Эквестрия: Будущее
Глава вторая - сумеречная
Из Клуджтауна я выезжала, пришпорив верный «Хорслей» на полную, в несколько двойственном настроении. С одной стороны, моего стального коня Грейскейл подлатал на славу, а Стилхорн, к которому я заглянула перед выездом, показал мне прелюбопытнейшую листовку — свободное приглашение на новый мехтурнир в Булл-Сити, это может быть забавно, отвлечься мне не помешает, но… он же и предупредил, что что-то в Булл-Сити неладно, оттуда в последнее время съехало немало народу. И слухи странные ходят. Но шепотом и без конкретики.
И кроме того, благодарный владелец отбитого у вербля… простите, верблюдов, «ежа», оглядываясь и с опаской рассказал Стилхорну, что в город в поисках пропавшего Мер-Завера направляется ватага его веселых братцев разной степени юродности и юродивости, а потому лично он, владелец, вместе с «ежом» уносит ноги и иглы подальше из Клуджа.
Мне в ответ на любезное предупреждение Стилхорна осталось лишь пожать плечами и возвести очи горе. У почившего в бозе верблюпредка, коего Твайлайт так неизысканно оскорбила действием, непоправимо подорвав репутацию, был большой гарем, а живчик покойничек был тот еще, наплодив добрых полторы сотни верблюдов и смесков Дискорд знает с кем, будучи большим любителем экзотических жен. На одной из которых он и отчалил в иной мир, поелику новая жемчужина гарема оказалась ламией и привычно закусила супругом после, гм… кульминации отношений.
На этом месте размышлений пришлось притормозить — через дорогу мирно брели две ящерицы, голубая и зеленая, зачем-то волоча с собой пыльный и рваный сапог явно на верблюжью ногу. Шнурки печально тянулись по дороге, знаменуя преходящесть бытия, знаки грядущего, или еще какую-то пустословскую хвостню, никогда не понимала смысла этого словоблудия. Ну и… хвост с ним. Вновь разогнавшись, я свернула на север, по пути в Булл-Сити надо еще кой-куда заскочить, да и верблюжьи разборки поднадоели.
Езда вне дороги в целом дала свои плоды — было тихо и спокойно, что на ходу, что на биваках, не считая песчаного мегаскорпиона, но эти твари попросту слишком здоровенные и тупые, чтобы внять магическому предупреждению. Спустя полчаса мне надоело слушать, как членистоногое долбится башкой и клешнями в купол, и дело даже не в том, пусть бы и до утра долбился, не жалко, но спать же мешал! Пришлось с недостойными титула выраржаниями вылезать из спальника и идти выяснять, кто чей труба круче шатал. Ну, зато решился вопрос с завтраком, а то припасы я успела изрядно подъесть. Словом, до своей тайной Мунпещерки я докатила достаточно быстро.
Отворив магическим словом неприметный Сим-Сим и загнав «Хорслей» в ангар, я сволокла вторую клешню и полхвоста бывшей оппозиции в морозилку, отдельно впихнув жало с ядовитыми железами, выхлебала два литра холодного лимонада и три часа отмокала в ванне, заодно размышляя, чего бы мне, родимой, отчебучить этакого на турнире. В итоге пришла к выводу, что как бы хорош ни был мой шустрый конек для разборок на дорогах, здесь нужно что-то потяжелее. Кроме того, даже стальным лошадкам нужен отдых. Кстати, да.
— Сим-Симанго! — позвала я, выползши наконец из ванны и завернувшись в полотенце с весело скачущими на пучеглазых — от шока, видно — Кризалис Сомбриками.
— Аюшки? — возникла рядом проекция серенькой белогривой мышепоньки с зелеными кошачьими глазами. Под моим взглядом она поспешно спрятала надкушенное манго под крыло и смущенно кашлянула.
Манго я ей привожу специально… хотя, хоть убейте, не пойму, как маголограмма инка базы умудряется их лопать в реале и куда они притом деваются! Сама Симанго загадочно отмалчивается, что тот таинственный китюп, светит ушами, и так укоризненно и уморительно сопит и глядит, что приходится отступаться. Ну должны же быть у кобылки личные секреты, в конце концов, а коробку манго купить всяко несложно.
