. Как и в случае с королевской ванной или лабиринтом снаружи, был шанс, большой шанс… практически абсолютно точно, что что-то ходит здесь по долинам между зеркальными горами. В этой комнате что-то было, и на мгновение Твайлайт задумалась о том, какие у неё были варианты.

Она могла бы просто разбить очередное окно в коридоре, выбить его с помощью магии. Затем она вылетела бы и вернулась к главному входу. Этот маршрут гарантировал бы, что ей не придётся выяснять, что скрывается в комнате. Но тут в голову ей пришла другая мысль, заставившая Твайлайт нахмуриться, когда она увидела свой силуэт, отражённый в нескольких зеркалах, оказавшихся напротив дверного проёма. Если всё было как в ваннах и лабиринте, то, скорее всего, последний огонёк был здесь. Она не видела его, как могла видеть остальные, но это ведь была игра Дискорда, не так ли?

Огонёк был в этой комнате, и если она погасит его, то игра наконец-то закончится.

Всё это наконец-то закончится.

– Ладно, Твайлайт, ты справишься, – сказала она себе, делая первый осторожный шаг в комнату. Всё было мирно и спокойно. Казалось, ничто не готовится наброситься на неё, но, с другой стороны, в прошлые разы всё так и начиналось. Ничего не происходило, а стоило только приблизиться к огоньку и тот, кто хранил его, сразу же начинал действовать. Это была… своего рода гарантия безопасности, если хорошенько подумать. Твайлайт ничего не грозило, пока она не найдёт огонёк.

И всё же, пока она шла между зеркальными горами, её нервы не успокаивались. В воздухе стоял тяжёлый запах пыли, хотя она улавливала и другие странные запахи. Они исчезали так же быстро, как и появлялись, но  никогда не повторялись дважды. Иногда были сладковаты, иногда – отвратительны. Иногда были похожи на запах цветов, иногда – на грязные подгузники близнецов Кейков.

Но, пожалуй, хуже всего были сами зеркала. Своими отражениями они играли с Твайлайт злую шутку. Иногда её ослепляло зеркало, отразившее свет от её рога обратно в неё же. Или она могла заметить какое-то движение краем глаза. Что-то такое, что заставляло Твайлайт дёрнуть голову в сторону только для того, чтобы она тут же поняла, что это было её собственное отражение.

Так же как и с ледяным коридором, зеркальные горы, казалось, простирались дальше, чем вообще физически было возможно. Твайлайт уже потеряла стены из виду, а сами зеркальные горы выросли настолько, что потолок исчезал во тьме. Казалось, что дверной проём был порталом в другой мир – мир, сильно отличающийся от той Эквестрии, которую она знала и о которой заботилась.

Твайлайт не могла сказать, как долго бродила по чужому, отражающему пейзажу, прежде чем заметила какое-то свечение в зеркалах. Она увидела его вдалеке, в нескольких грудах зеркал, освещённых с одной стороны. На мгновение Твайлайт подумала, что это, возможно, третий и последний огонёк, но… кое-что не сходилось. Предыдущие два огонька были свечками. То, что она видела, исходила от чего-то бóльшего и более яркого.

Чем ближе Твайлайт приближалась, тем больше ей удавалось разглядеть. В паре отражений она увидела костёр и постаменты. Она увидела открытую котловину среди гор и фигуру пони, расхаживающую взад и вперёд. На мгновение Твайлайт подумала, что это могла быть принцесса Луна, но в этом не было смысла. Луна спала в гостевой комнате. Если Твайлайт правильно поняла правила, принцесса Луна пыталась оттянуть трансформацию, которая уже произошла с принцессой Селестией, Каденс и Феломиной.

Странные запахи, витавшие в воздухе, менялись всё чаще и начали напоминать Твайлайт о том, как она бывала у Зекоры, когда зебра работала над всякими зельями. Запах колбочек и трав, открываемых, подготавливаемых, и, в конце концов, добавляемых в общее варево. На мгновение Твайлайт даже понадеялась, что, возможно, это и вправду была Зекора. Что она увидит дружелюбное лицо, которое поможет ей погасить последний огонёк.

Но Зекоры не было на вечеринке Ночи Кошмаров в замке. Если бы Твайлайт действительно наткнулась на неё, это было бы признаком того, что игра Дискорда захватывала больше пони, возможно, охватив уже всю Эквестрию.

Только один поворот долины отделял Твайлайт от котловины, и она замедлилась, приближаясь к ней. Она стала делать каждый шаг осторожно, поднимая и опуская только по копыту за раз.

Части и кусочки, которые она могла видеть лишь в отражениях, сложились воедино. Огонь был в центре, прямо под котлом, в котором булькало и варилось тошнотворно-зелёное варево. Постаменты представляли собой груды разномастных зеркал, разбросанных по краю котловины, каждое из которых было дополнено большим отдельно стоящим зеркалом.

Но одной деталью, которую Твайлайт раньше не замечала, были высушенные головы.

На каждом постаменте была высушенная голова пони. У каждой головы, размером не больше копыта, губы и глаза были зашиты оранжевыми нитками. У некоторых даже не было постаментов, они держались на палках или верёвочках, закреплённых на больших зеркалах. Это было абсурдно, особенно потому, что Твайлайт узнала нескольких пони с вечеринки. Хотя, этих же пони она видела и в других частях замка, живых и невредимых. Как они могли быть в двух местах одновременно?

Были ли это просто образы или пони, которых она видела живыми, на самом деле всего лишь иллюзии?

Твайлайт не знала, и, похоже, это было хуже, чем знать наверняка. Потому что ближайшая к ней высушенная голова показалась ей до боли знакомой. Белая шёрстка, а волосы были примером, с которого Твайлайт взяла свой нынешний стиль гривы. Голова выглядела как голова принцессы Селестии, и опасения Твайлайт подтвердились, когда она подошла достаточно близко, чтобы прочитать надпись на деревянной табличке, небрежно свисавшей с постамента. Это была Селестия, её зашитые глаза смотрели в зеркало, в котором не отражалось окружение.

Вместо этого в зеркальной поверхности было видно  саму Принцессу, которая беззвучно кричала. Она была закована в цепи и не могла вырваться, пока из тьмы к ней тянулась красная рука. Та тянулась к её лбу, постепенно приближаясь, но так и не могла добраться до Принцессы. Твайлайт с ужасом наблюдала за происходящим, борясь с желанием броситься вперёд и попытаться помочь.

То же самое было с каждой из высушенных голов. В отражениях было видно пони, которым принадлежала голова, и каждый из них находился в какой-то искажённой реальности, которая бесконечно повторялась. В одном отражении был пони, за которым по улицам города без конца гонялась свора собак, и у каждой собаки изо рта шла пена. В другом была видна пони с петлёй на шее, с микрофоном у рта и разбросанными у её копыт карточками для заметок, стоящая перед целой толпой пони.

Десятки немых хоррор сцен, каждая из которых так же уникальна, как и сами высушенные головы.

Само окружение словно стало немым, а потому неожиданный стук копыт заставил каждую мышцу тела Твайлайт напрячься. Она посмотрела в сторону, ища глазами источник звука. Сначала она увидела только котёл, но затем за ним замаячила фигура. Появившаяся с противоположной стороны котловины фигура пони вышла в свет костра.

Шёрстка пони была похожа на тёмные догорающие угли, а к груди прилипли лохмотья чего-то, похожего на свитер. Из-под неопрятных остатков его оранжевой гривы и хвоста свисало ещё больше высушенных голов. Они тихо стукались друг о друга, как бумажные пакеты, набитые листьями. Этот звук не был бы слышен на таком расстоянии, если бы их не было так много. Кусочки перьев, краска на теле и костяное ожерелье довершали образ.  Шаман – было единственное слово, которым Твайлайт могла бы описать пони.

Пони, которому недоставало собственной головы.

– Безголовый Конь, – заскулила Твайлайт, наблюдая со своего места у края котловины. Шаман бросил что-то в котёл, отчего его содержимое забурлило сильнее и перевалило за край. Жидкость зашипела, стекая по стенкам раскалённого металла. Затем он подошёл к одному из зеркальных постаментов, единственному, у которого не было головы. Безголовый Конь поправил табличку на этом постаменте, а затем направился к остальным.

По мере приближения безголового пони паника всё сильнее охватывала Твайлайт, словно заводимая часовая пружина. Все версии истории о Безголовой Лошади, которые слышала Твайлайт, проносились у неё в голове. Хоть факты и менялись, один оставался неизменным: он лишал тебя головы. Воображение Твайлайт тут же разыгралось. Она уже видела свою собственную высушенную голову на последнем оставшемся постаменте. Она не могла знать, что будет в зеркале, но это, казалось, не имело значения по сравнению с перспективой остаться без головы.

Инстинкты кричали Твайлайт бежать, просто развернуться и мчаться по пути, который привёл её к логову шамана, но кое-что удерживало её копыта на земле. Оставалось погасить только один огонёк, и он должен был быть здесь. Где ещё он мог быть, как не здесь, хранимый столь ужасным существом. Она должна была найти его. Если она найдёт огонёк и погасит его до того, как Безголовый Конь заметит её, то сможет положить конец игре Дискорда.

Но огонька видно не было. Не было ни отблеска в зеркалах, ни свечения вдали. Был только огонь под котлом, и в этом не было смысла. Все остальные огоньки были свечками. Ей ведь не придётся пытаться затушить костёр, не так ли? Хотя Дискорд мог играть и по своим собственным правилам. Как, например, когда он промыл мозги её друзьям в лабиринте.

В его рифмованной загадке никогда не говорилось, что огоньками будут свечки.

Безголовый Конь был теперь всего в нескольких шагах от неё, и Твайлайт слышала, как бешено колотится её сердце. Она затаила дыхание, всеми фибрами души готовясь бежать. Шаман мог броситься на неё в любой момент. Ей нужен план. Отпрыгнуть, когда он нападёт. Взлететь и облететь вокруг. Да, так она и сделает, а затем попытается добраться до котла. Она перевернёт его своей магией и зальёт огонь варевом. Если только варево не было огнеопасным. Если так, то всё вокруг может загореться.

Она уже сбежала из одной пылающей смертельной ловушки. Ей не нужно было испытывать свою удачу на второй.

Но что ей тогда делать? Задуть огонь заклинанием ветра. Что, если она просто попытается загасить его? Сможет ли Безголовый Конь остановить её?

Каким бы ни был план, Твайлайт ждала, когда Безголовый Конь сделает первый шаг. Теперь он был прямо рядом с ней, с угрожающим лошадиным видом. Голова Твайлайт едва доставала ему до лопаток. В любой момент существо могло наброситься на неё. Она знала это. Он сделал ещё шаг. Твайлайт задрожала. Когда он собирался напасть? Он был совсем рядом. Он мог просто схватить её, прежде чем она успеет удрать. Почему же она до сих пор не взлетела?

Шаман сделал ещё шаг, затем ещё, продолжая свой обход без остановки. Твайлайт очень медленно повернула голову, её мысли лихорадочно метались. Он не напал? Почему он не напал? Неужели он не заметил ее?

Её взгляд скользнул к обрубку шеи. Он… не мог заметить её, да? У него ведь не было глаз. Облегчение нахлынуло на Твайлайт, как тёплая вода из душа холодным утром. Она выдохнула и даже слегка рассмеялась, пока воздух проходил через её губы.

В этот момент Безголовый Конь остановился как вкопанный. Множество высушенных голов, свисавших с его хвоста и гривы, развернулись к Твайлайт. Их уши были повёрнуты вперёд, и после секундного колебания сам Безголовый Конь развернулся и направился к ней.

Твайлайт сделала ещё один глубокий вдох, словно пытаясь поймать смешок облегчения, который вырвался у неё из груди. Затем она задержала дыхание, отступая на несколько шагов, тогда когда Безголовый Конь оказался в нескольких сантиметрах от её носа. Уши высушенных голов навострились, улавливая малейшие звуки.

Секунда тянулась за секундой, пока Безголовый Конь нависал над Твайлайт. Её лёгкие начало жечь, а тело взбунтовалось. Диафрагма пыталась вытолкнуть воздух из тела. Её щёки запылали, пока она задыхалась от сдерживаемого дыхания. Но Безголовый Конь всё ещё стоял перед ней, безмолвный и неподвижный, как статуя, а уши его высушенных голов искали её.

Мир начал меркнуть перед глазами Твайлайт из-за нехватки кислорода, её тело было уже на грани того, чтобы либо сделать вдох, либо потерять сознание. И именно тогда Безголовый Конь, наконец, развернулся, отошёл и вернулся к своему хождению. Твайлайт проводила взглядом удаляющегося шамана, её тело держалось последние несколько мгновений, пока Безголовый Конь снова не оказался с другой стороны котла. Только тогда она осмелилась выдохнуть. Она выпустила весь воздух, что был у неё внутри, и жадно втянула свежий.

Отойдя от края котловины как можно тише, Твайлайт спряталась за поворотом обратного пути, ожидая, когда её дыхание придёт в норму. Это было близко. Слишком близко. Она прислонилась спиной к ближайшей груде зеркал, её взгляд остановился на одном из отражений на дальней стороне тропы. Оно было повернуто под нужным углом, позволяя ей видеть логово Безголового Коня, который продолжал свой обход, проходя мимо каждой из высушенных голов.

Безголовый шаман был слеп. У него не было собственных глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать. Но каким-то образом он мог слушать ушами высушенных голов. Хотя с зашитыми глазами головы тоже не могли ничего видеть. Это было её преимуществом.

Последним огоньком должен был быть огонь под котлом. Если бы она смогла погасить его, игра была бы окончена. Улыбаясь, Твайлайт призвала на помощь свою магию. Было немного далековато, но даже с того места, где она сидела, она могла дотянуться до огня. Её магия образовала вокруг него барьер, который не пропускал воздух. Пламя начало медленно угасать, и Твайлайт улыбалась, наблюдая, как огонь тухнет из-за собственного же дыма.

Затем наступил триумф. После нескольких последних мерцаний огонь погас, и горы зеркал погрузились во тьму. Твайлайт улыбнулась и легла на спину. Всё было кончено. Она победила. Скоро всё вернется на круги своя. Дискорд появиться прямо из воздуха, возможно, проклиная свою неудачу, но признавая поражение. Ей нужно верить, что так и будет. Он признает поражение, и всё вернётся на круги своя. Каденс, Феломина и принцесса Селестия снова станут нормальными.

Всё будет хорошо.

Поэтому Твайлайт уставилась во тьму, ожидая увидеть или почувствовать какие-то изменения. Но ничего не произошло. Она не услышала ни голоса Дискорда, ни щелчка его когтей. Холодная поверхность зеркала, к которой она прислонилась спиной, осталась прежней. В воздухе витал острый запах ингредиентов для зелий. Всё осталось по-прежнему. Ничего не изменилось.

Игра не закончилась. Костёр не был последним огоньком.

Твайлайт поднялась на ноги. Её торжествующая улыбка сменилась хмурым лицом. Её глаза искали что-нибудь во тьме вокруг неё. Она поднесла копыто к голове, как будто могла проникнуть в свой мозг и найти там то, что упустила. Если это был не последний огонёк, то где же он был? Он должен был быть здесь. Зачем ещё здесь может быть Безголовый Конь? Может, это был отвлекающий маневр, чтобы сбить её со следа? Но тогда Дискорд должен был знать, что она придёт в эту комнату? Планировал ли он, чтобы Твайлайт попала под взрыв Феломины?

Твайлайт вздрогнула и оглянулась через плечо, словно ожидая увидеть глаза Дискорда, смотрящие на неё из темноты и беззвучно смеющиеся над ней так, как могли смеяться только его глаза. Неужели она всё это время играла в его игру? Нет, этого не может быть, ведь так? Она себя знала – её так просто не проведёшь. Однажды Дискорд уже подловил её, когда она подумала, что Элементы находятся в лабиринте замка Кантерлот. Она была уверена, что на этот раз поняла всё правильно.

До ушей Твайлайт донёсся стук кремня о металл, и свет начал возвращаться в отражающий горах. Безголовый Конь снова разжёг костер и уже вернулся к своему обходу высушенных голов. Должно быть, это было важно для приготовления зелья, хотя Твайлайт не могла сказать, для чего оно было нужно. Возможно, для того, чтобы высушивать головы, или, может быть, зелье было тем, что заставляло эти ужасные немые видения танцевать в зеркалах.

Это было не важно. Твайлайт потеряла единственную причину оставаться в логове Безголового Коня. Здесь не было огонька, который можно было бы погасить. Поэтому она развернулась и тихо ушла обратно в тёмные долины зеркальных гор, возвращаясь к коридору, где она воспользуется своим первый планом: разбить окно, вылететь наружу и вернуться к главному входу в замок.

~~~

Твайлайт заглянула в логово Безголового Коня, который всё ещё ходил вокруг высушенных голов. Было трудно сказать, как долго её не было. Её чувство времени рассеялось, как дым. Она знала, что прошло много времени. У нее болели ноги и слипались веки. Она так долго шла, пытаясь найти дорогу обратно в коридор, где разбилась.

Но так и не нашла. Тропы между холмами были настоящим лабиринтом. Зеркала служили плохими ориентирами, и странное воздействие тьмы на зáмок также беспокоило её. Она пыталась разбить зеркала, чтобы обозначать свой путь, но, как и свечи с факелами в коридорах, всё возвращалось в прежнее состояние, стоило ей отойти слишком далеко.

У неё не было доказательств, но она была уверена, что ходила кругами. Кругами, которые снова и снова приводили её в логово безголового шамана.

Твайлайт надеялась только на одно. Безголовый Конь пришёл в своё логово с другой стороны, когда она впервые обнаружила котловину. На дальней стороне должна была быть тропа. Тропа, которая, возможно, в конце концов, выведет её из комнаты в остальную часть замка. Но чтобы попасть туда, ей нужно было пересечь логово Безголового Коня.

Твайлайт отошла на несколько шагов от маршрута, по которому ходил Безголовый Конь, обдумывая варианты. Проще всего было бы перелететь. Ну да, просто спланировать по воздуху, находясь на достаточном расстоянии от Безголового Коня, и приземлиться вне зоны слышимости. Ей не придётся беспокоиться о том, что он услышит её. Даже если бы ему удалось уловить звук крыльев, он не представлял бы такой угрозы, как Феломина. У Безголового Коня не было крыльев.

Твайлайт напрягла мускулы своих крыльев, расправляя их и готовясь к простому, понятному и надёжному плану.

– Ай!

Твайлайт пронзила острая боль в крыле, и она не успела остановить себя от выкрика. Безголовый Конь колебался лишь мгновение, прежде чем галопом ринуться на неё, громя копытами по полу. Он был подобен урагану, и в панике Твайлайт смогла придумать лишь одно. Она призвала магию и исчезла, прежде чем Безголовый Конь успел растоптать её.

Она появилась всего в нескольких метрах, прямо на одном из зеркальных постаментов. Её копыта соскользнули – места было мало – и в последний момент она ухватилась за верхушку длинного полноростового зеркала. Она крепко держалась, прижавшись животом к поверхности, а ноги свесились назад. Она была не высоко над землёй. Ей нужно было всего лишь соскользнуть на несколько сантиметров вниз по зеркалам, чтобы снова встать на ноги.

Но Твайлайт не осмелилась даже шевельнуться, пока её взгляд был прикован к Безголовому Коню. Чудовищный монстр стоял точно на том месте, где только что стояла Твайлайт, беспокойно переступая копытами, а уши высушенных голов дёргались и вертелись во все стороны. Твайлайт даже не смела дышать, наблюдая, ожидая и мысленно умоляя Безголового Коня не услышать её. – Пожалуйста, не приближайся, – думала она про себя. – Не делай из меня высушенную голову.

В течение нескольких мучительных секунд Безголовый Конь сохранял решимость, не сдвинувшись ни на дюйм, пока его высушенные головы прислушивались к любым звукам. Но, в конце концов, он развернулся и вернулся к обычному маршруту, будто это была его непреложная обязанность.

Твайлайт позволила себе снова вздохнуть, когда он ушёл, соскользнула вниз и поставила копыта на твёрдую землю. Затем она посмотрела на своё крыло, осторожно расправляя его. Оно болело, как и большая часть её тела. Пережив взрыв и неудачное приземление через окно, Твайлайт была рада, что её состояние было не сильно плачевно.

Однако она не заметила, как сильно пострадало одно из её крыльев. Сустав распух. Когда крыло было прижато к боку, было не так уж и плохо. Оно просто немного побаливало. Однако когда она раскрыла крыло, боль пронзила её нервную систему и вонзилась в самую сердцевину мозга.

Летать больше не было возможности.

Осторожно прижав крыло к боку, Твайлайт посмотрела на Безголового Коня. Тот всё ещё ходил по краю своего логова, его путь по-прежнему пролегал мимо каждого пьедестала и сопровождающей его высушенной головы. Его поступь была постоянной и предсказуемой. Ровный ритм шагов походил на надежное постукивание метронома.

Ей нужно было добраться до дальней части логова безголового шамана. Она должна была найти там тропу и надеяться, что та выведет её из зеркальных гор. Но она не могла летать, а телепортация казалась ей рискованной. Она не могла видеть тропу на той стороне. Её обзору мешал котёл, а заклинание телепортации не было бесшумным. Звук телепортации был, когда она исчезала и когда появлялась обратно.

Ей повезло с прошлой телепортацией. Топот Безголового Коня заглушил звук, с которым она появилась. Но рассчитывать на такую удачу дважды нельзя. Был только один способ попасть на ту сторону. Он был возможен. Ей всего лишь нужно, чтобы Безголовый Конь её не заметил.

Так что, Твайлайт начала с одного маленького неуверенного шага. Словно крадучись по скрипучему полу, она осторожно зашла в логово Безголового Коня. Она внимательно наблюдала за шаманом. С каждым его шагом Твайлайт пыталась делать свой. Это было сложно. Из-за разницы в росте Безголовый Конь делал гораздо более длинные шаги, чем Твайлайт могла делать бесшумно. Она делала шаг только по возможности, иногда выжидая по пять-шесть шагов шамана, чтобы, в конце концов, сделать свой.

Это был изматывающий опыт. Ей ещё никогда не приходилось так много думать о процессе ходьбы. Нужно с бесконечной точностью контролировать каждую мышцу, чтобы цокот копыт был минимальным. В основании её рога начала зарождаться мучительная головная боль, а ломота во всём теле усилилась от напряжения. Но, несмотря ни на что, её план работал.

Безголовый Конь не замечал её, а она, тем временем, уже преодолела половину пути.

Теперь она стояла рядом с бурлящим котлом, и острый запах ингредиентов ударил ей в нос. Несколько сладких запахов, которые она уловила, приближаясь к логову шамана, были сметены вонью гнили и разложения. От одного только этого факта Твайлайт захотелось закашляться, но она подавила в себе это желание и снова сосредоточилась на Безголовом Коне. Она сделала ещё один шаг вместе с ним, синхронизируя цокот своего правого переднего копыта с его задним левым. Они соприкоснулись одновременно, и любой звук, который она издала, был заглушен топотом его копыт.

Она была почти у цели.

Оставалась только одно препятствие, которое Твайлайт нужно было обойти, прежде чем она будет на финишной прямой к тропе. Перед ней стоял пустой постамент. На нём не было высушенной головы, а зеркало было обычным. Оно отражало окружающий мир таким, какой он есть, и ничего больше. Твайлайт придётся сделать на несколько шагов больше, чтобы обойти пьедестал по дуге широкой настолько, насколько по её мнению, было необходимо. Но ничего страшного. Всего лишь на пару шагов больше. Пока всё шло хорошо. Она могла позволить себе сделать пару шагов.

Один шаг вправо. Ещё шаг вправо и немного вперёд. Третий шаг вперёд, и она уже прошла половину постамента. Тропа теперь была хорошо видна, и желание просто телепортироваться к ней было непреодолимым. Но Твайлайт придерживалась своего плана. Она не издаст ни звука, не вызовет подозрений. Безголовый Конь даже не узнает что она здесь.

Тот сейчас возвращался назад справа от Твайлайт, когда та сделала четвёртый шаг, и теперь постамент был по её левое крыло. Сейчас она могла видеть отражение в зеркале краем глаза. В нём она видела высушенные головы, но кое-что было не так. Зеркала больше не показывали ужасов. Все они показывали одно и то же: уютный кабинет. Там было мягкое на вид кресло и большая кушетка, на которой, словно в ожидании, сидела пони, которой принадлежала высушенная голова.

Твайлайт повернула голову направо и остановилась как вкопанная, пытаясь осмыслить несоответствия в том, что она видела. Когда она смотрела прямо на зеркала, связанные с высушенными головами, они показали ужасные сцены. Через них были видны пони, которых калечили, преследовали и всячески мучили. Но когда зеркало рядом с Твайлайт отражало своих собратьев, то всё менялось.

И Безголовый Конь в том числе.

Отражение Безголового Коня было тёмно-оранжевым пони в праздничном безкопытном свитере с тыквенной тематикой. Это был пони, который выглядел напряжённым и измученным. Он что-то бормотал себе под нос и смотрел на высушенные головы. Твайлайт попыталась понять, что он говорит, но смогла разобрать по губам только несколько слов: “Не могу”, “Проблемы”, “Свои”, “Доктор”, “Камень” и “Гора”.

Безголовый Конь вышел из зоны видимости зеркала, а вместе с ним и пони. Твайлайт почувствовала искушение остаться на месте, подождать, пока Безголовый Конь сделает очередной круг, и попытаться разобрать ещё пару слов. Но записка Луны так же зазвенела в её голове. Она должна разбивать все зеркала. Зачем ей нужно разбивать зеркала? Были ли они частью игры Дискорда? Были ли они нужны для того, чтобы сбить её с толку?

Если такова была их цель, то они работали.

Размышляя о драконикуусе, Твайлайт обратила внимание на пустой постамент, на котором стояло зеркало. Она повернула голову, и её грива задела сложенные зеркала вместе с табличкой, висевшей на единственном маленьком гвоздике. Как и на других табличках, на этой было выгравировано имя. Семь букв, которые только ещё больше запутали Твайлайт.

ДИСКОРД

Постамент рядом с ней предназначался для высушенной головы Дискорда, но в этом не было смысла. Дискорд никогда бы не позволил себе попасться в собственную ловушку, если бы не хотел очень жестоко пошутить. Твайлайт ждала, что буквы на дереве изменятся, пока она смотрела на них, может даже превратятся в её имя. Но они остались такими же неизменными, какими только могли быть.

Это было слишком сложно переварить. Слишком много вопросов требовало ответов, но Твайлайт знала, что не может оставаться на месте и пытаться разобраться во всём прямо сейчас. Ей нужно было убраться от Безголового Коня. Тогда она сможет сесть, отдохнуть и попытаться разобраться во всём происходящем. Она была так близко. Всё, что ей нужно было сделать, это повернуть голову вперёд и…

От звука деревянной доски, упавшей на пол, сердце Твайлайт замерло. Её грива, имитирующая волосы принцессы Селестии, задела доску. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на постамент, лёгкий толчок не причинил вреда. Однако когда она повернулась обратно, её грива зацепилась за край таблички, слегка потянув ту за угол. Твайлайт даже не почувствовала этого, но результат мгновенно разнёсся по зеркальным горам.

Твайлайт уже слышала сзади громоподобный галоп Безголового Коня.

Она прыгнула вперёд, избежав разъярённого шамана всего в нескольких сантиметрах. Она поскакала галопом, преодолев последние несколько метров логова Безголового Коня и выйдя на извилистую тропу, которая была её целью. Безголовый Конь, однако, не прекратил своего преследования, как было до этого. Он был подобен землетрясению, от каждого шага которого дрожали отражающие свет холмы, окаймлявшие тропу.

Зеркала начали падать, разбиваясь о пол кучей осколков. Твайлайт приходилось уворачиваться, чтобы избежать града из стекла, металла и дерева. Она спотыкалась и прыгала. Она скользила на поворотах и магически защищалась от зеркал, от которых не могла увернуться. Она делала всё, что было в её силах, чтобы продолжать бежать.

Остановиться сейчас значило стать ещё одной высушенной головой безголового шамана.

Но сквозь темноту прорезался огонёк надежды. Бесконечное пространство отражающих холмов отступало. Потолок и стены комнаты снова стали видны. Твайлайт даже разглядела в некоторых зеркалах дверь. Выход был, и она становилась всё ближе. Ей просто нужно было продолжать бежать. Жжение в лёгких, пульсация в напряжённых мышцах – всё это мешало ей раньше, когда она убегала от других чудовищ в замке.

Теперь она была нечувствительна к этой боли. Чувствовать себя усталой, израненной и живой было в миллион раз лучше, чем то, что случиться с ней, если её поймает кто-то вроде безголового шамана. Никому не пожелаешь быть пойманным Безголовой Лошадью. Не важно, в каком обличье, как появляется или как ты расскажешь историю. Самое главное, не дать себя поймать.

Ведь если дашь себя поймать, то о тебе больше никто никогда не услышит.

До ушей Твайлайт донёсся грохот, выделяющийся из какофонии топота копыт и падающих зеркал. Это был глухой удар, сопровождаемый скрежетом металла о камень. Звук был слишком большим и тяжёлым для обычного зеркала, и вскоре Твайлайт увидела его источник. Она приближалась к выходу. Ещё несколько поворотов тропы, и она смогла бы сбежать.

Если бы принцесса Селестия только что не выбила дверь.

Солнечная принцесса стояла в дверном проёме, её губы всё так же были изогнуты в насмешливой улыбке. Слюна капала на пол, пока свет от её рога заливал комнату. Она до сих пор вела охоту, а её взгляд был сосредоточен, как у голодного хищника.

Твайлайт оглянулась через плечо. Безголовый Конь гнался за ней, а принцесса Селестия теперь блокировала единственный выход. Твайлайт оказалась в ловушке, зажатая между двумя существами, которые всеми силами хотели покончить с её существованием: либо в качестве еды, либо в виде высушенной головы.

Что она могла сделать? Ей некуда было свернуть. Она не могла развернуться и побежать другим путём. Она не могла улететь. Всё, что у неё было – это её магия, но даже её было бы трудно использовать. Она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме бега. Такая скорость, такие усилия и преодоление боли потребовали от Твайлайт всей душевной стойкости, на которую она была способна. Она не смогла бы поддержать и простейшего заклинания, если бы таковое требовало хоть малой доли концентрации.

Она миновала последний изгиб тропы. До двери оставалось совсем немного, и теперь Селестия видела её. Принцесса снова издала свой ужасный рёв, её рот и челюсти раскрывались и растягивались, как у змеи. Принцесса пустилась в галоп прямо на Твайлайт, и грохот её копыт смешался с топотом Безголового Коня. Они были словно два поезда, несущихся навстречу друг другу по одному пути, а она застряла между ними.

Два поезда на одном пути без возможности избежать друг друга.

Это была её последняя надежда. Последний отчаянный шанс, и Твайлайт ухватилась за него разумом и душой. Она снизила темп, продолжая бежать, но уже не сломя голову. Она очистила разум, даже не смотря на то, что Безголовый Конь и Селестия сближались. Одно заклинание – всё что требуется. Одна рисковая телепортация вслепую. Она не знает, где окажется. Если слишком высоко, то упадёт и разобьётся. Если слишком низко, то часть ног магически прирастёт к полу. Слишком сильно влево или вправо и она станет диско-шаром из зеркал, впаянных в её тело.

Так много рисков, и только один шанс. С Селестией и Безголовым Конём в дюймах от неё, Твайлайт решилась на прыжок.

Она исчезла за мгновение до того, как Безголовый Конь и принцесса Селестия столкнулись.

Она появилась уже после столкновения, её копыта коснулись земли. Она была чуть-чуть высоковато. Она чуть-чуть споткнулась. Но заклинание сработало в пределах допустимой погрешности. У неё получилось, и она с радостью поскакала к открытой двери, хотя её ноги, казалось, превратились в желе. Она выбежала в коридор, который примыкал к комнате Безголового Коня, а затем развернулась, призвав магию, чтобы подобрать дверь, которую выбила принцесса Селестия.

Именно тогда, когда Твайлайт оглянулась назад, она уловила кое-что. Селестия была в самом разгаре схватки – она и Безголовый Конь сражались между собой посреди зеркальных гор. Селестия применяла магию и пыталась вонзить зубы в Безголового Коня, в то время как тот сражался подобно первобытным пони, размахивая передними ногами и пытаясь нанести случайный удар задними.

Однако не это привлекло внимание Твайлайт. Она смотрела в зеркала, окружающие пару, не отрывая взгляда от их отражений. Она снова увидела невзрачного тёмно-оранжевого пони в свитере, такого же, каким она видела его в отражении зеркала в логове Безголового Коня.

Но чего она не видела, так это принцессу Селестию.

Нет, в зеркалах не отражалась белая шёрстка Селестии. В них не отражалась грива принцессы, всё ещё окрашенная в фиолетовый цвет, соответствующая обычной гриве Твайлайт. В них не отражалась кьютимарка в виде солнца. Нет, в них отражались чёрная шёрстка и грива цвета звёздного неба. В них отражались вертикальные зрачки, бирюзовые глаза и фиолетовая пятнистая кьютимарка с полумесяцем.

Отражением Селестии была Найтмер Мун, и единственным совпадением в отражении был извращённый рот, до отказа заполненный клыками, с которых капала слюна.

Твайлайт смотрела на это несколько секунд, прежде чем грохот разбивающихся зеркал вернул её к реальности. Селестия только что запустила Безголового Коня в груду зеркал. Возможно, это был конец битвы. Возможно, это был лишь первый сокрушительный удар из многих. Для Твайлайт это не имело значения. Она снова сосредоточила свою магию, вставляя дверь обратно в раму и приводя в порядок петли со щеколдой, насколько было возможно.

Затем она развернулась и побежала, стараясь убраться от этой двери как можно дальше.