— Диагностику и расконсервацию ты провела, или манго оказалось вкуснее? — хмыкнула я, доползая до любимого просторного синего дивана. Вот его мне реально не хватало, но с собой такую красоту даже в пространственной «скатке» не потащишь… еще попортят ненароком.
— Вот не надо мне тут! — возмутилась Симанго. — Когда это я пренебрегала обязанностями? А вот ты давно обещала меня взять с собой, между прочим, но я же не попрекаю через раз! И да, по диагностике: косметический… — она презрительно фыркнула, — ремонт проведен неплохо, но, как я и предупреждала, износ сервоузлов и двигателей требует капитальной переборки и частичной замены систем, проводка, гидравлика, антикоррозийное покрытие, еще по мелочам… шкатулка-пиликалка еще эта твоя неотрегулированная. Короче, татикомы дня за три справятся, но если ты будешь и дальше гонять несчастный механизм и в хвост и в гриву, однажды он рассыплется прямо под твоим крупом!
— Мы их гоняем, они нас гоняют, и очень часто при этом стреляют… — вздохнула я. — Верблюды за мною следуют тенью, я прибегаю к их избиенью. В общем, не мы такие, жизнь такая.
— Что, опять беспокойное потомство заверблюжьих чресел? — Симанго вытащила обратно манго, сочно откусила и всерьез призадумалась. — Может, устроить тотальный верблюцид, глядишь, и круп и техника будут сохраннее?.. хрум-хрум.
— Да ну, пока их всех выловишь… — я поморщилась. Понька согласно покивала, задумчиво доедая манго.
— Ну ладно, тогда отложим как запасной вариант. Так, по второму пункту… «Хорсхаммер» расконсервлен и выведен из бокса, татикомы до завтра проверят и прозвонят все узлы и системы, запустят реактор и загрузят боекомплект, так что и отдохнуть успеешь… Хм. Что еще? Ах, да.
Она выудила из-под крыла планшет и сосредоточенно уставилась в него, поправляя невесть откуда взявшиеся круглые очочки. Актриса одного театра, а то.
— Важнейший вопрос на повестке дня! — Симанго прокашлялась, пафосно воздела ногу…
— Да возьму я тебя, возьму, не волнуйся, — я закатила глаза. — Это на байке не нужен второй пилот, а на «молотке»…
— Ур-р-ра! — завопила Симанго и прыгнула обниматься. Весу в ней никакого, такой себе воздушный шарик с эффектом присутствия и слабым электрофоном, как от ковра зарядилась, тем не менее, на диван мы таки шлепнулись. — Спасибо-спасибо-спасибо, я побежала грузиться!
И испарилась, оставив облачко тающих искр и легкий запах озона. Я пригладила вставшую дыбом шерсть и потрескивающие волосы. Ох, кьюшками чую, это будет совсем нескучное путешествие…
Татикомы управились даже скорее — к вечеру, но планы остались прежними. Я валялась на диване, читала, лопала вкусняшки и угорала с двух Симанго — копия из «Хорсхаммера» уверенно отправилась в холодильник за манго, была застукана оригиналом и обе поньки вздумали надрать друг дружке уши, в итоге сбойнула программа проекции и получилось нечто вроде Тянитолкая, который, с хоровой и нецензурной самокритикой побегав вкругаля, в итоге схарчил одно манго в две морды, счастливо развалился и разбежался в разные стороны. Я выключила экран, потянулась и отправилась спать.
Наутро, когда я позавтракала и спустилась с жилого уровня, в ангаре стоял сияющий свежим песчаным камуфляжем «молоток», на его кабине чирикали с полдюжины татиком. При моем появлении шустрые сине-белые «паучки» осыпались вниз и почесали в машину — «Хорсхаммер» имел системы саморемонта и много чего еще. Обойдя угловато-бронированный шестиколесный «чемодан», я одобрительно хмыкнула и полезла в открывшуюся дверь кабины.
— Едем? — Симанго возникла на соседнем кресле, только что не подпрыгивая от нетерпения.
— Едем, — согласилась я, запуская двигатели. — Отворяйся, Сезам!
— Сим-Сим звучит лучше. Посторонних снаружи нет, наблюдения тоже, чисто, — заметила Симанго, ворота открылись, и мы под басовитое урчание мощных моторов выехали из ангара.