~~~

Измученная, голодная и с ноющей болью, Твайлайт прислонилась всем телом к прохладному, успокаивающему камню коридора замка. Она не могла сказать, как далеко убежала. Она не была уверена, спаслась ли от Селестии или Безголового Коня. Но на самом деле всё это не имело значения. Ей нужно было остановиться. Ей нужно было отдохнуть. Ей нужно было, чтобы этот кошмар закончился.

Ноги подкашивались, и Твайлайт соскользнула вниз, пока не оказалась лежащей на земле. Слезы покатились из её глаз. Это было слишком. Она не сможет сделать это сама. Ей нужна была помощь. Она хотела к своим друзьям. Она хотела к своему брату. Она хотела к своей невестке. Она хотела к своим маме и папе. Она хотела, чтобы игра закончилась.

Подтянув ноги к телу и обхватывая хвост передними копытами, она заняла позу эмбриона. Она задрожала, думая о Селестии, Каденс  и Феломине. Пытались ли они погасить три огонька, как это делала она? Вот что случалось с пони, если у них не получалось?

А что насчёт правил Луны? Принцесса Луна сказала, что правила обеспечат безопасность, но Твайлайт чувствовала, что они только привели её к самым мрачным ужасам замка. Эти правила должны были обеспечить её безопасность, но сейчас она была вся в синяках, травмах и крови. Она не могла летать. Она не сможет спастись, если принцесса Селестия найдёт её прямо сейчас. Всё… всё кончено.

Единственным утешением были надвигающиеся объятия сна. Она хотела спать. Она не хотела видеть, как приближается конец. Она хотела уснуть, когда Безголовый Конь, или Селестия, или Каденс, или Феломина, или кто бы там ни был, кто, наконец, поймает её. Всё кончится быстро, если она будет спать.

В кои-то веки ей захотелось оказаться в каком-нибудь маленьком и тихом месте. Возможно даже похороненной заживо. Она бы променяла свою кровать на каменный гроб и позволила бы Спайку запечатывать её каждую ночь, как вампира, если бы это значило, что ей не придётся разбираться со всем этим. Ей хотелось прокричать свои желания во тьму, в надежде, что это даст ей покой и уединение могилы.

Но она всё ещё боялась принцессы Селестии. Она боялась, что её наставница – пони, на которую она равнялась больше, чем на многих других – выйдет из-за угла со своим ужасающим ртом, полным зубов. И от этого, пожалуй, было больнее всего. Селестия погрузилась в эту тьму, потерпев неудачу в игре Дискорда.

Была ли у Твайлайт надежда на успех?

– Пожалуйста, кто-нибудь, мне нужна помощь. Пожалуйста, – захныкала Твайлайт. Она убрала одно переднее копыто от своего хвоста и потёрла глаза, пытаясь прояснить затуманенное слезами зрение.

И только после этого, она увидела свет. Он был дальше по коридору, из комнаты с приоткрытой дверью. В воздухе раздавался звук: скрежет металла о камень. Твайлайт прижалась к стене, опасаясь худшего, но из-за двери ничего не появилось. Та оставалась приоткрытой, свет просачивался сквозь щели, а скрежет продолжался.

Твайлайт долго смотрела на эту дверь, прежде чем, наконец, собралась с силами и храбростью, чтобы подняться на ноги. Она шла осторожно, мышцы болели от напряжения, которому они подверглись. С каждым шагом она обдумывала своё решение. Не раз и не два Твайлайт разворачивалась спиной к двери, намереваясь просто уйти.

Но свет был тёплым, как в комнате, где спала Луна. Возможно, это и была комната, где спала Луна. Селестия была где-то рядом, так что Твайлайт вполне могла вернуться в эту часть замка. Комната Луны была убежищем от всего, местом, где было безопасно. Там можно было бы выспаться и набраться сил.

Это был оазис среди пустыни, и Твайлайт хотелось верить, что это не мираж, больше, чем во всё остальное. Она хотела верить, что это не ловушка или не какая-то другая часть безумной игры. Поэтому она подняла копыто, уперлась им в дверь и толкнула. Свет пролился на Твайлайт, и она вошла в комнату.

Это была гостевая спальня, очень похожая на ту, где спала Луна. Свет исходил от фонаря, висевшего на одном из столбиков кровати. Мебель была сдвинута с места, оставляя большýю часть одной из каменных стен голой. Пони сидела лицом к этой стене – кто-то из Королевской Стражи Кантерлота.

Кобыла была в бессознательном состоянии, как и многие другие пони в замке. Но эту кобылу Твайлайт узнала. Стражницей была пони, с которой она впервые встретилась в ту роковую ночь, одна из немногих, кто выжила после путешествия в катакомбы древнего замка. Это был стражница, которая владела двумя клинками. Один лежал на земле рядом с её боком. Другой кобыла держала в зубах, используя его как инструмент для царапанья по стене.

– Твин Блейдс, – сказала Твайлайт, подходя к кобыле сзади. Она протянула к ней копыто, но тут же отдёрнула его. Она не знала, что произойдёт, если потревожить Твин Блейдс. Возможно, она начнет меняться, как и все остальные пони, которых видела Твайлайт. Но это беспокойство сменилось другими, более насущными мыслями, когда Твайлайт перевела взгляд на стену.

На стене были беспорядочно нацарапаны слова, и все они, по-видимому, были работой Твин Блейдс и её клинка. Некоторые фразы повторялись до тошноты. “Зеркала”, “Библиотека” и “Пять Огоньков” встречались разными размерами и под разными углами. Другие были написаны лишь единожды.

«Не Гаси Огоньки»

«Истина в Отражении – Ложь»

«Ложь в Отражении – Истина»

«Не Дискорд»

В центре среди всех, нацарапанные самыми крупными буквами и вырезанные глубоко в камне, были два слова. Два слова, от которых у Твайлайт отвисла челюсть, а разум закружился в неверии. Два слова, которые ставили под сомнение всё, что она сделала. Два слова, по сравнению с которыми другие странности, которые она видела, казались чем-то большим, чем просто случайностями.

«Луна Лжёт»

Твин Блейдс

– Держитесь! Держитесь! Кажется, что-то происходит. Да, я думаю… Подождите… О нет! Держимся вместе, девочки! Держимся вмест… Ай!

Панический вопль Рарити был последним звуком перед тем, как пирамида из пяти кобыл рухнула на пол бального зала. Стражники, с надеждой наблюдавшие за происходящим, бросились вперёд, чтобы помочь кобылам встать на ноги. Рейнбоу Дэш, однако, не ждала помощи. Только на силе собственного гнева она выбралась из-под кучи пони, прежде чем оглянуться на своих друзей.

– Мы уже в пятый раз пробуем эту дурацкую пирамиду, Рарити. Она не работает!

– Что-то я не вижу, чтобы у тебя были какие-то блестящие идеи, – огрызнулась Рарити. Она быстро улыбнулась и тихо поблагодарила стражника, который только что помог. Однако, как только вежливый обмен любезностями был закончен, она нахмурила брови и впилась взглядом в Рейнбоу Дэш. – И, прежде чем ты скажешь хоть слово, я отвечу тебе, что сверхзвуковой радужный удар посреди бального зала всё ещё не самая лучшая идея.

– Не собиралась я этого говорить, – возразила Рейнбоу Дэш, свирепо глядя на Рарити и скрестив передние копыта, пока парила прямо над землей. – Но раз уж ты упомянула, да, я всё равно считаю, что один радужный удар сработает.

Рарити ударила себя копытом по лицу. – Ох, из всех тупоголовых идей…

– Эй, ты хочешь сказать, что я тупоголовая?

– Ох, нет-нет, дорогуша, я бы никогда так не сказала, – ответила Рарити с улыбкой, её голос был сладким. Затем в нём послышалось рычание, а сдерживаемый гнев вырвался наружу, как жар из духовки. – Я просто крайне сомневаюсь в том, что когда ты разбиваешься, у тебя ломается всё, кроме черепа!

Проводя копытом по лицу, Эпплджек отвернулась от подруг, пока разгорался спор. Рарити и Рейнбоу Дэш принялись за дело. Флаттершай продолжала пытаться уладить разногласия, в то время как Пинки Пай не могла решить, с кем она согласна. То же самое произошло всего десять минут назад, стоило ситуации лишь чутка накалиться.

– Может хоть кому-то свезло больше, чем нам? – Спросила Эпплджек, подходя к тому, что было фуршетом на вечеринке. Стражники с самого начала поисков цепляли чего-нибудь перекусить, восполняя силы. Хотя сейчас большинство закусок уже было съедено, но пунша оставалось более чем достаточно. Эпплджек налила себе чашку, прежде чем повернуться и посмотреть на Шайнинг Армора. Тот прижимал ко лбу свой холодный, наполненный льдом стакан.

– Нет, всё, что нам удалось найти – это ещё несколько магических рун, – ответил он, прежде чем отпил из своего стакана и снова прижал его ко лбу. – Заклинание обнаружения, которое прислал Спайк, оказалось действительно полезным. Руны разбросаны по всему замку. Кто-то давно планировал всё это, но мы до сих пор не смогли найти ни одной зацепки, которая могла бы подсказать нам, куда все подевались. Что насчет вас? Получилось что-нибудь с Элементами?

– Даже не близко. У Твайлайт это получалось так просто, но я не знаю, сможем ли мы справиться без неё и Элемента Магии. Мы перепробовали вставать по-разному – как только не смогла придумать Рарити. Мы пытались кричать. Мы пробовали петь. Я просто не знаю, что ещё мы можем сделать.

– Всё в порядке. Мы с самого начала знали, что Элементы могут не сработать, если один из них отсутствует. – Шайнинг Армор допил остатки своего пунша, прежде чем выбросить бумажный стаканчик в ближайшее мусорное ведро, которое притащили из кухни. – Мы закончили проверять гостевые комнаты в восточном крыле. Там много свободных кроватей, если кто-нибудь из вас хочет поспать.

– Спасибо, но я думаю, мы сможем продержаться ещё немного. В конце концов, у Рейнбоу и Рарити всё ещё хватает сил спорить.

Этот небольшой словесный выпад заставил Шайнинга на мгновение улыбнуться, прежде чем его губы снова озабоченно нахмурились. Он отвернулся и вернулся к сцене, которая стала центром поисковой операции. Эпплджек задержалась, наполнила свою чашку и сделала ещё один большой глоток. Немного пунша вылилось изо рта, капнув на Элемент Честности. Тихо выругавшись, Эпплджек поставила стаканчик и схватила салфетку, пытаясь вытереть пунш, пока он не стал липким.

В попытках отчистить ожерелье, Эпплджек посмотрела на свой элемент. Раздражающий, оранжевый, упрямый, отказывающийся работать самоцвет в форме яблока. Это было то, что всегда сбивало её с толку. Да, сама она была оранжевой, но яблоки на её кьютимарке были красными. Почему её Элемент не был красным яблоком или хотя бы зелёным яблоком? Самоцвет больше походил на мандарин, чем на настоящее яблоко.

Эпплджек несколько разочаровалась, пока дала своим мыслям блуждать, размышляя, почему же самоцвет оранжевый, но, в то же время, тот пробудил в ней воспоминания. Столько всего изменилось с тех пор, как они впервые использовали эти скромные ожерелья. Насколько Пинки Пай была безумна, настолько Твайлайт, казалось, была магнитом для неприятностей. Понивилль уже никогда не будет таким же, как прежде, после того, как в библиотеке поселилась эта умная единорожка.

И всё же, несмотря на все неприятности, которые Твайлайт принесла с собой, Эпплджек не хотела бы ничего менять. Они прошли через все трудности как подруги и благодаря этому лишь укрепили свою дружбу. Это было самое главное. Твайлайт была их другом, а они нашли бы своего друга, даже если бы им пришлось самим прочесать каждый километр Эквестрии. И не имело значения, получится ли у них зажечь Элементы Гармонии или нет.

И тут взгляд Эпплджек привлёк какой-то блеск – маленькая искорка, которая привела к слабому, но тёплому свечению. Самоцвет на ожерелье слегка засветился. Металл чувствовался тёплым на шёрстке. Её Элемент пробуждался, и в этот момент Эпплджек улыбнулась, в последний раз протирая салфеткой поверхность самоцвета.

– Величайшая сила, которую когда-либо знали пони, но при этом такая же простая, как откусить кусочек от яблока. Дело не в том, чтобы заставить вас работать. Главное – найти Твайлайт, – сказала себе Эпплджек, пока сияние самоцвета становилось ярче, словно отвечая на её слова. Она выбросила использованную салфетку в мусорное ведро и вернулась к своим подругам. Рарити и Рейнбоу Дэш теперь перебрасывались молчаливыми угрозами. Флаттершай пыталась убедить Рейнбоу извиниться, в то время как Пинки Пай разыгрывала кукольный спектакль с извинениями, пытаясь вдохновить Рарити сделать то же самое.

Эпплджек свистнула, привлекая внимание четырёх кобыл и нескольких стражников, находившихся в комнате. – Девочки, кажется, я всё поняла.

~~~

Твайлайт лежала на боку на кровати в разгромленной гостевой спальне и глядела вдаль. Она посмотрела на стену, где Твин Блейдс продолжала царапать камень своим клинком. Слова “Луна Лжёт” смотрели на Твайлайт в ответ, словно молча насмехаясь над ней.

Она никак не могла решить, верить этим словам или нет. С одной стороны, они разрешали некоторые противоречия, которые у неё были в первоначальном понимании ситуации. С другой стороны, она не могла представить себе ни одного существа, способного на такое, кроме Дискорда. Кто еще мог до такой степени исказить реальность? Кто ещё мог превратить в монстров пони, за которых она переживала?

С третьей же стороны, был шанс, что слова тоже являлись частью игры. Дискорд мог пытаться заставить её сомневаться в себе, чтобы она не гасила последний огонёк. С четвёртой и последней стороны, она могла неправильно всё понять с самого начала. В конце концов, в первый раз, когда они встретили Дискорда, она была уверена, что Элементы Гармонии были спрятаны в лабиринте Кантерлота. Но тогда она ошиблась.

Ошибалась ли она сейчас?

Не было никакого способа узнать, что было правдой, а что ложью. Даже вещественные доказательства приходилось подвергать сомнению, когда имеешь дело с Дискордом, если она вообще имела дело с Дискордом. Если она имела дело не с «уверяю вас, мне можно доверить декорирование вечеринки» духом хаоса, тогда возникало множество других вопросов. Если это был кто-то другой, как он это сделал? Что более важно, почему он это сделал?

Твайлайт очень хотелось обсудить с кем-нибудь мысли, которые бушевали у неё в голове. Принцесса Селестия, принцесса Луна, Каденс, подругами, да хоть с кем-нибудь, кто скажет ей, что всё будет хорошо. Ей так же хотелось поговорить с Твин Блейдс. Если слова, нацарапанные на стене, действительно принадлежали солнечной стражнице, то Твин Блейдс что-то знала. В её голове мог быть один-единственный факт, который помог бы прояснить Твайлайт собственные мысли.

Если бы только она знала заклинание. Конечно, Твайлайт знала несколько заклинаний, которые были близки к желаемому эффекту. Заклинание памяти могло заставить пони вспомнить, кто они такие, но это не то, что ей было нужно. Ей нужно было знать, что известно Твин Блейдс, или, по крайней мере, она должна была проникнуть в её воспоминания. Она не знала такого заклинания, а попытка угадать его подвергла бы Твин Блейдс риску.

Твайлайт нужно было изучить информацию, а для этого нужна библиотека. В замке была библиотека. Луна упомянула о ней, и Твин Блейдс выцарапала слово “Библиотека” на стене в нескольких местах. Но Твайлайт также помнила правила Луны. Библиотека и окружающие её залы были территорией принцессы Селестии. Пойти туда значило бы подвергнуть себя риску. А ещё это значило бы забыть про последний оставшийся огонёк.

Если слова Луны были правдой, если то, что Твин Блейдс выцарапала на стене, было просто ещё одной частью игры Дискорда, тогда это могло быть именно тем, чего хотел Дискорд. Возможно, он планировал, что Каденс или Феломина поймают её, а сейчас  пытался помешать ей закончить игру так, как было задумано.

Но погасить последний огонёк, когда был шанс, что это будет большой ошибкой…

Твайлайт выругалась, поднимаясь с кровати. Хоть она всё ещё была морально истощена, её тело отдохнуло. Боль утихла, а раны полностью затянулись. Она не могла летать – её крыло всё ещё было слишком повреждено – но она не могла позволить этому остановить её.

Она не знала, какое решение было правильным, а когда такое происходило, ей приходилось доверяться своим инстинктам. И прямо сейчас инстинкты говорили ей пойти в библиотеку, найти заклинание и получить больше информации о том, что происходит.

Ей нужно было знать больше, иначе она рисковала совершить непоправимую ошибку.

~~~

Наклонив голову, Твайлайт выглянула из-за угла. Она призвала магию, и её крошечный шар света медленно поплыл по воздуху. Она осмотрела коридор перед собой с помощью заклинания освещения. Не было видно ни принцессы Селестии, ни Безголового Коня, ни каких-либо признаков ещё какого-нибудь неведомого ужаса в темноте. Это было хорошо, хотя Твайлайт не теряла бдительности.

Она осмотрела коридор, и теперь ей предстояло осмотреть смежные комнаты. Она облизнула губы, когда магия, исходящая от её рога, стала сильнее. К сфере света присоединилось прямоугольное зеркало, созданное с помощью магии. Затем Твайлайт стала направлять оба заклинания, используя их в паре, чтобы проверить комнаты, прилегающие к этому конкретному коридору. Она открывала каждую дверь, работая с таким же изяществом, как стоматолог со своими инструментами.

Так Твайлайт действовала с тех пор, как покинула комнату, где осталась Твин Блейдс, всё ещё выцарапывающая слова на стене. Это была трудоёмкая процедура, но Твайлайт знала, что её следующая встреча с одним из ужасов замка может стать последней. Её побег от принцессы Селестии и Безголового Коня был удачей. Если бы телепортация вслепую прошла хоть немного по-другому, то она могла бы ранить себя и стала неспособной защититься.

Её особая осторожность также объяснялась одним простым фактом. Она знала, что вступает на опасную территорию. Если в правилах Луны была хоть толика правды, принцесса Селестия вела свою охоту вокруг библиотеки. Это значило, что если принцесса уйдёт от Безголового Коня, то, скорее всего, вернётся на свою территорию.

Поэтому Твайлайт знала, что ей нужно быть осторожной, но в то же время действовать эффективно. Чем дольше она будет медлить, тем больше вероятность, что наткнётся на Селестию, или принцесса может учуять её запах. Ей нужно было идти дальше, и последние несколько коридоров она только это и делала.

Она старалась вести поиски как можно более систематично, мысленно отмечая свой путь. Ей нужно было быть уверенной в том, что не вернется в те места, которые уже обыскала. Также нужно было быть уверенной в том, что она сможет найти дорогу обратно к Твин Блейдс. Поиски библиотеки и нахождение нужного заклинания памяти будут бессмысленны, если она не сможет вернуться в ту конкретную комнату. Чтобы всё сработало, Твайлайт должна была держать в голове точную карту. Оставлять меток на пути она не могла, так же как и отслеживать своё продвижение с помощью зажжённых свечей и факелов. Нет, природа замка не позволяла этого. Как только она отойдёт слишком далеко, свет погаснет, а все следы исчезнут.

Это так действовало на нервы – замок будто стирал все следы её существования.

Однако Твайлайт не могла уделить внимания этой загадке сейчас. Ей предстояло осуществить свой план. Найти библиотеку, найти заклинание, просмотреть воспоминания Твин Блейдс, а затем использовать новую информацию, чтобы решить, действительно ли правильным решением будет погасить последний огонёк.

И, похоже, она наконец-то выполнила первый шаг своего плана. В дальнем конце коридора, который она исследовала с помощью заклинаний света и зеркала, находилась пара больших дверей. Её магия открыла эти двери, и с помощью комбинации двух заклинаний Твайлайт смогла заглянуть внутрь отдалённой комнаты. Она увидела полки, заставленные книгами.

Твайлайт узнала библиотеку без толики сомнений.

В Твайлайт было дикое желание просто броситься в библиотеку, но она сдержалась. Её нужно было придерживаться процедуры. До сих пор та обеспечивала ей безопасность, и забрасывать её сейчас она не собиралась.

Она закрыла все двери, которые открывала, затем вернулась в начало коридора, в котором была. Там она наложила заклинание – растяжку, которая, если её активировать, издаст совершенно уникальный, ни на что не похожий звук. Это был для неё ранний звоночек.

Да, она не могла быть уверена, что заклинание останется, когда она войдёт в библиотеку. Но пока что зáмок возвращал всё в прежнее состояние, только если она отходила далеко. Длина одного коридора казалась достаточно короткой, чтобы её заклинание не исчезло. Твайлайт оставалось только надеяться, что всё так и будет, когда она зайдёт в библиотеку. Иначе у неё не будет никакого предупреждения о том, что какой-то тёмный ужас идёт по её следу.

И всё-таки, установка растяжки была последним шагом. Почувствовав себя в безопасности, Твайлайт повернулась и побежала к дверям библиотеки. Она вошла внутрь, быстро оглядевшись в поисках нового кошмара. Не увидев никого, Твайлайт быстро развернулась, закрыла и заперла за собой двери. Теперь она была в самом сердце территории Селестии. Насколько она знала, она вошла в логово своей змеиноротой наставницы.

Неизвестно, когда Селестия вернётся, но запертая дверь, по крайней мере, замедлит её.

Установив растяжку и заперев двери, Твайлайт почувствовала, что здесь достаточно безопасно, чтобы спокойно осмотреться. Библиотека была впечатляющей. Не такой грандиозной, как, скажем, в Кристальной империи или библиотеке Кантерлота, но вид книжных полок, тянущихся от пола до потолка, был для Твайлайт по-домашнему приятен. Здесь она была в своей стихии.

Вообще как таковая библиотека, если смотреть со стороны входа, была лишь с одной стороны. Справа от Твайлайт располагалось большинство полок, выстроенных ровными рядами и колоннами, как солдаты литературы. Слева же была зона для чтения. Её венчала полукруглая стена с высокими узкими окнами. Удобные кресла и столы, предназначенные для чтения, стояли вокруг давно потухшего камина в центре полукруглой стены.

Твайлайт подошла к этому камину. Ей так хотелось развести приятный, тёплый огонь, а поленница дров рядом с очагом делала эту возможность слишком привлекательной, чтобы отказаться. Она проверила дымоход, подбросила поленьев и зажгла немного хвороста магической искрой. Спустя несколько мгновений магической заботы камин затрещал и заплясал языками пламени. Твайлайт сразу же окутало тепло, и она впитала его, позволив своему взгляду поблуждать.

– Не похоже, что здесь есть библиотечный каталог, – пробормотала она, хотя была единственной, кто услышал это замечание. – Это, должно быть, частная коллекция. Ничего страшного. Тут не так уж много книг, и я уверена, что они рассортированы по темам. Мне просто нужно найти книги по магии.

Несмотря на попытки Твайлайт успокоить себя, в глубине её сознания крутились другие мысли, ни разу не такие же оптимистичные. Книги легко могли не иметь ни порядка, ни объяснений для размещения. Если так, то Твайлайт сомневалась, что у неё будет достаточно времени, чтобы проверить даже такую относительно небольшую библиотеку, прежде чем что-то или кто-то начнёт колотить в дверь.

Повернувшись, чтобы согреть другую сторону тела, Твайлайт отвернулась от рядов полок и посмотрела на камин. Над ним была каминная полка, на которой в ряд стояло то, что Твайлайт могла назвать только стеклянными витринами. В стеклянных прямоугольниках стояли пустые деревянные стенды разных форм и размеров. На них не было никаких надписей, указывающих на то, что там могло находиться, хотя одна из шести витрин была занята. В ней лежал один-единственный свиток, аккуратно свернутый и поддерживаемый парой Y-образных деревянных стоек.

Однако вскоре взгляд Твайлайт сфокусировался на стене за каминной полкой. Рассеянный свет от камина высвечивал картину, висевшую на стене. Портрет был огромным, шириной с дымоход, и в два роста Твайлайт. Рама выглядела так, словно вот-вот развалится. Древесина потрескалась, где-то обгорела, а стыки практически не держали конструкцию.

Картина, однако, сохранилась в первозданном виде. Изящные мазки кисти изображали летний пейзаж на вершине холма. Высокая пони величественно расправила крылья, а на заднем плане посреди густого леса возвышался замок. Белая шёрстка, пастельная грива и нежная, материнская улыбка были Твайлайт слишком хорошо знакомы.

– Принцесса Селестия, – прошептала Твайлайт, слова слетали с её губ, как крадущиеся в ночи воры. Она не могла оторвать взгляда от картины, сбитая с толку самим фактом её присутствия. Портрет был слишком красивым, чтобы быть частью игры Дискорда. Возможно, это был антиквариат, что-то, что истинный владелец замка купил на аукционе. Картина не казалась такой уж старой, но Твайлайт видела в Кантерлоте несколько впечатляюще отреставрированных артефактов.

Несмотря на неразбериху, царившую в её голове, на губах Твайлайт появилась улыбка. Это был действительно хороший портрет. Он помог ей вспомнить настоящую Селестию, скрывая последние воспоминания. Это была настоящая Селестия, такой, какой она должна была быть. Какой бы ни была эта игра, была ли она вызвана Дискордом или нет, Твайлайт знала, что должна разобраться со всем. Ради Каденс, Феломины и принцессы Селестии.

– Не волнуйтесь, принцесса. Я обещаю, что разберусь с этим. Мне просто нужно, чтобы…

Какофония тресков и глухих ударов, похожая на раскаты грома, заставила Твайлайт подпрыгнуть и развернуться. Сначала её взгляд упал на дверь. Она ожидала, что та сломается или прогнётся под тяжестью чего-то, ударившегося с той стороны. Двери, однако, были неподвижны. Затем взгляд Твайлайт скользнул по комнате. Она искала чью-нибудь фигуру, какого-нибудь зверя, маячившего в темноте, которого не заметила раньше. Всё это время она мысленно ругала себя. Она потеряла бдительность из-за картины. Кто знает, что могло подкрасться к ней сзади, пока она смотрела на стену.

Тем не менее, не было никакого злобного библиотекаря или существа, сделанного из книжных страниц. Она по-прежнему была единственной живой душой в библиотеке. Однако, что она увидела, так это груду упавших книг рядом с разбитой полкой. Как и рама картины, дерево полок выдавало их возраст. Одна полка испустила дух, сломавшись под тяжестью книг, которые на ней стояли. Момент был неподходящий, но Твайлайт продолжала осматривать комнату в поисках чего-то, что можно было бы обвинить в разрухе.

Она начала делать неуверенные шаги, оглядываясь и прислушиваясь: несколько шагов к разбитой полке, поворот головой влево-вправо, а затем повтор всего по новой. Каждые десять шагов она останавливалась и оглядывалась на дверь библиотеки, проверяя, по-прежнему ли та закрыта. Казалось, что книги были приманкой, заманивающей её в какую-то ловушку, но пока что всё оставалось спокойно.

В итоге она добралась до упавших книг невредимой. Там, где была сломанная полка, торчали погнутые гвозди. Твайлайт попыталась найти признаки вмешательства. Она даже использовала заклинание, чтобы попытаться обнаружить какую-нибудь магию или следы. Но ничего не было. Полка выглядела так, словно просто развалилась от времени и отсутствия ухода. И, снова, она заметила странное противоречие. Книги были нетронутыми, как будто их только что напечатали, в отличие от старых полок.

Время, казалось, разрушило лишь мебель, которая держала столь драгоценные знания, оставляя саму мудрость, заключенную в книжных страницах, невредимой.

Даже не задумавшись, Твайлайт начала собирать книги и складывать их в стопки. В конце концов, она не могла просто так оставить их на полу. Она складывала названия, которые выглядели как художественная литература, в одну стопку, а остальные раскладывала по темам. Тут была книга о кулинарии и другая, посвящённая современным концепциям управления погодой. Как и опасалась Твайлайт, в библиотеке, похоже, не было никакой организации. Книги на такие разные темы были просто расставлены на полках рядом друг с другом. Книга под названием «Лучшие рецепты чая и кофе мира» лежала рядом с произведением классической литературы «Песни шёпотом». Рядом с ними лежала книга заклинаний «Заклинания и чары разума».

Твайлайт задержалась на этом томике и открыла его. Она просмотрела оглавление, а затем быстро открыла нужную страницу. Там, в верхней части страницы, крупным шрифтом были написаны слова: “Продвинутый просмотр памяти”.

Это было то заклинание, в котором она нуждалась, изложенное перед ней в чётких и сжатых инструкциях. Пони, чьи воспоминания предстоит просматривать, должен желать этого, а получаемый результат не был идеальной реконструкцией. Можно было выловить лишь обрывки информации, в основном размытые и приглушённые, за исключением того, на чём был сосредоточен разум. Заклинание основывалось на воспоминаниях объекта, в отличие от некоторых других виденных Твайлайт заклинаний памяти, которые, по правде говоря, использовались с временными заклинаниями для получения более точных результатов.

Не идеально, но это было то, что ей нужно. Твайлайт не смогла сдержать улыбку, закрывая книгу. Она быстро закончила складывать остальные книги в одну высокую стопку, отказавшись от своей обычной привычки сортировки в пользу спешки. Затем она развернулась и побежала обратно к двери, неся книгу в своей магии. Твайлайт покинула библиотеку, задержавшись лишь на мгновение, чтобы убедиться, что в коридоре безопасно, прежде чем выскользнуть наружу.

Это был очень стремительный уход, за которым, тем не менее, наблюдала пара проницательных, немигающих глаз.

~~~

Безукоризненно повторяя свои шаги, Твайлайт не потребовалось много времени, чтобы вернуться в комнату, где сидела Твин Блейдс, всё ещё царапающая клинком стену. Солнечная стражница выгравировала на камне ещё пару слов и теперь работала над третьей буквой нового. В этом было единственное отличие Твин Блейдс от других бессознательных пони в замке. Остальные повторяли действия до тошноты, без какого-либо эффекта. У Твин Блейдс же, каким-то образом, был результат: она пыталась донести послание.

И теперь Твайлайт чувствовала, что у неё есть способ получить это послание.

Она быстро подготовила заклинание. Во-первых, она придвинула к двери комод. Для выполнения заклинания ей придётся войти в гипнотическое состояние. Она не хотела, чтобы кто-то проник в комнату, пока она не может защитить себя.

Во-вторых, ей нужно было занять правильную позицию. Сидеть надо спиной к спине с Твин Блейдс, что, к счастью, было несложно, поскольку та смотрела на свои настенные гравюры. Твайлайт взяла подушку с кровати и устроилась поудобнее, используя рекомендации из книг, чтобы расположиться на идеальном расстоянии от Твин Блейдс.

Третий шаг предназначался для подготовительных заклинаний. Необходимо создать связь между её разумом и телом, чтобы она не потерялась в воспоминаниях и могла вернуться. Затем связь между ней и Твин Блейдс, которая будет действовать как канал связи между их разумами.

После этого оставалось только одно. Твайлайт нужно было спроецировать своё сознание за пределы тела. В какой-то степени это было похоже на заклинание Астральной Проекции, которому она научилась от Луны. Её разум покидал тело и переносился в воспоминания Твин Блейдс. Тогда, если её присутствие было желанным, Твайлайт сможет заглянуть в воспоминания.  Иначе, если её присутствие отвергалось, то её разум вернулся бы в собственное тело. Согласно книге, всё было относительно безопасно.

Конечно, всё это при условии, что у неё получится сделать заклинание правильно с первого раза.

Тем не менее, Твайлайт знала, что должна хотя бы попытаться. Поэтому она сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Она призвала свою магию, создавая заклинание и одновременно повторяя в голове мантру из книги. Отчасти это был самогипноз, отчасти магия, а отчасти просто сон. Тело отдыхало, в то время как разум блуждал. Он становился облаком, отдалявшимся от её земного тела, но оставался связанным с ним, словно нитью. Её разум мог блуждать, где хотел, но никогда бы не потерялся.

Она была листочком, который ветер унёс с дерева к ближайшему пруду. Из знакомого дома она перенеслась в новое место, со своими правилами и законами. Её разум был спокоен. Её тело засыпало. Её сознание ускользало, вытекая из головы грациозным водопадом. Она вступала в другой мир существования. Она входила в место, которое немногие пони видели своим мысленным взором. Астральный План, где плоть и материальные предметы были незримы. Тут не было ни луны, ни солнца, только спокойная темнота и мерцающие огоньки умов и душ, которые вместе образовывали место, обладающее такой же красотой, как чистое ночное небо.

Заклинание начало действовать – по телу Твайлайт поползли мурашки. Это был своего рода паралич, который естественным образом наступает, когда пони спит. Мышцы её тела отключались. Они расслаблялись, восстанавливались, и это было нормально. Это было то, чего хотела Твайлайт. Её тело было умиротворённым и спокойным. Её разум был готов к странствиям. Проход был открыт, ей просто нужно было пройти через него. Она не шагала – у её сознания не было копыт. Она была воздушным шариком на ниточке, плывущим туда, куда она хотела. Она могла отправиться куда угодно.

Она предпочла выйти за пределы своего сознания.

В размытой смене цветов, словно акварельные краски, растекающиеся по бумажному холсту, проявился Астральный План. Поле звёзд, каждая из которых символизировала разум и душу пони. Ощущение было знакомое, словно ты погружаешься под воду приятной летней ночью. Мерцающие звёзды – море огней, которые были прекрасны как внешне, так и в жизни, которую они олицетворяли.

Но в этот раз кое-что было иначе от тех раз, когда она использовала заклинание Астральной Проекции. Для начала, она чувствовала магические нити на своём сознании. Одна навевала мысли о её библиотеке. Запах книг. Улыбающееся лицо Спайка. Простое тепло от того, что у тебя есть место, которое можно назвать домом.

Другая нить мягко притягивала Твайлайт. Она ничего не чувствовала от этой нити, но знала, что это её связь с разумом Твин Блейдс. Она позволила этой нити тянуть своё сознание ближе к одной конкретной звезде. Звезда была тусклая, слабая… но она была стойкой и непоколебимой. Она не мерцала, как другие звезды.

Скоро она будет в воспоминаниях Твин Блейдс. А пока она позволила своему сознанию отвлечься. Она могла видеть скопления огней, которые представляли отдалённые города. Также много звёзд было над ней, словно город в небе. Они рядом с Клаудсдейлом? Или Клаудсдейл рядом с ними? Трудно сказать наверняка, когда город пегасов мог перемещаться так же легко, как лодка по воде.

Поблизости также были звёзды. Сознание Твайлайт окружало несколько сотен светящихся точек. Было трудно определить расстояние, но она чувствовала страх, когда сосредотачивалась на ближайших огнях. Были ли это звёзды пони, запертых в замке? Они казались слишком близко, и Твайлайт не могла придумать другого объяснения. Возможно, они казались ближе из-за различий между заклинанием памяти и заклинанием Астральной Проекции.

Однако близость других звёзд была не единственной странностью. Звёзды были связаны между собой. Как и чары, которые Твайлайт наложила на себя, все остальные близлежащие звёзды были связаны между собой. Некоторые связи были тонкими, как паучья нить. Другие были толще, как нитки для воздушных змеев или пряжа. И всё же, несмотря на разницу в диаметре, у всех нитей было кое-что общее. Все они были одного цвета, серо-стального, и все они соединялись в одной точке.

Этой точкой была одна звезда. Она сильно мерцала, как будто это свеча, изо всех сил старающаяся не погаснуть под напором безжалостного ветра. Даже когда сознание Твайлайт становилось всё ближе и ближе к разуму Твин Блейдс, она не могла отвести своего внимания от этого единственного огонька.

С центральной звезды свисало несколько оборванных нитей, всего четыре, если Твайлайт правильно посчитала. Кроме того, одна была другого цвета. Вместо серого, одна нить была фиолетовой. Твайлайт проследила взглядом за ней, наблюдая, как та переплетается с другими, прежде чем достичь единственной звезды.

Сознание Твайлайт начало проникать в разум Твин Блейдс. Астральный план начал исчезать. Но прежде чем заклинание успело завершиться, Твайлайт смогла увидеть, куда идёт цветная нить. Фиолетовая линия соединяла её собственную звезду с центральной. И от своей звезды Твайлайт увидела болтающиеся остатки серо-стальной нити, которая была оборвана.

Твайлайт Спаркл

Астральный План исчез. Твайлайт… нет… она не была принцессой Твайлайт Спаркл. Она была Твин Блейдс из Солнечной Стражи. Она помнила выпуск из учебного лагеря. Там были её родители и учителя. Но… в тренировочном лагере не было учителей. И всё же, у неё были учителя. Она ведь посещала уроки магии. Но зачем ей посещать уроки магии? Она ведь не была единорогом.

Но ведь Твайлайт… нет, Твин Блейдс… нет, Твайлайт… помнила, что использовала магию. Левитация, телепортация, трансфигурация – всё это заклинания, которые она знала. У неё должен быть рог, но она не родилась с ним. Нет, она родилась с крыльями. Она помнила, как училась летать, когда была маленькой. Или нет… она помнила, как училась летать у Рейнбоу Дэш и Флаттершай. Она не знала их, когда была маленькой. Они научили её летать, когда у неё появились крылья, для коронации. Но… зачем? Она не была принцессой, поэтому её не короновали, и ей не нужно было получать крылья, ведь они у неё всегда были.

Была ли она единорогом или пегасом? Тренировалась ли она в Страже или изучала магию? Были ли у неё друзья в Понивилле или она играла в карты с другими солдатами в казармах? Был ли Шайнинг Армор её командиром или братом? Должна ли она была охранять принцессу Селестию или учиться у неё? Она не знала, но она знала наверняка. И всё же она не знала, но каким-то образом знала, что и то, и другое было верно.

Кто… кто она была? Где она была? Что происходило? Почему она смотрела в зеркало?

Зеркало… зеркало, в котором она увидела знакомую фигуру – её отражение… только вот… нет, не её. В зеркале отражалась Твин Блейдс, с закрытыми глазами, как будто она спала стоя. И при этом… она могла видеть себя в зеркале. Как она могла видеть зеркало, если глаза Твин Блейдс были закрыты? Значит, она не была Твин Блейдс.

Она была Твайлайт Спаркл.

Вместе с этой единственной мыслью разум Твайлайт начал успокаиваться и упорядочиваться. Теперь она вспомнила предупреждение к заклинанию: пока слияние не завершится, разумы не способны разделить друг друга. В течение этого короткого времени она была одновременно и собой, и Твин Блейдс. Двойственность воспоминаний Твайлайт могла бы описать только как какую-то разновидность безумия.

И ей не хотелось повторять это снова.

Тем не менее, заклинание было завершено, и граница между её разумом и разумом Твин Блейдс предстала перед её сознанием в форме, благоприятной для её же разума: в виде зеркала. Зеркало, которое тонкой вуалью разделяло умы, можно даже сказать миры двух пони. В какой-то степени это напомнило Твайлайт о зеркале, которое вело в странный мир двуногих существ и странных штуковин, называемых пальцами.

Но эта отражающая вуаль, казалось, лишь пометила информацию. Разум Твайлайт всё ещё помнил некоторые аспекты жизни Твин Блейдс. Она могла вспомнить фрагменты, которые пропустила через себя во время своего короткого безумия, так, будто они были из её собственной жизни. Тренировки Твин Блейдс с клинками для крыльев и её служба в Страже. Она помнила эти воспоминания, но всё же заклинание… вуаль перед ней давала понять, что эти воспоминания не были её собственными.

Она могла вернуться к ним, но теперь её не унесёт безумие от двойственности, которую они создавали.

Тем не менее, это не означало, что Твайлайт уже может остановить заклинание, просто зная обо всём, что знала Твин Блейдс. Как только связь будет разорвана, она потеряет все эти воспоминания. Единственный способ сохранить информацию – испытать всё самой, как бы делая копию в своих воспоминаниях. Словно выписать информацию из книги, которую берёшь в библиотеке.

Пока Твайлайт начала понимать эти разграничения, она осознала сложность своей цели. Если разум Твин Блейдс действительно сравнивать с книгой, то тогда это был словарь, у которого поменяли местами страницы. Твайлайт знала, что информация, которую она искала, находится внутри, но у неё не было возможности найти её.

Для этого ей было нужно вспомнить вещи, о которых она даже не знала, что знает, что являлось парадоксом мышления^[2].

Твайлайт изучала пару книг о разуме, пока училась в Школе Селестии для Одарённых Единорогов – именно так она смогла использовать заклинание памяти, когда ей пришлось освобождать своих друзей от влияния Дискорда. Воспоминания работали ассоциациями. Если в голову приходило какое-нибудь слово, то всё связывалось воедино, и уже другие слова сами приходили на ум. Если Твайлайт думала о Радужном Ударе, то вспоминала Рейнбоу Дэш и Состязание Лучших Юных Летчиков. Она даже вспоминала тот день, когда она и её друзья поняли, что между ними возникла особая связь ещё до того, как они познакомились друг с другом, благодаря самому первому Сверхзвуковому Радужному Удару Рейнбоу.

Именно так её заклинание восстановило память её друзей, вызывая эффект каскада. Она давала им вспомнить лишь одну истинную вещь о себе, а затем та соединилась с другими воспоминаниями и уже эти воспоминания соединились с другими – эффект домино продолжался до тех пор, пока они не становились собой.

Всё, что ей было нужно – это вид чего-нибудь, или запах, или звук, которые могли бы вызвать нужные воспоминания.

Или, может быть… всё, что ей было нужно – это пара ключевых фраз.

Именно тогда Твайлайт пришло осознание, и через мгновение вокруг неё сгустилось воспоминание. Это могло быть её собственное или тем, что принадлежало Твин Блейдс. Не имело значения. Воспоминание, появившееся перед Твайлайт, было общим для них обеих. Это было воспоминание о стене, испещрённой царапинами от меча Твин Блейдс. Эти слова, эти фразы были подсказками. Каждая из них была связана с чем-то важным, и, потянув за метафорическую ниточку, Твайлайт могла вытащить воспоминания Твин Блейдс наружу.

Она могла получить послание, которое Твин Блейдс пыталась донести через выцарапанные слова.

Твайлайт оставалось только решить, что выбрать первым.

~~~

«Пять Огоньков»

В этот раз всё будет иначе. Всё будет хорошо. В этот раз всё будет иначе. Всё будет хорошо.

Эта мантра была фоном для всех мыслей Твин Блейдс, пока та прижималась всем телом к прохладной каменной стене. Она медленно приблизилась к перекрёстку и заглянула за угол, в соединяющий их коридор. Несколько мгновений она оставалась совершенно неподвижной, высматривая любые признаки опасности. Когда она не увидела ни одной, то сделала одно движение крылом. Позади неё раздался лязг доспехов, и трое других стражников из её отряда прибежали по команде. Строй двигался, как вода, текущая по течению реки. Они были единым сознанием, действуя манёврами, которые отработали до такой степени, что те превратились в мышечную память.

Четвёрка обыскивала комнаты, тщательно проверяя каждую, на которую они натыкались, прежде чем перейти к следующей. Они действовали бесшумно, выполняя возложенную на них миссию. В то время как многие из их товарищей остались охранять принцессу Луну и гостей вечеринки, отряд Твин Блейдс и ещё несколько обыскивали замок. Они искали принцесс Селестию, Каденс и Твайлайт, а также звёзды Дискорда, которые нужно было погасить, чтобы закончить извращённую игру.

И, по странным стечениям обстоятельств, первая звезда была совсем рядом.

Твин Блейдс открыла очередную ничем не примечательную дверь и обнаружила, что та ведёт не в комнату. Вместо этого пространство внутри оказалось пещерой. Стыка между кирпичами и каменным полом не было – пол просто превращался в сплошной камень. Сталактиты свисали с потолка и сталагмиты росли из земли, похожие на острые зубы всепожирающего монстра.

В глубине этой сырой, тёмной пещеры мерцала единственная точка света. Она была небесно-голубой, как выход из туннеля, который ведёт на пышный луг в самый яркий солнечный день. Но между отрядом Твин Блейдс и этим приветливым светом по-прежнему стояла пещера. Она была слишком большой, чтобы поместиться в замке, и слишком тихой. Пещера заставила Твин Блейдс нервничать, напрягая каждый мускул тела, как будто она увидела Большую Медведицу.

Твин Блейдс медленно отодвинулись, в то время как её товарищи подошли к ней вплотную. Её ноги начали дрожать, и она услышала слабые крики кого-то, кто, как она знала, был уже мёртв. Нет, это было неправильно. Это было слишком похоже на катакомбы. Сколько пройдет времени, прежде чем искажённая реальность начнёт влиять на их чувство времени? Что, если это уже происходило? Гости, принцесса… вернётся ли она и её отряд, чтобы увидеть, что всех постигла та же участь, что и Фортресс? А что насчёт Найт Гейза? Притаилось ли в пещере что-то, готовое раздавить их, как кости раздавили его?

Выберется ли кто-нибудь из них живым?

– Лейтенант!

Окрик одного из стражников, наконец, заставил Твин Блейдс очнуться. Она сильно вспотела, тяжело дыша. – П-простите, – выдавила она, прокашлявшись, чтобы прочистить горло. Ей нужно было держать себя в копытах. Она была лидером этого отряда. Если она дрогнет, то подвергнет их всех опасности. Нет, на этот раз она не позволит ничему такому случиться. Всё будет хорошо. Она должна была в это верить.

– Держитесь плотнее и следите за флангами, – сказала Твин Блейдс отряду. – Мы входим, гасим эту звезду и уходим. Если что-то пойдёт не так, мы отступаем вместе и приводим подкрепление. Я не знаю, та ли это звезда из загадки Дискорда, и не знаю, переместится ли она, если мы уйдём за помощью. Но я знаю одно: сегодня ночью я не потеряю ни одного солдата.

Остальные члены отряда кивнули, и все четверо направились в комнату. Они нашли путь через сталагмиты. Один солдат наблюдал за тылом, двое следили за флангами, а Твин Блейдс шла впереди. Они наблюдали на все 360°.

Звезда, которую они видели мерцающей у входа в пещеру, становилась всё отчетливее по мере того, как они приближались. Твин Блейдс начала различать пламя свечи, которое танцевало, словно махало им.

Они подошли к свече, пересекая пещеру без происшествий. Однако безопасностью здесь и не пахло, бдительность они не ослабляли. Паранойя Твин Блейдс оказалась заразительной, и солдаты начали ощущать растущее чувство страха по мере того, как группа удалялась от выхода.

Всего в нескольких десятках шагов от свечи Твин Блейдс остановилась, заставив весь отряд насторожиться. Она навострила уши и вертела головой. Она точно что-то услышала. Стук крошечного камешка об пол. Возможно, камешек пнула она или кто-то из её товарищей. Если так, то бояться было нечего.

Но Твин Блейдс не собирались рисковать. Она оглянулась на одного из стражников, единорога. Одними лишь губами, тишайшим шёпотом из всех шёпотов, она дала приказ. Единорог, однако, понял в точности, что нужно сделать. Магия концентрировалась на его роге, пока Твин Блейдс и двое других стражников приготовились. Магия сошла с рога, и комната погрузилась в пылающий красный свет заклинания сигнальной ракеты.

Вместе с ярким светом раздалось шипение, заставившее всех троих быстро взглянуть на потолок, усеянный сталактитами. Там они увидели мохнатую массу жуткой мешанины. Кожистые крылья размером с колесницу и огромная, усеянная клыками морда росли из миниатюрного тела кобылы с белой шерстью. Копыта на её ногах превратились в цепкие когти, а на шее болтались изуродованные остатки белого воротничка и красного галстука.

– Это… это что… Рэйвен? – спросил стражник-единорог.

Один из стражников в тревоге отступил на шаг. – Это то, о чём говорит загадка Дискорда? Мы все такими станем?