Пологий склон за нами сомкнулся, восстанавливая маскировку. Путешествие началось. Сама по себе поездка не обещала особых приключений — передние и задние колеса повернулись, создавая силовые «подушки», центральные, расположенные в самой широкой части машины, встали ребром, создавая турбины — и рванули мы с места в карьер так, что срезали все, что только можно, без дороги и прямиком к Булл-Сити. Что исключало любые нежелательные встречи и создавало запас времени.
Разочарованным остался разве что очередной подвернувшийся мегаскорпион — но я еще прошлого не доела, так что его приплясывания на гребне бархана мы проигнорили. Симанго тоже собралась было разочароваться отсутствием впечатлений — но быстро убедилась, что поездка по пустыне их разнообразием не блещет и утешилась манго, сетуя на жлобство своей близняшки с базы, выделившей всего три штуки. Поцапаться по связи я им не разрешила, мало ли у кого поблизости окажется пеленгатор, зато обещала пополнить запас в городе.
В общем, без особых препон мы к вечеру докатили до изгиба дороги, обходившей невысокий, но обрывистый склон, на который мы и выехали, и направлявшейся прямо в город, раскинувшийся в нескольких километрах. Чуть сдали назад в целях невидимости с дороги, и решили заночевать на месте. Решение оказалось верным — утро встретило нас не только прохладой.
— Там это… тебе лучше это увидеть, — непривычно взволнованная Симанго высунулась из кабины.
Вид и впрямь впечатлял — колонна самоходного металлолома в верблюжьем стиле и с седлоаравийской буквой «Зю», криво намалеванной там и сям на ржавых бронелистах между заклепками и талисманами. Венцом творения был тяжелый восемнадцатиколесный трейлер, обшитый котельным железом с амбразурами, и снабженный башенкой сверху, откуда торчали спаренные стволы автопушек. Я присвистнула.
— Да ведь в такой бронекапут весь их клан целиком уместится!
— Целиком? — Симанго на миг прокатила в глазах дождь цифр, работая сенсорами машины и дрона-разведчика. — Не, целиком не уместится, только половина. Похоже, они решили поставить вопрос ребром…
— Что-то слишком быстро решили. — Я с сомнением покачала головой. — И никто, включая Стилхорна, не знал, куда я поеду. Он только листовку мне дал. Да и с него где сядешь, там и слезешь, будь ты хоть трижды Заверблюд. Не-ет, Сим, им, похоже, нужен именно турнир. И судя по количеству железяк, выигрывать его они собираются по своим правилам.
— Может, выпустим боевые дроны? — помолчав и вздохнув, предложила Симанго. — Пожечь весь этот хлам, и пускай с голыми горбами скачут, куда хотят.
Что бы ни говорила Симанго, но исключительных мер она тоже не любила. Просто рядом с городом, который эта горб-компания по своей милой привычке обратит в развалины, это было «меньшим злом».
— Ну что ты, — я злорадно усмехнулась, кое-что припомнив. — Впустую тратить такую, м-да… мощь, это нерационально. Они за мной хотели побегать? Вот пусть и побегают, им полезно. А то избыток жира в горбах на мозги давит. Давай-ка первую спарку дронов из спецбокса.
Из открытых на «спине» нашего зверя створок выскользнули две небольшие полусферы, раскрывая лепестки сдвоенных винтов. Легко обогнав колонну, дроны разошлись по обе стороны дороги и опустились. Между ними на миг вспыхнула тонкая серебристая линия, дрогнул воздух… через «порог» с ревом промчалась бронеколонна и исчезла. Исчезли и сами дроны. Дрон-разведчик снизился и подобрал выдвинутым манипулятором сиротливо валяющийся на дороге металлический шарик из двух половинок.
— И что с ними будет? — с любопытством спросила Симанго.
— Дорога с ними будет, — я пожала крыльями, поднимая машину и мягко «спрыгивая» с обрыва. — Которая не кончится, куда бы они ни поехали. Никогда. Это и есть легендарное «Кольцо Власти» — закольцованный мирок без выхода.
— Бр-р-р… — мышепонька морозно дрогнула плечиками. — А… потом? Когда припасы кончатся?
— Там «День Сурка», не сдохнут. — Я вырулила на дорогу и встала на колеса.
— Они же с ума сойдут… — пробормотала Симанго неуверенно, принимая на борт разведчика. — Сразу прибить не эквиннее?