– Возьми себя в копыта, – рявкнула Твин Блейдс, расправляя крылья, чтобы выдвинуть клинки. Хотя, отрицать было невозможно. Существо над ними имело поразительное сходство с личной помощницей принцессы Селестии. – Сейчас не время об этом думать. Вы двое, за мной. Флеш Флэйр, доберись до свечи. Если это и есть та «звезда», о которой говорил Дискорд, мы должны её погасить.

Огромная масса над четверкой зашевелилась, словно реагируя на слова. Свет от заклинания сигнальной ракеты начал угасать, и вместе с этим послышалось страдальческое шипение ужасно изуродованной Рэйвен. Она медленно повернулась, цепляясь когтями за потолок, и наклонила голову, чтобы посмотреть на них. Её глаза были дикими, как будто в ней не осталось ни капли здравомыслия.

– Я думаю, она услышала, – прошептал стражник-единорог.

– Это не имеет значения. Сегодня мы никого не потеряем!

~~~

Воспоминание закончилось, и Твайлайт впитала его в себя. Всё произошло так же, как и с Каденс: Твин Блейдс и её отряд сумели погасить огонёк, и в тот же момент всё стало нормальным. Комната превратилась в офис, простой и ухоженный, а помощница Селестии – чудовище, похожее на летучую мышь – исчезла так же, как и Каденс. Хотя Твайлайт знала, что иначе и быть не могло. В конце концов, Твин Блейдс была жива и здорова.

Но кое-какая информация, которую Твайлайт подвергала сомнению, подтвердилась. До того, как в замке появилась она, здесь было больше трёх огоньков. Их уже должно было быть как минимум четыре, хотя, похоже, что их, в действительности, было пять. Целых две свечи погасили ещё до того, как Твайлайт попала в фойе замка.

Но тогда зачем Луне было лгать? Зачем Луне изменять загадку Дискорда так, чтобы в ней упоминалось только три звезды вместо пяти? Два огромных слова по центру стены испещрённой Твин Блейдс казались всё более правдоподобными. Но почему? Почему принцессе нужно было лгать?

Твайлайт могла лишь надеяться, что ответ на этот и другие вопросы кроется в воспоминаниях Твин Блейдс. Ей нужно было продолжать. Она должна была узнать правду. Она снова вспомнила исцарапанную стену и выбрала следующие слова. Она подержала их в голове, и, как и до этого, воспоминания Твин Блейдс откликнулись – одно из них устремилось вперёд, чтобы ответить на призыв Твайлайт.

~~~

«Библиотека»

Они остались вдвоём. Все остальные пали в игре Дискорда, поглощённые ужасающими трансформациями. Принцесса Луна смогла в какой-то степени обратить эффект вспять. Магия Дискорда превращала пони в их страхи. Вот почему Рэйвен, помощница принцессы Селестии, частично превратилась в летучую мышь. Не секрет, что она находила летучих мышей и многие другие виды грызунов невыносимыми.

Магия принцессы Луны, однако, оказалась идеальной для устранения эффекта. Она погружала пони во сны наяву, в заклинание лунатизма. Их разум поглощали грёзы, такие сладкие и чистые, что те скрывали их страхи. А без страха трансформации Дискорда обращались вспять, возвращая пони к нормальному состоянию. Сейчас большинство гостей вечеринки и стражников были в безопасности, но Твин Блейдс и принцесса Луна были ограничены во времени. Пока что судьба их пощадила.

Но нельзя было сказать, сколько времени пройдёт, прежде чем и их поглотят страхи.

– Вы уверены, что это была принцесса Селестия?

– Была, – ответила Луна, когда они с Твин Блейдс шли по коридору. – Хотелось бы верить, что какая-то её часть сопротивляется. Тогда стало бы понятно, почему трансформация коснулась её лишь частично. До сих пор, всё, что она смогла мне сказать, – это рык. Боюсь, она не контролирует свои действия, и она слишком могущественна, чтобы я смогла подчинить её заклинанию лунатизма, как сделала с остальными. Но не волнуйся, Твин Блейдс. Я увела её в дальнюю часть замка. У нас должно быть более чем достаточно времени, чтобы погасить звезду, которую я видела, прежде чем она вернется охранять её.

Твин Блейдс кивнула, но не ослабила бдительности. Она держалась на несколько шагов впереди принцессы, стараясь стать мишенью для любых тварей, которые могли наброситься на них из темноты. Не идеально, но безопасность принцессы была превыше её собственной. У Луны были все шансы победить в игре Дискорда. Они могли бы покончить с этим до того, как кто-либо из пони серьёзно пострадает, до того, как с ними что-нибудь случится. Они могли избавить других от страданий, которые испытали её товарищи в катакомбах.

– Мы пришли, – сказала принцесса Луна, и пара остановилась перед большими дверями. Немного магии принцессы, и двери распахнулись, открывая вид на комнату за ними. Огонёк был ближе, чем в прошлый раз. Даже с порога Твин Блейдс могла разглядеть свечу.

Та была внутри фонаря, который стоял на груде щепок. Обломки мебели в комнате, которые, похоже, состояли в основном из разбитых книжных полок, были сложены в высокую кучу, доходившую до самого потолка. В куче было большое отверстие, которое Твин Блейдс показалось похожим на нору или гнездо. Здесь что-то было, что-то ещё, охранявшее свет, который находился прямо у входа в нору.

– Принцесса, оставайтесь здесь, – сказала Твин Блейдс, осторожно делая шаг вперёд. – Позвольте мне сначала осмотреться.

– Как пожелаешь, Твин Блейдс, – ответила Луна, позволяя ей войти в комнату. Твин Блейдс ощутила дежавю. Она ещё слишком ясно помнила, что произошло с Рэйвен, и теперь чувствовала ту же надвигающуюся опасность. Что-то должно было быть в комнате помимо неё. Не было иных причин, по которым комната была бы такой, какой она была сейчас. Магия Дискорда изменила здесь всё, создав груду разбитых полок, которые должны были стать гнездом для чего-то.

Чего-то, что было здесь.

И Твин Блейдс услышала первый звук этого «чего-то» – движение камня. Он донёсся изнутри норы. Фонарь со свечой поднялся вверх, как будто его поднял пегас, чтобы повесить на уличный столб. Но это было далеко от истины. Медленно, скользя в свете, льющемся из коридора и окон, выполз хранитель свечи. Существо, которое держало голову высоко, а движения тела звучали как грохот падающих книжных полок и оползень, сливающиеся в один звук.

Это была змея величиной с взрослого дракона, но состояла не из кожи и плоти, а из месива разорванных книг, которые перетекали, рвались и переплетались друг с другом. Прямоугольные каменные плиты располагались по всей длине тела существа, защищая его от нападения. Для Твин Блейдс они были похожи на гробы, и каждый из них казался на два размера меньше той части тела змеи, которую защищал. Казалось, что каждый сдавливает книжного змея.

Змея продолжала выползать из своего логова, пока, наконец, не показался её хвост. Кончик был как у гремучей змеи, а полые книжные переплёты образовывали характерные сегменты и выпуклости. Тем не менее, на кончике погремушки были волосы – фиолетовый хвост с несколькими разноцветными прядями. Твин Блейдс почти сразу же узнала этот хвост и посмотрела на голову змеи, отвесив челюсть от потрясения и неверия.

– Принцесса Твайлайт?

Змея высунула язык, сделанный из свитков, прежде чем открыть пасть; её клыки были сделаны из потрепанных книжных страниц. Она зашипела, размахивая хвостом, и характерный звук щелчков смешался с криками боли Твайлайт, хотя разобрать её слова было невозможно.

– Держитесь! – Крикнула Твин Блейдс, расправляя крылья и доставая два своих именитых клинка. – Я иду! – Она взмыла в воздух одним прыжком. Взмахнув крыльями, она оказалась на уровне глаз змеи, а клинки блеснули в лунном свете, льющемся из окон. Змея сделала выпад, обнажив бумажные клыки и разинув пасть. Та захлопнулась, едва не зацепив Твин Блейдс, со звуком, похожим на то, как будто одновременно захлопнули тысячу книг.

Но Твин Блейдс не позволила звуку сбить её с толку. Она резко накренилась, используя возможность ударить змею. Пройдя по морде чудовища, заострённое лезвие безупречно рассекло страницы и обложки книг. Лезвие вошло глубоко, и из пореза хлынули страницы, словно брызги крови. В то же время змея зашипела от боли, а вопли Твайлайт усилились, и нескольким её словам удалось прорваться сквозь какофонию.

– НЕ ЛОМАЙ МОИ КНИГИ!

Змея развернулась, книги на её шее задребезжали. Страницы вырывались из этих книг, росли и ширились, пока у гремучей змеи не появился капюшон кобры. В то же время её глаза, которые были немногим больше сферических бумажных шариков, начали светиться. Они приобрели болезненно-зелёный оттенок, и из них потекла чёрная эссенция, как будто они были тлеющими углями, испускающими струйки дыма. Змея откинула голову назад, затем рванулась вперёд. Её пасть широко раскрылась, и из глубины глотки посыпался град чёрных кристаллов.

Твин Блейдс пришлось собрать все силы, которые были в её крыльях, чтобы спастись. Она взмыла вверх, уворачиваясь от града кинжалоподобных кристаллов, хотя нескольким из них удалось срезать волоски с кончика её хвоста. Она продолжала подниматься, летя вдоль края стены, в то время как змея продолжала атаковать. Та поворачивала голову, пытаясь направить поток кристаллов в Твин Блейдс.

Кристаллы начали проноситься мимо задних ног Твин Блейдс, некоторые из них оставили глубокие порезы. Но она не замедлилась, а лишь ускорилась, в попытках оторваться от кристаллов. Действуя инстинктивно, она описывала круги вокруг книжной змеи, в то время как стены заполнялись зазубренными, колючими кристаллами. Ничто не смогло бы остановить атаку змеи, которая была столь же безжалостной, сколь и казалась нескончаемой.

Но Твин Блейдс увидела свой шанс и резко спикировала вниз, чтобы ухватиться за него. Она сложила крылья, пытаясь набрать как можно больше скорости. Поток кристаллов всё так же следовал за ней, но сейчас ей это было нужно. Когда до пола оставалось всего пара сантиметров, она расправила крылья и рванула вперёд. Инерция дала ей скорость подобную стреле, выпущенной из лука. Твин Блейдс пролетела мимо тела змеи и оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как та попала в себя своими же кристаллами.

Как и клинок, кристаллы вонзались и разрезали книги, из которых состояло тело змеи, а порванные страницы вытекали из ран, как кровь. Но раны, казалось, не замедляли змею. На самом деле, её движения стали только быстрее и беспорядочнее. Крики Твайлайт тоже становились громче, постоянно колеблясь от сокрушительного страха до необузданной ярости.

Твин Блейдс скривилась, ища глазами слабое место в кажущемся непробиваемым теле чудовища. Её клинки не могли разрубить каменные гробы, которые защищали большую часть тела змеи, а разрезание книг, казалось, только злило существо и, по совместительству, Твайлайт. В некотором роде в этом был смысл. Книга, разрезанная на кусочки, всё равно оставалась кучкой бумаги. Единственный способ сделать из книги что-то другое – это…

Твин Блейдс осенило, и она быстро перевела взгляд на фонарь, который висел у основания шеи змеи. Чудовище до сих пор было в ярости от того, что попало само в себя. Это была лучшая возможность для Твин Блейдс, и она должна была воспользоваться ею, пока змея не оправилась.

Поэтому Твин Блейдс подлетела к ближайшей стене, развернулась и уперлась в каменную поверхность всеми четырьмя копытами. Её ноги напряглись, как сжатые пружины, и мгновение спустя она оттолкнулась от стены, расправила крылья и полетела прямо на змею. Время, казалось, замедлилось, когда Твин Блейдс приготовила свои клинки. Змея, наконец, оправилась от собственной атаки, и её глаза сосредоточились с убийственным желанием.

Шипя, огромная змея рванулась вперёд, а её челюсти были готовы сомкнуться на Твин Блейдс. Но та не уклонилась, как делала до этого. Нет, Твин Блейдс полетела прямо в ожидающую её пасть змеи, нырнув туда без малейшего колебания. Пасть змеи захлопнулась, и на короткое мгновение воцарилась тишина.

Мёртвая тишина держалась несколько секунд, и змея начала торжествующе расслаблять своё тело.

Однако мгновение спустя змея издала вопль боли и шипение агонии. Из нижней части её челюсти торчал блестящий клинок, который пронзил бумажную плоть чудища. Клинок двинулся, открывая большую рану. Из разреза потекли листы бумаги, и змея начала извиваться всем телом. Она билась головой о стены, а гробы, расположенные вдоль её тела, разбивались об пол, оставляя на нём глубокие трещины.

Но Твин Блейдс продолжала атаковать, находясь в пасти змеи. Используя один подкрыльный клинок, чтобы держаться за челюсти змеи, вторым она наносила удар за ударом. Вертясь и осматриваясь, она искала что-то, что, как она знала, было очень близко к ней. Она задыхалась от напряжения, но не сдавалась, пока не уткнулась во что-то, и её клинок не издал металлический звон.

Этим чем-то был фонарь, и с очередным мощным ударом клинка Твин Блейдс выбила его и свечу из нижней части челюсти змеи. Фонарь упал, разбившись на тысячу осколков о тело змеи, а свеча внутри отскочила в сторону. Красное пламя оставалось зажжённым, и теперь с каждым отскоком зажигало обычное оранжевое пламя. А то охватывало книги на теле змеи и груду деревянных полок, которые были её убежищем.

Вопли Твайлайт заглушили шипение самой змеи. Твайлайт резко вскинула голову, и на этот раз Твин Блейдс позволила вырвать себя из пасти змеи, расправила крылья, поймала воздух и спланировала. Обернувшись, она наблюдала, как всё больше и больше змею охватывает пламя. Та сгорала заживо, и Твин Блейдс внимательно следила за огнём. Она держала свои клинки наготове. В любой момент, если бы был риск, что настоящая Твайлайт находится в опасности в змеином хвосте, она бы подлетела, чтобы отрезать погремушку.

Но в этом не было необходимости. Огонь вокруг заставлял воск таять, и фитиль свечи обнажился, начиная сгорать. Всего за несколько секунд свеча целиком догорела, и маленькое пламя, которое она поддерживала – единственное красное пламя среди оранжевого свечения змеиного тела – погасло.

И в этот момент погас и весь остальной огонь. Остались только тлеющие останки змеи, но и они начали тускнеть. Книги восстановились сами по себе. Страницы вернулись в переплёты, а сгоревший пепел снова собрался воедино. Каменные гробы вдоль тела змеи рассыпались на кирпичи и сложились в дымоход. Разбитые полки починились сами собой и образовали аккуратные ряды, а книги заполнили всё свободное пространство.

Всего за несколько мгновений змея вернулась к своему истинному облику – облику библиотеки замка.

А на полу, у камина, лежала Твайлайт.

~~~

Она… была хранительницей.

От одной этой мысли Твайлайт пошатнулась, словно ей в голову влетел бейсбольный мяч. Ей хотелось верить, что это ложь или просто дурной сон. Но она знала, что воспоминания не могут быть изменены. Это были воспоминания Твин Блейдс. А значит она таки была одной из хранителей. И была скользкой, гремучей, устрашающей змеёй.

Она сама не могла вспомнить, что с ней происходило, но воображение Твайлайт с радостью заполнило пробелы. Возможно, она читала, пытаясь найти какую-то подсказку, когда её магия подвела её. Левитация окружила её книгами, закутывая Твайлайт в кокон. Чувство магии тёмных кристаллов, пронизывающее её насквозь. Ощущение боли от разрываемых страниц. И это была только одна из возможностей. Что, если сначала была магия кристалла? Что, если всё началось с пореза бумагой?

Твайлайт угомонила своё воображение, когда поняла, что всем этим опасениям придётся подождать. Были более важные вещи, о которых стоило подумать.

А с этим Твайлайт будет разбираться позже.

Это воспоминание вызвало лишь больше вопросов. Почему Луна не упомянула обо всём этом? Почему с ней всё было по-другому? Когда остальные огоньки гасли, пони, охранявшие их, тоже исчезали. И, тем не менее, Твайлайт осталась. На мгновение она задумалась о том, что увидела в Астральном Плане. Могли ли все те связи быть отражением влияния Дискорда?

Твайлайт нужно было узнать больше. Ей нужно было увидеть больше из того, что произошло. Очередное слово – очередное воспоминание. Она должна была разобраться в этом.

~~~

«Зеркала»

Твин Блейдс подбежала к Твайлайт. Грива принцессы была ужасно потрёпана, а корона беспорядочно сползала на лоб. Тем не менее, Твин Блейдс почувствовала лёгкое дуновение изо рта Твайлайт и биение пульса на шее. Твайлайт была жива, и Твин Блейдс позволила улыбке расползтись по лицу. Она сделала несколько шагов назад и безвольно опустилась на одно из библиотечных мест для чтения. – Всё в порядке, принцесса Луна. Теперь вы можете войти, – сказала она, махая копытом.

– Напомни мне объявить тебе благодарность, когда всё это закончится, Твин Блейдс. – Луна прошла мимо и остановилась рядом с Твайлайт. – Ты справилась с этим мастерски.

Твин Блейдс выпрямилась на своём месте, почтительно кивнув. – Спасибо, ваше высочество. – Затем она перевела взгляд на Твайлайт. – Итак, она не исчезла, как Рэйвен. Как вы думаете, стоит ли её разбудить? Возможно, она сможет рассказать нам больше о том, что происходит, или хотя бы просто поможет нам найти последние три свечи.

– Звёзды, лейтенант. Не забывай о загадке Дискорда, поскольку она может иметь множество значений. Свеча в темноте может быть похожа на мерцающую звезду в ночи. Я задаюсь вопросом, не издевается ли Дискорд надо мной этой игрой, – размышляла Луна, не сводя глаз с бесчувственной Твайлайт. – Но звёздами могут быть и другие предметы. И другие вещи могут мерцать, бросая вызов тьме. В конце концов, я уверена, что Дискорд не поставил бы Твайлайт и мою сестру охранять библиотеку всего из-за одной свечи.

– Вы думаете, поблизости есть ещё одна звезда?

Луна кивнула, и её рог засветился. Она готовила заклинание, хотя Твин Блейдс не могла видеть, на что именно действовала магия принцессы. – Я думаю, что так и есть. Лейтенант, пожалуйста, проверь те полки, пока я буду ухаживать за Твайлайт Спаркл.

– Конечно, ваше высочество. – Твин Блейдс перенесла свой вес, соскальзывая на пол. Её копыта коснулись пола, и их приземление сопровождалось металлическим лязгом. Она быстро посмотрела в сторону, расправляя крыло, чтобы обнаружить, что клинок на левом крыле болтается на креплении.

– Похоже, твоё снаряжение пострадало в бою, – сказала Луна, и сияние её левитации окутало сломанный клинок. Расстегнув несколько застёжек, принцесса извлекла его и положила на ближайший стол. – Не волнуйся, я постараюсь починить его после того, как удостоверюсь, что Твайлайт Спаркл чувствует себя комфортно.

– Спасибо, – поблагодарила Твин Блейдс, неловко складывая крыло и отступая на шаг назад. Как стражница, она должна была заметить, что с её оружием что-то случилось во время боя. Должно быть, клинок сломался, пока она держалась на нём внутри пасти змеи. Смущение, казалось, только усилилось, когда она поняла, что именно принцесса собирается починить её оружие. Обычно для Королевской Стражи такое было неслыханно.

Но опять же, это была далеко не «обычная» ситуация.

Тем не менее, Твин Блейдс повернулась и сделала несколько шагов к вырисовывающимся рядам книжных полок. Ощущение страха или опасности, которое было в комнате, когда она впервые вошла, исчезло. Теперь это была обычная библиотека. Можно даже осмелиться подумать, что здесь почти безопасно. Комната была очищена после того, как погасили свечу. Да, был шанс, что принцесса Селестия всё ещё где-то здесь, и что рано или поздно она вернется за своей добычей, как предупреждала принцесса Луна. Но на данный момент всё казалось безопасным.

Впервые с тех пор, как Дискорд начал свою извращённую игру, можно было расслабиться – ощущение было похоже на большой глоток чего-то прохладительного в жаркую погоду.

Книги, насколько она могла судить, были в полном порядке. Твин Блейдс скользила глазами по корешкам, не обращая особого внимания ни на одно из названий. Могло показаться странным, что они нашли принцессу Твайлайт в библиотеке замка, но в действительности трудно было представить её в другом месте, даже если она и превратилась в змею, сделанную из собственных драгоценных книг. Королевские стражники уже давно ставили ставки на то, когда они снова увидят принцессу Твайлайт, крадущуюся по замку. Твин Блейдс тоже не скупилась подкинуть битсов в банк, и даже почти выиграла, когда Твайлайт пыталась пробраться в крыло Старсвирла Бородатого.

Вскоре после этого ставок она больше не делала. Совсем иначе казались ставки на принцессу, когда они чуть не потеряли её, принцессу Луну и принцессу Селестию в катакомбах.

Многое казалось неправильным после той ночи.

Порыв ветра у лица Твин Блейдс вернул её к реальности. Она взмахнула крылом, вытаскивая оставшийся клинок. Её глазам потребовалось всего несколько мгновений, чтобы оглядеться. Это была обычная летучая мышь. Маленький комочек голубоватого пуха пристально смотрел на неё с одной из потолочных балок. Твин Блейдс посмотрела на неё в ответ и тут же опустила клинок. После того, как ей пришлось столкнуться с преображенной Рэйвен, обычная летучая мышь показалась ей в худшем случае раздражающей.

Однако летучая мышь, казалось, намеревалась доказать обратное. В тот момент, когда Твин Блейдс опустила клинок, та спрыгнула с потолка. Она полетела вниз, пища и хлопая крыльями, а затем приземлилась на морду Твин Блейдс и начала молотить её. Твин Блейдс же, в свою очередь, начала молотить в ответ. Мотая головой, брыкаясь и махая крыльями, она пыталась отогнать летучую мышь от своего лица. Она попала по ней копытами, но та всё равно не унималась.

В суматохе второй клинок Твин Блейдс сломался. Он оторвался от своих кожаных ремней^[3], пролетел по воздуху и застрял между книгами на ближайшей полке. Однако полёт клинка, похоже, наконец-то отпугнул летучую мышь. Она отпустила лицо Твин Блейдс и с писком вернулась на потолочные балки. Маленькие глазки-бусинки продолжали смотреть за Твин Блейдс, но та лишь вернула взгляд назад.

Искушение подлететь к ней и преподать пару уроков хороших манер было велико.

Но злиться на летучую мышь в столь критический момент было неразумно. Главное, что она перестала нападать, поэтому нужно было сфокусироваться на делах поважнее. Сейчас она была безоружна, ведь второй клинок сломался. Придётся просить Луну починить и этот. Принцесса, вероятно, посмеётся над этим, как и другие стражники, когда услышат об этом. Твин Блейдс сломала свой единственный клинок, сражаясь с летучей мышью – ха-ха, обхохочешься.

Подойдя к клинку, Твин Блейдс подняла копыто, чтобы вынуть его из полки. Она уже собиралась схватить его и отнести Луне, но вдруг замерла. Её взгляд был устремлён мимо клинка – в отражение хорошо отполированного лезвия. Она могла видеть зону для чтения и принцессу Твайлайт, лежащую без сознания у основания камина.

А над принцессой Твин Блейдс увидела второй свой клинок, который в готовности к атаке удерживался тёмным силуэтом.

В мгновение ока Твин Блейдс развернулась и взмыла в воздух. Расправив крылья, она преодолела это небольшое расстояние, отделявшее её от нападающего. Она не пыталась замедлиться или использовать какие-либо обезоруживающие приемы, которым научилась, будучи стражницей. Она действовала как можно быстрее, схватив нападающего прежде, чем тот успел вонзить клинок в грудь принцессы Твайлайт.

Она и таинственный силуэт упали на землю, пара тяжело приземлилась, а клинок со звоном отлетел на несколько метров в сторону. Твин Блейдс начала бороться, пытаясь хоть как-то ослабить столь крупного противника.

– Лейтенант! Что ты делаешь?!

Твин Блейдс тут же остановилась и отшатнулась. Таинственной фигурой под ней была Луна. Она только что схватила принцессу. Её рот открылся в попытках подобрать слова для объяснения того, что она только что сделала. – Я… Я видела… как вы стояли над Твайлайт с моим клинком и… и…

– Я чинила твой клинок, – ответила Луна, поднимаясь с земли.

– Но я думала, вы сначала переложите Твайлайт в другое место, – сказала Твин Блейдс, всё ещё пытаясь понять, как она не признала в таинственной фигуре принцессу Луну.

– Я пыталась, но не смогла поднять её магией. Кроме того, посмотри, кое-что поменялось. – Луна указала копытом на Твайлайт, показывая, что грива юного аликорна изменилась. Теперь она походила на ту, что у принцессы Селестии – переплетающиеся линии пастельно-розового, зелёного и голубого цветов. Он очень напоминал поддельную гриву, в которой Твайлайт была на вечеринке Ночи Кошмаров. – Я предполагаю, что Твайлайт снова начинает превращаться, и в этот раз во что-то более опасное.

Твин Блейдс опустила голову. – Простите меня, ваше высочество, – сказала она, не отрывая взгляда от пола, и повернулась, чтобы поднять свой подкрыльный клинок, который упал на землю в паре метров от неё. – Я перепутала вас с кем-то другим, с кем-то, кто пытался напасть на Твайлайт.

– Что ж, уверяю тебя, лейтенант, кроме меня, здесь никого нет, – сказала принцесса Луна, стряхивая пылинки с плеча. – Возможно, будет лучше, если ты постоишь на стороже за дверью, пока я займусь Твайлайт. Так мы будем уверены, что моя сестра не подкрадётся к нам, и что ты не наброситься на меня снова в своей паранойе.

– Конечно, ваше высочество. – Твин Блейдс подобрала подкрыльный клинок, не решаясь обернуться и посмотреть на принцессу. Он был починен, а потому она быстро прикрепила его к своему крылу и пару раз вытащила и убрала его, проверяя надёжность, а после поднесла клинок к лицу. Хоть она и доверяла магии принцессы, она так же имела привычку проверять своё оружие перед использованием. Крепёжные ремни были туго затянуты, а лезвие надёжно закреплено на подпружиненных механизмах.

Заострённый край был по-прежнему безупречно заточен, а плоская грань отполирована. Твин Блейдс могла отчетливо видеть отражение своих глаз на поверхности, но это было не единственное, что она видела.

«Ложь в Отражении – Истина»

В отражении Твин Блейдс смогла увидеть Твайлайт, всё так же лежащую без сознания, но кое-что было иначе. Грива Твайлайт была её естественного цвета: фиолетовая с парой полосок. Но было… ещё кое-что. У края промелькнуло что-то цветное, и Твин Блейдс направила клинок в другую сторону. Теперь она смотрела на портрет Селестии, висевший над камином. Её грива развевалась, словно живая, а выражение лица принцессы изменилось. Теперь она хмурилась, глядя на Твайлайт страдальческими, печальными глазами. Как будто она наблюдала за страданиями своей ученицы, не имея возможности облегчить или предотвратить её боль.

Но в этот момент глаза Селестии повернулись. Словно заметив, что за ней наблюдают, зеркальное отражение портрета теперь смотрело прямо на Твин Блейдс. Взгляд был леденящим до костей, как будто Селестия внезапно переложила всю тяжесть мира на плечи лейтенанта. Твин Блейдс еле сдержалась, чтобы не увести взгляд, приковав его к Селестии, когда та беззвучно произнесла два слова.

– Защити Твайлайт.

– Что-то случилось, лейтенант? – Спросила Луна.

– Н… нет, – ответила она, убирая клинок и складывая крыло. Она повернулась и направилась к двери. Её единственным намерением было сделать то, что ей было сказано: стоять на стороже за дверью. Но, не дойдя до двери, она остановилась. Несколько секунд она просто стояла, размышляя, были ли мысли в её голове беспочвенной паранойей. Она снова вытащила клинок, медленно и спокойно. И мгновение спустя она почти что убрала его, желая только одного: избавиться от своих мыслей.

Но вместо этого она подняла клинок выше, поставив лезвие так, чтобы в отражении было видно, что находится у Твин Блейдс за спиной. Она всё так же увидела принцессу Твайлайт, выглядевшую, как обычно, а над ней стояло нечто, явно не похожее на Луну.

– Ваше высочество, – тихо произнесла Твин Блейдс, не отрывая взгляда от своего отражения. – Как вы думаете, почему Твайлайт Спаркл не исчезла, как Рэйвен?

– Трудно сказать, – ответила Луна, и тёмный силуэт в отражении клинка сделал шаг в сторону. Он медленно поворачивался к ней лицом. – Я почти не сомневаюсь, что Твайлайт охраняла свечу, которую тебе удалось погасить, но тогда возникает вопрос, почему моя сестра охраняла эту библиотеку. В этой комнате нет явных признаков второй звезды, а Твайлайт, тем не менее,  не исчезла. Да, возможно, Дискорд поставил их обоих хранить эту единственную звезду, но также нам следует задуматься о том, что слово «звезда» может иметь несколько значений.

Твин Блейдс напряглась, наблюдая через клинок, как силуэт приближался к ней. – Вы что, хотите сказать, что Твайлайт – звезда?

– Возможно, – ответила принцесса, а её голос звучал всё ближе по мере приближения фигуры в отражении клинка. – В конце концов, звезда в темноте ночи – метафора надежды. Твайлайт, безусловно, приносит неизмеримую надежду в ситуации, которые в остальном кажутся безвыходным. Она много раз спасала это королевство, и, кроме того, она – Элемент Магии. Да, во многих отношениях ученица моей сестры – истинная звезда.

– Но вы же не думаете, что мы станем гасить эту звезду, правда, принцесса Луна?

– Нет, конечно, нет, – ответил голос, который начал терять свою сладость. – Я бы никогда не помыслила о подобном. Одна лишь идея такого – предательство моей сестры.

Силуэт вышел за пределы отражения. Твин Блейдс начала вращать лезвием, пытаясь снова отыскать фигуру и даже осмелилась повернуть голову, чтобы посмотреть, куда делась принцесса Луна. Она позволила своему телу развернуться, прижимаясь к двери и удерживая клинок в готовности к защите. Однако по-прежнему не было видно ни принцессы Луны, ни силуэта из отражения клинка.

– Но раз ты упомянула об этом, не прекрасная ли это возможность погасить ещё одну звезду? Ты согласна, лейтенант?

Твин Блейдс почувствовала горячее дыхание на своей шее, как будто огромный зверь был в нескольких миллиметрах от того, чтобы вцепиться ей в позвоночник и сломать его, как веточку. Как это нечто оказалось у неё за спиной? Как ей теперь выбраться отсюда живой? Опасность совсем близко. Она не успеет даже дёрнуться. Она труп. Как бы ни складывалась ситуация в её голове, она считай уже труп.

По крайней мере, была им, пока не услышала писк летучей мыши.

~~~

«Не Гаси Огоньки»

Твин Блейдс приземлилась в лесу и пыталась отдышаться. Она наклонилась, скатывая бесчувственное тело Твайлайт на мягкую землю. Лейтенант дрожала, её тело было на грани. Тут и там виделись порезы, но, как бы ей ни хотелось задержаться, она не могла. Нечто преследовало её – она слышала его. Летучая мышь… эта безумная животина спасла ей жизнь. Но этого было недостаточно, чтобы остановить принцессу Луну… Или, может быть, это был Дискорд. У этого хаотичного существа наверняка было достаточно сил, чтобы выдать себя за принцессу.

Тем не менее, её клинок – отражающая поверхность – проявил истину, а летучая мышь дала ей шанс сбежать с принцессой Твайлайт. Но что теперь? Дискорд, или Луна, или что бы там ни было ещё преследовал её. Она слышала топот среди деревьев, и не могла больше тащить Твайлайт за собой. Ей нужно было увести это нечто подальше отсюда, но куда?

Единственным вариантом, который пришел ей в голову, был зáмок. Она могла бы полететь туда, забрать и починить свой второй подкрыльный клинок, а затем начать отвлекать Дискорда. Если у неё получиться задержать его достаточно надолго, то следы заметутся и у Дискорда будут проблемы с поисками Твайлайт, а как только та проснётся, у неё появится шанс найти помощь.

Это был гамбит, риск, но и оставаться с Твайлайт тоже было риском. Она не могла спасти каждого пони. Но Твайлайт могла. Она приведёт помощь или сможет разгадать загадку Дискорда и всех спасёт. Этот момент… напомнил Твин Блейдс о поступке Найт Гейза в катакомбах.

Он отдал свою жизнь, чтобы остальные смогли спастись. Теперь была её очередь.

Это было бремя стражника королевства и она была готова его нести.

~~~

«Не Дискорд»

Твин Блейдс прижалась спиной к двери гостевой комнаты, пытаясь успокоить своё затруднённое дыхание. Она слышала стук копыт снаружи и то, как Луна зовет её, пытаясь выманить наружу, словно потерявшегося щенка, который не знает, что делать дальше. Однако Твин Блейдс уже нельзя было обмануть или спутать. Она молчала, едва позволяя себе дышать, прислушиваясь к стуку копыт за дверью. Те были неспешны и становились всё ближе. Принцесса даже остановилась прямо за дверью, и на мгновение Твин Блейдс показалось, что она слышит, как ручка двери проворачивается.

Но затем стук копыт продолжился, затихая вдали, пока всё окончательно не стихло.

И даже тогда Твин Блейдс не смела шевелиться несколько минут. Она слушала, ждала, что Луна вернётся, стоит только на долю секунды потерять бдительность. Минута тянулась за минутой, а тишина осталась, и Твин Блейдс всё же осмелилась отойти от двери. Она осторожно прошла через комнату к окну. Это был её шанс. Она могла вылететь наружу и отправиться в другую часть замка. Она открыла окно, почувствовав на лице прохладу ночного воздуха – обещание свободы и выживания.

Но также она услышала писк и лязг.

Выглянув из окна, Твин Блейдс увидела статую гарцующей пони, стоящую перед главным входом в замок. На вытянутом копыте пони держала клетку, внутри которой безостановочно верещала и билась летучая мышь. Хоть с такого расстояния и нельзя было сказать точно, но Твин Блейдс полагала, что это та самая летучая мышь, которая спасла её. Других летучих мышей в окрестностях замка она не замечала, а та, что была внизу, определенно издавала те же звуки. Да и упорства в ней было, как тогда в библиотеке. Даже спустя несколько минут, как её заперли, она боролась с клеткой так же, как если бы принцесса только что закрыла дверцу.

Мгновение Твин Блейдс раздумывала, не освободить ли летучую мышь. Та, вероятно, нападёт на неё сразу после, но ведь до этого она её спасла. Твин Блейдс чувствовала, что должна вернуть должок, даже если это была не та летучая мышь, что до этого.

Но писк… в этом писке что-то было. Что-то… болезненное. Твин Блейдс отошла от окна, держась за голову. Писк проникал ей в мозг, проникал глубже, чем было вообще возможно. Слово когти впивались в мозг, а все мысли вытеснялись, пока не оставалась одна.

Что-то было не так.

Она чувствовала как её желудок крутило и сжимало, словно её выворачивают наизнанку. Она начала давится, но, сжав челюсти, обнаружила что её зубы были слишком большими. Что хуже, они всё ещё росли, раздвигая губы до такой степени, что их уже нельзя было сомкнуть. Она поднесла копыто ко рту, лихорадочно нащупывая острые треугольники там, где должны были быть тупые квадраты. Она… нет, она не могла… не сейчас.

Подавшись вперёд, Твин Блейдс опёрлась копытами о столик. Она попыталась поднять голову, но та внезапно показалась ей такой тяжёлой. Мышцы шеи напряглись, и в конце концов ей удалось приподнять свой тяжёлый череп. У неё закружилась голова. Её шея стала длиннее: она увидела в зеркале, и теперь она видела зубы. Клыки были больше, чем её глаза, и всё ещё росли – её челюсть была на пределе.

Всё казалось неправильным. Её копыта, её ноги… она не ощущала их своими, когда схватилась за столик, оставляя на его поверхности неглубокие следы от когтей. Мир плыл перед глазами, всё размывалось. Вещи казались ей всё более и более чужим, и в то же время всё более и более далёкими. Она теряла контроль, превращалась и становилась неизвестно кем. Кости в ногах казались ей слишком большими. В суставах начала ощущаться пульсирующая боль. Она повернула свою вытянутую голову ровно настолько, чтобы увидеть, как на коже начинают появляться маленькие белые пятнышки.

Она пыталась бороться. Она пыталась представить, что всё возвращается назад само собой. Она пыталась приказать всему вернутся к нормальному, но ничего не произошло. Всё продолжалось, и её разум всё больше отстранялся от происходящего. Тело казалось ей костюмом, обликом чудища, который она надела на Ночь Кошмаров. Был слышен хруст костей, и смутно казалось, что они выходят из её грудной клетки, но увидеть она не могла. Зверь из костей, оскаленных зубов и непреклонной решимости.

Тот же самый, что убил Найт Гейза.

Писк летучей мыши, однако, никуда не исчез. Даже когда всё оцепенело, даже когда её зрение померкло, а уши перестали слышать, писк остался. Писк, такой болезненный. Он пронзал её, и всё же даже эта боль начала отступать. Звук остался, а боль исчезла. Теперь это был просто звук, шум, который отошёл на задний план. В нём был ритм, едва уловимый, но всё же различимый. Ритм, который избавлял от оцепенения.

Как будто это был всего лишь сон.

Да, сон. Что же ей снилось? Твин Блейдс, честно говоря, сначала не могла вспомнить, но детали начали всплывать в памяти, как будто ей их нашёптывал на ухо голос, которого она не слышала. Голос смешивался и пропадал за писком летучей мыши, слышимым где-то вдалеке.

Была поздняя ночь. Ей снилось, что она работает допоздна. Солнце село, и ей нужно было зажечь фонарь. Она нашла его и повесила на крючок на стене. Крючок был низкий, почти такой же высоты, как обычный столбик кровати. Но это не имело значения. Ей просто нужно было немного света, и фонарь давал его.

Но зачем ей понадобился свет?

Твин Блейдс… ей нужно было что-то записать. Что-то для принцессы Твайлайт. Да, принцессе Твайлайт нужно было знать о некоторых вещах, о которых Твин Блейдс знала очень много. Ей просто… нужно было помнить, что сказать принцессе. Ей не нужно было записывать всё. Всё, что ей было нужно – это ключевые моменты. Всего-то записать парочку ключевых моментов. Она взяла перо, казавшееся слишком большим, чтобы писать эти ключевые моменты, но лист бумаги тоже оказался достаточно большим. Видимо, это было очень важно, раз ей пришлось взять такие большие лист и перо.

Что ей нужно было сделать, так это… предупредить принцессу Твайлайт. Да, предупредить её о зáмке, из которого они с принцессой Луной сбежали. Луна… Луна не рассказала всю историю. То же самое она сделала и в катакомбах. Она утаила информацию тогда, и теперь делала это сейчас. Луна лгала, и Твин Блейдс знала, как это доказать. Ей просто нужно было записать ключевые моменты. В этом не было ничего страшного, ничего плохого. Просто записать ключевые моменты.

Она начала писать большим пером. На бумаге оно звучало неправильно, но… ничего страшного. Перо же писало. Просто это было особенное перо. Ей даже не нужно было макать его в чернила. Ей просто нужно было писать на этом очень большом листе бумаги.

Всё, что ей нужно было сделать, это написать заметки, чтобы потом рассказать обо всём принцессе Твайлайт Спаркл.

~~~

Элементы Гармонии излучали энергию, сияющие радуги соединяли пять ожерелий. Эпплджек и её друзья парили в воздухе на половине высоты бального зала. Стражники снизу с благоговением наблюдали за происходящим. Никто из них никогда не видел Элементов Гармонии в действии, так что они держались на расстоянии, давая тому, что должно произойти, достаточно места.

Шайнинг Армор стоял ближе всех, наблюдая, как пять самоцветов исполняют желание кобыл. Это было то, что они упустили из виду: нельзя было ни приказать Элементам Гармонии найти свою недостающую частичку, ни попросить их об этом. Нет, главным желанием, которое должно было быть в их сердцах – найти Твайлайт. Искренняя забота об их пропавшей подруге – вот что придавало Элементам силу.

Свет от ожерелий становился почти ослепительным. Несколько стражников отступили на пару шагов, прикрывая глаза передними копытами. Шайнинг Армор же продолжал смотреть, хоть глаза и слезились от яркого света.

Кольцо радуг, соединявшее пять Элементов, начало перетекать, сгущаясь, пока не стало одной единственной сферической кружащейся цветной точкой.

– Сработало? – Спросила Рарити, слегка запинаясь. Её поймал расторопный стражник, и она не смогла удержаться от благодарной улыбки в его сторону.

– Я думаю, что да, – ответил Шайнинг Армор, наблюдая, как сфера радуг тоже начала опускаться. В своём падении она была похожа на снежинку: кружилась и танцевала, толкаемая малейшим дуновением ветра. Несколько стражников попытались выйти вперёд, но Шайнинг Армор жестом остановил их. Все пони внимательно наблюдали, а некоторые даже затаили дыхание, пока маленькая сфера продолжала опускаться.

Она коснулась прохладного каменного пола замка и затекла в трещину, словно была сделана из густого сиропа. А затем из этого места по швам кирпичной кладки заструился радужный поток. Где-то он останавливался, а где-то продолжал тянуться, образуя видимый путь, ведущий из большого зала.

– Я думаю, они указывают дорогу! – Крикнула Рейнбоу Дэш, пускаясь рысью вдоль ручьёв радуг. Друзья Твайлайт, Шайнинг Армор и несколько стражников последовали примеру и потрусили за ней. Сначала их шаг был размеренным, но затем нескольким стражникам пришлось перейти на рысь. Поток магии набирал скорость – ручейки текли всё быстрее и быстрее.

Через пару минут группа пони уже бежала по залам замка Кантерлот, следуя по магическому следу. Стражники начали отставать. Рейнбоу Дэш взмыла в воздух, будучи единственной, кому удавалось поспевать за ручьями, которые медленно, но верно удалялись всё дальше и дальше от остальных.

Вскоре, когда радужные ручейки спустилась по лестнице замка, даже у Рейнбоу Дэш начались проблемы. Узкие пространства и крутые повороты замедляли её движение. Она могла обогнать ручеёк на прямом участке, но маневренность последнего была выше. И всё же, Рейнбоу продолжала лететь на полной скорости, чтобы её не опередила какая-то там глупая магическая речка.

Она перестала обращать внимание на то, куда её ведут. Она была в гонке, которую не могла позволить себе проиграть, хотя и по-настоящему выиграть тоже не могла, поскольку не знала, где та закончится. Всё, что она могла делать – это не отставать. Она пролетела мимо нескольких патрулирующих стражников и слышала крики своих друзей, просивших её притормозить. Но она не могла. В конце концов, если она упустит эти ручейки, то есть шанс, что след может просто исчезнуть. Тогда им придётся потратить время, чтобы попытаться активировать Элементы во второй раз.

Время, которое Рейнбоу Дэш не хотела терять даром.

Ручейки сбегали вниз по ещё большему количеству лестниц и коридоров, уводя Дэш в те части замка, которые редко посещала хоть одна живая душа. Коридоры соединялись с кладовыми, в которых хранились украшения для будущих и прошедших торжеств. Темницы, которые не использовались десятилетиями и оставались пустыми, поскольку нарушителей закона королевства отправляли в тюрьмы. Ручейки текли в самые глубины замка, и Рейнбоу Дэш следовала за ними, пока не наткнулась на необычную дверь.

Взмахнув крыльями и переместив свой вес, Рейнбоу Дэш едва сумела остановиться и не врезаться головой в эту дверь. Ручейки беспрепятственно текли под дверью, но для Рейнбоу Дэш пройти сквозь дверную раму было не так-то просто. Дверь была закрыта тремя толстыми, параллельными друг другу железными перекладинами, каждая из которых была прикреплена к металлическим креплениям, выступавшим с обеих сторон дверной рамы. Казалось, что дверь была закована в кандалы и отбывала наказание в самых тёмных уголках зáмка.

Рейнбоу Дэш потянула за несколько перекладин, проверяя, сможет ли их сдвинуть, когда позади неё послышался топот копыт. Остальные подошли, а рога Рарити и Шайнинг Армора освещали дверь, и все они смотрели на неё. – Нам нужно пройти туда, – сказала им Рейнбоу Дэш, всё ещё пытаясь достать перекладины своими силами. – Эти радуги просочились под дверью.

– Шайнинг, у тебя есть ключи от этих замкóв? – Спросила Эпплджек, держа один из них в переднем копыте.

– Нет, у меня нет. Существует всего три копии ключа, который открывает этот замóк, и две из них должны быть только у принцесс.

– Почему так? Что находится за этой дверью? – Спросила Рарити.

– Она ведёт к кристальным пещерам под Кантерлотом, месту, где королева чейнжлингов заточила Каденс во время нашей свадьбы, – ответил Шайнинг Армор, и его слова встретила тишина, когда вся группа посмотрела на дверь.

Дискорд

Твайлайт галопом неслась по коридору, и гулкое эхо её копыт раздавалось так, словно по замку неслось целое стадо. Все тонкости скрытного перемещения, которым она следовала до этого, остались позади: её разум и тело были сосредоточены исключительно на том, чтобы как можно быстрее добраться до нужного места.

Воспоминания Твин Блейдс в конце слились воедино, выстраиваясь в ряд, как костяшки домино. Воспоминания о библиотеке, об отражении Луны и, в конце, о трансформации. Это было ужасно. То, что Твин Блейдс чувствовала и переживала, вгрызлось в сознание Твайлайт так глубоко, словно она сама перенесла эту боль. Но эту боль перенесла Твин Блейдс и смогла передать Твайлайт послание, которое та должна была увидеть.

Если титул принцессы хоть что-то значил, то Твайлайт позаботиться о том, чтобы Твин Блейдс была достойно вознаграждена со всеми почестями.

Но с этим придётся подождать. В данный момент для Твайлайт имело значение лишь одно: она должна увидеть картину в библиотеке. Зеркала… они были истиной в замке, наполненном ложью. Принцесса Луна, или кем бы там ни было существо, с которым она впервые встретилась в замке, хотела, чтобы все зеркала были разбиты. Зеркало в ванной, после того как Твайлайт победила Каденс, предупредило её не гасить огоньки.

Зеркала в логове Безголового Коня отражали принцессу Селестию как Найтмер Мун. Это, должно быть, была настоящая принцесса Луна, искажённая страхом. Кто ещё мог бояться стать Найтмер Мун? У кого ещё, в результате страха, могли появиться челюсти, столь совершенные для того, чтобы заглатывать пони целиком?

Тем не менее, были и несостыковки. Безголовый Конь через зеркало выглядел как обычный пони. Однако, когда в зеркале отразилась ненастоящая принцесса Селестия, она выглядела как Найтмер Мун. Правильнее было бы, чтобы принцесса Селестия отразилась как принцесса Луна. Но это было не так. Здесь было что-то ещё, ещё какие-то вопросы, на которые нужно было ответить.

Игра была непростой, и чем дольше Твайлайт не понимала, что происходит, тем больше рисковала совершить роковую ошибку. Завернув за угол, она увидела двери библиотеки. Твайлайт рванула ещё быстрее, галопом влетев в библиотеку, прежде чем захлопнуть за собой двери. Затем, как и при первом входе в зáмок, она забаррикадировались. Подавляя и борясь со своим обычным уважением к библиотекам, она хватала книги с полок и бросала в кучу у двери. Корешки гнулись, а страницы складывались и рвались. Это была настоящая книгорубка, но у Твайлайт не было времени ругать себя.

Укрепив дверь, она начала бегать между полками. Здесь кое-что было – некий инструмент, оставленный Твин Блейдс. Была вероятность, что он исчез, как и любые изменения, вносимые в зáмок, когда их переставали видеть. И всё же, во второй раз в этой библиотеке удача Твайлайт принесла свои плоды. Она увидела блеск металла и с торжествующей улыбкой вынула источник из книжной полки с помощью своей магии.

Это был сломанный подкрыльный клинок Твин Блейдс, и его поверхность была такой же отражающей, какой она была в воспоминаниях своего хозяина.

Удерживая клинок левитацией, Твайлайт выбежала из-за книжных полок и направилась к камину библиотеки, в котором всё ещё горел огонь, который она разожгла во время своего первого визита. Портрет принцессы Селестии всё так же висел и выглядел столь же прекрасно, как и до этого. Однако рама, казалось, ещё больше обветшала. Несколько кусочков упали на пол, а сама картина висела криво.

Казалось, что она может в любой момент упасть со стены.

Твайлайт применила свою магию, чтобы попытаться выровнять картинку. Было что-то неестественно тревожащее в том, что она висела неровно. Изображение её наставницы висело ровно, когда она впервые пришла в библиотеку, и такой же она была в воспоминаниях Твин Блейдс. Тот факт, что теперь оно было перекошено, что что-то в замке изменилось без её присутствия, вызывал беспокойство.

Портрет, однако, не поддавался. Независимо от того, под каким углом Твайлайт применяла магию, холст и поддерживающая его рама были словно приклеены к стене. Это только усилило беспокойство Твайлайт о состоянии картины. Ещё один вопрос, ещё одна вещь, которая не имела смысла. Чем эта картина отличалась от остальной части замка? Почему Твайлайт могла повлиять на всё остальное, кроме этого?

Ещё больше вопросов. Даже с учётом полученных ответов Твайлайт чувствовала, что список вопросов в её голове становится только длиннее. И всё же она верила, что скоро придёт хоть какой-нибудь ответ. Крепче сжав сломанный клинок в своей магии, Твайлайт повернулась спиной к картине, затем поднесла отражающую  поверхность к глазам. Она вертела и поворачивала клинок несколько мгновений, прежде чем выбрать подходящий угол, находя портрет в отражении.

Принцесса Селестия в портрете уже смотрела на неё, встретившись глазами с Твайлайт через отражение. Сначала её взгляд был счастливым, но быстро сменился беспокойством и серьёзностью. Не дав Твайлайт возможности заговорить, Селестия начала произносить слова одними губами. Она медленно показывала каждый слог, стараясь, чтобы каждая буква была как можно более выразительна.

Твайлайт смотрела и читала по губам, пытаясь произносить слова, которые показывала Селестия. – И… Иди… В… Д… Ла… Лам… Ламир… Лабиринт. Иди в лабиринт, – сказала она, на что портрет принцессы ободряюще кивнул. Твайлайт улыбнулась в ответ, продолжая говорить вслух. – Т… Та… Тай… Тайна? Ой нет, найди! Найди… М… Мы… Мышь. З… За… Заж… Зажги… З… Зв… Звёзды.

Принцесса на портрете кивала плавно выговаривая слоги, а Твайлайт повторила их своим голосом. – Иди в лабиринт, найди мышь и зажги звёзды. Но при чём здесь летучая мышь?

Селестия начала произносить новые слова, но затем остановилась. Она повернула голову – единственную часть своего нарисованного тела, которой могла двигать – и посмотрела на дверь. Затем она оглянулась, в панике вытаращив глаза и лихорадочно произнося новое слово. Твайлайт уставилась на неё, пытаясь прочесть два беспорядочно произносимых слога. Холодок пробежал у неё по спине, когда она, наконец, осознала, что Селестия хочет сказать.

– Беги.

– Твайлайт! Ты здесь? – Раздался голос принцессы Луны из-за дверей. – Я наконец-то победила игру Дискорда. Не поверишь, но прямо сейчас я хожу во сне и вижу осознанные сны. Такую лазейку оценил бы даже Дискорд. И всё же, мне нужна твоя помощь, Твайлайт. Я знаю, где находится последний огонёк. Пожалуйста, открой дверь.

– Беги! – Снова произнёс портрет Селестии, с большей настойчивостью.

– Твайлайт? Я знаю, что ты там. Пожалуйста, впусти меня. Мы можем наконец закончить эту игру. Нам просто нужно погасить последнюю свечу. Она совсем рядом. Прямо по коридору. Почему бы тебе не выйти?

– БЕГИ!

– Твайлайт, впусти меня! – Что-то начало ударять в дверь, и каждый удар становился тяжелее. – Твайлайт, как принцесса, я требую, чтобы ты впустила меня. Сейчас не время для жеребячества. Твайлайт! Твайлайт Спаркл, впусти меня!

От сильного удара дверь прогнулась, петли начали вырываться из деревянной рамы. Твайлайт застыла на месте, переводя взгляд с двери на портрет Селестии и на остальную библиотеку. Селестия беззвучно повторяла ей бежать, но куда? В библиотеке не было другого выхода. Твайлайт начала беспокойно топтаться на месте. Куда ей бежать? Как ей выбраться?

В двери снова ударили, на этот раз с таким звуком, будто в них врезался товарный поезд. Петли были на грани срыва, а сами двери начали раскалываться. У Твайлайт было в лучшем случае ещё несколько секунд, прежде чем лже-Луна доберётся до неё.

Она должна была что-то придумать!

~~~

– Принц Армор, мы нашли ключ Луны.

Шайнинг Армор повернулся, протягивая свою магию, и взял ключ. У запечатанного входа в кристальные пещеры он собрал пять отрядов стражи. Остальные уже направлялись на подкрепление, но, по мнению Шайнинга, они и так потратили слишком много времени впустую. На полу валялся один ключ, который уже был выброшен. Это был ключ, выданный страже замка, для использования только в экстренных случаях, если будет абсолютно необходимо попасть в кристальные пещеры.

Ключ, который не подошёл к замкý.

– Что насчёт ключа принцессы Селестии – Спросил Шайнинг.

– Мы не смогли его обнаружить, сэр.

– Что ж, тогда нам остаётся надеяться, что этот сработает. – С этими словами Шайнинг развернул и вставил ключ в замок. Затем он попытался повернуть его, но, как и ключ стражников, тот повернулся лишь на одну восьмую оборота, прежде чем остановиться. Шайнинг нахмурился и надавил на ключ. Висячий замóк и цепи на двери начали светиться в ответ: магия, заключённая в них сопротивлялась.

Первым отказал ключ – его металл раскалился докрасна и выплавился из замкá, превратившись в лужицу на земле. Шайнинг Армор выругался и выбросил то немногое, что еще оставалось от ключа и удерживалось его магией. Затем он оглянулся на стражников, холодно глядя на них сверху вниз. – Возвращайтесь наверх и вызовите команду для подрыва.

– Но, сэр, это одно из заклинаний принцессы Селестии, – сказал Пас Файндер. – Вы думаете, они хоть что-то смогут сделать?