— Десяток витков продержатся, а там пусть катятся со своими нервами… в нужную мне сторону, — я отмахнулась, поддавая газу. — Всяко лучше, чем спаленный дотла город, а так, глядишь, на что и сгодятся.
Ну, что, мы доехали. Подписали «гумагу», что если что, то еще как, въехали, докатили до площади, кое-как пристроились в ряды и шеренги бронекапутов всех видов и мастей… мне особо понравилось гигантское колесо с башмаками-амортизаторами по ободу и кабиной вместо ступицы, откуда торчали в стороны два крупнокалиберных «грифоунинга» в шаровых установках.
Если этот колесоходный гироскоп не кувырнется, то сверху ему будет удобно поплевывать свинцом на всех прочих. Расколупать «скелет» из дюрастиловых балок нелегко, все наскрозь пролетит, а в кабину еще попробуй попади. Стою в строю всевозможных существ, несуществ, и даже, кажется, веществ… вон что-то в прозрачном бурдюке на колесиках копошится и булькает.
Симанго, пристроившаяся крошкой на плече, как угрызающая совесть, скрываясь в гриве, скрытой, в свой черед, капюшоном, заметила мой интерес и сообщила в ухо, порывшись в местных базах данных — ну да, кто бы сомневался, что она их поломает еще с терминала на въезде:
— Это победитель прошлого турнира, мистер Мармадьюк. Идол, кумир, и вообще весь из себя истукан.
— И таки шоб ему от этого было хорошо, — я дернула ухом. — А то кумиры обычно громко падают… когда их роняют. А желающих тут много. Мне вот больше интересно, почему в городе намертво и явно наспех заколочены, заклепаны и заварены все щели, окна и прочие дыры?
— Странно, но характер угрозы в базах данных не указан… — Симанго слегка растерялась. — Видеозаписи… отчеты… все удалено перед началом турнира. Только данные о срочных мерах защиты, есть отчеты строительных и инженерных бригад.
— Ну, сейчас нам хоть что-то объяснят… надеюсь.
На помост выбрался пожилой одноглазый однолапый одноногий одноухий и одноносый — полная симметрия! — алмазный собак, обвел нас свирепым взором пылающего ока, поправил крюком повязку с черепом на морде, притопнул протезом и хрипло провозгласил:
— Да начнется Турнир! В этот раз мы приготовили для вас, безумцы, нечто особенное! Нечто, достойное вашего безумия! Вместо обычной трассы, усеянной обломками слабосилков, мы открыли въезд в Кукольный Город!
Толпа взревела, а я очень спокойно спросила у мироздания:
— Они совсем спятили?!
Вместо мироздания ответила совершенно офигевшая Симанго:
— Не знаю… я не могу найти почти никаких данных! Невероятно! Да я компромата на чинуш здесь за пять минут нарыла вагон только по открытым документам, а это… Какого сена?! Вся доступная официальная информация — как и когда эту срань построили и почти сразу закрыли. И целый городской сектор как с моста булькнул, даже пузыри не всплывают! Это как вообще?!
— Даже слухам нужна пища, только и всего. — Мое настроение ударно переползало в разряд «За что, Лорен Великая?!», и подкалывать растерянную Сим и спрашивать про «неоткрытые» документы не хотелось. Никуда оно не денется, да и мы здесь не с инспекцией, в конце концов. — А ее просто нет. Я тогда уже была на пенсии, знаю только, что Твайлайт носилась с проектом жеребцов-эквидроидов, как с писаной торбой, начали строить огромный комплекс по типу «все включено», только сырье подвози, потом скандал с заменой жеребцов на железки достиг таких масштабов, что производство спешно перепрофилировали, но что-то там в процессе накосячили, случился большой пожар, комплекс частично обрушился, его пытались разобрать и снести, но опять же что-то не вышло, пошли какие-то нехорошие слухи… Я собиралась разобраться подробнее, но сектор попросту обнесли стеной, все стихло, Твайлайт старательно делала вид, что «проект когда-то не был», и мы с Тией оставили это.
— Если подумать… — Симанго лихорадочно прокручивала данные из сети, забираясь в цифровые дебри, чащи и слухи, — то раз есть стена, кто-нибудь за нее уж точно бы влез! И если никто за все время ни гу-гу…
— То обратно никто так и не вылез, если не хуже, — кисло сказала я. Симанго от души выругалась, помянув тиемерзкий линукс и неформатированные цифровые штаны.