– Шансов мало, но нужно попытаться, – сказал он, на что другие стражники кивнули. Те солдаты, которые доставили ключ Луны, развернулись и поскакали обратно вверх по лестнице. Остальные отряды продолжили подготовку, в то время как Шайнинг Армор подошёл к тому месту, где сидели друзья Твайлайт.

– Что за чертовщина, Шайнинг. Я думала, что этот ключ должен был открыть дверь. – Рейнбоу фыркнула, беспокойно оглядываясь.

– Он и должен был, но, похоже, кто-то сменил замóк. – Он оглянулся на дверь. – Я не уверен, что тут подошёл бы ключ принцессы Селестии, даже если бы мы его нашли.

– А нет ли других путей в эти кристальные пещеры? – Спросила Эпплджек.

– Если и были, то сейчас они уже запечатаны. Принцесса Селестия и принцесса Луна хотели быть уверены, что если чейнжлинги или кто-либо ещё снова попытается напасть на Кантерлот, то они не смогут использовать эти пещеры. Некоторые туннели обвалили. В других, с помощью магии, ускорили рост кристаллов, чтобы запечатать проход. Одной из последних вещей, что я сделал как Капитан Стражи, было руководство несколькими командами по завалу пещер.

Шайнинг Армор повернулся и указал на дверь, запертую цепью. – Эта дверь защищает единственный проход в туннели, который не был запечатан окончательно. Разрушить барьер Селестии будет сложно, но это наш самый быстрый вариант. На раскопку остальных проходов уйдут недели.

– Ну и что, мы же не можем просто сидеть здесь и ждать, пока ты сможешь открыть эту дверь. – Рейнбоу Дэш приземлилась, топнув копытом, и указала на дверь. – Этот светящийся след, оставленный Элементами Гармонии, может пропасть в любую секунду, и кто знает, удастся ли нам активировать Элементы снова. Это, наверное, наш единственный шанс узнать, куда делись Твайлайт и принцессы.

– Я знаю, Рейнбоу, – огрызнулся Шайнинг Армор. Затем он взял себя в копыта, подавляя гнев. – Я знаю, но если у кого-то из вас нет какой-нибудь безумной идеи по открытию двери, то придётся ждать.

– «Безумная идея», говоришь… – задумчиво произнесла Рарити, и на её лице появилась улыбка. Это была частая её улыбка: та, которая появлялась, когда ей приходило вдохновение для создания новой линейки одежды. – Что ж, Шайнинг, не хотелось бы ставить подругу в неловкое положение, но я думаю, что среди нас есть кобыла, которая является неоспоримой чемпионкой по безумным идеям.

– Правда? И кто же это? – Подпрыгивая, спросила Пинки Пай. – А она умеет веселиться? Я её знаю?

– Я думаю, Рарити имеет в виду тебя, – заметила Флаттершай.

Пинки Пай моргнула, но затем улыбнулась и подскочила к Рарити, заключив ту в крепкие, перехватывающие дыхание объятия. – Ох, как мило с твоей стороны. Но не думаю, что обо мне можно говорить как о «неоспоримой», ведь я ни с кем не спорила, хотя это и звучит как забавная идея!

– Не всё сразу, дорогая. – Рарити пыталась вырваться из объятий Пинки Пай, хватая ртом воздух. – Не было ли у тебя мыслей, о том как нам пройти через эту дверь?

Отпустив Рарити, Пинки Пай развернулась и бросилась к двери. Она остановилась прямо перед ней, склонив голову набок, и её яркие, внимательные глаза заскользили вверх, вниз, влево, вправо и во все стороны между. Она подняла копыто, чтобы взяться за цепи и постучать в дверь. Она даже прислонилась головой к двери, как будто та нашептывала ей какую-то страшную тайну.

– Придумала что-нибудь, сахарок? – Спросила Эпплджек, она и остальные отошли в сторону, чтобы у Пинки Пай было достаточно места.

Пинки Пай оглянулась на своих друзей и улыбнулась. – Может быть кое-чего и придумала. – Затем она сорвалась с места и галопом понеслась вверх по лестнице. Все пони, прислушивались к тому, как цокот её копыт затихал на лестнице, а затем пропал вообще. Тишина длилась несколько долгих секунд, заставляя Шайнинг Армора и остальных переглянуться. Рейнбоу Дэш заговорила первой.

– Она вернётся?

– О, я в этом не сомневаюсь, – сказала Флаттершай. – С чего бы ей не возвращаться?

Рарити сделала шаг к лестнице, прежде чем взглянуть на Шайнинг Армора. – Как вы думаете, она что-то принесёт?

– Возможно, хотя я даже не знаю, что это может быть, – сказала Эпплджек, почёсывая затылок. Затем она навострила уши, когда с лестницы снова донесся стук копыт. – И, похоже, она уже возвращается.

– Не просто возвращаюсь, глупышка, я уже тут! – Пинки Пай появилась на лестнице, толкая перед собой всем знакомую вещь: маленькую голубую пушку для вечеринок. Кусочек праздничной декорации выглядел неуместно среди стражников, затачивающих своё оружие и закрепляющих доспехи. Тем не менее, Пинки Пай не обращала внимания на их растерянные взгляды, пока подкатывала свою пушку для вечеринок к двери.

Рарити встала рядом с ней, натянуто улыбаясь, как пони, не желающая ранить чувства подруги. – Пинки, не хочу огорчать тебя, но не думаю, что твоя пушка предназначена для пробития дверей, запечатанных принцессой Селестией.

– Ну да, всё, что она делает – это стреляет серпантином и конфетти, – сказала Рейнбоу Дэш.

– И шариками. Не забывай про шарики! – поправила Пинки Пай, открывая заднюю часть пушки. Оттуда вывалились праздничные украшения, а несколько предварительно надутых воздушных шаров даже взлетели к потолку. Но Пинки Пай не обращала на них внимания. Вместо этого она засунула копыто в пушку и вытащила набор маленьких разноцветных бумажных цилиндриков. – Но вы правы. Они не пробьют дверь. А вот эти крошки смогут.

– И что же это? – Спросила Эпплджек, когда Пинки Пай понесла маленькие цилиндрики к двери. Она принялась облизывать каждый из них и приклеивать к дверной раме, как будто они были покрыты клеем для конвертов.

– Ну, конфетти, серпантин и шарики не вылетают из пушки сами по себе. Нет, что-то должно вытолкнуть их с весёлым, взрывным хлопком. Иначе моя пушка для вечеринок была бы больше похожа на ведёрко для вечеринок. Или, может быть, на вазу для вечеринок. Я думаю, что могло бы быть и так и так.

– Ты же знаешь, что это не ответ на мой вопрос.

– Не волнуйся, я уверена, что ты скоро всё поймёшь. – Пинки Пай отошла от двери, распределив все бумажные цилиндрики. Затем она вернулась к своей пушке и вытащила из неё моток бечёвки. – Рарити, можешь помочь? Нужно привязать веревочку к каждой из этих праздничных хлопушек.

– Конечно, я буду рада помочь, – сказала Рарити, а её губы скакали, пока она то озабоченно хмурилась, то натужно улыбалась. Тем не менее, с помощью магии, вскоре к каждой хлопушке была привязана верёвочка. Сами верёвки вели обратно к пушке Пинки, где та привязывала их к какому-то механизму внутри.

– Ну вот. Теперь нам осталось сделать только одно, – сказала Пинки Пай, оборачивая копыто вокруг спусковой верёвочки пушки.

– И что же? – спросила Рейнбоу.

– Ложись!

Неожиданно серьёзный возглас Пинки Пай заставил всех пони в комнате сделать именно это. Все упали, а улыбка Пинки Пай стала ещё шире, когда она потянула за верёвочку. В тот же миг из пушки вылетела магическая искра и пошла вверх по верёвочке. Около дюжины искр ударили в хлопушки одновременно и вызвали взрыв, сотрясший замок. Повсюду разлетелись клубы разноцветного дыма, конфетти и несколько серпантинов. Все пони закашлялись, а Пинки Пай громко праздновала, стоя в победной позе на своей пушке для вечеринок.

– Та-да!

– Что? – Крикнул Пас Файндер, в ушах у него звенело от взрыва.

Когда дым рассеялся, все пони смогли увидеть плоды усилий Пинки Пай. Дверь вместе с рамой и всем остальным лежала на полу, открывая проход в кристальный тоннель.

–  Но как…? – Начал было спрашивать Шайнинг Армор, но Пинки Пай прервала его.

– Ох, глупышка, чары были только на цепях! Видишь ли, вон та дверь выглядит очень, очень старой. Намного старше, чем любое заклинание, которое могла наложить на неё принцесса. А вот цепи были действительно новыми. Поэтому я подумала, что, возможно, принцесса наложила чары только на цепи и просто использовала их, чтобы запечатать дверь. Если так, то ни дверь, ни стена не были зачарованы, а всё, что нам нужно сделать – это попасть по ту сторону стены, а не открыть дверь. Так что…

– Так что, тебе пришла в голову идея просто выбить дверь из стены, – сказала Эпплджек, посмеиваясь себе под нос.

– Агась. Как же хорошо, что я припрятала по запасной пушке в каждом крупно-вечериночном месте, где мы бывали. Даже не знаю, где бы иначе мы раздобыли мои особые, изготовленные по спецзаказу праздничные хлопушки.

– Я… пока что забуду о том факте, что твои праздничные хлопушки – это взрывчатка военного класса. Хорошая работа, Пинки Пай. – Шайнинг Армор посмотрел на отряды, нахмурив брови, и начал отдавать приказы. – Отряды, приказываю немедленно спуститься в туннель. Провести первоначальную разведку и, при необходимости, оцепить периметр. Если увидите что-то опасное или подозрительное, немедленно возвращайтесь сюда. Я присоединюсь к вам, как только прибудет подкрепление.

Солдаты кивнули, быстро построились и поскакали по только что открытому кристальному туннелю. Шайнинг Армор тоже начал подготовку к возможным опасностям. Он взял шлем левитацией и уже собирался надеть его, когда почувствовал, как кто-то ткнул его по плечу.

– Ты же имел в виду, что «мы» присоединимся к вам, как только прибудет подкрепление?

Шайнинг Армор посмотрел на Рейнбоу Дэш и покачал головой. – Нет. Вы пятеро сделали то, на что я надеялся: указали нам путь, но теперь мы очертя голову бросаемся неизвестно куда. Я не хочу рисковать вашей безопасностью. – Шайнинг Армор перевёл взгляд на кристаллическую пещеру. – В последний раз, когда я послал солдат в подобное место – под зáмок – многие из них так и не вернулись.

– Мы ценим твою заботу, Шайнинг, но мы идём с тобой, – сказала Рарити.

Эпплджек кивнула. – Она права, мы зашли слишком далеко, чтобы сейчас остаться в стороне. Кроме того, тебе сейчас нужно как можно больше пони.

– Да, чем больше нас будет, тем быстрее мы найдём Твайлайт и принцесс. А чем скорее всё это произойдёт, тем скорее я смогу устроить вечеринку в честь того, что мы их нашли, – оптимистично заявила Пинки Пай.

– Флаттершай? – Спросил Шайнинг Армор, оглядываясь в поисках молчаливого члена группы.

Флаттершай высунула голову из-за лестницы, ведущей в остальную часть замка, всё ещё немного дрожа от взрыва Пинки. – Я… Я знаю, что это будет страшно, но… но девочки правы. Никто из нас не может бросить Твайлайт.

Шайнинг Армор вздохнул и, нахмурившись, надел шлем. – Хорошо, но помните, что это место настоящий лабиринт. Каденс бродила там несколько дней, пытаясь найти выход, и в итоге всё время ходила кругами. Вы всегда остаётесь со мной и делаете то, что я скажу, как только я это скажу. Мы поняли друг друга?

Кобылы кивнули.

– Тогда можем выдвигаться.

~~~

Взрывной волной двери библиотеки сорвало с петель. Баррикада из книг разлетелась словно шрапнель, некоторые из них порвались на клочья бумаги и переплётов, в то время как другие вылетели из окон и ударились о стены. В центре всего этого разгрома стояла принцесса Луна с хмурым выражением лица. Она вошла в библиотеку, медленно осматривая пространство.

– Твайлайт, прекрати эти игры сейчас же. У нас нет времени на подобные глупости, – крикнула принцесса Луна. Сначала она глянула в читальную зону. Затем пошла вдоль библиотечных полок, осматривая каждый ряд, мимо которого проходила. – Твайлайт Спаркл, моё терпение на исходе. Я знаю, что ты здесь.

Она миновала последний ряд полок и направилась вдоль изогнутой стены обратно в уютную зону для чтения. Огонь в камине по-прежнему потрескивал, его тёплый свет разливался по комнате. – Этот огонь сам по себе не разжёгся, Твайлайт, и дверь сама себя не забаррикадировала. А ещё я не чувствую остаточной магии телепортации. Ты точно ещё здесь. Зачем вообще прятаться от меня? Если ты боишься меня, то ты должна понимать, что игра Дискорда всё ещё в силе. Ты должна сопротивляться ей, по крайней мере, до тех пор, пока я не смогу наложить на тебя то же заклятие,  что я наложила на себя.

Луна замерла, почувствовав что-то странное под копытом. Она посмотрела вниз и приподняла переднюю левую ногу, обнажая сломанный подкрыльный клинок, на который только что наступила. Она подняла его с помощью своей магии, и её взгляд стал твёрже, когда она посмотрела на отражающую поверхность. – Понимаю. Похоже, что принцесса Селестия не зря отмечает твои старания в качестве сыщика. Хотя, я чувствую, что тебе немного помогли. –  Она проницательным взглядом сканировала портрет. – Даже несмотря на то, что твое влияние минимально, Селестия, ты всё равно умудряешься сопротивляться. Такое упорство достойно восхищения, если бы в этом изначально была хоть какая-то надежда.

– Но, я полагаю, у этого откровения есть и свои плюсы. Например, я наконец могу закончить этот фарс и начать говорить более конкретно. Твайлайт Спаркл, я убью тебя.

~~~

Твайлайт напрягла мышцы, пытаясь ещё больше сжаться, пока цеплялась за стропила библиотеки. Когда Луна забила в дверь, единственной мыслью, пришедшей Твайлайт в голову, было спрятаться. Она попыталась забраться под одно из библиотечных кресел для чтения, но там было слишком мало места. А после того, как Безголовый Конь смог легко засечь её магию телепортации, она не осмелилась даже попытаться переместиться в другое место. Поскольку вариантов оставалось немного, Твайлайт ухватилась за простейшую надежду спрятаться.

Поднимаясь вверх и используя как можно меньше магии, Твайлайт цеплялась за опорные балки высокого потолка и молилась, чтобы принцесса Луна не посмотрела вверх.

Та всё ещё стояла прямо под ней, двигаясь непринужденно, как будто готовилась к неторопливому дню. Несколькими взмахами рога она отодвинула мебель из читальной зоны, создавая свободное пространство перед камином. Она оставила один из крайних столов, на который положила сломанный подкрыльный клинок. Затем принцесса Луна снова призвала свою магию, заклиная и притягивая книги и разорванные страницы.

Всего за несколько мгновений она собрала бумажную статуэтку принцессы Селестии. Она была удивительно похожа на живую. Грива и хвост даже начали двигаться и струиться, как у принцессы. Ноги начали подёргиваться, а грудная клетка ритмично вздыматься и опускаться в такт дыханию. Казалось, что статуя ожила.

Именно тогда Принцесса Луна вонзила в неё лезвие.

Используя сломанный подкрыльный клинок как инструмент, Луна протыкала страницы статуэтки. А та кричала голосом принцессы Селестии. От этого у Твайлайт кровь застыла в жилах, и она едва не упала с потолочной балки. Не было ни крови, ни чернил. Ничего, кроме разреза на бумаге, но в крике статуэтки слышалась боль… И боли было столько, что казалось будто клинок вонзали прямо Твайлайт в грудь.

– Ты слышишь, Твайлайт? Ты слышишь, как она кричит? – Спросила принцесса Луна, снова вонзая лезвие в статуэтку и вызывая новый вопль. – Даже в этой боли её голос звучит мелодично. Можешь ли ты представить симфонию из таких звуков? Я могу. Однажды у меня было пианино, которое работало именно так: нажимаешь клавишу, и пони внутри пронзительно кричат, каждый в своей уникальной тональности.

Слова были словно яд, впивающийся в сознание Твайлайт. Она уже представляла эту ужасающую штуковину, слышала, как пони внутри воют от боли, когда нажимаются клавиши. Она закрыла глаза и прижала уши, пытаясь выбросить образы из головы, но, как бы не старалась, не могла перестать думать об этом. Она представляла себе своих друзей и семью, запертых в пианино и слышала, как они кричат, не в силах остановить или облегчить их боль.

– Но не только её красивый голос мы можем сегодня послушать, – сказала принцесса Луна, и бумажная статуэтка изменилась. Она уменьшилась в размерах, превратившись из принцессы Селестии в Каданс. И Луна снова вонзила сломанный клинок в статуэтку. Твайлайт задрожала, её дыхание стало прерывистым. Она хотела не видеть всего этого, но не могла. Её сознание затапливало, смывая все остальные мысли.

– У тебя… у тебя ведь тоже красивый голос, не так ли, Твайлайт Спаркл? – Принцесса Луна покрутила клинок в своей магии, и бумажная статуэтка снова изменился, приняв облик Твайлайт. – Не позволишь мне послушать его?

В этот раз Луна не вонзила лезвие прямо в статуэтку. Вместо этого она осторожно приложила кончик к щеке статуэтки, а затем коротко провела им. На бумаге остался неглубокий порез, но, в отличие от предыдущих, двойник не закричал.

Но сейчас Твайлайт ощутила боль. Она почувствовала, как острый край прошёл по её щеке, хотя на теле не осталось ни царапинки. Бумажная статуэтка была словно кукла Вуду, и дрожь по телу Твайлайт усиливалась параллельно с её паникой. Словно она смотрела на то, как её пытают.

– Ох, да перестань. Разве ты не хочешь спеть? Я уверена, у тебя прекрасный голос. – Луна приставила клинок к боку статуэтки и начала медленно проворачивать его. Лезвие вгрызалось в бумагу, как дрель, и Твайлайт пришлось зажать рот копытом, чтобы не вскрикнуть. На глаза навернулись слёзы, и ей стало трудно дышать. Она хотела закричать. Ей так сильно хотелось закричать. Казалось, это был единственный способ избавиться от боли, копившейся внутри неё.

Но сделав это, она выдаст Луне себя, и Твайлайт боялась этого всё больше и больше с каждым мгновением. Она начинала представлять себя на месте статуэтки, не только испытывающей боль, но и получающей раны. Это существо, чем бы оно ни было, маскирующееся под Луну… Она не могла позволить себе попасть в его когти.

– Ну и ну, а ты из застенчивых. Даже после всего этого ты не хочешь спеть для меня? Ну, не волнуйся. Я знаю, как избавить тебя от страха сцены. – Луна подошла к статуэтке спереди и поместила кончик клинка прямо над её бумажным глазом. Она прикоснулась кончиком к поверхности бумаги, и Твайлайт почувствовала давление на свой глаз. Она перенесла копыто со рта к этому глазу, как будто, прикрыв его, могла остановить то, что она скоро почувствует. Но лёгкое ощущение давления осталось, предупреждая о боли, которая вот-вот наступит.

– Раз… два… – отсчитывала Луна снизу. Она использовала свою магию, чтобы удерживать клинок, а её копыто упиралось в основание. Она огляделась, прежде чем улыбка на её лице стала чуть шире. – Три.

Боль пронзила Твайлайт, как удар молнии, и она закричала. Она ослабила хватку на потолочных балках и, корчась, упала на пол. Она прижала оба копыта к глазу, катаясь по полу и стеная. Боль была всем, что было у неё в голове. Других мыслей не было. Боль поглотила всё.

~~~

Крик поразил всех пони, как стрела, выпущенная из арбалета. Никто не сомневался в том, что они услышали. Все они знают голос Твайлайт, даже если он превратился в леденящий кровь вопль. В одно мгновение они пустились галопом. Шайнинг Армор возглавил табун, и больше не было необходимости ждать прибытия подкрепления. Пять кобыл и жеребец помчались по кристальному туннелю, догоняя пять отрядов стражи. Они тоже слышали крик и мчались к его источнику так быстро, как только позволяли их копыта.

– Мне кажется, я что-то вижу! – Крикнула Рейнбоу Дэш, указывая вперёд. Она расправила крылья, когда кристальный туннель расширился, позволив ей обогнать остальных. Крики Твайлайт становились всё громче, и не оставалось сомнений, откуда они доносятся: что-то похожее на зеркало, выросшее непосредственно из кристалла. Его края были чёткими, словно созданы магией, а поверхность была идеально ровной.

– Звук шёл отсюда! – Крикнула Рейнбоу назад своим друзьям, ставя копыта на зеркало.

– Но как? – Спросила Флаттершай.

– Посмотрите! Это, видимо, такое же зеркало, как то, что в Кристальной Империи, – сказала Рейнбоу Дэш, всё ещё пытаясь пройти сквозь отражающую поверхность. – То, что похитило Твайлайт и всех остальных пони, должно быть, прошло через него во время вечеринки.

– Но чтобы похитить столько пони, понадобилась бы целая армия, – заметила Рарити. – И разве мы не увидели бы следы сопротивления наверху?

– Как всё было сейчас не важно, – сказала Эпплджек. Она подошла к Рейнбоу Дэш, прежде чем развернуться и начать лягать зеркало. – Важно то, что Твайлайт в беде, и мы должны ей помочь. А теперь давайте, нам надо открыть эту штуку.

~~~

– А, вот и ты. – Сказала Луна, как будто не слышала крика, который раздавался последние несколько секунд. Она вынула клинок из статуэтки и направилась к Твайлайт. – Признаюсь, мне бы и в голову не пришло искать тебя там. Тебе ведь помогала одна летучая мышь, не так ли?

Боль начала утихать, а странная магия статуэтки отступать. Твайлайт возвращала контроль над собой, убирая копыта от глаза. Она всё ещё дрожала, но начала бороться с неослабевающим подрагиванием в мышцах. Вытянув копыто, Твайлайт попыталась оттянуть себя в сторону, попыталась ползти, хотя бы для того, чтобы отсрочить свой захват.

Но тут она почувствовала как копыто прижимает её к земле. Ей удалось повернуть голову настолько, чтобы увидеть принцессу Луну. Огонь в камине отбрасывал чёрные тени на её лицо, придавая тому искаженную улыбку. Она держала сломанный клинок, острие которого было направлено прямо в незащищённую спину Твайлайт.

– Теперь победа за мной.

Твайлайт закрыла глаза, не в силах смотреть на происходящее. Это конец. Всё было кончено. Она больше никогда не увидит своих друзей и семью. Она больше никогда не прочтёт ни единой книги и больше не съест ни одного сенобургера. Все маленькие и большие радости жизни, ради которых стоило жить, будут отняты одним ударом сломанного клинка. Она почувствовала, как вес Луны сместился, а давление на её спину ослабло. Принцесса Луна отстранилась, готовясь к атаке.

Клинок ударит в любой момент. Куда он ударит? Сколько времени это займёт? Насколько будет больно? Твайлайт не знала, и, когда слёзы потекли из её глаз, она сделала глубокий вдох. Последняя попытка сопротивляться. Последний акт борьбы за жизнь и всё, что с ней связано. Она набрала в лёгкие воздуха сколько смогла, а затем закричала.

– Я не хочу умирать! Пожалуйста! Кто-нибудь! Помогите! Я не хочу умирать!

~~~

– Твайлайт! Мы идём! – Крикнул Шайнинг Армор, выпуская заряд магии из своего рога. Они атаковали зеркало всем, чем только могли придумать. Каждый единорог заряжал в него магией. Все земные пони присоединились к Эпплджек, пытаясь лягать зеркало. А пегасы набирали побольше скорости и били по зеркалу как можно сильнее. Кристальное зеркало, однако, оказалось непоколебимым.

– Это не работает! – Закричала Рарити.

– Ну, а что ещё мы можем сделать? – Спросила Рейнбоу Дэш.

Флаттершай подлетела к Рарити и, зависнув в воздухе, дотронулась до её ожерелья. – Может быть, Элементы смогут нам помочь? – Она указала свободным копытом на землю, показывая, что радужный след, по которому они изначально шли, ведёт прямо к краю зеркала.

– Стоит попробовать, – сказала Эпплджек, лягнув зеркало в последний раз, прежде чем поскакать вперёд. Пятеро друзей встали в круг, помня о том, что поняли наверху: нельзя приказать Элементам, что им нужно сделать. Нужно просто верить, что таинственные магические артефакты сделают то, что необходимо, исходя из их желания. А больше всего они желали помочь Твайлайт. И Элементы засияли: пять самоцветов сияли так же ярко, как звёзды. Но они не активировались – не было ни радуги, ни всплеска магии.

– Они ничего не делают! – Закричала Рейнбоу, начиная колотить по своему Элементу копытом. – Давайте, глупые штуки. Работайте!

Сияние начало мерцать, прежде чем Эпплджек схватила Рейнбоу за копыто. – Мы не можем заставить их сделать что-то. Просто помни о том, что важно: спасти Твайлайт. А теперь давайте, сосредоточьтесь!

Остальные кивнули, склонив головы и закрыв глаза, в то время как сияние от их Элементов Гармонии продолжало разгораться всё ярче и ярче.

~~~

– Ох, моя маленькая пони, и кто же именно услышит, как ты крич…

Воздух прорезал пронзительный рёв. Вскоре после этого раздался звук удара тела о тело. Твайлайт почувствовала, как тяжесть копыта Луны исчезла с её спины, и, не колеблясь ни секунды, она бросилась вперёд. Ползя на животе, она добралась до двери, прежде чем осмелилась оглянуться. И тут она увидела: принцесса Селестия с искажённым змеиноподобным ртом атаковала лже-Луну. Её клыки вонзились в переднюю ногу Луны, но та вела себя так, словно ей совсем не больно, когда взмахнула сломанным клинком в своей магии.

На мгновение Твайлайт не поверила своим глазам, но затем вспомнила воспоминания Твин Блейдс. Два монстра были хранителями одной единственной свечи, которая была в библиотеке. Твайлайт, будучи змеёй, защищала саму свечку. Если так, то была ли принцесса Селестия хранительницей Твайлайт?

Неужели она провела всю ночь, убегая от существа, истинным намерением которого было только защитить её?

Столкновение двух дерущихся пони с полкой вернуло Твайлайт к реальности. Несмотря на свирепость Селестии, она, похоже, проигрывала битву с лже-Луной. Твайлайт знала, что после окончания боя, если Луна всё ещё будет стоять на ногах, то снова окажется в центре внимания кобылы. Это был её единственный шанс сбежать, но куда? Эта Луна сможет выследить её где угодно.

– Пи-пи.

Твайлайт повернула голову и посмотрела в коридор за библиотекой. Там, свисая с расшатанного кирпича на потолке, висела летучая мышь. Летучая мышь из той клетки снаружи замка, игравшая гораздо большую роль, чем Твайлайт могла себе представить. Селестия из портрета велела ей найти летучую мышь, и теперь та просто висела, глядя на неё.

– Пожалуйста, помогите мне, – попросила Твайлайт, и, к её удивлению, летучая мышь, казалось, ответила. Она взмахнула крыльями и полетела по коридору. Твайлайт пришлось вскочить на копыта и пуститься галопом, чтобы не отстать. Она помчалась за мышью, оставив битву в библиотеке позади, пока её вели неизвестно куда.

~~~

Вскоре Твайлайт почувствовала на лице прохладу ночи. Летучая мышь вывела её на улицу, и вместе они проскочили мимо статуи, на которой висела клетка. Летучая мышь перелетала с места на место, периодически останавливаясь и зависая вниз головой, ожидая, пока Твайлайт догонит её. Твайлайт же начала узнавать дорогу, по которой она бежала. До её носа донёсся едкий запах золы, а копыта начали чернеть от сажи на земле.

Они приближались к сгоревшим остаткам лабиринта замка, которые были почти сровнены с землей взрывной волной, вызванной смертью Феломины. Твайлайт, когда смотрела на последствия из окон замка, была уверена, что после взрыва ничего не уцелело. Но теперь же, она начала замечать небольшие бугорки, торчащие из-под ровного слоя пепла.

Из нескольких таких бугорков торчали какие-то бледные кусочки камня, и чем больше Твайлайт их видела, тем яснее понимала, что это были обломки статуй, которые стояли в лабиринте. Она увидела наполовину разбитую морду дракона и одно из широко раскрытых крыльев грифона. Сказать, что статуи пережили взрыв, было бы неточно, но они уцелели лучше, чем вся легко горящая листва, когда-то покрывающая лабиринт.

Что ей здесь нужно найти? Портрет Селестии сказал ей сделать три вещи, и Твайлайт уже выполнила две из них. Она нашла летучую мышь и бежала в лабиринт. Но как ей снова зажечь звезду? Свечи исчезли. Они исчезали, как только комната становилась нормальной. Очевидно, что это было важно. Три указания, которые Селестия успела дать ей, прежде чем их прервали. Возможно, это был её единственный шанс прекратить всё это, прервать раз и навсегда.

Но она не знала, что делать!

Очередной писк летучей мыши отвлёк Твайлайт от паники. Она обернулась и увидела, что та приземлилась на землю и сидела на обломке статуи, одной из полудюжины или около того других. Эти части были другими. Они не были покрыты сажей, и, судя по линиям на пепле, кусочки перетащили поближе друг к другу. Твайлайт подбежала и стала осматривать каждый кусочек.

Самым большим куском, который даже не пытались двигать, было тело восточного дракона. Затем она увидела несколько конечностей от других статуй. Лапа химеры, коготь гиппогрифа и оленье копыто. Был и рог от козлиной головы химеры, а также один из рогов статуи дракона. Ещё среди осколков лежало крыло гиппогрифа. Это были всего лишь разные кусочки и части, но… слишком уж знакомые кусочки и части.

К Твайлайт пришло осознание, и в её глазах вспыхнул знакомый огонёк. Она начала поднимать в воздух кусочки и собирать из них знакомую фигуру. Её уверенность росла, когда она обнаружила, что кусочки подходят друг к другу. Пусть изначально они и были на разных статуях, казалось, что они созданы друг для друга. Она знала это существо. Это существо, которое знали её друзья. Однажды с ним пришлось разбираться, но теперь они были друзьями.

Это был Дискорд.

Это было то, что принцесса Селестия хотела, чтобы она нашла? Наверняка должно. Он мог помочь ей всё исправить. Ей просто нужно было оживить его. Летучая мышь даже заняла место на спине и расправило крыло. Всё сходилось. Коготь, лапа, змеиный хвост. Даже козлиная голова, хотя ей и пришлось заменить один глаз на глаз гиппогрифа.

– Отчаянные метания обречённых так забавны.

Твайлайт застыла, удерживая единственный клык Дискорда в своей магии. Это был последний кусочек. Её охватила паника и она быстро вставила его на место. Статуя была готова, но… ничего не произошло. Она не начала двигаться и не превратилась в настоящего Дискорда. Это была просто статуя. Даже летучая мышь стала частью камня.

Глухой удар заставил Твайлайт обернуться. Избитое тело Селестии было брошено к её копытам, изломанное, окровавленное и на грани смерти. Чуть поодаль, торжествующе, без единого шрама или раны, о которых можно было бы сказать, стояла лже-Луна. Она всё ещё держала сломанный клинок, с которого теперь капала кровь.

– Боюсь, ты давным-давно проиграла эту игру, Твайлайт Спаркл, – сказала лже-Луна, начиная очень медленно приближаться к Твайлайт. С каждым шагом, который она делала вперёд, Твайлайт отступала назад, пока её круп не упёрся в статую Дискорда. Было так много места, чтобы убежать. Она могла метнуться влево или вправо, но всё это казалось безнадёжным. Луна не сводила с неё глаз, в которых светилась жажда убийства, которой никогда не должно было быть во взгляде пони.

– Ты проиграла ещё до того, как игра началась. Ты проиграла в тот момент, когда она овладела моей силой. – Тело Луны начало искажаться, увеличиваясь в размерах с каждым её шагом. В то же время черты её лица начали исчезать, становясь не более чем тенью. Клинок, который до этого удерживался с помощью магии, теперь был зажат в ужасающей руке. – Ты проиграла в тот момент, когда её сестра открыла эту книгу.

Фигура остановилась, возвышаясь над Твайлайт, как гора. Твайлайт вгляделась во тьму силуэта, и её разум наполнился ядовитыми мыслями. Безнадежность и страх начали поглощать её, оставляя под копытами фигуры дрожащее месиво. – Точно так же, как ты не смогла превратить его камень в плоть, ты не можешь остановить то, кто я есть.

Твайлайт застыла, отведя взгляд от фигуры. Она посмотрела вверх сквозь чёлку волос и увидела статую Дискорда, стоящую позади неё. Она также увидела блеск своей короны, которая всё это время была с ней. Был… был шанс. Если эта статуя действительно была Дискордом, она смогла бы превратить камень в плоть. Инструмент для этого был прямо у неё на голове. Но… её друзей не было поблизости. Элемент Магии был почти бессилен без остальных точно так же, как дружба была бессмысленна без пони, которых ты бы мог называть друзьями.

Оглянувшись на фигуру, Твайлайт увидела, что та поднимает сломанный клинок над головой. Другой надежды не было. Если она телепортируется, то существо догонит её, и она не сможет сразиться с ним лицом к лицу. Дискорд был её единственной надеждой. Так что… она должна была попытаться. Даже когда она увидела, как напряглась рука фигуры. Даже когда клинок уже начал приближаться к ней в попытке убить, она должна была попытаться.

Она воззвала к Элементу Магии, обратившись с единственной просьбой, которая прямо сейчас была самой сильной в её сознании. К единственному свету, который, подобно свечам, которые она погасила, казалось, ярко сиял в наступающей тьме смерти. Одна мысль, на которую Твайлайт надеялась, как на последнюю спасительную милость.

– Я хочу снова увидеть своих друзей. Всех своих друзей, даже Дискорда!

Кончик клинка был всего в нескольких миллиметрах от неё, когда Твайлайт почувствовала, как корона на её лбу стала теплее.

Конец Игры

Твайлайт застонала, пошевелив затёкшими ногами, которые не слушались её. Разум начал пробуждаться, но она отказывалась открывать глаза. У неё было такое чувство, будто она всю ночь занималась учёбой, пока боролась с гидрой. Ей так хотелось поспать ещё. К счастью, тут было хорошо и темно. Яркий свет не бил ей в глаза. Да, хорошо и темно.

Прямо как та фигура, которая…

Переходя из состояния полусна в состояние полного бодрствования, Твайлайт вспомнила весь тот ужас, в котором была, кажется, только что. Её сердце бешено заколотилось в груди, а глаза забегали по сторонам, пытаясь найти фигуру с клинком, бывшую в шаге от её убийства.

Но ничего такого здесь не было. Она не видела ни лабиринта, ни таинственного зáмка. Она не была в лесу. Она была в больничной палате, жалюзи на окнах были закрыты, а в нос ударил стерильный запах дезинфицирующих средств. На её прикроватном столике стояло множество цветов, нетронутый яблочный пирог и несколько воздушных шариков. Всё это выглядело очень безопасно, очень спокойно и совершенно обыденно.

Твайлайт не знала, оставаться ли ей спокойной или забеспокоиться ещё больше.

– Что ж, а ты и не торопилась просыпаться.

Отвернувшись от окна и заваленного подарками прикроватного столика, Твайлайт посмотрела направо и увидела Дискорда, который сидел – на самом деле просто сидел – на кресле. Он выглядел так, словно листал журнал, вероятно, взятый в приёмной. Дух хаоса, который мог сотворить что угодно одним щелчком когтей, взял что-то из больницы.

– Ч-что…?

– Что произошло? – Дискорд прервал, бросив журнал через плечо. Тот сложился в сложный бумажный самолётик и, навернув пару кругов, вылетел из комнаты. – Грубо говоря, ты, Селестия, Твин Блейдс и я спасли Эквестрию от Тирека.

– Тирек… но я думала, мы победили его в катакомбах. Принцесса Селестия сказала мне, что она уничтожила его его же собственной Тёмной Радугой.

– О, да, очередная захватывающая история о победе над тьмой, – размышлял Дискорд. – Но, поверь мне, Тирека так просто не победить. Вот посмотри и скажи, напоминает ли тебе это что-нибудь? – Заведя лапу за спину, Дискорд достал маленький круглый торт, покрытый белой глазурью с голубой, зелёной и розовой отделкой. Верх торта был украшен глазурным солнышком. Он положил торт рядом с Твайлайт, прежде чем снова сунуть руку за спину.

– Видишь ли, жила-была одна кобыла-всезнайка, сестра которой решила закатить небольшую истерику. Этой кобыле пришлись дать своей сестре небольшую передышку, эдак на тысячу лет, плюс-минус, и для этого она использовала очень красивые кристаллики. При этом кристаллики долгое время оставались запечатанными в камне. Но часть их силы сохранилась у кобылы-всезнайки.

В этот момент Дискорд создал шесть свечей, поставил их на торт и зажёг. Каждая свеча горела своим уникальным цветом. – Эта магия сопровождала кобылу на протяжении веков, безмолвно защищая её от любого противного тёмного влияния, которое могло попытаться контролировать или извратить её. То есть, так было до тех пор, пока эта кобыла не спустилась в один очень тёмный подвал, дабы решить проблему, начатую её сестрой.

– В катакомбы Старого Замка? – Спросила Твайлайт только для того, чтобы Дискорд коснулся когтем её губ.

– Твайлайт, ты же знаешь, что перебивать невежливо. Итак, на чём я остановился? Ах да. В тех катакомбах эта кобыла встретила одно мерзкое существо. Тому хотелось творить очень много ужасных вещей, но он не мог покинуть свой тёмный уголок в подвале без посторонней помощи. Поэтому он протянул руку, чтобы дотронуться до кобылы, надеясь, что сможет заставить её вынести его на улицу. И когда у него получилось, произошло вот что.

Дискорд облизал палец и погасил им одну из свечей на торте. Осталось пять свечей, горящих и мерцающих своим неповторимым пламенем. Твайлайт уставилась на эти свечи, и в её сознании промелькнуло что-то знакомое. Затем она ахнула. – Пять огоньков… Пять звёзд! Это были Элементы Гармонии!

– И вот снова ты перебиваешь меня, ну что ж, мне всё равно становится скучно рассказывать эту историю таким образом. После всего, что произошло, даже я чутка растерял свою обычную бодрость и весёлость. Дискорд крутанул запястьем, превратив коготь в нож, и начал разрезать свой пирог-метафору Селестии. – Да, те огоньки, которые тебя заставили погасить, представляли собой сохраняющуюся внутри Селестии сущность Элементов.

Дискорд предложил Твайлайт кусочек торта, и, хотя обычно она отказывалась, урчание в животе выдало её голод. Она взяла кусочек, используя свою магию, чтобы отломить часть и положить в рот. Рарити, вероятно, пришла бы в ярость от пренебрежения вилкой, но в тот момент Твайлайт решила, что магия вполне подойдет.

– Итак, – сказала она, дожёвывая маленький кусочек торта, – что же произошло?

– Ох, да много чего, – сказал Дискорд. Он взял один из цветов рядом стоящего с Твайлайт букета и начал складывать и скручивать его, как будто делал оригами. – Похоже, что наша дорогая Селестия ходила во сне по несколько ночей в неделю после своей небольшой экскурсии в катакомбы. Психолог объяснял это плохими снами, но на самом деле это была частичка сущности Тирека, бравшая верх, когда Селестия была меньше всего защищена.

– Тирек, должно быть, неделями использовал Селестию как марионетку, чтобы осуществить свой план. Он всегда был очень терпелив. Он мог бы стать славным парнем, если бы это терпение распространялось на что угодно, кроме его собственных планов. Тем не менее, он сделал все необходимые приготовления, а затем придумал триггер. – Дискорд взял цветок, который складывал, и поднял его над головой Твайлайт.

Затем он отпустил, и новая коническая форма идеально легла на её рог. – Удивительно, как много можно сделать с помощью небольшого гипноза, особенно если делать его спящему. Тирек дрессировал Селестию, как маленькую собачку, у которой текут слюнки, когда она слышит звонок перед едой. В тот момент, когда ей доставили корону для рога, у неё возникло подсознательное желание надеть её.

– Но почему именно в Ночь Кошмаров? – Спросила Твайлайт.

– Ох, Тирека абсолютно не волную какие-то там праздники смертных. Скорее всего, ему просто нужно было, чтобы Селестия надела корону на каком-нибудь большом мероприятии в замке. Хотя, надо признать, время было выбрано крайне подходящее. – Дискорд подал себе кусочек торта. Затем, ещё раз крутанув запястьем, он превратил когти в вилку, которой подцепил немного торта и отправил в рот.

– Итак, Тирек влиял на принцессу Селестию, потому что смог прикоснулся к ней той ночью в катакомбах. Она сделала заклинание, привязанное к короне. Но… что это вообще было за заклинание? Какое-то заклинание телепортации, перенёсшее всех нас в тот замок?

– О, нет-нет. Что-то столь мощное было бы не по силам нашему маленькому заражению Тирека, – сказал Дискорд, доедая первый кусок торта и накладывая себе второй. – Нет, изначально заклинание предназначалось для трех вещей. Во-первых, соединить разумы всех пони в замке с сознанием Селестии. Во-вторых, полностью завладеть её разумом. В-третьих, в результате первых двух действий влияние Тирека распространилось бы на всех пони, связанных с Селестией заклинанием, что, по сути, дало бы ему небольшую армию в считанные мгновения.

– Но тогда почему это не сраб… – начала было спрашивать Твайлайт, но тут же посмотрела на Дискорда. – Ты что-то сделал в тот момент когда схватил корону, не так ли?

– Очень проницательно с твоей стороны, Твайлайт. Так уж и быть, заслужила звёздочку. – Дискорд приклеил наклейку в виде звёздочки на щёку Твайлайт, сияя, как гордый учитель. – Да. Как только я увидел эту мерзость, я сразу понял, что она принадлежит Тиреку. Было заметно его художественное видение, не говоря уже о его тёмной магии. Вот почему я попытался выхватить её. К сожалению, кажется, даже он наслышан о моём превращении в законопослушного гражданина Эквестрии. Он предпринял несколько неприятных контрмер, чтобы удержать меня от вмешательства.

– Поэтому, хоть я и не мог остановить то, что должно было произойти, я сделал всё это… более интересным. – Дискорд воткнул вилку-коготь в свой кусок торта, но, когда он поднял его, сам торт изменился, превратившись в высокий, царственно выглядящий замок, пусть и по-прежнему полностью сделанный из торта.

– Значит, это была твоя игра. Лже-Луна говорила правду.

– Насчёт этого, да, игра была моей, хотя в кои-то веки я действовал на благо Эквестрии, – сказал Дискорд, отламывая башню от торта и отправляя её в рот. – Каждый пони, попавший в паутину заклинания, оказывался во сне Селестии. Там их начинали одолевать кошмары, пока они не превращались в чудовищных монстров. Монстров, которые, как я надеялся, выследят маленькое заражение Тирека и вычистят его из головы Селестии.

– Конечно, было несколько уже превращённых пони, которых я выбрал, как хранителей свечей. В конце концов, нельзя же было оставить цель такой легкодоступной.

– Так… подожди… это ты превратил меня в гигантскую книжную змею! – Огрызнулась Твайлайт, обвиняюще ткнув копытом в Дискорда.

– Нет, не я, но должен сказать, что это было отличное преображение: сочетание всех твоих маленьких фобий. Боязнь змей, поломанных книг, тёмной магии, гробов и клаустрофобия – всё это в смертельном сочетании. Ты просто обязана придумать с этим что-то на следующую Ночь Кошмаров. Обещаю, ты выиграешь все конкурсы костюмов, в которых сможешь принять участие.

– Но тогда почему эта Селестия со змеиной пастью выглядела в зеркалах как Найтмер Мун? Почему у той Селестии была моя грива? Почему у меня была грива Селестии? Почему ты сделал меня одной из свечей? – Спросила Твайлайт, пытаясь осознать тот факт, что всё это время это была игра Дискорда, даже если это была его попытка помочь.

– Позволь мне ответить на первые три, потому что на самом деле это всё один и тот же вопрос, – сказал Дискорд, вставая со своего места и потягиваясь после того, как доел ещё один кусок зáмка. – Может, я и создал правила игры, Твайлайт, но это не остановило маленькое заражение Тирека от попыток сжульничать. Когда он понял, что не сможет сам погасить свечи, то просто стал манипулировать пони во сне. Некоторых он погрузил в сладкие сны, чтобы те не стали монстрами. Других же он использовал в своих интересах. Но тебе известно об этом, особенно после погружения в воспоминания Твин Блейдс.

– Вот почему Луна, чей страх превратил её в пожирающую жеребят Найтмер Мун, стала похожа на Селестию с твоей гривой. Тирек пытался убедить тебя, что тебя увели в какой-то далёкий замок, и, я думаю, мы оба согласимся, что у него вышло. – Дискорд повернулся и положил лапу на изножье кровати, посмеиваясь, глядя в темноту. – Иногда ты бываешь такой узколобой. Поэтому за тобой так весело наблюдать.

– Если он жульничал, почему ты его не остановил? – Спросила Твайлайт, скрестив передние копыта и свирепо глядя на Дискорда.

– Потому что на самом деле я не участвовал в игре, – ответил Дискорд, отмахиваясь от взгляда Твайлайт, как от пылинки на своей груди. – Конечно, у меня была моя маленькая летучая мышка, но это всё что у меня было. В конце концов, использовать магию хаоса через ментальный мост, при этом не поджарив мозг пони на той стороне, не такая уж и простая задача. Нам, честно говоря, повезло, что мозг Селестии не сварился, когда в её сне бегало столько пони.

– А как насчёт того факта, что я была одной из «звёзд»? – Спросила Твайлайт, не позволяя Дискорду увести себя от темы. – Эта тварь хотела меня убить.

– Должен признаться, для меня это тоже стало сюрпризом, – сказал Дискорд, вынимая когтем винт из спинки кровати Твайлайт. – Свечей должно было быть пять, но у частички Элемента Магии внутри Селестии, очевидно, была другая идея.

Дискорд подкинул винт, который пролетел по воздуху и прилип к рогу Твайлайт, как к магниту. – Её притянуло к тебе. Всё потому что ты нынешний носитель Элемента Магии. Кто лучше всех воплотит его в моей маленькой игре?

– Но Тирек пытался. Убить. Меня!

– Ой-ой, ну что ты плаки-плаки, – Дискорд щёлкнул когтями, исчезая из виду и появляясь рядом с Твайлайт, после чего быстро сунул ей в рот соску. – Не стоит ныть насчёт того, что в конце концов обернулось счастливым концом. Тот факт, что ты была связана с этим огоньком позволил тебе остаться в голове Селестии, в отличие от Каденс, Феломины или Рэйвен, которые отключились от сна в тот момент, когда их свечи погасли. Честно говоря, ты жульничала почти так же, как и маленькое заражение Тирека, но разве можно ожидать чего-то другого, когда твоя драгоценная наставница, принцесса Селестия, подавала такой ужасный пример.

Твайлайт выплюнула соску. – Принцесса Селестия тоже была там?

– Ну, конечно, ведь всё происходило в её маленькой головке. Возможно, у неё и не было фигуры на доске, как у всех остальных пони, но ты же никогда не ждёшь что само игровое поле будет игроком?

– Она была… игровым полем, – сказала Твайлайт, склонив голову набок, прежде чем сделать глубокий вдох, осознавая. – Она была зáмком.

– В какой-то степени, – подтвердил Дискорд и начал открывать жалюзи, впуская в комнату тёплые лучи солнечного света. За окном открывался вид на пустыню. – Всё это было всего лишь её сном, но некоторые вещи действительно отражали определённые аспекты жизни вашей дорогой принцессы. Библиотека, например, была всей её мудростью и знаниями, а картина – центром её сознания. Вот почему та оставалась нетронутой, даже когда рама – её защита – испортилась.

– Кстати, тебе стоит поблагодарить её за то, что она помогла тебе найти заклинание, позволившее проникнуть в голову Твин Блейдс. Без этой маленькой хитрости у тебя бы ничего не получилось.

Твайлайт прожевала ещё кусочек торта, её взгляд блуждал по комнате, пока она была погружена в свои мысли. – Тогда… должно быть, именно поэтому всё возвращалось к тому, как было, когда я покидала коридор или комнату. Селестия забывала, что я изменяла. Но что же случилось в конце? Почему твоя летучая мышь привела меня к твоей статуе, если на самом деле тебя там даже не было?

– Чтобы ты использовала вот это, – сказал Дискорд, его рука удлинилась вдвое, беря корону Твайлайт с её прикроватного столика. – После того, как ты помогла заражению Тирека уничтожить все звёзды, кроме себя самой, единственный способ нам победить – это заставить тебя применить его. Используя Элементы, ты удалила маленькое заражение Тирека из головы Селестии, восстановила их сохраняющуюся сущность в теле принцессы и разрушила чары короны.

– Но я знаю тебя, Твайлайт. Ты даже и не мыслила о том, чтобы использовать маленькую безделушку в твоей короне без своих друзей. Так что я должен был дать тебе повод попробовать, и именно поэтому я поставил статую. Однако нужно отдать должное Тиреку. То, что он спрятал моё тело среди других статуй в лабиринте, было редким проявлением творческого подхода с его стороны.

Дискорд усмехнулся, бросил корону Твайлайт и направился к двери. – Итак, в очередной раз мир спасён благодаря шести маленьким пони и их милым украшениям, а также небольшой помощи стражницы-пегаса, королевской всезнайки и вашего обожаемого покорного слуги. Селестия дальше по коридору, если захочешь навестить её. Кроме нас с тобой, она, пожалуй, единственная, кто действительно помнит всё, что произошло. Все остальные были избавлены от подробностей произошедшего, полагая, что это был не более чем дурной сон.

– И во многом, – сказал Дискорд, кладя лапу на дверную ручку, – так оно и было.

– Подожди, у меня есть ещё один вопрос, – спросила Твайлайт, садясь на больничной койке, пока Дискорд обернулся в дверях.

– Всего один, Твайлайт? О, я в это не верю.

– Судя по тому, как ты только что говорил, ты знаешь Тирека.

Характерная улыбка Дискорда исчезла, и он отвел взгляд от Твайлайт. – И снова твоя проницательность просвечивает насквозь, моя дорогая Твайлайт. Видишь ли, за свою жизнь я трижды был поражён Радугой Света, также известной как Элементы Гармонии. Два раза: вами, пони Эквестрии, превратившими меня в камень. В первый же раз – что было очень давно – меня отправили в великую темницу Тартар.

Дискорд крепче сжал рукоять. – Я молюсь, чтобы ты никогда не увидела это место изнутри, Твайлайт. Несмотря на все ужасы, которые ты пережила во время моей игры, это место намного, намного хуже. Такой судьбы я бы не пожелал ни одной живой душе.

– Судьбы, которой мне едва удалось избежать.

Медленно повернувшись, Дискорд посмотрел на Твайлайт. На мгновение её испугал его взгляд, настолько серьезный, что он почти соперничал со взглядом Флаттершай по своей сокрушительной силе. – Я никогда не вернусь и не позволю Тиреку превратить этот рай для пони в часть его тюрьмы. Я… никогда не вернусь туда.

– Дискорд…

Одно-единственное слово Твайлайт, произнесённое с заботой и добротой, заставило драконекууса отвлечься. Он изобразил улыбку, разворачиваясь и махнув руками. – Упс, что-то я стал слишком серьёзным. Нельзя мне такого допускать. В конце концов, я дух хаоса. Я не могу впадать в уныние из-за подобных вещей. А теперь, если ты меня извинишь, дорогая Твайлайт, я пойду, чтобы скрасить день принцессы Селестии. Сайонара.

– Но Дискорд… – попыталась возразить она. Драконекуус, однако, положил лапу на дверь и распахнул её. В этот момент в комнату ворвался табун цветных кобыл и один молодой дракон, окружив кровать Твайлайт. Они все болтали одновременно, говоря, как приятно было видеть, что она проснулась, и как они беспокоились.

В суматохе Дискорд выскользнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. И всё же, даже когда Твайлайт начала приветствовать и благодарить своих друзей за подарки на прикроватном столике, её воображение терзало сказанное Дискордом, как собака кость. Если Тартар был ещё хуже, чем то, через что ей пришлось пройти, тогда она должна была задаться вопросом.

Через какие же ужасы пришлось пройти Дискорду, что он, казалось, так старательно скрывал?

~~~

Дискорд задержался за дверью на несколько секунд, подняв когти и начав медленно загибать их. 3… 2… 1…

– Я проспала сколько!?

Драконекуус не смог сдержать ухмылки, испытывая минутную радость от того, что Твайлайт так кричит. И всё же, он был занятым духом хаоса. Так много нужно сделать. Так много мест, где нужно быть. Было почти невозможно представить, что даже он сможет справиться со всем этим.

– Доктор Дискорд, пациентка Кумкват готова к контрольному осмотру.

Дискорд повернулся, белый халат врача взметнулся из-под его тела, как снежная буря из перхоти. Он взял планшет у медсестры: поразительно красивого драконекууса. Дискорд не мог отделаться от ощущения, что смотрел в зеркало, когда видел эту медсестру, но, с другой стороны, то же самое можно было сказать и обо всём персонале больницы.

Используя всю свою хаотичную магию, Дискорд размножил себя в целую армию помощников. Армия, которая захватила небольшой чулан для мётел в Кантерлотском замке и превратила его в обширное медицинское учреждение. Мягко говоря, Флаттершай была очень довольна тем, как искренне Дискорд пытался помочь пони, которые оказались втянуты в события Ночи Кошмаров.

У него не хватило духу сказать ей, что это было больше для того, чтобы стереть все следы Тирека из Эквестрии, чем для того, чтобы помочь пони.

– Что-нибудь ещё? – спросил он, идя рядом с одной из своих медсестёр-клонов. Медсестра протянула ему планшет, и он пролистал страницы с каракулями, классическими картинами и чернильными кляксами.

– Пациентка Кумкват спросила, может ли она навестить пациентку Царапку до того, как её выпишут сегодня. Также пришёл жеребец, который заберёт пациентку Царапку – мистер Файндер.

– Пусть мистер Файндер встретиться со мной в палате пациентки Царапки, – ответил Дискорд, возвращая планшет. – Я скоро подойду для контрольного осмотра.