— Да это… Да они… Да я… Да как?!
— Бардак, как обычно, — я пожала плечами, и голопонька глубже закопалась в гриву под капюшоном. — Ладно, пошли готовиться. Старт через полчаса.
— О, самолично мэр Айрон Смелл выползли… — Симанго пребывала не в духе и фальшиво лыбящегося пузатого минотавра в плохо сидящем дорогом костюме подсветила на экране прицелом. Безалаберность на ровном месте она не переваривала. — Может, грохнуть? Вдруг порядка больше станет…
— Ты сама-то в это веришь? — мой скепсис можно было черпать половником.
— Не-а, но помечтать-то можно? — понька со вздохом отменила захват цели. — Ну что, бла-бла-бла наконец закончилось, пять, четыре, три, два…
Мэр пафосно воздел позолоченный «Десерт Игл» и бабахнул. Получил промеж рогов отброшенной могучей отдачей пушкой, скрестил глаза и свалился на руки телохранителей, но это уже никого не волновало. Ряды стальных монстров на старте взревели, взметнув тучу дыма и пыли, и рванулись вперед.
— Пятидесятый «маргнум». Идиот, — сквозь коллективный ржач постановила Симанго, пока я выкручивала наш «Хорсхаммер» из объятий парочки бронированных самоубийц, решивших изобразить тиски.
Те сшиблись друг с другом, пошли юзом, прихватив кого-то третьим, и с грохотом впилились в ограждение. Из груды металлолома козьим горошком посыпались экипажи, спустя миг рванул чей-то бензобак, для пущего веселья прихватив боезапас и соседей, мы лихим виражом обошли пожарище и устремились за основной, э… массой.
Масса, невзирая на то, что первый участок трассы, имеющей вид подковы, между концами которой был Булл-Сити, а в петле — пустоши, был «мирным» и любители пострелять подвергались немедленной дисквалификации «спеллфайром» с вертолета, прилагала все усилия к сокращению. Снабженные рогами, клыками, пилами и прочими торчалками машины крушили друг друга, усердно заваливая дорогу металлоломом.
Грохот и лязг вынудили нацепить наушники и врубить любимых Симанго «Кролей, гнущих ель», спродюсированных Флаттершай. К тому же это отсекало вопли бьющегося в экстазе при очередной сшибке комментатора с вертолета, оборудованного помимо прочего могучими динамиками. Писклявый дискант в наушниках голосил про Вечнодикий Лес, полный тайн и чудес, а мы петляли, уворачиваясь от кувыркающихся железок и не вмешиваясь в общую свалку.
На нас ринулся ошалевший пикап, вылетевший задом из очередной кучи малы, его снес бывший в девичестве микроавтобусом рыдван на здоровенных колесах, утыканный сучковатыми бревнами, из кабины нам помахал… древолк, что-то проорал и вломился в очередной замес, скрывшись в облаке пыли. Полетели обломки.
Ты в лабиринте кролей,
В плену грибов и глючных снов…
— Ты это тоже видела?! Что он сказал? — только и смогла спросить я, завороженно проводив это диво ошалевшим взглядом.
— «Йюб-йюб» он сказал, — так же заторможенно вклинилась в песню Симанго. — Цифрическая сила… не-ет, пора завязывать слушать всякую психоделику. Берегись, слева!
Отметку мира наша кавалькада перечеркнула примерно в трех километрах от окраинных застроек, после чего все уцелевшие рыдваны принялись щедро усеивать дорогу гильзами и горящими машинами, мы все так же держались в хвосте, увертываясь от случайных наездов. Выдвинувшиеся из бортов турели с многоствольными пушками резко остудили пыл желающих нас запикапить, перепилив парочку железок.
Особо настырный бронеавтопоезд напоролся на выпущенные Симанго дроны, ударившие кумулятивными «ядрами» в крышу. Осевший и разваливающийся сочлененный корпус, извергая пламя от рвущихся снарядов и горючего, словно вулкан, скатился в кювет и застрял там очередной руиной, количество которых быстро росло. В целом после прохождения излучины подковы уцелело с полдюжины изрядно подкопченных машин, сторожко держащихся на почтительном расстоянии от соседей. Экономили боеприпасы для финиша.