Медсестра кивнула и направилась в другой коридор, а Дискорд продолжил свой путь. Вначале больница была намного больше по многим причинам, но когда пони начали выпускаться, Дискорд позволил своему небольшому карманному пространству уменьшиться в размерах. Теперь оставалось всего несколько десятков комнат, несколько особо трудных случаев, с которыми ещё предстояло разобраться.

Дискорд чувствовал, что будет скучать по своему маленькому сумасшедшему дому, но он уже достаточно долго играл эту роль. Ему придётся сменить около дюжины профессий за двадцать четыре часа, чтобы вырваться из того, что превратилось в очень упорядоченную рутину.

Тем не менее, он не мог долго мечтать о завершении своей короткой медицинской карьеры. Ему нужно было принимать пациентов. Он подошёл к двери одной из палат в коридоре и шагнул в неё, как будто это были всего лишь полоски ткани. – Как наши дела? Хорошо спалось?

Селестия села на кровати, слегка улыбнувшись при виде Драконекууса. – А знаешь, так и было.

– Что ж, я думаю, мы оба знаем, кого нужно за это поблагодарить. Многим пациентам стало лучше, когда Луна вернулась к своим королевским обязанностям. – Дискорд подошёл к кровати и, используя верёвочку от йо-йо, подтянул медицинскую карту к своей лапе. Затем он достал камертон и постучал им по рогу Селестии. Звук камертона напоминал пение парикмахерского квартета, поющего для разминки перед выступлением, но этот тон заставил Дискорда улыбнуться. – Ну честно, ты же старшая сестра, я не могу поверить, что ты позволяешь себе валяться в постели дольше, чем она. Скажи мне, ты имитируешь, чтобы подольше отдохнуть?

– Нет, я просто следую предписанию врача, – ответила Селестия, всё ещё улыбаясь, и от этой улыбки на её лице проявилось несколько морщинок. Она выглядела намного старше, чем кто-либо из пони, когда-либо видевших вроде-бы-как бессмертную принцессу.

– Да, стоит признать, что быть твоим надсмотрщиком было восхитительным занятием. Ты избавилась от лишних торто-килограмм быстрее, чем я ожидал. Уверен, что некоторые кобылы задумались бы над покушением на тебя, если это улучшит их метаболизм. Возможно, стоит распространить этот слух. А теперь открой рот и скажи «а-а-а-а».

Селестия сделала, как её просили, и драконекуус наклонился. Он достал из кармана халата стоматологическое зеркальце и поднёс его ко рту принцессы. Ему пришлось протолкнуть его поглубже, до такой степени, что задняя стенка зеркала упёрлась ей в горло. Селестия чуть-чуть поперхнулась, но в остальном подавила рефлекс, пока Дискорд осматривал её.

В итоге в зеркале Дискорд увидел отблеск шести маленьких огоньков, которые ярко сияли.

– Что ж, похоже, мне придётся приберечь моё новое лечение с набором торто-килограмм для кого-нибудь другого, – сказал он, убирая стоматологический инструмент. – Ты готова к выписке, конечно, после сеанса групповой терапии. Тем не менее, править придётся по минимуму и ограничить использование магии медленным поднятием солнца. – Дискорд приложил коготь ко рту и громко свистнул. В мгновение ока дверь в комнату распахнулась, инвалидное кресло с визгом остановилось рядом с кроватью. – Колесница подана.

Селестия кивнула, медленно поднимаясь с кровати и опуская копыта на пол. Её шаги были немного неуверенными, но она добралась до инвалидного кресла и села. – Спасибо, Дискорд.

– Ох, не стоит благодарностей. Просто подожди, пока тебе придёт мой счёт, – сказал он с лукавой усмешкой, берясь за ручки инвалидного кресла для лошадей и начиная толкать его к двери. – Я принимаю оплату в виде розыгрышей, свободы хаоса и национальных праздников, когда все пони празднуют чудеса хаоса. Я также подумываю о том, чтобы обзавестись собственным маленьким королевством, ну, знаешь, вроде того, что есть у Каденс. Маленький город-государство хаоса. Разве не чудесно звучит? Мне действительно нравится идея превратить Понивилль в мировую столицу хаоса.

– Хотя опять же, Твайлайт, вероятно, выскажется по этому поводу, раз она проснулась.

Селестия оживилась и оглянулась через плечо. – Твайлайт проснулась?

– О да, всего пару минут назад. Сейчас её окружают друзья, но ты сможешь увидеть её после сеанса терапии. А сейчас, думаю, нам с тобой стоит встретиться с кое-кем ещё.

~~~

Пас Файндер осторожно постучал в дверь, опасаясь не того, что потревожит пони внутри, а саму дверь. Каждый раз, когда он приходил в больницу Дискорда, дверь перед ним открывалась как-то по-другому. В первый день она подалась вверх, чуть не ударив его в челюсть. На другой день она превратился в пылающий обруч, и единственным способом преодолеть его было прыгнуть. Его хвост до сих пор был слегка опалён.

Но сегодня дверь просто распахнулась внутрь, как на обычных петлях. Пас Файндер не хотел в это верить. Он задержался в коридоре, опасаясь, что дверь захлопнется у него перед носом ради жестокой шутки. Тем не менее, оставлять кобылу ждать внутри он тоже не мог, так что сделал осторожный шаг. Одно копыто перешагнуло порог, но дверь не шелохнулась. Уже наполовину внутри, а по-прежнему ничего не происходило.

Пас Файндер не знал, как объяснить, почему сегодня он оказался в милости у двери, но и задавать вопросы тоже не собирался. Он только вошёл внутрь и, позволив двери закрыться самой, подошёл к краю больничной койки. – Эй, почему ты до сих пор лежишь?

Кобыла, лежавшая поверх простыней, была Твин Блейдс, хотя Пас Файндер всё ещё с трудом узнавал свою коллегу-стражницу без формы. В отличие от белых шёрсток, которые магически давали им доспехи, её была ярко-желтой. Она хорошо сочеталась с её коротко подстриженными красными гривой и хвостом, а также с парой скрещенных клинков, которые были её кьютимаркой.

Её цвета были настоящими и яркими, в отличие от него, у которого была цветовая палитра, соответствующая его таланту поиска пути: коричневая шерсть с пшеничной гривой. Это очень земнопоньская цветовая палитра, как и у его отца, хотя они оба были единорогами. Его кьютимарка представляла собой светло-коричневый листок бумаги с красной пунктирной линией на нём.

Твин Блейдс медленно приняла сидячее положение, заметно поморщившись, когда у неё хрустнули суставы. – Извини, я, думаю, была готова снова задремать. Кажется, в последнее время я только и делала, что спала.

– Что ж, сон исцеляет, но сегодня ночью ты сможешь поспать и в своей постели, – сказал Пас Файндер. Его рог засветился, он открыл клапаны своих седельных сумок и начал левитировать предметы по комнате. В основном это были небольшие подарки и открытки от товарищей из Королевской Стражи. Но, собирая вещи, Пас Файндер так же и достал кое-что.

– Жаль, что ты не смогла присутствовать при вручении этого подарка лично. Теперь ты, считай, национальный герой. Первая, кто получил эту награду за тысячу лет. – Пас Файндер поднял деревянный футляр в воздух и медленно открыл его, чтобы показать содержимое. На фоне мягкой, обтянутой шёлком поверхности лежала медаль, а к ней прилагался сертификат. Сама медаль представляла собой солнце и полумесяц, наложенные друг на друга и окружённые шестью самоцветами знакомых цветов.

– Медаль Почёта Гармонии, – сказал Пас Файндер, складывая открытки в аккуратную стопку и убирая их в седельные сумки. – Изначально она была создана в честь пони, которые проявили исключительную доблесть во время и после правления хаоса Дискорда. Со слов принцессы Луны, принцесса Селестия не вручала её никому с момента первого появления Найтмер Мун. В конце концов, это награда, которую они должны вручать вместе. Она либо равна медали Почёта Солнца, либо на одну степень выше, в зависимости от того, у кого ты спросишь.

Твин Блейдс медленно закрыла деревянную шкатулку и поставила её на кровать рядом с собой. – Это очень мило. Спасибо, что принял её за меня.

– Это меньшее, что я мог сделать, – сказал он, улыбаясь в надежде, что этот жест поднимет настроение и Твин Блейдс. Но она осталась отстранённой, слишком хорошо напомнив Пас Файндеру о том, какой была его сослуживица после их похода в катакомбы. Тем не менее, он не позволил своей улыбке исчезнуть, когда взял футляр с медалью в свою магию и убрал его обратно в седельные сумки. – Ну, вот, пожалуй, и всё. Как насчёт того, чтобы отвезти тебя домой?

Пас Файндер поднял переднюю ногу, намереваясь подойти к краю кровати и помочь Твин Блейдс подняться на копыта. Однако он был немедленно прерван хлопнувшей дверью комнаты. Та распахнулась, как мост, перекинутый через ров, а на противоположной стороне стояли два знакомых лица.

Дискорд вкатил Селестию, улыбаясь и театрально размахивая когтем в воздухе. – Ах, ещё одна пациентка, готовая вернуться во внешний мир, и у неё даже есть рослый молодой жеребец, желающий помочь ей вернуться домой. Постарайся не ревновать, Селестия. Я уверен, что Каденс могла бы подыскать тебе хорошее ископаемое, если тебе нужен пони твоего возраста.

– Ваше высочество. – Пас Файндер поклонился принцессе, хотя краем глаза не мог не заметить явного отсутствия движения сбоку. Взглянув в сторону, он убедиться, что Твин Блейдс не кланялась. Она даже не потрудилась наклонить голову, а просто сидела, пока принцессу вкатывал её хаотичный врач.

– Дискорд, если позволишь, – сказала Селестия, опуская передние копыта на колёса кресла. Драконекуус подчинился, ослабив хватку на ручках кресла и позволив Селестии подкатиться поближе. Пас Файндер медленно поднялся, отметив, какой усталой выглядела Селестия. За все те дни, что он видел её будучи стражником, она всегда выглядела энергичной. Но сегодня она казалась старше. Морщинки вокруг глаз и отсутствие бодрости в голосе. И всё же материнская доброта, которой славилась принцесса, никуда не делась.

– Я не хочу задерживать вас надолго, – сказала принцесса Селестия, остановившись у кровати Твин Блейдс. – Просто должна сказать тебе спасибо. Ни одна пони не должна была испытать то, через что тебе пришлось пройти. Уже дважды ты сыграла важную роль в защите меня, моей сестры и всей Эквестрии от очень опасного врага. У меня нет возможности по-настоящему вернуть тебе долг, но я хотела бы попытаться.

– Мои двери всегда открыты для тебя, Твин Блейдс. Если ты захочешь уйти из Стражи, знай, я позабочусь о том, чтобы тебе больше никогда в жизни не пришлось работать, если только ты сама того не пожелаешь. Если же захочешь остаться в Страже, то я повышу тебя, докуда возжелаешь. Ты доказала, что обладаешь стойкостью, храбростью и интеллектом, необходимыми для того, чтобы быть одним из моих лучших генералов. Если же решишь покинуть Эквестрию и жить в другой стране, чтобы всё это осталось позади, тогда я позабочусь о том, чтобы тебя тепло приняли, куда бы ты ни решила отправиться.

Пас Файндер был поражён тем, что слышал. Это бы кард-бланш для Твин Блейс. Принцесса Селестия постаралась бы дать ей все, чего бы та не захотела. Это было не меньше, чем, вероятно, заслуживала Твин Блейдс, но он никогда не забудет, как принцесса сама сделала предложение. Он даже мог представить, что, если бы принцесса Селестия не была в инвалидном кресле, то поклонилась бы.

Принцесса Солнца поклонилась бы пегаске Солнечной Стражи, которая, как сказали бы некоторые, просто делала свою работу.

Шок Твин Блейдс выглядел так, будто, после всего произошедшего, ей рассказали жестокую шутку. Тем не менее, после нескольких мгновений молчания она начала ворочаться в своей постели. Она подтянулась к краю, прежде чем соскользнуть вниз и приземлиться на копыта. Затем она повернулась к принцессе Селестии и посмотрела на неё снизу вверх, как показалось Пас Файндеру, с лёгкой улыбкой.

– Я… Спасибо за предложение. Мне нужно о многом подумать, поэтому на ответ понадобится время.

Селестия протянула переднее копыто, положив его на плечо Твин Блейдс. – Можешь размышлять столько, сколько тебе нужно. Пока не примешь решения, считай, что ты в оплачиваемом отпуске.

Твин Блейдс кивнула и несколько раз похлопала копытом копыто Селестии, прежде чем отвернуться. – Спасибо, принцесса. – Она подошла к Пас Файндеру, всё ещё слегка улыбаясь. – Я бы хотела вернуться домой.

Пас Файндер кивнул, отвесив быстрый прощальный поклон принцессе, прежде чем они с Твин Блейдс направились к двери. Путь от замка до апартаментов Твин Блейдс был недолгим, что можно сказать о большинстве пони из Стражи. Тем не менее, это была прогулка, которую они совершали в тишине. Твин Блейдс была рада снова увидеть солнце и оказаться на улице. Пас Файндер просто был рад видеть, как на Твин Блейдс расцвела улыбка, пусть даже и совсем маленькая.

~~~

– Это крайне неуместно, Дискорд, – сказала Селестия, когда её выкатили из теперь уже пустой палаты Твин Блейдс и повезли по больничному коридору.

– Что? Я просто говорю, что Пас Файндер действительно хорошо играет роль надёжного коллеги. Я не говорю, что он на этом чего-то добьется. Возможно, он слишком уважает кобылу как «друга». Просто говорю, что у него хорошая позиция. И я не удивлюсь, если окажется, что у него бзик на кобыл с красными гривами.

– Пас Файндер просто ведёт себя как хороший друг, – сказала Селестия, пытаясь защитить пару в их отсутствие.

– Ах, это правда, но есть кое-что, что я слышал от Каденс, – размышлял Дискорд, пока они с Селестией проходили мимо поста медсестры, где работали его клоны, одновременно рисовавшие мелками музыкальное бродвейское шоу от скуки. – Я имею в виду помимо тех криков во всё горло, когда она только очнулась с парой лишних копыт. В общем, верится мне, она любила повторять, что романтический партнер должен быть ещё и одним из твоих лучших друзей.

– Я не уверена, оценит ли Каденс то, что ты так переврал её слова.

– Ну что ж, скоро мы сможем спросить у неё, не так ли? – Дискорд остановился у больших двойных дверей. Через маленькие квадратные окна было легко разглядеть уютную, очень гостеприимную комнату. Оформленная в тёплых тонах и с множеством мягких подушек, она была единственной частью больницы, которую Дискорд был вынужден оставить без присмотра. Как ему объяснили, комната групповой терапии была суверенным посольством порядка в его больнице хаоса.

Щелчком хвоста, Дискорд приказал дверям открыться. Он развернул Селестию лицом внутрь, где было видно, что принцесса Луна и принцесса Каденс уже сидят на своих любимых подушках. Однако, был и третий, неожиданный гость. Тот, кто сейчас шагал к нему и Селестии с какой-то, казалось бы, великой целью.

– Шайнинг Армор, так мило, что ты присоединился к нам. Я думаю, психотерапевт поаплодировал бы тебе за то, что ты поддерживаешь свою жену, хотя, по-моему, мы договорились, что эти встречи будут закрытыми.

– Я хочу поговорить с тобой, Дискорд, – отрезал Шайнинг Армор.

– Ох, что ж, чувствую, что скоро получу новый кусок бумаги в свой ящик для жалоб. Селестия, я полагаю, дальше ты сможешь добраться сама.

– Да, конечно, – ответила Селестия, выбираясь из инвалидного кресла и осторожно направляясь к пустой подушке рядом с Луной.

– Замечательно. Тогда мы с Шайнинг Армором отойдём на минутку. – Дискорд запрыгнул в инвалидное кресло и умело откатил его назад, так что теперь балансировал только на двух больших колесах. Затем он выкатился в коридор и подождал там, пока Шайнинг Армор не выйдет наружу, прежде чем ещё раз щёлкнуть хвостом и закрыть дверь. – Итак, мистер Ми Аморе Армор, что я могу для вас сделать?

– Я насчёт…

– Нет, подожди, не говори мне. Я смогу прочитать по твоему лицу, – сказал Дискорд, озорно улыбаясь и зажимая губы Шайнинга когтем. – Нет причин скрывать от меня этот секрет. Ты женатый жеребец, и тебе хотелось бы иметь что-нибудь на память о восьминогой Каданс. Ну, я правда не делал никаких снимков, но тебе стоит знать, что я прекрасный художник.

Во вспышке хаотической магии Дискорд заменил инвалидное кресло холстом художника на мольберте, а свой докторский халат кистью в когтях, в то время как его лапа удерживала палитру художника. – Мне нарисовать её в виде кантерлотской кобылы, или ты предпочитаешь что-нибудь в стиле Кристальной Империи?

– Почему ты соврал Твайлайт?

– О, так вот в чём дело, – сказал Дискорд, прикасаясь кистью к цветному пятну на палитре, прежде чем начать рисовать на холсте. – Что ж, я всё равно пришлю тебе милую картину с изображением Каданс. Пожалуйста, не забудь, чтобы кто-нибудь стоял с фотоаппаратом, когда она её увидит. Я должен увидеть реакцию на мою работу.

– Дискорд, ты сказал Твайлайт, что всё это был всего лишь сон.

– Да, именно так я и сказал, – беспечно ответил драконекуус.

– Даже если на самом деле всё было не так.

– Да, и вроде как для этого даже есть слово. Не напомнишь? Ах да, вспомнил. Это слово «ложь».

Шайнинг Армор нахмурил брови, раздражённый рокот в его голосе усилился. – Она только проснулась, а ты уже морочишь ей голову. Неужели ты не подумал, что я или кто-то из её друзей скажет ей правду?

– Ну и как? Много уже правды сказали? – Спросил Дискорд, на мгновение оторвавшись от рисования.

– Нет, не сказали, но…

– Тогда вы точно так же, как и я, виновны в этом вымышленном преступлении.

– Вот только оно не вымышлено, – отрезал Шайнинг Армор.

– Хорошо, ладно, я признаюсь. Моя «вина» в утаивании информации от твоей дражайшей МСЛДН – это чистая правда. Я признаю себя виновным по всем статьям. Однако я не позволю, чтобы моё доброе имя было запятнано этими инсинуациями о том, что я действовал не в интересах принцессы Твайлайт. – Дискорд, сделав драматичный взмах кистью, схватил палитру художника когтями и лапой и прижал ту к холсту. Затем он начал водить им с почти детским ликованием, как будто играл с копытными красками.

– В конце концов, как ты и сказал, рано или поздно какой-нибудь пони скажет ей правду, – продолжил Дискорд, и на его шерсти появилось несколько веснушек, прежде чем он с помощью хвоста вытащил из-за ушей большую ковпоньскую шляпу и надел её себе на голову. – И я, возможно, даже знаю кобылу, которая расскажет ей всё, когда придёт время. Но для твоей дорогой сестры последние несколько недель пролетели как одно мгновение. Последнее, что она помнит – это то, что она была лицом к лицу с тем маленьким заражением, которое Тирек оставил в голове Селестии.

Дискорд медленно повернул холст за край, чтобы показать, что он рисовал. – Ты действительно думаешь, что в её интересах рассказать ей правду именно сейчас?

На картине был запечатлён момент, который был выжжен в памяти Шайнинг Армора. Кристальные пещеры под Кантерлотом. Пока он и его стражники пытались прорваться через то, что, по их мнению, было порталом, друзья Твайлайт взывали к Элементам Гармонии. Без предупреждения Элементы активировались. Из самоцветов вышла радуга, ударяясь о кристальное зеркало и проходя сквозь него, как сквозь тонкую бумагу.

Сначала они все испугались, что Элементы разрушили портал, будто для того, чтобы отгородить Эквестрию от чего-то ужасного. Шайнинг Армор был одним из первых, кто бросился вперёд, и именно тогда они увидели правду. Кристальная поверхность действительно была зеркалом, а не порталом, как в Кристальной Империи. Это была просто разделяющая стена – за ней находилась большáя пещера.

Именно там они обнаружили гостей вечеринки, но не таких, какими ожидали их увидеть. Многие из них были извращены: их тела претерпели мутацию под действием какой-то странной магии. Одному стражнику пришлось отступить, чтобы не видеть этого зрелища, и освободить желудок от обеда. Шайнинг Армор не мог винить его за это, так как его собственный желудок хотел опустошиться прямо здесь и сейчас.

Дискорд изобразил на своей картине именно этот момент, когда Шайнинг Армор и другие стражники впервые увидели потайную комнату. На кристальном полу лежала масса пони, и те, кто был ближе к центру, становились всё более и более изуродованными, словно в закручивающемся водовороте. Некоторые трансформации обращались вспять Элементами Гармонии прямо у них на глазах. Другие пони, однако, оставались частично или полностью изменёнными.

Ближе к середине комнаты находились пять огромных существ: розовый паук, пепельный феникс, плотоядно выглядящая Найтмер Мун, летучая мышь и самая крупная из них – змея с фиолетовой чешуей и капюшоном кобры. Капюшон, напоминавший гриву кобылы, которую Шайнинг Армор знал слишком хорошо.

И в самом центре всего этого лежала фигура кентавра в чёрном плаще. Фигура, у которой была грива Селестии, но не было других черт, которые напоминали бы принцессу солнца. Фигура из преданий и легенд, которую никто не видел во плоти в течение нескольких тысяч лет.

– Со временем Твайлайт всё сама поймёт. Я в этом не сомневаюсь. – Дискорд провёл когтем по ближайшей стене, отчего тот вспыхнул, словно спичка. – Но я не думаю, что ей пока нужно знать, что эти трансформации в сознании Селестии были отражением того, что магия Тирека делала с ними в реальном мире. В конце концов, даже Тиреку нужна армия, если он захочет отвоевать мир.

– Истина в отражении – ложь, – размышлял Дискорд, поджигая пальцем нижний край холста, который только что нарисовал. – А ложь в отражении – истина. Так много вариантов толкования столь маленькой фразы, особенно если учесть, что она – одно из негласных правил моей маленькой игры. По правде говоря, я единственный, кто полностью знает, что произошло.

Языки пламени в нижней части холста быстро распространились по поверхности, в результате чего картина сменилась гораздо более приятной. На ней Твайлайт была изображена на больничной койке в окружении своих друзей, и на их лицах были тёплые улыбки облегчения.

– И я думаю, будет лучше, если никто, даже ты, Шайнинг Армор, не узнает, как близки мы были к проигрышу в этой маленькой игре. – Дискорд отошёл от мольберта, снова изобразив улыбку на лице. – А теперь, если позволишь, я немного опаздываю.

– Да… конечно, – сказал Шайнинг Армор, отступая на шаг, чтобы Дискорд мог вернуться к остальной части больницы. Драконекуус, однако, вместо этого перешагнул через Шайнинг Армора, направляясь в комнату, где принцессы собрались в круг. – Подожди, ты же сказал, что эти встречи закрытые?

– О, так и есть, – ответил Дискорд, коснувшись лапой двери и собираясь войти внутрь. – Разве Каденс не сказала тебе? Я присоединился к их маленькой группе. Это просто восхитительное зрелище: видеть, как эти кобылы с такой готовностью делятся своими страхами. Если бы я знал, что групповая терапия – это так увлекательно, я бы начал ходить на неё гораздо раньше.

Дискорд слегка наклонился вперёд, тихонько посмеиваясь. – Кроме того, поскольку доктор Уэлл Виш взял небольшой творческий отпуск, я подумал, что было бы забавно посмотреть на одного из его коллег. Ох, выражение его лица, когда он вернется. Кроме того, доктор Инк Плот гораздо приятнее для глаз и ушей. А теперь, прошу меня извинить.

Дискорд проскользнул в комнату, пролетев по воздуху, прежде чем усесться на подушку. Шайнинг Армор последовал за ним, придерживая дверь открытой и заглядывая внутрь, когда из задней двери появилась ещё одна кобыла. Она села на одну из подушек лицом ко всем остальным, держа в копытах блокнот и глядя поверх очков.

– Всем добрый день. Я рада видеть, что мы все в сборе, включая нашего нового друга Дискорда. А теперь давайте, как всегда, начнём с того, что пройдёмся по кругу и обсудим, как прошла наша неделя. А затем продолжим чем-нибудь, что сможем придумать. Здесь безопасно. Здесь спокойно. Здесь вам не нужно бояться осуждения со стороны других. Здесь вы не принцесса и не дух хаоса. Здесь вы – разумные существа, перенёсшие тяжелое испытание, и вместе мы пройдём через процесс восстановления.

– Дискорд, пожалуйста, убери попкорн.

~~~

– Мэм, это полные записи?

-О да, – сказала библиотекарша, поправляя очки. – Как вы и просили, я подготовила точный список всех книг, которые принцесса Селестия брала в королевской библиотеке во время вечерних смен за прошедший год.

– Спасибо, – сказал стражник, взяв отчёт и положив его в свою седельную сумку. – Мы понимаем, что последнее время было трудным для всех пони, но нам нужно быть уверенными, что задокументируем все ночные похождения принцессы Селестии, пока она находилась под влиянием зла. Тем не менее, похоже, что поиски близятся к завершению. Эти библиотечные отчеты – одни из последних, которые нам нужны, чтобы отследить перемещения принцессы за последние несколько месяцев.

– Я рада это слышать. Приятно будет знать, что мы снова сможем работать, не беспокоясь о том, что весь замок может быть поражён глупым заклинанием, из-за которого всю ночную смену будут мучить кошмары. – Библиотекарша слегка помахала копытом, когда стражник развернулся, чтобы уйти. – Ещё раз спасибо, и не забудьте передать принцессе Селестии мои наилучшие пожелания, если увидите её.

– Так точно, мэм, сделаю.

– Мэм?

Отвернувшись от своего места за столом, главная библиотекарша посмотрела в лицо одному из младших ассистентов. – Да-да? В чём дело?

– Мэм, я расставлял книги по полкам и обнаружил эту книгу не на своём месте. Я заглянул в наш картотечный каталог, чтобы узнать, где она должна находиться, но не смог найти её в архивах.

Главная библиотекарша взяла книгу, несколько раз перевернула её, прежде чем открыть и взглянуть на титульный лист. – «Клавикула Конкордия Регис»? С таким названием это, должно быть, книга заклинаний, выглядит копытописной. Чем-то похоже на почерк принцессы Селестии, но со всем этим безумием, когда бы она нашла время написать книгу заклинаний?

– Я не знаю, мэм.

– Что ж, выглядит довольно мило, – сказала она, перелистывая страницы, мельком отметив некоторые из аккуратно нарисованных диаграмм и инструкций по заклинаниям. – Должно быть, это какое-то частное пожертвование, которое мы не отметили. Положи в раздел научных журналов рядом с другими книгами заклинаний, пока я добавлю её в наши записи.

– Сделаю, мэм, – сказал младший ассистент, забирая книгу и бросая её на тележку. Главная библиотекарша взяла перо и записала название книги, пока оно ещё было свежо в памяти. Младший ассистент уходил всё дальше и дальше, унося книгу всё глубже в лабиринт библиотечных полок, не зная, что в ней содержится. Не зная, что она нужна для замены книги, которую ранее принцесса Селестия сама и сожгла.

Не зная, что на страницах книги содержалась одна фраза.

Те, к кому прикоснулся Тирек, навсегда останутся в его власти.

~~~

Конец

~~~