«Волчий» колесатый понивен, в силу отсутствия огнестрела не заморачивавшийся, упоенно наезжал на пятки лидеру — жукообразному бронеходу Мармадьюка, тот коротко отплевывался из огнемета на крыше. Третьим катилось то самое колесо с башмаками, затем две одинаковые плоские восьмиколесные «саламандры» с пулеметно-ракетными турелями, и наш «молоток» замыкал колонну. А перед нами поднималась Стена.
— Палки-копалки… — почтительно сказала Симанго. — Я, пожалуй, не хочу знать, от кого отгораживались ЭТИМ.
Мне как-то тоже расхотелось выяснять. Великая Коньтайская Стена нервно курит в сторонке — она хотя бы не из железобетона и без колючей проволоки в пять рядов сверху. И дюрастиловые ворота в ней не от дока для сверхдредноутов, как эти. И что характерно, они были закрыты.
— И что дальше? — Симанго посмотрела на меня. — У комментатора не спросишь, его полчаса как сбили из «свингера».
— Надо же, я и не заметила. — Я остановила «Хорсхаммер» и открыла верхний люк. Вертолета и впрямь нет, зато коллеги по рейду начали кучковаться возле Мармадьюка.
— В эфире одни помехи, — Симанго настороженно сканировала Стену. — Нам здесь, похоже, не рады. Не знаю, что там за приз нас ждет, но он точно с подвохом.
Нам замахали.
— Что там? — Симанго высунулась наружу.
— Переговоры, — я спрыгнула с брони. — И правильно. Междусобойню можно устроить и потом, а пока лучше объединиться. Если удастся попасть внутрь, конечно. Прикрой меня.
Ворота Симанго взломала. Без особых усилий, что ее вовсе не успокоило. Мармадьюк ехал во главе теперь уже сомкнутой колонны, за ним нависало колесо. Его пилот — хмурая не назвавшаяся мышь в замазученном голубом комбезе и гоглах, с арбалетом за спиной и двумя дрессированными бурундуками-киборгами на пулеметах — отвечала за визуальное наблюдение. Обок нее шли «саламандры», мы замыкали ромб, с тыла нас прикрывал колесный древолк. И… ничего. Приземистые корпуса производственных комплексов и складов, чистые, хоть и пыльные улицы, чахлые деревца и столбы ЛЭП — вот и весь антураж.
— Я видела кучу фильмов, которые начинались так же… — поделилась впечатлениями извертевшаяся Симанго. — И ничем хорошим не заканчивались.
— Не каркай, а? — Я вдарила по тормозам — мышье колесо мигнуло алым сполохом.
Впереди что-то было… метнувшийся дрон дал картинку. На дороге лежал потрепанный тряпичный ослик с пуговицей вместо одного глаза. Очень знакомый ослик. Сидевший на почетном месте в шкафу кабинета Твайлайт. Точнее — точно такой же.
— Маразм крепчал, — я перехватила управление дроном и облетела ослика. Тот равнодушно пялился в небо.
Одна из «саламандр» подкатила к кукле, из ее дверцы высунулся рыжий грифон, нагнулся… и дискордов ослик мгновенно закатился под машину. Грифон матерно взвыл, «саламандра» дернулась назад и ожидаемо подлетела, подброшенная взрывом. Оба пилота вывалились из подбитой машины и кинулись под прикрытие мышиного колеса, водящего стволами «грифоунингов» в поисках цели… а вокруг стало тихо. Очень тихо. Настолько тихо, несмотря на треск горящего вездехода, что мы отчетливо услышали надвигающийся со всех сторон шорох.
— Мама… — пискнула Симанго. — Да сколько их здесь?!
Серая лавина осликов реками текла в проулках, морем выплескиваясь на дорогу, струилась ручьями по карнизам и плоским крышам, падая вниз сплошным ливнем и отрезая отход. Ну, Твай… перепрофилировала она, кобылять…
— Ну, так, шутки кончились, — я откинула люк и выпрыгнула наружу. Откинула капюшон и выставила щит. Тот помутнел, отрезая мир осликов. — Все вылезайте, народ, времени мало. Будем выкручиваться.
— Как? — мрачно спросила мышь, спрыгивая с ферменной балки колеса. — Тут миллионы этих тварей!
— Нас взять… как это… на измор, — механический голос Мармадьюка обрел подобие акцента.
— А выход на другой стороне сектора! — добавил второй рыжик, перевязывая охромевшего братца. Две рыжие же близняшки из второй машины синхронно кивнули. — Обратно теперь еще дольше…
— У-у-у… — уныло добавил древолк.
— Вот поэтому мы их отвлечем, и вы сможете прорваться к финишу.
— «Вы»? — мышь прищурилась. — А вы… принцесса Луна, да? Что вы будете делать?
— Их нельзя отсюда выпускать, и неизвестно, какая еще здесь есть… продукция, — я пожала плечами. — Так что по машинам, коллеги, и готовьтесь. Когда они бросятся за приманкой, тихонько езжайте к выходу, маскировку я обеспечу.
— Гр-р-р! — рявкнул древолк, обвиняюще тыкая в меня сучком. — Р-рав!
Я лишь коварно улыбнулась.
— А кто сказал, что это буду я?
Грохот стоял до неба — обалдевшие верблюды, внезапно оказавшиеся бобром в ослином окружении, прорывались и подрывались, как могли, ослики с полной отдачей самоотверженно развлекали гостей — а мы сидели под «Незримой дланью» и ждали. Улицы опустели — и четыре машины на малом ходу, прикрытые заклинанием со вцепившихся в их корпуса дронов, двинулись к воротам. Пятая же взлетела. Если нас и обнаружили — поздно. На обгоревший корпус центра управления мы приземлились через пять минут.
— В традициях боевиков надо десантироваться, превозмогать, и вообще приключаться, — задумчиво сказала Симанго. — Но…
Внизу была дыра. В дыре был виден полузаваленный обломками перекрытий зал. А в зале перед пультом стоял Биг-Мак, подключенный к нему толстыми кабелями. Сквозь местами облезшую грязную красную шкуру просвечивал металл, голова жеребца с редкими клочьями выцветшей гривы, свисавшими спутанной паклей, судорожно подергивалась, издавая жуткое отрывистое хихиканье. На потрескавшихся экранах перед ним догорала верблюжья колонна.
— Я так понимаю, это и есть прототип… изначальной продукции, вызвавший такое негодование. Ох, Твай… — я тяжело вздохнула.
— Матрица личности? — Симанго, мгновенно опознав «прототип», благо ферму Эпплов мы с ней навещали, и сходу сложив два и два, потрясенно уставилась на жеребца. — Как она могла так поступить, да еще с другом?! Это же… безответственно, и… и подло! Его тут просто бросили! А коэффициент разрегулирования позитронных систем без технического обслуживания…
— Сим… — тихо сказала я. — Уже неважно, отчего он рехнулся. Рисковать нельзя. Ни тобой, ни теми, кто за стеной. Понимаешь?
Понька помолчала, медленно покачиваясь.
— Да… но это неправильно!
— Как и весь этот клепаный мир, Сим. Ничего не поделаешь.
— Хорошо… но я сама это сделаю! — Симанго упрямо насупилась, прижав ушки.
— Уверена?
— Да! Он хоть не будет… не будет…
— Я поняла, — мягко сказала я. — Работай.
Дрона, севшего на пульт у разъема, несчастный робот с запертой в нем разрушающейся личностью не заметил.
Через минуту он вздрогнул, попытался поднять голову… но глаза погасли, и он застыл. На пульте медленно гасли огоньки.
— Все, — тихо сказала Симанго. — Луна, а мы можем, ну… не оставлять его так…
Вниз мягко упал серый шарик с пульсирующим алым индикатором.
— Не останется ничего. И никому, — спокойно сказала я, поднимая машину и разворачиваясь.
— Спасибо, — понька чуть не всхлипнула, но сдержалась, только носиком шмыгнула.
За нами поднялась беззвучная черная полусфера и опала, унеся комплекс в бездну небытия.
— Оказывается, приключения бывают и очень грустными… — вздохнула, проведя самодиагностику и чуть успокоившись, Симанго, когда мы уже вылетали из сектора.
— Да. Но есть и хорошие новости, — я заложила вираж и посадила «Хорсхаммер» на дорогу. — Здесь есть лавочка, где продают манго. Но если тебе неинтересно…
— Нет! — встрепенулась мышепонька. — То есть да! То есть… тьфу ты, в общем, где манго?!
— Сейчас найдем. Где эта улица, где этот дом?.. — я улыбнулась, сворачивая в переулок. Дети, к счастью — они такие дети. Даже цифровые.